Бессознание в психологии: Психика — Гуманитарный портал

Психология бессознательного Рекомендации Отдельные статьи Михаила Литвака

« Назад 14.12.2015 08:03 Психология – великая наука, которая позволяет узнать человека самым лучшим образом. Большое количество ученых пытались и пытаются узнать о внутреннем «богатом» мире человека, одним из таких ученых был Зигмунд Фрейд. Он посвятил большую часть жизни такому важному вопросу, как психология бессознательного. Согласно многим представлениям великих ученых-психологов – бессознательное – это своего рода субъект сферы сознания, вытесненный определенными силами по определенным причинам из сферы осознания. А вот, кто вытесняет, как и к чему это приводит – мнения разнятся у многих ученых. Например, великий австрийский ученый Зигмунд Фрейд утверждал, что вытеснение осуществляется только в одну сторону, а именно некое СВЕРХ-Я. Оно представляет собой общество в сознании и представляется более сильным субъектом, который вытесняет слабое психологическое содержание, например, такое как – впечатления из детства, которые являются недопустимыми для Сверх-Я. Итого, получается, что бессознательное по Зигмунд Фрейду – это первые впечатления из детства, живущие внутри нас, однако они не являются осознаваемыми, так как они социально не приемлемы или не согласуются с иными потребностями или факторами определенной личности. Если говорить о других разновидностях бессознательного, то Зигмунд Фрейд не имел знаний, не предполагал или отрицал их. Не менее важно и то, что вытеснение по Фрейду – жесткое, получается, что найти бессознательное, а также возвратить в сознание человеку стандартными методами невозможно. Психология бессознательного по Зигмунду Фрейду – это сфера психики, в которой осуществляются недоступные для Я вещи, однако они логичны и обладают определенной логикой. Как утверждал З. Фрейд, бессознательное можно «узнать», иными словами расшифровать только при помощи работы специалиста, использующего специализированные методики, в качестве примера – гипноз или толкование. Теория З.Фрейда Согласно «теории» Фрейда о психологии бессознательного – объем бессознательного значительно выше объёма сознания (в качестве примера для наибольшего понимания можно привести такое выражение: у айсберга – сознание выступает небольшой вершиной, а то, что находится под водой представляет собой бессознательное). Также бессознательное, согласно утверждениям великого австрийского ученого несет прямую ответственность за множество неврозов и других проявлений. Многие неприятности, связанные с нашей личностью, по мнению Фрейда, происходят из-за бессознательного. Ведь Зигмунд Фрейд предложил модель психики, которая состоит из 3 компонентов – это собственно: ОНО, Я Сверх-Я, для которого как раз не желательны детские впечатления. Согласно психологии бессознательного по Зигмунду Фрейду, многие действия, которые совершаются человеком «на автомате», обладают неосознаваемым характером. Зигмунд Фрейд считал, в бессознательное вытесняются скрытые желания, фантазии, противоречащие общей морали или нормам поведения, которые заложены обществом. Ко всему прочему они слишком сильно вызывают тревогу, для того, чтобы быть осознанными.  Зигмунд Фрейд на протяжении своей жизни рассмотрел то, как определенная мотивация может проявляться во снах, творчестве или отклонениях, вызванных невротизмом. Согласно утвержденным данным, основной регулятор поведения человека – влечение или желания. Когда он лечил своих пациентов, то заметил такой факт, что переживания, которые не осознаваемы пациентами, способны сильно «утяжелить» жизнь и порой даже ведут к развитию различного рода психологических заболеваний или отклонений.  Чему способствовало открытие? Благодаря такому открытию, он начал искать средства избавления «пациентов» от конфликтов, которые возникают относительно «говорящего» сознания и тайными побуждениями бессознательного. В результате этого появилась специальная методика Зигмунд Фрейда, которая «исцеляет» души. Иными словами – психоанализ Зигмунда Фрейда.   Стоит отметить, что именно до открытия этого великого ученого, многие считали душу, как единым целым, именно то, что не делится. Согласно Фрейду, в бессознательном нет ничего, чтобы когда-то не имелось в сознательном. Далее эту «теорему» модернизировал Юнг, но мы не будем об этом. Фрейд понимал бессознательное, практически как определения памяти. Получается, что в нем содержится такая информация или представления, впечатления, которые уже однажды осознавались человеком, однако она промелькнула с определенной степенью интенсивности. Можно предположить, что это былая какая-то определенная мысль, а может быть целый комплекс переживаний различного рода, которые неизвестно почему ушли из сознания, практически точно также, как «забылись». По мнению Фрейда, в бессознательном появляются подобного рода психологические содержания, которые не могут подходить для главенствующей позиции сознания или являются нездоровыми. В большинстве своем в бессознательном имеется то, что для обычного сознательное не является допустимым. К ним относят различного рода желания, потребности или мысли, возникающие в сознательной части, однако которые якобы не «прошли». Таким образом, Фрейд смог изучить психологию бессознательного, предоставив миру свое представление.

Категории статей

Когнитивные аспекты изучения бессознательного в современной психологии Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

УДК 159.92

КОГНИТИВНЫЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО В СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ

© 2015 Ю.Е.Шилов

Самарский государственный университет

Статья поступила в редакцию 03.08.2015

В контексте когнитивных исследований представлен анализ современных научно-психологических подходов к проблеме бессознательного.

Показана неоднородность феноменологии бессознательного, а также описаны основные экспериментальные техники, которые используются в настоящее время в когнитивной психологии для изучения имплицитного знания.

Ключевые слова: бессознательное, когнитивная деятельность, сознание, имплицитное знание, прайминг-эффекты, имплицитное научение.

Проблема бессознательного на протяжении всей истории научной психологии волновала исследователей самых разных направлений и школ. Еще до появления психоанализа, бессознательная психика привлекала внимание таких видных исследователей как психофизиолог Г.Гельмгольц (концепция бессознательных умозаключений), психофизик Г.Т.Фехнер (представление об «отрицательных» ощущениях), основоположник экспериментальной психологии памяти Г.Эббингауз («сбереженные знаки»), основатель функционализма У.Джеймс (понятие «психическая бахрома»). Да, и сам основатель психологии как самостоятельной и независимой от философии науки, В.Вундт, хотя и считал основным предметом изучения явления сознания, тем не менее, признавал существование и бессознательных образований в психической организации. Так, например, описывая акт восприятия, В. Вундт различал перцепируемое (неосознаваемое) и апперцепируемое (контролируемое вниманием, осознаваемое) психическое содержание. Впоследствии, уже в начале 20 века, представители гештальтпсихологии (М.Вертгеймер, В.Ке-лер, К.Кофка) будут использовать понятия «фигура» (осознаваемая часть перцептивного поля) и «фон» (аморфная, неструктурированная и неосознаваемая область восприятия, простирающаяся за фигурой).

Однако, несомненно, наиболее существенную роль в привлечении интереса к проблеме бессознательного сыграл основатель психоанализа З.Фрейд. Он не только считал, что главным предметом психологического исследования

° Шилов Юрий Егорович, кандидат психологических наук, доцент кафедры общей психологии. E-mail: [email protected]. ru

должна стать сфера неосознаваемого, но и включил в предметную область те явления, которые ранее не занимали исследователей. Это разного рода ошибки, которые человек совершает в обыденной жизни, например, описки, оговорки, очитки, случаи забывания намерений или имен. Как указывает А.Ю.Агафонов, З.Фрейд, по сути, показал, что абсолютно все в психике является детерминированным и «существуют специальные механизмы, работа которых блокирует доступ в осознание информации, хранящейся в па-мяти1». Одним из таких механизмов, по Фрейду, является цензура, функция которой, удерживать в хранилище бессознательного нежелательную, эмоционально неприятную, психотравмирую-щую информацию. Хотя эта информации и хранится в памяти, доступ к ней в обычном состоянии сознания заблокирован цензурой.

Вообще говоря, «бессознательность» означает, что некое психическое содержание недоступно для осознания, поэтому человек не способен дать отчет об этом. За пределами осознаваемого опыта могут осуществляться разнообразные функции и протекать разнокачественные процессы. Осознанность, таким образом, — «это качество переживания, сопровождающее психические функции, такие как восприятие или память, которые в противном случае могут выполняться неосознанно2». Сфера бессознательного — это область психики, где находится материал, который в обычном состоянии сознания не может

1 Агафонов, А.Ю. Когнитивная психомеханика сознания, или как сознание неосознанно принимает решения об осознании / А.Ю.Агафонов. — Самара: Изд-во «Универс-групп». — 2006. — С.70.

2 Kihlstrom, J. The cognitive unconscious / J.Kihlstrom //

Science, 237. — 1987. — P. 87.

быть осознан. Классическим примером этого является представление о подсистеме М в модели З. Фрейда. В этой области психической системы находятся идеи, от которых сознание защищается, с тем, чтобы избежать внутриличност-ный конфликт. Но, надо подчеркнуть: не весь неосознаваемый психический материал является частью подсистемы И, так как далеко не вся информации, хранящаяся в бессознательном, обладает стрессогенностью, которая собственно и обусловливает работу защитных механизмов.

Стоит также заметить, что сохранение материала в закрытой для осознания области психики — это не единственная причина, по которой некоторая информация становится недоступной для сознательного анализа и контроля. Часть информации не осознается, поскольку не может быть выражена в вербальном виде. Например, это могут быть грамматические правила или согласованные движения во время ходьбы. Такой материал хранится в декларативном виде. Аналогично этому, человек часто не способен осознать эвристики, связанные с социальными суж-дениями.3 Несмотря на свою революционность, идеи основоположника психоанализа обнаружили впоследствии свою узость и для того, чтобы понять ограниченность представлений Фрейда, необходимо обратиться к опыту изучения бессознательного в русле когнитивно-ориентированного подхода.

В шестидесятые годы прошлого века произошла когнитивная революция, которая не могла не отразиться на характере проблем, изучаемых психологией. Проблема бессознательного в психологии получила не только окончательное признание в качестве научно-значимой и по настоящему масштабной проблемы, но и привлекла интерес ведущих ученых, занятых когнитивными исследованиями. Этот интерес возник далеко не сразу. Когнитивистам первой волны, в особенности тем, кто исследовал функции внимания, понятие «бессознательное» напоминало о Фрейде и его психоанализе. В моделях ранней селекции (Д.Брондбент, А.Трейсман) не было место бессознательным образованиям. Это, во многом, объясняется дефицитом исследовательских методов. Как указывает М.В.Фаликман, «отдельные авторы акцентируют крайне важный методологический парадокс: невозможно спросить человека о том, воспринял ли он нечто, осознал ли он это, без обращения его внимания

3 Капрара, Дж Психология личности / Дж.Капрара, Д.Сервон // Психология личности. — СПб., Изд-во «Питер», — 2003.

на то, о чем идет речь. …Здесь … фиксируется неразрывность понятий внимания и сознания4».

В процессе совершенствования экспериментальных техник стали появляться свидетельства неосознаваемой обработки информации. При этом следует отметить, что глубина этой обработки достигает семантического уровня, что показали первые эксперименты А.Марсела начала 60-х годов с использованием техники праймин-га. Исследователи когнитивного направления все больше стали признавать бессознательное в качестве мощного познавательного ресурса. В свою очередь, развитие психологической эксперимен-татики, появление новых методик и техник, применение в психологии познания технических средств нейронаук, позволило расширить представление о феноменологии бессознательного.

Уже давно в трудах по когнитивной науке можно встретить такие понятия как «когнитивное бессознательное», «имплицитная память», «имплицитное научение5». Для нынешнего поколения когнитивистов уже не является сомнительным или провокационным вопрос о существовании неосознаваемого содержания психики и бессознательных алгоритмов обработки информации. Эксперименты убедительно показывают, что многие психические феномены частично или полностью не осознаются. Вместе с тем, эти феномены не существуют изолировано, они не диссоциированы с сознанием, а активно воздействуют на его работу6.

4 Фаликман, М. Динамика внимания в условиях быстрого последовательного предъявления зрительных стимулов: дис. … канд. психол. наук: 19.00.01 / Фаликман Мария Вячеславовна. — М., — 2001. — С.46.

5 Kihlstrom, J. The psychological unconscious / J.Kihlstrom // Handbook of personality: theory and research. — Pervin L. (Ed). — N.Y., — 1999. — P. 77.

6 Cleeremans, A. Conscious and unconscious processes in cognition / A.Cleeremans // In international encyclopedia of the social and behavioral sciences. — 2001. — Vol. 4. — P. 2584 — 2589; см. также: Агафонов, А.Ю. Эволюционная эпистемология и когнитивная психология сознания, или Зачем человеку разум? / А.Ю.Агафонов // Вестник СамГУ. — 2013. — №5(106). — С. 165 — 178; Агафонов, А.Ю. Когнитивная психомеханика сознания, или как сознание неосознанно принимает решения об осознании / А.Ю.Агафонов. — Самара: Изд-во «Универс-групп», 2006; Агафонов, А.Ю. Как изучать сознание? / А.Ю.Агафонов // Известия Самарского научного центра РАН. — 2011. — Т. 13. — №2(1). — С. 85 — 90; Агафонов, А.Ю. Сознание: где искать «черный ящик»? / А.Ю.Агафонов // Методология и история психологии. — 2009. — Т. 4. №1. — С. 151 — 165; Агафонов, А.Ю. Бессознательные обертоны осознания / А.Ю.Агафонов // По обе стороны сознания. Экспериментальные иссле-

Проблемой сегодняшнего дня является диапазон возможностей, которые находятся в распоряжении бессознательного. Что способно делать только сознание, а что является прерогативой бессознательного? В чем состоит разделение ролей между этими сферами психики человека? Каков характер взаимодействия эксплицитного и имплицитного знания? Именно эти вопросы направляют научный поиск когнитивных психологов 21 века.

Неудивительно, что многие исследователи связывают будущие успехи в постижении сущности человеческого познания именно с изучением бессознательного, признавая его доминирующее положение в когнитивной системе человека. В частности, А.Ребер, Р.Ален и С.Реган отмечают: «… некоторые действия разума управляются тем, что лежит за пределами сознания. По существу каждое задание на приобретение сложного знания выполняется в значительной степени при отсутствии сознательного контроля. Мы включаем сюда такие моменты, как социализация, рост уровня культуры, формирование компетентных суждений, приобретение статуса эксперта в академической области, изучение сложной игры подобно шахматам, приобретение родного языка. Знание в этих случаях всегда скрытое. .Другие действия разума, которые использует сознание в качестве операторов, имеют глубокие бессознательные системы управления. Если вы попросите испытуемого дать достоверный отчет о феноменологии вращения фигуры и объяснить основные когнитивно-перцептивные процессы, при помощи и по правилам которых выполняется такое вращение, всякое ощущение осознанности пропадает7».

Говоря об образовании эксплицируемых знаний, формировании навыков или убеждений, мы фактически имеем в виду неосознаваемые процессы. Возможно, именно это А.Ю.Агафонов называет «бессознательной деятельностью сознания», то есть работой сознания, которая самим сознанием не осознается8. С таким подходом сближается позиция П.Левицки и Т.Хилл. Они указывают, что в настоящее время «. способ-

дования по когнитивной психологии / под общ. ред. А.Ю.Агафонова. — Самара: Изд. дом «Бахрах-М», 2012. — С. 6 — 53.

7 Reber, A. Syntactical Learning and Judgment, Still Unconscious and Still Abstract: Comment on Dulany, Carlson, and Dewey / A.Reber, R.Allen, S.Regan // Journal of Experimental Psychology. -1985. -Vol.114. — P. 17 — 24.

8 Агафонов, А.Ю. Как изучать сознание? /А.Ю.Агафонов

// Известия Самарского научного центра РАН. -2011. —

Т. 13. — № 2. — С. 85 — 90.

ность человеческого сознания к бессознательному получению информации является основным метатеоретическим допущением всей когнитивной психологии. Это допущение присутствует практически во всех исследованиях человеческого мышления, опубликованных за два последних десятилетия и косвенно упоминается в большинстве экспериментальных теорий, разработанных в когнитивной психологии9»

Конечно, в ряду тех, кто является ярым сторонником изучения «когнитивного бессознательного» и имплицитной памяти является А.Ре-бер, с чьим именем связано целое направление основополагающих исследований, посвященных имплицитному научению10.

Прежде скажем, что под имплицитным научением понимают способность к обучению чему-либо без сознательного контроля. Иначе говоря, научение называют имплицитным тогда, когда информация воспринимается и запоминается без надлежащего мотива. Кроме того, субъективный отчет о полученном знании в ситуации имплицитного научения, или невозможен, или существенным образом затруднен. Имплицитное научение противопоставляется эксплицитному. Последнее имеет место тогда, когда необходимо, например, усвоить термин или научиться играть на музыкальном инструменте. Основные отличия имплицитное научения от эксплицитного связаны с тем, что имплицитно формируемое знание недоступно для самоанализа и самоотчета, в то время как эксплицитное знание осознается и может быть передано вер-бально. Имплицитное научение происходит не-преднамерено, а научение под контролем сознания предполагает целенаправленную активность. Наконец, имплицитное научение не требует, в отличии эксплицитного, концентрации внимания.

А.Ребер еще полвека назад начал исследования феномена имплицитного научения. Сегодня это поле исследований необыкновенно расширилось. Есть немало сторонников, но есть и противники реберовских идей. Но, так или иначе, именно он инициировал экспериментальные поиски в этой захватывающей области. На сегодня в большинстве экспериментальных работ используют один из трех методов: управление

9 Lewicki, P. Unconscious processes as explanations of behavior in cognitive, personality, and social psychology / P.Lewicki, T.Hill // Personality and Social Psychology Bulletin, 13, -1987. — P. 355 — 362.

10 Reber, A.S. Implicit learning and tacit knowledge / A.S.Reber // Journal of Experimental Psychology: General, 118. -1989. — P. 219 — 235.

динамическими системами, научение искусственной грамматике, заучивание последовательностей. В отличие от исследований, где используют подпороговые стимулы, например, при изучении прайминг-эффектов, в исследованиях имплицитной памяти применяют осознаваемый стимульный материал. Дело в том, что в данном случае важно обеспечить имплицитность не самих стимулов, а имплицитность отношений (временных, пространственных) между ними. Для того, чтобы минимизировать или совсем устранить влияние прошлого опыта испытуемого, часто используют нейтральные, лишенные смысла или сложные стимулы. Рассмотрим отдельно основные методы изучения имплицитного научения.

Управление динамическими системами. Испытуемые в эксперименте, где используется этот метод, должны управлять на компьютере интерактивной системой, в качестве которой может выступать, например, виртуальное производство автомобилей. В процессе управления системой испытуемый анализирует входную информацию о состоянии системы. Экспериментальная задача состоит в том, чтобы достичь и, по возможности, сохранить заданный уровень функционирования системы (количество выпускаемой, например, продукции). Это достигается посредством управления разными параметрами (например, «размер заработной платы рабочих», «расходы на комплектующие»). После каждого действия испытуемого измеряется состояние системы, так как компьютерная программа связывает воедино все управляемые параметры. Но характер связи между параметрами испытуемый знать не может. Как правило, участники экспериментов успешно справляются с такими комплексными заданиями, не имея не малейшего представления о правилах, по которым система функционирует.

Научение искусственным грамматикам. В экспериментах А.Ребера испытуемым надо было запоминать последовательности букв. Эти последовательности генерировались случайным образом, но имели согласно правилу искусственной грамматики, конечное число возможных состояний. Затем испытуемым говорили, что эти цепочки букв были образованы по неким произвольным грамматическим правилам. Задача участника экспериментальной процедура, — установить, какие из предъявляемых новых стимуль-ных строчек соответствуют правилу. Несмотря на кажущуюся сложность, испытуемые могут эффективно выполнять это задание. Это означает, что, не осознавая правила, они с вероятностью, превышающей случайное угадывание, мо-

гут дифференцировать строки на грамматические и аграмматические.

Заучивание последовательностей. При использовании этой техники испытуемых просят реагировать (как правило, нажатием клавиши на клавиатуре) на каждый стимул организованной стимульной последовательности. В каждой серии испытуемый воспринимает зрительный стимул, который появляется в определенном сегменте экрана. Последовательность стимулов представляет собой структуру. Или же, как в случае с искусственными грамматиками, подчиняется заданному правилу, по которому стимулы могут чередоваться. Фиксируется время реакции. Эксперименты показывают, что испытуемые, которым предъявляется организованная последовательность, быстрее реагируют по сравнению с теми, кто работает со случайным, неорганизованным стимульным набором. Это дает основания считать, что уменьшение времени реагирования есть следствие имплицитно сформированного у испытуемых знания о структурных отношениях между стимулами, хотя отчет о таких отношениях или правиле связи стимулов испытуемые, как правило, дать не способны.

Другой областью изучения бессознательного является подпороговое восприятие или, иначе, эффекты прайминга. Одним из первых, кто стал использовать технику прайминга, был А.Марсел11. В одном из экспериментов, он предъявлял слова-праймы всего лишь на 10 мсек с последующей зрительной маскировкой. После этого, испытуемые выполняли задачу лексического решения: на экране на очень короткое время предъявляли либо слово, либо бессмысленный набор букв (например, «корова» или «коропа»). Было показано, что испытуемые, как правило, не ошибались при опознании слова в задаче лексического решения, если этому слову предшествовал семантически родственный прайм. Например: «молоко» (прайм) — «корова» (целевое слово).

Известны также эксперименты, в которых в качестве прайма использовались многозначные стимулы (слова омонимы, двойственные изображения). Так, Ю.Б.Дормашев и В.Я.Романов описывают эксперимент, где использовали дву-

11 Marcel, A. J. Conscious and unconscious perception: An approach to the relations between phenomenal experience and perceptual processes / A.J.Marcel // Cognitive Psychology, 15, -1983. — P.238 — 300.

смысленные слова palm («пальма», «ладонь»)12. Такие слова ускоряли опознания таких слов, как «клен» и «запястье». Это, по всей видимости, свидетельствует о когнитивной способности неосознанно понимать сразу два значения многозначного стимула. С такой трактовкой согласуются и результаты эксперимента, проведенного М.Г.Филлиповой13. Она использовала в качестве прайма неосознаваемые изображения двойственных фигур. Значение этого неосознанного изображения оказывало значимый прайминг эффект на решение когнитивных задач, если ответ задачи имел смысловую связь с неосознаваемым изображением. В свою очередь, Н.С.Куделькина и А.Ю.Агафонов в серии экспериментов установили эффект неосознаваемой семантической чувствительности14. Исследователи показали, что человек способен не просто понимать значение неосознаваемого стимула, но даже неосознанно изменять степень доверия к воспринимаемой подпороговой информации. Другими словами, бессознательное способно регулировать семантическую чувствительность при восприятии серийной информации: один и тот же семантический прайм может оказывать как сильное, так и еле заметное влияние на текущую когнитивную деятельность. В свою очередь, это предполагает существование имплицитной оперативной памяти, хранящей информацию о предшествующих аналогичных информационных событиях.

Повышенный интерес к проблеме бессознательного вызван, в значительной мере, и исследованиями в области нейропсихологии. Нейроп-сихологические данные показывают, что для эффективной работы бессознательного вовсе не требуется актуального переживания «от первого лица». Стимул, который, очевидно, не осознается пациентом, тем не менее, неосознанно воспринимается и воздействует определенным об-

12 Дормашев, Ю.Б. Психология внимания / Ю.Б.Дор-машев, В.Я.Романов // — М.: Тривола, — 1995. — С. 64.

13 Филиппова, М.Г. Исследование неосознаваемого восприятия (на материале многозначных изображений) / М.Г.Филиппова // Экспериментальная психология познания: когнитивная логика сознательного и бессознательного / под ред. В.М.Аллахвердова. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. — С.169.

14 Куделькина, Н.С. Динамические прайминг-эффекты:

исследование регуляции неосознаваемой семантиче-

ской чувствительности / Н. С.Куделькина, А.Ю.Агафонов // По обе стороны сознания. Экспериментальные исследования по когнитивной психологии: [сборник статей] / под общ. ред. А.Ю.Агафонова. — Самара: Изд-во «Бахрах-М», 2012. — С. 63 — 95.

разом. Так, например, в случае «слепого зрения» люди с повреждениями зрительных областей коры указывали об отсутствии объектов в поле восприятия. Однако если таких людей попросить сформулировать предположение относительно того, чем являются эти объекты, то ответы явным образом будут говорить в пользу имплицитных представлений. Слепое зрение, по-видимому, объясняется тем, что зрительная информация, попадая на сетчатку, затем проецируется не только на зрительные области коры, но и на других участки мозга. Это обеспечивает различение в отсутствие осведомленности или, иначе, осознанного переживания.

Бессознательное крайне неоднородно. Этим термином обозначают, как установки (Н.Д.Узнадзе), память в аспекте сохранения информации (А.Ю.Агафонов), так механизмы работы сознания, которые хотя и отвечают за переживание осознанности, но сами никогда не могут быть осознанны15. Здесь стоит вспомнить работы автора оригинальной теории сознания В.М.Аллахвердова, который получил значительные теоретико-экспериментальные результаты в области взаимодействия сознания и бессозна-тельного16. Он описал экспериментальный феномен, получивший название «феномен неосознаваемого негативного выбора». По мнению Ал-лахвердова, этот экспериментальный эффект свидетельствует о том, что в когнитивной организации сознания имеется специальный механизм, отвечающий за то, следует или нет осознавать воспринимаемую информацию. По сути, это не что иное, как когнитивный механизм принятия решения об осознании или неосознавании. Как и любой механизм сознания, он также не осознается.

В заключении стоит отметить, что в течение двадцатого столетия произошла кардинальная смена научно-психологических интересов. В начале века бессознательное представляло собой тайну, окутанную мраком. В настоящее время благодаря успехам когнитивной науки бессознательные процессы перестали пугать исследователей своей непостижимостью. Существование бессознательной психики является бесспорным и твердо установленным фактом. Вместе с тем,

15 Агафонов, А.Ю. Бессознательные обертоны осознания / А.Ю.Агафонов // По обе стороны сознания. Экспериментальные исследования по когнитивной психологии …. — С. 6 — 53.

16 Аллахвердов, В.М. Сознание как парадокс. Экспериментальная психологика / В.М.Аллахвердов. — СПб.: Изд-во «Проспект». — 2000. — 528 с. (Новые идеи в психологии).

нерешенной проблемой остается сознание. Как возникает феноменальный опыт? Откуда берется осознанность? Эти вопросы пока не имеют удовлетворительных ответов. Возможно, что ключом к пониманию осознанности является

бессознательное, которое не изолировано в психической конституции от сознания, а представляет собой органическую часть целостной динамической системы, каковой является человеческая психика.

COGNITIVE ASPECTS IN RESEARCHES OF UNCONSCIOUSNESS IN CONTEMPORARY PSYCHOLOGY

© 2015 Y.Y.Shilov

Samara State University

A review of contemporary scientific approaches to the problem of unconsciousness in psychology is presented in the context of cognitive studies. Heterogeneity of phenomenology of unconsciousness is shown, and basic experimental techniques used in contemporary cognitive psychology to explore implicit knowledge are presented as well. Keywords: unconsciousness, cognitive activity, consciousness, implicit knowledge, prime effects, implicit learning.

0 Yuri Yegorovich Shilov, Candidate of psychology, Assistant Professor, Department of General Psychology. E-mail: [email protected]. ru

Уроки психологии: российская политика как коллективное бессознательное

Фото: Андрей Стенин/РИА Новости

Зачем власти нужны «путинги»? Как соцопросы влияют на массовое сознание? Способен ли интернет изменять общественное мнение в масштабах страны? Почему массовые митинги начались только сейчас? Эффективны ли ролики за Путина? На все эти вопросы политологи зачастую дают не самые убедительные ответы или не дают их вовсе. Зато много полезных уроков можно вынести из наблюдений в области когнитивной психологии.

Эффект якоря. Как манипулировать выбором.

Обычно эмоции противопоставляются рациональному мышлению, но исследования в области когнитивной психологии показывают, что эмоции не только не мешают, но и, наоборот, играют ключевую роль в принятии решений и анализе. Алгоритмы анализа информации в человеческом мозгу, в отличие от алгоритмов компьютерных программ, построены на основе ассоциаций, а ассоциации имеют ту или иную эмоциональную окраску. Удачные решения связываются с позитивными эмоциями, плохие – с негативными, и когда человек сталкивается с ситуацией выбора, он не просчитывает каждый раз все за и против, а по аналогии сравнивает с предыдущим опытом и выбирает тот паттерн, который у него ассоциирован с успехом.

Плюс этого способа принятия решений в том, что, сочетая рациональное и интуитивное, удается быстро обрабатывать море данных и действовать в условиях неполной информации (а она почти всегда неполная). А минус в том, что решение здесь зависит от точки отсчета, которая обычно очень условна или даже случайна. Вероятнее всего, вещь будет лучше продаваться, если по соседству на прилавок поставить что-то аналогичное по качеству, но значительно более дорогое. Так бы, может, вы и не купили ее, но когда видите, что она настолько дешевле… На этом же принципе построены выборы в России в последние годы: чтобы повысить свою популярность, Путину надо сравнить себя с кем-то вроде Жириновского или Зюганова. Такие выборы не только не опасны для Путина, они могут даже повысить его популярность. Впрочем, только в том случае, если Зюганов для избирателей так же неприемлем, как 4 года назад, что уже не так очевидно. Но главный урок когнитивной психологии Кремль знает хорошо: манипулировать общественным сознанием легко, если сам задаешь точку отсчета.

Этот «эффект якоря» был открыт Принстонскими исследователями Амосом Тверски и Дэниелем Канеманом. Ими проводился так называемый эксперимент с навязанным числом: две группы испытуемых должны были оценить долю африканских стран в ООН. При этом первую группу спрашивали: «их доля больше или меньше 65%?», а вторую – «их больше или меньше 10%?». В итоге первая группа называла значительно большее число, чем вторая. Несложно догадаться, что, когда люди пытаются представить себе уровень поддержки Путина в обществе, они тоже, по сути, участвуют в «эксперименте с навязанным числом». Даже если они не верят ВЦИОМу и «Левада-центру», сам факт публикации данных о том, что поддержка Путина в обществе якобы составляет около 50%, определенным образом формирует их ожидания. И даже если они знают, что на «путинги» людей свозят автобусами, озвученные официальные цифры числа участников формируют определенные представления об уровне поддержки.

Психология конформизма. Кого слушает послушное большинство?

Другой классический эксперимент: испытуемого, находящегося в комнате с подсадными участниками, просят посмотреть на отрезок на картинке и сравнить его с отрезками на другой. Сначала испытуемый правильно определяет самый близкий по длине отрезок, но когда подсадные участники дружно указывают на альтернативный вариант, почти каждый испытуемый меняет свою точку зрения на неправильную. Величина группы подсадных участников, дающих неправильные ответы, играет важную роль – чем она больше, тем влияние сильнее.

Многие понимают конформизм как подчинение большинству, но это не так: группе, определяющей поведение, совсем не обязательно быть большинством, достаточно им казаться. Именно поэтому нужны соцопросы и митинги, которые создавали бы впечатление массовой поддержки. Но именно поэтому важны и массовые оппозиционные митинги. Без массовых протестов позиция власти кажется доминирующей, хотя, даже приняв официальные цифры о том, что за «Единую Россию» голосовало 50%, с учетом явки мы получим, что лишь четверть из взрослого населения выразило свою поддержку власти. Но когда улицы полны протестующих, и все в офисе пересылают друг другу демотиваторы про Путина – преимущество власти перестает быть очевидным. Более того, существуют исследования, которые позволили рассчитать ту критическую массу, при которой меняется общественное мнение.

Благодаря экспериментам ученых из Политехнического института Ренсселира, выяснено, что к тому времени, как количество людей, убежденных в чем-то, достигает показателя 10% от всего населения, их идеи становятся приемлемыми для большинства. Причем данная цифра не изменяется ни от вида идеи, ни от состава общества. То есть для внедрения какой-то идеи в общество, необходимо убедить в этом определенную долю населения, в дальнейшем мнение будет распространяться без участия извне. Это довольно важное наблюдение для России, потому что с его помощью становится понятным механизм влияния интернета на общественное мнение. Во время прихода Путина к власти доля активных пользователей не доходила до 2%, в прошлом году общее число пользователей перевалило за 50%, причем более 30% россиян используют интернет ежедневно. Таким образом, учитывая порог критической массы, сегодня достаточно, чтобы большинство интернет-пользователей решило, что самое подходящее определение «Единой России» – это партия жуликов и воров, чтобы этот мем распространился по остальной стране уже безо всякого влияния интернета.

Митинги оппозиции – это тоже инструмент создания общественного мнения, потому что если оппозиция будет собирать полные улицы людей, то конформистски настроенное большинство может перейти на ее сторону, даже если физически на улицу выходит лишь 1–2% населения. Именно поэтому власти и свозят автобусами митинги альтернативные, чтобы продемонстрировать: оппозиция не большинство. Что важно – власти совершенно нет надобности скрывать, что привезенные толпы – подневольные сотрудники ЖЭКов и ФГУПов, им совершенно не нужно показывать преимущество моральное, им достаточно убедить в количественном превосходстве, чтобы удержать конформистское большинство.

Психология риска. Почему средний класс не боится перемен?

Еще год назад нам объясняли: средний класс не выходит на улицы, потому что ему есть что терять, он не хочет рисковать. И вот теперь – именно он костяк протеста. Почему так получилось? На самом деле, образованные люди среднего достатка куда более независимы, чем люди бедные. Им куда проще в случае увольнения найти другую работу, они могут в крайнем случае попытать счастья за границей, где тоже будут востребованы. Риски выше как раз у электората Путина – это люди либо глубоко встроенные в систему, либо малообразованные и мало востребованные рынком. Поэтому если начнутся какие-то масштабные политические и экономические изменения, какой-нибудь сотрудник креативного агентства или владелец розничного магазина будет чувствовать себя спокойнее, чем какая-нибудь мелкий госслужащий, особенно если основная часть его дохода – серая.

Почему же средний класс стал выходить только сейчас? Можно предположить, что ответ на этот вопрос лежит как раз в области психологии. Известно, что удовлетворенность человека положением вещей зависит в больше степени не столько от его достатка, сколько от той динамики, которую он ощущает. Миллионер, проигравший в казино половину состояния, будет чувствовать себя куда несчастнее, чем бродяга нашедший себе в тот же день работу. Больше всего разочаровывает людей та ситуация, когда их ожидания не оправдываются. В начале 2000-х годов особых ожиданий не было, а экономический рост был, наоборот, приличный в связи с резким ростом цен на нефть. При Медведеве ожидания стали выше – был объявлен курс на перемены, на модернизацию. Но вот цены на нефть перестали расти, а вместо модернизации людям объявляют о рокировке, вследствие которой возвращается Путин. Обещания повышения пенсий и зарплат, которые активно раздает Путин, среднего класса никак не касаются, средний класс ждал совсем других изменений, связанных с институтами и ценностями.

Но не сдуется ли этот креативный класс? Удастся ли ему все-таки завоевать поддержку конформистского большинства? Этот вопрос уже касается мотивации, а мотивация – тоже психологический феномен.

Приобретенная беспомощность. Почему так важна история успеха?

В психологии известен феномен под названием «приобретенная беспомощность». В 60-х годах Мартин Селигман и Стив Майер провели ряд экспериментов с собаками, которых они разделили на три экспериментальные группы и посадили в разные клетки. Одну группу собак спустя некоторое время просто отпустили, не причинив им при этом никакого вреда. Другую же группу собак бессердечные ученые систематически подвергали ударам электрического тока, избежать которых можно было при помощи нажатия рычага, который находился внутри клетки. Третью группу собак подвергли периодическим, но достаточно внезапным ударам электрического тока, при этом предотвратить их было невозможно, так как это было не предусмотрено целью эксперимента.

В результате проведенного эксперимента у собак из третьей группы выработалось поведение, названное феноменом «приобретенной беспомощности». Приобретенная беспомощность – это абсолютно пассивная реакция на любые неприятные внешние раздражители, основанная на стойком убеждении, которое выработалось на основании полученного опыта, в собственной беспомощности перед всем происходящим и окружающим миром в целом. По прошествии некоторого периода времени ученые выпустили третью группу собак из своих клеток и посадили в открытые вольеры, сбежать из которых можно было довольно легко. При последующих ударах электрического тока, воздействию которых они снова были подвергнуты, ни одна собака не проявила намерения к борьбе, бегству, спасению.

Этот эксперимент может объяснить пассивность российского общества в последние годы. Поскольку власть полностью игнорировала общественное мнение, а такие институты, как парламент, СМИ и суд не выполняют своих функций, оставляя человека беспомощным перед государством, у людей выработалось ощущение бесполезности любых действий, направленных на изменение ситуации.

Для того чтобы ситуацию изменить, людям нужна история успеха. После того как Медведев на фоне митингов запустил реформу избирательного законодательства – появилась история успеха. Но история успеха складывается не только из уступок власти, ею могут стать, по сути, любые события, которые дают людям почувствовать уверенность в себе. Это может какая-нибудь необычайно масштабная акция, или поддержка со стороны авторитетных и известных людей, непризнание результатов выборов со стороны мирового сообщества – примеров много. Значительную роль здесь сыграет поведение политических и бизнес- элит, но это уже вопрос не когнитивной психологии, а структуры институтов – и об этом как-нибудь в следующий раз.

Международный научно-практический симпозиум «Бессознательное в духовной жизни человека: ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике».

7 — 9 октября 2018 г. в Ростове-на-Дону по инициативе и под эгидой НФП-ЕКПП-Россия состоялся Международный научно-практический симпозиум «Бессознательное в духовной жизни человека: ретроспектива и перспектива исследований в психологии, философии и педагогике».

В состав Оргкомитета симпозиума вошли: Восточно-Европейский институт психоанализа (ВЕИП), Донской государственный технический университет (ДГТУ), Московский государственный университет (МГУ), Национальная Академия наук Грузии, НФП-ЕКПП-Россия, Российская академия образования (РАО), Российское психологическое общество (РПО) и Санкт-Петербургский государственный университет (СПбГУ).

Симпозиум был посвящен 40-летию важнейшего для будущего российского психоанализа исторического события, а именно: 1 — 5 октября 1979 года в Тбилиси состоялся первый на территории Советского Союза Международный междисциплинарный симпозиум, посвященный исследованию неосознаваемых психических процессов: «Бессознательное: природа, функции, методы исследования». Он превзошел все возможные (для того периода) ожидания по количеству стран-участниц и научных школ, представительности и авторитетности, широте охвата и глубине обсуждаемых тем.

К настоящему времени осталось не так много участников этого исторического события, в то время — молодых ученых, а затем — признанных авторитетов современной российской науки, среди которых были: А.Г. Асмолов, Н.С. Автономова, П.Я. Гальперин, В.П. Зинченко, В.М. Лейбин и др. Главной темой этого первого симпозиума стали труды выдающегося советского ученого, родоначальника грузинской психологической школы, академика Д.Н. Узнадзе (1886 — 1950), заложившего основы изучения неосознаваемых психических процессов в СССР. Использовался именно такой термин — «неосознаваемые процессы», так как термин «бессознательное» после обсуждения в идеологическом отделе ЦК КПСС был запрещен. В симпозиуме приняли участие такие выдающиеся психоаналитики, как Л. Альтюссер, М. Гилл, С. Леклер, К. Прибрам, Э. Рудинеско, Л. Шерток, Р.О. Якобсон, а также видные представители грузинской психологической школы профессора Ш.А. Надирашвили, А.С. Прангишвили, Ш.Н. Чхартишвили и А.Е. Шерозия. Симпозиум стал значимой вехой в реинституции психоанализа в СССР, крупным событием в научной жизни как России, так и Грузии. Исходной точкой этой реинституции стал выход в 1978 году объемного сборника под заглавием «Бессознательное». Издание материалов симпозиума продолжалось до 1985 года и составило 4 тома, которые сразу стали библиографической редкостью. Но еще более важно, что после симпозиума стали издаваться и другие работы З. Фрейда и его последователей.

Все мероприятия Юбилейного симпозиума 2018 года проходили на базе факультета психологии, педагогики и дефектологии Донского государственного технического университета (ДГТУ), крупнейшего высшего учебного заведения Юга России (44 тыс. студентов, 12 тыс. преподавателей).

Симпозиум открыл ректор ДГТУ, член Национальной академии наук Грузии, профессор Б.Ч. Месхи. Затем с вступительной речью к участникам Симпозиума обратился Президент Грузинской Академии Наук, академик Георгий Квеситадзе.

На пленарном заседании были представлены доклады ведущих ученых Москвы, Ростова-на-Дону и Санкт-Петербурга, в частности, Вице-президента Российского Психологического Общества, заведующего кафедрой психофизиологии и клинической психологии Академии психологии и педагогики ЮФУ проф. П.Н. Ермакова; Вице-президента Российской Академии Образования, проф. С.Б. Малых; Президента НФП-ЕКПП-Россия, ректора ВЕИП проф. М.М. Решетникова; заведующего кафедрой нейро- и патопсихологии факультета психологии Московского государственного университета проф. А.Ш. Тхостова; Вице-президента НФП-ЕКПП-Россия, доцента кафедры общей и консультативной психологии ДГТУ, канд. психол. наук Ф.Р. Филатова. С видео-обращением к участникам заседания обратились директор Института развития образования академик А.Г. Асмолов и ведущий специалист Института философии РАН РФ проф. В.М. Лейбин. Участниками пленарного заседания был особенно отмечен и вызывал большой резонанс доклад члена НФП-ЕКПП-Россия и Европейской Ассоциации Транзактного Анализа, одного из ведущих специалистов Санкт-Петербургского Психоаналитического Центра (ВЕИП) Д.Б. Брегвадзе.

На секционных заседаниях были представлены доклады, презентации и мастер-классы ученых и практиков из 11 стран: Беларуси, Болгарии, Бразилии, Германии, Грузии, Канады, Литвы, США, Украины, Чехии и Швейцарии. Симпозиум охватил широкий спектр дискуссионных тем, в частности: «Психоанализ и психология бессознательного: прошлое и настоящее», «Бессознательное, как философская и антропологическая проблема», «Проблема бессознательного и психология смысла», «Психофизиологические и нейропсихологические механизмы неосознанных психических процессов», «Бессознательное психическое в норме и при патологии», «Проблема бессознательного в психологической практике и психотерапии», «Психология бессознательного и психология массовых коммуникаций» и др.

В процессе симпозиума Д.Б. Брегвадзе, М.С. Павлоцкая и Ф.Р. Филатов провели Круглый стол: «Современный психоанализ: смена парадигмы развития», который привлек внимание как студентов и преподавателей вузов, так и практикующих специалистов: психологов-консультантов, психотерапевтов и психиатров. Было заслушано сообщение Исполнительного директора НФП-ЕКПП-Россия М.С. Павлоцкой об итогах 30-летнего становления психоанализа в постсоветской России и базовых принципах работы Российского отделения Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии.

В рамках симпозиума была реализована обширная культурная программа с посещением памятных мест и достопримечательностей современного Ростова-на-Дону и Таганрога. В течение двух вечеров в Пресс-центре ДГТУ проходили дискуссии и встречи под общим наименованием «Грузинское кино: история и современность». Известный кинорежиссер, член Грузинской Киноакадемии Тенгиз Маланиа рассказал о специфике грузинской национальной школы кинематографа и поделился с участниками воспоминаниями о Т. Абуладзе, О. Иоселиани, С. Параджанове. Были показаны фильмы «Серенада», «Кувшин», «Арабески на тему Пиросмани» и «Легенда о Сурамской крепости». Состоявшаяся полемика прекрасно дополнила научные диспуты о природе и функциях бессознательного.

Организаторы и участники симпозиума выразили желание сделать проведение подобных масштабных научных мероприятий доброй традицией.

Вице-президент НФП-ЕКПП-Россия,
канд. психол. наук Ф.Р. Филатов

Бессознательное или подсознание? Основные идеи о бессознательном

Не особо вдумываясь в смысл термина, частенько заявляют: Фрейд открыл бессознательное. После чего нередко следует заявление, якобы уже давно появились более успешные способы работы с ним, нежели психоанализ, и едва ли не каждый тренинг, мастер-класс или курс психотерапии сегодня обещает учитывать наши подсознательные механизмы. Concepture выясняет: так ли все просто и отвечает на вопрос о том, что именно «открыл» Фрейд: бессознательное или подсознание?

Использование терминов «бессознательное», «подсознание» и концепта «Оно» как синонимов – лучший способ растерять всякую осмысленность в употреблении этих слов. Фрейдовским и, по сути, психоаналитическим является понятие «бессознательное» – даже при многочисленных признаниях аналитиков сколь неудачным является этот термин. Лакан однажды скажет, что «слово это неудобно тем, что представляет собой отрицание, так что вообразить по его поводу можно все на свете», а Жак-Ален Миллер из Новой Лакановской школы даже предложил заменить его в современной клинике неологизмом «парлетр» (parletre – говорящее тело/говорящее существо/говорящее бытие). Подсознание – это термин, отсылающий к совершенно иной традиции понимания психики и ее скрытой стороны.

Краткая история идеи

Здесь уместно сделать небольшое тематическое отступление в историю идей. Когда говорят об открытии Фрейда, то обычно понимают под этим создание первой теоретической концепции о бессознательной части нашей психики. Это совершенно неверно. О том, что человек – отнюдь не целиком разумное существо, было известно еще в архаичных культурах. Античная классическая философия в лице Платона и Аристотеля очень четко делит душу человека на три части, из которых две неразумны [причем одна отвечает за аффекты и страсти, а другая – за животные потребности – прим. автора]. О неосознанных частях души писали Августин, Декарт, Спиноза и Лейбниц. А немецкие романтики сделают иррациональную стихийную часть души главным объектом своей философии. Так что пока никакого открытия здесь не просматривается.

Однако если мы внимательно посмотрим на то, как философы классической эпохи говорят о бессознательном, то мы обнаружим, что это то, что стоило бы называть «не-осознанное». Базовая предпосылка такой философии сознания такова: наша душа/сознание прозрачны для наблюдения, в них есть лишь то, что еще не попало в свет разума, но никаких принципиальных преград этому нет. Лишь Лейбниц теоретически обосновывает, что в человеческой душе могут существовать столь малые переживания (теория малых перцепций), что мы никогда их не отследим, но можем видеть лишь некоторые результирующие. Собственно, это и есть то, что можно назвать «подсознанием» или подпороговым уровнем сознания. Такое подсознание изучают психологи экспериментального толка, т. к. оно принципиально строится на идее причинности.

Именно на такой предпосылке в XIX веке появится месмеризм и множество других полумистических практик лечения. Другим вариантом такого бессознательного является иррациональное начало у романтиков. По сути, оно отличается от подсознания Лейбница только заменой строгой причинности на полную свободу, творчество и непостижимость. Однако, оно тоже может быть названо подсознанием, поскольку по мысли романтика это основа, на которой взрастает разум, т. е. оно всегда подспудно присутствует, являясь истиной происходящего в душе человека.

Оригинальность гипотезы Фрейда

Открытие Фрейда если и состоит в чем-то, то в конституировании совершенно нового представления о бессознательном. Оно непрозрачно, в отличие от несознательного классических философов, и даже сопротивляется осознанию. Оно не является врожденным и истинным как стихийная иррациональность романтиков и не строится целиком на малых переживаниях и их причинном взаимодействии как подсознание у Лейбница и Месмера. Это бессознательное говорящего существа, которое проявляет себя вопреки сознательной воле индивида.

«Поэты и философы раньше меня открыли бессознательное. Я открыл лишь научный метод, с помощью которого бессознательное может быть изучено». З.Фрейд

Гипотеза Фрейда по-своему остроумна. На основании экспериментальных исследований психики человека XIX века он проводит приблизительное равенство между «сознанием» как психической инстанцией и «осознанным вниманием» как его функцией. В самом деле, то, что сейчас не находится в зоне контроля или фокусе внимания, сложно назвать сознательным. Но тогда очевидно, что всё, что не осознается «здесь и сейчас» – это вне-сознательная и гораздо большая по объему часть психики, т. к. она включает в себя память и, возможно, врожденные элементы.

Развивая эту идею, Фрейд предлагает различать «бессознательное» в двух смыслах. Первый смысл он называет дескриптивным, т. е. описательным, – это бессознательное как всё, что не осознанно. Например, воспоминания вчерашнего дня, которые сейчас не актуальны для меня, усилием воли я могу восстановить.

Второй смысл – динамический – это и есть бессознательное, которым занимается психоанализ. В отличие от латентного состояния психики, которое может быть помещено в фокус сознания, бессознательное в динамическом смысле – это то, что вытеснено и сопротивляется осознанию. Именно в этой области Фрейд ищет причины тех действий, которые нам кажутся случайными или нелепыми, и прежде всего причины болезненных симптомов невротиков.

При этом в духе экспериментальной науки он исследует людей, которым под гипнозом даются разные команды и установки, и обнаруживает, что какой-то части сознательных объяснений наших действий мы верить не можем. Эти на вид логичные объяснения, идущие от сознания, на деле скрывают реальные причины действий, лежащие в бессознательном. Фрейд назовет это рационализацией.

«Я умышленно говорю «в нашем бессознательном», ибо то, что мы так называем, не совпадает с бессознательным у философов». З.Фрейд

Основатель психоанализа был хорошо знаком с разными научными и философским теориями [например, идеи о бессознательном есть в теориях К. Каруса, И. Гербарта и Э. Гартмана, которых читал Фрейд – прим. автора], однако вопросы, которые он задает, разительно отличаются от предшественников. Для большей части предшествующей философской традиции бессознательное – это нечто непознанное или вообще непознаваемое. Фрейд же пытается изучить механизмы, благодаря которому возникает и проявляется бессознательное.

Ключевые особенности психоаналитического представления о бессознательном

Концепция бессознательного будет меняться со временем, а для его описания Фрейд использует несколько разных моделей и аналогий: гидравлическая модель, экономико-энергетическая модель, топологическая и другие. Однако относительно неизменными останутся следующие положения.

Во-первых, бессознательное можно анализировать и расшифровывать, оно не непознаваемо, хотя и сопротивляется анализу. Психоанализ не отбрасывает разум, а напротив – сохраняет веру в возможность разума помочь в работе с бессознательным.

Во-вторых, бессознательное по своему содержанию – продукт нашей личной истории, без влияния языка и общества его не существует, а доля врожденных содержаний, пресловутых «инстинктов», в нем незначительна. Фрейд в своих работах четко различал «влечения» (у людей) и «инстинкты» (у животных), а факт их смешения – целиком на совести недобросовестных переводчиков и комментаторов.

В-третьих, бессознательное – это особое состояние психики, которое лишено времени и модальности, а также содержит в себе всё вытесненное, ничего не забывая. Сюда же относится известная идея о том, для бессознательного почти ничего не значит частица «не». При этом бессознательное весьма сложным образом связано с телом. На примере своих пациентов Фрейд обнаружил, что бессознательные влечения могут игнорировать или прямо противоречить потребностям или возможностям организма.

Эту часть нашей психики он назовет «влечением к смерти», хотя многие вдумчивые комментаторы будут отмечать, что формулировка крайне неудачная. Суть этого влечения не в стремлении к разрушению и смерти, а в некотором слепом стремлении, безразличном к жизни и смерти. Впоследствии Жак Лакан сформулирует эту идею более утонченно: бессознательное – это то, что возникает благодаря телу, но ничего не желает знать о его существовании.

Стоит добавить к этому, что бессознательными могут быть любые элементы психики из второй топики («Оно — «Я» — «Сверх-Я»), поэтому его отождествление с термином Id («Оно») в корне неверно. И все же Фрейд, резюмируя свои взгляды на психоанализ, однажды высказал формулу: «Где было «Оно», должно стать «Я».

Многие поняли это слишком прямолинейно, в духе философии – как полное осознание того, что еще не осознанно. Однако такая экспансия не только невозможна в полной мере, но и губительна для субъекта, т. к. только «Оно» является источником хоть какой-то жизненной энергии. Лакан, читая эту формулу в оригинале («Wo Es war, soll Ich werden»), отмечал, что в ней можно услышать не только описание будущего («должно прийти»), но и обещание («обязуюсь прийти»).

В этом смысле статус бессознательного не столько онтологический, сколько этический, а сама фраза указывает на то, что субъект («Я») – это тот, кто еще только должен появиться на фоне бессмысленного симптома («Оно»). Собственно, именно эта вера в возможность (прихода) субъекта и определяет целиком и полностью клинику психоанализа.

Конечно, можно выделить еще целый ряд положений о бессознательном в психоанализе, и к некоторым из них мы еще обратимся в последующих текстах курса.

Подведем итог. Фрейд изобрел совершенно новый концепт «бессознательного», порывающий с логикой «непознанного» и «непознаваемого». И если речь идет о психоанализе, то стоит говорить «бессознательное» и никак иначе. За «подсознанием» стоят совсем иные допущения в духе аутосуггестии, гипноза и других теорий.

 

Для превью взяты работы Misi Szilagyi

 

Бессознательное не по Фрейду

Достижения нейронауки и когнитивной психологии привели к представлению о новом бессознательном. Особенно много сделано после 1990-х годов, с появлением метода функциональной МРТ, то есть описания активности мозга по картине изменения протекания крови в той или иной области мозга. Наука о бессознательном стала количественной, сравнительно точной и совсем избавилась от старинных рассказов «о комплексах». О чем же говорится в этой науке?

У нашего организма, у нервной системы и мозга есть правила функционирования, и наше осознанное поведение — надстройка над несколькими этажами древних слоев психики. Игры сознания идут над морем бессознательного.

Что же делает наше бессознательное? Наше восприятие окружающего мира удивительно неточно. Экспериментов по этому поводу много, но вот самый красивый. Некий человек (экспериментатор) спрашивает в университетском городке дорогу к одному из корпусов, разговаривает с прохожим, показывает карту, задает вопрос за вопросом. В середине разговора этих двух собеседников раздвигают два человека, несущие большую дверь, и бесцеремонно проходят между ними. При этом за те секунды, пока собеседники разделены дверью, происходит подмена: тот, с кем ранее разговаривал прохожий, уходит, скрытый дверью, а разговор с того самого места продолжает другой человек — другого роста, с другим голосом и даже не очень-то похожий. Они разговаривают дальше, и прохожий не замечает подмены. Потом ему поясняют произошедшее — и некоторые даже при объяснении и показе видеопленки не верят, полагают, что экспериментаторы подменили видео, ведь он помнит, что говорил с одним и тем же человеком!

Оказывается, наши чувства можно представить как химическую машину. Проще понять это на примере овцы. Овцы вообще-то гоняют ягнят, если те к ним суются. Однако во время родов происходит выброс окситоцина в кровяное русло, и поведение мамы-овцы чудесно меняется. Образуется «окситоциновое окно» — несколько часов овца ласкова, принимает тех ягнят, которые к ней льнут, хотя это могут быть не ее ягнята. За часы, пока окситоциновое окно открыто, овца несколько привыкает к ягненку, потом окно закрывается, но привычка кормить остается. И те ягнята, которые успели связать себя эмоциональными узами с мамой-овцой, могут и в дальнейшем рассчитывать на кормление и заботу, а все прочие (хотя бы и настоящие дети той овцы) будут ею отгоняться, когда окно закроется.

Это очень древняя программа, такого же рода регуляция есть и у мышевидных грызунов, и у людей. У человеческих мам роды тоже запускают окситоциновую реакцию, кроме того, это волшебное вещество выделяется при оргазме, а у женщин даже и при простых объятиях. Тот же окситоцин определяет и прочность пар. Самец с большим количеством окситоциновых рецепторов в мозге ведет себя как верный, примерный семьянин, а с малым количеством рецепторов — предпочитает ни к чему не обязывающие связи. Если ловко ввести окситоцин человеку (умело распылить под носом), он становится доверчивее — в опытах с финансовыми играми показано, что игроки под действием окцитоцина более доверчивы, ссужают партнерам больше денег.

Полная версия этого материала доступна только подписчикам

Читать материалы из печатного выпуска журнала в полном объеме могут только те, кто оформил платную подписку на ONLINE-версию журнала.

Глубинная психология

Глубинная психология — термин, который был введен Е.Блейлером в начале 20 века для обозначения направления психологической науки, сфокусированной на исследовании феномена бессознательного (К.Юнг, CW 18, par. 1142). В рамках данного направления постигаются глубинные силы личности, её влечения и тенденции, которые противопоставляются процессам, происходящим на «поверхности» сознания. Границы глубинной психологии не поддаются чёткому определению, но традиционно к ней относят прежде всего учения Зигмунда Фрейда, Карла Юнга и Альфреда Адлера.  

Различные глубинные методологии, теории и практики объединяет стремление выйти за пределы осознавания в человеческом бытии, что практически осуществляется в накоплении фактов, полученных из сновидений, фольклорного наследия, мифологии и культуры в целом. 

Бессознательное — совокупность психических процессов, в отношении которых отсутствует субъективный контроль. Бессознательным считается всё, что не становится для индивида объектом осознания.  Глубинная психология рассматривает бессознательное как источник исцеления и развития личности.

Психоанализ (З. Фрейд, Вена, конец 19 века) — теория  и метод исследования бессознательных , сексуальных по своей природе влечений и мотивов человека. Цель психоаналитика — освобождение запертой инстинктивной энергии либидо из прокрустова ложа внутреннего конфликта, создающего препятствия в реализации желаний пациента и в его адаптации к обществу. Психоанализ применяет методы свободных ассоциаций, анализа переноса и сопротивления, интепретации и проработки.

Индивидуальная психология (А. Адлер, Вена, начало 20 века) — это психотерапевтическая система, основой которой является теория комплексов (самый известный — «комплекс неполноценности»). В своей теории Адлер исходил из идеи, что главным бессознательным фактором развития личности является не сексуальность, как считал Фрейд, а воля к власти.

Аналитическая психология (К. Г. Юнг, Цюрих, начало 20 века) — теория коллективного бессознательного, применяющаяся в психотерапевтической практике с целью примирения бытия человека со сверхличностным миром архетипов. Архетипы коллективного бессознательного можно рассматривать как ДНК человеческой психики. Люди имеют не только общую телесную наследственность, но и врожденную структуру психики в форме архетипов, составляющих основу коллективного бессознательного. Архетипический опыт переживается как опыт, не имеющий прямого отношения к  непосредственному жизненному опыту конкретного человека. Содержания этого опыта являются скорее ответами на глубинные вопросы всего человечества: жизнь, смерть, смысл, счастье, любовь…

Центральное место в процессе аналитической терапии занимает встреча человека со своим бессознательным, в котором есть вход в коллективное бессознательное. Надежная связь между сознательным и бессознательным необходима для целостности личности, и при нарушении и блокировании этой связи часто возникают невротические и психотические симптомы.  

Юнг полагал, что первую половину жизни человек проживает отдельно от человечества, стараясь создать собственную самобытную жизнь (я сам), осваивая инстинкты и выполняя репродуктивную функцию. На этом этапе враждебность и разрушительность, направленная на родителей как на представителей противостоящего мира (они), является нормальной и даже необходимой. Важно ее пережить, не зафиксировавшись на этом революционном отделении, что позволит в дальнейшем интегрироваться в духовное производство общества во второй половине жизни.

Юнг полагает, что конечная цель коллективного бессознательного и индивидуации состоит в том, чтобы вытолкнуть нас в наивысший трансцендентный опыт. Это, конечно, духовный опыт.

Оксана Лаврова

7.6 Бессознательное — Введение в психологию

Ap Dijksterhuis

Бессознательные психологические процессы очень давно интересовали людей. Идея о том, что у людей должно быть бессознательное, основана на идее, что (а) в нашем мозгу происходит так много всего, а емкость сознания настолько мала, что должно быть гораздо больше, чем просто сознание; и что (б) если вы не верите, что сознание причинно отсоединено от других телесных и ментальных процессов, сознательные переживания должны быть подготовлены другими процессами в мозгу, которые мы не осознаем.Не только логика подсказывает, что действие начинается бессознательно, но и исследования убедительно подтверждают это. Более того, бессознательные процессы очень часто очень важны для функционирования человека, и многие явления, такие как формирование отношения, стремление к цели, стереотипы, творчество и принятие решений, невозможно полностью понять без включения роли бессознательных процессов.

Цели обучения

1. Поймите логику, лежащую в основе предположения о важности бессознательных процессов.
2. Получите общее представление о некоторых важных исторических мыслях о бессознательных процессах.
3. Узнайте о некоторых важных психологических экспериментах над бессознательным.
4. Оцените различие между сознанием и вниманием.

Вы когда-нибудь брали с собой шоколадный батончик, жевательную резинку или журнал, когда покупали продукты? Эти хорошо известные «импульсивные покупки» поднимают интригующий вопрос: что на самом деле определяет ваши решения? Хотя, с одной стороны, вы можете возразить, что именно ваше сознание решает, что вы покупаете, что едите и что читаете.С другой стороны, вам, вероятно, придется признать, что этих журналов о знаменитостях и соленого шоколада на самом деле не было в вашем списке покупок с яйцами и хлебом. Так откуда же появилось желание их покупать? Как мы увидим в этом модуле, на ваше мышление и решения влияет ряд сил, о которых вы, возможно, даже не подозреваете; все они обрабатываются бессознательным.

Хотя термин « бессознательное, » был введен сравнительно недавно (в 18 веке немецким философом Платнером, немецкий термин был «Unbewusstsein»), относительная «бессознательность» человеческой природы вызвала как изумление, так и разочарование. более двух тысячелетий.Сократ (490–399 до н.э.) утверждал, что свобода воли ограничена, или, по крайней мере, так кажется, после того, как он заметил, что люди часто делают то, чего они действительно не хотят делать. Он назвал это akrasia , что лучше всего можно перевести как «отсутствие контроля над собой». Несколько столетий спустя римский мыслитель Плотин (205–270 гг. Н. Э.), По-видимому, был первым, кто сослался на возможность бессознательных психологических процессов в письменной форме: «Отсутствие сознательного восприятия не является доказательством отсутствия умственной деятельности.”

Эти две идеи, впервые сформулированные Сократом и Плотином соответственно, были и до сих пор горячо обсуждаются в психологии, философии и нейробиологии. То есть ученые по-прежнему исследуют, в какой степени человеческое поведение (и / или кажется) является (и / или кажется) добровольным или непроизвольным, и ученые по-прежнему исследуют относительную важность бессознательных психологических процессов по сравнению с сознательными или психической деятельности в целом. И, что неудивительно, оба вопроса до сих пор остаются спорными.

Рисунок 7.31 Еще в древние греки люди интересовались загадкой кажущегося отсутствия контроля, который мы проявляем при принятии решений. Что бы подумал Сократ, если бы увидел, как современные люди ориентируются в типичном супермаркете?

Во время научной революции в Европе наше бессознательное, так сказать, отнял у нас французский философ Декарт (1596–1650). Дуализм Декарта влечет за собой строгое различие между телом и разумом. Согласно Декарту, разум производит психологические процессы, и все, что происходит в нашем сознании, по определению является сознательным.Некоторые психологи назвали эту идею, согласно которой психические процессы, происходящие за пределами сознательного осознания, были невозможны, декартовой катастрофой . Науке потребовалось более двух столетий, чтобы полностью оправиться от обнищания, продиктованного Декартом.

Это не означает, что все современники Декарта и более поздние мыслители соглашались с дуализмом Декарта. Фактически, многие из них не соглашались и продолжали теоретизировать о бессознательных психологических процессах.Например, британский философ Джон Норрис (1657–1711) сказал: «У нас могут быть идеи, которые мы не осознаем. . . . В нашем сознании запечатлевается бесконечно больше идей, чем мы можем уделить внимание или осознать ». Иммануил Кант (1724–1804) согласился: «Область наших чувственных восприятий и ощущений, которую мы не осознаем. . неизмеримо ». Норрис и Кант использовали логический аргумент, на который до сих пор любят указывать многие сторонники важности бессознательных психологических процессов: В нашем мозгу происходит так много всего, а емкость сознания настолько мала, что должно быть гораздо больше. чем просто сознание.

Самый известный защитник важности бессознательных процессов выступил на сцене в конце 19 века: австрийский невролог Зигмунд Фрейд. Большинство людей связывают Фрейда с психоанализом, с его теорией ид, эго и суперэго, а также с его идеями о вытеснении, скрытых желаниях и мечтах. Такие ассоциации полностью оправданы, но Фрейд также опубликовал менее известные общетеоретические работы (например, Freud, 1915/1963). Эта теоретическая работа звучит, в отличие от его психоаналитических работ, очень свежо и современно.Например, Фрейд уже утверждал, что человеческое поведение никогда не начинается с сознательного процесса (сравните это с экспериментом Либета, обсуждаемым ниже).

Фрейд, а также Вильгельм Вундт указали на еще один логический аргумент в пользу необходимости бессознательных психологических процессов. Вундт выразился так: «Наш ум настолько хорошо оборудован, что дает нам самые важные основы для наших мыслей, при этом мы не имеем ни малейшего знания об этой работе по разработке. Осознаются только его результаты.Этот бессознательный разум для нас подобен неизвестному существу, которое создает и производит для нас, и, наконец, бросает спелые плоды нам на колени ». Другими словами, мы можем осознанно осознавать множество разных вещей — вкус бокала бургундского, красоту Тадж-Махала или острую боль в пальце ноги после столкновения с кроватью — но эти переживания не меняются. воздух, прежде чем они достигнут нас. Они как-то и где-то подготовлены. Если вы не верите, что сознание причинно не связано с другими телесными и ментальными процессами (например, если предположить, что им руководят боги), сознательные переживания должны быть подготовлены другими процессами в мозгу, которые мы не осознаем.

Немецкий психолог Ватт (1905) в увлекательном эксперименте показал, что мы осознаем только результаты психических процессов. Его участникам неоднократно предлагали существительные (например, «дуб»), и они должны были отвечать связанным словом как можно быстрее. В некоторых случаях участников просили назвать главное слово («дуб» — «дерево»), в то время как в других случаях их просили придумать часть («дуб» — «желудь») или подчиненное («дуб» — «луч») слово.Следовательно, мышление участников было разделено на четыре этапа: инструкции (например, вышестоящие), представление существительного (например, «дуб»), поиск подходящей ассоциации и вербализация ответа (например, «дерево»). »). Участников попросили тщательно проанализировать все четыре стадии, чтобы пролить свет на роль сознания на каждой стадии. Третий этап (поиск ассоциации) — это этап, на котором происходит собственное мышление, и поэтому он считался наиболее интересным этапом.Однако, в отличие от других этапов, этот этап был, как его называют психологи, интроспективно пустым: участники не могли ничего сообщить. Само мышление было бессознательным, и участники осознавали только всплывший на поверхность ответ.

Рис. 7.32 Используя ЭЭГ в психологической лаборатории, экспериментаторы смогли показать, что неосознанная подготовка предшествует сознательному принятию решения.

Идея о том, что мы подсознательно подготавливаем действие до того, как осознаем это действие, была проверена в одном из самых известных экспериментов психологии.Некоторое время назад Корнхубер и Дик (1965) провели эксперименты, в которых они просили своих участников выполнить простое действие, в данном случае согнув палец. Они также измерили ЭЭГ и , чтобы выяснить, когда мозг начинает готовиться к действию. Их результаты показали, что первый признак бессознательной подготовки предшествовал действию примерно на 800 миллисекунд. Это серьезный промежуток времени, и это заставило Бенджамина Либета задуматься о том, появляется ли сознательное осознание решения действовать так же давно или даже дольше заранее.Либет (1985) повторил эксперименты Корнхубера и Дикке, добавив еще одну меру: осознанное осознание решения действовать. Он показал, что сознательные решения следуют за неосознанной подготовкой и предшествуют фактическому выполнению действия примерно на 200 миллисекунд. Другими словами, бессознательное решает действовать, затем мы осознаем желание выполнить действие и, наконец, действуем.

Эксперимент Либета вызвал настоящий переполох, и некоторые люди пытались спасти решающую роль сознания, критикуя эксперимент.Некоторые из этих критических замечаний имели смысл, например, идея о том, что последовательность действий в экспериментах Либета начинается не с сигналов ЭЭГ в мозгу, а с момента, когда экспериментатор дает указание согнуть палец. И эта инструкция воспринимается осознанно. Пыль, окружающая точное значение этого эксперимента, до сих пор полностью не улеглась, и недавно Сун и его коллеги (Soon, Brass, Heinze & Haynes, 2008) сообщили об интригующем эксперименте, в котором они обошли важное ограничение эксперимента Либета.Участникам приходилось неоднократно делать дихотомический выбор (нажимать одну из двух кнопок), и они могли свободно выбирать, какую из них. Экспериментаторы измерили мозговую активность участников. После того, как участники много раз сделали свой простой выбор, экспериментаторы могли, глядя на разницу в активности мозга для двух разных вариантов выбора в более ранних испытаниях, предсказать, какую кнопку участник собирался нажать дальше, за десять секунд до начала — действительно, задолго до того, как участник сознательно «решил», какую кнопку нажать дальше.

В наши дни большинство научных исследований бессознательных процессов направлено на то, чтобы показать, что людям не нужно сознание для определенных психологических процессов или поведения. Один из таких примеров — формирование отношения. Самый основной процесс формирования отношения — это простое разоблачение (Zajonc, 1968). Простое повторное восприятие стимула, например, бренда на рекламном щите, который вы проезжаете каждый день, или песни, которая часто звучит по радио, делает его более позитивным. Интересно, что простое разоблачение не требует сознательного осознания объекта установки.Фактически, эффекты простого воздействия возникают даже тогда, когда новые стимулы предъявляются подсознательно в течение чрезвычайно коротких промежутков времени (например, Kunst-Wilson & Zajonc, 1980). Любопытно, что в таких подсознательных экспериментах с простым воздействием участники указывают на предпочтение или положительное отношение к стимулам, которым они не помнят сознательно, подвергались воздействию.

Рис. 7.33. Исследования на основе прайминга показывают, что воздействие определенных слов или идей может активировать бессознательные ассоциации, которые напрямую влияют на наше поведение. Может ли один лишь вид слова «лото» заставить вас замедлить темп ходьбы?

Еще одним примером современных исследований бессознательных процессов является исследование прайминга . В хорошо известном эксперименте, проведенном исследовательской группой под руководством американского психолога Джона Барга (Bargh, Chen, & Burrows, 1996), половина участников была нацелена на стереотип пожилых людей, выполняя языковое задание (им приходилось составлять предложения). на основе списков слов). Эти списки содержали слова, которые обычно ассоциируются с пожилыми людьми (например,g., «старый», «лото», «трость», «Флорида»). Остальные участники получили языковое задание, в котором критические слова были заменены словами, не относящимися к пожилым людям. После того, как участники закончили, им сказали, что эксперимент окончен, но за ними тайно наблюдали, чтобы узнать, сколько времени им потребуется, чтобы дойти до ближайшего лифта. Подготовленные участники заняли значительно больше времени. То есть после того, как они услышали слова, которые обычно ассоциируются со старостью, они вели себя в соответствии со стереотипом стариков: медлительность.

Такие эффекты прайминга были продемонстрированы во многих различных областях. Например, Dijksterhuis и van Knippenberg (1998) продемонстрировали, что прайминг может улучшить интеллектуальные способности. Они попросили своих участников ответить на 42 общих вопроса, взятых из игры Trivial Pursuit. В нормальных условиях участники правильно ответили примерно на 50% вопросов. Однако участникам, воспевающим стереотип профессоров, которых большинство считает умными, удалось правильно ответить на 60% вопросов.Напротив, результативность участников, пропагандирующих «тупой» стереотип хулиганов, упала до 40%.

Holland, Hendriks и Aarts (2005) исследовали, способно ли простое грунтование запахом изменить поведение. Они подвергали некоторых из своих участников запаху универсального очистителя, но участники не осознавали присутствие этого запаха (в лаборатории было спрятано ведро). Поскольку предполагалось, что запах очистителя определяет концепцию уборки, исследователи предположили, что участники, подвергшиеся воздействию аромата, спонтанно начнут уделять больше внимания чистоте.Участников попросили съесть очень рассыпчатое печенье в лаборатории, и действительно, участники, подвергшиеся воздействию запаха, приложили больше усилий, чтобы их окружение было чистым и не было крошек.

Методы прайминга также применяются для изменения поведения людей в реальном мире. Лэтам и Пикколо (2012) случайным образом распределили сотрудников колл-центра в условиях, когда сотрудники просматривали фотографии людей, делающих телефонные звонки в колл-центре, или фотографию женщины, выигравшей гонку. Обе фотографии привели к значительному повышению производительности труда по сравнению с работниками в контрольном состоянии, которые не видели фотографии.Фактически, люди, которые видели фотографии людей, звонящих по телефону, собрали на 85% больше денег, чем люди из контрольной группы.

Исследование бессознательных процессов также значительно улучшило наше понимание предрассудков. Люди автоматически классифицируют других людей в соответствии с их расой, и Патрисия Девайн (1989) продемонстрировала, что категоризация бессознательно приводит к активации связанных культурных стереотипов. Важно отметить, что Дивайн также показал, что активация стереотипов не зависит от уровня явных предубеждений людей.Вывод этой работы был мрачным: мы бессознательно активируем культурные стереотипы, и это верно для всех нас, даже для людей, которые не имеют явных предубеждений, или, другими словами, для людей, которые не хотят стереотипов.

Рис. 7.34 «Опыт Эврики» — это момент, когда идея входит в сознательное осознание.

Понимание бессознательных процессов также внесло свой вклад в наши представления о творчестве. Творчество обычно рассматривается как результат трехэтапного процесса. Все начинается с осознанного решения проблемы.Вы думаете и читаете о проблеме и обсуждаете вопросы с другими. Этот этап позволяет собрать и упорядочить необходимую информацию, но на этом этапе редко возникает действительно творческая идея. Вторая стадия — бессознательная; это инкубационная стадия, во время которой люди думают бессознательно. Проблема на время откладывается, и сознательное внимание направляется в другое место. Процесс бессознательного мышления иногда приводит к «опыту Eureka », в результате чего творческий продукт входит в сознание.На этой третьей стадии снова играет роль сознательное внимание. Творческий продукт необходимо выразить словами и передать. Например, научное открытие требует подробных доказательств, прежде чем его можно будет сообщить другим.

Идея о том, что люди думают бессознательно, также применялась при принятии решений (Dijksterhuis & Nordgren, 2006). В недавней серии экспериментов (Bos, Dijksterhuis, & van Baaren, 2008) участникам была представлена ​​информация о различных альтернативах (например, автомобилях или соседях по комнате), различающихся по привлекательности.Впоследствии участники выполняли задачу отвлекающего средства , прежде чем они приняли решение. То есть они сознательно думали о другом; в этом случае они решали анаграммы. Однако одной группе перед выполнением задачи отвлекающего воздействия сказали, что позже им зададут вопросы о проблеме принятия решения. Второй группе вместо этого сказали, что с проблемой принятия решения они покончили, и что они больше ни о чем не будут спрашивать. Другими словами, у первой группы была цель дальнейшей обработки информации, тогда как у второй группы такой цели не было.Результаты показали, что первая группа принимала лучшие решения, чем вторая. Хотя они делали то же самое сознательно — опять же, решая анаграммы, — первая группа принимала лучшие решения, чем вторая группа, потому что первая думала бессознательно. Недавно исследователи сообщили о нейробиологических доказательствах таких бессознательных мыслительных процессов, действительно показывающих, что недавно закодированная информация дополнительно обрабатывается бессознательно, когда у людей есть такая цель (Creswell, Bursley, & Satpute, в печати).

Иногда люди удивляются, узнав, что мы можем сделать так много и так много сложных вещей бессознательно. Однако важно понимать, что между вниманием и сознанием нет однозначной связи (см., Например, Dijksterhuis & Aarts, 2010). Наше поведение во многом определяется целями и мотивами, и эти цели определяют, на что мы обращаем внимание, то есть сколько ресурсов наш мозг тратит на что-то, но не обязательно то, что мы осознаем. Мы можем осознавать то, на что почти не обращаем внимания (например, мимолетные мечты), и мы можем уделять много внимания тому, о чем мы временно не осознаем (например, проблеме, которую мы хотим решить, или важному решению, которое мы принимаем. облицовка).Отчасти путаница возникает из-за того, что внимание и сознание взаимосвязаны. Когда человек уделяет больше внимания входящему стимулу, вероятность того, что он осознает его, увеличивается. Однако внимание и сознание различны. И чтобы понять, почему мы можем делать так много вещей неосознанно, важно внимание. Нам нужно внимание, но для целого ряда вещей нам не нужна сознательная осведомленность.

В наши дни большинство исследователей согласны с тем, что наиболее разумный подход к изучению бессознательных и сознательных процессов — это рассматривать (высшие) когнитивные операции как бессознательные и проверять, что (если что-то) добавляет сознание (Dijksterhuis & Aarts 2010; van Gaal, Lamme, Fahrenfort, & Ridderinkhof, 2011; за исключением см. Newell & Shanks, в печати).Однако исследователи по-прежнему расходятся во мнениях относительно относительной важности или вклада сознательных и бессознательных процессов. Некоторые теоретики утверждают, что причинная роль сознания ограничена или практически отсутствует; другие до сих пор верят, что сознание играет решающую роль почти во всем человеческом поведении любых последствий.

Примечание: Исторический обзор того, как люди думали о бессознательном, в значительной степени основан на Кестлере (1964).

Внешние ресурсы

Книга: Замечательная книга о том, как мало мы знаем о себе: Уилсон, Т. Д. (2002). Незнакомцы для себя. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Книга: Еще одна замечательная книга о свободе воли — или ее отсутствии ?: Вегнер, Д. М. (2002). Иллюзия сознательной воли. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Видео: Интересное видео на внимание http://www.dansimons.com/videos.html

Web: Хороший обзор прайминга http://en.wikipedia.org/wiki/Priming_(psychology)

Вопросы для обсуждения

1. Оцените как сильные, так и слабые стороны знаменитого исследования Либета.
2. Предполагая, что внимание и сознание ортогональны, можете ли вы назвать примеры сознательных процессов, которые почти не требуют внимания, или бессознательных процессов, требующих большого внимания?
3. Как вы думаете, некоторые из экспериментов по праймингу можно объяснить чисто сознательными процессами?
4. Как вы думаете, в чем может заключаться основная функция сознания?
5. Некоторые люди, в том числе ученые, сильно отвращаются к идее о том, что человеческое поведение во многом определяется бессознательными процессами.Ты знаешь почему?

---

Авторство изображения

Рисунок 7.31: Mtaylor848, https://goo.gl/GhuC6L, CC BY-SA 3.0, https://goo.gl/eLCn2O

Рисунок 7.32: SMI Eye Tracking, https://goo.gl/xFMw5I, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7

Рисунок 7.33: Эдвин Торрес, https://goo.gl/QvbdGx, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7

Рисунок 7.34: Bart, https://goo.gl/ZMnGFr, CC BY-NC 2.0, https://goo.gl/VnKlK8

Список литературы

Барг, Дж.А., Чен, М., и Берроуз, Л. (1996). Автоматичность социального поведения: прямое влияние построения черты и активации стереотипа на действие. Журнал личности и социальной психологии , 71, 230–244.

Бос, М. В., Дейкстерхейс, А., Ван Баарен, Р. Б. (2008). О зависимости бессознательного мышления от цели. Журнал экспериментальной психологии , 44, 1114–20.

Creswell, D., Bursley, J. & Satpute, A. (в печати). Реактивация нейронов связывает бессознательное мышление с эффективностью принятия решений. Социальная когнитивная и аффективная нейробиология .

Дивайн, П. Г. (1989). Стереотипы и предубеждения: их автоматические и контролируемые компоненты. Журнал личности и социальной психологии , 56, 5–18.

Dijksterhuis, A., & Aarts, H. (2010). Цели, внимание и (не) сознание. Ежегодный обзор психологии , 61, 467–490.

Dijksterhuis, A., & Nordgren, L.F (2006). Теория бессознательного мышления. Перспективы психологической науки , 1, 95–109.

Dijksterhuis, A., & van Knippenberg, A. (1998). Связь между восприятием и поведением, или как выиграть в игре Trivial Pursuit. Журнал личности и социальной психологии , 74, 865–877.

Фрейд, С. (1963). Общая психологическая теория . Нью-Йорк: Саймон и Шустер. (Оригинальная работа опубликована в 1915 г.)

Holland, R. W., Hendriks, M., & Aarts, H. (2005). Пахнет чистым спиртом: бессознательное влияние запаха на познание и поведение. Психологические науки , 16, 689–693.

Кестлер А. (1964). Акт создания . Лондон: Пингвин.

Корнхубер, Х. Х., & Дик, Л. (1965). Hirnpotentialanderungen bei Wilkurbewegungen und passiv Bewegungen des Menschen: Berietschaftpotential und reafferente Potentiale. Pflugers Archiv fur Gesamte Psychologie , 284, 1–17.

Kunst-Wilson, W., & Zajonc, R. (1980). Аффективное различение стимулов, которые невозможно распознать. Наука , 207, 557–558.

Латам, Г. П., и Пикколо, Р. Ф. (2012). Влияние контекстно-зависимых и неспецифических подсознательных целей на производительность сотрудников. Управление человеческими ресурсами , 51, 535–548.

Либет Б., (1985). Бессознательная церебральная инициатива и роль сознательной воли в произвольных действиях. Поведенческие и мозговые науки , 8, 529–39.

Ньюэлл, Б. Р., & Шанкс, Д. Р. (в печати). Бессознательное влияние на принятие решений: критический обзор. Поведенческие и мозговые науки .

Сун, К. С., Брасс, М., Хайнце, Х. Дж. И Хейнс, Дж. Д. (2008). Бессознательные детерминанты свободных решений в человеческом мозгу. Nature Neuroscience 11, 543–45.

Ватт, Х. Дж. (1905). Experimentelle Beitrage zur einer Theorie des Denkens. Archiv für die Geschichte der Psychologie , 4, 289–436.

Зайонц, Р. Б. (1968). Установочные эффекты простого воздействия. Журнал личности и социальной психологии , 9, 1–27.

ван Гал, С., Ламме, В. А. Ф., Фаренфорт, Дж. Дж., И Риддеринхоф, К. Р. (2011). Диссоциативные механизмы мозга, лежащие в основе сознательного и бессознательного контроля над поведением. Журнал когнитивной неврологии 23 (1) , 91–105.

Исследование бессознательного — Scientific American

SIGMUND FREUD популяризировал идею бессознательного, сектора разума, в котором хранятся мысли и воспоминания, активно удаленные от сознательного обдумывания.Поскольку этот аспект ума по определению недоступен для самоанализа, его трудно исследовать. Сегодня область бессознательного, описываемая в более общем плане в сфере когнитивной нейробиологии как любая обработка, не приводящая к сознательному осознанию, обычно изучается в сотнях лабораторий с использованием объективных психофизических методов, поддающихся статистическому анализу. Позвольте мне рассказать вам о двух экспериментах, которые раскрывают некоторые возможности бессознательного.Оба зависят от «маскировки», как это называется на жаргоне, или сокрытия вещей от взгляда. Испытуемые смотрят, но не видят.

Арифметика в бессознательном состоянии
Первый эксперимент — результат сотрудничества Филипа Ван Опсталя из Гентского университета в Бельгии, Флориса П. де Ланге из Университета Радбауд в Неймегене в Нидерландах и Станисласа Дехаэна из Коллеж де Франс в Париже. Дехайн, директор отделения когнитивной нейровизуализации INSERM-CEA, наиболее известен своими исследованиями мозговых механизмов, лежащих в основе счета и чисел.Здесь он исследовал, в какой степени простая сумма или среднее могут быть вычислены за пределами осознания. Считается, что сложение 7, 3, 5 и 8 является типичным последовательным процессом, требующим осознанности. Ван Опсталь и его коллеги косвенно, но умно и убедительно доказали обратное.

На экран проецируется квартет однозначных арабских чисел (от 1 до 9, исключая цифру 5). Добровольцы должны были как можно быстрее указать, превышает ли среднее из четырех прогнозируемых чисел 5.Каждому испытанию предшествовала скрытая подсказка, которая могла быть действительной или недействительной. Сигнал состоял из очень короткой вспышки другого набора из четырех чисел, среднее значение которых было либо меньше, либо больше 5. Им предшествовали и за ними следовали решетки в местах высвеченных чисел. Знаки эффективно маскировали реплику, так что ни один испытуемый никогда сознательно не видел этот квартет. Заставить их угадать, было ли среднее из четырех скрытых чисел меньше или больше 5, тоже не сработало: они были случайными.

Тем не менее реплика все еще влияла на реакцию испытуемого на основной ответ. Если неявная реплика была действительной, ответ на цель был постоянно быстрее, чем если бы реплика была недействительной. На иллюстрации среднее значение четырех невидимых сигналов (3,75) меньше 5, тогда как среднее значение числа видимых целей больше 5. Разрешение этого конфликта требует дополнительного времени обработки (около 140 секунд). То есть сигнал запускает нейронную активность, представляющую утверждение «меньше 5», что препятствует быстрому установлению коалиции нейронов, представляющих «больше 5».«То, что невидимые и необнаруживаемые сигналы влияют на поведение, подразумевает, что бессознательное может каким-то образом оценить среднее значение четырех однозначных цифр. Маловероятно, что это происходит в соответствии с точными алгебраическими правилами, которые дети изучают в начальной школе. Вместо этого он может полагаться на эвристику: например, для каждого числа больше 5 увеличивайте вероятность нажатия кнопки больше 5.

Это лишь последний из серии экспериментов, демонстрирующих так называемое ансамблевое кодирование, способность разума угадывать доминирующее эмоциональное выражение толпы лиц или приблизительный размер группы точек, даже если отдельные лица или точки не воспринимается сознательно.

Что не так с этой картинкой?
Лиад Мудрик и Доминик Лами из Тель-Авивского университета, а также Ассаф Бреска и Леон Й. Деуэлл из Еврейского университета в Иерусалиме решили проверить, в какой степени бессознательное может интегрировать всю информацию в любой одной картинке в единое и связное визуальное восприятие. Джулио Тонони и я предложили в последней колонке Consciousness Redux [сентябрь / октябрь 2011], что способность быстро интегрировать все разрозненные элементы в сцене и помещать их в контекст является одним из отличительных признаков сознания.

Израильские исследователи использовали «непрерывное подавление вспышки», мощную технику маскировки, чтобы сделать изображения невидимыми. В одном глазу мелькнула серия быстро меняющихся, беспорядочно окрашенных узоров, в то время как фотография человека, выполняющего какое-то задание, медленно исчезла в другом глазу. В течение нескольких секунд изображение становится полностью невидимым, и объект может видеть только цветные фигуры. Поскольку изображения становятся все ярче, в конечном итоге они прорвутся, и объект их увидит.Это как плащ-невидимка Гарри Поттера, который со временем тускнеет и раскрывает то, что находится под ним.

Интересный аспект исследования Мудрика заключается в том, что время, в течение которого он станет видимым, зависит от содержания изображения. Реалистичные сцены, в которых женщина кладет пиццу в духовку, мальчик, прицеливающийся из лука и стрелы, или баскетболист, бросающий мяч в обруч, стали видимыми за 2,64 секунды, тогда как неестественные сцены были замаскированы всего на 2,50 секунды. небольшая, но существенная разница.То есть подсознание обнаружило что-то несовместимое в этих картинках: женщина кладет шахматную доску в духовку, взводимая стрелка заменяется теннисной ракеткой, а баскетбольный мяч превращается в арбуз. Психологи позаботились о том, чтобы и конгруэнтные, и несовместимые изображения были действительно невидимы и их нельзя было отличить друг от друга при такой маске. Это открытие подразумевает, что бессознательное может распознать что-то не так в этих изображениях, что объект, которым управляет человек на изображении, не соответствует контексту.

Как разум распознает, что что-то не так, вызывает недоумение. Может быть, потому что обширные и запутанные нейронные сети коры головного мозга, кодирующие изображения, узнали, что одни объекты идут вместе, а другие — нет (подобно программам — ботам, — которые Google и другие поисковые системы используют для обхода Интернета, чтобы перечислить все изображения. , предложения и веб-страницы, чтобы они были легко доступны при поиске). Учитывая огромное количество возможных пар объектов и контекста, может ли это решение быть принято мозгом? Или, может быть, методы маскировки подавляют видимость изображения, но не исключают полностью сознательный доступ к ним? Только дальнейшие исследования покажут.Таким образом, мы в конечном итоге узнаем возможности когнитивного бессознательного и действительно важную функцию, которую сознание играет в нашей жизни.

Каждая школа психологии имеет свою теорию бессознательного

В конце 1892 года «мисс Люси Р.», бледная и хрупкая английская гувернантка, живущая в Вене, пришла в приёмную к молодому неврологу на Берггассе 19 для лечения «гнойного ринита». Мисс Люси устала, была в плохом настроении и жаловалась на «затуманенную голову».И хотя она потеряла обоняние, ее бесконечно мучил запах жженого пудинга.

Зигмунду Фрейду было 36 лет, когда он начал ухаживать за мисс Люси. Обученный в больнице Сальпетриер в Париже великим неврологом Жаном-Мартеном Шарко, Фрейд уже опубликовал монографии о гипнозе, эпилепсии и кокаине, которые он продолжал самостоятельно вводить для «жизнеспособности и работоспособности». Теперь он приложил свои способности и воображение к разгадке тайны истерии, ошеломляющее множество симптомов которой все еще считалось наследственными «стигматами».Осмотрев 30-летнюю гувернантку, он обнаружил, что она физически здорова, за исключением нечувствительности носа к прикосновениям. Больше всего в этом деле его поразил повторяющийся запах горелого пудинга.

Фрейд отверг возможность органического объяснения, хотя едкий или жгучий запах обычно ассоциируется с мигренью, эпилепсией и инфекциями носовых пазух. Вместо этого он пришел к выводу, что галлюцинация мисс Люси была «символом памяти», психическим следом забытой или подавленной травмы, возможно, связанной с сексуальным соблазнением или насилием.«Я подозреваю, — прямо сказал он ей, — что вы любите своего хозяина, директора, возможно, сами не осознавая этого, и что втайне лелеете надежду, что действительно займете место мать. ‘

«Исследования истерии» (1895), написанные в соавторстве с его другом врачом и наставником Йозефом Брейером, оказались революционной работой Фрейда. Книга, основанная на мисс Люси и четырех других случаях, привела его к двум важным открытиям. Во-первых, физические симптомы истерии были вызваны изгнанием невыносимых «идей» из сознательного разума.Во-вторых, наиболее эффективным противоядием от психического недоумения истерии, лучшим способом вернуть пациента к «обычному несчастью» было то, что пациентка Брейера Анна О. назвала «лекарством с помощью разговоров». Забудьте о гипнотических увертюрах, которыми Фрейд баловался с тех пор, как работал с Шарко в La Salpêtrière — отныне свободные ассоциации в сочетании с внимательным слушанием станут фирменной мазью психоанализа.

Ранние работы Фрейда об истерии не вызвали особой помпы у его коллег-врачей.Прочитав Studies , Ричард фон Краффт-Эбинг, заведующий кафедрой психиатрии Венского университета, отверг так называемую теорию истерии, в том числе утверждение Фрейда о том, что симптомы часто возникают из-за растления или жестокого обращения в детстве, как от «научной сказки». ‘. Аналогичные опасения высказывали лабораторные психологи, пытающиеся поставить свою дисциплину на эмпирическую основу. Если использовать прозвище, придуманное боевым психологом Эдвардом Скриптэном, основателем Йельской лаборатории экспериментальной психологии, Фрейд был «кабинетным психологом», и его постоянные размышления о «бессознательном» — сновидениях, детской сексуальности, шутках и парапраксиях — отражает столь же ненаучные амбиции: психоанализ будет развиваться как «профессия мирян, исцеляющих души, которым не нужно быть врачами и не должны быть священниками».

Через четыре десятилетия после лечения мисс Люси Фрейд проник в западную мысль. Он построил терапевтическую империю, определив ид, эго и суперэго как силы «борьбы за власть» между инстинктом и моралью, «идущей глубоко внутри нас». Тем не менее, по мере роста культурного наследия Фрейда его труды оставались свидетельством избирательной слепоты, демонстрируя имперское пренебрежение к большинству его философских предшественников и сверстников. Во всех своих основных публикациях о бессознательном, от исследований до «Цивилизация и ее недовольство» (1930), Фрейд почти не признавал первопроходца Пьера Жане, французского психиатра, известного своей теорией о том, что травмы заставляют личность диссоциировать на сознание. и бессознательные части.Не было упоминания о Фридрихе Ницше, который считал, что бессознательный разум дает самые глубокие истины, или об Артуре Шопенгауэре, который идентифицировал саму волю как бессознательную. Фрейд почти проигнорировал экспериментальную работу по бессознательному умозаключению, которую Герман фон Гельмгольц проводил с 1840-х годов. И он проявил скупое пренебрежение к конкурирующим теориям своих бывших помощников и крайних критиков Альфреда Адлера (который полагался на чувство неполноценности) и Карла Юнга (сторонника архетипов, населяющих бессознательное).

Фактически, несмотря на известность Фрейда, несколько подходов к бессознательному были установлены еще до появления психоанализа. По словам канадского психиатра и историка Анри Элленбергера, Freud & Co были лишь последними представителями «мифопоэтики», которые искали реальность в снах и фантазиях. Ранние теоретики рассматривали бессознательное как секретный регистратор впечатлений и ощущений, лежащих за пределами узкого луча сознания, инкубатор для творческих, новаторских и вдохновляющих озарений и ворота к второстепенным или скрытым личностям, связанным с сомнамбулизмом, гипнозом, истерией и т. Д. состояния фуги.

Другие исследователи основывали свою работу на механистической физиологии, используя язык нейронов и коркового возбуждения. К середине XIX века эти исследователи уже много говорили о «скрытой» и «автоматической» природе приобретенных привычек и действий, что вызвало длительные дискуссии о причинах и причинах «бессознательной умственной деятельности». В книге The Physiology of Common Life (1860) английский философ Джордж Х. Льюис заметил:

При обучении говорить на новом языке, играть на музыкальном инструменте или выполнять непривычные движения ощущаются большие трудности, потому что каналы, по которым должно проходить каждое ощущение, еще не установились; но как только частое повторение прокладывает путь, эта трудность исчезает; действия становятся настолько автоматическими, что их можно выполнять, пока ум занят.

В то время как готическая версия бессознательного Фрейда была пропитана символами сновидений, подавленными желаниями и скрытыми травмами, бессознательное, описанное Льюисом и другими комментаторами, перекликалось с прагматизмом, обнаруживаемым в трудах викторианской психологии и литературе по самопомощи: важность превращения в полезное действия в бездумные привычки, активное принятие решения о своей «второй природе». В своем знаменательном учебнике The Principles of Psychology (1890) Уильям Джеймс настаивал на том, что почти все наши личные привычки, включая походку, голос и жесты, закрепляются к 20 годам: повседневную жизнь мы можем отдать под легкую опеку автоматизма, тем больше наши высшие силы разума будут освобождены для своей собственной надлежащей работы. ’

Первые экспериментальные демонстрации этого автоматизма были получены из неожиданного источника. В 1853 году, в разгар британского повального увлечения столами, Майкл Фарадей решил выяснить, почему так много выдающихся и образованных посетителей сеансов приписывали странное движение стола электричеству, магнетизму или какой-либо другой невесомой силе. После того, как изготовителю инструментов на Риджент-стрит было поручено сконструировать стол с рычагами, которые тайно регистрировали бы опускание и наклонное давление рук сидящих, испытания Фарадея в Королевском институте предоставили доказательство того, что поворот стола был произведен «бессознательным мышечным действием». .

Конечно, гениальная уловка Фарадея едва коснулась поверхности бессознательного. Более чем через столетие после того, как Готфрид Лейбниц «Новые эссе о человеческом понимании » предложил, что подсознательные «мелкие восприятия», а не сознательная воля, составляют большую часть наших действий, ментальные философы и физиологи все еще пытались проникнуть в суть тайной деятельности бессознательного. в повседневной жизни. Как именно недавно усвоенная задача превратилась в бездумную привычку? Почему имя или фраза, которые нельзя было вспомнить, неизменно приходили на ум, когда внимание было обращено на что-то другое? Почему наши эмоции, очевидно, как задавался вопросом английский физиолог Уильям Карпентер, так часто «определялись обстоятельствами, о которых человек не имеет представления»?

С появлением лабораторной психологии в Германии вопросы, которые поднял Лейбниц, были фактически отодвинуты на второй план, а к бессознательному после периода пренебрежения обратились через промышленный порог.Эффективность, а не здоровье или счастье, была животрепещущей проблемой для нового поколения научных психологов, которые упрекали таких, как Фрейд и Джеймс, «туманные наблюдения, бесконечные домыслы и неубедительные догадки».

Когда в 1880-х годах новая дисциплина переехала из Германии в Соединенные Штаты, бывшие ученики Вильгельма Вундта, основавшего первую психологическую лабораторию в Лейпциге, продолжали атаковать «мистических» теоретиков «бессознательного». Тем не менее, нельзя игнорировать подсознательные процессы, участвующие в ускорении памяти, восприятия и обучения.«Быстрая мысль и быстрые действия иногда определяют успех или неудачу», — напомнил своим читателям бывший ученик Вундта Эдвард Скриптле. «Человек, который может думать и действовать вдвое меньше, чем другой, накапливает умственный или материальный капитал в два раза быстрее».

Пациентам предлагалось лечь на кушетку и поговорить о своих проблемах, пока они были привязаны к гальванометру.

Исследование времени реакции и изучение кривой обучения, которые доминировали в научной психологии в первые годы ее существования, породили обширный каталог статистических данных в виде таблиц по лучшим методам обучения телеграфии, стенографии, иностранным языкам, бейсболу и пилотированию самолетов.Когда Генри Форд открыл эру массового производства, открыв первую движущуюся сборочную линию в Хайленд-Парке в Мичигане, американская психология собиралась радикально перестроить науку о человеческом поведении.

Вдохновленный исследованием Ивана Павлова обусловливания рефлексов животных в Институте экспериментальной медицины в Санкт-Петербурге, Джон Бродус Уотсон, психолог из Университета Джона Хопкинса в Балтиморе, опубликовал свою знаменательную статью «Психология с точки зрения бихевиориста» (1913). , в котором он утверждал, что триггеры среды имеют гораздо большее значение в формировании человеческих действий, чем наследственность или конституция.Закрепив свои бихевиористские утверждения своими печально известными экспериментами с «Маленьким Альбертом», девятимесячным мальчиком, который был приучен бояться различных объектов, Уотсон оттолкнул наследников и психологов-психологов. Не было «наследства способностей, талантов , темперамента , психической конституции и характеристик ». Никакого скрытого бессознательного, никаких скрытых возможностей. Идея была проста: любой может, получив надлежащую подготовку, стать тем, кем он хочет, в новых фордистских США.

Рост поведенческой психологии не положил конец бессознательному. В стране машинописи, универмага и никелодеона привыкание и автоматизм занимали центральное место в производственной и педагогической психологии. Возможность раскрытия бессознательных психических процессов получила наибольший импульс от технологий, которые могли мигать, мерцать и гудеть ниже порогового уровня восприятия, и инструментов, которые могли идентифицировать физиологические маркеры сна и его пограничные области.Например, изобретение электроэнцефалографии Гансом Бергером в 1929 году открыло то, что Фрейд и его соратники-сновидцы упустили. Было два разных типа ночной умственной деятельности. Во время быстрого сна наблюдались движения мышц и глаз, которые предполагали отслеживание внутренних образов. В медленном сне было мало визуальных образов или последовательного повествования.

Еще в 1900 году, вскоре после того, как Фрейд опубликовал The Interpretation of Dreams (1899), малоизвестный нью-йоркский невролог по имени Джеймс Корнинг интересовался, может ли электрифицированный кабинет помочь ему в лечении истерии и нервной раздражительности.Стратегия Корнинга заключалась в воспроизведении «духовной» музыки и проецировании закрученных изображений на экран у подножия шезлонга, пока его пациенты спали. Корнинг сообщил о некоторых успехах в своем мультисенсорном лечении, особенно когда он играл роль рассказчика снов, нашептывая предложения своим спящим пациентам, — пока его эксперименты не были прекращены из-за времени и затрат.

Но другие исследователи несли эстафету. В клинике Бургхёльцли в Цюрихе Карл Юнг, будущий «наследный принц» психоанализа, применил гальванометр, устройство, которое регистрировало изменения электрического сопротивления кожи с помощью электродов, чтобы идентифицировать темный, сложный кластер бессознательных чувств. верования и мысли.В Университете Джона Хопкинса психолог Джозеф Джастроу сконструировал так называемый «автоматограф» для изучения бессознательной двигательной активности. И в эксперименте, который был тепло встречен Фрейдом, венский невролог Отто Поецл использовал серию мигающих изображений, чтобы поддержать идею о том, что сны состоят из обломков «забытого дня».

Неизбежно, некоторые из этих психологических инструментов попали в кабинет терапевта. В середине 1920-х годов Гарольд Лассуэлл, политолог с психоаналитической подготовкой, который впоследствии стал крупной фигурой в изучении пропаганды, превратил свой офис в Чикагском университете в «терапевтическую лабораторию».Его пациентов приглашали лечь на кушетку и поговорить о своих проблемах и заботах, при этом все они были привязаны к гальванометру и набору инструментов, которые отслеживали движения их глаз, изменение позы, кровяное давление и частоту пульса. Целью Ласвелла было объединить пачки физиологических данных с терапевтическими инсайтами о бессознательном viva voce . Как и следовало ожидать, его эксперименты не были хорошо приняты фрейдистским сообществом. Как только психоаналитические институты Нью-Йорка и Чикаго узнали об испытаниях Ласвелла, они запретили подобное технологическое вторжение в кабинет.

Помимо кушетки и лаборатории изобретатели и любители изобретали способы воздействия на бессознательное. В 1927 году, когда Ласуэлл проводил свои первые испытания в Чикагском университете, предприниматель из Чехии представил на рынке «Психотелефон». По сути, фонограф в форме воскового цилиндра, соединенный с будильником, «машина автоматического внушения» Алоиса Бенджамина Салигера утверждала, что «управляет огромными силами бессознательного во время сна». При розничной цене немногим более 200 долларов он проиграл около дюжины специально выпущенных «пластинок подтверждения» с такими названиями, как «Prosperity», «Normality» и «Mating».Судя по отзывам, телефон может привести к глубоким изменениям в жизни, включая успех в бизнесе, улучшение здоровья и даже харизму.

В конце концов, интерес к изучению сна угас. Но поп-психология середины века продолжала сеять преимущества и риски подсознательного влияния и обучения. В книге Л Рона Хаббарда «Дианетика: современная наука о психическом здоровье» (1950) рекомендовалось очистить себя от скрытых травм или инграмм, которые хранились глубоко внутри «реактивного ума», чтобы достичь «состояния клира».Книга Нормана Винсента Пила The Power of Positive Thinking (1952) научила своих читателей развить уверенность в себе с помощью тех же утверждений и самовнушений, которые использовал Салигер. А книга Вэнса Паккарда The Hidden Persuaders (1957) разоблачила подсознательное мошенничество американских рекламодателей и маркетологов.

Среди экспертов, представленных в разоблачении Packard, был Джеймс Викари, названный «самым добродушным и снисходительным из всех крупных деятелей, управляющих независимыми фирмами, занимающимися исследованиями глубины».Викари работал на целый ряд клиентов из числа голубых фишек, и его сомнительное понимание потребительского мышления включало в себя представление о том, что женщины пекут торты как суррогат для родов, и что избыток потребительского выбора вызывает « гипноидальное состояние » в проходах супермаркетов. .

В тот момент, когда книга Паккарда была на солнышке, Викари провел пресс-конференцию в Нью-Йорке, чтобы объявить, что его фирма увеличила продажи напитков и закусок в кинотеатре Нью-Джерси, подсознательно высвечивая сообщения («Пей кока-колу» и « Eat Popcorn ‘) на экране.По утверждению Викари, более 45000 кинозрителей подверглись тайному урагану с рекламой продолжительностью 1/3000 секунды, которая появлялась каждые пять секунд, и эти откровенные сообщения увеличили продажи кока-колы и попкорна более чем на 18% и 57%. соответственно.

Рекламные эксперименты Vicary вызвали ажиотаж в СМИ. В течение нескольких недель конкурирующая компания Precon, возглавляемая психологом Робертом Корриганом, анонсировала запатентованное подсознательное устройство, которое также может похвастаться образовательными и психотерапевтическими приложениями. Еще до конца года поток жалоб вынудил членов конгресса потребовать от Федеральной комиссии по коммуникациям гарантий относительно использования «обманчивой рекламы».

Бессознательное — это стимул, засучивший рукава, чтобы увеличить количество операций, которые мы можем выполнять, не думая о них

К 1958 году стало очевидно, что подсознательное исследование Викари было обманом, но рынок рассказов о контроле над разумом, особенно тех, что касались научных или литературных взглядов, не пострадал от разоблачения.В книге Олдоса Хаксли «О дивный новый мир, пересмотренный » (1958), опубликованной после споров о подсознательной рекламе, сразу же поддержана мифология подсознательных манипуляций, которую он изложил 30 годами ранее в своем романе-антиутопии. Придавая слишком большое значение утомленной пропаганде, которая настаивала на том, что «промывание мозгов» было доведено до новых павловских крайностей коммунистической партией Китая, Хаксли, заядлый антифрейдист, утверждал, что экспериментальные психологи имеют в своем распоряжении различные способы подсознательного убеждения, включая наркотики. гипнопедия и подсознательно вспыхивающие образы.По крайней мере, странная небольшая обличительная речь Хаксли доказала, что «бессознательное» стало фиктивным хранилищем, домом для фантасмагории воображаемых заклинаний и научных полуправд.

Наиболее достоверные представления о бессознательном были гораздо более взвешенными и исходили от разрозненного коллектива ученых-когнитивистов, которые начинали отображать разум как систему обработки информации. В авангарде этого нового движения был психолог Дональд Бродбент, получивший образование в Кембридже. В книге Бродбента Perception and Communication (1958), специалистом по человеко-машинному взаимодействию, который изучал работу пилотов, авиадиспетчеров и сортировщиков писем, описываются различные процессы, связанные с «фильтрацией информации от органов чувств». , «пропуская его через канал с ограниченной пропускной способностью», а затем сохраняя его. Сухое письмо Бродбента не могло сравниться с бурной прозой Фрейда или Джеймса, но его блок-схемы когнитивных фильтров и буферов, задействованных в обработке сложной информации, помогли пролить свет на то, что стало известно как когнитивное бессознательное — способность к выполнять несколько задач, делать выводы без обдумывания, демонстрировать память без воспоминаний, выборочно обращать внимание на одно явление из целого театра сенсорных возможностей.

Выдающийся ученый-фрейдист Питер Гей отмечает, что «основы» теории Фрейда получили «впечатляющую экспериментальную поддержку» в середине 20 века.В то время как поколение психологов, многие из которых прошли анализ, использовали язык психоанализа в качестве костыля для своих исследований восприятия, обучения, имитации и фрустрации, не было никаких существенных свидетельств глубоких динамических процессов. Например, очень влиятельное исследование Джерома Брунера и Лео Постмана «перцептивного отрицания» — теории Фрейда о том, что распознавание вызывающих тревогу стимулов в лаборатории задерживается из-за вытеснения, — не содержало гораздо более простого объяснения. Запрещенные слова встречались реже, чем их нейтральные аналоги, и именно ожидание объясняло задержку с распознаванием их участниками.

Подземные каналы, исследованные когнитивной психологией, оказались более показательными. За последние три десятилетия эксперименты в области неявной памяти и прайминга намекали на существование различных систем памяти. Психолог из Принстона Энн Трейсман и другие пересмотрели первоначальную теорию фильтрации внимания Бродбента, предположив, что оставленные без внимания стимулы не фильтруются полностью, а ослабляются. И в настоящее время существует обширная литература о «простом воздействии», которая предполагает, что повторное воздействие стимула выше или ниже порога осознанного осознания играет большую роль в формировании личных предпочтений.

Призрак Фрейда может все еще преследовать небольшой уголок современной психологической лаборатории, но лексика цензуры и репрессий не сохранила своего объяснительного значения. Исследования бессознательных процессов при бодрствовании и сне показывают, что обман не является и никогда не был истинной сильной стороной второго «я». Как мудро заметил математик и философ Альфред Норт Уайтхед на заре психоанализа, бессознательное, по сути, является средством, незаметно закатывающим рукава, для увеличения «числа важных операций, которые мы можем выполнять, не думая о них».

Подсознание | Психология Вики

Оценка | Биопсихология | Сравнительный | Познавательный | Развивающий | Язык | Индивидуальные различия | Личность | Философия | Социальные |
Методы | Статистика | Клиническая | Образовательная | Промышленное | Профессиональные товары | Мировая психология |

Клинический: Подходы · Групповая терапия · Техники · Типы проблем · Области специализации · Таксономии · Терапевтические вопросы · Способы доставки · Проект перевода модели · Личный опыт ·

---

Эта статья требует внимания психолога / академического эксперта по предмету .
Пожалуйста, помогите нанять одного или улучшите эту страницу самостоятельно, если у вас есть квалификация.
Этот баннер появляется на слабых статьях, к содержанию которых следует подходить с академической осторожностью.

.

В первой части статьи обсуждается понятие бессознательного в традиции психоанализа; за ним следует краткий обзор бессознательного в современной когнитивной психологии.

Дофрейдистская история понятия «бессознательное» [править | править источник]

Идея зародилась в древности. ^[1] Некоторые философы, предшествовавшие ученому-медику Зигмунду Фрейду (такие как Лейбниц, Шопенгауэр и Ницше), разработали идеи, предвосхищающие современную идею бессознательного.

Новое терапевтическое вмешательство и связанное с ним обоснование, известное как психоанализ, которое было установлено Фрейдом и его последователями, популяризировали это.

Фрейд предложил теоретическую позицию, согласно которой в человеческом сознании есть слои: сознательное , предсознательное и бессознательное .

Он утверждал, что определенные психические события происходят «под поверхностью», в бессознательном уме. ^[2]

Психоаналитическое бессознательное [править | править источник]

В психоаналитической теории Фрейда бессознательное относится к той части психического функционирования, о которой субъекты не осознают. Психоаналитическое бессознательное похоже на популярное понятие подсознания, но не совсем то же самое. Однако в современной области личного развития термины «бессознательный разум» и «подсознательный разум» часто взаимозаменяемы.

Для психоанализа бессознательное не включает в себя все, что просто несознательно — оно не включает, например, моторные навыки — а, скорее, только то, что активно вытесняется сознательными мыслями. Поскольку «процессы мышления» явно обрабатываются «сознательными» способами, мысли замыкаются. Интуиция больше не приходит из подсознания, как и «понимания», которые обычно вмешиваются «в мысли», чтобы развить прогресс.

Согласно определению Зигмунда Фрейда, психика состоит из разных уровней сознания, часто определяемых в трех частях:

Для Фрейда бессознательное было хранилищем социально неприемлемых идей, желаний или желаний, травматических воспоминаний и болезненных эмоций, вытесненных из разума механизмом психологического подавления.Однако содержание не обязательно должно быть исключительно негативным. С психоаналитической точки зрения бессознательное — это сила, которую можно распознать только по ее воздействию — она ​​выражается в симптоме.

Сегодня в психологии все еще существуют фундаментальные разногласия относительно природы бессознательного — если вообще можно считать, что оно существует; то есть, это не просто метафора, которую не следует воплощать — тогда как за пределами формальной психологии вырос целый мир поп-психологических спекуляций, в которых бессознательный разум, как считается, обладает любым количеством свойств и способностей, начиная с животные и невинные, детские аспекты к подобным ученым, всевозможным, мистическим и оккультным свойствам.

Бессознательные мысли не доступны напрямую для обычного самоанализа, но предполагается, что их можно «прослушивать» и «интерпретировать» с помощью специальных методов и техник, таких как случайные ассоциации, анализ сновидений и словесные оговорки (широко известные как фрейдистские оговорки). ), исследуемой и проводимой во время психоанализа.

Определение Фрейда [править | править источник]

Вероятно, наиболее подробное и точное из различных понятий «бессознательное» — и то, о чем большинство людей сразу же подумает, услышав этот термин, — разработано Зигмундом Фрейдом и его последователями и лежит в основе психоанализа. .Между прочим, следует подчеркнуть, что популярный термин «подсознание» не является фрейдистской монетой и никогда не используется в серьезных психоаналитических работах.

Концепция Фрейда была более тонкой и сложной психологической теорией, чем многие другие. Сознание в топографической точке зрения Фрейда (которая была его первой из нескольких психологических моделей разума) было относительно тонким перцептивным аспектом разума, в то время как подсознание (часто неправильно используемое и путаемое с бессознательным) было просто автономной функцией мозга.Бессознательное действительно считалось Фрейдом на протяжении всей эволюции его психоаналитической теории как разумная сила воли, находящаяся под влиянием человеческого влечения, но действующая значительно ниже перцептивного сознательного разума. Для Фрейда бессознательное — это кладезь инстинктивных желаний, потребностей и психических действий. Хотя прошлые мысли и воспоминания могут быть удалены из непосредственного сознания, они направляют мысли и чувства человека из области бессознательного.

В другой систематизации Фрейда разум делится на сознательный разум или Эго и две части Бессознательного: Ид, или инстинкты, и Суперэго.Фрейд использовал идею бессознательного для объяснения некоторых видов невротического поведения. (См. Психоанализ.)

Теория бессознательного Фрейда была существенно преобразована некоторыми из его последователей, в том числе Карлом Юнгом и Жаком Лаканом.

Коллективное бессознательное Юнга [править | править источник]

Карл Юнг развил эту концепцию. Он разделил бессознательное на две части: личное бессознательное и коллективное бессознательное. Личное бессознательное — это резервуар материала, который когда-то был сознательным, но был забыт или подавлен.

Коллективное бессознательное — это самый глубокий уровень психики, содержащий накопление унаследованных переживаний. Между эго и личным бессознательным существует значительная двусторонняя связь. Например, наше внимание может переключиться с этой распечатанной страницы на воспоминание о том, что мы сделали вчера.

Лингвистическое бессознательное Лакана [править | править источник]

Психоаналитическая теория Жака Лакана утверждает, что бессознательное структурировано как язык.

Бессознательное, утверждал Лакан, было не более примитивной или архетипической частью разума, отдельной от сознательного языкового эго, а скорее образованием, столь же сложным и лингвистически утонченным, как само сознание.(Сравните коллективное бессознательное).

Если бессознательное структурировано как язык, утверждает Лакан, тогда «я» лишается любой точки отсчета, на которую можно «восстанавливать» после травмы или «кризиса идентичности». Таким образом, тезис Лакана о структурно динамическом бессознательном также является вызовом психологии эго Анны Фрейд и ее американских последователей.

Идея Лакана о том, как структурирован язык, в значительной степени заимствована из структурной лингвистики Фердинанда де Соссюра и Романа Якобсона, основанной на функции означающего и означаемого в означающих цепочках.Это может оставить всю модель психического функционирования Лакана открытой для серьезной критики, поскольку в господствующей лингвистике модели Соссюра в значительной степени были заменены.

Отправной точкой лингвистической теории бессознательного было перечитывание Фрейда Толкование сновидений . Здесь Фрейд выделяет два механизма, задействованных в формировании бессознательных фантазий: сгущение и смещение. Согласно лингвистическому прочтению Лакана, уплотнение отождествляется с лингвистическим тропом метонимии, а смещение — с метафорой.

Лакан применил открытия де Соссюра и Якобсона в психоаналитической практике. Например, в то время как де Соссюр описал лингвистический знак как отношение между означаемым и произвольным означающим, Лакан перевернул это отношение, поставив на первое место означающее как определяющее означаемое, и, таким образом, приблизившись к позиции Фрейда, люди знают, что говорят только в результате цепочки означающих, апостериори. Лакан начал эту работу со случая Фрейда с Эммой (1895), симптомы которой были освобождены от цепей в ходе двухфазного временного процесса.Благодаря этому предубеждению Лакан позволил многим молодым людям начать перечитывать Фрейда как более близкого к современности, чем к когнитивной психологии. Для Лакана современность — это эпоха, когда люди начинают осознавать свою существенную зависимость от языка.

Противоречие [править | править источник]

Существует большая полемика по поводу концепции бессознательного в отношении ее научной или рациональной обоснованности и того, существует ли вообще бессознательный разум. Среди философов Карл Поппер был одним из самых ярких современных противников Фрейда.Поппер утверждал, что теория бессознательного Фрейда не поддавалась фальсификации и, следовательно, не была научной. Поппер возражал не столько против идеи, что в нашем сознании происходят вещи, которых мы не осознаем; он возражал против исследований разума, которые нельзя опровергнуть: если можно связать все мыслимые экспериментальные результаты с теорией бессознательного Фрейда, то никакой эксперимент не сможет опровергнуть эту теорию. Однако можно утверждать, что «нефальсифицируемая» псевдопроблема демонстрирует врожденную слабость в попытках применить современную эмпирическую науку к вопросу о существовании бессознательного.

В социальных науках Джон Уотсон, который считается первым американским бихевиористом, критикует идею «бессознательного разума» за аналогичные рассуждения и вместо этого сосредоточился на наблюдаемом поведении, а не на самоанализе.

В отличие от Поппера, эпистемолог Адольф Грюнбаум утверждает, что психоанализ можно опровергнуть, но его доказательства имеют серьезные эпистемологические проблемы. Дэвид Холмс проанализировал шестидесятилетние исследования фрейдистской концепции «вытеснения» и пришел к выводу, что нет никаких положительных доказательств в пользу этой концепции.Учитывая отсутствие доказательств многих фрейдистских гипотез, некоторые научные исследователи предположили существование бессознательных механизмов, которые сильно отличаются от фрейдистских. Они говорят о «когнитивном бессознательном» (Джон Килстром), «адаптивном бессознательном» (Тимоти Уилсон) или «тупом бессознательном» (Лофтус и Клингер), которое выполняет автоматические процессы, но не имеет сложных механизмов вытеснения и символического возврата. репрессированные. (Научные исследования бессознательных процессов).

Людвиг Витгенштейн и Жак Бувересс утверждали, что фрейдистская мысль демонстрирует системную путаницу между причинами и причинами: метод интерпретации может давать основания для новых значений, но бесполезен для поиска причинных связей (что требует экспериментального исследования).Витгенштейн привел следующий пример (в своих «Беседах с Рашем Ризом»): если мы бросаем предметы на стол и даем свободные ассоциации и интерпретации этим предметам, мы найдем значение для каждого предмета и его места, но мы победили ». т найти причины.

Другими критиками фрейдистского бессознательного были Ганс Айзенк, Жак Ван Риллаер, Франк Чоффи, маршал Эдельсон, Эдвард Эрвин.

Однако следует подчеркнуть, что эти критики не осознавали реальной важности концепций Фрейда и скорее пытались критиковать Фрейда на основе других областей.Первым, кто действительно это понял, был Бертран Рассел (см., Например: «Влияние науки на общество, 1952 г.). Но в наше время многие другие мыслители, например Альтюссер и Бернар-Анри-Леви, сумели понять это. «Теория фальсификации» Поппера и критика Айзенка как еще одно выражение дискурса Учителя: стремление к так называемому научному обществу, управляемому оценкой. По этой стороне противоречия см. работы Жана Клода Мильнера во Франции.

В современной когнитивной психологии многие исследователи стремились исключить понятие бессознательного из его фрейдистского наследия, и стали применяться альтернативные термины, такие как «имплицитный» или «автоматический».Эти традиции подчеркивают степень, в которой когнитивная обработка происходит за пределами когнитивной осведомленности, и показывают, что вещи, о которых мы не подозреваем, тем не менее могут влиять на другие когнитивные процессы, а также на поведение. Активные исследовательские традиции, относящиеся к бессознательному, включают имплицитную память ^[3] (см. Прайминг, имплицитные установки) и бессознательное приобретение знаний (см. Левицки, см. Также раздел о когнитивной перспективе ниже.

Подсознание в современной когнитивной психологии [редактировать | править источник]

Исследования [править | править источник]

Хотя исторически традиция психоаналитических исследований была первой, кто сосредоточил свое внимание на феномене бессознательной психической деятельности (и все же термин «бессознательное» или «подсознание» для многих, кажется, не только глубоко укоренился, но и почти синонимичен. с психоаналитической традицией), в современной когнитивной психологии имеется обширный массив убедительных исследований и знаний, посвященных умственной деятельности, не опосредованной сознательным осознанием.

Большая часть этих (когнитивных) исследований бессознательных процессов проводилась в традиционных академических традициях парадигмы обработки информации. В отличие от психоаналитической традиции, движимой — относительно спекулятивной, в том смысле, что ее трудно эмпирически проверить — теоретическими концепциями, такими как комплекс Эдипа или комплекс Электры, когнитивная традиция исследования бессознательных процессов основана на относительно небольшом количестве теоретических предположений и очень эмпирически ориентирован (т.е., это в основном основано на данных). Это когнитивное исследование показало, что автоматически и явно вне сознательного осознания люди регистрируют и получают больше информации, чем то, что они могут получить через свои сознательные мысли.

Бессознательная обработка информации о частоте [править | править источник]

Например, обширное исследование, проведенное Хашером и Заксом ^[4] , продемонстрировало, что автоматически (то есть вне сознательного осознания и без привлечения ресурсов сознательной обработки информации) люди регистрируют информацию о частоте событий.Более того, это исследование демонстрирует, что воспринимающие делают это непреднамеренно, действительно «автоматически», независимо от получаемых инструкций и независимо от целей обработки информации, которые у них есть. Интересно, что их способность бессознательно и относительно точно подсчитывать частоту событий, по-видимому, мало или совсем не связана с возрастом, образованием, интеллектом или личностью человека, поэтому она может представлять собой один из фундаментальных строительных блоков ориентации человека в окружающей среде и возможно получение процедурных знаний и опыта в целом.

Искусственные грамматики [править | править источник]

Еще одно направление (непсихоаналитических) ранних исследований бессознательных процессов было инициировано Артуром Ребером с использованием методологии так называемой «искусственной грамматики». Это исследование показало, что люди, знакомые с новыми словами, созданными сложным набором искусственных, синтетических «грамматических» правил (например, GKHAH, KHABT…), быстро развивают некое «чувство» этой грамматики и последующее рабочее знание этой грамматики, как демонстрируется их способностью различать новые грамматически «правильные» (т.е., согласующиеся с правилами) и «неправильные» (несоответствующие) слова. Интересно, что эта способность, по-видимому, не опосредована и даже не сопровождается декларативным знанием правил (то есть способностью людей четко сформулировать, как они различают правильные и неправильные слова).

Бессознательное приобретение процедурных знаний [править | править источник]

Суть этих ранних открытий (сделанных в семидесятых годах) была значительно расширена в восьмидесятые и девяностые годы за счет дальнейших исследований, показывающих, что вне сознательного осознания люди не только получают информацию о частотах (т.е., «появления» признаков или событий), но также и одновременное появление (то есть корреляции или, технически говоря, ковариации) между признаками или событиями. Обширное исследование бессознательного получения информации о ковариациях было проведено Павлом Левицким, за которым последовали исследования Д. Л. Шахтера (известного представителем концепции имплицитной памяти, Л. Р. Сквайра и др.).

На этапе обучения типичного исследования участники подвергались воздействию потока стимулов (испытаний или событий, таких как цепочки букв, цифр, изображений или описаний стимулов), содержащих некоторые последовательные, но незначительные (скрытые) ковариация между функциями или событиями.Например, у каждого стимула, представленного как «ярмарка», также будет слегка удлиненное лицо. Оказалось, что даже если бы манипулируемые ковариации были незаметными и недоступными для сознательного осознания субъектов, воспринимающие все равно приобрели бы неосознанное рабочее знание об этих ковариациях. Например, если на этапе тестирования участников просили сделать интуитивные суждения о личностях новых стимулов, представленных только в виде изображений (без описания личности), и оценить «справедливость» изображенных лиц, они, как правило, следовать правилам, бессознательно усвоенным на этапе обучения, и если у стимулированного человека было слегка удлиненное лицо, они бы сообщали об интуитивном ощущении, что этот человек «справедливый».»

Бессознательное получение информации о ковариациях, по-видимому, является одним из фундаментальных и повсеместных процессов, связанных с приобретением знаний (навыков, опыта) или даже предпочтений или личностных диспозиций, включая расстройства или симптомы расстройств.

Примечание по терминологии: «бессознательное» vs. «бессознательное» [править | править источник]

В отличие от традиции психоаналитических исследований, которая использует термины «бессознательное» или «подсознание», в когнитивной традиции процессы, не опосредованные сознательным осознанием, иногда называют «бессознательными».«Этот термин (редко используемый в психоанализе) подчеркивает эмпирическую и чисто описательную природу этого феномена (квалификация просто« несознание ») в традиции когнитивных исследований.

В частности, процесс является бессознательным, когда даже высокомотивированные люди не сообщают о нем, и мало теоретических предположений делается относительно процесса (в отличие от психоанализа, где, например, постулируется, что некоторые из этих процессов подавляются в для достижения определенных целей.

1. ↑ Его более современная история подробно описана в книге Анри Ф. Элленбергера «Открытие бессознательного » (Basic Books, 1970).
2. ↑ Например, сновидения: Фрейд называл их «королевской дорогой в бессознательное».
3. ↑ [1]
4. ↑ Хашер, Л., и Закс, Р. Т. (1984). Автоматическая обработка фундаментальной информации: случай повторяемости. Американский психолог, 39, 1372-1388.

Что такое «бессознательное» мышление?

Автор: Абхиджит Бхадури

Когда мы что-то «осознаем», мы осознаем это.Итак, сознательный разум в психологии относится ко всем мыслям и воспоминаниям, которые, как мы знаем, у нас есть.

Подсознание — это психологическая концепция, направленная на обратное. Это относится к той части нашего разума, которую мы не можем «слышать». Сюда входят мысли и воспоминания, о которых мы не подозреваем, или о том, что мы «подавлены» (скрыты от самих себя).

Стандартная метафора, использованная здесь, — это айсберг. Мы видим верхушку айсберга (сознание).Но под водой может быть огромное количество льда, уходящее на многие километры вниз (бессознательное).

Действительно ли бессознательное существует?

Даже с развитием нейробиологии мозг во многих отношениях остается загадкой.

Очевидно, что многие процессы мозга автоматические и недоступны для осознания. Исследование когнитивной психологии, например, доказало, что мы получаем гораздо больше информации, чем можем осознанно распознать. И это правда, что есть участки мозга, такие как миндалевидное тело, у которых есть свои собственные, разные «воспоминания» о событиях из прошлого.Кроме того, некоторые части мозга кажутся более связанными с нашим сознательным осознанием самих себя, чем другие.

Итак, мы можем сказать, что мозг работает «бессознательно». Однако утверждение, что существует «бессознательное», не совсем верно . «Бессознательное» — это не нейроанатомическая структура. В мозгу нет особого «шкафа», в котором что-то скрывается. Мозг — это, скорее, набор систем и паттернов, некоторые из которых являются сознательными, а некоторые, возможно, точнее назвать «бессознательными».

Ссылка на «бессознательное», тем не менее, по-прежнему является хорошей «стенографией» и ценной психологической моделью для понимания того, как мы думаем и чувствуем.

Подсознание против бессознательного

Автор: Pedro Ribeiro Simões

Это предмет постоянных споров — являются ли подсознание и подсознание одинаковыми или разными?

Некоторые научные школы делают особые различия между ними.Это включает в себя теоретизацию, что подсознание — это то место, где находятся мыслительные процессы, о которых мы не подозреваем, а бессознательное — это то место, где мы скрываем вещи, которые могут угрожать или подавляюще знать, например, неприемлемые идеи и травмирующие воспоминания.

По правде говоря, когда дело доходит до психологии , Фрейд, который популяризировал оба этих термина. На самом деле он впервые использовал эти два термина, чтобы обозначить то же самое, что и . Но тогда он предпочел термин «бессознательное».

Сегодня большинство специалистов в области психического здоровья и ученых просто придерживаются термина «бессознательное».

Теория бессознательного Фрейда

Фрейд, которого считают отцом психоаналитической психотерапии, не создавал концепции бессознательного. Идея бессознательной части нашего разума может быть рассмотрена на тысячи лет назад, даже в таких древних текстах, как индуистские Веды. Но он сделал этот термин важной частью психотерапевтической мысли.

Фрейд решил, что в уме есть три основных раздела : сознательное, предсознательное (как комната ожидания для мыслей, о которых мы в настоящее время не осознаем, но можем вызвать, когда это необходимо) и бессознательное.

Фрейд видел в бессознательном укрытие для вещей, которые, по нашему мнению, угрожают нашему существованию, если мы их примем или что мы считаем иррациональными. К ним относятся желания, примитивные импульсы, например, сексуального и агрессивного характера, тяжелые воспоминания и травматические переживания.

Чтобы никогда не столкнуться с тем, что находится в бессознательном , мы создаем то, что Фрейд называл «защитными механизмами» (подробнее об этом читайте в нашей статье, объясняющей общие защитные механизмы).

Инструменты психоанализа были разработаны, чтобы помочь вашему терапевту «подключиться» к вашему скрытому бессознательному складу и интерпретировать его. К ним относятся свободные ассоциации, анализ сновидений и словесные «оговорки», которые вы, возможно, слышали под названием «фрейдистские оговорки».

Модель Фрейда сильно оспаривалась, особенно в связи с достижениями нейробиологии и новыми способами проведения когнитивных исследований.

Но что полезно извлечь из теории Фрейда и идеи, которая все еще стоит за большинством современных «разговорных терапий», так это то, что зачастую именно наши нераспознанные мысли, воспоминания и чувства делают нас несчастными и стимулируют поведение, которое сделать нас несчастными.Использование техник, которые помогут вам раскрыть и обработать такие «бессознательные» блоки, может привести к тому, что вы сделаете лучший выбор для себя и почувствуете себя лучше в целом.

У вас есть вопрос или комментарий о бессознательном? Разместите в разделе комментариев ниже.

Подсознание — обзор

В дистальной фазе символические защиты снижают доступность мысли о смерти

Во время дистальной фазы мысли о смерти (и связанные с ними мысли о значении и ценности) начинают проникать в бессознательные умы людей.Следовательно, на поведенческом уровне люди демонстрируют разнообразные усилия по защите веры в свое мировоззрение и стремятся к самооценке. А расплата? Включение этих защит снижает DTA до базового уровня (то есть до MS). Первоначальный экзистенциальный страх, спровоцированный РС, утихает, если люди скрывают его за символической завесой культурного значения и личной особенности.

Например, Арндт, Гринберг, Соломон и др. (1997) американские студенты колледжей думали о смерти или, в контрольном случае, о неприятном событии во время экзамена.После задержки участники с выдающимися показателями смертности показали более высокий уровень ДТА по сравнению с участниками с выдающимися результатами экзамена. Тем не менее, в третьем условии, участники с явным показателем смертности имели возможность участвовать в защите мировоззрения до завершения меры DTA (демонстрируя фаворитизм автора проамериканского эссе по сравнению с автором антиамериканского эссе). Среди участников с выдающимся показателем смертности, получивших такую ​​возможность для защиты, DTA был снижен до того же низкого уровня, что и при условии выдачи экзамена.

Последующее исследование (Greenberg, Arndt, Schimel, Pyszczynski, & Solomon, 2001) подтвердило, что снижение DTA после индуцированной МС дистальной защиты не просто отражает восстановление бессознательного подавляющего процесса, наблюдаемого на проксимальной фазе. Скорее, защита мировоззрения действительно деактивирует DTA. Напомним, что сразу после рассеянного склероза индукция когнитивной нагрузки подрывает подавление ДТА и, таким образом, приводит к увеличению ДТА (Arndt, Greenberg, Solomon и др., 1997; ср. Trafimow & Hughes, 2012).Но после рассеянного склероза, задержки и участия в защите мировоззрения DTA остается на низком уровне независимо от того, подвергаются ли участники психологической нагрузки упражнениями на когнитивную нагрузку (Greenberg et al., 2001). Таким образом, функция дистального защитного поведения состоит в том, чтобы эффективно рассеивать бессознательные опасения смерти, спровоцированные рассеянным склерозом (а не просто повторно подавлять их).

Почему мировоззренческая защита обеспечивает психологическую защиту от смерти? Согласно TMT, мировоззрения намечают пути к праведному и трансцендентному существованию.Когда люди защищают свое мировоззрение, они утверждают, что их внутреннее восприятие реальности дает им право на буквальное или символическое бессмертие — что их образ жизни — это особый и исключительно человеческий образ жизни, а не образ жизни чертовых грязных обезьян. В самом деле, Ваес, Хефлик и Голденберг (2010) обнаружили, что после явного рассеянного склероза и задержки люди склонны оценивать стереотипные атрибуты своей группы как уникальные человеческие черты (а не те, которые имеют явное происхождение от животных). Кроме того, это вызванное РС увеличение воспринимаемой человечности в группе отрицательно коррелировало с ДТА.Люди получили защиту от смерти, продвигая самобытную целостность групп, олицетворяющих их бессмертную идеологию.

Дистальные защитные реакции характеризуются их релевантностью к существовавшему ранее мировоззрению участников. Иногда эта актуальность определяется культурным местом и временем человека. Определенные исторические периоды окрашены культурными событиями, которые делают защиту идентичности особенно вероятной. Например, после террористических атак 11 сентября 2001 года напуганные американцы особенно сильно опирались на символы патриотизма.В этом контексте РС побудил как либеральных, так и консервативных участников продемонстрировать усиленную поддержку тогдашнего президента Джорджа Буша и его антитеррористической политики (Landau et al., 2004). Точно так же с появлением Исламского государства американцы, живущие в непосредственной близости от Нью-Йорка, отреагировали на MS уменьшением поддержки строительства мечети на месте терактов 11 сентября (Ground Zero) и увеличением расстояния от Ground Zero они сочли подходящим для предполагаемого местоположения мечети (Cohen, Soenke, Solomon, & Greenberg, 2013).

Прямые доказательства важности личной значимости в дистальных эффектах получены из исследований, в которых защита мировоззрения смягчается индивидуальными различиями в личных убеждениях. Rosenblatt et al. (1989) обнаружили, что М.С. увеличил размер залога, рекомендованный участниками для гипотетической проститутки, но только среди лиц, ранее существовавших в моральном противостоянии проституции. Аналогичная вариация наблюдается и в отношении устойчивых личностных различий. В исследовании Greenberg et al. (1990), авторитаристы — люди, которые в основном одобряют единообразное принятие и подчинение общественным правилам и нормам — ответили на РС выраженным неприятием того, кто не разделял их взглядов по различным социальным вопросам (например,g. о воспитании детей, интересе к спорту и роли женщин в обществе). Этот эффект не наблюдался среди людей с низким уровнем авторитаризма. Кроме того, индивидуальные различия в групповой идентификации могут изменить актуальность проблем, которые люди стремятся отстаивать. По мере того, как общая поддержка войны в Ираке и президента Буша ослабевала, эффект MS для усиления поддержки американцами антитеррористической тактики стал ограничиваться политически консервативными людьми, чего не было среди либералов (Pyszczynski et al., 2006). Напротив, либералы ответили на РС усиленной поддержкой различных прогрессивных позиций (например, по исследованиям стволовых клеток, однополым бракам, социальному обеспечению, репродуктивным правам; Castano et al., 2011).

Управляющая роль личной релевантности в дистальных эффектах наиболее ярко проявляется в исследованиях стремления к самооценке. Индивиды постоянно реагируют на рассеянный склероз усиленной активностью в тех поведенческих областях, которые имеют отношение к их самооценке, но не в областях, не относящихся к самооценке.Например, в дистальной фазе Arndt et al. (2003) наблюдали, что рассеянный склероз усиливает намерения в отношении поведенческого здоровья, но только среди тех, кто указал, что здоровье важно для их самооценки. Точно так же только люди с ярко выраженной самооценкой, связанной с их способностями к силовым тренировкам, реагировали на РС более сильным сжатием ручного динамометра (Peters, Greenberg, Williams, & Schneider, 2005), и только те, чья самооценка была привязана к их вождению. способность отреагировала на MS с выраженным ускорением на симуляторе вождения (Taubman-Ben-Ari, Florian, & Mikulincer, 1999).Ситуационно-индуцированные непредвиденные обстоятельства с самооценкой играют аналогичную сдерживающую роль. Когда женщинам напомнили о привлекательных загорелых знаменитостях (Дженнифер Лопес и Дженнифер Энистон), рассеянный склероз усилил их желание загореть; но если бы выделенные знаменитости были вместо этого бледнокожими (Николь Кидман и Гвинет Пэлтроу), РС уменьшил желание загорать (Cox et al., 2009).

Подобно защите мировоззрения, стремление к самооценке выполняет критическую психодинамическую функцию сокращения ДТА, вызванного РС.В исследовании Mikulincer и Florian (2002) участники выполняли сложную задачу по формированию концепций, требуя от них решения геометрических задач, которые на самом деле были неразрешимыми. Исследователи различали, получили ли участники обратную связь об успехе или неудаче, а затем попросили участников объяснить, почему их результаты оказались такими же. После рассеянного склероза участники с большей вероятностью будут давать лестные ответы: более решительно приписывая хорошие результаты внутренним, стабильным и глобальным аспектам самих себя, и более слабо приписывая плохие результаты этим факторам.Возможность сделать такие корыстные причинно-следственные связи устранила влияние РС на DTA.

В целом, преследование символических, лично значимых поведенческих вторжений в смысловые и ценностные функции для подавления бессознательных связанных со смертью проблем, которые в противном случае провоцируются РС.

Горное дело бессознательного — Ассоциация психологических наук — APS

Предложения, которые вы читаете, написаны на простом английском языке. Они короткие. Они содержат простые слова.И все же, пока вы их читаете, у вас не возникает никаких других мыслей или чувств (если только ваш ум не блуждает). Вы не думаете о своей работе. Вы не думаете о чем-то, что беспокоило вас ранее в этот день. Вы не испытываете ни счастья, ни печали.

Как показывает этот пример, когнитивистам давно известно, что сознание может делать очень мало в любой данный момент времени. Итак, если мы хотим понять человеческое поведение в широком смысле, мы должны понять человеческое бессознательное.

Слово бессознательное обычно вызывает в памяти Зигмунда Фрейда. Но хотя Фрейд и его последователи оказали значительное влияние на западную культуру, он не был первым, кто подчеркнул важность бессознательных процессов, и не смог предоставить убедительные научные данные в поддержку своих утверждений. Однако существует множество научных достижений, проливающих свет на бессознательное.

Объединив работу многих лабораторий по всему миру, мы недавно предложили простой вид; мы предположили, что, по крайней мере, для взрослых, каждую фундаментальную когнитивную функцию базового уровня, которую мы можем выполнять сознательно, мы также можем выполнять бессознательно.Можем ли мы мыслить бессознательно? да. Принимать решения? да. Как насчет интеграции информации из разных источников, борьбы с искушениями, планирования нашего будущего? Да, да и да соответственно. Мы назвали эту точку зрения «YIC», сокращенно от «Да, может».

Хотя YIC представляет собой основу для размышлений о человеческом бессознательном, она также влияет на то, как мы думаем о человеческом сознании. Многие из нас пытаются понять, что такого особенного в человеческом сознании; Какие уникальные функции человеческое сознание позволяет нам выполнять, те, которые мы не смогли бы выполнить без того вида сознания, которое у нас есть? YIC подразумевает, что таких фундаментальных функций базового уровня не существует.

Однако это не означает, что сознание не имеет значения. YIC полностью совместим с идеей о том, что существуют огромные различия между вашим бодрствующим, сознательным, веселым, прекрасным я и зомби, у которого вообще нет сознания. Но эти различия не требуют набора функций, которые в силу загадочных характеристик сознания могут выполнять только сознательные процессы.

Изменение отношения

Понятие бессознательной обработки в глазах общественности тесно связано с употреблением кока-колы.Еще в 1950-х годах исследователь рынка Джеймс Викари якобы показал, что кинозрители пили больше кока-колы после того, как их подсознательно наполнили словами, связанными с кока-колой. Результаты были фальшивыми. Тем не менее, они создали культурный миф, настолько распространенный, что даже советники команды Джорджа Буша по выборам президента 2000 года, кажется, знали об этом (о чем свидетельствует тот факт, что во время короткой телевизионной рекламы, посвященной проблеме рецептурных препаратов для пожилых людей слово КРЫСЫ очень быстро вспыхивало возле стимулов, связанных с Гором).

Помимо анекдотов, только за последнюю дюжину лет мы узнали, что подсознательное убеждение работает и как. В 2002 году лаборатория Марка Занна из Университета Ватерлоо, Канада, предоставила первое свидетельство: употребление слов, связанных с жаждой, заставляло людей пить больше, но только в том случае, если участники уже испытывали жажду. Голландский ученый-психолог Йохан Карреманс сделал еще один шаг вперед в этом исследовании, показав, что прайминг людей с определенной торговой маркой напитка (например, Lipton Ice) привлекает их к бренду — но опять же, только если они уже испытывают жажду.Подобные результаты были получены в других лабораториях, и недавно Крис Лёрш из Университета Колорадо и его коллеги расширили эти результаты за пределы базовых потребностей. Они показали, что эффекты подсознательного прайминга зависят от того, что вас беспокоит на этапе оценки. В исследовании, опубликованном в прошлом году, команда Лорша напомнила участникам о чистоте ( чистых , свежих и чистых ) или грязи ( грязных , грязных и грязных ).Некоторых участников попросили подумать о том, насколько им нужен продукт, скажем, Ajax, в то время как других просто попросили оценить внешний вид продукта. Участники, которые считали свою потребность в продукте, сочли его более желательным, если использовать такие слова, как грязный и грязный , но эти простые числа имели противоположный эффект , если испытуемые просто рассматривали внешний вид продукта.

Отношение можно изменить и косвенным образом. Профессор психологии Корнельского университета Мелисса Фергюсон и я исследуем влияние национальных флагов на политические установки.В экспериментах, проведенных в Израиле и Соединенных Штатах, мы неоднократно обнаруживали, что подсознательное или тонкое включение национальных флагов влияет на политическое поведение, намерения при голосовании и фактическое голосование на всеобщих выборах. В исследованиях, проведенных Трэвисом Картером из Колби-колледжа перед президентскими выборами в США в 2008 году, случайное воздействие флага увеличило поддержку кандидата от республиканцев Джона Маккейна и самоотчетов о голосовании за Маккейна на всеобщих выборах. Другие исследования, проведенные в США, Израиле и Италии, также документально подтверждают интересное влияние поднятия флага на отношение.Тем не менее, некоторые из наших американских результатов недавно не удалось воспроизвести, поэтому определенно предстоит проделать дополнительную работу, прежде чем мы полностью поймем соответствующие процессы.

Еще один способ изменить отношение — незаметно изменить ассоциации. Например, лаборатория психолога Керри Каваками в Йоркском университете, Канада, использует этот подход для уменьшения скрытых расовых предрассудков. Участники, которых проинструктировали тянуть джойстик к себе, когда им были представлены фотографии черных лиц, тем самым ассоциируя черные лица с приближающимися движениями, показали снижение предубеждений по отношению к черным людям в последующих тестах на неявную ассоциацию.В одном из этих экспериментов изображения были представлены в течение 23 миллисекунд, время настолько короткое, что испытуемые не воспринимали их сознательно. Уже тогда были получены аналогичные эффекты. Когда вы приближаетесь к подсознательным изображениям черных лиц, то отношение к черным людям становится более позитивным.

Интеграция информации

Объединение независимых частей информации считается признаком сознательной обработки. Однако оказывается, что для интеграции информации не требуется сознания.Приведем несколько примеров. Лаборатория французского нейробиолога Станисласа Дехане показала, что сумма и среднее значение подсознательного набора чисел (скажем, 9, 3, 2, 4) значительно влияют на способность участников впоследствии вычислять сумму и среднее значение цель набор номеров. В исследовании 2011 года Лиад Мудрик из Калифорнийского технологического института и его коллеги представили участникам картинки, на которых изображены люди, выполняющие действия с конгруэнтным или несовместимым объектом (скажем, баскетболисты, играющие с баскетбольным мячом, vs.с арбузом). Изображения были представлены подсознательно, но их интенсивность была увеличена до тех пор, пока участники не смогли их увидеть. Неконгруэнтные картинки стали сознательными раньше конгруэнтных, тем самым научив нас тому, что бессознательные процессы интегрировали информацию из визуальных сцен. Мудрик и американский нейробиолог Кристоф Кох недавно воспроизвели это открытие, используя другую, более неявную меру.

Недавно исследования, проведенные Асаэлем Скларом и Ариэлем Гольдштейном из моей лаборатории, показали, что чтение коротких предложений и словесных выражений, а также выполнение простых арифметических операций также находятся в пределах досягаемости бессознательных процессов.Результаты экспериментов с чтением были очень похожи на результаты Мудрика: несвязные предложения (например, «Джон разбил воду»), а также отрицательные многословные выражения (например, «младенцы в духовке») стали осознанными до того, как связные предложения и нейтральные выражения , таким образом предполагая, что предложения были прочитаны бессознательно. В рамках курса бакалавриата по репликации результаты некогерентности были недавно воспроизведены Ребеккой Сакс из Массачусетского технологического института. Другие исследования в этом наборе использовали праймирование и показали, что несознательные простые арифметические уравнения (например,g., 9-3-1) обозначили свои решения, тем самым предполагая, что бессознательные процессы могут решать арифметические уравнения.

Наконец, интеграция информации в службу принятия решений неоднократно демонстрировалась лабораторией Ap Dijksterhuis в университете Radboud в Неймегене в Нидерландах. В этой парадигме участникам было предложено сложное решение — например, выбор квартиры — в котором они должны были выбирать между различными альтернативами. Информация об альтернативах была представлена ​​на первом этапе.Затем некоторым участникам было разрешено некоторое время подумать о вариантах, прежде чем принять решение, в то время как другие были заняты сложной познавательной задачей. Результаты этих исследований показали преимущество «занятой» группы — людей, у которых нарушено сознательное мышление. Эти результаты предполагают, что ограничение сознания может действительно улучшить интеграцию информации.

Погоня от ворот

Цели — это умственные устройства, которые мы устанавливаем в настоящем, чтобы добраться до нашего предпочтительного будущего, отчасти поэтому они считаются тесно связанными с сознанием.Идея о том, что цели могут бессознательно формировать наше будущее, получила большую эмпирическую поддержку в последние десятилетия. Исследователи показали, что незаметное воздействие слов или других объектов, связанных с целями, может привести в движение эти цели, не оставляя заметных следов в сознании. В некоторых из этих исследований цели ставятся на подсознательном уровне, в то время как в других — с помощью сознательных материалов. Возьмем лишь один пример. Психолог из Йельского университета Джон Барг и его коллеги показали, что случайное употребление слов, связанных с сотрудничеством, непосредственно перед выполнением задачи повышает уровень вашего сотрудничества.Подобным образом можно активировать цели достижения, сексуальные взаимодействия и решение головоломок, среди прочего. Совсем недавно Гэри П. Лэтэм из Университета Торонто, Канада, использовал визуальные подсказки, связанные с достижениями, например фотографию бегуна, выигрывающего забег, для повышения производительности труда сотрудников.

Поскольку люди обычно преследуют несколько целей, которые часто толкают нас в разных направлениях, мы с Тали Клейман выяснили, могут ли цели вступать в активный конфликт вне осознания.В одной серии исследований мы использовали метод прайминга сотрудничества, использованный Баргом, и поставили участников перед гипотетической социальной дилеммой, связанной с ограниченными ресурсами (например, им сказали, что они были одним из двух рыбаков, ловящих рыбу в небольшом озере). В этой ситуации люди естественно склонны быть немного эгоистичными. Мы рассуждали, что инициация сотрудничества усилит конфликт, поскольку участники будут склонны взвешивать свои потребности с общими. Косвенные маркеры (такие как время принятия решения и физиологическое возбуждение) указывали на то, что участники в состоянии прайминга были более конфликтными, чем участники в контроле.Однако важно то, что множественные меры показали, что участники в состоянии конфликта не сознательно переживали на конфликт больше, чем участники в контрольном состоянии.

Исполнительные функции

Можете ли вы действительно сопротивляться Oreo, не говоря себе снова и снова, Я не должен есть этот Oreo ? Как насчет сигареты, выпивки или внебрачного романа? Любой, кто когда-либо пытался избавиться от вредной привычки или видел классические видео Уолтера Мишеля, в которых маленькие дети пытаются сопротивляться печеньям, знает ответ.Тем не менее, многочисленные данные из различных лабораторий показывают, что рабочая память и исполнительные функции — психические процессы, позволяющие самоконтроль — не требуют сознания.

Чтобы продемонстрировать бессознательное торможение — одну из основных исполнительных функций, — когнитивный нейробиолог Саймон ван Гал из Амстердамского университета, Нидерланды, дал участникам задание «идти / нет». В большинстве испытаний испытуемые должны были быстро реагировать на визуальную цель, но не реагировать, если перед целью (например, черное кольцо) был предъявлен запретный стимул (например, серый кружок).Важно отметить, что в некоторых испытаниях этот запретный стимул был сознательным, в то время как в других он был подсознательным. Результаты показали, что подсознательное праймирование непрекращающегося стимула работает. Торможение можно активировать подсознательно.

Ученый-психолог Хакван Лау из Колумбийского университета получил аналогичные результаты в экспериментах, которые требовали переключения задач, что само по себе является исполнительной задачей. Участники выполняли две задачи, и в каждом испытании сигнал указывал, какую задачу они должны были выполнить. Результаты показали, что даже подсознательные сигналы могут вызвать переключение задач.

Наша собственная работа по имплицитной рабочей памяти, а также работа Дэвида Сото из Имперского колледжа Лондона, Соединенное Королевство, предполагает, что другие высокоуровневые функции управления могут происходить неосознанно.

И так?

Итак, что же все это нам дает? Когнитивные науки научили нас, что функции, традиционно и интуитивно связанные с сознанием, на самом деле не зависят от сознания. К ним относятся мысли, мотивация, решения, чтение, математика и умственный контроль — и это лишь некоторые из них.Недавно предложенная нами структура, YIC, предполагает, что они включают в себя все фундаментальные когнитивные функции базового уровня.

Я, конечно, не ожидаю, что вас легко убедит основная претензия YIC. У вас есть целая жизнь переживания сознательных событий (таких как мысли и мотивации) и , а не бессознательных, комбинация, которая интуитивно предполагает решающую роль сознания во многих процессах. Но есть альтернатива, основанная на науке. YIC представляется правдоподобным просто из-за того, насколько мало мы можем сознательно сделать в любой данный момент времени, и это подтверждается большим количеством исследований, только верхушка из которых была упомянута здесь.Его преимущество состоит в том, что оно не связано с магическим скачком в нашем научном объяснении человеческой психики: в сознании нет уловок, которые Мать Природа не использовала для бессознательных процессов. Хотя YIC предлагает, чтобы у нашего сознательного и бессознательного разума был один и тот же набор инструментов, он не предполагает, что они используют инструменты в одних и тех же обстоятельствах или что последствия использования этих инструментов идентичны. Чтобы понять людей и создать мощные интервенции, мы должны понять различные способы, которыми эти наборы инструментов работают в сознательной и бессознательной обработке, и как эти два режима работают вместе.œ

Ссылки и дополнительная литература

Барг, Дж. А., Голлвитцер, П. М., Ли-Чай, А., Барндоллар, К., и Трочел, Р. (2001), Автоматическая воля: бессознательная активация и стремление к поведенческим целям. Журнал личности и социальной психологии, 81 (6), 1014–1027.

Барг, Дж. А., Швадер, К. Л., Хейли, С. Е., Дайер, Р. Л., и Бутби, Э. Дж. (2012). Автоматичность социально-познавательных процессов. Тенденции в когнитивной науке, 16 (12), 593–605.

Картер Т. Дж., Фергюсон М. Дж., Хассин Р. Р. (2011). Единичное знакомство с американским флагом сдвигает поддержку республиканизма на срок до 8 месяцев. Психологические науки, 22 : 1011–1018, DOI: 10,1177 / 0956797611414726

Кастерс Р. и Аартс Х. (2010). Бессознательная воля: как стремление к цели действует вне сознательного осознания. Science, 329 , 47–50.

Dehaene, S. (2014). Сознание и мозг: Расшифровка того, как мозг кодирует наши мысли. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Viking Press.

Dijksterhuis, A. (2004). Думайте иначе: преимущества бессознательного мышления в формировании предпочтений и принятии решений. Журнал личности и социальной психологии, 87 (5), 586–98.

Дейкстерхейс, А., Бос, М. В., Нордгрен, Л. Ф., и ван Баарен, Р. Б. (2006). О правильном выборе: эффект обдумывания без внимания. Science, 311 (5763), 1005–1007.

Хассин, Р. Р., Фергюсон, М. Дж., Шидловски Д. и Гросс Т. (2007). Подсознательное воздействие национальных флагов влияет на политическое мышление и поведение. Proceedings of the National Academy of Sciences, 104 (50), 19757–19761.

Хассин Р. Р. (2013). Да, может: О функциональных возможностях человеческого бессознательного. Перспективы психологической науки, 8 (2), 195–207.

Хассин Р. Р., Барг Дж. А., Энгелл А. Д. и Маккалок К. К. (2009). Неявная рабочая память. Сознание и познание, 18 (3), 665–678.

Hassin, R. R., & Sklar, A. Y. (в печати). Человеческое бессознательное: функциональная перспектива. В Б. Гавронски, Дж. У. Шерман и Ю. Троуп (ред.), Теории двойственных процессов социального разума . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Gilford Press.

Карреманс, Дж. К., Стребе, В., и Клаус, Дж. (2006). За гранью фантазий Викари: влияние подсознательного прайминга и выбора бренда. Журнал экспериментальной социальной психологии, 42 (6), 792–798.

Каваками, К., Филс, К. Э., Стил, Дж. Р., и Довидио, Дж. Ф. (2007). (Близкое) расстояние заставляет сердце расти добрее: улучшение скрытых расовых отношений и межрасовых взаимодействий через подходящее поведение. Журнал личности и социальной психологии, 92 (6), 957–71.

Клейман, Т., и Хассин, Р. Р. (2011). Бессознательные конфликты целей. Журнал экспериментальной социальной психологии, 47 (3), 521–532.

Латам Г. и Пикколо Р. (2012). Влияние контекстно-зависимых и неспецифических подсознательных целей на производительность сотрудников. Управление человеческими ресурсами, 51 (4), 535–548.

Лёрш, К., Дюрсо, Г. Р. О., Петти, Р. (2013). Превратности желания: соответствующий механизм подсознательного убеждения. Социальная психология и наука о личности, 4 (5), 624–631.

Mudrik, L., Lamy D., Deouell, L.Y. (2010). Свидетельство ERP для эффектов конгруэнтности контекста при одновременной обработке объекта и сцены. Neuropsychologia, 48 (2), 507–517.

Dijksterhuis, A. (2004). Думайте иначе: преимущества бессознательного мышления в формировании предпочтений и принятии решений. Журнал личности и социальной психологии, 87 (5), 586–598.

Дейкстерхейс, А., Бос, М. В., Нордгрен, Л. Ф., и ван Баарен, Р. Б. (2006). О правильном выборе: эффект обдумывания без внимания. Science, 311 (5763), 1005–1007.

Лау, Х. С., и Пассингем, Р. Э. (2007). Бессознательная активация системы когнитивного контроля в префронтальной коре головного мозга человека. Журнал неврологии, 27 (21), 5805–5811.

Мудрик, Л., Бреска, А., Лами, Д., и Деуэлл, Л. Ю. (2011). Интеграция без осознания: расширение границ бессознательной обработки. Психологическая наука, 22 (6), 764–70.

Mudrik, L., & Koch, C. (2013). Дифференциальная обработка невидимых конгруэнтных и неконгруэнтных сцен: случай бессознательной интеграции. Journal of Vision, 13 (24), 1–14.

Скляр, А. Ю., Леви, Н., Гольдштейн, А., Мандель, Р., Марил, А., и Хассин, Р. Р. (2012).Бессознательно читает и выполняет арифметику. PNAS, 109 (48), 19614–19619.

Сото, Д., Мянтюля, Т., и Сильванто, Дж. (2011). Рабочая память без сознания. Current Biology, 21 (22), 912–913.

Страхан, Э. Дж., Спенсер, С. Дж., И Занна, М. П. (2002). Подсознательная подготовка и убеждение: удары, пока железо горячее.