Демонстративные дети. Демонстративное поведение демонстративное поведение
Содержание:
Общение и отношение ребенка к другим людям на протяжении дошкольного возраста существенно изменяются. Так, в середине дошкольного возраста (4-5 лет) появляется и начинает доминировать потребность в признании и уважении. Если до 3-4 лет дети получали непосредственное удовольствие от игры с игрушками, то теперь им важно знать, как воспринимают и оценивают их действия окружающие люди. Ребенок стремится привлечь внимание других, чутко ловит в их взглядах и мимике признаки отношения к себе, демонстрирует обиду в ответ на невнимание или упреки партнеров. В детском общении в этом возрасте появляется конкурентное, соревновательное начало. Сверстник становится предметом постоянного сравнения с собой. Через такое сравнение своих конкретных качеств, навыков и умений ребенок может оценить и утвердить себя как обладателя определенных достоинств.
Этот этап является закономерным и необходимым для развития межличностных отношений. Противопоставив себя сверстнику и выделив, таким образом, свое «Я», ребенок может вернуться к сверстнику и воспринять его как целостную, самоценную личность. Обычно к 6-7 годам появляется способность ценить качества и умения других людей, желание дружить, помогать, делать что-то вместе.
Однако часто демонстративность фиксируется и перерастает в личностную особенность, устойчивую черту характера. Такие дети больше всего озабочены тем, чтобы показать свое превосходство во всем. Основным мотивом действий ребенка становится положительная оценка окружающих, с помощью которой он удовлетворяет собственную гипертрофированную потребность в самоутверждении.
Особенности поведения демонстративных детей
В отличие от обидчивых и застенчивых детей, демонстративных детей выделяет ярко выраженная активность и
Демонстративность может проявляться не только в стремлении показать собственные достоинства и достижения. Обладание привлекательными предметами является также традиционной формой демонстрации собственного «я». У многих детей острое желание обладать какой-нибудь машинкой или куклой связано не с собственными игровыми потребностями, а с желанием продемонстрировать свое имущество (а значит, преимущество) перед другими. Как часто, получив в подарок новую игрушку, дети несут ее в детский сад не для того, чтобы поиграть в нее, а чтобы показать, похвастаться.
Нередко самоутверждение достигается путем снижения ценности, или обесценивания другого. Например, увидев рисунок сверстника, демонстративный ребенок может сказать: «Я рисую лучше, это совсем не красивый рисунок». Вообще в речи демонстративных детей превалируют сравнительные формы: лучше/хуже; красивее/некрасивее и т.д. Они постоянно сравнивают себя с другими, и понятно, что это сравнение всегда «в свою пользу».
Демонстративные дети проявляют повышенный интерес к действиям сверстника: следят, что получается у других, делают замечания и комментируют, при этом их интерес носит явно оценочный характер. Так, Настя Д. (5 лет 9 мес.), как только взрослый дал задание ее партнеру, стала громко возмущаться: «А почему Никитке сказали делать, он ничего не умеет, и в тихий час плохо себя вел. Воспитательница его ругала. А я лучше сделаю, можно я, ну, пожалуйста». При этом она неотрывно наблюдала за действиями Никиты, пыталась сама вставить элементы в его мозаику.
Кроме того, для поведения демонстративных детей характерна
Демонстративные дети очень эмоционально и даже болезненно реагируют на порицание и похвалу других детей. Когда взрослый дает отрицательную оценку действиям сверстника, демонстративный ребенок с жаром и с большим удовольствием поддерживает ее. В ответ на похвалу сверстника, он, напротив, начинает возражать. Так, Аня Р. (6 лет 1 мес.), выслушав похвалу в адрес сверстницы, сказала: «Ну, может, и лучше, чем в прошлый раз, но все равно некрасиво и неровно».
Очень ярко демонстративность выявляется в характере и степени помощи другим детям. Так, на одном из занятий мы предлагали двум детям собрать свой узор из мозаики — солнышко на небе, при этом детали разного цвета были распределены не поровну: у одного ребенка были детали преимущественно желтого цвета, у другого — синего. Соответственно, чтобы выполнить задание, ребенок вынужден обращаться за помощью к сверстнику и просить нужные детали. Наблюдения показали, что большинство демонстративных детей в этой ситуации осуществляли формально-провокационную помощь, т.е. в ответ на просьбу сверстника давали всего один элемент, которого было явно недостаточно. Так, Митя С. (5 лет 11 мес.) заметил, что у партнера нет необходимых элементов желтого цвета, но тот молча сидит и ни о чем его не просит. Тогда Митя обратился к партнеру со словами: «Саша, если ты не попросишь разрешения, я тебе не дам». Саша продолжал молча сидеть, Митя повторил: «Попроси, а я дам». Саша очень тихо попросил: «Дай мне несколько желтеньких, а то мне не хватило». Митя улыбнулся, положил Саше в коробку один элемент со словами: «Вот, ты попросил, я дал». На дальнейшие просьбы Саши Митя раздраженно отвечал: «Я же тебе уже дал. Ты не видишь, я тоже делаю, подожди». Игорь Б. (5 лет 8 мес.) в ответ на просьбу сверстника начал давать ему элементы любых цветов, кроме того, который был на самом деле нужен, при этом он делал вид, будто вовсе не слышит возражений сверстника. Другие дети начинали делиться, только закончив свою мозаику, но делали это весьма неохотно. Такой вариант помощи, без ущерба для себя, можно назвать прагматической. Так, Рома С. (5 лет 2 мес.) никак не реагировал на просьбы партнера дать необходимые элементы, делал вид, что не слышит, громко пел песенку. Как только он доделал свою картинку, с интересом посмотрел на партнера: «Ой, а желтеньких у тебя нету. Придется чуть-чуть подсыпать… Не бойся, мы тебе дадим». Положив несколько элементов желтого цвета в коробку своему партнеру, Рома обернулся к взрослому: «Смотрите, сколько я ему дал».
Из этих примеров видно, что в основе отношения к другим у этих детей лежит стремление превзойти остальных, показать свои преимущества. Это проявляется в постоянном сравнении своих достижений с успехами других, в демонстрации своего превосходства во всем.
Для демонстративных детей другой ребенок выступает главным образом как носитель определенного отношения, он интересен только в связи с тем, какое отношение к нему тот проявляет — ценит или не ценит, помогает или нет. Например, Настя так рассказывает о своей подруге Кате: «Катя мне помогает, если я в беду попаду, она со мной дружит, может помогать мне в рисунке. Добрая, потому что играет со мной. Я, конечно, тоже добрая. Я такая, как Катя, даже я еще лучше».
Что лежит в основе детской демонстративности
Итак, представления о собственных качествах и способностях демонстративных детей нуждаются в постоянном подкреплении через сравнение с чьими-то другими, носителем которых выступает сверстник. У этих детей ярко выражена потребность в других людях, им постоянно нужно общество и общение. Но другие люди нужны для того, чтобы показать себя, чтобы было с чем сравнивать. При сравнении себя с другим проявляется
Одним из способов самоутверждения является соблюдение моральной нормы, которое направлено на получение поощрения взрослых или на ощущение собственного морального превосходства. Поэтому такие дети иногда совершают хорошие, благородные поступки. Однако соблюдение моральных норм носит явно формальный и демонстративный характер; оно направлено не на других детей, а на получение положительной оценки, на утверждение себя в глазах других.
Собственная «доброта» или «справедливость» подчеркиваются как личные преимущества и противопоставляются другим, «плохим» детям.
В отличие от других проблемных форм межличностных отношений (таких, как агрессивность или застенчивость), демонстративность не считается отрицательным и, собственно, проблемным качеством. Более того, в настоящее время некоторые особенности, присущие демонстративным детям, напротив, являются социально-одобряемыми: настойчивость, здоровый эгоизм, способность добиться своего, стремление к признанию, честолюбие считаются залогом успешной жизненной позиции. Однако при этом не учитывается, что противопоставление себя другому, болезненная потребность в признании и самоутверждении являются зыбким фундаментом психологического комфорта и тех или иных поступков. Ненасыщаемая потребность в похвале, в превосходстве над другими становится главным мотивом всех действий и поступков. «Я» такого ребенка находится в центре его мира и сознания; он постоянно рассматривает и оценивает себя глазами других, воспринимает себя исключительно через отношение окружающих, причем это отношение должно быть восторженным. Он уверен, что другие должны думать только о нем, восхищаться его достоинствами и выражать свое восхищение. Такой ребенок постоянно боится оказаться хуже других. Этот страх порождает тревожность, неуверенность в себе, постоянное напряжение, что компенсируется хвастовством и подчеркиванием своих преимуществ. Главная трудность даже не в том, что такой ребенок неверно оценивает себя, а в том, что эта оценка становится главным содержанием его жизни, закрывая весь окружающий мир и других людей. Он буквально ничего не видит, кроме того, что о нем думают и говорят другие. Такое напряжение может вызвать не только зависть и ревность при встрече с более удачливым сверстником, но и различные невротические отклонения. Именно поэтому важно вовремя выявить проявление демонстративности как личностного качества и помочь ребенку в преодолении такой конкурентной позиции.
Можно ли преодолеть конкурентную позицию дошкольника
В последнее время формирование положительной самооценки, поощрение и признание достоинств ребенка становятся чуть ли не главными методами социального и морального воспитания. Этот метод опирается на уверенность в том, что положительная самооценка обеспечивает эмоциональный комфорт ребенка, способствует развитию уверенности в себе. Такое воспитание действительно подкрепляет и укрепляет положительную самооценку, уверенность в том, что «я лучше всех». В результате ребенок начинает воспринимать и переживать только самого себя и отношение к себе. А это, как было показано выше, является главной проблемой демонстративных детей. Такая сосредоточенность на себе и собственных достоинствах не дает возможности увидеть другого, превращает его в конкурента и соперника. Поэтому отсутствие оценок и сравнения детей (кто лучше, а кто хуже) должно стать одним из первых условий преодоления демонстративности.
Взрослые должны стремиться избавить ребенка от необходимости самоутверждаться и доказывать свое превосходство. Малыш и без постоянных похвал и оценок должен чувствовать уважение к себе и любовь близких взрослых. Только тогда он будет ощущать бесценность своей личности и не будет нуждаться в постоянных поощрениях и сравнениях с другими.
Необходимо также отказаться от соревновательного начала в играх и занятиях. Конкурсы, игры-соревнования, поединки и состязания весьма распространены и широко используются в практике воспитания. Однако все эти игры направляют внимание ребенка на собственные качества и достоинства, порождают ориентацию на оценку окружающих и на демонстрацию своих преимуществ.
Для преодоления демонстративности главное — показать ребенку, что оценка и отношение других — далеко не самое главное в его жизни, и что другие дети вовсе не сосредоточены на его персоне. Они имеют свои интересы, желания и проблемы, которые не хуже и не лучше, а просто другие.
Конечно, объяснять все это на словах дошкольнику бесполезно. «Сдвинуть» ребенка с такой фиксированности на себе можно, открывая ему новые интересы, переключая на сотрудничество и полноценное общение. Традиционные занятия дошкольников — рисование, лепка, конструирование и, конечно, игра открывают богатые возможности для этого. Ребенок должен испытать удовольствие от рисования или игры — не потому, что он делает это лучше всех и его за это похвалят, а потому, что это интересно, особенно если все это делать вместе. Интерес к сказкам, песенкам, рассматриванию картинок отвлекает ребенка от оценки себя и мыслей о том, как к нему относятся другие. Другие дети должны стать для него не источником обиды, а партнерами по общему делу. Он должен понять, что другие дети существуют вовсе не для того, чтобы уважать и хвалить его. У них есть свои интересы и желания, которые совсем не связаны с его персоной. Для этого важно создавать ситуации и организовывать игры, в которых дети могут пережить общность и сопричастность друг с другом в реальном взаимодействии. Это прежде всего ролевые игры, хороводные игры, простые игры с правилами и пр.
Приведем несколько игр, которые помогут лучше увидеть своих сверстников, оценить их и пережить чувство общности с ними. В этих играх могут участвовать от 2 до 6 детей старшего дошкольного возраста (5-6 лет).
«Зеркало»
Перед началом игры проводится «разминка». Взрослый становится перед детьми и просит как можно точнее повторять его движения. Он демонстрирует легкие физические упражнения, а дети воспроизводят его движения. После этого дети разбиваются на пары и каждая пара по очереди «выступает» перед остальными. В каждой паре один совершает какое-либо действие (например, хлопает в ладоши или поднимает руки, или делает наклон в сторону), а другой пытается как можно точнее воспроизвести его движение, как в зеркале. Каждая пара сама решает, кто будет показывать, а кто воспроизводить движения. Если зеркало искажает или опаздывает, оно испорченное (или кривое). Паре детей предлагается потренироваться и «починить» испорченное зеркало.
Когда все зеркала будут работать нормально, взрослый предлагает детям делать то, что люди обыкновенно делают перед зеркалом: умываться, причесываться, делать зарядку, танцевать. Зеркало должно одновременно повторять все действия человека. Только нужно стараться делать это очень точно, ведь неточных зеркал не бывает!
«Эхо»
Взрослый рассказывает детям про Эхо, которое живет в горах или в большом пустом помещении; увидеть его нельзя, а услышать можно: оно повторяет все, даже самые странные звуки. После этого дети разбиваются на две группы, одна из которых изображает путников в горах, а другая — Эхо. Первая группа детей гуськом (по цепочке) «путешествует по комнате» и по очереди издает разные звуки (не слова, а звукосочетания), например: «Ау-у-у-у», или: «Тр-р-р-р», и т.п. Между звуками должны быть большие паузы, которые лучше регулировать ведущему. Он же может следить за очередностью произносимых звуков, т.е. показывать, кому из детей и когда следует издавать свой звук. Дети второй группы прячутся в разные места комнаты, внимательно прислушиваются и стараются как можно точнее воспроизвести все, что услышали. Если Эхо работает несинхронно, т.е. воспроизводит звуки не одновременно, это не страшно. Важно, чтобы оно не искажало звуки и в точности воспроизводило их.
«Волшебные очки»
Взрослый торжественно объявляет, что у него есть волшебные очки, в которые можно разглядеть только хорошее, что есть в человеке, даже то, что человек иногда прячет от всех. «Вот я сейчас примерю эти очки… Ой, какие вы все красивые, веселые, умные!» Подходя к каждому ребенку, взрослый называет какое-либо его достоинство (кто-то хорошо рисует, у кого-то новая кукла, кто-то хорошо застилает свою кровать). «А теперь пусть каждый из вас примерит очки, посмотрит на других и постарается увидеть как можно больше хорошего в каждом. Может быть, даже то, чего раньше не замечал». Дети по очереди надевают волшебные очки и называют достоинства своих товарищей. В случае если кто-то затрудняется, можно помочь ему и подсказать какое-либо достоинство его товарища. Повторения здесь не страшны, хотя по возможности желательно расширять круг хороших качеств.
«Конкурс хвастунов»
Взрослый предлагает детям провести конкурс хвастунов. «Выигрывает тот, кто лучше похвастается. Хвастаться мы будем не собой, а своим соседом. Ведь это так приятно — иметь самого лучшего соседа! Посмотрите внимательно на того, кто сидит справа от вас. Подумайте, какой он, что в нем хорошего, что он умеет, какие хорошие поступки совершил, чем может понравиться. Не забывайте, что это конкурс. Выиграет тот, кто лучше похвалится своим соседом, кто найдет в нем больше достоинств».
После такого вступления дети по кругу называют преимущества своего соседа и хвастаются его достоинствами. При этом совершенно не важна объективность оценки — реальные эти достоинства или придуманные. Не важен также и «масштаб» этих достоинств — это могут быть и громкий голос, и аккуратная прическа, и длинные (или короткие) волосы. Главное, чтобы дети заметили эти особенности сверстника и смогли не только положительно оценить их, но и похвалиться ими перед сверстниками. Победителя выбирают сами дети, но в случае необходимости взрослый может высказать свое мнение. Чтобы победа стала более значимой и желанной, можно наградить победителя каким-либо маленьким призом (бумажная медаль «Лучшего хвастуна» или значок). Такой приз вызывает даже у самого себялюбивого ребенка интерес к сверстнику и желание найти у него как можно больше достоинств.
«Связующая нить»
Дети сидят в кругу, передавая друг другу клубок ниток так, чтобы все, кто уже держали клубок, взялись за нить. Передача клубка сопровождается высказываниями о том, что дети хотели бы пожелать другим. Начинает взрослый, показывая тем самым пример. Затем он обращается к детям, спрашивая, хотят ли они что-нибудь сказать. Когда клубок вернется к ведущему, дети по просьбе взрослого натягивают нить и закрывают глаза, представляя, что они составляют одно целое, что каждый из них важен и значим в этом целом.
«Царевна Несмеяна»
Взрослый рассказывает сказку про царевну Несмеяну и предлагает поиграть в такую же игру. Кто-то из детей будет царевной, которая все время грустит и плачет. Дети по очереди подходят к царевне Несмеяне и стараются утешить ее и рассмешить. Царевна же изо всех сил будет стараться не рассмеяться. Выигрывает тот, кто сможет вызвать улыбку царевны. Затем дети меняются ролями.
Такие игры способствуют формированию общности с другими и возможности видеть в сверстниках друзей и партнеров. Когда ребенок почувствует радость от общей игры, от того, что мы делаем вместе, когда он разделит эту радость с другими, его самолюбивое «Я», скорее всего, перестанет требовать похвал и восхищений. Чувство общности и интерес к другому являются тем фундаментом, на котором только и может строиться полноценное общение людей и нормальные человеческие отношения.
Елена Смирновазав. лабораторией психологии детей дошкольного возраста Психологического института РАО,
профессор, д.психол.н
Статья из августовского номера журнала
Демонстративное личностное расстройство – поведение человека и терапия
Есть вероятность, что, если вы когда-нибудь встречали человека с демонстративным личностным расстройством, вам запомнился этот опыт. Человек со схемой демонстративного личностного поведения, как она описана в психиатрии, проявляет «устойчивый паттерн завышенной эмоциональности и привлечения внимания».
Что такое демонстративное расстройство личности
Это поведение начинается в ранней взрослости. Люди, страдающие демонстративным личностным расстройством, обычно имеют следующие характеристики, перечисленные в DSM-IV:
1. Им не комфортно в ситуациях, когда они находятся не в центре внимания.
2. Взаимодействие с другими часто характеризуется несоответствующим сексуально соблазняющим или провоцирующим поведением.
3. Они проявляют преимущественно быстро перескакивающие и неглубокие временные эмоции.
4. Они постоянно используют акценты своей внешности, чтобы привлекать к своей персоне внимание.
5. Их речь чрезвычайно эмоциональна и лишена конкретики и деталей.
6. Они проявляют самодраматизацию, гиперболичную театральность и преувеличенное на показ выражение эмоций.
7. Они легко внушаемы – без труда поддаются внешнему влиянию людей или жизненных обстоятельств.
8. Ими принято полагать любые отношения более близкими и доверительными, чем на самом деле.
Люди с демонстративным расстройством имеют сильную потребность быть в центре внимания — все время. У них часто бывают проблемы с постоянными сексуальными отношениями и достижением близости. Они играют роли в отношениях, представляя себя, например, жертвой или принцем, или принцессой. Они жаждут новизны, стимуляции и возбуждения. Людям с демонстративным расстройством личности легко наскучивает обыденность.
Они ищут немедленного удовлетворения и мало заинтересованы в перспективе. Они могут совершить суицидальную попытку, чтобы привлечь внимание.
Демонстративная схема поведения
Сверхразвитые характеристики людей с демонстративными расстройствами — это эксгибиционизм, экспрессионизм (открытое, несдержанное выражение чувств) и импрессионизм (использование преувеличенного выражения эмоций, недостаток фактических деталей). От 2 до 3 % общего населения США страдает демонстративным расстройствам личности.
Недоразвитые характеристики — это контроль и рефлективность. Вот некоторые наблюдения о схемах людей с демонстративным личностным расстройством.
1. Их базовое убеждение состоит в том, что они должны производить впечатление на других людей.
2. Они убеждены, что другие люди созданы для того, чтобы служить им или восхищаться ими, и что другие не имеют права отказать им или отвергнуть их.
3. Их основная стратегия в том, чтобы быть театральными, использовать шарм, слезы или даже совершить попытку суицида, чтобы добиться того, чего они хотят.
4. Они считают себя поистине очаровательными.
5. Они считают других людей без проблем соблазняемыми, принимающими их очарование и восхищающимися ими.
Личностный указатель такого человека
По неясным причинам демонстративное личностное расстройство поражает гораздо больше женщин, чем мужчин. Это также верно для пограничного личностного расстройства. Мужчины склонны к антисоциальным ярлыкам.
Демонстративное личностное расстройство скорее всего происходит из раннего окружения, которое не дало этим людям необходимых заботы и принятия.
Их научили, что им нужны другие люди, чтобы удовлетворять свои потребности. Когда они не получали внимания, которого хотели от других, они научились действовать театрально, чтобы получить это внимание и добиться удовлетворения своих потребностей.
Демонстративные люди считают, что они неадекватны и неспособны самостоятельно справляться со своей жизнью. Поскольку они убеждены, что не могут справиться сами, они ищут других людей, чтобы им помогли.
Им присущ сильный страх отвержения, и поскольку они считают, что другие должны всегда делать то, что они хотят, то, когда другие отвергают их, это особенно опустошительно.
Длительные отношения редко удерживаются у демонстративных людей. Они нуждаются — и требуют — постоянного подтверждения от своих партнеров и чрезвычайно требовательны и в других сферах.
Люди с демонстративным личностным расстройством пытаются избежать самопознания. Они поверхностны, но могут иметь очень сильные переживания. Они обычно используют мышление по принципу «все или ничего», сверхгенерализации и эмоциональные объяснения.
Терапевтическая помощь демонстративной личности
Лечение людей с демонстративным личностным расстройством — непростая задача. Поскольку они часто изначально рассматривают терапевта как своего спасителя, терапевт должен видеть, что пациент активно вовлекается в лечение с самого начала. Демонстративных людей нужно заставить понять, что они должны взять ответственность за свое лечение и что терапевт не может сделать этого за них.
Во время лечения люди с пограничным, в демонстрацию, расстройством личности склонны сосредотачиваться на тем плохом, что с ними произошло, и, если разрешить им, проводить целые терапевтические сессии, разговаривая об этом. Терапевты очень стараются, чтобы они сосредоточились на лечении, и пытаются избежать их концентрации на событиях прошлого.
Терапевты пытаются сделать так, чтобы демонстративные люди сосредоточились на одном вопросе в один момент времени, что сложно, потому что они быстро теряют интерес. Они часто бросают терапию, потому что начинают скучать и теряют готовность работать.
Из-за маленького запаса внимания терапевт часто дает демонстративным пациентам домашнее задание, пытаясь поддерживать их активность и включенность между сессиями. Прежде чем терапевты смогут заручиться помощью демонстративных пациентов в их же лечении, они обычно переделывают их базовое допущение — что они беспомощны и им необходимы другие, чтобы о них заботиться.
Чем привлекателен курортный Сен-Тропе – шикарный роскошный отдых.
Похожие статьи сайта
Истероидно-демонстративный тип акцентуации: chyda1 — LiveJournal
Его главная черта — беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда постоянного внимания к своей особе, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. На худой конец предпочитается даже негодование или ненависть, направленные в свой адрес, но только не безразличие и равнодушие — только не перспектива остаться незамеченным («жаждущие повышенной оценки»). Все остальные качества истероида питаются этой чертой. Внушаемость, которую нередко выдвигают на первый план, отличается избирательностью: от нее ничего не остается, если обстановка внушения или само внушение не льют воду на мельницу эгоцентризма. Лживость и фантазирование целиком направлены на приукрашение своей персоны. Кажущаяся эмоциональность в действительности оборачивается отсутствием глубоких искренних чувств при большой экспрессии эмоций, театральности, склонности к рисовке и позерству.Истероидные черты нередко намечаются с ранних лет. Такие дети не выносят, когда при них хвалят других ребят, когда другим уделяют внимание. Игрушки им быстро надоедают. Желание привлекать к себе взоры, слушать восторги и похвалы становится насущной потребностью. Они охотно перед зрителями читают стихи, танцуют, поют и многие из них действительно обнаруживают неплохие артистические способности. Успехи в учебе в первых классах во многом определяются тем, ставят ли их в пример другим.
С наступлением пубертатного периода обычно наблюдается заострение истероидных черт.
Среди поведенческих проявлений истероидности у подростков на первое место следует поставить суицидальность. Речь идет о несерьезных попытках, демонстрациях, «псевдосуицидах», «суицидальном шантаже». Способы при этом избираются либо безопасные (порезы вен на предплечье, лекарства из домашней аптечки), либо рассчитанные на то, что серьезная попытка будет предупреждена окружающими (приготовление к повешению, изображение попытки выпрыгнуть из окна или броситься под транспорт на глазах у присутствующих и т.п.). Обильная суицидальная «сигнализация» нередко предшествует демонстрации или сопровождает ее: пишутся различные прощальные записки, делаются «тайные» признания приятелям, записываются «последние слова» на магнитофоне и т.п.
Нередко причиной, толкнувшей истероидного подростка на «суицид», называется неудачная любовь. Однако часто удается выяснить, что это лишь романтическая завеса или просто выдумка. Действительной причиной обычно служит уязвленное самолюбие, утрата ценного для данного подростка внимания, страх упасть в глазах окружающих, особенно — сверстников, лишиться ореола «избранника». Конечно, отвергнутая любовь, разрыв, предпочтение соперника или соперницы наносит чувствительный удар по эгоцентризму истероидного подростка, особенно если все события развертываются на глазах приятелей и подруг. Сама же суицидальная демонстрация с переживаниями окружающих, суетой, скорой помощью, любопытством случайных свидетелей дает немалое удовлетворение истероидному эгоцентризму.
Свойственное истероидам «бегство в болезнь», изображение необычных таинственных заболеваний принимает иногда в среде некоторых подростковых компаний, в частности подражающих: западным «хиппи», новую форму, выражаясь стремлением попасть в психиатрическую больницу и тем заполучить в подобной среде репутацию необычности. Для достижения этой цели используется разыгрывание роли наркомана, суицидальные угрозы, и, наконец, жалобы, подчерпнутые из учебников психиатрии, причем разного рода деперсонализационно‑дереализационные симптомы и циклические колебания настроения пользуются особой популярностью.
Реакция группирования со сверстниками всегда сопряжена с претензиями на лидерство или на исключительное положение в группе. Не обладая ни достаточной стеничностью, ни бестрепетной готовностью в любой момент силой утвердить свою командную роль, подчинить себе других, истероид рвется к лидерству доступными для него путями. Обладая хорошим интуитивным чутьем настроения группы, еще назревающих в ней порою неосознанных желаний и стремлений, истероиды могут быть их первыми выразителями, выступать в роли зачинщиков и зажигателей. В порыве, в экстазе, воодушевленные обращенными на них взглядами они могут повести за собой других, даже проявить безрассудную смелость. Но они всегда оказываются вожаками на час — перед неожиданными трудностями пасуют, друзей легко предают, лишенные восхищенных взоров, сразу теряют весь задор. Главное, группа вскоре распознает за внешними эффектами их внутреннюю пустоту. Это осуществляется особенно быстро, когда истероидные подростки не склонны слишком долго задерживаться в одной и той же подростковой группе и охотно устремляются в новую, чтобы начать все сначала. Если от истероидного подростка слышишь, что он разочаровался в своих приятелях, можно смело полагать, что те «раскусили» его.
Истероидные подростки охотно принимают из рук взрослых формальные лидерские функции — должности старост, организаторов всякого рода мероприятий и т.п. — с тем, чтобы занять позицию посредника между старшими и подростковой группой и тем упрочить свое особое положение.
Увлечения почти целиком сосредоточиваются в области эгоцентрического типа хобби. Увлечь может лишь то, что дает возможность покрасоваться перед другими. Если есть способности, то художественная самодеятельность открывает здесь наибольшие возможности. Предпочитаются те виды искусства, которые наиболее модны среди подростков своего круга (или поражают своей необычностью . Порою избранные увлечения, казалось бы, не относятся к эгоцентрическим хобби. Однако на деле оборачивается, что увлечение иностранным языком, сводящееся обычно к усвоению самых ходовых диалогов, предпринимается для того, чтобы блеснуть перед приятелями беседой с туристами, а увлечение философией сводится к самому поверхностному знакомству с модными течениями и предназначено опять же для того, чтобы произвести впечатление на соответствующее окружение. Подражание йогам и хиппи представляет в этом отношении особенно благодатную почву. Даже коллекции служат все той же цели — блеснуть ими (и собой!) перед приятелями. Спорт и другие мануально‑телесные хобби избираются гораздо реже, так как требуют большого упорства. В противовес этому лидерские хобби (роль разного рода организаторов и руководителей) более предпочтительны, так как позволяют быть всегда на виду. Однако вскоре начинают тяготиться сопряженными с ними формальными обязанностями.
Сексуальное влечение истероидов не отличается ни силой, ни напряжением. В их сексуальном поведении много театральной игры. Подростки мужского пола предпочитают таить свои сексуальные переживания, уходить от бесед на эту тему. Девочки, наоборот, склонны афишировать свои действительные связи и придумывать несуществующие, способны на оговоры и самооговоры, могут изображать распутниц, наслаждаясь ошеломляющим впечатлением на собеседника.
Во внешнем облике большинства представителей группы, объединяемой этими свойствами, особенно обращают на себя внимание ходульность, театральность и лживость. Им необходимо, чтобы о них говорили, и для достижения этого они не брезгуют никакими средствами. В благоприятной обстановке, если ему представится соответствующая роль, истерик может и на самом деле «отличиться»: он может произносить блестящие, зажигающие речи, совершать красивые и не требующие длительного напряжения подвиги, часто увлекая за собой толпу; он способен и к актам подлинного самопожертвования, если только убежден, что им любуются и восторгаются. Горе истерической личности в том, что у нее обыкновенно не хватает глубины и содержания для того, чтобы на более или менее продолжительное время привлечь к себе достаточное число поклонников. Их эмоциональная жизнь капризно неустойчива, чувства поверхностны, привязанности непрочны и интересы неглубоки; воля их не способна к длительному напряжению во имя целей, не обещающих им немедленных лавр и восхищения со стороны окружающих. Часто это — субъекты, не достигшие еще, несмотря иной раз на пожилой возраст, действительной духовной зрелости: их суждения поражают своей противоречивостью, а место логического сопоставления фактов и трезвой оценки действительности занимают беспочвенные выдумки — продукты их детски богатой и необузданной фантазии. Они легко внушаемы, хотя внушаемость эта обыкновенно избирательная и односторонняя, — только по отношению к тому, что соответствует их потребности обращать на себя внимание; наоборот, попыткам внушающей терапии они нередко оказывают чрезвычайно упорное сопротивление. При первом знакомстве многие истерики кажутся обворожительными: они могут быть мягки и вкрадчивы, капризная изменчивость из образа мыслей и настроения производит впечатление подкупающей детской простодушной непосредственности, а отсутствие у них прочных убеждений обусловливает легкую их уступчивость в вопросах принципиальных. Обыкновенно только постепенно вскрываются их отрицательные черты и прежде всего неестественность и фальшивость. Каждый поступок, каждый жест, каждое движение рассчитаны на зрителя, на эффект: дома в своей семье они держат себя иначе, чем при посторонних; всякий раз как меняется окружающая обстановка, меняется их нравственный и умственный облик, они непременно хотят быть оригинальными, и так как это редко удается им в области положительной, творческой деятельности, то они хватаются за любое средство, подвертывающееся под руку, будь то даже возможность привлечь к себе внимание необычными явлениями какой‑нибудь болезни. Отсюда — сцены припадков и обморок, загадочные колебания температуры, продолжительные отказы от пищи с тайной едой по ночам, причинение себе всевозможных повреждений, которые затем выдаются за сами собой появившиеся и т.д. Часто разыгрывают они из себя обиженных и несчастных: им ничего не стоит безо всякого основания обвинить, например, лечившего их врача, с которым приходилось оставаться наедине, в покушении на изнасилование и даже в самом изнасиловании. В таких случаях охотно изображаются сцены крайнего отчаяния и делаются театральные попытки на самоубийство, так рассчитанные, чтобы последнее заведомо не могло удасться. Чтобы произвести впечатление, они готовы противоречить общепринятым воззрениям, хвалить или любить то, что никому не нравится, что даже всем противно, с крайним упорством защищая при этом свои необыкновенные взгляды, мысли и вкусы. Боясь быть опереженными кем‑нибудь в задуманном ими эффекте, истеричные обычно завистливы и ревнивы. Если в какой‑нибудь области истерику приходится столкнуться с соперником, то он не пропустит самого ничтожного повода, чтобы унизить последнего и показать ему свое превосходство. Своих ошибок истерики не сознают никогда; если что и происходит не так, как бы нужно было, то всегда не по их вине. Чего они не выносят, это — равнодушия или пренебрежения, — им они всегда предпочтут неприязнь и даже ненависть. По отношению к тем, кто возбудил их неудовольствие, они злопамятны и мстительны. Будучи неистощимы и неразборчивы в средствах, они лучше всего чувствуют себя в атмосфере скандалов, сплетен и дрязг. В общем они ищут легкой привольной жизни, и если иногда проявляют упорство, то только для того, чтобы обратить на себя внимание.
Духовная незрелость истерической личности, не давая ей возможности добиться осуществления своих притязаний путем воспитания и развертывания действительно имеющихся у нее способностей, толкает ее на путь неразборчивого использования всех средств воздействия на окружающих людей, лишь бы какой угодно ценой добиться привилегированного положения. Некоторые авторы особенно подчеркивают инфантильное строение эмоциональной жизни истериков, считая его причиной не только крайней поверхности их эмоций, но и часто недостаточной их выносливости по отношению к травматизирующим переживаниям. Надо только отметить, что и в области реакции на психические травмы нарочитое и выдуманное часто заслоняет у истериков непосредственные следствия душевного потрясения.
В балансе психической жизни людей с истерическим характером внешние впечатления — разумея это слово в самом широком смысле — играют очень большую, быть может, первенствующую роль: человек с истерическим складом психики не углублен в свои внутренние переживания (как это делает хотя бы психастеник) он ни на одну минуту не забывает происходящего кругом, но его реакция на окружающее является крайне своеобразной и прежде всего избирательной. В то время как одни вещи воспринимаются чрезвычайно отчетливо, чрезвычайно тонко и остро, кроме того, фиксируются даже надолго в сознании в виде очень ярких образов и представлений, другие совершенно игнорируются, не оставляют решительно никакого следа в психике и позднее совершенно не вспоминаются. Внешний, реальный мир для человека с истерической психикой приобретает своеобразные, причудливые очертания; объективный критерий для него утрачен, и это часто дает повод окружающим обвинить истеричного в лучшем смысле во лжи и притворстве. Границы, которые устанавливаются для человека с нормальной психикой пространством, с одной стороны, и временем — с другой, не существуют для истеричного; он не связан ими. То, что было вчера или нынче, может казаться ему бывшим десять лет назад и наоборот. И не только относительно внешнего мира осведомлен неправильно истеричный; точно так же осведомлен он относительно всех тех процессов, которые происходят в его собственном организме, в его собственной психике. В то время как одни из его переживаний совершенно ускользают от него самого, другие, напротив, оцениваются чрезвычайно тонко. Благодаря яркости одних образов и представлений и бледности других, человек с истерическим складом психики сплошь и рядом не делает разницы или, вернее говоря, не в состоянии сделать таковой между фантазией и действительностью, между виденным и только что пришедшим ему в голову, между имевшим место наяву и виденным во сне; некоторые мысленные образы настолько ярки, что превращаются в ощущения, другие же, напротив, только с большим трудом возникают в сознании. Лица с истерическим характером, так сказать, эмансипируются от фактов. Крайне тонко и остро воспринимая одно, истерик оказывается совершенно нечувствительным к другому; добрый, мягкий, даже любящий в одном случае, он обнаруживает полнейшее равнодушие, крайний эгоизм, а иногда и жестокость — в другом; гордый и высокомерный, он подчас готов на всевозможные унижения; неуступчивый, упрямый, вплоть до негативизма, он становится в иных случаях согласным на все, послушным, готовым подчиниться чему угодно; бессильный и слабый и проявляет энергию, настойчивость, выносливость в том случае, когда этого потребуют от него законы, господствующие в его психике. Эти законы все же существуют, хотя бы мы их и не знали, хотя бы проявления психики истеричных были бы так разнообразны и калейдоскопичны, что было бы правильнее думать не о закономерности явлений, а о полной анархии.
Патологические лгуны. Если потребность привлекать к себе внимание и ослеплять других людей блеском своей личности соединяется, с одной стороны, с чрезмерно возбудимой, богатой и незрелой фантазией, а с другой — с более резко, чем у истериков, выраженными моральными дефектами, то возникает картина той психопатии, которая называется — мифоманий, и представителей которой Крепелин грубее и правильнее обозначает, как «лгунов и плутов». Чаще всего это люди, которым нельзя отказать в способностях. Они сообразительны, находчивы, быстро усваивают все новое, владеют даром речи и умеют использовать для своих целей всякое знание и всякую способность, какими только обладают. Они могут казаться широко образованными, даже учеными, обладая только поверхностным запасом сведений, нахватанных из энциклопедических словарей и популярных брошюр. Некоторые из них обладают кое‑какими художественными и поэтическими наклонностями, пишут стихи, рисуют, занимаются музыкой, питают страсть к театру. Быстро завязывая знакомства, они хорошо приспособляются к людям и легко приобретают их доверие. Они умеют держаться с достоинством, ловки, часто изящны, очень заботятся о своей внешности и о впечатлении, ими производимом на окружающих: нередко щегольский костюм представляет единственную собственность подобного психопата.
Важно то, что обладая недурными способностями, эти люди редко обнаруживают подлинный интерес к чему‑нибудь, кроме своей личности, и страдают полным отсутствием прилежания и выдержки. Они поверхностны, не могут принудить себя к длительному напряжению, легко отвлекаются, разбрасываются. Их духовные интересы мелки, а работа, которая требует упорства, аккуратности и тщательности, тем самым производит на них отталкивающее действие.
Конечно, нельзя ожидать от них и моральной устойчивости: будучи людьми легкомысленными, они не способны к глубоким переживаниям, капризны в своих привязанностях и обыкновенно не завязывают прочных отношений с людьми. Им чуждо чувство долга, и любят они только самих себя.
Вообще сильная вытеснительная защита практически исключает глубинность-сложность мысли, переживания и, значит, серьезную способность критически относиться к себе.
Позирование (демонстративность) – суть стремление выставляться, привлекать к себе внимание неприкрыто-внешними, порою даже крикливыми средствами. Позирование (демонстративность) сказывается не только в особых, позирующих телодвижениях, но и в вызывающем (властно выставляющем себя) поведении, в слишком яркой одежде, или, например, в чересчур короткой юбке при очень толстых ногах, которые как раз нужно бы прятать.
Позирование сказывается и в стремлении демонстративно «приукрашивать», преувеличивать свою болезнь, даже серьезную. За истерическую позу (демонстрация) возможно, конечно, принять и приятное многим милое сангвиническое кокетство, синтонную яркость одежды и косметики, утонченно-мягкую живую демонстративность портретов синтонного Кипренского – но это все дышит естественностью, непосредственной радостью жизни, даже если порою и грубовато. В истинной, истерической позе нет синтонной или аутистической цельности-глубинности, психастенической гиперкомпенсации, таящей в себе изначальную неуверенность. На то она и поза, драпировка, что не имеет под собою достаточно глубокого, сложного переживания, естественной (теплой) чувственности или символически-духовного, сказочно-божественного. Истинная поза демонстративного холодновата, а то и со «стервозинкой», ниточкой колкого холодка, отличающего капризное жеманство от милого кокетства. Сангвиническая типичная женщина-«крошка» и психастеническая женщина-«кисель» всегда теплее своей естественностью или неуверенностью, чем холодноватая истерическая «львица».
Холодноватость демонстративного человека может быть напряжена болью непризнанности от невнимания людей к своей особе, завистливостью, эгоистичностью. Очень многие несведущие люди верят в душевные сложные богатства демонстративных (истериков), в глубину их восторгов не только тогда, когда эти демонстративные – актеры на сцене, но и в повседневной жизни, когда они, например, невольно стремятся переживать больше, чем способны пережить. Это, конечно же, есть проявление душевной незрелости (инфантилизма – вечного детства), как и многое другое в таком человеке.
Душевный инфантилизм сказывается не только склонностью ко всяческому позированию, стремлением приукрасить свои переживания, показаться загадочно-необыкновенным, но и в неспособности достаточно глубоко и сложно думать-анализировать при бунинской красочной образности, в способности ярко-пряно, красочно чувствовать-ощущать. Наконец, высокая внушаемость ребенка или незрелого взрослого несет в себе стихийное несовершенное противоядие-защиту от себя самое в виде бессмысленного упрямства. Многие из демонстративных (истериков) способны и в детстве подробно-живо подражать серьезным людям. Этим они и кажутся преждевременно взрослыми.
Демонстративные (истерики), случается, представляют и аутистические переживания, поведение. Замкнуто-углубленные, однако, как отмечено выше, обычно тут же, с язвительными улыбками, разоблачают эту демонстративную псевдоаутистичность.
Некоторые демонстративные (истерики) так назойливо, с массой извинительных предисловий, демонстрируют свою «застенчивость», «совестливость», что не разбирающиеся в характерах люди принимают это за чистую монету болезненно-нравственного переживания. Даже большим горем (например, смертью единственного ребенка) истеричка нередко «депрессивно»-демонстративно упивается или трагически-томно смакует его, как дорогое вино. Истеричка может искусно-лукаво играть-лгать о мучительной для нее бедности, как теккереевская расчетливая лжица Ребекка Шарп («Ярмарка тщеславия»), или грубовато-жалобно притворяться безмерно несчастной, как чеховская «слабая, беззащитная» старуха Мерчуткина, которая «кофей сегодня пила и без всякого удовольствия» («Юбилей»).
Трудно говорить о мироощущении демонстративных, поскольку оно тоже здесь основано на самовнушении, способности верить в то, во что хочется верить, оно декоративно (от мистики до вульгарного материализма), в соответствии с возможностью восхитить, удивить или даже разозлить зрителей, читателей, которыми для такого человека становятся, в сущности, все окружающие его люди и даже он сам. Вообще о мироощущении здесь можно говорить так же условно, зависимо от обстоятельств, как и о мироощущении детей. Как и дети, демонстративные (истерики), за некоторыми исключениями, есть народные сказочники, язычники, неспособные к сложным духовно-абстрактным представлениям-переживаниям Бога, к сложному философскому идеализму.
Встречаются иногда демонстративные (истерики), создающие впечатление умных, утонченно-сложных, живущих внутренней потаенной жизнью, даже малоразговорчивых людей. Однако это только впечатление загадочности, объясняющее их способность играть и сложные роли, прикрываясь при этом цитатами, наукообразными (в науке) или просто заимствованными словами, и даже малословием, которое тоже может быть позой. Чуть заговорит такой человек по-своему (не по роли) – и исчезает впечатление самобытности, духовной сложности, анализа. Ничего порою тогда не остается, кроме банальностей, «умных» очков и напыщенно-важной гримасы на лице.
Но многим демонстративным присущи красочная образность, поэтичность, юношеский лиризм. Тут могут быть по-своему лирически-томные эстрадные таланты (Вертинский), элегантно позирующие поэты (Северянин), живописцы, на великолепных картинах которых все и вся постоянно красиво позируют, даже погибая, как на брюлловском полотне «Последний день Помпеи».
Есть среди демонстративных (истериков) и немало людей чувственно-расчетливых, холодновато-капризных в своей загадочности. Они, например, жестковато прекращают отношения даже с близкими родственниками, если те уже не входят по каким-то причинам в круг их карьеристических интересов.
Все же, как и большинство детей, демонстративные (истерики) по природе своей есть чаще реалисты-чувственники.
Безнравственные истерики (психопаты), дабы как-то звучать на сцене жизни, иметь зрителей, поклонников, клевещут и вершат в разных размерах геростратово зло, плетут интриги, пишут анонимки, наказывая так (порою жестоко) за невнимание к ним или насмешки.
В молодости многие из демонстративных (истериков) удивляют, особенно сверстников, живостью мысли, чувства, богатой памятью, сообразительностью. В юноше трудно бывает усмотреть на всем этом налет истерической театральности, отсутствие подлинной, углубленной самобытности. От них многого ждут в зрелости, а продолжается все та же юношеская живость-театральность-капризность, соединенная обычно с довольно высоким, «пожизненным» «юношеским» сексуальным влечением, что побуждает к бурному сексуальному разнообразию с последующими житейскими неприятностями. Однако красочное вытеснение неугодного из сознания, способность уверить себя, что это все необходимо для творчества, здоровья и т. д., – освобождает демонстративного (истерика) от чувства вины перед тем, кто им оставлен и мучается. Чувство этих мужчин и женщин нередко внешне мягкое, нежное, теплое, красивое, но, если присмотреться, – детски несложное-неглубокое, навсегда незрелое, подернутое колко-капризным прозрачным холодком. Телосложение может быть детски миниатюрным, а может быть и весьма грузным, с ранней лысиной, но душа неуемно-юношеская, любвеобильная – вплоть до инсультов в дряхлости.
Любвеобильность у истерических женщин нередко бывает лишь внешне-театральной, флиртовой, без способности упоенно-чувственно соединиться с возлюбленным. Эту утонченную, тронутую красивым ледком эротическую игру холодной (фригидной) истерички с замечательным проникновением изобразил Мопассан в романе «Наше сердце». Но ведь в этом и трагедия такой, в сущности, несчастной женщины.
Демонстративные (истерики) – всегда вечные дети (юноши) неустойчивостью, капризностью своих чувств (легкочувствием), сравнительным легкомыслием, пылкой образностью, стремлением «выставляться», быть в центре внимания, склонностью к бессмысленному упрямству от высокой внушаемости, к юношеской картинной пессимистичности. Потому и нетрудно (обычно!) расположить к себе такого человека, сердитого за что-то на нас, восхитившись им в том, в чем, действительно, возможно искренне сказать ему это доброе. И тогда многие из них мягчают, добреют, даже те, в ком ясно проглядывает чувственно-хищное.
Так часто клянут демонстративных, смеются-потешаются над ними. Но ведь многие из них приносят людям прекрасные (в том числе и целебностью своей) театральные, эстрадные, поэтические, живописные радости, освежают вечной детскостью, учат живым подробностям чувственной жизни, замечательным именно своей несерьезностью-незрелостью. А дефензивные демонстративные (истерические) женщины способны на сцене жизни на незаурядное самопожертвование ради повседневного спасения тяжелого алкоголика-мужа или душевнобольного родственника, если, конечно, знакомые, близкие постоянно восхищаются их небывалым подвигом, редким терпением и т.
Демонстративные личности
Демонстративные личности
Краткая характеристика. Эгоцентричен, жаждет признания, поддержки, сочувствия, стремится быть постоянно в центре внимания. Характерны позерство, поступки, рассчитанные на внешний эффект. Эмоции ярки, но неглубоки и неустойчивы. С целью при влечения к себе внимания может фантазировать, приписывать себе несуществующие качества и нeобычные действия. Претендует на роль лидера или на исключительное положение. Увлечения экстравагантные и не требующие особоrо труда.
Рекомендации по выбору профессии для демонстративной личности
Сущность демонстративного или, при более выраженной акцентуации, истерического типа заключается в аномальной способности к вытеснению. Этим понятием пользовался Фрейд, который, собственно, и ввел его в психиатрию, где оно получило новое содержание, далеко отошедшее от буквального значения этого слова. Смысл процесса вытеснения убедительно иллюстрируется в приведенном ниже отрывке из Ницше («По ту сторону добра и зла»). «Я сделал это — говорит мне память. Я не мог этого сделать — говорит мне гордость, остающаяся в этом споре неумолимой. И вот приходит момент, когда память, наконец, отступает».
По теории Фрейда, в связи с вытеснением уже в раннем детстве возникает подсознательный психический мир, чрезвычайно действенный, предрасполагающий к возникновению впоследствии невроза. Мы не присоединяемся к соображениям Фрейда, хотя и исходим из аналогичного положения: человек может в определенный момент или даже на очень длительное время вытеснить из памяти знание о событиях, которые не могут не быть ему известны. По сути, каждый из нас обладает способностью поступать подобным образом с неприятными для себя фактами. Однако это вытесненное знание обычно остается у порога сознания, поэтому нельзя полностью игнорировать его. У истериков же эта способность заходит очень далеко: они могут совсем «забыть» о том, чего не желают знать, они способны лгать, вообще не осознавая, что лгут. Лица, вовсе чуждые способности к демонстрации, не поймут разницы и сочтут неправду истерика самой обыкновенной ложью; отсюда и тенденция толковать истерическое притворство как симуляцию.
Никто не станет отрицать, что между «неправдой» истерика и обыкновенной ложью существуют известные переходы, скажем больше: даже истерики в большинстве случаев не столь уж неосознанно лгут и притворяются. И все же стоит обратиться к крайним типам реагирования, наблюдаемым у истериков, как различие сразу бросится в глаза. Истерик способен к вытеснению даже физической боли. Например, вкалывая себе в тело иглы, он может не испытать при этом болезненных ощущений.
Истерики лгут с невинным выражением лица, говорят с собеседником дружелюбно, просто и правдиво. Непринужденность их поведения объясняется тем, что отъявленная ложь в момент общения становится истиной. Истерик, полностью вжившийся в роль, не нуждается в том, чтобы судорожно приспосабливать свое поведение к неожиданно изменившейся ситуации. Он реагирует всей личностью в плане той роли, которую он в данный момент играет. Это вживание в роль может зайти настолько далеко, что истерик на время перестает принимать в расчет свою конечную цель.
Авантюристические личности порой делают грубейшие «ошибки» в глазах объективного наблюдателя: на какой-нибудь непредвиденный поворот в событиях они, войдя в роль, реагируют импульсивно, ничего не взвешивая, и тем самым выдают себя с головой. Нередко такие срывы облегчают розыскную работу полиции. И если вопреки этим «ошибкам» авантюристические личности все же добиваются своих целей, то тем самым лишь подтверждается известная истина, что окружающих легче убедить уверенной манерой держать себя, чем логическими рассуждениями.
Если же авантюристические личности настолько увлекаются своей ролью, что вредят себе, то это происходит потому, что состояние, вызванное вытеснением, лабильно, неустойчиво.
Особенность демонстративных реакций заключается в том, что их начало связано с осознанным или хотя бы частично осознанным стремлением к чему-либо. Ни одно желание не может возникнуть абсолютно неосознанно; не может появиться неосознанно и уверенность, что есть способ приблизиться к осуществлению этого желания. Лишь после того как цель проведена через сознание, дальнейшее может протекать уже неосознанно.
Истерик хочет того же, чего повседневно пытаются добиться, о чем хлопочут и некоторые неистерические личности: он ищет, например, выход из затруднительного положения, пробует разрешить досадный конфликт, отлынивает от трудоемкой работы, добивается материальных средств для осуществления своих планов, для наслаждения радостями жизни, и ему, как и всем, хотелось бы пользоваться авторитетом в своем окружении.
Надо сказать, что пресловутая «потребность в признании» как одна из мотивировок истерического реагирования часто переоценивается: ведь многие полагают, что именно в ней заключается наиболее характерная особенность истерического типа. Мне трудно понять, как могло укорениться это мнение, которое отстаивает, между прочим, и такой ученый, как К.Шнайдер. Любому врачу хорошо известны, например, так называемые больные рентным истерическим неврозом, которые зачастую не придают ровно никакого значения признанию, а добиваются лишь одного — материальной обеспеченности. Истерические мошенники также чаще всего исходят лишь из соображений корыстных, из денежных интересов. Некоторые истерики действительно стремятся лишь к завоеванию признания. Возможно, в таком случае следует говорить о различиях психического поведения, лежащих вообще за пределами истерии как таковой.
Потребность в признании окружающих существует у множества людей, однако она подвержена значительным индивидуальным колебаниям. Не чужды этого и представители демонстративного типа. Не все истерики жаждут признания в большей степени, чем неакцентуированные личности. Быть может, первые отличаются от вторых не столько наличием данной потребности, сколько упорством, с которым они добиваются своего. Они и здесь вытесняют, т.е. подавляют, тормоза, проявляющиеся обычно у человека, когда он впадает в соблазн выдвинуться, почувствовать себя на первом плане. Так, например, неакцентуированные личности, как правило, сами себя не расхваливают; многие из них, и даже часто, были бы не прочь это делать, однако они опасаются всеобщего неодобрения: ведь известно, что похвала ценна тогда, когда она объективна. Личность демонстративная может вытеснять такие нормальные тормоза и получать удовлетворение от собственного бахвальства. Таким образом, истерик обладает в общем не большей потребностью в признании, чем большинство людей, но тем не менее создается именно такое впечатление, поскольку он более других самонадеян и кичлив.
К словесному самовосхвалению присоединяется тщеславное поведение, стремление всячески привлечь к себе внимание присутствующих. Проявляется это уже в детстве: ребенок в школе рассказывает различные истории, читает стихи и, обладая способностью всех истериков «вживаться» в роль, верно нащупывает нужный тон. То же можно наблюдать, когда маленький «артист» разыгрывает сценки перед сверстниками или взрослыми. Как правило, человек обычно стесняется выделяться, чувствует неловкость, становясь центром внимания; даже в тех случаях, когда его выделяют заслуженно, он смущается. Подобного рода смущение демонстративной личности чуждо, а повышенный интерес со стороны она принимает с величайшим удовольствием и стремится «испить чашу до дна». Любопытно, что если внимание собравшихся, как бывает иногда, носит недоумевающий или даже неодобрительный характер, то истерик легко закрывает на это глаза: лишь бы быть заметным.
Чаще всего именно эту потребность истериков находиться в центре внимания принимают за пресловутую жажду признания. Действительно, многие демонстративные личности отличаются упорным стремлением вызвать к себе внимание окружающих, хотя это тоже свойственно не всем истерикам. Данные черты могут быть связаны не с повышенной потребностью в признании, а с недостатком выдержки, с отсутствием торможения. Поэтому у таких истериков то же свойство выдвигает на передний план иные, хотя также сугубо эгоистические, устремления, например безудержную жажду наживы.
То же следует сказать и о жалости к себе как проявлении демонстративной личности. Человек часто склонен считать, что по отношению к нему совершена несправедливость, что его незаслуженно постиг удар судьбы. Общество не может одобрить в подобных случаях такую субъективную позицию: насколько обоснованны жалобы пострадавшего, судить не ему самому, для этого требуется объективная оценка ситуации со стороны. Зная это, истерикам следовало бы быть сдержаннее в сетованиях и обвинениях. Но и здесь «срабатывает» вытеснение, истерик разражается целыми тирадами о своей горемычной доле, и врач безошибочно распознает, что кроется под страдальческим видом, под позой мученика. Ведь он повседневно наблюдает то же самое у других своих больных, которые «спасаются бегством в болезнь», выдуманными страданиями стараются произвести впечатление на окружающих, разжалобить их. Приходится выслушивать преувеличенные описания болезненных явлений. Каких только подробностей не выслушивает врач! О безумных мучениях, о катастрофе, когда жизнь больного висела на волоске (впрочем, угроза еще не миновала). Все это излагается в спокойной обстановке, в тихом врачебном кабинете, а самое любопытное, что и посетитель не производит впечатления тяжело больного человека: пространные словесные излияния поддерживаются активной жестикуляцией и мимикой. Жалость к себе переплетается с самовосхвалением: уж как больной старался терпеть молча, какую силу духа выказывал, какое самообладание, и все же в конце концов болезнь подкосила его.
В подобных случаях речь идет не всегда о патологии: людей, тяжело страдающих от болезней, немало. Но у личностей демонстративного типа жалобы носят подчеркнутый, назойливый характер, так как у них вытеснено нормальное торможение.
Следует упомянуть еще об одной характерной для истерика черте — о необдуманности его поступков.
Как известно, истерики весьма озабочены впечатлением, которое они производят. Однако обдумать линию поведения заранее они не способны. Они хитры на выдумки, но эту хитрость легко разоблачить, так как, стремясь к цели, такие люди без разбора пользуются любыми средствами. Если у истерика и мелькнет мысль о возможности разоблачения, то он тут же ее вытеснит, ведь будущее туманно, а демонстративный тип всегда живет моментом. Именно поэтому истерики часто больше теряют, чем выигрывают. Следует отметить, что необдуманность линии поведения является признаком выраженной истерической акцентуации личности.
Такая необдуманность прекращается лишь вместе с переоценкой самой цели, когда у демонстративной личности развивается истерический невроз. Так, если желание добиться пенсионного обеспечения или страх его потерять овладевают всеми помыслами человека, то поведение определяется исключительно «пенсионным комплексом». И в случае, когда под угрозу поставлена самая главная цель, истерик уже не разменивается на минутные вспышки удовлетворения.
Впрочем, в этих случаях он часто попадает «из огня да в полымя». Предположим, что для получения пенсии по инвалидности человек вынужден постоянно симулировать хромоту или в течение длительного времени вовсе не подниматься с постели. Разве он не обрекает себя тем самым на большие неудобства, чем если бы регулярно ходил на работу? Появление сверхценных идей знаменует добавление параноических черт к истерическому типу — положение, к которому мы еще вернемся.
Многие из описанных фактов и черт характера не могут не насторожить врача. Однако не следует односторонне подходить к демонстративному типу. В быту многие характерные черты истерической психики не без оснований оцениваются положительно. Так, в тех профессиях, где требуется проникновение в психику человека, умение приспосабливаться к другим относится к положительным особенностям этого типа. Например, в сфере обслуживания люди демонстративного типа работают особенно успешно. Возьмем хотя бы продавцов: они превосходно «чувствуют» покупателя и к каждому нащупывают верный подход. Эта способность связана с даром демонстративной личности «отрекаться» от себя, играя ту роль, которая особенно импонирует партнеру. Так, с покупателем уверенным, властным эти продавцы становятся скромными, даже робкими; с покупателем застенчивым держат себя активно и энергично. Как правило, реакции продавца не акцентуированного носят на себе отпечаток его собственной личности, что далеко не всегда приятно покупателю. Зато демонстративные натуры у прилавка способны к полному подавлению своего «я».
Демонстративная личность способна сбалансировать отношения при тяжелых ситуациях и с тяжелыми людьми. Брак, например, может быть удачным именно в силу того, что один из супругов обладает умением приспосабливаться. Но главной положительной особенностью людей истерического типа являются их артистические способности.
Так же можно объяснить и особый дар демонстративной личности внушать к себе чувство симпатии, любви. Часто ребенка с выраженными истерическими чертами считают «паинькой», «примерным», а уж если случится, что он нашалит, то как не простить его, ведь с кем не бывает… Шалости таких детей не столь уж редки, хотя они никогда не шалят на глазах у воспитателя. Отношение к воспитателю неизменно вежливое, выдержанное, ребенок с полуслова подчиняется требованиям. Зато среди своих сверстников или других взрослых такое дисциплинированное дитя нередко слывет маленьким эгоистом. К одноклассникам «паинька» относится враждебно, готов очернить их в глазах учителя, действуя нечестными методами, а воспитатель охотно выслушивает «примерного» ученика и верит ему. Демонстративный ребенок лжет, не сознавая себя лгуном. В соответствии с особенностями возраста вытеснение у детей происходит еще легче, чем у взрослых. Маленькие сплетники и клеветники чаще всего принадлежат к личностям демонстративным.
То же поведение сохраняется и у взрослых. Благодаря умению приспосабливаться люди демонстративного типа быстро находят друзей, которых привлекает их общительность, готовность услужить, к другим же чертам новые друзья не присматриваются. Любопытно, что в то время как объективно у больной констатируется отсутствие воли к труду, коллеги по работе нередко хвалят ее за трудолюбие. Они настолько ослеплены ее обходительностью, что не могут даже подумать о ней плохо. Впрочем, обходительность проявляется истериками лишь там, где она им выгодна. В отношениях с другими сотрудниками, занимающими, допустим, менее высокую должность, проявляются их эгоистические устремления. Конкурент подвергается нападкам исподтишка, против него плетутся интриги. Встречается и двойная игра, когда стремятся «снести» сразу двух соперников — сначала одного, затем другого. Истерик начинает с того, что льстит и вкрадывается в доверие первого, исподволь начиная чернить в его глазах второго; затем происходит обратное — устанавливается контакт со вторым, которому клевещут на первого. Описанное уродство поведения показывает, как мало развит у демонстративных личностей этический комплекс. Что же касается самих форм поведения в данном случае — бессовестного и беззастенчивого притворства, — то они характерны для истерического типа. Умение приспосабливаться, следовательно, может приводить и к отрицательным результатам.
Все типы акцентуацийГипертимические личности
Желание деятельности, погоня за переживаниями, оптимизм, ориентированность на удачу, активность, поверхностность, находчивость.
Эмотивные личности
Мягкосердечие, боязливость, сострадание, полярная изменчивость настроения. Влечения и интересы неустойчивы. Стремление к эмоциональным контактам, развитая интуиция.
Дистимические личности
Заторможенность, подчеркивание этических сторон, переживания и предчувствие неприятностей, ориентированность на неудачи, сниженность настроения, тоска.
Тревожные (боязливые) личности
Боязливость, робость, покорность, ощущение неблагополучия и повышенное внимание к негативным сигналам. Колебания при принятии решений.
Застревающие личности
Подозрительность, недоверчивость, обидчивость. Настойчивость, упрямство, тщеславие, стремление к лидерству. Переход от подъема к отчаянию, длительность одних и тех же эмоций.
Педантические личности
Максимальная приверженность к определенному порядку. Совестливость, ипохондрия, нерешительность, боязнь несоответствия Я идеалам. Большое значение внешней стороне дела и мелочам.
Возбудимые личности
Вспыльчивость, тяжеловесность, педантизм, ориентированность на инстинкты, агрессивность, упрямство, напряженность, раздражительность, властность.
Демонстративные личности
Эгоцентричность, самоуверенность, тщеславие, хвастовство, ложь, лесть, ориентированность на собственное Я как на эталон. Жажда признания, стремление быть в центре внимания.
Онлайн методика Леонгарда «Личностно-характерологические акцентуации»
Демонстративное поведение — Психологос
Фильм «Место встречи изменить нельзя»
Демонстративность Маньки Облигации — следствие не ее психологических проблем, а ее воспитания. Это в большей степени ошибочное, а не проблемное поведение.
скачать видео
Фильм «Красотка»
Демонстративность героини Джулии Робертс — от смущения и немного месть за то, что на нее смотрят с осуждением. Эта демонстративность — от ситуативных психологических проблем, это проблемное поведение.
скачать видео
Демонстративное поведение, пока оно не выходит за некоторые разумные рамки, удобное средство для решения самых разных жизненных задач. Демонстративное поведение нередко присуще лидерам по харизматичному типу и большинству женщин. Можно считать, что в той или иной мере демонстративное поведение лежит в сути женского поведения, посколько одна из главных задач женщины — это привлечение к себе внимания. Разумная мера демонстративного поведения для женщины — это норма. Смотри Мужское и женское
Неадекватное демонстративное поведение
Демонстративное поведение бывает в рамках нормы, бывает — за рамки нормы выходит, становится неадекватным.
Демонстративное поведение, даже неадекватное, не всегда связано с психологическими проблемами личности.
Например, что касается демонстративного поведения Маньки Облигации, то ее поведение с какими-либо психологическими проблемами, по-видимому, не связано, и есть лишь выражение ее личностного типа и особенностей воспитания, воспитания на образцах социальных низов.
А вот демонстративность героини Джулии Робертс в фильме «Красотка» — от смущения и немного месть за то, что на нее окружающие смотрят с осуждением. Эта демонстративность — от ситуативных психологических проблем, это проблемное поведение.
Демонстративный тип | Psylist.net
Главные черты этого типа: беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда внимания к своей особе, восхищений удивления, почитания, сочувствия. Hа удой конец предпочитается даже негодование или ненависть окружающих в свой адрес, но только не безразличие и равнодушие, только не перспектива остаться незамеченным.
Считается, что сущность демонстративного типа заключается в аномальной способности к вытеснению, в избирательном отборе информации и впечатлений о себе и о мире. Все, что приятно, что направлено на приукрашивание своей особы, демонстративный тип тщательно сохраняет и гипертрофирует; все, что имеет нейтральное, а тем более противоположное значение, вытесняется из памяти и сознания. Поэтому и внушаемость, которую нередко выдвигают на передний план как характерную черту данного типа, отличается избирательностью – от нее ничего не остается, если обстановка внушения и самовнушение не «льют воду на мельницу» эгоцентризма.
Неизменно стремление добиваться для себя всевозможных льгот и послаблений за счет других (семьи, одноклассников, коллег и т.д.). Попытки его реализации идут по двум направлениям: во-первых, предпринимаются шаги с целью вызвать по отношению к своей персоне как можно больше симпатии, уважения, восхищения и т.д.; во-вторых, если не срабатывает первый способ, со стороны окружающих стимулируются чувства сострадания и сочувствия.
На случай неудачи резервируется еще и третий путь – фронда, эпатаж, паясничание, нарушения дисциплины, короче – привлечение к себе внимания через негатив.
Описанным проявлениям демонстративности часто сопутствуют высокая мимикрия в поведении (в зависимости от специфики среды – школа, улица, дом – подросток выступает в весьма различающихся ипостасях, включая патологическую, направленную на приукрашивание своей персоны, лживость).
Отношение к учебе у демонстративных подростков зависит от того, насколько учебная деятельность способствует удовлетворению ведущей установки демонстративных (добиться эффекта признания, «блеснуть», тем или иным образом). Так, при развитом интеллекте успеваемость у таких подростков чаще всего хорошая, но избирательная: лучше по тем предметам, которые преподают учителя, сумевшие установить хорошие отношения с подростком (уделяющие ему особое внимание), и наоборот, масса проблем вплоть до полной неуспеваемости по предметам, с преподавателями которых у демонстративного подростка не сложились желаемые для него отношения (при этом свои учебные неудачи он объясняет практически всегда внешними обстоятельствами).
Если в учебе демонстративному подростку по тем или иным причинам не удается выделиться, то он выбирает иной способ привлечения внимания к себе: бравада, паясничание, отклонения в поведении. Успеваемость в таких случаях падает, наступает полное безразличие к учебе.
Очень часто демонстративные подростки досаждают учителям на уроках своей болтливостью, постоянными отвлечениями, шутками и т.д. В этой ситуации хорошо себя зарекомендовал следующий прием:
Вначале педагог идет навстречу потребности демонстративного – подростка в повышенном внимании: часто хвалит его, делает в его адрес разного рода нейтральные замечания, обращает к нему свой взгляд, подходит к нему, смотрит в тетрадь и т.д. В результате подросток сразу же начинает лучше себя вести, возрастает продуктивность его учебного труда,
На втором этапе, когда закрепились положительные результат первого этапа, учитель обращает внимание на демонстративного подростка только тогда, когда его поведение и деятельность соответствуют ожиданиям педагога, подкрепляя тем самым положительные сдвиги в его поведении.
Наконец, на третьем этапе, когда положительные тенденции в поведении демонстративного подростка окончательно закрепились, педагог переходит к прерывистой схеме подкрепления, – обращает на него внимание лишь в ответ на проявления положительного поведения, постепенно увеличивая при этом интервалы между отдельными подкреплениями. Постепенно, в результате постоянного подкрепления недемонстративного поведения и торможения проявлений демонстративного поведения, последнее угасает, подросток изживает свою акцентуацию.
Другим методом модификации поведения демонстративного подростка являются систематические индивидуальные беседы с ним, формирующие у него понимание того, что наиболее надежным, устойчивым способом привлечения внимания окружающих, уважения и заботы с их стороны является социально ценная, полезная для других деятельность. Педагог должен организовать такую деятельность и включить в нее подростка. Это могут быть различные классные и общешкольные мероприятия, драматический кружок, выставки, конкурсы и другие дела, где демонстративные подростки получат возможность действительно «блеснуть», используя свои, часто незаурядные задатки к актерскому исполнительству и литературному творчеству.
Необходимо осознать: демонстративный подросток, не развивший у себя ни одного из интересных, полезных, престижных умений, чаще всего становится в будущем тяжелым в общении истероидом, нытиком, симулянтом, мизантропом. Альтернатива этому гораздо более привлекательна – всеми любимый актер или просто умница-рассказчик, душа компании.
Вконтакте
Одноклассники
Похожие материалы в разделе Психологический практикум:
Демонстративная личность, глубинный страх демонстративной личности
Демонстративные личности жаждут риска, приключений и авантюр. Они избегают всяческих предписаний, ограничений и со временем начинают жить в своем призрачном иллюзорном мире, где никто и ничто не ограничивает их фантазии и желания. Не желая сдерживать свои сиюминутные влечения, они не могут противостоять искушению…
У демонстративных личностей особенно развита вера в чудеса и чудесное избавление от затруднительных обстоятельств. Пунктуальность и планирование своего времени для них невыносимы – эти черты характера рассматриваются как мелочность. Демонстративные личности стремятся, как можно дольше считаться детьми, удержать молодость, и не нести ответственности за свои действия и взаимоотношения. Как правило, от всех забот они уклоняются, уходя в болезнь. Также гибко они относятся к морали.
Глубинный страх демонстративной личности — перед порядком, необходимостью, обязательствами, ответственностью и несвободой. Главное для демонстративной личности — новое, непознанное. Они живут от мгновенья к мгновению, без четких планов, в жажде новых впечатлений и авантюр. Для этого типа личности любое новое лучше лишь тем, что оно новое.
Главная ценность для демонстративной личности – это свобода. Эти люди живут сегодняшним днем, ничего не планируя на будущее и не вспоминая прошлое. Они находятся во власти страха перед окончательностью, ограничением свободы, перед обязательствами и порядком. При этом они отказываются помнить об обязательствах и обещаниях — живут по принципу «один раз не считается». Также, они всегда готовы освободиться от своих обещаний, особенно если им более не нужна та роль, которую они играли ранее. Когда нельзя уклониться от принятия ответственных решений, демонстративные личности могут сказаться больными и тем самым переложить груз проблем на другого человека.
Демонстративные личности боятся признать реальность с ее правилами, необходимостью ограничивать свои собственные желания. Бояться понять, что у каждого поступка есть последствия и рано или поздно за иллюзии приходить платить. Обычно люди усваивают, что любой человек зависит от неких законов жизни. Демонстративная личность всеми силами пытается разрушить все существующие правила жизни ради приобретения призрачной свободы.
Демонстративные личности боятся ответственности, не хотят иметь никаких обязанностей — по сути, стремятся остаться в душе детьми. Большое внимание они уделяют тому, как удержать иллюзию внешней красоты и вечной молодости. Юношеский стиль в одежде, пластические операции, косметика поддерживают иллюзию вечной молодости.
Демонстративные личности склонны перекладывать вину на других людей, не желая осознавать ответственность за свое поведение в конкретной ситуации. Можно сказать, что они слишком легко приспосабливаются к новой ситуации, но вместе с тем проявляют так мало постоянства. Непредсказуемость и изменчивость — вот их основные черты. Наедине с собой они всегда скучают, поэтому они стремятся к наслаждениям, новым впечатлениям. К собственной верности они относятся пренебрежительно. Тайная запретная любовь для них особенно привлекательна, т.к. оставляет простор для их эротических фантазий. Вообще демонстративные личности любят любовь больше своего партнера. Особенно им нравится познавать разные формы и образцы любви, т.к. у них развиты любопытство и нездоровая тяга ко всему новому, неизведанному. Им нравится праздновать по любому поводу, их привлекает роскошь и блеск «высшего общества». Демонстративные личности любят находиться при этом в центре внимания. Труднее всего им перенести то, что кто-то не оценил по достоинству их красоту, сексуальность, обаяние. В основе этого лежит их плавающая самооценка, они нуждаются в постоянном восхищении, обожании со стороны партнера, склонны рассматривать его как свою собственность, желают, чтобы партнер выполнял все их желания.
Демонстративная личность в системе взаимоотношений с окружающим миром делает акцент, в первую очередь, на своём собственном видении и представлении этого мира. Детский эгоцентризм, неспособность принять Реальность и зависимость от мнения окружающих на самом деле причиняют душевный дискомфорт таким людям. Часто демонстративные личности обращаются за помощью к специалистам с жалобой на социальную фобию, настаивая на этом диагнозе и объясняя его сильной зависимостью от мнения окружающих. Важно, чтобы психотерапевт понимал и отличал зависимость от мнения окружающих лиц с социальной фобией и демонстративных личностей – это разные механизмы. Если при социальной фобии мнение окружающих – это в первую очередь «негативное суждение», которого человек боится и вследствие именно этого попадает от этого мнения в зависимость, то для демонстративной личности мнение окружающих – это признание их способностей и качеств, своего рода наркотик, которым они упиваются и боятся потерять…
Отсюда, соответственно, совершенно разные подходы психотерапевтического взаимодействия.