Упущенные возможности экономика: Издержки упущенных возможностей и альтернативная ценность работника (Мортиков В.В.11 Луганский государственный университет им. В. Даля) / Экономика труда / № 4, 2020

Российская экономика-2013: все нормально, падаю

Ряд экспертов обвиняют экономические власти в бездействии, отмечая, что потенциал у России есть, — нужно лишь искать точки роста и не опускать руки. Символично, что главными критиками Минэкономразвития и Минфина выступают их бывшие руководители — Белоусов и Кудрин. «Я не вижу, что правительство предпринимает решительные меры <…> Эти два года потеряны», — считает, в частности, Кудрин.

В свою очередь, Клепач называл в числе главных упущенных возможностей уходящего года недостаточный рост кредитования реального сектора. Изначально МЭР прогнозировало рост на 18-21%, фактически же по итогам года он составит всего 13%.

Среди главных проблем экономики МЭР неоднократно отмечало и низкую динамику инвестиций, как в реальный сектор, так и в инфраструктуру. Здесь сыграло роль и откладывание софинансирования инфраструктурных проектов из ФНБ. Предполагалось, что эти проекты будут запущены в текущем году, но их реализация отложена на следующий год, а фактически начнется не ранее 2015 года — какое-то время неизбежно уйдет на решение организационных вопросов, констатировал Клепач.

Кроме того, министерство исходило из другой модели регулирования тарифов. Теперь задачи по сокращению издержек и повышению эффективности работы и производительности труда отложены на 2014 год, когда монополии будут ограничены заморозкой тарифов.

Некоторые эксперты винят в замедлении роста экономики и Банк России. В этом году ЦБ получил статус финансового мегарегулятора, и с приходом в июне нового председателя, экс-главы Минэкономразвития Эльвиры Набиуллиной, начал активные действия на валютном рынке.

«В итоге получился довольно странный эффект — с одной стороны, сдержать инфляцию это не помогло, с другой стороны, плавная девальвация привела, прежде всего, к торможению экономического роста, потому что слишком много внимания участников рынка уходит на игру против валюты. Это становится более выгодным и, в конечном итоге, поддерживает высокие ставки по кредитам», — считает Струченевский.

…и что делать?

«Это был больше год диагностики, нежели год решений, год несбывшихся надежд и попытки понять, какими инструментами мы можем стимулировать рост», — подводит итоги Орлова из Альфа-банка.

Кое-что все же сделано и в этом году. Приятной неожиданностью эксперты называют достаточно жесткую бюджетную политику в условиях снижения налоговых поступлений. «Это сюрприз, потому что в начале года было очень много дискуссий — смогут удержать или нет», — отмечает Орлова.

Бюджетное правило, ограничивающее расходы бюджета исходя из средней цены на нефть за пятилетний период, в полную силу заработало в 2013 году. Противники этой меры сразу же начали активное наступление, но Минфин не отступил ни шагу и отстоял утвержденные правила.

Однако все эксперты сходятся в том, что властям неизбежно придется принимать и новые меры, чтобы не «упустить» и 2014 год. Многое зависит от того, какие инструменты правительство выберет для «лечения больного».

Краткосрочный импульс могло бы дать смягчение денежно-кредитной политики, полагают в «РИА Рейтинг». «Для долгосрочного горизонта нужны иные меры, связанные с обеспечением благоприятного предпринимательского климата, создания устойчивых точек роста, повышения инвестиционной привлекательности не только сырьевых отраслей, но и высокотехнологичных», — говорит Куц.

денег и упущенных возможностей | Сент-Луис ФРС

«Как мы, , должны думать об альтернативных издержках денег, так это то, что когда мы тратим деньги на что-то одно, это деньги, которые мы не можем потратить ни на что другое, ни сейчас, ни когда-либо позже».

— Дэн Ариэли, автор книги « долларов и смысл»

Представьте, что вы находитесь в торговом центре и выбираете между двумя разными вкусами смузи — манго или клубнично-банановым.Оба стоят 7 долларов. Если вы похожи на большинство людей, вы просто думаете о том, хотите ли вы выпить; если да, вы, вероятно, заплатите 7 долларов. А теперь представьте, что вы надеваете уникальные «очки экономиста», которые позволяют вам взглянуть на мир с экономической точки зрения. В этом случае вы, вероятно, зададите себе ряд вопросов: «Насколько я ценю этот смузи?» «От чего я отказываюсь сейчас, чтобы съесть смузи?» «От чего я откажусь в будущем, чтобы съесть этот смузи сейчас?» Критическое различие состоит в том, что вы с большей вероятностью примете во внимание упущенную выгоду вашего решения при рассмотрении вариантов с экономической точки зрения.

Деньги и альтернативная стоимость

У нас есть много вариантов в жизни, и мы должны выбирать между ними, потому что мы не можем иметь все, что хотим. Вы можете обвинить старый добрый в нехватке (неограниченные потребности, идущие за ограниченными товарами, услугами, временем, деньгами и возможностями) как причину, по которой мы должны делать выбор, связанный с затратами и компромиссами. Эти затраты не ограничиваются только деньгами; они также могут быть социальными и эмоциональными. Но деньги — это способ получить доступ к некоторым из этих желаний.

Может быть сложно подумать обо всех возможных вариантах использования потраченных денег, потому что существует очень много возможностей. Альтернативные издержки еще больше усложняют этот выбор. Альтернативная стоимость — это стоимость следующей лучшей альтернативы при принятии решения; это то, от чего отказались. К сожалению, альтернативными издержками обычно пренебрегают. Например, вместо того, чтобы думать о транзакции смузи, как о стоимости 7 долларов, подумайте о ней как о стоимости билета в тот фильм, который вы хотели посмотреть, или, возможно, о 7 долларах из вашего фонда колледжа. Слишком часто люди не принимают во внимание все варианты, когда им приходится принимать решение.

Мы все сталкиваемся с альтернативными издержками. Например, профессиональные спортсмены часто заключают очень прибыльные контракты с командами высшей лиги в молодом возрасте. В этих случаях они получают большие доходы в относительно молодом возрасте, а во многих случаях даже до окончания колледжа. Отсутствие у них знаний о том, как обращаться с большими суммами денег и распределять их, часто приводит к множеству импульсивных покупок по высокой цене. Они не представляют и не рассматривают альтернативные издержки некоторых своих финансовых решений.Отсутствие у них осведомленности о том, как, на что и с какой скоростью они тратят свои заработки в течение своей профессиональной карьеры (которая не является пожизненной карьерой), приводит к тому, что почти 80 процентов профессиональных спортсменов объявляют о банкротстве или испытывают финансовый стресс в течение пяти лет после выхода на пенсию. ¹ Если бы они нашли время подумать об альтернативных издержках своих финансовых решений, им, возможно, не пришлось бы столкнуться с последствиями своих импульсивных расходов.

Альтернативные издержки и неплатеж

Исследования показали, что альтернативные издержки игнорируются еще в большей степени при совершении дорогостоящих покупок, таких как покупка дома или автомобиля.Скажем, например, вы покупаете дом до начала строительства по базовой цене 200 000 долларов. Покупка дома до начала строительства позволяет вам персонализировать дом, выбирая цвета краски, пол, шкафы, дверные ручки, петли и другие аксессуары и отделку. Обратите внимание, что указанная цена является «базовой ценой», то есть ценой без учета дополнительных затрат на любые настраиваемые параметры. Вы спускаетесь по списку вариантов и видите один для дверных ручек и петель из сатинированного никеля, который стоит 1300 долларов (это может быть дом с 16 дверями).Это обновление стандартного латунного оборудования, которое не требует дополнительных затрат. Вы спрашиваете себя: «А что еще за 1300 долларов по сравнению с 200000 долларов, которые я готов потратить?» Этот способ сравнения цены дверных ручек со стоимостью дома известен как относительная стоимость, то есть стоимость одного предмета относительно стоимости другого предмета. ² Знаете ли вы, какова реальная стоимость этих дверных ручек и петель? Как и большинство людей, вы не можете этого сделать, поэтому вы ищете другой способ оценить ценность. Нам проще сравнивать один предмет с другим или, в данном случае, цену дверных ручек с ценой дома.1300 долларов кажутся относительно недорогими по сравнению с 200000 долларов; он составляет менее 1 процента (0,65 процента) от общей стоимости.

Учитывает ли этот способ мышления альтернативные издержки? Реальная стоимость 1300 долларов заключается не в сравнении ее с 200000 долларов, а в том, что если вы потратите их, у вас будет на 1300 долларов меньше на вашем банковском счете, и вы откажетесь от возможности приобрести другие товары и услуги на сумму 1300 долларов. Подумайте на минутку о том, насколько эти дверные ручки и петли на самом деле значат для вас.Если вы купили старый дом с латунными дверными ручками и петлями без возможности настройки перед въездом, вы действительно заплатили бы 1300 долларов за то, чтобы кто-то их все выключил? На самом деле речь идет об оценке стоимости этих 1300 долларов, думая больше о неявных альтернативах — «невидимых» альтернативных издержках, а не основывая свое решение исключительно на явных альтернативах — информации, альтернативах и альтернативных издержках, имеющихся во время принятия решения. . Речь идет о том, чтобы мыслить за пределами настоящего и оценивать альтернативные способы использования денег, то есть не быть близорукими.

Стоимость «Невидимого»

Один из авторов долларов и смысла , Дэн Ариэли и его ассистент-исследователь посетили автосалоны, чтобы проверить, насколько близорукими могут быть потребителей при покупке автомобилей. Они опросили людей в представительстве Toyota и спросили, каковы, по их мнению, упущенная выгода, если они купят Toyota. Была надежда, что люди включат в свои ответы как явные, так и неявные альтернативы сумме, которую они готовы потратить.Удивительно, но у большинства людей не было исчерпывающего ответа. Когда Ариэли поставил вопрос по-другому, спросив, какие еще товары и услуги они не могли бы приобрести, если бы купили Toyota, большинство потребителей ответили, заявив, что они не могут покупать другую марку транспортного средства (например, Honda) или другие простые альтернативы. Потребители тратили большие суммы денег, и, похоже, они не думали обо всех других финансовых возможностях, которые у них были с этими деньгами. ³

Покупатели автомобилей склонны сосредотачиваться на явных альтернативах, а не на скрытых альтернативах.Автосалоны не размещают таблички с надписью «Вы можете купить машину сегодня за 24 000 долларов или заплатить за обучение в колледже!» Они с большей вероятностью будут рекламировать, что их торговая марка лучше и имеет лучшую стоимость по сравнению с другими марками автомобилей, моделями и ценами, при этом основное внимание уделяется только одному использованию за деньги — автомобилю. Дилерские центры также предлагают то, что они считают умопомрачительными, и украшают свои выставочные залы воздушными шарами. Это как приветствовать вас на вечеринке по поводу покупки машины. ⁴

Нетерпение

«Без упущенных возможностей, я хочу сейчас !» … Может быть что-то, что вы скажете себе, делая покупки, и начнете думать об альтернативных издержках своих решений.Большинство наших решений, связанных с деньгами, основывается на немедленном или более раннем потреблении. ⁵ Одна из альтернативных издержек, о которой люди могут подумать, когда тратят деньги, — это не иметь такой суммы для сбережений. Выгоды от сбережений осознаются только когда-нибудь в будущем, тогда как затраты на сбережения ощущаются сейчас. Экономия — это откладывание денег в сторону, поэтому у вас, возможно, будет меньше тратить сейчас, но, надеюсь, больше денег в будущем.

Восторг от потребления сегодня ценится значительно больше, чем мысль о потреблении в будущем. Различные формы платежей, включающие в себя заем денег (также называемые «взиманием платы»), позволяют людям наслаждаться товарами сегодня и расплачиваться за них позже, размывая будущие последствия наших решений о расходах. Некоторыми из этих различных форм оплаты являются кредитные карты, покупка с вычетом арендной платы и автокредитование. ⁶ В таких случаях потребители пользуются преимуществами сегодня, а затраты откладываются на будущее. При принятии решения о том, что и почему вы покупаете что-либо в кредит, важны как тщательный анализ выбора, так и не пренебрежение альтернативными издержками.Бывают случаи, когда индивидуальные решения предлагают больше стимулов, если мы ждем, то есть копить деньги и расплачиваться наличными, вместо того, чтобы брать деньги в долг и вкладывать будущий доход в ежемесячный платеж плюс проценты. Займы — это отрицательная экономия, и некоторые люди занимают деньги, чтобы потратить больше денег, чем зарабатывают (представьте, что кто-то покупает товары на общую сумму 40 000 долларов, когда они зарабатывают всего 30 000 долларов в год). Людям придется откладывать больше денег в будущем и, следовательно, потреблять меньше в будущем, если они займут средства для потребления сегодня.

Некоторые профессиональные спортсмены поделились своими историями о том, как они потратили слишком много средств и взяли на себя значительные долги. Они утверждают, что у них было много денег, но их доступ к большему количеству денег через кредит был очень заманчивым. Явные альтернативы между домом и автомобилем (автомобилями) для покупки стали для них более доступными благодаря модели использования кредита «купи сейчас, плати позже». Кажется, что, как и людям, работающим в других сферах, профессиональным спортсменам нужно немного подтолкнуть, чтобы тратить их с умом.(См. Вставку в рамке.) Как утверждали эти спортсмены, они хотели бы, чтобы они думали об упущенных возможностях своих неосторожных расходов во время своей карьеры. Например, вместо того, чтобы потратить 150 000 долларов на третью шикарную машину, они могли бы сэкономить или инвестировать ее для получения дохода в будущем, когда закончится их профессиональная карьера. ⁷

Заключение

Хотя может показаться не очень забавным думать об упущенных возможностях каждого финансового решения, нам нужно быть осторожными и не слишком увлекаться «автопилотным» режимом принятия решений.Трудно думать обо всем, что мы могли бы сделать со своими деньгами. Совершая покупку, помните, что потратить деньги можно только один раз. Существуют дополнительные расходы, поэтому вы можете упустить будущие возможности, такие как более значительная покупка, проценты, полученные от сбережений, оплата счетов или другие возможности. Сложность рассмотрения нескольких вариантов заставляет нас возвращаться к мысленным ярлыкам при принятии решений.

Подумайте о как можно большем количестве альтернативных способов использования ваших денег. Если вы делаете это не часто, начните делать это постепенно, даже для небольших покупок, таких как пачка жевательной резинки или банка содовой.Чем больше вы будете заниматься, тем быстрее начнете думать об альтернативных издержках. Вы, вероятно, не будете думать обо всех упущенных возможностях сразу, потому что это будет утомительно. Однако имейте в виду, что ваше будущее благополучие зависит от финансовых решений, которые вы принимаете сегодня. Помните, что наши самые распространенные денежные ошибки не учитывают альтернативные издержки в целом или недостаточно их учитывают. ⁸

Банкноты

¹ Холмс, Л. «Broke» ESPN рассматривает разные способы, которыми спортсмены теряют свои деньги.Национальное общественное радио, октябрь 2012 г .; https://www.npr.org/series/pop-culture-happy-hour/2012/10/02/162162226/espns-broke-looks-at-the-many-ways- спортсмены теряют свои деньги. Проверено 18 июля 2019 г.

² Ариэли Д. и Крейслер Дж. долларов и смысл . Нью-Йорк, Нью-Йорк: HarperCollins, 2017.

³ Ariely and Kreisler, 2017. См. Сноску 2.

⁴ Frederick, S .; Новемский, Н .; Wang, J .; Дхар Р. и Новлис С. «Пренебрежение альтернативными издержками. « Journal of Consumer Research, 2009, 36 (4), стр. 553-61; http://faculty.som.yale.edu/ravidhar/documents/OpportunityCostNeglect.pdf. По состоянию на 19 июля 2019 г.

⁵ Талер, Р.Х. Неподобающее поведение: создание поведенческой экономики . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: W.W. Norton & Company, 2015.

⁶ Ariely and Kreisler, 2017. См. Сноску 2.

⁷ Holmes, 2012. См. Сноску 1.

⁸ Ариэли и Крейслер, 2017.См. Сноску 2.

© 2019, Федеральный резервный банк Сент-Луиса. Выраженные взгляды принадлежат авторам и не обязательно отражают официальную позицию Федерального резервного банка Сент-Луиса или Федеральной резервной системы.

Пандемия COVID-19 и год упущенных возможностей

Фото: Этьен Лоран / EPA-EFE / Shutterstock

com/intelligencer/_components/clay-paragraph/instances/ckm2ewziw000k13n7xdnlzdth@published» data-word-count=»112″> Какое-то время казалось, что все поняли.Когда-нибудь пандемия закончится, и когда это случится, мы не сможем вернуться к прежнему состоянию. Сделать это было бы медленным самоубийством — даже эквивалентом отрицания климата. Когда Венеция тонет и ледяные шапки тают, здравомыслящий человек должен признать, что эпоха Hummer прошла. Невозможно спасти планету от разрушения и поглотить, как мы это обычно делаем; невозможно восстановить больную страну по образу прошлого. Эта страна рухнет, если не завтра, то через годы. Мы были слишком бесчеловечными, чтобы выжить.

В Америке тысяча антиутопий. Так было всегда, даже в лучшие времена. В районах Аппалачей угольные операторы обеспечили финансовую стабильность ценой отравленных легких и отравленных земель. На южной границе, в Черном поясе Алабамы, в наших резервациях, чистая питьевая вода и надежная водопроводная сеть все еще иногда недоступны. За несколько месяцев до пандемии Америка достигла уровня концентрации богатства, невиданного с 1920-х годов. Мы уже шли по неуверенной местности.Когда пандемия разразилась, она произошла в стране, где медицинское банкротство и задолженность по школьным обедам являются реальными и постоянными проблемами, и она показала нам всем, кто мы есть. Неравенство было кризисом до коронавируса, и со временем оно только усилилось.

Срочная, но мимолетная возможность представилась. В первые дни распространения вируса сирены предупреждали не только о смерти. Наступил новый мир, и родовые схватки были ужасными. Старый порядок убил сотни тысяч людей на своем пути: наша система здравоохранения была до смешного неадекватна для грядущих ужасов. Больше всего коса попала среди бедняков; она с силой прокатилась по общинам черных и коричневых. Экономика рухнула, вынудив миллионы людей, более половины из которых женщины, покинуть рабочую силу и переселиться в дома.

Никто еще не мог сказать, что должно было родиться. Может быть, это был бы монстр; может быть что-то другое. В четырех стенах моей квартиры я позволил себе немного надежды. Поскольку природа мира еще не определена, казалось, что импульс, наконец, способствует прогрессу. Благосостояние внезапно снова стало популярным.«Просто дайте людям деньги», — говорили все, даже самые ответственные центристы. Какая была альтернатива, когда так много людей больше не могли работать? Всеобщее здравоохранение по-прежнему разделяет Демократическую партию, но и ее оппоненты не могли так легко ее отвергнуть; не тогда, когда растущее число погибших в стране сделало невозможным игнорировать определенные различия. Даже Дональд Трамп, не друг бедных, раздавал чеки и прекращал выплаты по студенческим ссудам.

К июню доказательства были готовы.Как сообщает New York Times , благодаря расширенным пособиям и чекам по безработице Закон CARES спас почти 12 миллионов человек от бедности. Но проблемы остались. По словам одного исследователя, детский голод достиг уровня, «беспрецедентного в наше время». После принятия закона CARES законодатели застопорились. Республиканцы не хотели финансировать большее благосостояние, и Трамп сосредоточил большую часть своего внимания на выборах, на том, чтобы вновь открыть страну, все еще разоренную COVID, на себе. Против него выступил Джо Байден, шаткий спаситель, который, тем не менее, пообещал минимальную заработную плату в размере 15 долларов, чеки на 2000 долларов и, возможно, даже небольшую реформу здравоохранения.

Америка далека от социалистической гавани, о которой я думал. Даже при самом оптимистичном настроении я думаю, что никогда не доживу до страны, которой, по моему мнению, она могла стать. Но в прошлом году это будущее казалось более близким, хотя бы потому, что все были так зол. На улицах Бруклина, например, совсем недавно на территории машин скорой помощи и катафалков, тысячи людей собирались требовать правосудия в отношении умерших. Не мертвых COVID, а жертв других американских жестокостей: Джорджа Флойда, Бреонны Тейлор, Элайджи Макклейна.Было слишком много имен, имен, которые охватили страну и стали их собственной картой. Открылась огромная пустота, но чем ее заполнить?

Лучший мир все еще возможен, но он ускользает от наших пальцев. Гуманное будущее не зависит полностью и даже в большей степени от различных правил Сената. У общества есть сила, которую оно может использовать для революционного эффекта. Флибустьер, несомненно, является препятствием, но сенаторы все равно цепляются за него. «Иисус Христос, что ты не понимаешь в слове« никогда »?» Сенатор Джо Манчин кричал на последнего репортера, который спросил его, отменяет ли он это.Страх перед пиратом, возможно, заблокировал минимальную заработную плату в размере 15 долларов от нового раунда смягчения стимулов. Со временем он может заблокировать реформу правоохранительной системы, расширение социального обеспечения и права на ведение коллективных переговоров, а также защиту избирательных прав — все это приоритеты для большинства демократов и всех, кто хочет жить в более справедливой стране. Если Белый дом не будет настаивать на сдерживании пиратов, минимальной заработной платы, постоянного расширения налоговой льготы на детей или чего-либо в первоначальной платформе президента, Байден потратит впустую импульс, придавший ему пост. Робость может удовлетворить магическое мышление умеренных, но неясно, кому еще Демократический истеблишмент на самом деле пытается помочь.

Умеренные, такие как Манчин, цепляются за старые идеи вслед за новыми ужасами. Они настолько уверены, что гнев лета коснулся только Трампа. Устранение Трампа утолит наше горе. Чего они не понимали, так это того, что они злились на всех потерпевших поражение у власти, а эта категория почти невообразимо велика. Горе так же мощно, как ярость, и его так же трудно унять.По-своему они тоже являются голодом, и люди могут голодать только так долго.

Возможности, которые открылись прошлой весной среди такой боли и смерти, теперь почти исчезли. Чтобы свести наши обстоятельства к самым простым и практичным терминам, у нас есть совсем немного времени, прежде чем контроль над Сенатом может снова вернуться. Будет еще одна пандемия, землетрясение или наводнение. Планета все еще нагревается. То, что мы не смогли узнать сегодня, завтра снова будет преследовать нас.Постепенная идеология умеренных, таких как Манчин, в конечном итоге основана на лжи: Америка не требует больших улучшений. Если мы когда-либо собираемся отдать дань уважения полмиллиона жизней, унесенных пандемией, мы должны начать с правды.

Оптимизм, который я когда-то испытывал. в отношении будущего начал угасать, хотя и не совсем исчез. Законопроект об освобождении от стимулов поможет миллионам. И общественность действительно хочет перемен: лучшее здравоохранение, приемлемая заработная плата, социальные пособия для всех, система правосудия, которая действительно соответствует названию, демократия, которая заменит среднюю олигархию.Наше массовое желание присутствует в кабинах для голосования, в восстаниях прошлого лета, в смелых голосах левых, которых так много избирателей только что отправили в Конгресс. В конце концов, у большинства из нас нет средств отказаться от оптимизма. Ощущение — это не роскошь, а необходимость. Что мы можем сделать, кроме как поверить в то, что может существовать другой мир? Что мы найдем способ почтить память полумиллиона погибших и превратить боль в сочувствие? Весна вернулась, но сирены тихие. Возможности еще есть, и мы сможем их спасти, если постараемся.

Подпишитесь на информационный бюллетень Intelligencer

Ежедневные новости о политике, бизнесе и технологиях, формирующих наш мир.

Трагедия упущенных возможностей — Дэн Стейнбок

Щелкните здесь, чтобы прочитать обзорный дайджест между Китаем и США

Отчет о человеческих потерях и экономическом ущербе от COVID-19

Мой новый отчет «Трагедия упущенных возможностей» посвящен «человеческим жертвам и экономическому ущербу от COVID-19».В отчете, выпущенном Шанхайским институтом международных исследований (SIIS), глобальным аналитическим центром, выявляются упущенные возможности в борьбе с вирусами. В нем указаны соответствующие затраты с точки зрения случаев, потерянных жизней и экономического ущерба.

Несмотря на несколько возможностей начать раннюю мобилизацию за пределами Китая и соседней Азии, большинство крупных экономик не выбрали упреждающих действий.

В США тщетные попытки администрации Трампа «защитить экономику» (читай: рынки) имели катастрофические последствия.Тем не менее, Белый дом по-прежнему продолжает подавлять научно обоснованные ответные меры политики, основанные на медицинских доказательствах.

Европейский Союз (ЕС) был более готов, но не смог активно бороться с вирусом. Он не полностью интегрирован и не имеет общих институтов для эффективного реагирования.

Четыре упущенные возможности

Между первым зарегистрированным случаем (30 декабря 2019 г.) и объявлением ВОЗ о международной чрезвычайной ситуации (30 января 2020 г.) эпицентр вспышки находился в Ухане, Хубэй и близлежащих провинциях Китая.Именно тогда Китай, Гонконг, а позже и Южная Корея мобилизовались против вируса.

Тем не менее, первые случаи также были зарегистрированы примерно в 20 странах мира, включая США и Европу. Информация о вирусе, которую Китай и другие ранние мобилизаторы использовали для борьбы с вирусом, была доступна Белому дому рано (3 января), в то время как Европейский CDC начал оценку рисков только через несколько дней. Тем не менее, никто из них не решил мобилизоваться.

Вот как они упустили важную возможность для активной мобилизации.

Второе критическое окно для возможности сдержать вспышку вируса может быть датировано с момента объявления ВОЗ о международной чрезвычайной ситуации (30 января) до объявления ею глобальной пандемии (10 марта). Тогда эпицентр переместился в Европу, а затем в США. Тем не менее, полная мобилизация в обоих случаях началась всего через 1-2 недели после предупреждения о пандемии; то есть на 6-8 недель позже, чем активная мобилизация в Китае и Гонконге.

Хуже того, большинство стран не смогли предоставить ВОЗ полные отчеты о случаях заболевания до февраля, что преуменьшило значение международного сотрудничества в критический момент.Недостаточная подготовка способствовала возникновению новых проблем, включая неисправные комплекты для тестирования и длительные задержки в тестировании. Между тем, огромная нехватка средств индивидуальной защиты (СИЗ) подвергала опасности жизнь медицинских работников, работающих на переднем крае.

торговых войн США. Белый дом Трампа разрешил американским компаниям экспортировать СИЗ, но не разрешил китайским компаниям импортировать СИЗ в США. Неудачные меры по борьбе со вспышкой также усугубили риски для здоровья. Освещение в СМИ было много шумихи, но мало фактов, что вызвало виртуальную «инфодемию».В свою очередь, многие международные наблюдатели, включая даже авторитетные ежедневные газеты на Западе, начали странную битву против ВОЗ и ее руководства.

Таким образом, была упущена вторая важная возможность для мобилизации. В совокупности он охватывает весь первый квартал года.

Третья упущенная возможность — смягчение последствий кризиса. По мере того, как в Европе продолжалась эскалация, эпицентр переместился в США, а карантин и изоляция распространились по всему миру. Таким образом, меры социального дистанцирования, которые Китай инициировал в январе, были широко введены на Западе только в апреле.

Там, где поздняя мобилизация и слабое правоприменение оказались относительно неэффективными, коллективный иммунитет оказался эффективным. В результате вместо того, чтобы сглаживать эпидемическую кривую, многие страны раздували эту кривую на несколько недель. Таким образом, вспышка распространится и продлится дольше по всему миру, тогда как вторичные вирусные волны и остаточные кластеры, скорее всего, последуют за ней. Преждевременный выход из карантина увеличит человеческие и экономические затраты.

По мере того, как эти затраты резко возросли, некоторые руководители правительства стремятся уйти от ответственности с помощью «параноидального стиля политики».Вот почему Белый дом Трампа нацелился на Китай как на политически целесообразного козла отпущения в тщетной попытке свалить вину.

В совокупности первое полугодие включает в себя первые три основные упущенные возможности.

Затем эпицентр переместится из стран с развитой экономикой в ​​страны с формирующимся рынком и развивающиеся страны с более слабыми системами здравоохранения. Без соответствующей внешней поддержки чистый эффект может оказаться катастрофическим.

Агентство ООН по оказанию продовольственной помощи уже предупредило Совет Безопасности ООН о надвигающейся «глобальной гуманитарной катастрофе», которая может привести к бедности 265 миллионов человек.Негативные последствия обратной связи будут ощущаться во всем мире.

Вот как можно было упустить четвертую важную возможность в борьбе с COVID-19.

Огромные человеческие потери, исторический экономический ущерб

В январе было зарегистрировано более 7700 кумулятивных подтвержденных случаев в Китае, но едва ли дюжина в Европе и полдюжины в США (по данным ВОЗ).

Достигнув пика в феврале, число случаев заболевания в Китае составило 82 000 в конце 1-го квартала, тогда как в Европе и США число случаев превысило 425 000 и 140 000, соответственно.

Если предположить, что нынешний рост глобальной пандемии будет происходить аналогичными темпами, к концу 2-го квартала число случаев заболевания во всем мире может превысить 7-8 миллионов. В Европе и США это в сумме составляет около 6 миллионов. В Китае количество заболевших может оставаться ниже 90 000.

Без соответствующей вакцинации и лечения человеческие издержки будут продолжать расти до тех пор, пока эпидемические кривые не нормализуются с течением времени примерно весной 2021 года или в начале 2022 года.

Даже в текущем базовом сценарии (МВФ, апрель 2020 г.) совокупные потери мирового ВВП за 2020 и 2021 годы могут составить около 9 триллионов долларов.Это больше, чем у третьей и четвертой экономик мира — Японии и Германии — вместе взятых.

Тем не менее, текущие исходные данные МВФ не являются адекватно реалистичными, поскольку они преуменьшают важность тяжелого экономического ландшафта — глобального кризиса 2008/9 г., европейского долгового кризиса 2010 г., неудачного восстановления мировой экономики в 2017/18 г. из-за тарифных войн США и последующий мировой долг составляет 230% мирового ВВП, что предшествовало пандемии.

Итак, давайте предположим еще две реалистичные траектории, сценарий конфликтов великих держав и сценарий сотрудничества великих держав.Давайте также предположим, как в настоящее время делают многие аналитики и эпидемиологи, что может произойти более длительная вспышка в 2020 году, новая вспышка в 2021 году или и то, и другое. Затем давайте сосредоточимся на суб-сценарии «затяжной пандемии (2020–2021 годы)», который может материализоваться, если администрация Трампа реализует свои угрозы торговой войны (таблица) .

Сценарий «Конфликты великих держав» предполагает постепенное ухудшение пандемических и экономических издержек. В этом случае сохраняющиеся риски пандемии вызовут интенсивные торговые и технологические войны, «горячие» геополитические конфликты и долгую многолетнюю глобальную депрессию.В отличие от Великой депрессии в США 1930-х годов, это могло бы привести к более мрачным перспективам, поскольку производственный потенциал США и основных западных экономик находился в длительной стагнации задолго до глобальной пандемии. Это нынешний путь Белого дома Трампа.

В сценарии сотрудничества великих держав пандемия и экономические затраты будут значительно сокращены. В этом случае сохраняющиеся риски пандемии окажутся дольше, чем ожидалось, но сделки в области торговли и технологий, а также геополитика, в большей степени ориентированная на дипломатию, будут способствовать восстановлению экономики.Похоже, что это предпочтительный путь противодействия Белому дому Трампа со стороны Китая, ЕС и США.

Необоснованная трагедия

Вот неудобная правда: если бы опоздавшие мобилизаторы и неудавшиеся мобилизаторы следовали упреждающим мерам первых мобилизаторов, миллионы людей могли бы избежать вируса, и сотни тысяч остались бы в живых.

Политическое подавление научно обоснованных медицинских рекомендаций не должно играть никакой роли в борьбе с глобальной пандемией.В этой глобальной пандемии не было ничего неизбежного, но цена самоуспокоенности окажется высокой, очень высокой.

Альтернативная стоимость | Inc.com

Проще говоря, альтернативная стоимость — это стоимость упущенной возможности. Это противоположность выгоды, которая была бы получена, если бы было предпринято действие, а не предпринято — упущенная возможность. Это понятие используется в экономике. Применительно к бизнес-решению альтернативные издержки могут относиться к прибыли, которую компания могла бы получить от своего капитала, оборудования и недвижимости, если бы эти активы использовались иным образом.Концепция альтернативных издержек может применяться ко многим различным ситуациям. Его следует учитывать всякий раз, когда обстоятельства таковы, что дефицит требует выбора одного варианта вместо другого. Альтернативные издержки обычно определяются в деньгах, но их также можно рассматривать в терминах времени, человеко-часов, производительности механической продукции или любого другого ограниченного ресурса.

Хотя альтернативные издержки обычно не учитываются бухгалтерами — финансовая отчетность включает только явные затраты или фактические затраты — они должны учитываться менеджерами.Большинство владельцев бизнеса учитывают альтернативные издержки всякий раз, когда принимают решение о том, какое из двух возможных действий предпринять. Малые предприятия учитывают альтернативные издержки при расчете своих операционных расходов, чтобы сделать ставку или оценку цены работы. Например, ландшафтная фирма может подавать заявки на две работы, каждая из которых будет использовать половину своего оборудования в течение определенного периода времени. В результате они откажутся от других возможностей трудоустройства, некоторые из которых могут быть крупными и потенциально прибыльными.Альтернативные издержки увеличивают стоимость ведения бизнеса, и поэтому их следует возмещать, когда это возможно, как часть накладных расходов, относящихся к каждой работе.

ПРИМЕРЫ ВОЗМОЖНЫХ ЗАТРАТ

Один из способов продемонстрировать концепцию альтернативных затрат — это пример инвестиционного капитала. Частный инвестор покупает определенную ценную бумагу на 10 000 долларов, например акции корпорации, и через год стоимость инвестиции выросла до 10 500 долларов. Доходность инвестора составляет 5 процентов.Инвестор рассматривает другие способы инвестирования 10 000 долларов и находит банковский сертификат с годовой доходностью 6 процентов и государственную облигацию с годовой доходностью 7,5 процента. Через год банковский сертификат подорожал бы до 10 600 долларов, а государственные облигации — до 10 750 долларов. Альтернативная стоимость покупки акций составляет 100 долларов США по отношению к банковскому сертификату и 250 долларов США по отношению к государственной облигации. Решение инвестора приобрести акции с доходностью 5% происходит за счет упущенной возможности заработать 6 или 7 процентов.5 процентов.

Выражаясь в терминах времени, рассмотрим пассажира, который добирается до работы на машине, а не на общественном транспорте. Из-за интенсивного движения и отсутствия парковки пассажирам требуется 90 минут, чтобы добраться до работы. Если бы такая же поездка на общественном транспорте заняла бы всего 40 минут, альтернативная стоимость поездки составила бы 50 минут. Пассажир, естественно, мог выбрать общественный транспорт, потому что она привыкла к машине после работы или потому, что она не могла предвидеть задержек при вождении.Опыт может создать основу для будущих решений, и пассажир может быть менее склонен водить машину в следующий раз, зная о последствиях заторов на дорогах.

В другом примере малый бизнес владеет зданием, в котором работает, и поэтому не платит арендную плату за офисные помещения. Но это не означает, что затраты компании на офисные помещения равны нулю, даже если бухгалтер может относиться к этому так же. Вместо этого владелец малого бизнеса должен учитывать альтернативные издержки, связанные с резервированием здания для его текущего использования.Возможно, здание можно было бы сдать в аренду другой компании, а сам бизнес переместить в место с более высоким уровнем посещаемости. Упущенные деньги от этих альтернативных видов использования собственности представляют собой альтернативные издержки использования офисных помещений и, следовательно, должны учитываться при расчетах расходов малого бизнеса.

БИБЛИОГРАФИЯ

Андерсон, Дэвид Рэй, Деннис Дж. Суини и Томас Артур Уильямс. Статистика для бизнеса и экономики .Thomson South-Western, 6 января 2004 г.

Блиндер, Алан С. и Уильям Дж. Баумол. Микроэкономика: принципы и политика . Thomson South-Western, июнь 2005 г.

Эрнест, Роберт Холл и Марк Либерман. Микроэкономика . Томсон Юго-Западный, 2004.

Вера-Муньос, Сандра К. «Влияние бухгалтерских знаний и контекста на пропуск альтернативных затрат при принятии решений о распределении ресурсов». Обзор бухгалтерского учета . Январь 1998г.

Нью-Йорк потерял рекордные 631000 рабочих мест из-за пандемии в 2020 году.Что дальше?

Спустя год после того, как пандемия погрузила Нью-Йорк в хаос, THE CITY изучает потрясенный рынок рабочих мест, в том числе различное влияние на различные секторы и меняющиеся прогнозы того, что грядет. В первую очередь: взгляните на грубые цифры, стоящие за болью самого большого экономического спада в городе со времен Великой депрессии.

В четверг статистики закрыли бухгалтерские книги по количеству рабочих мест, потерянных в Нью-Йорке в 2020 году: 631 000, это крупнейший годовой спад с момента начала сбора достоверной статистики после Второй мировой войны.

Ущерб был настолько велик, что местные эксперты по экономике города видят, что в течение нескольких лет прилагались серьезные усилия для восстановления тех позиций, потеря которых принесла боль легионам, помимо числа погибших от COVID-19, которое только что превысило 30 000 человек, что больше всего пострадало. уязвимым жителям Нью-Йорка труднее всего.

Экономические последствия также оказались несопоставимыми: такие секторы, как туризм, пережили переворот, несмотря на процветание Уолл-стрит. Между тем прогнозы на долгосрочные и краткосрочные перспективы города меняются, поскольку новости о прогрессе вакцинации смешиваются с множеством неизвестных.

Тем не менее, принятие президентом Джо Байденом закона о федеральной помощи на сумму 1,9 триллиона долларов, получившего название Закона о спасении Америки, заставило других экономистов резко повысить свои прогнозы относительно роста национальной экономики в этом году. Мэр Билл де Блазио и некоторые местные руководители согласны.

«Теперь это ускоряет наше выздоровление», — сказал мэр в понедельник, поскольку принятие законопроекта казалось очевидным. «Это то, что нам нужно».

Исторический упадок

Нет никаких сомнений в том, насколько пандемия нанесла ущерб экономике Нью-Йорка.

Годовой спад занятости, измеренный с декабря 2019 года по декабрь 2020 года, превышает 620 000 рабочих мест, которые исчезли во время «Великой рецессии» города, которая длилась с 1969 по 1977 год при мэрах Джоне Линдси и Эйбе Биме.

Серьезный спад, последовавший за крахом фондового рынка 1987 года, привел к потере 350 000 рабочих мест. А количество рабочих мест упало на 227 000 в 2001–2003 годах после лопнувшего пузыря доткомов и 11 сентября. Город отразил Великую рецессию, последовавшую за финансовым кризисом 2008 года, относительно скромным сокращением числа рабочих мест на 138 000 человек.

Как и в случае кризиса 1969-1977 годов, значительная часть потерь приходится на один сектор. Затем было производство, которое привело к сокращению 400 000 рабочих мест. На этот раз именно в сфере досуга и гостеприимства, в том числе в сфере питания и проживания, исчезло 250 000 рабочих мест, что чуть больше половины тех, которые существовали в начале 2020 года.

По общему количеству потерянных рабочих мест, другие наиболее сильно пострадавшие области включают профессиональные и деловые услуги (89 000), услуги образования и здравоохранения (69 800) и розничную торговлю (67 100).

В процентном отношении к сфере досуга и гостеприимства следуют производство, транспорт и розничная торговля.

Итоги остаются отрезвляющими: потеря рабочих мест в Нью-Йорке была настолько велика, что анализ, проведенный Moody’s Analytics, показал, что он пострадал больше всех из 82 районов метро, ​​которые отслеживает.В пригородных районах дела обстоят не намного лучше: Северный Нью-Джерси занял 74-е место, Вестчестер — 73-е, а Лонг-Айленд — 68-е.

Многие рабочие места «потеряны навсегда»

Некоторые эксперты обеспокоены ближайшими перспективами города, даже несмотря на то, что кажется, что предстоящие бюджеты мэрии и Олбани будут сбалансированы, несмотря на страдания губернатора Эндрю Куомо.

«Американский план спасения, безусловно, заслуживает похвалы, поскольку обеспечивает сортировку пострадавшей от пандемии экономики, которая должна вывести нас из фазы изоляции», — сказал Джеймс Парротт, экономист Новой школы, внимательно отслеживающий местные данные.«Последнее продление пособий по безработице истечет в сентябре, но к тому времени сотни тысяч рабочих мест не вернутся, а некоторая часть исчезнет навсегда. Перед экономикой Нью-Йорка по-прежнему стоит грандиозная задача восстановления рынка труда ».

Сообщение Независимого бюджетного управления от 1 марта было озаглавлено «Медленное и хрупкое восстановление» и прогнозировало, что к концу 2025 года город не восстановит все рабочие места, утраченные.

«Где мы будем, когда закончится помощь, сколько времени потребуется, чтобы вернуть искусство и развлечения и как быстро восстановится сектор досуга и гостеприимства?» — спросил исполнительный директор IBO Ронни Ловенштейн в интервью THE CITY в начале этого месяца.

Еще одно препятствие вновь привлекло внимание общественности в четверг, когда Партнерство Нью-Йорка опубликовало свой последний опрос, который показал, что только 10% работников вернулись в свои офисы. Ожидаемый возврат к сентябрю немного снизился до 45%.

Удаленные шансы на возврат

Работодатели ожидают, что более половины их сотрудников будут продолжать работать удаленно, по крайней мере, часть времени. Если это произойдет, эффект пульсации сделает выздоровление долгосрочным.

«Рынок труда характеризуется постоянной потерей работы, серьезной длительной безработицей и необходимостью переквалифицировать десятки тысяч рабочих для различных профессий и отраслей», — добавил Паррот.

Однако принятие пакета помощи Байдену и развертывание вакцины заставило других экономистов более оптимистично смотреть на национальную экономику — тенденция, которая может помочь Нью-Йорку.

экономистов, опрошенных The Wall Street Journal на прошлой неделе, повысили свой средний прогноз роста валового внутреннего продукта в этом году до 5,95% с 4,87% в прошлом месяце. Аналитики Goldman Sachs говорят, что экономика может вырасти на 7,7%. Либо это был бы лучший прирост экономики США с 7,9% в 1983 году.

Широкие экономические тенденции укрепили два важнейших сектора города, и в этом году они могут затронуть и другие районы.

Уолл-стрит в прошлом году принесла прибыль в размере 45,8 миллиарда долларов, что является вторым по величине показателем за всю историю и почти вдвое больше по сравнению с предыдущим годом. Сильный фондовый рынок, волна высокодоходных первичных публичных предложений и низкие процентные ставки, которые снижают стоимость заимствований, — все это способствовало хорошим временам для отрасли.

В то время как экономика города больше не зависит от Уолл-стрит, как раньше, на этот сектор по-прежнему приходится 20% всей заработной платы в частном секторе и 18% всех налоговых сборов штата, в основном потому, что его средняя заработная плата в 407000 долларов намного выше. самый высокий в городе.Успех Уолл-стрит — основная причина, по которой сборы налогов в штатах и ​​городах оказались намного выше, чем ожидалось.

Праздник надежды цветут

Между тем, вызванный пандемией переход на Интернет также поддержал быстрорастущий технологический сектор города, который тоже процветал в условиях пандемии. Венчурный капитал, инвестированный в нью-йоркские компании в прошлом году, почти достиг рекорда 2019 года.

«Пандемия стала попутным ветром для технологий», — сказал Бен Сан, основатель компании Primary Venture Partners, которая только что привлекла 150 миллионов долларов для инвестиций в стартапы в Нью-Йорке.«Мы видим так много замечательных компаний в Нью-Йорке, из которых выходят основатели, которые говорят, что это прекрасное время для создания компании».

Некоторые представители туристической индустрии даже видят повод надеяться на хороший сезон отпусков в Нью-Йорке. Мэтт Херлберт, генеральный менеджер Kimpton Muse на Таймс-сквер, планирует открыть отель 24 марта.

«Я доволен тем, что конец года — это наш лучший период в 2021 году», — сказал он. «Я исхожу из того, что ожидалось развертывание вакцины, что количество случаев будет ниже, что люди накопили сбережения и что люди хотят выйти и снова отправиться в путь.”

Подпишитесь на Новостная рассылка Получить THE CITY Scoop

Зарегистрируйтесь и получайте свежие новости из ГОРОДА каждое утро

Трагедия упущенных возможностей: человеческие жертвы Covid-19 и экономический ущерб

Запоздалая мобилизация Covid-19 привела к историческим человеческим потерям и серьезному экономическому ущербу. Если правильная политика будет и дальше игнорироваться, может последовать многолетнее сокращение мировой экономики.

Выпущен отчет о пандемии MY [https://www.differencegroup.net/coronavirus-briefs]. «Трагедия упущенных возможностей» фокусируется на «человеческих жертвах и экономическом ущербе, вызванном Covid-19», с описанием упущенных возможностей в борьбе с вирусом. И в нем показаны соответствующие затраты с точки зрения случаев, потерянных жизней и экономического ущерба.

Несмотря на несколько возможностей начать раннюю мобилизацию за пределами Китая и соседней Азии, большинство крупных экономик не выбрали упреждающих действий.

В Соединенных Штатах администрация Трампа предприняла неудачные попытки «защитить экономику» (читай: рынки). Он продолжает подавлять адекватные научные ответные меры политики, основанные на медицинских доказательствах.

Европейский Союз был более готов, но не смог бороться с вирусом раньше. Но он не полностью интегрирован и не имеет общих институтов для эффективного реагирования.

Первая упущенная возможность (январь 2020 г.)

Между первым зарегистрированным случаем (декабрь30 января 2019 г.) и объявления Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) о международной чрезвычайной ситуации (30 января 2020 г.) эпицентр вспышки находился в Ухане, Хубэй и близлежащих провинциях Китая.

Именно тогда Китай, Гонконг, а затем Южная Корея мобилизовались против вируса.

Однако вирус не остался в Азии. Первые случаи также были зарегистрированы примерно в 20 странах мира, включая экономики США и ЕС.

Более того, информация о вирусе, которую Китай и другие ранние мобилизаторы использовали для атаки на вирус, также была доступна Белому дому с 3 января, в то время как Европейский центр по профилактике и контролю заболеваний приступил к оценке рисков только через несколько дней.Тем не менее, никто из них не решил мобилизоваться.

Вот как они упустили первую важную возможность для активной мобилизации.

Вторая упущенная возможность (первый квартал 2020 года)

Вторая критическая возможность сдержать вспышку вируса может быть датирована периодом от международной чрезвычайной ситуации ВОЗ (30 января) до объявления ею глобальной пандемии (10 марта). Тогда эпицентр переместился в Европу, а затем в США. Тем не менее, полная мобилизация в обоих случаях началась всего через одну-две недели после предупреждения о пандемии — на шесть-восемь недель позже, чем активная мобилизация в Китае и Гонконге.

Большинство стран не представили полные отчеты ВОЗ о случаях заболевания до февраля, что в критический момент поставило под угрозу международное сотрудничество. Хуже того, недостаточная подготовленность способствовала возникновению новых проблем, включая неисправные комплекты для тестирования и длительные задержки в тестировании, а также огромную нехватку средств индивидуальной защиты (СИЗ), которая подвергала опасности жизни медицинских работников, работающих на переднем крае.

Торговые войны США вызвали дополнительный дефицит. Белый дом Трампа разрешил американским компаниям экспортировать СИЗ, но не разрешил китайским компаниям импортировать СИЗ в США.Между тем, неудачные ответные меры на вспышку увеличили риск для здоровья. Освещение в СМИ было много шумихи, но мало фактов, вызывающих виртуальную «инфодемию».

Как ни странно, многие международные обозреватели, включая даже авторитетные ежедневные газеты на Западе, начали странную битву против ВОЗ и ее руководства, которое с января призывало страны к быстрой мобилизации против вируса.

Так была упущена вторая важная возможность для мобилизации. В совокупности он охватывает весь первый квартал года.

Третья упущенная возможность (с 1 по 2 квартал 2020 г.)

По мере продолжения эскалации в Европе эпицентр переместился с западного побережья на восточное в США. Тем временем карантин и изоляция распространились по всему миру. Только в апреле меры социального дистанцирования, инициированные Китаем в январе, были широко введены на Западе.

Поскольку поздняя мобилизация и более слабое правоприменение оказались менее эффективными, результатом стал эффективный коллективный иммунитет. Вместо того, чтобы сглаживать эпидемическую кривую, многие страны сначала на несколько недель утолщали эту кривую.Таким образом, вспышка будет распространяться и сохраняться по всему миру дольше, чем это считается в настоящее время, в то время как вторичные вирусные волны и остаточные вирусные кластеры более вероятны в течение года.

Преждевременные выходы из карантина могут привести к увеличению человеческих и экономических затрат.

По мере того, как эти расходы резко возросли, некоторые руководители правительства стремятся уйти от ответственности с помощью «параноидального стиля политики». Вот почему Белый дом Трампа нацелился на Китай как на политически целесообразного козла отпущения. Это бесполезная попытка свалить вину.

Вот так и не удалась третья серьезная возможность бороться с вирусом. В совокупности это первое полугодие.

Четвертая упущенная возможность (с 1 по 2 квартал 2020 года и далее)

В этот период эпицентр переместится из стран с развитой экономикой в ​​страны с формирующимся рынком и развивающиеся страны с более слабыми системами здравоохранения.

Многие из этих стран были готовы бороться со вспышкой, но им не хватает внутренних ресурсов и внешней поддержки.Чистый эффект может оказаться катастрофическим.

Недавно глава агентства ООН по оказанию продовольственной помощи (Wood Food Program) Дэвид Бизли предупредил Совет Безопасности ООН о надвигающейся «глобальной гуманитарной катастрофе», особенно в Африке.

Поскольку глобальная пандемия грозит ввергнуть 265 миллионов человек в крайнюю нищету в беднейших районах мира, негативные последствия обратной связи могут ощущаться во всем мире.

Вот так будет упущена четвертая важная возможность против Covid-19.

Огромные человеческие затраты

В январе в Китае было зарегистрировано почти 7740 кумулятивных подтвержденных случаев, но всего 14 в Европе и пять в США.

Достигнув пика в феврале, в конце первого квартала в Китае было 82 000 случаев. Тем не менее, в Европе и США они превысили 425 000 и 140 000 соответственно.

Если исходить из текущих темпов роста глобальной пандемии, к концу второго квартала число случаев заболевания во всем мире может превысить 7-8 миллионов. В Европе и США это может составить почти 3 миллиона в каждом.

Без соответствующей вакцинации и лечения человеческие издержки будут продолжать расти до тех пор, пока эпидемические кривые не нормализуются с течением времени примерно к весне 2021 или 2022 года.

Исторический экономический ущерб

Даже в текущем исходном случае (МВФ, апрель 2020 года), совокупные потери мирового валового внутреннего продукта или ВВП за 2020 и 2021 годы могут составить около 9 триллионов долларов. Это больше, чем у третьей и четвертой по величине экономики мира — Японии и Германии — вместе взятых.

Тем не менее, этот базовый уровень не является адекватно реалистичным, поскольку он игнорирует ужасный экономический ландшафт — глобальный кризис 2008/2009 годов, европейский долговой кризис 2010 года, неудачное восстановление мировой экономики в 2017/2018 годах из-за тарифных войн США и последующее накопление глобального долга в размере 230 процентов. мирового ВВП — то, что предшествовало пандемии.

Итак, давайте предположим еще две реалистичные траектории, сценарий конфликтов великих держав и сценарий сотрудничества великих держав. Давайте также предположим, как в настоящее время делают многие аналитики и эпидемиологи, что может произойти более длительная вспышка в 2020 году, новая вспышка в 2021 году или и то, и другое.

Сценарий «Конфликты великих держав» предполагает постепенное ухудшение пандемических и экономических издержек. В этом случае сохраняющиеся риски пандемии могут вызвать интенсивные торговые и технологические войны, «горячие» геополитические конфликты и долгую многолетнюю глобальную депрессию. Это нынешний путь Белого дома Трампа.

В отличие от Великой депрессии в США в 1930-х годах, это может привести к более мрачным перспективам, поскольку производственный потенциал США и основных западных экономик находился в длительной стагнации еще до глобальной пандемии.

В сценарии сотрудничества великих держав пандемия и экономические затраты будут значительно сокращены. В этой альтернативе сохраняющиеся риски пандемии окажутся дольше, чем ожидалось, но торговые сделки в сфере торговли и технологий и смягчение геополитических трений в конечном итоге приведут к восстановлению экономики. Похоже, что это предпочтительный путь оппозиции Белого дома Трампа со стороны Китая, ЕС и США.

Вот неудобная правда: если бы опоздавшие мобилизаторы и неудавшиеся мобилизаторы следовали упреждающим мерам первых мобилизаторов, миллионы людей могли бы избежать вируса, а сотни тысяч остались бы в живых.

В этой глобальной пандемии не было ничего неизбежного, но цена самоуспокоенности окажется высокой, очень высокой.

Доктор Дэн Стейнбок — всемирно признанный стратег многополярного мира и основатель Difference Group. Он работал в Институте Индии, Китая и Америки (США), Шанхайском институте международных исследований (Китай) и Центре ЕС (Сингапур). Для получения дополнительной информации см. Https://www.differencegroup.net

История упущенных возможностей

EH-NET BOOK

Опубликовано EH.NET (октябрь 1998 г.)

Энн Бут, Экономика Индонезии в девятнадцатом и двадцатом

века: история упущенных возможностей. Бейзингстоук: Macmillan

и Нью-Йорк: St. Martin’s Press, 1998. xvi + 377 стр. Включает

библиографические ссылки и указатель. 19,95 долларов США (мягкая обложка), ISBN

0-333-55310-1 (Macmillan). 79,95 долларов США (твердая обложка), ISBN 0-333-55309-8

(Macmillan) и 0-312-17749-6 (St. Martin’s Press)

Проверено для EH-NET Йеруном Тувеном, Исторический институт, Лейден

Университет, Нидерланды.

НЕУДАЧА В ОЧЕНЬ РЕСУРСНОЙ ЭКОНОМИКЕ

Какие уроки может извлечь Индонезия из прошлого года?

Это том из новой амбициозной серии под названием A Modern Economic

История Юго-Восточной Азии, под редакцией Энтони Рида, Энн Бут, Малком

Фалькус и Грэм Снукс, инициированный Австралийским национальным университетом

в Канберре и опубликовано Macmillan. Из восемнадцати томов

(посвященных темам или странам), три должны быть

ru опубликовано на данный момент, и это одна из них.

Профессор Энн Бут из Школы восточных и азиатских исследований (SOAS) в

Лондон имеет большой опыт в изучении экономики Индонезии.

Она известна своей монографией Развитие сельского хозяйства в Индонезии

(Сидней: Аллен и Анвин, 1988) и для двух влиятельных отредактированных томов: A.

Бут, У. Дж. О’Мэлли и А. Вайдеманн (ред.), История экономики Индонезии

в голландскую колониальную эпоху, (Нью-Хейвен: Йельский центр международного пространства

исследований, 1990), который обычно считается первым обзором современных

экономической истории Индонезии), А.Бут (ред.) Нефтяной бум и после;

Экономическая политика и результаты Индонезии в эпоху Сухарто

(Сингапур: Oxford University Press, 1992). Кроме того, у нее

s опубликовал длинный список статей в журналах и отредактированных томах. В ней

работа,

она последовательно применяет систематические количественные макроэкономические

в сочетании с более качественной оценкой правительства

политика и теория роста.Но что тоже весьма показательно в ее работе

(включая рецензируемую книгу) — ее внимание к

сочетание колониальной и независимой эпох Индонезии

история. Бут — один из немногих историков, которые легко отпрыгивают назад и

между этими двумя периодами, проводя параллели и делая сравнения.

Таким образом, она может представить себе долгосрочный взгляд на экономическое развитие,

подход, который часто игнорируется экономистами и историками.

На первый взгляд, читатель Экономика Индонезии в девятнадцатом и

Двадцатый век сталкивается с провокационным подзаголовком: A

История

упущенных возможностей. К этому подзаголовку полосу иронии добавляет

Картинка на обложке книги: фотография индонезийца

завод государственных самолетов в Бандунге. Авиационная промышленность Индонезии

IPTN (Industri Pesawat Terbang Nasional), в котором нынешний президент

Хабиби играл ведущую роль, часто считался символом

безответственно большие затраты на престижные высокотехнологичные проекты,

значимых для эпохи Сухарто 1980-х и 1990-х годов.Критикует ли Бут такие

проектов и подразумевают, что экономика Индонезии была бы лучше

с вложениями в разные отрасли, или другой (более сбалансированный)

экономической политики? И какие еще возможности были упущены

Индонезия? Индонезия — одна из беднейших стран Юго-Восточной Азии, где проживает

на многие десятилетия отстает от нескольких своих соседей. Только

в течение последнего периода экспортно-ориентированного роста (ок.1980-1997) сделал

начал получать международную похвалу за свои экономические показатели — похвала

, растаявшего после валютного кризиса (и последующего политического

беспорядки) привели к тому, что индонезийская экономика фактически остановилась, и напугала

от большинства иностранных инвесторов.

Далее я сначала рассмотрю содержание книги и набросаю схему

некоторые его характеристики. В заключение вернусь к вопросу

из которых были упущены и как это повлияло на экономику Индонезии

разработка.

Обширное введение (Глава 1) описывает формирование

«Индонезийская» экономика, освещает текущие дебаты в историографии,

и определяет цели книги, которая состоит из шести глав (исключая

введение и заключение), посвященные тематическим аспектам

Индонезийская экономика.

Глава 2 называется «Рост выпуска и структурные изменения между

1820-1990 ′, и помещает важные политические события в хронологическом

обзор экономических показателей.В этой главе есть важная функция

в обеспечении хронологической основы и оценке различных

показателей и показателей долгосрочного экономического развития. В пределах

каждый подпериод, тенденции роста производства связаны с изменениями в

внутренней экономической политики (отражающей изменение политических приоритетов) и

к тенденциям мирового рынка (с. 16). В частности, фазы роста (с. 15,

85-87) следует упомянуть здесь.В сочетании политических событий и

, Бут выделяет следующие 10 фаз:

• 1) 1830-1870 гг. Быстрый рост экспорта, замедление после 1840 г.
• 2) Реформы политики 1870-1900 гг., Но вялый рост
• 3) Этическая политика 1900-1930 гг. И расширение экспорта
• 4) Мировая депрессия 1930-1942 годов, приведшая к сокращению объемов экспорта
• 5) 1942-1950 гг., Борьба за японскую оккупацию и независимость (нанесение вреда

  экономические показатели)

• 6) 1950-1958 гг. Восстановление экономики, рост производства
• 7) Снижение ВВП на душу населения в 1958-1966 гг., Структурный регресс
• 8) 1966-1973 гг. Восстановление экономики
• 9) 1973-1981 годы период нефтяного бума
• 10) 1981-1990 годы Экспорт продукции, не связанной с нефтью, ведущий к росту производства

хозяйственные показатели)

Глава 3 называется «Уровень жизни и распределение доходов» и устанавливает

, чтобы выяснить, почему относительно быстрый рост ВВП, почти наверняка

быстрее, чем численность населения в течение большей части последних двух столетий, не дало

в широкомасштабном повышении уровня жизни.Бут утверждает, что,

на самом деле, мы должны рассмотреть рост той части ВВП, на которую выделяется

на потребление домашних хозяйств после вычета государственных расходов

и расходы на накопление капитала, из них доходность не

разделяют все классы общества. Конечно, также переводы из-за границы

не следует принимать во внимание в этом контексте. В главе утверждается, что «

растущие расходы как на государственное потребление, так и на капитал

, вместе с высоким уровнем денежных переводов за границу, означало

, что на протяжении большей части колониальной эпохи расходы на частное потребление составляли

рос в среднем медленнее, чем ВВП.Бут продолжает: «Но в

Потребительские расходы пошли на пользу не всем слоям общества

равно. Были выигравшие и проигравшие, и часто выигрывали

сконцентрированы в определенных этнических группах и регионах »(с. 89).

Это развитие типично как для колониального, так и для независимого

года, а также является важным элементом сегодняшних проблем в

Индонезия.Еще раз процитирую Бута: «Как и в других колониальных обществах, экономический

по этническому признаку было выражено в Индонезии в начале

двадцатый век, и несмотря на эгалитарную риторику

борьба за независимость, это расслоение сохранялось в период после 1950 г.

период. Рост, который произошел с 1950-х годов, в свою очередь, произвел

новых моделей дифференциации по этническим группам, социальным классам и регионам »

(стр.89).

В главе 4 «Правительство и экономика Индонезии в девятнадцатом веке»

и двадцатый век », экономическая роль правительства в Индонезии

изучается. В соответствии с центральным аргументом книги (который может быть

перефразировано как: для разработки долгосрочного взгляда на экономическое развитие и

экономической политики в Индонезии), утверждается, что для более глубокого понимания

экономических показателей Индонезии, мы также должны улучшить

понимание внутренних факторов, которые способствовали или препятствовали развитию экономики

рост.Действия сменявших друг друга правительств в колониальном периоде

и постколониальные периоды имеют решающее значение для такого понимания (стр. 135).

Как ни странно, в этой главе (стр. 137) применяется другой набор фаз,

, различая шесть фаз в роли правительства, которые почти, но не

полностью, покрывают (комбинации) десять выделенных фаз роста

в главе 2 (стр. 85-87). Хотя шесть фаз имеют смысл и ясно, что

упорядочить основные тенденции политики, более подробный комментарий мог бы иметь

произведено по их совпадающим или не совпадающим с фазами хозяйственного

рост (связь влияния государственного вмешательства на мир

экономическое положение).Должен добавить, что при доработке

отдельных фаз, разумеется, в контексте экономических показателей

часто включается, поскольку государственная политика обычно разрабатывается в ответ на

экономических условий.

Подчеркивается, что «колониальная Индонезия, по крайней мере, в двадцатом

век был гораздо больше, чем просто штат ночного сторожа, он касался исключительно

с правопорядком и сбором налогов »(с. 155).Был

много реформ и общего энтузиазма по модернизации, как

характеризуется этической политикой, но также большим количеством

объекта, построенных в физической инфраструктуре. Это

отражается в большой доле государства в ВВП. Примечательно, что

в ранний независимый период, с 1950 по 1965 год, реальный рост населения

были намного ниже, чем в первые три десятилетия двадцатого века

век.Увеличение доли государственных расходов по отношению к ВВП

произошло не ранее второй половины 1970-х годов (с. 201).

Глава 5 озаглавлена ​​«Влияние международной торговли» и посвящена

(важная) роль торговли в экономике Индонезии, условия

торговля, изменение торгового режима («Взлет и падение свободной торговли

либерализм в колониальную эпоху »), режим регулируемой торговли с 1950 г.,

и постколониальный опыт торговли.В целом точка зрения Бута

о «колониальной утечке» кажется пессимистичным. Это очевидно из

ее оценка периода нефтяного бума (1973-1981), где Бут пишет:

«Конечно, есть много свидетельств того, что государственные инвестиции превышают

года нефтяного бума были далеко не оптимальными. Но, по крайней мере, арендная плата сохранилась

в отечественном хозяйстве. Использована ли бюджетная политика для инвестиций

человеческого и физического капитала в более ранние периоды экономики Индонезии

истории, производство на душу населения и уровень жизни могли составить

владеют быстрее, чем было на самом деле »(стр.243).

Дальнейшее развитие истории инвестиций в колониальную экономику,

В главе 6 рассматриваются «Инвестиции и технологические изменения», а в главе 7

специализируется на «Рынках и предпринимателях». Последняя глава

занимается коренным сектором колониальной экономики, развитие

труд

рынка, и экономическая роль китайцев, но также оценивает роль

социализма и государственного планирования в период 1950-1965 гг. И

Роль государства и рынка во время Нового Порядка.Эта глава

особенно должен привлечь внимание экономистов, которые будут планировать

Индонезии после 2000 года. Эти темы явно связаны с

проблемы современной Индонезии, касающиеся мощного

конгломератов и этническое разделение достатка. Бут прямо указывает

, что появление могущественных конгломератов, способных использовать политические

подключений предшествовали дерегулированию и либерализации, если экономика

за 1980-е годы.Рост этих конгломератов был симптомом

ограничений процесса дерегулирования, а не, как иногда утверждают,

— следствие этого процесса (с. 322).

Учебник для продвинутых и интересная монография

Как учебное пособие, данное исследование носит интерпретационный характер. В каждой главе

отдельных данных и событий рассматриваются в контексте темы

глава. Например, если я хочу узнать что-нибудь о Законе о сахаре

1870, указатель относится к страницам 30 и 253.На странице 30 S

Угар Закон упоминается в контексте структурных изменений в экономике.

Вместе с

так называемый аграрный закон, Закон о сахаре ознаменовал упадок

Система культивирования в Java, но некоторые ученые утверждают, что это

привел к драматическим изменениям в экономике Явы , а не (

не является водоразделом), хотя это оказало влияние на рост экспорта более

на более длительный срок.На странице 253 Закон о сахаре упоминается в контексте

инвестиций и технологических изменений, так как это позволило частным

инвестиции в сахарный сектор, разрешающие свободные контракты между сахаром

нефтеперерабатывающих заводов и земледельцев, что позволило правительству до

отказаться от выращивания сахара (из-за высокой несостоятельности сахара

компаний нанесли государству существенные убытки). Аграрный

Закон, тесно связанный с Законом о сахаре, также упоминается на странице

298 в условиях нехватки земли на Яве.Нет вводной

объяснение в хронологическом контексте того, что Сахарный Закон и

Аграрный закон фактически заявлен или подразумевается.

Этот пример показывает, что книга не столько учебник для начинающих, сколько

, скорее, интерпретирующее исследование, основанное на исчерпывающем обзоре последних

литературы и обширный анализ количественных данных. В элегантном andc

ompact, Буту удается постоянно информировать читателя о

дебатов по упомянутым вопросам, по различным взглядам, состоявшимся в

историография, или необходимость дальнейшего исследования некоторых тем.Из

Конечно, как макроэкономист она в значительной степени полагается на (богатых) голландских

колониальных исходных данных за колониальный период (так как других

количественных данных за колониальный период). Но, изучив долгосрочный

развитие сначала колонизированной, а затем независимой страны, она избегает

уделяет слишком много внимания присутствию колонизатора и удается

анализировать экономику как таковую, интегрируя отечественную или коренную

экономика и международно-ориентированная «хищная» экономика и

, развивающий довольно «автономный» (неевроцентрический) взгляд.

Можно критиковать то, что тематический, не хронологический

структура содержания этой книги может быть не очень полезной в обзоре

, охватывающий два столетия. Различные главы, касающиеся

структурные изменения, распределение доходов, государственная политика, роль

международной торговли, инвестиций и предпринимательства, каждая попытка

охватывают весь период 1800-1990 гг. Вводный стипендиат будет

постоянно испытывает потребность просматривать назад и вперед, чтобы кусок

вместе представляет собой полную картину каждого исторического подпериода.На другом

стороны, можно возразить, эта организационная структура позволяет читать

по одной главе за раз и делает явный акцент на долгосрочной перспективе

преемственности в каждом аспекте индонезийской истории. Это действительно один из

целей книги. Например, Бут заявляет, что хочет

«подчеркивает лежащую в основе преемственность в разработке политики, а

Последствия этой преемственности для экономики Индонезии

развитие в долгосрочной перспективе »(стр.12). Она также утверждает, что «

было и остается больше общего в экономических целях

голландских колонизаторов и индонезийских националистов, чем было

подтвержден. Это сходство связано с постоянством многих

основных проблем »(стр. 12). Таким образом, тематическая организация

содержание книги заставляет читателя соблюдать хронологию

непрерывности в каждой теме. Это действительно один из сильных

аргумента книги.

Рассматривая долгосрочную перспективу, Бут четко различает p

эпохи расширения и застоя. Очень поучительно, что это

помещен в контекст государственной экономической политики и мировой экономики

ситуация. В доступном стиле она дает сбалансированную картинку

рост и падение, продуманные суждения по вопросам

, которые вызвали много дискуссий. В целом она скрупулезно

обзоров и цитат из недавней историографии, в том числе многих индонезийских

ученых.

Упущенные шансы?

Итак, какие упущенные возможности упоминаются в заголовке? Такой

контрфактическая медитация, конечно, опасное упражнение, но оно может

сможет пролить свет на долгосрочные уроки, которые можно извлечь из

последние два столетия. Как говорит Бут, «полезно спросить, есть ли другой

мог бы привести к лучшим экономическим результатам »

(стр. 329-330).

Во-первых, можно подумать о влиянии Системы выращивания, которая

помешало развитию рыночных институтов в сельской местности Явы (стр. 334), а

в целом была ориентирована только на перевод крупной годовой суммы на

голландский бюджет (стр. 327).

Во-вторых, поздний колониальный голландский режим был занят «развитием» колонии

в материальном смысле, но в значительной степени игнорировала потребность в высшем образовании

или развитие квалифицированной рабочей силы из Индонезии.Колонизаторы построили

много инфраструктуры и социального и накладного капитала. Но экономическая выгода

в результате этих усилий были в значительной степени утрачены после обретения независимости, в основном потому, что

образовательная система не смогла подготовить высший или средний класс

чиновников, которые могли взять на себя экономику после обретения независимости. Будка даже

утверждает, что «неспособность ускорить доступ к образованию, вероятно, была причиной

величайших грехов упущения голландского колониализма »(стр.328).

Воспринимать это как упущенный шанс для экономики Индонезии возможно

с точки зрения самого индонезийского общества, которому препятствовали

из-за этого дисбаланса. Но это не имеет особого смысла при анализе колониального

: голландцы просто не планировали уезжать очень скоро, и поэтому не

интегрируют формирование местной элиты в свою официальную

политик. Конечно, колонизатора всегда можно обвинить в колонизации

страны, но следует ли обвинять ее в последовательности внутри своей собственной

? Я думаю, что важнее была система

Неравенство или расовые предрассудки в основе этого голландского колониального

.Это наследие колониального правления, которое, безусловно, может быть

рассматривается как «упущенный шанс», потому что он показывает нам, среди прочего,

корни сильного экономического положения китайских предпринимателей,

и относительно слабый предпринимательский класс коренных народов. Также в

, объясняющая прерывание экономического развития после

независимость. Бут обращает внимание на эти вопросы и указывает на номер

решающий факт, что индонезийские националистические лидеры были по существу

изолирован от экономики или от конкретных экономических представлений о том, как

, чтобы управлять страной: «слабость местного бизнеса.

класса в конце колониальной эпохи, вместе с очень небольшими числами

коренных индонезийца в высших административных эшелонах

службы, или в профессиях, означало, что в этих группах было гораздо меньше

влияние на лидеров борьбы за независимость, чем в, за

, например, Британская Индия.'(Стр. 330).

Эти размышления показывают, что историография продвинулась вперед по сравнению с

простодушных или эмоциональных обвинений колониальному режиму, а теперь

пытается принять более объективную перспективу, которая позволяет уроки

быть нарисованным. Было много перекрестков, на которых можно было перейти в другое направление.

, что привело к разным результатам экономического развития.

Излишне говорить, что были также положительные эффекты некоторых

важных события из прошлого Индонезии.

Проведите параллели между новым порядком Сухарто и поздним колониальным порядком

также подразумевает предположение, что другие дороги могут и

должны были быть захвачены правительствами после обретения независимости, или, другими словами,

возможности были упущены? В главе 4 мы находим положительную оценку

Прогресс, достигнутый правительством Сухарто в 1983-1990 гг., В результате чего

ненефтяных секторах (сельское хозяйство, производство, туризм) в международном масштабе

конкурентоспособность и меньшая зависимость экономики от экспорта нефти и газа

(стр.199). При этом подчеркивается, что роль государства

в экономике существенно не сократились в 1980-е гг.,

, и была предпринята очень небольшая попытка приватизировать принадлежащий государству

предприятия с очень низкой доходностью. «Нормативный контроль над

части сектора государственных предприятий остаются слабыми: так называемые

«стратегических предприятий», подконтрольных влиятельному министру

Research, Dr.Хабиби, наслаждайся доступом к внебюджетным источникам

финансов, находящихся вне контроля Министерства

Finance или любое другое государственное регулирующее агентство…. Это повторение

«Синдром Пертамина» указывает на то, что проблема управления государством

далек от решения в

(стр. 200-201). Вспоминая авиазавод на обложке, наверное,

Стенд делает рассматривает акцент Сухарто / Хабиби на престижном,

высокотехнологичных государственных предприятий, таких как авиапром как пропущено

шанс.. .

Как уже упоминалось, Бут довольно положительно оценивает вложения

, использующее нефтяной бум, арендует, в то же время предупреждая, что

Экономические реформы 1980-х годов не воссоздали тип открытой торговли

режим, который преобладал в колониальной экономике с 1870-х до начала

1930-е гг. (С. 242). Она также заявляет, что инвестиции в образование и человеческие ресурсы

столица, как и в колониальные времена, фактически игнорировалась

Правительство Индонезии с 1950 года.

На последних страницах главы 8 «Выводы» Бут описывает роль, а

форма типа «рыночного капитализма», встречающегося в

Индонезия (стр. 334-336). Без ссылки на фразы типа слоган, такие как

«Азиатские ценности», — объясняет она, почему рыночный капитализм рассматривается с помощью

амбивалентность в Индонезии. Эта глубокая двойственность в отношении либерального рынка

капитализм сохраняется в современной Индонезии на многих уровнях

общества, и эта амбивалентность не совсем укрепила индонезийское общество

экономических показателей.Отчасти из-за нерешительности принять свободный рынок

капитализм уходит корнями в националистические, антиимпериалистические взгляды

пагубное колониальное прошлое. (Все могло бы быть иначе, если бы голландцы не

были в Индонезии, но без образования колониального государства там

, вероятно, не был бы индонезийским государством, каким мы его знаем сегодня.

всего.) Высокопоставленные политики, включая самого Сухарто, видели свободный рынок

капитализм как хорошая возможность поддержать своих ближайших родственников и

близких деловых партнеров.Но в более широком смысле экономический рост рассматривался как

необходимо, потому что соседние страны вокруг Индонезии

ia реализовал быстрый экономический рост. Если Индонезия отстанет, то это

будет

делает его уязвимым для внешних угроз и внутренних восстаний.

Последние события весны и лета 1998 г., после того как эта книга вышла

, подтверждают эти подозрения. Но Энн Бут идет еще дальше

и сравнивает авторитарное государство, ориентированное на рост, с другими

авторитарных государства развития, таких как Япония Мэйдзи, Испания Франко,

и Южная Корея под руководством Пак Чон Хи.История этих трех

страны «предположили бы, что силы экономического роста, когда-то

, что неизбежно приведет к требованиям более строгого юридического и

конституционная основа, гарантирующая широкий спектр гражданских свобод,

, включая более строгий режим прав собственности. В Индонезии тоже

неизбежно, что экономический рост создаст такие требования, которые

политическая система тогда должна будет приспособиться.’… Как правительство

ответов на эти вызовы определит не только

в новом тысячелетии, но само его выживание как

нации »(с. 336).

Эти зловещие слова точно описывают происходящий процесс,

набирает обороты после KRISMON (денежный кризис в индонезийском

) и уход Сухарто в отставку, в результате чего в мире появится

внимания к Индонезии на ближайшие несколько лет.Похоже, что новый

«деколонизация» только началась, и любой, кто хочет поместить ее в

.