Современное состояние бихевиоризма: Бихевиоризм и его место в современной психологии — Психология – Бихевиоризм — Википедия

Бихевиоризм и его место в современной психологии — Психология

План:

1. Возникновение бихевиоризма.
2. Бихевиоризм Дж. Уотсона.
3. Необихевиоризм Скиннера.
4. Behavior analysis.
5. Нейролингвистическое программирование.
6. Выводы.
7. Список литературы.

Направление бихевиоризм – изучение поведения, возникло на стыке проблем психологии. Основной метод интроспекции стал вызывать все большие сомнения и обнажал свою неприменимость к патологическим состояниям и животном, словом к тому, что не могло дать ответа о своем внутреннем мире. Также остро стояла проблема Декарта, что для того, что бы изучать психику надо подойти к ней с неким критерием отличая механических процессов и психических. Ответ Декарта: мыслит душа, а не тело — язык, выражение мышления, является признаком психического. Для сравнительных психологов принявших эволюционную  преемственность и избавившись от души, проблема границы, отделяющей разумное от неразумного, была очень сложной. Но Джон Б. Уотсон (1878-1958) считал, что этих проблем не существует вовсе.  На докладе в Научной ассоциации Джонса Хопкинса новоприбывший профессор сказал, что исследование поведения животных можно проводить строго объективно, открывая факты точно так же, как в других естественных науках; о разуме животных упомянуто не было (С. К. Swartz, 1908) Как объективизировать психологию? Выделить факты поведения отдельно и не принимать их за основания, а из психологии человека убрать интроспекцию и «речевую реакцию».  Конечно, переработка понятия сознание было не одной заслугой Уотсона, понятие сознание к 1910 г. Стало функцией и отношением, моторным ответом и уже не отделялось от поведения. Психология США, а она была центральной в мире, взяла курс на функциональные исследования психических процессов и на объективное определение: как стимул влияет на поведение.  Точкой отсчета Уотсона стал тот факт, что все организмы на любом уровне филогенеза приспосабливаются к окружающей среде, и, следовательно, надо исследовать приспособительное поведение, а не содержания сознания. Изучение поведения приведет к его предсказанию в терминах стимул-реакция. «В полностью разработанной системе психологии, зная реакцию, можно предсказать стимул, а зная стимул, можно предсказать реакцию». Задача состояла в том, чтобы изучить общие и частные методы контроля поведения, дабы сделать их доступными применению на практике лидерами. Отличительной чертой бихевиоризма было сведение воедино людей и животных. Мышление, с позиции Уотсона, рассматривалось как скрытое поведение, которое иногда имеет место между стимулом и конечным «явным поведение».  Также важным было то, что не существует функциональных психических процессов, являющихся причинами поведения. Существуют лишь цепи поведения, определенные внешними стимулами! Многие поддерживали и хвалили бихевиоризм, но интроспекция и ментализм не сдавались. Бихевиоризм критиковали в основном по адресу структурализма и отождествлении поведения и физиологии. В ответ на критику Уотсон внедрил теорию Павлова и перешел к эксперементам и вне лаборатории.

            После первой мировой многие пытались дать определение бихевиоризму:  Цинь Ян Куо определял бихевиоризм как «науку о механизмах, касающихся механических движений организмов» и утверждал, что «долг бихевиориста — описывать поведение точно так же, как физик описывает движение машины». Все эти попытки возникли от неоднозначности пути бихевиористов. Бихевиоризм мог означать физиологический редукционизм или просто исследование поведения объективными средствами, мог означать разрыв с прошлым, а мог его логическое продолжение, мог считать разум причиной поведения, а мог отрицать его вовсе.  Уотсон начал заниматься детьми, полагая, что природа наделила человека очень малым количеством безусловных рефлексов и за счет теории Павлова все можно свести к ним. И нет наследуемого ни характера, ни талантов, ни интеллекта. Уотсон был радикальной личностью и одно из его убеждений, которое он взялся доказывать, в то время, было: «Дайте мне дюжину здоровых младенцев и особую изолированную среду, чтобы их воспитывать, и я гарантирую, что случайным образом выберу любого из них и воспитаю из него специалиста любого типа — врача, адвоката, художника, торговца и даже попрошайку или вора». Знаменитый эксперимент с мальчиком, когда показ игрушки совмещали с ударами в гонг (пугали) зафиксировался страх от вида игрушки после 7го удара гонга. Что позволило утверждать, что богатая жизнь взрослых лишь набор условных рефлексов. Несколько лет позднее на арене бихевиоризма появился Э. Ч. Толмен, он предложил бихевиоризм, исключающий понятия сознания и разума, но цель и познание подавались как объективные воспринимаемые аспекты самого поведения.  Если у Уотсона бихевиоризм был «молекулярным», то у Толмена «молярным» — это значило, что если индивид научился что-то делать, то часть из этого он будет использовать в подобных ситуациях, а не учить новый условный рефлекс. Если индивид усвоил «молярное» избегание опасности с одной стороны. То он будет ее избегать, если она будет и с другой.  Но «репрезентации» Толмена, которые он считал стимулами поведения, увели его от пути Уотсона. Суть этого заключалось в том, что сознание генерирует стимулы, отсутствующие в данный момент, и поведение зависит и от них. В таком случае конечная цель бихевиоризма — «описать форму функции/, соединяющей зависимую переменную (поведение) с независимыми переменными — стимулом, наследственностью, обучением и таким физиологическим состоянием, как голод».  Толмен (1936) определил свой бихевиоризм как операциональный бихевиоризм.  Толмен ввел понятие «когнитивных карт», которыми пользуются животные для решения поведенческих задач, и предложил описание организма как очень сложной машины, в которой любой стимул вызывает какую-то рефлекторную реакцию, он предвосхитил описание разума, описывая его, как некий преобразователь сигналов окружающей среды в когнитивную карту. Кларк Леонард Халл перестал верить в бога и увлекался математикой, его направление бихевиоризма приняло чисто механический характер. Поведение он описывал как современную компьютерную программу, подчиненную строгому языку стимула и реакции. Большую часть жизни стремился создать машины с поведением – роботов, которые делали бы людскую работу. Считал, что сознание, разум, мышление можно воссоздать в виде механической схемы. Возможно, такой прагматический подход вывел его теорию в самые цитируемые в 1960 г.

Беррес Фредерик Скиннер (1904-1990) Необходимо вычеркнуть все «может» и «должно». Истина заключается в «делает» и «не делает».

Многие психологи: Вундт, Джеймс, Фрейд, Халл, Толмен хотели, что бы психология стала объяснением внутренних процессов, порождающих поведение или сознательные явления. Но Скиннер пошел по пути неодарвинизма вслед за Уотсоном — окружающая среда контролирует поведение таким образом, что и добро, и зло, если они существуют, живут в ней, а не в человеке. Скиннер критиковал теорию З. Фрейда за ее связь образов с поведением, считая, что это лишнее звено вовсе не нужно. Если во взрослом возрасте человек боится властной фигуры – то вовсе не значит, что на психику в данный момент действует образ подобной фигуры (отца), а значит, лишь то, что сегодняшнее поведение есть следствие поведения в прошлом, так как подобная фигура являлась источником отрицательных стимулов. Вводить промежуточный внутрипсихический компонент, действующий на психику параллельно, не имеет смысла. Скиннер отвергал в равной мере и суперэго,

апперцепцию, силу привычки и когнитивные карты, как лишние компоненты теории. Скиннер (1931) пришел к выводу, что рефлекс не является сущностью внутри организма животного, а представляет собой лишь общепринятое описательное понятие правильного соотношения между стимулом и ответом. Как  Дарвин считал про выживаемость организмов, так и Скиннер считал, что организм постоянно продуцирует поведенческие акты и какие-то подкрепляются, а какие-то нет.  Те, которые не подкрепляются, — исчезают из возможностей организма. Первая основная его цель была сформулирована после успехов трудов Павлова с условными рефлексами: «Принимая во внимание, что отдельную часть поведения организма до сих пор
считали непредсказуемой (и, возможно, как следствие, определяемой нефизическими факторами), исследователь ищет предшествующие изменения, с которыми эта деятельность коррелирует, и устанавливает условия корреляции» (Skinner, 1931/1972, р. 440). Целью психологии является анализ поведения путем локализации специфических детерминант специфического поведения и установление точной природы взаимоотношений между предшествующим воздействием и последующим поведением.  Скиннер использовал экспериментальный метод для анализа поведения, он считал, что более ранние влияния, воздействующие на поведение, – это независимые переменные, а поведение, которое является их функцией – зависимая переменная. Следовательно, организм – зависимые и независимые переменные, действующие совместно, что ведет к формированию поведения.  Это значит, что нет никакой психической активности вторгающейся между переменными, и если удастся понять независимые переменные, то можно будет отказаться от психических сущностей (суперэго, когнитивные карты). Скиннер делал упор на контроль в экспериментах, что бы точно убедиться,  что две переменные зависят друг от друга, а не от 3-ей переменной. Началом работ была первая книга Скиннера по психологии «Поведение организмов» (1938). В «Поведении организмов» Скиннер различает два вида поведения, приобретенного в результате научения, каждый из которых изучали и ранее, но недостаточно четко дифференцировали. Первую категорию Скиннер назвал респондентным поведением, она совпадала с научением, исследованным И. П. Павловым. Правильнее называть эту категорию рефлекторным поведением, поскольку респондентное поведение — это поведение, вызванное определенным стимулом, неважно, условным или безусловным («невольное» поведение). Вторую категорию Скиннер назвал оперантным поведением, или научением, которое в общих чертах соответствует «добровольному» поведению. Оперантное поведение возникает время от времени, вследствие, решения какой-то задачи. Например, запертая кошка в проблемном ящике может нажимать рычаг, что бы освободиться, головой, лапами и это будет один класс операнта. Скиннер не считал себя S-R бихевиористом: «на организм можно воздействовать, контролируя переменные, которые не обязательно считать стимулами». Также с чувством голода – это одна из переменных, влияющих на поведение.  У Скиннера была своя оперантная методология: организм помещался в некое пространство и получал вознаграждение за некоторое поведение, проявленное в любой момент.  В данной ситуации экспериментатор может изменять независимые переменные этого пространства, что обеспечивает ему полный контроль. Можно наблюдать за изменениями поведения в течение некоторого времени, а не резкими скачками. Ответ получается простой и не двусмысленный. Причина отсутствие пищи, следствие «правильное» поведение для ее получения. В то время как остальные психологи вели либеральную политику, Скиннер занялся поведением человека, не изменив ни на грамм своей теории. Написал книгу «вербальное поведение» (1957), в которой Скиннер приводит анализ реальных предложений, сказанных в анализируемой окружающей среде. Например, обучение ребенка языку. Ввел понятие «такт», что вблизи куклы ребенку говорят «кукла» и подкрепляют положительным стимулом, из таких тактов состоит язык. Создано для более упрощенного решения проблем, например, «болит зуб» выделяет из всех стимулов специфический и говорит родителям, что надо идти к стоматологу, а не педиатру. Мышление Скиннера было, в его терминах, просто «общей суммой ответных реакций на сложный мир, в котором он жил». Мысль — это всего лишь такт. Скиннер добился прикладной востребованости своих знаний, так во время Второй мировой войны он участвовал в «Проекте Оркон» или «проекте органического контроля». Он обучал голубей сидящих в ракете клевать проецируемую на экране цель, что наводило ракету. Хоть Скиннер и добился больших успехов, но начальство сочло проект неосуществимым и ракеты так и не были задействованы.

            Все шло хорошо, пока не возникли противоречия: был сделано много открытий относительно самого поведения. Что свиней нельзя научить разрывать монеты за еду, так как еду они инстинктивно закапывают, то и монеты тоже начинают закапывать, вместо того чтобы вырывать. Также закономерности поведения даже крыс и голубей не были одинаковыми. Одной из «подрывных» работ по свержению бихевиоризма была работа Джона Гарсия (J. Garcia, В. К. McGowan and К. F. Green, 1972) и его сотрудников. Которая опровергала гипотезу Павлова о том, что любой стимул может действовать как условный раздражитель, благодаря которому посредством формирования условного рефлекса можно получить любую ответную реакцию в качестве условного ответа. Дальнейшие эмпирические исследования указывали, что, для того чтобы научение имело место, условный и безусловный раздражители должны следовать друг за другом с интервалом в полсекунды. Крысы, пьющие воду со специфическим вкусом и стимулированные потом на тошноту, не пытаются избежать стимула тошноты, а связывают тошноту с водой и перестают ее пить. Это говорит о том, что эволюционно заложенное поведение доминирует над приобретенным. Еще одной ошибкой бихевиоризма было то, что он отрицал и старые ограничения, установленные еще Торндайком, что для многих животных сложнее установить неестественное в природе поведение. Сильным критиком «вербального поведения» Скиннера был Ноам Хомски, который критиковал так же и эмпирические идеи Скиннера. Считал, что закономерности, экспериментально полученные на животных без серьезных модификаций нельзя распространять на человека. Для бихевиориста очень важно правильно определить стимул, контролирующий поведение следует ли определять стимулы в чисто физических терминах, независимых от поведения, или же в терминах их воздействия на поведение? В первом случае получаем, что очень мало стимулов могут воздействовать на поведение, тогда поведение выглядит не подчиняющемся законам. Во втором случае поведение выглядит подчиняющемся законам, так как бихевиористы берут только те стимулы, которые определяют поведение. От сюда следует, что каждый фрагмент поведения не может находиться под контролем одного стимула, даже если мы можем обнаружить некоторый стимул для любой ответной реакции. Например, при созерцании картины у человека спрашивают: «Это Рембрандт, не так ли?» Скиннер утверждал бы, что определенные тонкие свойства картины определяют ответ. Но человек мог сказать и: «Сколько это стоит?»; «Это не гармонирует с обоями»; «Вы повесили ее слишком высоко»; «Это отвратительно!»; «У меня дома есть точно такая же»; «Это подделка» и так далее, практически до бесконечности. Хомски утверждал, что в данном случае невозможно предсказать поведение у случайно взятого человека, и система Скиннера вовсе не делает шага вперед в контроле человеческого поведения. Язык Хомски воспринимал более глубже, чем Скиннер. Скиннер как речь и слушанье, Хомски же еще приписывал речи внутренние правила, которые  руководят речью и слушанием. В области психолингвистики идеи Хомски заняли быстро лидирующие позиции, а психолингвисты даже стали считать идеи бихевиоризма ложными.

Несмотря на все угнетения бихевиоризма, он продолжал развиваться и улучшаться. Поразило меня больше всего то, что после 1960 г. (последних работ Скиннера) слово бихевиоризм исчезло из русскоязычной среды, сложилось впечатление, что он как не подкрепляемое поведение был стерт из истории. Или же в русской среде его окончательно вытеснила теория деятельности, вызвавшая конфликт и разногласия между мной и студентами моей группы. Мне она очень напомнила бихевиоризм, как его логическое продолжение. Другие одногруппники считают, что теория деятельности совсем на бихевиоризм не похожа и является самостоятельной новой теорией, которая может описать любое поведение и еще не терпела неудач. Сначала я хотел писать про теорию деятельности, где в глубине нашел свое пристанище бихевиоризм, но оказалось и по ныне существует бихевиоризм, построенный на «скиннерких» началах, дополненный, проверяемый на практике и достаточно успешно решающий людские проблемы.  Называется он немного по другому, а именно «Анализ поведения» или behavior analysis, существует даже всемирная организация Association for Behavior Analysis International^®(ABA International^®), которая была основана в 1974 г. ABAI проводят международные встречи, пишут статьи, помогают безработным товарищам, но большой массовости в сфере психологии бихевиоризм не имеет, так как фокус современной психологии направлен не на поведение как таковое. Но интересен современный бихевиоризм может быть тем, что может иметь достаточно эффективные практические способы решения психических проблем. Далее я обозначу «аналитиков поведения» необихевиористы, так как более нормально читается. Необихевиористы делают предположение, что все поведение — продукт двух видов переменных: биологических и экологических. Биологические переменные включают анатомические структуры (птицы могут полететь, люди не могут), нормальные физиологические процессы (пищеварение, дыхание, неврологические изменения, следующие из опыта), и аномалии в анатомии и физиологии из-за раны или болезни. Гены влияют на поведение косвенно через их эффекты на анатомию и физиологию. Экологические переменные включают любые изменения в окружающей среде (повышение температуры, пригодности пищи, мнения других людей, традиций). Но наиболее важными переменными считаются переменные окружающей среды. Современные необихевиористы больше сосредоточены на людях, а с людьми возникают другие проблемы, чем с животными, например, как посчитать сколько раз человек  думает о «Х» или сколько раз за неделю он грустил. Возможно измерить изменение химического состава пота и его количества, что свидетельствует о страхе.  Необихевиористы проводят фундаментальные исследования, которые помогают больше понять принципы укрепления или формирования поведения. Прикладные исследования помогают выявить эффективные способы взаимодействия, по какой методике лучше учить учеников, что положительно и отрицательно влияет на человека на его рабочем месте и как повысить его трудоспособность. Аналитическое исследование прикладного поведения имело замечательный успех в помощи детям учиться и реконструировало лечение детей с беспорядками спектра аутизма. Прикладной анализ поведения может увеличить качество жизни, даже если проблемы не присутствуют. Как же работают с такой проблемой как аутизм? Аутизмом занимаются в кембриджском центре аналитики поведения. Анализ поведения и коррекция поведения считаются одним из эффективных методов, наряду с медикаментозными и групповыми тренингами. Целенаправленное подкрепление нужного поведения по программам «площадка», «дом»,  «коллектив» позволяет погасить неадекватное поведение и выработать полезные социальные навыки. В данной программе реабилитации специалист должен постоянно находиться с пациентом или программе обучают родителей. Закрепление специальных навыков помогает даже повысить IQ. Приобретенные ранее навыки развивают в следующих программах, что делает часто ребенка готовым к школе.

Идея бихевиоризма о полном контроле личности была и будет, наверно, пока есть личности. Примерно на закате бихевиоризма появилось направление НЛП (нейролингвистическое программирование), которое стало популярным в современном обывательском обществе. НЛП вобрало в себя много различных методик, оно больше прикладная практическая техника, чем научная теория, использующая повсеместно открытия Павлова, и можно сказать идею бихевиоризма, что определенные ключевые слова ведут человека к определенным действиям (реакциям), так как сознательное поведение человека определяется словами.

На сегодняшний день бихевиоризм не достиг всеобъяснимости и применимости в психологии, на которую претендовал, однако принес свои эффективные плоды в сфере практической психологии за счет накопленного описательного опыта причин возникновения поведения. Из описаний разного поведения были сделаны, выводи и открыты закономерности в сфере животных и человеческой сфере, которые сегодня помогают людям не только выходить из различных трудных стояний, но и лучше воспринимать информацию, быстрее обучаться и делать свою жизнь более комфортной.

Список литературы:

1. Autism and ABA [WWW document]. URL http://www.behavior.org/autism/
2. Behaviorism [WWW document]. URL http://en.wikipedia.org/wiki/Behaviorism
3. Д.Уотсон Поведение как предмет психологии (бихевиоризм и необихевиоризм) // Хрестоматия по истории психологии
   под ред. П.Я.Гальперина, А.Н.Ждан. М., 1980. С. 34-44
4. Лихи Т. История современной психологии  — Пер. с англ. — 3-е изд. — СПб. и др.: Питер, 2003. — 446 с.
5. НАПРАВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ/ кратко/Бихевиоризм 2007г. [WWW document]. URL http://forums.slashdot.ru/showthread.php?t=41191
6. Нейролингвистическое программирование [WWW document]. URL http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%9B%D0%9F#.D0.98.D1.81.D1.82.D0.BE.D1.80.D0.B8.D1.8F_.D1.80.D0.B0.D0.B7.D0.B2.D0.B8.D1.82.D0.B8.D1.8F
7. Философия: Энциклопедический словарь — Под ред. А.А. Ивина. — М.: Гардарики, 2004. — 1072 с.

Судьба бихевиоризма. История современной психологии

Судьба бихевиоризма

Несмотря на то, что когнитивная альтернатива бихевиоризма, возникшая изнутри, преуспела в модифицировании всего бихевиористского движения, унаследованного от Джона Б. Уотсона и Скиннера, важно не забывать, что Альберт Бандура, Джулиан Роттер и другие нео — необихевиористы, которые поддерживают когнитивный подход, тем не менее продолжают называть себя бихевиористами. Они являются так называемыми методологическими бихевиористами; предметом исследования психологии они признают внутренние когнитивные процессы. В свою очередь, радикальные бихевиористы считают, что психология должна изучать исключительно внешние проявления поведения и раздражители окружающей среды; они не принимают во внимание какие — либо предполагаемые внутренние состояния. Уотсон и Скиннер были радикальными бихевиористами; Халл и Толмен были методологическими бихевиористами. Работы Бандуры и Роттера, как методологических бихевиористов, совершенно изменили природу бихевиоризма в современной американской психологии.

Когорта верных приверженцев Скиннера остается активной в пределах радикальной традиции, сформированной Скиннером, но их влияние и популярность, которые достигли наивысшей точки в восьмидесятые годы, пошли на спад после смерти Скиннера в 1990 году. Скиннер еще в 1987 году признавал, что его версия бихевиоризма теряет почву, что современные психологи уделяют когнитивным процессам все больше внимания (Goleman. 1987). Многие ученые соглашаются с этим, отмечая, что бихевиоризм Скиннера «утратил популярность среди большей части активных исследователей в этой области… Лишь немногие ученые, в основном работающие в небольших университетах, называют себя бихевиористами в традиционном смысле этого слова. Фактически понятие «бихевиоризм» очень часто употребляется в прошедшем времени» (Baars. 1986. P. Viii, 1).

Бихевиоризм, который продолжает оставаться живым и действенным в современной психологии — что особенно наглядно в прикладной психологии, где методики модификации поведения становятся все более популярными, — отличается от того бихевиоризма, который процветал в течение нескольких десятилетий, с момента появления манифеста Уотсона в 1913 году и до смерти Скиннера в 1990 году. Но, как бы то ни было, бихевиоризм продолжает свое существование в духе своего основателя.

Вопросы для обсуждения

1. Что такое операционализм? Каким образом он повлиял на необихевиоризм двадцатых и тридцатых годов? Какое определение можно дать промежуточным переменным?

2. Сравните теорию научения Толмена с подходом Гатри. Опишите классический эксперимент, который подтвердил теорию Толмена.

3. Сравните бихевиоризм Кларка Хала со взглядами Уотсона и Толмена.

4. Дайте определение первичных и вторичных побуждений, а так же первичных и вторичных подкреплений в соответствии со взглядами Хала. Что такое гипотетико — дедуктивный метод? Каковы аспекты критики теории Хала?

5. Опешите взгляды Скиннера на построение теорий, на механический подход на промежуточные переменные и на использование статистики. В чем различие между опертивным и респондентным формированием условных рефлексов?

6. Как оперантное обусловливание используется для модификации поведния? Какая разница между подкреплением и фиксированным интервалом и подкреплением с фиксированной частотой? В чем критики обвиняют систему Скиннера?

7. Чем взгляды Бандуры и Роттера на роль когнитивных факторов отличаются от взглядов Скиннера? Объясните, как локус контроля влияет на поведение.

Рекомендуемая литература

Bandura, А. (1976) Albert Bandura. In R. 1. Evans (Ed.) The making of psychology: Discussions with creative contributors. New York: Knopf. Беседы с Бандурой о его жизни и работе.

Bergmann, С. & Spence, К. W. (1941) Operatiomsm and theory in psychology. Psychological Review. 48, I–14. В статье обсуждаются различные проблемы в контексте операционизма и теории Халла.

Catania, А. С. (1992) В. F. Skinner, organism. American Psychologist, 47, 1521–1530. Проведение параллели жизни и идей Скиннера и Дарвина.

Skinner, В. F. (1953) Science and human behavior. New York: Free Press. В книге изложен скиннеровский подход к научному анализу человеческого поведения и его проявлениям в политике, религии и образовании.

Tolman, Е. С. (1992) A new formula for behaviorism. Psychological Review, 29, 44–53. В статье высказывается предположение, что менее физиологический подход к биохсвиоризму позволит физиологам осознать такие понятия, как мотивация и эмоции.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

19. Бихевиоризм как направление современной психологии

В XX веке облик американской психологии несомненно определяется бихевиоризмом. Она радикально изменил, преобразовал всю систему представлений о психике. Прежде всего, это касалось предмета психологии как науки. Согласно бихевиоризму, предметом психологии не является сознание, а является поведение. Одним из начинателей бихевиоризма как направления психологии стал Эдуард Ли Торндайк (1874-1949). Именно его работы стали первыми в русле этого направления. Он называл себя коннекционистом, а психологию которой он занимался — коннекционизмом.

Сначала в Гарварде, у У. Джеймса, потом в Колумбийском университете у Кеттелла, он проводил исследования на животных. Он считал делом своей жизни педагогическую психологию и описал подход к научению животных. Им же сформулирована формула коннекционизма, «формула новой психологии»:SR S – стимул, R – реакция.

В 1898 году Э.Торндайк в докторской диссертации «Интеллект животных: экспериментальное исследование ассоциативных процессов у животных» предложил основные положения психологии животных. Еще Гоббс доказал, что интеллект ассоциативен по природе. Спенсер доказал, что именно интеллект обеспечивает успешное приспособление организмов к природе, к среде. Но именно Торндайк в своих опытах (опубликовано 507 работ по психологии поведения) впервые показал, что интеллект можно изучать без обращения к сознанию. Торндайк считал, что ассоциация означает не связь между идеями (как у ассоцианистов), а связь между движениями и ситуациями. Весь процесс научения он описал через идею «проб и ошибок», вознаграждения и наказания. Он писал: «Эффективной частью ассоциаций является прямая связь между ситуацией и стимулом».

В. Келер (в 1925 г.) утверждал, что животных заставляло прибегать к методу слепых проб и ошибок сама конструкция «проблемных ящиков Торндайка», т.к. запертое животное (субъект опыта) не видело, как работает освобождающийся механизм, оно не могло «рассуждать» о своем пути на свободу. В своих опытах Торндайк «приводил» животных к примитивной стратегии проб и ошибок. Он разработал радикально упрощенную теорию научения, распространяя ее и на животных и на людей.

Торндайк считал, что целью психологии должен стать контроль над поведением. Связь между элементами формулы «SR», в отличие от рефлекса в механистической трактовке имела такие признаки: 1) проблемную ситуацию как исходный пункт; 2) противостояние ей организма как целого; 3) его действия в поисках выбора; 4) выучивание путем упражнения.

Прогрессивность подхода Торндайка была очевидна в сравнении с подходом Дьюи и чикагцев. Сферой психологии, по Торндайку, оказалось взаимодействие между организмом и средой.

Прежняя психология считала, что связи существуют между феноменами сознания. Прежняя физиология утверждала, что связи образуются между раздражением рецепторов и ответным движением мышц. Эти связи выражены рефлексами. По Э. Торндайку, коннексия – это связь между реакцией и ситуацией, т.е. это элемент поведения. Но термином поведения он не пользуется, а использует понятия «интеллект» и «научение».

Регуляция поведения человека идет иначе, чем у животных, т.е. совсем не так, как представлял себе это Э.Торндайк и все последующие сторонники так называемой объективной психологии, считавшие законы научения едиными, общими для животных и человека.

Таким образом, бихевиористы сводили общественно-исторические основы поведения человека к биологическому уровню детерминации. Парадоксально, что подготовив возникновение бихевиоризма Торндайк не считал себя бихевиористом, т.к. он использовал понятия из традиционной нейрофизиологии и психологии (например, понятие состояния организма удовлетворенности ли дискомфорта при воздействии внешних стимулов, двигательные реакции и др.). А бихевиоризм запрещал обращаться к моту, что испытывал субъект, т.е. к физиологическим факторам.

Э.Торндайк предложил два закона поведения человека и животных (По книге Т.Лихи). Первый закон – закон эффекта (открыт в 1911 году): «из нескольких ответов на одну и ту же ситуацию, те, которые сопровождаются удовлетворением желания животного или же те, вслед за которыми он немедленно происходит, при прочих равных условиях, более прочно связываются с ситуацией, т.е. когда она повторяется, и ответы будут повторяться с большей вероятностью. С другой стороны, наказание, уменьшает силу связи. Чем больше вознаграждение или чем тяжелее наказание, тем сильнее изменяется связь». Второй закон – закон упражнения: «любой ответ на ситуацию будет, при прочих равных условиях, сильнее связан с ситуацией, пропорционально тому, сколько раз ответ был связан с ней, а также средней силе и продолжительности связи».

В серии лекций «Поведение человека» (1929) в Корнуэльском университете Торндайк применил коннекционизм к поведению человека, он представил психологию в рамках двучленной схемы SR, в которой множество стимулов связано со множеством ответов по иерархии ассоциаций «стимул — реакция».

Торндайк утверждал, что можно по формуле «SR» определить степень вероятности реакции (например, пища вызовет слюноотделение – вероятность близка к 1, а звук вызовет слюноотделение, вероятность близка к 0).

Но, как и в случае с животными, он свел разум человека к автоматизму и привычке. При этом Торндайк признавал беспокойство натуралистической психологии по поводу учета человеческого поведения в зависимости от значения стимула: человек реагирует на постигаемое им значение слов, а животное – нет.

Таким образом, возникает вопрос: был ли Торндайк бихевиористом. С одной стороны, он занимался чисто бихевиоризмом без примеси, физиологии ( как это делал И.П.Павлов), но с другой стороны, Торндайк выдвинул «принцип принадлежности», нарушающий выработку безусловных рефлексов, ведь те элементы, которые наиболее тесно ассоциируются во времени и пространстве, и будут связаны при научении. Т.Лихи признает, что Торндайк скорее стал бихевиористом-практиком, а не теоретиком.

А теоретическим лидером бихевиоризма стал Джон Бродес Уотсон (1878-1958). Его научная биография доказывает, как в становлении отдельного исследователя могут отразиться влияния всех основных идей целого направления в науке.

В начале XX века во время многочисленных дискуссий о предмете психологии Энджелл первым отметил, что предмет психологии изменился, но он не уверен, хорошо ли это. Его ученик Уотсон в 1913 году провозгласил манифест бихевиоризма, и психологи согласились с тем, что психология должна стать наукой объективной, а не субъективной, т.е. предметом ее исследования должно быть не сознание, а поведение.

О себе Уотсон писал, что идеи объективной психологии он развивал еще будучи студентом Чикагского университета. Но только в 1913 году в лекциях по психологии животных в Колумбийском университете он публично обнародовал свои взгляды в статье «Психология, какой ее видят бихевиористы». Эта статья и стала манифестом нового направления в психологии. Сам же Уотсон как и многие бихевиористы прежде чем стать представителем этого направления был зоопсихологом.

Программа бихевиоризма включала точкой отсчета такой факт: организмы, т.е. люди и животные, приспосабливаются к окружающей их среде, поэтому психология должна заниматься исследованием приспособительного поведения, а не содержания сознания. Описание поведения приводит к предсказанию поведения в понятиях «стимул» и «реакция». Следует отметить, что, хотя Дж.Уотсон не цитировал Канта, в его программе по описанию, предсказанию и контролю за наблюдаемым поведением явно прослеживается традиция позитивизма, для которой единственной формой объяснения были физико-химические термины.

Позиция Уотсона была крайне радикальной, как считает Т.Лихи, ведь Уотсон говорил: не только души не существует, но и кора головного мозга не делает ничего, кроме трансляции, соединения стимула и реакции (т.е. работу трансляционной станции). И душу, и мозг при описании предсказания и контроля поведения вполне можно игнорировать. Человек и его внутренний мир – это «черный ящик», не поддающийся исследованию.

Таким образом, девизом бихевиоризма стало понятие о поведении как объективно наблюдаемой системе реакций организма на внешние и внутренние стимулы.

Это понятие зародилось в русле физиологии. В трудах И.М. Сеченова, И. П. Павлова, В. М. Бехтерева, которым удалось доказать, что область психического не исчерпывается сознанием субъекта, познаваемым с помощью интроспекции.

Эти ученые – новаторы в изучении связи организма со средой  опирались на объективные методы, трактуя организм в единстве внешних и внутренних проявлений. Изучив книгу В.М.Бехтерева «Объективная психология», Дж. Уотсон утвердился во мнении, что условный рефлекс (по Бехтереву – сочетательный рефлекс) должен стать главной единицей анализа поведения. А учение И.П.Павлова, об условном рефлексе вселило в Уотсона уверенность, что условный рефлекс и есть ключ к выработке навыков, сложных движений, к любым формам научения.

Единственно реальными Уотсон признавал разные формы телесных реакций, он заменил все традиционные представления о психических явлениях двигательными их эквивалентами: например, зависимость зрительного восприятия от движения глазных мышц; эмоций – от телесных изменений; мышления – от речевого аппарата. Такими примерами Дж.Уотсон доказывал, что, якобы, объективные мышечные процессы могут быть достойной заменой субъективных психических актов. Исходя из такой посылки, он объяснял даже развитие умственной активности человека «мыслительной деятельности мышцами».

Он утверждал, что всеми эмоциями и интеллектуальными реакциями можно управлять, ведь психическое развитие сводится к научению, т.е. приобретению знаний, умений, навыков.

Бихевиористы отвергали идею возрастной периодизации, считая, что нет общих закономерностей развития в данный возрастной период. Например, обучая читать и писать детей с двух и трех лет, они пытаются доказать: какова среда, таковы и закономерности развития ребенка. Но при этом они считали нужным создать функциональную периодизацию, которая устанавливала этапы научения и формирования какого-либо навыка.

С их точки зрения, этапы игры, обучения чтению и есть собственно функциональная периодизация.

Принцип управления поведением широко и прочно распространился в американской психологии.

Концепцию Уотсона стали называть «психология без психики». Его заслуга состояла в расширении сферы психического, в которую он включил действия и акты поведения животных и человека. Но при этом он отверг в предмете огромные пласты психики, которые нельзя свести к внешненаблюдаемому поведению.

Бихевиоризм стал антиподом субъективной (интроспективной) психологии, сводившей всю жизнь к «фактам сознания». Бихевиористы предпочли по-новому посмотреть на сознание, проще говоря, «разделаться с ним», не принимать его во внимание.

Т.Лихи пишет, что Уотсон дал бихевиоризму «гневный голос и имя бихевиоризм», но его манифест особого внимания к бихевиоризму не вызвал. Просто психологи успокоились, т.к. знали, что психология «перестала быть наукой о сознании».

Следует назвать еще два имени ученых, связанных с бихевиоризмом: это Уолтер Хантер (ум. 1954 г.) и ученик Дж. Уотсона Карл Лешли (ум. 1958 г.) Хантер изобрел в 1914 году экспертную схему для изучения реакции, которую он назвал отсроченной (в его опытах обезьяне показывали, в каком из двух ящиков лежит банан, затем ставили оба ящика за ширму; затем ширму убирали. А животное находило банан в нужном ящике). Опыты Хантера подтверждали, что животные способны на отсроченную реакцию на стимул, а не только на непосредственную, как считали раньше.

Карл Лешли проводил следующие опыты: он вырабатывал у животных навык, а затем удалял разные части мозга для выяснения, зависит ли от них навык. Он пришел к выводу, что мозг животного функционирует как целое, отдельные его участки равноценны (эквипотенциальны). Они могут заменять друг друга.

К 30-м годам XX века идеи Уотсона уже не были единственным вариантом бихевиоризма: были выявлены слабости бихевиоризма (слабость категориального аппарата, образ и мотив действия в категории действия у бихевиористов отвергались).

Попытки включить такие категории, как образ, мотив, отношение в программу бихевиоризма как направления уже после второй мировой войны приводят к возникновению его нового варианта – необихевиоризма. А 30-е – 40-е годы XX века стали называться «золотым» веком теоретической психологии бихевиоризма; исследований научения (а не перцепции, мышления, групповой динамики и других процессов).

Бихевиоризм подробно — Психологос

Бихевиоризм — один из немногих англицизмов, использование которого оправдано самой природой нашего языка. С помощью «изм…а» можно вывести название системы почти из любого слова, но попробуйте проделать это с «поведением» (behavior по-английски буквально и означает — поведение). Данная школа — крупнейшая в мировой психологии XX века — всегда была представлена у нас (как в научных работах, так и в учебных курсах) очень скупо и преимущественно критически. В результате в сознании российских психологов бихевиоризм представлен в основном в виде набора упреков в его адрес.

Попробуем сформулировать самые важные из этих упреков.

Критика бихевиоризма

Итак, бихевиоризм оказывается сильно уязвим для критики в связи с тем, что он:

— заставил психологию отказаться от того, что есть в ней самого волнующего и привлекательного — внутреннего мира, то есть сознания, чувственных состояний, душевных переживаний;

— трактует поведение как совокупность ответных реакций на определенные раздражители, тем самым низводя человека др уровня автомата, робота, марионетки;

— опираясь на тот аргумент, что все поведение выстраивается в ходе прижизненной истории, пренебрегает врожденными способностями и склонностями;

— не уделяет внимания изучению мотивов, намерений и целевых установок человека;

— не в силах объяснить яркие творческие достижения в науке и искусстве;

— опирается на опыт изучения животных, а не человека, поэтому представляемая им картина человеческого поведения ограничивается теми чертами, которые человек разделяет с животными;

— неэтичен, так как использует в экспериментах жестокие методы, включая болевое воздействие;

— недостаточное внимание уделяет индивидуально-психологическим особенностям, пытаясь свести их к индивидуальному репертуару поведения;

— игнорирует категории морали и нравственности;

— антигуманен и антидемократичен, поскольку ставит своей целью манипуляцию поведением, так что его результаты хороши для концлагеря, а не для цивилизованного общества.

Как это ни покажется невероятно, но все эти утверждения почти дословно почерпнуты из работы самого знаменитого бихевиориста Б. Ф. Скиннера. Одну из своих самых известных книг он начинает перечнем упреков в адрес своей позиции, с тем чтобы затем их отвергнуть. Так уж повелось, что бихевиористам постоянно приходится оправдываться. Получается это иногда убедительно, иногда — не очень. Дабы разобраться в справедливости выдвинутых претензий и соответствующих контраргументов, попробуем проследить историю их возникновения. Как получилось, что бихевиористы дали столько поводов для критики, и можно ли что-то сказать в их защиту?

Появление психологии как науки

Психология оформилась в самостоятельную науку в последней четверти XIX в. Ее предметом было провозглашено сознание, а основным методом — интроспекция, т. е. изощренное профессиональное самонаблюдение. В качестве центральной задачи ставилось изучение содержания сознания, выявление его элементов (которых, по некоторым гипотетическим оценкам, должно насчитываться десятки тысяч) и связей между ними, образующихся по законам ассоциации.

Сегодня этот этап развития психологии справедливо расценивается как перевернутая страница в истории науки. Однако понадобилось несколько десятилетий, чтобы со всей очевидностью высветилась ограниченность интроспективного подхода и его невысокая практическая ценность. В наши дни мы понимаем психологию совсем иначе, чем это было принято сто лет назад. И во многом — благодаря теоретикам и практикам бихевиоризма, отважившимся выступить против господствовавшего в начале прошлого века академического взгляда на предмет и задачи психологии. Если бы психология по сей день оставалась такой, какой ее мыслили основоположники, мы вряд ли заинтересовасись бы ею.

Для своего времени (начало XX в.) бихевиоризм явился новым позитивным вкладом в науку, обеспечившим ее прогресс. Так же, впрочем, как и фрейдизм, позволивший по-новому оценить многие явления душевной жизни. Однако уже по прошествии полувека эти две основные силы в психологии (об интроспекционизме никто уже всерьез не вспоминал) продемонстрировали присущие им слабости и издержки и фактически побудили новое поколение психологов объединиться в «третью силу» под знаменами гуманистической психологии. Кстати, именно от гуманистов в адрес бихевиоризма раздавалась самая серьезная критика. А вот сегодня, по прошествии еще полувека, уже вполне очевидно, что и «третья сила» оказалась не безупречна и далеко не все ее амбиции основательны. Вероятно, впереди новый виток, на котором в единый вектор сложится накопленный предшественниками позитив и будут отброшены нереалистичные притязания. И похоже, в багаж психолога XXI века войдут и кое-какие достижения поведенческой школы. Ибо на одних комплексах в XXI веке далеко не уедешь, будь то комплекс Эдипа по Фрейду или комплекс Ионы по Маслоу.

История бихевиоризма

Эру науки о поведении принято отсчитывать с 1913 г., когда Джон Уотсон на ежегодном собрании Американской психологической ассоциации выступил с программным докладом «Психология с точки зрения бихевиориста», который в том же году был опубликован. Однако идеи бихевиоризма к тому времени уже витали в воздухе, и главная заслуга Уотсона состоит, пожалуй, в том, что он, как нынче принято выражаться, их озвучил. В этом смысле Уотсон, безусловно, выступил революционером. Но это был не отчаянный порыв одинокого бомбиста, а закономерное разрешение назревшей революционной ситуации.

Представление об адаптивной (по отношению к внешним стимулам) природе психики и рефлекторном характере поведения восходит еще к картезианскому учению о рефлексе, сформулированному в XVII в. (сам Декарт, кстати, термина «рефлекс» еще не употреблял, да и механизм проведения нервных импульсов на том уровне развития науки был еще неведом, однако схема циркуляции «животных духов» довольно точно предвосхитила схему рефлекторной дуги). Сама идея тождества механизмов поведения всех живых организмов — как животных, так и человека — принадлежит именно Декарту. Правда, Декарт специфику человеческого поведения все же видел в его одухотворенности, отчего бихевиористы категорически отказались.

Философская основа

Философскую основу бихевиоризма составил сплав позитивизма и прагматизма. Основатель позитивизма французский философ Огюст Конт считал, что единственно истинным знанием является знание об объективно наблюдаемых явлениях. Соответственно, подлинно научному исследованию доступны только наблюдаемые факты, что совершенно исключает из исследовательского инструментария всякие субъективные методы, в первую очередь — интроспекцию. К началу XX в. именно позитивизм определял ту научную атмосферу, «дух времени», в которых вызревала революция в психологии. Философия прагматизма, ведущими представителями которой выступали У. Джемс и Дж. Дьюи, выдвигала в качестве критерия истинности любого учения, любой концепции их практическую пользу (тут легко проследить аналогию с марксистской формулой «практика — критерий истины», хотя у нас ее долгие годы не принято было замечать).

Дьюи и Джемс повлияли на становление бихевиоризма не только своими философскими, но и психологическими идеями. В историю психологии Джон Дьюи (известный у нас преимущественно как философ и теоретик школьного дела) вошел как автор программной статьи «Понятие о рефлекторном акте в психологии» (1896), в которой призвал перейти к новому пониманию предмета психологии, признать таковым целостный организм в его адаптивной по отношению к среде активности. В ту пору Дьюи работал в Чикагском университете, где под его влиянием сформировалась группа психологов, объявивших себя в противовес школе Вундта и Титченера функционалистами. Их кредо высказал Джеймс Энджелл в президентском адресе к Американской психологической ассоциации — «Область функциональной психологии» (1906).

В нем функциональная психология определялась как учение о психических операциях в противовес структуралистскому учению о психических элементах. Операции выполняют роль посредников между потребностями организма и средой. Главное назначение сознания — «аккомодация к новому». Организм действует как психофизическое целое, и поэтому психология не может ограничиться областью сознания. Ей следует устремиться в различных направлениях ко всему многообразию связей индивида с реальным миром.

Исследования Д. Уотсона

Эти представления, несомненно, оказали влияние на Уотсона, который некоторое время работал в Чикагском университете в качестве ассистента Энджелла.

Джемса, который, как известно, ни к какой научной школе не примыкал и собственной не создал, часто относят к предшественникам бихевиоризма на основании его теории эмоций. Представление Джемса об эмоциях, удивившее современников своей парадоксальностью, было первоначально изложено в 1884 г. в журнальной статье «Что такое эмоция?». Вопреки казавшемуся неоспоримым представлению о том, что эмоция служит источником физиологических изменений в различных системах организма, Джемс предложил рассматривать ее не как первопричину, а как результат этих изменений: внешний раздражитель вызывает в организме (мышцах и внутренних органах) пертурбации, которые переживаются субъектом в форме эмоциональных состояний. Пафос выступления Джемса состоял в том, чтобы превратить эмоциональные состояния в объект, доступный естественнонаучному постижению. Эту задачу он пытался решить сведением субъективно переживаемого к телесному. Гипотеза Джемса носила умозрительный характер и впоследствии не выдержала опытной проверки, но в свое время сыграла роль катализатора новых воззрений на психические процессы. Первое десятилетие XX в. характеризовалось, в марксистских терминах, нарастанием революционной ситуации. В 1910 г. Энджелл писал, что термин «сознание» в конце концов исчезнет из психологии, как это произошло с термином «душа». Три года спустя, незадолго до появления манифеста Уотсона, Энджелл предположил, что будет гораздо полезнее просто забыть о сознании и вместо этого объективно описывать поведение людей и животных. В 1911 г. Уолтер Пилсбери в своей книге определил психологию как науку о поведении. Он настаивал, что к человеку надо относиться столь же объективно, как и к любому объ¬екту физического мира. В том же году Вильям Монтегю представил в нью-йоркское отделение АПА работу под названием «Не потеряла ли психология сознание?». Он писал о «движении, стремящемся избавиться от концепции разума или сознания и заменить их понятием поведения как достаточного объекта для психологических исследований». В те же годы появляются книги Макса Майера «Фундаментальные законы человеческого поведения», Уильяма Мак-Дугалла «Психология: изучение поведения». Уотсону оставалось выйти на трибуну и провозгласить, что революция, о которой так долго говорили психологи, — свершилась!

Конечно, нельзя недооценивать и собственные заслуги Уотсона, обобщившего свой 12-летний опыт изучения поведения животных, а также богатый опыт, накопленный к тому времени в лабораториях Америки и… России! В США первая подопытная крыса была запущена в первый экспериментальный лабиринт еще в 1900 г., а в России изучение собачьих рефлексов началось еще раньше. Нет ничего удивительного в том, что в американских учебниках психологии, Россию высокомерно игнорирующих, пара русских имен все же обязательно упоминается — Павлов и Бехтерев. Понятно, что упоминаются они — причем с большим почтением — в главах, посвященных бихевиоризму.

Отказавшись от традиционных для академической психологии понятий, прежде всего — сознания, недоступного объективному изучению, психологи-бихевиористы сосредоточили внимание на том, что «весомо, грубо, зримо», — феноменах поведения, и именно в терминах поведения стали трактовать все явления душевной жизни. Поведение трактовалось ими как совокупность реакций на стимулы внешней среды. Такая трактовка сама по себе открывала перед исследователями широкие перспективы. Ведь согласно их представлениям, знание природы стимула позволяет предвидеть соответствующую реакцию, и наоборот, по характеру реакции можно судить о вызвавшем ее стимуле. Поэтому, используя необходимые стимулы при умелом манипулировании подкреплением (поощряя одни реакции и подавляя другие), можно добиться желаемого поведения. Понятно, что на первый план в исследованиях выдвигалось научение — приобретение и закрепление нового опыта.

Практическое применение бихевиоризма

Практическое применение бихевиоральных схем продемонстрировало исключительно высокую эффективность — прежде всего в области исправления «нежелательного» поведения. Психотерапевты поведенческого направления предпочли отбросить рассуждения о внутренних терзаниях и стали рассматривать психологический дискомфорт как следствие неправильного поведения. В самом деле, если человек не умеет вести себя адекватно складывающимся жизненным ситуациям, не умеет налаживать и поддерживать отношения с близкими, с коллегами, с противоположным полом, не может отстоять свои интересы, решать возникающие проблемы, то отсюда один шаг до всяческих депрессий, комплексов и неврозов, которые по сути дела выступают лишь следствиями, симптомами. Лечить надо не симптом, а болезнь, то есть решать проблему, лежащую в основе психологического дискомфорта, — поведенческую проблему. Иными словами, человека надо научить правильно себя вести. Если вдуматься — не на том ли основана идеология всей тренинговой работы? Хотя, конечно, редкий современный тренер согласится признать себя бихевиористом, напротив — еще наговорит кучу красивых слов об экзистенциально-гуманистических идеалах своей деятельности. Но попробовал бы он осуществлять эту деятельность без опоры на поведение!

Один из прикладных аспектов поведенческой психологии все мы постоянно испытываем на себе, подвергаясь неустанному и, надо признать, весьма эффективному воздействию рекламы. Как известно, основоположник бихевиоризма Уотсон, лишившийся вследствие скандального развода всех академических должностей, нашел себя в рекламном бизнесе и немало в нем преуспел. Сегодня герои рекламных роликов, склоняющие нас к покупке того или иного товара, — это фактически солдаты армии Уотсона, стимулирующие согласно его заветам наши покупательские реакции. Можно сколько угодно ругать тупую назойливую рекламу, но ее создатели не вкладывали бы в нее бешеные деньги, будь она бесполезна.

Бихевиоризм в педагогике

Но самое широкое применение идеи бихевиоризма нашли в педагогической практике. Во всем мире в практику воспитания и образования вошла рабочая схема формирования человека, основанная на «впечатывании» (термин Торндайка) связей между стимулами и реакциями, что реально означает выработку «правильных» реакций и устранение «неправильных». При этом процесс социализации и собственно научения трактуется как опробывание различных подходов, пока не будет найден правильный вариант реакции, а затем ее тренировка до тех пор, пока она окончательно не закрепится. Особое значение в этой связи приобрела идея позитивного и негативного подкрепления той или иной реакции в качестве необходимого фактора формирования поведения. В конце концов, что есть школьная отметка, как не форма подкрепления? Правда, педагоги гуманистической ориентации гневно клеймят школьную отметку и призывают от нее отказаться в пользу исключительного поощрения реальных достижений. Но насколько это противоречит идеям бихевиоризма? Создается впечатление, что с работами бихевиористов мало кто из их критиков по-настоящему знаком. А вот, например, строки из Скиннера: «Наиболее эффективным способом контроля за поведением является награда. Наказание информирует о том, чего не надо делать, но не сообщает о том, что нужно делать. Наказание является основным препятствием научению. Наказуемые формы поведения не исчезают; они почти всегда возвращаются замаскированными или сопровождаемыми другими формами поведения. Эти новые формы помогают избежать дальнейшего наказания или являются ответом на наказание. Тюрьма — прекрасная модель, демонстрирующая неэффективность наказания. Если заключенный ничему не научился, то нет никакой гарантии, что в той же среде с теми же соблазнами он будет вести себя по-другому.

Кроме того, наказание поощряет наказывающего. Учитель, пугая ученика плохой отметкой, добивается того, что он становится внимательнее. А для учителя это положительное подкрепление. И он все чаще прибегает к наказанию, пока не возникнет бунт. В конечном итоге наказание не удовлетворяет наказывающего и не приносит пользы наказываемому».

Если опустить формулировку «контроль за поведением», то даже не верится, что эти слова принадлежат «без пяти минут фашисту», которого вот уже полвека отчаянно поносят полчища гуманистически настроенных психологов, педагогов и публицистов. По сути дела, весь пафос их критики сводится к тому, что с помощью бихевиоральных методов можно вершить всяческие издевательства над людьми (примеров предостаточно). Вообще-то и скальпелем можно зарезать. Что ж — откажемся от хирургии?

Итоги

Всей историей своего развития бихевиоризм продемонстрировал — значение этого научного направления и его историческая судьба сродни тем, что характерны для любой психологической школы. В свое время его рождение отвечало насущным требованиям науки и практики, всей общественной жизни, явилось позитивным шагом в развитии науки, поскольку позволило отвергнуть отжившие и малопродуктивные представления прошлого. Однако притязания бихевиористов оказались слишком преувеличенными (разве не то же самое можно сказать про любую школу?). Попытки свести все многообразие психических явлений к поведенческим реакциям в ряде случаев действительно производят впечатление примитивизации. Да и аналогии с поведением животных, в известных пределах — бесспорные, за этими пределами начинают звучать абсурдом.

Бихевиоризм берется объяснить наше поведение и способствовать его формированию в наилучшем направлении. Кое в чем это удается блестяще, кое в чем — более или менее правдоподобно и успешно, однако исчерпывающего объяснения и безупречного практического инструментария он дать не в состоянии. Только вряд ли это может-служить поводом для упреков — ведь никто из психологов, к какой бы школе они ни принадлежали, такого успеха пока не добился.

Основные идеи современного бихевиоризма.

Основные понятия современного бихевиоризма.

107

сутствия более глубоких объяснительных теорий. Сегодня процесс научения во многом строится на принципах подкрепления, впрочем, как и процесс воздействия, представленныйврекламе, пропагандеит.п.

Представленный обзор основных понятий бихевиористской социальной психологии, конечно же, не отражает всего богатства ее категориального аппарата, но все же дает возможность разобраться в сути разрабатываемых им теоретических построений. Обладание культурой бихевиористской психологической ментальности создает предпосылки для конструктивногоиспользованиядостиженийданнойтрадициивпределахразвитиядругих психологическихпостроений.

Рассмотримидеи, лежащиевоснованиисоциальногоповедениячеловека.

1.Человеческий организм динамичен в социальном взаимодействии – положение, являющееся центральным для понимания современной бихевиористской социальной психологии. В отличие от ортодоксального бихевиоризма Уотсона, рассматривающего первичность стимулов по отношению к реакциям, современный бихевиоризм предполагает первичность реакций по отношению к стимулам, т.е. человек воспринимается не как пассивнореагирующийнавоздействующиеизвнестимулы, акакдинамичноактивнывсвоем отношениикнимикизменениямвокружающемегосоциальноммире.

2.Оперантыпродуцируютстимульныесобытия, создаваявозможностьихбудущего повторения. Социальные действия, совершаемые людьми, рассматриваются как способные влиять на окружение, вызывать позитивные, негативные или нейтральные последствия, которые, в свою очередь, увеличивают, уменьшают или вовсе не оказывают никакого влияния на будущую актуализацию определенных поведенческих действий. Без этого не только трудно объяснить формирование поведения, но и обсуждать вопрос о сохранении поведенияилиснижениивозможностейегопроявления.

3.Поддержание активного поведенческого репертуара является функцией подкрепления, обретенное поведение будет актуализироваться только при соответствующих стимульных условиях. Несмотря на достаточную гибкость обсуждаемого положения, оно все женедаетответанавопрос, почемучеловекприопределенныхобстоятельствахсовершает определенные действия. Разве что подкрепление увеличивает вероятность актуализации операнта, илиутверждениеофункциональныхотношениях, окотороммыскажемниже.

4.Повторяемость активности всходных обстоятельствах. В своей работе «Поведенческая модель человека: предположения и применение» Кюнкель и Нагасава приходят к выводу, что стимулы не только генерализуются, но и, будучи представленными в ситуации, могут сигнализировать о возможном проявлении определенной активности (закон дискриминациистимулов), примеромчемуявляетсяповедениетех жестудентов ваудитории, сигнализирующее о необходимости следования определенным социальным нормам. Короче, «если активность следует за подкреплением, вполне вероятно, что она будет повторновоспроизведенаприсходныхобстоятельствах» (с. 534).

5.Депривация (лишение). Если человек какое-то время лишен желаемого объекта, этот объект начинает со временем проявлять тенденцию к обладанию. потенциалом подкрепления; если человек не лишен объекта, он не обладает подкрепляющей силой. Это

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

108

положение является существенным для бихевиоризма прежде всего потому, что депривация проявляется в поведении человека значительно более эффективно, нежели принцип подкрепления. Реальная практика социальной жизни демонстрирует достаточно большое число примеров «сладости запретного плода». Однако не вызывает сомнений, что данное положениеноситотнюдьнеуниверсальныйхарактер.

Эффективность подкрепления остается предметом дискуссии и сегодня. Так, устанавливают, что «свойства подкрепления многих стимулов (не всех) зависят от их пригодностиилиприемлемостинадостаточнодлительныйпериод» (1978, с. 26–27).

6. Моделирование и научение. Актуальным для современной бихевиористской со- циальнойпсихологииявляетсяиположениеомоделировании–процессенаучения, вкотороминдивид актуализирует реакции, полученные посредством наблюдения задействиями и их последствиями со стороны других людей. Продолжающаяся актуализация определенного поведения в данной логике рассуждений является производной от того, в какой степени наблюдаемое поведение подкреплено (Kunkel и Nagasawa, с. 534). Общий вывод сводитсякследующему– еслиактивностиможнонаучитьчерезмоделирование, товполне вероятно, что она будет воспроизведена наблюдающим в сходных обстоятельствах (при условии, чтоповедениенаблюдаемогобылоподкреплено).

Особый вклад в разработку научения через моделирование внес А. Бандура. Автор утверждает, что результаты наблюдения за действиями других помогают определить природу и возможную эффективность непосредственно воспринимаемых действий, делать оценкипоследствийнаблюдаемыхдействий– пригодных, полезных, илинаоборот.

Конечно, когнитивная революция впсихологии немогла неоказать влияния на теоретические построения бихевиористов. Игнорирование таких категорий, как мышление, сознание, самость, социальный опыт, внутренняя активность и т.п., не могло не сказаться здесь. Поэтому в современных теоретических построениях бихевиористов все больше представлены элементы внутренней активности человека. В то же время, вполне естественно, отказ от фундаментальных постулатов происходит не так легко, как хотелось бы. В 90-ые годы обозначились кризисные тенденции и в когнитивной, и в гуманистической со- циально-психологических традициях. Наблюдается интерес ко многим наработкам в рамках бихевиористской и психодинамической традиций, возврат к анализу поведения человеканаметатеоретическомуровне.

Специфика бихевиористского подхода к рассмотрению социальнопсихологической феноменологии

В соответствии с логикой рассуждений Биджоу и Байера, анализ поведения должен строиться на следующих основополагающих представлениях: 1) детерминизме окружающей среды, включающем взаимодействие между организмами (в том числе генетическую одаренность) иихсоциальным окружением; 2) принципеэволюционности, всоответствии с которым поведение осуществляется на основе соответствующих механизмов в процессе эволюции; 3) объективном наблюдения как инструменте познания действительности; 4) функциональностианализавзаимодействийиобъяснений.

Специфика бихевиористского подхода в социальной психологии.

109

Отличительной особенностью анализа поведения является подчеркивание влияния окружения, среды на человеческий организм, генетических данных организма, чувствительностикподкреплениювсоответствиисегорольюдлявыживания.

Биджоу и Байер определяют анализ поведения человека, как его психологическое развитие, включающее прогрессивные изменения в ходе взаимодействия с событиями и фактами реальной жизни. Пытаясь оставаться в рамках естественнонаучного подхода, авторы пытаются избежать включения ненаблюдаемых гипотетических построений – причин поведения – и, наоборот, придерживаются идеи о том, что человеческое поведение представляет собой некоторую функцию специфических характеристик биологического созреванияорганизмавеговзаимодействиисокружающиммиром.

Поведение разграничивается на две категории – респондентное и оперантное. Расширение значения понятия «реакция» достигается за счет введения понятия «класс реакций», основывающегося на суждении о том, что реакции человека изменчивы во времени. Класс реакций относится к тем варьирующимся формам реагирования, которые выполняют сходную функцию. Одни представители класса реакций сходны, другие весьма отличны, и лишь одно остается неизменным – влияние на окружение или одинаковое реагированиенасходныесобытиявокружении.

Человек рассматривается не только как источник респондентных и оперантных реакций, но и как источник стимулов, как своего рода окружение внутри собственной самости. Представленность окружения в индивиде может измеряться по косвенным проявлениям: либочерезпредшествующиенаблюдавшиесявзаимодействия, генерируемыебиологическими структурами и их функционированием (например, желудочная боль от перенасыщения), либо собственно поведением (например, речью, мускульным напряжением и т.д.). Таким образом, индивид может быть источником стимулов, которые обусловливают респондентное поведение, источником стимулов усиливающих, ослабляющих, либо не оказывающих никакого влияния на существующие условия. Именно по этой причине анализ поведения рассматривает индивида как «группу взаимосвязанного оперантного и респондентного поведения и как источник стимулов, приобретающих специфические функциональные качества для этого поведения». Большинство же стимулов, влияющих на поведение человека обладают внешними источниками, и каждый должен быть измерен с помощьюинструментовилипосредствомизмененийвповедениииндивида.

Окружениеиндивидавключаетдвакомпонента: «специфическиестимульныесобытия», интегрирующие физические объекты (дома, машины и т.д.), химические объекты (аромат цветов, пищи, парфюмерии и т.д.), организмы и социальные объекты (действия и взаимодействия других), «обрамляющие объекты», или контекст, в котором происходит стимульно-реактивное взаимодействие. Обрамляющие объекты включают в свою очередь физическиеихимическиеобрамления(земля– вода, чистыйвоздух– загрязненныйвоздух и т.д.), организмические (насыщенное, ограниченное, опасное поведение, присутствие наркотиков в организме, физиологический цикл и т.д.), социальные (культура, дом, церковь, присутствиезначимыхдругихит.п.)

Специфические стимульные события, как компоненты окружения, могут анализироваться в характеристиках их физических измерений и \ или функциональных аспектов. Когда они описываются в характеристиках их физических атрибутов (красный автомобиль, высокий голос и т.п.), конкретизируются физические характеристики стимулов.

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

110

Стимулы могут измеряться изменениями в поведении индивида, и это составляет их функциональный аспект (функция стимулов). Если поведение показывает наличие значимой связи между стимулом и реакцией, для анализа становится значимой и функция стимула. Понятие стимульной функции позволяет организовать многообразие стимульных событийинаэтойосновеизбежатьсубъективизмапонятий.

Класс стимулов позволяет систематизировать сходные стимулы, проявляющиеся в разных обстоятельствах. В рамках одного класса они могут существенно различаться физически или быть схожими, однако их эффект по отношению к поведению должен быть одинаков ( так, сцена из телепередачи, картина, запах из кухни могут приводить к одному итомужеэффекту– желаниюпоесть).

Обрамляющие факторы раскрывают характеристики конкретных стимулов функции реакции в их взаимодействии. Природа обрамляющих факторов может быть физической, химической, органической или биологической, социальной или культурной, а в повседневной жизни они могут представать в различных комбинациях, что повышает вероятностьактуализацииповедениячеловека, усиливаетегостимульно-реактивныефункции.

Наконец, в качестве решающих аспектов анализа поведения выступает продолжительностьвзаимодействиямеждуиндивидомиокружением.

Поведенческий анализ устанавливает, что утверждение функциональных отношенийадекватноотвечаетнавопрос«почему?» иякобыгипотетическиотрицаетобъяснение, таккакононарушаетсоответствиемеждутеоретическойиэмпирическойдеятельностьюв науке. В любом случае система современного анализа поведения рассматривает стимульные условия, предшествующие или следующие, не как причину реакций, а как один из факторов множественного поля, и строится она на понимании всевозможных взаимодействийчеловеческогоповеденияиокружения.

К числу заслуг бихевиористского направления в социальной психологии следует отнести привнесение аспектов научности, строгости теоретических построений, их обязательного подтверждения в эксперименте, детальной проработки вопросов формирования, проявленияиизмененияповедения.

Следуеттакжеотметитьвсебольшуюегоконвергенциюскогнитивнойтрадициейв социальной психологии, однако после кризиса когнитивизма начала 80-х годов стала очевидной необходимость новой спирали в построении интегративной социальной психологии, вкоторойрольбихевиористскойтрадициибудетпо-прежнемурасти.

Глоссарий

Вероятность подкрепления – условия проявления определенных оперантных действий в соответствующих обстоятельствах. Обстоятельства проявления определенных оперантов часто определяются как схемы подкрепления.

Генерализация стимулов – имеет место тогда, когда стимул (стимулы) в силу их повторных ассоциаций с подкреплением становятся подкрепляющими и \ или дискриминантными стимулами, а другие стимулы, имеющие сходство сними также приобретают подкрепляющие и \ или дискриминантные свойства.

Депривация – состояние лишенности желаемого объекта, выражающееся в обретении со временем объектом тенденции обладания потенциалом подкрепления, становление «запретного плода» сладким.

Основные отличия психодинамического подхода.

111

Дискриминантные стимулы – индикаторы проявления определенных оперантов, сигнализирующие об обстоятельствах вызывания стимула. Дифференциальное подкрепление – имеет место в тех социальных ситуациях, в которых человеку предстоит выбор между двумя или несколькими альтернативными линиями поведения, приводящими к одному и тому же результату. Затухание – процесс возвращения операнта в свое исходное состояние при неподкреплении условий проявления операнта.

Моделирование – процесс научения в котором индивид (индивиды) актуализирует реакции, наученные посредством наблюдения за действиями и их последствиями со стороны других людей.

Негативное наказание – сокращение или устранение событий, последствий или изменений в окружении, приводящее к сокращению проявлений нежелательного поведения.

Негативное подкрепление – стимулы, способствующие устранению проявления определенных оперантов. В случае негативного подкрепления речь идет о сокращении окружения, способствующем прекращению проявлений нежелательного поведения.

Нейтральные подкрепления – события и последствия, следующие за некоторым оперантом и не оказывающие влияния на вероятность его проявления в будущем.

Оперант – поведение (реакция) личности вызывающая изменение в его окружении.

Поведение – родовой термин, охватывающий действия, деятельность, реакции, движения, процессы, операции и т.д., т.е. любые измеряемые реакции. Позитивное наказание –сокращение или устранение событий, последствий или изменений в окружении индивида, приводящее в случае применения после их проявления к повышению вероятности будущих проявлений желательного поведения. Позитивное подкрепление – события, последствия или изменения в окружении индивида обусловленные некоторым оперантом, повышающим вероятность его проявления.

Респондент – реакция организма на определенного рода стимуляцию. Основное различие между оперантом и респондентом заключается в отношении поведения к стимулу. Операнты контролируются своими последствиями (стимулами, следующими за ними), в то время как респонденты контролируются стимулами, предшествующими им.

Стимул – события, последствия или изменения в окружении индивида, оказывающие воздействие на его поведение.

Вопросы для обсуждения

1.В чем своеобразие бихевиористского подхода к анализу социальнопсихологической феноменологии?

2.В чем причины избрания естественнонаучного подхода (позитивистского) как ведущей методологии исследования?

3.Каковы основные тенденции развития современного бихевиоризма в соци-

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

112

альной психологии?

4.Почему бихевиористы избегают рассмотрения внутренней активности личности как детерминанты поведения?

Для дополнительного чтения

1.Первин Л., Джон О. Психология личности: Теория и исследования. М.: Аспект Пресс, 2000.

2.Хьюстон, М. Введение в социальную психологию. Европейский подход: учебник для студентов вузов / М. Хьюстон, В. Штребе. – М.: ЮНИТИ-

ДАНА, 2004.

Основной источник

Современная зарубежная социальная психология. Тексты. – М.: Изд-во Моск. ун-

та, 1984.

21. Современное состояние бихевиористских теорий

Представим несколько соображений по поводу современного состояния и перспектив социологии поведения и теории обмена, а также поведенческой парадигмы в целом.

Во-первых, ясно, что это одна из интереснейших и развивающихся областей в современной социологии и в особенности социологической теории [7, р. 14]. Много важного было опубликовано в последние годы (например, [12; 13; 23; 39; 41]), и можно с уверенностью предсказать, что в недалеком будущем здесь ожидаются значительные продвижения как в теории, так и в эмпирических исследованиях.

В пределах социологической теории можно предсказать упрочение связей с теорией сетей [об].

Во-вторых, хотя остаются приверженцы догматического взгляда на психологический бихевиоризм как основу социологического исследования, многие авторы стремятся вывести его за пределы традиционных границ, включив в него изучение сознания, а также крупномасштабных структур и институтов (например, [10, р. 16]).

Кук [14] писала: «Фокус значимого исследования явно смещается от диадического анализа к исследованию больших сетей обмена». Среди тех, кто продвигается в этом направлении, — Марсден [34] и Ямагиши [57].

В-третьих, можно предвидеть усиление критики социологистского бихевиоризма как парадигмы, двигающейся по инерции. Эмоции, выраженные Куртом Беком, вероятно, примут в будущем еще более резкую форму: «Многие ученые, — пишет Бек, — проявляют недюжинный талант, с удовольствием объясняя человеческое поведение через нечеловеческие аналогии, ссылаясь либо на животную модель, либо даже на модель механическую… Когда будет написана история современной социальной науки, то это будет главным образом рассказ о трактовке социальной науки как попытки абстрагироваться от специфически человеческих существ и о странной уверенности ученых в возможности точно измерить стимулы и реакции на подкрепитель» [4, с. 1100].

В этом контексте интересна работа Линды Молм [40], содержащая обзор основных критических выступлений против социального бихевиоризма и откликов на них.

Молм утверждает, что социальный бихевиоризм — это правомерная форма социологии, которая не так уж сильно отличается от других социологических теорий. Она упрекает и бихевиористов, и их оппонентов за искажение сущности вопроса: «Пытаясь обосновать бихевиористскую перспективу как сугубо специфический подход, ее сторонники стремятся подчеркнуть свои отличия от других теоретиков, но эти отличия время от времени исчезают в водово-

422 Глава 17. Теория социального обмена и бихевиористская социология

роте дебатов» [40, р. 153]. По ее мнению, отличия эти «основаны скорее на недоразумениях, чем на фактах» [40, р. 154]. Молм выделила три основные претензии к бихевиористской позиции.

Первая — что социальный бихевиоризм является редукционистским, поскольку он замкнут на индивидуальное поведение. Это, с ее точки зрения, неверно как в отношении макробихевиористов (таких, как Блау), так и в отношении микробихевиористов. Хотя она и соглашается, что бихевиористские психологи — редукционисты, но утверждает, что к бихевиористской социологии это обвинение неприменимо. Психологи-бихевиористы «исследуют, в какой степени поведение одиночного субъекта зависит от индивидуальных или независимых случайностей: стимуляторы направлены исключительно на индивидуальное поведение» [40, р. 154]. Социологи-бихевиористы, напротив, «изучают зависимость поведения двух или более субъектов от взаимосвязанных социальных случайностей: подкрепители каждой личности должны быть хотя бы частично связаны с поведением одного или большего числа других субъектов»»[40, р. 154].

Если Хоманс и другие пуристы интересуются влиянием поведения одного индивида на поведение другого, то многие социологи-бихевиористы «спрашивают себя, как на отношение между поведением субъекта влияет отношение между их поведением и поощрением» [40, р. 155]. Социальные бихевиористы не являются редукционистами, так как они интересуются структурой межличностных отношений, а значит, работают в сфере социологии. Структурные отношения — это не индивидуальные характеристики и не совокупности индивидуальных характеристик; это реальные переменные отношений [40, р. 155].

Молм далее доказывает, что социальный бихевиоризм является практически даже менее редукционистским, чем другие социологические теории: «Учение социологов-бихевиористов о поведении диады или группы резко расходится с большинством современных социально-психологических теорий и многими структурно-социологическими концепциями, в которых единицей анализа является индивид, но при этом изучаются совокупные переменные, не связанные с отношениями. А социологи-бихевиористы, изучающие социальные случайности, изучают реальные структурные (хотя и микроструктурные) переменные» [40, р. 156].

Молм признает, что многие социологи становятся редукционистами, когда проводят эмпирические исследования [3, р. 351], но она не считает это поводом для огульных обвинений всей теории в редукционизме. С другой стороны, Молм показывает, что существует и иная точка зрения на бихевиоризм, противоречащая ее позиции. Она цитирует Роберта Перинбанайагема [48], утверждавшего, что ее концепция — «несомненное проявление редукционизма, поскольку при введении ключевых объясняющих переменных

22. Резюме — 423

не принимаются во внимание эмерджентные свойства взаимодействий, обменов, групп и даже ситуаций» [40, р. 168]. Даже по поводу работы Кук о теории обмена [13], сознательно нацеленной на продвижение к макроуровням, Тернер заключает: «Главы этого тома выполнены в явно микросоциологическом ключе».

Второе критическое замечание в адрес бихевиоральной социологии связано с тем, что она оставляет необъясненными многие сущности, особенно нормы и ценности. С одной стороны, Молм утверждает, что бихевиористы [53] поработали в этом плане не хуже, чем другие социологи. С другой стороны, она показывает, что их теория формирования норм и ценностей, распространяющая принципы индивидуального поведения на крупномасштабные единицы, очень спорна [40, р. 58].

Третье критическое замечание в адрес социального бихевиоризма: он оперирует механической и бездушной концепцией социального субъекта. Молм протестует против этого обвинения, доказывая, что оперантное поведение не формируется автоматически; оно органично рождается, а не просто вызывается любым предшествующим стимулом [40, р. 160].

Молм приводит критическое замечание Перинбанайагема; по его мнению, бихевиористский действующий субъект не является активной творческой личностью: «Это лишь плод воображения бихевиориста, представляющего человека, как пассивное, машиноподобное, неспособное к волевому акту и самобытности существо, которое просто «проявляет» поведение» [48, р. 166]. Это замечание, признает Молм, относится и к ее концепции действующего субъекта, не включающей «конструирования социального действия» [48, р. 166].

В последнее время происходит дальнейшее развитие теории обмена. Значительное влияние на него оказали работы Ричарда Эмерсона. Он акцентировал макро- и микросвязи в процессах обмена. Кроме того, он связал теорию обмена с теорией сетей. По мнению Кук [14], «значение концепции Эмерсона о сетях обмена состоит в том, что все результаты недавних исследований социальных сетей… пригодились для разработки теории обмена».

Бихевиоризм — это… Что такое Бихевиоризм?

Бихевиори́зм (англ. behavior — поведение) — направление в психологии человека и животных, буквально — наука о поведении. Это направление в психологии, определявшее облик американской психологии в начале 20-го века, радикально преобразовавшее всю систему представлений о психике. Его кредо выражала формула, согласно которой предметом психологии является поведение, а не сознание. Поскольку тогда было принято ставить знак равенства между психикой и сознанием (психическими считались процессы, которые начинаются и заканчиваются в сознании.), возникла версия, будто, устраняя сознание, бихевиоризм тем самым ликвидирует психику. Основателем данного направления в психологии был американский психолог Джон Уотсон.

Важнейшими категориями бихевиоризма являются стимул, под которым понимается любое воздействие на организм со стороны среды, в том числе и данная, наличная ситуация, реакция и подкрепление, в качестве которого для человека может выступать и словесная или эмоциональная реакция окружающих людей. Субъективные переживания при этом в современном бихевиоризме не отрицаются, но ставятся в положение, подчиненное этим воздействиям.

Во второй половине 20-го века бихевиоризм был замещен когнитивной психологией, которая с тех пор доминирует в психологической науке^[1]. Однако многие идеи бихевиоризма до сих пор используются в определённых направлениях психологии и психотерапии.

История

Одним из пионеров бихевиористского движения был Эдвард Торндайк. Сам он называл себя не бихевиористом, а «коннексионистом» (от англ. «connection» — связь).

То, что интеллект имеет ассоциативную природу, было известно со времен Гоббса. То, что интеллект обеспечивает успешное приспособление животного к среде, стало общепринятым после Спенсера. Но впервые именно опытами Торндайка было показано, что природа интеллекта и его функция могут быть изучены и оценены без обращения к идеям или другим явлениям сознания. Ассоциация означала уже связь не между идеями или между идеями и движениями, как в предшествующих ассоциативных теориях, а между движениями и ситуациями.

Весь процесс научения описывался в объективных терминах. Торндайк использовал идею Вена о «пробах и ошибках» как регулирующем начале поведения. Выбор этого начала имел глубокие методологические основания. Он ознаменовал переориентацию психологической мысли на новый способ детерминистского объяснения своих объектов. Хотя Дарвин специально не акцентировал роль «проб и ошибок», это понятие несомненно составляло одну из предпосылок его эволюционного учения. Поскольку возможные способы реагирования на непрестанно меняющиеся условия внешней среды не могут быть заранее предусмотрены в структуре и способах поведения организма, согласование этого поведения со средой реализуется только на вероятностной основе.

Эволюционное учение потребовало введения вероятностного фактора, действующего с такой же непреложностью, как и механическая причинность. Вероятность нельзя было больше рассматривать как субъективное понятие (результат незнания причин, по утверждению Спинозы). Принцип «проб, ошибок и случайного успеха» объясняет, согласно Торндайку, приобретение живыми существами новых форм поведения на всех уровнях развития. Преимущество этого принципа достаточно очевидно при его сопоставлении с традиционной (механической) рефлекторной схемой. Рефлекс (в его досеченовском понимании) означал фиксированное действие, ход которого определяется так же строго фиксированными в нервной системе способами. Невозможно было объяснить этим понятием адаптивность реакций организма и его обучаемость.

Торндайк принимал за исходный момент двигательного акта не внешний импульс, запускающий в ход телесную машину с предуготованными способами реагирования, а проблемную ситуацию, то есть такие внешние условия, для приспособления к которым организм не имеет готовой формулы двигательного ответа, а вынужден её построить собственными усилиями. Итак, связь «ситуация — реакция» в отличие от рефлекса (в его единственно известной Торндайку механистической трактовке) характеризовалась следующими признаками: 1) исходный пункт — проблемная ситуация; 2) организм противостоит ей как целое; 3) он активно действует в поисках выбора и 4) выучивается методом упражнения.

Прогрессивность подхода Торндайка по сравнению с подходом Дьюи и других чикагцев очевидна, ибо сознательное стремление к цели принималось ими не за феномен, который нуждается в объяснении, а за причинное начало. Но Торндайк, устранив сознательное стремление к цели, удержал идею об активных действиях организма, смысл которых состоит в решении проблемы с целью адаптации к среде.

Работы Торндайка не имели бы для психологии пионерского значения, если бы не открывали новых, собственно психологических закономерностей. Но не менее отчётливо выступает у него ограниченность бихевиористских схем в плане объяснения человеческого поведения. Регуляция человеческого поведения совершается по иному типу, чем это представляли Торндайк и все последующие сторонники так называемой объективной психологии, считавшие законы научения едиными для человека и остальных живых существ. Такой подход породил новую форму редукционизма. Присущие человеку закономерности поведения, имеющие общественно-исторические основания, сводились к биологическому уровню детерминации, и тем самым утрачивалась возможность исследовать эти закономерности в адекватных научных понятиях.

Торндайк больше чем кто бы то ни было подготовил возникновение бихевиоризма. Вместе с тем, как отмечалось, он себя бихевиористом не считал; в своих объяснениях процессов научения он пользовался понятиями, которые возникший позднее бихевиоризм потребовал изгнать из психологии. Это были понятия, относящиеся, во-первых, к сфере психического в её традиционном понимании (в частности, понятия об испытываемых организмом состояниях удовлетворённости и дискомфорта при образовании связей между двигательными реакциями и внешними ситуациями), во-вторых, к нейрофизиологии (в частности, «закон готовности», который, согласно Торндайку, предполагает изменение способности проводить импульсы). Бихевиористская теория запретила исследователю поведения обращаться и к тому, что испытывает субъект, и к физиологическим факторам.

Теоретическим лидером бихевиоризма стал Джон Бродес Уотсон. Его научная биография поучительна в том плане, что показывает, как в становлении отдельного исследователя отражаются влияния, определившие развитие основных идей направления в целом.

Девизом бихевиоризма стало понятие о поведении как объективно наблюдаемой системе реакций организма на внешние и внутренние стимулы. Это понятие зародилось в русской науке в трудах И. М. Сеченова, И. П. Павлова и В. М. Бехтерева. Они доказали, что область психической деятельности не исчерпывается явлениями сознания субъекта, познаваемыми путем внутреннего наблюдения за ними (интроспекцией), ибо при подобной трактовке психики неизбежно расщепление организма на душу (сознание) и тело (организм как материальную систему). В результате сознание отъединялось от внешней реальности, замыкалось в кругу собственных явлений (переживаний), ставящих его вне реальной связи земных вещей и включённости в ход телесных процессов. Отвергнув подобную точку зрения, русские исследователи вышли на новаторский метод изучения взаимоотношений целостного организма со средой, опираясь на объективные методы, сам же организм трактуя в единстве его внешних (в том числе двигательных) и внутренних (в том числе субъективных) проявлений. Этот подход намечал перспективу для раскрытия факторов взаимодействия целостного организма со средой и причин, от которых зависит динамика этого взаимодействия. Предполагалось, что знание причин позволит в психологии осуществить идеал других точных наук с их девизом «предсказание и управление».

Это принципиально новое воззрение отвечало потребностям времени. Старая субъективная психология повсеместно обнажала свою несостоятельность. Это ярко продемонстрировали опыты над животными, которые были главным объектом исследований американских психологов. Рассуждения о том, что происходит в сознании животных при исполнении ими различных экспериментальных заданий, оказывались бесплодными. Уотсон пришел к убеждению, что наблюдения за состояниями сознания так же мало нужны психологу, как физику. Только отказавшись от этих внутренних наблюдений, настаивал он, психология станет точной и объективной наукой. В понимании Уотсона мышление это не более чем мысленная речь.

Находясь под влиянием позитивизма, Уотсон доказывал, будто реально только то, что можно непосредственно наблюдать. Поэтому, по его плану, всё поведение должно быть объяснено из отношений между непосредственно наблюдаемыми воздействиями физических раздражителей на организм и его так же непосредственно наблюдаемыми ответами (реакциями). Отсюда и главная формула Уотсона, воспринятая бихевиоризмом: «стимул — реакция» (S-R). Из этого явствовало, что процессы, которые происходят между членами этой формулы — будь то физиологические (нервные), будь то психические, психология должна устранить из своих гипотез и объяснений. Поскольку единственно реальными в поведении признавались различные формы телесных реакций, Уотсон заменил все традиционные представления о психических явлениях их двигательными эквивалентами.

Зависимость различных психических функций от двигательной активности была в те годы прочно установлена экспериментальной психологией. Это касалось, например, зависимости зрительного восприятия от движений глазных мышц, эмоций — от телесных изменений, мышления — от речевого аппарата и так далее.

Эти факты Уотсон использовал в качестве доказательства того, что объективные мышечные процессы могут быть достойной заменой субъективных психических актов. Исходя из такой посылки, он объяснял развитие умственной активности. Утверждалось, что человек мыслит мышцами. Речь у ребёнка возникает из неупорядоченных звуков. Когда взрослые соединяют с каким-нибудь звуком определенный объект, этот объект становится значением слова. Постепенно у ребенка внешняя речь переходит в шёпот, а затем он начинает произносить слово про себя. Такая внутренняя речь (неслышная вокализация) есть не что иное, как мышление.

Всеми реакциями, как интеллектуальными, так и эмоциональными, можно, по мнению Уотсона, управлять. Психическое развитие сводится к учению, то есть к любому приобретению знаний, умений, навыков — не только специально формируемых, но и возникающих стихийно. С этой точки зрения, научение — более широкое понятие, чем обучение, так как включает в себя и целенаправленно сформированные при обучении знания. Таким образом, исследования развития психики сводятся к исследованию формирования поведения, связей между стимулами и возникающими на их основе реакциями (S-R).

Уотсон экспериментально доказывал, что можно сформировать реакцию страха на нейтральный стимул. В его опытах детям показывали кролика, которого они брали в руки и хотели погладить, но в этот момент получали разряд электрического тока. Ребёнок испуганно бросал кролика и начинал плакать. Опыт повторялся, и на третий-четвёртый раз появление кролика даже в отдалении вызывало у большинства детей страх. После того как эта негативная эмоция закреплялась, Уотсон пытался ещё раз изменить эмоциональное отношение детей, сформировав у них интерес и любовь к кролику. В этом случае ребенку показывали кролика во время вкусной еды. В первый момент дети прекращали есть и начинали плакать. Но так как кролик не приближался к ним, оставаясь в конце комнаты, а вкусная еда (шоколадка или мороженое) была рядом, то ребенок успокаивался. После того как дети переставали реагировать плачем на появление кролика в конце комнаты, экспериментатор придвигал его все ближе и ближе к ребёнку, одновременно добавляя вкусных вещей ему на тарелку. Постепенно дети переставали обращать внимание на кролика и под конец спокойно реагировали, когда он располагался уже около их тарелки, и даже брали его на руки и старались накормить. Таким образом, доказывал Уотсон, эмоциональным поведением можно управлять.

Принцип управления поведением получил в американской психологии после работ Уотсона широкую популярность. Концепцию Уотсона (как и весь бихевиоризм) стали называть «психологией без психики». Эта оценка базировалась на мнении, будто к психическим явлениям относятся только свидетельства самого субъекта о том, что он считает происходящим в его сознании при «внутреннем наблюдении». Однако область психики значительно шире и глубже непосредственно осознаваемого. Она включает также и действия человека, его поведенческие акты, его поступки. Заслуга Уотсона в том, что он расширил сферу психического, включив в него телесные действия животных и человека. Но он добился этого дорогой ценой, отвергнув как предмет науки огромные богатства психики, несводимые к внешне наблюдаемому поведению.

В бихевиоризме неадекватно отразилась потребность в расширении предмета психологических исследований, выдвинутая логикой развития научного знания. Бихевиоризм выступил как антипод субъективной (интроспективной) концепции, сводившей психическую жизнь к «фактам сознания» и полагавшей, что за пределами этих фактов лежит чуждый психологии мир. Критики бихевиоризма в дальнейшем обвиняли его сторонников в том, что в своих выступлениях против интроспективной психологии они сами находились под влиянием созданной ею версии о сознании. Приняв эту версию за незыблемую, они полагали, что её можно либо принять, либо отвергнуть, но не преобразовать. Вместо того, чтобы взглянуть на сознание по-новому, они предпочли вообще с ним разделаться.

Эта критика справедлива, но недостаточна для понимания гносеологических корней бихевиоризма. Если даже вернуть сознанию его предметно-образное содержание, превратившееся в интроспекционизме в призрачные «субъективные явления», то и тогда нельзя объяснить ни структуру реального действия, ни его детерминацию. Как бы тесно ни были связаны между собой действие и образ, они не могут быть сведены одно к другому. Несводимость действия к его предметно-образным компонентам и была той реальной особенностью поведения, которая гипертрофированно предстала в бихевиористской схеме.

Уотсон стал наиболее популярным лидером бихевиористского движения. Но один исследователь, сколь бы ярким он ни был, бессилен создать научное направление.

Среди сподвижников Уотсона по крестовому походу против сознания выделялись крупные экспериментаторы Уильям Хантер (1886—1954) и Карл Спенсер Лешли (1890—1958). Первый изобрёл в 1914 году экспериментальную схему для изучения реакции, которую он назвал отсроченной. Обезьяне, например, давали возможность увидеть, в какой из двух ящиков положен банан. Затем между ней и ящиками ставили ширму, которую через несколько секунд убирали. Она успешно решала эту задачу, доказав, что уже животные способны к отсроченной, а не только непосредственной реакции на стимул.

Учеником Уотсона был Карл Лешли, работавший в Чикагском и Гарвардском университетах, а затем в лаборатории Иеркса по изучению приматов. Он, как и другие бихевиористы, считал, что сознание безостаточно сводится к телесной деятельности организма. Известные опыты Лешли по изучению мозговых механизмов поведения строились по следующей схеме: у животного вырабатывался какой-либо навык, а за тем удалялись различные части мозга с целью выяснить, зависит ли от них этот навык. В итоге Лешли пришёл к выводу, что мозг функционирует как целое и его различные участки эквипотенциальны, то есть равноценны, и потому с успехом могут заменять друг друга.

Всех бихевиористов объединяла убежденность в бесплодности понятия о сознании, в необходимости покончить с «ментализмом». Но единство перед общим противником — интроспективной концепцией — утрачивалось при решении конкретных научных проблем.

И в экспериментальной работе, и на уровне теории в психологии совершались изменения, приведшие к трансформации бихевиоризма. Система идей Уотсона в 30-х годах уже не была более единственным вариантом бихевиоризма.

Распад первоначальной бихевиористской программы говорил о слабости её категориального «ядра». Категория действия, односторонне трактовавшаяся в этой программе, не могла успешно разрабатываться при редукции образа и мотива. Без них само действие утрачивало свою реальную плоть. Образ событий и ситуаций, на которые всегда ориентировано действие, оказался у Уотсона низведённым до уровня физических раздражителей. Фактор мотивации либо вообще отвергался, либо выступал в виде нескольких примитивных аффектов (типа страха), к которым Уотсон вынужден был обращаться, чтобы объяснить условно-рефлекторную регуляцию эмоционального поведения. Попытки включить категории образа, мотива и психосоциального отношения в исходную бихевиористскую программу привели к её новому варианту — необихевиоризму.

1960-е годы

Развитие бихевиоризма в 60-х годах 20 века связано с именем Скиннера. Американского исследователя можно отнести к течению радикального бихевиоризма. Скиннер отвергал мыслительные механизмы и полагал, что методика выработки условного рефлекса, заключающаяся в закреплении или ослабления поведения в связи с наличием или отсутствием поощрения или наказания, может объяснить все формы человеческого поведения. Этот подход применялся американским исследователем к объяснению самых разнообразных по сложности форм поведения, начиная с процесса обучения и заканчивая социальным поведением.

Методы

Бихевиористами применялось два основных методологических подхода для исследования поведения: наблюдение в лабораторных, искусственно создаваемых и управляемых условиях, и наблюдение в естественной среде обитания.

Большинство экспериментов бихевиористы проводили на животных, затем установление закономерности реакций в ответ на воздействия окружающей среды перенесли на человека. Бихевиоризм сместил акцент экспериментальной практики психологии с исследования поведения человека на исследование поведения животных. Опыты с животными позволяли лучше осуществлять исследовательский контроль за связями среды с поведенческой реакцией на нее. Чем проще психологический и эмоциональный склад наблюдаемого существа, тем больше гарантии, что исследуемые связи не будут искажаться сопутствующими психологическими и эмоциональными компонентами. Обеспечить такую степень чистоты в эксперименте с людьми невозможно.

Позже эта методика подвергалась критике, в основном по этическим причинам (смотрите, например, гуманистический подход). Также бихевиористы полагали, что благодаря манипуляциям с внешними стимулами можно формировать у человека разные черты поведения.

В СССР

В СССР бихевиоризм, как и другие психологические направления, рассматривался как буржуазное извращение психологии. Особенно активно критиковал этот подход А. Н. Леонтьев. В основном его критика сводилась к обличению в биологизаторстве бихевиоризма, в «индивидуальной болтанке»^[Что?], и к тому, что бихевиоризм, по мнению Леонтьева, отрицал роль и вообще наличие внутренних ненаблюдаемых свойств (таких, как цели, мотивы, смысл, предубеждения и прочее) в поведении и деятельности человека.

В то же время к бихевиоризму были близки возникшие в России в 1910—1920-е годы рефлексология (объективная психология) В. М. Бехтерева, физиологическая теория условных рефлексов в поведении животных и человека И. П. Павлова, педологическая концепция активности поведения и деятельности личности А. Ф. Лазурского и М. Я. Басова^[2] и объективная психология П. П. Блонского.

Развитие

Бихевиоризм положил начало возникновению и развитию различных психологических и психотерапевтических школ, таких, как необихевиоризм, когнитивная психология, поведенческая психотерапия, рационально-эмоционально-поведенческая терапия. Существует множество практических приложений бихевиористской психологической теории, в том числе и в далёких от психологии областях.

Сейчас подобные исследования продолжает наука о поведении животных и человека — этология, использующая другие методы (например, этология гораздо меньшее значение придаёт рефлексам, считая врождённое поведение более важным для изучения).

См. также

Ссылки

Примечания

1. ↑ Kelby Mason, Chandra Sripada & Stephen Stich The Philosophy of Psychology.
2. ↑ Басов М. Я. Общие основы педологии. — М.—Л.: ГИЗ, 1931. — 802 с.