ОЩУЩЕНИЕ — Перевод на английский
Я слилась воедино со всей этой энергией, и ощущение было прекрасное.
I felt at one with all the energy that was, and it was beautiful there.Есть ещё один способ попытаться увеличить ощущение счастья – глотать разные специальные пилюли.
Now another way we try to increase our happiness is we medicate ourselves.Почему же все это внимание на безопасности создало у меня ощущение еще большей небезопасности?
Why has all this focus on security made me feel so much more insecure?
And that wind in my face made me believe that he was mad and I would drive.Везде у меня было ощущение, что мое воображение — это единственный багаж, который я могу взять с собой.
Everywhere I went, I felt like my imagination was the only suitcase I could take with me.
И особенно, когда ты принимаешь отслеживающее положение , то у тебя такое ощущение, словно ты летишь.
And especially when you take a tracking position, you have the feeling that you are flying.И было это ощущение
У меня было ощущение, что я действую от имени всего мирового сообщества, пытаясь учредить этот день.
Такое ощущение, будто вы находитесь в плену текстуры Кимаерики.
And you’re kind of trapped in the texture of Kymaerica.
One of the questions we’ve confronted is, what are the signals in the brain that mediate the sensation of reward?Итак, возникает ощущение уязвимости и напряжения.
So what you have is an atmosphere of vulnerability and tension.
And it turns out that making it feel more concrete can actually be a very positive tool to use in getting people to save more.Потому что ощущение близко к действительности.
So this model is an intelligent representation of reality.То, что в настоящей жизни не так легко получить — ощущение подушечками пальцев множества партнёров.
И когда я смотрю этот фильм — у меня возникает странное ощущение — я как будто-бы растворяюсь.
And the strange thing is, when I watch the film — I have the eerie sensation of seeing it — I saw myself literally disappear.Почему нам кажется, что мы падаем, когда засыпаем?
- Уильям Парк
- BBC Future
Вам, наверное, знакомо это странное ощущение в момент засыпания, когда вам кажется, что вы падаете? Вы вздрагиваете всем телом и просыпаетесь.
Читательница BBC Future спрашивает, как наука объясняет этот феномен.
Благодарим Рини Патель за вопрос. Если у вас тоже есть вопросы к команде BBC Future в рамках серии «Спросите у нас что-то», вы можете написать (на английском языке) на наш электронный адрес [email protected] или [email protected].
Несомненно, вы тоже ощущали резкое вздрагивание тела во время засыпания. Если в этот момент вы видите сон, вам снится, что вы потеряли равновесие и падаете.
Когда вздрагивание становится частью сновидения, скажем, вам снится, что вы споткнулись, такой феномен называется «инкорпорация сновидения». Он демонстрирует удивительную способность нашего ума импровизировать.
Феномен, известный как «гипнотический рывок», проливает свет на сложные процессы, которые происходят в нашем мозгу во время засыпания.
Что вызывает гипнотические рывки?
Во сне наше тело становится неподвижным.
Мы прекращаем обращать внимание на то, что происходит вокруг. Но наш мышечный контроль не выключается мгновенно, как переключатель.
Отдел мозга, который называется ретикулярная активирующая система, контролирует основные функции нашего организма, такие как дыхание. Он также отвечает за чувство «сознания». В отличие от этого, вентролатеральное преоптическое ядро, расположенное вблизи от зрительного нерва, активирует ощущение усталости и желание заснуть.
Когда мы погружаемся в сон, ретикулярная активирующая система прекращает свой контроль над телом и передает его вентролатеральному преоптическому ядру. Этот процесс напоминает действие переключателя света, но он не всегда происходит гладко.
Автор фото, Getty
Підпис до фото,Наш мозг «инкорпорирует» физические ощущения в сновидения
Случайные всплески энергии, которая аккумулируется во время активности организма, выражаются в резких движениях или вздрагивании, причины которых до конца неизвестны.
В отличие от быстрых движений глаз, они не имеют ничего общего со сновидениями в нашем мозгу. Но являются скорее остатками дневной активности.
Это безопасно?
Еще более странное и довольно болезненное явление, которое называется синдром «взрывающейся головы», вызвано аналогичным процессом — борьбой за контроль над телом между спящим и неспящим разумом. В результате этого крайне неприятного синдрома мы можем чувствовать мигание света и слышать громкие удары.
В особо тяжелых случаях пациенты жалуются на длительную бессонница и даже на ощущение, что их похитили инопланетяне.
Впрочем, в целом гипнотические рывки не должны вас беспокоить. Это лишь забавное совпадение в работе систем нашего тела во время засыпания. «Существует приятная симметрия между двумя видами движений, которые мы делаем во сне, — пишет наш корреспондент Том Стаффорд. — Быстрые движения глаз вызваны сновидениями, которые отражают, что случилось с нами в течение дня.
А гипнотические рывки оказываются вмешательством нашей физической активности в мир сновидений».
Автор фото, Thinkstock
Підпис до фото,Рывки и вздрагивание во время засыпания являются остатками нашей физической активности, которые вмешиваются в сновидения
Луческу: есть ощущение, что Мутко «дал знак против «Зенита» после игры с ФК «Спартак»
https://rsport.ria.ru/20170517/1120585562.html
Луческу: есть ощущение, что Мутко «дал знак против «Зенита» после игры с ФК «Спартак»
Луческу: есть ощущение, что Мутко «дал знак против «Зенита» после игры с ФК «Спартак» — РИА Новости Спорт, 03.09.2019
Луческу: есть ощущение, что Мутко «дал знак против «Зенита» после игры с ФК «Спартак»
Главный тренер петербургского «Зенита» Мирча Луческу заявил, что у него сложилось такое ощущение, что президент РФС Виталий Мутко отдал команду действовать против петербургского «Зенита» после матча первого круга в Санкт-Петербурге.
2017-05-17T22:28
2017-05-17T22:28
2019-09-03T19:30
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.
img.ria.ru/images/sharing/article/1120585562.jpg?10551610831567528246
РИА Новости Спорт
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2017
Тарас Барабаш
Тарас Барабаш
Новости
ru-RU
https://rsport.ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости Спорт
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости Спорт
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Тарас Барабаш
спорт, виталий мутко, российский футбольный союз (рфс), мирча луческу, российская премьер-лига (рпл), зенит
22:28 17.05.2017 (обновлено: 19:30 03.09.2019)Тарас Барабаш
Р-Спорт
Все материалыГлавный тренер петербургского «Зенита» Мирча Луческу заявил, что у него сложилось такое ощущение, что президент РФС Виталий Мутко отдал команду действовать против петербургского «Зенита» после матча первого круга в Санкт-Петербурге.
Балух рассказал о реабилитации после избиения: «У меня ощущение, что готовлюсь к Олимпийским играм» | Громадское телевидение
Об этом он рассказал в интервью «Цензор.нет».
«Меня здесь очень прессуют. В будни с утра до вечера я занят: на тренажерах хожу по пять километров, затем на велосипеде проезжаю по 22 километра. У меня такое ощущение, что меня готовят к Олимпийским играм. Только в выходные оставляют в покое», — сказал Балух.
Мужчина рассказал, что у него нет части кости в голове, но пока он не знает, когда дефект должны прикрыть. По его словам, сейчас он спокойно касается головы, моет ее, однако ранее не решался этого делать.
«Врач реабилитационного центра вибрил волосы по шву, который остался после операции, увидел в нем остатки ниток … Их убрали, обрабатывали и дезинфицировали шрам. И у меня у самого барьер исчез», — отметил Владимир.
Он добавляет, что иногда вечером его тревожат головные боли, но объясняет это тем, что постоянно себя нагружает и изменением погоды: «Достаточно отдохнуть, полежать — и боль проходит».
Избиение Балуха
По данным полиции, в ночь на 8 сентября Балух вышел из ресторана, где отмечал с друзьями годовщину освобождения из плена. Примерно в полночь он направился в другой ресторан. Там у него возник конфликт с неизвестным. Мужчина ударил его ногой — Балух упал и потерял сознание. После этого злоумышленник скрылся, не оказав пострадавшему помощь.
Избитого Балуха нашли в киевском Гидропарке только утром и госпитализировали, впоследствии прооперировали.
16 сентября сообщалось, что Балух приходил в себя и пытался снять повязку с головы. Поэтому его ввели в искусственную кому.
А 9 октября его отключили от аппарата искусственного дыхания. Он начал говорить, но ничего не помнит.
Столичный суд заключил под стражу на два месяца подозреваемого в нападении. Это 32-летний житель Киевской области, безработный. Он признал свою вину и говорит, что конфликт произошел на бытовой почве.
«У меня ощущение, что люди вообще не нужны нашей власти»
Телеведущая Татьяна Лазарева об увольнении с СТС, «Телевидении на коленке», развале Координационного совета оппозиции, благотворительности и необходимости продолжать выходить на площадь.
RFI: Как ваша протестная деятельность отразилась на вашей карьере?
Татьяна Лазарева: На самом деле, даже увольнение с СТС, если честно и официально говорить, нельзя сказать, что это был результатом [протестной деятельности]. До сих пор нам никто не сказал, что это произошло именно из-за этого. С той стороны, все сделали вид, что это просто так получилось. А мы, со своей стороны, тоже делаем вид, что… Других причин, по крайней мере, мы не можем найти, потому что быть в этой профессии телеведущих развлекательных передач и остаться без работы – это, я имею в виду не для нас, а для телеканалов. Многие даже сейчас жалеют, что не могут принять нас обратно, но это уже, к сожалению, процесс необратимый, мне кажется.
В таких ситуациях всегда очень интересно наблюдать за тем, как ведут себя окружающие. Ваши коллеги-телевизионщики вас поддержали?
Для меня это не было таким важным вопросом, а вот Михаил [Шац], например, очень переживал.
Для меня было открытие, когда именно он поднял эту тему и сказал: «знаешь, самое обидное, что никто даже бровью не повел». Но я еще раз повторяю, что официально к нам не было выдвинуто никаких претензий, все спустили на тормозах, поэтому сложно требовать от профессионального сообщества каких-то пикетов, демаршей и демонстраций.
Что касается нашего круга общения, то он не изменился практически вообще. Мы общаемся с людьми не по признаку их положения, важности, статуса и т.д., а просто по дружбе, и, слава Богу, ничего не изменилось, они остались с нами.
А на корпоративы вас приглашают?
Да. Это тоже, кстати, удивительная история. После того, как нас уволили, мы очень боялись, что что-то изменится, потому что в течение целого года – это был единственный заработок для нас. Но потом, когда наступил новый год, он показал, что такие ведущие как мы даже, несмотря на свою ангажированность (или неангажированность), очень востребованы. Действительно, мы, в общем, неплохо справляемся со своим делом (смеется).
Мы были очень удивлены, когда нас приглашали какие-то большие корпорации. Мир не перевернулся, и люди были рады, мне кажется.
Как альтернативу вы придумали проект «Телевидение на коленке».
Действительно, когда все это закончилось, мы как-то собирались с друзьями (все опять переползло на кухню) и придумали проект, когда двое телеведущих, которые больше ничего делать не умеют, оставшись без работы, ночью устанавливают камеру, снимают сами себя и что-то такое говорят. Говорить хотелось и хочется до сих пор о том, что тебя волнует, а волнует тебя сейчас то, что происходит в стране. Когда тебя не окружает какая-то цензура, и ты можешь говорить все, что ты хочешь (в этом и была и есть прелесть этой задумки), это было абсолютно искренне и от души. Мы могли позволить себе и позволяли все, что угодно.
К сожалению, этот проект имел в интернете такой огромный резонанс, к которому мы были совершенно не готовы. Я клянусь, мы выкладывали это и думали… Я хочу сказать, что мы, конечно, делаем этот проект не вдвоем с Михаилом.
Но, на всякий случай, в качестве безопасности, мы никогда не говорим, кто еще с нами работает.
Мы с Михаилом и так от этого достаточно пострадали, нам больше терять нечего.
Когда мы выложили это с ребятами в интернет, мы думали, что, может быть, тысяч двадцать нас посмотрят. Когда это стало переваливать за сто тысяч и за двести (первый ролик), когда об этом стали говорить все новостные СМИ, настоящие, взрослые, то мы пришли в ужас. Сели и подумали, что это тоже серьезная работа, и тут должна включаться какая-то внутренняя цензура. В общем, это оказалось большой ответственностью…
Мы перестали делать этот проект не потому, что это большая ответственность, а потому что его можно и нужно было делать таким настоящим… Но у нас не хватает уже ни сил, ни пороху. Это должно быть делом жизни, но это уже удел более молодых людей. Мы уже какие-то старые, вялые (смеется). Мы попытались что-то сделать, показали, что можно, но почему-то никто не подхватил наше знамя… Хотя посмотрим, еще не все потеряно.
У вас есть проекты других шоу?
Политических? Больше нет.
Возвращаясь к политике, в 2012 году вы с мужем участвовали в выборах в Координационный совет оппозиции, который сейчас как-то тихо умер. У вас есть объяснение тому, почему, казалось бы такое красивое начинание, не состоялось?
Объяснений масса. На самом деле, это очевидная вещь. В таком быстро движущемся мире, как Россия, если какая-то идея не осуществляется и не превращается в нужную вещь, значит, она просто не нужна.
Напоминаю всем, что в свое время я была членом «Лиги избирателей». Тоже такая нашумевшая история, которая тоже возникла очень быстро, тоже была встречена на ура и также быстро умерла. Это все говорит о том лишь, что таких форм должно быть много, и когда их станет много-много, что-то из этого обязательно отвалится. Отвалится 95%. Когда их всего два, «Лига избирателей» и Координационный совет, то нет никаких шансов, что оба проекта останутся живыми. Абсолютно никаких.
Потому что таких проектов должно быть две тысячи два: чтобы собрать людей, чтобы выкристаллизовать новые личности, новые идеи.
Когда все смотрят на один единственный орган, который еще сам в себя включает не то что лебедя, рака и щуку, а весь набор фауны, то это обречено. Но, как идея, это было здорово, и хотя бы на уровне идеи и на уровне выбора этого Координационного совета, это была очень важная вещь.
К сожалению, реакция на него со стороны власти была очень серьезной. Что касается нашей отставки отовсюду, то нам как раз больше всего обидно, что пострадали мы ни за что. Этот Координационный совет ничего не сделал, никакой опасности ни для кого не представил, но для нас это был, как для многих других его членов, справедливости ради скажем, поступок, который стоил много.
Сейчас все говорят об «оттепели», имея в виду те положительные изменения, которые происходят в России – освобождение Ходорковского, Pussy Riot, некоторых участников «болотного дела». Что вы думаете об этом?
Во-первых, я безумно счастлива, что это все-таки происходит.
Это огромное счастье, но я, ни в коем случае, не назову это оттепелью. К сожалению, все это делается алогично. Это все делается для того, чтобы всего на всего поддержать какую-то видимость того, что у людей наверху включается мозг. Это все делается из-за очень уже ожесточенных отношений перед Олимпиадой. Но это все такой бред! Возвращаешься в какие-то исторические аллегории.
Не радоваться тому, что они вышли, конечно, нельзя, но и говорить о том, что это какой-то знак, какая-то реальная уступка, тоже нельзя. Я не могу дать никакой гарантии, что после Олимпиады на эти места не вернется в десять раз больше людей. К сожалению.
А чего вы ждете от будущего? У вас трое детей. Вы хотите и дальше жить в России? У вас никогда не было мысли уехать?
Такие мысли, наверно, посещают сейчас всякого человека в России. Но это все остается на уровне идеи, по разным причинам. Я, например, не хочу никуда ехать. Мне лениво (смеется). Сложно опять налаживать какую-то новую жизнь.
Это раз. Это то, что не нужно скрывать и прикрываться каким-то псевдо патриотизмом. Мне просто страшно. Как можно уехать от связей, от привычек, начинать что-то новое? Это очень тяжело. С другой стороны, я понимаю, что я там на фиг никому не нужна.
Уезжать из страны, потому что тебя оттуда выживают, я не хочу. Для меня это унизительно. Мне это не нравится. Если я реально захочу, если это будет мое решение, а не тех, кто меня к этому вынудит, я уеду, и никто не сможет мне это запретить. Но мне кажется, этого не должно происходить.
Вы давно и серьезно занимаетесь благотворительностью. Недавно в соцсетях развернулись немыслимые дискуссии по поводу болезни Жанны Фриске и споры о том, нужно или не нужно собирать ей деньги на лечение. Что вы думаете о том, что происходит с благотворительностью в России?
Благотворительность сейчас переживает нормальные этапы роста. Если этого не происходит с гражданской и политической активностью, то благотворительность…
Вам не кажется, что это связанные вещи?
Разумеется.
Это результат того, что какая-то часть людей немножко успокоилась, немножко поднялась из ямы. В путинскую эпоху, действительно, был период стабильности, о которой он говорит. Люди подняли голову и стали смотреть не себе под ноги – где там найти, чего заработать или урвать — а стали смотреть вокруг.
Для людей, тем более, для русских людей, совершенно нормально помогать. Эта русская душа, которая всегда поможет убогому, сирому и тому, кому хуже, чем тебе, всегда воспевалось всеми поэтами и писателями. Все это обязательным образом было в душе всех людей, и как только появилась возможность это реализовывать, это все сейчас нарастает и нарастает. Очень много жертвующих людей. Очень много желающих помочь. Но, к сожалению, попавших в беду и оказавшихся в ситуации, когда ты вынужден чего-то просить, еще больше. Их становится все больше и больше.
Как у меня, например, произошло. Я вдруг поняла, что я в благотворительности делаю столько всего, мы тратим столько сил – это такая капля в море, которую, вообще говоря, должно делать государство.
Это для него щелчок просто и все будет сделано. Не нужно будет биться, не нужно будет страдать из-за того, что ты не можешь помочь всем.
Когда ты видишь эту несправедливость, ты начинаешь смотреть, что, собственно, происходит с государством. У меня полное ощущение, что люди вообще не нужны нашей власти. Они только мешают, раздражают. Их надо лечить, они болеют все время, учить. Они перестают работать, их нужно опять содержать. Они мешают очень. И чем больше их умрет, чем меньше их станет, тем легче будет жить.
Пока ты живешь в этой стране, тебе становится как-то обидно, и ты приходишь к ним, ты выходишь на Болотную площадь. Других возможностей общаться с властью у нас нет. Мы выходим на площадь, стоим, машем руками и кричим: «Але, мы здесь! Мы еще живы, пожалуйста, заметьте нас». Но нас опять не замечают.
Пока не начнется диалог, ничего не будет. Но диалога в ближайшее время не намечается, поэтому все будет только хуже.
Нужно продолжать ходить на площадь?
Обязательно нужно.
Это дичайшая несправедливость, что людям [по «болотному делу»] дают такие сроки. Я, вообще, не понимаю, как это может быть в цивилизованном обществе. Человеку, который пришел на согласованную акцию, и совершенно несправедливо садится в тюрьму на пять или шесть лет. Это чудовищно. Должны быть акции и в поддержку, и в напоминание о том, что это чудовищно.
Правительство и власть нам сейчас потихонечку внушают, что все, что они делают, это норма, что мы так и будем жить, что у нас будут наполняться тюрьмы. Всех так изумила эта амнистия! Как это? Такое может быть?! Хотя это всегда было. Нужно продолжать обращать внимание на несправедливость, на идиотизм, на неправильность каких-то поступков, потому что есть нормы. Мы сейчас живем вне нормы. Напоминать о том, что мы живем неправильно, обязательно нужно.
Блаженнейший Святослав: «У меня ощущение, что сегодня в обществе снова накапливается чувство несправедливости»
«Среди нашего духовенства нет каких движений ковид-диссидентства»
– Предлагаю начать с вакцинации.
Вы публично вакцинировались и показали своим примером безопасность вакцины против коронавируса. Как вы себя чувствуете, каково состояние вашего здоровья?
– Я, слава Богу, хорошо. Не было никаких побочных реакций на эту процедуру. Более того, мы пытались сотрудничать с Министерством здравоохранения, чтобы можно было открыть доступ к вакцинации нашему духовенству.
И действительно это произошло. То есть МЗ приравняло священников к социальным работникам, которые имеют доступ к вакцинации на втором этапе этой программы. Так что мы организовали такую возможность для вакцинации в Патриаршей курии. Также я знаю, что духовенство в других епархиях понемногу начало отвечать на этот призыв.
– Есть отказы среди священников, мол, «не хочу вакцинироваться, не буду, не верю»?
– По-разному. Есть те, которым врачи, например, не советуют по состоянию их здоровья. Есть такие, кто только переболел, и так далее.
А так, чтобы какие-то были движения ковид-диссидентства среди нашего духовенства, то я не встречал (смеётся).
– Какой примерно процент священников УГКЦ уже вакцинировано?
– Мы не имеем такой статистики. Но есть три принципа, которые мы согласовали по вакцинации на уровне единой позиции Всеукраинского Совета Церквей: она должна быть доступной, безопасной и добровольной. Поэтому мы тоже со своей стороны не хотим оказывать никакого давления, даже административного, на наше духовенство.
– То есть санкции не будете применять?
– Нет (смеётся). Хотя личный пример призывает, и, я думаю, в частности в нашей среде абсолютно нормальное отношение к вакцинации.
«Мы наблюдаем, как ощущение дискомфорта людей
трансформируется в агрессию»
– Перед Пасхой вы обратились к верующим, предложив смотреть Литургию онлайн, если вдруг кто-то плохо себя чувствует.
В прошлом году вы позволили людям не ходить физически в церковь из-за пандемии коронавируса. Как же в эпоху перманентных локдаунов живёт Церковь? Как вы работаете с людьми?
– Церковная жизнь – это не только какие-то праздники, богослужения или освящения определённых предметов. Церковь – это, прежде всего, пастырство. Это как хороший врач: чтобы понимать, в каком состоянии здоровье пациента, он прежде слушает, как бьётся его сердце.
Вот что-то подобное можно сказать о нашем церковном пастырстве. Мы стараемся вслушаться в сердцебиение нашего народа, услышать и понять его боли, страдания, его потребности, его надежды и на них адекватно отвечать. Что мы услышали…
– Ну, собственно, что вы можете услышать онлайн?
– Очевидно, что мы не общаемся только онлайн. Конечно, есть живое общение. Онлайн мы стараемся соответствовать хотя бы частично духовным потребностям, но видим, что такой формат не удовлетворяет полностью.
Но какие бывают наблюдения? Во-первых, действительно, мы чувствуем почти после полутора лет от начала этой пандемии, что очень обостряется чувство дискомфорта. И это можно сказать о людях в разных частях земного шара, потому что наша Церковь пастырствует и в Канаде, и в США, Бразилии, Аргентине, Австралии, Западной Европе, Украине. У людей появляется серьёзное чувство дискомфорта.
Все карантинные ограничения и невозможность возвратиться к полноценному нормальному общению с другим человеком не соответствуют природе человека. Потому что человек – это существо, призванное к общению. В человеческих отношениях мы познаём себя, мы развиваемся, мы созреваем, мы становимся, я бы сказал, всесторонне развитой личностью.
В этих обстоятельствах, думаю, определённые элементы нашего человеческого бытия мы можем вложить в формат онлайн. Но нельзя вложить всё. Это ощущение дискомфорта очень растёт и затем трансформируется в различные негативные эмоции. Например, дискомфорт часто превращается в чувство агрессии.
Мы сегодня видим, что агрессивность начинает себя проявлять в различных формах. Вот накануне Пасхи мы чувствовали очередной виток обострения на Донбассе, мы наблюдаем, как в разных частях мира люди начинают брать в руки оружие.
Папа Франциск говорит, что Третья мировая война уже началась, но она ведётся в виде разнообразных локальных конфликтов. Чувство дискомфорта превращается в насилие в различных его формах.
В частности, мы видим, что иногда семья страдает от домашнего насилия. И сегодня это один из очень важных вызовов пастырства. Хотя, с другой стороны, здоровая семья говорит, что когда мы на карантине, то можем вместе побыть и больше времени уделять друг для друга.
– Но в последнее время, например, я всё чаще слышу о разводах…
– Понимаете, если семья действительно чем-то больна, у неё какие-то проблемы – то на карантине они обостряются.
И тогда семейное насилие начинает увеличиваться.
И мы задумываемся над тем, чтобы организовать отдельный вид пастырства семьи для того, чтобы помочь избегать трансформации растущего чувства дискомфорта в семейное насилие.
Есть много других конфликтных ситуаций, которые мы наблюдаем в маленьких сообществах. Люди становятся, я бы сказал, довольно агрессивными по отношению к другим. Но есть, к сожалению, и следующий виток, или звено, такой цепочки эмоций – это самоубийство. Мы чувствуем, что за последние несколько месяцев резко увеличивается количество самоубийств среди подростков и молодёжи. Видим, что становятся популярными суицидальные группы в различных социальных сетях, которые охватывают молодых людей, и это становится большой проблемой.
Пастырство как раз помогает человеку не просто эмоционально переживать вызовы, но и лечить все эти раны.
Даже онлайн пастырство показывает, что сейчас очень многие люди стали серьёзно интересоваться определёнными рациональными элементами христианской веры.
То есть люди хотят больше понимать то, во что верят, чтобы лучше верить. Здесь сбываются слова святого Августина: «Я понимаю для того, чтобы верить, и верю, чтобы лучше понимать».
Поэтому мы начинаем предлагать разного рода передачи, форматы общения, где обсуждаются различные темы религиозной и общественной жизни. Также мы видим, что неотъемлемая часть человека – его деятельность.
Для того чтобы действительно как-то направить энергию, которая накапливается в условиях ограничений, мы организуем разного формата служение в церкви, помощь нуждающимся, различные волонтёрские движения, организации, применяющие различные формы, как можно призвать молодого человека, подростка к добрым делам, чтобы те эмоции не дегенерировали в какие-то негативные мысли и дела.
Поэтому, видите ли, мы внимательно слушаем, как бьётся сердце современного человека, какие он испытывает трудности, переживания, и пытаемся его сопровождать.
– За последние месяцы у вас лично были такие случаи, что вам действительно приходилось кого-то эмоционально вытаскивать?
– Конечно.
Не буду далеко ходить: в нашем сообществе, в частности в Киевской архиепархии, произошёл ряд смертей нашего духовенства. Остаются жена, дети, эмоционально не всегда сами способные это пережить, они нуждаются в поддержке. Я лично потерял маму несколько недель назад…
– Сочувствую вам. Это из-за Сovid-19?
– Нет. Она умерла от тяжёлых осложнений сахарного диабета. Я сам глубже начинаю понимать, в чём заключаются переживания человека, который теряет своего самого дорогого.
Словами его не утешить. Человеку требуется время, чтобы поплакать, чтобы осознать эту потерю, чтобы её воспринять и пережить. Мы видим, что сегодня растёт количество смертей, в частности, от Covid-19, умирают молодые люди.
Ещё идёт война. Каждый день мы слышим новые сообщения о потерях наших героев. И в условиях последнего напряжения на Донбассе мы видим определённый страх в обществе. Враг хочет нас запугать, парализовать, и с этим страхом надо бороться.
«Ощущение несправедливости может быть взрывоопасным»
– Эти негативные эмоции: страх, гнев, – к чему они могут привести на общественном уровне?
– Каждый человек по-своему такие эмоции переживает. Но наше общество очень нуждается в какой-то цели. Нам нужен совместный социальный проект. Мы должны вместе разделять ценности, которые делают нас единой политической нацией.
Эти ценности начинают быть в центре нашего обсуждения. Но вот чего-то очень не хватает: оно накапливается и может быть взрывоопасным – это ощущение несправедливости.
– Я по социологическим исследованиям вижу, что один из главных запросов общества сегодня – это запрос на справедливость. Например, мы видим, если народные депутаты нарушают элементарные условия карантина, то общество это воспринимает очень обострённо и больно.
– Наш народ может всё вытерпеть, может всё пережить.
Но если кто-то действительно спровоцирует взрыв гнева против несправедливости, это народ не сдержит. Вспомним, как начался Майдан, – из-за избиения детей.
– Да. После неподписания Ассоциации с ЕС именно избиение студентов обострило протест.
– И вот острое чувство несправедливости спровоцировало то, что миллионы украинцев вышли на улицы. И у меня есть ощущение, что сегодня опять накапливается чувство несправедливости.
Мы даже в контексте Всеукраинского Совета Церквей и религиозных организаций в наших обсуждениях выносим тему справедливости, в том числе социальной справедливости, на первое место, или, общаясь с послами иностранных государств, когда говорим о необходимых первоочередных реформах в Украине.
И вот реформа судопроизводства, реформа всего того, что связано со справедливым судом – это одна из главных проблем. Приведу пример. Знаете, я общаюсь очень близко с семьями Героев Небесной сотни. Потому что им я лично пообещал, что мы будем их сопровождать и не забывать.
И мы общаемся с ними. А суды, в которых они участвуют, порой просто превращаются в пытку.
Ощущение несправедливости – ну как же так?
Мы говорим сегодня, что живём в мире постправды. Но существует естественное чувство истинного и ложного. Какое-то инстинктивное ощущение справедливого и несправедливого. Дети, подростки вам скажут, что справедливо, что нет. Такими вещами нельзя манипулировать. Потому что эта несправедливость рано или поздно поразит украинцем в самое сердце.
– Вы были на встрече с президентом, вы ему это сказали?
– Мы говорили о том, что люди эмоционально требуют праздника. Президент очень переживает, чтобы празднование Пасхи не повлекло очередной волны коронавируса.
Мы это понимаем, но, с другой стороны, говорим – люди нуждаются в празднике. Поэтому я говорил президенту об ощущении дискомфорта, которое, скажем, трансформируется в различные деструктивные эмоции, требующие особого внимания и пастырского сопровождения.
Это нельзя просто каким-то росчерком пера заставить, или по-другому делать, потому что это не даст желаемого результата.
«И предыдущий президент Порошенко, и нынешний президент
начинают прислушиваться к голосу Церквей лишь во втором периоде
своей каденции»
– Хочется поговорить о власти и Церкви. Мы видим, как это происходит в России – как Московский патриархат сотрудничает с властью. Интересно ваше мнение, как церковь должна сосуществовать с властью.
– Ну, видите, Католическая Церковь имеет свою социальную доктрину. И в таких очень деликатных моментах опыт Церкви для нас – просто сокровище.
Один из элементов такого сосуществования Церкви с властью – это то, что Церковь никогда не хочет быть частью государственного механизма. То есть мы совершенно не разделяем идеи так называемой государственной Церкви.
Хотя в прошлом есть подобный опыт, когда в некоторых странах в прошлом веке различные религии, разные Церкви были государственными по-своему – и православные, и католические, и протестантские.
Слава Богу, что сегодняшний этап развития этой социальной доктрины говорит, что Церковь не должна быть частью государственного механизма. Почему? Потому что тогда она теряет свободу. Она становится частью государственного механизма.
Второй вопрос: тогда где место Церкви в обществе?
– Объясните.
– Мы видим себя частью именно гражданского общества. В частности, если говорить о чётком месте церковного сообщества, которое определил в своё время папа Бенедикт XVI в своей энциклике. Он рисует определённую модель идеальных отношений между обществом, властью и бизнесом.
Папа говорит, чтобы были здоровые отношения в государстве, должен существовать этот треугольник: общество – власть – бизнес.
Если общество выпадает, то и государство, и бизнес начинают строить между собой отношения без учёта интересов общества. Тогда это коррупция, слияние крупного бизнеса и государственных учреждений.
Мы видим это как большой риск постсоветской действительности на территории бывшего Советского Союза, в том числе и в Украине. Поэтому в этом треугольнике место Церкви не с бизнесом, не с властью, а с народом. То есть Церковь является частью гражданского общества.
– Я правильно понимаю, что вы с властью общаетесь как гражданское общество?
– Абсолютно. То есть на встречах с международными партнёрами, с государственными институтами мы являемся голосом народа.
– Вы возглавляете УГКЦ уже при трёх президентах. У вас президенты спрашивают совета?
– По-разному. Вот были разные президенты и они по-разному хотели или не хотели слышать голос народа. А Церкви всегда были катализаторами диалога.
Мы видели, что если власть даже голоса Церкви не хочет слышать – Церкви, которая является голосом народа, – то такая ситуация становится прямо взрывоопасной. Это как раз было накануне Майдана.
– Это вы сейчас говорите о власти Януковича?
– Да… Церковь, в смысле даже нашего Совета Церквей, чувствовала абсолютно глухую стену, и мы понимали, что это очень опасно.
– Был ли случай, когда вы собственным моральным авторитетом переломили ситуацию, и, соответственно, президент к вам прислушивался?
– Были определённые такие обстоятельства, хотя мы никогда не были полностью удовлетворены.
– Можете привести какой-то пример?
– Я вот сейчас пытаюсь вспомнить. После Майдана Всеукраинский совет церквей, различные общественные активисты, волонтёры создали форум – такую общественную площадку различных общественных инициатив. Назвали форум «Трансформация Украины».
Эта инициатива была для того, чтобы гражданское общество сформировало свой проект развития Украины как европейского государства. Очень интересный проект. Сегодня мы хотим его перезагрузить в новых обстоятельствах.
Сначала нас никто не хотел слушать вообще. А потом мы сами начали обучать общество, что существуют определённые критерии, по которым можно сказать: «Да, эта страна более-менее готова к интеграции в структуру Европейского союза, у неё есть так называемые Копенгагенские критерии».
И мы тогда ставили своей целью воспитывать наших граждан, чтобы этот проект европейской Украины стал общественным проектом, чтобы каждый, кто хочет идти к власти, взял на себя обязательства его выполнять или воплощать.
Что интересно, знаете, и предыдущий президент Порошенко, и, я вижу, нынешний президент начинают прислушиваться к голосу Церквей лишь во втором периоде своей каденции. Сначала все чувствуют себя очень самоуверенными: «Нам никого не нужно» (улыбается).
И потом, перед последними президентскими выборами очень многие стали приобщаться к этому проекту, приходили, участвовали, слушали. Даже была создана межфракционная депутатская группа на тему европейской трансформации Украины в Верховной Раде и тому подобное. И это был тот способ, когда мы побудили к такому диалогу.
Мы теперь хотим что-то подобное восстановить, потому что существуют наработки. Хотим создавать площадку, где гражданское общество могло бы собираться и действительно в той или иной степени определяться, как дальше строить нашу Украину.
Но, с другой стороны, мы хотим, чтобы эти идеи коммуницировали с различными уровнями государственной власти, которые должны этот проект воплощать в жизнь. Вот один из таких примеров, как это происходит.
Я что-то не припомню такого момента, когда бы мы пришли к власти и сказали: «Вы должны это сделать», – и власть бы нас послушалась.
«Идея переговоров Зеленского с Путиным в Ватикане интересна»
– Недавно Владимир Зеленский заявил в итальянских СМИ, что предлагает Путину провести мирные переговоры в Ватикане.
Как вы относитесь к такому заявлению? А может, вы обсуждали это предложение на встрече с президентом?
– Мы на эту тему не говорили, но мне известен этот тезис, потому что это было интервью президента итальянскому изданию «La Repubblica». Роль Римской Апостольской столицы в качестве посредника в различных процессах поиска путей предотвращения или решения военных вооружённых конфликтов давно известна.
Я не знаю, как на это заявление президента отреагировал Ватикан, поэтому не могу сказать. Но для меня было бы достаточно интересным искать морального авторитета, в частности Церкви, чтобы создать площадки для переговоров на высшем уровне.
Потому Римская Апостольская столица – это не только какая-то церковная организация. Это субъект международного права, это государство, присутствующее в различных уголках земного шара через свои дипломатические представительства. И так же весь мир имеет свои посольства при Апостольской столице. То есть это очень высокая и мощная площадка мировой дипломатии.
Поэтому мне приятно, что в конце концов Украина начинает осознавать важность присутствия нашего государства на этой мировой площадке дипломатии.
– То есть эта идея вам нравится?
– Эта идея интересная. Для того чтобы она мне нравилась, я должен понимать, как она будет воплощаться.
– А вы не считаете это пиаром?
– Всё может быть. Но, скажем, вот поиск именно морального авторитета, не какого-то там экономического, знаете, не какого-то вооружённого, а морального авторитета в качестве посредника – довольно интересный. Хотя путь посредничества с помощью церковного нравственного авторитета очень сложный.
И поэтому не совсем понятно, должен ли быть Ватикан только местом, куда они приедут и будут говорить, или Апостольская столица как институт, как субъект дипломатии будет посредником – из тех различных заявлений не вытекает.
Я не понимаю, ищут ли они только площадку, как, например, был Минск.
Но очевидно, что Беларусь как государство не принимало никакого участия в тех переговорах, только создавала пространство.
Если речь идёт лишь о поиске такого нейтрального места, я думаю, что тогда до конца не используется вся мощь морального авторитета Апостольской столицы. Поэтому я бы ещё свои предпочтения так легко не высказывал.
Но это надо учесть, и дальше посмотрим. Возможно, это только красивые набожные желания. Когда станет известно, как это будет воплощаться в жизнь, тогда можем выносить определённые суждения.
«У меня такое ощущение, что Владимир Зеленский понемногу начинает понимать,
в чём заключается идея украинской государственности»
– Вы видели Владимира Зеленского, когда он только избирался президентом, у вас была специальная встреча. Вот вы с ним снова встретились перед Пасхой. Как представитель гражданского общества можете проанализировать, как Зеленский изменился за эти два года?
– Видите ли, у меня такое впечатление, что вначале, действительно, он был очень радостный, весёлый.
Я думаю, что не столько у него, как у его команды было такое ощущение.
– Приподнятое?
– Да, что можно найти лёгкое решение для сложных проблем каким-то альтернативным путём, возможно, каким-то взглядом кому-то в глаза или улыбкой растопить холодное сердце северного соседа.
Я думаю, что теперь президент получил больше опыта. Заметьте, он стал меньше улыбаться, он стал довольно прагматичным. И всё же у меня есть такое ощущение, что он мало-помалу начинает понимать, в чём заключается идея украинской государственности, идея патриотизма.
Знаете, раньше было ощущение, что мы не до конца знаем его программу, мысли, идеи, желания.
– Но программы есть на сайте, мы можем её прочитать.
– Да, но не хватало чёткого понимания, в какую сторону будет двигаться Украина. Но последние события показывают, что ответы на вопрос, каким образом Украина должна строить дальнейшее партнёрство с европейским сообществом, движемся ли мы в НАТО, начинают лучше вырисовываться.
Также мы видим, в частности в контексте последней эскалации, как активно начинает работать Министерство иностранных дел. И в результате этой эскалации Украина получила колоссальную международную поддержку. Это тоже очень интересный знак.
Ещё другая черта, я бы не говорил о президенте как о личности, а возможно, о той команде, которая с ним пришла к власти. Сначала у нас было такое ощущение, что они не знают, что с Церквами делать, не знают, как строить отношения с Церквами и религиозными организациями. И мы понимали, что надо с нашей стороны просто быть открытыми. Мы действительно старались быть открытыми для конструктивного диалога, когда речь шла о коммуницировании определённых принципов или ценностей.
И теперь есть определённое ощущение. Вот сегодня, например, я поблагодарил президента за то, что даже в вопросах предотвращения следующей волны пандемии Церкви трактуют как партнёров.
Вы спрашивали о модели государственно-церковных отношений.
Наше видение этих отношений как партнёрские. Не церковь под государственным контролем, не какая-то теократия, когда Церкви диктуют власти, что она должна делать, а партнёрские отношения во имя общего блага. И вот из тех разговоров мы чувствуем, что представление, как говорить с Церквами, движется в этом направлении. И мы это считаем определённым позитивом.
– На Западной Украине довольно популярно использовать собственную Церковь для пиара. Даже во время выборов президента один из главных кандидатов поместил месседж о вере в свой предвыборный лозунг. Как вы относитесь к тому, что политики пиарятся на Церкви и вере в Бога?
– Видите ли, церковный авторитет для политиков является большим соблазном. Многие хотят благодаря доверию людей к Церкви увеличить свои политические дивиденды. То есть соблазн инструментализации Церкви у политиков будет всегда.
Накануне очередных выборов мы обычно чувствуем, что именно это становится большой проблемой.
Потому те или иные кандидаты на пост президента или депутата различного уровня каждый раз бесстыднее пытаются присвоить себе расположение определённой Церкви.
Я думаю, что это совершенно недопустимо. Мы всегда говорим, что не поддерживаем ни одного кандидата на место какой-либо функции в государственной системе. А что мы поддерживаем? Ценности и принципы. И если какой-то кандидат берёт обязательства перед обществом воплощать в жизнь некие принципы, то граждане должны сами решать. Если Церковь начинают использовать как инструмент для политической борьбы, то Церковь всегда потеряет.
Хотя существуют определённые искушения, которые не всегда удавалось Церквам обойти. Например, мы живём сегодня в секулярном мире. И если некая политическая партия берёт на себя обязанность порой даже силой насаждать какие-то ценности, для каких-то Церквей это может быть соблазном.
– То есть?
– Соблазн, когда кто-то вместо меня сделает мою работу.
Мы видим, что в Европе существуют такие примеры. Но что потом происходит?
Когда такая партия приходит к власти и начинает силой государственного принуждения заставлять исповедовать определённые ценности, то проигрывают все. И прежде всего – подрывается доверие людей к Церкви как таковой.
Нельзя кого-то заставить быть счастливым. Знаете, это как было в советские времена: «Не умеешь – научим, не хочешь – заставим».
В религиозном вопросе в современном мире такого типа практика или политика всегда идёт в ущерб Церкви. Поэтому мы видим, что порой даже конфликты между Церквами возникают из-за того, что другая Церковь дала себя инструментализировать с той или другой политической, я бы сказал, частью палитры. И это очень опасно.
Религию никогда нельзя инструментализировать в политических целях.
– Вы имели контакты с Порошенко? Вы его предостерегали, что то, что он делал во время избирательной кампании, было угрожающе?
– Очевидно, мы об этом говорили.
Мы говорили, что как Греко-Католическая Церковь совершенно не хотим какой-то другой парадигмы государственно-церковных отношений.
То есть наша позиция, которую я сейчас сформулирую, чёткая, известная, я её повторяю каждый раз всем, с кем общаюсь. Мы действительно всегда хотели партнёрства и сотрудничества во имя партнёрства нашей страны, нашего народа.
– Я из Ивано-Франковска, и наш мэр достаточно открыто пиарится на теме Церкви, при том у него хорошие отношения и с епископами, и с местными руководителями Церквей. И у меня впечатление, что священники терпимо относятся, когда он щеголяет своей набожностью. Почему вы не запрещаете это священнослужителям?
– У нас есть чёткая инструкция, как должны вести себя священнослужители, в частности в контексте избирательной кампании. Хотя мы констатируем определённые факты, есть нарушения, бывает, священники нарушают эту инструкцию.
– Какие-то наказания накладываете?
– Конечно. Позже даже делаем расследование. Приведу пример. Согласно нашей инструкции, священнослужитель не может быть кандидатом в депутаты.
– Да, я знаю.
– Но, к сожалению, есть такие случаи. И тогда епископ что делает? Он суспендирует этого священника.
– Что значит «суспендирует»?
– Запрещает ему осуществлять священнические функции. Потому что священнослужитель не может быть членом политической партии, которая идёт к власти. Другие Церкви имеют иную позицию. У нас же это чёткий запрет.
С другой стороны, мы сегодня имеем дело с вопиющим популизмом. Тот или иной мэр, та или иная политическая партия будет озвучивать то, что люди хотят слышать. Но будет ли потом выполнять то, что обещала? Нет. Но для того, чтобы получить расположение – и в церковь будут ходить, и будут показывать свою набожность на камеру, чтобы завоевать симпатию. И это большая беда.
«Кризисы веры есть у каждого человека, который ищет ответы
на новые жизненные вопросы»
– Вы смотрели фильм «Два папы»?
– Нет, не смотрел.
– Я рекомендую. Фильм о Бенедикте XVI и Франциске, построенный на диалогах о вере. И там показан папа как простой человек, у которого тоже есть какие-то переживания, сомнения, который ищет Бога. За 10 лет руководства УГКЦ вы чувствовали кризис веры? Не говорю об унынии, а имею в виду, переживали вы сложности в личных отношениях с Богом?
– Каждый верующий человек – это человек в дороге. Наш путь веры – это путь к полноте познания Бога. Как говорит апостол Павел, мы здесь, на земле, видим Бога, словно в зеркале и постоянно растём к полноте Христа. И поэтому для христианина, верующего, это нормально – сомневаться, нормально постоянно быть в диалоге с Богом и спрашивать у Него, как правильно поступить.
– Вы с Богом когда-нибудь ссорились?
– Я бы сказал, у меня были разные обстоятельства, когда я не понимал, как правильно поступить.
У нас нет заранее подготовленных ответов на все новейшие вопросы.
Новые вызовы требуют новых ответов. Но правильный ли тот ответ? Очевидно, что есть и определённая оценка своих поступков, своих решений. Мы это называем экзаменом совести. Нас учили ежедневно сдавать экзамен совести.
То, о чём вы спрашиваете, были ли наши ответы адекватны и правильными ли были наши поступки. Возможно, мы где-то совершили грех. Хотя в Церкви есть ещё другой способ, как сверить свои решения. Потому что Церковь – это сообщество. Слава Богу, Церковь не монархия, не какая-то организация солистов или суммы монологов. И вот у нас на уровне всей нашей Церкви есть Синод епископов, на котором мы советуемся, вырабатываем нашу позицию. Хотя есть разные страны с разным законодательством, даже касающимся ковидних правил жизни.
А когда нужно понять, как правильно отреагировать, у нас есть разные группы консультаций по разным участкам жизни, есть различные эксперты, которых я собираю, для того чтобы мы могли понять, как правильно отвечать.
– У меня вопрос больше о ваших персональных переживаниях.
– Если речь идёт о персональном кризисе, я никогда не сомневался в том, что Бог существует, и правдивы или нет определённые истины, которые Господь Бог нам открывает. Я, возможно, здесь выступаю как бывший преподаватель богословия, у меня есть некий научный инструментарий, как интерпретировать Священное Писание или как отвечать на те или иные вопросы.
Но кризисы веры есть у каждого человека, который ищет новые ответы на новые вопросы, которые ставит жизнь. Я бы не говорил о кризисе, я бы говорил о поиске. Потому что сегодня слово «кризис» имеет негативную коннотацию. А фактически с греческого «кризис» – это момент, когда надо искать ответ, делать выбор.
Поэтому такой поиск является постоянным. Ведь речь идёт не только обо мне. Если бы я искал ответы на поступки как частное лицо – это одно, это значительно легче. Но я несу ответственность не только за себя. И поэтому такой поиск является постоянным.
Я ищу советы. Вот когда наступает кризисная ситуация, я ищу совет мудрых людей, которые, возможно, лучше знают определённый участок человеческого бытия или человеческого знания.
Никогда не нужно думать, что мы всезнайки, что мы всемогущие, что мы сами себе дадим совет. Такая самоуверенность – это первый шаг к упадку.
Вопросы от Клуба читателей «Украинской правды»:
– Когда греко-католики перейдут на григорианский календарь, чтобы дать толчок для перехода Украины к празднованию со всем миром? Если можно, коротко давайте ответы на эти вопросы.
– Если коротко, то не скоро (смеётся).
– Следующий вопрос. По результатам встречи с премьером, не кажется ли вам странным, что два десятка мужчин, которые физически не могут рожать, обсуждают вопросы запрета суррогатного материнства?
– Нет, потому что суррогатное материнство в коммерческих целях – это вопиющий факт торговли людьми, торговли достоинством женщины. Мы не говорим о моральной оценке феномена суррогатного материнства, хотя Католическая Церковь имеет свою позицию по этой теме.
Мы говорим о суррогатном материнстве в коммерческих целях. Я думаю, что это вопиющее беззаконие, которое требует чёткого законодательного решения.
– Другой вопрос. Вы заявляли, что контрацепция – это грех. Что, по вашему мнению, больше грех: вероятное инфицирование партнёра ВИЧ или использование презерватива?
– Использование презерватива или вообще контрацепция сама по себе является объективным грехом. Это нравственная позиция Католической Церкви. Контрацепция не вполне эффективна для предотвращения заражения ВИЧ-СПИДом. Для того чтобы можно было говорить о предотвращении заражения, нужно вести упорядоченную половую жизнь.
– И последний вопрос. Что Украинская Греко-Католическая Церковь может дать молодому поколению, которое не знало Советского Союза?
– Я думаю, чёткие ориентиры для их жизни. Ведь каждый молодой человек ищет ответ на вопрос – что является основным в моей жизни, а что второстепенно? Где та точка опоры, на которую я могу опереться, чтобы перевернуть мир, как говорил Архимед? И вот как раз такого типа нравственные ориентиры молодой человек может найти в христианской вере.
Источник: УП
“Есть такое ощущение, что мы перейдем в скором времени к модернизированной плановой экономике”
Один из докладов деловой сессии «КАБЕЛЬНЫЙ БИЗНЕС – 2020 Технологии производства современного отечественного кабеля», которая состоялась в начале октября 2020 года в Санкт-Петербурге, должен был представить Сергей Романов, коммерческий директор “Людиновокабель”. Тема его выступления – «Инновационная кабельная продукция от завода «Людиновокабель». В перерыве деловой сессии ведущая шоу RusCable Review Лиза Коробкова побеседовала с Сергеем на тему трендов в кабельной отрасли, о позиционировании завода, об изменениях и инновациях на рынке, а также о предстоящем докладе Сергея. Представляем вам текстовую версию этого интервью.
– Я знаю, что вы только что прилетели из Крыма. Каково это, преодолевать такие расстояния по рабочим вопросам?
– Ничего не изменилось в моей жизни с того эфира, когда мы виделись с вами в последний раз в июне.
Я по-прежнему живу в Крыму, но стало больше командировок, поэтому перелет из одного города в другой – для меня абсолютно нормально. В прошлом году у меня было 45 командировок, это мой обычный образ жизни. Рад снова увидеть вас и уже вживую присутствовать на прямом эфире.
– Расскажите про позиционирование “Людиновокабель”. Вы какие и для кого? И кратко обозначьте цели и миссию “Людиновокабель”.
– С того момента, как началась история с контрафактом, наша компания пережила достаточно тяжелый период. И до сих пор мы остаемся верны себе и качеству, поэтому мы были, есть и будем продолжать делать кабель исключительно по ГОСТу, кабель, который соответствует всем нормативам. Это можно назвать и нашей миссией. Мы делаем качественный продукт для тех, кому важно покупать качество и, как говорится, положить кабель и быть абсолютно спокойным, что он будет работать на протяжении всего срока службы. Мы в большей степени сегодня ориентированы на конечных потребителей и на монтажные организации и фактически свою деятельность и свои предложения строим в большей степени под эти сегменты рынка, но при этом мы продолжаем работать с крупными трейдерами, нашими уважаемыми партнерами, которые нам позволяют за счет своей разветвленной сети двигаться к тем же самым конечным потребителям и тем же самым монтажным организациям.
Мы больше стараемся работать с крупными и серьезными объектами, там, где сегодня действительно отдают предпочтение качеству, там, где это воспринимается не как пустой звук, а необходимость для строительства серьезных объектов, где уровень опасности достаточно высокий. На сегодняшний день мы являемся поставщиками для атомных электростанций. У нас появилось новое направление по ЦОДам, где степень опасности или надежности достаточно высокая. Также это ТЭЦ, объекты “Газпрома”, метрополитены (и московский, и петербургский), химическая промышленность. И вот такие объекты являются, скажем так, нашей целевой аудиторией.
– Какие изменения на рынке вы сейчас наблюдаете и какими ситуациями воспользовались во время кризиса, который в свою очередь является и временем инноваций?
– Безусловно, мы все попали в новую реальность, связанную с пандемией, и увидели, что фактически бизнес поделился на две группы (это мое субъективное восприятие). Кто-то этим начал пользоваться и научился жить в этих реалиях и организовывать свой бизнес таким образом, чтобы не потерять рынок, а кто-то начал скатываться и реагировать на те изменения, на удаленную форму работы, которая появилась, и это привело к потере рынка.
Мы как раз относимся к тем, кто воспользовался этой ситуацией. Мы абсолютно ничего не потеряли. В этом году, по моим прогнозам, мы даже “прирастем” относительно прошлого года. Мы научились по-новому работать с клиентами и, безусловно, появились свои особенности по взаимодействию. Не стало командировок, но мы научились проводить в зуме и по скайпу переговоры с клиентами. Когда возобновились командировки, мы перешли на форму дистанционного общения с перчатками и масками. Многие клиенты, в частности “Россети”, очень серьезно относятся к этой истории: у них на входе обязательно измеряется температура тела, проверяется наличие маски, записывается фамилия человека, организованы особым образом переговорные. Но, тем не менее, все это никак не мешает работать с клиентами, у клиентов по-прежнему есть потребности. Может быть, они даже сократились по сравнению с прошлым годом. По тем же “Россетям” мы сегодня видим существенное сокращение объемов, но тем не менее наш уровень продаж на сегодняшний день абсолютно никак не пострадал от этого.
– По каким-то отдельным сегментам строите прогнозы?
– Мы видим, что энергетика падает, и падает существенно. Наблюдаем достаточно неплохой рост в агропромышленном комплексе, видим стагнацию в нефтегазовом секторе. Это основные сегменты, которые мы сегодня держим в фокусе внимания. В гражданском строительстве мы никогда особо не работали, и на этот сектор особо не смотрим.
– А за конкурентами наблюдаете? И в принципе, есть ли изменения в конкурентной среде?
– Да, в конкурентной среде есть очень серьезные изменения. Как говорится, барашек становится все меньше и меньше. И сегодня конкуренты уже используют такие непопулярные и жесткие меры в борьбе за клиента. Мы даже столкнулись с такой историей по нашим новым продуктам, когда идет попытка доведения ложной информации до клиентов относительно качества, технических характеристик и свойств продуктов. И нам приходится сейчас вырабатывать новые меры по борьбе с такими подходами. Конкуренция ужесточается, мы это видим. Уровень контрафакта начинает прирастать, мы с этим сталкиваемся регулярно. Это два основных тренда.
– Из вашего рассказа складывается впечатление, что у “Людиновокабель” есть антикризисные решения. Можно ли рассказать о них подробней? Что вы делаете: “сокращаете” себя в чем-то или наоборот инвестируете во что-то?
– Мы безусловно пересмотрели и пересматриваем до сих пор свой бюджет, планируем свою работу на перспективу. Никто не понимает, как будет складываться ситуация дальше. Сейчас опять пошла тенденция, в частности, в Москве, сотрудников переводят на “удаленку”, до 30% людей нужно перевести на удаленную работу, поэтому здесь сложно будет сказать, сколько продлится период такой работы. Наши антикризисные меры достаточно просты. Я уже начинаю думать, что на сегодняшний день коммерческих тайн практически не существует. Их могут знать, но как это реализовать – уже вопрос. Мы пользуемся основным – это фокусировка на определенных задачах и на определенных сегментах клиентов, с которыми мы сможем работать. Это там, где есть деньги, и клиенты готовы несмотря ни на что строить, и у них будет сохраняться потребность в кабеле. Поэтому, наверное, это главная и единственная сегодня стратегическая задача – именно правильный выбор клиентских сегментов и фокусировка на них. Ну и, безусловно, мы формируем уникальное коммерческое предложение под каждую из аудиторий таким образом, чтобы оно откликалось у них. Вот сочетание этих двух вещей и дает сегодня нам возможность работать на рынке и продолжать расти.
– На МФЭС-2019 у вас на стенде была представлена комбинированная система с оптикой для передачи одновременно и сигналов, и электричества. Это сокращает затраты. Насколько это сейчас продвинуто и реализовано? Можно сказать, что “Людиновокабель” переходит в разряд поставщиков решений?
– Да, это одно из направлений. У нас даже есть отдел новых продуктов, он уже 4 года существует. То, о чем вы говорите, не единственный продукт в виде решения, но он сегодня начинает получать все большую популярность. В этом году мы реализовали самое большое количество проектов, связанных с проводом под торговой маркой ТелСил. Это СИП, совмещенный с оптоволокном. Он интересен тем, что любой потребитель, который использует и передачу данных, и передачу электричества, может одним кабелем одновременно передавать и информацию, и электричество, не используя параллельные традиционные подвесы. Сегодня линии электропередачи строятся так, что на 45 см ниже линии висит оптический кабель. Это всегда и дороже, и дольше в реализации. Наше решение сегодня находит интерес у энергетиков, в газовой отрасли, в городской инфраструктуре, когда имеет значение эстетика. Когда нет паутины проводов, можно контролировать несанкционированные подвесы, которые периодически возникают. Несмотря на то, что этот продукт у нас уже давно, он не находил такого отклика, как сейчас, в силу того, что просто рынок был немного не готов к этому. Сейчас идет век цифровизации, все большим и большим компаниям нужно передавать данные. Сегодня каждый дом хочет иметь интернет, цифровое телевидение, и вот в рамках этого общего тренда этот продукт сегодня стал наиболее востребованным.
– Ну вот у нас как раз вопрос от зрителя, Николая М.: «Как развивается направление ТелСил, появились ли заказчики и стабильные потребности?»
– Мы в этом году реализовали 10 проектов. Сказать, что у нас появился стабильный сбыт, я не могу. Это все больше на пилотных проектах, но сегодня те, кто сделал пилотные проекты, возвращаются с новыми объектами. У нас есть два заказчика, не буду называть, какие. По одному из них мы реализуем третий проект, по второму клиенту – второй проект реализуем. То есть, они становятся нашими постоянными клиентами. И, что важно сегодня для заказчиков, мы не поставляем просто кабель. Кабель не интересен никому. Мы, как вы сказали, поставщики решений. У нас сегодня в комплекс входят полностью и кабель, и подвес, и вся система разведения оптических сигналов, и муфты, и шкафы, и т.д., то есть это целый комплекс. И мы сегодня совместно с компанией “Связьстройдеталь” дорабатываем программный комплекс, который будет позволять моделировать линии. Заказчик к нам может обратиться: вот я хочу от пункта А до пункта Б построить такую-то линию, и мне нужно подключить столько-то абонентов по ходу этой линии. Этот программный комплекс будет позволять до болтика посчитать все, что нужно для того, чтобы построить эту линию. Мы это все комплектуем и являемся интегратором в этом решении, мы же и поставим уже на объект готовый набор для монтажа линии. И при этом сделаем технико-экономическое обоснование, просчитаем эффективность, во сколько обходится потребителю построить это хозяйство на параллельном подвесе или на комплексном решении. Комплексное решение на сегодняшний день получается выгоднее во всех смыслах этого слова.
– Пару слов о работе с ассоциациями: Алюминиевой, АЭК и проектом “Кабель без опасности”.
– В большей степени мы работаем с проектом “Кабель без опасности”. Скажем так, там идет наибольшая “движуха”. Мы являемся активным участником проекта, сейчас там осуществляются новые шаги и доработки в плане проверки: уже вышли на проверку химии, какие пластикаты используются. От этого направления и от работы с АЭК мы сегодня видим действительно серьезные изменения, потому что мы как производитель кабеля по ГОСТу стали жить и дышать легче в силу того, что это действительно дает эффект. Уже даже та история, что появляются протоколы испытаний образцов, и они фактически доступны потребителям. Это позволяет ориентироваться в рынке, если тем более, они непрофессиональные игроки на этом рынке. Безусловно, взаимодействие с этими ассоциациями, на мой взгляд, сегодня дает определенный плюс. По Алюминиевой не могу сказать – не моя тема.
– У нас рынок потребителя или рынок производителя? Кто задает тренды?
– Безусловно, у нас сегодня рынок потребителя. Как говорится, насколько ты ловишь ветер, настолько ты успешен на этом рынке. Идет перестройка вообще рынка в целом: мы сегодня видим большой тренд – это присутствие все большей доли государственных заказов. Государство научилось неплохо считать деньги. У государства есть целая система отбора поставщиков, предъявляются определенные требования, поэтому сегодня для того, чтобы поставлять, нужно постоянно держать нос по ветру и подстраиваться под те реалии, в которых мы находимся.
– Как изменится рынок в ближайшие 2–3 года? Дайте свой прогноз.
– Я могу говорить только о своих впечатлениях и данных, на которых мы основываемся сегодня. Мы видим усиление роли государства в качестве заказчика и то, что у нас в России это основной тренд сегодня. При этом не так много частных заказчиков и частных инвесторов. И все больше и больше мы работаем на государственные компании. Мы даже видим, как сегодня возникает определенный интерес государства к определенному бизнесу. И я думаю, что вот этот тренд с большой долей вероятности именно и продолжится. Есть такое ощущение, что мы перейдем в скором времени к модернизированной плановой экономике.
– Почему стоит посмотреть ваше выступление на деловой сессии?
– Сегодня все больше и больше значения имеет CAPEX, стоимость строительства объекта. Все наши инновационные продукты направлены на то, чтобы этот CAPEX сокращать, а также сокращать и OPEX, это фактически стоимость владения этим объектом. С учетом того, что бюджеты постоянно сокращаются, а задачи никто не снимал, и компаниям приходится реализовывать проекты, они, безусловно, хотят получить определенный экономический и технический эффект. Люди хотят простоту обслуживания, и все продукты, о которых я рассказываю в презентации, созданы именно по такому принципу. Они сокращают затраты и дают простоту обслуживания и владения объектами.
Каково это — иметь Гаванский синдром
В марте 2017 года Тина Онуфер, кадровый офицер дипломатической службы, дислоцированная в Гаване, стояла у окна своей кухни и мыла посуду, когда она попала в нее.
«Мне показалось, что меня что-то ударило», — сказала она. «Боль, которой я никогда раньше не чувствовал… в основном в голове и в глазах. … Как будто меня схватила какая-то невидимая рука, и я не мог пошевелиться ».
Онуфер тогда этого не знала, но она была одной из первых жертв до сих пор необъяснимого явления, известного как Гаванский синдром — таинственного набора симптомов, некоторые из которых связаны с травмами головного мозга, вызванными в настоящее время пострадали около 200 американских дипломатов, офицеров разведки и других сотрудников по всему миру.
В марте 2017 года, когда Тина Онуфер работала дипломатической службой на Кубе, она сказала, что внезапно почувствовала боль. «Как будто меня схватила какая-то невидимая рука, и я не могла пошевелиться», — сказала она. NBC NewsОнуфер и двое ее бывших коллег в Гаване, супружеская пара по имени Кейт Хасбэнд и Дуг Фергюсон, поговорили с NBC. Новости об их опыте после получения разрешения Госдепартамента. Они хотят, чтобы мир знал, что то, что случилось с ними в Гаване, вызвало реальные страдания и документально подтвержденные травмы, и что те, кто настаивает на том, что это, должно быть, случай массового психоза, ошибаются.
«То, как доктор изложил это для меня… он сказал:« Ну, это как если бы вы постарели, ну, знаете, 20-25 лет сразу », — сказал муж, которому поставили диагноз« приобретенная травма головного мозга, связанная с направленное воздействие ».
Супружеская пара Кейт Хасбэнд и Дуг Фергюсон работали в Государственном департаменте в Гаване. Они рассказали, что много ночей в неделю они слышали «постоянный» и «пронзительный» шум со своего заднего двора, который требовал, чтобы они оставались дома, чтобы слышать друг друга. говорить.NBC NewsNBC News впервые сообщила в 2018 году, что сотрудники американской разведки подозревали, что за этим явлением стоит Россия, что, по мнению некоторых, было преднамеренными атаками с использованием микроволновой энергии.
Три года спустя спецслужбы не смогли доказать это, несмотря на доклад Национальной академии наук, инженерии и медицины, в котором утверждается, что направленная микроволновая энергия является наиболее правдоподобным объяснением, и отмечается, что Россия более внимательно изучила эту технологию. чем любой другой народ.
Во время администрации Трампа высшие должностные лица, в том числе директор ЦРУ Джина Хаспел, не относились к синдрому Гаваны как к высокому приоритету, а некоторые чиновники ЦРУ были откровенно скептически настроены, говорят нынешние и бывшие сотрудники разведки. В течение последних восьми месяцев при президенте Джо Байдене, госсекретаре Энтони Блинкене и директоре ЦРУ Уильяме Бернсе федеральное правительство активизировало свои усилия по расследованию причины, одновременно облегчая тем самым людям путь к лечению.В этом месяце Байден подписал Гаванский акт, который улучшает их доступ к медицинской помощи.
В Национальном военно-медицинском центре имени Уолтера Рида прошли лечение несколько пациентов, а также солдат, получивших черепно-мозговые травмы в результате взрыва бомбы в бою. Часто симптомы схожи.
«Люди не понимают, что такое повреждение мозга может с вами сделать», — сказал Онуфер. «Таким образом, людям очень легко проявить пренебрежительное отношение и сказать:« Но ты прекрасно выглядишь ». Но на самом деле это не так. И я не думаю, что многие из нас таковы.И мы просто хотим вернуть себе жизнь ».
Сотрудники разведки говорят, что они не собрали достаточно информации, чтобы с уверенностью сказать, что является причиной травм или кто виноват. Но они говорят, что Россия остается главным подозреваемым. И несколько источников, знакомых с этим вопросом, заявили, что спецслужбы все больше сосредотачиваются на теории о том, что травмы были вызваны какой-то направленной энергией, основываясь на их собственном анализе доказательств.
Официальные лица говорят, что теперь они полностью игнорируют отчет Госдепартамента за 2018 год консультативной группы JASON, элитного научного совета, предполагающий, что некоторые из первоначальных случаев были вызваны звуками, издаваемыми громкими видами сверчков.
Некоторые официальные лица считают, что если виной всему является направленная энергия, то это могло начаться как метод сбора разведданных, который теперь стал оружием, сообщили NBC News несколько источников.
Сотрудникам ЦРУ и сотрудникам Госдепартамента, работающим за границей, теперь предоставляется возможность пройти базовый анализ крови, так что, если они поражены синдромом, врачи могут иметь основу для сравнения.
Официальные лица США говорят, что после того, как правительство начало призывать сотрудников сообщать о любых возможных симптомах, количество зарегистрированных случаев значительно увеличилось.Но они предупреждают, что не все, кто выступил, попадают в когорту Гаванского синдрома.
Дэвид Релман, профессор медицины, инфекционных заболеваний, микробиологии и иммунологии из Стэнфорда, руководил исследованием Национальной академии наук, которое показало, что «направленная импульсная радиочастотная энергия представляется наиболее вероятным механизмом для объяснения этих случаев».
Он сказал, что не видит никаких возможных природных явлений в действии.
«Я не знаю, почему это произошло с этими людьми, но я думаю, что это было преднамеренно», — сказал он.
«Существует много литературы, в том числе на русском языке, в которой указывается, что импульсная микроволновая энергия может вызывать некоторые из этих симптомов и признаков, а также травмы головного мозга. Есть много международных игроков, у которых есть средства для развертывания подобной технологии в современном мире ».
Один из смешивающих элементов синдрома Гаваны состоит в том, что многие очевидные жертвы пережили его по-разному.
Сотрудники государственного департамента Кейт Хасбанд и Дуг Фергюсон, например, не почувствовали сильной взрывной волны.Для них это было более тонко.
«То, что мы испытали, было чем-то вроде раздражающего звука в нашем доме много ночей в неделю в течение нескольких недель», — сказал Фергюсон.
«Это было пронзительно», — добавил Муж. «Это было настойчиво, как будто все время на одном уровне. Очень громко … ничего, с чем можно было бы сидеть и смириться ».
Кейт Хасбэнд работала консульским сотрудником Государственного департамента в Гаване, пока ее диагноз не заставил ее выйти на пенсию по состоянию здоровья. Ей поставили диагноз «приобретенная травма головного мозга, связанная с направленным воздействием феномена».NBC NewsПозже пара была обследована неврологами Пенсильванского университета. Фергюсону разрешили вернуться к работе, но у мужа диагностировали черепно-мозговую травму и отправили на лечение. Позже она вышла на пенсию из-за инвалидности.
Она все еще страдает от проблем с балансом, которые вызывают тошноту и затуманенность, что затрудняет выполнение основных задач.
«Когнитивные проблемы многослойны», — сказала она. «Некоторые из них являются исполнительными функциями. Они сказали, что у меня реальный дефицит.… Теперь я живу с записной книжкой, календарем, который всегда открыт в центре моего пространства ».
Муж и другие выступают, чтобы дать отпор критикам, которые считают, что их болезни являются результатом массовой истерии.
«Я имею в виду, у меня есть подтвержденные физические травмы», — сказала она.
Онуфер сказала, что она выступает «чтобы очеловечить это, чтобы Америка, чтобы помочь всем моим согражданам-американцам, понять, что даже скептицизм, который все еще окружает это, это вполне реально.
На этой неделе The Wall Street Journal сообщил, что также были зарегистрированы случаи заболевания в Боготе, Колумбия.
Отвечая на вопрос о Колумбии во вторник, официальный представитель Госдепартамента Нед Прайс сказал: «Мы не занимаемся подтверждением отчетов. Но мы занимаемся делом № 1, веря тем, кто сообщил об этих инцидентах, обеспечивая им своевременную помощь в любой форме, будь то на посту, будь то здесь, в Вашингтоне, Д.С., площадь. Мы делаем все возможное, чтобы защитить нашу рабочую силу … по всему миру ».
Alive (It Feels Like) от CONTROVERSIA на Beatport
КОНТРОВЕРСИЯ по Alok Vol. 003
Алок, Апофис, МНОГО, Коэн, Парах Дайс, Ястреб, Резников, Джои Бусс, Сельва, Роберт Фалькон, Волкодер, Триббс, Реджа Джей, Першард Оуэнс, Шутцер, Лукас Норд, Moodshift, флайкт Олив Нельсон, Мурат Салман, Реднод, Саррия, Увы, Мистер Руис, Рикизее, Dropack, Зееман, Замбелли, Самир, Дельфрат, Тьяго Феррас, Чарльз Б, Лукас Батлер, ФЕРГО, Том Энзи, Рион С, Будущий класс, Зута, Зуффо, RQntz, Берчи, Сиера, Блектер, Способные лица
КОНТРОВЕРСИЯ
| Кат. № | Художник | Название (формат) | Этикетка | Кат. № | Страна | Год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| ARMD1147 | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (2xFile, WAV, Один) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| нет | Армин ван Бюрен подвиг.Тревор Гатри | Исполнитель: Armin van Buuren Feat. Тревор Гатри — Вот что это такое (Audiotricz Bootleg) (Файл, MP3) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| нет | Армин Ван Бюрен подвиг.Тревор Гатри | Исполнитель: Armin Van Buuren Feat. Тревор Гатри — Вот как это выглядит (Корсаков Бутлег) (Файл, MP3, 320) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMD1148 | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Это то, что он чувствует (ремиксы) (4xFile, MP3, 320) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMD1148 | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Это то, что он чувствует (ремиксы) (4xФайл, WAV) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| нет | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Это то, что он чувствует (ремиксы) (7xFile, AAC, одиночный, 256) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMD1148A | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Это то, что он чувствует (ремиксы) (7xFile, MP3, 320) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMD1148A | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Это то, что он чувствует (ремиксы) (7xFile, WAV) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| 45R13109 | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (9xFile, WAV) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMD1147 | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (2xФайл, MP3, Одиночный, 320) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMA357 | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (КД, Макси, ООО) | Продать эту версию | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| 1063167KON | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (CD, Сингл) | Продать эту версию | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| нет | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (CDr, Промо) | Продать эту версию | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| нет | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (CDr, Сингл, Промо) | Продать эту версию | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| нет | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри | Армин ван Бюрен с участием Тревора Гатри — Вот как это ощущается (CDr, Сингл, Промо) | Продать эту версию | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ARMD1308 | Армин ван Бюрен подвиг.Тревор Гатри | Исполнитель: Armin van Buuren Feat. Тревор Гатри — Это то, что он чувствует (Matt Lange Remix) (Файл, MP3, 320) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Как дома | Конкурс песни RootsTech
Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза (Вау), я чувствую себя как дома (Как дома, да)
Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза (Вау), я чувствую себя как дома (Как дома, да)
В последнее время моя голова кажется туманной.
Чувствую себя потерянным и сбитым с толку
Выбирая правду из всех фейковых новостей
Это я? Или мир просто сошел с ума ???
Ой, я
Я думаю о людях, которые жили до
, и обо всем, что они сделали для меня….
Я думаю об этой семье, которую я обожаю
, и обо всем, что я надеюсь, что они свободны увидеть
Это заставляет меня хотеть быть…
Да, я хочу быть воином (Воином любви)
Я просто хочу быть любовником (Воином, воином любви)
Я просто хочу быть воином любви да
Да, я хочу быть воином (Воином любви)
Я просто хочу быть любовником (Воином, воином любви)
Я просто хочу быть воином любви да
Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза (Вау), я чувствую себя как дома (Как дома, да)
Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза (Вау), я чувствую себя как дома (Как дома, да)
И я думаю о том, как мы создали семью
со всей этой историей, которую мы разделяем
Ты и я — наследие
Создавая воспоминания, которые мы оставим после себя
со всеми историями, которые мы расскажем.Ах да,
Whaea te iti kahurangi ки te tuohou koe me maunga tei tei. (me maunga tei tei.)
заставляет меня хотеть быть
(Если вы должны склонить голову в поражении, пусть это будет на самой высокой горе) Te Reo Maori
Да, я хочу быть воином (Воином любви)
Я просто хочу быть любовником (Воином, воином любви)
Я просто хочу быть воином любви да
Да, я хочу быть воином (Воином любви)
Я просто хочу быть любовником (Воином, воином любви)
Я просто хочу быть воином любви да
Воином любви…
В последнее время моя голова кажется туманной.
Я думаю о людях, которые жили до
, и обо всем, что они сделали для меня….
Ты и я — наследие, оставляющее воспоминания с историей, которую мы расскажем.
Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза (Вау), я чувствую себя как дома (Как дома, да)
Whaea te iti kahurangi ки те tuohou koe me maunga tei tei. (me maunga tei tei.)
заставляет меня хотеть быть
Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза (Вау), я чувствую себя как дома (как дома, да)
What It Feels Like — Baltimore Magazine
Мое тело и я возвращаемся назад. Если быть точным, пятьдесят четыре года.Он видел меня через годы ежедневной балетной практики в подростковом возрасте. Это помогло привлечь моего 31-летнего мужа. Это позволило мне заниматься подводным плаванием и боевыми искусствами более десяти лет. Он помог мне вынести и родить троих детей.
Несмотря на некоторый износ на этом этапе, а также профессиональные риски, связанные с работой редактора кулинарии, люди всегда быстро хвалили меня по поводу того, что моя мать, Милли, называла «моей фигурой». Я обычная не супермодель — рыжая ростом 5 футов 4 дюйма с зелеными глазами и слегка смягченной серединой, но в джинсах я выгляжу достаточно прилично.
Но, как и у большинства людей, у меня была часть тела, в которой я стеснялся. А именно, я всегда мечтала о груди побольше. В детстве мои друзья ласково звали меня Махогани, или для краткости «Ма», в честь тогда еще плоской Дайаны Росс, которая играла главную роль в фильме 1975 года о студенте-дизайнере, который становится моделью на подиуме. (Это, конечно, было правдоподобно, потому что одежда висит более гладко, без неровностей на дороге.)
Когда другие девочки только начинали развиваться в подростковом возрасте, моя коллекция майок подходила им как нельзя лучше.Достигнув половой зрелости, я стал выше и чуть шире, но моя грудь оставалась такой же плоской, как плитка на полу в кухне. Я часто чувствовал себя рисованной фигуркой — только наполовину, не совсем анатомически правильной. Просто чтобы вы почувствовали, с чем было мало работать, когда мы с моим тогдашним парнем (теперь мужем) впервые возились в темноте, он подумал, что его руки повернули не туда, когда он достиг пункта назначения (он же мой тренировочный бюстгальтер). «Я мог бы поклясться, что чувствую твой локоть», — пошутил он много лет спустя.Но я знал, что он не шутил.
К 90-м годам революция в пластической хирургии была на пороге большого (так сказать) развития, и улучшение уже не было только происхождением голливудских звезд. Итак, в 1998 году, в возрасте 34 лет, после рождения троих детей за четыре года, я начал рассматривать возможность того, что, если я не смогу вырастить пару, я просто куплю их. В то время я жил в Орландо, где кожа всегда под рукой. Оглядываясь назад, я могу сказать, что моя тоска, вероятно, была некой формой раннего кризиса среднего возраста, мужским эквивалентом красного кабриолета, хотя и немного дешевле.Но после трех беременностей я просто хотела вернуть собственное тело.
Мой муж, хирург-ортопед, не верит в плановую операцию и не советовал мне вмешиваться в мои татушки. Но во время одной незабываемой поездки на автомобиле по мысу Канаверал он, наконец, почувствовал себя измотанным. «Если это так много значит для вас, — сказал он, сидя за рулем минивэна, — тогда просто сделайте это».
Как только я принял решение, самым сложным было примирить мнение о том, что поддельные сиськи и мои степени в Лиге плюща несовместимы.У меня определенно были сомнения. Моя личность была связана с умом, а не с сексуальностью. В то время я считал эти черты взаимоисключающими. Я был уверен, что большие сиськи обратно пропорциональны IQ, и боялся, что они будут служить щитом, который может помешать людям увидеть меня настоящего. Более того, я не хотел переводить время на сжигание бюстгальтера (я имею в виду, моя сестра училась в Смит-колледже, альма-матер Глории Стайнем!), И при этом я не хотел постоянно носить бюстгальтер.Тогда я мало что знал, но в этом вся прелесть увеличения груди — вещи, как правило, остаются на своих местах, не задраивая люки. Со временем тщеславие победило.
Я мудро решил остаться маленьким и выбрал что-то подходящее для моей рамы. (Я всегда шучу, что я не B-чашка или C-чашка, я — чашка объемом 320 куб. когда-то были долины, было странно и чувствовалось очень вне тела.Когда я наклонялся, я слышал странный шум и чувствовал этот странный прилив жидкости. Было такое ощущение, что два снежных шара тряслись, закручивались и застревали у меня под кожей. Интересно, почему я сделал это с собой? И все же вид моего нового силуэта в зеркале быстро сменил это чувство.
Два десятилетия спустя эти 320 мл физиологического раствора стали такой же частью меня, как и любая другая часть моего тела. Установка имплантатов никак не изменила мою жизнь. Они не сделали меня счастливее и кардинально не изменили мою внешность.Получение имплантатов не помогло мне составить резюме и не дало мне особой суперсилы. Но их получение завершило меня не так, как я ожидал. Получение имплантатов дало мне возможность понять, что это был мой выбор в пользу моего тела, которое подпадает под мою юрисдикцию — и никакую другую.
Совсем недавно я поделился этой новостью со своей дочерью Софией, потому что всегда сомневался, нужно ли ей вообще знать. Двадцать лет назад, прежде чем отправиться в хирургический центр, последнее, что я сделал, — это поцеловал макушку ее детской головы, покрытой тонким красным пухом.В то время я задавался вопросом, как я могу объяснить ей это, когда — и если — этот день когда-нибудь наступит. Если честно, я не хотел, чтобы она осуждала меня или посылала ей неверное сообщение. Но в этом месяце ей исполнился 21 год, и она только что вернулась из Индии, проживавшей за границей три месяца. Она увидела — и испытала — угнетение женщин воочию. Я решил, что сейчас самое подходящее время для нее, чтобы узнать новости. Как ни странно, она уже знала, хотя и не собиралась раскрывать свои источники. «Я думала, ты скажешь мне какое-то время, и я полагаю, что это было сегодня», — безразлично сказала она.
Думаю, можно сказать, что это был поучительный момент — для нас обоих. Она научила меня, что всегда принимала меня таким, какой я был (и могла хранить секреты). Я научил ее, что ей посчастливилось жить в таком месте, где она может быть тем, кем она хочет быть, и что жизнь, которую она ведет, должна быть по ее собственному выбору. Она должна решить. Фактически, это принцип феминизма, и есть свобода верить в него. И поверьте мне, нет ничего более раскрепощающего, чем одаренность и отсутствие необходимости в бюстгальтере.
Каково это — потерять любимое время года — Энн Хелен Петерсен
Это выходное издание «Исследования культуры» — информационного бюллетеня Анны Хелен Петерсен, о котором вы можете прочитать здесь. Если вам это нравится и вы хотите, чтобы в вашем почтовом ящике было больше лайков, подумайте о подписке.
Фотография предоставлена Натали БерингУ каждого есть любимое время года, которое, по крайней мере, в моем определении, это сезон, когда вы чувствуете себя наиболее похожим на себя. Я уважаю все твои любимые сезоны и их причины.Для меня это лето. Мне нравится чувствовать себя жарко, и мне нравятся летние платья, и я люблю летнюю еду, но я думаю, что самое сильное влечение к сезону — это его извилистость. Кажется, что дни длятся вечно, как длинная полоса Мёбиуса из тепла, жареных блюд и прохладной воды. Они уже начались, когда вы проснулись, солнце уже высоко в небе, и, по крайней мере, там, где я сейчас живу и вырос, как-то все еще идут, когда вы ложитесь спать, потому что солнце действительно не садится до хорошо после 10 часов вечера.
В детстве эти бесконечные летние дни были источником скуки и последующего самоанализа. Я придумал, как разделить день на кузнечиков, которых нужно поймать, результаты бейсбольной коробки MLB, чтобы тщательно изучить, и монеты, которые можно было добыть для использования в бассейне, где я бы ездил на велосипеде (как-то в гору в обе стороны!) И проводил часы, прежде чем лечить Я получил 50 центов Payday из торгового автомата, в котором все еще продавались сигареты по 2 доллара. Летом я перечитывал книги Клуба няни , когда мне разрешали один драгоценный час телевидения (обычно потраченный на повторный просмотр Star Trek: The Next Generation ), когда мы разбивали лагерь у местного водохранилища. и пить Shasta pop и часами строить мини-дамбы в ручье, когда я вылезал из бассейна и лежал на раскаленном цементе, чтобы высохнуть, пока на заднем фоне тихо играла старая радиостанция.Мой разум научился довольствоваться собой.
Это чувство расширилось по мере того, как мои летние каникулы в средней и старшей школе были заполнены летними лагерями, большая часть которых проводилась в пресвитерианском лагере, расположенном примерно в часе езды к северу от Спокана. Лагерь стоил очень дешево, и вы могли сказать: самыми причудливыми в нем были «свечи», иначе говоря, «блоки дешевого воска», которые вы могли бы сделать, если бы вам повезло, и вы получили искусство и ремесла для утренних занятий, или, может быть, плавание. док с ржавыми углами, готовый вызвать столбняк для следующей группы мальчиков 7-го класса, которые пытались затопить кучу девочек вместо того, чтобы просто поговорить с ними.Каюты представляли собой всего лишь одну комнату с пятью двухъярусными кроватями с тонкими, обтянутыми резиной матрасами. Может быть, у вашего консультанта был бумбокс, может быть, вы просто тратили послеобеденное время на изготовление шнурков, может быть, вы проплыли четверть мили до крошечного острова только для того, чтобы развернуться и плыть обратно. Лагерь был настолько изолирован, что вой кугуара на другой стороне озера танцевал от воды и убеждал отдыхающих, что это прямо за окном. Боже, я любил это.
В этом лагере был лабиринт из тонких, прорезанных хвоями тропинок, которые вели от хижин к хижине и воде.У меня в голове есть моментальный снимок момента, когда я иду по одной из этих троп в одиночестве, просто чувствуя запах лета, спрея от насекомых, коры деревьев и ясности того, что у меня была одна цель, и эта цель должна была быть вне.
За прошедшие годы у меня было много перекликающихся моментов — особенно в Центральных каскадах Орегона, где я проводил почти каждые выходные в середине 2000-х годов — и частью моего сопротивления нью-йоркскому лету всегда была непреодолимая трудность снаружи: мусор, излучающий цемент и влажность всего этого.(Для тех, кто не живет на Западе, у нас здесь практически нет влажности; ее отсутствие плюс тот факт, что температура надежно понижается ночью, радикально меняет ощущение лета). Я жил в Техасе, где большая часть лета переходит из одного кондиционированного помещения в другое, потому что осень и весна были похожи на лето. А потом я вернулся в Монтану, где лето похоже на ось, вокруг которой вращается остальная часть года.
Жизнь здесь заново познакомила меня с моей любовью к зиме, особенно к занятиям на свежем воздухе, но я все еще мысленно отсчитываю недели, пока не смогу убрать зимний пух и выгуливать собак без перчаток, обычно где-то в середине или в середине. конец апреля.Экономика государства в целом постепенно переходит от добывающих отраслей к туризму, что привело к множеству в значительной степени нерешенных проблем и весьма логичных недовольств. Часть этого туризма происходит зимой, но основной туристический сезон, время, когда ориентированные на туристов предприятия зарабатывают деньги, которые будут поддерживать их в течение года, — это лето.
Два с половиной месяца почти идеальной погоды — подарок жителям Монтаны, которые пережили зиму. Вот почему так много насмехаются над людьми, которые приезжают только на лето: подарок кажется незаслуженным.По крайней мере, посетители не должны проявлять неуважение к нему или к людям, которые дорожат им после того, как прошли семь ложных источников. Драгоценность лета — одна из многих причин, по которым дым от лесных пожаров, который опускается в долину Миссула и изо всех сил пытается уйти, кажется таким угрожающим — и так глубоко, глубоко печальным. Любой с Запада, разбирающийся в лесных пожарах, знает, что проблема не в пожаре; Коренные народы давно используют огонь, чтобы тушить еще , еще пожаров. Проблема заключается в необузданном пожаре, которому способствует сильная засуха, вызванная изменением климата, которая превращает сезон лета в сезон дыма.
Здесь, на Западе, мы знали, что это приближается. Прогнозы засухи были тревожными и мрачными. Я купил большой очиститель воздуха, который обещает вписаться в интерьер вашего дома, и эстетика всего этого, стремление вписаться в нашу повседневную жизнь приводит в бешенство. Я впервые почувствовал запах дыма в воздухе на прошлой неделе. Он ненадолго поднялся, но теперь установился: то, что, по словам местного синоптика, почти наверняка продлится до тех пор, пока не начнутся осенние дожди. Говорят, что это на месяц раньше срока. Но это здесь.За последнее десятилетие Запад медленно уступил августу покурить. Но июль тоже?
Дым опасен для жизни людей с респираторными заболеваниями. Для всех остальных это дерьмо в том смысле, которого мы еще не понимаем. Кроме того, есть побочные эффекты: это заставляет вас нервничать. Из-за него волосы становятся жирными, появляются прыщи, а из-за воздействия на носовые пазухи могут болеть зубы. Это заставляет меня чувствовать себя отчужденным от своего тела. Я провел последнюю неделю, наталкиваясь на общую скуку и грусть, пытаясь назвать это, но его имя просто чертовски дым .Он поглотил мое лето и, тем самым, мое самоощущение. Кто я без восстановления любимого сезона? Какая у меня ось, если не в этот раз? Как я чувствую себя собой, когда окна всегда закрыты, когда воздух внутри кажется жестким и консервированным, когда все это похоже на наше будущее?
И это только глубоко индивидуальный угол экзистенциального страха. Меня беспокоят люди, чьи средства к существованию вынуждают их находиться на улице, особенно те, чей иммиграционный или финансовый статус не дает им возможности сопротивляться.Я беспокоюсь за людей, чьи дома находятся рядом с очагами дыма, и я беспокоюсь за пожарных — в том числе за заключенных, сражающихся всего за 2,90 доллара в день — на передовой.
Для меня все это разборчивые и срочные заботы. Но мое собственное, накапливающееся горе этим летом и предстоящим летом — оно может показаться слишком большим, чтобы даже взглянуть на него. И все же вот я сижу с ним, не в силах убежать от его взгляда или выйти за дверь без него. Конечно, я оплакиваю не только лето.Это полное понимание мира и его великолепия. Интеллектуальное знание этой растущей утраты присутствовало в течение некоторого времени. Но тело цепляется и ломается.
Мне так грустно за нас, за историю, которую нам придется рассказать самим себе и оставшимся поколениям: что была возможность для перемен, и мы не использовали ее каждый день, даже несмотря на то, что наше понимание мира , части, которые делали его самым драгоценным и поддерживающим, рассыпались перед нами.
Простите меня за эту волну горя.Окна закрыты, и мои мысли гармонируют с мягким глухим шумом очистителя воздуха.
Рекомендуемая литература: «Поздравляю, теперь вы корреспондент по климату».
Если вы читаете этот информационный бюллетень и цените его, подумайте о переходе на платную версию . С этого момента еженедельник «Вещи, которые я читал и любил», включая «Доверься мне», будет выходить только для платных подписчиков.
Одна из привилегий = странно забавные / интересные / плодотворные темы обсуждения, предназначенные только для подписчиков, каждую неделю. Еще одно преимущество: боковой канал, где есть выделенное место для всего, от поиска работы до #Queersecrets — и, конечно же, выделенное пространство для обсуждения последних информационных бюллетеней.
Если вы временно или не работаете, просто напишите по электронной почте, и я дам вам бесплатную подписку без каких-либо вопросов. Если вы хотите подписать одну из этих подписок, вы можете сделать это здесь.
Если вы читаете это в своем почтовом ящике, вы можете найти онлайн-версию, которой можно поделиться.Вы можете подписаться на меня в Твиттере здесь и в Instagram здесь. Не стесняйтесь комментировать ниже — и вы всегда можете связаться со мной по адресу [email protected].
Day26 — What It Feels Like Текст
[Припев]Летние ночи на пляже
Под каплями дождя
Ветер дует сквозь волосы
Вот как это выглядит
Лепестки роз в ванне
Слушай свою любимую песню
Каждый раз, когда наши тела касаются
Вот как это выглядит
[Роберт]
Любое место, которое вы хотите исследовать
Я внизу и предполагаю, что ты
Уже знаю, что меня радует
[Qwanell]
Я думаю, я собираюсь потерять это
Просто смотри, как ты двигаешься очень медленно
Не отпускай
[Роберт]
Не нужно ускорять темп
Я могу заменить лучшее, что у тебя было
И заново определить, что такое страсть
У меня все чувства
Ты знаешь, я не могу больше ждать
Детка, когда я с тобой, это как
[Припев]
Летние ночи на пляже
Под каплями дождя
Ветер дует сквозь волосы
Вот как это выглядит
Лепестки роз в ванне
Слушаю свою любимую песню
Каждый раз, когда наши тела касаются
Вот как это выглядит
[Will]
Как новая пара обуви от любимого дизайнера
Вот каково это, когда ты прикасаешься ко мне (OoOo)
Любить тебя не сложно, потому что я..
Я чувствую себя таким живым, когда я в твоих руках ооооо
Не нужно ускорять темп
Я могу заменить лучшее, что у тебя было
И заново определить, что такое страсть
Заставил меня чувствовать все виды способов
Ты знаешь, я не могу больше ждать, детка
Когда я с тобой, это похоже на 0o0o0
[Припев]
Летние ночи на пляже (под солнцем)
Под каплями дождя
Ветер дует сквозь волосы
Вот каково это (вот каково это)
Лепестки роз в ванне
Слушаю свою любимую песню
Каждый раз, когда наши тела касаются
Вот как это выглядит
[Роберт]
Так жарко в этой комнате
Как летняя жара в июне
Нужен люкс для двоих
Так выключи свет
Держись, просто оставайся там
Не двигай девушку, дай мне смотреть
Ваш аромат в воздухе
Скажи мне, каково это
[Припев]
Летние ночи на пляже (На пляже)
Под каплями дождя (Капли дождя)
Ветер дует сквозь волосы
Вот как это выглядит
Лепестки роз в ванне
Слушаю свою любимую песню
Каждый раз, когда наши тела касаются
Вот как это выглядит
[Припев]
Летние ночи на пляже
Под каплями дождя (каплями дождя)
Ветер дует сквозь твои волосы (O0o0oh)
Вот каково это
Лепестки роз в ванне (Эй)
Слушай свою любимую песню (Любимая песня)
Каждый раз, когда наши тела касаются
Вот как это выглядит
Эй,
Иди сюда детка
Позволь мне прошептать тебе что-нибудь на ухо
Вот каково это, да
[Припев]
Летние ночи на пляже
Под каплями дождя
Ветер дует сквозь волосы
Вот как это выглядит
Лепестки роз в ванне
Слушаю свою любимую песню
Каждый раз, когда наши тела касаются
Вот как это ощущается