Этика это в психологии: ЭТИКА И ПСИХОЛОГИЯ это — Общие дети, г. Воронеж

Европейская перспектива и роль Этического Комитета Европейской Федерации психологических ассоциаций» Новости РПО

26.05.2017

В Санкт-Петербургском государственном университете 12-14 мая 2017 года состоялось уникальное событие – первое выездное заседание Этического комитета Европейской Федерации психологических ассоциаций (ЕФПА), которое проводилось под эгидой Российского психологического общества при участии Российской психотерапевтической ассоциации, проходило в нашей стране. В связи с тем, что коллеги из европейских стран приехали в Россию с этой миссией впервые, организаторы заседания Этического комитета решили воспользоваться уникальной возможностью и познакомить российскую профессиональную общественность с опытом работы Этических комитетов профессиональных психологических сообществ разных стран под одной крышей.

Накануне закрытого заседания Этического комитета ЕФПА(13-14 мая) был организован Международный симпозиум «Профессиональная этика в психологии: Европейская перспектива и роль Этического Комитета Европейской Федерации психологических ассоциаций (ЕФПА)», в котором приняли участие не только профессиональные психологи, работающие в разных вузах, школах, колледжах, детских садах, частнопрактикующие специалисты в области психологии и психотерапии, а также будущие психологи – студенты СПбГУ и других вузов.

Участников симпозиума из России и гостей из европейских психологических ассоциаций приветствовали Алла Шаболтас, декан факультета психологии СПбГУ, председатель Этического комитета (ЭК) Российского психологического общества, председатель ЭК СПбГУ, член ЭК ЕФПА и Светлана Костромина, и.о.заведующего кафедрой психологии личности СПбГУ, президент Санкт-Петербургского психологического общества.

Алла Шаболтас поздравила всех собравшихся на симпозиуме с тем, что они стали свидетелями исторического события – проведения первого международного симпозиума в России, посвященного профессиональной этике, с привлечением в качестве спикеров уникальных специалистов из ряда европейских стран в области профессиональной этики и психологии. «Изучение этических вопросов является краеугольной темой для всех интересующихся психологией в той или иной мере. Члены Этического комитета перед своим заседанием согласились выступить перед российской аудиторией, чтобы поделиться своими знаниями и опытом в решении непростых этических вопросов», — рассказала Алла Вадимовна. — «Традиционно Европейский Этический комитет собирается два раза в году – один раз в штаб-квартире Европейской Федерации в Брюсселе, второй – в одной из стран-членов Этического комитета». Россия стала членом ЕФПА относительно недавно (в 2009 году) и впервые принимает у себя такое высокое профессиональное собрание. Проведение выездного заседания ЭК ЕФПА в Санкт-Петербурге в этом году является важным этапом подготовки к Европейскому психологическому конгрессу, который впервые будет проводится в России в 2019 году.

Приветствуя участников от лица Петербургского психологического общества, Светлана Костромина отметила, что профессиональная этика – это та область, без которой не может состояться ни один профессиональный психолог. Говоря о быстро меняющемся мире сегодня, она особо затронула проблемы, связанные с этическим кодексом. Появляются новые вызовы, которые заставляют задуматься о регулировании существующей системы профессиональных взаимоотношений. «Вот, например, у нас появляется система on-line консультирования, развивается система виртуального отношения между клиентом и консультантом, есть взаимопроникновение культур, столкновение совершенно разных моральных и нравственных норм и оценок. В этой ситуации нам, конечно, требуются новые решения. Возможно те решения, которые сегодня еще не отражены в существующем этическом кодексе психологов РПО. Сегодняшняя встреча – это возможность, в которой могут быть рассмотрены перспективы решения этих сложных проблем, которые стоят перед нашим профессиональным сообществом. Возможно, что какие-то перспективы для решения некоторых проблем развития профессиональной этики психологов сегодня будут намечены».

С основными докладами выступили:

— от Этического Комитета ЕФПА его председатель Пьер Недерландт (Pierre Nederlandt), представитель Бельгии. Он прочел доклад «Европейская этика: прошлое и настоящее», который позволил всем присутствующим понять принципы работы Комитета и познакомиться с основными вехами развития деятельности Этического Комитета в Европе.

— от Санкт-Петербургского профессионального сообщества выступил Сергей Бабин, Президент Российской психотерапевтической ассоциации с докладом «Этические проблемы в российской психотерапии и консультировании». Он познакомил присутствующих с позицией профессиональных психотерапевтов в решении тех или иных этических проблем, возникающих в процессе работы, затронул вопросы существования этических норм в советском прошлом, проблемы этического кодекса во врачебной практике, затронул понятие «анти-этика» и высказал свою позицию к сформировавшемуся за советский период России обществу вседозволенности. Он особо отметил, что на современном рынке услуг этические механизмы могут использоваться для конкурентной борьбы. И только в последние годы наше общество начало задумываться о необходимости формирования профессиональной этики, в первую очередь такой вопрос возник перед сообществом врачей и психотерапевтов в связи с необходимостью хранения врачебной тайны других людей.

Выступление С. Бабина вызывало дискуссию среди участников симпозиума – обсуждали применение этических норм, единство этических норм, необходимость профессионального преподавания этики при подготовке специалистов в вузе, необходимость диалога в профессиональном сообществе и обществе в целом для выработки общих точек в отношении к проблемам этики. В качестве ремарки А. Шаболтас отметила: что, несмотря на то, что в обществе сейчас активно обсуждаются различные вопросы этики, собираются в интернете подписи под обращениями в защиту прав клиентов или с жалобами на конкретных специалистов, к проблеме нельзя относится легковесно. «Принимать во внимание все подобные интернет-публикации Этический комитет не может без официального к нему обращения со стороны заинтересованных лиц и конфиденциального разбирательства в каждой конкретной ситуации, потому что существующая сейчас открытость общества должна всех нас призывать к ответственности за свои слова и поступки. Клиенты и специалисты в равной степени нуждаются в защите своих прав».

Также, перед участниками симпозиума выступили с докладами об этических проблемах и путях их разрешения в своих странах члены Этического комитета ЕФПА из Чешской республики, Франции, Латвии, Нидерландов, Норвегии, Португалии и Словении. Все доклады были на английском языке. Для желающих был обеспечен синхронный перевод. Поэтому никто не остался в стороне от обсуждения современной ситуации с решением этических вопросов, возникающих в практической и научной работе психологов и психотерапевтов в разных странах Европы и России.

Дополнительные материалы

Автор: Этический комитет РПО

Тема: Этический комитет РПО

Этика — Гуманитарный портал

Понятие этики Этика — это область социально-философских исследований, в рамках которой изучается мораль (см. Мораль), выражающая особую сферу надбиологической регуляции отношений между людьми и связанные с ней высшие ценности и идеалы долженствования. Содержательные и формальные особенности этики как философской дисциплины заданы тремя константами: сущностью морали как объекта исследования; способами её теоретического осмысления и описания в социокультурном контексте; основными парадигмами философствования (восточной, западной, русской и другими). Наряду с этим, этика иногда рассматривается как теория добродетелей, видящая свою цель в обосновании модели достойной жизни человека, выражающей идеалы человечности. В настоящее время сложившаяся в общественных науках традиция понимает под этикой по преимуществу область знания, а под моралью (или нравственностью) её предмет. В общественном опыте и обыденном языке такое разграничение, однако, пока не закрепилось. Предмет и проблематика этики Размышления о предмете этики в истории европейской философии традиционно концентрировались вокруг ряда сквозных проблем, таких, как соотношения счастья и добродетели, индивидуальной и социальной этики, намерений и действий, разума и чувств в моральной мотивации, свободы и необходимости человеческого поведения и тому подобных. Их особенность состояла в том, что они в реальном опыте нравственной жизни чаще всего приобретали характер дилемм, свидетельствуя о многократной дисгармонии человеческого существования. В этом смысле этику можно определить как рефлексию над моральными основаниями человеческой жизни (понимая под рефлексией обращённость сознания на себя). Если мораль есть непосредственное сознание смысла жизни, вошедшее в язык самой практики, то этика есть сознание сознания жизни, то есть сознание жизни второго уровня. Решающая причина, определяющая необходимость такой вторичной рефлексии, состоит в том, что моральное сознание попадает в ситуацию, которую вслед за Кантом можно было бы назвать ситуацией двусмысленности притязаний. Речь идёт о конфликте (кризисе) ценностей, когда мораль теряет очевидность, не может поддерживаться силой традиции, и люди, раздираемые противоречивыми мотивами, перестают понимать, что есть добро и что есть зло. Такое, как правило, происходит при столкновении различных культур или культурных эпох, когда, например, новые поколения резко порывают с традиционными устоями. Чтобы найти общий язык друг с другом, люди вынуждены заново ответить на вопрос, что такое мораль, — обратиться к познающему разуму, чтобы с его помощью восстановить порвавшиеся нити общественной коммуникации, обосновать необходимость морали и дать новое её понимание. Этика есть способ, каким мораль оправдывается перед разумом. По родовой принадлежности этика относится к философии (см. Философия), составляя её нормативно-практическую часть. При этом она существенным образом связана с метафизикой, и в этом, прежде всего, выражается её философский характер. Мораль претендует на абсолютность, на то, чтобы быть последней ценностной опорой человеческого существования, поэтому учение о морали всегда взаимоувязано с учением о бытии; по характеру трактовки оснований морали все философские моральные системы можно подразделять на гетерономные и автономные. Существенное своеобразие этики состоит в том, что она, будучи наукой о морали, является в то же время в известном смысле частью последней. Отделяя этику как практическую философию от теоретической философии (физики, математики, учения о первопричинах), Аристотель имел в виду, что она задаёт предельную целевую основу человеческой деятельности, определяя, на что она в конечном счёте направлена и в чём состоит её совершенство (добродетельность). Таким образом, этику изучают не для того, чтобы знать, что такое добродетель (мораль), а для того, чтобы стать добродетельным (моральным). Она имеет дело с практикой в той мере, в какой эта последняя зависит от разумно аргументируемого выбора самого человека. Этика пересматривает (как бы заново структурирует) всю человеческую жизнедеятельность под углом зрения сознательного, индивидуально-ответственного выбора. Этим определяется понятийный аппарат этики, её идеально задаваемое проблемное поле. При всём доктринальном многообразии этических систем все они так или иначе имеют дело с тремя основными тематическими комплексами: Что я должен делать (каким нормам следовать, к чему стремиться, что предпочесть)? Чтобы ответить на этот вопрос, составляющий differentia spezifica этики, необходимо исследовать, в чём заключается смысл жизни, что такое добро и добродетели в отличие от зла и пороков, какие действия подлежат этическому вменению, как возможна свобода воли. Как я могу соединить моральный мотив (стремление следовать долгу) с разнообразными интересами, естественным желанием счастья? Этот вопрос предполагает рассмотрение того, что такое счастье, какую жизнь можно считать счастливой, какой из образов жизни является с этой точки зрения более предпочтительным, каковы конкретные обязанности индивида применительно к его различным природно и социально обусловленным целям, какие качества он должен в себе культивировать. Как моё благо может быть соединено с благом других людей или каким образом моральная автономия личности может приобрести форму общезначимых норм? Такой постановкой вопроса этика прямо смыкается с философией истории, представлениями о совершенном общественном устройстве. Она вырабатывает ряд понятий (милосердие, справедливость, дружба, солидарность и другие), задающих моральный вектор социальным институтам и отношениям. Всякая развитая этическая система включает в себя более или менее детализированную программу поведения, призванную реализовать такой образ жизни, который позволяет снять раздирающие индивидов противоречия и признается ими в качестве морального достойного. Нормативная определённость этих программ — один из важных признаков их классификации. По этому критерию можно выделить такие разновидности этики, как этика гедонизма, евдемонизма, внутренней стойкости, сентиментализма, созерцания, утилитаризма, скептицизма и другие. Вопрос о предмете этики не имеет однозначного, бесспорного решения: как философская наука этика в определённой мере сама создаёт свой предмет — отсюда многообразие и индивидуализированность этических систем. Развитие этики Представления об этике формируются в процессе осмысления правильного поведения человека в обществе (см. Общество), прежде всего в восточной духовной культуре первой половины I тысячелетия до новой эры и в западной [античной] философии, начиная с IV века до новой эры. Комплекс этических воззрений Древнего Востока, сохраняющий свои основные аксиомы и в современной концептуальной модели нравственности, отличается космологизмом, интенцией на гармонию человека и мира, метафоричностью и мифопоэтичностью, поисками путей нравственного совершенствования. Основополагающее этическое знание представлено в древнеиндийских памятниках литературы «Ведах» (в особенности, в «Ригведе») и «Упанишадах» (комментариях к «Ведам»). Тезис о единстве Брахмана как мировой души, абсолютного духовного начала, и Атмана как самосознания этого Абсолюта предписывает человеку освобождение от страстей и самосовершенствование, самопознание как путь к высшей реальности. В послеведический период моральные представления сконцентрированы прежде всего в буддизме. В основе этики буддизма — теория о двух родах бытия: сансаре как бытии проявленном, колесе перевоплощений в жизни как страдании, и нирване — вечном успокоении, искомом конечном состоянии, в котором индивидуальность растворяется. В древнекитайской философии этические идеи представлены наиболее полновесно в даосизме и конфуцианстве. Основатель даосизма Лао-цзы рассуждал о Дао («пути») как всеобщем законе природы, побуждающем человека к уходу от суеты и страстей, к достижению простоты, чистоты помыслов, к смирению и состраданию путём не-деяния, не насилия над миром. Конфуций учил о пяти добродетелях: гуманности-милосердии, долге-справедливости, послушании, почтительности, мудрости. Подобное понимание этики как «практической философии» является исходным и в европейской теории морали, что демонстрирует общегуманитарные ценности каждой уникальной человеческой жизни при сохранении своеобразия породившей их культуры. В западной философии способы этической концептуализации нравственного опыта были предложены Сократом и систематизированы Аристотелем. Термин «этика» впервые встречается в названии всех трёх его сочинений, посвящённых проблемам нравственности («Никомахова этика», «Евдемова этика», «Большая этика»), и несёт в них основную содержательную нагрузку. В последующем также остаётся одним из типичных названий философских произведений и становится общепринятым обозначением учебной дисциплины. Аристотель говорил об этике в трёх смыслах: как об этической теории, этических книгах, этической практике (см. Аристотель. «Вторая Аналитика», книга 1, 33, 89в.; Аристотель. «Политика», книга 2, 5, 1261а; Аристотель. «Большая этика», книга 1, 1, 1181в.; Аристотель. «Риторика», 1356а). Понятие «этический», от которого происходит этика, образовано Аристотелем на основе слова ἠϑος (Этос), обозначавшего некогда привычное место обитания, а потом уже просто привычки, нрав, характер, темперамент, обычай. Оно выделяло тот особый срез человеческой реальности (определённый класс индивидуальных качеств, соотнесённых с определёнными привычными формами общественного поведения), который составляет предметную область этики. На основе дифференциации добродетелей человека на «этические» как добродетели нрава и «дианоэтические» как добродетели разума, Аристотель конституирует понятие этики как фиксирующее теоретическое осмысление проблемного поля, центрированного вопросом о том, какой «этос» выступает в качестве совершенного. Исследуя природу морали, Аристотель показывает её социальный смысл через взаимосвязь с политикой, учением о государстве, в котором реализуется высшая добродетель — справедливость, и учением об общественном благе, подчёркивает практическое значение этики, состоящее в воспитании добродетельного гражданина. Непосредственное выделение этики как особого аспекта философии в европейском культурном регионе связано с открытием софистов, согласно которому установления культуры существенно отличаются от законов природы. Софисты обнаружили, что законы, обычаи, нравы людей изменчивы и разнообразны. В отличие от необходимости природы, которая везде одна и та же, они являются случайными и произвольными. Встала проблема сопоставления различных законов, нравов, выбора между ними, такого их обоснования, которое стало бы вместе с тем и их оправданием. Необходимо было показать, что общественные нравы не только по традиции считаются, но и по существу могут быть прекрасными и справедливыми. Сократ поставил знак равенства между совершенством человека, его добродетелью, и знанием. Платон пошёл дальше: для того, чтобы придать новую легитимность нравам и институтам полиса, необходимо познать идею блага и руководствоваться этим знанием, доверив управление обществом философам-мудрецам. По мнению Аристотеля, отождествление добродетели с науками было ошибкой. Целью этики являются не знания, а поступки, она имеет дело не с благом самим по себе, а с осуществимым благом. Тем самым этика как практическая философия была отделена от теоретической философии (метафизики). Исходным пунктом этики являются не принципы, а опыт общественной жизни, в ней поэтому нельзя достичь той степени точности, которая свойственна, например, математике; истина в ней устанавливается «приблизительно и в общих чертах». Зенон из Кития и Эпикур разделяли философию на логику, физику и этику, следуя в этом традиции, восходящей к Академии Платона. Некоторые из древних сводили философию к двум или к одной части (так, стоик Аристон отождествлял её с одной этикой). Однако своеобразию философского знания соответствует трёхчастное деление, которое в известном смысле вслед за И. Кантом можно считать исчерпывающим. Превалирующей в послеаристотелевской философии стала точка зрения, согласно которой в этой взаимосвязанной триаде решающей была физика. Упорядоченный, разумно организованный космос рассматривался в качестве плодоносящей почвы этики. Существенно новым по сравнению с Платоном и Аристотелем в такой постановке вопроса было то, что этика эмансипировалась от политики и нравственное совершенство человека не ставилось в связь и зависимость от совершенства общественной жизни. Посредствующую роль между индивидом и добродетелью, которую играл полис, в рамках нового понимания предмета этики стала играть философия. Отсутствие душевных тревог и телесных страданий, составляющих цель этики Эпикура, достигается через правильное понимание удовольствий и разумное просвещение, освобождающее от страхов. Философия — вот единственный путь к счастью, открытый и молодым, и старым. Путь к стоической апатии и скептической атараксии также лежит через философию, знания. Где философия — там мудрец. Мудрец, образ которого наиболее полно разработан в стоической этике, предстаёт как воплощённая добродетель. Прецедент мудреца является обоснованием морали (как говорили стоики, доказательством существования добродетели являются успехи, сделанные в ней Сократом, Диогеном, Антисфеном) — и этика выступает не в безличной строгости логических формул, а в образцовых примерах, утешениях и увещеваниях, обращённых к отдельному человеку. Мудрец умеет быть выше страданий, судьбы и обстоятельств, живёт во внутреннем согласии с собой и природой в целом. Его домом и полисом является космос в целом, он — космополит. «Город и отечество мне, Антонину, — Рим, а мне, человеку, — мир», — говорил Марк Аврелий Антонин (Размышления, книга VI, 44, 1985, с. 34). Мудрец ориентирован на благой промысел мирового разума. Основные усилия средневековых христианских философов (после начального периода конфронтации с греческой философией, которая была объявлена виновницей гибельного падения нравов) оказались направлены на то, чтобы обосновать возможность интеграции этики языческой древности в структуру христианских ценностей. Преимущественной точкой опоры в решении данной задачи первоначально становится традиция Платона. Августин высоко оценивает произведённое Платоном разделение философии на физику, логику и этику, полагая, что тот лишь открыл (а не создал) объективно заданный порядок вещей. В этом контексте патристика не рассматривала этику в послеаристотелевском индивидуалистическом варианте, отдавая предпочтение её аристотелевской социально-полисной версии. Существенным считалось внутреннее единство всех частей философии, которое осмысливалось как единство, заданное Богом. Бог, который является создателем мира, считает Августин, является также и его учителем. Языческие авторы (и в этом состояла их коренная ошибка) хотели в себе найти и собственным разумом обосновать то, что даётся Богом и только в нём находит своё оправдание: они постигали божественный порядок, не понимая, что он — божественный. Отсюда — задача переосмысления их творений в свете учения Христа. Для Абеляра Евангелие представляет собой реформирование и улучшение естественного закона философов. Поэтому необходимо вписать этику в отношение человека к Богу и понять, что она не может претендовать на роль первой дисциплины. Первой остаётся теология. Один Бог есть высшее благо, и отношением к нему (правильным, когда он признается и почитается в качестве высшего блага, неправильным, когда нет безусловного уважения к нему) в конечном счёте определяются нравы, добродетели и пороки души, добрые и злые дела человека. Христианская мысль Средневековья исходит из убеждения, что этика (или мораль) не содержит свои основания в себе, только в соотнесённости с теологией она может очерчивать границы между хорошим и плохим. Однако наряду с этой установкой была представлена и интеллектуальная традиция (например, пелагианство), рассматривавшая этику как исчерпывающее основание человеческой эмансипации. Как самостоятельная учебная дисциплина в рамках средневекового свода знаний этика вычленяется в аристотелевской версии; после перевода в XIII веке на латинский язык «Никомаховой этики» последняя становится основным университетским учебником. Этика становится обозначением как всей практической философии, так и её первой составной части (наряду с экономикой и политикой). Разрабатывается систематика добродетелей, где десять аристотелевских добродетелей берутся в сочетании с четырьмя основными добродетелями Сократа — Платона в иерархии, завершающейся христианскими добродетелями веры, надежды, любви. Этическую систематику позднего Средневековья разработал Фома Аквинский («Комментарии к Никомаховой этике»). Согласно его концепции, основой упорядочения философского знания является категория порядка. Порядок вещей рассматривает натурфилософия или метафизика, порядок собственных понятий разума — рациональная философия, порядок волевых действий — моральная философия, порядок созданных человеческой разумной деятельностью предметов — механика. В моральную философию включаются только волевые и разумные действия, организованные единством целей. Она подразделяется на монастику (от латинского слова: monos — один), рассматривающую действия отдельного человека, экономику и политику. Единство этих частей обеспечивается их нацеленностью на единое высшее благо и причастностью к нему. Рассмотрение высшего человеческого блага и путей к нему, освещение божественных заповедей светом разума, — такова задача философской этики этого периода. Этика Нового времени отказывается от идеи трансцендентных моральных сущностей и апеллирует к человеческой эмпирии, стремясь понять, каким образом мораль, будучи свойством отдельного индивида, является в то же время общеобязательной, социально организующей силой. В отличие от средневековой ориентации на платоновско-аристотелевский круг идей она начинает с преимущественной апелляции к стоицизму, эпикуреизму и скептицизму. В методологическом плане она претендует на то, чтобы стать математически строгой наукой. Основоположники философии Нового времени Ф. Бэкон, Р. Декарт, Т. Гоббс не создали собственных этических систем, ограничившись общими эскизами, но методологически, а в значительной мере и содержательно они предопределили дальнейшее развитие этики. Ф. Бэкон подразделяет этику на два учения — об идеале (или образе блага) и об управлении и воспитании души. Вторая часть, которую он называет «Георгиками души», является самой великой, хотя философы уделяли ей меньше всего внимания. Этика — часть философии человека, изучающая человеческую волю; она имеет дело только с осуществимыми целями, а признак такой осуществимости, по Бэкону, — способность создания практически действенной технологии воспитания. Декарт уподоблял философию дереву, корни которого — метафизика, ствол — физика, а ветви — практические науки (медицина, механика и этика, которая является «высочайшей и совершеннейшей наукой»). Поскольку этика венчает философию и её незыблемо-истинные правила не могут быть найдены раньше, чем будет достигнуто полное знание других наук, Декарт ограничивается несовершенной этикой и предлагает временные правила морали (Декарт Р. «Рассуждение о методе», ч. III), первое из которых обязывает жить в соответствии с законами и обычаями своей страны, а третье — стремиться побеждать скорее себя, чем судьбу. Согласно Т. Гоббсу, этика должна следовать за геометрией и физикой и основываться на них (Гоббс Т. «О теле», гл. II, VI). Эти методологические установки у Гоббса сочетаются с содержательными выводами, которые из них не вытекают, хотя сами по себе они очень важны и открывают принципиально новую исследовательскую перспективу этики. Гоббс оспаривает представление о человеке как общественном (политическом) животном, из которого явно или неявно исходила предшествующая этика. Человек изначально эгоистичен, нацелен на собственную выгоду. Естественным состоянием людей является война всех против всех, причём «понятия правильного и неправильного, справедливого и несправедливого не имеют здесь место» (Гоббс Т. Левиафан, гл. XIII. Сочинения в 2-х тт., т. 2. — М., 1965, с. 154). Естественное состояние делает невозможным сохранение жизни в течение продолжительного времени, что противоречит первоначальным импульсам, порождающим это состояние. К выходу из него толкают отчасти страсти (прежде всего страх смерти), а отчасти разум, открывающий естественные законы, позволяющие людям прийти к согласию. Основной из них гласит, что следует искать мира и следовать ему, отсюда вытекает следующий — человек должен «довольствоваться такой степенью свободы по отношению к другим людям, какую он допустил бы по отношению к себе» (Гоббс Т. Левиафан, гл. ХIѴ. Сочинения в 2-х тт., т. 2. — М., 1965, с. 156–157). Основное правило нравственности, названное впоследствии «золотым правилом нравственности», — общедоступное резюме многочисленных естественных законов. По Гоббсу, не может быть науки о морали вне государства. Мораль имеет договорное происхождение; она, как и государство, вырастает из эгоизма и недоверия людей друг к другу. Всеобщим мерилом добра и зла являются законы данного государства, а нравственным судьёй — его законодатель. Б. Спиноза стремится идти в этике «геометрическим путём» и исследовать человеческие действия «точно так же, как если бы вопрос шёл о линиях, поверхностях и телах» (Спиноза Б. «Этика», ч. III, предисловие. — Избранные произведения в 2-х тт., т. 1. — М., 1957, с. 455). Он создаёт этику личности, совпадающей в своём могуществе с самим миром. Предмет и задача этики — свобода человека, понимаемая как освобождение из-под власти аффектов, пассивно-страдательных состояний, и способность быть причиной самого себя. Достигается она через познание, составляющее сущность и могущество человеческой души. Спиноза порывает с традицией, которая непосредственно связывала этику с общественным бытием человека, установлениями культуры: человека в природе нельзя изображать как государство в государстве. Посредствующим звеном между индивидом и добродетелью является не политика, а познание (без познания нет разумной жизни). Его этика, находящаяся в органическом единстве с онтологией и гносеологией (из последних она выводится в такой же мере, в какой является их оправданием), в то же время независима от логики, социальных наук и медицины. Особо следует отметить независимость этики Спинозы от его политической концепции. Односторонности надындивидуальной этики общественного договора и этики личности отражают свойственное буржуазной эпохе, трагически переживаемое ей противоречие между социально-всеобщими и индивидуально-личностными измерениями бытия человека. Поиски синтеза между ними — характерная черта этики XVIII века. Одним из опытов такого синтеза стал английский этический сентиментализм. По мнению Ф. Хатчесона, добродетель заложена в человека природой и Богом. Её основа — моральное чувство как внутреннее сознание и склонность ко всеобщему благу; оно действует непосредственно, без оглядки на личный эгоистический интерес; сопровождая наши поступки, оно направляет их к достойному и прекрасному. Хатчесон считал, что естественный закон находит в моральном чувстве свою основу и гарантию. Пантеистически окрашенная идея, сводящая всеобщность морали к конкретности непосредственного чувства, ещё более отчётливо, чем у Хатчесона, была представлена у его учителя Э.-К. Э. Шефтсбери. Согласно Д. Юму, человеку свойственны социальные чувства и его моральные суждения связаны с чувствами человеколюбия, симпатии. Вместе с тем ему присуще стремление к личному интересу, пользе. Юм со скептической осторожностью соединяет эти два начала, полагая, что соображения полезности всегда присутствуют в моральных оценках. А. Смит выводит мораль из чувства симпатии, отводя большую роль механизму уподобления, который позволяет человеку поставить себя на место другого и брать за образец то, что он любит в других. И. Бентам выходит за рамки субъективной этики морального чувства, считая основой этики принцип пользы. Возведение пользы в этический принцип было необходимо для обоснования обязанностей человека не только в рамках малого круга общения, но и как гражданина государства. Наиболее значительным опытом синтеза различных этических учений Нового времени стала этика И. Канта, который впервые установил, что в рамках морали человек «подчинён только своему собственному и, тем не менее, всеобщему законодательству» (Кант И. «Основоположение к метафизике нравов», разд. 2. Сочинения в 6 тт., т. 4. — М., 1965, с. 274). Основным законом нравственности, по Канту, является категорический императив, всеобщий обязательный принцип жизни человека: «… поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом». В этом смысле моральность зиждется на долженствовании, свободе и добровольности поступка, альтруизме; легальность же определена гипотетическим императивом и действиями по чувственной склонности и эгоизму. Кант исследует антиномию должного и сущего, несовпадение идеала и действительности, постулирует свободу воли, бытие Бога и бессмертие души как последнее чаяние на осуществление нравственного закона в потустороннем мире. Исходя из общепризнанных представлений о моральном законе как законе, обладающем абсолютной необходимостью, Кант сугубо аналитическим путём приходит к выводам, согласно которым моральный закон тождествен чистой (доброй) воле, выступает как долг, совпадает со всеобщей формой законодательства, безусловно ограничивающего максимы поведения условием их общезначимости, самоцельности человечества в лице каждого индивида и автономности воли. Категорический императив есть закон чистого практического разума; говоря по-другому, только став нравственным, практическим, чистый разум обнаруживает свою чистоту, не связанную ни с каким опытом изначальность. Объяснение того, как чистый разум становится практическим, по Канту, находится за пределами возможностей человеческого разума. Стремление обосновать истинность нравственного закона завершается постулатом свободы, предположением о существовании ноуменального мира, который является выводом разума, обозначающим его собственный предел: «Свобода и безусловный практический закон ссылаются друг на друга» (Кант И. «Критика практического разума», § 6, примечание. — «Основоположение к метафизике нравов», разд. 2. Сочинения в 6 тт., т. 4. — М., 1965, с. 345). Свобода человеческих поступков не отменяет их необходимости, они существуют в разных отношениях, в разных не пересекающихся между собой плоскостях. Понятия свободы и умопостигаемого мира есть «только точка зрения, которую разум вынужден принять вне явлений, для того, чтобы мыслить себя практическим» (Кант И. «Основоположение к метафизике нравов», разд. 2. Сочинения в 6 тт., т. 4. — М., 1965, с. 304). Это означает, что нравственность дана человеку постольку, поскольку он является разумным существом и принадлежит также ноуменальному миру свободы и что она обнаруживает свою безусловность только в качестве внутреннего убеждения, образа мыслей. Несмотря на то что Кант много сделал для этического обоснования права, напряжение между моральностью и легальностью составляет характерную особенность его учения. Соединение свободы с необходимостью, долга со склонностями, переход от нравственного закона к конкретным нравственным обязанностям — самый напряжённый и, быть может, слабый пункт этики Канта. Для того, чтобы можно было нравственность мыслить осуществлённой, Кант вводит постулаты бессмертия души и существования Бога. Г. В. Ф. Гегель пытается снять дуализм (свободы и необходимости, добродетели и счастья, долга и склонностей, категорического и гипотетического императивов и так далее), пронизывающий этику Канта. Стремясь обосновать мораль не только как субъективный принцип долженствования, но и как объективное состояние, он исходит из того, что индивид обособляется в качестве личности, утверждает свою субъективность только в обществе, государстве. Всеобщая воля — в себе и для себя разумное в воле, она воплощается в государстве, которое есть объективный дух, «шествие Бога в мире; его основанием служит власть разума, осуществляющего себя как волю» (Гегель Г. В. Ф. «Философия права», § 258. — М., 1990, с. 284). Современное основанное на праве государство характеризуется тем, что в нём принцип субъективности достигает завершения. Оно «есть действительность конкретной свободы», «всеобщее связано в нём с полной свободой особенности и с благоденствием индивидов» (Философия права, § 260, с. 286). Обозначая новый этап, когда нравственное приобретает институциональный характер и утверждает себя как действительное отношение, а не только как принцип долженствования, Гегель разводит понятия морали и нравственности. Моральная воля обнаруживает собственную бесконечность в качестве субъективного принципа, утверждает лицо в качестве субъекта; это — «для себя сущая свобода». Нравственность есть действительность морали, она представляет собой всеобщий образ действий индивидов, в ней свобода, не переставая быть субъективным принципом моральности, возвышается до действительного отношения. Если категориями морали являются «умысел», «вина», «намерение», «благо», «добро», «совесть», то категории нравственности иного рода — «семья», «гражданское общество», «государство». Философия Гегеля фактически устраняет этику как особую дисциплину, так как в ней нравственность совпадает с государством и оставляет открытым вопрос о границах индивидуально ответственного поведения, поскольку нравственность включена в процесс движения абсолютной идеи к самой себе и сама выступает как идея государства. После Гегеля наметился поворот в этике, который можно назвать антинормативистским; он был направлен на критику морализирующего отношения к действительности и заявил себя в двух основных вариантах — в марксизме и в философии Ф. Ницше. Пафос философии К. Маркса и Ф. Энгельса состоял в том, чтобы придать человеческой активности предметный, миропреобразующий характер. Кант, писали они, остановился на одной доброй воле, перенеся её осуществление в потусторонний мир. Задача же состояла в том, чтобы осуществить её в этом мире, трансформировать вневременный идеал в программу исторического действия. Исходя из понимания бытия как практики, Маркс и Энгельс обосновывали перспективу морально преобразованного бытия, перспективу коммунизма, описываемого ими как практический гуманизм. Такое понимание предполагало критику морального сознания с его претензиями на самоцельность. Мораль в её исторически сложившемся виде интерпретировалась как особая, к тому же превращённая форма общественного сознания. Считалось, что революционное действие снимает мораль, делает её излишней. Мораль была сведена к задачам классовой борьбы пролетариата, к революционной стратегии и тактике, что получило наиболее последовательное выражение в работах В. И. Ленина «Задачи союзов молодёжи» и Л. Д. Троцкого «Их мораль и наша», а также в практике большевизма, прежде всего в практике советского государства 1920–1930-х годов. Тем самым этика в её традиционном значении лишалась собственного предмета; Ленин соглашался с утверждением, что «в марксизме от начала до конца нет ни грана этики» (Ленин В. И. Полное собрание сочинений, т. 1, с. 440). Последующие опыты создания марксистской этики (например, Каутским) были попытками прививки на марксистский ствол побегов старого этического дерева. Это относится также к советской этике в том виде, как она развивалась начиная с 1960-х годов; основная позитивная задача, которую она решала, состояла в том, чтобы «реабилитировать» мораль, обосновать её как относительно самостоятельный, незаменимый (не сводимый к политике и политической идеологии) пласт культуры. Другая линия конкретной, не метафизической, антиспекулятивной этики намечена в философии А. Шопенгауэра и С. О. Кьеркегора, которые апеллировали к индивиду, отдельной личности, связывая истоки морали и её практические формы с единичностью человеческого существования. Антиспекулятивное и антирационалистическое отношение к классической традиции с особой определённостью обнаружилось в философии Ф. Ницше, которая в своей основе и общей нацеленности есть критика морали. Об этике Ницше можно говорить по преимуществу в отрицательном смысле. Ницше выступает против объективированного рассмотрения человека, и в этом контексте против подчинения морали познанию, а этики — гносеологии и онтологии. Он исходит из волевого начала в человеке как самого специфичного и существенного его признака. Воля как неотчуждаемое свойство человека заключает свой разум в себе; «воля к истине есть воля к власти» (Ницше Ф. «По ту сторону добра и зла». — Сочинения в 2-х тт., т. 2. — М., 1990, § 211, с. 336). Понимая бытие как деятельность и считая, что, в частности, не существует вовсе никаких моральных фактов, никакого «бытия», скрытого за поступком, Ницше решительно выступает против европейской морали в её христианской и социалистической формах, которые для него идентичны. Мораль в её исторически сложившемся виде, считает он, убивает волю к становлению, творчеству, совершенствованию, она стала сплошной маской, лицемерной апологией слабости, стадности. Сами понятия добра и зла являются, по мнению Ницше, порождениями плебейства, мертвящего духа рабской зависти, для обозначения и разоблачения которой он вводит единственное в своём роде понятие: ressentiment. Разоблачение внутренней фальши, ухищрений морального сознания обнаруживает в Ницше глубокого психолога и составляет его величайшую заслугу. Однако позицию Ницше нельзя характеризовать только как моральный нигилизм. Он отрицает не всю, а «только один вид человеческой морали, до которого и после которого возможны или должны быть возможны многие другие, прежде всего высшие, «морали» (Ницше Ф. «По ту сторону добра и зла». — Сочинения в 2-х тт., т. 2. — М., 1990, § 202, с. 321). Ницше ставит задачу переоценки ценностей, суть которой состоит не в том, чтобы сузить, ограничить ценностные притязания философии, а, напротив, максимально расширить их. Он утверждает примат морали перед бытием, ценностей перед знаниями. Нравственные (или безнравственные) цели, считает он, составляют жизненное зерно, из которого вырастает дерево философии; создавать ценности — такова собственная задача философии, всё остальное является предусловием этого (Ницше Ф. «По ту сторону добра и зла». — Сочинения в 2-х тт., т. 2. — М., 1990, § 3, 6). В рамках такой методологии этика как особая дисциплина невозможна, она совпадает с философией. Этические произведения Ницше являются в то же время его основными философскими произведениями. Расширительное понимание морали и этики, совпадающее с онтологией и предопределяющее все строение философии, в XX веке получило развитие в экзистенциализме. Изменение диспозиции этики в отношении своего предмета, когда её задача сводится к критике морали (нравственности), а не прояснению и обоснованию её содержания, ведёт к исчезновению этики в качестве самостоятельной дисциплины, о чём свидетельствует и марксистский опыт, и опыт Ницше. После радикального отрицания морали и этики в их традиционном понимании, что было превалирующим настроением в послегегелевской философии, к концу XIX века восстанавливается позитивное отношение к морали, а вместе с ним и особый дисциплинарный статус этики. Показательными для этих изменений являются такие идейно между собой не связанные феномены, как возрождение интереса к Канту и возникновение эволюционной этики. Неокантианцы по сути дела отказались от кантовской метафизики нравственности, идеи ноуменального мира и примата практического разума перед теоретическим. В варианте Марбургской школы неокантианство интерпретировало этику как логику общественных наук; оно стремилось снять разрыв между долгом и склонностями, добродетелью и счастьем, сближало этику с правом, педагогикой (Г. Коген, М. Венчер). В варианте Баденской школы (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) формальный образ морали дополнялся взглядом, согласно которому реальные мотивы поведения не поддаются этическому обобщению, а ценностные определения имеют исторически индивидуализированный характер. Эволюционная этика, связанная прежде всего с именем Г. Спенсера и его трудом «Основания этики» (1892–1893), рассматривает нравственность как стадию универсального эволюционного процесса. Нравственность совпадает с социальными действиями, направленными на выравнивание эгоизма и альтруизма. Приспособление человеческой природы к потребностям общественной жизни, по мнению Спенсера, может быть настолько полным, что общественно полезная деятельность всегда будет вызывать радость, а общественно вредная — неприятные чувства. Разница между удовольствиями и страданиями интерпретируется как непосредственная мера добродетельности поведения. При этом предполагается, что эволюционный потенциал общества может достичь такой высокой ступени, когда мотивы и действия, служащие общественной необходимости, непременно будут сопровождаться радостными ощущениями. В XX веке этика развивалась под существенным (быть может, определяющим) воздействием идеала научной рациональности, что не помешало ей сохранить социально-критическую направленность и на свой манер противостоять тоталитарному духу времени. Наиболее характерными с этой точки зрения являются аналитическая этика и феноменологическая этика, первая продолжает эмпирическую, а вторая пытается оживить метафизическую традицию в понимании морали. Аналитическая этика возникла в рамках аналитической философии (см. Аналитическая философия) и идентифицировала себя как метаэтика, имеющая своим содержанием критический анализ языковых форм моральных высказываний. Предмет этики при таком понимании с анализа моральных принципов поведения, норм и добродетелей смещается на прояснение верифицированного значения моральных понятий и предложений. Все сторонники аналитической этики исходят из признания качественного отличия моральных суждений как суждений прескриптивных от дескриптивных суждений, с которыми имеет дело познание. Аналитический метод, направленный на уточнение меры научной строгости этики, имеет важный духовно-эмансипирующий подтекст — он направлен против моральной демагогии и других форм манипулирования общественным сознанием, спекулирующих на непрояснённой многозначности ценностных понятий и суждений. Феноменологическая этика заострена как против жёсткого догматизма классической этики (в частности, рационалистического априоризма Канта), так и против утилитаристского релятивизма. Она исходит из того, что ценности представляют собой некую объективную структуру (мир ценностей), которая дана человеку в непосредственных актах чувствования. В отличие от рационализма, видевшего в чувствах выражение субъективности, феноменология рассматривает акт чувствования как способ познания ценностей. Волевой акт, направленный на добро, по Э. Гуссерлю, является добрым не в силу природных оснований или иных внешних по отношению к самому добру причин, он заключает добро в себе как идеальный образ, остающийся всегда равным самому себе независимо от того, кто конкретно воспринимает его в этом содержании. Априорные, идеально-объективные ценности становятся пределом устойчивого желания и предстают перед человеком в качестве практического императива. Возникающая при этом проблема состоит в том, чтобы в акте оценки высветить сами ценности в их общезначимом содержании и чтобы трансформировать их объективный порядок в жизненную задачу. По мнению М. Шелера, труд которого «Формализм в этике и материальная этика ценностей» (т. 1–2, 1913–1916) развёртывает феноменологические идеи в продуманную этическую систему, ценности образуют иерархию, состоящую из четырёх основных ступеней: гедонистические, витальные, духовные и религиозные. Речь идёт не об исторических стадиях, а о вневременной структуре. Различие между абсолютными ценностями и их исторически обусловленным существованием в форме человеческих целей имеет для феноменологической этики особое значение, что стало одной из центральных идей в книге Н. Гартмана «Этика» (1925). Задача морали и этики состоит в направлении человеческого поведения «вверх» — в соответствии с объективным порядком ценностей. Феноменологическая этика преобразовала метафизические традиции в понимании морали таким образом, что её в равной мере можно считать как этикой конкретной личности, так и этикой абстрактных принципов. Примечательными с точки зрения понимания предмета этики в XX веке являются принципиально противоположные образы морали, сложившиеся в американском прагматизме (У. Джеймс, Дж. Дьюи и другие) и русской религиозной философии (В. С. Соловьёв, С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев и другие). Прагматизм связывает моральные понятия с интересами, потребностями, успешностью поведения, придаёт им ситуативный характер. Мораль демистифицируется до такой степени, что она, рассматривавшаяся традиционно как источник внутреннего недовольства, начинает интерпретироваться как средство на пути к душевному комфорту и довольству жизнью. Русская религиозно-философская этика рубежа XIX–XX веков, так же как и вся западная этика Нового времени, вдохновлена идеей морально суверенной личности, но здесь её отличие состоит в том, что она стремится обосновать эту идею без отказа от метафизики морали и от идеи изначальной коллективности человеческого существования. И то и другое приобретает в ней религиозно-мистические формы: основания морали усматриваются в божественном абсолюте, коллективность интерпретируется как религиозно-духовная всечеловеческая соборность. В этой парадигме морального теоретизирования наиболее значимы этические открытия, представленные в философии «всеединства», экзистенциальной философии и теософии, оформленных с позиций православия и так называемой «русской идеи». Конец XX века в европейской этике характеризуется двумя новыми тенденциями — переходом к прикладной этике и переосмыслением предмета этики в контексте постмодернистской философии. Прикладная этика занимается моральными коллизиями в конкретных сферах общественной практики и существует как совокупность дисциплин (биоэтика, этика бизнеса, этика науки, политическая этика и другие), которые стали составными элементами самих этих практик. Является дискуссионным вопрос о статусе прикладных этик, в частности о том, остаются ли они составной частью философской этики или превратились в частные дисциплины. Характер аргументации этико-прикладных исследований, прямо связанной с философскими образами человека и предполагающей предварительное решение вопросов, касающихся понимания морали, её места в системе человеческих приоритетов, достоинства и прав человека, онтологических признаков личности и другого, позволяет предположить, что прикладная этика является важной стадией процесса исторического развития самой морали. Её можно интерпретировать как особого рода теоретизирование — теоретизирование в терминах жизни. Постмодернистская философия с её отказом от логоцентризма, деконструированием классических философских оппозиций, прежде всего оппозиции познающего субъекта и объективной реальности, со свойственным ей пафосом единичности, ситуативности, открытости имеет важное, до конца ещё не выявленное значение для этики. Она разрушает превалировавший в философии просветительски-репрессивный образ этики, сводящейся к абстрактным принципам и всеобщим определениям. Осмысленная в перспективе постмодернизма этика сливается с живым моральным опытом, становится множественной, многоголосой, открытой. Прокламируемое преодоление границы между писателем, читателем и текстом, в результате чего смысл сливается с выражением, а они вместе с пониманием, приобретает высокую степень действенности именно применительно к морали, которая не прилагается к индивиду, а учреждается им самим. Постмодернизм можно интерпретировать как доведённую до конца антинормативистскую установку, которая стала ведущей в послегегелевской этике. Он исходит из убеждения, что не существует морали, отделённой от индивида и вознесённой над ним. Более того, в семантико-аксиологическом пространстве постмодернизма этика в традиционном её понимании вообще не может быть конституирована как таковая. Тому имеется несколько причин: В контексте радикального отказа постмодерна от ригористических по своей природе «метанарраций» культурное пространство конституирует себя как программно плюралистичное и ацентричное, — вне какой бы то ни было возможности определения аксиологических или иных приоритетов. Этика же не просто аксиологична по самой своей сути, но и доктринально-нормативна, в силу чего не может быть конституирована в условиях мозаичной организации культурного целого, предполагающего принципиально внеоценочную рядоположенность и практическую реализацию сосуществования различных (вплоть до альтернативных и взаимоисключающих) поведенческих стратегий. Современная культура может быть охарактеризована как фундированная презумпцией идиографизма, предполагающей отказ от концептуальных систем, организованных по принципам жёсткого дедуктивизма и номотетики: явление и (соответственно) факт обретают статус события, адекватная интерпретация которого предполагает его рассмотрение в качестве единично-уникального, что означает финальный отказ от любых универсальных презумпций и аксиологических шкал. В подобной системе отсчёта этика, неизменно предполагающая подведение частного поступка под общее правило и его оценку, исходя из общезначимой нормы, не может конституировать своё содержание. Необходимым основанием этики как таковой является феномен субъекта (более того, этот субъект, как отмечает К. Венн, является носителем «двойной субъективности», ибо интегрирует в себе субъекта этического рассуждения и морального субъекта как предмета этой теории), — между тем визитной карточкой для современной культуры может служить фундаментальная презумпция «смерти субъекта», предполагающая отказ от феномена Я в любых его артикуляциях. Этика по своей природе атрибутивно метафизична: роковым вопросом для этики стал вопрос о соотношении конкретно-исторического и общечеловеческого содержания морали, но несмотря на его очевидно проблемный статус, этика демонстрирует настойчивые попытки конституирования системы «общечеловеческих нравственных ценностей». Между тем, современная культура эксплицитно осмысливает себя как фундированную парадигмой «постметафизического мышления», в пространстве которого осуществляется последовательный и радикальный отказ от таких презумпций классической метафизики, как презумпция логоцентризма, презумпция имманентности смысла и тому подобных. Все уровни системной организации этики как теоретической дисциплины фундированы принципом бинаризма: парные категории (добро/зло, должное/сущее, добродетель/порок), альтернативные моральные принципы (аскетизм/гедонизм, эгоизм/коллективизм, альтруизм/утилитаризм и так далее), противоположные оценки — вплоть до необходимой для конституирования этики презумпции возможности бинарной оппозиции добра и зла. Между тем, культурная ситуация постмодерна характеризуется программным отказом от самой идеи бинарных оппозиций. Современная культура осуществляет рефлексивно осмысленный поворот к нелинейному видению реальности. В этом контексте М. Фуко, например, решительно негативно оценивает историков морали, выстраивавших «линейные генезисы». В концепции исторического времени Ж. Делёза вводится понятие «не-совозможных» миров, каждый из которых, вместе с тем, в равной мере может быть возведён к определённому состоянию, являющемуся — в системе отсчёта как того, так и другого мира — его генетическим истоком. «Не-совозможные миры, несмотря на их не-совозможность, всё же имеют нечто общее — нечто объективно общее, что представляет собой двусмысленный знак генетического элемента, в отношении которого несколько миров являются решениями одной и той же проблемы» (Ж. Делёз). Поворот вектора эволюции в сторону оформления того или иного «мира» объективно случаен, и в этом отношении предшествовавшие настоящему моменту (и определившие его событийную специфику) бифуркации снимают с индивида ответственность за совершенные в этот момент поступки (так, по Делёзу, «нет больше Адама-грешника, а есть мир, где Адам согрешил»), но налагают на него ответственность за определяемое его поступками здесь и сейчас будущее. Подобные выводы постмодернизма практически изоморфны формулируемым синергетикой (см. Синергетика) выводам о «новых отношениях между человеком и природой и между человеком и человеком» (И. Р. Пригожин, И. Стенгерс), когда человек вновь оказывается в центре мироздания и наделяется новой мерой ответственности за последнее. В целом, этика в современных условиях может быть конституирована лишь при условии отказа от традиционно базовых своих характеристик. Так, если Й. Флетчер в качестве атрибутивного параметра этического мышления фиксирует его актуализацию в повелительном наклонении (в отличие, например, от науки, чей стиль мышления актуализирует себя в наклонении изъявительном), то, согласно позиции Д. Мак-Кенса, в сложившейся ситуации, напротив, «ей не следует быть внеконтекстуальной, предписывающей. этикой, распространяющей вполне готовую всеобщую Истину». Если этика интерпретирует регуляцию человеческого поведения как должную быть организованной по сугубо дедуктивному принципу, то современная философия ориентируется на радикально альтернативные стратегии: постмодернизм предлагает модель самоорганизации человеческой субъективности как автохтонного процесса — вне навязываемых ей извне регламентаций и ограничений со стороны тех или иных моральных кодексов, — «речь идёт об образовании себя через разного рода техники жизни, а не о подавлении при помощи запрета и закона» (М. Фуко). По оценке Ю. Кристевой, в настоящее время «в этике неожиданно возникает вопрос, какие коды (нравы, конвенции, социальные соглашения) должны быть разрушены, чтобы, пусть на время и с ясным осознанием того, что сюда привлекается, дать простор свободной игре отрицательности». С точки зрения М. Фуко, дедуктивно выстроенный канон, чья реализация осуществляется посредством механизма запрета, вообще не является и не может являться формообразующим по отношению к морали. Оценивая тезис о том, что «мораль целиком заключается в запретах», в качестве ошибочного, Фуко ставит «проблему этики как формы, которую следует придать своему поведению и своей жизни». Соответственно, постмодернизм артикулирует моральное поведение не в качестве соответствующего заданной извне норме, но в качестве продукта особой, имманентной личности и строго индивидуальной «стилизации поведения»; более того — сам «принцип стилизации поведения» не является универсально необходимым, жёстко ригористичным и требуемым от всех, но имеет смысл и актуальность лишь для тех, «кто хочет придать своему существованию возможно более прекрасную и завершённую форму» (М. Фуко). Аналогично Э. Джердайн делает акцент не на выполнении общего предписания, а на сугубо ситуативном «человеческом управлении собой» посредством абсолютно неуниверсальных механизмов. В плоскости идиографизма решается вопрос о взаимной адаптации [со]участников коммуникации в трансцендентально-герменевтической концепции языка К.-О. Апеля. В том же ключе артикулируют проблему отношения к Другому поздние версии постмодернизма. Конкретные практики поведения мыслятся в постмодернизме как продукт особого («герменевтического») индивидуального опыта, направленного на осознание и организацию себя в качестве субъекта — своего рода «практики существования», «эстетики существования» или «техники себя», не подчинённые ни ригористическому канону, ни какому бы то ни было общему правилу, но каждый раз выстраиваемые субъектом заново — своего рода «практикование себя, целью которого является конституирование себя в качестве творца своей собственной жизни» (М. Фуко). Подобные «самотехники» принципиально идиографичны, ибо не имеют, по оценке Фуко, ничего общего с дедуктивным подчинением наличному ценностно-нормативному канону как эксплицитной системе предписаний и, в первую очередь, запретов: «владение собой принимает различные формы, и нет одной какой-то области, которая объединила бы их». Д. Мак-Кенс постулирует в этом контексте возможность этики лишь в смысле «открытой» или «множественной», если понимать под «множественностью», в соответствии со сформулированной Р. Бартом презумпцией, не простой количественный плюрализм, но принципиальный отказ от возможности конституирования канона, то есть «множественность».

гайд по миру «новой этики» — Надежда Горшенина, Юлия Слуцкая, Карина Тегаева

Каковы особенности «новой этики»
и ее языка?

  — Я не только преподаю студентам-психологам, но и веду дисциплины общего цикла у информатиков, историков и других. И все знают, что такое биполярное расстройство, по крайней мере, представляют, что у него две стадии; все знают, что депрессия — болезнь, а не просто лень или что-то еще. Очевидно, что психологическое просвещение сильно включилось в жизнь общества. Это хороший и здоровый признак: люди с большим вниманием относятся к себе, но, конечно, есть сложности, которые могут быть с этим связаны.

 Мне кажется, что психологи, психиатры и психотерапевты наконец-то научились рассказывать о своей работе, и мы видим, что множество сериалов и бестселлеров содержат образы таких экспертов. Возможно, поэтому люди действительно начали вникать в тонкости этой сферы. Я поступала на факультет психологии МГУ в 2010 году, и тогда никто не говорил о биполярном расстройстве, гендерной идентичности, трансгендерности — ни о чем из этого. Сегодня же Wonderzine, «Медуза» и плюс-минус другие СМИ обращаются к психологам как к специалистам по данным темам.

 Психологи стали правильно рассказывать о таких явлениях, а люди осознали, что тратить деньги на себя и собственный комфорт — это точно так же, как тратить деньги на визит к врачу, новую машину или дом.

Почему содержание
«новой этики» — предмет споров?

  — Абсолютно точно могу сказать, что мы видим разницу в культурологическом подходе. Если бы мы, к примеру, обсуждали моих родителей, то упомянули бы советские истории, связанные с установкой «не выносить сор из избы», быть потише, спокойно жить и не особо высовываться. Сама идеология в советское время не предполагала создания личных границ. Мы понимаем, что это культура, в которой было соседство, колхоз и, условно говоря, все те стереотипы, которые можно вообразить. Все общее, и социалистическая парадигма так или иначе размывает личность.

 Сегодня понятно, что план СССР провалился, каким бы хорошим социализм ни был в идеале. Вся европейская культура, и наша в том числе, идет не по азиатскому традиционному коллективистскому формату, а по индивидуалистическому.

 Очевидно, что люди научились защищать свои границы. Я понимаю, что студенты, которым преподаю, лучше, чем я, произносят «нет» и «вы не следуете правилам», а также не боятся высказывать мнение. Мне сейчас 27 (казалось бы, между нами разница всего лишь в десять лет), и я не могу представить себя на месте того, кто в юном возрасте способен так четко отстаивать границы, потому что сама научилась этому спустя время. А подростки, студенты первого курса, уже знают это и умеют говорить о правах человека и важности личного пространства. Думаю, мы видим скорее культурное изменение, перемену отношения к Я-концепции, нежели поколенческий эффект.

Как «новая этика» повлияла
на личные отношения?

  — Одно дело, если мы будем говорить про Европу и Америку, и другое — если коснемся России. Те процессы, которые начинались шестьдесят лет назад во время второй волны феминизма в США, на самом деле лишь сейчас доходят до своего апогея у нас.

 Появление правил «новой этики» и вообще такого конструкта, естественно, сильно связано с развитием феминизма, причем не только как течением политической борьбы. Понятно, что возник совсем другой социальный запрос на гендерные исследования и иное перераспределение власти и ролей. Наверное, старые правила культуры патриархата, вследствие технического процесса и более выигрышной позиции фем-движения за рубежом, меняются и перестают играть главенствующую роль.

Как «новая этика» повлияла
на корпоративные отношения?

 — Это тонкий вопрос. Я не совсем хорошо чувствую данный момент, так как внутри университета, допустим, происходит не очень много коммуникаций между преподавателями. Мы можем работать над одним проектом, но чаще всего это вертикальная система с понятным лидером.

 Если говорить о студентах, то они стали более четко обозначать, что им нравится и не нравится, заниматься самоуправлением. Например, заявлять: «Вот этот преподаватель произносит шутки оскорбительного характера. Давайте с этим что-то сделаем, нажмем тревожную кнопку и попробуем разобраться».

 Я надеюсь, это изменило вещи, относящиеся к домогательствам и сексизму в университетах. Понятно, что люди имеют свойство вступать в разные связи, вне зависимости от того, кто они — преподаватели, студенты и так далее. Но теперь, полагаю, все три раза подумают, стоит ли нарушать субординацию и начинать такие неравные отношения, а также поймут, что нужно делать, если человек с большей властью злоупотребляет ею.

 Могу сказать: пока «новая этика» несильно внедрилась в корпорации. Однако предполагаю, что те, кто посмотрел «Утреннее шоу» или «Большую маленькую ложь», однозначно задумались о том, как они будут общаться с подчиненными.

 Очевидно, к примеру, что волны обсуждений в твиттере относительно кэнселинга известных журналистов затронули медиатусовку. Люди из этой сферы стараются выработать какие-то акты и документы. Я знаю несколько организаций, которые прописали правила поведения в тех случаях, когда происходит харассмент, то есть к кому они обращаются и какие следуют санкции. Это здорово, потому что это прозрачная система.

Почему разговоры о «новой этике» актуальны в России?

  — Думаю, в стране очень ярко видны классовые противоречия, и речь идет даже не о мужчинах и женщинах, а о системе власти. Некто, обладающий большой властью, начинает искать внешнего врага, когда люди с иерархически меньшей властью говорят ему, что он ведет себя неправильно и теперь не имеет права рассказывать харассмент-шутки женщинам. Потому что в целом человек не прав, и, скорее всего, понимает это.

 В России это звучит так громко потому, что никто этого не ожидал и никто к этому не был готов. Самым показательным и забавным примером здесь выступает история того, как к «новой этике» относится Ксения Собчак. Она явно пытается сделать из нее конструкт, который будет как бы оправдывать пострадавших от насилия (я не использую слово «жертва» и риторику виктимности). При этом нужно задуматься, почему у Ксении Собчак так сильно «болит» эта тема. Почему бы ей не оставить ее тем, кто либо пережил насилие, либо является его автором? Почему она  проводит эфир на Первом канале, зовет туда Беллу Рапопорт, Аэм Тиллмари [ранее известный как Анна Мария Ефремова. — Прим. ред.] и говорит, что «новая этика» — нечто, дающее разрешение всем, кто пострадал, сделать из абьюзеров людей, которых закэнселят? 

 Это пример, когда человек, который, по идее, не имеет к теме отношения, очень сильно переживает, как будто происходящее может затронуть что-то внутреннее. «Новая этика» подрывает безопасность статуса и системы власти, именно поэтому она так резонирует с чувствами множества людей.

Как изменится обсуждение
«новой этики» в России?

  — Главное, что мы должны сделать, — прекратить оправдывать насилие: «Он же заслуженный деятель Советского Союза; он прекрасный преподаватель, друг, сват, брат». Мы обязаны рассматривать насилие как факт.

 При этом я уважаю позицию исследователя и практика Стивена Хайеса, основателя acceptance and commitment therapy [‛терапия принятия и ответственности’. — Прим. ред.]. Он написал потрясающую, на мой взгляд, статью «Авторы насилия тоже люди» [перевод названия от эксперта. — Прим. ред.]. В ней он рассказывает о парадигме, в которой те, кто совершает что-то недопустимое, часто сами загоняют себя в цепочку стыда и вины.

 Стыд и вина — деструктивные состояния, которые никогда не делают лучше, то есть это одни из самых разрушительных вещей с точки зрения психологического благополучия. Я могу жить с осознанием того, что я плохой человек, и не представлять возможности каким-то образом выйти из этого положения, поскольку чувствую такую вину, что не разрешаю себе думать по-другому. Это суперраспространенная история, с которой часто приходят клиенты: «Я недостоин, я уже натворил, значит, со мной нельзя общаться, я плохой». Здесь всегда нужно смотреть на контекст и давать шанс на реабилитацию. Думаю, для России важно создавать систему помощи для людей как пострадавших от насилия, так и совершающих его.

Каковы ключевые нормы «новой этики»?

 — По моему мнению, это, естественно, принцип активного согласия и признание того, что да значит да, а нет значит нет.

 Это всегда перепроверка: «Окей ли тебе? Комфортно ли тебе? Готов ли я? Хочу ли я сейчас говорить об этом?» Важно, что вопросы должны работать в обе стороны, то есть ты спрашиваешь не только другого человека, но и себя.

 Здесь все связано с теорией привилегий и интерсекциональностью, формулой check your privileges [‛проверь свои привилегии’. — Прим. ред.]. Мы понимаем, что находимся в какой-то иерархической системе, и спрашиваем себя: «А не использую ли я привилегии как то, что угнетает остальных? А не использую ли я власть так, что нарушаю границы другого человека?»

 Как только люди осознают собственные уязвимости и привилегии, начинают развивать эмпатию, а также чувствительность в отношениях с остальными и самими собой, так все сразу становится более корректным. Если я понимаю, что человеку, допустим, трудно купить билет в родной край, то не говорю, с какой легкостью покупаю его на Aviasales. Возможно, я спрашиваю: «Окей, если я расскажу тебе об этом?»

 Несомненно, привилегия — не минус, а данность, с которой он или она существует. Эта данность может быть использована как нечто, способное помочь окружающим. Например, я родилась в Москве, у меня полная семья, у родителей были силы для моего воспитания, и я могу быть более чувствительной к людям, у которых все не так, поддержать, если готова.

 Я знаю девушку, которая очень хорошо рассказывает о привилегии здоровья и том, как ее можно использовать, — она стала донором крови и костного мозга. Так что весь вопрос в осознании привилегий. Если ты хочешь, то можешь их использовать, чтобы помочь другим.

Этика (СЗФ.ЭС, 2009) | Понятия и категории

ЭТИКА (от греч. ethos — привычка, обычай, характер) — как философская дисциплина и ее название восходит к Аристотелю, который развил более древние воззрения (софисты, Сократ, Платон). Когда традиционный образ жизни и унаследованные общественные институты утрачивают свое привычное значение, философская этика, направляемая идеей осмысленной человеческой жизни, пытается методическим путем, не ссылаясь в качестве последнего аргумента на политические и религиозные авторитеты или на издавна привычное и надежное, найти приемлемые для всех положения о правильных и справедливых (Справедливость) действиях.

У Аристотеля и в заложенной им этической традиции наряду с узким имеется также и расширенное значение этики, когда к ней причисляются экономика и политика социальная философия, философия права и государства). Этика в этом случае совпадает с практической философией, которая, однако, определяется не только предметом широко понимаемой практики, но и нравственно-практическим интересом. Позже значение э. сводится к философии морали (philosophia moralis), которая занимается, прежде всего, личной стороной правильного действия, в значительной мере исключая социальные и политические аспекты. В соответствии с познавательными интересами различаются три формы этики:

(1) Эмпирическая этика пытается описать (дескриптивная этика) многообразные проявления морали и нравов различных групп, институтов и культур, объяснить их происхождение и функции и по возможности обобщить в эмпирической теории человеческого поведения (экспланаторная этика). Это не является подлинной задачей философии, а входит в обязанности истории, этнологии, психологии и социологии (например, М. Вебер), а также моралистики, если она лишь описывает существующие нравы, не поучая и не занимаясь (как это часто случается) критикой морали. Во всяком случае, на общем уровне философия может принимать участие и в этом предприятии и исследовать, подобно социальной антропологии, поведение человека вообще, напр. роль обычаев, нравов и права. Она может вносить в исследование новые точки зрения, к примеру, ставить часто оставляемый без внимания вопрос о том, существуют ли, несмотря на многочисленные различия, также и существенные общности, противостоящие строгому релятивизму.

(2) Целью нормативной э. и, пожалуй, конечной целью философской э. вообще является оценка господствующей в тот или иной период морали на предмет ее соответствия пользующейся признанием критической морали (эвалюативная этика), при необходимости ее критики или обоснование обязанности, категорического императива в этическом смысле (прескриптивная, предписывающая этика). Ее важнейшие в настоящее время аспекты: а) инспирированная Аристотелем эвдемоническая этика (принцип счастья): эвдемонизм, : неоаристотелизм), б) выработанный И. Кантом категорический императив, при котором свобода понимается как автономия (законодательство собственной воли человека) и в) восходящий к И. Бентаму и Дж. С. Миллю утилитаризм. К кантовской этике в широком понимании относится также разработанная К.-О. Апелем и Ю. Хабермасом дискурсивная этика, а также теория справедливости Дж. Ролза. Посредником между эвдемонической и автономной этикой при предпочтении личностно ориентированной автономии выступает О. Хеффе.

(3) В свою очередь, метаэтика берет на себя важную задачу по критическому анализу языковых элементов и форм моральных суждений, расширению масштаба критической морали (моральный принцип) и выработке методов ее оправдания и применения (прикладная этика).

Современная западная философия. Энциклопедический словарь / Под. ред. О. Хеффе, В.С. Малахова, В.П. Филатова, при участии Т.А. Дмитриева. М., 2009, с. 120.

Литература:

Адорно Т. В. Проблемы философии морали. М., 2000; Айер А. Язык, истина и логика (гл. 6) // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993; Апресян Р. Г., Гусейнов А. А. Этика. М., 1998; Бергсон А. Два источника морали и религии. М., 1994; Гартман Н. Этика. СПб., 2002; Дробницкий О. Г. Моральная философия. М., 2002; Макинтайр А. После добродетели. М., 2000; Мур Дж. Э. Принципы этики. М., 1984; Мур Дж. Э. Природа моральной философии. М., 1999; Ролз Д. Теория справедливости. Новосибирск, 1995; Шпеман Р. Основные понятия морали. М., 1993.

9. Производственная этика. Психология труда: конспект лекций

Читайте также

Этика

Этика – философская наука, объектом изучения которой является мораль, ее природа и сущность, структура и функции, происхождение и развитие. Этикой иногда называют также нормы поведения в обществе и в отношениях с другими людьми, предписываемые особым общественным или

18. Понятие корпорации. Корпоративность. Производственная этика. Профессиональная позиция

18. Понятие корпорации. Корпоративность. Производственная этика. Профессиональная позиция Корпорация – объединение на базе определенных профессиональных интересов и профессиональной идентификации. Базируется на понятии корпоративности, что понимается как

Относительная этика

Относительная этика Обычно научные исследования следуют утилитарной этической модели. Когда этические принципы допускают некие отклонения, их стандарты становятся относительными, и исследование необходимо оценивать в соответствии с прагматическими критериями. Иначе

Этика на 3-й функции

Этика на 3-й функции Элемент рациональный, ориентированный на высоковероятные события и доминирующие потребности, формирует установочное поведение в достаточной степени консервативное и предсказуемое. Связь содержания 3-й функции с доминирующими потребностями

Этика на 4-й функции

Этика на 4-й функции Этика — элемент рациональный, ориентированный на высоковероятные события и доминирующие потребности. Связанность с доминирующими потребностями и невозможность осознанно реализовать их в действии создает концентрацию внимания на окружающей

Новая этика

Новая этика Чем глубже мы распознаем внутреннюю игру архетипических элементов в нас самих и других людях, тем более реальным и возможным становится замена этики прошлого,– или, как ее назвал Эрих Нойманн, этики козла отпущения,– которая всегда видит зло в другом

Профессиональная этика

Профессиональная этика В каждой профессии есть свои этические кодексы, основанные на принципах, которые принимают и соблюдают все члены профессионального сообщества. Этические кодексы разных профессий, ориентированных на помощь людям, могут различаться в зависимости

Этика конфиденциальности

Этика конфиденциальности Далее перейдем к вопросу о том, существуют ли случаи, когда нарушение конфиденциальности может быть оправдано с точки зрения этики. Когда мы рассматриваем этические принципы любой профессии, то первое, что нам приходит в голову, – это

1.2. Производственная, или «пионерская» стадия

1.2. Производственная, или «пионерская» стадия Эта стадия сексуальных отношений никогда специально не исследовалась, поэтому я хочу остановиться на ней подробнее.Без предварительной, достаточно длительной производственной стадии браки обычно бывают непрочными.

что это такое, кратко о понятии и принципах, психология и этикет, профессиональная культура

В основе работы успешного коллектива всегда лежат законы и принципы профессионального общения. Только отношения, построенные на законах делового ведения диалога, создадут в организации атмосферу комфорта, позитива, доверия, доброжелательности и высокой работоспособности. Знать и применять главные законы делового общения необходимо всем участникам делового диалога.

Введение

Этика определяется как наука, изучающая принципиальные позиции, нормы и сущность нравственности в обществе. Специалисты выделяют следующие принципы этического поведения:

• ставить и выполнять только долгосрочные задачи и цели;
• решать задачи только честно, открыто и добросовестно;
• поддерживать и развивать взаимопомощь в коллективе;
• не нарушать закон, который содержит минимальные этические нормы;
• не нарушать права членов коллектива;
• увеличивать прибыль, только основываясь на знаниях законных норм;
• не нарушать права подчиненный;
• не препятствовать интеллектуальному и творческому развитию окружающих.

Деловое общение – это такое понятие, сущность которого заключается в преобладании интересов дела над личностными расхождениями. Этика делового общения – это набор норм, правил и принципов как для руководителей, так и для подчиненных, связанных профессиональной и деловой деятельностью.

Основная задача – это сотрудничество и взаимодействие разных людей для достижения результата по решению одной задачи. Специалисты выделяют несколько видов этических стандартов руководящих поведением людей, а именно:

• честность;
• целостность;
• справедливость;
• уважение;
• ответственность.

Основные принципы делового общения:

• принцип личности;
• принцип профессионализма;
• принцип гражданина.

Неотъемлемой частью делового общения является этикет. Этикет – это совокупность негласных и специфических правил поведения членов коллектива в традиционном обществе, при котором изначально учитывается должностной статус собеседника.

Среди основных правил можно выделить следующие:

• культуру обращения;
• соблюдение субординации;
• применение норм приветствия;
• правила представления коллеги;
• наличие обязательного атрибута – визитной карточки;
• использование подарков как механизма отражения доброжелательного отношения к собеседнику;
• корректное ведение переговоров по телефону.

Составляющие

Этика деловых отношений состоит из обязательных элементов направления, а именно:

• философия организации;
• служебные взаимоотношения;
• стиль руководства;
• решение конфликтов.

Этапы содержания этики общения в коллективе:

• установка контакта;
• изучение ситуации;
• обсуждение вопроса;
• выбор правильного решения;
• окончание контакта.

Процесс общения включает в себя следующие стадии контакта:

• потребность в получении информации;
• понимание ситуации и целей ведения диалога;
• определение личностных качеств собеседника;
• планирование, построение диалога и линии поведения;
• выбор речевых оборотов и фраз;
• оценка достижения результатов диалога;
• выбор метода общения.

Виды

При ведении делового общения выделяют следующие типы:

• доброжелательный;
• враждебный;
• нейтральный;
• доминантный;
• общение по горизонтали;
• подчиненный.

Нравственные принципы руководителя в отношениях сверху вниз представлены следующими:

• стремление сплотить коллектив и привить моральные нормы поведения;
• умение разобраться в причинах конфликта и принять объективное решение;
• предупреждение появления конфликтов и разногласий;
• повышение значимости распоряжений среди подчиненных и контроль их выполнения;
• строгое соблюдение этических норм при вынесении выговоров и замечаний;
• осуществление оценки только профессиональных качеств без перехода на критику личности;
• умение закончить любой разговор с положительными эмоциями;
• отстраненное отношение к личной жизни подчиненных;
• одинаковое отношение ко всем работникам учреждения;
• ориентирование в любой ситуации повысит уважение в коллективе;
• справедливое распределение вознаграждений, которое повысит работоспособность и моральное состояние коллектива;
• утаивание собственных ошибок – это признак слабости и непорядочности;
• умение отстаивать не только свои интересы, но и подчиненных;
• выбирать форму распоряжения в соответствии с поставленными задачами, ситуацией и личностью подчиненного.

Нравственные принципы подчиненных в отношениях сверху вниз представлены следующими:

• помощь в создании доброжелательных отношений;
• высказывание собственного мнения и замечаний тактично и с уважением;
• предлагать свою помощь при решении сложных ситуаций даже в экстремальных условиях;
• выбирать уместный тон общения;
• быть надежным и преданным членом коллектива.

Существуют следующие виды этики ведения диалога:

• открытый – полное выражение своей идеи с учетом мнения оппонента;
• закрытый – неумение вести разговор с четким выражением своих мыслей;
• монологический – одностороннее высказывание задач и требований;
• ролевой – с учетом социального значения личности.

Правила

Для реализации целей делового общения специалисты, работающие в сфере психологии, вывели основные принципы и категории морали деловой этики.

• Конфиденциальность. Информация о деятельности учреждения, функциональных обязанностях и личной жизни сотрудников не должна передаваться посторонним лицам. Утечка информации может навредить и принести ущерб организации, а также должностным лицам.
• Внимательность. Внимание к коллегам, подчиненным и руководителям поможет создать дружный и сплоченный коллектив. Понимание проблем других, способность объективно разобраться в сложившейся ситуации даже в экстремальных ситуациях, восприятие критики и советов поможет избежать и предупредить ссоры и конфликты в коллективе.
• Доброжелательность. Вежливое, приветливое отношение в коллективе – это залог спокойной и гармоничной работы организации. Выход из стрессовых и проблемных ситуации необходимо находить без повышения голоса и оскорблений, с желанием вести конструктивный диалог.

• Внешний вид. Соответствие внешнего вида и занимаемой должности поможет гармонично вписаться в структуру нового коллектива. Опрятный вид и грамотный подбор одежды, аксессуаров и цветовой гаммы поможет создать доверительные отношения с коллегами.
• Грамотность. Умение правильно составить документы и четко выразить свои мысли, не применять в разговорной речи бранных слов поможет в выполнении профессиональных обязанностей и общественной жизни в коллективе. Каждая личность имеет свои уникальные особенности, черты – интеллектуальные, моральные, нравственные, которые сформировались под влиянием коллектива, семьи, культуры.
• Пунктуальность. Задержки и опоздания свидетельствую о ненадежности человека, о невозможности возложить на него выполнение ответственных заданий и поручений. Выполнение всех служебных заданий в строго оговоренный срок – это основной принцип служебных отношений.

Процесс общения с собеседником станет более приятным и понятным, если знать типичные черты поведения людей и свойства их характера. Базой для делового общения должны стать честность, ответственность, совесть, долг, доброжелательность, которые придадут отношениям нравственный оттенок.

Для этического решения профессиональных конфликтов существует четкий алгоритм, следуя которому появится возможность решить проблему в моральном и правовом поле. Он включает следующие инструкции:

• поиск моральной и этической базы;
• согласование на соответствие действий с нормами профессионального кодекса;
• сопоставление и сравнение с этическими правилами;
• приведение к соответствию правилам нравственности и порядочности;
• проверка на общественное мнение и отзывы окружающих.

Примеры

Современное общество установило правила и нормы этического поведения, позволяющие честно и добросовестно осуществлять профессиональную деятельность. Реальная жизнь очень часто показывает другие примеры поведения людей, которые имеют свои особенности и нарушают принципы делового общения. К их числу принадлежат:

• уклонение от уплаты налогов и честного ведения предпринимательской деятельности;
• совершения правонарушений с ощущением безнаказанности;
• приписывание профессиональных качеств несоответствующих действительности;
• нарушения авторских прав и плагиат;
• утаивание правдивых данных с целью получения материальной прибыли;
• разглашение корпоративной информации или предоставление ее конкурирующим структурам.

Достижения собственных интересов с нарушением прав других людей – это основа неэтического поведения. Ощущение безнаказанности и утаивание отрицательных поступков в современном мире стало нормой поведения и не осуждается обществом. Среди основных причин неэтического поведения можно выделить следующие:

• получение материальной компенсации и прибыли;
• ошибочное понимание конечных целей;
• стремление к карьерному росту и завышенные личные амбиции;
• безнаказанность;
• низкий этический уровень руководящего состава;
• незнание этических норм и правил делового поведения.

Нарушение этики делового общения обязательно приведет к таким проблемам в коллективе, как:

• этические – неравенство, несправедливость, возникновение конкуренции, обмана, сокрытие информации;
• управленческие – недоверие к руководству, отсутствие мотиваций, неконтролируемое решение проблем и конфликтов;
• экономические – текучесть кадром, отсутствие материальной заинтересованности, нежелание квалифицированно выполнять должностные обязанности.

Роль

Деловой этикет – это нормы, диктующие стиль ведения деловых отношений. Этика деловых отношений прошла сложный процесс формирования. Существуют следующие факторы, повлиявшие на этот процесс:

• экономическая и политическая свобода;
• исполнительная власть;
• стойкость законодательной системы.

Этика деловых отношений – это посредник, способствующий быстрому поиску правильных решений, уменьшающий количество конфликтов, барьеров и взаимных претензий. Главным инструментом является деловая риторика. Риторика – это умение четко и правильно выражать свои мысли и желания.

Успешным предпринимателям для достижения поставленных задач необходимо знать и владеть риторическими способностями.

В современном обществе нет единой точки зрения по поводу роли этики делового общения в профессиональной деятельности. Неоднозначное отношение к этому понятию, привело к возникновению нескольких теорий.

• Отказ от использования этических норм и правил при ведении профессиональной деятельности, соблюдение экономических законов при ведении предпринимательской деятельности с целью достижения результата и получения прибыли.
• Применения законов этики делового общения только в диалоге с вышестоящими руководителями и полное их отрицание в общении по горизонтали.
• Убежденность в деструктивной роли этических норм на экономику учреждения и гармонические отношения в коллективе.
• Использование корпоративной этики в качестве инструмента для сбалансированного развития организации и только как механизм получения прибыли, в общении коллектива ее применение не целесообразно.

Прагматичный мир бизнеса и его жесткие правила ведения дел, борьба за лидирующие позиции не принимают нормы этики деловых отношений в связи с тем, что основной задачей предпринимательства является получение прибыли, а не формирование гармоничных отношений в коллективе.

Памятка на каждый день

Для полноценной реализации всех правил и норм этики делового общения в коллективе, руководящему составу необходимо позаботиться о создании специальной программы по развитию этики в учреждении.

• Создание этического кодекса с включением принципов и правил применяемых в учреждении с обязательным внесением санкций и наказаний за его несоблюдение и нарушение.
• Внесение специальных штатных единиц в структуру учреждения с должностными обязанностями по ведению этической политики, моральной оценки деятельности сотрудников и объективным расследованием конфликтных ситуаций с вынесением соответствующих наказаний.
• Внедрение телефонов доверия, дающих возможность работникам сообщать о нарушения деловой этики и о неэтическом поведении в коллективе.
• Проведение обучающих курсов для сотрудников с изучением норм этики делового общения и правильного выхода из конфликтной ситуации.

Памятка для ежедневного применения включает следующие этические нормы:

• обращаться к коллегам по имени;
• быть доброжелательным и отзывчивым к окружающим;
• не браться за непосильные дела;
• кратко и содержательно выражать свои мысли;
• при общении не переходить на личность;
• прислушиваться к мнению собеседника;
• открыто вести беседу;
• соблюдать речевой этикет;
• грамотно подбирать гардероб и его цветовую гамму;
• соблюдать правила конфиденциальности;
• сохранять чувства собственного достоинства.

В современном мире для того, что бы стать успешным и востребованным специалистов, необходимо знать и применять правила и нормы этики делового общения, которые станут незаменимыми помощниками на пути к достижению поставленных задач и успеху.

В следующем видео смотрите лекцию на тему «Психология и этика делового общения».

Деловая этика, психология бизнес общения: принципы, особенности, виды коммуникации

Что такое деловая этика, психология делового общения?
Деловая этика и деловой этикет
Особенности и принципы делового этикета
Коммуникация в деловом общении
Деловой речевой этикет
Заключение

Деловая этика, психология бизнес общения – комплексные и неотделимые друг от друга понятия. Их основа — принципы поведения делового человека при общении с оппонентами с учетом их психологических, нравственных, а также национально-культурных отличий, с соблюдением правил, принятых в деловых кругах. При этом такие понятия охватывают не только нормы общения во внешней деловой среде, но и на внутреннем корпоративном уровне.

Современная деловая этика, психология сформировались исторически и под воздействием:

• Государства, его законодательной системы, механизмов регулирования жизни общества;
• Экономических законов, элементов рыночной экономики;
• Общественной демократизации, основ гражданского общества;
• Сформировавшихся в цивилизованном обществе моральных норм и принципов поведения различных групп социума, в частности, деловых людей.

Изучение психологии делового общения и этики сегодня востребовано среди руководителей. Причиной востребованности является осуществление основной функции управленца – разрешение проблем общения как внутри компании, так и за ее пределами, достижение корпоративных целей при постоянном развитии бизнеса. При этом существуют свои специфики при разных видах, формах делового общения, но любая прежде всего базируется именно на психологических и нравственных аспектах, которые принято учитывать в деловом мире.

Деловая этика и деловой этикет

Бизнес этика напрямую связана с деловым этикетом. По сути, одно не может существовать без другого. Многие путают эти понятия, считая их определением одного и того же. Однако деловая этика – это более объемное понятие. На ее нормах, правилах строится деловое общение. Она является основополагающей при ведении бизнеса в современном мире. Базируется же она на таких принципах, как обязательность, ответственность, честность.

В свою очередь, деловой этикет – это конкретные правила поведения при деловом общении, ведении бизнес переговоров, деловой переписки. Он включает нормы по формированию делового имиджа, манере общения в тех или иных ситуациях, возникающих в процессе осуществления бизнес деятельности.

Особенности и принципы делового этикета

Одна из главных особенностей делового этикета — регламентированность. Речь идет об определенных рамках, установках, которые должен соблюдать деловой человек. Принято выделать:

• Нормы, которые представляют собой правила, действующие между оппонентами одного уровня;
• Наставления – это общение вертикального типа. При таком общении допустимо, чтобы один человек давал указания другому. Статус, уровень оппонентов при наставлениях различен. Пример – когда руководитель общается с подчиненным.

В рамках делового бизнес этикета принято придерживаться следующей схемы:

• Чтобы понять цель визита, узнать собеседника, осуществляется знакомство с ним;
• Понимание обращения – когда собеседник поясняет, зачем он обратился;
• Обсуждение проблемы с высказыванием мнений каждым оппонентом;
• Решение проблемы с поиском выхода из сложившейся ситуации;
• Завершение общения, другими словами, культурное прощание.

Принципы делового этикета

Вертикальный принцип

Определяет регулирование отношений с учетом иерархии. В данном случае речь может идти даже о малейших проявлениях уважения к человеку, имеющему более высокий статус. Основа этого принципа – чувство такта, уважения, которое проявляется без ущерба собственному достоинству.

Принцип позитивности

Основа – хорошее, ровное настроение. При соблюдении такого принципа подразумевается отсутствие жалоб, мрачного настроения, желания демонстрации негативного настроя. Соблюдая принцип позитивности, легко добиться создания благоприятной атмосферы для делового общения.

Принцип уважения мнения оппонента

Нужно уметь слушать оппонента, принимать его аргументы, чтобы возражать по существу решаемой проблемы. Соответствующее такому принципу поведение исключает споры, негатив с обеих сторон. Даже если истина на стороне одного оппонента, последний должен быть благодарен за содержательный разговор.

К важным принципам делового этикета также относится:

• Пунктуальность, что подразумевает умение управлять своим временем;
• Конфиденциальность – способность сохранять чужие секреты;
• Создание делового имиджа в рамках принятых норм, правил;
• Грамотность, которая обязательна для качественного и результативного делового общения.

Коммуникация в деловом общении

Деловая профессиональная этика, ее правила, нормы определяют особенности коммуникации в бизнес общении. Сама же деловая коммуникация – это целесообразный процесс. Другими словами, контакт для достижения определенной цели, удовлетворения интересов. Исход коммуникации включает соотношение, взаимосвязь интересов участников. Причем эти интересы могут быть как одинаковыми, так и разными.

При совпадении интересов оппонентам хватит и наличия основных коммуникативных навыков делового человека по выбору и использованию подходящей стратегии. Если же интересы не совпадают, то придется брать в расчет, как личностные особенности собеседника, так и учитывать все факторы определенной ситуации. На исход общения влияет и коммуникативная компетентность каждого из оппонентов. Соответственно, если собеседники не владеют такой компетенцией, то очень трудно будет прийти к выгодному для обеих сторон решению.

Виды коммуникации в деловом общении:

• Вербальная – с использованием слов при устном общении;
• Невербальная – оценка мимики, жестов, позы собеседника;
• Прямая – непосредственное общение друг с другом;
• Непрямая – пример – деловая переписка.

Коммуникация в деловом общении может выражаться в любой из перечисленных форм:

• Бизнес переписка;
• Беседа;
• Совещание;
• Деловые переговоры;
• Публичное выступление;
• Пресс-конференция.

Все перечисленные формы делового общения требуют наличия определенных знаний, навыков, которые позволяют добиваться результативности коммуникации при деловом общении.

Деловой речевой этикет

Деловой речевой этикет, его нормы, правила – составляющая деловой этики. Это комплекс правил речевого общения, которые взаимосвязаны между собой и обязательны для применения в определенных корпоративных ситуациях. Применение таких правил способствует облегчению сотрудничества, осуществлению бизнес процессов и даже определяет их успешность.

Деловые люди применяют правила деловой этики при речевом общении с друг с другом:

• Разборчиво, четко, понятно, корректно ведут разговор;
• Придерживаются среднего темпа речи. Медленный темп способен усыпить, а быстрый может привести к непониманию сути разговора;
• Избегают монотонности, чтобы не вызвать скуку у оппонента;
• Соблюдают иерархию, если таковая присутствует;
• Четко понимают цель, решение, которое необходимо достигнуть по итогу разговора;
• Умеют слушать и слышать собеседника, чтобы найти путь обоюдно выгодного решения вопроса;
• Апеллируют фактами, точными данными. Непроверенная информация не используется.

Речевой этикет деловых людей строится практически на тех же принципах, что и деловой этикет: соблюдение иерархии, позитивность общения, уважение чужого мнения. Плюс к перечисленному этикет деловой речи предусматривает соблюдение принципа учета, уместности ситуации, а также принципа предсказуемости, который позволяет избежать непредсказуемого и неловкого развития при корпоративной коммуникации. С деловым речевым этикетом тесно связано ораторское искусство. Деловой человек, обладающий таким искусством, более успешно добивается поставленных целей общения. Даже если вы не обладаете навыками успешного оратора, этому всегда можно научиться, посетив наш тренинг по ораторскому искусству.

Заключение

На основании вышеизложенного можно сделать следующий вывод. Деловому человеку, который работает в условиях современного бизнеса, независимо от того, является ли он руководителем или подчиненным, необходимо знать, что представляет собой этика и психология делового общения, какие правила и нормы существуют в деловых кругах. Их знание, использование дает возможность результативно и цивилизованно находить пути для взаимопонимания, наиболее эффективно вести бизнес, решая множество постоянно возникающих проблем и достигая нужных целей.

При желании получить комплексные знания в данной сфере, а затем освоить их на практике, предлагаем пройти обучение на тренингах по деловой этике и бизнес этикету. Тренинги проводятся высококвалифицированными специалистами в области делового общения. В результате обучения вы узнаете обо всех тонкостях поведения делового человека, о правила и нормах профессиональной деловой этики и делового этикета.

Как они важны для начинающего ученого — Бюллетень JEPS

Этика — обширная ключевая тема психологических исследований. То, что обязательно принимается во внимание с точки зрения этики перед проведением исследования, изучается, а затем снова и снова читается в руководствах и кодексах поведения. Но что лежит за пределами этического законодательства? На что должен указывать моральный компас исследователя? Вот наброски, предложенные APA, и некоторые общие обсуждения, относящиеся к ним.

В рамках программы бакалавриата по психологии мы довольно рано знакомимся с основной природой исследовательской этики, часто в рамках PSY 101: Введение в психологию или аналогичных занятий. Вероятно, что некоторые из самых запоминающихся экспериментов, о которых мы прочитаем во время учебы в бакалавриате — например, знаменитое «Поведенческое исследование послушания» Стэнли Милгрэма — будут представлены как разоблачающие примеры этического проступка. Похоже, что мы прошли долгий путь со времен столь ярких, но по праву противоречивых научных попыток, когда австралийское отделение Британского психологического общества опубликовало свой первый Кодекс этики в 1949 году после Нюрнбергского процесса (Allan & Love, 2010) или Первый этический кодекс Американской психологической ассоциации (APA) появился еще в 1953 году и с тех пор продолжает развиваться.Сегодняшние тома, подобные этим, наряду со многими другими влиятельными публикациями национальных и международных психологических предписывающих и регулирующих органов, направляют и диктуют правильные способы проведения исследований и практики в различных аспектах психологической профессии в отношении этики.

Психологические исследования, однако, по-прежнему подвержены спорным экспериментальным планам и методам из-за природы вопросов, с которыми они связаны. В исследованиях, которые мы проводим как психологи, мы можем часто привлекать других людей в качестве СС (участников / субъектов исследования) и, таким образом, открывать деликатную тему этики исследований на людях.Когда мы выбираем дизайн, включающий других людей, мы обязаны следовать набору обязательных правил поведения — либо правил этического совета нашего университета, либо, позже в нашей карьере, правил психологической ассоциации, к которой мы принадлежим, и учреждения, с которым мы связаны. . Часто эти обязательные предписания называются Этическими стандартами и существуют для обеспечения безопасности и постоянного благополучия участников. (APA, 2010) Они часто пересекаются с законами — некоторые примеры из всеобъемлющего списка этических стандартов APA включают защиту от преследований, дискриминации и вреда, обеспечение конфиденциальности человека и получение его информированного и добровольного согласия, и это лишь некоторые из них.Некоторые другие не обязательно параллельны существующим законам, но так же просты и четко обоснованы — например, необходимость проинформировать участников о цели исследования после того, как их участие закончилось, или обеспечение их права отказаться от расследования в любой момент. момент. Третий тип этических стандартов кажется относительно размытым и граничащим с произвольным, представляя уникальное препятствие для определения того, что действительно является нарушением этических норм — например, стандарт, защищающий потенциальных участников от обмана, за исключением случаев, когда «… они [психолог] имеют определили, что использование обманных методов оправдано значительной перспективной научной, образовательной или прикладной ценностью исследования и что эффективные не вводящие в заблуждение альтернативные процедуры неосуществимы.»(Стр. 11), что делает чтение стандарта склонным к двусмысленным и, возможно, эксплуататорским интерпретациям.

Пять общих принципов

Многочисленные этические стандарты дополняют пять общих принципов этики психологов, разработанных АПА. По своей природе предписывающие / не подлежащие исполнению, общие принципы существуют не для того, чтобы ограничивать и навязывать нам, а вместо этого «направлять и вдохновлять психологов к высочайшим этическим идеалам профессии» (стр. 3) — будь то в их клинической практике. практика, при проведении исследования, консультировании компании и т. д.Вот краткий обзор того, как мы можем преобразовать их в исследования, как их уважение обогащает и улучшает нашу практику и как их игнорирование может испортить блестящее и многообещающее исследование:

Принцип A: Милосердие и непричинение вреда — Первый принцип гласит, что «в своих профессиональных действиях психологи стремятся защитить благополучие и права тех, с кем они профессионально взаимодействуют, и других затронутых лиц, а также благополучие животных — объектов исследования». (п.3), среди прочего. Многие этические стандарты уже действуют, чтобы гарантировать это извне. Что касается личного рассмотрения, первый принцип подчеркивает необходимость того, чтобы исследователи работали независимо от предубеждений (сама по себе обширная многогранная тема, которая препятствует созданию качественной науки), предрассудков и злонамеренных связей и с четким пониманием того, что они поступки очень часто влияют на жизнь других людей. Таким образом, для нас важно понимать, что предвзятые исследования негативно влияют на общественность не только из-за широко распространенных сообщений в СМИ, но и из-за их использования политиками и законодателями, и всегда оставаться критичными и бдительными в отношении такой возможности.

Принцип B: Верность и ответственность — Подчеркивая значение добросовестности в психологической практике и исследованиях, второй принцип частично пересекается с первым. Он отличается направленностью, переходя к обзору того, что нужно учитывать при работе с нашими коллегами и в рамках нашей рабочей сети. Хотя ответственность является общепризнанной ценностью, этот принцип также гласит, что «… [психологи] обеспокоены соблюдением этических норм научного и профессионального поведения своих коллег.Психологи стремятся отдавать часть своего профессионального времени за небольшую компенсацию или вообще без компенсации или личной выгоды »(стр. 3). В исследованиях его можно перевести как участие в процессе рецензирования, стремление помочь коллегам-ученым улучшить качество своей работы до того, как она поступит в обращение. На этические проступки следует указывать всякий раз, когда мы можем их обнаружить, но это всегда следует делать в отношении исследователя, который их проводил, поскольку принятие решений в отношении этики является довольно сложным и зависит от факторов, которые могут находиться вне нашего контроля.(Тревино и Янгблад, 1990)

Принцип C: Целостность — Третий принцип резюмирует то, чего мы, как исследователи, не должны делать в своей практике. Случаи манипуляции, мошенничества, фальсификации результатов и общенаучных неправомерных действий не являются чем-то необычным, что сильно влияет на эту область. Недавно получил широкую огласку такого недостатка честности, когда г-н Дидерик Стапель, голландский социальный психолог, зафиксировал результаты более чем в 30 своих статьях, некоторые из которых были опубликованы в престижных и уважаемых журналах.(Callaway, 2011). Несмотря на то, что мошенничество находится под контролем и к нему применяются строгие санкции (г-н Стапель потерял не только свою репутацию, но и свою работу), к другой серьезной проблеме — обману — относятся по-другому. Третий принцип гласит, что «[…] психологи имеют серьезное обязательство учитывать необходимость, возможные последствия и свою ответственность за устранение любого возникающего недоверия или других вредных последствий, возникающих в результате использования таких методов» (APA, 2010 ). По мнению ряда исследователей, обман — это «явное предоставление ложной информации — другими словами, ложь», которая встречается примерно в 40-55% статей, опубликованных в влиятельных журналах по социальной психологии.(Hertwig & Ortmaan, 2008). Это, естественно, поднимает вопрос, как возможно такое последнее средство, которое включает обман, чтобы быть настолько популярным. Однако можно быть уверенным в том, что следует избегать обмана и психологу следует хорошо подумать, перевешивают ли потенциальные выгоды от использования такого метода явный и скрытый вред.

Принцип D: Справедливость — Четвертый принцип гласит, что «… справедливость и справедливость дают всем людям право на доступ и выгоду от вклада психологии, а также на равное качество процессов, процедур и услуг, предоставляемых психологами» (стр. .3). И как мы можем начать воплощать это в жизнь? Открытый доступ! Предоставление бесплатного и неограниченного доступа к рецензируемым статьям является актом универсальной ценности для преподавателей, студентов, ученых и общественности, и как JEPS, так и EFPSA участвуют в растущем движении за открытый доступ. Бюллетень JEPS опубликовал несколько очень ярких текстов об этом на протяжении многих лет — вы можете начать изучать их, щелкнув эту гиперссылку.

Принцип E: Уважение прав и достоинства людей — Пятый принцип в некотором смысле включает в себя четыре предыдущих, делая акцент на получении согласия человека и защите его конфиденциальности и частной жизни.Когда-то обсуждаемая тема, получение согласия людей, которых мы хотели бы включить в наше исследование сегодня, является обязательным. Помимо этого принцип вдохновляет и способствует пониманию и принятию различий, постулируя, что «Психологи осознают и уважают культурные, индивидуальные и ролевые различия, в том числе основанные на возрасте, поле, гендерной идентичности, расе, этнической принадлежности, культуре, национальном происхождении, религия, сексуальная ориентация, инвалидность, язык и социально-экономический статус, и учитывать эти факторы при работе с членами таких групп »(стр.4). В науке крайне важно иметь в виду все эти факторы и, надеюсь, не только контролировать их, но и работать, чтобы понять, как они влияют на цель нашего исследования.

Сконцентрированные и четко сформулированные пять общих принципов, изложенных в APA, являются отличным инструментом для молодых психологов, позволяющих оценивать свою работу и работу других на основе лучших этических практик и использовать их в качестве основы для дальнейшего изучения многих ярко выраженных практик. а также тонкие вопросы, темы и проблемы в исследованиях и за его пределами.Несмотря на то, что они могут быть относительно малоизвестным произведением литературы, их ценность велика, и с ними стоит познакомиться.

Список литературы

Аллан А. и Лав А. (2010). Этическая практика в психологии. Размышления создателей Этического кодекса APS (стр. 26). Мельбурн, Австралия: John Wiley & Sons.

Американская психологическая ассоциация. (2010). Американская психологическая ассоциация, этические принципы психологов и кодекс поведения .Получено 13 августа 2013 г. с веб-сайта http://www.apa.org/ethics/code/index.aspx

.

Каллавей, Э. (1 ноября 2011 г.). Report обнаруживает массовое мошенничество в голландских университетах. Природа . Получено с http://www.nytimes.com/2009/08/18/science/18angier.html?_r=1& ref = science.

Хертвиг ​​А. и Ортмаан А. (2008) Обман в социально-психологических экспериментах: два заблуждения и программа исследования. Social Psychology Quarterly , Vol. 71, № 3 , 222–227

Тревино, Л.К. и Янгблад, С. А. (1990). Плохие яблоки в плохих бочках: причинный анализ этического поведения при принятии решений. Журнал прикладной психологии, Vol. 75 Выпуск 4 , стр. 378.

Этьен Бенов

Этьен Бенов в настоящее время учится на степень бакалавра психологии в Софийском университете «Св. Климент Охридский» и работает редактором бюллетеня в Журнале европейских студентов-психологов. Его интересы в основном связаны с исследованиями в области нейробиологии и философией науки.

Еще сообщения

Профессиональная этика

---

Ресурсы для исследователей

Веб-сайт COPE (Комитет по издательской этике) ( https: // Publicationethics.org / ). На этом веб-сайте есть много полезных ресурсов, в том числе руководящие принципы, схемы действий при подозрении на неэтичное поведение, тематические исследования и т. Д. Многие из этих случаев и инструменты могут быть использованы членами SIOP для обучения и профессионального развития.

Этика редактора журнала ( https://editorethics.uncc.edu/ ). Это инициатива, начатая Стивом Рогельбергом и Деб Рупп с целью разработки некоторых этических принципов для редакторов журналов. Со временем принципы обновлялись и были одобрены редакторами многих журналов.Он также содержит красивый раздел со ссылками на статьи и сайты по теме.

Центр открытой науки ( https://cos.io/our-services/top-guidelines/ ). Среди прочего, он содержит руководящие принципы, призванные способствовать прозрачности и открытости исследований.

Справочный лист

Общие ссылки

Кодекс этики

APA, принятый SIOP (https://www.apa.org/ethics/code/index)

Канадская психологическая ассоциация. (2000).Канадский этический кодекс для психологов (3-е изд.). Оттава, Канада: Автор.

Практическая этика

Академия управления. (2002). Кодекс этического поведения Академии Менеджмента. Журнал Академии управления , 45, 291–294.

Кнапп, Д. Дж. (2008). Решение этических вопросов. В У. С. Борман и Дж. Х. Хедж (ред.), Справочник консультанта по вводу-выводу. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

Лефковиц, Дж.(2017). Этика и ценности в промышленной организационной психологии, 2-е изд. Нью-Йорк: Рутледж / Тейлор и Фрэнсис. (Особо. Глава 15, «Моральные действия».)

Лефковиц, Дж. И Лоуман, Р.Л. (2017). «Этика отбора сотрудников». Глава. 26 в J.L. Farr & N.T. Типпинс, (ред.). Справочник по отбору сотрудников, 2-е изд. Нью-Йорк: Routledge / Taylor & Francis Group. (1-е изд. Опубликовано в 2010 г.)

Lowman, R.L., & Cooper, S.E. (2017). Этическая практика консультационной психологии. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

Надь, Т. Ф. (2005). Этика на простом английском: Наглядное пособие для психологов (2-е изд.) Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

Общество управления человеческими ресурсами. (1990). Этический кодекс. Александрия , Вирджиния: Автор.

Этика в Academe

Лефковиц, Дж. (2011). «Этика в производственно-организационной психологии.”Vol. 2, гл. I.8, В С. Кнапп, Л. Вандекрик, М. Готлиб и М. Хандельсман (ред.) APA Справочник по этике в психологии. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. https://www.siop.org/Portals/84/SIOP Docs / Committee Folders / CAPE / General Resources / 2009 Lef Qual Comments — Rev Code Order.doc

Обновления целевой группы по пересмотру этического кодекса (https://www.apa.org/ethics/task-force)

Надь, Т.Ф. (2011). Основы этики для психологов: Учебник для понимания и усвоения основных вопросов .Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация

.

Управление честности исследований. (2014, 2 декабря). Действия, связанные с ненадлежащим поведением . Загружено с https://ori.hhs.gov/handling-misconduct#:~:text=ORI%20is%20prepared%20to%20provide,Technical%20Assistance%20(RRTA)%20 Program

Вассерман Р. (2013). Этические вопросы и руководящие принципы проведения анализа данных в психологических исследованиях. Этика и поведение , 23 (1), 3-15.

Ватт, Л., Медейрос, К., Малхерн, Т., Стил, Л., Коннелли, С., и Мамфорд, М. (2017). Улучшаются ли программы обучения этике? Метааналитический обзор прошлых и настоящих инструкций по этике в науках. Этика и поведение , 27 (5), 351-384.

2.4 Этика — Психология 2e

Цели обучения

К концу этого раздела вы сможете:

• Обсудите, как регулируются исследования с участием людей
• Обобщите процессы информированного согласия и подведения итогов
• Объясните, как регулируются исследования с участием животных

Сегодня ученые согласны с тем, что хорошие исследования этичны по своей природе и основываются на уважении к человеческому достоинству и безопасности.Однако, как вы прочитаете в блоке функций, так было не всегда. Современные исследователи должны продемонстрировать этически обоснованность проводимых ими исследований. В этом разделе показано, как этические соображения влияют на разработку и выполнение исследований, проводимых сегодня.

Исследования с участием людей

Любой эксперимент с участием людей регулируется подробными строгими инструкциями, разработанными с целью гарантировать, что эксперимент не приведет к причинению вреда.Любое исследовательское учреждение, которое получает федеральную поддержку исследований с участием людей, должно иметь доступ к институциональному наблюдательному совету (IRB). IRB — это комитет людей, часто состоящий из членов администрации учреждения, ученых и членов сообщества (рис. 2.20). Целью IRB является рассмотрение предложений по исследованиям с участием людей. IRB рассматривает эти предложения с учетом принципов, упомянутых выше, и, как правило, для продолжения эксперимента требуется одобрение IRB.

Рис. 2.20. IRB организации регулярно собирается для рассмотрения экспериментальных предложений, в которых участвуют люди. (Источник: Международная гидроэнергетическая ассоциация / Flickr)

IRB организации требует наличия нескольких компонентов в любом одобренном ею эксперименте. Во-первых, каждый участник должен подписать форму информированного согласия, прежде чем они смогут участвовать в эксперименте. Форма информированного согласия содержит письменное описание того, что участники могут ожидать во время эксперимента, включая потенциальные риски и последствия исследования.Это также дает участникам понять, что их участие является полностью добровольным и может быть прекращено без штрафных санкций в любое время. Кроме того, информированное согласие гарантирует, что любые данные, собранные в ходе эксперимента, останутся полностью конфиденциальными. В случаях, когда участники исследования моложе 18 лет, родители или законные опекуны должны подписать форму информированного согласия.

Хотя форма информированного согласия должна быть как можно более честной и точно описывать то, что будут делать участники, иногда необходим обман, чтобы не допустить, чтобы знание участниками точного вопроса исследования повлияло на результаты исследования.Обман включает в себя намеренное введение участников эксперимента в заблуждение с целью сохранения целостности эксперимента, но не до такой степени, когда обман может считаться вредным. Например, если нас интересует, как на наше мнение о человеке влияет его одежда, мы можем использовать обман при описании эксперимента, чтобы не допустить, чтобы это знание повлияло на ответы участников. В случаях, когда речь идет об обмане, участники должны получить полный отчет по завершении исследования — полную и правдивую информацию о цели эксперимента, о том, как будут использоваться собранные данные, о причинах необходимости обмана и о том, как это сделать. получить дополнительную информацию об исследовании.

Dig Deeper

Этика и исследование сифилиса в Таскиги

К сожалению, этические принципы, существующие сегодня для исследований, не всегда применялись в прошлом. В 1932 году бедные сельские чернокожие мужчины-издольщики из Таскиги, штат Алабама, были привлечены к участию в эксперименте, проведенном Службой общественного здравоохранения США с целью изучения сифилиса у чернокожих мужчин (рис. 2.21). В обмен на бесплатное медицинское обслуживание, питание и страхование погребения 600 человек согласились принять участие в исследовании.Немногим более половины мужчин дали положительный результат на сифилис, и они выступили в качестве экспериментальной группы (учитывая, что исследователи не могли случайным образом распределить участников по группам, это представляет собой квазиэксперимент). Остальные свободные от сифилиса люди служили контрольной группой. Однако тем людям, у которых был положительный результат теста на сифилис, никогда не сообщали о том, что они больны.

Хотя на момент начала исследования не существовало лечения сифилиса, к 1947 году пенициллин был признан эффективным средством лечения этого заболевания.Несмотря на это, участникам этого исследования не вводили пенициллин, и участникам не разрешалось обращаться за лечением в какие-либо другие учреждения, если они продолжали участвовать в исследовании. В течение 40 лет многие участники неосознанно передавали сифилис своим женам (а впоследствии и своим детям, рожденным от их жен) и в конце концов умерли, потому что так и не получили лечения от болезни. Это исследование было прекращено в 1972 году, когда эксперимент был обнаружен национальной прессой (Университет Таскиги, n.д.). Возникшее возмущение по поводу эксперимента привело непосредственно к Закону о национальных исследованиях 1974 г. и строгим этическим нормам для исследований на людях, описанным в этой главе. Почему это исследование неэтично? Какой ущерб был нанесен мужчинам, участвовавшим в исследовании, и их семьям в результате этого исследования?

Рис. 2.21 Участник исследования сифилиса Таскиги получает инъекцию.

Исследования с участием животных

Многие психологи проводят исследования с участием животных.Часто эти исследователи используют грызунов (рис. 2.22) или птиц в качестве объектов своих экспериментов — по оценкам APA, 90% всех исследований на животных в области психологии используют эти виды (Американская психологическая ассоциация, нет данных). Поскольку многие основные процессы у животных достаточно похожи на процессы у людей, эти животные являются приемлемой заменой для исследований, которые считались бы неэтичными для участников-людей.

Рис. 2.22 Крысы, подобные показанной здесь, часто служат объектами исследований на животных.

Это не означает, что исследователи животных невосприимчивы к этическим соображениям. Действительно, гуманное и этичное отношение к объектам исследования на животных является важнейшим аспектом этого типа исследований. Исследователи должны спланировать свои эксперименты так, чтобы свести к минимуму любую боль или страдание, испытываемое животными, выступающими в качестве объектов исследования.

В то время как IRB рассматривают предложения по исследованиям, в которых участвуют люди, предложения по экспериментам на животных рассматриваются Комитетом по уходу и использованию животных (IACUC).IACUC состоит из администраторов учреждений, ученых, ветеринаров и членов сообщества. Этот комитет отвечает за обеспечение того, чтобы все экспериментальные предложения требовали гуманного обращения с объектами исследования на животных. Он также каждые полгода проводит инспекции всех помещений для содержания животных, чтобы гарантировать соблюдение протоколов исследований. Ни один исследовательский проект на животных не может осуществляться без одобрения комитета.

Моральная психология: обмен | Джонатан Хайдт

Редакторам :

Психология возникла как отрасль философии, и на протяжении столетий эти две области исследований давали друг другу богатую информацию.Некоторые из величайших философов-моралистов в истории писали о моральных последствиях «человеческой природы», «моральных чувств» и «кривых бревен человечества», в то время как психологи исследовали, как концепции, разъясненные философами, реализуются в обычном сознании. Как психологи, мы продолжаем получать прибыль от этого диалога, особенно с тех пор, как мы обнаружили, что философы являются лучшими мыслителями в академии: ученые, скорее всего, будут внимательно читать, точно резюмировать, уважать различия и разоблачать заблуждения.

VII

Фотография Антонина Краточвиля из его серии «Посвящение Абу-Грейбу», 2006 г.

Таким образом, мы были удивлены, прочитав 25 февраля в выпуске The New York Review длинное эссе, написанное Тэмсин Шоу (профессор из европейских и средиземноморских исследований и философии в Нью-Йоркском университете), который объединил пять недавних книг по психологии (в том числе по одной от каждого из нас) с двумя отчетами о программе ЦРУ 2001–2006 гг. по пыткам заключенных. Вопреки лучшей философии, Шоу утверждает, что психологические и биологические факты «морально несущественны» и «ничего не могут сказать нам» о моральных суждениях.Она намекает на то, что психологам, испорченным своими нынешними теориями, не хватает «надежного морального компаса», который помог бы им противостоять пыткам. И она ведет свое дело с использованием ссылок без цитирования, ложных дихотомий и стандартов вины по ассоциации, которые делают Джозефа Маккарти похожим на Шерлока Холмса.

Проблема начинается с неоднократного утверждения Шоу о том, что психология претендует на «особый авторитет» над моралью. Фактически, Шоу не может сослаться на психолога, который заявляет о своем особом авторитете или «высшей мудрости» в вопросах морали.Проецируя эту амбицию на пять книг, в которых всего обсуждаются недавних исследований морального чувства, Шоу, по-видимому, не может представить себе какой-либо вклад психологии в моральную философию, который не дотягивает до полного подчинения: единственный приемлемый вклад, по ее подсчетам, равен нулю.

Шоу, таким образом, неоднократно заявляет, что исследование морального чувства равносильно заявлению о том, что он оракул моральной истины. Затем она объясняет нам: «Было бы ошибкой полагать, что опыт в психологии, описательной естествознании, может сам по себе дать человеку право определять, что является морально правильным, а что — неправильным.«Это действительно заблуждение. Вот почему Пинкер написал в разделе, посвященном морали, в книге, которую, как утверждает Шоу, прочитал:

Отправной точкой является различение морали как таковой, предмета философии (в частности, нормативной этики), от человеческого нравственного чутья. , тема по психологии.

Вот почему Хайдт в конце своей книги написал:

Философы обычно различают описательных определений морали (которые просто описывают то, что люди считают моральным) и нормативных определений (которые определяют что действительно и верно, независимо от того, что кто-то думает).До сих пор в этой книге я был полностью описательным.

Затем Хайдт предложил определение «моральных систем», которое, по его словам, «не может стоять отдельно в качестве нормативного определения», но оно может быть полезно в качестве «дополнения» к философским теориям.

В том же духе Дэймон и Колби пишут:

Моральная психология не может полностью избежать вопросов о том, каким должен быть (вопросы, которые философы называют предписывающим или нормативным )….Этот вид анализа… полагается на философскую аргументацию, а не на эмпирическое подтверждение.

В книге Джошуа Грина, в свою очередь, есть раздел, озаглавленный «Доставляет ли наука моральную истину?» в котором излагается его ответ: Нет. И когда мы спросили Пола Блума, есть ли в его книге содержательная цитата, подтверждающая это различие, он ответил: «Тот факт, что нельзя вывести мораль из психологических исследований, настолько очевиден, что я никогда не думал об этом прямо. запиши это.

На самом деле, именно настойчивое утверждение Шоу о полной несоответствии моральной психологии нормативным вопросам является отходом от многовековой моральной философии и практики многих современных философов, которые являются энергичными потребителями психологии и вносят в нее свой вклад. Давно признано, что выводы о моральных чувствах, даже если они не определяют истинность моральных суждений, очень имеют отношение к их философскому исследованию.Утилитаризм намекает на способность людей (и животных) рассуждать, страдать и процветать. Этика добродетели зависит от черт характера. Кант, разъясняя свою деонтологическую теорию, как известно, писал, что «действие, к которому применяется« должно », действительно должно быть возможным в естественных условиях». По мере разработки каждой из этих теорий она обязательно соприкасается с предположениями о познании, аффекте, личности и поведенческой гибкости — предмете психологии.

Недавние открытия в моральной психологии предлагают еще одну точку соприкосновения.Многие этические убеждения подкрепляются прочно прочувствованной интуицией о том, что какое-то действие по своей природе является хорошим или плохим. Иногда эту интуицию можно оправдать философскими размышлениями и анализом. Но иногда их можно опровергнуть и показать, что это неоправданная внутренняя реакция без морального обоснования. Исторические примеры включают возмущение ересью, богохульством и оскорблением величия, отвращение к гомосексуализму и расовому смешению, брезгливость в отношении достижений медицины, таких как вакцинация и переливание крови, черствость по отношению к рабам и животным, а также безразличие или ненависть к иностранцам.Любой читатель новостей подтвердит, что некоторые из этих исторических примеров слишком современны.

Психология, нейробиология и эволюционная биология, хотя сами по себе они не могут опровергнуть моральные интуиции, очень важны для их оценки, поскольку наша наивная интуиция об этическом обосновании наших внутренних чувств может сама по себе быть внутренним чувством и не может приниматься за чистую монету. . Исследование Хайдта морального разнообразия внутри и между культурами предполагает, что моральные чувства могут быть связаны с широким кругом проблем, включая авторитет, чистоту, лояльность и конформизм, которые могут вызвать такое же самодовольное убеждение и карательные настроения, которые либеральные жители Запада тратят на идеалы милосердия, свободы и справедливости.Грин показал, что некоторые из этих моральных чувств уходят корнями в автоматические и древние схемы эмоционального мозга и что связанные с ними интуиции чувствительны к факторам, которые почти все считают морально несущественными. Подобные открытия о человеческой природе далеки от очевидности, и только заключенные в дисциплинарной бункере могут настаивать на том, что они совершенно не имеют отношения к задаче оценки того, какие моральные интуиции мы должны сбрасывать со счетов.

А как насчет самого нормативного морального рассуждения? Шоу пишет, что «все те, кого я здесь обсуждаю, заявляют о том, какие виды моральных суждений являются хорошими или плохими, оценивая, какие из них являются адаптивными или неадаптивными по отношению к норме социального сотрудничества.На самом деле, никто из них не делает. Шоу, похоже, неправильно понял технический термин сотрудничество , который биологи определяют как «процесс, при котором два или более организмов действуют вместе для взаимной выгоды». Сотрудничеству уделяется много внимания в психологии, потому что оно редко встречается среди неродственных животных, но часто встречается у людей, а также потому, что тонко сбалансированные риски и преимущества сотрудничества помогают объяснить, как моральные чувства, такие как доверие, сочувствие, благодарность, чувство вины, стыда и гнева, могут развились.Но этот термин является рубрикой для семьи морально значимого поведения, а не критерием, по которому поведение оценивается как истинно нравственное.

В любом случае, Шоу вскоре противоречит сама себе, отмечая, что Пинкер фактически ссылается на «взаимозаменяемость точек зрения» как на источник морали. Она также отвергает это как «странно ограничивающее» и отличное от «любой философской теории более высокого порядка». Тем не менее, предложение, следующее за тем, которое она цитирует, уточняет:

Эту основу морали можно увидеть во многих версиях Золотого правила, которые были обнаружены основными мировыми религиями, а также в «Точке зрения вечности» Спинозы, категорическом императиве Канта, Общественный договор Гоббса и Руссо и самоочевидная истина Локка и Джефферсона о том, что все люди созданы равными.

В понимании Шоу эти «странно ограничивающие» принципы не должны считаться «философскими теориями более высокого порядка». Она также не отмечает, что природа и история идеала прав человека — главная тема книги.

Из этих скучных резюме Шоу переходит к своей инсинуации о согласии психологов на пытки:

Таким образом, помимо вопроса о том, могут ли психологические исследования отстоять моральные нормы, мы также должны спросить, является ли минимальная моральная норма сотрудничества, используемая психологами, достаточно, чтобы дать им надежный моральный компас.

Последние достижения в области психологии в этом отношении неутешительны.

Да, это переход: психологи много пишут о сотрудничестве, поэтому, возможно, они не могут понять, что пытки — это плохо. На следующих нескольких страницах рассматривается отчет Хоффмана, инициированный Американской психологической ассоциацией для исследования роли, которую АПА играла в годы после терактов 11 сентября, когда несколько членов ее руководства сотрудничали с вооруженными силами США, чтобы расширить рамки разрешений для психологов, чтобы они консультировали военных по поводу «усиленного допроса», также известного как пытки.Эти члены действительно кажутся виновными в подрыве нормального процесса, чтобы заставить APA утвердить более широкое разрешение, чем его члены когда-либо сознательно позволили бы. Над этими программами в тесном сотрудничестве с военными работали два психолога. Такой упадок в подотчетности и этике может быть организационной опасностью для такой разросшейся гильдии, как APA, с ее 80 000 членов и партнеров, пятью сотнями сотрудников и пятьдесят шестью подразделениями (охватывающих все, от математической психофизики до терапии пар).Когда стало известно об этом сговоре, большинство членов АПА вместе с его нынешним руководством пришли в ужас. Тем не менее, Шоу клевещет на всю «профессию психолога» как на причастную к сговору.

Намеки Шоу об авторах пяти книг, которые она обсуждает, еще более неубедительны.

1. Вина по вообразимости. Шоу цитирует отрывок из отчета Хоффмана о том, как некоторые психологи, узнав о сговоре АПА, почувствовали себя плохо физически.Затем она пишет:

Легко представить себе психологов, которые называют себя экспертами в области морали, которые отвергнут такую ​​реакцию как ненадежный «инстинктивный ответ», который необходимо преодолеть более изощренными рассуждениями. Но полное недоверие к быстрым эмоциональным реакциям вполне может оставить людей без морального компаса, достаточно сильного, чтобы вести их через времена кризиса, когда наши суждения подвергаются наиболее серьезным испытаниям, или чтобы конкурировать с мощными неморальными мотивами.

Шоу прав: это легко представить.Но правда ли это? Мы предпочитаем консультироваться с миром, а не с нашим воображением, поэтому мы опросили психологов, упомянутых в статье, о том, не отвергнут ли они внутреннюю реакцию на пытки как ненадежную внутреннюю реакцию. Результаты: семь из семи сказали «нет». Ни один из этих психологов не считает, что реакция физического отвращения должна быть преодолена или вызывать полное недоверие . Но некоторые указали, что в прошлом люди чувствовали себя физически больными при размышлениях о гомосексуализме, межрасовых браках, вакцинации и других безупречных с моральной точки зрения действиях, поэтому одно лишь внутреннее чутье не может служить «моральным компасом».«Аргументы против« усиленного допроса »не являются настолько хрупкими, как предполагает Шоу, чтобы опираться на внутреннюю интуицию: моральные аргументы против пыток неопровержимы. Таким образом, хотя примитивное физическое отвращение может служить ранним предупреждающим сигналом, указывающим на то, что некоторые практики требуют моральной проверки, именно «более изощренные рассуждения» должны вести нас во времена кризиса.

2. Вина по соучастию. С явным удовольствием Шоу прослеживает сеть связей между психологами-моралистами и Мартином Селигманом.Селигман разработал «теорию усвоенной беспомощности» в 1970-х, а в конце 1990-х основал позитивную психологию. Два психолога, чья консалтинговая фирма консультировала военных по вопросам пыток, опирались на идеи Селигмана о выученной беспомощности. В отчете Хоффмана не было обнаружено никаких доказательств того, что Селигман знал, что его исследование использовалось таким образом. Но для Шоу это не имеет значения; по ее меркам, Селигман ассоциируется с пытками. И, как показывает ее тщательное исследование, каждый из нас связан с Селигмана.Блум и Хайдт один уик-энд в году преподают курс позитивной психологии. Пинкер входил в консультативный комитет проекта Селигмана. Селигман прокомментировал книгу Колби и Дэймона. Селигман — один из самых плодовитых и творческих психологов всех времен; нам приятно общаться с ним, как и тысячи людей внутри и вне психологии, которые использовали его идеи, искали его совета и поддержки или сотрудничали с ним в проектах. Что именно Шоу пытается сказать, выстраивая сеть ассоциаций, одним из узлов которых является «пытка»? Такой стиль инсинуаций, по ее словам, «не совсем привлекателен.”

3. Вина через твит. Шоу подробно цитирует отчет Специального комитета Сената по разведке, включая разделы, настолько тревожные, что некоторые читатели могут попросить предупредить о срабатывании триггера в начале ее эссе. Неясно, какое отношение все это имеет к моральной психологии, пока Шоу не представит свой дымящийся пистолет:

Когда специальный комитет Сената по разведке опубликовал свой обширный отчет об официальных пытках в декабре 2014 года, Джонатан Хайдт написал в Твиттере ссылку на статью автора Мэтт Мотил, его бывший доктор философии.Д. Стьюдент, утверждая, что отчет не изменит чьих-либо взглядов на мораль или эффективность пыток из-за явления когнитивной предвзятости, которое искажает оценку людьми соответствующих доказательств. Мотыль предупредил, что никто из нас не должен предполагать, что наши представления о пытках основаны на фактах. Тем не менее, есть установленные факты. Один из них заключается в том, что психологи получили огромную финансовую выгоду, сотрудничая с официальными пытками, имея при этом четкие доказательства их неэффективности.

Это правда, что Хайдт разослал твит со словом «пытки», направляя читателей к эссе Мотыля Time , в котором объясняется, как в нашей политически поляризованной стране отчет вряд ли изменит мнение многих с обеих сторон. . Хотя Мотил действительно объяснил, как люди со всех сторон спора склонны полагать, что только их сторона располагает фактами, он не пытался, как предполагает Шоу, отрицать фактическую основу отчета. И если Шоу захочет пролистать твиты, чтобы разоблачить основные моральные убеждения своих подсудимых, она могла бы процитировать этот ретвит Хайдта (первоначально Хенд Амри): «Работают ли пытки?», Поскольку вопрос нужно убрать в корзину с «Возможно ли рабство с коммерческой точки зрения?» И «Может ли геноцид помочь перенаселению?» »

4. Вина по общим методам и стандартам. Шоу обнаружил два ужасающих совпадения с участием Хайдта и американских военных. Она отмечает, что военные использовали когнитивно-поведенческую терапию и тренировку устойчивости, и что Хайдт также пропагандировал эти навыки (в эссе Atlantic с Грегом Лукиановым). Она добавляет, что «военные обеспокоены« очень либеральной, если не крайне левой »ориентацией академических психологов» , и Хайдт тоже! По ее словам: «Джонатан Хайдт неоднократно осуждал отсутствие консерваторов в профессии социальной психологии…».Его приоритеты, похоже, полностью совпадают с приоритетами Министерства обороны ».

Выровнять точно? Хайдт вместе с пятью другими социальными психологами задокументировал потерю политического разнообразия в социальной психологии и хорошо известные опасности, которые может вызвать этот вид ортодоксии, включая предвзятость, ошибку и групповое мышление. Шоу неверно истолковывает статью как о «недостатке консерваторов». Фактически авторы приводят не политический аргумент (ни один из них не является консервативным), а методологический аргумент: любая область социальных наук с монокультурой политических убеждений интеллектуально нездорова.Тенденциозно увязывая эту озабоченность с «приоритетами» министерства обороны, Шоу намекает, что разнообразие мнений в чем-то подозрительно, что волнует только военных, как будто все остальные должны довольствоваться непроверенным соответствием.

Шоу обвиняет психологов-моралистов в «пренебрежительном отношении к философским теориям», но сама она, похоже, пренебрегает философскими нормами и стандартами. Ее ткань неверных приписываний, заблуждений и мазков приравнивается к поведению, не подобающему философу.

Джонатан Хайдт
Школа бизнеса Стерна
Нью-Йоркский университет
Нью-Йорк

Стивен Пинкер
Департамент психологии
Гарвардский университет
Кембридж, Массачусетс

Тамсин Шоу

отвечает :

Моральная психология бесценна. понимание, поскольку оно проливает свет на моральные способности и ограничения людей. И этот факт действительно давно оценили философы (возможно, никто не так сильно, как Фридрих Ницше, чьи труды были основным предметом моей научной работы).Открытия моральной психологии также начали находить место в общественном сознании благодаря выдающимся передовым статьям и более популярным книгам по психологии. Но текущие исследования психологов в этой области приобрели известность одновременно с чрезвычайным моральным кризисом в их профессии, и этот факт неизбежно придает их размышлениям особое значение, требующее тщательного изучения.

Недавний отчет Хоффмана, подготовленный по заказу Американской психологической ассоциации, который касается этики, допросов и пыток, выявил как разрушительные моральные недостатки нескольких отдельных психологов, так и более общую уязвимость в более широких слоях профессии.Хотя подавляющее большинство членов АПА не участвовали в защите, планировании или применении пыток, а некоторые из них усиленно работали, чтобы разоблачить происходящее, было ясно, что руководство их профессиональной ассоциации предало свои фундаментальные ценности, в том числе принцип непричинения вреда. Два психолога ЦРУ, ответственные за фактическое применение пыток к задержанным, Джеймс Митчелл и Брюс Джессен, были в центре внимания СМИ. Но отчет Хоффмана обращает внимание на участие нескольких очень высокопоставленных академических психологов.

BBC

Основатель Positive Psychology Мартин Селигман в программе BBC Hardtalk , декабрь 2007 г.

Поскольку Джонатан Хайдт и Стивен Пинкер настаивают на том, что сам бывший президент APA Мартин Селигман не участвовал сознательно в программе пыток, это Стоит кратко изложить, что на самом деле в отчете говорится о его участии. Хотя Селигман был одним из трех свидетелей из 148, которые отказались говорить напрямую со следователями Хоффмана, потребовав вместо этого прислать ему вопросы в письменной форме, они смогли установить следующее.

В декабре 2001 года Селигман созвал у себя дома собрание, чтобы обсудить участие ученых в усилиях по обеспечению национальной безопасности после 11 сентября. Среди присутствовавших были психолог ЦРУ Джеймс Митчелл и начальник отдела исследований и анализа Оперативного отдела ЦРУ Кирк Хаббард. .

В отличие от Селигмана, и Хаббард, и Митчелл согласились дать интервью. Селигман утверждал, что помнит, как однажды встречался с Хаббардом в его доме в апреле 2002 года, чтобы обсудить его теорию «выученной беспомощности» с Хаббардом и женщиной-юристом, и что в этом случае его пригласили выступить по теории ученой беспомощность в школе выживания, уклонения, сопротивления и побега (SERE), спонсируемой правительством США.Хаббард, однако, вспомнил, как несколько раз встречался с Селигманом в его доме после первой встречи, включая встречу в апреле 2002 года, на которой, согласно отчету Хоффмана, «он, Митчелл и Джессен встретились с Селигманом в его доме, чтобы пригласить его рассказать о научился беспомощности в школе SERE ».

Позже Селигман признал, что встреча должна была состояться и что именно по этому поводу его пригласили выступить в школе SERE. Согласно графику, указанному в обширном отчете сенатского комитета по разведке о пытках, встреча с Митчеллом и Джессеном должна была состояться незадолго до того, как Митчелл вылетел в Таиланд, чтобы помочь в допросе Абу Зубайды с использованием методов пыток, полученных в результате применения пыток. Отчет Хоффмана из теории выученной беспомощности Селигмана.Степень дальнейшего участия Селигмана не установлена, но в электронном письме, отправленном Хаббардом в 2004 году, он выразил благодарность Селигману за помощь «в течение последних четырех лет».

В отчете Хоффмана дважды говорится, что отрицание Селигмана каких-либо подозрений в том, что интерес ЦРУ к его теориям был использован в ходе допросов, не заслуживает доверия. Правдоподобное отрицание здесь затруднено тем фактом, что данное лицо является экспертом по человеческому поведению, нанятым вооруженными силами. Неспособность представить себе вероятные последствия его действий, казалось бы, ставит под сомнение его квалификацию для этой должности.

Но для многих членов APA большее значение, чем индивидуальные моральные недостатки, имеет тот факт, что отчет Хоффмана раскрывает то, как в более широком смысле финансовые стимулы порождают тревожные конфликты интересов в профессии. В ответ на отчет организация «Психологи за социальную ответственность» сделала следующее заявление:

В свете доказательств, собранных следственной группой Хоффмана, психологи обязаны признать и изучить, как десятилетия зависимости от вооруженных сил и спецслужб занятость, финансирование и статус повлияли на всю нашу профессию способами, которые никогда не были должным образом изучены.

Следовательно, именно в свете этих опасений необходимо исследовать доминирующий дискурс о морали в психологической профессии, претендующий на компетентность в этой профессии.

В своей статье я отмечал, что большая часть современной литературы по моральной психологии находится под влиянием школы позитивной психологии, основанной Мартином Селигманом. Согласно книге Майкла Мэтьюса «Сильная голова» : как психология революционизирует войну , школа мысли, связанная с позитивной психологией, стала особенно цениться военными в «глобальной войне с террором».И действительно, Селигман получил контракт на 31 миллион долларов от Министерства обороны на его Центр позитивной психологии в Университете Пенсильвании, а также возглавил военную программу «Комплексная программа по фитнесу солдат» стоимостью 125 миллионов долларов. Смысл привлечения внимания к связям между выдающимися деятелями в области моральной психологии и движением позитивной психологии состоит не в том, чтобы возложить на себя вину за пытки там, где они не принадлежат, или в том, чтобы подразумевать вину в связи с Селигманом, а в том, чтобы задать необходимые вопросы. о том, способствует ли их подход к морали той строгой моральной саморефлексии, которую и авторы отчета Хоффмана, и многие члены APA считают необходимыми.

Связи между обсуждаемыми мной авторами и позитивной психологией не являются тенденциозными или личными, а отражают глубокие интеллектуальные долги и родство, которые заслуживают более глубокого объяснения, чем они имели до сих пор. В частности, Джонатан Хайдт с момента зарождения этого движения стоял плечом к плечу с Селигманом в том, что они оба явно считают проектом морального возрождения. В своей книге « Гипотеза счастья » 2006 года Хайдт описывает американскую культуру, которая после социальных потрясений 1960-х годов «сбилась с пути», и говорит нам, что одной из первых задач Селигмана при запуске позитивной психологии было открытие положительные человеческие качества, способствующие нравственному развитию.В 2003 году Хайдт и Кори Киз отредактировали том с предисловием Селигмана под названием «Процветание : позитивная психология и жизнь, хорошо прожитая ». В своей статье «Возвышение и позитивная психология нравственности» Хайдт подчеркивает, что позитивная психология может привести к «сбалансированной переоценке человеческой природы и человеческого потенциала» путем изучения корней добродетели.

Пинкер и Хайдт настаивают на том, что они и все другие обсуждаемые авторы полностью осознают, что описательная наука, которой они занимаются, сама по себе не может предложить решения моральных вопросов.Тем не менее они заявляют в своем письме, что психология, нейробиология и эволюционная биология, хотя и не могут опровергнуть моральные интуиции, «очень важны для их оценки». Но их понятие «релевантность» сбивает с толку. Они говорят нам:

Многие этические убеждения основаны на прочно прочувствованной интуиции о том, что какое-то действие по своей природе является хорошим или плохим. Иногда эту интуицию можно оправдать философскими размышлениями и анализом. Но иногда их можно опровергнуть и показать, что это неоправданная внутренняя реакция без морального обоснования.

Сами Пинкер и Хайдт отмечают, что на протяжении всей истории мы часто не доверяли нашим внутренним инстинктам в вопросах морали: например, «отвращение к гомосексуализму и расовому смешению» или «черствость по отношению к рабам и животным».

Но эти масштабные моральные коррективы были сделаны без помощи фМРТ или данных из психологических анкет. Работа была проделана путем морального обдумывания, в свете которого наши инстинкты стали казаться неуместными.И в любом случае морального суждения это должно быть правдой: уместность наших инстинктивных инстинктов в отношении данного явления должна определяться нашими моральными рассуждениями об этом явлении. Отвращение кажется плохой реакцией на гомосексуальность и расовое смешение. Это кажется подходящим ответом на жестокое обращение с детьми. Не было доказано, что многомиллионные исследовательские проекты в области психологии и нейробиологии могут сами по себе внести некоторую дополнительную важную информацию, в свете которой мы будем лучше оснащены для оценки наших инстинктов или оценки истинности нашей моральной интуиции.

Этот недостаток ясности, лежащий в основе работ по моральной психологии, обсуждаемых в моем обзоре, служит, намеренно или непреднамеренно в каждом случае, для создания ложного впечатления о том, что научный опыт имеет важное значение при вынесении моральных суждений и что наука о поведении может дать нам руководство по нравственному развитию. В обстоятельствах, когда их коллеги, в частности, призывают психологов решать очень серьезные моральные вопросы, они несут особую ответственность за ясность в отношении любых претензий, которые они, по-видимому, предъявляют к моральному авторитету.В моем обзоре возник вопрос, выполнили ли они эту ответственность.

Есть также много других важных вопросов, которые следует задать о конкретных доктринах позитивной психологии, которые приняли эти моральные психологи: их упор на оптимизм в отношении будущего человечества, который, по мнению других школ психологии, сильно коррелирует с безразличием к страданию. ; их недоверие, будь то «всестороннее» или нет, к моральным эмоциям, таким как сочувствие; их продвижение психологической модели устойчивости, которая включает отсутствие самообвинения.Необходимо проделать важную аналитическую работу, чтобы установить взаимосвязь между якобы моральными и неморальными практическими целями, такими как «устойчивость», в этом движении. И эта работа должна включать рассмотрение вероятных практических целей, к которым их исследования будут стремиться те, кто их финансирует. Пинкер и Хайдт говорят, что они предпочитают реальность воображению, но воображение — это способность, которая позволяет нам брать на себя ответственность, насколько это когда-либо возможно, за цели, для которых будет использоваться наша работа, и за последствия, которые она будет иметь в мире.Такое воображение — моральная и интеллектуальная добродетель, которую необходимо развивать.

Я не рассматривал конкретно многие из способов, которыми Пинкер и Хайдт искажают и неверно истолковывают утверждения, которые я делаю в своей статье, поскольку я считаю, что любой внимательный читатель сможет увидеть их сам. Что касается их утверждения о том, что я установил связи с «явным удовольствием», это необоснованное психологическое предположение. Я могу только заверить их, что во время написания и исследования обзора не было ни одного момента, когда я испытал бы такие приятные или положительные эмоции.

Психология неэтичного поведения

Теплым вечером после выездной стратегии команда руководителей прибывает в известный местный ресторан. Группа с нетерпением ждет совместного ужина, но генеральный директор недоволен столом и требует перемен. «Это не тот, который мой помощник обычно резервирует для меня», — говорит он. Молодой официант быстро находит менеджера, который объясняет, что других столиков нет.

Группа пытается двигаться дальше, но ее снова прерывает генеральный директор.«Неужели только меня раздражает вид? Почему сегодня идет строительство? » он требует знать. Официант пытается объяснить, но безуспешно. «Здесь вам действительно нужно улучшить свою игру», — отвечает генеральный директор. Воздух густой от напряжения. После того, как официант уходит, кто-то шутит над компетентностью этого человека. Похоже, это нравится генеральному директору, который отвечает собственной уничижительной остротой. Группа смеется.

Если бы вы присутствовали на том ужине, вы бы дали понять генеральному директору, что не одобряете его язык и поведение? Не могли бы вы подать лучший пример? Или промолчать?

Эта сцена инкапсулирует три психологические динамики, которые приводят к пересечению этических границ.Во-первых, есть всемогущество : когда кто-то чувствует себя настолько возвышенным и уполномоченным, что он считает, что правила достойного поведения к нему неприменимы. Во-вторых, мы имеем культурного оцепенения: , когда другие подыгрывают и постепенно начинают принимать и воплощать девиантные нормы. Наконец, мы видим оправданное пренебрежение: , когда люди не говорят об этических нарушениях, потому что думают о более немедленных наградах, таких как поддержание хороших отношений с сильными мира сего.

Та же динамика проявляется, когда на корпоративной арене пересекаются гораздо более широкие границы: обвинения в коррупции в Nissan, обвинения в сексуальных домогательствах в медиа-секторе, нарушения конфиденциальности в Facebook, отмывание денег в финансовом секторе и роль фармацевтических препаратов в мире. опиоидный кризис.

Хотя трудно, если не невозможно, найти доказательства того, что лидеры в целом стали менее этичными с годами, некоторые бьют тревогу. Уоррен Баффет, объясняя практику Berkshire Hathaway в ежегодном письме акционерам, отмечает, что он и вице-председатель Чарли Мангер

«… видели все виды плохого корпоративного поведения, как бухгалтерского, так и производственного, вызванного желанием руководства оправдать ожидания Уолл-стрит. То, что начинается как «невинная» выдумка, чтобы не разочаровать «Улицу» — скажем, загрузка сделок в конце квартала, закрытие глаз на растущие страховые убытки или уменьшение резерва «печенья» — может стать первый шаг к полноценному мошенничеству.”

Заметка

Баффета важна, потому что она действительно касается большинства из нас: ни святых, ни преступников, а благонамеренных лидеров, которые иногда не справляются со своим моральным компасом, мчась вперед в ландшафте, полном ловушек и ловушек. Для этого большинства моральное лидерство — это не просто вопрос добросовестных или недобросовестных действий. Это о перемещении по огромному пространству между ними.

Так как же узнать, что вы или ваша команда находитесь на пути к этическому упадку? Вот еще несколько советов по борьбе с каждой динамикой:

Всемогущество. Многие моральные ошибки могут быть связаны с этим чувством непобедимости, неприкасаемости и сверхспособностей, которое может заряжать энергией и вызывать чувство восторга. Для всемогущего лидера правила и нормы предназначены для всех, кроме них. Переступление черты воспринимается не как проступок, а как то, что им причитается. Они считают, что имеют право пропускать или перерисовывать линии. В приведенном выше примере с званым ужином не случайно, что уважительное и снисходительное поведение генерального директора проявляется после дня выработки стратегии и планирования следующих важных шагов.

Всемогущество — это не все плохо. Иногда спешка, которую вы получаете от смелых действий, — это то, что требуется для достижения прорыва или реального прогресса. Но чем выше вы поднимаетесь по лестнице, тем больше это может стать помехой. Это особенно верно, если все меньше и меньше людей вокруг вас хотят и могут поддерживать вас. Если никто не говорит вам «нет», у вас проблемы. Один из способов определить, достигли ли вы «пика всемогущества», — это если ваши решения принимаются только аплодисментами, почтением и тишиной.

Психологическим противовесом всемогуществу является владение своими недостатками . Это зрелая способность смотреть в зеркало и осознавать, что вы не выше всего этого. Если вы занимаетесь руководящей позицией, предполагайте, что у вас есть слабые места, и регулярно о них думайте.

Иногда вам может понадобиться помощь. У лучших руководителей, которых я вижу, есть близкие коллеги, друзья, тренеры или наставники, которые осмеливаются говорить им правду о своей работе и суждениях.Вам следует взрастить подобную группу надежных сверстников, которые будут говорить вам правду, даже если это неприятно. Вдобавок убедитесь, что у вашей основной команды есть «обязательство выражать несогласие».

Культурное онемение. Независимо от того, насколько вы принципиальны, вы должны осознавать, что со временем ориентиры вашего морального компаса сместятся в сторону культуры вашей организации или команды.

Работая с полицией и военными подразделениями, проникающими в преступные группы, я видел примеры того, как культурное оцепенение заставляет лидеров переходить границы.Обычно это начинается незаметно. Офицерам необходимо познакомиться с новой культурой и проникнуть в нее. Им нужно соответствовать, говоря на языке, действовать в соответствии с кодексом и одеваться, чтобы соответствовать. Но, делая это, они рискуют зайти слишком далеко — имитируя культуру членов банды, которых они хотят остановить, и попасться в ловушку. система ценностей группы.

Такой же «моральный захват» происходит в компаниях не в одночасье, а постепенно. Психологически вы делаете компромисс между приспособлением к культуре и сохранением верности тому, что вы цените.

Сначала культурное оцепенение может принимать форму иронической дистанции или разочарованного смирения, когда есть несоответствие между ними двумя или между идеалами, которые поддерживает ваша компания, и тем, что вы видите продемонстрированным и вознагражденным. Но разум нуждается в разрешении. Итак, со временем вы перестаете замечать, когда оскорбительные выражения становятся нормой, или вы начинаете вести себя так, как никогда не ожидали бы стать частью вашего репертуара.

Культурное оцепенение — это то место, где я видел самые серьезные нарушения этического лидерства, потому что это так трудно обнаружить.Лидеры, которые пересекли черту, никогда не описывают это как очевидный выбор на этом пути, а как блуждание по грязной дороге, где они потеряли из виду, что было правильным и неправильным. Они описывают процесс, в котором они перестали воспринимать язык и поведение других, а затем свое собственное и теряли чувство объективности. По сути, их предупредительные колокола просто перестали звонить.

Итак, начните, , искать признаки морального захвата : те краткие моменты, когда вы не узнаете себя, и любые другие признаки того, что вы подчиняете свою личную свободу девиантным нормам коллектива.Еще одна регулярная проверка кишечника, которую вы можете использовать, заключается в том, чтобы спросить, было бы вам удобно рассказывать о происходящем журналисту или судье.

В то же время в таких ситуациях нельзя всегда доверять себе. Как и в случае с всемогуществом, это может помочь получить точку зрения постороннего, обращаясь к надежному другу или члену семьи, который может обнаружить в вас изменения, которых вы не можете увидеть. Также не забывайте регулярно выходить из своей организации, чтобы сравнивать и противопоставлять ее культуру с другими и напоминать себе, что остальной мир может работать иначе.

Обоснованное пренебрежение. Человеческий разум искусен в оправдании незначительных вторжений, когда на кону стоит ощутимая награда — и когда риск быть пойманным невелик.

Например, на производственной линии фармацевтической компании лаборант торопливо забывает удалить весь макияж. Частичка туши случайно попадает в партию лекарства, достаточно большую, чтобы служить годовой стране среднего размера. На короткое время крохотная примесь рисует тонкий желтоватый след, но затем исчезает, и его невозможно обнаружить.Лекарство спасает жизнь и очень ценно, с легким намеком на макияж, который, вероятно, безвреден.

Не могли бы вы сообщить об инциденте? Если бы вы были менеджером, которого тихо спросили, что делать, вы бы уничтожили партию? Вы бы передумали, зная, что пациенты могут пострадать или даже умереть из-за серьезной задержки производства? Повлияют ли на ваше решение растущий бюджет производства и тяжелое финансовое положение вашей компании? Вы бы довели проблему до сведения начальства, зная, что те, кто больше заинтересованы в исходе, могут закрыть глаза на инцидент?

Многие лидеры столкнулись с выбором: получить награду или поступить правильно.Скользкий путь начинается прямо тогда, когда вы начинаете рационализировать действия и говорите себе и другим: «Это исключительная ситуация», или «Мы должны немного изменить правила, чтобы добиться здесь результатов», или «Мы здесь, чтобы зарабатывать деньги. , а не заниматься благотворительностью ».

Эти начальные промахи каскадом переходят в другие, которые превращаются в привычки, которые, как вы знаете, плохие, но которые начинают казаться простительными и даже приемлемыми с учетом обстоятельств и в конечном итоге становятся частью вашей моральной ткани. Трудно точно определить, когда пересекается важная линия, но гораздо легче скорректировать курс в самом начале скользкого склона, чем когда вы на полной скорости ускользаете от правильного направления.

Помните, что власть разъедает больше, чем развращает, часто в результате умных оправданий этического пренебрежения. Вы можете бороться с этой психологической динамикой, создавая формальные и социальные контракты, которые обязывают и вас, и ваших коллег поступать правильно ; вознаграждение за этичное поведение; и определение и разделение ваших границ. Последнее может быть столь же простым, как составление списка вещей, которые вы не будете делать ради прибыли или удовольствия, хранить его в удобном месте для регулярного чтения и время от времени показывать своей команде в качестве напоминания.

****

Реальность такова, что для многих лидеров не существует истинного прямого и узкого пути. Вы идете по пути. Таким образом, этическое лидерство во многом зависит от вашего личного суждения. Из-за этого моральные или этические дилеммы, с которыми вы сталкиваетесь, могут казаться вам уединенными или табуированными — проблемами, о которых вы не хотите сообщать своим сверстникам. Иногда может быть стыдно признаться, что вы чувствуете себя разорванным или неуверенным в том, что делать дальше. Но вы должны признать, что это часть рабочей жизни, и к ней следует подходить прямо и открыто.

Несмотря на то, что в большинстве компаний существуют определенные культурные и структурные системы сдержек и противовесов, включая заявления о ценностях, руководящие принципы корпоративной социальной ответственности и даже функции информаторов, лидеры также должны помнить о психологических условиях, которые подталкивают людей, в том числе их самих, к пересечению этических границ. Понимание опасностей всемогущества, культурного оцепенения и оправданного пренебрежения — все равно что установить первые несколько предупреждающих знаков на долгом пути вашей карьеры. Вы неизбежно столкнетесь с некоторыми ударами, но чем лучше вы будете готовы с ними справиться, тем больше у вас будет шансов сохранить свою целостность.

Этика в культурных психологических исследованиях — культура и психология

Исследования, будь то коренные или межкультурные, должны проводиться с соблюдением этических норм. Американская психологическая ассоциация (APA) создала набор общих этических принципов и общих стандартов, которые определяют профессиональную и научную ответственность психологов. Основная цель принципов и кодекса поведения — ознакомить специалистов в области психологии, студентов, коллег, пациентов и представителей общественности с этическими стандартами в данной области.Этические принципы включают:

• Польза и непричинение вреда
• Верность и ответственность
• Целостность
• Правосудие
• Уважение к людям

Исследователи-психологи согласны с тем, что хорошее исследование этично и основывается на уважении человеческого достоинства и безопасности. К сожалению, так было не всегда. Одним из ярких примеров неэтичных исследований в Соединенных Штатах было исследование сифилиса Таскиги, проведенное Службой общественного здравоохранения США с 1932 по 1972 год (Reverby, 2009).

Участниками этого исследования были бедные афроамериканцы из окрестностей Таскиги, штат Алабама, которым сказали, что их лечат от «плохой крови». Хотя им была оказана некоторая бесплатная медицинская помощь, им не сказали, что они больны сифилисом и что они не лечились от этой болезни. Вместо этого их наблюдали, чтобы увидеть, как болезнь будет развиваться и прогрессировать у нелеченных пациентов. Даже после того, как использование пенициллина стало стандартным лечением сифилиса в 1940-х годах, этим мужчинам по-прежнему отказывали в лечении и не давали возможности покинуть исследование.В конечном итоге исследование было прекращено после того, как подробности были доведены до сведения широкой общественности, но негативные последствия исследования сохраняются. Шейвер и др. (2000) обнаружили, что афроамериканцы меньше доверяли исследователям и с меньшей вероятностью участвовали в исследованиях в результате эксперимента Таскиги.

Сегодня любой эксперимент, в котором участвуют люди, регулируется обширными строгими инструкциями, призванными гарантировать, что эксперимент не приведет к причинению вреда участникам. Любое исследовательское учреждение в Соединенных Штатах, которое получает федеральную поддержку исследований с участием людей, должно иметь доступ к институциональному наблюдательному совету (IRB).IRB — это комитет людей, часто состоящий из членов администрации учреждения, ученых и членов сообщества.

Целью IRB является рассмотрение предложений по исследованиям с участием людей. Психологи должны получить предварительное одобрение институционального исследовательского совета (IRB) перед началом любого эксперимента. Среди наиболее важных принципов защиты людей:

Информированное согласие гласит, что люди должны знать, когда они участвуют в исследовании, и понимать, что с ними произойдет во время исследования (по крайней мере, в общих чертах, которые не выдают гипотезы).Исследователи, проводящие культурные или межкультурные исследования, должны учитывать возможность того, что информированное согласие может не соответствовать культурным традициям, и участники могут не понять концепцию.

Добровольное участие — это возможность участвовать, а также право отказаться от участия в исследовании в любое время. Некоторые виды методов — например, натуралистические наблюдения в общественных местах или архивные исследования, основанные на открытых записях — не требуют получения информированного согласия.Некоторые культуры могут не признавать индивидуальный и автономный выбор участия, и участие может быть обязательным. Исследователи должны знать, как участие, добровольное или обязательное, может повлиять на самораскрытие и реакцию участников.

Конфиденциальность охватывает два основных понятия: анонимность и конфиденциальность. Исследователи также могут не указывать отдельных участников в своих исследовательских отчетах. Обычно психологи и исследователи предоставляют только групповые средние значения и прочую статистику.Поскольку сбор данных в Интернете становится все более популярным, исследователи также должны помнить о том, что они соблюдают местные законы о конфиденциальности данных, собирают только те данные, которые им действительно нужны (например, избегая включения ненужных вопросов в опросы), строго ограничивают доступ к необработанным данным и иметь план безопасного уничтожения данных после того, как они больше не нужны. Исследователи не должны предполагать, что одинаковые меры защиты конфиденциальности данных распространяются на разные культуры.

Риски и выгоды являются ключевыми элементами этики в исследованиях, и люди, согласившиеся участвовать в психологических исследованиях, должны подвергаться риску только в том случае, если они полностью осознают риски и только если вероятные выгоды явно перевешивают эти риски.Исследователи, желающие исследовать скрытые предубеждения с помощью IAT, должны учитывать последствия предоставления участникам обратной связи об их бессознательных предубеждениях. Аналогичным образом, любые манипуляции, которые потенциально могут спровоцировать серьезные эмоциональные реакции (исследование культуры чести, описанное ранее) или относительно постоянные изменения в убеждениях или поведении людей (например, отношение к вакцинации), должны быть тщательно проверены IRB.

Обман относится к необходимости некоторого исследования, чтобы обмануть участников (например,g., используя прикрытие), чтобы участники не изменяли свое поведение неестественным образом, особенно в лабораторных или полевых экспериментах. В этих случаях исследователи могут скрыть истинную суть исследования.

Например, когда Аш набирал участников для своих экспериментов по конформности, он описал это как исследование визуальных пространственных навыков. Обман, как правило, разрешен только (а) когда польза от исследования перевешивает риски, (б) не ожидается причинения вреда участникам, (в) на вопрос исследования нельзя ответить без использования обмана, и (г) участники информируются об обмане как можно скорее, обычно путем разбора полетов.Исследования обмана могут быть одобрены в одной культуре или стране, но исследователи не должны предполагать, что исследования обмана допустимы или будут одобрены во всех культурах.

Подведение итогов — это процесс как можно скорее информирования участников исследования о цели исследования, выявления любых обманов и исправления любых неправильных представлений, которые могут возникнуть у них в результате участия. Подведение итогов также подразумевает минимизацию возможного вреда. Например, эксперимент, изучающий влияние грустного настроения на благотворительное поведение, может включать в себя создание грустного настроения у участников, заставляя их думать о грустных мыслях, смотреть грустное видео или слушать грустную музыку.Таким образом, подведение итогов — это время, чтобы вернуть участников к нормальному настроению, заставив их задуматься о счастливых мыслях, посмотреть веселое видео или послушать веселую музыку.

Этика | Школа психологии

Заявление комитета по этике о переводе

Комитет рассматривает и дает рекомендации по исследовательской этике для всех исследовательских проектов, выполняемых в Школе психологии, включая проекты для студентов, аспирантов и сотрудников.Все исследования и все учебные упражнения с участием людей и их данных, которые проводятся под эгидой Школы, должны получить одобрение PEC (даже если этическое одобрение было дано каким-либо другим учреждением).

Наша политика и процедуры в области этики исследований призваны обеспечить детальную проверку всех исследовательских проектов, проводимых в Школе. PEC не рассматривает заявки от исследователей из Университета Абердина. Однако, если заявка явно не входит в сферу исследовательской деятельности Школы психологии, мы будем рассматривать заявки из других школ Абердинского университета.

Этот комитет в целом следует Кодексу этики и поведения Британского психологического общества (BPS) и Кодексу этики исследований на людях BPS при рассмотрении заявок на получение этического одобрения и гарантирует, что исследования проводятся в соответствии с GDPR. Комитет может иногда поднимать дополнительные вопросы для рассмотрения исследователями в интересах надлежащей практики, особенно при проведении исследований с уязвимыми группами.

Связанные с COVID процедуры лабораторных исследований

В этом разделе содержатся дополнительные документы и ссылки, связанные с исследованиями с участием людей-добровольцев в соответствии с текущими ограничениями по Covid-19.

Проформы и ресурсы по этике

Проформы

При подаче онлайн-заявки по этике вам обычно необходимо загрузить ряд документов (например, формы согласия, инструкции и отчета). Чтобы помочь вам их подготовить, мы предоставили набор проформ:

Направляющие

Мы подготовили презентации Powerpoint в качестве руководства по использованию онлайн-системы этики.Они исключительно заинтересованы в том, чтобы помочь вам разобраться в технических тонкостях подачи заявки и не заменяют собой Общее руководство (см. Ссылку ниже), в котором дается исчерпывающее руководство по этическим вопросам.

Бумажные формы

Поскольку все заявки по этике теперь подаются онлайн, бумажные формы заявок больше не используются. Однако они могут предоставить полезные средства просмотра того, что потребуется для вашего приложения, и действительно могут быть использованы для подготовки большей части приложения в автономном режиме (с последующим вырезанием и вставкой в ​​онлайн-приложение по этике).По этим причинам бумажные версии доступны ниже:

Верх

Система участия в исследованиях SONA

Школа психологии использует Систему управления исследованиями SONA для наблюдения за экспериментами и участниками Схемы участников психологических исследований (PRPS).

Наши студенты-психологи уровней 1 и 2 могут принимать участие в экспериментах через SONA, с помощью которых они получают кредиты по курсу. Студенты и сотрудники выпускных курсов могут набирать участников из SONA. Ниже приведены ссылки на SONA для участников и исследователей. Также предоставляется ссылка на проформу PRPS, которую исследователи должны отправить онлайн вместе с заявлением по этике, если есть намерение нанять через SONA.

Доступ к SONA

Для исследователей:

Для участников:

Верх

Исследования в школах

Необходимо соблюдать определенную процедуру подачи заявления на соблюдение этических норм при проведении исследований в школах.Ниже вы можете скачать процедурные инструкции вместе с необходимыми проформами.

Исследователям, работающим в школах, потребуется проверка раскрытия информации или PVG (защита уязвимых групп). Раскрытие информации Шотландия является частью государственного агентства Шотландии, которое проверяет личную биографию (судимости, правонарушения), чтобы установить, следует ли запретить им работать с детьми или определенными группами взрослых. Закон о защите уязвимых групп (PVG) (Шотландия) представляет собой систему регистрации для всех, кто работает с детьми и защищенными взрослыми.

Раскрытие информации или проверка PVG может занять 2 недели, если не требуется дополнительных запросов.

Есть ряд моментов, о которых вам следует помнить, особенно если вы планируете работать с защищенными группами (например, в рамках студенческого исследовательского проекта).

• Раскрытие информации, полученное через Университет, распространяется только на доступ отдельных лиц в Университете.
• Внешние государственные и частные организации могут потребовать от вас получить свидетельство о раскрытии информации для работы в них.Это раскрытие информации для конкретного сайта и применимо к большинству, если не ко всем, школам.
• Граждане, не являющиеся гражданами Великобритании, потребуют дополнительного раскрытия информации на своей родине. Это может занять много времени. В случаях, когда это невозможно, это может фактически исключить участие в определенных группах. Планирование дипломной работы имеет важное значение.
• Физические лица должны уведомлять свой «сайт» раскрытия информации (работодателя, место доступа) об изменениях в их обстоятельствах, которые могут повлиять на их право на доступ к защищенным группам.
• По состоянию на август 2010 года расширенная проверка раскрытия информации стоит 23 фунта стерлингов. Операционный менеджер по раскрытию информации Шотландии заявил, что «это вопрос соглашения между заявителем и организацией относительно того, кто будет нести ответственность за уплачиваемую плату». Обычно этот взнос оплачивает студент.

Следующая информация может быть вам полезна:

Верх

Этика и NHS

Если ваша работа связана с персоналом NHS, пациентами, тканями, ресурсами или учреждениями, то вам необходимо подать заявление в Национальную службу этики исследований Национальной службы здравоохранения Великобритании (NRES).Это делается с помощью Интегрированной системы прикладных исследований (IRAS). В настоящее время NRES принимает и рассматривает заявки перед их передачей в местный комитет по этике исследований; в нашем случае это Служба этики исследований Северной Шотландии (NoSRES). Посетите веб-сайт CSO для получения дополнительной информации.

Дополнительные документы по этике и ссылки

Вот несколько полезных дополнительных документов и ссылок, относящихся к этике.

Верх

.