Типы характера по фромму: Социальные типы характера — inakhan.ru

Содержание

Социальные типы характера

Фромм выделял пять социальных типов характера, превалирующих в современных обществах (Fromm, 1947). Эти социальные типы, или формы установления отношений с другими, представляют собой взаимодействие экзистенциальных потребностей и социального контекста, в котором живут люди. Фромм разделил их на два больших класса: непродуктивные (нездоровые) и продуктивные (здоровые) типы. К категории непродуктивных относятся рецептивный, эксплуатирующий, накапливающий и рыночный типы характера. Категорию продуктивных представляет тип идеального психического здоровья в понимании Фромма. Фромм отмечал, что ни один из этих типов характера не существует в чистом виде, поскольку непродуктивные и продуктивные качества сочетаются у разных людей в разных пропорциях. Следовательно, влияние данного социального типа характера на психическое здоровье или болезнь зависит от соотношения позитивных и негативных черт, проявляющихся у индивидуума.

1. Рецептивные типы убеждены в том, что источник всего хорошего в жизни находится вне их самих.

Они открыто зависимы и пассивны, не способны делать что — либо без посторонней помощи и думают, что их основная задача в жизни — скорее быть любимыми, чем любить. Рецептивных индивидуумов можно охарактеризовать как пассивных, доверчивых и сентиментальных. Если отбросить крайности, то люди с рецептивной ориентацией могут быть оптимистичными и идеалистичными.

2. Эксплуатирующие типы берут все, что им нужно или о чем они мечтают, силой или изобретательностью. Они тоже неспособны к творчеству, и поэтому добиваются любви, обладания, идей и эмоций, заимствуя все это у других. Негативными чертами эксплуатирующего характера являются агрессивность, надменность и самонадеянность, эгоцентризм и склонность к соблазнению. К положительным качествам относятся уверенность в себе, чувство собственного достоинства и импульсивность.

3. Накапливающие типы пытаются обладать как можно большим количеством материальных благ, власти и любви; они стремятся избегать любых поползновений на свои накопления. В отличие от первых двух типов, «накопители» тяготеют к прошлому, их отпугивает все новое. Они напоминают анально — удерживающую личность по Фрейду: ригидные, подозрительные и упрямые. Согласно Фромму, у них есть и некоторые положительные особенности — предусмотрительность, лояльность и сдержанность.

4. Рыночный тип исходит из убеждения, что личность оценивается как товар, который можно продать или выгодно обменять. Эти люди заинтересованы в сохранении приятной внешности, знакомствах с нужными людьми и готовы продемонстрировать любую личностную черту, которая повысила бы их шансы на успех в деле продажи себя потенциальным заказчикам. Их отношения с окружающими поверхностны, их девиз — «Я такой, каким вы хотите меня видеть» (Fromm, 1947, р. 73).

Кроме предельной отстраненности, рыночная ориентация может быть описана с помощью следующих ключевых черт характера: оппортунистический, бесцельный, бестактный, неразборчивый в средствах и опустошенный. Их положительные качества — открытость, любознательность и щедрость.

Фромм рассматривал «рыночную» личность как продукт современного капиталистического общества, сформировавшегося в США и западноевропейских странах.

5. В противоположность непродуктивной ориентации, продуктивный характер представляет собой, с точки зрения Фромма, конечную цель в развитии человека. Этот тип — независимый, честный, спокойный, любящий, творческий и совершающий социально — полезные поступки. Из работ Фромма видно, что он рассматривал эту ориентацию как ответ на противоречия человеческого существования, присущие обществу (Fromm, 1955, 1968). В ней проявляется способность человека к продуктивному логическому мышлению, любви и труду. Благодаря продуктивному мышлению люди узнают, кто они такие, и поэтому освобождаются от самообмана. Сила продуктивной любви дает возможность людям горячо любить все живое на Земле (биофилия). Фромм определял биофилию с помощью таких качеств, как забота, ответственность, уважение и знание. Наконец, продуктивный труд обеспечивает возможность производства предметов, необходимых для жизни, благодаря творческому самовыражению.

Результатом реализации всех вышеперечисленных сил, свойственных всем людям, является зрелая и целостная структура характера.

По существу, продуктивная ориентация в гуманистической теории Фромма — это идеальное состояние человека. Вряд ли кто — нибудь достигал всех характеристик продуктивной личности. В то же время Фромм был убежден, что в результате коренной социальной реформы продуктивная ориентация может стать доминирующим типом в любой культуре. Совершенное общество рисовалось Фромму таким, в котором находят удовлетворение базисные потребности человека (Fromm, 1968). Он называл это общество гуманистическим общинным социализмом.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Теория Фромма пытается показать, как обширные социокультурные влияния взаимодействуют с уникальными человеческими потребностями в процессе формирования личности. Его принципиальный тезис заключался в том, что структура характера (типы личности) связана с определенными социальными структурами. Придерживаясь гуманистических традиций, он также утверждал, что в результате радикальных социальных и экономических изменений можно создать общество, в условиях которого удовлетворялись бы и индивидуальные, и общественные потребности.

К сожалению, большинство теоретических убеждений Фромма, особенно его теория развития характера, были сформулированы настолько глобально, что они недоступны эмпирическому изучению. Фактически, было сделано очень мало подобных попыток (Maccoby, 1981, 1988). Изучение клинических случаев и наблюдения над другими культурами представляет собой единственный источник подтверждения его концепции. Тем не менее, книги Фромма не утратили своей популярности как в профессиональной среде, так и среди простых читателей во всем мире. Бесчисленное множество людей считают его убедительные и наталкивающие на размышления комментарии по широкому спектру социальных проблем созвучными современности.

В центре внимания теории личности Э.Фромма противоречивость человеческого существования, взятая не в качестве субъективно-личностной деятельности, а как онтологический факт. Он различает следующие дихотомии: патриархальный и матриархальный принципы организации жизни людей, авторитарное и гуманистическое сознание, эксплуататорский и рецептивный (послушный) типы характера, обладание и бытие как два способа жизнедеятельности индивида, экзистенциальное и историческое существование человека, негативная «свобода от» и позитивная «свобода для» в процессе развития личности. Он исходит из того, что личностные и онтологические основания человеческого существования, с одной стороны, как бы дополняют друг друга, создавая одновременно уникальность и всеобщность человеческого бытия, а с другой противоречат друг другу в силу того, что уникальность и всеобщность несовместимы. Разрабатывая учение, представляющее собой синтез психоаналитических, экзистенциальных, философско-антропологических и марксистских идей, Фромм стремится найти способы разрешения дихотомий человеческого существования, ликвидации различных форм отчуждения человека, определить пути оздоровления западной цивилизации, показать перспективы свободного и творческого развития личности.

Отвергнув биологизм Фрейда, он пересматривает символику бессознательного, смещая акцент с подавленной сексуальности на конфликтные ситуации, обусловленные социокультурными причинами, вводит понятие «социального характера» как связующего звена между психи кой индивида и социальной структурой общества, изучает основные тенденции развития западной культуры с ее потребительскими ценностями, деперсонализацией, дегуманизацией социального характера, отчуждением. Устранение исторических противоречий, зависящих от социальных условий жизни людей, соотносится им с построением общества, основанного на принципах гуманистической этики, активизации индивида посредством методов гуманистического управления, распространения психодуховных ориентаций, являющихся эквивалентом религиозных систем прошлого. Частичное разрешение экзистенциальных дихотомий Фромм связывает с раскрепощением внутренних способностей человека к любви, вере и размышлению. В конечном счете осознание человеком неподлинности своего существования в обществе тотального отчуждения, реализация им своей сущности и обретение «самости» вместо «мнимого Я», возрождение жизнеутверждающего мировоззрения и внутреннее моральное обновление, восстановление гармонии между индивидом и природой, личностью и обществом все это возможно на основе использования «гуманистического психоанализа», предлагаемого Фроммом в качестве социально приемлемого средства освобождения людей от иллюзий их бытия.

Подлинной ценностью человека Фромм считает способность к любви, ибо любовь, в его понимании, служит критерием бытия и дает ответ на проблему человеческого существования. В процессе овладения искусством любви происходит изменение структуры характера человека, в результате чего уважение к жизни, чувство идентичности, потребности в привязанности к миру, в заинтересованности в единении с ним, по Фромму, становятся превалирующими, тем самым способствуя переходу от эгоизма к альтруизму, от обладания к бытию, от «кибернетической религии» к новому, гуманистическому духу, характеризующемуся нетеистической, неинституциональной религиозностью.

Таким образом, в наследии Фромма имеется много оригинальных идей, повлиявших на сознание XX в.: о человеке как «едва ли не самом эксцентричном создании универсума», об исторической обусловленности страстей и переживаний человека, о социальном характере как отражении сплава биологических и культурных факторов, о неизбежности универсального, всепланетного гуманизма. Фромм обосновал возможности разностороннего совершенствования человека как живого, мыслящего и чувствующего существа.

Напомним мысль Фромма: пророк далеко не всегда возглашает нечто новое. Для него существенно другое верность собственным заповедям. Сам Фромм в обстановке сциентистских увлечений столетия сохранил поразительную верность одной теме феномену человека. Эта неотступность и оказалась пророческой. Ренессанс антропологического мышления в нашем веке в огромной степени подготовлен работами Эриха Фромма.

О чем бы не писал Фромм — о бытии, власти, государстве, деспотии, культуре, нации, собственное рассуждение он начинает с человека. Индивид в определенной ситуации исторической, социальной, психологической, экзистенциальной таков исходный пункт его философствования. Соответственно все, что вырастает из подобного размышления, содействует постижению человека как феномена.

Отвергая или исправляя попытки раскрытия тайны человека, осуществленные Л.Фейербахом, К.Марксом, З. Фрейдом, философ разработал целостное учение о человеке как чувствующем, страдающем и мыслящем существе. Человек, его сущность, социальная обусловленность суть основополагающих принципов миропонимания Фромма. Индивид в «нездоровом», «больном» обществе это и исследуемая реальность, в которую «заброшена» личность, и объект социальной критики Фромма. Наконец, «кодовое» предназначение его исследований поиски путей к «обновлению», «возрождению», «самовыявлению» и «самореализации» человека.

В современной культуре широко распространена «рационализация» (Э.Фромм) — доказательство абсурдных ложных догм наукообразным способом. … В 50-е годы Э.Фроммпровозгласил себя сторонником радикального гуманизма как теоретической концепции личностии культуры.

Э. Фромм попытался соединить идеи психоанализа, марксизма и экзистенциализма. Он считал, что в личности нет ничего прирожденного. … Человек не может избежать этих противоречий, но реагирует на них различными способами, соответственно своему характеру и культуре.

Согласно Э. Фромму, возникновение авторитарной личности связано как с распадом патриархально-семейных отношений, так и с … Формируется одномерное потребительское мышление, выступающее определяющим явлением современной массовой культуры.

В современном обществе тип одномерной личности стал массовым, в результате чего, по Г. Маркузе, массы уже не могут быть носителями революционной инициативы – она переходит к «аутсайдерам»: безработным, студенчеству, национальным меньшинствам, а также к маргиналам, потерявшим конкретную связь с обществом, — с данной точкой зрения трудно не согласиться. Основная предпосылка маргинальности (одиночество, утрата индивидом социальных связей) – социальные проблемы, например, бедность, тесно связанная с безработицей. Еще один из конформистских типов, порождаемых современным миром, это «авторитарная личность». Согласно Э. Фромму, возникновение авторитарной личности связано как с распадом патриархально-семейных отношений, так и с омассовляющей урбанизацией современного общества, авторитарная или тоталитарная личность страдает от невыносимого чувства свободы, одиночества, затерянности в сложных социальных образованиях. Анализируя социальные последствия индивидуализма для становления личности, Э. Фромм, например, отмечает, что «человек стал одиноким, изолированным, чувствующим вокруг себя одни опасности. Это, в свою очередь, порождает «глубокое чувство неудовлетворенности, бессилия, сомнения, одиночества и тревоги» (об этом подробнее см. Э.Фромм. Бегство от свободы. Мн. 1998), Авторитарный тип человека есть атомизированный, отчужденный индивид, представитель «массы» как толпы несвязанных друг с другом людей, сплачиваемых в коллективные социальные тела с помощью насилия и тотальной идеологической манипуляции. Для «авторитарной личности», по-нашему мнению, характерны «эрозия» традиционных ценностей, отсутствие собственного «я», некритическое отношение к существующим порядкам, шаблонность мышления, проникнутого стереотипами пропаганды, ориентация на власть и т.д. У подобных людей складывается так называемый «тоталитарный синдром»: невозможность самодетерминации и готовность целиком подчиниться тому, кто обещает стабильное существование (см. , с.4-59).В более широком плане тоталитарный тип человека или «авторитарная личность» связывается с выходом в XX веке на политическую сцену «массового человека», легко попадающего в ситуации экономических и военных потрясений под действие пропаганды национализма, антисемитизма и т.п. «Между «автономным человеком», самостоятельно ориентирующимся в мире, и человеком – «элементом массы» лежит пропасть. Ярким примером одномерного человека, на наш взгляд, служит так называемый «западный человек» — частичная, отчужденная личность, ориентированная на такую наивысшую в его глазах ценность, как деньги и успех, который тоже приносит дивиденды, т.к. в западном обществе за деньги можно иметь все, что является товаром – любовь, дружбу, внимание, заботы, которые по своей сути неподлинны. Современный западный человек, как справедливо заметил Э. Фромм, не может понять дух общества, не ориентированного на собственность и алчность. Массовый человек, по мнению Хосе Ортега-и-Гассета, верный своей природе, не станет считаться ни с чем, помимо себя, пока не заставит нужда. Мы живем в эпоху уравнивания богатства, культуры, в эпоху, в которую европейский человек чувствует себя способным достичь чего угодно, но не знает чего именно . По Э. Фромму, только фундаментальные изменения в ценностях и установках человека приведут к формированию новой этики, ориентированной на новые отношения к природе . Ситуация, в которой существует человек нашего времени, характеризуется неразрешенностью серьезных глобальных проблем. Человечеству угрожает экологическая катастрофа, если к этому добавить все остальные глобальные проблемы человечества, то получится картина абсурдности человеческого существования, полного трагизма и неопределенности. Современная эпоха, квалифицированная как абсурдная, трагичная, смутная, является эпохой перехода от «человечества в себе» к «человечеству для себя»

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Характер.

Типология характера по Фромму (Реферат)

Характер. Типология характеров по Э. Фромму.

В буквальном переводе с греческого характер означает чеканка, отпечаток. В психологии под характером понимают совокупность индивидуально-своеобразных психических свойств, которые проявляются у личности в типичных условиях и выражаются в присущих ей способах деятельности в подобных условиях. Характер взаимосвязан с другими сторонами личности, в частности с темпераментом и способностями. В общении с людьми характер человека проявляется в манере поведения, манера общения, в способах реагирования на действия и поступки людей.

Общие понятия о характере

Характер — это индивидуальное сочетание существенных свойств личности, выражающих отношение человека к действительности и проявляющихся в его поведении, в его поступках.

Характер, как и темперамент, является достаточно устойчивым и малоизменяемым. Темперамент на форме проявления характера, своеобразно окрашивает те или иные его черты. Так, настойчивость у холерика выражается в кипучей деятельности, у флегматика — в сосредоточенном обдумывании. Холерик трудится энергично, страстно, флегматик — методично, не спеша. С другой стороны, и сам темперамент перестраивается под влиянием характера: человек с сильным характером может подавить некоторые отрицательные стороны своего темперамента, контролировать его проявления. С характером неразрывно связаны и способности. Высокий уровень способностей связан с такими чертами характера, как коллективизм — чувство неразрывной связи с коллективом, желание работать для его блага, вера в свои силы и возможности, соединенная с постоянной неудовлетворенностью своими достижениями, высокой требовательностью к себе, умением критически относиться к своему делу. Расцвет способностей связан с умением настойчиво преодолевать трудности, не падать духом под влиянием неудач, работать организованно, проявлять инициативу. Связь характера и способностей выражается и в том, что формирование таких черт характера, как трудолюбие, инициативность, решительность, организованность, настойчивость, происходит в той же деятельности ребенка, в которой формируются и его способности. Например, в процессе труда как одного из основных видов деятельности развивается, с одной стороны, способность к труду, а с другой — трудолюбие как черта характера.

Характер в отличие от темперамента обусловлен не столько свойствами нервной системы, сколько культурой человека, его воспитанием.

Существует разделение черт личности человека на мотивационные и инструментальные. Мотивационные побуждают, направляют деятельность, поддерживают ее, а инструментальные придают ей определенный стиль. Характер можно отнести к числу инструментальных личностных свойств. От него больше зависит не содержание, а манера выполнения деятельности. Правда, как было сказано, характер может проявляться и в выборе цели действия. Однако, когда цель определена, характер выступает больше в своей инструментальной роли, т.е. как средство достижения поставленной цели.

Перечислим основные черты личности, которые входят в состав характера человека. Во-первых, это те свойства личности, которые определяют поступки человека в выборе целей деятельности (более или менее трудных). Здесь как определенные характерологические черты могут проявиться рациональность, расчетливость или противоположные им качества. Во-вторых, в структуры характера включены черты, которые относятся к действиям, направленным на достижение поставленных целей: настойчивость, целеустремленность, последовательность и другие, а также альтернативные им (как свидетельство отсутствия характера). В этом плане характер сближается не только с темпераментом, но и с волей человека. В-третьих, с состав характера входят чисто инструментальные черты, непосредственно связанные с темпераментом: экстраверсия — интроверсия, спокойствие – тревожность, сдержанность – импульсивность, переключаемость – ригидность и др. своеобразное сочетание всех этих черт характера у одного человека позволяет отнести его к определенному типу.

Типология характеров по Э. Фромму.

Э. Фромм определяет характер как «относительно устойчивую форму канализации энергии человека в процессе ассимиляции и социализации». В детстве характер формируется в семье, которая служит «психическим агентством» общества. Приспособление ребенка в семейной обстановке вырабатывает у него характер с общей для большинства членов его класса и культуры сердцевиной. На сердцевину, или «социальный характер», накладываются варианты индивидуального характера, обусловленного спецификой влияния родителей.

По мнению Э. Фромма, следовательно, типы характера являются продуктом взаимодействия ребенка и родителей, которое начинается с момента рождения. Он ‘дискутирует с ортодоксальным представлением о типах как результате чередований стадий развития либидо. Анальный характер, например, не имеет никакого отношения к либидо. Запоры – это не причина формирования характера, а скорее его выражение. Важнейшим фактором является домашняя атмосфера, проникнутая духом стяжательства, тревожности, подозрительности. У ребенка поэтому развивается «чувство дефицита», и он цепляется за все, что имеет. Скупой человек – не потому скуп, что удерживает фекалии; он крепко держится за любую вещь, включая фекалии.

Его родители из категории людей, проявляющих щепетильность в требованиях туалета.

Рецептивная ориентация

Человек с рецептивным характером считает, что все, в чем он нуждается должно быть доставлено извне. Он пассивно опирается на авторитеты в получении знаний и помощи и вообще ищет в людях поддержки. Любовь для него означает – быть любимым, но не активный процесс любви; он крайне чувствителен к любому недостатку любви или внимания. Пассивность связана с неспособностью отказать другим и бесконечным поиском «магического помощника». Страх утраты любви препятствует выбору из двух друзей, когда того требует ситуация, ввиду возможности лишиться расположения одного из них. Этот тип любит поесть и выпить, что служит средством преодоления беспокойства и депрессии. Его рот особенно заметная, часто наиболее выраженная черта. На жизнь он смотрит, как правило, с оптимизмом и дружелюбием, пока не возникает угроза источнику благополучия. Отзывчив и оказывает помощь другим, но за этим лежит потребность заручиться их благосклонностью.

Эксплуататорская ориентация

Человек с эксплуататорской ориентацией пытается все получить от людей посредством силы и хитрости. Что касается любви и привязанности, он испытывает эти чувства только к тем, кто еще что-то может дать. Подобным образом он ворует идеи и выдает их за свои. Недостаток оригинальности у многих одаренных людей, утверждает Фромм, объясняется ориентацией характера. Установка распространяется на материальные вещи, крайним примером служит клептомания. Вещь доставляет удовольствие, только если она украдена, даже при наличии большого количества денег. Отличительной чертой является «кусающийся» рот, обычно дающий о себе знать саркастическими, язвительными замечаниями о людях. Этому человеку свойственны подозрительность, цинизм, зависть, ревность. В общем, он предпочитает имеющееся у других и предпринимает максимум возможного в целях присвоения.

Накопительская ориентация

Скряга основывает безопасность на бережливости и сохранении имущества. Расходы вызывают чувство опасности и тревожность. Он окружает себя стеной, за которую вносит, сколько возможно, и старается, чтобы ничего не попало наружу. Скупость распространяется равным образом как на чувства и мысли, так на деньги и вещи. Даже любовь рассматривается в качестве средства присвоения любимого. Поведение характеризуется педантичной упорядоченностью, компульсивной чистоплотностью, навязчивой пунктуальностью, упрямством. Подозрительность и боязнь интимности обычно являются сопутствующими чертами.

Рыночная ориентация

Люди этой категории относятся к своей личности, как к товару, который можно купить и продать. Они формируют у себя качества, пользующиеся спросом у других. У них отсутствует истинный стабильный характер, и на самом деле они не умеют распоряжаться своей судьбой. Основными являются чувства опустошенности и беспокойства. Рыночная ориентация в равной мере относится к мышлению. Предназначение мышления сводится к быстрому схватыванию явлений в целях успешного манипулирования. Это приводит к поверхностности вместо проникновения в сущность феноменов. У таких людей, чтобы выполнять социальную роль и пользоваться спросом на рынке, не должно сохраниться индивидуальности.

Продуктивная ориентация

Четыре предыдущих ориентации, согласно Фромму, являются непродуктивными. Продуктивность определяется как «способность человека использовать свои силы и реализовать присущий ему потенциал». Подразумевается развитие возможностей творчества и любви, полное их раскрытие. Такой человек не обязательно должен стать великим ученым или художником. Он просто может независимо мыслить, уважать себя и других, получать чувственное наслаждение, не испытывая тревоги, восхищаться творениями природы и искусства. Короче говоря, он наслаждается жизнью. Непродуктивные элементы все еще сохраняются, но они трансформируются. Упрямство, например, становится настойчивостью, стремление к эксплуатации превращается в способность взять инициативу на себя.

Блог психолога — LiveJournal

Эрих Фромм рассматривал личность человека в социальном контексте насущных проблем общества потребления, бегства от ответственности и свободы, отчуждения, садомазохистических отношений между эксплуатирующими и эксплуатируемыми и рыночного дискурса современной культуры.

В качестве главных потребностей человека он выделял: 1) потребность в подлинных и наполненных смыслами связях с другими людьми; 2) потребность в том, чтобы превозмогать собственное животное начало; 3) потребность в принадлежности к окружающему миру и укоренённости в нём; 4) потребность в самотождественности и идентичности; 5) потребность в чётко определённой системе ценностных ориентаций.

Поскольку Э. Фромм является неофрейдистом, в основе его типологии характеров лежит стадиальная модель психосексуального развития З. Фрейда, которую Фромм модифицировал, опираясь на гуманистические ценности. Среди всех характеров он выделил четыре деструктивных и один продуктивный тип по принципу способности к любви, подлинности, жизни в модусе бытия, а не обладания и способности к живому обмену с окружающим миром вне культа ценностей рынка, обладания, потребления и эксплуатации. Продуктивный тип является гуманистическим идеалом человека, к которому стоит стремиться, но который вряд ли может быть достижим в полной мере, поскольку конструктивные и деструктивные черты находятся в диалектическом противостоянии в психике человека.

В своей типологии Э. Фромм выделял следующие характерологические типы:

1) Рецептивный тип. В качестве его прототипа выступает оральный тип у Фрейда, который
отличается слабым доступом к собственному ресурсу. Ощущение собственной слабости и беспомощности коррелирует у такого типа со слабостью рук, отмеченной у таких людей психологами биодинамического и телесного направления (А. Лоуэн). У Фромма такой тип личности настроен на пассивное потребление, подобное поведению младенца, который занимается только тем, что пьёт материнское молоко, не проявляя признаков самостоятельности и активной вовлечённости в происходящее. Такой тип склонен впитывать всё, что его окружает, в том числе и информацию, порой не успевая её переваривать и относиться к ней с критикой. Рецептивный тип личности вечно голоден, и это неудовлетворимый голод, похожий на чёрную дыру, в которую без разбора проваливается то, что он поглощает, но оно никогда не насыщает эту болезненную жадность. Характер таких людей часто отличается излишней наивностью и доверчивостью, что подвергает их риску манипуляций со стороны других людей, а также окружающего социума, культуры и средств массовой информации.

Таким людям свойственно искать источник удовлетворения своих потребностей именно вовне, а не внутри себя, надеясь на то, что существует некий более могущественный Другой (человек или Бог), который сможет напитать их энергией. В отношениях с другими рецептивные личности занимают принимающую позицию и, скорее, предпочитают не любить, а быть любимыми, нарушая баланс взаимоотношений.
Людям с оральным или рецептивным характером в большинстве ситуаций сложно принять ответственность за свою жизнь, т.к. в их психике заряжена мечта о вечном рае и «кормящем Другом», который когда-нибудь восполнит их внутренний голод.

Оральным или рецептивным личностям свойственно находить источник успокоения своей тревоги в пищевых, химических зависимостях или созависимых отношениях. Их неутолимый голод граничит с депрессивным отчаянием, т.к. его корни уходят в ситуацию раннего опустошения психических ресурсов в попытках добиться материнского тепла и признания.

Во взрослом возрасте такие люди могут быть чрезвычайно коммуникабельны, внимательны, отзывчивы и заботливы по отношению к другим, но часто за этой заботой стоит стремление покрепче привязать к себе других людей, поставив их в зависимость от себя.

2) Эксплуатирующий тип. Эксплуатирующий тип также формируется на оральной стадии развития, но позже, когда у ребёнка уже появляются зубы, и он становится способным к проявлениям оральной агрессии.

Эксплуатирующий тип личности характеризуется высокой степенью подозрительности, недоверия, враждебности и цинизма по отношению к другим людям, что роднит его с паранойяльным или параноидным типом в других типологиях. Такой человек склонен к болезненной зависти, и то, что есть у других, для него всегда куда привлекательнее того, чем он располагает. Людей он оценивает с точки зрения прагматической пользы, которую возможно из них извлечь, и теряет к ним всякий интерес, если не имеет возможности их использовать.

В романтических отношениях эксплуатирующей личности свойственно выбирать партнёров, которые уже вовлечены в другие отношения. Таким людям доставляет удовольствие кого-то у кого-то отнимать, поскольку именно так они утверждают себя.

В интеллектуальной сфере деятельности они нередко крадут чужие идеи, несмотря на то, что способны продуцировать свои собственные. Эксплуататорская ориентация блокирует внутренний творческий ресурс человека из-за тенденции недооценивать собственные возможности и переоценивать то, что есть у других.
В отличие от рецептивного типа характера, эксплуатирующий тип не надеется получать блага чудесным образом волшебного дарения со стороны могущественного Другого, а занимает агрессивную позицию веры в исключительность собственных прав на то, чтобы отнимать чужие ресурсы и пользоваться наработками других людей.

3) Накопительский тип. Во фрейдистской типологии накопительскому типу соответствует анальный тип, который формируется в период приучения ребёнка к горшку. Фиксация на анальной стадии задаёт такие черты характера, как упрямство, закрытость и патологическую жадность. Такой человек крайне болезненно относится к собственным границам и ресурсам, строя защитные стены от внешнего мира и переживая панический ужас перед необходимостью чем-либо с кем-либо делиться.

Накопительский тип страдает от чувства небезопасности окружающего мира в связи с трагическим переживанием ограниченности или конечности ресурса. Такой человек не умеет обмениваться с миром, отдавая и получая, поэтому он боится, что тех ресурсов, которые у него есть, не хватит для его жизни, превращая их защиту в свою жизненную стратегию и жизненный смысл. Накопительский тип не верит, что в случае необходимости он сможет получить некий ресурс, поэтому он редко оказывается в позиции сидящего на закрытом сундуке, не пользуясь тем, что у него есть, и ничего не отдавая другим. Этот человек жаден не только до вещей и денег, его жадность распространяется также на выражение мыслей, чувств и эмоциональную отдачу.

В романтических отношениях накопительскому типу свойственна стратегия обладания. Эти люди живут в модусе «иметь», а не «быть», стремясь полностью завладеть объектом своего обожания и контролировать каждый его шаг. Замечательный пример подобной личности приведён в книге Дж. Фаулза «Коллекционер», в которой главный герой похищает понравившуюся ему девушку и держит её в заточении в подвале своего дома, не позволяя ей как-либо контактировать с внешним миром и претендуя на исключительное право на владение ей, как одной из своих вещей, венцом своей коллекции. Когда личность с накопительской ориентацией влюбляется в кого-либо или во что-либо, она испытывает потребность заточить то, что она любит, в клетку и закрыть на замок.

За счёт ригидности, косности и страсти к постоянству, упорядоченности и регламентированности жизни личность с накопительской ориентации сохраняет исключительную верность и преданности однажды выбранному ей пути, несмотря на то, что в дальнейшем он может причинять ей значительные неудобства. Из-за страха перед любыми переменами блокируется творческий ресурс накопительской личности, и она становится способной лишь цепляться за прошлое и воспроизводить старое вместо того, чтобы продуцировать новое.

4) Рыночный тип. Человек с рыночной личностной ориентацией близок к истерическому и нарциссическому типам в других типологиях, поскольку ему свойственно акцентировать внимание на внешнем, обесценивая внутренние переживания и межличностные связи, проявлять демонстративность в том, что касается успеха и социального статуса, а также переживать чувство внутренней пустоты в связи с тем, что такой человек жертвует всем, что есть в нём индивидуального и уникального, для того, чтобы успешно продать себя на рынке товаров и услуг.

Рыночной личности свойственно оценивать себя и другим по критериям успешности, эффективности и производительности, поэтому такой человек не может формировать хоть сколько-нибудь устойчивые внутренние ориентиры и ценности, т.к. он стремится к полному соответствию непостоянной моде, которая подразумевает погоню за чем-то мимолётным и крайне непостоянным, а также жертву своей индивидуальностью в пользу социального признания и получения выгоды.
Данная личность характерна для современной экономической ситуации, в которой для успеха важно уметь обзаводиться полезными социальными связями и использовать любую возможность для извлечения корыстных выгод. Рыночному типу не свойственно строить глубокие и подлинные отношения с другими людьми, поскольку товарно-рыночный подход подразумевает поверхностное взаимодействие на уровне взаимного обмена услугами, после которого функциональный контакт естественным образом исчерпывает себя.

Рыночный тип воспринимает, как товар, не только окружающих людей, но и себя, что порождает отчуждение от своего творческого начала, а также от всего, что делает такой человек. Он стремится выставить себя в выгодном свете, завернуть себя в социально-желательную упаковку, соответствующую изменчивым ценностям общества потребления и спектакля.

5) Продуктивный тип. Продуктивный характер представляет собой гуманистический идеал того, какой должна быть самоактуализирующаяся личность. Этот тип характера близок к тому, что понимал З. Фрейд под генитальным характером, главными критериями которого Фрейд считал умение любить и работать. Такое понимание продуктивности является достаточно упрощённым и схематичным, и Э. Фромм предлагает более широкое описание продуктивного характера.

Согласно Э. Фромму, человек с продуктивной направленностью личности испытывает острую внутреннюю потребность в том, чтобы творить, производить и обмениваться с окружающим миром не только на уровне материального производства, но обмениваться всеми ресурсами, которые у него есть, — мыслями, идеями, чувствами. Он живёт в модусе бытия, а не обладания, не пытаясь расширять своё «эго» за счёт имеющихся у него вещей и статусов, а окружающих людей он воспринимает, как самоценность, не пытаясь властвовать над ними и диктовать им своё восприятие мира. Уважая любую уникальность, самобытность и индивидуальность, он способен к построению искренних и подлинных отношений с другими людьми, основанных на заботе и участии.

Продуктивный тип отличается чутким, внимательным и живым восприятием того, что его окружает, со всей ответственностью, вовлечённостью и осмысленностью. Он открыт по отношению к новому опыту и стремится преобразовывать, совершенствовать, наполнять и обогащать мир своей созидательной деятельностью.

Относясь к другим людям с теплом, принятием и заботой, он преодолевает отчуждение, выстраивая глубокие и эмоционально насыщенные социальные связи.

Ссылка на статью «Психологические типы по Э. Фромму»

Фромм

Фромм RADICAL > СОДЕРЖАНИЕ

Александр Тарасов

НАСЛЕДИЕ ЭРИХА ФРОММА ДЛЯ РАДИКАЛА КОНЦА XX – НАЧАЛА XXI ВЕКА

Лекция из цикла «Общественная мысль XX века:
практически ценное для политического радикала наших дней»,
прочитанного в Свободном университете им. С. Курёхина в 1996-1997 годах

Для начала напоминаю тем, кто регулярно посещает эти мои лекции, и сообщаю тем, кто появился впервые, что данный курс лекций посвящен не изложению какой-то конкретной философской доктрины или взглядов каких-то конкретных мыслителей. Если вы хотите составить полноценное представление о том или ином направлении в философии, о тех или иных представителях философской, социологической, политической мысли и так далее, вам надо идти в библиотеки и усидчиво там заниматься. Мои лекции — это совсем другое. Это — курс радикальной мысли. Из разных направлений общественной мысли, из творческого наследия разных мыслителей я выбираю совершенно конкретные кусочки — «кирпичики», из которых человек, который сознательно выбрал путь радикала, путь противостояния окружающему миру, существующему строю, правящему режиму, то есть решил строить себя как революционера, может создать собственное мировоззрение. Эти «кирпичики» позволят ему быть единицей Сопротивления, причем безразлично — в группе, в партии или в одиночку. Если нет такой возможности — сопротивляться в группе или в партии — или если нет возможности сопротивляться активно, то он может один, опираясь только на внутренние убеждения, продержаться сколь угодно долго и не сдаться, не превратиться в скотину. Все периоды реакции рано или поздно заканчиваются, и (если жизни хватит, конечно) вы рано или поздно дождётесь времени активного сопротивления.

То есть вы должны иметь в виду, что поскольку я вытаскиваю из теорий каждого философа или каждой группы представителей общественной мысли именно «кирпичики», то, естественно, эти «кирпичики» могут и не отражать философию или политические взгляды этих идеологов в целом.

Вот, скажем, предмет сегодняшней лекции – Фромм. Фромм вполне обоснованно имел репутацию не-революционера, он не был сторонником насильственной революции, Фромм был психотерапевтом и, как всякий психотерапевт, был реформатором, он был склонен лечить – в том числе и общество – терапевтическими методами, в то время как революция относится к хирургическим методам лечения. Поэтому радикальные элементы в мировоззрении Фромма как бы завуалированы, скрыты под реформаторскими одеждами. Хотя сам Фромм, что интересно, с огромным уважением, судя по всему, относился к представителям именно революционной мысли. Будучи фрейдистом (его называют по-разному: «неофрейдистом», «левым фрейдистом», «фрейдо-марксистом»), он однажды обмолвился, что Маркс гораздо крупнее Фрёйда, потому что Фрёйд всё-таки был реформатором, а Маркс – радикальный революционер. Такое «инстинктивное» понимание того, насколько подход к миру радикального революционера является более глобальным осознанием мира и более серьезным, более глубоким подходом, внушает уважение. Тот факт, что Фромм, будучи сам реформатором, публично отдал пальму первенства радикально-революционному подходу к познанию и изменению мира – то есть, можно сказать, «занялся пропагандой против самого себя», безусловно, делает Фромму честь.

Немного о самом Эрихе Фромме. Родился он во Франкфурте-на-Майне в 1900 году, умер в 1980-м в Швейцарии. Прожил, как видим, довольно-таки долгую жизнь. По образованию Фромм был философом, он окончил Гейдельбергский университет, но после этого увлёкся психоанализом, получил психоаналитическое образование в Мюнхенском университете, а затем – в Берлинском Институте психоанализа (или в Берлинском психоаналитическом колледже, как с редким упорством пишут американцы). В случае Фромма как раз интересно и показательно то, что он не медик. Большинство психоаналитиков имеет медицинское образование (то есть в основе своей естественнонаучное), а у Фромма образование гуманитарное (в Гейдельберге он изучал, помимо философии, еще и психологию и социологию). Возможно, именно это явилось причиной создания Фроммом столь яркого и своеобразного варианта фрейдо-марксизма, создания им не частной психотерапевтической доктрины, а социальной философии и более того – политизированной социальной философии. Было бы у него медицинское образование, подозреваю, Фромма элементарно бы снесло в увлечение чистой клиникой, то есть он занимался бы исключительно лечением пациентов.

С 1925 года Фромм работал психоаналитиком, и к концу 20-х у него медленно, но верно стало нарастать недоверие к теории Фрёйда (видимо, как раз сказывалось хорошее гуманитарное образование). Кончилось это тем, что Фромм в 1929 году пришёл во Франкфуртский институт социальных исследований (известный как Франкфуртская школа). Франкфуртская школа оказала на взгляды Фромма огромное воздействие. Все увлечение Фромма Марксом исходит из периода работы во Франкфуртской школе. Во Франкфуртской школе он непосредственно работал до 1932 года, в 1933 году, после прихода фашистов к власти, Фромм, как и все «франкфуртцы», эмигрировал, приехал в США и работал там в различных учреждениях уже как психоаналитик, или профессор психиатрии, или преподаватель психоанализа…

В 1961 году Фромм выпустил свою знаменитую (во всяком случае, в Америке) книгу «Концепция человека у Маркса». Появление книги было связано с тем, что Фромм незадолго до того вступил в Социалистическую партию США – была такая небольшая левацкая (левомарксистская) организация. «Концепцию человека» Фромм написал специально для этой партии, поскольку обнаружил, что ранний Маркс в США вообще не переведен, в США его просто не знают – даже те, кто считает себя марксистами. Фромм решил, что эту лакуну надо заполнить, и он был первым, кто опубликовал (и прокомментировал) огромные куски из ранних произведений Маркса. Поэтому существует множество текстов, в которых Фромма прямо записывают в так называемые западные марксисты, – такое впечатление эта книга («Концепция человека у Маркса») произвела на представителей марксистской мысли или тех, кто считал себя таковыми. Руководство Социалистической партии, кстати, предложенную Фроммом программу отвергло, после чего Фромм из партии вышел.

Вообще же, известность к Фромму пришла достаточно рано (во всяком случае, для человека, недавно приехавшего в США) – в 1941 году, когда он написал книгу «Бегство от свободы». (Она у нас переведена, вообще – и это большая удача – все основные произведения Фромма на русском изданы. В Институте философии существовала такая группа фанатиков Фромма, которые еще в 70-е годы почти все, что можно было перевести, перевели для себя, и там же, у себя, в Институте философии, издали «дсп» (под грифом «Для служебного пользования»), крошечным тиражом, 150–200, самое большее – 400 экземпляров, тогда такой тираж казался смешным (нормальный тираж переводной философской литературы был тысяч 50). Я такие книжечки видел еще в 70-е, до ареста, они передавались из рук в руки с огромной осторожностью, с предупреждениями, чтобы не копировали, а то по номеру на обложке найдут – и будут неприятности у тех, кто отдал книгу в «чужие руки»…)

Однако вернемся к Фромму, к тем самым «кирпичикам».

Первый «кирпичик» – это теория Фромма о «социальном характере». О «социальном характере» Фромм написал преимущественно в книге «Человек для самого себя» (1947), но на самом деле он говорил об этом много раз (Фромм относится к тем авторам, которые одну и ту же идею по-разному повторяют в разных книгах – шире, уже, подробнее, скороговоркой…). У него эта идея есть и в «Бегстве от свободы», и в «Искусстве любить», и в «Из плена иллюзий» (под таким названием эта книга у нас напечатана, на самом деле – «Из цепей иллюзий»), и в не переведённой на русский язык статье «Применение гуманистического психоанализа в теории Маркса». Эта статья издана в сборнике «Социалистический гуманизм», Нью-Йорк, 1965 год (редактор сборника – Фромм). Насколько я знаю, этот сборник из спецхранов извлечен, так что тот, кто читает по-английски, может до него легко добраться, например, в «Ленинке». В этой статье концепция «социального характера» изложена, по-моему, наиболее полно.

По Фромму, «социальный характер» – это явление, присущее самым широким слоям населения (в первую очередь Фромм исследовал «социальный характер» «среднего класса», мелкой буржуазии; как сказали бы мы, пользуясь тем, что в русском языке есть это слово, «обывателя» – в западных языках просто нет такого слова: с такой, как у нас, оценочной нагрузкой, умеренно или неумеренно отрицательной). Точнее сказать, «социальный характер» – это явление, распространенное на широкие слои населения, поскольку «социальный характер» этим слоям навязан. «Социальный характер» создаётся системой образования, религией, одобренными институтами культуры и плюс к тому – воспитанием в семье. При этом надо иметь в виду, что в семье ребенок воспитывается, в первую очередь, теми методами, которые тоже санкционированы, одобрены существующей культурой, считаются обычными, нормальными, естественными. «Социальный характер», по Фромму – это результат адаптации человека к той конкретной культуре, в которой он живёт, к конкретному типу организации общества. Поскольку Фромм считает, что никакие из известных ему обществ не дают возможности личности реализовать себя полностью, и, следовательно, личность находится в изначальном противоречии с таким обществом, «социальный характер» – это механизм, который позволяет личности безнаказанно существовать в этом несовершенном и враждебном личности обществе. Естественно, что такая адаптация происходит с искажением личности, в ущерб ей и с подчинением её этому несовершенному, патологическому обществу. Фромм пришел к выводу, когда занимался исследованием «социального характера» (в том числе – и полевыми исследованиями, и не только в США, но и, например, в Мексике), что «социальный характер» – это такой защитный механизм, механизм ответа особи (здесь неправильно, я полагаю, говорить «личности», но именно – индивида, особи) на фрустрирующую ситуацию, на ту социальную среду, которая не даёт возможности человеку развивать себя как личность и полностью проявить заложенные в него природой возможности. И в принципе, естественно, механизм формирования «социального характера» является репрессивным механизмом (в современном мире, то есть в репрессивном обществе) в отношении каждой отдельной особи, которой этот «социальный характер» прививается. И поэтому, поскольку он все-таки прививается, «социальный характер», как показал Фромм, является социально стабилизирующим фактором. То есть с того момента, как особям привит «социальный характер», эти особи становятся в принципе безопасны (или в основном потенциально безопасны) для окружающей их социальной системы.

По Фромму получается, что различным обществам, различным классам внутри общества присущ свой «социальный характер». Но поскольку правящие классы и слои имеют возможность транспортировать вниз – в целом на общество – выгодный им «социальный характер», то они, естественно, прививают тем классам, которые не допущены к власти, выгодные им, правящим классам и слоям, «социальные характеры». То есть, как бы мы сейчас сказали, происходит навязывание чуждого классового характера – Фромм просто такими терминами не пользовался, он пользовался терминами психоанализа и терминами Франкфуртской школы (поскольку термин «социальный характер» употреблял и Адорно). Фромм полагал, что «социальный характер» играет важную роль «фильтра», то есть те, кому «социальный характер» уже навязан, в принципе не способны воспринять такие идеи и идеалы, которые не соответствуют этому «социальному характеру». И не потому, что они понимают (то есть сознательно, аргументированно рассматривают) эти идеалы как чуждые себе, а потому, что они эти идеалы не могут понять, у них совершенно иное мышление, у них другой внутренний язык. То есть ты можешь обращаться к этим людям с пропагандой, но они не поймут тебя – «социальный характер» уже создал барьер, который запрещает им понимать тебя, воспринимать предлагаемые тобой образы, идеи и аргументы. Если же ты пробился сквозь этот барьер, то ты тем самым создал для носителя «социального характера» невыносимые условия, поскольку ты ему объяснил, что на самом деле он – скотина. Очень тяжело жить, осознав себя скотиной. Защитные механизмы для того и существуют, чтобы не допускать таких вещей, не подвергать конкретную особь такому стрессу, – не потому, что это её невротизирует (она и так неизбежно невротизирована в современном обществе), а потому, что это загоняет её уже на уровень психоза, то есть полностью выбивает из нормального состояния. А вот те идеи и идеалы, которые вырастают на почве определенного «социального характера», они, напротив – укрепляют его, интенсифицируют. Таким образом, получается, что «социальный характер» – это механизм, самоподдерживающийся с того момента, как он зародился.

Фромм вывел несколько вариантов «социального характера», другой вопрос – насколько верна их классификация и насколько удачно подобраны Фроммом названия. Но важно то, что Фромму удалось определить некоторые базовые «социальные характеры», и похоже, что они существуют в реальности.

Всего Фромм насчитал четыре «непродуктивных» «социальных характера». «Непродуктивные» – значит те, которые не ведут к возможности вырваться за рамки Системы, не дают возможности человеку стать свободным, то есть стать собой, то есть реализовать себя как человека (с точки зрения Системы они, наоборот, продуктивны). «Продуктивность/ непродуктивность» – неофрейдистский термин. Он не связан с производством. Он означает лишь, даёт или не даёт возможность этот тип «социального характера» сохранить вам себя как личность, сохранить свою самость.

Первый тип «непродуктивного» «социального характера» – рецептивная ориентация. Фромм говорит, что человек, отличающийся рецептивной ориентацией, полагает, что источник всех благ находится во внешнем мире, и считает, что единственный способ обрести желаемое (неважно что – что-то материальное или любовь, знания, удовольствие…) – это путь получения этого желаемого извне.

Второй тип – эксплуататорская ориентация. Он также основан на постулате, что источник всех благ находится вовне, что всё, что человеку хотелось бы получить, он должен искать вовне, а не создавать собственными силами. В отличие от рецептивного типа, эксплуататорский тип не ожидает получения желаемого как дара, а отбирает силой или обманом. И это проявляется во всех сферах человеческой деятельности: в области любви и чувств, например, люди эксплуататорской ориентации имеют тенденцию захватывать и воровать, они испытывают влечение только к тем, кого можно отнять у другого; в отношении интеллектуальной деятельности такие люди стремятся не продуцировать идеи, а красть их.

Третий тип – накопительская ориентация. Отличается от первых двух: те направлены на внешний источник получения благ, а накопительская ориентация характеризуется недоверием ко всему новому, приходящему извне. Безопасность в сознании людей этой ориентации основывается на накоплении и на сохранении уже накопленного, тогда как трата воспринимается ими как угроза. Эти люди как бы ограждают себя от внешнего мира («мой дом – моя крепость»), и главная их цель – накопить как можно больше внутри этой «крепости» и дать как можно меньше из нее изъять. Эта скупость у них одинаково распространяется на деньги, на чувства, на мысли… Любовь для них – овладение, обладание. Они не отдают свою любовь, а стараются овладеть «возлюбленными».

Четвертый тип, которому Фромм специально уделяет много внимания, подробно критикует и который, по его мнению, становится преобладающим при капитализме, – это рыночная ориентация (рыночная ориентация становится преобладающей в современном капитализме, капитализме ХХ века; на более ранних стадиях, по Фромму, буржуазия отличалась накопительской ориентацией). Рыночная ориентация основана на том, что личность, особь, индивид превращается в товар, в один из товаров, которые циркулируют на рынке. Соответствующим образом эта личность и оценивается – именно как товар. Принцип оценки одинаков и для рынка товаров, и для рынка личностей: на одном на продажу предлагаются товары, на другом – личности, а больше разницы, с точки зрения представителей этой ориентации, нет никакой. Соответственно, такой человек и должен строить себя как товар. Фромм говорит, что, подобно чемодану, человек должен быть в моде на рынке, а чтобы быть в моде, он должен знать, какого рода личности пользуются спросом на рынке. То есть происходит полный отказ личности от себя в угоду моде и стремлению себя продать. Иначе говоря, этот человек заявляет: «Я таков, каким вы хотите меня видеть», где «вы» – это покупатели. Этот человек низводит себя до уровня проститутки. Причем отношение к другим у него тоже ничем не отличается от отношения к себе, поскольку другие тоже воспринимаются как товар и они сами выступают не такими, какие они есть сами по себе, а предъявляют ту часть себя, которая пользуется товарным спросом.

Вот те основные формы «социального характера», которые описал и выделил Фромм. И с точки зрения человека, который решился стать радикалом, построить себя в Сопротивлении, это открытие Фромма ценно тем, что, опираясь на него, опираясь на открытые Фроммом типы «социального характера», изучив эти типы, можно сопротивляться уже по принципу несоответствия. Можно сравнивать свое поведение, свои ощущения, свои реакции с тем, что мы знаем о поведении, ощущениях и реакциях носителей «непродуктивных» «социальных характеров». Если ваше поведение совпадает с теми типами поведения, которые общество предписывает носителю «социального характера» (сегодня это – рыночный тип, но в принципе речь идёт о всех «непродуктивных» типах «социального характера» – рецептивном, эксплуататорском, накопительском), то это – минус, от такого поведения надо избавляться. Если не совпадает, то вы в этой системе не подчинены внешнему миру, вы уже сопротивляетесь, вы уже превращаетесь в революционера (хотя бы потенциального).

При этом надо иметь в виду, что революционер – это не обязательно бунтарь. Дело в том, что для рыночного «социального характера» одной из масок, одним из имиджей, одной из продажных ипостасей сейчас может выступать и образ бунтаря. На бунтаря есть товарный спрос, на него есть спрос в СМИ, бунт оплачивается по такой-то цене, на нём можно сделать деньги, его можно сфотографировать, его можно показать по TV, он хорошая (то есть хорошо продающаяся) картинка.

Революционер же не позволит извлечь из себя прибыль; вот тем он от бунтаря и отличается, что его нельзя сделать товаром, он часто незаметен внешне, ему абсолютно неинтересно, до какой степени лично он освещен в СМИ или до какой степени его образ продаётся или не продаётся. Он самодостаточен и его интересует лишь то, до какой степени успешно он подрывает, подрывает и подрывает это общество. Он отличается от бунтаря приблизительно так, как отличается уличный оратор от профессионального разведчика. Уличный оратор у всех на виду, какие бы радикальные лозунги он ни произносил, он в значительной степени сам нейтрализует свой разрушительный потенциал – тем, что, во-первых, всем сразу становится известно и понятно все, что он предлагает (то есть он сам раскрывает свои планы противнику), а во-вторых, тем, что его не надо специально искать и, следовательно, можно в любой момент обезвредить. А вот профессионального разведчика не видит никто – что он там делает в своем профессиональном подполье, никто не знает, но результат может быть совершенно катастрофическим для противника. Именно тем он и опасен, что он невидим для Системы…

Второй «кирпичик», изъятый из теоретических построений Фромма, о котором я считаю своим долгом рассказать, это понятие Фромма об экзистенциальной дихотомии. Фромм выводит несколько таких дихотомий (то есть противоречий, а экзистенциальных потому, что возникли они, по Фромму, не исторически, а существовали изначально), но для нас самой интересной является экзистенциальная дихотомия между ограниченным временем существования человека и невозможностью в это ограниченное время реализовать все потенции, заложенные в человеке, все проекты, которые, в принципе, каждый из нас мог бы воплотить в жизнь.

Фромм пишет, что кратковременность человеческой жизни не даёт человеку возможности полностью реализовать себя даже при наличии благоприятных условий. Только если бы время человеческой жизни было тождественно времени человечества, только тогда человек мог бы полностью реализоваться в таком человеческом развитии, которое осуществляется в историческом процессе. Я убежден, что это – очень важное открытие. Все мы страдаем от того, что не успеваем сделать то-то и то-то, что такие-то проекты не осуществляются, – тому множество причин: внешний мир мешает, времени не хватает, сил не хватает… – могут быть тысячи причин. Когда-то Орсон Уэллс – знаменитый кинорежиссер, актер, писатель – говорил, что он до какого-то момента, до какого-то возраста был самым натуральным гением, а потом с ним что-то случилось, он, кажется, серьезно заболел и – перестал быть гением. Он остался, разумеется, талантом, стал известнейшим артистом, многого добился, но понимает, что он не смог себя реализовать и уже не сможет. По его мнению, таким убивающим гениальность явлением могут быть болезнь, психическая травма, женитьба… – что угодно, любое подобного рода серьезное внешнее воздействие. Орсон Уэллс до конца жизни страдал от того, что знал, что мог сделать больше и реализовать себя полнее, но не сделал этого. Хотя Орсон Уэллс – это тот самый человек, который останется в истории мировой культуры не только как выдающийся актер и режиссер и оригинальный писатель, но и как единственный человек, который смог пол-Америки испугать до смерти радиопередачей. Это, в принципе, знаменитая история: в 1938 году, когда Орсон Уэллс работал на радио, он осуществил радиопостановку по известному роману Герберта Уэллса «Война миров». Но Орсон Уэллс решил сделать пародию на радиорепортаж с места событий: он перенес действие в «настоящий момент», в 30 октября 1938 года, и в штат Нью-Джерси – так, словно это в Нью-Джерси высадились марсиане и об этом «чрезвычайном событии» ведется прямой репортаж. И хотя О. Уэллс был уверен, что уж «Войну миров» все читали еще в подростковом возрасте, и хотя передача вышла в эфир 30 октября, то есть накануне Дня Всех Святых (Хэлловина), когда все разыгрывают всех, последствия были катастрофическими: возникла массовая паника, десятки тысяч людей бросили свои дома (особенно после призыва якобы президента Рузвельта сохранять спокойствие), дороги были забиты беженцами, американцы устремились как можно дальше от Нью-Джерси, а моторизованная полиция, напротив, кинулась в Нью-Джерси. Телефонные линии были парализованы: тысячи людей «видели» корабли марсиан и сообщали об этом властям. На флоте отменили увольнения на берег. Некоторые пытались покончить с собой, другие в бинокль «видели», как «марсиане наступают через Манхэттен к Бронксу». И т.д. Людей потом пришлось шесть недель – понимаете, шесть недель! – убеждать, что никакие марсиане ни на кого не нападали…

В США было всего два таких случая – первый раз с О. Уэллсом, второй – когда объявили, что на Кубе стоят советские ракеты с ядерными боеголовками (знаменитый «Карибский кризис»). Хотя ядерных боеголовок – в отличие от ракет – на самом деле не было, потому что наши козлы – по русской разболтанности – ракеты на Кубу доставили, а боеголовки – нет. То есть реально ядерной угрозы для Америки не было, но все равно в США была страшная паника: десятки тысяч людей бежали из южных штатов на север – подальше от русских ракет. В супермаркетах впервые за многие годы были сметены подчистую все товары, потому что, ясное дело: ядерная война начнется – жрать будет нечего, – и американцы делали грандиозные закупки, буквально на все сбережения. Повторяю: всего лишь два раза в истории США наблюдалась такая массовая паника. То есть Орсон Уэллс останется в истории культуры и вообще в мировой истории хотя бы как автор такой гениальной провокации, выявившей, кстати, умственный уровень среднего американца, а также и возможности СМИ в манипулировании сознанием и поведением «среднего человека».

Но вернемся к Фромму. Осознание объективного существования упомянутого противоречия, которое Фромм называет экзистенциальной дихотомией, может позволить любому радикалу ощутить некоторое внутреннее спокойствие. Если вы все равно не воплотите всего, что вы можете сделать – и это в принципе невозможно – значит, это не должно парализовать вашу активность и не нужно из-за этого нервничать и расстраиваться. Можно не бояться смерти – это очень важно. Страх смерти (если, конечно, это не иррациональный, глупый, позорный и не достойный мыслящего человека религиозный страх перед Адом, «карой за грехи» на «том свете») – это в действительности страх перед небытием, то есть перед отсутствием жизни. В конечном итоге жизнь человека – это цепь целенаправленных осознанных действий. Умерев, вы лишаетесь возможности совершать такие действия, то есть смерть в известном роде обессмысливает ваши предыдущие действия, которые всегда (в философском смысле) не завершены. Тем более, что не все действия удачны, мы все совершаем ошибки, и смерть лишает нас возможности исправить ошибки, как и возможности совершить повторную попытку. И лишь поняв и прочувствовав открытую Фроммом дихотомию, вы можете сказать себе: не нужно бояться, что завтра жизнь оборвется, нужно делать сейчас то, что вы должны делать, чего-то не сделаете, не успеете – черт с ним! – все равно всего не сделаете. Делайте сейчас и не бойтесь, потому что страх смерти лишь парализует ваш радикальный порыв: «Вот я сделаю то-то, а потом меня посадят, забьют в тюрьме, поэтому мне страшно это делать». А ты не бойся, делай – в противном случае может сложиться такая картина, что ты доживешь до 90 или даже до 100 лет и так ничего и не сделаешь в жизни, потому что всю жизнь боялся. Современное мещанское общество поощряет такое поведение – в соответствии с тем, что называется «социальным характером» у Фромма: оно, это общество, изучает, по каким причинам так долго живут долгожители где-то там в Абхазии, да где-то отдельное племя в Перу, да где-то отдельное племя в Кашмире. Вместо того, чтобы спросить: «А что эти долгожители сделали?». Хорошо, прожили они до 110 лет, а что они такого сделали? Чей личный опыт, личный вклад важнее для человечества – того, кто сделал что-то выдающееся, необычное, невероятное, яркое и погиб в 20, 27, 37 лет, или этих долгожителей, которые, да, дожили до 105–110 лет и пасли коз… Но ведь и другие люди точно так же могли пасти – и пасли – коз. С точки зрения социальной, то есть с точки зрения необходимости существования этого козьего стада, которое даёт молоко, а из молока потом делают сыр и т.д., совершенно безразлично – 105 лет пастуху или 12, а потом следующему пастуху опять 12…

Итак, если впитать в себя эту открытую Фроммом дихотомию, принять её как часть своего сознания, часть своего мировоззрения, тогда вы перестаете бояться смерти не как боли, не как отсутствия жизни, а как угрозы со стороны некоего механизма, над которым вы не властны и который не даёт вам возможности себя полностью реализовать. Перестали бояться – значит, начали себя реализовывать. Здесь надо понимать, что когда речь идёт о полной самореализации, то имеется в виду именно полная реализация человеком себя как личности, то есть воплощение в жизнь таких потенций, заложенных в человеке, которые делают этого человека существом общественно ценным, то есть реализация которых ведет в конечном счете к прогрессу человечества. Говоря иначе, осуществление патологического стремления какого-нибудь субъекта стать величайшим в мире карточным шулером и выиграть миллиард долларов, или стать величайшим соблазнителем, которому Казанова в подметки не годится, или стать великим завоевателем и покорить полмира, нельзя считать самореализацией. Напротив, с точки зрения Фромма, такая «самореализация» была бы лишь проявлением «непродуктивного» «социального характера» – и, следовательно, не была бы самореализацией, а всего лишь – вариантом воплощения в жизнь навязанных извне моделей поведения, что для уважающего себя человека, вообще-то говоря, позорно.

Третий «кирпичик», изъятый из социальной философии или, если хотите, социальной психологии Фромма, – это его учение о социальной некрофилии. Оно развито в книге «Анатомия человеческой деструктивности» (1973). Книга издана на русском, а отдельная глава из этой книги, посвященная Гитлеру, была напечатана в журнале «Вопросы философии». Фромм говорил не о некрофилии как сексуальной перверсии, он говорил о социальной некрофилии. Это нечто другое. Социальный некрофил – это такой человек, который ориентирован как раз не на жизнь, а на смерть. Это – при возможном внешнем радикализме – как раз и отличает его от подлинного радикала.

Фромм писал, что человек с некрофильской ориентацией чувствует влечение ко всему неживому, ко всему мертвому: трупам, гниению, нечистотам, грязи, а также и к зеркально обратному варианту неживого: к стерильности (стерильно чистые витрины, автостоянки и т.п.) и к механизмам. В частности, Фромм говорит, что явным типом социального некрофила был Гитлер. Гитлер был очарован разрушением и находил удовольствие в запахе мертвого. И если в годы его успеха могло создаться впечатление, что он пытается уничтожить лишь тех, кого он считал врагами, то последние дни «гибели богов» показали, что Гитлер испытывал глубочайшее удовлетворение при виде тотального и абсолютного разрушения – при уничтожении немецкого народа, людей своего окружения и самого себя. Для подлинного радикала, подлинного революционера очень важно это понимание: ориентация на смерть, на социальную некрофилию неизбежно обрекает вас на поражение, вы изначально настроены на то, что вы поубиваете всех, кого сможете, увидите, как поубивают всех ваших товарищей, и знаете, что и вас убьют. Подлинный радикал, в какой бы трудной ситуации он ни оказался, должен исходить из того, что его обязанностью является разработка проектов победы. Он должен быть ориентирован на то, чтобы победить врага, чтобы сокрушить врага, чтобы уничтожить врага. Если это невозможно сейчас, то радикал должен на своем примере хотя бы показать, как, каким именно образом, можно нанести максимальный ущерб противнику – и в выбранном конкретном варианте сопротивления пройти до конца. То есть он должен показать тому, кто идёт следом за ним, что этот вариант сопротивления не ведет к победе, но для этого надо его пройти до конца, исчерпать его – не чтобы погибнуть самому героически, в геройской позе, а чтобы ваши товарищи (даже если они вас еще не знают) могли потом сказать: «Да, эта линия закрыта: мы знаем людей, которые погибли как герои, пробуя пройти до конца по этому пути. Мы второй раз биться лбом в стену в этом месте не будем – даже если будем биться лбом в стену, даже если считаем, что этот метод действует, – но не в этом месте, мы будем искать другие места и по другому принципу».

Фромм говорил, что некрофилы живут прошлым и никогда не живут будущим. Настоящий радикал, как я говорил в лекции о Сартре, «опрокинут в будущее», ситуация здесь и сейчас не является для него сверхценной, но он не живет и прошлым (это сентиментальное настроение, которое парализует активность). Он живет будущим.

Фромм говорил, что для некрофила характерна установка на силу. Сила, с его точки зрения, есть способность превратить человека в труп; если пользоваться определением Симоны де Бовуар, так же, как сексуальность может производить жизнь, сила может её разрушать. Здесь речь идёт о том, что социальный некрофил рассматривает силу как единственный метод производства не изменений, а разрушений. Задача радикала в том, чтобы произвести изменения, а социальный некрофил производит разрушения. Он потому и будет обречен на поражение, что пока он борется с другими такими же, которые производят разрушения, он может проигрывать или выигрывать – все зависит от баланса сил, от везения, от числа сторонников и т.д.; а как только он столкнулся с теми, кто нацелен не на разрушение, а на изменения, он столкнулся с более совершенным проектом, более глубоко эшелонированным. У носителей такого проекта даже внутренне, психологически, морально остается еще какая-то часть себя для того, чтобы потом, когда война кончится, найти силы на созидание, на позитивное изменение. Поэтому, естественно, у них сил больше, у них есть этот запас – НЗ, которого у социального некрофила нет.

Фромм говорил, что некрофил влюблен в силу. Как для того, кто любит жизнь, основной полярностью является полярность между мужчиной и женщиной, так для некрофила существует совершенно иная полярность – между теми, кто имеет власть убивать и теми, кому эта власть не дана. Для некрофила существует только два пола: властвующие и лишенные власти, убийцы и убитые. Некрофилы влюблены в убивающих и презирают тех, кого убивают. Настоящий, последовательный радикал остается радикалом независимо от позиции – находится ли он в плену или нет. Если он в плену у противника, он убивать не может, он понимает, что он в такой ситуации, когда убивают его. Социальный некрофил, если он маскируется под радикала, оказавшись в плену, обречен на то, чтобы сдаться. Он, говоря уголовным жаргоном, «ссучивается». Его можно раздавить, завербовать, обратить против его товарищей. Он перестал быть самостоятельной боевой единицей, он стал орудием.

Фромм говорит, что в то время как жизнь характеризуется структурированным, функциональным ростом, некрофилы любят всё, что не растет, всё, что механично. Некрофил движим потребностью обращать органическое в неорганическое, он воспринимает жизнь механически – так, будто все живые люди являются вещами. Все, что отвращено от жизни или направлено против нее, притягивает некрофила, говорит Фромм, некрофил хотел бы вернуться в темноту материнского лона и в прошлое неорганическое или животное существование. Он принципиально ориентирован на прошлое, а не на будущее, к которому относится с ненавистью и которого боится. Сродни этому и его сильная потребность в безопасности.

Некрофил – это типичный взбесившийся мелкий буржуа. Как Ленин когда-то определял, скажем, анархиста как взбесившегося от ужасов капитализма мелкого буржуа, так и социальный некрофил – именно взбесившийся мелкий буржуа. Он ведет себя радикально потому, что его загнали в угол, он чувствует со всех сторон смертельную опасность. У него нет потребности в изменении, у него есть потребность в создании ситуации, где, наконец, опасности не будет, где он почувствует себя в безопасности. Это значит, что в принципе его можно купить. Его не обязательно побеждать, брать в плен и там «ломать» – его можно купить, его можно выдернуть из привычной среды, посадить в такое место, где он будет чувствовать себя хорошо, дать ему пост, чин, гонорары – всё, он купился. В истории революционных движений таких примеров чертова куча. Взять каких-нибудь лейбористов, которые когда-то произносили удивительно пламенные речи, казались страшными, ужасными, пугающими, а потом превращались в обычную безобидную парламентскую партию. Зюганов, например (он, правда, очень не похож на радикала, даже внешне, да и язык у него соответствующий), в принципе может произносить удивительно революционные речи – если почувствует, что есть такая нужда и массы заведены, нужно быть их вождем и т.д. А вот как он станет вождем и доберется до теплого кабинета – всё, весь его радикализм пропал, ничего радикального он делать не будет (зачем ему это надо?). Он ощутил себя в полной безопасности. Прежде он был отчужден от власти и ощущал свою уязвимость, а теперь он чувствует собственную безопасность и вполне доволен жизнью.

Еще одно качество некрофила: он одержим любовью к принудительно-педантичному порядку. Это тоже выдает его как типичного ограниченного мелкого буржуа, обывателя (напоминаю, что страсть к принудительно-педантичному порядку – это проявление накопительской ориентации «социального характера», а накопительская ориентация была типичной для раннего периода существования буржуазии). Некрофил привык к организованному миру, где всё разложено по полочкам, где все (и он в том числе) знают свою социальную роль. И если этот мир рушится или даже просто сильно меняется, тогда некрофил начинает вести себя активно. Но сам он никакого другого мира создать не способен: он не способен к свободному творчеству, его раздражают те, кто ведет жизнь в полной неупорядоченности, его раздражают случайности, ему действуют на нервы неожиданности – он всего этого боится. Ему потому так и приятно работать с механизмами, что он ориентирован не на жизнь, не на спонтанное творчество, а на механический мир. С механизмом все понятно: ты его включил – он работает, выключил – перестал работать. Вот ты взял автомат, передернул затвор – все ясно, работоспособен. А товарищ по подпольной борьбе – он не автомат, у него нет затвора, его не передернешь. Черт его знает, может у него, сукиного сына, есть свое представление о правильной тактике. Ему же надо доказывать свою правоту, его же надо убеждать, ему же не скажешь: «Да, Вася, ты, конечно, прав, но я главнее, поэтому пойдем в это болото и утонем там».

Непосредственно от социальной некрофилии, поскольку Фромм описывал её, в частности, на примере хорошо ему известного феномена германского фашизма (он наблюдал его своими глазами до 1933 года), можно перейти к его изучению массовой психологии фашизма. Фромм изучал именно массовую психологию. Он осознавал, что лидеры фашизма лично могут обладать другой психологией – не такой, как фашистская масса. Больше того, он осознавал, что активный антифашист обладает иной психологией, чем «массовый фашист». Его интересовал феномен именно «массового фашиста» как феномен подчинения. Фромм описал (на примере Германии), каким образом движение протеста средних слоев, которое носило, в общем-то, революционистский характер, бунтарский характер, противостояло власти, вдруг быстро переродилось в массовое движение тех же средних слоев, утратившее внутренний революционный потенциал. Как психоаналитик (он пользовался психоаналитической методологией), Фромм пришел к выводу, что здесь срабатывают садо-мазохистские комплексы с преобладанием именно мазохистских, то есть речь идёт о получении удовольствия от подчинения, от потери своей самости, от того, что ты включен в некую систему, которая защищает тебя, пусть она и подавляет, карает, ограничивает тебя. А внутренняя агрессия (возникающая из-за развития фрустрации) переносится вовне. Здесь срабатывает механизм «переноса». Почему оказалось, что фашистские движения тяготеют к экспансионизму? Почему они все ввязываются в бесконечные войны вовне? Почему они втягиваются в какие-то межнациональные, межгосударственные конфликты, даже когда ясно, что это в принципе грозит падением режима (когда очевидно, что можно втянуться в такую войну, которая исчерпает силы, если противников, допустим, очень много)? Они все равно ввязываются – потому что, с точки зрения Фромма, этот «массовый фашист» нуждается в каком-то объекте ненависти, на который он мог бы перенести свою агрессию, ту агрессию, которую он вынужден сдерживать внутри себя, поскольку он уже поставил самого себя в положение мазохиста. Фромм подробно писал о психологии масс фашизма. Многие другие фрейдо-марксисты этой темой специально занимались – Вильгельм Райх в первую очередь, об этом мы будем говорить в следующих лекциях. Понятно, что этой проблемой раньше других заинтересовались антифашисты- эмигранты, то есть те, кто с этим непосредственно столкнулся, кто всё это лично наблюдал.

Фромм подробно зафиксировал свои наблюдения и выводы в книге «Бегство от свободы» (1941), где он воспользовался понятием «авторитарная личность». Как вы помните, об авторитарной личности я рассказывал в лекциях, посвященных философии Франкфуртской школы. То есть это – термин Франкфуртской школы. Авторитарная личность – это по-иному названный «средний человек», представитель средних слоев, мелкий буржуа, обыватель. Авторитарная личность – это личность, которая склонна к подчинению авторитету, для которой авторитет является достаточной психологической силой, чтобы ему подчиниться, это личность, которая сама авторитетом быть не может. Чтобы не было недоразумений, как на прошлых лекциях, специально подчеркиваю: в понятии «авторитарный характер» прилагательное «авторитарный» не идентично такому пониманию слова «авторитарный», как «тот, кто навязывает свою волю путем силы, власти; властный». Наоборот, авторитарная личность подчиняется авторитету. Здесь использовано второе значение французского слова autoritaire («властный»): «основанный на беспрекословном подчинении».

Фромм исследовал поведение среднего немца. Дело ведь не в том, что фашистская партия была массовой (миллион человек для 60-миллионной страны – не так и много), а в том, что средний немец, германский обыватель не просто приветствовал фашизм, но себя с ним идентифицировал. С того момента, как это произошло, бессмысленно стало говорить хоть о малейшей революционистской, бунтарской роли фашизма, как вообще бессмысленно стало говорить о фашизме как о социальном движении протеста, потому что себя с фашизмом идентифицировал представитель того мещанского болота, против которого первые фашисты пытались восстать, – они себя отделяли от «буржуазного болота», они себя полагали артистическими личностями: достаточно прочитать Гитлера или ранние статьи и недописанный роман молодого Геббельса. Они ни в коем случае не хотели себя отождествлять с этим убогим, жрущим, пьющим, чавкающим обывательским стадом. А получилось всё наоборот: именно это стадо благополучно себя с ними идентифицировало и поглотило – и успешно нейтрализовало ту революционистскую составляющую, которая в раннем фашизме была.

Фромм говорил, что авторитарная личность обладает некоторым мужеством: оно состоит в том, чтобы выдержать всё, что ниспослала Судьба или представитель этой Судьбы – Вождь. «Страдать безропотно, – говорил Фромм, – в этом высшая добродетель и заслуга такого человека. Не в том, чтобы пытаться прекратить эти страдания или, по крайней мере, уменьшить их. Не изменять судьбу, а подчиняться ей – в этом героизм авторитарного характера». В данном случае Фромм термин «авторитарный характер» использует как синоним понятия «авторитарная личность». Фромм специально говорил об авторитарной личности в частности еще и потому, что он полагал, что авторитарная личность – это преобладающий, к сожалению, тип в современном обществе. Потом он перенесет свою критику авторитарной личности с критики фашизма на критику капитализма вообще и покажет, что никакой принципиальной разницы нет: разнятся механизмы воздействия на эту личность, а механизмы подчинения одни и те же. Если внимательно почитать Фромма, обнаруживается лишь терминологическая разница: говоря о фашистских государствах, Фромм пользуется термином «авторитарная личность», а когда он пишет о современных странах буржуазной представительной демократии, он говорит о «конформистской личности», «конформистском характере». Однако механизм подчинения личности власти в обоих случаях идентичен. И даже более того: в некоторых отношениях «конформистская личность» (то есть обыватель в современном буржуазном обществе) еще более страшна, гнусна, мелка, она ведет себя еще более позорно, чем обыватель в фашистских странах: если «авторитарная личность» с удовольствием подчиняет себя авторитету, то «конформистская личность» полностью в этом авторитете растворяется.

Фромм пришел к выводу, что «после прихода Гитлера к власти лояльность большинства населения к фашистскому правительству была усилена добавочным стимулом: миллионы людей стали отождествлять правительство Гитлера с «Германией». В его руках была теперь государственная власть, потому борьба с ним означала самоисключение из сообщества всех немцев; когда все другие партии были распущены и нацистская партия «стала» Германией, оппозиция этой партии стала равнозначна оппозиции Германии». «…Для среднего человека, – полагал Фромм, – нет ничего тяжелее, чем чувствовать себя одиноким, не принадлежащим ни к какой большой группе, с которой он может себя отождествить» и которая может его поэтому защитить; он же – мелкий буржуа – стремится к безопасности. Вообще, в принципе буржуа стремится к безопасности. (Сейчас, отступая немного собственно от Фромма, но не от темы вообще, скажу, что есть такая замечательная книга польской исследовательницы Марии Оссовской – «Moralność mieszczańska», — что на русский можно перевести как «Мещанская мораль» или же как «Буржуазная мораль», «Мелкобуржуазная мораль». У нас эта книга замалчивается, хотя она у нас издана (в 1987 году). Это классическое исследование, и оно ценно тем, что Оссовская пошла по стопам Макса Вебера (который говорил, что капитализм произошел из духа протестантизма) и показала, что это чушь, что где-то возникновение капитализма связано с протестантизмом, а где-то совершенно не связано. И в этой же книге она установила, что мелкий буржуа, мещанин, обыватель (в принципе, вообще буржуа) стремится в первую очередь к стабильности, к безопасности – и в этом смысле он (по своим человеческим качествам) гораздо хуже и неинтереснее, например, аристократа, дворянина. В этике аристократа важную роль играло понятие «честь», честь и слава для него были важнее, чем безопасность. Именно поэтому аристократ мог пожертвовать жизнью ради таких понятий, как честь, – то есть, строго говоря, ради идеалов. Подобных идеалов у буржуа нет, потому что безопасность и стабильность – это не идеалы, это некоторые условия существования.

«Гражданин Германии, – говорил Фромм, – как бы ни был он чужд принципам нацизма, должен был выбирать между одиночеством и чувством единства с Германией, и большинство выбрало единство… Страх перед изоляцией и относительная слабость моральных принципов значительной части населения помогает любой партии завоевать его лояльность, стоит этой партии лишь захватить государственную власть». При этом Фромм обращал специальное внимание на то, что как раз «средний класс – лавочники, ремесленники, служащие – восторженно приветствовали нацистскую идеологию и отождествили себя с ней. В то же время, как выяснилось, представители, например, духовенства или аристократии (то есть добуржуазные слои общества) такого восторга перед фашизмом не испытывали, их отношение к наци было либо равнодушным, либо отрицательным. Такая же ситуация складывалась с рабочим классом. Тут Фромм впервые говорит критически о «среднем классе», то есть об обывателе и выводит некоторые характерные его черты, причем на всем протяжении истории: «любовь к сильному и ненависть к слабому, ограниченность, враждебность, скупость – в чувствах, как и в деньгах, – и особенно аскетизм. Эти люди отличаются узостью взглядов, подозрительностью, ненавистью к незнакомцу, а знакомый всегда вызывал у них завистливое любопытство, причём зависть у них всегда рационализировалась как презрительное негодование; вся их жизнь была основана на скудости – не только в экономическом, но и в психологическом смысле».

Еще Фромм отмечал, что в Германии произошло разрушение предыдущего авторитета и авторитарная личность стала испытывать тяготение к новому авторитету. Особенно легко интегрировалась в новый строй, в новую систему, прибилась к фашистской партии молодёжь – потому, что рухнули старые авторитеты. Старшее поколение было поколением разбитых в предыдущей войне, оно было пассивно в своей горечи и в своём разочаровании, а молодёжь стремилась к действию. А экономическое положение молодёжи было подорвано, причём это относилось ко всем частям рынка, в том числе к рынку свободных профессий. И улучшить ситуацию было невозможно из-за Версальского договора. Но здесь была и психологическая, как считает Фромм, причина – он говорит, что негодование против Версальского договора находило себе главную опору в низах «среднего класса»; причем националистические страсти были рационализацией, то есть рациональным замещением в сознании неких иррациональных моментов – самообманом, иначе говоря. Рационализация переводила чувство социальной неполноценности, которое испытывал мелкий буржуа, в чувство национальной неполноценности. Нацизм, показывал Фромм, на самом деле не имел никаких настоящих политических принципов: «единственный принцип нацизма, – говорил он, – его радикальный оппортунизм». И это очень важно. Если бы было по-другому, то нацисты не пошли бы на сговор с крупной буржуазией, которую они программно считали и публично провозглашали своим врагом («плутократией»), и не стали бы ей продаваться. Если бы было по-другому, они бы не допустили в партию такое количество явно вроде бы «чужеродного» нацистской идеологии буржуазного, чиновничьего элемента; они не пускали бы в партию людей уже по принципу «чиновник/не-чиновник»: чиновник не мог бы стать членом нацистской партии, поскольку он служит (служил) веймарскому режиму, режиму, признававшему Версальский договор, и такой чиновник, если он был полицейским или судейским, должен был бороться – и боролся – с нацистами. Однако этого не произошло, поэтому Фромм говорит о «радикальном оппортунизме». Как и другие критики нацизма впоследствии, марксистские в том числе, Фромм пришел к выводу, что фашистское движение, возникшее как движение «среднего класса», было использовано правящими классами. Он говорит: «привилегированные классы рассчитывали, что нацизм направит угрожавший им эмоциональный заряд в другое русло и в то же время поставит нацию на службу их собственным экономическим интересам. В целом их ожидания оправдались…»

Непосредственно от критики «среднего человека» как представителя фашистских движений Фромм переходит к критике «среднего человека» капитализма, так называемого человека-автомата или, в другом переводе, автоматизированного человека. Фромм говорит о том, что, чтобы возник «человек-автомат», необходим механизм автоматизирующего конформизма, то есть такой психологический механизм, который позволяет человеку избежать репрессий (даже неявных, даже несильных, даже психологических, даже угрозы репрессий) со стороны общества за счет подчинения правилам этого общества, и Фромм не видит никакой принципиальной разницы в таком приспособлении, допустим, к гитлеровскому режиму или к режиму так называемой парламентской демократии. Просто репрессия осуществляется более явно или менее явно, более грубо или менее грубо, но все равно она существует, она осуществляется. В этом и заключается для настоящего радикала важнейший вывод Фромма: никакой принципиальной разницы (принципиальной, то есть не на уровне формальных законов, лозунгов, методов действий, воздействия на каждого индивида, а на философском, глобальном, концептуальном уровне) нет между так называемыми тоталитарными режимами и так называемыми нетоталитарными режимами, режимами парламентской демократии.

Фромм, когда он говорит об автоматизирующем поведении, говорит, что это механизм бегства, он вводит в данном случае термин по сути биологический. Ведь зачем нужен механизм бегства? – чтобы избежать неблагоприятной для себя ситуации. Существует в принципе два базовых механизма ответа на неблагоприятное воздействие – бегство и сопротивление, бегство и агрессия. Вы можете либо активно убежать от опасности – то есть собственно убежать, либо пассивно – затаиться, мимикрировать. Либо же вы можете сопротивляться этой опасности. Радикальный способ поведения – это, безусловно, сопротивление опасности, а способ поведения, нормальный, естественный для мелкого буржуа (когда я говорил об Адорно, я уже об этом говорил) – это избежать опасности, убежать от нее.

Фромм говорит, что при помощи автоматизирующего конформизма индивид преодолевает чувство своей ничтожности по сравнению с подавляющим мощным внешним миром – обратите внимание: не с фашистским режимом, а вообще с внешним миром, – либо за счет отказа от собственной целостности, либо за счёт разрушения других, чтобы мир перестал ему угрожать. То есть человек либо отказывается от самого себя, либо кого-то подставляет вместо себя: «этот кто-то будет наказан, этого кого-то сейчас будут бить, а я за это время успею спрятаться». Фромм говорит: «Индивид перестает быть собой; он полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему общепринятым шаблоном (то есть пресловутый «социальный характер». – А.Т.), и становится точно таким же, как все остальные, и таким, каким они хотят его видеть. Исчезает различие между собственным «я» и окружающим миром, а вместе с тем – и осознанный страх перед одиночеством и бессилием. Этот механизм можно сравнить с защитной окраской некоторых животных: они настолько похожи на свое окружение, что практически неотличимы от него. Отказавшись от собственного «я» и превратившись в робота, подобного миллионам других таких же роботов, человек уже не ощущает одиночества и тревоги. Однако за это приходится платить утратой своей личности». Это Фромм говорил еще тогда, когда написал «Бегство от свободы», а «Бегство от свободы», напоминаю, в первый раз (первым изданием) вышло в 1941 году. То есть уже тогда Фромм переносил эти механизмы с конкретного случая – со случая фашизма – на все иные случаи, в том числе и на случай буржуазной демократии. По тем временам это, конечно, было безумной смелостью, надо сказать прямо.

Фромм считал, что современное классовое общество создаёт такой тип «социального характера», в котором оно нуждается – именно как классовое общество, – и создаёт за счет того, что человек отказывается от себя, иначе говоря, таким образом сам себя убивает. Фромм написал однажды красивую фразу: если в XIX веке основной философской проблемой было осознание того, что Бог умер, то в XX веке основной проблемой является то, что человек умер. Фромм писал о том же самом в книге «Искусство любить», это совершенно неожиданно потому, что в принципе книга была посвящена совсем другой теме, но, очевидно, это казалось ему до такой степени важным, что Фромм полагал, что об этом необходимо говорить и писать везде и всегда, где и когда такая возможность представится.

Фромм выводил «человека-автомата» из потребности нынешнего капиталистического общества, то есть Фромма не волновало, что существование в виде «человека-автомата» спасает физическое бытие конкретной особи, его волновало то, что это, к сожалению, соответствует задачам капитализма как бездушной экономической машины и губит человека как Человека, то есть как личность. «Современный капитализм, – считал Фромм, – нуждается в людях, которые могут легко, без сбоев работать, и притом в больших количествах; в людях, которые стремятся потреблять всё больше и больше; в людях, чьи вкусы нивелированы, легко поддаются влиянию, легко изменяются. Он нуждается в людях, которые считают себя свободными и независимыми, не подчинёнными какой бы то ни было власти или принципам совести, но при этом хотят получать распоряжения, делать то, что от них ждут; в людях, хорошо прилаженных к социальной машине, которыми можно управлять без принуждения; которых можно вести без вождя; побуждать к действию без какой-либо цели, кроме одной: что-нибудь производить, быть в движении, функционировать, идти куда-то». Поэтому он и говорит, что это – «люди-автоматы». «Автоматы не могут любить, – говорил Фромм, – они могут обменивать свои личные наборы качеств и надеяться на справедливую сделку. Такой отчужденный характер любви и, в особенности, брака едва ли не ярче всего проявляется в идее команды». То есть люди в паре, в браке превращаются в такую производственную бригаду или слаженную спортивную команду, которая решает некоторые функциональные задачи, собственно к личности никакого отношения не имеющие. Эта «команда» – всего лишь механизм, она не порождена нуждой в психологической близости, она не развивает духовно и эмоционально своих членов, она создана исключительно для решения некоторых технических задач: как лучше приспособиться к окружающей среде, как выгоднее купить то-то и то-то, как лучше сохранить деньги, – все равно как команда на поле, в спорте. У вас есть задача этот гейм отыграть, вот вы друг с другом и взаимодействуете. Гейм кончился – всё, вы каждый сам по себе. Вы не связаны никакой подлинной личной привязанностью, вы не испытываете потребности в психологической близости, вы не ощущаете неразрывного психологического и эмоционального единства друг с другом, вы действительно полностью превращены в автомат.

Фромм полагал, что именно этот тип человека воспитывается совершенно сознательно, и был, разумеется, абсолютно прав; он полагал, что такой тип человека – с таким «социальным характером» и до такой степени редуцированной самостью – не способен на восстание, не способен на радикальное поведение и не способен сам осознать себя таковым (то есть «человеком-автоматом»). Ведь если вы себя таковым осознали – уже пробита какая-то брешь, вы перестали быть автоматом, с вами уже нельзя поступать так, как раньше, вас уже нельзя гнать куда-то вперед, не объясняя вам всерьез, зачем вы туда идёте, а заменяя объяснение ссылкой на общее поведение. В современном капитализме, полагал Фромм, подавляющее большинство населения, к сожалению, превращено в такие автоматы, в том числе и та часть населения, на революционный потенциал которой традиционно рассчитывали марксисты, – то есть рабочие. Фромм говорил: «Рабочий стал экономическим атомом, пляшущим под музыку автоматизированного управления. Он не участвует ни в планировании трудового процесса, ни в его результатах…» Но в то же время, говорил Фромм, то же самое происходит и с теми, кто управляет: «Управляющий превращается в бюрократа, который манипулирует вещами, цифрами и людьми просто как объектами своей деятельности. Такую манипуляцию называют областью человеческих отношений, хотя управляющий имеет дело с самыми бесчеловечными отношениями между автоматами, ставшими абстракцией». То же самое Фромм говорил о религии по отношению к «людям–автоматам»: «Религия стала пустой раковиной. Она превратилась в средство преумножения собственных сил с целью достижения успеха. Бог стал партнером в бизнесе».

Наиболее человеческое качество – любовь – так же недоступно для «людей-автоматов» и заменено маской, видимостью любви: «Любовь также стала редким явлением. Автоматы не любят, отчужденные люди равнодушны. Специалисты по любви и браку пропагандируют отношения между людьми как партнёрами, манипулирующими друг другом с помощью правильно избранной техники, для них любовь – это по сути эгоизм à deux (вдвоём. – А.Т.), убежище от невыносимого одиночества». Таким образом, «человек-автомат» – это не человек, это вещь, а вещь, по Фромму – ничто. Здесь Фромм вплотную подошел (но не сделал последнего шага, будучи представителем подчеркнуто гуманистической философии) к тому, что позднее на примере Альтюссера было названо «теоретическим антигуманизмом». Альтюссер показал, что отдельная особь, отдельный человек не могут быть принципом при изучении социального целого, социума. Это и было названо потом (возможно, термин неудачен) «теоретическим антигуманизмом». Фромм оказался человеком по-своему пугливым: он, повторю еще раз, фактически дошел до «теоретического антигуманизма», от него требовалось лишь сделать последний шаг – сказать эти слова! Но именно эти слова он сказать побоялся.

Следующим «кирпичиком», важным для радикала, является критика Фроммом аскетизма. Тут необходимо понять вот что: конечно, радикальная позиция – это позиция гедонистическая, но не потребительски-гедонистическая, а позиция аскетического гедонизма, если хотите, ограничивающего гедонизма, избирательного гедонизма, то есть принятия жизни в её полноте, во всей её сложности, не избегая тяжестей и опасностей и сепарируя эмоции и действия не по принципу «приятно–неприятно», а по принципу «высшее–низшее», «важное для человечества – неважное для человечества». Только если вы живете жизнью в её полноте, если вы как гедонисты не боитесь быть не-гедонистами, не боитесь радости или её отсутствия, не боитесь наслаждения или его отсутствия, только тогда вы сможете не бояться смерти, не бояться опасности. Но если этот гедонизм у вас потребительский, то вы уже превращены в «человека-автомата»: для вас вещи стали важнее, чем вы сами, поскольку потребительский гедонизм – это на самом деле стремление к бесконечному потреблению, стремление достраивать себя за счет вещей.

Но в то же время существует такая достаточно распространенная и традиционная точка зрения, в том числе в революционном лагере, что революционер должен быть аскетом, что сама его социальная роль диктует ему необходимость быть аскетом, «монахом». Фромм был одним из первых, кто четко и ясно высказался против аскетизма, в частности, по психологическим причинам. Он показал, что у аскетов желания подавлены, однако в самой попытке подавить стремление к обладанию и потреблению индивид демонстрирует высокую степень озабоченности желанием обладать и потреблять. Иначе говоря, аскетизм – это обратная форма потребительского гедонизма. Если вы это осознаете, вы перестанете бояться быть самими собой, вы сможете эффективно реализовать свою потребность в самореализации, которая является одновременно вашим долгом – революционным долгом содействовать прогрессу человечества. Вы не будете воспринимать гедонизм потребительски, мещански: «наслаждение жизнью» не будет у вас в сознании связываться с водкой, жратвой, сексом, баней, тряпками, наркотиками, деньгами. А будет связываться с наслаждением от познания нового, наслаждением от своих и чужих стихов, с наслаждением от живописи или музыки, от общения с любимым человеком и с настоящими друзьями (товарищами), с наслаждением творчеством, с наслаждением победой или с гордостью за своих товарищей, погибших, но не покорившихся врагу.

Вообще говоря, подлинный радикал остается аскетическим гедонистом независимо от того, какое поведение общественно приветствуется в той или иной среде в то или иное время: то есть во времена официального аскетизма он должен выглядеть гедонистом, а во времена официального гедонизма – аскетом.

Следующий «кирпичик» – уже более важный – это знаменитая оппозиция, построенная Фроммом: «иметь» или «быть». Фромм не первым, естественно, сказал эти слова, но он написал целую книгу, где подробно рассмотрел этот вопрос: «Иметь или быть?». Это то же самое, о чем мы говорили на примере экзистенциализма: «существование подлинное – существование неподлинное». Радикальное существование – это существование подлинное, экзистенция. Фромм пользуется другими словами, он специально оговаривается один раз, что когда он уже написал практически всю книгу, он познакомился с такими-то работами Сартра и обнаружил, что пишет то же самое (и это чистая правда). «Это мелкие работы, основных работ Сартра я не читал, поэтому забегать вперед не буду. Не знаю, но мне кажется, что я говорю то же самое», – уточнил Фромм. Всё верно: Фромм использует другую – фрейдистскую – терминологию, но на самом деле он говорит о том, что существует радикальная оппозиция: «иметь» (у Сартра – «быть») или «быть» (у Сартра – «существовать»). Либо вы имеете, подгребаете под себя (и тогда вы потребитель), либо вы существуете. Если вы что-то имеете, вам есть, что терять, у вас это можно отобрать. Если вы существуете в настоящем, подлинном бытии, то это отобрать у вас нельзя, потому что это ваша внутренняя сущность. Но в отличие от экзистенциалистов (Сартра, например), которых интересовала экзистенция, подлинное бытие, как механизм сопротивления всему неподлинному окружающему миру, Фромм как психоаналитик попытался показать некоторые параметры (медицинские, если хотите, психологические) отличия положения «иметь» от положения «быть», модуса обладания от модуса существования. Чем этот модус обладания, то есть форма существования обывателя, потребителя, отличается от формы существования настоящего человека? В первую очередь, сказал Фромм, это активность. Тот, кто живет не в модусе потребления, а в модусе бытия, тот в первую очередь активен. А что значит быть активным? Быть активным, по Фромму, это значит дать проявится своим способностям, таланту, всему богатству человеческих дарований, которыми, хотя и в разной степени, наделён каждый человек. То есть это деятельность, направленная вовне, с реализацией собственного внутреннего потенциала. Внутреннего, повторяю, собственного, то есть не такого, какой выгоден внешнему миру. То есть вы реализуете себя подлинного, а не тот продажный имидж, не ту маску, которую навязывает вам социально несправедливый внешний мир.

Следующее, что вывел Фромм как показатель и как предикат модуса бытия, это стремление отдавать, делиться с другими, жертвовать собой. Тут, полагаю, объяснять ничего не нужно, потому что это совершенно естественная позиция революционера…

Следующая оппозиция, которую Фромм описал, это оппозиция «опасность – безопасность». Ценным и важным в данном случае для нас является то, что Фромм показал, что вопреки тому, что кажется на первый взгляд, именно модус обладания, модус потребления более опасен, чем модус бытия. Потребитель, говоря иначе, живет в условиях большей опасности. Фромм объяснял это так: «Осторожные, ориентированные на обладание люди получают удовольствие от безопасности, но на самом деле их положение весьма ненадежно. Люди зависят от того, что имеют: от денег, престижа… иными словами, от чего-то, что вне их самих. Но что же происходит, когда люди теряют то, чем обладают? Ведь, в самом деле, все, что каждый имеет, может быть потеряно. Например, можно лишиться собственности, а с нею – что вполне вероятно – и положения в обществе, и друзей, и, более того, рано или поздно нам придётся расстаться с жизнью, в любой момент мы можем потерять её». «Если я, – говорит далее Фромм, – это то, что я имею, и если я теряю то, что я имею, то кто же тогда я есть? Не кто иной, как поверженный, опустошенный человек – жалкое свидетельство неправильного образа жизни». И напротив, говорит Фромм, «когда человек предпочитает быть, а не иметь, он не испытывает тревоги и неуверенности, порождаемых страхом потерять то, что имеешь. Если я – это то, что я есть, а не то, что я имею, никто не в силах угрожать моей безопасности и лишить меня чувства идентичности».

Здесь Фромм вновь совпадает с Сартром, хотя это и не так очевидно. Сартр, как помните, говорил, что «Ад – это другие». Но что Сартр имел в виду? Он имел в виду, что «другие» представляют для вас опасность (напоминаю, Сартр пишет о современном ему капиталистическом обществе, то есть обществе несовершенном, патологическом, обществе, в котором непрерывно идёт, лишь скрытая за ширмой внешних приличий, война всех против всех). Однако и вы сами для других являетесь «другим» и, следовательно, представляете собой равную опасность. Следовательно, если не обрекать себя на пассивное ожидание опасности, а пойти на изучение «другого», на контакт с ним, на слияние с ним, то есть отдать себя другому и рассчитывать на взаимность, опасность резко уменьшается. Каждый творит себя в другом, для другого, друг с другом. Это пренебрежение опасностью, героизм – объективная, подлинная безопасность (поскольку экзистенцию нельзя отнять, а материальное бытие – можно). Сартр полагал, что сотрудничество даёт гарантию коллективного сопротивления репрессивному внешнему миру. Только в сотрудничестве в сопротивлении, полагал Сартр, возможна подлинная любовь. Фромм, как видим, не зная Сартра, в своих исследованиях пришел к тем же выводам. Это, кстати, один из критериев научности: если вы, независимо от другого, на том же материале при помощи, допустим, другого метода приходите к тому же выводу, это свидетельствует об объективности и истинности полученных вами результатов…

Следующая оппозиция, о которой говорит Фромм, это оппозиция «солидарность – антагонизм». Здесь, как вы догадываетесь, Фромм опять совпадает с Сартром. Фромм говорит, что любить, восхищаться, радоваться, не желая при этом обладать объектом любви и восхищения, – это возможность вашего бытия. Стало быть, внутри себя, по внутренним критериям человеческом сущности вы не нуждаетесь в том, чтобы обязательно всё захватывать, подчинять и присваивать. Одним из наиболее удачных примеров, подтверждающих этот постулат, Фромм считает известный феномен наслаждения без стремления обладать тем, чем ты наслаждаешься. Причем в данном случае не важно, идёт ли речь о картине, музыке, природном пейзаже, явлении или общении, дружбе, любви. Фромм говорит: «Мужчина и женщина могут получать радость от общения друг с другом: каждому из них могут нравиться взгляды, вкусы, идеи, темперамент или личность другого человека в целом. И только у тех, кто непременно должен иметь то, что им нравится, такая взаимная радость общения обычно сопровождается желанием сексуального обладания. Для тех же, кто ориентирован на бытие, общение с другим человеком само по себе является удовольствием и приносит большую радость, и даже если он привлекателен в сексуальном отношении, совсем не обязательно, говоря словами Теннисона, срывать цветы, чтобы наслаждаться».

Следующая оппозиция, которую вводит Фромм, это оппозиция «радость – удовольствие». С этим тоже всё понятно, потому что действительно очевидно, что радость – это более глубокое чувство, более серьезно переживаемое, более полное, чем удовольствие. Относительно удовольствия (наслаждения) нам хорошо говорит буржуазная телереклама, показывающая процесс поедания клубники: «Еда – это наслаждение. Наслаждение вкусом». Да, удовольствие (наслаждение) от поедания клубники возможно (хотя вообще-то еда – это не наслаждение, это печальная необходимость для поддержания жизнедеятельности биологически несовершенно объекта, каким является всякое белковое существо: если не поешь – умрешь; кроме того, удовольствие от еды – это не подлинное удовольствие: на самом деле, как давно доказано, это лишь ликвидация, подавление негативных ощущений, вызываемых чувством голода). Но хрен с два ты получишь радость, съев клубнику! Тем более, что чем больше тебе лет, чем сильнее стираются вкусовые сосочки, тем меньше удовольствия. А радость можно испытывать в любом возрасте.

Следующий «кирпичик» – это учение Фромма о том, что он называет «гуманистическим планированием» или «гуманистическим управлением». С «гуманистическим управлением» у Фромма возникла интересная коллизия. Фромм широко известен именно как противник насилия, противник подавления. Дело доходит до того, что некоторые воспринимают Фромма едва ли не как «теоретика хиппи» (что, конечно, неверно). И вот этот «теоретик хиппи» развивает учение о «гуманистическом управлении» («гуманистическом планировании»), то есть по сути о революционном преобразовании мира при посредстве функции политической власти. Фромм говорит, что для того, чтобы успешно развивать человеческую цивилизацию, необходимо введение «гуманистического управления». «Гуманистическое управление» призвано осуществить следующие объективно назревшие потребности человечества: «Необходимо решить проблему, каким образом продолжать следовать по пути индустриализации без полной централизации производства, то есть без риска прийти к фашизму старого типа или, что более вероятно, к технологическому «фашизму с улыбающимся лицом». Необходимо сочетать всеобщее планирование, с одной стороны, с высокой степенью децентрализации – с другой. Необходимо отказаться от неограниченного роста экономики в пользу избирательного её развития, чтобы избежать экономической катастрофы. Необходимо создать такие условии для работы и такой общий настрой, при которых основной мотивацией было бы духовное, психологическое удовлетворение, а не материальное обогащение. Необходим дальнейший прогресс науки и в то же время необходимо предотвратить опасность злоупотребления практическим применением научных достижений. Необходимо создать такие условия, при которых люди испытывали бы счастье и радость, а не просто удовлетворяли свою потребность в наслаждении. Необходимо обеспечить полную безопасность индивидам, чтобы они не зависели от бюрократического аппарата общества в удовлетворении своих основных потребностей. Следует создать условия для «индивидуальной инициативы» в повседневной жизни человека, а не в сфере бизнеса…»

И это еще не всё. Фромм выдвигает длинный список достаточно радикальных требований. Например: «Следует запретить все методы «промывания мозгов», используемые в промышленной рекламе и политической пропаганде». Или: «Пропасть между богатыми и бедными странами должна быть уничтожена». После ознакомления со всем списком выдвинутых Фроммом условий становится ясно (хотя Фромм этого и не пишет), что для воплощения этих требований в жизнь необходима политическая власть. А зачем вообще нужна политическая власть? Вы должны это четко и ясно осознавать. Так же, как и то, зачем нужна революция. Революция нужна не сама по себе, это не цель, а средство. Революция нужна для того, чтобы осуществить послереволюционный проект общественных преобразований. А осуществить послереволюционный проект возможно, только если вы обладаете политической властью. То есть политическая власть сама по себе тоже не обладает никакой ценностью – и всякий орвелианский бред на эту тему нужно отбросить как ненаучный, во-первых, и психопатологический, во-вторых. Очевидно, что осуществление проекта «гуманистического управления» возможно, только если вы захватили политическую власть и, используя её как механизм проведения в жизнь вашей политической воли, целенаправленно внедряете «гуманистическое управление». Поскольку запретить рекламу – это уже репрессия. Стереть границы между бедными странами и богатыми (так же, как и между бедными и богатыми классами) – это тоже репрессия, потому что богатые не согласятся с этим стиранием границ, им это невыгодно. То есть, прямо этого не говоря, Фромм показывает, что невозможно осуществление никакой самой светлой, самой замечательной утопии без использования для этого механизмов политической власти. Да, конечно, если мы все к тому времени не подохнем, если человечество не загонит себя в тупик, если не исчерпаются природные ресурсы, мы доживем до бесклассового общества, общества без угнетения и насилия, но путем простого «прорастания элементов бесклассового общества в классовом» это произойти не может. Фромм показывает, что самые замечательные, самые гуманные идеалы, самые гуманные цели, если речь идёт о судьбах общества и если не отрываться от реальности, все равно требуют механизмов внедрения. Человечество знает только один такой механизм – политическая власть. А всякая политическая власть – это насилие.

Следующий «кирпичик», о котором я хотел рассказать, это критика Фроммом рекламы и пропаганды. О пропаганде я говорил, когда говорил о Маркузе. Помните, я говорил, что механизмы пропаганды сущностно самостоятельны и невозможно, хоть тресни, сделать их «хорошими» (то есть этичными). Они, как и СМИ, обладают внутренней сущностью, эту внутреннюю сущность нельзя изменить, её можно только использовать в добрых или злых целях. В принципе, то же самое показал и Фромм, но на примере рекламы. Он показал, что реклама апеллирует не к разуму, а к чувству, она действует так же, как гипнотическое внушение. Нельзя сделать «хорошую» (то есть моральную) рекламу, нельзя сделать «правильную» (то есть этичную) рекламу. Можно сделать только более удачную, более успешную рекламу и использовать её как рыночное или идеологическое оружие, но все равно это ущербное оружие, это вредное оружие, оно все равно морочит вам голову, охмуряет вас. Фромм говорил, что критические способности человека посредством рекламы или пропаганды притупляются, человека запугивают тем, допустим, что от него «не так» пахнет, или ему навязывают какие-то безумные мечты о внезапной счастливой перемене в жизни, которая произойдет, как только он купит рубашку или мыло… Все эти образы в основе своей иррациональны, они не имеют ничего общего ни с качеством товара, ни с истинными потребностями человека, они усыпляют, убивают критические способности покупателя – как опиум или как гипноз. В такой рекламе есть элемент мечты, «воздушного замка» – и за счет этого она приносит человеку определённое удовлетворение. Но в то же время она увеличивает его чувство незначительности и бессилия. «По сути дела, – говорит Фромм, – эти методы усыпления способности к критическому мышлению гораздо опаснее для демократии, чем открытые нападки на неё. В смысле же воздействия на человеческую личность они гораздо безнравственнее непристойной литературы. Потребительские движения пытаются восстановить критические способности, достоинство и самоуважение покупателя, однако до сих пор это общественное движение не вышло за пределы скромных начинаний».

Фромм полагал, что по-другому и быть не может. То же самое ведь происходит и в области политической рекламы. Фромм говорит, что всё это четко и явно коррелирует с особенностями сознания среднего американца, сознания обывателя. Существование внутри рекламы для обывателя естественно, а всех остальных она отупляет. И лишь обывателям это не страшно, они уже тупые. Они в своей стихии, в своем, понятном им мире, они испытывают кайф от этого. А по отношению ко всем остальным реклама – это преступление: начиная с детей, у которых есть шанс развиться во что-то другое, не такое убогое, как средний американец, и кончая теми, кого реклама раздражает.

Реклама – это действительно преступление. Потребитель рекламы насильно оглупляется. Фромм на примере американцев об этом очень хорошо пишет, он говорит, что типичным рекламным героем является мультипликационный мышонок Микки-Маус, который живет в нереальном мире постоянной опасности, которого постоянно преследуют, хотят съесть, поймать, уничтожить, но ему все время удаётся чудом, за счет каких-то недоразумений, случайностей и т.п. избегать смерти, и иногда даже удаётся – опять-таки чудом, в силу случайности – нанести какой-то ущерб, какой-то незначительный ущерб своим преследователям. Это сюжет, который повторяется постоянно, из раза в раз, из года в год. Никакой психически здоровый человек не станет это смотреть бесконечно, в бесконечных вариациях, год за годом. Раз средний американец это смотрит, значит, в этом сюжете есть элемент притягательности, значит, американец отождествляет себя с Микки-Маусом, значит, он тоже чувствует себя в этой ситуации постоянной опасности, подавления, когда что-то огромное за тобой гонится и пытается поглотить. Средний американец, таким образом, переживает свои страхи, он ощущает еще раз свое чувство ничтожности и в конце сюжета получает утешение: «Несмотря ни на что, я (=Микки-Маус) все-таки спасся! В этот раз я вновь оказался сильнее врага». И при этом он, средний американец, даже не осознает, что его спасение, его везение зависят в основном от его способности удирать и от разного рода непредвиденных обстоятельств и случайностей, которые мешают этому чудовищу, этому преследователю, его поймать, – то есть это, в общем-то, ситуация унизительная.

Еще один «кирпичик», о котором я хотел рассказать, это описание Фроммом современного ему общества как репрессивного. В принципе, восприятие современного общества как репрессивного для неофрейдистов естественно. Но у Фромма, что интересно, это получилось по сути случайно и помимо его воли. Он рассуждал о способности человека действовать в согласии со своей совестью и избежать социальной маски, то есть «непродуктивного» «социального характера». Но при этом Фромм вдруг понял, что если человек осознаёт свою истинную человеческую сущность и избегает «социального характера», то он тем самым нарушает функционирование существующей социальной системы, а это неизбежно ведет к социальным действиям, направленным на её изменение, как сказал бы Сартр – к революционному проекту. Поэтому общество, естественно, стремится всеми силами воспрепятствовать осознанию человеком своей внутренней сущности, – обратите внимание: не революционным действиям, которые по закону наказуемы, а всего лишь осознанию человеком своей внутренней сущности. То есть это общество репрессивно по внутренним параметрам, имманентно. Чем ценно это открытие Фромма для радикала? Тем, что вы должны понимать: как только вы осознали, что вы этому обществу не принадлежите, – с этого момента вы являетесь законным объектом репрессий. Законным, повторяю, то есть не надо жаловаться, что с вами что-то нехорошее делают, что вам плохо, что вы живете в нищете, что у вас карьера не сложилась, что вас побили, что вас уволили с работы и т.д. Если вы себя не идентифицируете с этим обществом, – все правильно, так оно и должно с вами поступать, это с его стороны совершенно законные репрессии, их надо воспринимать как неизбежность и отвечать на насилие насилием, отвечать противодействием на действие. То есть сопротивляться.

Ну и самый последний «кирпичик» – это представление Фромма о норме. Помните, когда я говорил об Адорно, о его критике современной ему социологии, и о требовании, чтобы социология была философствующей, я говорил, что Адорно вводил два понятия нормы: норма как нечто среднее, общераспространенное (что он считал неподлинной нормой), и норма, которая отталкивается от модели поведения сознательного человека. И если вводилась вторая норма, то вся современная Адорно обычная полевая социология обесценивалась, потому что она описывала среднего человека, обывателя, массового человека, провозглашая его нормой. А он-то как раз был патологией, он-то как раз был неподлинным человеком. К такому же выводу пришел и Фромм, он понял, что в капиталистическом обществе, где все эталоны уже корыстно заданы правящими классами, где людям навязаны «непродуктивные» «социальные характеры» и где ваша внутренняя сущность искажена, если вы на это искажение поддались, значит, ваше существование уже дефективно, хотя формально вы не стали при этом больными. Если вы стали больными – это уже некоторая (небольшая, впрочем) угроза для общества. А если вы дефективный, но не больной, то это норма. Раз существование дефективного есть норма, значит – и общество дефективное. Фромм-психоаналитик написал целую книгу «Здоровое общество», пытаясь показать, как можно излечить общество методом психоанализа. Но из общей концепции Фромма это не вытекает, потому что если общество репрессивное, то излечить его невозможно, оно на попытки его лечить будет отвечать репрессией. Это все равно как если бы вы пришли к буйнопомешанному. У него в руках топор, а вы ему говорите: «Ты знаешь, у меня есть такие замечательные таблетки, называются «аминазин», ты их примешь – и сразу тебе полегчает, ты успокоишься…» А он на весь окружающий мир зол – и понятно, что в ответ на ваши слова он вас просто долбанет топором по голове. В принципе, к чему-то подобному, по публикациям, Фромм пытался призвать современную ему Америку. То есть он Америке – психу с топором – пытался сказать: «Тебе плохо, ты страдаешь, давай лечиться!» – не обращая внимания на то, что сам еще раньше доказал, что ответом будет именно удар топором по голове. Никакого другого ответа в принципе быть не может. Но для нас важно, что, не затрагивая социологии и двигаясь независимо от Адорно, Фромм также показывает, что существуют две нормы: норма усредненности, норма «среднего человека», выведенная чисто статистически, на основе большой распространенности патологии, – и норма человека в подлинном существовании, норма радикала, то есть подлинная норма.

И напоследок надо, видимо, еще сказать, что Фромм разработал и предложил несколько частных проектов, как то: советы «голоса совести», группы межличностного общения, экспертные советы для оценки всех экологических, экономических и т.п. проектов, новых видов продукции или услуг и т.д. – с точки зрения соответствия их индивидуальному и общественному здоровью и социальным интересам людей. Но эти частные проекты, безусловно, применимы и ценны на этапе послереволюционного существования общества. Что, как вы понимаете, выходит тематически за рамки данного цикла лекций.

31 марта 1997

Сайт управляется системой uCoz

Жизнь и творчество Эриха Фромма

Фромм (Fromm), Эрих (1900 — 1980) — немецко-американский философ, социолог и психоаналитик, один из основоположников неофрейдизма. Получил социологическое образование в Гейдельбергском университете, где в 1922 году защитил диссертацию по философии. В 1929-1930 прошел психоаналитическое обучение в Берлинском психоаналитическом институте. В начале 30-х был сотрудником Института социальных исследований (Франкфурт-на-Майне). В 1933 эмигрировал в США, где преподавал в ряде университетов. С 1951 по 1967 годы жил в Мексике, где создал Институт психоанализа. С середины 70-х годов жил в Швейцарии.

Помимо Э.Фромма, наиболее известными представителями неофрейдизма были К.Хорни, Г.С.Салливен и др. Неофрейдизм возник в 1920-30-е годы. Лидеры неофрейдизма, подвергнув критике некоторые фундаментальные утверждения З.Фрейда (в частности, теорию либидо), акцентировали роль социальных и культурных детерминант в жизнедеятельности личности и общества. Неофрейдизм сформировался в процессе соединения психоанализа с трудами американских социальных антропологов (в частности, школой культурантропологии). Социокультурная ориентация неофрейдизма привела к перестройке психоанализа: центр тяжести переносится с внутрипсихических на межличностные отношения. Согласно Э.Фромму, человек в процессе исторического развития утрачивает инстинктивные (естественные) связи с природой, что приводит к возникновению экзистенциальных и социальных дихотомий (противоречий). Фромм выделяет следующие дихотомии: патриархальный и матриархальный принципы организации жизни людей, авторитарное и гуманистическое сознание, эксплуататорский и рецептивный (послушный) типы характера, обладание и бытие как два способа жизнедеятельности индивида, негативная «свобода от» и позитивная «свобода для» в процессе развития личности. Фромм пытался решать эти дихотомии путем соединения фрейдистской психологии, которую он доработал в направлении гуманистического психоанализа, и неомарксистской социологии, развивая социально-критическую антропологическую теорию и концепцию утопического «коммунитарного социализма». В частности, в своей статье 1932 года «Методика и функции социальной психологии», он писал о том, что исторический материализм нуждается в научной системе, описывающей психическую структуру человека, а психоанализ является дисциплиной, которая лучше других способна дать психологическую систему, наиболее пригодную для нужд исторического материализма, так как может дать более полное понимание одного из факторов, действующих в социальном процессе, природы самого человека¹⁾.

Фромм развивает учение о характере как «второй природе» человека, заменившей недостающие ему инстинкты, а его ядром являются черты, детерминируемые социальной средой. Он вводит понятие социального характера как совокупности черт, общей для большинства членов данного общества и способствующей его функционированию; характер задаёт способ восприятия идей и ценностей, отношения к миру и другим людям.

По мнению Райнера Функа, президента Всемирного общества памяти Эриха Фромма в Тюбингене, для него была характерна последовательность и единство мышления и высказываний на протяжении почти 60 лет, а также неразрывность мысли и жизни, написанного и прожитого, убеждений и характера. Собственно говоря, всю свою творческую жизнь Э.Фромм исследовал тему взаимодействия индивида и общества, пытаясь понять законы, которые управляют жизнью отдельного человека, и законы общества, то есть человека в его социальном существовании. Однако до этого будущему философу, социологу и психоаналитику, одному из основоположников неофрейдизма и создателю аналитической социальной психологии, предстояло обрести собственную идентичность через отрицающую жизненную практику иудейской ортодоксии.

Эрих Фромм родился 23 марта 1900 года во Франкфурте-на-Майне в семье винодела и виноторговца Нафтали Фромма и матери Розы Фромм, которые были выходцами из семей раввинов. Еврейская среда, в которой воспитывался Фромм, отрицала дух современного буржуазного общества, направленный на обогащение. Она была религиозной в подлинном смысле этого слова. В детстве Эрих хотел идти по стопам своих предков и стать учителем Талмуда. И только чрезмерная боязливость отца, который страшился отъезда сына на Восток, не дала реализоваться этому желанию. С юных лет тексты Ветхого Завета, в особенности видение пророками мира и братства между народами, производили на еврейского мальчика неизгладимое впечатление.

Согласно Райнеру Функу, «консервативная иудейская жизненная практика предков и учителей Фромма являлась отрицающей по отношению к буржуазному, либеральному, христианскому обществу, ориентированному на зарабатывание денег. Поэтому эта практика в дальнейшем развитии Фромма являлась ориентиром: она создавала тот потенциал опыта отрицающей практики, реализующей подлинное и творческое, который позволил Фромму решиться идти своим путем и опереться на марксизм и психоанализ, а затем снова отмежеваться от большинства и позволить заклеймить себя как «ревизиониста». Исходя из своей отрицающей практики, он критиковал все институты и организации, будь то Тора, сионизм, наука, психоаналитическое объединение, социалистическая партия или официальная религия, поскольку все они стабилизировали отчуждение. Именно эта отрицающая практика удерживала его от отчаяния и заблуждений в отношении общества, так как в ней он черпал возможности и силы, делавшие его независимым»²⁾.

С началом первой мировой войны, определившей, по словам Э.Фромма, более чем что-либо его развитие, и породившей страстное желание понять иррациональность человеческого массового поведения, он стал активно участвовать в религиозной жизни общины. Первым среди учителей Э.Фромма в его франкфуртский период, воплощавшим свойственную пророкам гармонию между учением и образом жизни, был раввин доктор Нехемия Антон Нобель (1871-1922). Он был, по словам Э.Фромма, гениальным проповедником. Именно Нобель открыл для него философию Германа Когена, основателя и главы марбургской школы, с его представлением о Боге как центре всех идей, идее истины, а также творчество Гёте. Сочетание в Учителе прочной еврейской идентичности с гуманистической традицией в поэзии и философии явилось вехой на пути Э.Фромма к собственной идентичности. Другим Учителем Э.Фромма стал после внезапной смерти Нобеля доктор Залман Барух Рабинков, происходивший из семьи хасидов и занимавшийся преподаванием Талмуда. Э.Фромм познакомился с ним в Гейдельберге, где с 1919 года учился в Гейдельбергском университете на кафедре социологии у Альфреда Вебера, брата знаменитого Макса Вебера. Значение Рабинкова для Э.Фромма видно уже по одному тому факту, что в течение 4-х — 5-ти лет он почти ежедневно бывал на его занятиях. Помимо толкования текстов Талмуда, юноша при помощи Рабинкова изучал негативное учение Маймонида, еврейского философа и теолога эпохи средневековья, о Божественных атрибутах, а также хасидизм. Движение хасидов с их заповедью «Служи Богу с радостью» характеризовалось тем, что радость была одним из самых важных элементов их жизни, а печаль и угнетенное состояние духа считались признаком духовных заблуждений. Такое восприятие религии вошло в плоть и кровь Э.Фромма, который позднее писал о том, что «религия не должна пытаться подавить любовь и чувственность и заменить собой эту сторону жизни. Не из подавления, а из всей полноты жизни должна родиться религия»³⁾. Разработав впоследствии свою гуманистическую этику, Э.Фромм стал считать высшими её ценностями не самоотречение и себялюбие, а любовь к себе, не отрицание индивидуального — а утверждение своего человеческого Я.

Рабинков был последним учителем Торы у Э.Фромма. Его универсалистская интерпретация иудейства, согласно которой все сферы жизни и все проявления еврейской жизненной практики отмечены гуманистической ориентацией в той мере, в какой еврейская община сохраняется и проникнута принципом союза с Богом, в значительной степени содействовали отходу Э.Фромма от ортодоксального иудейства и его приобщению к нетеистическому гуманизму. Этому также в значительной степени содействовали знакомство Э.Фромма в середине 1920-х с буддизмом и психоанализом.

В буддизме Э.Фромм впервые столкнулся с религиозной системой, в которой понятие Бога не имело существенного значения, если не устранялось вообще, а основной целью религии считалась не правильная вера, а правильное действие. С этих пор в своей религиозной практике Э.Фромм ориентировался, прежде всего, на буддизм. В дальнейшем это привело Фромма к созданию нравственного эквивалента тому, чем была религия. При этом под словом «религия» Фромм стал понимать любую систему взглядов и действий, которой придерживается какая-либо группа людей и которая служит индивиду схемой ориентации и объектом поклонения. Подобные взгляды Фромма во многом соответствовали понятию квази-религии у немецко-американского философа и теолога Пауля Тиллиха как характеризующей любое движение, у которого есть высшая цель.

С психоанализом Э.Фромм познакомился вне стен Гейдельбергского университета, где в 1922 году он получил ученую степень на кафедре социолога Альфреда Вебера и склонность к социологическому мышлению. В 1924 году Фрида Рейхманн стала практиковать в Гейдельберге классический психоанализ. Прохождение у неё Э.Фроммом психотерапевтического анализа привело не только к их женитьбе в июне 1926 года, но и к приобщению Э.Фромма к психоанализу Зигмунда Фрейда, в учениях которого, как ему казалось, он нашел ответ на приведший его в замешательство и крайне напугавший случай в тот период, когда он был подростком. Этот случай был связан с судьбой молодой, крайне привлекательной женщины, художницы, друга их семьи, которая после смерти своего отца покончила с собой, и в завещании просила похоронить её вместе с отцом. Своё образование как психоаналитик Э.Фромм завершил в Берлинском Институте психоанализа в 1929-1930 гг., после чего открыл в Берлине свой кабинет для частной практики. 7 октября 1930 года он был избран внештатным членом Немецкого психоаналитического общества.

Основание психоаналитического института во Франкфурте в 1932 году, где Э.Фромм читал лекции, привело его в контакт с руководством Института социальных исследований, возглавлявшимся в то время Максом Хоркхаймером, куда он вскоре перешел на работу в качестве руководителя отдела социальной психологии Института. Здесь Э.Фромм впервые глубоко познакомился с трудами К.Маркса, которые произвели на него неизгладимое впечатление. Как впоследствии писал Э.Фромм: «Меня глубоко волновали вопросы индивидуальных и социальных феноменов, и я стремился найти ответы на эти вопросы. Я нашел ответы в системах и Маркса, и Фрейда. Но я также был увлечён анализом различий между этими двумя системами и желанием разрешить эти противоречия … я хотел добиться синтеза, который должен был стать следствием понимания и критики обеих мыслителей»⁴⁾.

Работа в Берлинском Институте психоанализа познакомила Э.Фромма с одним из будущих лидеров неофрейдизма, Карен Хорни, одной из ключевых фигур в нём. В 1932 году К.Хорни приняла предложение Франца Александера участвовать в создании Чикагского института психоанализа в качестве второго директора и переехала в США. В конце 1933 года она пригласила Э.Фромма в качестве гостевого профессора в Чикаго, который с тех пор стал проживать в США, получив в 1940 году американское гражданство. Переехав спустя несколько лет в Нью-Йорк, где Э.Фромм преподавал в ряде университетов, он, совместно с К.Хорни, познакомился с теорией межличностных отношений американского психиатра и психоаналитика Гарри Стэка Салливена, которую воспринял как альтернативу фрейдовской метапсихологии, опирающейся на теорию влечений. В частности, Салливен рассматривал «самость» (часть личности, доступную наблюдению) как состоящую из отражённых оценок окружающих лиц и ролей, которые личности приходится играть в данном обществе. По Салливену, ребенок оценивает себя в соответствии с оценкой значимых взрослых. Вследствие недостаточного развития его психики для формирования правильного представления о себе единственным ориентиром являются его реакции на других лиц, так называемые «отраженные оценки». Самоуважение поэтому вытекает первоначально из отношения тех людей, которые ухаживают за ребенком на ранних стадиях его жизни. Приобретенное в раннем возрасте отношение к себе проносится затем через всю жизнь, лишь в некоторой степени подвергаясь изменениям под влиянием экстраординарных обстоятельств и последующего опыта. Индивид рассматривается Салливеном как ищущий освобождения от тревоги, достижения безопасности и снятия напряжения. Усвоение взглядов Салливена привело Э.Фромма в дальнейшем к критике фрейдизма и к созданию «гуманистического» психоанализа, связанного с разработанным им новым учением о человеке.

Начиная с первой книги «Бегство от свободы» (Escape from freedom, 1941), принесшей Э.Фромму широкую известность, и далее в многочисленных публикациях и книгах, как-то «Здоровое общество» (The sane society, 1955), «Душа человека» (The soul of man, 1964), «Анатомия человеческой деструктивности» (The anatomy of human destructiveness, 1973), «Иметь или быть» (To have or to be, 1976) и других, он исследовал различные аспекты взаимоотношений человека и общества.

По мнению Э.Фромма, для того, чтобы знать, что хорошо или плохо для человека, надо знать его природу. Поэтому рассмотрение человеческой ситуации должно предшествовать рассмотрению личности, а психология должна основываться на антропологически-философской концепции человеческого существования. Человек, согласно Э.Фромму, это единственное существо, для которого собственное существование является проблемой. В процессе исторического развития он утрачивает инстинктивные (естественные) связи с природой, что приводит к возникновению ряда экзистенциальных и социальных дихотомий (противоречий), приводящих к нарушению его внутреннего равновесия и к поискам нового равновесия. Будучи наделен разумом и самосознанием, человек осознает свою изолированность в мире, свою беспомощность и заброшенность, а также свою смертность, и ищет новые формы связи с миром, в котором хочет обрести безопасность и покой, восстановив единство и равновесие между собой и природой. Эти психические потребности, включающие в себя потребность в человеческих связях, потребность в самоутверждении, потребность в привязанности, потребность в самопознании, потребность в системе ориентации и объекте поклонения, свойственные всем людям, Э.Фромм называет «экзистенциальными», так как их причины кроются в самих условиях человеческого существования. Таким образом, американский исследователь определяет природу человека не через те или иные его главные качества, а через способ его существования, то есть экзистенциально, через противоречие, имманентно присущее человеческому бытию. Поэтому природа человека определяется Фроммом не как биологически заданная совокупность влечений, а как осмысленный ответ, целостное отношение к миру, которое в принципе может быть только регрессивным или прогрессивным. Регрессивное решение связано с попыткой возвращения человека к своим истокам — к природе, животной жизни и к своим предкам. Тогда как прогрессивное решение связано с полным развитием человеческих сил, человечности в нас самих. Регрессивное решение, по мнению Э.Фромма, несостоятельно. Оно ведет к разрушению, смерти, страданию. Такое решение, считает американский исследователь, характерно для взглядов немецко-американского философа и социолога Герберта Маркузе.

В 50-е годы ХХ века Г.Маркузе в работе «Эрос и цивилизация» был высказан ряд фрейдомарксистских идей. Он считал, что такие психоаналитические понятия как сублимация, идентификация и интроекция имеют не только психическое, но и социальное содержание, которое вытекает из системы институциональных, правовых, административных и традиционных отношений, противостоящих индивиду как объективные данности. Г.Маркузе ратовал за уничтожение «прибавочного подавления», налагаемого социальной властью в интересах господства, и выступал за создание нерепрессивной цивилизации, в которой отношения будут эротизированы, а труд будет скорее напоминать игру. Отталкиваясь от идей З.Фрейда, Г.Маркузе выдвинул тезис о самосублимации сексуальности, под которой он понимал способность сексуальности создавать высоко цивилизованные человеческие отношения, свободные от подавления со стороны общества. По мысли Г.Маркузе, самосублимация откроет новые горизонты нерепрессивной цивилизации, устранив непримиримый конфликт между сексуальностью и культурой, который Фрейду представлялся извечным, роковым для человечества. Э.Фромм крайне серьезно воспринял идеи Г.Маркузе, однако пришел к выводу о том, что идеал Маркузе, который состоит в том, что человек должен снова стать ребенком, несостоятелен, и, в конечном счете, привел Г.Маркузе к безнадежности, что видно по его книге «Одномерный человек» (1964). Сам же Э.Фромм считал, что человек должен развиваться до высшей зрелости или совершенства своей личности.

В своей теории Э.Фромм воскрешает идею «фрейдомарксизма», пытаясь синтезировать марксизм с фрейдизмом посредством психологизирования марксистской социологии и социологизирования фрейдистской психологии. По мнению Э.Фромма, Маркс показал, что объективные условия, которыми определяется способ производства, а тем самым и социальная организация, детерминируют также и самого человека: его цели и его интересы. Однако классики марксизма не показали, как экономический базис влияет на идеологическую надстройку. Это упущение в марксистской теории, согласно американскому исследователю, можно исправить при помощи психоанализа, давшего более полное понимание одного из факторов, действующих в социальном процессе: природы самого человека. Одним из проявлений взаимодействия базиса и надстройки является социальный характер, другим — социальное бессознательное. «Фрейдисты, — полагает Э.Фромм, — видят индивидуальное бессознательное и слепы по отношению к социальному бессознательному; ортодоксы-марксисты, наоборот, остро чувствуют наличие бессознательных факторов в социальном поведении, но они совершенно не видят их, когда речь идет о мотивации индивидуального поведения. Это ведет к вырождению теории и практики марксизма, точно так же как противоположный феномен ведет к упадку психоаналитическую теорию и практику, ибо человек-индивид неотделим от человека — участника социальной жизни, и если их разделить, то нельзя понять ни то, ни другое»⁵⁾.

Понятие социального характера явилось своеобразным синтезом учений Маркса и Фрейда. Ибо хотя, с одной стороны, содержание социального характера, согласно Э.Фромму, определяется структурой общества и функцией индивида в социальной структуре, с другой стороны, семья рассматривалась им как психический агент общества, в функцию которого входит передача требований общества подрастающему ребенку. Семья выполняет эту функцию двумя способами: 1) поскольку характер большинства родителей является выражением социального характера, они передают ребенку основные черты желательной для общества структуры характера; 2) в добавление к характерам родителей, методы воспитания ребенка, принятые в данной культуре, также выполняют функцию формирования характера в желательном для общества направлении. Таким образом, характер развивается сначала через влияние семьи, а затем, в общественной жизни, посредством адаптации к тем или иным общественным структурам. Являясь заменителем животного инстинкта, характер делает возможным последовательное поведение, избавляя человека от необходимости каждый раз принимать новое обдуманное решение. В то же самое время, действуя в соответствии с требованиями культуры, человек получает добавочное психологическое удовлетворение. Функцией социального характера, по мнению американского исследователя, является формирование и направление человеческой энергии внутри данного общества для поддержания его функционирования. До тех пор, пока условия существования общества и культуры остаются стабильными, социальный характер выполняет преимущественно стабилизирующую функцию. Однако если экономические условия функционирования общества перестают соответствовать традиции и социальному характеру, возникающая между ними дисгармония приводит к тому, что социальный характер становится фактором дезинтеграции общества, подрывающим существующую социальную систему.

Своей характерологией Э.Фромм заложил основы психоаналитической теории и науки о поведении, подвергнув резкой критике как принципы инстинктивистской позиции, возводящей всё разрушительное в человеке к досознательному, животному началу, так и принципы бихевиористской позиции, выводящей деструктивность всецело из социального окружения. По мнению американского исследователя, основной бихевиористский способ исследования наблюдаемого поведения совершенно ошибочен, так как при этом не принимается во внимание различие мотивирующих его импульсов. Поэтому и инстинктивизм, и бихевиоризм упускают из поля зрения личность, самого действующего человека. Сам Э.Фромм предлагает объединить обе эти позиции в контексте биосоциального существования человека. Характерология Э.Фромма, согласно которой социальный характер является результатом динамической адаптации человеческой природы к структуре общества, привела к критике фрейдовского психоанализа. Это произошло потому, что американский исследователь видит перед собой не обособленного, внесоциального индивида, жизнь которого определяется сексуальными влечениями и инстинктами самосохранения или влечениями к жизни и смерти, а человека, включенного в реальный исторический контекст, склад личности которого формируется господствующими в обществе культурными стандартами. Критическое отношение Э.Фромма к психоанализу З.Фрейда возросло после того, как в начале 1930 г. он познакомился с открытием Я.Бахофеном эпохи матриархата, суть которой он изложил в опубликованной в 1861 г. книге «Материнское право». «Как раз на феномене эдипова комплеса, — писал Э.Фромм, — выступающего в качестве центрального лишь в патриархальном обществе, видно, как легко впадают в ошибку, когда считают свою собственную психическую структуру естественной для всего общества или вообще «человеческой»»⁶⁾. Теория межличностных отношений Г.Салливена, усвоенная Э.Фроммом, привела к переносу акцента с индивидуальной психологии к психологии межличностных отношений. При этом ключевая проблема психологии видится им не в удовлетворении или фрустрации отдельных влечений, а в отношении индивида к миру. В отличие от инстинктов или «органических влечений» Фрейда, потребности и стремления, возникающие из отношений индивида к другим людям, такие как любовь, ненависть, нежность, симбиоз и т.д., Фромм называет «укорененными в характере страстями», имеющими социобиологическую и историческую природу. Психоанализ, по мнению Э.Фромма, должен еще раз взглянуть на себя в зеркале своей общественной детерминированности и сделать из этого выводы, ибо аналитик, придерживающийся заповедей и запретов общества, в котором он живет, не способен снять у пациента страх перед их нарушением. Кроме того, цель психоаналитической терапии часто состоит в достижении адаптации человека к существующей реальности, в то время как психоанализ даже поверхностно не касается главной проблемы — исследования одиночества и отчуждения у человека, отсутствия у него творческого отношения к жизни.

Впоследствии Эрих Фромм, один из основоположников неофрейдизма, который был хорошо знаком с дзен-буддизмом, предпринял доработку классического психоанализа З.Фрейда в направлении гуманистического психоанализа. Согласно Э.Фромму, психоанализ — это характерное выражение духовного кризиса западного человека и попытка найти способы его разрешения. Ведь психоанализ, по сути, представляет собой попытку создать методику совершенствования человеческой личности на основе западной традиции и в условиях западного общества. Однако, как пишет Э.Фромм, если в начале нашего века к психиатрам приходили в основном люди, страдавшие от симптомов, «благоденствием» для которых было избавление от них, то сегодня в кабинетах психоаналитиков такие пациенты в меньшинстве в сравнении с множеством новых «пациентов». Эти неплохо функционируют в обществе, они не больны, в обычном смысле этого слова, но страдают от неудовлетворенности и внутренней омертвелости. Общим для них страданием является отчуждение от самих себя, от другого человека, от природы. Для таких людей излечение означает не отсутствие болезни, но обретение благоденствия, то есть бытия в соответствии с природой человека. Однако любая попытка дать ответ относительно возможности достижения благой жизни, по мнению Э.Фромма, должна выйти за рамки фрейдовского подхода, поскольку ведет к обсуждению, пусть всегда неполному, базисного понятия человеческого существования, которое лежит в основе гуманистического психоанализа, к дальнейшей творческой переработке и трансформации классического психоанализа, которая уже прямо идет по направлению к дзен-буддизму.

Казалось бы, что общего между дзен-буддизмом и психоанализом, тем более что мистический опыт Фрейд считал регрессией к инфантильному нарциссизму? Однако если мы признаем, что излечение симптомов и предотвращение их формирования в будущем невозможны без анализа и изменения характера, а также то, что излечение той или иной невротической черты характера неосуществимо без стремления к более радикальной цели — совершенной трансформации личности, и выведем все следствия из фрейдовского принципа трансформации бессознательного в сознательное, то мы подойдем к понятию просветления (сатори), которое является сущностью дзен-буддизма.

Общей целью для дзен-буддизма и психоанализа является осознание бессознательного с помощью специальной тренировки со стороны сознания. Метод дзен можно назвать фронтальной атакой на отчужденное восприятие с помощью сидячей медитации, коана и авторитета наставника. С другой стороны, аналитик делает нечто подобное, он одну за другой снимает рационализации пациента, пока у того не остается иного выхода, кроме возвращения в мир реальности из мира фантазий в результате глубинного осознания и переживания того, что им не осознавалось ранее.

Общими элементами обеих систем является и настойчивое утверждение независимости от всякого авторитета, а также наличие ведущего, который сам прошел через необходимый опыт, а потому может вести ученика (пациента) к его цели. Кроме того, ни психоанализ, ни дзен-буддизм не являются в первую очередь этическими системами. Они не заставляют человека вести добродетельную жизнь с помощью подавления «дурных» желаний, но они предполагают, что такие желания расплавятся и исчезнут в свете и тепле расширенного сознания.

Говоря о замене фрейдовского физиологического принципа объяснения человеческих страстей на эволюционный социобиологический принцип историзма, Э.Фромм прежде всего имел в виду, что понимание индивидуального бессознательного, изучаемого классическим психоанализом, которое индивид подавляет по причине личных обстоятельств, требует критического анализа общества. Он был первым из представителей неофрейдистской школы, указавшим на неспособность ортодоксального фрейдизма решить проблему взаимодействия индивида и общества. Однако куда большую роль он отводил пониманию социального бессознательного, то есть тех зон подавления, которые являются общими для большинства членов данного общества. Согласно Э.Фромму, социально обусловленный фильтр проявляется в языке, логике и социальных табу. Например, отсутствие тех или иных понятий в языке делает для индивида невозможным их осмысление. Что касается логики, то в жизни, согласно американскому исследователю, господствует не логика Аристотеля, где А и не-А исключают одновременное присутствие друг друга, а парадоксальная логика, в которой противоречивые чувства сосуществуют друг с другом у одного и того же человека, например, в явлении амбивалентности. Относительно социальных табу Э.Фромм считал, что осознание людьми социального характера и лежащих в его основе социально-психологических механизмов поведения способно внести элементы дезинтеграции в функционирование данного общества. Тогда как осознание содержания человеческой природы, которое Э.Фромм называет универсальным социальным бессознательным, способно вызвать к жизни новую социальную структуру, более соответствующую человеческой природе.

Опираясь на учение о сущности человеческой природы, Э.Фромм создал гуманистическую этику, единственным критерием этической оценки которой являлось благополучие человека. Согласно американскому исследователю, то общество, которое препятствует реализации потребностей человеческой природы, является патологическим, больным, и порождает невротическую, отчужденную от своей сущности личность. Всё это приводит, в конечном счете, к изменению существующих условий, так как приспособляемость человека не безгранична, и он всегда в резкой и жестокой форме выражает протест против дисбаланса между общественным порядком и своими человеческими потребностями, так как не может изменить свою природу. Таким образом, потребности человеческой природы становятся главными мотивационными силами, определяющими развитие человеческой истории, а также универсальным критерием оценивания нормы и патологии, как отдельного человека, так и общества в целом.

Анализируя историю человеческого общества, Э.Фромм постулирует существование четырех типов социальных характеров неплодотворной ориентации: рецептивного (берущего), эксплуататорского (овладевающего), стяжательского (сберегающего) и рыночного (обменивающего), которым он противопоставляет характер плодотворной ориентации (деятельный). Описание идеальных типов ориентаций подразумевает, что в каждом человеке содержится смесь ориентаций. В каждом конкретном обществе также может оказаться несколько способов ориентации. В основе каждого из этих типов ориентаций характера лежат своеобразные психологические механизмы, соответствующие этим пяти способам адаптации к социуму: мазохизм (преданность), садизм (авторитет), деструктивизм (настойчивость), конформизм (безразличная честность) и любовь (плодотворность). Каждое общество характеризуется преобладанием какого-то одного типа характера. Доминирующее положение той или иной специфической ориентации зависит от особенностей культуры, в которой живет индивид. Так, рецептивная ориентация, согласно Э.Фромму, часто обнаруживается в обществах, где за одной группой закреплено право эксплуатировать другую. Эксплуататорская ориентация сложилась на основе конкуренции в рамках свободного рынка в 18 и 19 веках, сосуществуя в это время бок о бок со стяжательской ориентацией. Тогда как рыночная ориентация, при которой человек воспринимает себя как товар, а свою ценность как меновую, развилась в качестве доминирующей только в современную эпоху. Рыночная личность, по мнению Э.Фромма, должна быть свободна от всякой индивидуальности, поскольку любая устойчивая черта характера в один прекрасный день может вступить в конфликт с требованиями рынка.

Что касается плодотворной ориентации, то она является целью человеческого развития и одновременно идеалом гуманистической этики. Плодотворность связана со способностью человека использовать свои силы и реализовать заложенные в нем возможности. Она достижима в том случае, если человек обретет материальную, эмоциональную и интеллектуальную независимость. При плодотворной ориентации человек всё больше освобождается от симбиотических уз, связывающих его с родителями, предками, землей и идолами, и становится гражданином мира. Любовь — плодотворная форма отношения к другим людям и самому себе. Её главные элементы — забота, ответственность, уважение и знание объекта любви. Согласно Э.Фромму, любовь — это не аффект или увлечение, а активное содействие росту и счастью любимого человека. «В противоположность симбиотической связи зрелая любовь есть связь, предполагающая сохранение целостности личности, её индивидуальности; любовь помогает человеку преодолеть чувство одиночества и отчуждения, и вместе с тем позволяет ему оставаться самим собой, сохранить свою целостность»⁷⁾. По мнению американского исследователя, нет человека, чья ориентация целиком плодотворна или полностью лишена плодотворности. Поэтому всякая неплодотворная ориентация имеет положительную и отрицательную стороны в соответствии с уровнем плодотворности в целостной структуре характера. В то же самое время, Э.Фромм был убежден в том, что любое общество, так или иначе ограничивающее развитие любви, в конечном счете, погибнет, потому что придет в противоречие с основными потребностями человеческой природы.

В 60-х годах Э.Фромм обнаружил некрофильную ориентацию характера. Некрофилию он определял как страсть к разрушению ради разрушения, как страсть к насильственному разрыву естественных биологических связей, а также как исключительный интерес ко всему механическому (небиологическому). В психике каждого человека, писал он, заключены две нейтральные в отношении друг друга потенции, так называемая первичная потенция или способность к продуктивной ориентации, которую он называет биофилией, которая актуализируется при нормальных социальных условиях, и противостоящая ей вторичная потенция, некрофилия, которая реализуется тогда, когда окружающие человека условия патогенны, анормальны и препятствуют развитию первичной потенции. Таким образом, стремление к жизни и склонность к деструкции связаны обратной зависимостью. Чем полнее реализуется жизнь, тем слабее разрушительные тенденции. По мнению Э.Фромма, основной принцип современной технологической системы, согласно которому нечто должно делаться, потому что это технически возможно, берет за основание этики развитие техники и означает отрицание всех ценностей, которые выработала гуманистическая традиция. Отличительными чертами бюрократически-индустриальной цивилизации, преобладающей в Европе и Северной Америке, считает Э.Фромм, являются интеллектуализация, квантификация, абстрагирование, бюрократизация и овеществление. Это не жизненные, а механические принципы, которые, однако, применяются не к вещам, а к людям. Живущие в такой системе люди становятся равнодушны к жизни и чувствуют влечение к мертвым.

Согласно американскому исследователю, противоположность некрофилии — биофилия, противоположность нарциссизму — любовь, противоположность инцестуальному симбиозу — независимость и свобода. Совокупность этих трех установок Э.Фромм обозначил как «синдром роста». В то время как переплетение друг с другом экстремальных форм некрофилии, нарциссизма и интеллектуального симбиоза приводит к «синдрому распада».

Одним из самых ранних, если не главным корнем некрофилии американский исследователь считал злокачественные инцестуозные узы. В работах Э.Фромма рассматривается «доброкачественная» и «злокачественная» формы психологической связи с матерью. Если психологическая связь взрослого сына с матерью не очень интенсивна, то она, как правило, не сокращает его сексуальную или аффективную потенцию, а также его независимость и целостность. Таким образом, в психологическом инцесте может находиться совершенно не инфантильный взрослый, хорошо адаптированный и независимый в социальном и профессиональном планах. Его зависимость от матери — только эмоционально-психологическая. При более тяжелых формах психологического инцеста инцестуозное влечение нарушает или разрушает, в зависимости от степени регрессии, способность любить. Явление и уровень наиболее глубокой связи с матерью — «инцестуозный симбиоз» — характеризуется определенной неразрывностью. По мнению Э.Фромма, при симбиотической связи речь идет о стремлении полностью потерять свою индивидуальность и снова стать единым с природой. Поэтому данное глубоко регрессивное стремление возвратиться в материнское лоно и в прошлое находится в конфликте с желанием жить, означает одновременно склонность к мертвому, к разрушению. Обычно инцестуозное влечение не распознается как таковое или находит себе рациональное обоснование. В процессе социальной эволюции необычайно сильная привязанность к матери может переходить в страстную любовь к родине, нации, государству, классу и т.д. Здесь также кроется возможность национализма и расизма, связанных с неспособностью воспринимать себя и других людей в качестве свободных существ. В частности, Э.Фромм пишет о том, что у некрофила Гитлера инцестуозная психологическая привязанность к матери перешла на образ родины, Германии, которая стала для него главным символом матери. Искушение и привлекательность инцестуозной фиксации состоит в соблазне спокойного, стабильного способа существования, являющегося, по существу, метафорой умирания. В этой связи любопытно отметить, что в своей последней книге «Иметь или быть» (1976) Э.Фромм пишет о том, что он пришел к выводу, что бытие и обладание являются двумя основными способами существования человека, различие между которыми, так же как и различие между любовью к жизни и любовью к смерти, представляет собой коренную проблему человеческого существования.

После своего переезда в Нью-Йорк в 1934 году Э.Фромм продолжил свою работу в Институте социальных исследований, который также в это время находился в Нью-Йорке, с Хоркхаймером во главе. Однако социально-психологическая концепция Э.Фромма и его критика теории З.Фрейда не получили там одобрения, и в 1938 году, когда Адорно вернулся в Институт и стал его полноправным сотрудником, он был вынужден из него уйти.

С середины 1930-х Э.Фромм входил в кружок психоаналитиков, занимавшихся ревизией психоанализа. Важнейшей фигурой в нем в эти годы была Карен Хорни. Опыт лечения пациентов-невротиков, живущих в другой культуре, способствовал осознанию К.Хорни подлинной роли социальных условий в порождении личностных проблем. Свои взгляды на эти проблемы она изложила в своей первой книге «Невротическая личность нашего времени», вышедшей в 1937 году. По мнению К.Хорни, осознание громадной важности влияния культурных факторов на неврозы оттесняет на задний план те биологические и физиологические условия, которые рассматривались З.Фрейдом как лежащие в их основе. Вторая книга К.Хорни «Новые пути в психоанализе» (1939) была посвящена критической переоценке психоаналитических теорий. В ней она выступила с резкой критикой фрейдовской теории либидо, концепций тревоги и нарциссизма. За публикацию этой книги и ряд выступлений К.Хорни была дисквалифицирована в апреле 1941 года на ежегодном собрании Нью-Йоркского психоаналитического общества в качестве обучающего аналитика и преподавателя. После этого К.Хорни с рядом своих коллег и аспирантов вышли из него и основали собственную Ассоциацию для развития психоанализа. В июне 1941 года они основали учебный центр нового объединения — Американский институт психоанализа, деканом которого К.Хорни была до своей смерти в 1952 году. Поначалу Э.Фромм также в нем преподавал, но после того, как ему запретили вести технические семинары для студентов, поскольку он не имел медицинского образования, он прекратил свою работу в нём.

Согласно Райнеру Функу, автору документальной биографии Э.Фромма, данные проблемы возникли на почве личных отношений между Хорни и Фроммом. «Вопрос проведения анализа непрофессионалом стал лишь удобным поводом для того, чтобы прикрыть личный конфликт и сделать из него «политическую» проблему. Если бы Хорни была столь решительным противником проведения анализа непрофессионалом (в знаменитой дискуссии по этому вопросу в 1947 году она, правда, высказывалась за то, чтобы психоаналитики имели медицинское образование, но не была принципиальным противником аналитиков-любителей), то как это согласуется с тем, что она рекомендовала своей дочери Марианне аналитика-любителя Фромма для учебного анализа? Видимо, всё дело в том, что именно этот учебный анализ дочери побудил Карен Хорни к разрыву с Фроммом»⁸⁾.

Со своей первой женой, Фридой Рейхманн, Э.Фромм прожил вместе лишь около четырех лет. Их пути разошлись еще в начале 1930-х, хотя официально их развод был оформлен лишь в 1940-м году в США. В этом же году Э.Фромм женился второй раз на Хенни Гурланд, которая была профессиональным фотокорреспондентом. В 1949 году Фроммы переселились в Мексику для лечения её ревматического артрита. Несмотря на все предпринимаемые усилия, она умерла в 1952 году.

Переезд в Мексику не привел к прекращению деятельности Э.Фромма в США, который ежегодно проводил там около четырех месяцев, проводя занятия и читая лекции в ряде институтов и университетов. В это время на первый план для Э.Фромма вышли социальные проблемы американского общества, которые он пытался решить путем соединения фрейдистской психологии и неомарксистской социологии, развивая социально-критическую антропологическую теорию и концепцию утопического «коммунитарного социализма». С опубликованием в 1955 году книги «Здоровое общество» Э.Фромм вступил на политическую арену американского общества.

В эти годы он пришел к твердому убеждению в том, что если в обществе не произойдут кардинальные перемены, оно придет к неминуемой гибели. Не желая оставаться пассивным наблюдателем такого хода событий, Э.Фромм, хотя он ранее писал о том, что по характеру не пригоден к политической активности, вступил в американскую социалистическую партию и сформулировал её новую программу. Однако вскоре после того, как она была отвергнута, вышел из партии. Он также стал активным участником борьбы за мир. Э.Фромм прожил в Мексике более 25 лет, занимаясь там в 50-60-е годы развитием психоанализа и работая как социопсихолог, в то время как в США он выступал как социальный критик и социальный политик.

Говоря о необходимости создания здорового общества, соответствующего человеческой природе, Э.Фромм полагал, что социальный прогресс сможет иметь место лишь в случае одновременных изменений во всех сферах — экономической, политической и культурной. Идеалом для него был описанный К.Марксом социализм, при котором производство будет служить человеку, а труд станет свободным и творческим, в результате которого человек начнёт реализовывать себя как родовое существо. Понимая факт структурализации как в социальной, так и в индивидуальной жизни, а также неотделимость друг от друга социоэкономической структуры, структуры характера и религиозной структуры, Э.Фромм хотел добиться радикального изменения всей социальной и духовной структуры общества, при которой произойдет гармонизация индивида и общества. Он выдвинул свой идеал «коммунитарного», гуманистического социализма, где общество будет организовано по принципу небольших трудовых сообществ, функцию управления которыми осуществляют все их члены, и где в процессе производства достигается оптимальное самовыражение и соучастие, а вся экономическая и политическая деятельность подчинена цели развития человека. Для осуществления этой цели Э.Фромм предлагал осуществить следующие мероприятия: переориентировать производство на «здоровое» потребление; повысить социальную активность граждан посредством расширения и углубления индустриальной и политической демократии соучастия; осуществить максимальную децентрализацию в промышленности и политике; заменить современные методы управления отчужденным чиновничеством на гуманистические методы управления и менеджмента, при которых критерием для всех видов планирования станет оптимальное развитие человека, а не максимальная производительность; ввести гарантированный доход для каждого члена общества; уничтожить пропасть между богатыми и бедными странами; создать Верховный совет по делам культуры, а также создать новые формы духовной ориентации, эквивалентные религиям прошлого. Сам Э.Фромм весьма скептически оценивал шансы на то, что в характере людей и в обществе смогут произойти необходимые для такого глобального преобразования изменения, возлагая все надежды на притягательную силу новых идей. Здесь уместно вспомнить о том, что американский исследователь никогда не занимался практической реализацией своих социологических идей, и что они основывались исключительно на его теоретических разработках.

Начиная с 1955 года, Э.Фромм занимался обширной общественно-политической деятельностью. Помимо статей и книг, в неё входила публикация открытых писем с изложением своей позиции по актуальным политическим проблемам, а также организация политических движений, таких как движение в защиту мира, и участие в них. Кроме того, Э.Фромм участвовал в коллективных или личных обращениях к политикам и государственным деятелям. Его последней крупной политической акцией стало участие в кампании 1968 года по выдвижению сенатора Юджина Маккарти в кандидаты на пост президента США. Многочисленные выступления на многих мероприятиях в ходе этой избирательной кампании подорвали здоровье Э.Фромма и вызвали сердечный инфаркт, после чего он был вынужден отказаться от дальнейшей политической деятельности.

Что касается его работы и жизни в Мексике, то с 1951 года Э.Фромм занял пост внештатного профессора на медицинском факультете Мексиканского университета с целью подготовки «Мексиканской группы по исследованию психоанализа». В 1953 году он женился в третий раз на американке Анис Фримен. После первого выпуска психоаналитических курсов в 1956 году, Э.Фромм стал инициатором основания Мексиканского психоаналитического общества. Следующей вехой в развитии мексиканского психоанализа стало открытие Мексиканского института психоанализа в Мехико в марте 1963 года.

В 1974 году Э.Фромм переехал с женой в Швейцарию, где провёл последние годы жизни. Там он написал свою последнюю кригу «Иметь или Быть» (1976). В ней содержался эмпирический психологический и социальный анализ двух способов существования. Согласно Э.Фромму, великие Учителя жизни отводили альтернативе «обладание или бытие» центральное место в своих системах. Например, согласно Марксу, цель человека быть многим, а не обладать многим.

Под бытием Э.Фромм понимал такой способ существования, при котором человек не имеет ничего, но продуктивно использует свои способности, находясь в единении со всем миром. В то время как при ориентации на обладание, которая свойственна западному индустриальному обществу, главный смысл жизни состоит в погоне за деньгами, славой, властью. «Под обладанием и бытием, — писал Э.Фромм, — я понимаю не некие отдельные качества субъекта, примером которых могут быть такие утверждения, как «у меня есть автомобиль» или «я белый», или «я счастлив», а два основных способа существования, два разных вида самоориентации и ориентации в мире, две различные структуры характера, преобладание одной из которых определяет всё, что человек думает, чувствует и делает»⁹⁾. При ориентации на обладание, согласно Э.Фромму, нет живой связи между мной и тем, чем я владею. И объект моего обладания, и я становимся вещами. Американский философ считал, что для своего выживания западный мир должен создать на чисто экономической основе новую этику, новое отношение к природе, человеческую солидарность и сотрудничество между людьми. «Создание нового человека и нового общества, — писал Э.Фромм, — станет возможно только в том случае, если на смену старым мотивациям извлечения прибыли и завоевания власти придёт новая, а именно — быть, отдавать и понимать; если на смену рыночному характеру придёт характер продуктивный, любящий, а на смену кибернетической религии — новый, радикально-гуманистический дух»¹⁰⁾.

Книга Э.Фромма «Иметь или Быть» (1976) стала его завещанием человечеству. В 1977 и 1978 годах он пережил второй и третий инфаркт. В ночь на 18 марта 1980 года, за пять дней до своего 80-летия, Э.Фромм умер от обширного инфаркта.

Примечания:

¹⁾ См. Э.Фромм. Кризис психоанализа. Санкт-Петербург, 2000, с.143-144.

²⁾ Функ Р. Эрих Фромм. Страницы документальной биографии. М., 1991, с.11.

³⁾ Э.Фромм. Забытый язык.//Э.Фромм. Душа человека. М., Республика, 1992, с.227.

⁴⁾ Э.Фромм. Избавление от иллюзий.//Э.Фромм. Революция надежды. Избавление от иллюзий. М., Айрис Пресс, 2005, с.191-192.

⁵⁾ Э.Фромм. Миссия Зигмунда Фрейда. М., 1996, с.115-116.

⁶⁾ Цит по: Функ Р. Эрих Фромм. Страницы документальной биографии. М., 1991, с.85.

⁷⁾ Э.Фромм. Искусство любить// Душа человека. М., Республика, 1992, с.121.

⁸⁾ Функ Р. Страницы документальной биографии. М., 1991, с.94.

⁹⁾ Э.Фромм. Иметь или Быть? М., Прогресс, 1986, с.53.

¹⁰⁾ Там же, с.224.

Концепция социального характера в учении Эриха Фромма.

Простаков М.Ю. Концепция социального характера в учении Эриха Фромма // Министерство здравоохранения Украины. Одесский медицинский институт им. Н. И. Пирогова. Итоговая 61-я студенческая научная конференция. Тезисы докладов и программа. – Одесса, 1992. – 64 c. – С. 13–14.

Опубликованные тезисы:

«Концепция социального характера в учении Эриха Фромма».

Простаков М. Ю.

кафедра психиатрии

Изучая взаимоотношения индивида и социума, Эрих Фромм выделяет понятие «социального характера», т. е. такого характерологического типа, который наиболее полно отражает тенденции данного общества. Свойственные современному обществу типы социального характера (эксплуататорский, рецептивный, рыночный) подавляют подлинные качества личности. Выход из кризиса Эрих Фромм видит в воспитании нового «продуктивного социального ха-

рактера», основанного на любви. Переориентация человека в направлении творческого характера имеет большое психотерапевтическое значение.

Текст доклада:

«Концепция социального характера в учении Эриха Фромма».

Простаков М. Ю.

Одним из основополагающих моментов социально-психологического и социально-философского учения видающегося мыслителя XX века Эриха Фромма является концепция социального характера.

Характером в психоанализе, также как в психиатрии и классической психологии называют совокупность устойчивых индивидуально-психологических личностных черт, свойственных определённому человеку и детерминирующих спектр характерных именно для него эмоциональных и поведенческих реакций.

Многообразие человеческих характеров столь же неисчерпаемо, как и многообразие определяющих характер генетических комбинаций.

Однако, каждый человек вынужден приспосабливаться к социальной среде, в которой он живёт, более того, человеку свойственна органическая потребность в такой адаптации. Между тем личностные свойства индивида не всегда соответствуют требованиям, которые предъявляет к своим членам общество.

Как связующее звено между психикой индивида и структурой социума Эрих Фромм вводит понятие «социального характера».

Социальный характер, согласно Фромму, – это характерологический тип, наиболее полно отражающий тенденции общества и культуры, к которым принадлежит человек. Под влиянием требований общества одни из характерологических черт активно подавляются, другие активно формируются, третьи гипертрофируются. Чем ближе характер индивида к социальному характеру, тем более полной является его адаптация.

От социальной структуры общества, его морального климата зависит и социальный характер, т.е. личностный тип, наиболее данным обществом поощряемый. И наоборот, наиболее престижный в данном обществе личностный тип определяет, какой будет его социальная структура. Если общественная структура и социальный характер вступают в противоречие, общество теряет устойчивость.

В своей работе «Иметь или быть» Эрих Фромм описывает несколько типов социального характера, свойственных современным обществам и обществам недалёкого прошлого.

Будучи учеником Зигмунда, Фрейда Эрих Фромм при описании типов социального характера пользуется терминологией, принятой в классическом психоанализе, лишь несколько видоизменяя и развивая её.

В классическом фрейдизме принято выделение типов характера, основанное на фазах развития либидо.

Термин «либидо» означает половое влечение, подобно тому, как термин «голод» означает влечение к пище. Согласно Зигмунду Фрейду, либидо является стержневой потребностью человека. В своём развитии оно проходит несколько стадий. Стадии либидо следующие (см. Табл.1): 1) оральная фаза (1–й год жизни), эрогенные зоны – слизистые оболочки рта и губ; 2) анальная фаза (2–й – 3–й годы), эрогенная зона – слизистая оболочка заднего прохода; 3) фаллическая фаза (4–6–й гг.), эрогенная зона – пенис (фаллос), характеризуется формированием Эдипова комплекса; 4) латентный период; 5)генитальная фаза (с начала пубертатного периода) – фаза развитой сексуальности, частные влечения подчиняются господству либидо, удовлетворяемого путём нормальной половой деятельности.

Таблица 1. Классификация типов характера по Зигмунду Фрейду.

Возраст.

Стадия развития либидо.

Тип характера, соответствующий данной стадии.

Черты характера.

1-й год жизни.

Оральная фаза.

Оральный характер.

Пассивный тип: гедонизм, безынициативность, стремление к пассивному получению удовольствий.

Активный тип: гедонизм, агрессивное требование удовольствий, стремление к присвоению.

2-й – 3-й гг. жизни.

Анальная фаза.

Анальный характер.

Упорство, упрямство, исполнительность, педантизм, скупость, стремление к накопительству. Возможна склонность к агрессии и садомазохистские тенденции.

4-й – 6-й гг. жизни.

Фаллическая фаза.

Фаллический нарциссический.

Нарциссизм, склонность к хвастовству, агрессивность.

С 6-го года жизни до начала полового созревания.

Латентный период.

С начала пубертатно-го периода.

Генитальная фаза.

Генитальный характер.

Активный поиск контакта с окружающими, Отсутствие нарциссических и садомазохистских тенденций.

Поскольку сексуальное развитие является по Фрейду «системообразующим» фактором всего развития в целом, данная схема может рассматриваться, как периодизация развития личности вообще.

При переходе либидо в следующую фазу развития, черты характера, свойственные предыдущей фазе подвергаются вытеснению в бессознательное. Если такого вытеснения не происходит, либо если в силу каких-то обстоятельств вытеснение не является полным, формируется один из характерологических типов, указанных в Таблице 1 (оральный, анально-накопительский, фаллически-нарциссический). В норме развитие личности завершается формированием зрелого генитального характера, для которого характерно отсутствие садо-мазохистических и нарциссических тенденций, активный поиск контакта с окружающими, умеренность в удовольствиях, зрелое отношение к действительности.

Описывая свойственные различным обществам типы социального характера Эрих Фромм опирается на традиционную психоаналитическую классификацию, однако в значительной степени дополняет и видоизменяет её.

В работе «Иметь или быть» он описывает пять типов социального характера (см. Табл.2) – рецептивный, эксплуататорский, накопительский, рыночный и творческий.

Таблица 2. Типы социального характера по Эриху Фромму.

Социальный характер.

Приблизительный характерологический аналог по психоаналитической классификации.

Черты свойственные данному типу социального характера.

Накопительский.

Анальный характер.

Упорство, упрямство, консерватизм, скупость, исполнительность, педантизм. Возможны склонность к агрессии и садомазохистские импульсы.

Рецептивный.

Пассивный вариант орального характера.

Гедонизм, зависимость, уступчивость, безынициативность.

Эксплуататор-ский.

Агрессивный вариант орального характера.

Гедонизм. Неспособность получать удовольствие от того, что не принадлежит субъекту. Стремление овладеть другими людьми и объектами («поглотить» их).

Рыночный.

Результат эволюции анально-накопительского.

Отчуждение от своего труда, других людей, своей личности. Ориентация на потребление.

Творческий.

Генитальный.

Активное отношение к действительности. Единение с другими людьми на основе любви и сотворчества.

Рецептивный и эксплуататорский типы социального характера свойственны тоталитарному обществу. По психоаналитической классификации они соответствуют пассивному и активному типам орального характера.

Человек с оральным характером видит смысл жизни в получении наслаждения, а весь мир воспринимает, как материнскую грудь, которую он может сосать или кусать (что составляет агрессивный компонент орального характера).

Таким образом, рецептивному характеру свойственна зависимость, пассивность, уступчивость, отсутствие инициативы, гедонизм. С другой стороны тоталитарному обществу свойственен также эксплуататорский социальный характер, аналогичный анально-агрессивному. Для него характерна тенденция к овладению объектом или другим человеком, образно говоря «поглощению» его. Типична неспособность получать наслаждение от чего-то, что не принадлежит субъекту, не может им использоваться. Оборотной стороной этих тенденций являются алкоголизм и наркомания. «Наркоманы и алкоголики – вечные младенцы, требующие соски».

Для капиталистического общества XIX века, согласно Фромму, наиболее свойственны черты анально-накопительского характера, т.е. упрямство, скупость, сверхисполнительность, педантизм.

Для современного западного общества характерен рыночный социальный характер, являющийся продуктом эволюции анально-накопительского. Для рыночного социального характера модус потребления является стержневым. Все черты личности превращаются в товар, человеческое общение в «свободный рынок личностей и человеческих качеств». Цель рыночного характера – полнейшая адаптация, быть нужным, сохранить спрос на себя при всех условиях, складывающихся на рынке человеческих личностей.

Человек с рыночным характером стремится накопить как можно больше и отдать накопленное, с кибернетической точностью рассчитав момент, так чтобы получить за свой товар, знания, умения, личностные свойства максимальную прибыль, продать их с максимальной возможной выгодой. Человек превращается в робота, имеющего программу, но не имеющего истинно человеческих качеств. Он отчуждён от своего труда, его результатов, от других людей и даже от самого себя. Человек функционирует в соответствии с логикой мегамашины, частью которой он является. Человек с рыночным характером не имеет даже своего устойчивого «Я». Его поступки определяются не собственными склонностями и предпочтениями, а логикой рынка (я такой, какой я нужен для успеха моего бизнеса). Жизнь превращается в цепь выгодных сделок и в ней не остаётся места для собственно человеческих чувств и поступков. Свойственная рыночному характеру тотальная отчуждённость ведёт к равнодушному отношению к собственной судьбе и судьбе будущих поколений, а ориентация на бесконтрольный рост потребления ведёт к равнодушной растрате невосполнимых природных ресурсов. В результате человечество оказывается перед реальной угрозой ядерной и экологической катастрофы.

В качестве выхода из кризиса Э. Фромм предлагает воспитание нового социального характера – творческого.

Творческий (или продуктивный) социальный характер аналогичен зрелому генитальному характеру по психоаналитической классификации. До сих пор ни в одном обществе ориентация на творческий социальный характер не была преобладающей, хотя в некоторой части общества она всегда существовала и существует в настоящее время.

Основой творческого социального характера является установка на «бытие» и «любовь».

Сущностью установки на бытие, согласно Фромму, является внутреннее слияние с природой и миром, желание максимально выявить сущность природы и вещей, не убивая живого и ничего не присваивая. Эрих Фромм противопоставляет установку на бытие установке на обладание, свойственной накопительскому и рыночному социальным характерам. Установке на обладание свойственно стремление к бесконечному присвоению, отождествление себя с тем, чем человек обладает, как следствие, замкнутость, агрессивность, неумение радоваться настоящему моменту, а только ожидание будущих удовольствий и воспоминание о прошедших. Фактически при этой установке все остальные человеческие потребности приносятся в жертву потребности в комфорте.

Второй важнейшей основой творческого характера Эрих Фромм считает установку на любовь. Любовь для Фромма – это не садомазохистская, не нарциссическая, не симбиотическая любовь и не характерный для современного общества эгоизм вдвоём. Любовью он называет потребность творчески раскрыть личность другого человека, не нарушая его цельности и уникальности, не претендуя на разрушение чужой индивидуальности или растворение своей индивидуальности в чужом «Я». Любовь не обязательно содержит эротический компонент. Братская любовь, любовь к отцу и матери, эротическая любовь, любовь к себе, любовь к Богу, всё это ветви, проистекающие из одного корня, одно и то же чувство, одна духовная потребность, окрашенная в разные оттенки.

Величайшей ошибкой Фромм считает отождествление эгоизма и любви к себе. Без творческой продуктивной любви к себе невозможна и любовь к другим людям. Если человек не понимает себя, не уважает цельность и уникальность собственной личности, то как он может уважать ценность и уникальность другого, если он не любит себя, то как он может любить и понимать кого-нибудь?

Человек, любящий только других или только себя не способен любить вообще. Со стороны может показаться, что эгоист слишком носится со своей персоной, в действительности это не любовь к себе. Это всего лишь безуспешные попытки компенсировать свой провал по части заботы о собственном «Я». Эгоист не любит себя и, чувствуя свою обделённость, пытается урвать у мира хоть что-нибудь.

В своей книге Эрих Фромм предлагает развернутую программу переориентации общества, утверждения в нём продуктивного творческого характера. Эта программа включает в себя как моральную проповедь, так и широкие социальные реформы. Однако, независимо от того, насколько осуществима эта программа в масштабах, предложенных Фроммом, его социально-психологическое учение имеет большое значение для психотерапевтической практики.

Дело в том, что адаптация человека в каждом конкретном обществе требует подгонки его собственного «Я» к социальному характеру. Однако, зачастую истинное «Я» человека и принятый в обществе социальный характер значительно отличаются друг от друга, а резервы относительно безболезненного изменения «Я» не бесконечны.

Несоответствие истинного «Я» человека и требований общества может вылиться в тяжёлый психологический конфликт, в результате которого место истинного «Я» занимает «Я-маска», не оставляющая возможности для проявления подлинных человеческих качеств. Истинное «Я» вытесняется в бессознательное, как следствие этого болезненного состояния развиваются мощные механизмы психологической защиты и предотвращающие прямые невротические проявления реактивные образования, которые значительно искажают человеческую личность.

В качестве такого реактивного образования может развиваться установка на садомазохизм. Т.е. стремление мучаться самому и мучить других людей, как реакция на неосознаваемую, но от этого не менее острую неудовлетворённость своих основных личностных потребностей.

Как результат стремления уничтожить своё «Я», мешающее быть стандартным, добропорядочном в общепринятом понимании человеком, развивается установка на конформизм. Т.е. стремление полностью растворить своё «Я» в коллективном «МЫ», готовность принять любое, сколь угодно абсурдное мнение, если его разделяет большая часть окружения.

Результатом ненависти к своему «Я», напоминающему о себе из подсознания и мешающему спокойно жить, и стремления изменить или разрушить своё «Я» является болезненное увлечение особо оригинальными идеями и религиозными учениями.

Наконец, невозможность проявить своё «Я» может привести к осознанной или неосознанной деструктивной установке, стремлению к саморазрушению, зримыми проявлениями которого являются наркомания и алкоголизм. В более общественно опасных случаях стремление к разрушению может вылиться в бунт, когда человек, оправдывая себя любой более или менее произвольной рационализацией, разрушает окружающий мир, как бы мстя ему за своё несчастье и, в то же время, подсознательно ожидает, чтобы кто-то уничтожил его самого. Человек убивает, ожидая, что когда-то нарвётся и погибнет сам.

В особо тяжёлых случаях развитие деструктивных стремлений может привести к формированию некрофильной личности, ориентированной только на смерть и разрушение. В качестве клинического примера некрофильной личности Фромм в своей работе «Анатомия человеческой деструктивности» приводит личность Адольфа Гитлера, покончившего жизнь самоубийством на фоне тотального разрушения. Такой конец очень характерен для некрофила.

Предотвратить многие разрушительные и общественно опасные поступки, а также добиться облегчения состояния или даже полного излечения многих невротиков можно научив людей быть в большей степени самими собой. Задача врача-психотерапевта научить человека разбираться в собственном «Я» и в меньшей степени подгонять себя под общепринятые социальные стандарты. Блокирование естественных человеческих потребностей, не укладывающихся в навязанное обществом человеку представление о самом себе, вызывает тяжёлые нервно-психические заболевания и психопатические отклонения, в частности, весьма распространённые в нашем посттоталитарном обществе.

Более того, можно предположить, что значительное количество соматических заболеваний имеет невротическое происхождение. Счастье состоит в том, чтобы максимально проявить свойственные истинному «Я» человека черты и личностные склонности. Навязанная социальными условиями маска вытесняет истинное «Я» и лишает человека надежды на счастье. Протестом против такого состояния, своеобразным проявлением нежелания жить, может быть соматическое заболевание. Независимые от сознания корковые импульсы оказывают дезорганизующее влияние на низшие нервные центры, вызывая различные патологические изменения в организме.

В пользу этого предположения говорит большое количество случаев успешного применения суггестивной терапии при лечении различных соматических заболеваний (наиболее свежий и широко известный пример ~ массовые психотерапевтические сеансы Кашпировского). Гипнотическое воздействие нормализует деятельность коры, и избавленные от её патологического воздействия вегетативные центры самостоятельно восстанавливают нарушенное равновесие в организме.

Классический фрейдистский психоанализ при разрешении конфликтов между личностью и обществом считает нормальным подчинение личности предлагаемым общепринятой культурой образцам поведения. Психоанализ Фрейда стремиться перевести неосознаваемые конфликты в область сознания для того, чтобы человек мог контролировать вытесненные влечения и сознательно следовать считающемуся правильным стилю поведения. Фромм считает, что такой подход не всегда верен. Современное общество не является здоровым, и вытеснению зачастую подвергаются ценные человеческие качества и потребности (такие как потребность в любви, продуктивном взаимодействии с другими людьми, сотрудничестве, совесть и другие).

Возможно, чтобы сделать нашу жизнь более счастливой и уравновешенной врач должен научиться сам и помочь научиться своим пациентам понимать себя и других и принимать себя и других такими, какие мы есть, не стыдясь этого и не закрывая дорогу к творчеству и гармоничному восприятию мира во имя общепринятых штампов.

Социальные типы характеров по Э. Фромму. Типологии Р. Кеттелла и Г. Олпорта.

«Социальную» типологию характера предлагает Э. Фромм, в основе его теории было положено отношение человека к жизни, обществу и нравственным ценностям. Он выдвигает три типа:

1. «Мазохист-садист». Этот тип человека, который склонен видеть причины свих жизненных успехов и неудач не в складывающихся обстоятельствах, а в людях. Отсюда агрессия на человека, который причина всех неудач. Может быть агрессия на себя, возможно появление садистских тенденций, стремление поставить других в зависимость от себя.

2. «Разрушитель». Характеризуется выраженной агрессивностью, стремлением к устрашению. В некоторых случаях в качестве основной силы могут выступать бессилие и тревога.

3. «Конформный автомат». Такой человек, столкнувшись с трудноразрешимыми проблемами, перестает быть «самим сабой». Он беспрекословно подчиняется обстоятельствам, требованиям группы, быстро усваивает тот способ поведения, который свойственен большинству.

Одним известным представителем гуманистическойпсихологии является Г. Олнорт, который разработал психологическую теорию личности, получившую название теории черт. Согласно этой теории, люди отличаются друг от друга по набору и степени развития у них отдельных, независимых черт, а описание личности можно получить на основе тестологического или другого, менее строгого ее обследования, основанного, например, на обобщении жизненных наблюдений разных людей за данной личностью. По сути, Олпорт предложил методологию изучения личности, которая получила широкое распространение в рамках экспериментальной психологии личности.

Работы, посвященные разработке опросников, довольно многочисленны. Начало этим исследованиям положили Г. У. Олпорт и X. С. Одберт. Ими была проведена работа по составлению словаря терминов для описания личности. С этой целью они проанализировали 18 000 слов, из которых отобрали 4500 слов, ясно обозначающих черты личности, а также важные и устойчивые характеристики поведения.

Р. Б. Кеттелл осуществил дальнейший анализ этих 4500 характеристик личности и разделил их на синонимичные группы. Из каждой синонимичной группы он отобрал по одному слову, выражающему, по его мнению, основное смысловое содержание соответствующей синонимичной группы. Таким образом, он сократил список личностных признаков с 4500 до 171. Для дальнейшего сокращения Р. Б. Кеттелл воспользовался услугами большой группы экспертов, которые оценивали степень своего знакомства с каждой из 171 характеристик личности. Он решил, что судьи лучше смогут отобрать наиболее значимые характеристики личности.

Для выяснения группового мнения судей Р. Б. Кеттелл исследовал взаимную корреляцию оценок и выделил 36 корреляционных плеяд, внутри которых находились высококоррелирующие характеристики, которые, по-видимому, выражали одни и те же суждения. Как и ожидалось, все плеяды содержали пары членов, имеющие высокие отрицательные корреляции, например: разговорчивый-молчаливый, доверчивый—подозрительный, гибкий—ригидный, веселый—печальный

Затем для каждой биполярной пары характеристик были составлены рабочие определения. Это было необходимо для обучения экспертов и формирования у них единства мнений. После чего в целом ряде согласованных исследований с использованием биполярных прилагательных было показано, что все пространство I,-данных может быть «свернуто» к 12-15 факторам.

Результаты исследования семантического пространства, описывающего психологические характеристики человека, позволили создать Кеттеллу личностный опросник. Этот опросник получил большую популярность во всем мире и известен как шестнадцатифакторный личностный опросник. Во многих учебниках приводится описание этою опросника как классического варианта использования математических методов в исследованиях личности.

Ориентация на персонажа Фромма

Эрих Фромм был психоаналитиком-неофрейдистом, который предложил теорию личности, основанную на двух основных потребностях: потребности в свободе и потребности в принадлежности. Он предложил людям развивать определенные стили или стратегии личности, чтобы справиться с тревогой, вызванной чувством изоляции. Из этих типов характера он предположил, что четыре из них являются непродуктивными ориентациями, а один — производительной ориентацией.

Фромм считал, что характер — это то, что проистекает как из нашей генетической наследственности, так и из нашего опыта обучения.Некоторые аспекты нашего характера передаются по наследству. Другие аспекты связаны с тем, чему мы учимся дома, в школе и в обществе. И, конечно же, есть взаимодействие между этими двумя влияниями.

Фромм также считал, что характер — это нечто глубоко укоренившееся, и его трудно изменить. Однако осознание наших тенденций и приверженность переменам может вдохновить на перемены. Различные черты характера каждого из пяти типов персонажей имеют как положительные, так и отрицательные стороны.Однако Фромм в целом считал первые четыре направления непродуктивными.

Фромм также считал, что люди могут проявлять характеристики более чем одного типа и что личности могут состоять из комбинации разных ориентаций.

Тип восприимчивого персонажа

Для восприимчивого типа характерна потребность в постоянной поддержке со стороны окружающих. Они обычно пассивны, нуждаются и полностью зависят от других. Эти люди нуждаются в постоянной поддержке со стороны семьи, друзей и других, но они не отвечают на эту поддержку.Восприимчивые типы также не уверены в своих силах и им трудно принимать собственные решения. Люди, выросшие в властных и контролирующих семьях, часто имеют такую личностную ориентацию.

Тип характера эксплуататорского типа

Эксплуататорский тип готов лгать, обманывать и манипулировать другими, чтобы получить то, что им нужно. Чтобы удовлетворить свою потребность в принадлежности, они могут искать людей с низкой самооценкой или лгать о любви к кому-то, что им на самом деле наплевать.Эти типы берут то, что им нужно, с помощью силы или обмана и эксплуатируют других для удовлетворения своих эгоистических потребностей.

Тип персонажа, собирающего запасы

Накопительный тип справляется с незащищенностью, никогда ни с чем не расставаясь. Они часто собирают огромное количество вещей и часто больше заботятся о своем материальном имуществе, чем о людях.

Тип маркетингового персонажа

Маркетинговый тип рассматривает отношения с точки зрения того, что они могут получить от обмена.Они могут сосредоточиться на том, чтобы жениться на ком-то из-за денег или социального статуса, и, как правило, имеют поверхностный и тревожный характер. Эти типы склонны быть оппортунистами и меняют свои убеждения и ценности в зависимости от того, что, по их мнению, поможет им продвинуться вперед.

Тип продуктивного характера

Продуктивный тип — это человек, который берет свои негативные чувства и направляет энергию на продуктивную работу. Они сосредоточены на построении любящих, заботливых и значимых отношений с другими людьми.Это относится не только к романтическим отношениям, но и к другим семейным отношениям, дружбе и социальным отношениям. Их часто называют хорошими супругами, родителями, друзьями, коллегами и сотрудниками.

Из пяти типов характера, описанных Фроммом, продуктивный тип — единственный здоровый подход к преодолению беспокойства, возникающего в результате конфликта между потребностью в свободе и потребностью принадлежать.

Эрих Фромм — Теории личности, типовые теории личности и характер

1900-1980
Американский психоаналитик, социальный философ и ученый, родившийся в Германии, чьи труды вызвали интерес широкой публики.

Эрих Фромм родился во Франкфурте, Германия, изучал социологию и психологию в университетах Франкфурта и Гейдельберга, где получил степень доктора философии. в 1922 году. Фромм прошел обучение психоанализу в Мюнхенском университете и в Психоаналитическом институте Берлина. В 1925 году он начал свою практику и был связан с влиятельным Институтом социальных исследований во Франкфурте. Хотя Фромм начал свою профессиональную карьеру как ученик Зигмунда Фрейда , вскоре он стал отличаться фрейдистским акцентом на бессознательных влечений и пренебрежением влиянием социальных и экономических сил на личность .Разработанные им теории объединяют психологию с культурным анализом и марксистским историческим материализмом. Фромм утверждал, что каждый социально-экономический класс поддерживает определенный характер, управляемый идеями, которые его оправдывают и поддерживают, и что конечная цель социального характера — ориентировать человека на те задачи, которые обеспечат сохранение социально-экономической системы.

Фромм в своей работе последовательно отстаивал приоритет личных отношений и преданности общему благу над подчинением механистической сверхдержаве.Он считал, что человечество имеет двойные отношения с природой, которой они принадлежат, но также превосходят ее. Согласно Фромму, уникальный характер человеческого существования порождает пять основных потребностей. Во-первых, люди, утратившие свое изначальное единство с природой, нуждаются в родстве, чтобы преодолеть свою сущностную изоляцию. Им также необходимо превзойти свою собственную природу, а также пассивность и случайность существования, что может быть достигнуто либо положительно — любя и создавая, — либо

Эрих Фромм ( Библиотека Конгресса. Воспроизведено с разрешения.)

отрицательно, через ненависть и разрушение. Человеку также требуется чувство укорененности или принадлежности, чтобы обрести чувство безопасности, а также чувство идентичности. Остается потребность в ориентации или в способе столкнуться с экзистенциальной ситуацией путем поиска смысла и ценности в существовании. Ориентация может быть достигнута либо посредством ассимиляции , (относительно вещей) или социализации (относительно людей).

Фромм определил несколько ориентаций характера, характерных для западного общества. Восприимчивый характер может только принимать, но не отдавать; Накопительный персонаж , которому угрожает внешний мир, не может разделить; эксплуататорский характер удовлетворяет желания силой и хитростью; а маркетинговый персонаж , созданный безличной природой современного общества, видит себя винтиком в машине или товаром, который нужно покупать или продавать. Этим негативным ориентациям контрастирует продуктивный характер , способный любить и полностью реализовать свой потенциал и преданный общему благу человечества.Позже Фромм описал два дополнительных типа персонажей: некрофильный персонаж , привлеченный смертью, и биофильный персонаж , привлеченный к жизни.

Фромм эмигрировал в США в 1934 году, после подъема нацизма в Германии. В Америке Фромм становился все более и более противоречивым в ортодоксальных фрейдистских кругах. Он работал на факультетах и читал лекции в нескольких университетах США, включая Колумбийский университет и Йельский университет, а также в Мексике.В 1941 году Фромм написал Escape from Freedom, анализ тоталитаризма, который стал классикой политической философии и интеллектуальной истории, а также психологии. Согласно Фромму, «побег» от свободы, переживаемый по достижении взрослой жизни и обретении независимости от родителей, приводит к глубокому чувству одиночества и изоляции, от которого человек пытается избавиться, установив какой-то тип связи с обществом. С точки зрения Фромма, тоталитаризм предлагал человеку убежище от индивидуальной изоляции через социальное подчинение и подчинение власти.Среди других его важных книг в области психологии, этики, , религии и истории: Человек для себя (1947), Психоанализ и религия (1950), Забытый язык (1951), Разумный. Общество (1955), Искусство любви (1956), По ту сторону цепей иллюзий (1962), Сердце человека (1964), Вы станете богами (1966), Революция надежды (1968), Социальный характер в мексиканской деревне (1970), Анатомия человеческой деструктивности (1973) и Иметь или быть (1976).

Работы Фромма оказали глубокое и прочное влияние на западную мысль. Один из центральных тезисов, который появляется во многих его работах, заключается в том, что отчуждение является наиболее серьезной и фундаментальной проблемой западной цивилизации. По его мнению, западная культура должна быть преобразована — посредством применения психоаналитических принципов к социальным вопросам — в общества, признающие примат людей как ответственных, суверенных личностей и способствующие достижению индивидуальной свободы, которую он считает конечная цель существования человечества.

Ориентация символов | Психология вики

Личность: Я концепция · Тестирование личности · Теории · Проблема разума и тела

Эта статья требует внимания психолога / академического эксперта по предмету .
Пожалуйста, помогите нанять одного или улучшите эту страницу самостоятельно, если у вас есть квалификация.
Этот баннер появляется на слабых статьях, к содержанию которых следует подходить с академической осторожностью.
.
Ориентация персонажа — это направление либидозных или страстных стремлений человека, которое позволяет единообразно описать структуру его характера. Черты характера (например, скупость, педантизм и нетерпимость) объединяются в мировоззрении и являются частью основной ориентации персонажа.
Эрих Фромм был теоретиком, который придумал 4 различных ориентации персонажей; Рецептивная ориентация, эксплуатационная ориентация, накопительная ориентация и маркетинговая ориентация. Все эти ориентации подвержены влиянию общества, и каждая из них воплощает конкретное решение проблемы адаптации к социальным требованиям, предъявляемым к людям.
Рецептивная ориентация : Рецептивно ориентированные люди не дающие; они берут. Они получают удовлетворение от внешних факторов.Они пассивно ждут, пока другие предоставят им то, что им нужно. Например, они хотят, чтобы кто-то оказал им любовь, и ждут, пока люди проявят к ним внимание. Это не они, чтобы отдать эти вещи.
Эксплуатационная ориентация : Эксплуатационно ориентированные люди эгоцентричны и тщеславны. Этот тип людей делает все, что в их силах, чтобы получить то, что они хотят; даже если это включает в себя воровство или похищение чего-либо у кого-то, чтобы получить это.Эксплуатирующие люди часто агрессивны
Ориентация на накопление : Ориентированные на накопление люди спасают все, что могут, чем бы это ни было. Это может быть любовь, сила, тебе чье-то время. Им просто нравится иметь вещи, даже вещи, которые им совершенно не нужны или в которых они не нуждаются. Люди, ориентированные на накопление, не любят делиться своими вещами, им трудно отпускать вещи. Фрейд сказал бы, что они никогда полностью не завершили анальную психологическую сексуальную стадию.
Маркетинговая ориентация : Маркетинговые люди делают все возможное, чтобы продать себя.Некоторые люди продают себя лучше, чем другие.
Эрих Фромм Банкноты
ЗАПИСИ К ЛЕКЦИИ ЭРИХА ИЗ ММ (12-2-2003)
Заявление об ограничении ответственности: в этих конспектах лекций, размещенных в Интернете для благо моих студентов, я цитировал больше, чем обычно допустимо 350-450 слов из The Sane Society . Если какой-либо правообладатель возражает, пожалуйста, дайте мне знать, и я остановлюсь.
ОБЗОР: Эрих Фромм был одним из двух психологов двадцатого века, вместе с гештальт-психологом Куртом Левином, который наиболее подробно применил их психологические идеи к анализу общества.Другие, кто это сделал, но не в такой радикальной манере, Авраам Маслоу, Карл Роджерс и Паоло Фрейре. Считаю разумным сказать, что в реальной В смысле, все эти деятели были не только психологами, но и социальными философами. Размах и компас собственных размышлений и исследований Фромма — ничто. если не считать удивительного.
«Неофрейдист». Fromm получил этот ярлык вместе с Альфред Адлер, Карен Хорни и Гарри Стек Салливан.Все четыре члена этой группы были гораздо больше озабочены социальными отношениями, чем ортодоксальные психоанолисты.
Теоретик мостов. Подобно Адлеру и Хорни, Фромма можно считать в качестве «теоретика моста» между психоанализом и гуманистическим психология. В то же время он предпринял гораздо более тщательную психологическую анализ общества, чем любой психолог-гуманист.,
Основная тема в мысли Фромма: Мы чувствуем себя одинокими и изолированными. потому что мы отделились от природы и других людей.
МИНИ-БИОГРАФИЧЕСКИЙ
Фромм родился в 1900 году во Франкфурте. Докторантура Гейдельбергского университета. Психоаналитическое обучение в Берлинском психоаналитическом институте. Также изучал в университете о. Мюнхен. Он также имел степень доктора социологии. как опытный психоаналитик.
Приехал в США в 1933 году сначала в Чикагский психоаналитический институт, затем переехал в Нью-Йорк.Начал частную практику. Стал узнавать что происходящее в культуре и обществе влияет на людей в драматическими способами.
Его первой женой был известный психоаналитик Фрида Фромм-Райхманн. После ее смерти он женился на Карен Хорни. Обеим женщинам было около 15 лет. старше Фромма и были настоящими наставниками. В конце концов он и Хорни пути разошлись. Эти двое оказали сильное и заметное влияние друг на друга.Типологию личности Хорни можно увидеть в книге Фромма. позже более полно разработала типология, как и ее упор на осознание.
Фромм провел значительную часть своей последней карьеры в Мексике. Глубоко повлиял на мексиканскую психологию. Когда я совершил экскурсию по мексиканской психологии кафедр в 1976 г. было три основных школы: психоаналитическая, особенно в Национальном Университете; бихевиорист, особенно в Universidad de Jalapa; и Фроммиан, особенно в Universidad de Пуэбла.(Был также гуманистический акцент, как в Университете де Юкатан и Иезуитский Ибероамериканский университет, который является своего рода Гарвард Мексики.)
Фромм переехал в Швейцарию в 1976 году и умер в 1980 году, за 6 дней до его смерти. 80 лет со дня рождения. (Карен Хорни умерла в 1952 году). Для получения дополнительной информации о его жизни см. три пункта вверху Erich Fromm Links page.
РАННЕЕ ВЛИЯНИЕ. Ранние влияния на Фромма включали инстинкт Фрейда. теория. Наибольшее влияние на Фромма оказала идея о том, что человека двигали изнутри и извне, и акцент Фрейда на агрессивных диски. Социалистическая мысль также повлияла на Фромма. Какое-то время он был членом «Франкфуртской школы» «марксистов-фрейдистов», называлась критической теорией в социологии, но со временем потеряла там популярность потому что они считали его слишком гуманистическим и недостаточно преданным к идее экономического детерминизма.На него повлиял анализ Маркса. капитализма, который превращает людей в объекты. Действительно, Фромм считал, что полное духовное развитие человека и общества были центральными пунктами, которые следует учитывать, и что экономика должна служить этому конец. Он также представляет в The Sane Society лучшую мини-историю. социалистической мысли, которую я видел, острая критика того, как духовная сущность была потеряна как в советском коммунизме, так и в западном Европейский материалистический социализм и анализ того, как собственные произведения Маркса подготовили почву для их неправильного толкования и злоупотребления Лениным и Сталиным.Если вы хотите потратить час на то, чтобы узнать немного для себя о социалистической мысли, это проницательный и увлекательный исторический анализ.
«СУЩЕСТВЕННАЯ ДИХОТОМИЯ». Это похоже на экзистенциальный дилемма с дополнительным измерением. Это относится к проблеме, которая нет решения, потому что ни одна из предлагаемых альтернатив не является полностью удовлетворительной.Мы желаем бессмертия, но встречаем смерть. Мы желаем определенного мира, но найти мир, в котором мы родились, неудовлетворительным. Экзистенциальный дихотомии — неизбежная часть жизни. Концепция Грегори Бейтсона «двойной переплет» очень близок. Разница в том, что с двойная привязка, оба варианта приводят к какой-то болезненной или наказательной опыт. Это похоже на «конфликт избегания-избегания» Курта Левина.
СВОБОДА В СРЕДНЕВЕКОВОМ И СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ. (Первичная ссылка: Escape от свободы. ) Свобода была еще одним центральным интересом для Фромма, как от внутренних приводов, а также от внешних побуждений. Фромм не взять свободу легко
«Средневековое общество характеризует … отсутствие индивидуальности. Свобода. Каждый привязан к своей роли в общественном порядке. Имел остаться там, где родился. Личная, экономическая и социальная жизнь преобладают по правилам и обязательствам.Но хотя человек не был свободен, ни был он одиноким и изолированным. Был укоренен в социализированном целом. Жизнь была значение, не оставляющее места для сомнений. Человек был идентичен с его роль.
Роли. Сегодня мы любим говорить, что мы прежде всего человек, и роль на втором месте. В прежние времена было дано место одному. В средневековье раз рыцарь был заперт в роли крестьянина. Он был вассал королевства.Он не мог изменить свою роль, сделать выбор. К Напротив, в современном обществе мы не уверены в своей роли. В некотором смысле свобода страшна. Мы изолированы, одиноки и напуганы.
Капитализм и свобода . Капитализм способствовал росту свободы, критическому, ответственному «я». Это также сделало людей больше один. Поставьте человека полностью на его собственные ноги. Способствовал процессу индивидуализации. Чем больше человек обретает свободу, тем больше он становится индивидуальный.
Не делать выбора . Большую часть работы Фромма приходилось делать с тем, как человек пытается избежать необходимости выбирать. Мы пытаемся получить другое лицо или учреждение, которые предпримут действия для нас. Но это отчуждает нас от нашей собственной силы и отзывчивости. (Эрик Эриксон говорит о выборе немного иначе, связывая это с его главным интересом, личность. Один из его этапов связан с целью. Мы должны бороться какова наша цель.Что я буду с этим делать? Что у меня назначение?)
МЕХАНИЗМЫ УБЕЖАНИЯ ОТ СВОБОДЫ
Авторитаризм. Покорность или господство. В мазохистском форме, мы позволяем другим доминировать над нами. В садистской форме мы пытаемся доминировать и контролировать поведение других. Общая черта авторитаризма вера в то, что жизнь человека определяется внешними силами, свои интересы или свои желания, и единственный способ быть счастливым — это подчиняться этим силам.Авторитарный подчиняется тем, кто выше вверх и наступает на тех, кто внизу.
Разрушительность . «Разрушение мира — это последние, почти отчаянные попытки спастись от раздавливания это «. Разрушительность часто рационализируется как любовь, долг, совесть, или патриотизм.
Соответствие автоматов. . Люди перестают быть собой и усыновляют тип личности, предлагаемый их культурой.Фромм отмечает сходство между его механизмами бегства и невротическими наклонностями Хорни, но ее акцент был сделан на тревоге, а его — на изоляции.
ИДОЛОГИЯ . В идолопоклонстве мы кланяемся и подчиняемся проекции одного частичного качества в нас самих. Мы не ощущаем себя «как центр, из которого излучаются живые акты любви и разума. Мы и наши соседи становятся вещами.Многие современные религии в основном регрессировали в идолопоклонство. «Человек проецирует свою силу любви и разума на Бог; он больше не воспринимает их как свои собственные силы, а затем он молится Богу, чтобы вернуть ему часть того, что он проецировал на Бога ».
То же явление происходит «в поклонении, подчинении политическому лидер, или к государству … . Не имеет значения, по каким именам этот кумир известен: государственный, классный, коллективный или что-то еще.«
ОТСУТСТВИЕ . Мы можем быть отчуждены от общества, друг от друга, или от нас самих. Отчужденная личность теряет большую часть своего чувство себя, поскольку это ощущение себя исходит из переживания себя как предмет мои переживания, мои мысли, мои эмоции, моих решений и моих действий.
Мы можем полностью понять природу отчуждения, только рассмотрев рутинизация современной жизни и наше подавление осознания основные проблемы человеческого существования.
Мы можем реализовать себя, только если будем держать в курсе основных фактов существования, от любви и солидарности к нашему одиночеству и фрагментарному характер нашей жизни.
ВЛАСТЬ. Большая часть власти в середине 20 века сменилась его характер от открытого авторитета до анонимного, невидимого, отчужденного орган власти. «Кто может атаковать невидимое? Кто не может восстать ни против кого?»
«Родители больше не дают команд; они предлагают ребенку ‘захочет сделать это.'»
Конфликт с открытой властью. и восстание против иррационального орган власти. «Но если я не знаю о подчинении или бунте, если Мною правит анонимный авторитет, я теряю самоощущение, я становлюсь «один», часть «Оно».
Анонимный орган действует через механизм соответствия. Я должен не отличаться, не «торчать». Я должен быть готов измениться когда узор меняется. Я не спрашиваю, прав я или нет, но «настроен ли я».«Никто не властен надо мной, кроме стадо, частью которого я являюсь, но которому я подчиняюсь ».
ПЕРСОНАЖ (В смысле Вильгельма Райха — не в смысле кого-то кто честен и заслуживает доверия.)
Трудно изменить. Характер — это не только то, как мы принимаем решение в данный момент о том, что мы делаем или не делаем. Не будет. Что нибудь сильнее действует то, что намного сильнее воли или решимости.а. Мы создания привычки. Мы можем включить автопилот, чтобы исправить ситуацию в соответствии с нашими привычными программами.
Персонаж включает в себя то, что было передано предыдущими поколениями, как через обучение и генетику. Существует взаимодействие между генетическими фактор и общество, в котором мы растем. Характер все это в целом. Это что-то очень рано сформированное тем, что занимает место в семье, сообществе, обществе и генетических факторах, перемещается в том направлении, в котором толкает культура.c. Персонаж принимает разные повороты: ПРОДУКТИВНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ и НЕПРОДУКТИВНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ. ПРОДУКТИВНЫЙ ХАРАКТЕР — центральный для Фромма.
Характер настолько укоренился, что его очень трудно изменить, но если мы понимаем, что происходит, есть место для движения. (Есть некоторое сходство между типами Фромма и стилем Адлера. жизни «. Когда человек что-то делает, он или она определенным образом об этом.)
Большинство людей, с которыми мы вовлечены в социальные отношения не хотят, чтобы мы менялись, потому что мы предсказуемы, и они знают, как относиться к нам.
Ориентация на продуктивность «активная и творческая родство человека с другими людьми, с самим собой и с природой «. Любовь — это один из аспектов этого. Это очевидный исторический прогресс от «социально заинтересованного человека» Альфреда Адлера.«
ЧЕТЫРЕ НЕПРОИЗВОДСТВЕННЫХ ОРИЕНТАЦИИ ЛИЧНОСТИ. (Первичная ссылка: Человек для себя ). Все эти непродуктивные ориентации — бегство от свободы — попытка избежать ответственности за себя. Тем не менее, у всех нас есть определенная степень каждой из этих ориентаций. Они могут быть положительные или отрицательные, в зависимости от их характера и конечности.
Рецептивная ориентация. В крайнем случае рецептивная ориентация персонифицированная жертва. Сделанный для того, кто не является деятелем. Но в тонком как они могут манипулировать. [В средневековье, отмечает Фромм, мы не беспокоиться об этом, но было бы то, что сказал наш социальный класс, мы будет.] Обнадеживающий аспект состоит в том, что все эти типы могут быть преобразованы во что-то более позитивное. Например, пассивность может стать принятием. Чрезмерно покорный человек может перейти в преданность, приверженность.Это может отличаться от качества покорности просто принимать то, что авторитет говорит, не разжевывая. Это может стать реальной верностью. Персона с нереалистичным восприятием может стать более реалистичным. Может развивать идеалы что может побудить их к действию в этом мире.
Эксплуатационная ориентация . Иногда его называют нарциссическим. Ожидает взять, схватить, отобрать у других. Я выйду и получить мой несмотря на вас.Мир не безопасное место, я хочу сохранить от волка от двери. Этот человек чувствует, что должен украсть то, что они получают. Довольно агрессивно. Одна женщина стала жертвой инцеста. Мама было холодно и напугано. Отец обратился к дочери и инцестуозные сексуальные отношения около 8 лет, до 16 лет она нашел в себе силы сказать: «Хватит». Этот опыт имел такой разрушительное воздействие на нее, что единственный способ, которым она могла иметь отношения с другим мужчиной должно было увести его от другой женщины.Как-то она приняла это за то, что забрала отца у матери. Эксплуататор не создает идей, а ворует, плагиат их. Быть агрессивным, эгоцентричный, высокомерный, соблазнительный, тщеславный.
Накопительная ориентация. Стремится накапливать имущество, власть, любите и не выбрасывайте ни одно из них. Плотность, запор, косоглазие. Требует порядка, опрятности. Напоминает анально-удерживающий тип характера Фрейда. Любит что-то иметь, но не обязательно этим пользоваться.Нравится иметь людей в заднем кармане, как у политиков. Многие люди, которые пережили Великая депрессия развила эту ориентацию характера. По аналогии, крысы, которые в какой-то момент были серьезно лишены пищи, позже жизней, занимаются накоплением большого количества еды.
Маркетинговая направленность. Социолог 1950-1960-х гг. Дэвид Рисман писал о «другом направленном человеке». Этот было довольно близко к тому, что имел в виду Фромм с восприимчивым человеком.Мы нужна восприимчивость. Нам нужно принять, чтобы нас любили, но человек не может много знаю о том, как любить. Восприимчивый тип чувствует, что его или ее Центральная задача — быть любимым: «Я — центр вселенной». маркетинговая экономика говорит, что мы должны продавать себя, превращаться в объект, товар. Есть увлечение «упаковкой», наш фасад. Человек с маркетинговой ориентацией стремится продать себя или сама успешно на рынке.Этот человек не испытывает себя как активного агента, и в значительной степени отчужден от его или ее человеческих сил. Чувство себя проистекает из социально-экономических роль, которую играет один. «Хуэймань такие качества, как дружелюбие, вежливость, доброта. превращаются в товары, в активы «личности» пакет, «который может принести более высокую цену на личном рынке». Чувство собственной ценности человеком всегда зависит от посторонних. факторов, на непостоянство суждений рынка о ценности человека.
Смеси . В реальной жизни мы всегда имеем дело с смесями, для человека никогда не является исключительно одной из непродуктивных ориентаций или продуктивной ориентация.
От отрицательного к положительному. Непродуктивная ориентация может считаться нормальным и необходимым искажением ориентации. ты ставишь акцент, важно. Все негативные тенденции исходят от обедневший взгляд на себя и мир, но человек может двигаться к выражению их положительно.Каждый человек должен уметь принять, взять, чтобы спасти, и обменять. Каждый человек также должен уметь следовать авторитету, руководить другие, и самоутвердиться. Рост возможен с начальной точки любая из ориентаций. Вам не нужно становиться чем-то радикальным разные — вы можете измениться в контексте того, с чего вы начали. Итак, движение от отрицательной к положительной, продуктивная позиция возможна в контекст каждой ориентации.Так что всякая «непродуктивная ориентация» имеет как положительные, так и отрицательные стороны, в зависимости от степени продуктивности в общей личности.
Приемная ориентация (принятие)
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
принимает
отзывчивый
посвящено
очаровательный
адаптируемый
вежливо
оптимистичный
доверчивый
ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
пассивный
бесстрашный
покорный
паразитный
беспринципный
бесхребетный
выдавать желаемое за действительное
доверчивый
Эксплуатационная ориентация (взятие)
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
активный
проявляет инициативу
предъявляет претензии (и слышит утверждения других)
гордый
самоуверенный
импульсивный
увлекательный
ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
эксплуататор
агрессивный
Эгоцентрический
Самонадеянный
Высокомерный
сыпь
соблазнение
Ориентация накопления (Консервация)
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
практический
экономичный
осторожный
зарезервировано
пациент
осторожный
стойкий, стойкий
методическая
верный
ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
простой
скупой
подозрительно
холодный
летаргический
тревожно
упрямый
навязчивый
притяжательный
Маркетинговая ориентация (обмен)
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
целеустремленный
возможность менять
молодой
открытый
экспериментируют
эффективный
любопытный
приспосабливаемый
толерантный
щедрый
ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
оппортунистический
противоречивый
детский
беспринципный
бесцельный
сверхактивный
бестактный
без разбору
равнодушный
расточительно
Положительное выражение маркетинговой ориентации: организационное развитие консультанты упаковывают свою трансформационную работу на разных языках так что генеральные директора не будут отключены.Проблема возникает, когда вы не можете разделить кто ты есть. Вилли Ломан IN Смерть продавца — классика пример. Каждый день выходил с улыбкой и чистил обувь. Его мир был каким мир хотел его видеть. Он никогда не говорил: «Я имею право быть мной «. Когда его уволили, у него не было себя. Он был полностью идентифицировал с его ролью. Он покончил жизнь самоубийством.
Производственная направленность . Для Фромма высшим благом было продуктивный вклад человека в общество.Как социальная сеть Адлера Эта ориентация включает в себя работу, любовь и рассуждения ваш центр таким образом, чтобы уважать как ваши потребности, так и потребности других человек.
Юнг и Фромм : сравните подход Фромма к личности с подходом Юнга. утверждение, что мы несем в себе как женское, так и мужское начало, но слишком часто выбирают кого-то, чтобы разыграть другую сторону и подавить это внутри мы сами.Фромм: в себе нужно развивать как принимающее, так и утверждающая сторона, которая похожа на идеи Юнга о развитии и Анима, и Анимус. Фромм перешел к гуманистической модели, когда сказал, что мы все можем двигаться к тому, кто мы есть на самом деле, и можем переопределить кем мы себя считаем. Мы все восприимчивы к маркетингу уловка. Но если мы сможем связаться с тем, на чем мы стоим, за что и с кем мы действительно есть, тогда мы могли бы быть немного менее восприимчивы к соблазнению маркетинговой экономики.СКАЗАНО РАБОТА ВНУТРИ. ЕСЛИ ВЫ ЧТО-ТО ХОТИТЕ, ПОСМОТРЕТЬ, ЧТО ЭТО СИМВОЛ, ЧТО ОЗНАЧАЕТ СИМВОЛ. ТОГДА МОЖЕТ БЫТЬ, НЕ ПОЛУЧИТЕ НОВУЮ ЛОДКУ — ВЫ МОЖЕТЕ РАБОТАТЬ НА СИМВОЛ ВМЕСТО. Движение к цели снаружи тоже нужно работать внутри. В противном случае мы можем закончить торговлю в нашем партнере или в квартире для другого, но затем повторить ту же динамику с новым.
РАЗРУШИТЕЛЬНОСТЬ (первичный исх .: Анатомия человеческой разрушительности)
Фромм выделил три вида агрессии
Доброкачественная агрессия (полезного характера, способствующего благополучию)
Defensive Aggression Животные — непосредственная угроза здесь и сейчас.Человек может предвидеть угрозу и планировать будущие угрозы на основе прошлого опыта. Это имеет как преимущества, так и недостатки, как в случае нарастания военной угрозы. Человек обладает большей неврологической способностью создавать агрессивные импульсы.
Злокачественная агрессия . Мысль, лежащая в основе действия, важна. Намерение причинить вред другому. Как доброкачественный и злокачественный рак, злокачественный агрессия имеет свойство расти и выходить из-под контроля.
Он также выделил 3 вида псевдоагрессии
Случайная агрессия. Один может причинить вред другому без намерения сделать это. Споры вокруг этой идеи в делах об убийствах. Может быть без сознания мотивы. Но мы не можем обязательно этого предполагать. Случайная агрессия может быть, а может и не быть из-за наших мотивов.
Игривая агрессия. . Цель: отработать умение.Стрельба из лука, бой на мечах, и т.д. Агрессия может проявиться в соревновании.
Самоуверенная агрессия. Обозначает значение агрессии в движение к цели без излишних колебаний, сомнений или страха. (Perls, в гештальт-терапии, подчеркивал это.) Фрейд, по-видимому, считал такое агрессия должна иметь сексуальные корни. Были исследования животных вводили гормоны и т. д., но это не убедило Фромма. Он был больше интересуется влиянием общества.Такая агрессия необходима для охотника за добычей. Человек с беспрепятственным чувством самоутверждения. способен избежать угрозы и противостоять ей. Человек, не имеющий это скорее всего будет стеснительно и т. д.
Имея дело с отсутствием самоутвержденной агрессии, необходимо Кому:
Помогите человеку лучше осознать свои препятствия
Узнайте, как это развивалось.
Поймите, какие другие части характера человека препятствуют этой энергии, попробуйте их растворить и т. д.
АГРЕССИЯ И НАРЦИССМ: Нарциссизм вовлекает людей в великие беспокойство о том, как они выглядят, и т. д. Поражающий нарциссизм — большой источник агрессия.
ЛЮБОВЬ . Ключевая строка: «В опыте любви лежит здравомыслие».
В младенчестве — р. первичный нарциссизм. Положительная ситуация тепла и продукты питания и др.
В зрелом возрасте — вторичный нарциссизм . Кинозвезды и политики полагаться на общественность и средства массовой информации, чтобы дать им чувство власти и самоуважения.
ДЕТСКАЯ ЛЮБОВЬ: Меня любят потому, что меня любят.
ЗРЕЛАЯ ЛЮБОВЬ: Меня любят, потому что я люблю.
НЕЗАМЕТНАЯ ЛЮБОВЬ: Я люблю тебя, потому что ты мне нужен.
ЗРЕЛАЯ ЛЮБОВЬ: Ты мне нужен, потому что я люблю тебя.
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЛЮБОВЬ: Условная. Это должно быть заслужено. Вы должны работать на Это. Отцовская совесть строится на его способности рассуждать.
МАТЕРИНСКАЯ ЛЮБОВЬ. Безусловный. Материнская совесть построена сама по себе способность любить.
Любовь — это союз с кем-то или с чем-то при сохранении обособленности. и целостность самого себя . Это «опыт разделения и общения, которое позволяет полностью раскрыть собственное внутренняя активность.Это опыт солидарности с нашими собратьями. Важно качество любви, а не объект.
Полярность разделения и единства: Из этой полярности любовь родился и возродился. В любви я един со Всем, а также мои уникальные, отдельные, ограниченное я.
Если я могу любить только одного человека и никого другого, если моя любовь к этому человеку отчуждает и отдаляет меня от других, это не любовь в ее полном расцвете.
Продуктивная любовь всегда включает заботу, ответственность, уважение, и знания .
Забота : Я активно беспокоюсь о росте и счастье других. Я не зритель.
Ответственность: Я отвечаю на потребности друг друга, обе эти он может выразить, а те, кого не может или не может.
Уважение: Я отношусь к другому так, как он есть, не искажается мои желания и опасения.
Знание: Я знаю этого человека. Я проник через поверхность его существа и связанная с моим центром.
Чтобы глубже взглянуть на идеи Фромма о любви, нажмите на следующий синий ссылка на отрывки с Искусство любить
МАСТЕРСТВО. В средневековье и эпоху Возрождения, особенно XIII и XIV века мастерство достигло одной из вершин в эволюция творчества.В таком мастерстве процесс создания производимый продукт находится в центре внимания. Рабочий контролирует собственное рабочее действие и может использовать и развивать свои подоконники и способности. «Образ жизни ремесленника определяет и наполняет его образ жизни «
После начала промышленной революции «работать вместо того, чтобы быть деятельность, удовлетворяющая сама по себе и приносящая удовольствие, стала обязанностью и навязчивой идеей. Чем больше удавалось заработать богатства трудом, тем больше становилось чистое средство для достижения богатства и успеха.»Для самых обычных людей, работа превратилась в «не что иное, как принудительный труд».
Фромм цитирует книгу Торо «Жизнь без принципа » (1861, ). «Давайте посмотрим, как мы проводим свою жизнь. Этот мир это место деятельности. Какая бесконечная суета! . . . Я думаю что там ничто, даже преступление, больше противоположное поэзии, философии, эй, к самой жизни, чем к этому непрекращающемуся делу … . Если человек ходит в леса из-за любви к ним на полдня, он в опасности считается бездельником; но если он проведет весь свой день как сопекулянт, срезав лес и сделав землю лысой раньше времени, он уважаемый трудолюбивый и предприимчивый гражданин.. . . Если рабочий получает больше, чем платит ему работодатель, его обманывают. … цель работника должна заключаться не в том, чтобы зарабатывать себе на жизнь … а в том, чтобы хорошо работать определенная работа … Даже если допустить, что американец сам от политического тирана он по-прежнему раб экономического и морального тиран ».
Критики общества девятнадцатого века, как Буркхардт, Прудон, Толстой, Бодлер, Маркс и Кропоткин придерживались религиозно-гуманистической морали. концепция человека.»Человек — это цель, и его нельзя использовать как средство; материальное производство предназначено для человека, а не человек для производства материалов; прицел жизни — это раскрытие творческих сил человека; цель истории преобразование общества в общество, управляемое справедливостью и истиной — эти являются принципами, по которым прямо и косвенно вся критика современного капитализма.
Шарль Фурье считает, что здоровое общество должно помочь нам осознать наша основная страсть, братская любовь.Он подчеркивает «необходимость перемен», что «соответствует многочисленным и разнообразным существующим возможностям в каждом человеке. Работа должна доставлять удовольствие ».
РЕЖИМ БЫТИЯ И РЕЖИМ ОБИТАНИЯ . (Во многом из последней книги Фромма, Иметь и быть, Харпер, 1976).
Невроз и общество. Еще одна важная идея: невротические конфликты возникают из потребностей и желаний, созданных обществом
Мы сталкиваемся с гибелью нашего мира и человечества. Для первого время в истории, выживание человечества зависит от радикального изменения человеческое сердце. Это возможно только постольку, поскольку «резкие экономические и происходят социальные изменения, которые дают человеческому сердцу шанс измениться и видение, чтобы достичь этого ». Почему эта пассивность?
Эгоизм, который порождает наша нынешняя система, «заставляет лидеров ценить личный успех важнее социальной ответственности ». больше не шокированы, когда политические лидеры и руководители предприятий решения, которые приносят им пользу «, но в то же время вредны и опасно для общества.В самом деле, если эгоизм — одна из основ современной практической этики, почему они должны поступать иначе? »
«В то же время широкая общественность так эгоистично озабочена своими личными делами, что они мало внимания уделяют всему этому выходит за пределы личного царства «.
Изменения, которые потребуются для нашего выживания, радикальны, и Неловко созерцать такое серьезное изменение.
«Было приложено мало усилий, чтобы изучить возможность полностью новые социальные модели и экспериментируйте с ними.«
Существование и режимы . Два режима соревнуются за дух человечества. Режим владения зависит от того, чем обладает человек. Это источник жажды власти, ведущий к изоляции и страху. Способ бытия, зависящий исключительно от факта существования, является источником продуктивной любви и активности и ведет к солидарности и радости. Ответ спонтанно и продуктивно и имея смелость отпустить по порядку рожать новые идеи.Мы все можем использовать оба этих режима, но общество определяет, кто будет доминировать.
Фромм указывает, что и Иисус, и Будда учили, что мы должны не жаждать собственности. Он цитирует Иисуса: «Ибо что есть преимущество человека, если он приобретет весь мир и потеряет себя, или будет изгнан? » Наша реальная цель должна состоять в том, чтобы было больше , чем чтобы иметь много.
«Антропологические и психоаналитические данные, как правило, демонстрируют что обладание и бытие — это два основных вида опыта, соответствующие сильные стороны которых определяют различия между персонажами и различные типы социального характера ».
Война, мир и власть. Идея о том, что мы можем построить мир, пока поощрение стремления к обладанию и наживе ошибочно. Обязательство к режиму обладания неизбежно ведет к вечной войне.»Это действительно старая альтернатива, — пишет он. — Лидеры выбрали войну и народ последовал за ними ».
Классовая война. «То, что верно и для международных войн, в равной степени верно для классовой войны. Война между классами, по сути, эксплуататорские и эксплуатируемые всегда существовали в обществах, основанных на принцип жадности ».
«Индустриальная религия». Центром матриархальных обществ на фигуре любящей матери, принцип безусловного люблю.Материнская любовь — это милосердие и сострадание. Напротив, отцовская любовь (выражается в патриархальных обществах) условно; это зависит от достижения и хорошее поведение ребенка. Отцовскую любовь можно потерять, но восстановлен покаянием и новым подчинением. Эти две стороны, потребность в милосердии и справедливости сосуществуют в каждом человеке. «Самое глубокое тоска людей кажется созвездием, в котором эти двое полюса … объединены в синтез.«
Фромм считает, что римская церковь включает в себя оба этих элемента — Богородицу. а церковь — как любящая мать, папа и священник — как отцовство. элемент. Отношения с природой соответствовали этим элементам: работе крестьянин и ремесленник сотрудничали с природой, не насилуя, а преобразовывая природа. В протестантской революции года Мартин Лютер установил чисто патриархальная форма христианства с полным подчинением патриархальному авторитет и работа как единственный способ получить любовь и одобрение.
«За христианским фасадом возникла новая тайная религия, индустриальная религия ‘, которая укоренена в структуре характера современного общества но не признается религией. I t «полностью несовместим с подлинное христианство. Он низводит людей до слуг экономики и техники, которую строят своими руками. »Элементы промышленного религия:
Страх и подчинение могущественным мужским властям
Чувство вины за непослушание
Разрыв узы человеческой солидарности
Превосходство личных интересов и взаимный антагонизм
«Священными элементами» индустриальной религии являются труд, имущество, прибыль и власть.
Положительные элементы этого: дальнейший индивидуализм и свобода внутри пределы.
Моя критика анализа религии и патриархата Фроммом :
Превратив христианство в строго патриархальную религию, все еще можно было выразить индустриальную религию христианской терминологией «, — пишет Фромм. Я думаю, что он был в корне прав относительно религии-экономики. связи промышленной революции.Протестантизм был положительным в сломать католический контроль почти над всем и позволить людям читать Библию сами, а не зависеть от толкований священников. Я думаю, что он слишком великодушен к католикам средневековья и эпохи Возрождения. церковь, однако, игнорируя одно из самых крайних проявлений истории патриархальной власти, поскольку Церковь провела инквизицию и сожгла на кону полмиллиона женщин, ЖИВЫХ, якобы за то, что они «ведьмы».» «Ведьмой» на самом деле был любой, кто бросал вызов римской церкви власть, особенно женщины, которые поклонялись богине-матери, было традицией старой Европы. Но, как Гитлер и евреи, Сталин и любой, кто выступал против него, и в более мягкой манере, красная травля в в США в 1950-х годах любого, кого священники не любили, называли ведьма.» Так было много женщин, которые были верными католиками, но чьи мужья умерли и оставили им землю или другое имущество, которое Церковь желанный.Итак, хотя критика протестантской революции Фроммом в основе своей верно, в самом прямом смысле католическая церковь была столь же патриархальной, и осуществил программу террора и жестокости, никогда не приближавшуюся Протестантские церкви.
Комментарий к Альберту Швейцеру и его исследованию современника упадок свободы мысли. Фромм цитирует протестанта Альберта Швейцера. теолог, который был наиболее известен своей концепцией «благоговения перед жизнью» в качестве основы этики по этому вопросу.Швейцер написал:
«Мы находимся в процессе культурного самоуничтожения», Швейцер пишет. «… Общим волевым актом свобода мысли был выведен из строя, потому что многие перестают думать как свободные индивидами и руководствуются коллективом, к которому они принадлежат. … Принеся в жертву независимость мысли, мы получили — и как могло ли быть иначе — потерял веру в истину.«
Швейцер был радикальным критиком индустриального общества. Он развенчал миф о прогрессе и всеобщем счастье и отметил степень нищеты, в которой живут многие люди. Единственная значимая деятельность, он утверждал, что это деятельность по предоставлению и заботе о ближних.
Швейцер настаивает на том, что наша задача — «не уходить на пенсию. в атмосферу духовного эгоизма, далекую от дел мир, но вести активную жизнь, в которой каждый пытается внести свой вклад к духовному совершенствованию общества.Он заключает, что наше настоящее культурная и социальная структура ведет нас к катастрофе от что только новый Ренессанс «намного больше старого будет возникают ». Он подчеркивает, что мы должны, каждый из нас, стать мыслящими люди.
Комментарий к Э.Ф. Шумахеру. In Small is Beautiful Шумахер показывает, «что наши неудачи являются результатом наших успехов».
Бесконечный рост не укладывается в ограниченный мир.
Все великие духовные учителя говорили, что экономия не должна быть содержание жизни.
Если люди пренебрегают своим внутренним духом, «эгоизм — это господствующая сила в человеке и система эгоизма, подобная капитализму, подходит этой ориентации лучше, чем система жизни для ближнего люди
ЛИЧНОСТЬ И ОБЩЕСТВО. Фромм убежден в этих предположениях:
Человек имеет сущностную врожденную природу.
Мы создаем общество, чтобы реализовать эту сущность
Ни одно общество, еще не созданное, удовлетворяет основные потребности человеческого существования. Следовательно наша жизнь обычно представляет собой компромисс между внутренними и внешними потребностями.
Такое общество можно создать.
Мы можем оценить все общество как безумное в определенном смысле. Нормативный гуманизм основан на идее, что есть удовлетворительные и неудовлетворительные решения проблемы человеческого существования.
Основными человеческими потребностями являются потребности в:
Родство
Превосходство
Укорененность
Личность
Рамка ориентации
Фромм без колебаний характеризует все общество как больное, когда он не может удовлетворить основные потребности человека.
Психическое здоровье возникает, когда человек достигает полной зрелости. Психическое заболевание состоит из отказа такого развития.Критерий психического здоровья — вселенский, действительный для всех, дающий удовлетворительный ответ на проблему человеческого существования.
«Согласованная проверка» наивно предполагает, что факт то, что большинство людей разделяют определенные представления о чувствах, доказывает их обоснованность. Не правда. Консенсусное подтверждение не имеет отношения к психическому здоровью . То, что миллионы разделяют порок, не делает его добродетелью, которую они разделяют многие ошибки не делают их истинными, и что они имеют одни и те же формы психической патологии не делает их вменяемыми.
Если большинство людей не достигают свободы и спонтанности в данном обществе мы имеем дело с дефектом, обусловленным социальным паттерном.
ВНУТРЕННИЕ И ВНЕШНИЕ ИЗМЕНЕНИЯ В РЕЛИГИИ И ЭКОНОМИКЕ . «Христианство проповедовал духовное обновление, пренебрегая изменениями в социальном порядке без которого духовное обновление должно оставаться неэффективным «для большинства люди.
Социализм, особенно марксизм, подчеркивал необходимость социальных и экономических изменения и пренебрегли внутренними изменениями в людях, «без которых экономическая перемены никогда не приведут к «хорошему обществу».
НАДЕЖНЫЙ ПЕРСПЕКТИВ — ИДЕАЛ ФРОММА: Фромм увидел разрушительные силы, но также вселил надежду. Считал, что люди могут сотрудничать и работать вместе. Представил себе общество … «в которой человек относится к человеку с любовью, в котором он укоренен узами братства и солидарности …; общество что дает ему возможность превзойти природу, создав скорее чем разрушая, в котором каждый обретает чувство собственного достоинства, испытывая как субъект своих полномочий, а не подчинение, в котором существует система ориентации и преданности, и человеку не нужно искажать реальность и поклоняться идолам.»Не было бы одиночества, никаких чувств изоляции, без отчаяния. У всех были бы равные шансы стать полностью человек
.
ДОРОГИ В РАЗУМНОЕ ОБЩЕСТВО
Условия лечения индивидуальной патологии в основном следующие:
Произошла разработка, противоречащая психологическому здоровью. В факт страдания, результаты которого заставляют нас преодолевать его, изменение в сторону здоровья.
Первый шаг на пути к здоровью психики — это осознание « о страдании и о том, что закрыто и отделено от наша сознательная личность ».
Большее самосознание может иметь свой полный потенциальный эффект, только если Затем мы приступаем к изменению образа жизни, который причиняет нам страдания и который постоянно воспроизводит наше невротическое поведение. Фромм предлагает пример человека, невротический характер которого заставляет его подчиняться к власти.Обычно он строит жизнь, в которой выбирает доминирующее положение. или садистские образы отца в виде боссов, учителей и так далее. (Здесь мы слышим близкое эхо расширения Карен Хорни «персонажа Вильгельма Райха» доспехи «в сферу социальных отношений и образов жизни.) человек может двигаться к здоровью, только изменив жизненную ситуацию так что он больше не вызывает покорность, которую он хочет оставить позади. Ему также может потребоваться изменить ценности, нормы и идеалы, чтобы они больше не блокируют его стремление к здоровью и зрелости.
Эти три условия также должны быть выполнены для лечения социальной патологии.
Психически здоровый человек:
Производительный и неотчуждаемый
С любовью относится к миру
Использует разум, чтобы понять объективность реальности
Чувствует себя уникальной личностью
Чувствует себя единым целым со своими собратьями
Не отвечает иррациональным авторитетам
Охотно принимает рациональный авторитет совести и разума
Рождается, пока жив.
В нормальном обществе
Никто не является средством для достижения других целей, но всегда является самоцелью
Никто не использует себя или другого в целях, противоречащих происходящему. его или ее собственных человеческих способностей
Действовать по совести считается основным и необходимым
Оппортунизм и беспринципность не поощряются, а осуждаются
Отношения человека с другими в социальной сфере похожи в своих качествах к отношениям в частной сфере.
Вся экономическая и политическая деятельность способствует росту человек
Каждый человек — активный и ответственный участник жизни общество, а также хозяин своей жизни
Людей побуждают относиться друг к другу с любовью
Содействие продуктивной деятельности каждого человека на работе
Поощряется раскрытие человеческого разума
У людей есть возможность выразить свои внутренние потребности в коллективном искусстве и ритуалы
Такие качества, как жадность, эксплуататорство, собственничество и нарциссизм не может быть легко использована для повышения престижа или материальной выгоды.
В ПОИСКАХ РАЗУМНОГО ОБЩЕСТВА: «РАБОЧИЕ СООБЩЕСТВА» КАК ПРИМЕР
Когда Фромм написал The Sane Society , было около сотни Рабочие сообщества в Европе, в основном во Франции, но также и в Бельгии, Швейцарии, и Голландия. Некоторые из них были промышленными, некоторые сельскохозяйственными, но «основные принципы достаточно похожи, так что описание одного дает адекватная картина основных характеристик всего.«
Истоки Боймондау. Boimondau была фабрикой по производству корпусов часов. Марсель Барбу много работал и накопил достаточно, чтобы построить фабрику, где он представил заводской совет и участие в прибылях. Но это было только начало. Он набрал люди, которые занимались разнообразными профессиями «и нашли парикмахера, колбасника, официант — практически любой, кроме специализированных промышленных рабочих, все под 30. Он предложил научить их изготовлению корпусов часов, если они будут искать с ним для установки, в которой « различие между работодателем и работником будет отменено.Дело было в обыске ».
Общая этика. Им нужна была не просто лучшая экономическая установка но новый способ совместной жизни. Это было непросто, потому что их количество включали католиков, протестантов, материалистов, гуманистов, атистов, коммунистов. Они решили найти общую этическую основу, чтобы начать с вместе. Все они «исследовали свою индивидуальную этику … не то, что их учили наизусть или в том, что было общепринятым, но то, что они, исходя из собственного опыта и мыслей, сочли необходимым.» Они обнаружили, что их индивидуальная этика имеет общие черты. Они взяли те и сделали их общим минимумом, о чем они единогласно согласились. Они заявили: «Все наши моральные принципы были испытаны на практике. жизни, повседневной жизни «. Они обязались делать все возможное, чтобы практиковать общий этический минимум. Они согласились не посягать на других; свободы или посмеяться или пошутить над чьими-либо убеждениями или их отсутствием.
Образование .Группа обнаружила, что они хотят самообразоваться. Они выяснили, что могут использовать сэкономленное время на производстве. для образования. За три месяца их производительность выросла настолько, что они сэкономили 9 часов за 48 часов в неделю. Они использовали эти 9 часов для обучения и получали зарплату как за обычную работу. Они наняли учителей музыки, французского грамматика, бухгалтерский учет, инженерия, физика, литература, марксизм, христианство, танцы, пение и баскетбол.
Основная идея . Они нацелены не на совместное приобретение, а на работу вместе для коллективного и личного выполнения. Цель не увеличивалась производительность или более высокая заработная плата, но новый стиль жизни.
Основные принципы:
«Надо наслаждаться всеми плодами своего труда.
«Нужно уметь учиться.
«Надо заниматься общим делом в профессиональной группе»…из разумный размер (максимум 100 семей).
«Со всем миром надо активно иметь отношения»
Эти принципы привели к смещению центра проблемы жизни от создания и приобретения «вещей» до открытий, взращивания и развития человеческие отношения. От цивилизации объектов к одному из лиц.
Ферма . Боймондау »приобрел ферму площадью 235 акров, на которой каждый, включая жен, работали три периода по десять дней в году.Поскольку все тоже были месячные каникулы, люди работали всего десять месяцев в году на фабрики ». Они считали, что никого нельзя полностью отлучать от почва.
Принятие решений.
Генеральная Ассамблея, которая собирается дважды в год, имеет высшая сила. Решения принимаются консенсусом. Только единодушные решения привяжите товарищей (участников). Собрание избирает главу общины. единогласно.Начальник наиболее квалифицирован технически, а также тот, кто «является примером, кто воспитывает, кто любит, кто бескорыстен, кто служит «. По прошествии трех лет начальник может оказаться обратно к машине.
Вождь может наложить вето на Генеральную Ассамблею. Если генерал Собрание не уступит, вотум доверия есть. Если уверенность не единодушно, начальник может принять решение Генеральной Ассамблеи. мнение или уйти в отставку.Ассамблея также избирает Генеральный совет из семи человек. члены плюс главы департаментов сроком на один год для консультирования Глава общины. Его решения должны быть единодушными.
Соседские группы — это пять или шесть семей, которые живут справедливо. близко друг к другу. Они собираются вечером после ужина в доме одного рабочего под руководством начальника соседских отрядов. Протоколы их собраний направляются Главе муниципалитета.Ответы на их вопросы или предложения дают ответственные разных отделов. В соседние группы «люди приходят лучше всех знать друг друга и помогать друг другу «.
Все ответственные должности, включая руководителей участков и формены выбираются по назначению «двойного доверия». Человек предлагается на одном уровне и единогласно принят Другой.Обычно, но не всегда, кандидатуры предлагают высшие уровень и принят или отклонен нижестоящим. Участники говорят, что это предотвращает и демагогия, и авторитаризм.
Вопрос: Можно ли создать условия, подобные Боймондау, для всего? общество, , чтобы жизнь людей имела для них смысл, они влияли что делается, и чувствовать себя объединенными, а не отделенными от их молодцы? Это требует методов сочетания централизации и децентрализации. которые допускают активное участие и ответственность за каждого, и в то же время единое руководство существует до тех пор, пока это необходимо.Как это можно сделать?
Рабочий должен хорошо разбираться во всех технических проблемах. участвует в производстве всего продукта, а не только своего собственного работай.
«Работник может быть активным, заинтересованным и ответственным участником. только в том случае, если он [может влиять] на решения, которые влияют на его индивидуальные рабочая ситуация и предприятие в целом ».
Отчуждение можно преодолеть, «только если он не занят капиталом…но … становится ответственный субъект, нанимающий капитал ». Главное здесь: не владение средствами производства, но «участие в управлении и принятие решений «.
Принцип: основная цель любой работы — скорее служить людям. чем получить прибыль.
Владелец или владельцы имеют право на разумную прибыль на свой капитал инвестиции, но им пришлось бы разделить свою власть над теми, кто их Капитал можно нанять вместе с теми, кто работает на предприятии.
КУЛЬТУРНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ.
«Нам не нужны новые идеалы или новые духовные цели. Великие учителя человеческого рода постулировали нормы разумной жизни. . . . В тот факт, что великие религии и этические системы так часто боролись друг против друга, и подчеркивали их взаимные различия, а не их основное сходство было связано с влиянием тех, кто строил церкви, иерархии, политические организации на простых основах истины, установленной людьми духа.«
Сегодня «мы остро нуждаемся в серьезном отношении к тому, во что мы верим, что мы проповедуем и учим. Революция наших сердец не требует новая мудрость — но новая серьезность и целеустремленность.
КНИГИ ЭРИХА ОТ М :
Побег из свободы (1941)
Человек для себя (1947)
Забытый язык (1951)
Разумное общество (1955)
Человек может победить (1961)
Искусство любви (1966)
Сердце человека (1964)
Революция надежды (1968)
Анатомия человеческой деструктивности (1975)
Иметь или быть (1976)
Эрик Фромм о социальных типах личности
Эрик Фромм родился во Франкфурте, Германия, в 1900 году.Он получил докторскую степень, изучая психологию, социологию и философию. В его трудах часто больше внимания уделяется его опыту и знаниям в области социологии и философии по сравнению с другими психологами.
Он попытался объединить социальные теории Фрейда и Маркса. Его опыт нацистской эпохи в его родной стране также повлиял на его теорию. Он был в ужасе, увидев, сколько его соотечественников, даже его профессор, который считался умным и сострадательным, нетерпеливо последовали за Гитлером.В результате опыта он часто писал о своей заботе о свободе и достоинстве человека.
Фромм разделил социальных персонажей по их жизненным ориентациям. Он разделил человеческих персонажей на двух главных противоположностей: продуктивных и непродуктивных.
Непродуктивные персонажи можно разделить на четыре категории; восприимчивый (всегда хотят получать вещи пассивно), накопительный (защищать вещи, не хочу делиться), эксплуатирующий (брать вещи силой и манипуляциями) и маркетинг (слишком адаптирующийся к внешней силе и, следовательно, лишенный идентичности).
Он разделил продуктивных людей на четыре категории, которые прямо противоположны их непродуктивным собратьям: принятие, сохранение, принятие, обмен.
Имейте в виду, что для Фромма эти социальные персонажи не являются абсолютными, а скорее континуумом, и большинство людей попадают в середину крайностей. Каждый из типов может сочетаться как с производственной, так и с непродуктивной ориентацией.
См. Схему:
Продуктивная
Непроизводственное
Принимаю
<- ->
Приемник
Консервирование
<- ->
Накопление
Принимая
<- ->
Эксплуатационный
Обмен
<- ->
Маркетинг
Это ориентации или типы характера, развитые в их обществе.Например, в феодальном обществе восприимчивые персонажи формируются. Общество побуждает детей действовать определенным образом, чтобы общество продолжало жить. Но иногда общество расстраивает и искажает человеческую природу. Фромм подверг резкой критике и капитализм, и коммунизм за то, что они превратили людей в роботов, заставляя их наемных рабов и отчуждая их от смысла и результатов их труда.
Фромм исследовал эту теорию в небольшой мексиканской деревне, которая быстро изменилась. Результат исследования подтвердил теорию Фромма о том, что все представители трех классов общества обладают типичным характером в соответствии с их социально-экономическими условиями.
Согласно Фромму, лучшее общество — это то общество, в котором человек может любовно относиться к другим и помогать созидать, а не разрушать. Он выступал за то, что он назвал «гуманистическим менеджментом», когда граждане собираются небольшими группами для обсуждения политических и социальных вопросов и предоставления информации правительству. Хотя многие люди критиковали эту идею как невыполнимую, они признают, что основная идея дать каждому члену общества возможность быть продуктивным человеком — прекрасный идеал.
Источник:
Lindzey, Gardner & Hall, S.Холл, Введение в теории личности, John Wiley & Sons, 1985
Теории и влияние на социальное развитие Эриха Фромма — Видео и стенограмма урока
Влияние Зигмунда Фрейда
Постдокторантское образование Фромм получил в основном в области психоанализа как в Мюнхенском университете, так и в Психоаналитическом институте Берлина. Психоанализ — это процесс тщательного изучения того, как события в жизни человека повлияли на его мысли, чувства и поведение.Психоанализ был впервые разработан Зигмундом Фрейдом.
Сначала Фромм твердо придерживался теорий Фрейда, но со временем он начал не соглашаться с некоторыми принципами. Например, Фромм чувствовал, что на личность больше влияют социальные и экономические факторы, а не бессознательные желания. К тому времени, когда Фромм переехал в Америку в 1934 году, его идеи считались фрейдистами противоречивыми.
Пять основных потребностей
Одна из теорий Фромма, названная пятью основными потребностями , вероятно, возникла из-за уникальности его среды в то время.Теория связана с развитием ответственности каждого человека за общее благо, а не за пассивное подчинение общественным ожиданиям. Фромм выделил пять основных потребностей каждого человека следующим образом:
Людям необходимо чувствовать связь.
Людям нужно выйти за пределы своей беспорядочной жизни, будь то любовь или ненависть.
Людям нужно чувствовать, будто они принадлежат какому-то месту в мире.
Людям необходимо развивать самоощущение.
Людям нужна ориентация либо через ассимиляцию, либо через социализацию. Ассимиляция связана с такими вещами, как карьера или религия, а социализация связана с личными отношениями с другими людьми.
Типы персонажей
Фромм также определил типичные модели поведения, которые развиваются по мере того, как люди выбирают свое направление в жизни. Согласно Фромму, люди обычно попадают в одну из шести ориентаций характера:
Восприимчивому персонажу не хватает щедрости.Такой человек — берущий.
Накопительный персонаж чувствует себя уязвимым для других и поэтому пытается оставить вещи себе.
эксплуататорский персонаж использует других людей.
Маркетинговый персонаж не имеет особой самооценки и считает себя просто имуществом.
Продуктивный характер полностью развивается как человек, который может любить и отдавать обществу.
некрофильный персонаж одержим смертью.
Биофильный персонаж заинтересован в росте и развитии себя и других.
Влияние марксизма
Анализируя капитализм и классовые отношения, Карл Маркс разработал Марксизм , принципы, лежащие в основе социализма и коммунизма. Эти идеи сильно повлияли на Эриха Фромма. Фромм считал, что социально-экономический статус влияет на развитие личности, что необходимо для поддержания статического или неизменного экономического и социального порядка.
Его книга 1941 года, Побег из свободы анализирует потребность человека избежать изоляции и страха, которые приходят с возрастом. В книге Фромм пишет, что людей привлекают тоталитарные лидеры как облегчение от чрезмерной свободы, навязываемой им в зрелом возрасте. Люди ищут утешения и освобождения от бремени власти принимать решения, что объясняет привлекательность подчинения тоталитарному лидерству.
Фромма также сильно беспокоило отсутствие связей в капиталистических обществах.Он написал, что эта изоляция создает проблемы с психическим здоровьем, которые затем необходимо решать всем сообществом.
Краткое содержание урока
Эрих Фромм был немецким психоаналитиком 20-го века, который начал свою карьеру с изучения Зигмунда Фрейда. Психоанализ , разработанный Фрейдом, представляет собой процесс тщательного изучения того, как события в жизни человека повлияли на его мысли, чувства и поведение. Вскоре, однако, влияние марксизма на его фрейдистские убеждения привело к отклонению мысли. Марксизм описывает идеи Карла Маркса, которые легли в основу социализма и коммунизма. В то время как Фрейд подчеркивал силу бессознательных желаний, Фромм считал, что на развитие личности более непосредственно влияет социально-экономический статус.
Одна из теорий Фромма, названная пятью основными потребностями , связана с развитием ответственности каждого человека за достижение общего блага, а не на пассивное подчинение общественным ожиданиям. Как он писал в своей книге 1941 года « Побег из свободы », Фромм считал, что людей привлекают тоталитарные лидеры как облегчение от чрезмерной свободы, навязываемой им во взрослом возрасте.Он также считал, что капитализм вызывает отсутствие связи между людьми, из-за чего люди в капиталистических обществах страдают проблемами психического здоровья.
персонаж — Эрих Фромм онлайн
Термин персонаж — это , используемый здесь в динамическом смысле, в котором Фрейд говорит о характере. В этом смысле он относится не к совокупности поведенческих паттернов, характерных для одного человека, а к доминирующим побуждениям, которые мотивируют поведение. Поскольку Фрейд предполагал, что основными побуждающими силами являются сексуальные, он пришел к таким понятиям, как «оральный», «анальный» или «генитальный» характер.Если кто-то не разделяет это предположение, он вынужден придумывать разные типы символов. Но динамическая концепция осталась прежней. Движущие силы не обязательно осознаются как таковые для человека, в характере которого они доминируют. Человек может полностью подчиняться своим садистским устремлениям и сознательно полагать, что им движет только его чувство долга. — (1941a: Побег из свободы, Нью-Йорк (Фаррар и Райнхарт) 1941, стр. 163.)
Персонаж можно определить как (относительно постоянную) форму, в которой человеческая энергия канализируется в процессе ассимиляции и социализации .(…) Систему характеров можно рассматривать как замену человека инстинктивному аппарату животного. Как только энергия направляется определенным образом, действие происходит «в соответствии с характером». (…)
не только имеет характер функции, позволяющей человеку действовать последовательно и «разумно»; это также основа его приспособления к обществу. Характер ребенка формируется характером его родителей, в соответствии с которыми он развивается. В свою очередь, родители и их методы обучения детей определяются социальной структурой их культуры.Средняя семья является «психическим агентом» общества, и, приспосабливая себя к своей семье, ребенок приобретает характер, который позже заставляет его адаптироваться к задачам, которые он должен выполнять в социальной жизни.

Социальные типы характера

Характер.

Общие понятия о характере

Рецептивная ориентация

Эксплуататорская ориентация

Накопительская ориентация

Рыночная ориентация

Продуктивная ориентация

Блог психолога — LiveJournal

Фромм

Жизнь и творчество Эриха Фромма

Примечания:

Концепция социального характера в учении Эриха Фромма.

Социальные типы характеров по Э. Фромму. Типологии Р. Кеттелла и Г. Олпорта.

Ориентация на персонажа Фромма

Тип восприимчивого персонажа

Тип характера эксплуататорского типа

Тип персонажа, собирающего запасы

Тип маркетингового персонажа

Тип продуктивного характера

Эрих Фромм — Теории личности, типовые теории личности и характер

Ориентация символов | Психология вики

Эрих Фромм Банкноты

Эрик Фромм о социальных типах личности

Теории и влияние на социальное развитие Эриха Фромма — Видео и стенограмма урока

Влияние Зигмунда Фрейда

Пять основных потребностей

Типы персонажей

Влияние марксизма

Краткое содержание урока

персонаж — Эрих Фромм онлайн

Добавить комментарий Отменить ответ