Философы которые учили людей жить счастливой жизнью: Рецепт счастья от скандинавов | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

Рецепт счастья от скандинавов | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

20 марта — Международный день счастья. Это, конечно, не значит, что в это день все сразу становятся счастливыми, но вот повод задуматься о счатье — хороший. Как правило, незадолго до этого международного праздника ООН публикует свой доклад World Happiness Report. В 2018 году самым счастливым народом являются финны. В актуальном рейтинге стран по уровню счастья его жителей в тройку лидеров вошли Норвегия и Дания. Германия заняла 15-е место.

Торжество уюта

В чем же секрет счастья скандинавов? У них есть свое понятие того, что может делать людей счастливыми, —  хюгге. Хюгге — это философия жизни, прославляющая абсолютный уют, к которому следует стремиться не только по выходным или в конце рабочего дня, но и в каждый момент нашей повседневной жизни.

Хюгге можно описать и как «искусство сердечности», «душевный уют», «отсутствие всяких мешающих факторов» и «радость от присутствия успокаивающих вещей», пишет датский ученый Майк Викинг, директор Института исследования счастья в Копенгагене.

Его книга «Хюгге. Секрет датского счастья» была переведена на немецкий и русский языки.

В центре концепции «хюгге» находятся не вещи, а переживания и атмосфера, уточняет Майк Викинг: «Речь идет о том, чтобы находиться рядом с теми, кто любим. В чувстве дома. В ощущении того, что ты находишься в безопасности, отгороженный от внешнего мира, в месте, где тебе не нужно быть бдительным».

А само слово «хюгге» происходит из норвежского языка и означает «хорошее самочувствие», уточняет исследователь. Так почему же «хюгге» занимает столь важное место в скандинавской культуре, и в чем ее суть? Майк Викинг выделяет следующие пункты.

Штаб-квартира хюгге

В отличие от многих других стран, в Дании социальная жизнь проходит не столько в барах, ресторанах, кафе или клубах, сколько дома. Семь из десяти датчан испытывают счастье именно в своих четырех стенах. Дом в Дании — что-то типа «штаб-квартиры хюгге», центральное место для блаженства. Понятно, что и обставляют свой дом датчане с особым вниманием. «В Дании любят дизайн, поэтому, когда заходишь в квартиру датчанина, кажется, что попал на страницы журнала по оформлению интерьера», — пишет Майк Викинг.

Счастье при свечах

Сообщество с другими людьми — не только важная составная часть понятия хюгге, но и ключевой элемент счастья, объясняет Викинг. «Самым важным индикатором счастья являются наши социальные отношения», — утверждает ученый. Датчане это хорошо усвоили, и работа не находится у них на первом месте. Уже в пять часов заканчивается рабочий день, а те, у кого есть дети, работают и вообще до четырех. После работы принято сразу отправляться домой и приниматься за приготовление ужина.

Теплый свет свечей — без него не бывает хюгге. 28 процентов датчан зажигают свечи каждый день. На каждого жителя Дании приходится по шесть килограммов свечного воска в год. По данным Европейской ассоциации производителей свечей (ECA), по этому показателю Дания опережает другие европейские страны. Датчане любят, чтобы и осветительные приборы в доме тоже давали теплый свет, поэтому холодные неоновые лампы для них неприемлемы.

 «Одержимость темой света можно объяснить тем, что с октября по март датчане его мало видят», — объясняет Майк Викинг.

Пожирней да погуще

Пожалуй, самое неожиданное откровение в датской философии счастья — это отношение к еде. Его можно сформулировать так: хотите испытать хюгге — откажитесь от здоровой пищи. В «штаб-квартире хюгге» пьют кофе с пирогами, тортами со сливочным кремом и всякими другими, как следует признать, вредными для здоровья сладостями. Датчане едят почти вдвое больше сладостей, чем среднестатистический европеец, — 8,2 килограмма на человека в год (в среднем по Европе этот показатель составляет 4,2 килограмма).

Обложка книги Майка Викинга

Кроме того, они любители сытно поесть, в том числе и мясные блюда или различные рагу. «На самом деле высокое потребление мяса, сладостей и кофе напрямую связано с хюгге. Это своего рода способ хорошего отношения к самому себе, возможность себя побаловать и позволить себе — да и другим — отдохнуть от требований здорового образа жизни, — пишет Викинг. — Сладости — это хюгге, также как и пироги, кофе или горячий шоколад. А вот нарезанная палочками морковь — уже нет».

Желаем вам хюгге!

Ощущение хюгге невозможно достичь, если испытываешь и чувство холода, подчеркивает Викинг. Поэтому датчане предпочитают носить многослойную одежду. «В ней заключается ключ к тому, как пережить четыре времени года за один день», — пишет исследователь. Помимо этого обязательным атрибутом хюгге является уютный объемный шарф.

Насколько просто жить по принципам хюгге, каждый может решить для себя. Одеть уютный свитер, зажечь свечи и хотя бы полчаса не поглядывать на дисплей мобильного телефона — это только начало. Перестать быть трудоголиком и проводить больше времени с близкими, наверное, сложнее. Но стремиться к этому стоит. Ведь в этом залог счастья, которого всем нам очень хочется.

Смотрите также:  

• Шесть соток счастья

  Игорь построил дачу для себя и своей семьи еще в 1990-е годы. Всё, как полагается: терасса, баня, огород, даже кур завели. Но сегодня домик для шести человек явно мал. Поэтому Игорь предпочитает летом спать в палатке рядом с дачей.

• Шесть соток счастья

  Вид из окна на «удобства». Да разве это главное?!

• Шесть соток счастья

  Дом пенсионерки Анны пострадал от пожара, который начался из-за того, что на соседнем участке развели огонь. И пока она его ремонтировала, вещи пришлось хранить в одной-единственной уцелевшей от пожара комнатке.

• Шесть соток счастья

  Рыбалка на даче — святое дело. Поймаешь мелкоту, — так хотя бы кошка порадуется.

• Шесть соток счастья

  Спортивный костюм — и совсем не спортивная фигура. «Футбольные» тапочки — и блюдце с окурками. Тут явное противоречие. Впрочем, на даче это все равно…

• Шесть соток счастья

  Эх, прокачу!

• Шесть соток счастья

  Рядом с дачным поселком — небольшой рынок. Без него пришлось бы все везти из города. Кто-то торгует здесь все лето, кто-то приезжает время от времени, чтобы продать свой сезонный товар — овощи или ягоды. Хоть какой, а приработок.

• Шесть соток счастья

  Четвертым будешь? Соседей, помогавших в ремонте машины, полагается угостить. Закуска мировая: маслины.

• Шесть соток счастья

  Обложка альбома. Фотограф Евгений Макаров. Sieveking Verlag, Мюнхен

  Автор: Ефим Шуман

 

Истоки и исторический контекст

Одним из самых ярких предшественников Эпикура был Аристипп из города Кирена (колония на севере Африки), который больше знаменит своей жизнью, чем философскими трудами. Последователей Аристиппа называют киренаиками.

👨🏻‍🏫 Учителем Аристиппа был Сократ. Он никогда не брал деньги за уроки, а вот Аристипп — первый из его последователей, кто стал брать деньги за обучение.

Так он уподобился софистам, за это его критиковали другие ученики Сократа.

💰 Аристипп относился к упрекам абсолютно безразлично. То что его называли развратным, утонченным, чересчур женственным — его совсем не волновало. На критику за то, что он тратит деньги изысканную еду, он отвечал:

«Ты считаешь, что вот это дорогое блюдо — это чересчур? Скажи-ка, если бы я предложил его тебе бесплатно, ты бы от него отказался? Нет! Тогда разница между нами не в отношение к наслаждениям, а просто в отношение к деньгам, просто ты более жадный чем я».

🍷 Аристипп позаимствовал у Сократа легкое отношение к жизни. Аристипп по-своему понял Сократа. Сократ ходил в старой, поношенной одежде, но умел и наслаждаться жизнью: умел пить вино, любил хорошие беседы, приятное время препровождение. Аристипп позаимствовал у Сократа это легкое отношение: не страдать, не хмурить брови, не сжимать челюсти, не заниматься аскетизмом и героизмом, улыбаться и наслаждаться жизнью.

👉 Философ дал определения удовольствию и страданию, как движению души.

😊 Удовольствие — плавное, мягкое движение души.

😫 Страдание — грубое, прерывистое, резкое движение души.

✨ По Аристиппу душа — это нечто, что постоянно находится в движении.

➡️ Аристипп говорит, что человек рожден для того, чтобы наслаждаться — все мы, когда есть выбор, предпочитаем плавное движение души, предпочитаем удовольствие страданиям. Аристипп считает, что это совершенно очевидно и спорить с этим не возможно.

🍎 Путь к счастью лежит именно через наслаждение. Аристипп учил ценить момент наслаждения, как бы застревать в нем, чувствовать всю ту свободу, которую дарит наслаждение и игнорировать ханжеские упреки лицемеров, которые говорят, что наслаждение это не правильно.

🌟 Смысл жизни в наслаждениях. Согласно Аристиппу, смысл жизни в том, чтобы стремиться к самым разным наслаждениям, в том числе к физическим. Если последующие философы часто противопоставляли удовольствия духовные удовольствиям физическим, считая последние чем-то предосудительным, то Аристипп утверждал, что физические удовольствия — те самые настоящие удовольствия, и не надо проводить никакого различия.

💆🏻‍♂️ Через наслаждение проявляется свобода. Последователи Аристиппа, киренаики, не просто были фанатами наслаждений, наслаждение для них — это философский принцип, а не просто желание удовольствия. Они не максимизируют удовольствия, а наслаждаются ими. Для киренаиков удовольствия — эта та отдушина, в которой человек находит свою свободу. Русский философ Алексей Лосев писал 👇

🗣 «Принцип киренаиков заключался не просто в наслаждении, но в свободе духа, который всегда наполнен наслаждениями, что бы на него ни действовало, независимо от внутреннего самонаслаждения духа от каких бы то ни было внешних влияний».

⛓ Аристипп понимал, что когда человек гонится за наслаждениями, он может стать их рабом, но где провести границу, как почувствовать, что ты уже стал зависимым от удовольствий, он не объясняет:

🗣 «Главное, чтобы ты обладал удовольствием, а не удовольствие обладало тобой».

Стоики — обеспечение личного счастья.

История философии

Стоики — обеспечение личного счастья

По сравнению с эпикурейцами стоики в целом были весьма пессимистичны относительно нашей способности контролировать внешние блага. Поэтому они рекомендовали, чтобы каждый человек сделал себя независимым от внешних обстоятельств. Если мы хотим обеспечить свое личное счастье, то должны учиться быть как можно более независимыми от неконтролируемых внешних факторов и учиться жить внутри нашего внутреннего мира, который мы можем контролировать.

Стоики учили, что на самом деле счастье не зависит от какого-либо внешнего блага. Они придерживались той же позиции, что и Сократ с Платоном. Единственным условием личного счастья является добродетельная жизнь, причем добродетель основывается на знании. Все стоики разделяли эту мысль. Для человека единственным благом является добродетельная жизнь, а единственным злом — недобродетельная. Когда встает вопрос о счастливой жизни, все остальное в конечном счете оказывается неуместным и не имеющим значения. Жизнь, здоровье, процветание или смерть, болезнь, страдания и нищета не могут помешать счастью мудрого и добродетельного человека. Различные внешние условия не определяют счастья или несчастья людей. Наше счастье не зависит от жизненных препятствий и удач, от богатства или бедности, от того, являемся ли мы хозяевами или рабами. Важно лишь различие между теми, кто мудр и добродетелен, и теми, кто не обладает мудростью и добродетелью. Первые счастливы, вторые нет. Знание, добродетель и счастье связаны с внутренней жизнью и не зависят от внешних факторов.

Благодаря чему знание и добродетель могут сделать человека столь невосприимчивым ко всем внешним поворотам судьбы? Стоики отвечают, что добродетель заключается в том, чтобы жить в согласии с разумом, с логосом. Как и у Гераклита, логос является ведущим принципом космоса. Они также называют его Богом, священным огнем или судьбой. Человек может так раскрыть себя логосу, что его душа окажется в гармонии с космосом. В этом случае душа определенным образом отразит порядок и гармонию, которые правят космосом.

Наиболее важное постижение заключается, по-видимому, в осознании того, что все разумно упорядочено, в силу чего и невозможно и нежелательно вмешиваться в происходящее. Все управляется логосом или Богом. Человек должен научиться радостно принимать все, что случается. «Все, что с тобой происходит, ты должен переносить как происходящее по твоему желанию. Поэтому ты должен желать, как бы зная, что все происходит по воле Бога». Так писал Сенека, один из римских стоиков [Quaestiones naturales III, praefatio].

Стоики также проповедовали аскетически-моральное отношение к внешнему миру и воспитание внутренней силы характера. Человек должен демонстрировать стоическое спокойствие, то есть «бесстрастие» (апатию) по отношению к внешним поворотам судьбы [Ср. со стихотворением Киплинга «Если».].

Если эпикурейца можно сравнить с эстетствующим и расчетливым буржуа, то стоик предстает настоящим джентльменом! Он обладает железной волей и безразличием к внешним обстоятельствам и принадлежит к тем, кто ходит по раскаленным углям или во фраке и цилиндре управляет под тропическим солнцем Индии тремя миллионами «туземцев».

Сейчас, конечно, можно оспорить ответ стоиков на вопрос о том, как индивид может обеспечить свое счастье. Господствовать над «внутренним» может быть так же трудно, как и над многими внешними факторами. Без сомнения, это весомое возражение. Но в то же время мы должны помнить, что в эллинистическо-римскую эпоху возможность управлять природой (болезнями, неурожаями и т. д.) и политическими обстоятельствами была относительно небольшой. Если для нас удалить аппендикс проще, чем избавиться от страха или гнева, то для античного человека ситуация была диаметрально противоположной. Поэтому, когда стоики советовали людям управлять тем, что контролируемо, а именно их собственными душевными побуждениями, то это не было полностью нереалистичным.

Соответственно переходу от человека-в-сообществе к частному индивиду душа (mind) начала пониматься как нечто внутреннее, отделенное и от природы, и от общества. Такое понимание в определенном смысле уже не являлось греческим. Этика стала пониматься отделенной от политики. Каждый человек сам формировал свой внутренний мир, независимо от общества и окружения. Возникает представление о частной морали, отделенной от общества.

По-видимому, эпикуреизм никогда не имел много приверженцев, тогда как стоицизм обладал большим влиянием, и не только во времена Рима. Этические и правовые идеи стоиков сыграли существенную роль в средневековой философии.

Стоицизм не был однородным движением. Он претерпел фундаментальные изменения при переходе от греческих к римским стоикам.

Киники [Киники были известны в качестве одной из так называемых античных сократических школ. Ее название указывает на определенную связь между Сократом (и софистами) и школами «жизненной философии» в эллинистическо-римскую эпоху. ] удалились от общества и вели простой и отчасти примитивный образ жизни, который они считали естественным для человека (и который был полной противоположностью аристотелевскому пониманию человеческой природы). Так, киник Диоген Синопский (Diogenes from Sinope, ок. 404–324 гг. до Р.Х.) жил в бочке, восхваляя «естественное» и осуждая искусственное.

Можно сказать, что учение киников было идеологией низших общественных классов, которые имели мало «благ». Вместо подстрекательства к бесполезному бунту оно учило людей быть довольными и без благ, которыми они в любом случае не могли обладать [Здесь оканчивается их сходство с современными хиппи. Хиппи являются преимущественно детьми представителей высших слоев капиталистического общества потребления. Они добровольно отстраняются от его некоторых аспектов, связанных с материальным потреблением, и в то же время ведут паразитический образ жизни, считая при этом, что они полностью отказались от общества.].

Если радикальный гедонизм является эскапизмом [Эскапизм = бегство. ] высших классов, а отдельные гедонисты (Гегесий) проповедовали идеологию самоуничтожения отчаявшихся общественных низов, то киники учили общественные низы «довольствоваться тем, чем они располагают», даже если им и было трудно приобрести хоть что-нибудь.

Эллинистический (греческий) стоицизм — Зенон из Китиона (Zenon Citium, ок. 336–264 до Р.Х.), Клеанф (Cleanthes, 331–232 до Р.Х.) и Хрисипп (Chrysippus, ок. 278–204 до Р.Х.) — стал своего рода отличительной чертой «среднего класса». В нем в качестве важных рассматривались долг и воспитание характера, а не только аскетическое отрешение от мира. Кроме того, стоики начали говорить о естественном юридическом законе, который имеет силу для всех людей.

После того как стоицизм стал идеологией преимущественно общественных верхов, он продолжал изменяться. Стоицистское подчеркивание важности долга и воспитания характера и стоици-стская вера во всеобщие законы были привлекательными для высших римских классов, которые в конце концов превратили стоицизм в своего рода идеологию Римской империи. Одновременно с этим происходили отказ от тех аспектов кинизма низов, которые предполагали уход от мира, и их замена на поддерживающую государство мораль, основанную на долге и воспитании сильного и ответственного характера. От исходной кинической отрешенности от мира осталось только различение между внутренним, приватным, и внешним, публичным. Находясь в уединении, человек записывал свои сокровенные мысли (философ Марк Аврелий) и в то же время активно исполнял свой гражданский долг (император Марк Аврелий).

Следует еще раз подчеркнуть, что эта разделенность внутреннего и внешнего, сокровенных мыслей внутри себя и тяжкой ответственности по правлению внешним обездоленным миром была более понятной именно в те времена, чем сейчас. Что иное мог бы сделать император Аврелий? Ввести минимальную заработную плату и пособия по болезни? Странно было бы ожидать чего-то подобного в рабовладельческом обществе, не обладающем достаточно развитой технологией [Мы можем проделать определенный мысленный эксперимент и спросить себя: были ли необходимы наличие рабов и столь большие различия между богатыми и бедными? Разве социальные антропологи, например, не учат нас, что можно создать социально и материально обеспеченное общество без естествознания и промышленности?].

У римских стоиков — Цицерон (Cicero, 106-43 до Р.Х.), Сенека (Seneca, 4 до Р.Х.-65 после Р.Х.), Эпиктет (Epictetus, ок. 50— 138), Марк Аврелий (Marcus Aurelius, 121–180) — ранняя аскетическая и индивидуалистическая отрешенность от мира заменяется напряженностью между аскезой (самоограничением) и политическим долгом. Римские стоики развивают также основные греческие политические понятия. Грубо говоря, человек является уже не органической частью группы, а индивидом внутри всеобщего государства и субъектом всеобщего права. В принципе, все индивиды равны перед законом. Права индивида определяются не его функцией, но везде и всегда применимым универсальным законом. Идея естественного права выступает здесь в своей развитой форме.

Аналогично тому, как человеческий мир является частью космоса, так и человеческий разум причастен мировому разуму. Соответственно, человеческие законы являются моментами вечного закона, который царит во всем космосе. Поэтому мы, в принципе, в состоянии выделять среди существующих конкретных законов те из них, которые соответствуют вечному закону, и те, которые ему не соответствуют. Другими словами, это различие между принятыми в обществе законами, которые общезначимы благодаря их близости к вечному закону, и законами, применимость которых вытекает только из их наличия и не обоснована вечным природным законом.

Человеческий разум, который в своих различных формах основывается на едином мировом разуме, является данным, существующим. Это важный момент концепции естественного права. Юридические и политические законы основываются на всеобщем законе природы (космоса). Основание для закона не создается индивидом или группой, например, могущественными лицами, решающими, что есть закон и право («сила есть право»). Общезначимые законы существуют. И именно потому, что они существуют, мы можем открывать их и понимать, что они гласят. Мы в состоянии открывать законы и провозглашать то, что мы открыли, но мы не можем изобретать законы. Итак, то, что лежит в основе законов, выше произвольных желаний людей. Оно также выше многообразия принятых в обществе законов и частично противоречивых юридических кодексов. Основание законов не является относительным. В силу причастности каждого индивида единому разуму и единому закону существует фундаментальное сходство всех людей. Естественный закон применим везде и ко всем людям.

Основные черты стоицистской концепции права были взяты на вооружение римскими государственными деятелями и правоведами, включая эклектика Цицерона. Его труды стали широко известны в последующие столетия.

Стоики дистанцировали себя от некоторых софистов, отрицавших существование общезначимого права и общезначимой морали и утверждавших относительность законов. Они также выступали против эпикурейцев, учивших, что законы только тогда будут общезначимыми, когда они способствуют индивидуальным человеческим желаниям. Когда дело касалось опровержения релятивизма и допущения существования общезначимого права, стоики соглашались с Платоном и Аристотелем. Однако, когда речь шла об источнике права и об обосновании юридических принципов, стоики расходились с Аристотелем. Согласно Аристотелю, фундаментальные принципы права связаны с человеческим обществом, прежде всего с полисом. Здесь эти принципы присутствуют в качестве возможных и в определенной степени актуализированных. Собирая и систематизируя информацию о правовых системах различных городов-государств, мы можем определить, какие законы функционирования общества являются наилучшими. Таким способом мы находим, какие правовые нормы существуют (и должны существовать) в хорошем обществе. Опираясь на эти нормы, можно исключить из установленного права то, что в нем является плохим, а также разработать новые законы. Например, по Аристотелю, блага в обществе должны распределяться относительно равномерно — слишком большие различия ведут к социальной напряженности. Для того чтобы общество было хорошим, необходимо определенное равенство его граждан. Следовательно, важной задачей правового порядка является достижение разумно сбалансированного распределения благ. Это означает, что Аристотель предлагает определенное уравнивание социальных различий, хотя он ни в коем случае не поддерживает полное равенство. Помимо прочего, он допускает рабство и классовые различия и критикует сторонников демократии за слишком упрощенное понимание равенства.

В отличие от Аристотеля, исходным пунктом стоицистского понимания права был не город-государство и человек-в-сообществе, а универсальный разум, который одновременно присутствует в каждом индивиде. В каждом человеке горит искра божественного огня, то есть разума. В нем стоики видели подлинную и общую для всех природу человека. Они выводили естественное право из этого универсального разума. Именно универсальный единый разум является, по выражению Цицерона, источником права.

Человек не является, как у Аристотеля, социальным существом, но оказывается индивидом, обладающим проблесками универсального логоса. Это позволяет людям формировать общество, устанавливать правопорядок и разрабатывать законы. Мудрыми являются, прежде всего, те люди, которые в состоянии разрабатывать справедливые законы. В них разум наличествует в своей чистой форме. «В душе мудрецов, — говорит Цицерон, — находится совершенный закон» [De legibus, II, 5].

По сочинениям Цицерона видно, каким образом для обоснования существующих законов можно использовать стоицистское понимание естественного права. Это понимание утверждает существование неизменного всеобщего правопорядка, который превыше всех имеющихся и изменяющихся конкретных правовых систем. Цицерон утверждает, что древние римские «законы отцов» более или менее отражали этот всеобщий правопорядок. Благодаря этому естественному закону существующее право и существующее неравенство приобретают в интерпретации Цицерона легитимный характер. Вместе с тем подобный ход мыслей указывает на принципиальную двусмысленность концепции естественного права. Она может использоваться и для обоснования, и для критики существующих законов, а также и для сохранения, и для преобразования общественных устоев [см. Гл. 6 о взаимоотношениях церкви и государства].

Но разве стоицистское естественное право не утверждает фундаментальное равенство всех людей? Как в таком случае можно допускать имеющееся неравенство? Отчасти ответ связан с определенной двусмысленностью стоицистского понимания равенства. Каждый причастен единому логосу, и в этом смысле все равны. В то же время эта причастность не имеет никакого значения для хорошей и счастливой жизни и не определяет, будет ли человек богатым или бедным, царем или рабом. Следовательно, активное вмешательство в мир для его изменения не является главной целью. Главное заключается в том, чтобы каждый встречал повороты судьбы с невозмутимым спокойствием. Другими словами, остается неясным, оказывают ли влияние на это фундаментальное равенство имеющиеся социальные различия и требует ли это фундаментальное равенство экономической и политической актуализации равенства. Цицерон, государственный деятель, нашел ответ на эти вопросы в реальных политических условиях. Вопреки фундаментальному равенству людей, существующее общество функционирует только благодаря их различиям. Мы должны считаться с ними. Поэтому Цицерон не видел необходимости в установлении правопорядка, при котором было бы возможно разумное распределение собственности. Согласно Цицерону, основной принцип правопорядка требует, чтобы человек не причинял вреда другим, например, путем присвоения чужой собственности, и чтобы каждый придерживался своих обещаний. Помимо прочего, это означало, что он придавал большое значение уважению права собственности, а также соблюдению договоров.

Через произведения Цицерона, в особенности О Законах (De legibus), Об обязанностях (De offiis) и О государстве (De re publica), стоицистские представления оказали сильное влияние на римское правовое мышление. «Истинный закон является правовой причиной, согласующейся с природой. Он всеобще применим, неизменен и вечен. Он призывает к исполнению долга через свои требования и предотвращает неправильные действия с помощью своих запретов… Мы не можем быть освобождены от его соблюдения сенатом или народом…Не может быть одних законов для Рима, а других — для Афин, или одних законов сейчас и других в будущем, но есть только единственный вечный и неизменный закон, имеющий силу для всех народов и всех времен…

Неповинующийся закону бежит от самого себя и отрицает свою человеческую природу и в силу самого этого факта заслуживает самой суровой кары, даже если он избегает того, что обычно рассматривается в качестве наказания» [Cicero. De republica. Loeb Classical Library. Translated by C.Keyes. Harward University Press, 1928. Bk. III, xxii.].

Идея неотъемлемых, прирожденных личных прав и идея вечного и всеобщего закона связаны друг с другом [Отметим, что, начиная с XVII века, доктрина естественного права рассматривала разум и неотъемлемые права личности, например, на жизнь и собственность, в качестве своей исходной точки.]. Эти идеи вполне соответствовали условиям Римской империи, включавшей многие народы. Такие идеи обеспечивали основу для определенной степени толерантности (по крайней мере в идеале, хотя и не всегда в реальности). Греческое понимание права с его резким противопоставлением тех, кто юридически является его субъектом (греки), и тех, кто юридически им не является (варвары), вряд ли могло бы стать источником политики управления людьми, если бы оно было перенесено на такое гигантское и сложное общество, как Римская империя.

Римские стоики обладали до некоторой меры универсальным чувством совместной ответственности, которое в большинстве случаев отсутствовало у греков. Стоики были выразителями космополитической солидарности и гуманности. Они разделяли религиозную убежденность в то, что все люди причастны космологическому и моральному целому.

Идеал такого космополитического братства можно также интерпретировать как идеологическую попытку теоретически преодолеть отсутствие в Римской империи тесных связей. Вифлеем и Рим, индивида и императора разделяла большая дистанция. Чтобы ее преодолеть, стоики постулировали гармонию между индивидом и вселенной. Они говорили об огне, который горит как в Боге, так и в человеке, и который гарантирует братство людей.

Стоики учили об огне, который все уничтожает через регулярные интервалы времени, а также о мире, который возникает после этого вновь. Однако этот мир повторяет то, что уже произошло в предшествующем мире. Возникший мир длится до тех пор, пока его не разрушит новый огонь. Этот процесс далее воспроизводит себя с новыми мирами и новыми пожарами [Ср. с Гераклитом.]. Таким образом, стоики отстаивали концепцию истории как круговорота. Мир движется не по прямой линии вперед (или вверх или вниз!), но по кругу: все повторяет себя наподобие четырех времен года.

Эти космологические представления об огне, возможно, функционировали как обоснование стоицистской философии жизни. Если все повторяет себя, то мир невозможно улучшить. Наилучшее, что мы можем — это безропотно терпеть. Один является императором, другой рабом, и с этим ничего нельзя поделать. Мы можем только играть предназначенную нам роль с наибольшим достоинством. Подобная циклическая философия истории может быть фаталистической и антиреволюционной. Однако это отнюдь не обязательно. Что если этот повторяющий себя кругооборот предполагает, что на одном из его этапов мы восстаем или проводим общественные реформы?

У некоторых римских стоиков мы находим, по крайней мере, желание осуществления социальных реформ. В противоположность киникам, считавшим, что люди просто являются равными и с этим ничего нельзя сделать, римские стоики полагали, что все в принципе равны перед законом, но не в действительности. Равенство существует только в качестве цели. Человеческое законодательство и человеческая политика являются средствами реализации этого идеала в той мере, в какой он достижим.

Очевидная неидентичность справедливого естественного закона и законов Римской империи содержала зародыш социальной критики. В дальнейшем мы увидим, что противопоставление реально существующего всеобщего (законов империи) и идеально всеобщего (естественного закона) стало теоретической основой для разделения императорской и папской власти.

Римские правоведы, которые в общем были близки стоикам, и заложили основы юридической науки как исследования законов и права.

Упомянутые нами философские течения иногда называют сократическими школами, так как каждое из них своим собственным способом исходит из сократовского наследия. Общим для них является сократовский взгляд на добродетель как на счастье, и то, что добродетели в определенном смысле можно научить.

Если придерживаться охарактеризованной выше интерпретации, согласно которой эти течения пытались ответить на вопрос о том, как может быть обеспечено личное счастье индивида, то, по-видимому, мы придем к выводу, что ни один из предложенных «жизненно-философских» ответов не был удовлетворительным. Некоторые из ответов предполагали, что в материальном отношении счастливый индивид обладает благосостоянием, но таковых в античности было относительно немного. Все ответы объединяло то, что они не всегда были способны предотвратить несчастье. Даже самый убежденный стоик не всегда мог заставить чувствовать себя счастливым в случае тяжелой и смертельно опасной болезни. Ни одно из этих учений философии жизни не было в состоянии гарантировать каждому его личное счастье. К концу античности пришли к заключению, что эти учения, созданные людьми для людей, не могут выполнить то, что они обещают.

Как тогда можно обеспечить счастливую жизнь? Ответ находился совсем рядом: с помощью сверхъестественных средств, с помощью религии. В конце античной эпохи мир охватила все усиливающаяся страстная религиозность.

«Чтобы быть счастливым, нужно быть немножечко глупым и чуть-чуть нечестным»

Римма Федяева о причинах внутренней неудовлетворенности и способах преодоления этого кризиса

Из 365 дней в году человек в среднем пребывает в прелестном внутреннем состоянии, к которому стремится всю жизнь, лишь 20–30 дней. И часто многие испытывают чувство собственной неудовлетворенности. Психолог, доцент КНИТУ-КХТИ Римма Федяева в своем материале для «БИЗНЕС Online» рассказывает о причинах внутреннего кризиса и о причинах выхода из этого часто гнетущего состояния.

«Из 365 дней в году человек в среднем пребывает в прелестном внутреннем состоянии, к которому стремится всю жизнь, лишь 20–30 дней. Все остальные дни – рутина» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ЗА ПОСЛЕДНИЕ 20 ЛЕТ СРЕДНЕСТАТИСТИЧЕСКИЕ АМЕРИКАНЦЫ СТАЛИ ЖИТЬ В 6–8 РАЗ БОГАЧЕ, А УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ ЖИЗНЬЮ УПАЛА В 20 РАЗ»

Из 365 дней в году человек в среднем пребывает в прелестном внутреннем состоянии, к которому стремится всю жизнь, лишь 20–30 дней. Все остальные дни — рутина, которая надоедает, да что там надоедает — изматывает и лишает чувства внутренней радости. Все одно и то же… Если вы обнаружили себя в мире, где все мифы развеяны, поняли, что вокруг нет ничего, кроме самой жизни, голой, бесцветной, неприкрашенной, несовершенной, беспорядочной, лишенной очарования, и вы ежедневно чувствуете, что уже не выдерживаете повседневной банальности, то вы либо устали, либо что-то не понимаете, либо вы попали в цепь обстоятельств, из которых надо выбраться, встряхнуться и начать действовать, чтобы изменить вышеназванную статистику социальных психологов и доложиться себе, что так быть не может и все должно быть по кайфу.

После душещипательных бесед и рассказов о себе и о проблемах моих клиентов, всегда приходится задавать один и тот же вопрос: чего же вы хотите? И чаще социально занятые, внешне успешные, казалось бы, без явных проблем и думающие люди отвечают — получать радость и внутреннее удовлетворение от всего, что имею, от того, что происходит в их жизни… По возрасту это чаще уже не очень молодые люди — примерно 35–55 лет. За последние 20 лет среднестатистические американцы стали жить в 6–8 раз богаче, а удовлетворенность жизнью упала в 20 раз. Такое исследование провели ученые Великобритании, проделав большую работу по опросу 178 стран с одним единственным вопросом — где на Земле живут люди с бóльшим процентом внутреннего удовлетворения? Америка в этом списке на 83-м месте, Россия — на 150-м, а первые места заняли… Впрочем, все по порядку.

Существуют какие-то общие понятия, чтó является главным для человека, и это знают все: здоровье, благополучие близких, материальная обеспеченность, работа, карьера, уважение окружающих, слава и так далее. А еще с институтских времен все мы знаем пирамиду знаменитого американского психолога Абрахама Маслоу, где в иерархическом порядке представлены потребности человека. Но не все знают, что в конце жизни он зачеркнул верхушку своей пирамиды, где располагались самореализация и признание, написав в итоге, что важно внутреннее удовлетворение, то есть ощущение кайфа и радости от всего, что человек делает в течение жизни. Если позволяют средства или профессиональные заботы, отправляйтесь в путешествия, познайте на своем примере гоголевскую убежденность в целительности преодоления пространства: «Голова моя так странно устроена, что иногда мне вдруг нужно пронестись несколько сот верст и пролететь расстояния, для того, чтобы менять одно впечатление другим, уяснить духовный взор и быть в силах обхватить и обратить в одно то, что мне нужно». Так делали Герцен, Тургенев, Достоевский и Чехов — меняли местожительство, чтобы перебороть тоску. Однако не следует игнорировать предупреждение Сенеки: «Чему ты дивишься, что путешествия тебе не помогли? Ведь ты повсюду за собой возил самого себя». Да, можно влюбиться, уехать, поменять местожительство, купить дорогую вещь, но состояние внутреннее изменится лишь на какое-то время, и эта радость называется временным перевозбуждением центральной нервной системы.

«Принято считать: если человек задумывается о том, счастлив ли он, то значит, задумывается не просто так. Человек удовлетворенный об этом не думает» Фото: «БИЗНЕС Online»

7 ПРИЧИН НЕУДОВЛЕТВОРЕНИЯ

Как-то раз в интервью Романа Абрамовича спросили: «Вы можете позволить купить себе все, сегодня вы приобретаете не первую и не вторую яхту. Скажите, вы испытывайте чувство внутреннего удовлетворения?» На это олигарх ответил: «Я получаю мгновенную радость в те считанные минуты, когда подписываю чек на оплату, потом все становится на свои места». 

Как жить в состоянии внутреннего удовлетворения и согласия? Принято считать: если человек задумывается о том, счастлив ли он, то значит, задумывается не просто так. Человек удовлетворенный об этом не думает, это как с уверенностью. Конечно, все относительно. Во-первых, умному человеку свойственно думать глубже, содержательнее, и он всегда найдет повод, за что переживать. Френсис Бэкон говорил: «Чтобы быть счастливым, нужно быть немножечко глупым и чуть-чуть нечестным». Видимо, как раз об этом: умные люди найдут всегда исходя из своих притязаний и пониманий о чем сожалеть, грузиться, переживать и тем самым причинить себе внутреннее неудобство. Но сейчас речь в целом об удовлетворенности. Редко бывает, когда человек спокойно говорит себе: «Здорово все в моей жизни складывается, меня окружают прекрасные отношения, я получаю кайф при взаимодействии с любимым человеком, меня не напрягают сослуживцы, а работа приносит особенное чувство считать себя человеком состоявшимся в профессии». Вот про эти 20–30 дней в году в среднем идет речь. А хотелось бы на постоянной основе…

Причины, почему человек перестает получать удовлетворение, разные. Основываясь на своей профессиональной наблюдательности, жизненном опыте и знаниях, рискну перечислить.

1. Синдром отложенной жизни. Человек привык жить, думая о будущем. «Вот когда-нибудь настанут времена, когда встречу любимого человека, вот перееду в более комфортное жилье, найду лучшую работу, расстанусь с вредными привычками, встречу правильную компанию…» И постоянно живет напряженно в ожидании каких-то мифических дней, которые якобы наступят. А потом, как правило, приходит лишь старость и много сожалений. Ожидания приносят неудовлетворенность.

2. Синдром достигнутой жизни или выгорания. Многое имеет, со многим столкнулся, везде побывал, все попробовал. Знаете, такой философ, который все знает, чаще поверхностно, имеет на все свои ответы. Основная беда в том, что при этом понимает, что не хочет далее двигаться, развиваться из-за, опять же, чаще ложного понимания, что ничего не изменить. Иногда такой термин применяют чисто к профессиональной сфере. Как следствие — неправильное понимание, что все достигнуто, стремиться некуда и вообще смысла ни в чем нет.

3. Эмоциональный дефицит (как-то написала пост в «Инстаграме»: «Хреново, когда ты жизнерадостный человек, а тебя ничего не радует»). Сегодня для многих это действительно дефицит. Чувство юмора не привьешь, и с годами это вряд ли появится, но понимание, что у тебя нет этого чувства, тоже достижение в работе над собой. Знаете, как сказал Джагги Васудев (Садхгуру): «Не относитесь к жизни слишком серьезно».

4. Синдром хронической усталости. Устал — и все. У индийцев это называется попасть в круг сансары. Это когда одно и то же каждый день ответственно перед кем-то. Испытывать чувство радостной удовлетворенности мешает та самая усталость, которая не восстанавливается без помощи психологов и докторов.

5. Присутствие в жизни вредных привычек и зависимостей.

6. Недооценка себя или переоценка. Такие люди хотят, чтобы все было по-другому, хотят больше. Недооцененный чувствует пренебрежение к себе, беспокоится, раздражается и часто ищет объект для критики. Он не испытывает внутреннего согласия. Переоцененный тоже недоволен, он многое может, но приложить умения и свои качества не может или не хочет и тоже отличается внутренним беспокойством, несогласием и тоже вечно недоволен.

7. Присутствие в жизни нескончаемых стрессов, отчаяния, разочарования, конфликтов. Наступает момент, когда падений во всем — в профессиональной сфере, любви, жизни — становится куда больше и они перекрывают все взлеты, которые когда-то были.

Очень часто такое случается в сорокалетнем возрасте. Потому что в 20 лет, как правило, пренебрегаешь законами логики, есть много физических сил, психика еще «не износилась» и организм живет, наслаждаясь в удовлетворенном состоянии. Уже для 30-летнего каждый день — это обращение к рассудку, использование точных определений и доказательных построений. Для людей в 40-летнем возрасте интуиция дополнена выработанной способностью ко всему подходить с мерками усталости, хотя еще может справляться, может бороться и противостоять, испытывая часто отсутствие удовлетворения, он начинает анализировать свой опыт, делать выводы, еще есть потребность в борьбе. И этот возраст считается самым важным или узловым и в физическом здоровье, социальном и психологическом ( возраст важного семилетия — 42–49 лет).

Женщине легче в любом возрасте — она очень часто «отвлекается» на развитие и воспитание детей. Да и успокаивается она по вопросу внутреннего удовлетворения и присутствия радости более быстрыми способами: изменение и улучшение внешности, радость за достижения детей, хорошее и доброе слово от партнера, покупки. Всего этого, как правило, для среднестатистической женщины бывает вполне достаточно, чтобы вновь на какое-то время окрылиться.

Для 50-летнего каждый день — много душевной грации и мало смысла, а это сильно сказывается на состоянии внутреннего удовлетворения. Для 60-летних меньше потребности в борьбе: как правило, многое уже пройдено, будущего меньше, чем прошлого, ум натренирован реагировать правильно, не суетиться, потому что накоплены принципы: насобирали проницательности, деньги; иногда приземляет интеллектуальное одиночество, но вкупе тоже дает чувство отсутствия удовлетворения, хотя «дергаются» в этом возрасте люди менее активно, понимая, что вслед за переменами полетит к чертовой матери и физическое здоровье. В общем, можно представить себе головную боль Бога, который пытался дать человеку все, что ему нужно, а тот, в свою очередь, имея, зная и понимая многое, не может получить истинное наслаждение от жизни и так называемого внутреннего удовлетворения.

«Удовлетворенность — это качество ваших мозговых центров, его невозможно найти на периферии» Фото: «БИЗНЕС Online»

10 СПОСОБОВ ВНУТРЕННЕЙ РАДОСТИ

Кстати, исходя из этого, попытаемся понять: раз нам дано изначально многое Всевышним, то с таким незначительным недугом, как отсутствие радостного удовлетворения, мы справимся, ответив на извечный вопрос «что делать?». (Чтобы заполучить состояние внутреннего удовлетворения и внутренней радости…)

1. Двигайтесь внутрь! Удовлетворенность — это качество ваших мозговых центров, его невозможно найти на периферии. Внутренняя удовлетворенность наступает, когда вы приходите к своей истинной изначальной сущности, извне удовлетворенности не найти. Раз нет желания чему-то радоваться, можно с таким же успехом начать желать радоваться, но не наслаждениям, а добрым мыслям, полезным делам, тому, что имеешь. (Просто улыбаемся, так как физически цел, так как есть возможности, а некоторые опции из своих притязаний вы можете выкинуть из головы и довольствоваться тем, что имеете.) Этот способ назовем самоуговариванием. Часто подобные мысли могут посетить, когда человек побывает в онкоцентрах, на похоронах, в детском доме, пообщается с людьми с ограниченными возможностями и так далее. Наступает какое-то состояние, параллельно с состраданием, желанием помочь, что ты находишься в лучшем положении, чем кто-то другой, и как-то начинаешь хоть и на мгновение, но ценить многое. Приходит понимание, что все исправимо с твоим внутренним состоянием, а это уже и есть некое «лечение».

2. Научитесь замечать и праздновать даже маленькие победы (нужно иногда побыть в роли собственного родителя, который хвалит вас за малейшие победы, — это приучает разглядеть прекрасное, красивое, полезное, доброе).

3. Сядьте и убедите себя в своей уникальности (чтобы сам поверил, чтобы другие поверили, ну или хотя бы призадумались, что это так и есть).

4. Откажитесь от крепких напитков, в алкогольном баловстве есть что-то страшное и гнусное. Радость временная, удовольствие краткосрочное, а нам нужен другой результат — чувство внутреннего удовлетворения почти на постоянной основе. То есть нам надо изменить себя изнутри натуральным, с трезвыми мозгами. С алкоголем это не получится. Если вы приверженец позиции «лучше немного выпивать, чем вообще не пить», то спросите у пьющих, где мера того «немного», или у тех, кто прошел путь возвращения к трезвому образу жизни. (Недавно мне один думающий клиент сказал: «Спасибо за работу — не пить оказалось так же классно, как пить. В новом качестве мне стали доступны новые грани удовольствий от жизни. Тоску неудовлетворенных амбиций алкоголем не зальешь».)

5. Если в семье разлад, то усвойте выверенный мудрецами опыт: семейное благополучие обеспечивается духовной составляющей (терпение, прощение, принятие) и чувством юмора. Не думайте, что дело лишь в жене, муже или партнере, которые омрачают радость отношений. Главная проблема — вы сами. Меняйтесь сами, и отношения добавят добрую порцию удовлетворения в ваше внутреннее состояние.

6. Отрегулируйте образ жизни: питание, физические нагрузки, образ мышления. Решите для себя, чего ждете от жизни, от партнера и самого себя. Если отношения не складываются с противоположенным полом, то от любого вида деятельности вы не получите внутреннего удовлетворения или получите, но в тусклых красках. Тут замкнутый круг получается: без правильного партнера нет внутреннего удовлетворения, а без внутреннего удовлетворения вы не получите легких и радостных отношений. Понимание этого поможет найти выход. О питании много было написано статей, как, впрочем, и о физических нагрузках и образе мышления.

7. Проверьте состояние здоровья. Сегодня продвинутые современные доктора выдвигают новую теорию о квартете здоровья: если в организме не достает кислоты омега-3 , витамина Д, железа, йода, то говорить о полноценном хорошем состоянии не приходится. Для внутреннего удовлетворения и присутствия радости также необходимо помнить правило «шести С»: солнце (прогормон витамина Д) — сон (мелатонин) — смех (дофамин) — спорт (гормон роста) — секс (эстрагены и тестостерон) — социализация в группе себе подобных (дружить нужно с людьми из своей группы, равными твоему статусу, возможностям, материальному положению и развитию). Иногда, достаточно наладить эти шесть направлений, чтобы состояние улучшилось и даже изменилось в лучшую сторону.

8. Умейте видеть необычное, прекрасное. Для начала научись это делать под своим контролем, но искренне. Потом войдет в привычку. Почему не похвалить в человеке прекрасно подобранный стиль, разглядеть и отметить в нем хорошего рассказчика, восхититься искрой в глазах, написать на красивое СМС-поздравление не просто сухое спасибо, а искренне поблагодарить за творчество и правильно подобранные слова автора. Почему в будничной среде не ощутить красоту, талант?

Интересный и нестандартный, на мой взгляд, эксперимент провела газета The Washington Post. В течение часа в метро играл всемирно известный музыкант Джошуа Белл. Только шесть человек остановились и послушали его самые известные произведения, 20 человек бросили мимоходом в общей сложности 32 доллара. Никто и не догадался, что это музыкант с мировым именем, со скрипкой стоимостью 3,5 миллиона долларов. За два дня перед этим выступлением в подземке он дал концерт в Бостоне, где средняя стоимость билета составляла 100 долларов, и концерт проходил с аншлагом. Вывод из этого эксперимента: если мы не можем найти время остановиться и послушать лучшие из когда-либо написанных музыкальных произведений в исполнении одного из лучших музыкантов планеты, если темп вашей жизни настолько всепоглощающий, то, конечно, мы становимся глухи и слепы к прекрасному, светлому, а это не прибавляет внутренней радости и удовлетворенности. В общем, хотите получать радость от внимания окружающих — проявляйте его сами.

9. Находите повод для смеха. Помните, что одним из первых симптомов психологического кризиса является потеря способности смеяться. Последние проведенные исследования показывают: четырехлетний ребенок смеется 300 раз в день, а взрослый человек — в среднем лишь 15! Редкий смех ведет к психоэмоциональному кризису, к застою в работе, творчестве, комплексам и к тому самому отсутствию внутреннего удовлетворения.

10. Избавляйтесь от привычки быть вечно недовольным, беспокоиться, страдать и жаловаться на государство, президента, окружение, начальника, погоду. Как говорил английский писатель Ульям Сомерсет Моэм, жизнь на 10 процентов состоит из того, что вы в ней делайте, а на 90 — из того, как вы ее принимаете. Судьба дает человеку то, что ему нужно пройти. Тот или иной жизненный урок необходим именно нам, именно сейчас. Если мы действительно не можем ничего изменить, нужно это принять. («90 процентов наших забот касается того, что никогда не случится», — полагает Маргарет Тэтчер) и это значит, что на нас не должно влиять то, что не пришло. Нормальным должно считаться, когда человек пребывает в хорошем настроении. Иногда простого понимания достаточно, чтобы, например, мыслить позитивно. Хоть эта фраза и избита, но в действительности мыслить позитивно жизненно необходимо. Это формирует удовлетворение жизнью.

«Нормальному человеку свойственно периодически испытывать неудовлетворенность, отсутствие радости и особенно это свойственно думающим людям» Фото: pixabay.com

ВСЕГДА ЧУВСТВУЕТЕ СЕБЯ В СВОЕЙ ТАРЕЛКЕ? ВЫ РЕДКОСТНЫЙ ИДИОТ

И наконец, пожалуй, главное: если вы прекрасно засыпаете, имеете ровный и глубокий сон, если вы прекрасно всегда чувствуете себя, имеете хороший аппетит и прекрасный стул, не нервничаете, хорошо питаетесь, много зарабатываете, едва понятно нашептываете маршрут личному водителю своего автомобиля производства мирового концерна, всегда чувствуете себя в своей тарелке, а главное, не задумываетесь о совести, о рядом живущих, то вы редкостный идиот. Это к тому, что нормальному человеку свойственно периодически испытывать неудовлетворенность, отсутствие радости и особенно это свойственно думающим людям. Главное, чтобы это не превратилось в привычное состояние и не мешало жить легко.

Психологи мира назвали ХХ век веком тревоги. Есть подозрение, что ХХI век будет не лучше. Но радует то, что знания людей о том, как не страдать от ментальных беспокойств, в ХХI веке имеют шанс на победу над нашими проблемами, связанными с внутренними восприятиями, а значит, с внутренней удовлетворенностью все должно быть в порядке.

P.S. А на первых местах, согласно исследованию, из 178 стран среди жителей, которые внутреннее удовлетворены, оказались островное государство Вануату (столица Вила), остров Сардиния (Италия) и острова рядом с Японией. Может, на острова?..

Зачем изучать философию, если на ней не заработать? / Newtonew: новости сетевого образования

Один философ, решивший остаться в тени, сформулировал цель и задачи философии таким образом:

 

 

— Все люди умеют бегать, но некоторые люди знают, как бегать быстро. С философией происходит примерно то же самое: всем в какой-то момент приходится мыслить (не путать с «думать»), и вот тут тебе становится ясно, что мыслишь ты из рук вон плохо. То есть ты не то что бегаешь медленно, ты вообще еле ноги передвигаешь.

Занятия философией, кажется, и являются той самой тренировкой для мысли. Проблема состоит в том, что наращивая своё умение мыслить, счастливее ты не становишься. Уж точно не богаче, не смелее и не увереннее в себе. Возможно, в этом корни современного полунасмешливого, полужалостливого отношения к людям, получающим философское образование — мол, посмотрите на этих блаженных, которые тратят годы на изучение трудов, в которых «нормальный человек» ни слова не понимает, а потом не имеют никаких перспектив в «нормальной жизни».

Возможно, есть в этом упрощённом восприятии доля правды, но с ней очень непросто согласиться. Человек, который учится мыслить, явно способен спрогнозировать свою дальнейшую жизнь на несколько лет вперёд. Значит, дело изучения философии такой человек выбирает совершенно добровольно. Значит, дело всё же в чём-то другом, и важны для них совершенно другие вещи.

Какие именно — мы решили у них и спросить. Но для начала — притча:

Аристотель

Политика, 1259а. 335—322 до н. э.

— «Когда Фалеса попрекали его бедностью, так как-де занятия философией никакого барыша не приносят, то, рассказывают, Фалес, предвидя на основании астрономических данных богатый урожай оливок, еще до истечения зимы роздал накопленную им небольшую сумму денег в задаток владельцам всех маслобоен в Милете и на Хиосе; маслобойни Фалес законтрактовал дешево, так как никто с ним не конкурировал. Когда наступило время сбора оливок, начался внезапный спрос одновременно со стороны многих лиц на маслобойни. Фалес стал тогда отдавать на откуп законтрактованные им маслобойни за ту цену, за какую желал. Набрав таким образом много денег, Фалес доказал тем самым, что и философам при желании разбогатеть нетрудно, только не это дело составляет предмет их интересов».

Алексей Назаренко

политолог

В последнее время в нашей стране все более расхожим считается мнение, что наука — это что-то техническое, исключительно прикладное, а гуманитарная наука — это какой-то абсурд, рудимент, разводка на деньги.

Философия — это действительно удивительная область знания. Не все философы её называют наукой (предпочитают, например, термин «метанаука»), и вполне естественно, что среди не очень образованных людей (с нашей-то школой, да и нашими вузами) многие задаются вопросом: а зачем философия вообще нужна? Ведь никакой прикладной области для философов нет, а на рынке труда позиций «философ» не наблюдается.

Тем не менее, философское образование необходимо, ведь именно философия разрабатывает и проектирует познавательные механизмы науки в целом, другими словами, философия определяет потенциал научно-технического, социального, экономического, культурного развития.

На сегодняшний день в России на высшем уровне говорится о необходимости вывода нашей страны из кризисного положения, укрепления позиций на мировой арене. Это не просто слова, это системы стратегических целей и задач, которые требуют тщательной теоретической проработки.

Кто будет этим заниматься? Нефтяники? Программисты? Нет. Это гуманитарное поле, и здесь уже без философии точно не обойтись, не отделаться школьным курсом обществознания.

Не могут серьёзные вопросы, затрагивающие интересы (а может быть и судьбы) больших социальных групп, решаться по наитию, по субъективной воле и на основании такого же субъективного опыта руководителя.

Руководитель должен мыслить широко, глубоко и научно. Кстати, это понимали в Советском союзе. Философское образование (хоть и весьма однобокое) рассматривалось преимущественно как второе высшее, необходимое для руководящих сотрудников.

Но приходится признать, что сама постановка вопроса о необходимости философии и философского образования — это очень дурной симптом, говорящий о полномасштабном социальном, культурном, экономическом регрессе.

Платон.

Теэтет. 174а

— Рассказывают, что когда Фалес, наблюдая небесные светила и заглядевшись наверх, упал в колодец, то какая-то фракиянка, миловидная и бойкая служанка, посмеялась над ним, что-де он стремится знать, что на небе, того же, что рядом и под ногами, не замечает. Эта насмешка относится ко всем, кто проводит свой век в занятиях философией.

Алиса Загрядская

философ

Можно сказать, что философия формирует комплексное мышление, учит создавать системы (теоретические конструкты, отвечающие на вопросы «что?», «зачем?» и «как работает?») и делать проекты — всё, что нужно в мире, где роботы отнимут у людей рабочие места, а программы будут писать сами себя. Но это, на мой взгляд, как раз наименее существенно, потому что относится к частностям.

Также можно сказать, что философия учит понимать экзистенциальные шутки в интернете (например, такие).

Только вот после Ницше, Шестова и Камю это совсем не шутки. Это ощутимая кожей пустота в разломе бытия.

Но главный ответ о назначении философии довольно депрессивен. Вернее, относится к темам, которые в обществе приличном (позитивно мыслящем) табуированы. На самом деле, философия, конечно, не о депрессии — но и не о том, как быть счастливым, это не терапия. Она по ту сторону добра и зла.

Сократ в «Федоне» говорит, что истинные философы много думают о смерти. В общем-то, логично для первого философа, который задумался о личности: что тебе перводвижитель, разберись сначала с категориями собственного сознания.

Именно философия сознания и когнитивная философия кажутся мне самыми актуальными направлениями. Чтобы ощутить их важность, не обязательно иметь специальное образование, но люди, которые им обладают, имеют определённые бонусы.

Травматический экзистенциальный опыт рано или поздно случается со всеми. Это моменты, когда реальность трескается, и ты словно со стороны наблюдаешь своё сознание и его связь с вещами, которые прежде считал объективно существующими и обладающими какими-то качествами.

 

(источник: К/ф «Уитнэйл и я», 1986 г. )

Проще говоря, когда наш мир рушится, мы немного сходим с ума, и к этому нужно быть готовым, потому что именно финальное разрушение ждёт нас впереди.

Кроме бытия и небытия, есть и другие неудобные вопросы: отсутствие объективных смыслов, невозможность преодоления пропасти между Я и Другим, которую не сокращает даже любовь (если мы любим, то всегда только свои представления о другом человеке), личная невоплощённость (стремящийся человек всегда не такой, каким мечтал бы быть).

С этим всем работают религии и традиционный уклад общества — там есть простые, понятные ответы. Жизнь после смерти, образ Божий, практический опыт предков, «это хорошо, потому что хорошо, и ценно, потому что ценно». Такие системы дают способ расставить приоритеты, обосновать пережитое субъектом и определить линию поведения. Однако если вы мыслите рационально и привыкли ставить всё под сомнение, готовые ответы вас не удовлетворят.

Философия и, в первую очередь, философия сознания — это наука о том, что мы такое. А мы — химическая реакция между структурными единицами нервной системы. И, в то же время — мир накануне Армагеддона. Чувственное восприятие — тонкие ниточки-щупы, которые мы тянем к пустым вещам, чтобы никогда не дотянуться. Как со всем этим жить? Только через целеполагание, акт воли и интенцию, которые реализуются в практисе. Потом ты, конечно, всё равно умрёшь. Но перед этим ты должен осознанно стать субъектом мышления и воли. Вот это задача философа.
 

 

Кондуров Вячеслав

аспирант юридического факультета СПбГУ

Ничто, кроме философии, не занимается действительно основополагающими вопросами, на которых стоит фундамент нашей культурной и общественной жизни. Любое суждение современных общественных аналитиков базируется на философской основе — осознают это отдельные люди или нет.

Мне, конечно, проще рассуждать о значении философии для юридической науки и практики. Действительно, философия (в том числе, философия права) лишена того прикладного значения, которое есть, скажем, у уголовного или гражданского права. Но она является фундаментом, который проясняет многое не только при изучении отдельных феноменов той или иной юридической практики, но полезна и при законодательном регулировании.

В конце концов, все блага современной социальной жизни, как, к примеру, права и свободы гражданина, вытекают из философии Нового Времени. Именно там они были обоснованы. Серьёзные вызовы современного мира, как то: эвтаназия, регулирование виртуального мира, вопрос об абортах, трансгуманизм, трансплантация органов, клонирование и так далее, не могут получить внятного решения в праве без тщательной философской проработки.

 

(источник: Кадр из к/ф «Большой Лебовски», 1998 г.)

Что касается вопроса о том, является ли философия наукой, следует спросить сначала о том, что такое наука. Каковы ее признаки? Ведь эти вопросы тоже решаются философией, гносеологией. Я бы сказал, что наукой она, скорее, не является — конечно, не в укор философии. Она залегает в основе других наук, делает их возможными. Но сама таковой не является именно в силу всеохватности предмета, на которую не способны частные науки. Впрочем, это вопрос сложный, он требует развернутого обоснования и долгого размышления. В конце концов мы все равно упремся в тот факт, что для ответа на сущностные, важнейшие вопросы жизни нам необходима философия. Стоит ли тогда сомневаться в том, имеет ли она значение?

Даже ответ на вопрос о значении философии в современном мире уже является в некотором роде философским и требует, следовательно, философской аргументации. Стало быть, философия нужна уже хотя бы для того чтобы ответить на вопрос о её предназначении.

Игорь Ларионов

кандидат философских наук, доцент Института философии СПбГУ

Разумеется, философию не нужно никому навязывать, как не нужно навязывать, например, художественную литературу. И знание физики не требуется для успешного пользования мобильным телефоном.

Философия — роскошное занятие свободного человека.

Думаю, философии вредит то, что она стала общеобразовательным предметом на первом курсе в аудиториях на сто человек. Лучше подошла бы серия спецкурсов, семинаров узкой направленности.

О многих вещах мы всё еще знаем очень мало. Но даже по поводу малоизвестных предметов мало устраивать ток-шоу мнений; нужно вести осмысленный разговор. В Европе этим впервые занялись философы в Древней Греции.

Можно рассказать о роли специальных направлений философии в отдельных вопросах естественных, точных или социально-экономических наук. Неустранимый философский аспект имеет проблема наблюдателя в квантовой физике (знаменитый «кот Шредингера»). «Тест Тьюринга» анализируется в мыслительном эксперименте философа Дж. Сёрла «китайская комната». Классическая этическая «проблема вагонетки» обрела новую жизнь с появлением беспилотных автомобилей.

Однако основы философии понадобятся всем, мне кажется, в первую очередь, чтобы вас не обманули. Точнее, чтобы вы не обманули себя. В самых важных для человека вещах. Чтобы не перепутали, например, различные значения слова «любовь» (особенно ожидая ответной любви до гроба). Или не дали сбить с толку разными смыслами «ответственности» или «права». Чтобы понимали, что «свобода» может быть не только «волей», но и способностью принуждать самого себя посредством абсолютного нравственного закона (позиция Иммануила Канта). Обратите внимание, большинство таких значимых для нас вещей — это ценности (моральные, правовые и политические и т. п.), с которыми естественные и точные науки не работают.

Современный философ Славой Жижек называет подобные слова «плавающими означающими». Разные люди их повторяют, вкладывая различный смысл, и создается только иллюзия диалога, осмысленного разговора. Если же ими злоупотреблять, складывается не знание, а идеология, и не всегда безобидная.

Именно идеологию навязывают. Для разбора всех нюансов мало языкознания, социологии с антропологией или истории, хотя эти науки очень помогают. Традиционно именно философия с её дисциплиной мысли и языка лучше всего справляется с тем, чтобы развеять популярные предрассудки и идеологический мираж. Например, есть очень богатые, а есть очень бедные люди, и важно знать социальные и экономические причины, а также эффективные средства регулирования в этой сфере; но другое дело — внятно объяснить, почему вы считаете, что нищеты быть не должно, или, напротив, всё нужно оставить как есть.

Философия тренирует самостоятельность мысли, необходимую для развития демократических институтов и становления гражданина.

Я сомневаюсь, что можно быть свободным, просто повторяя мнение другого (даже если это авторитетный ученый) и не пытаясь самому понять, что именно нас окружает и что происходит с нами самими.

Особенно важно, чтобы ошибок, основанных на неверном понимании, противоречиях, поспешных обобщениях и оценках, узкой трактовке и так далее, не совершали профессионалы, от которых зависят наши благосостояние и жизнь — врачи, юристы, политики, топ-менеджеры…

Конечно, не каждый день врачу приходится делать выбор исходя из понимания того, что такое жизнь (например, отключать ли аппарат жизнеобеспечения), а политику — что такое справедливость (и лишать кого-то всего необходимого для жизни). Но даже одна такая ошибка может стоить именно вашей жизни.

Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Философия Slow Life: 5 способов замедлиться и научиться жить спокойно

Тезис «чем быстрее, тем лучше» перестает быть актуальным: рассказываем, что такое философия «медленной жизни», почему она так важна в современном мире и как правильно ее практиковать без ущерба для отношений и карьеры.

Фото: pexels.com

С каждым годом темп жизни современного человека постепенно убыстряется: мотивационные коучи учат успевать все и сразу, инстаграм-инфлюенсеры хвастаются невероятными достижениями, а бизнес-тренеры твердят, что строить карьеру нужно как можно раньше. В итоге в погоне за красивой картинкой времени не хватает даже на то, чтобы утром в спокойной обстановке выпить чашку кофе – остается только покупать его в ближайшем ресторане, со стаканчиком в руке бежать по городу и параллельно решать рабочие вопросы. Такая гонка на повышенных скоростях может привести к стрессу, профессиональному выгоранию и депрессии, но, к счастью, из нее есть выход: медитация, йога и набирающее популярность движение Slow Life, которое учит людей концентрироваться на важных задачах и проживать каждую минуту осознанно и с удовольствием, стараясь ради себя, а не ради недостижимых целей.

Как появилась философия Slow Life

Фото: pexels.com

Несмотря на то что идеи Slow Life стали массово популярны только в последние несколько лет, они зародились еще в начале 80-х годов прошлого века в Италии, когда власти Рима решили открыть на центральной площади города первый «Макдоналдс». Местные жители заявили, что такая культура питания убьет их образ жизни – dolce vita, – основанный на размеренном употреблении еды, наслаждении ее вкусом и запахом и общением с родными и друзьями. Тогда они устроили небольшую забастовку и призвали соседей не отказывать себе в ежедневных удовольствиях и не менять привычный уклад жизни в угоду новым тенденциям. Ресторан в городе все-таки открылся, однако был не особо популярным – итальянцы продолжали готовить пасту, пить вино, собираться шумными компаниями, обсуждать последние новости, а главное – никуда не торопиться. 

Фото: pexels.com

Именно из идей Slow Food и родилась философия Slow Life, которая имеет несколько ответвлений. Например, «медленное искусство» предлагает неторопливо наслаждаться картинами, музыкой и театром, «медленный отдых» разрешает отказаться от насыщенной культурной программы в пользу неспешных прогулок, а «медленная красота» превращает ежедневные рутинные процедуры в ритуалы по уходу за собой. Главные принципы этого течения распространяются на все сферы жизни – от работы до семейных отношений: они заключаются не в том, чтобы выполнять все дела со скоростью улитки и каждую свободную минуту проводить лежа на диване. Основная цель последователей Slow Life – обрести гармонию с собой и внешним миром, научиться жить сегодняшним днем, обращать внимание на свои желания и стать счастливым.

Как замедлиться и научиться жить спокойно

Фото: pexels.com

Тем, кто привык к многозадачности, быстрому темпу и строгому расписанию с парой свободных минут в день, стать слоулайфером будет непросто. Главное – отделаться от чувства вины и не ставить себе глобальных целей, которые нужно выполнить в рекордно короткие сроки. Прийти к осознанной жизни можно с помощью простых правил, которые научат понимать свои эмоции, концентрироваться на действительно важных вещах и помогут забыть о постоянной гонке.

Способ № 1: научитесь расставлять приоритеты

Стремление успевать все и сразу не приведет ни к чему хорошему: внимательно пересмотрите свой список дел, откажитесь от многозадачности, выберите среди них главные и постепенно начинайте их решать. Это правило касается не только работы, но и других сфер жизни: от домашней уборки до встречи с друзьями или свиданий с бойфрендом. Один из основных принципов Slow Life гласит: «Главное не количество, а качество».

Способ № 2: научитесь расслабляться

Повышенная тревожность и стресс возникают из-за того, что организм находится в вечном напряжении и не может как следует отдохнуть даже во время сна, которым часто приходится жертвовать ради других, как нам кажется, более важных задач. Старайтесь не выносить рабочие дела за пределы офиса, а все свободное время посвящайте себе и общению с близкими. Во время свиданий и встреч с друзьями отключайте мобильный телефон, не отвечайте на письма, не читайте новости, больше внимания уделяйте спорту и прогулкам на свежем воздухе наедине со своими мыслями. Отличным упражнением на расслабление станет практика «не-действия»: ее суть заключается в том, чтобы научиться по пять минут в день просто сидеть на стуле, не совершать никаких движений и ни о чем не думать, концентрируясь только на моменте «здесь и сейчас».

Способ № 3: получайте радость от простых ритуалов

Превратите ежедневные дела, которые кажутся обычной рутиной, в любимые ритуалы. Начните с простого: попробуйте встать на полчаса пораньше и посвятить это время неспешному завтраку. Сварите кофе и выпейте его из красивой чашки, вместо бутерброда приготовьте смузи-боул с фруктами и отвлекитесь от социальных сетей: послушайте пение птиц, альбом любимого музыканта или просто посидите в тишине и обдумайте планы на день.

Способ № 4: освободитесь от лишнего

«Медленная жизнь» подразумевает минимализм и осознанное потребление, поэтому, прежде чем посвятить себя новой философии, избавьтесь от всего старого: устройте генеральную уборку, разберите гардероб и сдайте ненужные вещи на переработку, удалите лишние приложения из телефона, отпишитесь от людей, которые стали вам неинтересны, и научитесь говорить «нет» делам, которые не вызывают у вас никаких положительных эмоций.

Способ № 5: найдите новое хобби

Не пренебрегайте выходными и старайтесь хотя бы несколько часов в неделю уделять своим хобби: психологи считают, что интересные занятия, которые приносят нам истинное удовольствие, вводят человека в легкий транс – он помогает организму лучше справляться со стрессом и развивает умение концентрироваться, которое хорошо влияет на эмоциональный интеллект.

Помните, что философия «медленной жизни» не имеет ничего общего с прокрастинацией и ленью: она помогает людям лучше понять свои настоящие желания, перестать тратить силы на дела, которые не приносят удовлетворения, и научиться жить в режиме постоянного марафона, цель которого может оказаться не такой уж и важной: куда важнее то, что происходит с нами сегодня.

Еще больше материалов по теме:

Профессиональное выгорание и десятилетний цикл: что с этим делать, рассказывает психолог

Жизнь после карантина: эксперт рассказывает, как подготовить себя к возвращению в офис

Как защитить себя от абьюзеров и привлечь в свою жизнь здоровые отношения с мужчиной: отвечает психолог

Эпикур

Древнегреческий философ-материалист Эпикур родился на острове Самос, в семье школьного учителя Неокла, выходца из Афин. В возрасте 32 лет он основал свою философскую школу, которая первоначально находилась в Митилене (на острове Лесбос) и Лампсаке (на азиатском берегу пролива Дарданеллы), а с 306 г. до н. э. – в Афинах. Здесь Эпикур со своими учениками поселился в купленном им саду (его школу поэтому впоследствии назвали «Сад Эпикура», а её обитателей – философами «из садов»). Над входом в сад висело изречение: «Гость, тебе здесь будет хорошо. Здесь удовольствие – высшее благо». Из большого наследия Эпикура (около 300 сочинений) сохранились несколько писем, афоризмы и завещание.

В физике Эпикур следовал атомистике Декарта. Признавал блаженно безразличных богов в пространствах между бесчисленными мирами, но отрицал их вмешательство в жизнь космоса и людей. Девиз Эпикура — живи уединенно. Цель жизни — отсутствие страданий, здоровье тела и состояние безмятежности духа.

Эпикур жил в одну из самых мрачных эпох, какие только знал античный мир. Кровь, пожары, убийства, грабежи — вот его время. В Афинах с 307 по 261 год до н. э. шли войны и мятежи. Будущий великий философ, известный античному миру под именем Спасителя людей, родился в семье клеруха Неокла, выходца из аттического селения Гаргетта. Некоторые из античных писателей склонны считать, что предки Неокла были знатными людьми, но, как утверждал поэт Еврипид, «злая бедность заглушит правду имени», а Неокл был настолько стеснен в средствах, что ему с трудом удавалось прокормить четырех своих сыновей, обрабатывая свой надел и, кроме того, обучая письму и счету местных ребятишек.

Старшим из его сыновей был, по-видимому, Эпикур, родившийся 7-го числа месяца Гамелеона, в конце 342 — начале 341 года до н. э. Эпикур учился в школе своего отца, как считают античные авторы, и выделялся незаурядными способностями. Его мало интересовали поэзия и музыка, Эпикур упорно расспрашивал отца о том, о чем сам Неокл знал значительно меньше — о мудрости Гераклита, Анаксагора и Протагора. Он беседовал с отцом о «Теогонии» Гесиода, философской символикой которой заинтересовался еще в детстве, а потом помогал ему убирать помещение для занятий, обрабатывать земельный участок.

Около 328 года Неокл отправил своего старшего сына учиться в малоазийский город Теос, где читали тогда лекции по философии Праксифан и Навсифан. Последний из них, по свидетельству античных писателей, был последователем Демокрита. Скорее всего Эпикур был недолго слушателем теосского демокритовца, вряд ли отец мог несколько лет оплачивать его обучение (впоследствии недоброжелатели не раз язвили, что он, мол, учился на медные деньги). Кроме того, у него, с юных лет отличавшегося самостоятельностью мышления и гордившегося тем, что «он всем обязан лишь самому себе», не сложились отношения с Навсифаном. Скорее всего их разногласия имели мировоззренческий характер, что подчеркивал сам Эпикур в «Письме к митиленским философам», называя Навсифана «скверным человеком, занимавшимся такими вещами, посредством которых нельзя достичь мудрости».

Между тем Эпикуру исполнилось восемнадцать и, как афинский гражданин, он должен был отправиться в Афины для прохождения воинской службы — так называемой эфебии, первоначальный смысл которой все более утрачивался по мере того, как некогда богатый и могущественный город превращался в захолустную провинцию. В Афинах он посещал занятия академика Ксенократа, слушал речи Аристотеля. Судьба свела его с Менандром, — юношей «блестящего рода и блестящей жизни», будущим великим поэтом-комедиографом. Как считают античные авторы, Менандр был одним из ближних товарищей Эпикура по эфебии и, тяготея в эти годы как к поэзии, так и к философии (он был слушателем Феофраста), мог приобщить к этим двум областям духовой культуры афинян выходца с Самоса.

Через два года, отслужив в эфебии, Эпикур стал полноправным афинским гражданином, как его прадед, дед и отец. Его отец к этому времени обосновался на ионийском берегу в Колофоне. Туда же отправился и двадцатилетний Эпикур. Сведения об этой поре его жизни скудны. Известно, что, пробыв какое-то время у отца в Колофоне, Эпикур поселился в Митиленах, на острове Лесбос, устроившись учителем в школе (лучшее из того, что ему оставалось), чтобы затем в течение почти восемнадцати лет зарабатывать преподаванием, не считавшимся у греков почетным.

После Митилен он учительствовал в Лампсаке. Туманные сообщения античных авторов позволяют предполагать, что, гонимый нуждой, Эпикур побывал в эти годы (с 322 по 306 год до н. э.) и в других малоазийских городах. Эпикур все свободное от преподавания время отдавал изучению философии. Но целиком посвятить себя любимому делу мешал недуг уже в молодом возрасте у него появились болезни желудка и мочевого пузыря. И Эпикур приспособился к своему мучительному недугу, он стойко переносил мучительные приступы и радовался перерывам между ними. Источники ничего не сообщают о личной жизни Эпикура. Неизвестно, был ли он женат, имел ли детей, однако его собственные высказывания и отрывки из писем позволяют предполагать, что своей семьи у него не было.

Не придавая, по-видимому, особого значения чувству любви между мужчиной и женщиной, считая, что «благородный человек всего более занят мудростью и дружбой», что «мудрец не должен быть влюблен», что «любовь дана людям не от богов» и «ни жениться, ни заводить детей мудрец не будет», с возрастом Эпикур стал еще более отрицательно относиться к любовным отношениям как к некоей досадной помехе разумной и добродетельной жизни. У Эпикура не было ни родового поместья, ни денег, ни даже домика под старым платаном, как у Демокрита в Абдерах. Он никогда не путешествовал по свету как Пифагор, Платон и тот же Демокрит.

Может быть, у него не всегда было даже достаточно денег на хороший обед, и он убедил себя в том, что простая пища ничуть не хуже и даже во многих отношениях полезнее изысканных, но вредных для здоровья яств. «Я ликую от радости телесной, питаясь хлебом с водой, и плюю на дорогие удовольствия — не за них самих, но за неприятные последствия их». И даже потом, когда его положение заметно улучшилось, Эпикур, смеясь, утверждал, что кусок свежего сыра — это уже для него невиданная роскошь. Видя, какими путями люди добиваются богатства, Эпикур говорил: «Свободная жизнь не может обрести много денег, потому что это нелегко сделать без раболепства перед толпой или правителями, но она имеет все в непрерывном изобилии. А если как-нибудь она и получит много денег, то легко может разделить их для приобретения расположения близких людей».

И он действительно, как отмечают античные авторы, всегда был готов поделиться с друзьями всем, что имел. Но в то же время Эпикур не был сторонником чрезмерного опрощения, пренебрежения условностями, считая, что главное во всем — это чувство меры: «Мудрец не будет болтать вздора даже пьяный не станет тираном, не станет жить и киником или нищенствовать».

Эпикур создавал собственную картину мира, в чем-то основанную на выводах и умозаключениях Анаксагора, Демокрита, Протагора, но в чем-то при надлежащую лишь ему самому. Он читал и комментировал Анаксагора (в частности, в своем «Возражении Анаксагору»), которого, по свидетельству античных авторов, предпочитал всем остальным, «хотя и с ним он кое в чем не соглашался», особенные возражения вызывали у Эпикура идея бесконечной делимости и Анаксагорово представление о первоначалах. Подобно Платону и Аристотелю, Эпикур придавал большое значение логическим умозаключениям, считая, что таким путем можно получить новое знание о вещах даже при отсутствии данных непосредственного опыта. Долгие годы, более семнадцати лет, он изучал труды натурфилософов, и особенно Демокрита. Философия, по его мнению, должна не исследовать природу, а указывать человеку путь к счастью. Эпикур признает, что тела состоят из атомов, которые неделимы и различаются по форме, величине и весу. Выделение Эпикуром отличия атомов по весу — весьма существенная черта его концепции.

Отличие физики Эпикура от физики Демокрита также состоит в понимании движения атомов. Эпикур считал, что при движении атомы самопроизвольно отклоняются от прямолинейного движения и переходят в криволинейное. Концепция отклонения атомов, по замыслу Эпикура, должна явиться основой для концепции свободы человека. Человек должен быть свободен. Если он не может достичь свободы в общественной жизни, то ему следует попытаться добиться свободы внутренней — он должен освободиться от страха страданий.

Дело в том, что существует разница между безотчетными страхами людей и разумной опасливостью. Мистический ужас мы испытываем тогда, когда не понимаем причин происходящего и не может предположить дальнейший ход событий. В этом смысле знание естественных причин и следствий способно освободить человека от панических страхов Эпикур всесторонне и подробно, насколько позволяла наука его времени, рассматривает небесные, астрономические и метеорологические явления. Он выдвигает различные гипотезы относительно того, отчего могут происходить фазы Луны, восход и заход Солнца, отчего происходят землетрясения, отчего образуются роса и лед, гром и молния, облака и дождь.

Эпикур верит прежде всего в реальность того, что он видит. В мире существуют только атомы, их движение и пустота. Отсюда происходят все виды реальности, предметы и существа, которые мы видим, а также и те, которых мы не видим потому, что они состоят из более мелких атомов. Душа существует но слишком эфемерным существованием, преисполненная радости, если она поняла свою природу, обреченная на уничтожение, предназначенному всем существам мира Боги существуют, но это соединения, сложные построения материальных атомов. Конечно, существуют идеи, но эти идеи не есть существа нематериальные, живущие вне нас в абсолюте, они не что иное, как плоды нашего ума, подобно жатве, подобно цветению, исходящие из того же чернозема нашей телесной жизни.

Эпикур верит в богов. И в то же время он устраняет богов, так сказать, из жизни человека. Зачем богам, живущим в высшем покое, заниматься нами и, главное, зачем они будут делать нам зло? У богов нет другого объекта заботы, кроме их собственного благополучия. Человек никак не может примириться со своей смертностью. Ему трудно представить себе, что его не будет на Земле. Отсюда, согласно Эпикуру, рождается иллюзорное представление, будто существует какая-то сила, которая, может быть, обеспечит людям некое другое существование — после смерти. Но будет ли «жить» твоя душа? Эпикур обращается к каждому, пытаясь объяснить, что со смертью человек не имеет ничего общего: «… самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как, когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем».

Конечно, Эпикур не забывает о физических страданиях, которые могут предшествовать смерти, но разве у нас нет в противовес мужества и достоинства? Что касается нравственных страданий, он их побеждал, считая их недостойными разумного человека. И вот с прекращением страхов, которые больше всего волнуют людей, развеяна главная причина человеческих несчастий. Если устранить страдание, возникнет радость. Многовековая история эпикурейской школы известна главным образом по сохранившимся отрывочным сведениям ее наиболее крупных представителей, и сведения эти во многих случаях противоречивы. Так и относительно времени зарождения самой школы античные авторы сообщают по-разному, одни считают, что Эпикур начал учить своей философии уже в Колофоне, другие же пишут о том, что он «тридцати двух лет от роду основал свою школу сперва в Митилене и Лампсаке, где она просуществовала пять лет». Возможно, именно здесь, в этом старинном малоазийском городке, сын Неокла начал по-настоящему учить близких по духу людей своей «науке жизни человеческой», учить — и в то же время искать ее вместе со своими друзьями — последователями. Отсюда, из Лампсака, родом были и его первые, самые верные ученики — Гермах, Метродор и Полиэн.

Свое учение Эпикур излагал в своих многочисленных сочинениях, беседах с друзьями и письмах; из всего этого до нашего времени дошла лишь ничтожная часть. Но по свидетельству Диогена Лаэртского, «писателем был Эпикур изобильнейшим и множеством книг своих превзошел всех, они составляют около 300 свитков. В них нет ни единой выписки со стороны, а всюду голос самого Эпикура» — и это весьма отличало его работы от трудов современных ему платоников и перипатетиков, занимавшихся в основном бесконечным комментированием великих основоположников своих школ. Лучшими из сочинений Эпикура считались — «Об атомах и пустоте», «Краткие возражения против физиков», «Сомнения», «О предпочтении и избегании», «О конечной цели», «О Богах», «О благости», «Об образе жизни», «О любви», «Метродор», «Главные мысли». Его основной труд — «О природе» состоял из 37 книг, и, как говорил сам Эпикур, даже не всем из его учеников оказалось под силу полностью изучить его. Эпикура критиковали за то, что он-де проповедует безудержный культ удовольствия. На самом же деле Эпикур говорил, что человек не может жить, не получая каких-то удовольствий, и он не может жить, не избегая каких-то страданий.

«Итак, когда мы говорим, что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствия распутников и не удовольствия, заключающиеся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие, или не соглашающиеся, или неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и от душевных тревог. Нет, не попойки и кутежи непрерывные, не наслаждения мальчиками и женщинами, не наслаждения рыбою и всеми прочими яствами, которые доставляет роскошный стол, рождают приятную жизнь, но трезвое рассуждение, исследующее причины всякого выбора и избегания и изгоняющее [лживые] мнения, которые производят в душе величайшее смятение. Начало всего этого и величайшее благо есть благоразумие. Поэтому благоразумие дороже даже философии».

Эпикур говорил ученикам о бесконечном количестве миров, столь же бесконечном, как и сама Вселенная, он был убежден в повторяемости сходных форм во Вселенной. Весной 306 года до н. э. Эпикур отправился в Афины. С ним были его верные друзья — Гермарх, Метродор и Полизн. Они покидали Ионию с твердой уверенностью в том, что всем вместе им удастся прожить самим, а также научить и других жить так, как писал об этом впоследствии Эпикур своему ученику Менекею, убеждая его предпочесть всему прочему «бессмертные блага» свободы духа и разума: «Ты никогда, ни наяву, ни во сне не придешь в смятение, а будешь жить как Бог среди людей. Да, совершенно не похож на смертное существо человек, живущий среди бессмертных благ».

За восемьдесят мин Эпикур купил дом и сад, небольшой тенистый сад, где решил открыть свою философскую школу. На воротах сада было написано «Гость, тебе здесь будет хорошо, здесь удовольствие — высшее благо», и это сразу же дало повод для кривотолков, обвинений, которые выдвигались против «философов из садов» и несколько столетий спустя. Здесь прошла в трудах, размышлениях и беседах жизнь Садослова (как называли его нередко впоследствии). Вход в сад был открыт для всех молодых и старых, мужчин и женщин, богатых и бедных, свободных и рабов. Эпикур считал своей главной целью помогать тем, кто растерялся перед неумолимыми несообразностями жизни.

Некоторые ученики приходили к учителю со своими законными женами. Но такие имена, как Леонтина, Гедейа, Эротиона, Никидиона, говорят о том, что среди учеников были и женщины «свободного поведения». Они не принадлежали больше к тому кругу «гетер». Кто-то наконец признал у них душу и позаботился о благе этой души. Эпикур, пораженный моральными и интеллектуальными качествами некоторых из этих «свободных женщин», доверил одной из них временное руководство школой, которое, согласно правилу, переходило по очереди, осуществляли его ученики. Имена нескольких из этих молодых женщин указывают на их положение рабынь. До нас не дошло достоверных сведений о том, брал ли Эпикур какую-то плату со своих слушателей, следуя собственному тезису о том, что «обеднев, мудрец будет и деньги наживать, но только своей мудростью». Или же он довольствовался пенсией, о которой напоминает кому-то в одном из дошедших до нас фрагментов: «Пенсию, которую назначил я требую, чтобы ее одну мне посылали, хотя бы были среди гиперборейцев. Именно только сто двадцать драхм в год от каждого из обоих я желаю получать».

Итак, для того чтобы жить разумно, правильно и радостно, — учил Эпикур собиравшихся в Саду, — следует прежде всего определить подлинную цель жизни, чтобы затем направить на ее достижение все свои действия. Для самого Эпикура этой главной, единственной целью была свобода, та высшая свобода, которая доступна лишь истинно разумным, знакомым с закономерностями мироздания и бытия людям. Жить так, как хочется, и в то же время — как положено, как следует, не нарушая ни законов нравственности, ни общепринятых установлений, — вот чему стремился научить своих последователей Эпикур.

Главнейшему для мыслящего человека вопросу — о познаваемости мира Эпикур посвятил немало работ («Об осязании», «О зрении», «Об образах», «О воображении»), наиболее значительной из которых считалось сочинение «О критерии или канон». В основе всей его каноники лежало убеждение в достоверности человеческих чувств и восприятий: «Если ты считаешь, — писал он в связи с этим, — недостоверным все чувственные восприятия, то у тебя не останется ничего, на что можно было бы делать ссылку при суждении тех из них, которые, по твоим словам, лживы». Эпикур предпочитал — и призывал к этому и своих последователей — совершенное отстранение от политики, утверждая, что мудрому человеку не стоит ни заседать в собрании, ни выступать в суде. Тем более что, даже участвуй он во всех этих делах с пылом и рвением, достойным Гиперида, ничего не изменилось бы к лучшему». Довольствуясь своим» и уча этому других, он до конца разделил с потерпевшими поражение афинянами, их бедность, их унижение.

Садослов даже в самые тяжелые времена блокады, голода и варварского нашествия, не покинул Афины, — подчеркивают все обращавшиеся к описанию его жизни, считая, что за все эти сорок лет он только два или три раза уезжал из Аттики, чтобы повидаться с друзьями в Ионии. К этому времени сын Неокла сделался, по-видимому, тем «знаменитым гаргеттянином», который, по словам Цицерона, «взволновал не только Грецию и Италию, но даже весь варварский мир». Со всех концов греческого мира собирались в Сад жаждущие знаний и, послушав Спасителя людей, как все чаще теперь называли сына Неокла, становились его ревностными приверженцами. По-видимому, он обладал особым даром говорить просто, доступно и убедительно. Ученики и друзья приходили к нему в сад, ставший теперь бедным двором Эпикур говорил им, что дружба до бесконечности увеличивает удовольствие жить. Дружба — это разделение между друзьями необходимого, это переживание сообщих простых удовольствий — вот лучший плод ограниченной мудрости Эпикура, но в действительности в сочетании с дружбой эта мудрость перестает быть ограниченной она распространяется на всех людей. Не говорит ли нам один писатель древности, что после смерти Эпикура число его друзей было так велико, что можно было их считать «целыми городами».

Эпикур с каждым годом все больше времени проводил в работе над своими сочинениями. Это обилие трудов (их было больше, чем у Демокрита, Аристотели или Ксенократа) вызывало прямо-таки ненависть его противников-стоиков. Последователь Зенона Хрисипп даже как будто бы дал клятву написать своего рода опровержение на каждое из сочинений Садослова и как будто бы выполнил это обещание». Надо стараться сделать последнюю часть пути лучше первой, пока мы находимся в дороге, а когда дойдем до конца, надо с легким сердцем радоваться», — писал сын Неокла, приближаясь понемногу к этому концу.

 Настаивая на том, что вера в бессмертие души только мешает человеку правильно построить свою жизнь (как будто бы можно исправить в предшествующих жизнях все то неразумное, злое, неправедное и несправедливое, что совершил в этой жизни), мешает вполне насладиться радостью только единожды данного бытия, Эпикур считал к тому же совершенно необоснованными сами притязания людей на вечную жизнь, в то время как все в этом мире имеет свой срок, свое начало и свой конец. Своих учеников он призывал прожить разумно и радостно отпущенный им срок, которого, как он полагал, вполне достаточно, чтобы «пройти весь круг доступных для человека наслаждений». А «когда придет смерть, мы, насыщенные, встали бы из-за стола жизни, чтобы уступить место другим».

«Конечно, даже прожив свой срок, так жаль расставаться с нашим прекрасным, залитым солнцем миром, но что же делать, если мир так устроен. Разве испытываем мы боль при мысли, что не жили столетием или же тысячелетием раньше? Так почему же мы горюем о том, что не будем существовать через сто или тысячу лет?»

Эпикур умер в 270 году до н. э. в возрасте семидесяти двух лет. Перед этим в течение четырнадцати дней его мучили тяжелейшие приступы рвоты, из почек шли камни, «страдания при мочеиспускании и кровавый понос». Как рассказывает в своих письмах Гермарх, измученный жесточайшими болями, Эпикур «лег в медную ванну с горячей водой», попросил неразбавленного вина, выпил, пожелал друзьям не забывать его учений и так скончался. 

В вашем браузере отключен Javascript.
Чтобы произвести расчеты, необходимо разрешить элементы ActiveX!Больше интересного в телеграм @calcsbox

Древних советов для хорошей жизни

Лара Эрлих

Мне пойти сегодня вечером или учиться? Хочу ли я быть pre-med, или я просто делаю то, что от меня ожидают родители? В любом случае, какой смысл в колледже? Это некоторые из вопросов, которые студенты задавали Жужанне Вархели в ее рабочее время. Осознав свою роль их мудреца, адъюнкт-профессор классических исследований начала обдумывать свои ответы в контексте того, что могли бы посоветовать древние философы, которых она преподавала в классе, и создала курс вокруг этого.

«Что такое хорошая жизнь? Древняя мудрость и современные взгляды »исследует, как греческие и римские философы, такие как Платон и Аристотель, выводили свои идеи счастья и как их идеи соотносятся с современными представлениями о довольстве. В конце каждого урока Вархелий задает вопрос, вдохновленный заданиями по чтению, которые ученики должны решать в журналах. После лекции о Платоне они размышляют, могли бы они быть счастливы, если бы не были окружающие; эссе современного социолога Сэма Бинкли заставляет их задуматься о том, хочет ли правительство США, чтобы они жили хорошо.

Вдохновленный проницательными вопросами Вархели и ее идеей сочетать — и бороться — с мудростью древних, arts & science исследует смысл хорошей жизни.

Забудьте колонки советов, такие как «Дорогая Эбби, мы направляем богиню мудрости Афину, чтобы показать, как гиганты философии ответили бы на наши самые насущные вопросы, от поиска родственной души до получения лучшей работы. И поскольку не все их советы устарели, Вархели высказывает мнение экспертов — и некоторые собственные мудрости.

---

Афина, богиня мудрости и наш проводник для обмена мудростью древних. Изображение Афины: Leonsbox / iStock; Zsuzsanna Varhelyi изображение: Лили Роджерс / Предоставлено Varhelyi; Изображение Платона: Греческий фотоголик / iStock

Дорогая Афина! У нас с моим парнем отличная химия, но за пределами спальни это совсем другая история. В ресторанах нам не о чем поговорить, поэтому мы разговариваем по телефонам. У нас действительно нет ничего общего, но меня никогда так не привлекали.Как мне превратить похоть в любовь?

Афина: Платон (427–347 гг. До н.э., Греция) заставил нас поверить в то, что люди изначально были сферическими, с четырьмя руками, четырьмя ногами и одной головой с двумя лицами. Они бежали, вращая колеса телеги. Когда эти глупые существа стали слишком дерзкими и вступили в бой с богами, Зевс разделил их на две части. Теперь мы бродим по Земле в поисках других наших половинок, стремясь снова стать целыми. «Так древнее желание друг друга, которое насаждается в нас, воссоединяя нашу изначальную природу, делая одно из двух и исцеляя состояние человека», — писал Платон в книге « Symposium » (перевод Бенджамина Джоветта).Вот почему недостаточно иметь партнера, который доставляет только физическое удовольствие, и почему важно, чтобы у вас и вашего парня нет ничего общего. Этот мужчина вам не вторая половина, так что не тратьте на него время. Найдите на этой планете , одного человека , который дополнит вас.

Zsuzsanna Varhelyi: Немногие сегодня последовали бы за Платоном, думая, что у вас есть только одна родственная душа, которую вы должны найти, чтобы наслаждаться счастливыми отношениями. Несмотря на эту ограничивающую философию, Платон на самом деле был довольно прогрессивным.Он писал, что существует три типа сферических людей: состоящие из одного мужчины и одной женщины, двух мужчин и двух женщин. Для Платона высшей степенью любви были отношения между мужчиной старшего и младшего возраста, основанные на философском учении. «Они женаты гораздо более тесными узами и имеют более тесную дружбу, чем те, кто рожает смертных детей, потому что дети, которые являются их общим потомством, более справедливы и бессмертны», — писал он (перевод Джоуэтта). В эпоху Возрождения церковь и общество в целом оспаривали явные ссылки Платона на любовь между людьми; итальянский философ Марсилио Фичино, католический священник, переосмыслил эти отношения как целомудренные, сформировав наше современное представление о платонической любви.В наши дни многие согласятся с Платоном в том, что физическое влечение — это только одна — и сама по себе недостаточная — часть того, что заставляет отношения работать, поэтому, если вы не можете развить товарищескую любовь со своим партнером, у вас вряд ли получится в длительных отношениях с ним.

---

Дорогая Афина! В этом году мне исполняется 35 лет — в том же возрасте, когда умер мой отец. Я знаю, что это иррационально, но я следую за ним во многих отношениях, что боюсь, что тоже умру в 35 лет.Смерть стала такой навязчивой идеей, что моя жена покидает комнату, когда я говорю об этом. Как мне примириться со смертью?

Афина: Эпикур (341–270 гг. До н.э., Греция) говорит, что это может помочь вспомнить, что мы состоим из атомов, вращающихся в пространстве. У нас нет особого выбора: живы мы или когда умрем, но мы можем выбирать, как жить. «Невозможно жить приятной жизнью, не живя мудро, хорошо и справедливо», — говорит он в «Основные доктрины » (перевод Роберта Дрю Хикса), «и невозможно жить мудро, хорошо и справедливо, не живя приятно.Итак, ищите удовольствие вместо боли и используйте свободное время, чтобы наслаждаться мелочами. Ешьте хорошую еду. Будьте с друзьями. Не бойтесь смерти, потому что, когда она придет, вашего тела и души больше не будет, поэтому не останется ни одной части вас, которая могла бы чувствовать боль. Во времена отчаяния вспомните эпитафию, вдохновленную Эпикуром: « Non fui, fui, non sum, non curo. меня не было; Я был; Я нет; Мне все равно.» Эпикур умер от камней в почках, но до конца оставался бодрым.

Varhelyi: Хотя многие читали слова Эпикура «удовольствие — высшее благо» как указание стремиться к гедонистическим удовольствиям, он имел в виду не это.Фактически, он выступал за простую жизнь, свободную от боли и страха. Он отверг идею о том, что нас могут наказать в загробной жизни, потому что боязнь смерти ведет к тревоге, которая вызывает иррациональные страхи (например, неразумно думать, что вы умрете в том же возрасте, что и ваш отец). Я рекомендую вам прочитать книгу Стивена Гринблатта 2011 года « The Swerve: How the World Have Modern », в которой он прослеживает открытие 15-го века и влияние « On the Nature of Things » Лукреция, потерянного манускрипта «поразительного, соблазнительного». красота », в которой римский философ описывает загробную жизнь как рассеяние атомов.Его идеи — основанные на учении Эпикура — помогли подпитывать Возрождение, предполагая, что жизнь и смерть не имеют «генерального плана, божественного архитектора и разумного замысла», — говорит Гринблатт, и вдохновляли художников и мыслителей от Боттичелли до Дарвина, от Шекспира до Томаса. Джефферсон. «Нам нечего бояться смерти», — писал Лукреций (перевод Уильяма Эллери Леонарда). Так что расслабься. Наслаждайтесь обществом своей жены и уважайте свою любовь к покойному отцу, максимально используя оставшееся время — скорее всего, измеряемое годами, а не днями.

Дорогая Афина! Я учусь на первом курсе бизнес-школы Questrom. Я много работаю, но мои оценки посредственные. Боюсь, что родители разочаруются во мне и я не получу хорошую работу. Как я могу обеспечить свой успех?

Афина: Эпиктет (50–135 гг. Нашей эры, Греция) хотел бы, чтобы вы думали о себе как о лучнике; вы можете стрелять в центр цели, но ветер может сбить вашу стрелу с пути. Это не твоя вина. Стрела не бывает хорошей или плохой по своей природе, ветер не плохой или хорошим — единственное, что может быть хорошим или плохим, — это то, что вы чувствуете, когда не попадаете в цель.Порыв ветра был частью божественного плана, который вы не в силах контролировать, поэтому нет смысла останавливаться на нем. Вместо этого рассматривайте неудачу как возможность стать сильнее и спокойно противостоять невзгодам. «Ни один человек не свободен, если он не властен над собой», — согласно Эпиктету в «Золотые изречения ». Осознайте, что в ваших силах, а что нет. Вы не можете контролировать оценки, которые ставят вам учителя, или то, дает ли вам менеджер работу — все это предопределено божественным образцом. Делайте все, что в ваших силах, стремитесь жить в гармонии с природой и перестаньте жалеть себя.

Varhelyi: Эпиктет восстал из рабства и стал знаменитым философом своего времени. Как человек, сильно пострадавший (его хозяин якобы сломал ногу из-за гнева, что навсегда оставило его инвалидом), Эпиктет приписывал стоическую идею о том, что у нас есть власть над тем, как мы судим о наших обстоятельствах. Для Эпиктета счастье приходит не от достижения определенных вами внешних вех, а от переоценки своего стремления к ним. «Кто свободен от ограничений?» Эпиктет спрашивает в Рассуждениях .«Тот, кто не желает ничего, что принадлежит другим. А какие вещи принадлежат другим? Те, которые не в нашей власти иметь или не иметь, или иметь определенного рода или определенным образом ». Стоицизм — философская школа, которая утверждает, что жизнь в гармонии с природой помогает нам выдерживать капризы судьбы — является основой нашей современной когнитивно-поведенческой терапии, которая побуждает нас менять вредные модели мышления и разрабатывать стратегии преодоления трудностей. Хороший психотерапевт может помочь вам выяснить, что вызывает у вас чувство неполноценности, и перенаправить ваши негативные мысли.Пока вы занимаетесь этим, добавьте минор на английском (или классическом) и наслаждайтесь жизнью.

---

Дорогая Афина! У моего сына, который учится в средней школе, есть одноклассник, который издевается над ним из-за его внешности. Я предложила поговорить с учителем, но мой сын не хочет быть болтуном, и он не разрешает мне звонить матери своего друга. Что еще мы можем сделать?

Афина: Извлеките урок из рассказа Эзопа о лисе и журавле (620–564 гг. До н.э., Греция). Лисица пригласила журавля пообедать и подала на тарелке вкусный бульон.Пока лис лакировал свой обед, журавль не мог зачерпнуть бульон клювом и проголодался. Через несколько дней журавль пригласил лиса на обед и подал ему бульон в кувшине с длинным горлышком. Пока журавль сунул клюв в кувшин и полировал бульон, лис не мог съесть свой ужин. Он понял, что журавль отомстил за свою жестокую шутку, и извинился. Око за око. Попросите сына выбрать физические характеристики, к которым его одноклассник может быть чувствителен, и придумать свой собственный комедийный распорядок.

Varhelyi: Басни Эзопа предлагают нам, людям, которые считают себя наиболее рациональными существами, противовес, заставляя животных преподавать нам урок о недостатках человеческого поведения. Возможно, вы знаете Эзопа по рассказам, которые читали в детстве, например Мальчик, который плакал Волком и Черепаха и Заяц , в древности эти истории рассматривались не как детские сказки, а как политический дискурс. Ораторы в своих выступлениях использовали басни, чтобы доказать свою точку зрения.И как широко распространенные рассказы о том, как устроена жизнь, басни отражали и укрепляли социальную иерархию времен Эзопа, способствуя преемственности, а не изменениям. Сегодня басни несколько утратили популярность в пользу рассказов, которые рассказывают нашим детям о реальности и идеалах. В детской книге Дэвида Макки « Elmer » лоскутный слоник Элмер радует других слонов своими шутками и играми, но ему грустно, потому что он отличается от них. Он красится в серый цвет, чтобы сливаться со стадом, но обнаруживает, что без него они мрачны.Элмер понимает, что они любят его за его различия, и приходит, чтобы отметить себя таким, какой он есть. Возьмите страницу Элмера вместо Эзопа и стремитесь к более мирному примирению, чем у журавля. Организуйте ужин для обеих семей и обсудите это — и убедитесь, что все могут насладиться трапезой.

Чтобы быть добродетельным в глазах Аристотеля, вам нужно было практиковать хорошее поведение каждый день, когда и рождались в хорошей жизни. iStock

---

Дорогая Афина! Моя бывшая говорит, что я плохой человек и ей лучше без меня.Я первым признаю, что у меня есть недостатки — я, наверное, пью больше, чем следовало бы, на работе играю в онлайн-покер, не пользуюсь зубной нитью, — но я никогда не считал себя плохим человеком. Я люблю эту девушку, Афину, и хочу вернуть ее. Как я могу перейти от плохого семени к хорошему яйцу?

Афина: Аристотель (384–322 гг. До н.э., Греция) сказал бы, что ваш бывший прав. Вы прожорливы. Вы рискуете. Вы не слушаете разум. И вам, , нравится, когда ведет себя плохо, что делает вас настолько далеко, насколько это возможно, от того, чтобы быть хорошим — или добродетельным — человеком, который одновременно хочет делать то, что правильно, и делает это.Как говорит Аристотель в «Никомахова этика » (перевод У. Д. Росс), «для каждого человека деятельность в соответствии с его собственным характером наиболее желательна, а, следовательно, для хорошего человека — то, что соответствует добродетели». Чтобы проделать путь к добру, потребуется немало усилий, а это, вероятно, невозможно. Высшее благо — это не погоня за честью, удовольствием или богатством — оно происходит от того, что отделяет людей от других животных: разума. Хорошая жизнь — это тот, кто стремится стать лучшим из возможных людей, что, по словам Аристотеля, мы можем сделать, практикуя такие добродетели, как воздержание, хладнокровие и самоконтроль, — все из которых вы можете развивать.«Потому что люди хороши только в одном, но плохи во многих», — говорит Аристотель (перевод Росс). Если вы сможете достичь этих добродетелей, вы достигнете высочайшего блага: eudaimonia , что можно перевести как «процветание». Звучит достаточно просто, но чтобы достичь добродетелей, вы должны практиковать их, пока они не станут привычными — и вы также должны были родиться в хорошей жизни. Если ваши родители тоже плохие семена, боюсь, вам не повезло.

Varhelyi: В древних Афинах и в современной Америке люди говорят, что хотят быть счастливыми, но имеют в виду разные вещи: найти любовь, полностью раскрыть свой потенциал, избежать болезней.Когда Аристотель определял счастье как выполнение наших высочайших возможностей, он имел в виду именно идеального свободного гражданина Афин. Он думал, что такие люди делают все возможное, когда ими движет разум и они участвуют в политической жизни. «Когда вся семья или какой-то отдельный человек оказывается настолько выдающимся в своей добродетели, что превосходит всех остальных», — предположил он в книге «Политика » (перевод Джоветта), «тогда просто они должны быть королевской семьей и иметь верховную власть над всеми остальными. все.Одна из трудностей в применении философии Аристотеля к нашей жизни состоит в том, что, по его стандартам, было бы почти невозможно жить хорошо, если нам не хватает друзей, богатства или власти или если мы столкнулись со страданиями. Тем не менее, вы все еще можете попытаться стать лучше. Начните с чтения венгерского психолога Михая Чиксентмихайи, который ввел термин , поток для описания погружения в творческую деятельность, настолько полного, что мы не замечаем, как проходит время. «Лучшие моменты нашей жизни — это не время пассивного, восприимчивого или расслабляющего», — писал он в своей книге 1990 года «Поток : Психология оптимального опыта» .«Лучшие моменты обычно случаются, если тело или разум человека напрягаются до предела в добровольных усилиях, чтобы выполнить что-то трудное и стоящее». Хотя вы, возможно, и не преуспеете по стандартам Аристотеля, вы все же можете стремиться достичь некоторых добродетелей и состояния потока, пробуя новые творческие занятия. Вы можете обнаружить, что вам понравится в стремлении к лучшему — просто не забывайте пользоваться зубной нитью.

Примечание о переводах: Если не указано иное, переводы, использованные в этой статье, были доступны в Архиве классической литературы в Интернете.

Мы не совсем готовы превратить страницу Arts & Sciences с буквами в колонку советов, но мы хотели бы услышать ваше мнение об этом древнем совете, а также о философии или подходах к жизни, которые вы узнали в CAS. с тех пор сформировали вашу жизнь. Напишите редактору на [email protected].

Как лучше всего жить?

Вопрос о том, как лучше прожить свою жизнь, поднимался всеми религиями мира, а также философами и мыслителями на протяжении веков.Существует долгая история того, что называется «литературой мудрости», которая передавалась из различных традиций. Например, на Западе Гесиод в «Трудах и днях», рядом с Гомером, одним из старейших текстов классической литературы, дает советы по всем вопросам, от того, когда сажать растения до выбора жены. А в Ветхом Завете иудео-христианской традиции Притчи также содержат советы и инструкции о том, как жить доброй и праведной жизнью. Глава 16, стих 18, говорит нам: «Гордыня идет пред погибелью, и высокомерный дух — перед падением.Такая литература пыталась помочь людям сделать мудрый выбор и жить счастливой и полноценной жизнью. Сегодня существует целый жанр книг о самопомощи, в которых даются советы о том, как жить, как стать богатым, как найти настоящую любовь и так далее. Это извечный человеческий вопрос. В отличие от других видов, чья жизнь ограничена инстинктами, люди в основном свободны выбирать образ жизни. В возрасте большинства из вас, читающих эту книгу, этот вопрос: «Как мне жить своей жизнью?» является доминирующим и много раз сбивающим с толку.В более узком смысле, большинство студентов, поступающих в колледж, думают больше всего: «Какую карьеру мне следует сделать?» Сегодня учеников заставляют отвечать на этот вопрос еще в старшей школе.

Некоторые люди с самого начала знают, какую карьеру они хотят сделать, но многие этого не делают. Вы даже можете сомневаться, хотите ли вы вообще получить двух- или четырехлетнюю степень. Но выбор степени, хотя от нее может зависеть, сколько денег вы зарабатываете в течение своей жизни или станете ли вы так называемым «белым воротничком» или «синими воротничками», не определяет, КАК вы проживете эту жизнь.Вы должны выйти замуж? Есть дети? Жить ради удовольствия? Для других? Должно ли вашей целью стать большой дом и большая машина, а также экзотический отпуск? А как насчет вашего общества? Следует ли вам провести хотя бы часть своей жизни, служа другим в вашем сообществе? Может быть, пойти в армию? Стоит ли жить «как все»? В вашем возрасте выбор кажется бесконечным.

Одна из вещей, которые должны сделать студенты колледжа, — это помочь вам сделать некоторые из этих решений. Даже если вы «знаете», какую карьеру вы хотите продолжить, вам следует потратить некоторое время на курсы в других областях, чтобы увидеть, на что они похожи.Они могут открыть новые горизонты того, как жить своей жизнью. Вы можете найти что-то еще, в чем вы действительно хороши, или можете влюбиться в совершенно другой предмет. Сохраняйте непредвзятость и гибкость. В то время как старое клише гласит, что, когда одна дверь закрывается, другая открывается, но верно и обратное: выбор, который вы делаете сегодня, пути, по которым вы выбираете идти, — это ветви на дереве вашей жизни. Когда вы идете по одному пути, со временем становится все труднее вернуться назад и пойти другим путем.Наконец, те, кто изучает меняющийся рынок труда и влияние технологий на работу, говорят нам, что люди, поступающие на работу сегодня, могут рассчитывать на смену карьеры по крайней мере три раза в течение своей жизни, поэтому карьера, которую вы начнете после колледжа, вероятно, не будет лучшей. тот, в котором вы выходите на пенсию.

Однако ваша карьера или работа будут только частью вашей жизни. Итак, снова возникает вопрос о том, как вы должны прожить эту жизнь. Большинство людей, когда их спрашивают о том, чего они хотят от своего будущего, после перечисления общих целей, таких как любовь, семья, финансовая безопасность или увлекательная работа, обычно просто говорят, что они надеются быть «счастливыми».«Но дать определение счастья сложно, и счастье означает разные вещи для разных людей. Лучший способ получить представление о прошлых и нынешних идеях и исследованиях определения счастья — просто прочитать статью в Википедии «Счастье». Другие отличные статьи — «Счастье» в «Психологии сегодня», «История счастья» Питера Н. Стернса в Harvard Business Review и статья Дженнифер Старший «Некоторые темные мысли о счастье» в журнале New York Magazine. В апреле 2015 года в третьем Докладе о мировом счастье Организации Объединенных Наций Швейцария, Исландия и Дания заняли первое место, а США — лишь пятнадцатое место.

Но независимо от того, какую карьеру вы выберете или насколько вы «счастливы» в настоящее время, вы неизбежно столкнетесь с трудностями и невзгодами в своей жизни. Как говорит король Клавдий в «Гамлете», «когда приходят печали, они приходят не отдельными шпионами, а целыми батальонами». Фактически, значительная часть религиозной и философской мудрости, передававшейся нам на протяжении веков, — это советы о том, как противостоять «пращам и стрелам невероятной удачи», повторяя цитату из Гамлета. Люди, которые чувствуют себя хорошо, добиваются успеха в карьере и в семье, которым улыбается удача, не проводят много времени с терапевтом.Когда что-то идет не так, а это неизбежно, нам нужна помощь, и мы ищем мужество и стойкость, чтобы противостоять таким штормам. Есть ли способ жить, который минимизирует такие штормы? Это поможет нам их пережить? Куда обратиться за утешением? Многие религиозные люди обращаются к Богу и молитве. Одна из теорий о возникновении и распространении религии на самом деле состоит в том, что она возникла именно для этой цели. Это помогло объяснить, почему случаются плохие вещи, и дало людям надежду на будущее. Это также помогло утешить их перед лицом смерти.

В классической Греции, например, возникло несколько различных философий — тех, у которых есть последователи и сегодня — возникло, чтобы обратиться к трудностям, с которыми люди сталкиваются в жизни, и к вопросу о том, как лучше всего прожить свою жизнь. Греческий философ Сократ сказал, что неизученная жизнь не стоит того, чтобы жить. Мы не должны просто следовать за толпой и верить в то, во что верят все вокруг. Мы должны подвергнуть веру критическому исследованию. Как представляет его Платон, для Сократа лучшая жизнь — это постоянное стремление к истине и познание.Это высшее достижение того, что значит быть человеком. В погоне за знаниями мы избегаем пороков, а знания помогают нам делать лучший выбор и тем самым вести лучшую жизнь. Аристотель, ученик Платона, полагая, что разум уникален для людей, подчеркивал, что разумное рассуждение — высшая добродетель человека. Правильное рассуждение привело бы к «счастью», и поэтому Аристотель начинает на Западе обсуждение того, что такое счастье и как его достичь.

Одним из ключей к счастливой жизни и избежания многих жизненных печалей, который предписал Аристотель, было стремление к тому, что он называл золотой серединой, золотым сечением во всем, между избытком и недостатком.Фактически, эта идея «Ничего лишнего» была начертана на Храме Аполлона в Дельфах. Эта идея также занимает центральное место в греческой трагедии, где, особенно у Софокла, падение великого человека вызвано чрезмерностью — обычно высокомерием, вызванным слишком большим богатством и властью. В трагедиях советуют софросинэ, умеренность и самообладание.

Идея самоконтроля была поэтически визуализирована Платоном в «Федре», где Сократ описывает «колесницу души». Возничий — разум; он управляет двумя крылатыми лошадьми, белой и черной, страстями.Белая лошадь олицетворяет энергию, смелость и амбиции, а черная — аппетит, желание и жадность. Душа ищет Добра в вечном царстве, но черный конь держит его привязанным к земле. Итак, жизнь — это непрерывная борьба. Мы должны использовать разум, чтобы контролировать свои эмоции, чтобы жить полноценной и полноценной жизнью.

Помимо Платона и Аристотеля, у других греческих философов были разные идеи о том, как лучше всего жить своей жизнью, некоторые из них стали измами, которые все еще существуют сегодня:

• Стоицизм.Зенон из Кития (ок. 334–262), который учил на стоа, или крытом проходе на афинской агоре, сказал, что человек должен жить в согласии с природой. В частности, мы должны научиться подниматься над эмоциями, наша цель — душевное спокойствие. События могут быть вне нашего контроля, но наша реакция на них находится под нашим контролем, и мы должны принять то, что с нами происходит. Кроме того, мы несем ответственность за то, что делаем — мы не можем винить ни других, ни природу. Стоицизм стал почти религией среди патрициев Древнего Рима.Марк Аврелий (121–180), один из «хороших» императоров, воплощал свои высшие цели. В течение последних двадцати лет своей жизни, ведя постоянную войну на границах империи, он записал на греческом языке то, что назвал «Самому себе». Это стало называться его медитациями. Ими по праву восхищаются даже сегодня.
• Эпикуреизм. Эпикур (341–270), его труды известны только более поздним комментаторам, учил, что удовольствие — это высший принцип. Однако удовольствие достигается, зная свои пределы и достигая спокойствия, которое он описал как свободу от страха и отсутствие боли.По его словам, для достижения этого состояния лучше всего подходит простая жизнь. Следует отметить, что эта философия отличается от гедонизма, активного стремления к удовольствию как наивысшему благу. Эпикур также учил, что удовольствие одного человека не должно противоречить удовольствиям другого или причинять боль другому (см. Эпикур и эпикурейская философия на сайте epicurus.net).
• Цинизм. Диоген (ок. 404-323). основоположник циничной философии, жил в Афинах и посещал лекции в Академии Платона (некоторые говорят, что его приставали).Он попал в богатый город Коринф, где жил как нищий, спал в глиняном сосуде и насмехался над богатыми и их рабами. Он сказал, что мы должны жить просто, без притворства и не обременять себя получением и расходами, как это делали богатые граждане Коринфа (см. Диоген в Интернет-энциклопедии философии).

Необходимым условием для хорошей жизни, с которым сегодня знаком почти каждый, является латинская фраза mens sana in corpore sano, что означает «здоровый дух в здоровом теле».Это близко к концу сатиры X римского поэта Ювенала, озаглавленной «Тщеславие человеческих желаний», в которой рассказывается, как богатство, сила и даже физическая красота, которыми обладали многие известные греки и римляне, привели к их разрушению, и как даже долгая жизнь сама по себе нежелательна.

Многие из этих классических представлений о том, как жить своей жизнью, были перенесены в средневековое христианство. Однако с падением Римской империи на западе и подъемом христианства жизнь стала рассматриваться просто как короткий переход между рождением и следующей жизнью после смерти.Таким образом, целью жизни было избегать греха и стремиться к добродетели; Таким образом, жизнь была борьбой между добром и злом, и считалось, что физические удовольствия тела соблазняют людей на зло и подвергают опасности их души. С течением средневековья добродетели и пороки превратились в аллегорические фигуры, представленные на сцене, воюющие за душу обывателя. У каждой из семи основных добродетелей был противоположный порок:

• целомудрие
• Похоть
• Умеренность
• Обжорство
• Благотворительность
• Жадность
• Дилижанс
• Ленивец
• Терпение
• Ярость
• Доброта
• Зависть
• Смирение
• Гордость

Каждый человек узнает, что в средневековой моральной пьесе с таким названием погоня за удовольствиями и пренебрежение добрыми делами оставят человека на грани ада, когда придет Смерть.Таким образом, поскольку жизнь на этой Земле стала очень трудной, особенно в первые века периода, известного как «темные века», акцент был сделан на том, как прожить эту жизнь, чтобы быть уверенным в получении награды в следующем. Идеальное воплощение этой веры в то, что жизнь — это паломничество по темной дороге, усеянной злом, можно найти в «Божественной комедии» итальянского поэта Данте. В знаменитом вступлении к этому произведению Данте обнаруживает, что он сбился с пути на пути к спасению. Он оказывается один, в темном лесу, натравленный злыми зверями.Он должен пройти долгий путь, чтобы вернуться к Богу и спасению.

После средних веков, в периоды Возрождения и Просвещения на Западе, классическая философия, наряду с классическими подходами к лучшей жизни здесь, на земле, снова стала предметом изучения писателей и мыслителей. В этот период ряд писателей стремились описать образцовую жизнь лидеров городов и штатов — такую, которая обеспечила бы счастье им самим и их подданным. Центром этой жизни было изучение греческой (недавно появившейся) и римской классики, где модели поведения предлагались для подражания.Этот «курс обучения» был не о том, как достичь спасения, а о том, как жить хорошей и плодотворной жизнью здесь, на Земле. Это стало называться гуманизмом. По словам Лауро Мартинеса, «Власть и воображение: города-государства в Италии эпохи Возрождения»:

.

Гуманизм предусматривал курс обучения и определенный тип гражданина. Это был образовательный идеал. . . . Он ориентировался на практическую жизнь в обществе и был предназначен для тех, кому суждено было занимать ведущие социальные позиции. Основные поэты Рима и Греции занимали важное место в гуманистической программе.. . . Поэзия для гуманистов была не просто источником удовольствия, но и комментарием к опыту; это был проводник, формирователь людей.

Несколько позже, в восемнадцатом веке, два коротких произведения известных писателей, случайно опубликованные в 1759 году, были посвящены одному и тому же центральному вопросу — как жить. Во Франции Франсуа Мари Аруэ де Вольтер (1694–1778) опубликовал небольшой том под названием «Кандид». Это динамичная история, сюжет которой наполнен всевозможными катастрофами (большинство из которых на самом деле произошло в реальной жизни), которые случаются с его молодым наивным главным героем.Как и в аллегории, персонажи представляют разные подходы и отношения к жизни и ее превратностям: например, доктор Панглосс, учитель Кандид, оптимист. Мартин, который присоединяется к Candide в Южной Америке, является пессимистом и всегда считает, что люди полностью эгоистичны и что все всегда заканчивается к худшему. Другие персонажи олицетворяют разные цели, которые люди преследуют, думая, что эти вещи принесут им счастье. Кунегонд, очаровательная молодая девушка, которая целует Кандид в начале первой главы и является причиной того, что его выгнали из земного рая, становится «любовью всей его жизни», которую Кандид преследует на протяжении всей сказки.Когда он, наконец, догоняет ее в Турции в конце, однако, она стала очень уродливой — но он все равно женится на ней.

В конце рассказывается мораль этой сказки. Кандид и его друзья (небольшое общество, если хотите) посещают небольшого фермера. Он ничего не знает о философских вопросах, которые занимали их на протяжении всей истории, говоря только, что он и его семья обрабатывают двадцать акров земли и кормят себя. Он делает одно из последних замечаний о том, как жить. Он говорит, что вся его семья работает, и «работа предотвращает три великих зла: скуку, порок и нужду.Наконец, небольшое общество участвует в последней дискуссии о жизни, судьбе, свободе воли и счастье. Мартин говорит: «Давайте работать без рассуждений. Это единственный способ сделать жизнь более выносливой ». Ответ Кандид: «Мы должны возделывать наш сад». Эта позиция была описана как мелиоризм между оптимизмом и пессимизмом. Это слово происходит от латинского слова «лучше» и означает, что с помощью работы мы можем улучшить свою жизнь и жизнь окружающих нас людей.

Через канал в Англии Сэмюэл Джонсон опубликовал рассказ на похожую тему (хотя и в совершенно другом стиле и тоне): История Расселаса, принца Абиссинии.В этой сказке Расселас вместо того, чтобы быть изгнанным из рая, покидает свой родной дом, «Счастливую долину», потому что он хочет испытать все, что может предложить жизнь. Он путешествует со своей сестрой и философом-проводником Имлаком и знакомится с обычаями и верованиями многих разных городов. Он хочет знать, как ему следует прожить свою жизнь. Но, поговорив со многими «экспертами» и изучив жизнь в разных городах и стране, он не находит ответа. В последней главе, озаглавленной «Заключение: ничего не сделано», он решает вернуться домой.Одно из известных содержательных высказываний Джонсона (Джонсон широко представлен в книгах с цитатами) принадлежит Имлаку, который говорит о жизни: «Человеческая жизнь — это повсюду состояние, в котором многое предстоит пережить, а мало — радоваться».

В девятнадцатом и двадцатом веках «гуманистический идеал» эпохи Возрождения трансформировался в «всестороннего» человека, сведущего во многих областях, способного ясно мыслить, связно писать и отчетливо говорить — человека со знанием истории, литературы, науки и философии.Воспитание таких людей стало целью образования, особенно в колледжах и университетах. Педагоги хотели воспитывать «хорошо информированных» граждан, а также инженеров, ученых и писателей. Как выразился Алан Симпсон в своем эссе 1961 года «Признаки образованного человека», знание многих вещей составляло «либеральное образование», которое он определил как «все, что питает разум и дух от обучения, которое является просто практическим или профессионально, или из мелочей, которые вообще не тренируют.Такое образование предполагает сочетание знаний, навыков и стандартов ». Остальная часть его эссе описывает, что, по его мнению, включают в себя эти три качества.

Наконец, здесь, в двадцать первом веке, Э. О. Уилсон, неверующий в духовное оправдание жизни, называет последнюю главу своей книги «Смысл человеческого существования» «Одиноким и свободным во Вселенной». Уилсон начинает эту главу со следующих строк:

Что говорит нам история нашего вида? Под этим я подразумеваю повествование, сделанное видимым с помощью науки, а не архаическую версию, пропитанную религией и идеологией.Я считаю, что свидетельства достаточно массивны и достаточно ясны, чтобы сказать нам это многое. Мы были созданы не сверхъестественным разумом, а случайно и по необходимости как один вид из миллионов видов в биосфере Земли. Надеемся и желаем иного, как бы мы ни пожелали, нет никаких доказательств того, что на нас сияет внешняя благодать, нет очевидной судьбы или назначенной нам цели, никакая вторая жизнь не удостоила нас конца нынешней. Мы, кажется, совершенно одни. И это, на мой взгляд, очень хорошо.Это означает, что мы полностью свободны.

Уилсон говорит здесь о человечестве — о всех нас вместе. Мы вольны становиться кем угодно, так же как и вы вольны выбирать карьеру и образ жизни. Однако ваше поколение сталкивается с рядом сложных проблем, проблем, которые, если их не преодолеть, могут разрушить те самые условия в биосфере, которые сделали возможной человеческую жизнь.

Так как же здесь, в двадцать первом веке, жить своей жизнью? Как вам, первокурснику колледжа, чья жизнь предшествует вам, делать выбор, который поможет вам (а также вашим согражданам по всему миру) жить полноценной, интересной и процветающей жизнью? Вот три статьи, в которых обсуждается вопрос о том, что составляет счастье:

Билл Маккиббен.«Деньги не счастье. QED ». Мать Джонс, март / апрель 2007 г.

Panos Mourdoukoutas. «Десять золотых правил хорошей жизни». Forbes, 14 января 2012 г.

Ребекка Сольнит. «Мать всех вопросов». Harper’s, октябрь 2015 г.,

философов, любящих разные вещи | Национальный фонд гуманитарных наук

Эта традиция имеет глубокие корни и может быть найдена в некоторых из самых старых текстов. Гомер, например, часто предлагает подробные и восхищающие описания сказочной роскоши.Этот отрывок из Книги IV Odyssey довольно типичен:

Хелен вышла из своей благоухающей, высокой комнаты —
поражая, как Артемида своими золотыми древками —
, и за ней последовала вереница женщин. . .
Адресте вытащил свое резное кресло для отдыха,
Алциппа принес ковер из флиса с мягким ворсом,
Фило нес свою серебряную корзину, подаренную Алькандре, женой царя Полибуса
, который поселился в египетских Фивах
, где дома переполнены людьми величайшие сокровища.
Царь подарил Менелаю пару серебряных ванн для купания,
два треножника, десять золотых слитков, и, помимо этих
, его жена подарила Елене свои драгоценные подарки:
золотое веретено, корзину на колесиках,
твердые серебро отполировано с золотой оправой.

Такой же восторженный тон можно найти в библейском описании богатства Соломона:

И сделал царь Соломон двести мишеней из кованого золота: шестьсот сиклей золота пошло на одну цель.И сделал триста щитов из кованого золота; три фунта золота пошло на один щит, и положил их царь в доме в лесу Ливанском. И сделал царь большой престол из слоновой кости и обложил его лучшим золотом. У престола было шесть ступенек, и верх престола был круглым сзади; и по обе стороны от места престола стояли подпорки, и два льва стояли возле столбов. И двенадцать львов стояли там с одной стороны и с другой на шести ступенях: подобных не было ни в одном царстве.И все сосуды для питья у царя Соломона были из золота, и все сосуды в доме в Ливанском лесу были из чистого золота; ничего не было из серебра: во дни Соломона об этом не считалось.

(Короли I, 10, 16–21)

Трепетное описание Марко Поло дворца Хубилай Кана в Занаду принадлежит к тому же жанру.Эти рассказы, безусловно, выражают эстетическую признательность. Но хвалят не только красоту; есть также беззастенчивое восхищение величием, размером, количеством и дороговизной. Гомер двадцать первого века, воспевающий подвиги биржевых маклеров и банкиров, не преминет упомянуть свои часы Rolex.

Можно подумать, что обычные люди, которыми правят Менелай, Соломон или Хубилай-Кан, многие из которых были бы бедными крестьянами и земледельцами, скребущими скудное существование, могли быть раздражены расточительностью своих правителей.Это может произойти — посмотрите на Французскую революцию. Но обычные люди могут также гордиться богатством и расточительностью своих князей, обладая определенной степенью отраженной славы. В конце концов, великолепие Версаля выражает величие французского короля и, следовательно, Франции. Такой образ мышления сохраняется и сегодня. В современной Америке шокирующий уровень бедности; но мало кто предлагает, чтобы в целях экономии, посещающих глав государств нужно было сесть за жирную ложку, а не устраивать пышные ужины на роскошном государственном обеде.Люди предпочитают, чтобы их представляли и ассоциировали с великолепным, а не с безвкусным.

Дорогие великолепные работы, конечно же, можно найти за пределами королевских дворцов. Соборы и храмы также часто строились в экстравагантных масштабах и с огромными затратами. Огромные затраты на строительство и украшение базилики Святого Петра в Риме были основной причиной того, что католической церкви нужно было собрать деньги за счет продажи индульгенций, практики, которая помогла ускорить Реформацию.Официальным оправданием расточительности в таких случаях было то, что она служила прославлению Бога. Однако в наше время мы более склонны оправдывать такие расходы на галереи, концертные залы и музеи или на космические станции и коллайдеры частиц — еще одно свидетельство, если таковое было необходимо, по сути светского характера современности.

Интересно отметить, как восхищение роскошью и экстравагантностью со временем меняет свой характер, особенно в восемнадцатом и девятнадцатом веках, когда социальная структура общества изменилась так резко.В романах Джейн Остин, например, есть множество отрывков, любовно описывающих какой-то красивый дом и окружающие его поместья. Но впечатляет не размер, количество или стоимость. Действительно, говорить о стоимости было бы довольно вульгарно. Акцент почти исключительно на эстетике. Важны красота и очарование здания, удобство его комнат и, что очень важно, то, насколько хорошо оно вписывается в окружающую среду. Подтекст здесь — не аплодисменты богатству и власти, а легитимация привилегий, основанных на владении землей и истории.

В современной культуре мы все еще можем наблюдать это контрастное отношение к использованию богатства. Некоторым людям нравятся украшения, блеск, особняки, спортивные автомобили и другие формы показной демонстрации. Другие предпочитают красиво отреставрированные фермерские дома, обставленные антикварной мебелью — все еще дорогой, но отражающей хороший вкус и традиционные ценности владельца, а не предоставляющей грубое объявление о балансе банка.

А как же философы? Есть ли философы, которые восхваляют или защищают роскошь и экстравагантность? Они определенно не толстые на земле; но есть некоторые, кто в некоторой степени и в определенных отношениях стоит отдельно от общего консенсуса в пользу умеренной простоты.

Аристипп (ок. 435 — ок. 356 до н. Э.) Был последователем Сократа, но он категорически отвергает концепцию Сократа о хорошей жизни. По его мнению, то, что делает жизнь достойной жизни, — это удовольствие, поэтому мы должны стремиться к этому, не ограничиваясь социальными условностями (включая моральные предписания), и мы должны ценить все, что помогает нам это испытать. С этой точки зрения предметы роскоши, безусловно, хороши, и ими нужно наслаждаться в полной мере. Согласно некоторым источникам, одним из способов, которым Аристипп обеспечивал роскошь, было льстить покровителям, таким как Дионисий I, король Сиракуз, даже переодеваться как женщина и танцевать для развлечения, когда его об этом просят.С точки зрения Сократа и Платона, это постыдное поведение человека, порабощенного своими аппетитами. Но Аристипп считал, что его ясная преданность удовольствиям и его безразличие к условностям или моральным ограничениям сделали его свободным человеком.

Одно высказывание, приписываемое Аристиппу, представляет собой, возможно, первый зарегистрированный аргумент в защиту экстравагантности. «Если бы расточительность была ошибкой, — говорит он, — ей не было бы места на праздниках богов». Форма этого аргумента была бы знакома его аудитории.Это поразительно похоже на строку, приписываемую Сафо: «Если бы смерть была доброй, боги выбрали бы смерть». Оба аргумента апеллируют к традиционным идеям, заимствованным в основном у Гомера, о бессмертных богах, наслаждающихся существованием, богатым удовольствиями. Новый морализм Сократа и Платона обязательно включал критику этих идей — даже идеи о том, что смерть — это зло.

Эпикур также считает удовольствие главным добром в жизни, но, поскольку он считает, что простые удовольствия, такие как дружба и беседа, достаточны для счастья, он не испытывает особого интереса к роскоши.И, как и Сократ, он считает, что невозможно быть счастливым, если человеку не хватает нравственной добродетели. Эту точку зрения поддерживают Платон и Аристотель. Но в то время как Платон глубоко не доверяет богатству, роскоши и экстравагантности (которые, по его мнению, имеют тенденцию развращать душу), Аристотель менее подозрителен.

Здесь, как и везде, взгляды Аристотеля ближе, чем взгляды Платона, к общепринятому мнению (или здравому смыслу) как в его время, так и сегодня. Несмотря на критику любого, кто придает слишком большое значение богатству, он откровенно признает, что богатство помогает нам жить хорошо; важно, разумно ли его использовать.Добродетель, относящаяся к использованию богатства, — это щедрость или, как мы сегодня чаще говорим, щедрость. Как и другие добродетели, щедрость находится между двумя крайностями. Человек, лишенный щедрости, не великодушен; один чрезмерно щедрый расточителен.

Согласно Аристотелю, эти пороки не одинаково плохи: отсутствие щедрости хуже расточительства. Одна из причин этого заключается в том, что скупость (по его мнению) неизлечима, тогда как расточительство обычно лечится либо зрелостью, либо расточительством, у которого заканчиваются средства тратить впустую.Однако более важная причина заключается в том, что нескладность свидетельствует о низком и эгоистичном характере, тогда как люди, которые расточительны не из-за невоздержания, а просто потому, что они слишком великодушны, могут быть глупыми, но они не порочны или неблагородны. Более того, в то время как скупердяй никому не приносит пользы, чрезмерно щедрые люди, по крайней мере, приносят пользу другим, даже если они, возможно, разрушают себя.

Жизнь Плутарха, Катона Старшего, очень хорошо иллюстрирует это мышление. Катон был известен в свое время своим простым образом жизни, а Плутарх восхищался его избеганием роскоши, его физической выносливостью и его предпочтением к грубой одежде и простой еде.Но ему противно то, как Катон обращался со своими рабами, беспощадно загоняя их, как вьючных животных, а затем, чтобы сэкономить деньги, просто выбрасывал их, когда они были слишком стары для работы. Таким образом, здесь есть важная критика бережливого фанатизма и повод проявить снисходительность в отношении, по крайней мере, некоторых видов расточительности. Чрезмерная бережливость может указывать на нездоровую заботу о деньгах и заставлять человека плохо относиться к другим, в то время как чрезмерная щедрость по отношению к другим, несомненно, является одним из наиболее простительных личных недостатков.

Однако есть некоторая экстравагантность, которую Аристотель восхваляет как положительную добродетель — добродетель великолепия. Это добродетель, которой могут пользоваться только избранные, достаточно богатые. Это включает в себя щедрые расходы либо на общественные блага, такие как храм, либо на частные проекты, такие как свадьба, или меблировка дома. Можно также расширить это понятие, включив в него крупномасштабные акты благотворительности, направленные на помощь нуждающимся людям. Как и любая другая добродетель, она находится между двумя крайностями и сохраняется там, только если сопровождается мудростью.Люди, которые тратят чрезмерно только для того, чтобы продемонстрировать свое богатство — часовая бригада Rolex — виновны в вульгарности. Те, кто из-за скупости не может достичь чего-то прекрасного, что находится в пределах их досягаемости, виновны в скупости. И всякий, кто пытается продемонстрировать великолепие, которое им не по средствам, — идиот! Но для тех, кто действительно может себе это позволить, щедрые расходы, проведенные со вкусом и с чувством ответственности за стоящие проекты, могут считаться добродетельными. Однако, в отличие от большинства других добродетелей, перечисленных Аристотелем, великолепие не является важным компонентом хорошей жизни.Тем, кто в состоянии практиковать это, безусловно, повезло; но быть неспособным к великолепию — это не несчастье, как болезнь или отсутствие друзей, поскольку для счастья этого не требуется.

Несмотря на замечание Аристотеля о великолепии, большинство философов Древней Греции и Рима ассоциировали роскошь и расточительность с мягкостью, жадностью, жадностью, продажностью и пошлостью, короче говоря, с моральным упадком. Когда христианство стало доминирующей религиозной структурой на Западе, те же пороки были осуждены как противоречащие учению Иисуса.Таким образом, хотя лицемерие иногда могло быть безудержным, официальная позиция большинства христианских богословов, философов и моралистов в Средние века заключалась в поддержке таких ценностей, как бедность, смирение, благоразумие и воздержание.

Однако в восемнадцатом веке произошли коренные изменения, вызванные различными событиями, последовавшими за Ренессансом и Реформацией. Конец феодализма, открытие Америки и ее богатств, революция в науке и технологиях, приход капитализма и падение авторитета религии — все это потребовало и породило новые способы мышления.Среди них был новый взгляд на богатство и мирские желания.

Одним из наиболее влиятельных текстов, продвигающих эту новую точку зрения, была книга Бернарда Мандевиля «Басня о пчелах», , в которую вошла его поэма «Ворчущий улей». Остроумно и провокационно описывая улей, Мандевиль утверждает, что многие черты характера, которые моралисты осуждают как пороки, на самом деле приносят важные блага обществу в целом. Например:

Корень зла, Алчность,
Этот проклятый злобный губительный порок,
Был рабом расточительности,
Этот благородный грех; в то время как Luxury
нанял миллион бедных,
и одиозная гордость еще на миллион.. .
Таким образом Vice nurs’d Ingenuity,
Который развивался со временем; и Industry
Несла удобства жизни,
Ее настоящие удовольствия, комфорт, легкость,
На такую ​​высоту, очень бедные
жили лучше, чем раньше богатые.

В басне Мандевиля улей процветает, пока он полон порока. Но в конце концов Юпитер, отвечая на жалобы некоторых пчел, очищает его от моральных пороков, и это катастрофически ослабляет улей, поскольку пчелы, не желающие соревноваться друг с другом, больше не заинтересованы в работе.

До Мандевиля общепринятым было мнение, что моральная добродетель человека и благо общества тесно связаны. Хорошие люди построят сильное и здоровое общество; процветающее общество будет производить хороших граждан. Это точка зрения, парадигматически изложенная в «Республике » Платона и с тех пор предполагаемая большинством людей. Радикальный аспект аргументации Мандевиля состоит в том, как он разделяет индивидуальную добродетель и общественное благополучие.

Мандевиль оказал глубокое влияние на ранних экономистов, таких как Адам Смит.В The Theory of Moral Sentiments, Smith поддерживает идею о том, что когда люди целенаправленно преследуют «удовлетворение своих собственных тщеславных и ненасытных желаний», они непреднамеренно, как если бы «ведомы невидимой рукой», приносят пользу обществу в целом. . Друг Смита, Дэвид Хьюм, рассуждая в том же духе, критикует «людей суровых нравов, [которые] обвиняют даже самую невинную роскошь» и предлагает раннюю защиту потребительства:

Увеличение и потребление всех товаров, которые служат украшением и удовольствием жизни, являются преимуществами для общества.. . . В стране, где нет спроса на такие излишества, люди впадают в праздность, теряют всякую радость жизни и становятся бесполезными для общества.

Подобные настроения выражали многие другие в этот период. Сэмюэл Джонсон, например, пылкий христианин, который яростно враждебно относился к вольнодумцам вроде Юма, тем не менее присоединился к новой защите роскоши:

Дело в том, что роскошь приносит много пользы. . . . Мужчина дает половину гинеи за блюдо из зеленого горошка.Как много садоводства в этом случае? Сколько рабочих должно пройти через конкуренцию, чтобы такие вещи на раннем этапе выхода на рынок сохранили работу? Вы услышите, как очень серьезно сказано: «Почему половина гинеи, потраченная таким образом на роскошь, не была отдана бедным? Скольким он мог бы дать хорошую еду? »Увы! Разве это не досталось трудолюбивым беднякам, которых лучше поддерживать, чем праздным беднякам?

Как христианин, Джонсон не совсем доволен своим положением. В другом месте он признает, что «может быть больше добродетели в том, чтобы дать это [т.е. деньги] сразу на благотворительность, чем на роскошь ». Однако у Вольтера меньше подобных моральных сомнений. Подобно Юму, которому не нужны то, что он насмешливо называет «монашескими добродетелями», Вольтер рассматривает желание и наслаждение так называемой роскошью как неотъемлемую часть того, что мы называем цивилизацией. И он высмеивает реакционных моралистов, которые считают каждое нововведение греховным:

Когда были изобретены ножницы, которые, конечно же, не относятся к поздней античности, что не было сказано против первых людей, которые подстригали ногти и стригли волосы, падающие на нос? Их, несомненно, называли модниками и расточителями, купившими дорогой инструмент тщеславия, чтобы испортить работу Творца.. . . Это было оскорблением Божественности!

Излишне говорить, что, несмотря на все это, давняя традиция философов, критиковавших роскошь и восхваляющих простую жизнь, оставалась живой и здоровой. Руссо рассматривал стремление к излишествам, которое поощряет экономический прогресс, как искажение нашего естественного и морально лучшего образа жизни. Торо в своем эксперименте в Уолдене стремился продемонстрировать свое утверждение о том, что «человек богат пропорционально количеству вещей, которые он может позволить себе оставить в покое.Но со времен Юма и Вольтера, и особенно в эпоху массового потребительства, вероятно, будет справедливо сказать, что их защита роскоши как полезной и желания наслаждаться ею как разумной стала практически невидимой частью господствующее мышление. Это отражает рост доходов, повышение уровня жизни (которое постоянно превращает предметы роскоши в предметы первой необходимости — например, туалеты со смывом), гораздо больший и более доступный набор предметов роскоши, чем в прошлом, культуру конкуренции и постоянную доступность предметов роскоши. -стена 24/7 реклама.

Сегодня сторонники бережливости и простоты более чем маргинальны, но меньше, чем мейнстрим. Немногие политики стремятся завоевать голоса, убеждая нас, что нам больше не нужно увеличивать ВВП страны и что мы все были бы счастливее, если бы сократили свои расходы и перешли к более простому образу жизни. В то же время критиков консьюмеризма великое множество, и существует бесчисленное множество книг, периодических изданий, веб-сайтов и организаций, стремящихся продвигать ценности и обычаи простой жизни.

В динамичном обществе интеллектуальные и культурные тенденции находятся в постоянном движении. Иногда старые идеи снова выходят на первый план в ответ на меняющиеся обстоятельства. Таким образом, хотя с восемнадцатого века поборники потребления предметов роскоши и непрерывного экономического роста, который она питает, преобладали, их точка зрения не обязательно будет преобладать до бесконечности. Одно почтенное возражение против того, чтобы люди чрезмерно тратили на показную роскошь и излишества, состоит в том, что такое поведение может усугубить социально-экономическое неравенство и разжечь общественное недовольство богатыми.По мере того как в последние годы экономическое неравенство в таких странах, как Соединенные Штаты и Соединенное Королевство, усилилось, этот аргумент приобрел популярность, и озабоченность по поводу неравенства стала более заметной как в академических, так и в политических дискуссиях. Кто знает? Возможно, мы являемся свидетелями начала еще одного интеллектуального мореплавания.

Что Аристотель может научить нас о путях к счастью?

В западном мире только с середины 18 века стало возможно публично обсуждать этические вопросы, не обращаясь к христианству.Современное мышление о морали, которое предполагает, что боги не существуют или, по крайней мере, не вмешиваются, находится в зачаточном состоянии. Но древние греки и римляне разработали надежные философские школы этической мысли на протяжении более чем тысячелетия, от первых провозглашенных агностиков, таких как Протагор (V век до н.э.), до последних языческих мыслителей. Академия платоников в Афинах не была окончательно закрыта до 529 г. н.э. императором Юстинианом.

Эта давняя традиция моральной философии — бесценное наследие древней средиземноморской цивилизации.Это побудило нескольких современных светских мыслителей, столкнувшихся с моральным вакуумом, оставленным упадком христианства с конца 1960-х годов, возродить древние школы мысли. Стоицизм, основанный в Афинах киприотом Зеноном около 300 г. до н. Э., Имеет своих сторонников. Самозваные организации стоиков по обе стороны Атлантики предлагают курсы, публикуют книги и сообщения в блогах и даже проводят ежегодную неделю стоиков. Некоторые стоические принципы лежат в основе классической книги Дейла Карнеги по самопомощи «Как перестать беспокоиться и начать жить», (1948).Он рекомендовал своим читателям книгу Марка Аврелия «Размышления ». Но подлинный античный стоицизм был пессимистичен и мрачен. Он отрицал удовольствие. Требовалось подавление эмоций и физических аппетитов. Он рекомендовал безропотное принятие неудач, а не активное участие в тонкой работе по решению повседневных проблем. Это не оставляло места для надежды, человеческой воли или конструктивного отказа от страданий.

Менее известен рецепт счастья ( eudaimonia ), отстаиваемый Аристотелем, но о нем есть что сказать.За пределами философских факультетов, где неоаристотелевские мыслители, такие как Филиппа Фут и Розалинда Херстхаус, отстаивали его этику добродетели как альтернативу утилитаризму и кантианским подходам, она не так хорошо известна, как следовало бы. В своем лицее в Афинах Аристотель разработал модель максимизации счастья, которая может быть реализована отдельными людьми и целым обществом и актуальна по сей день. Она стала известна как «перипатетическая философия», потому что Аристотель вел философские дебаты, прогуливаясь в компании со своими собеседниками.

Фундаментальный постулат перипатетической философии таков: цель жизни состоит в том, чтобы добиться максимального счастья, живя добродетельно, реализуя свой собственный человеческий потенциал и участвуя с другими — семьей, друзьями и согражданами — во взаимовыгодной деятельности. Люди — животные, и поэтому удовольствие от ответственного удовлетворения физических потребностей (еды, секса) является руководством к хорошей жизни. Но поскольку люди — это продвинутых животных, естественно склонных к совместному проживанию в оседлых сообществах ( полис ), мы являемся «политическими животными» ( zoa politika ).Люди должны взять на себя ответственность за собственное счастье, поскольку «бог» — это удаленная сущность, «неподвижный двигатель», который может поддерживать движение вселенной, но не имеет никакого интереса к человеческому благополучию или какой-либо провиденциальной функции в вознаграждении за добродетель или наказании безнравственности. Тем не менее, целенаправленно представить себе лучшую, более счастливую жизнь возможно, поскольку люди обладают врожденными способностями, которые позволяют им способствовать индивидуальному и коллективному процветанию. К ним относятся склонность задавать вопросы о мире, обдумывать действия и активировать сознательное воспоминание.

Оптимистический и практичный рецепт счастья Аристотеля созрел для нового открытия. Он предлагает человечеству, сталкивающемуся с проблемами третьего тысячелетия, уникальное сочетание светской, основанной на добродетели морали и эмпирической науки, ни одна из которых не ищет ответов в какой-либо идеальной или метафизической системе, выходящей за рамки того, что люди могут воспринимать своими чувствами.

Но что Аристотель имел в виду под «счастьем» или eudaimonia ? Он не верил, что этого можно достичь накоплением хороших вещей в жизни, включая материальные блага, богатство, статус или общественное признание, но это было внутренним, частным состоянием ума.И все же он не верил, что это непрерывная череда блаженных настроений, потому что этим может наслаждаться тот, кто весь день загорает или пирует. Для Аристотеля eudaimonia требовало реализации человеческих возможностей, которых нельзя было достичь постоянными солнечными ваннами или пиршествами. Он также не верил, что счастье определяется общей долей времени, которое мы тратим на получение удовольствия, как это делал ученик Сократа Аристипп из Кирены.

Аристипп разработал этическую систему, названную «гедонизмом» (древнегреческое слово «удовольствие» — hedone ), утверждая, что мы должны стремиться к максимальному физическому и сенсорному наслаждению.Утилитарист 18-го века Джереми Бентам возродил гедонизм, предложив, что правильная основа для моральных решений и законодательства — это то, что принесет наибольшее счастье наибольшему числу людей. В своем манифесте «Введение в принципы морали и законодательства » (1789 г.) Бентам фактически изложил алгоритм количественного гедонизма, позволяющий измерить коэффициент общего удовольствия от любого данного действия. Алгоритм часто называют «гедонистическим исчислением». Бентам объяснил переменные: насколько интенсивно удовольствие? Как долго это будет продолжаться? Является ли это неизбежным или единственно возможным результатом рассматриваемого мной действия? Как скоро это произойдет? Будет ли это продуктивным и принесет дальнейшее удовольствие? Гарантирует ли это отсутствие болезненных последствий? Сколько людей испытают это?

Ученик Бентама, Джон Стюарт Милль, указывал, что такой «количественный гедонизм» не отличает человеческое счастье от счастья свиней, которое может быть обеспечено непрерывными физическими удовольствиями.Итак, Милль представил идею о том, что существуют разные уровни и типы удовольствия. Телесные удовольствия, которые мы разделяем с животными, такие как удовольствие, которое мы получаем от еды или секса, являются «низшими» удовольствиями. Психические удовольствия, которые мы получаем от искусства, интеллектуальных дискуссий или хорошего поведения, «выше» и более ценны. Эту версию гедонистической философской теории обычно называют пруденциальным гедонизмом или качественным гедонизмом.

Тренируйтесь быть лучшей версией себя, пока вы не будете делать правильные вещи привычно, на автопилоте

Сегодня мало философов, отстаивающих гедонистические теории, но в общественном понимании, когда «счастье» не определяется как обладание набором «внешних» или «объективных» хороших вещей, таких как деньги и карьерный успех, оно описывает субъективные гедонистический опыт — преходящее состояние приподнятого настроения.По мнению Аристотеля, проблема обоих этих взглядов в том, что они пренебрегают важностью реализации своего потенциала. Он одобрительно цитирует исконную греческую максиму о том, что никого нельзя назвать счастливым, пока он не умрет: никто не хочет в конечном итоге поверить на смертном одре, что он не реализовал свой потенциал. В своей книге « Пять главных сожалений умирающего » (2011) медсестра, оказывающая паллиативную помощь, Бронни Уэр точно описывает опасности, которых Аристотель советует избегать. Умирающие люди говорят: «Мне жаль, что у меня не хватило смелости прожить жизнь, верную себе, а не жизнь, которую от меня ожидали другие.Джон Ф. Кеннеди так охарактеризовал аристотелевское счастье: «проявление жизненных сил на основе совершенства в жизни, предоставляющей им простор».

Ибо Аристотель настаивал на том, что счастье состоит из чего-то большего и отличного от накопления приятных переживаний. Чтобы быть счастливыми, нам нужно поддерживать конструктивную деятельность, которая, по нашему мнению, направлена ​​на достижение цели. Это требует сознательного анализа наших целей и поведения, а также практики «этики добродетели», «живя хорошо». Это требует эффективного воспитания для развития ваших интеллектуальных и физических способностей и выявления своего потенциала (Аристотель твердо придерживался взглядов на образование), а также тренировки, чтобы быть лучшей версией себя, пока вы не будете делать правильные вещи привычно на автопилоте.Если вы намеренно дружелюбно отвечаете на всех, с кем встречаетесь, вы начнете делать это бессознательно, делая себя и других счастливее.

Конечно, исторически многие философы, например эгоисты, сомневались, желательна ли добродетель по своей природе. Но с середины 20-го века другие реабилитировали этику добродетели и интенсивно сосредоточились на идеях Аристотеля: к сожалению, этот академический интерес еще не достиг реального публичного присутствия в более широкой культуре, как это сделал стоицизм.

Некоторые мыслители сегодня различают две подкатегории добродетели: между добродетелями, такими как храбрость, честность и порядочность, которые влияют на ваше собственное счастье и счастье вашего сообщества; и «добродетели доброжелательности», такие как доброта и сострадание, которые приносят пользу другим, но с меньшей вероятностью доставят удовольствие агенту. Но Аристотель, для которого пристрастие к себе необходимо для добродетели, утверждает, что добродетели действительно обладают внутренними преимуществами, и эту точку зрения он разделяет с Сократом, стоиками и викторианским философом Томасом Хиллом Грином.Часть своей жизни Аристотель прожил при македонском дворе, который тиранизовался декадентским и безжалостным Филиппом II, чьи помощники и наложницы прибегали к заговорам, вымогательству и убийствам для своей выгоды. Он знал, как выглядит аморальный человек и что такие люди часто субъективно несчастны, несмотря на внешние атрибуты богатства и успеха. В «Никомаховой этике » он написал (все переводы — мои собственные):

Никто не назовет человека идеально счастливым, если в нем нет ни крупицы храбрости, ни умеренности, ни порядочности, ни здравого смысла, но он боится порхающих над ним мух, не может удержаться от любого из самых возмутительных поступков по порядку. чтобы удовлетворить желание есть или пить, и разоряет своих близких друзей ради копейки…

Аристотель говорит, что если счастье не даровано богом, «оно приходит в результате доброты, а также процесса обучения и усилий».Каждый человек может вести образ жизни, который сделает его счастливее. Аристотель не предлагает волшебной палочки, чтобы стереть все угрозы счастью. У универсальной способности стремиться к счастью действительно есть некоторые качества. Он признает, что есть определенные преимущества, которые у вас либо есть, либо нет. Если вам не повезло родиться очень низко по социально-экономической лестнице, или у вас нет детей, другой семьи или близких, или вы чрезвычайно уродливы, ваши обстоятельства, которых вы не можете избежать, как он выражается, испорченный восторг.Достичь счастья труднее. Но не невозможно. Вам не нужны материальные блага, физическая сила или красота, чтобы начать упражнять свой ум в компании с Аристотелем, поскольку образ жизни, который он проповедует, касается морального и психологического совершенства, а не материальных благ или телесного великолепия. Он признает, что существуют еще более сложные препятствия: одно из таких препятствий — иметь детей или друзей, которые полностью развращены. Другой — который Аристотель сохраняет напоследок и в другом месте подразумевает, что это самая сложная проблема, с которой может когда-либо столкнуться любой человек, — это потеря хороших друзей, в которых вы вложили усилия, или особенно потеря детей из-за смерти.

Тем не менее, потенциально даже люди, плохо одаренные природой или пережившие ужасные утраты, могут жить хорошей жизнью. Можно претерпеть даже кажущиеся невыносимыми бедствия и при этом жить хорошо: «даже в невзгодах просвечивает добро, когда кто-то терпеливо переносит повторяющиеся и тяжелые несчастья; это происходит не из-за бесчувственности, а из-за щедрости и величия души ». В этом смысле Аристотель представляет собой глубоко оптимистичную моральную систему. И это имеет практическое значение для «всех», что подразумевается исчерпывающим использованием Аристотелем первого личного множественного числа: «Этот вид философии отличается от большинства других типов философии, поскольку мы не спрашиваем, что такое добро, ради того, чтобы знать, что это такое. есть, но с целью стать хорошим, без чего наше исследование было бы бесполезным.На самом деле, — это всего лишь способ быть хорошим человеком — постоянно делать хорошие дела и справедливо относиться к людям.

Аристотель настаивает на том, что люди, которые хотят справедливо относиться к другим, должны любить себя

Дружба важна для аристотеля, и принятие этики добродетели не должно разрушать вашу жизнь. Целью Аристотеля является моральная самодостаточность, чтобы вы были неуязвимы для психологических манипуляций, но он признает, что жизнь даже самого самодостаточного человека улучшается за счет наличия друзей, и блестяще пишет о различных типах отношений, от брака или его эквивалентов до взаимное сотрудничество между сотрудниками и согражданами.Мы могли бы справиться в одиночку, но почему мы вообще выбираем изоляцию? Более того, вам не нужен «природный талант» к добродетели, ведь Аристотель говорит, что мы , а не , рожденные хорошими или плохими. И еще не поздно: вы можете решить морально переучиться в любой момент своей жизни. Наиболее привлекательно то, что Аристотель настаивает на том, что люди, которые хотят справедливо относиться к другим, должны любить себя . В его гуманной системе нет места ненависти к себе, самобичеванию или самоуничижению.Аристотель увидел задолго до Зигмунда Фрейда, что наши биологические инстинкты скорее естественны, чем презренны с моральной точки зрения. Это делает его этику совместимой с современным психоанализом.

Новаторская аристотелевская идея состоит в том, что якобы предосудительные эмоции — даже гнев и мстительность — необходимы для здоровой психики. В этом отношении философия Аристотеля контрастирует со стоическим взглядом на то, что, например, гнев иррационален и является формой временного безумия, которое необходимо устранить.Просто такие эмоции должны присутствовать в нужном количестве, «среднем» или «среднем». Сексуальное желание, поскольку люди — животные, превосходно пропорционально. Чрезмерный или недостаточный сексуальный аппетит ведет к несчастью. Гнев также важен для процветания личности. Апатичный человек, который никогда не злится, не сможет постоять за себя или своих иждивенцев, когда это уместно, и не сможет достичь счастья. И все же чрезмерный гнев или злость на неправильных людей — это порок.

Этика Аристотеля по своей природе гибка.Нет строгих доктрин. Намерение всегда является решающим критерием правильного поведения: он проницательно пишет о проблемах, которые возникают, когда намеченные альтруистические цели требуют аморальных средств. Но все этические ситуации разные. Один человек может запрыгнуть в поезд без билета, потому что он спешит навестить ребенка, находящегося в больнице; другой может методично уклоняться от платы за проезд, когда добирается до хорошо оплачиваемой работы. Аристотель считал, что общие принципы важны, но без учета конкретных обстоятельств, особенно намерения, общие принципы могут ввести в заблуждение.Вот почему он не доверял фиксированным штрафам. Он считал, что принцип справедливости должен быть неотъемлемой частью судебной системы, поэтому некоторые аристотелисты называют себя «моральными партикуляристами». Каждая дилемма требует детального изучения ее деталей. Что касается этики, дьявол действительно может быть в деталях.

С политической точки зрения, базовое образование в аристотелизме могло принести пользу всему человечеству. Аристотель положительно относится к демократии, в которой он находит меньше ошибок, чем другие конституции.В отличие от своего элитарного наставника Платона, который скептически относился к интеллекту низших классов, Аристотель считал, что величайшими экспертами по любой данной теме (например, зоологии, отцом-основателем которой он является), скорее всего, будут те, кто накопил опыт эта тема (например, фермеры, орнитологи, пастухи и рыбаки), каким бы низким ни был их социальный статус; стипендия должна быть проинформирована о том, что они говорят. Доверие, которое Аристотель испытывал к общему здравому смыслу человечества, позволило ему создать прототип « умной толпы » — группы, которая вместо того, чтобы вести себя грубым образом, часто ассоциируемым с толпой, опирается на универсально распределенный интеллект, чтобы вести себя с максимальной эффективностью.Идея, представленная Говардом Рейнгольдом в Smart Mobs (2003), была предвосхищена в книге Аристотеля Politics : где многие люди собираются вместе, чтобы обсудить, и становятся « одним человеком с множеством ног, множеством рук и множеством чувств, а также он становится одной личностью в том, что касается моральных и интеллектуальных способностей ».

Аристотель был первым философом, который четко разграничил поступки неправильных действий в результате упущения и совершения ошибки .Неспособность делать что-то, когда это правильно, может иметь такие же плохие последствия, как и проступок. Этот жизненно важный этический принцип влияет на то, как мы оцениваем общественных деятелей. Мы с по спрашиваем, ошибались ли политики когда-нибудь. Но как часто мы спрашиваем, что они сделали, , не сделали со своей властью и влиянием, чтобы улучшить социальное благополучие ? Мы недостаточно спрашиваем, что политики, лидеры бизнеса, президенты университетов и советы по финансированию не смогли сделать , инициативы, которые они никогда не инициировали, тем самым отказываясь от обязанностей руководства.Аристотель также ясно понимал, что богатые люди, которые не используют значительную часть своего богатства для помощи другим, несчастны (потому что они не действуют в соответствии с добродетельной средой между финансовой безответственностью и финансовой подлостью). Но они также виновны в несправедливости из-за бездействия.

Аристотель — утопист. Он представляет себе возможность того, что однажды каждый сможет реализовать свой потенциал и в полной мере использовать все его способности (отличительный «аристотелевский принцип» согласно политическому философу Джону Ролзу).Аристотель представляет себе футуристический мир, в котором технический прогресс сделает человеческий труд ненужным. Он вспоминает мифических мастеров Дедала и Гефеста, которые сконструировали роботов, которые работали по заказу: « если бы каждый инструмент мог выполнять свою работу по заказу или если бы заранее видел, что делать, как статуи Дедала в сказке или автоматические треножники Гефеста… если бы челноки могли так плести, а плектрумы сами играли на арфах, мастера-ремесленники не нуждались бы в помощниках, а хозяева не нуждались бы в рабах ».Как будто он предвосхитил современные разработки в области искусственного интеллекта.

Политическая теория Аристотеля гибка. Вы можете быть капиталистом или социалистом, бизнес-леди или благотворителем, голосовать за (почти) любую политическую партию и при этом оставаться последовательным аристотелистом. Однако аристотелевским капиталистам необходимо, чтобы нищета среди своих сограждан стала невыносимой. Аристотель знал, что люди вступают в конфликт, когда товаров не хватает: «бедность является источником революции и преступности».Настаивая на обосновании политической теории основных потребностей человечества, Аристотель задумал самые передовые экономические идеи, которые когда-либо появлялись в его время, и поэтому Карл Маркс восхищался им. Аристотель согласен с рекомендацией Платона «Законы » о том, что грубое неравенство в активах, принадлежащих гражданам, вызывает разногласия и вызывает отвратительное подобострастие по отношению к сверхбогатым. Тем не менее, аристотелевские социалисты должны признать, что распространение обязательной государственной собственности на домашнее жилье не работает.Люди заботятся о вещах, потому что им нравится чувство частной собственности и потому, что вещи имеют для них ценность; оба эти качества размываются, если делятся ими с другими. Аристотель считает, что «каждый любит что-то больше, если это стоило ему хлопот».

Ученые и классики сходятся во мнении: Аристотель сегодня стал бы борцом за охрану окружающей среды

Отрицатели климатических изменений не находили поддержки в Аристотеле. Как естествоиспытатель, который верил в тщательные исследования, основанные на повторяющихся актах эмпирических наблюдений и тщательном изучении гипотез, он был бы встревожен текущими доказательствами антропогенного ущерба окружающей среде.Первое упоминание об исчезновении вида в результате деятельности человека (чрезмерного вылова рыбы) встречается в книге Аристотеля « История животных ». Рассматривая людей как животных, он произвел трансформацию этических отношений между нами и нашей материальной средой, которая имеет безграничное значение. Его стремление жить запланированной жизнью осознанно, принимая на себя долгосрочную и полную ответственность за наше физическое выживание, а также за наше душевное счастье, по мнению ученых и классиков, сделало бы его сегодня активистом экологической кампании.Только люди обладают моральной свободой воли, и поэтому, как сосуществующие жители планеты Земля с поразительным количеством растений и животных, несут уникальную ответственность за сохранение природы. Но люди также обладают способностью, благодаря своим уникальным умственным способностям, причинять ужасный ущерб: как сказал Аристотель, проводя пугающее различие, плохой человек может причинить в 10 000 раз больше вреда, чем животное.

Применимость целостного этического и научного мировоззрения Аристотеля к нашим проблемам 21 века, таким как теократия и загрязнение, заставляет задуматься о том, почему общественность так мало осведомлена о его идеях.Одна из них — это, конечно, его часто цитируемые предубеждения против женщин и рабов. Он был зажиточным домохозяином мужского пола, и в своей книге Politics он одобряет рабство в случае, когда греки порабощают не греков, и заявляет, что женщины неспособны к разумным размышлениям. Тем не менее, он бы выдвинул аргументированные аргументы против обратного, если бы они были подкреплены эмпирическими данными. В каждой области знаний он утверждал, что все верования должны быть постоянно открыты для корректировки: «медицина была улучшена за счет изменения системы предков, гимнастической подготовки и вообще всех искусств и способностей».Законы, по которым жили греки, «были слишком простыми и нецивилизованными»: он приводит в качестве примеров устаревшую практику покупки жен и ношения оружия гражданами. Он настаивает на том, что кодексы законов нуждаются в пересмотре, «потому что невозможно, чтобы структура государства могла быть сформирована правильно на все времена с учетом всех ее деталей».

Но самая важная причина того, что Аристотель так незнаком, состоит в том, что его сохранившиеся работы представляют собой сложные трактаты, написанные на специальном академическом языке для его коллег и учеников.Фактически, он написал несколько известных произведений для публики в доступной, плавной прозе, которая побудила многие тысячи древних греков и римлян на протяжении более 10 веков стать практикующими сторонниками этики добродетели. Среди них были крестьяне-земледельцы и сапожники, а также короли и государственные деятели. Это потому, что, как утверждал Фемистий, один из величайших древних комментаторов Аристотеля, он был просто «более полезным для массы людей», чем другие мыслители. То же самое и по сей день. Философ Роберт Дж. Андерсон писал в 1986 году: «Нет древнего мыслителя, который мог бы более прямо говорить о заботах и ​​тревогах современной жизни, чем Аристотель.Также не очевидно, что какой-либо современный мыслитель предлагает столько же людям, живущим в это время неопределенности ».

Одна из причин возрождения стоицизма сегодня заключается в том, что он дает конкретные ответы на моральные вопросы. Однако этические труды Аристотеля содержат мало подробных инструкций о том, как действовать. Аристотелианцы должны взять на себя полную ответственность за то, чтобы решить, как правильно вести себя, и неоднократно высказывать свое собственное суждение. Главное преимущество, которое Аристотель может дать нам сегодня, которое делает его таким полезным и практически применимым, — это его альтернативная концепция «счастья».Его нельзя получить с помощью приятных переживаний, а только путем выявления и реализации нашего собственного потенциала, морального и творческого, в нашей конкретной среде, с нашей конкретной семьей, друзьями и коллегами, и помогая в этом другим. Нам нужно пересмотреть как то, что мы выбираем, так и то, что мы избегаем делать, потому что ошибки, вызванные бездействием, могут быть столь же разрушительными, как и те, которые мы совершаем. Это включает в себя принятие эмоциональных импульсов, а также обеспечение того, чтобы мы использовали их в качестве руководства к тому, что хорошо, вместо того, чтобы позволять им диктовать наши действия.И нам нужно делать это постоянно, поскольку развитие добродетели и счастья, которое приходит с таким подходом к жизни, никогда не может быть чем-то меньшим, чем цель всей жизни.

Вечные советы Аристотеля о том, что такое настоящая дружба и почему она так важна — Quartz

В 17 лет Аристотель поступил в Платоническую академию. Он пробыл там 20 лет.

Основанный отцом западной философии греческим философом Платоном, Аристотель был самым многообещающим учеником.Он задал много вопросов и ответил еще больше.

Точное время его ухода из Академии оспаривается, но говорят, что он ушел вскоре после смерти Платона из-за его неприязни к направлению, которое он впоследствии принял. В последующие годы он даже продолжал выступать против многих основных идей своего покойного учителя.

Невозможно сказать, сколько написал Аристотель, но даже судя по той части его работ, которая у нас осталась сегодня, видно ошеломляющее количество охваченных им тем.

Все области, от астрономии и физики до этики и экономики, испытали влияние работ Аристотеля. Более 2000 лет после своей смерти он оставался одним из самых читаемых и цитируемых мыслителей в истории нашего вида.

Хотя его влияние все еще можно ощутить на многих различных предметах сегодня, возможно, самые точные из его наблюдений относятся к дружбе. Он видел в этом одну из истинных радостей жизни и чувствовал, что хорошо прожитая жизнь должна строиться вокруг такого общения.По его собственным словам:

«В бедности, как и в других несчастьях, люди думают, что друзья — их единственное убежище. И дружба помогает молодым, спасая их от ошибок, так же как и старым, с точки зрения заботы, в которой они нуждаются, и их ограниченной способности к действию, проистекающей из их слабости; это также помощь тем, кто преуспевает в совершении благородных поступков, поскольку «двое, идущие вместе», лучше способны думать и действовать ».

Случайная дружба

Аристотель выделил два типа общих дружеских отношений, которые более случайны, чем преднамерены.

Первое — это дружба полезности. В таких отношениях обе стороны состоят не в любви друг к другу, а в большей степени потому, что каждая сторона получает взамен выгоду.

Оно не является постоянным по своему характеру, и всякий раз, когда прекращается льгота, прекращаются и отношения, которые свели стороны. Аристотель заметил, что это чаще встречается у пожилых людей.

Примером могут быть деловые или рабочие отношения. Вы можете получать удовольствие от времени, проводимого вместе, но как только ситуация изменится, изменится и характер вашей связи.

Точно так же второй вид случайной дружбы основан на удовольствии. Этот, однако, чаще встречается у людей моложе. Такие отношения часто можно увидеть среди друзей по колледжу или людей, которые участвуют в одной спортивной команде.

Источник такой дружбы более эмоциональный, и зачастую это самые недолговечные отношения. Это нормально, пока обе стороны получают удовольствие от взаимного интереса к чему-то внешнему, но это заканчивается, как только вкусы или предпочтения меняются.

Многие молодые люди переживают разные фазы в своих взглядах на удовольствие, и довольно часто люди в их жизни имеют тенденцию меняться по мере того, как фаза, в которой они находятся, со временем перестраивается.

Большинство дружеских отношений, которые у многих из нас попадают в эти две категории, и хотя Аристотель не обязательно считал их плохими, он чувствовал, что их глубина ограничивает их качество.

Случайные дружеские отношения — это нормально и даже необходимо, но есть еще кое-что.

Дружба блага

Последняя форма дружбы, которую обозначил Аристотель, также является наиболее предпочтительной из трех.

Этот вид отношений основан не на полезности или удовольствии, а на взаимном признании добродетелей, которыми дорожит другая сторона. Именно сами люди и качества, которые они представляют, побуждают обе стороны участвовать в жизни друг друга.

Вместо того, чтобы быть недолговечными, такие отношения часто длятся до конца, и, как правило, для того, чтобы они существовали в первую очередь, от каждого человека требуется базовый уровень добродетели.

Люди, которым не хватает сочувствия или заботы о других, редко развивают такие отношения, потому что чаще всего они предпочитают искать удовольствия или полезности. Кроме того, для построения добродетельной дружбы нужно время и доверие. Они зависят от взаимного роста.

У вас гораздо больше шансов установить связь на этом уровне с кем-то, когда вы видели его в худшем случае и наблюдали, как он от этого вырастает, или если вы оба вместе пережили взаимные трудности.

Помимо глубины и близости, красота таких отношений заключается в том, что они автоматически включают в себя награды двух других видов дружбы.Они приятны и полезны.

Когда вы уважаете человека и заботитесь о нем, вы получаете радость от общения с ним. Если он достаточно хороший человек, чтобы с самого начала гарантировать такие отношения, тогда в этом тоже есть польза.

Эти отношения требуют времени и намерения, но когда они действительно расцветают, они развиваются с доверием, восхищением и трепетом. Они приносят с собой некоторые из сладких радостей, которые может предложить жизнь.

Все, что вам нужно знать

Если вас читают более 2000 лет, обычно на это есть веская причина.

Не все, что написал Аристотель, сегодня считается актуальным, и многие из его предположений с тех пор были опровергнуты, но, учитывая оригинальность его идей для того времени, в котором он жил, трудно не поддаться впечатлению его ума. Немногие имена в истории имеют такое же влияние.

Он научил нас исследовать мир эмпирически и вдохновил поколения мыслителей и философов задуматься о роли и ценности этики в повседневном поведении нашей жизни.

Для обычного человека, однако, наиболее актуальные его идеи касаются важности хороших отношений.Его особенно интересовало намерение дружбы.

Хотя он видел ценность случайных дружеских отношений, основанных на удовольствии и пользе, он чувствовал, что их непостоянство уменьшало их потенциал. Им не хватало глубины и прочного фундамента.

Вместо этого он выступал за культивирование добродетельной дружбы, построенной с намерением и основанной на взаимном признании характера и доброты, а не на некоторой транзакционной ценности.

Он знал, что такую ​​дружбу можно только укрепить со временем, и что если она будет процветать, то будет длиться всю жизнь.Для Аристотеля немногие вещи приближались к ценности таких отношений.

В этом есть смысл. В конце концов, узы, которые мы создаем с близкими, напрямую влияют на качество нашей жизни. Мы люди, с которыми проводим время, и переживаем их.

Для большинства вещей жизнь достаточно долгая. Однако это слишком мало для неправильной дружбы.

Хотите думать и жить умнее? Зат Рана издает бесплатную еженедельную рассылку для более чем 10 000 читателей Design Luck.

Этот пост изначально был опубликован на Medium.

Аристотель — Всемирная историческая энциклопедия

Аристотель из Стагиры (l. 384-322 до н. Э.) Был греческим философом, который первым провел систематические научные исследования буквально во всех областях человеческого знания и в свое время был известен как «человек». который знал все », а затем просто« Философ », не нуждаясь в дополнительной квалификации, поскольку его слава была настолько широко распространена.

Он буквально изобрел концепцию метафизики в одиночку, когда он (или один из его писцов) поместил свою книгу об абстрактных философских размышлениях после своей книги по физике (метафизика буквально означает «после физики») и стандартизировал в обучении — как собирается информация , ассимилировались и интерпретировались, а затем передавались по многочисленным дисциплинам.

В период позднего Средневековья (ок. 1300-1500 гг. Н. Э.) Его называли «Мастером», особенно в романе Данте Inferno , где автору не нужно было даже называть Аристотеля по имени, чтобы его можно было узнать. Этот конкретный эпитет уместен в том смысле, что Аристотель писал и считался мастером в таких разнообразных дисциплинах, как биология, политика, метафизика, сельское хозяйство, литература, ботаника, медицина, математика, физика, этика, логика и театр. Он традиционно последовательно связан с Сократом и Платоном в триаде трех величайших греческих философов.

Платон (I. ок. 428–348 до н. Э.) Был учеником Сократа (1. ок. 469 / 470–399 до н. Э.), А Аристотель учился у Платона. Ученик и учитель расходились во мнениях по фундаментальному аспекту философии Платона — настойчивости в высшем царстве форм, которое сделало возможной объективную реальность на земном плане, — хотя, вопреки утверждениям некоторых ученых, это не вызвало между ними разногласий. Аристотель будет опираться на теории Платона, чтобы продвигать свою оригинальную мысль, и, хотя он отверг Платоновскую теорию форм, он никогда не пренебрегал основной философией своего бывшего учителя.

Он был нанят Филиппом II, королем Македонии (годы правления 359-336 до н.э.), в качестве наставника для своего сына Александра Великого (l. 356-323 до н.э.) и произвел такое впечатление на молодежь, что Александр нес с собой работы Аристотеля. во время кампании и представил аристотелевскую философию на востоке, когда он завоевал Персидскую империю. Через Александра работы Аристотеля распространились по всему известному миру того времени, оказав влияние на античную философию и обеспечив основу для развития еврейского, христианского и мусульманского богословия.

Ранняя жизнь

Аристотель родился в 384 г. до н. Э. В Стагире, Греция, на границе с Македонией. Его отец, Нихомах, был придворным врачом македонского царя и умер, когда Аристотелю было десять лет. Его дядя взял на себя опеку над мальчиком и позаботился о его образовании. Аристотель, вероятно, проводил время с наставниками при македонском дворе, будучи сыном и племянником дворцового персонала, но это точно не известно. Когда ему было 18 лет, Аристотеля отправили в Афины учиться в Академии Платона, где он оставался в течение следующих 20 лет.

История любви?

Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку новостей по электронной почте!

Платон

Марк Картрайт (CC BY-NC-SA)

Он был отличным учеником, рано окончил учебу и получил должность на факультете, преподававшего риторику и диалог. Похоже, что Аристотель думал, что он возглавит Академию после смерти Платона, и когда эта должность была предоставлена ​​племяннику Платона Спевсиппу, Аристотель покинул Афины, чтобы проводить эксперименты и самостоятельно заниматься на островах Греческого архипелага.

Аристотель и Александр Великий

В 343 г. до н. Э. Король Македонский Филипп II призвал Аристотеля наставником своего сына Александра и занимал этот пост в течение следующих семи лет, пока Александр не взошел на трон в 336 г. до н. Э. И не начал свои знаменитые завоевания. К 335 г. до н. Э. Аристотель вернулся в Афины, но эти двое мужчин поддерживали связь посредством писем, и влияние Аристотеля на завоевателя можно увидеть в умелом и дипломатическом решении сложных политических проблем на протяжении всей его карьеры.Привычка Александра носить с собой книги во время кампании и его широкое чтение были приписаны влиянию Аристотеля, как и его высокая оценка искусства и культуры.

Аристотель, который плохо относился к негреческим «варварам» в целом и персам в частности, поощрял завоевание Александром их империи. Как и большинство — если не все — греков, Аристотель должен был услышать истории о Марафонской битве 490 г. до н. Э., Персидском вторжении 480 г. до н. Э. И победе греков над персидскими войсками при Саламине и Платеях.Таким образом, его отстаивание завоеваний неудивительно, учитывая культурную атмосферу, в которой он вырос, и которая оставалась в значительной степени антиперсидской.

Даже без этого соображения Аристотель был философски сторонником войны на том основании, что это давало возможность для величия и применения личного превосходства в практических, трудных ситуациях. Аристотель считал, что конечной целью человеческого существования было счастье ( eudaimonia — буквально «обладать добрым духом»), и это счастье можно было реализовать, поддерживая добродетельную жизнь, которая развивает arete («личное превосходство». ).

Aristotle Tutoring Александр

Mohawk Games (Авторское право)

Ареал человека позволит ему увидеть, что нужно сделать в той или иной ситуации, и уметь это делать. Кроме того, благодаря общению с добродетельными товарищами, которые стремились к той же цели, душа обогащалась, а свое мастерство обострялось и оттачивалось, а война давала много возможностей индивидууму развиваться и доказывать не только самооценку, но и величие. Он бы поддержал Александра подобными мыслями до начала кампании в 336 г. до н. Э.

Сочинения Аристотеля, как и сочинения Платона, повлияли практически на все направления человеческого познания на западе и востоке.

Убеждения и различия с Платоном

Когда Аристотель вернулся в Афины в 335 г. до н.э., он основал свою собственную школу, Лицей, соперницу Академии Платона. Аристотель был телеологом, человеком, который верил в «конечные причины» и конечные цели жизни и верил, что все и каждый в мире имеет цель для существования, и, кроме того, эти конечные цели могут быть установлены путем наблюдения известного мира. .

Платон, который также имел дело с первопричинами и конечными целями, считал их более идеалистическими и полагал, что они могут быть познаны через понимание более высокого, невидимого плана истины, который он назвал «Царством форм». Философия Платона уходит корнями в мистицизм пифагорейской школы, основанной философом-досократом и мистиком Пифагором (l. C. 571 — c. 497 до н. Э.). Пифагор подчеркивал бессмертие души и важность добродетельной жизни, признавая, что в жизни есть существенные, неоспоримые истины, которые нужно признать и придерживаться, чтобы жить хорошей жизнью.

Платон также находился под значительным влиянием другого философа-досократа, софиста Протагора (l. Ок. 485–415 до н. Э.), Которого считали первым мыслителем-релятивистом. Известно, что Протагор утверждал, что «мерилом всего является человек», имея в виду, что индивидуальное восприятие определяет истину. Протагор утверждал, что в любой конкретной ситуации не может быть объективной истины, потому что все наблюдаемые явления или эмоциональные или психологические переживания подлежат индивидуальной интерпретации.

Лицей Аристотеля

Спирос Камилалис (CC BY-NC-SA)

Платон разработал свою Теорию форм в попытке опровергнуть Протагора и снабдить свой пропитанный пифагорейским идеализмом рациональную основу, с помощью которой он мог установить существование объективной истины. . Царство форм содержало совершенные выражения того, что было Хорошим, Истинным и Прекрасным; все, что воспринималось людьми на земном плане и определялось как хорошее, истинное или прекрасное, было лишь постольку, поскольку они участвовали в более высокой, более совершенной Форме Добра, Истины или Прекрасного.Например, лошадь не была красивой только потому, что восхищалась ее внешним видом; она была прекрасна объективно благодаря участию в Форме красоты.

Аристотель никогда не мог принять теорию форм Платона и не верил в то, что невидимое может служить объяснением наблюдаемого мира, когда можно работать от того, что можно видеть в обратном направлении, к Первопричине. В своих работах Physics и Metaphysics Аристотель утверждает, что Первопричина во вселенной — это Первичный двигатель — то, что движет всем остальным, но само остается неизменным.Для Аристотеля это имело больше смысла, чем область форм.

По мнению Аристотеля, лошадь прекрасна благодаря определенным характеристикам, которые люди ассоциируют с понятием красоты: шерсть лошади приятного цвета, у нее хорошее здоровье, она хорошо смотрится в ринге. Утверждать, что лошадь прекрасна из-за какой-то невидимой и недоказуемой области Совершенной красоты, было несостоятельным для Аристотеля, потому что любое утверждение должно требовать доказательства, чтобы быть принятым.

Афинская школа Рафаэля

Рафаэль (общественное достояние)

Существование Первичного Движителя могло быть доказано, по крайней мере теоретически, потому что некоторая сила должна была привести жизнь в движение в какой-то момент в прошлом, и эта сила — что угодно он состоял из — он обозначал Неподвижный двигатель или Первичный двигатель.Его рассуждения в этом отношении позже будут приняты еврейскими, христианскими и мусульманскими богословами и внесут вклад в представление этих религий о Боге.

Отвергая теорию форм, Аристотель упоминает Платона и то, как он ненавидит спорить со своим бывшим учителем, человеком, который остается для него дорогим. Однако он считает, что должен обратить внимание на непрактичность теории Платона, и призывает платоников отказаться от нее, написав:

В интересах истины, возможно, следует подумать, что человеку, особенно если он философ, лучше отказаться даже от теорий, которые когда-то были его собственными, и на самом деле он должен это сделать … это наш священный долг — уважать истину более высоко чем друзья [я.е. Платон]. ( Никомахова этика I.1096a.15)

Платон утверждал, что интеллектуальные концепции Истины не могут быть получены из опыта и ничему на самом деле нельзя научиться. Он наиболее ярко демонстрирует это в своем диалоге о Meno , где он утверждает, что все обучение на самом деле является «воспоминанием» из прошлой жизни. Аристотель отверг это утверждение, аргументируя это тем, что знания были получены, очевидно, потому, что людей можно было обучать, и это проявлялось в изменениях в их восприятии жизни и поведения.

Аристотель утверждал, что хороший человек хорош, потому что его учили ценности хорошей, добродетельной жизни. Если человек не мог на самом деле «учиться», а только «помнить» важные истины из прошлой жизни, в которой он был «хорош», тогда этого человека нельзя было бы считать «хорошим». Добродетель, проявленная человеком в жизни, была результатом того, что этот человек решил вести себя определенным образом и практиковал добродетельные привычки ради них самих, а не ради репутации или похвалы от других.Аристотель пишет:

.

Честь, кажется, зависит от тех, кто ее награждает, а не от того, кто ее получает, в то время как мы предполагаем, что добро — это собственность человека, которую нелегко отнять у него. ( Никомахова этика I.1095b.25)

Аристотель отстаивал умеренность во всем, чтобы достичь этого «добра» в жизни, которое, в конечном счете, было счастьем, которое ни один человек или стечение обстоятельств не могли принять или уменьшить. Аристотель утверждал, что «человек становится справедливым, совершая справедливые действия, и самоконтролируется, совершая акты самоконтроля» ( Nicomachean Ethics I.1105b.10). Примером этого самоконтроля является его концепция золотой середины. Аристотель пишет:

.

Что касается удовольствий и страданий… среднее — это самоконтроль, а излишество — это потакание своим слабостям. В том, чтобы брать и давать деньги, средние значения — это щедрость, избыток и недостаток — расточительность и скупость. В этих пороках избыток и недостаток работают противоположным образом: экстравагантный мужчина тратит больше и не берет, а скупой больше тратит и не тратит.( Никомахова этика I.1107b.5-10)

Золотая середина обеспечивает контроль, который корректирует поведение. Если кто-то знает, что он склонен к чрезмерной расточительности, он должен вернуться к крайней противоположности скупости. Поскольку у человека есть естественная склонность тратить свободно, сознательная попытка ничего не тратить приведет к тому, что он скатится к умеренному уровню между крайностями.

Бюст Аристотеля, Палаццо Альтемпс

SquinchPix.com (Авторские права)

Золотая середина была среди многих заповедей, которым Аристотель обучал своих учеников в лицее. Его привычка ходить взад и вперед во время обучения принесла Лицей название Перипатетической школы (от греческого слова «ходить вокруг», перипатетикос ). Любимым учеником Аристотеля в школе был Теофраст, который сменил его на посту руководителя школы, собирал и публиковал его работы. Некоторые ученые фактически утверждали, что существующие сегодня работы Аристотеля никогда не были написаны для публикации, а были лишь конспектами лекций для классов, которыми Феофраст и другие очень восхищались и которые поэтому скопировали и распространили.

Известные работы и работы

Золотое сечение — один из самых известных вкладов Аристотеля в философскую мысль (после Первопричины), но следует отметить, что это было только в области этики, и Аристотель внес свой вклад во все отрасли знания, доступные в свое время. В области этики он также широко исследовал разницу между добровольными и непроизвольными действиями, побуждая людей пытаться наполнить свою жизнь как можно большим количеством добровольных действий, чтобы достичь наибольшего счастья.Он понимал, что в течение дня можно встретить множество дел и обязанностей, которые не хотелось бы выполнять, но предложил рассматривать эти очевидные неприятности как возможности и пути к счастью.

Например, кто-то может не захотеть мыть посуду и рассмотрит необходимость выполнения этой рутинной работы и непроизвольных действий. Аристотель предлагал рассматривать мытье посуды как средство достижения желаемой цели — иметь чистую кухню и чистые тарелки для следующего приема пищи.То же самое относится и к работе, которая не нравится. Вместо того чтобы рассматривать работу как препятствие на пути к счастью, следует рассматривать ее как средство, с помощью которого можно покупать продукты, одежду, совершать поездки и получать удовольствие от хобби. Ценность позитивного мышления и важность благодарности подчеркивалась рядом авторов в различных дисциплинах в 20-м и 21-м веках нашей эры, но Аристотель гораздо раньше был сторонником той же точки зрения.

В своей работе « О душе » Аристотель обращается к проблеме памяти как факта, утверждая, что воспоминания — это впечатления, а не надежные записи того, что на самом деле произошло.Воспоминания приобретают другую ценность по мере того, как человек переживает новый опыт, и поэтому его воспоминание о неприятном событии (например, автомобильной аварии) изменится, если из-за этой автомобильной аварии человек встретил любовь всей своей жизни. Люди выбирают, что они будут помнить, и как они это запомнят, основываясь на эмоциональном повествовании, которое они рассказывают себе и другим. Эта концепция исследовалась со времен Фрейда и Юнга в середине 20-го века нашей эры, но не была оригинальной идеей ни для одного из них.

Его Политика обращается к проблемам государства, которое Аристотель рассматривает как органическое развитие, естественное для любого сообщества людей.Государство — это не статическая структура, навязанная людям, а динамическое живое существо, созданное теми, кто затем живет по его правилам. Задолго до того, как Томас Гоббс написал свой Левиафан о бремени правительства или Жан-Жак Руссо разработал свой Общественный договор, Аристотель уже обратился к их проблемам.

Аристотель « Поэтика » ввел такие понятия, как мимесис (имитация реальности в искусстве) и катарсис (очищение от сильных эмоций), как в литературной критике, так и в изобразительном искусстве.Его наблюдения о поэтической и риторической форме продолжали преподавать как объективные истины по этому вопросу вплоть до периода европейского Возрождения. Аристотель, естественно, интересовался всеми аспектами человеческого состояния и природного мира и систематически изучал любой предмет, который попадал в его внимание, изучал его к своему удовлетворению, а затем пытался сделать его понятным и значимым с помощью философской интерпретации. Благодаря этому процессу он разработал научный метод в ранней форме, сформировав гипотезу, а затем проверив ее с помощью эксперимента, который можно было повторить для тех же результатов.

Заключение

После смерти Александра Македонского в 323 г. до н. Э., Когда волна афинского народного мнения обернулась против Македонии, Аристотель был обвинен в нечестии из-за его более ранней связи с Александром и македонским двором. Помня о несправедливой казни Сократа, Аристотель решил бежать из Афин, «чтобы афиняне дважды не согрешили против философии», как он сказал. Он умер естественной смертью год спустя, в 322 г. до н. Э.

Сочинения Аристотеля, как и Платона, за последние две тысячи лет повлияли практически на все направления человеческого познания.Хотя после падения Рима он не получил широкого распространения на западе, его работы были оценены на востоке, где мусульманские ученые черпали вдохновение и понимание из его работ. «Этика » Аристотеля (написанная для его сына, Никомаха, как руководство к хорошей жизни) до сих пор рассматривается как философский пробный камень при изучении этики. Он внес вклад в понимание физики, создал область и исследование того, что известно как метафизика, много писал по естествознанию и политической философии, и его Поэтика остается классикой литературной критики.

Во всем этом он показал себя Мастером, признанным Данте. Как и в случае с Платоном, работы Аристотеля пронизывают весь спектр человеческих знаний в том виде, в каком они понимаются в наши дни. Многие ученые, философы и мыслители за последние две тысячи лет спорили, отвергали, игнорировали, ставили под сомнение и даже развенчали теории Аристотеля, но ни один из них не утверждал, что его влияние не было обширным и глубоко проникающим, создавая школы мысли и создавая дисциплины. как само собой разумеющееся в настоящем, как только что существовавшее всегда.

Перед публикацией эта статья была проверена на предмет точности, надежности и соответствия академическим стандартам.

Платон и Аристотель: чем они отличаются?

Album / Oronoz / SuperStock

Платон (ок. 428 – ок. 348 г. до н. Э.) И Аристотель (384–322 г. до н. Э.) Обычно считаются двумя величайшими фигурами западной философии. Около 20 лет Аристотель был учеником и коллегой Платона в Академии в Афинах, учреждении для философских, научных и математических исследований и преподавания, основанном Платоном в 380-х годах.Хотя Аристотель уважал своего учителя, его философия в конце концов отошла от философии Платона в важных отношениях. Аристотель также исследовал области философии и области науки, которые Платон серьезно не рассматривал. Согласно общепринятому мнению, философия Платона абстрактна и утопична, тогда как философия Аристотеля эмпирическа, практична и здравомыслящая. Такие контрасты хорошо известны на фреске « Афинской школы » (1510–1511 гг.) Итальянского художника эпохи Возрождения Рафаэля, которая изображает Платона и Аристотеля вместе в беседе в окружении философов, ученых и художников ранних и более поздних эпох.Платон, держа копию своего диалога Timeo ( Timaeus ), указывает вверх, к небу; Аристотель, держа в руке свой Etica ( Ethics ), указывает на мир.

Хотя эта точка зрения в целом верна, она не очень проясняет и затемняет то, что есть общего у Платона и Аристотеля, и преемственность между ними, ошибочно предполагая, что их философии являются полярными противоположностями.

Так чем же философия Платона отличается от философии Аристотеля? Вот три основных отличия.

Формы. Самое фундаментальное различие между Платоном и Аристотелем касается их теорий форм. (Когда используется для обозначения форм в том виде, в каком их задумал Платон, термин «форма» обычно пишется с заглавной буквы, как и имена отдельных платонических форм. Термин пишется в нижнем регистре, когда используется для обозначения форм в том виде, в каком их задумал Аристотель.) Формы — это идеальные образцы или идеальные типы свойств и видов, встречающихся в мире. Каждому такому свойству или виду соответствует Форма, которая является его совершенным образцом или идеальным типом.Таким образом, свойства «красивый» и «черный» соответствуют Формам Прекрасное и Черное; виды «лошадь» и «треугольник» соответствуют Формам Лошади и Треугольника; и так далее.

Вещь имеет свойства, которыми она обладает, или принадлежит к тому виду, к которому она принадлежит, потому что она «участвует» в Формах, которые соответствуют этим свойствам или видам. Вещь — красивый черный конь, потому что он участвует в Прекрасном, Черном и Лошади; вещь — это большой красный треугольник, потому что он участвует в Большом, Красном и Треугольнике; человек смелый и щедрый, потому что он или она участвует в Формах Мужества и Щедрости; и так далее.

Для Платона формы — это абстрактные объекты, существующие полностью вне пространства и времени. Таким образом, их можно познать только через ум, а не через чувственный опыт. Более того, поскольку они неизменны, Формы обладают более высокой степенью реальности, чем вещи в мире, которые изменчивы и всегда возникают или исчезают. Задача философии для Платона состоит в том, чтобы с помощью разума («диалектики») открыть природу Форм, единственную истинную реальность и их взаимосвязь, достигнув высшей точки в понимании самой фундаментальной Формы, Добра или Единого.

Аристотель отверг платоновскую теорию форм, но не само понятие формы. Для Аристотеля формы не существуют независимо от вещей — каждая форма есть форма чего-то. «Субстанциальная» форма — это вид, который приписывается вещи, без которой эта вещь была бы другого вида или вообще перестала бы существовать. «Черная красавица — это лошадь» приписывает существенную форму, лошадь, определенной вещи, животному «Черная красавица», и без этой формы Черная красавица не существовала бы. В отличие от субстанциальных форм, «случайные» формы могут быть утрачены или приобретены вещью без изменения ее сущностной природы.«Черная красавица — черная» приписывает случайную форму, черноту определенному животному, которое могло менять цвет (кто-то мог его раскрасить), не переставая быть самим собой.

Существенные и случайные формы не создаются, но и не вечны. Они вводятся в вещь, когда она создается, или могут быть приобретены позже, как в случае некоторых случайных форм.

Этика. Как для Платона, так и для Аристотеля, как и для большинства древних этиков, центральной проблемой этики было достижение счастья.Под «счастьем» (обычный английский перевод греческого термина eudaimonia ) они имели в виду не приятное душевное состояние, а скорее хорошую человеческую жизнь или жизнь человеческого процветания. Счастье было достигнуто благодаря добродетели. Таким образом, античные специалисты по этике обычно задавали себе три взаимосвязанных вопроса: (1) из чего состоит хорошая или процветающая человеческая жизнь?, (2) Какие добродетели необходимы для его достижения? И (3) Как обрести эти добродетели?

Ранние диалоги Платона включают в себя исследования природы различных общепринятых добродетелей, таких как храбрость, благочестие и воздержание, а также более общие вопросы, например, можно ли научить добродетели.Сократ (учитель Платона) изображается в разговоре с предполагаемыми экспертами и случайными знаменитостями; неизменно Сократ выставляет их определения как неадекватные. Хотя Сократ не предлагает своих собственных определений, утверждая, что он невежественный, он предполагает, что добродетель — это своего рода знание, и что добродетельное действие (или желание действовать добродетельно) обязательно следует из наличия такого знания — точка зрения, которой придерживался исторический Сократ. , согласно Аристотелю.

В более позднем диалоге Платона « Республика », который понимается как выражающий его собственные взгляды, персонаж Сократ развивает теорию «справедливости» как состояния души.Как описано в этой работе, справедливый или полностью добродетельный человек — это тот, чья душа находится в гармонии, потому что каждая из трех ее частей — Разум, Дух и Аппетит — желает того, что для нее хорошо и правильно, и действует в надлежащих пределах. В частности, Разум понимает и желает блага отдельного человека (человеческого блага) и Добра в целом. Однако такое понимание Формы Добра может быть достигнуто только через годы обучения диалектике и другим дисциплинам — образовательной программе, которую также описывает Республика.В конце концов, только философы могут быть полностью добродетельными.

Характерно, что для Аристотеля счастье — это не просто состояние души, но вид правильной деятельности. Он считал, что хорошая человеческая жизнь должна состоять в первую очередь из той деятельности, которая характерна для человека, а именно из рассуждений. Следовательно, хорошая жизнь — это разумная деятельность души, направляемая добродетелями. Аристотель признавал как интеллектуальные добродетели, главным образом мудрость и понимание, так и практические или моральные добродетели, включая смелость и умеренность.Последние виды добродетели обычно можно рассматривать как среднее между двумя крайностями (умеренный человек избегает слишком много еды и питья, но также избегает еды и питья слишком мало). В своей работе «Никомахова этика » Аристотель утверждал, что счастье — это практика философского размышления в человеке, который на протяжении большей части своей жизни культивировал все интеллектуальные и моральные добродетели. В «Эудемовой этике » счастье — это проявление моральных добродетелей, особенно в политической сфере, хотя, опять же, предполагаются другие интеллектуальные и моральные добродетели.

Политика. Представление о справедливости, представленное Платоном в книге Republic , является не только теорией добродетели, но и теорией политики. Действительно, персонаж, Сократ, развивает теорию политической справедливости как средство продвижения этической дискуссии, проводя аналогию между тремя частями души — Разумом, Духом и Аппетитом — и тремя классами идеального состояния (т. Е. город-государство) — правители, солдаты и производители (например, ремесленники и фермеры). В справедливом состоянии, как и в справедливом человеке, три части выполняют функции, присущие им, и в гармонии с другими частями.В частности, Правители понимают не только благо государства, но обязательно само Благо, результат долгих лет тщательного обучения, чтобы подготовить их к их руководящей роли. Платон предполагал, что правители будут жить просто и сообща, не имея частной собственности и даже имея общих сексуальных партнеров (в частности, правители будут включать женщин). Все дети, рожденные от Правителей и других классов, будут проверены, а те, кто проявит наибольшие способности и добродетель, будут допущены к обучению правлению.

Политическая теория Платона « Республика » печально известна своим утверждением, что править должны только философы, и своей враждебностью к демократии или правлению большинства. В последнем отношении он широко отражает взгляды исторического Сократа, чья критика афинской демократии, возможно, сыграла роль в судебном процессе и казни за нечестие и другие преступления в 399 г. В одной из его последних работ «Законы » Платон очень подробно описал смешанную конституцию, включающую элементы как монархии, так и демократии.Ученые разделились во мнениях по поводу того, указывает ли Закон на то, что Платон изменил свое мнение о ценности демократии или просто делал практические уступки в свете ограниченности человеческой природы. Согласно последней точке зрения, состояние Республики оставалось идеалом или утопией Платона, в то время как состояние Законов представляло лучшее, что могло быть достигнуто в реальных обстоятельствах, по его словам.

В политической теории Аристотель известен тем, что заметил, что «человек — политическое животное», что означает, что люди естественным образом образуют политические сообщества.В самом деле, люди не могут процветать вне сообщества, и основная цель сообществ — способствовать человеческому процветанию. Аристотель также известен тем, что разработал классификацию форм правления и ввел необычное определение демократии, которое никогда не получало широкого распространения.

Согласно Аристотелю, государства можно классифицировать по количеству их правителей и интересам, которыми они управляют. Правление одного человека в интересах всех — это монархия; правление одного человека в его собственных интересах — тирания.Правление меньшинства в интересах всех — это аристократия; правление меньшинства в собственных интересах — это олигархия.