Что означает позитивизм в социологии: Недопустимое название — Викиверситет

О. Конт – основатель системно-эволюционной (интеллектуальной) модели общества

Общее недовольство умозрительной философией и бурное развитие естествознания, сделавшего заявку на всю полноту знаний о мире, включая и человека, создали предпосылки для разработки в первой половине ХIХ века принципов нового мировоззрения, опирающегося на достижения конкретных наук. У истоков его разработки стояли, как известно, О. Конт и Г. Спенсер, создавшие гуманистически ориентированное мировоззрение, основу которого составил принцип соразмерности развития общества и развития природы, законов человеческой истории и законов эволюции природы. В этом мировоззрении интеллектуальная деятельность человека становится той силой, благодаря которой природа и общество приходят к единству.

Известно, что О. Конт уделил больше внимания теоретическому обоснованию исходных принципов нового мировоззрения. Г. Спенсер попытался показать, каким образом законы всеобщей эволюции применимы к анализу общества, и предпринял попытку обосновать социологию на началах биологии.

С чего следует начинать изложение мировоззрения, часто называемого позитивным? Несомненно, с закона О. Конта о трёх стадиях в развитии человеческого духа, который, по мнению как самого О. Конта, так и его последователей, представляет собой величайшее историческое открытие. Закон трёх стадий – это закон развития человечества от суеверия к науке. Согласно этому закону управляют миром и изменяют его идеи, которые в своём развитии проходят три стадии. Первую стадию, когда человеческий дух в своём отношении с реальным миром руководствуется фантазиями, посредством которых и стремится познать «внутреннюю природу вещей, первые и конечные причины явлений»1, О. Конт называет теологической или фиктивной. В этот период развития человечества организация мира, смысл его вещей и явлений, как полагает автор закона, объясняется прямым и постоянным действием сверхъестественных существ (демонов, духов, богов), которые наделяют реальные объекты фантастическими свойствами.

Система теологических представлений людей о мире сменяется периодом господства метафизического или абстрактного состояния человеческого духа. В этот период фантастические свойства реальных объектов человеческий дух заменяет понятиями рационального мышления (субстанциями, сущностями, причинами), которые «сами собой могут производить все наблюдаемые явления, объяснение которых состоит в таком случае только в подыскании соответствующей сущности»2. Это нашло своё выражение в философских системах, в которых бог мыслится как субстанция, существующая в себе и одновременно являющаяся причиной всех вещей3.

Развитие метафизических представлений о мире завершается «заменой всех разнообразных сущностей одной великой сущностью, природой, которую и подлежало бы рассматривать как единственный источник всех явлений»4. Однако они лишь разрушают религиозные представления о мире, но ничего не создают. Поэтому метафизическое объяснение мира уступает место положительной науке. На смену теологической и военной организации общества приходит его научная организация, опирающаяся на индустриальное производство. Жрецов, оракулов и военных сменяют учёные и предприниматели, образующие социальный слой, который способен, по мнению О. Конта, преодолеть «вели-кий политический и моральный кризис современного общества» и обеспечить общественный прогресс и социальный порядок. Наступает эпоха господства научной, или положительной, стадии в истории человечества.

Дух новой эпохи, как полагает О. Конт, отрицает саму возможность абсолютного знания. Поиск так называемых первоначал, субстанций и внутренних причин вещей этот дух считает делом бессмысленным. Своим высшим предназначением он считает «исключительно открытие их (вещей. – авторы) действительных законов, то есть неизменных отношений последовательности и подобия, опираясь на наблюдение и рассуждение», и создание на их основе положительной системы знания, в которой все наблюдаемые явления как физические и духовные, так и умственные и нравственные были бы представлены как частные случаи одного общего факта или закона, подобного, например, закону тяготения5.

Такая система знаний «способна, по замыслу О. Конта, образовать общую социальную доктрину» человечества, создать «основу для социальной реорганизации и для действительно-нормального порядка вещей». По своей природе она предназначена «преимущественно не разрушать, но организовывать»6.

Эту систему знаний О. Конт называет положительной философией. Термином «философия» он обозначает «об-щую систему человеческих понятий», а предикатом «поло-жительная» – «особый способ философского мышления, который признаёт, что все теории, к какой бы области идей они не принадлежали, имеют целью согласование наблюдаемых фактов»7.

Правда, в отечественной литературе мы ещё можем встретить суждения, ставящие под сомнение мировоззренческое значение как закона о трёх фазах в развитии человечества, так и положительной философии О. Конта в целом. Одни исследователи его творчества полагают, что «теоло-гия», «метафизика» и «положительная философия» с тем значением, которое им придают позитивисты, «никогда в действительности не существовали в смысле преемственных общих мировоззрений и последовательных общих фазисов во внутреннем развитии всего человечества, а, следовательно, и основанный на этих понятиях закон Конта не имеет никакой действительности в смысле всеобщего исторического закона»8. Другие считают, что «родоначальник позитивизма О. Конт провозгласил примат частных наук над философией, факта над законом, чувств над разумом» и тем самым якобы отверг философию вообще. Положительная философия, по их мнению, не обладает универсальным значением9.

Чтобы выяснить позицию О. Конта по этому вопросу, приведём цитату из его «Курса положительной философии». «Признавая целью положительной философии приведение в одну систему однородных доктрин всей совокупности приобретённых человечеством познаний относительно различных классов естественных явлений, я, – пишет О. Конт, – был бы очень далёк от мысли изучать все эти явления, смотря на них как на различные следствия одного принципа, или считая их подчинёнными одному единственному закону. …По моему глубокому личному убеждению все попытки общего объяснения всех явлений одним законом совершенно бесполезны, даже если их делают наиболее сведущие люди. Я думаю, что силы человеческого духа слишком незначительны, а мир слишком сложен для того, чтобы мы хоть когда-нибудь достигли такого научного совершенства. Кроме того, я нахожу, что обыкновенно слишком преувеличивают выгоды, которые проистекали бы из такого объяснения, если бы оно было возможным. …Цель курса (положительной философии. –

авторы) совсем не состоит в том, чтобы представить все явления природы в сущности тождественными, несмотря на внешнее их разнообразие»10.

В процитированном фрагменте нельзя не заметить, что О. Конт отнюдь не ставит под сомнение сам факт существования философии как общего мировоззрения. Он лишь сомневается в конструктивных возможностях теологического и метафизического мировоззрений, которые сущее вещей, свойств и отношений, включая и человека, либо дедуцировали из какого-то единого, трансцендентного основания, либо, напротив, подводили их под это основание. В результате мир как существующая реальность оказывался заложником абстрактных, невидимых потусторонностей: сверхъестественных сил или всеобщих (чистых) понятий, находящихся за пределами непосредственных явлений, но непременно выступавших по отношению к ним в форме «долженствования». Им отводилась функция придавать значение и смысл всему реально существующему и определять место каждого явления в общей организации мира, так как в своих абстрактных свойствах уже содержали необходимость их реального существования.

О. Конт был одним из первых мыслителей ХIХ века, показавших то изменение в отношении философии (мета-физики) и науки, которое было положено ещё в ХVII веке работами Г. Галилея и стало уже очевидным для учёных. Догалилеевская наука была напрямую зависима от метафизики. Последняя разрабатывала метафизические сущности, искала конечные причины эмпирических явлений, с помощью которых объясняла мир природных явлений, исследуемых науками. Г. Галилей, вводя в научное знание идеализированные ситуации (инерция, мгновенная скорость, отсутствие трения и т. п.), положил начало освобождению науки от метафизических объектов. Научная теория, объясняющая и описывающая эмпирическую реальность, стала строиться на базе идеализированных объектов. Надобность в привлечении метафизических идей к объяснению эмпирического мира ослабла.

Ко времени О. Конта наука окончательно берёт на себя функцию теоретического объяснения эмпирического материала, отказываясь в этом от услуг философии (метафизи-ки). Именно это изменение в отношении философии и науки и нашло своё отражение в тезисе позитивизма «наука сама себе философия». Поэтому теологии и метафизике О. Конт противопоставляет вовсе не науку как в себе сущее, как нечто самодостаточное, а именно философию, которая, правда, уже не является философией в классическом значении этого слова.

Во-первых, это позитивная философия, которая отрицает бытие сущностей, или всеобщих понятий, за пределами научного опыта, которые невидимы, трансцендентны и постигаемы интеллигибельно в теологии и метафизике. Позитивная философия имеет дело с тем, что дано в непосредственном чувственном восприятии субъекта. Она исходит из объекта, а не конструирует его на основе трансцендентных субстанций.

Во-вторых, это реалистическая философия, для которой, как известно, сущность всегда является «ощущаемой» и конструируемой средствами положительных наук. В отличие от теологии и метафизики сущность мира и его единство эта философия находит не в том, что находится за пределами бытия, а в эмпирическом опыте, который фиксируется фактами, данными наблюдения, накопленными человечеством в процессе познания природы. Она создаёт предметную реальность посредством интеллектуальной деятельности. По мнению О. Конта, механизм организации мира всегда основывается на убеждениях или мнениях11.

В-третьих, это постоянно развивающаяся философия, которая ставит под сомнение факт существования неизменных сущностей бытия, которые в теологии и метафизике требовалось только обнаруживать. С её точки зрения последние всегда находятся в процессе непрерывного становления, эволюционируют вместе с развитием научного знания.

В-четвёртых, это системно-эволюционное мировоззрение, которое не абстрагируется от проблемы человека и его места в мире, не отказывается от рекомендаций, относящихся к сфере будущего человека. Напротив, продолжая традицию, начатую ещё Декартом, рассматривать человека как носителя атрибутов и материальной и духовной субстанций, ей принадлежит заслуга в дальнейшем возвышении интеллектуальных способностей и возможностей человека. Она не отбрасывает рационализм, а лишь ограничивает его опытом и дополняет системно-эволюционным взглядом на мир человека, расширяя тем самым сегмент его свободы, так как не связывает воззрение человека на мир и его место в мире с какой-либо сверхъестественной силой или чистой формой, а рассматривает его как следствие научно-познавательной деятельности. В этой модели интеллектуальная деятельность человека согласовывается как с целями природы, так и с целями общественного прогресса. Она осуществляется в рамках такой организационной структуры, которая является не только продуктом эволюции природы, но и образует её качественно новое состояние – социальное. Не случайно О. Конт является не только родоначальником системно-эволюционной модели мира, он по праву признан также и основателем науки о социальном уровне организации природы, или социологии.

Для этой философии так же, как и для теологии с метафизикой, первостепенное значение имеют вопросы о взаимоотношении мира и человека, о сопряжённости того, «что есть», с тем, «что должно быть», о взаимоотношении порядка в мире и его целесообразности, о единстве эмпирического и теоретического знания. Однако, в отличие от теологии и метафизики, которые ориентируют людей на поступки и действия, трудно согласуемые с тем, что реально существует, что зафиксировано эмпирическим опытом, и поэтому всегда являются источником конфликта между тем, «что есть», и тем, «что должно быть», положительная философия ограничивает целевые ориентации человека. То, «что должно быть», ограничивается тем, что дано в непосредственном опыте. В результате получает развитие важнейший принцип соразмерности человеческой деятельности, как породившей его природе, так и обществу – образованию, представляющему собой реальность sui generis, наделённую своими особыми свойствами. Его мировоззренческий смысл состоит в утверждении постепенности исторического развития на основе согласования целей деятельности человека с существующим порядком и организацией как природы, так и общества. Это даёт повод утверждать, что О. Конт был первым, кто сознательно попытался обосновать социологию на основе принципа эволюционизма. И в этом мы не являемся первооткрывателями. «Принцип эволюции, – писал ещё в прошлом веке, например, С. Смоликовский, – составляет ось всей социологии Конта»12.

Однако системно-эволюционное содержание философии О. Конта невозможно выявить на основе лишь его закона о трёх стадиях развития человеческого духа. Для этого содержательный анализ закона должен быть дополнен классификацией наук. «Закон трёх состояний в учении Конта, – как справедливо полагает Р. Арон, – приобретает строгое значение лишь вкупе с классификацией наук»13.

Классификация наук – это и есть, по сути дела, мировоззренческая модель мира, которая формируется на основе исторической преемственности и систематизации наук о природе. Более того, только классификация наук позволяет понять, что для О. Конта не наука сама по себе является философией, а система положительных знаний о мире превращает науку в положительную философию, в воззрение человека на мир и его место в мире, отличающееся достоверностью, точностью, реальностью и полезностью. Предметом, задачей философии теперь должно стать не объяснение того эмпирического материала, который собран наукой, а теоретическое научное знание.

О том, что классификация наук представляет собой систему, доказывать не приходится. О. Конт неоднократно говорит об этом сам: «Мы рассматриваем не всю совокупность человеческих знаний, а только системы основных поня-тий о явлениях различных классов»14; «мне кажется, что именно система теоретических знаний и должна теперь быть предметом действительно рационального курса положительной философии»15; «философия призвана дать систему положительных теорий по всем разрядам реальных знаний»16.

Изложить науки о природе в системе, в которой они были бы расположены в их исторической последовательности и в соответствии с их взаимной зависимостью, можно, по выражению О. Конта, лишь на основе «правильного рассуждения» или применив определённый метод. Свой метод О. Конт назвал догматическим. По его мнению, догматический метод – это метод реконструкции истории развития наук, который позволяет охватить развитие их всех сразу, расположить в естественном и логическом порядке, ни разу не попадая в заколдованный круг, а также представить в системе17.

Согласно этому методу теоретические науки (а практические, по заявлению О. Конта, не входят в сферу интереса его философии) только тогда образуют систему положительных знаний о мире, когда рассматриваются в определённой исторической преемственности, выражающей их функциональную зависимость, то есть являются незаменимым элементом всей системы. Характер этой зависимости определяет исторический принцип развития наук: от общего и простого (абстрактного) к частному и сложному (кон-кретному). Более абстрактные науки, описывающие менее сложные системы и состояния природы, возникают, по мнению О. Конта, раньше, нежели более конкретные. Каждая наука только тогда может рационально разрабатываться, когда усвоит истины всех менее сложно организованных научных систем. Поэтому, например, астрономия должна быть помещена в классификации выше физики, так как для своего изложения требует развития оптики, которая, как полагает автор классификации, относится к разделу физики. И т. д., и т. п.

На основании высказанного О. Конт разлагает систему положительной философии на шесть главных элементов, или наук, «последовательность которых определяется неизменным и необходимым подчинением, основанным, независимо от всяких гипотез, на одном только внимательном сравнении соответствующих явлений»18. Это науки суть математика, астрономия, физика, химия, физиология (био-логия), социальная физика (социология). Каждая наука имеет свой, только ей присущий набор явлений. Математика, астрономия, физика, химия изучают явления самые общие, самые простые, самые абстрактные и потому самые удалённые от человека. Это науки аналитические, они обуславливают развитие всех других наук, не подвергаясь их влиянию. Напротив, биология и социология имеют дело с явлениями, наиболее близкими интересам человека и в этом смысле наиболее частными, наиболее конкретными и наиболее сложными из всех явлений мира. Они относятся к синтетическим наукам, в них целое преобладает над составляющими их частями.

Классификация наук свидетельствует, что содержание социологии как самой сложной из всех наук слагается из явлений, познание которых неотделимо от наук, исторически предшествующих её возникновению. И хотя социология имеет свой собственный предмет, отличный от других наук, включённых в иерархию, тем не менее, содержательно она связана с ними, так как её предмет – общество, возвысившись над природой благодаря культуре, созданной человеком, всё же тысячами нитей остаётся зависимым от природы, является продолжением её естественной истории. Поэтому организацию общества, по мнению О. Конта, нельзя описать, абстрагируясь от его связи с природой, а, следовательно, и от законов положительных наук. В них социология находит своё основание или свой эмпирический базис.

С другой стороны, классификация наук предостерегает как от чрезмерной «натурализации» содержания социологии, так и от сведения смысла её теоретических положений к фактам наук, составляющим её эмпирическую базу, иначе говоря, от сведения специфики общества как реально существующей системы к специфике других природных систем. Хотя появление социологии и обусловлено развитием предыдущего познавательного опыта человечества, тем не менее этот опыт не определяет всецело её развитие. Она имеет свою собственную точку опоры. Её самобытность нельзя свести к законам органической, химической или механической физики. Социология описывает отношения между явлениями в иной, более сложной и более развитой системе, чем биологические, химические или механические системы. Общество не есть живой организм, клетка или атом. Классификация наук построена О. Контом в соответствии с тем, как убывает их общность (абстрактность), но вместе с тем и как возрастает их сложность (конкретность).

В социологии естественные науки представлены не механической совокупностью своих законов, а их системной целостностью, именно системной целостностью, а не простой совокупностью. Свойства системы, как известно, не сводимы к сумме свойств, входящих в неё элементов. Её качественная определённость формируется на основе системного синтеза составляющих её частей и содержательно не совпадает с ними. Она приобретает ряд свойств, которых нет в сумме её частей. Поэтому законы, которые описывают явления социологического порядка, в принципе не могут быть сведены к законам других наук, составивших основание социологии. Социология выходит за пределы их эмпирической базы. Об их роли в структуре социологической науки можно судить лишь на основе их функциональной необходимости для возникновения и поддержания целостности социологии как науки, которая, самоорганизуясь, довлеет над ними и определяет форму их участия в конструировании социологической теории.

В космизме, как известно, модель мира также целостна, её части сводятся к одному основанию, но они взаимодействуют как носители единой сущности. О. Конт предлагает целостную модель мира, системообразующие науки которой связываются между собой на основе их функциональной зависимости. Имеется в виду, что их место и роль в конструировании социальной физики или социологии определяются не их собственной спецификой или какой-то внешней силой, а спецификой развития собственно общества как реально существующей, целостной, самодостаточной и самоорганизующейся системы. С этой точки зрения любые попытки свести содержание законов функционирования социальной системы к законам других наук могут быть отнесены к глубочайшим заблуждениям. Об этом, в частности, свидетельствует опыт развития как социологии, так и философии позитивизма после выхода в свет «Курса положительной философии».

Известно, что любые попытки максимально приблизить теорию к эмпирической реальности посредством верификации и фальсификации завершились безуспешно. И это не случайно. Теория, даже если она истинна, всегда выходит за пределы эмпирического опыта, составившего её базис, и поэтому теряет с ним связь, превращаясь в гипотетическую модель мира. В этом смысле она в принципе не может быть ни опровергнута, ни подтверждена эмпирическим опытом. Опровергнуть её могут лишь новые факты, включённые в её структуру, так как в соответствии с логикой эволюционизма это с необходимостью должно привести к образованию иной системной целостности, принципиально отличной от предыдущей. А так как процесс познания мира и открытие новых фактов бесконечен, то и процесс возникновения новых, более развитых научных систем, или теоретических моделей мира, есть процесс перманентный и бесконечный. Не случайно К. Поппер приходит к выводу, что различие между теорией и гипотезой носит относительный характер: все теории – это, в конечном счёте, лишь гипотезы, потому как теряют непосредственную связь с опытом19. В онтологическом плане теории представляют собой форму возможного бытия, имеющего основания в прошлом эмпирическом опыте, а в гносеологическом – форму гипотезы, или теоретического положения, направляющего дальнейшее развитие научной практики. (Эта мысль, кстати, перекликается с идеей Ф. Энгельса: «Формой развития естествознания, поскольку оно мыслит, является гипотеза»20.)

Таким образом, мы видим, насколько неоднозначно могут быть интерпретированы мировоззренческие принципы философии О. Конта.

С одной стороны, мы вправе сделать вывод, что социология должна опираться на методологию наук о природе, составивших её эмпирический базис. В этом случае общество не представляет собой самодостаточную реальность, механизм его функционирования и развития следует искать в науках и природе. Не случайно, по-видимому, новую науку об обществе О. Конт первоначально назвал социальной физикой.

С другой стороны, правомерен также и вывод, что социология имеет собственную методологию, выражающую качественное своеобразие функционирования общества как системной целостности. В этом случае общество предстаёт перед нами в качестве реальной, самодостаточной и самоорганизующейся предметности, обладающей качественным своеобразием по отношению к составляющим её элементам. Ключ к его пониманию следует искать в его специфическом бытии, законы функционирования и развития которого отличаются от законов других наук.

Что касается непосредственно самого О. Конта, то он отдаёт предпочтение методологии, отражающей качественную специфичность общества. Об этом, в частности, свидетельствуют его рассуждения о человечестве как единственной, реально существующей общности людей, более «действительной», чем составляющие её индивиды, и постоянно довлеющей над ними.

Известно, что единственным Великим Существом мира он считает не бога или отдельного индивида, а Человечество в целом. «Человек, в собственном смысле слова, – по его мнению, – существует только в слишком абстрактном мозгу наших метафизиков. В сущности, реальным является только человечество»21. Мы все являемся членами или органами этого Великого существа. Вне человечества мы – ничто. Каждый из нас в отдельности не может представлять всё человечество и соответственно мыслить себя родовым существом. В соответствии с принципом системности наше индивидуальное существование, наш сегмент свободы, суверенитет нашего разума всецело будут определяться теми функциями, которые нам будут заданы человечеством как системно организованной общностью. Мы пойдём туда, куда нам укажет человечество.

Дальнейшее развитие идеи системно-эволюционного мировоззрения получили в работах Г. Спенсера. Правда, в отличие от О. Конта, который рассматривает общество как специфическую системную предметность, предшествующую природе и составляющим его индивидам, он полагает, что общество приходит к системности не вопреки, а именно благодаря развитию (evolution) природы и биологической организации составляющих его индивидов.

Между развитием общества и эволюцией природы существует соответствие, сходство «в параллелизме принципа, управляющего расположением составных частей»22. Подобно тому, как возникновение социологии – науки об обществе – предопределяется, по мнению О. Конта, развитием предшествующих ей наук о природе, точно так же становление и развитие общества как над-органической реальности детерминировано, по мнению Г. Спенсера, предшествующей эволюцией природы: её неорганическим и органическим этапами развития.

Чтобы подчеркнуть природную обусловленность социальной организации, Г. Спенсер часто прибегает к метафорам и аналогиям, уподобляя общество то живому организму, то телу, то улею, то муравейнику, которые, по его мнению, также состоят из отдельных единиц, тем не менее существуют как целостности или конкретности. Посредством аналогии как объясняющего принципа Г. Спенсер проводит мысль, что явления природы и общества можно измерить одним и тем же масштабом, так как «общественное развитие составляет часть развития (эволюции) вообще». Не случайно Н. Михайловский замечает: «Спенсер трактует об общественных вопросах совершенно так же бесстрастно, как о гипотезе туманных масс или фазах развития гидры»23.

Вследствие этого развитие общества описывается Г. Спенсером на основе ряда универсальных принципов эволюции, которые характеризуют процесс последовательного перехода любой её системно организованной целостности от однородного к разнородному, от простого к сложному, от общего к частному, от неопределённого к определённому посредством ряда дифференциаций и расчленений его исходных элементов и их последующей интеграцией в систему. «Подобно всем вообще развивающимся агрегатам, общества, – пишет он, – также обнаруживают интеграцию, проявляющуюся как в простом возрастании массы, так и в слиянии отдельных масс между собой и затем в новом слиянии этих сложных масс. Переход от однородности к разнородности обнаруживается тут на множестве примеров – в целом длинном ряду, начинающемся простым племенем, сходным во всех своих частях, и в кончающемся цивилизованной нацией, преисполненной бесчисленных структурных и функциональных несходств. Возрастание интеграции и разнородности сопровождается тут одновременным возрастанием связанности между частями. Первобытная кочевая группа, распадающаяся на части и рассеивающаяся в стороны, не сдерживается вместе никакими узами.

Одновременно с этим обнаруживается возрастание определённости. Первоначальная организация крайне смутна и неопределенна; дальнейший прогресс приносит с собой более прочно установившиеся особенности общественного склада, которые постепенно становятся всё более и более точно определёнными; обычаи переходят в законы, которые, становясь более постоянными, становятся в то же время и более специфичными, в своих приложениях к всё более и более разнообразным действиям; наконец, все об-щественные учреждения, вначале перепутанные между собой самым сбивчивым образом, мало-помалу отделяются один от других, и, в то же самое время, внутри каждого из них происходит более резкое отделение друг от друга его

отдельных составных частей»24.

Однако мы процитировали Г. Спенсера не для того, чтобы обратить внимание читателя на социальное развитие как на последовательный ряд изменений вообще. Это дело современной концепции глобального эволюционизма, которая, как известно, экстраполирует эволюционные идеи на все сферы деятельности и рассматривает неживую, живую и социальную материю с точки зрения единого универсального процесса. Г. Спенсер интересен как мыслитель, попытавшийся создать учение об обществе на основе обусловленности социальных законов природой составляющих его индивидов.

Как известно, в своих рассуждениях об обществе Спенсер исходит из того, что общество – это всего лишь теоретический символ, собирательное имя для обозначения некоторой совокупности известного числа индивидов. «Существуют одни только общественные единицы, т.е. люди, существование же самого общества, – по его мнению, – есть лишь чисто словесное»25. Общество – это лишь агрегат индивидов. Его существование и организация всецело предопределяется природой составляющих его индивидов. «Все притязания политического агрегата (как организации общества. – авторы), – по мнению Г. Спенсера, – сами по себе ничто, и что они становятся чем-нибудь лишь в той мере, в какой они воплощают в себе притязания составляющих этот агрегат единиц»26.

Мы видим, что Г. Спенсер рассматривает общество в качестве особого бытия (entity), которое слагается из отдельных (discrete) единиц, тем не менее его существование он связывает лишь с сохранением общего сходства в группировках этих единиц на протяжении ряда поколений и даже веков, а не с их системным единством, как это предполагает О. Конт.

При таком подходе ничего нового в определённость составляющих его индивидов общество не вносит. Поэтому оно не является реальным предметом, который обладал бы самодостаточностью по отношению к составляющим его индивидам и превращал бы их в нечто другое. Стало быть, субстрат общества и механизмы объединения людей в социальные общности следует искать в их индивидуальной организации, развитие которой всецело обуславливается биологической природой индивидов. В этом случае ключ к социологии как науке об обществе передаётся в руки биологов и психологов. На этот важный момент английской социологии, одним из родоначальников которой был и Г. Спенсер, обратил внимание ещё Дж. Ст. Милль. Английская социология, писал он, базируется на том, что «в общественной жизни люди обладают лишь такими свойствами, которые вытекают из законов природы отдельного человека и могут быть к ним сведены»27.

Какие могут возникнуть ассоциации, когда речь идёт об отдельном индивиде как единице общества?

Как известно, термин «индивид» восходит к греческому слову «atomos» и латинскому слову «individuum» и используется для обозначения объектов неорганической, органической и над-органической (социальной) природы, которые выделены из некоторого множества объектов и не подлежат дальнейшему разложению и расщеплению. К числу наиболее значимых его признаков относят такие, как «отдельность», «целостность», «неделимость», «самобытность» и т. п. В таком значении данный термин используется в различных науках для замещения ряда понятий: атом, тело, механизм, агрегат, молекула, клеточка, особь, организм, личность, человек, группа, общество и т. д.

Если, например, мы возьмём за основу принцип системности и классификации О. Конта, то самость, или сущность, индивида будет определяться организацией той общ-ности, к которой он принадлежит. В этом случае речь может идти, как минимум, о физическом, химическом, биологическом и социальном индивиде. Самую сложную форму будет иметь социальный индивид. К его содержанию следует подходить как к системному единству понятий, характеризующих его физическое, химическое, биологическое и социальное бытие. Роль интегрирующего фактора в этом случае возьмёт на себя понятие социальности, или личности, интегрирующие такие качества людей, на основе которых они объединяются в социальные общности вопреки их индивидуальной природе.

В соответствии же с логикой Г. Спенсера мы должны ограничить понимание человеческого индивида лишь пониманием его как живого организма, принадлежащего к классу млекопитающих, отряду приматов, семейству гоминид, роду homo, виду sapiens. А его будущее поставить в зависимость от предшествующей эволюции природы, которая только и наделила Человека Разумного способностью к развитию абстрактно-логического мышления, членораздельной речи и трудовой деятельности. Благодаря этим, предопределённым эволюцией природы факторам сформировались и культура, обеспечивающая накопление внегенети-чески обусловленной поведенческой информации и обмен этой информацией, и социальная организация биологического вида Человек Разумный.

В результате тайна человеческого в человеке оказывается вне самого человека, а именно в целесообразной организации его досоциальной природы. Но в этом случае придётся констатировать, что перспективы развития человека также предопределены прямым влиянием этой организации и не находятся под его собственным контролем. Его судьба может быть только такой, как и других биологических видов: как только он исчерпает себя генетически, так либо исчезнет, либо даст рождение новому биологическому виду. Фактически это означает, что любые попытки рассмотреть развитие общества как продолжение эволюции природы или свести его законы к законам развития человеческой индивидуальности завершаются, как бы странно это не звучало, превращением свободы человека в некую таинственную сущность, если не сказать, в абсурд или даже мираж.

Не случайно такой фатализм, или точнее научный объективизм, лишающий человека ответственности за своё будущее и подчиняющий его жизнедеятельность воли случая, всегда вызывал негативное отношение в русской философии28. И делалось это вполне сознательно. Критике подвергался чрезмерный научный объективизм в трактовке человека: недооценка его роли в истории, принижение способности человека действовать активно, сознательно, обдуманно, на основе целей, выходящих далеко за пределы как его индивидуальности, так и природной целесообразности и приспособления к окружающей среде.

Что касается авторов данной статьи, то они коснулись взглядов Г. Спенсера не для того, чтобы поставить под сомнение его мировоззренческую позицию. Нашей целью было показать, к чему приводят рассуждения об обществе, с одной стороны, основанные на принципах положительной философии, а с другой – отвергающие рассмотрение общества как конкретной системы и ограничивающие свои умозаключения лишь сведением общества к абстрактной общности, или простому сходству составляющих его индивидов.

И в завершении статьи хотелось бы заметить, что Дж. Ст. Милль безусловно прав, когда утверждает, что «Конт не был творцом социологии». Он, действительно, не создал её такой, какой эта наука предстаёт перед нами. Однако какой эта наука должна быть, в чём состоит её специфика, как она связана с другими науками, какие принципы должны преобладать во взглядах на общество – всё это было блестяще предвосхищено и предсказано ещё О. Контом в первой половине ХIХ века.

1 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 4.

2 Там же. С. 4.

3 См., например: Спиноза Б. Этика. М. – Л., 1932. С. 1, 3, 21.

4 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 4.

5 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 4–5.

6 Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 1910. С. 35.

7 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 2.

8 Соловьёв Вл. Теория Огюста Конта о трёх фазисах в умственном развитии человечества // Соч. Т. 2. М., 1988. С. 135.

9 Васильева Т. С., Орлов В. В. Социальная философия. История социологических учений. Ч. 1. Пермь, 1993. С. 117.

10 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 22–23.

11 Конт О. Курс позитивной философии. СПб., 1899. С. 21.

12 Смоликовский С. Учение Огюста Конта об обществе. Т. 1. Варшава, 1881. С. 79.

13 Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993. С. 89.

14 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 27.

15 Там же. С. 28.

16 Там же. С. 31.

17 Там же. С. 33.

18 Конт О. Курс положительной философии. Т. 1. СПб., 1899. С. 40.

19 Popper K. Objective Knowledge. An Evolutionary Approach. Oxford, 1979. P. 29.

20 Энгельс Ф. Диалектика природы. М., 1982. С. 207.

21 Конт О. Общий обзор позитивизма. Родоначальники позитивизма. СПб., 1912. Вып. 5. С. 152.

22 Спенсер Г. Основания социологии. СПб., 1898. С. 278.

23 Михайловский Н. К. Что такое общественный прогресс? // Соч. Т. 1. 1906. С. 32.

24 Спенсер Г. Основания социологии. СПб., 1898. С. 374.

25 Спенсер Г. Основания социологии. СПб., 1898. С. 277.

26 Там же. С. 287.

27 Милль Дж. Ст. Система логики силлогистической и индуктивной. М., 1911. С. 798.

28 См., например, Михайловский К. Что такое общественный прогресс; Соловьёв Вл. Кризис западной философии (против позитивистов) // Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1988.

Антипозитивизм в социологии

АНТИПОЗИТИВИЗМ в социологии — направление в зап. социологии, характеризующееся негативной реакцией его представителей на опред. тенденции внутр. развития и институционализации социол. дисциплины, оцениваемые ими как рез-т влияния позитивистской методологии и позитивистских представлений о науке и научности. В зап. социологии существует несколько разновидностей А. В конце 19 в. А. выражался в критике подхода к построению социол. знания по модели биологических наук («организмическая» модель) и в отрицании возможности проецирования на предмет социологии дарвиновских представлений о «борьбе за существование» и «естеств. отборе». На этом этапе решающий импульс А. дали В. Виндельбанд, Риккерт и Дильтей, к-рые в противовес естеств.-научному «объяснению» культурно-исторической реальности предложили подход, предполагающий «понимание» смысла культурно-исторический явлений, образований и структур.

Двигаясь в русле этой тенденции по пути создания «понимающей социологии», М. Вебер выдвинул принцип свободы от оценочных суждений в социол. исследовании, приверженность к-рому он и его сторонники рассматривали как условие научности социологии, по их мн. не отличающейся в этом пункте от наук о природе; критика этого принципа вылилась в новую форму А., сложившуюся (гл. обр. в Германии) в первой трети 20 в. В США с социол. А. в 30-40-е гг. идентифицировалось движение по пути развития «понимающей социологии», к к-рому в той или иной мере примыкали Блумер, Хьюз, Макайвер, Мертон, Пирсоне, Редфилд, Сорокин, Беккер и Знанецкий, а 10-15 лет спустя начали возникать столь радик. формы А., что мн. из социологов, долгие годы считавшиеся антипозитивистами, предстали в кач-ве «позитивистов»; причем возникновение этих форм происходило не без влияния европ. А., явно опережавшего амер. в смысле «радикализма».

По мере того как социология, отказываясь от следования «частным» методам тех или иных естеств. наук, вырабатывала собственные методы удостоверения объективности своего знания, обеспечивавшие его научность, антипозитивисты стали выступать не против правомерности использования в социологии тех или иных естеств.-научных методов, а против ее претензии на объективность и научность вообще. Предметом критики со стороны А., развивавшегося на почве неогегельянски ориентированной социологии, как «левого» (неомарксизм), так и «правого» толка (напр., Фрайер [2]), стало свойственное научному познанию ясное и отчетливое различение субъекта и объекта познания. Сторонники А. в социологии считали, что подобное различение справедливо лишь для наук о природе, поскольку в науках об об-ве субъект и объект познания один и тот же — обществ, человек; и следовательно, различать (а не отождествлять) в социол. познании субъект и объект, стремясь к строгой объективности социального знания,- это и есть позитивизм, подлежащий критическому преодолению.

С наибольшей последовательностью это направление А. было развито неомарксистами франкфуртской школы. к-рые сами в свою очередь исходили из нек-рых положений ранней книги Лукача «История и классовое сознание», подвергнутых впоследствии критике самим ее автором. Рассматривая «объективизирующую» тенденцию «традиционной науки» как рез-т и орудие «капиталистического отчуждения», а позитивизм как «идеологию» этого отчуждения (и соответственно «некритическую апологетику» бурж. об-ва), Хоркхаймер, Адорно и Маркизе отказывали социологии в какой бы то ни было степени адекватности постижения об-ва; за нею они оставляли одну лишь идеологически-апологетическую, но ни в коей мере не познавательную функцию. Позитивизмом, закрывающим для социологии путь познания об-ва, объявлялась при этом уже сама ее тенденция отправляться от фактов, двигаясь по пути их аналитического обобщения; поскольку же вся «фактичность» капиталистического об-ва считалась «насквозь пронизанной» буржуазностью, постольку понятие «позитивист» оказывалось тождественным понятию «буржуазный идеолог» и А. представлялся идентичным «антибуржуазности». Франкфуртская версия А., разработанная в 30-е гг. как «критическая теория общества» (отличная от социологии тем, что она не хочет быть наукой), была воспринята «критической» леворадик. социологией, сформировавшейся на Западе в период с конца 50-х — по начало 70-х гг.

Важным моментом этого процесса, рез-том к-рого было «узаконение» А. в зап. социологии в кач-ве мировоззренческой и методологической тенденции одного из ее направлений, стал «спор о позитивизме», разгоревшийся в 1961 г. на съезде социологов ФРГ, где с осн. докладами («О логике социальных наук») выступили Поппер и Адорно (I]. В докладе Адорно были обобщены идеи франкфуртской версии А., с т. зр. к-рой позитивизм тождествен конформизму — приспособлению к бурж.-капиталистической «данности». Задачей же «критической теории», предложенной как последовательное выражение А., провозглашалось «спасение и восстановление» всего того, что не послушно бурж.-капиталистической «тотальности», противостоит ей или только еще образуется в кач-ве отрицающей ее силы. В начале 60-х гг. в , борьбу против позитивизма в социальных науках активно включается более молодое поколение франкфуртцев, прежде всего Хабермас. В отличие от А. старших представителей франкфуртской школы, А. Хабермаса [3] отмечен тенденцией использовать антипозитивистскую аргументацию более совр. фи-лос. течений, оказывавших возрастающее влияние на бурж. социологию,- феноменологии, экзистенциализма, герменевтики. Версия А., предложенная Хабермасом, с одной стороны, была несколько более умеренной, но, с др. стороны, претендовала на своеобразное объединение антипозитивистских тенденций на почве неомарксизма. Эта тенденция возобладала затем в рамках развивавшейся леворадик. социологии, в русле к-рой наряду с неомарксизмом значит, роль играли феноменологический, герменевтический и экзистенциалистский мотивы. С середины 70-х гг. проблема А. в социологии постепенно утрачивает свою актуальность.Лит.: 1) Adorno Th. W. и. a. Der Positivis-musstreit in der deutschen Soziologie. Neuwied, 1970. 2) Freyer Н. Soziologie als Wirklichkeitswis-senschaft. Lpz.; В., 1930. 3) Habermas J. Zur Logik der Sozialwissenschaften. Materialien. Fr./M., 1970. 4) Lukacs D. Geschichte und Klas-senbewufltsein. Lpz.; В., 1923.

Позитивизм против нравственности

ПОЗИТИВИЗМ ПРОТИВ НРАВСТВЕННОСТИ

Насколько отечественное судопроизводство далеко от верховенства права?

Евгений НАГОРНЫЙ, заведующий Кимрским филиалом № 2 Тверской областной коллегии адвокатов

Дурное состояние правосудия – одна из главных помех народному благосостоянию. Соловьёв С.М. Чтения и рассказы по истории России. М., 1989. С. 490.

В «АГ» № 7 (072) была опубликована статья «Репрессивно-трусливое правосудие», в которой акцентировано внимание на узловых проблемах современной российской юстиции и судебной системы, в частности дефектах уголовного судопроизводства. Полностью соглашаясь с выводами автора указанной статьи, хочу еще раз остановиться на некоторых аспектах обозначенных им системных проблем.

«Суд является бюрократической структурой, где есть судьи-начальники и судьи-подчиненные, где судья, принявший неудобное начальству решение, рискует потерять мантию».

В развитых правопорядках в судьи выходят традиционно из судебных адвокатов после определенного количества лет самостоятельной практики ведения судебных дел. И эта практика себя оправдывает. В России судьями становятся помощники судей, судебные секретари, юрисконсульты, сотрудники милиции и прокуратуры.
По существу, сегодня российские судьи являются государственными чиновниками от судебной власти. Между тем человек получающий статус судьи, берущийся судить – применять право, соотносить право и закон, принимая судебный акт, помимо соответствующего юридического образования и юридической практики должен иметь соответствующее духовно-нравственное образование и житейскую мудрость, иметь развитое чувство права. В противном случае он не судья, а действительно лишь чиновник от судопроизводства, разрешающий судебные дела по технически-бюрократическим меркам в соответствии с указаниями судейского начальства, в зависимости от политических веяний, нужных показателей и т.п.

С духовно-нравственной точки зрения принять статус судьи – значит принять тяжелейшее бремя ответственности. Судебные акты решают не только судьбы людей, но определяют общественное правосознание и состояние правовой культуры в обществе. А быть беспристрастным судьей в больном правовым нигилизмом и системной коррупцией обществе чрезвычайно тяжело и по силам далеко не каждому. Поэтому имеем, соответствующее сложившемуся положению уважение и доверие к суду.

«Уровень доверия к правосудию сегодня как никогда низок, а реальная зависимость этой системы от исполнительной власти сопоставима с советской практикой “телефонного права”».

Уважение и доверие к суду определяются состоянием правового, духовно-нравственного образования и правовой культуры, правосознания как в обществе в целом, так и в судейском сообществе в частности.
Судебная практика – это важнейшая часть правовой действительности и аморально ее приукрашивать, демонстрируя по телеканалам судебные спектакли. От такого фарса государство правовым не станет и доверия к суду не добавится, а вот ценность права и без того невысокая в России, станет еще ниже.
Именно судебная практика является основным показателем такой категории, как ценность права. Ценность права в жизни людей выражается, по словам профессора С.С. Алексеева, в «безопасности человека в конфликтных ситуациях, определенности и гарантированности его прав, обеспечении истины, правды при решении юридических вопросов» (Алексеев С.С. Теория права. Харьков, 1994. С. 131). В то время как «ограниченно вменяемая юстиция» действительно «представляет потенциальную опасность для каждого человека, живущего в нашей стране».

«Юридический позитивизм господствует в правосознании правоприменителей. Этот подход к пониманию права не только игнорирует достижения естественно-правовой и социологической школ юридической науки, но и относит юриспруденцию к сугубо прикладным дисциплинам, отводя ей роль вечного сателлита переменчивой воли законодателя»

Юридический позитивизм не случайно торжествует в современной правовой действительности. Идея естественного права, которая противостоит юридическому позитивизму, никогда не имела успеха в истории России. Поэтому на фоне декларирования государственной властью либерально-демократических ценностей Запада, мы наблюдаем широкомасштабное пренебрежение правами человека, которые суть идеи естественного права. Россия прочно занимает свое место в первой пятерке европейских государств по количеству жалоб, поступающих от граждан в Европейский Суд по правам человека на Российскую Федерацию.

Конечно, ратифицировав Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, государство вынуждено было «частично имплементировать международные нормы» в судебную практику. Однако, приняв политическое решение, необходимо проявить должную политическую волю, дабы непосредственно-социальные права, которые охвачены идеей естественного права и являются правами человека, могли свободно осуществляться в стране и иметь эффективную защиту. Но это возможно только тогда, когда юридический позитивизм судейского сообщества и чиновников от юстиции уравновешивается ценностями естественного права, которые придают гуманитарную направленность правоприменению, и, только при условии изменения направления господствующей правовой идеологии от юридического позитивизма, чиновничьей вседозволенности и беспредела к верховенству права в правовой действительности, где приоритет имеют непосредственно-социальные права.

«Опасения правящей элиты, связанные с перспективой гуманизации системы юстиции и установления на практике международных стандартов»

В условиях кризиса ценностных ориентиров и утверждения стереотипов неправомерного поведения неправомерное поведение чиновников носит массовый, устойчивый характер и становится системным коррупционным поведением, которое вовлекает в свою орбиту все больше и больше должностных лиц органов правопорядка и судей. Только в таком состоянии общественного правосознания и правовой действительности возможно быстрое личное обогащение отдельных социальных групп и лиц за счет общенародного достояния и государственных ресурсов посредством коррупции.

Гуманитарный подход к организации системы юстиции и установление международных стандартов верховенства права в правовой действительности означает подрыв устоев юридического позитивизма изнутри, изменение бытующего догматического мировоззрения на уровне государственной политики, иными словами, изменение системы правовых установок, бытующих в управлении государством на всех уровнях, что неизбежно влечет повышение прозрачности деятельности государственных чиновников, в том числе системы юстиции. Естественно, что правящие элиты не желают ломать «вековые» управленческие стереотипы и схемы «решения вопросов».

Действительно, «нужна новая идеология правоохранительной и судебной деятельности», и она есть. Основы этой идеологии давно изложены в трудах ряда российских юристов и философов. Этой идеологией является «юридическое мировоззрение, как система твердых взглядов и установок, основанных на доминирующей высшей роли права в жизни общества, на непреложности устоев правового государства, придание общепризнанным правам и свободам человека значения определяющего звена, центра демократической правовой системы» (Алексеев С.С. Ук. соч. С. 217). Между тем юридическое мировоззрение может существовать и утвердиться только при наличии здоровых представлений и суждений о праве как у законодателей, так и у правоприменителей, что именуется правосознанием – субъективной стороной правоприменения, правовой действительности. Поскольку, по словам выдающегося русского мыслителя профессора И.А. Ильина, «здоровое правосознание творит право не только тогда, когда изобретает новые лучшие законы, но и тогда, когда применяет действующие законы к живым отношениям людей» (Ильин И.А. Грядущая Россия. Минск, 2009. С. 535).

Недостаток политической воли, традиционное отсутствие обеспечения выполнения политических решений и традиционная безответственность за их неисполнение, дефицит высокопрофессиональных кадров, массовое принятие дефектных и противоречивых законов, а также динамичный процесс деградации правосознания являются основными препятствиями для утверждения в России юридического мировоззрения, именуемого в западных правопорядках верховенством права (rule of law).

«Народная присказка “Рука руку моет” исключительно актуальна для нашей юстиции, которая отражает все разнообразие коррупционных отношений нашего социума»

Как известно, эффективность законодательных норм можно определить как соотношение между фактическим результатом их действия и теми социальными целями, для достижения которых эти нормы были приняты.

Пожалуй, невозможно в математических категориях точно определить масштабы коррупции в России, можно лишь констатировать, что она уже системная, т.е. ее метастазы пронизывают все уровни государственных и муниципальных органов и все социальные группы общества. Что требуется от тех, кто понимает, что такое сегодня масштабная системная коррупция для России и противостоит ей в силу профессионального долга? Думается, что прежде всего они должны обладать не только соответствующим профессионализмом, но и высоким уровнем профессионального правосознания и естественно иметь на вооружении действенный правовой механизм для борьбы с коррупцией.

Принят Федеральный закон «О противодействии коррупции», так долго лежавший под сукном, и за ним последовали нормативные акты о декларировании чиновниками своих доходов, антикоррупционной экспертизе. Очевидно, что Закон имеет общую, главным образом профилактическую направленность правового регулирования противодействия коррупции. Он не предоставляет жесткие правовые средства, не обеспечивает жесткий правовой режим по противодействию коррупции. В нем даже нет понятия такого специального субъекта как «жертва коррупции». Между тем, как показывает международный опыт, в противодействии коррупции наиболее эффективным с точки зрения применяемых правовых средств является междисциплинарный подход. Иными словами, эффективное противодействие коррупции восстановление прав и реабилитация жертв коррупции, достигается посредством применения норм административного, гражданского и уголовного права. При этом нормам гражданского права в качестве правовых средств восстановления прав и реабилитации жертв коррупции отдается предпочтение. Более подробнее новости музыки вы можете прочитать на fmboard.ru.

Коррупционное поведение сотрудников правоохранительных органов, судей является источником конфликтных ситуаций, которые развиваются в острые деструктивные социальные конфликты. В связи с этим коррупция является как причиной, так и следствием не разрешенных (неурегулированных) конфликтов, которые возникают и развиваются на разных уровнях общественного бытия и продолжают существовать в общественном сознании в виде негативных стереотипов, формируя и нагнетая конфликтопотенциал в российском обществе. В правосознании людей, столкнувшихся с коррупцией при отстаивании своих прав или выполнении служебного долга, происходит внутриличностный конфликт в связи с оценкой неправомерных действий, соизмерения событий прошлого и реалий настоящего. Поэтому человек, права и интересы которого нарушены коррупционными действиями, является именно жертвой коррупции.

«Болезненная ситуация сложилась и в гражданском судопроизводстве» (Авт.)

Автор статьи «Репрессивно-трусливое правосудие» остановился на дефектах уголовного судопроизводства. Не менее болезненная ситуация сложилась и в гражданском судопроизводстве, где иногда накал страстей и острота конфликтов даже превосходят противостояния в уголовном судопроизводстве.

По мнению проф. Е.А. Суханова, «в Гражданском кодексе все базируется на этике, все имеет нравственную основу. Законное решение не должно противоречить нравственным и этическим нормам. К сожалению, наше современное законодательство радости не вызывает: оно и противоречивое, и лоббистское, и постоянно меняющееся» («АГ» № 23 за 2009 г.).

Не вызывает радости и отношение судей к нравственно-этическим основам Гражданского кодекса, соблюдению в судах права человека на справедливое судебное разбирательство (ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) как в отношении толкования норм материального права, так и в отношении применения норм процессуального права. Например, правовые позиции, изложенные в судебных актах Европейского суда по вопросам защиты собственности (ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции) или права на уважение частной и семейной жизни (ст. 8 Конвенции) для большинства судей городских и районных судов не указ. Для них непререкаемым, высшим судебным авторитетом остаются указания кураторов областного (краевого) суда, о чем они сами открыто говорят. Собственно говоря, юридическое мировоззрение судьи отражается в мотивации принятого им судебного акта.

Что касается судей кассационной инстанции, то их отношение к практике Европейского суда не сильно отличается от отношения, которое демонстрируют судьи первой инстанции: в иных кассационных определениях чуть ли не слово в слово повторяются выводы суда первой инстанции. По спорам, где возникают вопросы политико-правовые, такие, как соблюдение баланса между интересами гражданина и государства, муниципалитета, суды привычно исходят из доктрины юридического позитивизма, превалирования интересов государства и игнорируют непосредственно-социальные права человека, существо справедливости.

Качество гражданского судопроизводства оставляет желать лучшего. Чего стоит вольное обращение судей с нормами ГПК РФ в отношении процессуальных сроков. Мне лично в течение последних восьми месяцев пришлось подготовить и подать, выполняя поручения клиентов, три жалобы председателю Тверского областного суда на предмет волокиты судей Кимрского городского суда Тверской области с составлением мотивированного решения по гражданскому делу и направлением двух других гражданских дел в кассационную инстанцию. Кроме того, жалобу в квалификационную коллегию судей о привлечении судьи к дисциплинарной ответственности за волокиту по составлению мотивированного решения (свыше двух месяцев).

Стала нормой волокита с изготовлением протоколов судебных заседаний, составлением мотивированного решения, передачей дела в суд кассационной инстанции, что по смыслу п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод является нарушением права человека на судебное разбирательство гражданского дела в разумный срок. Поэтому не случайно вопрос о неоправданном затягивании судебного разбирательства по гражданским делам неоднократно становился предметом разбирательства в Европейском суде по жалобам граждан против России, что, видимо, послужило одной из причин принятия Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок». Данный закон во многом напоминает Федеральный закон «О противодействии коррупции»: и тот и другой имеют многообещающие названия, но являются «ограниченно дееспособными» в смысле эффективности применения их норм. Очевидно, что Федеральный закон № 68-ФЗ разрабатывался в авральном режиме, поэтому его положения при пристальном рассмотрении противоречат духу и содержанию права человека на справедливое судебное разбирательство в разумный срок, закрепленному п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Очевидно, что обозначенные тенденции и дефекты судебной системы имеют крайне негативное влияние и на гражданское судопроизводство, в результате чего этические и нравственные основы Гражданского кодекса, о которых говорит профессор Е.А. Суханов, в российском гражданском процессе нивелируются и подменяются юридическим позитивизмом, а понятие «справедливое судебное разбирательство» до крайней степени формализуется.

«АГ» № 12, 2010

Социология как наука о здравом смысле • Arzamas

Расшифровка

Порой мы задумываемся о том, откуда вообще берется общество, зачем люди начинают взаимодействовать друг с другом. Наиболее очевидной кажется мысль, что человек в одиночку не может справиться с обслу­живанием своих потребностей, которые к тому же имеют обыкновение бес­предельно увеличи­ваться. Если бы каждый из нас мог справиться со своими потребностями в оди­ночку, мог прожить один, мог самостоятельно брать от природы все, что ему нужно, то у него, должно быть, не было бы никакой потребности взаимодей­ствовать с другими. Должно быть, он справился бы и без них. И если он и при­ходит к другим, то, как правило, чтобы удовлетво­рить свои потребности, с которыми он не может справиться в одиночку, и, соответственно, предло­жить в обмен то же самое — свои услуги в удо­вле­творении их потребностей.

Таким образом было принято смотреть на происхождение человека довольно долгое время среди определенных частей европейского общества — скажем, в XIX веке. Считалось, что если мы найдем где-нибудь первобытного человека, дикаря, то он будет устроен именно таким образом. Понаблюдав за ним, мы уви­дим, что он общается с другими лишь постольку, поскольку ему что-нибудь от других нужно, и лишь постольку, поскольку они позволяют ему удовлетворить его потребности. За этим стоит определенная модель чело­века — представление о том, что чело­век устроен как существо, которое нацелено на максимизацию своих собст­вен­ных потребностей, которое в этом смысле эгоистично, которое думает в первую очередь о себе. А если оно и думает о ком-нибудь другом, то только в связи с тем, что этот другой способен помочь ему удовлетворить его собственные потребности.

Такая модель человека, которой оперировали и во многом оперируют до сих пор главным образом экономисты, была долгое время господствующей в соци­альной мысли. Эта модель предполагала определенный взгляд на то, как чело­век был устроен с самого начала, на то, как устроен, если угодно, дикарь. Именно с этим был связан интерес, который проявился к дикарям в начале XX века. Исследования «первобытных обществ», как это тогда называлось, начались в первые десятилетия XX века. И когда эти исследования были реализованы по новой антропологической методологии, они дали довольно интересные результаты.

Основателем современной антропологии как дисциплины считается британ­ский ученый Бронислав Малиновский, который провел в общей сложности несколько лет с жителями Тробрианских островов в Меланезии. Когда он при­ехал в Меланезию и начал проверять модель, которую я изложил выше, то обна­ру­жил совершенно удивительные вещи.

Малиновский обнаружил, что среди жителей Тробрианских островов процве­тала странная система обмена предметами. Острова, на которые он попал, можно было схема­тично изобразить в виде кольца. И по этому кольцу в одну сторону пере­ме­щались браслеты, а в другую сторону — оже­релья. Причем браслеты могли обмениваться только на ожерелья, чему Мали­новский был несколько удивлен. Поначалу он подумал, что это укра­шения, но позже понял, что часто их бывает неудобно носить и как украшения эти предметы исполь­зуются крайне редко, только на каких-нибудь больших празднествах.

Дальше он заметил еще более удивительные вещи. Давайте подумаем, как мы относимся к украшениям: нам тоже часто хочется получить украшение, и если мы получаем его, то дорожим им и, в самом деле, будем надевать на какие-нибудь очень важные и значимые праздники. Мы совершенно точно не отдадим это украшение никому просто так. Малиновский обнаружил, что вот эти ценные предметы, которые включены в процесс обмена, постоянно меняют хозяина. Более того, оказалось, что долгое время владеть предметом и не от­давать его никому дальше — это порицаемое действие. Тот, кто не пере­дает предмет дальше, начинает выглядеть жадиной.

Но это было еще не все. Через неко­торое время Малиновский обнаружил, что прин­ципы, по которым передаются эти браслеты и ожерелья, совершенно не напо­ми­нают те принципы, по которым мы привыкли передавать друг другу пред­меты. Например, выяснилось, что ни один из этих предметов не имеет непо­средственной цены, измеренной в других предметах. Каждый из них всегда передается дальше безвозмездно. Но при этом тот, кто его передает, ожидает ответного действия через неко­торое время.

Все это напоминает модель дарообмена, ту модель, по которой мы сегодня дарим друг другу подарки. В самом деле, когда мы приходим друг к другу на день рождения, мы дарим что-то совершенно бескорыстно. Но при этом мы в общем подразумеваем, что человек, который был нами одарен, в даль­нейшем тоже чем-нибудь одарит нас. Не обязательно ответным подарком на день рождения. Но тем не менее он будет к нам любезен, или милостиво расположен, или просто сделает нам какую-нибудь приятную вещь (мы еще даже не знаем какую). Иными словами, ответный дар всегда предполагается, но никогда не навязывается. Значение этого дара состоит именно в сближении людей друг с другом, у него нет никакой непосредст­венной ценности, равно как и у ответного дара. И если мы провозглашаем эту ценность в момент подарка, мы тем самым его немедленно разрушаем. Мы привыкли срывать с подарков ценники именно для того, чтобы дар, который мы осуществляем, не переводился в ценовые категории.

Итак, Малиновский обнаружил, что система обмена браслетов и ожерелий функ­ционирует по правилам даро­обмена. Это не означает, что вообще весь обмен между жителями Тробрианских островов устроен таким образом. Не совсем. Жители одних островов могут везти на дру­гие острова предметы, которых на этих островах нет, — иными словами, люди могут давать соседу то, чего у него нет, в обмен на то, что есть у соседа, но чего нет у тебя. Это так на­зы­ваемый утилитарный, бартерный обмен. Малиновский, однако, заметил и то, что бартерный обмен оказывается по своему смыслу полностью подчинен тому большому дарообмену, о котором я говорил выше, и осуществляется только в связи с ним.

Вся жизнь жителей Тробрианских островов так или иначе подчинена этому большому дарообмену и структурируется под его воздействием. Они пере­ме­щаются с острова на остров в ходе специально подготовленных экспедиций, которые пла­ни­руются несколько месяцев. Они готовят лодки, собирают урожай, произносят определенные заклинания. Каждый из них думает о том, какие предметы он хотел бы получить в подарок от того, кого он будет ода­ривать. У всех этих предметов, как правило, есть своя собственная история, и одни из них ценятся гораздо больше других.

Что же касается утилитарного обмена, то он происходит параллельно с этим дарообменом, но, конечно, занимает гораздо меньшее место в жизни тробри­анцев. Более того, тот, кто является моим партнером по дарообмену, не должен быть моим партнером по утилитарному обмену. И в самом деле, если мы по­смо­трим на то, как устроена наша жизнь, то увидим, что мы редко входим в ком­мерческие отношения с тем, с кем мы обмениваемся дарами. Если чело­век является нам по-настоящему близким и ему что-нибудь нужно, мы редко станем ему это продавать или требовать какого-то иного ценностного экви­ва­лента. Как правило, мы просто ему это отдадим, зная, что в какой-то момент он тоже даст нам то, что нам хочется иметь, и тоже сделает какое-то благое дело для нас.

Это открытие позволило поставить под сомнение модель человека эконо­мического, человека эгоистичного и руководствующегося соображениями собственной выгоды. Выяснилось, что человек устроен гораздо более сложно и более социально. Малиновский писал, что человек не является ни эгоистом, ни альтруистом. Не стоит думать, будто первобытные люди, дикари, пытаются отдать все другому, вовсе не думая о себе. Ничего подобного. Каждый из них вполне себе думает о собственных интересах, но эти собственные интересы связаны с принципами щедрости, дарения, с обязательством отдавать как можно больше и за счет этого поднимать свой собственный статус. Недаром вожди (или бигмены, если говорить более точно, то есть наиболее статусные люди в этих сообществах) — это как раз те, кто больше всего дарит. У них боль­ше всего имущества, но они и наиболее свободно с ним расстаются. Они готовы раздарить все что угодно, и именно поэтому у них такое большое количество партнеров по дарообмену, и именно поэтому к ним приходит такое большое количество ценностей.

Другой ключевой персонаж для антропологии и социологии, французский ученый Марсель Мосс хотя и не осуществлял сбора материалов в первобытных обществах самостоятельно, но написал важное произведение, которое подво­дило итог череде исследований первобытных обществ. Мосс написал так назы­ваемый «Очерк о даре», в котором сформулировал основные принципы эконо­мики дарообмена. Первый принцип — ты обязан дарить. Второй прин­цип — ты обязан принимать. И третий принцип — ты обязан отдаривать. Эти три принципа образуют систему правил, за счет которых люди оказыва­ются свя­заны друг с другом. И именно эти принципы, принципы дарения являются осново­пола­гающими для экономических отношений, а вовсе не принципы максимизации собственной выгоды.

В результате мы получаем модель человека, который вовлекается в отношения с людьми в связи с тем, что ему совершенно необходимы другие, чтобы быть партнерами по этому дарообмену, а также быть теми, кто сможет признать его статус, увидеть его щедрость, эту щедрость оценить и адекватно вознаградить. Что же касается тех потребностей, которыми обладают люди, то они являются вторичными по отношению к этой системе дарообмена.

Мосс показал это на институте потлача, который антропологи фиксировали преимущественно у индейцев, однако эквивалент этого института можно было наблюдать в раз­ных частях мира. Потлач — это обряд, в ходе которого проис­ходит взаимное одаривание между двумя кланами, которые тесно связанны или родственны друг другу, но в то же время находятся в отношении соперни­чества. К этому регулярно случающе­муся обряду приурочены празднества, пиры и прочие церемонии, и в ходе потлача стороны как будто бы состязаются друг с другом в объеме благ, которые они готовы подарить.

Это состязание доходит до такой стадии, в которой они готовы не просто одари­вать друг друга предметами, но и уничтожать их, показывая тем самым, что предметы им вовсе не дороги и они вполне способны обхо­диться и без них. Потлач имеет обыкновение заканчиваться церемонией истреб­ления благ, в ходе которой каждый клан пытается показать другому, что он более незави­сим от тех вещей, которыми обладает, и готов отдать все что угодно.

Потлач служит для Мосса примером того, что человек не стре­мится накапли­вать блага, использовать их себе на пользу, что любое благо, любая вещь обре­тает свой смысл исключительно в контексте взаимоотно­шений между одним человеком и другим, между одним кланом и другим.

Позитивизм в социологии: определение, теория и примеры — видео и стенограмма урока

Теории позитивизма

Представьте, что вы исследователь, живущий во Франции во времена Конта, в середине 1800-х годов, заинтересованный в изучении выбора и структуры вашего общества. Европейская культура вокруг вас резко изменилась за последние сто лет, когда эпоха Просвещения привнесла новый акцент в научный метод и логику.

Вы убеждены, что вы и ваши коллеги живете в многообещающее время, во многом отойдя от более суеверных взглядов прошлого.Вы жаждете поиска знаний и универсальных истин. Вы верите, что наступает новая эра, в которой логический подход к изучению общества может принести драматические открытия, которые никогда ранее не исследовались и не понимались. Вы верите, что можете сыграть роль в изменении хода истории человечества.

Если бы вы чувствовали себя так, у вас было бы много общего с взглядами Конта, который был взволнован возможностью войти в то, что он считал третьим и последним из трех ключевых культурных этапов.Общество уже пережило первые два этапа. Во-первых, доминировала военно-богословская стадия , ключевыми элементами которой были вера в сверхъестественных существ, рабство и вооруженные силы. Во-вторых, человеческая культура пережила метафизико-судебную стадию , когда большое внимание уделялось политическим и правовым структурам, которые развивались по мере того, как общество становилось более научным. Заключительным этапом будет научно-индустриальное общество с позитивной философией науки, возникшей благодаря достижениям в области логического мышления и научных исследований.

В то время как позитивизм лег в основу социологии, идея о том, что существует один истинный набор естественных законов, управляющих тем, как функционирует общество, больше не является частью основных теорий. Вместо этого социологи признают, что изучение культуры — это комплексный процесс, и для его понимания можно использовать различные методы. Например, используя полевые исследования, исследователь может провести время в другой культуре, чтобы узнать о ней. Современные социологи не рассматривают развитие единого «истинного» видения общества как цель социологии, как Конт.

Примеры позитивизма

А теперь вернемся к вам как к французскому социологу, живущему на рубеже XIX — XX веков. Вы ученик Эмиля Дюркгейма, француза и социолога вроде Конта, который предложил идею о том, что социальных фактов представляют собой структурированные правила, объясняющие, как функционирует общество. Дюркгейм считал, что эти факты могут быть подтверждены научными наблюдениями и экспериментами.

Дюркгейм хотел объяснить случаи самоубийств позитивизмом.Как его ученик, вы хотите знать, какие общественные силы влияют на уровень самоубийств, и есть ли общие факторы среди тех, кто покончил с собой, помимо своего личного психического состояния. Как позитивист, вы хотите знать, какие социальные факты имеют значение. Позитивизм основал социальную науку, которая оценивала данные для понимания человеческого поведения.

Дюркгейм заметил множество новых проблем индустриального общества и хотел, чтобы социология проникла в суть причин и потенциальных решений.Когда Дюркгейм смотрел на самоубийство, он определил, что в человеке есть определенные факторы, такие как религия или пол, которые делают его более или менее вероятным для самоубийства. Например, он обнаружил, что люди протестантской религии с большей вероятностью, чем люди католической религии, покончили с собой. Такое понимание может привести к дальнейшему разговору о том, почему это так.

В современном обществе вы можете слышать, как окружающие обсуждают, какое влияние на молодых людей оказывают такие технологии, как смартфоны и планшеты.Ненаучным подходом было бы просто процитировать то, что, по вашему мнению, оказывает влияние, без исследований, подтверждающих ваше утверждение. Например, вы можете предположить, что увеличение количества электронных коммуникаций приводит к снижению способности эффективно общаться лично. Или, как вы могли догадаться, обратное, что молодые люди будут более способны выражать себя с помощью всех типов общения, потому что с юных лет их связывают с помощью электронных средств массовой информации.

Более позитивистский подход заключался бы в пошаговом рассмотрении каждого возможного воздействия и определении того, какие воздействия можно проверить, если таковые имеются.Хотя мы отошли от взгляда на универсальные истины в социологии, наличие данных, подтверждающих утверждение, помогло утвердить эту область как социальную науку с теориями, которые можно проверить.

Краткое содержание урока

Позитивизм — это способ изучения общества, который включает в себя акцент на научный, логический подходы и способность видеть истинную фактическую природу общества. Эта идея легла в основу развития социологии как отдельной дисциплины — новой науки, которая будет рассматривать поведение людей через изучение социальных фактов.Те, кто находился на ранних стадиях, считали, что эта новая область исследований способна изменить общество. Со времен Конта и Дюркгейма социология как дисциплина эволюционировала и стала включать в себя множество методов и точек зрения на то, как лучше понять мир вокруг нас. Тем не менее, сбор данных и проверка теорий по-прежнему являются основной частью социологического исследования, обеспечивая прочное наследие позитивизма.

Теория позитивизма, термины и примеры

Этапы / условия положительности	Характеристики / Определения
Богословско-военный этап	вера в сверхъестественных существ, рабство и армию
Метафизико-судебная стадия	фокус на политические и правовые структуры
Научно-производственный этап общества	позитивная философия науки, возникающая с развитием логического мышления и научных исследований
Социальные факты	структурированные правила, объясняющие, как работает общество

Результаты обучения

Найдите время, чтобы усвоить различные детали о позитивизме с помощью этого видеоурока, прежде чем пытаться:

• Опишите, что подразумевается под термином «позитивизм»
• Определите двух основных участников теории позитивизма
• Обозначьте три ключевых культурных этапа
• Приведите примеры того, как работает позитивизм

Позитивизм в социологии

Позитивизм описывает подход к изучению общества, который специально использует научные данные, такие как эксперименты, статистические данные и качественные результаты, чтобы раскрыть правду о том, как функционирует общество.Он основан на предположении, что можно наблюдать за общественной жизнью и получить достоверные знания о ее внутренней работе.

Позитивизм также утверждает, что социология должна заниматься только тем, что можно наблюдать с помощью органов чувств, и что теории социальной жизни должны строиться жестко, линейно и методично на основе проверяемых фактов. Французский философ XIX века Огюст Конт разработал и дал определение этого термина в своих книгах «Курс позитивной философии» и «Общий взгляд на позитивизм».«Он предположил, что знания, почерпнутые из позитивизма, можно использовать, чтобы повлиять на ход социальных изменений и улучшить условия жизни человека.

Королева науки

Первоначально Конт был в первую очередь заинтересован в создании теорий, которые он мог бы проверить, с главной целью улучшения нашего мира после того, как эти теории были изложены. Он хотел открыть законы природы, которые можно было бы применить к обществу, и считал, что естественные науки, такие как биология и физика, являются ступенькой в ​​развитии социальных наук.Он считал, что так же, как гравитация — это истина в физическом мире, аналогичные универсальные законы могут быть открыты в отношении общества.

Конт вместе с Эмилем Дюркгеймом хотели создать отдельную новую область со своей собственной группой научных фактов. Он надеялся, что социология станет «королевой науки», более важной, чем предшествовавшие ей естественные науки.

Пять принципов позитивизма

Пять принципов составляют теорию позитивизма.Он утверждает, что логика исследования идентична во всех отраслях науки; цель исследования — объяснять, предсказывать и открывать; исследования должны проводиться эмпирически с помощью органов чувств. Позитивизм также утверждает, что наука — это не то же самое, что здравый смысл, и что она должна оцениваться логикой и оставаться свободной от ценностей.

Три культурных этапа общества

Конт считал, что общество проходит различные стадии и вступает в третью стадию.Этапы включали военно-богословскую стадию, метафизико-судебную стадию и научно-индустриальное общество.

Во время богословско-военной стадии общество твердо верило в сверхъестественные существа, порабощение и вооруженные силы. На метафизико-судебной стадии огромное внимание уделялось политическим и правовым структурам, которые возникли по мере развития общества, а на научно-промышленной стадии зарождалась позитивная философия науки благодаря прогрессу в логическом мышлении и научных исследованиях.

Позитивизм сегодня

Позитивизм оказал относительно небольшое влияние на современную социологию, потому что, как говорят, он поощряет вводящий в заблуждение акцент на поверхностных фактах без какого-либо внимания к лежащим в основе механизмам, которые нельзя наблюдать. Напротив, социологи понимают, что изучение культуры — дело сложное и требует множества сложных методов, необходимых для исследования. Например, с помощью полевых исследований исследователи погружаются в другую культуру, чтобы узнать о ней.Современные социологи не принимают версию одного «истинного» видения общества как цель социологии, как это сделал Конт.

Позитивизм — обзор | ScienceDirect Topics

Введение

Позитивизм, позитивизм, позитивизм, позитивистская наука, позитивистская наука, позитивистская география, позитивистская география — эти слова широко и часто использовались в человеческой географии в течение последних 30 лет или около того, и почти никогда не имели положительного результата. смысл. Обычно они используются для того, чтобы какая-то предпочтительная философская, эпистемологическая, идеологическая или политическая позиция могла пропагандироваться как негативная позитивизм, что в чем-то похоже на канадскую конструкцию идентичности как «неамериканскую».Тон часто уничижительный.

Родина позитивизма — философия, в частности философия науки. Итак, это то, с чего мы начинаем, описывая его исторический, интеллектуальный и социальный контексты, где, когда, как, почему и чьими действиями он появился, каковы были его утверждения, концепции и необходимые доктрины, каковы его проблемы. и провалы были, и то, что осталось. Одна из близоруков географии — это мнение, что география меняется, философия меняется, а наука остается прежней.Фактически, наука в том виде, в каком ее теоретизировали и практиковали, не одно и то же во времена Конта (1798–1857 гг.), Логических позитивистов (1920-е и 1930-е гг.), Позитивистской географии (1953–73 гг.) И постпозитивистской географии (средне- 1970-е — конец 1990-х: какое-то время нового не было). Многое изменилось с тех пор, как Ньютон разработал первую полноценную научную метатеорию. В его время была одна наука — натурфилософия. Вселенная Ньютона была детерминированной и достоверной. Химия, биология, геология, психология и социальные науки с тех пор привели к увеличению уровня сложности, к которому относительно простой анализ, соответствующий ньютоновской физике, может иметь ограниченное прямое применение.Самым большим изменением в теоретизации науки стало принятие объяснения, основанного на вероятностях, и признание того, что существуют неизменные ограничения для процессов производства знаний. К тому времени, когда Венский кружок официально распался в 1938 году, физика в частности и наука в целом начали бороться с последствиями эйнштейновской революции, квантовой теории, принципа неопределенности Гейзенберга и теорем Годелла о неполноте, всех научных продуктов, указывающих на невозможность когда-либо завершить науку, конечной целью которой является уверенность.

Самым большим изменением в практике науки стало изменение масштаба, ее индустриализация и корпоратизация. После Второй мировой войны модель целенаправленных исследований и разработок, отточенная в Манхэттенском проекте, продолжилась в гонке вооружений после спутника и в проекте НАСА по отправке человека на Луну до конца 1960-х годов. Это была перестройка отношений между наукой и государством, которая привела к ситуации, которая теперь кажется «естественной». В «Научное знание и его социальные проблемы» Равец говорит, что прикладная наука стала основным средством производства в современной экономике.Наука и технологии теперь стали массовым занятием. Сам процесс открытий сейчас индустриализирован, осуществляется в рамках крупных иерархических институтов, которые существуют для выполнения такого рода работы, все больше и больше ориентируясь на приложения, которые определяются в первую очередь, с исследованиями, необходимыми для их дальнейшего развития.

Можно разумно предположить, что позитивистская география — это любая и все географии, в основе которых лежат эпистемологические принципы и методологические практики позитивистской науки.Точно так же позитивистская наука будет любой наукой, в основе которой лежат эпистемологические принципы и методологические практики позитивизма, логического или иного. Таким образом, позитивистская география будет связана с позитивистской философией. На самом деле это не так. Следуя по пути от философии к географическому использованию, мы видим, что позитивистская география не была особенно связана с позитивизмом. Вряд ли какие-либо аспекты науки, которые географы называют позитивистскими, можно отнести, даже косвенно, к логическому позитивизму.Суть логического позитивизма — это невероятно скупой и крайний эмпиризм, который можно резюмировать одним предложением. «Смысл предложения — это метод его проверки». Вот и все. Предположительно нежелательные аспекты науки, такие как объективность / незаинтересованность, свобода ценностей и рациональность, описанные несимпатичными социологами, не являются ни необходимыми частями позитивизма, ни необходимыми последствиями позитивизма для науки.

позитивизм | Определение, история, теории и критика

Позитивизм , в западной философии, как правило, любая система, которая ограничивается данными опыта и исключает априорные или метафизические спекуляции.В более узком смысле этот термин обозначает мысль французского философа Огюста Конта (1798–1857).

Как философская идеология и движение, позитивизм впервые приобрел свои отличительные черты в работах Конта, который также назвал и систематизировал социологию. Затем он прошел несколько стадий, известных под разными названиями, такими как эмпириокритицизм, логический позитивизм и логический эмпиризм, окончательно слиясь в середине 20 века с уже существующей традицией, известной как аналитическая философия.

Основные утверждения позитивизма заключаются в следующем: (1) все знания, касающиеся фактов, основаны на «положительных» данных опыта и (2) что за пределами области фактов лежит чистая логика и чистая математика. Эти две дисциплины уже были признаны шотландским эмпириком и скептиком 18-го века Дэвидом Юмом как связанные только с «отношениями идей», а на более поздней стадии позитивизма они были классифицированы как чисто формальные науки. Что касается отрицательной и критической стороны, позитивисты стали известны своим отрицанием метафизики — т.е., предположений относительно природы реальности, которые радикально выходят за рамки любых возможных свидетельств, которые могли бы поддержать или опровергнуть такие утверждения о «трансцендентном» знании. Таким образом, в своей основной идеологической позиции позитивизм является мирским, секулярным, антитеологическим и антиметафизическим. Строгое следование свидетельствам наблюдений и опыта — важнейший императив позитивизма. Этот императив отражался также в вкладе позитивистов в этику и моральную философию, которые в целом были утилитарными до такой степени, что что-то вроде «величайшего счастья для наибольшего числа людей» было их этической максимой.В этой связи примечательно, что Конт был основателем недолговечной религии, в которой объектом поклонения было не божество монотеистических верований, а человечество.

Дэвид Хьюм

Дэвид Хьюм, холст, масло Аллана Рамзи, 1766; в Шотландской национальной портретной галерее, Эдинбург.

Fine Art Images — Heritage Images / age fotostock

В античной философии есть явные предвкушения позитивизма. Хотя отношение Протагора, софиста V века до н.э., например, к более поздней позитивистской мысли было лишь отдаленным, было гораздо более выраженное сходство у классического скептика Секста Эмпирика, жившего на рубеже III века. ce, и Пьера Бейля, его возродителя 17-го века.Более того, средневековый номиналист Уильям Оккам имел явное сходство с современным позитивизмом. Предшественником 18 века, имевшим много общего с позитивистской антиметафизикой следующего столетия, был немецкий мыслитель Георг Лихтенберг.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас

Непосредственные корни позитивизма, однако, явно лежат во французском Просвещении, которое подчеркивало ясный свет разума, и в британском эмпиризме 18-го века, особенно в эмпиризме Юма и епископа Джорджа Беркли, который подчеркивал роль чувственного опыта.На Конта особенно повлияли энциклопедисты Просвещения (такие как Дени Дидро, Жан Даламбер и другие), и, особенно в его социальном мышлении, решающее влияние оказал основатель французского социализма Клод-Анри, граф де Сен-Симон, чьим учеником он был в ранние годы и от кого происходит само обозначение позитивизм .

Социальный позитивизм Конта и Милля

Позитивизм Конта был основан на утверждении так называемого закона трех фаз (или стадий) интеллектуального развития.По мнению Конт, существует параллель между эволюцией образов мышления во всей истории человечества, с одной стороны, и в истории развития человека от младенчества до взрослой жизни, с другой. На первом, так называемом богословском, этапе природные явления объясняются как результат действия сверхъестественных или божественных сил. Не имеет значения, является ли религия политеистической или монотеистической; в любом случае считается, что наблюдаемые события вызывают чудодейственные силы или воля.Конт критиковал эту стадию как антропоморфную, то есть основанную на слишком человеческих аналогиях. Обычно анимистические объяснения, сделанные на основе воли душеподобных существ, действующих за внешними проявлениями, отвергаются как примитивные проекции непроверяемых сущностей.

Огюст Конт

Огюст Конт, рисунок Тони Туллиона, XIX век; в Национальной библиотеке в Париже.

H. Roger-Viollet

Вторая фаза, называемая метафизической, в некоторых случаях представляет собой просто обезличенное богословие: предполагается, что наблюдаемые природные процессы возникают из безличных сил, оккультных качеств, жизненных сил или энтелехий (принципов внутреннего совершенствования). ).В других случаях область наблюдаемых фактов рассматривается как несовершенная копия или имитация вечных идей, как в метафизике чистых форм Платона. И снова Конт заявил, что никаких реальных объяснений не происходит; Таким образом, вопросы, касающиеся окончательной реальности, первопричин или абсолютных начал, объявляются абсолютно неотвечиваемыми. Метафизические поиски могут привести только к выводу, высказанному немецким биологом и физиологом Эмилем дю Буа-Реймоном: «Ignoramus et ignorabimus» (лат. «Мы есть и будем невежественны»).Это обман с помощью словесных приемов и бесплодное представление концепций как реальных вещей.

Плодотворность, которой ему не хватает, может быть достигнута только в третьей фазе, научной, или «позитивной», — отсюда и название «magnum opus» Конта: Cours de Philophie Positive (1830–42), потому что он утверждает, что озабочен только положительными фактами. Задача наук и знания в целом состоит в том, чтобы изучать факты и закономерности природы и общества и формулировать закономерности в виде (описательных) законов; объяснение явлений может состоять не более чем в отнесении частных случаев к общим законам.Человечество достигло полной зрелости мысли только после отказа от псевдообъяснений теологической и метафизической фаз и замены неограниченной приверженности научному методу.

В своих трех стадиях Конт соединил то, что он считал описанием исторического порядка развития, с логическим анализом выровненной структуры наук. Расположив шесть основных и чистых наук друг над другом в пирамиде, Конт подготовил почву для логического позитивизма, который «свел» каждый уровень к тому, что ниже.Он поместил на фундаментальный уровень науку, которая не предполагает никаких других наук, а именно, математику, а затем упорядочил уровни над ней таким образом, чтобы каждая наука зависела от науки, находящейся ниже ее на шкале, и использовала их. : таким образом, арифметика и теория чисел объявляются предпосылками геометрии и механики, астрономии, физики, химии, биологии (включая физиологию) и социологии. Каждая наука более высокого уровня, в свою очередь, добавляет к содержанию знаний науки или наук на уровнях ниже, тем самым обогащая это содержание за счет последовательной специализации.Психология, которая не была основана как формальная дисциплина до конца XIX века, не была включена в систему наук Конта. Предвидя некоторые идеи бихевиоризма и физикализма 20-го века, Конт предполагал, что психология, какой она была в его время, должна стать разделом биологии (особенно нейрофизиологии мозга), с одной стороны, и социологии, с другой. Как «отец» социологии, Конт утверждал, что социальные науки должны исходить от наблюдений к общим законам, как это делают (по его мнению) физика и химия.Он скептически относился к самоанализу в психологии, будучи убежденным, что при внимании к собственным психическим состояниям эти состояния будут безвозвратно изменены и искажены. Таким образом, настаивая на необходимости объективного наблюдения, он был близок к основному принципу методологии бихевиоризма ХХ века.

Среди учеников или сторонников Конта были Чезаре Ломброзо, итальянский психиатр и криминолог, и Поль-Эмиль Литтре, Ж.-Э. Ренан и Луи Вебер.

Несмотря на некоторые принципиальные разногласия с Контом, английского философа XIX века Джона Стюарта Милля, также логика и экономиста, следует считать одним из выдающихся позитивистов своего века.В своей «Системе логики » (1843 г.) он разработал полностью эмпирическую теорию познания и научного мышления, зайдя даже так далеко, что стал рассматривать логику и математику как эмпирические (хотя и очень общие) науки. Широко синтетический философ Герберт Спенсер, автор доктрины «непознаваемого» и общей эволюционной философии, был рядом с Миллем выдающимся представителем позитивистской ориентации.

Джон Стюарт Милль

Джон Стюарт Милль, 1884.

Библиотека Конгресса, Вашингтон, округ Колумбия.К. (Neg. Co. LC-USZ62-76491)

Что такое позитивизм в социологии?

Позитивизм — это философская теория изучения общества, разработанная французским философом Огюстом Контом в 19, ^-м, веке. Термин «позитивизм» происходит от французского слова Positivisme , которое снова происходит от термина positif , что означает «навязанный разуму опытом». Под влиянием раннего просвещения и рационализма позитивизм можно понимать как теорию, имеющую дело только с тем, что может быть научно подтверждено с помощью логических или математических доказательств.Используя его, Конт подчеркнул, что социальный мир можно объяснить путем разработки абстрактных законов, которые можно проверить путем сбора различных данных. Абстрактные законы указывали бы на основные родовые свойства социального мира, определяя их естественные отношения.

Конт предложил три метода генерации этих абстрактных законов. Это наблюдение, экспериментирование и сравнение. Он считает, что социальная вселенная также действует в соответствии с некоторыми общими законами, как и физический мир.Он отвергает метафизику и теизм наряду с интуитивным знанием, поскольку утверждения, которые они делают, не могут быть проверены, и скорее подчеркивает, что законы разрабатываются на основе логических фактов, подтверждающих их, а не на основе каких-либо моральных соображений. Проще говоря, позитивизм утверждает, что природные явления и их особенности являются основой положительного или определенного знания. Итак, информация, которую мы собираем из нашего сенсорного опыта и интерпретируем с помощью разума и логики, приводит к построению определенных знаний.

Хотя теория позитивизма оставалась важной в современной социологии, она также подвергалась критике со стороны тех, кто считает, что не все данные можно проверить эмпирически. Основная теория социологии больше не защищает существование единого истинного набора естественных законов, на основе которого функционирует общество. Социологи рассматривают общество как гораздо более сложную систему, для понимания которой требуются различные методы. Итак, современные социологи не считают, что главная цель социологии — выработать только одно истинное восприятие общества, как это сделал Огюст Конт.Многие теоретики рассматривают это как веру, которая считает все истинное знание научным.

Позитивизм также тесно связан с редукционизмом из-за его взгляда на то, что «сущности одного вида могут быть сведены к сущностям другого». Его использование в качестве подхода к изучению общества можно увидеть в исследовании самоубийств Дюркгейма. Он считал, что социальные факты можно проверить и подтвердить с помощью научных наблюдений, сбора данных и экспериментов. Социальные факты можно понимать как ценности, социальные структуры или структурированные нормы, которые определяют, как функционирует общество.Дюркгейм, изучая частоту самоубийств, хотел узнать те социальные силы, которые влияют на частоту самоубийств или уровень самоубийств. Его мотивом было изучить факторы, общие для людей, покончивших жизнь самоубийством, или их психическое состояние. Он применил его, чтобы узнать ответственный социальный факт. Таким образом, можно увидеть, что позитивизм заложил основу науки об обществе, которая пыталась понять человеческое поведение на основе данных, рассуждений и логики.

Социологическая группа теперь в Instagram. Следуйте за нами

определение позитивизма | Социологический словарь открытого образования

Определение позитивизма

( существительное ) Доктрина, согласно которой общество упорядочено и может быть эмпирически понято и измерено; что эмпирическое знание, полученное с помощью науки, является лучшим методом понимания мира, и все метафизические объяснения должны быть отвергнуты.

Этимология позитивизма

Позитивизм Произношение

Руководство по использованию произношения

Силлабификация: pos · i · tiv · ism

Аудио произношение

Фонетическое правописание

• Американский английский — / uiz uhm /
• Британский английский — / pOz-i-ti-vi-zuhm /

Международный фонетический алфавит

• Американский английский — / ˈpɑzədəˌvɪz (ə) m /
• Британский английский — / ˈpɒzᵻtᵻvɪz (ə) m /

Примечания по использованию

• Позитивизм был попыткой Конта изучить общество с научной точки зрения.
• Позитивисты используют гипотетико-дедуктивный метод, что противоречит конструкционизму.
• Основное предположение позитивизма состоит в том, что наука может предоставить основу для понимания общества посредством эмпирических наблюдений. Постмодернизм бросает вызов этому основному предположению позитивизма.
• Позитивизм противоположен антипозитивизму.
• Тип редукционизма.
• Также называется логическим позитивизмом .
• A ( существительное ) позитивист избегает метафизических объяснений, чтобы создать ( прилагательное ) позитивистское или ( прилагательное ) позитивистическое заключения ( наречие ) позитивное.

Цитата по теме

• «Постмодернисты глубоко не доверяют науке и принципу объективности, утверждая, что научное знание является продуктом социально обусловленных интересов и предубеждений исследователей, а также фактов, которые сами по себе являются продуктами социальных процессы. Кроме того, постмодернисты отмечают, что научное знание не смогло решить социальные проблемы или предотвратить войну и геноцид »(Hughes and Kroehler 2008: 17).

Связанное видео

Дополнительная информация

Связанные термины

---

Ссылка

Хьюз, Майкл и Кэролайн Дж.Крёлер. 2008. Социология: ядро ​​. 8-е изд. Бостон: Макгроу-Хилл.

Консультации с работниками

Аггер, Бен. 2004. Виртуальное Я: современная социология . Мальден, Массачусетс: Блэквелл.

Словарь английского языка «Американское наследие» . 5-е изд. 2011. Бостон: Houghton Mifflin Harcourt.

Андерсен, Маргарет Л. и Ховард Фрэнсис Тейлор. 2011. Социология: основы . 6-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Билтон, Тони, Кевин Боннет, Пип Джонс, Дэвид Скиннер, Мишель Стэнворт и Эндрю Вебстер.1996. Вводная социология . 3-е изд. Лондон: Макмиллан.

Брюс, Стив и Стивен Йирли. 2006. Социологический словарь SAGE . Таузенд-Оукс, Калифорния: SAGE.

Кэррабин, Имонн, Пэм Кокс, Мэгги Ли, Кен Пламмер и Найджел Саут. 2009. Криминология: социологическое введение . 2-е изд. Лондон: Рутледж.

Словарь английского языка Коллинза: полный и несокращенный . 6-е изд. 2003. Глазго, Шотландия: Коллинз.

Делани, Тим и Тим Мэдиган. 2015. Социология спорта: введение . 2-е изд. Джефферсон, Северная Каролина: МакФарланд.

Ферранте, Жанна. 2011a. Видение социологии: введение . Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Ферранте, Жанна. 2011b. Социология: глобальная перспектива . 7-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Феррис, Керри и Джилл Стайн. 2010. Реальный мир: Введение в социологию . 2-е изд. Нью-Йорк: Нортон.

Гриффитс, Хизер, Натан Кейрнс, Эрик Страйер, Сьюзен Коди-Ридзевски, Гейл Скарамуццо, Томми Сэдлер, Салли Вайен, Джефф Брай, Фэй Джонс.2016. Введение в социологию 2e . Хьюстон, Техас: OpenStax.

Хенслин, Джеймс М. 2012. Социология: практический подход . 10-е изд. Бостон: Аллин и Бэкон.

Джэри, Дэвид и Джулия Джэри. 2000. Социологический словарь Коллинза . 3-е изд. Глазго, Шотландия: HarperCollins.

Кендалл, Диана. 2011. Социология в наше время . 8-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Macionis, John. 2012. Социология . 14-е изд.Бостон: Пирсон.

Макионис, Джон и Кеннет Пламмер. 2012. Социология: глобальное введение . 4-е изд. Харлоу, Англия: Образование Пирсона.

Macmillan. (Нет данных) Словарь Macmillan . (https://www.macmillandictionary.com/).

Марш, Ян и Майк Китинг, ред. 2006. Социология: понимание общества . 3-е изд. Харлоу, Англия: Образование Пирсона.

Мерриам-Вебстер. (Нет данных) Словарь Merriam-Webster . (http: // www.merriam-webster.com/).

О’Лири, Зина. 2007. Разрушитель жаргона социальных наук: ключевые термины, которые вам необходимо знать . Таузенд-Оукс, Калифорния: SAGE.

Oxford University Press. (Нет данных) Оксфордские словари . (https://www.oxford dictionaries.com/).

Равелли, Брюс и Мишель Уэббер. 2016. Изучение социологии: канадская перспектива . 3-е изд. Торонто: Пирсон.

Скотт, Джон и Гордон Маршаллы. 2005. Социологический словарь .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Шепард, Джон М. 2010. Социология . 11-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Шепард, Джон М. и Роберт В. Грин. 2003. Социология и вы . Нью-Йорк: Гленко.

Стюарт, Пол и Йохан Заайман, ред. 2015. Социология: краткое введение в Южную Африку . Кейптаун: Джута.

Столли, Кэти С. 2005. Основы социологии . Вестпорт, Коннектикут: Greenwood Press.

Томпсон, Уильям Э., и Джозеф В. Хики. 2012. Общество в фокусе: введение в социологию . 7-е изд. Бостон: Аллин и Бэкон.

Торп, Кристофер, Крис Юилл, Митчелл Хоббс, Сара Томли и Маркус Уикс. 2015. Книга по социологии: простое объяснение больших идей . Лондон: Дорлинг Киндерсли.

Тернер, Брайан С., изд. 2006. Кембриджский социологический словарь . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

авторов Википедии. (N.d.) Википедия, Бесплатная энциклопедия .Фонд Викимедиа. (https://en.wikipedia.org/).

авторов Википедии. (Нет данных) Викисловарь, Бесплатный словарь . Фонд Викимедиа. (http://en.wiktionary.org).

Процитируйте определение позитивизма

ASA — Американская социологическая ассоциация (5-е издание)

Bell, Kenton, ed. 2013. «позитивизм». В Социологический словарь открытого образования . Проверено 6 марта 2021 г. (https://sociologydictionary.org/positivism/).

APA — Американская психологическая ассоциация (6-е издание)

позитивизм.(2013). В К. Белл (ред.), Социологический словарь открытого образования . Получено с https://sociologydictionary.org/positivism/

Chicago / Turabian: Author-Date — Chicago Manual of Style (16-е издание)

Bell, Kenton, ed. 2013. «позитивизм». В Социологический словарь открытого образования . По состоянию на 6 марта 2021 г. https://sociologydictionary.org/positivism/.

MLA — Ассоциация современного языка (7-е издание)

«позитивизм». Социологический словарь открытого образования .Эд. Кентон Белл. 2013. Интернет. 6 марта 2021 г. .

Позитивизм: примеры и определение | Философские термины

I. Определение

Позитивизм — это философская система, уходящая корнями в естественные науки и математику. Он основан на представлении о том, что все, что существует, можно проверить путем экспериментов, наблюдений и математических / логических доказательств. Все остальное не существует. Кроме того, позитивисты обычно считают, что научный прогресс устранит или, по крайней мере, резко уменьшит проблемы, стоящие перед человечеством.

Позитивисты почти всегда сильные реалисты — то есть они верят, что то, что мы воспринимаем как реальность, действительно в мире. Другими словами, они верят в объективную истину. Они также склонны отрицать влияние таких вещей, как теоретические и культурные предубеждения, которые мешают науке.

Позитивизм делит все утверждения на три категории: истинные, ложные и бессмысленные (ни истинные, ни ложные). Бессмысленное утверждение недостаточно ясное, чтобы его можно было проверить позитивистскими методами.Например, «зеленый цвет спит сердито» — бессмысленное утверждение. Невозможно проверить, правда это или нет, а это значит, что это неправда или ложь. Это чушь. Конечно, это крайний пример, но многие другие предложения попадают в эту категорию, если их термины не определены четко.

Если утверждение действительно имеет значение, то оно должно быть либо истинным, либо ложным. Но это не означает, что мы обязательно знаем, какой именно. Например: «Их ровно 23.8762 миллиарда домашних кошек в мире »имеет определенное значение, но никто не может точно сказать, правда это или нет. Пересчитать всех домашних кошек по отдельности невозможно, поэтому никто не может проверить это утверждение. В принципе, однако, можно проверить с помощью научных наблюдений, у которых просто нет реальных средств для проведения исследования.

Примечание : Несмотря на свое название, позитивизм не имеет ничего общего с «позитивным мышлением» или оптимизмом — это просто совпадение, что у них похожие названия.

II. Позитивизм против постпозитивизма

Пик популярности позитивизма пришелся на начало 20 века, но после этого новая школа — постпозитивисты — начала замечать проблемы с теорией.

Позитивизм — привлекательная философия, потому что он подтверждает ценность науки и поддерживает четкое различие между «истинным» и «ложным» (различие, которое стирают многие другие философии!). Однако с ним также есть серьезные проблемы, особенно Дело в том, что позитивизм не принимает во внимание культурные, политические и психологические факторы, которые встают между наблюдателем и истиной.

Что еще более важно, позитивизм обречен на провал . Вот схема аргумента постпозитивистов:

a. Позитивизм утверждает, что истина может быть проверена наукой и логическим доказательством.

г. Позитивизм также утверждает, что все остальное либо ложно, либо бессмысленно.

Аргумент:

1. Утверждение «а» не может быть подтверждено наукой или логическим доказательством.

2. Следовательно, утверждение «а» либо ложно, либо бессмысленно.

Другими словами, если позитивизм истинен, то позитивизм ложен! Нет объективных оснований для веры в объективную истину!

Осознавая этот недостаток, многие люди решили полностью отказаться от позитивизма — они разработали новые школы мышления, которые полностью отказались от позитивистского проекта. Однако постпозитивисты по-прежнему придерживались многих аспектов старшей школы. В частности, они по-прежнему считали, что целью философии должно быть стремление к объективной истине.Они верили, что существует объективная реальность, и считали, что наука является несовершенным, но все же весьма респектабельным средством ее понимания, но они признали, что в процессе познания или понимания этой истины есть серьезные сложности. И, конечно же, они согласились с тем, что не существует объективных оснований для веры в объективную истину.

Постпозитивизм оказался настолько успешным в критике позитивизма, что сегодня осталось очень мало полностью убежденных позитивистов.На протяжении всей статьи вы заметите, что цитаты и примеры из поп-культуры в основном принадлежат людям, слегка критически относящимся к позитивизму — это потому, что, чтобы найти полноценные позитивистские примеры, нам нужно вернуться на многие десятилетия назад!

III. Цитаты о позитивизме

Цитата 1

«Изучение развития человеческого интеллекта во всех направлениях и во все времена приводит к открытию великого фундаментального закона, [который гласит, что] каждая ветвь нашего знание последовательно проходит через три различных теоретических условия: теологическое или вымышленное; метафизический или абстрактный; и научный, или положительный.(Огюст Конт)

Огюст Конт был французским философом, который жил в начале 19-го века и был тесно связан с позитивизмом (хотя его больше интересовала социология, наука, которая только начинала развиваться, чем он сам). естественные науки). В этой короткой цитате он выражает основную надежду позитивизма: человеческое знание неизбежно будет развиваться через заранее определенные этапы, никогда не отступая или не разворачиваясь в неожиданных направлениях. Заметьте также, что он помещает религию в самый низ своей иерархии, называя ее фикцией.Этот скептицизм по отношению к религии распространен среди позитивистов.

Цитата 2

«Наши знания могут быть только конечными, в то время как наше невежество обязательно должно быть бесконечным». (Карл Поппер)

Карл Поппер был, вероятно, самым влиятельным теоретиком научного метода 20-го века — даже сегодня многие ученые основывают свои исследования на его теориях. Однако, несмотря на то, что он был такой важной научной фигурой, Поппер скептически относился к позитивизму. Как ранний постпозитивист, он утверждал, что существуют пределы научного знания просто потому, что есть пределы тому, что мы, люди, можем знать и понимать.Таким образом, он считал, что позитивизм слишком верит в науку, не уделяя должного внимания ее слепым пятнам.

IV. История и важность позитивизма

Основная идея позитивизма так же стара, как сама философия, и, вероятно, намного старше. То есть люди всегда понимали, что один из лучших способов узнать о реальности — это систематически ее наблюдать, и обычно люди довольно легко верят, что мир вокруг них является объективной реальностью.

Однако современная форма позитивизма определяется современной формой науки, которая восходит к 17 веку. Европейские мыслители разработали систему проверки и оценки своих идей, которая не была полностью новой — на нее сильно повлияли индийские и исламские идеи, развитые в предыдущие века, — но которая действительно включала некоторые поразительные новые элементы. Например, европейские ученые решили, что сверхъестественные идеи нельзя использовать для объяснения их наблюдений, и эта идея стала центральной в современном позитивизме.

Позитивизм достиг своего пика в начале 20 века, когда философы в Британии и Америке были на пике своих усилий по интеграции философии с естественными науками. По понятным причинам они были впечатлены прогрессом, достигнутым наукой за предыдущие столетия, и считали, что этот прогресс был обусловлен присущим науке превосходством над всеми другими системами мышления.

Как мы видели, постпозитивисты пробили этот пузырь — по крайней мере частично.Они показали, что научное мышление не является совершенной или законченной системой и что его необходимо дополнять другими ненаучными идеями. Они не пренебрегали наукой и не призывали к ее отказу, но они показали некоторые пробелы в позитивизме и продемонстрировали необходимость нового способа понимания мира, который объединял бы науку с другими формами знания.

Сегодня мы живем в эпоху, зажатую между двумя противоположными силами: продолжающимся развитием науки и растущим осознанием ее ограничений.С одной стороны, наш мир более глубоко сформирован наукой, чем когда-либо прежде — наши смартфоны и сети 4G являются очевидным доказательством научной мощи, но также и огромное население земного шара, которое может существовать только благодаря революционным сельскохозяйственным технологиям, предоставленным наукой. . Однако мы также понимаем, что наука несет ответственность за смерть и разрушения в огромных масштабах, и что наша любовь к технологиям не помогла нам развить большую любовь к другим людям. Так что очарование позитивизма все еще существует, поскольку все мы понимаем силу научного мировоззрения — но в то же время мы гораздо больше осознаем его опасности, чем когда-либо были первые постпозитивисты.

V. Позитивизм в массовой культуре

Пример 1

Несмотря на неоднозначное отношение к науке, фильм «Аватар» имеет некоторые позитивистские подоплеки. Во-первых, природные силы Пандоры не являются духовными существами — это суперорганизмы из плоти и крови, которые в принципе можно понять с помощью науки. Таким образом, фильм в основном занимает позитивистскую позицию в отношении того, какие вещи существуют в мире, но он все же оставляет место для полудуховных отношений с миром природы.Кроме того, ученые в фильме — в основном хорошие ребята с лучшими ценностями, чем злодеи из фильма, которые в основном корпоративные и военные.

Пример 2

В эпизоде ​​«Южного парка» Картман отправляется в будущее, в то время, когда позитивизм захватил мир, заменив политические и религиозные идеи чистой наукой. Хотя в этом мире будущего есть невероятные технологии, все основные проблемы одинаковы — войны, фанатизм и глупость по-прежнему свирепствуют.Шоу передает критику позитивизма через юмор, показывая, что «прогресс» науки не решит всех проблем человечества.

VI. Споры

Существование Бога: правда, ложь или бессмысленность?

Для многих вопрос о существовании Бога — это правда или ложь. Атеисты говорят, что это ложь, тогда как теисты говорят, что это правда. Но некоторые позитивисты утверждают, что существование Бога ни истинно, ни ложно — это бессмысленно .Они утверждают, что слово «Бог» недостаточно ясно для анализа истинности или ложности, и что прежде чем мы сможем спросить, существует ли Бог, мы должны получить гораздо больше ясности в отношении того, что на самом деле означает слово «Бог».

Конечно, «Бог» — это не то слово, которое можно легко определить. В чем бы они ни не соглашались, большинство религий соглашаются с тем, что Бог в некотором роде находится за пределами нашего понимания, а это означает, что невозможно разработать четкое и простое определение слова «Бог».