Стокгольмский синдром заложника: Как родился стокгольмский синдром | Forbes Life

Как родился стокгольмский синдром | Forbes Life

Поскольку кинокомментаторы всех сайтов увлечены появлением фильма «Курск», о котором мы написали еще в марте (а его после долгих проволочек наконец-то допустили на наши экраны), мало кто заметил, что у нас одновременно вышел американо-канадский триллер «Однажды в Стокгольме» — в оригинале просто Stockholm. Он о той конкретной ситуации 1973 года, которая и породила социально-психологический термин «стокгольмский синдром».

Фильм снял малоизвестный, но явно перспективный режиссер Роберт Будро. Три главные роли — а все персонажи, понятно, шведы — сыграли американец Итан Хоук, звезда картин Гая Ричи и прочих лучших британских криминальных лент Майкл Стронг и шведка с неповторимо изысканной внешностью (а всему причиной отец-испанец) Нуми Рапас, ставшая мировой звездой после того, как изобразила Лисбет Саландер в первой — самой лучшей, скандинавской — экранизации неонуара «Девушка с татуировкой дракона». Стронг при этом играет в фильме все-таки служебную роль.

А вот Хоук и Рапас на себя не похожи и образуют изумительно артистический дуэт.

Удивительно: я просмотрел главные мировые киносайты и не нашел ни одной игровой картины про ситуацию, породившую «стокгольмский синдром», хотя в связи с этим термином упоминаются почти двести лент из разных стран, в которых кто-то кого-то держит в заложниках. Есть только один фильм собственно про события 1973-го — документальный, шведский, 2003 года. Неужели кинематограф проигнорировал столь важную и выигрышную тему?

Реклама на Forbes

Фильм «Однажды в Стокгольме» сделан, однако, не на основе той шведской документалки, а по мотивам статьи «Банковская драма», опубликованной некогда в журнале NewYorker.

О чем это

В августе 1973 года одиночка с автоматом в руках захватывает здание крупнейшего тогда в Стокгольме Kreditbanken. В фильме его долго считают американцем: надо же оправдать появление в его роли Итана Хоука. Персонаж объясняет, что с восьми лет жил в Америке. В реальности он был чистопородным шведом, который жив до сих пор, нарожал девятерых детей и обитает на свободе, поскольку свое отсидел, а все другие его дела прекращены в связи с истечением срока давности.

В фильме есть и другие неувязки, но их немного. И это, в конце концов, кино, а не историческая реконструкция событий.

Разбойник отпускает всех посетителей банка и почти всех служащих. В фильме — кроме двух женщин, а потом еще находит спрятавшегося мужчину, то есть всего заложников трое. В действительности их было четверо. И первое его требование неожиданно: выпустить из тюрьмы и привезти сюда известного банковского грабителя. Оказывается, они друзья, бывшие сокамерники. Это Стронг. А Рапас — среди заложниц.

Дальнейшее — лаконичный, но психологически убедительный рассказ о том, как и почему заложники начинают сопереживать преступникам и даже помогать им выбраться.

Что в этом необычного

Необычно уже то, что жанр фильма определен как комедия. Этому способствуют его слоган — «Основано на абсурдной, но правдивой истории», слегка утрированная поначалу игра актеров и образ Итана Хоука, который перед захватом банка замаскировался так (черный парик, черные очки и прочее), что стал копией комика Бена Стиллера.

Но особенно смешны действия полиции. Налетчики захватили первый этаж банка, но полиция спокойно располагается на втором, откуда на первый даже двери выламывать не нужно — можно просто спуститься по лестнице. Современные спецназовцы решили бы проблему на раз-два. Но тогда и полиция была другой. «Однажды в Стокгольме» описывает историю первого захвата заложников в Швеции. А за год до этого произошел первый политический захват заложников террористами: на Олимпиаде в Мюнхене палестинцы захватили израильскую команду. Так вот: германский спецназ расхаживал там без бронежилетов и в оранжевых комбинезончиках — чтобы его, вероятно, было виднее. Все его передвижения показывало ТВ, так что террористы наблюдали за спецназовцами, сидя перед экранами в уютных креслах.

Но  было бы странно, если бы фильм «Однажды в Стокгольме» оказался чистой комедией. Все же «стокгольмский синдром» — серьезная проблема. Его, кстати, предсказала и описала еще в 1936 году — но под другим, естественно, названием «идентификация с агрессором» — Анна Фрейд, будущий мэтр детской психологии, младшая дочь Зигмунда Фрейда. По данным ФБР, «стокгольмский синдром» проявляется в восьми из ста случаев захвата заложников. Не так мало. Есть даже классификация ситуаций, которые к нему поощряют.

Но фильм «Однажды в Стокгольме» не назовешь комедией, хотя в нем масса забавных ситуаций. Больше того: по ходу просмотра сам заражаешься «стокгольмским синдромом», начиная все сильнее переживать за главного героя.

Раздражает муж главной героини Рапас, который и заботится о ней со слезами на глазах, и одновременно ведет себя как типичный мелкий буржуа. Раздражают тележурналисты, которые в прямых репортажах с улицы у здания суда честно сообщают: «Вообще-то мы сегодня собирались освещать фестиваль раков, но поскольку все европейские телеканалы съехались сюда, то и мы не можем остаться в стороне».

Раздражают непрофессионализм, хамство и пофигизм полицейских властей, которые при решении своих задач совсем не учитывают здоровье и даже жизнь заложников. В итоге, естественно, заложники начинают бояться полицию больше, чем своих захватчиков. Они понимают, что вместе с ними им спастись будет легче.

И вот тут самый опасный для фильма момент. В не слишком выгодном свете выставлен премьер-министр Улоф Пальме. Боюсь, современному зрителю необходимо разъяснять, кто такой Пальме, а ведь можно назвать его национальным героем Швеции. Самый демократичный из премьеров, социалист, нонконформист, равно смело и резко выступавший против политики и США, и СССР, если в чем-то с ними не соглашался. Друг Фиделя Кастро и даже Палестины, враг Пиночета. При загадочных обстоятельствах он был застрелен на улице спустя двенадцать с половиной лет, когда вновь стал премьером и — за три дня до визита в СССР — пешком возвращался с женой из кинотеатра: он обожал гулять по городу без охраны.

Убийство Пальме более загадочно, чем даже убийство Джона Кеннеди.

В американском случае есть хотя бы официальная версия и масса теорий заговора. А тут — глухняк. Одного человека было обвинили, приговорили к пожизненному заключению, но потом отпустили из-за недостатка улик. Хотя он даже разок признался. Опять заподозрили — но вновь засомневались. Разумеется, и тут есть темные версии (даже убийство по ошибке), но что в них толку?

В Москве есть улица Улофа Пальме. На углу этой улицы и Мосфильмовской расположено шведское посольство.

Короче, учитывая не вполне позитивный образ национального героя Пальме, я уверен, что если бы фильм типа «Однажды в Стокгольме» был снят на русском материале, у нас он испытал бы с получением прокатного удостоверения как минимум те же проблемы, что и параллельно вышедший «Курск». Ведь даже допустив его на экраны, министр культуры Мединский наговорил про него кучу гадостей, поскольку явно считает его русофобским.

Реклама на Forbes

А на Украине «Курск» запретили как чрезмерно пророссийский. Парадокс или извечный российский идиотизм, когда мы не способны принять даже то, что нам идет на пользу?

Пора бы у нас наряду с особенностями национальных охоты, рыбалки, политики и т. д. снять комедию про особенности национального киновосприятия.

Что такое стокгольмский синдром и как его лечат :: Здоровье :: РБК Стиль

Обычно про Стокгольский синдром говорят в отношении массовых преступлений. В то же время, он гораздо больше распространен и не менее разрушителен для психики в личных отношениях. Рассказываем, как возник термин и каких случаев он касается.

1. Известные случаи
2. Стокгольмский синдром в психологии
3. Бытовой стокгольмский синдром
4. Признаки
5. Лечение

Наталья Ривкина, психотерапевт, психиатр, руководитель клиники психиатрии и психотерапии Европейского медицинского центра

23 августа 1973 года Ян-Эрик Олссон в одиночку захватил отделение банка Kreditbanken в центре Стокгольма и в течение шести суток удерживал в заложниках четырех сотрудников учреждения [1]. Олссон угрожал расправой над заложниками и требовал у премьер-министра Швеции 3 млн крон (около $2 млн по курсу того времени), а также оружие и скоростной автомобиль для беспрепятственного выезда из страны. 28 августа шведская полиция решилась на штурм и пустила слезоточивый газ в денежное хранилище, где находились заложники, Олссон и его напарник Улофссон, прибывший из тюрьмы по требованию террориста. Грабители сдались через полчаса, а все заложники были благополучно освобождены.

К удивлению общественности, жертвы заявили, что не держат зла на людей, которые почти неделю удерживали их в заложниках, отказались давать обвинительные показания в суде и даже скинулись им на адвокатов. Они утверждали, что ничего плохого грабители им не сделали.

Психиатр Нильс Бейерут, который консультировал полицию во время переговоров с захватчиками банка, для объяснения парадоксального поведения заложников, которые испытывали симпатию к своим мучителям, придумал термин Norrmalmstorgssyndromet — норрмальмсторгский синдром, в честь площади Норрмальмсторг, на которой находился банк.

Позже сложнопроизносимый термин трансформировался в стокгольмский синдром.

Кадр из фильма «Однажды в Стокгольме»

Известные случаи

Патрисия Херст

В 1974 году в городе Беркли, штат Калифорния, члены леворадикальной террористической группировки «Симбионистская армия освобождения» (SLA) похитили Патрисию Херст, внучку миллиардера и газетного магната Уильяма Рэндольфа Херста [2]. Ей было 19 лет. Цель похищения — выменять Патрисию на заключенных сторонников SLA. Два месяца девушка провела в плену, где ее подвергали насилию, били и морили голодом.

После долгих переговоров с семьей были согласованы условия освобождения Патрисии. Однако за сутки до запланированного освобождения SLA выпустила аудиозапись, в которой Патрисия Херст провозгласила свое присоединение к группировке и отказалась вернуться в семью. Она участвовала в налетах и ограблениях.

После ареста Херст судебно-психиатрическая экспертиза диагностировала у девушки сильнейшее посттравматическое расстройство психики, вызванное страхом за свою жизнь, беспомощностью и ужасом.

Джейси Ли Дугард

В 1991 году 11-летняя Джейси Ли Дугард была похищена на автобусной остановке, где она ждала школьный автобус [3]. В прошлом судимый за похищение и изнасилование Филипп Гарридо и его жена Ненси скрывали Джейси на заднем дворе своего дома в течение 18 лет. От Гарридо Джеси Ли родила двоих дочерей, первую из которых — в 14 лет.

Уже после ареста Гарридо и освобождения Джейси Ли многие свидетели вспоминали, что неоднократно видели девочку — она свободно открывала дверь дома на звонки курьеров, помогала Гарридо в типографии, которая ему принадлежала, напрямую общалась с клиентам, но никогда не подавала признаков подозрительного поведения и не просила о помощи.

Даже во время задержания своего похитителя она долго не рассказывала полицейским свою настоящую историю, пыталась выгородить Гарридо и придумывала различные версии их взаимоотношений.

Из дома, где она провела в плену 18 лет, Джейси Ли забрала пять кошек, двух собак, трех попугаев, голубя и мышь. Филипп Гаррида получил 431 год тюрьмы, его жена — 36 лет.

Захват заложников в Лиме

17 декабря 1996 года в столице Перу более 500 человек были захвачены в плен в резиденции японского посла в Лиме [4]. Перуанские экстремисты «Революционное движение имени Тупака Амару» (MRTA) под видом официантов банкета захватили всех гостей посла Японии во время празднования дня рождения императора Акихито и потребовали освободить из тюрем 500 своих соратников. Экстремисты отпустили некоторых пленных в ходе переговоров, однако оставшиеся заложники находились в плену почти четыре месяца.

Многие освобожденные отзывались о членах MRTA с симпатией и говорили об их правоте. Крупный канадский предприниматель Кьеран Мэткелф после своего освобождения называл предводителя террористов Нестора Картолини вежливым, образованным и преданным своему делу человеком.

Стокгольмский синдром в психологии

Сегодня стокгольмским синдромом в психологии называют симпатию, возникающую между жертвой и агрессором. Эта симпатия становится результатом травматического опыта и бессознательной защитной реакции психики. Под воздействием сильных переживаний жертвы начинают сочувствовать абьюзерам и оправдывать их.

Что такое стокгольмский синдром

Стокгольмский синдром — это не синдром как таковой, не заболевание и не психическое расстройство в привычном смысле этого слова. Это вариант психологической защиты, или копинговой (от англ. «cope» — справляться) стратегии для совладания с чрезмерным стрессом, который развивается в психотравмирующей ситуации [5]. Стокгольмский синдром не включен ни в одну классификацию психических расстройств.

Одна девушка — моя пациентка — оказалась в заложниках у людей, которые пытались получить за нее выкуп. И она на протяжении многих лет испытывала вину и боль за то, что эти люди впоследствии оказались в тюрьме. Во время психотерапии она часто говорила о том, что в принципе они не сделали ей ничего плохого. Например, она ожидала сексуального насилия, но его не было. Она расценивала это как большое благородство со стороны захватчиков и испытывала даже приступы раздражения по отношению к своей семье, которая спасла ее из плена.

Кадр из фильма «Однажды в Стокгольме»

Бытовой стокгольмский синдром

Однако стокгольмский синдром возникает не только в экстремальных ситуациях в результате похищения, террористических актов, военных действий, но и в обычной жизни. В нашу клинику нередко обращаются пациенты с признаками бытового стокгольмского синдрома.

Это может быть женщина, которая долгое время была в отношениях с абьюзером и теперь испытывает чувство вины за то, что нашла силы развестись с ним и разрушить семью.

Или подросток, который стал жертвой продолжительных сексуальных домогательств со стороны близкого члена семьи и пытается оправдать его поступки. Ведь зачастую он был добр к нему и остальные члены семьи его уважают и любят.

Или сотрудник корпорации, который стал заложником токсичных отношений с начальником, который постоянно оскорбляет, унижает и обесценивает своих коллег, зато когда он не кричит, кажется вполне приятным и профессиональным человеком, который не заслуживает порицания, — ведь он старается ради общего дела.

Существует даже такой феномен, как корпоративный стокгольмский синдром. Он встречается все чаще и чаще и относится к людям, которые на рабочем месте переживают психотравмирующий опыт, абьюз, агрессию, харассмент, несправедливое и неуважительное отношение. Индивид становится жертвой для своего начальника или коллег и испытывает к обидчикам симпатию, несмотря на недолжное отношение к себе.

Для развития стокгольмского синдрома нужны определенные условия:

• психологически травмирующая ситуация, абьюз/агрессия;
• условия для развития близких отношений — регулярный контакт, время, проведенное вместе;
• существенная разница в силе и возможностях сторон;
• наличие обстоятельств, препятствующих выходу из этих отношений.

Абьюзер становится одновременно источником страданий и утешений. За волной нападок, унижений и критики следует некое поощрение, послабление или просто нейтральное отношение, которое на контрасте с длительным негативом воспринимается как манна небесная.

Кадр из сериала «Острые предметы»

Признаки стокгольмского синдрома

У жертвы возникают положительные чувства по отношению к человеку, который причиняет ему страдания [6], и вместе с тем отторжение и негативные чувства по отношению к тому, кто пытается помочь ей выйти из отношений с абьюзером. Это может быть полиция и адвокаты, которые хотят помочь привлечь агрессора к ответственности за насилие, или близкий человек, который обращает внимание на токсичность партнера и предлагает задуматься о разводе.

Жертва начинает видеть в своем мучителе человечность, искать достойные черты, отождествлять себя с ним и верить, что у них похожие цели и ценности.

Механизм возникновения стокгольмского синдрома тесно связан с инстинктом самосохранения и основан на надежде, что агрессор проявит снисхождение, если жертва будет демонстрировать послушание. Опасность стокгольмского синдрома заключается в том, что человек, оказавшийся в роли жертвы, действует против своих собственных интересов, не осознавая этого, что сильно затрудняет помощь со стороны.

Лечение стокгольмского синдрома

Для терапии стокгольмского синдрома сегодня принято использовать традиционные методы работы с жертвами насилия. Для этого может хорошо подойти когнитивная психотерапия, различные адаптированные варианты работы с горем, работа с чувством вины, нормализация пройденного опыта.

Большинство людей, столкнувшихся с насилием, считают, что оно произошло по их вине, что они виноваты в произошедшем, что они каким-то образом могли спровоцировать абьюзера и даже могут быть инициаторами насилия. Первостепенная задача психотерапевта — помочь пациенту осознать его невиновность в произошедшем и признать тот факт, что агрессор может и должен нести ответственность за содеянное.  

Что такое стокгольмский синдром и как помочь от него избавиться

Эту статью можно послушать. Если вам так удобнее, включайте подкаст.

Когда Вольфганг умер, Наташа плакала. Позже она зажгла ^{свечу в его память. Это выглядело бы трогательно, если бы не бэкграунд данного события.}

Наташа Кампуш — это девушка, которую в 10‑летнем возрасте похитил маньяк и восемь лет держал в подвале, используя в качестве сексуальной рабыни. Вольфганг Приклопил — тот самый преступник, из рук которого Наташа в итоге чудом сбежала.

История Кампуш и Приклопила лишь один из примеров того, как проявляется психологический феномен под названием стокгольмский синдром. Иногда такие сюжеты выглядят скандально и даже пугающе. Но синдром гораздо распространённее, чем кажется.

Вполне возможно, он есть и у вас. Просто вы об этом пока не знаете.

Что такое стокгольмский синдром

Скорее всего, историю этого термина вы хотя бы краем уха слышали: она достаточно популярна. Поэтому напомним ^{лишь в общих чертах.}

В 1973‑м вооружённые террористы захватили крупный банк в Стокгольме. В заложниках оказались четыре банковских служащих. Преступники обвесили жертв взрывными устройствами и на шесть дней поместили в маленькую комнатку. У заложников не было возможности встать и размяться. Нормально сходить в туалет. Первые дни они провели под постоянной угрозой быть застреленными за малейшее неповиновение.

Но когда полиции удалось освободить их, выяснилось странное. Жертвы не держали зла на своих мучителей. Напротив — сочувствовали им. «Не трогайте их, они не сделали нам ничего плохого!», — кричала одна из работниц, прикрывая террористов от полицейских. Чуть позже другая призналась, что считала одного из агрессоров «очень добрым» за то, что тот позволил ей двигаться, когда она лежала на полу банка. Третий заявил, что испытывал признательность похитителям: «Когда он (Олссон, террорист. — Лайфхакер) хорошо с нами обращался, мы считали его чуть ли не богом».

Психиатр‑криминалист Нильс Бейерот, анализировавший эту историю, назвал парадоксальную привязанность жертв к мучителям стокгольмским синдромом.

Тогда же, в 1970‑х, психиатры столкнулись с данным феноменом ещё не раз. Чего стоит знаменитое похищение Патти Хёрст, наследницы знаменитого медиамагната, всего через год после Стокгольма. Девушку много дней держали в тесном шкафу, насиловали, избивали. Закончилось всё тем, что Патти влюбилась в одного из похитителей и искренне вступила в их группировку.

Что заставляет людей привязываться к насильникам

На самом деле стокгольмский синдром — это даже естественно. Механизм его возникновения тесно связан с инстинктом самосохранения ^{— одним из мощнейших человеческих инстинктов.}

Во‑первых, симпатия к агрессору снижает риск быть убитым. Если вы улыбаетесь, демонстрируете послушание и понимание, то, возможно, насильник сжалится и подарит вам жизнь. В человеческой истории, переполненной войнами и захватами, такое случалось миллионы раз. Мы все — потомки людей, которые выжили лишь потому, что однажды продемонстрировали симпатию к агрессорам. Стокгольмский синдром, можно сказать, зашит в наших генах.

Во‑вторых, проявление этого синдрома повышает групповую выживаемость, поскольку служит объединяющим фактором ^{между жертвой и агрессором. Раз уж вы оказались в одной команде, пусть даже против воли, выгоднее для всех — не прибить друг друга. Косвенный бонус: если кто‑то спешит на помощь, а вы дерётесь с агрессором, то в пылу сражения освободитель может убить и вас. Поэтому заложнику выгоднее сохранять мирные подчинённые отношения с насильником: со стороны так понятнее, кто есть кто.}

Стать жертвой стокгольмского синдрома может каждый. Достаточно лишь создать для этого условия.

В большинстве случаев стокгольмский синдром — следствие сильной психологической травмы. Потрясение такого уровня, которое убеждает человека: его жизнь висит на волоске и ему не на кого положиться. Кроме разве что насильника — единственного активного субъекта, оказавшегося рядом, с которым связан пусть крохотный, но всё-таки шанс на выживание.

Как выглядит стокгольмский синдром в обычной жизни

Чтобы стать жертвой синдрома, необязательно попадать в ситуацию похитителей и заложников.

Достаточно всего трёх условий ^:

• психологической травмы, связанной с угрозой для жизни;
• близких отношений, в которых существует серьёзная разница в силе и возможностях сторон;
• сложностей с тем, чтобы покинуть эти отношения.

Пример 1: отношения между жестоким родителем и ребёнком

Мать или отец могут оскорблять ребёнка, пренебрегать им, жестоко наказывать физически. Но иногда, в приступах хорошего настроения, дадут конфету. Или улыбнутся ему. Этого достаточно, чтобы ребёнок запомнил только светлые моменты, а родитель стал для него «почти богом», как террорист Олссон в глазах захваченных им банковских служащих.

Впоследствии такие дети будут защищать взрослых от, например, приехавших по вызову полицейских. Или лгать окружающим, уверяя, что синяки — это не от побоев, а от простого падения.

Пример 2: насилие в паре

Насилие в семье, когда кто‑то, чаще женщина ^{, испытывает зависимость от своего жестокого партнёра, — классика бытового стокгольмского синдрома. Развивается всё по той же схеме. Сначала жертва оказывается в травмирующей ситуации, когда ей неоткуда ждать помощи, а насильник, кажется, держит её жизнь в своих руках. Затем агрессор преподносит жертве «конфету»: демонстрирует искреннее раскаяние, дарит подарки, рассказывает о любви.}

Позже побои продолжаются, но жертва уже на крючке: она помнит редкие светлые моменты и начинает даже сочувствовать агрессору. «Он хороший, просто я его довожу». Такие мучительные отношения, полные физического и психологического насилия, могут тянуться много лет.

Пример 3: жестокий начальник или гуру в религиозных сектах

«Он жёсткий, но справедливый», — наверняка вы слышали подобные формулировки. Отношения с вышестоящим самодуром, который изредка балует похвалой, тоже могут являться своеобразной формой этого психологического феномена. В таких случаях говорят ^{о корпоративном стокгольмском синдроме.}

Как распознать стокгольмский синдром

Общепринятых диагностических критериев, которые позволили бы выявить стокгольмский синдром, не существует. Во многом это связано с тем, что данный феномен не является официально признанным заболеванием или психическим расстройством. Вы не найдёте его ни в одном авторитетном психиатрическом руководстве. Синдром рассматривается, скорее, как неосознанная стратегия ^{выживания.}

Однако некоторые общие признаки, по которым можно распознать жертву стокгольмского синдрома, всё-таки существуют. Вот они ^.

• Понимание, которое человек проявляет к насильнику. «Это не он, это обстоятельства вынудили его так поступать».
• Позиция «Я сам виноват». Жертва может рассуждать так: если я буду вести себя «правильно», отношение ко мне изменится.
• Вера в доброту агрессора. «Он хороший, просто характер взрывной».
• Чувство жалости к мучителю. «Он такой, потому что отец бил его в детстве». «Он такой, потому что общество не признаёт его талант!»
• Самоуничижение, безоговорочное признание власти агрессора. «Без него я ничего не стою». «Без него я пропаду».
• Нежелание расстаться с насильником. Ведь «Он бывает добр ко мне», «Он меня ценит».
• Нежелание сотрудничать с обществом или полицией в привлечении мучителя к ответственности. «Не надо вмешивать в наши отношения посторонних людей». «Полиция просто отправит его в тюрьму не разобравшись, а ведь он был добр ко мне, я не хочу быть неблагодарным».

Как помочь человеку, у которого стокгольмский синдром

Вот несколько правил, которые помогут вытащить жертву из болезненных отношений.

1. Предложите психотерапию

Идеально, если вам удастся уговорить жертву отправиться к психотерапевту. Специалист поможет разложить происходящее по полочкам. Обозначит, что происходит с человеком. Заставит того задуматься о ненормальности ситуации. Это самый эффективный способ избавления.

Если возможности для визитов к профессионалу нет, попробуйте сами подтолкнуть жертву к размышлениям. В разговорах будто случайно, без давления, обозначайте важные точки. «На людей нельзя кричать: это неуважение». «Никто не имеет права поднимать руку на другого человека». Предложите почитать статью о стокгольмском синдроме. Просвещение — важный шаг к избавлению от болезненной зависимости.

2. Не давайте советов и не давите

Жертва насилия должна иметь право принимать собственные решения. Если вы разговариваете с человеком с позиции «Я лучше знаю, что тебе делать», вы лишь в очередной раз подпитываете его беспомощность.

3. Выслушивайте, но не судите

Возможность рассказать кому‑то о своих переживаниях искренне и честно, без страха услышать в ответ: «Ты сам дурак», критически важна. Она помогает человеку избавиться от лишних эмоций и включить рациональное мышление.

4. Используйте метод Сократа

Древнегреческий философ полагал: человек сам может осознать, что с ним происходит, если задавать ему наводящие вопросы. Искренне интересуйтесь у жертвы, как она сама видит ситуацию. Что чувствует по этому поводу. К какому финалу может привести происходящее. Не делайте утверждений или оценок. Просто спрашивайте и слушайте.

5. Избегайте поляризации

Не пытайтесь убедить человека, что агрессор — злодей. Это может привести к противоположному результату: жертва «поляризуется» — станет на одну сторону с обидчиком против всего мира.

6. Определите крючок, на котором держится стокгольмский синдром, и разрушьте его

Иногда такой крючок очевиден. Например, женщина не может разорвать отношения с мужем‑насильником просто потому, что полагает: ей некуда идти. Или потому, что боится потерять материальные блага, которые даёт ей агрессор в моменты хорошего настроения. Иногда крючок спрятан более глубоко.

Помогите жертве определить, какую именно потребность она пытается удовлетворить в этих болезненных отношениях. Осознание, что именно держит человека рядом с насильником, — первый шаг к освобождению.

Читайте также ❗️❗️❗️

Стокгольмский синдром: что это и как с ним бороться

Что такое стокгольмский синдром?

Говоря простыми словами, стокгольмский синдром — это симпатия жертвы к насильнику. У большинства людей, попавших в экстраординарную ситуацию насилия, физического или психологического, могут проявиться признаки этого синдрома. То есть подвержены ему практически все, в зависимости от обстоятельств. С точки зрения биологии человека, это явление объясняется тем, что оно позволяет выжить – человек таким образом подстраивается под ситуацию, проявляет свое послушание, надеясь, что в этом случае, агрессор будет к нему более снисходителен.

Есть и другая, более сложная и непопулярная концепция, и суть ее состоит в том, что в каждом из нас есть агрессия и злость, и мы можем подсознательно желать причинить кому-то боль. Совсем необязательно, что мы будем реализовывать это желание, но оно может присутствовать и выражаться в таких словах, как «Я бы его придушил» или «Убить хочется». И когда мы в реальности сталкиваемся с тем, что кто-то другой проявляет насилие, то есть воплощает наши потаенные стремления, то можем проникнуться симпатией к этому человеку, потому что видим в нем то, что свойственно и нам.

Когда может проявляться стокгольмский синдром?

Это явление может возникать в обыденных и бытовых ситуациях, для этого совсем необязательно оказываться в заложниках у террористов. Оно распространено в паре, где один из партнеров систематически применяет насилие к другому, в семье, где родитель жестоко обращается с ребенком. Под влиянием травмирующих ситуаций у человека сбиваются ориентиры и понимание того, что – хорошо, а что – плохо. И для того, чтобы выжить и сохранить психику, человеку приходится как бы «переизобретать» эти понятия. Когда стокгольмский синдром развивается в отношениях с близкими людьми, то его причиной также становится психическая защита, потому что человеку легче оправдать токсичную мать или партнера-абьюзера, чем признать, что его попросту не любят и не ценят. В таком случае этот феномен часто именуют как «бытовой стокгольмский синдром». Главная опасность его в том, что при регулярных насильственных действиях – издевательствах, вымещении агрессии, применении физической силы – жертва может привыкнуть к такому положению вещей. Подстраиваясь под ситуацию, она начинает искать причины действий насильника, понимать его и сочувствовать, во всех бедах винить себя. В итоге у жертвы создается ложное восприятие реальности.

## Главная причина появления стокгольмского синдрома –

стрессовая травмирующая ситуация, включающая в себя насильственные действия

Стокгольмскому синдрому особенно подвержены люди, которые росли и существовали в обстоятельствах, где насилие было нормой. К тому же среди обилия агрессии дети могут запоминать редкие светлые моменты, когда, например, родители вдруг за что-то их похвалили. На фоне жестокого обращения такие ситуации будут восприниматься ребенком особенно ярко, и именно они могут служить для него оправданием родителей. И так как все мы живем с теми идеями и концепциями, которые нам привили в детстве, во взрослом возрасте человеку с такой семейной историей потребуется много усилий, чтобы «сменить прошивку», поменять мировоззрение.

Это явление может возникать даже в рабочих отношениях – в этом случае говорят о корпоративном стокгольмском синдроме. Даже если начальник плохо обращается с подчиненными, унижает их, загружает работой без каких-либо компенсаций, сотрудники могут оправдывать любые его действия и регулярно перерабатывать, стараясь доказать свою компетентность.

как жертва встает на сторону мучителя

Наша психика скрывает множество тайн и загадок, в ней спрятаны механизмы, которых логически быть вообще не должно. Но иногда такие странные механизмы включаются и помогают нам выжить или сохранить себя в определенных обстоятельствах. Один из таких механизмов начинает работать в результате стокгольмского синдрома. История этого термина, который ввел криминалист Нильс Бейерот, достаточно популярна, и вы наверняка хоть немного о нем слышали.

В 1973 году преступники захватили банк в Стокгольме, и в заложниках оказались 4 человека. Несколько дней людей держали в маленькой комнате без возможности сдвинуться с места и угрожали убийством за малейшую оплошность. Однако, когда полиции удалось их освободить, выяснилось, что заложники совершенно не злятся на своих мучителей. Напротив, они были благодарны им за то, что те иногда разрешали им двигаться. То, что преступники иногда разрешали своим жертвам совершать минимальные действия полностью перевернуло к ним отношение заложников.

Почему жертва может проявлять симпатию к насильнику?

Есть куча механизмов нашей психики, которые включаются в ситуации опасности и связаны с инстинктом самосохранения. Поэтому стокгольмский синдром – это вещь вполне естественная. Ведь проявление симпатии к агрессору снижает риск быть убитым или пострадать от его действий. Когда человека берут в заложники, похищают или угрожают во время ограбления, это огромный стресс, от которого психика вынуждена защищаться в течение длительного времени. В этот момент мозг решает, что вместо того, чтобы испытывать болезненные эмоции и негативные чувства, можно включить механизм, который позволит испытывать позитивные чувства к агрессору и снизить уровень стресса.

Стокгольмский синдром может возникнуть не только в ситуациях, угрожающих жизни человека, но и в случаях угрозы свободе и целостности личности.

Тогда же подключается еще один психологический механизм – привязанность, вследствие которого жертва начинает всецело доверять своему мучителю. Так что стокгольмский синдром – это никакое не расстройство или заболевание, а вполне естественная реакция психики на сложную стрессовую ситуацию.

Читайте также

Психическая норма и патология  

В каких условиях развивается стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром может возникнуть не только в ситуациях, угрожающих жизни человека, но и в случаях угрозы свободе и целостности личности. Вот конкретные ситуации, когда может появиться стокгольмский синдром: захват заложников; пребывание в плену или в тюрьме; пребывание в тоталитарной религиозной секте; национальные обряды, например, похищение невесты или похищение с целью выкупа.

Механизм психологической защиты может включиться, если жертва находит рациональные объяснения жестокости своего мучителя, а также обладает хорошими дипломатическими способностями, то есть может наладить диалог с преступником. Обычно стокгольмский синдром формируется в течение нескольких дней лишения свободы и усиливается, если жертва находится в изоляции. За это время жертва успевает пообщаться со своим мучителем, узнать его получше, найти общий язык.

Как справиться с последствиями стокгольмского синдрома?

Как ни странно, когда человек оказывается на свободе и перестает быть зависим от агрессора, его привязанность и позитивное отношение быстро проходят. Он как будто просыпается и стряхивает с себя все эти эмоции. То есть стокгольмский синдром – это всего лишь временная деформация личности и мировоззрения. Эта деформация не пускает корни глубоко в психику человека, она достаточно поверхностна.

Человек развивает в себе избегание ситуаций, связанных с травмирующим событием.

Безусловно, последствия остаются в виде психологической травмы. Однако сама привязанность к конкретному человеку исчезает. В мировоззрении может сохраниться понимание мотивов преступников, например, сочувствие к захватчикам заложников и террористам, но не более того. Психологическую травму необходимо прорабатывать с помощью методик лечения посттравматического стрессового расстройства. Во-первых, применяют методику пролонгированной экспозиции. Человек развивает в себе избегание ситуаций, связанных с травмирующим событием. При помощи специальных инструментов психотерапевт погружает пациента в эти воспоминания и производит экспозицию на воспоминания, сопровождая эти процессы техниками релаксации.

Читайте также

Зачем нужен психотерапевт?  

Во-вторых, с психологической травмой помогает справиться когнитивно-поведенческая терапия, во время которой пациент отмечает негативные эмоции и мысли, связанные с травмой, а психотерапевт помогает ему заменить их на более позитивные и конструктивные. Эти методики могут помочь пациенту вернуться в нормальное психологическое состояние за три месяца.

Хельсинский синдром — это… Что такое Хельсинский синдром?

Стокгольмский синдром — психологическое состояние, возникающее при захвате заложников, когда заложники начинают симпатизировать и даже сочувствовать своим захватчикам или отождествлять себя с ними. Если террористов удаётся схватить, то бывшие заложники, подверженные стокгольмскому синдрому, могут активно интересоваться их дальнейшей судьбой, просить о смягчении приговора, посещать в местах заключения и т.  д.

Авторство термина приписывают криминалисту Нильсу Бейероту (Nils Bejerot), который ввёл его во время анализа ситуации, возникшей в Стокгольме во время захвата заложников в августе 1973 года. Но желание заложника защитить своего захватчика или вообще «объединиться с ним» в общем было известно задолго до стокгольмских событий, давших название «синдрому заложника». В быту не так уж редко возникают ситуации, когда женщины, перенёсшие насилие и остававшиеся некоторое время под прессингом своего насильника, потом влюбляются в него.

Стокгольмский синдром может возникнуть даже при:

• захвате с целью получения выкупа;
• похищении невесты;
• политических терактах (проявляется наиболее ярко, особенно если в обществе существуют различные точки зрения на решение проблемы, из-за которой возникла конфликтная ситуация).

Стокгольмский синдром усиливается в случае разделения группы заложников на отдельные подгруппы, не имеющие возможности общаться друг с другом.

Опасность синдрома

Опасность стокгольмского синдрома заключается в действиях заложника против собственных интересов, как, например, воспрепятствование своему освобождению.

Известны случаи, когда во время антитеррористической операции заложники предупреждали террористов о появлении спецназовца, и даже заслоняли террориста своим телом. В других случаях террорист прятался среди заложников и никто его не разоблачал. Как правило, стокгольмский синдром проходит после того, как террористы убивают первого заложника.

Детали состояния и его причины

Психологический механизм серьёзного шокового состояния изменения сознания человека состоит в том, что сначала действует защитный механизм, зачастую основанный на неосознанной идее, что преступник не будет вредить жертве, если действия будут совместными и положительно восприниматься. Пленник практически искренне старается заполучить покровительство захватчика. Позднее в условиях полной физической зависимости от агрессивно настроенного террориста заложники боятся штурма здания и насильственной операции властей по их освобождению больше, чем угроз террористов.

Стараясь исключить когнитивный диссонанс между знанием о том, что террористы — опасные преступники, действия которых грозят им смертью, и знанием о том, что единственным способом сохранить свою жизнь является проявление солидарности с террористами, заложники выбирают ситуационную каузальную атрибуцию: оправдывают свою привязанность к террористам желанием сохранить свою жизнь в данной экстремальной ситуации. Антитеррористическая акция по освобождению заложников представляет для них более серьёзную опасность, чем даже для террористов, которые имеют возможность обороняться.

Зная, что террористы хорошо понимают, что до тех пор, пока живы заложники, живы и сами террористы, заложники занимают пассивную позицию, у них нет никаких средств самозащиты ни против террористов, ни в случае штурма. Единственной защитой для них может быть терпимое отношение со стороны террористов. Человек начинает толковать любые его действия в свою пользу. Поэтому заложники психологически привязываются к террористам. Известны случаи, когда жертва и захватчики месяцами находились вместе, ожидая выполнения требований террориста.

• Заложники отождествляют себя с захватчиками в силу действия защитного психологического механизма «не вреди своим» — если захватчики «принимают», хотя бы отчасти, заложника за своего, если действия заложника будут восприниматься как совместные или положительные, то ему не будет причиняться вред и даже напротив, его будут защищать от штурмующих.

• Заложник понимает, что при попытке штурма он может пострадать. Вместо неприятной, но терпимой ситуации, не предполагающей непосредственной опасности, он может оказаться в более напряжённой ситуации, когда одно неверное действие с любой стороны приведёт к смерти или ущербу для здоровья или имущества заложника. Заложник может пострадать не только от захватчика, приводящего угрозу в исполнение, но и от пуль штурмующих или токсического действия нейтрализующего газа.

• При долгом пребывании в плену заложник общается с захватчиком, узнаёт его как человека, начинает понимать его. Заложник понимает причины захвата, понимает, чего захватчик хочет добиться и каким способом; особенно это проявляется при захватах, имеющих политическую подоплёку — заложник узнаёт претензии захватчика к власти, проникается ими и может прийти к выводу, что позиция захватчика — единственно правильная.

• Заложник психологически дистанцируется от ситуации; считает, что с ним такое произойти не могло. Он пытается забыть о ситуации, занимаясь конкретной деятельностью.

• Если никакого вреда жертве не причиняется, некоторые люди, будучи менее подвержены синдрому в процессе адаптации к данной ситуации и почувствовав потенциальную неспособность захватчиков причинить им вред, начинают их провоцировать.

Захват заложников в Стокгольме в 1973 году

23 августа 1973 года в 10:15 Ян Эрик Улссон (Jan Erik Olsson), бежавший из тюрьмы не особо опасный преступник, вошёл в здание банка «Sveriges Kreditbank», достал автомат, выстрелил в воздух и, крикнув что-то вроде «Вечеринка начинается!», взял в заложники четверых работников банка — трёх женщин (Биргитту Лундблад (Birgitta Lundblad), Кристин Энмарк (Kristin Enmark), Элизабет Олдгрен (Elisabet Oldgren)) и мужчину Свена Сафстрома (Sven Safstrom). По требованию Улссона, полиция доставила в банк его сокамерника — Кларка Улофссона (Clark Olofsson).

26 августа полицейские просверлили отверстие в потолке и сфотографировали заложников и Улофссона, однако Улссон заметил приготовления, начал стрелять и пообещал всех перебить в случае газовой атаки.

Однако, 28 августа газовая атака всё-таки состоялась. Через полчаса после её начала захватчики сдались, а заложников вывели целыми и невредимыми.

Бывшие заложники заявили, что боялись не захватчиков, которые ничего плохого им не сделали, а полиции. По некоторым данным, они за свои деньги наняли адвокатов Улссону и Улофссону.

В ходе судебного разбирательства Улофссону удалось доказать, что он не помогал Улссону, а, напротив, пытался спасти заложников. С него сняли все обвинения и отпустили. На свободе он встретился с Кристин Энмарк и они стали дружить семьями.

Улссон был приговорён к 10 годам тюремного заключения, где получал много восхищённых писем от женщин.

Случай с Пэтти Хёрст

Патриция Хёрст (Patricia Hearst) была похищена 4 февраля 1974 группой «Симбионийская освободительная армия» (Symbionese Liberation Army — SLA). Похитители получили от семьи Хёрст 6 млн долларов, но девушка возвращена не была. Позже выяснилось, что она вступила в ряды SLA.

В сентябре 1975 она была задержана вместе с другими членами SLA.

Захват резиденции японского посла в Лиме, столице Перу, 17 декабря 1996

Это самый крупный за всю историю захват такого большого числа высокопоставленных заложников из разных стран мира, неприкосновенность которых установлена международными актами.

Террористы (члены перуанской экстремистской группировки «Революционное движение имени Тупак Амару»), появившиеся в виде официантов с подносами в руках, захватили резиденцию посла вместе с 500 гостями во время приема по случаю дня рождения императора Японии Акихито и потребовали, чтобы власти освободили около 500 их сторонников, находящихся в тюрьмах.

Сразу после захвата президента Перу Альберто Фухимори стали обвинять в бездействии и в том, что он не обеспечил надежной охраны посольства, лидеры западных стран, чьи граждане оказались в числе заложников, оказывали на него давление и требовали, чтобы безопасность заложников была приоритетной целью при их освобождении. В таких условиях ни о каком штурме посольства, ни о каких других силовых мерах освобождения заложников речи не шло.

Через две недели террористы освободили 220 заложников, сократив число своих пленников, чтобы их легче было контролировать. Освобожденные заложники своим поведением озадачили перуанские власти. Они выступали с неожиданными заявлениями о правоте и справедливости борьбы террористов. Находясь долгое время в плену, они стали испытывать одновременно и симпатию к своим захватчикам, и ненависть и страх по отношению к тем, кто попытается насильственным способом их освободить.

По мнению перуанских властей, главарь террористов Нестор Картолини, бывший текстильный рабочий, был исключительно жестоким и хладнокровным фанатиком. С именем Картолини была связана целая серия похищений крупных перуанских предпринимателей, от которых революционер требовал денег и других ценностей под угрозой смерти. Однако на заложников он произвел совершенно иное впечатление. Крупный канадский бизнесмен Кьеран Мэткелф сказал после своего освобождения, что Нестор Картолини — вежливый и образованный человек, преданный своему делу.

Примеры в искусстве

Своеобразная ситуация притягивает писателей, многократно описана в литературе, отражена в художественных фильмах.

• В фильме Погоня (1994), главный герой похищает дочь своего босса. В течении фильма, они, по законам жанра и стокгольмского синдрома, естественно, по уши влюбляются друг в друга.
• Психологическая привязанность заложника к своему сторожу представлена в кинофильме по повести Лавренева «Сорок первый».
• «Беглецы» — французский фильм с участием Жерара Депардье и Пьера Ришара о возникновении нежной дружбы между неудавшимся террористом (герой Ришара) и бывшим бандитом, ставшим его заложником (герой Депардье).
• «Заложница» — сбежавший из тюрьмы преступник крадет вместе с автомобилем ученицу автошколы.
• «Ночной портье» — фильм Лилианы Кавани (1974). Бывший нацист и бывшая заключенная концлагеря случайно встречаются после войны в венском отеле. Общие, но такие разные воспоминания и… Тяжёлое кино и очень жёсткое по тем временам. Характерно то, что фильм вышел через год после того, как был зафиксирован сам феномен стокгольмского синдрома и появилось его название.
• «Стармания» — французский мюзикл Мишеля Берже и Люка Пламондона (1979). В мюзикле террористическая банда «Чёрные звёзды» захватывает в заложницы Кристаль, популярную ведущую телепрограммы «Стармания», которая влюбляется в главаря банды Джонни Рокфора и присоединятся к «Чёрным звёздам». Сюжет мюзикла пришёл к Мишелю Берже после того, как он узнал об истории с Патрицией Хёрст (Patricia Hearst).
• Название «Хельсинкский синдром» было ошибочно использовано в фильме «Крепкий Орешек» (Die Hard), откуда получило большое распространение.
• В фильме «Мексиканец» героиня Джулии Робертс выговаривается о своих личных проблемах своему «сторожу». Между ними возникает нежная дружба и откровенность. Ситуация показывается как комичная.
• Одна из песен альбома «Absolution» британской группы
• В «Приключениях Тома Сойера» Том предлагает создать шайку разбойников по правилам, вычитанным им в разных книжках:

— Слушай, а женщин мы тоже будем убивать?
— Ну, Бен Роджерс, если бы я был такой неуч, я бы больше молчал. Убивать женщин! С какой стати, если в книжках ничего подобного нет? Приводишь их в пещеру и обращаешься с ними как можно вежливее, а там они в тебя мало-помалу влюбляются, и уж сами больше не хотят домой.

— Марк Твен, «Приключения Тома Сойера»

Источники

Wikimedia Foundation. 2010.

Стокгольмский синдром и его особенности

Наверное, каждому из нас доводилось ставить себя на место заложников, которые случайным образом оказались в угрожающей жизни ситуации. Страх и желание скорее выйти с нее — это первые и основные чувства, которые испытывает любой заложник.

Откуда возникло понятие стокгольмского синдрома

В августе 1973 года в Стокгольме произошел захват банка Kredibanken, заложниками которого стали четыре сотрудника. На протяжении трех дней грабители выдвигали свои требования к властям с заверением того, что при положительном решении их просьбы, заложники будут освобождены. Через три дня после захвата, полицейские просверлили в крыше банка отверстие и провели газовую атаку. Заложники были освобождены, а преступники арестованы. Самое интересное случилось позже. Заложники нанимали адвокатов для грабителей, чтобы избавить их от агрессивного вердикта правосудия. Вопрос зачем, волновал всех. Но как оказалось, в ходе захвата заложники прониклись преступниками и обстоятельствами, которые вынудили их к таким действиям и полностью оправдывали их поведение. Для всех жителей города стало диковинкой подобное поведение. Грабители были освобождены, более того, одна из заложниц стала дружить с семьей одного из грабителей. Данная ситуация получила название Стокгольмский синдром.

Данный синдром проявляется довольно часто в наше время, и многие исследователи пытаются понять, в чем проблема подобного явления. 

Механизм работы Стокгольмского синдрома

Синдром Стокгольма имеет географический смысл с пониманием здравого смысла и инстинкта выживания. Этому явлению посвятили свои исследования многие криминалисты, что позволяет прочесть много интересных историй и сделать выводы. Некоторые ученые пришли к тому, что в истоках такого поведения скрываются отношения на эмоциональном уровне между агрессором и заложником. Таким образом, оказываясь во власти агрессора, заложник позволяет ему покрыть его физиологические потребности и удовлетворить жизненно важные запросы.

Если рассмотреть данную ситуацию со стороны жертвы, стоит отметить, что в первую очередь заложник чувствует страх, у него возникает паника и тревога за свою жизнь. В момент воздействия определенного давления возникает чувство жалости и сочувствия к агрессору, что в итоге развивает Стокгольмский синдром. Также синдром получил яркое определение – защитно-бессознательная реакция, которая проявляется в форме односторонней симпатии. Как правило, к этому склонны слабые натуры, которые в процессе жизни ощущают неуверенность в себе. Зачастую в процессе заключения происходит сравнение себя с агрессором, даже проявление грубой физической силы с его стороны не вызывает негативной реакции заключенного.

Анализируя сказанное выше, можно отметить, что Стокгольмский синдром – это нестандартная реакция заложника на агрессора. Идентификация себя с ним, сопереживания ему и поддержка его идей.

Где встречается Стокгольмский синдром

Стокгольмский синдром можно наблюдать в таких сферах человеческой деятельности:

— семейные отношения и быт,

— политические отношения,

— ученик-учитель.

Первый пример, наверное, наиболее широко распространен. Особенно стандартный вариант, когда муж избивает жену, а она все ему прощает и при этом оправдывает его. Насилие по отношению к женщине – это уже болезнь, излечить человека, от которой практически невозможно. Этому нет объяснения, а тем более жалости. Здесь важна детальная и продолжительная работа психотерапевта, причем с обеими сторонами.

Политическое проявление синдрома можно описать простой и очень распространенной ситуацией, когда в стране царит коррупция, отсутствует правосудие и при этом народ поклоняется своему лидеру. Это ни что иное, как подавление мнений и потребностей общества.

Моральное насилие в школе в наше время имеет место быть, более того это происходит в скрытой форме, так как ученики просто оказываются заложниками определенных обстоятельств и вынуждены терпеть подобное отношение.

Кроме указанных сфер, где проявляется синдром, его можно еще проследить в религии, определенных обрядах и даже терроризме.  

В мире очень много жестокости, насилия и несправедливости. В этих условиях очень важно оставаться в состоянии здравого рассудка, не терять себя и способности анализировать ситуацию и обстоятельства, которые, так или иначе, приводят к этому.

Стокгольмский синдром очень часто оправдывает поведение заложников в стрессовой ситуации. Но здесь стоит отметить, что не только обстоятельства играют существенную роль на восприятие, а и неустойчивая психика пострадавшего.

Причины и способы лечения

Стокгольмский синдром — это эмоциональная реакция. Это случается с некоторыми жертвами жестокого обращения и заложников, когда они испытывают положительные чувства к обидчику или похитителю.

Что такое Стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром — это не психологический диагноз. Напротив, это способ понять эмоциональную реакцию некоторых людей на похитителя или обидчика.

Иногда люди, которые находятся в заключении или подвергаются жестокому обращению, могут испытывать симпатию или другие положительные чувства по отношению к похитителю.Кажется, что это происходит в течение нескольких дней, недель, месяцев или лет плена и тесного контакта с похитителем.

Между жертвой и похитителем может расти связь. Это может привести к доброму обращению и меньшему ущербу со стороны обидчика, поскольку они могут также создать позитивную связь со своими жертвами.

У кого-то со Стокгольмским синдромом могут быть непонятные чувства к обидчику, в том числе:

• Любовь
• Симпатия
• Сочувствие
• Желание защитить их

Стокгольмский синдром также может вызвать у заложника негативные чувства к полиции. или любой, кто может попытаться спасти.

Люди, вероятно, испытывали этот синдром в течение длительного времени, но впервые он был назван в 1973 году Нильсом Бейеротом, криминологом из Стокгольма, Швеция. Он использовал этот термин, чтобы объяснить неожиданную реакцию заложников рейда на их похитителя.

Несмотря на то, что они были задержаны против их воли в опасной для жизни ситуации, эти люди установили хорошие отношения со своими похитителями. Они даже помогли им оплатить услуги адвокатов после того, как их поймали.

Почему у вас стокгольмский синдром?

Стокгольмский синдром не у всех попавших в ситуацию людей.Не совсем понятно, почему некоторые люди так реагируют, но это считается механизмом выживания. Человек может создать эти узы как способ справиться с экстремальной и ужасающей ситуацией.

Некоторые ключевые элементы, кажется, увеличивают вероятность Стокгольмского синдрома. К ним относятся:

• Находиться в эмоционально заряженной ситуации в течение длительного времени
• Находиться в общем пространстве с захватчиком заложников в плохих условиях (например, нехватка еды, физически неудобное пространство)
• Когда заложники находятся в зависимости от заложника -приниматель для основных нужд
• Когда угрозы жизни не выполняются (например,грамм. имитация казней)
• Когда заложники не подверглись дегуманизации

Человек может подвергнуться жестокому обращению и подвергнуться серьезным угрозам со стороны похитителя или обидчика, но они также полагаются на них, чтобы выжить. Если обидчик в чем-то добр, он может цепляться за это как за механизм выживания. Они могли бы посочувствовать им за эту доброту.

Стокгольмский синдром мало изучен, но похоже, что его испытывают не только люди, взятые в заложники.Это может произойти в разных условиях.

Жестокое обращение с детьми. Жестокое обращение может сбивать с толку детей. Обидчики часто угрожают своим жертвам и причиняют им физический вред, но они также могут проявлять доброту, которую можно интерпретировать как любовь или привязанность. Между ребенком и обидчиком может вырасти эмоциональная связь, которая часто надолго защищает обидчика.

Спорт . У детей или подростков, которые жестоко обращаются с спортивными тренерами, может развиться Стокгольмский синдром. Если они начнут рационализировать поведение тренера, они могут защитить его или посочувствовать ему. Это может привести к Стокгольмскому синдрому.

Нарушение. Сексуальное, физическое или эмоциональное насилие в семье может привести к запутанным эмоциональным связям между жертвой и обидчиком.

Торговля людьми с целью сексуальной эксплуатации. Люди, которых продают и заставляют заниматься секс-торговлей, становятся зависимыми от похитителей в удовлетворении основных потребностей. У них может развиться эмоциональная связь, чтобы выжить.

Влияние Стокгольмского синдрома на здоровье

Стокгольмский синдром не указан в качестве официального диагноза психического здоровья в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам ( DSM — 5 ).Однако у людей с этим синдромом, похоже, есть и другие общие симптомы: ‌

• Смущение из-за своих эмоций по отношению к обидчику
• Замешательство
• Вина
• Сложность доверия к другим
• Посттравматическое стрессовое расстройство
  • Кошмары
  • Бессонница
  • Воспоминания
  • Легко поразить

После жестокого обращения или содержания в плену у них может быть много других симптомов, в том числе:

• Отказ
• Социальная изоляция
• Хроническое чувство напряжения
• Чувство пустоты
• Чувство безнадежности
• Депрессия
• Тревога
• Приученная беспомощность
• Чрезмерная зависимость
• Потеря интереса к деятельности

Вернуться в повседневную жизнь и приспособиться после травмы может быть сложно. Жертвам может быть очень трудно рассказать о своем опыте, поскольку это может повторно травмировать их.

Если вы чувствуете, что у вас Стокгольмский синдром, или знаете кого-то, кто может, вам следует поговорить с терапевтом. Терапия может помочь вам в выздоровлении, при посттравматическом стрессовом расстройстве, тревоге и депрессии.

Терапевт также может помочь вам изучить механизмы преодоления и помочь вам обработать то, что вы чувствуете. Они могут помочь вам изменить отношение и эмоции, чтобы понять, что это механизм выживания, который вы использовали для получения опыта.

Стокгольмский синдром: правдивая история заложников, верных своему похитителю

Утром 23 августа 1973 года сбежавший преступник пересек улицы столицы Швеции и вошел в шумный банк Sveriges Kreditbanken на престижной площади Нормальмсторг в Стокгольме. . Из-под сложенного пиджака, который он держал в руках, Ян-Эрик Олссон вытащил заряженный пистолет-пулемет, выстрелил в потолок и, замаскировав свой голос, чтобы он звучал как американский, крикнул по-английски: «Вечеринка только началась!»

После ранения полицейского, среагировавшего на беззвучную тревогу, грабитель взял в заложники четырех сотрудников банка. Олссон, взломщик сейфов, который не смог вернуться в тюрьму после трехлетнего тюремного заключения за кражу в особо крупных размерах, потребовал более 700000 долларов в шведской и иностранной валюте, машину для бегства и освобождение Кларка Олофссона, который отбывал срок в вооруженное ограбление и соучастие в убийстве полицейского в 1966 году. В течение нескольких часов полиция доставила сокамерника Ольссона, выкуп и даже синий Ford Mustang с полным баком бензина. Однако власти отклонили требование грабителя уехать с заложниками на буксире, чтобы обеспечить безопасный проезд.

Разворачивающаяся драма захватила заголовки во всем мире и разыгралась на экранах телевизоров по всей Швеции. Общественность заполонила штаб полиции предложениями по прекращению противостояния, которые варьировались от концерта религиозных мелодий оркестра Армии спасения до отправки роя разъяренных пчел и жала преступников, чтобы заставить их подчиниться.

Фоторепортеры и полицейские снайперы лежат бок о бок на крыше напротив банка, где 24 августа 1973 года удерживались заложники.

AFP Photo / ScanPix Sweden / Roland Jansson / Getty Images

Запертый в тесном банковском хранилище , пленники быстро установили странную связь со своими похитителями.Олссон накинул шерстяную куртку на плечи заложницы Кристин Энмарк, когда она начала дрожать, успокоил ее, когда ей приснился дурной сон, и дал ей на память пулю из своего пистолета. Бандит утешил пленную Биргитту Лундблад, когда она не могла связаться с семьей по телефону, и сказал ей: «Попробуй еще раз; не сдавайся. »

Когда заложница Элизабет Олдгрен пожаловалась на клаустрофобию, он позволил ей выйти за пределы хранилища, привязанной к 30-футовой веревке, и год спустя Олдгрен сказал The New Yorker , что, хотя и был на привязи: «Я помню, что думал, что он был очень хорош. любезно разрешите мне покинуть хранилище.Доброжелательные действия Ольссона вызвали сочувствие его заложников. «Когда он хорошо с нами обращался, — сказал одинокий заложник-мужчина Свен Сафстром, — мы могли думать о нем как о боге, спасающем от чрезвычайных ситуаций».

ПРОЧИТАЙТЕ БОЛЬШЕ: Оглядываясь назад на кризис с заложниками в Иране

На второй день заложники назывались по именам со своими похитителями, и они начали бояться полиции больше, чем своих похитителей. Когда комиссару полиции разрешили войти внутрь для проверки состояния здоровья заложников, он заметил, что пленники настроены враждебно к нему, но расслаблены и веселятся с боевиками.Начальник полиции заявил прессе, что сомневается, что боевики причинят вред заложникам, потому что у них сложились «довольно спокойные отношения».

Энмарк даже позвонил премьер-министру Швеции Улофу Пальме, уже озабоченному приближающимися общенациональными выборами и предсмертным бдением в честь уважаемого 90-летнего короля Густава VI Адольфа, и умолял его позволить грабителям взять ее с собой во время побега. автомобиль. «Я полностью доверяю Кларку и грабителю», — заверила она Пальме. «Я не в отчаянии. Они нам ничего не сделали.Напротив, они были очень хорошими. Но ты знаешь, Олоф, чего я боюсь, так это того, что полиция нападет и заставит нас умереть.

Даже при угрозах физической расправы заложники все равно видели в похитителях сострадание. После того как Олссон угрожал выстрелить Сафстрому в ногу, чтобы встряхнуть полицию, заложник рассказал The New Yorker : «Как я подумал, что он был добр, сказав, что он выстрелит только в мою ногу». Энмарк пыталась убедить своего товарища-заложника взять пулю: «Но Свен, она просто в ногу.

Полицейские в противогазах выводят из банка 32-летнего беглеца из тюрьмы Яна-Эрика Олссона.

AFP Photo / ScanPix Sweden / Egan-Polisen / Getty Images

В конечном итоге осужденные не причинили никакого физического вреда заложникам, и в ночь на 28 августа, спустя более 130 часов, полиция закачала слезоточивый газ в хранилище. и преступники быстро сдались. Полиция призвала заложников выйти первыми, но четверо пленников, до самого конца защищая своих похитителей, отказались.Энмарк крикнул: «Нет, Джен и Кларк идут первыми — вы застрелите их, если мы это сделаем!»

В дверях склепа осужденные и заложники обнимались, целовались и пожали друг другу руки. Когда полиция схватила боевиков, две заложницы закричали: «Не трогайте их — они не причинили нам вреда». Пока Энмарк увозили на носилках, она крикнула Олофссону в наручниках: «Кларк, я увижу тебя снова».

На первый взгляд иррациональная привязанность заложников к похитителям озадачила общественность и полицию, которые даже расследовали, планировал ли Энмарк ограбление вместе с Олофссоном.Пленные тоже растерялись. На следующий день после ее освобождения Олдгрен спросил психиатра: «Со мной что-то не так? Почему я их не ненавижу? »

Психиатры сравнили поведение солдат с контузией во время войны и объяснили, что заложники были эмоционально обязаны своим похитителям, а не полиции, за то, что они спаслись от смерти. Через несколько месяцев после осады психиатры окрестили странное явление «Стокгольмским синдромом», которое стало частью популярного лексикона в 1974 году, когда оно использовалось в качестве защиты для похищенной наследницы газеты Пэтти Херст, которая помогла похитителям ее радикальной Симбионской Освободительной Армии в убийстве. серия ограблений банков.

Даже после того, как Олофссон и Ольссон вернулись в тюрьму, заложники навещали своих бывших похитителей. Апелляционный суд отменил приговор Олофссону, но Олссон провел годы за решеткой, прежде чем был освобожден в 1980 году. Освободившись, он женился на одной из многих женщин, которые отправляли ему восхищенные письма во время заключения, переехал в Таиланд и в 2009 году выпустил свою автобиографию под названием Stockholm. Синдром .

ПРОЧИТАЙТЕ БОЛЬШЕ: ПТСР и Shell Shock

Стокгольмский синдром — Правоохранительная политика и защита эго заложника

Аннотация

Будь то ограбление банка в Стокгольме, Швеция, угон самолета над западной частью штата Нью-Йорк, похищение человека в Южной Америке или попытка побега из тюрьмы в Техасе, у заложников есть сходства в поведении, несмотря на географические и мотивационные различия. .В каждой ситуации отношения развиваются между людьми, попавшими в обстоятельства, не зависящие от них, а не их создания, и отражают использование заложником механизмов защиты эго. Эти отношения, «стокгольмский синдром», похоже, помогают жертвам справиться с чрезмерным стрессом, но не являются всеобщей привязанностью к похитителю. Связь, хотя и сильна, имеет свои пределы. В отсутствие негативного контакта с похитителем эта реакция сильнее импульса ненависти к человеку, создавшему дилемму.На бессознательном уровне эго активировало надлежащие защитные механизмы в правильной последовательности — отрицание, регресс, идентификация или интроекция — для достижения выживания. Обращение к правоохранительным органам включает обеспечение безопасности и выживания заложника, толпы, полиции и похитителя. Для этого необходимы адекватное формирование периметра, подготовка и дисциплина полиции, а также соответствующее оборудование. Кроме того, предлагается поощрять стокгольмский синдром во время переговоров с похитителем.Это можно сделать, попросив его разрешить заложникам поговорить по телефону или проверить состояние здоровья заложника; или обсудив с ним семейные обязанности заложников. Полицейский переговорщик должен заплатить личную цену за эти индуцированные отношения. Заложники будут проклинать переговорщиков, как они это сделали в Стокгольме в августе 1973 года. Они будут называть полицию трусами и активно выступать на стороне похитителя в попытках найти решение их тяжелого положения, решение, не обязательно отвечающее их интересам или интересам. в интересах сообщества.Враждебный заложник — это цена, которую правоохранительные органы должны платить за живого заложника. Прилагаются 46 ссылок (авторский тезис изменен).

Что такое синдром Хельсинки?

Так что же такое Хельсинкский синдром? Если вы видели фильм « Крепкий орешек» , он может показаться вам знакомым.

Хельсинкский синдром — неправильное название; его не существует! Это отличная новость для мирового населения в целом, поскольку это означает, что в мире на один синдром меньше, с которым нам придется бороться, но плохая новость для тех, кто черпает все свои знания из фильмов Брюса Уиллиса.

Что такое Стокгольмский синдром?

Если кто-то упоминает вам синдром Хельсинки, скорее всего, они имеют в виду синдром Стокса. Стокгольмский синдром — это психологическое состояние, при котором заложники связываются со своими похитителями и, таким образом, отказываются свидетельствовать против них или сотрудничать с полицией.

Сейчас он часто используется для описания оскорбительных отношений, в которых сторона, подвергшаяся насилию, продолжает возвращаться и защищать своего обидчика, но это не первоначальное значение термина.

Термин «стокгольмский синдром» появился в 1973 году. Ян-Эрик Олссон и Кларк Олофссон взяли четырех заложников в ходе ограбления банка в Швеции и держали их в хранилище в течение шести дней. Когда заложников освободили, они не стали сотрудничать с правоохранительными органами — фактически, они собрали деньги для защиты грабителей.

Первоначально названный синдромом Нормальмсторга шведским криминалистом Нильсом Бейеротом, он быстро стал известен за пределами Швеции как Стокгольмский синдром.

Что является противоположностью Стокгольмского синдрома?

Противоположность Стокгольмского синдрома называется Лондонским синдромом.В нем описывается ситуация, когда заложники отказываются сотрудничать со своими похитителями.

Синдром назван в честь захвата посольства Ирана в Лондоне в 1980 году иранскими сепаратистами, требующими обнародования списка заключенных. Тогдашний премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер отказалась.

Из 26 заложников один заложник, в частности, выразил разочарование, гнев и политическое несогласие с боевиками: пресс-атташе Аббас Лавасани. На шестой день захвата похитители убили Лавасани и выбросили его из окна посольства.

Что является обратной стороной Стокгольмского синдрома?

Оборотная сторона Стокгольмского синдрома, при которой похитители развивают чувство сочувствия к своим заложникам, называется синдромом Лимы.

Название происходит от захвата заложников в посольстве Японии в Лиме, ​​Перу, в 1996 году. 14 молодых членов Революционного движения Тупак Амару (MRTA) взяли в заложники сотни дипломатов, правительственных чиновников и бизнесменов.

Все заложницы были освобождены после первой ночи, а еще 225 были освобождены в течение нескольких дней.Спустя 126 дней все оставшиеся заложники были освобождены после рейда правительства.

Во время рейда был убит один заложник, а впоследствии некоторые члены MRTA были казнены правительством во внесудебном порядке, что вызвало общественный резонанс. Рассказывая о случившемся, заложники отметили, что они вели длительные переговоры с боевиками, а похитители, которым было поручено убить заложников, не смогли заставить себя это сделать.

Какие известные случаи Стокгольмского синдрома?

→ Пэтти Херст и Симбионистская освободительная армия

Херст была похищена партизанской группой, но в конечном итоге стала одной из них, помогая им грабить банки и, в конце концов, была арестована за свою роль в их деятельности.

→ Наташа Кампуш и похититель Вольфганг Пршиклопил

Кампуш восемь лет содержался в подвале дома Пршиклопила, претерпев различные издевательства. Когда она ушла, Пршиклопил покончил с собой. Позже Кампуш пожалела, что уехала, и купила дом, в котором была заключена, где живет сейчас.

→ Мэри МакЭлрой и четверо ее похитителей

В 1933 году МакЭлрой под прицелом была схвачена четырьмя мужчинами, которые держали ее прикованной к стене.Когда мужчин в конце концов осудили, она заявила, что они хорошо с ней обращались и навещали их в тюрьме. Организатор похищения был приговорен к смертной казни, но она была заменена пожизненным заключением, когда Мэри написала губернатору с просьбой о помиловании.

После многих лет проблем с психическим здоровьем и подозрений на наркоманию, она покончила с собой в 1940 году, оставив записку, в которой говорилось: «Мои четыре похитителя, вероятно, четыре человека на земле, которые не считают меня полным дураком. Теперь у вас есть смертная казнь — так что — пожалуйста, дайте им шанс.Мэри.»

Кредит: Историческое общество округа Джексон

Что такое стокгольмский синдром? Известные примеры, объяснения

Похищенная во время автостопа в 1977 году и заключенная в тюрьму на семь лет, история Коллин Стэн бросает пасть даже почти 45 лет спустя.

«Печально снятый: Девушка в коробке», двухчасовой специальный эфир суббота, 17 июля, 9 / 8c на Oxygen, погружается в дело, показывая замечательное интервью с выжившим Стэном, которому сейчас 64 года. и бабушка, о ее испытаниях и вопросе, с которым она постоянно сталкивается.

«Люди всегда говорят:« Почему ты не сбежал? »- сказал Стэн продюсерам. «Я просто чувствовал, что в то время это был невозможный вариант … Я действительно чувствовал, что мне будет больно, и другим людям будет больно, если я пойду против них».

Похитители Стэна, Кэмерон и Дженис Хукер, убедили ее в этом. Послушание было ключом к выживанию для Стэна, скованного «невидимыми цепями», — сказала «Snapped Notorious» криминальный поведенческий аналитик Лаура Ричардс. «Часто жертвы делают все, чтобы выжить, и угроза причинения вреда кому-то другому, о котором они заботятся, может держать их под контролем.”

Дело Стэна о длительном плену и выживании является исключительно жестоким, но оно напоминает другие случаи, когда жертвы оставались с похитителями. Одна из возможных причин, о которой часто упоминают, — это Стокгольмский синдром. Как сообщается, этот термин появился во время судебного разбирательства по делу Стэна, хотя, похоже, он на самом деле не соответствует тому, почему Стэн не вышла из заключения раньше.

Стокгольмский синдром описывает психологический феномен, при котором заложники связываются со своими похитителями и развивают чувство доверия или близости.Синдром также ассоциируется с жертвами жестокого обращения и культов.

«Обычно происходят две основные вещи», — сказал сайту Oxygen.com Стивен Нортон, судебный психолог из Рочестера, штат Миннесота. «У жертв развивается чувство принадлежности, поддержки или сочувствия к захватчикам заложников. У них также развивается чувство, что у захватчиков есть законный центр своего взгляда на захватчиков … Хотя их первоначальные взгляды отрицательны, со временем они смотрят на захватчиков в гораздо более позитивном свете.Они также развивают более позитивные отношения с захватчиками заложников ».

Термин «стокгольмский синдром», придуманный криминологом доктором Франком Охбергом, стал широко использоваться в 1973 году, когда во время ограбления банка в столице Швеции были взяты заложники.

«Незадолго до завершения ограбления банка некоторые заложники фактически сформировали защитное кольцо вокруг захватчиков и не хотели, чтобы полиция причинила вред нескольким последним захватчикам», — говорит Нортон. «И они весьма положительно относились к захватчикам заложников.”

Как происходит этот резкий сдвиг? Одно из возможных объяснений может быть связано с тем фактом, что похитители не справляются с угрозами убийством, используемыми для подчинения жертв. Быть пощаженным и не убитым — это искра эмоций.

Пэтти Херст, наследница американской медиа-империи, стала «образцом Стокгольмского синдрома» после похищения в 1974 году. Примерно через три месяца после похищения Херст, владеющая оружием, помогла похитителям ограбить банк. Она также заявила о верности и поддержке революционной группы «Симбионистская освободительная армия», стоявшей за ее похищением.На суде 1976 года адвокат Херст заявил, что у нее был синдром.

В июне 2002 года 14-летняя Элизабет Смарт была похищена из дома бездомным уличным проповедником и его женой, которые держали подростка в плену девять месяцев. Смарт неоднократно подвергалась нападениям в течение девяти месяцев, в течение которых она не пыталась бежать. Ее случай уже поднимался при обсуждении Стокгольмского синдрома.

«Все, что я делала, я делала, чтобы выжить», — сказала она жительнице Нью-Йорка в интервью 2013 года, в котором отмечается, что Стокгольмский синдром не объясняет ее продолжительное пребывание в плену.«Никто, — сказал Смарт журналу, — никогда не должен спрашивать, почему вы чего-то не сделали».

Стокгольмский синдром, который также иногда называют травматической связью, стал привычным термином за последние пять десятилетий. Однако это не диагноз психического здоровья.

И хотя этот термин часто встречается, даже в связи с такой поп-культурой, как диснеевский фильм «Красавица и чудовище», его появление, если оно действительно существует, встречается редко. «Это гораздо реже, чем можно представить в телешоу и фильмах», — сказал Нортон.

Доктор Карен Эгу, клинический психолог из Калифорнии, изучавшая привязку к травмам, соглашается, что Стокгольмский синдром — «редкое явление. Связь, которая возникает между жертвами и преступниками, кажется механизмом выживания », — сказала она. «Мы не совсем понимаем, почему это происходит».

Многие исследователи ставят под сомнение даже само существование синдрома. По словам Эгу, невозможность воссоздать динамику захвата заложников делает Стокгольмский синдром трудным для понимания и полного понимания.«Это не то, что широко изучалось».

В своем подкасте «Криминалист» Лаура Ричардс признает, что разговор с Джесс Хилл, автором книги «Посмотри, что ты заставил меня делать: власть, контроль и насилие в семье», привел ее к открытию, что «Стокгольмский синдром не на самом деле, это что-то созданное психиатром-мужчиной », — сказала она. «Это просто поразило меня, когда я поговорил с Джесс Хилл, и она мне это сказала».

«По Стокгольмскому синдрому данных об этом нет», — сказал Ричардс.«Это был всего лишь один психиатр-мужчина по одному делу … Но он все равно описал это как синдром, и это что-то цитируется. Наверное, каждую неделю я слышу, как кто-то цитирует меня «Стокгольмский синдром», и я должен сказать: «Знаешь, это ненастоящее».

Crime Time — это место, где вы найдете правдивые криминальные истории со всего мира, последние криминальные новости и информацию об оригинальных криминальных шоу и документальных фильмах Oxygen. Подпишитесь на Oxygen Insider, чтобы получать все самые лучшие криминальные материалы.

Шестидневное противостояние с заложниками, вызвавшее «стокгольмский синдром» | Умные новости

Бывший банк, в котором шесть дней провели четыре заложника и два грабителя, скрывался в хранилище. Wikimedia Commons

Это стало знакомым отсылкой к поп-культуре, но корни «Стокгольмского синдрома» были совсем не развлекательными.

В этот день в 1973 году Ян-Эрик Олссон взял в заложники четырех банковских работников Sveriges Kreditbank в Стокгольме, Швеция.Олссон намеревался только ограбить банк под дулом пистолета и скрыться со своими выручками, но ситуация превратилась в шестидневное противостояние. За это время между четырьмя заложниками, которых он взял, возникла связь, на которую потребовалось много времени, чтобы распасться.

Захват заложников, должно быть, был ужасающим: Ольссон вошел в банк с курткой через руку и выглядел как обычный покупатель. Но под этой курткой был заряженный пистолет-пулемет, пишет Кристофер Кляйн для History.com. Он «выстрелил в потолок и, замаскировав свой голос, чтобы он звучал как американец, закричал по-английски:« Вечеринка только началась! », — пишет Кляйн.

После того, как он взял четырех заложников, он выдвинул свои требования: более 700 000 долларов, автомобиль для бегства и освобождение заключенного в тюрьму «коллеги» Кларка Олофссона. «В течение нескольких часов полиция доставила сокамерника Ольссона, выкуп и даже синий Ford Mustang с полным баком бензина», — пишет Кляйн. Но они не позволили грабителю уйти с заложниками, что привело к противостоянию. У полиции есть телефон, чтобы заложники и их похитители могли общаться с внешним миром.

В последующие дни мир наблюдал, как полиция пыталась выяснить, что делать.Ко второму дню The New York Times сообщила, что по крайней мере один заложник «более критически относился к властям, чем к грабителям, и обвинил правительство в том, что оно« играет с нашими жизнями »».

«Мы боимся полицейских больше, чем этих двух мальчиков», — сказала Кристин Энмарк, согласно Times . «Мы обсуждаем, и, хотите верьте, хотите нет, неплохо проводим время здесь. Почему они не могут позволить мальчикам уехать с нами на машине?

Когда Олссон хорошо обращался с пленными, «мы могли думать о нем как о боге на случай чрезвычайной ситуации», — сказал Свен Сафстром, единственный заложник-мужчина, пишет BBC.Он и трое других заложников — Энмарк и две женщины по имени Биргитта Лундблад и Элизабет Олдгрен — через год сели с газетой The New Yorker , чтобы рассказать о своем опыте. «Заложники говорили, что Ольссон хорошо с ними обращался, и в то время казалось, что они считали себя обязанными своей жизнью преступной паре», — сообщает BBC.

Но ничего из этого еще не было известно, когда 29 августа полиция просверлила дыру в хранилище, где находились заложники и их похитители, применив слезоточивый газ и положив конец противостоянию.30 августа газета Times сообщила, что заложники находятся «в шоке» и проходят лечение в психиатрической клинике. «В бюллетене, прочитанном лечащим врачом, доктором Леннартом Льонггреном, их состояние описывается как состояние жертв войны», — написал репортер Times Генри Камм. Заложники, в частности Энмарк, продолжали демонстрировать «узы дружбы» со своими похитителями. Позже психолог, работавший с полицией во время похищения, придумал термин «стокгольмский синдром», хотя он не получил широкого распространения до похищения наследницы газеты Пэтти Херст в 1975 году.

«Инстинкт выживания лежит в основе Стокгольмского синдрома», — пишет Британская энциклопедия . «Жертвы живут в вынужденной зависимости и интерпретируют редкие или незначительные добрые дела в ужасных условиях как хорошее лечение». Однако, несмотря на то, что Стокгольмский синдром является широко понимаемым культурным термином и тем, который используется (по крайней мере, случайно) психологами, он не является частью Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам или других важных текстов, устанавливающих известные психические заболевания.

Преступление Европейская история психическое заболевание Поп-культура Психология Швеция

Рекомендованные видео

Действительно ли Стокгольмский синдром — вещь?

В 10 часов утра 23 августа 1973 года Ян-Эрик Олссон, осужденный в отпуске из тюрьмы, вошел в банк Kreditbanken Norrmalmstorg в Стокгольме, Швеция.В парике с выкрашенным в черный цвет лицом, войдя в вестибюль банка, он вытащил из-под пальто автомат, выстрелил в воздух и крикнул: «Вечеринка только началась!» Так началось самое печально известное ограбление банка в истории Швеции, событие, которое заставило шведов приковать внимание к своим телевизорам в течение шести напряженных дней и дало нам название хорошо известного, но противоречивого психологического состояния: Стокгольмский синдром.

Через несколько минут после прибытия Ольссона полиция окружила банк. Инспектор по уголовным делам Ингемар Варпефельдт вошел первым.Но Олссон сразу же выстрелил ему в руку, который под дулом пистолета приказал ему сесть в кресло и «спеть что-нибудь». Пока Варпефельдт спел «Одинокого ковбоя» Элвиса Пресли, полиция послала другого офицера, инспектора Моргана Риландера, чтобы тот действовал посредником между Олссоном и властями. Именно тогда Олссон предъявил свои требования, прося три миллиона крон наличными, два пистолета и бронежилеты, машину для быстрого бегства и бесплатный проезд из Стокгольма. Он также потребовал, чтобы его друг и соратник-грабитель банка Кларк Олофссон был освобожден из тюрьмы и доставлен в банк.Чтобы убедиться, что полиция выполнила его требования, Олссон задержал четырех служащих банка — Биргитту Лундблад, Элизабет Олдгрен, Кристин Энмарк и Свена Сафстрома — и держал их в заложниках в хранилище банка.

За этим последовало напряженное и сюрреалистическое шестидневное противостояние, когда полиция пыталась найти способ убить Олссона, все еще выполняя его требования. Поздно в первый день они доставили деньги вместе с Олофссоном и машиной, но когда они запретили грабителям уезжать с заложниками, Олссон и Олофссон решили остаться забаррикадированными в хранилище.Тем временем обычные шведские граждане, очарованные зрелищем, разыгрывающимся в прямом эфире, позвонили в полицию и предложили всевозможные безрассудные схемы спасения, от призывания хора Армии Спасения для пения религиозных песен до заполнения хранилища теннисными мячами, чтобы обездвижить грабителей. выпустить в банк рой пчел. На третий день полиции удалось просверлить крышу хранилища и сфотографировать грабителей и заложников внутри, но их быстро отразили, когда Олофссон выстрелил в офицера через дыру.Наконец, в ночь на 28 августа, через шесть дней после начала кризиса, полиция применила слезоточивый газ в хранилище и вынудила грабителей сдаться.

Затем произошло нечто странное. Когда полиция призвала заложников выйти из хранилища первыми, они отказались, а Кристин Энмарк кричала: «Нет, Ян и Кларк идут первыми — вы застрелите их, если мы это сделаем!»

Выйдя из хранилища, грабители и заложники обнялись, поцеловались и пожали друг другу руки, и когда полиция утащила Олссона и Олофссона, Энмарк умолял: «Не трогайте их — они не причинили вреда нам.”

В последующие дни становилось все более очевидным, что заложники образовали странно тесную личную связь со своими похитителями. Несмотря на неоднократные угрозы полиции казнить их, Олссон и Олофссон относились к заложникам с удивительной добротой. Олссон подарил Кристен Энмарк свое пальто, когда она начала дрожать, утешил ее, когда ей приснился дурной сон, и даже подарил ей пулю на память; и когда Элизабет Олдгрен пожаловалась на клаустрофобию, он позволил ей ходить по холлу банка, привязанной к 30-футовой веревке.Такие добрые дела вызывали у заложников расположение к их похитителям, и в течение дня все назывались по именам. Как позже вспоминал заложник Свен Сафстром: «Когда он обращался с нами хорошо, мы могли думать о нем как о боге, находящемся в чрезвычайной ситуации».

Действительно, по словам Энмарка, заложники вскоре стали бояться и ненавидеть полицию и правительство, чем своих похитителей, обвиняя их в азартных играх с их жизнями, затягивая осаду: «Мы [боялись] больше полицейских, чем эти двое. мальчики.Мы [обсуждали] и, хотите верьте, хотите нет, неплохо провели время [там]. Почему они не могут позволить мальчикам уехать с нами на машине? »

Эхмнарк даже позвонил премьер-министру Швеции Улофу Пальме, умоляя его позволить грабителям забрать заложников с собой в машине для бегства: «Я думаю, вы сидите и играете в шашки с нашими жизнями. Я полностью доверяю Кларку и грабителю. Я не в отчаянии. Они нам ничего не сделали. Напротив, они были очень хорошими. Но ты знаешь, Олоф, чего я боюсь, так это того, что полиция нападет и заставит нас умереть.”

В еще одном невероятном проявлении сострадания к похитителям, когда Ольссон пригрозила выстрелить Свену Сафстрему в ногу, чтобы встряхнуть полицию, Энмарк фактически призвала своего коллегу выстрелить.

Власти заранее заподозрили, что происходит что-то странное, когда комиссару полиции разрешили войти в хранилище, чтобы проверить состояние здоровья заложников, но он обнаружил, что они настроены враждебно к нему, но расслаблены и веселятся с грабителями. Микрофоны, помещенные в отверстие в крыше хранилища, также улавливали звуки шуток и смеха заложников и похитителей.Именно это убедило полицию в том, что слезоточивый газ можно использовать, не опасаясь, что грабители нанесут вред заложникам.

После ограбления криминальный психиатр Нильс Бежеро, который консультировал полицию во время кризиса, опросил заложников, многие из которых продолжали навещать своих похитителей в тюрьме в течение многих лет после этого. Бежеро ввел термин Norrmalmstorgssyndromet или «синдром Нормальмсторга», чтобы описать это явно противоречивое явление.Вскоре за пределами Швеции это стало известно как «Стокгольмский синдром».

Но хотя этот термин был придуман в 1973 году, он получил широкое распространение только через три года. 4 февраля 1974 года Пэтти Херст, 19-летняя наследница издательского состояния Херста, была похищена из своей квартиры в Беркли Симбионистской освободительной армией или SLA, левой городской партизанской группировкой. После того, как переговоры о выкупе сорвались, SLA держала Херст связанной и с завязанными глазами в течение нескольких месяцев, заставляя ее под страхом смерти заучивать левую литературу.Как позже засвидетельствовал Херст: «[Дональд] ДеФриз сказал мне, что военный совет решил или думал об убийстве меня или меня, остающегося с ними, и что мне лучше начать думать об этом как о возможности. Я приспособил свои мысли так, чтобы они совпадали с их ».

15 апреля, через два месяца после похищения, Херст внезапно появилась во время вооруженного ограбления банка Сансет Дистрикт Хиберния в Сан-Франциско, назвавшись «Таней». В течение следующих полутора лет Херст участвовал в ряде акций SLA, включая еще одно ограбление банка и попытку убийства двух полицейских до ареста 18 сентября 1975 года.Находясь в резерве, Херст назвала свое занятие «городским партизаном».

Суд над Херст, начавшийся 15 января, стал знаковым делом об уголовной ответственности, поскольку ее адвокат Ф. Ли Бейли утверждала, что ей промыли мозги SLA и что она страдает от Стокгольмского синдрома, в результате чего недавно изобретенный термин был введен в действие. общественное сознание впервые. Согласно уголовному законодательству США, при отсутствии диагностированного психического заболевания человек считается полностью ответственным за любое преступное действие, совершенное не под принуждением.Видеозаписи ограбления банка Hibernia не показали никаких признаков того, что Херст действовала против ее воли, и, хотя психиатрическая экспертиза после ареста выявила признаки серьезной психической травмы, включая значительное падение IQ, кошмары и потерю памяти, она, похоже, не страдала. от любого заметного психического заболевания. Таким образом, ее оправдание на основании «промывания мозгов» было бы беспрецедентным в истории законодательства США.

К сожалению, продемонстрировав многочисленные случаи, когда Херст могла легко связаться с властями и скрыться от ОАС, обвинению удалось убедить присяжных в том, что она присоединилась к группе добровольно, и Херст была признана виновной в вооруженном ограблении и приговорена к 35 годам тюремного заключения.Она отсидела 22 месяца, прежде чем ее приговор был смягчен президентом Джимми Картером, а затем в 2001 году Билл Клинтон полностью помиловал ее.

Другой известный случай, связанный со стокгольмским синдромом, произошел с Наташей Кампуш, австрийской девушкой, которая была похищена в 1998 году в возрасте 10 лет Вольфгангом Прикополем и удерживалась в подвале в течение 8 лет. В день побега Кампуша Пикополь, зная, что его преследует полиция, покончил жизнь самоубийством, прыгнув перед поездом. Когда Кампуш узнал, что ее похититель умер, она, как сообщается, безутешно плакала, а затем зажгла ему свечу, когда спрятанное тело лежало в морге.

По словам психиатра доктора Фрэнка Охберга, который помог определить феномен для ФБР и Скотланд-Ярда в 1970-х, Стокгольмский синдром развивается как часть стратегии выживания, которая помогает похитителям адаптироваться к крайне стрессовой ситуации: «Первые люди что-то переживают. ужасное, что приходит на них ни с того ни с сего. Они уверены, что умрут.

Затем они переживают своего рода инфантилизацию, когда, как ребенок, они не могут есть, говорить или ходить в туалет без разрешения.Маленькие добрые дела вызывают примитивную благодарность за дар жизни.

Заложники испытывают сильное, примитивное положительное чувство по отношению к своему похитителю. Они отрицают, что это человек, который поставил их в такую ​​ситуацию. По их мнению, они думают, что это тот человек, который позволит им жить ».

Этот процесс аналогичен методам, которые, как утверждается, использовались Китаем и Северной Кореей для «промывания мозгов» захваченным американским военнослужащим во время Корейской войны.Согласно показаниям выживших, заключенных сначала пытали и лишали сна и еды, чтобы сломить их волю. Затем их заставляли выполнять небольшие задания для похитителей, такие как доставка почты или еды, построение доверительных отношений между пленником и похитителем. Эти задачи постепенно становились противоположными собственному мировоззрению заключенного, например, писать или транслировать антиамериканскую пропаганду, пока заключенный не начал сочувствовать делу своего похитителя. Как и в случае с Пэтти Херст, заключенные адаптировали свое мышление, чтобы выжить.

Однако, несмотря на его повсеместное распространение в массовой культуре, реальные случаи Стокгольмского синдрома редки, и многие психиатры вообще не признают его существование. По словам Хай Макгоуэн, 35 лет работавшей в полиции Нью-Йорка по переговорам о заложниках: «Мне было бы трудно сказать, что она существует. Иногда в области психологии люди ищут причину и следствие, когда их нет. Стокгольм был уникальной ситуацией. Это произошло примерно в то время, когда мы начали видеть больше ситуаций с заложниками, и, возможно, люди не хотели забирать то, что мы могли бы увидеть снова.”

Действительно, Стокгольмский синдром не является официальным психиатрическим диагнозом и не фигурирует в Американском диагностическом и статистическом руководстве, Руководстве по Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем (МКБ) или других широко используемых диагностических текстах. По словам психолога из Оксфордского университета Дженнифер Уайлд, то, что обычно называют стокгольмским синдромом, на самом деле может быть объединением других, более распространенных психологических явлений, которые проявляются в экстремальных обстоятельствах: «Классическим примером является домашнее насилие, когда кто-то — обычно женщина — испытывает чувство зависимости от своего партнера и остается с ним.Она могла чувствовать сочувствие, а не гнев. Жестокое обращение с детьми — еще одна проблема, когда родители эмоционально или физически оскорбляют своих детей, но ребенок защищает их и либо не говорит об этом, либо лжет об этом ».

Другие утверждают, что концепция Стокгольмского синдрома по сути своей является сексистской, поскольку почти все зарегистрированные страдающие — женщины. Смысл этого ярлыка, по их мнению, состоит в том, что женщины менее устойчивы, чем мужчины, и что сочувствие похитителю является признаком врожденной слабости.Но, по словам американского журналиста Дэниела Лэнга, который брал интервью у участников ограбления Normmalmstorg для жителя Нью-Йорка, , эта точка зрения игнорирует жизненно важный аспект отношений захватчиков и заложников:

«Я узнал, что психиатры, с которыми я беседовал, кое-что упустили: жертвы могли идентифицировать себя с агрессорами, как утверждали врачи, но не все было однозначно. Олссон сказал резко. «Это была вина заложников», — сказал он. «Они сделали все, что я им сказал. Если бы они этого не сделали, меня бы сейчас здесь не было.Почему никто из них не напал на меня? Они затрудняли убийство. Они заставляли нас жить вместе день за днем, как коз, в этой грязи. Оставалось только познакомиться друг с другом ».

Многие предполагаемые пострадавшие также отвергают этот ярлык, в том числе Наташа Кампуш, которая заявила в интервью 2010 года: «Я считаю очень естественным, что вы адаптируетесь, чтобы идентифицировать себя со своим похитителем. Особенно, если вы проводите много времени с этим человеком. Речь идет о сочувствии, общении.Поиск нормальности в рамках преступления — это не синдром. Это стратегия выживания ».

Если вам понравилась эта статья, возможно, вам понравится наш новый популярный подкаст The BrainFood Show (iTunes, Spotify, Google Play Music, Feed), а также:

Разверните для ссылок

Bejerot, Nils, Шестидневная война в Швеции, http://www.nilsbejerot.se/sexdagar_eng.htm

Ország, Juraj, Ограбление Norrmalmstorg, определившее Стокгольмский синдром, Trevl, 16 февраля 2020 г., https: // trevl.eu / article / norrmalmstorg-robbery-which-defined-the-stockholm-синдром

Весткотт, Кэтрин, что такое Стокгольмский синдром? BBC, 22 августа 2013 г., https://www.bbc.com/news/magazine-22447726

Эшер, Кэт, Шестидневное противостояние с заложниками, вызвавшее «стокгольмский синдром», Smithsonian Magazine, 23 августа 2017 г., https://www.smithsonianmag.com/smart-news/six-day-hostage- противостояние породило стокгольмский синдром-180964537/

Кляйн, Кристофер, Стокгольмский синдром L Правдивая история заложников, верных своему похитителю, История, 9 апреля 2019 г., https: // www.history.com/news/stockholm-syndrome

Boissoneault, Lorraine, Правдивая история «промывания мозгов» и как она сформировала Америку, Smithsonian Magazine, 22 мая 2017 г., https://www.smithsonianmag.com/history/true-story-brainwashing-and-how-it- shape-america-180963400/

Пэтти Херст, Коллекция знаменитых картинок, 14 мая 2013 г., http://www.famouspictures.org/patty-hearst/

Crime: The Hearst Nightmare, TIME, понедельник, 29 апреля 1974 г., http: // content.time.com/time/subscriber/article/0,33009,911211-7,00.