Мышление и речь обществознание: Мышление и речь

Автор: | 22.01.2021

особенности человека, способность к творчеству

 

Чем отличается человек от животного? В первую очередь возможностью мыслить, рассуждать и выводить свои мысли при помощи членораздельной речи.

Понятие мышления

Мышление – это наивысший этап человеческого познания, осознание тех сторон мира, которые не могут непосредственно восприниматься человеком. Благодаря мышлению, человек не только приспосабливается к условиям окружающей среды, подобно животному, но и активно преображает ее.

Мышление человека состоит из трех взаимосвязанных факторов: понятие, суждение и умозаключение. На этапе понятия человек отслеживает закономерный процессы, которые происходят в жизни общества или окружающей среде. Благодаря таким наблюдениям, человек начинает осознавать их истинность или ложность, вырабатывать собственное мнение на их счет – в этом заключается этап суждения.

Умозаключение соединяет несколько суждений, благодаря которым происходит выработка человеком модели дальнейшего поведения или создание новых вариантов суждений об окружающих вещах и происходящих событиях.

Понятие речи

Речь – это форма общения людей, которая происходит посредством применения языка. Речь позволяет человеку не только познавать окружающий мир, но и передавать информацию другим людям. Речь неотрывно связанная с процессом мышления. Ее существование невозможно без мыслительного процесса.

Ведь речь – это в первую очередь материально ощутимая форма мысли. Речь представляет собой не только строение человеком лингвистических конструкций, но и способность их логического восприятия. Главная функция речи – это коммуникативная функция, благодаря чему происходит общение индивидов между собой, в том числе информационный обмен.

Исходя от формы общения, речь классифицируется на устную и письменную речь. Устная речь подразумевает способность человека говорить и слушать, письменная – читать и писать.

Способность человека к творчеству

Творчество – это процесс деятельности человека, в ходе которого им создаются новые духовные, либо же материальные ценности. Способность человека к творчеству исходит из его способности мыслить.

Способность к творчеству и его взаимосвязь с мышлением можно рассмотреть в следующей схеме:
Я смотрю, как танцуют другие люди (первая фаза мышления – понятие). Я думаю, что это красиво (вторая фаза мышления – суждение). Я знаю, как этот танец улучшить (третья фаза мышления – умозаключение). Я сам танцую танец, который улучшил (творчество).

Мы видим, что способность человека к творчеству представляет собой совокупность анализа и синтеза. Английским психологом Г. Уоллесом были выведены основные фазы творческого мышления:

1. Подготовка – человек формулирует задачу и рассматривает основные пути ее решения.

2. Инкубация – человек забывает о ранее поставленных задачах творческой реализации и полностью переключается на другие вещи. Очень часто на этом этапе попытки творческой реализации прекращаются полностью.

3. Озарение – на интуитивном уровне человек возвращается к идее творческой реализации.

4. Проверка – непосредственное материальное воплощение творческой идеи.

Нужна помощь в учебе?



Предыдущая тема: Отличие человека от других существ, природное и общественное в нем
Следующая тема:&nbsp&nbsp&nbspДеятельность человека и ее виды: сознание и познание человеком мира

Все неприличные комментарии будут удаляться.

1. Мышление и речь.

Мышление— процесс отражения объективной действительности в представлениях, суждениях, понятиях. Вид умственной деятельности, заключающейся в познании сущности вещей и явлений.

Понятие— общая мысль о классе предметов, отражающая их важные признаки (например, столица).

Суждение— высказывание, в котором через связь понятий утверждается или отрицается что-либо (Москва — столица России).

Мышление противопоставляют «низшим» способам освоения мира в форме ощущения или восприятия, которые свойственны в том числе и животным. Особенностью мышления является способность получать знание о таких объектах окружающего мира, которые не могут быть непосредственно восприняты. Это осуществляется посредством умозаключений. Используются такие операции как сравнение, обобщение, классификация, анализ, синтез и др.

Мышление связано с функционированием мозга. Выделяют первую сигнальную систему — обработку мозгом сигналов внешней и внутренней среды на уровне условных и безусловных рефлексов. И вторую сигнальную систему — отвлечение от конкретных качеств объектов, приходящие сюда сигналы заменяются речью.

Для человека, в отличие от животных, характерно абстрактное мышление, тесно связанное с речью. Иван Петрович Павлов отмечал, что только речевая деятельность даёт человеку возможность отвлечения от действительности и обобщения, что и является отличительной особенностью человеческого мышления.

Речь— это исторически сложившаяся форма общения людей посредством языка, позволяющая человеку познавать окружающий мир, передавать свои знания и опыт другим людям, аккумулировать их для передачи последующим поколениям.

Язык— система знаков (речевых и неречевых), предназначенная для общения.

Выделяют следующие основные функции языка:

  • средство передачи и усвоения общественно-исторического опыта

  • средство общения (коммуникации)

  • орудие интеллектуальной деятельности (памяти, мышления, воображения)

Без речи трудно представить связь поколений и развитие цивилизации.

2. В 90-е гг. доход африканских стран, расположенных к югу от Сахары, снизился по сравнению с концом 70-х гг. Об обострении какой глобальной проблемы свидетельствует этот факт? Какие другие глобальные проблемы существуют в мире?

Этот факт свидетельствует об обострении проблемы «Север-Юг» — так называют рост экономического отставания стран третьего мира от развитых промышленных держав. Отставание вызвано целым рядом причин:

  • Развитые государства, в лице транснациональных корпораций, создают условия, при которых экономика развивающихся стран ориентирована на экспорт сырья, а сельское хозяйство — на производство одной или нескольких экспортных монокультур, например, кофе. Это делает экономику развивающихся стран очень зависимой от колебаний цен на мировом рынке, превращает их в сырьевой придаток развитых стран.

  • Исторически сложившееся отставание стран третьего мира в области технологий.

  • Демографическая ситуация в этих странах, а именно быстрое увеличение населения, что резко обостряет все проблемы и прежде всего проблему продовольствия.

  • Политические режимы нестабильны.

  • Правящая верхушка вкладывает деньги за пределами государства, обслуживает интересы иностранного капитала.

Проблема — сложный вопрос, задача, требующие разрешения. Проблемой преимущественно называется вопрос, не имеющий однозначного решения, в этом ее отличие от задачи.

Глобальные проблемы для своего решения требуют объединённых усилий всего человечества:

— предотвращение ядерной войны и обеспечение мира для всех народов;

— предотвращение загрязнения окружающей среды и снижения биоразнообразия;

— обеспечение человечества ресурсами;

— проблема сердечно-сосудистых, онкологических заболеваний и СПИДа;

— демографический взрыв в развивающихся странах и старение населения в развитых;

— терроризм.

3. Вам исполнилось 16 лет, и вы решили устроиться на работу. Каковы ваши дальнейшие действия? Как найти подходящую работу? Какую вы предложите информацию о себе будущему работодателю, чтобы получить желаемое место работы?

Чтобы устроиться на работу, необходимо найти подходящую вакансию и собрать необходимые документы.

Наиболее желательный вариант — устраиваться по протекции своих друзей, знакомых, родственников. Они вас знают и смогут рекомендовать потенциальному работодателю. Кроме того, они будут для работодателя гарантом вашей добросовестности. В любом случае, следует обсудить этот вопрос со своими знакомыми, они могут знать об имеющихся вакансиях.

В настоящее время в крупных городах существует целый ряд специализированных фирм, занимающихся подбором необходимых кадров для предприятий. Следует обратиться в эти фирмы, там предлагают заполнить анкету и заносят вас в банк данных. При появлении подходящей вакансии с вами свяжутся. Для этого может потребоваться много времени. Ни в коем случае не вносите залог за поиск вакансии — серьезные кадровые агентства получают плату от предприятий, которым нужны специалисты. Иногда могут предложить платное собеседование с психологом, но это больше относится к набору руководящих кадров или представителей предприятия, вряд ли понадобится в 16 лет.

Иногда какая-то крупная фирма, которой потребовались работники, может представиться как мнимое «бюро по трудоустройству», также проводить анкетирование, но набирать работников только для себя. От такого «агентства», если вы им не подошли, ждать ничего не стоит.

Имеет смысл посетить отдел кадров тех предприятий, которые вас больше всего интересуют. Возможно, там как раз окажется подходящая вакансия. В любом случае, вы приобретете ценный опыт собеседования с работодателем, будете лучше ориентироваться в ситуации.

Нужно изучить доски объявлений, объявления в газетах, на интернет-сайтах. Проработать подходящие варианты. Часто требуется составить резюме. Хотя резюме может составляться в произвольной форме, чтобы ничего не упустить, лучше зайти на какой-нибудь популярный сайт поиска работы и скопировать там форму (вопросы) резюме для заполнения. Кроме своих Ф.И.О., контактных данных, требований к работе и уровня подготовки, обычно указывают свои имеющиеся достижения в данной области. Не рекомендуется указывать как слишком высокую требуемую зарплату, так и слишком низкую, это может быть воспринято как низкая самооценка.

Поиск работы будет успешнее, если им заниматься уже имея работу. Можно устроиться на место, которое будет обеспечивать минимальный доход для проживания и не торопясь, спокойно вести поиск более подходящей работы.

Билет № 26

Шпаргалка по психологии -. МЫШЛЕНИЕ И РЕЧЬ, ВИДЫ РЕЧИ

22. МЫШЛЕНИЕ И РЕЧЬ, ВИДЫ РЕЧИ.

Речь является формой существования мысли, поэтому между речью и мышлением существует единство. Но это единство, а не тожество.

Нельзя отрывать мышление и речь друг от друга. Речь – не просто внешняя одежда мысли, которую она сбрасывает или одевает, не изменяя этим своего существа. Речь, слово служат не только для того, чтобы выразить, вынести во вне, передать другому уже готовую без речи мысль. В речи мы формулируем мысль, но, формулируя ее, мы сплошь и рядом ее формируем. Речь здесь нечто большее, чем внешнее орудие мысли; она включается в самый процесс мышления как форма, связанная с его содержанием. Создавая речевую форму, мышление само формируется. Мышление и речь, не отожествляясь, включаются в единство одного процесса. Мышление в речи не только выражается, но по большей части оно в речи и совершается.

В тех случаях, когда мышление совершается в основном не в форме речи в специфическом смысле слова, а в форме образов, эти образы выполняют в мышлении функцию речи, поскольку их чувственное содержание функционирует в мышлении в качестве носителя его смыслового содержания.

Как форма и содержание, речь и мышление связаны сложными и часто противоречивыми соотношениями. Речь имеет свою структуру, не совпадающую со структурой мышления: грамматика выражает структуру речи, логика – структуру мышления; они не тожественны.

Наличие единства и отсутствие тожества между мышлением и речью явственно выступают в процессе воспроизведения. Воспроизведение отвлеченных мыслей отливается обычно в словесную форму, которая оказывает, иногда положительное, иногда – при ошибочности первоначального воспроизведения – тормозящее влияние на запоминание мысли. Вместе с тем запоминание мысли, смыслового содержания в значительной мере независимо от словесной формы.

Утверждение о несводимости мышления к речи относится не только к внешней, но и к внутренней речи. Внутренняя речь не сводится к мышлению, и мышление не сводится к ней.

Итак: 1) между речью и мышлением существует не тожество и не разрыв, а единство; это единство диалектическое, включающее различия, заостряющиеся в противоположности; 2) в единстве мышления и речи ведущим является мышление, а не речь, как того хотят формалистические и идеалистические теории, превращающие слово как знак в «производящую причину мышления; 3) речь и мышление возникают у человека в единстве на основе общественно-трудовой практики.

Речь – это психологический процесс формирования и передачи мысли средствами языка. Речь без усвоения языка невозможна. В психологии различают два основных вида речи: внешнюю и внутреннюю. Внешняя речь включает устную (диалогическую и монологическую) и письменную.

1. Внешняя речь: а) устная речь:

— Диалогическая речь – это речь поддерживаемая; диалог – это непосредственное общение двух или нескольких человек; собеседник ставит в ходе ее уточняющие вопросы, подавая реплики, может помочь закончить мысль (или переориентировать ее). Разновидностью диалогического общения является беседа, при которой диалог имеет тематическую направленность.

— Монологическая речь – длительное, последовательное, связное изложение системы мыслей, знаний одним лицом. Она также развивается в процессе общения, но характер общения здесь иной: монолог непрерываем, поэтому активное, экспресивно-мимическое и жестовое воздействие оказывает выступающий. В монологической речи, по сравнению с диалогической, наиболее существенно изменяется смысловая сторона. Монологическая речь – связная, контекстная.

б) Письменная речь представляет собой разновидность монологической речи. Она более развернута, чем устная монологическая речь. Это обусловлено тем, что письменная речь предполагает отсутствие обратной связи с собеседником. Кроме того, письменная речь не имеет никаких дополнительных средств воздействия на воспринимающего, кроме самих слов, их порядка и организующих предложение знаков препинания.

2. Внутренняя речь – это особый вид речевой деятельности. Она выступает как фаза планирования в практической и теоретической деятельности. Поэтому для внутренней речи, с одной стороны, характерна фрагментарность, отрывочность. С другой стороны, здесь исключаются недоразумения при восприятии ситуации. Поэтому внутренняя речь чрезвычайно ситуативна, в этом она близка к диалогической. Внутренняя речь формируется на основе внешней.

Мышление и деятельность

Cogito ergo sum! «Мыслю, следовательно существую», — утверждал  Рене Декарт. Разберем теоретический аспект взаимосвязи мышления и активности человека, выражающейся в деятельности.

Мышление и деятельность. Разбор темы кодификатора ЕГЭ

КОДИФИКАТОР ЕГЭ по обществознанию с анализом здесь.

Полный авторский курс от эксперта ЕГЭ Коцарь Евгения Сергеевича по всем темам кодификатора.

Для занятий в группе сайта  #5_Мышление_и_деятельность

Деятельность — это человеческая форма активности, направленная на преобразование окружающей среды.

Структура деятельности: 

😼Мотив — это побуждения к деятельности, связанные с удовлетворением потребностей .
💭Цель — это осознанный образ предвосхищаемого результата, на достижение которого направлена деятельность.
✒Средство – это приёмы, способы действий, деньги, орудия, предметы. Действия — это проявление волеизъявления людей.
🏁 Результат – это конечный итог, завершающий деятельность.
🏃Субъект — это тот, кто осуществляет деятельность: человек,группа людей,общество в целом.
🍃Объект — это то, на что направлена деятельность субъекта: предмет или весь окружающий мир (природа).

Мотивы деятельности:
🔆Потребности – это испытываемая человеком нужда в необходимом для жизни и развития.
🔆Социальные установки – это ориентация человека на что-либо.
🔆Убеждения — это эмоционально-ценностные отношения к действительности.
🔆Интересы – это реальная причина действий, стоящая за мотивами.
🔆Влечения — это психические состояния , выражающие неосознанную (недостаточно осознанную необходимость).

Мышление и деятельность – основные категории, выделяющие человека из животного мира. Только человеку присущи мышление и преобразующая деятельность.

Мышление как предпосылка деятельности присуща только человеку!

📌Мышление – функция человеческого мозга, возникающая в результате его нервной деятельности. Однако мышление не может быть полностью объяснено исключительно деятельностью мозга. Мыслительная деятельность связана не только с биологической эволюцией, но и с общественным развитием, а также с речевой и трудовой деятельностью человека. Формы мышления: суждения, понятия, представления, теории.

📌Мышлению свойственны такие процессы, как:

анализ (разложение понятий на части),
синтез (объединение фактов в понятие),
абстракция (отвлечение от свойств предмета при его изучении, оценка его «со стороны»),
постановка задач,
нахождение путей их решения,
выдвижение гипотез (предположений) и идей.

Мышление неразрывно связано с речью; именно результаты мышления отражаются в языке. Речь и мышление имеют схожие логические и грамматические конструкции, они взаимосвязаны и взаимозависимы. Не все замечают, что когда человек думает, то проговаривает про себя свои мысли, ведет внутренний диалог.

Внутренняя речь, диалог человека с самим собой

Этот факт подтверждает взаимосвязь мышления и речи.

Видео-лекцию на тему «Природное и общественное в человеке. Мышление и деятельность» от эксперта ЕГЭ вы можете получить, подписавшись на бесплатный мини-видеокурс по основным темам ЕГЭ по обществознанию.

В топике группы по эссе онлайн  вы можете закрепить свои знания по разобранной теме и написать эссе по высказыванию Декарта, а также получить экспертную оценку эссе:

Мыслю, следовательно существую! Декарт Р.

Мыслю, следовательно существую!

Готовьтесь к ЕГЭ по обществознанию с нами, мысля и действуя!!!

Мышление и деятельность 🐲 СПАДИЛО.РУ

Мышление

Эволюция мышления
Первобытный человекСовременный человек
Предметное мышление, большая роль чувственных впечатлений.Большое значение обобщений, развитый понятийный аппарат.

Исследованием мышления начали заниматься еще ученые античности (Эпикур, Аристотель), которые рассматривали мышление через призму логики и философии. В Средние века мышление изучалось только эмпирическим путем, в эпоху Ренессанса сформировались два противоборствующих течения: сенсуализм (предпочтение отдается ощущению и восприятию) и рационализм (мышление не зависит от чувствования). В XIX веке истинность мысли доказывали не соответствием действительности, а ее полезностью. К XX веку обозначились основные теории мышления:

Бихевиоризм, согласно которому мышление – это процесс формирования связей между стимулом и реакцией.

Психоанализ, последователи которого изучали зависимость мышления от потребностей человека, а также бессознательную часть мышления.

Психологическая теория деятельности, которая утверждает, что мышление – это инструмент для решения задач и изменения действительности.

Мышление – это…

  • Естественный процесс, функция мозга;
  • отражение объективной действительности в понятиях, суждениях и теориях, которые и составляют высшую ступень познания мира человеком.

Источниками мышления могут быть только ощущения, однако само по себе мышление выходит за рамки чувственности и способно давать человеку знания о предметах и явлениях, с которыми он не может непосредственно контактировать.

Мышление изучают несколько наук: логика, теория познания, психология, нейрофизиология, кибернетика.

Для того, чтобы начать мыслить (то есть стать субъектом мышления), человеку нужно овладеть общественным опытом: языком (речью), понятиями и логикой. Без законов и практического опыта, приобретенного человечеством, индивид не может грамотно ставить задачи и решать их.

Мышление неразрывно связано с языком. Язык – это объективная материальная форма мышления, он выражает человеческие мысли.

Мышление носит личностный характер. Это проявляется в выборе задач и методов их решения каждым конкретным человеком, в чувствах, которые человек испытывает при решении каждой конкретной задачи.

Этапы мышления

Процесс мышления условно делится на три этапа:

  • Постановка задачи (формулирование вопроса).
  • Поиск оптимального решения.
  • Достижение нового знания (то есть принятие решения о дальнейших действиях или окончательное/частичное решение вопроса).
Формы мышления
ПонятиеСуждениеУмозаключение
Выделение и обобщение объектов с помощью указания на их общий отличительный признак.Утверждение или отрицание чего-либо о предмете.Выведение из нескольких известных суждений (посылок) нового суждения (следствия).

Существуют различные классификации типов мышления, но мы остановимся на той, знание которой требуется для подготовки к ЕГЭ

Типы мышления
ОбразноеПонятийноеЗнаковое
Основано на получении чувственных впечатлений. Решение проблемы – конкретное действие. Свойственно первобытному человеку.Теоретическое знание, основанное на использовании абстрактных понятий. Свойственно современному человеку.Знание в форме языковых знаков (сигналов, признаков), каждый из которых заключает в себе познавательный образ того или иного явления, процесса (например, «+» — означает процесс сложения, «-» — процесс вычитания). Применяется в науке.

Мышление предполагает выполнение ряда логических операций. Наиболее известные и часто применяемые:

Сравнение – это количественное или качественное сопоставление свойств предмета/явления.

Анализ («разделение) – это выделение и изучение отдельных областей исследования.

Синтез – объединение и обобщение ранее разрозненной информации.

Абстрагирование – отвлечение от несущественных связей/явлений в процессе познания. Следствие абстрагирования – абстракция (теоретическое обобщение).

Индуктивное умозаключение – метод рассуждения от частного к целому.

Дедуктивное рассуждение – метод рассуждения от целого к частному.

Мышление непосредственно связано с деятельностью, так как именно в процессе мышления вырабатывается программа действий, которые впоследствии реализуются на практике.

Деятельность

Деятельность – это…

— присущая человеку форма активного отношения к миру, порождаемая потребностями и регулируемая сознанием.

— целесообразное изменение и преобразование мира, творческое отношение к окружающему миру.

Нельзя назвать деятельностью любую активность по отношению к миру. У деятельности есть ряд признаков:

  1. Создание искусственной среды обитания человека путем приспособления к природным условиям и преобразования их.
  2. Сознательное целеполагание.
  3. Воздействие на окружающий мир с помощью специальных орудий труда, с помощью которых расширяются и преумножаются возможности человека.
  4. Созидательность, продуктивность и творческий характер деятельности.

Деятельность как процесс имеет специфическую структуру:

 

 

Структура деятельности
Субъект – тот, кто действует, от кого исходит активность.
Объект – то, на что направлено действие.
Мотив – сознательное побуждение/потребность, оправдывающее деятельность.
Цель – представление об идеальном результате деятельности.
Средства – предметы и способы действия, которые используются в ходе деятельности.
Действие – составной элемент деятельности, относительно автономный, имеющий конкретную задачу. (Вся деятельность в целом состоит из отдельных действий: поступков, деяний и так далее).
Результат – конченый итог деятельности, состояние, в котором удовлетворяется потребность (может отличаться от цели деятельности).

Существует четыре основных вида деятельности, каждый из которых обладает уникальными характеристиками:

Типы деятельности
ИграУчениеТрудОбщение
Цель – сама деятельность, отдых и моральное удовлетворение от процесса.

— не предполагает создания материального продукта;

— происходит в условной ситуации;

— в процессе деятельности используются замещающие предметы;

— способствует развитию личности.

 

 

Цель – приобретение новых знаний.

Формы учения:

— Организованное (в образовательных учреждениях).

— Неорганизованное (в других видах деятельности).

— Самообразование.

Цель – достижение практического результата.

Характерные черты:

— Целесообразность;

— Нацеленность на конкретный результат;

— Необходимость знаний и умений;

— Преобразование внешней среды.

Цель – обмен деятельностью, опытом, информацией.

Общение – одно из необходимых условий для развития общества, в процессе общения передается социальный опыт, происходит изменение взаимодействующих субъектов, происходит формирование личности и ее социализация личности.

24.25.Понятие о мышлении. Мышление и речь. Понятие,суждение и умозаключение как формы мышления.

Мышление – обобщенное и опосредованное отражение объективной действительности в существенных связях и отношениях. Мышление раскрывает связь единичного и общего. Мышление раскрывает законы действительности в отличие от восприятия, не раскрывающего общие закономерности, а отражающего единичные объекты. Восприятие приобретает св-во обобщенности благодаря включению в него мыслительной д-ти. В отличие от восприятия, мышление выполняет ф-ию планирования, поскольку позволяет предвосхитить решение задачи, которая появится только в будущем. Мышление и речь. Мышление всегда связано с речью и мышления без речи быть не может. В психологии мышлениекаждой здравомыслящей личности имеет неразрывную связь с ее речью и между этими двумя терминами она формулируется как «мыслительный процесс, проходящий в речевой форме». Мысли и слова взаимосвязаны. Даже, если вы владеете несколькими языками, в каждый момент вам дано осознать, на каком из них сфокусировано ваше мышление в текущую минуту. Различают несколько функций речи, главная из которых – быть инструментом мышления. Мысль формулируется в речевой форме. В ней она и проявляется. Единство мышления и речи в психологии отображается в восприятии элементов реальности, их понимании. В процессе мышления данный семантический компонент представляет собой материал, осуществляемый конкретные операции. В речевом же процессе он – некая стартовая линия, служащая оплотом создания словесных описаний.Речь – форма мышления. Когда изъясняете свою точку зрения словесно, с помощью фраз, понятных для окружающих, вы улучшаете свою мыслительную деятельность, занимаетесь ее совершенствованием. Психология отмечает главное, общее между понятием мышления и речи: их сосуществование. Развитие речевых навыков улучшает ваше собственное мышление. Ведь иногда потребность сообщить нечто важное, нелегкое на первый взгляд, требует тщательного продумывания каждого слова. Подбор выражений в таком случае требует от вас глубокого погружения в суть высказываемой мысли.Мышление и речь – это не синонимы, не взаимозаменяемые термины. Они — единство, доминирующая роль в котором отводится мышлению. Суждение – рез-т мыслительного пр-са, устанавливающий отношение субъекта к предмету его мысли. Суждение истинно или не истинно в зависимости от того, адекватно ли оно отражает свой объект. Суждение правдиво, если субъект убежден в истинности выдвигаемого положения, и ложно, если субъект убежден в его неистинности. Ни одно суждение не является безусловной истиной. Поэтому возникает необходимость в рассуждении – работе мысли над суждением, направленной на проверку его истинности. Рассуждение является обоснованием, когда, исходя из суждения, оно вскрывает посылки, которые обусловливают его истинность. Рассуждение является умозаключением, когда, исходя из посылок, оно раскрывает суждение, которое из них следует. Умозаключение – новое знание, добытое опосредованно из знаний, содержащихся в посылках, без обращения к непосредственному опыту. Из исходного положения выводится новое положение, которое не дано в первом.

Мышление и речь Льва Выготского, Глава 1. Мышление и речь. Проблема и метод исследования Советская психология: мышление и речь Льва Выготского, глава 1. Мышление и речь. Проблема и метод исследования

Мышление и речь. Выготский 1934

Глава 1
Проблема и метод исследования

Первая проблема, с которой необходимо столкнуться при анализе мышления и речи, касается взаимосвязи между различными психическими функциями, взаимосвязи между различными формами активности сознания.Эта проблема является фундаментальной для многих проблем психологии. При анализе мышления и речи центральной проблемой является проблема мышления и слова. Все остальные проблемы являются вторичными и логически подчиненными; они даже не могут быть сформулированы должным образом до тех пор, пока эта более основная проблема не будет решена. Примечательно, что проблема взаимоотношений между различными психическими функциями осталась почти полностью не изученной. По сути, это новая проблема для современной психологии.

Напротив, проблема мышления и речи так же стара, как сама психология.Однако проблема отношения мысли к слову остается наиболее запутанным и наименее развитым аспектом проблемы. Атомистические и функциональные формы анализа, которые доминировали в психологии в течение последнего десятилетия, привели к анализу психических функций в изоляции друг от друга. Психологические методы и исследовательские стратегии развивались и развивались в соответствии с этой тенденцией к изучению отдельных, изолированных, абстрактных процессов. Проблема связей между различными психическими функциями — проблема их организации в интегрированной структуре сознания — не была включена в рамки исследования.

Конечно, нет ничего нового в том, что сознание — это единое целое, что отдельные функции связаны друг с другом в деятельности. Традиционно, однако, объединенная природа сознания — связи между умственными функциями — просто принималась как данность. Они не были объектом эмпирических исследований. Причина этого становится очевидной только тогда, когда мы узнаем о важном молчаливом допущении, допущении, которое стало частью психологических исследований.Это предположение (которое никогда не было четко сформулировано и является полностью ложным) состоит в том, что связи или связи между ментальными функциями постоянны и неизменны, что отношения между восприятием и вниманием, памятью и восприятием, мыслью и памятью неизменны. Это предположение подразумевает, что отношения между функциями могут рассматриваться как константы и что эти константы не должны учитываться в исследованиях, посвященных самим функциям. Как мы упоминали ранее, результатом было то, что проблема межфункциональных отношений осталась в значительной степени не изученной в современной психологии.

Это неизбежно оказало серьезное влияние на подход к проблеме мышления и речи. Любой обзор истории этой проблемы в психологии сразу же показывает, что центральная проблема, проблема отношения мысли к слову, постоянно игнорируется.

Попытки решить проблему мышления и речи всегда колебались между двумя крайними полюсами, между идентификацией или полным слиянием из мысли и слова и одинаково метафизическим, абсолютным и полным разделением из двух, разрывает их отношений.Теории мышления и речи всегда оставались в ловушке одного и того же заколдованного круга. Эти теории либо выражали чистую форму одного из этих крайних взглядов, либо пытались объединить их, занимая некоторую промежуточную точку, постоянно перемещаясь назад и вперед между ними.

Если мы начнем с утверждения, сделанного в древности, что мысль — это «речь минус звук», мы можем проследить развитие первой тенденции — тенденции идентифицировать мышление и речь — до современного американского психолога или рефлексолога.Эти психологи рассматривают мысль как рефлекс, в котором двигательный компонент подавлен. В этих ракурсах невозможно не только решение проблемы отношения мысли к слову, но и само постановка вопроса. Если мысль и слово совпадают, если они одно и то же, не может быть никакого исследования отношений между ними. Нельзя изучать отношение вещи к себе. Итак, с самого начала проблема неразрешима. Основной проблемы просто избегают.

Перспективы, которые представляют другую крайность, перспективы, которые начинаются с концепции, что мышление и речь независимы друг от друга, очевидно, находятся в лучшем положении для решения проблемы. Например, представители вюрцбургской школы пытаются освободить мысли от всех сенсорных факторов, включая слово. Связь между мыслью и словом рассматривается как чисто внешняя связь. Речь представляется как внешнее выражение мысли, как ее облачение.В этих рамках действительно возможно поставить вопрос о связи между мыслью и словом и попытаться решить. Тем не менее, этот подход, подход, который разделяют несколько разнородных традиций в психологии, последовательно приводит к неспособности решить проблему. Действительно, в конечном итоге он не может дать правильное изложение проблемы. Хотя эти традиции не игнорируют проблему, они пытаются разрубить узел, а не распутать его. Вербальное мышление разделено на его элементы; оно разделено на элементы мысли и слова, и затем они представляются как объекты, чуждые друг другу.Изучив характеристики мышления как такового (то есть мышления, независимого от речи), а затем речи, изолированной от мышления, делается попытка восстановить связь между ними, восстановить внешнее механическое взаимодействие между двумя различными процессами.

Например, недавнее исследование взаимосвязи между этими функциями привело к выводу, что двигательные процессы, связанные с речью, играют важную роль в облегчении процесса мышления, в частности, в улучшении понимания субъектом трудного словесного материала.Заключение этого исследования состояло в том, что внутренняя речь облегчает закрепление материала и создает впечатление того, что должно быть понято. Когда внутренняя речь включалась в процессы, связанные с пониманием, она помогала субъекту чувствовать, понимать и изолировать важное от неважного в движении мысли. Также было обнаружено, что внутренняя речь играет роль облегчающего перехода при мыслительной речи к открытой.

Как показывает этот пример, как только исследователь разложил единое психологическое образование словесного мышления на его составные элементы, он вынужден установить чисто внешнюю форму взаимодействия между этими элементами.Это если он имел дело с двумя совершенно разнородными формами деятельности, с формами деятельности, которые не имеют внутренних связей. Те, кто представляет эту вторую традицию, имеют преимущество перед теми, кто представляет первую, в том, что они, по крайней мере, способны поставить вопрос об отношении мышления к речи. Слабость этого подхода состоит в том, что его постановка проблемы является ложной и исключает возможность ее правильного решения. Эта неспособность правильно сформулировать проблему является прямой функцией метода разложения целого на его элементы, метода, который препятствует изучению внутренних отношений мысли к слову.Таким образом, критической проблемой является метод. Если мы хотим успешно решить эту проблему, мы должны начать с выяснения вопроса о том, какие методы следует использовать при его изучении.

Исследование любого психического образования предполагает анализ, но этот анализ может принимать любую из двух принципиально разных форм. Все неудачи, с которыми столкнулись исследователи в своих попытках решить проблему мышления и речи, можно объяснить их зависимостью от первой из этих двух форм анализа.На наш взгляд, второе представляет собой единственное средство, доступное для достижения истинного решения этой проблемы.

Первая из этих форм анализа начинается с разложения сложного ментального целого на его элементы. Этот режим анализа можно сравнить с химическим анализом воды, при котором вода разлагается на водород и кислород. Существенной особенностью этой формы анализа является то, что ее продукты имеют иной характер, чем целое, из которого они были получены.Элементам не хватает характеристик, присущих целому, и они обладают свойствами, которыми оно не обладало. Когда кто-то подходит к проблеме мышления и речи, разлагая ее на ее элементы, он принимает стратегию человека, который прибегает к разложению воды на водород и кислород в своем поиске научного объяснения характеристик воды, ее способности тушить пожар или его соответствие закону Архимеда, например. К его огорчению, этот человек обнаружит, что водород горит, а кислород поддерживает горение.Ему никогда не удастся объяснить характеристики целого, анализируя характеристики его элементов. Точно так же психология, которая разлагает вербальное мышление на его элементы в попытке объяснить его характеристики, будет тщетно искать единство, характерное для целого. Эти характеристики присущи явлению только как единому целому. Когда целое анализируется на его элементы, эти характеристики испаряются. В попытке восстановить эти характеристики у исследователя не остается иного выбора, кроме как искать внешние механические формы взаимодействия между элементами.

Поскольку это приводит к продуктам, которые потеряли характеристики целого, этот процесс не является формой анализа в истинном смысле этого слова. В любом случае, это не «анализ» по сравнению с проблемой, к которой он предназначался. Фактически, с некоторым обоснованием, это можно считать антитезой истинного анализа. Химическая формула для воды имеет постоянное отношение ко всем характеристикам воды. Это относится к воде во всех ее формах. Это помогает нам понять характеристики воды, проявляющиеся в великих океанах или в капле дождя.Разложение воды на ее элементы не может привести к объяснению этих характеристик. Этот подход лучше понимать как средство перехода к более общему уровню, чем как средство анализа, например, как средство разделения в истинном смысле этого слова. Этот подход не в состоянии пролить свет на детали и конкретное разнообразие отношений между мыслью и словом, с которыми мы сталкиваемся в нашей повседневной жизни; он неспособен проследить феномен от его начального развития в детстве до его последующей диверсификации.

Противоречивый характер этой формы анализа ясно проявляется в ее приложениях в психологических исследованиях. Вместо того, чтобы давать объяснение конкретных характеристик целого, которое нас интересует, оно подчиняет это целое диктату более общих явлений. То есть, целостное целое подчинено диктату законов, который позволил бы нам объяснить то, что является общим для всех речевых явлений или всех проявлений мышления, для речи и мышления как абстрактные обобщения.Поскольку это заставляет исследователя игнорировать единую и целостную природу изучаемого процесса, эта форма анализа приводит к глубокому заблуждению. Внутренние отношения единого целого заменяются внешними механическими отношениями между двумя гетерогенными процессами.

Нигде отрицательные результаты этой формы анализа не являются более очевидными, чем при исследовании мышления и речи. Слово сопоставимо с живой клеткой в ​​том смысле, что оно представляет собой единицу звука и значения, которая содержит — в простой форме — все основные характеристики интегрального феномена словесного мышления.Форма анализа, которая разбивает целое на его элементы, эффективно разбивает слово на две части. Перед исследователем, занимающимся феноменом вербального мышления, встает задача установить некую внешнюю механическую ассоциативную связь между этими двумя частями целостного целого.

По словам одного из самых важных представителей современной лингвистики, звук и значение не связаны между собой в этом слове. Они объединены в знаке, но сосуществуют в полной изоляции друг от друга.Неудивительно, что эта перспектива дала только самые жалкие результаты в исследовании звука и значения в языке. Оторванный от мысли, звук теряет все уникальные черты, которые свойственны ему как звуки человеческой речи, черты, которые отличают его от других типов звука, существующих в природе. В результате применения этой формы анализа к области словесного мышления были изучены только физические и умственные характеристики этого бессмысленного звука, только то, что является общим для всех звуков в природе.То, что является специфическим для этой конкретной формы звука, остается неисследованным. Как следствие, это исследование не смогло объяснить, почему звук, обладающий определенными физическими и умственными характеристиками, присутствует в человеческой речи или как он функционирует как компонент речи. Аналогичным образом, исследование значения было определено как изучение концепции, концепции, существующей и развивающейся в полной изоляции от ее материального носителя. В значительной степени несостоятельность классической семантики и фонетики была прямым результатом этой тенденции отделить смысл от звука, этого разложения слова на отдельные элементы.

Это разложение речи на звук и значение также послужило основой для изучения развития речи ребенка. Однако даже самый полный анализ истории фонетики в детстве не в силах объединить эти явления. Точно так же изучение развития значения слова в детстве привело исследователей к самостоятельной и независимой истории мышления ребенка, истории мысли ребенка, которая не имела отношения к фонетическому развитию языка ребенка.

На наш взгляд, совершенно другая форма анализа является фундаментальной для дальнейшего развития теорий мышления и речи. Эта форма анализа основана на разбиении сложного целого на части. В отличие от термина «элемент», термин «единица» обозначает продукт анализа, который обладает всеми основными характеристиками целого. Единица является жизненно важной и неснижаемой частью целого. Ключ к объяснению характеристик воды лежит не в исследовании ее химической формулы, а в исследовании ее молекулы и ее молекулярных движений.В том же смысле живая клетка является реальной единицей биологического анализа, поскольку она сохраняет основные характеристики жизни, присущие живому организму,

Психология, занимающаяся изучением сложного целого, должна понять это. Он должен заменить метод разложения целого на его элементы методом разделения целого на его единицы. Психология должна идентифицировать те единицы, в которых присутствуют характеристики целого, даже если они могут проявляться в измененной форме.Используя этот способ анализа, он должен попытаться решить конкретные проблемы, с которыми мы сталкиваемся.

Что такое единица, которая обладает характеристиками, присущими интегральному феномену словесного мышления, и которую невозможно разложить дальше? На наш взгляд, такая единица может быть найдена во внутреннем аспекте слова, в его значении.

Было очень мало исследований по этому аспекту слова. В большинстве исследований значение слова было объединено с набором явлений, которые включают в себя все сознательные представления или акты мысли.Существует очень тесная параллель между этим процессом и процессом, посредством которого звук, отделенный от смысла, был объединен с набором явлений, содержащих все звуки, существующие в природе. Следовательно, точно так же, как современной психологии нечего сказать о характеристиках звука, уникальных для звуков человеческой речи, ей нечего сказать о словесном значении, кроме того, которое применимо ко всем формам мышления и репрезентации.

Это верно как для современной структурной психологии, так и для ассоциативной психологии.Мы знали только внешний аспект слова, аспект слова, который непосредственно стоит перед нами. Его внутренний аспект, его значение остаются такими же неизученными и неизвестными, как и другая сторона Луны. Однако именно в этом внутреннем аспекте слова мы находим потенциал для решения проблемы отношения мышления к речи. Узел, представляющий явление, которое мы называем словесным мышлением, связан со значением слова.

Краткое теоретическое обсуждение психологической природы значения слова необходимо для прояснения этого вопроса.Ни ассоциативная, ни структурная психология не дают удовлетворительного взгляда на природу значения слова. Как показывают наши собственные экспериментальные исследования и теоретический анализ, сущность значения слова — внутренняя природа, которая его определяет — не лежит там, где ее традиционно искали.

Слово относится не к одному объекту, а ко всей группе или классу объектов . Следовательно, каждое слово является скрытым обобщением. С психологической точки зрения значение слова — это прежде всего обобщение.Нетрудно понять, что обобщение — это словесный акт мысли ; его отражение реальности радикально отличается от непосредственного ощущения или восприятия.

Было сказано, что диалектический скачок — это не только переход от материи, неспособной к ощущению, к материи, способной к ощущению, но и переход от ощущения к мысли. Это подразумевает, что реальность отражается в сознании качественно иным образом, чем в непосредственном ощущении.Эта качественная разница в первую очередь является функцией обобщенного отражения реальности . Следовательно, обобщение в значении слова является актом мышления в истинном смысле слова. В то же время, однако, значение является неотъемлемой частью слова; это относится не только к области мысли, но и к области речи. Слово без значения — это не слово, а пустой звук. Слово без значения больше не принадлежит области речи. Нельзя сказать, что слово означает то, что мы говорили ранее об элементах слова, взятых отдельно.Слово означает речь или это мысль? Это одновременно и в одно и то же время; это единица словесного мышления . Очевидно, что наш метод должен быть методом семантического анализа. Наш метод должен опираться на аналитиков значимого аспекта речи; это должен быть метод для изучения словесного значения.

Мы можем разумно ожидать, что этот метод даст ответы на наши вопросы, касающиеся отношений между мышлением и речью, потому что эти отношения уже содержатся в единице анализа.Изучая функции, структуру и развитие этого блока, мы поймем многое, что имеет непосредственное отношение к проблеме отношения мышления к речи и к природе словесного мышления.

Методы, которые мы намереваемся применить в нашем исследовании отношений между мышлением и речью, позволяют провести синтетический анализ сложного целого. Значение этого подхода иллюстрируется еще одним аспектом проблемы, который остался на заднем плане в предыдущих исследованиях.В частности, начальная и основная функция речи является коммуникативной. Речь — это средство социального взаимодействия, — средство выражения и понимания. Способ анализа, который разлагает целое на его элементы, отделяет коммуникативную функцию речи от ее интеллектуальной функции. Конечно, общепризнанно, что речь сочетает в себе функцию социального взаимодействия и функцию мышления, но эти функции были концептуализированы как существующие в отрыве друг от друга, они были концептуализированы как действующие параллельно без взаимной взаимозависимости.Всегда понималось, что обе функции так или иначе объединены в речи. Но традиционная психология оставила совершенно неисследованными проблемы, такие как связь между этими функциями, причина, по которой они присутствуют в речи, природа их развития и природа их структурных отношений. Это в значительной степени верно и для современной психологии.

Однако, в том же смысле, что значение слова является единицей мышления , также является единицей обеих этих речевых функций.Идея о том, что для социального взаимодействия необходима некоторая форма медиации, может считаться аксиомой современной психологии. Более того, социальное взаимодействие, опосредованное чем-либо, кроме речи или другой знаковой системы — например, социальное взаимодействие, которое часто встречается у нечеловеческих животных, — чрезвычайно примитивно и ограничено. На самом деле, строго говоря, социальное взаимодействие посредством видов выразительных движений, используемых нечеловеческими животными, не следует называть социальным взаимодействием.Было бы более точно назвать это загрязнением . Испуганный гусь, заметивший опасность и разбудивший стадо своим криком, не столько сообщает стаю, сколько видит, что заражает стадо своим страхом.

Социальное взаимодействие, основанное на рациональном понимании, на преднамеренной передаче опыта и мысли, требует некоторой системы средств . Человеческая речь, — система, возникшая с необходимостью социального взаимодействия в процессе труда, всегда была и всегда будет прообразом такого рода средств.Однако до недавнего времени эта проблема была серьезно упрощена. В частности, предполагалось, что знак, слово и звук являются средством социального взаимодействия. Как и следовало ожидать, эта ошибочная концепция является прямым результатом неправильного применения метода анализа, который начинается с разложения целого на его элементы. Это продукт применения этого метода анализа ко всему спектру проблем, связанных с природой речи.

Предполагалось, что слово, как оно проявляется в социальном взаимодействии, является только внешним аспектом речи.Это подразумевало, что сам звук может ассоциироваться с любым опытом, с любым содержанием ментальной жизни и, следовательно, что он может использоваться для передачи или передачи этого опыта или контента другому человеку.

Более сложный анализ этой проблемы и связанных с ней вопросов, касающихся процессов понимания и их развития в детстве, привел к совершенно другому пониманию ситуации. Получается, что как социальное взаимодействие невозможно без знаков, так и невозможно без смысла.Чтобы передать опыт или какое-то другое содержание сознания другому человеку, оно должно быть связано с классом или группой явлений. Как мы уже отмечали, это требует обобщения . Социальное взаимодействие предполагает обобщение и развитие словесного значения; Обобщение становится возможным только с развитием социального взаимодействия. Высшие формы психического социального взаимодействия, которые являются такой важной характеристикой человека, возможны только потому, что, думая, человек отражает реальность в обобщенном виде.

Практически любой пример продемонстрирует эту связь между этими двумя основными функциями речи, между социальным взаимодействием и обобщением. Например, я хочу сообщить кому-то, что мне холодно. Конечно, я могу передать это выразительными движениями. Однако истинное понимание и общение происходят только тогда, когда я могу обобщить и назвать то, что испытываю, только когда я могу соотнести свой опыт с определенным классом переживаний, которые известны моему партнеру.

Дети, которые не обладают соответствующим обобщением, часто не могут поделиться своим опытом. Проблема заключается не в отсутствии соответствующих слов или звуков, а в отсутствии соответствующей концепции или обобщения. Без последнего понимание невозможно. Как указывает Толстой, как правило, ребенок не понимает не само слово, а концепцию, которую выражает это слово (1903, с. 143). Слово почти всегда готово, когда концепция есть.Следовательно, может быть уместно рассматривать слово, означающее не только , как единство мышления и речи, , но как единство обобщения и социального взаимодействия, единство мышления и коммуникации.

Это постановка проблемы имеет огромное значение для всех вопросов, связанных с генезисом мышления и речи. Во-первых, он раскрывает истинный потенциал для причинно-генетического анализа мышления и речи. Только когда мы учимся видеть единство обобщения и социального взаимодействия, мы начинаем понимать фактическую связь, существующую между когнитивным и социальным развитием ребенка.Наше исследование посвящено решению как этих фундаментальных проблем, так и проблемы отношения мысли к слову и проблемы отношения обобщения к социальному взаимодействию.

Однако, чтобы расширить наш взгляд на эти проблемы, мы хотели бы упомянуть несколько проблем, которые мы не смогли решить непосредственно в наших исследованиях, проблемы, которые стали очевидными для нас только тогда, когда мы их выполняли. На самом деле, наше признание значимости этих вопросов является наиболее важным результатом нашей работы.

Во-первых, мы хотели бы поднять вопрос о связи между звуком и значением в слове. Мы не занимались этим вопросом в наших собственных исследованиях. Тем не менее, недавний прогресс в этом вопросе в лингвистике, похоже, напрямую связан с проблемой аналитических методов, которые мы обсуждали ранее.

Как мы уже говорили, традиционная лингвистика концептуализирует звук как независимый от значения в речи; он концептуализировал речь как комбинацию этих двух изолированных элементов.В результате индивидуальный звук считался основной единицей анализа при изучении звука в речи. Мы видели, однако, что когда звук оторван от человеческой мысли, он теряет характеристики, которые делают его уникальным как звук человеческой речи; он помещен в ряды всех других звуков, существующих в природе. Вот почему традиционная фонетика была в первую очередь связана не с психологией языка, а с акустикой и физиологией языка. Вот почему психология языка так беспомощна в своих попытках понять связь между звуком и значением в слове.

Что же тогда является наиболее важной характеристикой звуков человеческой речи? Работа современной фонологической традиции в лингвистике — традиции, которая была хорошо принята в психологии — показывает, что основной характеристикой звука в человеческой речи является то, что он функционирует как знак, связанный со значением . Звук как таковой, звук без смысла не является единицей, в которой связаны различные аспекты речи. Это не отдельный звук, а фонема , которая является основной единицей речи.Фонемы — это единицы, которые не могут быть далее разложены и которые сохраняют характеристики целого, характеристики означающей функции звука в речи. Когда звук не является значимым звуком, когда он отделен от значимого аспекта речи, он теряет эти характеристики человеческой речи. В лингвистике, как и в психологии, единственным продуктивным подходом к изучению звука в речи является тот, который основывается на разделении целого на его единицы, единицы, которые сохраняют характеристики звука и значения в речи.

Это неподходящее место для подробного обсуждения достижений, достигнутых благодаря применению этого метода анализа в лингвистике и психологии. Однако, на наш взгляд, эти достижения являются наиболее эффективной демонстрацией его ценности. Мы использовали этот метод в нашей собственной работе.

Значение этого метода можно проиллюстрировать, применив его к широкому кругу вопросов, связанных с проблемой мышления и речи. На данный момент, однако, мы можем упомянуть только некоторые из этих вопросов.Это позволит нам указать потенциал будущих исследований с использованием этого метода и прояснить значение метода для всей этой системы проблем.

Как мы предполагали ранее, проблема взаимоотношений и связей между различными психическими функциями была недоступна для традиционной психологии. Мы утверждаем, что он доступен для следователя, который готов применить метод единиц.

Первая проблема, которая возникает, когда мы рассматриваем связь мышления и речи с другими аспектами жизни сознания, касается связи между интеллектом и аффектом. Одним из основных недостатков традиционных подходов к изучению психологии была изоляция интеллектуального от волевого и аффективного аспектов сознания. Неизбежным последствием изоляции этих функций стало превращение мышления в автономный поток. Само мышление стало мыслителем мыслей. Мышление было отделено от всей жизненной силы, от мотивов, интересов и склонностей мыслящего человека. Мышление трансформировалось либо в бесполезный эпифеномен, процесс, который ничего не может изменить в жизни и поведении человека, либо в независимую и автономную первобытную силу, которая посредством ее вмешательства влияет на жизнь сознания и жизнь личности.

С самого начала изолируя мышление от аффекта, мы эффективно отрезаем себя от любых причин причинного объяснения мышления. Причинный анализ мышления предполагает, что мы определяем его движущую силу, что мы определяем потребности, интересы, стимулы и тенденции, которые направляют движение мысли в ту или иную сторону. Во многом таким же образом, когда мышление изолировано от аффекта, исследование его влияния на аффективные или целевые аспекты психической жизни эффективно исключается.Причинный анализ психической жизни не может начинаться с приписывания мысли магической силы, определяющей поведение человека, способности определять поведение через одну из собственных внутренних систем человека. В равной степени несовместим с причинным анализом трансформация мышления в лишний придаток поведения, в его слабую и бесполезную тень.

Направление, в котором мы должны двигаться, пытаясь решить эту жизненно важную проблему, указывает метод, который основан на анализе сложного целого в его единицах.Существует динамическая осмысленная система, которая составляет единство аффективных и интеллектуальных процессов. Каждая идея содержит некоторый остаток эмоционального отношения человека к тому аспекту реальности, который он представляет. Таким образом, анализ на единицы позволяет увидеть взаимосвязь между потребностями или склонностями человека и его мышлением. Это также позволяет нам увидеть противоположные отношения, отношения, которые связывают его мышление с динамикой поведения, с конкретной деятельностью личности.

Мы отложим обсуждение нескольких связанных проблем. Эти проблемы не были непосредственным объектом нашего исследования в настоящем томе. Мы кратко обсудим их в заключительной главе этой работы в рамках нашего обсуждения перспектив, которые стоят перед нами. На этом этапе мы просто повторим утверждение, что метод, который мы применяем в этой работе, не только позволяет нам увидеть внутреннее единство мышления и речи, но и позволяет нам более эффективно исследовать связь вербального мышления с вся жизнь сознания.

В качестве нашей последней задачи в этой первой главе мы опишем общую организацию книги. Как мы уже сказали, нашей целью было разработать комплексный подход к чрезвычайно сложной проблеме. Сама книга состоит из нескольких исследований, посвященных отдельным, хотя и взаимосвязанным вопросам. Несколько экспериментальных исследований включены, как и другие, имеющие критический или теоретический характер. Мы начнем с критического анализа теории речи и мышления, которая представляет лучшую мысль по проблеме в современной психологии.Тем не менее, это полярная противоположность нашей собственной точки зрения. В этом анализе мы затрагиваем все вопросы, которые являются основными для общего вопроса о взаимоотношениях между мышлением и речью, и пытаемся проанализировать эти проблемы в контексте наших современных эмпирических знаний. В современной психологии изучение такой проблемы, как отношение мышления к речи, требует от нас участия в концептуальной борьбе с общими теоретическими взглядами и конкретными идеями, которые противоречат нашим собственным.

Вторая часть нашего исследования — теоретический анализ данных, связанных с развитием (как филогенетического, так и онтогенетического) мышления и речи.С самого начала мы пытаемся определить генетические корни мышления и речи. Неудача в этой задаче была основной причиной всех ложных взглядов на проблему. Экспериментальное исследование развития понятий в детстве, исследование, которое состоит из двух частей, обеспечивает фокус для этой второй части исследования. В первой части этого исследования мы рассматриваем развитие того, что мы называем «искусственными понятиями», понятиями, которые формируются в условиях эксперимента. Во втором мы пытаемся изучить развитие реальных концепций ребенка.

В заключительной части нашей работы мы пытаемся проанализировать функцию и структуру общего процесса словесного мышления. Теория и эмпирические данные включены в это обсуждение.

Что объединяет все эти исследования — это идея развития, идея, которую мы пытаемся применить в нашем анализе значения слова как единства речи и мышления.


,
Мышление и речь Льва Выготского, Глава 2. Мышление и речь. Проблема речи и мышления в теории Пиаже Советская психология: мышление и речь Льва Выготского, глава 2. Мышление и речь. Проблема речи и мышления в теории Пиаже

Выготский
Мышление и Разговор


Эта глава является сокращенной версией предисловия, написанного Л.С. Выготским для русского издания первых двух книг Пиаже (Госиздат, Москва, 1932).Критика Выготского, основанная на ранних работах Пиаже, едва ли применима к более поздним формулировкам его теорий — Editor .


I

ПСИХОЛОГИЯ многим обязана Жан Пиаже. Не будет преувеличением сказать, что он произвел революцию в изучении языка и мышления детей. Он разработал клинический метод изучения детских идей, который с тех пор широко используется. Он был первым, кто систематически исследовал детское восприятие и логику; Более того, он привнес к своему предмету новый подход необычной амплитуды и смелости.Вместо того, чтобы перечислить недостатки детского мышления по сравнению со взрослыми, Пиаже сконцентрировался на отличительных особенностях мышления ребенка, на том, что у ребенка есть , а не на том, чего не хватает ребенку. Благодаря этому позитивному подходу он продемонстрировал, что различие между мышлением ребенка и взрослого было качественным, а не количественным.

Как и многие другие великие открытия, идея Пиаже проста до такой степени, что кажется самоочевидной.Уже в словах Руссо, которые цитировал сам Пиаже, уже говорилось, что ребенок не является миниатюрным взрослым, и его ум не является разумом взрослого в малом масштабе. За этой истиной, которой Пиаже предоставил экспериментальное доказательство, стоит еще одна простая идея — идея эволюции, которая пронизывает все исследования Пиаже ярким светом.

Однако, несмотря на все свое величие, работа Пиаже страдает двойственностью, характерной для всех новаторских современных работ в психологии.Это расщепление является сопутствующим кризису, который переживает психология, поскольку он развивается в науку в полном смысле этого слова. Кризис проистекает из резкого противоречия между фактическим материалом науки и его методологическими и теоретическими предпосылками, которые долгое время были предметом спора между материалистическими и идеалистическими мировоззрениями. Борьба, возможно, более острая в психологии, чем в любой другой дисциплине.

До тех пор, пока нам не хватает общепринятой системы, включающей все имеющиеся психологические знания, любое важное фактическое открытие неизбежно ведет к созданию новой теории, соответствующей новым наблюдаемым фактам.Фрейд, Леви-Брюль, Блондель — каждый создал свою собственную систему психологии. Преобладающая двойственность отражается в несоответствии между этими теоретическими структурами с их метафизическими, идеалистическими подтекстами и эмпирическими основаниями, на которых они возводятся. В современной психологии великие открытия совершаются ежедневно, только чтобы быть окутанными специальными теориями, преднаучными и полуметафизическими.

Пиаже пытается избежать этой роковой двойственности, придерживаясь фактов. Он сознательно избегает обобщений даже в своей области и особенно старается не вступать в смежные области логики, теории познания или истории философии.Чистый эмпиризм кажется ему единственным надежным основанием. Его книга, он пишет,

в первую очередь сборник фактов и документов. Связи, объединяющие различные главы, — это те, которые один метод может дать разным выводам — ​​ни в коем случае не систематического изложения [ Язык и мысль у ребенка с. 1].

Действительно, его сильной стороной является обнаружение новых фактов, их кропотливый анализ, их классификация — способность, как выразился Клапард, выслушать их послание.Лавина фактов, больших и малых, открывающих новые перспективы или дополняющих предыдущие знания, обрушивается на детскую психологию со страниц Пиаже. Его клинический метод доказывает, что это действительно бесценный инструмент для изучения сложных структурных элементов детской мысли в ее эволюционных преобразованиях. Это объединяет его разнообразные исследования и дает нам последовательные, детальные, реальные образы детского мышления.

Новые факты и новый метод привели ко многим проблемам, некоторые из которых были совершенно новыми для научной психологии, а другие появились в новом свете.Проблемы породили теории, несмотря на решимость Пиаже избегать их, внимательно следя за экспериментальными фактами и игнорируя пока то, что сам выбор экспериментов определяется гипотезами. Но факты всегда рассматриваются в свете некоторой теории и поэтому не могут быть отделены от философии. Это особенно верно в отношении фактов, касающихся мышления. Чтобы найти ключ к богатому хранилищу данных Пиаже, мы должны сначала изучить философию, стоящую за его поиском фактов — и за их интерпретацией, которую он представляет только в конце своей второй книги [ Суждение и разум в детстве ] в резюме его содержания.

Пиаже подходит к этой задаче, поднимая вопрос об объективной взаимосвязи всех характерных черт детского мышления, которые он наблюдал. Являются ли эти черты случайными и независимыми или они образуют упорядоченное целое с собственной логикой вокруг какого-то центрального объединяющего факта? Пиаже считает, что они делают. Отвечая на вопрос, он переходит от фактов к теории и, между прочим, показывает, насколько сильно на его анализ фактов повлияла теория, хотя в своем выступлении теория следует выводам.

Согласно Пиаже, связь, объединяющая все специфические характеристики детской логики, является эгоцентризмом мышления ребенка. С этой основной чертой он связывает все другие обнаруженные им черты, такие как интеллектуальный реализм, синкретизм и трудности в понимании отношений. Он описывает эгоцентризм как занимающий промежуточное положение, генетически, структурно и функционально, между аутистическим и направленным мышлением.

Идея полярности направленной и ненаправленной мысли заимствована из психоаналитической теории.Пиаже говорит:

Направленная мысль сознательна, то есть преследует цели, которые присутствуют в сознании мыслителя. Он интеллектуален, то есть адаптирован к реальности и стремится влиять на нее. Это восприимчиво к истине и ошибке … и это может быть передано через язык. Аутистическая мысль подсознательна, то есть цели, которые она преследует, и проблемы, которые она ставит перед собой, отсутствуют в сознании. Это — это , не приспособленный к внешней реальности, но создающий для себя реальность воображения или мечты.Он имеет тенденцию не устанавливать истины, но удовлетворять желания и оставаться строго индивидуальным и необщительным как таковым посредством языка, поскольку он действует главным образом в образах и должен, для того, чтобы быть сообщенным, прибегать к окольным методам, вызывая посредством символы и мифы, чувства, которыми оно руководствуется [ Язык и мысль у ребенка , с. 59-60].

Направленная мысль является социальной. По мере развития на него все больше влияют законы опыта и собственно логика.Аутистическая мысль, напротив, индивидуалистична и подчиняется множеству собственных особых законов.

Между этими двумя противоположными способами мышления

Есть много вариантов в отношении степени их коммуникабельности. Эти промежуточные разновидности должны подчиняться особой логике, также промежуточной между логикой аутизма и логикой интеллекта. Мы предлагаем дать имя эгоцентрической мысли принципу этих промежуточных форм [ Язык и мысль у ребенка , с.62].

Хотя его основной функцией по-прежнему является удовлетворение личных потребностей, оно уже включает некоторую умственную адаптацию, некоторую ориентацию на реальность, типичную для мышления взрослых. Эгоцентрическая мысль о ребенке «стоит на полпути между аутизмом в строгом смысле этого слова и социализированной мыслью» [ Суждение и разум у ребенка , с. 276]. Это основная гипотеза Пиаже.

Важно отметить, что на протяжении всей своей работы Пиаже подчеркивал черты, которые эгоцентрическая мысль имеет общее с аутизмом, а не черты, которые их разделяют.В кратком изложении в конце своей книги он решительно заявляет: «Игра, когда все сказано и сделано, является высшим законом эгоцентрического мышления [ Суждение и разум в ребенке , с. 323]. Эта же тенденция особенно выражена в его трактовке синкретизма, хотя он отмечает, что механизм синкретического мышления представляет собой переход от логики снов к логике мышления.

Пиаже считает, что эгоцентризм стоит между крайним аутизмом и логикой разума как хронологически, так и структурно и функционально.Его концепция развития мышления основана на предпосылке, взятой из психоанализа, о том, что детское мышление изначально и естественно аутично и изменяется на реалистическое мышление только под длительным и устойчивым социальным давлением, что, как указывает Пиаже, не умаляет интеллект ребенка. , «Логическая деятельность — это еще не все, что нужно разуму» [ «Суждение и разум в ребенке», , с. 267]. Воображение важно для поиска решений проблем, но оно не заботится о проверке и доказательстве, что предполагает поиск истины.Необходимость проверить нашу мысль — то есть необходимость логической активности — возникает поздно. Это отставание следует ожидать, говорит Пиаже, поскольку мысль начинает служить немедленному удовлетворению гораздо раньше, чем стремиться к истине; самая спонтанная форма мышления — игра или желаемое воображение, которое делает желаемое возможным. До семи или восьми лет игра доминирует в детском мышлении до такой степени, что преднамеренное изобретение из фантазии очень трудно отличить, что ребенок считает правдой.

Чтобы подвести итог, аутизм рассматривается как первоначальная, самая ранняя форма мышления; логика появляется сравнительно поздно; и эгоцентрическая мысль — генетическая связь между ними.

Эта концепция, хотя Пиаже никогда не была представлена ​​в последовательной, систематической форме, является краеугольным камнем всего его теоретического построения. Правда, он говорит больше, чем когда-то, что предположение о промежуточном характере детского мышления является гипотетическим, но он также говорит, что эта гипотеза так близко к здравому смыслу, что кажется немного более спорным, чем его сам факт детского эгоцентризма.Он связывает эгоцентризм с характером практической деятельности ребенка и с поздним развитием социальных установок.

Ясно, что с генетической точки зрения нужно начинать с деятельности ребенка, чтобы понять его мысль; и его деятельность, несомненно, эгоцентричны и эгоистичен. Социальный инстинкт в четко определенной форме развивается поздно. Первый критический период в этом отношении наступает в возрасте 7 или 8 лет [ Суждение и разум у ребенка , с.276].

До этого возраста Пиаже склонен видеть эгоцентризм всепроникающим. Все явления детской логики в их богатом разнообразии он считает прямо или косвенно эгоцентричными. О синкретизме, важном выражении эгоцентризма, он недвусмысленно говорит, что он пронизывает все мышление ребенка, как в словесной, так и в перцептивной сфере. После семи или восьми, когда социализированное мышление начинает обретать форму, эгоцентрические черты не исчезают внезапно. Они исчезают из операций восприятия ребенка, но остаются кристаллизованными в более абстрактной области чисто словесной мысли.

Его концепция распространенности эгоцентризма в детстве приводит Пиаже к выводу, что эгоцентризм мысли настолько тесно связан с психической природой ребенка, что он непроницаем для опыта. Влияния, которым взрослые подвергают ребенка

не отпечатаны на нем, как на фотопластинке: они «ассимилированы», то есть деформированы живым существом, которому они подвергаются, и вживляются в его собственную субстанцию. Именно эту психологическую субстанцию ​​ребенка или, другими словами, структуру и функционирование, присущие детской мысли, мы стремились описать и, в какой-то мере, объяснить [ Суждение и причина в ребенке , с.338].

Этот отрывок воплощает природу основных предположений Пиаже и подводит нас к общей проблеме социальных и биологических единообразий в психическом развитии, к которой мы вернемся в разделе III. Во-первых, давайте рассмотрим обоснованность концепции детского эгоцентризма Пиаже в свете фактов, на которых он основан.

II

Поскольку концепция детского эгоцентризма Пиаже имеет первостепенное значение в его теории, мы должны выяснить, какие факты привели его не только к тому, чтобы принять это как гипотезу, но и так в нее поверить.Затем мы проверим эти факты, сравнив их с результатами наших собственных экспериментов.

Фактическая основа убеждения Пиаже обеспечивается его расследованием использования ребенком языка. Его систематические наблюдения привели его к выводу, что все разговоры детей делятся на две группы, эгоцентрические и социализированные. Разница между ними заключается главным образом в их функциях. В эгоцентрической речи ребенок говорит только о себе, не интересуется своим собеседником, не пытается общаться, не ожидает ответов и часто даже не заботится о том, слушает ли его кто-либо.Это похоже на монолог в пьесе: ребенок мыслит вслух, как бы поддерживая беговое сопровождение, чем бы он ни занимался. В социализированной речи он пытается обменяться с другими — он просит, командует, угрожает, передает информацию, задает вопросы.

Эксперименты Пиаже показали, что большая часть разговоров дошкольника эгоцентрична. Он обнаружил, что от 44 до 47 процентов всех зарегистрированных разговоров о детях в возрасте до седьмого года носят эгоцентрический характер.Эта цифра, по его словам, должна быть значительно увеличена в случае детей младшего возраста. Дальнейшие исследования в возрасте шести и семи лет показали, что даже социализированная речь в этом возрасте не полностью свободна от эгоцентрического мышления. Кроме того, помимо высказанных мыслей у ребенка очень много невыраженных мыслей. Некоторые из них, по словам Пиаже, остаются невыраженными именно потому, что они эгоцентричны, то есть неуязвимы. Чтобы донести их до окружающих, ребенок должен уметь принять их точку зрения.«Можно сказать, что взрослый мыслит социально, даже когда он один, а ребенок в возрасте до семи лет думает и говорит эгоцентрически даже в обществе других» [ Language and Thought in the Child , p. 56]. Таким образом, коэффициент эгоцентрической мысли должен быть намного выше, чем коэффициент эгоцентрической речи. Но именно данные о речи, которые можно измерить, дают документальное подтверждение того, на чем Пиаже основывает свою концепцию детского эгоцентризма. Его объяснения эгоцентрической речи и детского эгоцентризма в целом идентичны.

Во-первых, нет устойчивой социальной жизни среди детей младше 7 или 8 лет; во-вторых, реальный социальный язык ребенка, то есть язык, используемый в основной деятельности детей — игре, — это язык жестов, движений и мимики, а также слов [ Язык и мысль в Ребенок , р. 56].

Когда в возрасте семи или восьми лет проявляется желание работать с другими, эгоцентрические разговоры утихают.

В своем описании эгоцентрической речи и ее судьбы развития Пиаже подчеркивает, что она не выполняет какой-либо реально полезной функции в поведении ребенка и что она просто атрофируется, когда ребенок приближается к школьному возрасту.Наши собственные эксперименты предлагают другую концепцию. Мы считаем, что эгоцентрическая речь рано принимает на себя очень определенную и важную роль в деятельности ребенка.

Чтобы определить, что вызывает эгоцентрический разговор, какие обстоятельства его провоцируют, мы организовали мероприятия для детей почти так же, как это делал Пиаже, но добавили ряд разочарований и трудностей. Например, когда ребенок готовился к рисованию, он вдруг обнаружил, что не было ни бумаги, ни карандаша нужного ему цвета.Другими словами, препятствуя его свободной деятельности, мы столкнулись с проблемами.

Мы обнаружили, что в этих сложных ситуациях коэффициент эгоцентрической речи почти удвоился по сравнению с нормальным показателем Пиаже для того же возраста, а также по сравнению с нашим показателем по детям, не сталкивающимся с этими проблемами. Ребенок попытался бы понять и исправить ситуацию, поговорив сам с собой: «Где карандаш? Мне нужен синий карандаш. Не берите в голову, я нарисую красным и намочу его водой; станет темно и будет похоже на синий.

В тех же действиях без препятствий наш коэффициент эгоцентрического разговора был даже немного ниже, чем у Пиаже. Таким образом, можно предположить, что нарушение плавного потока активности является важным стимулом для эгоцентрической речи. Это открытие соответствует двум предпосылкам, на которые сам Пиаже ссылается несколько раз в своей книге. Одним из них является так называемый закон осознания, который гласит, что препятствие или нарушение автоматической деятельности заставляет актера осознать эту деятельность.Другая предпосылка заключается в том, что речь является выражением этого процесса осознания.

Наши результаты указывают на то, что эгоцентрическая речь недолго остается простым сопровождением деятельности ребенка. Помимо того, что он является средством выражения и снятия напряжения, он вскоре становится инструментом мышления в собственном смысле — в поиске и планировании решения проблемы. Авария, произошедшая во время одного из наших экспериментов, является хорошей иллюстрацией того, как эгоцентрическая речь может изменить ход действия: ребенок пяти с половиной лет рисовал трамвай, когда кончик его карандаша сломался.Тем не менее он пытался закончить круг, сильно надавливая на карандаш, но на бумаге ничего не было видно, кроме глубокой бесцветной линии. Ребенок пробормотал про себя: «Он сломан», отложил карандаш, вместо этого взял акварели и начал рисовать разбитый трамвай с пробегом после аварии, продолжая время от времени говорить с собой об изменениях в его картине. Случайно спровоцированное эгоцентрическое высказывание ребенка настолько явно повлияло на его деятельность, что его невозможно принять за простой побочный продукт, аккомпанемент, не мешающий мелодии.Наши эксперименты показали очень сложные изменения во взаимосвязи активности и эгоцентрических разговоров. Мы наблюдали, как эгоцентрическая речь сначала отмечала конечный результат или поворотный момент в деятельности, затем постепенно смещалась к середине и, наконец, к началу деятельности, принимая на себя функцию направления, планирования и поднимая действия ребенка до уровня целенаправленного поведения. То, что здесь происходит, похоже на известную последовательность развития в именовании рисунков. Сначала рисует маленький ребенок, а затем решает, что именно он нарисовал; в немного более старшем возрасте он называет свой рисунок, когда он наполовину готов; и, наконец, он заранее решает, что он будет рисовать.

Пересмотренная концепция функции эгоцентрической речи также должна влиять на нашу концепцию ее дальнейшей судьбы и должна быть задействована в вопросе ее исчезновения в школьном возрасте. Эксперименты могут дать косвенные доказательства, но не дать окончательного ответа о причинах этого исчезновения. Тем не менее полученные данные убедительно подтверждают гипотезу о том, что эгоцентрическая речь является переходным этапом в эволюции от вокала к внутренней речи. Старшие дети в наших экспериментах вели себя не так, как младшие, когда сталкивались с препятствиями.Часто ребенок молча изучал ситуацию, затем находил решение. Когда его спросили, о чем он думает, он дал ответы, которые были очень близки мысли вслух дошкольника. Это указывало бы на то, что те же умственные операции, которые дошкольник выполняет посредством эгоцентрической речи, уже относятся к беззвучной внутренней речи школьника.

В Пиаже, конечно, ничего подобного нет, который считает, что эгоцентрическая речь просто угасает. Развитие внутренней речи у ребенка получает мало конкретного объяснения в его исследованиях.Но поскольку внутренняя речь и озвученная эгоцентрическая речь выполняют одну и ту же функцию, подразумевается, что если, как утверждает Пиаже, эгоцентрическая речь предшествует социализированной речи, то внутренняя речь также должна предшествовать социализированной речи, что является недопустимым с генетической точки зрения.

Внутренняя речь взрослого представляет его «мышление для себя», а не социальную адаптацию; то есть он выполняет ту же функцию, что и эгоцентрическая речь у ребенка. Он также имеет те же структурные характеристики: вне контекста, он был бы непонятен для других, потому что он не упоминает то, что очевидно для «говорящего».Эти сходства заставляют нас предположить, что когда эгоцентрическая речь исчезает из поля зрения, она не просто атрофируется, а «уходит в подполье», то есть превращается во внутреннюю речь. Наше наблюдение о том, что в возрасте, когда происходят эти изменения, дети, сталкивающиеся с трудными ситуациями, прибегают теперь к эгоцентрической речи, а теперь к безмолвному размышлению, показывают, что они могут быть функционально эквивалентны. Мы предполагаем, что процессы внутренней речи развиваются и стабилизируются примерно в начале школьного возраста, и это вызывает быстрое снижение эгоцентрической речи, наблюдаемое на этой стадии.

Ограниченные по объему, как наши выводы, мы считаем, что они помогают увидеть в новой и более широкой перспективе общее направление развития речи и мышления. По мнению Пиаже, эти две функции следуют общему пути: от аутизма к социализированной речи, от субъективной фантазии до логики отношений. В ходе этого изменения влияние взрослых деформируется психическими процессами ребенка, но в итоге оно побеждает. Для Пиаже развитие мышления — это история постепенной социализации глубоко интимных, аутичных психических состояний.Даже социальная речь представляется следующей, а не предшествующей эгоцентрической речью.

Гипотеза, которую мы предлагаем, переворачивает этот курс. Давайте посмотрим на направление развития мысли в течение одного короткого промежутка времени от появления эгоцентрической речи до ее исчезновения в рамках развития языка в целом.

Мы считаем, что общее развитие происходит следующим образом: Основная функция речи, как у детей, так и у взрослых, это общение, социальный контакт.Поэтому самая ранняя речь ребенка по сути является социальной. Сначала это глобальный и многофункциональный; позже его функции становятся дифференцированными. В определенном возрасте социальная речь ребенка довольно резко разделяется на эгоцентрическую и коммуникативную речь. (Мы предпочитаем использовать термин «коммуникативный » для формы речи, которую Пиаже называет «», социализированный , как если бы он стал чем-то другим, прежде чем стать социальным. С нашей точки зрения, обе формы, коммуникативная и эгоцентрическая, являются социальными, хотя их функции отличаются.Эгоцентрическая речь возникает тогда, когда ребенок переносит социальные, совместные формы поведения в сферу внутриличностных психических функций. Тенденция ребенка передавать своим внутренним процессам модели поведения, которые раньше были социальными, хорошо известна Пиаже. В другом контексте он описывает, как споры между детьми вызывают начало логического размышления. Мы полагаем, что нечто подобное происходит, когда ребенок начинает разговаривать с самим собой, как он это делал с другими.Когда обстоятельства заставляют его остановиться и подумать, он может мыслить вслух. Эгоцентрическая речь, отделенная от общей социальной речи, со временем приводит к внутренней речи, которая служит как аутистическому, так и логическому мышлению.

Эгоцентрическая речь как отдельная лингвистическая форма является чрезвычайно важной генетической связью при переходе от голосовой к внутренней речи, промежуточной стадии между дифференцированием функций голосовой речи и окончательным преобразованием одной части голосовой речи во внутреннюю речь.Именно эта переходная роль эгоцентрической речи придает ей такой большой теоретический интерес. Вся концепция развития речи существенно различается в соответствии с интерпретацией роли эгоцентрической речи. Таким образом, наша схема развития сначала социальная, затем эгоцентрическая, а затем внутренняя речь — контрастирует как с традиционной бихевиористской схемой — вокальной речью, шепотом, внутренней речью — так и с последовательностью Пиаже — от невербальной аутистической мысли через эгоцентрическую мысль и речь до социализированной речи и логическое мышление.В нашей концепции истинное направление развития мышления не от индивида к социализированному, а от социального индивида.

III

В рамках настоящего исследования невозможно оценить все аспекты теории интеллектуального развития Пиаже; наш интерес сосредоточен на его концепции роли эгоцентризма в развитии языка и мышления. Мы, однако, кратко укажем те его основные теоретические и методологические предположения, которые мы считаем ошибочными, а также факты, которые он не учитывает при характеристике мышления ребенка.

Современная психология в целом и детская психология в частности, обнаруживают тенденцию сочетать психологические и философские проблемы. Сюжет немецкого психолога Ах удачно подытожил эту тенденцию, отметив в конце сеанса: «Но это философия эксперимента!» И действительно, многие проблемы в сложной области мышления ребенка граничат с теорией познания, теоретической логикой и другими областями философии. Снова и снова Пиаже непреднамеренно касается одного или другого из них, но с поразительной последовательностью останавливается и обрывается.Тем не менее, несмотря на его явное намерение избежать теоретизирования, ему не удается удержать свою работу в рамках чисто фактической науки. Умышленное избегание философии само по себе является философией, и она может включать своих сторонников во многих противоречиях. Примером этого является взгляд Пиаже на место причинного объяснения в науке.

Пиаже пытается воздержаться от рассмотрения причин в представлении своих результатов. При этом он опасно приближается к тому, что он называет в ребенке «предубеждением», хотя сам он может рассматривать свое воздержание как сложную «супракаузальную» стадию, на которой понятие причинности переросло.Он предлагает заменить объяснение явлений с точки зрения причины и следствия генетическим анализом с точки зрения временной последовательности и применением математически продуманной формулы функциональной взаимозависимости явлений. В случае двух взаимозависимых явлений, A и B, A можно рассматривать как функцию B или B как функцию A. Исследователь оставляет за собой право систематизировать свое описание данных таким образом, который наилучшим образом соответствует его цели. в то время, хотя он обычно будет отдавать предпочтение более ранним феноменам развития как более объяснительным в генетическом смысле.

Эта замена функционала причинной интерпретации лишает концепцию развития любого реального контента. Даже при том, что Пиаже, обсуждая биологические и социальные факторы, признает, что ученик умственного развития обязан объяснить связь между ними и не пренебрегать ни одним, его решение заключается в следующем:

Но, для начала, необходимо выбрать один из идиом в ущерб другому. Мы выбрали социологическую идиому, но подчеркиваем, что в этом нет ничего исключительного — мы оставляем за собой право вернуться к биологическому объяснению детской мысли и перевести на его термины описание, которое мы здесь пытаемся [ Суждение и разум в Ребенок , р.266].

Это действительно делает весь подход Пиаже вопросом чисто произвольного выбора.

Основа теории Пиаже основана на предположении о генетической последовательности двух противоположных форм мышления, которые психоаналитическая теория описывает как служение принципу удовольствия и принципу реальности. С нашей точки зрения, стремление к удовлетворению потребностей и стремление к адаптации к реальности не могут рассматриваться как отдельные и противоположные друг другу.Потребность может быть действительно удовлетворена только через определенную адаптацию к реальности. Более того, нет такой вещи, как адаптация ради адаптации; это всегда направлено потребностями. Это трюизм, необъяснимо пропущенный Пиаже.

Пиаже делится с Фрейдом не только несостоятельной концепцией принципа удовольствия, предшествующего принципу реальности, но и метафизическим подходом, который возводит стремление к удовольствию от его истинного статуса биологически важного вспомогательного фактора к состоянию независимой жизненной силы, главной движущей силы психического развития.Как только он отделил потребность и удовольствие от адаптации к реальности, логика заставляет Пиаже представлять реалистическую мысль как отдельную от конкретных потребностей, интересов и желаний, как «чистую мысль», функцией которой является поиск истины исключительно ради себя.

Аутистическая мысль — первоначальная противоположность реалистической мысли в схеме Пиаже — по нашему мнению, позднее развитие, результат реалистической мысли и ее следствия, мышления в концепциях, что приводит к некоторой автономии от реальности, что позволяет удовлетворение в фантазии потребностей, разочарованных в жизни.Эта концепция аутизма согласуется с концепцией Блейлера. Аутизм является одним из эффектов дифференциации и поляризации различных функций мышления.

Наши эксперименты выдвинули на передний план еще один важный момент: роль деятельности ребенка в развитии его мыслительных процессов. Мы видели, что эгоцентрическая речь не прерывается в пустоте, а напрямую связана с практическими действиями ребенка с реальным миром. Мы видели, что он входит как составная часть в процесс рациональной деятельности, приобретая, как бы разум, начальные целенаправленные действия ребенка; и что он все больше служит решению проблем и планированию по мере усложнения деятельности ребенка.Этот процесс запускается действиями ребенка; объекты, с которыми он имеет дело, означают реальность и формируют его мыслительные процессы.

В свете этих фактов выводы Пиаже требуют уточнения в отношении двух важных моментов. Во-первых, обсуждаемые Пиаже особенности детского мышления, такие как синкретизм, не распространяются на столь большую область, как считает Пиаже. Мы склонны думать (и наши эксперименты подтверждают это), что ребенок мыслит синкретически по вопросам, о которых он не знает или не имеет опыта, но не прибегает к синкретизму по отношению к знакомым вещам или вещам в пределах досягаемости практической проверки — и Количество этих вещей зависит от способа обучения.Кроме того, в самом синкретизме мы должны ожидать появления некоторых предшественников будущих причинных концепций, которые сам Пиаже упоминает мимоходом. Сами синкретические схемы, несмотря на их колебания, постепенно ведут ребенка к адаптации; их полезность нельзя недооценивать. Рано или поздно, благодаря строгому отбору, сокращению и взаимной адаптации, они будут превращены в превосходные инструменты исследования в областях, где используются гипотезы.

Вторым моментом, который требует переоценки и ограничения, является применимость выводов Пиаже к детям в целом.Его эксперименты привели его к убеждению, что ребенок был невосприимчив к опыту. Пиаже проводит аналогию, которую мы находим осветительной: примитивный человек, по его словам, учится на опыте лишь в нескольких особых, ограниченных случаях практической деятельности — и приводит в качестве примеров таких редких случаев, связанных с сельским хозяйством, охотой и производством.

Но этот эфемерный, частичный контакт с реальностью никак не влияет на общую тенденцию его мышления. То же самое относится и к детям [ Суждение и разум у ребенка , с.268-269].

Мы бы не назвали сельское хозяйство и охоту ничтожными контактами с реальностью в случае первобытного человека; они практически все его существование. Точка зрения Пиаже может быть верной для конкретной группы детей, которую он изучал, но она не имеет универсального значения. Он сам рассказывает нам причину особого качества мышления, которое он наблюдал у своих детей:

Ребенок на самом деле никогда не вступает в контакт с вещами, потому что он не работает. Он играет с вещами или принимает их как должное [ Суждение и разум в ребенке , с.269].

Установленные Пиаже единообразия развития применяются к данной среде в условиях исследования Пиаже. Они не являются законами природы, но исторически и социально определены. Стерн уже критиковал Пиаже за то, что он не смог в достаточной мере принять во внимание важность социальной ситуации и обстановки. Будет ли разговор ребенка более эгоцентричным или более социальным, зависит не только от его возраста, но и от окружающих условий. Пиаже наблюдал, как дети играют вместе в определенном детском саду, и его коэффициенты действительны только для этой особой детской среды.Когда деятельность детей состоит исключительно из игр, она сопровождается обширными разговорами. Стерн отмечает, что в немецком детском саду, в котором было больше групповой активности, коэффициент эгоцентризма был несколько ниже, и что в домашних условиях речь детей имеет тенденцию быть преимущественно социальной в очень раннем возрасте. Если это верно для немецких детей, разница между советскими детьми и детьми Пиаже в женевском детском саду должна быть еще больше. В своем предисловии к русскому изданию своей книги Пиаже признает, что необходимо сравнивать поведение детей разного социального происхождения, чтобы иметь возможность различать социальное и индивидуальное в их мышлении.По этой причине он приветствует сотрудничество с советскими психологами. Мы также убеждены, что изучение развития мышления у детей из другой социальной среды, и особенно детей, которые, в отличие от детей Пиаже, работают, должно привести к результатам, которые позволят сформулировать законы, имеющие гораздо более широкую сферу применения ,


,

Люди, у которых нет голоса в голове

Внутренняя речь, разговор с самим собой, внутренний монолог — мы распаковываем психологию наших мыслей

Человеческий мозг имеет больше возможных неврологических связей, чем атомов в известной вселенной — между десятью квадриллионными вининтиллионами и сто тысячными квадриллионными вининтиллионами — это — это довольно много, . Так почему же неожиданно услышать, что большинство людей не преобразуют эту огромную вычислительную мощь в слова?

Если бы вы спросили большинство людей, они, вероятно, сказали бы, что они «думают словами» или что у них есть «внутренний голос», по крайней мере, некоторое время, которое они используют для планирования и повседневного мышления.Когда вы проснулись этим утром, вы, вероятно, подумали про себя: «ах, чёрт», или «вот мы снова». Но — и вот фактический хрен — вы на самом деле думали об этом «словами», или это было больше похоже на волну экзистенциального страха? Существует множество способов, которыми люди испытывают внутренние мысли — эмоции, звук, чувства, текст, образы — и мы также довольно безнадежны в том, чтобы точно сформулировать, на что действительно похож наш внутренний опыт. Недавняя ветка в Твиттере увлекла и взбесила людей на эту тему.

Рассел Т Херлбурт, профессор психологии в Университете штата Невада, Лас-Вегас, посвятил всю свою карьеру изучению психологических феноменов того, что он называет «Нетронутым внутренним опытом», то есть дерьмом, происходящим в вашем куполе. Сопоставляя свои исследования, проведенные за прошедшие годы, он обнаружил, что только 26 процентов образцов испытали «внутреннюю речь» — цифра взята из опубликованного в 2011 году блога, что вызвало недавнее интернет-безумие. В своих тестах он выставлял участникам звуковой сигнал несколько раз в день и просил их рассказать, что происходило у них в голове перед тем, как они услышали это.Идея в том, что они будут становиться все лучше и лучше, и через несколько недель он получит точное представление об их ментальных ландшафтах.

«Почти все исследования внутренней речи говорят, что их много. Я думаю, что все ошибается »- Рассел Т Хёрлбурт, профессор психологии, Университет Невады

Доктор Херлберт — в некотором роде индивидуалист в своей области; научное сообщество не приветствовало его исследования, несмотря на то, что он написал несколько книг на эту тему: «Я пытаюсь в первый раз обратить внимание научной психологии на то, что внутренняя речь не так распространена как мы думаем, — рассказывает он о работе всей жизни, — говорит он, — почти все исследования внутренней речи говорят о том, что их много.Я думаю, что все это ошибочно ».

Лев Выготский, советский психолог и пионер исследования внутренней мысли, ввел термин «частная речь» после того, как в 1920-х годах он учился тому, что дети учатся разговаривать сами с собой, разговаривая с другими. Он придерживался мнения, что внутренняя речь — это внутренняя форма говорения вслух. Более поздние исследования придают большое значение тому, что сейчас известно как «внутренняя речь». Голландский нейробиолог Бернард Баарс в 2003 году пришел к выводу, что, когда люди размышляют над своим внутренним опытом, они часто сообщают о словесном качестве, а результаты исследований Dolcos & Albarracín в 2014 году показали что люди часто говорят сами с собой, используя местоимение от первого лица.

Но учитывая методологические проблемы — измерение чего-то в чьем-то мозгу сопряжено с целым рядом проблем — исследования, как правило, ограничены. Сама природа спрашивает кого-то «что происходит в вашей голове?» приводит к срабатыванию их «словесного аппарата», говорит доктор Хулбурт. Он считает, что текущие исследования по этому вопросу — в основном в форме письменных анкет — ошибочны. Излагая вопрос в текстовом виде, вы предлагаете человеку взглянуть на его опыт с текстовой точки зрения.«Поэтому, — говорит доктор Хулбурт, — вполне вероятно, что они найдут словесные материалы, чтобы сообщить вам».

Все еще много размышляю о феномене «внутренней речи» и о статистике, которую, по-видимому, испытывают только двадцать шесть процентов людей (мне это кажется совершенно безумным, я не могу понять, каково это — не делать этого). https://t.co/eVNA9Q2t4q

— Доктор Шарлотта Лидия Райли (@lottelydia) 7 мая 2019 г.

«Я чувствую себя ограниченным языком», — говорит Аннабель, 29-летняя менеджер по маркетинговым кампаниям, работающая в Лондоне и считающая, что она мыслит за пределами «текстовой сферы».«Если утром я встаю с постели и думаю, что мне нужно встать и выпить кофе, я вижу изображение кофейной чашки». Эти значки, плавающие над ее головой, мучают ее до тех пор, пока задачи, которые они иллюстрируют, не будут выполнены: «Когда я выпью кофе и выпью его, он остановится. Это почти как сим.

Однако этот способ мышления более сложен: «Это не просто следующее действие. Это было бы действительно тихо. Ее голова заполнена символами, значками и ощущениями одновременно: «Я расстраиваюсь, когда мне нужно найти конкретные слова для вещей.Если я о чем-то беспокоюсь, я увижу восклицательный знак в моей голове, и это все, что мне нужно ».

Это кажется очень буквальным и прямым способом визуальной обработки, вещи не одинаковы для всех нетекстовых мыслителей. Для Елены, доктора философии по лингвистике в Техасском университете, ее собственный внутренний язык — это ландшафт визуальных ссылок, которые она должна напрягать, чтобы преобразовать в письменное или устное слово. Это мир ассоциативных образов и метафор, и зачастую он носит исключительно интуитивный характер — смесь искусства, культуры, фантазии и личного опыта.

Нет слов. Нет текста «Моя бабушка, когда я была маленькой, раньше меня тощила, — рассказывает Елена Ошеломленным, — а потом возвращалась в дом, когда взошла луна. Это было странно, так как мои отношения с бабушкой в ​​этот момент изменились. Она снова стала очень суровой. Она была игрива, пока не взошла луна. Она была как оборотень. Этот образ стал частью моего внутреннего языка для изменения судьбы или изменения отношений ».

inner thought brain через Adobe

Если Елена почувствует раздражение в разговоре или если социальное общение обернется к худшему, сцена ее бабушки, оставившей ее купаться в одиночестве в озере, освещенном луной, затопит ее сознание.«Если человек внезапно меняется, и я вижу другую его сторону, и они резкие, это образ», — говорит она.

Хотя у Елены может быть относительно непротиворечивая визуальная библиотека для каждой эмоции, это всего лишь руководящие принципы, фон для более тонкой мысли. Это не так просто, поскольку одно изображение означает X, а другое означает Y, последовательность этих изображений — то, где значение часто встречается: «Это пространство между тем, где находится информация. Это действительно сложно и постоянно меняется.В основном изображения богаты и будут означать разные вещи в разных контекстах, тогда я должен добыть изображение для того, о чем я думаю ».

«Я часто вижу отдельные цвета в слове», — говорит Елена, которая считает, что такой образ мышления довольно распространен для людей, таких как она, которые находятся на спектре аутизма. «Наша сенсорная система сверхпроводна, поэтому мы получаем больше сенсорной информации. Это слишком много для обработки в реальной жизни, поэтому мы отключаемся и затем размышляем над этим. В частном случае, когда это визуально, мы держимся за визуальные воспоминания.Есть неограниченное количество воспоминаний, из которых мы черпаем. Когда мы что-то придумаем, тогда это будет совершенно за пределами коробки. Именно поэтому, потому что аутичные люди не думают устно или линейно ».

Хотя наше понимание ограничено, мышление в образах обычно считается признаком аутизма. Однако чисто невербальная «внутренняя речь» не ограничивается людьми с этим заболеванием.

«Это пространство между тем, где находится информация.Это действительно сложно и постоянно меняется »- Елена

«Боже, это должно быть так неприятно, когда в твоей голове есть слова!» говорит Чарли, 28-летний менеджер по социальным медиа. «У меня нет картины, у меня просто есть намерение что-то делать». Если вам снится сон, вы знаете, где находитесь, даже когда нечего сказать, что вы знаете, где находитесь. У вас просто есть вживленные знания. Повседневное мышление похоже на это ощущение для Чарли: «Я представляю вещи или чувствую что-то.Это не похоже на то, что я активно думаю словами ».

«Я довольно высокомерен, чтобы думать, что люди, которые думают словами, не связаны», продолжает она. «Единственное время, когда у меня есть что-то близкое к словам, — это когда я пою — я буддист. Когда я делаю это, я, как правило, зацикливаюсь на словах. Я говорю вслух и пытаюсь придумать следующий шаг ».

BEEP! Хорошо, что у тебя в голове перед этим звуковым сигналом? Будь честным. Скорее всего, это не было основано на тексте, даже если вы читаете (даже читаете?), Поэтому доктор Хулбурт утверждает: «Если бы вы были типичным предметом — а это почти все предметы — тогда вам пришлось бы носить бипер на день.Время от времени он будет подавать звуковой сигнал случайно. Ваша задача — обратить внимание на то, что происходило в вашем опыте, и на то, что я называю последним безмятежным опытом перед звуковым сигналом. Может быть, на третий день вы в этом преуспели. Затем, когда это произойдет, вы обнаружите, что — если вы типичный субъект — что не так много внутренней речи ».

Это ужасно и интригующе в равной мере. Да, мозг — это сложный организм, и сознание трудно привязать к какому-либо единому связному определению, но идея, что вы каким-то образом не контролируете свои собственные мысли, что они омывают вас в формах, которые вы на самом деле не считаете признать — и что это по существу происходит все время — тревожно.

«Я хочу подчеркнуть, что я никогда не спрашиваю вас в целом о характеристиках вашего внутреннего опыта. Я не думаю, что люди могут ответить на этот вопрос », — говорит д-р Херлбурт. «Я спросил вас, что было в вашем внутреннем опыте в момент случайного гудка». Его метод предназначен для того, чтобы застать вас врасплох, вырыть любые предвзятые представления о внутренней работе вашего мозга и тщательно оценить истинную сущность бытия.

Что интересно в этом, так это идея о том, что, по сути, большая часть нашего существования как живых существ происходит без проникновения в наше сознание.Как будто это происходит на заднем плане и скрыто от нас. Чтобы проникнуть во внутреннюю работу вашего повседневного мышления, вы должны напрячь свой разум, почти как мускул, и научить его копать глубже. И, может быть, на третий день теста на мозговое кровотечение у вас может быть точная картина того, что составляет ваш собственный «Нетронутый внутренний опыт».

,

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *