Альтруистичное и эгоистичное поведение мужчин и женщин: Здоровье: Наука и техника: Lenta.ru — inakhan.ru

Содержание

Здоровье: Наука и техника: Lenta.ru

Международная группа ученых из Швейцарии, Нидерландов и Германии выяснила, что женщины менее эгоистичны, чем мужчины. Результаты нейровизуализации показали, что система вознаграждения в мозге представительниц слабого пола более активна, когда они делятся деньгами с другими людьми. Результаты исследования опубликованы в журнале Nature Human Behaviour.

Считается, что женщины более альтруистичны, чем мужчины. Часть специалистов предполагают, что различие действительно есть и женское просоциальное поведение обусловлено повышенной активностью определенных нейронных структур в мозге. Другие объясняют это гендерными стереотипами. Однако если различие действительно существует, то у мужчин и женщин должны по-разному работать системы вознаграждения.

Материалы по теме

00:01 — 11 апреля 2017

Система вознаграждения способствует закреплению поведения при помощи приятных ощущений. Ведущую роль в этом играет фактор внутреннего подкрепления — нейромедиатор дофамин. Он вырабатывается в больших количествах не только при сексе, приеме вкусной пищи и другом положительном с субъективной точки зрения опыте, но также когда человек проявляет альтруизм в отношении других людей.

В ходе исследования ученые проверили следующую гипотезу. Если женщины действительно склонны к альтруистическому поведению, то снижение уровня дофамина в нервной системе должно сделать их более эгоистичными. В то же время у мужчин повышение концентрации нейромедиатора, наоборот, способствует преследованию личной выгоды.

В эксперименте приняли участие 27 женщин и 27 мужчин. Испытуемым было предложено взять себе определенную сумму денег или отдать ее другому человеку. В качестве антагониста дофамина специалисты применили нейролептик амисульприд. Это вещество связывается с рецепторами дофамина в системе вознаграждения, мешая нейромедиатору выполнять свою сигнальную функцию. Спустя две недели испытание повторили, однако вместо амисульприда добровольцы принимали плацебо.

Оказалось, что при приеме плацебо женщины проявляли альтруизм в 51 проценте случаев, а мужчины — лишь в 40 процентах. Амисульприд спровоцировал уменьшение уровня просоциального поведения у участниц исследования до 45 процентов, а у противоположного пола повысил до 44 процентов.

Мозг женщин поощряет их альтруизм — Наука

Рядом исследований показано, что женщины в целом более склонны к просоциальному поведению, чем мужчины. Как это различие проявляется на уровне работы головного мозга, решили выяснить нейробиологи из Университета Цюриха (Швейцария) совместно с коллегами из нескольких германских университетов.

В экспериментах ученые сосредоточили внимание на работе стриатума — структуры в передней части мозга, задействованной в системе вознаграждения и в процессе принятия решений. В первой части исследования активность этой структуры изучалась с помощью МРТ.

Участники играли в классическую парную экономическую игру, требующую либо забрать выигрыш себе, либо разделить его с партнером.

Выяснилось, что у женщин стриатум активнее во время альтруистического решения — разделить выигрыш. У мужчин же, наоборот, эта структура активизировалась при эгоистичном решении — забрать все себе.

Зная функции стриатума, интерпретировать такой результат можно следующим образом: женский мозг «поощряет» просоциальное поведение, а мужской — конкуренцию и эгоистическое поведение.

Чтобы подтвердить этот вывод, ученые провели второй эксперимент. С применением фармакологического воздействия у мужчин и женщин блокировали работу системы вознаграждения мозга. При этом участники играли во все ту же экономическую игру. В этих условиях женщины при принятии решений начинали вести себя более эгоистично, а мужчины, наоборот, более альтруистично.

Хотя ученые и получили свидетельства отличия поведения мужчин и женщин на биологическом уровне, это не означает, что отличия появились в ходе биологической эволюции. Ученые отмечают, что система обучения и вознаграждения в мозге человека работают в неразрывной связи, а так как девочек чаще поощряют за альтруистичное поведение, оно может быть обусловлено как раз социальными условиями, а не эволюцией.

Исследования опубликованы в журнале Nature Human Behavior.

Ранее британские ученые выяснили, что люди в целом готовы помогать другим, правда, если это не слишком трудозатратно.

Евгения Щербина

Почему мужской мозг ориентируется на эгоизм, а женский – на доброту

Вы обращали внимание, что большинство женщин готовы сделать все, чтобы помочь друзьям, членам семьи и даже незнакомцам с улицы? То не всегда скажешь о мужчинах.

Новейшее исследование университета Цюриха подтверждает: мозг мужчины поощряет эгоистичное поведение, а мозг женщины, наоборот, альтруистичное.

С помощью ряда поведенческих экспериментов, в которых респондентам приходилось так же принимать решение о том, нужно ли помогать другим деньгами или нет, нейробиологами было проведено исследование того, какие части мозга задействованы: 1) когда принимаются альтруистические решения и 2) когда принимаются решения эгоистические.

Итак, ученые выяснили, что полосатое тело (та часть мозга, которая, если мы ведем себе правильно, награждает нас «вкусным» дофамином) у женщин показывает более выраженную реакцию, когда они принимают альтруистические решения, если сравнивать с представителями противоположного пола.

И наоборот, мужское полосатое тело больше реагирует на эгоистическое поведение. То есть представительницы прекрасного пола вознаграждаются за добрые поступки, а мужчины – за то, что они ведут себя как засранцы. Все, как и в настоящей жизни!

Интересно, что исследователи провели еще один эксперимент, в котором нейтрализовали полосатое тела с помощью медикаментозного средства. В результате чего женщины начали демонстрировать более эгоистичное поведение, а мужчины, наоборот, расщедрились.

Это открытие вызвало большой ажиотаж в научном мире. Глава исследовательской группы Александр Соутчек прокомментировал полученные результаты следующим образом: «Наш эксперимент также показал, что мозг женщин и мужчин по-разному воспринимает альтруистическое поведение на фармакологическом уровне».

Но пока все мужчины, не успели подумать, что имеют право больше не нести ответственности за свое эгоистическое поведение, предупредим, что корни этих различий, скорее всего, культурные, а не биологические.

По словам Соутчека, вряд ли отличия между мозгом мужчины и женщины – это природное явление. Вероятнее всего, их нужно рассматривать как итог традиционных социальных установок.

Соутчек продолжил свою мысль: «Человеческий мозг устроен так, что процесс обучения строится на вознаграждении. Эксперименты демонстрируют, что девочки с самого раннего возраста поощряются за альтруистическое поведение. Поэтому мозг женщин научается вознаграждать их именно за добрые, а не за эгоистичные поступки».

Ученый подытоживает: «Исходя из этого, можно сказать, что гендерные различия, наблюдаемые в наших экспериментах, скорее всего, объясняются разными культурными ожиданиями, возлагаемых на женщин и мужчин».

Фото: rabits.ru

Источник

Эгоистический альтруизм

Почему мы так сильно нуждаемся в других людях — в их понимании, поддержке и одобрении? Можно ли сравнить боль отвергнутого человека с ощущениями от физической травмы? Когнитивный нейробиолог Мэттью Либерман, автор книги «Социальный вид», вышедшей в издательстве «Манн, Иванов и Фербер», раскладывает по полочкам основные проблемы нашего взаимодействия с окружающими.

Публикуем главу о том, может ли альтруизм быть эгоистичным.

В романе Айзека Азимова «Конец вечности» меняющий реальность путешественник во времени Эндрю Харлан влюбляется в женщину из будущего по имени Нойс. Он узнаёт, что после следующих изменений она перестанет существовать, и прячет ее далеко в будущем. Потом он признаётся ей в этом и объясняет, что это ужасное преступление против других путешественников во времени. Нойс в шоке, что он пошел на такой риск: «Ради меня, Эндрю? Ради меня?» И он отвечает: «Нет, Нойс, ради себя. Я не хочу тебя потерять».

Может ли эгоистичный на первый взгляд поступок быть альтруистичным? В истории этот вопрос вставал не раз, и скептики с легкостью давали отрицательный ответ.

Альтруизм они определяют как помощь, которая в перспективе обернется для помогающего негативными последствиями. Майкл Гизлин писал: «Колупни альтруиста — найдешь лицемера», — подразумевая, что «при ближайшем рассмотрении… под маской бескорыстия обнаруживается эгоизм». Возможно, получивший помощь сразу окажет ответную услугу. Или помогающий возвысится в глазах окружающих и в дальнейшем сможет рассчитывать на выгоду. Все мы не раз подозревали, что человек чего-то ожидает за свои благодеяния.

Узнать чужие мотивы непросто, потому что о них не всегда говорят честно. Например, Джон предложил Элейн заменить ее в эксперименте с электрошоком. Теперь удар током получит он, хотя мог этого избежать. А Элейн уйдет, и они никогда больше не увидятся. Здесь вроде бы чистый альтруизм.

Но психолог Дэниел Батсон доказал, что у поступка Джона может быть скрытый эгоистичный мотив — такой же, как у героя романа Азимова. В гениальном исследовании Батсона один человек (наблюдатель) смотрел, как другой (жертва) получает болезненные удары током. В определенный момент жертва просит прекратить их. После этого экспериментатор спрашивал у наблюдателя, согласится ли тот сменить жертву и принять на себя оставшиеся удары.

Наблюдателям предоставили выбор: одним — поменяться местами или смотреть дальше на мучения жертвы, а другим — поменяться местами или уйти (их смотреть не заставляли). Те, кому пришлось бы смотреть в случае отказа поменяться, чаще соглашались сесть на место жертвы, чем те, кто мог просто уйти. Иначе говоря, если неприятной ситуации можно избежать, люди этим пользуются, а в противном случае решают «поступить правильно» и прекратить чужие страдания. Согласие продлить муки жертвы, если на них не придется смотреть, выдает мотивы, очень далеко отстоящие от альтруизма.

Однако исследование на этом не закончилось. Еще двум группам наблюдателей предложили аналогичный выбор: поменяться/смотреть и поменяться/уйти. Но до начала электрошоковой процедуры им внушили эмпатию к жертвам. Эти наблюдатели чаще первой группы менялись с подопытным в выборе, когда альтернативой было смотреть на последующие удары током. И, в отличие от предыдущих участников, они также чаще соглашались занять место жертвы вместо того, чтобы уйти, избавив себя от необходимости смотреть на чужие мучения. Собственно, в этом варианте поменяться согласились почти все (91 %). Следовательно, эмпатия заставила людей задуматься о жертве, а не только о том, придется им смотреть на электрошоковую процедуру или нет.

Напрашивается вывод, что эмпатия стимулирует альтруистичное поведение.

Рассуждая о бескорыстии альтруистичного поведения, стоит вспомнить, зачем мы занимаемся сексом. У нас для этого есть как минимум два мотива. Первый — эволюционно обусловлен, потому что секс ведет к размножению, продолжению рода. Наши более расположенные к сексу предки (то есть более сексуально активные) чаще размножались и распространили соответствующие гены. Однако потребность размножаться не единственный и даже не главный мотив для секса.

Тинейджеры больше всех озабочены сексом, но размножение у них на последнем месте. И, кстати, боязнь беременности для них — сильный сдерживающий фактор. Но большинство людей занимаются сексом потому, что им нравятся связанные с ним приятные ощущения и эмоции. Да, эволюционный мотив — размножение, но психологический — удовольствие. У тех, кто любит секс, больше детей, иногда вследствие случайной беременности, и они активно распространяют гены своей сексуальности.

Та же логика применима и к альтруизму. Хотя у группы больше шансов распространить свои гены при условии сотрудничества и взаимопомощи, бескорыстное участие в делах окружающих, вероятно, еще и приносит нам удовольствие. А если помогать другим приятно (есть даже соответствующий термин — «душесогревающая щедрость», warm-glow giving) — это эгоизм или нет? Заметив проявления альтруизма, мы часто ищем скрытую корысть: чего человек этим хочет добиться, на какую выгоду рассчитывает? В поисках эгоистичных мотивов мы вряд ли будем рассуждать так: «Он помогает только потому, что ему это нравится. Неужто он будет расшибаться для всех в лепешку, не ожидая ничего взамен?! Вот ведь эгоист!» Да, в каком-то смысле такое поведение можно назвать эгоистичным — но это не тот эгоизм, который стоит осуждать.

Как советует далай-лама: «К тому, чтобы быть эгоистом, надо подходить с умом. Мы всегда делали это глупо, искали счастья только для себя, но это делало нас только еще и еще несчастнее. Умный эгоист заботится о чужом благополучии». Это ведь ему самому приятно.

Хорхе Молл с коллегами из Национальных институтов здоровья США провел МРТ-исследование активности мозга в процессе внесения благотворительных пожертвований. Находящихся в сканере участников просили принять ряд решений с финансовой выгодой для себя и для благотворительной организации (они каждый раз были разные). В некоторых испытаниях участникам предлагали пять долларов, при этом делать пожертвование было необязательно. Конечно, все с радостью соглашались. В других испытаниях участников спрашивали, не хотят ли они добавить немного личных денег (скажем, два доллара), чтобы округлить благотворительный взнос (допустим, до пяти). Система вознаграждения у участников была активнее, когда они жертвовали собственные средства, чем когда получали деньги в свое распоряжение. Похоже, наша якобы корыстная система вознаграждения больше любит давать, чем получать.

Аналогичный результат мы с Эвой Телцер и Эндрю Фулини получили среди самой эгоистичной категории населения — подростков. Вместо благотворительности мы предлагали им сделать крупный взнос в бюджет собственной семьи.

Мы сказали подросткам и их родителям, что потраченные в рамках исследования деньги ни в каком виде к ним не вернутся. Большинство детей заявили, что им нравится помогать родителям, и, когда они делали взнос, их система вознаграждения была активной.

К похожим результатам пришли и Тристен Инагаки с Наоми Айзенбергер, когда изучали поддерживающее поведение у неженатых пар. Женщины находились в сканере МРТ, а мужчины сидели рядом. В некоторых испытаниях отдельных мужчин подвергали ударам тока. Женщины об этом знали. В одних случаях они должны были держать мужчину за руку, а в других — сжимать в руке маленький мячик. Предполагается, что физический контакт с партнером приятнее контакта с мячом — несомненно, так оно и есть.

Самым интересным оказалось, что система вознаграждения женщин была активнее в момент, когда мужчины, которых они держали за руку, подвергались ударам тока. Поддержка и физический контакт в неприятный для мужчин момент приносили женщинам большее удовлетворение, чем касание руки без воздействия электричества. Социальная поддержка, даже при условии близкого соприкосновения с чужими переживаниями, подкрепляется мозгом. Помогать близким людям приятно. Обычно, говоря о плюсах социальной поддержки, мы представляем себе, что получаем ее от других. Но, судя по данным этого исследования, наша поддержка близкого человека может внести существенный вклад в наше же благополучие.

Люди — сложные создания. Мы безусловно корыстны. Адам Смит, один из основоположников современной экономики, проницательно заметил: «Не от добросердечия мясника, пивовара и пекаря ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими их же личных интересов».

Нам есть что поставить на стол, потому что мы заплатили им, чтобы и они тоже смогли поесть. Смит мудро предположил: «Каким бы эгоистичным ни считался человек, что-то в его природе однозначно заставляет беспокоиться о судьбах окружающих и принимать близко к сердцу их благополучие, хотя он не имеет от этого никакой выгоды, кроме удовольствия наблюдать за этим».

Вознаграждением в быту принято считать материальные ценности (пищу, укрытие, iPhone), и мы приписываем им объективную ценность.

Десять долларов всегда лучше пяти, а пять, несомненно, лучше, чем ничего. Но материальная награда воспринимается таковой лишь потому, что мозг к этому привык. Нам приносят удовольствие совместные действия и оказание помощи окружающим. Можно называть это эгоизмом — но в таком случае он не так уж и плох. Нейробиологические основания сотрудничества и благотворительности перечеркивают вопрос об альтруизме («альтруистичны ли мы?») и заменяют его двумя новыми: «Почему нам нравится проявлять бескорыстие?» и «Почему мы не понимаем, что альтруизм сам по себе награда?».

Ученые объяснили различное действие окситоцина на мужчин и женщин

Трехмерная модель молекулы окситоцина

MindZiper / Wikimedia Commons

Ученые из Китая и Германии выяснили, что нейромедиатор окситоцин по-разному влияет на миндалевидное тело в мозге у мужчин и женщин. В результате у женщин формируется положительное впечатление о незнакомцах, а у мужчин, наоборот, отрицательное. Исследование опубликовано в Proceedings of Natural Academy of Sciences.

Миндалевидное тело или амигдала — область мозга, которая имеет форму миндального ореха и расположена внутри височной доли в каждом полушарии. Амигдала играет ключевую роль в контроле дружелюбного и «избегающего» поведения, которое изменяется под действием окситоцина. Ранее было известно, что миндалевидное тело у мужчин и женщин активируется в разной степени в ответ на положительную и отрицательную социальную информацию, например на «страшные» лица или угрожающие события.

Нейромедиатор и гормон окситоцин вырабатывается у млекопитающих и играет ключевую роль во время родов и лактации. Он формирует чувство привязанности матери к ребенку сразу после родов. Также окситоцин влияет на улучшение социального взаимодействия между людьми, на возникновение более доброжелательного отношения между партнерами в паре. Однако недавние исследования выявили (1, 2) разное влияние окситоцина на поведение мужчин и женщин. Женщины под действием окситоцина становятся более дружелюбными и альтруистичными, в то время как мужчины начинают избегать людей, делаются более эгоистичными и видят в других конкурентов.

Если человек встречает незнакомца, которого кто-то характеризует положительно, то новичок воспринимается как симпатичный и дружелюбный человек, и наоборот, если нового человека сопровождают отрицательные характеристики, то, скорее всего, его будут избегать. Авторы работы решили выяснить, будет ли окситоцин влиять по-разному на поведение мужчин и женщин, будут ли они по-разному воспринимать незнакомых людей.

Исследователи сконструировали эксперимент, в ходе которого показывали участникам фотографии людей с нейтральным выражением лица, которые сопровождались положительными, отрицательными или смешанными описаниями. Исследователи предположили, что окситоцин будет изменять «ответ» миндалевидного тела и его взаимодействие с другими отделами мозга в зависимости от пола участника. У женщин будет усиливаться восприятие положительных социальных черт, а у мужчин, наоборот, отрицательных.

В эксперименте участвовало 74 добровольца (37 мужчин, 37 женщин) в возрасте 19-27 лет. Участникам эксперимента закапывали в нос либо раствор окситоцина, либо плацебо. Через 45 минут после процедуры им делали функциональную магнитно-резонансную томографию во время которой испытуемым показывали фотографии людей с нейтральным выражением лица. Изображения сопровождались характеристиками: «хвалит других людей / объекты», «критикует других людей / объекты». Затем участников эксперимента просили оценить привлекательность человека на фотографии и его способность располагать к себе других. Одновременно ученые наблюдали за активностью миндалевидного тела испытуемых.

Последовательность показа фотографий во время эксперимента

S. Gao et al. / PNAS, 2016

Оказалось, что окситоцин обращал картину реакции миндалины на фото у мужчин и женщин. В случае плацебо реакция на негативные описания была у женщин сильнее, а у мужчин слабее, чем на положительные. Под воздействием окситоцина реакция менялась: женщины стали сильнее реагировать на положительные описания, а мужчины сильнее воспринимать критику. Другими словами, окситоцин заставлял женщин относиться к незнакомцем более доверительно, а мужчин, наоборот, делал более настороженными.

А. Активация левого миндалевидного тела под воздействием окситоцина. L – левое полушарие, R – правое полушарие. В. Активация миндалины под действием окситоцина (закрашенные столбцы) и плацебо (белые столбцы) у женщин и мужчин. По оси Y: разница в активации при показе «критикующих» (CP) и «хвалебных» надписей (PP). CP > PP

S.Gao et al. / PNAS, 2016

Сострадающие эгоисты и истинные мотивы альтруизма — Моноклер

Рубрики : Нейронаука, Переводы, Последние статьи

Обозреватель журнала Scientific American Джордана Цепелевич рассказывает, как психологи и нейрофизиологи изучают альтруизм и эгоизм, какие мотивы альтруизма можно отследить на основе анализа работы мозга и почему в альтруистичных поступках эгоистичных людей больше искренности и сострадания, чем в поступках общественных активистов.

В декабре 2015 года генеральный директор Facebook Марк Цукерберг и его жена Присцилла Чан объявили о рождении своей дочери и дали обещание в течение своей жизни пожертвовать 99 процентов своих акций Facebook на благотворительные цели. Решение было встречено как похвалами за альтруизм, так и критикой, так как многие засомневались в истинных мотивах Цукерберга и предположили, что это был шаг, позволяющий сэкономить миллионы долларов, которые могли бы пойти на уплату налогов. Конечно, мир никогда не смог бы достоверно узнать, действительно ли мотивы альтруизма этих родителей были филантропичны.

Точнее — до этого момента. Исследование, опубликованное не так давно в журнале Science, доказывает, что, анализируя способ взаимодействия разных областей мозга, можно предсказать, был ли альтруистический поступок мотивирован эмпатией или взаимной услугой из разряда «вы почесали мне спинку, теперь я почешу вашу». Эрнст Фер, поведенческий экономист из Цюрихского университета (U.Z.H.) и руководитель исследования, говорит:

«Мотивы имеют нейрофизиологические «отпечатки пальца». Значение слова «мотив» говорит нам о том, что это чисто психическое понятие, которое мы не можем непосредственно наблюдать. Но нам удалось показать, что мы могли бы сделать его видимым».

Исследователи обнаружили, что простое наблюдение за поведением человека или деятельностью конкретных областей мозга не может ничего рассказать о мотивах, лежащих в основе его или ее альтруистических решений. Однако взаимодействие этих областей мозга имеет свои специфические особенности – в зависимости от того, эмпатией или взаимностью было вызвано то или иное решение. Кроме того, будь то эгоистические, альтруистические или просоциальные мотивы, у разных людей они проявляются по-разному: так, эгоистичные люди принимали больше альтруистических решений, когда они были мотивированы сопереживанием, а не взаимностью, в то время как люди с просоциальной направленностью чаще принимали альтруистические решения на почве взаимности, а не сопереживания.

Видео по теме Интервью с Диком Сваабом: «Свободы действий и бездействий не существует»

Исследовательская команда случайным образом распределила первых участников по двум группам: группу, стимулируемую эмпатией, и группу, стимулируемую взаимностью. В первой группе каждый субъект наблюдал, как партнер (который сотрудничал с исследователями) получал удары шокером, и это должно было вызвать сопереживание. Во второй группе субъект наблюдал, как партнер отказывался от денег, чтобы избавить его от шоковой терапии, что должно было вызвать взаимность, заставить человека чувствовать себя обязанными по отношению к партнеру. В каждом случае у каждого субъекта также был второй, нейтральный партнер, который выступал как контрольный субъект.

После этого команда исследователей измеряла поведение и мозговую активность добровольцев. Ученые сделали исследуемым фМРТ в тот момент, когда участники занимались распределением денег между собой и одним из партнёров: вызывающим эмпатию, стимулирующим на проявление взаимности и контрольным партнёром. Участники могли либо увеличить денежное вознаграждение партнера в ущерб себе (просоциальное поведение) или максимизировать свое собственное денежное вознаграждение в ущерб партнеру (эгоистичное поведение). Решение, которое они принимали, учитывая наличие контрольного партнёра, служило мерой их «базового уровня», или безусловным уровнем альтруизма, потому что никакие мотивы не были задействованы в этом сценарии.

Исследователи обнаружили, что участники, независимо от того, к какой группе они относились, демонстрировали одно и то же альтруистическое поведение: они принимали альтруистическое решение в отношении партнёров, вызывающих эмпатию или взаимность, гораздо чаще, чем в отношении контрольного партнёра, и эта тенденция в равной степени была характерна для обеих групп. Кроме того, фМРТ-сканирование показало активизацию нейронной сети мозга в передней островковой, передней поясной коре и вентральном стриатуме — областях, которые, как было ранее установлено, связаны с эмпатией и взаимностью, и это вполне согласовалось с мотивами.

Но исследователи нашли существенные различия, когда они проанализировали взаимодействие и связь между этими тремя областями мозга с использованием динамического каузального моделирования — вероятностного метода прогнозирования для выделения скрытой нейронной архитектуры основной активности мозга. Сети у эмпатически вызванного альтруизма и базового альтруизма были похожи: в обеих зафиксировали положительную связь между передней поясной корой головного мозга и островком (с увеличенным взаимодействием в мозге испытуемых, поступки которых стимулировали эмпатией). Нейронная модель у испытуемых, практикующих взаимный альтруизм, в противоположность этому, характеризовалась положительной связью между передней островковой долей и вентральным стриатумом. Таким образом, хотя два мотива привели к одному и тому же поведению, каждый из них активировался различными нейронными связями. Грит Хейн, психолог Цюрихского университета и ведущий автор исследования, отмечает:

«Эти различия достаточно надежны, так что мы можем использовать их, чтобы классифицировать мотивы».

По факту, Хейн и ее команда были в состоянии использовать данные мозга участников для определения их мотивов с точностью почти в 80 процентов.

И, наконец, учёные хотели проверить, действительно ли люди, классифицируемые как «эгоистичные» или «просоциальные» во время распределения денег, реагировали по-разному на стимулирование эмпатией и взаимностью. Они перераспределили участников на две новые группы, основываясь на том, как часто те принимали эгоистичные и альтруистичные решения, когда давали деньги контрольному партнеру, а затем изучили влияние обоих мотивов на каждую группу. Исследователи обнаружили, что стимуляция сопереживания увеличивала альтруизм у эгоистичных людей, но не у людей, настроенных просоциально. В то же время стимуляция взаимностью повлияла на увеличение альтруизма среди просоциальных личностей, но не имела никакого влияния на эгоистичных людей. Цендри Хатчерсон, психолог из университета Торонто, который не принимал участия в исследовании, комментирует:

«Это хороший результат. Он показывает, что если вы пытаетесь думать о том, как увеличить уровень альтруизма — либо потому что вы благотворительная организация, которая пытается собрать деньги, или вы просто думаете, что великодушие в целом — это хорошая вещь, — вы действительно должны знать свою аудиторию и то, на какие мотивы они обычно полагаются, потому что это поможет вам понять, какая стратегия, вероятнее всего, будет успешной».

Себастьян Глат, психолог из Базельского университета, который также не принимал участия в исследовании, считает, что в своей работе ученые совершили некий переворот в применение данных фМРТ. В то время как фМРТ предоставляет информацию о деятельности различных областей мозга, исследователи пошли дальше, комбинируя сложное вероятностное моделирование с алгоритмом классификации для оценки того, как разные области взаимодействуют. Глут подчёркивает:

«Это особенно хороший способ показать, что метод фМРТ может больше, чем просто искать активные области мозга. Здесь важно, как эти активные области взаимодействуют друг с другом. И за этим будущее. Здесь кроется огромный потенциал проникновения в суть проблем; новые знания и новая информация могут быть извлечены из такого анализа фМРТ».

Хатчерсон соглашается с тем, что такой тип исследований обладает потенциалом использования в будущем, отмечая, что их исследование, анализирующее взаимодействия областей мозга во время того, как кто-то принимает альтруистические решения, рассказывает только половину истории. Измерение степени включенности областей мозга во время принятия эгоистичных решений может быть не менее показательно. В конце концов, один человек часто принимает как великодушные, так и эгоистичные решения на основе различных факторов, в том числе, исходя из того, чего субъекту будет стоить его великодушие или сколько партнёр в конечном счете получит от этого великодушия.

Читайте также Распознавание эмоций: предубеждения и искажения

Теперь исследователи планируют обобщить свои выводы, изучая другие мотивы для альтруистического поведения, такие как желание действовать морально, получение выгоды от будущей взаимности или защита своей репутации. Профессора Хайнс также интересует, что может произойти, если несколько мотивов соединятся в одном поступке — при условии, что эта ситуация будет близка к реальной жизни.

И эти измерения связи не говорят нам ничего о базовой склонности человека к альтруизму или эгоизму. Хатчерсон подчеркивает:

«Есть один огромный вопрос: учитывая ряд преимуществ, связанных с просоциальным поведением, как люди, которые априори великодушны или эгоистичны на уровне базового состояния, доходят до этой точки? Здесь дело в генетических различиях? Или это касается обучения и образования?»

Преследуя ответы на все эти вопросы, она также предлагает рассматривать другие части головного мозга, такие как височно-теменной узел — область, связанную с самосознанием и сопереживанием.

«Мы находимся в начале решения этой головоломки, и это [исследование] добавило лишь один кусочек, но оно также подчеркнуло, насколько велика эта загадка. Это не пазл для пятилетних, это пазл из тысячи частей, у которого нет границ. Здесь хранится очень много тайн, и все они предельно важны для человеческого состояния».

Источник: «What’s Your Real Motive for Being Altruistic?» /S cientific American

Обложка: Жак Луи Давид «Велизарий, просящий подаяние»

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

не стоит терять время в попытках перевоспитать эгоиста

В последнее время мужчины ведут себя слишком нерешительно – отказываются от брака, часто говорят, что еще не готовы, больше заняты собой. Одним словом, мы их опять теряем. Что делать и как быть, ведущие «Утра России» посоветовались с психологом Михаилом Лабковским.

Согласно переписи населения, в России мужчин на 11 миллионов меньше, чем женщин. А с учетом наркоманов, алкоголиков и сидящих в тюрьмах, нормальных мужчин получается меньше процентов на 30, уточнил специалист.

По словам Михаила Лабковского, мужчины не пугливые, они просто не хотят брать на себя ответственность. «Россия вообще страна с отсутствием индивидуальной ответственности. Последнее, что мужчины могут из себя выдавить – это сделать предложение, потому что это их пугает», — констатировал психолог.

Он также заметил, что многие мужчины эгоцентричны. «Такой мужчина не может взять на себя проблемы женщин. Эгоисты и люди, страдающие нарциссизмом, не могут переживать то, что переживает женщина. Отсюда часто женщины жалуются на то, что их не слышат, не понимают. А некоторые женщины вообще говорят об отсутствии интереса со стороны мужчины», — подчеркнул эксперт.

Михаил Лабковский дал характеристику нарциссизму и рассказал, как выявить его в мужчине. «Мужчина больше говорит о себе. На свидании он рассказывает о себе, хвастает, пытается привлечь к себе внимание. И когда что-то говорит женщина, по его мимике понятно, что он ждет, когда она уже замолчит, чтобы дать ему возможность снова рассказать о себе», — пояснил психолог.

По его оценке, перевоспитать нарцисса в процессе брака очень сложно. «Это не вопрос перевоспитания, это ущербная личность. Это не болезнь, но это личностное отклонение, когда человек ведет себя как социопат – интересуется только самим собой, своими переживаниями», — заключил Лабковский. Однако здесь есть еще проблема в женском выборе. Женщина должна осознавать, что она хочет семью, хочет полноценного отца своим детям, чтобы он ее любил, добавил психолог.

«Как мужчина, я — за то, чтобы женщина говорила о своих желаниях, что она хочет семью. Этого не надо скрывать и стесняться. И через какое-то время, когда отношения близкие, люди живут вместе, она должна спросить у мужчины, хочет ли он семью. Если он говорит — нет, не надо его винить за это, не надо добиваться этого любой ценой. Если у женщины есть какие-то задачи в жизни, она знает, чего хочет (а хочет она семью), зачем время терять на такого мужчину», — подытожил Михаил Лабковский.

границ | Гендерные ожидания альтруизма у подростков

Введение

Возрастает интерес к изучению того, в какой степени мужчины и женщины различаются в поведении и убеждениях, и большая часть исследований исследовала и задокументировала эти различия. Простые экономические игры, такие как игра в диктатор (далее ДГ), предоставили возможность исследовать влияние пола на альтруистическое поведение — когда люди распределяют материальные или символические вознаграждения другим за личные расходы (Kahneman et al., 1986; Форсайт и др., 1994). Общая установка DG позволяет исследователям изучать не только альтруистические различия между мужчинами и женщинами (то есть различия в выявленных социальных предпочтениях), но также исследовать различия в гендерных убеждениях . Гендерные убеждения определяются как ожидания субъектов в отношении того, как ведут себя женщины и мужчины, и как женщины и мужчины должны себя вести (Heilman, 2001). Гендерные убеждения — это индивидуальные стереотипы, а также культурные артефакты: правила или инструкции по установлению пола, которые приводят к асимметричному распределению ресурсов между мужчинами и женщинами в обществе (Ridgeway and Correll, 2004).Эти убеждения действуют как фоновая рамка, которая искажает наше поведение и наши ожидания от поведения других в гендерно-согласованных направлениях. Важность этих гендерных убеждений, по-видимому, имеет первостепенное значение в отношении альтруистического (или эгоистичного) поведения мужчин и женщин. Например, предыдущее исследование взрослых с использованием общей структуры DG показало, что женщины, но не мужчины, ожидают, что другие женщины будут более альтруистичными (Aguiar et al., 2009; Brañas-Garza et al., 2016). То есть только женщины проявляют предвзятые гендерные ожидания альтруизма.

В этой статье я использую модифицированную версию ГД для изучения гендерных убеждений подростков в альтруизме. Я хотел изучить два ясных и простых вопроса: во-первых, придерживаются ли подростки особых убеждений по отношению к женщинам в отношении альтруизма? Во-вторых, смягчаются ли эти гендерные убеждения их согласием с различными гендерными ролями в обществе? Чтобы ответить на эти вопросы, выборка чилийских старшеклассников приняла участие в двухэтапном исследовании. На первом этапе в ГД принимали участие подростки.На втором этапе они играли в модифицированную ГД для изучения гендерных убеждений в альтруизме. В статье анализируется только второй этап исследования. Это исследование было направлено на две основные гипотезы. Во-первых, как показали предыдущие исследования для взрослых, здесь также предполагается, что существует связь между полом подростков и их гендерными убеждениями в альтруизме. Во-вторых, также прогнозируется, что степень одобрения подростками различных гендерных ролей мужчин и женщин в обществе создает граничные условия для отношений между полом подростков и их гендерными убеждениями в альтруизме.Остальная часть статьи структурирована следующим образом: «Диктаторские игры и гендерные убеждения» представляет собой обзор литературы по Генеральным директорам и гендерным убеждениям. Контекст, в котором проводилось это исследование (Чили), представлен в контексте Чили, а материалы и методы объясняют экспериментальный план, реализованный в этом исследовании. В результате описываются анализ данных и основные результаты. Обсуждение экспериментальных результатов представлено в обсуждении.

Диктаторские игры и гендерные убеждения

DG получила свое название от того факта, что игрок i (диктатор) в одностороннем порядке определяет распределение денежного или символического пирога между собой и игроком — i (получатель).В то время как диктатор может делить пирог по своему усмотрению, получатель не может претендовать на пирог и не имеет санкционной власти над распределением диктатора. Теоретически выход очевиден: игрок i сохраняет все, а игрок i ничего не получает. Однако результаты, полученные в различных культурных контекстах, расходятся с предсказанным эгоистичным поведением: более 60% диктаторов выделяют получателям положительную сумму, отдавая в среднем 25% от данного пирога (Henrich et al., 2004; Левитт и Лист, 2007). Такое разделение пирога интерпретируется как альтруизм, поскольку диктатор предоставляет получателю выгоду за счет личных затрат (то есть страдает чистая прибыль диктатора).

Доказательства того, являются ли дети и подростки альтруистами и проявляют ли они гендерные различия в распределении в ГД, дали противоречивые результаты. Харбо и Краузе (2000) обнаружили, что отчисления детей в ГД (от 6 до 12 лет) соответствуют задокументированным показателям взрослых, и что они отдают в среднем 29% от своего первоначального капитала.Что касается гендерных различий, Harbaugh et al. (2003) провели исследование, в котором испытуемые в возрасте 7–18 лет играли в DG. Они обнаружили, что мальчики, как правило, менее альтруистичны, чем девочки, и эта разница увеличивалась с возрастом. Однако Benenson et al. (2007) с детьми младшего возраста в возрасте 4, 6 и 9 лет не обнаружили существенных различий между полами. Вместо этого они обнаружили значительное влияние социально-экономического статуса (СЭС) на детский альтруизм. В своем исследовании дети из среды с более высоким уровнем СЭС вели себя более альтруистично.Совсем недавно Dreber et al. (2013) обнаружили, что в их выборке подростков в возрасте 16–18 лет девочки были более альтруистичными, чем мальчики из ГД.

Литература о том, является ли альтруизм маленьких детей результатом влияния социальной среды или является ли он врожденным, кажется спорной (Warneken et al., 2007; Fehr et al., 2008; Olson and Spelke, 2008). Однако маленькие дети ведут себя более эгоистично, чем подростки в ГД, поэтому с возрастом распределение детей становится более эгалитарным.Henrich et al. (2005) исследование 15 небольших обществ пришло к выводу, что альтруизм усваивается медленно в течение первых двух десятилетий жизни и впоследствии мало что меняется. Этот факт подчеркивает фундаментальную роль в формировании индивидуального альтруизма начала социализации : интернализация местных культурных норм и ценностей, которые включены в функции индивидуальных предпочтений во время онтогенеза (Gintis and Helbing, 2015).

Таким образом, альтруистическое поведение подростков, по-видимому, зависит от нормативных суждений, которые они приобретают в процессе социализации.Также была задокументирована связь между альтруизмом подростков и интернализацией гегемонистских гендерных ролей. На основе продольных данных Fan and Marini (2000) документально подтвердили, что гендерно-ролевые установки молодых женщин и мужчин связаны с их ценностными ориентациями, которые, в свою очередь, проистекают из семейной социализации и зависят от пола. Предыдущие исследования также предполагают, что гендерные практики социализации приводят к гендерным различиям в альтруистических способах мышления и поведения (Carlo et al., 1996). Таким образом, нет оснований предполагать, что гендерные убеждения подростков не зависят от их суждений о гендерных ролях в обществе.

Гендерные различия в альтруистическом поведении были объяснены в рамках гипотезы социальной эвристики (SHH) (Rand et al., 2016). SHH говорит, что социальные стратегии, которые успешны в повседневной жизни, автоматизируются как интуитивные реакции. Хотя альтруизм невыгоден, если другие негативно относятся к эгоизму, это может повлечь за собой репутационные издержки.Если так, то в конечном итоге альтруизм может окупиться. Согласно SHH, поскольку успешные стратегии интуитивно понятны, интуиция должна способствовать альтруизму для большинства людей. Однако не может быть, что все люди страдают от эгоизма, так что могут существовать модераторы, определяющие, является ли альтруизм выгодным и, следовательно, предпочтительным для интуиции. Пол кажется убедительным модератором альтруизма. Стереотипы в отношении гендерных ролей — такие, что женщины должны быть коллективными, «домашними хозяйками» (т. Е. Бескорыстными и озабоченными другими), в то время как мужчины должны быть активными, «кормильцами» (т.е., самоуверенность и независимость) — и тот факт, что женщины непропорционально часто занимают роли, требующие самоотверженного и альтруистического поведения, например, к которому женщины привыкли быть альтруистами, может усиливать альтруистическое поведение у женщин в большей степени, чем у мужчин (Rand, 2017). Поскольку женщины выполняют больше ролей, требующих общинного поведения, такие тенденции становятся стереотипными в отношении женщин и включаются в женскую гендерную роль.

SHH совместим с двумя традиционными подходами к гендерным стереотипам.В экономической литературе Statistical Discrimination Theory (SDT) (Arrow, 1973) утверждает, что в отсутствие прямой информации членство в группе служит дешевой информацией о характеристиках, которые трудно наблюдать, поэтому лицо, принимающее решение, заменит средние по группе ( или отклонения) с использованием визуальных сигналов, облегчающих поведение. Из-за разделения труда по половому признаку пол можно рассматривать как альтернативу альтруистическому поведению: женщины в среднем могут считаться более щедрыми, чем мужчины.В литературе по социальной психологии Social Role Theory (SRT) (Eagly et al., 2000) утверждает, что гендерные представления людей о полах основаны на наблюдениях за различными гендерными ролями, которые мужчины и женщины играют в обществе, хотя эти роли отражают разделение труда по половому признаку и гендерная иерархия общества (Ridgeway, Correll, 2004; Ridgeway, Kricheli-Katz, 2013). Исследователи из СТО давно документально подтвердили, что профессиональные роли более важны, чем пол, в определении представлений о женских общинных и мужских качествах агента (Eagly and Steffen, 1984).Следовательно, гендерные убеждения, которых придерживаются люди в обществе, также преимущественно зависят от того, в какой степени женщины включены и участвуют в экономике. Эта социокультурная особенность кажется особенно важной в чилийском обществе.

Чилийский контекст

Важной характеристикой чилийского рынка труда является исторически низкий уровень участия женщин в рабочей силе. Как видно на Рисунке 1, уровень участия женщин в рабочей силе в Чили существенно отличается от показателей, наблюдаемых в более развитых, но схожих в культурном отношении странах, таких как Испания, и даже от среднего регионального показателя в странах Латинской Америки и Карибского бассейна (The World sBank, 2015). .Хотя эта ситуация в Чили улучшилась в течение последних двух десятилетий, относительно низкие показатели участия женщин на рынке труда все еще сохраняются. Эта ситуация еще более необычна, учитывая более высокую степень развития и высокий уровень образования женщин по сравнению с другими странами региона. Обращаясь к этому отставанию, некоторые исследователи обнаружили тесную взаимосвязь между участием женщин в рабочей силе и сильными культурными особенностями, присущими стране.Например, чилийский рынок труда наказывает женщин за профессиональные сертификаты. Проведенный Шёрч анализ основных факторов, влияющих на возврат дипломов о высшем образовании, выявил «наказание в виде заработной платы» для выпускников дисциплин, в которых доминируют женщины (Schurch Santana, 2013). Также Контрерас и Плаза (2010) пришли к выводу, что чилийские женщины, у которых более традиционное отношение к гендерным ролям, демонстрируют меньшее участие в рабочей силе, и что эта отрицательная связь между культурными факторами и участием женщин на рынке труда больше, чем эффект накопления человеческого капитала. капитал.Совсем недавно Мора и Бланко задокументировали несколько тонких механизмов, которые обесценивают участие женщин на чилийском рынке труда, например их «репродуктивное бремя» (Mora and Blanco, 2017).

Рисунок 1 . Соотношение доли женщин и мужчин в рабочей силе (%). Источник: собственная разработка на основе статистики Всемирного банка (2015 г.).

Национальные опросы показывают, что среди чилийских подростков существует большое разнообразие традиционных и либеральных мнений относительно гендерных ролей и семейных ценностей.Принимая во внимание, что большинство подростков (от 15 до 19 лет) согласны с тем, что мужчины и женщины имеют одинаковые навыки, чтобы занимать важные должности в правительстве (83%), и что мужчины и женщины должны нести равные обязанности дома (79%), 24% чилийских подростков считают, что в целом женщины с детьми более удовлетворены, чем те, у которых нет детей. Кроме того, 54% подростков считают, что брак должен быть на всю жизнь, а 59% отвергают легализацию абортов тем, кто этого хочет (INJUV, 2015).Таким образом, несмотря на экономический рост и социокультурные изменения в стране за последние десятилетия, чилийские подростки по-прежнему демонстрируют некоторые традиционные ценности в отношении семьи и прав женщин, которые могут определять их гендерные ожидания в отношении альтруистического поведения.

Следовательно, можно утверждать, что гендерные убеждения возникают в результате продуктивной работы полов; характеристики, воплощенные в различных ролях, которые женщины и мужчины играют в экономике, становятся стереотипными в отношении женщин или мужчин. Эти гендерные убеждения также включают особые способы поведения женщин и мужчин, особенно в отношении альтруизма.В связи с относительно низким участием женщин в экономике и традиционными ценностями в отношении женщин и семьи, которые все еще присутствуют в чилийском обществе, в этой статье я предполагаю, что чилийские подростки, которые поддерживают норму, согласно которой мужчины и женщины играют разные роли в обществе, могут также ожидайте, что мужчины и женщины будут вести себя стереотипно. В соответствии с разделением гендерных ролей между мужчинами как «кормильцами» и женщинами как «хранительницами домашнего очага», подростки, полностью согласные с гендерными ролями, должны ожидать, что женщины будут более альтруистичными, чем мужчины.Таким образом, я предсказываю, что степень одобрения подростками различных гендерных ролей в обществе создает граничные условия для отношений между полом подростков и их гендерными убеждениями об альтруизме.

Материалы и методы

Настоящее исследование проводилось в веб-системе. Подростки должны были принять форму информированного согласия и принести с собой подписанное согласие родителей на участие в этом исследовании. Я провел 49 экспериментальных занятий в 22 школах, участники из которых были набраны в трех разных регионах Чили: Вальпараисо, Араукания и Метрополитана.Каждое занятие с группой из 8-10 учеников проводилось в компьютерных классах школы. Один член исследовательской группы вел занятия; информирование подростков об исследовании, чтение инструкций по выполнению упражнений (также отображаемых на экране) и ответы на вопросы участников. Экспериментатор объяснил, что их участие было добровольным, и их ответы останутся анонимными (применялась двойная слепая процедура). Участникам не разрешалось разговаривать друг с другом. Сеансы длились около 45 мин.

Из-за этических соображений со стороны Института автора Комитет по этике исследований участники не получали реальных денег в обмен на участие в мероприятиях. Вместо этого ученикам выдали жетоны, которые на экране отображались в виде золотых монет. Хотя данные свидетельствуют о том, что в ГД субъекты отдают больше при обращении с реальными деньгами (Engel, 2011), исследования с участием детей и подростков показали, что токены являются подходящим ресурсом и хорошо работают (Harbaugh and Krause, 2000; Benenson et al., 2007). В настоящем исследовании участники накопили свои заработанные токены на виртуальном личном «банковском счете». Банковский баланс всегда отображался на экране во время мероприятий, и он обновлялся автоматически в соответствии с результатами участников во время мероприятий. В конце сеанса компьютерная система сообщила участникам общее количество заработанных жетонов, которые они могли обменять на пакеты с популярными закусками по цене 2500 долларов в чилийских песо (примерно 3,5 доллара США), 2000 долларов (около 2 долларов США).7 долларов) и 1000 долларов (около 1,5 доллара США). Эти награды были показаны участникам перед началом занятий. Было ясно, что этих выплат было достаточно, чтобы заинтересовать участников.

Эксперименты проводились в два этапа. На первом этапе участники разыграли ГД из четырех раундов с получением 10 электронных жетонов на каждый раунд. Эта группа из четырех раундов предоставила участникам опыт, необходимый для понимания следующего этапа эксперимента. На втором этапе эксперимента все испытуемые участвовали в угадывании, направленном на регистрацию гендерных убеждений подростков об альтруистическом поведении.Здесь анализируются только результаты этого второго этапа.

Участники также выполнили социально-демографический опрос и задание по азартным играм, чтобы измерить предпочтения участников к риску перед экспериментами. Опрос использовался для получения социально-демографической информации участников (например, пол, возраст, этническая принадлежность), домашнего имущества (10 пунктов), наивысшего уровня образования, достигнутого главой домохозяйства (8 категорий). Я применил стандартные баллы к 10 домашним ресурсам и к уровню образования, достигнутому главой семьи, чтобы я мог вычислить (стандартизированную) шкалу социально-экономического статуса подростков (z-SES, альфа = 0.78). Список всех социально-демографических переменных с формулировкой вопросов и описательной статистикой можно найти в Таблице A1 в Приложении. Кроме того, возник вопрос об измерении степени, в которой подростки в выборке одобрили одну очень конкретную нормативную декларацию. Этот пункт, названный Gender Roles , измеряет степень согласия участников с утверждением « Мужчины и женщины играют разные роли в обществе ». Подростки оценили эти моральные суждения по 6-балльной шкале Лайкерта от совершенно не согласен (= 0) до полностью согласен (= 5).

В этом исследовании важно было контролировать чувствительность к риску, поскольку экспериментальный план предусматривал жеребьевку по разным ценам. Таким образом, нельзя было предположить, что все участники нейтральны к риску при выборе бокса для мужчин или женщин. Поэтому я адаптировал игровую задачу, разработанную Ashraf et al. (2006) для измерения склонности подростков к риску. В этом упражнении подростки столкнулись с выбором между безопасным вариантом (заработать определенное количество жетонов) и вариантом игры, который состоял из двух возможных исходов (заработать 15 жетонов или 0 жетонов) с равной вероятностью.Участники играли в азартную игру в течение шести раундов, и каждый раунд увеличивал результат безопасного варианта на 1 жетон, с 5 до 10, в то время как два возможных результата варианта игры были постоянными. Таким образом, участники испытали динамическую среду, которая изменила их уровень подверженности риску: в то время как в первых трех раундах ожидаемая ценность варианта игры выше, чем безопасный вариант, для трех последних раундов верно противоположное. Чтобы смоделировать оценку стремления к риску α i -го участника, я использовал следующую функцию оценки:

, где R равно 1, если участник i выбирает вариант игры (и 0 в противном случае), j — это номер раунда, в котором принимается решение, а λ — постоянный параметр для сохранения значений α между значения 0 (= максимальное неприятие риска) и 6 (= максимальное стремление к риску).

После заполнения анкет и задания на азартные игры подростки участвовали в угадывании, чтобы заработать жетоны. Я адаптировал предыдущий план для изучения гендерных убеждений в альтруизме (Aguiar et al., 2009), который следует общей структуре DG. В этом упражнении на экране были отображены два разных поля, помеченные как «женщины» и «мужчины». Участникам сказали, что в каждой коробке содержится 20 ассигнований, сделанных каждым из 40 диктаторов (20 женщин + 20 мужчин), полученных в предыдущем Генеральном директорате в другой школе с учениками того же возраста и характеристик.Единственное решение, которое должны были принять участники, — это выбрать на экране поле, которое они предпочитают (щелкнув по нему), либо поле «женщины», либо поле «мужчины». Затем компьютерная система случайным образом выбирала распределение одного диктатора из выбранного поля и отображала его на экране. Отображаемое распределение соответствовало количеству токенов, заработанных каждым участником, поэтому оно было немедленно добавлено на их виртуальный банковский счет. Я предположил, что участники хотят максимизировать свои выигрыши и, следовательно, будут выбирать ящик, в котором они ожидают получить более высокий средний выигрыш.Следовательно, выбор подростков выявит их представления о том, какого пола они ожидают быть более альтруистичными в ГД. В настоящем исследовании я следовал плану исследования (Aguiar et al., 2009), но добавил дополнительные контрольные переменные и другую аналитическую стратегию.

Всего в исследовании приняли участие 488 учеников. Данные трех участников были исключены, поскольку они заявили, что им больше 20 лет. В окончательную выборку вошли 485 старшеклассников, 42% женщин, в возрасте от 15 до 20 лет ( M = 16.93, SD = 1,17). 37% учеников посещали однополые школы: 119 школ только для мальчиков, 58 школ только для девочек. 14% выборки заявили, что принадлежат к одной из чилийских коренных групп. Пятьдесят один процент глав домохозяйств участников имели законченное высшее образование. Что касается социально-экономического статуса, 5,8% молодых участников имели низкий СЭС; 14,2% средне-низкий СЭС; 34,6% средняя СЭС; 28,9% средне-высоких СЭС; и 16,5% были высокими СЭС. В среднем мальчики набрали немного больше баллов ( M = 3.6, SD = 1,78), чем девочки ( M = 3,42, SD = 1,77) в поиске риска, но эта разница не была значимой (при условии равных дисперсий, p = 0,67), t _{( 483)} = 0,96, p = 0,34.

Результаты

Таблица 1 суммирует основные результаты эксперимента, показывая количество участников женского пола, которые выбрали женщин или мужчин, и число участников мужского пола, подвергшихся одинаковому выбору. Тест Пирсона χ ² поддерживает гипотезу о том, что пол подростка связан с выбором коробки, χ ² (1) = 57.33, р <0,001. Однако частотное распределение указывает на важное отличие по сравнению с предыдущими исследованиями. Из Таблицы 1 видно, что подростки в этом эксперименте, как правило, выбирали диктаторов того же пола, что и , хотя этот эффект был немного сильнее для девочек-подростков. Таким образом, большинство девушек-подростков выбрали женскую коробку, в то время как большинство участников мужского пола выбрали мужскую коробку. Этот результат отличается от полученного в Aguiar et al. (2009), которые обнаружили, что женщины считают женщин более альтруистичными, а мужчины считают, что женщины такие же альтруистические, как и мужчины.В представленном здесь эксперименте результаты указывают на наличие того, что можно определить как предвзятых ожиданий альтруистического поведения среди подростков в Чили. Таким образом, эти результаты подтверждают предполагаемую связь между полом подростков и их гендерными убеждениями в альтруизме.

Таблица 1 . Решения участников эксперимента. Относительные частоты в строках.

Основываясь на результатах, приведенных в таблице 1, я провел два целенаправленных сравнения: во-первых, шансы выявить предвзятые гендерные ожидания альтруизма при избрании коробки; и во-вторых, шансы выбрать женскую коробку.Во-первых, вероятность того, что участники выберут диктаторов одного с ними пола, была на 26% выше (ДИ 95% [0,86, 1,85]), если участники были женщинами, чем если бы они были мужчинами. Таким образом, гендерные ожидания альтруизма были сильнее среди девочек-подростков. Результаты также показывают, что вероятность того, что участники выберут женщин-диктаторов, была в 4,3 раза выше (95% ДИ [2,92, 6,34]), если бы участниками были женщины, чем если бы они были мужчинами. Оба целенаправленных сравнения предоставляют убедительные доказательства того, что подростки женского и мужского пола придерживаются сильных гендерных предубеждений в отношении альтруизма.Чтобы понять взаимосвязь между характеристиками подростков и вероятностью выбора женского бокса в эксперименте (т. Е. Выбора женщин-диктаторов), я оценил несколько моделей логистической регрессии, чтобы оценить прямое и умеренное влияние предикторов на переменную ответа. Результаты этих анализов показаны в таблице 2.

Таблица 2 . Коэффициенты логистических моделей, предсказывающих, выбирает ли подросток бокс для женщин (т.э., подростки отдают предпочтение женщинам-диктаторам).

Таблица 2 начинается с базовой модели (Модель 0), которая включает только один предиктор: пол подростка. Эта базовая модель воспроизводит результаты, представленные в Таблице 1, и показывает, что пол в значительной степени коррелирует с выбором женского бокса: девочки-подростки с большей вероятностью выберут женский бокс, чем подростки мужского пола. Таким образом, Модель 0 предсказывает, что 35% подростков мужского пола предпочли бы диктатора-женщину, но 70% женщин предпочли бы диктатора-женщину.Остальные модели в таблице 2 оценивают взаимосвязь между полом подростков и переменной результата при учете потенциально мешающих переменных.

Модель 1 добавляет оценку предпочтений участников к риску (чем выше оценка, тем выше уровень предпочтения риска) и некоторые демографические переменные (например, этническая принадлежность, возраст, SES). Было обнаружено, что некоторые из этих переменных коррелируют с гендерными убеждениями подростков в экономических решениях (Pedersen, 1996; Rowley et al., 2007). В Модели 1 пол оставался положительным и сильно коррелировал с выбором женской квадратной сетки всех других переменных. Относительно большой коэффициент для пола в Модели 1 показывает, что предвзятые гендерные ожидания альтруизма, поддерживаемые подростками женского и мужского пола, были очень сильными, поэтому пол подростков значительно коррелирует с шансами выбора ячейки, которая соответствует их собственному полу, выше и выше. сопутствующие факторы. Из остальных переменных только возраст имел отрицательную и почти статистически значимую взаимосвязь.Это говорит о том, что чем старше становятся подростки, тем меньше от них ожидают, что они выберут бокс для женщин. В результате обобщения, после учета других переменных, Модель 1 предсказала, что 71% девушек-подростков предпочли бы женский ящик, но только 34% мужчин выбрали бы этот ящик. Тем не менее, критерий хи-квадрат Человека для нулевой гипотезы о том, что вновь включенные переменные в Модель 1 по сравнению с базовой моделью ничего не добавили к нашему пониманию вероятности выбора бокса для женщин, имеет статистическое значение критерия χ ² (4 ) = 6.44, p = 0,17, что недостаточно для отклонения нулевой гипотезы.

Модель 2 добавила дополнительную ковариату, названную «Гендерные роли», которая измеряла степень согласия участников с утверждением «У каждого мужчины и женщины разные роли в обществе». Результаты модели 2 показывают, что при контроле других переменных в модели связь между согласием подростков с различными гендерными ролями в обществе и переменной ответа была отрицательной, но не значимой.Таким образом, переменная «Гендерные роли» не улучшает наше понимание вероятности выбора подростком «женского бокса» по сравнению с тем, что было известно из Модели 1, χ ² (1) = 2,07, p = 0,15.

Однако предыдущий результат не означает, что нормативные суждения подростков о различных ролях мужчин и женщин в обществе не связаны с проявлением предвзятых гендерных ожиданий альтруизма. Это суждение может обусловливать силу или направление взаимоотношений между полом подростков и вероятность выражения предвзятых гендерных ожиданий альтруизма.Согласно нашей исследовательской гипотезе, взаимосвязь между полом подростков и их гендерными убеждениями в альтруизме регулируется степенью одобрения ими различных гендерных ролей в обществе. Я проверил эту гипотезу в Модели 3, оценив смягчающий эффект, который степень согласия подростков с различными ролями женщин и мужчин в обществе оказывает на их гендерные убеждения в альтруизме. Модель 3 предполагает, что добавление этого эффекта взаимодействия значительно увеличивает наше понимание вероятности выбора подростком женского бокса по сравнению с тем, что было известно из Модели 2, χ ² (1) = 5.85, p = 0,016.

Коэффициенты в Модели 3 показывают, что влияние пола подростков на вероятность выбора женского бокса смягчается их одобрением нормативного убеждения, что женщины и мужчины должны играть разные роли в обществе. Однако влияние этого нормативного суждения на подростков женского и мужского пола различно. На рисунке 2 показаны (предсказанные) средние предельные эффекты гендерных ролей на мальчиков и девочек в нашем эксперименте. Для подростков мужского пола средний эффект гендерных ролей является отрицательным и значимым (доверительные интервалы не пересекают нулевой эффект), то есть чем больше согласен подросток мужского пола с разными гендерными ролями в обществе, тем менее вероятно, что он выберет женская коробка.Для девочек-подростков средний эффект статистически незначим. Таким образом, результаты Модели 3 показывают, что только подростки мужского пола «чувствительны» к смягчающему эффекту одобрения различных гендерных ролей в обществе в заявленных отношениях между их полом и их гендерными убеждениями.

Рисунок 2 . Среднее предельное влияние степени согласия с гендерными ролями для подростков мужского и женского пола на прогнозируемую вероятность выбора бокса для женщин.Скобки отображают 95% доверительный интервал.

Рисунок 3 изображает этот эффект модерации путем вычисления прогнозируемой вероятности выбора женского бокса по значениям 6-балльной шкалы степени согласия подростков с гендерными ролями. Это было сделано отдельно для мальчиков и девочек. Рисунок 3 предполагает, что формирует отношений между полом подростков и их гендерными убеждениями в альтруизме, обусловленными их степенью согласия с существованием различных ролей, играемых женщинами и мужчинами в обществе (т.е., кривые непараллельны). Из этого анализа было сделано четыре вывода. Во-первых, прогнозируемые вероятности предполагают, что чем больше подростков согласятся с разными гендерными ролями в обществе, тем сильнее будут гендерные ожидания альтруизма среди подростков женского и мужского пола. Во-вторых, рисунок 3 также свидетельствует о том, что среди подростков мужского пола смягчающий эффект этого нормативного суждения сильнее, поскольку наклон для мужчин круче, чем для женщин. В-третьих, похоже, что существует небольшая разница в вероятности выбора женского бокса среди девушек и юношей, которые категорически не согласны с разными гендерными ролями в обществе, поэтому эти подростки демонстрируют менее предвзятые гендерные ожидания в отношении альтруизма.Наконец, девочки-подростки предсказали, что вероятность выбора женского бокса была выше 50% по значениям согласия с гендерными ролями. Это не относится к подросткам мужского пола, которые не согласны с существованием различных гендерных ролей в обществе, чья прогнозируемая вероятность выбора женского бокса составляет почти 50%. Этот последний результат подтверждает вывод о том, что девочки-подростки описывают более сильные ожидания, связанные с гендерными предубеждениями, и что эти ожидания альтруизма безусловны.

Рисунок 3 . Связь между тремя переменными: степень согласия с гендерными ролями, пол подростков и прогнозируемая вероятность выбора женского бокса. Пунктирная линия представляет 50% вероятность. Скобки отображают 95% доверительный интервал.

Наконец, Модель 4 (см. Таблицу 2) проверяет взаимосвязь между гендерно-групповым составом и зависимой переменной, потому что сидение в комнате, где все другие лица, принимающие решения, были одного (или другого) пола, могло иметь важные последствия через грунтовка пола .Коэффициенты логарифма шансов для этой ковариаты указывают на то, что состав группы и пола не имел существенной связи с вероятностью выбора бокса женщин. Я также проверил и не обнаружил значительных эффектов взаимодействия между подростками и школами для однополых детей (здесь не показаны). Тест хи-квадрат нулевой гипотезы о том, что включенная переменная в Модели 4 — гендерно-групповой состав (например, Однополая школа? ) — по сравнению с Моделью 3, ничего не добавил к нашему пониманию вероятности выбора бокс для женщин, имеющий значение тестовой статистики χ ² (1) = 0.02, p = 0,90, что было недостаточно для отклонения нулевой гипотезы.

Обсуждение

Я изучал гендерные убеждения подростков в альтруизме в DG среди группы чилийских подростков. Для этого я адаптировал план исследования, предложенный Aguiar et al. (2009). Результаты показывают, что подростки проявляют сильные гендерные предвзятые ожидания альтруизма. Это означает, что подростки женского и мужского пола считали, что люди одного пола более альтруистичны, чем представители противоположного пола.Однако это предпочтение сдерживалось уровнем одобрения подростками гендерных ролей в обществе. Таким образом, подростки, которые высоко поддерживали нормативное ожидание того, что мужчины и женщины должны играть разные роли в обществе, проявили более сильные гендерно-предвзятые ожидания альтруизма. Напротив, подростки мужского пола, которые придерживались менее натурализованных суждений о гендерных ролях, демонстрировали снижение предвзятых гендерных ожиданий альтруизма. Этот сдерживающий эффект не наблюдался у девушек-подростков, которые предпочитали женщин-диктаторов, независимо от их уровня согласия с гендерными ролями.Предыдущие исследования, в которых использовался тот же экспериментальный план со взрослыми (то есть со студентами из Испании), показали, что женщины проявляли предвзятые гендерные ожидания альтруизма, а мужчины — нет. Удивительно, но направление смягчающего эффекта противоречило ожиданиям, учитывая гендерно-ролевое различие между женщинами-«домохозяйками» и мужчинами-кормильцами, все еще присутствующими в чилийском обществе. Ниже дается оценка двух возможных и дополнительных объяснений.

Гендерные ожидания альтруистического поведения, выявленные в этом исследовании, имеют смысл в свете теории социальной идентичности (Tajfel and Turner, 1979; Scheepers et al., 2006). Согласно этой теории, тенденция отдавать предпочтение внутренней группе перед чужой играет роль , выражающую идентичность, , которая направлена на создание, выражение и тем самым подтверждение чувства групповой и личной идентичности. Поскольку гендер является одной из наиболее значимых социальных категорий в подростковой жизни (Renk and Creasey, 2003), подростки могут проявлять предвзятые гендерные ожидания альтруизма из-за этой функции выражения идентичности внутригрупповых предубеждений. Последнее означает, что подростки воспроизводят свою идентичность, ожидая, что другие подростки будут им нравиться (т.е., того же пола) будут вести себя более альтруистично, чем представители противоположного пола. Однако представленные здесь результаты также показывают, что эта функция выражения идентичности внутригрупповой предвзятости не является постоянной, а зависит от убеждений в отношении гендерных ролей, выполняемых подростками женского и мужского пола. Подростки, придерживающиеся менее натурализованных убеждений в отношении гендерных ролей, как правило, безразличны к полу диктаторов, хотя этот сдерживающий эффект гендерных ролей явно проявляется у подростков мужского пола.Следовательно, как когнитивные, так и социологические факторы могут объяснить зарегистрированные различия между подростками мужского и женского пола.

Каждая социальная теория, SHH, SDT и SRT утверждают, что представления людей о полах происходят из гендерного разделения труда и гендерной иерархии общества. Следовательно, гендерное участие на рынке труда может подкреплять гендерные стереотипы, позволяющие проводить различие между мужчинами «кормильцами» и женщинами «хранительницами домашнего очага» (Eagly et al., 2000). Поскольку в Чили участие женщин на рынке труда относительно низкое и наказывается с точки зрения заработной платы, могут существовать более сильные гендерные убеждения в отношении альтруистического поведения.Кроме того, Испания является более развитой страной, чем Чили, и развитие приводит не только к экономическому процветанию, но и к изменениям, которые формируют человеческие отношения и действия (Lipset, 1959; Acemoglu and Robinson, 2001). В частности, развитие вызывает культурный сдвиг в двух измерениях: (1) от традиционных к секулярно-рациональным ценностям; и (2) от ненадежного выживания к экзистенциальной безопасности (Inglehart and Welzel, 2010). Действительно, согласно исследованию мировых ценностей , Испания занимает намного более высокое место, чем Чили по этим двум параметрам (Inglehart and Welzel, 2010).Экономическое развитие и более активное участие женщин на рынке труда заставляет большинство подростков в развитых странах расти в культурах, которые подчеркивают такие ценности, как автономия, субъективное благополучие и гендерное равенство. Культуры, исповедующие эгалитарное отношение к гендерным ролям, с большей вероятностью будут способствовать развитию этого отношения у своих детей и молодежи через социализацию. Предыдущие исследования показали, что точка зрения подростков в отношении семейных и гендерных ролей из более богатых стран менее традиционна, чем у их сверстников из развивающихся стран (Гиббонс и др., 1991). Тогда вполне вероятно, что культурные ценности, существующие в Испании, заставят большинство людей не согласиться с разными гендерными ролями в обществе; в Чили может иметь место противоположная тенденция.

Действительно, при контроле смягчающих эффектов согласия подростков с различными гендерными ролями в обществе результаты, представленные здесь и полученные в Испании Aguiar et al. (2009) аналогичны: среди подростков, которые категорически не согласны с этим суждением, девушки-подростки ожидают, что женщины будут более альтруистичными, в то время как юноши-подростки ожидают, что женщины будут такими же щедрыми, как и мужчины.Следовательно, результаты, представленные в этой статье, предполагают, что предвзятые гендерные ожидания альтруистического поведения не только сильнее среди женщин, но и для этой группы это предубеждение в меньшей степени обусловлено социализацией культурных ценностей, таких как гендерное равенство (присутствует в Испании, но не в стране). Чили). Тем не менее, остается вопрос: почему более эгалитарные ценности гендерных ролей не влияют на гендерные убеждения мужчин и женщин одинаковым образом?

Моя гипотеза состоит в том, что культурный контекст, делающий больший акцент на субъективном благополучии и гендерном равенстве, может привести к тому, что мужчины будут выражать относительно менее предвзятые гендерные ожидания альтруизма, чем женщины.То есть предвзятость мужчин в группе при избрании диктатора более слабая для тех, кто не согласен с существованием различных гендерных ролей в обществе. Гендерные ожидания женщин в отношении альтруизма может быть труднее изменить путем социализации в другие, более рационально-светские и самовыражающие моральные ценности, потому что гендерные убеждения женщин в меньшей степени зависят от этих факторов. Предыдущие исследования гендерных ролей и гендерных стереотипов подтверждают эту гипотезу. Рудман и Фелан (2010) обнаружили, что как традиционные (e.например, женщина-медсестра) и нетрадиционные (например, женщина-хирург) прайм-листы привели к низкому энтузиазму к мужским занятиям. Авторы объясняют этот удивительный эффект сложным взаимодействием между гендерно-ролевыми убеждениями и стереотипами гендерных черт. Принимая во внимание, что традиционные праймы усилили неявные общинные стереотипы женщин, что снизило их интерес к мужским занятиям; нетрадиционные праймы снижали неявное лидерство женщин в самооценке (т.е. они чувствовали себя менее компетентными и уполномоченными).Также было показано, что гендерно-ролевые установки подростков сложным образом связаны со стереотипами гендерных черт (Гиббонс и др., 1991). Поэтому я предполагаю, что подростки мужского пола, которые менее традиционны в отношении гендерных ролей, также имеют стереотип минус в отношении мужских и женских просоциальных черт, то есть подростки мужского пола, которые не согласны с существованием различных гендерных ролей в обществе, не будут изображать гендерную принадлежность. предвзятые ожидания альтруистического поведения — т. е. они описали бы меньшую предвзятость внутри группы при избрании диктатора.Вместо этого девушки-подростки будут придерживаться сильных стереотипов в отношении гендерных черт, независимо от их убеждений в отношении гендерных ролей.

Почему оценка гендерных ролей как «естественных» снижает гендерные убеждения мужчин-подростков, а не девочек-подростков, заслуживает дальнейшего изучения. Какой точный механизм объясняет это гендерное различие в текущем исследовании, остается неясным, поскольку проанализированные данные носят наблюдательный характер. Для проверки этой когнитивно-культурной гипотезы о гендерных убеждениях и социальных предпочтениях необходимы дополнительные экспериментальные и межкультурные исследования.Приведенные здесь результаты являются хорошей отправной точкой для дальнейших исследований.

Заявление об этике

Это исследование было проведено в соответствии с рекомендациями Национальной комиссии по научным и технологическим исследованиям (CONICYT) Чили с письменным информированным согласием родителей всех субъектов и информированным согласием всех субъектов. Все субъекты дали письменное информированное согласие в соответствии с Хельсинкской декларацией. Протокол был одобрен Комитетом по этике исследований Университета Андреса Белло.

Авторские взносы

MS разработала исследование, проанализировала данные и написала окончательную рукопись.

Финансирование

Финансирование исследования, представленного в этом документе, было предоставлено Национальной комиссией по научным и технологическим исследованиям Чили через ее инструменты финансирования Поддержка возвращения исследователей из-за рубежа 2012 (PAI-CONICYT; номер гранта 82130019), FODNECYT Regular (грант номер 1161624) и Центр исследований в области инклюзивного образования (PIA-CONICYT, Gran Number 160009).

Заявление о конфликте интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Дополнительные материалы

Дополнительные материалы к этой статье можно найти в Интернете по адресу: https://www.frontiersin.org/articles/10.3389/fpsyg.2018.00484/full#supplementary-material

Сноски

Список литературы

Аджемоглу, Д., и Робинсон, Дж. А. (2001). Теория политических переходов. г. Экон. Ред. 91, 938–963. DOI: 10.1257 / aer.91.4.938