Бихевиоризм суть теории: Недопустимое название — Ярославский педагогический университет

Сущность теории «человеческих отношений». Раскрытие понятия «человеческие отношения» и «бихевиоризм».

Сущность теории «человеческих отношений». Раскрытие понятия «человеческие отношения» и «бихевиоризм».

Сущность теории « человеческих отношений» отражают менеджерские заповеди: предписания, нормы, правила социального и нравственного характера, которым должен следовать менеджер в своей практической деятельности.

Например, руководствоваться следующими правилами:

•будь внимателен к критике и улучшающим предложениям, даже если они непосредственно для тебя не имеют значения;

•будь внимателен к чужому мнению, даже если оно неверно; имей бесконечное терпение;

•будь справедлив, особенно по отношению к подчиненным;

•будь вежлив, никогда не демонстрируй раздражения;

•будь краток;

•всегда благодари подчиненного за хорошую работу;

•не делай замечания подчиненному в присутствии третьего

лица;

•не делай сам того, что могут сделать твои подчиненные, за исключением тех случаев, когда это связано с опасностью для жизни;

•выбор и обучение подчиненного — более благодарная задача , чем выполнение дела самим;

•если действия сотрудников в корне не расходятся с твоими решениями, давай им максимальную свободу действий: не спорь по мелочам, которые только затрудняют работу;

•не бойся подчиненного, который способней тебя, а гордись им;

•никогда не применяй своей власти, пока все остальные средства не использованы;

•если твои распоряжения оказались ошибочными, признай

вину;

•всегда старайся во избежание недоразумений отдавать распоряжения в письменном виде .

«Бихевиоризм» (психологии поведения), т. е. теорий человеческого поведения.

Бихевиоризм (от англ. behavior — поведение) — направление психологии, возникшее в конце XIX — начале XX в. под влиянием экспериментов, заключающихся в наблюдении за поведением животных. Согласно бихевиоризму за основу человеческой психики принимается поведение, т. е. совокупность двигательных и эмоциональных реакций на воздействия внешней среды («стимул — реакция»).

Начиная с20-х г. XX в. основные понятия и положения бихевиоризма стали широко применяться в ряде дисциплин, связанных с поведением человека: социологии, антропологии, педагогике и т.д. Бихевиориальный подход был направлен на преодоление недостатков концепции человеческих отношений.

Бихевиоризм

Бихевиори́зм

(от англ. behaviour, behavior — поведение) в языкознании — система взглядов на сущность и функции языка, восходящая к одному из направлений в психологии, в основе которого лежит понима­ние поведения человека как совокупности двигательных и сводимых к ним вербальных и эмоцио­наль­ных реакций организма на стимулы внешней среды (непосредственных или опосредованных) и отрицание сознания как предмета психо­ло­ги­че­ско­го исследования. Проявля­ет­ся в некоторых работах о языке в США и Западной Европе. Начальный этап развития бихевиоризма в психологии (конец 19 в. — 20‑е гг. 20 в.) связан с работами Дж. Б. Уотсона и Э. Л. Торндайка. Позже идеи бихевиоризма, сочетаясь с различ­ны­ми когнитивистскими подхо­да­ми, породили ряд необихевиористских направ­ле­ний (Э. Ч. Толмен, К. Л. Халл, Ч. Э. Осгуд и другие). Особую позицию, во многом восходящую к начальному этапу и легшую в основу так называемого программированного обучения, занимает Б. Ф. Скиннер. Методологические основы бихевиоризма и необихевиоризма связаны с позитивизмом, прагматизмом и операционализмом.

В языкознании наиболее прямое воздействие бихевиоризма испытал Л. Блумфилд, создавший бихевиористскую теорию языка как формы реактивного поведения (т. е. одного из видов реакции человека на воздействие внешней среды), благодаря которой индивидуум приспосаб­ли­ва­ет­ся к социальной среде. Противопоставляя свою концепцию «менталист­ским» идеям, он утверждал, что «каждое высказывание полностью образуется формами», понимая под формой «повторяющийся голосовой признак, имеющий значение», а под значением «повторяющийся признак стимула и реакции». Через посредство Блумфилда идеи бихевиоризма распро­стра­ни­лись в пост­блум­филди­ан­ской дескриптивной лингвистике, требовавшей «говорить о языке… в терминах, не допуска­ю­щих чего-либо большего, нежели то, что раскрывается в непосред­ствен­ном наблюдении» (Б. Блок). Скиннер трактует язык как систему единиц «вербального поведе­ния», образуемых реакциями, имеющими доступную отождествлению форму, функционально соотнесённую с одной или несколь­ки­ми незави­си­мы­ми операциональными переменными (т. е. факторами воздействия среды).

Идеи бихевиоризма составляли философско-методологическую основу ряда наук о человеке и стали для специалистов по «бихевиоральным наукам» естественной отправной точкой любого науч­но­го рассуждения, в т. ч. оказали влияние и на американское языко­зна­ние. Бихевиоризм лёг в основу неопозитивистской семиотической теории Ч. У. Морриса (наряду с прагматизмом Ч. С. Пирса) и через неё влиял на всё дальнейшее развитие семиотики, в частности европей­ской; Н. Хомский и Дж. Миллер воспроизводят всю философско-методологическую платформу и многие собственно психологические положения бихевиоризма. Это касается не только позитивистской, прагматистской, операционалистской ориентации их концепции в целом, но и более частных вопросов — соотношения биологического и социального в поведении человека, идеи «проб и ошибок» и «подкрепления» как механизма поведения, тезиса о вербальном поведении прежде всего как о системе реакций, хотя и весьма сложно организованной, и т. п.

Идеи бихевиоризма проникали в собственно лингвистику также через психолингвистику, которая в 50—70‑х гг. 20 в. в Западной Европе и США опиралась либо на необихевиористскую концепцию Осгуда, либо на конфронтировавшие с ней взгляды Хомского и Миллера (так называемая генеративная, или трансформационная, психолингвистика).

В 80‑е гг. 20 в. бихевиоризм в психологии переживает упадок и не оказывает прямого воздей­ствия на языкознание. Однако некоторые теоретико-методологические положения, генети­че­ски восхо­дя­щие к бихевиоризму, продолжают существовать и развиваться в американ­ской лингвистике.

• Гухман М. М., Лингвистический механицизм Л. Блумфилда и дескриптивная лингвистика, «Труды Института языкознания АН СССР», 1954, т. 4;
• Основные направления структурализма, М., 1964;
• Хэмп Э., Словарь американской лингвистической терминологии, пер. с англ., М., 1964;
• Миллер Дж., Галантер Е., Прибрам К., Планы и структура поведения, пер. с англ., М., 1965;
• Леонтьев А. А., Психолингвистика. Л., 1967;
• Белый В. В., Американская дескриптивная лингвистика, в кн.: Философские основы зарубежных направлений в языкознании, М., 1977;
• Skinner B. F., Verbal behavior, N. Y., [1957];
• Weiss A. P., Linguistics and psychology, «Language», 1925, v. 1, № 2;
• см. также литературу при статье Дескриптивная лингвистика.

А. А. Леонтьев.

Основные способы психологического объяснения поведения людей

Автор: Koнcтaнтин Элиacoвич Oкcинoйд, кандидат философских наук, пpoфеccор кафедры управления пepcоналом Госудаpcтвенного унивеpcитета упpaвления (ГУУ).

 

Сейчас в психологии сложились семь основных способов описания людей, на которые в той или иной степени опираются попытки объяснения их поведения в особых условиях, включая работу. Речь идет о таких концепциях, как теория личностных черт, бихевиоризм, теория социального научения, психоанализ, когнитивная методология, гештальт-психология и теория групповой динамики.

 

Согласно теории личностных черт, наблюдаемую вариативность поведения людей, находящихся в одинаковых условиях, например, участвующих в выполнении общего производственного задания, следует объяснять индивидуальными (врожденными или приобретенными в ходе социализации) чертами.

Например, если сотрудник не выполняет норму выработки, то приверженец теории личностных черт объяснит этот факт ее врожденной медлительностью.

Согласно известному американскому психологу Г. Олпорту, понимавшему поведение личности как борьбу за реализацию имеющихся у нее возможностей, человек может иметь от двух до десяти главных черт, характеризующих его образ жизни. Среди них — такие, например, как трудолюбие или склонность к праздности, честность, деловые качества, любовь к музыке и т.п. Другие многочисленные второстепенные черты связаны скорее с его установками в отношении конкретных ситуаций.

 

Слово «бихевиоризм» (англ. behavior — поведение) обозначает науку или учение о поведении. Методология бихевиоризма — основа теоретической базы современных концепций организационного поведения. В целом она строится на отказе от объяснения причин поведения с помощью механизмов сознания, чем занималась классическая психология, оперируя такими понятиями, как «сознание», «воля», «мышление» и т.п.

Бихевиоризм понимает поведение человека достаточно упрощенно, как совокупность двигательных, вербальных и эмоциональных реакций на воздействия (стимулы) внешней среды. При этом субъекты поведения сознательно выбирают такую линию действий, которая позволит избежать негативных санкций и повысить вознаграждение. Таким образом, единица наблюдения — конкретная связь стимула S и реакции R: S →R.

Основатель бихевиоризма Дж. Уотсон («Психология с точки зрения бихевиориста», 1913) разделил все реакции на наследственные (рефлексы, простейшие эмоции) и приобретенные (привычки, мышление, речь, чувства, социальное поведение).

Согласно этой модели, развитие поведения происходит путем приобретения новых реакций на основе имеющегося репертуара наследственных реакций на безусловные стимулы — стимулы, вызывающие строго определенные реакции. Например, эмоцию страха у младенца вызывают лишь два безусловных стимула — потеря равновесия и громкий звук. В последующем опыте жизни безусловные стимулы соединяются с условными (появляющимися одновременно с безусловными), которые способны вызывать аналогичную реакцию.

Страх у взрослого человека может быть вызван заметно большим числом других, условных, стимулов, возникающих из опыта, например, страха наказания, страха потерн близкого человека, работы и т.д. В процессе социализации элементарные реакции на разные стимулы связываются друг с другом, образуя сложные системы реагирования.

Кроме того, по критерию доступности для наблюдения реакции делятся на внешние (доступные для простого наблюдения — речь, эмоции, рефлексы) и внутренние (фиксируемые опосредованно с помощью специальных приборов — скрытые мускульные движения, изменения в процессах обмена веществ в организме).

Существенный вклад в развитие бихевиористской концепции применительно к поведению в организации внес Б. Скиннер, разработав концепцию оперантного поведения. Суть ее состоит в том, что в ответ на определенные стимулы животное или человек научаются производить соответствующие действия, которые либо обеспечивают положительное подкрепление, либо избавляют их от действия болевых травмирующих факторов. Таким образом, сами по себе эти действия выполняют функцию инструмента, обеспечивающего получение подкрепления (вознаграждение или ненаступление неприятного ощущения).

Б. Скиннер поставил следующий эксперимент. Голодную крысу помещают в изолированную от звуков, тускло освещенную клетку (ящик Скиннера), в одной из стенок которой находится рычажок. Если на него нажать, то из специального отверстия появляется съедобный шарик и крыса может частично утолить голод. Таким образом, для того чтобы насытиться, крыса должна выполнить определенную процедуру — оперант.

До этого крыса несколько дней получала пищу с помощью автоматической кормушки, включение которой сопровождалось характерным звуком. Если бы кормушка включилась, а пища вдруг не появилась, то крыса все равно побежала бы к кормушке, поскольку образовался условный рефлекс (устойчивая связь между возникновением шума от включения кормушки и появлением пищи).

Вот кормушка включается, а пищи нет. Для того чтобы она появилась, нужно нажать на рычаг, но крыса этого не знает. Как только она узнает об этом, случайно нажав на рычаг, то начинает выполнять это действие снова и снова. Рычаг можно закрепить, чтобы при нажатии пища не появлялась. Если подобная ситуация продлится достаточно долго, то происходит угасание операнта — шаблонного действия, ведущего к достижению полезного результата.

В развитие концепции оперантного поведения П. Лоуренс и Дж. Лорш сформулировали закон ожидаемого результата. Этот закон в той или иной модификации используется в практике управления для стимулирования труда подчиненных. В соответствии с ним, чтобы добиться желательного трудового поведения персонала и обеспечить его устойчивость, необходимо разработать систему постоянно действующих позитивных стимулов (подкреплений).

 

Концепция бихевиоризма стала методологической основой теории социального научения. Согласно ей социальные, и в особенности сексуальные, роли людей, а также большинство форм социального поведения, составляющих основу адаптации к окружению, складываются в результате наблюдений за определенными социальными моделями: такими, как родители, учителя, товарищи по играм или герои романов и телевизионных фильмов.

В итоге получается, что личность — это результат взаимодействия между индивидом (с его способностями, прошлым опытом, ожиданиями и т.д.) и окружающей средой, которую он стремится узнать, чтобы разобраться, в каких ситуациях его поведение окажется адекватным, а в каких неприемлемым в зависимости от связанных с ним поощрений или наказаний.

Теория социального научения объясняет зависимость между изменениями поведения человека и теми последствиями, которые они вызывают в определенных ситуациях. Она, однако, не позволяет понять личность в целом и те константы, которые характеризуют личность данного индивида. Особенно мало она пригодна для того, чтобы объяснить тот контроль, которому столь многие люди пытаются подвергнуть свое существование с целью придать ему какой-то смысл. Такую попытку делает когнитивный подход.

 

Психоаналитическое объяснение поведения является альтернативой бихевиористскому. Психоанализ рассматривает поведение как определенный результат разрешения внутриличностного конфликта между тремя подсистемами психики:

• подсознанием — id;
• самосознанием — ego;
• super-ego, представляющим «социальную» часть психики.

 

В этом конфликте ведущая роль отводится подсознанию, вследствие чего активность людей понимается как совокупность реакций на действие разных по своей направленности импульсов подсознания, функционирующего по своей собственной, не вполне понятной логике. Таким образом, наблюдаемое поведение людей по своей сути неосознанно и, следовательно, должно анализироваться и описываться как следствие внутренних конфликтов и противоречивых стремлений личности.

 

Согласно когнитивной (англ. cognitive — познавательный) методологии поведение человека рассматривается не как механическая реакция на тот или иной стимул, а как результат интерпретации им конкретной ситуации, осуществляемой с учетом его знаний и всего совокупного опыта жизни. Человек по своей природе не является пассивным существом, чьи действия полностью зависят от контроля внешней среды.

Характер его реакций на возникающие ситуации и события чаще всего определяется той когнитивной интерпретацией, которую происходящему с ним и вокруг него дает он сам. Соответственно предмет когнитивной психологии составляют процессы и свойства личности, связанные с получением информации: восприятие, создание и распознавание образов, внимание, мышление, речь, воображение, принятие решений и пр.

Когнитивная концепция поведения исходит из приоритетной роли перечисленных психических явлений как факторов поведения. В соответствии с этим подходом человеческое поведение в организации следует рассматривать не как реакцию человека на объективную рабочую ситуацию, а скорее как реакцию на ее субъективный образ. Следовательно, предметом управленческого воздействия на поведение персонала должны быть не объективные условия работы, а результаты их восприятия. Хороший управляющий — тот, кто «господствует прежде всего над эмоциональными реакциями подчиненных» (Д. Мак-Грегор).

 

Приверженцы гештальтпсихологии (нем. gestalt — форма, структура, фигура) видят в поведении человека реализацию его жизненной стратегии, корректируемой с учетом жизненных стратегий других. В основе такого понимания лежит основной постулат гештальт-психологов, согласно которому человек воспринимает окружающий его мир в виде целостных образов, а не путем последовательного накопления и суммирования ощущений.

Например: музыкальную мелодию мы воспринимаем целиком, а не отдельными звуками; решение какой-либо задачи появляется одномоментно в целом виде; исполнение различных приемов в спорте, танцах, труде воспринимается в формах слитных плавных движений, а не в виде последовательного ряда перемещений тела и его частей в пространстве.

Человек, который входит в комнату, где находятся другие люди, воспринимает не передвигающиеся пятна цвета и даже не лица и тела по отдельности. Он воспринимает комнату и находящихся в ней люден как некоторое единство, в котором один из элементов, выбранный из многих других, выделяется, в то время как остальные составляют фон.

Согласно методологии гештальта, человеческая природа (если под ней понимать психическую жизнь) организована в виде целостностей и только таким образом может быть воспринята и понята. Человек взаимодействует с окружающим миром, выделяя в нем актуальные для него в данный момент целостности. Что же касается поведения людей в организации, то его нужно понимать как одно из проявлений их бытия, переживаемое в виде единого образа.

Этот образ будет индивидуально различным в силу индивидуальности восприятия. Для одного сотрудника помещение, в котором он работает, будет выступать в качестве фигуры, а все остальное (включая сотрудников) — как фон. Для другого фигурой будет являться личность руководителя, а остальные сотрудники — фоном, и т.д. Сама же организация, очевидно, не для всех сотрудников будет являться целостным объектом восприятия и отношения, поэтому для гештальт-психологов, изучающих феномен организационного поведения, описание происходящего «здесь и теперь» будет важнее поиска объяснения его причин.

 

Концепция групповой динамики строится на утверждении о прямой обусловленности (детерминированности) поведения человека коллективным поведением группы, в первую очередь малой. Из такой точки зрения следует, что поведение человека в организации непосредственно связано с коллективной деятельностью, в которой он участвует, и является ее продуктом. В связи с этим анализировать и прогнозировать поведение людей на работе необходимо в контексте процессов группообразования в организации, внутригруппового взаимодействия и стадий развития группы.

 

Напомним, что социология изучает главным образом поведенческую активность не отдельных индивидов, а различных объединений людей — социальных общностей. Это отнюдь не означает, что для социологов не представляют интереса конкретные люди. Напротив, социология личности традиционно является одним из основных направлений социологических исследований и структурных элементов социологических теорий. В соответствии со своими взглядами на природу человеческой активности социологи объясняют особенности поведения отдельных людей двумя факторами:

• принадлежностью их к конкретным социальным общностям, отличающимся размерами, культурой, целями, видами деятельности, образом жизни, интересами и пр.;
• положением, которое эти люди занимают в данных общностях.

В социологии (так же, как и в психологии) пока не сложилось единого целостного представления о собственном предмете исследования — обществе. В частности, существуют два противоположных взгляда на соотношение человека и общества:

1. Согласно первому взгляду человек, точнее, его личность, — продукт того общества, в котором он появился на свет, рос, воспитывался, учился и работал.
2. Согласно противоположной точке зрения общество и другие, менее масштабные социальные общности непрерывно создаются деятельностью людей и, таким образом, являются ее результатом.

О разнообразии социологических взглядов на природу поведения человека в организации дает представление следующий краткий обзор основных теоретических концепций, разработанных социологами.

Теория типичности социальных свойств. Поведение индивидов и групп в организации объясняется наличием у них как субъектов организационных отношений социально типичных свойств, обусловленных принадлежностью к определенной социальной категории (культурной, профессиональной и др.) Согласно данной логике, факт социальной принадлежности членов группы и группы в целом служит достаточным основанием для объяснения конкретных действий и прогнозирования особенностей их поведения в организации.

Теория социального действия. В соответствии с теорией социального действия (М. Вебер, Т. Парсонс и др.), поведение в организации необходимо рассматривать как следствие в основном рациональных и скоординированных коллективных действий, при которых каждый субъект поведения учитывает интересы, восприятия и ожидания других участников взаимодействия. В развитие данной теории возникла концепция ограниченной рациональности (Г. Саймон), учитывающая фактический предел возможностей человека в принятии (в условиях известного дефицита времени) полностью рациональных решений, которые требуют учета всей совокупности факторов, от которых зависит его принятие и выполнение. В условиях реального управления (в силу указанных обстоятельств) возможно принимать лишь условно рациональные решения.

Институциональная теория предполагает рассмотрение организационного поведения в контексте функционирования единой социальной системы и составляющих ее институтов, действие которых в свою очередь обеспечивается набором соответствующих социальных ролей, норм и санкций. Другими словами, поведение в организации понимается как результат принятия (соблюдения) субъектом установленных в данном социуме ролевых требований и санкций за нестандартные действия. Все это обеспечивает необходимый уровень социального порядка и предсказуемости поведения персонала.

Функциональная теория объясняет поведение в организации, рассматривая его в качестве функционального элемента единой социальной системы. Другими словами, утверждается, что поведение в организации сводится к выполнению определенной функции или нескольких функций.

При этом предполагается, что взаимодействующим субъектам — индивидам (группам) — свойственно изначальное стремление к сохранению и укреплению целостности данной системы и поэтому все процессы, включая процессы в организациях, осуществляются в целях ее выживания. Соответственно они направлены на обеспечение интеграции, сотрудничества, равновесия и т.п.

Поведение же при таком понимании (в том числе и поведение в организации) удобно анализировать с помощью одномерной шкалы на континууме: функциональное — дисфункциональное. Ключевые понятия этой теории — «выживание организации», «социальные функции организации», «дисфункции в организации».

Интеракционизм видит предмет социологии в совокупности взаимодействий индивидов в малых группах. Отсюда поведение в организации — это поведение, связанное прежде всего с взаимодействием между сотрудниками формальных структурных подразделений и внутри малых неформальных групп. Поведение субъектов взаимодействия строится, как правило, исходя из учета фактического состава социальных позиций, ролей, ролевых предписаний и ожиданий. Соответственно основное внимание при его изучении должно уделяться рассмотрению и описанию процессов взаимодействия, детерминируемых системой ролей и ролевых ожиданий в группах.

Теории социального конфликта занимают видное место среди социологических объяснительных моделей поведения в социуме. Рассматривая поведение в организации, приверженцы данной теории главное внимание уделяют конфликтам, которые в свою очередь объясняют наличием и столкновением противоположных интересов и социальных позиций коллективных субъектов трудового взаимодействия.

Варианты этой теории различаются в зависимости от того, какой именно социальный феномен рассматривается в качестве объекта конфликта (власть, собственность, материальные ресурсы, право на достойное вознаграждение). Теории социального конфликта также стремятся ответить на естественные вопросы о степени его неизбежности и возможных условиях разрешения.

Теории социального обмена основное внимание уделяют механизму поведения индивидов и групп. При этом они видят его пружины в рациональном, взаимовыгодном обмене деятельностями и вознаграждениями. Выявление и изучение правил, обеспечивающих такого рода обмен, составляет основную задачу ее сторонников. Нарушение этих правил рассматривается в качестве главной причины часто наблюдаемого распада групп и организаций.

Феноменологический подход к описанию поведения в организации опирается на идеи феноменологической социологии, называемой еще социологией повседневности, интересующейся сознательными аспектами поведения, соотнесением собственного потока сознания и восприятия сознания других. Ключевое понятие этого подхода — понятие жизненного мира, или мира повседневности, разделяемого многими людьми и вместе с тем содержащего частные, биографически конкретные аспекты. Соответственно в жизненном мире различаются интимные отношения лицом к лицу (мы-отношения) и сдержанные безличные отношения (они-отношения).

 

Только практические современные знания и навыки. Учитесь только тому, что вам интересно и нужно по абонементу, со скидкой.

Бихевиоризм это (в психологии)

Бихевиоризм в психологии – это направление, которое утверждает, что такого самостоятельного психологического явления, как сознание, не существует, а приравнивается оно к поведенческим реакциям на тот или иной раздражитель.

Если говорить простым языком, то теория заключается в том, что все чувства и мысли человека сводятся к его двигательным рефлексам, которые вырабатываются на протяжении жизни. Данная теория в свое время в психологии произвела настоящий фурор.

Суть понятия

Что же такое бихевиоризм? Слово это имеет английское происхождение от behaviour, что переводится как «поведение». Со времени своего появления теория бихевиоризма изменила на несколько десятков лет образ всей американской психологии, поскольку она радикально преобразовала все предыдущие научные представления об устройстве психики человека.

Рекомендуем: Что такое детерминизм?

Основатель бихевиоризма, американский ученый Джон Уотсон, рассматривая поведенческие реакции организма на внешние факторы, считал, что определяющим фактором поведения является стимул. Получается, что в бихевиоризме Джон Уотсон утверждал: человек поступает так или иначе на протяжении своей жизни, учитывая внешние стимулы.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Если говорить в широком смысле, то рассматриваемое нами течение психологии появилось как противоположность основного по тем временам (конец 19 века) метода изучения психики – интроспекции. Последний стали критиковать за недостаток объективных измерений и, как следствие, нелогичность получаемых результатов.

Основателем бихевиоризма с философской точки зрения считается Джон Локк, который полагал, что человек появляется на свет как чистый лист и на протяжении жизни формируется его личность под действием внешней среды.

Еще одним основоположником бихевиоризма является Джон Уотсон, предложивший систему, которая определила поведение не только человека, но и всех животных: стимул извне вызывает внутреннюю реакцию и определяет поступки. Эта идея получила широкое распространение во многом благодаря тому, что вышеуказанные понятия можно измерить. При этом в социальной психологии стали считать, что поступки человека можно не только предугадывать, но контролировать и даже формировать его поведение.

Различные теории

Психология бихевиоризма нашла подтверждение своих постулатов в экспериментах российского физиолога Ивана Павлова. Изучающий поведение животных, он доказал, что под воздействием определенных стимулов у них формируются рефлексы. Получается, что выработка условных рефлексов может позволить формировать нужное обществу поведение.

Основные принципы бихевиоризма Джон Уотсон определил в ходе исследования поведения младенцев. Он установил, что у малышей существует всего три главных инстинктивных реакции – страх, любовь и гнев, а все остальное является вторичным. Несмотря на то что формирование сложных конфигураций поведения детально ученый не описал, его основные идеи были весьма распространены в социологии, социология и сейчас во многом на них опирается.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Рекомендуем: Безусловные рефлексы — это

Немаловажный вклад в становление бихевиоризма внес Э. Торндайк. Он ставил свои эксперименты на птицах и грызунах и пришел к выводу, что причина изменений в поведении любого живого существа может заключаться только в пробах и ошибках. Причем исследователь детально проследил связь между поведением и разными ситуациями.

Торндайк был убежден, что исходным моментом для движения всегда должна являться какая-либо проблемная ситуация, которая заставляет живое существо приспосабливаться к ней и находить определенный выход. Психология человека, по его мнению, формируется на фоне дискомфорта либо удовольствия.

Основные понятия

Джон Уотсон утверждал, что бихевиоризм как наука о поведении базируется на следующих постулатах:

• Предмет психологии – поведение живых существ.
• Все психологические и физические функции человека зависят от его поведения.
• Исследования поведения должны базироваться на том, как организм воздействует на раздражители извне.
• Если знать характер раздражителя, можно предопределить реакцию на него и таким образом контролировать поведение людей.
• Психология основывается на рефлексах, которые у человека могут быть врожденными или приобретенными.
• Теория личности основана на поведении, которое зависит от закрепленных реакций на тот или иной раздражитель.
• Речь и мышление человека должны считаться навыками.
• Главный психологический механизм, призванный удерживать навыки, – память.
• На протяжении жизни психика человека развивается, поэтому, учитывая условия, может меняться отношение человека к ситуации и его поступки.
• В социальной психологии большое значение отводится эмоциям, которые являются положительными или отрицательными реакциями на раздражители.

Плюсы и минусы

У каждого научного течения есть как сторонники, так и противники. В связи с этим критика бихевиоризма тоже имеет место быть. Социальный бихевиоризм обладает как рядом достоинств, так и определенными недостатками.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Начнем с того, что для своего времени это была теория, которая произвела настоящий фурор, однако предметом изучения бихевиористов выступало только поведение, что было однобоко и даже немного неадекватно, потому что полностью отрицалось сознание как явление.

Общая характеристика бихевиоризма сводилась к тому, что изучалось только внешнее поведение человека и животных, без учета ненаблюдаемых психических реакций, они просто-напросто игнорировались. Идея бихевиоризма сводилась к тому, что поведение человека можно контролировать, но при этом никакого внимания не уделялось внутренней активности индивида.

Бихевиоральный подход основывался на экспериментах, которые преимущественно проводились над грызунами или птицами, при этом большой разницы между поведением человека и животных не предполагалось. Наибольшей критике бихевиоризм подвергся в социологии, социология считает, что в рассматриваемой нами теории был несправедливо отброшен в сторону социальный фактор формирования личности.

Разнообразие течений

Бихевиоризм – это направление в психологии, разделившееся на ряд течений. Одним из самых популярных и распространенных стал когнитивный бихевиоризм, появившийся в 60-е годы прошлого века благодаря Э. Толмену.

Это течение основывалось на том, что психология человека не может ограничиваться цепочкой «стимул – реакция». В середине нее обязательно должен быть промежуточный этап, который был назван «когнитивное представление» (или «знак-гештальт»). Получается, что человек реагирует на стимул не просто так, а с определенной мерой осознания и запоминания предыдущей подобной реакции.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Рекомендуем: Понятие диссоциации в психологии

Стоит рассмотреть также, чем отличаются понятия «бихевиоризм» и «необихевиоризм». Второе течение возникло тогда, когда ученые стали задумываться о неоправданной простоте схемы «стимул – поведение».

Они начали применять такое понятие, как «черный ящик» – какое-то явление, замедляющее или, наоборот, ускоряющее реакцию на раздражитель, а возможно, и вовсе тормозящее ее. Таким образом, краткий смысл необихевиоризма в том, что поступки человека хотя и зависят от стимулов, но все же являются осознанными и целенаправленными.

Не менее интересен радикальный бихевиоризм. Сторонники этого течения считали человека просто биологической машиной, которую можно при помощи специальных стимулов запрограммировать на выгодное для общества поведение. То есть психология, сознание, цели – все это не играет никакой роли. Есть лишь стимул (внешний раздражитель) и реакция на него.

Рекомендуем: Гештальтпсихология

Бихевиоризм, как уже отмечалось, изучается не только психологическими науками, но и, например, в социологии, социология включает даже отдельный подраздел – социальный бихевиоризм. Сторонники этого течения склонны к мнению, что нельзя изучать поведение человека, основываясь только на стимулах и реакциях, – обязательно нужно учитывать как личностные характеристики индивида, так и его социальный опыт.

Стоит отметить, что у бихевиоризма как у научного течения был целый ряд недостатков. Вследствие этого его признали-таки несостоятельным. И это не удивительно: личности в бихевиоризме рассматривались как биологические образцы, а основой течения были разнообразные эксперименты.

Их тщательно продумывали, работали над тем, чтобы все шло как нужно, но порой ученые настолько увлекались своими «играми», что вовсе забывали про предмет своего исследования. Причем человек зачастую отождествлялся с крысами или голубями, при этом представители бихевиоризма вовсе не учитывали тот факт, что человек, в отличие от всех других животных организмов, обладает сознанием и его психология – нечто более тонкое и совершенное, нежели просто реакция на какой-нибудь стимул.

Получается, что предаваясь бихевиоризму, основные положения которого мы описали выше, психологи утверждали, что поведением человека можно манипулировать, если правильно стимулировать его реакции. Конечно, такая точка зрения имеет право на существование, но все же человека с животными отождествлять вряд ли стоит. Автор: Елена Рагозина

Если вы любите давать советы и помогать другим женщинам, пройдите бесплатное обучение коучингу у Ирины Удиловой, освойте самую востребованную профессию и начните получать от 70-150 тысяч:

23.Бихеовиоризм. Теория формирования агрессивных форм поведения. Суть бихевиоризма

Д. Уотсон считал, что в поведении человека нет ничего прирожденного, а все его проявления, это результат внешней стимуляции, что он и пытался доказать изучая младенцев. Если вернуться к нашему младенцу, то это означало, что он был организмом, для которого основным стали «стимул» (раздражитель внешней среды), «реакция» (ответ организма на раздражение) и «связь» (ассоциация), сознание его еще спало. Малыш должен был приспособиться к среде обитания. Возможно, что это был естественный ход развития, человечества, философии и психологии.

Цель бихевиоризма — превращение психологии в область знания управляющую и предсказывающую поведение. Исследования, проведенные на животных, бихевиористы автоматически переносили на человека. Обучение животного — это повторение (закон упражнения), т.е. выработка приспособительных реакций, затем закрепление, установление прочной зависимости между стимулом и реакцией (закон эффекта).

Бихевиористы правильно определили зависимость поведения от воздействия среды, но не учитывали обусловленности ответной реакции не только стимулам, но и внутренними явлениями. Вероятно, к модели поведения человека можно было подойти, изучая психику животных, но, не отрицая различия психики человека и животного.

Плюсы и минусы

Идея бихевиоризма — превращение психологии в естественную науку о поведении организма потерпела крах, т.к. сам организм не вписывался в эту схему. Таким образом, наш младенец научился двигаться, но без включения сознания, его поведение было идентично поведению животного.

Но надо отдать должное, что появление бихевиоризма привело психологию к дальнейшему развитию взглядов на организацию психики. Психологи этого направления обогатили науку, но не в результате, а вопреки, потому что они не смогли удержаться на позициях только лишь бихевиоризма, используя явления без которых невозможно было понять смысл поведения.

Бихевиоризм и агрессия

Знание бихевиористской методологии очень важно для изучения проблемы агрессии, поскольку в США большинство ученых, хоть как-то причастных к проблеме агрессии, являются приверженцами бихевиоризма. Человек чувствует, думает и поступает так, как он считает правильным для достижения ближайшей желанной цели. Агрессивность, как и другие формы поведения, является благоприобретенной и определяется тем, что человек стремится добиться максимального преимущества.

Бихевиорист А. Басе определяет агрессию как «поведение, вызывающее раздражение и наносящее ущерб другим организмам». Агрессивное поведение в большей мере зависит от последствий «стимулирования», именно они определяют возникновение и интенсивность агрессивных реакций. То есть, иными словами, речь идет о том, чтобы определить, какие виды «стимулов» вызывают агрессивное поведение. Выдающиеся бихевиористы А. Басе и Л. Беркович демонстрируют гораздо больше понимания эмоциональных состояний человека, чем Скиннер, хотя в целом они поддерживают главный принцип необихевиориста Скиннера, гласящий, что объектом научного наблюдения является действие, а не действующий человек.

Читать «Социальная психология» — Почебут Людмила Георгиевна, Мейжис Ирина Альбертовна — Страница 12

Таким образом, экспериментально было доказано значительное влияние социального фактора на поведение человека. Социально-психологическая тематика заинтересовала представителей разных научных направлений: бихевиоризма, психоанализа, гештальтпсихологии.

2.1. Социальный бихевиоризм

Истоки бихевиоризма заложены в начале XX в. в трудах И. П. Павлова, Дж. Уотсона (J. Watson), Э. Торндайка (Е. Thorndike). Выдающийся русский физиолог И. П. Павлов (1849—1936) открыл в начале XX в. тип научения, известный как классическое обусловливание. Он доказал, что посредством одновременного предъявления безусловного стимула (мяса) и условного стимула (звук камертона) можно сделать так, что условный стимул в конце концов будет вызывать реакцию (слюноотделение), вначале возникавшую только на безусловный стимул. Слюноотделение в ответ на звук камертона рассматривалось как условная реакция.

Американский психолог Джон Уотсон (1878—1958) задался целью создать объективную психологию. Он критиковал существовавшее в те годы представление о психологии как об уникальной науке, направленной на исследование сознания только с помощью метода самонаблюдения (интроспекции). Психология, полагал Уотсон, должна использовать те же методы, что и естественные науки. Опираясь на идеи И. П. Павлова, он создал теорию, которую назвал бихевиоризмом. Эта объективная и учитывающая влияние социальной среды точка зрения на долгие годы стала доминирующей в американской психологии. Последователями Уотсона были Э. Торндайк, Э. Толмен (Е. Tolman), Э. Гатри (Е. Guthrie), К. Халл (С. Hull), К. Спенс (К. Spence) и многие другие. Их исследования были в основном направлены на процесс научения (learning), передачи опыта и информации от одного индивида другому (201, с. 542).

Классический бихевиоризм изучал психику животных на основе принципиальной формулы S – > R(стимул —> реакция). Этот универсальный принцип распространялся на стимулы и реакции от биологических, врожденных, непроизвольно возникающих до сложнейших социальных, специально заученных. Задача бихевиористов заключалась в том, чтобы по стимулам (биологическим или социальным) предугадать реакции и, наоборот, по реакциям – понять стимулы.

Ф. Оллпорт (1890—1978) был первым, кто применил принципы бихевиоризма в социальной психологии. Он считал, что человек сам является стимулом для другого. Социальное поведение – это такое поведение, которое стимулирует других людей или само стимулируется ими. Социальными стимулами выступают речь, жесты, мимика, некоторые соматические реакции, а социальными реакциями – подражание, симпатии-антипатии, совместная работа и пр.

В общую схему поведения в конце 30-х гг. бихевиористы стали включать промежуточные детерминанты. Так, Толмен в формулу «стимул —> реакция» ввел такие врожденные и приобретенные детерминанты, как стремления, намерения, осознание целей. Формула приобрела вид: S —> N —> R, где S – стимул, N – намерение, R – реакция.

Н. Миллер (N. Miller) с соавторами добавили к формуле такие средние звенья, как образ и план действий. По их мнению, поведение человека строится по схеме: test – operate – test – exit (проба – операция – проба – исполнение).

Б. Скиннер (В. Skinner) выделял два типа поведения: респондентное и оперантное. Респондентное поведение вызывается стимулом, ему предшествующим. Оперантное поведение представляет собой подкрепляемую наблюдателем случайную реакцию, когда стимул, следующий за реакцией, подкрепляет нужное поведение. Он детально разработал схему оперантного обусловливания. Суть научения по данной схеме состоит в том, что экспериментатор ждет случайного проявления реакции: например, ребенок сам берет карандаш и пытается рисовать. Это проявление сразу же подкрепляется одобрением, что стимулирует ребенка к дальнейшему экспериментированию с карандашом. Таким образом, результатом оперантного поведения оказывается научение. Схема оперантного обусловливания занимает ведущее место в исследованиях бихевиористов в области социальной психологии (8, с. 50).

2.1.1. Теория фрустрации и агрессии

Важное место в теории занимает положение о подкреплении, разработанное Н. Миллером и Дж. Доллардом (J. Dollard). В 1939 г. они совместно с другими авторами опубликовали коллективную монографию «Фрустрация и агрессия», в которой пытались объединить бихевиоризм с психоанализом. Авторы выдвинули следующую гипотезу: наличие агрессивного поведения всегда предполагает существование фрустрации, и наоборот, существование фрустрации всегда ведет к некоторой форме агрессии. Фрустрация – это любое условие, блокирующее достижение желаемой цели. Агрессия – поведение, цель которого – разрушить или сместить фрустрирующий блок. Сдерживание агрессии – тенденция воздерживаться от действий, поскольку можно ожидать негативных последствий, что может стать источником дополнительной фрустрации. Смещение фрустрации – это подстрекательство к агрессии, которое может быть реализовано на других объектах. Особую роль в теории играет проблема подражания. В 1941 г. Миллер и Доллард опубликовали книгу «Социальное научение и подражание», где рассматривали подражание как объект инструментального научения. Основной тезис состоит в следующем: подражающее поведение имеет место, если индивид вознаграждается, когда он подражает, и не вознаграждается, когда не подражает. Позднее эта теория не всегда получала подтверждения в исследованиях.

2.1.2. Теория социального научения

Канадский психолог А. Бандура (A Bandura) также считал принципы научения важными для объяснения и предсказания поведения и его изменений. Однако он разработал собственные принципы, основанные на том, что люди способны к самостоятельному мышлению и саморегуляции. Это позволяет им контролировать окружающую социальную среду, а не только формироваться под ее влиянием. В 1961 г. он опубликовал книгу «Принципы модификационного поведения», в которой описал применение поведенческих техник, основанных на принципах научения. Бандура рассматривает подкрепление скорее как фактор, способствующий научению, а не вызывающий его. Научение поведению происходит посредством наблюдения за другими людьми.

В серии экспериментов А. Бандура показал, что дети, наблюдающие необычные реакции взрослого человека (модели поведения), склонны проявлять те же самые реакции в сходных ситуациях. Так, дети из детского сада вначале были протестированы индивидуально, а затем наблюдали за агрессивным поведением (физическим и вербальным) взрослого в отношении большой куклы. Другие дети наблюдали неагрессивное поведение взрослого, который спокойно сидел в комнате, не обращая на куклу никакого внимания. Потом детям устраивали слабо фрустрирующую ситуацию и помещали по одному в комнату с куклой. Дети из первой группы, видевшие агрессивного взрослого, демонстрировали агрессивное поведение в отношении куклы. Те, кто его не наблюдал, ничего подобного не делали. Таким образом, был сделан вывод: дети научаются новым реакциям, просто наблюдая за другими, не получая награды или подкрепления за свое поведение. Появление новых реакций оказывается возможным благодаря познавательным способностям человека. Символические, когнитивные умения позволяют индивиду создавать новые, ранее не наблюдавшиеся образцы поведения (210, с. 595).

Бандура считал, что поведение осуществляется на основе трех регуляторных систем: предшествующих стимулов, обратной связи, поступающей от реакции на стимулы, и когнитивных процессов. Особое внимание он уделял таким сигналам, как поведение других людей. В качестве подкреплений в межличностных отношениях выступают внимание, отвержение, одобрение или выговор (8, с. 64—65). Бандура не изучал групповые процессы, он сконцентрировал свое внимание исключительно на поведении индивида в группе.

ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

Проблемное поле антропологии

Антропология и другие формы понимания человека
Естественнонаучная антропология и философская антропология

Э. В. Деменчонок

ОПЕРАЦИОНАЛЬНО-БИХЕВИОРИСТСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ЧЕЛОВЕКА

Бихевиоризм — господствующее и наиболее стойкое направление в психологии США XX в., оказавшее огромное влияние на философскую мысль в этой стране. Воздействие бихевиоризма в той или иной мере испытали неореализм, прагматизм, опера-ционализм, неопозитивизм и постпозитивизм. В свою очередь, эти философские теории во многом определили мировоззренческие установки бихевиоризма. Возникнув под влиянием идей эволюционной биологии, бихевиоризм поставил перед собой задачу разработки объективных подходов в исследовании человека. Основоположники бихевиоризма Э. Торндайк и Дж. Уотсон выступили против субъективистского и идеалистического понимания сознания и человека, предложив вместо интроспективного подхода методы исследования внешнего поведения (бихевиоризм—от англ. behavior—поведение). Психологи-бихевио-ристы внесли определенный вклад в разработку конкретных вопросов психологии. Вместе с тем механистические теоретические установки этого течения создавали серьезные трудности, вынуждали его теоретиков переосмысливать и дополнять исходные принципы “классического” бихевиоризма, создавать различные варианты необихевиоризма.

Бихевиоризм как психологическая теория уже с момента своего появления стал объектом критики его оппонентов среди ученых-психологов, указывавших на его фундаментальный порок — попытку объяснить психику вне понятий сознания, мышления, воли, вне ее социальной природы. Но та острая и получившая широкий общественный резонанс полемика, центром которой в 60—70-х годах стал бихевиоризм, была вызвана главным образом философскими экстраполяциями его теоретиков, попытками развить на его основе новую, сциентистскую теорию человека и общества.

Наиболее последовательно эта философская претензия бихевиоризма на переосмысление современного знания о человеке, на новое понимание его природы выразилась в работах Берреса Фредерика Скиннера (р. 1904) — профессора Гарвардского университета и одного из самых известных и влиятельных представителей данного направления. Его деятельность не ограничивается экспериментальной психологией (ему принадлежит заслуга разработки оригинальных методик изучения оперантного поведения). Усилиями Скиннера бихевиоризм превратился в своеобразную философскую теорию. Непрекращающиеся на протяжении четырех десятилетий дискуссии вокруг идей и концепций Скиннера объясняются не столько результатами его экспериментальных работ или фундаментальностью его теоретических построений, сколько тем, что он по-своему живо откликается на новые идеи и открытия науки. При этом идеи биомеханики, психофизиологии, кибернетики, теории информации, психолингвистики и другие новейшие материалы науки неизменно интерпретируются им в рамках мировоззренческих установок бихевиоризма. Немало способствовала широкой известности Скиннера его научно-популярная деятельность. Скиннер является автором романов-утопий, рассчитанных на широкую аудиторию философско-психологических работ, автобиографических эссе. Его выступления по телевидению пользуются успехом у американской публики и в определенной мере формируют характерный для массового сознания образ науки.

Имя Скиннера получило известность с выходом в 1948 г. его нашумевшего романа-утопии “Второй Уолден”. В художественном отношении роман не стал событием и представлял собой изложение в литературной форме социальных идеалов и философских взглядов автора. Шокирующие манипулятивные представления о человеке и обществе принесли книге полускандальную популярность, сделали предметом споров и толкований.

В романе в пасторальных тонах описывается “идеальная” община на берегу Уолденского озера, гармоничная и счастливая жизнь которой достигается благодаря полному контролю и регулированию поведения ее членов со стороны элиты ученых-контролеров. Роман преподносился Скиннером как современное продолжение написанной веком раньше книги Генри Дэвида Торо “Уолден, или Жизнь в лесу”. Однако по своему идейному содержанию скиннеровский проект тотально манипулируемого общества явился антиподом идеалу свободной личности, получившему столь яркое выражение у выдающегося гуманиста и демократа Г. Торо.

Роман Скиннера представляет собой проект-утопию социального применения бихевиоризма в масштабах общества в целом. Он стал своеобразным рекламным проспектом необихевиористских идей, выдвинутых тогда еще сравнительно мало известным Скиннером-психологом, и прежде всего идеи “позитивного подкрепления”, авансом фантастических возможностей, которые будто бы открывает перед обществом “наука о поведении”. В свою очередь, последующие академические работы Скиннера обнаруживают ориентированность на сформулированный в романе социальный идеал, играют роль “научной” базы социально-реформистских проектов автора 1.

В философско-социологическом отношении работы Скиннера представляют собой бихевиористскую разновидность сциентист-ской утопии. Если в “классическом” технократизме и последующих футурологических проектах оздоровления капитализма наука рассматривается главным образом со стороны обеспечения ею технико-экономического роста и развития потребительных возможностей производства как основы движения капиталистического Запада к “интегрированному обществу согласия”, то Скиннер делает ставку на социально-регулирующие возможности науки в виде разработанных учеными-специалистами способов контроля и программирования человеческого поведения. При этом реальное решение социально-экономических проблем и противоречий отодвигается на второй план по сравнению с задачей выработки заданных стереотипов поведения, конформистского отношения к наличному порядку вещей.

Скиннер говорит о драматизме ситуации человечества XX в., пережившего две мировые войны, утратившего “мечты о прогрессе к более высокой цивилизации”. Он отмечает противоречивость результатов научного прогресса: применение науки предотвратило голод и эпидемии, снизило смертность, но в то же время сделало войны более ужасными и разрушительными; говорит о “безответственности, с которой используется наука и ее результаты”, превращающей науку нередко в “опасную игрушку в руках ребенка”. Однако констатируя эти тревожные явления, он приходит к тенденциозным, апологетическим выводам, будто причина всех бед заключается не в антигуманных социальных последствиях использования науки в условиях капитализма, а в недостаточно повсеместном и всеохватывающем ее применении, в еще не полной “сциентизации” общественной жизни.

Корень существующих проблем Скиннер усматривает в том, что “наука распространила наш контроль на неодушевленную природу, но не подготовила человека к возникающим серьезным социальным проблемам” ². Выход он видит во всеохватывающей сциентизации общества, и прежде всего в распространении методов науки на человека и его поведение. В плане методологическом — это перенесение методов естественных наук, особенно физики и биологии, на сферу человеческой жизнедеятельности, в плане социальном — разработка “технологии поведения” как средства установления социальной гармонии. “Насколько мы далеки от ,,понимания человеческих дел» в том смысле, в каком физики и биологи понимают свои области, настолько же мы далеки от предотвращения катастрофы, к которой, похоже, мир неумолимо движется”, — заявляет Скиннер ³.

Скиннеровская “научная” теория человека строится как антитеза традиционному философскому его пониманию. Согласно автору, человека следует рассматривать как естественно-природный, а не социальный объект, поэтому “наука о человеческой природе” должна быть продолжением “науки о природе” ⁴.

Ограничивая науку естествознанием, Скиннер отвергает всякий иной тип знания, в том числе общественные науки ⁵. Он убежден, что “экспериментальные и математические методы, используемые при открытии и описании униформностей, являются свойством науки в целом” ⁶, в том числе и наук о человеке.

Следуя эмпирической традиции, Скиннер признает реальным лишь то, что наблюдаемо. Предметом психологической науки могут быть только непосредственно фиксируемые феномены. В человеке таковыми являются функциональные связи между стимулами и реакциями, доступные экспериментальному контролю.

Эти связи, объясняющие поведение человека, доступны наблюдению посредством несложных приборов, используемых в экспериментальной психологии, таких, как изобретенный им же “скин-неровский ящик”.

В итоге автор сводит теорию человека к “науке о поведении”. Само же поведение понимается им как ответные телесные реакции на действие внешней среды: “Я определяю поведение как движение организма в пространстве относительно себя или какой-либо другой пригодной системы отсчета” ⁷. Человеческое поведение — это “функция” окружающих условий: “Причины поведения являются, технически говоря, независимыми переменными, а поведение как зависимая переменная есть их функция” ⁸.

Скиннеровский “научный” подход к объяснению человека перекликается во многом с современной постпозитивистской философией, в частности с “научным материализмом”, редуцирующим “ментальное” к “физическому”. Во многом созвучна теория Скиннера и “аналитическому бихевиоризму” Г. Райла. Общим для них является методологический принцип редукционизма. К научным понятиям Скиннер относит только те понятия, которые обозначают физические события и предметы. Ментальные понятия, выражающие внутренний мир человека, — выбор, намерение, цель и т. п. — считаются “объяснительными фикциями” (поскольку они не соотносятся с процессами, доступными наблюдению и измерению, а потому должны быть элиминированы и в ходе развития бихевиоральных и физиологических исследований заменены научными терминами).

Одной из центральных проблем любой концепции человека является проблема свободы и необходимости или свободы и детерминизма. Как же решает ее Скиннер?

Краеугольным камнем скиннеровой “науки о поведении” является постулат о жестком детерминизме, отрицающий свободу воли ⁹. Важно иметь в виду, что механицистски понимаемый детерминизм, на котором автор строит всю теорию поведения, берется им как априорная посылка, гипотеза (которая так и остается недоказанной, но тем не менее используется в качестве удобного и работающего принципа в объяснении причин и мотивов человеческого поведения).

Собственно теоретический багаж Скиннера-психолога невелик и исчерпывается главным образом идеей “оперантного обусловливания”, на которой он пытается построить свою философию человека. Теория “оперантного” поведения в отличие от “двухтактной” (стимул—реакция) линейной схемы классического бихевиоризма дает более усложненное объяснение человеческого поведения, учитывающее роль обратной связи. Наряду с фактором воздействия и ответной реакцией выделяется третий элемент — “подкрепляющие последствия”, т. е. сопутствующие модификации организма и характера его реакций. Результаты действия влияют на последующее поведение, в итоге путем подкрепления складывается определенный тип или “репертуар” поведения. Согласно этой теории, человек руководствуется принципом удовольствия, стремится избежать действий с неприятными последствиями (т. е. отрицательного подкрепления) и предпочитает действия положительно подкрепляемые. Уклоняясь от отрицательных факторов и подкрепляя положительные, человек как бы способствует позитивному изменению стимулов социальной среды. В этом Скиннерсклонен видеть проявление активности человека по отношению к социальному окружению.

В действительности же данная концепция трактует выбор действий только как избирательность к стимулам среды, а не как целенаправленную деятельность. Поведение человека рассматривается безотносительно к его уровню сознания, убеждениям, мотивам и сознательно преследуемым целям. Отказывая человеку в способности к целенаправленной деятельности, Скиннер отрицает роль субъекта в социальных преобразованиях. Активное отношение к среде сводится к манипулированию факторами среды как способу активного контроля над человеческим поведением. Общественные отношения трактуются лишь как разновидность поведения, включающего взаимодействия между людьми. Таким образом, в представлениях американского психолога общество — это поле гигантского по масштабу бихевиористского эксперимента, осуществляемого контролирующей элитой над “управляемой” массой.

Главное препятствие к воплощению “науки о поведении” в социальную практику Скиннер усматривает в бытующих иллюзиях свободы личности. По его мнению, идея свободы и достоинства, провозглашенная в доктринах буржуазно-либерального индивидуализма, стала широко распространенным мифом обыденного сознания, чем-то вроде светской религии масс. Она поддерживается гуманистической традицией в философии, психологии и художественной литературе, сотворившей культ человека, уверовавшей в безграничность его разума и свободы. Традиционная концепция человека “создала индивида как средство противодействия контролю, и она делала это успешно, но таким образом ограничивала прогресс” ‘°.

Скиннеровское “научное” видение человека призвано развеять не оправдавший себя миф свободы. Свобода воли, моральная ответственность, достоинство, автономность человека объявляются устаревшими понятиями, подобно флогистону или теплороду в физике, лишь прикрывающими наше незнание человеческой природы. Детерминизм, подчеркивает автор, “противостоит традиции, которая считает, что человек — это свободный деятель, чье поведение есть продукт не определенных предшествующих условий, а спонтанных внутренних изменений линии действия” 11. Объектом сциентистской критики у него являются Достоевский и Фрейд, Маслоу и Роджерс, Поппер и Кестлер. Всех их автор критикует как представителей отвергаемой им “литературы свободы и достоинства”.

Мысль Скиннера движется в метафизическом противопоставлении крайностей детерминизма и индетерминизма: либо полная зависимость от окружающей среды, либо ничем не ограничиваемая автономность.

Представление о детерминированности человека первоначально было выдвинуто Скиннером в противовес субъективно-идеалистической философии и психологии, основывающейся на интроспекционизме. Однако в дальнейшем критика идеи “автономного субъекта”, телеологически действующего на основе внутренней мотивации, превращается Скиннером в удобную форму нападок на свободу личности. В.контексте скиннеровской критики образ “автономного человека” получает собирательный и сугубо негативный смысл: он становится общим именем для свободы личности, сознания, субъективности человека. Всякая концепция, в той или иной форме признающая известную автономность человека, объявляется ненаучной.

Механицизм бихевиористов, считавших предметом психологии не сознание, а поведение по схеме “стимул—реакция”, впоследствии пытаются преодолеть представители необихевиоризма, которые включают в данную концепцию факторы побуждения, установки, познавательные феномены. Эта тенденция заметна и в рассуждениях Скиннера, в том числе в его критике “автономного человека”. Оставаясь в целом на позициях бихевиористского отрицания роли сознания, американский психолог в то же время пытается смягчить грубую прямолинейность выводов своих предшественников. Он соглашается включить феномены духовной жизни в поведенческий анализ, однако лишь при условии их бихевиористского истолкования.

Учитывая упреки критиков в том, что бихевиористы изучают “пустой организм”, Скиннер стремится представить собственную “научную” теорию как более широкую, способную дать всеохватывающий анализ поведения человека. Неверно было бы, заявляет он,просто игнорировать вопросы сознания,самопознания,моральных ценностей и мотивов, характеризующих душевную жизнь человека: нужно объяснить их в понятиях поведения.

Насколько же это удается самому Скиннеру? Декларируемая им задача—объяснить сознание в рамках теории необихевиоризма — остается в его работах нерешенной, а при ближайшем рассмотрении и неразрешимой. Строго говоря, автор не поднимается до рассмотрения философско-психологических проблем сознания, его природы, структуры, закономерностей функционирования. Суть его подхода состоит в сведении деятельности сознания к его внешним проявлениям, приспособительным реакциям, в стремлении доказать его полную зависимость от “стимулов среды”. Схема “оперантного поведения” превращается Скиннером в универсальное объяснение духовной жизни человека.

Американский психолог согласен признать сам факт “приват-ности”, существования внутреннего мира человека, однако при этом отрицает какую бы то ни было его специфику по сравнению с природным миром. “Проблема возникает отчасти из несомненного факта приватности: маленькой части универсума, заключенной в человеческой оболочке, — пишет он. — Нелепо отрицать существование этого частного мира, но столь же глупо было бы считать, что коль скоро он частный, то природа его иная, чем у окружающего мира. Различие заключается не в веществе, из которого состоит частный мир, а в его доступности (исследованию. — Э. Д.)” ¹².

По утверждению Скиннера, экспериментальный анализ не игнорирует сознание, а рассматривает его совершенно иначе, как поведенческий феномен. “Вопрос не в том, может ли человек познать себя, а в том, что он узнаёт, когда делает это” ¹³. Сугубо прагматический смысл данного подхода он разъясняет следующим образом: “Масштаб, которым человек должен осознавать себя, зависит от важности самонаблюдения для эффективного поведения. Самопознание ценно лишь в той мере, в какой помогает встретить обстоятельства, при которых оно возникло” ¹⁴.

В одной из своих ранних работ, “Вербальное поведение”, американский психолог предпринял опыт интерпретации языка в терминах оперантного поведения, согласно которому произносимые одним человеком звуки приобретают устойчивые значения в процессе подкрепления их со стороны другого человека ¹⁵. Эта концепция условно-рефлекторного освоения языка подверглась резкой критике, в частности, американским лингвистом Н. Хом-ским, который выступил против биологизма в объяснении вербального поведения, подчеркивая, что язык развивается и функционирует по своим собственным законам ¹⁶.

“Без помощи вербального сообщества все поведение было бы бессознательным, — пишет Скиннер. — Сознание есть общественный продукт. Оно не только не есть особое поле автономного человека, оно не находится в сфере отдельного человека” ¹⁷. Ссылка на общественный характер сознания используется автором как аргумент против автономности человека. Верное положение о том, что сознание есть общественный продукт, получает у него превратное истолкование, выдвигается как довод в отрицании индивидуальности сознания. Американский психолог не различает индивидуальное (личное) сознание и общественное, игнорирует в сознании диалектику индивидуального и социального. Он не раскрывает подлинно общественного характера сознания: оно трактуется им как лишь инструмент эффективной адаптации людей к внешним обстоятельствам и друг к другу.

По мнению Скиннера, оперативным поведением можно -объяснить все многообразие человеческой деятельности, даже столь сложной, как поэтическое творчество. Он считает, что “появление поэмы” так же обусловлено сочетанием факторов генетики и среды, как и “появление ребенка”. Поэма появляется у поэта как функция его истории подкрепления ¹⁸. В обстоятельствах среды, в истории подкрепления людей автор надеется отыскать объяснение не только поэзии, но и любви, творчества, желаний, мыслей и чувств.

Последним оплотом “автономного человека” Скиннер считает “сложную познавательную деятельность, называемую мышлением”. Объяснение процессов мышления он подменяет перечислением возможных вариантов ответов на стимулы среды: обобщение изображается как стереотипизация ответа, его механическое перенесение человеком из опыта “своего маленького мира” на весь остальной мир; абстрагирование — это одинаковые ответы на одинаковые по свойству стимулы; вспоминание — сходный ответ, повторенный во времени; ассоциирование слов — повторение ответа при разных словах-стимулах ¹⁹. Фиксирование этих вариантов отношений между стимулом и реакцией не требует обращения к мышлению (действия рассматриваются как обусловленные стимулами, безотносительно к сознанию субъекта), и сами эти констатации ничего не дают для понимания феномена мышления: поведенческие реакции и мышление рассматриваются Скин-нером феноменологически, как рядоположенные, вне их внутренней связи.

Скиннер пытается объяснить обстоятельствами подкрепления даже влияние идей на деятельность людей. Та или иная философская теория “суммирует эффект окружающих условий”, который в принципе можно было бы проследить. “Человек, обладающий ,,философией свободы», — это такой, который изменился определенным образом под воздействием литературы о свободе” ²⁰. Эту мысль Скиннер поясняет примером из теологии. Бессмысленно ставить вопрос: человек грешит потому, что он греховен, или он греховен потому, что грешит? Говорить, что человек греховен потому, что грешит, — значит дать операциональное определение греха. Сказать, что он грешит потому, что греховен, — это значит проследить его поведение до предполагаемых внутренних черт. Но вовлечена ли личность в род поведения, называемого греховным, зависит от обстоятельств, и причину следует искать в истории обстоятельств подкрепления. Поэтому нельзя говорить о моральности человека в смысле обладания особым свойством или добродетелью: социальное окружение заставляет его вести себя моральным образом ²¹.

Скиннер отрицает формирование каких-либо устойчивых социально значимых индивидуальных черт, характеризующих личность, ее духовно-нравственные качества. По его мнению, о чертах характера, например смелости, говорить бессмысленно, поскольку они относятся к свойству не самого человека, а его действия, когда окружающие обстоятельства побуждают его к этому. “Поведение изменяют обстоятельства, а не внутренние черты или добродетели”, — делает вывод автор ²².

Ссылаясь на результаты психологических экспериментов, Скиннер ставит под сомнение существование личности как интегрирующего начала индивида, обеспечивающего последовательность его поведения, активно-творческий характер деятельности. По его словам, человеческое “Я” есть репертуар поведения, свойственный данному типу обстоятельств. Два или более репертуара, сформированные различными типами обстоятельств, составляют два или более “Я”. Личность обладает одним репертуаром, свойственным ей, скажем, среди друзей, и является совсем иной в семье. Если же личность оказывается одновременно с семьей и друзьями, то невозможно говорить о ее идентичности ²³. Коль скоро поведение человека есть лишь цепь реакций на изменение окружающих условий, репертуар социальных ролей, набор масок, за которыми нет никакого личностного “Я”, можно ли говорить о личности как единстве, целостности? Существует ли вообще в человеке индивидуально-личностное ядро, отделяющее его от слепой стихии обстоятельств, превращающее в субъекта сознательной деятельности, способного расширять степень своей свободы и нести за нее ответственность? Ответ на эти вопросы для Скиннера заведомо отрицательный. “Картина, создаваемая на базе научного анализа, показывает не тело с личностью внутри, а тело, которое есть личность в том смысле, что оно располагает сложным репертуаром поведения”, — заключаетон 24

 

Иронизируя над выводами данной “суперэмпирицистской” концепции, американский философ Т. Мачан пишет: “Скиннер выводит свою идею человека как суммы поведения, движущегося организма, который не обладает сознанием, способностью начинать действия, свободой и, следовательно, не имеет достоинства. Если человек не божествен и если он не просто часть природы, что невозможно, значит, он должен быть машиной” ²⁵.

В спектре буржуазной философии и психологии концепция Скиннера обозначает крайнюю точку сциентистского отрицания свободы, личности, сознательной и творчески-преобразующей сущности человека. Это ставит ее “по ту сторону” не только идеалистических концепций, но и традиционной гуманистической теории. в той или иной форме признающей в человеке личность.

Характерна в этом отношении скиннеровская полемика с теорией Фрейда. Вопреки стремлению Скиннера изобразить бихевиоризм как победу над “мифами” традиционной философии и решительный шаг к строго “научному” анализу поведения, в этой полемике еще рельефнее обнаруживается ущербность сциентист-ской позиции американского психолога, ее неспособность быть подлинно научной альтернативой фрейдизму.

И бихевиоризм и фрейдизм возникли как реакция на интроспективную концепцию. Но они развивались по разным путям поиска объективного метода и детерминистского объяснения человеческого поведения, пришли к различным философским выводам. Если Скиннер исходит из детерминированности поведения внешней средой и считает всякое обращение к внутреннему миру человека противоречащим “науке”, то у Фрейда отправной точкой психологической и философской теории является личность во всей сложности ее структуры. Первый разрабатывает систему “управления” действиями и эмоциями человека со стороны вне его лежащего субъекта (элиты контролеров, организации и т. п.), второй ищет психотерапевтические средства врачевания социально травмированной личности путем мобилизации ее внутренних духовных ресурсов. Скиннер отказывает человеку в свободе, достоинстве, ответственности — а тем самым и вменяемости — и уповает лишь на рациональность “науки”, способную привнести целесообразность и организованность в стихию поведенческих реакций. Фрейд подходит к личности как пребывающей в экзистенциальной ситуации, наделенной свободой выбора и полностью несущей бремя ответственности и, раскрывая драматизм противоборства составляющих личность сил, апеллирует в конечном счете к подсознательному как союзнику и единственной йадежде на сохранение человеческого “Я”.

Ассимилируя некоторые положения фрейдизма, Скиннер обращает их против идеи автономности человека. Например, идея бессознательного используется для дискредитации сознания. Фрейдову концепцию структуры личностм, в которой получила отражение реальная проблема многоплановости мотивационной структуры поведения, Скиннер обращает против самой идеи целостной личности.

Фрейдову теорию Скиннер следующим образом переводит на язык бихевиоризма: 1) внешние события среды, которые вызывают 2) внутреннее душевное состояние, результатом чего является 3) некоторое наблюдаемое поведение. Во фрейдовом объяснении поведения Скиннер считает среднее звено — состояние сознания — излишним. По его мнению, объяснение отклоняющегося сексуального поведения взрослого заключается в инцинденте наказания, а не в чувстве вины ²⁶. По Скиннеру, мысли и чув-ства есть результат влияния окружающей среды, они существуют вне какой-либо связи с действиями, как рядоположенные, не влияют на поведение. Американский психолог настаивает, таким образом, на существовании прямой, не опосредуемой субъективно связи между факторами окружения и поведением, отрицает роль внутреннего состояния личности, через которое преломляется воздействие окружающих условий.

И бихевиоризму и фрейдизму присущ общий недостаток:

непонимание отражательной природы психики и общественно-исторической обусловленности сознания, игнорирование социальной природы целей, побуждений человека, т. е. явлений, действующих между стимулом и реакцией. Фрейд абсолютизировал психическую причинность и видел в ней универсальное объяснение человеческих поступков, регулятор социальных отношений личности. Однако предпринятое Скиннером “исправление” фрейдизма в сциентистско-позитивистском духе не могло устранить его фундаментальных недостатков. При этом отбрасывались такие рациональные моменты фрейдовой теории, как выдвижение на передний план вопроса мотивации как реальной детерминанты поведения, исследование причинной роли психических явлений (мотивов, структуры личности), значимость подсознательного и сознания для сохранения личности, человеческого “Я”. Интерес к личности, к переживаемым ею конфликтам и неврозам выводил Фрейда к объективным противоречиям между личностью и буржуазным обществом, придавал его выводам социально-критическое звучание.

Концепция Скиннера вызвала широкую критику со стороны представителей гуманистического направления в психологии и философии, которые не без основания расценили ее как “атаку на бытие человека” и отмечали, что в скиннеровской теории “человек упразднен”. Серьезные контраргументы бихевиоризму были выдвинуты представителями появившейся в США в 60-х годах “экзистенциальной” психологии (она возникла в значительной мере как реакция на бихевиоризм и претендовала на роль “третьей силы” наряду с фрейдизмом и бихевиоризмом в исследовании поведения). Ее лидеры — А. Маслоу, К. Роджерс и др. — с идеалистических позиций критиковали натурализм концепции Скиннера, ее позитивистскую трактовку науки, упразднение таких понятий, как свобода воли, целенаправленность действия, самоактуализация, внутренний смысл, которые важны для понимания сущности человеческого существования и действия. Признавая, что факторы окружения влияют на основные человеческие возможности, они подчеркивали, что наиболее важной детерминантой человеческого поведения являются определенные внутренние качества, свобода воли, субъективный опыт, воля к росту и развитию с целью самоосуществления.

Показательна в этой связи длительная полемика между Скин-нером и известным американским психологом К. Роджерсом. Роджерс настаивает на том, что наряду со стремлением организма — к самосохранению существует особая область в поле опыта индивида — сфера личности, “Я”, которая складывается из оценок личностью своих черт и отношения к внешнему миру. Он подчеркивает, что субъективное видение реальности личностью важно в определении того, как она будет действовать. Роджерс считает, что человеческая природа, в сущности, положительна: в основе своей мы стремимся к росту и самоактуализации, хотим близких и осмысленных отношений с другими. В отличие от скиннеров-ского “позитивного подкрепления” Роджерс полагает, что личность не нуждается в таковом и сама в состоянии развиваться позитивно, настраиваясь на собственный опыт, отвечая на собственные внутренние побуждения. Развиваясь открыто и свободно, личность может в своем поведении сочетать свои индивидуальные интересы с интересами общества ²⁷.

Критикуя скиннеровский детерминизм, редуцирующий человека до “отвечающей на стимулы машины”, американский психолог Н. Бранден в книге “Психология самоуважения” отмечает, что неотъемлемой характеристикой человека, отличающей его от всех других живых существ, является способность инициировать процесс абстрактного мышления. В человеке существует сила выбора как психологически нередуцируемого естественного факта. Свобода выбора есть не отрицание причинности, а ее категория. Процесс мышления небеспричинен, он вызывается человеком. Человек — это моральный агент, способный выбирать, что

правильно, а что ложно ²⁸.

Либеральный американский философ Т. Мачан, главный редактор журнала “Ризон”, в книге “Псевдонаука Б. Ф. Скиннера” указывает на необходимость исходить из более широкой, чем у Скиннера, концепции науки и причинности, которая предполагает, что людям присуща свобода воли и свобода выбора. По его мнению, большинство современных философов согласны с идеей “разумного человека”, убеждены, что принципы самоопределения, самостановления, самоосуществления присущи каждой личности, каждому индивиду. Если проследить любое действие человека от его зарождения, то становится ясно, что оно неотделимо от мыслительной способности. Действия, которые можно считать свободными, предполагают суждения, интенции, выбор цели, планирование и другие мыслительные операции. Таким образом, свобода обнаруживается в человеческой способности мыслить. На ней основывается и наша ответственность как выбор между альтернативными основаниями человеческого поведения; эта ответственность будет бессмысленна, если мы не свободны брать ее на себя. Исходя из этого, Мачан определяет человека как “обладающего способностью к воле и сознанию” ²⁹.

Концепция Скиннера являет собой современный пример вульгарного материализма, стремящегося отождествить идеальное с материальным во всех отношениях, тем самым отбросить его, изгнать из научной теории. Признание “идеального” в научной теории рассматривается им как неизбежный дуализм и отказ от материалистического монизма. В действительности же его “бескомпромиссное” отрицание идеального как субъективной реальности блокирует подлинно научное исследование и фактически является капитуляцией перед идеализмом.

Представители вульгарного материализма, например радикального физикализма “научного материализма”, в объяснении сознания осуществляют прямой логический переход к физическим процессам, игнорируют качественную специфику информационных структур. Современные бихевиористы в попытке объяснить сознание либо ссылаются на необходимость истолкования его на языке физики или физиологии, либо вовсе уходят от подобной задачи и ограничиваются лишь фиксированием внешних “поведенческих” проявлений деятельности сознания (сознание как “черный ящик”).

Диалектический и исторический материализм рассматривает идеальное как субъективную реальность, являющуюся особым свойством высокоорганизованных материальных систем, выражением деятельной способности социальных индивидов. На общенаучном уровне весьма продуктивно рассмотрение категории идеального с позиций информационного подхода к проблеме “сознание и мозг”. Изучение человека как сознательного социального существа невозможно, если игнорировать субъективную реальность, сводить ее к объективной реальности. Способность оперировать “информацией” в “чистом” виде выделяет человека как существо социальное и означает качественно новый тип самоорганизации. Понимание свободы воли как акта самодетерминации устраняет метафизическое противопоставление свободы воли и детерминации, имея в виду не только внешнюю, но и внутреннюю детерминацию самоорганизующейся системы ³⁰.

Отрицание Скиннером свободы личности строится на ложной дилемме: либо “донаучное” описание личности на основе интроспективной психологии, либо натуралистическое объяснение человека на базе физиологии, не нуждающееся в понятии субъективного. Поскольку “ни интроспекция, ни физиология не могут дать адекватной информации о том, что происходит внутри человека при его поведении”, автор делает вывод, что личность необнаруживаема, а потому само это понятие следует изъять из научного языка ³¹.

Суть дела, однако, в том, что, хотя личность действительно не может быть научно объяснена ни в рамках интроспекционизма (понимаемая как “единичное самосознание”), ни физиологии, она не является просто “теоретической фикцией”. Личность, человеческая индивидуальность, обладающая способностью сознания, самосознания, свободой воли, не плод философской спекуляции, а факт. Однако объяснять его следует в ином, чем полагает Скиннер, измерении и иными методами. Личность не “тело, обладающее репертуаром поведения”, не естественно-природное, а социальное образование. Понять ее формирование и проявления можно лишь в сфере общественных отношений и связей, социально обусловленной деятельности.

Личность не есть просто “функция” или “проявление” тела индивида: она формируется отношениями и связями общественного организма. Скиннеровская же “внешняя среда”, детерминирующая поведение индивида, лишена каких-либо социальных характеристик. “Философ-материалист, — писал Э. В. Ильенков, — понимающий ,,телесность» личности не столь узко, видящий ее прежде всего в совокупности (в „ансамбле») предметных, вещественно-осязаемых отношений данного индивида к другому индивиду (к другим индивидам), опосредованных через созданные и создаваемые их трудом вещи, точнее, через действия с этими вещами (к числу которых относятся и слова естественного языка), будет искать разгадку „структуры личности» в пространстве вне органического тела индивида и именно поэтому, как ни парадоксально, во внутреннем пространстве личности. В том самом пространстве, в котором сначала возникает человеческое отношение к другому индивиду. . . чтобы затем — вследствие взаимного характера этого отношения — превратиться в то самое ,,отношение к самому себе», опосредствованное через отношение „к другому», которое и составляет суть личностной — специфически человеческой — природы индивида” ³².

Расхождение Скиннера с традиционной гуманистической философией во взглядах на природу и сущность человека перерастает в противоположность позиций в трактовке переживаемых личностью конфликтов и проблем и соответственно путей и способов их разрешения. Свой проект всеохватывающего контроля и манипулирования поведением людей автор противопоставляет традиционным идеям гуманистов как единственно “реальный” и соответствующий “объективным” целям общественной организации. По его словам, “бихевиоризм делает возможным достичь целей гуманизма более эффективно” ³³.

В “научном гуманизме” Скиннера отсутствует. . . человек. О нем не то чтобы недоговаривают или забывают: его целенаправленно отлучают от “научной” теории, ампутируют социальные и индивидуальные черты, редуцируют к обезличенным стереотипам поведения. Человек в богатстве и динамизме его жизненных проявлений не укладывается в скиннерову схему идеально отрегулированного общественного механизма, и применительно к этой вне его лежащей мере все сущностные свойства человека расцениваются отрицательно как “нестандартные”, “количественно неизмеримые”, мешающие эффективному массовому применению техники контроля и регулирования. Сквозь призму сциентистско-технократической “рациональности” человеческая свобода рассматривается как анархия, ответственность — как иллюзия “свободы воли”, достоинство — как мания человеческого величия, индивидуальность — как недостаточная социализован-ность и т. д. В них Скиннер видит причину всех бед и главное препятствие “упорядочиванию” индивидуальной и общественной жизни по “научным” расчетам и стандартам. Свобода и достоинство — это то, что находится “по ту сторону” регулирования и порядка. Скиннер объявляет их вне закона — научного и общественного — и требует решительного изгнания из теории, лишения всякого обоснования и легальности.

Американский психолог декларирует гуманность целей своего проекта, протестует против сравнения его с фашизмом, подчеркивает те преимущества, которые сулит отказ от “мифов” свободы и достоинства в пользу ощутимых благ обеспеченного и беззаботного существования. Однако сколь благими ни были бы субъективные намерения автора, реальное содержание его теории поведения и построенный на ней социальный проект противостоит выработанным историей человеческой культуры фундаментальным представлениям о свободе личности и ее правах, демократии и человеческом достоинстве, духовной автономии и счастье.

Теория Скиннера лишний раз подтверждает бесперспективность сциентистских проектов осчастливить людей “сверху”, со стороны элиты “посвященных”, вне и даже вопреки воле масс и их активности как субъекта общественно-исторического преобразования. Оставаясь несостоятельной как социальная утопия, доктрина необихевиоризма является довольно влиятельным проводником определенного идеологического содержания, используемого господствующим классом в консервативно-охранительных целях.

Утопия Скиннера вряд ли может служить привлекательным социальным идеалом для широких масс. Это подтвердила широкая критика ее со стороны представителей различных идейных направлений, превращение “скиннеризма” в имя нарицательное. Это отчасти понимает, как видно, и сам ее автор. Не случайно в его последних работах заметен несколько иной ход аргументации:

если прежде он делал упор на привлекательность благ, которые сулит тотально регулируемое общество, то ныне стремится доказать “жизненную необходимость” такого типа общества, повсеместного внедрения “технологии поведения” как единственного средства спасения от возможных социальных катастроф.

Отказывая личности в собственной цели, Скиннер ищет цель вне индивида, в сфере объективированных надличностных структур: в качестве таковой он называет “выживание культуры”. Личность лишь средство для осуществления этой цели. Телеологизм превращается автором в средство идеологического оправдания мер по превращению общества в “тотально манипулируемое”.

В эволюции культуры, по словам Скиннера, “индивид остается лишь стадией в процессе, начавшемся гораздо раньше его появления на свет и переживущем его” ³⁴. По его мнению, выражение “человек контролирует свою судьбу” не имеет смысла, поскольку человек целиком подконтролен культуре: язык, этические нормы, обычаи, религия, управленческие институты, экономическое образование и даже психотерапевтическая практика — все это лишь разнообразные средства контроля над человеком. “Эволюция культуры есть фактически род гигантской практики самоконтроля”,³⁵ — заявляет автор. В утешение он добавляет, «что этот всеподчиняющий аппарат создан самим же человеком,

“Не является ли контролируемый индивид в лучшем случае зрителем, который наблюдает происходящее, но бессилен что-либо сделать?” — риторически вопрошает Скиннер. Всем ходом своих рассуждений он стремится убедить, что именно таков удел человека.

Подлинно научной основой понимания человека и создаваемой им культуры является исторически активная творческая деятельность человека и развитие самого человека как субъекта этой деятельности. Марксизм рассматривает человека и общество в их взаимосвязанности и относительной автономности. “Человек — творец социальных и культурных форм своего бытия и сам их творение, но как он сам, так и объективные формы социальной и культурной жизни обладают собственными структурами, закономерностями и механизмами относительно самостоятельного, автономного существования. Каждая из них может и должна рассматриваться и пониматься не только через “другое” — общественное через человека, человек через общественное, но и в рамках (условных, относительных, но реально существующих) их собственных специфических форм бытия, в так называемых собственно человеческих и собственно социальных проявлениях

36

жизни”

1 См.: Skinner В. F. The behavior of organisms. N. Y.; L., 1938; Idem. Science and human behavior. N. Y., 1959; Idem. Verbal behavio-r. N. Y.; L., 1957;

idem. Cumulative record. N. Y., 1959; Idem. Beyond freedom, and dignity. N. Y., 1971; Idem. About behaviorism. N. Y., 1974; Idem. Walden two revisited. N. Y., 1976; Idem. Reflections on behaviorism and society. Englewood Cliffs (New Jersey), 1978; Idem. The shaping of a behaviorist. N. Y., 1979; Idem. A matter of consequences. N. Y., 1983.

²Skinner В. Beyond freedom and dignity, p. 4.

³ Ibid., p. 5.

⁴ См.: Skinner В. Science and human behavior, p. 5.

⁵ Ibid., p. 8.

⁶ Ibid., p. 13.

⁷ Цит. по кн.: Evans R. I. В. F. Skinner: The man and his ideas. N. Y., 1968, p. 18.

⁸Skinner В. Beyond freedom and dignity, p. 207.

⁹ См.: Skinner В. Science and human behavior, p. 6.

¹⁰Skinner В. Beyond freedom and dignity, p. 213. 11 Skinner B. Science and human behavior, p. 7.

¹²Skinner В. Beyond freedom and dignity, p. 191.

¹³ Ibid.

¹⁴ Ibid., p. 193.

¹⁵ См.: Skinner В. Verbal behavior.

¹⁶ См.: Chomsky N. A review of B. F. Skinner’s “Verbal behavior”. — Language,

1959, N 35.

¹⁷Skinner B. Beyond freedom and dignity, p. 192.

¹⁸Skinner B. Cumulative record.

¹⁹Skinner B. Beyond Freedom and Dignity, p. 193—194.

²⁰ Ibid., p. 197.

²¹ Ibid., p. 198.

²² Ibid., p. 197.

²³ Ibid., p. 199.

²⁴ Ibid.

²⁵ Machan Т. The pseudo-science of B. F. Skinner. New Rochelle; New York,

1974, p. 79—80.

²⁶ См.: Skinner B. Cumulative record, p. 187—189.

²⁷ См.: Rogers С. Freedom of personality. N. Y., 1972.

²⁸ См.: Branden N. The psychology of self-esteem. N. Y., 1969, p. 58.

²⁹Machan Т. The pseudo-science of B. F. Skinner, p. 172.

³⁰ См.: Дубровский Д. И. Проблема идеального. М., 1983, с. 149.

³¹Skinner B. Beyond freedom and dignity, p. 195.

³²Ильенков Э. В. Что же такое личность? — В кн.: С чего начинается личность. М., 1979, с. 216—217.

³³Skinner B. Reflections on behaviorism and society, p. 4.

³⁴Skinner B. Beyond freedom and dignity, p. 209.

³⁵ Ibid., p. 206.

³⁶Григорьян Б. Т. Философская антропология. М., 1982, с. 173—174.

 

 

Текст взят из книги: Буржуазная философская антропология ХХ века М., Наука, 1986 стр 160-175

 

Подробная ошибка IIS 10.0 — 404.11

Ошибка HTTP 404.11 — не найдено

Модуль фильтрации запросов настроен на отклонение запроса, содержащего двойную escape-последовательность.

Наиболее вероятные причины:

• Запрос содержал двойную escape-последовательность, а фильтрация запросов настроена на веб-сервере, чтобы отклонять двойные escape-последовательности.

Что можно попробовать:

• Проверьте конфигурацию / систему.параметр webServer / security / [защита электронной почты] в файле applicationhost.config или web.confg.

Подробная информация об ошибке:

Модуль	RequestFilteringModule
Уведомление	BeginRequest
Обработчик	StaticFile
Код ошибки	0x00000000

Запрошенный URL	http: // www.blackwellpublishing.com:80/content/bpl_images/content_store/sample_chapter/9781405112611/baum_sample%20chapter_understanding%20behaviourism.pdf
Physical Path	\\ amznfsxfogqod6y.filey \ content \ root \ root \ content \ root \ root \ root \ root \ root \ root \ \ content_store \ sample_chapter \ 9781405112611 \ baum_sample% 20chapter_understanding% 20behaviourism.pdf
Метод входа в систему	Еще не определено
Пользователь входа в систему	Еще не определено

Дополнительная информация:

Это функция безопасности.Не изменяйте эту функцию, пока не полностью осознаете масштаб изменения. Перед изменением этого значения следует выполнить трассировку сети, чтобы убедиться, что запрос не является вредоносным. Если сервер разрешает двойные escape-последовательности, измените параметр конфигурации / system.webServer / security / [защита электронной почты]. Это могло быть вызвано неправильным URL-адресом, отправленным на сервер злоумышленником.

Просмотр дополнительной информации »

Гуманистическое поведение: сущность эффективной безопасности, основанной на поведении (BBS)

E.Скотт Геллер, доктор философии.

Мой предыдущий ISHN Этот вклад проиллюстрировал сложность человеческой стороны безопасности с помощью обзор семи измерений людей — поведения, отношения, ощущений, образов, познания, Межличностные отношения и наркотики (BASIC ID). Эта статья завершалась рекомендация обратиться к динамике безопасности человека, начиная с поведение и миссия: «Вовлекать в людей конструктивное отношение к безопасности, восприятия, познания, образы и межличностная поддержка ».

Пока это рекомендация может быть истолкована как реклама безопасности, основанной на поведении (BBS), критическая роль человеческой динамики за пределами наблюдаемого поведения подразумевается это заявление о миссии. В данной презентации представлена ​​основанная на фактах структура для этой рекомендации, а также некоторые практические стратегии вмешательства.

Гуманизм vs. Бихевиоризм

Читатели, испытавшие вводную психологию Конечно, несомненно, слышал как о бихевиоризме, ставшем популярным Б.Ф. Скиннер ¹ и гуманизм, разработанный Карлом Роджерсом ² . Вероятно, эти философии и подходы к психотерапии были представлены как противоположные, даже конкурирующие, перспективы.

Бихевиористы относятся только к поведению своих клиентов, по существу применение положительных последствий для желаемого поведения и устранение положительные последствия за нежелательное поведение. Напротив, гуманисты оценивают и ориентируйтесь на намерения людей, и сосредоточьтесь на раскрытии личных восприятие, мотивы и самооценка.Психотерапевты избирательны при предоставлении положительных последствий (например, положительное признание, поддерживающая обратная связь и вознаграждения, основанные на поведении), тогда как гуманистические терапевты дают положительное отношение независимо от поведения клиента.

Гуманистический клинический подход является ненаправленным, терапевт больше слушает, чем режиссура. Напротив, поведенческие терапевты директивны, как они определяют поведенческие последствия, которые можно изменить, чтобы увеличить частоту желаемое поведение и уменьшение случаев нежелательного поведения.

Больше различий между бихевиоризмом и гуманизмом можно обсудить, но эти несколько различий объясняют, почему я получаю отрицательное тело языка, когда я предлагаю «гуманистический бихевиоризм» в качестве подхода вмешательства в профессиональные конференции для аналитиков прикладного поведения. Тем не менее, я подавляю некоторые негативные эмоции, когда я сообщаю аудитории, что Б.Ф. Скиннер удостоен награды «Гуманист года »в 1972 году, и он утверждал, что« бихевиоризм позволяет более эффективно достигать целей гуманизма.” ³

Выгодное Компромисс

Предлагаю « Гуманизм позволяет достичь целей бихевиоризма более эффективно». Для профессионалов в области безопасности: «Применение избранных принципов из гуманизм может оптимизировать предотвращение травм важнейших процесс вмешательства BBS — одноранговое наблюдение и обратная связь ». Фактически, многие читатели, которые применили эффективный процесс BBS-коучинга, вероятно, использовали эти принципы, но, возможно, не осознавали, что они практиковали гуманизм.Давайте рассмотрим три важнейших принципа гуманистической терапии.

1. Сначала слушайте с сочувствием.

Выслушивание мнения или точки зрения другого человека с сочувствие перед тем, как дать совет или направление, отражает пятую позицию Стивена Кови привычка высокоэффективных людей — «Стремитесь сначала понять, а затем быть понял». ⁴ Максимум читатели знают, что эмпатическое слушание — это больше, чем сочувствие и выражение забота о тяжелом положении другого человека.Мы искренне сочувствуем, когда отождествляем себя с ситуация другого человека и попытаться понять, каково это быть в туфли другого человека со стальным носком.

Контрольный список критического поведения, используемый в BBS для соблюдение безопасного и опасного поведения не предписывается OSHA, руководством или профессиональная безопасность. Нет, CBC разрабатывается командой рабочих на конкретную работу, и они изменяют этот CBC, когда их работа и / или изменения окружающей среды. Это сочувствие в действии.

Plus, когда коллеги, специалисты по безопасности и руководители дают сотруднику корректирующие обратная связь по наблюдаемому рискованному поведению, они практикуют сочувствие. Они не начинаются с директивами об изменении поведения, а лучше задавайте вопросы, чтобы понять обоснование рискованного поведения и узнать, могут ли особенности ситуации быть измененным, чтобы облегчить появление безопасной альтернативы.

2. Развивайте самоотчетность.

Вместо того, чтобы говорить сотруднику, какое безопасное поведение следует заменить наблюдаемое рискованное поведение, гуманистический наблюдатель просит работника что он / она может сделать, чтобы снизить вероятность травмы и тем самым установить безопасный пример для других.

Аналогично, после идентификации проблема на работе, гуманистические руководители не указывают решения. Вместо, они призывают соответствующих сотрудников обсудить возможные решения и предложить план действий. Как испытал каждый читатель, ответственность и ответственность происходит, когда люди воспринимают некоторую автономию и получают уважение и признательность за их умение сотрудничать с коллегами для решения проблемы.

Эта стратегия здравого смысла для содействия самоотчетности основана на теории самоопределения, основанной на фактах, взятой из гуманизм.В частности, восприятие автономии (или выбора), компетентности и родство (или взаимозависимость) усиливают самоотчетность. Читатели могут узнать больше о гуманистическом бихевиоризме и его связи с самоотчетностью и расширение прав и возможностей, просмотрев 15-минутный доклад TEDX о самомотивации от Googling Скотт Геллер TEDX.

3. Оцените иерархию потребностей Маслоу.

Каждый читатель, прошедший курс по мотивации человека слышал об этом подходе к пониманию вариаций человеческих мотивов, созданный гуманистом Абрахамом Маслоу.Категории потребностей расположены иерархически, и люди не пытаются удовлетворить потребности на одном уровне, пока потребности на нижние уровни в некоторой степени удовлетворены.

Во-первых, мы мотивированы выполнять наши физиологические потребности — основные требования к выживанию, связанные с едой, водой, кровом и сном. После эти потребности находятся под контролем, нами движет желание чувствовать себя в безопасности и защищены от потенциальных опасностей. Далее, у нас есть потребности в социальном признании — чтобы иметь друзей и чувствовать свою принадлежность.Когда эти потребности удовлетворены, наша забота сосредоточена на самооценке — завоевании самоуважения и чувстве собственной значимости.

После того, как мы почувствовали чувство собственного достоинства, мы предположительно достигли вершина этой иерархии потребностей — самоактуализация или реализация достижения свой полный потенциал. Хотя многие узнали, что самореализация важнее эту иерархию потребностей, Маслоу пересмотрел свою иерархию ближе к концу своей жизни, ставить на вершину еще одно высшее достижение — самопревосхождение.Мы лучше всего мы можем быть, когда выходим за рамки собственных интересов и вносим свой вклад в потребности других. Разве не этим занимаются профессионалы безопасности каждый день? Они вмешиваются по возможности, чтобы уберечь других от травм.

Как приятно осознавать, что вы достигли вершины рейтинга Маслоу. Иерархия потребностей каждый раз, когда вы действуете от имени безопасности другого человека. И это помогает удовлетворить ваши низкоуровневые потребности, которые никогда не будут полностью удовлетворены — социальные принятие, самооценка и самореализация.Подумайте об этом: достижение самопревосхождение является высшим и самоусиливающимся, потому что оно естественно удовлетворяет другие потребности более высокого уровня.

дюйм Вывод

Надеюсь, вы убедились, что эти три основных принципа гуманизма важны для повышения эффективности BBS — сочувствие, самомотивация, и самопревосхождение. Как видно из названия этой статьи, академический термин, лежащий в основе эффективной BBS — гуманистический (забота) бихевиоризм (игра).Да, такой подход к вмешательству лежит в основе программы «Активная забота о людях». (AC4P) Движение — www.AC4P.org.

Список литературы

1. Скиннер, Б.Ф. (1974). О бихевиоризме . Нью-Йорк: Альфред А. Кнопф

2. Роджерс К. Р. (1961). Вкл. становление личностью: взгляд терапевта на психотерапию . Бостон: Хоутон Миффлин; Роджерс, К. Р. (1980). Способ будучи . Бостон: Хоутон Миффлин.

3. Скиннер Б.Ф. (1978). Отражение о бихевиоризме и обществе (стр.9-10). Энглвуд, Нью-Джерси: Prentice Hall.

4. Кови, С. (1989). г. семь привычек высокоэффективных людей: Восстановление этики характера (стр. 236-260). Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

5. Deci, E.L., & Flaste, R. (1995). Почему мы делаем то, что делаем: понимание самомотивации . Нью-Йорк: Книги о пингвинах; Геллер, Э. (2016). Психология самомотивации. В E.S. Геллер.(Ред.). Прикладная психология: Активно заботится о людях (стр.83-118). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

25 вопросов с ответами на тему ПОВЕДЕНИЕ

Я считаю, что отношения между фасилитатором и учащимся взаимны.

Бихевиористская теория рассматривает фундаментально обоснованные формы положительной и отрицательной обратной связи. Павлов продемонстрировал эту теорию «стимул-результат» своими экспериментами. Однако когда предъявляются повторяющиеся стимулы, обучение закрепляется; обучение достигается не только за счет стимула-результата, но за счет повторения.Это известно как классическое кондиционирование. Скиннер разработал свою теорию оперантного кондиционирования (Gredler, 2006). Ассоциативное обучение происходит из отношений и зависит от представления подкрепления и реакции. Коробка Скиннера иллюстрирует взаимосвязь нажатия кнопки, которая высвобождает пищу; поэтому умение нажимать кнопку становится стимулом, а ответ — едой (Ormond, 2006). Теории Скиннера и Павлова очень похожи и обе иллюстрируют изменения в поведении, в результате чего обучение основывается на системах вознаграждения и наказания (Gredler, 2006).Согласно Hean (2009), основы бихевиористской теории подтверждают, что обучение не происходило, если обучение невозможно измерить, обучение достигается методом проб и ошибок и, кроме того, является наблюдаемым. Теория первичного закона Торндайка, которую часто называют коннекционизмом, основана на поведении (Ormond, 2006). Повторяющееся позитивное подкрепление хорошего поведения в конечном итоге приводит к тому, что такое поведение становится привычным. Как люди, так и животные, обычно реагируют одинаково, принося положительные результаты (Ormond, 2006).Хорошее поведение подкрепляется, а менее желаемое поведение исправляется за счет понимания последствий поведения.

Конструктивизм часто ассоциируется с педагогическими подходами, которые способствуют обучению путем активной деятельности, и поддерживается социальной инфраструктурой; обучение, соответствующее уровню развития, индивидуально поддерживаемое и активно направляемое учащимся. (Гредлер, 2009). Теоретики, иллюстрирующие эту теорию, включают Пиаже, Выготского, Брунера, Дьюи и Куна. Конструктивизм основан на соответствующем развивающем самообучении при поддержке учителя.Пиаже поддерживал конструктивистские взгляды посредством приспособления и ассимиляции: люди черпают новые знания из своего опыта во внешнем мире. Основные теории конструктивизма в образовании, наконец, появились по нескольким причинам: чрезмерное использование компьютеров и технологий в образовании, сокращение использования основных человеческих ресурсов. эффективно функционирует, способствуя обучению, отсутствию критического мышления среди учащихся, более ориентированному на выполнение задач мышлению и неспособности применять полученные навыки в реальных ситуациях (Gredler, 2009).

Гредлер, М. (2006). Обучение и преподавание: теория на практике (6-е изд.) Pearson Education

Хин С. (2009). Теории обучения и межпрофессиональное образование: руководство пользователя. Обучение в области здравоохранения и социального обеспечения (8) (4) с. 250-262

Ормрод, Дж. Э. (2008). Человеческое обучение (5-е изд.). Аппер-Сэдл-Ривер, Нью-Джерси: Пирсон / Меррил: Прентис-Холл

Сознание и теоретическое поведение1 | Интегративная и сравнительная биология

Аннотация

Есть три области опыта, которые интересуют изучающих поведение: Область 1. Область чувственного опыта, феноменологическая область. Область 2. Область физиологии, работа мозга в реальном времени. Область 3. Область поведенческих данных, «интерсубъективно проверяемых» отчетов и суждений экспериментальных субъектов. Сознание имеет значения в каждой из этих областей. Сознание Области 1 находится вне досягаемости науки как общественное знание. Сочувствие и правдоподобные выводы могут сказать нам, что наш супруг или наша собака так же сознательны, как и мы.Наука не может. Исследования в областях 2 и 3 позволяют нам делать выводы о сходствах и различиях между человеческой и нечеловеческой психологией. К сожалению, они никогда не позволят нам узнать, «каково это» быть другим существом. Пример из исследования восприятия движения показывает, что бесплодная попытка ответить на этот вопрос может фактически помешать объективному изучению поведенческих процессов, которые мы разделяем с животными, не являющимися людьми.

СОЗНАНИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Ставки высоки, не что иное, как научное понимание того, что значит быть животными… и что действительно уникально в человеческом разуме. (Д. Р. Гриффин, 1982, стр. 2)

Все согласны с тем, что животные и люди связаны, но они расходятся во мнениях о том, что это означает для психической жизни. Сознание , когда-то отвергнутая как тема для людей, а тем более животных, психология вернулась в силу. Есть ли — или какие, в зависимости от приверженности идее, — животные обладают сознанием? Что мы подразумеваем под «сознанием»? (Обратите внимание, что экзистенциальный вопрос обычно предшествует определяющему.) И, наконец, что мы должны с этим делать — как мы должны относиться к животным? По поводу последнего вопроса мне здесь нечего сказать; насчет первых двух я буду спорить:

1. Что есть три области, которые волнуют психологов:

   • Область 1. Область чувственного опыта, феноменологическая область — квалиа.

   • Область 2. Область физиологии, функционирование мозга в реальном времени.

   • Область 3. Область поведенческих данных, «интерсубъективно проверяемых» отчетов и суждений экспериментальных субъектов.

2. Эта область , область 1, — вопрос, который действительно волнует фанатов сознания животных, — вне досягаемости науки.

3. Этот бихевиоризм позволяет объективно оценить сознание в области Домен 3 , но это сознание

4. , вероятно, бесполезно в качестве научного объяснения и, будучи неопределенным, а также частным, нелегко объяснить само по себе. .

Позвольте мне рассмотреть каждое из этих утверждений по очереди.

In tres partes divisa est…

Во-первых, почему эти три подразделения? Поскольку они исчерпывают поле исследования, открытое для психологов, и поскольку они отделяют Домены 2 и 3, доступные третьим сторонам, от Домена 1, только он содержит частные события.«Сознание имеет онтологию от первого лица и поэтому не может быть сведено к явлениям или исключено в пользу феноменов с помощью онтологии от третьего лица». (Searle, 1999) Contra Б. Ф. Скиннер и несколько участников этого симпозиума (странные товарищи по постели!), Я утверждаю, что события Области 1 никогда не могут быть частью научного исследования3.

Фраза, которая стала модной в философии разум — это «, каково это (быть летучей мышью, китом, попугаем и т. д.)?» Если я правильно понимаю, это способ говорить о квалиа, субъективных ощущениях: сознание в Домене 1.Например, обсуждая знаменитый пример китайской комнаты Джона Сирла (вставка 1), Оуэн Фланаган пишет: «Даже если комната по Тьюрингу идентична китайскому говорящему, и даже если где-то по пути она представляет собой воспроизведение китайской речи, нет ничего похожего на нее. быть комнатой, говорящей по-китайски ». (1992, стр. 68) По сути, это тоже аргумент Серла. Он утверждает, что в комнате не понимают китайский язык: «Поскольку программа носит чисто формальный или синтаксический характер, и поскольку умы есть ментальное или семантическое содержание, любая попытка создать разум исключительно с помощью компьютерных программ не учитывает [его] основные особенности.”(1992, стр. 45)

Но каковы« основные черты »понимания китайского или любого другого понимания? В науке, доступной от третьего лица, их можно обнаружить только с помощью допроса — и в этом случае вопрос «что-то вроде-быть-…?» Был решен много лет назад. Например, Фридрих Хайек, проницательный философ-психолог, а также экономист и политический теоретик, писал в 1952 году: «То, что разные люди классифицируют внешние стимулы одинаково, не означает, что индивидуальные чувственные качества одинаковы для разных людей ( что было бы бессмысленным утверждением), но что системы чувственных качеств разных людей имеют общую структуру (являются гомеоморфными системами отношений) »(с.37). Короче говоря, хотя я могу установить, что красный, зеленый и синий свет делают белыми для вас и для меня обоих, ваш зеленый вполне может выглядеть как мой красный — я не могу знать. A fortiori Я не могу знать, каково это «понимать» китайский, поэтому не могу сказать, понимает это китайская комната или нет, кроме как с помощью допроса с доступом от третьего лица. Если комната проходит этот тест — а, согласно гипотезе, проходит — у нас нет оснований отрицать его «понимание».

На возражение Сирла о том, что «умы имеют ментальное или семантическое содержание», мы можем ответить: откуда вы знаете? И мы снова возвращаемся либо к бихевиористскому тесту, либо к утверждениям, которые нужно принимать на веру.

Это хороший проективный тест на индивидуальные различия. Некоторым людям утверждение Сирла покажется очевидным. Британский психолог Джеффри Грей, например, в своем комментарии к симпозиуму Ciba Foundation по вопросам сознания написал: «Однажды я спросил радикального бихевиориста, в чем, по его мнению, разница между двумя бодрствующими людьми, один из которых глухой, но оба они глухие. сидеть неподвижно в комнате, где проигрыватель играет струнный квартет Моцарта? Его ответ: их последующее вербальное поведение.К счастью, на симпозиуме не было радикальных бихевиористов »(1992, с. 277). Мой ответ был бы таким: «Вы имеете в виду:« Что я, , знаю о разнице? »Или« Что я могу сделать, , , об этом? »» «То, что я знаю», — это только разные устные отчеты до и после опыта . «То, что я могу сделать вывод» — это что-то вроде слуха. Так что в каком-то смысле оба правы. Проблема, кажется, в том, что то, что очевидно, , то есть , не требует вывода для одного человека (Грей), не для другого (радикальный бихевиорист Говард Рахлин).

На стороне бихевиориста находится физик Брайан Пиппард, который писал: «Слишком редко я нахожу коллег, которые соглашаются с утверждением (которое я считаю неотразимым) о том, что самые основные правила науки, ее забота только об общественном знании. , препятствуют тому, чтобы он нашел объяснение моему сознанию, единственному феномену, в котором я абсолютно уверен »(1992, с. 29).

Нет никакого логического или эмпирического способа устранить эти различия. Итак, если мы не хотим отказаться от предположения, что наука касается информации, доступной от третьего лица — публичных знаний , по выражению Джона Зимана (1968) — то есть информации о том, какое согласие возможно, по крайней мере в принципе, — мы должны отказаться от квалиа как темы для научного изучения.Я могу знать, «каково это» быть собой (хотя некоторые могут даже в этом сомневаться, поскольку у меня нет опыта быть кем-то другим), и я могу думать, что знаю, каково это быть моей собакой — но я никогда не смогу вас убедить.

Это, конечно, позиция классического бихевиоризма:

Психология, с точки зрения бихевиористов, является чисто объективной экспериментальной областью естествознания. Его теоретическая цель — предсказание и контроль поведения. Самоанализ не составляет существенной части его методов, , и научная ценность его данных не зависит от готовности, с которой они поддаются интерпретации в терминах сознания. Бихевиорист, пытаясь получить единую схему реакции животных, не видит границы между человеком и животным (Watson, 1913, с. 158, курсив добавлен).

Хотя я и не согласен с двумя другими запретами Ватсона — например, теории и внутренних состояний (Staddon, 2001, a ), — его позиция в отношении сознания кажется мне неизбежной, если мы хотим сохранить идею о том, что наука — это социальное творчество, основанное на данных, доступных от третьего лица, относительно которых возможен консенсус.

Были, конечно, возражения. Действительно, для многих современных комментаторов «расточительный обход бихевиоризма» (Calvin and Bickerton, 2000, p. 197) остался позади — и скатертью дорога! «Зачем кому-то сегодня нужно писать книгу, доказывающую, что животные обладают сознанием? Кто-нибудь в этом сомневается? Ответ положительный; люди сомневаются в этом, прошли ли они обучение [ложное сознание?], вдохновленное бихевиористами, которое студенты-биологи и психологи получали на протяжении большей части 20-го века … Хотя психологи официально отказались от бихевиористских доктрин примерно 20 лет назад, отношения, которые были с этими доктринами не меняются автоматически »(Midgley, 1999).

Миджли и другие имеют проблемы с бихевиоризмом, потому что он во многих отношениях противоположен здравому смыслу «народной» психологии и, следовательно, когнитивной психологии, доминирующей «доктрине» в наши дни. «Конечно, Ровер в сознании!» — говорит тетя Эдна (и мисс Мидгли): «[Эта] стандартная современная модель когнитивной науки, вероятно, является продолжением аппарата народной психологии» (1999, стр. 11), сочувственно пишет гуру сознания Колин Макгинн. Любители домашних животных и когнитивисты сходятся во мнении: теперь мы все в сознании!

Но не каждый психолог официально или неофициально «отказался от бихевиористских доктрин».Хорошо понимая, что это угрожает их положению, когнитивисты — самые решительные критики бихевиоризма. Например, Филип Джонсон-Лэрд прокомментировал:

Бихевиористский аргумент основан на двух ложных предположениях. Во-первых, единственная цель науки — сформулировать скупые законы. Несмотря на акцент Уотсона и Скиннера на предсказании и контроле поведения, наука стремится объяснить явлений, а не просто описать их законами. А объяснение… принимает форму теорий.Следовательно, если ментальные состояния существуют, полное психологическое объяснение должно дать отчет о них, даже если они могут быть исключены из законов поведения. Второе ложное предположение состоит в том, что психология должна заниматься исключительно последовательностью стимулов во внешнем мире, вызывающих реакцию (1988, с. 17–18).

Но действительно ли эти предположения ложны? Отличается ли экономия в чем-либо существенным образом от (научного) объяснения (первый пункт Джонсона-Лэрда)? Действительно ли бихевиоризм ограничивается стимулом и ответом ? Ответ — нет!» на оба вопроса (Staddon, 2001 a , b ).Я не совсем уверен, как Джонсон-Лэрд хочет различать законы , и теории , , но он, кажется, подразумевает, что теории должны оцениваться по критериям, отличным от экономичности, и здесь я не согласен. Экономия — это не просто желательная особенность, такая как кожаная обивка или электрические стеклоподъемники, это , мера объяснительной силы. Учитывая две теории, объясняющие одни и те же данные, неизменно предпочтительнее более экономная.

Экономия — это соотношение, состоящее из объясненных фактов, разделенных на сделанные предположения.Определение как числителя, так и знаменателя может быть трудным. Но, тем не менее, экономия — ключевой атрибут любого научного объяснения. Я не хочу никого указывать на принятую в науке теорию, которая менее скупа, чем побежденный конкурент. Что касается «психических состояний», если они доступны науке, они или, скорее, их свойства должны возникать из теорий, основанных на поведенческих (или, возможно, физиологических) данных, то есть данных из Доменов 2 и 3. Подробнее об этом в момент.

Ограничен ли бихевиоризм стимулом и ответом ? Нет, идея внутреннего состояния является неотъемлемой частью теоретического бихевиоризма.На рисунке 1 показана мультипликационная версия этого представления, которая представляет собой не более чем обобщенный конечный автомат (более подробные сведения см. В Staddon, 2001 a , b ).

Итак, что же осталось от сознания с научной точки зрения? Я оставлю последнее слово за когнитивным психологом:

Если бы Уотсон не был таким неумелым философом, он мог бы предложить бихевиоризм как прагматическую теорию разума, сравнимую с прагматической теорией значения Пирса, прагматической теорией истины Джеймса. и прагматическая теория ценности Дьюи.Разум — во всяком случае, разум другого человека — это нечто, существование которого полностью выводится из поведения, которое мы наблюдаем. «Джон в сознании» нужно перевести в гипотезу: «Если я позову Джона, он ответит» или «Если я встану на пути Джона, он обойдет меня» и так далее. Короче говоря, если я преподнесу ему такие-то стимулы, он будет давать такие-то ответы. Перефразируя Пирса: « Подумайте, какие эффекты, которые, по нашему мнению, могут иметь практическое значение, мы предполагаем иметь в виду.Тогда наша концепция этих эффектов составляет всю нашу концепцию разума »(Джордж А. Миллер, 1962, стр. 66, мой курсив).

Другими словами, наука может говорить о сознании как о «гомеоморфной системе отношений» Хайека. Мы можем изучить цветовое зрение голубя, проводя эксперименты по сопоставлению цветов, которые могут определить, имеет ли он трехцветную или четырехцветную систему; мы можем провести обобщающие эксперименты и посмотреть, похожи ли на него вещи, похожие на нас; 4 и мы можем попытаться понять другие аспекты его психологии, проводя поведенческие эксперименты, которые так красноречиво описаны Делиусом, Пеппербергом, Террас , Вассерман и многие другие.Но qualia не являются частью этой работы. Эти исследования не расскажут нам, каково быть попугаем или шимпанзе, хотя они могут показать нам, что мы в некоторых отношениях похожи, а в других — отличны от этих существ на уровне поведения и любых лежащих в основе процессов, которые могут происходить. выводится из поведения. Мы можем обнаружить, что животные и люди похожи на машины, и из этого мы можем сделать вывод, что «каково это» быть бонобо, вероятно, очень похоже на «каково это» быть конгрессменом.Но мы не можем пойти дальше и проверить эту идею с научной точки зрения. Частные миры других существ навсегда закрыты для нас.

Но не отчаивайтесь! Мало что теряется, когда упускается из виду сознание. В заключение я описываю пример восприятия, где, как я утверждаю, введение сознания в дискуссию мало что вызвало, кроме путаницы, в то время как упущение сознания сразу же приводит к простому научному объяснению.

Как сознание запутало простой феномен восприятия

Когда вы смотрите фильм, ваша сетчатка стимулируется 24 раза в секунду с помощью 24 статичных изображений.Объект, занимающий соседние позиции на каждом последующем изображении, воспринимается как плавно движущийся. Эффект можно продемонстрировать экспериментально с помощью одного яркого пятна, которое последовательно появляется в одном месте, а затем в соседнем. Это называется феноменом phi (см. Рис. 2).

Есть связанный эффект, при котором два пятна разного цвета. Затем мы видим единственное движущееся пятно, которое меняет цвет примерно в середине своего пути. Эффект color-phi особенно озадачил философа Нельсона Гудмана.Дэниел Деннет и Марсель Кинсборн (1992) обсуждают проблему следующим образом:

Гудман задавался вопросом: «Как мы можем… заполнить место в промежуточных местах-временах на пути, идущем от первой ко второй вспышке. эта вспышка происходит ? »…. Если не будет предвидения, иллюзорное содержание не может быть создано до г. после г. в мозгу произойдет некоторая идентификация второй точки. Но если это отождествление второй точки уже «в сознательном опыте», не будет ли слишком поздно вставить иллюзорную сцену с переключением цвета во время движения между сознательным опытом точки 1 и сознательным опытом точки 2? … [Другие экспериментаторы] предположили, что промежуточное движение производится ретроспективно, строится только после того, как возникает вторая вспышка, и «проецируется назад во времени»….Но что означает, что это испытанное движение «проецируется назад во времени»? (стр.186).

Представленный таким образом эффект цветового фи может озадачить любого, но, как мы увидим, это описание вводит в заблуждение. Деннет и Кинсборн поддерживают неопределенность, изобретая два якобы стандартных когнитивных способа борьбы с этим эффектом. Один, который они называют «оруэлловским», заключается в том, что мы воспринимаем вещи одним способом, но затем пересматриваем наши воспоминания, во многом как Минитрут в пересмотренной истории Оруэлла 1984 .Таким образом, эффект цветового фи становится апостериорной переосмыслением: ощущаются два пятна, но сообщается о плавно движущемся, меняющем цвет пятне. Деннет и Кинсборн называют другой стандартный подход «сталинским» по аналогии со сталинскими показательными процессами, в которых ложные доказательства были представлены точно. С этой точки зрения, то, что сообщается, — это то, что было действительно пережито, хотя то, что было испытано, не было тем, что (объективно) произошло.

Это яркие аналогии, но не совсем удовлетворительные в качестве объяснений.Теперь читатель готов к альтернативе Деннета и Кинсборна. Они отклоняют версии сталинского и оруэлловского в пользу того, что они называют моделью «множественных черновиков»: «Наша модель множественных черновиков согласуется с Гудманом в том, что ретроспективно мозг создает контент (суждение) о том, что имело место промежуточное движение, и что это контент затем доступен для управления деятельностью и оставляет свой след в памяти. Но наша модель утверждает, что мозг не утруждает себя «конструированием» каких-либо представлений, которые идут на «заполнение» пробелов »(стр.194). В модели с несколькими проектами сознание становится распределенной конструкцией, подобной «Британской империи» (их аналог), которая не находится однозначно во времени или пространстве.

Если вы все еще не поняли, не волнуйтесь: суть правильного представления — это фраза Деннета и Кинсборна «создает контент». «Множественные проекты» и прочее не имеет значения. Важно то, что данная история вызывает определенное состояние организма («содержание», если хотите). Вот и все. Это близко к точке зрения теоретического бихевиоризма, но может быть выражено более прямо.

Большая часть путаницы возникает, прежде всего, из-за путаницы между тремя доменами, которые я описал ранее. Например, Деннет и Кинсборн пишут: «Сознательные переживания — это реальные события, происходящие в реальном времени и пространстве мозга, и, следовательно, их можно отсчитывать и определять местонахождение в соответствующих пределах точности для реальных явлений их типа» (стр. 235). Ну нет, не совсем. Что можно отследить и определить местонахождение, так это отчетов, сознательных переживаний и измерений, физиологических событий.Сознательные переживания — это Домен 1, , в котором нет ни времени, ни пространства, а только невыразимые qualia. Единственное свидетельство, которое у нас есть для этих qualia (по крайней мере, для кого-то другого), — это Домен 3. И мы можем попытаться сопоставить данные Домена 3 с данными Домена 2 и сделать какие-то выводы о мозговых корреляциях между сообщил об опыте. Но это все.

Картина становится намного яснее, если мы более внимательно посмотрим на Домен 3 : Что испытуемые сообщили о и , когда сообщили об этом? События в реальном времени в эксперименте «цвет-фи» проиллюстрированы на рисунке 3, который является версией общей структуры рисунка 1, адаптированной для этого эксперимента.Время идет сверху вниз дискретными шагами.5 В момент времени 0 красное пятно загорается и гаснет; есть задержка; затем загорается зеленое пятно; происходит еще одна задержка, и затем субъект сообщает о том, что он видел, а именно о непрерывно движущемся красном пятне, которое на полпути становится зеленым, которое я обозначу как «RRRRGGGG».

Стимулы и ответы на диаграмме — это Домен 3. Состояния, конечно же, не входят ни в одну из трех областей: они не относятся ни к qualia, ни к , ни к измерениям или поведению мозга.Это теоретические конструкции . Их свойства определяются любой теорией, которую мы разрабатываем для этого явления (я опишу возможную теорию через мгновение).

Проблемы с этим примером, похоже, возникают из-за того, как следует интерпретировать ответ испытуемого. Что означает «RRRRGGGG» — ? Это то, что реально видит ? Интерпретация ответа, кажется, является сутью загадки, но непостижимый quale здесь не имеет научного значения . С точки зрения третьего лица (, т. Е. с научной точки зрения) ответ просто говорит нам кое-что о том, какие другие «контрольные» эксперименты могут дать такой же ответ. На рисунке 4 показан один из таких контрольных экспериментов. В этом эксперименте единственное пятно действительно движется и меняет цвет в средней точке: RRRRGGGG, и отчет субъекта, соответственно, «RRRRGGGG». Сходство между ответами на объективно движущийся стимул и на стимул цвет-фи — это то, что означает утверждение : «Стимул цвет-фи выглядит как непрерывно движущееся пятно, которое меняет цвет». Дело в том, что мы, (, т. Е. внешний наблюдатель) не можем судить о quale субъекта, но мы, , можем судить, одинаковы ли его ответы в двух случаях. А что касается предмета, он также может судить, похоже ли одно на другое или нет. Эти же самые разные суждения — это все, что требуется для научного исследования6.

Сравнение этих двух экспериментов приводит эксперимент с цветом-фи в форму, которая ставит ответ на научный вопрос, а именно: «Какие виды процессов дают то же самое». вывод к двум разным историям, показанным на двух рисунках? » В более общем плане, что характеризует класс историй, дающих ответ «RRRRGGGG»? Ответом будет некий четко определенный процесс, который можно смоделировать на компьютере или встроить в микрочип.

Можно даже получить представление о соответствующем процессе. Это будет тот, в котором репрезентации смежных во времени событий имеют тенденцию подавлять друг друга, так что «конечные» события более заметны, чем события в середине ряда. Таким образом, последовательность RrrrgggG (маленькие буквы, обозначающие слабые стимулы) вполне может иметь такой же эффект на наблюдателя, как и последовательность RRRRGGGG. Возможно, влияние средних стимулов, RRRGGG, на самом деле незначительно, и в этом случае последовательность цвет-фи R …… G (… указывающая на отсутствие стимула среднего стимула) также будет вызывать ответ «RRRRGGGG.«Я описал такой процесс, чтобы проиллюстрировать потенциальный механизм эффекта последовательной позиции в вербальном обучении, в котором конечные стимулы также имеют более сильный эффект, чем стимулы в середине последовательности (первичность и новизна; Staddon, 1998). Несомненно, что-то подобное можно было бы придумать для учета color-phi.7

С этой учетной записью осталась одна проблема. Мы легко можем допустить существование процесса, который будет выдавать один и тот же результат для трех различных входных последовательностей: RrrrgggG, R …… G и RRRRGGGG.Возникает вопрос, почему в ответе субъекта «RRRRGGGG», а не «RrrrgggG» или «R …… G»? Почему люди сообщают, что усеченные или измененные последовательности выглядят как неизмененная последовательность? Зачем отдавать предпочтение одной из трех возможных интерпретаций над другими? Именно здесь нужно обращаться к врожденным механизмам. Роджер Шепард (, например, 1987) убедительно доказал, что наши механизмы восприятия эволюционировали, чтобы интерпретировать заданную последовательность стимулов наиболее вероятным образом на протяжении нашей эволюционной истории.Таким образом, отвечая «RRRRGGGG», а не одним из других способов, мы можем просто играть на эволюционных шансах. Учитывая, что все эти три последовательности производят одно и то же внутреннее состояние, наиболее вероятным состоянием мира является RRRRGGGG (а не одно из других) — так что RRRRGGGG — это то, что мы воспринимаем и сообщаем.

Стоит отметить, что проблема, создаваемая цветовым фи, как я ее сформулировал, соответствует истории исследований другого феномена восприятия: цветового зрения. Одним из первых открытий было то, что люди иногда видят (сообщают) «красный» (например), когда спектрально красный свет отсутствует — точно так же, как люди иногда видят движение, когда на самом деле ничего не движется.Более поздние исследования расширили эту тему за счет изучения побочных эффектов, цветового контраста и эффектов «земли», в конечном итоге показав широкий диапазон различий между видимым цветом и имеющейся длиной волны. Решением проблемы стало открытие механизмов обработки, которые определяют необходимые и достаточные условия физического стимула для того, чтобы человек сообщил о «зеленом», «красном» или любом другом цвете.

Обратите внимание, что этот способ изучения эффекта цветового фи подходит как для людей, не являющихся людьми, так и для животных.Никакого устного сообщения не требуется, просто ответ, сигнализирующий о том, что последовательности воспринимаются как сходные или разные. Если мы согласимся с Ватсоном, что мы не должны «не признавать разделительной линии между человеком и животным» — и биологи наверняка согласятся с этим, — тогда попытка интерпретировать явления в терминах «сознания» обычно оказывается скорее научным препятствием, чем помощью.

Дело в том, что наука продвигается вперед, когда мы открываем теории, объясняющие наши наблюдения. Наблюдения, составляющие эффект цветного фи, довольно просты.Урегулирование проблемы с точки зрения сознательного восприятия не только бесполезно, но и может на самом деле затормозить научное понимание того, что оказывается относительно простой проблемой. Есть много других примеров не только из чисто поведенческих экспериментов, но и из психофизиологии (Staddon, 2001 a ). Один из недавних рецензентов прокомментировал: «Многие ученые предоставляют убедительные доказательства того, что животные чувствуют и думают так же, как люди» (Best, 2000). Что ж, может быть, они и есть, но такие эксперименты мало что дают для ответа на научный вопрос, а не «думают ли и чувствуют ли животные так же, как мы?» но «Как они (и мы) работаем?»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Аргумент эпистемологии : Только мое сознание достоверно.Ни ваше сознание, ни сознание Фидо не известны общественности. Наука — это общественное знание. Следовательно, научное знание о сознании невозможно.

2. Аргумент утилиты : попытка обработать вопрос «каково быть…?» вопрос как научный препятствовал пониманию общедоступных данных.

3. Предложение : Утверждения о психической жизни обычно следует перефразировать как утверждения об эквивалентных историях — с большим увеличением ясности и продолжением исследований на животных, и…

4. Принцип исторической эквивалентности : A Психологический феномен можно адекватно объяснить, если мы сможем разработать процесс, который дает такой же результат из определенного набора историй.

5. Так что же о сознании ? Переписывание Миллером Пирса подойдет очень хорошо: «Подумайте, какие эффекты [от третьего лица], которые, возможно, могут иметь практическое значение, мы предполагаем иметь в сознании. Тогда наша концепция этих эффектов составляет всю нашу [научную] концепцию сознания ».

1

Из симпозиума Сознание животных: исторические, теоретические и эмпирические перспективы , представленное на Ежегодном собрании Общества интегративной и сравнительной биологии, 6–10 января 1999 г. в Денвере, штат Колорадо.

3

Обратите внимание, что это более слабая позиция, чем позиция некоторых бихевиористов, которые утверждают, что вопрос «каково быть летучей мышью?» (Nagel, 1974) не просто не имеет ответа, но бессмыслен — если только потому, что «Подобное» подразумевает сравнение, и, помимо мифологии, никто не испытывал одновременно «летучая мышь» и «человечность». (Самоанализам графа Дракулы, вероятно, нельзя доверять.) Но поскольку можно представить себе вопросы, на которые нет ответа, которые, тем не менее, имеют значение, я не желаю принимать более сильную точку зрения, когда более слабый служит той же цели, а именно исключить «каково это быть? …? » вопросы из науки.

4

Джерри Леттвин много лет назад в оживленных переговорах, которые были его торговой маркой, указывал, что тот факт, что загадочные мотыльки (созданные эволюцией, чтобы ускользать от хищников) также выглядят загадочно для нас, подразумевает, что визуальный мир должен похожи на птиц и людей.

5

Дискретность не является теоретически необходимой, но упрощает иллюстрацию временной последовательности.

6

Этот отчет о субъективном опыте по существу совпадает с представлением экономистов о субъективной ценности . Экономисты в целом согласны с тем, что мы не можем точно определить, насколько вы цените своего домашнего кролика или литографию Пикассо. Но наука может действовать, просто зная, безразличны ли вам кролик и ваш оцелот или что-то еще, , то есть , просто на основании суждений об «одинаковом» или «другом».

7

Моя оценка как феномена цветового фи, так и его объяснения значительно упрощена, чтобы прояснить методологический момент. Например, важно и количество чередований, и скорость чередования, но эти переменные не влияют на аргумент.

Рис. 1. Упрощенный взгляд на организм в теоретическом бихевиоризме. Если время разделено на дискретные моменты, то в любой момент стимул (или отсутствие стимула, только течение времени), I, может либо изменить состояние, S, организма, вызвать ответ, R, ни то, ни другое. Каждое состояние определяет эти два эффекта для каждого возможного стимула

Рис. 1. Упрощенный взгляд на организм в теоретическом бихевиоризме.Если время разделено на дискретные моменты, то в любой момент стимул (или отсутствие стимула, только течение времени), I, может либо изменить состояние, S, организма, вызвать ответ, R, ни то, ни другое. Каждое состояние определяет эти два эффекта для каждого возможного стимула

Рис. 2. Фи-феномен. Два пятна последовательно подсвечиваются на короткие промежутки времени. Если время между импульсами достаточно короткое, кажется, что одиночный свет движется вперед и назад.

Рис.2. Фи-феномен. Два пятна последовательно подсвечиваются на короткие промежутки времени. Если время между импульсами достаточно короткое, кажется, что одиночный свет движется вперед и назад

Рис. 3. Временная шкала событий в эксперименте «цвет-фи». Происходит красный импульс, за которым быстро следует зеленый импульс, за которым следует словесный отчет о непрерывном движении с изменением цвета: «RRRRGGGG».

Рис. 3. Временная шкала событий в эксперименте color-phi. Возникает красный импульс, за которым быстро следует зеленый импульс, за которым следует словесный отчет о непрерывном движении с изменением цвета: «RRRRGGGG.”

Рис. 4. Контрольный эксперимент, который вызывает тот же устный отчет, что и процедура color-phi. Красная точка непрерывно перемещается слева направо, меняя цвет на зеленый в середине пути.

Рис. 4. Контрольный эксперимент, который вызывает тот же устный отчет, что и процедура цветного фи. Красная точка непрерывно перемещается слева направо, меняя цвет на зеленый в середине пути

ВСТАВКА 1: КИТАЙСКАЯ КОМНАТА

Никогда еще такое скромное предложение не вызывало у такого большого количества дискуссий:

Просто представьте, что человека, не понимающего китайского, заперли в комнате с множеством китайских символов и компьютерной программой для ответов на вопросы на китайском языке [курсив мой] Вход в систему состоит из китайских символов в форме вопросов; Вывод системы состоит из китайских символов в ответах на вопросы.Можно предположить, что программа настолько хороша, что ответы на вопросы неотличимы от ответов носителя китайского языка. Но все равно ни человек внутри, ни какая-либо другая часть системы буквально не понимают китайский язык (Searle, 1992, с. 45).

Есть несколько возражений против аргумента Сирла. Я думаю, что наиболее важным является ответ системы : Конечно, человек в комнате не понимает китайского; ни одна часть системы не «понимает» китайский язык, как ни один нейрон в вашем мозгу не понимает английский язык. Вы ​​, система в целом, понимаете английский язык; программа room-plus понимает китайский язык. А что касается этой компьютерной программы: где написано, что такую ​​программу можно построить ? Однако без доказательств того, что это возможно, этот аргумент неубедителен.

Я благодарю Клайва Винна, Хэнка Дэвиса и анонимного рецензента за комментарии к рукописи, а также многочисленных коллег и студентов за обсуждения, которые помогли прояснить мои мысли по этим вопросам. Это исследование было поддержано грантами Национального института психического здоровья Университета Дьюка.

Список литературы

Calvin

,

W. H.

и D. Bickerton.

2000

. Lingua ex machina: примирение Дарвина и Хомского с человеческим мозгом . Массачусетский технологический институт / Брэдфорд, Кембридж, Массачусетс.

Фланаган

,

О.

1992

. Сознание пересмотрено . Массачусетский технологический институт / Брэдфорд, Кембридж, Массачусетс.

Серый

,

J. A.

1992

. Сознание в научной повестке дня.

Nature

,

358

277,

отчет симпозиума Ciba Foundation «Экспериментальные и теоретические исследования сознания».

Гриффин

,

Д. р.

1982

. Вступление. В Д. Р. Гриффин (ред.), Животный разум — человеческий разум, стр. 1–11. Springer-Verlag, Берлин.

Хайек

,

Ф.А.

1952

. Контрреволюция науки: Исследования злоупотребления разумом .Liberty Press, Индианаполис. 1979 г. (перепечатка издания 1952 г.).

Johnson-Laird

,

P. N.

1988

. Компьютер и разум . Издательство Гарвардского университета, Кембридж, Массачусетс.

Макгинн

,

К.

1999

. Сможем ли мы когда-нибудь понять сознание? Обзор книги «Разум, язык и общество: философия в реальном мире», «» Джона Р. Сирла (New York: Basic Books) и «Противоположность: критические эссе», 1987–1997 гг., , автор Пол М.Черчленд и Патрисия С. Черчленд (Брэдфорд / Массачусетский технологический институт, Кембридж, Массачусетс) в «Нью-Йоркском обозрении книг», , 10 июня 1999 г. (Интернет-издание).

Миджли

,

М.

1999

. Узники Декарта. Обзор Только нашими глазами? Поиски сознания животных, , Мэрион Стэмп Докинз. Издательство Оксфордского университета. New Statesman, 24 мая.

Миллер

,

Г.А.

1962

. Психология: наука о душевной жизни .Харпер и Роу, Нью-Йорк.

Нагель

,

Т.

1974

. «Каково быть летучей мышью?».

Philosophical Review

,

83

435

-450.

Nørretranders

,

T.

1998

. Иллюзия пользователя : Сокращение сознания до размера . Викинг, Нью-Йорк.

Пиппард

,

Б.

1992

. Рецензия на книгу Понимание настоящего — Наука и душа современного человека к г. до н. Э.Appleyard.

Природа

,

357

29

.

Поппер

,

К. Р.

Eccles. И Дж. К.

1977

. Я и его мозг . Springer-Verlag, Берлин.

Searle

,

J. R.

1999

. Разум, язык и общество: философия в реальном мире . Основные книги, Нью-Йорк.

Searle

,

J. R.

1992

. Новое открытие разума .Массачусетский технологический институт / Брэдфорд, Кембридж, Массачусетс.

Шепард

,

Р. Н.

1987

. Эволюция сети между принципами разума и закономерностями мира. In J. Dupré (ed.), Последние о лучшем: Очерки эволюции и оптимальности, стр. 251–275. Брэдфорд / MIT Press, Кембридж, Массачусетс.

Стаддон

,

Дж. Э. Р.

1998

. Динамика памяти в обучении животных. В г. М. Сабурин, Ф. Крейк и М.Роберт (ред.), Достижения психологической науки, Vol. 2. Материалы XXVI Международного психологического конгресса, стр. 259–274. Psychology Press, Хоув, Великобритания. Август 1996 года.

Staddon

,

J.

2001

. Новый бихевиоризм: разум, механизм и общество . Psychology Press, Филадельфия, Пенсильвания.

Стаддон

,

Дж. Э. Р.

2001

. Адаптивная динамика: Теоретический анализ поведения .Массачусетский технологический институт / Брэдфорд, Кембридж, Массачусетс. (В прессе).

Уотсон

,

Дж. Б.

1913

. Психология с точки зрения бихевиориста.

Психологическое обозрение

,

20

158

-177.

Зиман

,

Дж.

1968

. Общественные знания: социальное измерение науки . Издательство Кембриджского университета, Кембридж.

Общество интегративной и сравнительной биологии

Может ли бихевиоризм помочь в изучении себя?

Понятия выбора и свободы воли имеют отношение к теории Скиннера только как средство для достижения цели, поскольку он рассматривает индивидуальные различия как прямой результат вытекающих из них случайностей [1].Выбор и свобода воли не являются полезными конструкциями при манипулировании стимулами окружающей среды, такими как отрыв руки от горячей плиты. Теория предполагает, что все поведенческие реакции основаны на последствиях и различимых дискриминирующих стимулах в окружающем опыте человека. Скиннер спрашивает, какие «я» действуют в утверждении, которое человек знает сам [1]. Кто знает, а кто известен? Это экзистенциальное созерцание, которое заставляет его усомниться в концепции множественных «я» и интеграции этих «я».Это соответствует модели психики и личности Фрейда [2]. Измерение сугубо частных событий, которые даже не осознаются индивидуумом, бесполезны в теории поведения. Только события, которые находятся в сознании человека, могут действовать как операторы. Скиннер перечисляет различные средства, которые люди используют для управления своим поведением в одном направлении, а не в другом. Поступая таким образом, они контролируют свое поведение в соответствии со своими целями и задачами. Скиннер не исследует, что это за цели и почему они важны для «поведения», кроме как в отношении депривации и насыщения, которые определяют эффективность подкрепления [1].Желания, цели и задачи человека выходят за рамки его модели различения стимулов и последующего подкрепления. Как только люди узнают о непредвиденных обстоятельствах окружающей среды в рамках своих экспериментальных обстоятельств, они приступают к их расположению в свою пользу. Социальная ценность этих непредвиденных обстоятельств очень важна для аналитика.

Как мы себя определяем? Наши личные качества, политические, моральные и религиозные взгляды; и роли, которые мы играем в жизни, служат для поверхностного ответа на этот вопрос.Но наша уникальная осведомленность, чувство индивидуальности и интегрированный опыт дают более близкий портрет того, кем мы являемся. Работа нашей жизни может заключаться в том, чтобы обнаружить и / или культивировать это неуловимое определение самих себя. По мнению Сократа, «непроверенная жизнь не стоит того, чтобы жить», а Шекспировский Гамлет «быть или не быть» — вот в чем вопрос. Подростки, сталкивающиеся с новыми обязанностями, выделяются как функция параллельного развития с социальным познанием [3].

Согласно Титченеру «….. стимуляторы делают нечто большее, чем просто вызывают ощущения; они порождают процессы иного рода, в особом смысле «чувства»; мы не просто воспринимаем впечатления по мере их появления, но они влияют на нас, мы их чувствуем »[4].

Внешнее проявление того, как мы думаем о себе и других, — это направление исследований, начинающееся с самосознания, самопознания и личной свободы воли в младенчестве. Когда младенцы могут отличаться от других? Какая у них схема тела и присутствует ли она как психологический примитив (филогенный врожденный феномен)? Когда временная концепция расширенного Я устанавливает основу нашей Я-концепции? Другими словами — когда мы осознаем, что существовали в наших прошлых воспоминаниях.Например, интересно наблюдать, как малыш уезжает в отпуск и возвращается домой со свежими воспоминаниями о том, как он играл и развлекался в далеком месте. Когда они приходят домой, вы видите более зрелого ребенка, который борется с тем фактом, что он помнит время отпуска, но теперь он снова дома. Обеспеченная привязанность и поддерживающая, оценочная обратная связь со стороны опекунов влияет на самоощущение ребенка [3] .

Аргумент Скиннера о том, что самосознание как у животных, так и у людей является результатом усиления социальных случайностей индивидуального дискриминационного поведения, с тех пор был расширен, чтобы обеспечить реляционную фрейм-интерпретацию дискриминации в человеческом поведении [5].Хотя Скиннер осуждает ментализмы, такие как саморазвитие, самооценка и самооценка, как причины поведения, исследования, последовавшие за его утверждениями, привели к появлению огромного количества литературы о трансформирующей цепочке различаемых реакций в возникающие самооценки и самость. -разработка. Скиннер, скорее всего, сочтет эти исследования пустой тратой времени, но мы ближе к тому, чтобы помочь клиентам справиться со стрессорами, когда показываем им, как их самооценка и самоэффективность влияют на их реакцию на стимулы окружающей среды.Настоящая проблема здесь в том, что Скиннер не пытается помочь психологам помочь своим клиентам. Он строго пытается помочь психологу изменить поведение людей и общества в целом. Он не претендует на то, чтобы быть практикующим или теоретиком гуманизма, но его теории действительно проливают свет на то, как окружающая среда может усердно контролировать поведение.

В трехуровневой модели саморазвития Кумру и Томпсона личные, отношения и социальные аспекты саморазвития направлены на повышение самосознания, улучшение взглядов других на себя и подлинное функционирование в обществе [6].С этой целью мы отслеживаем, конструируем, сравниваем и оцениваем себя. Мы определяем нашу самооценку и разрабатываем стратегии для достижения наших целей с помощью самоопределения, основанного на нашей самоэффективности, которая заключается в вере в то, что мы можем достичь цели [6]. Эти исследователи коррелировали самоконтроль (изменение в соответствии с непосредственными обстоятельствами ) со статусами идентичности Марсии и обнаружил, что подростки, достигшие идентичности (те, кто исследовал и привержены карьерному пути и философской основе для себя), имеют значительно более низкое поведение самоконтроля (изменение на основе ситуационных влияний), чем рассеянное (без исследования или обязательство), исключенный (совершено без исследования) или мораторий (все еще исследующий или не обязанный) статус подростков [7].Это указывает на меньшую чувствительность к мнению других и более стабильную самопрезентацию и самоощущение в группе подросткового статуса, достигшей идентичности.

В образовательных учреждениях на подростков влияют уровни успеваемости своих сверстников, и они склонны преувеличивать свои сравнения, считая их намного лучше или намного хуже, чем их одноклассники. Этот чрезмерно оценочный ответ обеспечивает преувеличенную самооценку и дает основу для понимания того, как самооценка модерируется путем социального сравнения в образовательной среде [8].Pfeifer et al. применил неврологический подход к этому аспекту саморазвития и обнаружил, что нервная активность наиболее активна, когда родственные подростку отражают оценки (мнения других), а не их собственные прямые самооценки [9]. Используя фМРТ, исследователи наблюдали значительно большую активность в медиальной лобно-теменной сети, когда подростки рассматривали точку зрения других. В эксперименте с использованием сфабрикованных оценок важности профессиональных качеств Eisenstadt et al.сравнивали время реакции и влияние обратной связи на отвергнутые и идеальные самооценки подростков (понимание сконструированного значения) [10]. Они обнаружили высокую частоту избегания защиты с большей скоростью, когда испытуемые оценивали себя по нереалистичным чертам, которые, как они сами считали, они не совпало. Это указывает на функцию самозащиты от обратной связи со стороны окружающей среды.

Swann et al. подчеркивает важность самооценки и важность разработки и реализации теоретически обоснованных программ, направленных на их улучшение [11].

Цитируя Уильяма Джеймса, в «Принципах психологии»: «Личность подразумевает постоянное присутствие двух элементов: объективного человека, известного преходящим субъективным мышлением и признанного продолжающимся во времени» [12].

Modell очерчивает концепцию «я» как структуру против сознания, представляя аргументы теоретиков и исследователей, которые поддерживают обе концепции [13]. Во-первых, Modell пытается наблюдать и описывать частные события (личный опыт) с точки зрения стороннего наблюдателя.Полностью осознавая взаимосвязанные бессознательные процессы и сознательный опыт, Зигмунд Фрейд и Уильям Джеймс являются основными теоретиками, придерживающимися этих, казалось бы, противоположных взглядов на структуру и феноменологию сознания [13]. Интроспекция исследовательского метода является функцией текучего самосознания, и, по терминологии Джеймса, поток сознания — это фактически «я». Другой аспект, который следует здесь рассмотреть, — это стабильная (не текучая) сущность, известная как основная идентичность, которую некоторые рассматривают как почти биологическую сущность, служащую узнаваемой и извлекаемой сущностью независимо от ситуационных условий [13].

Согласно Моделлу, Фрейд подразумевает объективную концепцию эго в противоположность ненаучному субъективному опыту самого себя [2,13]. Это представляет собой продолжающуюся дилемму помещения эго в безличную схему, лишенную уникальности и индивидуальности. Я бы не стал заходить так далеко в своем обзоре теории эго Фрейда [2]. Ведь работа терапевта состоит в том, чтобы извлечь индивидуальную уникальность с помощью фрейдовской структуры разума или модели личности [2]. Я также поддерживаю феноменологическое философское отождествление сознания и себя Джеймсом.Благодаря своим исследованиям я обнаружил, что могу синтезировать философские дуальности. Я понимаю, что мы можем понять только то, что представлено в дуализме (две, казалось бы, противоположные теории). Представление того, что что-то есть, с точки зрения того, чем оно не является, может быть следствием нейроструктуры нашего правого мозга и левого полушария [3].

Продолжая, Моделл указывает на то, что существует школа мысли, которая сомневается в обоснованности самооценки с любой точки зрения [13]. Одним из таких известных является Дэвид Хьюм, который утверждает, что если концепция «я» зависит от самосознания, то это может быть всего лишь фантазия, которую Скиннер назвал бы ментализмом [1].Юм считал, что несвязанные, мимолетные и неограниченные мысли являются свидетельством отсутствия непрерывности, которую можно было бы назвать «я». Тем не менее, область психопатологии представила убедительные доказательства того, что потеря чувства собственного достоинства, ощущение того, что у человека нет себя или что оно было поглощено кем-то другим, является разрушительным, катастрофическим психологическим состоянием, известным как «аннигиляционная тревога» [13 ].

Точно так же, как нервная система состоит из центральной и вегетативной нервных систем, а вегетативная состоит из симпатической и парасимпатической, продолжающееся самосознание и сознание самостоятельной работы вместе, позволяя людям взаимодействовать и реагировать на раздражители окружающей среды, в то время как поддержание центральной идентичности [3].Сознание себя модифицируется путем подтверждения и отрицания стимулов окружающей среды (концепция подкрепления Скиннера). Обратная связь с другими иногда действует вне нашего осознания, но тем не менее влияет на нашу самооценку состояния (насколько хорошо мы себя чувствуем в текущем эмоциональном контексте) [14]. Park et al. исследовали эффекты отрицательной межличностной обратной связи [14]. Исследователи смогли соотнести цели самопрезентации и стремления к цели / действия с аффектом и самооценкой состояния (настроение и ситуативные чувства по отношению к себе).В своей выборке подростков они обнаружили, что некоторые испытуемые в большей степени основывали свою самооценку на одобрении других, чем другие. И люди с высокой самооценкой ценили себя как добрые и заботливые, тогда как испытуемые с низкой самооценкой ценили физическую привлекательность в большей степени. В другом исследовании Сили слушал магнитофонные записи выборки детей в возрасте от 8 до 11 лет, которые раскрывали то, что он назвал тремя измерениями ид Фрейда, в трех аспектах социального «я». Они являются непосредственным действующим лицом, индивидуальным «я» и «я» в более широких социальных отношениях [2,15].

Экклес исследовал процессы, связанные с личностной идентичностью, и применил эти идеи к гендерной коллективной идентичности и поведенческому выбору [16]. Кто я? Подобные вопросы мы задаем себе, пытаясь создать основу для психологического аспекта идентичности, особенно в подростковом возрасте. Экклс резюмировал перспективу ожидаемой ценности этого аспекта человеческой психологии, сосредоточив внимание на том, как личная и коллективная идентичность влияют на мотивированные действия и ожидания успешных результатов в направлении уникальности и ее последующего удовлетворения [16].Определяя эти аспекты своей идентичности как то, что наиболее лично ценится Я-Я, Я-Я узнает, наблюдая за своим собственным поведением, автор противопоставляет это Я-Я коллективным идентичностям — МЫ-Я, которое состоит из пола. , раса, религия, социальный класс, культура и семья. Была подтверждена положительная корреляция между существенностью для человека и мотивацией разыгрывать поведение, поддерживающее эти связи.

Используя эти лонгитюдные методы, была подтверждена социокультурная модель ожидания / ценности: мотивированный поведенческий выбор.Удовольствие от деятельности / задачи наиболее велико для занятий, дающих вызов и возможность для достижения мастерства. Умеренно сложные действия с выполнимыми задачами приведут к наибольшему разбросу в представлениях о себе и субъективности ценности задачи, связанных с ожиданием. Эта концепция будет интересно коррелировать с графиками подкрепления. Возможно, наиболее эффективные графики коррелируют с моделью ожидания / ценности и соответствующими представлениями о себе.

Все исследователи, включенные в эту статью, решили исследовать идеи, которые Скиннер назвал бы вымыслами и ментализмами.Хотя он признает, что самосознание создается социальными обстоятельствами, усиливающими дискриминацию, он отвергает важность «я» в последующих оперантных отношениях [17]. Это вызывает огромную пропасть в психологии, которую творчески преодолели теоретики-новаторы и исследователи, выдвинувшие важные разработки в области терапии депрессии и теории личности. Самодискриминация подразумевает самосознание, которое было широко и эмпирически изучено [17]. Это расширяет поведенческую аналитическую концепцию самосознания, чтобы обратиться к дезадаптивным экологическим транзакциям, которые, согласно модели Ферстера и Левинсона 1973 года, приводят к симптомам депрессии [17].В исследовании Якобсона и Гортнера, 2000 г., как указано в Barnes [17], было обнаружено, что поведенческое аналитическое лечение острой большой депрессии и предотвращение рецидива в течение двух лет превосходит когнитивно-поведенческую терапию. которые обеспечивают доступ к полезному, приятному и мастерскому опыту и уменьшают отвращение к себе.

Кто кого контролирует? Есть одна организация или несколько? По словам Гайи, технология недавно ответила на этот вопрос.com 2018. Сознание не происходит в нашем теле. Это отдельная энергия, которая сосуществует в нашем теле индивидуально и коллективно. Скиннер, кажется, принимает теорию разума / личности Фрейда (ид / усиленные базовые влечения, эго / опосредующие потребности окружающей среды и суперэго / чувство морали). Однако он категорически осуждает себя как причину и инициатор поведения, вместо этого обращаясь к окружающей среде за влияниями, которые обычно остаются незамеченными. Он просто заявляет, что концепция «я» не является необходимой для анализа поведения, и обвиняет удобство «персонификации» в нашей постоянной зависимости от себя как ответственного за человеческое поведение [1].

Скиннер признает «внутренний фактор» как «я» / личность, и что эти «я» часто находятся в конфликте друг с другом. Внутренняя двойственность / множественность порождает вопросы — осознают ли они друг друга и что контролирует в любой момент времени? «Я чаще всего используется в качестве гипотетической причины действия» [1]. Скиннер утверждает, что мы создаем представление о себе из-за беспокойства по поводу необъяснимых явлений, таких как — кто кого контролирует в действиях самоконтроля и самопознания? Скиннер продолжает утверждать, что «Я — это организованная система ответов».Объяснение функционально единой системы включает понятие контекстной личности, вызванной различительными стимулами. Чтобы добиться определенного подкрепления, используется общий способ действия. Скиннер утверждает, что мы можем состоять из различных типов, которые живут внутри нас и развертываются в зависимости от доступных подкреплений. Это звучит так, как будто мы все рождены с одинаковой способностью обладать любой личностью и выполнять любые типы поведения, которые поддерживает наша среда.Нет никаких индивидуальных черт или талантов, добродетелей или склонностей, только чисто усвоенные ответы. Даже если бы это было абсолютно верно, из этого логически не следовало бы, что не существует сущности, известной как «я». Исследования близнецов показывают, что независимо от окружающей среды они имеют схожие профессии и образ жизни. Возможно, что эти две среды обеспечивали одинаковое подкрепление и, следовательно, одинаковые ответы на близнецов [18]. Но это указывает на то, что там было «я», на которое действовала среда.И близнецы, выросшие в одной и той же физической среде, по-разному реагируют на подкрепления в этой среде, потому что есть и другие аспекты (например, корреляции между генами и средой), которые индивидуализируют опыт каждого из близнецов [18,19].

Глоссарий терминов: Be

---

---

Поведенческий туризм

Бихевиоризм — это реакционное направление в психологии, которое отвергает сознание как возможный предмет науки и вместо этого стремится развивать науку , контролирующую поведение людей.

Настоящим основоположником бихевиоризма был Иван Павлов, но бихевиоризм Павлова отличался по характеру от бихевиоризма, развитого в США Б. Ф. Скиннером и другими.

Этот термин был определен Б. Уотсоном в 1913 году: «Психология, как ее видит бихевиорист, представляет собой чисто объективную экспериментальную отрасль естествознания. Его теоретическая цель — предсказание и контроль поведения ».

Конструктивизм, с другой стороны, связан с тем, как субъект использует сознание, чтобы управлять своим собственным поведением.Что касается конструктивизма, то можно сделать выводы о сознании из сотрудничества психолога с субъектом, в отличие от буржуазной научной нормы экспериментальной науки, которая требует изоляции экспериментального субъекта от любой формы сотрудничества.

---

Бихевиоризм возник в 1913 году Дж. Б. Уотсоном из Чикагского университета. направление современной буржуазной психологии, философски основанное на прагматизме и позитивизм.

Бихевиоризм продолжает механистическую тенденцию в психологии, уменьшая психическое явления на реакции организма. Тенденция идентифицирует сознание и поведение, основной единицей которого он считает стимул-реакцию корреляция. Знания, согласно бихевиористскому подходу, полностью зависят от условные реакции организмов.

В 1930-х годах теория Уотсона была вытеснена рядом нео-бихевиористов. теории, ведущими представителями которых были К.Халл, Э. Толмен, Э. Гатри и Б. Скиннер (р. 1904). Необихевиористы (кроме Толмена) заимствовали работу И. Павлова. терминология и классификация форм поведения, а также подмененные операционализм и логический позитивизм для материалистических основ его теория.

Скиннер также подошел к процессу обучения с нео-бихевиористских позиций. и разработал теорию линейного программного обучения, которая подверглась критике. советскими психологами, такими как А.Н. Леонтьев, П.Я. Гальперин и др.

Применяя условнорефлекторные техники, бихевиористы игнорируют роль коры головного мозга в поведении. Современное поведение также изменилось формулу «стимул-реакция», добавив так называемые «промежуточные переменные »(умение, потенциал возбуждения и торможения, потребность и т. д.). не меняет, однако, механистической и идеалистической природы его сущности.

Бихевиоризм также подвергся критике со стороны Павлова в его статье под названием A Ответ физиолога психологам, 1932 г.

Предоставлено Сугейн ​​Джердна

---

Быть

Совокупность материальных и социальных условий.

Люди взаимодействуют друг с другом (социальные отношения) независимо от того, делают ли они это сознательно или нет , но такие отношения строятся на «бытии» общества — совокупности существующих материальных и социальных условий в обществе. Например, работник может выполнять свою работу, потому что верит, что Бог дал ей такую ​​долю в жизни, но он делает то, что делает, несмотря на это, т.е. к труду ее подтолкнула не идея «бога», а практическая необходимость в получении средств к существованию. С необходимостью в труде (которая есть «Бытие») ее сознание могло принимать различные формы, в данном случае идею бога.

Когда Маркс писал в «Предисловии к критике политической экономии», «реальная основа», которую он описывает, — это «Бытие»:

В общественном производстве своего существования люди неизбежно вступают в определенные отношения, которые не зависят от их воли, а именно в производственные отношения, соответствующие данной стадии развития их материальных производительных сил.Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный фундамент, на котором возникает правовая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни определяет общий процесс социальной, политической и интеллектуальной жизни. Не сознание людей определяет их существование, но их социальное существование определяет их сознание.

Дополнительная литература: См. Также часть А «Немецкой идеологии», где Маркс и Энгельс подробно излагают основы Бытия.В знаменитой формулировке Энгельса в книге «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»: «Главный основной вопрос всей философии, особенно новейшей философии, — это вопрос об отношении мышления и бытия», Энгельс снова разъясняет, что термин «Бытие» «Синоним слова« мир вне сознания ».

Гегелевская философия: «Бытие» — это стадия развития процесса, в котором вещи возникают и исчезают без какого-либо внешнего контакта, когда процесс еще не развит, а его значение все еще неявно и непризнано.В восприятии Бытие означает непосредственное чувственное восприятие. В социальных движениях Бытие относится к повседневным событиям и деятельности, которые составляют основу социального движения, которое еще не проявило себя.

Бытие — это первая из трех частей Логики (Бытие, Сущность, Понятие).

В «Краткой логике» § Гегель говорит: «с чего бы вы ни начали (« Я = Я », абсолютное безразличие или сам Бог), вы начинаете с фигуры материализованной концепции, а не с продукта мысли; и что в том, что касается его мысленного содержания, такое начало есть просто Бытие », и здесь« бытие »имеет значение, подобное тому, которое оно имеет для материалистов.

Феноменология: философы 20-го века, такие как Хайдеггер или Гуссерль, используют множество слов, таких как Dasein [«быть там»] или Existenz в дополнение к Sein [Быть], ни одно из которых не имеет значения «Бытие». »Имеет отношение к материализму, а скорее относится к различным уровням индивидуального субъективного сознания. Но и для Гегеля, и для Маркса субъективное сознание имеет свою основу в материальных, социальных отношениях общества, в котором живет индивид, а не в самом субъективном сознании.

Дополнительная литература : См. Раздел в «Очерках логики» Гегеля или в «Краткой логике » , где различие между Бытием и Сущностью и Бытие описано с позиции Абсолютной Идеи. См. Также первые три главы «Смысла логики Гегеля» и первую часть «Знакомство с Гегелем».

Бернштейнизм

Реформистское течение в немецкой и международной социал-демократии. Он возник в Германии в конце 19 века и получил свое имя от Эдуарда Бернштейна, немецкого социал-демократа, пытавшегося пересмотреть Революционная теория Маркса в духе буржуазного либерализма.

Среди его сторонниками в России были легальные марксисты, экономисты, Бунд и меньшевики.

---

Почему Б. Ф. Скиннер, как и Фрейд, еще не умер

Бихевиоризм вернулся! Это то, что Дэвид Фридман провозглашает в июньской статье на обложке журнала Atlantic : «Конец искушения: как жуткая наука о модификации поведения меняет наши желания». С одной стороны, статья представляет собой гиперболический отчет о приложениях, которые «превращают нас в более тонкие, богаче и лучшие версии нас самих», помогая людям (включая брата Фридмана) преодолеть переедание, курение и другие вредные привычки.Фридман раздувает эту мини-тенденцию в поп-культуре в грандиозное заявление о том, что Б.Ф. Скиннер, «самый непонятый визионер психологии», который популяризировал бихевиоризм более полувека назад, «может, наконец, получить должное».

Присудить Скиннеру такие приложения, как «Lose It» и «Habit Breaker», которые, как я предсказываю, окажутся такими же эффективными или неэффективными, как и другие программы самосовершенствования, — это натянуто. Тем не менее статья Фридмана является прекрасной иллюстрацией тезиса, который я выдвинул 16 лет назад в статье «Почему Фрейд не умер.«Мое тщеславие заключалось в следующем: с тех пор, как Фрейд изобрел психоанализ, критики яростно атаковали его, осуждая его как эквивалент псевдонаучной болтовни вроде френологии, которая считала, что форма черепа отражает личность. Возникло бесчисленное количество альтернативных теорий и методов лечения разума. в прошлом веке, начиная от юнгианской психологии и кончая когнитивной нейробиологией, поведенческой генетикой, эволюционной психологией и психофармакологией.

Некоторые из этих якобы новых и усовершенствованных областей дали ценные открытия.Шокирующие эксперименты Стэнли Милгрэма, гипотеза обоюдного альтруизма Роберта Триверса, повышение IQ, определенное Джеймсом Флинном, разоблачение когнитивной предвзятости Дэниэлом Канеманом. И все же психоанализ все еще держится здесь, не из-за его научных достоинств, как утверждают фрейдисты, а из-за того, что столетие исследований мозга и разума не привело к парадигме, достаточно мощной, чтобы уничтожить психоанализ раз и навсегда. Если фрейдистский психоанализ в каком-то смысле похож на френологию, то же самое в каком-то смысле и все его соперники.Следствием моего тезиса является то, что психологические парадигмы на самом деле никогда не умирают; они просто входят в моду и выходят из нее. Их создатели тоже терпят, ни мертвые, ни живые, а нежить, как зомби или вампиры.

Показательный пример: «возрождение» бихевиоризма, который рассматривает субъективные психические состояния как неуместное отвлечение для понимания людей; имеет значение только объективно наблюдаемое и измеримое поведение. (Суть бихевиоризма резюмируется старой шуткой: после того, как два бихевиориста занимаются любовью, мужчина говорит женщине: «Это было хорошо для тебя.Как это было для меня? ») Фридман предполагает, что бихевиоризм потерял популярность, потому что люди сочли методы модификации поведения, предложенные Скиннером,« манипулятивными »,« фашистскими »и« морально несостоятельными ». Некоторые критики действительно высказывали моральные возражения против (См., например, «Заводное состояние», увлекательное эссе, написанное в 1973 году и напечатанное в газете New Yorker 4 июня 2012 года, в котором Энтони Берджесс прослеживает связи между его романом 1962 года « Заводной апельсин », который дал один моих самых любимых фильмов и «злых» предложений Скиннера.) Но ученые отказались от бихевиоризма по причинам, в первую очередь эмпирическим, а не моральным.

Лингвист Массачусетского технологического института Ноам Хомски указал на недостатки бихевиоризма в холодном и жестоком вивисектировании взглядов Скиннера на язык в 1959 году. Хомский утверждал, что дети не могут овладеть языком с помощью простого механизма стимул-реакция, постулированного Скиннером; они должны обладать априорными знаниями, которые помогают им так быстро усваивать правила грамматики. Дети, писал Хомский, «обобщают, выдвигают гипотезы и« обрабатывают информацию »множеством очень специфических и явно очень сложных способов, которые мы еще не можем описать или начать понимать, и которые могут быть в значительной степени врожденными или могут развиваться посредством какого-то обучение или через созревание нервной системы.То, как эти факторы действуют и взаимодействуют при овладении языком, совершенно неизвестно ».

Обратите внимание на то, что говорит Хомский: ни бихевиоризм , ни любая другая научная модель не могут объяснить — или даже близки к объяснению — как люди изучают язык, что, возможно, является нашей определяющей чертой. (Несмотря на его собственный акцент на генетической основе языка, Хомский жестоко пренебрег эволюционной психологией, которую он однажды назвал «философией разума с добавлением небольшого количества науки».»)

В недавней колонке о философе науки Томасе Куне я указал, что некоторые области, особенно» сложные «, такие как физика и химия, сходятся в одной парадигме и быстро развиваются, в то время как другие» остаются в состоянии постоянного изменения. . »Области, которые касаются человеческого мышления и поведения — антропология, экономика, социология, политология, психология — являются яркими примерами исследовательских усилий, которые причудливо колеблются от одной парадигмы к другой.

Найдут ли психологи когда-нибудь парадигму, достаточно мощную, чтобы объединить Уильям Джеймс сомневался в этом, и помочь ему достичь строгости, скажем, ядерной физики или молекулярной биологии.Более века назад он беспокоился, что психология никогда не сможет выйти за пределы своего «запутанного и несовершенного состояния».