Самопознание направлено на: Самопознание направлено на 1) выявление сущности своего «я» 3) анализ поведения других людей

Самопознание и его роль в развитии школьников

Самопознание – это процесс осознания и накопления человеком представлений об особен­ностях своей жизнедеятельности и личности. Самопознание включено в процесс познания чело­веком окружающего мира и является важным условием установления отношений с этим миром. Недаром уже в древности постулат «Познай самого себя» был высечен на каменной колонне хра­ма. Но не всегда такое, понятное на первый взгляд, изречение находит свое воплощение в повсед­невной жизни человека.

Д. Локк утверждает, что способность к осознанию себя производна от жизненного опыта: только достигнув зрелого возраста и накопив знания о внешнем мире, люди начинают размышлять «серьезно о том, что происходит внутри их; а некоторые вообще почти никогда не размышляют» [4, с. 283]. Действительно, и в философии, и в психологии стремление и способность к самопознанию традиционно связывают со взрослым человеком, во всяком случае, не ранее подросткового возрас­та. Но не всякий повзрослевший человек склонен вести с собой повседневный внутренний диалог, ориентированный на самопознание. Дети тем более могут не испытывать в этом никакой необхо­димости. Попытаемся сформулировать те основания, которые показывают необходимость самопо­знания подрастающему человеку.

Самопознание необходимо для самостоятельной организации своей деятельности. Когда человек сталкивается с трудностями в деятельности, это означает, что для осуществления необхо­димых действий ему не хватает либо хорошо освоенных умений и навыков, либо внимательности, терпения, настойчивости и т.д. Некоторые в такой ситуации отказываются от дальнейшей деятель­ности, например, решения трудной задачи, ждут помощи или подсказки. Другие начинают рассуж­дать: почему задача не получается, каких знаний, умений не хватает для ее решения; задумыва­ются, смогут ли сами найти способы и средства преодоления этой трудности (более внимательно прочитать условия, не спешить, быть более терпеливым и т.п.). Очевидно, что люди, которые хо­рошо знают свои возможности, привыкли ориентироваться на собственные силы и способности в трудных ситуациях, могут анализировать уже выполненные и предстоящие действия, будут гораз­до успешнее, эффективнее в любой сфере жизнедеятельности.

Самопознание выступает условием волевой саморегуляции поведения.

И.С. Кон отмечает, что саморегуляция поведения предполагает также наличие у индивида определенной информации о са­мом себе [3]. Воля у человека проявляется в способности осуществлять действие или сдерживать его, преодолевая внешние или внутренние препятствия. Внешние препятствия, как правило, оче­видны и понятны (например, с ситуацией, когда школьник выполняет на уроке задание, а сосед от­влекает его, легко справиться, обратившись к последнему с просьбой). Сложнее с внутренними пре­пятствиями. При выполнении учебных заданий препятствием могут выступать невнимательность, лень, более интересное занятие и т.д. Не каждый человек, особенно ребенок, осознает эти препят­ствия. Именно это делает невозможным проявление воли в подобных ситуациях. Любой волевой акт предполагает осознанный мотив, связанный с преодолением возникшего препятствия, а иногда и наличием серьезного внутреннего диалога, включающего в себя самоубеждение или самоприказ.

Самопознание необходимо для адекватного оценивания человеком своих достижений и лич­ностных качеств. Самооценка ребенка во всех доподростковых возрастах характеризуется домини­рованием общего положительного отношения к себе, которое не позволяет относиться к себе адек­ватно. В некоторых случаях из-за такой «безусловной любви» к себе ребенок не воспринимает ин­формацию о его неуспехах. Про такого ребенка можно сказать, что у него неадекватно завышен­ная самооценка. Эта особенность негативно сказывается и на учебной деятельности, и на взаимо­отношениях ребенка с одноклассниками. Школьники с завышенной самооценкой склонны объяс­нять свое неудачи внешними обстоятельствами, к себе относятся некритично, зато склонны крити­ковать за ошибки своих товарищей.

Преодоление неадекватности самооценивания школьников возможно только путем развития когнитивного компонента их самооценки – самопознания. По мнению А.В. Захаровой, уже в млад­шем школьном возрасте создаются «благоприятные условия для когнитивного компонента само­оценки, для интеллектуализации отношения ребенка к себе, преодоления прямого воздействия на его самооценку со стороны взрослых» [1, с. 13].

Накопление объективных знаний о себе, особенностях своей деятельности и личности позво­ляет не только увидеть и принять свои ошибки, но и осознать свои сильные стороны, понять свои возможности и обдумать способы исправления ошибок и достижения успеха.

Самопознание необходимо для построения взаимоотношений с другими людьми. С первых дней жизни человек вступает во взаимоотношения с другими людьми. Сначала с самыми близки­ми, которые принимают его таким, какой он есть. Позже для гармоничных отношений от человека требуется соблюдение определенных правил и законов: нравственных, этических и т.д. Насколько успешно это удается делать, человек узнает от партнеров по общению или путем самонаблюдения. Когда возникает необходимость исправить что-либо в своем поведении или отношении к окружа­ющим, человек может приписать неуспех в общении партнеру, его неправильному поведению или негативным качествам личности. Привычка к самонаблюдению и самоанализу своего отношения к окружающим людям помогает корректировать собственное поведение и, таким образом, управ­лять коммуникативной ситуацией.

Самопознание является важным условием для развития личности. И. Кант писал: «То об­стоятельство, что человек может обладать представлением о своем Я, бесконечно возвышает его над всеми другими существами, живущими на земле. Благодаря этому он личность…» [2, с. 357].

Развитие личности человека в разных сферах может протекать как созревание в соответствии с природными предпосылками, может осуществляться под воздействием окружающей среды и лю­дей. Но истинным развитием личности является то, что определяется собственными установками и целями человека. Безусловно, важно, чтобы эти цели не противоречили человеческим законам и соотносились с нравственными и духовными ценностями общества. Постановка человеком целей собственного развития и понимание путей их реализации в конкретных социально-исторических условиях возможны только при высоком уровне самопознания.

Например, школьник, у которого возникают трудности в обучении из-за слабого развития про­цессов памяти, может довериться учителю и родителям и выполнять все их советы по правильно­му запоминанию учебного материала. Таким образом, его память будет развиваться под внешним воздействием. Если ребенок сам осознает то, что у него плохая память, сам желает освоить прие­мы эффективного запоминания и применять их, то он может управлять своими познавательными процессами и развитием в интеллектуальной сфере.

Самопознание необходимо в профессиональном и личностном самоопределении человека.

На этапе вхождения во взрослую жизнь человек осознанно или неосознанно осуществляет выбор про­фессионального пути, который определит и его дальнейшее личностное развитие. Если это проис­ходит неосознанно, риск сделать неправильный выбор высок. Но даже если подросток задумывает­ся о том, какую профессию выбрать и куда пойти учиться, не всегда он может найти основания для такого сложного решения. Ответить себе на вопросы «кем быть?» и «каким быть?» может человек с развитым самопознанием, способный соотнести свои потребности и особенности своей лично­сти с требованиями желаемой профессии, способный обдуманно строить жизненные планы и ста­вить обоснованные, реалистичные цели, видеть пути и способы их достижения.

Таким образом, самопознание позволяет человеку отвечать на важные жизненные вопро­сы «кто я?», «какой я?», «чего я хочу и о чем мечтаю?», «как я отношусь к своей деятельности и окружающим меня людям?», «что я могу?», «кем и каким хочу стать?» и т.д. Познавая себя, мож­но управлять своей жизнедеятельностью. В этом и заключается готовность человека к самостоя­тельной организации своей жизни.

Наши исследования [5; 6] показывают, что уже в младшем школьном возрасте дети начинают задумываться над этими вопросами. Сначала это происходит на самом простом уровне. Рассуждая о себе, они перечисляют принадлежащие им предметы, членов своей семьи, друзей, домашних жи­вотных, анкетные и биографические данные, описывают ту или иную практическую деятельность и т.п., иногда осознают свое отношение к материальным и социальным объектам (люблю, нравит­ся), желание иметь что-либо из предметов, называют увлечения, пристрастия и т.п.

Постепенно самопознание распространяется на внутреннее содержание: мотивы учения и достижения успеха в различных видах деятельности, желание получить в будущем привлекатель­ную профессию, стремление стать лучше, приобрести в будущем положительные качества лично­сти. В этих рассуждениях проявляется способность учащихся осторожно, не категорично, а ино­гда и критично осознавать особенности своей личности, различные стороны своей жизнедеятель­ности, стремления, потребности и мотивы. Например, у младших школьников: «Я красивая, яркая, трудолюбивая, милая, добрая», «Поведение у меня не очень хорошее». Подростки и старшеклас­сники пишут: «Я человек, который довольно уверен в себе», «У меня есть своя точка зрения и свои мысли», «Единственная моя цель в жизни – добиться успеха в определенных сферах деятельно­сти», «Мои жизненные ценности складываются под воздействием многих факторов», «В моем ха­рактере доминируют лидерские качества».

Суждения о себе, которые можно квалифицировать как имеющие высокий уровень, соотно­сятся с такими характеристиками, как перспективность, рефлексивность и критичность. Перспек­тивные суждения отражают содержание Я-идеального и указывают на привлекательную профес­сию и обобщенное видение себя в близком или далеком будущем, на желаемые качества и особен­ности личности, мотивы учения и достижения успеха в различных видах деятельности. Это содер­жание может относиться к «идеалу» – человеку, обладающему набором качеств совершенного че­ловека, например: «хочу стать хорошим, ученым человеком», «хочу стать доброй, красивой», «Я хотел бы стать умным и добрым». Такое осознание желаемых положительных качеств обеспечива­ется сформированностью ценностных ориентаций, нравственного сознания и общим уровнем вос­питанности учащихся. Часто Я-идеальное школьников проявляется через описания себя взросло­го, являющегося носителем какой-либо профессии и связанных с ней качеств личности, например: «Я хочу очень стать милиционером, они сильные и смелые», «Я хочу, когда вырасту, быть воспи­тательницей», «Я хочу быть библиотекарем, как мама», «Я хочу в будущем стать археологом. Мне нравится эта работа». Это содержание Я-идеального возникает в процессе общения детей со взрос­лыми, в первую очередь близкими и родными. Еще один вариант содержания Я-идеального свя­зан с отражением желаемых, возможных или потенциальных качеств и свойств собственной лич­ности, которые пока не проявляются в деятельности и поведении или же проявляются, но в недо­статочной степени, например: «Я хочу стать повнимательнее», «хочу стать хорошим учеником», «Мне нужно, чтобы память была получше». Осознание своего желания измениться в лучшую сто­рону появляется под влиянием внешних оценок (например, учителя, родителей) или в результате сравнения с качествами и особенностями сверстников в ежедневном общении и совместной дея­тельности. Наличие перспективных суждений в самоописаниях школьников указывает на уровень перспективности их самопознания.

Рефлексивные суждения школьников о себе выглядят как рассуждения о различных сторонах и особенностях своей личности. Они могут относиться к Я-реальному. Например, «Я по характеру тоже нормальная», «Я не знаю, какой я на самом деле, веселый хороший или плохой». Такие суж­дения отражают особенности личности, осознание которых произошло в результате самоанализа ряда своих действий, поступков, отношений с людьми, переживаний. Рефлексивность может про­являться и при отражении Я-идеального, например: «Я сначала решила стать врачом, потом инже­нером, а сейчас хочу стать учителем танцев, я думаю, что это моя последняя профессия». Рассуж­дения по поводу своего будущего связаны с процессом личностного самоопределения, планиро­вания и проектирования своего жизненного пути и саморазвития. Типичными такие суждения яв­ляются для старшеклассников. У младших школьников осознание возможности сохранить значи­мые черты личности в будущем, изменить нежелательные и приобрести желаемые личностные ка­чества выражены слабо. Наличие рефлексивных суждений в самоописаниях школьников указыва­ет на уровень рефлексивности их самопознания.

Не менее важной характеристикой самопознания является способность к критическому осмыс­лению своих особенностей и возможностей. Критические суждения, относящиеся к Я-реальному детей, представляют собой негативные характеристики личности, которые осознаются как затруд­няющие жизнедеятельность, общение с людьми, приносящие душевный дискомфорт (стыд, угры­зения совести и т.п.), например: «Учусь я неважно», «Я не очень умная и не глупая», «Я чуть-чуть ленива, убираюсь только по настроению». Критично могут воспринимать школьники (в основном подростки) и себя в будущем (Я-идеальное). Это проявляется в негативных характеристиках, кото­рые осознаются как мешающие развитию личности, например: «Не знаю, смогу ли я когда-нибудь избавиться от лени», «Наверно, моя лень мне будет очень мешать», «Мне нужно быть более терпе­ливой, чтобы стать учительницей». Наличие критических суждений в самоописаниях школьников указывает на уровень критичности их самопознания.

Уровни перспективности, рефлексивности и критичности самопознания у каждого конкрет­ного ученика могут быть разные. Школьники с высоким уровнем самопознания видят в себе не только положительные качества личности, но и негативные черты. Они осознают возможность из­менить их в будущем, опираясь на внутренние ресурсы, например: «Я думаю, что я сильный чело­век, так как всегда пытаюсь достичь всего сама. Я очень гордая, поэтому иногда в конфликте мне бывает сложно первой пойти на контакт. Какой я хочу стать? Наверное, остаться такой же. Лишь бы не стать эгоисткой. В общем, если меняться, то в лучшую сторону» (Маша Е., 9-й класс).

В процессе развития детей в их образе Я рефлексивные, критические и перспективные само­характеристики могут проявляться по-разному. В самоописаниях младших школьников часто можно увидеть преобладание перспективных характеристик при почти полном отсутствии рефлексивных и критических. Дети рассказывают, какими они хотели бы стать в будущем, часто называют несколь­ко профессий, а желаемые качества указывают довольно противоречивые: «хочу стать послушным и самостоятельным». Их стремление к саморазвитию и самосовершенствованию, не подкрепленное самоанализом и критическим восприятием своих возможностей, превращается в мечту, фантазию.

У подростков и старшеклассников часто проявляется склонность к самокопанию. Они с удо­вольствием рассуждают о своей жизни, делах, отношениях с окружающими. Их все устраивает в этой жизни, они довольны собой. Иногда они уходят в «философствование», высказывают свои точки зрения, формулируют советы правильной жизни и отношений с людьми. Это происходит из­за того, что их самопознание, становясь все более рефлексивным, не направлено на критическое осмысление знаний о себе и перспективу жизненного пути.

Некоторые подростки при низкой перспективности и рефлексивности самопознания прояв­ляют высокую критичность к своим возможностям. Их формулировки могут быть очень резкие, с пространными объяснениями: «У меня бывает плохое настроение и иногда психоз. Тогда я могу сделать такое, что потом буду отвечать за это всю жизнь» (Даша С., 5-й класс). При этом дети не задумываются о причинах своих неудач и негативных переживаний и практически никогда не стре­мятся что-то поправить.

Среди школьников (в основном это подростки) встречаются довольно критичные к себе. Их беспокоит будущее, но разбираться в своих способностях и возможностях, рефлексивно рассуждать о особенностях своей личности они не стремятся. Для них характерно ярко выраженное желание избавиться от отрицательных черт и особенностей личности, которые в себе отмечают. Они вы­сказывают критичность даже по отношению к себе в будущем, говорят, что им будет трудно изба­виться от недостатков: «Моя дурная привычка – это в каком-то роде зависимость, как от курения» (Катя М., 11-й класс), а некоторые в это совсем не верят: «Я хочу стать неагрессивной, хорошей, умной, но у меня ничего не получается». Можно предположить, что такое неверие в себя при силь­ном желании измениться обусловлено слабым анализом и рефлексией собственных возможностей.

Самопознание школьников протекает по-разному в разных сферах личности. При сравне­нии уровней рефлексивности и критичности их суждений о себе в нравственной, коммуникатив­ной, интеллектуальной и волевой сферах мы обнаружили, что чаще всего дети стремятся рассуж­дать о своих волевых качествах личности. Это связано с большей осознанностью волевых актов. Реже школьники проявляют рефлексивность самопознания, осторожность в признании у себя тех или иных нравственных качеств. Они достаточно категорично определяют их наличие или отсутст­вие у себя в настоящем, а также возможность их приобретения в будущем.

Критически воспринимают школьники свои черты личности в волевой и интеллектуальной сферах. Причем у некоторых учащихся выражено сомнение в возможности приобрести эти качест­ва в будущем. Такая неудовлетворенность собой в этих сферах может побуждать детей к управ­лению, коррекции и саморазвитию. Уже младшие школьники говорят о желании в будущем стать умнее, внимательнее, терпеливее и т.п. Подростки и старшеклассники хотят научиться сдерживать эмоции, не быть вспыльчивыми, настойчиво добиваться своей цели и т.п.

Реже дети свои отрицательные черты осознают в нравственной и коммуникативной сферах. Младшие школьники практически никогда не выбирают такие самохарактеристики, как «злой» или «плохой друг». В самоописаниях подростков и даже старшеклассников критические суждения по поводу своих нравственных качеств или поступков можно встретить также крайне редко. Это может быть связано с социальной желательностью самоописаний. Школьники хотят выглядеть в глазах других умеющими общаться и нравственно вести себя. Это, безусловно, влияет на восприятие себя. И в своих глазах они тоже хотят выглядеть более нравственными и умеющими общаться с другими.

Таким образом, особенности самопознания школьников играют важную роль в развитии их личности. То, насколько хорошо ребенок знает свои способности и возможности, умеет анализи­ровать разные стороны своей жизнедеятельности и личности, видит недостатки и возможные пути своего развития, определяет его повседневную жизнь, деятельность и общение с окружающими, постановку новых жизненных целей и стремление к их реализации.

Тест по обществознанию на тему: «Личность» | Тест по обществознанию (10 класс) на тему:

Тест

1.В процессе жизни человек формируется как

1)биологическая особь        

2)индивид

3)личность

4)особый генотип

2.Социализация–  это

1)общение с окружающими

2)изменение социального статуса

3)усвоение социального опыта, накопленного человечеством

4)переход из одной социальной группы в другую

3.Как называется процесс ,в котором  человек постигает сущность своего »я» ?

1)самообразование

2)самопознание

3)самовыражение

4)самолюбие

4.Самопознание направлено на

1)выявление сущности своего «я»

2)отражение объективной действительности

3)формирование знаний об окружающем  мире

4)анализ поведения других людей

5.Результатом самопознания, в частности, является

1)накопление знаний о человеке и природе

2)познание ценностей общества

3)изучение социальных норм

4)представление о своих способностях

6.Процесс самопознания характеризуется накоплением знаний об особенностях

1)собственной внешности

2)различных типов темперамента

3)моральных и правовых норм

4)взаимодействия человека и природы

7.Верны ли следующие суждения о самопознании ?

А. Изучение себя может осуществляться в процессе общения, игры, труда.

Б. Самопознание в отдельных ситуациях требует специальных усилий и знаний.

1)верно только А

2)верно только Б

3)верны оба суждения

4)оба суждения неверны

8.Верны ли следующие суждения ?

А. Для постижения своего «я» обязательно следует проводить психологические эксперименты.

Б. Чтобы познать себя, необходимо наблюдать за собой и анализировать свои состояния.

1)верно только А

2)верно только Б

3)верны оба суждения

4) оба суждения неверны

9.Верны ли следующие суждения о самопознании ?

А. Человек может определить , каков он , сравнивая себя с другими людьми.

Б. Человек может определить , каков он, прислушиваясь к мнению других людей о себе.

1)верно только А

2)верно только Б

3)верны оба суждения

4)оба суждения неверны

10. Свойства и роли человека  , которые он приобретает только во взаимодействии с  другими людьми ,характеризует его как

1)индивида         3)личность

2)индивидуальность         4)организм

Самопознание что это — Как познать себя психология

Спросите себя «Кто я?». Возможно, ответы будут разными: мама, сын, дедушка, кто-то скажет свое имя или должность. Скорее всего, будут названы социальные группы, к которым принадлежит человек. Но, на самом деле, это же не вы. Кто-то сказал, что ты красивый, и человек начинает верить в это. Но никто не способен проникнуть в центр существа другого. Самопознание – это осмысление самого себя. Личность отбрасывает идеи других и начинается заниматься поиском истинного «Я». То есть, в это время человек выступает в двух ролях – познающего и познаваемого.

Когда рождается потребность в самопознании?

Человек начинает узнавать и осознавать себя уже с детства. Знакомится своим телом, управляет им. Изначально познание направлено на внешний мир. Активная фаза данного процесса случается в 12-15 лет и в 20-30 лет. Если подростки пытаются познать себя через облик, физические данные, образ, то в 20-30 лет внимание переключается к внутренней сущности, поиску места, смысла в жизни, самореализации.

На человека накладывают свои отпечатки общество, оценки других людей, водоворот событий, суета. Вроде все есть: и признание, и семья, и работа, но внешняя составляющая бытия больше не волнует, хочется разобраться в себе. Потребность в самопознании особенно велика в годы подросткового кризиса, юности. Молодым людям иногда кажется, что их никто не понимает, что они лучше и круче всех.

Каждый человек – это уникальный мир, в котором есть множество загадок. Процесс поиска себя начинается тогда, когда обнаруживаются различия с другими.

Путь самопознания

Человек чувствует, что ему чего-то не хватает, хочет познать себя. Но не знает с чего же стоит начать. Запустить механизм самопознания трудно, ведь это сложная работа, требует немало смелости. Человек боится идти в одиночество, так как присутствует страх потерять “себя”. Но его, на самом деле, пока что и нет. Идеи придуманы другими людьми и навешаны в процессе жизни. Нужно прежде всего отбросить их. Они не имеют значения. Стоит отметить, что самопознание и самосовершенствование не могу существовать друг без друга. Человек пытается быть лучшей версией себя, хочет приблизиться к идеалу. Саморазвитие – это желание достичь Абсолюта. В этом перекликается с самопознанием. Человек постоянно открывает что-то новое в себе. Иногда этот процесс занимает всю жизнь.

Механизм самопознания начинается с тела. Человек задается вопросом: “Я – это мое тело? Я – это боль, которая в нем возникает?”. Но вскоре понимает, что он – не его ощущения, потому что они приходят и уходят, иногда их вообще нет. Но сам человек же существует и без ощущений в теле. Путь самопознания начинает исследовать эмоции. Может быть, истинное Я кроется в эмоциях? Страх? Боязнь? Как и в первом случае, человек вскоре понимает, что успокоившись – его чувства исчезают, но он сам остается.

Дальнейший этап – это познание с точки зрения личности. За всю жизнь человек накапливает опыт, приобретает привычки, предпочтения, вкусы, определяет свои качества. Личность дает оценки всему, что происходит. Принимает что-то или не одобряет. Идентифицирует себя: у него есть имя, возраст, положение в обществе. Но привычки могут поменяться, вкусы измениться. Например, человек всю жизнь не любил мясо, а попробовал и уже не может отказаться. Значит, его вкусы не определяли истинное «Я»!

Познающее в вас – оно главное, а все ваши эмоции, наслоения они адаптируют психику к жизни в обществе, но сужают восприятие и заковывают в броню. Вы чувствуете себя хорошо лишь тогда, когда рядом есть любимый человек, еда и т.д. Нужно освободиться от этого. Это значит – понять, где ты, а где есть не ты.

Только умом познать себя нельзя, это тупиковый путь. Он любит стабильность, держится за старое. Ум – тоже не показатель истинной сущности человека. Страхи человек приобретает благодаря способности мыслить. Ум же бережет нас от всего, что может вывести из баланса.

То есть, выделить только один аспект и рассматривать человека с этой точки нельзя. Когда человек прекращает давать оценки, то наслоения не добавляются. Появляется возможность разобраться со старыми лоскутками. Самопознание даже выводит за пределы собственного Я.

Виды самопознания. Способы, этапы и методы самопознания

Познание свойств собственной личности происходит во время общения и в процессе деятельности. Не менее важна и самооценка, которая связана с уровнем удовлетворенностью собой.

Среди методов самопознания можно назвать ведение дневников (самоисповедь), изучение основ психологии. Это позволяет человеку оценить личные качества, получить опыт, понять свое предназначение и достичь счастья в повседневной жизни.

Самопознание может осуществляться в процессе работы, общения, игры, анализа и наблюдения своей деятельностью. Кроме того, можно выделить основные три вида самопознания:

-аналитический – связан с анализом по отношению к предметам и характеристикам,относится к функциям ума;

– творческий – выражение чувств;

– духовный – обозначает, что самопознание – это путь к просветлению.

Как можно познать себя аналитическим путем?

В этом случае человек сам анализирует то, что происходит вообще. Для этого можно использовать личные дневники, излагать мысли, чтобы понять себя, рассказать страхи и переживания. Нередко используются и психологические тесты, чтобы глубже заглянуть в свою психику.

Не стоит забывать, что слишком часто давать оценки и выступать в роли судьи неправильно, все должно быть в меру. Самоанализ может смениться самокритикой, что ухудшит вашу самооценку и познать себя будет намного труднее. Иногда стоит просто рефлексировать о том, что происходит.

Творческое познание себя возможно?

Это происходит в разных формах. Человек смотрит театральные постановки, фильмы, сериалы – видит разные ситуации, сталкивается с непохожими характерами и судьбами. В то же время проживает их и может посмотреть на себя со стороны.

То же самое происходит и на сцене. Актер начинает жить в мире своего персонажа. Через игру могут решаться психологические вопросы: так как человек на сцене забывает себя, выполняет другую роль. В реальном мире он может всеми силами пытаться избежать некоторых обстоятельств, но его герой сталкивается с ними и решает. Это откладывается в психике. Проблема решается через игру. Человек становится другим, прорабатывает свои комплексы, что происходит неосознанно. К этой же категории относят йогу, занятия со спортом, рисование. Они позволяют посмотреть внутрь себя со стороны, приблизиться к себе.

Духовное познание

Самый сложный вид самопознания. Отличается от других, тем, что познать себя только с помощью одной техники невозможно. Будь то ум, чувства, личностные свойства, только вкупе. Познание себя позволяет ощутить гармонию, то есть принять все положительные и отрицательные стороны жизни, это часть нашего пути становления, как личности. Стоит сделать разные практики, медитации, слушать свое тело, заняться йогой. Ведь тогда можно вникнуть в сознание и понять то, что происходит.

Ценности в самопознании через практику йоги

Йога – это одно из шести направлений философии Индии, относящаяся к ведической культуре. Практика помогает расширить сознание, обуздать ум, прийти к духовному состоянию. Достичь высшей степени йоги – значит стать просветленным. Направлений в йоге много, но итог один – человек приходит к внутреннему состоянию покоя и любви.

Внутренний мир и самопознание

Внутренний мир человека проявляется в поступках, при общении, в действиях. Мы выделили три уровня познания внутреннего мира: на нижнем – человек осознает себя, благодаря наблюдениям, здесь расположены переживания, мысли, мечты, желания, цели человека. На втором ярусе – неосознанные действия: привычки, стереотипы, оговорки. Но человек может изменить их. На третьем же уровне все происходит бессознательно. Здесь накоплены наши страхи, влечения, дежавю.

Чтобы познать внутренний мир человека в психологии есть схема «Окно Джохари». Т.е. человек становится носителем 4 пространств. Арена – то есть то, что знают люди и мы сами (увлечения, социальные роли). Видимость – знаю лишь я (мечты, мысли, секреты, тайны, страх). «Слепое пятно» – это знают обо мне другие, но не я – (например, привычка зависать в телефоне при разговоре – мы не замечаем, другие это видят). Неизвестное – не знаю ни я, ни другие (скрытые возможности, проявляются в стрессовых ситуациях).

Цель – уменьшить пятно и восполнить неизвестное. Где бы человек ни был, всюду за ним следует его внутренний мир, убежать от себя невозможно. Многие лишь борются за выживание, забывая главное: человек пришел реализовать свою душу. Уединения с собой, на природе, дыхательные практики, общение с людьми, благодарность помогаю в этом. И литература, и психологические науки, философия, искусство – все служит самопознанию своего Внутреннего мира.

Результат самопознания.

А к чему же придет человек, который занимается самопознанием? Это процесс не может быть завершиться полностью. В итоге наступает самопринятие, самоуважение. Человек не ставит целью стать другим. Принимает все в себе: плохое, хорошее. Понимает окружающих, не отделяет себя от мира. Человек осознает смысл жизни, ощущает ее полноту, получает радость от происходящего.

Зачем познать себя?

Непростая работа направлена на изучение особенностей своей личности. Неудовлетворенность собой и своей жизнью – является звоночком того, что пора открыть собственное Я. Не только в космосе, но и в человеке скрыто много тайн, а разгадывать их и узнавать себя – значит, обрести новые возможности.

Как познать себя?

Ранее мы писали, что нужно наблюдать за собой. Дать честную оценку происходящему. Человек хочет казаться лучше, чем есть на самом деле. Люди узнают о себе новое посредством саморазвития, совершенствования, стремления к целям. Ваши мечты, ценности, образ жизни – покажут какая вы личность в этот момент. Что вы хотите, а от чего бежите, поможет определить предназначение в этом мире. Также стоит обратить свой взор на науки о человеке, особенно на психологию. Она объяснит, откуда возникают страхи, фобии, как с ними бороться. То есть, без специальных знаний не обойтись. Йога, путешествия и медитации – лучшие помощники познающего.

Самопознание и самооценка

Самосознание включает важнейший аспект – самооценку. Это эмоционально-ценностное отношение к себе. Сравнивание себя с другими продолжается всю жизнь. Но это неверно. Человек должен сравнивать лишь себя – что изменилось, какие поступки совершил, как поменялся. Самокритика должна вестись именно на этом уровне. Самооценка значит, что человек оценивает свои способности, умения, жизненные цели и возможность их достичь, свое место среди других людей.

Книги для самопознания

Любая книга заставляет думать о себе и собственном Я. Русские классики также пытались проникнуть в тайну человеческой психики. Но представим книги, которые нужно прочитать, чтобы лучше разобраться в себе и раскрыть душу.

Дэн Миллмэн – «Путь мирного воина» – книга о приобретение высшего смысла жизни, путешествие к безграничному счастью, узнавание новых граней человеческой души.

Эмми ван Дорцен – «Психотерапия и поиски счастья» – о безоговорочной вере к себе, о необходимости уважения своих потребностей.

Станислав Гроф, «Духовный кризис. Как преобразование личности становится кризисом» – помощь тем, кто столкнулся с духовным кризисом при узнавании себя.

Вадим Зеланд «Трансерфинг реальности» – книга о том, как управлять своей реальностью, жить, слушая свое сердце. Отказаться от навязанных целей.

· Робин Шарма «Монах, который продал свой Феррари»,

• Дэвид Дж. Шварц «Искусство мыслить масштабно»,
• Ошо «Любовь. Свобода. Одиночество»,
• Майкл Ньютон «Путешествие души»,
• Крайон «Не думай как человек»,
• Садхгуру «Внутренняя инженерия. Путь к радости. Практическое руководство от йога»

Значение, Определение, Предложения . Что такое самопознание

Я думаю, Дакота, ты поймешь мужчин, когда углубишься в самопознание.

Она видела в искусстве ключ к раскрытию многообразия города через коллективное взаимодействие, взаимное самопознание, отдых и воображение.

Недавно слонам было предложено пройти тесты на зеркальное самопознание, и такие тесты были связаны со способностью к эмпатии.

В индуизме самопознание — это знание и понимание Атмана, того, чем он является, и того, чем он не является.

В игре используется повествовательная история, ориентированная на самопознание и фундаментальную природу реальности.

Это может обеспечить освобождение и удовольствие, а также самопознание, что полезно для приятного секса с партнером.

Экзистенциальный гуманизм-это гуманизм, который утверждает, что человеческий субъект борется за самопознание и самоответственность.

Далее, они оба рассматривают самопознание как средство освобождения, свободы и блаженства.

Различные пути, говорит Кришна, направлены на самопознание, и если их правильно проводить, то они ведут к самопознанию.

В 1914 году он начал стилистическое самопознание и получил несколько наград, в первую очередь за новые разработки в области медальной работы.

Самопознание, научное изучение самого себя.

Самопознание считалось необходимым условием успеха и неотъемлемым благом.

Богиня просто исчезла, дав ему тишину, и самоанализ в этой тишине, утверждает Рибху, открыл ему самопознание.

Было обнаружено, что позитивное и негативное самопознание опосредует влияние реляционной виктимизации на симптомы депрессии.

Следующие три года группа прошла через самопознание, написав свою собственную музыку.

Самость имеет много граней, которые помогают составлять ее неотъемлемые части, такие как самосознание, самоуважение, самопознание и самовосприятие.

Самопознание иногда называют Я-концепцией.

Самопознание-это желание большинства людей.

Мы ищем самопознание благодаря мотиву оценки, мотиву самосовершенствования и мотиву последовательности.

Другие результаты

На протяжении всего фильма музыкант вынужден сталкиваться со своими темными побуждениями и иметь дело с самопознанием, искушением, изоляцией и возрождением.

Знание Атмана, также называемое самопознанием, является одной из определяющих тем всех основных ортодоксальных школ индуизма, но они расходятся в том, как это сделать.

У них есть внутренняя жажда, утверждает Упанишада, и мир всегда интересен тем, кто обладает самопознанием.

Тот, кто обладает самопознанием, уравновешен, говорится в стихе 1.54.

Самосознание человека, его самоуважение и самообман-все это относится к той части его личности, которая связана с самопознанием.

Джемма мечтает о самопознании, Фелисити-о власти, Пиппа-о настоящей любви, а Энн-о красоте.

Хрустальный образ восходит к Священному эдикту о самопознании, а линии полубог/Когер напрямую связаны с переводом Паундом женщин Трахиса.

Нарада признается Санаткумаре, что ничто из этого не привело его к самопознанию, и он хочет знать о себе и самопознании.

Его поза очень естественна и говорит о самопознании.

Аполлон воплощает божественное в самопознании, мере и разумном порядке.

На самом деле, врожденная тяга людей к самопознанию — просто поразительна.

Самопознание | Форсаж — школа уверенного поведения. Лагерь и курсы.

Самопознание.

Идет набор группы.

 

Возраст участников: 13-17 лет

Даты проведения курса: 17, 24, 31 марта и 7, 14 апреля (воскресенья)

Время проведения: с 16 до 20 часов (по 5 академических часов)

Место проведения: Ординарная, 8

Премьера в программе тренингов Форсажа! Такого еще не было! Ни у нас — ни у кого. Курс занятий по теме «Самосознание» для ребят 14-19 лет, выстроенный в игровой форме. Ведущий — опытный психолог и игротехник, Данила Плотников.

Вся наша жизнь — игра. В игре ребенок познаёт жизнь, перенимает модели поведения взрослых, исполненный любопытством и азартом исследует мир. И в любом возрасте игра остаётся наиболее эффективным способом обучения. Кроме того, на игровом поле мы ведём себя так же, как в жизни. И опытный ведущий способен заметить это, показать и предложить новые способы поведения, которые можно испробовать здесь и сейчас.

 

Программа состоит из 5 встреч.

 

1. Знакомство. Учимся самопредъявлению, пониманию своих желаний. Говорим о себе и об играх.

 

2. Игра «Путь к мечте». Зарекомендованная по всему миру игра-тренинг. Сотни ведущих коучей проводят её в компаниях для топ-менеджеров. Игра направлена на осознание своих ресурсов и жизненных стратегий. Развивает финансовую грамотность, постановку целей и задач. Специально для нашего курса мы адаптируем игру под подростков.

 

3. Игра «9 сфер». Авторская игра-тренинг Данилы Плотникова. Направлена на осознания различных сфер в своей жизни, их взаимовлияния, преодолению сложностей в сочетании различных сфер, постановке задач, профориентации.

 

4. Психологическая D&D. Классический игровой движок — кубик+фантазия. Вот только персонажем этой игры будете вы сами. А сюжет — ваша жизнь. Сможете ли вы быстро адаптироваться к меняющимся условиям? Ведь главное в этой игре не только, что вы можете и умеете, но и как повезёт — как выпадет кубик.

 

5. Подведение итогов. Собираем всё, что узнали о себе в прошедших играх. Осознаём сильные и слабые стороны. Ставим задачи на ближайшее будущее.

 

Ведущий программы: Данила Плотников

Царь в голове — Статьи

Виды самопознания. Обзорная статья.

Задумывались ли вы, что самопознание бывает разным…

Представляем вашему вниманию обзорную статью о видах самопознания.

Социальное самопознание. Это самопознание направлено на изучение собственного поведения в социуме. Характеризуется разностью поведения в различных ситуациях: дома, в семье, на работе, в супермаркете, за рулем автомобиля, на улице и т.д. Особенностью этого вида самопознания является обучаемость.

Биологическое самопознание. Это самопознание на биологическом уровне. Анализ и исследование своих физических, эмоциональных и психических возможностей. Особенностью этого вида самопознания является наследственность и генетическая предрасположенность.

Самоличностное самопознание. Самопознание самого себя, своей личности основано на приоритетах, жизненном опыте и знаниях. Это так же способность находить общий язык с окружающими, вести себя в обществе, ценить и соблюдать общечеловеческие ценности.

Сознательное самопознание. Сознательное исследование собственных реакций в условиях социума и экстремальных ситуациях. Так же этот вид самопознания характеризуется изучением своего тела и психики, для дальнейшего, углубленного саморазвития.

Бессознательное самопознание. Процесс бессознательного самопознания, происходит у нас с самого рождения, когда мы не способны осознанно воспринимать происходящие вокруг нас события. Это выработка условных рефлексов, это навыки, помогающие нам в повседневной жизни. Например, один раз обжегшись кофе – мы понимаем, что он может быть горячим или изучение иностранного языка – когда вдруг начинаем слышать собственный голос, говорящий на чужом языке.

Духовное самопознание. Это целый путь становления личности, парой мистический, окутанный туманом приданий, мифов и верований. Это то, что называется познанием души, бога, вселенной… На этом пути самопознания мы учимся отличать добро от зла, верх от низа, тепло души от холода призрения.

Современный мир дает нам много возможностей для самопознания и наиболее передовой из них является метод видеокомпьютерной психодиагностики ВКПА.

С помощью ВКПА каждый из нас может определить уровень своего развития на настоящий момент и развития не только интеллектуального, но и духовного. Определить уровень своей святости, приближенности к богу, космосу, собственному Я. Узнать свой психотип, раскрыть индивидуальные пути, ведущие к гармонии. Начать свой путь самопознания.

Особенности методики преподавания дисциплины «Самопознание» в школе

09 июня 2019    Автор / А. Карабутова, в.н.с. ИГРЧ ННПООЦ «Бөбек», г. Алматы

Вопросы духовно-нравственного образования человека волновали общество всегда и во все времена. Особенно сейчас, когда все чаще можно встретить жестокость и насилие, проблема духовного развития становится все более важной. Часть школьников поражена социальным инфантилизмом, скептицизмом, нежеланием активно участвовать в общественных делах, откровенными иждивенческими настроениями.

В Послании Президента Республики Казахстан 2012 года в числе приоритетных задач определен вопрос качественного роста человеческого капитала в стране. «Патриотизм, нормы морали и нравственности, межнациональное согласие и толерантность, физическое и духовное развитие, законопослушание. Эти ценности должны прививаться во всех учебных заведениях, независимо от формы собственности» — призывает Н.А. Назарбаев нас, казахстанцев. И кто как не учитель, имеющий возможность влияния на воспитание ребенка, должен уделить этой проблеме важнейшую роль в своей деятельности? Именно поэтому учитель, решая задачи воспитания в процессе учебной деятельности, должен опираться на духовное и разумное в человеке, помочь каждому воспитаннику определить ценностные основы собственной жизнедеятельности.

Основной предпосылкой для духовно-нравственного образования учащихся является предмет «Самопознание», который обусловлен единством цели, принципов, задач, содержания и условий преподавания. Такое единство обуславливает процесс трансформации не только ученика, но и учителя.

Эффективность предмета «Самопознание» напрямую зависит от соблюдения одного из важнейших условий – создание комфортного морально-психологического климата в классе. Так, если в душе учителя царят мир и покой, то и ученики на уроке будут дисциплинированы и сконцентрированы.

Если учитель встречает ребят доброжелательной улыбкой, то и ученики будут позитивно настроены. Ш.А. Амонашвили в труде «Улыбка моя, где ты?» пишет о роли улыбки учителя в педагогическом процессе: «Педагог, лишенный улыбки, может только навредить своим воспитанникам. Улыбка, которая от сердца, преобразует жизнь, делает ее красивой. Не жизнь питает улыбку, а улыбка питает жизнь…».

Когда учитель вдохновлен, то вдохновляются и ученики. Поэтому важнейшим условием духовно-нравственного образования в школе является использование таких методов и приемов преподавания «Самопознания» как позитивный настрой, позитивное высказывание (цитата урока), рассказывание историй, творческая групповая деятельность, музыка и пение хором. Эти методы и приемы, помноженные на любовь учителя, его педагогическое мастерство и глубокое духовно-нравственное чутье, позволяют испытать чудо урока и ученикам, и самому педагогу.

  Методический прием позитивного настроя направлен на преодоление состояния эмоционального возбуждения, гиперактивности ученика, очищение и успокоение ума для достижения гармонии и душевного покоя.  Цель внутреннего позитивного настроя в том, чтобы понять, что покой находится глубоко внутри нас. А наше сердце – это обитель совести, и именно там мы должны ее искать, куда должны достучаться. Во время применения данного приема сосредоточение остается только на самом себе. Учащийся сохраняет адекватное восприятие реальности на протяжении всего упражнения. Время, отведенное на позитивный настрой – от 2-х до 5-ти минут. Данные упражнения способствуют развитию уравновешенности, самоконтроля, умению концентрироваться, улучшению памяти. После них на уроке налаживается дисциплина, что способствует лучшему усвоению информации на уроках.

Для практики позитивного мышления на уроках важно применение цитаты как позитивного высказывания, заключающего в себе квинтэссенцию ценности, изучаемой на уроке. Использование цитат на уроке помогает ученикам снять излишнее беспокойство и пробудить веру в духовное начало.

Цитата должна быть неотъемлемой частью каждого урока самопознания, не только как метод, но и как привычка, которая становится частью повседневной жизни учащегося.

Следующим приемом формирования позитивного мышления является рассказ учителем истории, который занимает центральное место в уроке. Рассказ на уроке играет огромную роль и имеет большую значимость для выявления внутренне присущих каждому человеку ценностей. Использование рассказов на уроке позволяет эффективно проиллюстрировать ту или иную человеческую ценность, дать представление о ее практической стороне. Кроме того, каждый рассказ способен наполнить своей нравственной глубиной любой урок.

Выбирая историю для рассказа, учителю необходимо учитывать следующие факторы: предпочтения и интеллектуальное развитие учащихся, возрастные особенности, семейные обстоятельства детей. И прежде всего рассказ должен иллюстрировать изучаемую ценность и соответствовать цели урока.

Ш.А. Амонашвили, подчеркивая воспитательное влияние художественного слова, пишет: «…влияние … может быть усилено, если слушать его на уроке всем классом… и если еще учитель в это время сам не постесняется проявить перед учениками свою чувствительность» (Педагогическая симфония). В связи с этим, следует обратить особое внимание на определенную технику рассказа, а именно: использование широких возможностей голоса, мимики, жестов. Но самое главное – учитель должен применять на практике все то, чему он учит детей.

Творческая работа – один из методов преподавания курса «Самопознание». Значение данного метода неоспоримо, так как он имеет ряд преимуществ: активизирует творчество, стимулирует воображение, является средством выражения, способствует расслаблению и поднимает настроение, укрепляет уверенность в себе, сотрудничество и согласованность в действиях, движениях,  усиливает чувство ответственности, повышает дисциплинированность, терпение, настойчивость, развивает навыки, раскрывает потенциальные таланты.

Выделяют следующие виды художественного творчества, рекомендуемые для использования  на уроке: разыгрывание сценок (имитация ситуаций, которые ученики представляют по очереди), игры, работа в группах.

Пение хором – один из важнейших методических приемов преподавания самопознания, так как один из самых совершенных инструментов, оказывающий на нас наиболее сильное эмоциональное воздействие – это человеческий голос. Но кроме непосредственного голосового воздействия, процесс пения имеет еще целый ряд свойств, оказывающих положительное воздействие на физическое, психическое, эмоциональное и духовное развитие учащего.

Пение делает глубоким и ритмичным дыхание, что полезно для здоровья. Оно также повышает самодисциплину. Пение хором учит взаимодействию друг с другом, учит работать, как одна команда Оно помогает развитию сосредоточенности и памяти. Пение также развивает чувство уверенности в себе, так как преодолевается застенчивость. Важным фактором является и то, что пение помогает развивать интуицию, ведь чтобы правильно петь, нужно согласовывать мелодию, слова и ритм, что создает чувство равновесия и гармонию внутри нас.

Таким образом, предложенные методы и приемы, применяемые на уроках самопознания, направлены на выявление духовно-нравственного потенциала учащихся и способствуют развитию разносторонней гармоничной личности ребенка.

Самопознание — Философия — Оксфордские библиографии

Введение

В философии самопознание обычно означает одно из двух: знание конкретных психических состояний или знание собственной природы. Обладать самопознанием в первом из этих чувств — значит знать свои особые ощущения, опыт и пропозициональные установки (убеждения, желания и т. Д.). Большая часть современной литературы сосредоточена на самопознании в этом смысле. Обладать самопознанием во втором смысле — значит знать собственную онтологическую природу или менее абстрактные характеристики, такие как собственный характер, способности или ценности.О самопознании можно задать несколько различных вопросов: (1) Каков его характер и что отличает самопознание от других видов знания? (2) Каковы источники самопознания, и если оно у нас есть, то как его получить? (3) Каков объем самопознания и каковы его пределы? (4) В чем ценность или важность самопознания? Полезно думать о работе над самопознанием как о решении одного или нескольких из этих вопросов, и эта статья будет структурирована соответствующим образом.Ответы на (1) сосредоточены на идее, что некоторое самопознание является привилегированным с эпистемологической точки зрения. Ответы на (2) включают различные версии следующих идей: (а) самопознание приобретается посредством какого-то внутреннего наблюдения или самопроверки; (б) самопознание приобретается путем умозаключений или самоинтерпретации; (c) самопознание приобретается, задавая и отвечая на соответствующие вопросы о мире в целом. Это «прозрачный» подход к самопознанию, который можно рассматривать как версию или альтернативу инференциализму.(a), (b) и (c) предполагают, что самопознание приобретается с использованием соответствующей эпистемологической процедуры, и что вопросы о происхождении самопознания в основе своей являются эпистемологическими. Неэпистемические подходы включают (г) экспрессивизм и (д) конститутивизм. В первом случае акцент делается на роли признаний (самопредписаний о текущем состоянии ума) как выражений, а не описаний состояния ума. Последний говорит, что в нормальном случае существует конститутивная связь между нахождением в данном ментальном состоянии и знанием или верой в то, что человек находится в этом состоянии.Конституционные подходы концентрируются на метафизике, а не на эпистемологии самопознания. В некоторых ответах на (3) обсуждаются препятствия на пути к самопознанию и выявляются разновидности самопознания, которые сложно или невозможно получить. Другие стремятся исключить определенные формы незнания себя. Что касается (4), вопрос в том, какая польза от самопознания и какие виды самопознания для нас ценны?

Общие обзоры

Gertler 2008 дает чрезвычайно полезный обзор текущих дебатов.Это лучшее место для начала. Для более подробного обзора см. Gertler 2011. Hetherington 2007 также является хорошим введением в эту тему. Он написан в форме личного посредничества и не представляет собой попытку обзора современной литературы по самопознанию. На более продвинутом уровне первая глава книги «Моран 2001» представляет собой отличное введение в некоторые ключевые вопросы философии самопознания.

• Гертлер, Бри. «Самопознание». В Стэнфордская энциклопедия философии .Отредактировал Эдуард Н. Залта. 2008.

  Исключительно ясный и всесторонний обзор и обсуждение. Настоятельно рекомендуется всем, кто хочет получить обзор философских представлений о самопознании.

• Гертлер, Бри. Самопознание . Нью-Йорк: Рутледж, 2011.

  Подробное и всестороннее введение в эпистемологию и метафизику самопознания. Настоятельно рекомендуется.

• Хетерингтон, Стивен. Самопознание: начало философии прямо здесь и сейчас .Peterborough, ON: Broadview, 2007.

  Необычное и стимулирующее элементарное введение не только в тему самопознания, но и в философию в целом. В нем нет жаргона и фокусируется на аспектах самопознания, которыми обычно пренебрегают в более продвинутых философских дискуссиях.

• Моран, Ричард. Власть и отчуждение: эссе о самопознании . Princeton, NJ: Princeton University Press, 2001.

  Широко обсуждаемая книга.В его первой главе дается доступный отчет о некоторых ключевых особенностях самопознания, которые должны быть учтены хорошей теорией самопознания.

Пользователи без подписки не могут видеть полный контент на эта страница. Пожалуйста, подпишитесь или войдите.

Вера в самопознание — Oxford Handbooks

Страница из

НАПЕЧАТАЕТСЯ ИЗ OXFORD HANDBOOKS ONLINE (www.oxfordhandbooks.com). © Oxford University Press, 2018. Все права защищены.В соответствии с условиями лицензионного соглашения, отдельный пользователь может распечатать PDF-файл одной главы названия в Oxford Handbooks Online для личного использования (подробности см. В Политике конфиденциальности и Правовом уведомлении).

дата: 20 июля 2021 г.

Аннотация и ключевые слова

Фундаментальная загадка самопознания заключается в следующем: спонтанные, нерефлективные самоатрибуции убеждений и других психических состояний ( признаний ) сразу кажутся эпистемически необоснованными и эпистемически привилегированный.С одной стороны, кажется, что признания просто не требуют оправдания или доказательств. С другой стороны, признания, кажется, представляют собой существенное эпистемическое достижение. Некоторые авторы пытались объяснить необоснованность заявлений апелляцией к так называемой прозрачности самоатрибуции в настоящем времени. После критического обсуждения двух существующих интерпретаций прозрачности , в этой статье представлено альтернативное прочтение прозрачности (основанное на неоэкспрессивизме в отношении признаний), которое объясняет, не объясняя, очевидную необоснованность признаний.В статье исследуется способ объединения этого альтернативного прочтения с правдоподобным объяснением того, как обычные признания могут представлять подлинное знание о текущих состояниях ума.

Ключевые слова: самопознание, убеждения, признания, прозрачность, неоэкспрессивизм, эпистемически беспочвенный, эпистемически привилегированный

1. Введение

Мы регулярно приписываем себе душевные состояния, как в речи, так и в мыслях. Иногда мы делаем это спонтанно («Я так устал», «Хотел бы я побегать прямо сейчас», «Я считаю эту историю такой забавной», «Надеюсь, он не упадет» и т. Д.). В других случаях мы делаем это в виде запрошенных ответов на явные вопросы о нашем текущем состоянии ума («Как вы себя чувствуете?» — «Ужасно»; «Вы бы хотели уйти сейчас?» — «Да, я бы хотел»; «Что делать?» Вы думаете об этой пьесе? »-« Я думаю, что это скучно »и т. д.). Такие самоприписывания — признаний , как их часто называют — имеют характерный эпистемический профиль. Обычно мы принимаем признания других за чистую монету. Мы категорически полагаем, что они верны, мы считаем неуместным оспаривать или исправлять их, и мы рассматриваем наши собственные признания как место «эпистемического отступления»: как самоатрибуции , признания, как правило, не подлежат сомнению или сомневались, и мы обычно не требуем, чтобы признающий себя субъект мог предоставить обоснование своих самоаптнических утверждений или чтобы она могла предложить положительные причины, на которых основаны эти утверждения. ¹ Тем не менее, мы обычно также думаем, что откровенные самоаскриптивные утверждения субъекта выражают знание субъектом ее собственных состояний ума.

Здесь есть что-то непонятное. С одной стороны, кажется, что наши заявления просто не полагаются и не требуют положительного обоснования. Их эпистемическая безопасность, похоже, не основана на доказательной базе; они вовсе не подтверждаются — и не должны быть — подтверждены доказательствами или положительными эпистемическими причинами. С другой стороны, наши признания, кажется, представляют собой своего рода существенное эпистемологическое достижение, и они, кажется, обладают определенным привилегированным эпистемическим статусом : они, по-видимому, представляют убеждения, которые особенно склонны составлять подлинное знание нашего собственного настоящего. душевные состояния.Таким образом, основная загадка самопознания состоит в следующем: наши признания кажутся одновременно эпистемически необоснованными и эпистемически привилегированными .

Принятая за чистую монету необоснованность заявлений может показаться источником дефляционизма в отношении самопознания: точка зрения, согласно которой признания не могут быть правильно истолкованы как подлинно обоснованные утверждения или как выражение общепризнанных убеждений относительно состояния нашего ума. Стремясь избежать дефляционизма, некоторые в последнее время пытались объяснить явную необоснованность признаний, апеллируя к мысли, изначально высказанной Эвансом и Муром (а затем развитой различными способами несколькими авторами). ² Мысль заключается в том, что, производя самоатрибуцию текущего состояния ума, такого как «Я верю, что идет дождь» или «У меня визуальное ощущение чего-то синего», мы обычно не обращаем внимания на внутреннее состояние, как бы к содержанию нашего разума (как это было бы с точки зрения интроспекционистов и знакомых). ³ Вместо этого мы обращаем внимание на те же внешних фактов, объектов или свойств, на которые мы обращали бы внимание, если бы мы думали, например, о том, идет ли дождь или есть ли что-то синее перед нами.Делая такие самоатрибуции, мы направляем свое внимание на мир, а не на содержание нашего собственного разума; мы смотрим с по на наши приписывания тех мирских качеств, на которые они направлены. Назовите эту особенность наших обычных заявлений « прозрачность для мира ». ⁴

Считается, что эти заявления демонстрируют прозрачность для мира, что помогает объяснить, почему они кажутся необоснованными. Поскольку их прозрачность для мира ясно дает понять, что, в отличие от других заявлений, заявления на самом деле , а не эпистемически обоснованы фактами, которые делают их истинными (т.е.факты о нынешнем душевном состоянии провозглашенных). Но это не обязательно означает, что они являются эпистемологически беспочвенными . Как мы увидим ниже, некоторые авторы, которые признают, что признания демонстрируют прозрачность для мира, предполагают, что именно по этой причине признания следует рассматривать как эпистемически обоснованные в мирских характеристиках (объекты, свойства, факты), которые они примерно.

Эванс вводит идею о том, что признания демонстрируют прозрачность для мира (хотя и не под этим ярлыком), как часть его попытки избежать картезианской концепции «самопознания как формы восприятия — таинственной в том, что она неспособна давать неточные данные результаты »(1982: 225).В часто цитируемом отрывке Эванс отмечает, что, если меня спросят: «Как вы думаете, будет ли третья мировая война?», Я должен «обратить внимание на те же внешние явления, на которые я обратил бы внимание, если бы отвечал на вопрос « Будет ли третья мировая война?» ». Далее он определяет «процедуру ответа на вопросы о том, во что вы верите», которая может быть заключена «в следующее простое правило: всякий раз, когда вы в состоянии утверждать, что p , вы ipso facto в состоянии утверждают: «Я считаю, что p » »( op.соч. ). И он добавляет: «процедура включает только прямое рассмотрение содержания приписываемого убеждения» и использование тех же «обычных способностей и предрасположенностей для формирования убеждений о мире» ( op. Cit. ).

Читая здесь Эванса, он считает само собой разумеющимся, что обычные самоприписывания убеждений (и других ментальных состояний) представляют собой экземпляров знания, и он обращается к их прозрачности, чтобы демистифицировать повышенный эпистемический статус, обычно приписываемый им.Его задача состоит в том, чтобы дать недекартовское объяснение того, как концептуально сформулированные суждения относительно состояний самого себя могут представлять убеждения, которые особенно склонны составлять знаний о этих состояниях, даже если они эпистемически не основаны на специфически прямом рассмотрении этих состояний. состояния. ⁵ Но обсуждение Эванса оставляет немного неясным, как истолковать предложенную им «процедуру прозрачности». Далее мы рассмотрим две недавние интерпретации прозрачности для мира — одну эпистемологическую и одну метафизическую — И то, и другое объясняет, почему наши обычные признания представляют собой подлинные знания о наших состояниях ума, по сути, просто отрицая, что обычные признания эпистемически беспочвенны.С эпистемологической конструкции то, что делает признания знающими, имеет прямое отношение к их рациональной основе; с метафизической конструкции это связано с природой ментальных состояний. Затем мы представим альтернативное прочтение, которое одновременно уважает и объясняет очевидную необоснованность признаний. И, наконец, мы исследуем один способ связать это альтернативное прочтение с правдоподобным объяснением того, как наши обычные признания могут представлять подлинное знание нашего собственного состояния ума.

2. Прозрачность убеждений: логический вывод против рефлективизма

В серии статей Алекс Бирн предположил, что лучший способ истолковать мысль Эванса о том, что наши признания демонстрируют прозрачность для мира, — это указание на особую, но простую эпистемическую процедуру , с помощью которой мы сами приписываем свои собственные психические состояния. По мнению Бирна, « обнаруживает , что он полагает, что идет дождь, определяя, что идет дождь: знание того, что у человека есть это убеждение… опирается на перцептивных свидетельств о погоде, а не на перцептивных свидетельствах своего поведения или чего-то еще ментальный.То есть, человек приводит к выводу о том, что идет дождь, к выводу, что он полагает, что идет дождь »(2005: 93, первые три выделенных абзаца добавлены). Бернское толкование Эванса предполагает, что наши самоприписывания являются эпистемически привилегированными (т. Е. С большой вероятностью составляют знание) просто в силу их уникального или отличительного происхождения. Таким образом, для Бирна раскрытие того, почему наши самоопределения убеждений составляют подлинное знание, включает в себя идентификацию уникального и особенно способствующего истине эпистемического метода, с помощью которого мы приходим к самоприписыванию наших возникающих убеждений (и других ментальных состояний).

Основная идея взгляда Бирна заключается в следующем. В парадигматических случаях самоатрибуции убеждений (например, в книге Эванса «Я верю, что будет третья мировая война») человек приходит к самоатрибуции через «вывод из мира в разум: я делаю вывод, что верю, что будет будет третья мировая война из единственной предпосылки, что она будет »(2011: 203). Другими словами, одна причина в соответствии с доксастической схемой: ⁶

Субъект, S, рассуждает в соответствии с правилом BEL, когда считает, что он считает, что p , потому что он признает, что p получает. ⁷ «потому что» здесь означает «потому что» эпистемического базового отношения : признание субъектом того, что p служит как причинным, так и рациональным основанием для ее убеждения , что она верит этому p. ⁸ Но рассуждение в соответствии с BEL необычно тем, что содержание психического состояния, в котором субъект считает, что он находится в результате рассуждения в соответствии с BEL, идентично содержанию направленного на мир антецедента правила. ⁹ Таким образом, BEL, кажется, улавливает прозрачность (для мира) самоатрибуции убеждений.

Бирн признает, что доксастическая схема «не является ни дедуктивно действительной, ни индуктивно сильной» (2011: 204). Однако Бирн утверждает, что метод формирования убеждений, характеризуемый BEL , особенно способствует установлению истины. Это потому, что BEL не просто надежен; это самопроверяющийся : если S считает, что она считает, что p в результате следования BEL, то ее вера в то, что она считает, что p должно быть истинным. ¹⁰ И, ​​кроме того, убеждения, созданные в соответствии с BEL, безопасны в том смысле, что они не могли легко оказаться ложными. ¹¹ Таким образом, с точки зрения Бирна, именно особенности отличительного метода, который мы используем для самоатрибуции второго порядка наших убеждений первого порядка, объясняют, почему эти самоатрибуции пользуются своего рода привилегированным эпистемическим статусом (в чувство особой способности конституировать знание). ¹²

Бирн предлагает свою концепцию логического вывода в качестве альтернативы учетным записям (прежде всего Ричарда Морана и Мэтью Бойла), которые используют прозрачность убеждений для противодействия «детективистским» взглядам на самопознание. ¹³ В недавней критике точки зрения Бирна Мэтью Бойл резко возражает против интерпретации Бирна прозрачности. Начнем с того, что Бойль считает, что концепция вывода, лежащая в основе обсуждения Бирном BEL, толкует вывод как не что иное, как «надежный процесс, который откладывает убеждения в [чьем-то] уме» (2011: 231), и, следовательно, серьезно и проблематично обеднена. Для Бойля важно то, что мы наделены рефлексивной способностью и регулярно упражняемся в ней, чтобы знать, как мы формируем свои убеждения.Таким образом, Бойль пишет: «Я могу отразить относительно того, почему я делаю определенный вывод, и когда я делаю это, я могу видеть (что мне кажется) причину этого» (там же). Позиция Бойля заключается в том, что, когда кто-то рассматривает движения собственного разума, он видит собственные когнитивные переходы как движения от причин для веры к самой вере. Но, объясняет Бойль, «трудно понять, как предпосылка доксастической схемы Бирна может дать мне причину , чтобы сделать такой вывод» (2011: 231, курсив мой).Учитывая то, что мы знаем о нашем собственном отсутствии всеведения, нельзя разумно рассматривать простой факт, что p, как причину думать, что кто-то верит в это p. ¹⁴

, однако, что еще более важно, Бойль считает, что сама идея о том, что нам нужно полагаться на вывод из «чистых предположений» о мире, чтобы узнать о нашем нынешнем состоянии ума, ошибочна (2011: 234). На самом деле, такая же ошибочная, как и идея о том, что для получения убеждений второго порядка о ментальных состояниях первого порядка в обычном случае требуется, чтобы человек наблюдал наличие и характер последнего.Бойль считает, что логический вывод представляет собой картину базового самопознания, которая столь же «глубоко отчуждает », как и «зрительская» картина, предлагаемая интроспекционистом. Ибо сторонник логического вывода не дает никаких принципиальных оснований полагать, что у человека есть доступ к текущим состояниям ума, которого не может получить никто другой. ¹⁵ Вместо этого Бойль предполагает, что, по крайней мере, в нормальном случае, наши знания о наших собственных убеждениях составляют своего рода задействованное осознание нашего собственного разума: когда все идет хорошо, самоприписывание веры, что p само включает в себя подтверждение или подтверждение своей первоочередной веры.И, с точки зрения Бойля, это особенность самопознания, которую должно уважать любое объяснение привилегированного эпистемического статуса наших убеждений относительно наших собственных убеждений.

В качестве альтернативы выводам Бирна о прозрачности Эванса, Бойл предлагает рефлексивное прочтение , которое истолковывает «доксастическую прозрачность … как вопрос … смещения внимания от мира, с которым он связан, к его взаимодействию с ним … вовлеченность, о которой человек уже неявно осознавал, даже когда его внимание было «направлено вовне» »(2011: 228).Рефлективист утверждает, что «в нормальном и базовом случае вера в P и знание себя, чтобы верить в P, не являются двумя когнитивными состояниями; это два аспекта одного когнитивного состояния »(там же, курсив мой). Отнюдь не представляя собой кульминацию шага вывода от «простого предположения» к самоатрибуции, признание субъекта «я верю P» представляет собой «приход к явному признанию состояния, о котором человек уже неявно осознает». Таким образом, «чтобы перейти от веры P к суждению, я верю P, все, что мне нужно сделать, это подумать — i.е., уделите внимание и сформулируйте то, что я уже знаю »(там же).

Бойль считает, что учетная запись no , которая обращается к собирающим информацию способностям для создания убеждений о независимом состоянии дел — будь то внутреннее или внешнее рассмотрение — может адекватно отражать характер и особый эпистемический статус самопознания. И он думает, что мы сможем избежать такой апелляции только , если мы примем, что фактов, известных, когда мы знаем, что наши умы — это «те, чье владение не зависит от того, насколько мы осведомлены об их наличии» (2010: 10). ¹⁶ Что нам нужно, так это «отчет о том, какие психические состояния представляют собой , который объясняет, как« это «может показаться разумным» с точки зрения сторонников признания без какой-либо эпистемической основы (2010: 16) и как сторонник может «предположить, что он имеет право считать утверждения, которые он утверждает, истинными» (2010: 17). Таким образом, описание самопознания Бойля призвано быть метафизическим насквозь: с его точки зрения, привилегированный эпистемический статус наших -секундных самоприписываний -го порядка должен выпадать из полного описания метафизической природы наши первые убеждения порядка .

Хотя мы согласны с возражениями Бойля против эпистемологических представлений, у нас есть некоторые общие опасения по поводу его обращения в картезианском стиле к сущностной познаваемости ментальных состояний — идея о том, что просто , являющееся в ментальном состоянии, каким-то образом приносит в свою очередь знаний. (если только негласно). Но даже если отбросить эти опасения, мы находим очень неясным, как встраивание уверенности в себя в самой природе наших психических состояний первого порядка может помочь удовлетворить собственное требование Бойля об объяснении того, что делает признание разумным с точки зрения человек, который его производит.В конце концов, кажется, что метафизическая природа моих психических состояний первого порядка не обязательно должна быть для меня прозрачной. Так что даже если предположить, что это метафизический факт, что, учитывая эту природу, я не могу быть в ментальном состоянии первого порядка, не осознавая этого, если бы я действительно беспокоился о том, что оправдывает меня, полагая, что я верю. что p, очень неясно, как этот факт предоставит мне необходимую эпистемологическую уверенность . Во всяком случае, может показаться, что какая бы эпистемическая уверенность я ни почерпнула, узнав о соответствующих фактах о метафизической природе моей веры первого порядка, будет не менее отчужденной, чем та, которую предполагал такой рассказ, как Бирн. ¹⁷

Бойль, кажется, избегает риска отчуждения, настаивая на том, что — все, что нужно сделать , чтобы перейти от веры в то, что р, к вере в то, что человек верит в то, что « [переключить] свое внимание с мира, с которым он занят свое участие с ним -… занятие, о котором человек уже молчаливо осознавал , даже когда его внимание было «направлено вовне» »; все, что мне нужно сделать, «это отразить — то есть уделить внимание и сформулировать то, что я уже знаю» (2011: 229, выделение добавлено).Но это означает, что даже принимая «двойственный аспект» взгляда Бойля на метафизическую природу ментальных состояний, необходимое эпистемологическое обоснование самоприписываний обычных убеждений не , а просто не выпадает из этой природы. Поскольку, по мнению самого Бойля, не кажется достаточным, чтобы единица к была в состоянии первого порядка веры в то, что p, чтобы знал, что это единица; требуется какое-то переключение внимания и артикуляция, чтобы вывести человека от простого молчаливого осознания (доксастического) взаимодействия с миром к убеждению в самопознании.(По крайней мере, наличие веры в самопознание требует акта прояснения того, что является неявным до тех пор, пока не произойдет соответствующий «сдвиг внимания».) И, в ожидании некоторого положительного объяснения когнитивного характера этого сдвига внимания, это пока не ясно, как рефлективистский взгляд Бойля улучшает, скажем, интроспекционистские или прямые знакомства.

Таким образом, мы считаем, что есть веские причины для поиска другого альтернативного (не интроспекционистского) объяснения того, что ставит каждого из нас в особое положение, чтобы делать осознанные заявления о нашем текущем состоянии ума.Желаемая альтернатива могла бы попытаться уловить прозрачность менталистских самоприписываний, избегая при этом как логического вывода Бирна, так и рефлексивизма Бойля.

3. Безопасность Авовалса и «власть от первого лица»: счет неоэкспрессивиста

Оба типа представлений о самопознании убеждений, которые мы рассмотрели, используют феномен прозрачности, чтобы показать, что обычные менталистические убеждения в себе пользуются особой формой эпистемической поддержки. Мы думаем, что это связано с тем, что их сторонники (в том числе Бирн и Бойль) разделяют определенную предпосылку.Это предположение о том, что единственный способ объяснить отличительную эпистемологическую безопасность признаний (что иногда называют « авторитетом от первого лица ») — это выявить конкретные эпистемологические особенности создания благ соответствующих самоопределений, которые либо делают признания с особым знанием или дают особое оправдание соответствующим убеждениям в себе. Но это предположение можно (и мы думаем, что следует) отвергнуть. Следуя Bar-On (2004): 11ff.), Мы предлагаем разделить два вопроса:

Традиционно считалось, что единственный способ подтвердить обычную концепцию авторитета от первого лица (таким образом, отвечая на (i)) — это выявить специфически положительные эпистемологические особенности, которые позволят выявить наши менталистические убеждения в себе как обладающие особым знанием, т. Е. чтобы ответить (ii).Это привело к тому, что философы сразу отвергли определенный тип неэпистемического объяснения авторитета от первого лица, который, тем не менее, совместим с содержательным, недефляционистским ответом на (ii). Мы считаем, что неспособность признать, что два вышеупомянутых вопроса различны и поэтому, возможно, наиболее плодотворно ответить на них независимо друг от друга, скрывает доступность в остальном привлекательного описания самопознания. Это мнение естественно появляется в поле зрения, когда кто-то принимает ответ неоэкспрессивиста на (i), который мы резюмируем (который объясняет авторитет от первого лица без обращения к положительным чертам, которые передают откровенные экземпляры знания).

Мы, возможно, сможем начать освобождаться от рассматриваемой предпосылки и пересмотреть наше понимание эпистемического значения феномена прозрачности, если перестанем чрезмерно сосредотачиваться на самоатрибуции веры как парадигмальном случае прозрачного самопознания. Во-первых, мы должны признать, что прозрачность для мира характерна не только для признания доксастических состояний, которые (как и убеждения) реагируют на причины, открыты для рефлексивной оценки и подчиняются стандартам рационального обоснования.Мы можем и обычно делаем , а также , определяя, хотим ли мы или предпочитаем x, раздражаемся на y, воспринимаем z, планируем и даже запоминаем это q, непосредственно рассматривая намеренные объекты или содержимое соответствующих состояний. Но, во-вторых, дело не в том, что все признаний участвуют в прозрачности мира убеждений (независимо от того, понимал ли он Бирна или путь Бойля). В качестве особенно яркого примера рассмотрим мимолетные мысли и непрошенные желания. Мой авторитетный ответ на приглашение «Копейка на ваши мысли» — например, «О, я думаю о своей бабушке» — вряд ли может быть получен путем размышлений о соответствующих мирских делах.И невероятно думать о спонтанном, незапрошенном признании, таком как: «Я бы хотел выпить чашку чая прямо сейчас», поскольку что-то пришло к через прямое рассмотрение мира или , рефлексивное участие в своем взаимодействии с миром ( даже несмотря на то, что у него частично совпадающее содержание, а также условия использования, с таким обращенным к миру заявлением, как «Было бы неплохо прямо сейчас выпить чашку чая»). ¹⁸

Чрезмерное внимание к признанию убеждений и аналогичным рефлексивным состояниям может заставить казаться естественным рассматривать прозрачность признаний как прямое следствие того факта, что признания разделяют своих эпистемических оснований с интенциональными состояниями, которые они сами приписывают.Это кажется гораздо менее правдоподобным, когда дело доходит до признания государств, которые сами не основаны на доказательствах или не реагируют на причины. Если я заявляю о своем желании выпить чашку чая, в каком-то смысле я сосредотачиваюсь не на своем желании, а, скорее, на чашке чая. Но не кажется правдоподобным предположить, что я прибавил к моей самоатрибуции через рассмотрения чашки чая и размышлений о причинах его предпочтения. Это гораздо менее верно, когда дело доходит до самоатрибуции мимолетных мыслей или ощущений.И даже когда дело доходит до признания того, что являются прозрачными для мира в соответствующем смысле, когда мы уделяем внимание интенциональному объекту самоприписываемого состояния (вместо того, чтобы обращать внимание на состояние) — например, оказывая помощь моему соседу. поведение, чтобы определить, раздражен ли я на нее — не очевидно, что самоатрибуция основывается на рациональной оценке соответствующих характеристик интенционального объекта состояния. Чтобы изменить пример, наблюдая за собакой передо мной, я могу заявить: «Я боюсь этой собаки»; но не кажется правдоподобным предполагать, что моя самоатрибуция составляет на основе моей рациональной оценки собаки как пугающей.

Итак, согласно неоэкспрессивному счету (защищенному в Bar-On 2004) ¹⁹ , отличительная эпистемическая безопасность признания убеждений и других состояний ума должна быть объяснена апелляцией к тому факту, что признание имеет роль , выражающая самоатрибутируемые состояния , а не — или в дополнение к — выражение убеждения второго порядка о наличии состояния. Признание не означает, что сообщает, что мы находимся в определенном состоянии ума; он прямо выражает это.Другими словами, спонтанная, нерефлексивная или неизученная самоатрибуция текущих состояний ума — например, добровольное выражение «Я так устал!» Или высказывание (или мысль) «Я бы хотел немного десерта» в ответ на запрос — во многом похожи на несамо-аскриптивных выражений состояний ума, вербальных (например, высказывание или мысль: «Десерт был бы хорош!») Или невербальных (например, зевота). Поскольку действует , такие заявления служат для непосредственного выявления того самого состояния ума, которое они понимали как продуктов (т.е., лингвистические или ментальные репрезентативные токены) приписываются провайдеру.

Опираясь на различие, данное Селларсом (1969), мы можем сказать, что, например, посмеяться над шуткой, сказать «Эта шутка такая смешная!» Или заявить: «Я нахожу эту шутку веселой » — все это спектакли. в котором агент непосредственно выражает определенное состояние ума — выражает в смысле действия (а-выражает, для краткости) — свое веселье; хотя в каждом случае она использует другой выразительный автомобиль . ²⁰ A-выражение следует отличать от выражения в семантическом смысле (сокращенно s-выражение), которое является отношением, которое имеет место между содержательными токенами, такими как предложения, и их семантическим содержанием. (Некоторые средства выражения — например, смех — ничего не выражают. И, как только что отмечалось, можно использовать предложения, выражающие разные предложения, чтобы выразить одно и то же состояние ума. ²¹ ) Когда Признаваясь, человек выполняет особый тип действия, который служит непосредственно для a-выражения того самого состояния, которое записано самим предложением, используемым в предложении s-выражением. Один дает голос (громко или тихо) тому же самому состоянию ума, которое названо выразительным средством, которое он использует в своем выразительном акте. Таким образом, как и в случае с выразительными актами в более общем смысле, признания прямо озвучивают состояние души человека и позволяют другим видеть насквозь признания состояний ума, хотя они и делают это, используя самовосприимчивые средства. Они представляют собой акты , говорящие о своем уме, самоаскриптивно, вместо , дающие либо неязыковую, либо не самоаскриптивную форму выражения душевного состояния.

С точки зрения неоэкспрессивистов, такое признание, как «Я боюсь этой собаки», не (просто) говорит о страхе человека, как репортаж от третьего лица; он прямо выражает самопризнанный страх. ²² Подобно другим выразительным актам, использующим лингвистические средства, признания могут полагаться на семантические и прагматические особенности соответствующих средств выражения, чтобы показать выраженные состояния. У таких существ, как мы, некоторые коммуникативные роли, которые играет более интуитивная демонстрация и восприятие, предоставляемое естественными выражениями, такими как рычание животных, оскаленные зубы, гримасы и т. Д., Выполняются спонтанным, компетентным использованием и немедленным восприятием. лингвистические средства передвижения.(Нецензурные слова — хороший пример, но ни в коем случае не единственный.) Когда дело доходит, в частности, до признаний, можно утверждать, что они носят состояния, которые они должны выражать на своем лингвистическом рукаве , так сказать. . Признание, такое как «Я бы хотел, чтобы сегодня пошел дождь» , прямо называет состояние ума (надежда) и формулирует его содержание (, что сегодня идет дождь ), а также , приписывающее его определенному физическому лицу ; он раскрывает вид состояния, которое выражает автор (а также его намеренное содержание, если оно есть) через то, что предложение выражает в семантическом смысле . ²³

Поскольку можно сказать, что все акты признания выражают — и, таким образом, демонстрируют — приписываемые состояния (в силу используемых ими самонастраиваемых выразительных средств), можно сказать, что признания обладают определенной прозрачностью — что можно описать как их прозрачность для состояния субъекта . ²⁴ С точки зрения неоэкспрессивистов, все признания прозрачны для состояния субъекта, независимо от того, является ли то, что открыто заявлено, феноменальным или преднамеренным состоянием, независимо от того, явно ли в заявлении указывается какая-то мирская материя или объект за пределами предметом, или касается ли признание состояния, которое само по себе поддается рациональной оценке.Прозрачность для мира самоатрибуции, в частности, убеждений выпадает как частный случай или симптом более широкого феномена: выразительного характера всех признаний. Если вас спросят (или при рассмотрении вопроса), верите ли вы в p, вы обычно непосредственно обращаетесь к тому, равно ли p , чтобы верить . Мы можем думать об этом как о способе дать себе возможность прямо озвучить свое (первоочередное) убеждение, что, по мнению неоэкспрессивистов, вы делаете, когда признаетесь.Вы оцениваете, все ли обстоит так, как говорится в предложении, а затем просто говорите об истинности предложения, хотя вы пользуетесь самовосприимчивым выразительным средством. Но даже спонтанные, спонтанные высказывания, такие как «я хочу чаю» или «мне интересно, сколько сейчас времени», — которым не предшествует «прямое рассмотрение мира», все же можно увидеть как выразительная прозрачность признаний. ²⁵ Именно эта выразительная прозрачность отделяет признание как от третьего лица, так и от «отчужденных» приписываний психического состояния от первого лица.Поскольку с точки зрения неоэкспрессивистов, признание человека не является результатом наблюдения или даже рефлексивного внимания к своему состоянию; он также не является результатом вывода из состояния мира, которое она признает. Напротив, признание — это результат разговора субъекта с его нынешнего состояния души. Как таковое, признание можно рассматривать как своего рода «заинтересованное осознание» наших ментальных состояний первого порядка, как подчеркивает Бойль, хотя с точки зрения неоэкспрессивистов это не рефлексивное осознание . ²⁶ В отличие от субъекта, который публикует отчет о психическом состоянии другого человека, или субъекта, который публикует самоотчет о «отчужденном» психическом состоянии, признающий субъект фактически принимает состояние первого порядка, которое он сам приписывает. через свое признание, по крайней мере в том смысле, что она говорит из этого состояния, давая ему голос.

Согласно предложению неоэкспрессивистов, именно выразительный характер признаний, а не какая-либо эпистемическая основа, на которой они сделаны (или причины, по которым соответствующие убеждения приобретаются или удерживаются), объясняет поразительную эпистемическую безопасность признаний.Что касается экспрессивных действий, то признания, такие как выражения без самооценки (включая естественные выражения), и в отличие от доказательных отчетов (от третьего или от первого лица) действительно беспочвенны, и по этой причине защищен от исправлений и требований по причинам или оправдание. Однако поскольку в декларациях в качестве выразительных средств используются оцениваемые по истине предложения, которые выражают самоаскриптивные суждения, они существенно отличаются от других видов выражений релевантных состояний. Что касается признаний, мы можем разумно поднять вопросы, касающиеся их эпистемического статуса — мы можем спросить, например, что (если вообще что-либо) квалифицирует их как элементы (привилегированного) знания — вопрос, к которому мы вернемся ниже. ²⁷ Но, вопреки предположению, выделенному ранее, неоэкспрессивистская теория не предполагает, что дать ответ на этот вопрос об эпистемическом статусе признаний — путем выявления положительных, эпистемически полезных черт, которые делают соответствующие убеждения в себе особенно полезными. знающий — необходимо или достаточно для объяснения отличительной безопасности признаний. Напротив, теория неоэкспрессивизма утверждает, что последнее объяснение должно быть дано апелляцией к выразительному характеру признаний; объяснение того, что представляет собой примеры (привилегированного) самопознания, должно быть предоставлено отдельно.

4. В силу чего наши обещания представляют собой подлинное знание нашего собственного состояния ума?

Неоэкспрессивистский взгляд на эпистемологическую безопасность признаний, который мы суммировали в предыдущем разделе, совместим с рядом различных представлений о том, что делает наши менталистские самопредписания эпистемически привилегированными в том смысле, что они с особой вероятностью составляют знание. ²⁸ Однако здесь мы заинтересованы в изучении возможности сочетания неоэкспрессивистского взгляда на безопасность признаний и конкретного эпистемического объяснения того, что делает наши признания узнаваемыми, когда они есть.С этой целью мы приведем теоретико-добродетельных счетов самопознания. Такой подход к самопознанию привлекателен сам по себе, по крайней мере, постольку, поскольку он наследует достоинства эпистемологии в целом. ²⁹ Но мы стремимся показать, более конкретно, как сочетание неоэкспрессивистского подхода к признанию безопасности с теоретико-добродетельным объяснением самопознания помогает как пролить свет, так и сделать еще более правдоподобным объяснение теоретика добродетели того, что делает наши признания понятными, когда они есть.

Как отмечалось ранее, неоэкспрессивистское представление о безопасности признаний , а не не апеллирует к особой эпистемической основе, на которой основываются признания. В самом деле, в отличие от обоих типов представлений, которые мы рассматривали ранее, неоэкспрессивистский подход предназначен для объяснения, а не для объяснения необоснованности признаний, путем использования эпистемических сходств между признаниями и другими выразительными действиями. В отличие от традиционных экспрессивистских взглядов, неоэкспрессивист не доказывает необоснованность , приравнивая признаний к выражениям, не оцениваемым истиной; скорее, он находит сходство между признанием и неязыковыми выражениями в актах признания, сохраняя при этом возможность оценки истинности признаний как продуктов.Это означает, что неоэкспрессивизм способен устранить главный концептуальный барьер , препятствующий рассмотрению признаний как потенциальных кандидатов на то, что мы действительно знаем. Ибо признания, согласно неоэкспрессивизму, являются истинно оцениваемыми самооценкой; они представляют собой убеждения, относительно которых мы можем задавать эпистемологические вопросы. ³⁰ Но это все же оставляет перед неоэкспрессивистом определенную задачу: объяснить, как, несмотря на свою эпистемологическую необоснованность, признание может тем не менее представлять своего рода эпистемическое достижение . ³¹ Другими словами, чтобы избежать дефляционизма, неоэкспрессивизм должен сочетаться с объяснением того, что делает убеждения второго порядка, которые выражаются в наших признаниях, особенно склонными к конституционному знанию.

Чтобы предвидеть, мы будем утверждать, что эти убеждения второго порядка не являются теми, которые сформированы на той или иной эпистемической основе, или приобрели в ответ на ту или иную причину. В этом смысле их можно рассматривать как убеждения, с которыми человек просто «оказывается».Тем не менее, эти убеждения второго порядка представляют собой подлинное эпистемологическое достижение. Это так, потому что наличие у нас соответствующих убеждений второго порядка стало возможным благодаря определенным отличительным чертам нашего психологического устройства, в силу которых мы находимся в особенно привилегированном эпистемическом положении, когда речь идет о вопросах, касающихся наших текущих ментальных состояний. В частности, наши убеждения в себе особенно склонны составлять знания благодаря тому факту, что они проявляют своего рода компетентность в обладании убеждениями, и эта компетентность основана на тех же чертах нашего психологического склада, которые позволяют нам выражать наши состояния ума. по признанию.

Мы начнем с общей характеристики понятия эпистемологического достижения, принятого эпистемологами добродетели. Согласно эпистемологии добродетели, вера субъекта в то, что p составляет подлинное эпистемологическое достижение (и, таким образом, в хорошем случае — когда вера действительно истинна — составляет элемент знания) на всякий случай, если субъект проявляет эпистемологическую компетентность в полагая, что р. А когнитивная способность составляет эпистемическую компетенцию , если реализация этой способности достоверно приводит к появлению у субъекта убеждений, которые достигают основополагающей цели, цели или стандарта верности убеждения (что бы это ни было). ³²

Если мы собираемся применить теоретико-добродетельную теорию для объяснения самопознания, то наша задача состоит в следующем: мы должны определить способности, которые проявляют откровенные признания, обладая выражаемыми ими убеждениями в себе, которые, по крайней мере в нормальном случае, передают эти самопознания. — убеждения, которые с особой вероятностью достигнут основополагающей цели веры. ³³ Другими словами, центральный вопрос теоретико-добродетельного подхода к самопознанию:

Что делает так, что убеждения второго порядка о наших состояниях ума первого порядка, с которыми мы «сталкиваемся», когда заявляем о явной эпистемической компетентности, и, таким образом, демонстрируют эпистемическую добродетель?

Мы полагаем, что неоэкспрессивный взгляд на безопасность признаний указывает на определенный способ ответа на этот вопрос.Этот отчет объясняет так называемый авторитет от первого лица апелляцией к нашей отличительной способности озвучивать наши психические состояния, используя самопринимающие средства выражения (то есть признавать). И наше предложение состоит в том, чтобы мы могли видеть, что делает общепризнанные убеждения в себе эпистемически компетентными (то есть эпистмическими добродетельными и особенно способными конституировать знание), обращая внимание на то, что касается нашего психологического уклада, что (по крайней мере, в нормальном случае) дает мы способны выражать свои первостепенные состояния ума, признаваясь.Таким образом, мы предполагаем, что одни и те же особенности нашей психологической конституции одновременно обеспечивают и выразительной способностью, которую мы проявляем, когда мы признаем наши состояния ума первого порядка и эпистемической компетентностью, которую мы проявляем, придерживаясь убеждений второго порядка относительно этих первых. -порядковые состояния души.

В теоретико-добродетельной картине эпистемический статус любого убеждения является функцией того, проявляет ли это убеждение эпистемологическую компетентность верующего и каким образом.Тот факт, что убеждение субъекта демонстрирует эпистемологическую компетентность верующего, делает случаем, что убеждение представляет собой подлинный образец знания. Таким образом, для теоретика добродетели определенный класс убеждений — например, перцептивные убеждения — будет особенно склонен составлять знание, если мы вооружены (и легко используем) набором предметно-ориентированных компетенций для обладания и регулирования убеждений в этом класс. Таким образом, если наши представления о домене D обычно (т.е.е., в нормальном случае) проявляют некоторую предметно-специфическую эпистемическую компетенцию (ы), которые у нас есть, тогда убеждения о D с большей вероятностью будут составлять знание. ³⁴

Теперь может показаться несомненным, что мы регулярно и с легкостью проявляем своего рода эпистемическую компетентность в области общепризнанной веры в себя. В конце концов, кажется до теоретически ясным, что такие убеждения составляют подлинное знание. И если мы примем здесь внешность за чистую монету, то, согласно теоретику добродетели, такие убеждения должны проявлять примерно видов эпистемической компетентности.Тем не менее, далеко не ясно, в чем может состоять наша эпистемологическая компетентность формировать и поддерживать общепризнанные убеждения в себе.

Мы думаем, что неоэкспрессивизм указывает здесь путь вперед. Ибо он раскрывает особый аспект нашего психологического уклада, в котором может заключаться наша эпистемическая компетентность в области общепризнанных убеждений в себе. В частности, мы предполагаем, что наша способность к самоутвержденному выражению наших ментальных состояний первого порядка — способность, которую мы успешно реализуем в нормальном случае, когда мы заявляем о наших ментальных состояниях первого порядка, — указывает на психологическое «место». ‘отличительной эпистемической компетенции , упражнение которой обычно проявляется в наших осведомленных представлениях об этих ментальных состояниях.

Неоэкспрессивизм подчеркивает тот факт, что определенные особенности нашей психологической конституции делают так, что мы способны выражать свои психические состояния первого порядка путем признания. И наше предложение состоит в том, что какие бы особенности нашего психологического уклада ни позволяли нам выражать наши ментальные состояния первого порядка, признавая (тем самым подтверждая нашу выразительную способность признавать) , а также , мы гарантируем, что само-аскриптивные убеждения, с которыми мы « находимся » в отношении наших Настоящие ментальные состояния проявляют предметно-специфическую эпистемическую компетентность.Психологическое «место» самоаскриптивной выразительной способности, которую мы проявляем, признавая наши ментальные состояния первого порядка, также психологическое «место» нашей эпистемической компетентности в области менталистической уверенности в себе. Если это верно, то именно тот факт, что субъект обладает способностью заявить о конкретном возникающем психическом состоянии M, гарантирует, что его вера в то, что он находится в M, представляет собой подлинное эпистемическое достижение.

Даже при отсутствии полного описания особенностей нашей психологической конституции, благодаря которым мы можем выражать свои психические состояния, признаваясь, есть веские основания полагать, что субъект, психология которого демонстрирует эти особенности, должен также быть в состоянии поверить в то, что она находится в М, что демонстрирует ее эпистемологическую компетентность в области веры в себя.Причина, как мы полагаем, заключается в том, что случаи, когда субъектная способность к выражению признания М страдает, — это как раз те случаи, когда субъект не в состоянии проявить тот вид эпистемической компетентности, который в противном случае он мог бы проявить, полагая, что он в M. И это является убедительным доказательством того, что психологическое «место» соответствующей выразительной способности (т. е. способность выражать состояния ума первого порядка путем их признания) также является психологическим «местом» отличительной эпистемической компетенции.

В целом, можно использовать способы, которыми наша способность проявлять определенную психологическую способность может быть скомпрометирована, манипулирована или ослаблена, чтобы выделить, хотя бы косвенно, определенные особенности нашей психологической конституции, которые служат для обоснования этой способности. Наша способность выражать состояния ума первого порядка, признавая их, не является исключением. Как в повседневной жизни, так и в контексте психологических исследований, легко найти случаи, когда субъекты самоаприписывают состояние ума, в котором они не находятся, или им запрещено признаваться в каком-то состоянии ума, в котором они находятся.Такие неудачи — это глубокие выразительные неудачи: в случаях парадигмы, когда испытуемые не могут дать истинное признание, они также не могут произвести соответствующих несамо-аскриптивных выражений своего душевного состояния. Так, например, субъект, который ложно заявляет: «Я не верю, что женщины менее квалифицированы для занятия высокопоставленных должностей» (тем самым обнаруживая определенное невежество), также был бы склонен отрицать первостепенное значение, а не самоутвержденное утверждение «Женщины менее подходят для высоких должностей…».Точно так же субъект, не страдающий от боли, который заявляет: «Мне больно» в результате того, что его заправляет вид приближающейся дрели у дантиста, также будет склонен вздрагивать. ³⁵ Более того — и это решающий момент для наших целей — оба вида экспрессивных неудач также неизбежно связаны с недостатком самопознания. Когда субъект заявляет о состоянии своего ума, в котором он не находится, это признание субъекта выражает ложное убеждение второго порядка (и, следовательно, убеждение, которое не составляет знания) о его собственном состоянии ума.И когда субъект демонстрирует неспособность заявить о каком-то состоянии ума, в котором он находится, мы не приписываем субъекту убеждение второго порядка, приписывающее соответствующее состояние ума первого порядка (и, таким образом, с неотчуждаемым самопознанием). ).

Это означает, что существует очень тесная связь между недостатками самопознания, с одной стороны, и неспособностью должным образом взаимодействовать с состоянием своего ума, чтобы иметь возможность дать им голос (будь то признание их или путем создания различных экспрессивных форм поведения, не связанных с самооценкой), с другой стороны.Когда психология субъекта скомпрометирована, подвергнута манипуляциям или нарушена таким образом, что страдает ее выразительная способность, страдает и ее эпистемическая компетентность в достижении самопознания. И наоборот. Случаи, в которых субъект не может обладать обычным, базовым самопознанием, — это случаи, когда субъект не в состоянии признать своих состояний ума (хотя он все еще может самостоятельно атрибутировать эти состояния через « отчужденность »). самоотчеты). Это, как мы полагаем, представляет собой очень хорошее свидетельство того, что наша способность выражать себя путем признания и наша эпистемическая компетентность в отношении обладания осознанными убеждениями о психическом состоянии основаны на одних и тех же чертах нашего психологического склада; они разделяют психологическое «место».

Если все это верно, то тот факт, что S обладает способностью выражать M, признаваясь, гарантирует, что S способна проявлять отличительную эпистемологическую компетентность, полагая, что она находится в M, и поэтому S особенно вероятно будет знать, что она в М. Что необходимо для реализации этой отличительной эпистемической компетенции? Важно отметить, что если наше понимание самопознания состоит в том, чтобы учесть необоснованность признаний, то то, что требуется для реализации этой эпистемической компетентности, не может быть понято на модели того, что задействовано в осуществлении умозрительной или перцептивной компетентности.Это связано с тем, что и умозаключение, и перцептивная компетентность существенно апеллируют к тому, как добродетельный эпистемический субъект движется от существенных, положительных причин для веры к самой вере . Но обналичивание нашей эпистемологической компетентности в области ментального состояния веры в себя посредством обращения к тому, как добродетельный эпистемический субъект движется от положительных причин веры к самой вере, равносильно отрицанию безосновательности. Такая модель нашей эпистемической компетентности в области ментального состояния веры в себя приписывает кому-то со знанием , что он считает, что p благодаря тому факту, что у него сформировано ее убеждения второго порядка на основе . положительные причины для этой веры.Таким образом, теоретико-добродетельное рассмотрение самопознания, направленное на устранение необоснованности, должно объяснять соответствующие эпистемологические компетенции таким образом, чтобы , а не обращались к движению субъектов от положительных причин для убеждений в себе к самим убеждениям. .

Может ли теория добродетели, которую мы начали рисовать, удовлетворить это требование? Мы надеемся, что это возможно. Во-первых, обратите внимание на то, что с точки зрения, которую мы здесь развиваем, , а не , означает, что экспрессивная способность признавать сама по себе — своего рода эпистемическая компетентность, с помощью которой мы приходим к самоаппозитивным убеждениям.Это не значит, что мы основываем наших убеждений в себе на результатах упражнения нашей выразительной способности. (Предположить, что это означало бы (1) вернуться к довольно грубой форме бихевиоризма; а именно: мы являемся свидетелями наших признаний и формируем наши убеждения в себе на этой основе, ³⁶ и (2) рассматривать неоэкспрессивизм, сам по себе, как взгляд на то, что делает наши признания знающими, а это не так.) Но в более общем плане теоретико-добродетельный подход, который мы набросали в этом разделе, не должен моделировать нашу эпистемологическую компетентность в области веры в себя как своего рода рациональный переход от причин веры к самой вере (т.е., от положительных оснований для веры к вере, основанной на этих основаниях). Безусловно, некоторые эпистемологические компетенции (например, перцептивные или умозрительные компетенции) плодотворно и, возможно, неизбежно понимаются таким образом. Но мы думаем, что это не так. Рассмотрим, например, наши знания самых элементарных математических фактов (например, что 2 + 2 = 4) или очевидных, очевидно аналитических истин (например, что все холостяки не женаты). Или подумайте о том, что женщина-цыпленок считает, что цыпленок перед ней — это самец.Кажется, что верующий в этих случаях (как мы говорили ранее) просто «обнаруживает себя с» соответствующими убеждениями. И, как мы полагаем, было бы трудно определить состояние на уровне человека, которое находится в правильном обосновывающем отношении к убеждению верующего, что 2 + 2 = 4, что все холостяки не состоят в браке или, в случае цыпленка-пола, что конкретный цыпленок — самец. Но, что важно, эти убеждения, по-видимому, имеют совершенно иной эпистемический статус, чем, скажем, дикие догадки или убеждения, вставленные в сознание верующего с помощью гипноза или других произвольных средств.И это различие легко объясняется тем фактом, что в случаях первого типа, несомненно, существует некая эпистемическая компетентность (хотя явно не умозрительная компетентность), осуществление которой проявляется во владении убеждением, которое обнаруживает сам субъект. с участием. В последних случаях дело обстоит иначе. Эпистемическая компетентность, которую практикующий секс-цыпленок проявляет, полагая, что цыпленок перед ним — мужчина / женщина, например, неправильно понимается как включающая в себя склонность переходить от некоторой положительной причины для определенного вида убеждений к убеждениям, основанным на по этой причине.Тем не менее, он, вероятно, представляет собой своего рода эпистемологическую компетенцию, которая может служить основанием для подлинного знания. Итак, мы полагаем, есть веская причина признать, что отличительная эпистемическая компетентность, которую мы парадигматически проявляем в менталистической уверенности в себе, может быть последовательно истолкована на этой модели таким образом, чтобы подтвердить безосновательность признаний.

5. Некоторые заключительные замечания

Мы начали наше обсуждение с загадки, касающейся самопознания: наши признания кажутся одновременно эпистемически беспочвенными и эпистемически привилегированными.Мы утверждали, что недавние попытки уловить то, что является эпистемически отличительной чертой убеждений в себе, которые выражают декларации, посредством апелляции к особенности прозрачности, требуют рассмотрения необоснованности признаний как просто очевидной. (Инференталист рассматривает признания как выражение убеждений, которые обладают своим положительным эпистемическим статусом в силу того, что они логически обоснованы причинами самоатрибутивных убеждений. Тогда как рефлективист рассматривает их как выражающие убеждения, которые рационально оправданы в силу того факта, что они выражают явные что субъект уже — хотя бы неявно — знает просто благодаря тому, что находится в в состоянии самоатрибуции.) Напротив, наша цель состояла в том, чтобы предоставить отчет, который одновременно подтверждает и объясняет необоснованность признаний, не отрицая, что они представляют собой убеждения второго порядка, которые особенно склонны составлять знания. В нашем предложении здесь сочетается неоэкспрессивистское объяснение необоснованности признаний с теоретико-добродетельным объяснением самопознания. Мы утверждали, что неэпистемический подход неоэкспрессивиста к безопасности признаний помогает выявить отличительную эпистемологическую компетенцию, упражнение которой может сделать наши очевидные убеждения в себе — убеждения о наших собственных ментальных состояниях, с которыми мы просто « находимся » — эпистемически добродетельный: есть, по крайней мере, косвенное свидетельство того, что соответствующая эпистемическая компетентность разделяет психологическое место с выразительной способностью, которую мы проявляем при признании (которая, согласно неоэкспрессивизму, объясняет отличительную безопасность признания).Исчерпывающая характеристика психологического места этой эпистемической компетенции и, следовательно, полное описание того, что требуется для того, чтобы субъект реализовал эту компетенцию, требует дальнейшего исследования. Однако мы надеемся показать здесь, что теоретико-добродетельное исследование будет стоить усилий любого теоретика самопознания, который желает сохранить как необоснованность признаний, так и идею о том, что они представляют собой убеждения, которые с особой вероятностью будут составляют подлинное знание наших психических состояний первого порядка. ³⁷

Библиография

Бар-Он, Дорит (2015). «Выражение: действия, продукты и смысл», выходящий в свет в «Смысл без репрезентации: эссе об истине, выражении, нормативности и натурализме» (Стивен Гросс и др. Ред.), Оксфорд, Великобритания: Oxford University Press. Найти этот ресурс:

Bar-On, Dorit (2012). «Экстернализм и скептицизм: признание, выражение и самопознание», в Самопознание и самость (А.Coliva, ed.), Оксфорд, Великобритания: Oxford University Press. Найдите этот ресурс:

Bar-On, Dorit (2010). «Заявления: выражение, безопасность и знания: ответ Мэтью Бойлу, Дэвиду Розенталю и Мауре Тумалти», Acta Analytica 25: 47–64. Найдите этот ресурс:

Бар-Он, Дорит (2009a). «Власть от первого лица: дуализм, конститутивизм и неоэкспрессивизм», Erkenntnis 71: 53–71. Найдите этот ресурс:

Bar-On, Dorit (2009b). Обзор Саймона Эвнина, Эпистемические измерения личности, Философские книги 50 (1): 1–14.Найдите этот ресурс:

Bar-On, Dorit (2004). Speaking My Mind: выражение и самопознание , Оксфорд, Великобритания: Clarendon Press. Найдите этот ресурс:

Bar-On, Dorit and Long, Douglas (2003). «Познание себя: выражение, истина и знание», в Privileged Access: Philospohical Accounts of Self-Knowledge (Brie Gertler, ed.), Ashgate Epistemology and Mind Series, 2003, 179–212. Найдите этот ресурс:

Богосян, Пол (1989). «Содержание и самопознание», Философские темы 17: 5–26.Найдите этот ресурс:

Бойл, Мэтью (2011). «Прозрачное самопознание», Дополнительный том Аристотелевского общества 85 (1): 223–241. Найдите этот ресурс:

Бойл, Мэтью (2010). «Запрет самопознания и самовыражения», Acta Analytica 25 (1): 9–20. Найдите этот ресурс:

Byrne, Alex (2011). «Прозрачность, вера, намерение». Дополнение к Аристотелевскому обществу Том 85 (1): 201–221. Найдите этот ресурс:

Бирн, Алекс (2005).«Самоанализ», Philosophical Topics 33 (1): 79–104. Найдите этот ресурс:

Carruthers, Peter (2011). Непрозрачность разума: интегративная теория самопознания. Oxford University Press. Найдите этот ресурс:

Coliva, Annalisa (2012) в The Self and Self-Knolwedge (Coliva, ed.). Oxford University Press: 212–242. Найдите этот ресурс:

Evans, Gareth (1982). Разновидности справочника . Oxford University Press. Найдите этот ресурс:

Fernández, Jordi (2003).«Privileged Access Naturalized», Philosophical Quarterly 53: 352–372. Найдите этот ресурс:

Fricker, Elizabeth (1998). «Самопознание: особый доступ против артефакта грамматики — отвергнутая дихотомия», в Cynthia MacDonald, et. al. (ред.) Зная собственный разум. Oxford University Press: 155–206. Найдите этот ресурс:

Gallois, André (1996). Разум внутри, мир без . Cambridge University Press. Найдите этот ресурс:

Gertler, Brie (2011). Самопознание . Routledge. Найдите этот ресурс:

Greco, John (2010). Достижение знаний: теоретико-добродетельный анализ эпистемической нормативности . Cambridge University Press. Найдите этот ресурс:

Moran, Richard A. (2001). Власть и отчуждение: эссе о самопознании . Princeton University Press. Найдите этот ресурс:

Nolfi, Kate (2015) «Как быть норматистом в отношении природы веры». Pacific Philosophical Quarterly 96 (2): 181–204.Найдите этот ресурс:

Селларс, Уилфрид (1969). «Язык как мысль и как коммуникация», Философские и феноменологические исследования 29: 506–527. Найдите этот ресурс:

Sosa, Ernest (2009). Эпистемология добродетели: правильная вера и рефлексивное знание, Том I . Oxford University Press. Найдите этот ресурс:

Valaris, Markos (2011). Прозрачность как вывод: ответ Алексу Бирну. Труды Аристотелевского общества 111 (2pt2): 319–324.Найдите этот ресурс:

Zagzebski, Linda (1996). Добродетели разума: исследование природы добродетели и этических основ познания . Издательство Кембриджского университета. Найдите этот ресурс:

.

Примечания:

( ¹ ) Обсуждение эпистемической безопасности заявлений и отчет об этом см. В , среди прочего, , Bar-On (2004).

( ³ ) Напомним, теории внутреннего смысла связывают надежность признаний и «авторитет от первого лица» с высокой степенью надежности — даже если не картезианской непогрешимостью — нашей способности внутреннего восприятия; а теории знакомства связывают это с существованием неопосредованных отношений прямого знакомства, которые у нас есть, с нашим собственным текущим состоянием ума.Для обзора см. Gertler (2011: Ch. 5).

( ⁴ ) Для обсуждения см. Bar-On (2004: гл. 4, 8). Вслед за Эвансом кажется предпочтительным говорить о прозрачности для мира как об особенностях (некоторых) самоприписываний убеждений и других состояний ума (то есть суждений второго порядка о наших психических состояниях первого порядка. ), вместо того, чтобы говорить — как это делают некоторые недавние авторы — о наших убеждениях первого порядка (и других государствах) самих как о пользующихся прозрачностью.См. Bar-On (2009a).

( ⁶ ) В (2005: 94) Бирн говорит об «эпистемическом правиле»:

BEL Если p, поверьте, что вы верите, что p.

, которые он формулирует, чтобы соответствовать эпистемическим правилам общей формы

R Если условия C выполнены, полагаем, что p.

(Он считает, например,

ДВЕРНОЙ ЗВОНОК Если звонок в дверь, считайте, что кто-то стоит у двери.

или

НОВОСТИ Если еженедельные новости сообщают, что p, верьте, что p.)

( ⁷ ) Схема предназначена для фиксации «когнитивного перехода», который субъект совершает или может совершить, но не является явным, сознательным выводом. Но см. Бойл (2011: 230–231).

( ⁸ ) В формулировке Бирна также важно то, что признание влечет за собой знание. Таким образом, тот факт, что субъект признает, что антецедент получает, влечет за собой то, что субъект знает (а также, что субъект верит), что он получает.Однако даже неудачная попытка следовать BEL часто приводит к знанию — ведь даже если p ложно (и, следовательно, не распознано или известно), такие попытки обычно включают в себя веру в то, что p.

( ⁹ ) Однако заметьте, что это может быть особенностью веры. См. Раздел 3.

( ¹⁰ ) Бирн понимает распознавание как «когнитивный контакт» с соответствующим положением дел. Это то, что помогает объяснить, почему правило BEL — это с самопроверкой .Однако бывают случаи, когда человек признает p, но также утверждает, что не верит в p (или не верит в p), основываясь, например, на анализе терапевта или интерпретирующем самоанализе. Итак, когнитивного контакта с p недостаточно для прозрачности; необходимо также приписать убеждение «от первого лица». Неясно, как Бирн может примириться с этим фактом. (См. Примечание 19 ниже.)

( ¹² ) Бирн расширяет свое мнение, чтобы охватить самоатрибуцию психических состояний, отличных от убеждений.Чтобы дать представление о расширенном описании, Бирн (2013) также предлагает:

( ¹³ ) Соответствующие ссылки и возражения см. В Byrne (2011). Взгляды «детективов» связывают самопознание со способностью субъекта определять надежно (возможно, даже безошибочно) своих собственных психических состояний, например, путем самоанализа их присутствия.

( ¹⁴ ) Подумайте: я иногда предполагаю p просто ради аргумента (скажем, в условном доказательстве) или в сторону редукции . В таких случаях для меня было бы явно неправильным переходить от (моего предположения, что) p к (подтверждению) «Я считаю, что p». Но (под угрозой округлости) кажется, что Бирн не может ограничить вывод случаями, когда я знаю, что отправной точкой является моя искренняя вера в то, что p. Соответствующее обсуждение см. В Valaris (2011).

( ¹⁵ ) Сравните Bar-On (2004: 95 и сл.).

В случае такого правила, как INT (см. Сноску 12), ошибочная идея состоит в том, что «я мог бы вывести суждения о моих настоящих намерениях из пустых будущих суждений о себе из пустого будущего суждения о себе, как будто я должен заключить свои собственная приверженность ø из-за необъяснимого подозрения о том, что я на самом деле буду делать »(2011: 234).

Бойль считает, что логический подход Бирна к доксастической прозрачности сталкивается с определенной дилеммой: «Он должен либо представлять субъект как делающий безумный вывод, либо должен признать, что ее реальное основание для суждения о себе, полагая P, не является явным фактом, что P, но ее молчаливое знание, что она верит П. Второй рог этой дилеммы должен быть неприемлемым для Бирна: принять его означало бы отказаться от его проекта ». (Бойл 2011: 234).

( ¹⁶ ) Это черты, которые у Бойля разделяют с «конститутивистскими» взглядами (которые рассматривают самопознание как конститутивную черту психических состояний).Для обсуждения конститутивизма и ссылок см. Gertler (2011: Ch. 6), Coliva (2012) и Bar-On (2009a).

( ¹⁸ ) Примечательно, что прозрачное рассмотрение внешних явлений может привести к самовнушению, которое созрело для того, чтобы попасть в ловушку мурских абсурдов. Но и здесь нам следует опасаться чрезмерного сосредоточения на вере. Все следующие утверждения кажутся аномальными во многом так же, как и высказывания Мура: «Я нахожу эту встречу действительно захватывающей, но очень скучной» / «Мне не приятно вас видеть, но так приятно видеть вас»; «Чай, пожалуйста! Но я не хочу чая »; а также «Бррр! Здесь жарко »и« [Мучительное выражение]; Я так счастлив.«Кажется неправильным фиксировать то, что обычно является аномальным во всех этих случаях, с точки зрения того, что требуется рациональностью (если мы не понимаем« рациональность »очень широко). (Более того, , даже сосредотачиваясь на убеждении , следует иметь в виду, что муровские союзы могут быть рационально произведены или приняты во внимание; может искренне утверждать p, но иметь независимые причины (основанные на доказательствах, умозаключениях, свидетельствах и т. Д.) ) за то, что я думал, что не верю этому, или что я действительно верю в обратное.Таким образом, связь с рациональностью далеко не прямолинейна даже в случае веры.) (Обсуждение см. В Bar-On 2009b.)

( ²⁰ ) A-выражение — это трехместное отношение: агент J a-выражает ментальное состояние M с помощью выразительных средств или средства E, где E может быть телесным поведением, мимикой или жестом, естественным, культурным или даже идиосинкразическим; это может быть , также может быть немного вербальным поведением.

( ²¹ ) Мы можем здесь по большей части отложить в сторону то, что Селларс (1969) называет (ошибочно) «выражением в причинно-следственном смысле » — например, непроизвольные, неконтролируемые выражения лица или жесты, раскрывающие душевное состояние человека.Это связано с тем, что экспрессивное поведение, имеющее отношение к нашим проблемам здесь — признание — это не непроизвольных или рефлексивных телесных событий, а скорее вещи, которые совершает человек (в отличие от подсистемы или модуля внутри индивидуума). ), над которым индивид осуществляет определенный вид центрального исполнительного контроля. См. Bar-On (2004: 216f., 249ff., 289, 315).

( ²² ) В общем, можно сказать, что акты выражения своего состояния ума задействуют выразительные средства, которые в некотором смысле предназначены для демонстрации этого состояния.Естественные выражения, такие как рычание, обнажение зубов, перестановка взгляда, улыбки и т. Д., Созданы природой, чтобы показать соответствующие состояния соответствующим образом наделенным приемником. Но эта идея, возможно, применима к приобретенным или заученным выражениям, включая лингвистические. Для обсуждения см., Например, Bar-On (2004: Ch. 7), (2010).

( ²³ ) Контраст: «Дождь будет отличным!» или: «Ой, немного дождя!», что в равной степени может служить выражением желания испытуемого дождя, но без , называющего состояние.(Обратите внимание, что в случае словесных выражений информация, касающаяся выраженного состояния, не обязательно должна быть раскрыта через особенности невербального выразительного поведения; она предоставляется через используемый лингвистический носитель.

( ²⁵ ) Комиссионный аспект прозрачной самоатрибуции убеждений (и других рефлексивных состояний), подчеркиваемый рефлективистскими взглядами, также можно рассматривать как следствие выразительного характера признаний. Поскольку признание веры (в отличие от простого сообщения о ней) служит прямым выражением самой убежденности, приписываемой самим себе, человек принимает на себя приверженность истинности своей первоочередной веры.(См. Bar-On 2004: 135ff., 318f. И Bar-On 2009b.)

( ²⁷ ) Таким образом, хотя неоэкспрессивистский подход заимствует из традиционного экспрессивизма признания понимание того, что отличительная безопасность признания обусловлена ​​их сходством с другими выразительными актами, оно отходит от традиционного подхода, подчеркивая тот факт, что, как и различные ментальные и нементальные описательные акты. в отчетах и ​​заявлениях используется выразительных средств — предложений или мысленных знаков — которые являются семантически сложными и поддаются оценке по истине.Для полного развития этого рассказа и объяснения сильной презумпции истины , регулирующих признание, см. Bar-On (2004: chs. 6–8).

( ³⁰ ) Это означает, что признания выражают как приписываемых самому себе состояний, так и более высокую веру заявителя в то, что она находится в этом состоянии. Для обсуждения достоинств этого тезиса о «двойном выражении» см. Bar-On (2004: 307–310 и 366).

( ³² ) Большинство эпистемологов добродетели истолковывают эту цель в терминах истины (например, см. Авторов, упомянутых в примечании 29).Однако один из нас в другом месте утверждал, что цель веры следует понимать с точки зрения отличительной функциональной роли веры в ментальной экономике верующих, а не с точки зрения истины (Nolfi 2015). Наше предложение здесь нейтрально по отношению к этим различным способам характеристики цели веры.

( ³³ ) Как отмечалось ранее (примечание 30), мы предполагаем, что, когда вы заявляете, вы выражаете и как состояние первого и более высокого порядка. Это означает, что у вас уже есть вера в себя — признание — это НЕ действие / процесс / метод, который порождает или ставит под сомнение эту веру.

( ³⁴ ) Обратите внимание, что думать о признаниях как об выражении убеждений, принадлежащих определенному домену , несколько ошибочно. Соответствующие убеждения нельзя просто индивидуализировать с точки зрения их содержания или предмета. Мы считаем преимуществом описания, которое мы продолжаем обрисовывать, то, что оно кажется особенно подходящим для того, чтобы уловить то, что отличает соответствующие убеждения: они очевидны. И то, что соответствующие психические состояния имеют эту отличительную черту, позволяет нам осмыслить идею о том, что мы могли бы использовать определенные, целевые компетенции, чтобы узнать те из наших психических состояний первого порядка, которые имеют рассматриваемую особенность, компетенции, которые мы не можем развернуться где-либо еще.

( ³⁶ ) Недавно были предложены новые версии этой точки зрения Райла. См., Например, Carruthers (2011).

( ³⁷ ) Мы хотим поблагодарить Рам Нета, Кэрол Фоллер и анонимного рецензента Oxford University Press за чтение и комментарии к более ранним версиям этой статьи.

Познай себя: философия самопознания

Философ из Калифорнии Митчелл С. Грин ведет массовый открытый онлайн-курс (MOOC) под названием «Познай себя: ценность и пределы самопознания» на платформе онлайн-обучения Coursera.Курс основан на его одноименной книге 2018 года (опубликованной Routledge). Недавно он поговорил с Кеном Бестом из UConn Today о философии и понимании самопознания. Это отредактированная стенограмма их обсуждения.

Древнегреческое повеление «Познай себя» начертано на переднем дворе храма Аполлона в Дельфах. (из Cyprus Today на Twitter.com)

В. Согласно легенде, «Познай себя» было высечено на камне у входа в храм Аполлона в Дельфах в Греции.Ученые, философы и цивилизации обсуждали этот вопрос долгое время. Почему мы не смогли найти ответ?

A. Я не уверен, что каждая цивилизация или даже большинство цивилизаций считали цель достижения самопознания одной из самых важных. Это приходит и уходит. Это действительно имело место в Греции в 300-400 годах до нашей эры. Имел ли он подобную репутацию 200 лет спустя или имело что-то вроде культурного значения в период расцвета римской цивилизации — это другой вопрос.Конечно, некоторые философы побуждали бы людей заниматься поиском самопонимания; некоторые не так много. Точно так же подумайте о средневековье. Есть случай, когда мы не уделяем много внимания познанию себя, вместо этого мы фокусируемся на познании Бога. Только когда столетия спустя на сцену выходит Декарт, мы начинаем уделять больше внимания самоанализу и пониманию самих себя, заглядывая внутрь себя. Кроме того, предписание «познать себя» не является вопросом, и его нужно как-то изменить, чтобы задать вопрос.Однако предположим, что вопрос заключается в следующем: «Возможно ли познать себя частично или полностью». В таком случае я бы предположил, что мы добились значительного прогресса в ответе на этот вопрос за последние два тысячелетия, и в книге «Познай себя» и в одноименном МООК я пытаюсь провести читателей и студентов через некоторые из того, что мы узнали.

В. Вы указываете, что сдвиг, вызванный Декартом, стал поворотным моментом в западной философии.

А. Правильно. Норма самопознания приходила и уходила вместе с течением западной истории по разным причинам — культурным, политическим, экономическим и идеологическим. Даже если бы нам постоянно велели достичь самопознания в течение 2300 лет, прошедших с того времени, когда говорил Сократ, как Зигмунд Фрейд сказал о цивилизации — цивилизация постоянно создается заново, и каждый рожденный должен проделывать свой путь, чтобы стать цивилизованным. Бытие — значит, проект достижения самопознания — это проект для каждого нового члена нашего вида.Его нельзя давать при рождении. Это не достижение, которое можно получить бесплатно, как высокий IQ или выдающийся подбородок. Мы всегда будем продолжать бить в барабан, чтобы напоминать людям о важности этого. Я сомневаюсь, что мы когда-нибудь дойдем до того момента, когда все сможем сказать: да, мы хорошо в этом разбираемся. У нас это есть, у нас есть самопознание. Это вызов для каждого из нас каждый раз, когда кто-то рождается. Я бы также сказал, что, учитывая окружающие факторы, факторы окружающей среды, а также пристрастия, с которыми мы родились как часть нашей когнитивной и генетической природы, вероятно, существует давление, которое также оказывает давление на самопознание.Например, в книге я говорю о когнитивной иммунной системе, которая имеет тенденцию заставлять нас вращать информацию в свою пользу. Когда что-то идет не так, какая-то часть нас, надеюсь, в определенных пределах, склонна видеть стакан наполовину полным, а не наполовину пустым. Вероятно, это хороший способ подняться с пола после того, как вас сбили с ног.

В. Специалисты по пенсионному планированию говорят нам, что вы должны знать себя достаточно хорошо, чтобы знать, что вам нужно — создавать искусство или музыку, или путешествовать, — когда у вас есть все свободное время.В какой момент следует начать знакомство с собой?

A. Я бы не стал поощрять 9-летнего ребенка к самоанализу, но я бы сказал, что даже когда вы молоды, некоторые из этих косвенных, особенно самоотстраняющихся, видов деятельности , может иметь ценность. Представьте, что 9-летний ребенок дрался на игровой площадке, и учитель спрашивает его: Учитывая, что вы сказали другому ребенку, который спровоцировал драку, если бы он сказал это вам, как бы вы себя чувствовали? Это могло бы быть направлено на то, чтобы вызвать намек на самопознание — если не в форме самоанализа, то в форме развития навыков сопереживания, которые, как мне кажется, являются частью самопознания, поскольку позволяют мне видеть себя глазами других.Что касается другого конца жизни, то, по моему опыту, я бы сказал, что многие люди, которые находятся на пенсии или близки к ней, думают, что они перестанут работать и будут по-настоящему счастливы. Но в некоторых случаях я нахожу, что это ожидание нереалистично, потому что очень многие люди находят так много удовлетворения в своей работе, и это правильно. Я бы посоветовал людям задуматься о том, что приносит им удовлетворение? Конечно, мы иногда плеваем ногтями, когда думаем о проблемах, которые ставит перед нами наша работа.Но в некотором смысле это частое ворчание, стресс, выдергивающий волосы и т. Д., Могут быть частью того, что делает жизнь полноценной. Что еще более важно, долгосрочные проекты, будь то в рамках карьеры или после карьеры, как правило, обеспечивают больше интеллектуальной и эмоциональной поддержки, чем более эфемерные виды деятельности, такие как круизы, сафари и тому подобное.

В. Мы находимся в кампусе колледжа, где студенты пытаются больше узнать о себе через то, что они изучают.Они принимают решения о том, чем они, возможно, хотят заниматься до конца своей жизни, посещают уроки, например философию, которые побуждают их задуматься об этом. Это оптимальное время для этого?

A. Для многих студентов это оптимальное время. Я считаю, что одним из компонентов гуманитарного образования является самосовершенствование. Выучить много вещей важно, но в некотором смысле это просто наполнение, которое может быть инертным, если мы не придаем ему форму или структуру.Этого можно достичь посредством самосовершенствования, и если вы хотите это сделать, вы должны иметь некоторое представление о том, как вы хотите, чтобы оно росло и развивалось, что требует некоторого представления о том, каким человеком вы себя считаете и кем вы являетесь. думаю, ты можешь быть. Это достижения, которых студенты могут достичь, только попробовав разные вещи и увидев, что происходит. Я не предлагаю первокурснику прийти в колледж и спланировать каким-то строгим и четким образом, чтобы узнать о себе, развить себя и реализовать себя как полностью сформировавшийся взрослый после его окончания.Скорее беспорядка гораздо больше; гораздо более непредсказуемо пробуйте вещи, это не работает, отбросьте это в сторону, попробуйте что-нибудь еще. Несмотря на весь этот беспорядок и окружающий хаос, я бы также сказал, что посреди этого есть потенциал для изучения самого себя; принимая к сведению то, что пошло не так, что я могу извлечь из этого? Или это было действительно круто, я бы хотел развить этот опыт и сделать еще больше. Все это хорошие способы как узнать о себе, так и построить себя. Эти две вещи могут идти рука об руку.Самопознание, самореализация и самоконтроль могут происходить, хотя для студентов бакалавриат часто бывает беспорядочным и непредсказуемым образом. Для нас также иллюзорно думать, что в 22 года мы можем надеть деловую одежду, пойти на работу и остановиться со всей этой легкомысленной самоанализацией. Я бы сказал, что получение знаний о себе, понимание себя — это задача на всю жизнь.

В. Существует идея, что вы должны узнавать что-то новое каждый день. Многие люди, окончившие колледж, понимают это, а некоторые думают, что после окончания учебы я с этим покончил.В начале книги вы говорите о том, как Сократ защищал себя, когда его обвиняли в развращении студентов, обучая их, говоря: «Я знаю то, чего не знаю, поэтому я задаю вопросы.

Мне кажется, что начало мудрости любого рода, включая знание самих себя, — это признание немощи наших верований и скудости наших знаний. — Митчелл С. Грин

A. Это очень важный вывод с его стороны. Я был бы склонен кричать с крыш в том смысле, что одним большим препятствием на пути к достижению чего-либо в направлении самопознания является высокомерие, когда мы думаем, что мы действительно знаем, часто путаем нашу уверенность в своем мнении с мыслью, что уверенность есть указание на мою степень правоты.Мы чувствуем уверенность и принимаем эту уверенность как доказательство истинности того, о чем мы думаем. Сократ прав, говоря, что это когнитивная ошибка, это ошибочное рассуждение. Мы должны спросить себя: знаю ли я то, что мне нужно знать? Мне кажется, что начало мудрости любого рода, включая знание самих себя, — это признание немощи наших верований и скудости наших знаний; тот факт, что наши мнения могут быть просто мнениями. Меня всегда удивляет несоответствие между уверенностью, с которой люди выражают свое мнение, с одной стороны, и незначительной способностью, которую они имеют, чтобы поддержать их, особенно те мнения, которые выходят за рамки того, голодны они или предпочитают шоколад ванили.Это вещи, о которых вы, вероятно, можете иметь довольно уверенное мнение. Но когда дело доходит до политики или науки, истории или человеческой психологии, меня удивляет, насколько люди доверчивы не потому, что они верят, так сказать, другим людям, а, скорее, они верят тому, что говорят сами. Они склонны просто сказать: вот что я думаю. Мне это кажется очевидным, и я не желаю даже рассматривать скептические возражения против моей позиции.

В. Вы также вводите теорию адаптивного бессознательного — что мы наблюдаем и собираем информацию, но в то время не осознаем этого.Насколько это помогает людям думать, что они знают себя лучше, чем они есть, и знают больше, чем они думают?

A. Он огромный. В книге есть глава о классическом психоанализе и Фрейде. Я утверждаю, что наследие Фрейда сломано в том смысле, что, хотя его работа невероятно интересна — он сделал много провокационных и интересных претензий, на удивление мало из них были подтверждены эмпирическими доказательствами. Это менее спорная точка зрения, чем это было в прошлом.Экспериментальные психологи в 1970-х и 80-х годах начали задаваться вопросом, сколько из этих фрейдистских утверждений о бессознательном можно установить строгим экспериментальным путем? Теория адаптивного бессознательного — попытка сделать это; чтобы выяснить, какая часть бессознательного, по утверждению Фрейда, реальна и на что она похожа. Один из основных выводов состоит в том, что бессознательный разум не настолько связан, одержим сексуальностью и насилием, как утверждал Фрейд. Это все еще очень мощная система, но ее не обязательно держать в страхе, как сказал бы психоанализ.Согласно Фрейду, бессознательное представляет собой постоянную угрозу для нормального функционирования цивилизованного общества, тогда как для таких людей, как Тим Уилсон, Таня Чартран, Дэниел Гилберт, Джозеф Леду, Пол Экман и многие другие, у нас есть точка зрения, которая гласит, что во многих отношениях наличие адаптивного бессознательного — полезная вещь, передача большого объема познания на аутсорсинг. Это позволяет нам обрабатывать информацию, интерпретировать ее без необходимости сознательно, кропотливо и намеренно рассчитывать вещи.То, что у нас есть адаптивное бессознательное, действительно хорошо во многих отношениях. С другой стороны, он имеет тенденцию предрасполагать нас, например, к таким вещам, как предрассудки. Сегодня идет дискуссия о так называемой неявной предвзятости, которая научила нас тому, что мы выросли на голливудских фильмах, в которых главные герои были белыми или мужчинами, или и тем, и другим; видел стереотипы в рекламе, которые распространялись — этот опыт, даже если у меня никогда в жизни не было сознательно фанатичных, расистских или сексистских мыслей, все же может заставить меня делать предвзятый выбор.Это часть идеи теории адаптивного бессознательного, к которой мы хотели бы отнестись очень серьезно и о которой мы должны беспокоиться, потому что она может повлиять на наш выбор способами, о которых мы не подозреваем.

В. При всем том, что мы обсуждали, какой человек будет хорошо знать себя?

A. Я подозреваю, что хорошее познание себя было бы многогранным делом, только одна часть которого была бы связана с интроспекцией в общепринятом понимании этого понятия.Один из этих аспектов заключается в признании своих ограничений, «владении ими», как выразилась моя коллега по кафедре философии Хизер Баттэли. Эти ограничения могут быть когнитивными — моя паршивая память, искажающая информацию, моя склонность приукрашивать любые плохие новости, которые я могу случайно получить? Возьмем, к примеру, профессора, читающего оценки студентов. Легко забыть отрицательные и вспомнить положительные — случай «предвзятости подтверждения», как этот термин используется в психологии. Осознание того, что я склонен делать это, позволяет мне еще раз взглянуть, как бы болезненно это ни было.Опять же, я слишком критичен по отношению к другим? Считаю ли я стакан наполовину полным или наполовину пустым? Все это ограничения эмоционального характера или, по крайней мере, имеют важное аффективное измерение. Я подозреваю, что человек, который хорошо знает себя, знает, как определить характерные способы, которыми он «раскручивает» или иным образом искажает положительную или отрицательную информацию, и может затем отступить от таких реакций, вместо того чтобы принимать их как последнее слово.

Я бы также вернулся к эмпатии, зная, как смотреть на вещи с точки зрения другого человека.Это не гарантируется, но часто позволяет мне увидеть себя более эффективно. Если я смогу до некоторой степени поставить себя на ваше место, тогда у меня также будет возможность увидеть себя вашими глазами, и это может помочь мне понять вещи, которые трудно увидеть с точки зрения первого лица. Сочувствие к другим, кто меня знает, может, например, помочь понять, почему они иногда находят меня властным, надоедливым или быстро осуждающим.

В. Что бы кто-то приобрел в самопознании, слушая, как кто-то оценивает его и говорит с ним о том, насколько хорошо он их знает? Как эта динамика помогает?

А. Это может помочь, но также может шокировать. Эксперименты показали, что оценки человека другими людьми часто могут сильно расходиться с самооценкой этого человека. Неясно, что оценки других людей менее точны — в некоторых случаях они более точны, — что определяется относительно хорошо зарекомендовавшими себя объективными психологическими оценками. Оценки от третьего лица могут быть трудными для восприятия (горькое лекарство) и чрезвычайно ценными. Поскольку их трудно проглотить, я бы посоветовал принимать их небольшими дозами.Но они могут помочь нам узнать о себе такие вещи, как то, что мы можем быть необъяснимо заботливыми, мелочными, склонными к равнодушию к другим или толстокожими. Иногда я ловил себя на мысли, разговаривая с кем-то: «Если бы вы могли слышать, как вы говорите прямо сейчас, вы бы поняли…» Скромное хвастовство — это тот случай, когда кто-то якобы жалуется на проблему, но подтекст то, что они говорят, тоже может быть саморекламой.

Все это имеет значение для тех из нас, кто преподает.В конце семестра я рекомендую своим аспирантам читать оценки курсов; не читать их все сразу, а вместо этого попытаться извлечь из этих оценок одно предложение, над которым они могут работать в следующем семестре. Я стараюсь делать то же самое. Однако я бы не ожидал, что когда-нибудь наступит момент, когда можно будет сказать: «Ах! Теперь я полностью знаю себя ». Напротив, это, скорее, процесс, которым мы можем следовать и продолжать получать пользу на протяжении всей нашей жизни.

Самопознание | Отзывы | Философские обзоры Нотр-Дама

Что стремятся сделать философы самопознания? Охарактеризовать природу и объем так называемого привилегированного доступа (далее ПА) и учесть его отличительный характер? Объясните (или объясните) особую безопасность, которой мы наслаждаемся, когда заявляем о своем собственном психическом состоянии, в отличие от того, когда мы публикуем отчеты о том, как обстоят дела с другими случайными вопросами? Покажите раз и навсегда, что (что бы это ни значило) PA на самом деле совместим / несовместим с экстернализмом содержания, знакомым по работам Патнэма и Берджа? Объяснять нашу способность рационально контролировать собственное отношение? Доказать, что практически все, что Декарт писал о разуме, неверно? Осветить загадочные особенности мысли и разговора от первого лица, такие как парадокс Мура, очевидный гарантированный ссылочный успех и невосприимчивость к ошибкам из-за неправильной идентификации?

Единственный ответ, который может вызвать что-то вроде всеобщего согласия, — это, вероятно, « некоторые из вышеперечисленных », обычные правила игры заключаются в том, что, что бы вы ни делали, нужно делать это, избегая аспектов декартовой картины, которые подсказывают беспокоит наше знание других умов, частных языков и тому подобное.Тринадцать статей в этом томе (написанные тринадцатью выдающимися философами, чьи основные интересы распространяются на эпистемологию и философию разума и языка) пытаются сделать, ну, ну, ну, ну, ну, ну, ну, в общем, некоторые из вышеперечисленных. Здесь я выберу некоторые из статей, сосредоточив внимание на тех, о которых я больше всего могу сказать, и резюмируя остальное в своих заключительных замечаниях. Однако я должен подчеркнуть, что некоторые из пропущенных здесь статей являются одними из самых интересных в томе.

Сфера действия PA

Во вступительной статье Рам Нета ставит и пытается ответить на важный и довольно забытый вопрос. Широко распространено мнение, что мы наслаждаемся ПА своими убеждениями, надеждами, ощущениями и т. Д., Но не своими « познаниями », « видениями » (в объектном смысле) или « воспоминаниями », даже если можно привести доводы что последние являются такими же аспектами нашей ментальной жизни, как и первые. Но какие (если таковые имеются) основания полагать, что досягаемость PA ограничена таким образом?

Ответ Неты состоит из двух частей.Во-первых, он приводит доводы в пользу интерпретации PA с достаточной истинностью и , согласно которой отличительной чертой факта, которым пользуется PA, является то, что он оправдывает веру в этот факт (19). Во-вторых, он утверждает, что это необходимое условие для того, чтобы S имел обоснование q, чтобы поверить в p, что S может поверить в p, когда и благодаря q (28). Собирая их вместе, мы получаем, что у человека есть PA к тому факту, что q только тогда, когда у человека есть способность верить, что q, когда и из-за q (29). Хотя у нас есть эта способность в отношении соответствующих фактов о наших убеждениях, надеждах и ощущениях, нам ее не хватает в отношении фактов о наших знаниях, видениях и воспоминаниях.Вот почему PA выдает то, что делает.

У меня есть несколько опасений по поводу этого предложения. Во-первых, мнение о достаточности истины кажется недостаточно мотивированным и проблематичным. В качестве мотивации, Neta предлагает (21), что он объясняет феномен невосприимчивости к ошибкам посредством неправильной идентификации (далее IEM) и связанных с ним явлений. Но это неправдоподобно даже до того, как мы увидим детали. Как подчеркивали Эванс и последующие комментаторы, класс суждений, отображающих IEM, превосходит класс суждений, использующих PA (пример приводится ниже), и поэтому предлагаемое объяснение в лучшем случае является неполным.Что касается самого объяснения достаточности истины, то оно предлагает объяснение PA к пропозициональным установкам только в том случае, если такие отношения могут быть представлены сознанию таким образом, чтобы предоставить причину или оправдание для убеждения, что у человека есть эти отношения. По крайней мере, в настоящее время у нас нет многообещающей модели того, как это могло бы работать (Coliva 2008). Наконец, те (в том числе и я), кто воспринимает очевидную необоснованность или необоснованность базового самопознания более серьезно, чем Нета (22), будут рассматривать очевидный компромисс в изложении истинности этого утверждения как дополнительную причину для беспокойства.

В любом случае, Neta не дает никаких оснований полагать, что распределение соответствующих способностей происходит так, как того требует стандартная картина охвата PA, учитывая его предложение. Он хорошо осведомлен об этом и, кажется, склонен не беспокоиться, предполагая, что мы должны быть открыты для возможности того, что дальнейшие исследования могут выявить более ограниченный или более обширный охват PA, чем мы обычно предполагаем (30-1). Но если у нас уже есть оговорки по поводу предложения Neta, это может показаться неудовлетворительным.

Тем не менее, хотя я скептически отношусь к ответу Неты, он поднимает серьезную проблему. Многие из нас захотят придерживаться мнения, что у человека может быть PA того, во что он верит, даже если экстернализм контента верен, но Нета опасается, что их согласование (например, способом, разработанным Криспином Райтом в его вкладе в этот том) может подорвать очевидная мотивация для утверждения, что нельзя иметь ПА к своим знаниям, воспоминаниям и видениям; что, если бы мы могли, мы могли бы объединить это с нашим знанием — предположительно также доступным из кресла — о способности познания и запоминания и объектно-ориентированной природе соответствующего понятия видения, чтобы получить кабинетное знание случайных фактов о внешнем мире.Этот вопрос заслуживает более внимательного рассмотрения, чем я могу привести его здесь.

В своем вкладе Свен Бернекер утверждает, что рамки PA уже, чем склонны предполагать философы. Он приводит доводы в пользу того, что репрезентативная теория разума, знакомая по работам Фреда Дрецке и других, влечет за собой, что, хотя можно иметь кабинетное знание, которое знает p (а не q), нельзя иметь кабинетное знание, которое знает p (скорее, чем не имея вообще никаких знаний).

Чтобы придать этому заключению немного больше остроты, Бернекер начинает с попытки обосновать утверждение, что мы — это , способные иметь кабинетные знания второго порядка, опровергнутые его выводом. ^[1] Однако эта мотивация состоит из очень неубедительной защиты принципа KK (или, скорее, защиты утверждения о том, что KK «не , очевидно, ложно» (37), поскольку в его пользу, и знакомые возражения против нее не так решительны, как иногда думают). Единственное соображение, которое Бернекер предлагает от имени KK, состоит в том, что вместе с нормой знания утверждения (далее K-нормой) он предлагает объяснение абсурдности утверждений формы ‘p, но я не знаю p’ — то, что я назову эпистемологическими утверждениями Мура .По K-норме мое утверждение некоторого предложения q влечет, что я знаю q. Согласно KK, мое знание q означает, что я могу знать, что я знаю q. Отсюда следует, что мое утверждение q подразумевает, что я могу знать, что я знаю q. ^[2] Возвращаясь теперь к нашему муровскому соединению, мое утверждение p подразумевает, что я в состоянии знать, что я знаю p, в то время как второй конъюнкт отрицает, что я знаю это — неудивительно, что мое утверждение соединения звучит абсурдно. .

Но все это может произвести впечатление, как если бы мы использовали каламбур на «подразумевает».Учитывая K-норму, утверждение q подразумевает, что человек знает q в том смысле — который действует в исходном обсуждении Мура — что человек представляет себя как знающий q. Напротив, мое знание q влечет за собой , что я могу знать, что я знаю q, согласно KK. Из этого не следует, что, утверждая p, я представляю себя в состоянии знать, что я знаю p, поскольку ни моя аудитория, ни я не можем иметь ни малейшего представления о том, что придерживается KK. В любом случае Бернекер не рассматривает никаких конкурирующих объяснений абсурдности эпистемических утверждений Мура; в частности, он не рассматривает более известное, более экономичное и менее проблематичное объяснение, которое обходится без KK и просто апеллирует к K-норме (см. Williamson 2000).

Поэтому я склонен думать, что если принцип КК окажется в противоречии с хорошо мотивированным выводом, мы можем отказаться от КК без особых последствий. Тем не менее, у меня есть сомнения относительно того, является ли вывод Бернекера хорошо мотивированным. Его основной аргумент начинается с предположения без аргументов ^[3] , что знание (или «знание») каким-то образом чувствительно к контексту (где это должно интерпретироваться как нейтральное между собственно контекстуалистами и их непостоянными соперниками-инвариантами) и это предполагаемое понимание с помощью контрастивистской версии знакомой картины релевантных альтернатив.Согласно контрастивизму, «S знает, что p» выражает трехместное отношение между субъектом, предложением p и противоположным предложением q (которое может меняться при изменении контекста). Это позволяет Бернекеру отличать вопрос о том, можно ли получить кабинетное знание, что он знает p, а не то, что он знает q, от вопроса о том, можно ли получить кабинетное знание о том, что он знает p, а не о том, что ему вообще не хватает каких-либо знаний. Таким образом, центральное утверждение Бернекера состоит в том, что репрезентативность предполагает, что можно иметь первое, но не второе.Но значение этого вывода было для меня довольно упущено, учитывая мою неуверенность и озабоченность по поводу того пути, которым его достигает Бернекер.

Неоэкспрессивизм

Энтони Брюкнер вносит критический комментарий к превосходной книге Дорит Бар-Он 2004 года, в которой предлагается наиболее сложная и подробная версия экспрессивного изложения об особой надежности признаний, когда-либо созданных, и Бар-Он получает возможность прояснить свою позицию и ответить. к беспокойству Брюкнера.Согласно Бар-Ону, традиционный экспрессивизм ошибается, поскольку не умеет различать различные понятия выражения. Предложение «У меня головная боль» семантически выражает (s-выражает) скучное, условно-правдивое содержание, которое, как вы узнали, оно делает на коленях вашей матери, даже когда открыто — это в значительной степени объясняет «нео» в имя аккаунта. Но Бар-Он считает, что, давая это признание, человек также намеренно делает что-то, чтобы напрямую выразить свою головную боль : выражает в смысле действия (а-выражает), как Бар-он, вслед за Селларсом, выражает это. (различия см. в 177 и 194).Более того, Бар-он также считает, что человек также выражает уверенность в том, что у него болит голова. Она называет это тезисом с двойным выражением , хотя, возможно, более полезным названием было бы тезис с двойным выражением . «Нео» часть вида позволяет Бар-Ону избежать обычных забот в стиле Фреге-Гича с помощью экспрессивизма (позволяет ей сохранить семантическую невинность , как она предпочитает говорить), в то время как «экспрессивность» позволяет ей объясните отличительные черты признаний — то, что они так сильно предполагаются как истинные, не подвергаются обычной эпистемической оценке и так далее.

В этой беседе Брюкнер выдвигает одиннадцать возражений против неоэкспрессивизма, а Бар-Он играет в защиту. Каждая из них имеет довольно неоднозначную систему показателей. На мой взгляд, Бар-Он успешно справляется с некоторыми заботами Брюкнера. Например, я думаю, что Бар-Он совершенно прав, когда настаивает, вопреки предположению Брукнера (178), что а-выражение не является, по сути, причинным понятием. И я думаю, что она убедительно доказывает, что некоторые возражения Брюкнера приводят к неправильному пониманию ее взглядов.

Остальные, однако, остались. Как и Брюкнер (175-6), я склонен думать, что нет никакого понимания, которое можно почерпнуть из обсуждения Берджем «самопроверяющихся» суждений (например, выраженных словами «я думаю, что вода мокрая») и обобщения. к признаниям как классу. Я не понял ответа Бар-Она на это беспокойство (191-3). Похоже, ее предложение состоит в том, что, хотя Бердж признает необходимость уйти от модели, по которой знание того, что кто-то думает, что вода влажная, требует использования способностей распознавания для определения содержания своей мысли, ему нечего заменить. та модель.Экспрессивизм нужен, чтобы восполнить пробел. Но, как и Брюкнер, я не вижу такого пробела в трактовке Берджем самопроверяющихся суждений. И, несмотря на ответы Бар-Он, я продолжаю разделять опасения Брюкнера по поводу того, что ее описание привилегированного самопознания основывается на очень радикальной и неправдоподобной версии дизъюнктивизма (184-5), и что ее мнение о безопасности признаний, кажется, подталкивает вопрос вернулся неудовлетворительным образом (180).

Более того, Бар-Он даже не упоминает самую большую проблему, поднятую Брюкнером.В книге Бар-Он она обсуждала вызов, брошенный неоэкспрессивизму «негативными признаниями» (такими как «Я не хочу кофе», «Я не испытываю сильной боли» или «Я не верю, что количество звезд нечетное ‘). Можно сказать, что в первом случае один из них выражает желание , а не , чтобы выпить кофе, но это не так легко обобщить на другие. Учитывая центральные черты ее описания, Бар-Он не может сказать, что кто-то выражает отсутствие релевантного желания, боли или веры, или что в каждом случае он выражает более сложное психическое состояние (как Марк Шредер предлагает от имени этического экспрессивизма как лучший ответ на структурно аналогичную проблему, касающуюся выражения этических суждений). ^[4]

Обсуждая эту проблему в своей книге, Бар-Он утверждает, что так называемые отрицательные признания на самом деле не являются признанием; скорее, человек исследует, а затем сообщает о том, что не находит соответствующего психического состояния, такие сообщения «открыты для сомнений, вопросов, запросов о причинах / объяснениях» (2004: 335). Но этого не пойдет. Как указывает Брюкнер (184-5), некоторые отрицательные «признания» (например, «Я не испытываю сильной боли») кажутся столь же надежными в соответствующем смысле, как и большинство положительных признаний.Мы можем добавить, что Бар-Он здесь просто не в состоянии апеллировать к самоанализу. Она возражает против интроспекционистских представлений о безопасности (позитивных) признаний на том основании, что пропозициональные установки не обладают какой-либо отличительной феноменологией, которую можно было бы проанализировать (2004: 103), и она также утверждает, что, вопреки традиционной картине, нет интересный смысл, в котором состояния ума прозрачны или очевидны для него (2004: 406-8). Учитывая это, не должно быть или уверенности в том, что неспособность интроспективно определить местонахождение уверенности в том, что количество звезд нечетное, означает, что у человека нет такой веры.Если отрицательные признания являются сообщениями о неудачах в самоанализе некоторого психического состояния, Бар-Он должен утверждать, что у нас нет причин доверять им вообще, поскольку мы не можем исключить, что ложноотрицательные утверждения являются правилом, а не исключением. Отрицательные заявления продолжают представлять угрозу для точки зрения Бар-Он, и очень жаль, что она не воспользовалась возможностью, чтобы вернуться к этой теме здесь.

От первого лица и IEM

В превосходно написанной и приятной статье Хосе Луиса Бермудеса заимствована из глубокого колодца, предоставленного Разновидности ссылок , чтобы попытаться объяснить связи между самопознанием и от первого лица.Бермудес сначала приводит доводы в пользу правдоподобного ограничения, которое он называет симметрией ограничением , в соответствии с которым любое объяснение смысла «я» должно «сохранять возможную символическую эквивалентность« я »и других личных местоимений по отношению к одному и тому же — говоря и относящимся к конкретному контексту »(229), и делает из этого вывод, что нам необходимо провести различие между тем, что он называет символическим смыслом« я »и его типовым смыслом. Первое — это «то, что говорящий или слушающий понимает, когда они произносят или слышат высказывание« я »», а второе — «то, на основании чего говорящий или слушающий может правильно сказать, что понимает выражение« я »» ( 231).Различие необходимо, поскольку «ты» и «Я» явно не имеют одного и того же типа-смысла, хотя (из-за ограничения симметрии) символическое чувство «я» может быть таким же, как и символическое чувство «ты». в данном контексте.

Бермудес убедительно утверждает, что, вопреки поначалу соблазнительной мысли, ни одно из различий, сделанных в трактовках индексикалов Капланом или Перри, не отражает различие, которое он хочет провести между символическим смыслом «я» и его типичным чувством, и этим чувством Эвана. учет чувства «я», который в решающей степени апеллирует к нашей чувствительности к источникам суждений, отображающих IEM, неуместен.Вместо этого Бермудес обращается к версии другой идеи Эванса, а именно к тому, что для понимания произнесения «я» в конкретном контексте требуется способность расположить говорящего в объективном пространственно-временном порядке. Однако Бермудес вносит две важные поправки. Во-первых, в то время как Эванс рассматривал эту способность как дополнительный компонент чувства «я», дополняющий другие компоненты, связанные с IEM, Бермудес считает, что она стоит сама по себе как «все, что нам нужно для того, чтобы понять символическое чувство« я ». ‘(241).И, во-вторых, Бермудес урезает то, что требуется для этой способности, чтобы сделать более правдоподобным соответствие полученного счета ограничению симметрии. Как красиво сформулировал Марк Сейнсбери в своем ответе, «способность знать местонахождение говорящего может быть общим элементом в описании как ее способности к самореференции, так и способности другого человека к пониманию» (248). То, что эта способность может быть здесь «общим элементом», делает ее подходящей для описания символического смысла «я», который уважает ограничение симметрии.

Это предложение в некоторой степени сохраняет дух рассказа Эванса, но при этом явно более правдоподобно. Но я сочувствовал критике, высказанной в ответе Сейнсбери. Сэйнсбери утверждает, что даже ослабленное ограничение Бермудеса на понимание произнесения «я» неправдоподобно требовательно, по крайней мере, если его понимать так, чтобы у него вообще были зубы (249-52), и это знание того, кто сделал высказывание, включающее «я», является неправильным условием для понимания такого высказывания, поскольку то, что требуется для его удовлетворения, слишком чувствительно к контексту (253-4).

Собственное положительное предложение Сейнсбери состоит в том, что «для понимания символа« я », будь то говорящий или слушающий, нет ничего большего, чем возможность применить к нему правило: говорящие на английском языке должны использовать« я »для обозначения себя как самих себя». (254). Я не буду оспаривать это утверждение как часть семантической эпистемологии (если заимствовать полезную фразу из Bar-On 2004). Однако я скептически отношусь к утверждению Сейнсбери о том, что отчет объясняет, почему некоторые элементы самопознания отображают IEM (258-9).Во-первых, меня беспокоит, что объяснение имеет тот же недостаток, что и объяснение Неты, о котором говорилось выше; учитывая диапазон суждений, которые могут быть IEM, prima facie неправдоподобно, чтобы IEM некоторых суждений типа «я» объяснялись правилом, характерным для этого местоимения.

Что еще более важно, Сэйнсбери рассматривает IEM как форму гарантированного референциального успеха, в то время как я хочу настаивать на том, что это два разных явления, которые, возможно, нужно рассматривать по-разному (полезное обсуждение см. В первых главах Bar-On 2004).Возьмем знакомый пример: мое суждение «Это происходит очень быстро!», Сделанное на основе восприятия, может быть IEM; мы можем легко понять идею, что я ошибаюсь в отношении того, быстро ли движется объект, который я демонстрирую, но нет смысла делать предположение, что я прав, что что-то движется быстро, но я Я ошибочно опознал его как , а не как . Ошибки последнего типа не предусмотрены, если заимствовать заезженную фразу Витгенштейна. Но мое использование и в качестве наглядной демонстрации ни к чему не гарантирует.Достаточно правдоподобно, что рассказ Сейнсбери о правиле, управляющем «я», объясняет, почему мое использование «я» для обозначения себя кажется более или менее гарантированным для выбора правильного объекта; Я не могу следовать правилу, не думая о себе как о себе (259). Но я считаю ошибкой думать, что это проливает свет на феномен IEM. Я подозреваю, что правильное объяснение IEM, как пишет Сейнсбери о других явлениях, «нужно будет найти где-нибудь в другом месте, а не в природе самоотнесения» (260). ^[5]

Заключительные замечания

В другом месте тома Гэри Эббс предлагает удивительно сложный новый аргумент против того, что он называет «стандартным анализом эпистемической возможности».Криспин Райт уточняет понятие отказа передачи, модифицирует и уточняет свой ранний диагноз парадокса McKinsey. Алекс Бирн утверждает, что метод прозрачности, предложенный Гаретом Эвансом и развитый как эпистемология веры, намерения, желания и т. Д. В других работах Бирна о самопознании, также может дать знание о том, о чем человек думает. Бри Гертлер хорошо формулирует некоторые из причин, по которым отчет Бирна и отчеты о прозрачности в целом считаются неправдоподобными.Андре Галлуа предлагает сложное, но интересное обсуждение взаимосвязи между парадоксом Мура, самопознанием и знанием de se , которое апеллирует к интерпретации метода прозрачности, немного отличной от той, что есть в работе Бирна. Чарльз Трэвис представляет одно из самых непрозрачных философских сочинений, с которыми я недавно столкнулся. ^[6] . Наконец, Дэвид Оуэнс предлагает отличное обсуждение взаимосвязи между мыслями от первого лица и «умственным самоконтролем», как это имеет место в проекте Декарта в « Meditations ».

Надо сказать, что этот том не станет особенно хорошим введением в тему самопознания. Более ранние предложения пересматриваются, теории применяются к новым случаям, принципы — Чисхолмед, возражения против давних взглядов уточняются или опровергаются и т. Д. В этом отношении во многих (хотя и далеко не во всех) документах есть отправная точка, которая уже в значительной степени укоренилась в недавних дебатах по этим вопросам. ^[7] Для тех, кто уже задействовал свои шишковидные железы в этих дебатах, эта книга может предложить значительно больше.Можно многому научиться из попыток этих философов бороться с проблемами и проблемами, связанными с кажущимся отличительным характером самопознания и мыслей и разговоров от первого лица: само собой разумеется, что есть с чем не согласиться и с чем можно не согласиться. ломать голову, но в равной степени есть чем восхищаться и с чем соглашаться. Одно можно сказать наверняка; это лишит вас нового ощущения того, насколько сложны эти проблемы на самом деле. ^[8]

Список литературы

Бар-Он, Д.2004. Говоря о моих мыслях: самовыражение и самопознание . Издательство Оксфордского университета.

Колива, А. 2008. Самопознание Пикока. Соотношение 21: 13-27.

Гертлер, Б. 2010. Самопознание . Рутледж.

Сейнсбери, Р. М., и Тай, М. 2011. Оригиналистская теория концепций. Труды Аристотелевского общества, дополнительный том 85: 101-24.

Сейнсбери, Р. М., и Тай, М.Скоро. Семь загадок мысли и способы их решения: оригинальная теория концепций . Издательство Оксфордского университета.

Уильямсон, Т. 2000. Знание и его пределы . Издательство Оксфордского университета.

Базовое самопознание и прозрачность | SpringerLink

Модели прозрачности основаны на замечаниях Эванса (1982) о самопознании, о чем свидетельствует следующий часто цитируемый отрывок:

Я получаю возможность ответить на вопрос, верю ли я, что p , введя в действие любую имеющуюся у меня процедуру для ответа на вопрос, является ли p .[…] Если судящий субъект применяет эту процедуру [выделено мной], то он обязательно получит знание одного из своих собственных психических состояний (Evans 1982, p. 225).

В соответствии с упомянутой процедурой обретения самопознания, на вопрос, верит ли он, что p , человек отвечает на вопрос, является ли p . Эта процедура получила название «процедуры прозрачности» (Byrne 2005, 2011a). В качестве альтернативы условие, которому соответствует процедура, было названо «условием прозрачности» (Moran 2001). ^{Footnote 13} Модель прозрачности построена на идее, что существует эпистемически релевантная связь между двумя вопросами и соответствующими ответами, составляющими процедуру прозрачности. Утверждается, что применение процедуры прозрачности приводит к самопознанию.

Эванс (1982) подробно описал самопознание; он не преследовал модель на основе прозрачности. Однако многие, вдохновленные Эвансом, например Моран (2001), Бирн (2005, (2011a), Бойл (2011), Фернандес (2003, 2013) и другие), сформулировали правильные модели самопознания.Ниже я сначала объясню модель прозрачности Бирна и подниму первую серию критических замечаний против нее. После этого я обсуждаю свою основную и общую критику моделей прозрачности: а именно, что процедура прозрачности не генерирует суждений cogito .

Модель Бирна и первая критика

Кассам (2015) предполагает, что наиболее естественная и разумная интерпретация процедуры прозрачности — это та, в соответствии с которой ее применение порождает косвенные умственные приписывания себя.Процедура прозрачности рассматривает связь между ответами на два разных вопроса: вопрос о p и вопрос о том, верит ли кто-то, что p . Таким образом, естественно думать, что процедура прозрачности включает в себя переход между ответом на первый вопрос и ответом на второй. Если это так, то применение процедуры порождает косвенное самопознание — и разумно предположить, что вышеупомянутый переход является выводимым.По словам Кассама:

Каким образом самопознание, полученное в результате применения процедуры ответа на другой вопрос, может быть чем-то другим, кроме косвенного? Должен произойти какой-то переход от ответа на вопрос, p , к ответу на вопрос, верите ли вы, что p , но действительно прямое знание не повлечет за собой такого мысленного перехода. (Cassam 2015, стр. 4)

Кассам (2014, (2015)), который не защищает модели прозрачности, считает, что многие знания о себе являются косвенными и предполагаемыми.Он, кажется, предполагает, что вызывает недоумение настойчивое утверждение, что, тем не менее, модель прозрачности может генерировать прямое, не содержащее выводов самопознание.

Однако, хотя Бирн (2005, (2011a)) поддерживает модель прозрачности, он не придерживается такой загадочной позиции. ^{Footnote 14} Согласно Бирну (2011a), процедура прозрачности состоит в умозаключениях из предпосылки о Факты о собственном сознании. Ссылаясь на знаменитый пример Эванса, Бирн предполагает, что человек способен приписать себе веру в то, что третьей мировой войны не будет, путем вывода из его собственного суждения о том, что существует не будет третьей мировой войны.Бирн определяет эту процедуру в терминах «доксастической схемы» (2011a), правила, которое мы применяем для получения самопознания: ^{Footnote 15}

Согласно Бирну, следование доксастической схеме дает самопознание, потому что вывод, связанный с у схемы есть определенные качества, которые подтверждают ее заключение. Он защищает доксастическую схему как строго самопроверяющуюся: « если кто-то рассуждает в соответствии с доксастической схемой и делает вывод, что он полагает, что p из предпосылки, что p , то его убеждение второго порядка истинно, потому что вывод из предпосылки влечет за собой веру в эту предпосылку » (Byrne 2011a, p.206).

Особые характеристики доксастической схемы, согласно Бирну, объясняют привилегированный доступ и особый доступ, два ключевых элемента, которые должны быть объяснены моделями самопознания, ср. Бирн (2011a, с. 202). Бирн характеризует привилегированный доступ как более высокую вероятность того, что личные убеждения должны соответствовать знанию по сравнению с убеждениями о психических состояниях других. Если доксастическая схема является сильно самопроверяющейся, ее применение имеет высокую вероятность генерирования знаний. Особый доступ , по словам Бирна, относится к разнице между методами, используемыми для познания себя, и методами, используемыми для познания умов других людей. Доксастическая схема работает только в случае от первого лица: «Предполагая, что Андре считает, что p из предпосылки, что p часто сбивает с пути» (Byrne 2011a, p. 207).

В ответ на модель Бирна было высказано несколько критических замечаний. Многие из этих критических замечаний направлены на качество вывода, используемого в доксастической схеме.Например, Бойл (2011) указывает, что этот вывод не является ни дедуктивно достоверным, ни индуктивно сильным. Валарис (2011) возражает, что, в отличие от любого другого правила вывода, вывод доксастической схемы не может быть использован в гипотетических рассуждениях. В гипотетическом рассуждении человеку не нужно верить в предпосылку, чтобы сделать вывод. Индивидууму нужно только предположить, что посылка верна. Однако доксастическая схема работает только в том случае, если человек верит в предпосылку. ^{Footnote 16}

Моя первая критика моделей прозрачности не направлена ​​на качество вывода, связанного с процедурой прозрачности, как задумано Бирном. Вместо этого моя критика направлена ​​против самого факта, что процедура прозрачности порождает косвенное или умозрительное самопознание. Согласно Берджу, cogito суждений равносильны непереносимому самопознанию. Они формируются без логического вывода, и их эпистемологическое обоснование не основывается на умозаключениях. Таким образом, с учетом модели Бирна (и возможных ее вариантов) процедура прозрачности не может объяснить, как индивид формирует суждения cogito .Ниже я подробно остановлюсь на этом аргументе. Я называю модели, основанные на прозрачности и утверждающие, что самоопределение убеждений предполагает вывод из индивидуального подхода к p , как «модели прозрачности типа Бирна».

Черта (iii) является отличительным аспектом суждений cogito (см. Раздел 2). Cogito суждения являются саморефлексивными и имеют двухуровневый компонент, поскольку индивид думает о ментальном происшествии первого порядка посредством суждения о том, что он это делает.Согласно Бёрджу, этого психологического аспекта суждений cogito достаточно, чтобы сделать самооценку неубедительной как на этиологическом, так и на эпистемологическом уровнях. Бердж говорит:

Структура этих суждений [чистые и нечистые суждения cogito ] ясно показывает, что они не являются умозаключениями. Когда я сужу , я думаю о или , я [настоящим] сужу о , что Брамс лучше, чем Шабье, или , я собираюсь сесть на метро , решение является рефлексивным таким образом, что исключает вывод на индивидуальном уровне.Суждение о психологическом состоянии имеет в качестве составной части экземпляр психологического состояния, о котором идет речь. Суждение и предмет — часть одной мысли. (Бердж 2011, с. 184).

Согласно Берджу, двухуровневый компонентный аспект суждений cogito свидетельствует о том, что мысль не была сформирована логически. Поскольку мысль первого порядка — например, мышление или суждение о том, что p — мыслится через свое самоприписывание, мысль первого порядка не может использоваться человеком в качестве доказательства в логическом выводе, чтобы сделать вывод о том, что он так думает.Это причина, по которой Бердж говорит, что рефлексивный аспект суждения cogito препятствует умозаключениям на индивидуальном уровне. ^{Footnote 17} В случаях вынесения приговоров cogito человек сначала не осознает, что думает, а затем делает вывод, что находится в таком психическом состоянии. Также человек не думает о мысли первого порядка, а затем судит, что она думает о такой мысли. Обе мысли являются частью одного и того же мысленного акта.

Согласно Берджу, решение cogito также не является обоснованным на основании логического вывода .Как кратко обсуждается в разделе (2), Бердж считает, что суждения cogito являются самопроверяемыми. Если кто-то думает чистым суждением cogito , он думает правду. В случаях нечистых суждений cogito есть место для ошибок, пусть и очень незначительных (а именно, только в случаях психологических отклонений). Самопроверка, возможно, является одним из эпистемологических аспектов суждений cogito из-за их психологической формы. Таким образом, природа суждений cogito показывает, что они выступают в качестве не выводимого самопознания (каким бы ни было эпистемическое объяснение этого типа ордера). ^{Footnote 18}

Бирновские модели прозрачности порождают умственные умственные самоприписывания, которые якобы являются самопознанием. Ментальные самоприписывания, генерируемые применением процедуры прозрачности, являются выводами из предположения о мире к выводу о собственном уме. Однако черты, которые определяют тип мышления, соответствующий суждению cogito , также подразумевают, что суждение cogito сформировано или обосновано необоснованно.Таким образом, бирновские модели прозрачности не могут объяснить привилегированные примеры судебных решений cogito . И если предположение Кассама верно — если единственный разумный способ разобраться в процедуре прозрачности состоит в том, чтобы понять ее как генерирующую косвенные, логически выводимые самоприписывания — тогда единственный вывод состоит в том, что модели прозрачности в целом не могут объяснить, как обстоят дела как примеры привилегированного самопознания.

Один из способов ответить на приведенный выше аргумент — сопротивляться предложению Кассама (даже если принять, что модель Бирна не может объяснить, как суждения cogito считаются привилегированным самопознанием).На самом деле существуют модели прозрачности, которые не позволяют делать выводов. Таким образом, предыдущий аргумент, похоже, не является общей критикой объяснительной силы моделей прозрачности в отношении судебных решений cogito . ^{Footnote 19} Pace Cassam, можно было бы настаивать на том, что применение процедуры прозрачности не порождает выводимого самопознания. Работы Морана (2001), Бойля (2011) и Фернандеса (2003, 2013) продвигают эту концепцию процедуры прозрачности.

Моран (2001), например, выдвигает неинференциалистскую картину самопознания, которая включает прозрачность. Он предполагает, что «утверждение о том, что человек верит в X, считается подчиняющимся Условию прозрачности, если это утверждение сделано на основе рассмотрения фактов о самом X» (Moran 2001, p. 101). Моран считает, что такое условие относится к самопознанию, потому что, рассматривая причины X, каждый принимает решение о X. Обдумывание является центральным элементом во взглядах Морана на самопознание.Моран явно не указывает характер перехода между двумя ответами, составляющими процедуру прозрачности. Но предложенная им идея предполагает, что, размышляя о p и, таким образом, принимая решение о p , человек узнает собственные мысли относительно p . ^{Footnote 20}

Учитывая существование моделей, которые, как и модель Морана, стремятся не делать выводов, приведенный выше аргумент не может окончательно разрешить вопрос, лежащий в основе этой статьи: а именно, может ли учет прозрачности самопознания объяснить, как суждения cogito составляют привилегированное самопознание.Далее я перехожу к общей критике модели прозрачности, которая нацелена как на логически выведенные, так и на неинференциальные интерпретации процедуры прозрачности. Моя критика направлена ​​на идею, разделяемую любой моделью прозрачности: идею о том, что мы сами приписываем веру p , отвечая на вопрос, p . Я утверждаю, что применение процедуры прозрачности не генерирует мысли с двухуровневым компонентом (iii) и, следовательно, не генерирует суждений cogito .

Самопознание — обзор | Темы ScienceDirect

Самопознание положения тела и вертикальной ориентации

Второй контекст для изучения самопознания положения тела включает распознавание положения тела и / или вертикальной ориентации на основе визуальной информации и информации о системе действий. Какая информация используется для поддержания осанки? Очевидно, что о позе тела можно узнать через вестибулярную, кинестетическую и проприоцептивную информацию (например, Nashner & McCollum, 1985).Однако менее очевидно то, что визуальная информация имеет решающее значение для контроля позы и позы. Одна из наиболее убедительных демонстраций этого эффекта была предоставлена ​​Дэвидом Ли и его коллегами (Lee & Aronson, 1974; Lee & Lishman, 1975; Lishman & Lee, 1973) в их экспериментах с использованием «движущейся комнаты». Движущаяся комната, представляющая собой ограждение, состоящее из трех стен и потолка, который перемещается взад и вперед по неподвижному полу, имитирует оптическую информацию, возникающую при потере осанки.Для наблюдателя, стоящего в движущемся помещении, движение стен вызывает воспринимаемую потерю устойчивости в противоположном направлении, что приводит к компенсирующему постуральному колебанию в том же направлении, что и движение в помещении. Интересно, что эти компенсаторные реакции возникают, несмотря на то, что как вестибулярные, так и кинестетические сигналы указывают на стабильность позы.

Движущаяся комната также использовалась для изучения визуального контроля позы в контексте развития. Ли и Аронсон (1974), например, обнаружили, что только что вставшие младенцы испытывали сильное влияние такой визуальной информации, при этом движения стенок вызывали постуральную нестабильность, такую ​​как раскачивание, шатание и падение; аналогичные результаты были получены в других исследованиях как статических (Bertenthal & Bai, 1989; Stoffregen, Schmuckler, & Gibson, 1987), так и динамических (Schmuckler & Gibson, 1989; Stoffregen, Schmuckler & Gibson, 1987) позы.Другие исследователи представили доказательства того, что эти постуральные реакции присутствуют в раннем младенчестве (Bertenthal & Bai, 1989; Butterworth & Hicks, 1977; Gapenne & Jouen, 1994; Jouen, 1984), что, по-видимому, совпадает с началом ползания (Bertenthal & Bai, 1989; Higgins, 1992; Higgins, Campos, & Kermoian, 1993; но см. Jouen, 1984, где приведены противоречивые результаты).

Эти результаты в движущейся комнате подтверждают идею о том, что младенцы и дети ясельного возраста знают положение тела и вертикальную ориентацию на основе информации о системе восприятия и действий.Интересно, что хотя очевидно, что даже маленькие дети используют визуальную информацию для контроля позы, в этом визуальном контроле позы также наблюдаются драматические изменения в развитии. Одна из исследованных областей включает постуральные реакции на движущуюся визуальную информацию в зависимости от частоты и / или амплитуды этого движения (Brandt, Dichgans, & Koenig, 1973; Lestienne, Soechting, & Berthoz, 1977; Stoffregen, 1986; van Астен, Гилен и ван дер Гон, 1988). Например, van Asten et al.(1988) наблюдали, что постуральная компенсация зрительных вращений вокруг луча зрения у взрослых снижалась при вращениях выше частоты примерно 0,3 Гц; соответственно, похоже, что взрослые не используют относительно высокочастотную визуальную информацию для контроля равновесия.

Напротив, существуют убедительные доказательства того, что младенцы и дети ясельного возраста действительно используют высокочастотную визуальную информацию для поддержания равновесия (Bai, 1991; Delorme, Frigon, & Lagace, 1989). Бай (1991), например, исследовал постуральные реакции сидящих 5-, 9- и 13-месячных младенцев на зрительные колебания, возникающие в 0.3 и 0,6 Гц. В этой работе 9- и 13-месячные младенцы реагировали на обе скорости движения, хотя у 5-месячных прелокомоторных младенцев не было систематической постуральной реакции. В том же духе Delorme et al. (1989) обнаружили соответствующую постуральную компенсацию зрительных колебаний 0,52 Гц у стоящих детей. Аналогичные различия в развитии младенцев / маленьких детей и взрослых были обнаружены в отношении амплитуды (т.е.прироста) и времени (например, задержки ответа) компонентов постурального колебания.

В настоящее время я изучаю (Schmuckler, 1995a) такие различия в развитии визуального контроля позы, сосредотачиваясь на детях в возрасте от 3 до 6 лет. Этот возрастной диапазон представляет интерес, поскольку он, вероятно, представляет собой переходный период в принятии взрослого контроля над позой (Ashmead & McCarty, 1991; Shumway-Cooke & Woollacott, 1984). Хотя детали этой работы выходят за рамки данной главы (из-за того, что в ней задействованы несколько более старые темы), ее результаты интригуют.В серии исследований были воспроизведены результаты Bai (1991) и Delorme et al. (1989) в обнаружении, что дети используют высокочастотную визуальную информацию для контроля позы; соответственно, дети реагируют не-взрослым образом с точки зрения частоты их постуральной реакции. В отличие от этих результатов, дети реагировали по-взрослому во времени своих постуральных реакций относительно визуального движения. Наконец, амплитуда постуральных реакций детей демонстрировала смесь реакций взрослых и взрослых.В совокупности эти данные предполагают, что постуральное колебание у детей от 3 до 6 лет характеризуется реакцией как взрослых, так и не взрослых; предположительно, этот смешанный профиль развития может представлять переходное состояние в контроле позы. В более общем плане, эти открытия раскрываются в свете вопроса о самопознании младенцев и детей осанки тела, подтверждая идею о том, что дети знают о вертикальной ориентации своего тела на основе информации о системе восприятия и действий.

Пределы самопознания

На этой неделе мы исследуем пределы самопознания. То есть мы будем спрашивать, насколько хорошо мы знаем себя. Конечно, в философии существует давняя традиция думать, что мы на самом деле достаточно хорошо знаем себя. Декарт, который имеет все основания претендовать на роль основателя этой традиции, по-видимому, считал, что мы обладаем безошибочным и полным знанием всего, что происходит в нашем сознании. И он, конечно, не единственный философ, который так думает.Более того, здравый смысл, кажется, тоже согласен с Декартом. Предположим, я хочу знать, что я думаю, чувствую или планирую сделать. Мне не нужно консультироваться с каким-то модным экспертом или проводить какие-то сложные эксперименты. Мне не нужно консультироваться с третьей стороной. Мне просто нужно немного поразмышлять и самоанализ.

Конечно, Фрейд давным-давно научил нас, что все не так просто. Многие наши убеждения и желания скрыты от нас. Они подавлены, заперты в бессознательном. И чтобы их вывести, может потребоваться довольно дорогая терапия.Несомненно, теория бессознательного Фрейда определенно оказала огромное влияние во всех областях, от психологии до философии, искусства и литературы. Есть только одна проблема. Это ложь — абсолютно не подтвержденная научными доказательствами. Однако, хотя частный взгляд Фрейда на бессознательное может быть ложным, существует масса свидетельств того, что мы не знаем самих себя так хорошо, как думаем.

Возьмите что-нибудь столь же простое, как наше собственное настроение. У меня сейчас довольно хорошее настроение.Я веду блог Philosophy Talk . Надеюсь, многие люди прочитают то, что я пишу, и сделают резкие комментарии. Что может быть лучше? И я знаю, что придумываю все это не только для того, чтобы поднять себе настроение. Но хотя люди хорошо знают, в каком настроении они, но не настолько хорошо знают, почему почему. Вот вам небольшой эксперимент. Возьмите группу людей и попросите их отслеживать изменения их настроения с течением времени. Затем попросите их объяснить, что вызывает изменений их настроения.Они расскажут о своем уровне стресса, нагрузках, количестве сна, погоде или дне недели. Теперь это может показаться вполне правдоподобным объяснением. Я знаю дождливые дни и понедельники, как правило, ненастные. Но когда вы проводите измерения и собираете реальные статистические данные, выясняется, что корреляция между нашими перепадами настроения и такими вещами, как день недели или состояние погоды, очень мала.

Дело не в том, что люди просто придумывают объяснения причин изменения своего настроения целиком.Иногда, например, мы цепляемся за доступные культурные мемы, чтобы объяснить себя. Я только что сделал это в последнем абзаце. Цитирование этих легко доступных катлюральных мемов заставляет нас чувствовать, что мы понимаем самих себя, даже если мы этого не делаем.

Для ясности, я не утверждаю, что люди абсолютно ничего не знают о причинах своего настроения. Подумайте, как мы узнаем о причинах настроения других людей. Например, я довольно хорошо умею предсказывать настроение жены и сына.Я давно научился держаться от них на расстоянии по утрам, прежде чем они примут душ или хорошо позавтракали. Я, очевидно, не знаю всего этого посредством интропекции. Скорее, я жил с ними долгое время. На протяжении многих лет я наблюдал определенные закономерности. Я подхожу к ним почти как к ученому. Я придерживаюсь отстраненной экспериментальной точки зрения от третьего лица. А вот несколько советов, как узнать о себе. Сделайте то же самое с собой. То есть посмотрите на себя так, как это сделал бы объективный сторонний наблюдатель.Это немного похоже на Фланнери О’Коннер, которая сказала: «Я не знаю, что думаю, пока не прочитаю то, что пишу».

Я знаю, что это может показаться обратным — если вам нужно знать, что вы думаете, прежде чем вы действительно сможете это написать, это может показаться. Но я думаю, что у О’Коннора очень глубокая точка зрения. Нам нравится думать, что мы познаем свой разум, просто глядя внутрь себя, через рефлексивный взгляд самоанализа. Но это просто так не работает.

Но как только мы это признаем, у нас действительно возникает проблема — довольно глубокая проблема.Мы живем и переживаем нашу жизнь в первом человеке , а не в третьем лице. Живой опыт говорит о том, как мы кажемся самим себе. Если то, как мы себя представляем, настолько не синхронизируется с тем, каковы мы на самом деле, не означает ли это, что нас в основном бьют силы, над которыми мы не имеем реального контроля и о которых мы, возможно, не имеем никакого реального представления.