Воля в психологии что это такое: Воля (психология) — это… Что такое Воля (психология)?

Воля (психология) — это… Что такое Воля (психология)?

У этого термина существуют и другие значения, см. Воля.

Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье. На странице обсуждения должны быть пояснения.

Во́ля — свойство человека, заключающееся в его способности сознательно управлять своей психикой и поступками. Проявляется в достижении сознательно поставленных целей. Положительные качества воли, проявления ее силы способствуют успешности деятельности. К волевым качествам часто относят мужество, настойчивость, решительность, самостоятельность, терпение, самообладание и другие. Понятие во́ля очень тесно связано с понятием свобода.

К вопросу об определении воли

Волю можно понимать по-разному. Во-первых, воля — общее, что побуждает к любому действию, то есть, в принципе, осознаваемое желание. (Необходимо отметить, что воля не совсем есть желание. Р. Мэй писал: «Это только половина истины сказать, что воля есть продукт желания; … желание никогда не проявится в полную силу, кроме как совместно с волей»

[1]) Во-вторых, волю можно рассматривать как нечто, что позволяет человеку, наоборот, управлять своими желаниями, воплощать их в действительность. В третьих, воля — это то, для чего нет точного определения. «Воля — сознательная регуляция субъектом своей деятельности и поведения, обеспечивающая преодоление трудностей при достижении цели…» ^[2]. Воля необходима для поддержания активности субъекта, или для её подавления. Рассмотрение воли в таком ракурсе близко к понятию свободы в экзистенциальной психологии в том плане, что человек, который «применяет» волю должен как бы оторваться от сиюминутной ситуации и либо обратиться к своему отношению к себе, своим ценностям, либо обратиться к воображению, логике и смоделировать последствия предполагаемого действия. В более общем понимании воля представлена у С. Л. Рубинштейна.

Она, наверное, включает в себя и первое и второе значение воли. Рубинштейн пишет: «действия, регулируемые осознанной целью и отношением к ней как к мотиву, — это и есть волевые действия» ^[3]. Данное определение позволяет чётко отделить понятие воли от понятия желания, понятия мотивации. В этом определении наблюдается отрыв от сиюминутной ситуации в виде наличия отношения к цели, её осознания. Также важно соотношение мотива и цели. В случае, когда цель и мотив совпадают, по крайней мере, в сознании субъекта, субъект сознательно полностью управляет своей деятельностью, она не носит спонтанный характер. В деятельности имеет место воля.

История истолкования

Изучение воли в историческом аспекте

Первый этап связан с пониманием воли как механизма осуществления действий, побуждаемых разумом человека помимо или даже вопреки его желаниям.

Второй — связан с возникновением волюнтаризма как идеалистического течения философии.

На третьем этапе волю стали связывать с проблемой выбора и борьбой мотивов.

На четвёртом — волю стали рассматривать как механизм преодоления препятствий и трудностей, встречающихся человеку на пути к достижению цели.

Примечания

1. ↑ Р. Мэй Экзистенциальные основы психотерапии // Экзистенциальная психология. Экзистенция. — М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 61
2. ↑ Краткий психологический словарь/Сост. Л. А. Карпенко; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. — М.: Политиздат, 1985, с. 48
3. ↑ Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание // Избранные философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии. — М.: Наука, 1997, с. 173

См. также

Литература

Ссылки

Воля (психология) — это… Что такое Воля (психология)?

У этого термина существуют и другие значения, см. Воля.

Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье. На странице обсуждения должны быть пояснения.

Во́ля — свойство человека, заключающееся в его способности сознательно управлять своей психикой и поступками. Проявляется в достижении сознательно поставленных целей. Положительные качества воли, проявления ее силы способствуют успешности деятельности. К волевым качествам часто относят мужество, настойчивость, решительность, самостоятельность, терпение, самообладание и другие. Понятие во́ля очень тесно связано с понятием свобода.

К вопросу об определении воли

Волю можно понимать по-разному. Во-первых, воля — общее, что побуждает к любому действию, то есть, в принципе, осознаваемое желание. (Необходимо отметить, что воля не совсем есть желание. Р. Мэй писал: «Это только половина истины сказать, что воля есть продукт желания; … желание никогда не проявится в полную силу, кроме как совместно с волей» ^[1]) Во-вторых, волю можно рассматривать как нечто, что позволяет человеку, наоборот, управлять своими желаниями, воплощать их в действительность.

В третьих, воля — это то, для чего нет точного определения. «Воля — сознательная регуляция субъектом своей деятельности и поведения, обеспечивающая преодоление трудностей при достижении цели…» ^[2]. Воля необходима для поддержания активности субъекта, или для её подавления. Рассмотрение воли в таком ракурсе близко к понятию свободы в экзистенциальной психологии в том плане, что человек, который «применяет» волю должен как бы оторваться от сиюминутной ситуации и либо обратиться к своему отношению к себе, своим ценностям, либо обратиться к воображению, логике и смоделировать последствия предполагаемого действия. В более общем понимании воля представлена у С. Л. Рубинштейна. Она, наверное, включает в себя и первое и второе значение воли. Рубинштейн пишет: «действия, регулируемые осознанной целью и отношением к ней как к мотиву, — это и есть волевые действия» ^[3]. Данное определение позволяет чётко отделить понятие воли от понятия желания, понятия мотивации. В этом определении наблюдается отрыв от сиюминутной ситуации в виде наличия отношения к цели, её осознания. Также важно соотношение мотива и цели. В случае, когда цель и мотив совпадают, по крайней мере, в сознании субъекта, субъект сознательно полностью управляет своей деятельностью, она не носит спонтанный характер. В деятельности имеет место воля.

История истолкования

Изучение воли в историческом аспекте

Первый этап связан с пониманием воли как механизма осуществления действий, побуждаемых разумом человека помимо или даже вопреки его желаниям.

Второй — связан с возникновением волюнтаризма как идеалистического течения философии.

На третьем этапе волю стали связывать с проблемой выбора и борьбой мотивов.

На четвёртом — волю стали рассматривать как механизм преодоления препятствий и трудностей, встречающихся человеку на пути к достижению цели.

Примечания

1. ↑ Р. Мэй Экзистенциальные основы психотерапии // Экзистенциальная психология. Экзистенция. — М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 61
2. ↑ Краткий психологический словарь/Сост. Л. А. Карпенко; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. — М.: Политиздат, 1985, с. 48
3. ↑ Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание // Избранные философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии. — М.: Наука, 1997, с. 173

См. также

Литература

Ссылки

Воля (психология) — это… Что такое Воля (психология)?

У этого термина существуют и другие значения, см. Воля.

Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье. На странице обсуждения должны быть пояснения.

Во́ля — свойство человека, заключающееся в его способности сознательно управлять своей психикой и поступками. Проявляется в достижении сознательно поставленных целей. Положительные качества воли, проявления ее силы способствуют успешности деятельности. К волевым качествам часто относят мужество, настойчивость, решительность, самостоятельность, терпение, самообладание и другие. Понятие во́ля очень тесно связано с понятием свобода.

К вопросу об определении воли

Волю можно понимать по-разному. Во-первых, воля — общее, что побуждает к любому действию, то есть, в принципе, осознаваемое желание. (Необходимо отметить, что воля не совсем есть желание. Р. Мэй писал: «Это только половина истины сказать, что воля есть продукт желания; … желание никогда не проявится в полную силу, кроме как совместно с волей»

[1]) Во-вторых, волю можно рассматривать как нечто, что позволяет человеку, наоборот, управлять своими желаниями, воплощать их в действительность. В третьих, воля — это то, для чего нет точного определения. «Воля — сознательная регуляция субъектом своей деятельности и поведения, обеспечивающая преодоление трудностей при достижении цели…» ^[2]. Воля необходима для поддержания активности субъекта, или для её подавления. Рассмотрение воли в таком ракурсе близко к понятию свободы в экзистенциальной психологии в том плане, что человек, который «применяет» волю должен как бы оторваться от сиюминутной ситуации и либо обратиться к своему отношению к себе, своим ценностям, либо обратиться к воображению, логике и смоделировать последствия предполагаемого действия. В более общем понимании воля представлена у С. Л. Рубинштейна. Она, наверное, включает в себя и первое и второе значение воли. Рубинштейн пишет: «действия, регулируемые осознанной целью и отношением к ней как к мотиву, — это и есть волевые действия» ^[3]. Данное определение позволяет чётко отделить понятие воли от понятия желания, понятия мотивации. В этом определении наблюдается отрыв от сиюминутной ситуации в виде наличия отношения к цели, её осознания. Также важно соотношение мотива и цели. В случае, когда цель и мотив совпадают, по крайней мере, в сознании субъекта, субъект сознательно полностью управляет своей деятельностью, она не носит спонтанный характер. В деятельности имеет место воля.

История истолкования

Изучение воли в историческом аспекте

Первый этап связан с пониманием воли как механизма осуществления действий, побуждаемых разумом человека помимо или даже вопреки его желаниям.

Второй — связан с возникновением волюнтаризма как идеалистического течения философии.

На третьем этапе волю стали связывать с проблемой выбора и борьбой мотивов.

На четвёртом — волю стали рассматривать как механизм преодоления препятствий и трудностей, встречающихся человеку на пути к достижению цели.

Примечания

1. ↑ Р. Мэй Экзистенциальные основы психотерапии // Экзистенциальная психология. Экзистенция. — М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 61
2. ↑ Краткий психологический словарь/Сост. Л. А. Карпенко; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. — М.: Политиздат, 1985, с. 48
3. ↑ Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание // Избранные философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии. — М.: Наука, 1997, с. 173

См. также

Литература

Ссылки

Воля (психология) — это… Что такое Воля (психология)?

У этого термина существуют и другие значения, см. Воля.

Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье. На странице обсуждения должны быть пояснения.

Во́ля — свойство человека, заключающееся в его способности сознательно управлять своей психикой и поступками. Проявляется в достижении сознательно поставленных целей. Положительные качества воли, проявления ее силы способствуют успешности деятельности. К волевым качествам часто относят мужество, настойчивость, решительность, самостоятельность, терпение, самообладание и другие. Понятие во́ля очень тесно связано с понятием свобода.

К вопросу об определении воли

Волю можно понимать по-разному. Во-первых, воля — общее, что побуждает к любому действию, то есть, в принципе, осознаваемое желание. (Необходимо отметить, что воля не совсем есть желание. Р. Мэй писал: «Это только половина истины сказать, что воля есть продукт желания; … желание никогда не проявится в полную силу, кроме как совместно с волей» ^[1]) Во-вторых, волю можно рассматривать как нечто, что позволяет человеку, наоборот, управлять своими желаниями, воплощать их в действительность. В третьих, воля — это то, для чего нет точного определения. «Воля — сознательная регуляция субъектом своей деятельности и поведения, обеспечивающая преодоление трудностей при достижении цели…» ^[2]. Воля необходима для поддержания активности субъекта, или для её подавления. Рассмотрение воли в таком ракурсе близко к понятию свободы в экзистенциальной психологии в том плане, что человек, который «применяет» волю должен как бы оторваться от сиюминутной ситуации и либо обратиться к своему отношению к себе, своим ценностям, либо обратиться к воображению, логике и смоделировать последствия предполагаемого действия. В более общем понимании воля представлена у С. Л. Рубинштейна. Она, наверное, включает в себя и первое и второе значение воли. Рубинштейн пишет: «действия, регулируемые осознанной целью и отношением к ней как к мотиву, — это и есть волевые действия» ^[3]. Данное определение позволяет чётко отделить понятие воли от понятия желания, понятия мотивации. В этом определении наблюдается отрыв от сиюминутной ситуации в виде наличия отношения к цели, её осознания. Также важно соотношение мотива и цели. В случае, когда цель и мотив совпадают, по крайней мере, в сознании субъекта, субъект сознательно полностью управляет своей деятельностью, она не носит спонтанный характер. В деятельности имеет место воля.

История истолкования

Изучение воли в историческом аспекте

Первый этап связан с пониманием воли как механизма осуществления действий, побуждаемых разумом человека помимо или даже вопреки его желаниям.

Второй — связан с возникновением волюнтаризма как идеалистического течения философии.

На третьем этапе волю стали связывать с проблемой выбора и борьбой мотивов.

На четвёртом — волю стали рассматривать как механизм преодоления препятствий и трудностей, встречающихся человеку на пути к достижению цели.

Примечания

1. ↑ Р. Мэй Экзистенциальные основы психотерапии // Экзистенциальная психология. Экзистенция. — М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 61
2. ↑ Краткий психологический словарь/Сост. Л. А. Карпенко; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. — М.: Политиздат, 1985, с. 48
3. ↑ Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание // Избранные философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии. — М.: Наука, 1997, с. 173

См. также

Литература

Ссылки

Определение понятия воли в психологии, свойства и структура

Воля — это, пожалуй, одно из самых сложных понятий в мире психологии. Вера в себя и собственные силы, умение себя дисциплинировать, проявление решительности в необходимое время, мужество и терпение — это все явления, которые воссоединяются в одно целое, образуя главную героиню нашей статьи. Психология охватывает несколько толкований понятия воли. В нашей статье мы постараемся узнать об этой таинственности как можно больше.

…

Вконтакте

Facebook

Twitter

Google+

Мой мир

Что такое воля: определения

1. Воля представляет собой осознанное регулирование каждым индивидуумом своих поступков и действий, выполнение которых требует моральных и физических затрат.
2. Воля — это форма психического отражения, в которой отражаемым объектом выступает поставленная цель, мотивация её достижения и существующие объективные препятствия для реализации; отражённым принято считать субъективную цель, борьбу противоречий, собственное волевое усилие; результатом проявления воли является достижение цели и удовлетворение собственных желаний. Стоит отметить, что препятствия, с которыми приходится сталкиваться человеку, являются как внутренними, так и внешними.
3. Воля — это сторона сознания, которая является своеобразным рычагом деятельности и регуляции начала, призванное создавать усилия и удерживать их в течение такого времени, сколько это необходимо.

Короче говоря, можно объединить все вышеизложенное и сделать вывод, что воля — это умение каждого человека, которая проявляется в самодетерминации и саморегуляции им собственной деятельности и разнообразных психических процессов.

Это интересно: что вкладывается в понятие «деградировать«?

Воля и её основные признаки

1. Основное волевое свойство заключается в умении не только правильно ставить цели, но и достигать их. Короче говоря, если вы целеустремлённый человек, который привык достигать своих целей, то вы наделены хорошо развитыми волевыми качествами.
2. Вторым признаком проявления волевых качеств является решительность. Если у человека развито это качество, то он способен молниеносно, но при этом обдумано подходить к выбору своих целей, не забывая о методах их реализации.
3. Настойчивость — это правильная мотивация, которая способна не только помочь вам в достижении поставленной цели, но и существенно укрепит вашу волю. В психологии настойчивых людей позиционируют как тех, которым по силам трезво оценивать сложившиеся ситуации, отыскав в ней то, что поможет достичь желаемых целей.
4. Выдержка. Благодаря этой характеристике человек в той или иной степени затормаживает все функции, порой, спуская все на нет.
5. Самодисциплина и самостоятельность. Если человек в своей жизни способен без чьей-либо помощи поставить перед собой цель и идти к принятому решению, то у него хорошо развиты волевые качества.

Виды и характеристика воли

Современная психология подразделяет это явление на три наиболее распространённых вида в психике человека:

1. Свободная или же духовная воля. Эта черта характера в большей степени развита у глубоко верующих людей. Почему бы в качестве примера на не привести образ жизни монахов. Они самостоятельно приняли серьёзное решение, оставив все материальные ценности за пределами своей жизни.
2. Естественное волевое качество играет роль рычага, которой позволяет делать выбор, мыслить, придерживаться своих взглядов и принципов, а также контролирует поведение.
3. И заключительный вид — это вынужденные волевые качества, которые возникли в результате навязывания мыслей, убеждений, решений. В этом случае вы вынуждены придерживаться установленного плана в результате со сложившимися обстоятельствами в вашей жизни.

Развитие воли в характере человека

Эта отличительная черта характера человека отличает нас от поведения прочих живых существ на планете. Принято полагать, что это сознательное качество, которое образовалось вследствие образования социума и общественного труда. Воля тесно взаимодействует с познавательными и эмоциональными процессами, которые проходят в человеческой психике.

Ей подвластно проявлять всего две функции:

• тормозную;
• побудительную.

Функционирование первого качества проявляется в виде сдерживания тех поступков, которые противоречат вашим предубеждениям, признакам, нормам морали и прочее. Что касается второго качества, то он побуждает нас к активным действиям и реализации поставленных целей. Благодаря совокупности этих двух, взаимодействующих между собой функций, у каждого человека есть возможность развивать у себя волевые качества, преодолевать жизненные трудности, которые стоят на пути собственной реализации и счастья.

Стоит отметить, что, если качество жизненных условий, начиная с рождения, были неблагоприятными, то вероятность того, что у ребёнка будут хорошо развиты волевые качества — мала. Но верьте и знайте, что мужество, настойчивость, решительность и дисциплинированность всегда можно развить, благодаря кропотливой работе над собой. Для этого необходимо уделять время различным видам деятельности, подавляя внешние и внутренние препятствия.

Перечень факторов, которые способствуют торможению развития волевых качеств у детей:

• избалованность;
• жёсткие родители, которые полагают, что подавление решений ребёнка пойдёт ему на пользу.

Характеристики воли

• Тесная взаимосвязь с понятием и мотивом «надо»;
• Формирование четкого интеллектуального плана, который позволяет идти к реализации задуманного;
• Осознанная опосредствованность;
• Взаимодействие с иными психическими процессами, например: эмоции, внимание, мышление, память и прочее.

Воля в структуре характера и её воспитание

Самовоспитание и развитие собственных волевых качеств является неотъемлемой частью самосовершенствования каждой личности, исходя из чего, необходимо разработать правила и программы по разработке самовоспитания «силы воли».

Если силу воли рассматривать как самопроизвольное управление, то оно должно включать в себя самостимуляцию, самодетерминацию, самоконтроль и самоинициацию. Давайте рассмотрим каждое понятие более подробно.

• Самодетерминация (мотивация)

Детерминация или, как мы привыкли говорить, мотивация — это обусловленность поведения человека, которая была побуждена определёнными факторами или причинами. В произвольном поведении человека причина действия и поступка таится в самом человеке. Именно он отвечает за реакцию организма на раздражитель. Однако, принятие решения является более сложным процессом, который охватывает больше протекающих явлений.

Мотивация — это процесс формирования намерения действовать или бездействовать. Сформированный фундамент своего поступка называется мотивом. Довольно часто, чтобы постараться понять причину действий другого человека, мы задаёмся вопросом, а какой мотив побудил человека к совершению этого поступка.

Подведя итоги всего вышеизложенного, хочется отметить, что у одного человека все составляющие волевых качеств проявляются неоднородно: одни лучше, другие хуже. Это свидетельствует о том, что воля неоднородна и в зависимости от различных жизненных ситуаций. Следовательно, можно полагать, что единственной для всех случаев силы воли нет, в обратном случае она бы проявлялась одним человеком либо крайне успешно, либо стабильно плохо.

Но это не говорит о том, что нет смысла заниматься самосовершенствованием и воспитанием своей силы воли. Следует полагать, что на пути можно встретиться с существенными трудностями, поэтому необходимо обзавестись терпением, мудростью, тактом и человеческой чуткостью. Академический бакалавриат это читайте у нас на сайте

Понятие о воле

Воля – сознательная саморегуляция поведения, преднамеренная мобилизация поведенческой активности для достижения целей, осознаваемых субъектом как необходимость и возможность. Воля – способность человека к самодетерминации и саморегуляции. Воля – социально опосредованный механизм регуляции человеческого поведения: побуждение к волевым действиям совершается на основе социально сформированных понятий и представлений. Волевое действие ориентировано на будущее, эмансипировано, в отличие от эмоций, от текущей ситуации. Как писал И. М. Сеченов, человек мало-помалу эмансипируется в своих действиях от непосредственных влияний материальной среды; в основу действия кладутся уже не одни чувственные побуждения, но мысль и моральное чувство; само действие получает через это определенный смысл и становится поступком.

Поведение животных импульсивно стимулируется актуализированной потребностью. Цель же деятельности человека прямо не связана с его текущими желаниями. Так, если хищное животное охотится только будучи голодным, то человек убирает урожай, не испытывая голода в данный момент, тормозя все другие отвлекающие желания. В волевой регуляции человеческая деятельность соотнесена с познанием мира, объективными его закономерностями.

Возникновение воли первоначально связано с общением ребенка со взрослым. Как отмечает Л. С. Выготский, вначале взрослый отдает приказ («возьми мяч«, «возьми чашку«), и ребенок действует согласно внешнему приказу. По мере овладения речью ребенок начинает сам себе давать речевые команды. Так ранее разделенная между людьми функция становится способом самоорганизации произвольного поведения отдельного индивидуума.

Воля является социально сформированным психорегуляционным фактором. В основе волевой регуляции лежат объективные условия деятельности, понимание человеком необходимости определенного поведения. Все волевые действия – действия сознательные. В волевом акте подавляются текущие эмоции: человек осуществляет власть над собой. И мера этой власти зависит как от его сознания, так и от системы его психорегуляционных качеств.

Важнейшее проявление воли – способность индивида к волевым усилиям, длительному волевому напряжению. Но воля не связана лишь с подавлением эмоций. Сам образ желаемого будущего результата эмоционально насыщен. Воля как сознательная регуляция жизнедеятельности имеет специфический энергетический источник – чувство социально ответственного поведения.

Высоконравственная личность имеет, как правило, и твердую волю. Но не всякий волевой человек нравствен. Отдельные волевые качества могут быть присущи и альтруисту, и эгоисту, правопослушному человеку и преступнику. Но чем более высокими нравственными ценностями регулируется поведение человека, тем выше внутренняя согласованность его поведения и, следовательно, его волевая саморегуляция.

В случаях десоциализации личности индивидуалистические потребности отрываются от потребностей социума, индивид становится жертвой непосредственных влечений. Такое поведение становится трагическим: оно отделяет человека от человечества. Быть человеком – значит быть социально ответственным. Чем больше социально необходимое отдалено от актуально переживаемых потребностей, тем большее волевое усилие требуется для его реализации, тем большее значение приобретают базовые социальные ценности, включенные в сверхсознание личности, образующие смысловой контекст ее поведения.

Каждый волевой акт сопровождается определенной мерой волевых усилий по преодолению внешних и внутренних препятствий.

Трудности в достижении цели могут быть объективными и субъективными. Иногда степень волевого усилия не соответствует объективной трудности. Так, стеснительный человек затрачивает большое усилие при выступлении на собрании, тогда как у другого это не связано с большим напряжением. Способность к волевому усилию зависит в некоторой мере от силы, подвижности и уравновешенности нервных процессов. Но в основном эта способность зависит от сформированности у человека навыка подчинения своего поведения объективной необходимости.

Социализированная личность предвидит и эмоционально переживает оценку своего возможного поведения. Это влияет на самодетерминацию ее поведения. Недостаточная развитость предвосхищающей и оценочной деятельности индивида – один из факторов его дезадаптивного (не приспособленного к среде) поведения.

Волевая активность субъекта, приводящая к социально значимым результатам, называется деянием. Человек отвечает за свои деяния, даже за те, которые выходят за пределы его намерений. (Отсюда в юриспруденции существуют две формы вины – в форме умысла и неосторожности.)

Настойчивое и систематическое преодоление трудностей в достижении одобряемых обществом целей, завершение начатых дел во что бы то ни стало, избегание малейшего безволия, безответственности – таков путь формирования и укрепления воли.

Волевая регуляция деятельности представляет собой определенную динамику психических состояний. У одних людей определенные психические состояния бывают более устойчивыми, у других – менее устойчивыми. Так, устойчивое состояние инициативности и решительности может сочетаться с менее устойчивым состоянием настойчивости. Все волевые состояния взаимосвязаны с соответствующими волевыми качествами личности. Длительный опыт пребывания в отдельных волевых состояниях приводит к формированию соответствующих качеств личности, которые затем сами влияют на волевые состояния.

Итак, поведение человека не определяется инстинктивными импульсами, а опосредствуется сознанием личности, ее ценностной направленностью. Воля индивида системно организует все его психологические процессы, трансформируя их в соответствующие волевые состояния, обеспечивающие достижение поставленных целей. Как социально обусловленное психическое образование воля формируется в социальной практике, трудовой деятельности, во взаимодействии с людьми, условиях систематического социального контроля над социально значимым поведением личности. Формирование воли -– это переход внешнего социального контроля к внутреннему самоконтролю личности.

Воля представляет собой сознательную концентрацию психической активности на достижении результата, осмысленного индивидом в категориях необходимости и возможности. В процессе постоянного сознательного самоконтроля личности над своим поведением у нее формируется система социально значимых волевых качеств (целеустремленность, решительность, настойчивость и др.).

Воля

Воля — это одно из наиболее сложных понятий в психологии. Оно рассматривается и как психический процесс, и как аспект большинства иных важнейших психических процессов и явлений, и как уникальная способность личности произвольно контролировать свое поведение. Впервые среди греческих мыслителей к проблеме воли обращается Аристотель, который считал волю основой нравственности человека. Он рассмотрел связь этики и человеческой воли, сделав человека ответственным за свою судьбу и благополучие. «Человек — сила действующая. Первоначально действия, как хорошего, так и плохого, — это намерение, воля. Мы свои действия изменяем добровольно, так что и первоначало, т.е. намерения и воля, меняются добровольно. Отсюда ясно, что от нас зависит быть хорошими или дурными» («Большая этика»). Добровольность для Аристотеля — это, во-первых, свобода выбора, а во-вторых, ориентация на разумные цели.

C развитием психологии как самостоятельной науки широкое распространение получил волюнтаризм — признание воли особой автономной силой, которая лежит в основе функционирования психики в целом. Согласно данной позиции, волевые акты не могут быть сведены ни к каким психическим процессам, но сами определяют их ход.
Итак, воля является психической функцией, которая буквально пронизывает все стороны жизни человека. Во-первых, она задает упорядоченность, целенаправленность и сознательность человеческой жизни и деятельности. «Волевое действие — это сознательное, целенаправленное действие, посредством которого человек осуществляет стоящую перед ним цель, подчиняя свои импульсы сознательному контролю и изменяя окружающую действительность в соответствии со своим замыслом», — пишет С.Л. Рубинштейн. Во-вторых, воля как способность человека к самодетерминации и саморегуляции делает его свободным от внешних обстоятельств. Воля вводит в жизнь человека по-настоящему субъективное измерение. В-третьих, воля — это сознательное преодоление человеком трудностей на пути осуществления действия. Сталкиваясь с препятствиями, человек либо отказывается от действия в выбранном направлении, либо «наращивает» усилия, чтобы преодолеть барьер, т.е. осуществляет особое действие, выходя за границы его изначальных побуждений и целей; это особой действие заключается в изменении самого побуждения к действию. Человек намеренно привлекает дополнительные мотивы действования, иначе говоря, строит новый мотив. Важную роль в построении новых мотивов играет воображение человека, предвидение и идеальное «проигрывание» тех или иных возможных последствий активности.

Поскольку воля, как уже было сказано, представляет собой особую непроизвольную форму активности человека, она предполагает инициацию, стабилизацию и ингибацию (торможение) ряда стремлений, побуждений, желаний, мотивов; организует системы действий в направлении достижения осознаваемых целей. Вышесказанное можно подтвердить на примере. Рассмотрим ситуацию, когда вам нужно отправиться на утреннюю пробежку, в то время как вам хочется спать. Во-первых, вам придется выбрать один мотив из нескольких конкурирующих («спать», «встать», «остаться дома и сделать зарядку», «поваляться и посмотреть телевизор» и др.). Тем самым обнаруживается селективная функция воли — выбор мотивов при их конфликте. Затем, если вам удастся усилием воли заставить себя одеться и выйти на улицу — вы тем самым реализуете инициирующую функцию воли. Вам при этом придется ослабить действие актуального еще мотива «спать», задействовав ингибирующую (тормозящую) функцию воли. Далее, во время пробежки могут актуализироваться другие мотивы — пищевой (можно зайти в магазин), потребность в общении (можно постоять и поговорить с соседом). Однако, если вы упрямо продолжаете придерживаться назначенного действия и маршрута, актуализируется стабилизирующая функция воли, которая заключается в поддержании выбранного уровня выполнения действия при наличии помех. Вы также можете во время бега в воображении «проигрывать» те или иные ситуации, которые могут произойти в этот день, строя в своем воображении сланы, которые вам предстоит осуществить. Так реализуется произвольная регуляция внешних и внутренних действий и психических процессов, что, безусловно, тоже управляется волей. И наконец, вы можете сказать себе, что бег вам необходим для того, чтобы похудеть или поддерживать себя в спортивной форме. А это уже будет новый, построенный в вашем воображении мотив и собственно, бег начинает играть для вас совсем другую роль.

Итак, воля представляет собой высший уровень регуляции психики по отношению к уровням мотивации, эмоций и внимания. Таким образом, волевые процессы выполняют три основные функции:

1. инициирующая, или побудительная, функция (непосредственно связанная с мотивационными факторами) заключается в том, чтобы заставить начать то или иное действие, поведение, деятельность, преодолевая объективные и субъективные препятствия.
2. стабилизирующая функция связана с волевыми усилиями по поддержанию активности на должном уровне при возникновении внешних и внутренних помех разного рода.
3. ингибирующая, или тормозная, функция состоит в оттормаживании других, часто сильных мотивов и желаний, других вариантов поведения, несогласующихся с главными целями деятельности (и поведения) в тот или иной момент времени. Человек способен тормозить пробуждение мотивов и выполнение действий, противоречащих его представлению о должном, способен сказать «нет!» побуждениям, осуществление которых могло бы поставить под удар ценности более высокого порядка. Регулирование поведения было бы невозможным без торможения.

Наряду с этим у волевых действий также существуют три основных признака:

• осознание свободы осуществления действий, чувство принципиальной «непредопределенности» собственного поведения;
• обязательная объективная детерминированность любого, даже кажущегося предельно «свободным» действия;
• в волевом действии (поведении) личность проявляется в целом — максимально полно и явно, поскольку волевая регуляция выступает как высший уровень психической регуляции как таковой.

---

Другие заметки по психологии

границ | Почему когнитивные науки не доказывают, что свободная воля является эпифеноменом

Свобода воли: определения и уровни объяснения

В большинстве эпох и культур свобода воли считалась характеристикой или способностью, которыми обычно наделены люди и которые имеют особую, если не уникальную, ценность (Van Inwagen, 1983). Обычно считалось, что внутренняя свобода индивидов, отличная от социальной и политической, является предпосылкой достоинства и моральной ответственности (McKenna and Pereboom, 2016).Обычные люди обычно думают, что они интуитивно понимают, что такое свобода воли. Однако ученые, которые размышляли над этой темой с разных точек зрения, не пришли к единому мнению о ее определении или о необходимых и достаточных условиях для ее реализации. Более того, философия всегда вызывала сомнение в том, что мы можем считать себя свободными, даже если это не так. Многие мыслители действительно считают, что детерминизм, который мы находим в физическом мире, кажется несовместимым со свободой в том смысле, который подразумевается свободой воли.

Недавно наука представила новые эмпирические данные, подтверждающие тезис об иллюзорной природе свободы воли. И есть также линия философских и политических размышлений, которая выражает скептический оптимизм по поводу свободы воли (Pereboom, 2001, 2013; Caruso, 2012, 2013). По словам этих авторов, имеющиеся в нашем распоряжении данные показывают, что свобода воли — это иллюзия, но это не влияет на нашу жизнь (ни индивидуально, ни в обществе), потому что мы действительно можем обойтись без идеи свободы воли и при этом защитить себя от правонарушителей. и награждайте лучших людей в различных областях человеческой деятельности, уменьшая при этом гнев, негодование и ожесточенную конкуренцию (Waller, 2011).Однако есть основания сомневаться в обоснованности этой точки зрения, нежелательные последствия которой нельзя недооценивать (Lavazza, 2017a).

В этой структуре, которая знаменует собой разрыв по отношению к прошлому, величайший вызов реализму о свободе воли, кажется, исходит от эпифеноменализма. Прежде всего, было бы полезно взглянуть на обсуждаемые термины, еще раз подчеркнув, что нет общего согласия по определениям, и, следовательно, часто философы и ученые в конечном итоге говорят о разных вещах в дебатах о свободе воли.Как только рамки будут ограничены, мы поймем, почему эпифеноменализм представляет собой более серьезную проблему, чем классический детерминизм. Затем, в основной части статьи, я объясню, почему даже эпифеноменализм, кажется, не может предоставить решающие доказательства в поддержку тезиса о том, что свобода воли является иллюзией.

Чтобы обсудить влияние эпифеноменализма на идею свободы воли, сначала необходимо определить ключевые концепции. Как уже упоминалось, не существует общепринятого определения свободы воли.Согласно минимальному определению, свобода воли — это «разновидность контроля, явно необходимая для того, чтобы агенты несли моральную ответственность» (Варгас, 2011). Свободу воли также можно более точно определить тремя условиями (см. Walter, 2001). Первый — это , способность поступать иначе . Это интуитивно понятная концепция: чтобы быть свободным, нужно иметь по крайней мере две альтернативы или варианты действий, из которых можно выбирать. Например, если у кого-то непроизвольный спазм рта, он не в состоянии выбирать, крутить рот или нет.Второе условие — контроль над своим выбором . Действующий человек должен быть тем же человеком, который решает, что делать. Чтобы получить свободу воли, человек должен быть автором своего выбора без вмешательства людей и механизмов, находящихся вне его досягаемости. Это то, что мы называем свободой действий, то есть быть и чувствовать себя «хозяином» своих решений и действий. Третье условие — это отзывчивость на причины : решение не может быть свободным, если оно является следствием случайного выбора, но оно должно быть рационально мотивированным.Если я брошу кости, чтобы решить, за кого выйти замуж, мой выбор нельзя назвать свободным, даже если я свободно скажу: «Да». Напротив, если я решу выйти замуж за конкретного человека из-за его идей и моей глубокой любви к ним, то мое решение будет свободным (Lavazza, 2016).

Это очень толстое определение свободы воли с очень жесткими условиями. Он граничит с идеей абсолютного авторства, которая, однако, улавливает все традиционные идеи и размышления о свободе, понимаемой в «метафизическом» смысле.Отсюда можно ограничить объем свободы воли более тонким определением, которое также подходит для научных данных, поступающих из лабораторий. Фактически, идея свободы воли может быть обобщена и ограничена идеей «сознательного контроля» над своими выборами и решениями, где квалификация «сознательный» не влечет за собой постоянного и безжалостного поведенческого контроля, но может также полагаться на привычки. или мозговые процессы, запущенные до осуществления контроля.Несмотря на то, что это определение вряд ли найдет общий консенсус, оно все же может быть хорошей отправной точкой.

Какую бы идею свободы воли мы ни рассматривали, физический детерминизм всегда бросал ей вызов. Детерминизм — хотя было предложено множество определений этой концепции — можно принять, чтобы заявить, что начальные условия мира и законы физики влияют на каждое отдельное состояние Вселенной в каждый последующий момент, включая, следовательно, все, что связано с человеком как физическое лицо.Если детерминизм верен, человеческие существа можно приравнять к шарам для пула или к жертвам злого хирурга, который манипулирует состояниями нашего мозга, чтобы производить наш выбор и наши действия (Вихвелин, 2003/2017; Кэшмор, 2010). Исторически ответ на этот вызов был предложен компатибилизмом, который утверждает существование определенного типа свободы воли вопреки детерминизму .

Если компатибилисты довольны тем, что выбор свободно обусловлен их сознательными желаниями (в то время как желания могут определяться законом физики), этот ответ, который опирается на релевантную и обширную философскую традицию, не всегда считался удовлетворительным, за исключением прагматические соображения.Однако недавние разработки в области интерпретации детерминизма и физической причинности, по-видимому, уменьшают масштаб детерминистской проблемы. Исмаэль, например, предпринял убедительную попытку показать, «как микроправила создают пространство для возникающих систем с надежными возможностями самоуправления», выступая против «угроз свободе, исходящих от представлений о причинной необходимости, которые физика переросла» ( Исмаэль, 2016). Основная идея заключается в том, что «глобальные законы не предполагают строгой необходимости и не навязывают вселенной определенный путь с учетом ее начальных условий.Это связано с тем, что глобальные законы не имеют ни временной асимметрии, ни направления влияния. Причинное направление задается путем модификации переменной в подсистеме, которая вызывает изменения в другой переменной, в рамках, в которых есть выбор между экзогенными и эндогенными переменными »(Lavazza, 2017b).

Это не означает, что проблема детерминизма устарела, но что сегодня существуют другие угрозы традиционной идее свободы воли, которые более актуальны и, по-видимому, более научно обоснованы, потому что они основаны не на общих законах, а на специфическое функционирование разума / мозга.Здесь мы можем различать — по крайней мере в общих чертах, поскольку уровни четко не различимы — между аргументами, относящимися к метафизическим объяснениям, и аргументами, относящимися к эпистемологическим объяснениям. Если классический детерминизм является подлинным метафизическим утверждением, эпифеноменализм связан с психологическим функционированием людей и интерпретацией эмпирических данных.

Эпифеноменализм — это тезис о том, что кажущиеся причинно значимыми сознательные процессы, такие как формирование намерения или решения, не играют активной причинной роли в производстве соответствующего действия.В целом, научные аргументы в пользу эпифеноменализма исходят из общей идеи о том, что свобода воли подразумевает причинную роль сознательных психических процессов. С этой точки зрения, с одной стороны, сознательные психические процессы следует объяснять в терминах научного натурализма (который устанавливает науку как единственную меру того, что существует, и как единственный метод познания), и это оказалось чрезвычайно трудным; с другой стороны, в любом случае — большая часть, если не все, — наши выборы и решения принимаются в соответствии с бессознательными процессами.

После полезного разъяснения, сделанного Нахмиасом (2014), даже если возражают, что сознательные психические процессы могут быть натурализованы как супервентные по отношению к основным нейронным процессам, дефляционная научная точка зрения может дать ответ на две следующие стратегии. С одной стороны, он может утверждать, основываясь на концептуальных аргументах, что настоящая причинная связь осуществляется нейронными процессами и что сознательные психические процессы являются лишь эпифеноменальными. С другой стороны, на основе эмпирических данных он может подтвердить, что нейронные процессы, лежащие в основе сознательных психических процессов, неправильно «привязаны» к каузальным процессам, которые вызывают поведение, потому что, например, они возникают слишком поздно (как в опытах Либета) или не в том месте (как в опытах Вегнера).

Нахмиас называет первый сценарий метафизическим эпифеноменализмом . Подобно детерминизму и натурализму, он связан с формой причинности; следовательно, на него лишь косвенно влияют открытия когнитивных наук. Фактически, все эти теоретические положения основаны на общей истине знаний о природе и о мозге в частности, но не относятся к единым законам или объяснениям функционирования мозга. Нахмиас называет второй сценарий модульным эпифеноменализмом .Согласно ему, модули (сокращение для несколько инкапсулированных когнитивных систем или процессов), участвующие в сознательных решениях или формировании намерений, не производят чьего-либо поведения, которое вместо этого производится модулями, которые не включают сознательные состояния.

Я обращусь к этой второй форме эпифеноменализма, пытаясь показать, что это не нокаут против свободы воли. Вместо этого я не буду касаться проблемы метафизического эпифеноменализма. Несомненно, это серьезный вызов свободе воли с чисто философско-концептуальной точки зрения.Согласно аргументу об исключении Кима (Kim, 1998), если наши сознательные ментальные состояния не имеют причинной силы, как они могут направлять наш выбор и наши решения, основанные на сознательном размышлении, которое отвечает на причины? Но при более внимательном рассмотрении можно утверждать, что даже аргумент исключения, кажется, не имеет последнего слова о ментальной причинности, не говоря уже о свободе воли (ср. Giorgi and Lavazza, 2018).

Поскольку в этой статье особое внимание уделяется форме эпифеноменализма, которая подразумевает, что наш выбор является лишь следствием внешних факторов, влияющих на наши процессы принятия решений, полезно описать рост эпифеноменализма и его аргументов как исторически, так и концептуально.Затем я попытаюсь показать, почему как эмпирические данные, так и приведенные на их основе аргументы не кажутся достаточными для подтверждения вывода о том, что наша свобода полностью иллюзорна.

Свобода воли и эмпирическая психология

Чтобы прояснить и обратиться к проблеме эпифеноменализма для свободы воли, я сейчас очень кратко прослежу историю научных исследований разума с точки зрения дискуссии о свободе воли. В моем понимании эмпирическая психология является частью когнитивных наук (например, согласно другой точке зрения, педагогическая психология может использовать эмпирические методы, но не относиться к когнитивным наукам), которые также включают когнитивную нейробиологию.Я постараюсь выделить некоторые ключевые моменты, которые побудили тех, кто изучает свободную волю, читать новые экспериментальные данные как основу для описания человеческого поведения с точки зрения неосознавания и существенной автоматизма. Предпосылка состоит в том, что исследования когнитивных наук, проводимые в лаборатории, не имели прямого и конкретного отношения к свободе воли, по крайней мере, до Либета (Libet et al., 1983), и даже после того, как Либет в основном следовали по его стопам, так сказать. (Saigle et al., 2018).

Основное предположение классических когнитивных наук, конечно, уделяло особое внимание познанию, т.е.д., на всех тех сознательных процессах, которые способствуют тому, чтобы агент осознал свое окружение и ситуацию, оценивая свои поведенческие альтернативы и принимая решения на основе намерений, которые могут быть результатом более общих целей, либо заданных, либо сознательно выбранных в то время. . Это не означает, что классические когнитивные науки — с их репрезентативно-вычислительной теорией разума — следовали общим рамкам интенциональной или народной психологии. Скорее, они исправили последнее во многих отношениях.Современная эмпирическая психология, которая полностью является частью когнитивных наук, помогла выявить, как так называемое когнитивное бессознательное является не только эволюционно функциональным способом действия, но также отражает архитектуру разума, организованную в модули с закрытым и автоматическим функционированием. Это приобретение было включено в более общие взгляды на функционирование разума, например, разработанный Фодором (1983, 2001), который наряду с модульностью также утверждает, что существует центральная нисходящая обработка, которая руководит центральными функциями и, начиная с перспектива, которая нас здесь интересует, по наиболее подходящему для агента варианту.

Другая важная нить — это то, что описывает нашу ментальную архитектуру и ее последующее функционирование как фундаментально двухчастное (Kahneman, 2011). Согласно этой точке зрения, есть две психические / церебральные системы, которые разделяют когнитивную работу и часто действуют в конкуренции. Один является быстрым и автоматическим — автоматическим именно для того, чтобы действовать быстро — и по существу бессознательным. Это позволяет нам управлять ситуациями окружающей среды, которые требуют скорости реакции в соответствии с установленными моделями поведения и, вероятно, являются результатом эволюционно-адаптивного пути.Другая система работает медленнее, полностью сознательна и является результатом обработки, которая также рассматривает новые и более функциональные схемы поведения для реагирования на окружающую среду. Само собой разумеется, что в этой структуре сознательный контроль обеспечивается «медленной системой», тогда как, когда «быстрая система» берет верх, наши выборы и действия имеют тенденцию терять типичные характеристики свободного выбора и действий.

В последнее время наиболее важным достижением в области так называемых новых когнитивных наук стала замена «компьютерной метафоры» перспективой воплощенного познания: набор теоретических предложений (на широкой экспериментальной основе), объединенных идеей. что большинство высших когнитивных процессов происходит через системы управления тела агента (или, с точки зрения нейробиологии, моторного мозга), с соответствующими ограничениями и возможностями (Shapiro, 2010).Динамические и воплощенные модели в самых радикальных теориях отказываются от представлений, которые не считались реально существующими или полезными для постулирования с эвристической точки зрения (Chemero, 2009), отменяя различие между субъектом и средой и вводя единую динамическую систему ( Порт и ван Гелдер, 1995).

В этом смысле мозг считается динамической системой, в которой активность различных популяций нейронов (более или менее активных во времени) синхронизируется на разных частотных диапазонах, которые могут работать параллельно или вступать в конкуренцию.Утверждается, что когнитивные процессы, такие как внимание, подготовка и фасилитация, возникают в результате фазовой синхронизации между различными частотными полосами или явления сброса фазы в некоторых частотных диапазонах на основе определенных стимулов (Caruana and Borghi, 2016). Например, это могло бы объяснить контроль неиерархического типа сверху вниз: в этом случае процессы внимания объясняются не иерархической структурой верхних и нижних областей, а в терминах локальных самоорганизованных явлений.

Различные колебательные частоты вызывают переходные состояния, каждое из которых по-разному реагирует на раздражитель одного и того же типа и интенсивности.Когда, например, имеется двигательное поведение, стимул обрабатывается по-разному в зависимости от колебательной фазы мозга, в которой он получен. Рассмотрим сигнал движения (например, светофор): в зависимости от фазы альфа-ритма, в которой приходит этот сигнал, время начала движения и время реакции меняются. Это указывает на то, что двигательное поведение следует интерпретировать в рамках ситуации изменения равновесия, которая отражает множественные измерения внутренней ситуации мозга, непосредственно предшествующей ему.Следует отметить, что это внутриличностные вариации реакции, которые можно обнаружить инструментальным способом и не определяют значимого эффекта, за исключением особых ситуаций (время реакции на старте профессионального спринтера может варьироваться от гонки к гонке на тысячные доли). секунды). Другими словами, эта идея мозга как динамической системы — если она подтвердится — может обогатить наши знания, но, похоже, не оказывает прямого влияния на нашу концепцию свободы воли в дефляционном смысле. Скорее, он, по-видимому, прослеживает функционирование мозга до схем, более совместимых с нашей идеей свободы воли, таких как взгляды Черчленда и Зулера на подкорковый контроль (см. Раздел «Работа с ситуационизмом»).

То, что происходит с моторным поведением, происходит и с сенсорными стимулами. При работе с границами порога человеческого восприятия, например, путем подачи минимального электрического тока на кончик пальца, чтобы он ощущался, по крайней мере, в половине повторных введений, способность восприятия сильно зависит от спонтанного увеличения активации, в частности ритмы колебаний некоторых коры головного мозга (Buzsáki, 2006). Таким образом, этот сенсорный ввод может быть воспринят или не воспринят на основании непосредственно предшествующего переходного состояния крупномасштабной корковой сети.Можно сделать вывод, что внешний стимул нельзя рассматривать как единственное исходное условие, вызывающее ответ: всегда существует связь с историей состояния мозга и отсылка к ней. Каждое церебральное состояние зависит от предыдущего, которое, в свою очередь, взаимодействует с внешними стимулами в динамической цепочке, которая, однако, кажется, демонстрирует определенную последовательность и непрерывность в глазах внешнего наблюдателя. Похоже, это означает, что существует не чисто стохастический результат внутренних процессов, а репертуар, который выстраивается во времени и извлекается каждый раз.

В отношении воплощенного познания интересным аспектом является аффорданс, а именно динамические отношения, которые устанавливаются между агентом и воспринимаемым объектом, т. Е. Возможности взаимодействия с физическим объектом, которые субъект считает достижимыми на основе его собственных способностей. и способности (как физические, так и когнитивные). Cisek (2007) предложил модель функционирования двигательной системы, названную «гипотезой аффордансной конкуренции». Наш воспринимаемый мир обычно проявляется, предлагая нам множество возможностей для действий.Согласно классической когнитивной науке, в подобной ситуации мозг сначала выбирает действие, которое нужно выполнить, а затем планирует, как это сделать, в деталях своей моторики. Гипотеза Цисека (основанная на экспериментах) утверждает, что мозг обрабатывает несколько возможных действий параллельно. Эти планы действий конкурируют друг с другом за реализацию, пытаясь подавить друг друга (в субличностном процессе, который не затрагивает высшие контуры или осознание субъекта). В конце концов, хотя и очень быстро, различные факторы, передаваемые в префронтальную кору, приводят к решению в пользу единого плана действий.

Что касается аффордансов, существуют ли настоящие автоматизмы, как казалось, показали некоторые новаторские исследования в области воплощенного познания (Ellis and Tucker, 2000)? Например, на основе моторной совместимости кажется, что мы лучше и быстрее классифицируем маленькие объекты, если нам нужно нажимать маленькую клавишу, и категоризуем большие объекты, если нам нужно нажимать большую клавишу, однако мы можем сознательно стремиться улучшить наши выступления. Но исследования в этой области не позволяют обобщить эти результаты.Мы не руководствуемся автоматическими процессами, связанными с бессознательным познанием тела, и активация аффордансов модулируется целями и задачами посредством нисходящей обработки, выполняемой высшими когнитивными областями (Caruana and Borghi, 2016). Различия в категоризации-производительности в отношении конгруэнтности (маленький-маленький, большой-большой) существуют и являются аргументом в пользу воплощенного познания, но они не таковы, чтобы ставить под сомнение свободную волю в областях, которые имеют отношение к настоящему обсуждению. Это потому, что эти явления касаются только части, хотя и важной, нашего когнитивного функционирования, но не всей ее совокупности.

С другой стороны, есть эксперименты, в которых эффекты прайминга (поведение, вызванное подсказками или элементами окружающей среды, о которых мы вообще не знаем или, по крайней мере, в качестве причин нашего поведения) или хрупкие эффекты контроля, кажется, преобладают даже в реальной жизни. жизненные ситуации, ограничивающие сферу свободы воли. Например, возьмем исследование, которое часто называют примером бессознательного влияния контекста на поведение человека, которое, однако, столкнулось с серьезными проблемами репликации (см. Раздел «Работа с ситуационизмом»).Группа студентов американских университетов была набрана для неопределенного психологического исследования. Им был дан набор слов, из которых можно составить осмысленные предложения, включая многочисленные термины, которые, как в целом, так и в американской культуре в частности, связаны со стереотипами о пожилых людях, например, морщин, серый, Флорида . Вместо этого контрольной группе были даны слова, содержащие нейтральные выражения относительно возраста, такие как жаждущий, чистый, частный . В конце теста в коридоре, ведущем из холла к лифту, была установлена ​​система наблюдения: молодые люди, которые читали и использовали слова, связанные со старостью, шли медленнее, чем те, кто читал и использовал слова. не связаны с более поздней фазой жизни (Bargh et al., 1996). Можно замедлить темп из-за боли в ногах или из-за того, что вы пытаетесь случайно встретить симпатичного человека, которого видели на днях выходящим из класса; однако странно узнать, что можно ходить медленно, потому что только что разобрались со словами морщины и Флорида . Поэтому разумно предположить, что наш разум (или наш мозг) часто, но не обязательно всегда, работает и принимает решения сам по себе, без нашего сознательного обдумывания (в смысле полного осознания выбора) (Wilson, 2004).

Эпифеноменалист: вызов свободной воле

Как сказано выше, эпифеноменализм утверждает, что кажущиеся причинно релевантными сознательные процессы, такие как формирование намерения или решения, не играют какой-либо активной причинной роли в производстве соответствующего действия. Два влиятельных направления исследований, которые идут в этом направлении, были начаты, соответственно, Либетом и Вегнером.

Как известно, эксперименты Бенджамина Либета внесли огромный вклад в эпифеноменальную идею свободы воли (Libet et al., 1983). По мнению тех, кто интерпретирует их в дефляционном смысле о свободе воли, такие эксперименты показывают, что участники не принимают сознательных решений, а принимают решения бессознательно и осознают свое решение только тогда, когда действие уже началось на уровне нервной системы. Возможность обобщения этих результатов, которые, однако, были воспроизведены с различными результатами (Saigle et al., 2018), побудила многих ученых рассматривать эти эксперименты как свидетельство того, что большинство, если не все, наши решения принимаются бессознательно.Предпосылка состоит в том, что если действие не является результатом сознательного процесса принятия решений, оно не может быть бесплатным.

Обоснованность экспериментов Либета можно оспорить разными способами (Lavazza and De Caro, 2010; Mele, 2014, глава 2). Прежде всего, существует противоречивая интерпретация момента, когда принимается решение выполнить действие, имеющее отношение к экспериментам, подобным эксперименту Либета (сгибание запястья, нажатие кнопки). Происходит ли это, когда человек соглашается участвовать в эксперименте, или когда начинается серия повторений? Или это происходит именно при электроэнцефалографии и электромиографии? Некоторые подсказки могут указывать на то, что проксимальное решение действительно происходит после момента, оцененного в экспериментах, приближая его к моменту его сознательного восприятия (Mele, 2014, глава 2).Можно также думать, что бессознательная активность мозга, которая считается причиной принятия решений, на самом деле является лишь частью сознательного процесса, ведущего к намерению или решению, или даже предварительным условием активации нейронов для принятия решения (см. Tortosa- Молина и Дэвис, 2018).

Недавно в серии экспериментов был поставлен радикальный вопрос о том, совпадает ли потенциал готовности, измеренный в экспериментах Либета, с причинным вкладом в принятие решения. Эти эксперименты, по-видимому, указывают на иную интерпретацию потенциала готовности, а именно на то, что очевидное нарастание активности мозга, предшествующее субъективно спонтанным произвольным движениям (SVM), «может отражать приливы и отливы фонового нейронного шума, а не результат. конкретного нейронного события, соответствующего «решению» начать движение »(Schurger et al., 2016). И такая мозговая активность запускается многими факторами, где активна «вычислительная модель принятия решений» и «сенсорные свидетельства и внутренний шум (оба в форме нейронной активности) интегрируются с течением времени одним или несколькими нейронами принятия решений до тех пор, пока не будет зафиксировано фиксированное значение. достигается пороговая скорость стрельбы, при которой животное выдает двигательный ответ »(см. Schurger et al., 2012).

Таким образом, с точки зрения мотивации выбор момента, когда нужно согнуть запястье, не имеет большого значения.Это безразличный выбор для субъекта, на который она не обращает внимания и в отношении которого она не следует линии рассуждений и поэтому может быть сделана почти автоматически. Дело обстоит совсем иначе, когда дело доходит до важных экзистенциальных выборов, которые требуют много размышлений, а также предельного внимания и осознанности. Наконец, можно утверждать, что небольшой «пробел» в нашем сознании не ставит под сомнение тот факт, что мы наделены свободой воли. Фактически, если выбор сделан сознательно на основе причины и наше действие следует из нее, мы можем чувствовать себя свободными, даже если на церебральном уровне существует небольшой промежуток в сознании между принятием решения и осознанием начала действия. (Меле, 2014, с.24–25).

Этот тип критики также может быть частично применен к экспериментам, которые следовали и уточняли эксперименты Либета (см. Fried et al., 2011). В частности, Soon et al. (2008, 2013) использовали функциональную магнитно-резонансную томографию, чтобы с вероятностью около 60% предсказать, какие выборы будут сделаны участниками до того, как последние узнают о них и приведут их в действие. Опять же, эти выборы не были очевидными для отдельных людей, и их нельзя обобщить для применения ко всем видам решений, но в этом случае исследование было направлено на устранение некоторых сбивающих с толку факторов, присутствующих в экспериментах Либета.Сложность повторения этого типа исследования в реальных жизненных ситуациях и прогнозируемая скорость все еще очень далеки от 100%, оставляют достаточно места для подтверждения того, что такие эксперименты не обеспечивают окончательной демонстрации эпифеноменального характера нашего выбора и решений, т. Е. Дело в том, что они совершаются бессознательным образом, управляемыми церебральными процессами, к которым у нас нет прямого доступа. Одним из ключевых моментов является то, что многие наши решения могут быть «распределены» во времени, и трудно определить ближайший выбор, предшествующий действию.

С другой стороны, серия эмпирических психологических исследований, кажется, поддерживает идею о том, что хорошо продуманные сознательные решения имеют документально подтвержденную эффективность. Голлвитцер разработал ряд исследований, посвященных намерениям реализации, то есть намерениям сделать что-то в определенном месте и в определенное время или в конкретной ситуации. Некоторые из наиболее известных примеров связаны с обязательством провести самообследование груди в следующем месяце. Разделив выборку женщин на две группы, 100% тех, кого попросили подумать о том, когда и где они будут проходить экзамен, и записать свой выбор в тетрадь, действительно выполнили его в выбранное время и в выбранном месте.В другой группе, которую не просили подумать о времени и месте обследования, его выполнили только 53% женщин. В другом эксперименте две группы людей, которые только что оправились от зависимости от психотропных веществ, должны были написать свое резюме, чтобы найти работу. Первой группе было предложено подумать о том, когда и где они напишут свое резюме в этот день, а второй группе было предложено подумать о том, когда и где они будут обедать. В результате 80% первой группы написали резюме, а во второй — никто (Gollwitzer, 1999; ср.Голлвитцер и Ширан, 2006).

Эти данные также помогают сократить объем известных исследований, проведенных Вегнером (2002, 2003). Посредством серии гениальных экспериментов Вегнер фактически попытался показать, что переживание воли, которое в большинстве случаев адекватно связано с нашими решениями и, таким образом, дает нам «иллюзию» того, что мы являемся авторами наших действий, на самом деле включает модуль мышления, отличный от реальных механизмов воли. Согласно Вегнеру, это означает, что сознательная воля, безусловно, является полезным компасом для понимания нашего поведения в мире, но не имеет причинной силы.Действительно, как компас, он не влияет на маршрут корабля, хотя может указывать направление в любой момент.

Эксперименты Вегнера, как правило, показывают, что в рассматриваемых обстоятельствах людей легко обмануть, полагая, что они являются авторами действия, которое на самом деле выполняется другими, или совершая действие, которое они сознательно не хотели выполнять (например, в сеанс, сами того не осознавая, участники перемещают стол, который должен быть перемещен вызванными духами).Однако не очевидно, что следует сделать вывод Вегнера (Wegner, 2002, стр. 144), а именно, что «поведение, которое происходит с чувством воли, является каким-то странным случаем, добавлением к более основным лежащая в основе система ». При условии, что нет окончательных доказательств в пользу той или иной позиции, я склонен согласиться с Меле (2014, стр. 51): «Вегнер говорит, что то, что он считает необходимым бесплатно, никогда не произойдет. И я говорю, что иногда случается такая необходимая вещь — что сознательные намерения (или их нейронные корреляты) иногда являются одной из причин соответствующих действий.(…) Мое заявление (…) гораздо менее смелое (…). Кто из нас здесь занимает более твердую позицию? »

Можно было бы возразить, что такие аргументы, основанные на индукции, неубедительны и что в случае Вегнера и Меле можно снять бремя доказывания. Но, как я покажу, бывают случаи, когда люди не становятся жертвами внешних обстоятельств и сознательно принимают решения на основе внутренних намерений. Затем иллюзионисты могли бы ответить на эти наблюдения, что причины, по которым люди хотят изменить свое поведение, неизбежно проистекают из бессознательной мотивации того, как кто-то хочет себя вести, и все они эволюционировали для приспособленности.Но это возражение открывает бесконечный обратный путь, который вряд ли будет устойчивым, потому что не все люди развивают одинаковые мотивации, исходя из репертуара предрасположенностей, с которыми они родились. Поэтому можно спросить, каким образом мы стали теми людьми, которые мы есть, делая этот выбор. И ответ, кажется, включает как случайные элементы, так и сознательный выбор предмета.

Ситуационизм

Ситуационизм можно рассматривать как разновидность эпифеноменализма, и он, по-видимому, представляет собой серьезный вызов идее свободы воли.Фактически, это не апелляция к сложным концептуальным аргументам или противоречивым нейробиологическим экспериментам, а к простому структурированному наблюдению за обычным поведением людей в контекстах, часто близких к реальной жизни. В целом ситуационизм поддерживает гипотезу хрупкого контроля (Doris, 2002; Appiah, 2008) о человеческом поведении: согласно ей, последнее обусловлено внешними и ситуативными факторами, которые вызывают у нас реакцию, при этом мы не осознаем, что такие факторы имеют отношение к делу или что они влияют на наше поведение.Это означает, что у нас очень мало сознательного контроля над своим поведением, что противоречит идее о том, что мы наделены свободой воли. Если использовать более конкретные термины психологического исследования, наши действия — согласно ситуационизму — являются результатом «автоматических» последствий факторов окружающей среды, а не результатом добровольного контроля со стороны агента над своим поведением.

Наши привычки, характер и цели, которые, как мы считаем, являются причинами нашего выбора, на самом деле менее важны, чем незначительные непредвиденные обстоятельства, с которыми мы сталкиваемся каждый день.Другими словами, внешние факторы являются преобладающими в ущерб внутренним факторам, связанным с агентом, тем самым меняя классическое представление о свободе как наделении субъекта. Конечно, влияние внешних факторов опосредуется переходными внутренними состояниями. Как мы увидим, если вы помогаете кому-то после выигрыша в лотерею, скорее всего, это связано с вашим хорошим настроением, а не с осознанным выбором.

Эксперименты по вспомогательному поведению получили большое развитие с 1960-х годов (см. Doris, 2002).Например, некоторых участников заставили найти монету в сделанной телефонной будке, а другие ничего не нашли. Затем обе группы могли выбрать, помогать ли человеку собрать несколько бумаг, выпавших из папки. Первая группа обычно помогала (87% случаев), а вторая — нет (только 4% случаев) (Isen and Levin, 1972). Другой эксперимент проводился в торговом центре: те, кого просили обменять долларовую банкноту, были намного счастливее, когда чувствовали запах свежеиспеченного хлеба или круассанов, по сравнению с теми, кто этого не делал (Baron, 1997).Другой известный пример — это крайнее повиновение авторитету в контекстах, стимулирующих конформизм, как в эксперименте Милгрэма (1969): здесь участников попросили применить электрошок к пациентам в том, что, по их мнению, было важным научным экспериментом (хотя тот факт, что 35 % участников, отказавшихся от участия в этически проблемных фазах эксперимента, часто недооценивается, см. Racine and Dubljević, 2017). Во всех этих случаях предполагается, что на поведение влияет ситуация, подрывая прогнозы, основанные на характере человека.Более того, добровольцы, участвующие в такого рода экспериментах, склонны отвергать объяснение своего поведения с точки зрения причин, о которых они не знали, и вместо этого мотивируют свой выбор разными причинами, сделанными так, чтобы их текущее поведение соответствовало их общим руководящим принципам. Другими словами, испытуемые отказываются принимать реальные мотивы своего поведения как оправдания для него.

Механизмы, лежащие в основе ситуационизма, по крайней мере частично попадают в более широкую категорию бессознательных детерминант действий и предпочтений, описываемых как последствия автоматизма процессов принятия решений и действий человека.Согласно Kihlstrom (2008), автоматизированные процессы характеризуются: (1) неизбежным вызовом , то есть, определенные стимулы окружающей среды вызывают определенные реакции, независимо от предыдущего психического состояния вовлеченного субъекта; (2) Неисправимое завершение , то есть после запуска автоматических процессов они выполняются по определенной схеме, в которую субъект не может вмешаться; (3) эффективное выполнение , то есть автоматические процессы не требуют усилий или активного участия субъекта; (4) параллельная обработка , то есть автоматические процессы не мешают другим одновременным процессам и не мешают им.Крайняя теоретическая версия идеи всеобъемлющего автоматизма была предложена Г. Стросоном. Вкратце, по его словам, для того, чтобы мыслительные действия и, в частности, мысли считались умственными действиями, агент должен иметь возможность добровольно и сознательно повышать содержание мысли. Но на самом деле мы не можем сформировать намерение обдумать конкретную мысль: для этого мы должны уже иметь эту мысль, доступную для рассмотрения и принятия; и мысли, кажется, возникают автоматически (Strawson, 2003).Однако это косвенная критика идеи свободы воли, которая не связана строго с эмпирической психологией и должна обсуждаться на философском уровне.

Работа с ситуационизмом

Ситуационизм, безусловно, улучшил понимание мотивов человеческих действий. В свете растущего числа экспериментальных данных было бы нереалистичным утверждать, что на людей совсем не влияют обстоятельства, в которых они находятся. Все вносит свой вклад и имеет значение, но необходимо оценить относительную важность различных факторов, как внутренних, так и внешних для человека.Главный вопрос заключается в том, могут ли люди иногда, когда дело доходит до уместного выбора, осуществлять свой сознательный контроль и действовать по своей собственной воле. В этом смысле обратите внимание, что всегда считалось, что характер человека идентифицируем и узнаваем. Итак, единственный надежный, хотя и импрессионистский и ненаучный способ сделать вывод о характере человека — это наблюдать за его поведением и выбором, чтобы найти некоторые закономерности. Если мы можем идентифицировать чей-то характер, это означает, что в его поведении есть определенная закономерность (и предсказуемость).В результате создается впечатление, что этот агент принимает решения (только) на основе изменяющихся внешних обстоятельств, а на основе внутренних процессов (их характера), которые достаточно стабильны.

Конечно, даже если люди очень хорошо ориентируются в своей социальной среде на основе преднамеренной психологии, они все равно могут быть жертвами когнитивных искажений и, как правило, склонны к категоризации, усиливая различия и недооценивая менее значимые аспекты. Чтобы преодолеть эту проблему, психологи сами создали профили личности для научного измерения постоянных поведенческих ориентаций людей.Хотя существование личностных черт действительно спорно, и большинство личностных тестов часто обвиняют в неточности, сегодня мы добиваемся большого прогресса в этом направлении благодаря большим данным. Герлах и др. (2018), например, разработали альтернативный подход к идентификации типов личности, применяемый «к четырем большим наборам данных, включающим более 1,5 миллиона участников». Авторы выделили четыре устойчивых личностных кластера, нарисовав карту устоявшихся личностных черт: обычные личности, сдержанные личности; образцовых личностей и эгоцентричных личностей.Они также обнаружили, что личности развиваются и эволюционируют, в целом от «эгоцентричных» в подростковом возрасте к другим группам во взрослом возрасте.

В любом случае, идея характера как устойчивой тенденции реагировать связным (если не предсказуемым) образом на конкретные ситуации теперь подтверждена, и нельзя отрицать значимость внутренних процессов над внешними непредвиденными обстоятельствами. Фактически, в противном случае успех основанных на персонажах объяснений и предсказаний можно было бы объяснить только очень маловероятным совпадением, при котором случайные обстоятельства идут в основном в том же причинном направлении, что и поведение агента.Ситуационисты могут утверждать, что часто характер человека не является предсказуемым (как показывают их эксперименты) и что профили личности не столь надежны (Doris, 2002).

Безусловно, верно, что часто мы делаем общие суждения, возможно, даже с предубеждениями в отношении данных социальных «категорий», из-за чего мы бессознательно отбираем данные наблюдений. Но так бывает не всегда. Например, было отмечено, что присутствие большого количества «праведных» людей, которые рисковали своей жизнью, не надеясь на какую-либо награду, чтобы спасти евреев, которым угрожали нацисты, похоже, опровергает ситуационистский тезис (Fogelman, 1994; Monroe). , 1996; Олинер, Олинер, 1998; ср.Огиен, 2001). На этих людей не влияли ситуации, в которых они оказались, что действительно привело бы их к соучастию или инертным наблюдателям, как на многих других людей в тот период. Вместо этого они продемонстрировали согласованность характера и личности в различных обстоятельствах. Сострадательные и мужественные люди такого типа кажутся серьезной проблемой для сильного ситуационизма, даже если его сторонники по-прежнему убеждены, что ситуационизм может ответить на это возражение (см. Machery, 2010).

Более того, удивительный характер исследований, подчеркивающих роль факторов окружающей среды, заставляет нас недооценивать тот факт, что часто большинство субъектов — но не все — проявляют эффект ситуации. Следовательно, в целом эмпирическая основа не может использоваться для подтверждения того, что внутренние процессы субъекта, предположительно лежащие в основе свободы воли, никогда не работают. Другой аспект касается того факта, что выбор, установленный в лабораторных экспериментах, не всегда актуален или типичен для реальной жизни, и поэтому более вероятно, что на них могут влиять контекстуальные факторы.Однако это неверно для наиболее известных экспериментов. Рассмотрим, например, знаменитое исследование, показывающее, как степень альтруизма участников (участники были семинаристами) варьировалась в зависимости от того, спешили они или нет из-за какого-то важного обязательства (Darley and Batson, 1973).

На другом уровне мы не можем не упомянуть проблему воспроизводимости результатов социального поведения, опубликованных в рецензируемых журналах (Open Science Collaboration, 2015). Сбои в воспроизведении и проблемы со статистической обработкой были обнаружены в течение некоторого времени (Bakker and Wicherts, 2011), в результате чего 15% исследований были отменены в своих выводах.И другие исследования также показывают, что произвольный выбор, сделанный исследователями в их исследовании, может увеличить количество ложноположительных результатов (Simmons et al., 2011). Даже 38% статей, опубликованных в Science и Nature , не удалось воспроизвести (Camerer et al., 2018). Интересно, что авторы последнего исследования создали рынок предсказаний, собрав группу из примерно 80 психологов и экономистов. Они прочитали исследование и могли обменяться «долями» в надежности результата.«Ставки» экспертов совпадали с общей скоростью воспроизведения, которая показывает, что профессиональные ученые, как правило, хорошо разбираются в эмпирической реальности мира. Следовательно, если они «проваливают» некоторые очень противоречивые результаты, это может не означать, что такие результаты являются нормальными и, тем не менее, оставались до сих пор незамеченными, а скорее то, что они являются результатом исключительных условий, созданных в эксперименте (тип среды, выбор участников …), Что явно исключает халатность и мошенничество исследователей, проводивших неповторимый эксперимент.

Это связано с другим аспектом экспериментов, которые породили ситуационизм: а именно с тем фактом, что они проводятся «ниже порога» в отношении социальных макровзаимодействий, имеющих отношение к динамике присвоения ответственности и функционированию межличностных отношений. отношения. Можно сравнить отношения между описанием бессознательных субличностных психических механизмов и интенциональной психологией с описанием релятивистской механики и классической механики.Релятивистская механика, безусловно, более верна текущему состоянию знаний и позволяет более «истинное» и более точное описание реальности, но более интуитивное и обычное описание, предлагаемое Ньютоном с помощью классической механики, вполне подходит для многих макроскопических приложений, которые могут касаются нас. Более того, когда дело доходит до описания человека, существует также субъективный элемент, который может побудить по многим причинам предпочесть использование здравого смысла в некоторых областях психологии.

Можно также сказать, что то, что позволяет эмпирической психологии описывать разобщенность субъекта и автоматичность поведения, является «количественной оценкой», которая охватывает узкую область нашего спектра социальных действий. На уровне тела мы можем измерить гликемический уровень субъекта и определить пределы, выше и ниже которых производительность обычно снижается, а состояние здоровья ухудшается. То же самое относится к параметрам окружающей среды, таким как температура воздуха или количество кислорода.Но даже если мы можем постоянно следить за числовыми параметрами, индивидуальные субъективные состояния могут отличаться по сравнению с записанными данными, так что человек может оставаться активным даже при низком запасе сахаров и при сильной жаре. И наоборот, в формально идеальных условиях другие могут страдать от холода или испытывать недостаток органических ресурсов. Другими словами, существует центральный диапазон значений этих параметров, так что только значительный сдвиг в любую крайность существенно влияет на макроскопическое поведение.То же самое можно сказать и о прекрасных эффектах, обнаруженных в экспериментах, в которых люди не кажутся (и, вероятно, не являются) полностью свободными, сознательными и рациональными в своем выборе. Значительные межличностные и социальные взаимодействия могут попадать в этот центральный макроскопический диапазон значений соответствующих параметров, в котором поведение приблизительно является свободным, сознательным и рациональным.

С другой стороны, освоение ситуационизма также можно рассматривать как полезный когнитивный инструмент, позволяющий сделать наше поведение менее подверженным непредвиденным обстоятельствам и более соответствующим нашим глубинным мотивам.Это может произойти, например, в случае вышеупомянутого семинаристского эксперимента. Осознание того, что спешка или даже опоздание для выполнения важного обязательства (в аэропорту ожидают пилота), мешает нам признать насущные потребности других, должно побуждать людей, которые хотят быть внимательными к потребностям других, уйти из дома раньше, поэтому чтобы не игнорировать любые просьбы о помощи. Некоторые исследования говорят нам, что это осознание действительно существует (Биман и др., 1978; Пьетромонако и Нисбетт, 1982).

Наконец, существует направление исследований, которое, серьезно относясь к бессознательному функционированию нашего мозга, рассматривает его как результат сознательного процесса обучения в соответствии с аристотелевским подходом, пересмотренным в свете новых нейробиологических знаний (Suhler and Churchland , 2009; Churchland, Suhler, 2014). В частности, сторонники утверждают, что система вознаграждения, которая имеет такой большой вес в нашем выборе, является частью нас, даже если она действует в основном автоматически; его можно обучать и постоянно получать обратную связь.Наши выборы подлинны, они исходят изнутри, а не под влиянием внешних обстоятельств, потому что мы — наш мозг. На эксперименты ситуационистов эти ученые возражают, что «все выглядит по-другому, когда вы уравновешиваете картину с научными данными, показывающими надежность контроля, например, способность поддерживать цель, несмотря на отвлекающие факторы, откладывать удовлетворение, останавливать действие на полпути». развивать полезные привычки и подавлять импульсы. Это наблюдается у людей, но также и у обезьян, крыс и, как следует предсказывать, у многих других видов »(Churchland and Suhler, 2014, p.314–315).

Акцент делается на «усвоенном трудолюбии», что может указывать на роль системы вознаграждения в укреплении моделей поведения, которые вызывают настойчивость в достижении цели (Eisenberger et al., 1992). По мнению сторонников этой точки зрения, благодаря системе вознаграждения само чувство интенсивных и продолжительных усилий может стать вознаграждением само по себе. Это наблюдение активации нейронов указывает как на сильную способность к контролю, так и на тот факт, что такую ​​способность можно усилить с помощью подкрепления.В аристотелевском смысле, если мы будем развивать и внедрять вторую природу, даже если наши выборы и решения являются «автоматическими», они будут «свободным» выражением того, кем мы хотим быть.

Реалистичная свобода воли в свете эпифеноменализма

Конечно, самоконтроль и свобода воли зависят не только от сознательных процессов. Но в контексте учетной записи глобального рабочего пространства, которая сейчас принимается многими в отношении доступа на личном уровне к информационному содержанию состояний разума / мозга, сознание играет роль интеграции содержимого потребляющих систем.Согласно Леви, модель глобального рабочего пространства подразумевает, что сознание влияет на наш выбор, даже если бессознательные психические состояния также влияют на наше поведение. «Существуют систематические различия в том, как эти состояния влияют на поведение с сознанием и без сознания, и эти различия влекут за собой различие в нашей степени контроля над определенными фактами. Только когда информация интегрирована, агент осуществляет контроль над степенью, в которой эта информация влияет на его или ее поведение »(Леви, 2014, стр.336).

Примеры свободы воли Леви включают наблюдение Пенфилда (1975), согласно которому пациенты, пострадавшие от эпилептического приступа, следуют привычному и стереотипному образцу поведения, но теряют способность принимать решения в отношении ситуаций, с которыми они никогда раньше не сталкивались. . Эту неспособность можно объяснить невозможностью (сознательного) доступа к широкому спектру информации, что, в свою очередь, объясняет ригидность поведения во время эпилептических приступов.Известное судебное дело о сомнамбулическом насилии (Broughton et al., 1994), в котором виновный в преступлении, совершенном во время лунатизма, был оправдан, можно рассматривать в тех же неврологических терминах. В остальном совершенно здоровый человек встал с постели во сне, подошел к дому своих родителей и ударил их ножом, не выходя из состояния лунатизма, хотя две жертвы кричали и пытались защитить себя. Испытуемый находился в ситуации, когда он не понимал противоречия между его убеждениями и ценностями, с одной стороны, и своим поведением, с другой.Действия субъекта в этом измененном состоянии сознания не выражали и не контролировали достаточно широкий спектр его установок, учитывая, что эти установки сделали его тем человеком, которым он был раньше. Неизмененное сознание, по сути, дает контроль над агентом в целом, интегрируя всю доступную информацию.

Только сознание в его нормальном функционировании обеспечивает доступ и оценку не только воспринимаемых входных данных, но также мотиваций, убеждений и ценностей субъекта в процессе, который обычно связан со свободой воли.В этом смысле идея о том, что должен быть сознательный выбор, чтобы поведение считалось свободным, имеет не только философское значение, но и относится к эффективному функционированию нашего мозга. Например, для приобретения новых навыков требуется участие областей, связанных с глобальным рабочим пространством, в частности, большие области коры головного мозга, но после приобретения новых навыков области, которые активируются при их использовании, значительно сокращаются (Haier et al. , 1992; Raichle et al., 1994). Действие, которое включает использование этих навыков, может считаться свободным (хотя и не обязательно) даже в последующих ситуациях, потому что агент ранее сознательно приобрел их.

На сегодняшний день все это кажется правдой. Однако это не означает, что все доказательства, подтверждающие модульный эпифеноменализм, несмотря на его ограничения, можно игнорировать. Такое свидетельство не отрицает свободу воли по фактическим и концептуальным причинам, изложенным выше, но также не оставляет вещей такими, какими они были до ситуационизма. Принимая во внимание условия свободы воли, разоблаченные с самого начала, многие философы поддерживают то, что можно назвать обоснованием, объяснениями свободы воли (Wolf, 1990; Wallace, 1994; Fischer and Ravizza, 1998; Arpaly, 2003).Исходя из этих представлений, способность агента адекватно реагировать на причины — это то, что дает субъекту контроль, типичный для свободы воли (и необходимый для моральной ответственности). У объяснений причин есть много аргументов в свою пользу, начиная с приверженности интуитивной идее свободы воли. Но они также являются теми, которым чаще всего бросается вызов ситуационизм, поскольку ситуационизм prima facie показывает степень иррациональности в нашем поведении или, по крайней мере, слишком низкую рациональность, чтобы можно было утверждать, что у нас есть свобода воли.

Можно сделать много возражений и критических замечаний по поводу общего аргумента ситуационизма, то есть того, что мы не пользуемся свободой воли в ее классическом понимании. Однако, как полезно заметил Варгас (2013, стр. 333), многочисленные и надежные эмпирические данные указывают на то, что «наша рациональная, моральная природа очень хрупкая и ограниченная». Например, это показывает следующий эксперимент. Две группы учеников проходят тест, в котором они должны подчеркнуть местоимения, использованные в отчете о школьной поездке ( нас, наш, я, мой ).Те, кто читает отрывок с местоимениями во множественном числе, с большей вероятностью укажут в качестве «руководящих принципов своей жизни» реляционные ценности (такие как принадлежность, дружба, безопасность, семья ) по сравнению с теми, кто прочитал текст «в единственном числе» (Гарднер и др., 1999, 2002).

В свете всего этого Варгас предлагает пересмотреть объяснения причин и отказаться от некоторых предположений, которые обычно подразумеваются такими описаниями. Первый — это атомизм : «представление о том, что свобода воли является нереляционным свойством агентов; его можно охарактеризовать отдельно от более широкого социального и физического контекста.Второй — это монизм : «воззрение, которое является лишь одной естественной силой или набором агентных свойств, составляющих свободную волю или условие контроля». Учитывая «ситуационно-зависимый характер наших способностей» — или, как я предпочитаю говорить, «реляционный характер реализации наших способностей» — можно принять плюралистический подход, который утверждает, что «существует множество агентных структур или комбинаций полномочия, которые составляют контроль или свободу, необходимые для моральной ответственности »(Варгас, 2013, стр.333). Другими словами, столкнувшись с изменчивостью нашей способности контролировать свои действия, даже в зависимости от внешней ситуации, в которой мы находимся, мы можем умеренно пересмотреть идею о том, что «наши способности к контролю являются метафизически устойчивыми, унифицированными и кросс-ситуативными. конюшня »(Варгас, 2013, с. 341).

Заключение

Концепция свободы воли обычно подвергалась сомнению на метафизическом фронте из-за очевидной невозможности совместной поддержки истины детерминизма и существования свободы.Для этого широко распространенной философской позицией по этой теме был компатибилизм. Достижения в области психологических и нейробиологических исследований переместили вызов свободе воли с метафизического на эпистемологический уровень. Последнее выражение этого вызова носит название эпифеноменализма, понимаемого как тезис, согласно которому сознательное принятие решения субъектом, определяющее его поведение, является лишь очевидным.

Серия исследований была сосредоточена на механизмах инициирования действий мозга и времени сознания с использованием методов исследования активности мозга.Другое направление исследований — недавно названное ситуационизмом — вместо этого исследовало бессознательное влияние внешних стимулов и ситуаций на поведение субъекта, которые способны обуславливать выбор субъекта без его ведома. В своей статье я показал, что эксперименты Либета и последующие неубедительны по разным причинам и поэтому не ставят под сомнение идею свободы, по крайней мере, в тех ситуациях, которые невозможно проверить с помощью современных методов визуализации мозга. где необходимо сделать выбор.

Что касается ситуационизма, его вызов свободе воли кажется более коварным. Даже если воспроизводимость многих исследований является низкой или спорной, не представляется возможным отрицать, что прайминговые эффекты в значительной степени действуют, по крайней мере, в некоторых обстоятельствах. Выбор, сделанный под подразумеваемым натиском элементов окружающей среды, которые мы обычно считаем маловажными, вряд ли можно назвать свободными в соответствии с определениями, предложенными в начале статьи. Однако есть множество контрпримеров ситуационизму.Более того, разумно предположить, что субъекты, проинформированные о прайминговом эффекте или, в любом случае, проинформированные о риске быть обусловленным окружающей средой, могут увеличить степень свободы своего выбора, даже в тех случаях, когда ситуационизм в противном случае был бы эффективным.

Следовательно, можно разумно заключить, что имеющихся данных недостаточно, чтобы отрицать, что мы наделены свободой воли в форме сознательного контроля, который возлагает на нас моральную ответственность за то, что мы делаем. Скорее, есть достаточно данных, чтобы сказать, что мы не всегда свободны, и в любом случае не свободны одинаково каждый раз, когда мы делаем выбор.В разных ситуациях, также основанных на наших явных и сознательных усилиях, степень нашей свободы может варьироваться. Соответственно, можно думать о свободе воли как о практическом понятии, которое выражается в степенях и может быть измерено с помощью соответствующих тестов и нейропсихологических средств, как я предлагал в другом месте (Lavazza and Inglese, 2015).

Авторские взносы

Автор подтверждает, что является единственным соавтором этой работы, и одобрил ее к публикации.

Заявление о конфликте интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Список литературы

Аппиа, К. А. (2008). Эксперименты в области этики . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Google Scholar

Арпалы, Н. (2003). Беспринципная добродетель . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Барг, Дж. А., Чен, М., и Берроуз, Л. (1996). Автоматичность социального поведения: прямое влияние конструкции черты и активации стереотипа на действие. J. Pers. Soc. Psychol. 71, 230–244.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Барон Р. А. (1997). Сладкий запах… помощи: Влияние приятного окружающего аромата на просоциальное поведение в торговых центрах. чел. Soc. Psychol. Бык. 23, 498–503.

Google Scholar

Бимэн, А. Л., Барнс, П. Дж., Кленц, Б., и Маккуирк, Б. (1978). Повышение показателей помощи за счет распространения информации: обучение окупается. чел. Soc. Psychol. Бык. 4, 406–411.

Google Scholar

Бротон Р., Биллингс Р., Картрайт Р., Дусетт Д., Эдмидс Дж., Эдвард М. и др. (1994). Убийственный сомнамбулизм: отчет о болезни. Сон 17, 253–264.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Бужаки, Г. (2006). Ритмы мозга . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Camerer, C.F., Dreber, A., Holzmeister, F., Ho, T.-H., Huber, J., Johannesson, M., et al.(2018). Оценка воспроизводимости экспериментов в области социальных наук в природе и науке в период с 2010 по 2015 гг. Nat. Гм. Behav. 2, 637–644. DOI: 10.1038 / s41562-018-0399-z

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Каруана Ф. и Борги А. (2016). Il Cervello в Азионе . Болонья: il Mulino.

Google Scholar

Карузо Г. (2012). Свободная воля и сознание: детерминистское рассмотрение иллюзии свободы воли. Лэнхэм, Мэриленд: Lexington Books.

Google Scholar

Карузо, Г. (ред.). (2013). Изучение иллюзий свободы воли и моральной ответственности . Лэнхэм, Мэриленд: Lexington Books.

Google Scholar

Кэшмор, А. Р. (2010). Лукреальный поворот: биологическая основа человеческого поведения и система уголовного правосудия. Proc. Natl. Акад. Sci. США 107, 4499–4504. DOI: 10.1073 / pnas.0¹¹⁰⁷

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чемеро, А.(2009). Радикальное воплощение когнитивной науки . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Черчленд, П. С., Сулер, К. Л. (2014). «Агентство и контроль: подкорковая роль в принятии правильных решений», в Moral Psychology, Vol. 4, Свобода воли и моральная ответственность , изд. У. Синнотт-Армстронг (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 309–334.

Google Scholar

Cisek, P. (2007). Корковые механизмы отбора действий: гипотеза аффордансной конкуренции. Philos. Пер. R. Soc. Лондон. B Biol. Sci. 362, 1585–1599. DOI: 10.1098 / rstb.2007.2054

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дарли, Дж. М., и Бэтсон, К. Д. (1973). «От Иерусалима до Иерихона»: исследование ситуационных и диспозиционных переменных в помогающем поведении. J. Pers. Soc. Psychol. 27, 100–108.

Google Scholar

Дорис, Дж. М. (2002). Отсутствие характера: личность и нравственное поведение .Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Эйзенбергер, Р., Кульман, Д. М., и Коттерелл, Н. (1992). Влияние социальных ценностей, тренировки усилий и структуры целей на настойчивость задачи. J. Res. Чел. 26, 258–272.

Google Scholar

Фишер Дж. М. и Равицца М. (1998). Ответственность и контроль: теория моральной ответственности . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Фодор, Дж.А. (1983). Модульность мышления . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Фодор, Дж. А. (2001). Разум так не работает: рамки и пределы вычислительной психологии . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Фогельман Э. (1994). Совесть и мужество: спасатели евреев во время Холокоста . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Doubleday.

Google Scholar

Фрид И., Мукамель Р., и Крейман, Г. (2011). Внутренне генерируемая преактивация отдельных нейронов медиальной лобной коры головного мозга человека предсказывает волю. Нейрон 69, 548–562. DOI: 10.1016 / j.neuron.2010.11.045

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гарднер, В. Л., Габриэль, С., и Хохшильд, Л. (2002). Когда мы с вами являемся «мы», вы не представляете угрозы: роль самораспространения в социальном сравнении. J. Pers. Soc. Psychol. 82, 239–251. DOI: 10.1037 / 0022-3514.82.2.239

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гарднер, В. Л., Габриэль, С., и Ли, А. Ю. (1999). «Я» ценим свободу, но «мы» ценим отношения: самоконструирование отражает культурные различия в суждениях. Psychol. Sci. 10, 321–326.

Google Scholar

Герлах М., Фарб Б., Ревелл В. и Амарал Л. Н. (2018). Надежный подход, основанный на данных, определяет четыре типа личности в четырех больших наборах данных. Nat. Гм. Поведение .2, 735–742. DOI: 10.1038 / s41562-018-0419-z

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джорджи Р., Лавацца А. (2018). Психическая причинность. APhEx, 17 . Доступно в Интернете по адресу: www.aphex.it

Голлвитцер П. М. (1999). Намерения реализации: сильные эффекты простых планов. Am. Psychol. 54, 493–503.

Google Scholar

Голлвитцер П. М. и Ширан П. (2006). Намерения реализации и достижение цели: метаанализ эффектов и процессов. Adv. Exp. Soc. Psychol. 38, 69–119. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (06) 38002-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хайер, Р. Дж., Сигел, Б. В. Младший, Маклахлан, А., Содерлинг, Э., Лоттенберг, С., и Бухсбаум, М. С. (1992). Региональные метаболические изменения глюкозы после изучения сложной зрительно-пространственной / моторной задачи: позитронно-эмиссионное томографическое исследование. Brain Res. 570, 134–143.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Изен, А.М., Левин, П.Ф. (1972). Влияние хорошего самочувствия на помощь: печенье и доброта. J. Pers. Soc. Psychol. 21, 384–388.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Исмаэль, Дж. Т. (2016). Как физика делает нас свободными. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Канеман, Д. (2011). Мыслить быстро и медленно . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Фаррар, Штраус и Жиру.

Google Scholar

Кильстром, Дж. Ф. (2008). «Джаггернаут автоматизма — или, в конце концов, мы же автоматы?» в Мы свободны: Психология и свобода воли , ред.Баер, Дж. К. Кауфман и Р. Ф. Баумейстер (Oxford: Oxford University Press), 155–180.

Google Scholar

Ким Дж. (1998). Разум в физическом мире . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Лавацца, А. (2016). Свобода воли и нейробиология: от объяснения свободы до новых способов ее применения и измерения. Фронт. Гм. Neurosci . 10: 262. DOI: 10.3389 / fnhum.2016.00262

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лавацца, А.(2017a). Neurolaw и наказание: натуралистический и гуманитарный взгляд и упущенные из виду опасности. Теория 37, 81–97.

Google Scholar

Lavazza, A. (2017b). Прагматический и эмпирический подход к свободе воли. Riv. Int. Филос. Псикол. 8, 247–258. DOI: 10.4453 / rifp.2017.0020

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лавацца, А., Де Каро, М. (2010). Не так быстро: о некоторых смелых нейробиологических заявлениях о человеческой деятельности. Нейроэтика 3, 23–41. DOI: 10.1007 / s12152-009-9053-9

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лавацца А., Инглезе С. (2015). Осуществление и измерение (своего рода) свободы воли (и ответственности). К новым рамкам психологии, этики и права. Riv. Int. Филос. Псикол. 6, 37–55. Doi: 10.4453 / rifp.2015.0004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Леви, Н. (2014). «Сознание имеет значение», в Moral Psychology, Vol.4, Свобода воли и моральная ответственность , изд. У. Синнотт-Армстронг (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 334–339.

Google Scholar

Либет Б., Глисон К. А., Райт Э. У. и Перл Д. К. (1983). Время сознательного намерения действовать относительно начала мозговой активности (готовность-потенциал): бессознательное инициирование свободно-произвольного действия. Мозг 106, 623–642.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Маккенна, М., Перебум, Д.(2016). Свобода воли: современное введение . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.

Google Scholar

Меле, А. (2014). Бесплатно. Почему наука не опровергает свободу воли . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Милграм, С. (1969). Подчинение властям . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Харпер и Роу.

Google Scholar

Монро, К. Р. (1996). Очаг альтруизма: восприятие всего человечества .Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.

Google Scholar

Нахмиас, Э. (2014). «Является ли свобода воли иллюзией? Противодействие вызовам современных наук о разуме », в Moral Psychology, Vol. 4, Свобода воли и моральная ответственность , изд. У. Синнотт-Армстронг (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press, 1–25.

Google Scholar

Огиен, Р. (2001). L’influence de l’odeur des Croissants Chauds sur la Bonté Humaine et Autres Questions de Philosophie Morale Expérimentale .Париж: Грассе.

Google Scholar

Олинер, С. П., и Олинер, П. М. (1998). Альтруистическая личность: спасатели евреев в нацистской Германии . Лондон: Макмиллан.

Google Scholar

Открытое научное сотрудничество (2015). Оценка воспроизводимости психологической науки. Наука 349: aac4716. DOI: 10.1126 / science.aac4716

CrossRef Полный текст

Penfield, W. (1975). Тайна разума: критическое исследование сознания и человеческого мозга .Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.

Google Scholar

Перебум, Д. (2001). Жить без воли. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Перебум, Д. (2013). «Оптимистический скептицизм по поводу свободы воли», в Философия свободы воли: Основные чтения современных дебатов , ред. П. Рассел и О. Дери (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Oxford University Press), 421–449.

Google Scholar

Пьетромонако, П.Р. и Нисбетт Р. Э. (1982). Плыть вверх по течению против фундаментальной ошибки атрибуции: слабые обобщения испытуемых из исследования Дарли и Бэтсона. Soc. Behav. Человек. Int. J. 10, 1–4.

Google Scholar

Порт, Р. Ф., и ван Гелдер, Т. (ред.). (1995). Разум как движение: исследования динамики познания . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Расин Э. и Дублевич В. (2017). «Поведенческие и мозговые исследования свободы воли морали: угроза или расширение прав и возможностей?» в Нейроэтика: Предвидя будущее , ред Дж.Illes (Нью-Йорк, Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 388–410.

Google Scholar

Raichle, M. E., Fiez, J. A., Videen, T. O., MacLeod, A. M. K., Pardo, J. V., Fox, P. T., et al. (1994). Практические изменения функциональной анатомии мозга человека при немоторном обучении. Cereb. Cortex 4, 8–26.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Сайгл В., Дублевич В. и Расин Э. (2018). Влияние знакового исследования нейробиологии на свободу воли: качественный анализ статей с использованием методов Либета и его коллег. Ajob Neurosci. 9, 29–41. DOI: 10.1080 / 21507740.2018.1425756

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шургер А., Милопулос М. и Розенталь Д. (2016). Нейронные предшественники спонтанного произвольного движения: новая перспектива. Trends Cogn. Sci. 20, 77–79. DOI: 10.1016 / j.tics.2015.11.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шургер А., Ситт Дж. Д. и Дехайн С. (2012). Аккумуляторная модель спонтанной нейронной активности перед самостоятельным движением. Proc. Natl. Акад. Sci. США 109, E2904 – E2913.doi: 10.1073 / pnas.1210467109

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шапиро, Л. (2010). Воплощенное познание . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.

Google Scholar

Симмонс, Дж. П., Нельсон, Л. Д., и Симонсон, У. (2011). Ложноположительная психология: нераскрытая гибкость в сборе и анализе данных позволяет представить все как значимое. Psychol. Sci. 22, 1359–1366. DOI: 10.1177 / 0956797611417632

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сун, К. С., Ханьси Хэ, А., Боде, С., и Хейнс, Дж. Д. (2013). Предсказание свободного выбора абстрактных намерений. Proc. Natl. Акад. Sci. США 110, 6217–6222. DOI: 10.1073 / pnas.1212218110

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стросон, Г. (2003). XI — Психическая баллистика или непроизвольность спонтанности. Proc. Аристотель. Soc. 103, 227–256. DOI: 10.1111 / j.0066-7372.2003.00071.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Тортоса-Молина, М., и Дэвис, Г. (2018). Бессознательная прайминг отделяет «свободный выбор» от реакций «спонтанного побуждения». Сознательное. Cogn. 60, 72–85. DOI: 10.1016 / j.concog.2018.02.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван Инваген, П. (1983). Очерк свободной воли . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Варгас, М. (2011). «Ревионистский поворот: размышления о недавней истории работы над свободой воли», в New Waves of the Philosophy of Action , ред. Дж. Агилар, А. Бакарефф и К. Фрэнкиш (Лондон: Palgrave Macmillan), 143– 172.

Google Scholar

Варгас, М. (2013). «Ситуационизм и моральная ответственность: свобода воли во фрагментах», в Decomposing the Will , ред. А. Кларк, Дж. Киверштейн и Т. Виркант (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Oxford University Press), 325–349.

Google Scholar

Уоллес, Р. Дж. (1994). Ответственность и моральные устои . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Google Scholar

Уоллер Б. Н. (2011). Против моральной ответственности. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Уолтер, Х. (2001). Нейрофилософия свободы воли: от либертарианской иллюзии к концепции естественной автономии . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Уилсон, Т. Д. (2004). Незнакомцы для себя: открытие адаптивного бессознательного. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Google Scholar

Вольф, С. (1990). Свобода в разумных пределах . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Свобода воли (СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ) — iResearchNet

Свобода воли — спорная идея в социальной психологии. Исследователи начали говорить об этом и изучать его, в том числе мнения об этом обычных людей, но есть много социальных психологов, которые настаивают на том, что все такие убеждения ошибочны.Как область научных исследований социальная психология почти наверняка неспособна доказать, существует ли свобода воли или нет. Но социальная психология может изучать, как люди делают выбор, когда они чувствуют себя свободными или менее свободными, как инициируются и контролируются действия, как люди реагируют, когда их свобода лишается, и каковы последствия веры по сравнению с неверием в свободную волю. .

Определение свободы воли

Свобода воли — это концепция, унаследованная от философии и даже теологии, поэтому ученые не смогли определить ее по своему желанию.Эта проблема с определением внесла свой вклад в споры по этому поводу, потому что разные люди используют этот термин для обозначения разных вещей.

Основная идея свободы воли состоит в том, что люди могут действовать по-разному. Противоположное убеждение — детерминизм, согласно которому каждое действие полностью вызвано (детерминировано) предшествующими событиями.

Подумайте о том, что вы сделали недавно, даже, возможно, взяли эту запись, чтобы прочитать. Неужели вы могли поступить иначе? Или это был неизбежный результат действующих на вас сил и давления, включая как текущую ситуацию, так и прошлый опыт и уроки? Возможно, вам показалось, что вы решили прочитать это, но опять же, это чувство могло быть иллюзией.Строгие детерминисты считают, что вы неизбежно прочитали это и что вы действительно не могли бы сделать ничего другого. Напротив, если у вас есть свобода воли, вы вполне могли бы поступить иначе.

«Воля», часть свободы воли, создает дополнительные проблемы для некоторых философов и психологов. Это подразумевает, что есть такая вещь, как воля, как часть человеческого разума, возможно, расположенная где-то в мозгу. Многие эксперты считают, что воля — это просто метафора или удобный способ говорить о психических процессах человека, а не что-то реальное.Следовательно, эти эксперты отвергают термин «свобода воли» и предпочитают говорить о свободе действий. Некоторые из них думают, что свобода реальна, а воля нереальна. Однако для большинства проблема заключается в том, существует ли на самом деле свобода, и «воля» не является спорной частью.

Оппозиция свободной воле

Социальные психологи, отвергающие идею бесплатного, имеют несколько основных причин для этого. Первый — простой акт веры. Многие психологи считают, что как ученые они должны верить в то, что всему есть причина и что детерминизм — единственное подходящее допущение для научных исследований.Большинство согласны с тем, что детерминизм не может быть доказан, но они считают, что ученым необходимо предположить, что это правда. Некоторые считают свободу воли устаревшей религиозной идеей. Б. Ф. Скиннер, известный бихевиорист, написал книгу под названием «За пределами свободы и достоинства», в которой призвал людей отказаться от своей глупой (как он это видел) веры в свободу выбора и признать, что все, что каждый делает, является продуктом истории подкрепления ( т.е. предыдущие награды и наказания за подобное поведение) и обучение, плюс несколько врожденных биологических паттернов.Скиннер изучил поведение крыс и обнаружил, что поведение крыс можно объяснить несколькими общими принципами. Он думал, что человеческое поведение подчиняется тем же принципам, возможно, немного более сложным, но не менее определенным образом.

В психологии есть несколько доказательств, которые ставят под сомнение веру людей в свободу воли. Конечно, почти все показывают, что человеческое поведение чем-то вызвано, включая виды вознаграждений и наказаний, которые изучал Скиннер. Сам факт причинно-следственной связи может быть воспринят как доказательство против свободной воли.Более драматично, работа Зигмунда Фрейда утверждала, что показывает, что поведение людей часто определяется и формируется бессознательными процессами и силами, поэтому то, что они сознательно думают, может быть ошибочным. Например, Фрейд предположил, что человек, который критикует, осуждает и нападает на гомосексуалистов, может сознательно полагать, что гомосексуальность — это плохо, но внутри у него может быть неосознанное влечение к гомосексуализму, и поэтому он защищает себя от своих собственных гомосексуальных чувств (которые он не может принять. ), настаивая на том, что гомосексуальность — это зло.

В более общем плане недавние исследования показали, что многие бессознательные процессы сильно влияют на поведение. По большей части они не очень похожи на бессознательную динамику, о которой писал Фрейд. Вместо темницы, в которую изгнаны социально неприемлемые мысли, новые теории изображают бессознательное больше как вспомогательный персонал важного руководителя, выполняющий множество полезных дел за кулисами. Исследования показали, что на людей воздействуют многие стимулы, которые они никогда не осознают сознательно (например, подсознательная реклама — мигание изображения так быстро, что человек не видит его сознательно, но подсознательно регистрирует и реагирует на него).В одном известном исследовании испытуемым приходилось решать головоломки, в которых они расшифровывали наборы слов, чтобы составить короткие предложения. Путем случайного задания некоторые участники решали предложения, в которых говорилось о старости, например, слова «пенсия», «солнечный свет» и «Флорида». Когда участники вышли из эксперимента, исследователи тайно рассчитали, насколько быстро они подошли к лифтам. Участники, которые были «приучены» к идее старости, шли медленнее, чем другие участники.Такие причины не указывают на свободную волю. Сознательное решение о том, с какой скоростью идти, не предполагало какого-либо преднамеренного решения идти медленно, но на их поведение влияли эти бессознательные процессы.

Действие таких эффектов является одним из важных факторов, заставляющих экспертов сомневаться в идее свободы воли. Несомненно, что много раз, когда люди верят, что они свободно, сознательно решают, что им делать, на самом деле на них влияют вещи, находящиеся вне их понимания.

Иногда люди ошибаются, даже когда думают, что контролируют и инициируют поведение.Работа Даниэля Вегнера, обобщенная в его книге «Иллюзия сознательной воли», показала, что люди часто ошибаются в том, заставили ли они что-то произойти. Он провел множество тщательно продуманных экспериментов, в которых люди несут или не несут ответственности за какое-то событие, но при этом у них есть сознательное мнение о нем, которое может оказаться неверным. Вы когда-нибудь играли с доской для спиритических сеансов? Многим людям нравится думать, что движением указателя на доске для спиритических сеансов руководят призраки или духи, и что люди не осознают, что сами перемещают указатель, но на самом деле они перемещают его сами.Доски для спиритических сеансов — это иллюзия свободы воли.

Поддержка свободной воли

Вопреки скептикам, некоторые исследователи полагают, что люди действительно делают выбор и имеют некоторую степень свободы. Как уже отмечалось, детерминированная точка зрения об отсутствии свободы воли бездоказательна и недоказуема. Более того, это противоречит повседневному опыту (в котором люди чувствуют, что они делают выбор, в котором возможен более чем один результат). Кроме того, психологические данные обычно не показывают 100% неизбежной причинно-следственной связи; скорее, большинство психологических исследований просто показывают разницу в шансах на какую-то реакцию.Согласно этой точке зрения, психологические причины работают просто для того, чтобы немного изменить шансы, а не активировать реакцию, которая неизбежна. Это оставляет достаточно места для свободы воли, по крайней мере, теоретически.

Другая поддержка свободы воли исходит из недавних доказательств того, что сила воли — это больше, чем метафора. Самоконтроль и выбор являются центральными в большинстве дискуссий о свободе воли, и, похоже, они действительно используют некоторый психологический ресурс, который можно было бы назвать силой воли.

Другая поддержка исходит от простого признания важности выбора и свободы в жизни человека.Если свобода — полностью иллюзия, почему было так много войн, революций и стремлений к ее достижению? Почему люди так борются за принятие решений? Почему люди так негативно реагируют, когда их лишают свободы?

Общие убеждения

Другой исследовательский подход — изучить влияние веры в свободную волю, потому что одни люди верят в нее больше, чем другие. Делрой Полхус разработал шкалу личностных качеств, которая сортирует людей по тому, верят они в свободу воли или нет.Можно раздать эту анкету людям, выставить оценки, а затем привести людей в лабораторию, чтобы посмотреть, как они себя ведут. Люди, которые верят в свободу воли, могут действовать иначе, чем люди, которые отвергают эту идею.

Другой подход — манипулировать этим убеждением. Кэтлин Вохс и Джонатан Скулер разработали несколько процедур для увеличения или уменьшения веры в свободу воли, например, попросив некоторых участников прочитать эссе, в котором говорится, что наука якобы доказала, что свобода воли — это ложная идея, а процессы в мозге являются полной причиной и объяснением. для любого поведения.Они обнаружили, что эти убеждения имеют значение. Например, когда людей отговаривают верить в свободу воли, они становятся более склонными к обману и другим антиобщественным поступкам. Другая работа показала, что потеря веры в свободу воли делает людей более агрессивными и менее полезными для других. Очевидно, общая вера в свободную волю способствует развитию чувства личной ответственности и социальных обязательств, и поэтому люди относятся друг к другу лучше в той мере, в какой они верят в свободу воли.

На распутье

Тема свободы воли вышла на передний план исследований социальной психологии из-за ее глубокого значения и актуальности для нескольких, очень разных направлений мысли и исследований. Кажется вероятным, что следующие 10 лет принесут важные новые успехи в том, как психологи понимают, как люди действуют, и как они говорят об идее свободы воли.

Ссылки:

1. Баумейстер, Р. Ф. (2005). Культурное животное: человеческая природа, смысл и социальная жизнь (гл.6). Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
2. Вегнер, Д. М. (2002). Иллюзия сознательной воли. Кембридж: MIT Press.

Нет такой вещи, как свобода воли

На протяжении веков философы и теологи почти единогласно считали, что цивилизация в том виде, в каком мы ее знаем, зависит от широко распространенной веры в свободную волю, и что потеря этой веры может иметь катастрофические последствия. Наши этические кодексы, например, предполагают, что мы можем свободно выбирать между правильным и неправильным. В христианской традиции это известно как «моральная свобода» — способность различать добро и добиваться его, а не просто быть побуждаемым аппетитами и желаниями.Великий философ Просвещения Иммануил Кант подтвердил эту связь между свободой и добром. Он утверждал, что если мы не свободны выбирать, то не имеет смысла говорить, что мы должны выбирать путь праведности.

Сегодня предположение о свободе воли пронизывает все аспекты американской политики, от социального обеспечения до уголовного права. Он пронизывает массовую культуру и поддерживает американскую мечту — веру в то, что каждый может сделать что-то из себя, независимо от того, с чего начинается жизнь.Как писал Барак Обама в книге «Смелость надежды », американские «ценности коренятся в базовом оптимизме в отношении жизни и вере в свободную волю».

Так что же произойдет, если эта вера разрушится?

Науки становились все более смелыми в своих заявлениях о том, что все человеческое поведение можно объяснить с помощью заводных законов причины и следствия. Этот сдвиг в восприятии является продолжением интеллектуальной революции, которая началась около 150 лет назад, когда Чарльз Дарвин впервые опубликовал О происхождении видов .Вскоре после того, как Дарвин выдвинул свою теорию эволюции, его двоюродный брат сэр Фрэнсис Гальтон начал делать выводы: если мы эволюционировали, то умственные способности, такие как интеллект, должны быть наследственными. Но мы используем эти способности, которыми одни люди обладают в большей степени, чем другие, для принятия решений. Таким образом, наша способность выбирать свою судьбу не бесплатна, а зависит от нашего биологического наследия.

Из нашего номера за июнь 2016 г.

Ознакомьтесь с полным содержанием и найдите свой следующий рассказ, который стоит прочитать.

Узнать больше

Гальтон развязал споры, которые бушевали на протяжении всего ХХ века, по поводу природы и воспитания. Являются ли наши действия разворачивающимся эффектом нашей генетики? Или результат того, что запечатлела нас окружающая среда? Накоплены впечатляющие доказательства важности каждого фактора. Независимо от того, поддерживали ли ученые одно, другое или их сочетание, они все чаще полагали, что наши действия должны определяться или .

В последние десятилетия исследования внутренней работы мозга помогли разрешить спор о природе и воспитании и нанесли еще один удар по идее свободы воли.Сканеры мозга позволили нам заглянуть внутрь черепа живого человека, выявляя сложные сети нейронов и позволяя ученым прийти к общему мнению о том, что эти сети формируются как генами, так и окружающей средой. Но в научном сообществе также есть согласие, что возбуждение нейронов определяет не только некоторые или большинство, но и все наших мыслей, надежд, воспоминаний и мечтаний.

Мы знаем, что изменения химического состава мозга могут изменить поведение — иначе ни алкоголь, ни нейролептики не имели бы желаемого эффекта.То же самое справедливо и для структуры мозга: случаи, когда обычные взрослые становятся убийцами или педофилами после развития опухоли мозга, демонстрируют, насколько мы зависимы от физических свойств нашего серого вещества.

Многие ученые говорят, что американский физиолог Бенджамин Либет в 1980-х годах продемонстрировал, что у нас нет свободы воли. Было уже известно, что электрическая активность накапливается в мозгу человека еще до того, как он, например, пошевелит рукой; Либет показал, что это накопление происходит до того, как человек сознательно принимает решение о переезде.Сознательное переживание решения действовать, которое мы обычно связываем со свободой воли, похоже, является дополнением, постфактуальной реконструкцией событий, которые происходят с по , мозг уже привел действие в движение.

Дебаты 20-го века о природе и воспитании подготовили нас к мысли о том, что мы сформировались под влиянием неподконтрольных нам влияний. Но это оставляло место, по крайней мере в популярном представлении, для возможности того, что мы сможем преодолеть свои обстоятельства или наши гены, чтобы стать автором своей собственной судьбы.Задача, которую ставит нейробиология, более радикальна: она описывает мозг как физическую систему, подобную любой другой, и предполагает, что мы хотим, чтобы он работал определенным образом, не больше, чем наше сердце. Современный научный образ человеческого поведения — это когда нейроны срабатывают, заставляя срабатывать другие нейроны, вызывая наши мысли и поступки, в непрерывной цепочке, которая тянется до нашего рождения и далее. В принципе, поэтому мы полностью предсказуемы. Если бы мы могли достаточно хорошо понять архитектуру и химию мозга любого человека, мы могли бы теоретически предсказать реакцию этого человека на любой данный стимул со 100-процентной точностью.

Это исследование и его выводы не новы. Но что ново, так это распространение скептицизма свободной воли за пределы лабораторий и в мейнстрим. Например, количество судебных дел, в которых используются доказательства из нейробиологии, более чем удвоилось за последнее десятилетие — в основном в контексте обвинений, утверждающих, что их мозг заставил их это сделать. И многие люди воспринимают это послание и в других контекстах, по крайней мере, если судить по количеству книг и статей, якобы объясняющих «ваш мозг» во всем, от музыки до магии.Детерминизм, в той или иной степени, набирает популярность. Скептики преобладают.

Это развитие поднимает неудобные — и все более и более нетеоретические — вопросы: если моральная ответственность зависит от веры в нашу собственную свободу действий, то по мере распространения веры в детерминизм, станем ли мы безответственными с моральной точки зрения? И если мы все больше будем рассматривать веру в свободную волю как заблуждение, что произойдет со всеми институтами, которые основаны на ней?

В 2002 году двум психологам пришла в голову простая, но блестящая идея: вместо того, чтобы размышлять о том, что может случиться, если люди потеряют веру в свою способность выбирать, они могут провести эксперимент, чтобы выяснить это.Кэтлин Вохс из Университета Юты и Джонатан Скулер из Университета Питтсбурга попросили одну группу участников прочитать отрывок, в котором утверждается, что свобода воли является иллюзией, а другой группе — отрывок, нейтральный по теме. . Затем они подвергали членов каждой группы различным искушениям и наблюдали за их поведением. Могут ли различия в абстрактных философских убеждениях влиять на решения людей?

Да, конечно. Когда их попросили пройти тест по математике с упрощением читерства, группа, настроенная увидеть свободную волю как иллюзорную, оказалась более склонной к незаконному подглядыванию за ответами.Когда давалась возможность украсть — взять из конверта в 1 доллар больше денег, чем полагалось, — те, чья вера в свободу воли была подорвана, воровали больше. По ряду критериев, по словам Вохса, она и Шулер обнаружили, что «люди, которых заставляют меньше верить в свободу воли, с большей вероятностью будут вести себя аморально».

Кажется, что когда люди перестают верить, что они свободные агенты, они перестают считать себя виновными в своих действиях. Следовательно, они действуют менее ответственно и уступают своим низменным инстинктам.Воос подчеркнул, что этот результат не ограничивается надуманными условиями лабораторного эксперимента. «Такие же эффекты наблюдаются у людей, которые от природы более или менее верят в свободу воли», — сказала она.

Эдмон де Аро

В другом исследовании, например, Вохс и его коллеги измерили степень, в которой группа поденщиков верила в свободу воли, а затем изучили их эффективность на работе, посмотрев на рейтинги своих руководителей. Те, кто более твердо верил, что они сами контролируют свои действия, чаще приходили на работу вовремя и были оценены руководителями как более способные.Фактически, вера в свободу воли оказалась лучшим показателем производительности труда, чем установленные критерии, такие как самопровозглашенная трудовая этика.

Другой пионер исследований психологии свободы воли, Рой Баумейстер из Университета штата Флорида, расширил эти открытия. Например, он и его коллеги обнаружили, что студенты с более слабой верой в свободу воли с меньшей вероятностью будут добровольно посвящать свое время однокласснику, чем те, чья вера в свободную волю была сильнее. Точно так же те, кто был настроен придерживаться детерминированного взгляда, читая такие утверждения, как «Наука продемонстрировала, что свобода воли — это иллюзия», с меньшей вероятностью дадут деньги бездомному или одолжат кому-то мобильный телефон.

Дальнейшие исследования Баумейстера и его коллег связали снижение веры в свободу воли со стрессом, несчастьем и меньшей приверженностью отношениям. Они обнаружили, что, когда испытуемых заставляли поверить в то, что «все человеческие действия вытекают из предшествующих событий и в конечном итоге могут быть поняты с точки зрения движения молекул», эти испытуемые ушли с более низким чувством значимости жизни. В начале этого года другие исследователи опубликовали исследование, показывающее, что более слабая вера в свободу воли коррелирует с плохой успеваемостью.

Список продолжается: вера в то, что свобода воли — это иллюзия, делает людей менее креативными, более склонными к подчинению, менее склонными учиться на своих ошибках и менее благодарными друг другу. Кажется, что во всех отношениях, принимая детерминизм, мы потакаем своей темной стороне.

Немногие ученые могут спокойно утверждать, что люди должны верить откровенной лжи. Пропаганда лжи нарушила бы их целостность и нарушила бы принцип, которым философы давно дорожили: платоническую надежду на то, что истина и добро идут рука об руку.Саул Смилански, профессор философии из Хайфского университета в Израиле, боролся с этой дилеммой на протяжении всей своей карьеры и пришел к болезненному выводу: «Мы не можем позволить людям усвоить истину» о свободе воли.

Смилански убежден, что свободы воли не существует в традиционном понимании — и что было бы очень плохо, если бы большинство людей осознало это. «Представьте, — сказал он мне, — что я обдумываю, выполнять ли свой долг, например, прыгнуть с парашютом на вражескую территорию, или что-то более приземленное, например, рисковать своей работой, сообщая о каком-то проступке.Если каждый согласится с тем, что свободной воли нет, тогда я буду знать, что люди скажут: «Что бы он ни делал, у него не было выбора — мы не можем его винить». Так что я знаю, что меня не осудят за выбирая эгоистичный вариант ». Он считает, что это очень опасно для общества, и «чем больше людей примут детерминистскую картину, тем хуже будет».

Детерминизм не только ослабляет обвинения, утверждает Смиланский; это также подрывает похвалу. Представьте, что я рискую своей жизнью, прыгая на вражескую территорию, чтобы выполнить дерзкую миссию.Потом люди скажут, что у меня не было выбора, что мои подвиги были просто, по выражению Смиланского, «разворачиванием данного» и поэтому вряд ли достойны похвалы. И точно так же, как устранение вины устранит препятствие на пути к безнравственным поступкам, ослабление похвалы устранит стимул творить добро. Он утверждает, что наши герои казались бы менее вдохновляющими, наши достижения менее примечательными, и вскоре мы погрузились бы в упадок и уныние.

Смилански защищает точку зрения, которую он называет иллюзионизмом — вера в то, что свобода воли действительно является иллюзией, но которую общество должно защищать.Идея детерминизма и факты, подтверждающие ее, должны быть заключены в башню из слоновой кости. Только посвященные за этими стенами должны осмелиться, как он сказал мне, «взглянуть темной правде в глаза». Смилански говорит, что он понимает, что в этой идее есть что-то резкое, даже ужасное, но если выбор стоит между истиной и добром, тогда, ради общества, истина должна уйти.

Когда люди перестают верить, что они свободные агенты, они перестают считать себя виновными в своих действиях.

Аргументы Смиланского поначалу могут показаться странными, учитывая его утверждение о том, что мир лишен свободы воли: если мы на самом деле ничего не решаем, кого волнует, какая информация будет выпущена? Но новая информация, конечно же, — это сенсорный ввод, как и любая другая; он может изменить наше поведение, даже если мы не являемся сознательными агентами этого изменения. Говоря языком причины и следствия, вера в свободу воли не может вдохновлять нас на то, чтобы делать все возможное, но она действительно стимулирует нас делать это.

Иллюзионизм — это меньшинство среди академических философов, большинство из которых все еще надеются, что добро и истина могут быть примирены. Но это древнее направление мысли интеллектуальной элиты. Ницше назвал свободную волю «уловкой теологов», которая позволяет нам «судить и наказывать». И многие мыслители, как и Смиланский, полагали, что институты осуждения и наказания необходимы, если мы хотим избежать впадения в варварство.

Смилански не защищает политику оруэлловского контроля мысли.К счастью, утверждает он, они нам не нужны. Вера в свободную волю приходит к нам естественным образом. Ученым и комментаторам просто нужно проявить некоторую сдержанность, вместо того, чтобы радостно лишать людей иллюзий, лежащих в основе всего, что им дорого. Большинство ученых «не осознают, какой эффект могут иметь эти идеи», — сказал мне Смиланский. «Пропаганда детерминизма благодушна и опасна».

И все же не все ученые, публично выступающие против свободы воли, слепы к социальным и психологическим последствиям.Некоторые просто не согласны с тем, что эти последствия могут включать крах цивилизации. Одним из наиболее известных является нейробиолог и писатель Сэм Харрис, который в своей книге « Free Will » 2012 года намеревался разрушить фантазию о сознательном выборе. Как и Смиланский, он считает, что свободы воли не существует. Но Харрис считает, что нам лучше, если мы не задумываемся об этом.

«Нам нужны наши убеждения, чтобы отследить истину», — сказал мне Харрис. Иллюзии, какими бы благими они ни были, всегда будут сдерживать нас.Например, в настоящее время мы используем угрозу тюремного заключения как грубый инструмент, чтобы убедить людей не делать плохих поступков. Но если вместо этого мы примем, что «человеческое поведение проистекает из нейрофизиологии», — утверждал он, — тогда мы сможем лучше понять, что на самом деле заставляет людей делать плохие поступки, несмотря на эту угрозу наказания, и как их остановить. «Нам нужно, — сказал мне Харрис, — знать, какие рычаги мы можем использовать как общество, чтобы побудить людей быть лучшей версией самих себя, которой они могут быть».

Согласно Харрису, мы должны признать, что даже самым ужасным преступникам — например, психопатам-убийцам — в каком-то смысле не повезло.«Они не выбирали свои гены. Они не выбирали своих родителей. Они не создали свой мозг, но их мозг является источником их намерений и действий ». В глубоком смысле их преступления — это не их вина. Осознавая это, мы можем беспристрастно подумать о том, как управлять правонарушителями, чтобы реабилитировать их, защитить общество и уменьшить количество правонарушений в будущем. Харрис думает, что со временем «можно будет вылечить что-то вроде психопатии», но только если мы примем, что мозг, а не какая-то легкомысленная фея, является источником отклонений.

Принятие этого также избавило бы нас от ненависти. Привлечение людей к ответственности за свои действия может показаться краеугольным камнем цивилизованной жизни, но мы платим за это высокую цену: обвинение людей заставляет нас злиться и мстить, и это омрачает наши суждения.

«Сравните реакцию на ураган Катрина, — предложил Харрис, — с реакцией на террористический акт 11 сентября». Для многих американцев люди, захватившие эти самолеты, являются воплощением преступников, которые свободно делают зло. Но если мы откажемся от нашего представления о свободе воли, то их поведение следует рассматривать как любое другое природное явление — и это, по мнению Харриса, сделало бы нас более рациональными в нашей реакции.

Хотя масштабы двух катастроф были схожи, реакции сильно различались. Никто не стремился отомстить тропическим штормам или объявить войну погоде, поэтому ответы на Катрину могли просто сосредоточиться на восстановлении и предотвращении будущих бедствий. Харрис утверждает, что реакция на 11 сентября была омрачена возмущением и жаждой мести и привела к ненужным потерям бесчисленного количества жизней. Харрис не говорит, что мы вообще не должны были реагировать на 11 сентября, только то, что хладнокровный ответ выглядел бы совсем иначе и, вероятно, был бы гораздо менее расточительным.«Ненависть токсична, — сказал он мне, — и может дестабилизировать жизнь отдельных людей и общества в целом. Утрата веры в свободную волю подрывает смысл когда-либо кого-либо ненавидеть ».

Принимая во внимание, что свидетельства Кэтлин Вохс и ее коллег предполагают, что социальные проблемы могут возникать из-за того, что наши собственные действия определяются силами, находящимися вне нашего контроля, что ослабляет нашу мораль, нашу мотивацию и наше чувство значимости жизни, — думает Харрис. что социальные выгоды появятся в результате рассмотрения поведения других людей в том же свете.С этой точки зрения моральные последствия детерминизма выглядят совсем иначе и намного лучше.

Более того, утверждает Харрис, когда обычные люди начнут лучше понимать, как работает их мозг, многие проблемы, задокументированные Вохсом и другими, исчезнут. Детерминизм, как он пишет в своей книге, не означает, что «сознательное осознание и обдуманное мышление бесполезны». Определенные действия требуют от нас осознания выбора — взвешивания аргументов и оценки доказательств.Правда, если бы мы снова оказались в той же ситуации, то в 100 раз из 100 мы бы приняли одно и то же решение, «точно так же, как перемотать фильм и воспроизвести его снова». Но акт обдумывания — борьба с фактами и эмоциями, которые, по нашему мнению, важны для нашей природы, — тем не менее реален.

По мнению Харриса, большая проблема в том, что люди часто путают детерминизм с фатализмом. Детерминизм — это вера в то, что наши решения являются частью неразрывной причинно-следственной цепи. С другой стороны, фатализм — это вера в то, что наши решения на самом деле не имеют значения, потому что все, что суждено случиться, произойдет — например, брак Эдипа с его матерью, несмотря на его попытки избежать этой участи.

Большинство ученых «не осознают, какой эффект могут иметь эти идеи», — сказал мне Смиланский. Их проветривать «самодовольно и опасно».

Когда люди слышат, что свободной воли нет, они ошибочно становятся фаталистами; они думают, что их усилия ничего не значат. Но это ошибка. Люди не движутся к неизбежной судьбе; получив другой стимул (например, другое представление о свободе воли), они будут вести себя по-другому и, следовательно, жить по-разному. Харрис считает, что если бы люди лучше понимали эти тонкие различия, последствия утраты веры в свободу воли были бы гораздо менее негативными, чем предполагают эксперименты Вохса и Баумейстера.

Можно ли пойти еще дальше? Есть ли путь вперед, который сохранит как вдохновляющую силу веры в свободную волю, так и сострадательное понимание, которое приходит с детерминизмом?

Философы и теологи привыкли говорить о свободе воли, как будто она либо включена, либо выключена; как если бы наше сознание парило, как привидение, полностью над причинной цепью, или как будто мы катимся по жизни, как скала с холма. Но может быть другой взгляд на человеческую свободу действий.

Некоторые ученые утверждают, что мы должны думать о свободе выбора с точки зрения наших очень реальных и сложных способностей наметить множественные потенциальные реакции на конкретную ситуацию.Один из них — Брюс Уоллер, профессор философии в Государственном университете Янгстауна. В своей новой книге « Restorative Free Will » он пишет, что мы должны сосредоточиться на нашей способности в любой конкретной ситуации генерировать для себя широкий спектр вариантов и выбирать среди них без внешних ограничений.

Для Уоллера просто не имеет значения, что эти процессы поддерживаются причинной цепочкой активируемых нейронов. По его мнению, свобода воли и детерминизм не являются противоположностями, за которые их часто принимают; они просто описывают наше поведение на разных уровнях.

Уоллер считает, что его рассказ соответствует научному пониманию того, как мы развивались: животные, собирающие пищу — люди, но также мыши, медведи или вороны, — должны иметь возможность создавать для себя варианты и принимать решения в сложной и меняющейся среде. Люди с нашим массивным мозгом намного лучше придумывают и взвешивают варианты, чем другие животные. Наш диапазон возможностей намного шире, и в результате мы стали более свободными.

Определение свободы воли, данное Уоллером, согласуется с тем, как ее видят многие обычные люди.Одно исследование 2010 года показало, что люди в основном думают о свободе воли с точки зрения следования своим желаниям без принуждения (например, когда кто-то держит пистолет у вашей головы). Пока мы продолжаем верить в такого рода практическую свободу воли, этого должно быть достаточно для сохранения идеалов и этических стандартов, исследованных Вохсом и Баумейстером.

И все же представление Уоллера о свободе воли по-прежнему ведет к совершенно иному взгляду на справедливость и ответственность, чем большинство людей придерживается сегодня. Никто не вызвал себя: никто не выбрал его гены или среду, в которой он родился.Следовательно, никто не несет окончательной ответственности за то, кем он является и что он делает. Уоллер сказал мне, что он поддерживает идею речи Барака Обамы 2012 года «Это не вы построили», в которой президент обратил внимание на внешние факторы, которые помогают добиться успеха. Он также не был удивлен, что это вызвало такую ​​резкую реакцию со стороны тех, кто хочет верить, что они были единственными архитекторами своих достижений. Но он утверждает, что мы должны признать, что результаты жизни определяются неравенством в природе и воспитании, «чтобы мы могли принять практические меры, чтобы исправить несчастья и помочь каждому реализовать свой потенциал.

Понимание того, что будет делом десятилетий, пока мы медленно разгадываем природу нашего собственного разума. Во многих областях эта работа, скорее всего, принесет больше сострадания: предложит больше (и точнее) помощи тем, кто оказался в плохом месте. И когда угроза наказания необходима в качестве сдерживающего фактора, она во многих случаях будет уравновешиваться усилиями по укреплению, а не подрыву способности к автономии, которая необходима каждому, чтобы вести достойный образ жизни. Вид воли, ведущей к успеху — видение положительных вариантов для себя, принятие правильных решений и их соблюдение — можно развивать, и те, кто находится на дне общества, больше всего в этом нуждаются.

Некоторым это может показаться беспричинной попыткой съесть пирог и тоже его съесть. И в каком-то смысле это так. Это попытка сохранить лучшие части системы убеждений, основанных на свободе воли, и отбросить худшие. Президент Обама, который одновременно защищал «веру в свободу воли» и утверждал, что мы не единственные архитекторы нашего состояния, должен был понять, какую тонкую грань можно ступить. Тем не менее, это может быть то, что нам нужно, чтобы спасти американскую мечту — и действительно, многие наши представления о цивилизации во всем мире — в век науки.

Вера в свободную волю | META Lab | Психологические науки и науки о мозге

Другое направление лабораторных исследований посвящено изучению влияния манипулирования убеждениями о свободе воли на последующее поведение и убеждения. Vohs & Schooler (2008) обнаружили, что участники, которым сказали, что наука исключила свободу воли, меньше верят в свободу воли и с большей вероятностью будут обманывать различные лабораторные задания. Однако в последующем исследовании мы продемонстрировали возможное преимущество дисконтирования свободы воли.В частности, мы обнаружили, что люди, кажется, менее наказуемы при вынесении приговора (Shariff et al., 2009), когда им навязывают сообщение о том, что свобода воли является иллюзией. Это исследование вместе с более теоретическим изложением роли науки в информировании дебатов о свободе воли обсуждается в недавней главе (Schooler, 2010).

Совсем недавно мы разработали исследование с использованием игры экономического вклада при различных временных ограничениях, чтобы выяснить, позволяет ли снижение веры в свободную волю оправдать негативное поведение или же последствия проявляются на более интуитивном уровне обработки (Protzko, Ouimette, & Schooler, 2016).Здесь мы показали, что, хотя люди интуитивно склонны к сотрудничеству, оспаривание их веры в свободу воли искажает это поведение, приводя к импульсивному эгоизму. Однако если дать время подумать, люди смогут преодолеть первоначальную склонность к личным интересам, вызванную разочарованием веры в свободную волю. Это исследование последовало за предыдущим направлением исследований, изучающих вклад убеждений о свободе воли в поддержку приписывания моральной ответственности. Четыре исследования изучали эту взаимосвязь с использованием как измеряемых, так и манипулируемых убеждений о свободе воли.Исследование 1 показало, что люди с более слабыми убеждениями о свободе воли одобряют менее карающий, но не консеквенциалистский подход к наказанию преступников. Последующие исследования показали, что изучение нейронных основ человеческого поведения с помощью лабораторных манипуляций или посещения студенческого курса нейробиологии уменьшило поддержку людьми карательных наказаний (Исследования 2-4). Эти результаты показывают, что участие в дебатах о свободе воли и научных исследованиях нейронных основ поведения может иметь последствия для приписывания моральной ответственности.

Как показывают эти исследования, независимо от того, существует ли свобода воли, вера в нее влияет на поведение.

Свободная воля | Психология Вики

Оценка | Биопсихология | Сравнительный | Познавательная | Развивающий | Язык | Индивидуальные различия | Личность | Философия | Социальные |
Методы | Статистика | Клиническая | Образовательная | Промышленное | Профессиональные товары | Мировая психология |

Индекс философии: Эстетика · Эпистемология · Этика · Логика · Метафизика · Сознание · Философия языка · Философия разума · Философия науки · Социальная и политическая философия · Философия · Философы · Список списков

---

Эту статью нужно переписать, чтобы повысить ее актуальность для психологов..
Пожалуйста, помогите улучшить эту страницу самостоятельно, если можете ..

Основная статья: Volition

Вопрос свободы воли заключается в том, осуществляют ли и в каком смысле рациональные агенты контроль над своими действиями и решениями. Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять взаимосвязь между свободой и причиной и определить, являются ли законы природы причинно-детерминированными. Различные философские позиции различаются по вопросу о том, детерминированы ли все события или нет — детерминизм против индетерминизма, а также от того, может ли свобода сосуществовать с детерминизмом или нет — компатибилизм против инкомпатибилизма.Так, например, «жесткие детерминисты» утверждают, что Вселенная детерминирована, и это делает невозможной свободную волю.

Принцип свободы воли имеет религиозное, этическое и научное значение. Например, в религиозной сфере свобода воли может означать, что всемогущее божество не утверждает своей власти над индивидуальной волей и выбором. В этике это может означать, что люди могут нести моральную ответственность за свои действия. В области науки это может означать, что действия тела, включая мозг и разум, не полностью определяются физической причинностью.Вопрос о свободе воли был центральным с самого начала философской мысли.

Дэниел Вегнер провел серию экспериментов, в которых люди испытывают иллюзию контроля , чувствуя, что их воля формирует события, которые фактически определяются кем-то другим. ^[1] Он спорно утверждал, что легкость, с которой может быть создана эта иллюзия, показывает, что повседневное чувство сознательной воли является иллюзией или «конструкцией» ^[2] и что эта иллюзия ментальной причинности является « лучший трюк ума «. ^[3] Он утверждает, что, хотя люди могут чувствовать, что сознательные намерения определяют большую часть их поведения, в действительности и поведение, и намерения являются продуктом других, бессознательных психических процессов. ^[4]

Файл: FreeWillTaxonomy2.svg

Упрощенная систематика наиболее важных философских позиций относительно свободы воли.

Основные философские позиции по проблеме свободы воли можно разделить в соответствии с ответами, которые они дают на два вопроса:

1. Верен ли детерминизм? и
2. Будет ли бесплатно существовать?

Детерминизм грубо определяется как точка зрения, что все текущие и будущие события причинно обусловлены прошлыми событиями в сочетании с законами природы.Ни детерминизм, ни его противоположность, недетерминизм, не являются позициями в дебатах о свободе воли. ^[5]

Компатибилизм — это точка зрения, согласно которой существование свободы воли и истина детерминизма совместимы друг с другом; это противоположно инкомпатибилизму, который представляет собой точку зрения, согласно которой невозможно примирить веру в детерминированную вселенную с верой в свободную волю. ^[6] Жесткий детерминизм — это версия инкомпатибилизма, которая принимает истину детерминизма и отвергает идею о том, что у людей есть свобода воли. ^[7] Метафизический либертарианство тематически соглашается с жестким детерминизмом только в отрицании компатибилизма. Поскольку либертарианцы признают существование свободы воли, они должны отвергать детерминизм и приводить доводы в пользу некоторой версии индетерминизма, совместимой со свободой. ^[8]

Детерминизм [править | править источник]

Основная статья: Детерминизм

Детерминизм — это широкий термин, имеющий множество значений. В соответствии с каждым из этих различных значений возникает другая проблема свободы воли. ^[9]

Причинный (или номологический) детерминизм — это тезис о том, что будущие события обусловлены прошлыми и настоящими событиями в сочетании с законами природы. Такой детерминизм иногда иллюстрируется мысленным экспериментом демона Лапласа. Представьте себе сущность, которая знает все факты о прошлом и настоящем и знает все законы природы, управляющие Вселенной. Такой субъект может использовать эти знания, чтобы предвидеть будущее до мельчайших деталей. ^[10]

Логический детерминизм — это представление о том, что все предложения, будь то о прошлом, настоящем или будущем, истинны или ложны.Проблема свободы воли в этом контексте — это проблема того, как выбор может быть свободным, учитывая, что то, что человек делает в будущем, уже определено как истинное или ложное в настоящем. ^[9]

Теологический детерминизм — это тезис о том, что существует Бог, который определяет все, что люди будут делать, либо заранее зная их действия, либо посредством некоторой формы всеведения ^[11] , либо заранее предписывая их действия . ^[12] Проблема свободы воли в данном контексте — это проблема того, как наши действия могут быть свободными, если есть существо, которое определило их для нас заранее.

Биологический детерминизм — это идея о том, что все поведение, убеждения и желания фиксируются нашим генетическим даром. Есть и другие тезисы о детерминизме, включая культурный детерминизм и психологический детерминизм. ^[9] Комбинации и синтезы детерминистских тезисов, например биоэкологический детерминизм, встречаются еще чаще.

Компатибилизм [править | править источник]

Основная статья: Компатибилизм и инкомпатибилизм

Томас Гоббс был классическим компатибилистом.

Компатибилисты утверждают, что детерминизм совместим со свободой воли. Обычная стратегия, используемая «классическими компатибилистами», такими как Томас Гоббс, состоит в том, чтобы утверждать, что человек действует свободно только тогда, когда человек желает этого действия, и человек мог бы поступить иначе, , если бы человек решил так . Гоббс иногда приписывает такую ​​компатибилистскую свободу человеку , а не какому-то абстрактному понятию будет , утверждая, например, что «никакая свобода не может быть выведена из воли, желания или склонности, кроме свободы человека; что состоит в том, что он не находит остановки в том, что у него есть воля, желание или склонность делать.« ^[13] Формулируя эту важную оговорку, Дэвид Хьюм пишет, что« этой гипотетической свободе повсеместно разрешено принадлежать каждому, кто не находится в заключении и в цепях ». ^[14] Чтобы проиллюстрировать свою позицию, компатибилисты указывают до явных случаев отказа в чьей-либо свободной воле посредством изнасилования, убийства, кражи или других форм принуждения. В этих случаях свобода воли отсутствует не потому, что прошлое причинно определяет будущее, а потому, что агрессор преобладает над желания жертвы и предпочтения в отношении своих действий.Агрессор принуждает жертву, и, по мнению компатибилистов, именно это преобладает над свободой воли. Таким образом, они утверждают, что детерминизм не имеет значения; важно то, что выбор индивидов является результатом их собственных желаний и предпочтений и не отменяется какой-либо внешней (или внутренней) силой. ^{[13] [14]} Чтобы быть компатибилистом, не нужно поддерживать какую-либо конкретную концепцию свободы воли, а только отрицать, что детерминизм противоречит свободе воли. ^[5]

Взгляды Уильяма Джеймса были двойственными.Хотя он верил в свободу воли на «этических основаниях», он не верил, что существуют доказательства ее на научной основе, и его собственные самоанализы не подтверждали это. ^[15] Более того, он не принимал инкомпатибилизм, как это сформулировано ниже; он не считал, что индетерминизм человеческих действий является предпосылкой моральной ответственности. В своей работе Pragmatism он писал, что «инстинкту и полезности между ними можно безопасно доверить выполнение социального дела наказания и похвалы», независимо от метафизических теорий. ^[16] Он действительно считал, что индетерминизм важен как «доктрина облегчения» — это позволяет предположить, что, хотя мир может быть во многих отношениях плохим местом, он может, благодаря действиям отдельных людей, стать лучше. один. Он утверждал, что детерминизм подрывает мелиоризм — идею о том, что прогресс — это реальная концепция, ведущая к улучшению мира. ^[16]

«Современные компатибилисты», такие как Гарри Франкфурт и Дэниел Деннетт, утверждают, что есть случаи, когда выбор принудительного агента все еще свободен, потому что такое принуждение совпадает с личными намерениями и желаниями агента. ^{[17] [18]} Франкфурт, в частности, выступает за версию компатибилизма, называемую «иерархической сеткой». Идея состоит в том, что индивидуум может иметь конфликтующие желания на уровне первого порядка, а также иметь желание по поводу различных желаний первого порядка (желание второго порядка), в результате чего одно из желаний преобладает над другими. Воля человека должна быть отождествлена ​​с ее действенным желанием первого порядка, то есть с тем, по которому он действует. Так, например, есть «бессмысленные наркоманы», «невольные наркоманы» и «желающие наркоманы».«Все три группы могут иметь противоречащие друг другу желания первого порядка — хотеть принимать наркотик, к которому они пристрастились, и не хотеть его принимать.

Первая группа, «бессмысленные наркоманы», не имеет желания второго порядка не принимать наркотик. Вторая группа, «невольные наркоманы», имеет желание второго порядка не принимать наркотик, тогда как третья группа, «добровольные наркоманы», имеет желание второго порядка. Согласно Франкфурту, члены первой группы должны считаться лишенными воли и, следовательно, больше не личностями.Члены второй группы свободно желают не принимать наркотик, но их воля преодолевается зависимостью. Наконец, члены третьей группы охотно принимают наркотик, к которому они пристрастились. Теория Франкфурта может иметь разветвление на любое количество уровней. Критики теории указывают на то, что нет уверенности в том, что конфликты не возникнут даже на более высоких уровнях желаний и предпочтений. ^[19] Другие утверждают, что Франкфурт не предлагает адекватного объяснения того, как различные уровни иерархии взаимодействуют друг с другом. ^[20]

В Elbow Room , Деннетт представляет аргумент в пользу компатибилистской теории свободы воли, которую он далее развил в книге Свобода эволюционирует . ^[21] Основная причина заключается в том, что если исключить Бога, бесконечно могущественного демона и другие подобные возможности, то из-за хаоса и эпистемических ограничений точности наших знаний о текущем состоянии мира будущее будет плохо определен для всех конечных существ. Единственные четко определенные вещи — это «ожидания».Способность поступать «иначе» имеет смысл только тогда, когда имеешь дело с этими ожиданиями, а не с каким-то неизвестным и непознаваемым будущим.

По словам Деннета, поскольку люди обладают способностью действовать не так, как кто-либо ожидает, свобода воли может существовать. ^[21] Инкомпатибилисты утверждают, что проблема этой идеи в том, что мы можем быть просто «автоматами, предсказуемыми способами реагирующими на стимулы в нашей среде». Следовательно, все наши действия контролируются внешними силами или случайным образом. ^[22] Предлагались более сложные анализы компатибилистской свободы воли, а также другие критические замечания. ^[5]

Инкомпатибилизм [править | править источник]

Барон д’Гольбах был твердым детерминистом.

«Жесткие детерминисты», такие как Д’Гольбах, — это те инкомпатибилисты, которые принимают детерминизм и отвергают свободную волю. «Метафизические либертарианцы», такие как Томас Рид, Питер ван Инваген и Роберт Кейн, — это те инкомпатибилисты, которые принимают свободную волю и отрицают детерминизм, придерживаясь точки зрения, что некоторая форма индетерминизма верна. ^[23] Другая точка зрения — это точка зрения жесткого инкомпатибилизма, которая утверждает, что свобода воли несовместима как с детерминизмом, так и с индетерминизмом. Эту точку зрения защищает Дерк Перебум. ^[24]

Один из традиционных аргументов в пользу инкомпатибилизма основан на «насосе интуиции»: если человек определен в своем выборе действий, то он или она должны быть подобны другим механическим вещам, которые определяются в их поведение, такое как заводная игрушка, бильярдный шар, марионетка или робот.Поскольку у этих вещей нет свободы воли, значит, у людей не должно быть свободы воли, если детерминизм истинен. ^{[25] [23]} Этот аргумент был отвергнут компатибилистами, такими как Дэниел Деннетт, на том основании, что даже если у людей есть что-то общее с этими вещами, из этого не следует, что нет никаких важных различий. ^[18]

Другой аргумент в пользу инкомпатибилизма — это «причинная цепь». Инкомпатибилизм — ключ к идеалистической теории свободы воли.Большинство инкомпатибилистов отвергают идею о том, что свобода действий заключается просто в «произвольном» поведении. Скорее они настаивают на том, что свобода воли означает, что человек должен быть «конечной» или «исходной» причиной своих действий. Это должно быть causa sui , говоря традиционным языком. Быть ответственным за свой выбор — значит быть первопричиной этого выбора, тогда как первопричина означает отсутствие предшествующей причины для этой причины. Таким образом, аргумент состоит в том, что если у человека есть свобода воли, то человек является конечной причиной его действий.Если детерминизм верен, то весь выбор человека вызван событиями и фактами, находящимися вне его контроля. Итак, если все, что делает человек, вызвано событиями и фактами, находящимися вне его контроля, то он не может быть конечной причиной его действий. Следовательно, у него не может быть свободной воли. ^{[26] [27] [28]} Этот аргумент также оспаривался различными философами-компатибилистами. ^{[29] [30]}

Третий аргумент в пользу инкомпатибилизма был сформулирован Карлом Гине в 1960-х годах и получил много внимания в современной литературе.Упрощенный аргумент основан на следующем: если детерминизм истинен, то мы не контролируем события прошлого, которые определяли наше нынешнее состояние, и не контролируем законы природы. Поскольку мы не можем контролировать эти вопросы, мы также не можем контролировать последствий из них. Поскольку наши нынешние выборы и действия при детерминизме являются необходимыми следствиями прошлого и законов природы, то мы не можем их контролировать и, следовательно, не имеем свободы воли.Это называется аргументом следствия . ^{[31] [32]} Питер ван Инваген отмечает, что C.D. У Брода была версия аргумента о последствиях еще в 1930-х годах. ^[33]

Сложность этого аргумента для компатибилистов заключается в том, что он влечет за собой невозможность того, чтобы можно было выбрать иное, чем было. Например, если Джейн — компатибилист и она только что села на диван, то она придерживается утверждения, что она могла бы остаться стоять, если бы она этого захотела.Но из аргумента следствия следует, что, если бы Джейн осталась стоять, она либо породила бы противоречие, нарушила бы законы природы, либо изменила бы прошлое. Следовательно, по словам Гине и ван Инвагена, компатибилисты привержены существованию «невероятных способностей». Один из ответов на этот аргумент состоит в том, что он двусмысленно относится к понятиям способностей и потребностей, или что свободная воля, вызванная для того, чтобы сделать любой данный выбор, на самом деле является иллюзией, и выбор был сделан все время, не обращая внимания на его «решающий фактор». ^[32] Дэвид Льюис предполагает, что компатибилисты привержены способности делать что-то иначе, только если разные обстоятельства, действительно имели место в прошлом. ^[34]

Либертарианский инкомпатибилизм [править | править источник]

Основная статья: Либертарианство (метафизика)

Другая точка зрения под заголовком инкомпатиблизма — это метафизический либертарианство. Либертарианство считает, что свобода воли существует, что влечет за собой, что человек может предпринять более одного возможного курса действий при заданном наборе обстоятельств.Поскольку детерминизм подразумевает, что есть только одно возможное будущее, он несовместим с этой концепцией свободы воли и должен быть ложным.

Описания либертарианства подразделяются на сверхъестественные теории и научные или натуралистические теории. Сверхъестественные теории утверждают, что нефизический разум или душа преобладает над физической причинностью, поэтому физические события в мозгу, которые приводят к выполнению действий, не имеют полностью физического объяснения. Этот подход связан с дуализмом разума и тела и иногда имеет теологическую мотивацию.

Научные объяснения либертарианства (описываемого как «натуралистический») иногда включают использование панпсихизма, теории о том, что качество разума связано со всеми частицами и пронизывает всю вселенную, как в разумных, так и в неразумных сущностях. ^[35] . Другие натуралистические подходы не требуют, чтобы свобода воли была фундаментальной составляющей вселенной; к обычной случайности апеллируют как к предоставлению «места для локтей», которое, по мнению либертарианцев, необходимо.Свобода воли рассматривается как особый вид сложного высокоуровневого процесса с элементом индетерминизма. Пример такого подхода был разработан Робертом Кейном.

Другие просмотры [редактировать | править источник]

Большая часть произведений Артура Шопенгауэра сосредоточена на понятии воли и ее отношении к свободе.

Взгляды некоторых философов трудно разделить на компатибилистские или инкомпатибилистские, жесткие детерминистские или либертарианские. Джон Локк, например, отрицал, что фраза «свобода воли» имеет какой-либо смысл (сравните с теологическим некогнитивизмом, аналогичной позицией в отношении существования Бога).Он также считал, что истина детерминизма не имеет значения. Он считал, что определяющей чертой произвольного поведения является то, что люди обладают способностью откладывать решение на достаточно долгое время, чтобы обдумать или обдумать последствия своего выбора: «… в действительности воля означает не что иное, как силу или способность, предпочитать или выбирать ». ^[36] Точно так же Дэвид Хьюм обсуждал возможность того, что вся дискуссия о свободе воли — не что иное, как просто «словесный» вопрос.Он также предположил, что это могло быть объяснено «ложным ощущением или кажущимся опытом» (уровень velleity ), который связан со многими нашими действиями, когда мы их выполняем. Поразмыслив, мы понимаем, что они были необходимы и решительны с самого начала. ^[37]

Артур Шопенгауэр сформулировал загадку свободы воли и моральной ответственности следующим образом:

Каждый считает себя a priori совершенно свободным, даже в своих индивидуальных действиях, и думает, что в любой момент он может начать другой образ жизни…. Но a posteriori через опыт он обнаруживает, к своему удивлению, что он не свободен, а подчинен необходимости, что, несмотря на все свои решения и размышления, он не меняет своего поведения, и что с самого начала свою жизнь до конца, он должен вести тот самый характер, который сам осуждает … » ^[38]

В своей книге О свободе воли Шопенгауэр заявил: «Вы можете делать то, что хотите, но в любой данный момент вашей жизни вы можете делать только одну определенную вещь и абсолютно ничего, кроме нее.» ^[39]

Рудольф Штайнер, который сотрудничал с полным изданием работы Артура Шопенгауэра ^[40] , написал« Философию свободы », в которой основное внимание уделяется проблеме свободы воли. Штайнер (1861–1925) первоначально разделяет это в два аспекта свободы: свобода мысли и свобода действий. Он утверждает, что внутренняя свобода достигается, когда мы преодолеваем разрыв между нашими чувственными впечатлениями, которые отражают внешний вид мира, и нашими мыслями, которые дают нам доступ к внутренней природе мира.Внешняя свобода достигается путем проникновения в наши дела морального воображения . Штайнер стремится показать, что эти два аспекта внутренней и внешней свободы неотделимы друг от друга, и что настоящая свобода достигается только тогда, когда они объединены. ^[41]

Современный философ Гален Стросон соглашается с Локком в том, что истинность или ложность детерминизма не имеет отношения к проблема. ^[8] Он утверждает, что понятие свободы воли ведет к бесконечному регрессу и поэтому бессмысленно.Согласно Стросону, если кто-то несет ответственность за то, что он делает в данной ситуации, то он должен нести ответственность за свое поведение в определенных ментальных отношениях. Но невозможно ни в каком отношении нести ответственность за свое поведение. Это потому, что для того, чтобы быть ответственным за то, как человек находится в некоторой ситуации «S», он должен быть ответственным за то, каким он был в ситуации «S ^-1 ». Чтобы быть ответственным за то, как кто-то находился на «S ^-1 », он должен был отвечать за то, как он был на «S ^-2 », и так далее.В какой-то момент цепи должен был произойти акт зарождения новой причинной цепи. Но это невозможно. Человек не может создать себя или свои психические состояния ex nihilo . Этот аргумент влечет за собой абсурдность самой свободы воли, но не то, что она несовместима с детерминизмом. Стросон называет свой взгляд «пессимизмом», но его можно классифицировать как жесткий инкомпатибилизм. ^[8]

Тед Хондерих придерживается точки зрения, что «детерминизм истинен, компатибилизм и инкомпатибилизм ложны», а настоящая проблема заключается в другом.Хондерих утверждает, что детерминизм верен, потому что квантовые явления — это не события или вещи, которые могут быть расположены в пространстве и времени, а абстрактные сущности. Более того, даже если они были событиями на микроуровне, они, похоже, не имеют никакого отношения к тому, как устроен мир на макроскопическом уровне. Он утверждает, что инкомпатибилизм ложен, потому что, даже если детерминизм истинен, инкомпатибилисты не имеют и не могут дать адекватного объяснения происхождения. Он отвергает компатибилизм, потому что он, как и инкомпатибилизм, предполагает единое фундаментальное понятие свободы.На самом деле существует два понятия свободы: добровольное действие и возникновение. Оба понятия необходимы для объяснения свободы воли и ответственности. И детерминизм, и индетерминизм представляют собой угрозу такой свободе. Отказаться от этих представлений о свободе — значит отказаться от моральной ответственности. С одной стороны, у нас есть интуиция; с другой — научные факты. «Новая» проблема — как разрешить этот конфликт. ^[42]

Общество обычно возлагает на людей ответственность за свои действия и говорит, что они заслуживают похвалы или порицания за то, что они делают.Однако многие считают, что моральная ответственность требует свободы воли. Таким образом, еще один важный вопрос в дебатах о свободе воли заключается в том, несут ли люди моральную ответственность за свои действия, и если да, то в каком смысле.

Инкомпатибилисты склонны думать, что детерминизм противоречит моральной ответственности. Кажется невозможным, чтобы кто-то мог возложить ответственность за действие, которое можно было предсказать (потенциально) с начала времен. Жесткие детерминисты говорят: «Тем хуже для свободной воли!» и отказаться от концепции. ^[43] Кларенс Дэрроу, известный защитник, сослался на невиновность своих клиентов, Леопольда и Лоеба, ссылаясь на такое понятие жесткого детерминизма. ^[44] Подводя итоги, он заявил:

При чем тут этот мальчик? Он не был своим отцом; он не был его собственной матерью; он не был его бабушкой и дедушкой. Все это ему передали. Он не окружал себя гувернантками и богатством. Он не делал сам. И все же он должен быть вынужден заплатить. ^[44]

И наоборот, либертарианцы говорят: «Тем хуже для детерминизма!» ^[43] Дэниел Деннетт спрашивает, почему кого-то заботит, есть ли у кого-то свойство ответственности, и предполагает, что идея моральной ответственности может быть «чисто метафизическим стремлением». ^[18] Жан-Поль Сартр утверждает, что люди иногда избегают обвинений и ответственности, прячась за детерминизм: «… мы всегда готовы укрыться в вере в детерминизм, если эта свобода давит на нас или если нам нужен предлог. «. ^[45] Однако позиция, согласно которой такие люди классифицируются как «подлые» или «нечестные», не имеет никакого значения для определения их действий или нет, столь же разумна.

Проблема моральной ответственности лежит в основе спора между жесткими детерминистами и компатибилистами. Жесткие детерминисты вынуждены признать, что люди часто обладают «свободой воли» в компатибилистском смысле, но они отрицают, что это чувство свободы воли может служить основанием для моральной ответственности. Тот факт, что выбор агента не является принудительным, утверждают жесткие детерминисты, не меняет того факта, что детерминизм лишает агента ответственности.

Компатибилисты, напротив, утверждают, что детерминизм является предпосылкой для моральной ответственности. Общество не может привлекать к ответственности кого-либо, если его действия чем-то не определяются. Этот аргумент восходит к Дэвиду Юму. Если индетерминизм верен, то те события, которые не определены, случайны. Сомнительно, чтобы кто-то мог похвалить или обвинить кого-то за выполнение действия, спонтанно вызванного его нервной системой. Вместо этого нужно показать, как действие проистекает из желаний и предпочтений человека — персонажа человека — прежде чем можно будет возложить на человека моральную ответственность. ^[14] Либертарианцы могут ответить, что неопределенные действия вовсе не случайны и что они являются результатом существенной воли, решения которой не определены. Компатибилисты считают этот аргумент неудовлетворительным, поскольку он лишь отодвигает проблему на шаг назад. Похоже, что это также связано с какой-то загадочной метафизикой, а также с концепцией ex nihilo nihil fit . Либертарианцы ответили, пытаясь прояснить, как неопределенная воля может быть связана с сильной свободой воли. ^[46]

ул.Павел в своем Послании к римлянам рассматривает вопрос о моральной ответственности следующим образом: «Не властен ли горшечник над глиной, из той же смеси, чтобы сделать один сосуд для почетного, а другой для бесчестья?» ^[47] С этой точки зрения, люди все еще могут быть опозорены за свои действия, даже если эти действия в конечном итоге были полностью определены Богом.

Аналогичная точка зрения гласит, что индивидуальная моральная вина лежит в индивидуальном характере. То есть, у человека с характером убийцы нет другого выбора, кроме убийства, но он все равно может быть наказан, потому что наказывать людей с плохим характером — это правильно.С этой точки зрения не имеет значения, как определялся чей-то характер. Поэтому Роберт Камминс и другие утверждают, что людей следует судить не за их индивидуальные действия, а скорее за то, как эти действия «отражаются на их характере». Если характер (как бы он ни был определен) является доминирующим причинным фактором в определении выбора, и его выбор является морально неправильным, тогда человек должен нести ответственность за этот выбор, независимо от генов и других подобных факторов.

виновный деяние не был продуктом виноватых мыслей. ^[50] В таких случаях правовые системы большинства западных обществ предполагают, что человек в некотором роде не виноват, потому что его действия были следствием ненормальной функции мозга.

Джошуа Грин и Джонатан Коэн, исследователи в развивающейся области нейроэтики, на основе таких случаев утверждают, что наше нынешнее представление о моральной ответственности основано на либертарианской (и дуалистической) интуиции. ^[51] Они утверждают, что исследования когнитивной нейробиологии подрывают эту интуицию, показывая, что мозг отвечает за наши действия не только в случаях яркого психоза, но даже в менее очевидных ситуациях.Например, повреждение лобной доли снижает способность взвешивать неопределенные риски и принимать осмотрительные решения и, следовательно, увеличивает вероятность совершения кем-либо насильственного преступления. ^[52] Это верно не только для пациентов с повреждением лобной доли в результате несчастного случая или инсульта, но также и для подростков, у которых активность лобной доли снижена по сравнению со взрослыми, ^[53] и даже для детей, которые хронически игнорируются или подвергаются жестокому обращению. ^[54] В любом случае можно сказать, что виновная сторона несет меньшую ответственность за свои действия. ^[51] Грин и Коэн предсказывают, что по мере того, как такие примеры станут более распространенными и хорошо известными, толкования присяжными заседателей свободы воли и моральной ответственности отойдут от интуитивных либертарианских понятий, которые в настоящее время лежат в их основе.

Грин и Коэн также утверждают, что правовая система не требует такой либертарианской интерпретации. Скорее они предполагают, что только карательные представления о справедливости, в которых целью правовой системы является наказание людей за проступки, требуют либертарианской интуиции.Консеквенциалистские подходы к правосудию, которые нацелены на содействие будущему благосостоянию, а не на возмездие по заслугам, могут выжить даже при жесткой детерминистской интерпретации свободы воли. Соответственно, правовая система и представления о справедливости могут быть сохранены даже перед лицом появляющихся нейробиологических доказательств, подрывающих либертарианские интуиции свободы воли.

Другой аргумент состоит в том, что если детерминизм верен, нет смысла говорить о том, морально или нет возлагать на людей ответственность за свои действия.Независимо от того, является ли это моральным, люди, вовлеченные в процесс привлечения их к ответственности (полиция, тюремщики, судьи, присяжные, законодатели), также не могут считаться имеющими моральную ответственность и не должны чувствовать себя виноватыми за то, что они сделали то, что было предопределено, бросая людей. в тюрьме или приговорить их к смерти (если только они не были предопределены, чтобы чувствовать себя виноватыми). Карательное правосудие могло быть оправдано исключительно на основании «характера», когда люди чувствовали, что они хотят получить возмездие, и для них было предопределено действовать сообща для вынесения приговора и его исполнения.Напротив, если существует свобода воли, некоторые люди могут иметь более свободную волю, чем другие, поскольку свобода воли не означает абсолютной свободы воли, и тогда есть основания считать некоторых людей менее ответственными.

Многие, но не все аргументы за или против свободы воли делают предположение об истинности или ложности детерминизма. Научный метод обещает превратить такие предположения в реальность. Однако такие факты все же необходимо объединить с философскими соображениями, чтобы их можно было считать аргументом за или против свободы воли.Например, если компатибилизм верен, истина детерминизма не повлияет на вопрос о существовании свободы воли. С другой стороны, доказательство детерминизма в сочетании с аргументом в пользу инкомпатибилизма составило бы аргумент против свободы воли.

Физика [править | править источник]

Ранняя научная мысль часто изображала Вселенную как детерминированную, ^[55] , и некоторые мыслители утверждали, что простой процесс сбора достаточной информации позволит им предсказать будущие события с идеальной точностью.С другой стороны, современная наука представляет собой смесь детерминированных и стохастических теорий. ^[56] Квантовая механика предсказывает события только с точки зрения вероятностей, что ставит под сомнение, является ли Вселенная вообще детерминированной. Современные физические теории не могут разрешить вопрос о том, верен ли детерминизм в отношении мира, поскольку они очень далеки от потенциальной окончательной теории и открыты для множества различных интерпретаций. ^{[57] [58]}

Предполагая, что недетерминированная интерпретация квантовой механики оказывается верной, можно все же возразить, что такой индетерминизм ограничен микроскопическими явлениями. ^[59] Однако многие макрософические явления основаны на квантовых эффектах, например, некоторые аппаратные генераторы случайных чисел работают, усиливая квантовые эффекты до практически используемых сигналов. Более важный вопрос заключается в том, допускает ли индетерминизм квантовой механики что-либо вроде свободы воли, когда предполагается, что законы квантовой механики дают полное вероятностное объяснение движения частиц. ^[60]

Есть еще одно, более философское возражение.Утверждалось, что если действие совершается из-за квантовой случайности, это само по себе означает, что свободная воля отсутствует, поскольку такое действие не может контролироваться кем-то, кто заявляет, что обладает такой свободой воли. ^[61] Если этот аргумент соединить с инкомпатибилизмом, то из этого следует, что свобода воли невозможна, поскольку она несовместима с как детерминизмом, так и индетерминизмом, и это единственные варианты. С другой стороны, если это соединить с компатибилизмом, это будет означать, что свобода воли возможна только в детерминированной вселенной.

Роберт Кейн извлек выгоду из успеха квантовой механики и теории хаоса, чтобы защитить инкомпатибилистскую свободу в своем Значении свободы воли и других работах. ^[62]

Генетика [править | править источник]

Подобно физикам, биологи часто обращаются к вопросам, связанным со свободой воли. Одна из самых горячих дискуссий в биологии — это вопрос «природа против воспитания», касающийся относительной важности генетики и биологии по сравнению с культурой и окружающей средой в поведении человека. ^[63] По мнению большинства исследователей, многие виды человеческого поведения можно объяснить с точки зрения человеческого мозга, генов и истории эволюции. ^{[64] [65] [66]} Эта точка зрения вызывает опасения, что такая атрибуция делает невозможным возложить ответственность за свои действия на других. ^{[Как сделать ссылку и ссылку на резюме или текст]} Мнение Стивена Пинкера состоит в том, что страх детерминизма в контексте «генетики» и «эволюции» является ошибкой, что это «смешение объяснения с оправданием «.Ответственность не требует беспричинного поведения до тех пор, пока поведение реагирует на похвалу и порицание. ^[67] Более того, нет уверенности в том, что экологическая детерминация менее опасна для свободы воли, чем генетическая детерминация. ^[68]

Неврология [править | править источник]

Типовая запись потенциала готовности. Либет исследовал, соответствует ли эта нейронная активность «ощущаемому намерению» (или воле) двигаться подопытных.

Стало возможным изучать живой мозг, и теперь исследователи могут наблюдать за работой «механизма» принятия решений в мозге. Знаменательный эксперимент в этой области был проведен Бенджамином Либетом в 1980-х годах, в котором он попросил каждого испытуемого выбрать случайный момент, чтобы щелкнуть запястьем, пока он измеряет связанную с этим активность в ее мозгу (в частности, накопление электрического сигнала). называется потенциалом готовности). Хотя было хорошо известно, что потенциал готовности предшествует физическому действию, Либет спросил, соответствует ли потенциал готовности ощущаемому намерению двигаться.Чтобы определить, когда испытуемая почувствовала намерение двигаться, он попросил ее посмотреть на секундную стрелку часов и сообщить ее положение, когда она почувствовала, что у нее есть сознательная воля к движению. ^[69]

Либет обнаружила, что бессознательная активность мозга , ведущая к сознательному решению субъекта щелкнуть запястьем, началась примерно за полсекунды до , субъект сознательно почувствовал, что он решил двигаться. ^{[69] [70]} Выводы Либета предполагают, что решения, принимаемые субъектом, сначала принимаются на подсознательном уровне и только потом переводятся в «сознательное решение», и что вера субъекта в то, что это произошло по его воле по ее воле только из-за ее ретроспективного взгляда на событие.Интерпретация этих результатов подверглась критике со стороны Дэниела Деннета, который утверждает, что людям придется переключить внимание со своего намерения на часы, и что это вводит временные несоответствия между ощущаемым опытом воли и воспринимаемым положением стрелки часов. ^{[71] [72]} В соответствии с этим аргументом последующие исследования показали, что точное числовое значение варьируется в зависимости от внимания. ^{[73] [74]} Однако, несмотря на различия в точных числовых значениях, основной вывод остался в силе. ^[75]

В одном из вариантов этого задания Хаггард и Эймер просили испытуемых не только решить, когда двигать руками, но и решить, , какой рукой двигать . В этом случае ощущаемое намерение гораздо более тесно коррелировало с «потенциалом латерализованной готовности» (LRP), компонентом ЭЭГ, который измеряет разницу между активностью левого и правого полушария мозга. Хаггард и Эймер утверждают, что чувство сознательной воли, следовательно, должно следовать за решением, какой рукой двигаться, поскольку LRP отражает решение поднять конкретную руку. ^[73]

Связанные с этим эксперименты показали, что нейростимуляция может влиять на то, какими руками люди двигаются, даже несмотря на то, что свобода воли осталась неизменной. Аммон и Гандевия обнаружили, что можно влиять на то, какие руки люди двигают, стимулируя лобные области, которые участвуют в планировании движений, с помощью транскраниальной магнитной стимуляции в левом или правом полушарии мозга. ^[76] Правши обычно предпочитают двигать правой рукой в ​​60% случаев, но при стимуляции правого полушария они вместо этого выбирают левую руку в 80% случаев (напомним, что правое полушарие мозг отвечает за левую часть тела, а левое полушарие — за правую).Несмотря на внешнее влияние на их принятие решений, испытуемые продолжали сообщать, что, по их мнению, их выбор руки был сделан свободно. В последующем эксперименте Альваро Паскуаль-Леоне и его коллеги обнаружили аналогичные результаты, но также отметили, что транскраниальная магнитная стимуляция должна происходить в течение 200 миллисекунд, что соответствует временному периоду, полученному в экспериментах Либета. ^[77]

Несмотря на эти открытия, сам Либет не интерпретирует свой эксперимент как доказательство неэффективности сознательной свободы воли — он указывает, что, хотя тенденция нажимать кнопку может усиливаться в течение 500 миллисекунд, сознательная воля сохраняет за собой право наложить вето на это действие в течение последних нескольких миллисекунд. ^[78] Согласно этой модели, бессознательные импульсы к совершению волевого акта открыты для подавления сознательными усилиями субъекта (иногда называемые «свободной волей»). Сравнение проводится с игроком в гольф, который может несколько раз взмахнуть клюшкой, прежде чем ударить по мячу. Действие просто получает одобрение на последней миллисекунде. Макс Велманс, однако, утверждает, что «свобода воли» может потребовать такой же нервной подготовки, как и «свобода воли». ^[79]

Неврология и психиатрия [править | править источник]

Есть несколько состояний, связанных с мозгом, при которых действия человека не считаются полностью подконтрольными ему.Хотя существование таких условий не опровергает прямо существование свободы воли, изучение таких условий, как и нейробиологические исследования, приведенные выше, является ценным для разработки моделей того, как мозг может конструировать наш опыт свободы воли.

Например, люди с синдромом Туретта и связанными с ним тиками совершают непроизвольные движения и высказывания, называемые тиками, несмотря на то, что они предпочли бы не делать этого, когда это социально неприемлемо. Тики описываются как полу-добровольные или «недобровольные», ^[80] , потому что они не являются строго непроизвольными : они могут восприниматься как добровольная реакция на нежелательные, предупреждающие позывы.Тики воспринимаются как непреодолимые и в конечном итоге должны быть выражены. ^[80] Люди с синдромом Туретта иногда способны в некоторой степени подавлять свои тики на ограниченное время, но это часто приводит к их взрыву впоследствии. Контроль, который может осуществляться (от секунд до часов за раз), может просто отсрочить и усугубить окончательное проявление тика. ^[81]

При синдроме чужой руки конечность пораженного человека будет производить значимое поведение без намерения субъекта.Клиническое определение требует «ощущения, что одна конечность чужеродна или имеет собственную волю , вместе с наблюдаемой непроизвольной двигательной активностью» (курсив в оригинале). ^[82] Этот синдром часто является результатом повреждения мозолистого тела, когда оно разрывается для лечения трудноизлечимой эпилепсии, или в результате инсульта. Стандартное неврологическое объяснение состоит в том, что ощущаемая воля, сообщаемая говорящим левым полушарием, не соответствует действиям, выполняемым не говорящим правым полушарием, что предполагает, что эти два полушария могут иметь независимые чувства воли. ^{[83] [84]}

Точно так же одним из наиболее важных («первого ранга») диагностических симптомов шизофрении является заблуждение того, что он находится под контролем внешней силы. ^[85] Люди с шизофренией иногда сообщают, что, хотя они действуют в мире, они не инициировали и не будут выполнять определенные действия, которые выполняли. Иногда это сравнивают с роботом, которым управляет кто-то другой. Хотя нейронные механизмы шизофрении еще не ясны, одна из важных гипотез состоит в том, что существует сбой в системах мозга, которые сравнивают моторные команды с обратной связью, полученной от тела (известной как проприоцепция), что приводит к сопутствующим галлюцинациям и иллюзиям контроля. ^[86]

Кроме того, обсессивно-компульсивное расстройство и другое компульсивное поведение, такое как компульсивное переедание и зависимость, могут быть связаны с отсутствием свободы воли. И только намеки или степени на это могут быть связаны с отсутствием полностью свободы воли.

Детерминизм и эмерджентное поведение [править | править источник]

Основная статья: Появление

В генеративной философии когнитивных наук и эволюционной психологии предполагается, что свобода воли не существует. ^{[87] [88]} Однако в этом теоретическом контексте создается иллюзия свободы воли из-за генерации бесконечного или вычислительно сложного поведения в результате взаимодействия конечного набора правил и параметров. Таким образом, непредсказуемость поведения, возникающего в результате детерминированных процессов, приводит к восприятию свободы воли, хотя предполагается, что свободы воли как онтологической сущности не существует. ^{[87] [88]} На этом рисунке, даже если поведение можно вычислить заранее, нет способа сделать это проще, чем просто наблюдать результат собственных вычислений мозга. ^[89]

В качестве иллюстрации, некоторые настольные стратегические игры имеют строгие правила, в которых никакая информация (например, номиналы карт) не скрывается от любого игрока, и в игре не происходят случайные события (например, бросание кубиков). Тем не менее, такие стратегические игры, как шахматы и особенно го, с его простыми детерминированными правилами, могут иметь чрезвычайно большое количество непредсказуемых ходов. По аналогии «эмерджентисты» предполагают, что опыт свободы воли возникает из взаимодействия конечных правил и детерминированных параметров, которые порождают бесконечное и непредсказуемое поведение.Тем не менее, если бы все эти события были учтены, и был бы известный способ оценки этих событий, казалось бы, непредсказуемое поведение стало бы предсказуемым. ^{[87] [88]}

Клеточные автоматы и генеративные науки могут моделировать возникающие процессы социального поведения на основе этой философии. ^[87]

Экспериментальная психология [править | править источник]

Вклад экспериментальной психологии в дебаты о свободе воли произошел в первую очередь благодаря работе социального психолога Дэниела Вегнера о сознательной воле.В своей книге The Illusion of Conscious Will ^[90] Вегнер обобщает эмпирические данные, подтверждающие мнение, что человеческое восприятие сознательного контроля является иллюзией. Вегнер отмечает, что одно событие считается причиной второго, если выполняются два требования:

1. Первое событие непосредственно предшествует второму событию, а
2. Первое событие соответствует второму событию.

Например, если человек слышит взрыв и видит, как упало дерево, этот человек, вероятно, сделает вывод, что в результате взрыва дерево упало.Однако, если взрыв происходит после падения дерева (т. Е. Первое требование не выполняется) или вместо взрыва, человек слышит звонок телефона (т. Е. Второе требование не выполняется), тогда этот человек вряд ли можно сделать вывод, что из-за какого-либо шума дерево упало.

Вегнер применил этот принцип к выводам, которые люди делают о своей сознательной воле. Люди обычно испытывают мысль, которая согласуется с поведением, а затем наблюдают, как сами выполняют это поведение.В результате люди делают вывод, что их мысли должны были стать причиной наблюдаемого поведения. Однако Вегнер смог манипулировать мыслями и поведением людей, чтобы соответствовать или нарушать два требования для причинного вывода. ^{[90] [91]} Благодаря такой работе Вегнер смог показать, что люди часто испытывают сознательную волю, а не поведение, которое они на самом деле не вызывали, и, наоборот, что люди могут испытывать недостаток будет преобладать над поведением, которое они вызвали.Смысл такой работы состоит в том, что восприятие сознательной воли не привязано к выполнению фактического поведения. Хотя многие интерпретируют эту работу как удар против аргумента в пользу свободы воли, Вегнер утверждал, что его работа информирует только о механизме восприятий контроля, а не о самом контроле.

Психология [править | править источник]

Хотя свобода воли является иллюзией в метафизическом смысле, индивидуальная перспектива иллюзии имеет большее влияние на конкретное поведение пациента.В основе многих расстройств лежит ненормально иллюзорная перспектива, которую пациент имеет по свободной воле. Человек с биполярным расстройством будет иметь более высокую склонность к резкому поведению, если его нейронные связи, учитывающие свободу воли, сформированы соответствующим образом по сравнению с его конкретной формой биполярного расстройства. Продуктивный процесс в терапии может заключаться в том, чтобы заставить пациента задаться вопросом или понять свой мыслительный процесс относительно свободы воли, чего он не делал раньше, если на самом деле его конкретный мыслительный процесс вносит значительный вклад в проблему.

В индуистской философии [править | править источник]

Шесть ортодоксальных (астика) школ мысли в индуистской философии не полностью согласны друг с другом в вопросе свободы воли. Для санкхьи, например, материя лишена свободы, а душа лишена способности контролировать развертывание материи. Единственная реальная свобода ( кайвалья ) состоит в осознании окончательной отделенности материи от себя. Для школы йоги только Ишвара действительно свободен, и его свобода также отлична от всех чувств, мыслей, действий или желаний, и, таким образом, вовсе не является свободой воли.Метафизика школ ньяи и вайшешики убедительно свидетельствует о вере в детерминизм, но, похоже, не делает явных заявлений о детерминизме или свободе воли. ^[92]

Цитата из ведантиста Свами Вивекананды представляет собой хороший пример беспокойства о свободе воли в индуистской традиции.

Следовательно, мы сразу видим, что не может быть такой вещи, как свобода воли; сами слова противоречат друг другу, потому что воля — это то, что мы знаем, и все, что мы знаем, находится в нашей вселенной, и все в нашей вселенной сформировано условиями времени, пространства и причинности…. Чтобы обрести свободу, мы должны выйти за пределы ограничений этой вселенной; его нельзя найти здесь. ^[93]

Однако предыдущая цитата часто неверно истолковывалась как Вивекананда, подразумевающая, что все предопределено. Под отсутствием свободы воли Вивекананда на самом деле имел в виду то, что воля не была «свободной», потому что она находилась под сильным влиянием закона причины и следствия: «Воля несвободна, это явление, связанное причиной и следствием, но есть что-то стоит за волей, которая свободна. ^[93] Однако Вивекананда никогда не говорил, что он был абсолютно решительным, и делал акцент на силе осознанного выбора для изменения своей прошлой Кармы: «Это трус и дурак говорят, что это его судьба. Но именно сильный человек встает и говорит, что я сам решу свою судьбу ». ^[93]

Миманса, Веданта и более теистические версии индуизма, такие как шиваизм и вайшнавизм, часто подчеркивали важность свободного Доктрина кармы в индуизме требует, чтобы мы платили за наши действия в прошлом и чтобы наши действия в настоящем были достаточно свободными, чтобы позволить нам заслужить будущую награду или наказание, которое мы получим за наши настоящие действия.

В буддийской философии [править | править источник]

Буддизм принимает и свободу, и детерминизм (или что-то подобное), но отвергает идею агента, и, следовательно, идею о том, что свобода — это свободная воля, принадлежащая агенту. ^[94] Согласно Будде: «Есть свободное действие, есть возмездие, но я не вижу агента, который переходит из одного набора мгновенных элементов в другой, кроме [соединения] этих элементов». ^[94] Буддисты не верят ни в абсолютную свободу воли, ни в детерминизм.Он проповедует среднюю доктрину, которая на санскрите называется пратитьа-самутпада , что часто переводится как «взаимозависимое возникновение». Это часть теории кармы в буддизме. Концепция кармы в буддизме отличается от концепции кармы в индуизме. В буддизме идея кармы гораздо менее детерминирована. Буддийское понятие кармы в первую очередь сосредоточено на причине и следствии моральных действий в этой жизни, тогда как в индуизме понятие кармы чаще связано с определением своей судьбы в будущих жизнях.

В буддизме учат, что идея абсолютной свободы выбора (то есть, что любой человек может быть полностью свободен делать любой выбор) глупа, потому что она отрицает реальность своих физических потребностей и обстоятельств. Столь же неверно представление о том, что у нас нет выбора в жизни или что наша жизнь предопределена. Отрицать свободу означало бы подорвать усилия буддистов по достижению нравственного прогресса (благодаря нашей способности свободно выбирать действия из сострадания). Pubbekatahetuvada , вера в то, что все счастье и страдания возникают из-за предыдущих действий, считается неправильной точкой зрения согласно буддийским доктринам.Поскольку буддисты также отвергают агентурность, традиционные компатибилистские стратегии также закрыты для них. Вместо этого буддийская философская стратегия заключается в исследовании метафизики причинности. В Древней Индии было много горячих споров о природе причинной связи с джайнами, ньяйистами, самкхьистами, карваканами и буддистами, придерживавшимися несколько иной линии. Во многих отношениях буддийская позиция ближе к теории «обусловленности», чем к теории «причинности», тем более, что она изложена Нагарджуной в Mūlamadhyamakakārikā . ^[94]

В Кашмирском шиваизме [править | править источник]

Концепция свободы воли играет центральную роль в кашмирском шиваизме. Известная под техническим названием svātantrya , она является причиной создания вселенной — изначальной силой, которая возбуждает абсолют и проявляет мир внутри высшего сознания Śiva .

Svātantrya является исключительной собственностью Бога, все остальные сознательные субъекты в той или иной степени соучастниками божественного владычества.Люди обладают ограниченной степенью свободы воли в зависимости от уровня их сознания. В конечном счете, кашмирский шиваизм как монистическая идеалистическая философская система рассматривает все субъекты как тождественные — «все едины» — и этим одним является Шива, высшее сознание. Таким образом, у всех субъектов есть свобода воли, но они могут игнорировать эту силу. Невежество также является силой, проецируемой самим svātantrya на творение, и может быть устранено только svātantrya .

Функция svātantrya — это дар божественной благодати — śaktipāt .В этой философской системе духовное освобождение не доступно простым усилием, но зависит только от воли Бога. Таким образом, ученик может только сдаться и ждать, пока сойдет божественная благодать и устранит ограничения, сковывающие его сознание.

Причинность в кашмирском шиваизме считается созданной Svātantrya вместе со вселенной. Таким образом, не может быть никакого противоречия, ограничения или правила, заставляющего Śiva действовать так или иначе. Svātantrya всегда существует за пределами ограничивающего щита космической иллюзии, māyā .

Дополнительная информация: Свобода воли в теологии

Теологическая доктрина божественного предвидения часто находится в противоречии со свободой воли, особенно в реформатских кругах. Ибо, если Бог точно знает, что произойдет, вплоть до каждого сделанного выбора, статус выбора как свободного ставится под сомнение. Если бы Бог обладал вневременным истинным знанием о выборе человека, это, казалось бы, ограничивало его свободу. ^[95] Эта проблема связана с аристотелевской проблемой морского сражения: завтра будет или не будет морского сражения. Если он будет, то, кажется, вчера он был правдой. Тогда было бы необходимо, чтобы произошел морской бой. Если его не будет, то по аналогичным рассуждениям необходимо, чтобы этого не произошло. ^[96] Это означает, что будущее, каким бы оно ни было, полностью фиксируется истинами прошлого — истинными предположениями о будущем.

Однако некоторые философы вслед за Уильямом Оккамовым утверждают, что необходимость и возможность определены относительно данного момента времени и данной матрицы эмпирических обстоятельств, и поэтому что-то, что просто возможно с точки зрения одного наблюдателя, может оказаться необходимым. с точки зрения всеведущего. ^[97] Некоторые философы вслед за Филоном Александрийским считают, что свобода воли — это черта человеческой души, и, следовательно, у нечеловеческих животных отсутствует свобода воли. ^[98]

Еврейская философия подчеркивает, что свобода воли является продуктом внутренней человеческой души, используя слово neshama (от еврейского корня n.sh.m. или .נ.ש.מ, означающего «. дыхание »), но способность делать свободный выбор достигается через Yechida (от еврейского слова« яхид », יחיד, единственное число), часть души, которая соединена с Богом, единственное существо, которому не препятствуют или зависит от причины и следствия (таким образом, свобода воли не принадлежит сфере физической реальности, и ожидается, что естественная философия не сможет ее объяснить).В исламе богословский вопрос обычно не в том, как примирить свободную волю с Божьим предвидением, но с Божьим jabr , или божественной властной силой. аль-Аш’ари разработал форму компатибилизма «приобретение» или «двойного действия», в которой утверждались как свободная воля человека, так и божественный jabr , и который стал краеугольным камнем доминирующего положения аш’ари. ^[99] В шиитском исламе большинство теологов оспаривают понимание ашаритами высшего баланса по отношению к предопределению ^[100] .Согласно шиитской исламской доктрине свобода воли является основным фактором ответственности человека за свои действия на протяжении всей жизни. Считается, что все действия, предпринятые человеком по свободной воле, засчитываются в Судный день, потому что они являются его / ее собственными, а не Божьими.

Философ Сорен Кьеркегор утверждал, что божественное всемогущество нельзя отделить от божественной добродетели. ^[101] Как поистине всемогущее и доброе существо, Бог мог создавать существа с истинной свободой над Богом. Более того, Бог добровольно сделает это, потому что «величайшее благо…. что можно сделать для существа, больше, чем все, что можно сделать для него, — это быть по-настоящему свободным ». ^[102] « Защита свободы воли »Элвина Плантинги является современным расширением этой темы, добавляя, как Бог, свобода воли и зло согласованы. ^[103]

1. ↑ Блэкмор, Сьюзан Дж. (15 ноября 2005 г.). «Дэниел Вегнер» Беседы о сознании , 245–257, Oxford University Press. URL-адрес доступен 21 марта 2011 г.
2. ↑ Надельхоффер, Томас (11 июня 2010 г.). Моральная психология: исторические и современные чтения , Джон Вили и сыновья. URL-адрес доступен 21 марта 2011 г.
3. ↑ Вегнер, Дэниел М. (2003). Лучшая уловка разума: как мы переживаем сознательную волю. Тенденции в когнитивных науках, Vol. 7, No. 2, pp. 65-69.
4. ↑ (10 декабря 2007 г.) Подрыв убеждений в автономии и рациональности потребителей , Рутледж. URL-адрес доступен 21 марта 2011 г.
5. ↑ ^{5,0 5.1 5,2} Маккенна, Майкл, «Компатибилизм», Стэнфордская энциклопедия философии (издание лето 2004 г.), Эдвард Н. Залта (ред.), ((Онлайн))
6. ↑ Ginet, C. 1983. «В защиту инкомпатибилизма» в Philosophical Studies 44, стр. 391–400
7. ↑ Кунс, Дж. Р. «Является ли жесткий детерминизм формой компатибилизма?» в Философский форум . 33: 1
8. ↑ ^{8,0 8,1 8,2} Strawson, G. (1998, 2004). «Свободная воля».В Э. Крейге (ред.), Энциклопедия философии Рутледж. Лондон: Рутледж. Проверено 17 августа 2006 г., ((онлайн))
9. ↑ ^{9,0 9,1 9,2} Вихвелин, Кадри, «Аргументы в пользу инкомпатибилизма», Стэнфордская энциклопедия философии (зимнее издание 2003 г.), Эдвард Н. Залта (редактор), ((онлайн))
10. ↑ Суппес П., 1993, «Трансцендентальный характер детерминизма», Исследования по философии Среднего Запада, , 18: 242–257.
11. ↑ Фишер, Джон Мартин (1989) Бог, предвидение и свобода .Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета. ISBN 1-55786-857-3
12. ↑ Ватт, Монтгомери (1948) Свобода воли и предопределение в раннем исламе . Лондон: Luzac & Co.
13. ↑ ^{13,0 13,1} Гоббс, Т. (1651) Левиафан (издание 1968 года). Лондон: Книги о пингвинах
14. ↑ ^{14,0 14,1 14,2} Хьюм, Д. (1740). Трактат о человеческой природе (издание 1967 года). Издательство Оксфордского университета, Оксфорд. ISBN 0-87220-230-5
15. ↑ См. Бриклин, Джонатан, «Разнообразие религиозного опыта: Уильям Джеймс и нереальность свободы воли», в Libet (1999), Волевой мозг: к нейробиологии свободы воли (Thorverton UK: Imprint Academic ).
16. ↑ ^{16,0 16,1} Джеймс У. (1907) Прагматизм (издание 1979 года). Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета
17. ↑ Франкфурт, Х. (1971) Свобода воли и представление о личности в «Философском журнале»
18. ↑ ^{18,0 18,1 18,2} Деннетт Д., (1984) Локтевая комната: разновидности свободы воли, которых стоит хотеть . Брэдфорд Букс. ISBN 0-262-54042-8
19. ↑ Уотсон Д.1982. Свободная воля . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
20. ↑ Фишер, Джон Мартин и Марк Равицца. 1998. Ответственность и контроль: эссе о моральной ответственности. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
21. ↑ ^{21,0 21,1} Деннетт Д. (2003) Развитие свободы . Книги викингов. ISBN 0-670-03186-0
22. ↑ Кейн, Р. Оксфордское руководство по свободе воли . Издательство Оксфордского университета. ISBN 0-19-513336-6.
23. ↑ ^{23.0 23,1} van Invagen, P. (1983) An Essay on Free Will . Оксфорд: Clarendon Press. ISBN 0-19-824924-1
24. ↑ Перебум, Д. (2003) Жизнь без свободы воли . Издательство Кембриджского университета.
25. ↑ Фишер, Дж. М. (1983) «Инкомпатибилизм» в Философских исследованиях . 43: 121-37
26. ↑ Кейн, Р. (1996) Значение свободы воли , Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. ISBN 0-19-512656-4
27. ↑ Кэмпбелл, К.А. (1957) О самости и божественности , Лондон: Джордж Аллен и Анвин. ISBN 0-415-29624-2
28. ↑ Сартр, J.P. (1943) Бытие и ничто , перепечатка 1993. Нью-Йорк: Washington Square Press. Сартр также предлагает психологическую версию аргумента, утверждая, что если бы действия человека не были его собственными, он был бы в недобросовестности .
29. ↑ Фишер, Р. (1994) Метафизика свободы воли , Оксфорд: Блэквелл
30. ↑ Бок, Х. (1998) Свобода и ответственность , Принстон: Princeton University Press.ISBN 0-691-01566-X
31. ↑ Жине, К. (1966) «Может, у нас нет выбора?» В Lehrer, 1966: 87–104.
32. ↑ ^{32,0 32,1} Ван Инваген П. и Циммерман Д. (1998) Метафизика: большие вопросы . Оксфорд: Блэквелл
33. ↑ Inwagen, P. (без даты) «Как думать о свободе воли», стр. 15.
34. ↑ Льюис, Д. «Можем ли мы нарушать законы?» в Theoria , 47: 113–21
35. ↑ Натуралистическая, либертарианская свобода воли. Питер Эллс. ^{[ мертвое звено ]}
36. ↑ Локк Дж. (1689). Эссе о человеческом понимании (1998, ред.). Книга II, гл. XXI, разд. 17. Penguin Classics, Торонто.
37. ↑ Хьюм Д. (1765) Исследование о человеческом понимании , Индианаплолис: Хакет Паблишинг Ко. Второе издание. 1993. ISBN 0-87220-230-5
38. ↑ Шопенгауэр, Артур, Мудрость жизни , стр. 147
39. ↑ Schopenhauer, Arthur, On the Freedom of the Will , Oxford: Basil Blackwell ISBN 0-631-14552-4
40. ↑ Рудольф Штайнер.Arthur Schopenhauers sämtliche Werke в цвельфе Бенден. Mit Einleitung von Dr. Rudolf Steiner, Штутгарт: Verlag der J.G. Cotta’schen Buchhandlung Nachfolger, o.J. [1894-96].
41. ↑ Штайнер Р. (1964). Rudolf Steiner Press, Лондон, 1964, 1970, 1972, 1979, 230 стр., Перевод с 12-го немецкого издания 1962 года Майклом Уилсоном. ((онлайн))
42. ↑ Хондерич, Т. «Детерминизм как истина, компатибилизм и инкомпатибилизм как ложь и реальная проблема» в «Справочник свободы воли» , отредактированный Робертом Кейном из Техасского университета, опубликованный Oxford University Press в 2001 году.
43. ↑ ^{43,0 43,1} Бендитт, Теодор (1998) Философия тогда и сейчас с ред. Арнольд и Грэм. Оксфорд: Blackwell Publishing, 1998. ISBN 1-55786-742-9
44. ↑ ^{44.0 44.1} Дэрроу, Кларенс, 1924, «Заявление Кларенса Дэрроу в защиту Ричарда Леба и Натана Леопольда-младшего, перед судом по делу об убийстве» ссылка на страницу относится к перепечатке книги «Философские исследования: свобода», Бог и доброта, С. Кан (ред.), Нью-Йорк: Книги Прометея, 1989.
45. ↑ Сартр, J.P. (1943) Бытие и ничто , перепечатка 1993. Нью-Йорк: Washington Square Press.
46. ↑ O’Connor, Timothy ed. Агенты, причины и событие: очерки индетерминизма и свободы воли, 1995 Oxford University Press.
47. ↑ Святой Павел, «Послание к римлянам», 9:21, Библия короля Иакова Теннесси: The Gideons International
48. ↑ Вуозо, Г. (1987) «Предыстория ответственности и оправдание», Yale Law Journal , 96, стр. 1680–81
49. ↑ Cummins, R.«Виновность» и психическое расстройство », стр. 244
50. ↑ Гольдштейн, А. М., Морс, С. Дж. И Шапиро, Д. Л. 2003 «Оценка уголовной ответственности». В Судебная психология. об. 11 (под ред. А. М. Гольдштейна), стр. 381–406. Нью-Йорк: Вили.
51. ↑ ^{51,0 51,1} Грин, Дж. Коэн, Дж. (2004). «По закону нейробиология ничего не меняет». Философские труды Лондонского королевского общества B , 359, 1775–1785.
52. ↑ Брауэр М.К. и Прайс Б. (2001). «Нейропсихиатрия дисфункции лобной доли при агрессивном и преступном поведении: критический обзор». Журнал неврологии, нейрохирургии и психиатрии , 71: 720–726.
53. ↑ Стейнберг, Л., Скотт, Э. С. (2003). «Менее виновен по причине подросткового возраста: незрелость в развитии, ограниченная ответственность и смертная казнь в отношении несовершеннолетних». Американский психолог 58, 1009–1018.
54. ↑ Тейчер, М. Х., Андерсон, С. Л., Полкари, А., Андерсон, К.М., Навалта, С. П., и Ким, Д. М. (2003). «Нейробиологические последствия раннего стресса и жестокого обращения в детстве». Обзоры неврологии и поведения , 27: 33–44.
55. ↑ например, в мысли Демокрита или Карваканов
56. ↑ Бониоло, Г. и Видали, П. (1999) Filosofia della Scienza , Милан: Мондадори. ISBN 88-424-9359-7
57. ↑ Хофер, Карл (01.04.2008). «Причинный детерминизм». Стэнфордская энциклопедия философии .Проверено 1 ноября 2008.
58. ↑ Ведрал, Влатко (18.11.2006). Детерминирована ли Вселенная ?. Новый ученый 192 (2578).
59. ↑ Honderich, E. Детерминизм как истина, компатибилизм и инкомпатибилизм как ложь, так и реальная проблема
60. ↑ Лёвер, Барри (1996). Свобода от физики: квантовая механика и свобода воли. Философские темы 24 : 91-112.
61. ↑ Неверные.«Метафизическая свобода»
62. ↑ Кейн, Роберт. 1996. Значение свободы воли . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. ISBN 0-19-512656-4
63. ↑ Пинель П.Дж. (1990) Биопсихология . ISBN Prentice Hall Inc. 88-15-07174-1
64. ↑ DeFries, J. C., McGuffin, P., McClearn, G.E., Plomin, R. (2000) Behavioral Genetics 4th ED. W H Freeman & Co.
65. ↑ Моррис Д. (1967) Обнаженная обезьяна . Нью-Йорк: Макгроу-Хилл. ISBN 0-385-33430-3
66. ↑ Докинз Р.(1976) Эгоистичный ген . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. ISBN 88-04-39318-1
67. ↑ Пинкер, С. (2002) Чистый лист: современное отрицание человеческой природы . Лондон: Пингвин. с.179 ISBN 0-14-200334-4
68. ↑ Левонтин, Р. (2000) Это не обязательно так: Мечта о геноме человека и другие иллюзии . Нью-Йорк: ISBN NYREV Inc. 88-420-6418-1
69. ↑ ^{69,0 69,1} Либет Б., Глисон К.А., Райт Э.У., Перл Д.К.(1983). Время осознанного намерения действовать относительно начала мозговой активности (готовность-потенциал). Бессознательное начало свободно-произвольного действия. Мозг . 106 (3): 623–642. PMID 6640273
70. ↑ Либет Б. (1985) Бессознательная церебральная инициатива и роль сознательной воли в произвольных действиях. Поведенческие науки и науки о мозге , 8: 529–566.
71. ↑ Деннетт, Д. (1991) Объяснение сознания . Пингвин Пресс. ISBN 0-7139-9037-6 (издание в твердом переплете для Великобритании, 1992) ISBN 0-316-18066-1 (мягкая обложка)
72. ↑ Деннет, Дэниел С. и Марсель, Кинсборн (1992) Время и наблюдатель. Поведенческие и мозговые науки 15 (2), 183–247.
73. ↑ ^{73,0 73,1} Хаггард П. и Эймер М. (1999). О связи между потенциалами мозга и осознанием произвольных движений. Экспериментальные исследования мозга 126, 128–133. PMID 10333013
74. ↑ Trevena, J.A. и Миллер, Дж. (2002). Подготовка коркового движения до и после осознанного решения о движении. Сознание и познание 11, 162–190. PMID 121
75. ↑ Хаггард, П.(2005). Сознательное намерение и двигательное познание. Тенденции в когнитивных науках 9, 6: 290–295. PMID 15925808
76. ↑ Аммон К. и Гандевиа С.С. (1990) Транскраниальная магнитная стимуляция может влиять на выбор моторных программ. Журнал неврологии, нейрохирургии и психиатрии 53: 705–707. PMID 2213050
77. ↑ Brasil-Neto, J.P., Pascual-Leone, A., Valls-Solé, J., Cohen, L.G. и Халлетт, М. (1992) Фокальная транскраниальная магнитная стимуляция и предвзятость ответа в задаче с принудительным выбором. Журнал неврологии, нейрохирургии и психиатрии 55: 964–966. PMID 1431962
78. ↑ Libet, (2003). «Может ли сознательный опыт влиять на активность мозга?», Journal of Consciousness Studies 10, nr. 12. С. 24–28.
79. ↑ Велманс, М. (2003) «Предсознательная свобода воли», Journal of Consciousness Studies 10, nr. 12. С. 42–61.
80. ↑ ^{80,0 80,1} Ассоциация синдрома Туретта. Определения и классификация тиковых расстройств.Доступ 19 августа 2006 г.
81. ↑ Зиннер С.Х. (2000) Расстройство Туретта. Обзор педиатрии , 21 (11): 372. PMID 11077021
82. ↑ Дуди Р.С., Янкович Дж. (1992). Инопланетная рука и связанные с ней знаки. Журнал неврологии, нейрохирургии и психиатрии , 55: 806–810. PMID 1402972
83. ↑ Счепковски, Л.А., и Кронин-Голомб, А. (2003). Инопланетная рука: случаи, классификации и анатомические корреляты. Обзоры поведенческой и когнитивной нейробиологии , 2 (4): 261–277.PMID 15006289
84. ↑ Бандик, Т., Спинелла, М. (2000). Субъективный опыт, непроизвольное движение и синдром задней чужой руки. Журнал неврологии, нейрохирургии и психиатрии , 68: 83–85 PMID 10601408
85. ↑ Шнайдер, К. (1959). Клиническая психопатология. Нью-Йорк: Грюн и Страттон.
86. ↑ Frith CD, Blakemore S, Wolpert DM. (2000). Объяснение симптомов шизофрении: отклонения от нормы осознания действия. Brain Brain Research Reviews. Мар 2000; 31 (2-3): 357-63. PMID 10719163
87. ↑ ^{87,0 87,1 87,2 87,3} Кенрик Д. Т., Ли Н. П. и Батнер Дж. (2003). «Динамическая эволюционная психология: индивидуальные правила принятия решений и возникающие социальные нормы». Психологический обзор , январь 2003 г .; 110 (1): 3–28. PMID 12529056 Ошибка цитирования: недопустимый тег ; имя «Кенрик» определено несколько раз с разным содержанием
88. ↑ ^{88,0 88.1 88,2} Эпштейн Дж. М. и Экстелл Р. (1996) Растущие искусственные общества — Социальные науки снизу. Кембридж, Массачусетс, MIT Press. Ошибка цитирования: недопустимый тег ; имя «Эпштейн» определено несколько раз с разным содержанием
89. ↑ Вольфрам, Стивен, Новый вид науки. Wolfram Media, Inc., 14 мая 2002 г. ISBN 1-57955-008-8
90. ↑ ^{90.0 90.1} Wegner, D.M. (2002). Иллюзия сознательной воли. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
91. ↑ Wegner, D.M. И Уитли Т. (1999). Видимая ментальная причинность: источники переживания воли. Американский психолог , 54, 480-491.
92. ↑ Коллер Дж. (2007) Азиатские философии . 5-е изд. Прентис Холл. ISBN 0-13-092385-0
93. ↑ ^{93,0 93,1 93,2} Свами Вивекананда (1907) «Свобода» из Полное собрание сочинений Свами Вивекананды. т. 1.
94. ↑ ^{94,0 94.1 94,2} Гир, Николас и Чельберг, Пол. «Буддизм и свобода воли: ответы пали и махаянистов» в книге «Свобода и детерминизм». Кэмпбелл, Джозеф Кейм; О’Рурк, Майкл; и Шиер, Дэвид. 2004. MIT Press
95. ↑ Алстон, Уильям П. 1985. «Божественное предвидение и альтернативные концепции человеческой свободы». Международный журнал философии религии 18: 1, 19–32.
96. ↑ Аристотель. «De Interpretatione» в Полное собрание сочинений Аристотеля , т.Я, изд. Джонатан Барнс. Издательство Принстонского университета, Принстон, Нью-Джерси, 1984.
97. ↑ Оккам, Уильям. Предопределение, Божье знание и будущие обстоятельства, начало 14 века, пер. Мэрилин МакКорд Адамс и Норман Крецманн 1982, Hackett, особенно стр. 46–7
98. ↑ Х. А. Вольфсон, Philo , 1947 Harvard University Press; Религиозная философия, издательство Гарвардского университета, 1961 год; и «Святой Августин и пелагианские споры» в религиозной философии.
99. ↑ Ватт, Монтгомери.Свобода воли и предопределение в раннем исламе. Luzac & Co .: Лондон, 1948 г .; Вольфсон, Гарри. Философия Калама, издательство Гарвардского университета 1976 и [1] ^{[ мертвая ссылка ]}
100. ↑ Человек и его судьба
101. ↑ Джексон, Тимоти П. (1998) «Арминианское назидание: Кьеркегор о благодати и свободе воли» в Cambridge Companion to Kierkegaard , Cambridge University Press, Кембридж, 1998.
102. ↑ Kierkegaard, Søren. (1848) Журналы и статьи , т.III. Перепечатано в издательстве Indiana University Press, Блумингтон, 1967–78.
103. ↑ Mackie, J.L. (1955) «Зло и всемогущество», Mind , новая серия, т. 64. С. 200–212.
104. ↑ Жизнь непредсказуема, привыкай к ней статья в New Scientist

• Бишоф, Майкл Х. (2004). Kann ein Konzept der Willensfreiheit auf das Prinzip der Alternativen Möglichkeiten verzichten? Гарри Г. Франкфуртс Критик на принципах альтернативы Möglichkeiten (PAP). В: Zeitschrift für Philosophische Forschung (ZphF), Heft 4.
• Деннет, Дэниел С. (2003). Свобода эволюционирует . Нью-Йорк: ISBN Viking Press 0-670-03186-0
• Эпштейн Дж. М. (1999). Агентные модели и генеративная социальная наука. Сложность, IV (5).
• Газзанига, М. и Стивен, М.С. (2004) Свобода воли в 21 веке: обсуждение неврологии и права, в Гарланд, Б. (ред.) Неврология и закон: мозг, разум и весы правосудия , Нью-Йорк: Dana Press, ISBN 1932594043 , pp51–70.
• Гуденаф, О. (2004) Ответственность и наказание, Philosophical Transactions of the Royal Society: Biological Sciences (Special Issue: Law and the Brain), 359 , 1805–1809.
• Хофштадтер, Дуглас. (2007) Я странная петля. Основные книги. ISBN 978-0465030781
• Кейн, Роберт (1998). Значение свободы воли. Нью-Йорк: ISBN Oxford University Press 0-19-512656-4
• Лоухед, Уильям Ф. (2005). Философское путешествие: интерактивный подход. McGraw-Hill Гуманитарные / социальные науки / ISBN языков 0-07-296355-7.
• Либет, Бенджамин; Энтони Фриман; и Кейт Сазерленд, ред. (1999). Волевой мозг: к неврологии свободной воли . Эксетер, Великобритания: Выходные данные Academic. Собрание сочинений ученых и философов.
• Моррис, Том Философия для чайников. ISBN IDG Books 0-7645-5153-1.
• Мухм, Мириам (2004). Abolito il libero arbitrio — Разговор с певцом волка. L’Espresso 19.08.2004 http://www.larchivio.org/xoom/myriam-singer.htm
• Новак А., Валлахер Р.Р., Тессер А., Борковски В. (2000). Общество самости: появление коллективных свойств в самоструктуре. Психологическое обозрение. 107
• Шопенгауэр, Артур (1839). О свободе воли. , Оксфорд: ISBN Бэзила Блэквелла 0-631-14552-4.
• Ван Инваген, Питер (1986). Очерк о свободе воли. Нью-Йорк: ISBN Oxford University Press 0-19-824924-1.
• Велманс, Макс (2003) Как сознательный опыт может влиять на мозг? Exeter: Выходные данные Academic ISBN 05-39-8.
• Вегнер, Д. (2002). Иллюзия сознательной воли. Кембридж: Брэдфорд Букс
• Уильямс, Клиффорд (1980). Свобода воли и детерминизм: диалог . Индианаполис: Hackett Publishing Co.,

Этот аудиофайл был создан на основе редакции статьи от 15 сентября 2006 г. и не отражает последующих изменений статьи.(Аудио помощь)

. . .

Свобода воли в социальной психологии

Свобода воли в социальной психологии

• написано Роем Баумейстером
• отредактировано Сюзанной ван Гилс

Тема свободы воли бросала вызов мыслителям и вдохновляла на дискуссии в самых разных дисциплинах на протяжении веков. Что может дать социальная психология? Социальная психология вряд ли даст убедительный ответ на вопрос, есть ли у людей свобода воли.Однако социальная психология может предоставить значительную информацию о внутренних процессах и контроле поведения. Для мыслителей, которые верят в свободу воли, социальная психология предоставляет жизненно важные доказательства того, как это происходит и как она используется. Мыслителям, которые не верят в свободу воли, социальная психология может предоставить доказательства того, какие реальные явления принимаются за нее.

Свободу воли стоит изучать, независимо от того, верите ли вы в нее. На самом деле, я думаю, даже не особенно важно решить, верите ли вы в это.Есть много разных определений и концепций свободы воли. Я подозреваю, что некоторые из них верны, а другие нет, поэтому просто сказать «Я верю в свободу воли» или наоборот не очень информативно. Некоторые определения действительно так же просты, как вера в то, что люди действительно делают выбор в том смысле, что они способны действовать по-разному в данной ситуации. В этом смысле свободную волю трудно отвергнуть (хотя некоторые мыслители отвергают ее). Другие определения требуют щедрых метафизических допущений, например, что у людей есть души, которые вмешиваются в биологические процессы, чтобы изменить ход поведения.Эти версии свободы воли трудно принять (хотя некоторые мыслители их принимают). Лично я подозреваю, что средний путь и умеренное мнение, скорее всего, будут правильными, но я еще не полностью уверен в том, что такое правда. Однако я полностью убежден, что социальной психологии есть чем заняться. Давайте взглянем.

Что такое свобода воли на практике?

Большинство социальных психологов в некоторой степени понимают людей как социальных животных с развитым интеллектом, которые делают выбор и сложным образом направляют свое поведение.Люди реагируют на ситуативные влияния, но также и на множество внутренних влияний, таких как ожидания, мотивации, предрассудки и самооценки. Они управляют своим поведением таким образом, чтобы ставить и достигать целей в рамках возможностей и ограничений, представленных их социальным миром.
В этом контексте свобода воли, скорее всего, представляет собой набор внутренних способностей для управления действием. Выбор делает внутренняя способность. Свобода означает способность противостоять различным воздействиям, таким как внешнее давление или сильные внутренние импульсы.

Мой собственный интерес к свободе воли возник в результате моего исследования саморегулирование. Многие животные обладают некоторой ограниченной способностью контролировать себя, но у людей эта способность на удивление развита и мощна (хотя и не так сильна, как нам хотелось бы!). Саморегуляция — это, по сути, способность изменять себя или свои реакции, такие как мысли, чувства и действия. Однако термин «регулировать» означает нечто большее, чем случайное изменение: он влечет за собой изменение, предназначенное для достижения определенного рода цель или стандарт.Человеческая культура переполнена всевозможными стандартами, и люди удивительно гибки и способны подстраиваться под них.

Таким образом, одна важная версия свободы заложена в идее саморегулирование или самоконтроль. (Я использую эти термины как синонимы.) Если вы переопределяете один ответ, вы прерываете поток поведения и предотвращаете что-либо. Это позволяет вам делать что-то другое. Таким образом, подавление доминантного ответа для обеспечения другого ответа является важным и очень важным. адаптивная форма свободы.Без этой способности человеческие животные всегда действовали бы по первому или самому сильному импульсу. Саморегулирование освобождает их от этого, тем самым обеспечивая большую гибкость и разнообразие человеческого поведения.

Нейробиолог говорит, что люди запрограммированы на свободу воли

Питер Це ’84 из Дартмута, доцент кафедры психологии и науки о мозге, говорит, что он выявил неврологическую основу свободы воли в человеческом мозге, бросая вызов мнению большинства, которое доминировало в нейробиологии последние 40 лет.

Измерения сигналов человеческого мозга на уровне нейронов и синапсов уже давно показали, что актам воли предшествует нарастание нейронной активности в головном мозге. Эти сигналы могут начаться за несколько секунд до того, как человек осознает проявление воли, в зависимости от веса данных, объясняет Це.

До сих пор нейробиологи утверждали, что, поскольку это накопление сигналов происходит до того, как человек начинает действовать или даже осознает свое решение действовать, свободная воля не может существовать, потому что для этого требуется, чтобы мысль заставляла себя существовать, прежде чем она существует.

«Как что-то может иметь свою физическую основу? Именно эта идея «вы не можете взять себя в руки с помощью собственных бутстрепов» была главным аргументом против возможности свободы воли », — говорит Цзе.

Как говорит Це в своей новой книге «Нейронная основа свободы воли: Критериальная причинность», способ решения этой проблемы состоит в том, чтобы понять, что информация реализуется не только с помощью нейронных возбуждений в настоящем. Информация также реализуется в силе или весе связей между нейронами, называемых «синапсами».«Нейроны могут очень быстро изменять вес синапсов других нейронов. Эти «перепрограммированные» нейроны теперь будут срабатывать на будущих входных сигналах иначе, чем в противном случае.

«Ментальная причинность — это не изменение физической основы ментальных событий в настоящем, что было бы невозможной самопричинностью. Напротив, ментальная причинность связана с изменением физической основы возможных будущих ментальных событий », — говорит Це. «Это происходит за счет быстрого изменения веса синапсов».

Tse дает пример отправки поезда из Нью-Йорка в Сан-Диего.Поскольку Америка покрыта обширной сетью железнодорожных путей, поезд достигнет Сан-Диего только в том случае, если он всегда будет на пути, который приближает его к Сан-Диего. Это требует переустановки стрелочных переводов поездов, чтобы поезд перешел на правильный путь. Эти переключатели необходимо менять до того, как поезд пройдет через перекресток путей.

Це утверждает, что мозг подобен совокупности рельсов Америки, функции быстрого синаптического переноса весов, такие как переключение железнодорожных путей, и всплески нервных импульсов, которые он называет «импульсными пакетами», действуют как поезд в этой аналогии.

Новая машина

Возьмем, к примеру, процесс покупки новой машины, — говорит он. Он начинается с определения критериев: автомобиль должен иметь хороший пробег, иметь хорошую репутацию, цена должна быть в определенном диапазоне, и автомобиль должен быть красным. Затем, когда появляется подходящее транспортное средство, выбор сделан.

«Этот выбор не нужно делать осознанно. То, что сделано сознательно, — это установка критериев для будущего выбора — приходить к выводу, хорошо, я хочу такую ​​машину, и когда она появляется, пуф, вы говорите: «О, это та машина, которую я хотел», — говорит Це.

Как это связано с вопросом о том, есть ли у нас свобода воли? Традиционно люди говорят, что либо все предопределено до того, как это произойдет, и у вас нет выбора, — говорит Цзэ, либо все — дело случая, что также исключает возможность выбора.

«Это страшный аргумент о свободе воли», — говорит Це. «Как мы можем найти золотую середину между двумя крайностями детерминизма, когда у вас нет свободного выбора в том смысле, что все не могло бы обернуться иначе, и индетерминизмом или случайностью, когда вы на самом деле не решали исход?

«Решение состоит в том, что мозг может устанавливать критерии будущей умственной деятельности, которым будут соответствовать будущие входные данные.Это может последовать за длительным периодом размышлений или виртуального обыгрывания вещей в уме, прежде чем оптимальный набор критериев будет встроен в синаптические веса, так что система будет готова, если появится нужная машина.

Утрата воли

Многие из нынешних теоретиков, которые отвергают идею существования свободы воли, в том числе Майкл Газзанига ’61, бывший декан факультета искусств и наук в Дартмуте и автор книги «Кто главный? Свобода воли и наука о мозге и Сэм Харрис, автор книги «Свобода воли», основываются на исследованиях физиолога Бенджамина Либета 1970-х годов.Используя электроэнцефалографию или исследование ЭЭГ, Либет задокументировал феномен мозговых импульсов, предшествующих волевому акту.

В своем исследовании Цзе использовал эксперименты ЭЭГ, чтобы изучить работу Либета. Це предполагает, что результаты Либета не являются сильным аргументом против свободы воли.

«Способность свободно выбирать что-либо может быть вызвана не вашим сознательным ощущением, что вы являетесь причиной чего-то. Гораздо важнее умение находить варианты и разыгрывать их внутри компании », — говорит Це.

Дарвин и Джеймс

Чтобы найти союзника в своей кампании по восстановлению теории, подтверждающей свободную волю человека, Цзе обращается к более чем столетию назад. Он находит философские корни своих аргументов в работах американского философа и раннего психолога Уильяма Джеймса, который применил теорию эволюции Чарльза Дарвина к сфере человеческой мысли.

Джеймс предположил, что, как и в случае с естественным отбором животных, существует две стадии свободы воли. Один порождает множество возможностей, частично случайно.Другой по своей воле выбирает хорошие — или отменяет выбор плохих, — говорит Цзе. Но у Джеймса не было инструментов нейробиологии, которыми располагал Цзе.

«Я пытаюсь понять, какой физический механизм мог объяснить понимание Джеймса», — говорит Це.

«Так же, как Уотсон и Крик показали, что существует физическая основа, физический механизм, а именно ДНК, которая может объяснить эволюцию, — говорит Цзе, — я утверждаю, что быстрое синаптическое изменение веса — это физический механизм, который дает людям возможность проявлять свободную волю.