Наука о поведении: works.doklad.ru — Учебные материалы

НАУКА О ПОВЕДЕНИИ — это… Что такое НАУКА О ПОВЕДЕНИИ?

НАУКА О ПОВЕДЕНИИ

Общее название, применимое к любой науке, которая изучает поведение организмов, включая психологию, социологию, социальную антропологию, этологию и др. Часто используется как синоним социальной науки.

Толковый словарь по психологии. 2013.

• НАТУРАЛИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД
• НАУКА

Смотреть что такое «НАУКА О ПОВЕДЕНИИ» в других словарях:

• Наука о поведении — – 1. бихевиоризм (англ. вehavior – поведение), в исследованиях которого внимание направлено, в основном, на изучение поведения животных и человека, представляющее реакции организма на определённые стимулы. Ортодоксальный бихевиоризм отрицает… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

• наука о поведении живых организмов — — [http://www.

  eionet.europa.eu/gemet/alphabetic?langcode=en] EN behavioural science The study of the behaviour of organisms. (Source: ZINZAN / ALL) [http://www.eionet.europa.eu/gemet/alphabetic?langcode=en] Тематики охрана окружающей среды… …   Справочник технического переводчика

• Наука в СССР — Наука в СССР была одной из наиболее развитых отраслей народного хозяйства[1][2]. В научных организациях работало 0,3 % населения СССР (1 млн человек). Наиболее были развиты технические… …   Википедия

• Наука, техника и общество в Англии XVII века —         «НАУКА, ТЕХНИКА И ОБЩЕСТВО В АНГЛИИ XVII ВЕКА» («Science, Technology and Society in Seventeenth Century England») книга известного социолога науки Р. Мертона, создателя школы, идеи которой доминировали на протяжении нескольких десятилетий …   Энциклопедия эпистемологии и философии науки

• Физика и науки о поведении (physics and the behavioral sciences) — Классическая физика рассматривает Вселенную как гигантскую машину, безостановочно и слепо совершающую свое движение, в к рой все ее составные части, включая человечество, выступают в качестве не более чем шестеренок, исполняющих предопределенные… …   Психологическая энциклопедия

• СССР.

  Наука — Наука в СССР наука в СССР была одной из наиболее развитых отраслей народного хозяйства. Значительная часть населения СССР (1 млн. человек) работала в научных организациях. Наиболее были развиты технические науки, имелись значительные достижения и …   Википедия

• ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР — составная часть единой, интернациональной по своей сущности марксистско ленинской философии. Ф. н. в СССР исходит из принципов диалектического и исторического материализма, к рый является мировоззренческой и методологич. основой деятельности КПСС …   Философская энциклопедия

• Психологическая наука (psychological science)

  — П. н. занимается применением научных методов и принципов для изучения совокупности вопросов, к рые традиционно считаются психол. по своей природе. Ее состав образуют тж теории и факты, относящиеся к вопросам и проблемам, возникающим в ходе этого… …   Психологическая энциклопедия

• ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ(ИЕ) НАУКА(И) — (behavioural science(s)) (особенно в США) наука или науки о поведении людей и животных. Хотя иногда термин считается применимым к социальным наукам в целом (включая психологию и политическую науку), его тесная связь с бихевиоризмом обусловила… …   Большой толковый социологический словарь

• СОЦИОЛОГИЯ КАК НАУКА — (SOCIOLOGY AS SCIENCE) В социологии давно ведется полемика о том, в какой степени или в каком смысле социология является наукой. В общепринятое понимание наук входит представление о том, что они имеют определенные цели и используют определенные… …   Социологический словарь

НАУКА О ПОВЕДЕНИИ: РУССКИЙ ПУТЬ

НАУКА О ПОВЕДЕНИИ: РУССКИЙ ПУТЬ

М.Г. ЯРОШЕВСКИЙ

Данная работа выполнена при поддержке Государственного Гуманитарного научного фонда. Код 950617474.

В середине прошлого века на русской почве стали пробиваться первые побеги новой науки. Тогда она еще не получила свое ставшее впоследствии знаменитым имя. Еще не проступили признаки, придавшие ей «лица необщее выражение «.

Тем не менее они уже стали научной явью и, прочерчиваясь все более отчетливо, изменили в следующем столетии общий строй знаний о превратностях и смысле общения живых существ с миром, где им «приказано выжить «. Для этого особого общения, отличного от других форм бытия живых субстратов в их среде, в конце концов был найден собственный термин «поведение «. Это слово давно бытовало в русском языке по меньшей мере с пушкинских времен. Но значение и прочность научного термина оно приобрело в начале ХХ в., после того как запечатлело драматизм поисков и открытий особой исследовательской области, отличной от нейрофизиологии, с одной стороны, и от психологии сознания с другой. Поведение как категория научного мышления было творением русского ума. Приобрело же оно всесветную популярность вскоре после стремительной экспансии американской версии о нем, известной под именем бихевиоризма. Эта версия, отличная от пионерских идей русских исследователей, была тем не менее вдохновлена и подготовлена ими.

Различие версий имело социокультурные корни.

Особый путь, который проделала наука о поведении в России, определялся запросами духовной жизни страны в период великих реформ, исполненных острых коллизий борьбы за ее обновление. Но каковы бы ни были социокультурные силы, движущие творчеством людей науки, вектор движения изначально задан объективной логикой ее развития. Появившаяся в России «завязь » идей была подготовлена всем ходом развития мировой естественнонаучной мысли. Первый эскиз учения о поведении как особой форме существования организма,

6

данной в понятиях, не редуцируемых ни к физиологическим, ни к психологическим, наметил И.М.Сеченов. Сеченовский поворот в неизведанном направлении стал возможен благодаря революционным событиям, которые сотрясали в середине прошлого века в различных странах в каждой по своему общий фронт научных знаний о жизни. Наиболее крупные события были связаны с триумфом эволюционного учения Ч. Дарвина, успехами немецкой физикохимической школы, изгнанием витализма из биологии, а также разработкой К.

Бернаром учения о механизмах саморегуляции внутренней среды организма.

Общий стиль биологического мышления менялся по всем параметрам. Новое понимание детерминизма покончило с двухвековым диктатом «царицы наук » механики и ввело новые способы причинного анализа феноменов жизни, ее целесообразности и активности. Были изгнаны мифологемы, относившие эти реальнейшие ее свойства за счет особых витальных сил (которые, все «объясняя «, сами в объяснении не нуждаются).

Вместе с тем в системе знаний об организме обнажились белые пятна, незримые для «оптики » категориального аппарата прежней эпохи. Это создавало внутреннюю мотивацию для естествоиспытателей, вдохновленных перспективой освоения неизведанных «материков » на развернувшейся перед ними карте живой природы. Исторически сложилось так, что наименее освоенным новой системнодетерминистской мыслью оказалась особая нераздельная целостность, своего рода монада: предметно ориентированные активные действия единичного тела во внешней среде.

Ч. Дарвин открыл законы трансформации великого древа жизни. На эти законы указывало само название его главной книги: «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь » (1859). Объектом объяснения являлись виды или породы. Конечно, индивид, или экземпляр породы, также подпадал под действие этих законов. Однако механизмы собственно индивидуального поведения являлись другой темой, на постижение которой Ч. Дарвин не претендовал.

Что касается непреходящих заслуг К. Бернара, то к ним следует отнести открытие принципа саморегуляции постоянства внутренней среды организма, ее самосохранения вопреки непрерывно угрожающим ее стабильности влияниям. В подобном постоянстве, поддерживаемом автоматически (и потому не нуждающемся в постоянном контроле со стороны сознания), К. Бернар усматривал условие свободной жизни в среде внешней. Объясняя саморегуляцию внутренней среды, К. Бернар, таким образом, не претендовал на объяснение детерминант поведения организма в среде внешней.

Иначе говоря, так же, как и в случае с Ч. Дарвином, целостный организм оставался объектом, закономерности жизнедеятельности которого не получали причинного объяснения. Он выступал либо в контексте эволюционной теории как экземпляр вида, либо в контексте учения о стабильности внутренней среды (в дальнейшем обозначенного термином «гомеостаз «)[1].

7

Правда, имелось еще одно на сей раз в Германии направление, которое в отличие от направлений, развивавшихся Ч. Дарвином и К. Бернаром, претендовало на детерминистское объяснение всего организма в его нераздельности с физикохимической средой. Оно основывалось на идеях о том, что живое тело вовлечено во всеобщий круговорот энергии, и трактовало его (тело) как физикохимический субстрат, где царит молекулярное начало. Различие между средой внешней и внутренней вообще не проводилось. Но тогда и проблема взаимоотношений между организмом и противостоящим ему окружением утрачивала смысл.

Такова была ситуация в мировой науке, где глубинные преобразования по всему фронту знаний о жизни оставляли незатронутой одну из важнейших ее сфер, а именно сферу прямых действий единичного целостного (нерасчленимого на тело и душу) организма в кругу его непосредственных контактов с миром. Завоевание этой сферы стало историческим достоянием российской науки. Если Германия дала миру учение о физикохимических основах жизни, Англия о законах эволюции, Франция о гомеостазе, то Россия о поведении.

Категория поведения сформировалась в духовной атмосфере этой страны и придала самобытность пути, на котором русской мыслью были прочерчены идеи, обогатившие мировую науку. Эта категория, в свою очередь, была подготовлена прежними свершениями. Английская мысль внесла идею адаптации к среде внешней, как задаче, непрерывно решаемой организмом, французская мысль идею саморегуляции процессов в этом организме, немецкая принцип естественного хода жизни, свободного от внеприродных витальных сил. К разряду этих сил многовековая традиция относила психические. В новое время эта же традиция утвердила в западном мире ставшее аподиктическим убеждение в том, что субстратом психических сил служит индивидуальное сознание. Первые шаги на пути к его научному исследованию были предприняты благодаря успехам физиологии органов чувств. Их продукты ощущения и восприятия оказались в ряду феноменов, подчиненных числу, мере, закону. Эксперименты ставились над телесными «придатками » организма. Наблюдаемые же при этом эффекты извлекались из доказаний сознания субъекта, которое мыслилось имеющим особое внетелесное «измерение «. Сознание и тело выступали в этом случае как разные, хотя и нераздельные, но самостийные и по бытию, и по познаваемости сущности. Утверждаясь в западных странах в позиции отдельной дисциплины, психология отстаивала свои притязания на независимость апелляцией к тому, что ни одна наука, кроме нее, не занята столь дорогим для субъекта как ничто другое внутренним миром его сознания (души). Она и утвердилась в глазах всех наук как наука об индивидуальном сознании.

В России сложилась иная идейная ситуация, чем на Западе. После великих реформ Александра 11 в стране, рвавшейся из крепостного рабства, крепло влияние «антропологического принципа «, отстаивавшего целостность человеческой личности, нераздельность в ней духовного и телесного, личности, способной в силу этого на реальное действие, изменяющее как сложившийся порядок вещей, так и собственную судьбу.

С этим соединялась, в противовес западному индивидуализму (с его упором на внутренний мир отдельного субъекта как единственный предмет

8

сознания), идея служения передовой русской интеллигенции ( «новых людей «) интересам обездоленного народа, требующая преодолеть самоупор на Я с его атрибутами. Это отражалось и в теоретических поисках решений, направленных против дуализма души и тела, а также индивидуалистической картины сознания. Лидером данного направления выступил И.М. Сеченов. Впоследствии его назвали отцом русской физиологии. Но он стал также отцом русской науки о поведении. Концепция И.М. Сеченова неоднократно давала повод (вплоть до наших времен) усматривать смысл его дела в аннигиляции духовных начал в жизни личности, в сведении процессов сознания к нейродинамике ( «рефлексам головного мозга «). Корень этого неадекватного восприятия стратегического замысла И.М. Сеченова не в злом умысле его критиков, а в организации их социальной перцепции, заданной классификацией наук. С тех пор как организм предстал перед человеческой мыслью как средоточие двух начал: телесного и духовного, их «самостояние » предопределило различие предметных областей, постигаемых в чуждых друг другу системах представлений. Телесное относилось к полюсу анатомофизиологического знания, духовное психологического (веками значившегося за философией). Эмпирически очевидная «пересеченность » этих двух мыслившихся гетерогенными рядов побуждала изобретать различные теоретические решения этой проблемы, названной психофизиологической (наиболее популярными стали четыре варианта: взаимодействие, тождество, параллелизм, редукция одного из рядов к другому). Слабость этих решений создала тупиковую ситуацию в объяснении отношений между сознанием как предметом психологии и его нейросубстратом (головным мозгом).

Поскольку И.М. Сеченов твердо стоял на том, что только физиология способна рассеять тьму, окружающую психические процессы, его план создания новой психологии мог быть понят как объяснение процессов сознания тем, что происходит в нервах и мышцах (ведь именно этими объектами занята физиология). Подобное понимание, как уже сказано, неотвратимо следовало из санкционированного древней традицией взгляда на организм как симбиоз двух самостоятельных начал: души и тела. Между тем решающий сеченовский шаг состоял в разрыве с этой традицией и создании нового проблемного пространства. Кроме двух уровней отношений, обозначаемых терминами «сознание » и «телесный субстрат «, он выделяет третий «поведение «.

Каждый из уровней представлен в своей системе понятий и категорий. Разделение первых двух уровней определило в классификации наук статус физиологии (дисциплины, изучающей функции организма) и психологии (занятой явлениями сознания). Для поведения как особой реалии в общей таблице места пока еще не было. Дисциплинарное знание о ней только нарождалось.

Средства же для нового подхода И.М. Сеченов ищет в другой предметной области в исследованиях организма общепризнанном «ведомстве » физиологии. Между тем физиология, подобно психологии, понятия о поведении не знала. Оно не укладывалось в матрицу категорий ни одной, ни другой из этих наук.

Такую категориальную матрицу следовало еще создать, выделив в самостоятельный предмет. Это было делом будущего. Лишь в ХХ в. в семье дисциплин появилась наука о поведении (американцы придали этому более широкий смысл, особо выделив

9

семью » бихевиоральных наук, захватившую также и психологию). Правда, предпосылки к появлению понятия о поведении действительно содержались в физиологии, где в начале прошлого века благодаря открытию закона БеллаМажанди сложилась схема рефлекторной реакции как автоматического перехода (посредством центров спинного мозга) возбуждения сенсорного нерва на двигательный. Уязвимость этой схемы определилась двумя пунктами: механицизмом и дуализмом. Реакция считалась, вопервых, предопределенной строением нервной системы (ее анатомическим устройством), вовторых, закономерно и однозначно провоцирующей элементарные мышечные движения в ответ на физическое раздражение. Она совершалась в пределах системы организма. И потому выступала в виде физиологического феномена. Ее целесообразность, как и любых других физиологических функций, казалась «предусмотренной » самой природой живого, цель действий которого самосохранение. Рефлекс противостоял акту сознания. Этот акт, в свою очередь, представлялся локализованным в пределах системы организма, но в качестве психологического, а не физиологического феномена. Конечным источником действия и цели, к которой оно устремлено, считался субъект, заранее полагающий в своем сознании эту цель, достигаемую усилием воли.

И.М. Сеченов придал рефлексу цену глобального объяснительного принципа, устранив из понятия о нем и дуализм (мнение о его пригодности только для элементарных «дуг «), и механицизм, неприемлемый для биолога новой формации, воспитанного на учениях Ч. Дарвина и К. Бернара. Опираясь на новое понимание рефлекса, он от двух страт физиологической и психической отграничивал еще одну, охватывающую целостную систему общения организма с предметной средой. В этой системе представлен совершенно особый «разрез » жизнедеятельности, нередуцируемый ни к нервным процессам, ни к психическим. Ему присущи свои детерминанты и отображаемость в собственных категориях.

Уже из этого явствует неизбывный просчет всех, кто инкриминировал И.М. Сеченову редукцию психических процессов к нервным. Он отвергал те версии о психическом мире, которые основывались на субъективном методе. Но и физиологические данные о процессах внутри нервной системы не могли служить опорным пунктом. Рефлекс для И.М. Сеченова это не конкретный нейромеханизм, а общий объяснительный принцип. «Не зная, что делается в нервах, мышцах и мозговых центрах при их возбуждении, я однако не могу не видеть законов чистого рефлекса и не могу не считать их истинными » [7; 175]. Очевидно, что это было особое видение, абстрагирующееся от всего, что было или могло быть известно физиологу о нервной системе. Оно и определило общие контуры сеченовского понимания поведения как рефлекторного по типу безотносительно к конкретнонаучному знанию о нервах, мышцах и мозговых центрах. Как бы ни изменялось это знание, оно не может отменить «законы чистого рефлекса «, правящие поведением, ибо указанное знание говорит о происходящем в организме, внутри его нервной системы и потому является физиологическим, а не поведенческим. Но ведь поведение реализуется телесным устройством. И потому в живой материи этого устройства должны действовать управляющие

10

им механизмы. Устремленный на их поиски, И.М. Сеченов открыл первый из них, сразу же прославивший его имя, «мозговой придаток «, раздражением которого удавалось вызвать задержку мышечной реакции. Так в научный обиход вошло центральное торможение одна из главных детерминант поведения.

Учитывая сказанное о различных планах анализа жизнедеятельности: нейрофизиологическом, психологическом и поведенческом, отмечу, что сеченовская находка получила резонанс во всех трех планах.

Еще в 1900 г. Ч. Шеррингтон, отмечая, что вопрос о влиянии одной части нервной системы на другую, высказывался неоднократно, подчеркнул, что впервые торможение стало общепринятым рабочим физиологическим тезисом только после опубликования работы И.М. Сеченова в 1863 г. [14]. Оговорюсь, что самому И.М. Сеченову торможение представлялось по типу задерживающего мышечную реакцию влияния, исходящего из центров головного мозга, а не в виде процесса, который может совершаться и на нейронном уровне. Тем не менее после И.М. Сеченова нейрофизиология уже не могла работать без введенного им понятия торможения.

Десятилетиями шли дискуссии о торможении, его субстрате и динамике. Но их смысл определялся конфронтацией физиологических гипотез и тем, что говорил эксперимент. С различных сторон физиологи опровергали сеченовскую концепцию торможения, выводы о его нейросубстрате, об отношении торможения и возбуждения и др. [9]. Но вся эта критика шла в пределах дискуссий о физиологических конструктах. Что же касается поведенческой роли торможения, она оставалась неколебимой. «Легко понять… подчеркивал И.М. Сеченов, что без существования тормозов в теле… было бы абсолютно невозможно выполнение плана той «самодвижности «, которою обладают в столь высокой степени животные » [7; 237].

Кто же может усомниться, что «самодвижность » и есть поведенческое понятие, сохраняющее ценность безотносительно к изменениям воззрений на его нейросубстрат?

С торможением И.М. Сеченов соединил и психологический аспект. Благодаря задержке завершающего двигательного звена рефлекса, когда от последнего остаются первые «две трети «, это не получившее внешнего выражения звено не исчезнет. Оно сохраняется в скрытой форме, «уходит вовнутрь «. Так зародилось ставшее столь популярным в новой психологии понятие об интериоризации. С феноменом торможения соотносился служивший главным камнем преткновения в спорах о детерминации жизни человека волевой акт.

Здесь сеченовский анализ захватывал сердцевину споров, вокруг которых вращалась русская философская мысль. Он трактует волевой акт не как эманацию души, а как форму поведения организма. Решающим моментом являлось определение произвольности действия не по субъективнопсихологическому критерию (переживаемости, осознаваемости, «излучаемости » субъектом), а по объективной ценностной ориентации поступка. Иначе говоря, понятие о ценности, которое вся западная философия противопоставила естественнонаучному, детерминистскому объяснению явлений, вводится в причинную трактовку воли, под которой подразумевается не изначальная духовная активность, а форма поведения.

Вся аргументация «Рефлексов головного мозга » сводится к объяснению

11

того, как формируются люди высшего типа произвольности. «В своих действиях они руководствуются только высокими нравственными мотивами, правдой, любовью к человеку, снисходительностью к его слабостям и остаются верными своим убеждениям, наперекор требованиям всех естественных инстинктов » [7; 165].

Произвольность определялась по нравственному императиву. Высшее волевое поведение выражено в том, что человек «не может не делать добро «. И притом он делает его с неотвратимостью, присущей движению планет. «Люди эти, раз сделавшись такими, не могут, конечно, перемениться: их деятельность роковое последствие их развития » [7; 165].

Теперь уже не самоподвижность, присущая всем живым существам, выступала как поведенческая задача торможения: применительно к человеку взамен приспособления к среде противодействие ей во имя высших нравственных ценностей.

Волевое поведение строится посредством интеграции деятельности нейромеханизмов и ассимилируемых субъектом ценностей. Торможение как физиологический феномен это задержка мышечной реакции при раздражении нервной ткани. Нравственные ценности не зависят от интенций сознания индивида. Они заданы ему как объективная реальность. Торможение как поведенческий феномен это системное отношение, в котором работа телесного механизма подчиняется объективным ценностям. Ни из нейромеханизма самого по себе, ни из предельно отчетливого осознания роли этих ценностей поведение не выводимо. Оно интеграл явлений, которые в аналитических целях могут быть разнесены по двум самостоятельным рядам. При этом каждый из этих рядов, существуя на собственных основаниях, открыт для изучения безотносительно к поведению, выступая в виде физиологического явления, с одной стороны, и явления нравственного сознания с другой.

И.М. Сеченов следовал сходной методологии, объясняя интеллектуальное поведение. Оно реализуется работой органов, изучением которых занимается физиология (движения глаз, рук, ходьба, функционирование речевого аппарата). Но чтобы из физиологических стать поведенческими, они должны вступить в системное отношение с реалиями внешней среды (существующими независимо от организма). Эти реалии могут осознаваться в виде психических образов и оборачиваться предметом психологии. Но включаясь в системное отношение с работающим организмом, они (независимо от рефлексии субъекта) приобретают новый онтологический статус компонентов поведения, где идущее от организма и идущее от среды, образуя особый синтез, нераздельны.

Наряду с учением о нравственно регулируемом поведении как истинно волевом, И.М. Сеченов развил учение об интеллектуальном поведении. Здесь опорой для него служила концепция Г. Гельмгольца о бессознательных умозаключениях глаза, производимых мышцами этого органа.

Г. Гельмгольц назвал эти действия бессознательными, поскольку они совершаются объективно, по правилам, неведомым интроспекции (для последних доступен только итоговый продукт зрительный образ). Концепция Г. Гельмгольца излагалась в его классической «Физиологической оптике » [12]. Но понятия, в которых она строилась, были для традиционной физиологии так же чужды, как и

12

для традиционной психологии. Это были поведенческие понятия. Опираясь на эту концепцию, И.М. Сеченов возводит собственную. Отныне его главный принцип «согласование движения с чувствованием «. Последнее (вопреки своему корню) не следует смешивать с испытываемым субъектом состоянием. Чувствование средство различения свойств среды и потому идентично объективному сигналу как регулятору работы мышцы, наделенной, в свою очередь, «темным » чувством пространства и времени, а также способной производить бессознательные умозаключения.

Итак, перед нами мощный пласт жизненных отношений между организмом и средой, строящийся по собственным законам, отличным как от физиологических, так и от психологических. Имя ему поведение.

Новая эпоха в развитии категориального аппарата науки о поведении сопряжена с исследованиями И.П. Павлова.

Перешедшие от И.М. Сеченова понятия о сигнале, торможении, саморегуляции, дифференцировке, анализе и синтезе сигналов были обогащены в школе Павлова (ее прошли свыше 300 исследователей) множеством экспериментально изученных признаков. К ним присоединились такие важнейшие детерминанты поведения, как подкрепление, ориентировочный рефлекс и др.

К какой же научной дисциплине следовало отнести эти понятия: к физиологии, где И.П. Павлов после работ по пищеварению первым из русских ученых получил Нобелевскую премию, или к психологии, которой заинтересовался еще в молодости? Из писем И.П. Павлова молодого военного медика к невесте, узнаем, что у него «были мечтания » заняться объективным изучением психологии молодых людей. «Сделано несколько знакомств с гимназистами, начинающими студентами. Буду вести за их развитием протоколы и, таким образом, воспроизведу себе «критический » период с его опасностями и ошибками не на основании отрывочных воспоминаний, окрашенных временем, а объективно, как делают в физиологии » [4; 155].

Свою пионерскую программу изучения условных рефлексов он представил впервые на Международный конгресс по медицине под грифом «Экспериментальная психология и психопатология на животных «. Иначе говоря, направление, в котором он отныне продвигался, было им самим отнесено к ведению психологии.

Впрочем, вскоре он начнет брать с сотрудников штраф, если они в опытах по условным рефлексам соблазнятся на психологические объяснения. Он считал подобные объяснения несовместимыми с принципом детерминизма.

Неколебимо отстаивая объективный метод и естественнонаучную причинность, И.П. Павлов разрабатывал учение об особых детерминантах общения организма со средой. Термины его новаторского учения были иррелевантны разделению исследований организма на два предмета, для каждого из которых история мысли изобрела собственный язык, непереводимый на другой. И.П. Павлов использовал и разрабатывал язык, термины которого насыщались самоценным содержанием (торможение, сигнал, саморегуляция, условный рефлекс и др.), не редуцируемым ни к процессам в нервных клетках, путях, центрах и т.д., ни к психическим образам, умственным действиям, актам воли и другим феноменам сознания. Это был язык науки о поведении.

Категория поведения как особой формы саморегуляции жизни складывалась

13

у И.П. Павлова по образцу учения К. Бернара о гомеостазе, т.е. об основных константах (давлении, температуре и др.), которые удерживают эту систему в стабильном состоянии в крайне неустойчивой внутренней среде. И.П. Павлов применил эту идею к взаимоотношениям организма с еще более неустойчивой, непредсказуемой, полной превратностей средой внешней. Открытые им условнорефлекторные механизмы служили достижению «уравновешивания » организма с этой средой., Понятие об «уравновешивании » идентифицировалось с поведением. Оно не могло трактоваться как чисто физиологическое (поскольку выводило за пределы системы организма как такового), хотя и свершалось посредством физиологических органов (прежде всего головного мозга). И уж тем более не могло быть отнесено к разряду психических процессов, будь то сознательных или бессознательных (т.е. вытесненных из сознания). Теория поведения, как уже было сказано, помещала образ организма в другое измерение. Как отмечалось, павловская трактовка рефлекса имела четко выраженную гомеостатическую направленность. Она базировалась не на механодетерминизме (и дуализме) Р. Декарта, а на биодетерминизме К. Бернара. В то же время в ее общую ткань вплетались идейные нити, противоречащие версии о всесилии гомеостаза.

И.П. Павлов расставался с этой версией в своих представлениях о «рефлексе свободы «, ориентировочном рефлексе, «рефлексе цели » и др. Знаменитый опыт его ученицы М.Н. Ерофеевой, в котором подопытная собака на раздражение причиняющим боль сильным током давала не оборонительную, а позитивную пищевую реакцию, наблюдал Ч. Шеррингтон, воскликнувший: «Теперь я понимаю христианских мучеников, когда, охваченные своей идеей, они легко шли на всякие мучения и совсем не чувствовали их » [6; 66].

Сеченовская мысль об особой мотивации, побуждающей человека пренебрегать адаптацией, «обороной » от среды и борьбой за индивидуальное существование ради высших нравственных ценностей, перешла к А.А. Ухтомскому[2], который вслед за И.М. Сеченовым вышел на радикально новый путь антигомеостатической трактовки поведения. Конечно, открытие механизма гомеостаза явилось истинной революцией в биологии, придало ей не только новую методологическую ориентацию, но и породило множество конкретно научных открытий. И в то же время оно не касалось перспектив анализа поведения человека в тех случаях, когда активность направлена не на приспособление к среде, а на противодействие ей.

Религия, в мире которой воспитывался молодой А.А. Ухтомский, учила, что источником высшей активности, преодолевающей тяготы бренного существования, служит сфера духа. А.А. Ухтомский ищет другие основания: «Дело «души «, записывает он, выработка мировоззрения не может обойтись без знания «тела » » [8; 28]. Слова «душа » и «тело » поставлены в кавычки. Согласно А.А. Ухтомскому, разделение их условно и имеет чисто исторические основания. В физиологию А.А. Ухтомский пришел за ответом на вопрос о детерминации поведения целостного организма, неразъятого на духовное и телесное.

14

Что движет индивидом и определяет его выбор? Почему при одних и тех же внешних раздражителях его реакции изменяются, а в изменчивой среде он обнаруживает удивительную стойкость? Поиски ответа в терминах физиологии привели А.А. Ухтомского к учению о доминанте.

Мы видели глубинные преобразования категории рефлекса, испытанные ею в учениях русских естествоиспытателей, у которых она из внутриорганизменного акта превратилась в форму «общения » организма со средой, в принципе необъяснимую из структуры и динамики нервных центров самих по себе, тогда как их предназначение служить посредниками между нуждами этого организма и сетью его зависимостей от внеорганизменного порядка вещей. Открыв доминанту в качестве физиологического органа[3], А.А.Ухтомский интерпретировал ее как орган поведения[4].

Этот орган является и «энергетизатором » (мотивом) поведения, и его вектором, направляющим организм на объекты среды, которые выступают в ипостаси ее «интегрального образа «. Как наращивание мотивационной энергии, так и «вылавливание » в среде «материала » для построения ее образа происходит объективно (независимо от рефлексии) и потому необъяснимо в терминах психологии сознания. Но оно необъяснимо и в физиологических терминах (хотя и разыгрывается в нервных центрах). Это проблема поведения как особого, несводимого к дихотомии души и тела «радикала » жизнедеятельности. А.А.Ухтомский придавал важную роль истории поведения как процесса, который обеспечивается не усложнением условных рефлексов, а развитием все новых и новых доминант. Здесь основной тенденцией служит экспансия в смысле овладения средой во все расширяющихся пространственновременных масштабах ( «хронотопе «), а не редукция мотивационного напряжения (как считал И.П.Павлов, американские бихевиористы, К.Левин, 3.Фрейд и другие). А.А.Ухтомский отвергал в качестве доминирующих мотивов стремление к «защите » от среды, к уравновешенности с ней.

Поведение антиэнтропийно; работающий организм не «рассеивает » свою энергию, а «тащит ее из среды «. Применительно же к человеку А.А. Ухтомский отводит главную роль особой «доминанте на лицо » (личность) другого человека, которая одна только способна его самого преобразовать в личность. Этот особый тип мотивации (не обмен речевыми знаками, не совместные действия и т.п.) создает истинно человеческий уровень поведения. Способность субъекта к рефлексии (отражению

15

того, что говорит о нем самом его сознание) изначально принималась за конституирующий признак психических явлений. По этому признаку они отграничивались от всех остальных.

А.А. Ухтомский же настаивал на том, что подобная доминанта «на собственное лицо » является «проклятием индивидуалистической науки «. Человеческая реальность открывается только тогда, когда исходной становится «доминанта на лицо другого «. Очевидно, что тем самым познание человека трактовалось как неотъемлемое от нравственной установки по отношению к его уникальному предмету. Оно не может базироваться ни на субъективном (интроспективном) методе, ни на объективных методах других наук. Это особый способ поведения в системе «Я Другой «, когда Другой становится, говоря языком А.А. Ухтомского, «заслуженным собеседником » [8].

На трудах И.М. Сеченова, И.П. Павлова, А.А. Ухтомского воспитывался Л.С. Выготский. По не совсем понятным причинам это обстоятельство игнорируется в исторических реконструкциях его психологических исканий, истоки которых, с легкой руки его учеников, принято возводить к марксизму при забвении русского пути.

По мнению А.Н. Леонтьева, в частности, своеобразие позиции Л.С. Выготского (впервые запечатленной в статье «Сознание как проблема психологии поведения «, 1925 г.) в том, что он, в отличие от современников, увидел: «та объективная психология, перед которой выступят сложнейшие феномены психической жизни человека, включая сознание, могла возникнуть только на основе марксизма » [2; 16]. Но сколько ни перечитывай упомянутую А.Н. Леонтьевым статью Л.С. Выготского, оснований для процитированного вывода не найдешь. Правда, А.Н. Леонтьев один из наиболее близким к Л.С. Выготскому молодых психологов, оговаривается, что многие ключевые мысли Л.С. Выготский высказывал устно [2; 15]. Историку, однако, приходится признать аутентичным этим мыслям как бы данный «под присягой » письменный текст. Содержание, смысл и логика этого текста не оставляют сомнений в том, что в нем прочерчены идеи русского пути[5].

Придя в психологию, Л.С. Выготский представлял ее реформу как развитие науки о поведении, фундамент которой был заложен И.М. Сеченовым и И.П. Павловым. Вот его собственное определение: «Предметом научной психологии обычно принято называть поведение человека и животных, причем под поведением подразумевать все те движения, которые производятся только живыми существами и отличают их от неживой природы » [1; 70]. Более того, «психика и поведение это одно и то же. Только та научная система, которая раскроет биологическое значение психики в поведении человека, укажет точно,

16

что она вносит нового в реакцию организма, и объяснит ее как факт поведения, только она сможет претендовать на имя научной психологии » [1; 76].

Итак, психика должна быть объяснена как факт поведения. Самым соблазнительным было бы поставить ее в тот же ряд, что и другие, уже получившие объективное и причинное значение факты, установленные, прежде всего, учением об условных рефлексах. Иначе говоря свести к принципам и механизмам этого учения явления, относимые обычно к разряду психических. Однако этот примитивно редукционистский путь Л.С. Выготского не устраивал. Он не устраивал и лидеров науки о поведении И.П. Павлова и В.М. Бехтерева. Оба, признавая биологическую значимость психики как самостоятельного фактора развития живого и как сферу особых субъективных переживаний, выносили сознание, внутренний мир субъекта за пределы поведения, стало быть за пределы реальных, доступных причинному объяснению связей организма со средой. Именно это дало повод Л.С. Выготскому утверждать, что «в сущности, дуализм и есть настоящее имя этой точке зрения Павлова и Бехтерева » [1; 57]. Какую же альтернативу редукционизму, с одной стороны, и дуализму с другой, предлагал Л.С. Выготский?

Основные ориентиры этих поисков можно было бы выделить в виде следующих пунктов:

1. «Надо изучать не рефлексы, а поведение его механизм, состав, структуру » [1; 82], ибо «Сознание есть проблема структуры поведения » [1; 83]. Система создает принципиально новое качество, неуловимое при сколь угодно объективном высвечивании ее отдельных компонентов. «…Сознания как определенной категории, как особого способа бытия не оказывается. Оно оказывается очень сложной структурой поведения » [1; 98].

2. Вслед за И.М. Сеченовым Л.С. Выготский особое значение придает рефлексам, оборванным на их двигательном завершении. Игнорировать их «значит отказаться от изучения (именно объективного, а не однобокого, субъективного наизнанку) человеческого поведения. В опыте над разумным человеком нет такого случая, чтобы фактор заторможенных рефлексов, психики не определял так или иначе поведения испытуемого… » [1; 53].

Итак, психика, принимаемая за незримый внутренний мир сознания, имеет зримое основание в объективно данном поведении.

3. Тем самым проводилась демаркационная линия между трактовкой поведения И.П. Павловым, В.М. Бехтеревым и другими рефлексологами, с одной стороны, и попыткой Л.С. Выготского найти для сознания достойную роль во внутренней организации поведения с другой. Согласно рефлексологической версии, между восприятием раздражителя (сигнала) и наблюдаемым в эксперименте внешним эффектом разыгрывается динамика нервных процессов, которая, протекая внутри организма, описывается в физиологических терминах (возбуждение, иррадиация, концентрация, торможение и другие нервные процессы). Согласно же Л.С. Выготскому, между стимулом и реакцией действуют реалии иного порядка. Они представляют мир интериоризованных внешних движений и потому описываются не в виде функций или процессов нервной ткани, а в виде обретших взамен внешнего внутреннее бытие актов поведения. Здесь Л.С. Выготский нашел тот же ход

17

мысли, который задолго до него открыл И.М. Сеченов.

4. В общей структуре поведения человека выделяются движения особого рода и вида. Это речевые рефлексы. Они образуют особую систему рефлексов среди других их систем и являются эквивалентом сознания. «Сознание есть… взаимовозбуждение различных систем рефлексов » [1; 89]. Речедвигательные реакции на неречевые рефлексы (также в том случае, когда эти вербальные реакции производятся непроизнесенным вслух словом) образуют механизм сознательности.

Тем самым у Л.С. Выготского мы находим первый абрис будущей версии о двух сигнальных системах.

5. Поскольку сознание это «вербализованное поведение «, индивидуальное в человеке вторично по отношению к социальному. Л.С. Выготский пишет о тождестве «механизмов сознания и социального контакта » [1; 96]. В этом же корни самосознания: «Мы сознаем себя, потому что мы сознаем других, и тем же самым способом, каким мы сознаем других » [1; 96]. Следуя этой мысли, Л.С. Выготский новыми глазами прочитывает формулу 3.Фрейда о «Я » и «Оно «. Как известно, для 3.Фрейда «Оно » это безличная слепая сила либидо, укорененная в биологии организма. Для Л.С. Выготского же это надындивидуальная социальная речевая стихия, порождающая индивидуальное «Я «. Вернее было бы назвать эту стихию не «Оно «, а «Мы «.

6. Подобно другим адептам науки о поведении, Л.С. Выготский отвергал интроспекцию как способ его изучения. Отсюда категорический запрет: «Никакого самонаблюдения » [1; 91]. Под объективностью познания понималась не непосредственная наблюдаемость фактов поведения (как требовала методология позитивизма), а способ исследований, при котором психолог «действует как сыщик, обнаруживающий преступление, которого он никогда не видел » [1; 62].

Постулат непосредственности был главным догматом как интроспективной психологии сознания (основа знания непосредственно зримый факт сознания), так и бихевиористской теории поведения (единственно достоверное непосредственно зримый факт внешнего поведения). Те, кто продвигались русским путем, не приняли этот постулат. На рубеже ХХ столетия грянул кризис психологии. Рушилась версия о том, что ее факты представлены в сознании субъекта и могут быть достоверно зримы им самим благодаря изощренным экспериментальным процедурам. Сомнение в этом нарастало, что привело американских психологов к отрицанию сознания как научного предмета. Устами Дж. Уотсона был оглашен бихевиористский «Манифест » [15]. Он требовал покончить с анализом сознания как пережитком времен алхимии. Предметом психологии было объявлено поведение в образе объективно наблюдаемых реакций организма на внешние и внутренние раздражители.

Американские психологи восприняли идеи русских исследователей поведения. Но их пути существенно разнились. Преобразовать человека как целостное существо с тем, чтобы его тварная организация была движима высшими духовными ценностями, такова была русская сверхценная идея.

Как великое историческое задание она направляла умы натуралистов на служение рвущемуся из рабства народу. Она подвигла эти умы на создание в стране, считавшейся отсталой и дикой, новаторских программ, интегрировавших революционные события в

18

биологии. Целостное воззрение на человека такова была сверхзадача русской мысли. Попытки ее решения разбивало противостояние науки об организме и науки о сознании; складывалась тупиковая ситуация. Выходом из нее стало создание науки о поведении.

Была открыта исполненная динамизма инфраструктура двигательной активности организма, осваивающего среду. Эту инфраструктуру воспроизводили понятия о торможении, сигнале и согласующемся с ним движении, саморегуляции и саморазвитии, временной связи и условном рефлексе, подкреплении и дифференцировке, ориентировочном рефлексе, доминанте, соотношении сигнальных систем. В этих понятиях был представлен тот единый первичный пласт жизнедеятельности, который получает различные проекции в физиологической картине организма, с одной стороны, и психологической картине сознания с другой. Русская мысль, открывшая проблему поведения и создавшая категориальную схему его разработки, не подменяла ею ни физиологию, ни психологию. Она искала пути интеграции своих открытий с исторически сложившимися категориями, в которых даны предметы этих дисциплин.

Иной оказалась (под воздействием философии позитивизма) стратегия исследователей поведения в США. Здесь редукция поведения к отношению «стимул реакция » привела к представлению о том, что это отношение, являясь стержнем и единственным эквивалентом строго научной психологии, должно быть избавлено как от менталистской (обращенной к сознанию субъекта), так и от физиологической «примеси «. Психология, как было сказано о ее последнем лидере Б. Скиннере, превратилась в науку о «пустом организме «. Но это уже был нерусский путь.

1. Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М., 1982.

2. Леонтьев А.Н. Вступительная статья. О творческом пути Л.С. Выготского // Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М., 1982.

3. Московичи С. Социальное представление: исторический взгляд // Психол. журн. 1995. № 1.

4. Павлов И.П. Письма к невесте // Москва. 1952. № 10.

5. Павлов И.П. Полн. собр. соч.: В 6 т. Изд. 2е. Т. 3. Кн. 1. М.Л., 1951.

6. Павловские среды / Отв. ред. Л.А. Орбели. Т.3. М.Л., 1949.

7. Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произв. / Под ред. В.М. Каганова. М., 1947.

8. Ухтомский А.А. Собр. соч.: В 5 т. Т. 1. Л., 1951.

9. Ярошевский М.Г. Проблема детерминизма в психофизиологии 19 в. Душанбе, 1961.

10. Ярошевский М.Г., Чеснокова С.А. Уолтер Кеннон. М., 1976.

11. Ярошевский М.Г. Л. Выготсхий: в поисках новой психологии. Л., 1993.

12. Helmholtz H. Handbuch der physiologischen Optik. 1e Aufl. Leipzig, 1867.

13. Kozulin A. VygotskyТs psychology. Cambridge, 1990.

14. Sherrington C.S. The spinal cord // ShafferТs textbook of physiology. V. III. Edinburg, 1900.

15. Watson I.B. Psychology as the behaviorist views it // Psychol. Rev. 1913, V, 20

Поступила в редакцию 19. IV 1995 г.

[1] «Отцом » гомеостаза принято считать великого американского физиолога У. Кеннона, справедливо отмечавшего, что принцип саморегуляции внутренней среды впервые был обоснован К. Вернаром (см. [10]).

[2] Напомню, что А.А. Ухтомский окончил Духовную академию, после чего поступил на отделение физиологии, задавшись вопросом о том. каковы мотивы, определяющие в жизни решительность и бесстрашие человека

[3] Напомню, что понятие органа было А.А. Ухтомским радикально пересмотрено: «Органом может служить всякое сочетание сил, могущее привести при прочих равных условиях всякий раз к одинаковым результатам [8; 299]. В дальнейшем нашлись авторы, приписавшие себе предложенное А.А. Ухтомским новое понимание органа. обозначив его оборотом «функциональная система » и соединив с «системным подходом, хотя за этим новым стояло «хорошо забытое старое.

[4] Поведенчесхая природа доминанты «уходит в тень » из-за того, что ее принято сводить либо к физиологии (ведь доминанта означает, что в констелляции рефлекторных центров один из них становится господствующим (отсюда и сам термин), подкрепляемый энергией других центров ( «субдоминантных), либо к психологии (когда в доминанте видят феномен внимания). В первом случае, соответственно физиологической традиции, изучение доминанты исчерпывается интрацеребральными отношениями, нейродинамикой. Во втором случае она выступает как внутренняя активность субъекта, рефлексирующего о том, что происходит в его сознании. Перед нами вновь два изначально разъятых способа анализа: феномен «прикрепляется либо к нервной ткани, либо к «ткани » сознания. За порогом остается поведение.

[5] Ныне на Западе появляются работы, утверждающие, что свою социальную ориентацию Л.С. Выготский почерпнул не в марксизме, а во французской социологической школе Дюркгейма и родственных ей работах. К этому мнению присоединяется С. Мосховиси, который находит у Л.С. Выготского многочисленные пассажи, говорящие о его вдохновленности идеей коллективных представлений (см. [3]). Не касаясь здесь вопроса о марксизме (подробнее об этом см. мою книгу [11]), хочу обратить внимание на то, что подобные поиски идейных предков (на сей раз во Франции) Л.С. Выготского это еще одна попытка оторвать его от идейных корней в русской культуре, для которой от А.Н. Радищева и А.А. Потебни до А.А. Ухтомского и М.М. Бахтина центр жизни человеческого духа образуют Слово и Диалог. Из этого явствует радикально отличный от дюркгеймовского взгляд на соотношение индивидуального и коллективного в поведении и познании.

Психология, как наука о поведении

Оглавление

Психология, как наука о поведении        2

Список использованных источников        10

Психология, как наука о поведении

        Изучение человеческой психики проводили еще две тысячи лет назад. Правда, тогда доктрина основывалась на философии великих мыслителей. А психология как наука самостоятельная возникла лишь в начале XX века. Ученые занимаются разными отраслями человеческой психики, в том числе и поведением.                                                                                        В психологию были введены совершенно новые факты — факты поведения.                                                                                        По сложившейся в психологии традиции под поведением имеется в виду внешние проявления психической работы  человека. И в  данном отношении поведение противопоставляется сознанию как совокупности внутренних, субъективно переживаемых процессов. По другому говоря, факты поведения и факты сознания разводят по  способу  их выявления. Поведение осуществляется во внешнем мире выявляется путем внешнего наблюдения, а ход сознания  осуществляются внутри субъекта и выявляются способом самонаблюдения [5, c. 649].                                                                                Итак, ответим на один из вопросов: что такое факты поведения?                Это, во-первых, все внешние проявления физиологических процессов, связанных с состоянием, работой, общением лиц, — поза, мимика, интонации, взгляды, блеск глаз, покраснение, побледнение, дрожь, прерывистое либо сдерживаемое дыхание, мышечное напряжение и др.; во-вторых,  раздельные движения и жесты такие как поклон, кивок, подталкивание, сжимание руки стук кулаком «т.п.., в-третьих, действия как более большие  акты поведения, которые имеют некоторый  смысл.                                                        Наконец, это поступки — еще; более  большие акты поведения, которые имеют, как правило, общественное, либо социальное, звучание и связаны с нормами поведения, отношениями, самооценкой и т. д.                                Таким образом, внешние телесные реакции, жесты, движения, действия, поступки — вот  список явлений, относимых к поведению. Все они объекты психологического интереса, так как конкретно непосредственно отражают субъективные состояния содержания сознания, свойства личности [1, c. 116].        Наука о поведении человека называется бихевиоризм. Это отрасль психологии, которая изучает реакцию индивида на те или иные события.        Бихевиоризм зародился в начале XX века, и это был кардинально новый подход в психологии. Основное задание этой отрасли — изучать поведение человека отдельно от мышления, основываясь на рефлексах. Для этого использовали метод наблюдения и анализа.                                                Психология как наука о поведении возникла в качестве протеста против гуманитарных умозаключений, которые были основаны лишь на метафорах. В бихевиоризме акцент сделали на практическую, а не теоретическую психологию.                                                                                        Чтобы было понятно, приведем пример. Основоположник бихевиоризма Джон Уотсон считал, что реакцию человека на те или иные действия можно предсказать. В качестве примера он провел опыт.                                        В ходе эксперимента ученый собрал небольшую группу детей и несколько кроликов. Естественно, ребята хотели погладить животных. Но как только они пытались это сделать, их било слабым разрядом тока.                        На другой день, как только дети видели кроликов, они сразу же начинали плакать, поскольку помнили, что с ними случилось перед этим. Тогда ученый предлагал детям сладости, держа животных на безопасном расстоянии. Впоследствии дистанция между детьми и кроликами сокращалась, и в конце эксперимента дети уже не боялись зверьков и спокойно их гладили.                        Таким образом, теория бихевиоризма доказала, что в бóльшей степени поведение человека зависит от безусловных рефлексов. Если знать стимул и реакцию человека на какой-либо фактор, его поведение легко предугадать, поэтому личностью можно управлять [7, c.89].                                                Бихевиоризм широко используется и в наши дни. Особенно популярно это учение среди менеджеров по продажам, политиков. Также этот метод практикуют современные психологи, чтобы, например, помочь человеку избавиться от боязни летать на самолетах.                                                Однако у бихевиоризма есть и недостатки. Учение основывается на общих реакциях человека, не учитывает его темперамент и особенности характера. Поэтому иногда манипулировать поведением индивида бывает не просто или не получается вовсе.                                                                        Психология как наука о поведении: представители. Первым представителем бихевиоризма стал американец Джон Уотсон. Именно он в 1913 году сделал доклад, в котором четко представил свою науку о поведении человека.                                                                                        Основным открытием ученого была теория о том, что любой стимул вызывает отзыв. Уотсон считал: чтобы понять особенности индивида, за ним необходимо наблюдать, а при верном подходе можно предугадать реакцию на те или иные действия. За основу своих учений Джон взял теорию об условных и безусловных рефлексах [6, c. 161].                                                Джона Уотсона поддержали такие ученые:                                        Уильям Хантер.                                                                                Ученый создал теорию «отсроченного поведения». Он считал, что человеку можно предоставить стимул «сейчас», а реакцию получить «потом». Уильям проводил эксперимент на обезьянах: ставил им ящик бананов, отгораживал их ширмой и ждал реакции. Через некоторое время приматы получали желаемое.                                                                        Карл Лешли.                                                                                        Этот ученый изучал взаимосвязь раздражителей и центральной нервной системы. Он проводил эксперименты на животных: учил их чему-то, а затем удалял части головного мозга. Таким образом, Лешли выяснил, что все участки мозга взаимозаменяемы.                                                                        Беррес Скиннер.                                                                                Американский психолог подошел к принципам бихевиоризма с другой стороны и работал над понятием необихевиоризма. Это учение, которое, помимо исследования внешнего поведения человека, признает промежуточные переменные, влияющие на реакцию индивида.                        Эдвард Торндайк.                                                                                Этот ученый создал теорию, согласно которой сознание рассматривалось как система связей, объединенная ассоциациями. Торндайк предложил закон упражнений и эффекта, который трактуется так: чем чаще повторяется действие, тем больше оно остается в сознании человека.                Эдвард Толмен.                                                                                        Эдвард немного отошел от стандартной теории бихевиоризма, предложенной Уотсоном, и разработал когнитивное учение. В его подходе между стимулом и реакцией существуют «знаки-гештальты», состоящие из различных когнитивных карт.                                                                        Он доказывал свое учение на крысах, которые находили путь к кормушке любыми путями, независимо от того, какой дорогой их приучали передвигаться                                                                                         Психология человека достаточно интересная наука, над которой трудится не одно поколение. И чем больше открытий делают экспериментаторы, тем больше вопросов возникает [8, c. 111].                                Почему с одним человеком приятно и легко общаться, а с другим – тяжело и напряженно? Возникает желание скорее закончить разговор и уйти, несмотря на то, что он хороший знакомый, который всегда обходителен и вежлив. Мы на интуитивном уровне понимаем, когда человек искренен, а когда лукавит. Именно поэтому и испытываем противоречивые чувства: с одной стороны человек ничего плохого не сделал, а с другой – есть внутреннее ощущение, которое подсказывает, что от него надо держаться подальше.         Описанная ситуация межличностных отношений объясняется в психологии.                                                                                         Психология поведения — это сфера знаний, которая объясняет невербальные телодвижения (мимика, жесты, интонации) человека и делает выводы о том, насколько он искренен, правдив, уверен и открыт. Очень часто такую оценку мы делаем несознательно, когда чувствуем себя некомфортно при общении со знакомым человеком или даже избегаем его. Но на самом деле мы оцениваем его поведенческие проявления, которые и говорят нам о том, что он о нас думает, как относится, несмотря на то, что его слова могут быть доброжелательными или нейтральными.                                                 Есть ряд приемов, позволяющих определить истинные замыслы человека, его эмоции, уровень самооценки. Его движения, мимика и другие особенности выдают его внутренние страхи, установки, комплексы, которые мы улавливаем подсознательно или оцениваем сознательно, если имеем определенные знания и опыт. Процесс общения мы воспринимаем как общую картину, иногда во время разговора мы не замечаем, во что одет, что он говорит, но обращаем внимание, как он это делает, какие фразы и слова употребляет, как сидит и что держит в руках. Иногда какая-нибудь мелочь привлекает внимание и запоминается надолго: запах, дефект речи, акцент, оговорки, неправильные ударения, неуместный смешок и так далее [4, c. 207].                                                                                        Научной дисциплиной, которая помогает объяснить и расшифровать неосознанные нюансы в поведении людей, которые выдают их истинные намерения, является психология поведения.                                                         1. Что говорят нам жесты и мимика? Огромную роль в разговоре имеют жесты и мимика. Но, несмотря на простоту расшифровок тех или иных поз и жестов человека, они могут нести совершенно другой смысл. Например, в психологии лжи есть основные признаки обмана: человек не смотрит в глаза, трогает свой рот, нос, шею. Но собеседник может трогать нос только потому, что он чешется. Скрещенные ноги или руки – эти жесты в психологии поведения человека трактуется как недоверие, зажатость, замкнутость, но собеседнику может быть просто холодно. Советы по расшифровке манер и жестов часто могут завести в тупик или поставить человека в неловкое положение.                                                                                                 Например, увидев у собеседника открытую позу, уверенный и спокойный голос, приятный искренний взгляд, мы принимаем его за честного человека, а на самом деле у него мошеннические намерения. Или пикаперы, сколько у них обаяния, остроумия, искренности, воспитанности, — и это все для того, чтобы самоутвердиться.                                                 2. Что говорит нам речь и интонация? Скорость речи, ритм, громкость, интонация сильно влияют на общение и способны рассказать о человеке много дополнительной информации, как считает психология поведения. Наука помогает понять эмоциональное состояние человека: Спокойный, рассудительный, уравновешенный человек говорит ритмично, медленно, со средней степенью громкости. Импульсивность характера выдает быстрая и оживленная речь. Те, кто не уверен в себе или замкнут, говорят тихо, неуверенно.                                                                                                 3. Часто слова не так важны, как интонация. Но следует понимать, что если человек находится в незнакомой обстановке, он может повести себя не так, как в привычном окружении. Психология поведения позволит определить скрытые факторы, влияющие на человека на самом деле. Но для того, чтобы их видеть и понимать, необходимо быть «подкованными» знаниями и внимательными к людям [7, c. 87-88].                                                Психология поведения рассматривает это как деструктивное отношение к себе и обществу. Аддиктивное поведение — это алкоголизм, наркотическая зависимость, курение, гиперсексуальность, азартные игры, компьютерная зависимость, пристрастие к обильной еде, шопинг. Зависимость имеет различную степень выраженности: от нормального состояния до тяжелой формы.                                                                                                 Почему у некоторых людей формируется эта сильная и непреодолимая привязанность, чем объясняется импульсивность и ненасыщаемость влечения? Ответы на эти вопросы имеют огромное значение для общества и для каждого отдельного человека. Психология жестов и выражения лица Психология поведения, жестов и мимики – это ключ к тайнам человека, которые он хочет скрыть. Человек в результате эволюции научился передавать мысли и чувства при помощи слов. Но вместе с этим умением он овладел искусством прятать свои истинные замыслы и намерения, устремления. Нужно уметь «читать» своего собеседника по его телодвижениям. Только таким образом можно понять, что у него на уме и чего от него можно ожидать.                                                         Американский психолог Мейерабиан Альберт считает, что при общении мы передаем 7% объема информации вербально, 38 % — интонацией и тоном голоса, 55 % — невербальными сигналами. Главное правило психологии жестов и мимики говорит, что нет в мире человека, который полностью может управлять телодвижениями в процессе разговора, даже если он хочет намеренно ввести собеседника в заблуждение. Человек на подсознательном уровне практически одинаково реагирует на определенные ситуации.         Непроизвольные мимика и жесты незнакомого человека позволяют услышать и увидеть скрытое за ширмой слов. Наиболее важные невербальные сигналы: Защита. В опасных или дискомфортных ситуациях, когда есть желание отгородиться от собеседника – люди отклоняются назад, закрываются книгой, папкой или другим предметом, закидывают ногу на ногу, скрещивают руки на груди, сжимают кулаки. Глаза их следят неотрывно за тем, от кого они ждут подвоха. Таким поведением выдается настороженность и напряжение, а так же не готовность к конструктивному диалогу.                                                                                         Открытость. Тело наклонено к собеседнику, открытые ладони, благодушная улыбка – эти сигналы говорят о предрасположенности к общению.                                                                                                Заинтересованность. Отсутствие жестов, блеск в глазах говорят об увлеченности, человек весь во внимании, он наклонен вперед и старается не двигаться, чтобы не упустить ни слова.                                                         Скука. Потухший взгляд, ритмичное покачивание ногой, что-то теребит в руках, рисует, зевает. На языке жестов в психологии общения это значит, что у слушающего нет интереса к теме беседы.                                                 Скептичность. Человек соглашается с собеседником, но дает понять, что не доверяет ему такими жестами, как потирание шеи, почесывание уха, щеки, лба, ухмылка, подпирание подбородка ладонью. Психология по поведению человека учит нас понимать премудрости невербальной символики и верному взаимопониманию друг друга.                                                 Что может рассказать о человеке невербальная речь. Большинство людей недооценивают роль мимики и жестов в общении. Но именно с помощью невербальных сигналов создается первое впечатление о человеке. И оно же запоминается надолго [1, c. 207].                                                         Жесты помогают или отвлекают слушателей от разговора, даже отсутствие их несет информацию о говорящем человеке. Итак, что значат те или иные жесты:                                                                                 вялое рукопожатие говорит о застенчивости и неуверенности человека, и наоборот сильное — о желании навязать свое мнение;                                         если поправляет прическу женщина, это значит, она прихорашивается; если человек жестикулирует только одной рукой — это говорит о его неестественности;                                                                                         прикосновение ко лбу, рту, носу расценивается как обман; скрещивание рук, говорит о скептичности собеседника и недоверии к тому, кто говорит;         сутулость, сгорбленность говорят о низкой самооценке человека и неуверенности.                                                                                 Необходимо развивать в себе наблюдательность, она помогает собрать дополнительную информацию о людях, с которыми приходится общаться. Главное в психологии по поведению человека – умение слушать и видеть. Ведь огромное значение имеет звучание голоса и его интонация, жесты и мимика собеседника.                                                                                 Теория бихевиоризма актуальна и в наши дни, хотя до конца предугадать поведение человека не способен ни один ученый, так как всегда существуют индивидуальные факторы.

4. Развитие и современное состояние науки о поведении

. Развитие и современное состояние науки о поведении

 

Исследование поведения потребителя – отрасль междисциплинарная. Вместе с тем, она является довольно самостоятельной частью (отраслью) поведенческой науки.

Аналитики поведения выделяют несколько периодов в развитии науки о поведении потребителей: 

до второй мировой войны, который характеризовался тем, что:

• 
  во-первых, их развитие и влияние невелико относительно невелики;
• 
  во-вторых, научные исследования, которые носили в основном теоретический характер, стали развиваться к концу этого периода.

послевоенная эпоха, которая характеризуется тем что:

• 
  во-первых, опережающие спрос возможности производства вызвала необходимостью принятия концепции маркетинга;
• 
  во-вторых, науки о поведении приобретают все большее значение, которую привлекают для решения проблем поведения человека, а во второй половине 50-х годов в рамках бихевиоральных наук появляется наука «поведении потребителя»;
• 
  в-третьих, развитие получают «когнитивная психология» и расширяются возможности ее применения.

— эпоха «вторжения Фрейда», которая характеризовалась тем, что:

• 
  во-первых, специалисты по маркетингу уже готовы воспринять новые взгляды и исследовать новую тему – мотивацию;
• 
  во-вторых, опираясь на психоанализе Зигмунда Фрейда, старались выявить «скрытые/неосознанных (или пока неосознанных) побуждений» потребителей;
• 
  в-третьих, появилось уверенность и желание в том, что на потребителей можно влиять на подсознательном уровне с помощью психометрических методов и без их согласия, вынуждая к такой реакции, которая нужна рекламодателю;
• 
  в четвертых, в отдельную область исследования выделилось поведение потребителя;
• 
  в-пятых, науку о поведении стали внедрять в практику маркетинга, в основном, чтобы как стимулировать решение о покупке через обновление продукта и массовые коммуникации:
• 
  помощь в разработке новых изделий как ключевой фактор приобретения явного преимущества;
• 
  обнаружение и обращение к многочисленным факторам, влияющим на выбор потребителя;
• 
  создание более эффективных рекламных компаний и стимулирование сбыта;
• 
  влияние на приверженность торговой марке.

— эпоха «глобальных рынков и новых информационных технологий». В новых условиях, когда различия между торговыми марками незначительны, поэтому отдельные положения теории поведения покупателя марки требуют дальнейшего совершенствования и нужны новые подходы. В этом должны быть заинтересованы в первую очередь те, кто хочет иметь более высокий статус. Это совершенствование уже известных теорий поведения покупателя может быть разработано путем выделения в самостоятельное направление «Теории о поведении посетителя розничного торгового предприятия», что внесет ясность и позволит прогнозировать поведение посетителя и последующее управление им на основе создания в торговом зале ситуации для формирования у посетителя предсказуемого поведения. В этом заключается новизна предлагаемой работы. 

Современное состояние науки о поведении

А. Внешние перемены

• 
  Перемены в экономике:

Среднемировые темпы экономического роста снизились почти до нуля; крупные промышленные рынки сокращаются; увольнения стали способом выживания. Потребители вынуждены сокращать потребление и изменять свой образ жизни. Многие эксперты предсказывают глобализацию замедления темпов экономического роста и даже всемирного экономического застоя.

• 
  Перемены в производстве и потреблении:

Первый из внешних факторов, который формирует активность маркетинга, — это степень превышения предложения товаров и услуг над спросом. В развитых странах наблюдается беспрецедентное изобилие новых товаров и услуг по мере совершенствования технологии. Потребитель «перенасытился» реализацией своего права на выбор. Это означает, что:

• 
  освоение нового изделия больше не является ключевым фактором достижения рыночного преимущества. Возможность почти мгновенной перестройки производства ваших конкурентов делает эти преимущества иллюзорными:
• 
  совпадение конкурирующих инноваций и продвижение новых выгод. Национальные производители и дистрибьюторы «подстраивают» внешний вид и отличительные свойства своих товаров под популярные марки. Результат – избыток конкурирующих марок, которые воспринимаются потребителем как одно и то же;
• 
  падение цен. Они падают почти во всех отраслях.

Б. Изменения в мотивации и поведении потребителей.

Когда различные марки одной категории продуктов предлагают фактически одинаковые характеристики и конкурируют только в цене, статус категории падает до статуса товарной группы — ни одна марка не имеет конкурентоспособного преимущества. К такому выводу пришли специалисты крупного рекламного агентства ВВDO:«По многим группам товаров почти две трети потребителей во всем мире не видят какой-либо существенной или заметной разницы междусоперничающими марками».

Это означает, что ранее устойчивое предпочтение, отдаваемое потребителем какой-либо марке, снижается. В этих условиях цена становится главным фактором решения о покупке. Тщательно продуманные и обоснованные решения (расширенное решение проблемы) дают дорогу поведению в условиях низкой заинтересованности (т. е. поведению в ситуации, в которой все марки почти одинаковы и окончательный выбор делается на базе цены или специфического стимула, случайным выбором).

Девяностые годы довольно серьезно отличаются от шестидесятых и даже восьмидесятых годов, когда массовая реклама могла рассчитывать на то, что покупатель сможет выделить рекламируемую марку, признает ее и останется ее приверженцем.

• 
  Усиление сегментации рынков товаров повседневного спроса.

Рынки, которые прежде были большими и однородными, в 90-х годах стали дробиться на более мелкие сегменты – согласно потребностям и ожиданиям разных покупателей. Это означает, что продавцы должны завоевывать малые быстро меняющиеся потребности сегментов покупателей с весьма высокими требованиями, намеренные получить больше и дешевле. Старые способы завоевания желанной доли рынка, особенно с помощью массовой рекламы, перестали быть действенными. 

• 
  Смешение баланса экономической власти в сторону дистрибьютора

В развитых странах в на рынке начинают доминировать крупные розничные торговцы и торговые ярмарки. Производители чаще стали использовать специальные стимулы, чтобы протолкнуть свой продукт по каналам товародвижения. Рекламное место в супермаркетах начинает обходиться владельцу марки все дороже и дороже ($10000).

• 
  Необходимость расширение ощущаемой потребителем добавленной стоимости

Выше мы упоминали, что суверенитет потребителя (основополагающая предпосылка маркетинга) стал более чем движущей силой современной экономики. Как замечает Р. Якоб:

Единственный выход — отвлечь внимание покупателя от цены товара, указывая ему на то, что увеличивает ощущаемую потребителем стоимость и отвлекая от того, что не влияет на нее⁹.

Как видим, успех или поражение в решении этой новой задачи определяют несколько ключевых факторов:

• 
  близость к потребителю;
• 
  индивидуализированный маркетинг;
• 
  приоритетная политика — удовлетворение и удержание постоянного покупателя;
• 
  акцент на соотношение понятий качества и торговой марки.

Ближе к потребителю. Как никогда прежде, чрезвычайно важно понять и соответственно отреагировать на то, что потребитель — «новый босс». Как сказал Джек Вельч, глава General Electric Co.: 

Вернуть себе способность думать о малом — вот ключ к успеху. Удовлетворение потребителя, более быстрое налаживание коммуникаций, проворство – все это легче дается, когда работаешь с малыми величинами. И как это ни парадоксально, малые рынки становятся глобальной проблемой. Корпоративная бюрократия гибнет, как только на нее ложится предпринимательская ответственность. В ответ эти менеджеры больше стараются налаживать прямые и полноценные контакты с потребителями. Изучение потребителя стало заботой не одних только заумных «научных отделов». Существуют три основы для маркетингового решения: 1) опыт; 2) интуиция и 3) изучение. Все они дополняют друг друга. Однако изучением потребителя часто пренебрегают — и напрасно. Очень скоро эти знания станут важной частью «арсенала», необходимого для выживания «на линии огня».

Индивидуализированный маркетинг. На фоне снижения влияния рекламы, размывания ценности марки, губительная конкуренция розничных цен, истинным открытием становится возврат к личным отношениям с потребителем. Индивидуализированный маркетинг постепенно переходит в маркетинг баз данных, который предполагает использование имен отдельных потребителей или перспективных потребителей, выявленных с помощью гарантийных карточек или иными способами. 

Важность исследований мотивации и поведения потребителей признана во всем мире, возникла крупная и быстро развивающаяся междисциплинарная область исследований — поведение потребителей. Главная забота и предпринимателей, и маркетологов состоит в том, чтобы повлиять на это самое поведение. В результате наука о потребителе приобретает первостепенную важность.

Исследователи концентрируют усилия на том, чтобы понять: как мыслит и ведет себя человек в роли потребителя. 

Все, что делают продавцы и другие субъекты рынка, пытаясь повлиять на поведение потребителя, исходит из четырех существенных предпосылок:

1. Потребитель — хозяин. Он может отклонить все попытки влияния на него, поэтому вся деятельность фирмы должна быть адаптирована к мотивации и поведению потребителя.

2.    
Мотивацию и поведение потребителей можно понять через научные исследования. Абсолютные прогнозы невозможны, но стратегические результаты заметно улучшаются при строгом научном подходе и правильном применении результатов исследований.

3.    
Поведение потребителя может испытывать влияние через убеждение, при котором потребитель воспринимается как суверенная и целеустремленная личность.

4.    
Убеждение потребителя и влияние на него допускается — во избежание по
пыток манипулирования им — в рамках закона, этических и моральных норм.

От аналитиков поведения потребителя все в большей мере требуется осознание процессов принятия решения о покупке и потреблении на глобальной основе. Рост населения в индустриальных странах замедляется так стремительно, что аналитики потребителя должны находить и понимать культуры новых рынков с энергичным населением, способным покупать и быть привлекательными сегментами для глобальных маркетинговых организаций.

Состояние науки о поведении потребителя (покупателя) в России

В основном специалисты по маркетингу справедливо опираются на теорию и опыт западных стран при апелляции к поведению потребителя. Действительно, школы маркетинга этих стран находятся на высоком уровне и ушли далеко вперед, тогда как в России маркетинг и, особенно, изучение поведения потребителей находится на стадии становления.

Однако проблема состоит не в том, что западные технологии и методы изучения поведения потребителей не подходят для нас, а в том, что нужно правильно оценить ситуацию в каждый конкретный промежуток времени и использовать необходимые маркетинговые технологии и методы адекватно соответствующие данному этапу развития определенного сегмента рынка и фирмы. Ситуации на рынке определяют особенности формирования поведения потребителей. Такой подход диктуется тем, что изменения в Российской экономике и сознании потребителей происходят гораздо быстрее и в очень сжатые сроки по сравнению с западными странами, где маркетинг имеет столетнюю историю становления и развития. Технологии изучения поведения человека были ориентированы не только на формирование и воспитание подрастающего поколения, как в СССР, но и на потребителей, чтобы полученные теоретические знания и практические навыки по их психологии можно было использовать в конкурентной борьбе путем создания конкретных преимуществ и предложения товаров соответствующих поведению потребителей и их запросам. В СССР и некоторых других странах психология, как наука о поведении человека, была ориентирована в основном на воспитании человека и изучалась в педагогических вузах, а в отдельных случаях на управление трудовым коллективом. В отечественной психологии невозможно найти сколько-нибудь значимых исследований в области поведения потребителей. Ситуация радикально изменилась в начале 90-х годов с переходом на рыночную экономику, что потребовало новых подходов к товарной политике фирм. Отечественный рынок, ранее закрытый для зарубежных фирм, стал осваиваться ими с невиданной агрессивностью и использованием совершенно новых технологий продвижения товаров до потребителей, стимулируемых применением современных коммуникаций. Поведение потребителей того периода характеризовалась тем, что они легко подвергались воздействию коммуникационной политике этих фирм и эффективность коммуникаций, была очень высокой. Даже сами владельцы марок не ожидали такого успеха. Если на традиционных для этих фирм рынках, чтобы обеспечить желаемый уровень осведомленности потребовалась бы сотни повторов, то для того, чтобы добиться того же уровня осведомленности на российском рынке потребовалось всего несколько повторов. В этот период можно было наблюдать ситуацию, когда многие дети дошкольного возраста и школьники начальных классов состязались по поводу того, кто больше рекламных текстов помнит наизусть. Многие рекламные тексты стали объектами анекдотов и использовались в юморе. 

Эту ситуацию подтверждают наши наблюдения, проведенные в 94-м году на двух группах студентов по 30 человек в каждой, при обсуждении морально этических и правовых норм телевизионной рекламы. Задание заключалось в том, что каждая группа была разделена на подгруппы по 4-5 студентов в каждой. Все подгруппы должны были подготовить к обсуждению двух телевизионных рекламных послания. В день обсуждения в каждой группе набралось по 9 разных вариантов телевизионных рекламных посланий. При обсуждении выяснилось, что все студенты в обеих группах были хорошо осведомленны и свободно могли пересказать сюжет.

Поведение покупателей в начале 90-х годов соответствовало той ситуации, когда покупатели по инерции искали товары и, поэтому, любая информация о них изучалась достаточно подробно, т.е. у покупателей того периода обнаруживается более высокая степень вовлеченности в процесс поиска необходимой покупки относительно большего числа товаров, вызванная пока еще превышающим спрос над предложением. У большинства покупателей основным мотивом для покупки рекламируемых товаров было желание формировать имидж современного или состоятельного человека, а также убежденность в том, что предлагаются высококачественные и модные товары, которых ранее не хватало или они находились под запретом по морально-этическим нормам.

В этот период на российских покупателей обрушивается вся мощь коммуникационных технологий западных фирм, которые заинтересованы не только в формировании приверженности к марке, но и в продаже серийно выпускаемых и выходящих из моды товаров. Из вышеизложенного, можно заключить, что поведение потребителей подвержено воздействию массового маркетинга, управляется коммуникациями. Кроме того, при формировании поведения потребителя присутствует эффект любопытства, желание быть такими же раскрепощенными и по западному современными. 

Вместе с тем следует иметь в виду, что описанное выше поведение покупателей, нельзя распространить на все общество. В основном это подходит преимущественно к людям в возрасте до 40 лет. Для определенной части старшего поколения запад еще не внушает доверия. Поэтому осознано отвергает их усилия по продвижению на рынок западных товаров. 

а

Русский путь в науке о поведении реферат по психологии

Русский путь в науке о поведении Достойный памятник русского ума. Мы уже отмечали, что в середине XIX века в науках о жизни происходили революционные события. Наиболее крупные из них были связаны с триумфом эволюционного учения Дарвина, успехами физико-химической школы, изгнавшей витализм из биологии, и разработкой Бернаром учения о саморегуляции внутренней среды организма, Вместе с тем в системе знаний об организме обнажились белые пятна. Наименее освоенным научной мыслью – оказался отдельный организм как целостность, противостоящая среде и взаимодействующая с ней. Эта активность организма в предметной внешней среде, с которой он неразлучен, выраженная в реальных действиях, получила название поведения. Если Германия дала миру учение о физико-химических основах жизни, Англия – о законах эволюции, Франция – о стабильности внутренней среды организма, то Россия дала науку о поведении. Создателями этой новой науки, отличной от физиологии (изучающей отдельные органы и функции живого тела и взаимосвязи их в его целостное устройство) и от психологии (изучающей психику сознательную и бессознательную), были русские ученые – И.М.Сеченов, И.П.Павлов, В.М.Бехтерев, А.А.Ухтомский. У них были свои школы и ученики, и их уникальный вклад в мировую науку получил всеобщее признание. Под влиянием созданной в России науки о поведении в Соединенных Штатах Америки возник бихевиоризм, о котором мы уже говорили. Бихевиоризм от начала XX века до наших дней определяет общий облик американской психологии. Но путь, на который вышли воспитанные на трудах русских ученых (прежде всего И.П.Павлова) американские бихевиористы, существенно отличался от развития науки о поведении в России. Объясняется это тем, что в России и в США наука о поведении развивалась в различных социально- культурных ареалах. На протяжении всей истории человеческой мысли над ее попытками разгадать тайну человеческой натуры неизбывно тяготела диада: душа и тело, мозг и сознание. С возникновением науки о поведении диада сменилась триадой: организм – поведение – сознание (психика). Это столкнуло научное изучение живых существ со множеством новых задач. Приверженность диаде неизбежно вела к дуализму. Но, как сказал в свое время еще молодой Н.Г.Чернышевский, никакого дуализма в человеке не видно. Он – человек представляет собой целостное существо (этим, конечно, своеобразие форм, образующих целостность, не отрицается). Понятие о поведении позволяет объяснить интегральный характер жизненных проявлений, ибо, будучи особой активностью организма (а не бесплотного духа), оно способно реализовать ее в той предметной среде, где ему «приказано выжить». В этом смысле понятие «поведение» можно назвать междисциплинарным. Ибо оно включает и то, что присуще живому телу, и то, что присуще живой душе, но в то же время несводимо ни к одному, ни к другому. Под конец жизни, подводя итоги своего огромного опыта (35 лет) изучения поведения, И.П.Павлов сказал: он испытывает радость по поводу того, что ему «вместе с «полком дорогих сотрудников» удалось, вслед за Иваном Михайловичем Сеченовым, приобрести для могучей власти естественно-научного исследования вместо половинчатого весь нераздельно организм». Под «половинчатым» он понимал организм, расщепленный на душу и тело, сознание и мозг. В том же, что объектом объективной, точной науки стал весь нераздельно организм, он с полным основанием видел, говоря его словами, «целиком нашу русскую неоспоримую заслугу в мировой науке, в общей человеческой мысли». Создание науки о поведении и явилось, опять-таки говоря словами И.П.Павлова, «достойным памятником русского ума». И.М.Сеченой – основатель науки о поведении. В начале 60-х годов XIX века в книжке журнала для врачей «Медицинский вестник» появилась статья, слух о которой распространился «по всей Руси великой». Один ссыльный вспоминал, что встретил в далекой Сибири купчиху, которая сообщила ему: в Петербурге профессор Сеченов учит, что «души нет, а есть только рефлексы» (вроде тех, что Базаров и другие тургеневские герои изучают у лягушек). Статья принадлежала Сеченову и называлась «Рефлексы головного мозга». По свидетельству современников, в то время не считался образованным человек, на прочитавший этого трактата. Что же в нем доказывалось? Почему трактат вызвал среди читающей публики такую бурю? Даже герои Льва Толстого употребляли это выражение: «рефлексы головного мозга». Применив хорошо известное слово «рефлекс», Сеченов придал ему совершенно новый смысл. Он сохранил восходящую к Декарту идею о том, что рефлекс происходит объективно, машинообразно, наподобие того, как машинообразно работают различные автоматизмы в нашем теле (например, сердце). Слово «машина» было метафорой. Оно указывало на то, что наши действия совершаются по строгим законам, которые не зависят от вмешательства какой-то внешней, бестелесной силы. Они должны быть безостаточно поняты из устройства и работы «машины – тела». В свое время много шума наделал трактат французского философа XVIII века Ламетри «Человек машина». Автор из страха перед властями опубликовал его под именем какого-то безвестного англичанина. И когда вышел из печати сеченовский трактат, враги материализма стали обвинять Сеченова в том, что он пытается реанимировать идеи этого безбожного француза. Но русская интеллигенция была достаточно образованна, чтобы понять сеченовский вызов. Употребляя термин «рефлекс», он наполнил его таким содержанием, которое сохраняло высокое достоинство человеческой личности и вместе с тем показывало возможность строго научного объяснения высших проявлений личности. Кратко рассмотрим, во что превратилась старинная модель рефлекса под руками Сеченова. Рефлекс, как было признано всеми, состоит из трех главных звеньев. Первое, начальное звено – внешний толчок – раздражение центростремительного нерва, которое передается в мозг (второе звено), а оттуда отражается (слово «рефлекс» и означает «отражение») по другому нерву (центробежному) к мышцам (это, как считалось, – третье, завершающее звено). Все три звена (блока) были Сеченовым переосмыслены и к ним добавлен четвертый, о котором мы расскажем дальше. Итак – первый блок. Им, согласно новой сеченевской схеме, является не просто физическое внешнее раздражение, но такое раздражение, которое становится-чувствованием – сигналом. Иначе говоря, рефлекс начинается с различения (благодаря органам ощущений) тех внешних условий, в которых совершается ответное действие. Поэтому оно изначально не является «слепым» толчком. Организм, говоря современным языком, получает информацию о среде, в которой он будет действовать. Сеченов назвал этот принцип «началом согласования движения с чувствованием – сигналом». Это и есть тот первичный акт поведения, который отличает открытое Сеченовым неклассическое понимание рефлекса от всех прежних трактовок этого понятия. Здесь перед нами наяву выступает идея неразлучной связи организма со средой. Это движение – не простое отражение наподобие того, как луч отражается от зеркальной поверхности. Оно совершается только потому, что сообразуется с условиями внешней среды благодаря сигналам, идущим от нее к органам восприятия и различения этих сигналов. Но и этим дело не ограничивается. Сеченов выдвинул оригинальный взгляд на работу мышцы, отвечающей на толчки из внешней среды. Мышца, по Сеченову, это не только рабочая машина, выполняющая команды мозга. Задолго до Сеченова было открыто, что мышцы обладают чувствительностью. Но не только в том смысле, что мы ощущаем в них боль или усталость. Мышца – такова важнейшая мысль Сеченова – служит также органом познания. В ней имеются нервные (сенсорные, чувствительные) окончания, которые сигнализируют о том, в каких внешних пространственно-временных условиях совершается действие. Более того, дальнейшие исследования привели Сеченова к гипотезе, согласно которой именно работающая мышца производит операции анализа, синтеза, сравнения объектов и способна, как это доказывалось мировая наука не знает. Он был великим командармом армии исследователей, энергией которой учение о поведении составило мощный раздел современного научного знания. С именем Павлова ассоциируется, прежде всего, понятие об условном рефлексе. Термин «рефлекс» был паролем научного объяснения поведения у Сеченова. И мы видели, каким помолодевшим вышло это древнее понятие из сеченовских рук. Павлов пошел вперед. Впитав сеченовскую идею нераздельности организма и среды и сигнальной регуляции отношений между ними, Павлов изобрел множество экспериментальных моделей, на которых изучалось, каким образом организм приобретает новые формы поведения, перестраивает сложившиеся. Живое существо действует в неразлучной с ним среде, представляющей огромное количество раздражителей, на которые оно ориентируется и с которыми должно совладать. Не все раздражители из этого потока становятся для организма сигналами. Есть раздражители, которые безусловно вызывают ответную реакцию (типа реакции зрачка на свет, отдергивания руки от горячего предмета и т.п.). Раздражители этих рефлексов принято называть безусловными. Но имеется и другая категория раздражителей. Организм не остается безразличным к ним только в том случае, если их действие становится биологически значимым, т.е. способным принести ему пользу или вред – не своим воздействием на живое тело, а сигнальной функцией. Эти раздражители указывают на условия, которых следует избегать или к которым нужно стремиться путем соответствующих действий (рефлексов). Эти рефлексы получили название условных. Для порождения условного рефлекса нужен не только раздражитель, воспринимаемый органами чувств (в виде звука, запаха и т. д.), но и подкрепление правильности реакции на него. Именно тогда раздражитель трансформируется в сигнал. Сигнал и подкрепление, достигаемое действием организма, образуют основу поведения. Сигнал указывает на «картину среды», в которой оказался организм. Подкрепление позволяет организму выжить в этой среде (спастись от опасности или добыть нужную пищу). Сочетание сигнала с подкреплением позволяет организму набираться опыта. Выработка условных рефлексов – основа обучения, приобретения опыта. Зная набор условий, от которых зависит создание условного рефлекса, можно предписать программу поведения. Павлов доказал это на множестве экспериментов. Свою теорию, обобщающую эти эксперименты, Павлов доложил впервые на Международном медицинском конгрессе в Мадриде в 1903 году. Он назвал ее на первых порах «экспериментальной психологией и психопатологией на животных». Однако сперва от слова «психология» отказался, даже ввел в своей лаборатории штраф за его употребление. В большинстве умов оно соединялось со словом «душа», а «душа» как объяснительный принцип, настаивал Павлов, натуралисту не нужна. Силу своей теории Павлов видел в том, что, вслед за Сеченовым, он мыслил о поведении строго детерминистски и объективно. Из этого вовсе не следовало, что Павлов, подобно американским бихевиористам, считал, что нужно вообще разделаться с сознанием и изгнать его, как фикцию, из науки. В этом случае он оказался бы на позициях примитивного дуализма и редукционизма (в чем, кстати, его не раз обвиняли). Это не соответствовало ни его исходному замыслу, ни его поискам путей сближения с психологией. Это видно, в частности, если обратиться к представлению Павлова о сигнальных системах как регуляторах поведения. Воспринимаемые органами чувств сигналы вызывают в организме не только нервные, физиологические процессы. Полезное и вредное выступает в виде психических образов (первым сигналам, согласно Павлову, соответствуют ощущения и восприятия). Поэтому сигнальная функция придает рефлексу двойственный характер. Он, подчеркивал Павлов, является столько же физиологическим, сколь и психическим явлением. Павлов ставил свои эксперименты над животными, сначала собаками, затем – обезьянами. Главная же его надежда, как заявил ученый в первом же своем сообщении об условных рефлексах, заключалась в том, чтобы наука пролила свет на «муки сознания». Это заставило Павлова заняться нервно-психическими больными. Переход от изучения животных к исследованию организма человека привел его к выводу, что следует разграничивать два разряда сигналов, управляющих поведением. Если поведение животных регулируется первой сигнальной системой (эквивалентами которой являются чувственные образы), то у людей в процессе общения формируется вторая сигнальная система, в которой в качестве сигналов выступают элементы речевой деятельности (слова, из которых она строится). Именно благодаря им в результате анализа и синтеза чувственных образов возникают обобщенные умственные образы (понятия). Если сигнал ведет к успеху (или, говоря языком Павлова, подкрепляется, то есть удовлетворяет потребность организма), то между ним и реакцией на него организма устанавливается связь. Она прокладывается в том главном центре, который соединяет воспринимающие органы (рецепторы) с исполнительными (эффекторными) органами – мышцами, железами. Этот центр – кора больших полушарий головного мозга. Связи при повторении становятся все более прочными, хотя и остаются временными. Если в дальнейшем они не подтверждаются полезным для организма результатом (не подкрепляются), то прежние условные рефлексы задерживаются, тормозятся. Организм постоянно учится различать сигналы, отграничивать полезные и вредные от бесполезных. Этот процесс называется дифференцировкой. Варьируя бессчетное число раз вместе с много численными учениками условия образования, преобразования, сочетания рефлексов, Павлов открыл законы высшей нервной деятельности. За каждым, на первый взгляд, несложным опытом стояла целая система разработанных павловской школой понятий (о сигнале, временной связи, подкреплении, торможении, дифференцировке, управлении и др.), позволяющая причинно объяснять, предсказывать и модифицировать поведение. Противники Павлова неизменно инкриминировали ему механицизм (тем более, что он постоянно говорил: мозг и человек – это, грубо говоря, машина; но под машиной подразумевалась система). В действительности же, как мы могли убедиться, детерминистская методология Павлова была не механистической, а биологической. Поэтому в ходе дальнейших исследований Павлов существенно расширил объяснительный потенциал своей исходной схемы. Если в первый период он делал упор на внутриорганическом подкреплении (потребность в пище) как главном, самом могучем, факторе, то в дальнейшем в его теоретических представлениях намечается сдвиг в направлении расширения биологической (а затем и социальной) основы формирования условных рефлексов. Незыблемым постулатом павловской концепции являлось положение о том, что условный рефлекс возникает на основе безусловного. Теоретические контуры этой картины со множеством экспериментальных вариантов придавали ей репутацию классической. «Но будущее научного исследования, – любил говорить Павлов, – темно и чревато неожиданностями». В указанной картине появились коррективы, при том относящиеся именно к тем ее пунктам, которые навечно закрепились за рефлексом. Это было связано с чрезвычайно важными инновациями. Они предвещали грядущие сдвиги в общем строе исследований поведения. К этому вела логика познания его организации. В то же время на динамике этого познания сказывались процессы в социокультурном мире, где наступала эпоха потрясений и стрессов, конфликтов и переворотов. Впереди была первая мировая война. Полная тревог и надежд в своей жажде перемен, Россия шла к революции. И вряд ли случайно, что перед самой мировой войной в Павловской лаборатории началось изучение проблем, которые в дальнейшем стали относить к категории эмоциональных стрессов. Первая из таких проблем касалась соотношения условных рефлексов, имеющих «полярное» подкрепление, которое в одном случае удовлетворяло потребность организма в пище, в другом – угрожало его существованию. Раздражая сильным электрическим током кожу собаки (вызывая болевое ощущение), его превращали (путем подкрепления) в условный сигнал пищевой реакции. Усиление тока (требующее оборонительной двигательной реакции) вызывало позитивную секреторную реакцию. С этого момента ведет свое начало развитие учения Павлова об «экспериментальных неврозах». Не возможно было объяснить в терминах нейродинамики, почему неожиданно для экспериментатора возникало состояние срыва рефлексов, когда поведение приобретало характер, который впоследствии стали называть невротическим. Силы, которые вступали в действие, следовало искать не в корковой нейродинамике, а за ее пределами, а именно – в поле поведения. Именно в нем вспыхивают конфликты, пламя которых «взрывает» нейромеханизмы и придает реакциям патологический характер. Нам неизвестно, когда Павлов познакомился с теорией Фрейда. Но русская литература к тому времени уже была наводнена психоаналитическими сочинениями. О том, что на новый план экспериментов его навело чтение Фрейда, Павлов упомянул не в публикациях (где ссылок на венского психолога вообще нет), а на одной из «павловских сред». Сшибка двух противоположных нервных процессов (раздражительного и тормозного) таков, по Павлову, механизм неврозов. Невролог Р.Джерард вспоминал, как, посетив в начале 30-х годов Павлова в Ленинграде, он узнал от него, что стимулом к опытам по экспериментальным неврозам послужило знакомство с работой Фрейда. Через неделю Джерард приехал в Вену и рассказал о своей беседе с Павловым Фрейду, который воскликнул: «Это бы мне страшно помогло, если бы он рассказал об этом несколько десятилетий раньше!» В период, непосредственно предшествовавший революции в России, интересы Павлова устремляются к анализу движущих сил поведения, его мотивов. Он выступает с докладом о «рефлексе цели», «рефлексе свободы», говорит о «рефлексе рабства». Здесь явно сказалась роль социальной перцепции, изменившей в новой, смутной общественной атмосфере направленность его научной мысли. Биологическое понятие о рефлексе (за которым стоял прочно испытанный в эксперименте физиологический механизм, детерминистски объяснивший взаимодействие организма со средой – поведение) Павлов «примерял» к социальным явлениям. «Рефлекс цели, – подчеркивал Павлов, – имеет огромное жизненное значение, он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас». Рефлекторная концепция ставит деятельность организма в зависимость от внешних влияний. В то же время, вводя понятие о рефлексе цели, Павлов указывал на важность энергетического потенциала живой системы. В научном плане выделение Павловым рефлекса цели означало включение принципа мотивационной активности в детерминистскую схему анализа поведения. Вместе с тем обращение к одному лишь научному плану недостаточно, чтобы объяснить зарождение у Павлова нового понятия. В данном случае категориальный сдвиг был обусловлен воздействием той напряженной социальной атмосферы, в которой работал ученый. Ею овеян весь павловский текст. Павлов впервые заговорил о рефлексах применительно к людям, имея, однако, в виду не объяснение их действий работой механизма, изученного на собаках, а энергию мотива. Ее нарастание у каждого русского человека представлялось ему фактором, который позволит покончить с дрянными историческими наносами. Обратим внимание на дату доклада и аудиторию, в которой он был прочитан. Это было в 1916 году. Аудиторией же являлся съезд по экспериментальной педагогике. К русскому учительству обращался великий физиолог, призывая его воздействовать на «опекаемую массу» во имя возрождения творческой силы народа. Объективная психология В.М.Бехтерева. Идеи, сходные с павловскими, развивал в книге «Объективная психология» (1907) человека, Бехтерев впервые обнаружил такие явления, как конформизм, групповое давление, которые только через несколько лет стали изучаться в западной психологии. Доказывая, что развитие личности невозможно без коллектива, Бехтерев вместе с тем подчеркивал: влияние коллектива не всегда благотворно, ибо любой коллектив нивелирует личность, стараясь сделать ее шаблонным выразителем своей среды. Обычаи и общественные стереотипы огранчивают личность и ее деятельность, лишая ее возможности свободно проявлять свои потребности. Личная свобода и общественная необходимость, индивидуализация и социализация – две стороны общественного процесса, идущего по пути социальной эволюции. При этом самоопределение личности представлялось Бехтереву подвижным процессом, равнодействующая которого постоянно смещается то в одну, то в другую сторону. Говоря о стереотипизации личности, ее отчуждении от своей внутренней сути при социализации, Бехтерев фактически развивал те же мысли, что и представители появлявшейся в то время на Западе экзистенциальной философии, положения которой легли в основу одной из наиболее популярных современных теорий личности – гуманистической. Таким образом, можно предположить, что и в русле школы Бехтерева зарождались основы еще одной отечественной теории личности, формирование которой было остановлено в самом начале. А.А.Ухтомский – учение о доминанте. Алексей Алексеевич Ухтомский (1875-1942) – один из самых выдающихся русских физиологов. Он разработал важнейшую категорию как физиологической, так и психологической науки – понятие о доминанте. Это понятие позволило трактовать поведение организма системно, в единстве его физиологических и психологических проявлений. Принцип системности утверждался в категориальной апперцепции Ухтомского в новой принципиально важной интерпретации, отразившей общие сдвиги в научном мышлении начала XX века, сопряженные, в частности, с теорией относительности Идея истории организма как системы не была новым словом. Новым являлся интегральный подход к пониманию отношений между пространственными и временными параметрами целостного объекта. Нераздельность пространства и времени Ухтомский обозначил введенным им в широкий научный оборот понятием о хронотопе. «И в окружающей нас среде, и внутри нашего организма конкретные факты и зависимости даны нам как порядок и связи в пространстве и времени между событиями». Он делал основной упор на центральной фазе целостного рефлекторного акта, а не на сигнальной, как первоначально И.П.Павлов, и не на двигательной, как В.М.Бехтерев. Но все три восприемника сеченовской линии прочно стояли на почве рефлекторной теории, решая каждый под своим углом зрения поставленную И.М.Сеченовым задачу детерминистского объяснения поведения целостного организма. Если целостного, а не половинчатого, то непременно охватывая системой своих понятий феномены, относящиеся столько же к психологии. Таковым являлось, в частности, представление о сигнале, перешедшее к И.П.Павлову от И.М.Сеченова. Таковым же являлось и учение А.А.Ухтомского о доминанте. Считать доминанту полностью физиологическим принципом – значит утратить существенную часть эвристического потенциала этого понятия. Под доминантой Ухтомский понимал системное образование, которое он называл органом, понимая, однако, под этим не морфологическое, «отлитое» и постоянное образование, с неизменными признаками, а всякое сочетание сил, могущее привести при прочих равных условиях к одним результатам. Поэтому согласно Ухтомскому каждая наблюдаемая реакция организма определяется характером взаимодействия корковых и подкорковых центров, актуальными потребностями организма и историей организма как целостной системы. Тем самым утверждался системный подход к взаимодействию, который противопоставлялся воззрению на мозг как на комплекс рефлекторных дуг. При этом мозг рассматривался как орган «предупредительного восприятия, предвкушения и проектирования среды». Представление о доминанте как общем принципе работы нервных центров так же, как и сам этот термин, было введено Ухтомским в 1923 году. Под доминантой он понимал господствующий очаг возбуждения, который, с одной стороны, накапливает импульсы, идущие в нервную систему, а с другой одновременно подавляет активность других центров, которые как бы отдают свою энергию господствующему центру, т.е. доминанте. Особое значение Ухтомский придавал истории системы, считая, что ритм ее работы воспроизводит ритм внешнего воздействия. Благодаря этому нервные ресурсы ткани в оптимальных условиях не истощаются, а возрастают. Активно работающий организм, согласно Ухтомскому, как бы «тащит» энергию из среды, по этому активность организма (а на уровне человека – его труд) усиливает энергетический потенциал доминанты. При этом доминанта, по Ухтомскому, – это не единый центр возбуждения, а «комплекс определенных симптомов во всем организме – и в мышцах, и в секреторной работе, и в сосудистой деятельности». В психологическом плане доминанта является нечем иным, как мотивационным потенциалом поведения. Активное, устремленное к реальности, а не отрешенное от нее (созерцательное) поведение, так же, как активное (а не реактивное) отношение к среде, выступают как два необходимых аспекта жизнедеятельности организма. Свои теоретические воззрения Ухтомский испытывал как в физиологической лаборатории, так и на производстве, изучая психофизиологию рабочих процессов. При этом он считал, что у высокоразвитых организмов за видимой «обездвиженностью» таится напряженная психическая работа. Следовательно, нервно-психическая активность достигает высокого уровня не только при мышечных формах поведения, но и тогда, когда организм по видимости относится к среде созерцательно. Эту концепцию Ухтомский назвал «оперативным покоем», иллюстрируя его известным, примером: сравнением поведения щуки, застывшей в своем бдительном покое, с поведением «рыбьей мелочи», неспособной к этому. Таким образом, в состоянии покоя организм удерживает неподвижность с целью детального распознавания среды и адекватной реакции на нее. Для доминанты также характерна инертность, т.е. склонность поддерживаться и повторяться, когда внешняя среда изменилась и раздражители, некогда вызывавшие эту доминанту, более не действуют. Инертность нарушает нормальную регуляцию поведения, она становится источником навязчивых образов, но она же выступает в качестве организующего начала интеллектуальной активности. Следы прежней жизнедеятельности могут существовать одновременно в виде множества потенциальных доминант. При недостаточной согласованности между собой они могут привести к конфликту реакций. В этом случае доминанта играет роль организатора и подкрепителя патологического процесса. Механизмом доминанты Ухтомский объяснял широкий спектр психических актов: внимание (его направленность на определенные объекты, сосредоточенность на них и избирательность), предметный характер мышления (вычленение из множества раздражителей среды отдельных комплексов, каждый из которых воспринимается организмом как определенный реальный объект в его отличиях от других). Это «разделение среды на предметы» Ухтомский трактовал как процесс, состоящий из трех стадий: укрепление наличной доминанты, выделение только тех раздражителей, которые являются для организма биологически интересными, установление адекватной связи между доминантой (как внутренним состоянием) и комплексом внешних раздражителей. При этом наиболее отчетливо и прочно закрепляется в нервных центрах то, что переживается эмоционально. Ухтомский считал, что истинно человеческая мотивация имеет социальную природу и наиболее ярко выражается в доминанте «на лицо другого». Он писал, что «только в меру того, насколько каждый из нас преодолевает самого себя и свой индивидуализм, самоупор на себя, ему открывается лицо другого». И именно с этого момента сам человек впервые заслуживает того, чтобы о нем говорили как о лице. Это, согласно Ухтомскому, одна из самых труднодостижимых доминант, которую человек призван воспитывать в себе. Идеи, развитые Ухтомским, связывают в единый узел психологию мотивации, познания, общения и личности. Его концепция, явившаяся обобщением большого экспериментального материала, широко используется в современной психологии, медицине и педагогике. Список литературы М.Г.Ярошевский. Русский путь в науке о поведении

Бихевиоризм как наука о поведении. Психология как наука о поведении Наука о поведении

Наука о поведении с XIX до конца XX в. в поисках объективных закономерностей и попытках разработки концепций , которые могли бы объяснить нормальное и аномальное поведение, прошла несколько этапов своего развития — рефлекторный, бихевиориальный, этологический. Эти этапы принято противопоставлять друг другу, однако, по нашему мнению, каждый из них представляет собой базу для развития последующего.

Несмотря на то что они оперируют разными понятиями, все эти понятия можно объединить в целостную концепцию поведения. В частности, метод условных рефлексов, иногда противопоставляемый этологическо-му подходу, изучающему преимущественно инстинктивные формы поведения в неэкспериментальных условиях, является в комплексе с этологией самым важным инструментом построения теории обучения. К тому же современная этология от изучения только инстинктивных форм до ее концепции невербального поведения в сфере коммуникаций в значительной мере строится на базе сложных форм условно-рефлекторной деятельности. При противопоставлении изучения поведения с этологических позиций условно-рефлекторным исследованиям с точки зрения экспериментальности исследований степени естественности среды не учитывают, что фактически при изучении рефлекса создаются модели внешних воздействий, мало отличимые от этологических релизеров. Особенно стерта такая грань в экспериментальных моделях неврозов И. П. Павлова.

По-видимому, недостаточно обосновано и абсолютное противопоставление рефлекторного подхода бихевиориальному и этологическому; конечно, речь идет не об ортодоксальных бихевиористах (J. В. Watson, 1913; J. Skinner, 1938), а о тех исследователях, которые стояли на позициях «молекулярного» бихевиоризма (Е. Tolman, 1932) и занимаются преимущественно особенностями внешних моторных проявлений в зависимости от средовых стимулов (N. J. MacKintosh, 1983).

По нашему мнению, предпосылки практически всех последующих гипотез и обобщений в изучении поведения содержатся в учениях отечественных физиологов И. М. Сеченова и И. П. Павлова. По И. М. Сеченову, архитектоника психического акта заключается в том, что он имеет начальную, центральную и конечную фазы, непосредственно соединяющие его с внешней средой. Предметом психологического исследования, по И. М. Сеченову (1952), должен стать процесс, развертывающийся не в сознании и даже не в системе бессознательного, а в поведении или, как говорил И. М. Сеченов, в объективной системе отношений (научного термина «поведение» во времена И. М. Сеченова не было).

Таким образом, получается, что И. М. Сеченов еще до И. П. Павлова , различных бихевиориальных течений и современной этологии предвосхитил науку о поведении. И. М. Сеченов использовал также эволюционный подход к психологии и физиологии, опередив на десятилетия исследователей по детской психологии, и, отправляясь от нее, ввел в общую психологию новые объяснительные понятия. Об экспериментальном методе в его программе речи не было. Сейчас зарубежные историки признают, что И. М. Сеченов первый произвел этот переворот (цит. по М. Г. Ярошевскому). Известно, что одним из важнейших итогов замечательных работ И. М. Сеченова в области физиологии и психологии является положение, что мышечные сокращения, в том числе мимические,являются конечным этапом психического акта.

При этом И. М. Сеченов заключает, что внешние проявления мозговой деятельности действительно могут быть сведены к мышечным движениям. Что же касается учения И. П. Павлова, оно дает целую систему для объяснения сложнейших форм поведения. В своих, условно-рефлекторных исследованиях И. П. Павлов применял метод наблюдения над животными, что дало ему возможность при знакомстве с психиатрической клиникой перенести полученные экспериментальные данные на сложнейшие проявления поведения человека, его психологию и психопатологию. И. П. Павлов делал это не путем механического переноса, как большинство экспериментаторов, а путем глубоких обобщений, опирающихся на эволюционный подход как в плане онтогенеза, так и филогенеза. По мере возрастания его интереса к психиатрии, в частности к неврозам и шизофрении, эти обобщения усугублялись и оттачивались. Лишь гениальному уму И. П. Павлова было доступно подлинно естественно-научное объяснение разнообразных психопатологических форм поведения и наиболее сложных психопатологических синдромов, благодаря которому были заложены основы понимания механизмов психических заболеваний в целом. Большая часть таких умозаключений основана первоначально на оценке невербального поведения животных с сопоставлением сходных, хотя неидентичных расстройств поведения человека.

Один из видных этологов М. McGuire (1977) считает И. П. Павлова истинным основоположником этологии, ссылаясь на его наблюдения за поведением собак во время наводнения в Ленинграде.

Отношения людей и животных начали складываться ещё в первобытные времена. Знать повадки и особенности поведения различных обитателей нашей планеты было жизненно важно для людей, живших в то далёкое время. Некоторые виды животных были столь опасны, что встреча с ними грозила неминуемой гибелью для беспечного охотника. Лишь знание механизмов, которые движут этими свирепыми существами, могло спасти жизнь в подобной ситуации.

Первобытные времена

Раньше отношение к животным было совсем иным, чем в наши дни. Об этом свидетельствуют многочисленные наскальные рисунки и примитивные произведения искусства того времени. Если нынешний человек мнит себя хозяином земли и считает животных бездушным ресурсом, который нужно использовать в своих целях, то наши предки относились к этому вопросу совершенно иначе.

Тогда животных почитали, учились у них, некоторых даже обожествляли. Не только человек изменяет мир, приспосабливаясь к постоянно меняющимся условиям среды. Эволюция идеально адаптировала всех живых существ к их среде обитания. Например, муравьи могут научить правильной организации коллективного труда и даже принципам постройки всевозможных сооружений. Бобры показывают пример того, как ум и напористость могут изменить мир. Тигр — отличный охотник с превосходными рефлексами.

В те далёкие времена были свои науки, изучающие поведение животных. Они, естественно, были куда проще, но, несмотря на это, приводили к взаимовыгодному сотрудничеству. Так, собаки могли предупреждать о приближении чужаков, взамен получая часть еды, добытой людьми. Наблюдение за дикими зверями могло дать информацию о приближении стихийного бедствия. Неудивительно, что поразительно острые чувства животных вызывали почтение и желание подражать им.

История исследований поведения и психики животных

Когда же начала развиваться современная система знаний, изучающая психику животных? Можно сказать, что это исследовательское течение зародилось в XIX веке, благодаря Жану Батисту Ламарку. Сегодня наука о поведении животных называется этологией и имеет много последователей по всему миру, но в те далёкие времена такие знания скорее принадлежали к философии, чем к естественным наукам. Ламарк первым изложил теорию о том, что организмы изменяются под действием внешней среды.

Талантливый француз считал, что трансформации, происходящие в физиологии живых существ, вызваны реакцией их нервной системы на непрерывно изменяющиеся условия жизни. Он считал, что сначала изменяется психика животного, а затем вырабатываются необходимые для адаптации качества, которые передаются следующим поколениям.

Революционный подход

Ламарк определил основные направления в изучении поведения животных на долгие годы вперёд. Он утверждал, что психика зависит от нервной системы и выделял три основных психических акта — раздражительность, чувствительность и сознательность. Помимо этого, он считал, что инстинкты занимают ключевое место в жизни животных, так как позволяют действовать правильно, не теряя времени на раздумья и неуверенность. Интересно то, что Ламарк не ставил человека отдельно от животных, как любят делать его коллеги.

Безусловно, нельзя говорить об этологии, не упомянув Чарльза Дарвина. Вклад этого выдающегося человека в науку невозможно переоценить. Его труд под названием «Проявление эмоций у животных и человека» рассматривал поведение живых существ, с точки зрения эволюции, что послужило основой для дальнейших научных изысканий его учеников и последователей.

Дарвин

Этология — наука о поведении животных, и другие, смежные с ней отрасли, многим обязаны Чарльзу Дарвину. Этот нестандартный человек родился в Великобритании, где получил образование в лучших университетах страны. Но его инновационные умозаключения были сделаны отнюдь не в лабораториях и библиотеках. Он целых шесть лет путешествовал по миру, наблюдая за животными, изучая их поведение и ореол обитания. Не будь Дарвина, кто знает, как бы развивалась современная наука.

Именно труды Чарльза Дарвина изучали человека и животных с эволюционной точки зрения. Учёный считал, что качества, которые его коллеги относили только к индивиду (любознательность, внимательность, любовь, подражание), есть у братьев наших меньших. Зачастую они развиты слабо, но в некоторых случаях не уступают человеку. Также многие инстинктивные реакции, такие как вздыбливание волос или оскал зубов присущи как животным, так и людям. Именно труды Дарвина стали той базой, на которой строились исследования основателей этологии — Лоренца и Тинбергена.

Выводы Дарвина

Выводы, к которым пришёл этот неутомимый исследователь, в корне отличались от общепринятых догм того времени. Именно он начал объективное, а не субъективное изучение психики. Основные направления науки о поведении животных развились благодаря этому подходу. Раньше учёные считали человека чем-то отдельным от природы, думали, что её законы не распространяются на людей и никак на них не влияют. Безусловно, такие нелепые выводы лишь тешили самолюбие подобных исследователей, но не развивали науку.

Дарвин отказался от этих иллюзий. Более того, он пришёл к выводу, что люди и приматы имеют общего предка, так как их инстинкты схожи между собой. Также он выделил три основных категории поведения — инстинкты, способность к обучению и способность к рассуждению. По его мнению, разница между психикой человека и животных была не в качестве, а в степени развития.

Этология

Наука о поведении животных называется этологией. Её основателями принято считать и Нико Тинбергена. Именно эти зоологи решили совместить эволюционный и причинный подход к исследованию поведения животных. Их интересовали причины, по которым зверь совершает то или иное действие, какое значение оно имеет для выживания вида и его эволюционного становления.

Этология — наука об инстинктах. Поведение животных при этом бессмысленно рассматривать без учёта их среды обитания. Лоренц, Тинберген и другие учёные, работавшие в этой области, понимали, что инстинкты формировались как попытка организма приспособиться к условиям внешней среды. Поэтому именно место обитания формирует как физиологические особенности вида, так и его поведенческие реакции.

Принципы этологии

Это позволило современным учёным узнать основные особенности формирования инстинктов, познакомиться с ролью стимулов, которые их запускают. Этологи пытаются лучше узнать о роли приобретённых и врождённых качеств. Оказалось, что некоторые инстинкты развиваются даже тогда, когда животное никак не взаимодействует с раздражителем, который их вызывает. Интересно то, что именно инстинкты обеспечивают гармоничное сосуществование особей одного вида и их рассредоточение на определённой территории.

Значимость этологии

Как вы уже знаете, называется этологией. Это слово встречается нечасто, но значение дисциплины весьма велико. Наблюдение за дикими животными в их естественной среде обитания помогает лучше понять мир вокруг и, соответственно, лучше приспособиться к нему. Ведь всё на планете взаимосвязано, каждый вид живых существ, так или иначе, влияет на всю экосистему. Более того, изучая поведение животных, можно сделать интересные выводы о нас самих, понять почему люди поступают так, а не по-другому.

Не каждый знает, как называется наука о поведении животных, но большинство из нас использует её плоды. Исследования в этой области смогут оптимизировать такую важную отрасль, как животноводство. На сегодняшний день эта промышленность полностью автоматизирована, превращена в безжалостный конвейер, использующий примитивнейшие понятия о живых существах. Получаемая продукция отличается ужасным качеством, не говоря о том, какой вред она наносит здоровью потребителей. К сожалению, невозможно провести объективные исследования на эту тему, так как компании, занимающиеся животноводством, очень богаты. Если применить знания, добытые этологами, в сельском хозяйстве, то качество вырабатываемой продукции обязательно возрастёт.

Перспективы

Наука о поведении животных называется этологией и является одним из важнейших направлений на сегодняшний день. Человек слишком долго эксплуатировал природу, не задумываясь о том, что он делает. Однако знания, добытые этологами, могут положить этому конец. Применение этих исследований на практике поможет восстановить естественный порядок вещей на Земле. Понимание того, как формировались инстинкты у животных, позволит нам заглянуть в прошлое нашего собственного вида, понять в каких условиях жили наши предки и, наконец-то, открыть тайну происхождения человека.

Во втором десятилетии XX века, менее чем через 40 лет после того, как Вильгельм Вундт формально основал психологию, наука пережила момент коренного пересмотра своих основ. Психологи больше не превозносили возможности интроспекции, сомневались в существовании психических элементов и не соглашались с тем, что психология должна оставаться чистой наукой. Психологи — функционалисты переписывали правила, используя психологию в том виде, в котором она вряд ли могла быть принята в Лейпциге или Корнелле.

Движение функционализма было не столько революционным, сколько эволюционным. Функционалисты не стремились намеренно изничтожать положения Вундта и Титченера. Вместо этого они внесли в него некоторые коррективы — что — то добавили здесь, что — то подправили там, — и вот с течением времени возникла новая форма психологии. Это была скорее тихая перестройка изнутри, а не мощная атака извне. Лидеры функционалистов были не настолько амбициозны, чтобы добиваться официального признания. Свою роль они видели не столько в разрушении прошлого, сколько в построении нового на основе старого. Поэтому переход от структурализма к функционализму в самый момент своего осуществления не был очевиден.

Такова была ситуация в области психологии в США во втором десятилетии XX века: развивался функционализм, но структурализм все еще удерживал свои сильные, хотя уже не исключительные позиции.

В 1913 году обе позиции были опротестованы. Это было намеренное и запланированное нападение, тотальная война против обеих точек зрения. Автор этой акции не хотел никаких модификаций прошлого, никаких компромиссов с ним.

Новое течение получило название бихевиоризма , а его лидером стал тридцатипятилетний психолог Джон Б. Уотсон. Всего за десять лет до этого Уотсон получил степень доктора философии в Чикагском университете. В те времена — в 1903 году — Чикаго был центром функциональной психологии, то есть одного из течений, которое Уотсон вознамерился сокрушить.

Основные положения бихевиоризма Уотсона были просты, смелы и прямы. Он призывал научную психологию заниматься только наблюдаемым поведением, которое можно объективно описать в терминах «стимул — реакция». Позднее психология Уотсона отвергнет все концепции и термины, касающиеся процесса мышления. Такие слова, как «образ», «разум», «сознание», которые традиционно использовались еще со времен ранней философии, — для науки о поведении потеряли всякий смысл.

Уотсон особенно упорствовал в опровержении концепции сознания. Он говорил, что еще никто и никогда «не видел, не трогал, не нюхал, не пробовал на зуб и двигал» сознания. Сознание — «это не более чем научное допущение, столь же недоступное для опытной проверки, как старое понятие «души»» (Watson & McDougall. 1929. P. 14). Методы интроспекции, которые предполагают существование сознательных процессов, оказались, таким образом, совершенно неуместными и не имеющими отношения к науке о поведении.

Основные идеи движения бихевиоризма не были порождены Уотсоном — они развивались в психологии и биологии в течение многих лет. Уотсон, как и все основатели учений, развил идеи и положения, которые соответствовали интеллектуальному . Здесь мы рассмотрим те основные силы, которые Уотсон столь успешно свел воедино, чтобы сформировать новую систему психологии: 1) философские традиции объективизма и механицизма; 2) зоопсихологию; 3) функциональную психологию.

Настойчивое требование Уотсона большей объективности в психологии для 1913 года не было чем — то необычным. Такой подход имел длинную предысторию, восходившую к Декарту, попытки которого объяснить функционирование организма человека на основе простых механических представлений были первыми шагами на пути к большей объективности. Наиболее важной фигурой в истории объективизма был французский философ Опост Конт (1798–1857), основатель учения, получившего название позитивизма и ставившего во главу угла только позитивное знание (факты), истинность которых не вызывает сомнений. Согласно Конту, единственно истинным знанием является знание, социальное по своей природе и объективно наблюдаемое. Эти критерии совершенно исключают из рассмотрения интроспекцию, зависящую от личного, индивидуального сознания и не являющуюся объективно наблюдаемой.

В первые годы XX века «духом времени» в науке был именно позитивизм. Уотсон редко обсуждал положения позитивизма — как, впрочем, и большинство американских психологов того времени, — но все они «действовали, как позитивисты, даже если отказывались навешивать ярлыки» (Logue. 1985Ь. Р. 149) Таким образом, к тому времени, когда Уотсон начал работать над бихевиоризмом, объективистские, материалистические и механистические влияния были достаточно сильны. Их воздействие было настолько существенным, что неизбежно привело к появлению нового вида психологии, в которой не упоминалась ни душа, ни сознание, ни разум, — психологии, которая принимала во внимание только то, что можно увидеть, услышать или потрогать. Неизбежным результатом этого подхода стало появление науки о поведении, рассматривающей людей как некие машины.

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Развитие наук во второй половине XIX в. В середине XIX в. начинает формироваться самобытная отечественная психология, начинается поиск путей ее построения, методологии и собственного предмета исследования. Русская психологическая традиция формируется как самобытная научная школа, не похожая на другие российские науки и отличная от западных психологических школ.

Прежде всего, было необходимо разработать методологию новой науки, определить путь ее развития: естественнонаучный или гуманитарный. Из ответа на этот вопрос вытекало и то, на основе какой науки следует формировать психологию – на основе философии или физиологии.

Практически было представлено две концепции построения психологии; у истоков каждой стояли выдающиеся мыслители: Н. Чернышевский и Памфил Юркевич. Они заложили в России традиции человекознания, исходя из противоположных способов осмысления природы человека.

К антропологическому принципу Чернышевского восходит русский путь в науке о поведении (И.М. Сеченов, И.П. Павлов, А.А. Ухтомский, В.М. Бехтерев). Принципы, изложенные в “Опытной психологии сознания” Юркевича, легли в основу работ В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева, С.Л. Франка и др. И новое учение о поведении и “апология русского религиозного сознания» являются плодами русской мысли, двух ее мощных течений – естественнонаучного и религиозно-философского.

Религиозно-философское направление в русской психологии . Идейным основателем религиозно-философского направления в русской психологии был профессор Московского университета Памфил Юркевич. Юркевич отстаивал положения “опытной психологии”, согласно которым психические явления не могут быть описаны с использованием качеств, свойственных физическим телами познаваемы в своей сущности только самим субъектом. Юркевич также утверждал существование “двух опытов” – телесного и душевного, посредством которых мы познаем человека.

Юркевич оказал большое влияние на студента физико-математического факультета В. Соловьева, который в свое время был завзятым материалистом и поклонником Бюхнера. После знакомства с идеями Юркевича Соловьев коренным образом меняет свою философскую ориентацию.

Владимир Сергеевич Соловьев является одной из центральных фигур в российской науке XIX в. как по значительности своих трудов, так и по влиянию, которое он оказал на взгляды своих современников.

Теория Соловьева фактически обозначила кульминационную точку того поворота в мышлении, который произошел в конце 80-х гг XIX в. и знаменовал собой разочарование в объяснительных способностях науки, особенно естествознания, и новое возрастание интереса к религиозной жизни. Свою философскую систему Соловьев назвал мистицизмом, т.е. таким учением, которое, не отвергая эмпиризма и рационализма, опирается на иной источник взглядов о мире – религиозную веру.

Соловьев считал, что трансцендентный мир (Бог) имеет непосредственное отношение к человеку, который занимает срединное положение между Богом и преходящим миром природы. Бытие развивается, проходя через пять царств: от мертвой материи к разумному нравственному царству, и это развитие бытия совершается через человека. Исторический процесс должен завершиться созданием “царства божия”, победой любви над смертью; но для этого необходим непрерывный прогресс человеческого духа. Нравственное совершенствование человека достигается усилиями свободной воли и при помощи Божьей благодати.

Это был новый подход к осмыслению роли и места человека в мире, который определил философские концепции в России в конце XIX – начале XX вв.

Последователем В.С. Соловьева считал себя Николай Онуфриевич Лосский – профессор Петербургского университета. Свою философскую концепцию он назвал “интуитивизмом”, поскольку только интуиция способна открыть путь к истинному познанию человека. Основным предметом своей теории Лосский видит переживания, которые отражают сущность объектов окружающего мира в религиозных, эстетических, нравственных и других нормах.

В своей концепции Лосский пытался раскрыть понятие личности. В личности сочетаются индивидуализм и универсализм, частное и общественное. Индивидуализм сводит жизнь человека в конечном счете к стремлению к самосохранению, но в этом стремлении все люди одинаковы; поэтому индивидуализм в итоге приводит к утрате индивидуальности. Личность развивается только тогда, когда индивидуализм в ней гармонично уравновешивается универсализмом (стремлением соединиться с другими людьми).

Лосский также посвятил несколько своих работ изучению “русского характера”, его специфической ментальности. Хотя анализ психологических качеств и причин их формирования субъективен, эти работы опираются на значительный объем материала и содержит описание ряда “психических качеств русских людей”. Поэтому Лосский с полным правом может считаться основателем отечественно этнической психологии.

Со многими философскими положениями, сформулированными Н.О. Лосским, был согласен другой русский религиозный философ, профессор Московского университета С.Л. Франк.

Семен Людвигович Франк считал, что психология должна развиваться на основе философии, а не естествознания, поскольку психология должна изучать не психические явления по отдельности, а душу человека в целом.

Франк разводил такие понятия, как душевная жизнь и сознание. Душевная жизнь, считал он, шире, чем сознание и в критических ситуациях способна “затапливать” его. Именно в таких ситуациях и проявляется истинное содержание души человека.

В унисон с психоанализом Франк говорил, что под тонким слоем формальной рассудочной культуры тлеет жар великих страстей, темных и светлых, которые могут “прорвать плотину сознания” и выйти наружу, ведя к насилию, бунту и анархии.

Таким образом, мы можем сказать, что в России в конце XIX – начале XX вв. сложилась мощная школа религиозно-философской психологии, представленная просвещенными людьми страны, часто – профессорами крупных университетов. В рамках данной школы разрабатывались важнейшие онтологические, гносеологические и методологические проблемы; выдвигались идеи, некоторые из них перекликались с выдающимися достижениями мировой научной мысли, некоторые предлагали совершенно новый взгляд на проблему человека в мире.

Русская наука о поведении . Другое течение в развитии психологии (и психофизиологии) в России касалось, прежде всего, изучения поведения как активности организма во внешней среде, выраженного в реальных действиях.

Если Германия дала миру учение о физико-химических основах жизни, Англия – о законах эволюции, то Россия дала миру науку о поведении. Создателями этой новой науки, отличной от физиологии и психологии, были русские ученые – И.М. Сеченов, И.П. Павлов, В.М. Бехтерев, А.А. Ухтомский. У них были свои школы и ученики, и их уникальный вклад в мировую науку получил всеобщее признание.

В начале 60-х гг. XIX в. в журнале “Медицинский вестник” была опубликована статья Ивана Михайловича Сеченова “Рефлексы головного мозга”. Она произвела оглушительный эффект среди читающего населения России. Впервые со времен Декарта, введшего понятие рефлекса, была показана возможность объяснения высших проявлений личности на основе рефлекторной деятельности.

Рассмотрим, как изменялась старинная модель рефлекса в учении Сеченова. Рефлекс включает в себя три звена: внешний толчок, вызывающий раздражение центростремительного нерва, которое передается в мозг, и отраженное раздражение, передающееся по центробежному нерву к мышцам. Сеченов переосмыслил эти звенья и добавил к ним новое, четвертое звено.

Раздражение становится в учении Сеченова чувством, сигналом. Не “слепой толчок”, а различение внешних условий, в которых совершается ответное действие.

Сеченов выдвигает также оригинальный взгляд на работу мышцы. Мышца – это не только “рабочая машина”, но и, благодаря наличию в ней чувствительных окончаний, еще и орган познания. В дальнейшем Сеченов говорит о том, что именно рабочая мышца производит операции анализа, синтеза и сравнения объектов, с которыми она оперирует. Но из этого следует важнейший вывод: рефлекторный акт не завершается сокращением мышцы. Познавательные эффекты ее работы передаются в центры головного мозга, и на этом основании изменяется картина воспринимаемой среды. Так рефлекторная дуга преобразуется в рефлекторное кольцо, которое образует новый уровень отношений организма со средой. Изменения среды отражаются в психическом аппарате и вызывают последующие изменения в поведении; поведение становится психически регулируемым (ведь психика – это отражение). На базе рефлекторно организованного поведения возникают психические процессы.

Сигнал преобразуется в психический образ. Но и действие не остается неизменным. Из движения (реакции), оно превращается в психическое действие (сообразное среде). Соответственно изменяется и характер умственной работы – если раньше она являлась бессознательной, то теперь показывается основа возникновения сознательной деятельности.

Одно из важнейших открытий Сеченова, касающееся работы головного мозга, — это открытие им так называемых центров торможения. До Сеченова физиологи, объясняющие деятельность высших нервных центров, оперировали только понятием возбуждения. Оставалось непонятным, каким образом человек способен не только реагировать на внешние воздействия, но и удерживать себя от нежелательных реакций. Это объяснялось наличием у человека свободной воли, которую не могли связать с деятельностью тех или иных физиологических механизмов. Так, невозможность объяснения способности тормозить нежелательные реакции косвенно приводила к положению о регуляции поведения не только физиологическими механизмами, но и чем-то еще (душой?).

Работы Сеченова показали, что раздражением центров головного мозга можно вызвать не только ответные действия, но и, напротив, задержку реакции. Его открытие показало, что организм способен противостоять действующим раздражителям. Таким образом появлялась возможность объяснить поведение человека, включая сложные поведенческие акты, не прибегая к понятиям “души” и “свободной воли”, а опираясь на схему рефлекторной деятельности.

Открытие центрального торможения позволило описать процессы “обрыва” рефлекса. Не получив внешнего разрешения, завершающая часть рефлекса “уходит вовнутрь”, превращается в мысль. Это дало Сеченову возможность воскликнуть: “Каждая мысль имеет рефлекторную природу!”. Этот процесс перехода внешнего во внутреннее получил название интериоризация.

Основные идеи и понятия, разработанные И.М. Сеченовым, получили свое полное развитие в работах Ивана Петровича Павлова.

С именем Павлова ассоциируется, прежде всего, учение о рефлексах. Павлов разделил раздражители на безусловные (безусловно вызывают ответную реакцию организма) и условные (организм реагирует на них только в том случае, если их действие становится биологически значимым). Эти раздражители, совместно с подкреплением порождают условный рефлекс. Выработка условных рефлексов – основа обучения, приобретения нового опыта.

В ходе дальнейших исследований Павлов существенно расширяет экспериментальное поле. Он переходит от изучения поведения собак и обезьян к изучению нервно-психических больных. Исследование поведения людей приводит Павлова к выводу о необходимости различения двух видов сигналов, управляющих поведением. Поведение животных регулируется первой сигнальной системой (элементы этой системы – чувственные образы). Поведение человека регулируется второй сигнальной системой (элементы – слова). Благодаря словам у человека возникают обобщенные чувственные образы (понятия) и мыслительная деятельность.

Павлов также предложил оригинальную идею происхождения нервных расстройств. Он обнаружил удивительную аналогию в поведении больных, страдающих неврозами, и поведении подопытных животных, у которых произошел “срыв” “выученного поведения”. (В этих опытах у животного формировали условный рефлекс, положительно подкрепляя определенную форму поведения. Затем вместо положительного подкрепления животное получало отрицательное, например, удар током. В таких случаях происходил сбой сформированного поведения, и животное демонстрировало определенное специфическое поведение.) Павлов предположил, что причиной неврозов у людей могут служить столкновения противоположных тенденций – возбуждения и торможения. Когда впоследствии этот материал попал в руки З.Фрейда, он воскликнул: “Знай я это лет десять назад, как помогли бы мне эти данные!”

В период, непосредственно предшествующий Российской революции, Павлов обращается к анализу движущих сил поведения человека. Он говорит о “рефлексе цели”, “рефлексе свободы”, “рефлексе рабства” и т.д. Несомненно, здесь явно сказалось влияние ситуации на проблематику научного исследования, но это означало и включение принципа мотивационной активности в детерминистскую схему анализа поведения.

Идеи, сходные с павловскими, развивал другой великий русский психологи и физиолог Владимир Михайлович Бехтерев.

Бехтерев был увлечен идеей создания науки о поведении, основанной на изучении рефлексов – рефлексологии. В отличии от бихевиористов и И.П. Павлова, он не отвергал сознание как объект психологического исследования и субъективные методы исследования психики.

Одним из первых отечественных и мировых психологов, Бехтерев начинает изучать личность как психологическую целостность. Фактически, он вводит в психологию понятия индивид, личность и индивидуальность, где индивид – это биологическая основа, личность – социальное образование и т.д. Исследуя структуру личности, Бехтерев выделял ее сознательную и бессознательную части. Как и З.Фрейд, он отмечал ведущую роль бессознательных мотивов во сне и при гипнозе. Как и психоаналитики, Бехтерев развивал идеи о сублимации и канализации психической энергии в социально-приемлемом направлении.

Одним из первых Бехтерев занялся вопросами психологии коллективной деятельности. В 1921 г. выходит в свет его труд “Коллективная рефлексология”, где он пытается рассмотреть деятельность коллектива через изучение “коллективных рефлексов” — реакций группы на воздействия среды. В книге поднимаются проблемы возникновения и развития коллектива, его влияния на человека и обратное влияние человека на коллектив. Впервые показаны такие явления, как конформизм, групповое давление; ставится проблема социализации личности в процессе развития и т.д. Таким образом, можно сказать, что в школе В.М. Бехтерева зарождаются основы еще одной отечественной теории личности, которой не суждено было развиться.

Иную линию в исследовании рефлекторной природы регуляции психики развивал в своих трудах Алексей Алексеевич Ухтомский.

Он делал основной упор на центральной фазе целостного рефлекторного акта, а не на сигнальной, как первоначально И. П. Павлов, и не на дви­гательной, как В. М. Бехтерев. Но все три воспри­емника сеченовской линии прочно стояли на по­чве рефлекторной теории, решая каждый под своим углом зрения поставленную И. М. Сеченовым за­дачу детерминистского объяснения поведения целостного организма. Если целостного, а не поло­винчатого, то непременно охватывая системой сво­их понятий феномены, относящиеся столько же к психологии. Таковым являлось, в частности, пред­ставление о сигнале, перешедшее к И. П. Павлову от И. М. Сеченова. Таковым же являлось и учение А. А. Ухтомского о доминанте.

Под доминантой Ухтомский понимал системное образование, которое он называл органом, пони­мая, однако, под этим не морфологическое, «от­литое» постоянное образование, с неизменными признаками, а всякое сочетание сил, могущее при­вести при прочих равных условиях к одним резуль­татам. При этом мозг рассматривался как орган «предупреди­тельного восприятия, предвкушения и проектиро­вания среды».

Представление о доминанте как общем принци­пе работы нервных центров так же, как и сам этот термин, было введено Ухтомским в 1923 году. Под доминантой он понимал господствующий очаг возбуждёния, который, с одной стороны, накапливает импульсы, идущие в нервную систему, а с другой — одновременно подавляет активность других цент­ров, которые как бы отдают свою энергию господ­ствующему центру, т. е. доминанте.

Свои теоретические воззрения Ухтомский испы­тывал как в физиологической лаборатории, так и на производстве, изучая психофизиологию рабочих процессов. При этом он считал, что у высокразвитых организмов за видимой «обездвиженностью» таится напряженная психическая работа. Следова­тельно, нервно-психическая активность достигает высокого уровня не только при мышечных формах поведения, но и тогда, когда организм по видимо­сти относится к среде созерцательно. Эту концеп­цию Ухтомский назвал_ “оперативным покоем”, ил­люстрируя его известным примером: сравнением поведения щуки, застывшей в своем бдительном покое, с поведением «рыбьей мелочи», неспособ­ной к этому. Таким образом, в состоянии покоя организм удерживает неподвижность с целью де­тального распознавания среды и адекватной реак­ции на нее.

Для доминанты также характерна инертность т. е. склонность поддерживаться и повторяться, когда внешняя среда изменилась и раздражители, некогда вызывавшие эту доминанту, более не действуют. Инертность нарушает нормальную регуляцию поведения, она становится источником навязчивых об­разов, но она же выступает в качестве организующего начала интеллектуальной активности.

Механизмом доминанты Ухтомский объяснял ши­рокий спектр психических актов: внимание (его на­правленность на определенные объекты, сосредото­ченность на них и избирательность), предметный ха­рактер мышления (вычленение из множества раздражителей среды отдельных комплексов, каждый из которых воспринимается организмом как опреде­ленный реальный объект в его отличиях от других). Это «разделение среды на предметы» Ухтомский трактовал как процесс, состоящий из трех стадий: укрепление наличной доминанты, выделение только тех раздражителей, которые являются для организма биологически интересными, установление адекват­ной связи между доминантой (как внутренним со­стоянием) и комплексом внешних раздражителей. При этом наиболее отчетливо и прочно закрепляет­ся в нервных центрах то, что переживается эмоцио­нально.

Идеи, развитые Ухтомским, связывают в единый узел психологию мотивации, познания, общения и личности. Его концепция, явившаяся обобщением большого экспериментального материала, широко ис­пользуется в современной психологии, медицине и педагогике.

Наименование параметра	Значение
Тема статьи:	Наука о поведении
Рубрика (тематическая категория)	Психология

Во втором десятилетии XX века, менее чем через 40 лет после того, как Вильгельм Вундт формально основал психологию, наука пережила момент коренного пересмотра своих основ. Психологи больше не превозносили возможности интроспекции, сомневались в существовании психических элементов и не соглашались с тем, что психология должна оставаться чистой наукой. Психологи–функционалисты переписывали правила, используя психологию в том виде, в котором она вряд ли могла быть принята в Лейпциге или Корнелле.

Движение функционализма было не столько революционным, сколько эволюционным. Функционалисты не стремились намеренно изничтожать положения Вундта и Титченера. Вместо этого они внесли в него некоторые коррективы – что–то добавили здесь, что–то подправили там, – и вот с течением времени возникла новая форма психологии. Это была скорее тихая перестройка изнутри, а не мощная атака извне. Лидеры функционалистов были не настолько амбициозны, чтобы добиваться официального признания. Свою роль они видели не столько в разрушении прошлого, сколько в построении нового на базе старого. Поэтому переход от структурализма к функционализму в самый момент своего осуществления не был очевиден.

Такова была ситуация в сфере психологии в США во втором десятилетии XX века˸ развивался функционализм, но структурализм все ещё удерживал свои сильные, хотя уже не исключительные позиции.

В 1913 году обе позиции были опротестованы. Это было намеренное и запланированное нападение, тотальная война против обеих точек зрения. Автор этой акции не хотел никаких модификаций прошлого, никаких компромиссов с ним.

Новое течение получило название бихевиоризма* , а ᴇᴦο лидером стал тридцатипятилетний психолог Джон Б. Уотсон. Всего за десять лет до этого Уотсон получил степень доктора философии в Чикагском университете. В те времена – в 1903 году – Чикаго был центром функциональной психологии, то есть одного из течений, которое Уотсон вознамерился сокрушить.

Основные положения бихевиоризма Уотсона были просты, смелы и прямы. Он призывал научную психологию заниматься только наблюдаемым поведением, которое можно объективно описать в терминах ʼʼстимул–реакцияʼʼ. Позднее психология Уотсона отвергнет все концепции и термины, касающиеся процесса мышления. Такие слова, как ʼʼобразʼʼ, ʼʼразумʼʼ, ʼʼсознаниеʼʼ, которые традиционно использовались ещё со времен ранней философии, – для науки о поведении потеряли всякий смысл.

Уотсон особенно упорствовал в опровержении концепции сознания. Он говорил, что ещё никто и никогда ʼʼне видел, не трогал, не нюхал, не пробовал на зуб и двигалʼʼ сознания. Сознание – ʼʼэто не более чем научное допущение, столь же недоступное для опытной проверки, как старое понятие «души»ʼʼ (Watson & McDougall. 1929. P. 14). Методы интроспекции, которые предполагают существование сознательных процессов, оказались, таким образом, совершенно неуместными и не имеющими отношения к науке о поведении.

Наука о поведении — понятие и виды. Классификация и особенности категории «Наука о поведении» 2015, 2017-2018.

— Лекция 4 ПСИХОЛОГИЯ КАК НАУКА О ПОВЕДЕНИИ

ФАКТЫ ПОВЕДЕНИЯ. БИХЕВИОРИЗМ И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К СОЗНАНИЮ; ТРЕБОВАНИЯ ОБЪЕКТИВНОГО МЕТОДА. ПРОГРАММА БИХЕВИОРИЗМА; ОСНОВНАЯ ЕДИНИЦА ПОВЕДЕНИЯ; ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ЗАДАЧИ; ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ПРОГРАММА. ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ БИХЕВИОРИЗМА. ЕГО ЗАСЛУГИ И НЕДОСТАТКИ Мы переходим… .

— Классический бихевиоризм как наука о поведении

Разочарование в интроспективной теории сознания, успехи эволюционной биологии, попытки использовать объективный метод при изучении поведения животных и человека привели к созданию на рубеже XIX — XX вв. так называемой поведенческой психологии, бихевиоризма — науки о… .

— Классический бихевиоризм как наука о поведении

Разочарование в интроспективной теории сознания, успехи эволюционной биологии, попытки использовать объективный метод при изучении поведения животных и человека привели к созданию на рубеже XIX — XX вв. так называемой поведенческой психологии, бихевиоризма — науки о… .

— Бихевиоризм как наука о поведении

Развитие экономики и социальных отношений в ХХ веке, расширение областей человеческой деятельности привело к постановке новых задач как в технической, так и в научной сфере. Как известно, в ХІХ веке под психологией понималась наука о сознании. Однако ни структурализм, ни… .

— III этап (середина XIX в. – середина XX в.) – психология как наука о поведении

— III этап (середина XIX в. – середина XX в.) – психология как наука о поведении.

С 60-х гг. XIX в. начался новый период развития психологической науки. В это время возникает много разных «психологий» со своими принципами и языком; первоначально они с трудом взаимодействовали, чаще всего существуя в противопоставлении друг другу (на современном этапе эти… .

2.3. Бихевиоризм как наука о поведении : Общая психология Маклаков А. Г : Библиотека Инокентия Ахмерова онлайн

Основоположник бихевиоризма Дж. Уотсон видел задачу психологии в иссле­довании поведения живого существа, адаптирующегося к окружающей его среде. Причем на первое место в проведении исследований данного направления ставит­ся решение практических задач, обусловленных общественным и экономическим развитием. Поэтому лишь за одно десятилетие бихевиоризм распространился по всему миру и стал одним из самых влиятельных направлений психологической науки.

Появление и распространение бихевиоризма ознаменовалось тем, что в психо­логию были введены совершенно новые факты — факты поведения, которые от­личаются от фактов сознания в интроспективной психологии.

В психологии под поведением понимают внешние проявления психической деятельности человека. И в этом отношении поведение противопоставляется со­знанию как совокупности внутренних, субъективно переживаемых процессов, и тем самым факты поведения в бихевиоризме и факты сознания в интроспектив­ной психологии разводятся по методу их выявления. Одни выявляются путем внешнего наблюдения, а другие — путем самонаблюдения.

Справедливости ради надо отметить то, что помимо практической направлен­ности, обусловленной бурным экономическим ростом, стремительное развитие бихевиоризма определяли и другие причины, первой из которых можно назвать здравый смысл. Уотсон считал, что важнее всего в человеке для окружающих его людей поступки и само поведение этого человека. И он был прав, потому что в ко­нечном счете наши переживания, особенности нашего сознания и мышления, т. е. наша психическая индивидуальность, в качестве внешнего проявления отражает­ся в наших поступках и поведении. Но в чем нельзя согласиться с Уотсоном, так это в том, что он, доказывая необходимость заниматься изучением поведения, от­рицал необходимость изучения сознания. Тем самым Уотсон разделил психиче­ское и его внешнее проявление — поведение.

Вторая причина кроется в том, что, по мнению Уотсона, психология должна стать естественнонаучной дисциплиной и ввести объективный научный метод. Стремление сделать психологию объективной и естественнонаучной дисципли­ной привело к бурному развитию эксперимента, основанного на отличных от интро­спективной методологии принципах, что принесло практические плоды в виде экономической заинтересованности в развитии психологической науки.

Как вы уже поняли, основная идея бихевиоризма основывалась на утвержде­нии значимости поведения и полном отрицании существования сознания и необ­ходимости его изучения. Уотсон писал: «Бихевиорист …ни в чем не находит дока­зательства существования потока сознания, столь убедительно описанного Джем­сом, он считает доказанным только наличие постоянно расширяющего потока поведения». С точки зрения Уотсона, поведение — это система реакций. Реакция — это еще одно новое понятие, которое было введено в психологию в связи с развити­ем бихевиоризма. Поскольку Уотсон стремился сделать психологию естественно­научной, то с естественнонаучной позиции необходимо было объяснить причины поведения человека. Для Уотсона поведение или поступок человека объясняются

наличием какого-либо воздействия на человека. Он считал, что нет ни одного дей­ствия, за которым не стояла бы причина в виде внешнего агента, или стимула. Так появилась знаменитая формула «S—R» (стимул—реакция). Для бихевиористов соотношение S—R стало единицей поведения. Поэтому с точки зрения бихевио­ризма основные задачи психологии сводятся к следующему: выявление и описа­ние типов реакций; исследование процессов их образования; изучение законов их комбинаций, т. е. образование сложных реакций. В качестве общих и окончатель­ных задач психологии бихевиористы выдвигали две следующие задачи: прийти к тому, чтобы по ситуации (стимулу) предсказать поведение (реакцию) человека и, наоборот, по характеру реакции определить или описать вызвавший ее стимул.

Решение поставленных задач осуществлялось бихевиористами в двух направ­лениях: теоретическом и экспериментальном. Создавая теоретическую базу бихе­виоризма, Уотсон попытался описать типы реакций и прежде всего выделил врож­денные и приобретенные реакции. К числу врожденных реакций он относит те поведенческие акты, которые можно наблюдать у новорожденных детей, а имен­но: чихание, икание, сосание, улыбка, плач, движение туловища, конечностей, го­ловы и т. д.

Следует отметить, что если с описанием врожденных реакций у Уотсона серь­езных затруднений не было, поскольку достаточно наблюдать за поведением но­ворожденных детей, то с описанием законов, по которым приобретаются врож­денные реакции, дела обстояли хуже. Для решения данной задачи ему необходи­мо было оттолкнуться от какой-либо из уже имеющихся теорий, и он обратился к работам И. П. Павлова и В. М. Бехтерева. В их работах содержалось описание механизмов возникновения условных, или, как говорили в то время, «сочетаи-ных», рефлексов. Ознакомившись с работами российских ученных, Уотсон при­нимает концепцию условных рефлексов в качестве естественнонаучной базы сво­ей психологической теории. Он говорит, что все новые реакции приобретаются путем обусловливания.

Для того чтобы понять механизм обусловливания, рассмотрим следующий пример. Мать гладит ребенка, и на его лице появляется улыбка. Через некоторое время появление матери перед ребенком вызывает у него улыбку, даже если мать его не поглаживает. Почему? Данное явление, по мнению Уотсона, обусловлено следующим: поглаживание — это безусловный стимул, а улыбка на лице ребен­ка — это безусловная врожденная реакция. Но перед каждым подобным контак­том появлялось лицо матери, которое являлось нейтральным условным стимулом. Сочетание в течение определенного времени безусловного и нейтрального стиму­лов привело к тому, что со временем воздействие безусловного стимула оказалось не нужным. Для того чтобы ребенок заулыбался, ему было достаточно одного нейтрального стимула, в данном случае лица матери.

В этом примере мы сталкиваемся с простой безусловной реакцией ребенка. А как же образуется сложная реакция? Путем образования комплекса безуслов­ных реакций — отвечает на этот вопрос Уотсон. Например, один безусловный сти­мул вызывает определенную безусловную реакцию, другой — вторую безуслов­ную реакцию, и еще один — третью безусловную реакцию. И когда все три без­условных стимула будут заменены на один условный стимул, то впоследствии при воздействии условного стимула будет вызван сложный комплекс реакций.

Уотсон Джон Бродус (1878-1958) — американский пси­холог, основатель бихевиоризма. Выступая против взглядов на психологическую науку как науку о непосредственно пе­реживаемых субъективных явлениях, предложил новые под­ходы к изучению психических явлений. Свою точку зрения он изложил в программной статье, которая была написана в 1913 г. В противовес интроспективной психологии предло­жил опираться исключительно на объективные методы, тре­бования к которым разработаны в естественных науках, а в качестве предмета психологии рассматривал поведение че­ловека от рождения до смерти. Соответственно основной задачей психологического исследования, по мнению Уотсо­на, является предсказание поведения и контроль за ним.

Взгляды Уотсона нашли свое развитие в стимул-реактив­ной психологии. В рамках этого направления, не оформив­шегося, однако, в единую концепцию, некоторые из тео­рий приобрели широкую известность. Среди них: теория оперантного подкрепления Б. Ф. Скин-нера, принципы социального научения А. Бандуры и др.

Таким образом, все человеческие действия, по мнению Уотсона, представляют собой сложные цепи, или комплексы, реакций. Следует подчеркнуть, что на пер­вый взгляд умозаключения Уотсона кажутся верными и не вызывающими сомне­ния. Определенное внешнее воздействие вызывает у человека определенную от­ветную безусловную (врожденную) реакцию или комплекс безусловных (врож­денных) реакций, но это только на первый взгляд. В жизни мы сталкиваемся с явлениями, которые не могут быть объяснены с этой точки зрения. Например, как объяснить катание медведя на велосипеде в цирке? Ни один безусловный или условный стимул не может вызвать подобную реакцию или комплекс реакций, по­скольку катание на велосипеде не может быть отнесено к разряду безусловных (врожденных) реакций. Безусловной реакций на свет может быть мигание, на звук — вздрагивание, на пищевой раздражитель — слюноотделение. Но никакое сочета­ние подобных безусловных реакций не приведет к тому, что медведь будет катать­ся на велосипеде.

Не менее значимым для бихевиористов было проведение экспериментов, с по­мощью которых они стремились доказать правоту своих теоретических выводов. В этой связи стали широко известны эксперименты Уотсона по исследованию причин возникновения страха. Он пытался выяснить, какие стимулы вызывают у ребенка реакцию страха. Например, Уотсон наблюдал за реакцией ребенка при его контакте с мышью и кроликом. Мышь не вызвала реакции страха, а по отноше­нию к кролику у ребенка проявлялось любопытство, он стремился с ним играть, брать на руки. В конце концов было установлено, что если очень близко от ребен­ка ударить молотком по железному брусу, то он резко всхлипывает, а затем разра­жается криком. Итак, установлено, что резкий удар молотком вызывает у ребенка реакцию страха. Затем эксперимент продолжается. Теперь экспериментатор уда­ряет по железному брусу в тот момент, когда ребенок берет кролика на руки. Че­рез некоторое время ребенок приходит в состояние беспокойства лишь при одном

появлении кролика. По мнению Уотсона, появилась условная реакция страха. В заключение Дж. Уотсон показывает, как можно излечить ребенка от этого страха. Он сажает за стол голодного ребенка, который уже очень боится кролика, и дает ему есть. Как только ребенок прикасается к еде, ему показывают кролика, но толь­ко издалека, через открытую дверь из другой комнаты, — ребенок продолжает есть. В следующий раз показывают кролика, также во время еды, немного ближе. Через несколько дней ребенок уже ест с кроликом на коленях.

Однако довольно скоро обнаружилась чрезвычайная ограниченность схемы «S—R» для объяснения поведения людей. Один из представителей позднего бихе­виоризма Э. Толмен ввел в эту схему существенную поправку. Он предложил по­местить между S и R среднее звено, или «промежуточные переменные» — V, в ре­зультате схема приобрела вид: «S-V-R». Под «промежуточными переменными» Э. Толмен понимал внутренние процессы, которые опосредуют действие стимула. К ним относились такие образования, как «цели», «намерения», «гипотезы», «по­знавательные карты» (образы ситуаций). И хотя промежуточные переменные были функциональными эквивалентами сознания, выводились они как «кон­структы», о которых следует судить исключительно по особенностям поведения, и тем самым существование сознания по-прежнему игнорировалось.

Другим значимым шагом в развитии бихевиоризма было изучение особого типа условных реакций, которые получили название инструментальных, или оперант-ных. Явление инструментального, или оперантного, обусловливания состоите том, что если подкреплять какое-либо действие индивида, то оно фиксируется и вос­производится с большей легкостью. Например, если какое-либо определенное дей­ствие постоянно подкреплять, т. е. поощрять или вознаграждать кусочком сахара, колбасы, мяса и т. п., то очень скоро животное будет выполнять это действие при одном лишь виде поощрительного стимула.

Согласно теории бихевиоризма, классическое (т. е. павловское) и оперантное обусловливания являются универсальным механизмом научения, общим и для животного и для человека. При этом процесс научения представлялся как вполне автоматический, не требующий проявления активности человека. Достаточно ис­пользовать одно лишь подкрепление для того, чтобы «закрепить» в нервной сис­теме успешные реакции независимо от воли или желаний самого человека. Отсю­да бихевиористы делали выводы о том, что с помощью стимулов и подкрепления можно буквально «лепить» любое поведение человека, «манипулировать» им, что поведение человека жестко «детерминировано» и зависит от внешних обстоя­тельств и собственного прошлого опыта.

Как мы видим, и в данном случае игнорируется существование сознания, т. е. игнорируется существование внутреннего психического мира человека, что само по себе, с нашей точки зрения, лишено здравого смысла. С течением времени это стало понятно и представителям бихевиористского направления, и с конца 60-х гг. даже на родине бихевиоризма, в Америке, наблюдается постепенное возвращение к изучению сознания — высшей формы психического отражения объективной дей­ствительности.

Тем не менее заслуги бихевиоризма в развитии психологии весьма значимы. Во-первых, он привнес в психологию дух материализма, благодаря чему эта наука стала развиваться по пути естественнонаучных дисциплин. Во-вторых, он ввел объективный метод, основанный на регистрации и анализе внешних наблюдений,

фактов, процессов, благодаря чему в психологии получили широкое распростра­нение инструментальные приемы исследования психических процессов. В-треть­их, была расширена область психологических исследований: стало интенсивно изучаться поведение младенцев и животных. Кроме того, в работах бихсвиористов были значительно продвинуты отдельные разделы психологии, в частности про­блемы научения, образования навыков. И наконец, распространение бихевиорист­ских взглядов способствовало изучению психических явлений с естественнонауч­ных позиций.

Поведенческая наука и принятие решений в контексте

Основная программа Фонда Рассела Сейджа (RSF) по Поведенческая наука и принятие решений в контексте объединяет свою давнюю программу по поведенческой экономике и специальную инициативу по принятию решений и поведению человека в контексте . Эта программа поощряет взгляды из нескольких дисциплин, включая экономику, психологию, политологию, социологию, право, государственную политику и другие социальные науки, чтобы углубить наше понимание экономических, социальных, политических и психологических процессов принятия решений, отношений, поведения, и институциональные практики в государственном и частном контекстах, такие как полицейские / уголовно-правовые системы, занятость, жилье, политика, расовые / этнические отношения и иммиграция.

Термин «поведение» используется в разных дисциплинах по-разному. Наблюдение за поведением уже давно используется для психологических исследований человеческого поведения. Экспериментальные психологи проводят полевые и / или лабораторные эксперименты, чтобы узнать больше о том, почему люди совершают определенные действия. Бихевиористские экономисты сосредотачиваются на процессах принятия решений отдельными лицами и учреждениями. В политологии подполе политического поведения сосредоточено на установках. Социологи изучают, как человеческое поведение формируется группами, к которым люди принадлежат, и социальными взаимодействиями, происходящими внутри этих групп.Социологи из этих областей все чаще предлагают вмешаться в текущую политику и программы, чтобы проверить эффективность своих теорий и моделей. Фонд ищет приложения со всех этих точек зрения относительно того, как они влияют на индивидуальное, групповое и институциональное поведение и социальные структуры.

Исследования в этой области быстро расширяются. RSF открыта для решения ряда вопросов в соответствии с ее миссией «улучшить социальные и жизненные условия в Соединенных Штатах» и приоритетами финансирования других основных программ по социальному, политическому и экономическому неравенству, расе, этнической принадлежности и иммиграции, а также будущему Работа.

Приоритеты RSF не включают анализ результатов в отношении здоровья или психического здоровья или поведения, связанного со здоровьем, поскольку они являются приоритетами для других спонсоров. По той же причине RSF редко поддерживает исследования, посвященные образовательному процессу или вопросам учебной программы, но уделяет приоритетное внимание анализу неравенства в образовании или успеваемости учащихся. Ограниченное внимание будет уделяться проектам, которые проверяют устоявшиеся поведенческие эффекты без изучения их контекста или лежащих в основе механизмов. RSF не финансирует исследования с использованием данных из других стран, если они не являются частью сравнительного проекта, направленного на выяснение социальных и жизненных условий в США.С.

Типы тем и вопросов, которые представляют интерес, включают, помимо прочего, следующие:

Предубеждения и заблуждения

Важным вкладом поведенческой науки стал анализ степени, в которой предубеждения (расовые / этнические, цвет кожи, социально-экономический статус, иммиграционный статус, политический статус и т. Д.) Влияют на отношения и поведение. RSF заинтересована в исследовании, в котором изучается, в какой степени скрытые и явные предубеждения и неправильные представления влияют на отношение и поведение в сфере занятости, уголовной, судебной, политической, образовательной и других сферах, а также последствия этих действий. Например:

• В какой степени предвзятость влияет на принятие решений судьями? В какой степени решения судов по вопросам равноправия и справедливости, включая дискриминацию по признаку пола, участие избирателей, перераспределение избирательных округов и расовый состав школ, повлияли на образовательные, экономические и политические результаты?
• В какой степени поведение и предубеждения учителей, а также политика и процедуры школы и округа, которые закрепляют эти предубеждения, влияют на образовательный уровень учащихся и результаты труда?
• В какой степени и каким образом поведенческие инсайты могут улучшить наше понимание того, почему люди неверно воспринимают информацию, последствия таких неправильных представлений и как это можно исправить?
• Как предположения о правовом статусе лиц, родившихся за границей, и их различия по расовым, религиозным и другим факторам влияют на отношение и поведение коренных граждан?

Учреждения, политики, социальные структуры и сети

Институциональные субъекты могут иметь скрытые и явные предубеждения и неправильные представления, которые могут быть отражены и поддержаны посредством институциональной политики и практики.Таким образом, системный расизм может быть закреплен посредством законов и постановлений в обществе или организации. Помимо прочего, это может способствовать дискриминации в сфере уголовного правосудия, занятости, жилья, политической власти и уровня образования. Точно так же решения принимаются не изолированно, а в рамках социальных структур и в контексте социальных сетей. Сети могут влиять на то, сколько решений принимается в контексте голосования, поиска работы, поступления в колледж и других форм поведения, имеющих отношение к социальной и экономической мобильности, бедности и неравенству. RSF интересуется исследованием того, в какой степени и как институты, политика, социальные структуры и сети влияют на отношения и поведение. Например:

• Каковы социальные, политические, экономические и психологические причины и последствия расового неравенства в полицейской деятельности и уголовном правосудии?
• В какой степени и как районы, организации и другие контексты, в которых люди формируют и поддерживают сети, формируют их социальные, экономические и политические взгляды и поведение?
• Как политические и социальные движения, такие как Black Lives Matter, влияют на политические взгляды и поведение?
• В какой степени рост неравенства повлиял на экономическое, политическое и образовательное поведение?
• В какой степени экономическая (не) безопасность и (недоверие) к институтам влияет на финансовые решения, политическое отношение и поведение, а также на отношение к другим?

Мотивация, стимулы и архитектура выбора

Люди реагируют на стимулы и широкий спектр социальных, политических, психологических, экономических и культурных мотиваций.Более того, способы, которыми варианты представлены людям (Архитектура выбора), могут влиять на их поведение. RSF интересуется исследованиями последствий архитектуры выбора и мотивированного поведения для социального, экономического и политического неравенства. Например:

• В какой степени и как мотивации (например, чувство принадлежности, групповая идентичность, самосовершенствование и т. Д.) Влияют на поведение и решения, связанные с занятостью, социально-экономическим благополучием, мобильностью или участием в политической жизни?
• Какие публичные сообщения и призывы могут способствовать эгоцентричному, защитному или антагонистическому поведению, а какие — альтруистическому, просоциальному поведению?
• В какой степени и как архитектура выбора влияет на социальное, экономическое, политическое и расовое / этническое неравенство? В какой степени «разумные дефолты» улучшают благосостояние людей в сфере занятости, уголовной, судебной, политической, образовательной и других сферах?

Привычки, временные предпочтения, умственный диапазон и изменение поведения

Многие виды человеческого поведения не имеют открытой мотивации в том смысле, что они являются привычными, интуитивными, само собой разумеющимися или иным образом не рефлексивными.Временные предпочтения и нагрузки на умственные способности (например, из-за бедности или других форм дефицита) формируют поведение как сознательно, так и подсознательно. RSF интересуется исследованием того, как формируются и изменяются вытекающие из этого привычки, и в какой степени привычки, умственное бремя и предпочтения влияют на социальные, экономические и политические взгляды и поведение. Например:

• Как формируются и изменяются социально-экономические привычки? В какой степени членство в группе влияет на процесс?
• Каковы пределы подталкивания и подобных вмешательств, направленных на изменение архитектуры выбора, участвующей в социальных, экономических, юридических и политических решениях и поведении?
• Какую роль психическое бремя играет в социальных, экономических, политических и юридических решениях и поведении?
• В какой степени последствия временных предпочтений благоприятны или пагубны для благосостояния людей и соответствующей политики?

Аффекты и эмоции

Эмоции могут формировать отношения и поведение как сознательно, так и подсознательно. RSF заинтересован в поддержке исследований, изучающих степень влияния эмоций на социальные, экономические, правовые и политические взгляды и поведение. Например:

• Какую роль эмоции играют в социальных, экономических, политических и юридических решениях и поведении
• В какой степени опасения по поводу интеграции иммигрантов и национальной идентичности способствовали росту нативизма?
• В какой степени страх и тревога по поводу задержания и депортации влияют на решения и поведение иммигрантов?

Гуманитарные науки / Поведенческие и социальные науки

Психология — это научная дисциплина, изучающая психические процессы и поведение людей и животных.

Несмотря на то, что это одна из новейших областей науки, психология пытается ответить на вопросы, которые существовали с начала истории человечества. Благодаря курсам психологии, предлагаемым в NVCC, вы получите представление о том, почему люди думают, действуют и чувствуют именно так.

Из-за обилия психологических проблем в нашей повседневной жизни и в мире в целом психология обеспечивает фундамент знаний и метод исследования, который приносит пользу студентам, которые хотят работать в таких областях, как клинические и консультационные учреждения, медицина и др. право, политика, образование и бизнес.

Разум имеет значение

Развитие понимания человеческого мышления и поведения никогда не было так важно, и наш факультет психологии хочет помочь вам раскрыть тайны человеческого разума.

Психология в NVCC — это обучение для реального мира. На наших курсах вы разовьете основы, необходимые для понимания себя и других, а также приобретете знания и опыт, необходимые для достижения успеха в широком спектре личных и профессиональных занятий.Отношения, воспитание детей, образование, психическое здоровье, работа, лидерство, служение… список способов использования вашего обучения практически бесконечен.

За пределами классной комнаты

Психология в NVCC — это не просто теория в классе или скучные факты. У наших студентов есть возможность применить полученные знания на практике. Благодаря Психологическому клубу у вас будет возможность проводить значимые исследования и делать профессиональные презентации на региональных конференциях.

Для тех, кто хочет пойти дальше…

Если вы планируете получить степень в области психологии, то программа поведенческих наук — ваш лучший выбор в качестве специализации в NVCC.Программа поведенческих наук предназначена для студентов, которые намереваются получить степень бакалавра в одной из поведенческих наук (психология, социология или антропология). Это даст вам основу для психологического образования, а также обеспечит более общее образование в области искусства и науки. Имея степень по поведенческой науке, вы сможете легко перейти в большинство четырехлетних колледжей и успешно получить степень по психологии без потери кредита, времени или денег.

Доступна переводная степень по психологии CSCU.

Поведенческая наука — гибкие возможности планирования

Специальность «Бихевиоризм» настраивается в соответствии с индивидуальными интересами и карьерными устремлениями каждого студента.

Миссия степени поведенческой науки состоит в том, чтобы развивать выпускников, которые ценят разнообразие и принимают интеграцию жизни и обучения. Мы стремимся создать среду обучения, в которой учащиеся могут понимать и применять основные концепции и элементы социальных наук.Эта специальность знакомит студентов с индивидуальным сочетанием курсов социальных наук, подготавливая их к разнообразным карьерным и образовательным возможностям. Студенты подготовлены к учебе на уровне магистра, а также к трудоустройству в сфере образования, полиции, некоммерческих организаций, социальных служб и социального обеспечения, маркетинга, анализа программ и многого другого.

Специальность настраивается и может быть адаптирована в соответствии с уникальными интересами и карьерными устремлениями каждого студента.Студенты будут выбирать из множества курсов психологии, социологии и криминологии и будут иметь гибкие варианты расписания, включая дневные, вечерние, смешанные и онлайн-курсы. С помощью факультативных курсов они могут разработать учебную программу, отвечающую их академическим сильным сторонам и интересам.

Серия Climb Higher | Социология, социальная работа и поведенческие науки : узнайте непосредственно от наших преподавателей о предлагаемых курсах, деталях конкретных программ и возможностях сотрудничества.

Опытный преподавательский состав и практическое обучение:

Эта программа извлекает выгоду из разнообразия профессионального опыта преподавателей, преподающих на курсах, что обеспечивает более богатый опыт обучения. Через офис карьерного и экспериментального обучения Mount, специалисты по поведенческим наукам имеют доступ к соответствующим возможностям совместной работы, служебного обучения и стажировки. У нас один из лучших рекордов по размещению в кооперативе в регионе.

Рекомендуемые курсы:

• Основы уголовного правосудия
• Введение в психологию
• Раса, класс и пол
• Преступность и СМИ
• Развитие детей / подростков
• Социология семьи
• Социальные исследования
• Организационное и общественное развитие

Поведенческая наука и социальные услуги

Если вы заинтересованы в том, чтобы помогать людям, служить своему сообществу и улучшать жизнь тех, кто в них нуждается, рассмотрите область интересов «Поведенческая наука и социальные услуги».Специалисты в этой области обычно работают с членами сообщества для выявления проблем, создания и внедрения решений.

Если вы стремитесь стать первым помощником, работать в судебной системе или предоставлять консультационные или социальные услуги / услуги по защите интересов, эта сфера интересов предлагает вам необходимое обучение. Некоторые студенты, изучающие поведенческую науку и социальные услуги, могут сразу занять должности врачей скорой помощи, помощников юристов или специалистов по поведенческому здоровью, в то время как другие могут получить степень бакалавра в четырехлетнем учебном заведении.

Если вы готовы найти программу поведенческих наук и социальных служб, которая подходит именно вам, выберите вариант из раскрывающегося ниже списка, который лучше всего соответствует вашим текущим целям.

Перевод в университеты и ассоциированные степени

С опцией перевода в университет вы можете завершить большую часть своего общеобразовательные курсы в муниципальных колледжах Марикопа и гарантированное зачисление в один из наших более 40 университетов и колледжей партнеров для получения степени бакалавра.

Есть и другие научные степени младшего специалиста по прикладным наукам, которые были разработан, чтобы обеспечить беспрепятственный перевод на программу бакалавриата, но принятие не гарантируется. Для получения дополнительной информации см. Получение Вариант ассоциированной степени ниже. Ассоциированные степени в этом списке дают вам возможность углубленного изучения выбранной вами области. Если ты решишь чтобы перейти на четырехлетнюю степень после окончания учебы, вам нужно будет работать с консультантом, чтобы подтвердить, какие классы будут перенесены, и принятие не гарантировано.

Студентам любого муниципального колледжа Марикопа может потребоваться заполнить курсы в более чем одном из наших колледжей.

Сертификаты

Сертификат подготовит вас к работе начального уровня в выбранной вами области и требуется меньше классов, чем для получения степени младшего специалиста или перевода в университет параметры. Доступно несколько типов сертификатов, в том числе: карьерные, профессиональные и академические сертификаты.

кредитов, заработанных в программе сертификации, часто можно использовать для Степень специалиста.Для получения дополнительной информации обратитесь к консультанту.

Посмотреть все программы по поведенческой науке и социальным услугам, предлагаемые в муниципальных колледжах Марикопа.

Бихевиористская наука | Департамент психологии

Программа поведенческих наук (B Sci) в Университете Северного Техаса обеспечивает обучение студентов, заинтересованных в карьере в области поведенческих исследований и преподавания. Большинство зачисленных студентов стремятся к академической должности; однако также существуют возможности трудоустройства в частном секторе или в исследовательских институтах.

Программа предлагает студентам обучение как фундаментальным, так и прикладным исследованиям. Основное внимание уделяется качественному обучению с интенсивным участием студентов и преподавателей в совместных исследованиях. Ожидается, что студенты будут активно участвовать в исследованиях с преподавателями на протяжении всего срока пребывания в программе. Этот акцент на индивидуальном обучении позволяет студентам приобретать исследовательские навыки во время работы над проектами, ведущими к публикации или заявке на грант. В конечном итоге студенты будут развивать передовые знания и исследовательский опыт в одной или нескольких областях специальности.

Факультет по специальностям

Доктор Хайдемари Блюменталь — тревога, злоупотребление психоактивными веществами и психопатология развития. Подросток ST.A.R. Сайт лаборатории.

принимает заявки на выпускные экзамены до 1 декабря 2021 года.

Доктор Адриэль Боулс — преодоление стресса и травм, автобиографическая память, посттравматический стресс и посттравматический рост. Сайт Boals Laboratory.

НЕ принимает заявки на выпускное обучение до 1 декабря 2021 года.

Доктор Кейси Гийо — исследование предрасположенности, эмоций и зависимости, в настоящее время основное внимание уделяется тревоге и курению. Уважаемый сайт лаборатории.

НЕ принимает заявки на выпускное обучение до 1 декабря 2021 года.

Доктор Кимберли Келли — иммунная и эндокринная системы, участвующие в реакции на стресс. Сайт лаборатории Келли.

НЕ принимает заявки на выпускное обучение до 1 декабря 2021 года.

Д-р Райан Л. Олсон — Психология спорта и физических упражнений, с акцентом на применение психофизиологических методов для выявления нейронных биомаркеров болезни. Сайт лаборатории Олсона.

принимает заявки на выпускные экзамены до 1 декабря 2021 года.

Доктор Энтони Риалс — как неявные и явные процессы взаимодействуют в эпизодической памяти. Сайт лаборатории Риалса.

НЕ принимает заявки на выпускное обучение до 1 декабря 2021 года.

Доктор Даника Славиш — продольные ассоциации между сном, стрессом, эмоциями и здоровьем. Сайт лаборатории ШЕЛ

НЕ принимает заявки на выпускное обучение до 1 декабря 2021 года.

---

Философия и цели:

Программа поведенческих наук Университета Северного Техаса погружает студентов в научные исследования, чтобы подготовить их к выдающейся роли исследователей и преподавателей в университетах, а также в качестве консультантов по исследованиям в бизнесе и промышленности, консультационных центрах, больницах, центрах психического здоровья, медицинских школах и реабилитации. Сервисы.Студенты участвуют в исследованиях с самого начала обучения в лабораториях университета и в междисциплинарных исследовательских центрах.

---

Возможности для аспирантов:

Программа поведенческих наук обеспечивает специализированную подготовку в области исследований на людях, при этом оставаясь гибкой для учета индивидуальных интересов. Ожидается, что все студенты приобретут опыт в методологии исследования и статистическом анализе, и по этой причине все студенты должны соответствовать в дополнение к основному требованию факультета, требованию основного курса поведенческой науки.

---

Процесс подачи заявки:

Крайний срок подачи заявок 1 декабря ^st . Пожалуйста, посетите наш портал приема для получения дополнительной информации: (Нажмите здесь, чтобы получить заявку в аспирантуру).

Наша программа исключила общий тест GRE для вступительного цикла осени 2022 года. Мы НЕ будем принимать или рассматривать баллы GRE для заявок, поданных этой осенью 2021 года. Кандидатам НЕ следует отправлять свои баллы GRE через ETS или сообщать свои баллы на портале приложений, в своих резюме или личных заявлениях.

THECB Рыночные навыки

1. Устное и письменное общение
2. Сбор / интерпретация исследовательских данных
3. Текущие знания о событиях
4. Идея / реализация
5. Статистический анализ

Культурно-поведенческая наука — Международная ассоциация анализа поведения

Программа проверки последовательности курсов

Проверенная последовательность курсов (VCS) — это набор курсов, которые были проверены Международной ассоциацией поведенческого анализа как отвечающие конкретным требованиям курсовой работы, часам содержания и стандартам преподавателей.

Культурно-поведенческая наука

Наука о поведении может внести существенный вклад в решение сложных культурных проблем, затрагивающих людей и общество. Эта последовательность курсов концентрируется на трех областях в аспирантуре, чтобы подготовить студентов к работе в областях, которые влияют на государственную политику, или к участию в междисциплинарной работе. Сферы обучения могут быть сосредоточены на комплексных потребностях и решении крупномасштабных социальных проблем, таких как изменение климата, неэффективные системы образования, бедность и наркомания.

Проверка последовательности курсов соответствует критериям отбора курсовых работ для получения сертификата по культуро-поведенческой науке (CBS), выданного Международной ассоциацией поведенческого анализа. Кандидатам необходимо будет выполнить дополнительные требования, прежде чем они смогут получить сертификат.

Зоны обучения

CBS VCS содержит три основных области содержимого.

Основные принципы анализа поведения

В качестве предварительного условия учащиеся продемонстрируют удовлетворительное завершение курса «Принципы анализа поведения», чтобы дать учащимся общий язык и базовые знания.Ожидается, что по окончании курса студенты смогут:

1. Определить основные концепции анализа поведения;
2. Анализировать поведение, используя такие концепции;
3. Сформулировать вопрос исследования, план эксперимента, собрать и проанализировать данные экспериментов; и,
4. Готовить научные отчеты в соответствии с международными стандартами публикации

Анализ поведенческих систем

Анализ поведенческих систем (BSA) представляет собой синтез областей анализа поведения и системного анализа и может быть определен как анализ поведения, которое происходит в сложных и организованных социальных средах.BSA предлагает многое для продвижения поведенческих решений социально значимых практик в крупных социальных единицах, таких как организации и культуры. Ожидается, что по окончании этого курса студенты смогут:

1. Объяснить концептуальное развитие и технологическое применение анализа поведенческих систем;
2. Опишите концептуальные, методологические и технологические сильные и слабые стороны, связанные с этим подходом; и,
3. Интегрировать темы и темы в анализ поведения, которые могут способствовать концептуальному, методологическому и технологическому развитию BSA.

Опытное обучение (Практикум / Стажировка)

Практическое обучение может быть сосредоточено на любой из множества тем, в зависимости от индивидуальной программы и трансдисциплинарных возможностей; например: пропаганда государственной политики, насилие, изменение климата, научная политика, руководство, управление бизнесом, общественное здравоохранение или уголовное правосудие.

Есть четыре основных направления:

1. Saying Doing: Выявление микрокультурных несоответствий в словах и действиях.По завершении обучения ученик должен быть обучен, уделяя особое внимание соблюдению согласованности между словами и действиями как выражению согласованности между стратегией и культурой.
2. Субкультуры: субкультуры и субоптимизация. По завершении студент должен уметь выявить культурные субоптимализации и субкультуры.
3. Системная архитектура и инженерия: культурная архитектура и системная инженерия. По завершении студент должен уметь моделировать альтернативные способы распространения информации и закрепления культурных практик путем отслеживания потока информации и влияния и определения сетевых структур.
4. Политика и культурное распространение: межотраслевые и междисциплинарные подходы к комплексным социальным вызовам. По завершении ученик должен быть в состоянии использовать растущее количество поведенческих идей и разобраться в этом процессе, отойдя от порой нереалистичных предположений о рациональности, чтобы обнаружить реальное поведение людей посредством выявления проблем, анализа поведения, экспериментов и испытаний, которые проверяют несколько политик. ответы в меньшем масштабе, чтобы определить лучший курс действий рентабельным способом.

Основа требований к эмпирическому обучению включает 10 часов в неделю, 150 часов в семестр, всего два семестра (300 часов). Требование эмпирического обучения может быть выполнено посредством профессиональной занятости студента, если соответствующий уровень надзора или надзора обеспечивается преподавательским составом программы и эмпирическое обучение является требованием для получения степени — то есть, если эмпирическое обучение происходит до присуждения степени. .Независимо от места или характера опыта, программа должна показать, насколько она соответствует почасовым требованиям.

Кредиты на курсы могут распределяться по учебному заведению по-разному. Как правило, учебные заведения в Соединенных Штатах могут использовать практический курс с 3 кредитами в семестр, чтобы выполнить это требование. За пределами США. учебные заведения могут выполнять это требование в равной степени в соответствии с дисциплиной, кредитными часами, ECTS или другими в соответствии с национальными требованиями / стандартами.

Бихевиористская наука :: Программы :: California Baptist University

CBU > Программ > Бихевиоризм

БАКАЛАВР ИСКУССТВ

Специальность «Наука о поведении» включает в себя антропологию, психологию и социологию. дают широкий взгляд на поведение человека.Студенты разовьют необходимые навыки быть опытным в изучении, исследовании, оценке и оценке человеческого поведения с точки зрения всех трех областей. Специальность готовит студентов к трудоустройству. в социальных службах и в аспирантуре по психологии, социологии, социальным работа и антропология.

О программеИнтересные курсыУчеба студентовПодать заявку

Зачем изучать поведенческую науку в CBU?

Получите реальный опыт
Поведенческая наука в CBU уникальна тем, что внимательные преподаватели проводят тщательное изучение человеческого опыта из отчетливо христианского мировоззрения.Все поступающие студенты требуются для прохождения стажировки или получения окончательного опыта. У прошлых студентов есть интернирован в Big Brothers и Big Sisters Внутренней Империи, Operation SafeHouse и по делам ветеранов. По окончании учебы студенты будут вооружены необходимыми навыками. для карьеры или учебы в глобальном мире.

Принять участие в исследовании
Все студенты завершают исследовательский проект, посвященный достижению цели, и имеют возможность участвовать на исследовательском коллоквиуме через наш междисциплинарный исследовательский центр — Центр для изучения человеческого поведения.Мы также предлагаем серию лекций по культуре и правосудию. шесть раз в год, что дает студентам возможность услышать мнение национальных экспертов по темам, связанным с поведенческими и социальными науками.

Обзор поведенческих наук

BEH 100

---

Этот курс рассматривает людей и поведение с различных теоретических точек зрения. всех поведенческих наук.

Эпистемология и мировоззрение

BEH 333

---

Этот курс исследует основные модели интеграции христианской веры и современной поведенческие науки, включая разработку библейских примеров мировоззрения и эпистемология.

Статистика и методология исследований I

BEH 383

---

Этот курс знакомит с различными используемыми количественными и качественными методологиями. в исследованиях поведенческой науки.

Учащиеся

Свидетельства об обучении учащихся

Содержание, знания и теории, соответствующие стандартам APA, AAA и ASA:

• Объясните основные исторические теории психологии, антропологии, социологии и их влияние на развивающиеся теории, человека и общество
• Понимать и критиковать методы критического анализа / исследования и формулировать их влияние на область психологии, антропологии и социологии для понимания человеческого поведения
• Озвучить и проанализировать терминологию психологии, антропологии, социологии и теологии

Сделайте следующий шаг к достижению своей цели

Принимая решение о поступлении в колледж, помните о всех социальных, духовных и образовательных опыт ждет вас в CBU.Здесь вас поддержат профессора, сотрудники и сокурсники, которые помогут вам раскрыть свои сильные стороны и побудят вас сделать больше, чем вы когда-либо думали. Позвольте нам предоставить вам образование, обучение и возможности, которые понадобятся вам, чтобы добиться уникальных результатов, занимаясь любимым делом.

Подайте заявку сегодня! Когда вы заполняете и отправляете заявку в CBU, дружелюбный и знающий консультант по поступлению проведет вас через процесс приема и все необходимые шаги, чтобы стать лансером.

• Советник
• Психиатр
• Сотрудник министерства
• Исследователь
• Маркетолог
• Социальный работник

* Некоторые возможности карьерного роста могут потребовать дальнейшего образования

56–68

шт.

6

Дополнительные концентрации

1997

Год начала программы

• Отзывы студентов
• В центре внимания выпускников

Отзывы студентовAlumni Spotlight

«Я выбрала эту специальность, потому что хочу быть семейным терапевтом.Поскольку будучи в этой программе я научился лучше поклоняться Господу своими мыслями ».
Lyndsey Morgan, 2020

«Мне очень интересны люди и почему кто-то делает определенные вещи. в области уголовного правосудия с надеждой стать офицером службы пробации для несовершеннолетних правонарушителей. Моя специальность подготавливает меня, помогая понять поведение человека.Эта программа также расширил мои навыки критического мышления. То, как я думал как входящий новичок не такой, как я думаю сегодня ».
Jazlyn Anderson, 2019

«Мои профессора делают уроки интересными, и они поддерживают меня».
Кристен Марси, 2021

«Я хочу помочь детям, которые пережили травмирующие ситуации … и лекции по поведенческой науке только продолжали мотивировать меня и укреплять мои любовь к полю.»
Джефферсон Монге Фернандес, 2017

• 
  

  Брюс Стоукс

  Профессор антропологии

  Моя область антропологии связана со всеми аспектами человеческого поведения и мышления. Нет ничего, кроме интересов антрополога.Мое этнографическое исследование мессианского еврейского движения позволил мне путешествовать по миру и особенно в Израиле. Для антрополога мир — наша лаборатория. Если мне будет любопытно и стремясь учиться, студенты улавливают это и следуют за ним.

  См. Профиль>

  
  

  Дева Хандоджо

  Профессор психологии

  В 1987 году я пришел в У.С. без семьи, работы и денег. Несмотря на эти обстоятельства, Я доверился плану Бога и получил высшее образование. Мой опыт включает в себя электричество инженерия, межкультурные исследования, теология и психология с акцентом на браке и семья. Мне нравится быть профессором CBU, потому что это позволяет мне интегрировать мою веру с наукой.

  См. Профиль>

  
  

  Кристин Маулдин

  Доцент кафедры психологии

  Сначала я думал, что хочу стать клиническим психологом, но вместо этого я нашел настоящего страсть к исследованиям.Мне нравится иметь возможность задать интересующий меня вопрос. узнайте, как это проверить, а затем найдите ответ. Моя любовь к обучению немного пришла потом. Мне нравится говорить о вещах, которые мне интересны, например о психологии, и я люблю связь с моими учениками.

  См. Профиль>

<>
• 
  

  Брюс Стоукс

  Профессор антропологии

  Моя область антропологии связана со всеми аспектами человеческого поведения и мышления.Нет ничего, кроме интересов антрополога. Мое этнографическое исследование мессианского еврейского движения позволил мне путешествовать по миру и особенно в Израиле. Для антрополога мир — наша лаборатория. Если мне будет любопытно и стремясь учиться, студенты улавливают это и следуют за ним.

  См. Профиль>

• 
  

  Дева Хандоджо

  Профессор психологии

  В 1987 году я пришел в У.С. без семьи, работы и денег. Несмотря на эти обстоятельства, Я доверился плану Бога и получил высшее образование. Мой опыт включает в себя электричество инженерия, межкультурные исследования, теология и психология с акцентом на браке и семья. Мне нравится быть профессором CBU, потому что это позволяет мне интегрировать мою веру с наукой.

  См. Профиль>

• 
  

  Кристин Маулдин

  Доцент кафедры психологии

  Сначала я думал, что хочу стать клиническим психологом, но вместо этого я нашел настоящего страсть к исследованиям.Мне нравится иметь возможность задать интересующий меня вопрос. узнайте, как это проверить, а затем найдите ответ. Моя любовь к обучению немного пришла потом. Мне нравится говорить о вещах, которые мне интересны, например о психологии, и я люблю связь с моими учениками.

  См. Профиль>

.