Добро и зло в православии: Добро и зло (+ВИДЕО) / Православие.Ru

Природа зла — Проблема зла в православном богословии

Природа зла в человеке.

Когда мы, христиане, обращаемся к проблеме зла, то оказываемся в парадоксальной ситуации. Ведь для того, чтобы понять, что такое зло, мы должны хотя бы умственно приобщиться злу. Но Св. Писание говорит нам обратное: отвращайтесь зла (Рим 12:9).

А с другой стороны, как мы можем отвращаться от зла, если не знаем, от чего нужно отвращаться? Как мы можем стремиться к добру, если не знаем, чем оно отличается от зла?

Этот парадокс указывает на то, что проблема зла не является чисто теоретической. Обращаясь к проблеме зла, мы особенно ясно сознаем, что в понимание требует вовлеченности в то, что мы хотим понять. Зло – это не нейтральный объект, если вообще существуют нейтральные объекты познания. Понимание зла само по себе является моральной, а лучше сказать, духовной проблемой.

Можем ли мы понять, что такое зло, не приобщаясь в то же время злу как таковому? Или, если использовать выражение апостола Иоанна Богослова, не погружаясь в так называемые глубины сатанинские (Откр 2:24)?

К проблеме зла можно подходить по-разному.

Можно исследовать то зло, которое совершается в мире и последствия которого мы испытываем на себе. Это, так сказать, объективное зло, источником которого являются события и процессы, происходящие в природном и социальном мире. И тогда предметом нашего рассмотрения является сам порядок мироустройства. В этом случае возникает вопрос о том, не является ли причина зла онтологической, то есть, не заключено ли зло в самой бытийной основе мира и человека?

Но в то же время мы видим, что зло творится – и творится самими людьми. А это значит, что нельзя обойти и другой вопрос – об истоках зла в самом этосе человека, в его намерениях и поведении. Есть что-то особенно противоречивое в том, что человек, который страдает от разного рода зла, сам творит зло. И творит его активно и даже изобретательно, как говорит апостол Павел (Рим 1:30).

Проблема зла – это вопрос об источнике зла. И даже если мы ищем этот источник в объективном устроении мира и человеческой жизни, мы неизбежно приходим к человеку, о котором точно знаем, что он производит зло.

Однако если человек – это один из источников зла в мире, сам человек не является источником своего собственного бытия. Следуя определенной логике, мы ищем источник зла там, откуда произошли и человек, и объективный мир, в котором он живет. И так мы приходим к вопросу о том, насколько Творец мира и человека виновен в существовании зла, – приходим к проблеме теодицеи, то есть «оправдания Бога».

Это законный путь рассуждения – искать первопричину, порождающую определенные следствия. Но в данном случае такая логика не вполне соответствует предмету рассмотрения. Если причиной бытия человека является Бог, то причиной зла, творимого человеком, является сам человек. Ведь мы по опыту знаем, что зло совсем не только приходит к нам извне. Мы чувствуем, что сами производим зло, и не можем, уподобляясь Еве, «переложить» это зло на кого-то другого. Поэтому для нас разрешение проблемы существования зла обязательно связано и с самоиспытанием.

Ведь, в конечном счете, проблема в том, как противостоять злу или, по крайней мере, ему не поддаваться. Но для этого нам необходимо прояснить статус зла с точки зрения богословской онтологии.

Согласно древней церковной традиции, следует утверждать, что зло не есть. В бытии как таковом нет такой «части», которая сама по себе была бы злом. Всё сотворенное всеблагим Богом есть благо, «добро зело» (Быт 1), а потому у того, что благом не является, не может быть сущности, субстанции. Даже падшие ангелы по природе своей являются благими. Бог зла не сотворил.

Автор книги «Премудрости Соломоновой» говорит: Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих, ибо Он создал все для бытия, и все в мире спасительно, и нет пагубного яда, нет и царства ада на земле. Праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть (Прем 1:13-15). И в другом месте: Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего; но завистью диавола вошла в мир смерть, и испытывают ее принадлежащие к уделу его (Прем 2:23-24).

Что же такое зло? Богословский ответ таков: зло – это не природа, не сущность.

Зло – это определенное действие и состояние того, кто производит зло. Есть известное и часто цитируемое высказывание блаженного Диадоха Фотикийского (V век): «Зло – не есть; или вернее, оно есть лишь в тот момент, когда его совершают». В этой формуле выражена самая суть зла, но это не «сущность» в философско-богословском значении этого понятия.

Другими словами, источник зла – не в устроении объективного мира, а в воле. Источником зла являются те существа, которые обладают волей. Те существа, которым Сам Творец дал возможность, но также и заповедь свободно относиться к Богозданному миру – к миру, дарованному Богом Своим творениям.

Таким образом, с онтологической точки зрения зло – нереально, оно – не существует.

Однако это с богословской точки зрения верное утверждение входит в очевидное противоречие с нашим опытом. То, что зло не существует онтологически и что оно коренится в свободной воле творений, не означает, что зла вообще не существует. Зло, конечно же, существует в мире, но не так, как существуют в нем вещи, организмы и всё, что имеет «сущность».

Потому что мир, в котором живет человек, – это не только некое упорядоченное Богом целое. Это также и область деяний тех существ, которых Бог наделил волей. Причиной этих деяний являются не внешние объективные законы, а именно воля и свобода. Так мы приходим к главному выводу: источником зла в мире является не Бог, сотворивший мир, но Его свободные создания.

В чем же реальность зла? – В его действенности. Зло происходит потому, что тварное бытие не является бытием, полностью зависимым от всеблагого Бога Творца.

Отсюда и другое важное заключение, к которому нас приводит именно рассмотрение проблемы зла. Бытие, которое изучает философская и богословская онтология, не ограничивается миром сущностей, то есть, тех «идей» и «смыслов», которые являются основой объективного природного мира. Обладающие волей субъекты – тварные существа, также относятся к бытию, потому что они тоже существуют в мире.

Что характеризует эти существа? – То, что они сами являются причиной и источником своих действий, несмотря на то, что существуют во внешнем для них мире, который ограничивает их свободу.

Но свобода совсем не означает отсутствия ограничений. Напротив, свобода творений – это именно свобода в тех пределах, которые поставлены Творцом. Это свобода в условиях тварного бытия. А потому она по необходимости включает свободное отношение к Богу Творцу.

Ошибка всех концепций зла гностически-манихейского толка состоит в том, что в них злу отводится место в самом бытии – или в тварном, или даже в нетварном. Подобный дуализм противоречит христианскому пониманию творения мира и происхождения зла.

Но если мы утверждаем, что зло относится к сфере воли, тогда, безусловно, нужно говорить о дуализме. Только этот дуализм никоим образом не относится к Богу, а только к свободным тварям.

Человек, действительно, внутри самого себя пребывает как бы в поле напряжения между двумя полюсами – добра и зла. Таково нынешнее состояние человека – после грехопадения Адама. И каждый из этих полюсов обладает притягательной силой. Но их соотношение – не симметрично, потому что на одном полюсе – именно плюс, а на другом – именно минус.

То обстоятельство, что зло действует и в нас самих, и вне нас, что мы сами одновременно являемся и производителями зла, и его восприемниками, имеет серьезные последствия: пребывая в состоянии греха, мы, в сущности, не знаем, что есть добро. То есть мы знаем добро именно как нечто относительное, а не абсолютное. Абсолютным добром является только Сам Бог, как Он есть. В нашем же опыте «добро» и «зло» – соотносительны. И потому порой – взаимозаменяемы.

Вспоминается высказывание великого русского христианского писателя XIX века Николая Васильевича Гоголя: «Грусть оттого, что не видишь добра в добре». Здесь схвачена очень важная характеристика того, как зло действует в пространстве нашего человеческого добра.

Зло – обманывает. И сила его такова, что оно превращает наше добро – в себя самого, то есть в зло. Это хорошо знают на опыте аскеты-подвижники, которые устремлены именно к абсолютному добру – Богу и противостоят искушающей силе богопротивника-сатаны. Но это знает, хотя и в меньшей степени, каждый христианин, который стремится творить добрые дела, но часто поддается искушению самолюбования и гордыни, когда ему удается сделать что-либо доброе.

Другой образ добра и зла дает апостол и евангелист Иоанн Богослов: это образ света и тьмы. Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы (1 Ин 1:5). Свет – это абсолютный позитив, «плюс», а тьма – отсутствие света, тень, нечто внешнее по отношению к свету (как в выражении «тьма кромешная»), «минус». Свет – это излучение благодати Божией. А тьма – это отсутствие света.

Зло как правило скрывается от света, оно – в тени. Но это не значит, что оно не активно. Зло обманывает и искушает нас изнутри, и особенно тогда, когда мы прилагаем усилия, чтобы творить не зло, а добро.

Зло проявляется в нас самих и нередко овладевает нами. И потому теодицея связана с антроподицеей – «оправданием человека». Возникает вопрос о том, как оправдать наше собственное существование, потому что мы видим, что грех в нас почти всесилен, так что и добрые намерения и дела порой превращаются в зло. Потому что добро, нами творимое, мы можем обратить в источник собственной погибели, если оно станет в нас причиной тщеславия, лицемерия, жестокосердия, самопревозношения и гордыни.

Понимание того, что зло – это не субстанция, а воля, что это не природа, а состояние природы, заставляет нас – прежде всего – исследовать зло в «пределах» собственной личности. Зло персоналистично.

Но как возникло в человеке зло? – Не только потому, что человек захотел стать «как Бог» (и тем самым согрешил), но и потому, что человек, будучи не Богом, а тварью, обладает богоподобной свободой. Зло в форме греха возникает как бы в промежутке между ограниченной, тварной природой человека и – выходящей за пределы природного детерминизма богоподобной свободой. Или, другими словами, – в пространстве «между» природой и личностью в человеке.

Свободная воля человека как тварного существа – это воля «гномическая», если воспользоваться терминологией преп. Максима Исповедника, то есть воля выбирающая. Она вынуждена выбирать потому, что человек поставлен в ситуацию выбора уже в силу того, что существует не по своей собственной воле. Человек свободен, но – в ситуации выбора. И главный выбор, который он должен сделать, – это выбор между следованием воле Божией и сопротивлением, отказом следовать Божественной воле.

Свободный человек стоит перед выбором, как относиться к Богу: с доверием или, наоборот, с недоверием. Необходимость веры заложена уже в той ситуации, в которой человек обнаруживает себя, явившись в мир. В этом – парадокс свободы человека как существа тварного.

Но Бог, как учит нас Евангелие, есть не только Творец, Который, как любой художник, отстранен от плода Своего творчества. В Богочеловеке Иисусе Христе Творец Вселенной открывается как любящий Отец, в творческом акте порождающий человека как своего сына.

Человек, начиная с Адама, встречается с вызовом со стороны Бога, а точнее – с призывом доверять отчей любви Бога. Вера взывает к доверию и требует верности. Эти понятия указывают на межличностные отношения, а не на отношения между безличными объектами или вещами.

Проблема происхождения и действования зла в мире, а потому и проблема свободы как источника зла относится к сфере существования личностей – ипостасей бытия. Мы ничего не сможем понять о зле, если будем размышлять о нем как о некоем объективном процессе, как о чем-то внешнем по отношению к личностям. И так же мы не сможем понять, что такое благо, если не будем помнить, что Бог – как высшее Благо – есть Триединство Божественных Лиц, а не безличный Абсолют.

Есть еще один ракурс, в котором необходимо рассматривать проблему зла: это связь зла и смерти, которая по слову Апостола, есть последний враг человека (1 Кор 15:26).

Смерть, действительно, есть последнее проявление зла в этом мире. И одновременно смерть – это изначальная перспектива существования человека, та «тень», которая лежит на человеческой жизни с момента рождения. А смертная агония – высшая степень страдания. И потому можно сказать, что проблема зла – это проблема смерти и смертности человека (недаром одним из величайших проявлений зла считается убийство человека человеком).

Но христианское отношение к смерти коренным образом отличается от того понимания смерти, которое можно назвать языческим. Ибо мы спасены смертью – смертью Богочеловека. Мы спасены Крестом Христовым!

А Крест Богочеловека – не только вершина Его земного пути, шествуя которым Он разделил судьбу человека – разделил с нами все последствия греха, кроме самого греха. Крест Христов – это переживание человеческой смерти как высшего зла и последнего врага человека. Митрополит Антоний Сурожский видел в смерти Христовой предельную солидарность Бога с человеком и считал, что подлинной «причиной» смерти Господа Иисуса Христа была та богооставленность, которую Он пережил на Кресте.

Но Крест Христов – это символ не только смерти, но и символ любви. Это проявление божественной любви, торжествующей над человеческой смертью как предельным злом. А потому можно сказать, что Крест Богочеловека есть самая убедительная теодицея.

Но о чем говорит богословие Креста? Оно говорит о том, что зло побеждается не просто через противостояние злу и не просто через делание добрых дел, но – через верность Богу, через стояние в устремленности к Нему и пребывание в единстве с Ним. То есть через любовь к Богу. Хотя, конечно, эта победа над злом невозможна без претерпевания зла – как в форме внутренних искушений, так и тех страданий, которые имеют внешний источник.

Чем же должно быть добро в нашей ситуации – в состоянии греха?

Добро – в том, чтобы решительно встать на сторону абсолютного добра, не удовлетворяясь его относительными вариантами, то есть на сторону Бога. Только вера и верность Богу может быть надежным путем, спасающим нас от зла, от его силы и его искушений. Думаю, именно это имеет в виду Св. Писание, когда говорит: Не будь побежден злом, но побеждай зло добром (Рим 12:21).

Международная богословско-философская конференция «ПРОБЛЕМА ЗЛА» Москва, 6–8 июня 2005 года

Митрополит Минский и Слуцкий ФИЛАРЕТ,
Патриарший Экзарх всея Беларуси,
Председатель Синодальной Богословской комиссии
Русской Православной Церкви

Добро и зло | Православие и мир

Читайте также:

Приближение к Пропасти

Трагическое разногласие

Кровля Храма

Хлеб

Об авторе: Игорь Иванович Сикорский: герой, изгнанник, отец авиации

 Когда у дикаря спросили: “Что такое зло?” он ответил: “Зло — это если кто-то украдет мою жену и скот”. На вопрос “Что такое добро?” он ответил: “Добро — это если я украду чью-то жену и скот”. Эта философия неизвестного дикаря была, вероятно, неверно процитирована и изменена, но принципы, столь ярко в ней выделенные, к сожалению, становятся образцом для руководства нашей цивилизацией. Профессор Сорокин отметил с научной точностью: “В мир моральных ценностей вошел безграничный релятивизм, своеволие которого вызвало конфликты и борьбу”. В то же время писатель Иван Лукаш заявляет: “Нет никакого злого дела, которое не было бы сделано… Нет способов отвратительнейшего насилия, убийства и греха, оставшихся ещё неизвестными… Любая граница между добром и злом, между Богом и сатаной стерта”.

Это высказывание является весьма справедливым по отношению к большей части мира. Я убежден, что если через пятьсот лет будет существовать достоверная историческая наука, то в эти времена историки будут изучать не Вавилонскую или Египетскую империи, не Средние Века, а двадцатый век, как самый разрушительный и жесточайший период истории, потому что факты и подсчеты ведут к этому. Несмотря на общий низкий уровень жизни и всеобщую необразованность, моральные принципы

Связь между живым религиозным идеализмом и возможностью существования разумного и мирного человеческого “Я” бесспорна и понятна. Великолепие духовной истины и моральных принципов, которые являются основополагающими для этого идеализма, было полностью продемонстрировано Христом. Но частично эта истина и сверхчеловеческая власть, от которой она исходит, были известны и признаны намного раньше и имели огромное влияние на жизнь древних народов и на их представления о добре и зле.

Древнеегипетский Фараон приказал вырезать на своем надгробии такую надпись, повествующую о величайшем его деянии: “Во время моего правления пешие солдаты и всадники жили мирно в своих домах. Луки и стрелы хранились на оружейных складах, ими не пользовались”.

Действительно, были войны, жестокость и внутренние раздоры, особенно в последний период существования империи, и цари прославляли свои военные походы; но в ранние периоды истории древнего Египта и Вавилонского царства правители поддерживали с соседями прочный мир, дружественные экономические и культурные отношения. Гюстав Жеквье, профессор египтологии Невшательского Университета, так прокомментировал общее состояние государства: “Трудно понять, как Фараоны древнего царства могли поддерживать столь стабильное состояние государства, поддерживать свой престиж и выполнять столь важную работу без поддержки армии. Это замечательная демонстрация превосходства мудрого, честного управления и высокой моральности существующей власти”.

Человечество никогда не могло ликвидировать такое явление, как война. Однако влияние религиозного идеализма, особенно Христианского, оставалось мощным фактором, сокращающим жестокость и разрушения во время войн и защищающим всех слабых и беззащитных. В десятом веке в Европе была сделана попытка установить так называемый “Божий Мир” (Pax Dei). Целью его установления была защита духовных строений, священников, паломников, женщин и крестьян от разрушительных действий войны. Другим шагом было “Божье Перемирие”, предложенное Эйнским собором в 1027 году. Согласно ему, все военные действия были приостановлены на время от субботнего полудня до рассвета в понедельник.

Эти различные ограничения, как и экономические условия периода, ограничили разрушительные действия войн. Так получилось, что в наш век неограниченного разрушения следующие постановления английского короля Генриха V, который был не то чтобы очень гуманным воином, звучат для нас чуждо:

“…Не подобает солдату насильственно врываться в любое помещение, где находится женщина с ребенком, чтобы ограбить их, или захватывать любые товары, способствующие их благополучию, или же устраивать потасовки, в ходе которых жизнь её и её ребенка окажется под угрозой.

…Не подобает солдату насильственно забирать у людей, пашущих плугом, бороной или на лошади ни волов, ни любой другой рабочий скот без взаимного соглашения и выплаты денег за взятое.

…Не подобает солдату разрушать и сжигать дома, не подобает срубать и сжигать яблони, грушевые деревья, ореховые и другие приносящие плоды деревья”.

Около 1000 года правитель Руси князь Владимир, будучи под влиянием Христианской веры, осуществил реформы с целью гуманизации законов о наказании за совершение преступлений и стремился полностью отменить смертную казнь. Так как уровень преступности возрастал, епископы пришли к нему и спросили: “Почему ты не предаешь разбойников смерти?”, на что князь ответил: “Я боюсь совершить грех”. В конце концов, он вынужден был, хоть и с неохотой, восстановить смертную казнь. Тем не менее, эта попытка социальных преобразований, вероятно, самая ранняя подобного рода в Европе, иллюстрирует благородные человечные идеи, являющиеся прямым последствием принятия Христианской веры. В течение веков её влияние было огромно.

Когда Иван IV Грозный, которого считают самым жестоким из русских царей, пришел в собор в Москве после одной из своих чисток, митрополит Филипп в присутствии толп народа осудил его действия и отказал ему в причастии. Еще один случай: оборванный и босой монах по имени Федя (у автора — Teddy; прим. перев.), очень уважаемый в народе, подошел к царю на улице и предложил ему кусок мяса. Удивленный царь сказал, что сейчас пост и что он не ест мяса, но монах сурово ответил: “Мяса ты не ешь, а кровь человеческую пьешь”. Царь был разгневан этим оскорблением, но из окружающей их большой толпы людей послышались многочисленные голоса… “Царь, ты можешь казнить нас, но не тронь Федю, потому что он — человек Божий”. И всесильный самодержец вынужден был отпустить монаха. Эти случаи демонстрировали устойчивое признание морального закона, вдохновлявшего духовных лидеров и хорошо отразившегося в реакции простых людей.

Ввиду этого, периодические вспышки жестокости царя часто сменялись длительными периодами милосердия, когда сам Иван в раскаянии выстаивал долгие церковные службы, читая имена своих жертв и молясь за них. В результате, в течение сорока лет правления Ивана Грозного было казнено лишь 60 000 человек, а может даже и меньше. Эта цифра незначительна по сравнению с ужасной резней миллионов, организованной Нацистскими и Коммунистическими диктатурами. К тому же, Иван, правивший Россией с 1544 по 1584 годы, в течение бурного переходного периода от падения к росту, при наличии оппозиции и заговоров в государственном аппарате и мощной коалиции врагов за пределами страны, может быть оправдан тем, что его жестокость была необходима для защиты и поддержания единства нации и обеспечения ей славного будущего.

 

Действительно, рассматривая почти любой исторический период, можно найти упоминания о сотнях проявлений жестокости, совершенных вопреки, но иногда и под влиянием господствующей религии. Однако разумный и хорошо осведомленный человек явно понял бы, что за тот же самый период благодаря влиянию религиозного идеализма были предотвращены тысячи возможных зверств. В течение веков основными правилами руководства людей были религиозные принципы, а религия являлась фундаментом человеческого общества. Эти принципы, находясь неоднократно под угрозой, в то же время оставались весьма влиятельными, потому что их истинность и совершенство никогда не оспаривались. Только в наши дни радикальный материализм, находясь в своей финальной, логической стадии развития, отверг эти принципы как несущие зло и объявил прямо противоположные принципы несущими добро.

Фридрих Ницше, будучи, по своему мнению, искренним идеалистом, правильно выявил логические последствия существования радикального материализма. Сознательное принятие принципов материализма неизбежно привело немецкого философа к острейшему конфликту с первоосновами религиозного идеализма. В “Антихристианине” Ницше пишет:

“Что хорошо? Все, что пробуждает в человеке чувство власти, волю к власти, саму власть. Что дурно? Все, что происходит из слабости. Что есть счастье? Чувство растущей власти, чувство преодолеваемого противодействия… Не удовлетворенность, но стремление к власти, не мир вообще, но война…Слабые и неудачники должны погибнуть: первое положение нашей любви к человеку. И им должно ещё помочь в этом. Что вреднее всякого порока? Деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым — Христианство… Великая ложь о личном бессмертии разрушает всякий разум, всякую естественность в инстинктах”.

Надо понимать, что если основные принципы материализма признать правильными, то следует считать верными и идеи Ницше, Маркса и Ленина, а все основные идеи Христианской веры — неправильными, расценивая их влияние как помеху прогрессу человечества. Правильность этого вывода можно проиллюстрировать кратким обзором противоречивых взглядов об окружающем нас мире и характере процесса, приведшего мир в его сегодняшнее состояние.

Если бы нам необходимо было выбирать из различных видов высших животных самых умных орла, слона, обезьяну или льва, то следует отметить, что, будучи во многом различны, они могут считаться находящимися на одном уровне умственных способностей и ограничений в общих пределах разума, постепенно и без интервалов уменьшающегося с этого уровня у других представителей данного вида и иных видов живых существ, вплоть до простейших субмикроскопических форм жизни.

Перед самым верхним концом линии развития жизни, на вершине которой находится человек, есть большой пустой интервал, единственный на всей этой линии. Существование примитивных дикарей не подвергает сомнению этот вывод. Общеизвестным и доказанным является то, что если несколько новорожденных младенцев из дикарских племен и несколько новорожденных детенышей приматов передать на воспитание в благородные семейства и попытаться дать им первоклассное образование, то некоторые из бывших “дикарей” могут превратиться в ученых и в благороднейших людей, в то время как все обезьяны останутся обезьянами, и единственным местом, где они соприкоснутся с цивилизацией, будет для них зоопарк.

Между интеллектуальным уровнем обезьяны и таковым кошки или кролика существуют различия. Разница есть и между умственным уровнем обезьяны и интеллектом Ньютона или Авраама Линкольна. Сходны ли по характеру эти различия? В чем заключается разница — в двух фунтах примерно сходных по строению мозговых тканей с происходящими в них почти что одинаковыми химическими процессами, или же в чем-то ещё? Почему столь огромна эта дистанция между интеллектуальной и духовной личностью человека и разумом высших животных, когда различные стадии эволюции всего живого столь схожи между собой?

Нижеследующие строки включают в себя ряд ответов на этот вопрос, ответы даны с двух полностью противоположных точек зрения. Религиозное объяснение существования человека и выделения его из животного мира заключается в том, что человек, как таковой, был создан Богом. Фундаменталист может упорно утверждать, что примерно шесть тысяч лет назад Бог вылепил фигуру из глины и вдохнул в неё жизнь. Более близкое к действительности объяснение, которому я верю, таково: несколько сотен тысяч или даже миллионов лет назад Божественное Провидение необъяснимым и загадочным способом внедрило пламя божественной духовной жизни высшего уровня в низшую форму земной материи, вероятно, в тело какого-то соответствующего животного. Это всесильное и таинственное пламя высшей духовной жизни, несущее с собой безграничные возможности для развития и используя материальную оболочку (тело) в качестве своего носителя, постепенно преобразовало это животное в человека, могущего быть и Ньютоном, и Рафаэлем, и Рахманиновым. Более того, божественное пламя дало возможность развития духовной личности, способной сохраняться после разрушения материальной оболочки-тела и переходить в высшие и намного более совершенные уровни жизни.

Однако эти невероятные возможности требуют и некоторых моральных обязанностей и ответственности. Животные существуют в пределах более низкого уровня жизни; их поведение регулируется низшими законами мира животных. У них нет представлений о добре и зле, грехе и лжи. Они невинны. Что же касается человека, то для него эти представления являются непременными условиями его морального развития. Учитывая это, религиозные концепции гласят, что появление и развитие человека в прошлом, и, следовательно, будущее развитие отдельных личностей и человечества в целом, как в этой жизни, так и за её пределами, определенно зависело и зависит от принятия высших принципов и правил морали и духовности, а также от их соблюдения.

Материалистическая концепция, естественно, в корне отличается от вышеприведенной. Согласно ей, человек — это животное, мозг которого по некоторым причинам увеличился в объеме и стал примерно на два фунта больше среднего размера мозга животных. Необычайно быстрое развитие человека объясняется как результат взаимодействия жестоких сил природы, главным образом в виде процесса естественного отбора и выживания сильнейших.

Насколько я знаю, не было еще предложено убедительного объяснения наличию огромной интеллектуальной дистанции между человеком и остальными представителями царства животных. Лучшим объяснением, которое можно предложить, кажется следующее: начав своё развитие, научившись использовать огонь и причинять страх и ужасную боль, человек развился столь быстро, что оставил далеко позади все родственные ему виды. Освоив огонь и научившись изготовлять примитивные орудия, человек впервые осознал свои сверхъестественные способности и, будучи управляем инстинктом получения превосходства, уничтожил все виды, составляющие ему конкуренцию на пути развития.

Начался новый, бурный период неопределенной продолжительности, в течение которого люди боролись и за доминирование над миром животных, и между собой. Те, кто был сильнее и храбрее, хитрее и жестче, убивали слабейших, вместе с их старыми женами и маленькими детьми, и захватывали здоровых молодых женщин и девушек. Выжили только самые сильные, умные и жесткие, они и продолжили размножаться и приносить потомство. Этот процесс усиливался и набирал всё новые и новые обороты, и так на нашей планете появилось реальное человечество.

Просвещенное религиозное мышление может признать внешние аспекты постепенного, но, вместе с тем, и невероятно стремительного развития человека. Оно может смириться с фактом, что борьба за существование имела положительные (с биологической точки зрения) последствия. Но религиозные концепции будут полностью отрицать то, что вышеописанный процесс автоматически создал человека и выделил его из мира животных.

Религиозные концепции прямо утверждают, что человек был создан Богом при условии высшего морального и духовного развития — главной цели существования человека, делающей даже нашу земную жизнь достойной и разумной, и могущей открыть путь перехода в несравненно более прекрасную будущую жизнь: элементарнейшее правило морали гласит: “Сильные не должны обижать слабых.”

Согласно материалистическим теориям, человек выделился из животного мира, проявляя больше агрессивности, хитрости и жестокости, чем другие животные. Эти факторы подняли человека с уровня животного, и если они и в дальнейшем будут оказывать своё влияние без каких-либо ограничений, то их воздействие позволит человеку сделать ещё один гигантский шаг в своём дальнейшем развитии. Нет никакой жизни после смерти, нет причин следовать высшим принципам морали и духовности, потому что единственно реальными законами являются законы жестокости. Единственная достойная цель — создание нового человека, свободного от боязни совершить грех и от бремени моральных ограничений; главное правило: “Сильный должен или подчинить себе слабого, или уничтожить его.”

Колебания принципов примитивного человека в течение наиболее интенсивных периодов его развития Освальд Шпенглер определил так:

“Человек с неограниченным осознанием силы, зажатым в привычном к делу кулаке, выступает против всего, убивает, ненавидит, настроен или победить, или умереть… И ничего более…из беззубого чувства симпатии и сострадания к простым людям. Но, вместо этого, гордость самопознания боялась, восхищалась и ненавидела благосостояние и силу других, она стремится к отмщению всем, живым ли существам, неодушевленным ли вещам, которые одним лишь своим существованием угрожают этой гордости…”

Данное описание не характеризует образ жизни современных людей примитивного уровня. Вообще они не воинственнее своих белых братьев, а в большинстве случаев более мирные, чем они. Трудно установить, в какой степени вышеуказанное описание соответствует реальному образу жизни доисторических основоположников человеческого прогресса. Гораздо более важен сам факт того, что значительная часть представителей современного развитого материализма считает эти идеи действенными принципами, главным образом спровоцировавшими величайшее продвижение в ходе развития человека. Они верят, что только работа по подобным принципам и правилам может дать возможность человеческому обществу сделать следующий действительно огромный шаг в направлении дальнейшего его развития.

Но большинство умеренных атеистов все же не признают эти принципы. Будучи во власти традиций, они считают некоторые чисто религиозные моральные установки сами собой разумеющимися. И в большинстве своём они не в состоянии понять, что отказ от религиозной основы вызовет разобщение этих моральных принципов. Есть, однако, множество влиятельных материалистов, которые сознательно признают справедливость этих принципов и с почти религиозным энтузиазмом собираются переустроить мир на эту новую основу.

Пророческий гений Ф.М. Достоевского позволил ему правильно предвидеть значение материалистической идеологии, постепенную кристаллизацию её логических основ, из которых неизбежно складывается принимаемая ею форма. Идеология и её логические выводы представлены в форме краткого исследования, проведенного молодым идеалистом-материалистом, которого очень волнует судьба человечества. Он пишет примерно так:

“Как только люди, все из них, отрекутся от Бога — и я полагаю, что такой период, по аналогии с геологическими периодами, рано или поздно, наступит, — старые представления о вселенной разрушатся сами в себе… И, более того, старые принципы морали и все старое начнется заново. Люди объединятся, чтобы взять от жизни все, что она дает, но только для радости и счастья в существующем мире. Человек поднимется сам над собой благодаря духу высшей гордыни, и появится новый человек — человек-бог. Час от часу продолжая завоевание природы своей волей и наукой, человек будет чувствовать от этого такую радость, что она заменит все его былые мечты о блаженствах рая…

…Вопрос в том, возможно ли когда-нибудь наступление этого периода? Если он придет, то все определено, и человечество навсегда успокоится. Но, из-за неисправимой глупости человека, этот период наступит в нашем тысячелетии, поэтому каждый, кому известна истина, может устраивать свою жизнь как хочет, на основе новых принципов. В этом случае все для него законно. Более того, даже если этот период никогда не наступит, так как Бога нет вообще, как и бессмертия, то новый человек сам может стать человеком-богом, даже будучи одним во всем мире; и, находясь в своем новом обличье, он, при необходимости, может перейти пределы старой этики и покинуть образ бывшего человека-раба…. Там, где я стою, там и будет передовая позиция…. Все соответствует закону, и все!..”

План организации человечества на основе вышеупомянутых принципов предлагает другой герой Достоевского, один из лидеров революционного движения. В своих вводных комментариях:

“…Я запутался в собственных данных: и мое заключение в прямом противоречии с первоначальной идеей, из которой я выхожу. Выходя из безграничной свободы, я заключаю безграничным деспотизмом. Прибавлю, однако ж, что кроме моего разрешения общественной формулы не может быть никакого. Он предлагает, в виде конечного разрешения вопроса — разделение человечества на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми. Те же должны потерять личность и обратиться в роде как в стадо и при безграничном повиновении достигнуть рядом перерождений первобытной невинности, в роде как бы первобытного рая, хотя впрочем, и будут работать”.

Автор этого плана считает само собой разумеющимся, что он и его соратники будут находиться в правящей верхушке, а не среди “стада людей”.

Подобные идеи могут быть представлены в очень разнообразных формах — от идеалистических мечтаний о всеобщем благе и гармонии до сатанинского стремления к безграничной власти путем использования любых средств. Но по существу основа их — одна и та же. Если нет никакого Бога и никакого бессмертия, то отделение человека от нижайших уровней жизни — другими словами, величайший шаг в развитии — было спровоцировано энергией и хитростью отдельных представителей этого вида, превзошедших остальных животных по части обмана, запугивания, порабощения или уничтожения других существ. Что еще, кроме этого процесса, даст человечеству возможность осуществить дальнейшее существенное продвижение в сторону прогресса? Кто, как не безжалостное и умное меньшинство, должно захватить большинство человечества, вырезать всех непокорных и запугиванием подчинить себе остальных? Как только это будет сделано, впервые станет возможным установление мира и порядка на планете.

Некоторое время люди будут ещё протестовать против потери свободы, но с самого детства они будут научены, что ради их же интересов они должны полностью повиноваться мудрому меньшинству, этому поистине общечеловеческому интеллекту, работающему ради всеобщего благоденствия, и восхищаться им как образцом для подражания.

Полностью устранив войны, революции и экономический хаос, при наличии безграничных ресурсов и полной свободы действий, всесильные правители мира смогли бы реорганизовать и “перестроить” всю планету. Там, где некогда были пустыни, росли бы сады, подобные райским. Огромные дворцы невероятной красоты появились бы на месте трущоб и многоэтажек. Наука и техника, будучи поощряемы изобилием материальных ресурсов и рабочей силы, создали бы чудесные средства для обеспечения комфорта, здоровья и развлечений, не существовавшие даже в самых смелых мечтах и делающие жизнь легкой, интересной и счастливой.

Оправдают ли подобные достижения истребление сотен миллионов жизней, ужасные страдания и полное устранение свободы личности — это уже другой вопрос. Но какова возможность продолжительного и стабильного существования таких результатов? Я уверен, что нижеследующие рассуждения могут предложить ответ на этот вопрос.

Сама по себе материя может заключать в себе добро и быть прекрасной. Это справедливо и для материальной жизни на всех её уровнях. Существование её представителей служит общей достойной цели и имеет своё значение. Есть совокупность фундаментальных законов природы, происхождение которых не поддаётся разумному объяснению, и их появление религиозные концепции связывают с Божественным Провидением.

Любой вид материи сам по себе хорош, но Божественное провидение требует дальнейшего развития и духовного роста по мере возможностей этого вида. Это можно считать одним из самых главных, высших и фундаментальных Божьих законов. Таким образом, описываемое падение, несомненно, представляет собой неудачу в развитии, деградацию и несет с собой опасность потери способности к развитию, вырождения и вымирания. Зло — это не нечто материальное, а источник силы, противостоящей развитию и способствующей моральному падению и деградации. В физическом плане смерть представляет собой в конкретных случаях конечную стадию деградации. Это переход от высшего уровня живого существа к низшему уровню мертвой материи. Когда таинственная сила, которая способствовала развитию, уходит, то, что осталось, т. е. мертвое тело, на первый взгляд ничем не отличается от живого, имеет примерно тот же вес и химический состав. Вещества, из которых оно состоит, в основе своей сходны с теми, из которых состоят прекрасные реки, деревья, цветы. Но труп воплощает собой смерть и падение, и вещества, в других случаях кажущиеся прекрасными, становятся противными и отталкивающими. Исчезли не только возможности былого высшего уровня существования, но даже спокойствие и привлекательность, характерные для низшего уровня.

Здесь наше обсуждение должно затронуть сферу, находящуюся за пределами материалистического восприятия и понимания. Религиозное мышление гласит, что человек — не высшее животное, но живое существо, относящееся к более высокому уровню жизни; что его возможности к высшему развитию являются следствием наличия в человеке в высшей степени таинственной духовной жизни, которая представляет собой душу в физическом теле, в некоторой степени аналогичную той низшей, но столь же загадочной жизни, без которой живое существо было бы безжизненной, животной материей.

Наличие духовной жизни нельзя увидеть воочию, как можно видеть, к примеру, присутствие физической жизни. Мы можем наблюдать только её проявления и явления, с нею связанные. Духовная жизнь нуждается во внимании; необходимо претворять в жизнь удивительные возможности, ею данные, самой значительной из которых является молитва — загадочная связь с вечными, высшими реалиями. Она нуждается в сознательной внутренней защите, достигаемой только усилием воли, она должна быть защищена от внезапных воздействий низших побуждений и злых страстей. Если она не оберегается и забыта, то она может просто перестать функционировать, а в некоторых случаях может и вовсе исчезнуть. В случае если произойдет последнее, человек даже может наслаждаться свободой от моральных ограничений. В некоторой степени его интеллект может развить бурную деятельность, поскольку его сферы, некогда находившиеся под влиянием высшей жизни, теперь будут затронуты другими интересами.

Такой человек был бы прав, искренне веря, что между ним и обычными животными нет никакой разницы, за исключением размера головного мозга и несколько иного состава мозговых тканей. Но он ошибся бы, отнеся своё происхождение к низшему уровню животных и считая себя результатом природной эволюции. Появление человека является результатом трагического падения от высшего уровня жизни к низшему. Не следует думать, что в этих строках заключается некоторая степень критичности. Я не критикую радикальных материалистов. Многие из них могут быть добрыми и чистосердечными, даже будучи духовно мертвыми людьми. Я говорю “могут быть”, потому что убежден, что многие из них не мертвы духовно, просто их духовная составляющая не функционирует и находится в состоянии глубокой спячки. Многие из этих материалистов могут пробудиться и начать жить духовной жизнью в последней попытке спасти человечество в роковой для него час.

Однако можно с уверенностью заявить, что человечество, будучи руководствуемым духовно несознательными, иными словами, “мертвыми” людьми подобно самолету, которым управляет несознательный и неопытный экипаж. Такое лидерство не может создавать разумные и устойчивые формы существования человеческого общества. Все высшие ценности, определенно связанные с духовной жизнью, такие как любовь, правда, честь, свобода, сострадательность, потеряют объединяющую силу, свою значимость и всякую способность к существованию. Они остались бы только во всеобщей памяти, и то подобно пустым, безжизненным раковинам. Их названия использовались бы, но подразумевали бы безжизненные суррогаты, спешно созданные интеллектом, неспособным без духовной жизни воспринимать те чувства, которые некогда заключали в себе эти понятия. Независимо от любых интеллектуальных теорий, статистических планов, блестящих новых схем и т.д., организованность человечества вначале примет невероятно жестокую форму, а затем неизбежно уничтожит саму себя в ужасной катастрофе, ею же порожденной.

Самый ужасный сатанинский обман прячется за высшим искушением, которому готова поддаться сейчас большая часть человечества. Неверующий в Бога человек не может стать сверхчеловеком. Он сможет только превратиться в сверхживотное, и в этом качестве он неизбежно самоуничтожится.

Рискуя повториться, я хочу снова подчеркнуть, что независимо от надежности и привлекательности, независимо от подкрепления теориями и сводками, все новые политические, экономические и социальные достижения в мире — это лишь творения человеческого разума и интеллекта, такие, например, как самолёт или радио. Надёжный и эффективный самолёт может или оказать человечеству эффективную службу, или распространить ужасные разрушения. Доведенное до совершенства радио может существенно распространять как идеи добра и просвещения, так и губительную ложь и ненависть. По аналогии, наиболее передовой экономический и политический строй может как создать больший порядок и всеобщее благосостояние, так и стать инструментом безграничного причинения страданий и притеснения.

В нынешних способах организации человечества есть многие недостатки и несправедливости, которые могут и должны быть устранены. Улучшая ситуацию, наука и человеческий интеллект способны работать удивительным образом, но только в том случае, если ими руководит и их направляет на нужные пути разум высшего порядка — духовная мудрость. Без такого руководства наука и интеллект совершенно слепы и полностью ненадежны. У них нет представлений о добре и зле. Они будут одинаково готовы стать на службу и тому, и другому. Наука может с одинаковой готовностью создать как чудесное лекарство для спасения жизни, так и ужаснейший отравляющий газ; ей нет дела до того, послужат ли ее достижения добру или злу.

Я отнюдь не утверждаю, что земная религия вообще не имеет недостатков. Фактически, только в некоторых случаях человеческие слабости и ошибки столь же ярко видны и пагубны, сколь это бывает в церкви, как религиозной организации. Я уже не говорю об эгоизме и лицемерии некоторых её служителей; но и среди служителей церкви, стремившихся к действиям из лучших побуждений, имела место тенденция превращения в книжников, которые хоронили чудесную и божественную истину под весом окаменевших догм и богословских концепций. Они часто противились высшим проявлениям свободной мысли не только в науке, но даже и в истинно духовной вере. Книжники, представлявшие организованную церковь в древнем Египте, упорно сопротивлялись тому, что я считаю величайшим духовным достижением дохристианской эпохи — проповедям фараона Эхнатона. Другие книжники способствовали вынесению смертного приговора Христу, и, тем не менее, личности подобного характера появились и в основанной Им религии. Наконец, церковь, как религиозная организация, несет прямую ответственность за многочисленные жестокости.

Отметив ошибки и недочеты земной церкви, мы должны, однако, признать, что ее руководствующее влияние принесло людям ни с чем не сравнимую пользу. Проще говоря, на основе религии возникли все, когда-либо существовавшие, великие культуры; во многом Христианство было главной силой, сохранившей бесценное наследие Римской и Греческой цивилизаций, которое вдохновляло людей в средневековую эпоху и которое стоит в основе всего ценного, достойного и вечного, что было создано руками белых людей. Религия поощряет не слабость, но высшую мощь и храбрость. На всех уровнях организации церкви существовал неиссякаемый поток героических личностей, которые, оказали неоценимую службу человечеству в деле его прогресса и продвижения во многих случаях ценой собственной жизни.

Величайшие люди, которые своими не менее великими деяниями способствовали установлению действительно великих исторических достижений, руководствовались при этом принципами религиозного идеализма. Такими были американские отцы-пилигримы, прибывшие в Америку в 1620 году, а также Джордж Вашингтон, Авраам Линкольн. Соединенные Штаты Америки, являясь государством свободным и успешным в интеллектуальном, духовном и экономическом отношениях, не могли бы существовать без мощного влияния и руководства религиозного идеализма.

Без достаточно мощного влияния идеалов религии — истины, сострадания, чести — невозможно бороться за установление или сохранение свободы. Если их нет, то борьба за свободу неизбежно выродится в зверский мятеж рабов, последствиями которого будет ещё большее рабство и еще больше горестей.

Сегодня значение религии возросло ещё больше, чем в прежние эпохи, и она не оставила человечество. Наоборот, человечество оставило религию и теперь пожинает плоды этого отречения.

Нацизм и коммунизм, их идеологические отношения с другими государствами и их общее порождение — Вторая Мировая Война — это лишь первая демонстрация радикального материализма в действии, первые его несмелые ростки. Настоящие плоды ещё впереди.

Ф. Ницше обвиняет религию в уничтожении всего плотского в инстинктах. Он прав: религия полностью ответственна за это и гордится этим своим достижением. В. Ленин писал: “Мы должны бороться с религией; на этом держится материализм в целом, а, следовательно, и марксизм”. Апологет Ленина отмечал: “Ленин пламенно ненавидел религию”.

Максим Горький, всю жизнь друживший с Лениным и бывший ярым его сторонником, писал: “Ленин — человек исключительной силы… Талантливый человек, он имеет все задатки вождя, включая необходимое отсутствие этики, а также чисто барскую жестокость по отношению к жизни народных масс. Жизнь со всеми её сложностями незнакома Ленину; он не знает народных масс, никогда не жил среди них. Но он научился … раздувать гнев этих масс, приводить в бешенство их инстинкты”.

А. Луначарский, много лет выполнявший в Советском правительстве функции министра образования, писал: “Ненависть — это то, чего мы хотим. Мы должны знать, как ненавидеть, потому что только таким путем мы сможем завоевать вселенную… Все религии — яд. Они опьяняют и ослабляют разум, волю, совесть… Наша задача состоит в том, чтобы уничтожить все виды религии, все виды морали”.

Сам Ленин утверждал: “Диктатура пролетариата — это не что иное, как власть, основанная только на силе и не ограничиваемая вообще ничем — никакими законами и тем более правилами”.

Стремясь лучшим образом проиллюстрировать эту часть обсуждения, я выбрал главным образом идеи Ленина, высказанные им самим или процитированные его ближайшими соратниками, потому что Ленин — главный создатель и наиболее яркий представитель полностью развитого радикального материализма в действии. Другие материалистически настроенные вожди были лишь его неудачливыми подражателями. Достижения Ленина открыли новый поворотный этап в истории человечества. Внесут ли они свой вклад в установление всеобщего благоденствия и порядка, или же вызовут ужасную катастрофу — это уже другой вопрос.

Если марксизм или любую другую разновидность атеистического материализма принять в качестве ведущей идеологии, то эти люди будут правы. Они провозглашают себя материалистами и действуют в соответствии с принципами и фактами, которые признает материализм. В основе своей материализм не терпит и не хочет никаких моральных принципов, правил, законов или договоренностей: он не верит в них. Материализм верит лишь во власть, основанную на ничем не ограниченной силе строго организованных и построенных в ряды масс, и требует только её наличия. Обман, голод, запугивание, ненависть и зверское насилие — вот главные инструменты, которым материализм доверяет, которые признает и которыми умело пользуется. Его неистовое стремление к власти в свою очередь неотделимо от “желания отомстить всем живым существам или неодушевленным вещам, которые одним только существованием своим угрожают его гордости и его целям”.

Когда организованный материализм “ликвидировал” одним ударом несколько сотен тысяч евреев в одной стране или несколько миллионов недовольных крестьян в другой, то он руководствовался только собственными принципами. Истребление проводилось даже с внедрением научных технологий и в некоем подобии порядка. В обоих случаях огромное число голов слетело с плеч не потому, что их носители были более или менее в чем-то виноваты, а потому, что их сила и опыт могли послужить другим целям.

Необходимо признать и понять, что нет никаких оснований для критики или осуждения таких действий, если только основы радикального материализма и его рабочие принципы не осуждаются и не отвергаются. В противном случае неизбежно повторение событий, им вызванных, в еще более грандиозном масштабе.

Чтобы придать этой схеме большую законченность, интересно было бы рассмотреть мысли одного известного и искреннего атеиста. Герберт Джордж Уэллс, несомненно, был человеком незаурядной мысли и пророческой интуиции, которая позволила ему с поразительной точностью предсказать некоторые события и совершение ряда открытий. Ещё в 1914 году, перед началом Первой Мировой войны, он предсказал использование атомных бомб и ужасные разрушения, вызываемые ими в ходе мировой войны. Он описывал вертолёт так, как будто сам летал на нём.

В своей книге The Shape of Things to Come, изданной в 1933 году, Уэллс описывает всемирное государство, управляемое пламенными сторонниками радикального материализма, которое должно было сформироваться во 2-ой половине двадцатого века, вслед за периодом хаоса, последовавшим после Второй Мировой войны. Согласно этой книге, увидевшей свет в 1933 году, война должна была начаться 4 января 1940 с конфликта между Польшей и Германией из-за города Данцига. Уэллс предсказывает, что мировое правительство, которое он называет “Тиранией”, насаждало бы перевоспитание человечества в направлении рационально-материалистической идеологии. Это правительство подавляло бы любой очаг недовольства, безжалостно громя оппозицию. Оно уничтожит религию, арестует всех её служителей, и будет наказывать родителей, воспитывавших своих детей на основе религиозных принципов. Наконец, после 2000 года, на земле установится новый мировой порядок, и человечество достигнет постоянства мира, и всеобщего благосостояния, чего не было никогда прежде. Конец всей книги полон оптимизма и надежд на светлое будущее человечества.

В последующие годы взгляды Уэллса коренным образом переменились. Вместо обнадеживания и оптимизма, в них проявились мрачность и пессимизм. На некоторых страницах настоящей работы уже упоминались предсказания, сделанные им в этот период. Они были в некоторой степени торжественным образом подтверждены на страницах небольшой книги, озаглавленной “Mind at the End of Its Tether«, (Разум на привязи), которую Уэллс написал незадолго до своей смерти (1945) и которая стала последним посланием этого великого человека всему человечеству. В предисловии Уэллс пишет: “Если таковы основы, то ему (Герберту Уэллсу) нечего больше сказать и никогда не будет чего сказать”.

Следующие несколько цитат проиллюстрируют основные мысли и идеи, заключенные в этой чрезвычайно интересной работе.

“Автор (H. G. Wells) имеет все предпосылки верить… что конец всего того, что мы называем жизнью, уже близок, и он неизбежен. Он попытается показать, почему у него зародилась такая уверенность… В жизни появились пугающие странности… До настоящего времени события имели хоть какую-то логическую связь, как известные нам небесные тела скреплялись воедино силой гравитации как неким подобием золотого провода. Теперь же эта связь как будто исчезла, и все понеслось с огромной скоростью в никуда, и скорость эта всё увеличивается… Автор уверен, что из сложившейся ситуации нет никакого выхода и обходных путей. Это — конец”.

Пророчества Герберта Уэллса, как и любого другого человека, могут быть ошибочны. Однако очень многие его предсказания сбылись с удивительной точностью. Поэтому нельзя оставить без внимания и это его пророчество, учитывая и ту мрачную серьезность, с которой оно было сделано. Какой же вид угрозы почувствовал Герберт Уэллс, пользуясь своей исключительно проницательной и острой интуицией?

Я убежден, что Уэллс осознал и понял, что радикальный материализм безнадежен и что впереди его ожидает трагическое и полное крушение. Этот верный вывод сопровождается ещё и осознанием того, что радикальный материализм, стремясь к неограниченной и полной власти над судьбой человечества, заставил его признать трагичный исход таких событий. Как неверующий, он не имел доступа к Божественному руководству. Следовательно, он с желанием, одержимостью и отчаянием исследовал возможности только человеческого, материалистически настроенного интеллекта в поисках средств предотвращения надвигающейся страшной катастрофы. И, рассматривая возможности только человеческого разума и интеллекта, он пришел к правильному выводу, что из сложившейся ситуации нет выхода. Это — конец.

Христианский философ Д. Мережковский, также уверенный в том, что на мир надвигается высшая катастрофа, отмечал, что католики произвели слово “религия” от латинского слова “relegare,” что означает “объединять, воссоединиться.” Соответственно, религия — главная сила, которая соединяет людей в общество. Если этой силы в обществе людей нет, то оно распадается; вместо живого организма оно превращается в неживые “массы”. Атеистический социализм именно по этой причине использует такое название людских сообществ. Упомянув так называемую “исчезнувшую золотую нить гравитации”, Уэллс вложил в это понятие определенно больше смысла, чем сам он ожидал.

Умиротворяющая, объединяющая и руководствующая мощь религии с течением времени теряла свое влияние. В последнее время на территориях, где господствует коммунистическая диктатура, религия вытесняется жалкими её подобиями, зверским насилием, насмешками. Соответственно, из жизни людей стало исчезать божественное и объединяющее влияние, а с ним и доброжелательность, всепрощение, сострадание, любовь к истине, толерантность. Эти человеческие качества заменяются страхом и животным насилием, которое в свою очередь производят ненависть. Ненависть поощряет желание мести, которое сопровождается ещё большими ужасами и еще большим насилием. Таким образом, наступает этап, когда ничто не может остановить бесконечные террор и ужас.

Такой тип организации можно назвать человеческим обществом только с большим трудом. Несмотря на внешний аспект всеобщей солидарности, такой тип организованности представляет угрозу своей нестабильностью, заключающейся в постепенном формировании двух полностью различных групп; меньшая по количеству группа вооружилась до зубов всеми достижениями современной науки, чтобы запугать или уничтожить безоружное большинство, воздействовать на их разум и тело; ненависть и стремление к мести в массах должны постоянно пресекаться опять же страхом и запугиванием. Такое состояние государства деморализует и вождей, и покорно молчащие, построенные в ряды, массы, и способствует возможному возникновению цепной реакции между ненавистью и местью. Эта реакция в некоторой степени подобна тому, что происходит внутри атомной бомбы — её протекание невероятно ускоряется при соединении двух веществ, невероятно огромных по массе. Поэтому если единый мир примет такой тип организации, то взрыв может произойти всего через пару десятилетий. Такой взрыв насилия будет страшнейшим из всех, какие когда-либо испытывало человечество.

Автор дал возможный прогноз событий в мире, если над всей землей воцарится тоталитарная диктатура радикального материализма. Некоторые из высказанных мыслей, также как и возможный результат, можно считать верными. Ряд других мыслей — это скорее, догадки, их можно считать вариантами развития событий.

Бесспорно то, что такое государство может только быть диктатурой, возглавляемой одним человеком — каким-нибудь сверх-Сталиным или сверх-Гитлером будущего. Возможно, что после хаотичного периода бесконечного страха, сомнений, голода, кровавых волнений и, вероятно, полномасштабной атомной войны появится великий вождь, обещающий вечный мир, пищу и достижения планетарного масштаба, и его поддержит огромное количество людей, поскольку это хоть какой-то способ установления мира. С научной точки зрения организованная пропаганда, с обширным использованием радио и доведенного до совершенства телевидения, способствовала бы окружению личности вождя неким ореолом сверхчеловеческой мощи и силы, даже божественности. Она свалит все бедствия прошлого на религию и капитализм и будет способствовать окончательному искоренению обоих этих явлений ради вечного благоденствия рабочих масс. В течение первых двух лет полчища людей, будучи голодными и обездоленными, чувствовали бы себя лучше, будучи вдохновляемы яркими обещаниями долгого мира и великого процветания после одной-двух всемирных пятилеток.

Начнется претворение в жизнь грандиозных и в высшей степени амбициозных проектов по полной перестройке и объединению экономической жизни, орошению и заселению пустынь, воздвижению невероятно мощных станций выработки энергии, индустриализации всего сельского хозяйства и объединения отдельных хозяйств в контролируемые правительством огромные концерны, объединения под строгим контролем всех образовательных учреждений, средств массовой информации и т.д. Эти великолепные и смелые проекты, возвратившие людям надежду на всеобщее благосостояние и светлое будущее, будут вдохновлять как правящие классы, так и воображение многих миллионов рабочих людей. Чтобы работа над осуществлением этих проектов была грамотной и эффективной, правительство утвердит ряд правил и законов по насаждению этики и здравомыслия. Это покажет заинтересованность правительства в здоровье и порядочности населения. Однако забота правящих кругов о населении неизбежно примет вид заботы фермера о своем скоте. Безусловно, ему хочется видеть своих животных здоровыми и довольными, но главной его целью остается хомут, получение шерсти и шкур.

Так что период ярких надежд скоро изменится горестным и в дальнейшем трагическим разочарованием. Невероятная, бездушная бюрократия будет расти, подобно зловещей раковой опухоли на теле человечества. Правящие круги превратятся в своего рода сверхнацию, оставшуюся же часть человечества заставят замолчать, построят послушными рядами и принудят к работе.

Все больше будет увеличиваться дистанция между правящей всемирной бюрократией и всем человечеством. Растущая напряженность и горечь в среде обманутых, разоруженных, насильно заставленных замолчать людей вызовут негодование и боязнь привилегированного правящего класса. Чтобы укрепить власть над людским населением, правительство издаст ряд распоряжений, устроит опросы, разрешает регулировать наличие продовольствия, работы, одежды, жилья, передвижения по стране и т.д. Все эти меры будут объясняться идеей раздела имущества с неимущими и обещаниями нового будущего процветания. Но человек, опять же, будет похож на муху в паутине, беспомощно запутывающуюся в липкой нити. Постепенно люди поймут, что целью всех этих нововведений является не то, чтобы накормить голодных, но чтобы заморить голодом непокорных, как в массе, так и по отдельности, устранить даже самую мягкую критику нового мирового порядка и в целом искоренить и уничтожить свободу в таком масштабе, в каком с ней никогда более не боролись.

Отсутствие религиозного идеализма, невероятная мощность и абсолютная монополия средств массовой информации и кино, а следовательно отсутствие любой формы критики имело бы эффект глубокой деморализации по отношению к новым правящим кругам. Даже лучшие их представители, рисующие в своем воображении счастливые будущие поколения, цинично игнорируют физические и моральные муки миллионов реальных людей, которые для них всего лишь живые орудия труда, часть ресурсов, расходуемых на их планетарного масштаба предприятия.

Под предлогом улучшения и перевоспитания человека начнется беспрецедентное вмешательство власти в домашние дела, семью, во все сферы людской жизни, в особенности по отношению к тем людям, кто умственно и духовно находятся на более высоком уровне. Будут осуществляться различные псевдонаучные попытки отбора и выращивания людей, как домашнего скота.

Постепенно усилится напряженность обстановки, повсеместно распространятся шпионаж, преследование, провокации и запугивание, в то же время авиация и другие страшнейшие орудия уничтожения, находящиеся в распоряжении тирании, будут действовать там, где продолжительные вспышки революционных настроений не были подавлены голодом и страхом. Не будет ни одной территории, на которую не распространялось бы зловещее притеснение свободной мысли и где можно было бы скрыться от него, и это еще больше раздует огонь людской ненависти и отчаяния.

Ввиду разыгравшейся великой трагедии все больше и больше людей будут осознавать истинное положение вещей и снова с решительностью и отвагой возвращаться к пылкой религиозной вере. Реакцией правительства будет объявление таких действий предательством на высшем уровне, преступлением против светлого будущего человечества и его объединения. Правительство будет настаивать на том, что безопасность и прекрасное будущее рабочего класса на земле требуют безграничного поклонения единому разуму человечества в лице великого вождя и его администрации. Затем правительство попытается уничтожить всех верующих, организовав жестокие их гонения и преследования. Однако, при всей своей политической беззащитности и бессилии, Христианская вера и другие религии сохранятся, потому что огромные количества пострадавших за веру сменятся такими же огромными числами новообращенных.

В то время как меньшинство находит своё предназначение в выжигании религиозной веры, все больше и больше людей приобретут уверенность в том, что жизнь потеряла всю свою ценность и своё значение. В атмосфере всепроникающих шпионажа, подозрительности, безграничной правительственной лжи и ужасных зверств все высшие идеалистические ценности и чувства будут втоптаны в пыль. И только пламенная ненависть и стремление к мести накопятся в доселе невиданных масштабах.

Увеличатся вспышки отчаянного саботажа, поджогов, террористического мщения, локальных революционных выступлений. На всё это тайная полиция будет реагировать волнами массовых репрессий и несказанных ужасов. Погибнут несчетные количества людей, но место каждого уничтоженного борца займут двое ему подобных террористов-мятежников, потому что безгранично увеличатся ненависть и стремление к мести, и жизнь человека потеряет всякий смысл, её нельзя назвать будет жизнью. Мстители-террористы научатся изменять внешность и скрываться. Их атаки будут предательскими и жестокими. Они будут использовать биологическое и химическое оружие, и даже атомные бомбы, не понимая того, что погибнут тысячи невинных, потому что человеческая жизнь потеряет всяческую ценность. В масштабах ужасной эпидемии среди культурных наций распространятся самоубийства и прекращение деторождения.

Постепенное и не подлежащее восстановлению разрушение существующего порядка и растущий страх перед катастрофической всеобщей дезинтеграцией дойдут, наконец, и до правящих кругов. Правительство будет озадачено и взбешено своим ужасным и безнадежным бессилием ввиду сложившейся ситуацией, даже несмотря на свою огромную власть. Будучи неспособны и не желающие понять, что причина катастрофы заключается в них самих и в исповедуемой ими материалистической идеологии, в основе своей являющейся злом, вожди свалят всю вину за разыгравшуюся катастрофу на саботажников и заговорщиков. Они развернут до неприятия безумную, международную охоту на ведьм, истребляя “врагов народа” даже в своей собственной правящей среде. Потому нескончаемый всеобщий ужас среди населения отразится в массовых чистках правящих кругов, и даже членов правящей партии.

Гнев в обманутых, притесняемых и лишенных свободы людях будет накапливаться до тех пор, пока уже ничто не сможет его сдержать. Тогда новый всесокрушающий взрыв зверского насилия свергнет правящую тиранию, истребив ненавистный правящий класс, а вместе с ним и большую часть человечества и приведя цивилизацию Запада к крушению. Оставшаяся часть человеческой расы будет доведена до вырождения и исчезновения из-за массового использования атомного, биологического и другого современного оружия в течение новой, всемирной гражданской войны. В другом случае, остатки человечества могли бы вновь начать на руинах и пепелищах бывшей цивилизации болезненно трудное создание новой, уже основывающейся на принципах религиозного идеализма, вновь возвращающегося на землю, цивилизации. Но все же господство белого человека прекратит своё существование. Новые вожди выделятся из другой расы, вероятно негроидной или монголоидной.

Православный взгляд на добро и зло

Выкладываю, как и обещала, тезисы к прошедшей 8 ноября лекции священника Сергия Стрекалина на тему «Православный взгляд на добро и зло. Почему Бог попускает страдания?»

ЗЛО –явление, противоположное добру, отрицающее последнее. Философы зло делят на физическое, моральное, социальное, метафизическое, вытекающее из природы, бытия вообще и природы человека в особенности.
Бог есть Создатель чистых и прекрасных природ: се, вся добра зело (Быт. 1,31) (прп. Макарий Египетский)
Но когда первый человек преступил заповедь Божию, тогда он отпал от естественного состояния и впал в противоестественное, и пребывал уже во грехе, в страстях. И был обладаем ими, ибо сам сделался рабом их через преступление. Тогда мало-помалу начало возрастать зло. И начались: идолослужения, многобожие, чародейства, убийства и прочее диавольское зло (авва Дорофей).
Значит, зло появилось после грехопадения, и зла не будет по всеобщем воскресении и обожении мира.
Зло коренится в злой воле разумных существ. Зло с душой смешано не как вино с водой, но как на поле пшеница и плевелы, то есть особо, или как в доме одновременно могут таиться разбойник и присутствовать хозяин.
Душа, уклонившись от добродетелей, делается страстной и рождается грех, производит зло, которое прежде вовсе не существовало, и мучится сама от зла. (авва Дорофей).
Огонь есть порождение вещества, и поедает вещество, как и злых зло (свт. Григорий Богослов).

Злоба есть болезнь души.
Грех есть величайшее зло. Когда Христос сказал расслабленному: Чадо, отпущаются ти греси (Мф. 9, 2; Мк. 2, 5), и тот стал здоров, то этим нам показал, что источник и корень, мать всех болезней и зол – грех.
Все зло только от нас, а все добро как от нас, так и от Божией помощи. Если бы все любили и были любимы, то никто никого не обижал бы, не было бы убийств, ни ссор, ни браней, ни возмущений, ни грабительств, ни любостяжания, ни какого зла, и само имя порока было бы не известно, и не было бы нужды ни в законах, ни в судилищах, ни в истязаниях, ни в казнях (свт. Иоанн Златоуст).
Делающие зло не знают любви, не знают Бога. Увлечение злом помрачает разум, лишает блага, чистоты и премудрости.
Жало смерти кроется в мысленной диавольской силе зла. Люди же думают, что это естественно. Люди делают зло самоохотно и самовластно, не замечая, что это зло по внушению и влечению от диавола. И это прелесть. Диавол ложно, с хитростью, под видом добра ведет ко злу. По мере зла, кто какое делает, имеет он беса или малого, или великого, или многих бесов.

Леность – повод ко злу и от уныния рождается зло.

Корень зла – самость, упрямство с завистью и обольщением. Корень всех зол – сребролюбие, а для монашествующих самолюбие. Гордость – первая и последнее всех зол. «Эти ветви зла растут и усиливаются в бедной и несчастной душе, пока не отлучает её от Бога» (авва Исаия Отшельник).
Один грешит по немощи и не произвольно, другой произвольно и по неведению. Может быть и закоснение во зле. Зло бывает не исцелимо, когда страсть, навыки переходят в природу, а это случается от плохого воспитания, худого сообщества, развращения души.
Богу угодно, чтобы в человеке не было зла. Бог вложил в души законы различения добра и зла: уклонися от зла и сотвори благо (Пс. 33, 15). Обижал – поступай по правде, гневался – будь кротким, гордился – смирись, ненавидел – люби, проявлял малодушие – яви терпение, был сребролюбив – стань милосердным. Не только делать зло, но и не делать добра считается пороком. Освобождение от страстей ещё не добродетель, это уклонение от зла. Потом нужно водворить добродетели, а после наступает обожение.
Начало спасения: покаяние, труды угождения Богу, страх Божий, добродетели, соблюдение заповедей. И тогда приходят богатство смирения и полнота любви, боговселение, чистота сердца и бесстрастие.
Зло не уничтожает зла. Но если кто тебе не делает зло, тому ты делай добро, чтобы добром уничтожить злобу (прп. Пимен Великий).

Младенствуйте злобой.
Господь Иисус Христос сказал, что, кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не может войти в него. Конечно, речь идет не о не разумии детей, а об их незлобии, как и апостол Павел в послании к Каринфянам пишет: Не дети бывайте умы: но злобою младенствуйте (1 Кор. 14, 20). Действительно, дети как поругаются, так и померятся. И большая редкость, если обыкновенный ребёнок на кого-то злобу держит неделю или месяц. Поругались, подрались даже, прошло полчаса – и они уже вместе играют. То, что подрались, это проявление в них нашей взрослости – страсти с возрастом возросли. Но дети ещё хранят какое-то незлобие и быстро мирятся, а у взрослых обычное дело враждовать друг с другом не только неделями, но и годами. Если мы не вернемся к младенческому незлобию, то, конечно, в Царствие Небесное со своей злобою войти не сможем.

Зло бесплодно.
Есть притча, замечательно иллюстрирующая бесплодие злобы даже в сравнении с земной корыстью: «Два односельчанина возвращались с ярмарки: бедный пешком без ничего, а богатый с возом добра. Богатому захотелось посмеяться над бедным, и он предложил ему весь свой воз вместе с лошадью, если тот всю дорогу до дома будет ползти на четвереньках. Бедный согласился, и так они прошли полдороги. Тогда богатому стало жаль своего добра, и он предложил бедному отменить договор, но тот в свою очередь потребовал, чтобы богатый оставшуюся половину дороги полз на четвереньках за возом. На том и порешили, а когда приехали в свою деревню, то спросили друг друга: «А зачем же мы с тобою ползали?»»
Их сделки, на первый взгляд не лишенные разумности, результатом имели бесплатное хождение на карачках, потому что платили односельчане не за вечное или хотя бы временное добро, а за злое удовольствие от унижения ближнего.

«Не противься злому»
Для многих людей камнем преткновения остаются (и совершенно напрасно) слова Спасителя: Не протився злому (Мф. 5, 39). Конечно, они относятся не ко всякому злу. И в Священном Писании и в житиях святых мы находим множество примеров, когда праведники боролись со злом. Пророк Нафан обличил согрешившего царя Давида. Пророк Илия не только обличил нечестивого царя Ахава, но даже заколол 150 языческих жрецов. Церковь восхваляет благоверного великого князя Александра Невского, не только за благочестие в частной жизни, но и за мужественное вооруженное противоборство воинствующему католицизму.
Благословляя терпеть и смиряться, Бог вовсе не благословляет грешить. Если родители не противятся злу, которое пытается овладеть их детьми, позволяют им блудить и воровать и хвалят, а не наказывают за дурные поступки, это не исполнение заповеди Божией «не протився злому», а просто развращение собственных детей. Если муж идет с женой по парку и вдруг появляется хулиган и собирается насиловать жену, а муж отходит в сторону и «не противится злому», то это малодушие или извращение. Ничему такому Христос не учил.
С тем злом, которое есть в наших сердцах, с греховными страстями мы тоже, разумеется, должны бороться. Противиться не должно скорбям, которые нас посещают. Сами по себе они зло, потому что являются следствием грехопадения человека в раю, но промысел Божий всё обращает во спасение человека, если он все безропотно принимает. Если же человек принимает всё от Бога не только безропотно, но и с благодарностью, то получает для своей души великую пользу. Прп. Серафим Саровский писал: «Кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига или даже более»

Добро – многоразличное благо от Бога, безусловного высшего Блага, Подателя всех благ. Оно приближает к Богу. Всякое добро, и семя добра, и добрая мысль – от Бога. Корень добра – разум и воля, ибо любовь к Богу возбуждает любовь к добру. Добро есть молиться за всех. Тот, кто непрестанно молится, хранит правую веру, терпит всё находящее и совершает всё для славы Божией, тот всё доброе соединяет. Всякое истинное добро только помощью Божией совершается. Если удаляемся зла – с нами Бог. Если есть желание делания добрых дел, и мы любим ненавидящих и поносящих нас, то – с нами Бог. Человек, знающий Бога, добр, а когда он не добр, то значит он не знает Бога, ибо единственный способ познания Бога есть доброта. Благо наше состоит в том, чтобы охотно делать добро, которое угодно Богу.
Добро – добродетель, приближает к Богу. Зло – грех. Среднее – богатство, власть, честь, здоровье, красота, жизнь, смерть, бедность (прп. Иоанн Кассиан).
Весь мир состоит из противоположностей, но в нём видна великая стройность ко благу нашей жизни (свт. Иоанн Златоуст).

Страдания – душевное состояние противоположное наслаждению. Страдание бывает физическое и душевное.
Страдание переживают и человек, и мир весь после грехопадения. Ибо в раю ранее было общение с Богом, мир, тишина, земля сама, без трудов, давала изобилие плодов, звери не поедали других зверей, а питались плодами земли, смерти не было, ветров, болезней, громов, молний не знали. Отпадение от Бога лишило весь мир благодатного состояния, и мир во зле лежит. Но по любви Бога к человеку Христос на кресте претерпел страдания как наказания за грех и воскресением даровал искупление, избавление от греха, проклятия и смерти. Нужна вера в Богочеловека, в Его Евангелие, чтобы восприять плоды спасения от Христа, пострадавшего за нас.

О ДОБРЕ И ЗЛЕ – Православный журнал «Фома»

Приблизительное время чтения: 2 мин.

Помните знаменитую фразу Достоевского: “Здесь диавол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей”? Несмотря на ее хрестоматийность, мне кажется, что классик не совсем прав. Точнее, эти слова допускают не совсем христианское понимание. Или совсем не христианское.

Бог не борется с диаволом. Во-первых, потому, что Сатана уже побежден. Смерть как следствие появившегося в мире зла и греха раз и навсегда побеждена Воскресением Христа. Во-вторых, Бог – Творец пространства и времени, человека и ангелов – слишком велик и могущественен, чтобы кто-то мог бороться с Ним. Творение не может бороться с Творцом как моська не способна стать соперником слону. Христианство – не дуалистическая религия, исходящая из постоянной, изначальной борьбы добра и зла, темных и светлых сил, равновеликих и поэтому постоянно пребывающих в противодействии. Мир христианина – не извечная диалектическая борьба начал инь и ян. В сотворенном Богом мире нет зла, поэтому у зла нет собственной природы. Говоря философским языком, зло неонтологично. Зло – это отсутствие добра или видоизмененное добро. (Может, поэтому говорят, что наши недостатки – продолжение наших достоинств?) Зло всегда – попытка паразитировать на добре, изменить добро. Как когда-то змей соблазнил жену Адама, исказив первый завет Бога и человека словами: “Подлинно ли сказал Бог, не ешьте ни от какого дерева в раю?” Змей лгал, его ложь удалась, и с нарушением завета добра в мир вошло зло. Но боролся диавол-змей не с Богом. Он боролся с человеком.

Сама мысль о борьбе диавола с Богом для христианина абсурдна. Особенно хорошо это видно в евангельском эпизоде искушения Христа в пустыне. Когда диавол предлагает Иисусу все царства мира, если Тот поклонится ему, Христос отвечает искусителю: “Отойди от меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи”. В славянском переводе Евангелия от Матфея эта фраза звучит так: “Иди за мною, сатано: писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися, и тому единому послужи”. С языковой точки зрения русский текст более точен, а славянский является калькой с греческого и искажает смысл фразы (буквально: иди по направлению “за меня”). Но в каком-то смысле эта языковая неточность более жестко указывает на реальное положение вещей – на невозможность диаволу искусить Бога, на несоизмеримую “разность в весовых категориях”. Недаром толкователи Библии традиционно отмечают, что в искушении в пустыне Христос отвергает все те соблазны, на которые в свое время прельстилась Ева: соблазн духа, души и тела.

А вторую часть фразы (“написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи”) можно истолковать не только как то, что Христос пришел послужить Богу, но и как то, что сам сатана, вместо бесплодных попыток искусить Спасителя, должен ему покориться и ему служить.

Повторяю, диавол не борется с Богом, потому что в этой борьбе он обречен. Он может бороться только с нами и побеждать нас. Но если мы выберем Победителя, а не побежденного, то, по мере продвижения по пути к Добру, сердце наше все больше будет превращаться из поля битвы в эдемский сад.

Добро и зло. Христианство и философия

Добро и зло

Эти понятия очень часто представляют собой некие стандарты, по которым мы оцениваем поступки и мотив поведения людей и других сознательных существ — духовных существ (ангелов, бесов). Понятие «добро» выражает положительную оценку, понятие «зло» — отрицательную. Мы говорим: «Этот поступок добр», имея и виду, что он правильный, положительный. Мы также говорим: «Этот поступок зол» и имеем при этом в виду, что он неправильный, предосудительный, отрицательный.

Кроме того, понятиями добра и зла мы обозначаем сами поступки, оцениваемые, соответственно, как добрые и злые. Именно это имел в виду «святой доктор» Федор Петрович Гааз (1780–1853), когда говорил: «Спешите делать добро». Именно об этом говорит наш Спаситель Иисус Христос словами: «По плодам их узнаете ИХ. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые: не Может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:16–18).

И истории человечества, начиная с древних времен, прослеживается два противоположных варианта понимания добра и зла. Первый вариант — материалистический. Он ориентирован на преходящие, временные «ценности» материального, вещественного мира и связывает понятия о добре и зле с узко, «приземленно» понимаемыми человеческими материальными потребностями и интересами. С такой точки зрения добро — это вещественное богатство, приобретения, здоровье, теми пая красота… А зло — это материальные лишения, нищета, болезнь, телесная неказистость… Именно об этой позиции говорит наш Спаситель в притче: «У одного богатого человека был хороший урожай в поле; И он рассуждал сам с собою: что мне делать? Некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! Много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк. 12:16–21).

Второй же вариант понимания добра и зла — религиозный. Религиозное понимание ориентировано на непреходящие, высшие ценности — на Бога и Его заповеди. Религиозные учения о зле, как правило, тесно связаны с теми или иными представлениями о дьяволе, о сатане, о злой темной силе, враждующей с Богом — тщетно враждующей, ибо «Бог поругаем не бывает» (Гал 6:7).

Однако в рамках религиозных взглядов с древности и до настоящего времени существуют и такие представления, согласно которым злое начало («злой бог») борется с Добрым Началом (с «добрым Богом») как бы «на равных»…

Такова, например, манихейская доктрина, которая получила свое название по имени перса Мани, жившего в III в. Согласно этой доктрине, существуют два вечных начала — добро и зло. Они борются друг с другом в душе человека. Когда человек совершает злой поступок, то это — не что иное, как победа злого начала над добрым, а сам человек оказывается как бы ни при чем, Он, так сказать, представляет собой лишь «поле битвы». Таким образом, с человека снимается ответственность за его поступки.

Один из великих учителей христианства Августин Аврелий, живший в IV–V вв. по Р.Х., прежде чем стать осужденным христианином, долгое время был манихеем. Но в конце концов он отошел от этой доктрины, увидев ее ложность именно в том, что она снимает ответственность с человека. В этой связи он пишет, что, когда был манихеем, он «не считал себя грешником, и Ты, Всемомогущий Боже, — обращается он к Богу, — вопреки Твоему всемогуществу, являлся как бы побежденным по мне… Моей гордости нравилось слагать вину с себя на что-то другое», то есть на злое начало.

Единственную твердую религиозную опору в представлениях о добре и зле дает лишь христианское учение, основанное на вере в Бога и абсолютность Его заповедей. Если этой веры нет, то логически неизбежны безнравственность, мнение, что любые нравственные нормы «относительны», то есть то, что представляется добром или злом в одно время и одним людям, вполне Может и не быть таковым в другое время и для других модой. Подобная позиция называется релятивизмом в сфере нравственности, в области морали, в области учений о том, «что такое хорошо, и что такое плохо».

Характерным примером нравственного релятивизма является марксистско-ленинское понимание нравственности, о котором Ленин сказал такие слова: «Для Коммуниста нравственность это то, что служит разрушению старого эксплуататорского общества и объединению всех трудящихся вокруг пролетариата, созидающего новое общество коммунистов». Такое понимание нравственности предполагает зыбкий, условный подход к явлениям, которые подлежат нравственной оценке. Поэтому марксисты-ленинцы считают, например, что если заниматься вооруженным грабежом нехорошо (является злом), то «экспроприировать экспроприаторов», то есть «грабить награбленное», особенно если требуются деньги на партийные нужды, — дело хорошее (добро)…

Христиане же считают Божьи заповеди, определяющие что есть добро, а что — зло, абсолютными, твердыми, безусловными. Библия говорит о Божьих заповедях, в частности, такими словами: «И изрек Бог (к Моисею) все слова сии, говоря: … Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради» (Исх. 1,13–15). Эти и другие заповеди тверды и абсолютны.

Добрая, добродетельная жизнь — это жизнь в соответствии с замыслом Бога о мире и человеке, жизнь в соответствии с Его заветами, жизнь, приближающая людей к Богу. Зло же — это все то, что удаляет нас от Бога, прежде всего — наши грехи.

Зло исходит не от Бога, а от сатанинских сил и от человека, употребляющего свободу своей воли во зло. А отнять свободу Бог у нас не может, поскольку она представляет собой Его высший дар своим творениям, наделенным разумом.

Уже упоминавшийся выше Августин Аврелий утверждал, что зло имеет всецело отрицательную природу, Зло — это всего лишь неполнота, несовершенство, недостаточность бытия, отрицание добра, а не какая-нибудь самостоятельная отрицательная сила во вселенной. Августин связывает понятие зла как отрицания добра, отклонение от него, извращение воли творений, связанной с произвольным отпадением сатанинских сил и человека от Бога, — с идеей нравственного беспорядка, нарушения божественной гармонии. Причем зло, в конечном счете, влечет за собой не только страдание того существа, по отношению к которому совершен злой поступок, но и возмездие тому существу, которое совершило злой поступок. Можно сказать, что возмездие, по замыслу Бога, «встроено» в механизм греха: грех содержит в себе самонаказание! Злой поступок, конечном счете, обязательно будет наказан: причиняющий страдания другим и сам будет страдать!

Философ Лейбниц, живший в XVIII в., пришел к выводу, что в мире существуют три вида зла, которые с необходимостью присущи миру, созданному Творцом.

Первый вид он назвал метафизическим злом. В данном случае под злом понимается подверженность тварей страданию, связанная с их конечностью в пространстве и времени, то есть с тем, что они занимают небольшие объемы пространства и живут недолго.

Второй вид зла Лейбниц назвал физическим злом. Мод ним он понимает страдание разумных существ, подвергающихся наказанию как воспитательному мероприятию.

И наконец, третий вид зла — зло в собственном смысле слова — Лейбниц назвал нравственным злом. Под ним он понимает грех, сознательное нарушение Божьих заповедей.

Очень часто атеисты, выражая сомнение в христианском объяснении зла, говорят: ладно, пусть часть происходящего в мире зла объяснима действиями людей и демонов, употребляющих Божий дар свободы их воли во зло. Возможно, бедствия, происходящие с людьми, Могут быть «списаны» на наследуемый людьми первородный грех — «отцы вкусили запретный плод, а у потомком оскомина…».

«Но как вы оправдаете, — обращаются атеисты к христианам, — землетрясения, тайфуны и тому подобные бедствия, в которых гибнут и получают увечья невинные животные? Последние, кстати сказать, не обладают свободой воли, не совершили „первородного греха“ — за что же они-то страдают?.. Огромное количество бедствий, происходящих с живыми существами, нельзя подвести ни под один из указанных Лейбницем видов зла, в том числе и под метафизическое зло: разнообразные животные, проживающие в определенной местности, достаточно страдают от своих немощей, связанных с их ограниченностью в пространстве и времени. За что же им посылаются дополнительные бессмысленные страдания и преждевременная, до исчерпания запаса их жизненных сил, гибель в результате, скажем, извержения находящегося поблизости от их местопребывания вулкана? За что?..»

На этот вопрос нужно ответить словами Бога, сказанными Им нашему первопредку Адаму после вкушения последним запретного плода. «…Проклята земля за тебя», — сказал Господь Адаму (Быт. 3:17). Эти слова указывают на то, что наш фундаментальный первородный грех (ибо все мы согрешили во Адаме) послужил началом катастрофической порчи вселенной. И не нужно удивляться, что в такой — пораженной нашим первородным грехом — вселенной возможны и случаются и тайфуны, и извержения вулканов, и многое другое, несущее увечья и гибель… «Вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим. 8:22) по нашей вине!

Добро и добродетель — Православный портал «Азбука веры»

Аудио-версия статьи

***

Добро́ – 1) одно из имён Бога, ука­зы­ва­ю­щее на Него как на Все­бла­гого и как на Источ­ник вся­че­ских благ; 2) то, что соот­вет­ствует Божьему бла­го­во­ле­нию; 3) испол­не­ние чело­ве­ком Боже­ствен­ной воли, веду­щей его к духов­ному совер­шен­ству.

Добро есть акт сво­бод­ной чело­ве­че­ской воли, сле­ду­ю­щей за все­свя­той волей Бога. Бог обла­дает совер­шен­ной свя­то­стью, Он совер­шенно чист от вся­кого греха, непри­ча­стен ника­кому злу, любит одно только добро. Он, Источ­ник добра, Сам явля­ется наи­выс­шим Добром для Своих созда­ний, ибо желает видеть их подоб­ными Себе и вечно соеди­нен­ными с Собой. Он имеет благо Своей Сущ­но­стью и любое благо, какое только можно себе мыс­ленно пред­ста­вить, содер­жится в Нем. Он есть Добро по Самому Своему Суще­ству и, Сам будучи Добром, на все рас­про­стра­няет лучи Своей бла­го­сти.

Наука о добре и зле нахо­дится в Свя­щен­ном Писа­нии и тво­ре­ниях многих святых.

Раз­ли­че­ние слов «благо» и «добро» пред­став­ляет счаст­ли­вую осо­бен­ность рус­ского языка, – пред­по­сылку для отне­се­ния «блага» к высшей мета­фи­зи­че­ской реаль­но­сти – Богу, а «добра» к эти­че­ской харак­те­ри­стике.

Испол­не­ние все­бла­гой Боже­ствен­ной воли и есть посто­ян­ное воз­рас­та­ние чело­века в добре, веду­щее к вос­пи­та­нию чело­ве­че­ских доб­ро­де­те­лей.

***

Источ­ник добра

Авто­ном­ного от Бога добра не суще­ствует. Либо это бес­со­зна­тель­ное свой­ство образа Божьего (свойств души, даро­ван­ных Твор­цом Своему созда­нию при рож­де­нии, и направ­ля­е­мое данной Им сове­стью), либо это созна­тель­ное упо­доб­ле­ние Богу, дей­ствие Его бла­го­дати в хри­сти­а­нине.

Если чело­век, отри­ца­ю­щий Бога, помо­гает кому-то, то он оче­видно счи­тает источ­ни­ком добра себя (других вари­ан­тов нет). Это питает его гор­дость, даже, если он этого и не осо­знаёт.

Пре­по­доб­ный Сера­фим Саров­ский гово­рил: «Лишь только ради Христа дела­е­мое доброе дело при­но­сит нам плоды Свя­того Духа. Все же не ради Христа дела­е­мое, хотя и доброе, мзды в жизни буду­щего века нам не пред­став­ляет, да и в здеш­ней жизни бла­го­дати Божией тоже не дает. Вот почему Гос­подь Иисус Хри­стос сказал: Всяк, иже не соби­рает со Мною, тот рас­то­чает» (Мф.12:30, Лк.11:23). 

Внут­рен­нее содер­жа­ние поступка

Истин­ное добро всегда имеет духов­ное содер­жа­ние, это не просто угод­ный дру­гому чело­веку посту­пок. Цен­ность поступка опре­де­ля­ется тем, с каким наме­ре­нием оно совер­ша­ется. Под видом добра может высту­пать и зло, напри­мер, тще­сла­вие, гор­дость, чело­ве­ко­уго­дие и даже среб­ро­лю­бие.  Чаще всего моти­вом явля­ется чув­ство удо­вле­тво­ре­ния своим поступ­ком.

Усло­вия истин­ного добра

Истин­ное добро свя­зано с испы­та­ни­ями и совер­ша­ется в тайне. Одно дело помочь нищему без ущерба для себя, а другое – если сам остро нуж­да­ешься; одно дело – сде­лать от избытка средств извест­ный всем добрый посту­пок, другое – пожерт­во­вать необ­хо­ди­мым в тайне.

Добро и доб­ро­де­тель

Есть добро (добрый посту­пок), а есть доб­ро­де­тель (при­вычка к дела­нию добра). Цель хри­сти­ан­ской жизни – при­об­ре­те­ние доб­ро­де­те­лей.

Гре­хо­па­де­ние настолько повре­дило при­роду чело­века, что без Бога он в прин­ципе не может достичь чистоты. Бог – истин­ное добро, поэтому тот, кто не имеет с Ним обще­ния, не может стать добрым в совер­шен­стве.

Бог и добро

Бог – источ­ник добра. Невоз­можно совер­шен­ство­ваться в доб­ро­де­тели, имея иска­жён­ные пред­став­ле­ния о её Источ­нике, или считая лишь себя источ­ни­ком добра. Бог сфор­му­ли­ро­вал доб­ро­де­тели в Своих Запо­ве­дях.

***

апо­стол Иаков:
Кто разу­меет делать добро и не делает, тому грех (Иак. 4:17). Ср.  (Лк.12:47-48; Ин.15:22)

пре­по­доб­ные Вар­со­но­фий и Иоанн:
Если кто делает доброе не по цели Бого­уго­жде­ния, – это доброе ока­зы­ва­ется злым, по наме­ре­нию дела­ю­щего.

прп. Сера­фим Саров­ский:
Лишь только ради Христа дела­е­мое доброе дело при­но­сит нам плоды Свя­того Духа. Все же не ради Христа дела­е­мое, хотя и доброе, мзды в жизни буду­щего века нам не пред­став­ляет, да и в здеш­ней жизни бла­го­дати Божией тоже не дает.

архи­епи­скоп Иоанн (Шахов­ской):
Где же взять время на добро? Даже поду­мать о нем нет вре­мени. Всё запол­нено в жизни. Добро стоит, как стран­ник, кото­рому нет места ни в слу­жеб­ной ком­нате, ни на заводе, ни на улице, ни в доме чело­века, ни ‑тем менее – в местах раз­вле­че­ний его. Добру негде при­к­ло­нить голову. Как же торо­питься его делать, когда его нельзя даже на пять минут при­гла­сить к себе, – не только в ком­нату, но даже в мысль, в чув­ство, в жела­ние. Неко­гда! И, как добро этого не пони­мает и пыта­ется сту­чаться в совесть и немного мучить ее. Дела, дела, заботы, необ­хо­ди­мость, неот­лож­ность, созна­ние важ­но­сти всего этого совер­ша­е­мого… Бедный чело­век! А где же твое добро, где же твой лик? Где ты сам? Где ты пря­чешься за кру­тя­щи­мися коле­сами и вин­тами жизни? Всё же скажу тебе: торо­пись делать добро, пока ты живешь в теле. Ходи в свете, пока ты живешь в теле. «Ходи в свете, пока есть свет». Придет ночь, когда уже не смо­жешь делать добра, если бы и захо­тел.

свя­щен­ник Даниил Сысоев:
Добро, с точки зрения хри­сти­ан­ства, есть сле­до­ва­ние воле Бога, а зло есть нару­ше­ние воли Бога. Более того, с точки зрения хри­сти­ан­ства, добро есть опи­са­ние свойств Божьих, свойств сущ­но­сти Самого Бога. Мы прямо верим, что Бог цело­муд­рен, чист, кроток, смирен, Бог есть любовь. И поэтому чело­век, кото­рый делает добро, тем самым ста­но­вится похо­жим на Бога.

Н.О. Лос­ский:
К числу пер­вич­ных свойств рус­ского народа, вместе с рели­ги­оз­но­стью, иска­нием абсо­лют­ного добра и силой воли, при­над­ле­жит любовь к сво­боде и высшее выра­же­ние ее – сво­бода духа. Это свой­ство тесно свя­зано с иска­нием абсо­лют­ного добра. В самом деле, совер­шен­ное добро суще­ствует только в Цар­стве Божием, оно – сверх­зем­ное, сле­до­ва­тельно, в нашем цар­стве эго­и­сти­че­ских существ всегда осу­ществ­ля­ется только полу­добро, соче­та­ние поло­жи­тель­ных цен­но­стей с какими-либо несо­вер­шен­ствами, т. е. добро в соеди­не­нии с каким-либо аспек­том зла.

бла­жен­ный Авгу­стин:
Где нет веры, там нет и доб­рого дела, потому что наме­ре­ние прежде всего делает дело добрым, а доброе наме­ре­ние про­ис­хо­дит от веры.

пре­по­доб­ный Ефрем Сирин:
Так всё делай и так обо всем думай, чтобы уго­дить Богу; а если нет у тебя этой мысли, то поте­ряет цену всякое твое дела­ние.

пре­по­доб­ный Симеон Новый Бого­слов:
Без веры никто не может делать истинно добрых дел и уго­дить Богу… (ср. Евр.11:6)

свя­ти­тель Тихон Задон­ский:
Многие делают добро, но не от веры, поэтому Богу уго­дить не могут… Многие уда­ля­ются от нечи­стоты, но ради стыда чело­ве­че­ского, а не от страха Божия, то есть не от веры, ибо такие тайно дер­зают на такое, о чем стыдно и гово­рить (Еф. 5, 12). Иные крот­кими и незло­би­выми кажутся, но ради мирной и спо­кой­ной жизни с людьми. Это есть муд­рость чело­ве­че­ская, и потому не от веры. Иные ближ­ним своим всякое добро делают, но ради того, чтобы ими любимы были, и это не от веры…

свт. Игна­тий (Брян­ча­ни­нов):
В обще­стве пад­шего чело­ве­че­ства неко­то­рые люди назы­ва­ются доб­рыми. Так назы­ва­ются они непра­вильно, отно­си­тельно. В этом обще­стве назы­ва­ется добрым тот чело­век, кото­рый делает наи­ме­нее зла.
Слепы те, кото­рые дают важную цену так назы­ва­е­мым ими добрым делам есте­ства пад­шего. Эти дела имеют свою похвалу, свою цену во вре­мени, между чело­ве­ками, но не пред Богом, пред Кото­рым все совра­ти­лись с пути, до одного негодны (Рим.3:12). Упо­ва­ю­щие на добрые дела есте­ства пад­шего не познали Христа, не поняли таин­ства искуп­ле­ния, увя­зают в сетях соб­ствен­ного лже­ум­ство­ва­ния, воз­дви­гая против своей полу­мерт­вой и колеб­лю­щейся веры неле­пое воз­ра­же­ние: Неужели Бог так непра­во­су­ден, что добрых дел, совер­ша­е­мых идо­ло­по­клон­ни­ками и ере­ти­ками, не воз­на­гра­дит вечным спа­се­нием? Непра­виль­ность и немощь своего суда эти судьи пере­но­сят на суд Божий.
Недо­ста­точно быть добрым по есте­ству: надо быть добрым по Еван­ге­лию. Есте­ствен­ное добро часто про­ти­во­ре­чит добру еван­гель­скому, потому что наше есте­ство нахо­дится не в пер­во­быт­ной чистоте, даро­ван­ной ему при созда­нии, но в состо­я­нии паде­ния, при кото­ром добро пере­ме­шано в нас со злом. И потому это добро, если не выпра­вится и не вычи­стится Еван­ге­лием, само по себе непо­требно и недо­стойно Бога!

свмч. Арсе­ний (Жада­нов­ский):
Кто знает, может быть, неве­ру­ю­щий, кото­рый на наш взгляд кажется добрым чело­ве­ком, имеет пробел в своей нрав­ствен­но­сти, неза­мет­ный для нас, а это уже и есть при­чина даль­ней­шего его убо­же­ства, в данном же случае неве­рия. А быть веру­ю­щим или, лучше, казаться тако­выми и в то же время быть людьми небез­упреч­ной нрав­ствен­но­сти, это обыч­ное явле­ние, ибо и бесы веруют и тре­пе­щут (Иак.2:19). Нам также известна фари­сей­ская пра­вед­ность показ­ная, лице­мер­ная. Вот что, однако, несо­мненно: без­уко­риз­ненно-нрав­ствен­ный чело­век не может быть неве­ру­ю­щим. Здесь нрав­ствен­ная жизнь ведет к вере, равно как и искрен­няя вера вос­пи­ты­вает добрую нрав­ствен­ность. Это уже несо­мнен­ная истина.

прот. Арка­дий Шатов:
У неко­то­рых неве­ру­ю­щих людей есть прин­цип, кото­рый они счи­тают более высо­ким, чем все рели­ги­оз­ные прин­ципы. Это прин­цип бес­ко­ры­стия. Вы помо­га­ете дру­гому, потому что видите в этом чело­веке Христа и счи­та­ете, что Бог вам за это воз­даст, гово­рят они, а нам не нужно воз­да­я­ния, мы ПРОСТО делаем добро.
Хочу ска­зать со всей ответ­ствен­но­стью: я не знаю людей, кото­рые дей­стви­тельно жили бы этим прин­ци­пом. Я знаю людей, кото­рые обма­ны­вают себя им. Прин­цип абсо­лют­ной любви суще­ствует в хри­сти­ан­стве на высо­тах чело­ве­че­ского духа. Напри­мер, апо­стол Павел гово­рит: Я желал бы быть отлу­чен­ным от Христа ради моих срод­ни­ков по плоти. То есть он готов идти в ад, если срод­ни­кам по плоти это послу­жит ко спа­се­нию. Но люди, не зна­ю­щие Бога, кото­рые про­воз­гла­шают этот прин­цип, сами очень далеки от него. В дей­стви­тель­но­сти их дея­тель­ность чаще всего имеет личный мотив, и этот мотив гор­дость: Мне НИЧЕГО не надо, я сам буду для всех всем, всем буду слу­жить, всё буду делать. У хри­сти­а­нина же бес­ко­рыст­ная любовь соче­та­ется с созна­нием своей немощ­но­сти, гре­хов­но­сти, недо­стой­но­сти.
У цер­ков­ных людей более серьез­ное отно­ше­ние к своему делу: они знают, что за каждое дело будут нести ответ на суде Божием.

свт. Лука (Войно-Ясе­нец­кий):
Вы дума­ете: что будет с доб­рыми людьми, кото­рые зла не делают, даже много добра творят, но Бога не испо­ве­дуют?
Войдут ли они в Цар­ство Небес­ное? Спо­до­бятся ли жизни вечной? О нет, о нет! Это не я говорю, но Сам Хри­стос.
Недо­ста­точно одних добрых дел, надо еще всем серд­цем веро­вать в Гос­пода Иисуса Христа и послав­шего Его Бога Отца, надо омыть свою гре­хов­ную скверну в купели кре­ще­ния, нужно при­ча­щаться Тела и Крови Хри­сто­вых.
Не я говорю, а Сам Хри­стос гово­рил апо­сто­лам Своим пред воз­не­се­нием Своим на небо: Идите по всему миру и про­по­ве­дуйте Еван­ге­лие всей твари. Кто будет веро­вать и кре­ститься, спасен будет; а кто не будет веро­вать, осуж­ден будет (Мк.16:15-16).
Тем, кто веры не имеет, кто не кре­стился, не при­об­щался Тела и Крови Хри­сто­вых, нет доступа в этот град новый Иеру­са­лим, нет жизни вечной, как нет ее и для иудеев, и для мусуль­ман, хоть и много среди них есть людей добрых и весьма достой­ных.
Тогда где же будет им место? На это отве­чает Хри­стос, ска­зав­ший: В доме Отца Моего оби­те­лей много.
Какова же будет участь их? Не знаем, но так как Гос­подь сказал оби­те­лей много, думаем, что и для них най­дется какая-нибудь скром­ная оби­тель в доме Отца Небес­ного. Они не насле­дуют в полной мере Цар­ства Божия, но и не будут мучиться. Они будут в каком-то про­ме­жу­точ­ном состо­я­нии. Какое это состо­я­ние, мы, конечно, не знаем.

***

См. БЛАГО, ЗЛО, НРАВ­СТВЕН­НОЕ БОГО­СЛО­ВИЕ, ЛЮБОВЬ, ДОБ­РО­ДЕ­ТЕЛЬ, ДОБ­РО­ТО­ЛЮ­БИЕ.

Зло — Православная Богословская Энциклопедия

Универсальность зла в мире не нуждается в особых доказательствах: о ней свидетельствует как Св. Писание (см. напр. 1 Иоанн. 5, 19; Иоан. 3, 19; 7, 7; 14, 17; Еккл. 4, 1—3; Сир. 40, 1—9; 41, 12 и др.), так и вся мировая литература и личное сознание каждого человека. Но, соглашаясь в признании факта существования зла, мыслители всех времен и народов далеко несогласны в определении самого понятия о зле и в вопросе об источнике его происхождения. Впрочем, почти все мыслители за исключением пантеистов, материалистов и атеистов сходятся между собою в том, что зло вообще есть нечто противоположное добру, отрицание его. Отсюда понятие зла выясняется определением понятия добра.

Но и здесь мыслители, расходятся между собой. Согласие в том, что добро есть то, что необходимо должно быть или что входит в понятие порядка, а зло то, чего не должно быть, но что в действительности существует, как нарушение порядка, оказывается согласием лишь внешним, формальным, как скоро заходит вопрос: чем мы должны руководствоваться при определении того, что должно быть и что не должно? В ответ представители каждого философского мировоззрения предлагают свои собственные критерии, каждый из которых стоит в непримиримом противоречии с другими. Эвдемонисты указывают на удовольствие, деисты и пантеисты — на целесообразность, Лейбниц — на недостаток добра, утилитаристы — на пользу. Но все эти критерии бессильны отличить добро от зла. Понятия удовольствия и счастья слишком субъективны, а критерий пользы, совпадающий в сущности с критерием целесообразности, так как мы называем полезным то, что соответствует нашим целям, не годится потому, что сама цель может быть злою. Истинным критерием для отличения добра от зла обладают лишь христианские мыслители. Соглашаясь в том, что добро есть должное и зло недолжное, они при определении должного и недолжного руководствуются объективной нормой воли Божией, как она выразилась в естественном и сверхъестественном Откровении. На первой странице Библии под добром разумеется все то, что получает свое бытие от Бога (Быт. 1, 4, 8, 10, 12, 18, 21, 25, 31). Отсюда те действия и те явления, которые гармонируют с этим бытием, развивающимся по пути, предуказанному божественным Промыслом, суть добро; зло, как противоположность долженствующему быть, есть нечто случайное, не субстанциональное, то, чему бы не следовало быть, что несогласно с волею Божией и что не входило, как необходимая часть, в план мироздания. Как отрицание должного порядка бытия, зло проявляется в разрушении, беспорядке, уничтожении бытия — смерти и сообразно двум видам бытия распадается на два вида: 1) на зло физическое, т. е. то, что не должно бы быть в физической природе, что нарушает развитие физического бытия, напр., болезни, землетрясения, и 2) на зло нравственное или моральное, т. е. все то, чего не должно бы быть в области нравственной или духовной жизни, что в этой жизни противоречит воле Божией, одним словом — то, что обыкновенно называется грехом (см. Грех и Грехопадение). Блж. Августин, а за ним Лейбниц указывают еще третий вид зла — зло метафизическое, состоящее в ограниченности конечных существ, в той или другой ее форме. Но здесь нарушается основное требование логики. Логика требует, чтобы существенный родовой признак был присущ и виду. Следовательно, раз зло вообще есть лишение добра, т. е. того, что должно принадлежать известному существу согласно его идее, то и метафизическое зло, как вид зла, могло бы быть злом только тогда, когда отсутствие  известного свойства противоречило бы самой идее существа. Но очевидно, что отсутствие известных совершенств, как следствие их ограниченности, не только не противоречит их идее, а и прямо вытекает из нее, именно как из идеи существ ограниченных. О происхождении зла см. под словами Грех (IV, 767—774) и Грехопадение (IV, 774—181), Оптимизм, Пессимизм и Теодицея.

Литература. Прот. Т. Буткевич, «Зло, его сущность и происхождение», «Bеpa и Разум за 1897 год и отдельно — Харьков 1897». Б. Велтистов, «Грех его происхождение, сущность и следствия»; Д. Введенский, «Ветхозаветное учение о грехе», Сергиев Посад 1901.

* Алексей Арсентьевич Митропольский,
кандидат богословия,
свящ. Знаменской церкви в Спб.

Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 5, стлб. 708. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу «Странник» за 1904 г. Орфография современная.

Восточное Православие — Страдания и проблема зла

Восточно-православные христиане выражают тот же диапазон убеждений о страданиях и проблеме зла, что и большинство других христианских традиций. Восточно-православная традиция интерпретирует историю Адама и Евы в характерной христианской манере, как историю, в которой заветные творения Бога, Адам и Ева, ослушались единой Божьей заповеди, тем самым навязывая свою собственную волю вместо Божьей. В качестве наказания Бог изгнал Адама и Еву из рая, отправив их в мир, где они и их потомки будут страдать от боли, болезней и смерти.В то время как некоторые христианские традиции интерпретируют эту историю буквально, восточное православие интерпретирует ее символически, что означает, что, хотя этого не произошло буквально, она полна религиозной истины. Он описывает состояние человека, особенно наличие барьера между Богом и человечеством.

Восточно-православная вера разделяет западное представление о первородном грехе. С точки зрения православных, все творение, живое и мертвое, видимое и невидимое, взаимосвязано целостно. То, что влияет на одно существо, влияет на всех существ.Следовательно, страдания и смертность, наложенные на Адама и Еву в наказание за их грехи, разделяются всем творением. Однако православная традиция не разделяет августинское представление об изначальной вине. Хотя все творение страдает от последствий первого человеческого греха, ни одно другое создание не виновно в этом грехе. Однако все разделяют наследие падения из рая. Все мы страдаем от болезней и смерти, и все мы подчинены нашей собственной воле и желанию, а не Божьей. Но мы не наследуем вину Адама.Так, например, православная традиция не учит, что некрещеные младенцы будут отправлены в вечный огонь и проклятие.

Восточное православие учит, что нет ничего больше Бога, включая зло. Зло является результатом свободной воли Божьего творения, и злой, сатана, когда-то был добром. Его звали Люцифер, или светоносец, и православная традиция уподобляет его утренней звезде. Но он также противопоставил свою волю воле Бога и оказался во тьме. Православие учит, что сатана не так силен, как Бог.Но особый талант сатаны — это ложь, поэтому он может убедить людей в своей силе, как Бог. Восточное православие очень оптимистично в своих взглядах, учит, что победа добра над злом в Последний День несомненна.

Восточно-православные христиане задаются вопросом, почему Бог вообще допустил существование зла, и приходят к выводу, что это тайна. Их толкование Священных Писаний подтверждает этот вывод. И все же Православие отвергает квиетизм, считая, что настоящая любовь выражается в действии.Перед лицом великого страдания или зла христианин призван на помощь. Подобно Алеше Карамазову в романе Достоевского Братья Карамазовы , мы не ждем объяснения великого зла или оправдания замысла Божьего. Мы призваны соблюдать заповеди любить Бога и ближнего. Зло — это практическая проблема для христианина, который находит способы облегчить страдания и укрепить Божью любовь и доброту в мире.

---

Вопросы для изучения:
1.Что такое первородный грех? Чем православное разграничение первородного греха и первородной вины отличается от других христианских традиций?
2. Кто такой Люцифер? Как он относится к проблеме зла?
3. Как и когда можно победить зло?

Размышляя о добре и зле

Недавние разговоры подняли вопросы о добре и зле, особенно в мире природы. Когда мир заблокирован из-за вируса, легко задаться вопросом о природе вещей.Можно ли назвать вирус «злым»? Это подходящее слово для этого? По правде говоря, в нашей обычной речи мы используем слова очень вольно. Мы говорим «зло» о многих вещах, не задумываясь (или не имея намерения) о том, что на самом деле говорим. Однако это меняется, когда мы пытаемся заниматься теологией. Ибо богословие — это всегда то, что включает слова и часто включает правильное употребление правильного слова для того, что нужно. Традиционно некоторые из самых больших споров касались одной йоты.

Мы не говорим точно в повседневной жизни, и глупо ожидать, что мы должны.Но также полезно время от времени делать паузы, чтобы тщательно обдумать нашу речь и то, что мы имеем в виду. Эта статья — небольшая попытка подробно рассказать о природе добра и зла и о том, как православное богословие говорит о них с максимальной осторожностью. Я также постараюсь с некоторой осторожностью определять свои термины. Поехали.

Отцы, особенно каппадокийцы через Дионисия и Св. Максима Исповедника, принадлежали к школе речи, которая очень старалась отбивать определенные термины, достигая консенсуса в использовании и значении.Все семь Великих советов принадлежат к единому словарному проекту , который со временем выработал рабочий консенсус в отношении терминов и их применения. Некоторые из этих слов являются ключевыми:

Существо
Природа
Сущность
Вещество

Человек
Ипостась

Существование
Существование

Уилл
Энергия

движение
изменение

Этот список можно было бы расширить, но на этом я остановлюсь. Во всем этом есть несколько фундаментальных идей.Прежде всего, это понимание «бытия».

Бытие, как добро и красота, лежит в основе. Все, что существует, кроме Бога, создано из ничего. И все (!), Что создается — это хорошо . Бог не является виновником зла. Таким образом, ничто не может быть названо «злым», если на самом деле равно . И здесь мы должны хорошенько подумать о нашем языке.

При чтении классической теологии «сущность», «ousia» или «субстанция» все относятся к действительному существу чего-то — простой реальности, что — это .Кроме того, слово «природа» или «физис» используется для описания «чего-либо». Таким образом, дерево имеет природу дерева; камень имеет природу камня; ангел имеет природу ангела и т. д. Если мы спросим, ​​какова «природа» дерева, мы ответим «быть тем, чем является дерево». Дерево — это не скала и не ангел. Опять же, это слова, которые описывают «бытие» или «что-то есть».

Термины «личность» и «ипостаси» немного более проблематичны. Ведь ничего просто «есть». Все, что существует, существует определенным образом .Дерево за моим окном — уникальное дерево, а не просто сущность дерева. Это выражает некоторую уникальность того, что существует. Это не только существо (сущность), но и особенное существо ( ипостась ).

Когда мы говорим о людях, «ипостась» или «личность» имеют качество, которое больше, чем простая особенность. В нашем уникальном существовании есть реляционный аспект. Я не являюсь полностью тем, кто я есть, за исключением того, что я также нахожусь в общении с другими (более или менее).

В отношении всех вещей с этим связаны слова «существование» и «существование». Что-то не только имеет «бытие», но и реальное бытие выражается в некоторой поддающейся описанию манере. Мое «существование» включает в себя все, что я делаю, и все способы моей работы. Таким образом, если что-то является «экзистенциальным», то это вопрос основного выражения моего существа таким образом, чтобы его можно было описать и испытать.

Интересны два дополнительных слова: «воля» и «энергия».Интересно, что «воля» в самом прямом смысле слова — это способность и свойство природы (нашей сущности или существа). Это естественное стремление природы быть тем, для чего она создана. Деревья никогда не хотят быть ничем другим. Вирус хочет того, чего хочет вирус (по своей природе). Больше он ничего не делает. Вы можете рассчитывать на это.

Человеческие существа, однако, имеют иное восприятие воли, что является следствием нашей сломленности и отсутствия общения с Богом. У нас есть естественная воля (воля нашей природы), которая всегда стремится к нашей истинной цели, то есть к тому, для чего мы были созданы и для чего мы были созданы.Но есть то, что Св. Максим называл «гномической» волей — своего рода опыт выбора . Эта воля не управляется нашей природой, но имеет своего рода неуправляемую свободу. Обычно, когда мы говорим о «воле», мы имеем в виду эту «гномическую» волю. Сам факт, что он у нас есть, неестественен. Это неестественно и является причиной огромных страданий в нашей жизни. Христианская аскеза в значительной степени занимается исцелением этого нарушения в нашем строении.

Действительно, согласно авторитетному учению св.Максим, Сам Христос не обладал «гномической» волей — отделенной, падшей, избранной путаницей в отношении Своих действий. Он действовал в полной целостности и единстве как человеческое существо (соединенное со Своей Божественной природой). Это может быстро превратиться в очень сложное обсуждение, поэтому я оставлю все как есть. Я скажу, что мы часто говорим о человеческой воле и человеческой свободе, игнорируя это различие и приводя к некоторым очень ложным предположениям о том, что значит быть человеком.

Как бы то ни было, мы видим нечто подобное в действиях и жизни Богородицы.Но это на другой день.

«Энергия» — очень интересное слово. В течение многих лет я представлял его с точки зрения физики, думая, что он описывает некую силу, исходящую от существа. Однако все гораздо проще. «Энергии» — это наши действий, , наши «дела». С Богом Его действия и Его существо едины. Бог есть то, что Он есть, и Он то, что делает. У нас немного больше проблем.

Наши действия часто противоречат нашему существу. Например, все, что мы делаем, что является движением или действием против истинного существования (нашего существа), противоречит тому, кем и чем мы являемся.Убийство — это действие, которое по своей сути является злом. Обратите внимание: зло не «существо», а неправильное использование существа в его злых действиях.

Отцы (особенно каппадокийцы, Дионисий, Максим и т. Д.) Рассматривают творение как добро по своей природе, что также означает утверждение, что оно существует и существует. Но они не видят в творении полноты Добра. Все, что существует, создано для движения к единению и полному участию в Благе (Самом Боге).Создание динамическое, перемещает и меняет . Грех и зло отклоняются от этой динамики. Путь, который описывают отцы, таков: бытие, благополучие, вечное бытие. Быть — это данность. Наша нынешняя жизнь должна быть увеличивающимся приобретением благополучия . Наша конечная цель — полное участие в вечном существе, в самой жизни Бога.

Я считаю очень полезным помнить обо всем этом, когда думаешь о грехе и зле. Православие прочно связывает грех и смерть.Грех — это движение, заблуждение, стремление и направление к небытию. Он отображает как убийство, ложь, обман и т. Д. Все, что уводит нас с пути к Богу. Однако это ложный путь, а не сама вещь. Мы можем сказать, что человек злой, но, если мы будем точны, мы должны сказать, что его действия (энергии) злы. Это были определенные ошибки на Западе, которые заставили некоторых говорить о людях как о полностью развращенных и на самом деле злых — или, по фразе Лютера, о «массе проклятия». Этот неточный язык причинил много вреда.

А как насчет того, что в мире называется «природным злом»? Сюда входят события (землетрясения, наводнения, эпидемии и т. Д.). Что «плохого» в таких вещах? В смещении планетарных плит (землетрясениях) нет ничего изначально «злого». Это то, что делают планеты вроде нашей. Создает континенты, горы и т. Д. Это нормально. Мы используем слово «зло» для описания этих вещей из-за страданий и смерти, которые приходят за ними. Но землетрясения — это не смерть и страдания, и не вирус.

Иногда люди говорят о мире как о «падшем» и продолжают описывать мир как плохой или злой в некотором роде. Термин «падший» не встречается в Священном Писании, и иногда это может быть немного проблематично. Святой Павел говорит о проблемном состоянии творения гораздо более тщательно. Он говорит, что это было сделано «бесполезным». Под этим он имел в виду, что творение (как и люди) подверглось смерти, разложению и разрушению. Это не означает, что само творение есть смерть, распад и разрушение.Эти вещи являются своего рода анти-творением, частью этого стремления к небытию. Но они не являются частью самого естественного порядка. Они его разрушение.

Проблема в смерти , а не в создании. Интересны отношения Христа с творением. Он спокойно спит в лодке во время шторма. Ученики боятся (боятся смерти). Они будят Его. Он обращается к ветрам и морю и говорит: «Мир. Успокойся. Полагаю, после этого Он снова заснул. В ветрах и море не было ничего «злого», хотя они вполне могли потопить лодку и утопить учеников.Христос «укоряет» лихорадку. Он говорит демонам, что делать. Он увядает смоковницу. Во Христе мы видим предвкушение или небольшой проблеск человечества и творения в его правильном порядке. Святой Павел описывает творение как «стенание, как роженица», стремящееся восстановить эти отношения во всей их полноте. Он называет это «славной свободой сынов Божьих».

Св. Дионисий Ареопагит « Божественные имена » содержит очень плотный отрывок обо всем этом в главе 4. Он использует очень интересный глагол для описания зла, заимствованный из более раннего употребления Св.Григорий Нисский. Это слово paryphistimi (παρυφιστημι — своего рода «стоящий рядом»), что по существу приравнивается к существительному παρυποστασις. Это попытка описать «паразитический» характер зла. Он не существует сам по себе, но создан по воле разумных существ.

Имея дело с так называемой «проблемой зла», важно поместить ее прямо в сферу провиденциальной заботы Бога обо всем творении. Смерть и разложение, которым мы подвержены, несомненно, способны привести нас к небытию.Наоборот, они также влекут нас к покаянию, обращению к Богу и жизненному пути. Мы не дуалисты. Битва между добром и злом — это не ровная игровая площадка. Все поле — это арена нашего спасения и достижения единства всего творения с Богом. Даже смерть занимает во всем этом странное место. В Пасху Христову мы слышим отголоски этого места. Христос попирает смерть смертью. То, что является нашим врагом, используется для уничтожения нашего врага.Это высшее утверждение доброй воли Бога, торжествующей во всем.

Да восстанет Бог, да рассеются враги Его. Пусть ненавидящие Его бегут от Его лица!

Проблема зла — Блог

Первый курс, который я взял в колледже, назывался «Философия религии».

Я был первокурсником в Университете штата Юта, я понятия не имел, что я хочу изучать, поэтому, когда я выбрал этот курс, мой мыслительный процесс был прост: мне нравится философия, мне нравится религия, мне, вероятно, понравится это.

Я не помню много подробностей о курсе (профессор однажды привел свою собаку), но я знаю, что это помогло сформировать то, как я сегодня взаимодействую с моей Верой.

Это был мой первый взгляд на проблемы, с которыми я столкнулся бы как православный христианин в реальном мире, имея дело с настоящими сомнениями и борьбой.

В начале программы мы рассмотрели «Проблема зла». Аргумент довольно прост:

1. Бог всем добр, всезнающий и всемогущий.

2. Такой Бог хотел бы предотвратить зло.

3. Зло существует.

4. Следовательно, Бога не существует.

Это был первый раз в моей жизни, когда мне пришлось по-настоящему задуматься о том, что зло существует, и о том, как это влияет на мою веру в Бога.

Мы могли бы говорить о проблеме зла в течение нескольких дней (возможно, однажды мы это сделаем), но прямо сейчас я хотел бы потакать своим желаниям и поговорить о том, что для меня означало представление этой проблемы.

Это означало, что я должен был серьезно начать думать о вещах, о которых никогда не думал раньше.

Это означало, что мне пришлось столкнуться с тем фактом, что мои отношения со Христом и Церковью меняются.

Дни раскрашивания картинок и запоминания библейских фактов в воскресной школе закончились. Теперь мне нужно было начать выяснять, как моя вера вписывается в мою повседневную жизнь. Как (и будет ли) моя Вера формировать мое взаимодействие с окружающим миром.

Как (и собирался ли) я жить Православием изо дня в день.

И что это значило.

Это осознание того, что мне нужно бороться и бороться со своей Верой и ее местом в моей жизни, является огромным. И это то, что мы все рано или поздно должны признать.

Как мне ответить на зло и страдания, которые я вижу в мире? Является ли это доказательством отсутствия Бога или поводом обратиться к Нему с еще большим смирением и доверием?

Говорит ли существование зла о нас и нашей потребности в покаянии больше, чем о том, существует ли Бог или нет?

В тот момент, будучи новеньким первокурсником колледжа, я не был уверен, как будет выглядеть эта борьба.Сейчас я не совсем уверен, но знаю, что задавание этих сложных вопросов — важная часть моего развития как личности и моих отношений с Богом. Тем более, что проблемы нашего общества постоянно бьют мне над головой.

Привет, социальные сети.

Мы, люди, любим думать о вещах как о черном и белом. Мы также склонны встраивать религию в эту бинарную систему, поэтому мы говорим о священном и светском, а также о том, что эти два понятия полностью разделены и несовместимы.

А как надо выбирать то или другое.

Чем больше я размышляю над этими вопросами, тем больше я отвергаю посылку.

Изучение проблемы зла заставило меня принять реальность; в мире происходят плохие вещи. Но вместо того, чтобы потрясти кулаком Богу и спросить: «Почему бы тебе не исправить это?», Я пришел к выводу, что Он дал мне все, что мне нужно, чтобы понять, как справиться с этим самостоятельно. Возможно, самые важные из этих вещей:

Исповедь и покаяние.

Есть отличная история о Г.К. Честерон: журнал предложил авторам ответить на простой вопрос: «Что не так с миром?» Было множество подробных, красноречивых и вдумчивых ответов. Но у Честертона все было просто.

Что не так с миром? Честертон ответил: «Да».

Проблема зла пытается определить, что не так с религией, указывая на то, что не так с миром: мир полон страданий, что не соответствует нашему представлению о Боге.

Но этот вопрос полностью уводит нас от картины. Я часть мира, а это значит, что я часть проблемы.

Когда я узнал больше о православии и укрепился в своей вере, я понял, что любое исследование мировых проблем должно начинаться со меня.

И в этом разница между простой Верой моего детства и зрелой Верой, над которой я работаю сегодня.

Легко указать пальцем на Бога и обвинить Его в голоде в мире.Еще проще пройти мимо голодного и не останавливаться, чтобы помочь.

Легко указать пальцем на Бога и обвинить Его в насилии в мире. Еще легче игнорировать гнев в моем сердце и жестокие слова, которые я использую.

Что хорошего в том, чтобы обвинять Бога в проблемах, которые мы игнорируем? За проблемы, которые мы создали.

За проблемы, частью которых я являюсь.

Я не могу притворяться, что решил проблему зла. Это все еще проблема: верить было бы намного проще в мире, полном солнечного света и радуг.

Но я также не могу претендовать на роль пассивного наблюдателя за мировыми проблемами. Если все, что я делаю, это указываю на существование боли, страдания и зла, тогда я — часть проблемы.

Бог дал мне разум, который я использую, чтобы распознать эту философскую проблему. Он также дал мне глаза, чтобы увидеть лица страдающих, и сердце, которое нужно разбить ради них.

И руки им в помощь.

Я вошел в свой урок философии религии, думая, что он будет сложным и зрелым.Но теперь я понимаю, насколько незрелым было видеть Бога и ближнего как доказательства в качестве доказательства, а не реальных и личных существ; видеть меня скорее наблюдателем мира, чем его частью.

С философской точки зрения я не уверен, что приблизился к решению проблемы зла. Но я понял, что зрелая вера — это живая вера. Это добро и зло гораздо глубже, чем может представить любое логическое доказательство.

И это настоящее Православие — это прожитое Православие.

Чарисса — координатор министерства молодежи в Y2AM.Чарисса выросла в Солт-Лейк-Сити, штат Юта, и изучала политологию в Университете штата Юта. Она любит солнечный свет, горы и снежные конусы. В настоящее время Чарисса живет в Нью-Йорке.

______________

Почему существует зло? — Православная дорога

Одна из величайших причин неверия в Бога — зло; будь то личный опыт, что-то травмирующее, происходящее с другом или любимым человеком, или трагедия, например, когда десятки детей безжалостно убиты психически неуравновешенным человеком из мощной винтовки.Подобные события вызывают эмоциональную реакцию коленного рефлекса. Что-то в нас глубоко обеспокоено.

Хорошо, что это нас беспокоит; это означает, что мы до некоторой степени все еще находимся в контакте с нашим человечеством.

Сущность и энергия

Я начну это, казалось бы, странным образом. Из поколения в поколение в Восточной Православной церкви передавалось учение, которое помогает нам немного больше узнать о Боге и о том, как мы с ним взаимодействуем.Он учит, что в Боге есть Сущность, которая есть чистый Бог. Это Суть, которую разделяют Бог Отец, Сын и Святой Дух. Это часть Бога, о которой мы никогда не узнаем.

Энергия Бога, однако, течет и течет через наш мир. Они не созданы и всегда были частью Бога. Они включают в себя любовь, изящество, величие, красоту, мир, творчество, терпение, внимательность, мягкость, милосердие, доброту, смирение и т. Д. Бог предлагает нам не только разделить эти Энергии, но и стать одним с ним через эти его части с которым мы можем связаться.Православные называют это приглашение к единству с энергиями Бога Теозис .

Что такое зло?

Установив это, мы сможем лучше понять зло.

Зло — это не созданная сила или сущность. По сути, это ничто, потому что это отсутствие или искажение энергий Бога. Самый простой способ думать о зле — это сравнивать его с тьмой, которая не имеет свойств и не может быть измерена или даже создана. Вы можете убрать свет из комнаты, но не можете добавить ей тьмы.Тьма — это не вещь, это слово, которое мы создали, чтобы описать отсутствие чего-то другого (света).

Итак, зло — это не вещь, в нем нет «вещности», у него нет измеримых свойств. Это слово, которое мы, люди, создали, чтобы попытаться описать отсутствие энергий Бога, когда мы чувствуем, что они отсутствуют.

«Филокалия» цитирует св. Диадоха Фотикийского:

Зла не существует по своей природе, и никакой человек не является злом по своей природе, потому что Бог не создал ничего недоброго.Когда в желании своего сердца кто-то замышляет и придает форму тому, чего в действительности не существует, тогда то, чего он желает, начинает существовать. Поэтому нам следует отвлечься от склонности ко злу и сосредоточить его на поминании Бога; ибо добро, существующее от природы, сильнее нашей склонности ко злу. Одно существует, а другое — нет, за исключением случаев, когда мы даем ему существование своими действиями.

Так почему любящий Бог допускает зло?

Если зло — это просто отсутствие или искажение энергий Бога, почему он позволяет им искажать?

Как сказал архиепископ Каллистос Вар в книге «Православный путь »: « Зло — это искажение того, что само по себе хорошо.Зло находится не в самой вещи, а в нашем отношении к ней, то есть в нашей воле. ”

Одним из примеров является власть. Я верю, что власть — это благо от Бога. Однако его часто злоупотребляют и искажают. Лидер предназначен для служения. Но мы видим, насколько извращенной может быть ситуация, когда люди исключают из страха или желания контролировать. Другой пример — наличие ресурсов, достаточных для удовлетворения своих потребностей. Однако упорство и жадность — зло.

Итак, вкратце, ответ на поставленный выше вопрос состоит в том, что Бог создал нас со свободной волей, которая, в свою очередь, позволяет нам искажать и искажать то, что предназначалось для добра.Это, конечно, вызывает другой вопрос:

Почему Бог сотворил нас со свободой воли или почему она не более строгая?

По определению, свобода воли не ограничивает, иначе это не свобода воли. Так что это либо есть, либо нет. Между ними нет ничего среднего.

Причина, по которой Бог дал нам свободу воли, — это любовь. Мы никогда не смогли бы дать или получить настоящую любовь, если бы у нас не было свободной воли. Любовь по своей природе рискованна . Это напоминает мне фильм «Брюс Всемогущий».

На видео выше Брюс разговаривает с «Богом» о своем разочаровании из-за того, что его девушка бросила его. У него есть вся эта сила, но он не может заставить женщину влюбиться в него. А если бы мог, то все равно не было бы любви.

Нам всем дарована свобода воли, и с ее помощью мы совершили самые ужасные зверства, которые наверняка заставили небеса рыдать, и мы совершили самые прекрасные акты любви и жертвоприношения, которые обрадовали человечество и небеса.Любовь рискованна.

Стоило ли?

Некоторым может показаться, что риск не стоил. Слишком много боли, слишком много боли в сердце, слишком много зла. Я могу понять это мнение. Тем не менее, поскольку я испытал глубокую любовь от Бога и других в этой жизни, я могу начать понимать, почему Создатель жизни создал нас по свободной воле.

Я не уверен, что какой-либо хороший или умный аргумент поможет кому-то по-другому взглянуть на то, кто считает, что свобода воли того не стоит.Это то, что мы должны познать всем своим сердцем, и единственный способ сделать это — открыть себя Энергиям Бога, а именно любви и доверию.

Любовь — это то, что мы должны испытать. Это не рациональный аргумент. Итак, я могу только пригласить вас присоединиться ко мне в поисках любви и соединения с Божественными Энергиями. Когда вы уловите проблеск этой связи, я могу заверить вас, что вы все равно увидите все зло в мире. На самом деле, это наверняка огорчит вас еще больше.Но вы начнете испытывать и свидетельствовать любовь таким образом, что это не только позволит вам терпеть боль мира, но и исцелит вас и сделает вас здоровым. В свою очередь, вам может быть дана благодать начать исцелять мир вокруг вас.

См. Мой следующий пост здесь: Как очистить мир от зла ​​

Нравится:

Нравится Загрузка …

Прочие сообщения на Православной дороге

Хорошее, плохое и гармоничное

Хорошее, плохое и гармоничное

Традиционная китайская сказка рассказывает о неудачах и скрытых благословениях в жизни человека по имени Старый Сай.Похоже, у Старого Сай была только одна лошадь, которая однажды убежала. Соседи старика Сая пожалели его, но он только сказал: «Может, это не так уж и плохо». Конечно же, лошадь старого Сая вернулась, прихватив с собой еще одну лошадь. Когда соседи поздравили его, старый мудрый Сай ответил: «Может, это не так уж и хорошо». Позже, когда он ехал на новой лошади, сын Старого Сая упал и сломал ногу, в результате чего стал калекой. И снова, когда соседи пришли посочувствовать ему, Сай сказал: «Может, это не так уж и плохо.Вскоре после этого разразилась война. Из-за своей инвалидности сын Сая избавился от необходимости сражаться. В то время как другие молодые люди в их деревне погибли в бою, сын старого Сая выжил.

Хотя мир может услышать такую ​​историю и прийти к выводу, что нет смысла объявлять что-либо хорошее или плохое, более христианским ответом было бы сказать, что хотя, с одной стороны, Бог указал и то, что хорошо (все Его творение и его правильное использование), а также то, что является злом (неправильное использование Его творения), с другой стороны, никто из нас не может видеть всю картину вещей, как Он.Другими словами, мы видим только несколько частей головоломки, в то время как Он, будучи всеведущим, видит все, что разложено на полу вселенной. Это унизительное осознание, которое должно внушать нам трепет перед совершенным знанием Бога и здоровое недоверие к нашим собственным идеям.

Это здоровое недоверие, однако, очень отличается от популярного отношения, которое мы могли бы назвать моральным агностицизмом, который гласит: «Поскольку мы не можем точно знать, каков будет результат любого действия, то никто не знает, будет ли действие хорошо это или плохо.Другими словами, зная, что воля Бога окутана тайной, мы поднимаем руки и решаем, что то, что мы делаем, не имеет большого значения. Кажется, что этот образ мышления иногда используется для оправдания морального релятивизма: я решаю, что правильно для меня, и вы решаете, что правильно для вас, и никто из нас не может судить о действиях другого. Однако, хотя мы определенно не должны судить о духовном положении другого человека перед Богом, поскольку только Он знает его сердце, на самом деле у нас нет объективной информации о том, является ли действие добрым или злым само по себе.Например, убийство и прелюбодеяние категорически осуждаются Священным Писанием и всей церковной традицией. То есть Тело Христово получило и сохранило откровение воли Божьей относительно этих конкретных вопросов. Народ Божий ни в коем случае не считает убийство или прелюбодеяние добрыми или дозволенными вещами.

Тем не менее, может ли Бог, всемогущий и способный видеть всю реальность сразу, использовать конкретный случай убийства или прелюбодеяния для высшего блага? Безусловно; Он занимается тем, что берет нашу сломанную реальность и трансформирует ее.В качестве примера мы могли бы рассмотреть случай с царем и пророком Давидом. Давид совершил прелюбодеяние с Вирсавией, а затем приказал убить ее мужа. Тем не менее, Бог использовал эти нечестивые действия, чтобы привести Давида к большей глубине покаяния и смирения, чем он знал раньше, и из этих глубин произошел очень любимый церковью Псалом 50 (51): «Помилуй меня, Боже…». В то же время не следует забывать, что именно раскаяние Давида открыло ему возможность снова стать орудием Бога.Искупление ситуации Господом не изменило того факта, что убийство и прелюбодеяние осуждаются. Под «осужденными» мы должны понимать, что на краю обрыва стоит мигающий предупреждающий знак — если мы решим пойти этим путем, мы упадем в пропасть.

Заблуждение, которое делают те, кто слышит о случаях, подобных случаю пророка Давида, и которые приходят к выводу, что наши действия в конечном итоге ни хороши, ни плохи, состоит в том, чтобы смешивать два разных вопроса. Первая проблема связана с нашими намерениями: каждое действие совершается с нашей стороны с хорошими или плохими намерениями.Хотя наши мотивы часто смешаны и могут быть не совсем понятны постороннему, мы, тем не менее, должны каждый момент выбирать, действовать ли в соответствии с любовью, как велит Бог, или против любви. Если мы решаем действовать против любви, мы выбираем грешить, потому что грех — это как раз выбор, который идет против любви — и, в конечном счете, против Бога, Который есть любовь. Вторая проблема, которую не следует путать с первой, связана со всемогуществом Бога. Помимо знания всего, Господь может все сделать. То есть Он может даже собрать осколки нашей жизни после того, как мы сделаем неправильный выбор, и преобразовать их во что-то прекрасное и хорошее.

Но эта великолепная и безграничная творческая сила со стороны Бога никоим образом не снимает с нас ответственности действовать в соответствии с Его волей, поскольку это было открыто нам. Хотя у нас может не быть руководства, которое бы точно говорило нам, что думать, говорить или делать, на самом деле в этом нет необходимости. Если мы воспользуемся богатой сокровищницей воли Божьей, открытой Церкви в Священном Писании, Отцах, житиях Святых и всей церковной традиции, у нас будет довольно хорошее представление о том, что значит действовать в сотрудничество с волей Бога.Кроме того, у нас есть совесть, которая, опираясь на эту традицию, учит нас «ходить в любви». Действуя таким образом, мы подобны музыкантам оркестра, создающим изысканную симфонию с Господом. Хотя Господь, как Божественный дирижер, может работать с музыкантами-отступниками, которые предпочитают игнорировать Его руководство, Он предпочел бы, чтобы мы стали со-музыкантами с Ним. Наш Отец желает, чтобы мы были зрелыми сыновьями и дочерьми, больше не напрягались и не боролись против Его мудрых целей, как в младенчестве, но свободно действовали в гармонии с Ним.Однако, поскольку наше понимание по-прежнему отстает от Его понимания, сохранение этой гармонии иногда будет означать отказ от осуждения Его целей (например, Старый Саи) и всю нашу веру в доброту Его любви и Его милость, «которая пребывает вовек». ”

Сердце в православной духовности

Сердце занимает центральное место в православной духовности.Это по-библейски: если ваше сердце чисто, ваши действия чисты. Если ваше сердце нечисто, то и ваши действия будут нечистыми.

В нашей православной традиции сердце больше ума, а разум находится в сердце; комбинация называется nous. Сердце не отождествляется с физическим сердцем, но считается центром нашего духовного существования.

Бог поселяется в сердце (Галатам 4: 6; Ефесянам 3:17). Христос называет это пребывание в сердце «Царством Божьим», которое не является таким штатом, как Нью-Мексико или Монтана, а скорее может быть понято как правление или правление .Это отглагольное существительное; Другими словами, он не статичен, а полон энергии. Когда Христос говорит: «Царство Божие внутри вас» (Луки 17:21), он имеет в виду, что мы получаем энергию от силы Божьей через Святого Духа. Именно здесь мы познаем «мир Божий, превосходящий всякое разумение» (Филиппийцам 4: 7), о чем Павел также свидетельствует в Послании к Римлянам 5: 5. В сердце мы получаем и благодать Божью, и просвещение нашей жизни (2 Коринфянам 4: 6).

Сердце — это место для наших чувств, нашей воли и нашего мышления.

Наша цель как христиан — объединить эти три человека, чтобы сердце было единым. Грех прерывает этот процесс объединения. Ум может быть убежден в добре, но воля не может следовать из-за накала желания; следовательно, единство сердца нарушено.

Когда приходит беда, она проявляется в форме двоемыслия (это понятие можно найти в Послании Иакова, главы 1 и 4, в частности). Мы разделены в сознании. Иисус использует другую метафору для той же идеи в Евангелии от Матфея 6:22: «Светильник для тела есть око.Поэтому, если у вас хороший глаз (здоровый, единичный), все ваше тело будет наполнено светом ». Мы должны быть единомышленниками и сосредоточенными. Но мы не видим мир правильно, потому что мы слепы. Славянское слово для обозначения этой проблемы — прелесть , заблуждение или, еще лучше, духовная слепота. По иронии судьбы, это слово имеет положительное значение «прекрасный» в смысле «очаровательный».

Из-за динамичной природы нашей жизни и наших сердец, а также из-за того, что мы всегда находимся между добром и злом, светом и тьмой, жизнью и смертью (см. Второзаконие 30:19), лукавый может также поселиться в сердце. .Мы можем заблуждаться; мы можем быть духовно слепыми; мы можем ошибаться! Православная традиция, однако, настаивает на том, что Свет не может быть побежден (см. От Иоанна 1) тьмой, которую приносит ему Зло. Благодаря крещению наши сердца наполняются благодатью Божьей, которую невозможно угаснуть; следовательно, лукавый не может поселиться в сердце, но должен оставаться вне в качестве побуждения (Святой Диадох Фотикский, О духовном знании, Филокалия Том 1). Метафора или нет, это мощный образ, который может утешить нас в темные моменты.

Сердце — вместилище страсти ( пафос) . Как говорит наш Господь: «Из сердца исходят злые помыслы» (Матфея 15:19). Павел пишет: «Принадлежащие Христу Иисусу распяли греховную природу с ее страстями и желаниями» (Галатам 5:24) и продолжает перечислять добродетели жизни в Духе. Но это снова часть динамики жизни. Нет никакой гарантии, что мы останемся в таком состоянии; на самом деле у нас есть все основания посвятить себя духовной войне на всю жизнь.В основе этого лежит борьба за самоконтроль (Галатам 5:23, Ефесянам 4:22 и др.) И за то, что Предание называет apatheia , что означает бесстрастие; это означает, что не означает, что мы становимся апатичными, но что мы смотрим на все вещи, не цепляясь за них. В некотором смысле это связано с тем, что мы используем значок. Наше видение не ограничивается иконой; если да, то мы действительно делаем из иконы идола. Наше видение должно пройти через икону, чтобы увидеть реальность, которую он воплощает.

Здесь мы должны рассмотреть процесс искушения. Отцы филокалии четко обозначили этот процесс. Мы должны научиться распознавать это в своей жизни. В основе процесса лежит logismos (греч.) Мысль, которая потенциально ведет к действию. Сначала есть предложение согрешить . Возникает искушение: будем прожорливыми. Давайте наедаемся едой и вином. Ух ты! Отличная идея! Во-вторых, мы начинаем думать об этом предложении , наслаждаться им, взаимодействовать с ним и останавливаться на нем.В-третьих, мы, , принимаем предпосылку как возможную (чтобы изменить искушение: я могу найти способ совершить прелюбодеяние с этим человеком). В-четвертых, мы, , соглашаемся с предложением (я, , хочу, чтобы прелюбодействовал с этим человеком), и мы становимся его пленниками. Мысль становится привычной, и мы увлекаемся ею . Отцы говорят, что это момент, когда он становится грехом, в соответствии со словом Христа (Матфея 5:28). Нам не нужно выполнять акт.Мы уже переступили черту, и мы должны покаяться и отменить свое согласие с предложением. Мы должны отказаться от логизма с его очарованием. Теперь вернемся к нашему сердцу.

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят», — говорит наш Господь. Первый шаг к очищению сердца — это признание того, что нам нужна сила Бога; мы не можем очиститься. Мы можем только пригласить этот акт Благодати в нашу жизнь. Мы можем обратиться к нему, но мы не можем очиститься.

Итак, второй логический шаг — это молитва.Отцы особенно приглашают нас на Иисусовую молитву. Эта молитва совершается в тишине (греч. hesychia — отсюда и термин исихастская молитва), что восходит к слову Христа в Матфея 6: 5-6. Поскольку эта молитва проникает глубоко в нас, ее также называют мысленной молитвой, то есть молитвой nous , в данном случае это слово означает то прошение, которое охватывает и разум, и сердце (см. От Марка 12:30).

Покаяние ( метанойя ) — следующий шаг.Покаяние буквально означает переосмысление: мы должны войти в глубины своего сердца, чтобы обнаружить все те привычки и искушения, за которые мы цепляемся, которые отделяют нас от Света Бога. Это краткая проповедь, с которой Иисус начинает свое служение, согласно Марка 1:15: «Время исполнилось. Царство Божие близко. Покайтесь и верьте этой хорошей новости ». Размышления о любви Бога побуждают нас к покаянию (Римлянам 2: 4).

Есть возможность возврата. Когда мы молимся на Божественной литургии, «Сияй в наших сердцах, Любящий Учитель, чистым Светом твоего божественного знания и открой наши сердца посланию твоего Евангелия.”

В православной традиции большое внимание уделяется слезам траура по поводу нашего отчуждения от Бога. Это называется пентос по-гречески; это слово является противоположностью acedia , что означает лень или отчаяние. Следовательно, это не слезы отчаяния, а скорее оплакивание потери рая, так сказать, в нашей собственной жизни. Святой Исаак Сирин много писал о даре слез, но он был одним из многих отцов, которые осознавали важность скорби по утрате.

Если мы желаем чистоты сердца, мы должны видеть, что религиозная жизнь церкви имеет центральное значение. Проще говоря, мы не продвигаемся по этому пути в одиночку; мы объединяемся с другими в сообщество, зная, что все мы ищем чистоты сердца. Нам нужны таинства и Слово Божье, чтобы питать нас и давать нам силы. Подвижник включает поста . Это важно, но мы всегда должны помнить, что пост действует как для души, так и для тела. Телесный пост — это только внешнее проявление внутреннего поста.Если только внешний вид, пост ничего не стоит (см. Слово Христа в Матфея 6: 16-17).

Проблема зла — Литература — Ресурсы

Проблема зла

I. Введение

• Было сказано, что проблема зла составляет, возможно, «самый серьезный вызов библейскому христианству» (Рональд Нэш, «Вера и разум»).
• Несомненно, реальность боли, страданий и зла в этом мире — это проблемы, с которыми трудно справиться.
• Как может Бог — которого христиане называют всемогущим и всемогущим — позволить такому злу продолжаться или, если на то пошло, вообще начаться?
• Это особенно острый вопрос для американцев 21 века, чьи жизни вращались на материалистически обусловленном чувстве счастья.
• На следующих страницах, с благодатью Божьей, я обрисую проблему и представлю подробный ответ на нее.

II. Реальность зла

• В Соединенных Штатах каждые 32 человека убивают.4 минуты, насильственное изнасилование каждые 5,5 минут, жертва нападения при отягчающих обстоятельствах каждые 35,3 секунды, жертва угона автомобиля каждые 25,3 секунды и жертва кражи со взломом каждые 14,7 секунды.
• Если предположить, что обсуждение этой темы на молодежном собрании займет у нас один час, к тому времени, когда мы закончим, у нас будет 2 убийства, 11 изнасилований, 102 нападения при отягчающих обстоятельствах, 142 угона автомобилей и 245 краж со взломом. И это только в США !!!
• Несомненно, реальность боли, страданий и зла в этом мире — это проблемы, с которыми трудно справиться.

III. Скала атеизма

• Многие атеисты пытаются превратить существование зла и страдания в аргумент против существования Бога.
• Проблема зла — это проблема примирения существования зла в мире с существованием всемогущего (всемогущего) и Всемогущего (всеблагого) Бога.
• Популярность такого рода аргументов привела к тому, что Ханс Кюнг (1976, с. 432) назвал проблему зла «Скалой атеизма».

IV. Два типа зла

1. Моральное зло, возникающее в результате действий свободных существ:
   • Насилие, ложь, жадность, нечестность
     
2. Природное зло, возникающее в результате естественных процессов:
   • землетрясения, наводнения, голод, инвалидность : слепота, глухота

V. Два аспекта проблемы зла

• Логический / философский аспект
  • Это касается тех, кто оспаривает возможность существования Бога, допускающего такое зло.
  • При решении этой задачи мы должны использовать инструменты разума и доказательства, чтобы «дать повод для нашей надежды» (1 Пет. 3:15).
    
• Эмоциональный / духовный аспект
  • Это касается верующего, чья вера в Бога проверена испытаниями.
  • При ответе на этот вызов мы должны апеллировать к истине, открытой Богом в Священных Писаниях.

VI. Логический вызов

• Дэвид Юм, философ 18 века, сформулировал проблему следующим образом:
  • Предпосылка 1: Всеблагой Бог желал бы уничтожить зло
  • Предпосылка 2: Всемогущий Бог был бы способен отменить зло
  • Предпосылка 3: Зло существует
  • Заключение: Следовательно, всеблагой, всемогущий Бог не может существовать.
    
• Различные формулировки
  • Предпосылка 1: Бог является автором всего.
  • Предпосылка 2: Зло — это нечто
  • Заключение: Следовательно, Бог — автор зла.
    
• В общем, «проблема» возникает из предположения, что совершенно добрый Бог не позволит злу существовать в мире. Он должен создать мир, свободный от зла, в соответствии со своим совершенством.
• Поскольку зло и страдание заметно присутствуют, создается впечатление, что Бог либо задумал это таким образом, и поэтому он не совсем добрый; или ему не хватает силы, чтобы устроить мир, свободный от боли и страданий.

VII. Ответы на вызов (Теодицеи)

Теодицея:

Раздел теологии, защищающий Божью доброту и справедливость перед лицом существования зла.

1. Природа зла Теодицея (св. Августин)
   • Св. Августин понял, что решение связано с вопросом: что есть зло? Приведенный выше аргумент зависит от идеи, что зло — это вещь (2-я посылка).
   • Но что, если зло в этом смысле не «вещь»? Тогда зло не нужно было творить.Согласно Св. Августину, зло не имеет положительной природы; но потеря добра получила название «зло».
   • Зла не существует: это не вещь и не существует. Зло — это недостаток бытия, а значит, и недостаток добра.
   • Поскольку Бог создал все, и все, что создал Бог, было хорошо. Зло становится лишением добра. Так же, как холод — это отсутствие тепла, а тень — не более чем «дыра» в свете, а зло — это дыра в добре.
   • Августин заметил, что нельзя выбрать зло, потому что нет ничего плохого, что можно было бы выбрать.От добра можно только отвернуться.
   • Ибо, когда воля оставляет волю Божью и обращается к тому, что ниже, она становится злом не потому, что это зло, к которому она обращается, но потому, что нечестиво само обращение. Таким образом, зло — это сам акт выбора меньшего блага.
     
2. Теодицея Свободная Воля (Св. Августин)
   • Человек должен признать, что для того, чтобы Бог создал существ, способных поддерживать отношения с Ним, они должны быть существами, способными свободно любить Его и следовать его воле. без принуждения.
   • Любовь, поклонение и послушание на любых других основаниях были бы вовсе не любовью, поклонением или послушанием, а просто согласием. Кроме того, существа, которые могут любить Бога, также должны иметь право игнорировать Его.
   • Он не может дать этим существам свободу творить зло и в то же время помешать им делать это. А когда существа действуют вопреки воле Бога, конечным результатом являются зло и страдания.
   • Грех Адама и Евы («Первородный грех») привел к развращению нашей моральной природы, вызвав утрату внутренней гармонии между разумом и страстями.Способность не грешить сменилась неспособностью не грешить.
     
3. Великая добрая Теодицея (св. Ириней)
   • Св. Ириней утверждает, что Бог допустил зло для того, чтобы принести большее благо, которое, согласно Его бесконечной мудрости, не могло произойти без существования. зла.
   • То, что кажется злом, кажется таким только из-за ограниченного контекста или перспективы. Если рассматривать в целом, то, что кажется злом, в конечном итоге способствует большему благу.
   • Например, некоторые добродетели не могут существовать без зла: мужество, милосердие, прощение, терпение, утешение, героизм, настойчивость, верность, самообладание, долготерпение, покорность и послушание и т. Д.
     
4. Другая «логическая» защита
   • В логической проблеме зла есть 2 скрытых допущения.
     • Первое предположение состоит в том, что если Бог всемогущ, Он может создать любой мир, какой пожелает; а именно, мир без зла, боли и страданий.
     • Второе предположение состоит в том, что если Бог добрый и любящий, то Он предпочел бы мир без зла.
       
   • Хорошая причина для отклонения первого предположения состоит в том, что всемогущество Бога не означает, что Он имеет власть вызывать логические противоречия.
     • Он не мог создать круглый квадрат или
     • Соответственно, Бог не может «лгать» (Титу 1: 2)
       
   • К.С. Льюис пишет в «Проблеме боли»
     • «Если вы решите сказать« Бог » может дать существу свободную волю и в то же время лишить его свободы воли, «вам не удалось ничего сказать о Боге: бессмысленные словосочетания не обретают внезапно значение просто потому, что мы добавляем к ним два других слова» Бог может .»

VIII. Стоит ли оно того?

• Только Бог мог когда-либо знать ответ на этот вопрос … Мы с вами не могли знать этого, потому что наша перспектива слишком ограничена.
• Мы должны однако верьте, что Бог думает, что оно того стоило, иначе, согласно Его высшей мудрости, не допустил бы этого.
• Наш Господь Иисус Христос заплатил огромную цену (1 Кор. 6:20). проявлял Свою жертвенную любовь, если только не было чем жертвовать.

IX. Ошибочная перспектива

• Мы думаем, что жизнь — это доставлять нам удовольствие и делать нас счастливыми. Эта точка зрения очень распространена в США. Наше личное счастье, удовольствие и удовольствие — самые важные вещи в жизни.
• Следовательно, если этого не происходит, значит, Бог либо покинул нас, либо не существовал, либо был злым за то, что допустил такое.
• Конечно, есть аспекты удовольствия, но основная причина, по которой мы были созданы, заключалась не в том, чтобы мы могли веселиться и наслаждаться жизнью.
• Божья цель сотворить нас состояла в том, чтобы развить нас в определенные типы людей, способных провести с Ним вечность. Он делает это, подчиняя нас Своему образу, помогая нам расти в процессе жизни в падшем мире.
• Вы знаете, что за человек думает так? Ребенок. Ребенок видит, чего хочет, и идет за этим, а если это останавливает, он поднимает шум.
• К сожалению, мы создали общество, которое во многом похоже на группу взрослых двухлетних детей, взрослых, которые верят, что их божественное право — испытывать все удовольствия, которые они могут испытать, никогда не сталкиваться с ними. трудности, любые боли, любые страдания.А если они это сделают, то Бог должен быть жестоким Богом.
• Какая альтернатива? Если вы сделаете вывод, что Бога нет из-за существования зла, тогда нет никакой возможности когда-либо искупить это зло во благо.

X. Что насчет естественного зла

• Важно осознавать, что мы живем в падшем мире и подвержены стихийным бедствиям, которые не произошли бы, если бы человек не решил восстать против Бога.
• Даже в этом случае трудно представить, как мы могли бы действовать как свободные существа в мире, сильно отличающемся от нашего собственного — мире, в котором последовательные естественные процессы позволяют нам с некоторой уверенностью предсказывать последствия нашего выбора и действий.
• Грех в результате нашей свободной воли оставил мир в рабстве разложения (Рим. 8:21).

XI. Цель зла (эмоциональный / духовный аспект)

XII. Проблема зла в свете искупительных страданий Христа

• Страданиями в Его человеческой природе, которыми было искуплено человечество, Христос дал всем нам, страдающим искупительной силой, когда мы были приняты как союз с Его страстями.
• Осуществляя Искупление через страдания, Христос поднял человеческие страдания до уровня Искупления.Таким образом, каждый человек в своих страданиях может также стать соучастником искупительных страданий Христа.
• Все чудеса, упомянутые в Священных Писаниях, исцеление хромых, слепых, глухих, прокаженных и т. Д., Были изменениями на чисто естественном уровне; то есть дар, данный в каждом чуде, был некоторой выгодой естественного порядка.
• Но когда Бог трансформирует человеческое страдание, придавая ему сверхъестественную ценность, сверхъестественную силу, которая является гораздо большим даром, гораздо большим чудом.
• Но этот дар так мало ценится, потому что он известен только в свете веры.Сколько возможностей для духовного роста и помощи другим теряется, жаловавшись на кресты жизни?

XIII. Заключение

• Нам трудно понять, почему Бог позволяет некоторым вещам происходить. Но просто потому, что нам трудно представить, по каким причинам Бог мог их допустить, не означает, что таких причин не существует.
• Вполне возможно, что такие причины находятся не только за пределами наших нынешних знаний, но и за пределами нашей нынешней способности понять.
• Ребенок не всегда понимает причины, лежащие в основе всего, что его отец позволяет или не позволяет ему делать. Для нас было бы нереалистично ожидать понимания всех причин, по которым Бог допускает все, что Он делает.
• Бог не хочет, чтобы кто-то страдал ради самого страдания. Скорее, это плод, принесенный этим страданием в горниле скорби, которое одновременно возвеличивает славу Божью и еще больше формирует душу верующего на вечность.
• В заключение, Бог не является ни создателем зла, ни его беспомощной жертвой. Скорее, именно из-за Своей добродетели Он решает какое-то время сосуществовать со злом.

Слава Богу во веки веков.

.