Психологический процесс это: Процесс психический . Что такое «Процесс психический «? Понятие и определение термина «Процесс психический » – Глоссарий

Психологический процесс — Начальные классы

Психи́ческие проце́ссы — одна из групп психических явлений, условно выделяемых в целостной структуре психики. Выделение психических процессов — сугубо условное разделение психики на составные элементы, появившееся ввиду существенного влияния механистических представлений на учёных-психологов в период становления научной психологии; также данное выделение можно связать c аналитическими тенденциями в науке XIX — начала XX века. Все психические явления по их длительности можно разделить на 3 группы: психические процессы; психические состояния; психические свойства.      Особенность психических процессов в том, что они наиболее кратковременные, быстропротекающие. Они являются актуальным откликом на происходящее.В современной психологии принято считать, что психические процессы тесно взаимосвязаны и, строго говоря, сливаются в один целостный процесс, свойство под названием «психика». Деление сознания на психические процессы условно, оно не имеет теоретического обоснования.     В настоящее время в науке разрабатываются интегративные подходы к психике, и классификация психических процессов имеет скорее педагогическую и пропедевтическую ценность, нисходящую по мере развития науки.В психических процессах, по Веккеру, можно выделить два уровня организации: первый связан с нервными процессами, организуемыми на уровне нейронных связей, данные процессы необязательно выделяются и определяются в сознании личности. Второй уровень связан с сознанием и включает в себя познавательные процессы.Взаимосвязь психических процессов выражается, например, в том, что восприятие невозможно без памяти, запоминание невозможно без восприятия, а внимание невозможно без мышления. Познавательные  Ощущение — простейший психический процесс, представляющий собой психическое отражение отдельных свойств и состояний внешней среды, возникающее при непосредственном воздействии на органы чувств, дифференцированное восприятие субъектом внутренних  или внешних стимулов и раздражителей при участии нервной системы. Представление- процесс мысленного воссоздания образов предметов и явлений, которые в данный момент не воздействуют на органы чувств человека. Понятие «представление» имеет два значения. Одно из них обозначает образ предмета или явления, которые ранее воспринимались анализаторами, но в данный момент не воздействуют на органы чувств («название результата процесса», девербатив). Второе значение данного термина описывает сам процесс воспроизводства образов («название процесса», субстантивированный инфинитив). Воображение — способность сознания создавать образы, представления, идеи и манипулировать ими; играет ключевую роль в следующих психических процессах:моделирование, планирование, творчество, игра, человеческая память.  Внимание — избирательная направленность восприятия на тот или иной объект Восприятие — познавательный процесс, формирующий субъективную картину мира. Память — одна из психических функций и видов умственной деятельности, предназначенная сохранять, накапливать и       воспроизводить информацию. Мышление — процесс моделирования системных отношений окружающего мира на основе безусловных положений. Речь — исторически сложившаяся форма общения людей посредством языковых конструкций, создаваемых на основе определённых правил. Процесс речи предполагает, с одной стороны, формирование и формулирование мыслей языковыми (речевыми) средствами, а с другой стороны — восприятие языковых конструкций и их понимание. Эмоциональные  Эмоции — эмоциональный процесс средней продолжительности, отражающий субъективное оценочное отношение к существующим или возможным ситуациям. Эмоции отличают от других видов эмоциональных процессов: аффектов, чувств и настроений. Эмоции, как и многие другие психические явления, изучены слабо и понимаются разными авторами по-разному, поэтому вышеприведённое определение нельзя считать ни точным, ни общепринятым. Чувства — эмоциональный процесс человека, отражающий субъективное оценочное отношение к реальным или абстрактным объектам. Чувства отличают от аффектов, эмоций и настроений. В просторечии и в некоторых словосочетаниях (например «орган чувств») чувствами также называют ощущения. Аффекты -эмоциональный процесс, характеризующийся кратковременностью и высокой интенсивностью, сопровождающийся резко выраженными двигательными проявлениями и изменениями в работе внутренних органов. Аффекты отличают от эмоций, чувств и настроений. Стресс — неспецифическая (общая) реакция организма на воздействие (физическое или психологическое), нарушающее его гомеостаз, а также соответствующее состояние нервной системы организма (или организма в целом). В медицине, физиологии,психологии выделяют положительную (эустресс) и отрицательную (дистресс) формы стресса. По характеру воздействия выделяют нервно-психический, тепловой или холодовой, световой и другие стрессы. Волевые  Борьба мотивов — психическое состояние личности и одновременно возможный этап волевого действия, поступка. Б.м. характеризуется одновременным существованием в психике личности, «сшибкой» взаимоисключающих мотивов и соответствующих им способов действий. Принятие решения — природа процесса принятия решения. Цель организационного решения. Подходы к принятию решений: интуитивный, основанный на суждениях и рациональный. Этапы рационального решения проблем. Факторы, влияющие на процесс принятия управленческих решений. Постановка цели — это определение человеком того, что ему нужно, и оформление этого понимания в ясную, четкую картинку и или мотивирующую формулировку.

виды и краткая характеристика — Блог Викиум

Психические процессы представляют собой группу психических явлений, который объединены между собой функционально. Благодаря этим самым процессам, человек способен познавать себя, а также окружающий мир. То, как и какие процессы развиваются, зависит от многих внешних факторов, например, от смены погодных условий или времен года. Поэтому психика является своеобразным рычагом управления организма.

Психические процессы делятся на 3 вида:

• познавательные;
• эмоциональные;
• волевые.

Также стоит отметить, что все процессы в области психологии и психиатрии тесно взаимосвязанные между собой. Таким образом, занимаясь развитием одного процесса, вы невольно подтянете к нему другой, который будет его дополнять.

Методы изучения психических процессов

Для максимального изучения процессов памяти, мышления и других функций в психиатрии используют определенные методы:

• тактильная терапия, которая позволяет пациенту максимально познакомиться с фигурой;
• зрительное восприятие изображений, которые демонстрирует терапевт;
• изучение объектов, которые являются зрительно-пространственными;
• ознакомление с портретами, на которых изображены известные лица;
• работа с памятью;
• терапия, которая направлена на работу со слухом.

Стоит отметить, что выявить особенность психических расстройств можно лишь, используя несколько методов в дуэте. Большое количество используемых методик направлены именно на изучение мышления. Ниже вы сможете ознакомиться с каждым психическим состоянием отдельно, разобравшись в его функциях.

Виды психических процессов

Понимание чего-либо подразумевает под собой познавательный процесс, который формирует образы окружающей среды. Данный процесс связан с ощущениями, при помощи которых мы собираем внешнюю информацию. К свойствам данного процесса можно смело отнести структурность, предметность, избирательность.

Память является совокупностью особенностей, которые направлены на накопление, сохранение, а также использование навыков. Главной функцией этого процесса является хранение информации, благодаря которой и существует каждая личность. Тренировать память можно и нужно. Все, что для этого нужно делать — ежедневно проходить когнитивную тренировку на Викиум.

Процесс мышления помогает смоделировать закономерности окружающего мира. Благодаря мышлению человек способен воспринимать и менять свои ощущения, воображение и прочее.

Ощущения как процесс возникают, отражая отдельные свойства и состояния внешней среды, а также субъектов. Ощущения направлены на получение информации о качестве, количестве, пространстве. Человек способен испытывать такие ощущения, как: вкус, слух, зрение, обоняние, осязание.

Благодаря воображению, у человека в голове могут всплывать различные картинки, идеи и представления. Развитие воображения максимально положительно сказывается на человеке, помогая ему представить уже окончательный результат действий, направленных на что-либо. К основным свойствам воображения можно отнести следующее:

• получение образа, желаемого будущего при условии, что человек не знает, какие действия необходимо предпринять;
• создание для себя каких-либо ценностей;
• соединение нескольких готовых образов для получения чего-то нового;

Процесс представления заключается в изучении образа или явления, которое на данный момент не существует в настоящем. От воображения этот процесс отличается тем, что он относится к реальности, а не к выдумке.

Данная функция, безусловно, зависит и от рода деятельности человека. К свойствам представления можно отнести:

• количество воспроизводимых деталей зависит от заинтересованности человека определенным объектом;
• образ объекта несет конкретную информацию для личности;
• удержание образа возможно лишь непродолжительное время.

Используя речь, люди поддерживают коммуникацию с внешним миром. Речевой процесс напрямую зависит от мышления и представления. Благодаря речи можно воспринимать и передавать важную информацию. К свойствам речи можно отнести понятность, действие и выразительность.

Внимание – один из психических процессов, работа которого тесно переплетается с волевым характером и памятью. Обладая хорошей волей, человек может изменить свое восприятие к чему-либо. Именно благодаря вниманию человек успешно существует в мире. Тренировать его, также как и память, можно и нужно. Наши когнитивные тренировки — к ваши услугам.

При помощи эмоций люди выражают оценочное отношение к окружающим объектам. Эмоции и чувства очень похожи между собой, а первый процесс полностью связан со вторым.

Стресс представляет собой реакцию организма человека на раздражающие психику, факторы внешней среды. В психологии отмечают наличие положительного и отрицательного стресса. Первый вариант действует на организм положительно и не является слишком долгим и частым. Отрицательный же стресс приносит для человека множество проблем со здоровьем.

Аффект – эмоциональное состояние человека, зависящее от его характера. Обычно его приписывают к негативным качествам.

Постановка цели напрямую зависит от воли и эмоций, ведь только волевой и эмоционально стабильный человек может прийти к своей цели. А искусству целеполагания можно научиться с помощью нашего одноименного курса.

Умение человека идти к указанной цели, направляя свои решения и действия в нужное русло, называется волей. Она тесно переплетается с процессом мышления, внимания и памятью.

Принятие решений являет собой процесс, за который отвечают сила воли, постановка цели и твердость характера. оригинальная статья

Психический процесс в социальной перцепции*

Владимир Н. Панферов а Ш1; Анастасия В. Микляева а @ ТШ; Светлана А. Безгодова а Ш3

а Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена, 191186, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, 48 @ [email protected] Ш1 http://orcid.org/0000-0002-3528-3122

ТП2

http://orcid.org/0000-0001-8389-2275 ТШ http://orcid.org/0000-0001-5425-7838

Поступила в редакцию 03.04.2019. Принята к печати 24.04.2019.

Аннотация: Рассматривается теоретический конструкт психического процесса в социальной перцепции в русле инте-гративного подхода к психологии человека и социальному взаимодействию людей.

Теоретически обосновывается возможность описания психического процесса как интегративного феномена социальной перцепции. Дается определение психического процесса как многоуровневой системы психической деятельности, детерминированной взаимопознанием людей в процессе совместной деятельности и общения. Содержательно рассматриваются три уровня психического процесса в социальной перцепции: гносеологический, семиотический и феноменологический. Гносеологический уровень описывается через категории отражение, отображение, выражение, переживание, семиотический уровень — с помощью категорий знак, значение, смысл, отношение, феноменологический уровень обозначен категориями идентификация, апперцепция, интерпретация, портрет. Показано методологическое значение конструкта психического процесса, реализующего принцип целостности и интегративности в познании психологии человека. Обозначены перспективы расширения способов и методов познания психологических качеств человека, анализа их преломления в индивидуальной психологии человека в процессе социального взаимодействия посредством применения данного конструкта. Проиллюстрировано прикладное применение данного конструкта в исследовательской деятельности, направленной на изучение межличностного восприятия в процессе общения и совместной деятельности с целью их оптимизации.

Ключевые слова: психологическое познание, социальное взаимодействие, психосемиотика, внешность, личность

Для цитирования: Панферов В. Н., Микляева А. В., Безгодова С. А. Психический процесс в социальной перцепции // Вестник Кемеровского государственного университета. 2019. Т. 21. № 2. С. 403-413. БОТ: https://doi. org/10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

1. Введение

Социальная перцепция представляет собой взаимопознание людей в совместной жизнедеятельности [1-3]. В этом взаимопознании определяется внутренний психологический ресурс людей как носителей особых психологических качеств, способных обеспечить успешное решение жизненно важных проблем, что превращает социальную перцепцию в деятельность психологического познания человека, предметом которой является психология партнёров социального взаимодействия как реальность общественной жизни [4].

Изучение социальной перцепции является своеобразным ключом к психологическому познанию человека.

Через изучение социальной перцепции психологическая наука напрямую подходит к своему основному предмету -психологии человека, чего не происходит в психофизиологии

и психофизике, которые ограничены своими парадигмальны-ми основами объект-субъектного отражения и методологией физического эксперимента. В этих парадигмах психика человека не является ни объектом, ни предметом отражения. Она конструируется исследователями по откликам субъектов отражения на основании их большей или меньшей адекватности объекту отражения, на месте которого выступают физические объекты материального мира, не являющиеся носителями психических свойств [5]. В социальной перцепции же психология человека появляется на месте объекта психического отражения и становится непосредственным предметом психологического познания. В результате появляются эмпирические факты объективации психической организации человека как реальности бытия, характеризующие феноменологию форм существования психики в откликах

* Статья подготовлена в рамках проекта РФФИ № 19-013-00412.

БО!: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

субъектов на человека как носителя психических свойств. Содержание этих откликов наполнено психологическими определениями человека как партнёра социального взаимодействия. Социальная перцепция, таким образом, предоставляет психологической науке более релевантный эмпирический материал о психологии человека, который может быть использован для конструирования психической организации человека и осмысления психического процесса как его психологической деятельности.

Отметим, что практика социального взаимодействия человека с человеком породила особые ненаучные взгляды на социальную перцепцию в виде физиогномики, хиромантии, астрологии и других трансцендентальных способов психологического познания человека. Претензии этих способов на статус научного метода были безапелляционно отвергнуты академической наукой, и это дает некоторые основания академической психологии, опирающейся на психофизическую и психофизиологическую парадигмы познания, сомневаться в научной валидности социальной перцепции. Однако следует отметить, что данные парадигмы ориентированы на изучение психического отражения в логике субъект-объектного взаимодействия и не являются релевантными субъект-субъектному отражению, свойственному взаимопознанию [6]. Другими словами, если в рамках академической психологии психологическое познание следует логике каузальной атрибуции по формуле знак — значение, то в социальной перцепции происходит интерпретация смысла этого отношения, что приводит к формуле знак — значение — смысл. Именно это обстоятельство и актуализирует задачу теоретического осмысления психического процесса в социальной перцепции с опорой на принципы субъект-субъектной парадигмы, а также определения методологии психологического познания, релевантной содержанию феномена социальной перцепции.

Эмпирический материал социальной перцепции позволяет рассматривать психологическое познание как процесс взаимодействия человека с человеком, являющихся носителями идеальных сущностей, предопределяющих специфику психологии человека — онтологической формы бытия психической организации человека. В этом процессе взаимодействующие субъекты сами определяют содержание психического потенциала друг друга по пока неизученным закономерностям психологической деятельности. Ответ на то, как это происходит, является главной задачей научного познания социальной перцепции.

2. Теоретические предпосылки для построения конструкта психического процесса в социальной перцепции

Психология человека как результат повседневного психологического познания людьми друг друга вызывает сомнения

точных наук в адекватности этого феномена [7; 8], закрытого для проникновения извне и поэтому недоступного для объективного познания имеющимися средствами естествознания. Поиск альтернативного пути научного познания явлений социальной перцепции, неизбежный в данной ситуации, с необходимостью приводит к сфере познания человека человеком и самого себя, совершаемого средствами рефлексирующего сознания субъектов психологической деятельности в объект-предметном пространстве внешность — личность. Внешность — личность характеризует объект-предметное единство формы и содержания физического и психологического облика человека, в котором внешность воспринимается как система признаков социально-психологических качеств личности.

Внешность как объект психического отражения является результатом трансформации физического облика человека в социальном взаимодействии людей в источник информации о психологии человека. Она включает анатомические признаки телесной организации человека, телесные движения, одежду, оформительские манипуляции в виде косметики, татуировок и др. Внешность в социальной перцепции является знаком личности, информирующим о психологических значениях, конвенциально закреплённых в больших и малых общностях людей как результаты смысловой коммуникации, что наглядно проиллюстрировано многочисленными исследованиями, например [9-12]. Следовательно, все формы внешних проявлений человека в социальном взаимодействии являются объектами психологического познания.

Личность как предмет психологического познания является результатом трансформации свойств психической организации человека в психологические качества, характеризующие функциональные возможности социального взаимодействия людей в их совместной жизнедеятельности. Психологические качества — это отдельные проявления активности человека в действиях, поступках, поведении, продуктах деятельности. Они определяются в словах-понятиях о способностях и характере человека как субъекта общения, познания, труда и других видов совместной жизнедеятельности людей. Психологические качества человека являются предметом психологического познания личности. Определения психологических качеств личности составляют психологические портреты человека. Они возникают на фоне эмоционально-эстетического впечатления от внешнего облика партнёров социального взаимодействия. В них объективируется результат психологического познания людьми друг друга.

Эту объективацию производят субъекты взаимопознания в словесных и изобразительных формах виртуальной реальности в виде психологических портретов личности друг друга.

DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

Взаимопознание не сводимо к прямолинейной логике физического познания, которая препятствует пониманию семиотических законов общения, определяющих психологическое познание идеальной сущности психологии человека. Доминирующее убеждение естественных наук в каузальных зависимостях сущности и форм её существования затрудняет понимание субъективно обусловленной связи внешности и личности человека, основанной на семиотической природе психического отражения, где на месте причинно-следственных зависимостей оказываются вероятностные и ситуативные совпадения формы и содержания внешних проявлений человека с его психологическими качествами. Несмотря на это, психологические портреты партнеров по взаимодействию являются психологической основой регуляции человеческих отношений в совместной жизнедеятельности людей. Проблема возникновения и формирования психологических портретов партнёров социального взаимодействия в социальной перцепции является ключевой к таинственному зданию психологической деятельности человека, внутренняя архитектура которой представляет конструкт психического процесса как целостного явления социальной перцепции, включающей рефлексию психической деятельности как психологическую деятельность партнёров социального взаимодействия.

3. Конструкт психического процесса в социальной перцепции

Исследования социальной перцепции содержат эмпирический материал, позволяющий конструировать психический процесс как психологическую деятельность партнёров социального взаимодействия. Такой конструкт представлен композицией психического процесса в таблице.

Эта композиция представляет психический процесс как многоуровневую систему психической деятельности, интегрированной по нескольким формулам психологи-

ческого познания человека человеком в социальном взаимодействии. Понятие формула используется в значении общего краткого определения сущности психического процесса в социальной перцепции:

1) гносеологическая формула психической деятельности человека: отражение — отображение — выражение — переживание;

2) семиотическая формула психической деятельности человека: знак — значение — смысл — отношение;

3) феноменологическая формула психологического познания человека: идентификация — апперцепция — интерпретация — портрет.

3.1. Гносеологическая формула психического процесса: отражение — отображение — выражение — переживание

Психологическое познание человека воспроизводит в своей структуре феномены всех уровней психической деятельности: ощущений, восприятия, памяти, мышления, воображения в результатах отражения, отображения, выражения, переживания. Итоговым результатом этих процессов является идентификация партнёров социального взаимодействия в их индивидном, личностном и индивидуальном обличие.

Отражение, отображение, выражение, переживание характеризуют психический процесс в социальной перцепции как психологическую деятельность человека, выступающего в качестве субъекта психологического познания.

Большой толковый словарь русского языка определяет отражение как «всеобщее свойство материи, заключающееся в способности материальных тел через внутренние изменения воспроизводить в иной форме особенности взаимодействующих с ними материальных тел»1. Ключевой момент в этом определении — воспроизводить особенности взаимодействующих тел (в нашем случае в социальном взаимодействии людей) через внутренние изменения в иной форме. Если эти изменения происходят в процессе взаимодействия

Таблица. Композиция психического процесса в социальной перцепции Table. Composition of the mental process in social perception

Внешность / личность Знак Значения Смысл Отношения

Отражение идентификация узнавание, опознание категоризация классификация позитивные / негативные

Отображение движения апперцепция понимание аффилиации / изоляции

Выражение экспрессия ассоциации интерпретация приятия/ отвержения

Переживание эмоции чувства оценка впечатление / портрет

Нервно-психические механизмы безусловные рефлексы условные рефлексы сочетательные рефлексы стереотипы эталоны

1 Кузнецов С. А. Большой толковый словарь русского языка. СПб. : Норинт, 2005. С. 480.

тел, то приходится исходить из двусторонней дереминации отражения и его результатов. Двустороннее взаимодействие представлено объект-объектными, объект-субъектными, субъект-субъектными отношениями. Для социальной перцепции характерно субъект-субъектное взаимодействие, которое переводит процесс психического отражения в сферу виртуальной реальности, где идеальная (внутренняя) сущность партнёра воспринимается как данность, экстериори-зированная им в его внешнем облике, телесных движениях, предметных действиях, высказываниях и многочисленных продуктах духовного и материального производства. Они являются иной (внешней) формой существования внутреннего психологического содержания личности. В субъект-субъектном взаимодействии в «натуральный» (в терминах Л. С. Выготского) процесс отражения происходит вмешательство субъекта, дополняющего психический процесс своими ассоциациями, которые включают в образы объектов опыт социальной апперцепции. В результате начинается субъективная трансформация непроизвольного реагирования в контролируемый отклик на партнёра. В результате психический процесс «натурального» отражения превращается в отображение и выражение.

Термин отображение фиксирует возрастающее влияние субъекта на процесс отражения. Социально необходимая объективация психических образов для других людей (партнёров совместной жизнедеятельности) предполагает трансформацию психической деятельности в выразительное поведение субъектов. Оно приводит к индивидуализации отображаемых объектов по мотивам партнёров социального взаимодействия и дифференциации форм выразительного поведения партнёров социального взаимодействия.

Выразительные движения характеризуются смысловым психологическим содержанием, которое передаётся партнёрами социального взаимодействия друг другу [13-16]. Выразительные функции психологической деятельности человека не ограничиваются телесными движениями. Наиболее развёрнуто с точки зрения передачи смысла взаимодействия они представлены в речевой деятельности партнёров. Если в ней больше рационализации человеческих отношений, то в выразительных движениях больше эмоций и чувств. Они являются аффективными компонентами психического процесса, рефлексия которых в самосознании человека порождает переживания.

Переживание представляет собой феномен рефлексии человеком своих отношений с миром вещей, людей и самим собой [17]. В социальной перцепции переживания основаны на первом впечатлении от партнёров социального взаимодействия, их источником является внешний

БО!: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

облик партнёров, которые воспринимаются через призму эстетических эталонов, распространённых в конкретной социальной общности людей. Эмоциональное переживание взаимоотношений с партнёрами по социальному взаимодействию объективируется в виде впечатления друг о друге. Впечатление — это «психическое явление, свойственное и высшим животным, но особенно человеку. В структуру взаимодействия входит нечёткое восприятие, усиленное его эмоциональной окраской, в силу чего в нём переживание доминирует над познанием»2. В переживаниях происходит контроль полезности / вредности взаимодействия с партнёрами совместной жизнедеятельности, их опасности / безопасности, а также борьба мотивов необходимого сотрудничества с впечатлениями от партнёров. Всё это порождает амбивалентный эмоциональный фон, который регулируется аксеологической деятельностью субъектов взаимодействия. Результатом этой деятельности являются оценки партнёров социального взаимодействия.

Оценка позволяет выйти из состояния неопределённости переживания своих эмоций и чувств в отношениях с партнёрами социального взаимодействия. Однако это не гарантирует адекватности самих отношений. Тем не менее всё подвергается оценке по множеству самых разнообразных критериев. Независимо от адекватности самой оценки человека человеком в практике социального взаимодействия она является психологической опорой, исполняющей функцию установки на психологическое познание людей и ценности их общественной и частной жизни. Эти обстоятельства регулируют направленность социально-психологической интерпретации личности партнёров социального взаимодействия по содержанию психологических качеств.

Таким образом, психический процесс в полной мере раскрывается в социальной перцепции, где происходит трансформация естественного (натурального) психического отражения в более сложные явления психологического познания человека: отображение, выражение, переживание и оценку. В них воспроизводится влияние субъективности, субъект-ности, индивидуальности на психическую деятельность человека. Эти факторы в полной мере реализуют себя в семиотике психического процесса.

3.2. Семиотическая формула психической деятельности: знак — значение — смысл — отношение

В психологическом познании партнёры как объекты и субъекты восприятия представлены внешностью и личностью, где внешность в качестве материальной реальности является признаком личности — виртуальной реальности. Эта

2 Платонов К. К. Краткий словарь системы психологических понятий. М.: Высшая школа, 1984. С. 24.

БОТ: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

психосемиотическая связь внешней физической данности с внутренним психологическим содержанием личности является механизмом, определяющим психологическое познание. Эта связь является ассоциативно возникающим комплексом знак — значение — смысл в опыте социального взаимодействия. Поэтому в конструкте социальной перцепции представлена семиотика актуализации психологических значений во внешних проявлениях человека как субъекта социального взаимодействия. Она разворачивается по формуле знак — значение — смысл — отношение.

По убеждению Л. С. Выготского, знак — это орудие психической деятельности высшего уровня. «Высшие психические функции, неотъемлемой частью которых является употребление знаков, возникают в процессе сотрудничества и социального общения» [18, с 16]. Именно знак является универсальной формой трансляции психического эффекта. В социальной перцепции функцию знака выполняют признаки внешнего облика, телесные движения, голос и речь, их экспрессия и интонация, предметные действия. В психическом процессе функцию знака выполняют психические изображения, возникающие в зоне контакта органов чувств с объектом отражения.

Семиотическая парадигма в психологической науке утверждается по логике информационной коммуникации, где формируется семиотическая модель психического процесса, приближающая нас к тайнам трансформации физического воздействия в продукт психологической деятельности. Одним из шагов в этом направлении был сделан Л. М. Веккером при анализе психического процесса как информационного, описываемого в терминах «психического изображения» как «кода» «психического образа объекта» [19; 20]. Согласно информационной парадигме, функцию кода / знака физических свойств объекта отражения выполняет психическое изображение, возникающее в контактной зоне органов чувств с объектом отражения. Оно не похоже ни на объект отражения, ни на сформировавшийся психический образ этого объекта: «Это общее свойство метрических инвариантов, воплощённых в конкретной форме психического изображения как сигнала» [20, с 125]. Психическое изображение как сигнал заключает в себе закодированную информацию о признаках воспринимаемого объекта. Информация об объекте декодируется по психофизиологическим законам психической деятельности субъекта и интерпретируется им как признаки реальных объектов. По признакам объекта человек осуществляет акт идентификации возникшего психического образа с реальным объектом отражения. Они совмещаются в пространственно-временном местоположении объекта и неотделимы друг от друга в представлениях субъектов психического отражения. При восприятии человека человеком физическая

данность объекта (внешний облик) предстаёт в психическом процессе с функцией знака психологических особенностей партнёров социального взаимодействия. Признаки строения тела, экспрессивного поведения и оформления внешнего облика выполняют функцию кода / знака психологических значений, которые извлекаются по ассоциации из апперцептивного опыта партнёров социального взаимодействия. Происходит это по законам семиотики с включением механизмов условно-рефлекторной деятельности мозга, описанных в современных исследованиях [21].

В процессах социальной перцепции происходит знако-во-символическая трансформация материальных свойств физического облика человека в признаки психологических качеств личности. Они выполняют функцию сигнала в оживлении рефлекторных ассоциаций, сложившихся в опыте социальной перцепции партнёров социального взаимодействия. Таким образом, признаки внешнего облика становятся условными сигналами психологических значений личности, интериоризированных в практике социального взаимодействия. Как указывал Л. С. Выготский, «в значениях фиксируются, прежде всего, функция вещи, а не сама вещь, которая становится знаком её функции. Функцию можно рассматривать как причинно-следственную связь между вещами (объектами)» [18, с. 16]. Это важная мысль, указывающая на взаимодействие вещей как основной предмет психологического познания. В социальном взаимодействии — это общение людей, преобразующее элементарное психическое отражение в сложную психологическую деятельность. В социальной перцепции внешность как знак личности сигнализирует о психологических качествах человека как его функциях, которые он выполняет во взаимодействии с другими людьми, что порождает проблему смысловой интерпретации в практике социального взаимодействия, где человеческие отношения характеризуют функциональные проявления партнёров в совместной жизнедеятельности [22].

Смысл взаимодействия раскрывается через целеполо-гание. Целеполагание связано с продуктами совместной деятельности, а также с индивидуальными и групповыми мотивами партнёров социального взаимодействия. Смысл транслирует значимость производимых продуктов и мотивов участников совместной деятельности. В смысле происходит интеграция установок на деятельность с её пониманием как способа достижения значимых целей и реализации мотивов [23; 24]. В социальной перцепции смысл раскрывает функциональные коннотации психологических качеств партнёров социального взаимодействия, в том числе в метафорических формах [25-27].

Социальная заинтересованность партнёров социального взаимодействия друг в друге усиливает регуляторную

функцию общения до трансформации его в управленческую и манипуляторскую деятельность, основанную на психологическом влиянии и воздействии. Это добавляет новые смыслы в межличностные отношения партнёров и их взаимное познание. В результате в социально-психологической интерпретации личности появляются смыслы эмоционального отклика партнёров друг на друга и их взаимоотношений, которые становятся психологическим основанием селекции партнёров в социальном взаимодействии.

Отношения партнёров социального взаимодействия благодаря общению приобретают встречный характер. Это приводит к их интегральному синтезу в виде взаимоотношений. Восприятие человека человеком происходит на фоне позитивных или негативных отношений друг к другу. В то же время в социально-психологической интерпретации личности проявляется стремление к объединению с партнёром или к изоляции от него (отношения аффилиации или изоляции). Итогом такого стремления являются отношения взаимного приятия или отвержения по осознанным мотивам совместной жизнедеятельности.

3.3. Феноменологическая формула восприятия человека: идентификация — апперцепция — интерпретация -портреты

Феноменологический анализ социальной перцепции направлен на характеристику продуктивной стороны психического процесса, представленной психологическими явлениями восприятия человека человеком.

Идентификация партнёров социального взаимодействия происходит, в первую очередь, как узнавание и опознание человека в ряду других объектов материального мира. Далее происходит понятийное осмысление специфики объекта через его категоризацию (логическое определение) и классификацию (анализ межпредметных отношений), что приводит к типологизации и индивидуализации объекта познания. Узнавание и опознание определяются как результаты адекватного отражения физических свойств объекта восприятия. Узнавание и опознание возможно относительно ранее воспринимаемых (знакомых) объектов. В этом случае физические характеристики воспринимаемого в данный момент объекта сличаются со следами прежних сенсорных контактов похожего объекта, хранящихся в апперцепции воспринимающего человека. Это происходит как реализация рефлексов, возникавших в прошлом опыте взаимодействия человека с миром вещей и людей. Узнавание и опознание в этом смысле являются результатом сопоставления элементов / признаков объекта с ранее воспринимаемыми предметами реального взаимодействия. Оно происходит по физическим признакам объекта и может приводить как к адекватному, так и неадекватному узнаванию.

БО!: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

При этом различение признака не гарантирует адекватного узнавания объекта, что обусловлено ассоциативными связями данного признака с известными человеку объектами взаимодействия, определяющими его апперцепцию. Такая связь обнаруживается, например, при ошибках узнавания и опознания в условиях неясного видения объекта.

Апперцепция фильтрует элементы воспринимаемого объекта как признаки известных / неизвестных объектов. Эта операция бессознательного условно-рефлекторного сличения психического изображения, возникающего в афферентной зоне контакта органов чувств с объектом отражения, с кодом объекта, которое приводит к его узнаванию / неузнаванию или опознанию / неопознанию, когда речь идёт о ранее воспринимаемом человеке. В этом процессе вскрывается багаж чувственного опыта человека, без которого затруднительно осуществлять идентификацию каких-либо объектов взаимодействия.

Вместе с узнаванием и опознанием объекта в процесс восприятия включаются высшие функции психического процесса в виде понятийной категоризации и классификации объекта, а также соответствующей его содержанию социально-психологической интерпретации, что показано в эмпирических исследованиях на разнообразном материале [28-31]. Они преобразуют психический процесс из психофизического в психорефлексивный процесс психической деятельности человека. Продукты этой деятельности в виде слов / понятий становятся знаками смысловой интерпретации объектов познания. Наборы таких слов / понятий образуют смысловые тезаурусы психологических значений, которыми пользуются локализованные общности людей. Такие тезаурусы представляют виртуальную объективацию социальной апперцепции психологического познания человека как партнёра социального взаимодействия. В тезаурусах подсознательно фиксируются функциональные проявления человека в совместной деятельности. Затем они находят отражение в стереотипных суждениях друг о друге в виде социально-психологической интерпретации личности.

Субъекты социальной перцепции совершают акты интерпретации внешних форм проявления партнёров как качества их психологии [32; 33]. Интерпретация рассматривается в научных исследованиях психологии человека как отклики субъектов социальной перцепции на внешние проявления друг друга. В этих откликах происходит объективация их идеальных (внутренних) представлений друг о друге. В результате мы имеем дело с психологическими портретами партнёров в изобразительной и / или словесной форме. В них проявляется субъективность, субъектность и индивидуальность психического отражения. Интерпретация раскрывает ассоциативный потенциал апперцепции субъектов психологического познания. Они извлекают из этого потенциала

БОТ: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

понятия о психологических качествах личности партнёров по мотивам социального взаимодействия. К тому же интерпретация освещена аффективными эффектами психического процесса (эмоциями, чувствами, оценками), которые могут носить как осознаваемый, так и неосознаваемый характер [34]. Всё это говорит о значительной индетерминированно-сти результатов социально-психологической интерпретации личности партнёров социального взаимодействия.

Интерпретация является процессом замыкания ассоциативных связей элементов внешнего облика как знаков с содержанием их значений, усвоенных в опыте взаимодействия людей друг с другом. Происхождение этих связей основано на фиксировании зависимостей между внешними формами существования человека и качественными результатами его активности. В результате элементы внешнего облика и других форм объективации активности человека приобретают функцию знаков психологических качеств субъектов взаимодействия. Они превращаются в элементы-признаки психологического содержания человека. Элемент внешних форм проявления многогранен и многосвязен как знак разных значений. Поэтому интерпретация одного и того же элемента-признака может иметь большой разброс смысловых значений. Из-за этого проблема адекватности интерпретации превращается в проблему индивидуально-типологической изоморфности наших представлений друг о друге.

Впечатления, произведённые партнёрами социального взаимодействия друг на друга, трансформируются в психологические портреты их личностей. В них воспроизводится психология человека (внутреннего как внешнего), объект-предметное единство внешности и личности человека по законам семиотики. Впечатление является аффективным феноменом психического отражения, это целостная форма интегрального синтеза аффективных компонентов психического процесса. В социальной перцепции первое впечатление от партнёра предопределяет сложную систему взаимоотношений с ним в совместной жизнедеятельности. Оно, прежде всего, эмоционально по переживанию взаимоотношений, но осознаётся при этом через оценку нравственного достоинства партнёра.

В психологических портретах партнёров социального взаимодействия осознаются результаты психологического познания людьми друг друга. Это своеобразные продукты психологической деятельности человека, интерио-ризированные в образах / представлениях друг о друге и экстериоризированные в словесных и изобразительных формах социально-психологической интерпретации личности, которые, обладая для своего носителя несомненной достоверностью, являются основным источников регуляции взаимодействия субъектов.

4. Заключение

Предложенный в данной статье теоретической конструкт психического процесса в социальной перцепции, позволяющий осветить гносеологический, семиотический и феноменологический ракурсы психологического познания человека человеком в социальном взаимодействии, представляется довольно эвристичным для решения широкого круга методологических проблем современной психологии. Так, конструкт психического процесса в социальной перцепции может быть применен для решения одной из основных методологических проблем психологической науки — проблемы определения предметной области и ее границ [35-37]. Благодаря конструкту психического процесса в социальной перцепции появляется возможность приблизиться к предмету психологической науки — психическим свойствам, которые в логике господствующей естественно-научной парадигмы часто оказываются «в тени» свойств нервной системы. Между тем нервная система всего лишь обеспечивает возможность психической деятельности, которую осуществляет человек в роли субъекта взаимодействия с миром вещей, людей и самим собой. На особую роль субъекта в психическом процессе обращал внимание Л. М. Веккер: «прямое описание, а тем более выведение психологических характеристик, свойств и закономерностей психических процессов… из внутренней динамики мозга или из динамики внутриорганических сдвигов. оказывается концептуально невозможным» [19, с. 645]. Психика человека — это его функция как субъекта взаимодействия с миром вещей, людей и самим собой, и этот тезис позволяет утверждать необходимость анализа продуктов социально-перцептивной активности людей в процессах построения моделей психической организации человека. Помимо этого, решение получает проблема адекватности психического отражения. Один из основных постулатов социальной перцепции заключается в том, что если возникшие психологические портреты партнёров привели к положительным итогам их совместной деятельности и соответствующим человеческим взаимоотношениям, то такие портреты считаются если не адекватными психической организации партнёров, то релевантными их психологической сущности. Поэтому социальная перцепция направлена на поиск психологических качеств, обеспечивающих перспективу совместимости партнёров в совместной жизнедеятельности. В психологических портретах происходит интегральный синтез психологического познания человека как субъекта социального взаимодействия, а в социальной перцепции -трансформация психического процесса в психологическую деятельность по идентификации партнёров на предмет перспектив успешности совместной деятельности.

DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

Литература

1. Андреева Г. М. Психология социального познания. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Аспект Пресс, 2000. 288 с.

2. Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. М.: Изд-во МГУ 1982. 199 с.

3. Лабунская В. А. Общение и познание людьми друг друга в трудах А. А. Бодалева: современный взгляд на фундаментальные проблемы (материалы круглого стола) // Российский психологический журнал. 2015. Т. 12. № 1. С. 6-11.

4. Янчук В. А. Введение в современную социальную психологию. Мн.: АСАР, 2005. 800 с.

5. Панферов В. Н. Интегральный синтез психологии человека в науке, в образовании, в социальном взаимодействии. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2015. 761 с.

6. Панферов В. Н. Методология интегрального синтеза психологического познания человека (110-летию со дня рождения Б. Г. Ананьева посвящается) // Интегративный подход к познанию психологии человека. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2017. С. 11-30.

7. Белинская Е. П., Бронин И. Д. Проблема точности межличностного восприятия: современные концептуальные модели и эмпирические исследования // Вестник Кемеровского государственного университета. 2015. № 1-1. С. 109-113.

8. Shepherd J. The face and social attribution // Young A., Ellis H. (eds.). Handbook of research on face processing. Amsterdam: North Holland, 1989. P. 289-320.

9. Wang Z., Mao H., Li Y. J., Liu F. Smile Big or Not? Effects of Smile Intensity on Perceptions ofWarmth and Competence // Journal of Consumer Research. 2017. Vol. 43. № 5. P. 787-805. DOI: https://doi.org/10.1093/jcr/ucw062

10. Хрисанфова Л. А. Представления об индивидуально-психологических особенностях человека по структурным особенностям его лица // Экспериментальная психология. 2009. Т. 2. № 4. С. 51-73.

11. Барабанщиков В. А., Хрисанфова Л. А. Доверие к человеку при первичном восприятии его лица // Методы исследования психологических структур и их динамики / под ред. Т. Н. Савченко, Г. М. Головиной. М.: ИП РАН, 2007. Вып. 4. С. 117-127.

12. Карицкий И. Н., Финкельштейн В. Н. Социальная перцепция одежды // Системогенез учебной и профессиональной деятельности: материалы VII Междунар. науч.-практ. конф. Ярославль: Изд-во Ярославского гос. пед. ун-та им. К. Д. Ушинского, 2015. С. 170-172.

13. Лабунская В. А., Дроздова И. И. Теоретико-эмпирический анализ влияния социально-психологических факторов на оценки, самооценки молодыми людьми внешнего облика // Российский психологический журнал. 2017. Т. 14. № 2. С. 202-226. DOI: 10.21702/rpj.2017.2.12

14. Лабунская В. А. Невербальное поведение: структура и функции // Лабунская В. А. Невербальное поведение (социально-перцептивный подход). Ростов н/Д.: Изд-во Ростов. ун-та, 1986. С. 5-35.

15. Куницына В. Н., Казаринова Н. В., Погольша В. М. Межличностное общение. СПб.: Питер, 2001. 544 с.

16. Михеева Е. Н. Социально-психологическая интерпретация личности ученика по внешности и невербальному поведению в ситуации урока: автореф. дис. … канд. психол. наук. СПб., 1993. 17 с.

17. Василюк Ф. Е. Психология переживания (анализ преодоления критических ситуаций). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. 200 с

18. Выготский Л. С. Собрание сочинений. Т. 6. Научное наследство. М.: Педагогика, 1984. 400 с.

19. Веккер Л. М. Психика и реальность. Единая теория психических процессов. М.: Смысл, 1998. 685 с.

20. Веккер Л. М. Восприятие и основы его моделирования. Л.: Изд-во Ленингр. ордена Ленина гос. ун-та им. А. А. Жданова, 1964. 194 с.

21. Stolier R. M., Freeman J. B. Functional and Temporal Considerations for Top-Down Influences in Social Perception // Psychological Inquiry. 2016. Vol. 27. № 4. P. 352-357. DOI: https://doi.org/10.1080/1047840X.2016.1216034

22. Куницына В. Н., Панферов В. Н. Проблема отношений личности в трудах В. Н. Мясищева // Психологический журнал. 1992. Т. 13. № 3. С. 140-147.

23. Леонтьев Д. А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. М.: Смысл, 2003. 487 с.

24. Леонтьев Д. А. Понимание смысла и смысл понимания // Понимание: опыт мультидисциплинарного исследования / под ред. А. А. Брудного, А. В. Уткина, Е. И. Яцуты. М.: Смысл, 2006. С. 20-27.

25. He X., Chen J., Li J. Bidirectional semantic associations between social power and weight // InternationalJournal of Psychology. 2018. Vol. 53. № 1. P. 40-48. DOI: https://doi.org/10.1002/ijop.12255

26. Jzerman H., Koole S. L. From perceptual rags to metaphoric riches-bodily, social, and cultural constraints on sociocognitive metaphors: Comment on Landau, Meier, and Keefer (2010) // Psychological Bulletin. 2010. Vol. 137. № 2. P. 355-361. DOI: https://doi.org/10.1037/a0022373

DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

27. Landau M. J., Meier B. P., Keefer L. A. A metaphor-enriched social cognition // Psychological Bulletin. 2010. Vol. 136. № 6. P. 1045-1067. DOI: https://doi.org/10.1037/a0020970

28. Park В., Judd C. M., Ryan C. S. Social categorization and the representation of variability information // Stroebe W., Hewstone M. (eds.) European Review of Social Psychology. John Wiley and sons LTD, 1991. Vol. 2. P. 211-245.

29. Taylor S. E., Fiske S. T., Etkoff N. L., Ruderman A. J. Categorical and contextual bases of person memory and stereotyping // Journal of personality and social psychology. 1978. Vol. 36. № 7. P. 778-793.

30. Хухлаев О. Е., Тарасов К. О. Факторы выбора этнической категоризации в ситуации информационного воздействия на подростков и юношей // Социальная психология и общество. 2015. Т. 6. № 3. С. 64-80. DOI: 10.17759/sps.2015060305

31. Курышева О. В. Возрастные аспекты социальной категоризации // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 11: Естественные науки. 2013. № 1. С. 77-83.

32. Сериков Г. В. Интерпретация невербального поведения в связи с социально-психологическими характеристиками личности: автореф. дис. … канд. психол. наук. Ростов н/Д., 2001. 21 с.

33. Якунин А. П. Социально-психологическая интерпретация подростками личности взрослого человека // Личность, семья и общество: вопросы педагогики и психологии. 2015. № 53. С. 107-112.

34. Heotis E. Cultivating Self-Awareness: Dual Processes in Social Cognition // The journal for spiritual and consciousness studies. 2018. Vol. 41. № 1. Р. 22-28.

35. Мазилов В. А. Методологические проблемы психологии в начале 21 века // Психологический журнал. 2006. Т. 27. № 1. С. 23-34.

36. Юревич А. В. Парадигмальные дебаты // Методология и история психологии. 2007. Т. 2. № 3. С. 3-17.

37. Ушаков Д. В. Анатомия психологического знания // Психологическое знание: Современное состояние и перспективы развития / под ред. А. Л. Журавлева, А. В. Юревича. М.: ИП РАН, 2018. С. 71-115.

Psychical Process in Social Perception*

Vladimir N. Panferov a ID1; Anastasia V. Miklyaeva a @ ID2; Svetlana A. Bezgodova a ID3

a Herzen State Pedagogical University of Russia, 48, Moika Embankment, Saint-Petersburg, Russia, 191186

@ [email protected]

ID1 http://orcid.org/0000-0002-3528-3122 ID2

http://orcid.org/0000-0001-8389-2275

ID3

http://orcid.org/0000-0001-5425-7838 Received 03.04.2019. Accepted 24.04.2019.

Abstract: The research features the theoretical construct of the psychical process in social perception in line with the integrative approach to human psychology and social interaction. The author believes that psychical processes can be described as an integrative phenomenon of social perception. The psychical process is a multi-level system of mental activity, determined by mutual awareness of people in the process of joint activity and communication. There are three levels of the psychical process in social perception: gnoseological, semiotic, and phenomenological. The gnoseological level is described through the categories «reflection», «representation», «expression», and «experience»; semiotic level is presented by the categories «sign», «value», «meaning», and «relation»; the phenomenological level is indicated by the categories «identification», «apperception», «interpretation», and «portrait». The methodological value of the construct of psychical process realizes the principle of integrity in the learning of human psychology. The author outlines some prospects for future studies of ways and methods of the human psychological qualities and their refraction in the human individual psychology in the course of social interaction. The paper illustrates the prospective use of the construct in interpersonal perception studies.

Keywords: psychological cognition, social interaction, psychosemiotics, external appearance, personality

* The article was prepared within the framework of the Russian Foundation for Basic Research, project No. 19-013-00412.

DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

For citation: Panferov V. N., Miklyaeva A. V., Bezgodova S. A. Psychical Process in Social Perception. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2019, 21(2): 403-413. (In Russ.) DOI: https://doi.org/10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

References

1. Andreeva G. M. Psychology of social cognition. Moscow: Aspekt Press, 2000, 288. (In Russ.)

2. Bodalev A. A. The perception and understanding of man by man. Moscow: Izd-vo MGU, 1982, 199. (In Russ.)

3. Labunskaya V. A. Communication and cognition people of one another in the works of A. A. Bodalev: modern view on fundamental problems (round table discussion). Rossiiskiipsikhologicheskii zhurnal, 2015, 12(1): 6-11 (In Russ.)

4. Yanchuk V. A. Introduction to modern social psychology. Minsk: ASAR, 2005, 800. (In Russ.)

5. Panferov V. N. Integral synthesis of human psychology in science, in education, in social interaction. Saint-Petersburg: Izd-vo RGPU im. A. I. Gertsena, 2015, 761. (In Russ.)

6. Panferov V. N. Methodology of the integrated synthesis of human psychological knowledge (dedicated to the 110th anniversary of the birth of B. G. Ananiev). Integrative approach to the knowledge of human psychology. Saint-Petersburg: Izd-vo RGPU im. A. I. Gertsena, 2017, 11-30. (In Russ.)

7. Belinskaya E. P., Bronin I. D. The problem of accuracy of interpersonal perception: contemporary conceptual models and empirical research. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2017, (1-1): 109-113. (In Russ.)

8. Shepherd J. The face and social attribution. Handbook of research on face processing, eds. Young A., Ellis H. Amsterdam: North Holland, 1989, 289-320.

9. Wang Z., Mao H., Li Y. J., Liu F. Smile Big or Not? Effects of Smile Intensity on Perceptions of Warmth and Competence. Journal of Consumer Research, 2017, 43(5): 787-805. DOI: https://doi.org/10.1093/jcr/ucw062

10. Khrisanfova L.A. Perception of individual psychological characteristics of a person according to the structural features of his face. Eksperimentalnayapsihologiya, 2009, 2(4): 51-73. (In Russ.)

11. Barabanshchikov V. A., Khrisanfova L. A. Confidence in a person during the initial perception of his face. Methods of studying psychological structures and their dynamics, eds. Savchenko T. N., Golovina G. M. Moscow: IP RAN, 2007, iss. 4, 117-127. (In Russ.)

12. Karitsky I. N., Finkelstein V. N. Social perception of clothes. System genesis of educational and professional activities: Proc. VII Intern. Sci.-Prac. Conf. Yaroslavl: Izd-vo Yaroslavskogo gos. ped. un-ta im. K. D. Ushinskogo, 2015, 170-172. (In Russ.)

13. Labunskaya V. A., Drozdova I. I. A theoretical and empirical analysis of the influence of socio-psychological factors on young people»s assessment and self-assessment of appearance. Rossiiskii psikhologicheskii zhurnal, 2017, 14(2): 202-226. (In Russ.) DOI: 10.21702/rpj.2017.2.12

14. Labunskaya V. A. Non-verbal behavior (social perceptual approach). Rostov-on-Don: Izd-vo Rostov. un-ta, 1986, 5-35. (In Russ.)

15. Kunitsyna V. N., Kazarinova N. V., Pogol’sha V. M. Interpersonal communication. Saint-Petersburg: Piter, 2001, 544. (In Russ.)

16. Mikheeva E. N. Socio-psychological interpretation of the student’s personality in appearance and non-verbal behavior in a lesson situation. Diss. Cand. Psychol. Sci. Abstr. Saint-Petersburg, 1993, 17. (In Russ.)

17. Vasilyuk F. E. Psychology of experience (analysis of overcoming critical situations). Moscow: Izd-vo Mosk. un-ta, 1984, 200 (In Russ.)

18. Vygotsky L. S. Collected Works. Vol. 6. Scientific heritage. Moscow: Pedagogika, 1984, 400. (In Russ.)

19. Vekker L. M. Mind and reality. Unified theory of mental processes. Moscow: Smysl, 1998, 685. (In Russ.)

20. Vekker L. M. Perception and the basics of its modeling. Leningrad: Izd-vo Leningr. ordena Lenina gos. un-ta im. A. A. Zhdanova, 1964, 194. (In Russ.)

21. Stolier R. M., Freeman J. B. Functional and Temporal Considerations for Top-Down Influences in Social Perception. Psychological Inquiry, 2016, 27(4): 352-357. DOI: https://doi.org/10.1080/1047840X.2016.1216034

22. Kunitsyna V. N., Panferov V. N. The problem of personal relations in the works of V. N. Myasishchev. Psikhologicheskii zhurnal, 1992, 13(3): 140-147. (In Russ.)

23. Leontyev D. A. Psychology of meaning: nature, structure and dynamics of semantic. Moscow: Smysl, 2003, 487. (In Russ.)

24. Leontyev D. A. Understanding the Meaning and Meaning of Understanding. Understanding: Experience of Multidisciplinary Research, ed. Brudnyi A. A., Utkin A. V., E. I. Yatsuty. Moscow: Smysl, 2006, 20-27. (In Russ.)

25. He X., Chen J., Li J. Bidirectional semantic associations between social power and weight. International Journal of Psychology, 2018, 53(1): 40-48. DOI: https://doi.org/10.1002/ijop.12255

DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-403-413

26. Jzerman H., Koole S. L. From perceptual rags to metaphoric riches-bodily, social, and cultural constraints on sociocognitive metaphors: Comment on Landau, Meier, and Keefer (2010). Psychological Bulletin, 2010, 137(2): 355-361. DOI: https:// doi.org/10.1037/a0022373

27. Landau M. J., Meier B. P., Keefer L. A. A metaphor-enriched social cognition. Psychological Bulletin, 2010, 136(6): 1045-1067. DOI: https://doi.org/10.1037/a0020970

28. Park B., Judd C. M., Ryan C. S. Social categorization and the representation of variability information. European Review of Social Psychology, eds. Stroebe W., Hewstone M. John Wiley and sons LTD, 1991, vol. 2, 211-245.

29. Taylor S. E., Fiske S. T., Etkoff N. L., Ruderman A. J. Categorical and contextual bases of person memory and stereotyping. Journal of personality and social psychology, 1978, 36(7): 778-793.

30. Hukhlaev O. E., Tarasov K. O. Factors of choice of ethnic categorization in the situation of informational impact on adolescents and young people. Sotsialnaiapsikhologiia i obshchestvo, 2015, 6(3): 64-80. (In Russ.) DOI: 10.17759/sps.2015060305

31. Kurysheva O. V. Age aspects of the social categorization. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriia 11: Estestvennye nauki, 2013, (1), 77-83. (In Russ.)

32. Serikov G. V. Interpretation of non-verbal behavior in connection with the socio-psychological characteristics of the person. Diss. Cand. Psychol. Sci. Abstr. Rostov-on-Don, 2001, 21. (In Russ.)

33. Yakunin A. P. The social-psychological interpretation by teenagers of the personality of adult. Lichnost’, semia i obshchestvo: voprosy pedagogiki ipsikhologii, 2015, (53): 107-112. (In Russ.)

34. Heotis E. Cultivating Self-Awareness: Dual Processes in Social Cognition. The journal for spiritual and consciousness studies, 2018, 41(1): 22-28.

35. Mazilov V. A. Methodological problems ofpsychology at the beginning of the 21st century. Psikhologicheskii zhurnal, 2006, 27(1): 23-34. (In Russ.)

36. Yurevich A. V. Paradigm debates. Metodologiia i istoriiapsikhologii, 2007, 2(3): 3-17. (In Russ.)

37. Ushakov D. V. Anatomy of psychological knowledge. Psychological knowledge: The current state and development prospects, eds. Zhuravlev A. L., Yurevich A. V. Moscow: IP RAN, 2018, 71-115. (In Russ.)

Некоторые аспекты мышления

Что такое мышление 

-это высший познавательный психический процесс,представляющий собой порождение нового знания
-мышление всегда связано с проблемой,ситуацией,задачей,которую нужно решить
-мышление как отдельный психический процесс не существует

-мышление вмешивается во все познавательные психические процессы

-результатом мышления может быть новый способ взаимодействия с реальностью

Аспекты мышления

Национальный аспект-менталитет и специфические традиции, которые исторически заложены в человеке,проживающем в определенной местности.

Общественно-политические нормы-формируются под влиянием социума.

Личные интересы-субъективный фактор,который может повлиять на окончательное решение проблемного вопроса.

Виды мышления

Все мы с вами знаем, что в психологии принято делить мышление на типы:абстрактное,логическое,абстрактно-логическое,наглядно-действенное, наглядно-образное,теоритическое и практическое.

Нас как методистов по мышлению(это мы с  вами уважаемые коллеги так называемся,если хотим заниматься мышлением),должно интересовать практическое мышление.

Основная задача практического мышления разработка средств практического преобразования действительности:постановка целей,создание плана,проекта.

Основные мыслительные операции

Анализ-мыслительное разчленение предмета,явления,ситуаций и выявление составляющих элементов,частей,моментов,сторон

Синтез-мыслительное соотнесение,сопоставление,установление связи между различными элементами

Абстракция-отвлечение существенных свойств предмета от не существенных

Сравнение-мыслительное соотнесение каких либо объектов и выделение в них общего или различного

Обобщение-мыслительное соотнесение и выделение общего в двух или нескольких различных явлениях или ситуациях 

Конкретизация-операция обратная абстракции и обобщению.

 

Все эти операции мы с вами используем как в повседневной жизни, так и при работе с технологией по «Методологии мышления»,очень часто мы с вами даже не осознаем,что в данный конкретный момент используем ту или инную мыслительную операцию.

 

Фазы мышления

1.Осознание наличия проблемы(является результатом потока информации,которая обрабатывалась в течении определенного периода времени) 
2.Поиск возможного решения и формирование альтернативных гипотез

3.Всесторонняя проверка гипотез на предмет применимости их в практической деятельности

4.Решение проблемы проявляется в получении ответа на проблемный вопрос и фиксирование его в сознании.

Уровни мышления

1.Произвольные мысли,которые находятся на поверхности сознания(их легко осознавать и контролировать)

2.Автоматические мысли-это некоторые стереотипы,которые устоялись как в обществе,так и в сознании человека(в большинстве случаев они закладываются в процессе воспитания и обучения)

3.Когнитивные убеждения-это сложные конструкции и схемы,которые возникают на бессознательном уровне(они трудно поддаются изменению)

 

Качества мышления

Глубина-проявляется в степени проникновения в сущность явления,процесса,умение предусматривать возможные последствия событий и процессов.

Самостоятельность-выражается в умении видеть новую проблему,поставить новый вопрос и затем решить задачи своими силами.В самостоятельности проявляется творческий характер мышления.

Гибкость-умение быстро менять свои действия при изменении ситуации.Это так же готовность быстро переключаться с одного способа решения задач на другой,изменение тактики и стратегии мышления,находить новые не стандартные способы действий в меняющихся условиях.
Критичность мышления-это способность объективно оценивать положительные и негативные аспекты явления или факта.

Широта-способность охватить широкий круг вопросов,творческое мышление в различных отраслях знания и практики.

 

Мыслительные операции и Фазы мышления-их нужно уметь увидеть,в своей обычной деятельности и более четко уметь применять их на практике.Уровни и Качества мышления,это те аспекты на которые стоит обратить свое внимание,если мы хотим научиться по новому мыслить о самих себе,своей работе и жизни.

Психика и реальность. Единая теория психических процессов. Часть I. Характеристики психических процессов. Глава 3. Анализ понятийного состава классических психологических концепций — Гуманитарный портал

В этой главе автор отнюдь не ставил перед собой цели дать историко-научный анализ различных психологических теорий Здесь лишь анализируются некоторые логикотеоретические соотношения основных понятий в психологических концепциях, с тем чтобы рельефнее выявить роль этих концепций в становлении современной теории психических процессов. Логика человеческого познания Конкретные феномены, факты и величины, воплощающие в себе эмпирическую специфику психических процессов, не ограничиваются, конечно, рассмотренными выше общими характеристиками, которые свойственны любому психическому процессу и поэтому выступают в качестве опознавательных признаков психической реальности. Основная совокупность подлежащих теоретическому объяснению конкретных свойств, особенностей и параметров психических явлений получена в ходе эмпирического изучения, и в частности экспериментального исследования отдельных психических процессов — сенсорных, перцептивных, интеллектуальных, мнемических и других. В этих конкретных исследованиях формулировалась и развивалась собственно психологическая система понятий, в терминах которой описывалась психическая реальность как предмет особой самостоятельной области научного знания. Естественно поэтому, что поиску общих теоретических принципов организации психики, выходящих за пределы психологии и относящихся к физиологическим, биологическим, социальным, физическим и другим закономерностям действительности, предшествует этап теоретических обобщений, осуществляемый средствами той собственно психологической системы понятий, на языке которой получает своё первичное описание и выражение подлежащая объяснению эмпирическая реальность психических явлений. Исходя из этого (и аналогично тому, как это происходит и в других областях знания) первые классические теории психических процессов по необходимости являются преимущественно внутрипсихологическими. Согласно закономерности генезиса перцептивных и интеллектуальных процессов, в силу которой на исходных стадиях отображения объекта познания имеет место первичная генерализованность, познанию раньше открываются более общие свойства и отношения. За этим следует процесс конкретизации, в ходе которого воспроизводится специфика единичного, и лишь потом начинается ход вторичного обобщения, идущий от полноты и целостности индивидуального «лица» данного конкретного объекта к поиску глубинных общих принципов. Именно в соответствии с этой закономерностью, познающей мыслью вначале были выделены критические, опознавательные признаки любого психического процесса, и лишь затем начался процесс раскрытия специфических характеристик различных отдельных психических актов в их отличии друг от друга. Такого рода стадиальность — в тех или иных её модификациях — проявляет себя не только в ходе исторического становления доэмпирического знания о феноменологии отдельных свойств и признаков познаваемого объекта, но и в процессе поиска общих законов данной области действительности, то есть в развитии собственно теоретических обобщений. Не случайно поэтому в основе одной из самых первых психологических теорий лежит наиболее общий (и именно в силу этого раньше других открывающийся познанию) принцип организации психических процессов — способ их связи друг с другом. Такой самый общий способ связи психических феноменов и составляет содержание закона ассоциации и именно в этом качестве является предметом старейшей из психологических теорий — ассоцианизма. Ассоциативная психология Ясно проступая под феноменологической поверхностью психических явлений, закономерность ассоциации, установленная ещё в древности, была конкретно проанализирована в концепциях ассоцианизма XVIII века (английский ассоцианизм Д. Гартли и Дж. Пристли), затем стала предметом исследования в экспериментальной психологии, где получила своё воплощение в методе ассоциативного эксперимента, и сохранила своё значение в качестве одного из наиболее общих психологических принципов до настоящего времени. За ассоциативной концепцией стоит несомненная реальность действительно самой универсальной формы взаимосвязи психических явлений и таких главных её детерминант, как пространственно-временная смежность этих явлений, их частота и сходство. Все же остальные, более частные факторы организации связной ткани психических процессов остаются за рамками этого подхода. Здесь не представлены ни конкретная структура психических процессов, ни их функция в построении деятельности, ни соотношение пассивно-ассоциативных и активно-операторных компонентов в строении психических актов, ни, наконец, специфический исходный материал, из которого психические структуры формируются. На начальных этапах первичного обобщения все эти аспекты не были ещё раскрыты, а затем, в ходе вторичного обобщения, ассоцианизм от них абстрагировался. От рисунка и материала ткани психических процессов в этой концепции остаются только «ассоциативные нитки», как их метафорически называет Л. С. Выготский (1960). Однако это не те нитки, из которых ткется сама психическая ткань, а лишь те, с помощью которых её «куски» сшиваются в непрерывное, сплошное полотно психической жизни. При всём том, однако, ассоцианизм не является чисто психологической теорией. Уже в XVIII веке у Гартли за понятием ассоциации стоял не только внутрипсихологический способ связи психических феноменов, но и модель конкретного мозгового механизма этой связи. Опираясь на ньютоновскую физическую модель, интерпретирующую процессы в органах чувств как вибрацию частиц эфира, гартлианский ассоцианизм выдвигает положение о том, что отдельные психические элементьющущения соединяются друг с другом «соответственно вибрациям частиц эфира в нервном субстрате» (Ярошевский, 1966, с. 166). Однако охватить единым теоретическим принципом способ связи психических процессов по содержанию (то есть в их отношении к объектам) и по механизму (то есть в их отношении к субстрату) до конца последовательно не мог даже материалистический в своей основной тенденции вариант ассоциативной концепции. Внутреннему логическому соподчинению собственно психологического и физиологического аспектов психической деятельности препятствовала описанная выше парадоксальность соотношения любого психического процесса с субъектом и с субстратом. Так, соотнося ассоциацию с вибрациями в нервном субстрате, Гартли оставался тем не менее на позициях параллелизма нервного и психического, считая, что телесные вибрации по своей природе отличаются от соответствующих ощущений и невозможно определить, «как первые причинно обусловливают последние или связаны с ними» (см. там же, с. 173). Такое отсутствие субординации между способом связи психических явлений по содержанию и по механизму, выражающееся в параллелизме этих аспектов, в значительной мере было предопределено тогдашним уровнем развития понятия ассоциации. Эта разобщённость механизма и содержания внутри понятия ассоциации была неизбежна вследствие того, что способ связи психических элементов абстрагирован и от структуры, в которую они объединяются, и от природы как самих элементов, так и синтезированной из них психической структуры. Между тем механизм связи зависит от характера связываемого материала, а «материал» даётся взаимодействием с объектом психического процесса. В собственно идеалистическом, юмовском варианте ассоцианизма взаимообособление этих аспектов доведено до логического конца. Согласно Д. Юму, связь дана внутри самих элементов сознания и не требует никакой реальной основы (см. там же, с. 160). При такой интерпретации физиологический механизм и исходный физический материал психических актов оказываются замкнутыми внутри собственно психической сферы. Но тогда, в силу объективной логики связи этих аспектов, психический процесс превращается в материал физических объектов, и ассоциация тем самым, будучи низведённой до «привычки», становится демиургом физической причинности Выйти из этой тупиковой ситуации, адекватно соотнести нервный и психический ряды явлений, то есть понять ассоциацию как частный случай более общего внепсихологического закона, в рамках собственно ассоциативной концепции оказалось невозможным в значительной мере именно в результате абстрагированности принципа связи от природы связываемых психических процессов. Структурализм и гештальтизм Структуральное направление Вундта-Титченера, следуя тенденции строить психологию по образцу естественных наук, ввело в психологическую теорию понятие структуры и сделало даже попытку ввести понятие её исходного материала. Однако таким первичным материалом Э. Титченер (1914) считал интроспективно открывающуюся субъекту психическую ткань чувственного опыта, которая в качестве предмета психологического анализа должна быть совершенно обособлена от своего внешнего объекта. Соотнесение с последним, согласно Э. Титченеру, есть выражение «ошибки стимула» Вместо поиска объективного внепсихологического материала, из которого синтезируется психический процесс, сам этот психический процесс становится материалом, и поэтому ход мысли приводит к фиктивному результату Что же касается психической структуры, формирующейся из психического же исходного материала, то она складывается, согласно этой теоретической концепции, из своих элементов все по тем же законам ассоциации или по весьма неопределённым в их конкретной специфичности законам «психического синтеза». Собственные же закономерности структуры в её отношении к своим компонентам здесь не стали предметом анализа. Поэтому, хотя понятие структуры и было введено в концепцию, что составило по замыслу важное теоретическое продвижение, в конечном счёте основным принципом здесь всё же осталась ассоциативная связь, не подчинённая ни материалу, ни механизму Идеалистический вариант решения гносеологической альтернативы предопределил здесь логику соотношения основных исходных понятий. И хотя это направление начиналось с попыток построить физиологическую психологию, система основных понятий осталась замкнутой во внутрипсихологической сфере, и конструктивного влияния на развитие концептуального аппарата теории эта школа не оказала. Эффективное развитие как в теории, так и в феноменологии науки понятие структуры получило, как известно, в гештальт-психологии. В контексте этой теоретико-экспериментальной концепции структура выступила уже не как ассоциативный агрегат из своих элементов, а была, наоборот, противопоставлена ассоциации элементов спецификой своих собственных характеристик и закономерностей. Направленный на анализ этой специфичности психических структур экспериментальный поиск сразу же выявил такие наиболее важные эмпирические характеристики психических процессов, как предметность, ясно выражающуюся, например, в феномене выделения фигуры или предмета из фона, и связанную с ней целостность, понятие о которой составило основное ядро концепции. Именно предметной целостностью, детерминированной объектом, структура и была противопоставлена ассоциации из элементов, поскольку был обнаружен примат структуры над свойствами последних. В ряде отношений элементы подчинены целостному гештальту, и исследования раскрыли условия и формы выражения этого подчинения на разных уровнях организации психических процессов — от перцепции до интегральных характеристик личности. Были выделены также формы и закономерности преобразования или перецентрирования структур в актах продуктивного мышления (Вертгеймер, 1988). Весь эмпирический материал гештальт-психологии подчёркивает детерминированность предметной целостности психических структур их объективным содержанием. Это, в свою очередь, направило дальнейшее теоретическое движение исходных понятий. Под давлением логики объекта исследования гештальт-психологией была предпринята попытка соотнести психические структуры с их нейрофизиологическими эквивалентами и физическими объектами. На этом пути гештальт-психология ввела в концептуальный аппарат теории наиболее важный общий принцип, выдержавший испытание временем — принцип изоморфизма психических, нейрофизиологических и физических явлений. Таким образом, гештальт-психология своим фактуальным и понятийным составом ввела в психологию две чрезвычайно существенные категории — «целостность» и «изоморфизм», каждая из которых в отдельности адекватно вскрывает основные закономерности как бы с двух главных флангов: конкретно-эмпирического (целостность) и общетеоретического (изоморфизм). Однако выявить действительные субординационные соотношения этих двух разноранговых принципов средствами концептуального аппарата гештальт-психологии невозможно. Среди разнообразных эмпирических, теоретических и общегносеологических причин «несведённости концов» в данной системе понятий здесь важно отметить следующее. Структура психических процессов в гештальт-психологии в такой же мере абстрагирована от состояний субстрата, составляющих её исходный материал, как это имеет место в ассоцианизме в отношении принципа связи психических элементов. А реальная работающая структура не может быть построена без материала. Несколько утрируя аналогию, можно было бы сказать, что модель психической структуры не может быть построена без учёта материала по тем же причинам и логическим основаниям, по которым нельзя построить здание из стиля или сшить платье из фасона. Будучи обособленной от материала, структура вместе с тем обособляется и от её физиологического механизма, и от физического объекта, составляющего её содержание. Вместо субординации понятий «целостность» и «изоморфизм», требующей выведения целостности как частного следствия общего принципа изоморфизма, этот последний интерпретируется как параллелизм психического, физиологического и физического. Структура и механизм, отъединённые от материала, оказываются запараллеленными, так же как способ связи психических процессов по содержанию и по механизму в традиционной концепции досеченовского ассоцианизма. Так, структура разобщения с материалом и механизмом выступила здесь, по удачному выражению М. Г. Ярошевского (1966), причиной самой себя. А это, конечно, исключает возможность её детерминистического объяснения, ибо последнее предполагает выведение данного конкретного явления в качестве частного следствия общих законов. Именно отсутствие реальной субординации понятий выражает существо научной бесплодности доктрины психофизиологического и психонейрофизического параллелизма. Очень значительный эмпирический и концептуальный вклад гештальт-психологии оказался, таким образом, резко рассогласованным с её общетеоретическими выводами. Функциональная психология Если для структурализма и гештальтизма главным объектом исследования был структурный аспект психики, то функциональная психология ввела в концептуальный аппарат психологической теории в качестве основной категории понятие функции. Европейский функционализм К. Штумпфа (1913) противопоставил психические функции, трактуемые как акты, психическим явлениям (ощущениям, восприятиям, образам памяти). Последние выступают в этой концепции как содержание или как материал, с которым оперирует соответствующая интеллектуальная функция. Таким образом, если структурализм Э. Титченера соотносит психическую структуру с её материалом, то функционализм К. Штумпфа соотносит с этим материалом психическую функцию. В обоих направлениях, однако, материалом оказывается не внепсихологическое «сырье», из которого синтезируется ткань психического процесса, а самая эта психическая ткань. Но в этом случае, как уже упоминалось, само психическое как исходный материал логически неизбежно становится отправным пунктом дедукции, чем и определяется выбор идеалистического варианта гносеологической альтернативы. В отличие от европейского, американский функционализм (У. Джемса, Д. Дьюи и чикагской школы) пошёл по более конструктивному пути — функция трактовалась не только как собственно психический акт, но как психофизическая деятельность, реализующая процесс адаптации организма к внешней среде. Аналогично тому, как структурализм противопоставил структуру ассоциации, функционализм противопоставил функцию структуре и воплощённому в ней содержанию. Не требует особых комментариев положение о том, насколько существен для научной теории этот аспект анализа реальной работы, производимой как внутри состава собственно психического акта, так и в процессе его организующего воздействия на приспособление организма к среде и на активное преобразование последней. И выделением этого аспекта анализа функционализм несомненно обогатил концептуальный аппарат психологической теории. Однако в обоих направлениях функционализма функция психического процесса была противопоставлена структуре и реальному внепсихологическому материалу, из которого эта структура организуется. Обособление же психической структуры от исходного материала с необходимостью ведёт и к обособлению от физиологического механизма, синтезирующего эту структуру именно из данного материала Вместе с тем, поскольку ни структура, ни тем более функция в её реальной рабочей активности не могут быть обособлены от исходного материала, в такой изначальный материал превращается сама функция, и этим создаются логические основания для утверждения о том, что акты конструируют объекты-стимулы (Дьюи, 1955). Стимул перестаёт быть независимым по отношению к организму и его реакции Объект становится производным от акта или функции. Совершенно неслучайно поэтому Д. Дьюи выступал с резкой критикой детерминистической концепции рефлекторного акта, в которой объект действия не зависит от самого этого действия, а психические компоненты акта несут свою рабочую функцию, состоящую в организации действия именно адекватно не зависящему от него объекту. В контексте же функционалистского направления понятие функции (как и понятие структуры в структурализме), обособленное от реального исходного материала, из которого физиологический механизм строит психический процесс, перестаёт эффективно работать в концептуальном аппарате теории. Поэтому, вопреки конструктивности самого понятия функции, ни в европейском, ни в американском функционализме концы с концами теоретически не могли быть сведены, и концепция оказалась в тупике. Бихевиоризм Функционализм противопоставил функцию структуре, но всё же эти два аспекта были здесь ещё достаточно отчётливо связаны В европейском функционализме функция сохраняла свои связи со структурой внутри собственно психического акта. Посредником в этой связи выступали «психические явления» Штумпфа, которые уже не поддаются абстрагированию от психической структуры. В американском функционализме функция оставалась связанной со структурой не только в составе психического процесса, но и внутри психофизического акта приспособительной деятельности, в котором психическая структура несёт реальную рабочую нагрузку Но в обоих направлениях структура представлена лишь потенциально, и фактическому анализу соотнесённость функции со структурой не подвергается Дальнейшая логика противопоставления этих понятий приводит к ещё большему обособлению функции от структуры и доведению этого абстрагирования до возможного предела Перенос функции только в сферу объективно наблюдаемых телесных поведенческих реакций «освободил» эту приспособительную функцию от внутреннего психически опосредованного структурирования. Но вместе с тем внутренне обусловленную предметную структуру потерял и сам поведенческий акт. Носителями приспособительной функции тогда смогли остаться только лишённые внутреннего предметного каркаса разрозненные элементарные моторные акты. У начала этих актов объект, «очищенный» от посредствующей роли его психического отображения, превратился просто в пусковой стимул. В конечном звене этих актов свободные от этого же структурирующего посредника предметные действия превратились в реакции. Такое доведённое «до упора» обособление функции от структуры даёт схему «стимул-реакция», составляющую основное существо бихевиоризма, в котором предметом психологии становится якобы освобождённое от психики поведение. Но отказ от факторов внутреннего структурирования поведенческого акта не мог освободить бихевиоризм от необходимости объяснить конечный факт соответствия структуры системных реакций их объектустимулу. В противном случае мистический характер приобрела бы другая, главная характеристика поведения — его адаптированность к среде. Единственной реальной детерминантой такого соответствия реакций стимулу могла выступать случайность и связанный с ней отбор удавшихся вариантов. Случайность же, как известно, подчиняется законам, установленным в теории вероятности Так абстрагирование от структуры привело к новому наиболее важному для психологии выводу — в концептуальный аппарат теории был введён принцип вероятностной организации поведения Поскольку психические структуры, от которых абстрагировался бихевиоризм, трактовались в психологии лишь как интроспективная данность, изгнание этих структур и выдвижение в качестве объекта анализа лишь реакций, подчиняющихся законам случая, принесло с собой торжество строго объективного метода. Но это была пиррова победа, поскольку вместе с понятием внутренней структуры ушла из психологии и психика. Бихевиоризм называли «психологией без всякой психики». В действительности оказалось не так. Оттеснив структуру, вероятностный подход привнёс с собой новые методы анализа этой же структуры. Дело в том, что статистика поведения абстрагируется лишь от качественных характеристик его организации или структуры. Но именно абстракция дала возможность представить в вероятности количественную меру этой организации. Если гештальтизм выдвинул принцип изоморфизма, определяющий общую форму организации психической деятельности или качественные характеристики структуры, то бихевиоризм, открыв вероятностный принцип организации поведения, дал её статистическую количественную меру. Эта последняя является по существу в такой же степени общей для психического процесса и связанного с ним поведенческого акта, в какой качественно-структурная, например пространственная, характеристика образа может в пределе совпасть со структурой управляемого им акта поведения. Эмпирическим выражением такой количественной, вероятностной меры, допускающей формулирование в терминах экспериментальных процедур, являются «пробы и ошибки». Возведённые бихевиоризмом без достаточных оснований в ранг основного закона, «пробы и ошибки» представляют здесь не только общий принцип организации поведения, но и его конкретную статистическую меру, ибо и пробы, и ошибки являются характеристиками, поддающимися числовому выражению. Ошибки обратны точности и вместе с тем носят вероятностный характер. В качестве этих величин они явно содержат в себе числовую меру организации. Есть, таким образом, основания считать, что не только сама идея информационной природы психики (что общеизвестно), но и предпосылки качественного и количественного подхода к природе информации, то есть определения её формы и меры, первично сложились внутри психологической науки под давлением её собственных потребностей. Но от всего яркого эмпирического своеобразия психических структур в бихевиоризме по существу осталась лишь их статистическая мера, и то в неявном виде. В этой абстрагированной количественной мере специфика психического уже не просматривалась. Однако, как это подтвердил весь последующий ход развития кибернетики, объективно здесь был представлен количественный аспект организации не только поведения, но и психики как частного случая информационных процессов. Поэтому бихевиоризм, вопреки внешней видимости, всё же действительно является психологической теорией, и не случайно он в качестве таковой, собственно, и возник. В самом радикальном варианте бихевиоризма, исключавшем всякое опосредствование между стимулом и реакцией, объективно представленная в нём мера организации была полностью абстрагирована и от структурной формы, и от всех других аспектов и компонентов психической деятельности. В этом контексте вероятностная мера поддавалась объединению лишь с одной, столь же внешней по отношению к структуре детерминантой — ассоциацией. При этом из ассоциативного принципа аспект нейрофизиологического механизма был исключён, и определяющим фактором осталась лишь частота сочетаний. Поскольку частота есть эмпирическое выражение вероятности, легко видеть, что и ассоциация характеризуется здесь также лишь со стороны своей вероятностной природы и объединяется именно с вероятностной же мерой организации, потенциально представленной в формуле «стимул-реакция». Множество экспериментальных фактов, накопленных в ходе реализации основной программы бихевиоризма, свидетельствовало о несостоятельности полного абстрагирования от всех опосредствующих факторов, включённых между стимулом и реакцией. Поэтому как в предбихевиоризме Э. Торндайка, так и в необихевиоризме Э. Толмена, гипотетико-дедуктивном бихевиоризме К. Халла, концепции Э. Холта и других. представлены разного рода «промежуточные переменные». Они связывают фактор случайности и выражающую его вероятностную меру с такими аспектами организации поведения и психики, как нейрофизиологический механизм и мотив (у Э. Торндайка), структура или гештальт (Э. Толмен), значение (Э. Холт). Ясно, что введение понятий структуры и значения обусловлено здесь невозможностью последовательно реализовать программу, полностью абстрагирующую количественную, вероятностную меру организации поведения от её качественной, предметной формы и вместе с тем от специфики психических процессов, являющихся внутренними факторами этой организации. Бихевиоризм как целостное общее направление, каковы бы ни были разнообразные фактические и теоретические дополнения к его основной схеме, оказался в конечном счёте в таком же плену позитивистской доктрины с её постулатом непосредственности опыта (в силу которого предметом психологии является поведение), как и разного рода чисто интроспекционистские феноменологические концепции психической структуры (структуральная психология или гештальтизм). Но в настоящем контексте особенно важно подчеркнуть, что если в радикальном варианте бихевиоризма мера организации психической деятельности была абстрагирована и от предметной структуры последней, и от физиологического механизма, и от специфического материала, то все направления бихевиоризма характеризуются по крайней мере двумя общими признаками — объективной представленностью в них вероятностной меры организации, общей для поведения и психики, и полной абстрагированностью от специфики исходного материала, из которого психические структуры синтезируются. Среди других общеметодологических факторов абстрагирование от исходного материала было одной из конкретных причин того, что, вопреки своему существенному фактуальному вкладу и введению вероятностного принципа в концептуальный аппарат теории, построить реально работающую теоретическую модель психических процессов бихевиористская концепция не смогла. Психологический энергетизм Уже в бихевиоризме (например, в законе эффекта у Э. Торндайка) и в гештальтизме (например, в динамике топологического поля Курта Левина) в качестве одного из объектов анализа было представлено движущее, мотивационное начало психической деятельности и поведения. Потенциально оно заключено в понятийном аппарате функционализма, ибо функция, кроме пространственно-временного структурного аспекта, по необходимости содержит в себе движущий, динамический компонент. В этих концепциях, однако, мотивационный аспект выступает как побочный и подчинённый структуре, функции или статистической организации. В качестве самостоятельного объекта исследования мотивационный аспект поведения был выделен в психоанализе. Подобно тому как гештальтизм противопоставил структуру ассоциации, а функционализм — функцию структуре, психоанализ противопоставил мотивационное начало психической деятельности всем остальным её аспектам. Это противопоставление по существу доведено здесь до полного абстрагирования от остальных аспектов и компонентов. Как и во всех других аналогичных ситуациях, такое абстрагирование не только влечёт за собой отрицательные последствия, но и даёт науке новые эвристические средства. Подобно тому как отвлечение от структурной формы организации поведения позволило вскрыть её вероятностную меру, абстрагирование движущего начала психического акта от всех остальных его аспектов выявило собственную природу мотивационных компонентов. Дело в том, что в любой психической структуре (например, в перцептивном образе) представлен её динамический аспект, поскольку такая структура «работает», организуя и регулируя поведение. Тем более этот динамический аспект неизбежно присутствует в любой психической функции, поскольку функционирование по самому своему существу вообще не может быть обособлено от движущего фактора. Но этот собственно движущий фактор психического акта слит воедино с его операционными компонентами и кинематическими характеристиками, которые представляют пространственно-временную организацию как предметной психической структуры, так и самого процесса её функционирования. Отделение собственно динамического фактора от всех операционных и структурно-кинематических компонентов «освобождает» в остатке абстракт, который оказывается характеристикой не пространственно-временной организации самого процесса функционирования, а природы его силового, пускового источника. Этот «чистый» остаток — абстракт содержит в себе не что иное, как энергию. Действительно, ведь энергия — это не просто функция, это и не сама динамика и даже не работа в её актуальных, конкретных формах, а работа скрытая, задержанная, сохраняющаяся, то есть это именно способность совершать работу. Иначе говоря, это величина, инвариантная по отношению к варьирующим конкретным формам совершаемой работы, в которых она проявляется. Поэтому и в физике энергия скрыта под феноменологической поверхностью производимой работы. Чтобы её выявить, тоже нужна абстракция от пространственно-временных кинематических характеристик движения. Такая объективная относительная взаимообособленность пространственно-временного и энергетического аспектов физической реальности выражается в том, что они находятся друг с другом, как известно, в отношениях дополнительности. Поскольку энергия есть всеобщее свойство реальности, такого рода соотношения неизбежно распространяются на все её частные формы, в том числе и на область энергетики психических процессов. Исходя из всего этого, вполне закономерен, по-видимому, тот факт, что энергетический аспект психики в первую очередь был выявлен не в сфере психической нормы, а именно в области патологии, и не только Зигмундом Фрейдом, но и Пьером Жане, который ввёл понятие психологической силы и психологического напряжения. В норме адекватная предметная организация психических процессов маскирует энергетический потенциал, который работает на эту организацию, но именно поэтому остаётся скрытым за ней. В патологии же этот энергетический потенциал в его дефицитах или излишках оказывается источником дезорганизации. Этим совершается естественный эксперимент фактического абстрагирования от предметной организации, маскирующей энергетический фактор. Тем самым энергетическая природа мотивационного или движущего начала психического акта становится отчётливо видной. А затем уже из области невропатологии и психопатологии понятие энергии вводится в концептуальный аппарат общепсихологической теории. Хотя эта логика движения понятий воплощена преимущественно в концепции З. Фрейда, но по существу её общий вектор в некоторых, правда очень существенных, модификациях содержится и в общей теории П. Жане, которая также построена, как известно, на клинических экспериментальных основаниях. И каковы бы ни были последующие ложные экстраполяции и даже реакционные выводы психоанализа, само по себе распространение фундаментального общенаучного понятия энергии на область психических процессов, столетия считавшихся изъятыми из орбиты действия материальной причинности, представляет, несомненно, наиболее важную веху научного обобщения. Вместе с понятием энергии в психологическую теорию вошли и общие законы энергетики. И поскольку психическая энергетика стала объектом исследования, неизбежно возникла необходимость выделить основную форму психической энергии и изучить её превращения в рамках общего закона сохранения. Для выбора основной формы психической энергии нужны критерии различения исходного и производных энергетических проявлений. Такие критерии могли быть либо теоретическими, либо чисто эмпирическими. Для выработки теоретических критериев необходима глубокая и единая общепсихологическая теория. Отсутствие её заставляет довольствоваться критериями эмпирическими. Естественно поэтому, что в качестве главной, исходной формы психической энергии З. Фрейд выделил сексуальную сферу, в которой энергетические характеристики выражены наиболее отчётливо и с максимальной интенсивностью и которая к тому же служит существенным фактором разного рода психических дезорганизации в клинических ситуациях. Таким чисто эмпирическим критериям и удовлетворяет фрейдовское либидо. Никаких других, принципиально теоретических оснований для этого выбора в психоанализе не было. Но коль скоро по каким бы то ни было критериям такой выбор произведён, дальнейшая логика уже в значительной мере предопределена: все остальные проявления психической энергии должны были оказаться модификациями исходной формы и результатами её превращений. Именно эта логика и воплощена во фрейдовской идее сублимации либидо. Построенная З. Фрейдом картина превращений либидо является в ряде своих элементов, в особенности в отношении детской сексуальности, во многом фантастической. Однако источник ошибочности содержится не в самой по себе идее преобразований основной формы психической энергии и не в выведении производных модификаций этой энергии. Сам по себе такой подход и иерархическая структура фрейдовской схемы являются прямым воплощением общих законов энергетики. Искажение действительных психоэнергетических соотношений заключено в выборе исходной формы психической энергии — в положении о том, что основным генератором психических напряжений является сексуальная сфера, а все остальные выражения энергетики психических явлений считаются производными. Тем самым энергетический компонент психики изымается из общих принципов предметной психофизической организации психических явлений и связывается лишь с чисто биологическими закономерностями глубиной внутриорганической сферы инстинктов. Именно поэтому психоаналитическая энергетика оказывается началом, противостоящим предметной организации, и в частности социальной детерминации, психических процессов. Так что источник отклонений от истины заключён не в логике построения этой системы, а именно в её исходном пункте. Но тогда возникает вопрос о том, по каким критериям должна быть выбрана основная форма психической энергии, которая является действительным исходным пунктом системы психоэнергетических превращений. И здесь сразу же обнаруживается существенная теоретическая трудность, на которую не мог не натолкнуться психоанализ и которая остаётся актуальной и по настоящее время. Если введение понятия энергии в психологическую теорию связано с общими законами энергетики, то для того, чтобы выделить основную форму психической энергии, требуется выявить специфичность энергии психической по сравнению с другими её видами. С другой стороны, если выделение общих законов психической энергетики было связано, как упоминалось, с необходимостью абстрагирования от всех других аспектов психических процессов, то выявление специфики психической энергии, наоборот, невозможно при абстрагированности энергетического аспекта психики от закономерностей её предметной структуры, механизма и материала. Тем самым, одновременное введение общих законов энергетики в психологию и выявление специфичности собственно психологических энергетических закономерностей оказалось методологически и исторически нереальным. Соотношение понятий энергии и материала в психологии прямо воплощает в себе более общий характер соотношения основных понятий в физике. Выявить специфичность психической энергии в отрыве от специфики материала психических структур невозможно в такой же мере и на тех же основаниях, по которым невозможно определить качественную специфичность какого-либо физического вида энергии (механической, тепловой, химической, электрической и так далее) в отрыве от соответствующих характеристик вещества или поля, служащего материалом данной физической структуры. Психологический энергетизм психоанализа в этом пункте аналогичен физическому энергетизму У. Оствальда. Как бы то ни было, но в рамках психоанализа психическая энергия оказалась оторванной от специфики материала, из которого организованы психические процессы. Психическая энергия отвлечена здесь от материала, правда, в такой же мере, в какой психическая структура абстрагирована от материала в гештальтизме, а способ связи этих структур — в ассоцианизме. Но феноменологическая картина структурных и ассоциативных факторов и параметров может быть в определённых пределах адекватной и в абстракции от материала, лежащего в основе специфики психических образований. Трудности и противоречия начинаются здесь лишь при попытках теоретически проникнуть под феноменологическую поверхность явлений. Что же касается психической энергии, то даже внешняя эмпирическая картина её превращений не может быть правильно воспроизведена без выявления основной формы этой энергии. Поскольку же определение этой исходной формы не может быть произведено отвлечённо от материала, детерминирующего специфику психических явлений, абстрагированность (в отличие от ситуации в гештальт-психологии) с необходимостью влечёт за собой искажения феноменологической картины преобразований психической энергии. Кроме того, как показывают общебиологические и психонейрокибернетические исследования, картина энергетических превращений в живой системе не может быть абстрагирована не только от материала, но и от структуры, поскольку сама структура является носителем энергии. Это относится и к общебиологической, и к психической энергии (Бауэр, 1935). Исходя из всего этого, вопреки адекватности общей схемы энергетических преобразований, конкретная феноменологическая картина этих процессов неизбежно оказалась в психоанализе очень далёкой от действительности. С другой стороны, обособление психической энергии от закономерностей организации психических явлений и от материала, составляющего основу специфики этой организации, автоматически исключает из психоаналитической концепции рассмотрение механизма психического структурирования. Не случайно поэтому З. Фрейд, начав свои исследования именно как психоневролог и невропатолог, затем совершенно исключил какие бы то ни было нейрофизиологические основания из своей системы. Поскольку вместе с исходным материалом психической организации из концепции психоанализа выпали и структура, и механизм её формирования, совершенно естественно, что построение адекватной теоретической модели, воспроизводящей хотя бы общую природу психических процессов, средствами понятийного аппарата этой концепции, оказалось невозможным. С точки зрения логики становления и развития основного понятийного аппарата психологии очень показательно, что, несмотря на иные теоретико-экспериментальные истоки изучения мотивационных компонентов деятельности и их психической энергетики в исследованиях К. Левина и его школы, обособление мотивационно-энергетических компонентов психики от специфики её информационного материала и механизмов привело к тому, что и эта концепция не смогла свести концы с концами. Отправляясь от общих принципов гештальт-психологии и её ориентации на концептуальный аппарат физики, К. Левин применил его, в особенности физическое понятие поля, к анализу не перцептивно-интеллектуального, а мотивационного аспекта психики, энергетизирующего поведение. Как особо указывает М. Г. Ярошевский (1971): «Курт Левин сделал шаг вперёд по сравнению с Фрейдом, перейдя от представления о том, что энергия мотива сжата в системе организма, к представлению о системе «организм-среда». Противопоставление внутреннего внешнему снималось. Они выступали как разные полюса единого поля» (с. 35). Введя в интерпретацию психической энергетики её детерминацию внешним объектом, К. Левин ограничил трактовку этой детерминации общими физикотопологическими принципами, для которых объект выступает лишь как один из двух источников силового поля, реализующего взаимодействие субъекта со средой и его поведение в жизненном пространстве. Между тем, психическая энергетика в её специфике определяется не только общей физикой силового взаимодействия с объектами, но и теми более частными информационными закономерностями, на основе которых внешний объект и внутреннее состояние организма представлены в нервной системе. От этой-то специфики психических структур и их особого информационного материала психическая энергия у К. Левина по существу была совершенно обособлена. Но тем самым энергия мотива неизбежно утрачивала свою психологическую специфичность, и её интерпретация оставалась на уровне общих физико-геометрикотопологических принципов, не доведённых до объяснения той частной формы, которая и составляла главный предмет психологического анализа. Это положение и обрекло левиновскую, как и фрейдовскую, интерпретацию психической энергии на тупиковую ситуацию, несмотря на содержательность общего понятийного аппарата и безусловное значение полученных экспериментальных результатов. Психология деятельности Разные аспекты психических процессов, рассмотренные выше и «распределённые» между разными более или менее односторонними теориями, наиболее полно были учтены во французской психологической мысли в концепциях П. Жане, А. Баллона, отчасти А. Пьерона, и в особенности Ж. Пиаже. Охватывая наряду со всеми другими и социальный аспект, социальную детерминацию психических явлений, это направление мысли в ряде моментов наиболее близко примыкает к теории психической деятельности. В отличие от рассмотренных выше психологических теорий, основными понятиями концептуального аппарата упомянутой французской школы являются движение, действие, операция. При этом действие здесь — не обособленная от предметной структуры реакция, какой оно выступает в бихевиоризме, а именно предметно структурированный психически управляемый акт. Наиболее глубокое и многостороннее развитие понятийный аппарат рассматриваемого направления психологической мысли получил в концепциях П. Жане и Ж. Пиаже, непосредственно и активно включённых в интенсивное развитие общепсихологической теории в настоящее время. Пьер Жане сочетает понятие действия с анализом энергетических характеристик психики («психологическая сила» и «психологическое напряжение») и её регулирующей функции в организации поведения. В отличие от П. Жане, Ж. Пиаже (1966) исключает возможность использования понятий «сила», «энергия» и «работа» в концептуальном аппарате психологической теории, исходя из связи этих понятий с понятием массы, или субстанции, «которое лишено всякого смысла в сфере сознания». Хотя энергия, конечно, связана с массой, аргумент Ж. Пиаже вряд ли состоятелен. Масса является свойством субстрата, и из того факта, что состоянию субстрата нельзя прямо приписать данную характеристику, не следует, что оно лишено энергетических проявлений. Иначе пришлось бы данное заключение распространить и на общефизические состояния (например, такие, как давление, температура, механическое или электрическое сопротивление и так далее). Но, исключив из сферы рассмотрения энергетические величины, концепция Пиаже в своём многостороннем синтезе охватывает и связывает с понятием действия ряд таких существенных аспектов психических процессов, как функция, структура и содержание, взятые в ходе их тщательно исследуемого стадиального генезиса. Логика всего концептуального аппарата приводит Ж. Пиаже и к рассмотрению понятия материала, из которого в ходе осуществления определённых действий строится психическая структура. Так, исследуя процесс организации зрительного образа, Ж. Пиаже вводит понятие «вещества», из которого синтезируется перцепт. Чрезвычайно показательно, что таким «веществом», или материалом, составляющим перцептивную структуру, Ж. Пиаже считает не какое-либо внутреннее состояние самого по себе субстрата зрительного аппарата, а «встречи некоторых элементов зрительной системы с некоторыми элементами раздражителя» (Флеивелл, 1967). Реальное состояние, воплощающее в себе такую встречу, по самому существу этого понятия включает в себя взаимодействие с объектом. От состояния взаимодействия перцепт не может быть обособлен, поскольку оно составляет самое его существо. Однако физическая природа этого состояния «встречи», к сожалению, не анализируется Ж. Пиаже, для которого существенно лишь абстрактное понятие самой «встречи». Он не связывает это понятие с совокупностью основных категорий, составляющих концептуальный аппарат его системы. Таким образом, хотя Ж. Пиаже и осознал необходимость рассматривать материал, составляющий психическое образование, это понятие в конечном счёте из перечня основных работающих категорий его системы всё же фактически выпало. Оно отсутствует и в других концепциях, относящихся к общему направлению психологии деятельности. Между тем, без учёта конкретной специфичности «строительного материала» может быть раскрыт лишь абстрактный «архитектурный проект» какой-либо исследуемой структуры, но не её работоспособная теоретическая и тем более практически овеществлённая в реальной схеме модель. Поскольку в концепциях психологии деятельности понятие материала фактически отсутствует, а исходным является понятие действия, последнее, в силу объективной логики соотношения основных категорий теоретической системы, как бы принимает на себя роль исходного материала. Но психическая предметная структура не может быть построена из действий по тем же логическим основаниям, по которым никакое другое платье, кроме «нового платья» андерсеновского короля, не может быть сшито из действий шитья. Король оказывается голым, поскольку абстрагированной от материала может быть лишь воображаемая, но не реальная структура. Эта объективная, не зависящая от исходных замыслов авторов логика соотношения понятий приводит к кажущемуся парадоксу, который состоит в том, что, вопреки безусловно материалистическому характеру рассматриваемого научного направления психологии деятельности, «освобождённые» от материала психические структуры сами становятся на место исходного материала. У П. Жане этот парадокс получает своё прямое выражение в утверждении, что «объекты в мире есть лишь экстериоризированные, вынесенные вовне акты», а у Ж. Пиаже — в его архаической позиции психофизиологического параллелизма, которая коренным образом противоречит всему богатству и глубине экспериментальнотеоретического содержания его научной системы. Вместе с исходным материалом и его спецификой из концептуального аппарата в конечном счёте выпадает конкретный нейрофизиологический механизм психики, поскольку он оказывается по отношению к ней лишь в параллельном ряду. В результате, несмотря на несомненную глубину и значительность собственно психологического содержания этого научного направления, и оно не смогло создать монистическую теоретическую модель, в которой объединялась бы основная масса экспериментальных фактов. Логика теоретико-эмпирического исследования Таково взятое в самых общих чертах главное логикотеоретическое существо категориального аппарата основных психологических концепций. Все они отправляются от феноменологического «фасада» психических явлений, абстрагируя разные отдельные их аспекты в качестве центрального объекта эмпирического исследования и теоретического анализа. Поскольку именно путём абстрагирования может быть выявлена сущность каждого из этих аспектов, такой аналитический этап по-видимому служит важной вехой в развитии понятийного состава теории психических процессов Из логической необходимости аналитической стадии вытекает неизбежность первоначальной множественности психологических концепций, каждая из которых соответствует отпрепарированному ей аспекту психической реальности. Другая специфическая черта этих концепций, также определяющаяся самой логико-гносеологической природой данного этапа научного развития, состоит в том, что все они ведут теоретический поиск общих закономерностей и принципов в терминах того же языка, на котором производится исходное эмпирическое описание феноменологической картины психической реальности. В этом смысле все рассмотренные концепции являются по преимуществу внутрипсихологическими. Эмпирический и теоретический языки в них ещё не разведены, и, соответственно, не сформулированы проблемы, с необходимостью требующие перехода к конкретно-научной метатеории. Все это вместе определяет недостаток и связанные с ним общие черты упомянутых концепций. Объединяя в разных комбинациях главный и побочные аспекты исследования (например, структура и содержание в гештальтизме, способ связи и содержание в ассоцианизме, структура, функция и операция в психологии деятельности и так далее), все эти концепции имеют своим общим признаком абстрагированность от того непсихического или допсихического материала, из которого средствами определённого физиологического механизма синтезируются психические структуры, относящиеся к различным психическим процессам и образованиям. Для собственно психологических теорий, не выходящих за пределы внутрипсихологической системы понятий, такое положение вещей неизбежно. Существенно, однако, что такая же ситуация сложилась и в противостоящих собственно психологическим теориям нейрофизиологических концепциях психики, которые имеют своим предметом не самый психический акт, а соответствующую ему динамику изменений в его мозговом субстрате. Такова, например, теория клеточных ансамблей Д. Хэбба (Hebb, 1949). Здесь от понятия материала абстрагируется не какой-либо собственно психологический предметно-содержательный или функционально-операционный аспект психического явления, а его внутрисубстратный механизм. Но взаимообособление механизма и материала в такой же мере исключает возможность построения работающей модели механизма, в какой абстрагирование, например, структуры от материала ведёт к невозможности выявить действительную специфичность психических структур в гештальтизме. По-видимому, охват единым концептуальным аппаратом таких основных понятий, как структура, механизм и исходный материал психических процессов, требует выхода не только за пределы психологии, но и собственно нейрофизиологии, анализирующей лишь динамику внутрисубстратных изменений. Такой единый межнаучный понятийный аппарат начал интенсивно формироваться лишь к концу первой половины XX столетия. Ближайшей же задачей того этапа теоретического развития, который логически (именно логически, а не хронологически) следует за противостоящими друг другу всем составом своих языков психологическими и нейрофизиологическими концепциями психики, является построение межнаучного обобщения, которое объединило бы общими принципами физиологический механизм психических процессов с различными аспектами их собственно психологической предметно-содержательной характеристики (подробнее см. Веккер, Либин, готовится к печати).

Что такое психологический портрет личности

Каждый человек уникален, как организм и как личность. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ ЛИЧНОСТИ — это комплексная психологическая характеристика человека, содержащая описание его внутреннего склада и возможных поступков в определенных значимых обстоятельствах.

Психологический портрет должен составляться опытным психологом, потому что это требует глубоких знаний, умений анализировать данные (например, результаты психологического тестирования). При возможности надо задействовать все данные, которые только можно получить. Не следует торопиться с выводами. Если надо, то провести дополнительное исследование (повторную психодиагностику).

Итак, для того, чтобы составить психологический портрет, надо пройти ряд тестов, которые определят темперамент, характер, способности, интеллект, направленность, самосознание, волевые качества, самооценку, коммуникабельность и другие индивидуальные особенности человека.

Темперамент определяет стиль поведения человека, способы, которыми человек пользуется для организации своей деятельности. Поэтому при изучении черт темперамента усилия должны быть направлены не на их изменения, а на познание особенностей темперамента для определения рода деятельности человека. По темпераменту люди делятся на четыре группы: сангвиники, холерики, флегматики и меланхолики.

Характер — совокупность устойчивых индивидуальных особенностей личности, складывающихся и проявляющихся в деятельности и общении, обусловливающих типичные для нее способы поведения. Чертами характера становятся только устойчивые особенности поведения человека, особенности, которые стали свойствами самой личности. Так черты характера выражают отношение личности к труду (трудолюбие, добросовестность, инициативность), к другим людям (общительность, чуткость, отзывчивость), к самому себе (чувство собственного достоинства, скромность) и к вещам (аккуратность, бережливость, щедрость).

Способность в психологии рассматривается как особое свойство психологической функциональной системы, выражающееся в определенном уровне ее продуктивности. Лучший вариант, когда есть способности к какой-либо сфере деятельности и интерес этим заниматься. Понимание своих способностей любому человеку поможет при самореализации.

В основе направленности личности лежит мотивация ее деятельности, поведения, удовлетворения потребностей. Направленность бывает на задачу, на общение, на себя. Таким образом, в основе направленности лежит мотивация каждого человека.

Интеллект можно определить как способность действовать целесообразно, мыслить рационально и эффективно функционировать в окружающей среде. Определение интеллектуальности важно для того, чтобы определить уровень способностей человека оценивать ситуацию, принимать решения и регулировать свое поведение.

Эмоциональность отражает отношение человека к внешним воздействиям. Важно не только понимать свои эмоции, но и уметь ими управлять.

Коммуникабельность — одна из самых важных и сложных черт характера, которая определяет способность человека взаимодействовать с обществом. Общение — это чрезвычайно тонкий и деликатный процесс взаимодействия людей. В общении наиболее разнообразно раскрываются индивидуальные особенности всех участников этого процесса.

Самооценка — это субъективная оценка своих способностей, психологических качеств и поступков, своих жизненных целей и возможностей их достижения, а также своего места среди других людей.

После прохождения тестов психолог проводит оценку результатов и составляет полное описание особенностей характера человека, а также дает рекомендации, в каком направлении надо работать над собой.

Составление психологического портрета – очень важный процесс. Он помогает понять и принять себя, свои сильные и слабые стороны, ориентироваться на свои внутренние ощущения и потребности, а не на навязанные окружением. Тесты также помогут выявить способности, которые «спят» в человеке, открыть свои внутренние резервы и развивать их в дальнейшем.

Получить подробную консультацию и записаться на прием к нашим специалистам Вы можете в нашем медицинском центре

Психологический процесс — обзор

3.4 Достоверность вывода

В последней главе Принципов Брэдли обращается к вопросу о действительности вывода. Тот факт, что ему даже следует спросить об этом, показывает, насколько его концепция отличается от концепции современного логика, который, несмотря на все свои попытки определить формально, именно из того, что он состоит, считает обоснованность вывода в целом беспроблемной. По мнению Брэдли, вопрос можно задавать на двух уровнях: логическом и метафизическом.(PL 551) Мы можем рассмотреть их по очереди.

На логическом уровне мы спрашиваем, действительно ли предпосылки подтверждают их выводы. Проблема, которую он позже называет «основной загадкой вывода» (PL 599), заключается в том, что вывод должен давать новое знание. Но в этом случае кажется, что мы изменили его посредством воздействия ума на исходный материал. Если мы сделаем выводом , мы не сможем также утверждать, что нашло это. И поэтому мы сталкиваемся с дилеммой: «Если ничего не было изменено, значит, не было никакого вывода; но если мы что-то изменили, вывод будет порочным.(PL 554) Другими словами, умозаключение должно давать новое знание, но требование достоверности, кажется, препятствует этому.

Это не новая проблема. Как уже отмечалось выше, она привлекла внимание Джона Стюарта Милля. Милль утверждал, что силлогистический вывод не может выходить за рамки своих посылок. Его легитимность полностью проистекает из того факта, что он уже утверждает свой вывод в своих предпосылках. По этой причине он чувствовал, что все, что осталось, — это прямой вывод одного конкретного факта из другого.Но Брэдли не смог принять этот ответ и вместо этого стремился найти способ, с помощью которого вывод действительно мог бы дать новое знание, не жертвуя его достоверностью.

Он предполагает, что отчасти решение, которое нам нужно, — это «рассматривать наши рассуждения как просто изменение нашего способа познания». Изменение не в объекте, а в нас самих. «Если, изменяя себя, , я настолько способен воспринимать связь, которая раньше не была видна, тогда мой поступок обусловливает не само следствие, а мое знание этого следствия.(PL 554) Каждый вывод изменяет свою собственную отправную точку. Но я не участвую в этом. «Мое зрение затронуто, но объект предоставлен самому себе». (PL 555)

Однако такое расхождение между психологическим процессом вывода и объективной достоверностью вывода может быть только половиной ответа. Как отмечает Брэдли во втором издании, простое исправление нашего видения, простой сдвиг внимания вряд ли можно считать выводом. (PL 573n7) Даже если мы не участвуем в этом и, таким образом, освобождены от обвинений, тот факт, что сами предпосылки развиваются в соответствии с внутренней логикой, бросает вызов нашей вере в обоснованность вывода.Ибо заключение становится отличным от посылки. Именно этот второй аспект головоломки выходит на первый план в расширенном обсуждении вывода, которое Брэдли добавил ко второму изданию Принципов . Он предполагает, что основное решение нашей загадки заключается в «двойной природе объекта». (PL 599) Вывод начинается со специального объекта, но этот объект больше, чем он сам. Являясь элементом более широкого целого, он имеет идентичность, выходящую за пределы самого себя и развивающуюся в соответствии с его собственными естественными линиями в процессе вывода.То, что мы обнаруживаем в умозаключении, не является чем-то новым, проникающим из-за пределов нашей отправной точки; это «не что иное, как внутреннее развитие его собственного бытия». (PL 600). Другими словами, заключение не утверждается в предпосылках (как сказал Милль), но он считает, что Брэдли подразумевается в них. Если в посылке содержатся выводы, то, используя фразу Фреге, «как растения содержатся в их семенах, а не как лучи в доме». ⁵³ Это то, что Брэдли имеет в виду под термином «саморазвитие».Должно быть development , иначе новых знаний не будет, но это должно быть саморазвитие, иначе вывод будет недействительным.

Таким образом, ключ к достоверности вывода лежит в согласованности . По мере того, как посылки раскрывают свою скрытую связь, они связывают себя с остальными нашими убеждениями, и, таким образом, заключения (как суждения, как мы увидим ниже) оцениваются по общей согласованности и полноте, которую они способны создать в нашей системе убеждений.Идеальный стандарт здесь — это уровень совершенных или полных знаний, когда все соединяется со всем остальным. По словам самого Брэдли: «Наш фактический критерий — это совокупность наших знаний, сделанных настолько широкими и последовательными, насколько это возможно… И мера истинности и важности любого суждения или вывода заключается в его вкладе в и его месте. в нашей понятной системе ». (PL 620, ср. 489) Хотя это позволяет нам дать утвердительный ответ на наш первый вопрос о действительности вывода, это ответ, который должен быть оговорен.Во втором издании он настаивает на том, что каждый вывод ошибочен (PL 619-21). Причина этого в том, что каждый вывод индивидуален, и если с точки зрения одного данного вывода может показаться, что он увеличивает согласованность и полноту больше, чем другой, с еще более широкой точки зрения наше суждение может быть обратным.

Во второй части главы Брэдли переходит от озабоченности логической обоснованностью вывода к более метафизическому вопросу о том, соответствует ли то, что происходит в идеальных сферах вывода, на самом деле тому, как обстоят дела в действительности.Соответствуют ли наши мыслительные процессы реальным процессам в мире? Если в наших данных есть эволюция, есть ли соответствующее развитие в rerum natura? (PL 580)

Даже когда он начал свой рассказ о выводе, констатируя требование основы идентичности во всех выводах, Брэдли уже отмечал, что достоверность вывода зависит от «огромного» метафизического предположения «[это] то, что то же самое идеально то же самое ». (292) Итак, это вопрос, который оставался в тени на протяжении всей дискуссии.Но теперь, когда он подошел к этому напрямую, Брэдли с трудом согласился с последствиями утвердительного ответа. Его поражает огромная разница между мыслью и чувственной реальностью. Их природа и способы связи настолько фундаментально непохожи друг на друга, что мы действительно можем быть уверены, что то, что происходит в одном, совпадает с другим. Если бы мы сказали вместе с Гегелем, что Реальное справедливо и рационально, все было бы легко. Но можем ли мы это сказать? Сомнения Брэдли выходят на первый план, и Принципы заканчиваются знаменитым отрывком, который стоит процитировать полностью.

«Если мысль не означает что-то, что выходит за рамки простого интеллекта, если« мышление »не используется с каким-то странным подтекстом, который никогда не входил в значение этого слова, сохраняющееся сомнение по-прежнему запрещает нам верить, что реальность может когда-либо быть чисто рационально. Это может происходить из-за неудач в моей метафизике или из-за слабости плоти, которая продолжает ослеплять меня, но представление о том, что существование может быть тем же самым, что и понимание, поражает столь же холодно и призрачно, как самый мрачный материализм.То, что слава этого мира, в конце концов, является явлением, оставляет мир более великолепным, если мы чувствуем, что это шоу более полного великолепия; но чувственный занавес — это обман и обман, если он скрывает какое-то бесцветное движение атомов, некую призрачную вуаль неосязаемых абстракций или неземной балет бескровных категорий. Несмотря на то, что мы пришли к таким выводам, мы не можем принять их … Они не больше составляют того Целого, которое повелевает нашей преданностью, чем несколько клочков человеческих лохмотьев — это той теплой и дышащей красоты плоти, которую наши сердца находили восхитительной.(PL 590–1)

Антигегелевские настроения этих строк и их приверженность неотвратимости той или иной формы реализма отделили Брэдли от многих его идеалистических соратников. Но вместо того, чтобы отречься от того, что здесь есть, но на что он намекает, он продолжил в своей предметной книге Appearance and Reality (1893) развиваться в полноценную метафизику. Мысль, утверждает он там, не полностью отделена от реального, данного в опыте — он не дуалист, — но и не просто тождественна ему.Скорее, это следует рассматривать как нереальную абстракцию от представления, указывающую, несмотря на свои собственные недостатки, на более глубокую реальность.

(PDF) Контрольный список для определения психологических процессов

325

revista colombiana de psicología vol. 20 n.º 2 Julio-diciembre 2011 issn 0121-5469 bogotá colombia — pp. 321-327

психологические процессы

классификация психологических процессов? И

, кроме того, является ли эта классификация простым одологическим различием

? Или же

указывает на что-то существенно иное по природе

основных процессов и процессов более высокого порядка?

Прежде чем приступить к этим вопросам, я должен

сначала провести различие между абсолютными и относительными

критериями, обычно используемыми для различения

различных типов психологических процессов.Примером

абсолютного критерия является сознание, в том смысле, что

любой процесс, требующий сознательных

усилий, может быть классифицирован как сложный или принадлежащий

к группе процессов высшего порядка, тогда как

любой процесс, не требующий осознания

, можно отнести к базовому процессу. Is abso-

критерий лютни неплохо справляется с организацией-

многих исследовательских полей. С этой точки зрения, например,

, большинство восходящих процессов задействовано

в восприятии, ассоциативном обучении или эмоциях.

можно отнести к базовому типу процессов.Тогда как нисходящие процессы, такие как анализ, оценка или принятие решений, могут быть отсортированы как процессы более высокого порядка. Другой, более классический пример

абсолютного критерия

может заключаться в том, чтобы спросить, является ли определенный психологический процесс

исключительным для людей или же

разделяет другие виды. В этом смысле процессы

, такие как язык, будут представлять собой пример

высших процессов, тогда как ассоциативное обучение

будет примером базовых процессов, в основном

, потому что первый присутствует только у людей, а

последний. является общим для разных видов.Это, кстати,

, классификационный подход предположительно

, умело примененный Выготским, чтобы различать

базовых процессов и процессов более высокого порядка. Вехой

процессов более высокого порядка для Выготского является уникальная

человеческая способность интернализировать социально

сконструированных практик, таких как использование знаков

(Выготский и Коул,).

Одна проблема с абсолютными критериями состоит в том, что

их становится трудно определить.Например,

сознание — это психологический процесс? Или

это просто психологическое состояние? Следует ли классифицировать само сознание

как базовый процесс или как процесс более высокого порядка

? Альтернативный способ организации психологических процессов может быть основан на

относительном критерии вместо абсолютного критерия. Относительный критерий состоит, например,

в предположении, что высшие психологические процессы

— это те, в которых комбинация по крайней мере двух основных психологических процессов

лежит в основе

или подчиняет другой процесс более высокого порядка.Соответственно,

, по сути, базовые процессы не могут быть объяснены

никаким сочетанием или сведением к каким-либо другим психологическим процессам

.

Точнее, я хотел бы продвинуть

идею о том, что определение психологических процессов

с точки зрения их материальных, эффективных, формальных и

внутренних причин также может помочь различать между

подростками. базовые процессы и процессы высшего порядка. Другими словами,

слов, всякий раз, когда другой Психологический процесс

A вызывается для объяснения материальной, формальной или внутренней причины процесса B, тогда

Процесс B составляет процесс более высокого порядка.Для примера

, согласно относительному критерию I en-

, описанному выше, процессы памяти могут поддерживать

большинства форм обучения, потому что в противном случае

не было бы способом объяснить сохранение ранее

извлеченной информации или навыки проявляются в

учебных задачах. Интересно, что такое использование относительного критерия

может привести к более подробному таксоно-

my психологических процессов, которые превосходят текущее бинарное различие

между базовыми процессами и

процессами более высокого порядка.В принципе, катион класса

не может содержать более пяти степеней свободы

, потому что любой гипотетический процесс более высокого порядка

не может иметь более четырех различных

аристотелевских типов причин.

Дополнительным преимуществом является то, что такое определение

в терминах четырех причин может помочь

в дальнейшем прояснить обстоятельства, в которых психологические процессы

также используются для описания

областей исследования.Обратите внимание, что этот тезис касается только психологических процессов, но не

логических событий. Это так, потому что психологические

событий обычно требуют идентификации

первичных и дополнительных психологических процессов

, лежащих в их основе. Например, чтобы вернуться к

(PDF) Психологические процессы

немного света на взаимосвязи между процессами. В Republic3 Платон предложил модель

концепции справедливости, проводя аналогию между «справедливым человеком» и «справедливым городом».Платон

делит человеческую душу на три части. Это «λογιστικόν» (логический),

«θυμοειδές» (резвый) и «πιθυμητικόνἐ» (аппетитный). Он также говорит о

«нормативной» иерархии и соотношении этих частей в «справедливом человеке». В душе

«праведника» должна править логическая часть. Аппетитная часть должна контролироваться логической частью

, а энергичная часть должна обеспечивать выполнение убеждений логической части.

Делая это, можно сказать, что Платон дает нам предварительный структурный и функциональный

анализ человеческой души. Точно так же он предлагает аналогию «просто город» и «всего

человека». «Справедливый город», по его словам, — это тот, в котором социальные классы (торговцы,

производителей — аппетитные, солдаты — энергичные, стражи — логичные) имеют ту же структуру и отношения, что и в случае с населением

. частички души «праведника».Аналогичные

отношения и специализации существуют для психологических процессов. Можно провести аналогию

между частями души, созданными Платоном, и психологическими процессами, которые

предлагает сегодня Психология. А именно логическая часть содержит познание,

часть аппетита — мотивации, а энергичная часть — эмоции и

страсти4. Итак, согласно платоновской теории справедливости, в «праведном человеке» познание

,

правил, мотивации подчиняются познанию, а эмоции и страсти поддерживают познание.

Компьютерные науки также могут предложить нам модели «производитель-потребитель», системы на основе агента

, модели «главный-подчиненный» или «клиент-сервер» со всей хорошо изученной теорией

. В случае моделей «производитель-потребитель» отношение является одним направленным

, и нет никаких команд. В агентно-ориентированных моделях объекты

независимы, а обмен данными является произвольным, может быть двунаправленным.В модели Master-Slave

ведомые устройства обслуживаются ведущим, и ведущий контролирует все коммуникации.

3 PLATO, Republic, II, 369a, in Id., The Republic of Plato, (английский перевод) A .. Bloom,

Basic Books, 19912, стр. 45-55.

4 К. Р. ШЕРЕР, Наследие Платона: отношения между познанием, эмоциями и мотивацией,

Статья, прочитанная в Société Psychologique de Québec, в Квебеке (1993),

(URL = http: //lep.unige.ch/system / файлы / biblio / 1995_Scherer_Genstudies_Plato.pdf).

3

Что такое познание?

Что такое познание?

Познание — это термин, относящийся к умственным процессам, участвующим в получении знаний и понимания. Эти когнитивные процессы включают в себя мышление, знание, запоминание, суждение и решение проблем. Это высокоуровневые функции мозга, включающие язык, воображение, восприятие и планирование.

Когнитивная психология — это область психологии, изучающая образ мышления людей и процессы, связанные с познанием.

Типы когнитивных процессов

Есть много разных типов когнитивных процессов. К ним относятся:

• Внимание : Внимание — это когнитивный процесс, который позволяет людям сосредоточиться на определенном стимуле в окружающей среде.
• Язык : Язык и развитие языка — это когнитивные процессы, которые включают способность понимать и выражать мысли с помощью устных и письменных слов. Это позволяет нам общаться с другими и играет важную роль в мысли.
• Обучение : Обучение требует когнитивных процессов, связанных с восприятием нового, синтезом информации и объединением ее с предыдущими знаниями.
• Память : Память — важный когнитивный процесс, который позволяет людям кодировать, хранить и извлекать информацию. Это важный компонент в процессе обучения, который позволяет людям сохранять знания о мире и своей личной истории.
• Восприятие : Восприятие — это когнитивный процесс, который позволяет людям воспринимать информацию через свои чувства (ощущения), а затем использовать эту информацию для реагирования и взаимодействия с миром.
• Мысль : Мысль является неотъемлемой частью любого когнитивного процесса. Это позволяет людям участвовать в принятии решений, решении проблем и более высоком уровне рассуждений.

Использует

Познавательные процессы влияют на все аспекты жизни, от школы до работы и отношений. Некоторые конкретные применения этих когнитивных процессов включают следующее.

Изучение нового

Обучение требует способности воспринимать новую информацию, формировать новые воспоминания и устанавливать связи с другими вещами, которые вы уже знаете.Исследователи и преподаватели используют свои знания об этих когнитивных процессах, чтобы создавать поучительные материалы, помогающие людям изучать новые концепции.

Формирование воспоминаний

Память — одна из главных тем в области когнитивной психологии. То, как мы помним, что мы помним и что мы забываем, многое говорит о том, как работают когнитивные процессы.

Хотя люди часто думают о памяти как о видеокамере, которая тщательно записывает и каталогизирует жизненные события и хранит их для последующего воспроизведения, исследования показали, что память намного сложнее.

Принятие решений

Когда люди принимают какое-либо решение, они делают суждения о том, что они обработали. Это может включать сравнение новой информации с предыдущими знаниями, интеграцию новой информации в существующие идеи или даже замену старых знаний новыми знаниями перед тем, как сделать выбор.

Влияние познания

Когнитивные процессы имеют разностороннее влияние, которое влияет на все, от повседневной жизни до общего состояния здоровья.

Восприятие мира

Когда вы воспринимаете ощущения от окружающего вас мира, информация, которую вы видите, слышите, пробуете, осязаете и обоняете, должна сначала преобразовываться в сигналы, которые ваш мозг может понять. Процесс восприятия позволяет вам воспринимать сенсорную информацию и преобразовывать ее в сигнал, который ваш мозг может понять и на него действовать.

Формовочные оттиски

Мир полон бесконечного количества чувственных переживаний. Чтобы понять смысл всей этой поступающей информации, важно, чтобы ваш мозг был в состоянии свести ваше восприятие мира к основам.Вы все запоминаете, поэтому события сводятся к критическим концепциям и идеям, которые вам нужны.

Заполнение пробелов

Помимо сокращения объема информации, чтобы сделать ее более запоминающейся и понятной, люди также уточняют эти воспоминания по мере их восстановления. В некоторых случаях это уточнение происходит, когда люди изо всех сил пытаются что-то вспомнить. Когда информацию невозможно вспомнить, мозг иногда заполняет недостающие данные тем, что кажется подходящим.Взаимодействие с другими людьми

Взаимодействие с миром

Познание включает в себя не только то, что происходит в наших головах, но и то, как эти мысли и умственные процессы влияют на наши действия. Наше внимание к окружающему миру, воспоминания о прошлых событиях, понимание языка, суждения о том, как устроен мир, и способность решать проблемы — все это влияет на то, как мы ведем себя и взаимодействуем с окружающей средой.

Советы

На когнитивные процессы влияет ряд факторов, включая генетику и опыт.Хотя вы не можете изменить свою генетику, есть вещи, которые вы можете сделать, чтобы защитить и максимизировать свои когнитивные способности:

• Оставайся здоровым. Факторы образа жизни, такие как здоровое питание и регулярные физические упражнения, могут влиять на когнитивные функции.
• Думайте критически. Ставьте под сомнение свои предположения и задавайте вопросы о своих мыслях, убеждениях и выводах.
• Оставайтесь любопытными и продолжайте учиться. Один из прекрасных способов развить свои когнитивные способности — это постоянно бросать вызов себе, чтобы узнать больше об окружающем мире.
• Пропустить многозадачность. Хотя может показаться, что выполнение нескольких дел одновременно поможет вам работать быстрее, исследования показали, что на самом деле это снижает как производительность, так и качество работы.

Возможные ловушки

Важно помнить, что эти когнитивные процессы сложны и часто несовершенны. Некоторые из возможных подводных камней, которые могут повлиять на познание, включают:

• Проблемы с вниманием : Выборочное внимание — ограниченный ресурс, поэтому существует ряд вещей, которые могут затруднить сосредоточение внимания на всем в вашей среде.Например, внимательное моргание происходит, когда вы настолько сосредоточены на чем-то одном, что полностью упускаете из виду то, что происходит прямо перед вами.
• Проблемы и ограничения памяти : Кратковременная память на удивление коротка, обычно длится всего 20–30 секунд. С другой стороны, долговременная память может быть на удивление стабильной и долговечной, если воспоминания сохраняются на годы и даже десятилетия. Память также может быть на удивление хрупкой и подверженной ошибкам. Иногда мы забываем, а иногда мы становимся жертвами дезинформации, которая может даже привести к формированию ложных воспоминаний.
• Когнитивные искажения : Когнитивные искажения — это систематические ошибки в мышлении, связанные с тем, как люди обрабатывают и интерпретируют информацию о мире. Предвзятость подтверждения — один из распространенных примеров, когда нужно обращать внимание только на информацию, которая соответствует вашим существующим убеждениям, и игнорировать доказательства, не поддерживающие ваши взгляды.

История изучения познания

Изучение того, как мы думаем, восходит к временам древнегреческих философов Платона и Аристотеля.

Философские истоки

Подход Платона к изучению разума предполагал, что люди понимают мир, сначала выявляя основные принципы, заложенные глубоко внутри них, а затем используя рациональное мышление для создания знания. Эту точку зрения позже отстаивали такие философы, как Рене Декарт и лингвист Ноам Хомский. Такой подход к познанию часто называют рационализмом.

Аристотель, с другой стороны, считал, что люди приобретают свои знания, наблюдая за окружающим миром.Более поздние мыслители, включая Джона Локка и Б.Ф. Скиннера, также отстаивали эту точку зрения, которую часто называют эмпиризмом.

Ранняя психология

На заре психологии и в первой половине двадцатого века в психологии преобладали психоанализ, бихевиоризм и гуманизм. В конце концов, формальная область исследований, посвященная исключительно изучению познания, возникла как часть «когнитивной революции» 1960-х годов. Область психологии, изучающая познание, известна как когнитивная психология.Взаимодействие с другими людьми

Появление когнитивной психологии

Одно из самых ранних определений познания было представлено в первом учебнике по когнитивной психологии, опубликованном в 1967 году. Согласно Нейссеру, познание — это «те процессы, посредством которых сенсорный ввод преобразуется, сокращается, обрабатывается, сохраняется, восстанавливается и используется». Взаимодействие с другими людьми

Психологический процесс зависимости

Модель зависимости от чрезмерного аппетита была разработана профессором Джимом Орфордом в 1985 году, чтобы бросить вызов преобладающей модели зависимости «болезни».Эта модель охватывает концепцию поведенческой зависимости, уделяя основное внимание психологическим, а не физиологическим аспектам того, как люди становятся зависимыми от таких веществ, как алкоголь и героин, а также таких видов деятельности, как азартные игры и еда. В этой статье описаны некоторые ключевые особенности модели.

Зависимость — это процесс, который развивается

Согласно модели, зависимость развивается в процессе. Первый этап этого процесса — «аппетитное» поведение.Обычно это начинается в подростковом возрасте, когда большинство людей начинают заниматься деятельностью, которая может вызвать привыкание, или, в случае еды или упражнений, начинают получать больше выбора и самостоятельности в отношении того, чем они тратят свое время и сколько времени они тратят на это.

Примет ли молодой человек такое поведение или нет, зависит как от его личности, так и от окружающей среды, включая людей и культуру вокруг них. Как описывает это Орфорд: «Принятие нового поведения происходит не в психологическом вакууме, а как часть созвездия меняющихся убеждений, предпочтений и привычек.»

Когда подростки становятся взрослыми, многие из них «вырастают» из аддиктивного поведения, а некоторые — нет.

Улучшение настроения

Как только люди начинают или пробуют аддиктивное поведение, они обнаруживают, что это поведение является мощным «модификатором настроения». Это означает, что когда человек ведет себя вызывающе, он испытывает удовольствие или эйфорию. С помощью аддиктивного поведения люди могут почувствовать себя лучше, по крайней мере, на ранних этапах процесса зависимости.

Это может быть в форме снижения напряжения, снижения самосознания, удовлетворения их положительных ожиданий относительно того, как поведение заставит их себя чувствовать, усиления положительных эмоций и уменьшения отрицательных эмоций или ухода от них. Аспекты поведения, повышающие настроение, также могут помочь повысить их самооценку или социальный имидж, а также помочь людям справиться с прошлой травмой, такой как физическое или сексуальное насилие.

Социальные факторы

Этот процесс управления настроением и чувствами происходит в социальных и культурных ситуациях, которые также влияют на то, разовьется ли у человека зависимость.Наличие и доступность веществ, а также их употребление друзьями и семьей сильно предсказывают, разовьются ли у людей зависимости, хотя люди, которые действительно становятся зависимыми, по-прежнему склонны рассматривать свою зависимость как в первую очередь личный выбор.

Есть много исследований, показывающих, что большинство людей подчиняются социальным нормам и сдерживаются в своем аддиктивном поведении, а также не развивают паттерн чрезмерного поведения, который у меньшинства людей проявляется чрезмерно.

Научные ассоциации

Как только люди усвоили такое поведение и обнаруживают, что могут использовать его для улучшения самочувствия, возникают ассоциации между поведением и состояниями ума и чувствами, которых желает человек.Эти ассоциации развиваются по неврологическим, мозговым путям и становятся автоматическими. Сигналы, напоминающие человеку о поведении, могут вызвать желание, а затем и стремление к выходу из поведения.

Со временем человек учится лучше ассоциировать чувство аддиктивного поведения. Возможно, это даже не так, но люди, которые становятся зависимыми, все больше и больше приписывают положительные эмоции поведению. Зависимый человек выстраивает в уме целое объяснение того, как поведение помогает ему чувствовать себя лучше.Они приходят к выводу, что поведение является ключом к хорошему самочувствию, независимо от того, как они на самом деле заставляют их себя чувствовать, и к последующим негативным последствиям.

Привязанность и обязательства

Со временем люди, которые становятся зависимыми, становятся все более и более привязанными к вызывающему зависимость поведению и все больше и больше привержены этому поведению. Этот более высокий уровень привязанности может привести к новым способам участия в поведении для усиления эффектов, таких как инъекция наркотиков или переедание, что приводит к освобождению от обычных ограничений поведения, которые держат большинство людей под контролем.

Психический процесс — Wikiquote

Схема психических процессов. 2012 г.

Психический процесс или Психическая функция — термины, которые часто используются как синонимы для обозначения всего, что люди могут делать с помощью своего разума. К ним относятся восприятие, память, мышление (например, представление, воображение, вера, рассуждение и т. Д.), Волеизъявление и эмоции. Иногда вместо этого используется термин когнитивная функция.

СОДЕРЖАНИЕ : A — F, G — L, M — R, S — Z, см. Также Внешние ссылки

Когда мы говорим, что переживания являются внутренними для переживающего человека, мы имеем в виду состояния сознание или осведомленность

Цитаты расположены в алфавитном порядке по авторам

A — F [править]

• Когнитивные процессы Высшие психические процессы, такие как восприятие, память, язык, решение проблем и абстрактное мышление.

• Если восприятие и чувственное восприятие с их последовательными рационализациями и установлением последующего психического процесса имеют своим источником мозг, тогда доктор Селларс прав в своей книге Evolutionary Naturalism (1922) , когда он говорит, что разум можно рассматривать как «физическую категорию» и что «под ним мы должны понимать нервные процессы, которые находят выражение в разумном поведении».

• Эта идея не удовлетворяет большинство мыслителей, и большинство из них — принадлежащих к другим школам, кроме чисто материалистических, — постулируют нечто большее, чем материя, и считают разум отличным от мозга; они придерживаются гипотезы о том, что это субъективная субстанциальная реальность, которая может использовать мозг в качестве терминала своего выражения и на которую он может произвести впечатление, чтобы выразить те концепции и интуиции, которые человек может сознательно использовать.То, что мы рассматриваем, ни в коем случае не является сверхъестественной способностью или владением специализированным инструментом немногими одаренными; ум должен использоваться всеми образованными людьми, и в конце образовательного процесса (продолжающегося в годы становления) человек должен обладать способностью, которую он понимает и использует по своему желанию.

• Доктор Макдугалл указывает в Психология, наука о поведении (1912), что наша умственная деятельность (которая обычно бессознательна) может быть субнормальной, нормальной или сверхнормальной.[lxix3] В первом случае вы будете идиотом или слабоумным; во втором — средний интеллигентный гражданин, чей разум — театр или, скорее, кинематограф, регистрирующий все, что случается; и, наконец, мы откроем для себя те редкие души, чье сознание освещено и чьи умы записывают то, что скрыто от большинства.

• В наши дни нам трудно оценить или понять состояние сознания атлантов.Никакого умственного процесса, кроме лидеров расы, не было; было только безудержное, безжалостное, ненасытное желание. Это … вызвало две проблемы и поставило гонку перед двумя нереализованными проблемами. Во-первых, психологические установки и состояния сознания могут вызывать и действительно вызывают физиологические состояния, как хорошие, так и плохие. Во-вторых, люди впервые столкнулись с осознанием феномена смерти — смерти, которую они сами вызвали по-новому, а не только физическим путем.Для них это нужно было инсценировать в какой-то определенно объективной манере, потому что массы пока не реагировали на словесное обучение, а только на визуальные события. Поэтому, когда они увидели, что особенно хищный и хищный человек начинает страдать от ужасной болезни, которая, казалось, возникла внутри него самого, и, страдая, цепляясь за свою любовь к жизни (как это делают сегодня туберкулезные люди), они столкнулись с другой аспект или форма первоначального закона (введенного во времена Лемурии), который гласил: «Душа согрешающая, она умрет.«До сих пор смерть без всяких сомнений принималась как судьба всех живых существ, но теперь впервые была признана ментальная связь между индивидуальным действием и смертью — пока еще смутно и слабо — и был сделан большой шаг вперед. в человеческом сознании.
  • Алиса Бейли, Трактат о семи лучах: Том 4: Эзотерическое исцеление . (1953)

• Масса информации теперь доступна тем, кто имеет способность читать и писать — и их число растет с каждым днем, в то время как средства передачи и коммуникации практически уничтожили время и объединил весь мир как функционирующую единицу… Большая его часть плохо переваривается и непригодна для использования, но все же способствует общему усилению умственного процесса.
  • Алиса Бейли Образование в новую эпоху , гл. II — Культурное развитие расы (1954) стр.58

• Критерии разума

  1) Разум — это совокупность взаимодействующих частей или компонентов .

  2) Взаимодействие между частями разума запускается различием , а различие — несущественное явление, не локализованное в пространстве или времени; разница связана с негэнтропией и энтропией, а не с энергией.

  3) Психический процесс требует побочной энергии .

  4) Психический процесс требует круговых (или более сложных) цепочек определения .

  5) В умственном процессе эффекты различия следует рассматривать как преобразования (то есть закодированные версии) событий, которые в них происходили . Правила такой трансформации должны быть сравнительно стабильными (то есть более стабильными, чем содержание), но сами по себе подвержены трансформации.

  6) Описание и классификация этих процессов преобразования раскрывают иерархию логических типов, имманентных феноменам .

• Мы управляемы, наш ум сформирован, наши вкусы сформированы, наши идеи предложены, в основном людьми, о которых мы никогда не слышали. … Почти в каждом действии нашей повседневной жизни, будь то в сфере политики или бизнеса, в нашем социальном поведении или в нашем этическом мышлении, над нами преобладает относительно небольшое количество людей … которые понимают психические процессы и социальные узоры масс. Это они тянут за провода, контролирующие общественное сознание.

• Цель фотографии — передача визуализированного сектора жизни через посредство камеры в умственный процесс, который начинается с размышлений фотографа о предмете, который он фотографирует, и продолжается в сознании зрителя.
  • Яков Дешин, «Природа как она есть». New York Times (1857-текущий файл) ; 3 февраля 1952 г .; Исторические газеты Proquest The New York Times (1851–2002) стр. X14

• Если бы все инструкторы осознали, что качество умственного процесса, а не выработка правильных ответов, является мерой образовательного роста, то было бы что-то меньшее, чем революция в обучении.

• Что так сильно и исключительно привлекло меня в математике, помимо ее фактического содержания, так это особая природа мыслительных процессов, с помощью которых обрабатываются математические концепции.Этот способ выведения и открытия новых истин из старых, а также необычайная ясность и самоочевидность теорем, гениальность идей … вызывали у меня непреодолимое очарование. Начиная с отдельных теорем, я привык более глубоко вникать в их взаимосвязь и воспринимать теории в целом как единое целое. Так я задумал идею математической красоты …

G — L [редактировать]

• Классическая поддержка моделей «как если бы» в социальных науках исходит от экономиста Милтона Фридмана (1953), который, как и психолог Б.Ф. Скиннер не видел особой ценности в моделировании когнитивных процессов. Напротив, наша цель — понять фактические процессы принятия решений, а не только результаты. Для этого есть веская причина. Без моделирования когнитивного лезвия ножниц Саймона совершенно невозможно определить, в каких средах эвристики работают, то есть их экологическую рациональность.
  • Герд Гигеренцер, Ральф Хертвиг ​​и Торстен Пачур, Эвристика: основы адаптивного поведения, 2015.

• Мне кажется невероятно маловероятным, что разум — всего лишь побочный продукт материи.Поскольку, если мои умственные процессы полностью определяются движением атомов в моем мозгу, у меня нет оснований предполагать, что мои убеждения верны. Они могут звучать химически, но это не делает их логичными. И поэтому у меня нет оснований предполагать, что мой мозг состоит из атомов.

• В ближайшем будущем нейробиология займется вопросом более общего и фундаментального значения: биологией психических процессов человека. … Психология и психиатрия могут осветить и определить для биологии психические функции, которые необходимо изучить, если мы хотим иметь содержательное и сложное понимание биологии человеческого разума.
  • Эрик Кандел, Психиатрия, психоанализ и новая биология разума (2008)

• В концептуальном искусстве идея или концепция являются наиболее важным аспектом работы. Когда художник использует концептуальную форму искусства, это означает, что все планирование и решения принимаются заранее, а исполнение является поверхностным делом. Идея становится машиной, создающей искусство. Этот вид искусства не является теоретическим или иллюстративным к теориям; это интуитивно понятно; он связан со всеми типами психических процессов и бесцелен.Обычно он свободен от зависимости от мастерства художника как мастера.
  • Сол Левитт, «Параграфы концептуального искусства», Artlorum, V / 10, лето 1967, стр. 80. Цитируется по: Дайан Уолдман. Карл Андре. Опубликовано 1970 г. в Музее Соломона Р. Гуггенхайма в Нью-Йорке. п. 7.

M — R [редактировать]

• Трудно точно сказать, действительно ли машина «знает», «думает» и т. Д., Потому что нам трудно дать определение этим вещам.Мы понимаем психические процессы человека лишь немного лучше, чем рыбы понимают плавание.

• Когнитивные процессы существуют, поэтому их изучение вряд ли может быть ненаучным.
  • Ульрик Нейссер. (1967). Когнитивная психология. Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall. п. 5

S — Z [редактировать]

• Если вы действительно хотите познать свой разум, тело всегда будет давать вам правдивое отражение, поэтому посмотрите на эмоцию или, скорее, почувствуйте ее в своем теле.Если между ними существует очевидный конфликт, мысль будет ложью, эмоция будет правдой. Не истину в последней инстанции о том, кто вы есть, а относительную истину вашего душевного состояния в то время.
  Конфликт между поверхностными мыслями и бессознательными психическими процессами, безусловно, обычное дело. Возможно, вы еще не в состоянии представить свою бессознательную деятельность ума в виде мыслей, но она всегда будет отражаться в теле как эмоция, и вы можете осознать это.Наблюдать за эмоцией таким образом — то же самое, что слушать или наблюдать за мыслью, которую я описал ранее. Единственная разница в том, что, пока мысль находится в вашей голове, эмоция имеет сильный физический компонент и поэтому в первую очередь ощущается телом. Затем вы можете позволить эмоциям присутствовать, не будучи контролируемыми ими. Вы больше не являетесь эмоцией; вы наблюдатель, наблюдающее присутствие. Если вы практикуете это, все, что в вас бессознательно, будет вынесено в свет сознания.
  • Существенная часть пробуждения — это признание непробужденного вас, эго, как оно думает, говорит и действует, а также признание коллективно обусловленных психических процессов, которые увековечивают непробужденное состояние. Вот почему эта книга показывает основные аспекты эго и то, как они действуют как в отдельном человеке, так и в коллективе. Это важно по двум связанным причинам: первая заключается в том, что, если вы не знаете основную механику работы эго, вы не узнаете его, и оно будет заставлять вас отождествлять себя с ним снова и снова.
  • Ни один ученый еще не дал приемлемого определения «разума» или «ментального», раскрывающего характер «бессознательных психических процессов», и ни один физик не дал четкого определения «элементарных частиц», показывающего, как они могут появляться или исчезать. , и почему их так много.

  См. Также [править]

  Внешние ссылки [править]

  Психология процессов: как работать с несовершенными людьми | Процессная улица

  Люди ответственны за 70% авиакатастроф, 90% автомобильных аварий и 90% несчастных случаев на производстве.

  Но люди также являются ключевой частью бизнеса. Те же факторы, которые делают людей незаменимыми — тонкое суждение, эмоции и творчество — , также делают людей проблемой, с которой нужно справляться.

  Вы не сталкиваетесь с этими проблемами с компьютерами, но компьютеры также глупы. В основном слишком тупой, чтобы выполнять процессы без вмешательства человека.

  Люди — это хаотические переменные в ваших процессах. Люди делают орфографические ошибки в ваших маркетинговых письмах, создают угрозу безопасности для вашего программного обеспечения и забывают практически все, что не записано.

  и бизнесу нужны процессы из-за человеческой ошибки.

  В Манифесте Контрольный список хирург и обозреватель New York Times Атул Гаванде поставил перед собой задачу уменьшить количество человеческих ошибок в операционной. Хирургия уже давно изучается на предмет изучения человеческих ошибок, но Гаванде считал, что слишком много внимания уделяется блестящей новой технологии как решению, а не простым методам предотвращения ошибок, таким как контрольные списки, уделяется недостаточно внимания.

  Конечно, в его исследовании внедрение простого контрольного списка привело к резкому падению количества ошибок.Внедрение формального процесса почти ничего не стоит, но спасает жизни и повышает операционную эффективность более эффективно, чем новые технологии.

  В Process Street мы создаем технологию, предназначенную для использования людьми, чтобы устранять ошибки, помнить, как выполнять задачи, и создавать автоматизированные рабочие процессы, которые снижают зависимость бизнеса от ручного труда. Однако процессы хороши ровно настолько, насколько хороши люди с недостатками, которые их создают, тестируют и оптимизируют.

  В этом посте я собираюсь рассмотреть некоторые простые психологические концепции и их значение для процессов на рабочем месте.

  Психологические факторы определяют, насколько грамотно выполняется работа, насколько точно запоминается информация и как формируются рабочие привычки — как конструктивные, так и девиантные. Понимая психологию в работе, мы понимаем, почему мы:

  • По умолчанию — забывчивость
  • Несоблюдение инструкций
  • Винить неправильную первопричину в плохих процессах (и повторять одни и те же ошибки снова и снова)

  Осознайте эти недостатки, и вы сможете начать создавать более эффективные процессы, которые уменьшают количество ошибок, сокращают расходы и обеспечивают лучшие результаты.

  Во-первых, давайте посмотрим на память.

  Память: создавайте системы, чтобы ничего не забыть

  Как вы думаете, сколько вещей вы можете сохранить в краткосрочной памяти?

  Каким бы впечатляющим ни был человеческий мозг, ваша кратковременная память примерно такая же обширная, как горящая записка — она ​​может удерживать от 5 до 9 элементов (7 ± 2) в течение примерно 20 секунд .

  Любая информация, прошедшая этап прикрепления заметок, сохраняется в долговременной памяти, но долговременная память имеет свой собственный уникальный набор проблем.По словам Пимслера, для точного запоминания информации необходимо повторять ее через равные промежутки времени . Его метод, который с тех пор используется в области изучения языков, утверждает, что требуется 11 повторений, чтобы точно вспомнить информацию .

  Процессы жизненно важны для изучения и вспоминания информации о задачах, потому что они предоставляют способ увидеть пошаговые инструкции и протоколы для задач, например:

  Наш готовый контрольный список по уборке офиса

  … Но не каждый бизнес создает процессы, решающие проблему плохой памяти.Процессы часто бывают громоздкими, сложными и трудными для беглого просмотра — это рецепт для вашей команды, чтобы отказаться от руководства и мысленно создать свои собственные неформальные и полные ошибок процессы.

  Неужели мы не осознаем, насколько плоха наша память? Неужели мы от природы не склонны использовать процессы?

  Есть несколько интересных исследований, которые проливают свет на это.

  Проклятие уверенности

  Человеческая память парадоксальна. Получив инструкции, мы, скорее всего, подумаем, что запомним их, когда данные говорят, что мы, скорее всего, забудем.

  В исследовании 1981 года Ашера Кориата изучалось, насколько эффективно участники могут вспоминать связанные пары слов (лампа / свет, покупка / продажа). Он показал, что наша естественная самоуверенность серьезно мешает нам точно судить о наших собственных знаниях . Пары слов в исследовании логически следуют друг за другом, поэтому участники считали, что задача была проще, чем была на самом деле. Например, слово «свет» кажется единственным эквивалентом слова «лампа», но когда пришло время вспоминать, участники пары ошибочно ответили догадками типа «тень» и «лампочка».

  Другое исследование, процитированное в книге Почему мы делаем ошибки, показало, что 65% паролей забываются каждые три месяца .

  Другими словами, мы предполагаем, что мы уже знаем информацию или то, как выполняется задача, и не беспокоимся о ее документировании . И, что еще хуже, мы можем забыть важную информацию — даже такую ​​важную, как пароли.

  Проклятие знаний

  (Источник)

  Основная причина не только в том, что сотрудники, выполняющие процесс, забывчивы.Существует также проклятие знаний, которое искажает восприятие создателя процесса или менеджера, полагая, что команда будет знать и вспоминать информацию только потому, что менеджер может. Например, из статьи Кориата и Бьорк 2005 года:

  «В качестве примера — выводящий из строя эффект знания , Ньютон (1990) попросил участников (тэпперов) отстукивать слушателям ритм знакомой песни и предсказать вероятность того, что слушатели успешно опознают песню. . Несмотря на то, что прогнозы исследователей составляли в среднем 50%, реальный уровень успеха слушателей составлял в среднем менее 3% ».

  Эти массовые разрывы объясняют, почему многие компании страдают аллергией на процессы — менеджеры считают, что их командам не нужен процесс, а чрезмерно самоуверенная команда слишком рада, чтобы подчиниться.

  Феномен нечастой работы

  Каждые два года нашему техническому директору Кэмерону необходимо обновлять наш сертификат безопасности SSL. Задача довольно сложная, и ее легко испортить, но она возникает так редко, что ее легко упустить из виду.Чтобы убедиться, что все сделано идеально, Кэмерон тщательно задокументировал лучший способ продления сертификата SSL и составил себе повторяющийся контрольный список в качестве напоминания.

  Исследования показывают, что очень важно документировать задачи, которые выполняются нечасто, потому что то, что делается редко, с большей вероятностью будет выполнено неправильно. В книге Почему мы делаем ошибки автор Джозеф Халлинан обосновывает это утверждение, используя примеры проверяющих багажа и радиологов, которые сталкиваются с нечастыми случаями на своей работе:

  «[…] рутинных маммограмм выявляют только опухоли 0.В 3 процентах случаев. Другими словами, в 99,7% случаев они не находят то, что ищут. Оружие еще реже. В 2004 году, по данным Управления транспортной безопасности, 650 миллионов пассажиров путешествовали по США воздушным транспортом. Но при проверке было обнаружено всего 598 единиц огнестрельного оружия. Неудивительно, что в обеих профессиях наблюдается значительный процент ошибок. Несколько исследований показывают, что показатель «промахов» для радиологов колеблется в пределах 30 процентов. “

  При выборе процессов для документирования в первую очередь рекомендуется обратить внимание на ценные процессы, которые вам нужны время от времени, а также на более частые рутинные задачи — исследования показывают, что вы с большей вероятностью столкнетесь с препятствием при выполнении более редкой задачи, чем более распространенной. один.

  Уменьшение вероятности ошибки: как лучше передать инструкции

  Одна серьезная проблема с процессами заключается в том, что люди часто не хотят их использовать. Исследование, посвященное тому, почему люди неохотно читают документацию или инструкции, проведенное Дэвидом Новиком и Карен Уорд, показало, что большинство людей предпочли бы запутаться, сдаться, искать в Интернете или спросить коллег, чем использовать руководство:

  Это не какой-то фундаментальный недостаток или проявление глупости.Это глубокое недоверие к силе документации.

  Вот основные причины, по которым участники не использовали документацию:

  • физически трудно справиться (58 процентов из 19 участников предложили такие описания, как «громоздкий» и «громоздкий»)
  • трудно ориентироваться (37 процентов)
  • слишком прост, чтобы быть полезным (37 процентов)
  • трудно понять (26 процентов)
  • нестандартных (26 процентов охарактеризовали руководства как «неаккуратные», «скучные» или «устаревшие»)
  • устарело (21 процент)

  Из этого исследования очевидно, что последнее, что кто-то хочет сделать для решения проблемы, — это искать решение в руководстве.Мы привыкли, что руководства либо слишком простые, либо слишком сложные. Мы ожидаем, что они будут устаревшими, а информацию будет трудно найти. Это не означает, что документация не может быть эффективной — напротив, хорошая документация необходима для бесперебойного ведения бизнеса, — но это означает, что вам нужно приложить усилия, чтобы процессы были привлекательными и удобными.

  65% людей обучаются наглядно

  Согласно известной статье Уильяма К. Брэдфорда, 65% людей предпочли бы учиться на изображениях и видео, чем на тексте.

  Для создания процессов это простое решение: включите в свои процессы снимки экрана, таблицы, диаграммы и видеообъяснения к тексту.

  Это поможет большинству людей лучше понять и выполнить задачу, повысив качество и эффективность. Вы даже можете использовать такой стандарт, как BPMN, для создания блок-схем, представляющих ваши процессы:

  Мы рекомендуем Draw.io — бесплатный инструмент с открытым исходным кодом, который поможет вам создавать любые диаграммы.

  Digital vs.физические документы

  Значение исследования Новика и Уорда для технической документации, о котором я упоминал ранее, гораздо глубже, чем просто неприязнь к процессам. Негативные коннотации документации (включая то, что она устарела и громоздка) на самом деле относятся к физической документации , например бумажные руководства пользователя.

  Когда дело дошло до цифровой документации , участники описали это как:

  • удобно (58 процентов)
  • полезно (26 процентов)
  • с возможностью поиска (21 процент)
  • простота использования (21 процент)

  Повысьте вероятность того, что ваша организация будет использовать созданные вами процессы, предложив их в цифровом формате.Process Street — это программа для цифрового документирования и выполнения процессов. Он ориентирован на удобство использования и позволяет пользователям искать нужный им процесс. Сохраняя свои процессы в цифровом виде, вы делаете процессы проще и привлекательнее для вашей команды.

  Неправильная атрибуция вины: как найти настоящую первопричину сбоя процесса

  Неправильное приписывание вины — одна из главных причин, которая мешает нам учиться на собственном опыте. Это искажает наши суждения при оптимизации процесса — если ваше предположение об основной причине проблемы неверно, нет никаких шансов, что вы собираетесь исправить систему, из-за которой возникла эта проблема.

  Ошибочно приписывают вину из-за того, что исследователи называют предвзятостью. Это тенденция игнорировать факты и избегать аналитических решений, основанных на ощущении, что вы «все это знали». И вне зависимости от того, обнаружил ли кто-то в команде предполагаемую первопричину, они могли бояться высказаться из-за нежелания подвергать сомнению авторитет.

  Осознавая предвзятость ретроспективного взгляда и улучшая коммуникацию в иерархии вашей команды, вы сможете более объективно исправлять неработающие процессы или избегать ошибок до того, как они произойдут.

  Предвзятость в ретроспективе

  (Источник)

  Предвзятость ретроспективного взгляда (или феномен «Я знал это с самого начала») — это хорошо задокументированная проблема, которая препятствует принятию решения по объекту. В статье 2012 года Нил Роуз и Кэтлин Вос используют ясный бизнес-пример для объяснения:

  «Менеджер нанимает нового сотрудника на основе надежных полномочий и рекомендаций. Однако после нескольких месяцев неэффективной работы сотрудника менеджер начинает сожалеть о своем решении. Через год сотрудник уволен.Высшее руководство исследует решение менеджера и обнаруживает несколько «предупреждающих знаков», которые менеджер должен был заметить перед наймом. Менеджер получает плохую ежегодную оценку на основании этого единственного решения о найме ».

  В этом случае результат таков, что менеджер наказывается за системную ошибку, а основная причина не устраняется. Предвзятость высшего руководства приводит к чрезмерному упрощению проблемы, и вместо того, чтобы внедрять систему, позволяющую улавливать эти «предупреждающие знаки» по мере их появления, руководителя выделяют в качестве удобного козла отпущения.

  Предвзятость в ретроспективе заставит вас поверить в то, что проблема была полностью предсказуемой и ее можно было избежать, даже если не было систем, позволяющих сделать это убеждение реалистичным.

  Вместо того, чтобы делать слабое разрешение «просто проверить в следующий раз», добавьте в процесс предотвращение ошибок (Poka-Yoke).

  Сглаживание градиента авторитета

  Еще один эффект, который может помешать правильной диагностике ошибки, — это градиент полномочий.

  Градиент полномочий был впервые задокументирован в авиации при исследовании проблем, связанных с проблемами связи между пилотами и вторыми пилотами.Как правило, если бы второй пилот чувствовал, что у него значительно меньше опыта, знаний или авторитета, он с меньшей вероятностью поднимет жизненно важные вопросы, которые помогут предотвратить катастрофу. Кроски и Кроскерри объясняют:

  «По мере увеличения градиента власти из кабины экипажа увеличивается и количество инцидентов. Целых 40% младших пилотов сообщили о том, что не смогли передать своим пилотам значительные сомнения в безопасности. Когда младшие офицеры высказывают свои опасения, их старшие офицеры могут уволить их без тщательного рассмотрения.Неспособность подчиненных старших помощников бросить вызов своим капитанам, несмотря на опасные действия и нарушения правил безопасности, а также неспособность капитанов прислушаться к предупреждениям членов экипажа упоминаются как факторы в ряде авиакатастроф, включая столкновение двух авиалайнеров на взлетно-посадочной полосе Тенерифе в 1977 году, когда погибло 583 человека ».

  Возвращаясь к Манифест контрольного списка, Одно из преимуществ контрольного списка в операционной заключается в том, что он передает полномочия неодушевленному объекту.Если в контрольном списке написано, что нужно делать, вы делаете это — меньше причин для споров или робости по сравнению с сомнением авторитета.

  Документированные процессы — один из способов сгладить градиент полномочий, но культура компании также важна. Некоторые стартапы радикально изменили корпоративную культуру и иерархию, чтобы стимулировать командное сотрудничество и открытое общение, и это согласуется с решениями, предлагаемыми в статье Кроски и Кроскерри, которую я цитировал.

  Исследователи предлагают нормализовать любопытство и задавать вопросы как часть процесса обучения, вовлекать третью сторону в споры и поднимать вопросы неагрессивным образом («Как мы обычно распознаем эту проблему?»).

  Использование этих принципов в вашем бизнесе

  Психологическое исследование не может сказать вам точно, что делать и как это делать, но оно может дать вам основу для пересмотра того, как работает ваш бизнес и как вы управляете своими процессами.

  • Вы упускаете из виду важные задачи из-за самонадеянности?
  • При написании процессов вы становитесь жертвой проклятия знаний и упускаете из виду важные детали?
  • У вас есть документация для нечастых, легко забытых задач?
  • Обеспечиваете ли вы достаточно визуальных элементов в своих процессах, чтобы учитывать визуальное обучение учащихся?
  • Является ли ваша документация цифровой, чтобы способствовать ее повторному использованию?
  • Принимаете ли вы необъективные решения, которые мешают вам оптимизировать процесс?
  • Члены вашей команды боятся задавать вопросы друг другу?

  Я надеюсь, что эта статья помогла вам еще раз взглянуть на свои бизнес-процессы через призму психологии.