Речь внутренняя речь это: works.doklad.ru — Учебные материалы — inakhan.ru

Содержание

Урок 1. наша речь: говорим – слышим, читаем – пишем — Русский язык — 3 класс

Название предмета: Русский язык

Класс: Третий класс

Номер урока: № 1

Раздел: Язык и речь (Наша речь и наш язык)

Тема: Виды речи

Перечень вопросов, рассматриваемых в теме:

Устная речь – это речь, произносимая непосредственно в процессе говорения. Письменная речь – это речь, передаваемая с помощью письма (букв, слов). Внутренняя речь – это речь про себя, которой мы пользуемся, когда думаем, размышляем, не произнося мысли вслух, когда читаем «про себя».

Тезаурус (перечень терминов и понятий, введённых на данном уроке): речь, устная речь, письменная речь, внутренняя речь.

Список литературы:

Канакина В. П., Горецкий В. Г. Русский язык. Учебник. 3 класс. В 2 ч. Ч. 1. – М.: Просвещение, 2018. – С. 5–7.

Канакина В. П. Русский язык. Рабочая тетрадь. 3 класс. В 2 ч. Ч.

1. – М.: Просвещение, 2018. – С. 3.

Канакина В.П. Русский язык. Раздаточный материал. 3 класс. – М.: Просвещение, 2019. – С. 3–4.

Канакина В. П. и др. Русский язык. 3 класс. Электронное приложение. – М.: Просвещение, 2011.

Открытые электронные ресурсы по теме урока (при наличии):

http://resh.edu.ru

www.prosv.ru

Теоретический материал для самостоятельного изучения.

Рассмотрите рисунки. Что на них изображено?

На первом рисунке изображено, как мальчик разговаривает по телефону, на втором рисунке – как девочка читает книгу, на третьем рисунке — девочка задумалась, или о чём – то мечтает. Все эти рисунки иллюстрируют разные виды речи: устную, письменную, внутреннюю. Первый рисунок изображает устную речь. Второй рисунок – письменную речь, внутреннюю речь. Третий рисунок – внутреннюю речь. Вспомним, что такое устная, письменная, внутренняя речь. Устная речь – это речь, произносимая непосредственно в процессе говорения.

Письменная речь – это речь, передаваемая с помощью письма (букв, слов). Внутренняя речь – это речь про себя, которой мы пользуемся, когда думаем, размышляем, не произнося мысли вслух, когда читаем «про себя». Приведем примеры устной речи: например, дети читают вслух; взрослые разговаривают между собой; мальчики спорят; слушают диалог с помощью телевизора, представленный средствами мультипликации или кинофильма; девочки обсуждают просмотренный фильм и т.д. Приведем примеры письменной речи: например, книга, журнал, газета; записка, объявление, заявление и т.д. Приведем пример внутренней речи: например, размышление «не вслух»; чтение «про себя» Люди разных профессий используют разные виды речи. Почтальон: читает адреса, по которым надо отнести письма; размышляет, кому надо письма отнести; разговаривает с получателями писем. Учитель: объясняет ученикам, читает книги, обдумывает, как подготовить урок. Доктор: разговаривает с пациентами, выписывает рецепты, обдумывает, как лечить больных.

Разбор типового тренировочного задания

ТВ – 1. Базовый уровень сложности.

Тип – ребус-соответствие.

Текст вопроса

Установите соответствие между понятием и соответствующей иллюстрацией.

УСТНАЯ РЕЧЬ
ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ
ВНУТРЕННЯЯ РЕЧЬ

Правильный ответ.

УСТНАЯ РЕЧЬ

ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ

ВНУТРЕННЯЯ РЕЧЬ

Алгоритм выполнения задания:

Прочитайте задание.
Определите опорные слова задания.
Расскажите, как вы будете выполнять задание.
Проверьте, правильно ли рассказали.
Прочитайте понятия в левом столбике таблицы, объясните смысл понятий.
Рассмотрите рисунки, объясните, что на них изображено.
Определите, какой вид речи иллюстрируют рисунки.
Соотнести понятия и иллюстрацию. Провести стрелки.
Проверьте.
Разбор типового тренировочного задания

ТВ – 4. Базовый уровень сложности.

Тип – ребус-соответствие.

Текст вопроса

Укажите, какие иллюстрации отражают устную речь.

№ 1. № 2. № 3 № 4.

Правильный ответ

Иллюстрации под № 2, 4.

Алгоритм выполнения задания:

Прочитайте задание.
Определите опорные слова задания.
Расскажите, как вы будете выполнять задание.
Проверьте, правильно ли рассказали.
Вспомните, что такое устная речь.
Рассмотрите рисунки. Определите, на каком из них представлена устная речь.
Укажите номера.
Проверьте правильность выполнения задания: № 2, № 4.

Внутренняя речь

Вну́тренняя речь —

1) планирование и контроль «в уме» речевых действий.

В этом смысле В. р. близка мышлению и может рассматриваться как одна из форм его реализации. 2) Внутреннее проговаривание — беззвучная речь «про себя», выполняющая те же функции планирования и контроля и возникающая в определённых ситуациях деятельности (особенно при затруднениях в принятии решений, в условиях помех и т. п.). Советским психологом А. Н. Соколовым были обнаружены скрытые артикуляции — мелкие моторные движения — в процессе В. р. 3) Один из этапов внутреннего программирования как фазы порождения речевого высказывания (то же, что планирование, замысел). Этот вид В. р. соотносится прежде всего с общением, тогда как первые два — с мышлением. Теория фазовой структуры речевого акта была выдвинута советским психологом Л. С. Выготским (1932) и получила развитие в советской психолингвистике (работы А. А. Леонтьева и др.). Согласно этой теории, порождение речи состоит из последовательно сменяющих друг друга этапов: интенции, мотива, внутреннего программирования и реализации.

В. р. является средством представления семантической схемы высказывания.

В. р. как внутреннее проговаривание отличается от остальных видов В. р. по используемым средствам. При внутреннем проговаривании используется естественный язык, в других видах В. р. — определённым образом организованная система предметных значений, независимых от конкретного национального языка (универсально-предметный код — по И. Н. Горелову, семантический язык — по Ю. Д. Апресяну, код образов и схем — по Н. И. Жинкину).

Все 3 вида В. р. в онтогенезе являются результатом интериоризации внешней речи (через ступень так называемой эгоцентрической речи — по Выготскому).

Жинкин Н. И., О кодовых переходах во внутренней речи, «Вопросы языкознания», 1964, № 6;
Соколов А. Н., Внутренняя речь и мышление, М., 1968;
Леонтьев А. А., Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания, М., 1969;

Горелов И. Н., Невербальные компоненты коммуникации, М., 1980;
Выготский Л. С. Мышление и речь, Собр. соч., т. 2, М., 1982.

А. А. Леонтьев, А. М. Шахнарович.

Внутренняя речь: размытая грань между патологией и нормой

В 1913 году Карл Ясперс напишет в «Общей психопатологии»: «…психопатологи занимаются обширным материалом, для которого психологией пока не описано «нормальных» соответствий». Немногое можно добавить к этой фразе сегодня: иногда психиатрия и психология будто не замечают друг друга, сталкиваясь на одной территории. Один из сложных вопросов, который интересует и психиатров, и психологов – внутренняя речь (ВР), практически ежеминутное явление нашей жизни, над которым мы не привыкли задумываться. Но при попытке его описать оно начинает выглядеть странным и чуждым: как назвать то, что происходит в нашей голове? Внутренний голос? Я им говорю – сам с собой? Или я его слышу? А если я представляю беседу с кем-то, значит, у меня в голове – чужой голос? На ум неизбежно приходят обороты, в которых описывают искаженное, расстроенное мышление психиатрических пациентов; но если они уместны для всех, в чем тогда «расстройство»? Попробуем разобраться, что психологам удалось выяснить о норме и как она превращается в патологию.

Такую очевидную для всех вещь, как внутренняя речь, нужно еще постараться увидеть. По справедливости она считается трудным для исследования предметом из-за крайней вариабельности и субъективности, внешнему наблюдателю внутренняя речь практически недоступна. За одним исключением: так называемая private speech, то, что Жан Пиаже называл «эгоцентрической речью» у детей. Многие люди говорят, находясь в одиночестве, и это часто настораживает окружающих, но для специалистов никогда не считалось патологическим признаком само по себе [1]. На самом деле «мысли вслух» выполняют регуляторную функцию: помогают справиться с эмоциями [2] и выполнять сложные задания [3]. Причем, чем задание труднее, тем больше человек склонен проговаривать свои действия вслух: в этот момент внутренняя речь как бы становится внешней, поэтому считается, что private speech имеет непосредственное отношение к ВР и называется иногда одной из ее форм.

Интуитивное решение проблемы — самоотчеты, в которых люди описывали бы свою внутреннюю речь. Разные исследования пытались использовать дневники и структурированные интервью, но один из наиболее разработанных на сегодня инструментов — VISQ (Varieties of Inner Speech Questionnaire), которым уже многие годы занимается команда психологов под руководством Alderson-Day [4]. Последняя версия состоит из 35 вопросов, которые выявляют следующие, вполне узнаваемые по личному опыту характеристики ВР:

– диалоговый или монологовый характер, «участие» других людей во внутреннем диалоге

– связь с мотивацией, оценочной деятельностью и самооценкой

– конденсация ВР — тенденция в процессе сокращать предложения, опускать окончания, приближаясь к максимально быстрой передаче смысла

– буквальное и метафорическое использование языка

– особенности восприятия собственных мыслей, тенденция обращаться к себе, «говорить о себе» (в 1, 2 или 3 лице)

Кроме ретроспективных самоотчетов, в которых испытуемого просят охарактеризовать свою ВР в целом, есть методы, которые предполагают отчет о сиюминутном опыте. Участнику эксперимента предлагают в лабораторных или в естественных условиях носить устройство, которое издает сигналы (например, звуковые), и описывать свои ощущения в момент сигнала [5].

И у ретроспективного, и у «сиюминутного» описания множество методологических ограничений; основной их смысл в том, что большинство людей непривычны к саморефлексии, далеки от терминологической точности (например, называют одним словом совершенно разные переживания), сталкиваются с непреодолимыми трудностями, пытаясь определить, в какой момент и в какой последовательности появились те или иные мысли, и в целом серьезно предубеждены относительно собственного мыслительного процесса [6]. Точно так же, как и ученые относительно собственных теорий: сопровождая эксперименты многочисленными инструкциями и консультациями, да и просто формулируя вопросы, они неизбежно вкладывают в них свое понимание проблемы. Оставляет желать лучшего и качество исследований; вот цитата одного из признанных феноменологов по проблеме ВР:

…our studies have never been designed to study subjects who were a representative sample of some larger population (мы никогда и не пытались подобрать репрезентативную по отношению к более крупной популяции выборку).

Немного более объективным исследование ВР помогают сделать эксперименты, где ученые пытаются «нарушить» ход ВР и посмотреть, как это скажется на выполнении разных задач. Типичный пример такого эксперимента — двойное задание. Испытуемому предлагают задачу, которую нужно решить «про себя», возможно, с использованием внутренней речи, но в то же время просят, например, произносить определенный звук. Такая постановка эксперимента учитывает уже известный нам факт, что задания выполняются легче, когда мы их проговариваем, потому что внутренняя речь содержит «зачатки» внешней, и легко в нее превращается благодаря связи с артикуляторной системой. Таким образом, если выполнение задания ухудшается при подавлении артикуляции, мы можем считать, что «поймали» внутреннюю речь [7]. Можно обойтись и без второго задания, если есть возможность провести электромиографию: когда человек «готов» заговорить, у него напрягаются мышцы, вовлеченные в артикуляцию, даже если в итоге он этого не сделает [8].

Кроме того, задания с вовлечением ВР можно сопроводить разными видами нейровизуализации и энцефалографии [9], но они сталкиваются с теми же проблемами, что и самоотчеты. Трудно понять, к каким процессам относится зафиксированная деятельность мозга: чтению задания, выполнению его или реакции на звуковой сигнал.

Не существует единого определения внутренней речи, которое позволяло бы охватить все ее проявления. Разговор с другом, в котором нужно было ответить по-другому, чтение книги про себя и процесс выбора между мороженым и пирожным отличает заведомо большее количество характеристик, чем на данный момент введено в научный обиход. Пытаясь классифицировать ВР, ученые скорее выделяют признаки, которые проще описать и привязать к результатам исследований в смежных областях (в психиатрии и в нейропсихологии). Тем не менее, о том, какой бывает ВР у разных людей и даже у одного человека, удалось выяснить следующее:

1) Развернутая и сокращенная ВР [10]

Развернутая внутренняя речь больше похожа на внешнюю, носит больше характеристик «настоящего» текста, и мы легче представляем, как она звучит: например, «видим» рифму, читая стихотворение. Ее касается та же закономерность, что и эгоцентрической речи: в состоянии психоэмоционального напряжения и при решении сложной задачи человек склонен переходить от конденсированной ВР к развернутой [11].

Сокращенную или «конденсированную» ВР Выготский в своих классических трудах назвал «мышлением в чистых значениях» [12]: она лишена большинства характеристик устной речи, за счет чего становится менее «четкой», но более «быстрой». Здесь возникают сомнения, нужна ли вообще для мышления речь. В философии этот вопрос всегда проблематизировался, в то время как естественная наука безоговорочно принимала, что речь, язык и основанное на них мышление — ключевое отличие человека от животных. Эту уверенность иллюстрирует известный фрагмент из Энгельса, где он высмеивает «идеализм» Дюринга:

Процитируем лишь следующее: «Кто способен мыслить только при посредстве речи, тот ещё не испытал, что значит отвлечённое и подлинное мышление». Если так,то животные оказываются самыми отвлечёнными и подлинными мыслителями, так как их мышление никогда не затемняется назойливым вмешательством речи [13].

Сейчас мы гораздо больше знаем о поведении животных и уже не можем безапелляционно заявить, что они неспособны к формированию понятий, планированию деятельности и усвоению символов [14].

Некоторые феноменологи настаивают на признании феномена «несимволизированного мышления», когда некая идея реализуется непосредственно, без участия слов: например, человек замечает на улице знакомого и думает, подойдет ли он поздороваться [15]. Для этого «вопроса» или «ожидания» внутренние рассуждения не нужны, легко себе представить, что это делают животные.

Скорее было бы правильно представить формы ВР от развернутой до «чистого мышления» как континуум, спектр: описаны, например, ВР с частичным пропуском слов, с бессмысленными словами, или вообще без слов, но с сохранением ощущения ВР, в виде, например, внутреннего ритма речи [16]. Поэтому разногласия Энгельса и Дьюринга могут быть не так уж принципиальны, возможно, у них всего лишь отличается субъективный опыт внутренней речи.

2) Активная и пассивная ВР, вербальное воображение [16]

На таком же континууме, по всей видимости, располагаются разные виды ВР в зависимости от того, насколько пассивно они переживаются. Точно так же, как пользователей соцсетей время от времени завораживают вопросом: «Голос, которым вы думаете — мужской или женский?», не каждый может сходу ответить, слышит он свой внутренний голос или говорит им.

Наиболее распространено среди респондентов ощущение, что ВР — активный феномен, то есть они полностью сами ее контролируют. Но нередко встречается и разновидность опыта, при которой ВР как будто случается сама по себе, «приходит в голову», хотя человек и признает себя единственным возможным ее источником. Еще один вариант — inner hearing, когда человек «слышит» внутреннюю речь, воспринимает ее пассивно, как будто в голове прокручивается собственный или чужой голос. При этом ощущение звучания этого голоса может отсутствовать или быть так же выражено, как для активной ВР. Точно так же респондент называет себя самого, свое собственное мышление единственным возможным источником такого опыта, то есть при всех настораживающих оборотах в описании inner hearing не является отчетливым феноменом воздействия или пассивности при шизофрении. Тем не менее, в исследованиях его оценили как достаточно редкий [15] и настораживающий [7] феномен. Делаются предположения, что склонность к опыту по типу inner hearing может предрасполагать к вербальному галлюцинозу [7]. Но и здесь мы еще не переходим в область психиатрии: небольшой процент населения имеет субклинический вербальный галлюциноз стационарного течения и при этом не нуждается в помощи [16]. То есть следует признать существование ситуации, когда особенности нервной организации и/или субъективного восприятия ВР подходят под определение галлюциноза, но не критерии психического расстройства.

В качестве примера inner hearing Hurlburt [17] приводит знакомую многим ситуацию, когда в голове «заедает» знакомая песня: ее звуковые характеристики отчетливо вспоминаются, но при этом не ощущаются, как звук; нельзя сказать, что тот, у кого в голове «заела» песня, сам ее поет — поет ее исполнитель. Это описание вызывает уже другие ассоциации: часто такую форму принимает то, что психиатр мог бы назвать обсессивным, а психотерапевт — интрузивным, но редкие работы комментируют это феноменологическое сходство.

Еще одна форма, которой может объясняться появление фрагментов ВР, содержание которых менее контролируемо, чем обычно — так называемое вербальное воспоминание и вербальное воображение. Многие свойства, выявленные в психологические экспериментах, роднят вербальное воображение с понятием ВР: оно также поддается интерференции в опытах с двойным заданием и задействует те же нейроанатомические области [18]. В связи с этим выдвигается гипотеза, что по своему происхождению и сути ВР и есть вербальное воображение [19], но и против нее есть много аргументов: например, содержание и функции ВР.

3) О ком, для чего и сколько

Общепринято мнение, что ВР занимает нас практически постоянно, но при попытках измерить ее частоту вышеописанным методом с отчетами «по сигналу» выяснилось, что есть люди, которые ни разу за весь день не зарегистрировали у себя ВР при подаче сигнала, и частоту их ВР оценили в 0%; были и те, у кого частота ВР составила 100% [17]. Медианная ВР составила всего лишь около 20% [20].

Что касается содержания внутренней речи, в исследовании на выборке студентов получили вполне предсказуемые результаты. В основном респонденты думали о самих себе – близкие люди, друзья и коллеги занимали в их сознании существенно меньшее место. Среди тем доминировали собственное эмоциональное состояние и текущая ситуация, а среди функций ВР на первый план вышли планирование, запоминание информации, самомотивация и принятие решений [21].

Две принципиальных точки зрения на происхождение ВР были сформулированы еще в середине прошлого века, и все нынешние теоретические построения базируются на них. Основатель бихевиоризма Д.Б. Уотсон полагал, что наша деятельность немногим отличается от деятельности животных, построенной на условных рефлексах. Двигательным актом является не только речь, но и пресловутое мышление — именно он впервые предположил, что во время ВР отмечается напряжение гортанных мышц. Обнаружил он и много других свидетельств тому, что ВР сопровождается двигательной активностью, близкой к артикуляции: шепотом, мычанием, шевелением губами. На этом основании он сделал вывод, что наша «внутренняя» активность — всего лишь редуцированная внешняя, ее отличие состоит только в уменьшении выраженности собственно двигательного ответа [7,12].

Более популярной стала теория советского психолога Л.С. Выготского, которую продолжают разрабатывать и в наше время [7,12]. Он предположил, что при формировании у ребенка ВР происходит интернализация его опыта коммуникации со взрослыми. Частично он поддержал мнение Уотсона, но считал, что при интернализации речь подвергается значительным изменениям:

сокращению синтаксиса
лексической агглютинации, когда про себя мы пользуемся гибридными словами для сложносоставных понятий
над «конвенциональным» значением слова преобладает «личное», основанное на персональном опыте и не всегда понятное окружающим
насыщение лексических единиц смыслом, когда, также в связи с персональным опытом они приобретают более широкое значение, чем в общем употреблении, во внешней речи.

Интересно отметить, что появление этих признаков во внешней речи (гибридные слова — неологизмы, ориентация на непонятные собеседнику смыслы слова, имеющие личное значение) в классической патопсихологии указывает на расстройства мышления по шизофреническому типу [23].

Говоря о становлении ВР у ребенка, стоит также упомянуть концепцию Theory of Mind (ToM), или «модели чужого сознания» – способность приписывать другим, как и себе, широкий спектр состояний сознания (относящихся к познанию и мотивации), а также способность на основе этого представления о состоянии других понимать смысл их действий и пробовать их прогнозировать [24]. Предполагают, что ToM в том виде, в котором она существует у взрослых, является результатом взаимодействия двух функциональных систем: ранних форм распознавания намерений другого и постепенно формирующейся речи [25]. Функциональная организация, свойственная для ТоМ и для речи у детей, с возрастом претерпевает значительные изменения: общих структур становится гораздо больше [26]. То есть речь идет о взаимном влиянии, и становление ВР находится под воздействием функции ТоМ, ТоМ как бы оказывается включена во внутреннюю речь, переплетена с ней [7].

С точки зрения нейропсихологии, ВР базируется на ряде процессов [7]

функциональная сеть, обеспечивающая возможность речи в целом. Сюда входит связь с двигательной корой (в форме субвокальной артикуляции, напряжения гортанных мышц, вплоть до бормотания и шевеления губами) и «ожидание обратной связи» – вигильность сенсорных систем, которые при внешней речи призваны контролировать, правильно ли выполнен запланированный речевой акт (проприоцепция от артикуляторных мышц [27], слуховое восприятие собственной речи [28]).
лексическая память, предоставляющая процессу ВР «чистые значения», и фонетическая память, необходимая для их развертывания до формы, напоминающей собственную или чужую речь;
долговременная память, из которой мы извлекаем предмет для размышлений, и кратковременная память, в которой мы удерживаем для запоминания только что сказанное и прочитанное;
системы ToM и так называемой социальной когниции — способности оценить, в каких отношениях человек находится с другими членами социума, и строить поведение в обществе на основании этих оценок.

По отдельности все эти процессы достаточно активно изучаются методами нейровизуализации, но исследований, которые подходили бы к вопросу, используя именно оптику ВР, пока недостаточно.

Самый известный нейровизуализационный феномен, который, по всей видимости, имеет отношение к ВР — default mode network, сеть пассивного режима работы мозга, то есть система нейронов, активных в состоянии пассивного бодрствования. Феноменологически этому состоянию соответствует так называемое mind wandering: состояние рассеянности внимания, «сны наяву». Исследования по-разному оценивают вербальную составляющую mind wandering, по всей видимости, большую часть времени занимает при этом зрительное воображение, а на ВР приходится всего лишь около 30% [29]. Разные исследователи обнаруживают в сети пассивного режима работы области, активность которых связана с ТоМ и такими компонентами речи, как, например, семантическая память.

Что касается работ, посвященных непосредственно нейровизуализации ВР, их основная идея — крайняя схожесть нервной организации ВР с таковой для обычной, «внешней» речи [9], однако есть и различия, представляющие интерес. Задействованными в ВР оказываются области, необходимые для продукции и восприятия речи, такие как нижняя лобная извилина, дополнительная моторная область, верхняя и средняя височная извилины. Для внутренней речи, как и для внешней, характерна преимущественная левосторонняя латерализация, но отдельные функции были специфически локализованы в правом полушарии, как, например, способность вообразить чужой голос [30]. Интересной, но предсказуемой находкой стала вовлеченность в процессы ВР, особенно диалогового характера, областей, которые традиционно ассоциируются с ТоМ, таких как медиальная префронтальная кора, задние отделы клина и предклинья и теменно-височная область, включающая задние отделы верхней височной извилины, угловой извилины и нижней височной дольки.

Знание об этих процессах и их нейронных механизмах может лечь в основу представления об организации ВР, и, что еще интереснее, служить основой для исследования физиологических причин патологии ВР при различных психических расстройствах. Многие клинические описания неизбежно включают самоотчет пациента об особенностях ВР, но путь от такого клинического описания до удовлетворительного понимания болезни неблизкий. Прежде всего, нужно понимать, что среди адаптированных индицидов, не удовлетворяющих критериям психического расстройства, ВР крайне вариабельна, и многие ее особенности, которые считаются патологическими в традиционной психопатологии, на самом деле регулярно обнаруживаются у «нормы». Далее, внутренняя речь, как и просто речь, как и все высшие нервные функции — это просто термин, под которым нам удобно объединить разрозненные явления; иллюзия, что в хаотично расположенных элементах нам видится изображение. На самом деле, и с точки зрения функциональной организации в головном мозге, и с точки зрения нейропсихологии, ВР — результат взаимодействия компонентов крайне сложной сети. Все домены мозга, которые имеют отношение к ВР, известны нам по исследованию других функций, и все нейропсихологические процессы, которые необходимы для осуществления ВР, участвуют и в осуществлении других видов нервной деятельности. Составив полное представление о том, как функционируют эти системы вне патологии, мы извлекли бы больше информации из сравнения с патологически функционирующими системами. И, коль скоро «патология» так же вариабельна, как и «норма», более перспективными для ВР могут быть исследования по типу «глубокого фенотипирования», когда один объект исследуется всесторонне, а не объединяется с другими в группы, которые при смене парадигмы окажутся случайными.

Автор текста: Шишковская Т.И.

Список литературы:

Комментарии в популярных изданиях: https://www.wonderzine.com/wonderzine/life/life/241767-nice-talking-to-you или https://theconversation.com/is-talking-to-yourself-a-sign-of-mental-illness-an-expert-delivers-her-verdict-77058
Day K. L., Smith C. L. Understanding the role of private speech in children’s emotion regulation //Early Childhood Research Quarterly. – 2013. – Т. 28. – №. 2. – С. 405-414.
Fernyhough C., Fradley E. Private speech on an executive task: Relations with task difficulty and task performance //Cognitive Development. – 2005. – Т. 20. – №. 1. – С. 103-120.
Alderson-Day B. et al. The varieties of inner speech questionnaire–revised (VISQ-R): replicating and refining links between inner speech and psychopathology //Consciousness and cognition. – 2018. – Т. 65. – С. 48-58.
Csikszentmihalyi M., Larson R. Validity and reliability of the experience-sampling method //Flow and the foundations of positive psychology. – Springer, Dordrecht, 2014. – С. 35-54.
Hurlburt R. T., Heavey C. L. Investigating pristine inner experience: implications for experience sampling and questionnaires //Consciousness and Cognition. – 2015. – Т. 31. – С. 148-159.
Alderson-Day B., Fernyhough C. Inner speech: development, cognitive functions, phenomenology, and neurobiology //Psychological bulletin. – 2015. – Т. 141. – №. 5. – С. 931.
Laurent L. et al. Inner speech sustains predictable task switching: direct evidence in adults //Journal of Cognitive Psychology. – 2016. – Т. 28. – №. 5. – С. 585-592.
Alderson-Day B. et al. The brain’s conversation with itself: neural substrates of dialogic inner speech //Social Cognitive and Affective Neuroscience. – 2015. – Т. 11. – №. 1. – С. 110-120.
Fernyhough C. Alien voices and inner dialogue: towards a developmental account of auditory verbal hallucinations //New ideas in Psychology. – 2004. – Т. 22. – №. 1. – С. 49-68.
Winsler A. E., Fernyhough C. E., Montero I. E. Private speech, executive functioning, and the development of verbal self-regulation. – Cambridge University Press, 2009.
Мышление и речь : сборник / Лев Выготский: АСТ: Астрель; Москва; 2011
Энгельс Ф. Анти-Дюринг 1878 //Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения/Ф. Энгельс.–Москва-Ленинград: Государственное социально-экономическое издательство. – 1931. – Т. 14. – С. 386.
Вааль Ф. Д. Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?. – Альпина Паблишер, 2016.
Heavey C. L., Hurlburt R. T. The phenomena of inner experience //Consciousness and cognition. – 2008. – Т. 17. – №. 3. – С. 798-810.
Hanssen M. et al. The incidence and outcome of subclinical psychotic experiences in the general population //British Journal of Clinical Psychology. – 2005. – Т. 44. – №. 2. – С. 181-191.
Hurlburt R. T., Heavey C. L., Kelsey J. M. Toward a phenomenology of inner speaking //Consciousness and Cognition. – 2013. – Т. 22. – №. 4. – С. 1477-1494.
Price C. J. A review and synthesis of the first 20 years of PET and fMRI studies of heard speech, spoken language and reading //Neuroimage. – 2012. – Т. 62. – №. 2. – С. 816-847.
Hubbard T. L. Auditory imagery: empirical findings //Psychological bulletin. – 2010. – Т. 136. – №. 2. – С. 302.
Mihelic J. M. Exploring the phenomena of inner experience with descriptive experience sampling. – 2010.
Morin A., Uttl B., Hamper B. Self-reported frequency, content, and functions of inner speech //Procedia-Social and Behavioral Sciences. – 2011. – Т. 30. – С. 1714-1718.
Ширвиндт М. Л. ” БИХЕВИОРИЗМ” УОТСОНА //Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Психология. – 2013. – Т. 7. – №. 2. – С. 65-75.
Блейхер В. М., Крук И. В., Боков С. Н. Клиническая патопсихология: Руководство для врачей и клинических психологов. — М.: Издательство Московского психолого-социального института; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2002.- 512 с. (Серия «Библиотека психолога»).
Baron-Cohen S. The evolution of a theory of mind. – in Corballis, M, & Lea, S (eds) The descent of mind: psychological perspectives on hominid evolution. Oxford University Press 1999
Fernyhough C. Vygotsky, Luria, and the social brain //Self and social regulation: Social interaction and the development of social understanding and executive functions. – 2010. – С. 56-79.
Newton A. M., de Villiers J. G. Thinking while talking: Adults fail nonverbal false-belief reasoning //Psychological Science. – 2007. – Т. 18. – №. 7. – С. 574-579.
Whitford T. J. et al. Neurophysiological evidence of efference copies to inner speech //Elife. – 2017. – Т. 6. – С. e28197.
Scott M. et al. Inner speech captures the perception of external speech //The Journal of the Acoustical Society of America. – 2013. – Т. 133. – №. 4. – С. EL286-EL292.
Bastian M. et al. Language facilitates introspection: Verbal mind-wandering has privileged access to consciousness //Consciousness and cognition. – 2017. – Т. 49. – С. 86-97.
Yao B., Belin P., Scheepers C. Brain ‘talks over’boring quotes: Top-down activation of voice-selective areas while listening to monotonous direct speech quotations //NeuroImage. – 2012. – Т. 60. – №. 3. – С. 1832-1842.

чем это полезно для мозга, самоконтроля и творчества зачем нам внутренняя речь и может ли томограф читать наши мысли — Нож

Массовый интерес к феномену внутренней речи начался с твита. Кайл из Сиэтла написал, что у одних людей есть внутренний монолог, а другие думают с помощью абстрактных невербальных мыслей — и большинство представителей каждой группы не знают о существовании другой. Пост быстро распространился и многих заинтересовал. Люди обсуждали, как устроена их внутренняя речь.

Одна девушка рассказала, что с тех пор, как она узнала об этом явлении, пробовала им пользоваться, но это всегда заканчивалось тем, что она говорила вслух сама с собой.

«Например, когда я читаю, я вижу структуру предложения. В моей голове каждое предложение имеет форму. И еще я двигаю губами, когда читаю. По сути, я проговариваю вслух, но неслышно».

Другая женщина сообщила, что всегда думала, будто внутреннюю речь придумали авторы фильмов или книг, чтобы объяснить психологический мир персонажей.

А как всё работает на самом деле? Внутренняя речь в виде вербального монолога с самим собой — повсеместное явление или люди мыслят не словами?

Что значит «думать словами»?

Рассел Холберт, американский психолог и специалист по внутренней речи, утверждает, что людям доступно пять видов внутреннего опыта:

Внутренняя речь — разговор с самим собой, прослушивание внутреннего голоса, часто похожего на ваш собственный.
Внутреннее видение — представление места или предмета, о котором человек думает.
Несимволизированное мышление — например, проявление интереса или намерения до того, как мы начинаем более подробно думать, в том числе словами.
Переживание чувств — эмоциональный ответ, который часто сопровождается физиологическими реакциями и содержит в основном оценку ситуаций.
Сенсорное осознание — обращение внимания на какой-то аспект (зрительный или слуховой) окружающего мира, не по собственному желанию, а из-за того, что он привлек наше внимание через сенсорные каналы.

Чтобы выявить это, ученые выдавали участникам эксперимента специальное устройство из бипера и наушника, которое нужно было носить постоянно. Бипер подавал сигнал в наушник с рандомной периодичностью, и испытуемым нужно было записать всё, что происходило у них в голове на тот момент.

Большинство людей действительно могут инициировать словесный диалог у себя в голове, но это не значит, что все наши мысли вербальные. У разных людей может быть от 0 до 75% мыслей, выраженных словами.

Интересно, что люди с потерей слуха используют внутренний язык жестов. Одна женщина так описывает свой опыт:

«У меня в голове есть „голос“, но он не основан на звуке. Я либо вижу знаки из языка жестов, либо изображение, либо напечатанные слова».

Исследователь внутренней речи Чарльз Фёрнихоф считает, что важен возраст, в котором человек потерял слух. Если это случилось при рождении, то, скорее всего, будет так, как описывается выше. Если после двух лет, то вариаций может быть гораздо больше — начиная от вербальных мыслей, но без звука, и заканчивая обычной внутренней речью, если слух был потерян в зрелом возрасте.

Внутренняя речь

Реферат

На тему: Внутренняя речь

План

1. Внутренняя речь как этап подготовки к внешней речи

а) Формирование внутренней речи

б) Строение внутренней речи

в) Превращение исходного замысла в развернутую систему значений

. « Эгоцентрическая речь»

а) Оценивание роли внутренней речи Ж. Пиаже

б) Трактовка внутренней речи Л.С. Выгодским

в) Эксперименты П.Я.Гальперина

. Внутреннее строение и происхождение волевого акта

. Предикативный характер внутренней речи

Словарь

1. Внутренняя речь как этап подготовки к внешней речи

Внутренняя речь является необходимым этапом подготовки к внешней, развернутой речи. Для того чтобы перевести симультанную семантическую запись в сукцессивно организованный процесс речевого высказывания, необходимо, чтобы она прошла специальный этап — этап внутренней речи. На этом этапе внутренний смысл переводится в систему развернутых синтаксически организованных речевых значений, симультанная схема «семантической записи» перекодируется в организованную структуру будущего развернутого, синтаксического высказывания. Этот процесс перевода исходного замысла или мысли в плавный сукцессивный процесс речевого высказывания совершается не сразу. Он требует сложного перекодирования исходной семантической записи в речевые синтагматические схемы, и именно поэтому Л.С. Выготский говорил о том, что мысль не воплощается в слове, а совершается в слове. Решающую роль в этом процессе играет внутренняя речь.

а) Формирование внутренней речи

Известно, что внутренняя речь возникает у ребенка в тот момент, когда он начинает испытывать определенные затруднения, когда возникает необходимость решить ту или другую интеллектуальную задачу. Известно далее, что эта внутренняя речь появляется относительно поздно из ранее развернутой внешней речи, на первых этапах обращенной к собеседнику, а на дальнейших этапах обращенной к самому себе. Формирование внутренней речи претерпевает ряд этапов; она возникает путем перехода внешней речи сначала во фрагментарную внешнюю, затем в шепотную речь и лишь после этого, наконец, становится речью для себя, приобретая свернутый характер.

б) Строение внутренней речи

Известно, что по своему морфологическому строению внутренняя речь резко отличается от внешней: она имеет свернутый, аморфный характер, а по своей функциональной характеристике является прежде всего предикативным образованием. Предикативный характер внутренней речи и является основой для перевода исходного «замысла» в будущее развернутое, синтагматически построенное речевое высказывание. Внутренняя речь включает в свой состав лишь отдельные слова и их потенциальные связи. Так, если во внутренней речи есть слово «купить», то это означает, что одновременно во внутреннюю речь включены все «валентности» этого слова: «купить что-то», «купить у кого-то» и т.д.; если во внутренней речи фигурирует предикат «одолжить», это означает, что у этого предиката сохраняются и все свойственные ему связи (одолжить «у кого-то», «что-то», «кому-то» и «на какое-то время»). Именно эта сохранность потенциальных связей элементов или «узлов» первичной семантической записи, имеющихся во внутренней речи, и служит основой развернутого речевого высказывания, которое формируется на ее основе. Следовательно, свернутая внутренняя речь сохраняет возможность вновь развертываться и превращаться в синтагматически организованную внешнюю речь.

в) Превращение исходного замысла в развернутую систему значений

внутренний речь мышление замысел

При некоторых мозговых поражениях внутренняя речь страдает, и те потенциальные лексические функции, которые связаны с входящими в нее фрагментами, распадаются. Тогда исходный замысел не может перейти в плавное, синтаксически организованное, развернутое речевое высказывание, и возникает «динамическая афазия». Больной, легко повторяющий предъявленные ему слова, вместо развернутого связного высказывания ограничивается называнием отдельных слов ( так называемый «телеграфный стиль»)..Таким образом, внутренняя речь является существенным звеном в процессе превращения исходного замысла или симультанной «семантической записи», смысл которой понятен лишь самому субъекту, в развернутую, протекающую во времени, синтагматически построенную систему значений.

2. «Эгоцентрическая речь»

В течение длительного времени внутренняя речь» понималась как речь, лишенная моторного конца, как «речь про себя». Предполагалось, что внутренняя речь в основном сохраняет структуру внешней речи; функция этой речи оставалась неясной.

Однако в конце 20-х годов XX века работами Л.С. Выготского в учение о «внутренней речи» были внесены коренные изменения. Исходными для анализа формирования внутренней речи и той роли, которую она играет в поведении ребенка, послужили известные наблюдения Л. С. Выготского над поведением ребенка 3 — 5 лет в ситуации, когда он встречается с затруднениями при выполнении какого-нибудь задания. Ребенку, например, нужно свести рисунок через наложенную на него папиросную бумагу или обвести его цветным карандашом. Если выполнение этой задачи встречало препятствие (например, экспериментатор незаметно удалял кнопку, которой была приколота калька к сводимому ребенком рисунку) и перед ребенком, следовательно, возникало затруднение, он начинал говорить. Эта речь ребенка, казалось бы, не была обращена к посторонним людям. Он говорил даже тогда, когда в комнате никого не было. Иногда ребенок обращался к экспериментатору с просьбой помочь ему, иногда он как бы описывал возникшую ситуацию, спрашивая себя, как ему выполнить эту задачу. Типичными для ребенка в этой ситуации были такие высказывания: «Что же делать? Вот бумага скользит, а ведь кнопочки-то нет, что же делать, как мне ее прикрепить?» и т.д. Таким образом, речь ребенка сначала описывала затруднения, а затем планировала возможный выход из них. Иногда ребенок начинал фантазировать, сталкиваясь с подобной задачей, и пытался разрешить ее в речевом плане.

Подобная не обращенная к взрослому речь ребенка была известна и до Л.С. Выготского. Она описана такими крупными психологами, как Жан Пиаже, под названием «эгоцентрическая речь», ибо эта речь не обращена к другим людям, не коммуникативна, а является как бы речью для себя. Было показано, что сначала эта речь носит развернутый характер, затем у детей более старшего возраста она постепенно сокращается, превращаясь в шепотную речь. На дальнейшем этапе (через год-два) внешняя речь вообще исчезает, остаются только сокращенные движения губ, по которым можно догадаться, что эта речь «вросла» внутрь, «интериозировалась» и превратилась в так называемую «внутреннюю речь». Много лет спустя после опытов Л.С. Выготского в целом ряде экспериментов, к которым, в частности, относятся и эксперименты А.Н. Соколова (1962), доказана связь внутренней речи и движений языка и гортани. Методом регистрации скрытых движений речевого аппарата было установлено, что при затруднении в решении задач у взрослых и детей можно зарегистрировать слабо выраженные электромиографические реакции речевой мускулатуры, говорящие о повышении активности речевой моторики во время выполнения интеллектуальных задач.

Таким образом, факты свидетельствуют, что такая «эгоцентрическая речь», не обращенная к собеседнику, возникает при каждом затруднении; вначале она носит развернутый характер, описывая ситуацию и планируя возможный выход из этой ситуации; с переходом к следующим возрастам она постепенно сокращается, становится шепотной, а затем и совсем исчезает, превращаясь во внутреннюю речь.

а) Оценивание роли внутренней речи Ж.Пиаже

Выдающийся швейцарский психолог Ж. Пиаже, оценивая роль внутренней речи, охарактеризовал эти факты в соответствии со своей теорией, согласно которой ребенок рождается аутистическим существом, маленьким отшельником, который живет сам по себе, мало общаясь с внешним миром. Первоначально ребенку свойственна аутистическая, или эгоцентрическая речь, направленная на самого себя, а не на общение со сверстниками или взрослыми. Лишь постепенно, по мнению Пиаже, поведение ребенка начинает социализироваться, а вместе с ним социализируется и речь, постепенно превращаясь в речь как средство общения или коммуникации. Таким образом, Пиаже рассматривал эгоцентрическую речь ребенка как отзвук детского аутизма, эгоцентризма, а исчезновение этой эгоцентрической речи относил за счет социализации его поведения.

б) Трактовка внутренней речи Л.С. Выготского

Л.С. Выготский в трактовке внутренней речи исходил из совершенно обратных позиций. Он считал, что предположение об аутистическом характере самых ранних периодов развития ребенка ложно в самой основе, что ребенок с рождения является социальным существом; сначала он связан с матерью физически, затем биологически, но с самого рождения он связан с матерью социально; эта социальная связь с матерью проявляется в том, что мать общается с ребенком, обращается к нему с речью, обучает его выполнять ее указания, начиная с самого раннего возраста.

Согласно этому взгляду эволюция речи ребенка заключается вовсе не в том, что эгоцентрическая или аутистическая по функции речь ребенка переходит в социальную речь. Эволюция заключается в том, что если сначала ребенок адресует эту социальную речь взрослому, предлагая взрослому помочь ему, то затем, не получая помощи, он сам начинает анализировать ситуацию с помощью речи, пытаясь найти возможные выходы из нее, и, наконец, с помощью речи начинает планировать то, что он не может сделать с помощью непосредственного действия. Так, по мнению Л.С. Выготского, рождается интеллектуальная, а вместе с тем регулирующая поведение функция речи самого ребенка. Поэтому и динамика так называемой эгоцентрической речи, которая сначала носит развернутый характер, а затем постепенно свертывается и через шепотную речь переходит во внутреннюю речь, должна рассматриваться как формирование новых видов психической деятельности, связанных с возникновением новых — интеллектуальной и регулирующей — функций речи. Эта внутренняя речь ребенка полностью сохраняет свои анализирующие, планирующие и регулирующие функции, которые сначала были присущи речи взрослого, обращенной к ребенку, а затем осуществлялись с помощью развернутой речи самого ребенка.

Таким образом, по мнению Л.С. Выготского, при возникновении внутренней речи возникает сложное волевое действие как саморегулирующая система, осуществляемая с помощью собственной речи ребенка — сначала развернутой, затем свернутой.

в) Эксперименты П.Я. Гальперина

За последние десятилетия эти положения Л.С. Выготского были подробно прослежены в экспериментах П.Я. Гальперина и его сотрудников (1959, 1975), показавших, что всякое интеллектуальное действие начинается как развернутое материальное или материализованное действие, иначе говоря как действие, опирающееся на развернутые внешние манипуляции с предметами. Затем человек начинает использовать собственную речь и интеллектуальное действие переходит на стадию развернутой речи. Лишь вслед за этим внешняя речь сокращается, становится внутренней и начинает принимать участие в организации тех сложных видов интеллектуальной деятельности, которые П.Я. Гальперин называет «умственными действиями». Умственные действия, являющиеся основой интеллектуальной деятельности человека, создаются на основе сначала развернутой, а затем сокращенной и свернутой речи.

3. Внутреннее строение и происхождение волевого акта

Эти положения дают возможность подойти к решению важнейшего вопроса о внутреннем строении и происхождении волевого акта. Волевой акт начинает пониматься не как первично духовный акт и не как простой навык, а как опосредствованное по своему строению действие, опирающееся на речевые средства, причем под этим имеется в виду не только внешняя речь как средство общения, но и внутренняя речь как средство регуляции поведения. Все сказанное является совершенно новым решением одной из сложнейших проблем психологии — проблемы волевого акта. Оно позволяет подойти к волевому (и интеллектуальному) акту материалистически, как к процессу социальному по своему происхождению, опосредствованному по своему строению, где роль средства выполняет прежде всего внутренняя речь человека.

4. Предикативный характер внутренней речи

Если внимательно проследить структуру речи, переходящей из внешней во внутреннюю, можно констатировать, во-первых, то, что она переходит из громкой в шепотную, а затем и во внутреннюю речь, во-вторых, что она сокращается, превращаясь из развернутой во фрагментарную и свернутую. Все это дает возможность предполагать, что внутренняя речь имеет совершенно другое строение, чем внешняя.

Характерной чертой внутренней речи является то, что она начинает становиться чисто предикативной речью. Что это значит? Каждый человек, который пытается включить свою внутреннюю речь в процесс решения задачи, твердо знает, о чем идет речь, какая задача стоит перед ним. Значит, номинативная функция речи, указание на то, что именно имеется в виду, или, пользуясь термином современной лингвистики, что есть «тема» сообщения (лингвисты условно обозначают ее перевернутым знаком Т), уже включена во внутреннюю речь и не нуждается в специальном обозначении. Остается лишь вторая семантическая функция внутренней речи — обозначение того, что именно следует сказать о данной теме, что нового следует прибавить, какое именно действие следует выполнить и т.п. Эта сторона речи фигурирует в лингвистике под термином «рема» (условно обозначается перевернутым знаком R).

Таким образом, внутренняя речь по своей семантике никогда не обозначает предмет, никогда не носит строго номинативный характер, т.е. не содержит «подлежащего»; внутренняя речь указывает, что именно нужно выполнить, в какую сторону нужно направить действие. Иначе говоря, оставаясь свернутой и аморфной по своему строению, она всегда сохраняет свою предикативную функцию. Предикативный характер внутренней речи, обозначающий только план дальнейшего высказывания или план дальнейшего действия, по мере надобности может быть развернут, поскольку внутренняя речь произошла из развернутой внешней и данный процесс является обратимым. Роль внутренней речи как существенного звена в порождении речевого высказывания была подробно освещена такими авторами, как С.Д. Кацнельсон (1970, 1972), А.А. Леонтьев (1974), А.Н.Соколов (1962), Т.В.Ахутина (1975) и др.

В подготовке использована книга «Формирование и структура речи» А.Р.Лурия.

В отечественной психологии знаниями о внутренней речи мы обязаны главным образом Л. С. Выготскому. Согласно его исследованиям, внутренняя речь образуется из внешней речи путем изменения ее функции и вследствие этого — ее структуры. Из средства сообщения мыслей другим людям речь становится средством мышления „для себя. Из нее устраняется все, что „я и так знаю, речь становится сокращенной и прерывистой, „эллиптической и — предикативной. Большей частью внутренняя речь происходит про себя, „внутри, но может совершаться и вслух, например, при затруднениях в мышлении; когда мы остаемся наедине или забываем об окружающих. Этот естественный выход внутренней речи наружу Л. С. Выготский сделал приемом исследования, который в свое время имел принципиальное значение, показав внешнее происхождение внутренней речи и ее понятные связи с мышлением.

Согласно такому пониманию, внутренняя речь предполагает, с одной стороны, речь-сообщение, с другой — все то, что „подразумевается и о чем думают уже без помощи речи, т. е. свободные от речи мысли и мышление. Именно сопоставление с ними дает объяснение и характеристику внутренней речи: по сравнению с „чистым мышлением — это еще речь, а по сравнению с речевым сообщением — это особая речь, форма мышления; от внешней речи она происходит, а благодаря скрытому за ней мышлению ее бессвязные частицы выполняют осмысленную роль; и генетически, и функционально внутренняя речь служит переходом от внешней речи к чистой мысли и от нее к внешней речи. Без них обоих и без непосредственной связи с ними внутренняя речь (в понимании Выготского) не может ни существовать, ни быть понята.

Но со времени Выготского знания о мышлении и речи и наше понимание их связи намного продвинулись вперед.

Отечественное языкознание и отечественная психология не признают существования „оголенных мыслей, мышления, свободного от языка. К этому общему положению психология добавляет ряд специальных фактов. Так, например, оказалось, что даже наглядные представления не могут стать надежной опорой умственного действия, если не будут предварительно отработаны на основе речи. Вторая сигнальная система является непременным условием формирования отдельного внутреннего плана сознания наряду с планом внешнего восприятия. Во всяком случае, несомненно, что специфически человеческое мышление является полностью речевым. И если оно выглядит „чистым от речи (в определённой внутренней своей форме), то это должно получить специальное объяснение.

Мнение, будто существуют „чистое мышление и мысли, которые трудно выразить словами, имеет давнее происхождение и было почти общепризнанным во времена Выготского. Оно опиралось не только на широко распространенное переживание „муки слова, о котором часто и красочно рассказывают поэты и писатели, но и нa экспериментальные данные. Что касается последних, то они представляли собой результаты исследований, проведенных с применением „систематического самонаблюдения над процессом решения задач (даже самых простых и с непосредственно наличным чувственным материалом). Эти результаты подтверждались всякий раз, когда умственный процесс наблюдался „изнутри (что считалось равнозначным его изучению „в его собственном виде). С другой стороны, попытки зарегистрировать участие речедвигательных органов в процессе мышления приводят к заключению, что если задания относятся к хорошо освоенной области, то производимая в уме интеллектуальная работа не сопровождается участием этих органов (по крайней мере, таким, которое можно уловить современными средствами).

Общий вывод из этих разнородных исследований сводится к тому, что когда интеллектуальная деятельность не встречает затруднений, то ни самонаблюдение, ни регистрация состояния речедвигательных органов не обнаруживают участия речи в процессе мышления.

С этими фактами, конечно, нельзя, не считаться, но дело в том, что сами по себе они совершенно недостаточны, чтобы сделать обоснованное заключение о существовании „чистого мышления и „чистых мыслей. Для этого нужно еще одно предположение: по линии самонаблюдения — что его показания непосредственно раскрывают природу психических явлений, по линии периферических органов речи — что их состояние однозначно связано с центральным процессом речевого мышления. В отечественной психологии она, считается ложной. В отечественной психологии данные самонаблюдения, как и данные всякого другого наблюдения, признаются только явлениями, а не сущностью наблюдаемых процессов, В нашем случае эти явления говорят о том, как выглядит мышление (в самонаблюдении) не каково оно на самом деле. Точно так же в советской психологии и физиологии никто не думает, что между периферическими органами и процессами коры головного мозга всегда существует одно и то же отношение. Наоборот, является элементарным положение, что при известных условиях эти отношения меняются; в частности, они меняются при образовании динамического стереотипа, т. е. при образовании навыка. Поэтому, если в известных случаях мышление „про себя происходит без участия голосовых органов, то это еще не говорит о том, что и центральный процесс мышления не связан с центральным представительством. Итак, из того факта, что при определенных условиях ни самонаблюдение, ни объективная регистрация речедвигательных органов не обнаруживают участия речи в процессе мышления», не следует, что существует „чистое мышление и „оголенные от словесной оболочки — мысли. Научных фактов, которые доказывали бы их существование, нет. Но что положительного может сказать психология (психология, а не языкознание!) о речевой природе мышления, которое прежде считалось „чистым от речи? Очевидно, для этого нужны знания, которые были бы получены из других источников, чем самонаблюдение или регистрация деятельности периферических органов. Здесь во всем значении выступает проблема методики исследования. Психологическая убедительность мнения о существовании „чистого мышления как раз и была обусловлена тем, что психологические сведения о мышлении и речи ограничивались только явлениями: явлениями мышления — на его субъективном „конце, явлениями речи — на ее эффекторном конце. А центральные процессы мышления и речи оставались за пределами объективного исследования

Проведенные за последнее время исследования по формированию умственных действий открывают в этом отношении некоторые возможности. Согласно этим исследованиям, последним этапом и завершающей формой умственного действия является особый вид речи, который по всем признакам должен быть назван внутренней речью и который сопровождается явлениями так. называемого „чистого мышления. Но так как теперь мы знаем, из чего и каким способом всё это получается, то понимаем и действительное содержание процессов и причину того, почему, в конечном счете, он приобретает такую видимость! Вкратце говоря, эти преобразования происходят следующим образом.

Формирование умственного действия проходит пять этапов. Первый из них можно было бы назвать составлением как бы „проекта действия — его ориентировочной основы, которой в дальнейшем ученик руководствуется при его выполнении. На втором этапе образуется материальная (или материализованная) форма этого действия — его первая реальная форма у данного ученика. На третьем этапе действие отрывается от вещей (или их материальных изображений) и переносится в план громкой, диалогической речи. На четвертом этапе действие выполняется путем беззвучного проговаривания про себя, но с четким словесно-понятийным его расчленением. Это действие в плане „внешней речи про себя на следующем этапе становится автоматическим процессом и вследствие этого именно в своей речевой части уходит из сознания; речевой процесс становится скрытым и в полном смысле внутренним.

Таким образом, речь участвует на всех этапах формирования умственного действия, но по-разному. На первых двух этапах, „перед лицом вещей и материального действия, она служит только системой указаний на материальную действительность. Впитав в себя опыт последней, речь на трех дальнейших этапах становится единственной основой действия, выполняемого только в сознании. Однако и на каждом из них она образует, особый вид речи. Действие в плане „громкой речи без предметов образуется под контролем другого человека и прежде всего как сообщение ему об этом действии. Для того, кто учится его выполнять, это означает формирование объективно-общественного сознания данного действия, отлитого в установленные формы научного языка, — формирование объективно-общественного мышления о действии. Таким образом, на первом собственно речевом этапе мышление и сообщение составляют неразделимые стороны единого процесса совместного теоретического действия. Но уже здесь психологическое ударение может быть перенесено то на одну, то на другую сторону, и соответственно этому формы речи меняются от речи-сообщения другому до речи-сообщения себе; в последнем случае целью становится развернутое изложение действия, идеальное восстановление его объективного содержания. Затем это „действие в речи без предметов начинают выполнять про себя, беззвучно; в результате получается „внешняя речь про себя. Она и здесь является сначала обращением к воображаемому собеседнику, однако по мере освоения действия в этой новой форме воображаемый контроль другого человека все более отходит на задний план, а момент умственного преобразования исходного материала, т. е. собственно мышление, все более становится главенствующим. Как и на всех этапах, действие во „внешней речи про себя осваивается, с разных сторон: на разном материале, в разном речевом выражении, с разной полнотой составляющих действие операций. Постепенно человек переходит ко все более сокращенным формам действия и, наконец, к его наиболее сокращенной форме — к действию по формуле, когда от действия остается, собственно, только переход от исходных данных к результату, известному по прошлому опыту. В таких условиях наступает естественная стереотипизация действия, а с нею и быстрая его автоматизация. Последняя в свою очередь ведет к отодвиганию действия на периферию сознания, а далее и за его границы. Явно речевое мышление про себя становится скрыто речевым мышлением „в уме. Теперь результат его появляется как бы „сразу и без видимой связи с речевым процессом (который остается за пределами сознания) „просто как объект. Согласно глубокому указанию И. П. Павлова, течение автоматизированного процесса (динамического стереотипа) отражается в сознании в виде чувства. Это чувство имеет контрольное значение, и за речевым процессом, получившим указанную форму, как за всяким автоматизированным процессом, сохраняется контроль по чувству. По той же причине, (отсутствие в сознании речевого процесса) это чувство нашей активности теперь относится непосредственно к его продукту, и воспринимается как идеальное действие в отношении его, как мысль о нем. В итоге всех этих изменений скрытое речевое действие представляется в самонаблюдении как „чистое мышление.

Особый интерес представляет физиологическая сторона этого процесса. Автоматизация речевого действия означает образование его динамического стереотипа, а последний образование непосредственной связи между центральными звеньями речевого процесса, которые прежде были отделены работой, исполнительных органов. До, образования динамического стереотипа нужно было произнести слово, чтобы в сознании отчетливо выступило его значение, — теперь между звуковым образом слова и его значением образуется прямая связь, возбуждение непосредственно переходит от нервного пункта, связанного со звуковым образом слова, к нервному пункту, связанному с его значением, минуя обходный путь через речедвигательную периферию. На это сокращение физиологического процесса обращает особое внимание П. К. Анохин. Очевидно, в таком случае центральный речевой процесс может и не сопровождаться изменениями речедвигательных органов.

Так свойства последней формы умственного действия объясняют те особенности скрыторечевого мышления, которые вызывают столько недоразумений в понимании мышления и речи, когда они рассматриваются без учета их происхождения как готовые наличные явления.

Процесс автоматизации не сразу захватывает весь состав речевого действия, и даже потом, когда этот процесс закончился, действие происходит описанным способом лишь при условии, что его применение к новой задаче не встречает препятствий. Если же они возникают, то ориентировочный рефлекс, внимание переключаются на затруднение и это вызывает на данном участке переход действия к более простому и раннему уровню (в нашем случае — к неавтоматизированному выполнению „во внешней речи про себя). Этот факт, давно известный в психологии, с психофизиологической стороны хорошо объяснен А. Н. Леонтьевым как результат растормаживания прежде заторможенных участков вследствие отрицательной индукции из нового очага, соответствующего новому объекту внимания. Но так как это касается лишь отдельных участков более, широкого процесса, то соответствующие им частицы „внешней речи про себя появляются разрозненно и для наблюдателя представляются бессвязными речевыми фрагментами.

Итак, эти речевые фрагменты представляют собой результат частичного перехода от скрыторечевого и автоматизированного мышления к мышлению явно речевому и „произвольному, т. е. частичное возвращение от внутренней речи к „внешней речи про себя. И по функции, и по механизмам, и по способу выполнения они принадлежат „к внешней речи про себя, одну из сокращенных форм которой они и составляют. Не располагая данными ни об этом виде речи, ни о действительной природе того, что представляется „чистым мышлением, Выготский считал эти фрагменты особым видом речи — внутренней речью. Но теперь мы видим, что они не составляют ни внутреннюю речь, ни вообще отдельный вид речи.

Внутренней речью в собственном смысле слова может и должен называться тот скрытый речевой процесс, который ни самонаблюдением, ни регистрацией речедвигательных органов уже не открывается. Эта собственно внутренняя речь характеризуется не фрагментарностью и внешней непонятностью, а новым внутренним строением — непосредственной связью звукового образа слова с его значением и автоматическим течением, при котором собственно речевой процесс остается за пределами сознания; в последнем сохраняются лишь отдельные его компоненты, выступающие поэтому без видимой связи с остальной речью и на фоне как бы свободных от нее значений, словом, в причудливом виде „чистого мышления.

Для исследования этого скрытого речевого мышления изучение умственных действий в процессе их формирования открывает новые методические возможности. В общих чертах они сводятся к двум приемам, с помощью которых мы планомерно управляем ходом этого процесса. Это — систематическое изменение условий, при которых предлагается выполнить действие, и систематическое выяснение условий, благодаря которым оно становится возможно. Система, о которой в обоих случаях идет речь, определяется последовательностью основных свойств действия, его параметров, а внутри каждого из них — их показателей. Опираясь на знание этой последовательности, мы строим умственное действие, обладающее определенными свойствами, которые оно проявляет в четко определенных условиях. И так как мы сами его строим, то в точности знаем, из чего и каким путем оно на каждой ступени образуется и что на самом деле представляет собой в каждой новой своей форме, — знаем это по результату действия даже тогда, когда уже не видим его самого и не получаем симптомов о его физиологической периферии.

Словарь

Аморфность — от греч. а — отрицательная частица и morph? — форма, бесформенность.

Интериоризация (франц. interiorisation, от лат. interior — внутренний), переход извне внутрь. В психологию понятие интериоризация вошло после работ представителей французской социологической школы (Э. Дюркгейм <mmdtp://$69138> и др.), где оно связывалось с понятием социализации <mmdtp://$69139>, означая заимствование основных категорий индивидуального сознания из сферы общественных представлений. Принципиальное для психологии значение получило в культурно-исторической теории советского психолога Л. С. Выготского <mmdtp://$69137>; одно из основных положений этой теории состояло в том, что всякая подлинно человеческая форма психики первоначально складывается как внешняя, социальная форма общения между людьми и только затем, в результате интериоризации, становится психическим процессом отдельного индивида.

Предикативность — синтаксическая категория, формирующая предложение; относит содержание предложения к действительности и тем самым делает его единицей сообщения (высказывания). Предикативность представляет собой единство двух синтаксических категорий — времени грамматического <mmdtp://$159337> и наклонения <mmdtp://$159340>.

Симультанная — то же, что одновременная; франц. simultanй одновременный, от лат. simul вместе, одновременно.

Синтагматические отношения — связи и зависимости между языковыми элементами (единицами любой сложности), одновременно сосуществующими в линейном ряду (тексте, речи), например между соседними звуками (откуда явления сингармонизма <mmdtp://$182238>, ассимиляции <mmdtp://$182231>), морфами <mmdtp://$182235> (откуда явления наложения или усечения смежных морфем <mmdtp://$182236>) и т. п.

Сукцессия — лат. successio следование, преемственность.

Теги: Внутренняя речь Реферат Английский
Просмотров: 41393
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Внутренняя речь
Внутренняя речь как особый вид речевой деятельности

Содержание
Введение………………………………………………………………………………3
1. Основные виды речи……………………………………………………………..5
2. Внутренняя речь как особый вид речевой деятельности………………………8
    2.1 Особенности формирования внутренней речи в онтогенезе……………..10
    2.2 Особенности структуры и семантики внутренней речи………………….13
3. Роль внутренней речи в познавательной интеллектуальной деятельности человека…………………………………………………………………………… .18
Заключение………………………………………………………………………….22
Список литературы…………………………………………………………………26

ВВЕДЕНИЕ
Поскольку человек является существом общественным, то развитие его сознания невозможно без взаимодействия и общения с другими людьми. Сознание человека формируется в процессе межличностного общения и совместной деятельности людей. Само слово «общение» по своей этимологии подразумевает наличие некой общей системы передачи информации от человека к человеку. В процессе филогенеза сформировалась такая система – человеческая речь. Именно благодаря речи содержание сознания одного человека становится доступным для других людей.
Речь является основным средством человеческого общения. Без нее человек не имел бы возможности получать и передавать большое количество информации, в частности такую, которая несет большую смысловую нагрузку или фиксирует в себе то, что невозможно воспринять с помощью органов чувств (абстрактные понятия, непосредственно не воспринимаемые явления, законы, правила и т.п.) Без письменной речи человек был бы лишен возможности узнать, как жили, что думали и делали люди предыдущих поколений. У него не было бы возможности передать другим свои мысли и чувства. Благодаря речи как средству общения индивидуальное сознание человека, не ограничиваясь личным опытом, обогащается опытом других людей, причем в гораздо большей степени, чем это может позволить наблюдение и другие процессы неречевого, непосредственного   познания, осуществляемого   через    органы    чувств: восприятие, внимание, вообра-жение, память и мышление. Через речь психология и опыт одного человека становятся доступными другим людям, обогащают их, способствуют их развитию. В широком смысле, речь представляет собой один из видов общения, который необходим людям в совместной деятельности, в социальной жизни, в обмене информацией, в познании, образовании и др.
Вторая половина XX века ознаменована значительными открытиями в области психологии и лингвистики. Закономерным становится успех в развитии наук о речи. Так в 50-е годы возникают такие направления в исследовании речи, как психолингвистика (Н.И. Жинкин, А.Р. Лурия, А.А. Леонтьев, Т.Н. Ушакова), функциональная грамматика (Г.А. Золотова, Н.Д. Арутюнова, А.В. Бондарко), лингвистика текста (Ю.М. Лотман, С.И. Гиндин, О.И. Москальская).

1. ОСНОВНЫЕ ВИДЫ РЕЧИ
Речевая деятельность – это сложный и многогранный процесс, который во многом на современном этапе ещё не достаточно изучен. Для того чтобы осуществлялась речевая деятельность, необходима способность говорить и мыслить. С наличием этих двух способностей связано существование речи в двух формах: внутренней, или мысленной, и внешней, озвученной.
Каждое речевое высказывание, каждый акт порождения или восприятия речи многосторонне обусловлен. С одной стороны, имеется целый ряд факторов, влияющих на то, какое содержание будет выражено в высказывании (говоря о содержании, мы имеем в виду не только семантику, но и такие особенности высказывания, как его модальность ит. д.). Это факторы, прежде всего психологические. С другой стороны, есть множество факторов, обусловливающих то, как определенное содержание будет реализовано в речи (сюда относятся, кроме психологических, факторы собственно лингвисти-ческие, стилистические, социологические и др.). Характер всех этих факторов и способ, которым они обусловливают порождение конкретного речевого высказывания, можно описать при помощи различных теорий или моделей. Далее мы будем опираться на то понимание этой обусловленности, которое свойственно советской психологической школе Л. С. Выготского.
Различают два вида речи: внешнюю и внутреннюю. Внешняя речь обращена к другим людям. Посредством ее человек передает и воспринимает мысли. Внутренняя речь — речь «про себя», речь, в форме которой человек думает. Оба вида речи взаимно связаны.
Внешняя речь в свою очередь делится на два вида: на устную и письменную. Каждый из этих видов внешней речи имеет свои психологические особенности, которые необходимо знать с тем, чтобы правильно использовать их в процессе общения.
Устная речь — речь, непосредственно обращенная к кому-либо. Она выражается в звуках и воспринимается другими людьми с помощью слуха.
Устная речь проявляется в монологической и диалогической формах.
Диалогическая речь означает разговор между двумя или несколькими лицами, которые то слушают, когда другие говорят, то сами говорят, когда их слушают. Характерной особенностью диалогической речи является непосред-ственное общение: собеседники слышат и чаще всего видят друг друга. Это обстоятельство позволяет говорящим использовать выразительные средства языка: интонацию голоса, мимику, жесты.
Монологическая речь — это речь одного человека. Он говорит, а другие слушают. К этому виду речи относятся разнообразные выступления одного лица перед аудиторией: лекция, отчет, сообщение, речь депутата, монолог актера и т. п. Монолог — речь непрерывная и неподдерживаемая слушателями. Говорящий до выступления должен продумать содержание речи, план изложения мыслей, форму изложения, принимая во внимание аудиторию, ее подготовку, опыт и знания. Монолог труден не только для говорящего, но и для слушателей, внимание которых должно быть устойчивым и сосредоточенным в течение длительного времени. Монологическая речь по своей структуре ближе стоит к письменной речи, чем речь диалогическая.
Письменная речь выражается графическими знаками и воспринимается зрением. Она представляет собой вид речи, с помощью которой возможно общение людей, разъединенных большими расстояниями и временем. Письмен-ная речь предъявляет большие требования к человеку, который ею пользуется. Пишущий передает содержание речи без использования таких вспомога-тельных средств языка, как интонация, мимика, жесты, которые облегчают понимание мыслей, и не всегда может учесть реакцию читателей на свою речь, потому что не видит, не слышит, а иногда и не знает их.
Внутренняя речь — это речь „про себя», с помощью которой происходит логическая переработка чувственных данных, их осознание и понимание в определенной системе понятий и суждений. Непосредственно с ней человек не обращается к другим людям, но посредством ее формируется и существует мысль.
Внутренняя речь трудна для изучения, поэтому психологи по разному понимали и понимают ее сущность. И. Мюллер называл ее «речью минус звук», а бихевиористы—-скрытым речевым навыком. Л. С. Выготский считал внутреннюю речь центральным звеном на пути перехода мысли в слово и слова в мысль, особым внутренним планом речевого мышления. А. Н. Соколов определяет ее как речевой механизм умственной деятельности (виды деятельности человека). Внутренняя речь не только формирует мысль, она входит обязательным компонентом во все познавательные процессы человека.
Эгоцентрическая речь занимает промежуточное положение между внешней и внутренней речью. Это речь, направленная не на партнера по общению, а на себя, не рассчитанная и не предполагающая какой-либо обратной реакции со стороны другого человека, присутствующего в данный момент и находящегося рядом с говорящим. Эта речь особенно заметна у детей среднего дошкольного возраста, когда они играют и как бы разговаривают сами с собой в процессе игры. Элементы этой речи можно встретить и у взрослого, который, решая сложную интеллектуальную задачу, размышляя вслух, произносит в процессе работы какие-то фразы, понятные только ему самому, по-видимому, обращенные к другому, но не предполагающие обязательного ответа с его стороны.
Эгоцентрическая речь — это речь-размышление, обслуживающая не столько общение, сколько само мышление. Она выступает как внешняя по форме и внутренняя по своей психологической функции. Имея свои исходные корни во внешней диалогической речи, она в конечном счете перерастает во внутреннюю. При возникновении затруднений в деятельности человека активность   его эгоцентрической речи возрастает.

2. ВНУТРЕННЯЯ РЕЧЬ КАК ОСОБЫЙ ВИД РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Внутренняя речь не направлена на непосредственное общение человека с другими людьми. Это беззвучная речь, протекающая скорее как мыслительный процесс. Есть две ее разновидности: собственно внутренняя речь и внутреннее проговаривание. Проговаривание – вполне развернутая речь. Это просто мысленное повторение каких-либо текстов (например, текста предстоящего доклада, выступления, заученного наизусть стихотворения и иного в условиях, когда неудобно такое повторение вслух).
Собственно внутренняя речь свернута. Она более похожа на конспект, содержащий основные, несущие смысл члены предложения (иногда это только одно сказуемое или подлежащее). Внутренняя речь является основой планирования как практической, так и теоретической деятельности. Поэтому, несмотря на ее фрагментарность, отрывочность, в ней исключены неточности при восприятии ситуации. Онтогенетически внутренняя речь является интериоризацией внешней речи и служит основой развития словесно-логического мышления.
Внутренняя речь как совокупность разновидностей интериоризованной речи является объектом изучения психолингвистики. Проблемам структуры внутренней речи, выявлению её единиц, определению принципов функционирования, в частности порождения, посвящены работы Л.С. Выготского, А.Р. Лурии, Н.И. Жинкина, А.Н. Леонтьева, С. Л. Руинштейна и др.
Внутренняя речь – это вербализованное мышление. Она обслуживает внешнюю речь и все действия человека. Внутренняя речь осознаётся только самим субъектом и поддаётся лишь его контролю. Одной из основных функций внутренней речи является подготовка внешней речи, устных и письменных высказываний, она представляет собой своеобразный этап программирования предстоящего высказывания.
Внутренняя речь выполняет различные функции: она сопровождает непроизвольную обработку сенсорных данных и целенаправленные акты самоанализа. В случае самооценки мыслящим субъектом собственных поступков и переживаний внутренняя речь приобретает характер рассуждения, целью субъекта является – прийти к какому-либо выводу.
Выделяют три основных типа внутренней речи:
а) внутреннее проговаривание — “речь про себя”, сохраняющая структуру внешней речи, но лишенная фонации, т. е. произнесения звуков, и типичная для решения мыслительных задач в затрудненных условиях;
б) собственно речь внутренняя, когда она выступает как средство мышления, пользуется специфическими единицами (код образов и схем, предметный код, предметные значения) и имеет специфическую структуру, отличную от структуры внешней речи;
в) внутреннее программирование, т. с. формирование и закрепление в специфических единицах замысла (тина, программы) речевого высказывания, целого текста и его содержательных частей (А. Н. Соколов; И. И. Жинкин и др.).
Проблема внутренней речи пока еще недостаточно исследована в психолингвистике, причем как теоретически, так и экспериментально. Между тем без правильного понимания психологической природы внутренней речи «не может быть никакой возможности выяснить отношения мысли к слову в их действительной сложности».
Еще великий древнегреческий философ Платон определял мышление как словесно выраженную молчаливую речь, подчеркивая значение внутренней речи для мышления и, возможно, фактически отождествляя эти понятия. Известный ученый-лингвист XIX столетия М. Мюллер в некоторых своих трудах достаточно категорично утверждал, что речь и мышление – это идентичные, однозначные понятия. В дальнейшем эта точка зрения была поддержана американским бихевиоризмом, что нашло отражение в формуле: мышление есть беззвучная речь «речь минус звук». Противоположную точку зрения на взаимосвязь процессов мышления и речи отстаивали представители вюрцбургской психологической школы (К. Бюлер, О. Кюльпе и др.). Они заявляли о полной независимости мысли от слова и языка вообще. Отрицали они и необходимость для мышления внутренней речи, т. е., речи, по определению К. Бюлера, в форме «оптических, акустических или моторных представлений слов».
Проблема внутренней речи исследовалась и в связи с изучением вербальной памяти. Так, некоторые французские психологи, неправомерно сводя внутриречевые процессы к процессам памяти, пытались установить, в каких образах памяти – акустических, оптических, моторных или синтетических – сохраняется воспоминание слов.
Ряд исследователей XIX – начала XX столетия трактовали процессы внутренней речи как вариант сокращения обычного речевого акта. Так, В.М. Бехтерев определял внутреннюю речь как не выявленный в двигательной части речевой рефлекс. [137 — Бехтерев В.М. Основы учения о функциях мозга. Вып. I–VII. – СПб., 1905–1907.] И.М. Сеченов считал, что это рефлекс, оборванный на двух третях своего пути. [138 — Сеченов И.М. Избранные произведения. – М., 1953.] Многие исследователи рассматривали внутреннюю речь только как процесс «внутреннего говорения», т. е. как «обеззвученную» внешнюю речь». Таким образом, термин-понятие «внутренняя речь» использовался в научной речеведческой литературе для обозначения самых различных по своей природе процессов, которые не исчерпывают этого понятия, а порой и не совпадают с ним.
«Прислушиваясь к своему внутреннему голосу: почему внутренняя речь является важной частью вашей повседневной жизни» Ромео Вителли
Hearing the Voice с удовлетворением увидели освещение статьи Бена Алдерсона-Дея и Чарльза Фернихоу «Внутренняя речь: развитие, когнитивные функции, феноменология и нейробиология» ( Psychological Bulletin , сентябрь 2015 г.) в недавнем блоге автора Ромео Вителли о «Психология сегодня» .
Ромео Вителли пишет:
В каждый момент бодрствования мы ведем внутренний диалог.Назовете ли вы это внутренней речью, разговором с самим собой, внутренним диалогом или мыслями про себя, это кажется важной частью нашей повседневной жизни. Несмотря на то, что большинство этих внутренних диалогов остаются хорошо скрытыми (за исключением иногда неловких моментов), внутренняя речь гораздо важнее, чем думает большинство людей. С раннего детства внутренняя речь играет жизненно важную роль в регулировании нашего мышления и поведения. Это не только часто позволяет нам «репетировать» различные сценарии и позволяет нам избегать необдуманных действий… [но также может] формировать то, как мы видим окружающий мир.
В новой обзорной статье, опубликованной в Psychological Bulletin, исследуется внутренняя речь и то, как она может изменяться и развиваться на протяжении всей нашей жизни. В статье, написанной Беном Алдерсоном-Дей и Чарльзом Фернихофф из Даремского университета, рассматриваются существующие исследования внутренней речи и то, что делает их такими важными. Как они указывают, у нас часто есть разные определения того, что мы подразумеваем под внутренней речью, и мы даже ссылаемся на нее под разными именами. Исследования, посвященные внутренней речи, могут относиться к ней под другими названиями, такими как личная речь, разговор с самим собой, скрытая речь, слуховые вербальные образы и т. Д.В этом отношении исследователи также изучили внешний диалог с самим собой, то есть разговор с самим собой, который также можно рассматривать как форму внутренней речи.
Но почему внутренняя речь так распространена? По словам психолога Льва Выготского, наша способность к внутренней речи начинается примерно в трехлетнем возрасте, когда мы учимся интегрировать отдельные системы мышления и языка. В качестве одного из примеров Выготский описал то, что он называл частной речью, в которой дети разговаривают сами с собой при выполнении сложной познавательной задачи.Он предположил, что такая личная речь стала более усвоенной по мере того, как дети становятся старше и становятся более способными работать самостоятельно без помощи опекуна.
Эта эволюция от частной речи к внутренней речи кажется универсальной и очень естественной частью нормального развития. Выготский и его сторонники также предположили, что внутренняя речь может включать в себя расширенной внутренней речи , которая в основном совпадает с обычной речью, и сжатой внутренней речи , которая ближе к «мышлению в чистом смысле».Чарльз Фернихофф предполагает, что внутренняя речь, скорее всего, будет сжатой по умолчанию, и мы переключаемся на расширенную внутреннюю речь только тогда, когда мы испытываем стресс или иным образом озабочены проблемой. По этой причине внутренняя речь играет важную роль в самосознании и самопонимании.
Внутренняя речь также может играть важную роль в рабочей памяти. Под рабочей памятью, которую часто путают с кратковременной памятью, понимается временное хранение информации, такой как номер телефона или элементы в списке покупок.Поскольку в любой момент времени мы можем хранить только пять-девять элементов в нашей рабочей памяти, нам нужно полагаться на различные стратегии памяти, чтобы эта информация не распадалась слишком быстро. Один из подходов, который, по-видимому, довольно хорошо работает с вербальным материалом, включает мысленное повторение информации, в том числе повторение ее с использованием внутренней речи или произнесения информации вслух. Это также означает, что все, что прерывает этот процесс повторения, вызывает быстрое исчезновение памяти. Исследователи предполагают, что дети начинают полагаться на повторение для улучшения памяти уже в возрасте семи лет или младше по мере развития языковых навыков.
Хотя изучение внутренней речи часто бывает трудным для исследователей (в конце концов, это внутренняя речь ), роль, которую она играет в различных когнитивных способностях, включая память и исполнительные функции, кажется хорошо известной. У детей, например, кажется, что их когнитивные способности растут и развиваются во многом так же, как и их способность использовать внутреннюю речь. Это предполагает, что внутренняя речь связана с развитием языковых способностей и продвинутых умственных способностей, с которыми связан язык.Внутренняя речь также кажется особенно важной в многозадачном режиме, который включает «переключение» между различными способами ответа. Например, эксперименты, требующие от людей переключения между различными арифметическими задачами, показывают, что внутренняя речь помогает подготовить их к такому переходу.
Еще один навык, связанный с внутренней речью, — это чтение без звука. Хотя детям, которые учатся читать, часто необходимо читать вслух или даже шевелить губами, следя за тем, что они читают, то, насколько хорошо взрослые могут следить за тем, что они читают, по-видимому, напрямую зависит от их навыков внутренней речи.Чем сложнее им понять то, что они читают, тем больше им нужно полагаться на внутреннюю речь, чтобы разобраться в материале.
Люди, которые теряют способность использовать внутреннюю речь из-за нарушений мозга, сообщают о проблемах с памятью, а также о снижении чувства идентичности. Например, выдающийся нейробиолог Джилл Болт Тейлор пережила в 1996 году обширный инсульт, который привел к полной потере внутренней речи. Как она позже описывала в своей книге « My Stroke of Insight», потеря внутренней речи также привела к проблемам с самосознанием, потере биографических воспоминаний и даже потере эмоций, связанных с самосознанием.
Наряду со всеми другими ролями, которые, по-видимому, играет внутренняя речь, неудивительно, что внутренняя речь также важна с точки зрения мотивации. Каждый раз, когда мы оказываемся в трудном соревновании, будь то написание экзамена или игра в важную игру, мы часто используем внутреннюю речь, чтобы «подбодрить себя» и повысить уверенность в своих шансах. В этом отношении люди, страдающие депрессией или тревогой, часто используют внутреннюю речь, чтобы размышлять о том, насколько плоха жизнь и вероятность неудачи.По этой причине многие виды психотерапии часто включают обучение людей тому, как использовать внутреннюю речь, чтобы преодолеть неуверенность в себе и страх неудачи, заменяя негативный разговор с самим собой более позитивной внутренней речью.
Одна захватывающая теория слуховых галлюцинаций предполагает, что определенные неврологические или психические заболевания приводят к тому, что люди путают внутреннюю речь с внешними голосами. Исследования изображений головного мозга показывают, что у людей, сообщающих о слуховых галлюцинациях, часто активируются области мозга, связанные с восприятием языка.Многие из этих галлюцинаций во многом напоминают внутреннюю речь. Например, люди, рожденные глухими или потерявшие слух до того, как у них развился язык, обычно не испытывают слуховые галлюцинации так, как слышащие люди.
Также может быть связь между внутренней речью и блужданием ума или склонностью нашего ума «дрейфовать» всякий раз, когда мы делаем что-то монотонное. Блуждание ума, также известное как «разъединение», заставляет нас уделять меньше внимания окружающему миру и больше сосредотачиваться на наших внутренних мыслях.Внутренняя речь может быть важной частью такого блуждания ума, хотя фактические исследования, посвященные этому, все еще ограничены.
Несмотря на все проведенные до сих пор исследования, все еще далеко не ясно, почему у людей вообще возникла внутренняя речь. Хотя изначально он, возможно, развивался как инструмент для улучшения вербального общения, наша способность к внутренней речи расширилась и стала важной частью нашей жизни как людей. Он не только играет важную роль в построении планов на будущее, но и помогает нам понять окружающий мир.
Итак, научитесь развивать этот внутренний голос, это неотъемлемая часть человеческого бытия.
Это отредактированная версия статьи Ромео Вителли, которая была первоначально опубликована в блоге Psychology Today 31 августа 2015 года.
(PDF) Внутренняя речь
речь. rTMS, примененный к LIFG, мешает внутренней речи.
rTMS, примененная к моторной коре левого полушария, которая, как известно,
контролирует мышцы рта и языка, также подавляет внутреннюю речь
— наблюдение в соответствии с точкой зрения, что скрытая речь
требует артикуляции.LIFG не активируется однозначно во время производства внутренней речи. Его активация также может быть записана во время когнитивного контроля
(оркестровка мыслей
и действий в соответствии с внутренними целями), рабочая память
ory (временное хранение и манипулирование информацией),
выбор среди конкурирующих альтернатив для руководства. ответ и
интерпретация поведения других. Обратите внимание на то, что естественная внутренняя речь
с ее сжатыми и диалогическими качествами никогда не отображалась; То, что было измерено до сих пор, — это внутренняя речь
, определяемая как мысленное чтение.
Функции
Саморегулирование
Обзор
Фундаментальная человеческая деятельность, такая как постановка немедленных и
отдаленных целей, решение проблем, планирование и принятие решений
— все это часть более глобальной способности, называемой саморегулированием . Было показано, что основная речь у детей и внутренняя речь у взрослых имеют решающее значение для эффективной саморегуляции.
Неудивительно, что словесное самонаведение
часто используется для обозначения саморегуляции.Самостоятельная беседа
значительно увеличивает производительность при выполнении задач, которые влекут за собой создание комплексных поведенческих последовательностей и одновременное суждение о нескольких вариантах поведения
. Были задокументированы четыре основные группы эффективных самовербализаций
при решении задач
: (1) четкое определение проблемы; (2) эффективный подход к проблеме
; (3) постоянная концентрация
на проблеме; и (4) регулярная оценка прогресса, что
включает самообучение или стратегическую переориентацию.
Личная речь
Личная речь у детей постепенно увеличивается по мере того, как задачи
становятся более сложными. Чаще всего наблюдается, когда
участников работают над задачами, требующими исполнительного контроля, в
отсутствует регулирование, предлагаемое взрослыми. Репрезентативные задачи
, представленные в отчетах об исследованиях, включают головоломки, задачи на память, классификацию и различение изображений
и упорядочение задач
. Следующие ситуации повышают вероятность использования частной речи в целях саморегулирования: (1) выполнение целевых, академических задач или задач по решению проблем
в отличие от
для свободной игры или других действий; (2) работа над трудными
, но выполнимыми задачами по решению проблем вместо простых задач;
(3) находиться в одиночестве или со сверстниками, в отличие от того, что
— устно регулирующий взрослый; и (4) работа с обнадеживающим человеком, а не с очень контролирующим взрослым.Это называется строительные леса
, которые заключаются в помощи взрослым только в тех задачах
, которые выходят за рамки навыков детей.
Тот факт, что использование частной речи увеличивается с увеличением сложности задачи, не означает, что
автоматически не означает, что это на самом деле улучшает производительность.
Следует учитывать два фактора: сложность задачи и одновременное выполнение
в сравнении с будущей производительностью. Если задача слишком сложна, частное выступление скорее всего будет препятствовать выполнению задания.
улучшит успеваемость, если задача находится в пределах зоны ближайшего развития ребенка
, то есть если она находится в пределах возможностей ребенка
. Кроме того, использование частной речи более выгодно в долгосрочной перспективе
(будущее), чем в краткосрочной перспективе (одновременное). Повышенная производительность
после использования частной речи задерживается (dia-
хронический) вместо мгновенного (синхронного). Лучшая производительность —
mance обычно наблюдается во время рабочих сессий, следующих за временем
, когда была произнесена частная речь.
Использование разговора с самим собой в спорте
В многочисленных исследованиях изучалась возможность саморегулирования использования разговора с самим собой
спортсменами во время тренировок и соревнований во время занятий спортом, таких как водное поло, катание на коньках, гольф, гимнастика и т. Д. wres-
тлинг и баскетбол. Было показано, что самовербализация
превосходит другие умственные стратегии (например, мысленные образы)
в улучшении спортивных результатов. Размеры разговора с самим собой, который
обычно измеряется или которым манипулируют в исследованиях, — это валентность, очевидность
, самоопределение, самообучение, самомотивация,
и частота.Валентность относится к эмоциональному содержанию высказываний «я» —
. В то время как отрицательный разговор с самим собой связан с более низкой производительностью
, положительный разговор с самим собой не увеличивает его значительно. Позитивные самовербализации определяются как те, которые помогают
сосредоточиться на настоящем, а не на прошлых ошибках или далеком будущем. Отрицательные самооценки представляют собой неуместные, иррациональные, контрпродуктивные или вызывающие тревогу мысли.
Еще одно качество разговора с самим собой — откровенность, в отличие от скрытности.
Неспособность. Было высказано предположение, что открытый разговор с самим собой более эффективен для улучшения результатов, потому что он позволяет спортсмену воспроизвести
ситуации, в которых его или ее тренер устно направляет действия вслух. Самостоятельный (т. Е. Самовыборный) разговор с самим собой — это
, который постулируется как обладающий большей мотивационной силой, чем предварительный
внутренний разговор с самим собой, назначенный тренером.Разговор с самим собой
называется самообучающим разговором и особенно эффективен в практических ситуациях
, тогда как разговор «Я могу сделать это» представляет собой мотивационный разговор с самим собой —
и более уместен в условиях соревнований. Частота
разговоров с самим собой часто увеличивается в разные периоды спортивного сезона
и связана с превосходной производительностью, хотя чрезмерная частота
(называемая параличом в анализе) ухудшает ее.
Язык
Внутренняя речь лежит в основе основных языковых функций, таких как
чтение, письмо, устная речь и вычисления.Ухудшение внутренней речи
, вызванное травмой головного мозга, последовательно вызывает
языковых расстройств, таких как афазия, аграфия, алексия, акалькулия,
, а также снижение кратковременной вербальной памяти. Текущие исследования
показывают, что говорящие следят за своей собственной субвокальной речью, чтобы
выявлять и исправлять фонологические, лексические или грамматические ошибки
до того, как они произнесут. Внутренняя речь и речь шпаргалки
часто используются, когда кто-то спонтанно практикует произношение и думает о грамматической правильности.Существенные движения губ
наблюдаются во время чтения без звука, а пациенты
с лобно-височной деменцией и синдромом Жиля де ла Туретта syn-
демонстрируют потерю контроля над внутренней речью, которая проявляется в виде копролалии (испускание нежелательных вокализаций
).
в социальных ситуациях), также не умеет читать молча. Эти две линии свидетельств
убедительно свидетельствуют о том, что внутренняя речь и безмолвное чтение
глубоко связаны.
Связи между внутренней, устной и письменной речью, чтением и
составлением
Как было замечено ранее, поскольку внутренняя речь адресована исключительно
«я», она телеграфна, наполнена смыслом, подвижна, динамична,
440 Внутренняя речь
Внутренняя речь при афазии: текущие данные, клиническое значение и будущие направления
Назначение
Обычные языковые пользователи могут вести живой внутренний монолог для самоанализа. и выполнение задания, но каков характер внутренней речи у людей с афазия? Изучение феномена внутренней речи у этой популяции имеет потенциал для более глубокого понимания внутренней речи в целом, помогает прояснить субъективные опыт людей с афазией и информирование клинической практики.В этом обзорном обзоре мы описываем и синтезируем существующую литературу по внутренней речи при афазии.
Метод
Исследования внутренней речи при афазии были найдены через электронные базы данных. и поиск цитат. В различных исследованиях используются как субъективные, так и субъективные методы исследования. подходов (т.е.спрашивать людей с афазией о целостности их внутренних речи) и объективных подходов (т. е. проведение объективных языковых тестов в качестве прокси-меры для внутренней речевой способности).Обобщены результаты соответствующих исследований.
Результаты
Хотя определения внутренней речи различаются в разных исследовательских группах, исследования с использованием обоих субъективными и объективными методами были установлены результаты, показывающие, что внутренняя речь может сохраняться относительно разговорной речи у лиц с афазией, особенно среди тех, у кого относительно нетронутый поиск слов и трудности в первую очередь уровень обработки речевого вывода.Подходы, сочетающие самооценку с объективным меры показали, что люди с афазией в целом надежно способны сообщить о целостности своей внутренней речи.
Выводы
Исследование внутренней речи людей с афазией имеет потенциальные последствия для клинической практики, в том, что различия в сохранении внутренней речи через люди могут помочь в принятии клинических решений относительно лечения афазии.Несмотря на то что есть много вопросов, которые остаются открытыми для дальнейшего исследования, изучения внутреннего речь в этой конкретной группе населения также способствовала более широкому пониманию механизмов внутренней речи в целом.
У тебя есть внутренний голос? Не все ли
Вы когда-нибудь задумывались о том, как вы думаете?
Вы говорите себе: «Не забывай молоко» перед тем, как уйти из дома, а затем, когда вернетесь домой без него в конце дня, вы говорите себе: «Как я мог быть таким глупым?» Есть ли постоянный «разговор сам с собой» в течение дня?
Многие люди используют языковую болтовню, чтобы систематизировать и сосредоточить свои мысли.Однако оказывается, что у некоторых вообще нет такого внутреннего монолога. Вместо этого они могут больше полагаться на визуализацию (для того, чтобы «увидеть себя» покупающими молоко в магазине). Другие используют комбинацию этих методов.
Людям по обе стороны этого «внутреннего монолога» непросто представить себе другой способ существования — до такой степени, что это как бы напугало всех во время онлайн-дебатов, которые стали вирусными в феврале.
Рассел Херлберт — профессор психологии Университета Невады, Лас-Вегас.На протяжении десятилетий он экспериментировал с внутренними переживаниями людей, их мыслями, чувствами и ощущениями. Что касается вирусной неразберихи с внутренним речевым имуществом, то он немного посмеивается и говорит, что часто слышит, как люди утверждают, что у них есть вездесущий внутренний монолог, но его эксперименты показывают, что это не всегда так.
Но вместо того, чтобы спорить с ними, он говорит: «Что ж, давайте выясним».
Его испытания начались давно. Будучи аспирантом в начале 70-х, он начал задаваться вопросом, как ученые могут исследовать изначальные внутренние переживания субъектов, переживания, которые находятся в вашем нынешнем сознании, до того, как ваш мозг попытается их осмыслить или дать им какую-то интерпретацию.
«Цель моего исследования не в том, чтобы исследовать внутреннюю речь или внутренний монолог или как бы вы это ни называли, а в том, чтобы исследовать ваш опыт таким, какой он есть на самом деле», — говорит Херлбурт.
Он думал, что какие-нибудь пейджеры могут сработать, но тогда не было ни сотовых телефонов, ни пейджеров. Итак, Херлберт, имеющий инженерное образование, разработал и запатентовал устройство, которое издает нерегулярные звуковые сигналы. Каждый раз, когда срабатывал звуковой сигнал, он просил испытуемых делать заметки о том, что они пережили в этот момент.
По мере того, как студенты проводили свои дни, пищалка срабатывала в случайное время. Им было дано указание попытаться выяснить, что происходило в их сознании в этот момент.
Звуковой сигнал срабатывал всего несколько раз. Это было сделано намеренно, чтобы испытуемые забыли, что они у них есть (и, таким образом, не загрязняли свой мыслительный процесс мыслями об эксперименте).
Позже исследователи задавали студентам вопросы, чтобы лучше понять, как они думали, когда звучали звуковые сигналы.Они что-то визуализировали? Испытываете тактильные ощущения? Чувствуете эмоцию? Эта линия исследования называется описательной выборкой опыта (DES).
Он говорит, что одним из ключевых выводов было то, что «не стоит ожидать хорошего ответа в первый же день». По сути, требуется день или два обучения DES, прежде чем люди найдут способы сосредоточиться и выразить то, что они испытывают в данный момент.
В своем исследовании он обнаружил, что большинство испытуемых изо всех сил пытались сформулировать, как они разговаривают сами с собой.Когда он спросил их о конкретных словах или предложениях, многие не ответили.
«И в ходе этого мы с вами вместе, я полагаю, вы бы сказали, что мы решаем:« Ну, я думал, что у меня есть внутренняя речь, но на самом деле у меня нет »».
Его исследование показало, что субъекты разговаривали сами с собой в 26% случаев, но многие никогда не испытывали внутренней речи, в то время как у других она была в 75% случаев (средний процент составлял 20%).
Херлберт работал с другими исследователями, такими как Чарльз Фернихоф, использовать DES-опрос, когда испытуемые находились внутри МРТ-сканеров.В исследовании, проведенном в 2018 году всего с пятью участниками, сканер показал, что область мозга, связанная с определенными темами, загоралась, когда испытуемые говорили, что они думают об этих вещах, обеспечивая физическую связь с самими абстракциями мыслей.
Тем не менее, ученые борются с большой неопределенностью.
Что вызывает внутренний монолог?
Некоторые исследования показывают, что люди часто используют более внутреннюю вербализацию, когда находятся под давлением. Возможно, они репетируют ответы на вопросы собеседования.Или, может быть, они спортсмены, пытающиеся сосредоточиться.
Люди, сообщающие о внутреннем монологе, склонны воспринимать эти голоса как свои собственные. Этот разговор с самим собой обычно имеет знакомый темп и тон, хотя точный голос может меняться в зависимости от того, является ли текущий сценарий счастливым, пугающим или расслабленным. Иногда они могут использовать целые предложения. В других случаях они могли полагаться на сжатую игру слов, которая была бы бессмысленной для кого-либо еще.
Но что вызывает внутреннюю речь? Исследователь из Университета Британской Колумбии Марк Скотт обнаружил, что в мозгу есть сигнал, называемый «следствием разряда», который помогает нам различать сенсорные ощущения, которые мы создаем внутри, и ощущения от внешних стимулов — и этот сигнал играет большую роль во внутренней речи.Это также играет роль в том, как наша слуховая система обрабатывает речь. Когда мы говорим, существует внутренняя копия звука нашего голоса, генерируемая одновременно с нашим речевым голосом.
Что касается онлайн-дебатов по поводу внутреннего монолога, Херлберт понимает, что онлайн-комментаторы заняли твердую позицию по этому поводу. Некоторые люди просто не могут представить себе, что у них нет внутреннего голоса; другие озадачены постоянной внутренней болтовней.
«Половина из этих людей, вероятно, правы, а половина из них не правы относительно своих собственных [внутренних монологов] характеристик.Он говорит. «Основные выводы, я думаю, что люди не знают, что на их собственном опыте». И, согласно его экспериментам, «уровень уверенности не является хорошим предиктором» того, есть ли у кого-то активный внутренний монолог
Первоначально опубликовано: 2 марта 2020 г.
Теория внутренней речи Выготского — исследование своего разума
Выготский предположил, что внутренняя речь монологична. Он также считал, что в некотором смысле выразительное измерение внутренней речи является проявлением из самых глубоких состояний вашего сознания.
Последнее обновление: 24 апреля 2021 г.
Философы всегда интересовались внутренним языком. Фактически, один из самых известных авторов западной психологии изучал этот предмет. Это был Лев Выготский. По сути, его мышление полностью изменило представление о психике человека. Для этого он сосредоточился на языке. Кроме того, он подчеркивал развитие эмоций, а также системное понимание психики. Концепция внутренней речи Выготского была одной из самых известных его теорий.
Выготский был высокоинтеллектуальным писателем. Помимо представления своих предложений, он хотел обсудить их значение. На самом деле Выготский много спорил с Жаном Пиаже. Их дискуссия на тему эгоцентрической речи — самая известная.
От внешней речи к внутренней
Выготский утверждает, что внутренняя речь основана на существовании трех различных способов речи . Первый — это внешняя речь или социальная речь. Затем есть эгоцентрическая речь.Наконец, внутренняя речь.
Фейгенбаум ссылается на теорию Выготского следующим образом:
«Выготский рассматривал частную речь как связь между ранней социально коммуникативной речью и зрелой внутренней речью. Социальная речь — это вокализированная речь, адресованная и интеллектуально адаптированная к другим, внутренняя речь — это субвокализированная речь, направленная и адаптированная к самому себе, тогда как личная речь — это вокализированная речь, адресованная и адаптированная к самому себе. Таким образом, личная речь — это не социальное общение или безмолвная мысль, а высказанная мысль.
Кажется, что для Выготского внутренняя речь — это переживание безмолвного разговора с самим собой. Это язык без звука, субвокализованная речь. Или, как он утверждал в своей последней работе, озвученная мысль.
Внутренняя речь Выготского
Выготский определяет внутреннюю речь как , имеющую особую формулировку с точки зрения ее психологической природы. Он утверждает, что это уникальная форма речевой деятельности со своими особенностями. Однако он поддерживает сложные отношения с другими формами речевой деятельности.
Выготский утверждает, что есть разница между разговором с самим собой и разговором с другими. Вы используете внутреннюю речь, чтобы разговаривать с самим собой. Однако вы используете внешнюю речь, чтобы разговаривать с другими. Кроме того, радикальные и фундаментальные различия между этими двумя типами речи означают, что они также различны по структуре.
Однако дело не только в вокализации. Действительно, для Выготского наличие или отсутствие вокализации не имеет отношения к особой психологической природе внутренней речи.
Внутренняя речь предшествует внешней речи. Более того, внутренняя речь — полная противоположность внешней речи. Выготский утверждает, что внешняя речь превращает мысли в слова. С другой стороны, внутренняя речь идет извне внутрь. По сути, внутренняя речь — это своего рода испарение языка в мысли.
Выразительное измерение
Выразительное измерение языка проявляется в вашей внутренней речи. Однако с внутренней речью вы и отправитель, и получатель сообщения.Таким образом, внутренняя речь приобретает форму монолога.
Выготский предполагает, что внутренняя речь более содержательна. Другими словами, он удаляет все аспекты сознания, связанные с выражаемой идеей. Кроме того, внутренняя речь не обладает характеристиками диалога. Фактически, это скорее целостная концепция. Как мы упоминали выше, во внутренней речи вы одновременно являетесь отправителем и получателем сообщения. Это означает, что вы склонны исключать подлежащее в предложении.Остались только предикаты. Это потому, что вы уже знаете, о чем идет речь. Следовательно, это становится ненужным.
Выготский считает, что внутренняя речь монологична. Более того, ваше выразительное измерение внутренней речи является проявлением ваших глубочайших состояний сознания. Выготский утверждает, что внутренняя речь возникает благодаря межфункциональным отношениям между мыслью и языком. Большинство ваших мыслей обретает форму именно благодаря этим отношениям.Фактически, по Выготскому, эти отношения — ключевой элемент внутренней речи.
Это может вас заинтересовать …
Внутренняя речь и память | Ули Зауэрланд
В редакцию :
В своем обзоре Дэвид Лобина убедительно доказывает, что внутреннюю речь не следует рассматривать исключительно как интернализацию внешней речи. Ораторы генерируют внутреннюю речь, а затем могут решить ее экстернализовать, чтобы поделиться своими мыслями с другими. Но общение — это только одна функция языка.Лобина также указывает на использование внутреннего монолога в качестве вспомогательного средства для запоминания.
что за память хоть? Лобина не говорит. Рассмотрим банальный пример. Когда я говорю себе: «Мне все еще нужно полить цветы», я хочу зафиксировать и мысль, и предложение целиком в памяти. Но если внутренняя речь помогает запоминанию в таких простых случаях — а мои цветы и я надеюсь, что это помогает, — вот предсказание, которое философы должны исследовать дальше: внутренняя речь должна также помогать памяти для частей мыслей и предложений.В этом случае внутренняя речь должна позволять нам управлять более сложными мыслями и предложениями, чем мы могли бы в противном случае.
Ноам Хомский ввел понятие фазы, частичной структуры, которая передается в промежуточную память через внутреннюю речь, но также остается частью более крупной структуры предложения. Представление о том, что фазы помогают рассуждению, является, насколько мне известно, новой идеей. Но это также многообещающая идея, которая кажется естественным продолжением взглядов Лобиной. В частности, на ум приходит речь и отчеты о настроениях.Джилл и Питер де Вильерс показали, что детям легче уследить за убеждениями других людей, если они выучили слова и концепции для передачи речи и отношения. Но это не детерминизм. В правильных условиях дети, которым не хватает этих слов и понятий, все еще могут отслеживать состояние убеждений других. Кажется, что язык помогает этой способности работать более надежно.
Ули Зауэрланд
Давид Лобина ответов:
Ули Зауэрланд указывает на связь между памятью и внутренней речью, вопрос, который я просто затронул в своем обзоре.Он задается вопросом, какую помощь памяти может оказать внутренняя речь. Об этой теме можно сказать довольно много, и хотя я определенно благодарен Sauerland за то, что они нашли время написать и поднять эту тему, я могу ответить взаимностью лишь несколькими краткими комментариями.
Очевидный, но обыденный пример того, как речь, внутренняя или внешняя, может функционировать как вспомогательное средство для запоминания, включает многократное повторение телефонного номера, списка покупок или имен вашего нового класса, чтобы запомнить заданную серию цифр. , предметы или студенты.В этом конкретном случае можно было бы использовать фонологический цикл рабочей памяти, чтобы передать необходимую информацию чему-либо, кроме кратковременной памяти. Чтобы понять, что значит хранить информацию в банке памяти, нам нужно подумать о том, что психологи думают о человеческой памяти.
Грубо говоря, история психологического исследования памяти — это история фракционирования и ре-концептуализации. К 1950-м годам психологи приняли отказ Уильяма Джеймса от памяти как единое явление и провели различие между кратковременной памятью и долговременной памятью.В последнее время рассматривается как долговременная память, охватывающая специальные хранилища, такие как эпизодическая память и общие знания, в то время как кратковременная память была преобразована в рабочую память. Последний сам организован в фонологический цикл, в котором используется речь; центральная исполнительная власть, которой, вероятно, нет; и другие компоненты.
Зауэрланд имеет в виду другую группу примеров. Он упоминает два возможных случая. Первый такой же обыденный, как и мой собственный. Говоря себе: «Мне все еще нужно полить цветы», Зауэрланд надеется, что он запомнит «и мысль, и предложение из совокупности [выделено мной]», тем самым увеличивая шансы на то, что его растения останутся живыми. .Второй случай, о котором упоминает Зауэрланд, — это тот, в котором мысли и предложения могут быть отправлены в память частями , а не целиком, что создает интригующую и потенциально новую связь между определенными операциями грамматической системы и запоминанием мыслей посредством внутренней речи. .
Я в целом симпатизирую этим предложениям, хотя меня беспокоят детали. Что касается первого примера, многое будет зависеть от того, что подразумевается под запоминанием мыслей и предложений «в целом».«Если под этим подразумевается, что предложение следует запоминать в явном виде, как оно есть, то я сомневаюсь, что это необходимо для поставленных целей. Более того, запоминание целых предложений вряд ли станет обычным явлением. В таких случаях важно, чтобы мысль, выраженная в предложении, сохранялась в памяти, а такая память оставалась скрытой. Вопрос о том, сохраняется ли воспоминание в уме и как долго, совершенно не зависит от фактической формы предложения, произнесенного самому себе в качестве напоминания.Вдобавок мне кажется, что в таких ситуациях обычно происходит то, что вам напоминают о том, что нужно делать более окольным путем: кто-то упоминает что-то, связанное с растениями, или вы видите сад по телевизору. Похоже, что для такого рода явлений не существует специальной системы памяти. Вы не вкладываете такие мысли в кратковременную рабочую память, поскольку объем ее внимания слишком краток для того, что необходимо; вместо этого вы сохраняете их в долговременной памяти. Сама природа этой системы памяти состоит в том, что мысли в ней не всегда легко доступны — мысли-воспоминания определенно не активируются, когда они вам нужны, например, когда вы входите в свой дом.Вспомогательное средство не обязательно должно быть своевременным остатком.
Это не отрицает того, что в некоторых случаях можно захотеть запомнить и мысли, и предложения в том виде, в каком они есть, но я думаю, что это происходит в более специализированных случаях речи. Я часто использую внутреннюю речь, чтобы представить или отрепетировать аргументы и что-то написать в ответ, скажем, на послание. Чаще всего моя внутренняя речь связана с моей академической работой. Во многих из этих случаев важно то, о чем я хочу сказать, и не менее важен способ, которым я хочу это выразить.Я подозреваю, что многие люди отрепетировали, что сказать на собеседовании или когда они хотят положить конец неудавшимся отношениям. В таких обстоятельствах они могут попытаться запомнить определенные обороты фраз. Совершенно другой вопрос, являются ли такие упражнения обычно успешными — эта реакция была намного лучше, когда я представлял ее себе ранее.
Второй случай Зауэрланда более интересен и, как уже упоминалось, возможно, новый. Он приводит аргумент Ноама Хомского о том, что синтаксические деривации переходят к обсуждению циклически.Под этим подразумевается, в соответствии с генеративным и минималистским подходом к языку, который отдает предпочтение Хомскому, что языковая способность при конструировании звуко-смысловых пар посредством синтаксической деривации выполняет наборы операций, которые являются самодостаточными, и когда каждый этап завершается — так называемые фазы — результирующие представления или структуры отправляются в звуковую и смысловую сторону вещей для интерпретации и дальнейших вычислений. Две такие фазы определены в статье Хомского, которую цитирует Зауэрланд.Первый демонстрирует, как строится аргументная структура предложения, при этом субъект внутренне появляется в словесной фразе по причинам, внутренним для лингвистической теории. На втором и последнем этапе окончательная структура ближе к форме, используемой при произнесении предложения: подлежащее в его обычном положении, внешне по отношению к словесной фразе, и некоторые другие элементы, также появляющиеся внешне по отношению к словесной фразе, для фокусировки и других внутренние, теоретические причины. Зауэрланд указывает, что фазы кажутся фрагментами лингвистических представлений.Он предполагает, что такие фрагменты вполне могут выражать разные «кусочки» мыслей. Могут ли такие фрагменты помочь запоминать в дополнение к вышеупомянутому хранению мысленных предложений в целом?
На первый взгляд, в предположении Зауэрланда может быть что-то особенное. Мысли, которые обычно выражаются в предложениях, носят пропозициональный характер, и, учитывая, что это форма, в которой мысли хранятся в памяти, язык, по-видимому, предлагает правильный формат. Первая фаза Хомского уже завершена с точки зрения основного предложения предложения.Лингвистически сформулированное суждение требует, по крайней мере, аргументационной структуры, и она уже присутствует на этой первой фазе. Это может быть недостаточно конкретная или достаточно явная мысль — например, в предложении отсутствует соответствующее время на этой стадии образования, — но в каком-то смысле это целая мысль, поскольку аргументы предиката были сделана явным как субъект и объект или объекты. Я думаю, что лингвистические структуры первой фазы Хомского следует рассматривать как выражение неявного вида мысли, а не части мысли.Предсказание — это центральная черта того, что представляет собой мысль tout court , и она уже установлена на данном этапе вывода.
В любом случае, первая фаза синтаксического вывода не выводится вовне и не производится каким-либо образом, ни во внешней, ни во внутренней речи. Таким образом, этот фрагмент синтаксического вывода никогда не достигнет какой-либо системы памяти через использование речи. Можно было бы мысленно представить себе усеченную форму предложения, аналогичную лингвистической репрезентации, лежащей в основе первой фазы Хомского, но никто не разговаривает с собой или другими, просто формулируя глагол — в инфинитиве? — вместе с его аргументами.Результаты первой фазы Хомского действительно взаимодействуют со звуковыми системами, где фонетический или фонологический компонент различными способами манипулирует полученными структурами, но на этом этапе предложение не готово к экстернализации. На самом деле произносится последняя стадия вывода, вторая фаза Хомского, которая иллюстрирует тип предложений, к которым привыкли говорящие. И это, конечно, обычное положение вещей.
Есть еще одна сложность, которую я хотел подчеркнуть в своем обзоре и которая, безусловно, актуальна здесь.Лингвистическое производство, как во внутренней, так и во внешней речи, не может быть ipso facto как акт мышления, а вместо этого просто является его отражением. В конце концов, мысли часто остаются невысказанными, а сам акт речи часто является результатом предшествующего акта мышления. По крайней мере, по моему опыту, то, что выражается в речи, является довольно скудной версией того, что я, казалось бы, придумал. Кроме того, лингвистическое производство является довольно своеобразным, личным и независимым от стимулов, и это проблематично для тех свидетельств, на которые ссылается Зауэрланд.Тот факт, что иногда определенные когнитивные навыки, кажется, коррелируют с соответствующими лингвистическими представлениями, как в исследовании Джилл и Питера де Вилье, на которое ссылается Зауэрланд, является довольно слабым доказательством того, что соответствующие мысли были в лингвистической форме или даже что лингвистические формы были ключевой фактор для наблюдаемых когнитивных навыков. Фактические утверждения, выдвинутые подобного рода исследованиями, на самом деле довольно трудно различить и интерпретировать. Иногда аргумент состоит в том, что именно производство языка, внутреннего или внешнего, позволяет человеку развлечься определенной мыслью.В других случаях утверждение просто кажется, что овладение языком делает доступными определенные типы представлений, чего не было бы в противном случае. Претензии первого типа, естественно, намного сильнее второго. Первый тип также гораздо труднее подтвердить, именно потому, что лингвистическое производство плавно и часто не связано с действительными приступами мышления. Чрезвычайно трудно понять, каким образом язык, не говоря уже о внутренней речи, может помочь нам представлять и использовать более сложные мысли и предложения, чем мы могли бы в противном случае, хотя многие ученые выдвинули различные теории, включая меня.Я могу предложить больше; все, что мне нужно, это деньги.
Нейрофизиологические доказательства влияния копий на внутреннюю речь
Основные комментарии к исправлениям:
1) Было высказано беспокойство по поводу использования вами заблокированного дизайна, и все рецензенты отметили, что у смешанного дизайна есть несколько преимуществ. В конце концов мы решили, что это не критично, тем более, что здесь основное внимание уделяется N1; Такие факторы, как изменение набора внимания, могут с большей вероятностью повлиять на последние компоненты.Это может частично объяснить результаты> 200 мс, но также может повлиять на глобальные различия амплитуды / мощности, что потенциально может привести к ложным результатам в анализе N1. Один из способов, возможно, смягчить эти опасения, — это оценить различия амплитуды / мощности за пределами интересующих эпох (например, во время базовой линии) и посмотреть, есть ли существенные различия между условиями (то есть пассивным и совпадением / несоответствием). Это также обеспечивает проверку того, могут ли быть какие-либо проблемы с конструкцией блока, способствующие результатам N1, что мы не ожидаем, что это проблема, но хотели бы оценить.
Спасибо, что подняли этот вопрос. Мы разработали эксперимент таким образом, что, хотя участники должны были выполнять одно и то же мысленное действие в каждом испытании в каждом блоке (60 испытаний), слышимая фонема, передаваемая в их наушники (то есть / BA / или / BI /), была непредсказуемой для любое данное испытание. Результатом такой схемы является то, что, хотя пассивные испытания были эффективно «заблокированы», испытания на соответствие и несоответствие были «смешанными», и, таким образом, любые различия между условиями соответствия и несоответствия не могли быть вызваны посторонними факторами, такими как различия во внимании между условиями (как указано в предыдущей версии рукописи).Это очень важно, потому что сравнение соответствия и несоответствия составило ключевой контраст, вокруг которого было построено подавляющее большинство обсуждения: именно этот контраст наиболее ясно демонстрирует, что внутренняя речь связана с точной, зависящей от содержания копией efference.
Наше обоснование для разработки эксперимента таким образом заключалось в том, что мы были обеспокоены тем, что полностью смешанный план может сбить участников с толку, поскольку для этого потребуется получение разных инструкций относительно того, какие умственные действия они должны выполнять в каждом отдельном испытании.Мы были обеспокоены тем, что наличие инструкций, изменяющих каждое испытание, может привести к тому, что участники забудут или проигнорируют инструкции и / или ограничат способность участников четко воспроизводить внутренние фонемы. Однако мы согласны с тем, что наш дизайн потенциально мог привести к неожиданным различиям между пассивным состоянием и двумя внутренними речевыми условиями (то есть совпадением и несоответствием), возможно, из-за таких факторов, как внимание.
Согласно вашему предложению, одним из способов смягчения этой проблемы было бы сравнение пассивного состояния с внутренними речевыми условиями в период до стимула.Как проиллюстрировано перекрывающимися формами сигналов в базовом периоде на Рисунке 2A, не было значительных различий между тремя условиями в любой точке исходной базовой линии от -200 до 0 мс (которая была базовой линией, скорректированной на среднее напряжение в периоде от -100 до 0 мс). 0 мс). Однако, чтобы получить более глобальную перспективу активности перед стимулом, мы полностью увеличили период действия перед стимулом до -3000 мс (т. Е. До 3000 мс перед стимулом), а базовый уровень скорректировали до среднего напряжения в период от -3000 до -2500 мс.В то время как формы сигналов для трех условий в значительной степени перекрывались в течение первых ~ 1900 мс расширенной эпохи, примерно на 1100 мс перед стимулом, формы сигналов для двух состояний внутренней речи (т.е. форма волны и начала показывать медленное отклонение в отрицательную сторону — см. изображение ответа автора 1, левая панель.
Мы полагаем, что это отклонение может отражать потенциал готовности (RP), связанный с подготовкой участника к генерации внутренней фонемы.Основанием для этого утверждения является то, что наблюдаемое нами отрицательное отклонение аналогично — с точки зрения его общей формы, начала и распределения волосистой части головы — с отрицательным отклонением, о котором ранее сообщалось в исследованиях явного производства речи , и которое было ранее утверждалось, что отражает RP (например, см. McArdle et al., 2014, Clinical Neurophysiology, 120, 275-284; Jansen et al., 2014, Journal of Neuroscience Methods, 232, 24-29; Wolhert, 1993, Journal of Speech and Hearing Research, 36, 897-905; Deecke et al., 1986, Experimental Brain Research, 65, 219-223). В частности, наблюдаемое нами отрицательное отклонение имело ту же основную форму (т. Е. Медленную, монотонную, отрицательно идущую форму волны), аналогичное начало (предстимул более 1000 мс) и аналогичную топографию (заметная центральная отрицательность), что и об отрицательном отклонении сообщалось в этих предыдущих исследованиях производства открытой речи. Кроме того, мы также наблюдали подобное отрицательное отклонение в течение длительного периода перед стимулом в нашем эксперименте с открытой речью, который напрямую воспроизводил результаты вышеупомянутых исследований.Отрицательное отклонение, которое мы наблюдали в эксперименте с открытой речью, имело форму и топографию, аналогичную отклонению, наблюдаемому в эксперименте с внутренней речью (сравните левую и правую панели на изображении ответа автора 1), хотя начало у него было немного отсроченным относительно внутреннего. речевой эксперимент, и был более масштабным (обратите внимание на разные шкалы между панелями).
Отождествление RP с внутренней речью — чисто ментальное действие — заслуживает внимания, учитывая, что этот компонент традиционно считался требующим явного моторного действия.Идентификация RP для внутренней речи также предоставит дополнительные доказательства для центрального постулата нашей статьи, который заключается в том, что внутренняя речь в конечном итоге обрабатывается мозгом «как своего рода действие» , и на самом деле может отражать особый случай открытой речи.
Однако мы призываем к осторожности при такой интерпретации, поскольку невозможно однозначно определить, действительно ли отрицательное отклонение, наблюдаемое в текущих данных, является RP. В частности, хотя наблюдаемое отрицательное отклонение вполне может отражать RP, оно также может отражать условное отрицательное изменение (CNV) или, возможно, даже комбинацию этих двух компонентов.CNV — это медленная, отрицательная форма волны, которая возникает, когда «предупреждающий стимул (S1) объявляет, что в течение нескольких секунд прибудет императивный стимул (S2), требующий быстрого ответа» (Brunia et al., 2012, с. 189). На первый взгляд, функция бегущей строки нынешней конструкции, которая объявляет о приближающемся появлении императивной триггерной линии, кажется, обеспечивает благодатную почву для создания CNV. Кроме того, известно, что RP к открытой речи и CNV имеют аналогичную глобальную форму (т.е., медленная, отрицательная форма волны в период перед стимулом), аналогичное начало (т. е. 1000+ мс, предварительный стимул) и аналогичное распределение волосистой части головы (т. е. двусторонняя центральная топография). Результатом этого является то, что определение относительного вклада RP и CNV в отрицательное отклонение, наблюдаемое в настоящем исследовании, невозможно апостериорно. По этой причине — а также для того, чтобы не отвлекаться от центрального открытия статьи, а именно подавления N1 внутренней речи — мы решили не включать в исправленную рукопись описание предстимульной активности в расширенный базовый период.Однако мы, конечно, были бы счастливы добавить эти данные в исправленную рукопись, если вы считаете, что они будут интересны читателям.
Важно отметить, что независимо от того, отражает ли отрицательное отклонение RP, CNV или комбинацию обоих компонентов, почти наверняка именно , а не , отвечает за наблюдаемые нами различия между условиями в амплитуде N1. Причина, по которой мы говорим это, заключается в том, что мы смогли устранить отрицательное отклонение в условиях совпадения и несоответствия, применив фильтр верхних частот 1 Гц (фильтр Баттерворта без фазового сдвига, крутизна кривой 12 дБ / октаву), как можно видеть. ниже на изображении ответа автора 2, сравнивая левую (нефильтрованную) и правую (отфильтрованную) панели.
Критически важно, что фильтр верхних частот не изменил амплитуду N1 для каких-либо условий каким-либо существенным образом, и при этом он не изменил структуру результатов, как можно увидеть на изображении ответа автора 3, сравнив левую и правую панели. Таким образом, мы уверены, что наблюдаемые различия между условиями в амплитуде N1 не были вызваны различиями между условиями в период до стимула.
Здесь следует отметить важный момент, который особенно актуален для вопросов, обсуждаемых в первом абзаце, заключается в том, что отрицательное отклонение в период до стимула гораздо более вероятно из-за RP / CNV в «активных» условиях. , в отличие от различий между условиями в типе блока.Это связано с тем, что отрицательное отклонение в период перед стимулом также наблюдалось в состоянии Motor-Control в эксперименте с открытой речью; то есть состояние, при котором участники озвучивали фонему во время звука, но звуковая фонема не передавалась. Это было в отличие от пассивного состояния, в котором, повторяю, отрицательного отклонения не происходило. Значение этого момента состоит в том, что оба состояния Motor-Control и Passive были полностью заблокированы. Тот факт, что RP присутствовал в состоянии Motor-Control (которое было заблокировано), но не присутствовало в пассивном состоянии (которое также было заблокировано), предполагает, что наблюдаемые различия между состояниями в активности перед стимулом не были связаны с различия в типах блоков, но скорее были связаны с электрофизиологическими последствиями подготовки к действию (как мысленным [внутренняя речь], так и физическим [открытая речь]) и / или ожиданием стимула.Наконец, мы хотели бы еще раз подчеркнуть, что пассивное состояние в некотором смысле фундаментально отличается от условий совпадения и несоответствия (как для внутреннего, так и для явного речевого эксперимента) тем, что последние условия включают выполнение умственного или физического «действия». (т. е. создание внутренней или явной фонемы), в то время как пассивное условие — нет. Таким образом, пассивное состояние может служить лишь приблизительной «точкой отсчета» для активных состояний. Мы подчеркиваем, что ключевое сравнение проводилось между условиями совпадения и несоответствия, и эти условия были сопоставлены с точки зрения обоих задействованных активных процессов (т.е., оба были связаны с одним и тем же умственным или физическим действием), и как были представлены испытания (т. е. смешанный дизайн).
Теперь мы подробно обсуждаем потенциальные проблемы, связанные с различиями между условиями в типах блоков, в следующих дополнениях к тексту рукописи:
[Результаты, сноска]: было принято решение заблокировать испытания таким образом, чтобы сделать задачу более эргономичной для участников, заставив их выполнять одну и ту же задачу (представьте / ba /, представьте / bi / или пассивно слушайте) при каждом испытании блока.[…] Важно отметить, однако, что наша процедура означала, что критические испытания Match и Mismatch полностью и непредсказуемо перемешивались в тех блоках, в которых от участников требовалось произвести внутреннюю фонему. Вернемся к этому вопросу в Обсуждении.
[Обсуждение]: Тем не менее, мы отмечаем, что к сравнениям между условиями совпадения / несоответствия, с одной стороны, и пассивным условием, с другой, следует относиться с определенной осторожностью. […] Именно этот контраст демонстрирует, что внутренняя речь, как и открытая речь, связана с точной, зависящей от содержания копией эффекта.
[Сноска для обсуждения]: мы отмечаем, что это ограничение не ограничивается текущим исследованием — оно потенциально применимо к любой процедуре, которая пытается измерить сенсорное подавление путем сравнения активных и пассивных состояний, что составляет подавляющее большинство исследований, в которых ранее изучались сенсорные функции. подавление открытой речи.
2) «На рис. 2 показаны вызванные слухом потенциалы, усредненные по электродам FCz, Fz и Cz, поскольку это были электроды, на которых N1 был максимальным (см. Рис. 2В, карты напряжений).»Карты монтажа напряжения ясно показывают отрицательный / синий / N1 максимум в левом полушарии, а не на усредненных срединных электродах, Fz, FCz и Cz. Это особенно очевидно в состоянии Match, отрицательный / синий / N1 максимум явно по адресу C3. Уточните этот вопрос.
Спасибо за выявление этого очевидного противоречия. При подготовке нашего ответа на этот вопрос мы начали с проверки амплитуд N1 на всех электродах и обнаружили, что амплитуда N1 действительно была максимальной на электроде FCz для всех трех условий; я.е., соответствует тому, что мы заявили в тексте, но не соответствует картам напряжения. Однако затем мы поняли источник нашей ошибки: в то время как данные амплитуды и задержки N1, описанные в рукописи (на которых основывалась статистика), были рассчитаны на основе пиковых данных участников, карты напряжения были рассчитаны на основе времени: окно вокруг пика N1 на осциллограмме общего среднего. Другими словами, данные, на основе которых была рассчитана статистика, не были теми данными, из которых были построены карты напряжения.Таким образом, мы изменили карты напряжения N1, чтобы они были рассчитаны на основе тех же данных, которые были проанализированы статистически (то есть данных, выбранных участниками). Пересмотренные карты напряжения показали ожидаемую картину: то есть N1 был максимальным при FCz во всех трех условиях — см. Исправленные карты напряжения на Рисунке 2.
Мы повторили этот подход для N1-анализа в эксперименте с открытой речью, и снова результаты показали максимум при всех трех условиях — см. Исправленные карты напряжения на рисунке 3.
Как видно на исправленном Рисунке 2 (вверху), исправленные топографии сохранили небольшой сдвиг влево в эксперименте с внутренней речью, по крайней мере, для условия Match. Таким образом, чтобы гарантировать стабильность результатов, мы повторно провели анализ с расширенным набором электродов, чтобы гарантировать, что мы захватили область, в которой N1 был максимальным: в частности, в дополнение к трем средним электродам (Fz, FCz, Cz), мы вошли в три электрода, которые были сразу слева (F1, FC1, C1) и справа (F2, FC2, C2) от этих электродов средней линии.Наблюдаемая картина результатов осталась идентичной при использовании этого расширенного набора электродов. Этот дополнительный анализ теперь включен в раздел результатов отредактированной рукописи:
[Результаты]: Как видно на Рисунке 2, хотя топографии демонстрировали лобно-центральную отрицательность во всех трех условиях с центром на электроде FCz, в состоянии Match был намек на сдвиг влево в распределении волосистой части головы. […] Разница между условиями несоответствия и пассивности осталась несущественной (t (41) = 0.11, р = 0,916, dz = 0,02, ДИ (95%) = [-0,889, 0,800]. Взаимодействие Состояние × Электрод также не было значимым (F (16,656) = 1,18, p = 0,323, η _p ² = 0,028).
3) В связи с этим вы написали: «Слуховой N1-компонент обычно имеет лобно-центральную топографию [Ford et al., 2014], что подтверждается текущими данными: N1 был максимальным на электроде FCz (см. Рисунок 2C) «. Однако в этой версии рукописи нет рисунка 2С. Возможно, карты напряжения на текущем Рисунке 2B не были обновлены по сравнению с предыдущей версией (например,g., эти карты были из данных, которые не были повторно привязаны к носу электрода)? Однако, если карты верны, утверждения в рукописи должны быть неправильными, и это не оправдывает использование усредненной ERP из Fz, FCz и Cz.
Как обсуждалось в нашем ответе на предыдущий пункт, мы можем подтвердить, что компонент N1 действительно был максимальным при FCz для всех трех условий. Однако, как обсуждалось выше, карты напряжения на Рисунке 2 были неправильными в исходной рукописи, поскольку они были основаны на временном окне, взятом из формы волны общего среднего, в отличие от данных с выбранными пиками, на которых основывался анализ.Мы исправили эту проблему в отредактированной рукописи и теперь представляем правильную топографию.
4) Трудно сказать, в какой степени это тестирует создание копии эффекта, поскольку предъявленные стимулы не являются собственным голосом испытуемых. Пока вы говорите о «содержании слышимой фонемы» (Обсуждение, третий абзац), прилагается мало усилий, чтобы распаковать это утверждение. Мы предполагаем, что вы утверждаете, что соответствующий компонент копии efference работает в некотором абстрактном пространстве (т.е.е. сравнивая фонематическую репрезентацию, а не, скажем, моторную или сенсорную цель), но, похоже, это не так в литературе (см. Низиолек и др., 2013). Этот момент требует дополнительных комментариев. Каков действующий механизм здесь? Какое соответствие между внешним стимулом и копией эффекта, когда вы пытаетесь сравнить чужую речь с вашей собственной речью?
Спасибо, что подняли этот интересный и важный вопрос. Исследование Низиолека и соавт.(2013) представили доказательства того, что копия эффекта, связанная с явным воспроизведением речи (в данном случае — гласным звуком), предсказывала « прототипическое образование в центре формантного распределения гласных», стр. 16115). Кроме того, они обнаружили, что степень сенсорного ослабления связана с расстоянием (т. Е. В формантном пространстве) от этого прототипа произносимого звука; то есть звуки, близкие к среднему уровню индивидуального производства, были приглушены сильнее, чем звуки, расположенные дальше.
Если внутренняя речь на самом деле является частным случаем открытой речи — как мы предположили в рукописи — тогда возникает вопрос о природе сенсорного прототипа внутренней речи.В частности, что касается настоящего исследования, возникает вопрос, почему условие Match показало сенсорное ослабление, учитывая, что слышимая фонема не была представлена в собственном голосе участника и, таким образом, никогда не могла бы полностью соответствовать сенсорному прототипу. (Этот аргумент предполагает, что сенсорный прототип внутренней речи обладает слуховыми свойствами собственного голоса участника; мы обсудим этот вопрос ниже).
Мы попытались подробно рассмотреть эти важные теоретические вопросы в следующем дополнении к разделу «Обсуждение».Вкратце, мы предполагаем, что если сенсорным прототипом является собственный голос участника, тогда, хотя внутренняя фонема в условии Match не будет полностью соответствовать этому сенсорному прототипу, это будет лучшее совпадение , чем внутренняя фонема в условии Mismatch , и, таким образом, можно было бы ожидать, что будут связаны более высокие, хотя и не максимальные, уровни сенсорного ослабления. Затем мы переходим к обсуждению возможности того, что предположение о том, что сенсорный прототип является голосом самого участника, на самом деле может быть неверным (или, по крайней мере, может быть правильным не всегда).
Полное дополнение к Обсуждению выглядит следующим образом:
[Обсуждение]: Что касается вопроса о том, какой механизм может лежать в основе сенсорного ослабления внутренней речи: недавнее исследование Низиолека, Нарараджана и Хоуде [Низиолек, Нарараджан и Хоуде, 2013] о сенсорном ослаблении в контексте явной речевой продукции обнаружило что степень сенсорного ослабления была сильнее, когда участники производили гласные звуки, которые были ближе (с точки зрения их акустических свойств) к их среднему производству этих звуков, по сравнению с тем, когда они производили гласные звуки, которые были для них менее типичными.[…] Проверка этих возможностей также может оказаться полезной в будущих исследованиях.
5) Хотя мы ценим фокус на эксперименте с внутренней речью, мы чувствовали, что контрольный эксперимент с открытой речью обеспечил хороший контраст. Как сейчас обстоят дела, этот эксперимент похоронен в Обсуждении. Зная, что некоторые читатели никогда не заходят так далеко, мы хотели бы провести эксперимент с открытой речью, представленный в разделе «Результаты».
Мы согласны и согласно вашим инструкциям переместили результаты эксперимента с открытой речью из раздела «Обсуждение» в раздел «Результаты» и изменили соответствующий раздел в разделе «Обсуждение», в котором мы обсуждаем последствия эксперимента с открытой речью.
https://doi.org/10.7554/eLife.28197.022 .

Речь внутренняя речь это: works.doklad.ru — Учебные материалы

Урок 1. наша речь: говорим – слышим, читаем – пишем — Русский язык — 3 класс

Внутренняя речь

Вну́тренняя речь —

Внутренняя речь: размытая грань между патологией и нормой

чем это полезно для мозга, самоконтроля и творчества зачем нам внутренняя речь и может ли томограф читать наши мысли — Нож

Читайте также

Внутренняя речь

Внутренняя речь

Внутренняя речь как особый вид речевой деятельности

«Прислушиваясь к своему внутреннему голосу: почему внутренняя речь является важной частью вашей повседневной жизни» Ромео Вителли

(PDF) Внутренняя речь

Внутренняя речь при афазии: текущие данные, клиническое значение и будущие направления

Назначение

Метод

Результаты

Выводы

У тебя есть внутренний голос? Не все ли

Что вызывает внутренний монолог?

Теория внутренней речи Выготского — исследование своего разума

От внешней речи к внутренней

Внутренняя речь Выготского

Выразительное измерение

Внутренняя речь и память | Ули Зауэрланд

Нейрофизиологические доказательства влияния копий на внутреннюю речь

Добавить комментарий Отменить ответ