Психология глаз мимика: У вас на лице отражаются не ваши истинные чувства. А что же?

Автор: | 05.06.1971

Содержание

У вас на лице отражаются не ваши истинные чувства. А что же?

  • Талия Рейчел Майерс
  • BBC Future

Автор фото, Getty Images

Мы всегда считали, что наша мимика отражает наши эмоции и переживания. Но недавние исследования показывают, что, похоже, это далеко не так.

В 2015 году, исследуя эмоции и мимику в племенах Папуа — Новой Гвинеи, психолог Карлос Кривелли обнаружил нечто неожиданное.

Ученый показывал жителям островов Тробриан (архипелаг в Соломоновом море в юго-западной части Тихого океана, принадлежащий Папуа — Новой Гвинее. — Прим. переводчика) фотографии европейцев или американцев и просил определить, какие эмоции переживают люди на снимках.

Классическое (для западного мира) выражение ужаса на лице — широко раскрытые глаза, открытый рот — островитяне восприняли как проявление агрессии и угрозы.

Получается, то, что казалось нам универсальным выражением страха на лице, вовсе не является таковым.

Что же может означать тот факт, что жители островов Тробриан интерпретируют мимику иначе?

Одна довольно распространенная теория гласит, что выражение лица вообще не отражает наших настоящих чувств, оно скорее показывает, какие социальные цели мы преследуем — например, намерение произвести определенное впечатление.

Автор фото, iStock

Подпись к фото,

Классическое выражение ужаса на лице западного человека жители Папуа-Новой Гвинеи посчитали проявлением агрессии или угрозы

Наше лицо выполняет функцию своеобразного «дорожного знака, который управляет транспортным движением вокруг нас», объясняет Алан Фридлунд, профессор психологии из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре.

Он — соавтор исследования Кривелли, в котором оба ученых пришли к выводу, что «наше лицо — инструмент социального взаимодействия».

Наша мимика не столько показывает, что происходит внутри нас, сколько свидетельствует о том, что мы ожидаем от дальнейшего общения.

Например, недовольное лицо может означать, что вам не нравится, как идет разговор, и вы хотели бы направить его в другое русло.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Хмурое выражение или улыбка появляются на лице, как правило, инстинктивно, но они свидетельствуют о наших дальнейших намерениях в общении

«Это единственная причина, которая может объяснить мимику с точки зрения эволюции», — объясняет Бриджит Уоллер, профессор эволюционной психологии из Портсмутского университета (Британия).

По ее мнению, лицо всегда «передает какую-то важную и полезную информацию — как для отправителя, так и для получателя».

Хотя эта теория выглядит вполне логичной, ученые пришли к ней далеко не сразу.

Идея, что наши чувства — фундаментальные, инстинктивные и отражаются на наших лицах, глубоко укоренена в западной культуре.

Древние греки противопоставляли страсти уму, а философ Рене Декарт в XVII веке определил шесть основных страстей, которые могут препятствовать рациональному мышлению. Художник Шарль Лебрен нашел анатомический аналог выражения лица каждой декартовой страсти.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Идея, что наше лицо непосредственно отражает переживаемые нами эмоции, глубоко укоренена в западной культуре

В 1960-70-х гг. ученые в определенной степени подтвердили, что наша мимика отражает некоторые базовые эмоции.

Американский психолог Пол Экман путешествовал по разным странам мира и предлагал их жителям определить, какие эмоции испытывают люди на фотографиях.

Его исследование указывает на то, что некоторые выражения лица и соответствующие им эмоции узнают представители любой культуры. Такими базовыми эмоциями можно считать радость, удивление, отвращение, страх, грусть и гнев.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Из исследования Пола Экмана вроде бы следовало, что некоторые базовые эмоции, например отвращение, узнают люди всех культур, однако этот вывод оказался ложным

Теорию Экмана применяют и сегодня — например, в инструкциях правительства США по выявлению потенциальных террористов.

Впрочем, выводы его исследования неоднократно подвергались критике. Среди ярых оппонентов Экмана была исследовательница Маргарет Мид, которая считала, что мимика — поведение приобретенное, а не присущее человеку от рождения.

Новое исследование подвергает сомнению два основных положения теории эмоций.

Первое — что эмоции являются универсальными и узнаваемыми в любой культуре мира. И второе — что выражение лица точно отражает, что именно чувствует человек.

В новое исследование вошли и наблюдения Кривелли, который много месяцев изучал эмоции коренных народов Папуа — Новой Гвинеи и Мозамбика.

Ученый установил, что люди там не воспринимают выражение лица так же, как представители западного мира.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Лишь небольшое количество папуасов признало улыбку на лице проявлением радости

И это касалось не только эмоции страха. Лишь небольшое количество папуасов, к примеру, признали улыбку на лице проявлением радости.

Около половины опрошенных описали такие лица с помощью слова «смех», таким образом, называя действие, а не чувство, которое улыбка отражает.

Некоторые другие отметили, что лицо обладает «магией привлекательности» — присущей тробрианцам уникальной эмоцией, которую Кривелли толкует как восхитительное, волшебное очарование.

Похожим образом описывали мимику и другие этнические группы, как выяснила психолог Мария Жендрон из Северо-Восточного университета (Бостон, США).

Представители народностей химба в Намибии и хадза в Танзании определяли не эмоции на лице (например, радость или печаль), а действия человека (смех или плач). Или делали это через объяснение возможных причин такой мимики («кто-то умер»).

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Когда другие люди интерпретируют наше выражение лица, они могут приписывать нам эмоции, которых мы на самом деле не чувствуем

Осложняет проблему и тот факт, что другие люди довольно часто неправильно трактуют наше выражение лица, приписывая нам те эмоции, которых мы не ощущаем.

Аналитический обзор более 50 исследований показал, что лицо человека выражает его истинные чувства в очень небольшом количестве ситуаций.

Самое значительное исключение: когда нам весело, это почти всегда сопровождается улыбкой или смехом.

Соавтор исследования Райнер Райзензейн считает, что этот феномен можно объяснить с точки зрения эволюции. Ведь откровенная демонстрация нашего внутреннего состояния, очевидно, не выгодна для нас.

Тот факт, что наше лицо правдиво не отражает наших чувств, может иметь серьезные последствия. Например, для сферы искусственного интеллекта и робототехники.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

С точки зрения эволюции, искренняя демонстрация нашего внутреннего состояния не выгодна для нас

«Разработчики искусственного интеллекта преимущественно опираются на классические выражения лица: нахмуренные брови — недовольство, улыбка — радость», — объясняет Фридлунд.

Но если человек, мрачно взглянув на работа, на самом деле чувствует что-то другое, машина наверняка отреагирует неадекватно.

«Запрограммировать робота точно распознавать эмоции на человеческом лице — очень сложная задача. Ведь для этого он должен понимать человека, иметь опыт общения с ним», — объясняет Фридлунд.

Он консультирует компании, которые разрабатывают искусственный интеллект, и советует им интерпретировать человеческие эмоции, исходя из контекста ситуации, а не выражения лица.

Впрочем, многим из нас это открытие способно помочь улучшить навыки общения.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Глядя на лицо собеседника, надо пытаться понять не его эмоции, а то, чего он ожидает от взаимодействия с вами

Мы бы достигли в этом больших успехов, если бы в лице собеседника пытались рассмотреть не то, что он там на самом деле чувствует, а то, что он хотел бы нам сказать.

Лицо собеседника надо воспринимать как дорожный знак, советует Фридлунд.

«Или как железнодорожную стрелку, которая показывает нам, в каком направлении в разговоре стоит или не стоит двигаться дальше», — объясняет исследователь.

Сердитый взгляд вашей подруги может вовсе не означать, что она сердится, а лишь то, что она хочет, чтобы вы согласились с ее точкой зрения.

Надутые губы вашего ребенка не обязательно отражают обиду, возможно, он просто хочет вашего сочувствия или защиты в неудобной ситуации.

Или, например, смех. «Когда и как вы смеетесь, имеет чрезвычайно важное значение для социального взаимодействия», — отмечает Уоллер.

Неуместный смех, например, не означает радости, а свидетельствует о том, что вы невнимательно следите за разговором, а может быть даже демонстрируете собеседнику враждебность.

Кривелли вообще сравнивает нас с кукловодами, которые дергают за ниточки разных выражений лица с целью манипулировать другими людьми.

Но и наши собеседники тоже манипулируют нами в ответ. Что тут поделаешь? Мы — существа социальные.

Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте BBC Future.

Значение мимики и жестов в психологии

Слова — это всего 30 % информации, которую при общении мы передаем друг другу.
Остальное это невербальные сигналы – от позиции тела до жестов и выражения глаз. Невербальное общение совершается без словесного контакта. Оно может сопровождать и дополнять вербальное общение, а может существовать как отдельная форма передачи информации собеседнику.

Итак, приступим:


Положение головы
Поднятая голова говорит об уверенности в себе, готовности к коммуникации и открытости к окружающему миру.
Подчеркнуто высоко поднятая голова свидетельствует о высокомерии и самолюбовании.
Запрокинутая голова — это вызов окружающим, готовность к активным действиям.
Склоненная набок голова — готовность идти на компромисс, отказ от лидерства, согласие на роль подчиненного.
Свисающая вниз голова — это слабость, безволие.

Мимика лица и глаз
Полностью открытые глаза соответствуют живости характера, хорошей восприимчивости человека.
Прикрытые глаза — это либо сильное утомление, либо признак инертности, равнодушия, пассивности.
Прищуренный взгляд означает либо пристальное внимание, либо хитрость, коварные планы, злой умысел.
Прямой взгляд, обращенный к собеседнику, показывает интерес, доверие, открытость, готовность к сотрудничеству.
Взгляд сбоку уголками глаз демонстрирует скептическое настроение, недоверие, выражает сомнения.
Взгляд снизу при склоненной голове свидетельствует о некоторой агрессии, которая может быть приведена в действие.
Взгляд сверху вниз в психологии жестов — это всегда чувство превосходства и высокомерия, демонстрация презрительного отношения к партнеру.
Если в мимике собеседника Вы улавливаете уклоняющийся взгляд, то, скорее всего, это неуверенность в себе, робость или чувство вины, или нежелание к контакту.


Язык жестов: руки
В психологии жестов рукам отводится очень большое значение. А связано это с тем, что жестикулируя руками, человек передает множество тех чувств и эмоций, которые не может передать словами.
Ладонь, открытая кверху, — символ объяснения, убеждения.
Руки, свисающие вдоль тела, — пассивность, безволие.
Руки, заложенные за спину, — неготовность к действиям, робость, застенчивость, сомнения.
Руки, спрятанные в карманах, — попытка скрыть, неуверенность в себе.
Рука, сжатая в кулак, — концентрация внимания, самоутверждение.
Потирание рук означает прилив положительных эмоций и удовлетворенность.
Движение рук, закрывающее глаза или лицо, — это стремление что-то скрыть, уйти от разговора.

Язык жестов: плечи
Высоко поднятые плечи и сутулая спина на языке жестов означают нерешительность, беспомощность, нервозность.
Плечи, спадающие вперед — знак слабости и подавленности, символ комплекса неполноценности.
Свободное движение плечами — уверенность в себе, внутренняя свобода.
Отведение плеч назад — в психологии жестов и мимики это стремление действовать.

12 способов разглядеть ложь в глазах собеседника

Практически каждый ваш знакомый лжет. Как правило, бытовая ложь проходит без последствий. Но случается, что раскрытие неправды приводит к концу карьеры, отношений и даже криминальной ответственности.

Марк Баутон, бывший агент ФБР в течение 30 лет, в своей книге «Распознавай лжеца, как это делают ФБР» (How to Spot Lies Like the FBI) рассказал, что в своей практике пользовался определенными приемами. По его словам, чтение выражения лица может оказаться полезным навыком даже если вам не нужно расследовать преступления.

«Существует определенный набор выражений лица и связанных с ними реакций, которые четко указывают на нечестность человека,» – утверждает специалист. «Причина таких проявлений – нервозность, химические или физические реакции».

Для начала нужно иметь четкое представление того, как человек ведет себя в нормальных условиях.

«Начните разговор с легкой беседы «о погоде», по ходу чего задавайте обычные необязывающие вопросы, и посмотрите, как на них реагирует собеседник: возможно, дергающийся глаз – еще не показатель лжи. Но когда вы перейдете к более провокационным вопросам, любые изменения в реакциях могут указывать на ложь.»

Вот несколько распространенных «побочных эффектов» лжи, которые можно прочитать на лице собеседника.

 

Подписывайтесь на Telegram-канал «Детектор лжи в бизнесе» https://t.me/hr_security   о кадровой безопасности бизнеса, практические кейсы работы с персоналом, риски в действиях и лайфхаки работы с людьми.

Бегающий взгляд

Когда человеку не комфортно, его глаза бегают.

Это стандартная психологическая реакция на дискомфорт и неудобные вопросы. Природа заложила в нас инстинктивное желание найти выход из опасной ситуации, и именно так оно проявляется.

Частое моргание

Когда человек нервничает из-за необходимости лгать, он может пять-шесть раз быстро моргнуть.

В нормальной обстановке человек моргает пять-шесть раз в минуту, то есть каждые 10-12 секунд. Но если человек боится, что о его лжи догадаются, то моргает намного чаще. Марк Баутон утверждает, что частота морганий у людей зависит от производства дофамина в организме. Например, люди с болезнью Паркинсона моргают намного реже обычного, а больные шизофренией – чаще.

Прикрытие глаз дольше, чем на секунду

Когда человек лжет, он надолго закрывает глаза.

Длительное прикрытие век является защитным механизмом, поэтому задумайтесь, от чего может защищаться собеседник. Для сравнения: обычно человек однократно моргает в течение от 100 до 400 миллисекунд или от 0,10 до 0,40 секунды.

Взгляд вправо и вверх

Когда человек выдумывает ситуацию, он смотрит вправо и вверх.

Если спросить обычного правшу про событие, свидетелем которого он был, то его взгляд невольно устремится вверх и влево. Это признак обращения к зрительной памяти. Если же во время ответа правша смотрит вверх и вправо, его мозг задействует воображение, а значит, он придумывает ответ.

Взгляд четко вправо

Когда человек лжет о том, что слышал, он смотрит четко вправо.

Если спросить правшу о том, что он слышал, он будет смотреть в направлении своего левого уха, пытаясь вспомнить звуковую информацию. Если же глаза поползли вправо, ответ будет неправдой.

Взгляд вниз вправо

Взгляд в правый нижний угол говорит о том, что человек лжет о своих ощущениях или обонянии.

Если вы спросите человека про его воспоминания о прикосновении, запахе, вкусе и т.п., а взгляд его устремится при этом вниз и вправо, и он правша – будьте уверены, вам лгут. Для левши все, соответственно, наоборот.

Фальшивая улыбка

Фальшивая улыбка не отражается в глазах.

Когда человек искренне улыбается, вокруг его глаз появляются морщинки.

Прикосновения к лицу

Когда человек лжет, его лицо чешется.

Когда мы лжем, в нашем организме происходит масса химических реакций, вызванных стрессом и другими эмоциями. Эти химические реакции вызывают зуд на лице, и человеку хочется к нему прикасаться.

Сжатые губы

Когда человек лжет, у него пересыхает во рту.

Ложь «сушит». Чтобы побороть дискомфорт, человек сжимает губы или делает сосательные движения ртом. Если губы настолько сжаты, что побелели – вам лгут.

Потливость

Избыточная потливость – известный признак лжи.

Испарина может появиться на лбу, щеках, шее или спине. Вы ее можете не заметить, но зато заметите, как лжец ее вытирает.

Покраснение

Некоторые люди, а особенно женщины, краснеют, солгав.

Покраснение – это неконтролируемый рефлекс, вызванный симпатической нервной системой в ответ на стресс. Оно говорит о значительном выбросе адреналина.

Отрицательный знак головой

Если человек трясет головой в процессе речи, он отрицает сказанное.

Как правило, человек, который говорит правду, утвердительно качает головой, будто бы соглашаясь с только что сказанным. Если же собеседник мотает головой, его тело выдает в нем лжеца.

Источник: Business Insider

 

HR-SECURITY аудио подкаст Евгений Красюк рассказывает о том, как читать и применять заключение эксперта-полиграфолога
Для прослушивания аудио нажмите на треугольник справа 

Для консультаций, заказать тестирование: 0443511600, 0675014024 (WhatsApp, Viber, Telegram) Киев, вся Украина.

Диагностика психического состояния человека по мимике лица Текст научной статьи по специальности «Прочие медицинские науки»

УДК 616.89-008.437 — 07

ДИАГНОСТИКА ПСИХИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ ЧЕЛОВЕКА

ПО МИМИКЕ ЛИЦА

З.П. Лемешевская, С.В. Михальчик, В.П. Водоевич, д.м.н, профессор

Кафедра факультетской терапии УО «Гродненский государственный медицинский университет»

В статье подробно анализируются особенности мимической мускулатуры лица, ее непосредственная связь с психическим состоянием человека. Предлагается метод видео-компьютерной диагностики психического состояния, основанный на сравнительном анализе мимики двух половин лица.

Ключевые слова: мимика, асимметрия мозга, психическое состояние, диагностика.

The article deals with the detailed analysis ofpeculiarities of muscles of expression and their direct link with mental condition of an individual. We suggest a new method of video computer-assisted diagnosis of mental condition based on comparative analysis of the expression of two sides of the face.

Key words: Muscles of expression, encephalic asymmetry, mental condition, diagnosis.

До сих пор в обществе крепко держится мнение, что физиогномика, графология, хиромантия, френология и тому подобные науки — наследие средневекового обскурантизма, что они не имеют ничего общего с истинной наукой и поэтому должны быть выброшены из современного знания как лишний и ни к чему не пригодный балласт.

И действительно, было время, когда такой суровый отзыв был отчасти справедлив — тогда эти науки, вместе с магией, астрологией, кабалистикой и другими, так называемыми оккультными знаниями, занимались предсказанием более или менее отдаленного будущего. Однако в наше время эти науки вошли в тесную связь с чисто положительными науками, каковы анатомия, физиология и антропология, и, пользуясь их данными, усвоили положительный метод исследования.

Особенно резко вырисовывается душа человека в его облике, или физиономии — недаром у народа сложилось представление о лице как о зеркале души. И в самом деле, наши привычки, наши стремления, наши страсти, словом все, что составляет нашу личность, наше «я» — все это отражается на лице, придавая ему ту или иную особенность, часто неуловимую, но бессознательно бросающуюся в глаза опытному наблюдателю [20].

Древнее искусство чтения по лицу зародилось тысячи лет назад во времена Желтого императора, когда оно применялось восточными целителями для диагностики болезней. Цель этой нетрадиционной медицины была -и есть — предупреждать проблемы со здоровьем и дать рекомендации в отношении питания, физических упражнений и медитации, с тем, чтобы остановить болезни, когда они едва проявились.

Это искусство просуществовало века, и его популярность основана на том факте, что оно способно помочь людям лучше понимать самих себя, коллег по работе, друзей и членов семьи.

Под физиогномикой понимают характерные черты и выражение лица человека. Лицо делится на три зоны -верхнюю, среднюю и нижнюю [5, 16].

Верхняя часть называется интеллектуальной, она занимает весь лоб, начинается у линии волос и заканчивается линией бровей. Величина и форма лба определяют мыслительную деятельность и реальное понимание жизни.

Эмоциональная — средняя часть лица, включает в себя пространство ниже бровей до самого кончика носа, т.е. равна длине носа. Она отражает степень чувствительности, душевную глубину и внутреннее содержание.

Витальная — нижняя часть лица. Она начинается от

— 6

линии ноздрей, состоит из губ, подбородка и дает представление об энергии человека, его любви к наслаждению и низменным инстинктам.

Поэтому, чтобы понять человека по лицу, нужно разобрать, какая зона из трех более ярко выражена, а узнав это, мы сможем предположить, что движет личностью -инстинктивность, эмоции или интеллект.

Главная мимическая зона лица — это область глаз. Ее выразительность обуславливают сокращение трех главных мышц: лобного брюшка затылочно-лобной мышцы, мышцы, сморщивающей брови, и верхней части круговой мышцы глаза, т. е. надбровной мышцей. Работа этих мышц обеспечивает зажмуривание глаз, их открытие и моделирование положения бровей и век. Функциональный резерв мимики здесь очень велик: от выражения сильной воли до растерянности и огорчения. Но, пожалуй, рельефнее всего бывает выражена мимика внимания.

Внешнее проявление внимания, конечно, требует мобилизации всех органов чувств, но при этом наиболее резко выделяется выражение глаз. По ним оценивается степень эмоциональной настроенности, по ним прочитывается уровень понимания происходящего. Опущенные вниз наружные углы глаз и концы бровей выражают грусть, поднятые вверх — сообщают лицу выражение радости. Сосредоточенность, воля безошибочно узнаются у субъекта, у которого взор фиксирован, мышцы лица напряжены, брови сдвинуты к переносице.

Если брови приподняты и сближены, а поперечные морщины на лбу, соединившись с продольными в форме греческой буквы «омега», сигнализируют о мучительной попытке сосредоточиться, то однозначно можно говорить о выражении скорби. Такой рисунок морщин типичен для лица меланхоликов — «омега меланхоликов» [18, 19].

По движению глаз можно прочитать горе, удовольствие, ярость, симпатии, принуждение. Движения глаз участвуют в поддержании контакта с собеседником. По характеру взора можно судить о намерении собеседника, об этапах разговора, об уровне отношений. Глазами можно выразить одобрение, согласие, запрет, разрешение, поощрение.

При анализе выражения глаз учитываются их величина, направление взора, состояние век, складок вокруг глаз, положение бровей. В спокойной обстановке приподнятые брови, горизонтальные морщины на лбу и раскрытие глаз придают лицу удивленное выражение. Сведение бровей указывает на погруженность в размышления, в решение сложной задачи.

2 —

Пристальное внимание и полное понимание происходящего немыслимы без фиксированного сосредоточенного взгляда. Наоборот, блуждающий взор отмечается у людей, которых не интересует суть вопроса: такой взгляд свидетельствует также о нетерпении, равнодушии, разочаровании.

Неспособность сосредоточить взгляд на чем-то конкретном («бегающие глаза»), даже в ответ на призыв к вниманию, заставляет предполагать эмоциональную неуравновешенность, неподготовленность к последовательному, логическому мышлению. Очень темпераментных людей с сангвиническим характером отличает живой взгляд, гармонически сочетающийся с игрой мимических мышц. У сильно уставших людей взгляд тяжелый, вялый, подчас бессмысленный. То он обращен вдаль, то вниз, брови сведены, на лбу образуются вертикальные складки.

Для точного суждения об эмоциональном состоянии человека необходимо принимать во внимание все компоненты мимики. Так, при сильном возбуждении напряженные веки, расширенные зрачки сочетаются с растяжением крыльев носа и сжатием челюстей. Дальнейшая чрезмерная концентрация внимания может сопровождаться открытием рта. Человек как бы прислушивается к чему-то, в этом случае его больше устраивает дыхание через рот [4].

Органы, нагружаемые в большой степени и натренированные на определенную, специфическую мимику, отмечаются лучшей способностью выполнять привычные для них функции. Это относится в первую очередь к глазам, которыми управляют непроизвольные мышцы (радужки и цилиарного тела), и произвольные, подчиненные III, IV, VI и VII черепным нервам. Блеск и выразительность взгляда делают глаза важными детекторами жизнерадостности и дееспособности личности [7].

Эмоциональные нюансы улавливаются еще по направлению и стабильности взора. У человека в состоянии задумчивости взор обращен вдаль. Глубина восприятия согласуется с устойчивым взором в направлении изучаемого объекта. Представляется типичным твердый взгляд субъекта, оценивающего или проверяющего какой-либо предмет.

Направление взора зависит от сокращения мышц глазного яблока. При сокращении верхней прямой мышцы глаза на лице можно прочесть выражение гордости, удивления, благочестивого смирения. Выражение чувства стыда, печали, угнетения обусловлено сокращением нижней прямой мышцы глаза, когда глазные яблоки поворачиваются книзу. При сокращении наружной прямой мышцы глаза на лице появляется мимика презрения: взор отводится в сторону, сокращение медиальной прямой мышцы глаза способствует выражению вожделения.

Направление взора при общении людей нередко отражает субординацию. Лица, занимающие зависимое положение, часто прячут свой взгляд. Психологическая неуравновешенность порождает неустойчивость взора (стремление отводить взгляд, прятать глаза). Функциональные расстройства нервной системы также сопровождаются нестабильностью взора. Переменчивость взора -один из составных элементов мимики.

Мимика — интегральный процесс. В нем участвуют реакции отдельных мышц, однако они связаны общим основанием, единой целенаправленностью. Если на лице у человека появляется естественная улыбка, то состояние удовлетворения, радости, восторга одновременно отражается и в других чертах лица. Они объединяются в единый комплекс по закону соответствия. Очевидно, что

эмоциональное состояние человека не может получить отражения только в какой-либо одной зоне лица. Обязательно в выражение эмоций включается весь ансамбль лица [15, 28, 29].

Форма лица наследуется, она отражает генетические признаки, входит в комплекс конституциональных признаков. Генетическая обусловленность реакций лицевых мышц, выражающих эмоциональные переживания, подтверждается ранним созреванием их двигательных комплексов. Все мышцы лица, необходимые для выражения эмоций, формируются у плода уже к 15-18-й неделе жизни. А к 20-й неделе у эмбриона можно наблюдать мимические реакции. К моменту рождения ребенка механизм лицевой экспрессии уже полностью сформирован и может быть использован в общении. На врожденный характер мимики указывает и ее сходство у слепого и зрячего младенцев. Но с возрастом у слепорожденного ребенка реактивность лицевых мышц угасает.

В течение жизни человек приобретает новые черты лица под влиянием речи, восприятия, болезней, профессии. Мимический склад лица тоже изменяется, отражая признаки всех предшествующих мимических процессов. Условия жизни (климатические, материальные, социальные, семейные) значительно влияют на мимический облик личности.

Изменения мимики лица в течение жизни обусловлены особенностями мимической мускулатуры. В отличие от всех мышц тела человека, мимические мышцы по их анатомическому строению и функции являются уникальными и отличаются как от поперечнополосатой или скелетной мускулатуры, так и от гладкой. От скелетной они отличаются местами начала и прикрепления, а также тем, что они в комплексе, несмотря на внешние различия отдельных мышц, представляют собой единую ин-тегративную систему, части которой локализованы вокруг естественных отверстий лица: рта, глаз, наружных носа и уха. К анатомическим особенностям мимических мышц относится также наличие ротового и глазничного сфинктеров, вообще не имеющих непосредственного начала на костях.

Мимические мышцы отличаются от скелетных и своим развитием в фило- и онтогенезе. Если последние происходят, как правило, из мышечной части сомитов мезодермы, то мимические мышцы происходят из мезенхимы 2-й жаберной дуги (область подъязычной дуги). Эта мезенхима мигрирует краниально и тянет за собой ветви 7-го черепного нерва и наружную сонную артерию, которые вначале иннервировали и кровоснабжали гиоид-ную дугу.

Главным отличием мимических мышц от скелетных является их функция. Если назначение скелетных мышц — укрепление и перемещение частей скелета, то функция мимических мышц значительно сложнее. Первоначально, как и на предыдущих стадиях филогенеза, они дополняли функции пищеварительной и дыхательной систем. Однако в последующем, параллельно с развитием и усложнением строения и функции центральной нервной системы (ЦНС), они стали выполнять функции мимики, т.е. отражения на висцеральной (лицевой) части черепа эмоционального состояния ЦНС. По сути, мимические мышцы становятся средством общения между высокоразвитыми биологическими субъектами на уровне 1-й сигнальной системы.

Какими же системами и путями осуществляется связь между состоянием и уровнем психоэмоциональной деятельности головного мозга и мимической мускулатурой? При выражении эмоционального состояния про-

исходит очень дифференцированная, порой разнонаправленная и в то же время слаженная работа одновременно нескольких мышц, обслуживающих разные вышеуказанные отверстия лица. Лицевая экспрессия, связанная с коррекцией активности разных мимических мышц, является отражением 6-ти основных эмоций, в основе которых лежат процессы, происходящие в головном мозге, в частности, в лимбической системе, начиная с гипоталамуса, где размещены первичные центры положительных и отрицательных эмоций, соответствующие эффектам действия симпатической и парасимпатической систем. Особая роль здесь отводится парасимпатическому отделу вегетативной нервной системы, который, в отличие от симпатического отдела, осуществляет преимущественно адресную иннервацию отдельных органов.

В пользу этого свидетельствует ряд фактов. В начале своего хода лицевой нерв является смешанным, состоящим из эфферентных соматических, парасимпатических и эфферентных вкусовых волокон. Затем основная масса эфферентных волокон разделяется на две части и переключается на крылонебном и подчелюстных парасимпатических ганглиях. Известны связи промежуточного нерва с тройничным, преддверно-улитковым, языкогло-точным и блуждающим нервами, а также с соматической частью собственно лицевого нерва [27]. Известно, что в ряде периферических соматических нервов всегда имеются эфферентные парасимпатические нервные волокна. Они имеются в глазодвигательной, ушно-височ-ной ветви тройничного нерва. В пользу вегетативного компонента иннервации мимических мышц говорит также то, что мышечные ткани начальных отделов пищеварительной и дыхательных систем, к которым относится и мимическая мускулатура, развились из мезенхимы жаберных дуг, иннервация которых, как и для всех внутренних органов, осуществляется вегетативной нервной системой [7].

Участие нервной системы в механизме мимики доказано давно, хотя многое в этом вопросе остается еще не ясным. Филогенетическая древность внешнего выражения жизненных признаков, отражения эффекта реагирования в движениях мышц лица указывает на их непосредственную связь с теми отделами головного мозга, которые образовались раньше других. К ним относятся ядра ствола, ретикулярная формация, старая древняя кора головного мозга. Роль новой коры отчетливо прослеживается на этапе формирования внешней нервной деятельности, когда экспрессия лица и осознается, и направляется. Человеческая мимика достигла несравненного совершенства и стала важным инструментом общения, источником информации о духовной жизни человека.

Локализация анатомо-физиологических регуляторов мимики в коре головного мозга и подкорковых ядрах и их связь с мимической мускулатурой посредством системы лицевого нерва доказывается клиническими наблюдениями и экспериментами на животных. Совершенно очевидно, что филигранное сплетение ветвей лицевых нервов делает возможной чрезвычайно варьирующую игру мышц лица. Из нервных ветвей выделяются пучки нервных волокон, а за ними — и одиночные волокна, по которым распространяются эффекторные импульсы, заставляющие сокращаться отдельные части мышц. Одновременно с такими проводниками цереброспинальной (анимальной) нервной системы к сосудам лица подходят вегетативные нервные проводники. Они инициируют автоматические реакции сосудов глазных мышц, что проявляется расширением просвета этих сосудов и

покраснением лица, например, при чувстве стыда. Кроме того, сокращение мимических мышц происходит во многих случаях вовсе не по сигналу от внешних нервных центров, а как бы непроизвольно. Таким образом, необходимо допускать возможность передачи возбуждения от ядер лицевого нерва в стволе головного мозга к мимическим мышцам в непредвиденных ситуациях.

Результаты экспериментальных исследований на животных приводят к выводу, что таламус, как важнейшее регуляторное звено промежуточного мозга, отвечает за непроизвольные, бессознательные движения мимических мышц при эмоциональных стрессах.

Мимическая выразительность воспроизводится как безусловный рефлекс. В образовании его необходимо участие: раздражителя (контактного, дистантного, ассоциативного), периферического конца анализатора (рецепторы) и центральных ядер анализаторов (подкорковые формации, кора), средств управления мышцами и самих мимических мышц, от сокращения или расслабления которых и зависит мимика. Независимо от сознания человека подкорковая иннервация мимических мышц обуславливает повышенный тонус мимических мышц и их групповое сокращение в определенных условиях.

Непроизвольные сокращения мимических мышц под влиянием эмоциональных стимулов являются моторной реакцией особого типа, характерной для лицевого отдела организма человека. Поперечная исчерченность мышцы еще не свидетельствует о ее абсолютном соответствии другим поперечнополосатым мышцам, что наблюдается, в частности, и в миокарде.

Особое положение мимических мышц не вызывает каких-либо разногласий. Причина автоматизма мимических реакций, трактуемых как экспрессивные, заключается, вероятно, в подчинении их иннервации диэнцефаль-ным ядрам, которые входят в экстрапирамидную систему, ответственную за тонус мимических мышц. Автоматические сокращения последних в ответ на разнообразные раздражения вызываются эффекторными импульсами через таламус и полосатое тело.

Непроизвольная, подсознательная мимика лица человека сдерживается и тормозится. Она подчинена функциям коры полушарий большого мозга. Вполне естественно поэтому, что участие лица в различных видах экспрессии следует рассматривать не только с позиций мимической моторики, но также в свете высшей нервной деятельности. Полушария большого мозга, по И.П.Павлову, являются реактивнейшей и верховной частью ЦНС, в зависимости от состояния и деятельности которой выделены четыре психологических типа: сангвиник — это сильный, уравновешенный, подвижный тип; холерик -сильный, неуравновешенный (возбудимый), подвижный тип; флегматик — сильный, уравновешенный, инертный тип; меланхолик — слабый, неуравновешенный тип, нервные процессы малоподвижны.

Следовательно, по складу мимики, образцам движений можно сделать вывод о типе нервной деятельности. В 70-х годах прошлого столетия в Калифорнийском университете П.Экманом и его коллегами была разработана техника индентификации эмоций по выражению лица (Facial Afl€ct Spring Technique — FAST). FAST имеет атлас фотоэталонов лицевой экспрессии для каждой из шести эмоций — гнева, страха, печали, отвращения, удивления, радости — в статистической форме. Фотоэталон для каждой эмоции представлен тремя фотографиями для трех уровней лица: бровей — лба; глаз — век и нижней части лица. Кроме того, имеются варианты с учетом разной ориентации головы и направления взгляда. При

пользовании FAST испытуемый ищет сходство эмоций с одним из фотоэталонов, подобно свидетелю, принимающему участие в составлении фоторобота преступника.

Второй метод оценки эмоций разработан П. Экманом совместно с УФризеном (1978). Он получил название «система кодирования активности лицевых мышц» (Facial Action Coding System — FACS). Метод основан на детальном изучении анатомии лицевых мышц. В системе FACS выделена 41 двигательная единица, из которых составлено 24 паттерна реакций отдельных мышц лица и 20 паттернов, отражающих работу группы мышц, например, вовлеченных в кусание губ. Каждая единица имеет свой номер и описание не только в статистических, но и в динамических показателях. В системе зафиксировано также время начала и конца активности каждой мышцы.

П.Экману принадлежит нейрокультурная теория эмоций, которая учитывает как врожденный характер лицевой экспрессии, так и влияние культурных и национальных традиций на выражение и распознавание эмоций. Модель предполагает, что экспрессивное проявление шести основных (базовых) эмоций универсально и не зависит от культуры, национальности и расы. Все люди одинаково используют мышцы своего лица при выражении основных эмоций. Сходные с человеком отражения в мимике эмоций наблюдаются также у животных [8, 9].

Искусство чтения по лицам, как указывалось выше, уходит своими корнями в древневосточную диагностическую медицину. Врачи считали, что все существующие объекты и Вселенную связывает постоянный поток энергии. Эта энергия известна в Китае под названием «ци», в Японии — под названием «ки», В Индии — под названием «прана». Энергия существует в виде энергии — инь и энергии — ян. Инь описывается как более пассивный вид энергии, а ян — более активный. Инь и ян притягивают одна другую, подобно противоположным полюсам магнита [3, 6, 26]. Инь и ян имеют отношение ко всему во Вселенной, и все, что нас окружает, состоит из сочетания этих двух качеств, хотя некоторые из предметов и явлений больше инь, в то время как другие — больше ян. Черты лица могут быть более «иневыми», либо «яневыми», как и эмоции, свойства характера, связанные с каждой чертой. Тонкие губы, например, считаются больше ян (и свойства характера, ассоциируемые с этой чертой, — упорная работа и ответственность), в то время как полные губы (и ассоциируемые с ними склонность расслабляться, получать удовольствие) считаются более «иневыми».

Некоторые люди в целом могут быть слишком инь или слишком ян. Человек, который легко раздражается и впадает в гнев, становится «яневым». Чтобы устранить дисбаланс, такой человек должен внедрить больше энергии инь в свой образ жизни, потребляя продукты инь (легкие блюда, такие как салаты и фрукты, а также больше жидкости) и заниматься расслабляющими «иневы-ми» видами деятельность, такими как чтение, занятия йогой и прогулки.

По древневосточным представлениям считается, что левая и правая половины лица связаны с разными типами энергии ци. У большинства людей энергия ци в левой половине лица имеет тенденцию быть более активной и, соответственно, быть энергией ян, в то время как энергия ци в правой половине лица склонна быть более спокойной — более инь. Правая половина лица считается женской стороной и, как правило, отражает черты лица матери и бабушек, в то время как «яневая» левая половина представляет мужской аспект и связана с отцом и дедуш-

ками. Женская, правая половина лица ассоциируется с земной энергией ци и она, как правило, более выражена, чем левая, и представляет наши основные эмоции и точку зрения, а также наши личные, внутренние свойства характера и творческие способности. Мужская, левая половина лица ассоциируется с небесной энергией ци и представляет логическое мышление и принимаемые социальные маски. На ней отражаются контролируемые эмоции, и она представляет ту личность, какой мы желаем показаться для внешнего мира.

Чтобы лучше это увидеть, необходимо создать два образа с помощью фотографий правой и левой половины лица, на которых будет отмечаться заметная разница в мимике каждой из фотографий. Идеально симметричные лица практически не бывают. На асимметрию лица (мимики) указывает и анизокирия. По данным Е.С. Вель-ховера и Б.В. Вершинина [5], анизокория встречается у практически здоровых лиц в 19% случаев, у больных соматическими заболеваниями — в 37%, у лиц с патологией ЦНС — в 50-91% случаев. Причем, у подавляющего большинства соматических больных и здоровых людей правый зрачок шире левого.

В настоящее время различие в мимике правой и левой половины лица объясняется тем, что правое и левое полушария головного мозга выполняют различные функции [1, 17]. Особенно четко это доказали в 50-х годах ХХ века американские исследователи, которые достигли успехов в лечении непрерывно возникающих приступов эпилепсии разъединением правого и левого полушария головного мозга путем операции — разрушением моста между полушариями (мозолистого тела). Такая операция была произведена у нескольких больных, действительно облегчила их страдания и одновременно привела к крупнейшему открытию, удостоенному в 1980 г. Нобелевской премии. Ее получил Р. Сперри [22].

Хотя связи между двумя полушариями мозга были нарушены, человек ел, совершал повседневные поступки, ходил и беседовал с другими людьми без серьезных видимых отклонений в поведении. Правда, настораживали несколько наблюдений, сделанных вскоре после операции: один пациент пожаловался, что он странно ведет себя с женой и не в состоянии контролировать свое поведение — в то время как его правая рука обнимает жену, его левая рука ее отталкивает. Другой пациент обратил внимание на странное поведение своей левой руки перед посещением врача: в то время как с помощью правой руки он одевался и приводил себя в порядок, левая рука пыталась расстегнуть и снять одежду. Потом было отмечено, что правая рука не могла перерисовать самые простые геометрические фигуры, она не могла сложить простые конструкции из кубиков, она не могла найти на ощупь простые бытовые предметы. Левая рука прекрасно справлялась со всеми этими задачами, но не могла написать, даже очень коряво, ни одного слова.

Таким образом, правое полушарие, управляющее левой рукой, во всех действиях, за исключением письма, превосходило левое полушарие. Но зато правому полушарию оказалась недоступна, кроме письма, функция речи. Правое полушарие существенно превосходило левое в способности ориентироваться в пространстве, в восприятии музыки, опознании сложных образов, которые нельзя разложить на простые составные части — в частности, в опознании человеческих лиц и эмоциональных выражений на этих лицах.

В этом плане интересно следующее исследование. Группу архитекторов подключили к электроэнцефолог-рафам (ЭЭГ). Архитекторы получили задание, в кото-

ром нужно было произвести арифметический расчет. ЭЭГ показал повышение активности левого полушария, а когда надо было выполнить проект фасада здания, усилилась активность правого полушария [3]. Следовательно, существуют различия в функциях правого и левого полушарий (функциональная асимметрия мозга). Функцией левого полушария является оперирование вербаль-но-знаковой информацией (логические операции, чтение, счет). Функцией правого полушария — оперирование наглядными образами (распознавание объектов, образное мышление, интуиция).

В настоящее время накоплено большое число экспериментальных и клинических данных о различной роли полушарий головного мозга в регуляции психических способностей и эмоций. Изучение функций левого и правого полушария обнаружило существование эмоциональной асимметрии мозга, проявляющейся, в том числе, и в мимике лица [12, 13, 23, 24, 25]. По данным В.Л. Деглина [10], временное выключение левого полушария электросудорожным ударом тока вызывает сдвиг в эмоциональной сфере «правополушарного человека» в сторону отрицательных эмоций. Настроение ухудшается, он пессимистически оценивает свое положение, жалуется на плохое самочувствие. Выключение правого полушария вызывает противоположный эффект — улучшение эмоционального состояния. Т. А. Доброхотова и Н.Н. Брагина [11] установили, что больные с поражением в левом полушарии тревожны, озабочены. Правостороннее поражение сочетается с легкомыслием, беспечностью. Эмоциональное состояние благодушия, безответственности, беспечности, возникающее под влиянием алкоголя, связывают с его преимущественным воздействием на правое полушарие мозга [21].

Для гармонического сочетания человека с окружающим миром должна быть согласованность интуиции и логики, духа и ума, при которой человек своей логикой (функция левого полушария) может осознать свою интуицию, образы (функция правого полушария) [2]. С психологической точки зрения гармония человека соответствует степени его психологической защищенности от жизненных потрясений и болезней.

Следовательно, сложнейшие мимические реакции, отображающие подсознательную и сознательную реактивность соответствующих центров головного мозга, могут осуществляться только при наличии между всеми центральными и периферическими компонентами этой целостной системы многообразных анатомо-физиоло-гических связей, осуществляемых нейропроводниками, как соматической, так и вегетативной частей нервной системы. В отличие от соматических волокон лицевого нерва, большинство из которых перекрещиваются в стволе головного мозга и при поражении корковых центров развивается гетеролатеральный паралич мимической мускулатуры преимущественно нижней части лица, эмоциональные реакции, связанные с вегетативной нервной системой, по отношению к полушариям головного мозга, в основном проявляются гомолатерально [2].

Исходная фотография

Часть двигательного ядра лицевого нерва, иннерви-рующая мимические мышцы верхней части лица (лобная, круговая мышца глаза), имеет корковую иннервацию из обоих полушарий головного мозга. В противоположность этому нижняя часть ядра, иннервирующая нижние мимические мышцы, получает корковую иннервацию преимущественно из противоположной прецент-ральной извилины. Поэтому при поражении прецент-ральной извилины на противоположной стороне возникает парез мимических мышц только нижней части лица, но не нарушается функция мимических мышц верхней части лица, имеющих двухстороннюю корковую иннервацию.

Таким образом, состояние правого полушария отражается на правой половине лица, а левого полушария -на левой. В особенности это важно для глаз. До сих пор считалось, что состояние двух полушарий головного мозга человека отражается на его лице «крест-накрест» — левого полушария на правой стороне лица, а правого полушария на левой стороне лица. Это обстоятельство не позволяло ученым разработать адекватную методику тестирования психотипов. Поэтому, например «Экспресс тест Джеймса» [18, 19] не является достоверным и не нашел успешного применения на практике.

У здоровых людей мимика левой стороны лица отражает эмоциональное состояние в большей степени, чем мимика правой половины. Более явная выраженность проявлений эмоций левой половины лица подтверждается в специальных модельных экспериментах, в которых было показано, что эмоции больше распознаются на фотографиях, составленных из двух левых половин лица

[14].

Для определения психического состояния нами используется метод видео-компьютерной диагностики (Роспатент №№ 2303947 от 15.07.2004 г получен С.В. Михальчи-ком). С помощью видеокамеры компьютер строит два новых лица человека. Один портрет составляется из правых половин лица (духовный, генетический портрет), другой — из левых (жизненный, социальный портрет). На представленных фотографиях видна четкая разница в мимике правой и левой половины лица (рисунок 1).

На «генетическом портрете» видна решительность, готовность к действию этого человека, а на «социальном портрете» — усталость, депрессия, что проявляется опущением уголков глаз, бровей и т.д. Далее эти портреты сравниваются в компьютере по специальному алгоритму, и по этой программе компьютер относит данного человека к одному из 49 психологических типов и выдает в процентном отношении полную личностную характеристику, профессиональную характеристику и рекомендации по гармонизации личности, изменению образа жизни, эффективному взаимодействию с другими людьми, окружающим миром.

Видео-компьютерная диагностика, наряду с опросниками, нами используется для определения психического состояния у соматических больных (бронхиальная астма, артериальная гипертония, язвенная болезнь и др.),

^^шя ^швш _ _ м

Генетический портрет

Рисунок 1 = 66 _

Социальный портрет

для более эффективного лечения этих больных с учетом психического статуса (тревожность, депрессия).

С помощью этого метода может происходить психофизическая саморегуляция человека на основе зрительной биологической обратной связи. Если человек смотрит на эти свои два портрета, то он начинает осознавать свои подсознательные (вытесненные из сознания) чувства. В результате такой биологической обратной связи, эмоции на двух портретах становятся положительными и выравниваются. Практически при этом происходит стабилизация психических процессов, выравнивание интуитивных и логических способностей человека, повышается степень гармонии личности. При этом лицо и глаза становятся более симметричными, уменьшаются психосоматические расстройства, происходит процесс омоложения (если старение произошло преждевременно), человек возвращается к своей жизненной программе, самому себе.

Одним их существенных преимуществ этого метода является возможность исследования человека в прошлом. Исследование ранних фотографий, начиная с самого раннего детства, позволяет выявить периоды психических травм и динамику развития расстройств. При психокоррекции, с помощью синтезированных из ранних фотографий портретов, происходит восстановление лучшего из прежних состояний.

Литература

1. Ананьев, Б. Г. Билатеральное регулирование как механизм поведения / Б. Г. Ананьев // Вопросы психологии. — 1963. -№ 5. — С. 81-89.

2. Ануашвили, А.Н. Основы психологии / А.Н. Ануашвили.

— М., 2001. — 136с.

3. Бирах, А. Психология мимики / А. Бирах. — М., 2000. -174с.

4. Браун, С. Практическое искусство чтения лиц / С. Браун.

— М.: Эксмо, 2003. — 128с.

5. Вельховер, Е.С. Тайные знаки лица / Е.С. Вельховер, Б.В. Вершинин. — М., 2003. — 320с.

6. Вогралик, В. С. Иглорефлексотерапия (Пунктуационная рефлексотерапия) / В. С. Вогралик, М. В. Вогралик. — Горький: Волго-Вятское кн. издательство, 1 978. — 296 с.

7. Воробьев, П. В. Анатомия человека / П. В. Воробьев. -Москва-АСТ-Минск, 2005. — С. 1338-1373.

8. Данилова, Н.Н. Психофизиология / Н.Н. Данилова. — М.: Аспект пресс, 1998. — 374с.

9. Данилова, Н.Н. Физиология высшей нервной деятельности / Н.Н. Данилова, А. Л. Крылова. — М.: Учебная литература, 1997. — 432 с.

1 0 . Деглин, В. Л. Функциональная асимметрия мозга и гетерогенность мышления или как решаются силлогизмы с ложными посылками в условиях преходящего угнетения одного полушария / В. Л. Деглин // Нейропсихология сегодня / Е. Д. Хомская [и др.]; под ред. Е. Д. Хомской. — М.: МГУ,1995. — С 28-38.

11. Доброхотова, Т.А. Функциональная асимметрия и психопатология очаговых поражений мозга / Т.А. Доброхотова, Н. Н. Брагина. — М.: Медицина, 1977. — 360 с.

12. Ермаков, П. Н. Психомоторная активность и функциональная асимметрия мозга / П. Н. Ермаков. — Ростов-на-Дону,

1988. — С. 45-125.

13. Костандов, Э. А. Принципиальные вопросы изучения функциональной асимметрии полушарий большого мозга у человека / Э. А. Костандов // Методологические аспекты науки о мозге / О. С. Андрианов [и др.]; под ред. О. С. Андрианова, Г. Х. Шинга-рова. — М.: Медицина, 1983. — С.218-230.

14. Кроль, В. М. Психофизиология человека / В. М. Кроль. -СПб.: Питер, 2003. — 304 с.

15. Куприянов, В. В. Лицо человека / В. В. Куприянов, Т. В. Стовичек. — М.: Медицина, 1998. — 413 с.

16. Ломброзо, Ч. Преступный человек / Ч.Ломброзо. — М.:Эк-смо, СПб.:Мидград, 2005. — 880 с.

17. Нейропсихология сегодня / Е. Д. Хомская [и др.]; под ред. Е. Д. Хомской. — М.: МГУ,1995. — 232 с.

18. Паршукова, Л.П., Физиогномика: читай по лицу / Л.П. Паршукова, З.А. Шакурова. — 2-е изд. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2005. — 250 с.

1 9. Паршукова, Л.П. Физиогномика: покажи мне свое лицо, и я скажу, кто ты / Л.П. Паршукова. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2007. — 221 с.

20. Репосси, А. Физиогномика или искусство определения характера по чертам его лица / А. Репосси. — М.: Армада и Альфа-книга, 2003. — 268 с.

21. Рещикова, Т. Н. О межполушарных отношениях у больных хроническим алкоголизмом / Т. Н. Рещикова // Журнал невропатологии и психиатрии. — 1981. — № 9. — С. 1371-1374.

22. Ротенберг, В.С. Сновидения, гипноз и деятельность мозга / В.С. Ротенберг. — М., 2001. — 256 с.

23. Русалова, М. Н. Асимметрия произвольной регуляции эмоциональной мимики / М. Н. Русалова // Журнал высшей нервной деятельности. — 1981. — №3. — С. 566-568.

24. Сергиенко, Е. А. Функциональная асимметрия полушарий мозга / Е. А. Сергиенко, А. В. Дозорцева [Электронный ресурс]. — 2004. — Режим доступа: http://www.cerebral-asymmetry./ Sergienko/ — Дата доступа 24.01.08.

2 5 . Спрингер, С. Левый мозг. Правый мозг. Асимметрия мозга / С. Спрингер, Г. Дейч. — М., 1983. — 246 с.

26. Табеева, Д. М. Руководство по иглорефлексотерапии / Д. М. Табеева. — М., 1980. — 560 с.

27. Хилькевич, С.И. Строение и связи промежуточного нерва в эмбриогенезе человека и животных / С.И. Хилькевич. — М.,

1989. — 17 с.

28. Хигир, Б. Ю. Физиогномика / Б. Ю. Хигир. — М.: Аст-рель, 2006. — 640 с.

29. Щекин, Г. В. Визуальная психодиагностика: познание людей по их внешнему облику / Г. В. Щекин. — М.: Медицина, 1992. -164 с.

Поступила 30.04.08

Мимика. Психология общения и межличностных отношений

Мимика

Мимика — это сокращение различных мышц лица для выражения своих переживаний и отношения к чему— или кому-либо. Для понимания состояния и намерений собеседника важно следить за его мимикой. Мимика является одним из средств экспрессивного проявления эмоций. Последние контролируются правым полушарием, и поэтому труднее скрыть эмоции именно на левой стороне лица. Правда, положительные эмоции отражаются более или менее равномерно на обеих сторонах лица, но отрицательные эмоции более отчетливо выражены на левой стороне. Особенно экспрессивны губы и глаза человека. Последние, например, могут характеризоваться широкой раскрытостью или суженностью, блеском или тусклостью (что зависит от количества слезной жидкости, кровенаполнения сосудов слизистой оболочки), величиной зрачка. «Брови и рот по-разному изменяются при различных причинах плача», — говорил Леонардо да Винчи, а Л. Н. Толстой описал 85 оттенков выражения глаз и 97 оттенков улыбки.

Улыбка может выражать радость и доброжелательное отношение к человеку, поэтому писатель В. Солоухин справедливо отметил ее важную роль для взаимоотношений людей и их самочувствия: «Улыбка предназначена другим людям, чтобы им с вами было хорошо, радостно и легко. Это ужасно, если за десять дней тебе никто не улыбнулся и ты никому не улыбнулся тоже. Душа зябнет и каменеет». Однако улыбки бывают разные. Если человек допустил ошибку, он может виновато улыбаться, как бы прося извинения. Улыбка старшего может являться знаком одобрения поступка или действия ребенка. Улыбка может выражать дружелюбие, стремление войти в контакт. Но она может отражать и сарказм, иронию, и лицемерное дружелюбие, и превосходство человека (снисходительная улыбка). Улыбка может быть «дежурной», по сути обозначая безразличное отношение к человеку. При заискивании у человека может проявляться чрезмерная улыбчивость. Улыбка, сопровождаемая поднятием бровей, обозначает, как правило, готовность подчиниться, а улыбка с опущенными бровями выражает превосходство и стремление осуществлять социальный контроль (И. Атватер, 1983).

Неоднозначность толкования мимики относится и к другим выражениям лица: разлету бровей, движениям глазных яблок, прищуру век и т. п. Мимика может иметь универсальный характер (например, опущенные уголки губ свидетельствуют об отрицательных эмоциях, переживаемых человеком: гневе, презрении, страдании) и специфичный (например, суженные глазные щели при презрении и страдании). С другой стороны, одно и то же состояние может выражаться разными неспецифическими мимическими средствами. Так, гнев и радость могут выражаться как суженными, так и широко раскрытыми глазами. В этом случае для правильного распознавания эмоции требуются дополнительные признаки. Простые мимические признаки входят в состав мимических симптомокомплексов, отражающих различные сочетания положения глаз, губ, век, бровей (рис. 2.2), подвижность лица и его частей. Опознание эмоций зависит от участия в их отражении многих лицевых мышц.

По выражению лица можно предугадать намерения человека. Если человек в процессе общения занимает агрессивно-жесткую позицию, то он обычно смотрит собеседнику прямо в глаза, широко открыв свои, губы у него твердо сжаты, брови нахмурены, часто он при этом говорит сквозь зубы, почти не двигая губами. Если человек расположен к контактам, взаимодействию, то у него может быть легкая улыбка, миролюбиво изогнутые брови, отсутствие морщин на лбу, взгляд из-под прикрытых век. Один из американских психологов говорит, что продавец может угадать то, что у покупателя на уме. Если глаза покупателя опущены к земле, а лицо отворачивается в сторону, сделка не состоится. Напротив, если рот расслаблен, без вынужденной улыбки, подбородок выставлен вперед, то много шансов на то, что покупатель обдумывает сделанное ему предложение. Если его взгляд на несколько секунд встречается с взглядом продавца и при этом он улыбается легкой боковой улыбкой, то это означает, что он склоняется на сторону продавца. Наконец, если покупатель опускает голову, склоняясь к продавцу, улыбается расслабленно с энтузиазмом — покупка действительно будет сделана.

Рис. 2.2. Мимические симптомокомплексы

Дж. Фаст (J. Fast, 1978) отмечает, что из всех частей тела, которые используются для передачи информации, глаза являются самой важной и наиболее приспособленной для передачи наиболее тонких нюансов. Хотя глазное яблоко само по себе ничего не показывает, глаза оказывают эмоциональное воздействие благодаря тому, что они используются во взаимодействии с лицом. Они создали обманчивое представление о своих возможностях из-за того, что с помощью изменений в продолжительности взгляда, движения век, прищуривания и десятка других манипуляций, производимых кожей и глазами, можно передать почти неограниченное количество информации. Самым главным в управлении глазами является взгляд, который может быть мимолетным и упорным, настойчивым, скользящим по поверхности и острым, цепляющимся за каждый предмет, проникающим в душу, прямым и косым, взглядом украдкой, расчетливым или оценивающим, наблюдающим и спрятанным за прикрытыми ресницами.

Быстрый взгляд и опущенный взор говорят «Я тебе доверяю. Я тебя не боюсь» или что мы уважаем уединение человека и не думаем «глазеть» на него. С другой стороны, длительный, дольше времени, допустимого по нормам вежливости, взгляд используется, когда хотят «поставить человека на место». Длительный взгляд может означать осуждение, неодобрение (поведения, одежды, прически и т. п.).

Б. Аргайл (Argyle, 1983) рассматривает значение длительности контакта глаз общающихся друг с другом людей. Он в какой-то мере опровергает бытующее мнение, что люди, которые не смотрят нам в глаза, что-то скрывают. Он подсчитал, что люди смотрят друг на друга от 30 до 60 % всего времени общения. Он также заметил, что если два человека во время разговора смотрят друг на друга больше 60 % времени, то они, вероятно, более заинтересованы в самом собеседнике, чем в том, что они обсуждают (например, влюбленные или люди, готовые к драке). Б. Аргайл полагает также, что абстрактные мыслители стремятся к активному контакту глаз в отличие от тех, кто мыслит конкретными образами, потому что у первых больше способности к интегрированию поступающей информации и их труднее отвлечь.

Датский ученый Г. Нильсен выявил, снимая интервью на пленку, что человек, который чаще других глядел на своего интервьюера, отворачивался в сторону 27 % всего времени, занятого беседой. Человек, который реже смотрел на интервьюера, бросал взгляды в сторону 92 % времени. Половина людей смотрела в сторону 50 % того времени, которое ушло на интервью. Он обнаружил также, что люди больше склонны к контакту глаз, когда они слушают, чем когда говорят. Они отводят глаза также тогда, когда задаются вопросом, от которого чувствуют себя неудобно, ощущают вину. Многие люди начинают говорить, глядя в сторону от своих собеседников. Г. Нильсен полагает, что таким образом люди стараются создать себе условия, чтобы их ничего не отвлекало от их речи.

Экслайн и Винтерс (Exline, Winters, 1965) показали, что взгляд связан с процессом формирования высказывания и трудностью этого процесса. Когда человек только формулирует мысль, он чаще всего смотрит в сторону («в пространство»), когда мысль полностью готова — на собеседника. Если речь идет о сложных вещах, на собеседника смотрят меньше, когда трудность преодолевается — больше (Waid, Orne, 1981). Вообще, тот, кто говорит, меньше смотрит на партнера — только чтобы проверить его реакцию и заинтересованность. Слушающий же больше глядит в сторону говорящего, «посылая» ему сигналы обратной связи (Argyle, 1983). Как показал Меграбян (Mehrabian, 1972), обмениваться взглядами очень важно для процесса общения и установления положительных отношений. В его эксперименте интервьюер брал интервью одновременно у двух человек, но смотрел преимущественно на одного. В результате тот, на которого смотрели больше, оценивал интервьюера более положительно, а тот, на кого смотрели мало, — более негативно, считая при этом, что то, что он говорил, было ему не интересно.

По данным Р. Экслайна, женщины чаще смотрят на интервьюеров, чем мужчины. Когда людей расспрашивали об их личных проблемах, они смотрели на интервьюера не столь часто, как в тех случаях, когда их расспрашивали об отдыхе, интересе к литературе и спорту. Когда кто-то смотрел в сторону, это означало, что он еще не закончил свое объяснение и не хочет, чтобы его прерывали. Если его глаза скрещивались с глазами партнера по общению, то таким образом он подавал сигнал: «Вот что я хочу сказать. А что по этому поводу думаете вы?» Если слушающий собеседника человек глядит мимо него, то он подает сигнал: «Я не совсем удовлетворен тем, что вы сказали. У меня другое мнение». Возможна и другая интерпретация: «Я не хочу, чтобы вы знали, что я думаю по этому поводу».

Бердвистл перечислил 23 различных положения века, которые легко могли идентифицировать пять женщин. Однако все они пришли к выводу, что лишь четыре положения века (глаза открытые, приспущенные веки, косящий взгляд и плотно закрытые глаза) имеют какой-то смысл и несут определенную информацию. Сами же женщины смогли воспроизвести только пять положений век. Мужчины же смогли воспроизвести десять таких положений, а некоторые — и пятнадцать.

Некоторые специалисты утверждают, что в отношении бровей существует 40 позиций, но лишь меньшая их часть имеет смысловое значение. Соединение же движений век, бровей и лба создает бесчисленное количество различных комбинаций.

Экспрессия лица наиболее информативна при передаче правдивой информации и наименее информативна при передаче лживой информации (Mehrabian, 1972). Следовательно, когда человек хочет скрыть свои переживания или намерения, лицо становится малоинформативным, так как мимика довольно хорошо контролируется человеком, а главным источником информации для партнера является тело.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Мимика и жесты — PanARMENIAN.Net

PanARMENIAN.Net — Мимика и жесты человека передают его истинное настроение и самые потаенные, скрываемые даже от себя, мысли.

Интуитивно человек понимает невербальные посылы, однако, чтобы понимать все нюансы человеческих реакций необходимо более глубокое понимание человеческой психики и опыт. «Вычитывание» психологического состояния называется калибровкой. Итак, приступим:

Положение головы

Поднятая голова говорит об уверенности в себе, готовности к коммуникации и открытости к окружающему миру.

Подчеркнуто высоко поднятая голова свидетельствует о высокомерии и самолюбовании.

Запрокинутая голова — это вызов окружающим, готовность к активным действиям.

Склоненная набок голова — готовность идти на компромисс, отказ от лидерства, согласие на роль подчиненного.

Свисающая вниз голова — это слабость, безволие.

Мимика лица и глаз

Полностью открытые глаза соответствуют живости характера, хорошей восприимчивости человека.

Прикрытые глаза — это либо сильное утомление, либо признак инертности, равнодушия, пассивности.

Прищуренный взгляд означает либо пристальное внимание, либо хитрость, коварные планы, злой умысел.

Прямой взгляд, обращенный к собеседнику, показывает интерес, доверие, открытость, готовность к сотрудничеству.

Взгляд сбоку уголками глаз демонстрирует скептическое настроение, недоверие, выражает сомнения.

Взгляд снизу при склоненной голове свидетельствует о некоторой агрессии, которая может быть приведена в действие.

Взгляд снизу при согнутой спине означает покорность, услужливость.

Взгляд сверху вниз в психологии жестов — это всегда чувство превосходства и высокомерия, демонстрация презрительного отношения к партнеру.

Если в мимике собеседника Вы улавливаете уклоняющийся взгляд, то, скорее всего, это неуверенность в себе, робость или чувство вины, или нежелание к контакту.

Опущенные вниз уголки рта на языке мимики означают негативное отношение к жизни, пессимизм.

Приподнятые уголки рта — это символ позитивного, живого и веселого характера.

Язык жестов: руки

В психологии жестов рукам отводится очень большое значение. А связано это с тем, что жестикулируя руками, человек передает множество тех чувств и эмоций, которые не может передать словами.

Ладонь, открытая кверху, — символ объяснения, убеждения.

Руки, свисающие вдоль тела, — пассивность, безволие.

Руки, заложенные за спину, — неготовность к действиям, робость, застенчивость, сомнения.

Руки, спрятанные в карманах, — попытка скрыть, неуверенность в себе.

Рука, сжатая в кулак, — концентрация внимания, самоутверждение.

Потирание рук означает прилив положительных эмоций и удовлетворенность.

Движение рук, закрывающее глаза или лицо, — это стремление что-то скрыть, уйти от разговора.

Язык жестов: плечи

Высоко поднятые плечи и сутулая спина на языке жестов означают нерешительность, беспомощность, нервозность. Существуют и другие примеры, относящиеся к группе жестов неуверенности, которые человек невольно демонстрирует, если сомневается в принятии решения, совершении выбора, если его что-то беспокоит или тревожит.

Плечи, спадающие вперед — знак слабости и подавленности, символ комплекса неполноценности.

Свободное движение плечами — уверенность в себе, внутренняя свобода.

Отведение плеч назад — в психологии жестов и мимики это стремление действовать.

Выпяченная грудная клетка означает завышенную самооценку, жизненную активность.

Впалая грудная клетка — признак замкнутости и угнетенности.

Походка

Согласно данным психологов, характер человека и его личностные качества отражаются на осанке человека, его походке и его любимых позах. Давайте рассмотрим эти моменты более подробно.

Быстрая походка с размахивающими руками соответствует таким качествам, как целеустремленность, уверенность, активность.

Походка с руками в карманах и «волочением ног» свидетельствует о скрытом характере и угнетенном состоянии духа.

Широкие шаги при ходьбе означают ясность целей, предприимчивость, энергичность.

Короткие шаги — признак сдержанности, осторожности, расчетливости.

Ритмичная походка с выраженным движением бедер выдает самоуверенную и самовлюбленную личность.

В человеке, шаркающем ногами, психология отмечает вялость, леность и медлительность.

Угловатая «деревянная» походка — признак самодостаточного и позитивного человека.

11 жестов, которые выдают лжеца

Отводит глаза

Многие ученые утверждают: если вы хотите понять, лгут ли вам — надо сосредоточить на верхней части лица, а именно — на глазах, бровях и лбу оппонента. Как правило, взгляд собеседника бывает весьма «красноречив». Кстати, если в ходе беседы человек то смотрит на вас, то уводит глаза в сторону — это совсем не означает, что он лжет. Возможно, он просто не может одновременно развивать свою мысль и наблюдать за происходящим. Прикиньте, как долго это длится. Если он на вас не смотрит, по крайней мере, половину времени диалога, — это недобрый знак, стоит начать сомневаться в его искренности. Как правило, если взгляд устремлен вниз, это означает, что человек испытывает грусть, в сторону — отвращение, вниз и в сторону — вину и стыд.

Закатывает глаза

Глаза — зеркало души. Еще одно подтверждение этому — движения глазных яблок в момент разговора. Оно практически не поддается сознательному контролю. Прежде, чем пытаться определить по глазам: врет или не врет партнер, неплохо бы знать его привычную манеру вести себя при общении. Для начала можно устроить простую проверку. Задайте ему нейтральный вопрос, на который он наверняка ответит без лукавства. Скажем, что он сегодня ел на завтрак? Когда вы поймете, куда смотрит человек, произнося правду, перейдите к той теме, которая вас интересует. Если при ответе на простой вопрос собеседник смотрел вверх и влево (воспроизводил ответ из памяти), а при ответе на интересующий вас — вверх и вправо, то это возможный признак того, что правду вы не услышали.

Часто моргает

Обычно любой человек моргает с частотой 6–8 раз в минуту, что не вызывает никаких неприятных ощущений у собеседников. Если мы пытаемся скрыть свои мысли и чувства от других, то начинаем моргать чаще. Это непроизвольная реакция, которая всегда сопровождает всякое эмоциональное возбуждение.

Расслабляет ворот рубашки

Абсолютно киношная зарисовка: ком в горле и расстегнутый ворот рубашки. Ученые выяснили, любой человек, и в особенности мужчина, чувствует ложь на физическом уровне. Она вызывает зуд и неприятные ощущения в мимических мышцах, и мы автоматически стараемся почесать беспокоящее место, чтобы успокоить нервы. Чаще всего это происходит в ситуации, когда врунишка неопытный и уверен, что его обман быстро раскусят. Другая предательская реакция организма — его «бросает в жар». У обманщика выступают капельки пота на шее, когда он чувствует, что вы заподозрили неладное. Будьте начеку. Тот же самый жест может указывать и на подступающую агрессию. Когда собеседник чем-то сильно раздосадован и при этом оттягивает воротничок от шеи, чтобы охладить ее свежим воздухом, и подавить гнев. Смотрите по ситуации.

Чешет ухо

Еще одна зудящая подсказка — потирание мочки уха, сгибание ушной раковины или легкие почесывания. Так непроизвольно делают люди, которые вынуждены говорить неправду, но им самим — это не доставляет никакого удовольствия. Эта модификация жеста маленького ребенка, который затыкает уши, чтобы не выслушивать упреков родителей.

Скрытие истинных эмоций: микровыражения в глазах, ретроспективно скрытые движениями рта

  • Амодт, М. Г. и Кастер, Х. Кто лучше всех может поймать лжеца? Судебно-медицинский эксперт 15, 6–11 (2006).

    Google Scholar

  • десять Бринке, Л., Портер, С. и Бейкер, А. Дарвин, детектив: наблюдаемые сокращения лицевых мышц раскрывают эмоциональную ложь с высокими ставками. Эволюция и поведение человека 33, 411–416 (2012).

    Google Scholar

  • Бландон-Гитлин, И., Фенн, Э., Масип, Дж. И Ю, А. Х. Подходы с когнитивной нагрузкой для обнаружения обмана: поиск когнитивных механизмов. Trends Cogn Sci 18, 441–444 (2014).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Weinberger, S. Безопасность в аэропорту: Намерение обмануть? Природа 465, 412–415 (2010).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Гранди, А.А., Фиск, Г. М., Маттила, А. С., Янсен, К. Дж. И Сайдман, Л. А. Достаточно ли «обслуживания с улыбкой»? — Достоверность положительных результатов во время обслуживания. Организационное поведение и процессы принятия решений людьми 96, 38–55 (2005).

    Google Scholar

  • Хенниг-Турау, Т., Грот, М., Пол, М. и Гремлер, Д. Д. Все ли улыбки созданы равными? Как эмоциональное заражение и эмоциональный труд влияют на служебные отношения. Journal of Marketing 70, 58–73 (2006).

    Google Scholar

  • Марш, П. Дж., Лакетт, Г., Рассел, Т., Колтер, М. и Грин, М. Дж. Влияние коррекции распознавания эмоций на лице на визуальное сканирование новых стимулов лица. Schizophr Res. 141, 234–240 (2012).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Рассел, Т. А., Грин, М. Дж., Симпсон, И. и Колтерт, М. Исправление лицевого восприятия эмоций при шизофрении: сопутствующие изменения зрительного внимания.Schizophr Res 103, 248–256 (2008).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Чиу, М. Х., Чжоу, К. С., Ву, В. Л. и Ляу, Х. Роль состояния микровыражения лица (FMES) изменяется в процессе концептуального конфликта. Британский журнал образовательных технологий 45, 471–486 (2014).

    Google Scholar

  • Лиав, Х. Л., Чиу, М. Х. и Чжоу, К.C. Использование технологии распознавания лиц в исследовании реакции учащихся на концептуальный конфликт. Химическое образование, исследования и практика 15, 824–834 (2014).

    CAS Google Scholar

  • Россини, Н. Подсказки обмана в политических речах: вербальные и невербальные черты превариации. Анализ вербальной и невербальной коммуникации и разыгрывания: проблемы обработки 6800, 406–418 (2011).

    Google Scholar

  • Экман, П., Friesen, W. V. & O’Sullivan, M. Улыбается, когда лжет. J Pers Soc Psychol 54, 414–420 (1988).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Дюшенн, Г. Б. Механизм выражения лица человека. (Издательство Кембриджского университета, 1990 г. (первоначально опубликовано в 1862 г.)).

  • Росс, Э. Д., Шайя, Л., Шамплейн, А., Монно, М. и Продан, К. И. Расшифровка лицевых смесей эмоций: поле зрения, искажения внимания и полушария.Brain Cogn 83, 252–261 (2013).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Дарвин К. Выражение эмоций у человека и животных. (Издательство Чикагского университета, 1872 г.).

  • Портер, С., тен Бринке, Л. и Уоллес, Б. Секреты и ложь: непроизвольная утечка вводящих в заблуждение выражений лица как функция эмоциональной интенсивности. J Невербальное поведение 36, 23–37 (2012).

    Google Scholar

  • Экман, П.И Фризен, В. В. Невербальная утечка и ключи к обману. Психиатрия 32, 88–106 (1969).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Хаггард, Э. А. и Исаакс, К. С. Методы исследования в психотерапии, ред. Л. А. Готтшалк и А. Х. Ауэрбах) 154–165 (Appleton Century Crofts, 1966).

  • Франк, М. и Экман, П. Способность обнаруживать обман распространяется на различные типы лжи с высокими ставками.J Pers Soc Psychol 72, 1429–1439 (1997).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Скиннер, М. и Маллен, Б. Асимметрия лица в эмоциональном выражении — метаанализ исследований. Британский журнал социальной психологии 30, 113–124 (1991).

    Google Scholar

  • Франк, М. Г., Экман, П. и Фризен, В. В. Поведенческие маркеры и узнаваемость улыбки удовольствия.J Pers Soc Psychol 64, 83–93 (1993).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Шмидт, К. Л., Бхаттачарья, С. и Денлингер, Р. Сравнение преднамеренных и спонтанных движений лица при улыбке и подъеме бровей. J невербальное поведение 33, 35–45 (2009).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Портер, С. и тен Бринке, Л.Чтение между ложью: определение скрытых и фальсифицированных эмоций в универсальных выражениях лица. Psychol Sci 19, 508–514 (2008).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Борастон, З. Л., Корден, Б., Майлз, Л. К., Скуз, Д. Х. и Блейкмор, С. Дж. Краткий отчет: восприятие подлинной и искусственной улыбки людьми с аутизмом. J. Autism Dev Disord 38, 574–580 (2008).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Манера, В., Дель Джудиче, М., Гранди, Э. и Колле, Л. Индивидуальные различия в распознавании улыбок удовольствия: не играют роли факторы восприятия и внимания и черты, схожие с аутистическими. Фронт Психол 2, 143 (2011).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Маклеллан, Т., Джонстон, Л., Далримпл-Алфорд, Дж. И Портер, Р. Чувствительность к подлинным эмоциям в сравнении с вызванными эмоциями, определяемыми выражениями лица. Cogn Emot 24, 1277–1292 (2010).

    Google Scholar

  • Бонд, К. Ф., младший и Де Пауло, Б. М. Точность суждений об обмане. Pers Soc Psychol Rev 10, 214–234 (2006).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Хесс, У. и Клек, Р. Э. Использование декодеров сигналов в попытках дифференцировать вызванные эмоциями и предполагаемые выражения лица. Eur J Soc Psychol 24, 367–381 (1994).

    ADS Google Scholar

  • Врий, А.Обнаружение лжи и обмана: ловушки и возможности. (Wiley, 2008).

  • Бонд, К. Ф. и Де Пауло, Б. М. Индивидуальные различия в оценке обмана: точность и предвзятость. Психологический бюллетень 134, 477–492 (2008).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Chartrand, J. & Gosselin, P. Оценка подлинности улыбки и определение лицевых индексов. Может J Exp Psychol 59, 179–189 (2005).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Перрон, М. и Рой-Чарланд, А. Анализ движений глаз при оценке улыбок удовольствия и неудовольствия. Фронт Психол 4, 659 (2013).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Вридж А., Гранхаг П. А. и Портер С. Ловушки и возможности в обнаружении невербальной и вербальной лжи.Psychol Sci Public Interest 11, 89–121 (2010).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Del Giudice, M. & Colle, L. Различия между детьми и взрослыми в распознавании улыбок удовольствия. Дев Психол 43, 796–803 (2007).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Кальво, М. Г., Фернандес-Мартин, А. и Нумменмаа, Л. Распознавание мимики при периферическом и центральном зрении: роль глаз и рта.Psychol Res 78, 180–195 (2014).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Кравиц Д. Дж., Салим К. С., Бейкер К. И., Унгерлейдер Л. Г. и Мишкин М. Вентральный зрительный путь: расширенная нейронная структура для обработки качества объекта. Trends Cogn Sci 17, 26–49 (2013).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Цао, Д.Ю., Фрейвальд, В. А., Тутелл, Р. Б. и Ливингстон, М. С. Кортикальная область, полностью состоящая из клеток, отобранных для лица. Science 311, 670–674 (2006).

    ADS CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Фара, М. Дж., Танака, Дж. У. и Дрэйн, Х. М. Что вызывает эффект инверсии лица? J Exp Psychol Hum Percept Perform 21, 628–634 (1995).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Накаяма, К., Shimojo, S. & Silverman, G.H. Стереоскопическая глубина: ее отношение к сегментации изображения, группировке и распознаванию закрытых объектов. Perception 18, 55–68 (1989).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Амбадар, З., Кон, Дж. Ф. и Рид, Л. И. Не все улыбки одинаковы: морфология и время улыбок, воспринимаемых как веселые, вежливые и смущенные / нервные. J невербальное поведение 33, 17–34 (2009).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Амбадар, З., Школьник, Дж. У. и Кон, Дж. Ф. Расшифровка загадочного лица: важность динамики лица в интерпретации тонких выражений лица. Psychol Sci 16, 403–410 (2005).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Becker, D. V. et al. Яркость счастья в динамичных проявлениях эмоций на лице.PLoS One 7, e26551 (2012).

    ADS CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Боулд, Э. и Моррис, Н. Роль сигналов движения в распознавании тонких выражений эмоций на лице. Brit J Psychol 99, 167–189 (2008).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Крамхубер, Э. Г., Каппас, А. и Манстед, А. С. Р. Эффекты динамических аспектов выражения лица: обзор.Emotion Review 5, 41–46 (2013).

    Google Scholar

  • Кальво, М. Г., Гутьеррес-Гарсия, А., Аверо, П. и Лундквист, Д. Механизмы внимания при оценке подлинной и поддельной улыбки: паттерны движения глаз. Emotion 13, 792–802 (2013).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Концевич Л. Л. и Тайлер К. В. Что заставляет Мона Лиза улыбаться? Vision Res 44, 1493–1498 (2004).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Кальво, М. Г., Фернандес-Мартин, А. и Нумменмаа, Л. Перцептивная, категориальная и аффективная обработка неоднозначных улыбающихся выражений лица. Познание 125, 373–393 (2012).

    PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Кальво, М. Г., Фернандес-Мартин, А. и Нумменмаа, Л. Улыбка искажает распознавание выражений глаз: конфигурационная проекция из выпуклого рта.Q J Exp Psychol (Hove) 66, 1159–1181 (2013).

    Google Scholar

  • Барон-Коэн, С., Уилрайт, С., Скиннер, Р., Мартин, Дж. И Клабли, Э. Коэффициент аутистического спектра (AQ): данные по синдрому Аспергера / высокофункциональному аутизму, мужчины и женщины, ученые и математики. J Autism Dev Disord 31, 5–17 (2001).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Брейнард, Д.H. Набор инструментов психофизики. Spat Vis 10, 433–436 (1997).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Пелли, Д. Г. Программное обеспечение VideoToolbox для визуальной психофизики: преобразование чисел в фильмы. Spat Vis 10, 437–442 (1997).

    CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Ёкояма, Т., Сакаи, Х., Ногучи, Ю. и Кита, С.Восприятие прямого взгляда не требует концентрации внимания. Научный журнал 4, 3858 (2014).

    ADS PubMed PubMed Central Google Scholar

  • Понимание эмоций через выражение лица

    Способность понимать выражения лица — важная часть невербального общения. Если вы слушаете только то, что говорит человек, и игнорируете то, что говорит вам его лицо, вы действительно не получите всей истории.Часто слова не соответствуют эмоциям, а лицо выдает то, что на самом деле чувствует человек.

    Если у вас социальное тревожное расстройство (SAD), вам может быть трудно обращать внимание на выражение лица. У вас могут быть проблемы с зрительным контактом или вы слишком много зачитываете негативные выражения на лицах других людей. Люди с САР часто интерпретируют выражения лица более негативно (даже если они нейтральны) и могут даже вообще не смотреть на негативные выражения лица.

    Хотя важно обращать внимание на выражение лица, помните, что знание эмоции не говорит вам о причине.Если кто-то кажется скучающим, расстроенным или бескорыстным, это может быть по ряду причин — и это может не иметь к вам никакого отношения.

    Ценность понимания мимики состоит в том, чтобы собрать информацию о том, как себя чувствует другой человек, и соответствующим образом направить ваше взаимодействие. Например, если кто-то кажется равнодушным, возможно, он просто устал, и, возможно, пора закончить разговор.

    Универсальные выражения

    Исследования доктора Пола Экмана говорят нам, что существует семь универсальных выражений лица, которые мы все используем, даже несмотря на культурные различия.Эти выражения показывают:

    • Гнев
    • Презрение
    • Отвращение
    • Страх
    • Счастье
    • Печаль
    • Сюрприз

    Исследования 2020 года подтвердили существование универсальных выражений лица и развили идею еще дальше, предполагая, что мы можем разделить в общей сложности 16 сложных выражений:

    • Развлечение
    • Гнев
    • Трепет
    • Концентрация
    • Путаница
    • Презрение
    • Удовлетворенность
    • Desire
    • Разочарование
    • Сомнение
    • Elation
    • Проценты
    • Боль
    • Печаль
    • Сюрприз
    • Триумф

    Практикуйте выражения лица, соответствующие этим эмоциям, и вы научитесь лучше распознавать их в других людях.

    Микро-выражения

    Не все выражения лица сохраняются надолго. Те, что проходят быстро, называются микровыражениями, и они почти неразличимы для стороннего наблюдателя. Микровыражения могут появляться и исчезать менее чем за полсекунды, но они передают те же эмоции, что и более продолжительное выражение лица.

    Микровыражения часто связаны с эмоциями, которые человек пытается скрыть, и, глядя на микровыражения, можно определить, правдив ли кто-то или лжет.

    Распознавать и интерпретировать микровыражения часто бывает сложно, но это навык, которому можно научиться. Если у вас САД, научитесь замечать микровыражения, чтобы улучшить ваше общее понимание эмоций других людей.

    Определение выражений лица по чертам лица

    Мы передаем много невербальной информации на наших лицах, и мы склонны сосредотачиваться на разных частях лица, когда пытаемся интерпретировать то, что может означать каждое выражение. Мы смотрим в глаза, чтобы определить, например, грустно или сердито кто-то, и на губы, чтобы проверить, счастлив ли кто-то.

    Брови

    Брови могут показывать отличительные эмоциональные сигналы (и они потенциально так же важны, как и глаза для распознавания лиц). Брови могут быть:

    • Выпуклый и изогнутый (с удивлением)
    • Опущены и связаны вместе (часто означает гнев, печаль или страх)
    • Нарисовано во внутренних углах (что могло передать печаль)

    Глаза

    Глаза часто называют «окнами души», и мы часто смотрим на них, чтобы определить, что может чувствовать кто-то другой.Глаза могут быть:

    • Быстро моргает (что означает беспокойство или дискомфорт) или слишком мало (что может означать, что человек пытается контролировать свои глаза)
    • Расширение (проявление интереса или даже возбуждения)
    • Сильно пристально смотреть (что может свидетельствовать о внимании или гневе) или смотреть в сторону (проявлять дискомфорт или отвлечение)

    Рот

    Рот может передать больше, чем просто улыбку. Люди часто используют рот, чтобы замаскировать другие эмоции, которые передает их лицо — например, вынужденная улыбка может скрыть микровыражение глаз, показывающее чьи-то истинные чувства.

    Обратите внимание на:

    • Опущенная челюсть (сигнализирующая об удивлении)
    • Открытый рот (показывает страх)
    • Одна сторона рта приподнята (что может указывать на ненависть или презрение)
    • приподнятые углы (то есть счастье)
    • Опущенные углы (передающие печаль)

    Другие сигналы, на которые следует обратить внимание:

    • Прикус губы (может быть признаком беспокойства)
    • Поджатые губы (демонстрирующие отвращение)
    • Прикрытие рта (что может означать, что они что-то скрывают)

    Слово Verywell

    Если вы обнаружите, что вам трудно читать эмоции других людей по их выражениям, вам может потребоваться больше практики или у вас могут просто возникнуть проблемы с расшифровкой того, что чувствуют другие.

    Некоторые состояния психического здоровья (включая SAD) могут повлиять на вашу способность распознавать выражения лиц других людей. Если это так, и это вызывает у вас страдания, подумайте о том, чтобы обратиться за помощью к специалисту по психическому здоровью. Они могут определить, что вызывает у вас трудности, и помочь вам научиться справляться с ними.

    Мы читаем эмоции, основываясь на том, как видит глаз — Ассоциация психологических наук — APS

    Согласно новому исследованию, опубликованному в журнале Ассоциации Psychological Science , мы используем глаза других людей — независимо от того, расширены они или сужены — для определения эмоционального состояния, и наши выводы согласуются с оптической функцией этих выражений. для психологической науки.Исследование показывает, например, что люди постоянно ассоциируют суженные глаза, которые могут усилить визуальную дискриминацию, с эмоциями, связанными с дискриминацией, включая отвращение и подозрение.

    «Наши результаты показывают, что то, как мы видим, напрямую связано с тем, как другие видят нас, через наши выражения лица», — говорит психолог Дэниел Х. Ли из Университета Колорадо в Боулдере. «Это наглядная демонстрация эмоционального воплощения от отправителя к получателю».

    «Например, если вы смотрите« Умерь свой энтузиазм »и задаетесь вопросом, почему, когда Ларри Дэвид прищуривает глаза, выражающие пристальный взгляд, наша работа предлагает теорию, которая это объясняет», — объясняет Ли.«Сужение глаза для визуального изучения также сообщает о внимательном рассмотрении».

    Идея о том, что наши выражения лица передают эмоции, не нова, но Ли и соавтор Адам К. Андерсон из Корнельского университета хотели понять , как наши выражения лица передают столько сложных эмоций и психических состояний.

    «Мы вернулись в Дарвин», — говорит Ли. «Его теории о том, как внешний вид экспрессии превратился в сенсорную функцию для отправителя, показали, как он также эволюционировал, чтобы иметь коммуникативную функцию для получателя.”

    Широкое открывание глаз повышает зрительную чувствительность, позволяя проникать больше света, помогая нам видеть любые угрозы, которые могут скрываться поблизости. С другой стороны, сужение глаза до косоглазия может повысить остроту зрения, помогая нам различать мелкие детали. Ли и Андерсон предположили, что эти противоположные типы выражений, которые возникли для оптических целей, могли быть использованы для социальных целей, работая как сигналы концептуально связанных психических состояний.

    Используя фотографии лиц, включенные в широко используемые базы данных, исследователи создали средние образцы шести выражений лица (т.е. печаль, отвращение, гнев, радость, страх, удивление). В каждом испытании участники видели пару глаз (один из шести образцов) и слово, представляющее конкретное психическое состояние, и оценивали степень, в которой термин психического состояния описывал выражение глаз. Каждый участник выполнил в общей сложности 600 испытаний. Затем исследователи проанализировали, как эти восприятия психического состояния связаны с конкретными особенностями глаза: открытостью глаза; расстояние от брови до глаза; наклон и изгиб брови; и морщины вокруг носа, виска и под глазами.

    Комбинированные оценки 28 участников показали, что глаза действительно являются сильным сигналом эмоционального состояния. Люди постоянно сопоставляли выражения глаз с соответствующей базовой эмоцией, например, оценивая «страх» как сильное соответствие выражению глаз страха. И эти оценки были достоверно выше, чем оценки для других психических состояний, сопряженных с таким же выражением глаз.

    Дополнительный анализ, изучающий взаимосвязь между конкретными особенностями глаз и психическими состояниями, выявил четыре отдельных кластера, два из которых совпадают с особенностями сужения и расширения глаз.Кластер сужения глаз был связан с психическими состояниями, связанными с социальной дискриминацией, включая ненависть, подозрительность, агрессивность и презрение. Кластер, расширяющий глаза, был связан с психическими состояниями, связанными с чувствительностью к информации, включая трепет, ожидание, трусость и интерес.

    Тот факт, что эти два кластера так сильно связаны вокруг расширения и сужения глаза, удивил исследователей:

    «Человеческие выражения очень сложны — при подсчете лицевых мышц мы подсчитали, что их как минимум три.7 x 10 16 различных комбинаций выражений, что примерно соответствует тому же вероятностному пространству, что и два джекпота Powerball », — говорит Ли. «Мы рассмотрели подмножество этого пространства — только область глаз — и обнаружили, что одно простое физическое измерение (расширение или сужение) объясняет большую часть этого сложного пространства в социальной коммуникации».

    Два дополнительных кластера включали черты глаз, связанные с радостью, которые соответствовали положительным психическим состояниям, таким как восхищение, и грусть, которые соответствовали отрицательным психическим состояниям, таким как беспокойство.

    Результаты второго исследования показали, что глаза подают столь же сильные эмоциональные сигналы, когда они встроены в контекст всего лица, даже когда черты нижней части лица не имеют того же выражения, что и глаза.

    Таким образом, по сравнению с остальными чертами нашего лица, глаза, кажется, обладают этим, когда дело доходит до передачи сложных психических состояний.

    «Это открытие подчеркивает, как происхождение умственных состояний при чтении по глазам частично связано с тем, как глаза видят», — пишут исследователи.

    Эта работа была поддержана программой Канадских кафедр исследований, грантом Совета по естественным наукам и инженерным исследованиям (NSERC) (А.К. Андерсону) и стипендией для аспирантов NSERC (Д.Х. Ли).

    Выражений лица, вероятно, возникли как механизмы выживания | CU Boulder Today

    На протяжении веков глаза считались «окнами в душу», их выражения интуитивно воспринимались как ключ к разгадке эмоционального состояния смотрящего.Новое исследование ученого из Боулдера Дэниела Ли предполагает, что эти расширенные или прищуренные глаза (а также приподнятые или нахмуренные брови, которые часто бывают вместе с ними) возникли не только из социальных сигналов.

    Исследователь Дэниел Ли изучает мимику лица уже восемь лет.

    Фактически, они, вероятно, помогли человечеству выжить.

    «Мы знаем, что наши глаза чрезвычайно важны для передачи социальных сигналов, но чтобы понять, почему это так, вам нужно вернуться к теориям Дарвина», — говорит Дэниел Ли, научный сотрудник Института когнитивных наук, занимающийся изучением мимики. в течение восьми лет.«Наше исследование предполагает, что эти выражения возникли в первую очередь по функциональным причинам — чтобы помочь выразителю собрать больше информации и повысить его или ее шансы на выживание — а позже были использованы в качестве инструментов коммуникации».

    В последней статье

    Ли, опубликованной в журнале Psychological Science в феврале, было исследовано, какие особенности глаз люди используют, пытаясь расшифровать, испуган ли кто-то, испытывает отвращение, гнев или удивление, и как появилась эта система декодирования.

    Он и соавтор Адам Андерсон, профессор нейробиологии в Корнельском колледже экологии человека, создали изображения шести сложных выражений глаз (грусть, отвращение, гнев, радость, страх и удивление), созданных из этнически разнообразных баз данных лиц.Для каждого изображения исследователи измерили семь характеристик: открытость глаз (расстояние от верха до низа глаза), расстояние до бровей, наклон бровей, кривизну бровей, носовые морщины, морщины возле висков и морщины под глазами.

    Затем испытуемым показывали изображения на экране компьютера вместе с названием одной из шести основных эмоций или 44 более сложных (трепет, трусость, ненависть, подозрение, любовь) и просили оценить, соответствуют ли глаза эмоции. Каждый участник выполнил 600 испытаний.

    Если смотреть только в глаза, испытуемые улавливали эмоции примерно в 90% случаев. Даже когда было показано, что нижняя часть лица имеет неуместное выражение, испытуемые все равно понимали это большую часть времени.

    «Когда вы смотрите на лицо, глаза доминируют в эмоциональном общении», — заключает Андерсон.

    Используя ответы участников, исследователи затем использовали компьютерное моделирование для разработки «карты психического состояния», в которой точно было определено, какие особенности глаз связаны с какими эмоциями.

    Шестьдесят семь процентов времени открытость глаза была первичным признаком эмоции, при этом широко раскрытые глаза сигнализировали о страхе, удивлении, трепете, а прищуренные глаза сигнализировали о противоположных чувствах, таких как отвращение, гнев и ненависть.

    В целом люди способны воспроизводить примерно 3,7 x 10 16 различных мимики ».

    — Дэниел Ли

    «Мы обнаружили, что наиболее важным параметром для чтения по глазам является то, насколько они широко открыты или насколько узки», — сказал Ли.

    Сужение глаз было связано с группой психических состояний, которые передают социальную дискриминацию, например ненависть, подозрительность, агрессивность и презрение. Черты расширенных глаз соответствовали психическим состояниям, которые передают чувствительность, например трепет, трусость и интерес.

    С эволюционной точки зрения для этого есть веская причина.

    Карта выражений лица показывает взаимосвязь между психическими состояниями и особенностями глаз, при этом страх и удивление связаны с широко открытыми глазами, а отвращение и гнев связаны с суженными глазами.Радость ассоциируется с височными морщинами, нахмуренные брови — с гневом. Близкие друг к другу государства с большей вероятностью будут сбиты с толку.

    Предыдущее исследование Андерсона и Ли показало, что, когда испытуемые демонстрировали испуганный вид с открытыми глазами и приподнятыми бровями, они становились более чувствительными к свету, как при открытии диафрагмы объектива камеры. Это может быть полезно для обнаружения хищников.

    Напротив, когда они выражали отвращение, прищурив глаза и сморщив нос, их зрение стало четче, как при сужении диафрагмы объектива камеры — полезно для охотника, исследующего кусок подозрительного мяса, прежде чем решить, есть ли его.(Их предыдущее исследование также предполагает завитки губ и морщины на носу, которые также вызывают отвращение, сужение носовых ходов, блокирование запаха).

    Сегодня мы все еще прищуриваемся, когда проявляем подозрительность, и расширяем глаза, когда удивляемся, и те, кто наблюдают за нами, по-прежнему создают эти ассоциации.

    Исследование также показало, что височные морщины ассоциируются с радостью, а изогнутые брови — с печалью.

    «Эмоциональные выразительные изменения вокруг глаз влияют на то, как мы видим, и, в свою очередь, это сообщает другим, как мы думаем и чувствуем», — говорит Андерсон.

    Ли воображает, что когда-нибудь их работа сможет помочь людям с аутизмом или другим людям, которым трудно читать эмоциональные сигналы. Между тем, это дает научное доказательство многовековым подозрениям.

    «У нас была идея, восходящая к Дарвину, что наши выражения — это не просто произвольные символы, что есть причина, по которой вы можете поехать в другую страну и сделать такие выражения, которые вы произносите, и заставить людей реагировать на вас предсказуемым образом», — Ли говорит, отмечая, что всего люди могли заработать около 3.7 x 10 16 различных выражений лица. «Сделать это точно было бы статистически невозможно, если бы не было какого-то общего эволюционного происхождения. Наше исследование исходит из этого ».

    Подкаст с Дэниелом Ли

    Послушайте подкаст, в котором исследователь Дэниел Ли рассказывает о происхождении вонючего глаза и других выражений глаз.

    Выражений глаз позволяют заглянуть в эволюцию эмоций


    Роберт Баркер / Университетская фотография

    Субъекты в исследовании Адама Андерсона связывали широко открытые глаза слева с эмоциями, связанными с чувствительностью, такими как страх и трепет.Суженные глаза, верно, связаны с такими эмоциями, как отвращение и подозрение.

    Новое исследование Адама Андерсона, профессора человеческого развития Корнельского колледжа экологии человека, показывает, почему глаза открывают окно в душу.

    Согласно недавнему исследованию, опубликованному в журнале Psychological Science 1 февраля, Андерсон обнаружил, что мы интерпретируем эмоции человека, анализируя выражение его глаз — процесс, который начался как универсальная реакция на раздражители окружающей среды и развился для передачи наших самых глубоких эмоций.

    Например, люди, участвовавшие в исследовании, постоянно ассоциировали суженные глаза, которые усиливают зрительное различение, блокируя свет и усиливая фокусировку, с эмоциями, связанными с дискриминацией, такими как отвращение и подозрение. Напротив, люди связывали открытые глаза, которые расширяют поле нашего зрения, с эмоциями, связанными с чувствительностью, такими как страх и трепет.

    «Когда вы смотрите на лицо, глаза доминируют в эмоциональном общении», — сказал Андерсон. «Глаза — это зеркало души, вероятно, потому, что они являются первыми проводниками зрения.Изменения эмоционального выражения вокруг глаз влияют на то, как мы видим, и, в свою очередь, это сообщает другим, как мы думаем и чувствуем ».

    Эта работа основана на исследовании Андерсона 2013 года, которое продемонстрировало, что выражения человеческого лица, такие как поднятие бровей, возникли в результате универсальных адаптивных реакций на окружающую среду и изначально не сигнализировали о социальном общении.

    Оба исследования подтверждают теории Чарльза Дарвина 19 века об эволюции эмоций, которые предполагали, что наши выражения возникли для сенсорной функции, а не для социального общения.

    «То, что наша работа начинает разгадывать, — сказал Андерсон, — это детали того, что теоретизировал Дарвин: почему определенные выражения выглядят так, как они выглядят, как это помогает человеку воспринимать мир и как другие используют эти выражения, чтобы читать наши самые сокровенные эмоции и намерения ».

    Андерсон и его соавтор, Дэниел Х. Ли, профессор психологии и нейробиологии в Университете Колорадо в Боулдере, создали модели шести выражений лица — печали, отвращения, гнева, радости, страха и удивления, — широко используя фотографии лиц. используемые базы данных.Участникам исследования была показана пара глаз, демонстрирующая одно из шести выражений и одно из 50 слов, описывающих конкретное психическое состояние, такое как различение, любопытство, скука и т. Д. Затем участники оценивали степень, в которой это слово описывало выражение глаз. Каждый участник выполнил 600 испытаний.

    Участники постоянно сопоставляли выражения глаз с соответствующей базовой эмоцией, точно распознавая все шесть основных эмоций только по глазам.

    Андерсон затем проанализировал, как эти восприятия психических состояний связаны с конкретными особенностями глаз.Эти особенности включали открытость глаза, расстояние от брови до глаза, наклон и изгиб брови, а также морщины вокруг носа, виска и под глазами.

    Исследование показало, что открытость глаза наиболее тесно связана с нашей способностью распознавать психические состояния других людей по выражению их глаз. Выражения с узкими глазами отражали психические состояния, связанные с повышенной зрительной дискриминацией, такие как подозрение и неодобрение, в то время как выражения с открытыми глазами, связанные с зрительной чувствительностью, например любопытство.Другие особенности вокруг глаза также сообщают, является ли психическое состояние положительным или отрицательным.

    Кроме того, он провел больше исследований, сравнивая, насколько хорошо участники исследования могли читать эмоции в области глаз, с тем, насколько хорошо они могли читать эмоции в других областях лица, таких как нос или рот. Эти исследования показали, что глаза более надежно отражают эмоции.

    Это исследование, по словам Андерсона, было следующим шагом в теории Дарвина, где он спрашивал, как выражения для сенсорной функции в конечном итоге используются для коммуникативной функции сложных психических состояний.

    «Глаза возникли более 500 миллионов лет назад для целей зрения, но теперь они необходимы для межличностного понимания», — сказал Андерсон.

    Стивен Д’Анджело — помощник директора по коммуникациям Колледжа экологии человека.

    Эмоциональные лица направляют взгляд в отсутствие осознания

    Обнаружение потенциальных угроз в окружающей среде и реагирование на них — важный навык для выживания. Эмоциональная информация, указывающая на угрозу в окружающей среде, например испуганное или сердитое лицо, дает преимущества в восприятии и внимании по сравнению с нейтральной информацией (Carretié, 2014; Pourtois et al., 2013; Vuilleumier, 2005): эмоциональная информация усиливает зрительную чувствительность (Phelps et al., 2006; Fox et al., 2000), усиливает влияние внимания на зрительную чувствительность (Ferneyhough et al., 2013; Bocanegra and Zeelenberg, 2009; Bocanegra and Zeelenberg). , 2011a; Bocanegra and Zeelenberg, 2011b; Ohman et al., 2001; Lundqvist and Ohman, 2005) и по внешнему виду (Barbot and Carrasco, 2018), и получает преимущественный доступ к осведомленности (Amting et al., 2010; Yang et al. ., 2007; Milders et al., 2006; Hedger et al., 2015). Преимущества эмоциональной информации распространяются на действия. Глаз (Bannerman et al., 2009a; Bannerman et al., 2009b; Bannerman et al., 2010; Nummenmaa et al., 2009) — или указывающий (Valk et al., 2015) движения на эмоциональные стимулы, особенно связанные с угрозой — облегчаются, тогда как саккады вдали от них задерживаются (Belopolsky et al., 2011; Kissler, Keil, 2008). Кроме того, эмоциональная информация влияет на траектории взгляда, то есть непосредственно направляет движения глаз. Обычно глаза людей больше привлекают эмоциональные, чем нейтральные лица (Mogg et al., 2007; Kret et al., 2013a; Kret et al., 2013b), тем не менее, иногда взгляд отталкивается от связанных с угрозой — злых или испуганных — лиц (Hunnius et al., 2011; Becker and Detweiler-Bedell, 2009; Schmidt et al., 2012).

    Примечательно, что для распознавания эмоционального выражения лица не требуется осознавать лицо. (Некоторые авторы называют « осведомленность » и « сознание » как синонимы; в соответствии с недавним обзором диссоциации восприятия и движений глаз для нейтральных стимулов (Spering and Carrasco, 2015), мы используем термин « осведомленность » и оперативно определяем его как способность составить явный отчет о восприятии).Кортикально слепые люди способны правильно «угадывать» эмоции лиц, которых они не могут видеть (de Gelder et al., 2005; de Gelder et al., 1999; Pegna et al., 2005; Tamietto et al., 2009; Bertini et al., др., 2013; Striemer et al., 2017). У неврологически неповрежденных наблюдателей эмоциональная, особенно связанная с угрозами, информация, о которой они не подозревают, имеет приоритет над нейтральной информацией (Hedger et al., 2016), способствует визуальному различению (Bertini et al., 2017) и изменяет последующее восприятие ( Алмейда и др., 2013) и дискриминационные суждения дифференцированно для невидимой эмоции (Zhan and de Gelder, 2018). Наблюдатели за эмоциональными стимулами не знают, что они также вызывают физиологические реакции, например, изменения проводимости кожи (Esteves et al., 1994), активность лицевых мышц и расширение зрачков (Tamietto et al., 2009), а также активируют подкорковые структуры, например миндалину. , пульвинария, базальные ганглии и верхний бугорок (Tamietto and de Gelder, 2010; Jiang and He, 2006; Troiani et al., 2014; Troiani and Schultz, 2013), а также корковые структуры (Pessoa and Adolphs, 2010).Более того, подавленные эмоциональные стимулы влияют на время глазодвигательной реакции; когда наблюдатели саккады движутся к цветным пятнам, чтобы сообщить о цвете маски, начало саккад происходит медленнее, от замаскированных сердитых лиц, чем от замаскированных счастливых лиц (Terburg et al., 2012). Несмотря на это свидетельство, указывающее на преимущества восприятия и внимания, неизвестно, может ли подавленная эмоциональная информация также напрямую направлять действия или мы должны осознавать угрозу, прежде чем мы сможем с ней действовать.

    Движения глаз являются идеальным полигоном для проверки связи между подавленной эмоциональной информацией и действиями, поскольку недавние данные показали, что движения глаз и визуальное восприятие нейтральных стимулов могут быть диссоциированы (Spering and Carrasco, 2015). Управляется ли и каким образом глазодвигательные действия неосознаваемой эмоциональной информацией, можно исследовать путем подавления стимулов от осознания при измерении движений глаз. Диссоциация движений глаз и зрительного восприятия отражает ситуации, в которых направление движений глаз изменяется в ответ на определенные визуальные особенности, такие как ориентация или направление движения, даже если наблюдатели не могут сообщить об этих характеристиках, потому что они не осознают их (Spering и Карраско, 2015; Сперинг и Карраско, 2012; Сперинг и др., 2011; Роткирч и др., 2012; Глассер и Тадин, 2014; Кун и Лэнд, 2006; Simoncini et al., 2012; Тавассоли и Рингач, 2010). Другими словами, подавленные нейтральные стимулы определяют траекторию движений глаз в отсутствие осознания. Более того, зрительное внимание может модулировать обработку нейтральных стимулов и движения глаз, которые они вызывают, даже когда наблюдатели их не замечают (Spering and Carrasco, 2012).

    Сердитые и испуганные лица передают разные типы угроз и вызывают разные реакции при осознании.Испуганные лица указывают на потенциальную косвенную угрозу в окружении напуганного человека без указания источника угрозы, предполагая, что для оценки ситуации требуется больше информации (Davis et al., 2011). Эта неоднозначность приводит к усилению активации миндалины (Whalen et al., 2013), усиливает визуальное внимание к наблюдаемому расположению пугающего стимула (Phelps et al., 2006; Ferneyhough et al., 2013) и привлекает движения глаз, которые позволяют детально обрабатывать лицо и его окружение (Mogg et al., 2007). Сердитые лица указывают на прямую угрозу (человек с сердитым выражением лица смотрит прямо на наблюдателя), ведущую к избеганию (Schmidt et al., 2012; Marsh et al., 2005) или замораживанию (Roelofs et al., 2010) реакции. При взгляде на сердитые лица наблюдатели проявляют более сильный рефлекс испуга (Springer et al., 2007), более сильную активацию мышц туловища (Huis In ‘t Veld et al., 2014), расширение зрачков (Kret et al., 2013b ) и более высокая активация в областях мозга, связанных с защитной подготовкой (Williams et al., 2005; Пишон и др., 2009; Kret et al., 2011), чем при взгляде на испуганные лица. Считается, что обработка угроз происходит по двум отличительным нейронным путям: быстрому подкорковому и более медленному кортикальному (LeDoux, 1998). Есть некоторые свидетельства того, что информация о страхе по сравнению с информацией о гневе может предпочтительно обрабатываться быстрым подкорковым путем (Luo et al., 2007). Это обширное исследование предполагает различную обработку страха и гнева при осознании. Тем не менее, когда наблюдатели предстают с неприкрытыми злыми и испуганными лицами, оба привлекают внимание (Mogg et al., 2007; Kret et al., 2013a) или отталкивать (Hunnius et al., 2011; Becker, Detweiler-Bedell, 2009) их внимание и взгляд одинаково сильно. Следует отметить, что существуют лишь косвенные свидетельства явных эффектов эмоциональных лиц в отсутствие осознания: испуганные лица имеют преимущественный доступ к осознанию (Yang et al., 2007; Milders et al., 2006; Troiani et al., 2014; Jusyte et al., 2015), тогда как сердитые лица остаются подавленными дольше (Jusyte et al., 2015; Zhan et al., 2015), по сравнению с нейтральными лицами, отображаемыми во время подавления непрерывной вспышки (CFS).

    Наше исследование преследовало две цели: (1) Проверить, могут ли связанные с угрозой эмоциональные стимулы направлять движения глаз в отсутствие визуального восприятия. Если бы эмоциональные лица подавлялись, чтобы направлять движения глаз, их траектория зависела бы от расположения эмоциональных стимулов. (2) Проверить, различны ли эти глазодвигательные действия в отсутствие осознания для различных лицевых эмоций, связанных с угрозой. Если бы связанная с угрозой эмоциональная информация направляла движения глаз, траектории могли бы быть похожими или разными, то есть в зависимости от характера угрозы: прямые — сердитые лица или косвенные — испуганные лица.

    Мы исследовали эти важные открытые вопросы, оценивая, могут ли различные стимулы, связанные с угрозой, управлять глазодвигательными действиями в отсутствие осознания, на что указывают объективные и субъективные измерения, и являются ли эти действия похожими или различными из-за контрастных движений глаз, вызываемых сердитыми лицами и испуганные лица.

    границ | Временная динамика декодирования естественных статических эмоциональных выражений лица: исследование с использованием потенциалов, связанных с событиями и фиксацией глаз

    Введение

    Исследование электроцеребральных реакций на эмоциональные выражения лица (EFE) — это привилегированный способ понять, как люди обрабатывают эмоции, которые они видят на лицах других (Ahern and Scharwtz, 1985).Чтобы оценить реакцию мозга на обработку EFE, в большинстве исследований используется один и тот же экспериментальный протокол. Изображения EFE представляются в течение короткого времени, и участников просят зафиксировать в центральной точке изображения во время записи электроэнцефалографических сигналов. Ответ мозга на предъявление EFE оценивается путем усреднения сигнала ЭЭГ, синхронизированного по времени в начале этого стимула. Только синхронные действия, вызванные предъявлением стимула, вносят вклад в этот вызванный потенциал (связанный с событием потенциал, ERP) при усреднении.Основное предположение, лежащее в основе этой методологии, заключается в уникальном потенциале интересующего события. Если продолжительность презентации очень короткая и если в центре изображения имеется только одна окулярная фиксация и после этого глаз не движется, такая оценка вызванного потенциала в начале изображения является хорошим решением. Исследования, основанные на этом протоколе, показывают два основных этапа обработки EFE во времени. Первый этап — это обработка восприятия, происходящая на ранней стадии и проистекающая из активности затылочной и височной областей.Вторая стадия — это сознательное распознавание, включающее более сложный набор активаций лобных и подкорковых структур (Adolphs, 2002). Некоторые исследователи полагают, что на первую стадию не влияет валентность, а просто отражается сырая структурная обработка. Это мнение подтверждается некоторыми исследованиями, основанными на ERP, по обработке EFE. Например, Eimer et al. (2003) обнаружили, что эмоциональные лица вызывают более высокие амплитуды, чем нейтральные, для поздних компонентов, но не для ранних. В том же духе Алмейда и др.(2016) обнаружили, что возбуждение, но не валентность EFE, модулирует амплитуду N170. Однако гораздо больше исследований показали, что валентность действительно влияет на раннюю обработку EFE, обнаруживая очень быструю и раннюю модуляцию сверху вниз на этой стадии восприятия или, по крайней мере, «быструю обработку эмоций, основанную на грубых визуальных сигналах на лицах» (Vuillemier and Pourtois , 2007). Действительно, различия в латентности и амплитудах компонентов ERP могут возникать уже в первые 100 мс после стимуляции, например, Компонент P1 (Batty and Taylor, 2003; Neath and Itier, 2015; Itier and Neath-Tavares, 2017), а также модуляция латентности и амплитуды специфичного для лица компонента N170 в задних височно-затылочных участках (Pizzagalli et al. al., 1999; Campanella et al., 2002; Blau et al., 2007; Hinojosa et al., 2015; Itier and Neath-Tavares, 2017) и переднего отрицательного компонента около 230 мс (Balconi and Pozzoli, 2003) . Более того, валентно-зависимая модуляция компонента, называемого ранней задней негативностью (EPN) между 150 и 300 мс в затылочно-теменных участках, была обнаружена с более высокой амплитудой для EFE, чем для нейтральных лиц (Recio et al., 2011; Нит-Таварес и Итиер, 2016; Итиер и Нит-Таварес, 2017). Этот компонент может быть вычислен путем вычитания ERP, полученного от нейтральных лиц, к ERP эмоциональных лиц. Если вычитание не выполняется, компонент похож на компонент P2 на задних участках и компонент N2 на передних участках. В этой статье последующее появление компонентов P2 и P3 в задних отделах будет называться комплексом P2-P3, чтобы избежать путаницы. Кроме того, постоянно сообщалось о модуляции поздних компонентов ERP, которая отражает сознательный процесс распознавания EFE.Следовательно, сообщалось о валентно-зависимой амплитудной модуляции положительного компонента около 350 мс на лобно-центральных участках и позднего положительного потенциала (LPP) на всех участках (Krolak-Salmon et al., 2001; Batty and Taylor, 2003 ; Trautmann-Lengsfeld et al., 2013). Более того, Recio et al. (2011) сообщили о зависимой от эмоций модуляции для обработки EFE компонента, родственного LPP, называемого поздним положительным комплексом (LPC). Этот долговременный компонент позитивности достигает пика через 500 мс над центро-теменными участками и вычисляется путем вычитания нейтрального ERP из эмоционального.В целом, время обработки EFE теперь точно задокументировано исследованиями с использованием того же экспериментального протокола. При этом остается вопрос, могут ли результаты, полученные с помощью такого протокола, быть перенесены в повседневную обработку EFE.

    В последние годы растет интерес к анализу экологического поведения человека во время повседневного взаимодействия. Это особенно актуально для исследователей, озабоченных реализмом, особенно в прагматических вопросах (Calvo and D’Mello, 2011).К сожалению, обобщение большинства результатов обработки EFE на обычное эмоциональное поведение маловероятно, поскольку экспериментальные методологии не имеют экологической обоснованности. Можно сделать два ключевых критических замечания. Первый касается раздражителей. Исследование динамики обработки EFE проводится с использованием EFE, чаще всего из базы данных Pictures of Facial Affect (POFA; Ekman and Friesen, 1976). Использование этого набора данных способствует сравнению исследований и оптимизирует экспериментальные условия.Однако эти неприродные стимулы (EFE актеров / актрис, созданные в неприродных контекстах) подвергаются множеству критических замечаний (Tcherkassof et al., 2007). Существуют радикальные различия между неприродными поведенческими стимулами (т. Е. Преднамеренными эмоциональными проявлениями), используемыми в лабораторных исследованиях, и теми, которые проявляются в повседневной жизни (т. Е. Спонтанными эмоциональными проявлениями). Исследования выражения лица показали, насколько важной выразительной особенностью естественных проявлений является спонтанность. Спонтанное поведение по разным причинам отличается от преднамеренного поведения (Kanade et al., 2000), включая время и внешний вид (Hess and Kleck, 1990; Cohn and Schmidt, 2004). С экологической точки зрения аффективный анализ, основанный на преднамеренных EFE, имеет слабую способность к обобщению, поэтому им нужны примеры естественно выраженных EFE, а не прототипы моделей поведения лиц, таких как POFA. Следовательно, из-за того, что они не имеют экологической обоснованности, возникает вопрос об обобщении экспериментальных результатов, основанных на неестественных стимулах. Вторая ключевая критика касается предъявления стимула.Как упоминалось выше, участников просят зафиксировать центральную точку стимула, которая отображается в течение короткого времени. Однако это далеко не обычный вид деятельности. Чтобы преодолеть эту проблему, была разработана парадигма бесплатного исследования с использованием отслеживания взгляда и совместной регистрации ЭЭГ для экологической оценки когнитивной обработки стимулов. Методы айтрекинга — это привилегированные средства для изучения распределения внимания наблюдателей к различным областям лица и изучения взаимосвязи между паттернами взгляда и обработкой EFE (Schurgin et al., 2014). Для совместной регистрации ЭЭГ и движений глаз Kaunitz et al. (2014) извлекли потенциалы, связанные с фиксацией глаз (EFRP), вызванные лицами в толпе. Simola et al. (2013, 2015) проанализировали реакцию мозга на эмоциональные сцены, связанные с движением глаз. Что касается обработки EFE, то Neath-Tavares и Itier (2016) изучали совместную регистрацию айтрекинга и ЭЭГ. Тем не менее, они использовали процедуру, зависящую от взгляда, чтобы проверить диагностическое воздействие различных интересующих областей лица (т.е., рот, нос, левый глаз, правый глаз) при обработке EFE. Следовательно, они не изучали процессинг EFE с экологической точки зрения, поскольку участники не могли свободно исследовать стимулы, а скорее имели определенные области интереса, представленные непосредственно в их первой и единственной точке фиксации. В любом случае, для совместной регистрации ЭЭГ и движений глаз, использование как бесплатного отслеживания взгляда, так и совместной регистрации ЭЭГ в парадигме бесплатного исследования вызывает вопросы относительно оценки вызванного потенциала. Когда стимул предъявляется в течение длительного времени и если положение глаз не контролируется для обеспечения стабильности, обычная методология оценки путем усреднения является спорной: потенциал, оцениваемый в начале изображения, не только выявляет потенциал, непосредственно выявленный при представлении изображения, но и также последовательные вклады обработки визуальной информации в каждом ранге фиксации.Например, в случае задержки компонента LPP в окне (около 600-800 мс после начала стимула), разумно ожидать, что одна фиксация глаза до эта задержка уже произошла, даже одна фиксация во время это время окно задержки тоже. В исследовании Trautmann-Lengsfeld et al. (2013) статический стимул предъявлялся в течение 1500 мс, а движения глаз не контролировались. Фактически, нейронная активность, наблюдаемая во время латентного окна компонента LPP, выявила не только активность, вызванную предъявлением стимула, но также активность, обеспечиваемую ранним визуальным исследованием стимула с помощью движений глаз.Это соответствовало цели исследования Траутмана-Ленгсфельда, которое заключалось в сравнении восприятия статического и динамического EFE. Однако стимулы в исследовании Траутманна-Ленгсфельда не были спонтанными EFE, а были вызваны, что снизило экологическую значимость результатов. Таким образом, до сих пор ни одно исследование еще не изучало точную временную динамику обработки ЭФЭ с использованием отслеживания взгляда и совместной регистрации ЭЭГ как с экологическими стимулами (то есть, свободно выражаемыми обычными людьми), так и с парадигмой (т.е., бесплатное визуальное исследование). Настоящее исследование направлено на восполнение этих пробелов в данных.

    Целью нашего исследования является изучение обработки EFE в экологических условиях. Мы сосредоточились на неограниченном визуальном исследовании (т. Е. Свободном движении глаз) естественных эмоциональных лиц (спонтанные EFE) в отличие от того, что обычно делается (т. Е. Пристального взгляда и неестественных стимулов). Как и в исследовании Траутмана-Ленгсфельда, стимулы в настоящем исследовании предъявлялись в течение длительного времени, и участники могли свободно их визуально исследовать.Этот протокол экологичен с точки зрения визуального исследования как для динамических, так и для статических стимулов, но здесь используется для статических стимулов. Как следствие, методология оценки вызванных потенциалов должна быть адаптирована к этому экспериментальному плану. При предъявлении стимула и во время последующего визуального исследования глазными фиксациями задействованы несколько когнитивных процессов. Таким образом, оценка вызванных потенциалов путем усреднения не может обеспечить надежную оценку каждого из них, потому что эти реакции мозга перекрывают друг друга.Следовательно, чтобы проанализировать временную динамику обработки EFE, применяется методология, позволяющая различать то, что связано с предъявлением стимула, и тем, что связано с его исследованием. Точные цели и гипотезы настоящего исследования следующие. Недавние методологические исследования по оценке вызванных потенциалов показали, насколько многообещающими являются линейные модели, разлагающие эффекты различных нейронных активностей в течение одного и того же временного окна (Burns et al., 2013; Bardy et al., 2014; Смит и Кутас, 2015а, б; Конгедо и др., 2016; Kristensen et al., 2017a). Эта методология основана на Общей линейной модели (GLM). Он особенно подходит для оценки EFRP и является более гибким (Kristensen et al., 2017b), чем алгоритм ADJAR (Woldorff, 1993). Этот метод недавно был успешно реализован в оценке EFRP / ESRPs (Eye Saccade-Related Potentials) (Dandekar et al., 2012; Kristensen et al., 2017b). Однако это никогда не применялось к эмоциональному полю.Таким образом, наша цель состоит в том, чтобы использовать его для активности ЭЭГ, чтобы исследовать временной ход обработки ЭФЭ в самом начале его визуального исследования. Используя GLM, мы предполагаем, что должна быть возможность деконволюции смежных перекрывающихся ответов EFRPs, вызванных последующими фиксациями, и ERPs, вызванных в начале стимула. Если наша гипотеза верна, временной ход ранней эмоциональной обработки может быть проанализирован с помощью этих оценочных потенциалов. С этой целью был организован совместный эксперимент по отслеживанию движения глаз и ЭЭГ, чтобы воспользоваться преимуществами обоих синхронизированных экспериментальных модальностей (Dimigen et al., 2011; Николаев и др., 2016). Основываясь на гипотезе валентности, ожидаемыми результатами являются различия в амплитуде ERP в зависимости от валентности и полушария (например, более высокая амплитуда в левом полушарии для компонентов положительных эмоций ERP). Согласно литературе о гипотезе валентности (см., Например, Graham and Cabeza, 2001; Wager et al., 2003; Alves et al., 2008), эффекты должны быть локализованы во фронтальных областях. Более того, что более важно, основываясь на статьях Noordewier и Breugelmans (2013), Noordewier et al.(2016), мы ожидаем, что при анализе EFRP первой фиксации будут дифференцированы конкретные процессы, которые могут зависеть от валентности.

    Материалы и методы

    База данных

    База данных DynEmo (Tcherkassof et al., 2013) представляет собой исчерпывающий ресурс снятых на видео аффективного поведения лица, который обеспечивает значительный общедоступный корпус подтвержденных динамических и естественных выражений лица распространенных аффективных состояний (то есть репрезентативных аффективных выражений повседневной жизни).Он предоставляет 358 записей EFE, выполненных широким кругом обычных людей, от молодых до пожилых людей обоих полов (в возрасте 25–65 лет, 182 женщины и 176 мужчин), снятых в естественных, но стандартных условиях. DynEmo обеспечивает подлинные выражения лица — или демонстрации первого порядка, — проявляемые в ходе заданного вызывающего эпизода. Условия, которые влияют или вызывают аффективное поведение, будь то внутренние или внешние по отношению к выразителю (его / его аффективное состояние, текущая ситуация и т. Д.), Известны пользователю.Треть записей EFE была показана наблюдателям, которые оценили (непрерывные аннотации) эмоции, отображаемые на всех записях. Динамические аспекты этих записей EFE и их связь с интерпретациями наблюдателей отображаются на шкале времени. Такие синхронизированные меры по выражению и декодированию позволяют проводить анализ, который одновременно учитывает изменения лица выразителя и ответы наблюдателя (независимо от того, что переживает выразитель).Действительно, для каждого видео временные шкалы эмоционального выражения мгновенно сигнализируют о том, что данное аффективное состояние считается отображенным на лице. Таким образом, легко добиться сегментации выражений на небольшие отрывки эмоций. Для нашего исследования были выбраны наиболее выразительные видео (максимальная оценка наблюдателей) по четырем эмоциям (счастье, удивление, страх и отвращение). Затем внутри каждого короткого клипа EFE извлекалось изображение, соответствующее максимальной интенсивности выражения («вершина»). Окончательный набор данных стимулов состоял из 118 статических стимулов EFE: нейтральный (24), счастье (12), удивление (12), страх (10), отвращение (12), отвлекающие факторы (48), т.е. семьдесят целевых стимулов EFE с контролируемой высокой скоростью распознавания и 48 отвлекающих стимулов EFE.

    Стимулы

    Стимулы состоят из 118 цветных изображений EFE, у всех уравновешенных по яркости. Разрешение изображений составляет 768 × 1024 пикселей, угол обзора 30 × 40 °. На рисунках 1A – F показан один стимул EFE для каждой эмоциональной категории. Они отображались на 20-дюймовом ЭЛТ-мониторе ViewSonic, расположенном на 57 см перед участниками, с разрешением 768 × 1024 пикселей и частотой обновления 75 Гц.

    РИСУНОК 1. Пример стимулов EFE для каждой эмоциональной категории. (А) Счастье. (В) Сюрприз. (С) Страх. (D) Отвращение. (E) Нейтраль. (F) Дистрактор.

    Участников

    В эксперименте участвовал 31 здоровый взрослый человек, но данные только от девятнадцати субъектов (7 женщин и 12 мужчин в возрасте от 20 до 32 лет — средний возраст 25 лет 7 месяцев ( SD = 3 года 2 месяца, SE = 9 месяцев) — использовались для всех анализов.Данные шести участников были отброшены из-за технических проблем во время сбора данных (плохая калибровка отслеживания взгляда, зашумленные сигналы ЭЭГ). Данные двух участников были отброшены из-за высокой энергии в альфа-диапазоне [8–12 Гц] в затылочной области, что является критерием потери внимания. Наконец, данные двух других участников были отброшены из-за слишком малого количества испытаний (см. Раздел «Активность мозга»). Остальные 19 участников были правшами, за исключением одного мужчины-левши и одной женщины-левши.У всех участников было нормальное зрение или зрение с поправкой на нормальное. Во время эксперимента они не получали никакого медицинского лечения и не имели в анамнезе неврологических или психических расстройств. Ни у кого из них не было опыта выполнения экспериментальной задачи. Все дали свое письменное и информированное согласие до начала эксперимента и получили вознаграждение в виде ваучера на 15 евро за свое участие. Весь эксперимент был рассмотрен и одобрен этическим комитетом Grenoble CHU («Center Hospitalier Universitaire») (RCB: № 2011-A00845-36).Совместная регистрация EEG / Eye tracker проводилась в центре нейрофизиологии IRMaGe (Гренобль, Франция).

    Протокол эксперимента

    Каждый запуск состоял из двух отдельных последовательных сеансов. Во время обоих сеансов регистрировались движения глаз и активность ЭЭГ. Обратите внимание, что здесь представлены только записи первого сеанса (записи второго сеанса выходят за рамки данной статьи). На первом занятии участники свободно исследовали каждый статический стимул.Для этого их просили внимательно наблюдать за стимулами и «сопереживать» отображаемым выражениям лиц. 118 стимулов предъявлялись случайным образом. Использование отвлекающих факторов на первом занятии было направлено на предотвращение влияния памяти на задание эмоционального рейтинга, выполняемое на втором занятии. Два коротких перерыва удалось избежать утомления участников. Во втором сеансе участники должны были оценить каждый целевой стимул EFE. 70 целевых стимулов предъявлялись в том же порядке, что и в первом сеансе.Участники оценивали стимулы по двум шкалам: возбуждение по пяти уровням, от -2 до 2 [не (-) до сильного (++) возбуждения], и категория эмоционального стимула (счастье, удивление, страх, отвращение и нейтральный ). Поскольку эта сессия была короче, был введен только один короткий перерыв.

    Временная шкала испытаний (рис. 2A, B) была одинаковой между двумя сеансами (за исключением двух эмоциональных оценок стимулов во время второго сеанса). Каждое испытание начиналось с отображения креста фиксации в центре экрана, за которым следовал стимул EFE, отображаемый в течение 2 с, затем эмоциональные оценки только для второго сеанса (рис. 2B) и заканчивались серым экраном (4 с. ) до следующего испытания.Крест фиксации отображался в центре экрана для инициализации исследования в течение случайной продолжительности от 700 до 1200 мс, чтобы избежать развития саккадного ожидания перед предъявлением зрительного стимула. Стимул отображался после стабилизации взгляда участника на кресте фиксации (за 500 мс до окончания его предъявления в прямоугольнике размером 3 ° × 2 ° пикселей вокруг креста фиксации). Во время второго сеанса отображение шкал (возбуждение, затем категория эмоций) закончилось ответом участника (нажатие клавиши).Испытание завершалось 4-секундным серым экраном, в течение которого участник мог расслабиться и моргнуть.

    РИСУНОК 2. Временная последовательность испытания, состоящая из разных экранов. Первая сессия (A) состояла из 118 испытаний, а вторая сессия (B) состояла из 70 испытаний с двумя дополнительными шагами для вопросов.

    Для отслеживания взгляда в начале каждого сеанса выполнялась процедура калибровки по 9 точкам.Это повторялось каждые 20 испытаний или когда коррекция дрейфа, выполняемая каждые 10 испытаний, сообщала об ошибке более 1 °. Полный эксперимент был разработан благодаря программному обеспечению SoftEye (Ionescu et al., 2009) для управления (1) шкалой времени для дисплеев, (2) айтрекером и (3) отправкой триггеров синхронизации на оба устройства.

    Сбор данных

    Меры поведения

    Поведенческие данные (уровень возбуждения EFE и категоризация эмоций) были проанализированы, чтобы определить, как участники оценивали изображения из базы данных.Для данных категоризации эмоций мы использовали метод расчета индекса Вагнера (1997). Этот автор рекомендовал использовать непредвзятую частоту совпадений (Hu) при изучении точности распознавания выражения лица, чтобы учесть возможные смещения стимулов и ответов. Метод вычислений Вагнера объединяет условную вероятность того, что стимул будет распознан (при условии, что он представлен), и условную вероятность того, что ответ будет правильным (при условии, что он используется), в оценку совместной вероятности обоих результатов.Это делается путем умножения двух условных вероятностей, разделенных на соответствующую предельную сумму (стр. 50). Таким образом, точность — это пропорция как ответов, так и частот стимулов. Матрицы неточностей разработаны таким образом, чтобы несмещенный коэффициент совпадений (Hu), вычисленный для каждого участника, можно было использовать в качестве зависимой переменной. Ху варьируется от 0 (полное отсутствие распознавания) до 1 (полное распознавание). Поскольку эмоция страха была плохо классифицирована (28% стимулов страха были признаны неожиданными, а 16% стимулов страха были признаны нейтральными), все данные об эмоции страха были удалены, и был проведен анализ по четырем категориям (нейтральный, Отвращение, удивление и счастье).Более того, эмоциональная категоризация участников во время второго сеанса использовалась в качестве основы для анализа данных, записанных во время первого сеанса. Другими словами, для данного участника каждый стимул EFE был повторно категоризирован post hoc в соответствии с категорией эмоции, которую участник назначил EFE. Таким образом, каждый участник декодировал одну и ту же эмоцию на несколько разных подмножествах стимулов. После декодирования данной эмоции связанные подмножества стимулов (одно подмножество на участника и на каждую эмоцию) имели большое совпадение между участниками, например, по крайней мере, 50% участников в среднем отнесли 75% одних и тех же стимулов EFE к одной и той же эмоции.Точнее, этот процент стимулов распределялся по эмоциям следующим образом: 75% для нейтральных, 75% для отвращения, 50% для удивления и 100% для счастья.

    Главный аргумент в пользу этой процедуры повторной категоризации заключается в том, что нельзя путать процессы кодирования и декодирования, как подчеркивал Вагнер (1997). Действительно, кодировщик может выразить данную эмоцию, когда декодер интерпретирует это выражение лица как отображение другой эмоции. Поскольку нас беспокоит процесс декодирования, он оправдывает то, что мы полагаемся на суждение наблюдателя, а не на эмоции кодировщика.Это особенно актуально, потому что исследуемые церебральные сигналы соответствуют собственному суждению наблюдателя. Напомним, что в данном исследовании анализируются только данные ЭЭГ первого сеанса. В этом протоколе нейтральное состояние было контрольным по сравнению с тремя другими EFE (отвращение, удивление и счастье).

    Глазная активность

    Для совместимости с этим получением ЭЭГ удаленный бинокулярный инфракрасный айтрекер EyeLink 1000 (SR Research) использовался для отслеживания взгляда направляющего глаза каждого участника, когда он / она смотрели на экран.Система EyeLink использовалась в режиме слежения за отражением зрачка и роговицы с частотой 1000 Гц. Для отслеживания положения головы положение головы стабилизировали с помощью упора для подбородка.

    Сигналы взгляда и ЭЭГ были синхронизированы в автономном режиме на основе триггеров, отправленных одновременно для обоих сигналов на каждом этапе испытаний, с использованием программного обеспечения SoftEye (Ionescu et al., 2009). Программа EyeLink автоматически обнаруживала саккады и фиксации. Пороговыми значениями для обнаружения саккады были минимальная скорость 30 ° / с, минимальное ускорение 8000 ° / с 2 и минимальное движение при 0.1 ° / с. Кроме того, к каждому движению глаз и сигналам ЭЭГ были добавлены определенные триггеры в автономном режиме, чтобы указать начало фиксации в зависимости от их локализации в стимулах EFE. Затем, чтобы выбрать фиксации в соответствии с их пространственным положением, все стимулы EFE были вручную сегментированы на семь областей интереса (ROI), как показано на рисунке 3A. Семью областями были лоб, левая и правая брови, морщинка, левый и правый глаза, нос, рот и подбородок.Добавлен восьмой регион для фиксации за пределами этих регионов.

    РИСУНОК 3. (A) Пример масок для определения интересующих областей в стимулах EFE. (B, C) Два примера пути сканирования для отвращения и для счастья. (D) Средний процент позиции первой фиксации в зависимости от ROI и эмоций, на основе индивидуальных средств.

    Активность мозга

    Электроэнцефалографическая (ЭЭГ) активность участников непрерывно регистрировалась с помощью Acticap ® (Brain Products, Inc.), снабженный 64 активными униполярными электродами Ag-AgCl, которые располагались согласно расширенной системе 10–20 (Jasper, 1958; Oostenveld and Praamstra, 2001). В качестве опорного и заземляющего электродов использовались электроды Acticap, т. Е. FCz для опорного сигнала и AFz для заземления. Электроокулографическая активность (ЭОГ) также регистрировалась с использованием двух электродов, расположенных на наружных уголках глазного яблока, и 2 электродов, соответственно, над и под левым глазом. Участники могли свободно двигать глазами, чтобы исследовать визуальный стимул, но им было дано указание ограничить моргание во время экспериментальной сессии (см. Рис. 3B, C, где показаны два примера пути сканирования).Сопротивление всех электродов поддерживалось ниже 10 кОм. Сигнал усиливался с использованием системы BrainAmp TM (Brain Products, Inc.) и дискретизировался с частотой 1000 Гц с фильтром высоких частот 0,1 Гц и разрешением 0,1 мкВ. Сбор данных производился с использованием Гренобльской ЭЭГ-установки «IRMaGE».

    Что касается предварительной обработки данных ЭЭГ, необработанный сигнал сначала подвергался полосовой фильтрации между 1 и 70 Гц и добавлялся режекторный фильтр (50 Гц). Сигналы были визуально проверены на наличие плохих каналов. Отклоненные каналы были интерполированы.Сигналы были повторно привязаны к среднему значению по всем каналам в автономном режиме. Артефакты, связанные с движениями глаз (саккады и мигания), были исправлены полуавтоматическим способом с использованием сигнала, записанного с электродов EOG и алгоритма SOBI (Belouchrani et al., 1997). Затем сигнал был сегментирован на эпохи, которые начинались за 200 мс до и заканчивались через 2000 мс после начала изображения. Эпохи были отвергнуты, когда их дисперсия превышала ограничительный порог средней дисперсии по эпохам плюс три стандартных отклонения.Более того, эпохи также отбрасывались, если за 2-х секундное испытание было меньше двух фиксаций. Данные от участников без минимум пяти эпох на эмоцию были исключены. Таблица 1 суммирует количество проанализированных эпох. Программное обеспечение EEGlab (Delorme and Makeig, 2004) использовалось для всех этапов обработки, за исключением реализации GLM для оценки вызванного потенциала.

    ТАБЛИЦА 1. Количество эпох на эмоцию на основе индивидуальных измерений.

    Затем данные были скорректированы по базовой линии в соответствии со средней амплитудой ЭЭГ в окне от -200 мс до 0 мс перед началом изображения.Наконец, сигнал от семи областей кожи головы (4/5 электродов на область) был усреднен для создания семи виртуальных электродов. Эти области были равномерно распределены по коже черепа, от лобных до теменно-затылочных и слева направо, включая срединный затылочный участок. Эти области были определены следующим образом: левая лобная (F3, F5, F7, FC5, FC3), правая лобная (F4, F6, F8, FC6, FC4), левая центро-теменная (C3, C5, T7, CP3, CP5). , правая срединно-теменная (C4, C6, T8, CP4, CP6), левая теменно-затылочная (P3, P5, P7, PO3, PO7), правая теменно-затылочная (P4, P6, P8, PO4, PO8) и срединно-затылочный (POz, O1, Oz, O2).

    Методы оценки

    Два метода (Среднее и GLM) были применены к одному и тому же набору испытаний (Таблица 1), обеспечивая две оценки ERP в начале стимула, усреднение и регрессию, и одну оценку EFRP путем регрессии.

    Оценка усреднением

    Оценка вызванных потенциалов путем усреднения сигналов ЭЭГ с временной синхронизацией является классическим методом. Обратите внимание на сигнал x i ( t ) с временной синхронизацией в начале изображения в эпоху i th , например:

    xi (t) = s (t) + ni (t)

    с s ( t ) потенциалом, вызванным в начале изображения, и n i ( t ) фоновой корковой активностью, рассматриваемой как шум.(t) = 1EΣi = 1Exi (t).

    Хорошо известно, что эта оценка несмещена только в том случае, если для каждой эпохи выявляется уникальный потенциал (Ручкин, 1965).

    В нашем случае стимулы EFE были классифицированы в соответствии с собственной категоризацией каждого участника. Оценка по среднему значению проводилась для каждой эмоции данного участника. Более того, во время интересующей латентности (от начала изображения до 600 мс) произошла одна или несколько фиксаций / саккад (см. Раздел «Позиции при первых фиксациях»).(t) представлены в разделе «Связанный с событием потенциал в начале изображения, оцененный путем усреднения». Чтобы разделить эти две нейронные активности, были выполнены дополнительные оценки с использованием GLM, как описано далее.

    Оценка с помощью регрессии с использованием «общей линейной модели»

    Вызванный потенциал в начале изображения и потенциалы, вызванные при каждой фиксации и ранге саккады, перекрывали друг друга. Чтобы учесть эти перекрытия в ответах на наблюдаемую синхронизированную по времени нейронную активность, можно разработать более точную модель, например:

    xi (t) = s (t) + fp (1) (t − τi (1)) + Σl = 2L (i) fp (2 +) (t − τi (l)) + Σl ′ = 1L ′ (i ) sp (t − τi ′ (l ′)) + ni (t)

    , где s ( t ) — вызванный потенциал в начале изображения, fp (1) ( t ) — потенциал, вызванный на первом ранге фиксации, fp (2+) ( t ) потенциал, вызванный на втором и последующих рангах, sp ( t ) саккадический потенциал, вызванный на каждом ранге саккад и n i ( t ) шум продолжающейся деятельности .В этом уравнении для данной эпохи , τi (l) — это отметка времени начала фиксации на ранге –1, а τi ′ (l ′) — отметка времени начала саккады на ранге –1 ’. Обоснование данной модели следующее:

    — Потенциал, выявленный на первом ранге фиксации, на априори на отличается от потенциала, выявленного на следующих рангах. Обоснование этого обоснования, во-первых, исходит из глазодвигательных особенностей, которые могут отличаться при самой первой фиксации по сравнению с последующими, когда исследование уже началось.Во-вторых, категоризация EFE зависит от его распознавания, что является быстрым процессом с большим вкладом визуальной информации, обрабатываемой на первом ранге фиксации (Batty and Taylor, 2003; Vuillemier and Pourtois, 2007).

    — Саккадическая активность учитывается, поскольку эта активность взаимодействует с ранними компонентами EFRP на задних участках, а также на передних участках (Николаев и др., 2016). Интеграция этих действий в линейную регрессию — хорошее решение (Dandekar et al. (t ) а именно.(t)] рассчитывались отдельно для каждого эмоционального состояния и виртуального электрода. На этих вызванных потенциалах средняя амплитуда четырех представляющих интерес компонентов, а именно P1, N170, комплекса P2-P3, который включает в себя компоненты P2 и P3 (или EPN, который является дифференциальной версией с нейтральной эмоцией) и LPP были извлечены. Используя инспекции больших средних значений, окна, используемые для извлечения этих амплитудных данных, были адаптированы из окна Trautmann-Lengsfeld et al. (2013), чтобы соответствовать нашим данным.Окно задержки для компонента P1 составляло 90–130 мс после стимуляции. Окно задержки для компонента N170 составляло 140–180 мс после стимуляции. Окно латентности для комплекса P2 – P3 составляло 200–350 мс после стимуляции. Окно задержки для компонента LPP составляло 400-600 мс после стимуляции. Для регрессивного EFRP были извлечены два компонента: лямбда-ответ и компонент P2 в пределах окна задержки 20–100 мс и 180–300 мс соответственно. На первом этапе все эти ANOVA были выполнены с использованием Statistica, имело значение 0.05, использовались скорректированные по Гринхаусу-Гейссеру степени свободы при нарушении сферичности (значимость критерия сферичности Мочли) и отслеживались для каждого значимого эффекта данного фактора с помощью апостериорных тестов Tukey с поправкой на множественные сравнения. Что касается EFRP, поскольку нет литературы, с которой можно было бы сравнить эти результаты, мы начали с использования t -тестов против нуля для разницы в амплитуде компонентов между каждым EFE и нейтральными.На втором этапе оценивалась статистическая достоверность результатов, чтобы определить, как количество участников и испытаний взаимодействует с каждым результатом (Boudewyn et al., 2017). Эта дополнительная проверка проводится потому, что количество участников и количество испытаний на одного участника находятся в нижнем диапазоне обычных значений. Для этого было смоделировано 1000 экспериментов для каждой конфигурации, заданной определенным количеством участников (N) и несколькими испытаниями для каждого участника и для каждой эмоции.Вероятность наблюдения результата вычисляется в среднем по всем смоделированным экспериментам (1000) в зависимости от заданного числа участников и заданного числа испытаний на участника. Результаты представлены в качестве дополнительных материалов в Приложении 3.

    Результаты

    Поведенческие данные

    Оценки возбуждения

    для каждого EFE (таблица 2) были статистически проанализированы с использованием повторного измерения ANOVA с эмоциями в качестве фактора внутри участника. Основное влияние на эмоции было значительным [ F (3,54) = 80.73, p <0,0001, ηp2 = 0,82]. Нейтральные EFE (-0,29, SE = 0,13) вызывали меньше возбуждения, чем отвращение (0,73, SE = 0,11), удивление (0,70, SE = 0,07) и счастье (1,16, SE = 0,006) EFE. , которые, в свою очередь, вызывали больше возбуждения, чем отвращения (0,82, SE, = 0,08) и удивления (0,75, SE = 0,07) EFE.

    ТАБЛИЦА 2. Среднее возбуждение, несмещенная частота совпадений, среднее количество фиксаций и продолжительность фиксации (стандартная ошибка в скобках) в зависимости от эмоции, на основе индивидуальных средств.

    Несмещенный процент совпадений был вычислен (таблица 2) на основе эмоциональной категоризации стимулов, предоставленной участником, и был статистически проанализирован с использованием повторного измерения ANOVA с эмоциями в качестве фактора внутри участника. Основное влияние на эмоции было значительным [ F (3,54) = 67,38, p <0,0001, ηp2 = 0,79]. Несмещенный процент попаданий был самым низким для EFE отвращения (0,32, SE = 0,03) и был самым высоким для EFE счастья (0,88, SE = 0.03).

    Данные о движениях глаз

    В этом разделе мы сначала детализируем общие характеристики данных о движениях глаз (количество фиксаций и средняя продолжительность фиксации для полного испытания), а затем, что более важно, особенности двух первых фиксаций. Представлены результаты перераспределения позиций фиксации по ROI для первой фиксации. Эти результаты обеспечивают внешнюю проверку экспериментальных данных, поскольку они воспроизводят регулярные результаты по положениям глаз, связанным с декодированием EFE.Результаты по продолжительности фиксации, задержке фиксации, амплитуде входящей саккады и ориентации, которые являются необходимыми элементами для конфигурации GLM, подробно описаны в дополнительных материалах в Приложении 2.

    Глобальные функции

    Как количество фиксаций, так и средняя продолжительность фиксации на испытание (синтезированные в таблице 2) были статистически проанализированы с использованием двух отдельных дисперсионных анализов ANOVA с повторными измерениями с эмоцией в качестве фактора внутри участника. Количество фиксаций не различается для разных эмоций [ F (3,54) = 1.24, p = 0,30, ηp2 = 0,02], а также продолжительность фиксации [ F (3,54) = 1,49, p = 0,23, ηp2 = 0,08].

    Позиции по первым фиксациям

    Процент в каждой пространственной области интереса независимо от эмоции (таблица 3) был проанализирован с использованием дисперсионного анализа с повторными измерениями с рангом фиксации и областью интереса в качестве факторов внутри участника. Были рассмотрены только шесть областей интереса, поскольку области интереса лба и подбородка были недостаточно зафиксированы (соответственно 0,47% и 0.09%). Как и ожидалось, наблюдалось основное влияние на ROI [ F (5,90) = 37,5, p <0,0001, ηp2 = 0,68]: глаза (41,94%, SE = 4,52%) и Нос (37,96%, SE = 3,76%) были двумя ROI, наиболее фиксированными на двух первых позициях. Рейтинг по взаимодействию ROI был значительным [ F (5,90) = 15,9, p <0,0001, ηp2 = 0,47], показывая, что глаза были более зафиксированы при второй фиксации (47,7%, SE = 4,39%). ), чем при первой фиксации (37.19%, SE = 4,84%), и наоборот, нос был наиболее зафиксирован при первой фиксации (42,91,%, SE = 3,93%), чем при второй фиксации (33,02%, SE = 3,75%) .

    ТАБЛИЦА 3. Средние проценты (стандартная ошибка в скобках) в каждой области интереса для первой и второй фиксации на основе индивидуальных значений.

    Для шести наиболее фиксированных областей интереса были запущены шесть отдельных дисперсионных анализов (таблица 4), чтобы проанализировать конкретное положение первой фиксации (рис. 3D) в соответствии с эмоцией (фактор внутри участника).

    ТАБЛИЦА 4. Средние проценты (стандартная ошибка в скобках) в каждой области интереса, в зависимости от эмоции, для первой и второй фиксации, на основе индивидуальных средств.

    Для ROI рта значительно больший процент этого ROI наблюдался для эмоции счастья (15,24%, SE = 3,84%) по сравнению с отвращением (7,49%, SE = 3,63%) и нейтральным (7,35%). , SE = 3,93%) эмоции. Существенная разница наблюдалась для ROI бровей с большим процентом первой фиксации на этой ROI для эмоции отвращения (3.15%, SE = 0,81%), чем для эмоции неожиданности (0,89%, SE = 0,37%). Для рентабельности инвестиций в корругатор наблюдалась тенденция с более высоким процентом рентабельности инвестиций для эмоции отвращения (6,12%, SE = 1,29%) по сравнению с эмоцией счастья (2,03%, SE = 1,16%). Наконец, наблюдалась тенденция для процента первой фиксации за пределами области интереса, большая для эмоции удивления (7,91%, SE = 1,81%), чем для нейтральной (2,22%, SE = 0).(t) был получен для каждого участника, каждой эмоции и каждого виртуального электрода (Рисунок 4). Были извлечены четыре компонента. Все статистические результаты приведены в таблице 5. Ниже подробно описаны только значимые эффекты.

    РИСУНОК 4. Связанные с событием потенциалы, возникающие в начале стимула, оцениваются путем усреднения в зависимости от эмоции и виртуального электрода.

    ТАБЛИЦА 5. Статистические результаты ANOVA, выполненных на вызванном потенциале в начале изображения, оцененных путем усреднения.

    Был значительный основной эффект виртуального электрода для компонента P1, компонента N170, комплекса P2 – P3 и LPP (таблица 5). После разложения post hoc и поправок Тьюки для компонента N170 не было значимых различий. Для каждого из трех других компонентов наблюдались значительные различия с более высокими средними амплитудами на задних участках, чем на центральных участках, которые в свою очередь были выше, чем на передних участках.

    И для комплекса P2 – P3, и для LPP взаимодействие между эмоцией и виртуальным электродом было значительным (Таблица 5).Для комплекса P2 – P3 состояние счастья приводит к более высокой средней амплитуде (-2,27 мкВ, SE = 0,59 мкВ), чем для состояния неожиданности (-3,67 мкВ, SE = 0,59 мкВ) на левой лобной части. . Для LPP его средняя амплитуда была выше в состоянии счастья (-1,56 мкВ, SE = 0,39 мкВ), чем в состоянии неожиданности (-3,05 мкВ, SE = 0,62 мкВ) на левой лобной части. Моделирование методом Монте-Карло (см. Дополнительный материал в Приложении 3) было выполнено на LPP, извлеченном из ERP в начале стимула, оцененном путем усреднения.(t) был получен для каждого участника, каждой эмоции и каждого виртуального электрода (Рисунок 5). Были извлечены четыре компонента. Все статистические результаты приведены в таблице 6.

    РИСУНОК 5. Связанные с событием потенциалы, возникающие в начале стимула, оцениваются с помощью регрессии, в зависимости от эмоции и виртуального электрода.

    ТАБЛИЦА 6. Статистические результаты ANOVA, выполненного на вызванном потенциале в начале изображения, оцененном с помощью регрессии.

    Для всех компонентов, кроме N170, был значительный основной эффект виртуального электрода (таблица 6) с более высокой средней амплитудой обоих компонентов в задних участках, чем на передних участках. Для LPP наблюдалась только разница тенденций в состоянии отвращения с более низкой амплитудой (-2,39 мкВ, SE = 0,79 мкВ), чем в состоянии неожиданности (0,54 мкВ, SE = 1,69 мкВ) в правой лобной части. сайт.

    Не наблюдалось значительной модуляции эмоций на основе нейронной активности, оцененной с помощью sGLM ^ (t), в то время как модуляция наблюдалась на основе нейронной активности, оцененной с помощью sAvg ^ (t). (t) (Рисунок 6 ).Были извлечены два компонента: лямбда-отклик от 20 до 100 мс и компонент P2 от 180 до 400 мс. Средняя амплитуда каждого компонента была проанализирована с использованием повторного измерения ANOVA с рангом фиксации и эмоцией в качестве факторов внутри участника. Все статистические результаты приведены в таблице 7. Ниже подробно описаны только значимые эффекты.

    РИСУНОК 6. Потенциалы, связанные с фиксацией глаза, выявленные при первом появлении фиксации (сплошная линия) и на следующих уровнях (пунктирная линия), оцененные по регрессии на правом теменно-затылочном участке (вверху), левом теменно-затылочном участке ( в центре) и срединный затылочный участок (внизу), в зависимости от эмоции, слева направо: отвращение vs.нейтральный, удивление против нейтрального и счастье против нейтрального.

    ТАБЛИЦА 7. Статистические результаты тестов Стьюдента, выполненных на EFRP, оцененные методом регрессии.

    Существенные различия наблюдались на первом EFRP и между неожиданным и нейтральным. Существенная разница наблюдалась на правом теменно-затылочном участке лямбда-ответа с более высокой амплитудой для неожиданности (4,39 мкВ, SE = 1,20 мкВ), чем для нейтрального (1,82 мкВ, SE = 0.70 мкВ). Для компонента P2 была значительная разница в правом теменно-затылочном участке с более высокой средней амплитудой для неожиданности (1,40 мкВ, SE = 0,44 мкВ), чем для нейтрального (-0,39 мкВ, SE = 0,40 мкВ). . Существенная разница была также обнаружена для компонента P2 между неожиданностью (0,93 мкВ, SE = 0,63 мкВ) и нейтральной (-0,89 мкВ, SE = 0,64 мкВ) в среднем затылочном участке. Известно, что локальные физические особенности зрительного стимула влияют на амплитуду лямбда-ответа (Gaarder et al., 1964). Статистические результаты показали, что не было никакой разницы между эмоциями для локального стандартного отклонения яркости в области, на которую смотрели при первой фиксации, ни какой-либо разницы между эмоциями локальной яркости через первую саккаду. Эти результаты представлены в качестве дополнительных материалов в Приложении 2. Более того, моделирование Монте-Карло (см. Дополнительные материалы в Приложении 3) подтвердило, что различия присутствовали в правом теменно-затылочном участке и срединном затылочном участке для первого EFRP и были отсутствует для второго и последующих EFRP.

    Обсуждение

    Целью настоящего исследования было проанализировать временную динамику расшифровки спонтанных и статичных эмоциональных лиц. Точнее, была исследована временная динамика естественных EFE на ранних этапах визуального исследования. Совместно регистрировались и анализировались движения глаз и активность ЭЭГ. Недавние исследования с использованием таких совместных записей показали интерес к регрессионному подходу, основанному на GLM, для оценки ERP, а также потенциалов, связанных с фиксацией глаза / саккадами (Dandekar et al., 2012; Kristensen et al., 2017b). Перекрывающиеся вызванные потенциалы могут быть отдельно оценены деконволюцией при использовании этого метода. Следовательно, эти методологические инструменты учитывают временное измерение. Это особенно интересно для изучения динамики обработки EFE. Например, Noordewier et al. (2016) подчеркнули важность учета временного измерения для понимания природы неожиданности. Таким образом, вклад этого исследования двоякий.Во-первых, он касается естественного аффективного поведения человека. Во-вторых, он предлагает решение методологической проблемы оценки перекрывающихся вызванных потенциалов.

    Основываясь на экологическом подходе, в этом исследовании природные EFE использовались в качестве статических стимулов и в качестве бесплатной исследовательской задачи. Естественные EFE — это спонтанные выражения, встречающиеся в повседневной жизни, а свободное исследование — это экологическая парадигма, требующая рассмотрения времени для анализа. Поведенческие результаты по движениям глаз согласуются с тем, что обычно наблюдается при изучении обработки эмоциональных черт лица.С 1920-х годов появились доказательства того, что определенные черты лица, такие как глаза и рот, имеют отношение к декодированию EFE (Buchan et al., 2007; Schurgin et al., 2014). Настоящие результаты показали, что глаза и нос были двумя областями интереса при первой фиксации, независимо от отображаемой эмоции. Первый ROI соответствует обычным результатам, поскольку глаза очень важны для социального взаимодействия, чтобы расшифровать эмоциональное состояние другого человека. Что касается носа, результаты интерпретируются как предвзятость экспозиции.Фиксирующий крест, позволяющий стабилизировать взгляд до презентации EFE, находился в центре изображения, таким образом, близко к положению носа на лице. Третьей наиболее привлекательной областью интереса был рот, который также является важной областью для декодирования эмоций. Эту область больше интересовали эмоции счастья, чем отвращение и нейтральные эмоции при первой фиксации. Это также согласуется с предыдущими исследованиями. Глядя на счастливые выражения лиц, участники обычно дольше фиксируют область рта (например,г., Eisenbarth, Alpers, 2011). Брови также могут быть диагностическим признаком. Наблюдатели смотрели на эту область значительно больше, когда смотрели на EFE отвращения, чем на EFE удивления. Они также были склонны больше смотреть на область гофроагрегата в поисках EFE отвращения, чем, например, EFE счастья. В целом области лица, привлекающие внимание больше, чем другие области, вполне соответствовали тому, что обычно наблюдается (Beaudry et al., 2014; Vaidya et al., 2014). Наконец, сталкиваясь с удивленными EFE, наблюдатели стремились собирать информацию с лица, как если бы они пытались найти в окружающей среде то, что могло вызвать такую ​​эмоцию.

    Другой ключевой вклад этого исследования касается методологической проблемы оценки перекрывающихся вызванных потенциалов. Это основная проблема синхронизированной ЭЭГ и анализа движений глаз (Dimigen et al., 2011), и более конкретно здесь, поскольку время было важной проблемой для задачи бесплатного исследования. Было хорошо установлено, что оценка вызванных потенциалов путем усреднения синхронизированных по времени сигналов ЭЭГ смещается в случае перекрывающихся ответов. Woldorff (1993) предложил итеративную процедуру в контексте экспериментов ERP, где сигнал ЭЭГ привязан по времени к внешним событиям.Он был назван алгоритмом ADJAR и был разработан для оценки перекрывающихся ответов от непосредственно соседних событий, чтобы сходиться к вызванному потенциалу, представляющему интерес. Более того, методы регрессии, особенно GLM (Kiebel and Holmes, 2003), доказали свою эффективность при оценке вызванных потенциалов перекрытия (Dale, 1999; Dandekar et al., 2012; Burns et al., 2013; Bardy et al. , 2014; Kristensen et al., 2017a). Кроме того, алгоритм ADJAR, похоже, плохо подходит для оценки EFRP (Kristensen et al., 2017а). В связи с этим была проведена регрессионная оценка вызванных потенциалов (Smith and Kutas, 2015a, b). Обычно линейная модель разрабатывается либо с временными метками начала саккады в качестве регрессоров (Dandekar et al., 2012), либо с временными метками начала фиксации в качестве регрессоров (Kristensen et al., 2017b). В нашем исследовании оба типа регрессоров были интегрированы в одну модель. Был добавлен третий тип, а именно отметка времени появления стимула. Обоснованием такой модели, включающей как временные метки начала саккады, так и начала фиксации, было наблюдение различных распределений амплитуд и ориентаций входящих саккад в зависимости от эмоций.Хорошо известно, что саккадические активности непосредственно перед началом фиксации модулируют ранний компонент (особенно лямбда-ответ) каждого EFRP. Таким образом, чтобы обеспечить беспристрастную оценку EFRP на основе этих смешивающих факторов, в модель были добавлены временные метки начала саккады. Более того, временные метки начала фиксации были разделены на два разных класса: для первой фиксации и для следующих фиксаций. Таким образом, EFRP для первой фиксации отличался от EFRP для второй и последующих фиксаций.В конце концов, были добавлены временные метки начала стимула, потому что основная цель этого исследования заключалась в том, чтобы отличить от всей нейронной активности ту, которая конкретно вызывается стимулом в течение заданного латентного окна. В целом, это исследование показывает, как GLM может быть адаптирован к конкретному вопросу и как его конфигурация играет центральную роль в методологическом подходе.

    Мы также сосредоточили внимание на нейронной активности во время латентности комплекса P2 – P3 и LPP. Он был проанализирован на предмет сравнения оценок: Среднее vs.GLM. Общая оценка путем усреднения учитывает все нейронные активности, привязанные по времени к началу стимула. Принято считать, что потенциал, вызываемый при предъявлении визуального стимула, длится около 700 мс, что соответствует времени, необходимому для исчезновения вызванной стимулом активности (Dimigen et al., 2011; Николаев и др., 2016). Этот потенциал имел наибольший вклад в нейронную активность во время латентного периода P2-P3 комплекса ([200; 350] мс). Более того, его вклад был больше для задержки P2 – P3, чем для задержки LPP ([400; 600] мс).Этот вызванный потенциал также был оценен GLM. Нейронная активность, вызванная свободным исследованием стимула, объяснила разницу между этими двумя оценками. Действительно, средняя задержка фиксации составила около 250 мс для первого и около 500 мс для второго. Сначала мы обсудим эти различия в потенциале, вызванном в начале стимула (ERP), прежде чем сосредоточимся на вызванных потенциалах при первых фиксациях (EFRP).

    Что касается церебральных ответов на естественные EFE, то для ERP, вычисленных посредством усреднения, с одной стороны, и с помощью GLM, с другой стороны, наблюдались два разных паттерна активации.Для первого (среднего) предполагаемый вызванный потенциал включает в себя потенциал в начале стимула и активацию, обеспечиваемую визуальным исследованием глазных фиксаций. Для более позднего (регрессионного) оцениваемого вызванного потенциала учитывается только потенциал, вызванный при возникновении стимула. Как и ожидалось, амплитуда как комплекса P2-P3, так и LPP была выше на задних участках, чем на передних участках для обоих методов, в соответствии с классическим топографическим распределением этих компонентов.Однако для метода усреднения был выявлен слабый паттерн активации (отрицательный) на левой лобной части с более высокой амплитудой для обоих компонентов счастья, чем для состояния неожиданности. Скорее, для метода GLM не наблюдалось значительной модуляции эмоций (только тенденция в правом лобном участке с амплитудой LPP, более низкой для отвращения, чем для состояния неожиданности, которое будет обсуждаться ниже). Расхождение между результатами двух методов легко объяснимо.Действительно, для метода усреднения амплитуда активации включала как потенциал в начале стимула, так и активацию, обеспечиваемую визуальным исследованием фиксации глаза. А для метода GLM предполагаемая активация включала только потенциал в начале стимула. Следовательно, фронтальный левый отрицательный паттерн, наблюдаемый при использовании метода усреднения, на самом деле может зависеть только от активации, связанной с последующими фиксациями, а не от активации от начала стимула.

    Что касается преобладания в полушарии, для временного окна комплекса P2 – P3 и LPP, более высокая амплитуда нейронной активности наблюдалась для эмоции счастья по сравнению с эмоцией неожиданности, когда нейронная активность оценивалась усреднением по времени: заблокированные сигналы при предъявлении стимула.Преобладание участка левого электрода соответствует гипотезе валентности с участием последующих фиксаций для различения эмоции счастья по сравнению с другими. Левое полушарие было бы предпочтительно посвящено анализу положительных эмоций, таких как счастье (Reuter-Lorenz and Davidson, 1981; Adolphs et al., 2001). При использовании GLM для анализа «общих» ERP (то есть без участия последующих фиксаций) единственные различия тренда ( p = 0.057) между EFE были обнаружены на правом лобном участке: церебральный ответ на эмоцию отвращения был усилен по сравнению с другими. Это также согласуется с гипотезой валентности, которая утверждает, что правое полушарие специализируется на негативных аффектах, таких как отвращение (Reuter-Lorenz et al., 1983). Тем не менее, при обычном ERP не было обнаружено различий на левом лобном участке, а только разница в тенденциях на правом лобном участке. Это означает, что восприятие EFE в начале стимула может быть в первую очередь предпринято в основном правым полушарием (Indersmitten and Gur, 2003; Davidson et al., 2004; Тамиетто и др., 2006; Torro Alves et al., 2008). И затем, влияние последующих фиксаций, которые выявляют вовлечение левого полушария, может, таким образом, выявить двусторонний выигрыш, отстаиваемый Tamietto et al. (2006), и, в более общем плане, преобладание правого полушария в начале стимула и, впоследствии, участие левого полушария для последующих фиксаций. Это будет иллюстрировать «сложную и распределенную систему обработки эмоций», подробно описанную Киллгором и Юргелун-Тоддом (2007).Следовательно, кажется, что рекрутирование левого полушария должно быть начато с первого анализа, выполненного правым полушарием. Связь, которая будет иметь место для обеспечения такого двустороннего набора, как только произойдет первая фиксация, а также любая причинно-следственная связь, все еще нуждаются в дальнейшем изучении с использованием спектрального анализа и анализа связности. Тем не менее, как сообщает Tamietto et al. (2007), нейровизуализационные исследования уже показали, что структуры, участвующие в обработке EFE, представляют собой различные гомологичные области обоих полушарий, такие как ранняя сенсорная кора, средняя префронтальная кора и подкорковые области, такие как миндалевидное тело.Они также детализируют, что межполушарная коммуникация может происходить на ранних стадиях через связи на уровне лимбической системы, в то время как более поздние этапы обработки обеспечивают межполушарную коммуникацию через мозолистое тело.

    Что касается динамики обработки EFE, при вычислении ERP путем усреднения, как и ожидалось, мы обнаружили зависимые от эмоций модуляции амплитуды комплекса P2 – P3, а также компонента LPP. Тем не менее, не было обнаружено никакой разницы между EFE для N170, что может быть в пользу той части литературы, которая рассматривает первую стадию как первичную структурную обработку (Eimer et al., 2003), что также может быть связано со стимулами слабого возбуждения (Almeida et al., 2016). Учитывая ERP, рассчитанные с использованием метода регрессии, не было обнаружено значительного влияния эмоций на реакцию мозга, вызванную исключительно предъявлением стимулов. Это различие с литературой можно объяснить используемыми стимулами и парадигмой. Действительно, Neath-Tavares и Itier (2016), как и большинство авторов, интересующихся этой темой исследования, используют прототипные стимулы (будь то из POFA или из набора стимулов для лица MacBrain, Batty and Taylor, 2003).Это может объяснить, по крайней мере, частично, почему у нас нет такого же влияния валентности на декодирование EFE, как показывают ERP. Фактически, с прототипными стимулами отображаемые эмоции преувеличиваются и усиливаются, тогда как в настоящем исследовании EFE являются естественными и спонтанными, поэтому ослабляются (Tcherkassof et al., 2013; см. Также Wagner et al., 1986; Valstar et al. ., 2006). Для прототипных стимулов актеры преувеличивают EFE. Например, некоторые прошлые исследования показали, что изображенные улыбки больше по амплитуде и продолжительнее, чем спонтанные улыбки (Ekman, Friesen, 1982; Cohn and Schmidt, 2004; Schmidt et al., 2006). Valstar et al. (2006) также показали, что характеристики действий бровей (например, интенсивность, скорость и траектория) различаются между спонтанным и предполагаемым EFE. В нашем случае снятые лица спонтанно и естественно выразили ЭФЭ. Следовательно, мы использовали менее «усиленное» или «возбужденное» EFE, чем другие исследования, основанные на прототипе EFE (Tcherkassof et al., 2013). Другое объяснение состоит в том, что, когда участники свободно исследуют стимул, реакции мозга на предъявление стимула могут быть загрязнены последующими реакциями на саккады, которые могут возникнуть только через 200 мс после стимуляции.В нашем случае, помимо использования естественных стимулов, мы анализировали отдельно ответы мозга, вызванные только предъявлением стимула и последующими фиксациями. Следовательно, поскольку с естественными стимулами и нашей неограниченной парадигмой мы не обнаружили значительной модуляции амплитуды компонентов при использовании ERP, вычисленных с использованием метода регрессии, возможно, что возбуждение используемых EFE было слишком низким.

    Наконец, что касается EFRP, на ранний потенциал, называемый лямбда-ответом, повлияла презентация EFE: амплитуда лямбда-ответа была значительно выше для неожиданного EFE, чем для нейтрального EFE в правом теменно-затылочном участке.Лямбда-ответ отражает визуальное изменение сетчатки изображения из-за саккады (Yagi, 1979). Этот ответ модулируется низкоуровневыми визуальными характеристиками, такими как яркость и контраст поперек саккады, а также амплитудой и ориентацией саккады (Gaarder et al., 1964; Hopfinger and Ries, 2005; Ossandón et al., 2010). . Факторы высокого уровня, такие как потребность в задаче и нагрузка на обработку информации, также модулируют амплитуду лямбда (Yagi, 1981; Ries et al., 2016). Поскольку в этом эксперименте были полностью учтены факторы низкого уровня (т.е., глобальное выравнивание яркости для стимулов, проверка локальной яркости при первой фиксации и саккадический ответ, оцененный GLM), факторы высокого уровня действительно могут объяснить это влияние на лямбда-ответ.

    Кроме того, разница в компоненте P2, оцениваемом на первом EFRP, наблюдалась между удивлением и нейтральными эмоциями в правом теменно-затылочном и срединно-затылочном участках. Известно, что визуальный компонент P2 участвует во многих различных когнитивных задачах (Key et al., 2005), например, обнаружение визуальных признаков (Luck and Hillyard, 1994). Он модулируется множеством факторов, таких как распределение внимания, повторение цели, сложность задания, но также и эмоциональное содержание лиц (Stekelenburg and de Gelder, 2004), и взаимодействие между валентностью и возбуждением было обнаружено на EFRP при визуальном исследовании эмоциональных сцен. (Симола и др., 2015). В нашем исследовании интересен тот факт, что этот эффект наблюдался только для эмоции удивления. Величина неожиданности может быть положительной или отрицательной в зависимости от контекста (Noordewier and Breugelmans, 2013).Этот эффект может быть связан с областями, на которые участник смотрел при первой фиксации при отображении неожиданного EFE: большее количество фиксаций, как правило, оказывалось за пределами выбранных областей интереса лица (лоб, брови, морщинка, глаза, нос, рот и подбородок). ) для неожиданного EFE по сравнению с нейтральным EFE. Это как если бы участникам нужно было извлечь информацию из лиц, чтобы декодировать отображаемый EFE, чтобы найти сигналы, которые могли вызвать такую ​​эмоцию. Эта интерпретация требует более глубокого изучения с помощью специальных экспериментов.Однако эта модуляция первого EFRP эмоцией удивления по сравнению с нейтральной эмоцией вносит вклад в паттерн активации LPP на вызванный потенциал в начале стимула, оцениваемый посредством усреднения, как упомянуто выше. Наконец, тот факт, что такая разница возникает только между неожиданными и нейтральными условиями для EFRP, не может полностью исключить влияние возбуждения на этот конкретный физиологический маркер. В соответствии с Simola et al. (2015), такое взаимодействие между валентностью и возбуждением для потенциалов, связанных с фиксацией, было бы особенно интересно изучить в контексте обработки EFE.

    Настоящее исследование представляет собой многообещающую начальную работу для изучения динамики эмоционального декодирования. Чтобы усилить эту исследовательскую работу, необходимо провести больше участников и больше испытаний. Тем не менее, похоже, что визуальное исследование эмоциональных лиц является важнейшим компонентом обработки EFE. Это особенно верно, когда стимулы не являются прототипами проявлений, как в обычной жизни. Для точного понимания отображаемой эмоции наблюдателям необходимо смотреть сквозь лицо и даже за его пределы.Вот почему исследования лицевого поведения настоятельно требуют динамического подхода (Fernández-Dols, 2013). Более того, динамическое свойство EFE — ключевая особенность лицевого поведения, поскольку оно состоит из динамически изменяющихся черт лица. Представленный здесь метод является полезным инструментом для обработки декодирования этой динамической информации. Такая работа в настоящее время ведется авторами.

    Авторские взносы

    AT отвечал за эмоциональную часть этого исследования. Компания AG-D отвечала за техническую часть этого исследования.LV отвечал за экспериментальную процедуру. RR, AG-D и EK собрали данные. AG-D, RR, EK и BR отвечают за анализ данных.

    Финансирование

    Совместная регистрация

    ЭЭГ / айтрекера была проведена в центре нейрофизиологии IRMaGe (Гренобль, Франция), который частично финансировался французской программой «Investissement d’Avenir», проводимой «Национальным агентством исследований» (грант «Инфраструктура d «avenir en Biologie Santé» — ANR-11-INBS-0006). Эта работа также была частично профинансирована грантом «Pôle Grenoble Cognition» (PGC_AAP2013), грантом LabEx PERSYVAL-Lab (ANR-11-LABX-0025-01) и грантом для проекта «BrainGazeEmo». от IDEX IRS («Инициатива стратегических исследований») COMUE UGA.Кроме того, он частично поддерживался европейским проектом ERC-2012-AdG-320684-CHESS, финансирующим пост-докторскую работу RR, а также CNRS (Франция), финансирующим докторскую степень. диссертация ЭК.

    Заявление о конфликте интересов

    Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

    Благодарности

    Авторы благодарят «Делегацию à la Recherche Clinique et à l’Innovation» Гренобльского «Госпитального центра» (CHU) за ее роль в этическом комитете, в частности, Беатрис Портал и Доминик Гарин.Также авторы благодарят Николь Кристофф, Веронику Мичанкову, Томаса Бастелику и Лорана Отта за их помощь в приобретении и первом анализе. Часть разработки программного обеспечения выполнили Гелу Ионеску (синхронизация данных) и Паскаль Бертолино (сегментация видео).

    Дополнительные материалы

    Дополнительные материалы к этой статье можно найти в Интернете по адресу: https://www.frontiersin.org/articles/10.3389/fpsyg.2018.01190/full#supplementary-material

    Список литературы

    Адольфс Р., Янсари, А., и Транел, Д. (2001). Восприятие полушария эмоциональной валентности по мимике. Нейропсихология 15, 516–524. DOI: 10.1037 / 0894-4105.15.4.516

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Ахерн, Г. Л., и Шарвц, Г. Э. (1985). Дифференциальная латерализация положительных и отрицательных эмоций в мозге человека: спектральный анализ ЭЭГ. Neuropsychologia 23, 745–755. DOI: 10.1016 / 0028-3932 (85)

    -8

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Алмейда, П.Р., Феррейра-Сантос, Ф., Чавес, П. Л., Пайва, Т. О., Барбоса, Ф., и Маркес-Тейксера, Дж. (2016). Воспринимаемое возбуждение эмоций на лице модулирует N170 независимо от эмоциональной категории: временной области и частотно-временной динамики. Внутр. J. Psychophysiol. 99, 48–56. DOI: 10.1016 / j.ijpsycho.2015.11.017

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Алвес, Н. Т., Фукусима, С. С., и Азнар-Казанова, Дж. А. (2008). Модели асимметрии мозга при обработке эмоций. Psychol. Neurosci. 1, 63–66.

    Google Scholar

    Балкони, М., Поццоли, У. (2003). Выборочная обработка лиц и влияние приятных и неприятных эмоций на ERP коррелируют. Внутр. J. Psychophysiol. 49, 67–74. DOI: 10.1016 / S0167-8760 (03) 00081-3

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Барди Ф., Диллон Х. и Дан Б. В. (2014). Деконволюция вызванных потенциалов по методу наименьших квадратов и оптимизация последовательности для множественных стимулов в условиях низкого дрожания. Clin. Neurophysiol. 125, 727–737. DOI: 10.1016 / j.clinph.2013.09.030

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Бэтти, М., и Тейлор, М. Дж. (2003). Ранняя обработка шести основных эмоциональных выражений лица. Brain Res. Cogn. Brain Res. 17, 613–620. DOI: 10.1016 / S0926-6410 (03) 00174-5

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Бодри, О., Рой-Чарланд, А., Перрон, М., Кормье, И., и Тэпп, Р. (2014). Эффектная обработка при распознавании эмоциональных выражений лица. Cogn. Эмот. 28, 416–432. DOI: 10.1080 / 02699931.2013.833500

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Белушрани А., Абед-Мераим К., Кардосо Ж.-Ф. и Мулинес Е. (1997). Метод слепого разделения источников с использованием статистики второго порядка. IEEE Trans. Сигнальный процесс. 45, 434–444. DOI: 10.1109 / 78.554307

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Блау, В. К., Маурер, У., Тоттенхэм, Н., и МакКэндлисс, Б.Д. (2007). Специфический для лица компонент N170 модулируется эмоциональным выражением лица. Behav. Brain Funct. 23, 3–7.

    Google Scholar

    Будевин, М. А., Лак, С. Дж., Фарренс, Дж. Л., и Каппенман, Э. С. (2017). Сколько испытаний нужно, чтобы получить значительный эффект ERP? Психофизиология 55: e13049. DOI: 10.1111 / psyp.13049

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Бернс, М. Д., Бигдели-Шамло, Н., Смит, Н.Дж., Кройц-Дельгадо, К., и Макейг, С. (2013). «Сравнение методов усреднения и регрессии для оценки потенциалов, связанных с событиями», в материалах Proceedings of the IEEE Engineering in Biology and Medicine Conference , Osaka, 1680–1683. DOI: 10.1109 / EMBC.2013.6609841

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Кальво, Р. А., Д’Мелло, С. К. (2011). Новые взгляды на аффект и технологии обучения. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Спрингер. DOI: 10.1007 / 978-1-4419-9625-1

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Кампанелла, С., Кине, П., Брюйер, Р., Кроммелинк, М., и Герит, Дж. М. (2002). Категорическое восприятие счастья и страха выражения лица: исследование ERP. J. Cogn. Neurosci. 14, 210–227. DOI: 10.1162 / 089892

    7236858

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Кон, Дж. Ф., и Шмидт, К. Л. (2004). Выбор времени движения лица при постановке и спонтанной улыбке. Внутр. J. Вейвлеты Multiresolut. Инф. Процесс. 2, 121–132. DOI: 10.1142 / S02196

    00041X

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Congedo, M., Korczowski, L., Delorme, A., and Lopes da Silva, F. (2016). Пространственно-временная общая модель: сопутствующий метод анализа ERP во временной области. J. Neurosci. Методы 267, 74–88. DOI: 10.1016 / j.jneumeth.2016.04.008

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Дейл, А.М. (1999). Оптимальный экспериментальный план для фМРТ, связанной с событием. Гум. Brain Mapp. 8, 109–114. DOI: 10.1002 / (SICI) 1097-0193 (1999) 8: 2/3 <109 :: AID-HBM7> 3.0.CO; 2-W

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Дандекар, С., Привитера, К., Карни, Т., и Кляйн, С. А. (2012). Оценка нервной саккадической реакции при естественном просмотре. J. Neurophysiol. 107, 1776–1790. DOI: 10.1152 / jn.00237.2011

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Делорм, А., и Макейг, С. (2004). EEGLAB: набор инструментов с открытым исходным кодом для анализа динамики ЭЭГ в одном исследовании, включая независимый компонентный анализ. J. Neurosci. Методы 134, 9–21. DOI: 10.1016 / j.jneumeth.2003.10.009

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Димиген, О., Соммер, В., Хольфельд, А., Якобс, А. М., и Клигл, Р. (2011). Совместная регистрация движений глаз и ЭЭГ при естественном чтении: анализ и обзор. J. Exp. Psychol. Gen. 140, 552–572.DOI: 10.1037 / a0023885

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Эймер М., Холмс А. и МакГлоун Ф. П. (2003). Роль пространственного внимания в обработке выражения лица: ERP-исследование быстрых реакций мозга на шесть основных эмоций. Cogn. Оказывать воздействие. Behav. Neurosci. 3, 97–110. DOI: 10.3758 / CABN.3.2.97

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Экман П. и Фризен В. В. (1976). Фотографии лицевого аффекта. Пало-Альто, Калифорния: Консультации психологов Press.

    Google Scholar

    Экман П. и Фризен В. Ф. (1982). Войлочные, фальшивые и несчастные улыбки. J. Невербальное поведение. 6, 238–252. DOI: 10.1007 / BF00987191

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Фернандес-Дольс, Дж. М. (2013). Успехи в изучении мимики: введение в специальный раздел. Эмот. Ред. 5, 3–7. DOI: 10.1177 / 17540737209

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Гардер, К., Краускопф, Дж., Граф, В., Кропфл, В., и Армингтон, Дж. К. (1964). Усредненная активность мозга после саккадического движения глаз. Наука 146, k1481–1483. DOI: 10.1126 / science.146.3650.1481

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Грэм Р. и Кабеза Р. (2001). Связанные с событием потенциалы распознавания счастливых и нейтральных лиц. Нейроотчет 12, 245–248. DOI: 10.1097 / 00001756-200102120-00013

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Hess, U.и Клек Р.Э. (1990). Дифференциация вызванных эмоций и преднамеренных эмоциональных выражений лица. Eur. J. Soc. Psychol. 20, 369–385. DOI: 10.1002 / ejsp.2420200502

    CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Инохоса, Дж. А., Меркадо, Ф., Карретье, Л. (2015). Чувствительность N170 к выражению лица: метаанализ. Neurosci. Biobehav. Rev. 55, 498–509. DOI: 10.1016 / j.neubiorev.2015.06.002

    PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

    Хопфингер, Дж.Б. и Райс А. Дж. (2005). Автоматические и случайные механизмы сенсорного нейронного смещения и рефлексивного внимания. J. Cogn. Neurosci. 17, 1341–1352. DOI: 10.1162 / 089892