Роль философа в обществе с точки зрения сократа: Гусейнов А.А. Почему не любят философию и философов?

Гусейнов А.А. Почему не любят философию и философов?

А.А. Гусейнов,

академик РАН

 

Почему не любят философию и философов?[1]

 

Когда мы  говорим о философии в публичном пространстве – её месте и роли в обществе – то чаще всего речь идет о том, чем философия может быть полезна для других сфер познания и деятельности, на что её можно обменять. И мы, люди, занятые в области философии, как правило, жалуемся, что философия слабо востребована, что дела в обществе шли бы намного лучше, если бы более полно использовался её потенциал и люди, в особенности власти, больше бы прислушивались к тому, что говорят философы. Помню разговор со своим сокурсником через пару лет после окончания университета, он преподавал философию в торговом институте. На мой вопрос, как он справляется со своей задачей, он ответил: «Всё ничего, одно угнетает: студенты, будущие товароведы,  не понимают, и я не могу вбить им в голову, насколько важна философия в их будущей профессии».

 

Предлагаю взглянуть на философию, её место и роль в обществе, отталкиваясь не от философии и философов, а от общества. В том, что мы, люди, вовлеченные в философию, высоко ценим её и считаем важной для разумного жизнеустройства и в индивидуальном, и в социальном плане, это вполне естественно, естественно хотя бы в силу той логики, в силу которой каждый кулик свое болото хвалит. А как общество в целом и  в различных его сегментах воспринимает философию и философов? Как оно относится к ним? Как, говоря образно, философия выглядит в зеркале общественного сознания?

 

1. Если говорить предельно обобщенно и обозначить основную доминанту общественного восприятия философии и философов, то можно сказать: их не любят.  Отсюда и название темы сегодняшнего разговора. Кстати, когда была объявлена тема доклада, многие (и коллеги по цеху, и знакомые из нефилософских кругов) обнаружили живой интерес и откликнулись репликами на формулировку темы, из которых явствовало, что саму констатацию того, что философию и философов не любят, они принимают как нечто самоочевидное. Конечно, можно найти примеры какого-то иного отношения к философии и философам – восторженного, благосклонного, ироничного, враждебного и т.п. Но все-таки, превалирующая и более основательно закрепленная в общественном сознании тенденция состоит в том, что  философов не любят.

 

Хочу пригласить в союзники по этому вопросу Н.А. Бердяева (к стыду должен признаться, что его текст об отверженности философов в обществе я открыл для себя совсем недавно, уже после того, как была заявлена тема и продуман доклад). Вот что он пишет в работе «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения» в разделе «Трагедия философа и задачи философии»: «Поистине трагично положение философа. Его почти никто не любит. На протяжении всей истории культуры обнаруживается вражда к философии и притом  с самых разнообразных сторон. Философия есть самая незащищенная сторона культуры. Постоянно подвергается сомнению самая возможность философии, и каждый философ принужден начинать свое дело с защиты философии и оправдания её возможности и плодотворности.

Философия подвергается нападению сверху и снизу, ей враждебна религия и ей враждебна наука…

 

Философию и философов не любят люди религии, теологи, иерархи церкви и простые верующие, не любят ученые и преподаватели разных специальностей, не любят политики и социальные деятели, люди государственной власти, консерваторы и революционеры, не любят инженеры и техники, не любят артисты, не любят простые люди, обыватели. Казалось бы, философы люди самые безвластные, они не играют никакой роли в жизни государственной и хозяйственной. Но люди, уже власть имеющие или к власти стремящиеся … чего-то не могут простить философам». Это – Бердяев, философ, который явно не был обделен общественным вниманием, во всяком случае, имел меньше поводов жаловаться на равнодушие и враждебность публики, чем другие коллеги по цеху  (его даже упрекают, что он был более популярным, чем глубоким и систематичным).

 

2. Итак, кто же не любит философию и за что, если попытаться свести нелюбящих философия в определенные группы и объединить их вокруг типовых случаев? При ответе на этот вопрос предлагаю опираться на случаи в истории культуры, которые приобрели парадигмальный, символический характер и которые в этом качестве зафиксированы и осознаны в рамках самой философии.

Речь идет о ситуациях конфликта, неприятия философии и философов, которые получили широкую известность, стали своего рода общим местом. И, плюс к тому, они настолько убедительны, что признаются в самой философии и самими философами, в силу чего они приобретают дополнительный доказательный вес, подобно тому, как более убедительным становятся те обвинения, которые признаются самим обвиняемым. Вообще, мне кажется, в философии  и для философии важны факты не столько новые и экзотические, сколько всем известные, несомненные в своей значимости, выражающие и символизирующие некую тенденцию и получающие многочисленные и разнообразные подтверждения.

 

Можно выделить три группы людей, которые не любят философов. Это —  а) обыватели, люди с улицы, простые люди, живущие своими житейскими заботами; б) люди власти, которые представляют общество, социум, говорят и действуют от их имени; в) представители других – нефилософских – сфер интеллектуального труда, те,  кого можно назвать специалистами.

У каждой из этих групп существуют свои основания не любить философов, быть по отношению к ним настороженными или даже  враждебными.    

 

3. Начнем с людей с улицы, погруженных в свою повседневность. Они не любят философов по той причине, что они, философы, занимаются бесполезным делом, пустыми, зряшными вопросами, которые никуда нельзя приложить. Поэтому, с их точки зрения, философов нельзя считать серьезными людьми, они заслуживают лишь насмешки. Этот тип  отношения и запечатлен замечательным эпизодом с Фалесом, родоначальником европейской философии и науки, о котором мы узнаем из платоновского диалога  «Теэтет».  Однажды, когда Фалес смотрел вверх, изучая небо, то споткнулся и упал в колодец. Присутствовавшая при этом молодая бойкая служанка засмеялась и сказала, что Фалес смотрит на небо, но не видит того, что под ногами.

 

Комментируя этот эпизод, Платон говорит, что насмешки сопровождают философов  всю жизнь, и что  философы на самом деле заслуживают такой  насмешки. Ведь философы  уходят в свои абстракции с такой полнотой, что даже забывают, кто они суть, не могут ответить на вопрос, являются ли они сами в действительности людьми или кем-то ещё, постоянно попадают в разного рода нелепые ситуации. Их называют не только смешными людьми, но и придурковатыми, что отчасти, по Платону, оправданно.

 

Эпизод с Фалесом имел продолжение, о котором подробно рассказывает Аристотель в «Политике».  Желая доказать, что астрономия, которой он занимается, не такая уж бесполезная вещь, он провел успешную деловую операцию. Предвидя  богатый урожай оливок, он заранее по привычной для несезонного времени низкой цене взял в аренду маслобойни в большом количестве, а затем, когда наступила пора урожая, который на самом деле оказался обильным, и нужда в маслобойнях необычайно возросла, он перепродал их по значительно более высокой цене, чем заплатил сам. Фалес остался с прибылью и, как полагал, доказал тем самым, что философы могут легко разбогатеть, вообще быть людьми деловыми, оборотистыми, не хуже всех других.

И если они, тем не менее, предпочитают небесные дела земным, то не потому, что не могут заниматься полезными  делами, а потому, что считают их не такими уж полезными. Они, философы, самим своим существованием ставят под сомнение, дискредитируют, во всяком случае, выявляют ограниченность повседневного обывательского существования. В действительности философы привнесли в культуру другое понимание полезного и бесполезного, чем то, которое господствует в  человеческой повседневности. С их точки зрения, люди не просто погружены в повседневные житейские заботы, они погрязли в них. В философской оптике нелепыми и пустяшными являются дела и усилия людей, когда они, например, гордятся своими сокровищами, знатным родом и тому подобными удачами, ибо они, как говорит Платон, рассуждая  о конфликте между философом и обывателями, по своей необразованности не могут охватить взором все страны и все времена и сообразить, что у каждого были несметные тысячи дедов и прадедов, среди которых не раз случались богачи и нищие, цари и рабы, варвары и эллины у кого угодно («Теэтет»,175 а).

И, если обыватели, мещане, всякого рода деловой люд всего лишь насмехаются над философами, то потому, что у них нет возможности, как, впрочем, и нужды более эффективно выразить свое неприятие и раздражение их существованием. 

 

4. Власти, вообще любые власти, но прежде всего и в особенности власти политические, которые выражают волю общества (социума), олицетворяют интересы и благо общества, также не любят философию. Но уже по другой причине. Они считают её опасной, разрушительной для общества, для его внутреннего спокойствия и устойчивости. Соответственно опасной для них является и деятельность философов, особенно в той части, в которой она имеет своим предметом вопросы справедливого и достойного жизнеустройства. Символической в этом отношении является судьба Сократа. Она является как бы дважды символической: ведь Сократ сам есть символ философии. В отличие от других мыслителей, которые внесли вклад в развитие философии, Сократ стал центральной фигурой европейской философии благодаря тому, что он воплощал в себе, олицетворял философию как таковую. И казнь Сократа приобрела символическое значение в силу того, что он был казнен в качестве человека, символизирующего философию.

 

Философия, как, впрочем, и все формы культуры, возникает в рамках стремления человека сделать свою жизнь лучше, совершеннее. Человек есть существо незавершенное, если можно так выразиться, промежуточное, срединное. Быть может, самый удачный наглядный образ, описывающий место человека в космосе – это преобладающий и многократно варьировавшийся взгляд на него как на среднее звено между животным миром и божественным состоянием. Человек находится в пути, который ведет его вверх, и он сам прокладывает себе этот путь. Он сам участвует в формировании и развитии своих возможностей. Такое понимание человека лежит в основе культуры, философии в том числе. Философия тем отличается от других форм культуры, точнее говоря, её специфика в ряду других форм культуры состоит в том, что она стремление человека к совершенству связывает с его разумом, способностью мыслить. Философствовать – значит мыслить. Сократ развернул такое понимание в программу собственной жизни и видел свою миссию в том, чтобы испытать себя и других перед беспристрастным судом разума. Лосев, который необычайно высоко ценил Сократа за рационализм и в то же время основательно критиковал его гипертрофию рационализма, полагая, что он унизил истину требованием доказательства, говорил: «Сократ раз навсегда решил, что надо быть разумным. И он разумен, разумен до конца. До ужаса разумен».

 

Конечно, нелегко сказать, если вообще возможно, что значит быть разумным, что такое мышление в особенности, что это такое в соотнесенности и в отличие от познания. В отличие от познания, который есть взгляд человека во вне, мышление, как выразился Платон, это — разговор души, который она ведет сама с собой. Сократ всей своей интеллектуальной деятельностью, самой жизнью своей раскрыл, по крайней мере, две фундаментальные характеристики такого разговора. Он, во-первых, показал, что это – нескончаемый разговор. Способность и потребность мыслить обнаруживается в том, что человек постоянно задаётся вопросами, спрашивает и отвечает, и, не удовлетворяясь ответами, вновь спрашивает, и так до бесконечности. Мышление, на которое делает ставку философия, обнаруживает себя как неутомимое беспокойство ума. И сама философия имеет своим предметом то, что предполагает и требует все новых и новых вопросов, что не может получить окончательного решения. Сократ, как пишет Аристотель, всегда ставил вопросы, но не давал ответов, считая, что он не знает ответов, он, собственно, и ставил такие  вопросы, на которые ни он, ни другие не знают ответов. Отсюда его парадоксальное суждение: «Я знаю, что ничего не знаю». Что-то, конечно, Сократ знал. Но его интересовало не то знание, которое можно знать, которое говорит о том, что находится на земле и под землей. Не познание природы, а познание мудрости и стремление найти её в самом себе в соответствии с пророчеством Аполлона, согласно которому он является самым мудрым из афинян, – вот что было предметом его ума. Он понимал, что, пытаясь мыслью понять  то, что его, как и всех людей, более всего волнует, и что он, как и все люди, более всего ценит, а именно, что такое справедливость, благо и другие вещи, до которых только мыслью и можно дойти, он уходит в бесконечность. Он честно признавался в этом и продолжал поиски. С этим связана вторая существенная особенность мышления. Уходя в мышление, человек уходит в самого себя как в другой мир, что, между прочим, выражается в том, что в процессе мышления человек как бы  теряет чувствительность, выпадает из мира. Если познание объективирует мир, то мышление принципиально субъективно, субъектно. Мышление признает только единственный суд – суд собственной совести. Оно всегда сопряжено с внутренним  убеждением. И оно имеет своим содержанием то, что стремится стать таким убеждением и что не может существовать ни в какой иной форме. Осознание этой истины, а тем самым и осознание высочайшей ценности духа внутреннего убеждения также связано с именем Сократа. Сократ учил каждого заботиться о самом себе раньше, чем о делах.   Про себя он говорил: «Я не способен повиноваться  ничему, что во мне есть, кроме того убеждения, которое после тщательной проверки представляется мне наилучшим». 

 

Та логика человеческого поведения, та нацеленность жизни, которую демонстрировал Сократ  и которая выражалась в его неуёмном вопрошании и ориентированности на моральный или, что одно и то же, на  индивидуально-ответственный способ существования, противоречили логике власти, тому, что власти хотят и ждут от граждан. Ведь власть – это принятие решения за другого, и её основная задача – подчинить себе того, над кем осуществляется власть, в случае политической власти — умиротворить общество, привести его в устойчивое состояние на той основе, которую она задает своими решениями. Конфликт афинского общества и философа был неизбежен, и он разразился. Сократ, который приставал к согражданам со своими вопросами, имевшими характер упреков, упреков в том, что они ведут неправильный и неправедный образ жизни, который жалил их, как он сам говорил, словно овод, жалящий обленившегося коня, стал для афинян живым укором, и они решили избавиться от него. Мы знаем, что трое граждан Афин выдвинули против него обвинение, состоявшее в том, что он не чтит городских богов, а вводит свое собственное божество, и что он портит молодежь тем, что призывает руководствоваться собственным разумом вместо того, чтобы слушаться родителей и следовать обычаю. По обоим пунктам суд в составе более пятисот граждан признал его виновным. И на этом основании, а ещё больше на основании того, что Сократ отказался признать себя виновным и достойным наказания, а тем самым отказался признать власть народа над своими убеждениями, он был приговорен к смерти и казнен в соответствии с практиковавшейся в древних Афинах формой казни. Все это подробно описано и хорошо нам известно.

 

Смерть Сократа не была судебной ошибкой или случайностью. Это было обдуманное решение социума, которое отвергло  философа потому, что он философ и в этом качестве угрожает стабильности общества, враждебен ему. Философ опасен, т.к. для него плох любой устоявшийся порядок и обычай, он опасен в силу принципиальной критической настроенности, в силу того, что постоянно задает вопросы. И он опасен тем, что собственные убеждения, суд совести ставит выше всех внешних решений и предписаний.

 

На смерть Сократа было много откликов в истории культуры, в том числе в  философии. Пожалуй, самый глубокий  из них – отклик Гегеля. Он состоял в том, что прав был не только Сократ, прав был и афинский народ, казнивший его. И обвинение было обоснованным, и казнь была неизбежной. Неизбежным, оправданным и законным было столкновение народа, стоящего на страже своего нравственного порядка, и философа, стоящего на страже самосознания мыслящего человека. Это – столкновение двух принципов, трагедия в самом высоком и подлинном смысле слова. 

 

Следует обратить внимание: в случае Фалеса Платон от имени философии признал оправданность насмешки над ним. Он признал, что философы достойны насмешки и тем самым признал право людей с улицы насмехаться над философами  — право не в том смысле, что они правы, насмехаясь над ним, а в том смысле, что они не могут не насмехаться, будучи теми, кто они суть. Теперь, в случае с Сократом, мы видим, что Гегель от имени философии признал справедливость казни над ним в том смысле справедливости, что, действуя в своей логике и своих интересах, город не мог не казнить его. Он признал тем самым неизбежность конфликта социума и философа.

 

5. Наконец, третья общественная группа, которая не любит философию и философов, — это специалисты, представители точных областей знания и деятельности. Они не любят их за навязываемый ими догматизм,  самоуверенную нестрогость суждений о конкретных предметах. Один коллега, представляющий социологию культуры, откликаясь на обсуждаемую нами сегодня тему,  сказал мне: «А я тоже не люблю философов». На мой вопрос: «За что?», он ответил: «За то, что они всё знают и всех учат». Относительно этих упреков никак нельзя сказать, что они надуманы. Ведь как бы ни разнилось определение философии у разных философов, в подавляющем большинстве случаев её предмет сопрягается с предельными понятиями, целостным видением мира, и потому неизбежно философский взгляд на мир оказывается связанным со всеми областями знания и деятельности, и часто бывает трудно, быть может, даже невозможно выразить его, не обращаясь к ним.  

 

В философских сочинениях, особенно в систематических трудах классической эпохи, мы находим много суждений о вещах, до которых, вообще-то говоря, философам нет никакого дела. Одни рассуждают о том, как смешивать вино с водой, другие пытаются разъяснить тайну отношений между полами и т.п. Да и в сочинениях современных авторов, которые в этом отношении более осторожны, можно увидеть немало случаев выхода за рамки собственно философской компетенции (в философских сочинениях наших дней мы найдем немало рассуждений об абортах, однополых браках, нейронных процессах мозга и многих других вопросах, которые, разумеется, не могут не волновать философов как людей, но о которых они не могут сказать ничего серьезного в качестве философов). Дело, однако, не в этом, это лишь неизбежное следствие. Суть же состоит в том, что философия есть умозрение, умозрительная наука, имеющая дело с конечными целями, и в этом качестве она не может не касаться и не вступать в противоречие с опытными науками, которые нацелены на объективный анализ.  Как писал Кант, предваряя свои знаменитые четыре вопроса, описывающие предмет философии, философию в высоком понимании можно назвать «наукой о высшей максиме применения нашего разума», «она есть наука об отношении всякого знания и всякого применения разума к конечной цели человеческого разума, которой как высшей, подчинены все другие цели и в которой они должны образовать единство» (Кант И. Трактаты и письма. М.: 1980. с. 338). По-видимому, в силу самого существа дела, связанного с тем, что философия имеет дела с предельными абстракциями конечных целей разума, она не может избежать того, чтобы в какой-то степени касаться и судить о сторонних, не относящихся к ней самой, частных вопросах, обрекая себя в лучшем случае на дилетантизм.

 

Совершенно очевидно, что представители точных, строгих областей знания и деятельности для того, чтобы оградить точность и строгость своих утверждений, должны уберечь себя от привходящих, привносимых из вне положений, уберечь себя от философии. Их недружелюбие по отношению к философии и философам выразилось в стремление отгородиться от них. Типичным выражением такой установки, которая приобрела символическое значение, стало известное, приписываемое Ньютону, выражение: «Физика боится метафизики». Смысл и направленность этого лозунга проясняется в сопоставлении с другим известным крылатым ньютоновским выражением: «Гипотез не сочиняю». 

 

Не углубляясь в сложный, многоаспектный и противоречивый процесс взаимоотношения философии и науки в новое и новейшее время, в ходе которого можно найти также проявление интереса ученых к философским идеям и их плодотворного сотрудничества с философами, следует сказать, что одна  из несомненных и превалирующих тенденций состоит именно в сознательно культивируемой представителями точных наук изоляции от философии. Тому можно найти массу очевидных свидетельств. Прежде всего, можно указать на положение философии в университете, где она сегодня никак не может считаться привилегированной дисциплиной (царицей наук), является одной из многих, и то только в тех случаях, когда она вообще представлена в университетах.   Другим несомненным свидетельством является широко распространенное среди естествоиспытателей, прежде всего среди физиков, скептическое отношение к философии, к её полезности для познавательного процесса; в этом отношении нелестные суждения о философии как пустом занятии в устах нашего лауреата Нобелевской премии по физике Ж. И Алферова весьма показательны.

 

Однако, пожалуй, самым важным аргументом в пользу обоснованности такой позиции является то, что она признана в качестве таковой, принята и санкционирована в рамках самой философии. Здесь я имею в виду разного рода суждения о конце философии, в первую очередь, известное положение Огюста Конта о том, что наука – сама себе философия, – положение, которое имело огромные последствия для философии, науки и их взаимоотношений. Оказалось, отрицание философии само является философским делом. Из этого выросло целое философское направление, что само по себе, хотя и является парадоксом, тем не менее, подтверждает жизненность основной идеи Конта.   

 

6. Итак, конфликт между обществом в его различных наиболее общих сегментах, с одной стороны, и философией и философами, с другой стороны, имеет свои вполне достаточные основания, является неизбежным. Точно также обоснованным и неизбежным в качестве следствия и выражения этого конфликта является нелюбовь к философии и философам. Какой может и должен быть ответ на эту ситуацию со стороны философии и философов? Есть одна стратегия, которая состоит в том, чтобы адаптироваться к источникам недружелюбия, отказаться или, по крайней мере, смягчить те особенности философии и философской деятельности, которые вызывают негативное  отношение к ним. В частности, угождая людям с улицы, быть более понятными, популярными, говорить на общедоступном языке. Угождая властям, участвовать в их идеологических играх и своими средствами поддерживать их, быть более апологетичными, чем критичными. Угождая людям науки, заимствовать научные методы и критерии, стараясь быть точными и строгими как они, вообще пойти в услужение  науке подобно тому, как  когда-то пошли в услужение теологии. Речь идет о том, чтобы видоизмениться и тем самым угодить критикам философии и философов, капитулировать перед ними. На самом деле, это — путь, на который философия и философы постоянно сбиваются, он в действительности является формой их деградации. На нем философия и философы становятся скорее жалкими, чем желанными. Дело в том, что здесь есть один очень важный момент, на который, опять-таки, обратил внимание Бердяев. «По отношению к философу существует «ressentiment», — пишет Бердяев. – Даже  университет приютил философа под тем условием, чтобы он поменьше обнаруживал свою философию … ». Рессентиментная ревность по отношению к философии обнаруживается со стороны науки и теологии, у которых есть зоны пересечения с ней. Люди с улицы, люди власти также обнаруживают нечто подобное. Те, кто не любит философию и, в особенности, кто обнаруживает явно, проговаривает эту нелюбовь, тайно тянутся к ней, и сама нелюбовь выступает как род зависти. Послушаем ещё Бердяева. «Философия чужда большей части людей, и вместе с тем каждый человек, не сознавая этого, в каком-то смысле философ … Каждый человек, хотя бы он этого не сознавал, решает вопросы «метафизического» порядка … И существует обывательская философия тех или иных социальных групп, классов, профессий, как существует обывательская политика. Человек, испытывающий отвращение к философии и презирающий философов, обыкновенно имеет свою домашнюю философию. Её имеет государственный деятель, революционер, специалист-ученый, инженер-техник. Они именно  потому и считают ненужной философию». Стремясь угодить публике, пойти ей навстречу, философы опускают философию до её уровня и на самом деле подменяют философию её домашним мещанским эрзацем. Они, таким образом, как люди обретают некую защищенность, но теряют ту свободу мысли, которая делает их философами,  и в той или иной степени изменяют философскому делу.

 

На мой взгляд, более адекватной существу дела является другая стратегия, которая состоит в том, чтобы не стараться смягчить конфликт между философией и обществом, а принять его как неизбежность, как факт, подобно тому, как мы принимаем, например, неприятную погоду, и само наличие такого конфликта рассматривать как индикатор того, что философия и философы верны своему назначению.

 

Философы не должны оправдываться в том, что они занимаются философией. Им не перед кем оправдываться. В каком-то смысле философ –сам себе судья. В этом, на самом деле, заключается трагедия философа. У философии нет какого-либо иного общественного института кроме самого философа. Философия представляет собой род интеллектуального труда, который имеет глубоко личностный, персональный смысл. Философы, которые создали великие учения и творчество которых, собственно, только и позволяет нам идентифицировать философию и судить, что это такое, культивировали, нередко и сознавали её как персональное дело. Философ философствует для себя. И теории создает, и книги пишет для себя. И оправдываться он может только перед самим собой. Философия – это не только то, что знают, это и то, что практикуют. Это — также определенного рода духовный опыт, и то непонимание, та нелюбовь, которые испытывают философия и философы со стороны общества, является лишь негативным подтверждением этого. В самом деле, когда люди с улицы смеются над философами, так как они занимаются бесполезными вещами, люди власти преследуют их, так как они вечно недовольны и своим недовольством оказывают разрушающее воздействие на существующие порядки, профессиональные люди отгораживаются от них, так как они рассуждают слишком общо и нестрого, склонны к произвольным недоказуемым утверждениям, то во всех этих случаях речь идет о реальных, ненадуманных особенностях философии, свидетельствующих о том, что философия сопряжена с другим пониманием жизни, задает другой порядок ценностей, чем тот, который практикуют люди с улицы, насаждают власти, обслуживают профессиональные люди. Философия рассматривает человеческую жизнь так, как если бы она зависела от возможностей самого мыслящего и действующего индивида, а сами эти возможности были неограниченны, она рассматривает её в перспективе индивидуально-ответственного существования. Именно в этом заключается ценность  философии, в том числе и прежде всего её место и роль в обществе, единственные в своем роде, ничем незаменимые.

 

Из сказанного, казалось бы, можно сделать вывод, что философии и философам в позитивном смысле нет места и дела в публичном пространстве. Их место и роль в обществе определяется скорее тем, что их дружно не любят: вызывая нелюбовь, они тем самым проблематизируют, вносят дух сомнения в те сферы деятельности и общественные группы, по отношению к которым они выступают вольным или невольным раздражителем. Такое заключение верно в том смысле, что философию нельзя ни на что обменять в рамках практикуемого обществом разделения труда и философы, как высмеял Лукиан в «Продаже жизней», на рынке услуг, если их вообще можно продать, котируются не больше, чем стоят их тела, или в лучшем случае, чем нечто нелепое и экзотическое.   Это означает: если философия обладает общественной ценностью, то лишь сама по себе, а не тем, что её можно куда-то приложить за пределами самой философии. И измеряется она, эта  общественная ценность философии, наличием людей, отдающихся ей и интересующихся ею. Философия ценна для философов и для тех, кто интересуется ею, находит в себе некое созвучие её идеям и пониманию жизни. В аспекте публичной значимости философия и философы, на мой взгляд, сродни поэзии и поэтам. Различие в том, что путь  от поэзии и поэтов к поэтическим чувствам людей шире и короче, чем путь от философии и философов к их философским склонностям.

 

Для того, чтобы занять в публичном пространстве адекватное место и играть свою собственную роль, философии и философам нужны только две вещи: во-первых, иметь свою собственную среду, где люди объединены любовью и интересом к философии, во-вторых, держать открытыми вход и выход в эту среду для всех желающих. Если мы посмотрим на судьбу философии и философов в институциональном аспекте, то мы увидим, что при всех различиях и переменах в разные эпохи, в разных культурах и странах существование и защищенность философии и философов, начиная от античных философских школ и до университетских кафедр и исследовательских центров философии в современных обществах, определялись, прежде всего, этими двумя факторами.

 

 

---

[1] Доклад на заседании теоретического семинара Института философии РАН  «Философия в публичном пространстве» 10 марта 2015 года. Доклад отредактирован с учетом вопросов и обсуждения.

Настоящее значение философских афоризмов • Arzamas

«Бог умер», «Я знаю, что ничего не знаю», «Бытие определяет сознание»: что на самом деле хотели сказать философы, когда изрекали эти и другие известные максимы

Подготовили Сергей Машуков, Петр Торкановский

1. «Религия — опиум для народа»

Автор 
Карл Маркс

Как на самом деле звучит

«Религия есть опиум народа».

Контекст

«Религия — это вздох угнетенной твари, серд­це бессердечного мира, подобно тому как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа».  К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. 2-е изд. Т. 1. М., 1955. 

«К кри­тике гегелевской философии права» (1843)

Как принято понимать

Религия — средство для одурманива­ния народа, и в этом видится угроза с ее стороны.

Комсомольская пасха. Москва, 1920-е годыNo atheism

Что хотел сказать автор

По Марксу, религия — это то, что создано человеком в определенных общест­вах и куль­турах. У нее есть определенные функции в обществен­ном организ­ме. Маркс утвержда­ет: религия возникает в тех обществах, где есть угнетенные, нуждающиеся в иллюзиях. «Опиум» религии уменьшает непосредст­венные страдания людей и погружает их в мир приятных иллюзий, которые, в свою очередь, дают им силы для продолжения жизни. Отдельно следует отметить, что на момент написания текста Марксом опиум не принято было рассматри­вать как нарко­тик. Его считали в первую очередь лекар­ством (обезболиваю­щим).

В конечном счете, по Марксу, религия долж­на быть упразднена, поскольку она имеет значение лишь как способ производства иллюзий, а когда общество изменится, иллюзий уже не потребуется. Следует ли в таком случае просто запретить религию? Для Маркса это бессмысленно, поскольку невозможно полностью одержать победу над ней, не уничто­жив ее базис — капитали­стиче­ские социальные отношения, отчужде­ние от труда и в целом буржуазный уклад.

2. «Прав не дают, права берут»

Автор 
Петр Кропоткин; также фразу приписывают Горькому

Контекст

Афоризм часто приписывается Максиму Горькому, который вложил его в уста одного из персонажей пьесы «Мещане» (1901):

Петр. Кто дал… кто дал вам это право?
Нил. Прав — не дают, права — берут… Человек должен сам себе завоевать права, если не хочет быть раздавленным грудой обязанностей…

Но близкое по смыслу выражение впервые появляется в статье «Политические права» Петра Кропоткина, одного из круп­­­нейших теоретиков анархизма, опуб­ликован­ной в 1870–80-е годы на французском язы­ке: «Свобода — не именин­ный подарок. Ее нуж­но взять; даром она никому не дается». На рус­ском языке статья впервые вышла в 1906 году, и русско­языч­ная версия этого высказывания действительно могла быть навеяна слова­ми героя Горь­кого:

«Захотим ли мы свободы печати, свободы слова, собраний, союзов — мы не дол­жны просить их у парла­мента, не должны ждать от сената, как мило­стыни, издания соответ­ствующего закона. Станем организо­ванной силой, спо­собной показать зубы каждому, дерзнувшему посяг­нуть на наши права; будем сильны, и никто не посмеет тогда запретить нам говорить, писать и со­бирать­ся. В тот день, когда мы сумеем вселить единодушие в среду эксплуати­руемых, в эту молчаливую, но грозную армию, объединен­ную одним жела­ни­ем — при­обрести и защи­щать свои права, никто не дерзнет оспари­вать их у нас. Тогда и только тогда мы завою­ем себе эти права, которые мы тщет­но бы просили десятки лет у какого бы ни было конституционного прави­тельства; тогда они будут принадле­жать нам вернее, чем если бы их гаранти­ровали писаные законы. Прав не дают, их берут!»

«Политические права» (1906)

Как принято понимать

Чаще всего эту фразу понимают как призыв к борьбе за свои (в первую очередь полити­ческие) права и, шире, как призыв к борьбе за свободу, к революции.

Что хотел сказать автор

В своем эссе «Полити­ческие права» Кропоткин раз­би­­рает разные виды поли­тических прав: право на сво­боду собраний, свобо­ду печати, изби­ра­тельное право и так далее. Он опира­ется на историю европей­ских стран, в первую очередь Франции. 

Прериальское восстание в Париже. Гравюра Шарля Моне. 1796 год Bibliothèque nationale de France

Кропоткин приходит к неутешитель­ному выводу: да, политические права и свободы — это хорошо, но в совре­менном мире буржуа­зия научилась использовать их в своих инте­ресах. К примеру, свобода печати позицио­ниру­ется как лежащий в основе законов прин­цип только в тех странах, где печать продемонстри­ровала свою политиче­скую несостоя­тельность. В таких странах, как США, Швейцария, Англия, действитель­но существует свобода печати — но это именно те страны, в которых капитализм и эксплуа­тация особенно развиты.

Капиталисты готовы признавать различные права у народа до тех пор, пока законода­тельное обеспечение этих прав не угрожает их интересам. «Неотъем­лемы лишь те права, которые человек завоевал упорной борьбой и ради кото­рых готов каждую минуту снова взяться за ору­жие», — делает вывод Кропот­кин. Реальные политические права, по мне­нию Кропоткина, могут быть закреплены только через самоорганизацию и вооружение масс — а права, полу­ченные путем институ­ционализи­рованной политической борьбы, никогда не будут гарантом реальной свободы.

3. «Я мыслю, следовательно, я существую»

Автор 
Рене Декарт

Контекст

«Наконец, принимая во внимание, что любое представление, которое мы име­ем в бодр­ствую­щем состоя­нии, может явиться нам и во сне, не будучи действи­тельностью, я решился представить себе, что всё когда-либо приходив­шее мне на ум не более истинно, чем видения моих снов. Но я тотчас обратил внимание на то, что в это самое время, когда я склонялся к мысли об иллю­зор­но­сти всего на свете, было необходимо, чтобы я сам, таким образом рассуж­даю­­щий, дей­стви­тельно существовал. И, заметив, что истина «Я мыслю, следовательно, я суще­ствую» столь тверда и верна, что самые сума­сброд­ные предположения скептиков не мо­гут ее поколебать, я заключил, что могу без опасений принять ее за пер­вый принцип искомой мною философии».  Р. Декарт. Сочинения в 2 т. Т. 1. М., 1989.

«Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках» (1637)

Как принято понимать

Фразу сегодня чаще всего употреб­ляют, призывая собеседника к раз­мышле­нию. К сути высказывания относятся с юмо­ром: мало кто всерьез сомневается в соб­ственном существовании.

Что хотел сказать автор

Декарт считал сомнение в собствен­ном бытии отправной точкой для любых рассуждений. В своем труде «Рассуждение о методе…» философ предлагает новый универсальный способ добычи научного знания. Этот метод должен стать альтер­нативой существующему научному методу, применение которого привело к тому, что доводы наделенных авторитетом ученых стали цениться выше объективной истины, постичь которую способен даже человек без акаде­мического образования. Для этого при исследо­ва­нии мира он должен следовать ряду правил (например, двигаться от мень­шего к большему, разбивать слож­ные задачи на несколько более простых и так далее). 

Наиболее ярко смысл высказывания Декарта, впервые появившегося в публика­ции 1637 го­да, был раскрыт в работе «Разыскание исти­ны посредством естест­венного света» 1641 года. В лучших античных тради­циях Декарт проиллюстри­ровал свои рассуждения с помощью полилога между тремя мыслите­лями: Полианд­ром, Эпистемоном и Евдоксом.

Евдокс — альтер эго самого Декарта, «чело­века посредственного ума, суждение кото­рого, однако, не извра­щено никакими предубеждениями и чей разум сохра­­­няет всю свою первозданную чистоту», — принимает у себя в гостях чрезвычайно образо­ван­ного и начитанного Эпистемона и никогда ничему не учившегося Полиандра. В ходе беседы Евдокс обращается к Полиандру и до­казы­вает ему, что чувства, с помощью которых мы познаем окружающий мир и судим о нем, часто обманывают людей. У нас нет никакого инстру­мента, кото­рый позволил бы нам понять, например, что мир бодрство­вания более реален, чем мир снов. И доверчивый Полиандр, и скепти­чески настроенный Эпи­стемон вынуждены согласиться с Евдоксом, который предлагает ставить под сомнение все доступное человеку знание об окружаю­щем мире. Вскоре в своих размышлениях Полиандр доходит до сомнения в собствен­ном сущест­во­вании. Тут-то Декарт–Евдокс и указывает на парадокс, который должен убе­дить собеседни­ков в том, что они суще­ствуют: Полиандр сомневается во всем — но не может усомниться в собствен­ном сомнении. Он открыто и глу­боко переживает чувство сомнения, чего, конечно, не смог бы сделать, если бы его не существовало. Таким образом, для Декарта мышление и вытекаю­щее из него сомнение — неотъемлемые атрибуты человека.

Далее в работе Декарт предполагает, что не­которые могут подумать, что для то­го, чтобы быть уверенными в истинности фразы «Я мыслю, следо­вательно, я существую» или «Я сомне­ваюсь, следовательно, я суще­ствую», нам необхо­димо знать, что такое сомнение, мышление и суще­ствова­ние. По это­му поводу философ заме­чает: «…не воображай, что для позна­ния этих вещей необ­ходимо насило­вать свой ум… Такое занятие достойно того, кто желает высту­пать в роли классного наставника или вести диспу­ты в школах; тот же, кто хочет иссле­довать вещи сам, судя по тому, как он их воспринимает, не мо­жет обладать столь ничтожным умом, чтобы не понять, внима­тельно иссле­дуя вопрос, что такое сомнение, мышление и существование; для это­го у него доста­­точно разума, и ему нет нужды выучи­вать все эти различения». 

Таким образом, для Декарта вопрос о мы­шле­нии являлся основопола­гающим для любых дальнейших рассуждений о мире. Существование человека для фи­лософа было очевидно, поскольку он мыслит и не может усомниться в своем мышлении.

4. «Ад — это другие»

Автор 
Жан-Поль Сартр

Как на самом деле звучит

«Ад — это Другие».

Контекст

«Эти пожирающие взгляды… (Внезап­но оборачивается. ) А! Вас только двое? Я думал, гораздо больше. (Смеется.) Так вот он какой, ад! Никогда бы не поду­мал… Помните: сера, решетки, жаровня… Чепуха все это. На кой черт жаровня: ад — это Другие».  Ж.-П. Сартр. За закрытыми дверями. Пер. Л. Ка­менской.

«За закрытыми дверями» (1943)

Как принято понимать

«Обычно полагают, что под этим я имел в виду то, что наши отношения с дру­гими людьми всегда отравлены, что они неиз­мен­но похожи на ад. Но на самом деле я имел в виду абсолютно другое», — признавался Сартр перед показом пьесы, где должна была прозвучать эта знаменитая реплика. Действи­тельно, эта цитата чаще всего продолжает интерпре­тирова­ться таким образом, что казалось самому Сартру неверным.

Что хотел сказать автор

Эту фразу произносит один из героев пьесы «Huis clos» (буквально «Нет выхо­да»; в рус­ском переводе — «За закрытыми дверями»). Первая версия пьесы, кстати, называлась «Другие». Пьеса переполнена характерным сартровским абсурдом и начи­нается с попадания публициста Гарсена в ад. Первое место в аду оказывается гостиной, оформленной в духе Второй империи, что сбивает Гарсена с толку: он ожидал увидеть колья и камеры пыток. Спустя какое-то время в гостиной оказыва­ются еще двое пер­сонажей — лесбиянка Инес Серра­но и убив­шая собственного ребенка Эстель Риго. Вскоре у троих завязы­вается нечто вроде интриги. Эстель и Гарсен хотят отношений, но им мешает присут­ствие Инес, которая, в свою очередь, не против сблизить­ся с Эстель. Их отно­­шения становятся напря­женными уже через пару часов обще­ния, хотя трое обречены провести в комнате весь свой срок пребыва­ния в аду. 

Сцена из спектакля по пьесе Жан-Поля Сартра «За закрытыми дверями» в Théâtre de la Potinière. Париж, 1946 год monipag.com

Перед показом пьесы Сартру при­шлось пояс­нить, что он имел в виду: «Если отношения с Другим запутанны и извращенны, то Другой превраща­ется в ад. Почему? Когда мы дума­ем о себе, когда мы пытаемся себя понять — мы ис­пользуем знание о нас, которое уже есть у Других. Мы судим о нас, используя сред­ства, которые другие люди дали нам. В каждое суждение, которое я делаю, уже вторгается чье-то еще. В том, что я чувствую, уже вторгается чье-то сужде­ние». Из этого, впрочем, не сле­дует, как поясняет Сартр, невозмож­ность отношений с другими людь­ми. Напротив: это подчеркивает их важ­ность. 

Таким образом, согласно философ­ской пози­ции Сартра, наше познание всегда опосредо­вано Другим. Мы бо­имся быть отрицательно оцененными Другими, и поэтому мы никогда полностью не контролируем себя в присут­ствии кого-то еще. Даже если Другой не присутствует, мы все равно остаемся как бы в присутствии Других.

5. «Женщиной не рождаются, ею становятся» 

Автор 
Симона де Бовуар

Контекст

«Женщиной не рождаются, ею стано­вятся. Ни биология, ни психика, ни эконо­мика не способны предопре­делить тот облик, который принимает в обществе самка чело­века. Существо, называемое женщиной, нечто среднее между сам­цом и кастратом, могло возникнуть только под воздействием всех сторон цивилизованной жизни».  С. де Бовуар. Второй пол. Т. 2. Жизнь женщи­ны. М., СПб., 1997. Пер. С. Айвазовой.

«Второй пол» (1949)

Как принято понимать

Иногда в отрыве от контекста эту фразу понимают как призыв к жен­ствен­ности, к тому, что женщина должна «сделать себя сама». Напри­мер, на попу­лярных сайтах цитата часто соседствует с фотографией улыбающейся жен­щины модельной внеш­ности — намек на то, что нужно приложить некоторые косметические усилия, чтобы стать «настоящей» женщиной. 

Что хотел сказать автор

Книга «Второй пол» — центральная работа второй волны феминизма в США  Периодом второй волны феминизма принято считать отрезок с 1960-х до начала 1990-х годов. Центральный круг проблем этого периода феминистского движения — нера­венство, положение женщины в семье, проблема абортов.. Когда Бовуар опубликовала ее в 1949 го­ду, она мгновенно стала бестсел­лером. Только в США в первый год было продано около миллиона копий. Сперва Бову­ар задумывала ее как исследование существую­щих мифов о жен­щине и жен­ской приро­де, но постепенно работа вобрала в себя все больше философ­ского и социологического материала. Бовуар в своем исследовании утвер­ждает, что женщина никогда не явля­ется в полной мере субъектом, она всегда Другой по отношению к настоящему субъ­екту — мужчине. Она — второй пол.

Симона де Бовуар на демонстрации в Париже, организованной Движением за осво­бождение женщин. 1971 год © Words of Women

То, что женщиной становятся, а не рожда­ются, значит для Бовуар, что жен­щина всегда ориентирована на то, чтобы соответ­ствовать мно­жеству раз­роз­ненных стандар­тов поведения, делающих из нее то, что в обществе принято называть женщи­ной. Бовуар, таким образом, разде­ляет биологиче­ский и со­циальный пол (гендер), подчер­ки­вая социаль­ную природу того, что принято называть «женским». Во французском оригинале Бовуар даже время от вре­ме­ни пишет о женщине (femme) без артикля, подчеркивая предопреде­лен­ность женской судьбы в обществе.

6. «Бог умер»

Автор 
Фридрих Ницше

Как на самом деле звучит

«Бог умер!»

Контекст

«Куда движемся мы? Прочь от всех солнц? Не падаем ли мы непрерывно? На­зад, в сторону, вперед, во всех направлениях? Есть ли еще верх и низ? Не блуж­даем ли мы словно в бесконечном Ничто? Не ды­шит ли на нас пустое про­стран­ство? Не ста­ло ли холоднее? Не наступает ли все сильнее и больше ночь? Не прихо­дится ли средь бела дня зажигать фонарь? Разве мы не слышим еще шума могильщиков, погребающих Бога? Разве не доносится до нас запах боже­ствен­ного тления? — и Боги истлевают! Бог умер! Бог не воскрес­нет! И мы его убили! Как уте­шимся мы, убийцы из убийц! Самое святое и могуще­ст­венное Существо, какое только было в мире, истекло кровью под нашими ножами — кто смоет с нас эту кровь?»  Ф. Ницше. Соч. в 2 т. M., 1990. Пер. К. Свась­яна.

«Веселая наука» (1882)

Как принято понимать

Часто можно встретить буквальное понима­ние этой фразы — как если бы Бог физически существовал и одна­жды наступила его смерть. Такая буквальная интерпретация встреча­ется даже и у некоторых философов, например у Валь­тера Кауфмана. Проблема такого прочтения состоит в том, что оно предпола­гает отход от всех определений Бога, которые так или иначе предполагают его совершенство и всемогущество.

Что хотел сказать автор

Впервые появившись в работе «Веселая наука», впоследствии фраза в несколько измененном виде встречается и в романе «Так говорил Заратустра». У Ниц­ше труд­но найти разработанную философскую систе­му: стиль его пись­ма — это скорее комментарии разной длины. Многие из них довольно туманны и могут открывать очень широкий простор для интерпретации. 

Тезис о смерти Бога вписывается в линию критики иудеохристианской морали, кото­рой Ницше посвятил целый ряд работ. Он считал, что христианский тип морали основыва­ется на культе слабости и страха, и предлагает осуществить то, что он назы­вает «радикальной переоцен­кой ценностей», с целью обрести новую мораль, которая породит здоровые ценности: силу, храбрость, отсут­ствие сострадания.

У этого афоризма есть по крайней мере две распространенные фило­софские интерпрета­ции. Главный тезис первой состоит в том, что времена европейских ценностей без­возвратно ушли, поскольку они были скреп­лены верой в Бога. Бог умирает, поскольку люди больше не основы­вают свои ценности и свою судьбу на вере в его существование. Он мертв, поскольку больше ни на что не влияет. Концепт Бога перестает скреплять западную культуру. Такую трак­товку можно встретить, например, у Хайдеггера и Ясперса.

Другая трактовка основана на внима­тельном чтении самого Ницше. Для него Бог — это то, во что люди верят. Нет никакой истины за преде­лами интерпре­та­ции, поскольку истина — это и есть интерпретация. Полу­ча­ется, что смерть Бога — это смерть одной интерпретации, которая проигрывает в борь­бе с другой интерпретацией.

Таким образом, выражение «Бог умер» в фи­ло­софии имеет две доми­нирующие интер­претации. Во-пер­вых, это смерть Бога как историче­ского концепта, кото­рый много веков подряд был скрепляющим ядром западной культуры. Во-вто­рых, это трактов­ка, которая обращает наше внимание на то, что, согласно тео­рии истины Ницше, любое знание есть лишь интерпрета­ция. Бог был «жив» не потому, что он где-то существовал, а потому, что такого рода интерпрета­ция в мире преобладала и суще­ство­вание этой интерпретации конституировало реальность.

7. «Не надо множить сущности» или «Не следует множить сущее без необходимости»

Автор 
Наверняка неизвестно; вероятно, парафраз высказывания францис­канского монаха Уильяма Оккама (1285–1347)

Контекст

«В формулировке самого Оккама: «Что мо­жет быть сделано на основе мень­шего числа [предположений], не следует делать, исходя из большего».  Оккам, Уильям // Новая философская энци­клопедия. Институт философии РАН. М., 2010.

Филотеус Бёнер. «Оккам. Философские работы» (1957)

Как принято понимать

Эту фразу чаще всего понимают как реко­мендацию не усложнять объяснение, не пере­гружать его лишними допуще­ниями. В целом это достаточно близко к оригинальной трактовке, если считать, что ее источ­ник — Оккам.

Что хотел сказать автор

С именем средневекового монаха Оккама связано понятие бритва Оккама, прин­­цип которой выражает латинская фраза «Entia non sunt multiplicanda praeter necessitatem». Если мы допускаем, что афоризм принадле­жит Оккаму, его источник нахо­дится в кон­тексте спора о так называемых универса­лиях — общих понятиях, противопоставлен­ных единичным. Спор об универсалиях — это главным образом дискуссия о том, каков статус общих понятий: существу­ют ли они сами по себе или только в языке; является ли понятие «человек» столь же реальным, как и сам человек? Суще­ствует ли идея до вещи и вне вещи? Суще­ствование универсальных понятий предполагало и работу общих зако­нов — а значит, и необходимых связей между ними. Оккам возражал оппонен­там: мир устроен по воле Бога и зависит только от нее. В мире нет лишних, избы­точных элемен­тов в виде метафизи­ческих законов и универса­лий. Как след­ствие, устройство мира не мо­жет быть чрезмерно сложным и запутан­ным. Чем проще гипотеза, тем вероят­нее ее соот­­ветствие фактам. Не надо умножать сущ­ности, посколь­ку это противо­речит простому и логич­­ному устройству мира. Впоследствии это и было назва­но «бритвой Оккама» — то есть способом отсе­кать лишнее.

Философы трактуют бритву Оккама и как спо­соб познания: то, что может быть объяснено меньшим количе­ством допуще­ний, должно быть объяснено имен­но так. Чем меньше доказательство нуждается в каких-либо предпосыл­ках, тем оно лучше и эффективнее с точки зрения логики и силы. Можно ли у Оккама встретить обе версии бритвы — предмет дебатов историков филосо­фии. Про­тив метафизического аргу­мента Оккама, например, находится схоластиче­ское возражение: Бог может делать сколь угодно лишних элементов, если он так пожелает.

В практической жизни принцип лез­вия инту­итивно используется, когда мы пы­­­таемся определить причины явлений. Если мы наб­лю­даем в окне квар­тиры дым, то мы склон­ны думать о наличии возгорания и вряд ли будем пред­пола­гать, что это специ­альное вещество, имитирующее дым, которое исполь­­зуют в процессе съемки сериала про полицейских. Второе предполо­жение, в от­личие от пер­вого, требует изрядного коли­чества допущений: съемки фильма, исполь­зование специального веще­ства, запланиро­ванность эффекта. Иными словами, интуи­тивное исполь­зование бритвы в повседнев­ном обще­нии — это отбра­­сывание услож­ненных версий объясне­ния в пользу более простых. Дей­ствитель­но, ничто так не чуждо бритве Оккама, как кон­спиро­логи­ческие тео­рии: масонский заговор, еврейское лобби, невидимые кукло­воды и про­чие мани­пу­ляторы. В некотором смысле конспиро­логи­ческий ход прямо противо­положен бритве Оккама: умножайте сущности, даже если в этом нет необ­ходимости.

8. «Бытие определяет сознание»

Автор 
Карл Маркс

Как на самом деле звучит

«…Общественное бытие [людей] определяет их сознание».

Контекст

«Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не со­зна­ние людей определяет их бытие, а, наобо­рот, их общественное бытие определяет их сознание».  К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. 2-е изд. Т. 1. М., 1955.

«К критике политической экономии» (1859)

Как принято понимать

Чаще всего в СССР это высказывание исполь­зовали для указания на связь между условия­ми жизни конкретного человека и его пове­де­нием. Эта интер­­претация близка к ориги­наль­ному смыслу высказывания, однако не исчер­пывается им.

Что хотел сказать автор

На самом деле Карл Маркс исполь­зо­вал эту фразу для описания куда более масштабных процессов, чем жизнь отдельного инди­вида. Во-первых, Маркс говорит об «обще­ственном» бытии людей — то есть не только о мате­риальных условиях жизни, но и о со­циаль­ных. Марксисты пола­гали, что обще­ство фор­мирует лич­ность человека и оказы­вает значи­тельное влияние на его поведение. Принадлежность человека к обще­ствен­ному классу «эксплуатато­ров» или «эксплуатируе­мых» чрезвычайно существенна для Маркса, считав­шего, что «история всех до сих пор суще­ство­вавших обществ была историей борьбы классов».

Во-вторых, это высказывание явля­ется примером важного для марксист­ской теории различения базиса и надстройки. Маркс полагал, что базисом общества являются произ­вод­ственные отношения и их участ­ники — в первую очередь рабочие и кресть­яне, занимающиеся произ­водством мате­риальных благ. Над­стройка же — это сово­купность всех культурных институций, всех видов чело­веческой деятельности, связан­ной с умственным трудом и работой с нема­те­риальными объектами. Как следует из пред­ложения, предше­ствую­щего афо­ризму, Маркс считает, что изменения в производ­стве мате­риальных благ для об­щества наиболее значимы. Они первичны по отно­шению к транс­форма­ции надстройки: изме­нения в культуре, политике, обществен­ном устройстве всегда следуют за измене­ниями в процессах производства материаль­ных благ. В том числе и социальная революция, к которой, по мне­нию Маркса, неизбеж­но движется капиталисти­ческое общество, таким образом, возможна только после экономиче­ской трансформации, связанной с изме­нениями в производ­стве материальных благ.

Как и многие другие мыслители середины XIX века, Маркс возлагал большие надежды на бурно развиваю­щиеся технологии, которые должны были прийти на смену рабочим, занимающимся тяжелым и низко­оплачиваемым трудом. Он верил, что они позволят сократить продол­жи­тель­ность рабочего дня и дать возможность получить образование, заняться творчеством и духов­ным разви­тием даже представителям эксплуатируемых классов.

9. «Война всех против всех»

Автор 
Томас Гоббс

Контекст

«…Пока люди живут без общей вла­сти, дер­жащей всех их в страхе, они нахо­дятся в том состоянии, которое называется войной, и именно в состоянии войны всех против всех».  Т. Гоббс. Левиафан // Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 1991. Пер. А. Гутермана.

«Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и граждан­ского» (1651)

Как принято понимать

Чаще всего эту формулу английского фило­софа понимают как утверждение о том, что природа человека слишком плоха и не поро­ждает ничего, кроме войны и агрессии. Эта трактовка не так уж далека от логики самого Гоббса.

Что хотел сказать автор

Состояние, о котором пишет Гоббс, — это, конечно, не отсылка к какому-то истори­ческому обществу с его естественным состоянием. Скорее это некоторая модель человека и обще­ства, созданная для того, чтобы продемон­стрировать необходимость государства.

Согласно Гоббсу (автору теории обществен­ного договора), все люди от при­роды примерно равны. Это касается как физи­ческих, так и интел­лектуальных способ­ностей. Конечно, определенная разница может быть, но эта разница, как утверждает Гоббс, не настолько велика, чтобы один человек мог претендо­вать на большее благо, чем другой. А если, например, кто-то физи­чески силь­нее, то слабый может вступить в союз, чтобы одо­леть более сильного. Посколь­ку есть представление о равенстве способ­ностей, возникает и равенство надежд на достижение целей. Как только двое начи­нают претендо­вать на одну вещь, пишет Гоббс, они становятся врагами. Когда ни один не может быть уверен, что на него не нападут, люди прони­каются взаимным недоверием другу к другу.

Споря с современниками, уверенными в природной, естественной доброте че­ло­века, Гоббс возражал: тогда зачем мы запираем дверь на замок, когда ло­жим­ся спать? Почему берем с собой большую компанию и оружие, от­прав­­ля­ясь в путешествие? Эти дей­ствия просто и ясно, согласно Гоббсу, сигнализи­руют нам о том, какой уро­вень недоверия присутствует между нами даже в го­су­дар­стве, а не только в естественном состоянии.

Одним словом, для Гоббса природа человека естественным образом подталки­вала его к войне, среди причин которой он выделял сопер­ничество, недоверие и жажду славы. Из этого следует, что «пока люди живут без общей власти, дер­жащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется вой­ной, и именно в состоянии войны всех против всех».

Фронтиспис к книге Томаса Гоббса «Левиафан». Гравюра Абрахама Босса. Лондон, 1651 год Christie’s

В этой войне ничто не может быть неспра­ведливым, не может быть никакой соб­ствен­ности, подмечает Гоббс, поскольку справед­ли­вость и собственность появляются лишь в обществе, где есть закон и власть, способ­ные их защитить. Война всех против всех, таким образом, происте­кает не столько из психологии чело­века, сколько из право­вого состояния общества до государства, в котором нет никаких прав, кроме одного — права всех на всё.

Из теории естественного состояния выраста­ет общественный договор — дого­вор людей о передаче власти единому суверену. Люди отказыва­ются от есте­ствен­ных прав ради мира в государстве.

10. «Я знаю, что ничего не знаю»

Автор 
Вероятно, авторство фразы принадле­жит Сократу — до нас она дошла записан­ной со слов Сократа его уче­ни­­ком Платоном и упрощен­ной Диогеном Лаэртским.

Как на самом деле звучит

«Я знаю, что ничего не знаю, но дру­гие не знают и этого» (пересказ Диогена Лаэрт­ского в «О жизни, учениях и изрече­ниях знаме­нитых философов»).

Контекст

«Уходя оттуда, я рассуждал сам с со­бою, что этого-то человека я мудрее, пото­му что мы с ним, пожалуй, оба ничего в совершен­стве не знаем, но он, не зная, думает, что что-то знает, а я коли уж не знаю, то и не ду­маю, что знаю. На та­­кую-то малость, думается мне, я буду мудрее, чем он, раз я, не зная чего-то, и не вообра­жаю, что знаю эту вещь. Оттуда я пошел к другому, из тех, которые кажутся мудрее, чем тот, и увидал то же самое; и с тех пор возненави­дели меня и сам он, и многие другие».  Апология Сократа // Творения Платона. В 2 т. Т. 2. М., 1903. Пер. М. Соловьёва,

Платон. «Апология Сократа» (390 год до н. э.)

Как принято понимать

Чаще всего эту фразу используют в юмори­стическом ключе. Или в под­держку мнения о том, что истины никто не может знать и что не знать ее не стыдно — и даже в оправ­дание незнания и глупости.

Что хотел сказать автор

Сократ при жизни не написал ни од­ного труда; все, что мы знаем о его жизни, выска­зываниях и идеях, дошло до нас благодаря Платону и другим авторам. Вопрос о том, насколько справедливо приписывать это высказывание Сокра­ту, стоит особенно остро в контексте того, что, во-первых, многие фило­софы писа­ли свои собственные труды в форме диалогов Сократа (естественно, разде­ляв­шего в них точку зрения автора) с оппонентами (естественно, про­игрывав­шими в споре). Во-вторых, даже в «Апологии Сократа», написан­ной его самым изве­стным уче­ником — Платоном, невозможно обнару­жить прямую цитату из речи Сократа.

Сократ перед судьями. Гравюра Эдмунда Джозефа Салливана. До 1933 года Art.com Inc.

Так или иначе, у Платона этот афо­ризм встречается в следующем контексте: Сократ произносит речь в собственную защиту на суде  Суд был устроен афинскими демокра­тами и завершился смертным приговором. и вспоминает эпизод из жизни, после которого его возненавидели многие государственные мужи и мудрецы. Ученик Сократа Херефонт однажды спросил у Дель­фийского ора­кула: есть ли человек мудрее Сократа? По словам прорицатель­ницы, такого человека не существовало. Ни в коем случае не ставя под сомнение слова пи­фии (не станут же боги, говорящие с людьми через пифию, лгать!), Сократ все же задумался об этом эпизоде: сам он не считал себя мудрейшим челове­ком в мире. Он ре­шил обратиться за помощью к изве­стному мудрецу, надеясь, что после разговора с ним сможет объявить оракулу, что тот что-то перепутал.

Однако, поговорив с этим мудрецом, Сократ понимает только одну вещь: этот мудрец думает, что он много знает, однако на самом деле его знание не много­го стоит. Сократ же не сомневается в том, что он очень мало знает об окружаю­щем его мире — но, по край­­­­ней мере, хоть в этом знании он не оши­­бается. Та­ким образом оказы­вается, что Сократ все-таки немного мудрее: он допу­скает на одну ошибку меньше. 

Далее Сократ (согласно Платону) про­дол­жает: «Оттуда [от первого муд­реца] я по­шел к другому, из тех, кото­рые кажутся мудрее, чем тот, и увидал то же самое; и с тех пор вознена­видели меня и сам он, и многие дру­гие». Таким обра­зом, цитата в перво­на­­чальном виде скорее подтверждает мудрость, а не глу­пость говорящего.  

Американская демократия в поисках Сократа. Как «охота на ведьм» и война во Вьетнаме повлияли на восприятие суда над философом | Философия

Марчелло Баччарелли. Сократ учит Алкивиада / Wikimedia Commons

Продолжаем рассказывать про попытки понять, кем в действительности был Сократ. Предыдущая статья была посвящена исследованиям того, с кем «удачливый парень с Агоры» на самом деле мог вести свои диалоги, в новой разбираемся, за что его судили.

Кандидат на роль демократического героя

В свое время Пьер Адо сказал, что Сократ – это «посредник между идеальной нормой и человеческой реальностью». Сократ – воплощение философского образа жизни; возможно, поэтому философов всегда волновал вопрос о том, что же за жизнь прожил сам Сократ. Когда христиане во II-III веке повели атаку на языческую ученость, они сделали исключение для Сократа, который оказался для них «христианином до Христа». Ведь он пострадал за то, что «вводил новых божеств», и Иустин Мученик скажет про него: «Он был обвинен в тех же преступлениях, что и мы».

Для западной аналитической традиции Сократ – фигура тоже исключительная и даже сакральная. Его логический метод – откровение, не принятое современниками; он принял мученическую смерть, но его дело продолжили «апостолы»: Платон, Ксенофонт и другие. Стать идеальным кандидатом на роль всеамериканского героя в XX в. Сократу мешала самая малость – его ассоциация с Критием, лидером олигархической «хунты», пришедшей к власти в 404 г. до н.э. после поражения Афин в Пелопоннесской войне.

Конечно, сам Сократ не был одним из Тридцати тиранов, но ассоциировался с ними уже в античности. В «Речи против Тимарха» (345 г. до н.э.) оратор Эсхин скажет: «Когда-то, афиняне, вы казнили софиста Сократа за то, что он оказался наставником Крития, одного из Тридцати, ниспровергнувших демократию». По формулировке видно, что этот тезис, согласно ожиданиям Эсхина, должен был найти отклик у присяжных безо всякой дополнительной аргументации.

О том же пишет Ксенофонт в «Воспоминаниях»: «Однако, – говорил обвинитель, – двое бывших друзей Сократа, Критий и Алкивиад, очень много зла наделали отечеству. Критий при олигархии превосходил всех корыстолюбием, склонностью к насилию, кровожадностью, а Алкивиад при демократии среди всех отличался невоздержностью, заносчивостью, склонностью к насилию». Алкивиада, кстати, афиняне постоянно подозревали в тиранических склонностях, что в конце концов стало причиной его изгнания. В другом месте Ксенофонт приписывает Сократу критику некоторых демократических институтов – таких, например, как выбор должностных лиц жеребьевкой.

Что касается платоновского Сократа, то он (как и Платон) не сторонник олигархии, однако и в адрес демократического режима не расточает комплиментов, а в «Горгии» называет главных лидеров демократии (Фемистокла и Перикла) «виновниками нынешних бедствий».

Разумеется, эти свидетельства ни по отдельности, ни все вместе не доказывают того, что исторический Сократ симпатизировал олигархам. И все-таки такое единодушие смущает. В конце концов, именно демократы казнили Сократа! Может быть, было за что?

Журналистское расследование по делу Сократа

В такой резкой форме поставил вопрос американский публицист Исидор Стоун в книге «Суд над Сократом» (1988). Книга эта написана любителем, и все же она стала довольно резонансной даже в среде специалистов, которые принялись с ней спорить. Стоун был журналистом, специализирующимся на проведении расследований. Он известен своей симпатией к левым идеям и защитой гражданских прав, особенно в период «охоты на ведьм» при сенаторе Маккарти, а также в годы Вьетнамской войны. Удалившись на пенсию, он решил написать книгу об истории свободы мысли, и это привело его в классические Афины.

как философия передавалась по наследству

Поговорим о женщинах, которые оказали влияние на развитие античной философии. Начнем с жены Сократа Ксантипы.

🥴 Имя Ксантиппы вошло в историю как нарицательное для дурной и сварливой жены. Часто Ксантиппу изображают как глупую, вздорную, сварливую старуху, настроенную против философии.

Но это совсем не так 👇

👰🏻 Скорее всего Ксантиппа была намного моложе Сократа. Когда Сократа судили и приговорили к казни, ему было 70 лет. К тому моменту у него было три сына от Ксантиппы, двое из которых были практически младенцами. Ксантиппа должна была бы быть как минимум лет на 30 моложе Сократа.

📖 Ксантиппа не была антифилософски настроена. В диалоге древнегреческого писателя Ксенофонта «Пир» Ксантиппа высмеивает занятие мужа, но это всего лишь требование жанра. В античной философии существовал жанр воображаемых риторических диалогов-упражнений — диалог философа и антифилософа. В диалоге Ксенофонта Ксантиппа становится этим антифилософом.

😌 Сам Сократ говорил о Ксантиппе с теплой иронией. Диоген Лаэтский рассказывает, что когда Сократ позвал к обеду богатых гостей и Ксантиппе было стыдно за свой обед, он сказал: «Не бойся, если они люди порядочные, то останутся довольны, а если пустые, то нам до них дела нет». Однажды Ксантиппа сперва разругала его, а потом окатила водой. «Так я и говорил, у Ксантиппы сперва гром, а потом дождь». Сократ говорил, что нужно обязательно жениться. Если попадется хорошая жена, будешь счастливым, если попадется плохая жена — станешь философом. Скорее всего он говорил это любя.

💍 Если бы Ксантиппа не любила Сократа и его философию, она бы вряд ли вышла за него замуж. Сократ не был для нее выгодной партией — он происходил из низшего слоя афинского полиса, она — из зажиточного. Есть свидетельство, которое демонстрирует, что Сократ практически не зарабатывал денег, Ксантиппа фактически в одиночку вела хозяйство и растила троих детей.

💫 В честь Ксантиппы назван астероид, открытый в 1875 году.

Сократический идеал человека Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

№ 1(20), 2010 г.

8. См.: Ассман Я. Культурная память: Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М., 2004; Франсуа Э. «Места памяти» по-немецки: как писать их историю? // Ab imperio. 2004. N° 1. С. 29-43.

9. Г ири П. История в роли памяти? // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 14. М., 2005. С. 118.

10. Нора П. Как писать историю Франции? // Франция — память. Пер. с фр. Д. Хапаевой под научн. ред. Н. Копосова. СПб., 1999. С. 92-93.

11. Нора П. Между памятью и историей. Проблематика мест памяти // Франция-память / Пер. с фр. Д. Хапаевой под научн. ред. Н. Копосова. СПб., 1999. С. 19-20.

12. См.: Лубский А.В. Неоклассическая модель исторического исследования в культурно-эпистемологическом контексте начала XXI века // Общественные науки и современность. 2009 № 3.

13. См.: Рикёр П. Память, история, забвение / Пер. с франц. — М.: Издательство гуманитарной литературы, 2004 (Французская философия XX века).

14. Нора П. Как писать историю Франции? // Франция — память. Пер. с фр. Д. Хапаевой под научн. ред. Н. Копосова. СПб., 1999. С. 89-90.

УСАЛКО О.В.

СОКРАГИЧЕСКИИ ИДЕАЛ ЧЕЛОВЕКА

Философ Сократ, прожив в Афинах с 470 до 399 г. до н.э., никогда не писал трудов. Его деятельность состояла из непринужденных бесед в основном на этические темы с небольшими группами друзей и знакомых. В них он не старался навязывать свои взгляды, а поощрял слушателей разбираться в собственных убеждениях и отбрасывать те из них, которые не выдерживали критического рассмотрения. Несколько человек, знавших его лично, живо описали его метод аргументации и его яркую личность. Несмотря на некрасивую внешность — короткий вздернутый нос и глаза навыкате, глубина интеллекта и цельность натуры Сократа в сочетании с физической крепостью и огромной смелостью привлекали к нему самых разных людей. Среди людей, составлявших окружение Сократа, были амбициозные молодые люди — интеллектуалы и политики, из которых более всего известен Платон, увековечивший Сократа в своих сочинениях как идеал философа. Большинство этих сочинений написано в форме диалогов, в которых Сократ задает окружающим вопросы, касающиеся основ морали, и показывает неадекватность их понимания.

К историческому образу Сократа нас ведут ранние диалоги Платона, непосредственно примыкающие к «Апологии» и «Критону». По сочинениям Платона «Лахет» и «Хармид» мы можем по изображенному в них Сократу составить некоторое представление о его философии.

Ответ Сократа на вопрос о человеческой природе навсегда остался классическим. Его сутью является вывод о том, что «мы не можем исследовать природу человека тем же путем, каким мы раскрываем природу физических явлений. Физические вещи можно описать в терминах их объективных свойств, тогда как человека можно описать и определить только в терминах его сознания» [1,С. 3.]. То есть человек представляет существо, постоянно ищущее самого себя, перепроверяющее, испытывающее себя и условия своего существования.

Такая критическая установка определяет, что: «… без испытания <…> жизнь не в жизнь для человека», — говорит Сократ [4,С. 92.]. Утверждая это, он одновременно открывает и утверждает наличие души, как важнейшего признака человеческой натуры. Как это ни странно, греческие мыслители до Сократа, видимо, не знали понятия души в собственном значении слова. Во всяком случае, они не говорили о ней столь подробно и тем более не исследовали ее и не пытались определить. Общим для древнегреческой культуры было понимание человека как микрокосма — малого космоса, — в котором отражается в той или иной мере весь мир — большой космос. Это убеждение разделял и Сократ. Но он первый подчеркнул особость человека, его кардинальное отличие от остальных составных частей природы. Душа в его понимании — это способность к самоосознанию постольку, поскольку оно осуществляется, действует. Человек потому испытывает сам себя, что все внешнее подвергается осмыслению, рассматривается как задача. Поиски ответов и есть жизнь души и ее сущность. Внешнее же, взятое само по себе, без осмысления и без отношения к нему — положительного или отрицательного, — ничтожно и пусто. Поэтому сущность человека оказывается независящей от внешних обстоятельств даже тогда, когда человеку представляется обратное или он боится- признаться себе, что выбор всегда зависит только от него самого. Вне отношения со стороны человека все внешнее: богатство, общественное положение, власть, даже собственные физические и интеллектуальные качества — просто перестает существовать для человека. Главное и единственное, через что пропускается все внешнее и что составляет сущность человека, — это внутренний принцип души, который не должен быть нарушен.

Сократ обосновывает наличие души еще и следующим рассуждением. Очевидно, что тело имеет аналогию с инструментом, ибо оно может совершать определенные действия. Но если это так, то должен быть тот, кто этим инструментом управляет. Следовательно, -на вопрос: что есть человек? — невозможен ответ: это тело; скорее это то,

119

ВЕСТНИК ИНСТИТУТА

чему служит тело в человеке. Не случайно Сократ говорил: «Ведь я только и делаю, что хожу и убеждаю каждого из вас, молодого и старого, заботиться раньше и сильнее не о телах ваших или о деньгах, но о душе, чтобы она была как можно лучше, говоря вам: не от денег рождается доблесть, а от доблести бывают у людей и деньги и все прочие блага, как в частной жизни, так и в общественной» [4,С.84].

Как видим, Сократ не отрицает значения богатства и успеха в жизни. Он далек от жесткого аскетизма. Но успех и богатство не могут достигаться любой ценой, что означало бы утрату души. Наоборот, доблесть, т.е. добродетель, и нравственно-разумное поведение являются залогом благополучия, поскольку тогда богатство доставляет удовлетворение. Но для этого разум должен ограничивать страсти, посредством разума человек должен добиваться власти над собой.

Душа в понимании Сократа проста по своей структуре. Главная способность души — разум, которому противостоят страсти, аффекты, идущие от тела и провоцируемые внешним миром. Сократ совершенно ничего не говорит о других способностях как независимых, в частности, о воле, о вере как отдельной способности, о сердце как духовном центре личности и о многом другом. Разум есть способность логически мыслить, рассуждать. Аффекты или страсти — это вожделения или желания, влекущие человека в самых разнообразных направлениях. Они способствуют неумеренности, чрезмерности и тем самым постоянно грозят нарушить равновесие души. У разума в этом отношении несомненное преимущество перед страстями, поскольку он логичен, а значит, последователен. Именно поэтому он есть источник того, что Сократ называет «самообладанием». Через разум человек реализует самообладание, приходит к власти над собой. Самообладание — это власть разума над жизненно-стихийными порывами. Такая власть означает свободу.

По Сократу, свободен тот, кто не ограничивает страсти, а умеет управлять ими. «Не следует ли каждому, — говорит Сократ, — проникнуться убеждением, что воздержание есть основа добродетели, и его, прежде всего, запасти в душе? И действительно, кто может без него приобрести какие-нибудь полезные знания или достигнуть упражнением значительного навыка в них? Какой раб чувственных наслаждений не доведет до позорного состояния и тело, и душу?»[2,С.31]. Раб чревоугодия (обжорства), сна, сладострастия, пьянства не может быть свободным. Сам в себе Сократ поборол «не только страсть к чувственным наслаждениям, но и любовь к деньгам, потому что держался мнения, что кто берет деньги от первого встречного, тот делает его своим господином и впадает в рабство…» [2, С. 31-32]. Свобода, следовательно, это умение властвовать собой, которое обеспечивается тем, что разумная душа есть хозяйка тела.

Сократ исходит из того, что разум всегда может установить меру чувственных удовольствий, полностью отказываться от которых отнюдь не обязательно. Но с учетом разумных соображений в каждом случае можно установить их меру или минимум. Мудрец, т.е. тот, кто научился разумно находить меру и следовать ей, приобретает свободу.

Таким образом, Сократ производит переворот в существовавшей до него системе ценностей. В частности, особое значение приобретает в его учении внутренняя свобода человека. Кроме того, если традиционно считалось, что герой — это тот, кто побеждает врагов внешних, то теперь героем становится мудрец — победитель врагов внутренних.

Добродетели — качества человека, оцениваемые положительно, в отличие от пороков. Чтобы достигнуть блага, нужно обладать определенными качествами — добродетелями. Сократ принимал три основные добродетели: воздержанность (самообладание), храбрость и справедливость. Эти три добродетели, взятые вместе, — не что иное, как мудрость. Мудрость — это добродетель «вообще» и состоит в умении различать хорошее и дурное, полезное и вредное. Самообладание, как это вытекало из общего сократовского подхода к человеку, выступает основой всех других добродетелей. Без нее человек не может жить и трудиться.

В сократовском учении о человеке имеется коренная особенность, отличающая его от всей предшествующей греческой мысли. Сократ стремится построить целостное учение. Иначе говоря, он хочет вывести все тезисы из одного начала — принципа. Сократ понимает, что, не найдя такого начала или не умея провести его последовательно, душа неизбежно разрушается, распадается, ее одолевает хаос неуправляемых душевных состояний. Поэтому принцип души не должен быть нарушен. Когда же он найден, то следует последовательно логически отстаивать его.

Единственное, чем озабочен Сократ — опровержением возражений с точки зрения логической последовательности. В своих беседах, отвечая на такие возражения, он перепроверяет и оттачивает свою теорию, стремясь к логической безупречности. Такая безупречность обеспечила бы, по Сократу, единство не только теории, но и душевной жизни. Неудивительно поэтому, что принципом души у него оказывается разум или, иначе, разумность. Разумность — это последовательная, неумолимая логичность. С логичностью связывает Сократ и понятие знания, которое оказывается не только некоторой информацией о чем-то, но в первую очередь умением мыслить логически. Многие- люди по тем или иным причинам не развили свою способность мыслить, поэтому не умеют правильно логически рассуждать. Если бы они умели это делать, то неизбежно пришли бы к тем же выводам, что и Сократ. Но, не мысля логически, они все время впадают в ошибки. Последние и являются причиной их заблуждений, в том числе и в нравственной сфере. Отсюда происходят дурные помыслы и дурные поступки. Следовательно, источник зла в незнании. И наоборот, незнание есть продукт душевного хаоса, неумения разума справиться со страстями.

Таким образом, по Сократу, зло и незнание (неумение мыслить логически) тождественны. Этот тезис хорошо поясняется тем, что, по мнению Сократа, если человек знает (убедился), что нечто (например, чревоугодие или сладострастие) есть зло, т.е. приносит ему вред, то он не будет этого совершать. Следовательно, свою обязанность, как обязанность всякого, кто владеет мышлением, философ видит в том, чтобы помочь людям пройти логический путь понимания того, что есть благо, добродетель, обязанности: как только это будет осуществлено, люди не будут совершать зла (а это зло не только в отношении к окружающим, но и к самому себе — но не все это понимают), а устремятся к добродетельной- жизни. Концепцию прямой логической обусловленности нравственности знанием (разумом,

120

№ 1(20), 2010 г.

интеллектом), которую разрабатывает и которой придерживается Сократ, принято называть сократовским интеллектуализмом. Ее резюмирующие тезисы таковы:

1) добродетель всегда есть знание, порок — это всегда невежество;

2) никто не грешит сознательно, а совершает зло только по незнанию.

Такой интеллектуализм ставит проблемы. Во-первых, легко убедиться, как на своем опыте, так и на опыте других, что знание недоброго, злого далеко не всегда уберегает от дурных поступков, даже если вред от них очевиден. Что, конечно, не опровергает важности разъяснения вреда дурных поступков и привычек. Во-вторых, если все дело только в разуме, а каждый человек по природе разумное существо, то почему уяснение добра и зла дается ему с таким трудом? В том, что объяснить людям пользу добра и вред зла — задача крайне трудная, Сократ убедился на собственном опыте. Вопреки своей разумности люди видят и знают лучшее, а совершают худшее. Все учение Сократа о- человеке проникнуто идеей недопустимости насилия и безрезультативности его применения в целях воспитания души.

Тезис о недопустимости насилия свидетельствует не только о четком понимании Сократом специфики человека, но и о понимании им необходимости разработки особого подхода к человеку. Познание человека мыслится им как составная часть процесса человеческих взаимоотношений, общения людей: познание человека есть момент общения. В общении присутствует духовное воздействие людей друг на друга, характер которого обязательно надо учесть для того, чтобы не нарушить осуществляющийся при этом процесс познания. Неправильно построенное общение ведет к искажению познания и неверным выводам. И наоборот, непризнание познавательной стороны затрудняет процесс общения. Следовательно, взаимосвязанные процессы познания и общения должны быть особым образом организованы. Трудно ожидать, что это сложится само собой: необходимы специальные усилия по выработке метода, который обеспечивал бы необходимые условия общения и соответственно познания человека. Прежде всего следует избегать в общении назидательности, которая есть прикрытая, но легко обнаруживаемая форма высокомерия, дающая при знакомстве с другим обратный эффект по сравнению с желаемым. Почувствовав высокомерие, собеседник замыкается в- себе, познание и контакт становятся затрудненными.

Судя по всему, Сократ хорошо понимал недопустимость навязчивой назидательности для того, кто хочет изучать людей. Не исключено, что он слышал и о мудрости Фалеса, заметившего, что «легче всего давать советы другому»; изречение же «познай самого себя» было для него одним из тех, которые он ценил особенно высоко. Сократ рассматривал и познание самого себя как осуществляемое в общении с другими. В общении человек не только имеет возможность всматриваться в себя через других, которые выступают в качестве своеобразного зеркала, но и углублять и корректировать свои мысли, и вообще обнаруживать и формулировать их. Но для этого опять же нужны специальные приемы общения.

Сократ говорит, что он никогда никого ничему не учил, он лишь не мешал другим, чтобы они задавали ему вопросы. Он не препятствовал и себе задавать вопросы другим, и отвечать на их вопросы. Вопросы, задаваемые Сократом собеседнику, всегда были стержнем беседы, поэтому именно они являлись причиной всеобщего интереса к мыслителю: афиняне собирались- слушать, как философ пытает тех, кто считает себя мудрыми [4, С. 87].

Очевидно, метод, включавший в себя правило начинать беседу с вопросов к партнеру по беседе и лишь в определенном месте беседы переходить к изложению собственных взглядов, и был тем приемом, который философ для себя открыл, чтобы избегать опасностей неправильно построенного общения. Вопрос — это та форма, в которой беседующий избегает чрезмерного выпячивания своего «я», как и притворного самоуничижения. Изложить же собственное мнение следует лишь тогда, когда наступает соответствующий момент, т.е. когда все участники ожидают развернутого выступления. Такой момент есть момент некоторого замешательства, проблематичности, противоречия, обнаружившегося в ходе беседы. Но и здесь важно, чтобы высказывание явилось бы логическим развитием общего хода разговора, было воспринято в качестве некой общей тенденции, а не как частное мнение.

Именно в соответствии с описанной схемой и поступал Сократ, о чем свидетельствуют композиции дошедших до нас диалогов. Свое открытие он оформил теоретически, введя понятия иронии и майэвтики.

Ирония — это часть беседы, в которой вопросы призваны обнаружить проблематичность темы, поначалу представлявшейся ясной каждому по-своему. Майэвтика начинается тогда, когда вопросы служат позитивному разрешению обсуждаемой темы.

При помощи понятия майэвтики Сократ одновременно стремится разрешить вопрос, почему люди с трудом усваивают мысль о том, что добродетельная жизнь полезна для них самих. Ведь, обладая разумом, они должны открыть ее сразу и без труда, но в действительности этого не происходит. Дело в том, что эта мысль присуща каждому человеку, но лишь в возможности, в нерожденном, в «непроизведенном на свет» виде. Поэтому следует помочь людям родить истину, помочь становлению ума в их душе.

Майэвтика есть искусство повивальной бабки, принимающей роды. В диалоге, где ведущую роль играет Сократ, и осуществляется майэвтика, т.е. рождается знание. Следующим элементом сократовского метода выступает тезис, своеобразно формулируемый философом: «Я знаю, что ничего не знаю». Впрочем, тезис был известен и другим мыслителям, но только у Сократа он занял столь важное место. Этот тезис входил в искусство вести беседу уже потому, что выставление его производило эффект благотворного потрясения слушателя, стимулирующего диалог.

Сократ заметил, что нередко признание факта своего неведения требует немалых умственных усилий: люди склонны думать, что они много или достаточно знают. Именно это мешает им продвигаться дальше по пути познания. Новизна же часто обнаруживается в том, что кажется хорошо известным и знакомым. Сам Сократ во всех отношениях ничем не отличается и не хочет отличаться от других людей. Единственное его отличие в том, что он «твердо знает, что ничего не знает». В этом собственно и заключается его мудрость.

121

ВЕСТНИК ИНСТИТУТА

Все перечисленные элементы — вопросно-ответный метод, ирония и майэвтика, «знание о незнании» — составляют диалектику Сократа.

Диалектика имеет несколько значений, даже только в рамках сократовской концепции, не говоря уже о том множестве их, которое она приобрела в последующей философии. Буквально слово «диалектика» означает «искусство разбирать» [7, С. 334]. Более широкий смысл оно приобретает у Сократа — это искусство управлять познанием человека, т.е. организовывать процесс познания. Организация познания мыслится Сократом как построение и управление диалогом. Поэтому ближайший смысл диалектики — познание в форме диалога, беседы, где важно умение правильно задавать вопросы. Определенным дополнением к диалектике в составе уже названных элементов является сократовская идея «демона» (даймона), или гения. Гений (даймон) — это внутренний голос. Сократ очень часто ссылается на свой внутренний голос, который он внезапно иногда слышит. Этот голос подсказывает ему, чего не нужно делать, предостерегает от необдуманных поступков. Это не вполне бог, но нечто божественное, в определенные моменты звучащее в душе человека.

Через понятие даймона Сократ призывает прислушиваться к своей душе, в которой, кроме разума, есть нечто сверхразумное и сверхличное, т.е. некоторое интуитивное начало. Согласно Сократу разум остается важнейшим и самым могучим инструментом познания в сравнении с другими способностями человека.

1. Кассирер Э. Опыт о человеке: Введение в философию человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. М., 1983.

2. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. М., 1993.

3. Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона: Вступ. ст. // Платон. Собр. соч. в 4-х т. Т 1. М., 1990

4. Платон. Апология Сократа // Собр. соч. в 4-х т. Т 1. М., 1990

5. Платон. Лахет // Собр. соч. // Собр. соч. в 4-х т. Т 1. М., 1990

6. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Ч.1: Античность.

7. Соболевский С.И. Комментарий к «Воспоминаниям о Сократе» // Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. М., 1993.

КОЛЬЦОВ П.М.

ПОЯВЛЕНИЕ КОЧЕВОГО СПОСОБА ПРОИЗВОДСТВА В СТЕПНОЙ ПОЛОСЕ ЕВРАЗИИ

В научной литературе давно идут споры о том, чем отличаются кочевники от оседлых скотоводов. Становление кочевого способа производства в степной полосе Евразии некоторые исследователи связывают с племенами эпохи ранней бронзы, разводивших домашних животных. В качестве одного из аргументов они приводят находки транспортных средств — крытые повозки, найденные в памятниках ямной и предкавказской культур бронзового века [1,2,3,4]. Такие повозки могли служить домами на колесах, в которых скотоводы жили во время перекочевок. Один из исследователей Нижнего Поволжья В.П. Шилов в этом вопросе пошел еще дальше. Зарождение кочевого скотоводства как особого вида хозяйства он относит к IV тысячелетию до нашей эры [5]. Именно таким временем датируются древнеегипетские источники (иероглифические надписи), где имеются сообщения о большом количестве скота у древнего населения Ливийских пустынь [6].

По археологическим данным можно сделать вывод, что открытые степные пространства Восточной Европы стали осваиваться скотоводческими племенами не позднее III тысячелетия до нашей эры. Нижнее Поволжье в это время занимали племена ямной культуры, которые разводили преимущественно мелкий рогатый скот. Преобладание в стаде мелкого рогатого скота, по мнению некоторых исследователей, свидетельствует о подвижном образе жизни [7]. Основной причиной подвижного образа жизни племен эпохи бронзы В.П. Шилов считает недостаток подножного корма и источников воды. В этом его убедили как археологические, так и этнографические данные, записанные И.А. Житецким в калмыцких кочевьях. Вот некоторые из них: хотон — из Багутова рода Яндыковского улуса, имея небольшое хозяйство (100 овец, 4 коровы, 2 лошади и 4 верблюда), вынужден был кочевать. Примерно за 4 месяца хотон из 13 человек сменил 5 пастбищ и прошел 73 км. Все это время скот содержался на подножном корме.

Другое, более значительное хозяйство калмыка Х., состоящее из 300 лошадей, 1,5 тыс. овец, 50 верблюдов и 60 голов крупного рогатого скота, пребывало на зимовье 60 дней. С февраля по июль месяц он перекочевывал 4 раза на расстояние 80 км. К тому же с мая месяца весь скот, кроме крупного рогатого скота, перегоняли с одного пастбища на другое 5 раз по 85 км. Еще по одной перекочевке на расстояние 25 км осуществлялось верблюдами и овцами. Другие виды скота меняли пастбища в следующей пропорции: крупный рогатый скот 4 раза на 80 км, лошади, соответственно, 9 и 109, верблюды 10 и 194, овцы 10 и 169. В мае хозяйство разделилось на 2 группы, а в период засухи — на 4 [8,5].

Изложенные выше взгляды исследователей весьма интересны, а приводимые ими факты содержательны. Между тем, есть все основания полагать, что стада первых скотоводов эпохи бронзы были небольшими и перемещались под

122

Сократ | Интернет-энциклопедия философии

Сократ — один из немногих людей, которые, можно сказать, так повлияли на культурное и интеллектуальное развитие мира, что без него история была бы совершенно иной. Он наиболее известен своей связью с сократовским методом вопросов и ответов, его утверждением, что он был невежественен (или осознавал свое собственное отсутствие знания), и его утверждением, что неизученная жизнь не стоит того, чтобы жить для людей. Он был источником вдохновения для Платона, мыслителя, который считается основателем западной философской традиции.Платон, в свою очередь, служил учителем Аристотеля, тем самым основав знаменитую триаду античных философов: Сократа, Платона и Аристотеля. В отличие от других философов своего времени и нашего времени, Сократ никогда ничего не записывал, но был привержен простой жизни и исследованию повседневных взглядов и популярных мнений тех, кто жил в его родном городе Афинах. В возрасте 70 лет он был казнен своими согражданами по обвинению в нечестии и развращении молодежи. Его судебное разбирательство, наряду с социальным и политическим контекстом, в котором происходило, потребовало такого же внимания со стороны историков и классиков, как его аргументы и методы со стороны философов.

В этой статье дается обзор Сократа: кем он был, о чем думал и его предполагаемом методе. Он одновременно исторический и философский. В то же время он содержит размышления о сложности познания чего-либо о человеке, который никогда не передавал свои идеи письменному слову. Многое из того, что известно о Сократе, пришло к нам от Платона, хотя Сократ появляется в работах других древних писателей, а также тех, кто следует за Платоном в истории философии.В этой статье признается, что найти настоящего Сократа может быть невозможно, но в ней делается попытка приблизиться к нему.

Содержание

1. Биография: Кем был Сократ?
   1. Исторический Сократ
      1. Рождение и молодость
      2. Более поздняя жизнь и испытание
         1. Пелопоннесская война и угроза демократии
         2. Греческая религия и нечестие Сократа
   2. Проблема Сократа: философский Сократ
      1. Происхождение проблемы Сократа
      2. Аристофан
      3. Ксенофон
      4. Платон
      5. Аристотель
2. Содержание: Что думает Сократ?
   1. Досократическая философия и софисты
   2. Сократические темы в «Апологии Платона»
      1. Невежество Сократа
      2. Приоритет заботы о душе
      3. Неисследованная жизнь
   3. Другие сократовские позиции и аргументы
      1. Единство добродетели; Вся добродетель — это знание
      2. Никто не ошибается сознательно / Никто не ошибается сознательно
      3. Все желания во благо
      4. Лучше потерпеть несправедливость, чем совершить одну
      5. Евдемонизм
      6. Решение — это экспертиза
   4. Сократ-ироник
3. Метод: как Сократ занимался философией?
   1. Эленх: Сократ Отвергающий
      1. Тема
      2. Назначение
   2. Maieutic: Сократ акушерка
   3. Диалектика: Сократ Строитель
4. Наследие: как другие философы понимали Сократа?
   1. Эллинистическая философия
      1. Циники
      2. Стоики
      3. Скептики
      4. Эпикурейцы
      5. Перипатетики
   2. Современная философия
      1. Гегель
      2. Кьеркегор
      3. Ницше
      4. Хайдеггер
      5. Гадамер
5. Ссылки и дополнительная информация

1.Биография: Кем был Сократ?

а. Исторический Сократ

и. Рождение и ранние годы жизни

Сократ родился в Афинах в 469 году до н. Э. Софрониску, каменщику, и Фэнарете, акушерке. Его семья не была очень бедной, но и отнюдь не богатой, и Сократ не мог утверждать, что он был благородного происхождения, как Платон. Он вырос в политическом демоне или районе Алопесе, а когда ему исполнилось 18 лет, он начал выполнять типичные политические обязанности афинских мужчин.К ним относятся обязательная военная служба и членство в Собрании, руководящем органе, ответственном за определение военной стратегии и законодательства.

В культуре, поклонявшейся мужской красоте, Сократ имел несчастье родиться невероятно уродливым. Многие из наших древних источников свидетельствуют о его довольно неудобной внешности, и Платон не раз упоминает об этом ( Theaetetus 143e, Symposium , 215a-c; также Xenophon Symposium 4.19, 5.5-7 и Аристофан Облака 362). У Сократа был экзофтальм, это означало, что его глаза вылезали из головы и были не прямыми, а сфокусированными вбок. У него был курносый нос, что делало его похожим на свинью, и многие источники изображают его с брюхом. Сократ мало что помогал своему странному внешнему виду, часто нося одни и те же плащ и сандалии днем ​​и вечером. Платон Symposium (174a) предлагает нам один из немногих рассказов о его заботе о своей внешности.

В молодости Сократ получил образование, соответствующее его положению. К середине 5–90–147–90–148 века до н. Э. Всех афинских мужчин мужского пола учили читать и писать. Однако Софрониск также старался дать своему сыну продвинутое культурное образование в области поэзии, музыки и спорта. И у Платона, и у Ксенофонта мы находим Сократа, который хорошо разбирается в поэзии, талантлив в музыке и чувствует себя как дома в гимназии. В соответствии с афинскими обычаями отец также обучал его ремеслу, хотя Сократ не занимался этим каждый день.Скорее он проводил дни на агоре (афинский рынок), задавая вопросы тем, кто хотел поговорить с ним. В то время как он был беден, он быстро приобрел последователей из богатых молодых аристократов, одним из которых был Платон, которым особенно нравилось слышать, как он допрашивает тех, кого считали самыми мудрыми и влиятельными людьми в городе.

Сократ был женат на Ксантиппе и, по некоторым данным, имел вторую жену. Большинство предполагает, что он сначала женился на Ксантиппе, и что она родила его первого сына, Лампрокла.Утверждается, что он женился на своей второй жене, Мирто, без приданого, и она родила ему двух других сыновей, Софронискуса и Менексена. Различные источники приписывают Софронискуса Ксантиппе, в то время как другие даже предполагают, что Сократ был женат на обеих женщинах одновременно из-за нехватки мужчин в Афинах в то время. В соответствии с афинскими обычаями Сократ открыто заявлял о своем физическом влечении к молодым людям, хотя всегда подчинял свое физическое желание молодым людям своему желанию, чтобы они улучшили состояние своей души.

Сократ доблестно сражался в афинской армии. Незадолго до начала Пелопоннесской войны со Спартой в 431 г. до н. Э. Он помог афинянам выиграть битву при Потидее (432 г. до н. Э.), После чего спас жизнь Алкивиада, знаменитого афинского полководца. Он также сражался как один из 7000 гоплитов и 20 000 солдат в битве при Делиуме (424 г. до н. Э.) И еще раз в битве при Амфиполе (422 г. до н. Э.). Оба сражения оказались для Афин поражением.

Несмотря на то, что он продолжал служить своему городу, многие члены афинского общества воспринимали Сократа как угрозу их демократии, и именно это подозрение во многом способствовало его осуждению в суде.Поэтому крайне важно понимать исторический контекст, в котором проходил суд над ним.

ii. Более поздняя жизнь и испытание

1. Пелопоннесская война и угроза демократии

Между 431–404 гг. До н. Э. Афины вели один из самых кровавых и затяжных конфликтов с соседней Спартой — войну, которую мы теперь знаем как Пелопоннесскую войну. Помимо того факта, что Сократ сражался в конфликте, это важно для описания его жизни и испытаний, потому что многие из тех, с кем Сократ проводил свое время, стали либо сочувствовать спартанскому делу, либо в худшем случае предать Афины.Это особенно характерно для представителей более аристократических афинских семей, которые были склонны отдавать предпочтение жесткой и ограниченной иерархии власти в Спарте вместо более широко распространенного демократического распределения власти и свободы слова для всех граждан, которые получили в Афинах. Платон не раз вкладывал в уста своего персонажа Сократа хвалу Спарте ( Протагор 342b, Crito 53a; ср. Republic 544c, где большинство людей считает, что спартанская конституция является лучшей).Политический режим Республики отмечен небольшой группой правящих элит, которые возглавляют граждан идеального города.

На протяжении всей войны, предшествовавшей суду над Сократом, есть ряд важных исторических моментов, которые отражаются в восприятии его как предателя. Через семь лет после битвы при Амфиполе афинский флот собирался вторгнуться на остров Сицилия, когда в городе было разрушено несколько статуй, называемых «гермс», посвященных богу Гермесу, защитнику путешественников.Это событие, получившее название «Изгнание гермов» (415 г. до н. Э.), Вызвало страх не только у тех, кто мог попытаться подорвать демократию, но и у тех, кто не уважал богов. В связи с этими преступлениями Афины стали свидетелями осквернения элевсинских мистерий, религиозных ритуалов, которые должны были проводиться только в присутствии священников, но в данном случае совершались в частных домах без официальной санкции или какого-либо признания. Среди обвиняемых и преследуемых по подозрению в причастности к преступлениям был ряд соратников Сократа, в том числе Алкивиад, отозванный с должности руководителя экспедиции на Сицилию.Вместо того чтобы предстать перед судебным преследованием за преступление, Алкивиад сбежал и попросил убежища в Спарте.

Хотя Алкивиад был не единственным из соратников Сократа, замешанных в кощунственных преступлениях (подозревались также Хармид и Критий), он, возможно, является самым важным из них. Сократ по многим подсчетам был влюблен в Алкивиада, и Платон изображает его преследующим или говорящим о своей любви к нему во многих диалогах ( Symposium 213c-d, Protagoras 309a, Gorgias 481d, Alcibiades I 103a-104c , 131e-132a).Алкивиад обычно изображается как странствующая душа ( Alcibiades I 117c-d), не приверженная какому-либо единому образу жизни или определению справедливости. Вместо этого он был подобен камелеону льстецу, который мог меняться и формировать себя, чтобы угодить толпе и завоевать политическое расположение ( Gorgias 482a). В 411 г. до н. Э. Группа граждан, выступавших против афинской демократии, совершила переворот против правительства в надежде на установление олигархии. Хотя демократы в том же году подавили переворот и отозвали Алкивиада, чтобы тот возглавил афинский флот в Геллеспонте, он помог олигархам, заключив для них союз с персидскими сатрапами.Таким образом, Алкивиад не только помогал делу Спарты, но и присоединился к персидским интересам. Его связь с двумя главными врагами Афин плохо отразилась на Сократе, и Ксенофонт говорит нам, что неоднократная связь Сократа с Алкивиадом и любовь к нему способствовали подозрению, что он был спартанским апологетом.

Спарта окончательно победила Афины в 404 г. до н. Э., Всего за пять лет до суда и казни Сократа. Вместо демократии они установили правителями небольшую группу афинян, лояльных спартанским интересам.Их возглавлял Критий, известный соратник Сократа и член его круга. Племянник Крития Чармид, о котором у нас есть одноименный платонический диалог, также был участником. Хотя Критий издал закон, запрещающий Сократу вести беседы с молодыми людьми в возрасте до 30 лет, более ранняя связь Сократа с ним — а также его готовность остаться в Афинах и терпеть правление Тридцати, а не бежать — еще больше способствовали этому. растущее подозрение, что Сократ был против демократических идеалов своего города.

Тридцать правили тиранически — казнили многих богатых афинян, а также конфисковали их имущество, произвольно арестовывали тех, кто придерживался демократических взглядов, и изгоняли многих других — до тех пор, пока они не были свергнуты в 403 г. до н. Э. группой демократических ссыльных, возвращающихся в город. И Критий, и Хармид были убиты, и после мирного соглашения, спонсированного Спартанцами, была восстановлена ​​демократия. Демократы объявили в городе всеобщую амнистию и тем самым предотвратили политически мотивированные судебные преследования, направленные на возмещение ужасных потерь, понесенных во время правления Тридцати.Их надежда заключалась в том, чтобы сохранить единство во время восстановления их демократии.

Один из главных обвинителей Сократа, Анит, был одним из изгнанников-демократов, которые вернулись в город, чтобы помочь свергнуть Тридцать. Платоновский Meno , действие которого происходит в 402 году до нашей эры, представляет собой разговор между Сократом и Аником, в котором последний утверждает, что любой гражданин Афин может учить добродетели, особенно демократическая точка зрения, поскольку она предполагает знание того, как жить хорошо, не является ограниченное владение эзотерической элиты или избранного.В ходе обсуждения Сократ утверждает, что если кто-то хочет узнать о добродетели, он должен проконсультироваться со специалистом по добродетели ( Meno 91b-94e). Политические потрясения в городе, возродившемся в демократию после почти тридцати лет разрушений и кровопролития, создали контекст, в котором многие граждане особенно опасались угроз своей демократии, исходящих не извне, а изнутри их собственного города.

В то время как многие из его сограждан нашли убедительные доказательства против Сократа, были также исторические свидетельства в дополнение к его военной службе по делу о том, что он был не просто пассивным, но и активным сторонником демократии.Во-первых, так же, как у него были соратники, которые были известными олигархами, у него также были соратники, которые были сторонниками демократии, в том числе метическая семья Цефала и друг Сократа Херефон, человек, который сообщил, что оракул в Дельфах провозгласил, что нет человек был мудрее Сократа. Вдобавок, когда Тридцать приказали ему помочь забрать демократического генерала Леона с острова Саламин для казни, он отказался сделать это. Его отказ может быть истолкован не как вызов законно установленному правительству, а скорее как его верность идеалам надлежащей правовой процедуры, действовавшим при ранее установленной демократии.Действительно, в « Crito » Платона Сократ отказывается бежать из тюрьмы на том основании, что всю свою жизнь он прожил с подразумеваемым соглашением с законами демократии ( Crito 50a-54d). Несмотря на эти факты, существовало глубокое подозрение, что Сократ представлял угрозу демократии в годы после окончания Пелопоннесской войны. Но из-за амнистии Анит и его коллеги-обвинители Мелет и Ликон не смогли подать иск против Сократа по политическим мотивам.Вместо этого они выбрали религиозные мотивы.

2. Греческая религия и нечестие Сократа

Из-за амнистии обвинения, выдвинутые против Сократа, были сформулированы с религиозной точки зрения. Как рассказал Диоген Лаэртий (1.5.40), обвинения были сформулированы следующим образом: «Сократ совершает преступление, не признавая богов, которых признает город, и, более того, вводя новых божеств; и он также совершает преступное зло, развращая молодежь »(другие записи: Xenophon Memorabilia I.I.1 и Apology 11-12, Plato, Apology 24b и Euthyphro 2c-3b). Многие люди понимали, что обвинение в развращении молодежи означает, что Сократ учил других своим подрывным взглядам, утверждение, которое он категорически отрицает в своей защитной речи, утверждая, что у него нет мудрости учить (Платон, Apology 20c) и что он не может нести ответственность за действия тех, кто слышал его речь (Платон, Apology 33a-c).

В настоящее время принято называть основное письменное обвинение по поводу показаний, представленных афинскому суду, как обвинение в нечестии или нечистоплотности.Ритуалы, церемонии и жертвоприношения, которые были официально санкционированы городом и его официальными лицами, были отличительной чертой древнегреческой религии. Священное было вплетено в повседневный опыт горожан, которые демонстрировали свое благочестие, правильно соблюдая традиции своих предков. Толкование богов в их храмах было исключительной прерогативой жрецов, назначенных и признанных городом. Таким образом, граница и разделение между религиозным и светским, которые мы находим сегодня во многих странах, в Афинах отсутствовали.Следовательно, религиозное преступление было преступлением не только против богов, но и против самого города.

Сократ и его современники жили в политеистическом обществе, обществе, в котором боги не создавали мир, а были созданы сами. Сократ был бы воспитан на историях о богах, рассказанных у Гесиода и Гомера, в которых боги были не всеведущими, всеведущими или вечными, а скорее властолюбивыми сверхсуществами, которые регулярно вмешивались в дела людей.Можно вспомнить, например, Афродиту, спасающую Париж от смерти от рук Менелая (Гомер, , Илиада, , 3.369-382), или Зевс, пославший Аполлона, чтобы спасти труп Сарпедона после его смерти в битве (Гомер, , Илиада , 16.667-684) . Люди должны были бояться богов, приносить им жертвы и чествовать их праздниками и молитвами.

Вместо этого Сократ, казалось, имел представление о божественном как о всегда доброжелательном, правдивом, авторитетном и мудром. Для него божественность всегда действовала в соответствии со стандартами рациональности.Эта концепция божественности, однако, обходится без традиционной концепции молитвы и жертвоприношения, мотивируемой надеждами на материальную выгоду. Теория божественного Сократа, казалось, делала самые важные ритуалы и жертвоприношения в городе совершенно бесполезными, поскольку, если все боги добрые, они принесут пользу людям, независимо от того, делают ли люди им подношения или нет. Присяжные на суде могли подумать, что, не ожидая материального вознаграждения или защиты от богов, Сократ отрывает религию от ее практических корней и ее связи с гражданской идентичностью города.

Хотя Сократ критически относился к слепому принятию богов и мифов, которые мы находим у Гесиода и Гомера, это само по себе не было чем-то неслыханным в Афинах в то время. Солон, Ксенофан, Гераклит и Еврипид безнаказанно выступали против капризов и эксцессов богов. Можно утверждать, что присяжные заседатели, возможно, не предъявили ему обвинения только на допросе богов или даже на допросе об истинном значении благочестия. Действительно, в то время в Афинах не существовало юридического определения благочестия, и поэтому присяжные находились в ситуации, аналогичной той, в которой мы находим Сократа в платоновском произведении Евтифрон , т.е. благочестие действительно есть.Присяжных, похоже, беспокоил не только вызов Сократа традиционной интерпретации богов города, но и его кажущаяся преданность совершенно новому божественному существу, незнакомому никому в городе.

Это новое божественное существо известно как даймон Сократа . Хотя стало общепринятым думать о даймоне как о духе или квази-божестве (например, Symposium 202e-203a), в древнегреческой религии это был не только особый класс божественных существ, но, скорее, способ деятельности. , сила, которая движет человеком, когда не может быть назван ни один конкретный божественный агент (Burkett, 180).Сократ утверждал, что в детстве слышал знак или голос, которые сопровождали его и запрещали ему следовать определенным курсам действий (Платон, Apology 31c-d, 40a-b, Euthydemus 272e-273a, Euthyphro 3b, Phaedrus 242b, Theages 128-131a, Theaetetus 150c-151b, Rep 496c; Xenophon, Apology 12, Memorabilia 1.1.3-5). Ксенофонт добавляет, что знак также давал положительные команды ( Memorablia 1.1.4, 4.3.12, 4.8.1, Извинения 12). Этот знак был доступен только Сократу, личному и внутреннему для его собственного ума. Получил ли Сократ какое-либо моральное знание от этого знака, является предметом научных дебатов, но вне всякого сомнения странность настойчивого утверждения Сократа о том, что он получал личные инструкции от божества, не получившего разрешения от города. Насколько известно присяжным, это божество могло быть враждебно афинским интересам. Таким образом, даймон Сократа оказал огромное влияние на его обвинение в поклонении новым богам, неизвестным городу (Платон, Евтифрон 3b, Ксенофонт, Memorabilia I.1.2).

В то время как в «Апологии » Платона Сократ не пытается примирить свой божественный знак с традиционными взглядами на благочестие, Сократ Ксенофонта утверждает, что точно так же, как есть те, кто полагается на крики птиц и руководствуется голосами, он тоже находится под влиянием своего даймона. Однако у Сократа не было официально санкционированной религиозной роли в городе. Таким образом, его попытка уподобиться провидцу или некроманту, назначенному городом для толкования божественных знаков, на самом деле могла подорвать его невиновность, а не способствовать ее установлению.Его настойчивость в том, что у него был прямой личный доступ к божественному, заставила его казаться виновным перед достаточным количеством присяжных заседателей, и он был приговорен к смертной казни.

г. Проблема Сократа: философский Сократ

Проблема Сократа — это проблема, с которой историки философии сталкиваются при попытке реконструировать идеи первоначального Сократа в отличие от его литературных представлений. Хотя нам известны многие исторические подробности жизни Сократа и обстоятельства суда над ним, личность Сократа как философа установить гораздо труднее.Поскольку он ничего не писал, то, что мы знаем о его идеях и методах, мы получаем в основном от его современников и учеников.

Было несколько последователей Сократа, которые писали беседы, в которых он появляется. Эти работы известны как logoi sokratikoi , или сократовские счета. За исключением Платона и Ксенофонта, большинство этих диалогов не сохранилось. Все, что мы о них знаем, мы получаем из других источников. Например, очень немногое сохранилось от диалогов Антисфена, о котором Ксенофонт сообщает как об одном из ведущих учеников Сократа.Действительно, из полемики, написанной ритором Исократом, некоторые ученые пришли к выводу, что он был самым выдающимся Сократиком в Афинах в течение первого десятилетия после смерти Сократа. Диоген Лаэртий (6.10-13) приписывает Антисфену ряд взглядов, которые мы признаем сократическими, в том числе, что добродетель достаточна для счастья, мудрый человек самодостаточен, только добродетельные благородны, добродетельные — друзья и хорошие вещи. нравственно прекрасны, а плохие вещи низменны.

Эсхин из Сфетта написал семь диалогов, все из которых были потеряны.Мы можем реконструировать сюжеты двух из них: Алкивиада, , в котором Сократ позорит Алкивиада, чтобы он признал, что ему нужна помощь Сократа, чтобы быть добродетельным, и Аспазия , в которой Сократ рекомендует знаменитую жену Перикла. как учитель для сына Каллия. Диалоги Эсхина сосредоточены на способности Сократа помочь своему собеседнику приобрести самопознание и стать лучше.

Федон из Элиды написал два диалога. Его основное использование Сократа — показать, что философия может улучшить любого, независимо от его социального класса или природных талантов.Евклид из Мегары написал шесть диалогов, о которых мы знаем только их названия. Диоген Лаэртский сообщает, что он считал, что добро едино, что понимание и благоразумие — разные названия блага и что того, что противостоит добру, не существует. Все три — сократовские темы. Наконец, Аристипп из Кирены не писал диалогов Сократа, но якобы написал работу под названием Сократу .

Два Сократика, от которых зависит большая часть нашего философского понимания Сократа, — это Платон и Ксенофонт.Ученые также полагаются на произведения комического драматурга Аристофана и самого известного ученика Платона, Аристотеля.

и. Происхождение проблемы Сократа

Проблема Сократа впервые стала известна в начале 19, 90–147–90–148 века, благодаря влиятельной работе Фридриха Шлейермахера. До этого момента ученые в основном обращались к Ксенофонту, чтобы определить, что исторический Сократ думал. Шлейермахер утверждал, что Ксенофонт был не философом, а скорее простым гражданином-солдатом, и что его Сократ был настолько унылым и философски неинтересным, что, читая одного Ксенофонта, было бы трудно понять репутацию, которую Сократу предоставили столь многие из его современников и почти все философские школы, которые последовали за ним.Шлейермахер утверждал, что лучший портрет Сократа пришел к нам от Платона.

Хотя с тех пор многие ученые отказались от Ксенофонта как законного источника для представления философских взглядов исторического Сократа, они по-прежнему расходятся во мнениях относительно надежности трех других источников. Во-первых, Аристофан был комедийным драматургом и поэтому использовал значительную поэтическую лицензию при написании сценариев своих персонажей. Аристотель, родившийся через 15 лет после смерти Сократа, слышит о Сократе прежде всего от Платона.Платон сам писал диалоги или философские драмы, и поэтому нельзя понять, что он представляет своим читателям точные копии или транскрипции разговоров, которые на самом деле вел Сократ. Более того, многие ученые считают, что так называемые средние и поздние диалоги Платона не отражают взглядов исторического Сократа.

Таким образом, мы видим сложную природу сократовской проблемы: поскольку у нас, кажется, нет никаких постоянно надежных источников, найти истинного Сократа или первоначального Сократа оказывается невыполнимой задачей.Вместо этого у нас остается составная картина, собранная из различных литературных и философских компонентов, которые дают нам то, что мы могли бы назвать сократовскими темами или мотивами.

ii. Аристофан

Родившийся в 450 г. до н. Э., Аристофан написал ряд комических пьес, призванных высмеивать и карикатурно изображать многих своих собратьев-афинян. Его Облака (423 г. до н.э.) настолько сыграли важную роль в пародировании Сократа и изображении его опасным интеллектуалом, способным развратить весь город, что Сократ чувствовал себя вынужденным в своей судебной защите сослаться на дурную репутацию, которую он приобрел в результате пьесы ( Платон, Apology 18a-b, 19c).Аристофан был намного ближе по возрасту к Сократу, чем Платон и Ксенофонт, и поэтому это единственный из наших источников, знакомых с Сократом в его молодые годы.

В пьесе Сократ является главой phrontistêrion, школы обучения, где учащихся учат природе небес и тому, как выигрывать судебные процессы. Сократ появляется на качелях высоко над сценой, якобы для того, чтобы лучше изучить небеса. Его божества-покровители, облака, представляют его интерес к метеорологии и могут также символизировать возвышенную природу рассуждений, которые могут принимать любую сторону аргумента.В центре сюжета пьесы — должник по имени Стрепсиад, сын которого Фидиппид попадает в школу, чтобы узнать, как помочь отцу избежать выплаты долгов. К концу пьесы Фидиппид избил своего отца, аргументируя это тем, что это вполне разумно на том основании, что, как для отца допустимо шлепать своего сына для его же блага, так и для его блага допустимо. сын ударил отца ради его же блага. В дополнение к теме о том, что Сократ развращает молодежь, мы, следовательно, также находим в Облаках источник слухов о том, что Сократ делает более сильный аргумент более слабым, а более слабый аргумент — более сильным.В самом деле, пьеса представляет собой олицетворение Сильного аргумента, который представляет традиционное образование и ценности, подвергается нападкам со стороны Слабого аргумента, который защищает жизнь, полную удовольствий.

В то время как Облаков — самая известная и всеобъемлющая атака Аристофана на Сократа, Сократ появляется и в других его комедиях. В книге Birds (414 г. до н.э.) Аристофан придумал греческий глагол, основанный на имени Сократа, чтобы намекнуть на то, что Сократ действительно сочувствовал Спарте (1280-83).Молодые люди, которых сочли «сократизированными», выражали свое восхищение Спартой и ее обычаями. А в Лягушках (405) Хор заявляет, что неуместно общаться с Сократом, который игнорирует поэтов и тратит время на «легкомысленные слова» и «напыщенное выскабливание слов» (1491–1499).

Сократ Аристофана представляет собой разновидность разнообразной карикатуры на тенденции и новые идеи, возникающие в Афинах, которые, по его мнению, угрожали городу. Мы находим ряд таких тем, преобладающих в досократической философии и учениях софистов, в том числе о естествознании, математике, социальных науках, этике, политической философии и искусстве слова.Среди прочего, Аристофана беспокоило вытеснение божественного через научные объяснения мира и подрыв традиционной морали и обычаев объяснениями культурной жизни, которые обращались к природе, а не к богам. Кроме того, он неохотно относился к обучению навыкам ведения споров из опасения, что умный оратор сможет с такой же легкостью отстаивать истину, как и возражать против нее. Эти вопросы составляют то, что иногда называют «новым обучением», развивающееся в 5 ^{-х годах} века до нашей эры.C.E. Афины, культовым символом которых является Аристофан Сократ.

iii. Ксенофон

Ксенофонт родился в то же десятилетие, что и Платон (425 г. до н. Э.), В политическом деме Эрхии. Хотя он знал Сократа, он не имел бы с ним таких контактов, как Платон. Он не присутствовал в зале суда в день суда над Сократом, но скорее услышал рассказ об этом позже от Гермогена, члена круга Сократа. Его изображение Сократа встречается в основном в четырех работах: Апология — в которой Сократ защищает свою жизнь перед присяжными — Памятные вещи — в которой сам Ксенофонт излагает обвинения против Сократа и пытается его защитить — Симпозиум — беседа между Сократом и его друзьями на вечеринке с алкоголем — и Oeconomicus — сократовский дискурс об управлении имуществом.Сократ также появляется у Ксенофонта Hellenica и Anabasis .

Ученые не всегда соглашаются с репутацией Ксенофонта как источника жизни и идей Сократа. В основном считалось важным источником информации о Сократе до 19, 90–147–90–148 века, но на протяжении большей части 20–90–147– века способность Ксенофонта изображать Сократа как философа в значительной степени подвергалась сомнению. Вслед за Шлейермахером многие утверждали, что сам Ксенофонт был либо плохим философом, который не понимал Сократа, либо вообще не философом, более озабоченным практическими повседневными вопросами, такими как экономика.Однако недавние исследования попытались оспорить эту интерпретацию, утверждая, что она предполагает понимание философии как исключительно умозрительного и критического усилия, которое не учитывает древнюю концепцию философии как всеобъемлющего образа жизни.

В то время как Платон, вероятно, всегда будет оставаться основным источником по Сократу и Сократовским темам, Сократ Ксенофонта отличается интересными с философской точки зрения аспектами. Он подчеркивает ценности самообладания ( enkrateia ), стойкости к физической боли ( karteria ) и самодостаточности ( autarkeia ).Для Сократа Ксенофонта самообладание или умеренность — основа добродетели ( Memorabilia, 1.5.4). В то время как в «Апологии » Платона оракул говорит Херефону, что никто не мудрее Сократа, в «Апологии » Ксенофонта Сократ утверждает, что оракул сказал Херефону, что «никто не был свободнее, справедливее и умереннее, чем я» (Xenophon, Извинения , 14).

Часть свободы Сократа состоит в его свободе от нужды именно потому, что он овладел собой.В отличие от Сократа Платона, Сократ Ксенофонта не беден не потому, что у него много, а потому, что ему мало нужно. Oeconomicus 11.3, например, показывает Сократу недовольство теми, кто считает его бедным. Можно быть богатым, даже имея очень мало, при условии, что он ограничен в своих потребностях, поскольку богатство — это просто избыток того, что у него есть, над потребностями. Сократ богат, потому что того, что у него есть, достаточно для того, что ему нужно ( Memorabilia 1.2.1, 1.3.5, 4.2.38-9).

Мы также находим Ксенофонта, приписывающего Сократу доказательство существования Бога. Аргумент утверждает, что люди являются продуктом разумного замысла, и поэтому мы должны заключить, что существует Бог, который является создателем ( dēmiourgos ) или создателем всех вещей ( Memorabilia 1.4.2-7). Бог создает систематически упорядоченную вселенную и управляет ею так же, как наш разум управляет нашим телом ( Memorabilia 1.4.1-19, 4.3.1-18). В то время как Платон Timaeus рассказывает историю dēmiourgos , создавших мир, эту историю рассказывает Тимей, а не Сократ.В самом деле, Сократ говорит очень редко в начале диалога, и большинство ученых не считают Сократовские космологические аргументы в нем.

iv. Платон

Платон был самым известным учеником Сократа, и большая часть того, что большинство людей знает о Сократе, известно о Сократе Платона. Платон родился в Афинах в 427 г. до н. Э. В одной из самых богатых и политически влиятельных семей в семье Аристона и Периктиона. Его братьями были Главон и Адеймант, которые являются основными собеседниками Сократа для большей части Республики . Хотя Сократ присутствует не в каждом платоническом диалоге, он присутствует в большинстве из них, часто выступая в качестве основного собеседника, ведущего разговор.

Попытка извлечь сократические взгляды из текстов Платона сама по себе является чрезвычайно сложной проблемой, связанной с вопросами о порядке, в котором Платон составлял свои диалоги, о методологическом подходе к их чтению, а также о том, действительно ли Сократ или кто-либо еще в этом отношении , говорит за Платона. Читателям, интересующимся подробностями этой дискуссии, следует обратиться к «Платон.Вообще говоря, преобладающая точка зрения на Сократа Платона в англоязычном мире с середины до конца 20–90–147–90–148-го века заключалась просто в том, что он был рупором Платона. Другими словами, все, что Сократ говорит в диалогах, — это то, что думал Платон в то время, когда писал диалог. Эта точка зрения, выдвинутая знаменитым ученым-платоном Грегори Властосом, была подвергнута сомнению в последние годы, при этом некоторые ученые утверждали, что у Платона нет рупора в диалогах (см. Купер xxi-xxiii).Хотя мы можем приписать Платону определенные доктрины, согласованные во всем его корпусе, нет оснований полагать, что Сократ или любой другой оратор всегда и последовательно поддерживает эти доктрины.

Основным препятствием для толкования тех, кто ищет взгляды Сократа от Платона, является вопрос о порядке диалогов. Трасилл, платоник 1 ^{-го века (} г. н.э.), который первым организовал диалоги в соответствии с определенной парадигмой, организовал диалоги в девять тетралогий, или группы по четыре человека, на основе того порядка, в котором, по его мнению, они должны быть прочитанным.Другой подход, привычный для большинства ученых конца 20–90–147-го — годов, — группирует диалоги по трем категориям на основе порядка, в котором их составлял Платон. Платон начинает свою карьеру, как следует из повествования, представляя своего учителя Сократа в типичных коротких беседах об этике, добродетели и лучшей человеческой жизни. Это «ранние» диалоги. Только впоследствии Платон развивает свои собственные философские взгляды, наиболее известными из которых является учение о формах или идеях, которые защищает Сократ.Эти «средние» диалоги выдвигают позитивные доктрины, которые обычно считаются платоническими, а не сократовскими. Наконец, ближе к концу своей жизни Платон сочиняет диалоги, в которых Сократ обычно либо почти не фигурирует, либо вообще отсутствует. Это «поздние» диалоги.

Есть ряд сложностей с этим интерпретационным тезисом, и многие из них сосредоточены на изображении Сократа. Хотя Gorgias — это ранний диалог, Сократ завершает диалог мифом, который некоторые ученые приписывают пифагорейскому влиянию на Платона, которого у него не было бы при жизни Сократа.Хотя Парменид является средним диалогом, младший Сократ говорит только в начале, прежде чем Парменид будет говорить в оставшейся части диалога. В то время как Philebus — это поздний диалог, Сократ является основным оратором. Некоторые ученые идентифицируют Meno как ранний диалог, потому что Сократ опровергает попытки Менона сформулировать природу добродетели. Другие, сосредотачиваясь на использовании Сократом теории воспоминаний и метода гипотез, утверждают, что это средний диалог.Наконец, хотя самая известная работа Платона « Республика » представляет собой промежуточный диалог, некоторые ученые проводят различие внутри самой «Республики ». Они утверждают, что первая книга — Сократова, потому что в ней мы находим Сократа, опровергающего определение справедливости Фрасимаха, утверждая, что он ничего не знает о справедливости. Остальная часть диалога, который они заявляют, с упором на разделение души и метафизику форм, является платонической.

Следовательно, распознать последовательного Сократа в Платоне — трудная задача.Вместо того чтобы говорить о хронологии композиции, современные ученые, ищущие взгляды, которые, вероятно, были связаны с историческим Сократом, обычно сосредотачиваются на группе диалогов, объединенных тематическим сходством. Эти «сократовские диалоги» показывают Сократа как главного оратора, предлагая своему собеседнику развить и критически проанализировать его собственные взгляды, при этом обычно не выдвигая собственных существенных утверждений. Эти диалоги, в том числе те, которые, по мнению некоторых ученых, написаны не Платоном, и те, которые, по мнению большинства ученых, написаны не Платоном, а включены в его сборник Трасилла, следующие: Euthyphro , Apology , Crito , Алкивиад I , Алкивиад II , Гиппарх , Rival Lovers , Theages , Charmides , Laches , Lysis , Euthydemus , Euthydemus , Euthydemus , Euthydemus , Euthydemus , Euthydemus , Великая Гиппия , Малая Гиппия , Ион , Менексен , Клитофон , Минос .Некоторые из наиболее известных позиций, которые защищает Сократ в этих диалогах, описаны в разделе содержания.

против Аристотеля

Аристотель родился в 384 году до н. Э., Через 15 лет после смерти Сократа. В возрасте восемнадцати лет он пошел учиться в Академию Платона и оставался там двадцать лет. После этого он путешествовал по Азии и был приглашен Филиппом II Македонским наставником своего сына Александра, известного в истории как Александр Великий. Хотя у Аристотеля никогда не было бы возможности встретиться с Сократом, в его трудах есть отчет как о методе Сократа, так и о темах, на которые он вел беседы.Учитывая вероятность того, что Аристотель слышал о Сократе от Платона и сотрудников его Академии, неудивительно, что большая часть того, что он говорит о Сократе, следует его описанию в платоновских диалогах.

Аристотель изложил четыре конкретных момента о Сократе. Во-первых, Сократ задавал вопросы, не давая собственного ответа, потому что он утверждал, что ничего не знает ( De Elenchis Sophisticus 1836b6-8). Образ Сократа здесь согласуется с изображением Платона «Апология ».Во-вторых, Аристотель утверждает, что Сократ никогда не задавал вопросов о природе, а занимался только этическими вопросами. Таким образом, Аристотель приписывает историческому Сократу как метод, так и темы, которые мы находим в сократовских диалогах Платона.

В-третьих, Аристотель утверждает, что Сократ первым использовал epagōgē, слово, обычно переводимое в английском языке как «индукция». Этот перевод, однако, вводит в заблуждение, чтобы мы не приписали Сократу предпочтение индуктивного рассуждения, а не дедуктивного.Термин «лучше» указывает на то, что Сократ любил или спорил, используя аналогии. Например, как врач занимается медициной не для себя, а для наилучших интересов своего пациента, так и правитель в городе не принимает во внимание свою личную выгоду, а скорее заинтересован в заботе о своих гражданах ( Republic 342d-e).

Четвертое и последнее утверждение Аристотеля о самом Сократе состоит из двух частей. Во-первых, Сократ первым задал вопрос: ti esti : что это такое? Например, если бы кто-то предложил Сократу, чтобы наши дети выросли смелыми, он бы спросил, что такое смелость? То есть, каково универсальное определение или природа, относящаяся ко всем примерам отваги? Во-вторых, в отличие от Платона, Сократ не отделял универсалии от их частных экземпляров.Для Платона мысленный объект, познаваемая вещь — это отдельное универсальное, а не частное. Сократ просто задал вопрос «что это» (по этому и двум предыдущим пунктам см. Metaphysics I.6.987a29-b14; ср. B22-24, b27-33 и см. XIII.4.1078b12-34).

2. Содержание: Что думает Сократ?

Учитывая характер этих источников, пересказать то, что думал Сократ, непросто. Тем не менее, прочитав Платон « Апология », можно сформулировать ряд вопросов, которые сегодня ученые обычно связывают с Сократом.У автора Платона есть утверждение Сократа о том, что Платон присутствовал в зале суда для защиты Сократа ( Apology 34a), и хотя это не может означать, что Платон записывает защиту как дословную транскрипцию, это наиболее близкая вещь, которую мы должны отчет о том, что Сократ на самом деле сказал в конкретный момент своей жизни.

а. Досократическая философия и софисты

Сократ начинает свою защитную речь, защищаясь от своих старших обвинителей ( Apology 18a), утверждая, что они отравили умы его присяжных, поскольку все они были молодыми людьми.Среди этих обвинителей был Аристофан. В дополнение к утверждению, что Сократ превращает худший аргумент в более сильный, ходят слухи, что Сократ целый день бездельничает, говоря о вещах в небе и под землей. Он отвечает, что никогда не обсуждает такие темы ( Apology 18a-c). Сократ здесь отличается не только от софистов с их предполагаемой способностью изменять силу аргументов, но и от тех, кого мы теперь стали называть досократическими философами.

Досократики были не просто теми, кто был до Сократа, поскольку есть некоторые досократические философы, которые были его современниками. Этот термин иногда используется, чтобы предположить, что, в то время как Сократ заботился об этике, досократические философы — нет. Это вводит в заблуждение, поскольку у нас есть свидетельства того, что ряд досократиков исследовали этические вопросы. Этот термин лучше всего использовать для обозначения группы мыслителей, на которых Сократ не влиял и чья основная объединяющая характеристика заключалась в том, что они стремились объяснить мир в терминах его собственных внутренних принципов.6 ^-й сп. Милетский Фалес, например, считал, что основным принципом всего сущего является вода. Анаксимандр полагал, что принципом был неопределенный (апейрон), , а для Анаксамина это был воздух. Позже в «Апологии » Платона (26d-e) Сократ риторически спрашивает, думает ли Мелет, что он преследует Анаксагора, 5 ^th cn. мыслитель, который утверждал, что Вселенная изначально была смесью элементов, которые с тех пор были приведены в движение Ноус , или Разумом.Сократ предполагает, что он не занимается теми же космологическими исследованиями, которые были в центре внимания многих досократиков.

Другая группа, с которой сравнивает себя Сократ, — это софисты, ученые люди, которые путешествовали из города в город, предлагая обучать молодежь за плату. Хотя он утверждает, что считает замечательным учить, как утверждают Горгий, Продик или Гиппий, они могут ( Apology 20a), он утверждает, что сам не знает человеческого превосходства или добродетели ( Apology 20b-c) .Хотя Сократ интересуется природой добродетели, он не утверждает, что знает ее, и, конечно же, не просит, чтобы ему платили за свои разговоры.

г. Сократические темы в «Апологии Платона»

и. Сократовское Невежество,

Платоновский Сократ идет дальше, чтобы объяснить причину, по которой он приобрел такую ​​репутацию, и почему так много граждан не любят его. Дельфийский оракул сказал другу Сократа Херефону: «Нет никого мудрее Сократа» ( Apology 21a). Сократ объясняет, что он не осознавал никакой мудрости, которая у него была, и поэтому намеревался найти кого-то, кто обладал мудростью, чтобы продемонстрировать, что оракул ошибался.Сначала он пошел к политикам, но обнаружил, что им не хватает мудрости. Затем он посетил поэтов и обнаружил, что, хотя они и говорили красивыми стихами, они делали это по божественному вдохновению, а не потому, что обладали какой-либо мудростью. Наконец, Сократ обнаружил, что мастера знали свое ремесло, но впоследствии считали, что знают гораздо больше, чем на самом деле. Сократ пришел к выводу, что ему было лучше, чем его согражданам, потому что, хотя они думали, что они что-то знают, но не знали, он осознавал свое собственное невежество.Он говорит, что бог, говорящий через оракула, действительно мудр, тогда как человеческая мудрость ничего не стоит ( Apology 23a).

Это осознание собственного отсутствия знания и есть то, что известно как сократовское невежество, и, возможно, именно этим Сократ прославился больше всего. Сократовское невежество иногда называют простым невежеством, чтобы отличать его от двойного невежества граждан, с которыми говорил Сократ. Простое невежество — это осознание собственного невежества, в то время как двойное невежество — это незнание своего невежества, когда он думает, что он знает.Показав многим влиятельным фигурам в Афинах, что они не знали, что, по их мнению, они делают, Сократа стали презирать во многих кругах.

Ничего не стоит то, что Сократ здесь не заявляет, что он ничего не знает. Он утверждает, что осознает свое невежество и что все, что он знает, бесполезно. Сократ имеет ряд сильных убеждений относительно того, что делает жизнь этической, хотя он не может точно сформулировать, почему эти убеждения верны. Он считает, например, что никогда нельзя просто причинить вред кому-либо, будь то друг или враг, но он не предлагает, по крайней мере, в Книге I of Republic систематическое описание природы правосудия, которое могло бы продемонстрировать, почему это правда. .Из-за того, что он настаивал на повторных исследованиях, Сократ уточнил свои убеждения, так что он может одновременно придерживаться определенных взглядов на справедливость, утверждая, что он не знает всей природы справедливости.

Мы можем ясно увидеть этот контраст в перекрестном допросе Сократом своего обвинителя Мелетса. Поскольку его обвиняют в развращении молодежи, Сократ спрашивает, кто именно помогает молодежи ( Apology , 24d-25a). Точно так же, как мы отвозим лошадь к дрессировщику, чтобы улучшить ее, Сократ хочет знать человека, к которому мы приводим молодого человека, чтобы обучить его и улучшить его.Молчание Мелет осуждает его: он никогда не удосужился подумать о таких вещах, и поэтому не осознает своего незнания в вопросах, которые являются основанием его собственного обвинения ( Apology 25b-c). Считает ли Сократ — или Платон, если на то пошло, — возможно достичь опыта в добродетели, — это вопрос, по которому ученые расходятся.

ii. Приоритет заботы о душе

В своей защитной речи ( Apology 20a-b, 24c-25c, 31b, 32d, 36c, 39d) Сократ неоднократно подчеркивал, что человек должен заботиться о своей душе больше, чем о чем-либо еще (см. Также Crito 46c-47d , Euthyphro 13b-c, Gorgias 520a4ff).Сократ обнаружил, что его сограждане больше заботятся о богатстве, репутации и своем теле, пренебрегая своей душой ( Apology 29d-30b). Он считал, что его миссия от бога заключалась в том, чтобы исследовать своих сограждан и убедить их, что самое важное благо для человека — это здоровье души. Он настаивал на том, что богатство не приводит к человеческому совершенству или добродетели, но добродетель делает богатство и все остальное благом для людей ( Apology 30b).

Сократ считает, что его миссия заботы о душах распространяется на весь город Афины.Он утверждает, что бог подарил его городу и что его миссия — помочь улучшить город. Таким образом, он пытается показать, что он не виновен в нечестии именно потому, что все, что он делает, является ответом на оракула и служением богу. Сократ характеризует себя как овода, а город как вялую лошадь, нуждающуюся в взбалтывании ( Apology 30e). Без философского исследования демократия становится застойной и самодовольной, подвергаясь опасности причинить вред себе и другим.Подобно тому, как овод раздражает лошадь, но побуждает ее к действию, Сократ полагает, что его цель — взволновать окружающих, чтобы они начали исследовать себя. Можно сравнить это утверждение с утверждением Сократа в Gorgias о том, что, хотя его современники стремятся к удовлетворению, он практикует истинное политическое мастерство, потому что он стремится к лучшему (521d-e). Такие комментарии, в дополнение к имеющимся у нас историческим свидетельствам, являются сильнейшей защитой Сократа о том, что он не только не бремя для демократии, но и большое ее достояние.

iii. Неисследованная жизнь

После того, как присяжные признали Сократа виновным и приговорили его к смертной казни, он делает одну из самых известных прокламаций в истории философии. Он говорит присяжным, что никогда не мог молчать, потому что «неизученная жизнь не стоит того, чтобы жить для людей» ( Apology 38a). Мы находим здесь настойчивое утверждение Сократа о том, что все мы призваны размышлять о том, во что мы верим, учитывать то, что мы знаем и чего не знаем, и, вообще говоря, искать, жить в соответствии с и защищать те взгляды, которые делают жизнь лучше. и осмысленная жизнь.

Некоторые ученые обращают внимание на акцент Сократа на человеческой природе и утверждают, что призыв жить исследованной жизнью следует из нашей человеческой природы. Нас естественно направляют удовольствие и боль. Нас привлекают власть, богатство и репутация — те ценности, к которым тянулись и афиняне. Призыв Сократа жить исследованной жизнью — это не обязательно настойчивое стремление отвергнуть все подобные мотивы и наклонности, а скорее предписание оценить их истинную ценность для человеческой души.Цель исследуемой жизни — осмыслить наши повседневные мотивы и ценности и впоследствии выяснить, какую реальную ценность они имеют, если таковая имеется. Если они не имеют ценности или даже вредны, мы должны стремиться к тем вещам, которые действительно ценны.

Читая «Апологию » , можно увидеть, что Сократ исследует жизнь своих присяжных во время своего собственного суда. Утверждая примат исследуемой жизни после того, как он был осужден и приговорен к смертной казни, Сократ, преследуемый по суду, становится прокурором, тайно обвиняя тех, кто его осудил, в том, что он не живет жизнью, уважающей их собственную человечность.Он говорит им, что, убив его, они не избежат проверки своей жизни. Сократ утверждает, что не давать отчета о своей жизни невозможно и нехорошо, но лучше всего подготовиться к тому, чтобы стать как можно лучше ( Apology 39d-e).

Мы находим здесь концепцию хорошо прожитой жизни, которая отличается от той, которую, вероятно, поддержали бы многие современные философы. Сегодня большинство философов утверждают, что мы должны жить этической жизнью (хотя, что это означает, конечно, является предметом споров), но что нет необходимости, чтобы каждый участвовал в дискуссиях, которые Сократ проводил каждый день, и никто не должен этого делать. для того, чтобы считаться хорошим человеком.Можно сказать, что хороший человек живет хорошей жизнью, поскольку он делает то, что справедливо, но ему не обязательно постоянно участвовать в дебатах о природе справедливости или целях государства. Несомненно, Сократ не согласится с этим не только потому, что закон может быть несправедливым или государство может сделать слишком много или слишком мало, но потому, что, поскольку мы люди, самоанализ всегда приносит нам пользу.

г. Другие сократовские позиции и аргументы

В дополнение к темам, которые можно найти в Апологии , ниже приводится ряд других позиций в корпусе Платона, которые обычно считаются сократическими.

и. Единство добродетели; Вся добродетель — это знание

В Протагоре (329b-333b) Сократ аргументирует точку зрения, что все добродетели — справедливость, мудрость, отвага, благочестие и т. Д. — едины. Он приводит ряд аргументов в пользу этого тезиса. Например, в то время как типично думать, что можно быть мудрым, не проявляя сдержанности, Сократ отвергает эту возможность на том основании, что мудрость и умеренность имеют одну и ту же противоположность: глупость. Если бы они действительно отличались друг от друга, у каждой были бы свои противоположности.В нынешнем виде идентичность их противоположностей указывает на то, что нельзя обладать мудростью без воздержания, и наоборот.

Этот тезис иногда сочетается с другим тезисом Сократа, а именно, что добродетель — это форма знания ( Meno 87e-89a; ср. Euthydemus 278d-282a). Такие вещи, как красота, сила и здоровье, приносят пользу людям, но могут также навредить им, если они не сопровождаются знаниями или мудростью. Чтобы добродетель приносила пользу, она должна быть знанием, поскольку все качества души сами по себе не являются ни полезными, ни вредными, а только полезными, когда они сопровождаются мудростью, и вредными, когда они сопровождаются глупостью.

ii. Никто не ошибается сознательно / Никто не ошибается сознательно

Сократ классно заявляет, что никто не ошибается и не делает ошибок сознательно ( Протагор 352c, 358b-b). Здесь мы находим пример интеллектуализма Сократа. Когда человек делает то, что неправильно, его неспособность делать то, что правильно, является интеллектуальной ошибкой или из-за его собственного незнания того, что правильно. Если бы человек знал, что правильно, он бы это сделал. Следовательно, невозможно, чтобы кто-то одновременно знал, что правильно, и делать то, что неправильно.Если кто-то делает то, что неправильно, они делают это, потому что не знают, что правильно, и если они утверждают, что знали, что было правильно в то время, когда они совершили ошибку, они ошибаются, потому что если бы они действительно знали, что было правильно , они бы это сделали.

Таким образом, Сократ отрицает возможность акрасии, или слабости воли. Никто не ошибается добровольно ( Протагор 345c4-e6). Хотя может показаться, что Сократ двусмысленно колеблется между сознательно и добровольно, взгляд на Gorgias 466a-468e помогает прояснить его тезис.Тираны и ораторы, говорит Сократ Полусу, обладают наименьшей властью среди жителей города, потому что они не делают то, что хотят. То, что они делают, не является хорошим или полезным, даже если люди хотят только хорошего или полезного. Воля тирана, испорченная невежеством, находится в таком состоянии, что то, что из нее следует, обязательно причинит ему вред. И наоборот, воля, очищенная знанием, находится в таком состоянии, что то, что из нее следует, обязательно будет полезно.

iii. Все желания во благо

Одна из предпосылок только что упомянутого аргумента состоит в том, что люди желают только добра.Когда человек делает что-то ради чего-то другого, он всегда хочет того, ради чего он действует. Все плохие или промежуточные вещи делаются не для себя, а ради чего-то еще хорошего. Когда тиран, например, убивает кого-то, он делает это, потому что считает, что это в какой-то мере полезно. Следовательно, его действия направлены на благо, потому что это то, чего он действительно хочет ( Gorgias 467c-468b).

Аналогичная версия этого аргумента есть в Meno , 77b-78b.Те, кто желают плохого, не знают, что это действительно плохо; в противном случае они бы не захотели их. По своей природе они не желают плохого, а скорее желают того, что они считают хорошим, но на самом деле плохим. Они желают хорошего, даже если им не хватает знаний о том, что на самом деле хорошо.

iv. Лучше потерпеть несправедливость, чем совершить одну

Сократ приводит в ярость Полуса аргументом, что лучше потерпеть несправедливость, чем совершить ее ( Gorgias 475a-d).Полюс соглашается, что поступать несправедливее постыднее, но утверждает, что это не хуже. По его мнению, самое страшное — это пострадать от несправедливости. Сократ утверждает, что если что-то более постыдное, оно превосходит либо зло, либо боль, либо и то, и другое. Поскольку совершение несправедливости не более болезненно, чем страдание, совершение несправедливости не может превзойти боль или одновременно боль и зло. Совершение несправедливости превосходит страдание от несправедливости в зле; Иными словами, совершить несправедливость хуже, чем страдать.Следовательно, имея выбор между двумя, мы должны выбрать страдать, а не совершать несправедливость.

Этот аргумент следует понимать с точки зрения Сократова акцента на заботе о душе. Совершение несправедливости развращает душу, и поэтому совершение несправедливости — худшее, что человек может сделать с собой (ср. Crito 47d-48a, Republic I 353d-354a). Если кто-то совершает несправедливость, Сократ заходит так далеко, что заявляет, что лучше искать наказания, чем избегать его на том основании, что наказание очистит или очистит душу от ее разложения ( Gorgias 476d-478e).

против эвдемонизма

Греческое слово, обозначающее счастье, — eudaimonia , что означает не просто чувство определенного пути, но наличие определенного пути. Эвдемонию можно перевести как благополучие. Многие ученые полагают, что Сократ придерживается двух связанных, но не эквивалентных принципов в отношении эвдемонии: во-первых, рационально требуется, чтобы человек сделал собственное счастье основополагающим соображением в своих действиях, а во-вторых, каждый человек действительно стремится к счастью как к основному принципу. внимание к его действиям.Что касается акцента Сократа на добродетели, то не совсем ясно, что это значит. Добродетель может быть тождественна счастью — в этом случае между ними нет разницы, и если я добродетелен, я по определению счастлив; добродетель может быть частью счастья; в этом случае, если я добродетелен, я буду счастлив, хотя мог стать счастливее, добавив другие блага — или добродетель может быть инструментом для счастья — и в этом случае, если я добродетелен, я мог бы быть счастлив (а я не мог бы быть счастлив без добродетели), но нет никакой гарантии, что я буду счастливый.

В Апологии есть ряд отрывков, которые, кажется, указывают на то, что величайшее благо для человека — это философская беседа (36b-d, 37e-38a, 40e-41c). Meno 87c-89a предполагает, что знание о добре ведет душу к счастью (ср. Euthydemus 278e-282a). А в Gorgias 507a-c Сократ предполагает, что добродетельный человек, действуя в соответствии с мудростью, достигает счастья (ср. Gorgias 478c-e: у самого счастливого человека нет зла ​​в душе).

vi. Правление — это экспертиза

Сократ привержен теме правления как вида ремесла или искусства ( technē ). По сути, это требует знаний. Подобно тому, как врач приносит желаемый результат своему пациенту — например, здоровье, — так правитель должен добиться желаемого результата у своего подданного ( Republic 341c-d, 342c). Медицина, поскольку она заботится о своих интересах пациента, никогда не стремится принести пользу практикующему врачу. Точно так же задача правителя — действовать не для себя, а для граждан политического сообщества.Это не означает, что практикующий специалист может не получить какую-либо условную выгоду; доктор, например, мог бы получать хорошую зарплату. Но это преимущество не присуще медицине как таковой. Легко представить себе врача, который зарабатывает очень мало денег. Однако невозможно представить себе врача, который действовал бы не от имени своего пациента. Аналогично, власть всегда осуществляется ради управляемого гражданина, а справедливость, вопреки знаменитому утверждению Фрасимаха, не отвечает интересам правящей власти ( Republic 338c-339a).

г. Сократ Иронист

Подозрение, что Сократ — ироник, может означать несколько вещей: с одной стороны, оно может указывать на то, что Сократ говорит что-то с намерением передать противоположное значение. Некоторые читатели, например, в том числе и в античном мире, понимали признание Сократа своего невежества именно таким образом. Многие истолковывают восхваление Сократа Евтифрона, в котором он заявляет, что может учиться у него и станет его учеником, как пример такого рода иронии ( Euthyphro 5a-b).С другой стороны, греческое слово eirōneia воспринималось как уловка, придавая смысл этому слову нечто вроде маскировки с намерением обмануть.

Кроме того, есть ряд связанных вопросов об иронии Сократа. Предполагается, что собеседник осознает иронию или он ее не знает? Работа читателя — уловить иронию? Является ли цель иронической риторики, направленной на поддержание позиции Сократа как руководителя беседы, или педагогической, чтобы побудить собеседника чему-то научиться? Может быть и то, и другое?

Ученые расходятся во мнениях относительно того, в каком смысле мы должны называть Сократа ироничным.Когда Сократ просит Калликла сказать ему, что он имеет в виду под более сильным, и поспешить с ним, чтобы он мог лучше учиться, Калликл утверждает, что он иронизирует ( Gorgias 489e). Трасимах обвиняет Сократа в иронии, поскольку он притворяется, что не имеет отчета о справедливости, хотя на самом деле он скрывает то, что он действительно думает ( Republic 337a). И хотя симпозиум обычно не считается «сократовским» диалогом, мы находим там Алкивиада, обвиняющего Сократа в иронии, поскольку он ведет себя так, как будто он заинтересован в нем, но затем отрицает его достижения ( симпозиум 216e, 218d) .Неясно, какая ирония заключается в этих примерах.

Аристотель определяет иронию как попытку самоуничижения ( Никомахова этика 4.7, 1127b23-26). Он утверждает, что самоуничижение противоположно хвастовству, и люди, которые используют такого рода иронию, делают это, чтобы избежать помпезности и сделать своих персонажей более привлекательными. Прежде всего, такие люди отказываются от вещей, которые приносят репутацию. В этом прочтении Сократ был склонен преуменьшать.

Есть некоторые мыслители, для которых сократическая ирония не ограничивается только тем, что говорит Сократ.Датский философ Сёрен Кьеркегор, датский философ 19–90–147– годов, считал, что сам Сократ, его персонаж, ироничен. Философ 20–90–147–90–148-го века Лео Штраус определил иронию как благородное притворство собственного достоинства. При таком прочтении ирония Сократа заключалась в его отказе продемонстрировать свое превосходство перед подчиненными, чтобы его послание было понято только избранными. Таким образом, сократовская ирония призвана скрыть истинное послание Сократа.

3.Метод: как Сократ занимался философией?

Какими бы известными ни были сократовские темы, не менее известен сократовский метод. Сократ вел свою философскую деятельность посредством вопросов и ответов, и мы обычно ассоциируем с ним метод, называемый elenchus . В то же время Платоновский Сократ называет себя повивальной бабкой — у которой нет собственных идей, но она помогает рождать идеи других — и действует диалектически, — определяемая либо как задавание вопросов, принятие практики сбора и разделения, либо исходящая из гипотезы к первым принципам.

а. Эленх: Сократ Отвергающий

Типичный сократовский elenchus — это перекрестный анализ определенной позиции, предложения или определения, в котором Сократ проверяет то, что говорит его собеседник, и опровергает это. Однако среди ученых ведутся большие споры не только относительно того, что опровергается, но и относительно того, может ли elenchus что-либо доказать. Другими словами, возникают вопросы по теме elenchus и его цели или цели.

и. Тема

Сократ обычно начинает свой elenchus с вопроса: «Что это?»? Он спрашивает Евтифрона, что такое благочестие.Евтифрон дает пять отдельных определений благочестия: благочестие преследует всех, кто совершает несправедливость (5d-6e), благочестие — это то, что любят боги (6e-7a), благочестие — это то, что любят все боги (9e), благочестивые и благочестивые — это та часть праведников, которая заботится о богах (12e), а благочестие — это знание жертвоприношения и молитвы (13d-14a). Для некоторых комментаторов Сократ ищет здесь определение. Другие комментаторы утверждают, что Сократ ищет больше, чем просто определение благочестия, но ищет исчерпывающее объяснение природы благочестия.Как бы то ни было, Сократ опровергает ответ, данный ему в ответ на вопрос «что это такое».

Другое прочтение «Socratic elenchus» состоит в том, что Сократа заботит не только ответ собеседника, но и сам собеседник. Согласно этой точке зрения, Сократ так же озабочен истинностью или ложностью высказываний, как и уточнением образа жизни собеседника. Сократ озабочен как эпистемологическими, так и моральными достижениями собеседника и себя самого.Опровергаются не только предложения или ответы, поскольку Сократ не считает их обитающими изолированно от тех, кто их придерживается. Задуманный таким образом elenchus опровергает человека, придерживающегося определенного взгляда, а не только взгляда. Например, Сократ стыдит Трасимаха, когда он показывает ему, что он не может поддерживать свою точку зрения, согласно которой справедливость — это невежество, а несправедливость — это мудрость ( Republic I 350d). Elenchus демонстрирует, что Thrasymachus не может последовательно поддерживать все свои утверждения о природе справедливости.Эта точка зрения согласуется с точкой зрения, которую мы находим в позднем диалоге Платона под названием Sophist , в котором Гость из Элеи, а не Сократ, утверждает, что душа не получит никакой выгоды от того, что узнает, что она предлагается ей, пока кто-то ее не опозорит. опровергнув его (230b-d).

ii. Назначение

С точки зрения цели существует два общих толкования elenchus. Оба были разработаны учеными в ответ на то, что Грегори Властос назвал проблемой сократовского еленха.Проблема в том, как Сократ может утверждать, что позиция W ложна, когда единственное, что он установил, — это ее несоответствие другим предпосылкам, истинность которых он не пытался установить в elenchus.

Первый ответ — это то, что называется конструктивистской позицией. Конструктивист утверждает, что elenchus устанавливает истинность или ложность индивидуальных ответов. Elenchus в этой интерпретации может иметь и дает положительные результаты. Сам Властос утверждал, что Сократ не только установил непоследовательность убеждений собеседника, продемонстрировав их несостоятельность, но и что собственные моральные убеждения Сократа всегда были последовательными, способными выдержать испытание elenchus.Таким образом, Сократ мог выбрать ошибочную предпосылку в своем электронном разговоре с собеседником и попытаться заменить ложные убеждения собеседника своими собственными.

Второй ответ называется неконструктивистской позицией. Эта позиция утверждает, что Сократ не думает, что elenchus может установить истинность или ложность индивидуальных ответов. Неконструктивист утверждает, что все, что может показать elenchus, — это несоответствие W с предпосылками X, Y и Z. Он не может установить, что ~ W имеет место, или, если на то пошло, заменить одно из посылок другим, для этого потребуется отдельный аргумент.Elenchus устанавливает ложность соединения W, X, Y и Z, но не истинность или ложность любого из этих посылок по отдельности. Цель elenchus по этой интерпретации — показать собеседнику, что он сбит с толку, и, по мнению некоторых ученых, использовать это заблуждение как ступеньку на пути к установлению более последовательного, хорошо сформированного набора убеждений.

г. Maieutic: Сократ акушерка

В произведении Платона Theaetetus Сократ называет себя акушеркой (150b-151b).Хотя диалог обычно не считается сократическим, он электичен, поскольку проверяет и опровергает определения знания Теэтета. Он также заканчивается без окончательного ответа на свой вопрос, что характерно для ряда сократовских диалогов.

Сократ сообщает Теэтету, что его мать Фэнарета была акушеркой (149a), а сам он — умной акушеркой. В то время как акушерское дело (150b-151d) вызывает схватки или облегчает их, чтобы помочь женщине родить ребенка, Сократ наблюдает не за телом, а за душой и помогает своему собеседнику родить идею.Затем он применяет elenchus, чтобы проверить, является ли интеллектуальное потомство призраком или плодородной истиной. Сократ подчеркивает, что и он, и настоящие акушерки бесплодны и не могут родить собственное потомство. Несмотря на свою собственную пустоту идей, Сократ утверждает, что он искусен в том, чтобы выдвигать идеи других и исследовать их.

г. Диалектика: Сократ Строитель

Метод диалектики считается более платоническим, чем сократовский, хотя можно понять, почему многие связывают его с самим Сократом.Во-первых, греческое dialegesthai обычно означает просто «беседовать» или «обсуждать». Следовательно, когда Сократ отличает такого рода обсуждение от риторического изложения в Gorgias , контраст, кажется, указывает на его предпочтение коротким вопросам и ответам в отличие от более длинных речей (447b-c, 448d-449c).

В Платоновом корпусе есть еще два определения диалектики. Во-первых, в статье Republic Сократ проводит различие между дианоэтическим мышлением, которое использует чувства и предполагает гипотезы, и диалектическим мышлением, которое не использует чувства и выходит за рамки гипотез к первым принципам ( Republic VII 510c-511c, 531d-535a).Во-вторых, в Phaedrus , Sophist, Statesman и Philebus диалектика определяется как метод сбора и разделения. Один собирает вещи, которые разбросаны по одному виду, а также делит каждый вид по его видам ( Phaedrus 265d-266c).

Некоторые ученые рассматривают elenchus и диалектику как принципиально разные методы с разными целями, в то время как другие считают их последовательными и совместимыми. Некоторые даже рассматривают их как две части одной процедуры аргументации, в которой elenchus опровергает и диалектически строит.

4. Наследие: как другие философы понимали Сократа?

Практически каждая античная философская школа могла сказать что-то положительное о Сократе, и большинство из них черпало вдохновение в нем. Сократ также появляется в трудах многих известных современных философов. Иммануил Кант, немецкий философ 18–90–147– гг., Наиболее известный своим категорическим императивом, приветствовал Сократа среди других древних философов как человека, который не просто размышлял, но жил философски.Одна из наиболее известных цитат о Сократе принадлежит Джону Стюарту Миллю, философу-утилитаристу 90–147-го века, утверждавшему, что лучше быть неудовлетворенным человеком, чем довольной свиньей; Лучше быть неудовлетворенным Сократом, чем довольным глупцом. Ниже приводится краткий обзор Сократа с точки зрения его философского мышления, возникшего после смерти Аристотеля в 322 г. до н. Э.

а. Эллинистическая философия

и. Циники

Циники глубоко восхищались Сократом и проследили свою философскую родословную до него.Одним из первых представителей сократовского наследия был циник Диоген Синопский. Никаких подлинных сочинений Диогена не сохранилось, и большая часть наших свидетельств о нем носит анекдотический характер. Тем не менее ученые приписывают ему ряд учений. Он стремился подорвать условность как основу этических ценностей и заменить ее природой. Он понимал, что сущность человека является рациональной, и определял счастье как свободу и самообладание, цель, легко доступную тем, кто тренирует тело и ум.

ii. Стоики

Существует биографическая история, согласно которой Зенон, основатель школы стоиков, а не Зенон из «Парадоксов Зенона», заинтересовался философией, читая Сократа и задавая ему вопросы. Стоики считали себя подлинно сократами, особенно в защите безоговорочного ограничения этической добродетели этическим превосходством, концепции этического превосходства как вида знания, жизни, не требующей каких-либо телесных или внешних преимуществ и не разрушенной какими-либо телесными недостатками, и необходимость и достаточность этического превосходства для полного счастья.

Зенон известен тем, что характеризует человеческое добро как плавное течение жизни. Поэтому стоиков привлекал Socratic elenchus, потому что он мог выявить несоответствия — как социальные, так и психологические, — которые разрушали жизнь человека. В отсутствие оправдания определенного действия или веры человек не будет в гармонии с самим собой и, следовательно, не будет жить хорошо. С другой стороны, если бы кто-то занимал позицию, выдержавшую перекрестный допрос, такая позиция была бы последовательной и последовательной.Таким образом, Socratic elenchus был не только важным социальным и психологическим тестом, но и эпистемологическим. Стоики считали, что знание представляет собой последовательный набор психологических установок, и поэтому о человеке, придерживающемся установок, способных противостоять elenchus, можно сказать, что он обладает знанием. Считалось, что люди с непоследовательными или непоследовательными психологическими обязательствами невежественны.

Сократ также фигурирует в римском стоицизме, особенно в работах Сенеки и Эпиктета.Оба мужчины восхищались силой характера Сократа. Сенека хвалит Сократа за его способность оставаться последовательным перед лицом угрозы, исходящей от Тридцати тиранов, а также подчеркивает сосредоточенность Сократа на заботе о себе, а не на бегстве от себя и поисках удовлетворения внешними средствами. Эпиктет, предлагая совет о соблюдении своих собственных моральных законов как незыблемых максим, заявляет: «Хотя вы еще не Сократ, вы должны, однако, жить, как человек, желающий стать Сократом» ( Enchiridion 50).

Одним из аспектов Сократа, который особенно привлекал Эпиктета, был эленх. Хотя его понимание процесса в некотором роде отличается от понимания Сократа, в своих Дискурсах Эпиктет неоднократно подчеркивает важность признания своего невежества (2.17.1) и осознания собственного бессилия в отношении существенных вещей (2.11.1). Он характеризует Сократа как божественно назначенного занимать электическую должность (3.21.19) и связывает эту роль с протрептическими способностями Сократа (2.26.4-7). Эпиктет поощрял своих последователей практиковать elenchus на себе и утверждает, что Сократ сделал именно это из-за своей озабоченности самоанализом (2.1.32-3).

iii. Скептики

Вообще говоря, скептицизм — это точка зрения, согласно которой мы должны либо с подозрением относиться к притязаниям на эпистемологическую истину, либо, по крайней мере, воздерживаться от суждений, подтверждающих абсолютные притязания на знание. Среди пирронианских скептиков Сократ иногда появляется как догматик, а иногда как скептик или исследователь.С одной стороны, Секст Эмпирик называет Сократа мыслителем, который признает существование бога ( Against the Physicists , I.9.64), а затем излагает космологический аргумент, который Ксенофонт приписывает Сократу ( Against the Physicists , I.9.92). -4). С другой стороны, утверждая, что человека невозможно зачать, Секст Эмпирик цитирует Сократа как неуверенного в том, является ли он человеком или кем-то еще ( Outlines of Pyrrhonism 2.22). Говорят, что Сократ тоже сомневался в этом вопросе ( Against the Professors 7.264).

Академические скептики обосновали свою позицию, что ничего не может быть известно о признании Сократом своего невежества в Апологии (Цицерон, На ораторе 3.67, Академики 1.44). Аркесилай, первый руководитель Академии, который склонился к скептическому повороту, перенял у Сократа процедуру спора, сначала прося других высказать свою позицию, а затем опровергая их (Цицерон, On Ends 2.2, On the Orator 3.67, О природе богов 1.11). В то время как Академия в конечном итоге отошла от скептицизма, Цицерон, выступая от имени Академии Филона, утверждает, что Сократа следует понимать как одобрение утверждения, что ничего, кроме собственного невежества, не может быть известно ( Academics 2.74 ).

iv. Эпикурейский

Эпикурейцы были одной из немногих школ, критиковавших Сократа, хотя многие ученые думают, что это было отчасти из-за их враждебности по отношению к своим коллегам-стоикам, которые восхищались им.В целом Сократ изображается в эпикурейских писаниях как софист, ритор и скептик, игнорирующий естественные науки ради этических исследований, которые заканчивались без ответов. Колотс критикует утверждение Сократа в Phaedrus (230a) о том, что он не знает себя (Plutarch, Against Colotes 21 1119b), а Филодем критикует аргумент Сократа в Protagoras (319d) о том, что добродетели нельзя научить ( Риторика I 261, 8ff).

Эпикурейцы написали ряд книг против нескольких сократовских диалогов Платона, в том числе Lysis , Euthydemus и Gorgias .В Gorgias мы находим Сократа с подозрением относящегося к точке зрения, что удовольствие действительно достойно, и его настойчивому утверждению, что удовольствие не эквивалентно добру ( Gorgias 495b-499b). Определяя удовольствие как свободу от беспокойства ( ataraxia ) и определяя этот вид удовольствия как единственное благо для людей, эпикурейцы мало что разделяли с необузданным гедонизмом, который Сократ критикует за принятие Калликла. В самом деле, в «Послании к Менцею» Эпикур открыто выступает против стремления к такому виду удовольствий (131–132).Тем не менее, эпикурейцы приравнивали удовольствие к добру, и точка зрения, что удовольствие не является эквивалентом добра, не могла вызвать у Сократа симпатию.

Другой причиной отказа эпикурейцев восхвалять Сократа или делать его краеугольным камнем своей традиции была его воспринимаемая ирония. Согласно Цицерону, Эпикур был против того, чтобы Сократ представлял себя невежественным, одновременно восхваляя других, таких как Протагор, Гиппий, Продик и Горгий ( Rhetoric , Vol.II, Брут 292). Эта ирония для эпикурейцев была бессмысленной с педагогической точки зрения: если Сократу было что сказать, он должен был это сказать, а не скрывать.

против Перипатетиков

Последователи Аристотеля, перипатетики, либо мало говорили о Сократе, либо были явно злобны в своих нападках. Среди прочего, перипатетики обвинили Сократа в двоеженстве, обвинение, которое, похоже, приобрело такую ​​популярность, что стоик Панэтий написал его опровержение (Плутарх, Аристид 335c-d).Общая перипатетическая критика Сократа, в чем-то похожая на эпикурейцев, заключалась в том, что он сосредоточился исключительно на этике и что это был неприемлемый идеал для философской жизни.

г. Современная философия

и. Гегель

В Сократе Гегель нашел то, что он назвал великим историческим поворотным моментом ( Philosophy of History , 448). У Сократа, утверждает Гегель, столкнулись два противоположных права: индивидуальное сознание и универсальный закон государства.До Сократа мораль древних существовала, но Сократически ее не было. То есть добро присутствовало как универсальное, но не имело формы убеждения индивида в его сознании (407). Мораль присутствовала как непосредственный абсолют, направляя жизнь граждан, не задумываясь над ней и не размышляя о ней для себя. Закон государства, утверждает Гегель, имел силу, как закон богов, и, таким образом, имел универсальную силу, признанную всеми (408).

По мнению Гегеля, приход Сократа означает сдвиг в отношениях между личностью и моралью. Непосредственное теперь должно было оправдать себя перед индивидуальным сознанием. Таким образом, Гегель приписывает Сократу привычку задавать вопросы не только о том, что следует делать, но и о действиях, предписываемых государством. У Сократа сознание обращено обратно внутрь себя и требует, чтобы закон утвердился перед сознанием, внутренним по отношению к нему, а не просто вне его (408-410).Гегель приписывает Сократу рефлексивный скептический вопрос, который уводит человека от нерефлективного послушания к рефлексивному исследованию этических стандартов своего сообщества.

Обычно Гегель находит у Сократа скептицизм, который делает обычное или непосредственное знание запутанным и ненадежным, нуждающимся в рефлексивной уверенности, которую может дать только сознание (370). Хотя он приписывает софистам такое же общее скептическое поведение, в «Сократе» Гегель помещает человеческую субъективность на более высокий уровень.С Сократом и далее мир поднимается до уровня сознательного мышления и становится объектом для размышлений. Вопрос о том, что такое Природа, уступает место вопросу о том, что такое Истина, и вопрос об отношении самосознательной мысли к реальной сущности становится преобладающей философской проблемой (450-1).

ii. Кьеркегор,

Наиболее известные взгляды Кьеркегора на Сократа взяты из его диссертации Концепция иронии с постоянной ссылкой на Сократа .Там он утверждает, что Сократ — не тот этический персонаж, каким его считала история философии, а скорее ироник во всем, что он делает. Сократ не только иронизирует, но иронизирует. В самом деле, хотя большинство людей считают изображение Сократа Аристофаном очевидным преувеличением и карикатурой, Кьеркегор заходит так далеко, что утверждает, что он очень близко подошел к истине в своем изображении Сократа. Он отвергает гегелевскую картину Сократа, открывающего новую эру философских размышлений, и вместо этого утверждает, что пределы сократической иронии свидетельствуют о необходимости религиозной веры.В отличие от гегелевской точки зрения, согласно которой сократовская ирония служила инструментом развития самосознания, Кьеркегор утверждает, что ирония была позицией или поведением Сократа, и что он не мог дать ничего, кроме этого.

Позже в своей писательской карьере Кьеркегор приходит к мысли, что он пренебрегал значимостью Сократа как этического и религиозного деятеля. В своем последнем эссе, озаглавленном « Моя задача», Кьеркегор утверждает, что его миссия — сократовская; то есть в своей задаче возродить христианство, которое оставалось культурной нормой, но которое, в глазах Кьеркегора, почти полностью перестало быть подлинным, Кьеркегор воспринимает себя как своего рода христианского Сократа, пробуждающего христиан от их самодовольства к концепции Христианская вера как высшее, наиболее страстное выражение индивидуальной субъективности.Таким образом, Кьеркегор считает себя христианским оводом. Призыв Сократа осознать собственное невежество находит параллель в призыве Кьеркегора признать свою неспособность по-настоящему жить как христианин. Утверждение Сократа о невежестве — в то время как Сократ ближе к знанию, чем его современники — заменяется заявлением Кьеркегора о том, что он не христианин, хотя, безусловно, в большей степени, чем его собственные современники.

iii. Ницше

Самый известный рассказ Ницше о Сократе — его резкое изображение в Рождение трагедии , в котором Сократ и рациональное мышление ведут к наступлению эпохи упадка в Афинах.Хрупкое равновесие в греческой культуре между аполлоническим — порядком, спокойствием, самообладанием, сдержанностью — и дионисийским — хаосом, весельем, самозабвением, снисходительностью — первоначально представленное на сцене в трагедиях Эсхила и Софокла, уступило место рационализм Еврипида. Еврипид, утверждает Ницше, был всего лишь маской для новорожденного демона по имени Сократ (раздел 12). Трагедия — и греческая культура в целом — была испорчена «эстетическим сократизмом», высший закон которого, как утверждает Ницше, заключался в том, что «чтобы быть красивым, все должно быть понятным».В то время как первая разновидность трагедии поглощала зрителя действиями и страданиями ее главных героев, появление Сократа возвестило начало трагедии нового типа, в которой это отождествление затрудняется тем, что зрители должны понять смысл и предпосылки происходящего. страдания персонажей.

Ницше продолжает свою атаку на Сократа позже в своей карьере в «Сумерки идолов». Сократ здесь представляет низший класс людей (раздел 3), и его ирония состоит в том, что он является преувеличением и в то же время скрывает себя (4).Он изобретатель диалектики (5), которой он безжалостно пользуется, потому что, будучи уродливым плебеем, у него не было других средств самовыражения (6), и поэтому он использовал вопросы и ответы, чтобы сделать своего оппонента бессильным (7). Сократ превратил диалектику в новый вид борьбы (8), и, поскольку его инстинкты обратились друг против друга и пребывали в анархии (9), он установил правило разума как контр-тиран, чтобы не погибнуть (10). Упадок Сократа здесь состоит в том, что он борется со своими инстинктами (11).Таким образом, он был решительно настроен против жизни, настолько, что хотел умереть (12).

Тем не менее, хотя Ницше обвиняет Сократа в упадке, он, тем не менее, признает его как могущественную личность, что, возможно, объясняет, почему мы иногда находим в Ницше нерешительное восхищение Сократом. Он называет Сократа одной из величайших инстинктивных сил ( Рождение трагедии, раздел 13), называет его «свободным духом» ( Human, All Too Human I, 433) хвалит его как первого «философа мира». жизнь »в его лекции по преплатонике 17 ^-й и помазывает его« виртуозом жизни »в своих записных книжках с 1875 года.Вдобавок, contra Сумерки идолов , в Так говорил Заратустра, Ницше говорит о смерти, в которой все еще сияет добродетель, и некоторые комментаторы усмотрели в этом прославление пути, которым умер Сократ.

iv. Хайдеггер

Хайдеггер находит в Сократе родство со своим собственным взглядом на то, что истина философии заключается в определенном способе видения вещей и, таким образом, совпадает с определенным видом метода. Он приписывает Сократу точку зрения, согласно которой истина некоторого предмета проявляется не в каком-либо определении, которое является объектом или целью процесса исследования, а в самом процессе самого исследования.Хайдеггер характеризует сократовский метод как своего рода продуктивное отрицание: опровергая то, что стоит перед ним — в случае Сократа, определение собеседника, — он раскрывает позитив в самом процессе вопрошания. Сократ не заинтересован в формулировании суждений о благочестии, а скорее озабочен сохранением к нему вопрошающего отношения, которое сохраняет его нередуцируемое тождество. За многочисленными примерами благочестивых поступков стоит благочестие, но о благочестии нельзя говорить.Это то, что раскрывается в процессе безмолвного допроса.

Именно в своем акценте на молчании Хайдеггер расходится с Сократом. Там, где Сократ настаивал на взаимопонимании вопроса и ответа, хайдеггеровское вопрошание не обязательно является исследованием взглядов других, а скорее открытостью к истине, которую человек поддерживает без необходимости говорить. Поддерживать диалог с данным явлением — не то же самое, что говорить о нем, а настоящий диалог всегда молчит.

против Гадамера

Как ученик Хайдеггера, Гадамер разделяет его фундаментальное мнение о том, что истина и метод не могут быть разделены в философии. В то же время его герменевтика заставляет его аргументировать важность диалектики как разговора. Гадамер утверждает, что в то время как философская диалектика представляет всю истину, вытесняя все свои частные положения, герменевтика также имеет задачу раскрыть тотальность смысла во всех своих отношениях. Отличительной чертой герменевтической диалектики Гадамера является признание радикальной конечности: мы всегда уже находимся в открытой диалогической ситуации.Таким образом, разговор с собеседником — это не отвлечение, которое уводит нас от видения истины, а, скорее, место истины. Именно по этой причине Гадамер утверждает, что Платон выражал свою философию только в диалогах: это было больше, чем просто дань уважения Сократу, но было отражением его взгляда на то, что слово находит свое подтверждение в другом и в соглашении с другим.

Гадамер также видит в сократовском методе этический образ жизни. То есть он не просто думает, что Сократ говорит об этике, но что повторяющийся сократический разговор сам по себе свидетельствует об этическом поведении.В связи с этим Сократ знает добро не потому, что он может дать ему окончательное определение, а, скорее, потому, что он готов дать отчет о нем. Проблема не в том, чтобы жить исследованной жизнью, не в том, что мы можем жить, не зная, что является этичным, а в том, что, не задавая вопросов, как это делает Сократ, мы не будем этичными.

5. Ссылки и дополнительная литература

• Абель-Рапп, Сара и Рачана Камтекар (ред.), Спутник Сократа (Оксфорд: Блэквелл, 2006).
• Эроусмит, Уильям, Латтимор, Ричмонд и Паркер, Дуглас (пер.), Четыре пьесы Аристофана: Облака, Птицы, Лисистрата, Лягушки (Нью-Йорк: Меридиан, 1994).
• Барнс, Джонатан, Полное собрание сочинений Аристотеля томов. 1 и 2 (Princeton: Princeton University Press, 1984).
• Бенсон, Хью Х. (ред.), Очерки философии Сократа (Нью-Йорк: Oxford University Press, 1992).
• Brickhouse, Томас К.И Смит, Николас Д., Plato’s Socrates (Oxford: Oxford University Press, 1994).
• Burkert, Walter, Greek Religion (Кембридж: издательство Гарвардского университета, 1985).
• Купер, Джон М., Платон: Собрание сочинений (Princeton: Princeton University Press, 1997).
• Guthrie, W.K.C., Socrates (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1971).
• Кан, Чарльз Х., Платон и сократический диалог (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1996).
• Краут, Ричард (ред.), Кембриджский компаньон Платона (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1992).
• Моррисон, Дональд Р., Кембриджский компаньон Сократа (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 2012).
• Рудебуш, Джордж, Сократ (Молден, Массачусетс: Wiley-Blackwell, 2009).
• Деды Морозы, Герасим, Сократ: Философия в ранних диалогах Платона, (Лондон: Routledge & Kegan Paul, 1979).
• Тейлор, К.C.W, 1998, Socrates (Oxford: Oxford University Press, 1998).
• Властос, Грегори, Сократ, ироник и моральный философ (Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1991).
• Ксенофон: памятных вещей. Oeconomicus. Симпозиум. Апология. (Классическая библиотека Леба, Кембридж: издательство Гарвардского университета, 1923).

Информация об авторе

Джеймс М. Эмбери
Эл. Почта: [email protected]
King’s College
U.S. A.

Сократ> Индивидуальный философ> Философия

Введение | Жизнь | Работа | Книги

Сократ (Римская мраморная копия I века утраченной бронзовой статуи Лисиппа IV века до н.э.)

Сократ (ок. 469 — 399 до н.э.) был чрезвычайно важным греческим философом классического периода (часто известного как период Сократа в его честь).В отличие от большинства предшествовавших ему философов-досократов, которые были гораздо больше заинтересованы в установлении , как устроен мир, , Сократ был больше озабочен , как люди должны вести себя , и поэтому, возможно, был первым крупным философом этики.

Загадочная фигура , известная нам только из рассказов других людей (в основном диалогов его ученика Платона), он считается одним из основателей западной философии.Некоторые считают его антитезой софистов своего времени, которые утверждали, что обладают знаниями , которые они могли бы передавать другим (часто за плату), утверждая вместо этого, что знания следует искать ради самих себя , даже если бы никогда не могли полностью овладеть им .

Он внес важный и продолжительный вклад в области этики, эпистемологии и логики, и особенно в методологию философии (его Socratic Method или «elenchus» ).Его взгляды сыграли важную роль в развитии многих основных философских движений и школ, последовавших за ним, включая платонизм (а также неоплатонизм и аристотелизм, которые он породил), цинизм, стоицизм и гедонизм.

Сократ был г.р. г., насколько нам известно, в г. Афины г. около 469 г. до н. Э. Наши знания о его жизни отрывочные, и основаны в основном на трех современных источниках, диалогах Платона и Ксенофонта (ок.431 — 355 до н.э.), а воспроизводит из Аристофана (ок. 456 — 386 до н.э.). Согласно Платону, отцом Сократа был Софрониск (скульптор и каменщик), а матерью Фэнарета (акушерка). Его семья была респектабельной по происхождению, но скромной по средствам. Похоже, что у него было не более обычного греческого образования (чтение, письмо, гимнастика и музыка, а позже — геометрия и астрономия), прежде чем он посвятил свое время почти полностью интеллектуальным интересам .

Обычно его описывают как непривлекательного по внешнему виду и невысокого ростом, и он, по-видимому, редко стирал и менял одежду. Но он, тем не менее, женился на Ксантиппе , женщине, которая на моложе его на , и известна своей проницательностью (Сократ оправдывал свой брак тем, что дрессировщику необходимо оттачивать свои навыки на самых энергичных животных). Она родила ему троих сыновей, Лампрокла , Софронискуса и Менексена , которые все были совсем маленькими детьми во время суда и смерти их отца и, согласно Аристотелю, оказались ничем не примечательными , глупыми и глупыми. скучный.

Точно неизвестно, кем были его учителя , но он, кажется, был знаком с учениями Парменида, Гераклита и Анаксагора. Платон записал факт, что Сократ встретил Зенона Элейского и Парменида во время их поездки в Афины, вероятно, примерно в 450 г. до н. Э. Среди других упоминавшихся влияний — ритор по имени Продик , ученик Анаксагора по имени Архелай и две женщины (помимо его матери): Диотима (ведьма и жрица из Мантинеи, которая научила его примерно эросу). « или любовь), и Аспасия (любовница греческого государственного деятеля Перикла , которая научила его искусству похоронных речей ).

Неясно, как Сократ зарабатывал себе на жизнь. Некоторые источники предполагают, что он продолжил профессию каменщика от своего отца. Он, по-видимому, какое-то время служил в качестве члена сената Афин , и он служил (и, как сообщается, отличился) в афинской армии г. Однако большинство текстов, кажется, указывают на то, что Сократ не работал , посвятив себя исключительно обсуждению философии на площадях Афины .Используя метод, теперь известный как метод Сократа (или сократический диалог или диалектика ), он прославился тем, что черпал знания от своих учеников, выполняя серию вопросов и исследуя значения их ответов . Часто он ставил под сомнение необоснованную уверенность людей в истинности популярных мнений, но обычно без предложения какой-либо ясной альтернативы учению. Аристофан изобразил Сократа руководителем софистской школы и принявшим плату за преподавания , но другие источники явно отрицают это .

Самая известная часть жизни Сократа — его процесс и казнь . Несмотря на заявление о полной лояльности своему городу, стремление Сократа к добродетели и его строгая приверженность истине столкнулись с курсом афинской политики и общества (особенно после позорных поражений Афин в пелопоннесе. Война года со Спартой). Сократ поднял вопросы о афинской религии , но также о афинской демократии и, в частности, он хвалил главного соперника Афин Спарту , в результате чего некоторые ученые интерпретировали его суд как выражение политической борьбы .Тем не менее, это, скорее всего, было результатом его самозваного положения в качестве социального и морального критика Афин и его настойчивых попыток улучшить чувство справедливости у афинян (вместо того, чтобы поддерживать статус-кво и принимать развитие ). безнравственность ). Его «преступление» , вероятно, было просто в том, что его парадоксальная мудрость заставила нескольких выдающихся афинян выглядеть глупо на публике.

Какими бы ни были мотивы, он был признан виновным (с небольшим перевесом в 30 голосов из 501 присяжных) в нечестии и развращающих умы афинской молодежи, и он был приговорен к смертной казни питье смеси, содержащей ядовитого болиголова в 399 B.К., 70 лет. Хотя у него, по-видимому, было возможности сбежать из , он предпочел этого не делать, полагая, что у истинного философа не должно быть страха смерти , что нарушение его принципов противоречило бы его принципам . его общественный договор с государством, уклоняясь от его правосудия, и что ему, вероятно, не лучше в другом месте, даже если бы он сбежал в изгнание.

Как уже упоминалось, сам Сократ не писал философских текстов, и наши знания о человеке и его философии основаны на трудах его учеников и современников , в частности, диалогах Платона, но также и трудах Аристотеля. , Ксенофон и Аристофан .Поскольку это либо партизанских философских текстов его сторонников, либо работы драматических , а не исторически точный замысел, трудно найти настоящего Сократа (часто называемого «проблемой Сократа» ). В частности, в «Сократических диалогах» Платона почти невозможно сказать, какие из взглядов , приписываемые Сократу , на самом деле принадлежат ему, а какие — Платону.

Возможно, наиболее важным и непреходящим вкладом Сократа в западную мысль является его диалектический метод исследования , который он назвал «elenchus» (грубо говоря, «перекрестный допрос»), но который стал известен. как Socratic Method или Socratic Debate (хотя некоторые комментаторы утверждали, что Протагор фактически изобрел сократовский метод).Это было названо отрицательным методом исключения гипотез , в котором лучшие гипотезы находятся путем последовательного выявления и исключения тех, которые приводят к противоречиям . Даже сегодня метод Сократа все еще используется в классах и юридических школах как способ обсуждения сложных тем , чтобы выявить основных проблем как в предмете, так и в говорящем. Его влияние, пожалуй, наиболее сильно сегодня ощущается при использовании научного метода , в котором гипотеза является лишь первым этапом на пути к доказательству.

В самом простом виде метод Сократа используется для решения проблемы путем разбиения ее на серии вопросов , ответы на которые постепенно приводят к лучшим и лучшим решениям. И спрашивающий, и опрашиваемый исследуют последствия позиций другого, чтобы стимулировать рациональное мышление и освещают идеи . Таким образом, Сократ противопоставил бы любому утверждению контрпример , который опровергает это утверждение (или, по крайней мере, показывает его неадекватность).Это привело бы к измененному утверждению , которое Сократ затем снова проверил бы на другом контрпримере. Через несколько итераций такого рода исходное утверждение постоянно корректируется и становится все более и более трудным опровергнуть , что, как считал Сократ, означало, что оно было все ближе и ближе к истине .

Сократ горячо верил в бессмертие души , и он был убежден, что боги выделили его как своего рода божественного эмиссара , чтобы убедить народ Афин, что их моральные ценности ошибочны, и что вместо того, чтобы так беспокоиться о своей семье, карьере и политической ответственности, они должны беспокоиться о «благополучии своих душ» .Однако он также сомневался, может ли «arete» (или «добродетель») на самом деле быть преподанным , как считали софисты. Он заметил, что многие успешные отцы (например, выдающийся военный генерал Перикл ) не рожали сыновей собственного достоинства, что наводило на мысль, что моральное превосходство было скорее вопросом божественного завещания , чем родительского воспитания.

Он часто утверждал, что его мудрость ограничивалась осознанием его собственного невежества , (хотя он действительно утверждал, что знает « искусство любви »).Таким образом, он на самом деле не называл мудрым, а только для того, чтобы понял путь , который должен пройти любящий мудрость. Его утверждение, что он знал одну и только одну вещь, что он ничего не знал , могло повлиять на более позднюю школу скептицизма. Он видел свою роль не как учитель или теоретик, а как аналог акушерки , которая могла бы воплотить в жизнь теории других , хотя для этого ему, конечно, нужно было иметь опыта, и знаний. того, о чем он говорил.Он верил, что любой может быть философом, а не только те, кто был хорошо обучен и образован, и что на самом деле у каждого есть обязанность задавать философские вопросы (его известная цитата гласит, что « неизученная жизнь не стоит того. жилая «).

Многие из верований, традиционно приписываемых историческому Сократу, были охарактеризованы как «парадоксальные» , потому что они, , противоречат здравому смыслу , например: никто не желает зла, никто не ошибается или не поступает неправильно, добровольно или сознательно ; вся добродетель — это знание; добродетели достаточно для счастья.Он считал, что проступка были следствием невежества , а те, кто совершил неправильный , не знали ничего лучше (иногда называемого этическим интеллектуализмом). Он считал, что лучший способ для людей жить — это сосредоточиться на саморазвитии , а не на погоне за материальным богатством, и он всегда предлагал другим попытаться сосредоточиться на дружбе и чувстве истинного сообщества . Он был убежден, что люди обладают определенными добродетелями (особенно важными философскими или интеллектуальными добродетелями), и что добродетель была самой ценной из всех вещей, и что идеальную жизнь следует потратить на поиски добра (ранний утверждение евдемонизма или этики добродетели).

политических взглядов Сократа , представленных в диалоге Платона «Республика» , были решительно против демократии , которая так недавно была восстановлена ​​в Афинах его времени, и действительно против любой формы правительство, которое не соответствовало его идеалу идеальной республики во главе с философами , которые, как он утверждал, были единственным типом людей , подходящим для управления другими . Он считал, что воля большинства не обязательно является хорошим методом принятия решений, но гораздо важнее, чтобы решения были логичными и обоснованными .Однако это может быть больше собственных взглядов Платона, чем взглядов Сократа.

В «раннем» диалоге Платона, «Апология Сократа» , Сократ отказался проводить общепринятую политику на том основании, что он не мог вникать в дела других (или рассказывать людям, как жить своей жизнью. живет) когда еще не понял как живет свой .Некоторые утверждали, что он считал правилом «Тридцати тиранов» (которые ненадолго пришли к власти при его жизни под руководством Крития , родственника Платона и бывшего ученика самого Сократа) даже менее законный , чем демократический сенат, приговоривший его к смертной казни.

Точно так же в диалогах Платона Сократ часто, кажется, поддерживает мистическую сторону , обсуждая реинкарнацию и мистические религии (популярные религиозные культы того времени, такие как Элевсинские мистерии , ограниченные до ). те, кто прошел через определенные тайные обряды инициации (), но какая часть из них приписывается Сократу или самому Платону, не ясно (и никогда не будет).Сократ часто ссылался на то, что греки называли «демоническим знаком» , своего рода внутренним голосом , который он слышал только тогда, когда собирался совершить ошибку (например, знак, который, как он утверждал, не позволял ему войти в политика ). Хотя сегодня мы могли бы считать это интуицией , Сократ думал об этом как о форме «божественного безумия» , своего рода безумие, которое является даром богов и дает нам стихов , мистицизма , люблю да еще философию сама .

Взгляды Сократа сыграли важную роль в развитии многих основных философских движений и школ, которые последовали за ним, особенно платонизма его главного ученика Платона (а также неоплатонизма и аристотелизма, которые он породил). Его идея жизни аскетизма в сочетании с благочестием и моралью (в значительной степени игнорируемой Платоном и Аристотелем) была существенной для основных верований более поздних школ, таких как цинизм и стоицизм.Статус Сократа в западной философии вернулся в полную силу с эпохой Возрождения и Эпохи разума в Европе, когда г. политическая теория г. начала возрождаться при таких философах, как Джон Локк и Томас Гоббс. Аристипп из Кирены (ок. 435 — 360 до н. Э.), Основатель школы гедонизма, также был учеником Сократа, хотя он скорее исказил учение Сократа.

См. Дополнительные источники и список рекомендованной литературы ниже или полный список на странице книг по философии.По возможности я связывал книги с моим партнерским кодом Amazon, и как партнер Amazon я зарабатываю на соответствующих покупках. Покупка по этим ссылкам помогает поддерживать работу сайта, и я благодарен за вашу поддержку!

12 главных вкладов Сократа

Сократ (ок. 469–399 до н. Э.) Известен как один из основателей западной философии, однако сохранилось очень мало записей о его жизни и работе. Из тех немногих записей, которые у нас есть, многие относятся к его рациональному мышлению и важным открытиям, которые он сделал, например, к эпистемологии.Он дал свое имя знаменитому сократовскому методу допроса, также известному как elenchus.

Пожалуй, самая известная цитата Сократа: «Единственное, что я знаю, это то, что я ничего не знаю».

1. Техника Сократа

Самым важным вкладом Сократа в западную философию была его техника аргументации, известная как техника Сократа, которую он применял ко многим вещам, таким как истина и справедливость. Об этом говорится в «Сократических диалогах» Платона. Проблема будет разделена на серию вопросов, ответы на которые постепенно приводят к желаемому результату.

Техника Сократа — это негативная стратегия для постепенного опровержения нежелательных теорий, оставляя вам наиболее логичную. Он направлен на то, чтобы заставить человека исследовать свои собственные убеждения и оспорить законность таких убеждений.

Важность этой стратегии невозможно недооценить, и благодаря ей Сократ получил титул «отца политической философии, морали и хорошей логики». Метод Сократа часто рассматривается как неотъемлемая часть американской правовой системы.

2. Философские убеждения

Верования Сократа, отличные от убеждений Платона, трудно определить, поскольку существует мало твердых доказательств, разделяющих их. Подавляющее большинство «обменов» Платона могло быть просто мыслями Сократа, переосмысленными Платоном, и некоторые исследователи считают, что Платон адаптировал сократовский стиль, чтобы Сократа и других персонажей было трудно распознать. Другие утверждают, что у него были свои гипотезы и убеждения.

Таким образом, трудно отделить Сократа и его работу от работ Платона, и необходимо всегда помнить, что работа Сократа на самом деле может быть приписана Платону и наоборот.Проблема усугубляется тем, что Сократ был известен тем, что задавал вопросы и не давал ответов, предпочитая, чтобы другие делали свои собственные выводы.

3. Парадоксы Сократа

Значительное число верований, обычно приписываемых Сократу, сознательно сбивают с толку, поскольку представляют идеи, которые на первый взгляд кажутся противоречивыми. Это называется парадоксом. Самый известный парадокс: « Я знаю, что ничего не знаю ».

В этом парадоксе Сократ утверждает, что он ничего не знает, но если это правда, то как он вообще мог знать, что он ничего не знает.

Выражение «уловка 22» применимо ко всем парадоксам Сократа как к проблемам, которые нелегко решить, поскольку на них нет очевидного ответа.

4. Обучение

Парадокс «Я знаю, что я ничего не знаю» вводится в «Апологии» Платона и является показателем самосознания Сократа, поскольку он заявляет о своем собственном незнании. Сократ считал, что для того, чтобы прийти к заключению, человек должен подойти к нему с «мыслью, чувством, суждением, жизнеспособным знанием [и] благоразумием.Он также считал, что плохое поведение является результатом невежества, а те, кто совершали ошибки, делали это потому, что не знали лучшего.

Единственное, о чем Сократ действительно знал, так это об «особенностях привязанности». Это связано со словом erôtan, что означает задавать вопросы, показывая, что Сократ связывает идеи любви и задает вопросы по этому поводу.

Он действительно заявляет, что проницателен во время извинений, в которых он говорит, что проницателен «в ограниченном чувстве обладания человеческой мудростью.Сократ вообще сомневался, что люди, в отличие от богов, могут обрести истинное знание. С одной стороны, он сказал, что существует грань между человеческим невежеством и безупречным обучением; с другой стороны, он показывает стратегию достижения знания через речь Диотимы в «Симпозиуме» Платона и в «Аллегории пещеры в республике».

5. Праведность

Сократ считал, что люди должны стремиться к добру, а не к материальным интересам, таким как богатство. Он призвал других больше сосредотачиваться на общении и установлении связей с другими людьми, потому что он чувствовал, что это идеальный путь для людей, чтобы объединиться в группу.Он подтверждает эту идею, когда спокойно принимает свой смертный приговор. Вместо того, чтобы бежать, чтобы жить в одиночестве и в изгнании, он принимает наказание от общества за то, что идет против общих убеждений населения.

Сократ сосредоточил внимание на этике и морали во многих своих учениях. Эти идеалы говорили об основных характеристиках, которыми должен обладать человек, главными из которых были философские или научные достижения. Он заявил, что «неизведанная жизнь не заслуживает того, чтобы жить, [и] нравственное воздержание — это главное, что имеет значение.

6. Проблемы правительства

Сопротивление Сократа системе, основанной на голосовании, часто оспаривается, и этот вопрос часто задается во время философских дискуссий, когда пытаются точно установить, во что Сократ верил и во что не верил. Наиболее убедительное свидетельство того, что Сократ не верил в демократию, можно найти в «Республике Платона», хотя, как правило, это считается второстепенным счетом посредством «обменов». В «Апологии Платона» Сократ не занимается обычными законодательными вопросами, часто заявляя, что он не может посоветовать людям, как проживать свою жизнь, когда он еще не видел, как пережить свою собственную.

Размышления Сократа о демократии — одна из тем, подчеркнутых в пьесе Эндрю Дэвида Ирвина «Сократ на суде» в 2008 году. Ирвин утверждает, что, будучи прямым результатом своей веры в правило афинского большинства, Сократ был счастлив признать решение своих сограждан. Как говорит Ирвин: «В период войны и невероятных социальных и научных изменений Сократ чувствовал себя вынужденным выражать свои взгляды прямо, не обращая особого внимания на результаты. Впоследствии его помнят сегодня не только за его острый ум и высокие моральные принципы, но и за его стойкость к мнению, что в системе, основанной на голосовании, идеальный путь для человека — служить себе, своим товарищам и своему городу. — несмотря на военное время — верным истине и открыто говоря о ней.

7. Лучше потерпеть несправедливость, чем совершить одну

Сократ злит Полуса аргументом, что лучше потерпеть несправедливость, чем совершить ее. Полюс утверждает, что если несправедливо совершать несправедливость, то еще хуже терпеть ее. Сократ утверждает, что один плохой поступок приведет к другому, гораздо худшему, и это плохо для души человека. Плохой поступок подрывает дух, и поэтому это худшее оскорбление, которое человек может совершить против себя.Далее Сократ говорит, что если вы совершаете преступление против другого, лучше искать наказания, чем уклоняться от него, потому что наказание очистит или очистит дух.

8. Человеческая мудрость

Идея человеческого знания является ключевой темой в «Апологии», хотя, возможно, она еще не решена полностью. Человеческая мудрость Сократа до пророка Аполлона ставится под сомнение его утверждением о том, что он не обладал никакими знаниями, и утверждением, что человеческое понимание может дойти только до «философии».Сократ действительно продемонстрировал человеческое понимание перед пророком, потому что он олицетворял знание, хотя он и не осознавал этого. Это утверждение подтверждается проблемами, поставленными в «Апологии», в частности вопросом: почему Сократ продолжал искать знания, которые, по его мнению, было трудно получить?

9. Сократические дебаты и основные рассуждения

Мастерство сократовских дебатов связано с основными рассуждениями, потому что способность обсуждать предмет требует взвешенного мышления и рассуждений.Сократ верил в необходимость изучить сам процесс обучения и понять, как его реализовать. Основные и интеллектуальные рассуждения сосредоточены вокруг того, что следует принять или сделать по теме. Сократические дебаты добавляют дополнительное измерение мысли к основному рассуждению, концентрируясь на глубине и аргументации и исследуя реальность или подлинность мысли. Сократ утверждал, что отсутствие информации не обязательно плохо, и учащиеся должны попытаться понять то, чего они не знают, с помощью рассуждений и базового мышления.

И основные рассуждения, и сократовские дискуссии ищут значения и истины. Базовое рассуждение позволяет человеку проверять, оценивать и, возможно, восстанавливать или перенаправлять свои рассуждения. Поучительный реформатор Джон Дьюи определил это как разумную просьбу, «в которой ученый переворачивает предмет в психике, уделяя ему искреннее и последовательное рассмотрение». Сократические дебаты позволяют человеку участвовать в скоординированном, сдержанном исследовании для достижения этой цели.

10.Сократическая этика

Акцент Сократа на морали имел определенную цель. Он ожидал, что философия вызовет изменение состояния ума и критической деятельности людей, что окажет более широкое влияние на мир.

Мы часто видим Сократа только глазами других, но как его товарищи (такие как Платон и Ксенофонт), так и противники (например, Аристофан) соглашаются, что, по его мнению, человек своими решениями может влиять на общество в целом. Он также считал, что эта теория применима в нашей повседневной жизни.Центральный вопрос Сократа: «Что нам делать?» можно использовать в любых обстоятельствах, когда необходимо принять решение, и он универсален.

11. Сократическая ирония

Сократическая ирония — это процесс, используемый в методе обучения Сократа. Он предполагает, что человек занимает позицию невежества, чтобы побудить других делать заявления, которые затем можно оспорить. Таким образом, Сократ мог утверждать, что его оппоненты были хорошо осведомлены, и преуменьшать его собственное понимание, делая вид, что он не знает ответа на поставленный вопрос.

12. Забота о душе

Сократ обнаружил, что часто человек беспокоил себя мыслями о деньгах, славе или внешнем виде и пренебрегал духом. Он считал, что боги поставили перед ним задачу напомнить людям о важности души или духа. Он утверждал, что богатство не приносит величия, но быть хорошим гражданином ведет к богатству для всех.

Сократ считал, что забота о душе должна распространяться на весь город Афины и что боги предложили его городу в качестве благословения и помощи в его улучшении.Поэтому он утверждал, что это доказывает, что он работал не против богов, а для них. Сократ сравнивал себя со слепнем, постоянно пытающимся разбудить сонный город и разбудить его к действию. Он считал, что без философских дебатов правительство, правящее большинством, окажется несвежим, самодовольным и окажется в опасности причинить вред себе и народу.

Сократ считал своим долгом противостоять и бросать вызов людям, чтобы они могли начать проверять себя.

Большая тройка греческой философии: Сократ, Платон и Аристотель.

Древнегреческая философия зародилась в VI веке до нашей эры и просуществовала до эллинистического периода (323–30 гг. До н.э.). Греческая философия охватывает огромное количество тем, включая политическую философию, этику, метафизику, онтологию (изучение природы бытия, становления, существования или реальности), логику, биологию, риторику и эстетику (раздел философии, занимающийся искусство, красота и вкус). Греческая философия известна своим неоспоримым влиянием на западную мысль. Хотя греческие философы были еще до их рождения, Сократ, Платон и Аристотель — единственные трое, на которых стоит сосредоточиться в этот период.

Сократ, родившийся в Афинах в 470 г. до н.э., часто считается одним из основоположников западной философии. Облако тайны, окружающее его жизнь и философские взгляды, ставит проблему; проблема настолько велика, что сама получила название: проблема Сократа. Поскольку он не писал философских текстов, все связанные с ним знания полностью зависят от произведений других людей того времени. Работы Платона, Ксенофонта, Аристотеля и Аристофана содержат все знания, известные об этой загадочной фигуре.Его самый большой вклад в философию — метод Сократа. Метод Сократа определяется как форма исследования и дискуссии между людьми, основанная на постановке вопросов и ответах на них, чтобы прояснить идеи. Этот метод заключается в том, чтобы задавать вопрос за вопросом с целью выявить противоречия в мыслях человека и помочь ему прийти к твердому и разумному выводу. Принцип, лежащий в основе метода Сократа, заключается в том, что люди учатся, используя рассуждения и логику; в конечном итоге они находят дыры в своих теориях, а затем исправляют их.

Платон, ученик Сократа, тоже окружен тайной. По оценкам, его день рождения приходится на период между 428 и 423 годами до нашей эры. Он известен как основатель Академии в Афинах, первого высшего учебного заведения в западном мире. Мой любимый вклад Платона в философию и тот, на котором я собираюсь сосредоточиться, — это теория форм. Эта теория была создана для решения двух проблем: этической и постоянной и изменчивой. Этическая проблема заключается в следующем: как люди могут жить полноценной жизнью в постоянно меняющемся мире, если все, что они держат рядом, можно легко отобрать? Проблема, связанная с постоянством и изменением, заключается в следующем: как мир может казаться постоянным и изменяющимся? Кажется, что мир, который мы воспринимаем через органы чувств, постоянно меняется — это довольно ясное наблюдение.Мир, который мы воспринимаем умом, кажется постоянным и неизменным. Какой воспринимаемый мир более реален? Почему мы видим два разных мира?

Чтобы найти решение этих проблем, Платон разделил мир на два: материальное, или физическое, царство и трансцендентное, или ментальное, царство форм. У нас есть доступ к царству форм через разум, что дает нам доступ к неизменному миру. Этот конкретный мир неуязвим для боли и изменений материального мира.Платон считает, что, отделяя наши души от материального мира и наших тел и развивая нашу способность заботиться о формах, мы найдем ценность, которая не подлежит изменению. Это решает этическую проблему. Разделение существования на две области также приводит нас к решению проблемы постоянства и изменения. Наш разум воспринимает мир с другими объектами, отличными от наших чувств. Меняется материальный мир, воспринимаемый органами чувств.Это царство форм, воспринимаемых умом, которое постоянно.

Аристотель, ученик Платона, жил с 384 по 322 годы до нашей эры. В восемнадцать лет он поступил в Академию Платона в Афинах и оставался там до тридцати семи лет. Там он оттачивал свой талант понимания мира. В своем понимании мира он написал свою теорию универсалий, которую я нахожу чрезвычайно интригующей. Проблема универсалий заключается в том, существуют ли свойства, и если да, то что именно они собой представляют.Чтобы избежать путаницы, универсальный — это метафизический термин, описывающий, что у конкретных вещей общего, с акцентом исключительно на характеристики или качества. Его теория утверждает, что универсалии существуют только там, где они конкретизированы (концепция, согласно которой невозможно существование свойства, которого нет у какого-либо объекта). Проще говоря, он считает, что универсалии существуют только в вещах, а не отдельно от вещей, в отличие от своего учителя Платона в этом отношении. Аристотель считает, что универсальное тождественно в каждом из своих случаев.Все круглые вещи похожи тем, что во всем есть одно и то же универсальное, характерное.

Эти трое заложили основы многих верований остального западного мира. Такие философы, как Джон Локер и Декарт, используют теории, выдвинутые этими блестящими умами, в своих собственных работах. Мне очень интересно прочитать ваше мнение, особенно о теории Платона.

ссылки:
http://www.iep.utm.edu/plato/
http://www.iep.utm.edu/aristotl/
http: // www.mrdowling.com/701-socrates.html
http://www.history.com/topics/ancient-history/socrates

греческих философов | Национальное географическое общество

В Древней Греции философы размышляли и теоретизировали по поводу множества различных идей, таких как человеческая природа, этика и моральные дилеммы. Древнегреческих философов можно разделить на три группы: досократиков, сократиков и постсократиков.

Философы-досократы в основном исследовали явления природы.Они считали, что люди произошли из одного вещества, которым может быть вода, воздух или неограниченное количество вещества, называемого «апейрон». Одним из известных философов из этой группы был Пифагор, математик, создавший теорему Пифагора.

Сократовскими философами в Древней Греции были Сократ, Платон и Аристотель. Это одни из самых известных греческих философов. Сократа (470 / 469–399 до н. Э.) Помнят за его методы обучения и за то, что он задавал наводящие на размышления вопросы.Вместо того, чтобы читать лекции своим студентам, он задавал им сложные вопросы, чтобы оспорить их основные предположения — метод, который до сих пор используется в современных юридических школах. Поскольку Сократ мало писал о своей жизни или работе, многое из того, что мы знаем, исходит от его ученика Платона.

Платон (428 / 427–348 / 347 до н. Э.) Изучал этику, добродетель, справедливость и другие идеи, относящиеся к человеческому поведению. Следуя по стопам Сократа, он стал учителем и вдохновил работу следующего великого греческого философа Аристотеля.Аристотель (384–322 до н. Э.), Тоже интересовавшийся этикой, изучал различные науки, такие как физика, биология и астрономия. Ему часто приписывают развитие изучения логики, а также основу современной зоологии.

Постсократические философы основали четыре философские школы: цинизм, скептицизм, эпикуреизм и стоицизм. Философы-постсократы сосредоточили свое внимание на личности, а не на таких общественных проблемах, как политика. Например, стоицизм стремился понять и культивировать определенный образ жизни, основанный на добродетелях или мудрости, отваге, справедливости и воздержании.Современные философы и педагоги по-прежнему используют образцы мышления и исследования, установленные древнегреческими философами, такие как применение логики к вопросам мышления и участие в дебатах, чтобы лучше передать философские идеи.

Испытание Сократа: счет

Суд над Сократом и его казнь в Афины в 399 г. до н. Э. загадки историков. Почему, в обществе с большей свободой и демократией чем любой мир когда-либо видел, семидесятилетнего философа предать смерти за чему он учил? Загадка — это все больше, потому что Сократ учил — без приставание — всю его сознательную жизнь.Что могло Сократ сказал или сделал, чем побудил жюри 500 афинян, чтобы отправить его на смерть всего несколько лет до того, как он умер бы естественной смертью? Поиск ответа на загадку Суд над Сократом осложняется тем, что два сохранившихся счета защиты (или извинения) Сократа оба исходят от учеников его, Платон и Ксенофонт. Историки подозреваю, что Платон и Ксенофонт, намереваясь показать их хозяин в выгодном свете, не сумел представить в их счетах самые убедительные доказательства против Сократ. Практически бесспорно то, что решения о судебном преследовании и окончательном осуждении Сократ имел прямое отношение к бурной истории Афин за несколько лет до его испытание.Изучение этой истории не может дает окончательные ответы, но дает важные подсказки. ИСТОРИЯ Сократ, сын скульптора (или резчика по камню) и акушерка, был маленьким мальчиком, когда приход к власти Перикл положил начало «Золотому веку». Греции.»В молодости Сократ увидел фундаментальный сдвиг власти, как Перикл — возможно первый в истории либеральный политик — действовал на вера в то, что массы, а не только собственники аристократы, заслуженная свобода. Перикл создали народные суды и использовали общественные казначейство по продвижению искусства. Он продвигался вперед с беспрецедентной программой строительства, разработанной не только для того, чтобы продемонстрировать славу Греции, но также для обеспечения полной занятости и предоставления возможности для создания богатства среди нежилой класс.Восстановление Акрополь и строительство Парфенона были два самых известных из многих амбициозных строительные проекты. Взросление в этом бастионе либерализм и демократия, Сократ как-то развил набор ценностей и убеждений, которые поставили бы его в разногласия с большинством своих собратьев-афинян. Сократ не был демократом или эгалитаристом. По его мнению, люди не должны иметь самоуправления; они были подобны стаду овец, нуждающемуся в направление мудрого пастыря. Он отрицал это граждане обладали основными добродетелями, необходимыми для воспитания хорошее общество, вместо этого приравнивая добродетель к знания, недоступные обычным людям. Поразив сердце афинской демократии, он презрительно критиковал право каждого гражданина говорить в афинском собрании. Письмо III века н. Э. В его Жизни выдающихся философов , Диоген Лаэрций сообщил, что Сократ «обсуждал моральные вопросы на семинарах и рынок «. Часто его непопулярные взгляды, выраженные с презрением и снисходительностью, вызвал гнев его слушателей. Лаэрций писали, что «люди набросились на него с кулаками или вырвал ему волосы, «но этот Сократ» все это вынес неправильное обращение терпеливо.» Мы получаем современный взгляд на Сократ от драматурга Аристофана. В его пьеса Облака , Впервые произведенный в 423 г. до н. э., Аристофан представляет Сократ как эксцентричный и комический руководитель школы «мышление» (или «размышление»). Он изображен «босиком по улицам» Афин, катание его глаза «на замечания, которые он считал неразумными, и «глядя вверх» на облака.Сократ в время Облака , должно быть, воспринимались больше как безобидный городской персонаж, чем как серьезный угроза афинским ценностям и демократии. Сам Сократ, видимо, не обиделся на свое изображение в облаках . Плутарх в своем Moralia , цитирует Сократа: «Когда они подшутить надо мной в театре, мне кажется, что я были на большой вечеринке хороших друзей.«Платон, в своем Симпозиуме описывает Сократа и Аристофан завязал дружескую беседу. Другие спектакли того времени предложение дополнительные ключи к разгадке репутации Сократа в Афины. Поэт-комик Евполис имеет одно из своих персонажи говорят: «Да, и я ненавижу это нищего пустозвона Сократа, созерцающего все на свете, но не знает, где его следующая еда идет от.« Птицы , г. пьеса Аристофана, написанная через шесть лет после его Облака, содержит показательную ссылку. Аристофан заклеймил банду сторонников Спарты аристократическая молодежь как «сократифицированная». Спарта — модель закрытого общества — и Афины были врагами: это замечание предполагает учение Сократа возможно, к 417 г. Б. н.э., Положение Сократа среди своих сограждане сильно пострадали в течение двух периодов в котором афинская демократия была временно свергнут, один четырехмесячный период в 411-410 и еще один немного более длительный период в 404-403 гг. В главными движущими силами как антидемократических движения были бывшими учениками Сократа, Алкивиада и Критиас.Афиняне несомненно считали учение Сократа — особенно его выражения пренебрежение установленной конституцией — частично несет ответственность за смерть и страдания. Алкивиад, возможно, любимый афинянин Сократа политик, организовавший первое свержение. (Алкивиад нанес против него и другие удары: четыре годами ранее Алкивиад бежал в Спарту, чтобы избежать суда за нанесение увечий религиозным столбы — статуи Гермеса — и, находясь в Спарте, предложил лидерам этого государства, чтобы он помог им победить Афины.) Критий, первый среди олигархов известный как «Тридцать тиранов», возглавил второй кровавый восстание против восстановленной афинской демократии в 404. Восстание отправило многих афинских лидеров демократические граждане (в том числе Анитус, позже движущая сила преследования Сократа) в ссылку, где организовали сопротивление движение. Критиас, несомненно, был более напугать двух бывших учеников Сократ.ЕСЛИ. Стоун в его г. Испытание Сократа , описывает Крития (a двоюродный брат Платона) как «первый Робеспьер», жестокий и бесчеловечный человек «решил переделать город к его собственному антидемократическому образцу, как бы то ни было человеческие жертвы «. Олигархия конфисковала поместья афинских аристократов, изгнано 5000 человек. женщин, детей и рабов, и казнили без суда и следствия около 1500 из виднейшие демократы Афин. Один инцидент, связанный с Сократом и Тридцать тиранов позже стали проблемой в его испытание. Хотя Тридцать обычно использовали свои своя банда головорезов для таких обязанностей олигархия просил Сократа арестовать Леона Саламинского, чтобы он может быть казнен, а его активы присвоены. Сократ отказался это сделать. Сократ бы указывают на его сопротивление приказу как доказательство его хорошее поведение.С другой стороны, Сократ не опротестовал решение и не предпринял шагов, чтобы предупредить Леона Саламинского о приказе о его аресте — он просто пошел домой. Пока добрые граждане Афин ликвидировали направо и налево, Сократ — так насколько нам известно — ничего не сделал или не сказал, чтобы остановить насилие. Ужасы, принесенные Тридцатью Тираны заставили афинян взглянуть на Сократа в новый Свет.Его учения больше не казались такими безвреден. Он больше не был красивым городом эксцентричный. Сократ — и его ледяная логика — пришли рассматриваться как опасное и разлагающее влияние, заводчик тиранов и враг простого человека. THE СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО Общая амнистия, объявленная в 403 г., означала что Сократа нельзя было преследовать ни за одно из его действия во время или до правления Тридцати Тираны.Ему можно было предъявить обвинение только за его действия в течение четырех лет, предшествовавших его суду в 399 до н. Э. Похоже, что Сократ, не испуганные антидемократическими восстаниями и их последствия, возобновил его учение и еще раз начал привлекать похожую группу молодых последователи. Последней каплей вполне могло быть еще одно антидемократическое восстание — это одно неудачный — в 401.Афины наконец получили Достаточно «сократифицированной» молодежи. В Афинах уголовное производство могло быть инициированным любым гражданином. На случай, если Сократ, судебное разбирательство началось, когда Мелет поэт, доставил устный вызов Сократу в присутствие свидетелей. Требуется вызов Сократ предстать перед судьей, или Король Архонт, в здании с колоннадой в центре Афины призвали Королевскую Стоу отвечать на обвинения в нечестии и развращении молодежь.Архонт определен — после прослушивания Сократу и Мелету (и, возможно, два других обвинителя, Анитус и Ликон) — что судебный процесс был разрешен афинским законодательством, установленным дата «предварительного слушания» (анакризис), и разместил публичное уведомление в Royal Stoa. Предварительный слушание перед магистратом в Королевском Стоа начала с чтения письменного обвинения к г. Meletus.Сократ ответил на обвинение. Судья допросил и Мелетса, и Сократа: затем предъявил обвинителю и подсудимому возможность задавать вопросы друг другу. Имея нашел заслугу в обвинении против Сократа, магистрат предъявил официальные обвинения. Документ содержащие обвинения против Сократа выжили по крайней мере до II века н. э. Диоген Лаэртский сообщает об обвинениях, как записано в утраченный документ: Это обвинительное заключение и показания под присягой Мелет, сын Мелет из Питтоса, против Сократа, сына Софронискуса Алопецкого: Сократ виновен в отказываясь признавать богов, признанных состояние и введение новых божеств.Он также виновен в развращении молодежи. В Требуемое наказание — смерть. The Суд над Сократом длился от девяти до десяти часов. период в народном Суд, расположенный на агоре, гражданский центр Афин. Жюри состояло из 500 человек. граждане мужского пола старше 30 лет, выбранные много. Большинство присяжных, вероятно, были фермерами.Присяжные заседали на деревянных скамейках, отделенных от большая толпа зрителей — в том числе двадцатисемилетнего ученика Сократа по имени Платон — какой-то преградой или ограждением. Вина Этап испытания Суд начался утром с чтение официальных обвинений против Сократа вестник.Обвинение представило свою версию первый. Три обвинителя, Мелет, Анит, и Lycon, в общей сложности три часа, измеренные водяные часы, чтобы подарить с возвышенности свои довод в пользу вины. Нет записи о Аргумент обвинения против Сократа сохранился. Легко самый известный и самый влиятельный из трех обвинителей, Anytus, широко считается движущей силой преследование Сократа.Платон Менон предлагает возможные ключи к разгадке враждебности между Анитус, политик из семьи кожевники и Сократ. В Meno , Платон сообщает, что аргумент Сократа о том, что великий государственным деятелям афинской истории нечего предложить в смысле понимания добродетели бесит Анитус. Платон цитирует Анита как предупреждение Сократ: «Сократ, я думаю, ты слишком готов. злословить людей; и, если вы возьмете мою совет, я бы порекомендовал вам быть осторожными.»Анитус были дополнительные личные претензии по поводу отношения Сократа с его сыном. Цитаты Платона Сократ сказал: «У меня была короткая связь с сын Анита, и я нашел, что он не испытывает недостатка в духа. «Неизвестно, отношения включали секс, но Сократ — как и было многие мужчины того времени в Афинах — были бисексуалами и спал с некоторыми из своих младших учеников.Anytus почти наверняка не одобряет отношения с Сократом. Добавление к неудовольствие Анитуса должно быть советом Сократ отдал своему сыну. Согласно с Ксенофонт, Сократ убеждал сына Анита не «продолжать рабское занятие [дубление шкур] что его отец обеспечил его ». «достойный советник», предсказывал Сократ, он «впадать в позорную склонность и будет обязательно далеко пойдете в карьере порока.» Это предмет спора между историки, сосредоточились ли обвинители больше внимание к предполагаемым религиозным преступлениям или предполагаемые политические преступления Сократа. ЕСЛИ. Камень придает гораздо большее значение политические преступления, в то время как другие историки, такие как Джеймс А. Колайако, автор Socrates Против Афин , придать больший вес обвинение в нечестии. И. Ф. Стоун утверждает, что «афиняне были привык слышать, как боги обращаются неуважительно как в комическом, так и в трагическом театр ». Он указывает, что Аристофан в своем Облака , персонаж предположил, что дождь Зевс мочился через сито, приняв это за ночной горшок — и что никто никогда не потрудился обвиняют Аристофана в нечестии.Камень заключает: «Можно было и в одном городе, и в того же века поклоняются Зевсу как старому распутнику грабли, подкаблучник и рогоносец Юнона или Джастис обожествленный. Это было политическое, а не философские или богословские взгляды Сократа что в итоге доставило ему неприятности ». Важная поддержка Stone’s вывод делается из самых ранних из сохранившихся ссылка на суд Сократа, что делает не происходит от одного из его учеников . В 345 г. до н. Э. Знаменитый оратор Эхин сказал: жюри: «Афиняне, вы казнили Сократа, софист, потому что он явно отвечал за образование Крития, одного из тридцати антидемократические лидеры «. Заключение Джеймса Колайако о том, что нечестие привлекло больше внимания со стороны обвинителя, чем действительно ли политические грехи покоятся на Платоне Извинение . Колайако видит знаменитый рассказ Платона о защите Сократа как существующего — хотя и далекого от дословного транскрипция слов Сократа — честно представитель основных пунктов его оборона. Он отмечает, что Платон написал «Апологию » . в течение нескольких лет после суда и должны иметь ожидал, что многие из его читателей из первых рук знание судебного процесса.Почему, спрашивает Колайако, если бы Платон исказил аргументы Сократа, или скрыл ключевые элементы обвинения случай, когда его действия при этом могли так легко быть разоблаченным? Поскольку Apology кажется придавать большое значение обвинению в нечестии — и относительно небольшой вес ассоциации Сократ с тридцатью тиранами — предполагает Колайако это должно быть справедливое отражение испытание.В то же время Colaiaco признает что из-за ассоциации Сократа с Critias «обвинение могло ожидать любого афинянина. жюри, чтобы питать враждебные чувства к городским овод « У афинян благочестие значение. Это включало не только уважение к богов, но и мертвых и предков.В нечестивый человек рассматривался как загрязнитель, который, если не контролируется и не наказывается, может навлечь город гнева богов — Афины, Зевса или Аполлон — в виде чумы или бесплодия. Ритуальная религия Афин не включала Священное Писание, церковь или священство. Скорее это требуется — помимо веры в богов — соблюдение обрядов, молитв и приношение жертвы. Любое количество слов и действий Сократ, возможно, способствовал его нечестию заряжать. Озабочен своей моралью инструкции, он, вероятно, не присутствовал на важном религиозные праздники. Возможно, он зашевелился дополнительное негодование, предлагая аргументы против коллективный, ритуалистический взгляд на религию разделял большинством афинян или утверждая, что боги могли не вести себя аморально, как считали афиняне, или причудливо.Ксенофонт указывает, что обвинение в нечестии возникло в первую очередь из Сократа, что он получил божественные послания («голос» или «знак»), побуждающий его избегать политики и сосредоточиться на его философских миссия. Смутное обвинение, такое как нечестие пригласили членов жюри представить свои многочисленные и разнообразные обиды на Сократа. Десятки аккаунтов трехчасовой речь (апология) Сократа в его защиту существовала за один раз.Только Платон и Ксенофонта счета выживают. Оба аккаунта соглашаются ключевой момент. Сократ дерзко — решительно un apologetic — речи. Казалось, он вызвать осуждение и смерть. Извинение Платона описывает Сократа расспрашивая своего обвинителя Мелетса о нечестии заряжать. Мелет обвиняет Сократа в вере Солнце и Луна не быть богами, а просто массами камня.Сократ отвечает не специально отрицая обвинение в атеизме, но нападает на Мелет за непоследовательность: обвинение против него обвиняли его в вере в других богов, не верить в богов. Если Платон счет точен, Сократа можно было увидеть присяжными, предлагающими дымовую завесу, а не опровержение обвинения в нечестии. Сократ Платона провокационно рассказывает его жюри, что он герой.Он напоминает им о его образцовая служба в качестве гоплита в трех сражения. Что еще более важно, утверждает он, у него есть десятилетиями боролись за спасение душ Афиняне — указывая на них в сторону исследованная, этическая жизнь. Сообщается, что он говорит его присяжные, если его учение о природе добродетель «развращает молодежь, я озорная человек.»Он говорит присяжным, согласно Платону, что он скорее будет казнен, чем откажется от своего спасение душ: «Афиняне, я уважаю и люблю вас; но я буду подчиняться Богу больше, чем тебе, и пока я есть жизнь и сила, я никогда не перестану практика и преподавание философии. «Если Рассказ Платона верен, присяжные знали, что единственный способ остановить Сократа от чтения лекций о моральной слабостью афинян было убить его. Если прав И. Ф. Стоун, то наиболее разрушительное обвинение против Сократа касалось его связь с Критиасом, жестоким лидером Тридцать тиранов. Сократ, по мнению Платона, указывает на его отказ подчиняться тиранам приказать, чтобы он привел Леона Саламинского для краткого обзора исполнение. Он утверждает, что этот акт непослушание, которое могло привести к его собственному казни, если бы Тираны не пали с власть — демонстрирует свою службу как хороший гражданин Афины.Однако Stone отмечает, что хороший гражданин мог бы сделать больше, чем просто пойти домой кровать — он мог бы предупредить Леона о Саламине. В При критическом взгляде Стоуна центральным фактом оставался что в самый темный час города Сократ «никогда не прослезился по Афинам «. Что касается обвинения в том, что его моральное наставление обеспечивало интеллектуальное прикрытие антидемократическое восстание Крития и его когорт, Сократ отрицает ответственность.Он утверждает, что он никогда не считал себя учителем, просто фигура, которая бродила по Афинам, отвечая на вопросы которые были ему поставлены. Он указывает на своих учеников в толпе и замечает, что никто из них не обвинял его. Более того, Сократ предлагает жюри, если Критий действительно понимал его слова, он никогда бы не стал впали в кровавое буйство, которое он совершил в 404-403.Ханна Арендт отмечает, что Критиас видимо заключил, из послания Сократа что благочестие не может быть определено, что это допустимо быть нечестивым — «в значительной степени противоположное тому, что Сократ надеялся достичь, говоря о благочестие ». Что разительно отсутствует в защита Сократа, если Платона и Ксенофонта счетам следует верить, это мольба о пощаде обычно передается афинским присяжным.Это было обычная практика апеллировать к симпатиям присяжные, представляя жен и детей. Однако Сократ лишь напомнил присяжным что у него есть семья. Ни его жена Ксантиппе и его трое сыновей лично внешний вид. Напротив, Сократ — согласно Платону — утверждает, что нечеловеческая и жалкая практика умолять о помилование позорит систему правосудия Афин. Когда трехчасовая защита Сократа подошли к концу, судебный вестник попросил присяжных заседателей вынести решение, положив бюллетени для голосования в одну из двух отмеченных урн, одну для голосов виновных и один за оправдательные голоса. Без судьи предложите им инструкции, как интерпретировать обвинения или закон, каждый присяжный боролся за себя прийти к пониманию дела и виновность или невиновность Сократа.Когда подсчитаны бюллетени, 280 присяжных проголосовали за Сократ виновен, 220 присяжных к оправданию. Пенальти Этап испытания После осуждения Сократа относительно близкое голосование, суд вступил в свой штраф фаза. Каждая сторона, обвинители и ответчику была предоставлена ​​возможность предложить наказание.Выслушав аргументы, присяжные выберут, какой из двух предложенных наказания усыновить. Обвинители Сократа предложили наказание смертью. Предлагая смерть, обвинители вполне могли рассчитывать ответить предложение о ссылке — наказание, которое, вероятно, удовлетворили и их, и жюри. Вместо этого Сократ дерзко предлагает жюри чтобы он был вознагражден, а не наказан. Согласно Платону, Сократ просит присяжных бесплатно обедать в Пританей, общественная столовая в центре Афины. Сократ, должно быть, знал, что его предлагаемое «наказание» привело бы в ярость жюри. И. Ф. Стоун отмечал, что «Сократ действует больше похоже на пикадора, пытающегося рассердить быка, чем на Подсудимый пытается успокоить присяжных.» Почему, затем предложите наказание, которое гарантированно будет отклоненный? Единственный ответ, Стоун и другие вывод, заключается в том, что Сократ был готов умереть. В соответствии с требованием о том, что будет предложено настоящее наказание, Сократ неохотно предложил штраф в одну мину серебра — около пятая часть его скромного состояния, согласно Ксенофонт.Платон и другие сторонники Сократ увеличил предложение до тридцати мин, согласившись придумывать собственное серебро. Наиболее присяжные, вероятно, полагали, что даже более высокий штраф слишком легкое наказание для нераскаявшихся ответчик. При окончательном голосовании подавляющее большинство присяжные отдали предпочтение смертной казни, чем проголосовали за суд первой инстанции.Согласно Диогену Лаэртскому, 360 присяжных проголосовали за смерть, 140 штрафа. Согласно афинским законам, казнь совершалась выпиванием чашки отравленный болиголов. В Платоне Извинения , испытание в заключение Сократ предлагает несколько памятных слова, поскольку судебные чиновники закончили свои необходимые работай.Он говорит толпе, что его убеждение в результате его нежелания «обращаться к вам как ты бы хотел, чтобы я это сделал ». Он предсказывает что история увидит его убеждение как «постыдно для Афин», хотя он заявляет, что не будет зла ​​к присяжным, которые его осудят. Наконец, когда его сажают в тюрьму, Сократ произносит памятную строчку: «Час отъезда прибыл, и мы идем своими дорогами — я умру, а ты жить.Который к лучшей судьбе известен только Богу «. Вполне вероятно, что это последнее всплеск красноречия исходит от Платона, а не от Сократ. Нет никаких записей, предполагающих, что Афинская практика позволяла обвиняемым говорить после приговор. Сократ провел свои последние часы в камера в афинской тюрьме. Руины тюрьмы остаются сегодня.Болиголов который закончил его жизнь не так быстро или безболезненно, а, скорее, производя постепенное паралич центральной нервной системы. Большинство ученых видят убежденность и казнь Сократа как сознательный выбор, сделанный сам знаменитый философ. Если рассказы Платона и Ксенофонта разумно точный, Сократ не стремился убедить присяжных, а скорее читать лекции и провоцировать их. Суд над Сократом, самое интересное самоубийство в мире видел, произвел первого мученика бесплатно речь. Как заметил И. Ф. Стоун, точно так же, как Иисус нуждался в кресте, чтобы выполнить свою миссию, Сократ нуждался в болиголове, чтобы удовлетворить свою.

Почему Сократ ненавидел демократию — Школа жизни Статьи

Работа: Политика и правительство

---

]]>

Мы привыкли очень высоко относиться к демократии — и, в более широком смысле, к Древним Афинам, цивилизации, которая ее породила.Парфенон стал почти олицетворением демократических ценностей, поэтому многие лидеры демократий любят фотографироваться среди его руин.

Поэтому очень поразительно обнаружить, что одно из величайших достижений Древней Греции, философия, с большим подозрением относилось к другому своему достижению, демократии.

В диалогах Платона отец-основатель греческой философии — Сократ — изображается крайне пессимистично в отношении всего дела демократии.В шестой книге The Republic Платон описывает, как Сократ вступил в разговор с персонажем по имени Адеймантус и пытается заставить его увидеть недостатки демократии, сравнивая общество с кораблем. Если бы вы отправились в путешествие по морю, спрашивает Сократ, кто бы вы в идеале решали, кто будет руководить судном? Просто кто-нибудь или люди, обученные правилам и требованиям мореплавания? Последнее, конечно, говорит Адеймант, так почему же тогда, отвечает Сократ, мы продолжаем думать, что любой пожилой человек должен быть в состоянии судить, кто должен быть правителем страны?

Точка зрения Сократа состоит в том, что голосование на выборах — это навык, а не случайная интуиция.И, как любому навыку, этому нужно систематически обучать людей. Позволить гражданам голосовать без образования так же безответственно, как поручить им управлять триремой, плывущей на Самос во время шторма.

Сократ должен был на собственном опыте испытать катастрофический опыт глупости избирателей. В 399 г. до н.э. философ предстал перед судом по сфабрикованным обвинениям в развращении афинской молодежи. Жюри из 500 афинян было приглашено для рассмотрения дела и с небольшим перевесом решило, что философ виновен.Он был казнен от болиголова в процессе, который для мыслящих людей столь же трагичен, как осуждение Иисуса для христиан.

Что особенно важно, Сократ не был элитарным в обычном смысле слова. Он не верил, что немногие должны голосовать. Однако он настаивал на том, чтобы к голосованию допускались только те, кто думал о проблемах рационально и глубоко.

Мы забыли это различие между интеллектуальной демократией и демократией по праву рождения.Мы дали голос всем, не связывая его с голосом мудрости. И Сократ точно знал, к чему это приведет: к системе, которую греки боялись больше всего — к демагогии.

dēmos «люди» + agōgos «ведущие

»

Древние Афины пережили болезненный опыт демагогов, например, громадной фигуры Алкивиада, богатого, харизматичного, красноречивого богатого человека, который подорвал основные свободы и помог Афинам совершить катастрофические военные авантюры на Сицилии.Сократ знал, как легко люди, стремящиеся к избранию, могут использовать наше стремление к легким ответам. Он попросил нас представить предвыборную дискуссию между двумя кандидатами, один из которых был похож на врача, а другой — на владельца кондитерской. Владелец кондитерской сказал бы о своем сопернике:

Послушайте, этот человек сотворил на вас много зла. Он делает тебе больно, дает горькие зелья и говорит, чтобы ты не ел и не пил, что хочешь. Он никогда не будет подавать вам пиршества из множества разнообразных приятных вещей, как я.

Сократ просит нас принять во внимание реакцию аудитории:

Как вы думаете, сможет ли врач дать эффективный ответ? Правдивый ответ — «Я причиняю вам неприятности и иду против ваших желаний , чтобы помочь вам », вызвал бы бурю негодования среди избирателей, не так ли?

Мы совсем забыли об основных предостережениях Сократа против демократии. Мы предпочитаем думать о демократии как о недвусмысленном благе, а не как о процессе, который настолько эффективен, насколько эффективна окружающая его система образования.