Ассимиляция это что: Недопустимое название — Викисловарь

Не доминирующие группы могут свободно выбрать и успешно реализовать стратегию интеграции только в том случае, когда доминирующее общество является открытым и инклюзивным, ориентируясь на культурное многообразие (Berry, 1991).

Тем не менее, этот термин иногда ошибочно используют вместо понятия ассимиляции, как видно на примере стандартного выражения «он хорошо аккультурировался в… », имея ввиду, что «он хорошо ассимилировался в . . . » какое то общество или культуру. За последние годы, когда многим странам пришлось признать нежизнеспособный характер ассимиляции в качестве общего принципа политики адаптации (Berry, Poortinga, Segall & Dasen, 2002), а также рост мировой иммиграции, широкое распространение получили такие понятия, как «бикультурализм», «мультикультурализм», «интеграция», «ресоциализация» и «этническая принадлежность».

С другой стороны, Berry (1990,1997, 2003) расценивает ассимиляцию как одну из четырех стратегий, которые можно выбирать в процессе аккультурации.

«Ассимиляция» и «аккультурация» изначально воспринимались как синонимы, несмотря на то, что они происходят из двух разных социологических дисциплин. В то время как антропологи предпочитают использовать термин «аккультурация», социологи выбирают термин «ассимиляция». Более того, использование антропологами термина «аккультурация» изначально относилось к стратегии превращения так называемых «примитивных» обществ в более «цивилизованные», которая развилась после контакта с просвещенной группой людей. С другой стороны, использование социологами термина «ассимиляция» или «аккультурация» было скорее направлено на «иммигрантов», которые, через контакт с «принимающей нацией», постепенно адаптировались к жизни в новом для них сообществе.

Цели стратегии поддержания многообразия равенства тесно перекликаются с целями стратегий интеграции и мультикультурализма (сочетание сохранения культурной принадлежности с инклюзивным участием), в то время как подталкивание к однородности напоминает ассимиляцию и так называемый подход «плавильного котла» (см. Berry, 1984).

Например, интеграция включает в себя две положительные стратегии. Приезжие стараются адаптироваться к культурным нормам принимающего общества, но сохраняют при этом свои ценности и некоторые знаки и символы своей родной культуры.   Маргинализация подразумевает две отрицательные стратегии, как по отношении к родному, так и по отношению к принимающему сообществу, в то время как ассимиляция — это сочетание положительной стратегии по отношению к принимающему сообществу и отрицательной стратегии к приезжим. Сепарация подразумевает одну положительную стратегию — по отношению к родной культуре иммигранта — и отрицательную стратегию по отношению к принимающему обществу.

Данные явления были изучены, например, в ситуации с индийскими иммигрантами в США (Krishnan & Berry, 1992) и иммигрантской молодежью из Третьего мира в Норвегии (Sam & Berry, 1995) и по всему миру. Поработав с целым рядом иммигрантских групп в Германии, Schmitz (1992:368), пришел к следующему выводу: «Согласно результатам исследований можно предположить, что интеграция является наиболее эффективной стратегией, если рассматривать в качестве индикаторов здоровье и благополучие в долгосрочной перспективе.» Аналогично, если говорить о чувстве самоопределения, положительные психологические результаты для иммигрантов связаны с сильной идентификацией как со своей этнической группой, так и с более крупным сообществом (Phinney & Liebkind).

Список использованной литературы

A. Kosic, L. Mannetti, and D. Lackland. The role of majority attitudes towards out-group in the perception of the acculturation strategies of immigrants. International Journal of Intercultural Relations, 29 (2005), 273–288.

D. Parisi, F. Cecconi, and F.Natale. Cultural change in spatial environments: the role of cultural assimilation and internal changes in cultures.  Journal of Conflict Resolution, 47/2 (2003), 163-179.

John W. Berry.  Immigration, Acculturation, and Adaptation. Applied Psychology: An International Review, 46/1 (1997), 5-68.

J.S.Phinney, K. Liebkind. Immigrant groups in Germany. The Society for Psychological Study of Social Issues, (2001), 493-510.

Kim, Y.H. Review of Cultural Psychology. Journal of Social Psychology, 150/2 (2010), 231-234.

Культурная ассимиляция — Cultural assimilation

Процесс, в котором группа или культура становится похожей на другую группу

Культурная ассимиляция — это процесс, в котором группа или культура меньшинства становятся похожими на группу большинства общества или принимают ценности, поведение и убеждения другой группы. Концептуализация описывает культурную ассимиляцию как подобную аккультурации, в то время как другая просто рассматривает первое как одну из фаз последнего. На протяжении всей истории существовали различные формы культурной ассимиляции, примеры типов аккультурации включают добровольную и непроизвольную ассимиляцию. Ассимиляция может также включать так называемую аддитивную аккультурацию, когда вместо замены культуры предков индивид расширяет свой существующий культурный репертуар .

Обзор

Культурная ассимиляция может включать в себя быстрое или постепенное изменение в зависимости от обстоятельств группы. Полная ассимиляция происходит, когда члены общества становятся неотличимы от членов доминирующей группы .

Должна ли данная группа ассимилироваться, часто оспаривается как членами группы, так и другими членами общества. Культурная ассимиляция не гарантирует социальной идентичности. Географические и другие естественные барьеры между культурами, даже если они созданы преобладающей культурой, могут быть культурно разными. ^[2] Культурная ассимиляция может происходить либо спонтанно, либо насильственно, последнее, когда более доминирующие культуры используют различные средства, направленные на принудительную ассимиляцию .

Различные типы ассимиляции, включая принудительную культурную ассимиляцию, особенно актуальны в отношении групп коренных народов во время колониализма, имевшего место между 18, 19 и 20 веками. Этот тип ассимиляции включал в себя религиозное обращение, разделение семей, изменение гендерных ролей, раздел собственности между иностранными властями, ликвидацию местной экономики и отсутствие устойчивого продовольственного снабжения. Будь то колониализм или внутри одной нации, методы насильственной ассимиляции часто оказываются неприемлемыми, что приводит к восстаниям и краху власти для сохранения контроля над культурными нормами. Часто культуры, которые вынуждены придерживаться различных культурных практик посредством принудительной культурной ассимиляции, возвращаются к своим местным обычаям и религиям, которые отличаются от культурных ценностей, навязанных другими доминирующими державами. Кроме того, на протяжении всей истории добровольная ассимиляция часто была ответом на давление со стороны более доминирующей культуры, а конформизм — это решение, позволяющее людям оставаться в безопасности. Примером добровольной культурной ассимиляции может быть испанская инквизиция, когда евреи и мусульмане приняли Римско-католическую церковь в качестве своей религии, в то время как в частном порядке многие люди все еще практиковали свои традиционные религии. Этот тип ассимиляции используется, чтобы убедить доминирующую державу в том, что культура ассимилировалась мирно, но зачастую добровольная ассимиляция не означает, что группа полностью соответствует принятым культурным верованиям.

Термин «ассимиляция» часто используется не только в отношении групп коренного населения, но и иммигрантов, поселившихся на новой земле. Новая культура и новое отношение к культуре происхождения достигаются через контакт и общение. Ассимиляция предполагает, что относительно непостоянная культура объединяется в единую культуру. Этот процесс происходит путем контакта и согласования между каждой культурой. Текущее определение ассимиляции обычно используется для обозначения иммигрантов, но в условиях мультикультурализма культурная ассимиляция может происходить во всем мире и в различных социальных контекстах и ​​не ограничивается конкретными областями.

Ассимиляция коренных народов

Австралия

Законодательство, применяющее политику «защиты» австралийских аборигенов (отделяющая их от белого общества), было принято в некоторых штатах и ​​территориях Австралии, когда они еще были колониями, до образования федерации Австралии : в Виктории в 1867 году, в Западной Австралии в 1886 году, и Квинсленд в 1897 году. После федерации Новый Южный Уэльс разработал свою политику в 1909 году, Южная Австралия и Северная территория (которые в то время находились под контролем Южной Австралии) — в 1910-11 годах. Были созданы миссионерские станции, миссии и государственные резервации аборигенов , и аборигены переселились на них. Законодательство ограничивает их передвижение, запрещает употребление алкоголя и регулирует занятость. Эта политика была усилена в первой половине 20-го века (когда стало ясно, что аборигены не вымрут и не будут полностью поглощены белым обществом), например, в положениях Постановления о социальном обеспечении 1953 года , в соответствии с которым аборигены находились под опекой. государства . Дети из числа «частично аборигенов» (известные как полукровки ) были насильно отлучены от родителей, чтобы дать им европейское образование; девочек часто готовили работать в качестве домашней прислуги . Протекционистская политика была прекращена, и на смену ей пришла политика ассимиляции. Они предложили разрешить « чистокровным » коренным австралийцам «вымереть», в то время как «полукровкам» было предложено ассимилироваться в белое сообщество. В соответствии с этой политикой коренные жители считались ниже белых и часто подвергались дискриминации в преимущественно белых городах после того, как им пришлось переехать в поисках работы.

Между 1910 и 1970 годами несколько поколений детей из числа коренных народов были лишены своих родителей и стали известны как « украденные поколения» . Эта политика нанесла непоправимый ущерб людям, семье и культуре коренных народов.

Канада 1800–1990 годы: насильственная ассимиляция коренных народов

В течение XIX и XX веков и вплоть до 1996 года, когда школа-интернат для канадских индейцев была закрыта, правительство Канады при поддержке христианских церквей начало кампанию по насильственной ассимиляции коренных народов Канады . Правительство консолидировало власть над землями коренных народов посредством договоров и применения силы, в конечном итоге изолировав большинство коренных народов в заповедники. Брачные практики и духовные обряды были запрещены, а духовные лидеры были заключены в тюрьму. Кроме того, канадское правительство создало обширную систему школ-интернатов для ассимиляции детей. Дети коренных народов были разлучены со своими семьями, и им больше не разрешалось выражать свою культуру в этих новых школах. Им не разрешалось говорить на своем языке или придерживаться своих собственных традиций без наказания. Было много случаев, когда христианская церковь совершала насильственные или сексуальные надругательства. Комиссия по установлению истины и примирению Канады пришла к выводу, что эти усилия равносильны культурному геноциду . Школы активно работали над отчуждением детей от их культурных корней. Студентам запрещалось говорить на их родном языке, они регулярно подвергались насилию, а после окончания учебы государство устраивало браки. Явной целью канадского правительства через католическую и англиканскую церкви была полная ассимиляция коренных народов в более широкое канадское общество и уничтожение всех следов их родной истории.

Бразилия

В январе 2019 года вновь избранно в Бразилии президента с Джейрами Болсонаро лишили коренное агентство дела Funai ответственности идентифицировать и разграничить земли коренных народов . Он утверждал, что на этих территориях проживают очень крошечные изолированные группы населения, и предлагал интегрировать их в более крупное бразильское общество. Согласно Survival International , «принятие ответственности за демаркацию земель коренных народов от FUNAI, департамента по делам индейцев, и передача их Министерству сельского хозяйства фактически является объявлением открытой войны против племенных народов Бразилии» .

Латинская Америка

Основной вклад в культурную ассимиляцию в Южной Америке начался во время исследований и колониализма, который, как часто считается, начался в 1492 году, когда европейцы начали исследовать Атлантический океан в поисках «Индии», что привело к открытию Америки. Европа оставалась доминирующей над коренным населением Америки, поскольку такие ресурсы, как рабочая сила, природные ресурсы, то есть древесина, медь, золото, серебро и сельскохозяйственные продукты, хлынули в Европу, однако эти выгоды были односторонними, поскольку группы коренных народов не получали выгоды от торговых сделок с колониальные державы. В дополнение к этому, колониальные метрополии, такие как Португалия и Испания, требовали, чтобы колонии в Южной Америке ассимилировались с европейскими обычаями, такими как следование Священной Римско-католической церкви , принятие испанского или португальского языка над языками коренных народов и принятие правительства в европейском стиле.

Посредством принудительной культурной ассимиляции колониальные державы, такие как Испания, использовали методы насилия для утверждения культурного господства над коренным населением. Один из примеров произошел в 1519 году, когда испанский исследователь Эрнан Кортес достиг Теночтитлана — изначальной столицы ацтекской империи в Мексике. Обнаружив, что ацтеки совершали человеческие жертвоприношения, Кортес убил высокопоставленных ацтеков и взял в плен правителя ацтеков Монтесуму II . Вскоре после этого Кортес начал создавать союзы для восстановления власти в Теночтитлане и переименовал его в Мехико. Если бы испанские конкистадоры (относительно немногочисленные) не отняли власть посредством убийств и распространения инфекционных заболеваний, они не смогли бы захватить Мексику и обратить многих людей в католицизм и рабство. Хотя испанцы повлияли на языковую и религиозную культурную ассимиляцию среди коренных народов Южной Америки во время колониализма, многие языки коренных народов, такие как язык инков кечуа, до сих пор используются в таких местах, как Перу, по крайней мере 4 миллионами человек. Это демонстрирует, что принудительная культурная ассимиляция не является долговременной или полностью эффективной для различных культур, таких как коренные жители Латинской Америки.

Новая Зеландия

В ходе колонизации Новой Зеландии с конца 18 века и далее ассимиляция коренного населения маори с культурой прибывающих европейских посетителей и поселенцев поначалу происходила спонтанно. Генетическая ассимиляция началась рано и продолжалась — по переписи населения Новой Зеландии 1961 года только 62,2% маори были классифицированы как «чистокровные маори». (Сравните Pakeha-Maori .) Лингвистическая ассимиляция также произошла рано и постоянно: европейские поселенцы приняли и адаптировали слова маори , в то время как европейские языки повлияли на словарный запас маори (и, возможно, фонологию).

В XIX веке колониальные администрации де-факто поощряли ассимиляцию; к концу 20-го века политика поддерживала развитие двух культур . Маори быстро и быстро переняли некоторые аспекты европейской материальной культуры (металлы, мушкеты , картофель). Импортированные идеи, такие как письмо, христианство, монархия , сектантство , повседневная одежда в европейском стиле или неодобрение рабства, распространяются медленнее. Более поздние разработки (социализм, антиколониалистская теория, идеи Нью Эйдж) оказались более мобильными в международном масштабе. Согласно одной давней точке зрения, коммунализм маори не ассимилирован с индивидуализмом европейского стиля .

Ассимиляция иммигрантов

Социологи полагаются на четыре основных критерия для оценки ассимиляции иммигрантов: социально-экономический статус , географическое распределение, владение вторым языком и смешанные браки . Уильям А. В. Кларк определяет ассимиляцию иммигрантов в Соединенных Штатах как «способ понимания социальной динамики американского общества и того, что это процесс, который происходит спонтанно и часто непреднамеренно в ходе взаимодействия между группами большинства и меньшинства ».

Исследования также отметили положительный эффект ассимиляции иммигрантов. Исследование Bleakley and Chin (2010) показало, что люди, прибывшие в возрасте девяти лет или раньше из неанглоязычных стран, как правило, говорят по-английски на том же уровне, что и люди из англоязычных стран. И наоборот, те, кто прибыл после девяти из неанглоязычных стран, имеют гораздо более низкий уровень владения языком, и этот показатель линейно увеличивается с возрастом на момент прибытия. В исследовании также отмечались социокультурные факторы, например, те, кто лучше владеет английским языком, реже вступают в брак в настоящее время, с большей вероятностью разводятся, имеют меньше детей и имеют супругов, близких к своему возрасту. Исследование, проведенное Verkuyten в 2014 году, показало, что дети иммигрантов, которые адаптируются через интеграцию или ассимиляцию, воспринимаются их сверстниками более позитивно, чем те, кто адаптируется через маргинализацию или разделение.

Перспектива доминирующей культуры

Практически отсутствуют существующие исследования или доказательства, демонстрирующие, вызывает ли и каким образом увеличение мобильности иммигрантов (ассимиляция в доминирующей стране, например, языковые способности, социально-экономический статус и т. Д.) Изменения в восприятии тех, кто родился в доминирующей стране. Этот важный тип исследования предоставляет информацию о том, как иммигрантов принимают в доминирующие страны. В статье Ариэлы Шахтер, озаглавленной «От« разных »к« похожим »: экспериментальный подход к пониманию ассимиляции», был проведен опрос белых американских граждан, чтобы выяснить, как они воспринимают иммигрантов, которые теперь проживают в Соединенных Штатах. Исследование показало, что белые терпимо относятся к иммигрантам в своей стране. Белые аборигены открыты для «структурных» отношений с лицами иммигрантского происхождения, например, друзьями и соседями; однако это было за исключением чернокожих иммигрантов и коренных жителей, а также иммигрантов без документов. Однако в то же время белые американцы считали всех небелых американцев, независимо от правового статуса, непохожими друг на друга.

Аналогичный журнал Йенса Хайнмюллера и Дэниела Дж. Хопкинса под названием «Скрытый американский иммиграционный консенсус: совместный анализ отношения к иммигрантам» подтвердил подобное отношение к иммигрантам. Исследователи использовали эксперимент для достижения своей цели, которая заключалась в проверке девяти теоретических релевантных атрибутов гипотетических иммигрантов. Если попросить популяционную выборку граждан США выбрать между парами иммигрантов, подающих заявление на въезд в США, гражданин США увидит приложение с информацией о двух иммигрантах, включая примечания об их образовательном статусе, стране, происхождении и других характеристиках. Результаты показали, что американцы благосклонно относятся к образованным иммигрантам, занимающим высокостатусную работу, в то время как они отрицательно относятся к следующим группам: те, у кого нет планов на работу, те, кто приехал без разрешения, те, кто не владеет английским языком, и люди иракского происхождения.

Адаптация к новой стране

По мере увеличения числа иностранных студентов, въезжающих в США, увеличилось количество иностранных студентов в колледжах и университетах США. Адаптация этих новичков важна для кросс-культурных исследований. В исследовании Икан Вана «Межкультурная адаптация иностранных студентов колледжей в Соединенных Штатах» целью было изучить, как психологическая и социокультурная адаптация иностранных студентов колледжей менялась с течением времени. В исследовании участвовало 169 иностранных студентов, обучающихся в государственных университетах с совместным обучением. Были исследованы два подтипа адаптации: психологическая и социокультурная. Психологическая адаптация относится к «чувству благополучия или удовлетворения во время межкультурных переходов»; в то время как социокультурный относится к способности вписаться в новую культуру. Результаты показывают, что как студенты, так и аспиранты показали, что как удовлетворительные, так и социально-культурные навыки менялись с течением времени. Психологическая адаптация претерпела самые значительные изменения для студента, прожившего в США не менее 24 месяцев, в то время как социокультурная адаптация со временем неуклонно возрастала. Можно сделать вывод, что со временем группа меньшинства потеряет некоторые характерные черты своей культуры в новой стране и приобретет новые культурные качества. Кроме того, было подтверждено, что чем больше времени будет проведено в новой стране, тем больше будет привыкать к аспектам характеристик доминирующих стран.

На рисунке 2 показано, как увеличивается продолжительность пребывания в Соединенных Штатах (доминирующая страна, увеличивается удовлетворенность жизнью и социально-культурные навыки) — положительная корреляция.

В исследовании Виолы Анджелини «Удовлетворение жизнью иммигранта: имеет ли значение культурная ассимиляция?» Теория ассимиляции как полезной подтверждается. Целью этого исследования было оценить разницу между культурной ассимиляцией и субъективным благополучием иммигрантов. Журнал включал исследование, в котором изучалась «прямая оценка ассимиляции с принимающей культурой и субъективного благополучия иммигрантов». Используя данные Немецкой социально-экономической группы, был сделан вывод, что существует положительная корреляция между культурной ассимиляцией и удовлетворенностью / благополучием жизни иммигранта даже после отказа от таких факторов, как статус занятости, заработная плата и т. Д. «Удовлетворенность жизнью иммигранта: имеет ли культурная среда ассимиляция имеет значение? » также подтверждает, что «связь с удовлетворением жизнью у постоянных иммигрантов сильнее, чем у недавних». Было обнаружено, что чем больше иммигрантов, отождествляющих себя с немецкой культурой и свободно говорящих на национальном языке — доминирующем языке страны, тем больше они сообщают о том, что удовлетворены своей жизнью. Уровень удовлетворенности жизнью был выше у тех, кто ассимилировался с доминирующей страной, чем у тех, кто не ассимилировался, поскольку те, кто включили в себя доминирующий язык, религию, психологические аспекты и т. Д.

Готовность к ассимиляции и культурный шок

Желание ассимилироваться, как ни удивительно, основывается не только на его решении усыновить, но и на других факторах, таких как то, как они попадают в доминирующую страну. В исследовании Клэр Д’Суза «Исследование культурного шока, межкультурной чувствительности и готовности к усыновлению» для анализа собранных данных используется метод дневника. В исследовании приняли участие студенты, находящиеся в учебной зарубежной поездке. Результаты показывают, что негативная межкультурная чувствительность намного выше у участников, испытывающих «культурный шок». Те, кто переживает культурный шок, имеют эмоциональное выражение и реакцию враждебности, гнева, негатива, тревожного расстройства, изоляции и регресса. Кроме того, у тех, кто путешествовал по стране до постоянного переезда, они должны были предопределить убеждения относительно культуры и своего статуса в стране. Эмоциональное выражение для этого человека включает возбуждение, счастье, рвение и эйфорию. В этой статье рассматриваются все темы, предшествующие путешествию, культурный шок, негативная культурная чувствительность и позитивная культурная чувствительность, их восприятие, эмоциональное выражение и реакции, их пол и интерпретация ответов.

Подобно журналу Клэр Д’Суза «Исследование культурного шока, межкультурной чувствительности и готовности к адаптации», другой журнал под названием «Иностранные студенты из Мельбурна, описывающие свой опыт межкультурных переходов: культурный шок, социальное взаимодействие и развитие дружбы» Ниша Белфорда фокусируется на культурном шоке. Белфорд взял интервью у иностранных студентов, чтобы изучить их опыт жизни и учебы в Мельбурне, Австралия. Собранные данные представляли собой рассказы студентов, которые фокусировались на таких переменных, как «культурное сходство, межкультурная коммуникационная компетенция, межкультурная дружба и родственная идентичность, чтобы повлиять на их опыт». Имена студентов были изменены в целях конфиденциальности. Жюль, один из студентов, заявил: «Меня очень беспокоят только мелочи. Например, если люди просто ходят по полу в обуви, а затем просто лежат на кровати в обуви. Меня это очень беспокоит. потому что это не часть моей культуры «. Мэн и Джереми прокомментировали: «Типа, да … Я обнаружил несколько вещей как культурный шок. Как одна из моих соседок по дому, однажды она сказала, что у меня есть мачеха, поэтому в Индии я был как в Индии, у нас нет есть мачехи — да, она была австралийкой. И я имею в виду, что это была одна из тех вещей. Люди говорили иначе «. И наконец, Джереми описал свой опыт так: «Да, как и в случае с китайцами, мы обычно не смотрим на людей — когда разговариваем с людьми — поэтому зрительный контакт совсем другой, и когда я иду по улице — как случайные люди, здороваются, как дела? «Для меня — и я нашел это довольно интересным, потому что мы, китайцы, не делаем этого, например, когда вы кого-то останавливаете и разговариваете с незнакомцами в Китае, можно считать, что вы чего-то от меня хотите — да. Да, это совершенно другой опыт ». Обычно иностранные студенты, которые приезжают в новую страну для обучения за рубежом, сталкиваются с« странностями ». Это упражнение сосредоточено только на культурном шоке и не включает ответы студентов о социальном взаимодействии и развитии дружбы.

Соединенные Штаты

Между 1880 и 1920 годами Соединенные Штаты приняли около 24 миллионов иммигрантов . Этот рост иммиграции можно объяснить многими историческими изменениями. Начало 21-го века также ознаменовало собой массовую эру иммиграции, и социологи снова пытаются понять влияние, которое иммиграция оказывает на общество и на самих иммигрантов.

Ассимиляция имеет различное значение в американской социологии. Генри Пратт Фэирчайлд связывает американскую ассимиляцию с американизацией или теорией плавильного котла . Некоторые ученые также считали, что ассимиляция и аккультурация являются синонимами. Согласно распространенной точке зрения, ассимиляция — это «процесс интерпретации и слияния» другой группы или человека. Это может включать воспоминания, поведение и чувства. Делясь своим опытом и историей, они сливаются с общей культурной жизнью. Родственная теория — структурный плюрализм, предложенный американским социологом Милтоном Гордоном . Он описывает американскую ситуацию, когда, несмотря на культурную ассимиляцию этнических групп в основное русло американского общества, они сохраняли структурное разделение. Гордон утверждал, что существует ограниченная интеграция иммигрантов в американские социальные институты, такие как образовательные, профессиональные, политические и социальные клики.

Долгая история иммиграции в установленных воротах означает, что место иммигрантов с точки зрения классовой , расовой и этнической иерархии в традиционных воротах более структурировано или установлено, но, с другой стороны, новые ворота не имеют большой иммиграционной истории. и поэтому место иммигрантов с точки зрения классовой, расовой и этнической иерархии менее определено, и иммигранты могут иметь большее влияние для определения своего положения. Во-вторых, размер новых шлюзов может повлиять на ассимиляцию иммигрантов. Наличие ворот меньшего размера может повлиять на уровень расовой сегрегации среди иммигрантов и коренных жителей. В-третьих, различие в институциональных механизмах может повлиять на ассимиляцию иммигрантов. Традиционные шлюзы, в отличие от новых, имеют множество учреждений, созданных для помощи иммигрантам, таких как юридическая помощь, бюро, общественные организации. Наконец, Уотерс и Хименес только предположили, что эти различия могут повлиять на ассимиляцию иммигрантов и на то, как исследователи должны оценивать ассимиляцию иммигрантов.

Канада

Многокультурная история Канады восходит к периоду европейской колонизации с 16 по 19 века с волнами этнической европейской эмиграции в регион. В 20-м веке индийцы , китайцы и японцы-канадцы были самой большой группой иммигрантов.

1900-е годы — настоящее время: интеграция

Канада остается одним из крупнейших иммигрантов в мире. Перепись 2016 года зафиксировала 7,5 миллиона зарегистрированных иммигрантов, что составляет пятую часть всего населения страны. Акцент сместился с риторики культурной ассимиляции на культурную интеграцию. В отличие от ассимиляции, интеграция направлена ​​на сохранение корней общества меньшинства, в то же время позволяя беспрепятственно сосуществовать с доминирующей культурой.

Смотрите также

Зависит от культуры:

Рекомендации

Библиография

• Альба, Ричард Д .; Ни, Виктор (2003). Переделка американского мейнстрима. Ассимиляция и современная иммиграция . Издательство Гарвардского университета. ISBN   978-0-674-01813-6 .
• Армитаж, Эндрю (1995). Сравнение политики ассимиляции аборигенов: Австралия, Канада и Новая Зеландия . UBC Press. ISBN   978-0-7748-0459-2 .
• Криспино, Джеймс А. (1980). Ассимиляция этнических групп: итальянский случай . Центр миграционных исследований. ISBN   978-0-913256-39-8 .
• Драхслер, Юлий (1920). Демократия и ассимиляция: смешение иммигрантского наследия в Америке . Макмиллан.
• Гордон, Милтон М. Дедал Йетман (ред.). «Ассимиляция в Америке: теория и реальность». Журнал Американской академии искусств и наук . Бостон, Массачусетс, 90 (2): 245–258.
• Гордон, Милтон М. (1964). Ассимиляция в американской жизни: роль расы, религии и национального происхождения . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
• Грауман, Роберт А. (1951). Методы изучения культурной ассимиляции иммигрантов . Лондонский университет.
• Казал, РА (апрель 1995 г.). «Возвращаясь к ассимиляции». Американское историческое общество . 100 .
• Мургуиа, Эдвард (1975). Ассимиляция, колониализм и мексиканский американский народ . Центр мексиканских американских исследований . Техасский университет в Остине. ISBN   978-0-292-77520-6 .
• Чжоу Мин (зима 1997 г.). «Сегментированная ассимиляция: проблемы, противоречия и недавние исследования нового второго поколения». Обзор международной миграции . 31 (4, Специальный выпуск: Адаптация иммигрантов и реакции коренных жителей в становлении американцев): 975–1008. DOI : 10.1177 / 019791839703100408 . PMID   12293212 . S2CID   20588618 .
• Чжоу, Мин ; Карл Л. Бэнкстон (1998). Растущий американец: как вьетнамские дети адаптируются к жизни в Соединенных Штатах . т. III. Нью-Йорк: Фонд Рассела Сейджа. ISBN   978-0-87154-995-2 .

внешняя ссылка

1.

Для нормальной жизнедеятельности клетки и всего многоклеточного организма необходимо постоянство внутренней среды, получившее название гомеостаза.

Гомеостаз — постоянство внутренней среды биологических систем.

Гомеостаз поддерживается реакциями обмена веществ, которые подразделяются на ассимиляцию (анаболизм) и диссимиляцию (катаболизм). Все реакции, протекающие в клетке, направлены на поддержание гомеостаза, для этого необходимы вещества и энергия.

Вся совокупность реакций биосинтеза веществ и их последующей сборки в более крупные структуры, идущих с затратой энергии, называется ассимиляцией, анаболизмом или пластическим обменом.

К пластическому обмену относятся фотосинтез, биосинтез белков, нуклеиновых кислот, жиров и углеводов. Особенно интенсивно процессы ассимиляции происходят в растущих клетках развивающегося организма.

Для осуществления пластического обмена необходима энергия. Клетка получает её из реакций распада запасённых или полученных извне органических соединений. При участии ферментов эти вещества разлагаются на более простые соединения; при этом высвобождается энергия, часть которой выделяется в виде тепла, а часть запасается в виде молекул АТФ. В случае необходимости энергия АТФ используется для компенсации энергетических затрат клетки, например для обеспечения процессов ассимиляции.

Совокупность реакций распада веществ, сопровождающихся запасанием энергии, называется диссимиляцией, катаболизмом или энергетическим обменом.

Ассимиляция и диссимиляция — противоположные процессы: в первом случае происходит образование веществ, на что тратится энергия, а во втором — распад веществ с образованием и запасанием энергии.

Ассимиляция и диссимиляция —  две стороны единого процесса обмена веществ и энергии в клетке, который называется метаболизм.

Обмен веществ (метаболизм) — это совокупность взаимосвязанных процессов синтеза и расщепления химических веществ, происходящих в организме.

Источники:

Каменский А. А., Криксунов Е. А., Пасечник В. В. Биология. 9 класс // ДРОФА.
Каменский А. А., Криксунов Е. А., Пасечник В. В. Биология. Общая биология (базовый уровень) 10–11 класс // ДРОФА.

Лернер Г. И. Биология: Полный справочник для подготовки к ЕГЭ: АСТ, Астрель.

ассимиляция: Электронная еврейская энциклопедия ОРТ

АССИМИЛЯ́ЦИЯ, социально-культурный процесс, в ходе которого осознание общности связей с одной национально-культурной группой сменяется идентификацией с другой. В результате ассимиляции индивид или группа могут частично или полностью утратить свой первичный национальный облик.

Обычно группа национального, этнического, религиозного или языкового меньшинства ассимилируется с большинством, в среде которого она живет. Ассимиляция протекает посредством идентификации с культурой, религией, национальными или политическими идеалами ассимилирующей среды или посредством смешанных браков.

Из-за недостатка данных невозможно проследить процессы ассимиляции среди евреев в племенной период или во времена Израильского и Иудейского царств. Пророки были крайними противниками религиозных и культурных влияний извне. Очевидно, что они опасались сближения евреев с языческой средой. Эзра был противником смешанных браков, и его позиция стала ведущей линией софрим и мудрецов времен Талмуда («их [язычников] вино запрещено из-за их дочерей»). Для взглядов еврейских ученых было также характерно крайне отрицательное отношение к ассимиляции, в том числе к культурно-бытовой. В мидраше сказано: «Из-за трех добродетелей избавились израильтяне от ига египетского: за то, что не изменили языка своего; за то, что не изменили имен своих; и за то, что не изменили одежды своей». С другой стороны, в Библии упоминаются многие факты религиозных и культурных влияний финикийцев, ассирийцев, вавилонян и других народов на евреев. Однако эти тенденции ослабевают после возвращения из пленения вавилонского.

В конце 4 в. до н. э. евреи попадают под влияние эллинизма, и часть их, особенно в Египте, усваивает эту культуру. Возникает еврейская литература на греческом языке, и в Эрец-Исраэль появляется группа эллинизированных евреев (митъявним), которые даже в период преследования еврейской религии Антиохом Эпифаном готовы были сотрудничать с ним. Восстание Маккавеев (см. Хасмонеи) задержало этот процесс, но с течением времени представители Хасмонейской династии сами переняли эллинистические обычаи и даже имена. Несмотря на это, некоторые хасмонейские цари, стараясь таким образом объединить всё семитское население, насильно обратили в иудейство другие народности (идумеев, итуреев) Эрец-Исраэль. Впоследствии эти народности действительно полностью ассимилировались с евреями.

Очень распространенный в 1 в. до н. э. и в 1 в. н. э. прозелитизм (обращение в иудаизм) тоже часто приводил к полной ассимиляции обращенных. После того, как христианство стало господствующей религией Римской империи (4 в. н. э.), прозелитизм стал караться смертной казнью, а принявшие христианскую веру евреи окончательно порывали с еврейским обществом и полностью ассимилировались. В средние века, однако, имели место случаи прозелитизма, и принявшие иудейство считались частью еврейского народа (см. письма Маймонида норманнскому прозелиту Овадии ха-Геру).

Несмотря на отрицательное отношение еврейских духовных руководителей к ассимиляции, частичное восприятие чужих культур и цивилизаций в разные эпохи еврейской истории, несомненно, усилило жизнеспособность еврейской культуры и привело к успешному соревнованию между еврейским обществом и окружающей его культурной средой. Ряд блестящих трудов об иудаизме, носящих характер толкований или апологетики, был написан на греческом (Филон Александрийский), арабском (Иехуда ха-Леви, Маймонид), испанском (Михаэль Аврахам Кардозо), португальском (Ицхак Абохав II), латинском (Менашше бен Исраэль, Оробио де Кастро) и немецком (Моше Мендельсон) языках. Возможно, влияние ассимиляции спасло, в некоторой степени, еврейскую культуру от косности и окаменения, в отличие от самаритян и караимов.

Положение в корне изменилось в эпоху Просвещения, когда часть евреев переняла не только формы мышления и язык, но и основные духовные ценности окружающей среды. В глазах такого рода ассимиляторов существование еврейства и продолжение его духовного развития потеряли смысл. В конце 18 в. некоторые евреи переходили в христианство, якобы приобщаясь таким образом к развивающейся европейской культуре и оставляя «окаменелое» еврейство. Другие предлагали построить новую европейскую культуру на принципах деизма, признающего только «естественную религию» и отрицающего все существующие и исторически сложившиеся религии. Третьи (они были меньшинством) готовы были признавать лишь моральные принципы «чистого мозаизма», то есть иудаизма.

С развитием в иудаизме реформационного движения идеология ассимиляции приобрела новый размах в первой половине 19 в. (см. Реформизм в иудаизме). Деятели этого движения пытались лишить еврейскую религию ее национальных элементов. Принадлежность к еврейству они определяли как отношение к вероисповеданию, а не к нации. Появились «немцы Моисеева закона», «французы Моисеева закона» и т. д. Они перевели молитвы с иврита на другие языки и внесли изменения в их содержание; из молитв исключалось упоминание о надежде на избавление еврейского народа и на возвращение его в Эрец-Исраэль. Однако не только реформисты, но и сторонники возникшей в Германии новой ортодоксии, например Шимшон Рафаэль Гирш, приветствовали культурную ассимиляцию. К середине 19 в. большинство западноевропейских и особенно немецких евреев полностью ассимилировались в политическом и культурном отношениях.

Развитие национализма в европейских странах во второй половине 19 в. и обострение отношений между разными народами и народностями многонациональных государств усложнили проблему ассимиляции евреев. На одной и той же территории сталкивались разные национальности и культуры. Так, евреев Праги стремились ассимилировать одновременно немцы и чехи. Такой же конфликт между польской, немецкой и русской культурами возник в Польше, а в Восточной Галиции — между немецкой, польской и украинской культурами. Нации и народы с менее развитой культурой предпочитали, чтобы евреи считали себя евреями, а не пополняли ряды господствующих наций и развивали их культуру. Сами евреи знали, что примыкая к «сильным» (немцам, русским), они вызывают озлобление других угнетенных наций.

Все это привело к усилению национального самосознания евреев. В европейской исторической науке возникло в то время направление, рассматривавшее каждую эпоху и культуру как феномен, о котором следует судить в соответствии с его собственной системой ценностей. Под влиянием этой школы росло уважение также к истории еврейского народа и его культуре, к ее достижениям, ценностям и критериям. Ассимиляторы, уповавшие на слияние с другими народами в наднациональном гуманистическом обществе, оказались (в конце 19 в.  — начале 20 в.) жителями или гражданами милитаристских, националистических государств. Более того, ассимиляция евреев вызвала враждебную реакцию в широких кругах тех народов, среди которых они пытались ассимилироваться (см. Антисемитизм). Однако сторонники ассимиляции не теряли надежды на конечную победу своих взглядов. Даже Катастрофа, постигшая евреев в ходе Второй мировой войны, и разочарование в социалистическом обществе, построенном в СССР после революции, не привели к исчезновению ассимиляторских тенденций среди европейского и американского еврейства. Провозглашение Государства Израиль создало внутренне противоречивую ситуацию для сторонников ассимиляции: с одной стороны, они жили в условиях нередко отвергавшей или неохотно ассимилировавшей их среды, с другой — победы и успехи еврейского государства пробуждали в них законное высокое чувство национальной гордости.

На фоне взаимоисключающих социологических теорий о Соединенных Штатах Америки как о плавильном тигле или как о культурно-плюралистическом конгломерате еврейская мысль развивалась в разных направлениях: от идей сознательной и полной ассимиляции до пламенного сионизма. Еврейство США после Второй мировой войны не пошло ни по одному из этих путей в его чистом виде. Евреи США обычно связаны друг с другом социально обусловленными контактами. Большинство еврейских детей в городах получают некоторое еврейское воспитание. С другой стороны, смешанные браки составляют не менее 15 % (этот процент увеличивается среди лиц с высоким образовательным цензом), и соблюдение религиозных предписаний среди евреев является минимальным. Почти перестал существовать в качестве разговорного языка идиш, а иврит не заменил его. Все же большинство евреев принадлежит к какой-либо еврейской общине или организации. Намечается повышение интереса к еврейской истории и культуре, усиливаются ортодоксальные направления, в особенности хасидизм течения Хабад. Очевидно, Катастрофа и образование Государства Израиль стали причиной того, что многие евреи США вновь утвердились в своей принадлежности к еврейскому народу.

В 1960-е гг. рост группового самосознания негритянского населения США вызвал у некоторых молодых евреев, находившихся под влиянием «новых левых», больше готовности к отождествлению с неграми, чем к проявлению их собственного еврейского самосознания. Некоторая часть еврейской молодежи рассматривала верность еврейскому народу как принадлежность к буржуазии и лагерю угнетателей (от еврейства, как и от Израиля, следует поэтому отречься). Однако такие группы, и ранее немногочисленные, становятся все менее влиятельными с усилением нетерпимости и проявлением агрессивного негритянского антисемитизма. Во время Шестидневной войны подавляющее большинство американской еврейской молодежи, включая большую часть «левых», проявили такую же заинтересованность в делах Израиля, как и старшее поколение. Новый подъем национальных чувств и осознание связи американских евреев с еврейским народом во всем мире явились результатом развернувшейся борьбы за национальные права советских евреев и их право на выезд в Израиль.

Рост числа смешанных браков, низкая рождаемость, отражающаяся на численности еврейских общин, заметный отход интеллектуальной молодежи от проблем еврейства, — таковы признаки ассимиляции в западноевропейских странах.

В национальном самосознании евреев ведущую роль играет сионизм. Руководство еврейских общин, например в Англии, становится все более религиозно ортодоксальным. Во Франции сразу после Второй мировой войны казалось, что ассимиляция прогрессирует. Но иммиграция алжирских евреев в 1960-х гг. изменила эту тенденцию. Выходцы из Алжира более религиозны и в большей степени сознают свою принадлежность к еврейству, чем это было присуще евреям Франции. Усилившиеся связи с Израилем также способствовали повышению интереса к еврейской проблематике в среде французских евреев, а резкий переход де Голля от произраильской к проарабской политике (1967) еще более усилил его. Значительное число молодых евреев, прежде далеких от еврейства, стало интересоваться изучением иврита, еврейской истории и культуры и готовиться к переселению в Израиль. В более отдаленных общинах, как, например, в Южной Африке, Южной Америке и Австралии, несмотря на различия в местных условиях, наблюдаются те же общие тенденции, что и во всем мире: с одной стороны, стремление приспособиться к окружающей среде, а с другой — утверждение еврейского самосознания. Государство Израиль является, несомненно, огромной притягательной силой, сплачивающей, пробуждающей и укрепляющей национальное самосознание евреев диаспоры, а потому — важнейшим фактором, тормозящим процесс ассимиляции.

После октябрьского переворота (1917) советское правительство, руководимое Лениным, столкнулось с еврейским вопросом во всей его сложности. С одной стороны, большевики считали полную ассимиляцию евреев существенным выражением социального прогресса и характерной чертой социалистического строя. С другой — на территории России проживали миллионы сконцентрированных главным образом в пределах черты оседлости евреев, говоривших на своем родном языке и развивавших свою национальную культуру. Большинство евреев обладало ярко выраженным национальным самосознанием, проявлявшимся либо в традиционном религиозном быту, либо в новых, светских формах — идеологии Бунда или сионизма. Даже евреи больших городов, вступившие на путь ассимиляции с русским языком и культурой, остались евреями в своих собственных глазах и в глазах окружения. Поэтому новый советский режим был вынужден признать евреев «национальностью» с ее собственным языком и культурой, подобно другим этническим группам («национальностям»), которых революционная власть обещала освободить от насильственной русификации, проводившейся царизмом. Так возникли особая советская система еврейского образования, а также пресса, литература и театр почти целиком на идиш. Это была официальная советско-еврейская культура, стремившаяся разорвать связь евреев с ивритом, с ценностями многовековой еврейской культуры и историческим прошлым своего народа. Несмотря на официальный, контролируемый властями доктринерский характер, эта культура на идиш в некоторой мере служила сотням тысяч евреев и их детям в 1920-х гг. — начале 30-х гг. средством сохранения еврейского самосознания. Причем в душе многие из них сохранили связь с подлинной еврейской культурой.

В то же время сотни тысяч евреев переселились в Москву, Ленинград и другие крупные центры. Многие стали сотрудниками партийного и государственного аппарата, хозяйственных, научных и даже военных ведомств и учреждений. Большинство не скрывали своего еврейского происхождения, но они и их семьи быстро переняли русскую культуру и язык, и их принадлежность к еврейству вскоре утратила всякое культурное содержание. Так, параллельно с развитием официальной культуры на идиш усилилось стремление к быстрой ассимиляции, особенно среди евреев в крупных городах, считавших в большинстве свою национальность несущественной деталью, которую в дальнейшем заменит принадлежность к наднациональному социалистическому обществу.

Существовал еще и третий тип советского еврея, полулегально или нелегально дававшего своим детям религиозное еврейское воспитание (главным образом среди хасидов запада России и в неашкеназских /см. Ашкеназы, Сефарды/ еврейских общинах на Кавказе и в республиках Азии). Некоторые из них даже пытались поддерживать интерес к языку иврит и литературе. Однако число таких евреев было ничтожно мало, и они почти не были связаны между собой.

Сталинский террор второй половины 1930-х гг. привел к почти полной ликвидации учреждений и организаций культуры на идиш, таким образом лишив жизнь массы неассимилированных евреев ее национального содержания. Перед Второй мировой войной Советский Союз аннексировал часть территории Польши и Румынии, а также прибалтийские государства. Еврейское население этих территорий, которое в подавляющем большинстве не было ассимилировано, усилило влияние еврейской культуры и укрепило самосознание советских евреев. Во время Второй мировой войны и после нее советские евреи пережили два потрясения, в результате которых они разуверились в возможности подлинного равенства и безопасности при советском режиме. Тем самым усилилось их чувство взаимной солидарности и принадлежности к еврейскому народу. Во-первых, на оккупированных советских территориях определенная часть местного населения, включая молодежь, активно помогала немцам в уничтожении своих сограждан еврейской национальности, и даже советские солдаты и партизаны, в том числе их командиры, часто проявляли враждебное отношение к евреям. Вторым потрясением явилась откровенно антисемитская политика Сталина в 1948–53 гг.: кампания по «борьбе с космополитизмом», «заговор врачей» (см. Врачей дело).

Противоречие между насильственным искоренением еврейской культуры и поощрением ассимиляции, с одной стороны, и официальным признанием еврейских граждан как «евреев по национальности» — с другой, породило своеобразное положение советских евреев среди других народов СССР. Прежде всего, это касалось молодежи, которая, в отличие от предшествующего поколения, не имела иллюзий и не верила в будущее «коммунистическое общество, в котором будет единая национальная общность — советский народ». Рос протест молодых советских евреев против унизительной дискриминации, выделяющей евреев из более чем ста национальностей Советского Союза, усиливалось их еврейское самосознание, основанное на глубокой эмоциональной привязанности к Государству Израиль, которое в их глазах символизировало «нормальный» и гордый еврейский народ. Движение протеста, охватившее достаточно широкие круги еврейской интеллигенции, выражалось в поисках источников подлинной современной еврейской культуры, в попытках изучать иврит, в желании познать историю еврейского народа и главным образом в борьбе за разрешение на выезд в Израиль. Тысячи молодых евреев, собиравшиеся в Москве, Ленинграде и других городах вокруг синагог в праздники, особенно в Симхат-Тора, демонстрировали свою солидарность с еврейским народом и с Израилем и протестовали против насильственной ассимиляции.

Ассимиляционные процессы в 1970-х гг. — начале 2000-х гг. Начиная с 1970-х гг., значительно усилились ассимиляционные процессы среди еврейства Соединенных Штатов Америки. Резкое повышение образовательного уровня американских евреев, расселение миллионов евреев из центров, где проживали сплоченные и многочисленные еврейские общины, как, например, Нью-Йорк, по всей территории страны, увлечение другими религиями, отход от религии вообще, жизнь в условиях «общества потребления» с его погоней за материальными благами и забвением духовных ценностей являются отличительными чертами этого явления. Одним из показателей ассимиляции является рост числа смешанных браков. Если в 1970-х гг. 31,7% евреев США вступали в смешанные браки (в эти годы около 10% всех еврейских семей США состояли из супругов разных вероисповеданий), то в 1990-х гг. более 50% браков, заключенных евреями, были смешанными. С 1990 г. по 2000 г. процент евреев, состоящих в смешанных браках, вырос с 28% до 37%. Согласно приблизительным оценкам, среди тех, кто определяет себя как «светские евреи», удельный вес вступающих в смешанные браки значительно превышает 60%, у реформистов он составляет около 30%, у консерваторов (см. Консервативный иудаизм) около 10%, а у ортодоксов (см. Ортодоксальный иудаизм) близок к нулю. Наиболее высок этот показатель среди деятелей искусства и у студентов высших учебных заведений; чем дольше семья проживает в США, тем большая вероятность вступления представителей ее младшего поколения в смешанный брак. Явлением, способствующем ассимиляции, является резкое увеличение числа еврейских мужчин и женщин, не состоящих в браке и не собирающихся его заключать. В 1983 г. 38% евреев репродуктивного возраста не состояли в браке. В 1990-х гг. по данным опроса, проведенного по заказу еврейских организаций, 50% еврейских женщин и 49,5% мужчин в возрасте 25–34 лет никогда не состояли в браке. 80% американских евреев, не состоящих в браке, имеют сексуальными партнерами представителей других вероисповеданий.

До середины 1970-х гг. американская еврейская община в целом (за исключением ортодоксов) не проявляла тревогу по поводу смешанных браков. Так, считалось, что многие неевреи, вступающие в брак с евреями, принимают иудаизм, и поэтому такие браки не уменьшают числа еврейского населения. Исследования, проведенные в первой половине 1970-х гг., показали, что обряд гиюра проходят около 25% женщин неевреек, выходящих замуж за евреев, а такие браки заключаются вдвое чаще, чем браки между неевреями и еврейками. В начале 1980-х гг. в иудаизм ежегодно переходили в связи с вступлением в брак 10–15 тыс. человек (больше, чем в предыдущий период). В 1970-х гг. в американской еврейской среде были популярны теории, утверждавшие, что в смешанных семьях дети большей частью получают еврейское воспитание. Но исследование 1980-х и начала 1990-х гг. показали, что лишь в 28% смешанных семей дети получают еврейское воспитание и в дальнейшем ассоциируют себя с еврейством. В результате в США и в Канаде в начале 1990-х гг. насчитывалось около 41,5 тыс. взрослых людей, у которых один из родителей был евреем, но воспитанных в детстве в иной конфессии. Исследование профессора Сильвии Барон, проведенное в начале 2000-х гг., показало, что если даже дети в смешанных семьях считают себя евреями, они затрудняются определить, в чем выражается их еврейская идентичность.

Среди американского еврейства стремительно возрастает число нерелигиозных людей, евреи отходят от иудаизма в более значительном числе, чем представители других вероисповеданий отходят от своих религий. Так, в 2000 г. 1,4 млн евреев заявили, что они не являются религиозными. Увеличивается число евреев, переходящих в другие религии. Так, в 1990 г. насчитывалось 625 тыс. евреев, исповедовавших другие религии, в 2000 г. число последователей других религий составляло 1,4 млн.

Хотя ассимиляционные процессы, действующие в США, затронули также еврейские общины в странах Западной Европы, но в Европе в конце 1990-х — начале 2000-х гг. их действие было ослаблено из-за новой вспышки антисемитизма в результате ближневосточного конфликта, особенно после начала интифады ал-Акса в конце сентября 2000 г. Так, если в 1992 г. только 30% английских детей-евреев школьного возраста посещали еврейские школы, то в 1999 г. их число возросло до 51%. Это произошло вследствие того, что еврейские дети в общих школах различных типов стали значительно чаще подвергаться нападениям со стороны сверстников.

Во Франции процессы ассимиляции были сильно замедлены вследствие массовой иммиграции в страну евреев — выходцев из стран Северной Африки, которые лучше сохраняли свою еврейскую идентичность, чем ашкеназские евреи, и самым большим взрывом антисемитизма в Европе в 1990-х гг. — начале 2000-х гг. К началу 2000-х гг. более 70% французских евреев были выходцами или потомками выходцев евреев из Северной Африки. Так, в 1970–75 гг. 62 % браков, заключенных евреями — уроженцами Франции — были смешанными, тогда как у уроженцев Северной Африки смешанные браки составляли 28%. В крупных еврейских общинах на юге страны: в Ницце, Марселе в 1980-х гг. — начале 2000-х гг. больший процент евреев посещал синагоги, чем в Парижском районе. Это объясняется тем, что в этих городах большинство евреев — потомки уроженцев Северной Африки, которые ведут более традиционно еврейский образ жизни, чем ашкеназы.

В последнем десятилетии заметно стремительное развитие еврейского образования во Франции. Так, в середине 1970-х гг. в еврейских школах обучалось 5% всех еврейских детей школьного возраста в Париже, 49% в провинции. В середине 1990-х гг. в еврейских школах, где ученики находились полный день, обучалось 25% еврейских детей. Во Франции увеличивается число еврейских учебных заведений всех типов. Так, если в 1976 г. в стране насчитывалось 44 еврейских учебных заведений, то к 1992 г. их число составляло 107 и продолжало расти. К концу 1990-х гг. более 75% всех еврейских детей школьного возраста посещали различные еврейские учебные заведения и курсы. В начале 2000-х гг. после начала интифады ал-Акса число учащихся в еврейских школах еще более возросло.

В странах с небольшими еврейскими общинами с незначительным уровнем антисемитизма ассимиляционные процессы развиваются стремительно. Так, среди молодых евреев Нидерландов 76% мужчин и 68% женщин сочетаются брачными узами с представителями других религиозных конфессий. Но часть детей, рожденных в смешанных семьях, остаются членами еврейской общины. Так, в 2001 г. 30% представителей еврейской общины Нидерландов были евреями согласно Галахе. Отход от еврейских ценностей привел к тому, что 2/3 евреев Нидерландов в возрасте 30 лет не создали семей, что в два раза выше, чем среди всего населения страны. Евреи до 30 лет разводятся в два раза чаще, чем в целом их сверстники в стране. На каждую еврейскую женщину, рожденную после Второй мировой войны приходится в среднем 1,5 ребенка; среди всего населения этот показатель равен 1,9. Если в целом в Нидерландах только 23% мужчин и женщин, относящихся к возрастной группе 30–35 лет, живут одни, то среди евреев этот показатель равен 44%.

Ассимиляционные процессы в Бельгии — европейской стране с небольшой еврейской общиной, были замедлены резким взрывом антисемитизма в 1990-х гг. — начале 2000-х гг., особенно усилившимся после начала интифады ал-Акса. Антиизраильская кампания в бельгийской прессе, как на французском, так и на фламандском языках, принимающая зачастую грубые антисемитские формы, не имела аналогов в других европейских странах. Это привело к процессу консолидации еврейской общины в стране. Так, в еврейских школах Бельгии (три в Антверпене и три в Брюсселе) обучается самый высокий процент еврейских детей школьного возраста в Европе. В стране с еврейским населением 31,4 тыс. человек более трех тысяч детей в Антверпене и две тысячи в Брюсселе посещают еврейские школы. Еврейские дети — учащиеся общегосударственных школ изучают в специально отведенные часы иудаизм. Тем не менее уровень ассимиляции в Бельгии остается довольно высоким. Так, число смешанных браков составляет около 50%.

Германия является единственной страной еврейской диаспоры со стремительно растущим еврейским населением. Так, в январе 1988 г. в 65 еврейских общинах страны было зарегистрировано 27 612 членов, в 2001 г. в 83 еврейских общинах Германии состояло более ста тысяч человек. В последующие годы число евреев Германии увеличивалось еще более стремительными темпами. Многие из маленьких еврейских общин, в которых почти не было людей, должны были полностью исчезнуть в течение ближайшего десятилетия. Подавляющее число браков, заключенных евреями во второй половине 1980-х гг., были смешанными. В малочисленных еврейских общинах евреям трудно было найти невесту. Это привело к катастрофическому разрыву между числом смертей и рождений. Так, в 1988 г. в Германии умерли 423 еврея и родились 11. Изменения произошли за счет массовой иммиграции в Германию евреев из государств СНГ и стран Балтии. Так, еврейское население небольшого городка Кредсельда, составлявшее в 1989 г. 130 человек, в 2001 г. выросло до 901. А еврейское население столицы Германии выросло с шести тысяч в 1989 г. до двенадцати тысяч в 2001 г. Во многих городах восстанавливают синагоги, еврейские общинные учреждения, которых в этих населенных пунктах не было со времен нацизма. Так, впервые с 1930 г. в Вюрцбурге, городе на юго-западе Германии, в декабре 2001 г. был назначен раввин, уроженец Тель-Авива Я. Эберт. Хотя большинство новых членов еврейских общин крайне далеки от иудаизма и каких бы то ни было форм еврейской жизни, массовый приток евреев в Германию оживил еврейскую жизнь и ослабил действие ассимиляционных процессов.

В 1970–1980-х гг. в Советском Союзе продолжалась ассимиляция широких слоев еврейского населения. Так, в 1959 г. 74,4% еврейского населения назвало русский своим родным языком. 21,5% называли родным языком идиш, иврит, еврейско-таджикский или еврейско-татский языки. В 1989 г. уже 83,6% евреев указали на русский язык как на родной и только 14,2% на один из еврейских языков. Увеличивалось число смешанных семей. Так, по данным переписи 1989 г., 44% женатых евреев и 30% замужних евреек состояли в смешанных браках. В отличие от Европы или стран американского континента в Советском Союзе к концу 1989 г. 95% детей, рожденных в смешанных браках, относили себя к иным национальностям. В результате процессов ассимиляции резко сокращалось число детей, рожденных матерями-еврейками. Отрицательно сказалось на уровне рождаемости увеличение числа еврейских женщин, не вступивших в брак и не имевших детей, что было следствием диспропорции полов в молодых возрастных группах и относительно более частого вступления мужчин-евреев в межнациональные браки. Подъем еврейского национального движения, наступивший в Советском Союзе после Шестидневной войны, касался в целом незначительного числа евреев и мог только замедлить общий процесс, но его воздействие было тем более незначительным, что большинство его участников репатриировались в Израиль или выехали в США и другие страны мира.

В России в 1990–2000-х гг., с одной стороны, происходило массовое открытие еврейских школ, синагог, других еврейских учреждений, некоторые евреи возвращались в иудаизм, но, с другой стороны, эти процессы затрагивают незначительную часть еврейского населения страны.

Массовый выезд евреев в Израиль и другие страны мира привел к сокращению численности еврейского населения России. Так, по данным переписи 1989 г. в России насчитывалось 551 тыс. евреев, а по переписи 2002 г. — 259 тыс. евреев. Резко возросло число смешанных браков. Так, в 1991 г. в России 67% детей, рожденных еврейками, имели отца нееврея, и лишь у 578 новорожденных (14–20% от общего числа детей еврейского происхождения) оба родителя были евреями. Среднее число детей, рожденных еврейками, крайне незначительно и составляло 1,14 (необходимый минимум для воспроизведения населения 2,1 ребенка). Несмотря на развитие еврейских религиозных общин в целом незначительный процент евреев России принадлежит к одному из направлений иудаизма. Процент евреев-атеистов выше, чем процент атеистов у любой национальной группы в России, при этом число евреев, принадлежащих к одной из христианских конфессий, больше, чем число евреев, исповедующих иудаизм.

Сходные процессы — массовый выезд населения, ассимиляция небольшого числа оставшихся — происходили и в других государствах, членах СНГ. Но в этих республиках процессы ассимиляции носили еще более ускоренный характер и привели к еще более стремительному сокращению численности еврейского населения, чем в России. Так, согласно данным Всесоюзной переписи 1989 г., в Белоруссии проживали 111 977 евреев, по данным переписи населения Республики Беларусь 1999 г., еврейское население составляло 27 810 человек. За 10 лет численность еврейского населения сократилась на 75,2%. В столице республики Минске число евреев за 10 лет сократилось с 39 154 человек до 10 141 человека. Только в пяти городах численность еврейского населения в 1999 г. превышала тысячу человек: Минск — 10 141, Гомель — 4029, Витебск — 2883, Могилев — 1698, Бобруйск — 1360. Несмотря на развитие еврейской общинной и культурной жизни, открытие двух еврейских школ, четырех детских садов, еврейское население республики, живущее небольшими группами по всей Беларуси, по всей видимости, обречено на ассимиляцию и исчезновение.

В стране с крупнейшей еврейской общиной Латинской Америки, Аргентине, ассимиляционные процессы были замедлены благодаря проживанию 80% 180-тысячной еврейской общины в Большом Буэнос-Айресе, где широко развита сеть еврейских учебных, благотворительных и общественных организаций, а также резкому всплеску антисемитизма в Аргентине, особенно со стороны многочисленных представителей арабской общины. Но рост антисемитизма в сочетании с тяжелым экономическим кризисом в Аргентине в начале 2000-х гг., в ходе которого разорились два крупнейших еврейских банка, способствовали выезду в Израиль большого числа аргентинских евреев, а также нанесли серьезный удар по сети еврейских общинных учреждений, в том числе и учебных. Так, в последние годы возросло число смешанных браков, хотя оно не превышает 45%.

В отличие от Аргентины в другой стране Латинской Америки, Бразилии, ассимиляционные процессы быстро развиваются. Бразилия занимает одно из первых мест в мире по число смешанных браков (около 80%). Такая ситуация грозит полной ассимиляцией и исчезновением еврейской общины Бразилии, насчитывавшей в 1991 г. 97 300 человек.

В целом современная эпоха характеризуется двумя полярно противоположными процессами среди евреев диаспоры: с одной стороны, происходит культурная ассимиляция; с другой — усиливается национальное самоутверждение, крепнет общение с Государством Израиль и осознание общности судьбы всего еврейского народа.

Что такое ассимиляция, как долго длится ?

Словарь Погодина.

Мы идем в психотерапию, чтобы узнать что-то новое о себе. Даже если кажется, что мы всего лишь хотим решить какие-то симптомы, по итогу, психотерапия – это встреча с собой. В процессе психотерапии мы встречаемся с множеством феноменов, о существовании которых не знали раньше.

Мы начинаем узнавать слово витальность.

Узнаем, что такое фрустрация, и как с ней быть.

Начинаем пробовать переживать свою жизнь не так, как делали это до встречи с психотерапией.

Это новый опыт, полученный пусть и в «лабораторных» условиях, но тот, который меняет жизнь.

Как он меняет жизнь?

Когда мы узнаем новое – новые реакции, новые чувства, реакции других людей – это еще не означает, что мы меняемся. Инсайтов про свою жизнь бывает много – мы много чего замечаем, осознаем и понимаем о себе, но жизнь при этом не меняется. По крайней мере, не так быстро, как мы бы хотели. Почему так происходит?

Мы меняемся на уровне процессов, которые происходят после новых впечатлений.

Очень многое зависит от того, станут ли впечатления новым опытом. Станут ли они частью нас самих.

Не каждый новый опыт остается на всю жизнь. Не всегда что-то новое становится частью нас. Это происходит потому, что на момент новых впечатлений мы уже что-то знаем о себе. И это что-то нам может даже не нравиться, но мы держимся за это.

Потому что как жить с новым – информации нет.

Что такое ассимиляция?

Ассимиляция это — Новое впечатление должно как-то впитаться. Это и есть ассимиляция.

Мы меняемся на уровне ассимиляции.

Это не всегда долгий процесс. Он может быть и очень быстрым. Некоторые процессы ассимиляции могут длиться минуты и часы. Но иногда этот процесс длится годами.

От чего это зависит?

Чем больше новая информация противоречит нашим представлениям о себе, тем длительнее может быть процесс ассимиляции. Чем сложнее нам принять это новое, что вошло в нашу жизнь, тем больше времени понадобится на принятие этого нового и становления его частью нас.

Это неконтролируемо.

Мы не можем повлиять на то, будем ассимилировать новый опыт медленно или быстро. Это единственная часть терапевтической сессии, которая не поддается прямому контролю. Более того, вмешательство воли этот процесс, наоборот, замедляет.

Как быть?

Просто дайте возможность тем чувствам, которые появляются в ответ на новые впечатления, быть.

Не гонитесь за инсайтами, ассимиляцией и быстрыми изменениями. Разрешите процессу происходить в своем темпе и не контролируйте его. За некоторое время вы удивитесь – как много нового стало частью вас и как успешно новый опыт ассимилировался и изменил вашу жизнь.

Слово за слово — «Республика»

Петрозаводские студенты сразились в дебатах на тему ассимиляции — выясняли, как жить в многонациональной стране. Две команды по четыре человека защищали случайно выпавшую им точку зрения. Такая система называется оксфордскими дебатами. Мы постарались сохранить для вас пыл дискуссии.

Кирилл:

— Добрый день, я представляю команду утверждения. Хочу сказать, что это всего лишь игра и наше личное мнение может не совпадать с позицией, которую мы представляем.

Мы считаем, что ассимиляция должна быть, потому что в стране, где много людей с разной культурой, ее отсутствие может представлять угрозу. Если много культур, значит, много религий. А вопрос религии сейчас стоит достаточно остро. Также можно сказать, что если во всей стране будет одна культура, одни единые праздники, то в стране будет легче поддерживать порядок.

Алексей:

— Я представляю команду отрицания. Начну с пояснения того, что такое ассимиляция. Американский антрополог Филипп Бок сказал, что ассимиляция – это способ преодоления культурного шока. При этом индивид стремится максимально отказаться от своей культуры и усвоить культуру страны пребывания. Но многие люди не хотят ассимилироваться.

Приведу одну очень важную статью – международный пакт о гражданских и политических правах, а именно статью 27. «В тех странах, где существуют этнические, религиозные и языковые меньшинства, лицам, принадлежащим к таким меньшинствам, не может быть оказано в праве совместно с членами той же группы пользоваться свое культурой, исповедовать свою религию и ее обряды, а также пользоваться своим родным языком».

То есть, если вы понимаете, группа меньшинств – это будет как раз та маленькая группа лиц, которая будет в определенной сфере стараться поддерживать свою родную культуру. Как мы видим, законом это поддерживается. Любая культура имеет ценность.

Молодого человека из команды утверждения такие доводы явно выбили из колеи, и он решил поддержать мнение команды-противника, заявив, что любая культура не должна ассимилироваться, более того, нужно поддерживать меньшинства.

Ему на помощь пришел товарищ.

Кирилл:

— По аргументам предыдущего спикера – очень классно, очень интересно. Первый аргумент был, что люди не хотят ассимилироваться. Но в таком случае, если меньшинство переходит в страну, где есть большинство, они так или иначе должны принимать правила игры.

В том случае, если мы из родной для нас атмосферы переходим в другую, мы должны понимать, что мы столкнемся с проблемами, которые нам придется решать. И далеко не всегда эта новая атмосфера будет для нас во всем благоприятна. Нам придется принимать некоторые ее особенности. Как раз именно это и подразумевает принцип самой ассимиляции.

Дальше, каждая культура имеет ценности. Мы не спорим. Но при этом мы считаем, что их не нужно это выставлять напоказ. При этом культура ценности не потеряет. Например, в России есть государственный язык – русский. Но в то же время Россия является многонациональной страной, и никто не запрещает учить свой родной язык. Второй пример – это Бразилия. Бразилия как раз является страной, где очень удачно прошла ассимиляция. Несколько культур были объединены в одну, которая сейчас отлично функционирует.

Вопрос- ответ:

— Вот ты сказал, что в России много культур, которые как-то уживаются. А каким образом тогда они это делают?

— Потому что в России присутствует частичная ассимиляция. Я поясню: это когда у одной культуры есть правила, а другая культура, которая должна ассимилироваться, в своем поведении вычеркивает то, что будет казаться аморальным для первой культуры. То есть какие-то нормы поведения.

Кирилл — самый активный утверждающий. Фото: Николай Смирнов

Алексей — самый активный отрицающий. Фото: Николай Смирнов

Чтобы отбить инициативу, которая в этот момент явно перешла к команде утверждения, один из отрицающих предложил смотреть в корень.

Вадим:

— Вообще, это очень наболевшая проблема. Все об этом знают. И ее нужно рассматривать именно как проблему. Чтобы понять эту проблему, разберем ее опыт. Представим на секунду большой дом с большой семьей. У каждого человека в этой семье есть свои мысли, идеи, вера. Представим, что всей семье сказали верить и думать одинаково.

Следовательно, этим мы забираем огромную часть свободы, за которую боролись крестьяне еще в 1861 году и получили ее! То есть мы препятствуем, по сути, самой свободе. Человек, у которого забрали свободу, будет недоволен и разъярен. Это приведет к бунту, разъединению страны, нарушению мира и порядка. Надеюсь, никто этого не желает.

В жюри дебатов вошли специалисты мэрии, Миннаца Карелии, ПетрГУ и школы. Зрителями были представители национальных обществ республики. Фото: Николай Смирнов

Вот это действительно была неожиданная аналогия. Зрители дебатов с трудом усидели на своих местах. А на сцену тем временем вышел уже знакомый нам Кирилл.

Кирилл:

— И снова здравствуйте. Насколько я понял, у вас один аргумент – ассимиляция заберет свободу. Но так уж сложилось, что для человека не всегда хуже забрать свободу, чем дать ее. Скажем, что насчет России мы пришли к согласию. А Германия? Сейчас Германия страдает от наплыва беженцев, которые думают, как хотят, делают, что хотят. Они насилуют женщин, потому что им это нравится, потому что им так комфортно, потому что в стране демократия. Далеко не всегда демократия и абсолютная свобода ведут к положительным результатам для общества. И ассимиляция как раз проводится для того, чтобы таких конфликтных ситуаций не возникало.

Мы не спорим, что сначала этот процесс будет очень болезненным. Но всегда нужно думать, к каким последствиям эти действия приведут в будущем. Представьте, что в государстве каждый может сказать: «А вот я не пойду на работу в субботу, потому что я еврей. Я могу не работать в субботу». Но так уж сложилось, что иногда это приходится делать. И представьте, что у каждого есть какие-то такие свои тараканы. Ничего хорошего из этого не выйдет. Общество должно быть единым целым.

Да, конечно, никто не отрицает, что очень много архитектуры породили разные культуры, очень много произведений и очень много наследия. Но никто не говорит, что ассимиляция всего этого не породит. Потому что это несколько культур в одной. Никто не запрещает свою самобытность сохранять в том или ином ключе. Мы не перечеркиваем ее полностью, я хочу, чтобы вы это понимали. Это не значит, что мы просим вас забыть про то, какими вы были. Совершенно нет.

Участники обеих команд внимательно следили за развитием дискуссии. Фото: Николай Смирнов

Далее пришла очередь выступать единственной девушке, участвовавшей в дебатах.

Олеся:

— К примеру про работу хочу добавить. На работу принимают вне зависимости от культуры. Потому независимо от того, к какой ты принадлежишь, ты должен соблюдать распорядок.

Мы против ассимиляции, так как считаем, что она может привести к потере культуры самого народа. Если вспомнить колонизацию США, то сначала там было большое количество индейских племен, соответственно, они имели свою культуру. Спустя годы эту культуру полностью подавили. Это повлекло за собой потерю их традиций, ценностей и исторических знаний.

Станислав:

— Сначала к аргументу оппозиции. Во-первых, индейцев подавляли не из-за того, что они хотели проявить свою культуру. Они были варварами. А варваров никто терпеть долго не будет. Во-вторых, крепостное право 1961 год, да. А вы знаете, что первые 10 лет люди ходили к своим хозяевам и не понимали, что делать дальше. Человек работал на огороде 20 лет, он был несвободен, но он знал, что ему делать и как жить.

Что касается аргументов утверждения. Вот вы прочитали нам небольшую лекцию о том, что такое ассимиляция. Я не знаю, какие у вас источники, но ассимиляция – это больше, наверное, преобладание одной культуры над другой. То есть малая культура вливается в другую, но никак не уничтожает ее.

Мы не предлагаем уничтожить культуру, мы предлагаем в нее что-то добавить, как-то ее улучшить. Чтобы не было хаоса, который происходит сейчас. И чтобы избежать этого, просто жить по одним правилам всем. Вот, например, в СССР все с утра вставали и знали, что они идут на работу и что они будут делать после. Был порядок.

Предварительное обсуждение команды утверждения. Фото: Николай Смирнов

Пример с СССР показался сомнительным еще во время предварительного обсуждения командой. В ходе самих дебатов участники пришли к общему мнению по этому поводу. Участники решили, что атеизм того времени и желание уровнять всех под одну планку пагубно сказалось на государстве.

Что же касается итогового вывода из дискуссии, то каждая из команд осталась при своем мнении:

Команда утверждения заявила, что мир будет гораздо более совершенным, если он будет как единое целое. И хотя процесс ассимиляции может быть тяжелым, команда не считает, что она может стать оружием массового поражения для малых культур.

Оппозиция подчеркнула, что в национальном вопросе прийти к согласию довольно сложно. Участники этой команды настаивают, что нужно расширять знания о малых культурах и субкультурах, которые могут научить весь мир чему-то интересному.

По итогам дебатов жюри определило победителей – команду «оппозиции». Однако можно считать, что в этой игре не было проигравших, так как разница в итоговых оценках составила всего одну десятую балла.  Главное, что всем участникам удалось соблюсти три основных принципа оксфордских дебатов: честность, уважение к оппоненту и принцип «обучение важнее победы».

Руководители национальных общественных организаций Петрозаводска предложили создать команду из представителей национальных городских сообществ, которая сможет участвовать в последующих играх клуба.

01-03-2016

Наталия Вятчина

журналист

О стремлении к «мультикультурализму» и «ассимиляции»

Франция открыла свои двери для иммиграции лет сто пятьдесят назад, то есть она имеет давний опыт интегрирования приехавших чужестранцев. Но каких именно чужестранцев? Как выясняется, это вопрос совершенно принципиальный. Одно дело – иммигранты из стран европейских, стран, имеющих с Францией общие религиозно-исторические и культурные корни, иммигранты из Италии и Испании, Португалии и Германии и так далее. И совсем другое дело, когда речь идет об иммиграции из Азии и Африки. Не будем забывать о том, что Франция была империей, она воевала за сохранение этой империи, воевала много и кроваво, в частности, в Индокитае и Северной Африке. И, проиграв эти войны, стала мучиться чувством раскаяния: были приняты законы о льготах для иммигрантов из бывших колоний, главным образом Магреба (стран Северной Африки – Алжира, Марокко и Туниса).

А это чужестранцы совсем другого рода: ни в культуре, ни в религии, ни в историческом прошлом у них нет ничего общего с Францией и французами. Нужно быть слепым, чтобы не видеть, что никакой настоящей интеграции не произошло: чернокожие мужчины женятся почти исключительно на чернокожих женщинах, магребяне на магребянках, живут они в городах компактно, не то чтобы в гетто, но в совершенно определенных районах, которые отличаются не только уродливостью домов, но и опасностью. Уровень безработицы среди них в несколько раз выше, чем среди «настоящих» французов, христианами они не становятся и, следуя исламу, носят головные платки, бурки и прочие одеяния, которые им предписаны религией, вступая в прямой конфликт с законами светской страны, декларировавшей в 1905 году отделение церкви от государства и церкви от школы.

То и дело возникают настоящие баталии между «арабской» молодежью (ставлю слово в кавычках, потому что на самом деле они родились во Франции и по закону являются французами) и полицией, которая предпочитает вообще не появляться в «арабских» районах Парижа, Марселя и других городов.

13-й округ Парижа считается «китайским». Всего в Париже порядка ста двадцати пяти тысяч китайцев, то есть гораздо меньше, чем в Нью-Йорке или Сан-Франциско. Здесь нет никакого «чайна-тауна», но есть «китайские кварталы», помимо 13-го это 3-й, 10-й, 11-й и 19-й округа. Есть принципиальное отличие мест проживания китайцев от мест проживания иммигрантов из Африки, как северной, так и черной. Разница заключается в том, что, во-первых, китайцы живут не на окраинах Парижа, а в самом городе и, во-вторых, в китайских районах нет ни малейшей преступности. Как рассказал мне один высокопоставленный полицейский чин, который пожелал сохранить свое инкогнито, «с китайцами нет никаких проблем, они сами контролируют свои районы, чужой там если и появится, то сразу почувствует на себе китайскую опеку, нам там делать нечего, они сами прекрасно управляются».

В связи с этим – и не только – у меня возник совершенно не политкорректный вопрос, основанный не на научных, а на сугубо личных наблюдениях. Начну издалека. Когда я – хотел написать «отроком», но понял, что слово хотя и прекрасное, но попахивает нафталином, поэтому пишу совсем не русское слово «тинейджер» – итак, когда я тинейджером учился в самой престижной школе города Нью-Йорка («Питер Стайвесант Хай-Скул»), лучшими учениками были евреи. Это был общепризнанный факт. Школа была, как говорят в Америке, «публичной», то есть не частной, она была открыта для всех, но для поступления необходимо было сдать конкурсные вступительные экзамены по английскому языку и математике. Мог поступить любой, кто прошел по конкурсу. Тогда школа была почти сплошь «белой», хотя было несколько афроамериканцев.

Уехал я из Штатов в 1948 году, и прошло тридцать восемь лет, прежде чем вернулся. Понятно, первым делом решил навестить свою старую школу. Поразило только одно: количество «азиатских» лиц. Как выяснилось, это были в основном китайцы американского происхождения, корейцы, вьетнамцы и японцы. «Это наша гордость, – сказал мне директор школы, – это наши лучшие ученики». Это было в 1986 году. Прошло еще более четверти века. Вы думаете, что-нибудь изменилось? Ошибаетесь: все осталось по-прежнему, именно выходцы из Азии – главным образом, из Китая – учатся лучше всех, побеждают на всех олимпиадах.

Абсолютно то же самое происходит во Франции: выходцы из Китая и других стран Азии являются лучшими учениками.

Кто-нибудь может объяснить мне, почему это так? Выдающийся ученый, лауреат Нобелевской премии, открывший вместе с Фрэнсисом Криком строение ДНК, Джеймс Ватсон ответил бы мне так: «Гены, дорогой мой, гены». Но я категорически отвергаю мысль, будто одни народы и расы в чем-то выше, а другие в чем-то ниже других. Может быть, есть другое объяснение?

Ладно, пошли дальше. Известно, что, где бы ни жили китайцы, они не поддаются ассимиляции. Например, они живут в городе Сан-Франциско уже значительно более ста лет, но «чайна-таун» нисколько не уменьшается, там по-прежнему китайцы рождаются, живут и помирают. А в Нью-Йорке тот же «чайна-таун» моего детства все разрастается, постепенно заглатывая район «Маленькая Италия»: итальянцы ассимилировались, китайцы же – нет, причем часто до такой степени, что они даже не говорят по-английски.

В Париже, нет «чайна-тауна», но есть районы плотного проживания китайцев. Хотя эта иммиграция не поддается ассимиляции и, очевидно, к ассимиляции не стремится, это не создает никаких проблем. Они в основном законопослушны, прекрасно учатся, работают. Другими словами, живя в чужом «монастыре», они не нарушают его «устав». Получается так, что народы с общими историко-культурно-религиозными корнями довольно легко ассимилируются, к примеру, европейцы (в том числе русские) в разных европейских странах и США. Народы, имеющие иные историко-культурно-религиозные корни, чаще всего НЕ АССИМИЛИРУЮТСЯ, примером чему могут служить: а) выходцы из исламских стран (в том числе Турции), б) выходцы из черной Африки, в) выходцы из Азии.

Вот я и задаюсь вопросом: не может ли быть так, что стремление к «мультикультурализму» и «ассимиляции» на самом деле есть, в лучшем случае, wishful thinking, то есть принятие желаемого за действительное, а в худшем – политическая игра?

Во всяком случае, довольно подробно ознакомившись с положением дел во Франции, в которой проживают около пяти миллионов мусульман, мне показалось, что уровень расизма во Франции ничуть не меньше, чем, скажем, в Америке или в России. И что в самом деле страна делится на французов «настоящих» и французов «как бы», и, что самое печальное, не очень понятно, как Франция будет решать этот вопрос.

Бессмертный лозунг «Свобода, Равенство, Братство», рожденный французской революцией 1789 года, для многих, в том числе и для меня, потерял свой начальный призывный блеск.

Патрик Пуавр д’Арвор – один из самых известных телевизионных журналистов Франции. В течение многих лет он вел самую главную новостную программу канала ТФ-1. Когда к власти пришел Николя Саркози, ППДА, как зовут журналиста во Франции, турнули. За что, спросите вы? А за то, что, когда он интервьюировал Саркози – тот еще не был президентом, – он обошелся с ним не слишком учтиво, назвав его неопытным мальчишкой среди взрослой компании. Саркози оказался злопамятным – и добился его увольнения. А как же свобода печати, спросите вы?

Как бы то ни было, я интервьюировал ППДА в офисе небольшой телевизионной компании, где он снимает какие-то документальные фильмы. Спрашивал я его о разных разностях, в том числе о проблеме иммиграции. Сказал он мне примерно следующее:

– Франция всегда была и остается открытой для иммиграции. Но только при том условии, что люди, приезжающие к нам, принимают нашу культуру, наши порядки, наш образ жизни. Париж – не Багдад и не Кабул, и мы не допустим, чтобы такое превращение имело место. Либо играйте по правилам той страны, куда вы приехали, либо не приезжайте.

Есть во Франции район, который носит название La C?te Basque, Баскский берег, со столицей Байон, с моим нежно любимым Биаррицем и совершенно изумительным Сан-Жан де Люзем (недаром именно там женился Людовик XIV). Там живут баски, народ столь же древний, сколь и таинственный. Неизвестно, откуда они взялись, неизвестно, откуда взялся их язык, хотя он чуть ли не единственный в Европе, который не имеет индо-европейского начала. Каким образом сей древнейший народ не только не исчез с лица Земли, но к тому же сохранил свой язык – совершеннейшая загадка. Так вот, всего имеется семь «баскских стран», четыре на территории Испании, три – во Франции. Количество басков в Испании переваливает за два миллиона, тогда как басков во Франции не более трехсот тысяч. Но это не главная, не принципиальная разница: баски Испании жаждут независимости, баски Испании создали террористическую организацию ЭТА, которая под лозунгом свободы и независимости пролила немало крови. Баски же Франции не возражают против независимости, но совершенно к ней не стремятся.

Вот мы, будучи в Байоне, заходим в бар месье и мадам Эррамур. Они – баски. Люди приветливые, улыбчивые, радушные. Налили нам выпить – что-то сугубо баскское и вполне вкусное (баски выпивать любят, говорят нам хозяева). Разговариваем о том о сем. Спрашиваю:

– Не хотели бы вы отделиться от Франции?

?Они смотрят на меня, будто я с луны свалился.

?– Ну, я имею в виду, не хочется ли вам независимости, как вашим братьям, живущим по ту сторону Пиренеев??

Они прямо замахали руками:?

– Что вы, месье, что вы, нам хорошо во Франции!

Если вам подумалось, что они перепугались, не стали говорить с иностранными журналистами, успокойтесь: баски вообще ничего и никого не боятся. Факт остается фактом: баски Франции совершенно не стремятся к созданию независимого баскского государства. И этим принципиально отличаются от своих испанских братьев. Я нахожу этому лишь одно объяснение: во Франции басков никогда не притесняли, не пытались заставить их жить «на французский манер» или принимать католицизм, в отличие от Испании.

Чувствуют ли себя баски Франции французами? Не думаю. Чувствуют ли они себя дома во Франции? Безусловно. Парадокс?

Купить книги или фильмы Владимира Познера

ассимиляции | Определение, история и факты

Ассимиляция , в антропологии и социологии, процесс, посредством которого отдельные лица или группы различного этнического наследия поглощаются доминирующей культурой общества. Процесс ассимиляции предполагает принятие черт доминирующей культуры до такой степени, что ассимилирующая группа становится социально неотличимой от других членов общества. Таким образом, ассимиляция — самая крайняя форма аккультурации.Хотя ассимиляция может быть принудительной силой или осуществляться добровольно, группа меньшинств редко полностью заменяет свои прежние культурные обычаи; религия, пищевые предпочтения, проксемика (например, физическое расстояние между людьми в данной социальной ситуации) и эстетика — вот те характеристики, которые, как правило, наиболее устойчивы к изменениям. Ассимиляция не означает «расовое» или биологическое слияние, хотя такое слияние может происходить.

Подробнее по этой теме

Индия: Ассимиляция иностранцев

Стало присутствие иностранцев, большинство из которых поселились в индийских городах и переняли индийские привычки и поведение в дополнение к религии…

Попытки заставить группы меньшинств ассимилироваться в мировой истории часто случались. Принудительная ассимиляция коренных народов была особенно распространена в европейских колониальных империях 18, 19 и 20 веков. В Северной и Южной Америке, Австралии, Африке и Азии колониальная политика по отношению к коренным народам часто приводила к их религиозному обращению, изъятию детей из их семей, разделу общинной собственности на продаваемые индивидуальные участки земли, подрыву местных земель. экономики и гендерных ролей за счет передачи ответственности за сельское хозяйство или другие формы производства от женщин мужчинам, а также закрытие доступа к продуктам питания коренных народов. Принудительная ассимиляция редко бывает успешной и обычно имеет устойчивые негативные последствия для культуры получателя.

Добровольная ассимиляция, хотя обычно и осуществляемая под давлением доминирующей культуры, также была широко известна в исторических источниках. Один из таких случаев относится к истории испанской инквизиции конца XIV и XV веков, когда многие мусульмане и евреи ответили на религиозные преследования добровольным обращением в католицизм. Известные как Мориско и Маррано соответственно, они тайно продолжали исповедовать свои изначальные религии.

Другой пример добровольной ассимиляции произошел в 18-19 веках, когда миллионы европейцев переехали в Соединенные Штаты. В этом случае возможность «выдать себя» за представителя доминирующей англо-протестантской культуры была важной преградой против насильственных нативистских групп, таких как Партия Незнайки ( см. United States: The people). Хотя популярные представления обычно предполагают, что полная ассимиляция произошла среди иммигрантов европейского происхождения, исследования в конце 20-го и начале 21-го веков отстаивали более детальный и плюралистический взгляд на изменение исторической культуры среди американских этнических групп.

Действительно ли мы хотим, чтобы иммигранты ассимилировались?

Несколько лет назад Натан Глейзер задал вопрос: «Ассимиляция мертва?» Его ответ был более или менее утвердительным — безусловно, в качестве национального идеала или политической цели, хотя он подчеркнул, что ассимиляция остается постоянным социальным процессом. Хотя я, безусловно, согласен с Глейзером в том, что ассимиляция сохраняется как социальная реальность, я категорически не согласен с тем, что она мертва как национальный идеал или политическая цель.Безусловно, ассимиляция умирает среди многих наших элит, особенно среди лидеров этнических, расовых и национальных меньшинств. Но как движущая сила в наших сообществах и в нашей национальной жизни ассимиляция жива и здорова.

Я основываю это суждение не только на имеющихся доказательствах социальных наук (некоторые из которых я рассмотрю здесь), но также на взглядах и мнениях обычных американцев, с которыми я сталкиваюсь, путешествуя по стране. Я также хотел бы указать на широко известную работу Питера Д. Салинза «Ассимиляция в американском стиле» (1997).То, что Салинс, академический экономист, написал эту книгу под эгидой Манхэттенского института и Новой Республики, свидетельствует о стойкости идеи ассимиляции даже среди некоторых наших элит.

И все же, если ассимиляция и существует как идея, это очень запутанная и запутанная идея. «Ассимиляция» стала частью литургии нашей гражданской религии, и, как любую литургию, мы повторяем ее, часто не останавливаясь, чтобы понять, что мы под этим подразумеваем. Я буду утверждать здесь, что когда американцы говорят, что хотят, чтобы иммигранты ассимилировались, они могут думать, что знают, чего хотят, но на самом деле они не понимают этой концепции или ее места в нашей истории.В самом деле, если бы американцы лучше понимали процесс ассимиляции, они вполне могли бы попросить чего-то еще.

Эта путаница подчеркивается противоречивыми утверждениями, которые мы слышим об ассимиляции пришельцев. Лидеры и защитники иммигрантов заявляют, что Америка — это расистское общество, которое не позволит «цветным людям» стать частью основного русла американской жизни. С другой стороны, утверждается, что ассимиляция таких людей в это основное русло является коварным процессом, который лишает их истории и самоуважения.Никто никогда не пытается объяснить, почему оба утверждения могут быть правдой.

Вторые иммигрантские лидеры, нативисты и ограничители также утверждают, что сегодняшние новички не ассимилируются. Тем не менее, как я буду здесь доказывать, существует множество доказательств того, что это так. Как может так много американцев ошибаться в отношении такого относительно легко проверяемого и фундаментального аспекта нашей национальной жизни?

Я предлагаю тщательно исследовать то, что обычно понимается под термином ассимиляция, а затем сопоставить его с более адекватной концептуализацией процесса.Я буду особенно озабочен тем, чтобы подчеркнуть, как ассимиляция была изрезана таким образом, что мы воспринимаем ее как благоприятный шаг к социальному миру и гармонии, хотя на самом деле она порождает новые социальные проблемы и напряжения.

Если бы вы спросили обычного человека на улице, что имеется в виду под «ассимиляцией», он бы сказал что-нибудь об иммигрантах, которые вписываются в американское общество, не создавая чрезмерных проблем для себя или для тех, кто уже здесь. В «Ассимиляции в американском стиле» Питер Салинс представляет значительно более продуманную, хотя, на мой взгляд, неверную версию этого здравого смысла взгляда на ассимиляцию.Салинс утверждает, что неявный контракт исторически определял ассимиляцию в Америке. По его словам: «Иммигранты будут приветствоваться как полноправные члены американской семьи, если они согласятся соблюдать три простых правила»:

Во-первых, они должны были признать английский в качестве национального.

Во-вторых, от них ожидалось, что они будут жить в соответствии с тем, что обычно называют протестантской трудовой этикой (самостоятельность, трудолюбие и нравственность).

В-третьих, от них ожидалось, что они будут гордиться своей американской идентичностью и будут верить в либерально-демократические и эгалитарные принципы Америки.

Хотя эти три критерия вряд ли являются исчерпывающими, они определенно дают то, что большинство американцев считает важным для успешной ассимиляции. Но позвольте мне изучить их более внимательно.

Английский как национальный язык

Совершенно не ясно, что имеет в виду Салинс, когда настаивает на том, что иммигранты должны «принять английский в качестве национального языка». Он явно против того, чтобы сделать английский официальным языком. И все же Салинс, похоже, имеет в виду гораздо больше, чем иммигранты, которые просто учатся говорить по-английски, на чем сосредоточено большинство американцев.К сожалению, он никогда особо не уточняет.

Возможно, Салинс понимает, что можно говорить по-английски, но, тем не менее, оставаться эмоционально привязанным ко второму языку — даже или, возможно, особенно — когда на нем не говорят. Например, есть свидетельства того, что иммигранты и особенно их дети учатся говорить по-английски (даже если они не обязательно учатся писать на нем). Тем не менее, борьба за приобретение Англии продолжается. Почему?

Одна из причин заключается в том, что английский обычно заменяет язык родителей-иммигрантов, бабушек и дедушек.В результате языковая ассимиляция иногда подпитывает усилия по возвращению утраченного языка и наследия. Мне вспоминается молодой американец мексиканского происхождения, которого я встретил в Корпус-Кристи, штат Техас. Только что закончивший свой первый семестр в Йельском университете, этот молодой человек был рад быть дома на рождественские каникулы и хотел рассказать англоязычному гостю с востока о своем мексиканском происхождении. Поскольку он вырос в 150 милях от мексиканской границы, я предположил, что этот парень более или менее свободно говорит по-испански.Так что, когда я случайно спросил, я был удивлен, услышав, как он внезапно понизил голос. Нет, ответил он, он не говорит по-испански, но считает этот язык важной частью мексиканской культуры, которую он страстно хотел сохранить. По этой причине, как меня заверили, он позаботится о том, чтобы его будущие дети выучили испанский, а не английский. Вскоре после этого мы расстались. Так что у меня никогда не было возможности спросить его, как он намеревался учить своих детей языку, на котором сам не говорил.

Легко подшутить над этим парнем, но попытки вернуть утраченные части наследия не отражают простого подросткового замешательства.Многие латиноамериканские политики и общественные деятели выросли, говоря только по-английски, но впоследствии выучили испанский, чтобы сохранять лидерство в растущем иммигрантском сообществе.

Более тонкий и интригующий пример — карьера Селены, певицы Tejano, которая стала культурной иконой среди американцев мексиканского происхождения после того, как была убита фанатом в 1995 году. Трагедия Селены в том, что она завоевала испаноязычный музыкальный мир Tejano. , она умерла, когда собиралась перейти на англоязычный рынок.Ирония Селены в том, что она выросла (в Корпус-Кристи, так получилось), говорила по-английски, и ей пришлось выучить испанский, чтобы стать звездой Tejano.

Еще одно свидетельство того, что овладение английским языком не обязательно приводит к ожидаемым нами положительным результатам, является недавнее этнографическое исследование успеваемости латиноамериканских подростков в школе. В нескольких таких исследованиях сообщается, что, хотя новоприбывшие студенты испытывают значительные проблемы с адаптацией, связанные с их сельским происхождением, неадекватным школьным обучением и плохим знанием английского языка, их типично позитивное отношение способствует относительной успеваемости.Однако среди студентов-латиноамериканцев, родившихся в Соединенных Штатах, часто бывает наоборот. Несмотря на свободное владение английским языком и знакомство с американскими школами, многие из таких учеников склонны занимать враждебную позицию по отношению к школе и циничную этику, направленную против достижений.

Я, разумеется, не считаю, что следует избегать изучения английского языка. Но поскольку это отражает ассимиляцию в современную молодежную культуру меньшинств, приобретение английского языка не является безусловным благом. По словам ветерана старшей школы, «по мере того, как латиноамериканские ученики становятся все более американскими, они теряют интерес к своей школьной работе…». Они становятся похожими на других, их отношение меняется ».

Что касается работы Протестантской этики самообеспечения, трудолюбия и нравственности, есть, конечно, доказательств того, что некоторые иммигранты были его принятие. Недавнее исследование, проведенное корпорацией RAND, показывает, что японские, корейские и китайские иммигранты приезжают с заработной платой намного ниже, чем у местных рабочих, но в течение 10-15 лет эти вновь прибывшие достигли паритета с местными жителями. С другой стороны, мексиканские иммигранты приезжают с очень низкой заработной платой и испытывают постоянный разрыв в заработной плате по сравнению с коренными жителями даже после учета различий в образовании.

Сейчас совсем не ясно, почему мексиканские иммигранты испытывают этот постоянный разрыв. Исследователи RAND, которые определили это, приводят несколько возможных причин: качество образования мексиканцев, их знание английского языка, штрафы к заработной плате, которым подвергаются нелегальные иностранцы, и дискриминация. Исследователи RAND также ссылаются на «культурные различия в отношении к работе», что, конечно же, напрямую говорит о том, что Салинс беспокоился о протестантской этике. Но факт в том, что мы просто не знаем, почему мексиканские иммигранты живут намного хуже, чем другие.

Среди иммигрантов обычно есть и другие признаки неблагополучия. Например, уровень участия иммигрантов в системе социального обеспечения в последние годы растет, хотя в целом эти показатели в настоящее время примерно такие же, как и среди неиммигрантов. Некоторые иммигранты явно вовлечены в преступную деятельность, хотя вопрос о том, в какой степени, является предметом спора. Такие показатели действительно вызывают беспокойство. Но наряду с этнографическими данными о латиноамериканских подростках, упомянутыми выше, они действительно указывают на то, что иммигранты и их дети ассимилируются — но не всегда в лучших аспектах американского общества.

Третий критерий ассимиляции Салинза — гордость за американскую идентичность и вера в наши либерально-демократические и эгалитарные ценности — обычно был трудным для иммигрантов критерием. Но проблема по большей части заключалась не в иммигрантах, а в том, как их воспринимают коренные американцы.

Ассимиляция пришельцев долгое время характеризовалась возникновением идентичностей новых этнических групп в ответ на условия в Америке. Классическим примером, конечно же, является то, как в начале этого века европейские крестьяне покидали свои деревни, думая о себе как о сицилийцах, неаполитанцах и т. Д., Но после прибытия сюда постепенно стали считать себя итальянцами, как их считали американцы.Позже они или, что более вероятно, их дети и внуки стали считать себя американцами итальянского происхождения. Тем не менее, тот факт, что такая групповая идентичность была одним из этапов процесса ассимиляции, был упущен большинством коренных американцев, которые осуждали «американцев с дефисом» и считали такую ​​групповую идентичность фундаментальным вызовом американскому режиму прав личности.

Точно так же сегодня иммигранты из Мексики, Гватемалы, Колумбии и других испаноязычных стран не приезжают в Соединенные Штаты, считая себя «латиноамериканцами» или «латиноамериканцами». «Это категория и ярлык, появившийся здесь, в Соединенных Штатах. И точно так же, как и в случае с группами европейского происхождения в начале этого столетия, американцы обеспокоены этим утверждением групповой идентичности и не понимают его как одного из шагов в процессе ассимиляции.

Тем не менее, есть одно важное различие между такими групповыми категориями, как итальянцы в начале этого века и латиноамериканцы сегодня. Ибо последнее обозначает группу расового меньшинства (например, когда мы говорим о «белых, черных и латиноамериканцах»), которая имеет право на те же спорные действия, подтверждающие льготы, и Закон об избирательных правах, которые были предоставлены черным американцам.Это групповые заявления экстраординарного и беспрецедентного характера, по поводу которых у американцев есть основания для беспокойства.

Но, опять же, подобные групповые претензии являются ответом на условия здесь, в Соединенных Штатах, особенно на стимулы, представленные нашими политическими институтами, действующими после гражданских прав. Чтобы сосредоточиться на одной группе иммигрантов — американцах мексиканского происхождения, — я бы хотел отметить, что мексиканцы в Мексике не агитируют за Закон об избирательных правах и позитивные действия. Мексиканцы прилагают такие усилия только здесь, в Соединенных Штатах, и делают это потому, что наши институты поощряют их к этому.Возможно, даже более важно то, что такие институты и программы, первоначально созданные в ответ на требования чернокожих американцев, были созданы нашими политическими элитами во имя тех самых либерально-демократических и эгалитарных ценностей, на которые ссылается Салинс.

Ассимиляция многомерна

Этот комментарий к трем критериям Салинза приводит к трем основным пунктам об ассимиляции. Во-первых, ассимиляция многомерна. Это было отмечено более тридцати лет назад социологом Милтоном Гордоном в его классическом исследовании «Ассимиляция в американской жизни».Тем не менее, как академические, так и популярные комментаторы продолжают говорить о том, будет ли та или иная группа «ассимилироваться», как если бы ассимиляция была единым последовательным процессом, хотя на самом деле она имеет несколько различных измерений — экономическое, социальное, культурное и политическое. Даже когда признаются эти разные аспекты ассимиляции, они обычно изображаются как части плавно синхронизированного процесса, который работает в режиме блокировки. В частности, обычно предполагается, что социальная, экономическая или культурная ассимиляция иммигрантов непосредственно ведет к их политической ассимиляции, под которой неизменно понимается традиционная этническая политика, практикуемая европейскими иммигрантами в начале этого века.

Но, как много лет назад заметили Натан Глейзер и Дэниел Патрик Мойнихан в книге «По ту сторону плавильного котла», то, что имеет социологический или экономический смысл для группы, не обязательно имеет политический смысл. Конечно, сегодня то, что имеет политический смысл для иммигрантов, часто не соответствует их культурным, социальным и экономическим условиям. Возьмем ситуацию с американцами мексиканского происхождения: я использую этот термин для обозначения всех лиц мексиканского происхождения, проживающих в Соединенных Штатах. Как я указал выше, есть свидетельства того, что американцы мексиканского происхождения испытывают проблемы с экономическим развитием. Тем не менее, есть и другие показатели — приобретение английского языка, мобильность по месту жительства, смешанные браки — демонстрирующие, что американцы мексиканского происхождения ассимилируются в социальном, культурном и в некоторой степени даже экономически. Другими словами, данные о мексикано-американском прогрессе неоднозначны, и, как я уже предположил, наше понимание глубинной динамики ограничено.

Однако, чтобы продвинуться политически, мексикано-американские лидеры преуменьшают или даже отрицают признаки прогресса и подчеркивают проблемы своей группы.В частности, эти лидеры определяют свою группу как расовое меньшинство, которое подвергалось такой же систематической дискриминации, как и чернокожие американцы. Как бы ни прискорбно и вызывающе разногласие, эта политическая позиция вряд ли иррациональна. В самом деле, это ответ на стимулы наших пост-гражданских правозащитных институтов, которые привели нас к тому моменту, когда в нашем политическом словаре есть только один способ говорить о неблагоприятных условиях — с точки зрения расы. В результате ирония заключается в том, что, хотя американцы мексиканского происхождения ассимилируются по разным направлениям, как и другие иммигранты, их политическая ассимиляция идет по совершенно иному пути, вызывающему серьезные разногласия.

Ассимиляция не является необратимой

Второе, что следует сказать об ассимиляции, состоит в том, что это не обязательно необратимый процесс. «Ассимилироваться» — это не значит прийти к некоему социологическому устойчивому состоянию. Или, если воспользоваться словами историка Рассела Казала, ассимиляция — это не «билет в один конец в современность». Ассимилированные могут и часто действительно «деассимилируются», если хотите. Я уже приводил пример языка, как лингвистически ассимилированные американцы мексиканского происхождения, говорящие только по-английски, могут подтвердить важность испанского языка в их собственной жизни и жизни своих детей.

Как заметил социолог Джон Стоун: «Существует диалектика расщепления и слияния, которая отмечает этническую историю большинства эпох». Действительно, ассимиляция — это не простая линейная прогрессия, а процесс, который движется вперед и назад от поколения к поколению. Как лаконично выразился историк Маркус Ли Хансен: «то, что сын хочет забыть, внук хочет запомнить». Несмотря на то, что Хансен ошибается как точный предиктор межпоколенческих различий внутри конкретных этнических групп, он остается верным: процесс ассимиляции носит диалектический характер.

Речь идет о смешанных браках. Как социологи, так и непрофессионалы указывают на смешанные браки как на один из самых, если не самых убедительных показателей социальной ассимиляции. (Я сам сделал это выше, выделяя доказательства мексикано-американской ассимиляции.) Тем не менее, когда мы приводим эти данные для таких целей, мы делаем большие и не всегда обоснованные предположения о том, как потомки таких союзов будут идентифицировать себя или быть идентифицированы другие. Например, мы указываем на смешанные браки между черно-белыми как на показатель желательного объединения рас. И, конечно же, в этом духе дети некоторых таких браков теперь называют себя не черными или белыми, а многорасовыми. Тем не менее, их число невелико, и факт остается фактом: большинство таких людей склонны считать себя черными, а другие видят их.

Другой пример диалектики ассимиляции можно увидеть в выводах проекта «Разнообразие», исследовательского проекта Калифорнийского университета в Беркли. Интервьюеры проекта были особенно озабочены тем, чтобы выяснить, как студенты из числа меньшинств идентифицируют себя этнически и расово до и после прибытия в Беркли.Несмотря на очевидные различия между группами, поразительно, сколько таких учеников описывают себя в старшей школе как настолько ассимилированных в среде англоязычного большинства, что они не считали себя членами группы меньшинства. Именно в Беркли такие люди начинают видеть себя по-другому.

Особенно поучительно положение мексиканско-американских студентов в Беркли. Хотя в основном они из рабочего класса, они обычно не говорят по-испански и описываются как продукты «защищенного среднего образования». Одна студентка, которая не считала себя «меньшинством» или «мексиканкой» до Беркли, рассказывает о своем удивлении, когда ее представили как «мексиканский друг» одноклассника. Другая такая ученица сообщает, что она не знала слово «чикано», когда росла в преимущественно англоязычной общине Сан-Луис-Обиспо. Другой студент жалуется исследователям из Беркли, что количество студентов в его иезуитской средней школе в Лос-Анджелесе было «довольно белым», что большинство учеников чикано говорили «на идеальном английском» и что он и они были «в значительной степени ассимилированы».Еще один студент, называя себя американцем мексиканского происхождения, описывает себя как «рожденного свыше здесь, в Беркли».

Я поражен тем, что быстрая ассимиляция, которую испытали эти студенты, соответствует тому, что я обнаружил в своих полевых исследованиях на Юго-Западе. В обедневшей долине Рио-Гранде, прямо у границы с Мексикой, известный американский врач мексиканского происхождения и активист Демократической партии выразил тревогу, что его взрослые дети «думают, как республиканцы Далласа. «В районе Лос-Анджелеса постоянно жалуются на то, что мексиканские бабушки, которые плохо говорят по-английски, с трудом общаются со своими внуками, которые не говорят по-испански. Я слышал, как молодые американцы мексиканского происхождения неоднократно критиковали своих родителей за то, что они воспитывают их так, чтобы они не знали своего мексиканского происхождения. Вопреки многому из того, что мы слышим сегодня, для многих, хотя и не для всех, социальная и культурная ассимиляция мексиканских американцев настолько последовательна и быстра, что в результате часто возникает обратная реакция, особенно среди молодых и хорошо образованных, которые, как студент Йельского университета из Корпуса Кристи, отчаянно хотят вернуть то, что они потеряли или, возможно, никогда не имели.

Ассимиляция конфликтна

Третий и последний момент, который я хочу сказать об ассимиляции, заключается в том, что она чревата напряжением, конкуренцией и конфликтами. Я давал представление об этом, когда ранее сосредоточивался на возникновении этнических групп как части процесса ассимиляции. Говорим ли мы об итальянцах вчера или латиноамериканцах сегодня, такая групповая идентичность отчасти сигнализирует об усилиях иммигрантов и их потомков по обеспечению своего места в Америке. Такие усилия в нашей истории почти всегда вызывали споры.Сложно представить, что могло быть иначе.

Социолог из Стэнфорда Сьюзан Олзак систематически подтверждает это утверждение. Основываясь на своем исследовании 77 американских городов, затронутых иммигрантами, с 1877 по 1914 год, Ользак отвергает общепринятую точку зрения, согласно которой межгрупповые конфликты вызваны сегрегацией. Вместо этого она утверждает, что межгрупповая конкуренция и конфликты возникли в результате профессиональной десегрегации. Другими словами, напряженность вызвана не изоляцией этнических групп, а ослаблением границ и барьеров между группами.Точка зрения Олзака согласуется с выводами Сеймура Мартина Липсета и Эрла Рааба в книге «Политика безрассудства». В этом исследовании правого экстремизма Липсет и Рааб сообщают, что антииммигрантский нативизм в Соединенных Штатах имеет такое же отношение к социальным тяготам урбанизации и индустриализации, как и к опасениям, связанным с экономическим спадом. Например, и Незнающие 1850-х годов, и иммиграционные ограничения 1920-х годов процветали в периоды процветания.

Таким образом, именно в периоды роста люди имеют больше возможностей выйти за пределы ранее установленных границ группы. Но возможности для большего взаимодействия также приводят к возможностям для большего конфликта. Социолог Курт Левин много лет назад высказал это мнение о последствиях достижений евреев. Историк Джон Хайэм также отметил, что замечательные экономические успехи, достигнутые евреями в Америке после гражданской войны, привели к жесткой социальной дискриминации, с которой они тогда столкнулись.Совсем недавно политологи Брюс Кэм и Родерик Кивет отметили, что, хотя заявления об экономической дискриминации неуклонно снижаются от латиноамериканцев первого, второго и третьего поколения, заявления о социальной дискриминации возрастают. Очевидно, экономический прогресс латиноамериканцев приводит к увеличению социальных контактов с нелатиноамериканцами и, следовательно, к увеличению количества разногласий. Еще раз напоминаем, что ассимиляция — это многомерный процесс, в котором успехи в одном измерении могут не совпадать с прогрессом в других измерениях.

Выводы Каина и Киева о разных поколениях должны напомнить нам, что многое из того, что движет напряжением и конфликтами, связанными с ассимиляцией, касается различных ожиданий иммигрантов первого, второго и третьего поколений. Фактический трюизм литературы по иммиграции состоит в том, что настоящие проблемы для принимающего общества возникают не с относительно довольным первым поколением, которое сравнивает свою ситуацию с тем, что осталось позади, а со вторым и третьим поколениями, чьи гораздо более высокие ожидания отражают их воспитание. в приемном доме своих родителей.

Таким образом, экономист Майкл Пиоре, давно изучавший миграцию, связывает трудовые волнения 1930-х годов с чаяниями и недовольством европейских иммигрантов во втором поколении в Америку. И эта динамика не ограничивается иностранными мигрантами. Пиоре также отмечает, что в 1960-х годах в городах на севере США бунтовали не черные мигранты с Юга, а их дети, то есть второе поколение. В свете вышесказанного Питер Салинс глубоко ошибается, когда утверждает: «@ Самая большая опасность, нависшая над Соединенными Штатами, — это межэтнические конфликты, бич почти всех других стран с этнически разнообразным населением.Ассимиляция была секретным оружием нашей страны в распространении такого конфликта до его возникновения … Безусловно, в долгосрочной перспективе Салим прав. Но в краткосрочной и среднесрочной перспективе он ошибается. К настоящему времени должно быть очевидно, что ассимиляция новичков и их семей в американском обществе обычно приводит к групповой конкуренции и конфликтам. Более того, сегодняшние политические институты постгражданских прав трансформируют неизбежное недовольство, порожденное ассимиляцией, в вызывающие раскол недовольства расовых меньшинств.

Ассимиляция или рациализация?

Нам, американцам, кажется, очень трудно понять спорный характер ассимиляции. Есть несколько причин нашей коллективной тупости в этом вопросе. С одной стороны, сторонники ограничения иммиграции сосредотачиваются исключительно на конфликтах, вызванных массовой иммиграцией на протяжении всей нашей истории. Действительно, рестрикционисты настолько одержимы этим аспектом иммиграции, что не обращают внимания на то, что иммигранты действительно ассимилировались, а нация выжила и даже процветала.

С другой стороны, энтузиасты иммиграции впадают в противоположную крайность. Они сосредоточены исключительно на успешном исходе массовой иммиграции и полностью игнорируют разногласия и разногласия на этом пути. Например, читая Салинса, никогда не узнаешь, что наша история отмечена запретами как со стороны иммигрантов, так и против них. В этом отношении никто никогда не узнает, что католические школы, которые, как правильно утверждает Салинс, способствуют ассимиляции сегодня, тем не менее были первоначально созданы в девятнадцатом веке церковниками, стремившимися воспрепятствовать ассимиляции католиков.

Я считаю, что обе стороны в этом споре игнорируют именно то, что я утверждаю — ассимиляция и конфликт идут рука об руку. Но есть еще одна причина, по которой нам, американцам, так трудно противостоять этим конфликтам. Как я уже отмечал, в сегодняшней постгражданской среде проблемы и препятствия, с которыми сталкиваются иммигранты, теперь обычно связывают с расовой дискриминацией. Эта расовая принадлежность иммиграции коренным образом изменила контуры публичного дискурса.С одной стороны, поскольку общепринятое объяснение любой негативной реакции на иммигрантов — это «расизм», многие разумные и справедливые люди, которые в противном случае могли бы испытывать соблазн не соглашаться с энтузиастами иммиграции, были отпугнуты от этой темы. С другой стороны, поскольку расовость предполагает наличие общности интересов между черными американцами и иммигрантами, которые являются «цветными людьми», очевидная конкуренция и конфликт между чернокожими американцами и иммигрантами (особенно значительной частью латиноамериканского населения) преуменьшаются, игнорируются или просто отрицаются. .Другими словами, сегодняшняя идеология постгражданских прав позволяет нам благородно исключать такую ​​групповую конкуренцию и конфликты — так что они не являются темами, подходящими для серьезного расследования.

Что можно сделать в этой ситуации? Для начала нам нужно выйти за рамки романтики энтузиастов иммиграции, а также мелодрамы иммиграционных паникеров. Нам необходимо привнести чувство реализма в то, как мы думаем об этих проблемах, и противостоять суматохе и напряжениям, которые массовая иммиграция создает для нашего общества, особенно в эту эпоху, когда права гражданские.

Мне вспоминается Роберт Парк, чьи исследования этнических и расовых отношений были пионерами в области социологии в Чикагском университете в начале этого столетия. В письме своему бывшему партнеру после расовых беспорядков в Детройте в 1943 году Пак прокомментировал: «Я не совсем уверен, что я против расовых беспорядков. Я против того, чтобы негр всегда проигрывал ».

Вот основные элементы «цикла расовых отношений» Пак, который рассматривал конкуренцию и конфликт (а затем приспособление и, наконец, ассимиляцию) как неизбежный результат группового контакта.Несмотря на всю критику, которая была оправданно направлена ​​против точки зрения Пак, в ней действительно было исключительное достоинство реализма.

Напротив, сегодня мы отшатываемся в ужасе, когда легальные иммигранты лишаются социальных пособий. Или мы кричим о расизме, когда сотрудники правоохранительных органов жестоко избивают нелегалов. Такие ответы могут быть гуманными и великодушными, но им совершенно не хватает реализма, о котором я говорю. Действительно ли мы верим, что миллионы бедных, бесправных иммигрантов могут быть включены в динамичную, конкурентную социальную и политическую систему, не подвергая риску их интересы? Если это так, мы имеем неприятное сходство с восторженным, но неосмотрительным футбольным тренером, который выпускает на поле неопытных игроков с плохой подготовкой и оборудованием, а затем удивляется и шокирует их, когда они получают травмы.

Парк — это больше, чем просто реализм, он дает нам представление о трагических масштабах иммиграции. Уильям Джеймс, один из учителей Парка, однажды написал, что «прогресс — ужасная вещь». В том же духе Пак сравнил миграцию с войной в ее способности одновременно способствовать индивидуальной трагедии и общественному прогрессу.

Как и на войне, исход иммиграции, которую мы сейчас переживаем, предсказать трудно. И именно этого больше всего не хватает в продолжающихся дебатах по иммиграции — реалистичного осознания могущественных сил, с которыми мы имеем дело.В последние годы мы много слышали об устрашающем эксперименте, который мы начали с реформой социального обеспечения. Однако наша иммиграционная политика, возможно, представляет собой социальный эксперимент еще большей важности — с огромными потенциальными преимуществами, но также и с огромными рисками. Никто из нас не знает наверняка, как эти миллионы новичков повлияют на Соединенные Штаты. Простые ответы на вопросы о компьютерных ученых и читерских программах социального обеспечения не помогают нам решить эту огромную проблему. Как и неосведомленные представления об ассимиляции.

[Примечание автора]

Питер Скерри преподает политологию в колледже Клермонт Маккенна. Его книга «В расчете на перепись»? Раса, групповая идентичность и уклонение от политики недавно была опубликована Брукингским институтом, где он является старшим научным сотрудником.

Ассимиляция | Введение в социологию

Краткое

Ассимиляция описывает процесс социальной, культурной и политической интеграции меньшинства в доминирующую культуру и общество.

Цели обучения

• Приведите пример из реальной жизни для каждого из четырех критериев ассимиляции иммигрантов

Основные выводы

• Ассимиляция иммигрантов — одна из наиболее распространенных форм ассимиляции и очень сложный процесс.
• Социологи полагаются на четыре основных критерия для оценки ассимиляции иммигрантов: социально-экономический статус, географическое распределение, владение вторым языком и смешанные браки.
• Социально-экономический статус определяется уровнем образования, профессией и доходом.Пространственная концентрация определяется географией или типом проживания.
• Уровень владения языком означает способность говорить по-английски и потерю родного языка. Смешанные браки подразумевают браки по расовым, этническим или, иногда, по поколениям.
• Сегментированная ассимиляция гласит, что существует три основных пути ассимиляции для иммигрантов второго поколения: одни ассимилируются плавно, другие переживают нисходящую ассимиляцию, а третьи достигают быстрого экономического успеха, сохраняя при этом ценности своего иммигрантского сообщества.
• Смешанные браки подразумевают браки по расовым, этническим или, иногда, по поколениям.

Ключевые термины

• Социально-экономический статус — Социальное положение человека, определяемое доходом, благосостоянием, профессиональным престижем и уровнем образования.
• Пространственная концентрация — мера того, насколько плотно определенные этнические группы расположены в географическом месте.
• Смешанный брак — брак между людьми, принадлежащими к разным группам, этническим, религиозным или другим.

Полный текст

Ассимиляция описывает процесс, посредством которого меньшинство интегрируется социально, культурно и / или политически в более крупную доминирующую культуру и общество. Термин «ассимиляция» часто используется в отношении иммигрантов и этнических групп, поселившихся на новой земле. Иммигранты приобретают новые обычаи и отношения через контакт и общение с новым обществом, а также привносят в это общество некоторые из своих культурных черт.

Ассимиляция обычно предполагает постепенное изменение той или иной степени.Полная ассимиляция происходит, когда новые члены общества становятся неотличимы от местных.

Любая группа (например, государство, иммигранты или этническая принадлежность) может принять решение принять другую культуру по разным причинам, таким как политическая значимость или предполагаемое преимущество. Однако группа также может быть вынуждена или вынуждена сделать это в результате империалистического завоевания, иммиграции или резких изменений населения.

Ассимиляция иммигрантов

Ассимиляция иммигрантов — одна из наиболее распространенных форм ассимиляции.Это сложный процесс, посредством которого иммигрант интегрируется в новую страну. Профессор географии и специалист по миграции людей Уильям А. В. Кларк говорит, что ассимиляция иммигрантов является «способом понимания социальной динамики американского общества» и определяет ее как «процесс, который происходит спонтанно и часто непреднамеренно в ходе взаимодействия между группами большинства и меньшинства. ”

Социологи полагаются на четыре критерия, первоначально сформулированные при изучении иммигрантов из Европы в США.С., для оценки ассимиляции иммигрантов:

1. Социально-экономический статус определяется уровнем образования, профессией и доходом. Измеряя социально-экономический статус, исследователи стремятся определить, догонят ли иммигранты в конечном итоге коренные жители в вопросах капитала.
2. Пространственная концентрация определяется географическим положением или типом проживания. Пространственная модель проживания утверждает, что повышение социально-экономического уровня жизни, более долгое проживание в США и более высокий статус поколения приводят к снижению концентрации проживания для определенной этнической группы.
3. Уровень владения языком определяется как способность говорить по-английски и потеря родного языка человеком. Модель языковой ассимиляции трех поколений гласит, что первое поколение делает некоторые успехи в языковой ассимиляции, но сохраняет изначальное свободное владение родным языком, в то время как второе поколение двуязычно, а третье поколение говорит только по-английски.
4. Смешанные браки относятся к бракам по расовым, этническим или, иногда, по поколениям.Высокий уровень смешанных браков считается признаком социальной интеграции, поскольку предполагает близкие и глубокие отношения между людьми из разных групп. Смешанные браки ограничивают способность семей передавать своим детям последовательную этническую культуру и, таким образом, являются средством ассимиляции.

Натурализация и ассимиляция иммигрантов

Помимо брака, гражданство является одним из наиболее важных факторов ассимиляции. Таким образом, дебаты по иммиграции сосредоточены не только на количестве иммигрантов, которые должны быть допущены в страну и процессах регистрации, но и на том, как и на кого следует распространять гражданство. Сторонники иммиграции часто утверждают, что новые жители помогут построить и обогатить американскую демократию, в то время как противники возражают, что самобытность и легитимность нации могут быть поставлены под сомнение и, возможно, даже подвергнуты угрозе со стороны иммигрантов. Вопросы гражданства в связи с нелегальной иммиграцией — особенно спорный вопрос и частый источник политической напряженности.

Новые шлюзы для иммигрантов и ассимиляция иммигрантов

Большинство иммигрантов имеют тенденцию селиться в традиционных «воротных» штатах, таких как Флорида, Нью-Йорк, Калифорния, Иллинойс, Техас и Массачусетс, где иммигранты находят большие существующие популяции людей иностранного происхождения.Однако в последнее время иммигранты все чаще поселяются в районах за пределами этих «ворот». Социологи Мэри Уотерс и Томас Р. Хименес предположили, что эти географические сдвиги могут изменить подход исследователей к оценке ассимиляции иммигрантов, поскольку иммигранты, поселившиеся в новых районах, могут столкнуться с другим опытом, чем иммигранты, поселившиеся в более традиционных воротах. В частности, Уотерс и Хименес выделяют три отличительные характеристики в более поздних, менее традиционных моделях иммиграции: менее устоявшаяся социальная иерархия, меньший размер иммигрантского населения и различные институциональные механизмы.

Сегментированная ассимиляция

Теория сегментированной ассимиляции иммигрантов второго поколения широко исследована в социологии. Сегментированная ассимиляция, исследованная Мин Чжоу и Алехандро Портес, фокусируется на представлении о том, что люди выбирают разные пути адаптации к жизни в Соединенных Штатах. Эта теория утверждает, что существует три основных различных пути ассимиляции для иммигрантов второго поколения. Некоторые иммигранты плавно ассимилируются в белый средний класс Америки, другие переживают нисходящую ассимиляцию, а третьи добиваются быстрого экономического успеха, сохраняя при этом ценности своего иммигрантского сообщества.

Эта теория также включает концепцию способов инкорпорации, которые представляют собой внешние факторы в принимающем сообществе, влияющие на ассимиляцию. Эти факторы создаются основной политикой правительства, силой предрассудков в обществе и составом этнических сообществ в обществе. Эти способы включения влияют на то, как ребенок будет ассимилироваться в американском обществе, и определяют, насколько уязвимым будет ребенок по отношению к нисходящей ассимиляции. Факторы, усиливающие такую ​​уязвимость, включают расовую дискриминацию, местоположение и изменения в экономике, которые затрудняют мобильность между поколениями.

Кроме того, различные способы инкорпорации предоставляют определенные ресурсы, которые иммигранты второго поколения могут использовать для преодоления препятствий в процессе ассимиляции. Если ребенок принадлежит к группе, которая была освобождена от предрассудков, с которыми сталкивается большинство иммигрантов, таких как европейские иммигранты, он испытает более плавный процесс ассимиляции. Иммигрант во втором поколении также может использовать устоявшиеся сети в этническом сообществе. Эти сети предоставляют этим детям дополнительные ресурсы, помимо тех, что предлагает государство, например, возможность получить хорошо оплачиваемую работу на предприятиях, созданных этническим сообществом. Дети иммигрантов из среднего класса имеют больше шансов подняться по социальной лестнице и присоединиться к американскому основному обществу, чем дети иммигрантов из более низкого класса, поскольку они имеют доступ как к ресурсам, предоставляемым их родителями, так и к возможностям получения образования, предоставляемым среднему классу. в США

Ассимиляция коренных американцев
Коллаж коренных американцев, одетых в европейскую одежду

Источник: Безграничный. «Ассимиляция.» Социология — Cochise College Boundless, 26 мая. 2016. Получено 24 февраля 2017 г. с сайта https://www.boundless.com/users/493555/textbooks/sociology-cochise-college/race-and-ethnicity-10/prejudice-and-discrimination-82/assimilation-479-. 8266/

Источник: «Ассимиляция коренных американцев».
http://en.wikipedia.org/wiki/File:Assmilation_of_Native_Americans.jpg
Википедия Общественное достояние.

новых свидетельств показывают, что последние иммигранты в Америку идут по стопам нашей истории

Прочитать отчет (pdf)

Скачать резюме (pdf)

Скачать краткие факты о последних иммигрантах Америки (pdf)

Скачать «datos rápidos» на испанском (pdf)

Скачать отчет на мобильные устройства и электронные книги

История иммигрантов в нашей стране — это новички, которые интегрируются в наше общество, а затем укрепляют нашу культуру и особенно нашу экономику.Чем дольше иммигранты живут в Соединенных Штатах, тем больше «они» становятся «нами». Паста, сальса, колбаса и яичные рулеты теперь так же часто встречаются на американских обеденных столах, как кукуруза, тыква и индейка. Сейчас футбол стал национальным развлечением, по крайней мере, среди молодежи, и миллионы любителей спорта болеют за сотни иммигрантов, которые являются членами Высшей бейсбольной лиги.

Тем не менее, противодействие иммиграции сегодня разжигается консерваторами, которые заявляют, что ассимиляции не происходит и что вместо этого большинство иммигрантов являются бременем для нашего общества.Но наша история говорит об обратном. Иммигранты к нашим берегам сегодня внимательно следят за своими предшественниками, быстро ассимилируясь, как они это делали в прошлом — как большинство американцев тем или иным образом наблюдают каждый день.

В этом документе мы используем самые полные данные опроса Бюро переписи населения США, чтобы выяснить, насколько хорошо этот процесс работает для современных иммигрантов. Заменяя вводящую в заблуждение риторику противников иммиграции твердыми данными, это исследование показывает, что ассимиляция происходит по всей нашей стране.Иллюзия неассимиляции создается, если смотреть только на новичков, которые еще не успели ассимилироваться так же полно, как ранее прибывшие. Но если мы исследуем развитие иммигрантов во времени — в этом исследовании с 1990 года по настоящее время — мы обнаружим, что чем дольше иммигранты находятся здесь, тем больше они продвигаются и тем лучше интегрируются в наше общество.

Результаты очевидны. Свидетельства, показывающие, как прогрессируют недавно прибывшие в нашу страну, получены в результате тщательного изучения данных переписи населения за два десятилетия с акцентом на ключевые области, которые демонстрируют продвижение иммигрантов и их интеграцию в общество.Наши ориентиры ассимиляции — это те, которые мы знаем из нашей истории как лидеры, среди них:

• Гражданство
• Домовладение
• уровень владения английским языком
• Статус работы
• Повышение дохода

Эти контрольные показатели демонстрируют, что иммигранты в нашей стране с 1990 года развиваются высокими темпами, независимо от их социального и экономического статуса 20 лет назад.

Интеграция происходит быстрее всего в сферах гражданства и домовладения, при этом растет число окончивших среднюю школу и доходы.

Интеграция происходит быстрее всего в сферах гражданства и домовладения, при этом растет число окончивших среднюю школу и доходы. Например, доля мужчин иностранного происхождения с доходом выше минимального в нашей стране выросла до 66 процентов в 2008 году, последнем году, по которому имеются полные данные, с 35 процентов в 1990 году, когда недавно прибыли иммигранты. И латиноамериканские иммигранты за первые 18 лет проживания в США быстро достигли признака «американской мечты» — права собственности на дом, причем 58 процентов из них достигли этого показателя в 2008 году по сравнению с 9.3 процента в 1990 году. Это существенный скачок. Несмотря на то, что уровень домовладения среди мужчин неиспаноязычного происхождения ниже, чем 66,6%, уровень владения жильем для латиноамериканцев и других иммигрантов иностранного происхождения растет по мере увеличения срока их пребывания в Соединенных Штатах.

Неудивительно, что уровень ассимиляции в сфере образования и профессии выше среди детей иммигрантов, особенно среди латиноамериканцев, чем среди взрослых иммигрантов первого поколения, которые имеют меньший доступ к образованию, потому что они — вновь прибывшие рабочие.

Показатель окончания колледжей среди иммигрантов также растет с 2000 года, что свидетельствует о том, что дети иммигрантов имеют больше возможностей для получения образования. Ограниченный доступ к образованию и учебным центрам для взрослых иммигрантов также означает более низкий уровень владения английским языком, особенно среди латиноамериканцев, не только из-за их работы и статуса дохода, но и потому, что языковые классы не распределяются равномерно во всех штатах и ​​в последнее время потеряли финансирование. годы. Но дети-иммигранты чрезвычайно быстро преодолевают этот языковой разрыв.

Географически также последние иммигранты нашей страны идут по стопам наших предков, расселяясь по стране, чтобы ассимилироваться в больших и малых общинах. В настоящее время в 14 штатах численность иностранного населения превышает средний показатель по стране, составляющий 12,5 процента. Отражая движение иммигрантов в новые сообщества, данные показывают 27 штатов с иммигрантами, прибывшими совсем недавно (с 2000 года), по крайней мере, два процента населения этих штатов.

Чем дольше иммигранты находятся в Соединенных Штатах, тем более интегрированными они становятся — факт, который остается неизменным для всей страны, независимо от того, прибыли они из Мексики и Центральной Америки или из других стран.

Новые штаты назначения, такие как Джорджия и Северная Каролина, имеют больше «новых» иммигрантов, чем иммигрантов, прибывших до 1990 года. Обратное верно в отношении традиционных штатов назначения иммигрантов — Калифорнии, Нью-Йорка, Техаса, Флориды и Иллинойса. Чем дольше иммигранты находятся в Соединенных Штатах, тем более интегрированными они становятся — факт, который остается неизменным во всей стране, независимо от того, прибыли ли они из Мексики и Центральной Америки или из других стран.

Действительно, в Аризоне — штате, в котором иммигранты теперь находятся под прицелом сотрудников правоохранительных органов, — латиноамериканские иммигранты оказались гораздо более успешными, чем некоторые думают. После 18 лет проживания в США 66,6% являются домовладельцами, 59,2% хорошо говорят по-английски, а 57,9% зарабатывают лучше, чем при низком доходе.

Так почему же некоторые жители некоторых штатов с большим количеством новых иммигрантов считают, что интеграции не происходит? Одна из причин заключается в том, что количество вновь прибывших увеличилось за короткий период, в то время как ассимиляция, по определению, может наблюдаться только с течением времени.Следовательно, государства с более крупными сегментами давно обосновавшихся иммигрантов также являются государствами, где их слияние с обществом имело больше времени, чтобы развернуться, и, таким образом, продвижение и интеграция иммигрантов стали более заметными. Многие американцы становятся жертвами предположения, в значительной степени не сознающего, что «иммигранты подобны Питеру Пэну — навсегда застыли в своем статусе новичков, никогда не стареют, никогда не развиваются экономически и никогда не ассимилируются … людей, которые постоянно напоминают новичков». Данные о продвижении иммигрантов могут быть удивительными и должны помочь развеять нелогичное заблуждение Питера Пэна.

Почти полвека назад президент Джон Ф. Кеннеди размышлял о том, как иммиграционный процесс способствовал развитию нашей великой нации и стал «центральным элементом всей американской веры». Иммиграция, добавил он, «дала каждому старому американцу стандарт, по которому он мог судить, как далеко он продвинулся, а каждому новому американцу — осознание того, как далеко он может зайти». Это напомнило каждому американцу, старому и новому, что изменение — это суть жизни, и что американское общество — это процесс, а не завершение.

На следующих страницах этот отчет подробно документирует то, что президент Кеннеди так элегантно описал полвека назад — постоянно продолжающийся процесс и рост продвижения и интеграции иммигрантов в Соединенных Штатах через гражданство, образование, изучение английского языка, работу и выполнение «американской мечты» о владении жильем. Чем дольше здесь иммигранты, тем больше они ассимилируются, что приводит к еще большему успеху их детей и сеет семена прогресса для будущих поколений.

Прочитать отчет (pdf)

Скачать резюме (pdf)

Скачать краткие факты о последних иммигрантах Америки (pdf)

Скачать «datos rápidos» на испанском языке (pdf)

Скачать отчет на мобильные устройства и электронные книги

% PDF-1.5 % 1 0 obj >>> endobj 2 0 obj > поток uuid: f09ca674-8bdd-b440-9d02-5f9570dc4881xmp.did: 6FA888C63B20681195FED260DB6FF90Cadobe: docid: indd: 60cc2f9e-6ede-11de-8bf7-85c43d1ddf266proof.IID: 6EA888C63B20681195FED260DB6FF90Cadobe: DocId: INDD: 60cc2f9e-6ede-11de-8bf7-85c43d1d0266adobe: DocId: INDD: 60cc2f9e-6ede-11de-8bf7-85c43d1d0266default

Реальная проблема, с которой сталкиваются латиноамериканцы в Америке, — это расизм, а не отсутствие ассимиляции.

Хулиан Кастро, американец мексиканского происхождения, баллотируется в президенты.Латинская музыка более популярна, чем кантри, и одно из самых узнаваемых политических лиц в Соединенных Штатах — член Палаты представителей Александрия Окасио-Кортес, штат Нью-Йорк, чья семья родом из Пуэрто-Рико.

И тем не менее, латиноамериканцы — даже те, чьи корни в этой стране уходят корнями в еще до возникновения нации — по-прежнему сталкиваются с явным и тонким расизмом и дискриминацией. Число преступлений на почве ненависти в отношении них растет, и они недостаточно представлены в кино, на высокотехнологичных должностях и среди сотрудников федерального правительства.И когда они выступают за равное обращение и представительство — или даже когда они просто публично говорят по-испански, — они снова и снова слышат, что им необходимо ассимилироваться.

Две латиноамериканки, родившиеся в США, были задержаны агентом пограничного патруля в мае прошлого года за то, что просто говорили по-испански в магазине; Американский союз гражданских свобод недавно подал в суд на таможню и пограничную службу США по этому поводу. Бывший глава администрации Белого дома Джон Келли заявил в прошлом году, что пересекающие границу центральноамериканцы «не те люди, которые легко ассимилируются.Журналист NBC Том Брокоу недавно сказал, что латиноамериканцы «должны усерднее работать над ассимиляцией» и должны убедиться, что их дети учатся говорить по-английски.

Среди многих белых людей укоренилось мнение, что все латиноамериканцы — иностранцы, независимо от того, как долго они находятся в Соединенных Штатах или насколько они «ассимилированы», — сказал Ян Хейни Лопес, эксперт по расизму и профессор права в Калифорнийский университет в Беркли.

«Многие белые считают нас« иностранцами », если сравнивать их с белыми людьми, как с точки зрения физических, так и культурных различий, и затем сводят это к предположению, что мы иностранцы также и в национальном смысле», — сказал Лопес, автор книги «Расизм на суде: борьба чикано за справедливость».

Большинство выходцев из Латинской Америки — рожденные в США, и иммиграция латиноамериканцев за последнее десятилетие заметно сократилась. Тем не менее, некоторых латиноамериканцев, чьи семейные корни в Америке уходят в прошлое, все еще спрашивают, особенно если у них темная кожа, откуда они.

«Сколько раз люди хвалили вас за вашу способность говорить по-английски, как если бы это было достижением, потому что у вас смуглая кожа и у вас латиноамериканская фамилия?» — сказал Лопес.

Множество исследований опровергает идею о том, что латиноамериканцы не интегрированы в американское общество: латиноамериканские иммигранты, как и другие группы иммигрантов, в третьем поколении полностью англичанами; уровень их экономической мобильности почти равен показателям белых; а выходцы из Латинской Америки чаще выходят замуж за пределами своей группы, чем черные или белые.

Неравенство сохраняется, но те, кто приказывает латиноамериканцам ассимилироваться, часто не признают столетий отчуждения, расизма и системной дискриминации, которые замедлили экономическую и социальную мобильность латиноамериканцев.По словам экспертов, расизм создает практические препятствия на пути интеграции и участия, не позволяя латиноамериканцам восприниматься как «ассимилированные».

Иностранцы на своей земле

Отказ в основных правах латиноамериканцам на территории США, особенно лицам мексиканского происхождения, имеет давнюю историю.

Когда в 1848 году закончилась американо-мексиканская война, обширные земли Мексики стали частью Соединенных Штатов. Договор Гваделупе-Идальго гарантировал полные права гражданства США для мексиканцев, которые жили на этой земле до ее раздела, включая права собственности.

Но эти меры защиты были быстро проигнорированы. Бывшие мексиканские граждане, ставшие американцами, в том числе многие владельцы ранчо, вскоре потеряли земельные владения и статус из-за новых белых поселенцев, которые считали их неполноценными.

Послойно прослеживается история расового насилия — включая линчевания — против латиноамериканцев.

В 1848 году Джон К. Калхун, сенатор и рабовладелец от Южной Каролины, протестовал против включения территорий северной Мексики, заявив, что Соединенные Штаты являются правительством белой расы.Калхун сказал, что равное отношение к мексиканцам было бы ошибкой, аналогичной той, которая разрушила «социальные порядки» в других странах, — писал Рэй Суарес, бывший корреспондент PBS, в своей книге «Латиноамериканцы: 500-летнее наследие, сформировавшее нацию». . »

Такое мышление продолжалось в Америке на протяжении последних двух столетий. Это часть того, что профессор политологии Университета Индианы Бернард Фрага описывает как «толчок и тягу» для латиноамериканцев, которым говорят, что для получения большего количества прав они должны ассимилироваться.

«Ассимиляция — это оправдание, которое мы используем, когда лишены возможности», — сказал Фрага, автор книги «Разрыв в явке: раса, этническая принадлежность и политическое неравенство в диверсифицирующейся Америке».

Мексиканско-американское движение за гражданские права уходит своими корнями в тот момент, когда это оправдание достигло предела: когда ветераны Второй мировой войны вернулись с боя и не получили равного обращения. Вклад солдат чикано до сих пор полностью не признан.

Препятствия на пути к американской мечте

Рассказ о том, что латиноамериканцы предпочитают не занимать свое место в американском обществе, не принимает во внимание сопротивление, с которым они сталкиваются, когда пытаются это сделать.Сегодня, например, латиноамериканских избирателей называют спящим гигантом, способным оказать серьезное политическое влияние, если только они выйдут и проголосуют.

Но этот аргумент не включает попытки, которые могут затруднить голосование для латиноамериканцев, будь то из-за строгих законов об удостоверении личности избирателя или недавних попыток допросить избирателей, внесенных в списки. Джерримандеринг, построение границ избирательных округов, чтобы удержать отдельные группы вместе, сгруппировал растущее испаноязычное население в меньшее количество округов, ослабив их силу голоса.(В Техасе это было названо «упаковкой и взломом», когда латиноамериканцы концентрируются в нескольких демократических округах, а остальные распределяются в безопасных республиканских округах.)

Вера в американскую мечту сильна среди латиноамериканцев, треть из которых считает домовладение ключ к достижению этого, по мнению Pew Research Center.

Тем не менее, недавний отчет показал, что в Айова-Сити, штат Айова, латиноамериканцам отказывали в жилищных ссудах в четыре раза чаще, чем белым, что является самым большим неравенством в стране. Это увеличивает разрыв в уровне благосостояния между белыми и латиноамериканцами, поскольку собственный капитал большинства семей определяется их домами и их собственным капиталом.

Исключение может быть непреднамеренным или очевидным, но оно все же имеет дискриминационный эффект, сказал Джо Энрикес Генри, национальный советник президента Лиги объединенных латиноамериканских граждан, старейшей национальной организации по защите гражданских прав латиноамериканцев.

«Кредитные специалисты в банках могут делать и делают ложное предположение, что латиноамериканские потребители не могут претендовать на получение ипотеки или поддерживать выплаты по ссуде», — сказал Энрикес Генри, который также является агентом по недвижимости. «Многие в нашем сообществе, возможно, не пользуются кредитом в такой степени, как белое сообщество, но явно в состоянии платить по ипотеке.

Несмотря на то, что теперь это незаконно, «красная линия» (отказ в выдаче ипотечных кредитов в определенных расовых или этнических общинах) и дискриминационное кредитование имели долгосрочные последствия, создавая расово сегрегированные латиноамериканские кварталы в таких городах, как Хартфорд, Коннектикут, и ограничивая мобильность латиноамериканцев по всей стране. , согласно исследованию, опубликованному в The Washington Post.

Томас Саенс, президент Мексиканско-американского фонда правовой защиты и образования (Maldef), юридической и гражданской правозащитной организации, указывает на другие способы, которыми латиноамериканцы сталкивались с дискриминацией.

Мотель 6 согласился выплатить до 8,9 миллиона долларов в прошлом году для урегулирования иска, поданного фондом против сети мотелей за то, что он сообщил иммиграционной и таможенной полиции о гостях на основании их испанской фамилии. В 2004 году Abercrombie и Fitch заплатили 50 миллионов долларов для урегулирования иска, поданного Малдефом и другими группами за отказ нанять представителей меньшинств. По словам Саенса, розничный торговец хотел, чтобы его продавцы были похожи на их «полностью американские» модели, которые были белыми.

Только английский, если вы не латиноамериканец

Когда дело доходит до языка, многие латиноамериканцы видят двойной стандарт.

«Это дефицит, когда вы говорите по-испански, но это преимущество для белых и белых американцев, когда они говорят на нем», — сказала ученый и педагог Николь Гонсалес Ван Клив, которая задокументировала расизм в системе уголовного правосудия в своей книге «Crook Графство: расизм и несправедливость в крупнейшем уголовном суде Америки ». «Это высшая форма исключения».

Латиноамериканцы считают, что если они говорят по-испански, они воспринимаются как неассимилированные, новички в стране или необразованные — стереотипы, которые не применимы к нелатиноамериканским белым, которые могут говорить на других языках, включая испанский.

В сфере образования все чаще обсуждается несоответствие между тем, как школьные системы рассматривают программы для испаноязычных детей, где акцент делается на преподавании английского языка, и двуязычными программами, которые становятся все более популярными среди не латиноамериканских, более обеспеченных семей, которые хотят, чтобы их дети выучили новый язык.

Ярлыки и коды «никуда не денутся»

Ван Клив, родом из Чикаго и имеющий семью в мексиканском пограничном городке Мишн, штат Техас, вырос, слыша рассказы родственников, отражающие трудности, с которыми сталкиваются латиноамериканцы.«Даже когда вы делаете все правильно, чтобы« американизироваться », в Америке есть что-то, что напоминает вам, что вы не один из них, — сказала она.

Ее дядя, у которого темная кожа, родился в США, сказал ей, что его все время останавливали правоохранительные органы и просили документы, потому что «то, как он выглядел, было важнее, чем то, как он ассимилировался», — сказал Ван Клив. Она сказала, что он объяснит ей это, сказав: «Я просто выгляжу незаконно».

Один из способов борьбы со стереотипами — присутствие большего количества латиноамериканцев в СМИ, особенно в новостных ток-шоу , цель, которую давно отстаивают многие латиноамериканцы и организации. Отсутствие вопиющее, сказал Саенс из Мальдефа, несмотря на тот факт, что выходцы из Латинской Америки в судебной системе, университетах, корпорациях и журналистике могут противостоять стереотипам и неточностям и «могут информировать невежество.

Это особенно важно, потому что многие американцы живут в штатах без значительного латиноамериканского населения, а отсутствие латиноамериканцев в средствах массовой информации оставляет вакуум, который может быть заполнен «ложными негативными изображениями и риторикой», — добавил Саенс.

Некоторые выходцы из Латинской Америки видят прогресс в том, что публика обращает внимание на Окасио-Кортеса или создателя «Гамильтона» Лин-Мануэля Миранды на их достижениях, а не на их этнической принадлежности.

В конечном итоге, однако, восприятие латиноамериканцев как аутсайдеров в ближайшее время не исчезнет, ​​сказал Ван Клив.

Новых латиноамериканцев в этой стране, а также тех, кто приезжает сюда в поисках убежища, например, регулярно называют «нелегалами» или приставляют к наркоторговцам или членам банд, а не считают уязвимыми, отметила она.

«Мы наблюдаем рост, почти обратную реакцию, против пострасовой лжи, в которой, как мы думали, мы находимся, когда мы не могли цитировать-убирать цитату« видеть цвет », — сказал Ван Клив. «Раса, темнота, тип кожи, все то, что обозначает людей, наше тело, наши волосы, акцент, культуру, все коды, которые нас научили видеть в Америке, не могут и не исчезнут.”

ПОДПИСАТЬСЯ НА NBC LATINO НА FACEBOOK, TWITTER И INSTAGRAM.

3 Последствия иммиграции и ассимиляции | Статистика иммиграции в США: оценка потребностей в данных для будущих исследований

для недавно переселенных беженцев из Юго-Восточной Азии (особенно вьетнамцев и камбоджийцев) был значительно ниже, чем у неиспаноязычного белого населения (Rumbaut and Weeks, 1989; Weeks and Rumbaut, 1991). Результаты заслуживают внимания, потому что жители Юго-Восточной Азии имели самый высокий уровень бедности и фертильности в штате, имели очень высокий уровень младенческой смертности до прибытия в Соединенные Штаты, не знали английского языка и в последний раз получали дородовой уход из всех. этнические группы.Другие азиатские группы (японцы, китайцы и филиппинцы) и латиноамериканцы (в основном мексиканского происхождения) также имели более низкий уровень младенческой смертности, чем белые, и гораздо более низкие показатели, чем те, которые наблюдаются у коренных американцев и чернокожих. Группы с уровнем младенческой смертности ниже среднего состоят в основном из иммигрантов.

Имеющиеся данные указывают на то, что положительные перинатальные показатели здоровья среди групп иммигрантов являются реальным феноменом, заслуживающим дальнейшего изучения. Являются ли женщины-иммигрантки более успешными в плане здоровья, даже когда социально-экономический статус находится под контролем, и если да, то почему? Как влияет на исход беременности широкий спектр социокультурных и биомедицинских факторов риска для родившихся за границей и родившихся за границей женщин, принадлежащих к различным этническим и расовым группам? Несмотря на то, что в истории курения, употребления алкоголя и наркотиков беременными женщинами во время беременности наблюдаются значительные различия в зависимости от рождения и этнической принадлежности — поведения, которое пагубно сказывается на здоровье ребенка при рождении и которое, по-видимому, более распространено среди местных жителей, — такие переменные действительно не объяснять другие независимые эффекты рождения и этнической принадлежности на результаты.Проведение исследований в области, в которой взаимодействуют иммиграция, ассимиляция и здоровье, представляет собой значительную сложность. Существующие статистические данные о естественном движении населения сами по себе не дадут результатов исследования; необходимы альтернативные источники данных, которые должны включать качественную информацию, а также новые исследования, основанные на сравнительных лонгитюдных планах (например, выявление иммигрантов и коренных женщин из разных социально-экономических и этнических групп на ранних сроках беременности и последующее наблюдение за ними в течение первого года беременности). жизнь новорожденного).Если мы хотим значительно пополнить запас знаний и разработать более широкий набор вариантов вмешательства, такие исследования и данные имеют важное значение.

Интересные вопросы были подняты исследованиями психического здоровья этнических меньшинств в Соединенных Штатах, включая иммигрантов. В обзоре показателей распространенности психического здоровья, о которых сообщалось в исследованиях за последние два десятилетия (Vega and Rumbaut, 1991), исследования показывают, что быстрая аккультурация не обязательно приводит к традиционно ожидаемым результатам, т.е.е., что улучшенная адаптация к американскому обществу и уменьшение проблем психического здоровья связаны с иммиграцией. Напротив, исследования психического здоровья показывают, что ассимиляция — в различных формах, которые она может принимать — сама по себе может быть травматическим процессом, а не простым решением травм иммиграции.

Например, результаты исследования Hispanic-HANES (Moscicki et al., 1989),