Нравственная культура это: Нравственная культура — это… Что такое Нравственная культура? – Тема 8. Мораль. Нравственная культура – SOOCIETY

Нравственная культура

Понятие нравственной культуры общения относится собственно к его первому виду, в котором имеет место непосредственное обращение к морали, и которое определяется только ее категориями. Гуманистическая этика общения отличается также доверием, доброжелательностью и уважением, причем не только к другому субъекту, но и ко всему, что с ним связано (его друзьям, интересам, даже его одежде и вещам).

Признание ценности человека тесным образом связано с конкретными оценками людей, вступающих в общение. Многие сложности, возникающие в процессе общения, порождаются несоответствием самооценки личности и ее оценки окружающими. Как правило, самооценка всегда выше, чем оценка окружающих (хотя она бывает и заниженной).

Нравственная культура общения включает в себя ряд необходимых элементов:

постановку цели общения;

выбор партнера;

побудительные мотивы и настроения;

формы и способы общения;

конечные результаты и их оценку.

Нравственная культура общения предполагает наличие моральных убеждений, знаний моральных норм, готовность к моральной деятельности, здравый смысл, особенно в условиях конфликтных ситуаций.

Моральное общение – это выражение содержания и уровня духовного облика личности. Нравственная культура общения представляет собой единство нравственного сознания и поведения. Это нередко требует от человека самоотверженности и самообладания. А когда речь идет о Родине, патриотизме, чувстве долга, то и способности самопожертвования.

Нравственная культура общения подразделяется на: 1) внутреннюю и 2) внешнюю. Внутренняя культура — это нравственные идеалы и установки, нормы и принципы поведения, являющиеся фундаментом духовного облика личности. Это те духовные основания, на которых человек строит свои отношения с другими людьми во всех сферах общественной жизни. Внутренняя культура личности играет ведущую, определяющую роль в формировании внешней культуры общения, в которой она находит свое проявление. Способы такого проявления могут быть многообразными — обмен с другими людьми приветствиями, важной информацией, установление различных форм сотрудничества, отношения дружбы, любви и др. Внутренняя культура проявляется в манерах поведения, способах обращения к партнеру, в умении одеваться, не вызывая нареканий со стороны окружающих.

Внутренняя и внешняя культура нравственного общения всегда взаимосвязаны, дополняют друг друга и существуют в единстве. Однако такая их взаимосвязь не всегда очевидна. Есть немало людей, у которых за кажущейся необщительностью, некоторой скрытностью обнаруживается духовно богатая личность, готовая откликнуться на вашу просьбу, оказать, если нужно, помощь и т. д. В то же время существуют и такие индивиды, которые за внешним лоском скрывают свою убогую и непорядочную сущность.

В жизни встречается немало примеров, когда для некоторых людей внешняя сторона общения становится самоцелью и фактически является прикрытием для достижения эгоистических и корыстных целей. Разновидностью такого поведения являются лицемерие, ханжество, сознательный обман.

Вопросы единства внутренней и внешней культуры нравственного общения, определение их объективных критериев весьма актуальны в современном обществе, когда резко обозначилась нивелировка в иерархии моральных ценностей, происходит разрушение нравственных устоев личности и общества, а место устранившегося из воспитательной сферы государства занимают СМИ и различного рода самозваные учреждения, выступающие зачастую с сомнительной моральной продукцией. Культура нравственного общения, взятая в единстве ее внутренних и внешних характеристик, является важнейшим способом социального бытия, показателем духовного здоровья и благополучия личности и общества.

27\

Что мы подразумеваем под этикетом? Сам термин «этикет» проис­ходит от французского etiquette — ярлык, этикетка, которые прилага­лись к тому или иному товару и нередко содержали некоторые реко­мендации.

> Этикет — это свод правил поведения человека в обществе, нор­мы взаимоотношений людей различного правового, социального, интеллектуального статуса.

Этикет — часть нравственной культуры и ассоциируется с катего­рией прекрасного, а также связан с понятиями вежливости, культуры, интеллигентности. Нравственные ценности — главное содержание сфе­ры действия этикета. Выбор же «этикетного знака» — тактические прие­мы реализации этих ценностей.

Этикет соединяет внутренний мир человека с его внешним прояв­лением. Иначе говоря, этикет есть просто знание приличий, умение держать себя в обществе так, чтобы заслужить одобрение и никаким из своих действий не оскорбить людской слабости. В основе этикета лежит уважение к людям. Если этого нет, то этикетные знаки не более чем фарисейство.

Так ли необходимы обществу правила этикета? Человечество пред­расположено к чести и добру, люди стремятся жить удобнее, красивее, не метттая друг другу. Правила этикета (почитание старших, любовь к родителям, уважение к женщине, следование чести и достоинству, скромность, благожелательность, толерантность (терпимость к иным взглядам) необходимы, чтобы:

— приглушить «животные начала», заложенные в каждом индиви­дууме;

— противопоставить нормы сдержанности и приличия инстинктам и эмоциям;

— поддерживать относительное равенство и уважение в обществе, пол­ном «объективного неравенства».

Ведь не одинаков же общественно-правовой статус мужчины и жен­щины, старого и молодого, младшего и старшего, начальника и подчи­ненного, родителей и детей, знакомого и незнакомого? И каждый «дол­жен знать свое место, свои права, обязанности. Если бы модистка взду­мала считать себя равной своим заказчикам, служащий не признавал бы первенство своего начальника, солдат — офицеров, ребенок — ро­дителей. Что вышло бы? Пусть каждый знает свое место, и обществен­ные отношения перестанут запутываться и портиться завистью, тще­славием и самолюбием».

Кроме того, этикет имеет и специфические стороны:

— этикет конкретного сословия, или «титулованный»;

— этикет — нормы поведения королей, графов, князей;

— ранговый этикет — сановников и чиновников на различных ступе­нях иерархической лестницы;

— этикет определенных социальных слоев — дворян, купечества, пред­принимателей;

— национальный (этнический) этикет;

— религиозный этикет;

— профессиональный этикет — военный, дипломатический, врачебный;

— семейно-бытовой этикет — взаимоотношения родителей, супругов, детей, соседей.

Существует также градация видов этикета:

— придворный этикет — строго регламентированный порядок и формы обращения, установленные при дворах монархов;

— дипломатический этикет — правила поведения дипломатов и дру­гих официальных лиц при контактах друг с другом на различных дипломатических приемах, визитах, переговорах;

— воинский этикет — свод общепринятых в армии правил и норм по­ведения военнослужащих во всех сферах их деятельности;

— общегражданский этикет — совокупность правил, традиций и ус­ловностей, соблюдаемых гражданами при общении друг с другом.

Мало того, этикет охватывает две сферы взаимоотношений людей в обществе: правовую (уважение законов государства) и нравствен­ную (следование нормам морали и обычаям).

Современный этикет наследует обычаи практически всех народов от самой древности до наших дней. В основе своей эти правила пове­дения являются всеобщими, так как они соблюдаются представите­лями не только какого-то данного общества, но и субъектами самых различных социально-политических систем, существующих в совре­менном мире. Народы каждой страны вносят в этикет свои поправки и дополнения, обусловленные общественным строем страны, специ­фикой ее исторического строения, национальными традициями и обы­чаями.

Вместе с тем требования этикета не являются абсолютными: со­блюдение их зависит от места, времени и обстоятельств. Поведение, недопустимое в одном месте и при одних обстоятельствах, может быть уместным в другом месте и при других обстоятельствах.

28\

Нравственная культура

Нравственная культураявляется одним из главных оснований духовной жизни общества. Наряду с правом, сфера нравственности выступает основным механизмом регуляции поведения человека, создавая образцы «неписаных», стихийно сложившихся (в отличие от права) норм и идеалов поведения. Принципы морали носят характер долженствования и преподносятся как всеобщее требование даже в том случае, если в реальности присущи только определенной социально группе.

Мораль как форма регуляции поведения является конституирующим элементом человеческой культуры. В момент своего появления она была тесно связана с религиозными верованиями. Первые запреты и нормы общения с предками и соплеменниками сделали возможным существование общества как системы именно культурно задаваемых взаимоотношений. Иными словами, мораль создает духовное пространство, в рамках которого человеческое бытие разворачивается именно как человеческое.

Регулирующая функция морали воплощается в создании целой системы норм, принципов, идеалов и ценностей.

Моральные нормы– должное поведение, нарушение которого, по мнению группы, несет ей зло. Они формулируются как конкретные правила поступков: уступай место старшим, здоровайся при встрече, не обижай младших, не опаздывай, не употребляй нецензурные выражения, носи паранджу, не убей, не укради.

Моральные принципы(эгоизм, альтруизм, гуманизм, коллективизм, индивидуализм, подвижничество, самоотверженность, требовательность) задают направление нравственной деятельности.

Моральные идеалысоздают образ нравственно совершенной личности и выражают конечную цель поступков. Так, христианский моральный идеал воплощен в образе Христа – учителя справедливости и великомученика. Этот идеал связан с самоограничением, покорностью, терпением, состраданием и любовью к ближнему. Нужно иметь в виду, что моральный идеал есть только бесконечно отодвигающийся горизонт, линия поведения, процесс достижения, а потому воплощен в действительность он быть не может.

Высшие моральные ценностивыступают личными ориентирами жизни, предельно общими целями нравственной деятельности каждого человека. Речь идет о таких ценностях как счастье, смысл жизни, свобода. Именно высшие моральные ценности являются верховным регулятором морального поведения, чувств и мыслей.

Нравственная культура реализует себя в сфере сознания, чувствах и поступках. Моральное сознание функционирует на уровне теоретического обоснования нравственных норм, ценностей, идеалов, а также в форме субъективного понимания человеком нравственных ценностей, оценок, мотивов поведения. Мораль предполагает также наличие нравственных чувств (стыд, вина, совесть). Моральная практика выступает как сфера нравственных отношений, реализующихся в поступках. Человек, не действующий практически, не может считаться моральным.

Нравственная культура – явление историческое. Каждая эпоха и каждый народ создают свои представления о добре и зле и свои механизмы функционирования морали. Так, в традиционных обществах моральные нормы и ценности рассматриваются как неизменные, причем приятие их происходит фактически без личного выбора (нет альтернативы). Индивидуальные поступки жестко подчиняются более существенным надиндивидным процессам. Здесь центр бытия человека, критерии его воли и суждений, высшие ценности находятся вне человека – в некотором Целом,

которому он принадлежит вместе с другими. В новоевропейской культуре поведение человека покоится на сознании заключенной в нем силы, порожденной его волей, постоянной рефлексии и саморефлексии. Поэтому моральные ценности выглядят в его глазах как сотворенные им самим без сопричастности к этому других, т.е. имеют характер индивидуального выбора.

Тем не менее, мы вправе говорить о существовании общечеловеческих нравственных норм и ценностей.

Нравственная культура функционирует на уровне общества в целом, различных субкультурных образований, отдельной личности.Остановимся более подробно на последнем. В нравственной культуре личности отражается степень освоения человеком морального опыта общества, способность последовательно осуществлять в поступках нравственные ценности и принципы, готовность к самосовершенствованию. Здесь важную роль имеет синтез норм общества и личного нравственного опыта. Внешне культура нравственного поведения проявляется в соответствии поступков и слов тем нормам, которые выработало общество. Но собственно нравственными они будут являться только в том случае, если совершаются исходя из моральной мотивации и в соответствии с моральными принципами, т.е. когда этические знания совпадают с нравственными мотивами и поступками. Говорить о том, что нравственная культура стала внутренней составляющей личности можно только тогда, когда моральные нормы и ценности общества превращаются в убеждения. Нравственная культура личности предполагает способность человека разобраться в чувствах и мотивах своих поступков, умение соотносить их с интересами других людей.

Формирование нравственной культурыобщества включает в себя фиксацию стихийно сложившихся норм поведения и идеалов, которая принимает форму мифов, религиозных заповедей, а на более позднем этапе выступает как теоретическое обоснование нравственных идеалов, соответствующих духу времени. Необходимой составляющей процесса формирования нравственной культуры является распространение и внедрение имеющихся моральных знаний и требований в сознание людей через обучение, воспитание, традиции, обычаи, организацию массовых форм общения и т.д. В процессе формирования нравственной культуры каждое общество создает определенные механизмы воспроизводства моральных ценностей через общественное мнение, различные формы контроля, пример и т.д.

Регулирование и управление моральными процессами в обществе осуществляется через систему нравственного воспитания, которая сегодня не является единой по содержанию, т.к. в социально дифференцированном обществе на основе общепринятой морали существуют разные ее типы: светская, религиозная, обывательская, профессиональная. Поэтому в современной культуре универсальной программы и методик воспитания быть не может. Речь идет только об общих ориентирах.

Нравственное воспитание есть процесс превращения моральных знаний во внутренние установки, привычки, убеждения. В современной культуре воспитание рассматривается как управление процессом развития личности (а не управление личностью). Поэтому и осуществляется оно через диалогическое общение, совместный поиск истины, создание воспитывающих ситуаций, творческую деятельность.

Нравственное воспитание предполагает несколько направлений:

Формирование связи с обществом, согласование личного поведения с его нормами.

Ознакомление с нравственными идеалами и нормами общества.

Усвоение внешней культуры поведения.

Формирование нужных обществу нравственных привычек.

Формирование устойчивых моральных чувств (совесть, долг, достоинство, стыд) и качеств (честность, принципиальность).

Превращение знаний в убеждения.

Для реализации этих задач используются различные формы и методы. Важнейшими формами нравственного воспитанияявляются задания и поручения, индивидуальные беседы, работа с активом, информационно-массовые и организационные мероприятия (собрания, отчеты, лекции, конференции, тематические вечера), действенно-практические формы (агитбригады, вожатые, группы помощи и т.д.). Основныеметоды нравственного воспитания:убеждение, упражнение, положительный пример, одобрение (от жеста и тона до объявленной признательности), осуждение, организация нравственно положительной деятельности, самовоспитание. Уже в юношеском возрасте развитие нравственных привычек должно осуществляться в условиях ярко выраженной самостоятельной деятельности, в ситуации высокой ответственности за себя.

Формирование нравственной культуры в современном белорусском обществесопряжено с целым рядом проблем. Критика советской системы привела к разрушению старых духовных устоев, моральных норм и принципов. Справедливо упрекая социалистическую мораль в абстрактности и двойном стандарте, в процессе критики фактически подверглись дискредитации многие общечеловеческие ценности. Новые же идеалы долгое время отсутствовали. Эта ситуация породила чрезвычайно моральный нигилизм, открытое пренебрежение нормами нравственности, поворот к эгоизму и индивидуализму. Перед обществом встала задача формирования нового типа нравственности, основными ориентирами которого стали общечеловеческие ценности, гуманизм, христианская мораль. Прослеживается также тенденция строить систему нравственного воспитания исходя из идеологии среднего класса, когда во главу угла ставится профессионализм и связанные с ним нравственные качества – порядочность, надежность, долг, честность, требовательность к себе и другим, ответственность, дисциплинированность и т.д.

Надо сказать, что ослабление механизмов нравственной регуляции обусловлено также особенностями современной культуры. Культ техники в 20 веке привел ко все большему развитию технократического мышления, для которого нравственные ориентации, особенно на предельно обобщенные моральные принципы, имеют второстепенное значение. Процессы урбанизации привели к возрастанию анонимности жизни. В большом городе механизмы контроля за нравственным поведением (осуждение, бойкот, общественное мнение) все более ослабевают, а на первый план выходит правовое регулирование отношений между людьми. Поэтому даже в благополучном западном обществе проблемы нравственной культуры стоят сегодня очень остро.

Наконец, важной проблемой является недостаточная разработанность детальных методик воспитания различных нравственных привычек, чувств и норм поведения. Сегодня таких исследований появляется все больше. Причем, они могут быть эффективными только в том случае, если объединяют знания в области этики, психологии и педагогики.

Нравственная культура и ее уровни

Уровень культуры, в том числе и нравственной, определяется тем, какие базовые потребности доминируют в жизни данного человека, данной группы людей. Каждая цивилизация в своем развитии порождает те или иные нравственные ценности, вырабатывая нормы и формы отношений между людьми (традиционные, ритуальные, этикетные и т. д.) в которых реализуется добро. Наполнение этих культурных форм происходит в разных жизненных ситуациях, в живом поле культуры.

Низший уровень культуры, ниже которого развитое общество не дает опуститься ни индивиду, ни группе, определен тем, что главными в жизни являются потребности и ценности своего материально-вещного существования и комфорта. Человеку этого уровня известно различие между добром и злом, он знает, что добро значимо, во всяком случае добро в отношении к нему самому. Он может вести себя в соответствии с известными нравственными нормами, делая выбор в жизненных ситуациях в пользу добра, потому что так принято в обществе. Мотивы его поступков определяются не столько желанием делать добро, потому что он добр, или чувством долга, сколько внешней в отношении к нему нормой поведения, действующей в данном обществе и привычной ему. Человек этого уровня совершает добрый поступок потому, что полагает — он «зачтется» или в настоящей жизни, или в посмертном существовании. Ведь общество старается блокировать проявления зла, безнравственность осуждается, а если человека осуждают там, где он живет и действует, то ему и живется труднее. А для него очень важны условия своей материально-вещной обеспеченности, нормальность отношений, свой душевный покой и покой людей, которые с ним непосредственно связаны: его близкие родственники и его приятели. Добро и в отношении к ним реализуется в основном в сфере материально-вещных отношений. Делать добро при этом значит обеспечить, одеть, обуть, накормить, поддержать материально.

Общество требует от любого человека проявлений честности и справедливости. Человек низшего уровня культуры будет ограниченно честным, порядочным, справедливым, но лишь постольку, поскольку это полезно для него. Ведь если его поймают, скажем на обмане, то станут плохо относиться, а тогда его материально-вещный и душевный комфорт оказываются под угрозой. Человеку этого уровня могут быть свойственны и чувства жалости и порывы милосердия. Но и жалость и милосердие и прочие нравственные движения души у этих людей неустойчивы и проявляются зачастую в грубой форме, порой даже оскорбительной. Потому что деликатность, такт – это слишком тонкие для них материи. Человек бывает уверен, что если он пожалел, проявил милосердие (в какой бы форме это ни выразилось), тот, кого пожалели, должен быть благодарен. Вообще ощущение долга других по отношению к себе на этом уровне развито. А вот ощущение своего долга ограничено. Во-первых тем, в отношении к кому, к чему именно у человека есть долг. Обычно речь идет о близких: долг отца, материнский долг, сыновний, дочерний. Во-вторых, свой долг ограничен гранью, за которой он начинает противоречить пользе, выгоде, корысти. Когда у человека низшего уровня культуры возникает конфликт между его долгом и его пользой, долгу не выстоять.

Стыд, совесть, как внутренние регуляторы отношений и поведения, могут проявиться на этом уровне культуры, но в ослабленном виде, и сравнительно легко преодолеваются. От мучений совести стараются так или иначе избавиться оправдывая себя, ища других виноватых, или даже ставя под сомнение ценность самой совести.

Люди этого уровня культуры не свободны от собственного нравственного лицемерия. Оно проявляется в формах излишней заботы о нравственности других людей и подчеркнутого соблюдения самим человеком всех правил приличия, простейших моральных норм. В действительности же для него реален лишь минимум нравственности. Он соблюдает правила приличия, хорошего тона, не бывает чрезмерно жесток, или, если жесток, то якобы справедливо и обоснованно. Он даже бывает добр в меру. А если и нарушает какие-то нормы нравственности, то не разрушительно для своего общества. А нарушения конечно есть Это может проявляться не вообще, а в отдельных сферах и моментах человеческих взаимоотношений, например, в сексуальных взаимоотношениях. Нарушения морали обычно стараются скрыть, спрятать, потому что, как правило, общество осуждает такие проявления. Если же речь идет не об обывателях, а о преступном мире, то в нем свои представления о добре и зле, чести, порядочности, свои правила нравственного поведения. Преступники, их группы и слои, своеобразно, но тоже реализуют минимум нравственности в отношениях, находясь на низшем уровне культуры, граничащем с ее полным отсутствием. И доминантой их жизненных потребностей также является свой практический интерес, своя польза (за исключением патологических случаев).

В целом, на низшем уровне культуры нравственная окультуренность жизни выступает как некоторая “оформленность”, “обработанность”, нормированность отношений между людьми в плане морали. Оформленность эта не вполне устойчива, преимущественно внешняя, всегда с минимумом действительно нравственного содержания.

На более высоком, следующем уровне, высшими ценностями жизни и культуры могут выступить именно нравственные ценности. Для человека этого уровня характерно развитое нравственное сознание. И свое поведение и поведение других людей нравственно оцениваются. Как правило, оценки эти концентрируются в том или ином виде проповеди истинно нравственного образа жизни. Такой человек на самом деле стремится прежде всего делать и всячески утверждать добро, даже путем самопожертвования. Это путь альтруизма. Существующие нормы нравственности для человека этого уровня культуры не внешни, если он их принимает, то всем сердцем. Но еще важнее, чем нормы – чувство долга в отношении не только к близким, родным, но и ко всем людям.

Человек этого уровня нравственной культуры старается быть предельно честным перед собой и перед другими, бескомпромиссно справедливым. Он действительно сочувствует и пытается помогать другим, но его забота порой бывает навязчивой. При этом и сам он считает и окружающим кажется, что для него самая высокая ценность – другой человек. Но это не совсем так, потому что для него нравственность, идеал нравственной жизни, нравственный долг выше всякого конкретного человека.

Абсолютизация нравственности вообще и конкретной морали в частности приводят к трагическим конфликтам в реальной жизненной ситуации. Примером этому может быть позиция «непротивления злу насилием», при которой важно не отступить от идеалов добра, даже если зло побеждает и другие люди в жизненной ситуации оказываются беззащитными перед ним. Абсолютизация норм, заповедей, требований, принципов морали проявляется в непреодолимом искушении навязать другим людям определенный тип нравственности, которая считается всечеловеческой, а на деле характерна лишь для определенного поколения, общественного слоя или группы. Такая настойчивость приводит к парадоксальным результатам. Абсолютизируемое добро может, время от времени, оборачиваться злом: духовным насилием, насилием себя, нечуткостью, внутренней изломаностью личности.

Надо признать, что даже развитое нравственное сознание человека описываемого уровня культуры не гарантирует ему безупречность поступков. Свойственный ему перекос в сторону долженствования добра, когда самоценность человека оказывается зауженной, неизбежно приводит его к страданию.

На высшем уровне нравственной культуры безусловной и высшей ценностью для человека является другой человек, а не идеалы «истины, добра, красоты». Это утверждение другого в качестве доминирующей ценности происходит не за счет жертвенной самоотдачи, не за счет альтруизма. Это происходит потому, что для человека высшего уровня нравственной культуры это совершенно естественно. В его поведении отсутствуют ригоризм и стремление проповедовать свою истину. Существенным здесь является не убеждение, что надо творить добро, а желание его творить и умение делать это. Причем делать «не вообще», а в отношении к конкретному другому человеку. Для этого уровня нравственной культуры характерно осторожное и избирательное, с учетом своеобразия реальных ситуаций, отношение к нарушениям норм, правил. И такое же отношение к долгу. Особенно это касается оценок действий других людей, общения с ними по поводу их нравственности или безнравственности. Главными во взаимоотношении с людьми оказываются деликатность, такт, не позволяющие напрасно оскорбить другого своим нравственным якобы превосходством.

Милосердие такого человека, его забота о других – не обременительны, не обидны, чаще всего просто незаметны. Человек при этом более болезненно относится к своим слабостям, своим нарушениям нравственности, чем к тому, когда это делают другие. До значительного предела он терпим к человеческим слабостям и умеет прощать, ибо не считает себя и свою нравственность совершенными.

У человека высшего уровня культуры меньше внутренних конфликтов, у него нет противопоставления моральных ценностей иным столь же высоким ценностям. Такой человек не просто нравствен, он – полноценно культурен. Для этого уровня не характерна позиция «непротивления злу насилием». Нравственная культура высшей пробы не изолирована от других сфер культуры. Полноценна эта культура именно потому, что идеалы «истины, добра, красоты», в данном случае, суть проявления человечности человека. А ее то и надо отстаивать!

 

По публикации: 

В.П. Большаков, док. филос. наук, профессор 

Культура как форма человечности

 

Культура и нравственность. Нравственная культура и ее уровни

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 7Следующая ⇒

Понимание связи между нравственностью и культурой или, точнее, понимание места, роли нравственности в культуре, смысла того, что называется нравственной культурой, – зависит не только от той или иной трактовки культуры, но и от наших представлений о том, что такое нравственность. Последнее важно хотя бы потому, что в русском языке и в отечественной этике привычно употребляются два понятия: “нравственность” и “мораль”. И по поводу соотношения этих двух понятий этики высказываются далеко неоднозначно.

Поэтому приходится выбрать какое-то из возможных пониманий. Но не просто “какое-то”, а такое, которое позволит лучше прояснять особенности нравственной культуры.

Будем считать, что мораль и нравственность почти синонимы.

Смысл того и другого в общем один, но употребление каждого из этих терминов проявляет некоторые оттенки смысла. В понятии “мораль” в большей мере акцентируется нормативность нравственности, ее социальное бытие, моменты долженствования.

При употреблении понятия “нравственность” чаще подчеркивается индивидуализованность морали, ее индивидуальное бытие, реализуемость норм, идеалов, должного в жизни людей, в их действиях, их сознании и самосознании.

И в том и другом случае речь идет об отношениях людей друг к другу. И не о любых межчеловеческих отношениях, а о тех, в которых выявляются “добро” и “зло”: “…нравственность вообще есть ценностная ориентация поведения, осуществляемая через дихотомию (разделение надвое) добра и зла” [1]. Какие бы мы ни взяли понятия, отношения, действия в сфере морали, нравственности, – все они, так или иначе, имеют в своей основе способность человека различать добро и зло. Большинство отношений в сфере морали это и есть конкретные модификации проявлений добра и зла в разных сторонах жизни. Честность – это явно добро, а нечестность – зло. То же самое со справедливостью и несправедливостью, порядочностью и непорядочностью, милосердием и жестокостью, и т. д. Стыд, совесть выражают то, что человек ощутил (осознал) значение своего отклонения от линии добра. Зло не является ценностью, а вот добро часто, и видимо правильно, считается ключевой нравственной ценностью. Добро не как абстракция, а как отношение, реализуемое в мыслях, чувствах, намерениях и действиях людей.

Говоря о нравственной культуре, тогда естественно предположить, что облагораживание, одухотворение жизни проявляется через реализацию в ней добра в его разных модификациях. Как бы по-разному ни проявлялись и ни понимались вообще нравственность и, в частности, добро в конкретных культурах, этносах, социальных слоях, – отсутствие нравственной культуры это все же именно неспособность человека к различению добра и зла, неумение, да и нежелание творить добро. Это такое состояние, при котором добро еще или уже не выступает как жизненно значимое для человека, как действенная ценность. В цивилизованных обществах такое дочеловеческое или монстрообразное состояние практически невозможно ни для отдельного человека, ни для социальных групп. Другое дело, что считается добром, а что злом в каждом частном случае? Цивилизованное общество требует хотя бы минимума нравственности. Поэтому вопрос о сути нравственной культуры является вопросом о ее характере и степени, то есть об ее уровне. А уровень культуры, в том числе и нравственной, определяется тем, какие базовые потребности доминируют в жизни данного человека, данной группы людей.

Низший уровень культуры (ниже которого, повторяю, развитое общество не дает опуститься ни индивиду, ни группе) определен тем, что главными в жизни являются потребности (и ценности) своего, так сказать материально-вещного, существования и комфорта. Человек этого уровня знает, что добро значимо. Во всяком случае добро в отношении к нему самому. То есть, различие между добром и злом ему известно. Более того, он может и вести себя соответственно, делая выбор в жизненных ситуациях в пользу добра. Но не потому, что делать добро – его долг. И не потому, что он добр и хочет делать добро. А потому только, что такова внешняя в отношении к нему норма поведения, действующая в данном обществе, а для него в какой-то мере привычная. И главное, потому что ему будет лучше от доброго дела, ибо оно “зачтется”, или на земле, или хотя бы в послеземном его существовании.

Общество, в котором такой человек живет, существующими нормами морали, правилами поведения, обычаями всегда поощряет добро и старается блокировать проявления зла. Безнравственность (как бы она ни понималась) осуждается. А если человека осуждают там, где он живет и действует, то ему и живется труднее. А для него очень важны условия своей материально-вещной обеспеченности, нормальность отношений, свой душевный покой. Свой, но касающийся и людей, которые с ним непосредственно связаны: его родители, его жена, его дети, его приятели. Добро и в отношении к ним реализуется в основном в сфере материально-вещных отношений. Делать добро при этом значит обеспечить, одеть, обуть, накормить, поддержать материально. Конечно, общество требует от любого человека в какой-то мере и честности и справедливости.

Человек низшего уровня культуры будет ограниченно честным, порядочным, справедливым, но лишь постольку, поскольку это полезно для него. Ведь если его поймают, скажем на обмане, то станут плохо относиться, а тогда его материально-вещный и душевный комфорт оказываются под угрозой.

Человек этого уровня – не монстр, не злодей. Ему могут быть свойственны и чувства жалости и порывы милосердия. В романе М.

Булгакова “Мастер и Маргарита”, Воланд, характеризуя обычное московское народонаселение, часть которого собралась на представление в варьете, говорит о них: “Ну что же,…люди как люди. Любят деньги, ну что ж ….и милосердие иногда стучится в их сердца … обыкновенные люди …” [2]. Но и жалость и милосердие и прочие нравственные движения душ у этих людей неустойчивы и проявляются зачастую в грубой форме, порой даже оскорбительной.

Потому что деликатность, такт – это слишком тонкие для них материи. Человек бывает уверен, что если он пожалел, проявил милосердие (в какой бы форме это ни выразилось), тот, кого пожалели, должен быть благодарен. Вообще ощущение долга других по отношению к себе на этом уровне развито. А вот ощущение своего долга ограничено. Во-первых тем, в отношении к кому, к чему именно у человека есть долг. Обычно речь идет о близких: долг отца, материнский долг, сыновний, дочерний. Во-вторых, свой долг ограничен гранью, за которой он начинает противоречить пользе, выгоде, корысти. Когда у человека низшего уровня культуры возникает конфликт между его долгом и его пользой, долгу не выстоять.

Стыд, совесть, как внутренние регуляторы отношений и поведения, могут проявиться на этом уровне культуры, но в ослабленном виде, и сравнительно легко преодолеваются: “стыд – не дым, глаза не ест”. От мучений совести стараются так или иначе избавиться. Или оправдывая себя, ища других виноватых. Или даже ставя под сомнение ценность самой совести. Один из героев О.

Уайльда говорил, что совесть и трусость – это одно и то же, совесть – только вывеска фирмы.

Тем не менее, безусловно есть какая-то нравственная оформленность отношений, действий у человека низшего уровня культуры. Ведь что-то им усвоено из достижений цивилизации, както освоены элементарные проявления культуры социума, в котором он живет. Но говорить о нравственной культуре, применительно к этому уровню, проблематично, ибо человек находится как бы на грани культуры и бескультурья. На этой грани возможно нравственное лицемерие: в формах излишней заботы о нравственности других людей и подчеркнутого соблюдения самим человеком всех правил приличия, простейших моральных норм. А действительно жив в этом человеке лишь минимум нравственности.

Ну, соблюдает он правила приличия, хорошего тона. Ну, не бывает он чрезмерно жесток, или, если жесток, то якобы справедливо и обоснованно. Он даже бывает добр в меру. А если и нарушает какието нормы нравственности, то не разрушительно для своего общества.

А нарушения конечно есть. Поведение, которое оценивают как аморальное, безнравственное, характерно для людей низшего уровня культуры. Это может проявляться не вообще, а в отдельных сферах и моментах человеческих взаимоотношений. Например, в половых взаимоотношениях. Нарушения обычно стараются скрыть, спрятать.

Если же речь идет не об обывателях, а о преступном мире, то в нем свои представления о добре и зле, чести, порядочности, свои правила нравственного поведения. Преступники, их группы и слои, своеобразно, но тоже реализуют минимум нравственности в отношениях, находясь на низшем уровне культуры, граничащем с ее полным отсутствием. И доминантой их жизненных потребностей также является свой практический интерес, своя польза (за исключением патологических случаев).

В целом, на низшем уровне культуры нравственная окультуренность жизни выступает как некоторая “оформленность”, “обработанность”, нормированность отношений между людьми в плане морали. Оформленность эта не вполне устойчива, преимущественно внешня, всегда с минимумом действительно нравственного содержания.

На более высоком, следующем уровне, высшими ценностями жизни и культуры могут выступить именно нравственные ценности.

Для человека этого уровня характерно развитое нравственное сознание. И свое поведение и поведение других людей нравственно оцениваются. И чаще всего оценки эти концентрируются в том или ином виде проповедывания истинно нравственного образа жизни.

Такой человек на самом деле стремится прежде всего делать и всячески утверждать добро, даже путем самопожертвования.

Существующие нормы нравственности для него не внешни. Если он их приемлет, то всем сердцем. Но важнее, чем нормы – чувство долга в отношении не только к близким, родным, но и ко всем людям. Человек старается быть предельно честным перед собой и перед другими, бескомпромиссно справедливым. Милосердие его зачастую принимает широкие масштабы, и оно порой настолько активно, что тому, в отношении кого совершается акт милосердия, становится тошно.

Человек этого уровня нравственной культуры действительно сочувствует и пытается помогать другим, но его забота иногда чересчур навязчива. При собственных нарушениях нравственности (ведь он тоже не ангел) его мучения совести чрезвычайно ярки и сильны. И сам он считает и окружающим кажется, что для него самая высокая ценность – другой человек. Но это не совсем так.

Потому что для него нравственность, идеал нравственной жизни, нравственный долг выше всякого конкретного человека. Отсюда возможна и позиция непротивления злу насилием, при которой важно не отступить от идеалов добра, даже если зло побеждает и другие люди (в жизненной ситуации) оказываются беззащитными перед ним. В этом случае, на этом уровне культуры, возможна, и происходит-таки абсолютизация нравственности вообще и конкретной морали в частности. Абсолютизируются нормы, заповеди, требования, принципы морали. И появляется непреодолимое искушение навязать другим людям определенный тип нравственности, которая считается всечеловечной, а на деле характерна лишь для поколения, слоя, группы. Вообще для описываемого уровня нравственной культуры свойствен перекос в сторону долженствования добра. Окультуренность, облагороженность намерений и действий человека, их нравственная оформленность – тут вроде бы совершенно очевидны. Но очевидно и то, что концентрируясь в идеалах добра (как должного!), самоценность человека оказывается зауженной. Абсолютизируемое добро, как ни парадоксально, может, время от времени оборачиваться злом: духовным насилием, самонасилием, нечуткостью, внутренней изломанностью.

Только полноценная культура характеризуется тем, что безусловной и высшей ценностью для человека является другой человек, а не истина, добро, красота. И это не альтруизм.

Альтруистическая позиция соответствует скорее уже рассмотренному второму уровню культуры. На высшем уровне утверждение другого в качестве доминирующей ценности происходит не за счет жертвенной самоотдачи. Это просто естественно. Тут важно не убеждение, что надо творить добро, а желание его творить и умение делать это не вообще, а в отношении к конкретному другому человеку. Применительно к морали, речь, кажется, идет вроде бы о том же самом, что есть на втором уровне, о доминанте добра в жизни. Но на третьем уровне при этом совершенно отсутствуют ригоризм, проповедничество. Отношение к действующей нормативной морали допускает возможности ее изменения. Отношение к нарушениям норм, правил. нравственных принципов – острожное и избирательное, с учетом своеобразия реальных ситуаций. И отношение к долгу таково же. Особенно, что касается оценок действий других людей, общения с ними по поводу их нравственности или безнравственности. Человек действительно культурный всегда помнит о своем нравственном несовершенстве, о том, что право судить в сфере нравственности сомнительно. Что в этой сфере, более чем в какой-либо другой, истинно библейское: “И что ты смотришь на сучек в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь” (Библия. Книга Нового Завета. От Матфея. Гл.7.3). Главными оказываются деликатность, такт, не позволяющие напрасно оскорбить другого своим нравственным якобы превосходством.

Милосердие такого человека, его забота о других – не обременительны, не обидны, чаще всего просто незаметны. Человек при этом более болезненно относится к своим слабостям, своим нарушениям нравственности, чем к тому, когда это делают другие.

До значительного предела он терпим к человеческим слабостям и умеет прощать, ибо не считает себя и свою нравственность совершенными. А. Швейцер писал: “Я должен безгранично все прощать, так как если не буду этого делать – буду неистинен по отношению к себе и буду поступать так, как будто я не в такой же степени виноват, как и другой по отношению ко мне” [3]. И далее: “Я должен прощать тихо и незаметно. Я вообще не прощаю, я вообще не довожу до этого” [4].

У человека высшего уровня культуры меньше внутренних конфликтов в части подавления своих желаний, влечений, так как он и нравствен по желанию. У него нет противопоставления моральных ценностей (как якобы высших) иным столь же высоким ценностям.

Такой человек не просто нравствен, он – полноценно культурен.

Оставаясь обычным, нормальным человеком (не святым), он не избегает греха, безнравственности. Ведь: “Чистая совесть есть изобретение дьявола” [5]. И мучается он, если грешит, сильно и длительно. Ему вообще часто бывает стыдно и за себя и за других.

Но мучения его внутренни, это его мучения, и они не должны причинять боль, или даже неудобство, другим людям. Он не выставляет их напоказ.

Конечно, деликатность, такт не предполагают нравственной аморфности и бездеятельности. Но тип нравственной активности в рассмотренном случае совершенно иной, чем на втором уровне.

Именно для высшего уровня культуры свойственно бороться со злом с помощью суда не над другими, а над собой [6]. И вот этим прежде всего воздействовать на других. Разумеется, и на этом уровне существует активное противодействие злу с проявлениями силы, мужества, стойкости. Не исключено и осуждение зла, при противодействии ему, когда человек оказывается в нравственной оппозиции к явной античеловечности намерений и действий других людей (фашизм, расизм, антисемитизм и т. д.). То есть, для этого уровня не характерна позиция непротивления злу насилием.

Нравственная культура высшей пробы не изолирована от других сфер культуры. Полноценна эта культура именно потому, что истина, добро, красота все это в данном случае только разные выражения одного – человечности человека. А ее-то надо отстаивать.

Нравственные ценности. Уже было отмечено, что ключевая нравственная ценность добро. Другие нравственные ценности не просто связаны с этой, но почти все (во всяком случае основные) лишь модифицируют ее как особое межчеловеческое отношение. Ведь быть нравственным это и значит быть прежде всего добродетельным, то есть направленным (и в намерении и в действии) к добру. Добродетелен тот, кто намерен делать и делает добро, реализует его в своем отношении к другим людям. Добро может реализоваться и через честность, правдивость, и через ответственность, порядочность, милосердие, совестливость.

И в любой из его модификаций добро может быть и бывает значимым, полезным. Оно полезно, во-первых, для того, в отношении к кому реализуется. Во-вторых, что осознается не сразу, добро полезно и для того, кто его делает. И потому, что доброе отношение может вызывать такое же ответное. И потому, что даже безответно творимое добро способно согревать душу творящего. И потому, что именно добрые отношения и дела явно приносят пользу обществу, в котором живет человек. Вся этика утилитаризма построена, исходя из представлений о полезности, разумности осуществления добра.

И именно поэтому добро, а не зло в любом обществе оказывается нормой отношений и поведения. Все эти “не убий”, “не укради”, “не лги”, “не прелюбодействуй”, все моральные кодексы фиксируют уже не просто полезность добра, как таковую (и вредность зла), а обязательность, нормативность, добра, момент его должествования. Человеку диктуется, что его долг иметь именно добрые намерения и делать добрые дела. При этом сами по себе полезность, разумность добра могут уходить на второй план или как бы совсем отсутствовать. Во всяком случае отсутствовать применительно к каждой конкретной норме нравственного поведения. Например, нормы морали рыцарской или дворянской (безумное мужество, безусловная верность слову) зачастую противоречили элементарному здравому смыслу. Выполнение таких норм нередко приводило людей к гибели.

И в проявлениях добра как значимости, и тем более, когда добро становится нормой, требуемым от индивида, – уже есть очевидные моменты окультуренности намерений и действий человека. Но если человек делает добро, потому что оно полезно, выгодно, или потому, что такова общественная норма поведения, – то и в том и в другом случае проявления нравственности не вполне органичны для него. Добро становится действительной ценностью культуры в том случае, если оно, во-первых, в известной мере самоценно, а во-вторых, не только должно, но и желательно тем, кто творит его. Норма нравственного поведения может выступать как внешняя, вынуждающая человека делать добро и не делать зла. Но эта же норма может быть и внутренне принятой, пережитой, выражающей не только должествование, но и идеал нравственного отношения, поведения человека. Идеал не абстрактный, а личностный, живой. Тогда норма становится органичной.

Каждая цивилизация в своем развитии порождает те или иные нравственные ценности, вырабатывая нормы и формы отношений между людьми (традиционные, ритуальные, этикетные и т. д.) в которых реализуется добро. Наполнение этих культурных форм происходит в разных жизненных ситуациях, в живом поле культуры.

Нравственная культура и нравственные ценности в разных жизненных условиях. Как уже было показано, нравственная культура проявляется всегда на каком-то из ее уровней. Причем не только уровень, но и характер реализуемой нравственной культуры во многом определяются тем, какие ценности могут доминировать и доминируют в каждой данной сфере, стороне жизни. Так, если человек вовлечен в сферу экономики, хозяйства, бизнеса, вообще деловой практики, – совершенно естественно доминирование в его деятельности выгоды, успеха, полезности, практичности, разумности. Поскольку это так, то высоконравственный бизнес, высоконравственная торговля, и т. д. – практически невозможны. Ни при рыночной экономике, ни при государственномонополистической. В последнем случае государство (а на деле определенный слой населения) выступает в качестве собственника, хозяина, осуществляющего деловые отношения, торгующего с населением. Для того, чтобы нравственность в этой сфере вообще проявилась, нужно, чтобы ее проявления были полезными. Нужно, чтобы честность, порядочность, милосердие были выгодны тому, кто их проявляет, чтобы их реализация содействовала успеху в делах. Ну уж, во всяком случае, не вредила, не осложняла деловую практику. При нормальной цивилизованной экономической жизни, при нормальных деловых отношениях в какой-то мере так оно и есть. Ибо при устойчивый деловой жизни обман потребителя и партнера, даже конкурента, жестокость в отношении к ним, – обычно вредны для дела. Нормы нравственности оказываются пригодными для деловой практики. И в общем в деловых отношениях реализуется нравственная культура на ее низшем и даже, отчасти, на втором уровнях. Ибо дело может быть ценным для человека или только в связи с его выгодностью или, как нередко бывает, оно становится в известной мере самоценным, ведущим интересом в жизни. И более того, оно иногда начинает осознаваться как нечто нужное для всех, для других людей, как чуть ли не общечеловеческая ценность. Нравственные ценности, соответственно, выступают или как значимости, или в качестве норм, или на уровне иллюзорных идеалов. В последнем случае, будучи скажем бизнесменом, человек уверен, что его дело важно именно потому, что занимаясь им, он творит добро. Он дает работу людям, обеспечивает им хлеб насущный. Он производит необходимые людям товары. И если он даже бывает жесток, то по чисто внешним причинам.

Но наличие или отсутствие нравственной культуры, ее устойчивость и высота, проверяются в моменты кризисные для общества, для экономики, для этого конкретного бизнеса. Тогда, когда вопрос стоит остро: или жить и выжить мне, как деловому человеку, мне и моему делу, – или быть высоконравственной личностью, человеком, который ни при каких обстоятельствах не может утопить конкурента, обманывать население, выбрасывать на улицу рабочих или рекламировать товар, который не следует продавать.

Еще менее возможны проявления высокой нравственной культуры в сфере политической жизни. В сфере, в которой вопрос о власти настолько важен, что близкая политическая цель (выгода от ее достижения) обычно важнее отдаленной стратегической цели, даже если это – всеобщее счастье, благо народа, всего человечества.

В этой сфере деятельности, где цель оправдывает любые, порой самые безнравственные, средства, человек прямо-таки провоцируется на нарушения элементарных моральных норм. И если политик не просто исходно безнравствен, то у него чаще всего есть иллюзорное представление о том, что он творит добро, так сказать по большому счету, при неизбежных издержках, отступлениях от нравственности в частностях. Но частности – это судьбы людей, социальных групп, а иногда и наций. По статусу ему, правда, полагается соблюдать, по крайней мере внешне, все нормы общепринятой морали. От этого зависит его публичное реноме как политика. И это содействует развитию нравственного лицемерия.

Бессовестность недаром так характерна для политиков всех рангов. Достаточно напомнить о ленинском использовании “временных попутчиков”, которое как и многое другое, продемонстрировало, что в так применяемом марксизме действительно “нет ни грана этики” (Зомбарт). Даже если у отдельных больших или маленьких властелинов в трудные моменты их жизни совесть не просто просыпалась, чтобы тут же заснуть, а порождала длительные муки, то и тогда активизировался процесс самооправдания через будто бы радение о пользе для всех, через якобы исполнявшуюся человеком волю божью или “волю народа” (Борис Годунов в одноименной опере). В целом политические действия, если и направлены к добру, то, что называется, только “по идее”. Высокая нравственная культура скорее мешает успешной политической деятельности, чем содействует ей. Это отражается и на сфере правовых отношений, которая тесно связана с политической реальностью.

Ясно, что если законность в обществе подчиняется конкретным политическим интересам, то ни о правовой культуре, ни о проявлениях в сфере права культуры нравственной и речи быть не может. Хотя исходно право, как и мораль, вроде бы направлено к утверждению в жизни добра. И право и мораль выражаются в системах норм, правил поведения, регулируя взаимосвязи людей порой в одних и тех же отношениях. Так, нормы морали диктуют, что нельзя убивать, насиловать, воровать и т. д. За нарушением этих норм следует нравственное осуждение нарушителя. Законы в тех же случаях предусматривают не осуждение, а наказание. Но есть только нравственные нормы и нет ни одного закона, который предписывал бы человеку быть милосердным, добрым, справедливым.

Само соблюдение или несоблюдение законов в обществах с развитыми правовыми отношениями может оцениваться с правовых позиций так, что нарушение законов – безнравственно, соблюдение их – нравственно. Ибо считается, что законы содействуют добру хотя бы посредством жесткого ограничения зла. Но само по себе соблюдение законов нередко оказывается для общества, для государства гораздо важнее, чем нравственность, чем возможные нравственные следствия применения законов.

Дело даже не столько в том, что в конкретных случаях нормы действующей морали и законы могут противоречить друг другу.

Существенно то, что закон внешен по отношению к человеку. Закон диктует ему, как он должен себя вести. Жесткая нормативная мораль, правда, действует примерно так же, извне определяя для человека должное. И в этом плане достижением культуры в сфере права и в сфере морали является наличие достаточно определенных форм упорядоченности отношений между людьми. Форм законов, правовых актов, моральных кодексов, предписаний. Форм, конечно, не бессодержательных. И в законах и в нравственных требованиях, правилах поведения, закреплен опыт жизни поколений. И закреплен таким образом, что беззаконие нередко выглядит аморальным, а аморализм – противозаконным. Законы, запрещающие изготовление и распространение порнографии – не случайны, как и нравственное осуждение противозаконных деяний (хотя ни первое, ни последнее не обязательно). Правовая культура и культура нравственная взаимопересекаются, взаимодополняются на том уровне, на котором культура выступает в качестве нормы, определенных форм поведения, стандартов человеческой жизни.

Но при этом и закон и моральная норма зачастую оказываются ценнее, значимее конкретного живого человека с его своеобразием, его чувствами, влечениями, стремлениями. А на высоком уровне культуры, в том числе и нравственной, ценен именно человек. И на этом уровне, скажем “не убий” – это не норма, которую надо соблюдать, а ощущаемая человеком невозможность отнятия другой жизни. В таком случае одинаково неприемлемы и нормы кровной мести или убийства из-за чести (на дуэли), и смертная казнь убийцы (по закону), и убийство на войне. И это, разумеется, не значит того, что высоконравственные люди не участвуют в войнах, не убивают никогда, не применяют силы. Но это значит, что любое вынужденное убийство, любое насилие над другим человеком, любое причиняемое зло – это и вообще и личная трагедия для человека высокой нравственности. Это всегда душевный конфликт, который не разрешается ссылкой на действие закона, обычая, нормы, необходимости. Ну, убийство – это предельный случай. Но и во всем, что касается нормативности, законности, правомерности действий, нравственная культура вполне реализуется тогда, когда высшая ценность – не мораль, не закон, а человек. Действительная нравственная культура предполагает, что добро хотят творить и творят и в случае, если это противоречит действующим законам и установлениям. И не потому, что добро полезно. И не потому, что человек должен быть добрым. А потому, что он на самом деле добр, милосерден, совестлив. Потому что конкретное добро, реализуемое в конкретных отношениях к конкретным людям, есть желаемое им самопроявление.

Таким образом, высокая нравственная культура, способность человека к достаточно тонкому личностному различению добра и зла, его внутренняя устремленность к добру, – не вполне органичны для сфер хозяйства, политики и права. Основания и смыслы человеческой нравственности ищут обычно в других сферах жизни, и чаще всего в сфере религиозной веры.

Нравственная культура и религия. Само бытие нравственности в жизни и культуре часто связывается с наличием религиозной веры. Бог при этом выступает как воплощение высших нравственных ценностей, ибо он всеблаг, добр, милосерден, он и есть Любовь. Вера в него поэтому является будто бы основой нравственности человека, а неверие вроде бы очевидно ведет к безнравственности, к утрате нравственных ценностей, регулирующих поведение человека, его отношения с миром. Ведь как говорят герои Достоевского: раз Бога нет, значит все дозволено. В священных текстах всех народов содержатся предписанные человеку нормы поведения, данные свыше.

Предписывается или любить ближнего больше, чем самого себя (в христианстве), или, хотя бы, – не причинять вреда другим людям, не умножать зла, быть милосердными, терпимыми. Легендарные образы религиозных учителей, святых, пророков и, особенно, образ Христа в христианстве, дают живые примеры высокой нравственности.

Таким образом, как будто бы и бытие и уровень нравственной культуры определяются верой. Нравственная культура тогда наиболее полно и выражена в религиозности. Так оно и есть, если, во-первых, сама вера выступает как полноценная культура. И, главное, во-вторых, если она в этом качестве не только провозглашается, а и реализуется в жизни.

Но на деле существуют не идеально-прекрасные абстракции религиозной веры, а конкретные религии и верования. И их связи с нравственностью далеко не однозначны. Так, христиане (подобно и мусульмане) по-разному относятся к братьям во Христе и к нехристям. Любовь к Богу, искренняя и сильная вера, зачастую фанатична и догматична, и ведет к религиозной, а отсюда и к житейской, нетерпимости, к жестокости. Достаточно вспомнить действия святой инквизиции или ордена иезуитов, для которых в борьбе за укрепление веры были хороши все средства. Русская православная церковь проявила то же самое в борьбе с раскольниками и еретиками. Целями отстаивания веры, ее укрепления, оправдываются иногда самые безнравственные действия. Оказывается, что ради веры можно и убивать и мучить людей, даже необходимо быть немилосердным. И сам Бог представляется порой в виде неумолимо карающего грешников судии.

Проблематичны в смысле нравственности и заложенные, в частности в христианстве, идеи искупления и отпущения грехов.

Можно согрешить, покаяться и, в известной мере, освободиться от ответственности за содеянное. Бог может “простить” человеку все, кроме неверия в него. Но тогда ведь и при вере в Бога все, или почти все, дозволено. Тем более, что жизнь в миру, мирские дела и отношения менее важны, чем вера. Именно поэтому святость (и нравственная чистота) проявляется в отказе от мирской жизни, уходе от мира, в неучастии в земных жизненных отношениях. В общем же получается, что нравственность или безнравственность человека определяются их значимостью для веры. А проявления последней в реальной жизни вовсе не однозначны. Формализация, рационализация веры, превращение ее во внешний ритуал, фактически делают ее безнравственной, фальшивой, лицемерной, пустой (о чем ярко писали С. Кьеркегор, Ф. Ницше). Но и интимизация веры, ее мистизация, когда у человека остается возможность искренней, но только внутренней связи с Богом, – тоже не предопределяют его нравственного совершенства.

Люди могут посещать или не посещать храмы, истово или формально молиться в них, или общаться с Богом в храмах душ своих. И в то же время совершать безнравственные поступки или грешить в помыслах и чувствах своих. Непосредственные проводники и охранители веры, божьи люди: священники, монахи и т. д., как известно, бывают по меньшей мере столь же безнравственны (сластолюбивы, корыстолюбивы, жестоки, лицемерны), как и миряне. Они только вынуждены тщательнее скрывать свою безнравственность. А то, что в каждой из религий, в каждой церкви есть и действительно святые, ни о чем не говорит.

Ведь и среди неверующих есть “святые”, люди необычайной нравственной чистоты.

По-видимому, дело обстоит не так, что вера, даже самая искренняя, исходно нравственна. Скорее наоборот, истинность веры, ее действенно-гуманистический характер, зависят от того, в какой мере для нее органичен высший уровень нравственной культуры.

Насколько ценности этой веры могут выступать не в качестве значимостей или норм, а в действительно желаемом и реализуемом типе нравственного поведения. Высоконравственная культура, и верующего и неверующего, выявляется не в отношении к Богу, а в отношении к другим людям. Только для верующего настоящая любовь к ближнему – это и есть земное проявление божественности, это – конкретизация его любви к богу. Для неверующего такое же отношение к ближнему не требует внешних источников и опор. Его нравственность самообоснована и основание ей – самоценность человека.

Так что нет преимущества ни у религиозности, ни у безрелигиозности в отношении к нравственности. Высокая нравственная культура может реализовываться и как религиозная и как нерелигиозная. Но и в том и в другом случаях она связана с культурой эстетической.

Нравственность и сфера эстетических явлений. Культура нравственная и культура эстетическая не просто взаимосвязаны, но едины в своих высших проявлениях. Ключевые ценности той и другой сторон культуры – “добро” и “красота” направлены к взаимоутверждению: красота вполне реализуется именно как добро, добро выявляет свою полноту именно в красоте.

Но они соотносятся иначе на более низких уровнях культуры.

Нравственность низшего уровня (граничащая с полным отсутствием нравственности), – совершенно безразлична к эстетической стороне жизни. Осуществление добра как значимости (полезности, да еще для себя дорогого) ни в намерении, ни в действии никак не связано с красотой, с эстетическим наслаждением. Противодействие злу (в той мере, в какой оно есть, как его понимает человек этого уровня) тоже не связано с безобразием зла, с эстетическим отвращением к нему.

Примитивные моральные и эстетические установки просто не пересекаются. Человек такого уровня культуры может бывать как это ни дико звучит, “отвратительно добрым”. Весьма скромные проявления сочувствия, жалости, милосердия, на которые он способен, часто оказываются анэстетичными, просто уродливыми.

Дело еще и в том, что при этом проблематично само отношение таких чувств и действий к нравственной культуре. Ведь в данном случае человек балансирует на грани культуры и бескультурья.

Нравственное содержание его чувств, намерений, действий, – предельно бедно, и оформленность, окультуренность их соответственно бедна, груба, заведомо неэстетична. Хотя при подчеркнутом лицемерно-заботливом отношении к другому человеку формы действий могут как бы эстетизироваться. Но именно “как бы”, внешне, в виде не красоты, а ее имитации, фальшивой красивости. В общем, человек, находящийся на низшем уровне нравственной культуры, обычно столь же недоразвит и эстетически (рафинированное эстетство – это не эстетическая развитость). В его поведении, его общении с людьми, едва намеченные нравственные и эстетические аспекты разделены и не противоречат друг другу.

Рекомендуемые страницы:

4.2.2. Нравственная культура в разных жизненных условиях. Теория культуры

4.2.2. Нравственная культура в разных жизненных условиях

Как уже было сказано, нравственная культура всегда проявляется на каком–то из ее уровней. Причем не только ее уровень, но и характер во многом определяются тем, какие ценности доминируют в каждой сфере, стороне жизни. Так, например, если человек вовлечен в сферу экономики, хозяйства, бизнеса или вообще деловой практики, совершенно естественно преобладание в его деятельности выгоды, успеха, полезности, практичности и разумности. Поэтому высоконравственные бизнес, торговля и т. д. практически невозможны. Ни при рыночной экономике, ни при государственно–монополистической. В последнем случае государство (а на самом деле определенный слой населения) выступает в качестве собственника, осуществляющего деловые отношения с населением. Для того чтобы нравственность проявилась в этой сфере, она должна быть полезна. Нужно, чтобы такие качества, как честность, порядочность и милосердие, были выгодны тому, кто их проявляет, и содействовали успеху в делах или, во всяком случае, не приносили вреда и не осложняли деловую практику. В какой–то мере это так и есть при нормальной цивилизованной экономической жизни и нормальных деловых отношениях, так как обман потребителя, партнера и даже конкурента при устойчивой деловой жизни обычно вреден для дела. Но нормы морали все–таки оказываются пригодными для предпринимательской практики. Нравственная культура реализуется в деловых отношениях как на низшем, так отчасти и на втором уровнях, поскольку дело для человека может быть ценным и в связи с его выгодностью и, как это нередко бывает, может стать самоценным, ведущим интересом в жизни. Более того, иногда дело начинает осознаваться как нечто нужное всем, практически как общечеловеческая ценность. Соответственно, нравственные ценности выступают или как значимости, или как нормы, или как иллюзорные идеалы. В последнем случае человек, скажем, бизнесмен, уверен, что его дело важно именно потому, что, занимаясь им, он творит добро. Он дает людям работу, обеспечивает им хлеб насущный, производит необходимые товары. И даже если он бывает жесток, то вынужденно.

Но наличие или отсутствие нравственной культуры, ее устойчивость и высота проверяются в моменты, кризисные для общества, экономики и этого конкретного бизнеса. То есть в таких ситуациях, когда вопрос о дальнейшем существовании дела стоит остро: или выжить мне как деловому человеку и моему делу, или быть высоконравственной личностью, человеком, который ни при каких обстоятельствах не может топить конкурента, обманывать население, выбрасывать на улицу рабочих или рекламировать товар, который не следует продавать.

Проявление высокой нравственной культуры в политической сфере жизни возможно еще в меньшей степени. В этой сфере вопрос о власти настолько важен, что близкая политическая цель (выгода от ее достижения) обычно становится важнее отдаленной стратегической цели, даже если это – благо народа и счастье всего человечества. В этой сфере деятельности, где цель оправдывает любые, порой даже самые безнравственные средства, человек постоянно провоцируется на нарушения элементарных моральных норм. И если политик не просто безнравственен, то у него чаще всего есть иллюзорное представление о том, что он творит добро при неизбежных издержках и отступлениях от нравственности в частностях. Но частности – это судьбы людей, социальных групп, а иногда и наций. Правда, по статусу ему полагается соблюдать, по крайней мере внешне, все нормы общепринятой морали. От этого зависит его публичное реноме как политика. И это содействует развитию нравственного лицемерия.

Недаром бессовестность так характерна для политиков всех рангов. Достаточно напомнить о ленинском использовании «временных попутчиков», которое, как и многое другое, продемонстрировало, что в применяемом таким образом марксизме действительно «нет ни грана этики» (Зомбарт). Даже если у отдельных больших или маленьких «властелинов» в трудные моменты их жизни совесть не просто просыпалась, чтобы тут же заснуть, а порождала длительные муки, то и тогда активизировался процесс самооправдания через будто бы радение о пользе для всех, через якобы исполнявшуюся человеком волю божью или «волю народа» (Борис Годунов у А. С. Пушкина). Если политические действия в целом и направлены на добро, то только «по идее». Высокая нравственная культура скорее мешает успешной политической деятельности, чем содействует. Это отражается и на сфере правовых отношений, которая тесно связана с политической реальностью.

Ясно, что если законность в обществе подчиняется конкретным политическим интересам, то ни о правовой культуре, ни о проявлениях нравственной культуры в сфере права и речи быть не может. Хотя исходно право, как и мораль, вроде бы направлено на утверждение в жизни добра. И право, и мораль выражаются в системах норм, правил поведения, порой регулируя взаимосвязи людей в одних и тех же отношениях. Так, нормы морали диктуют, что нельзя убивать, насиловать, воровать и т. д. За их нарушением следует нравственное осуждение. Законы в тех же случаях предусматривают не осуждение, а наказание. Но есть только нравственные нормы, и нет ни одного закона, который предписывал бы человеку быть милосердным, добрым и справедливым.

Само соблюдение или несоблюдение законов в обществах с развитыми правовыми отношениями может оцениваться с правовых позиций следующим образом: нарушение законов безнравственно, соблюдение – нравственно, так как считается, что законы содействуют добру хотя бы посредством жесткого ограничения зла. Но само по себе соблюдение законов нередко оказывается для общества и государства гораздо важнее, чем нравственность, чем возможные нравственные следствия применения законов.

Дело даже не в том, что в конкретных случаях нормы действующей морали и законы могут противоречить друг другу. Существенно то, что закон имеет внешний характер по отношению к человеку, диктует ему, как он должен себя вести. Жесткая нормативная мораль действует примерно так же, извне определяя для человека должное. И в этом плане достижением культуры в сферах права и морали является наличие достаточно определенных форм упорядоченности отношений между людьми (законы, правовые акты, моральные кодексы, предписания). Формы эти, конечно, не бессмысленны, в них закреплен жизненный опыт поколений. И закреплен он таким образом, что беззаконие нередко выглядит аморальным, а аморальность – противозаконной. Законы, запрещающие изготовление и распространение порнографии, не случайны, как и нравственное осуждение противозаконных деяний (хотя ни первое, ни последнее не обязательно). Правовая и нравственная культуры взаимопересекаются и взаимодополняются на том уровне, где культура выступает в качестве нормы, определенных форм поведения, стандартов человеческой жизни.

Но при этом и закон и моральная норма зачастую оказываются важнее живого человека с его своеобразием, чувствами, влечениями, стремлениями, а на высоком уровне культуры ценен именно человек. И на этом уровне, скажем, заповедь «не убий» – это не норма, которую надо соблюдать, а ощущаемая человеком невозможность отнять другую жизнь. В таком случае одинаково неприемлемы и нормы кровной мести или убийства на дуэли, и смертная казнь убийцы (по закону), и убийство на войне. Это, разумеется, не значит, что высоконравственные люди не участвуют в войнах, никогда не убивают и не применяют силы. Но это значит, что любое вынужденное убийство, насилие над другим человеком, причиненное зло – это и личная трагедия для человека высокой нравственности. Это всегда душевный конфликт, который не разрешается ссылкой на действие закона, обычая, нормы, необходимости. Убийство, конечно, – это предельный случай. Но и во всем, что касается нормативности, законности, правомерности действий, нравственная культура реализуется тогда, когда высшая ценность не мораль, не закон, а человек. Действительная нравственная культура предполагает, что добро хотят творить и творят и в случае, если это противоречит действующим законам и установлениям. И не потому, что добро полезно. И не потому, что человек должен быть добрым. А потому, что он на самом деле добр, милосерден, совестлив. Потому, что конкретное добро, реализуемое в конкретных отношениях к конкретным людям, есть желаемое им самопроявление.

Таким образом, высокая нравственная культура, способность человека к тонкому личностному различению добра и зла, его внутренняя устремленность к добру не вполне органичны для сфер хозяйства, политики и права. Основания и смыслы человеческой нравственности ищут обычно в других сферах жизни, и чаще всего в сфере религиозной веры.

При этом Бог выступает как воплощение высших нравственных ценностей, так как он всеблагой, добрый и милосердный, он и есть Любовь. Поэтому Вера в него является будто бы основой нравственности человека, а неверие ведет к безнравственности, утрате нравственных ценностей, регулирующих его поведение и отношения с миром. Как говорят герои Достоевского, раз Бога нет, значит, все дозволено. В священных текстах всех народов содержатся предписанные человеку нормы поведения, данные свыше. Предписывается или любить ближнего больше, чем самого себя (в христианстве), или не причинять вреда другим людям, не умножать зла, быть милосердными и терпимыми. Образы легендарных религиозных учителей, святых, пророков и особенно образ Христа в христианстве, дают примеры высокой нравственности.

Таким образом, как будто бы и бытие, и уровень нравственной культуры определяются верой. Тогда можно сказать, что нравственная культура наиболее полно выражена в религиозности. Так оно и есть, если, во–первых, сама вера выступает как полноценная культура. Во–вторых, и это главное, если она в этом качестве не только провозглашается, но и реализуется в жизни.

Но на деле существуют не идеально–прекрасные абстракции религиозной веры, а конкретные религии и верования. И их связи с нравственностью далеко не однозначны. Так, христиане (как и мусульмане) по–разному относятся к братьям во Христе и к нехристям. Любовь к Богу, искренняя и сильная вера зачастую фанатичны и догматичны, следовательно, ведут к религиозной, а отсюда и к житейской нетерпимости и жестокости. Достаточно вспомнить действия святой инквизиции или ордена иезуитов, для которых в борьбе за укрепление веры все средства были хороши. Русская православная церковь проявила те же качества в борьбе с раскольниками и еретиками. Целями отстаивания и укрепления веры порой оправдываются самые безнравственные действия. Оказывается, что ради веры можно убивать и мучить людей, и даже необходимо быть немилосердным. И порой сам Бог представляется в виде неумолимо карающего грешников судии.

В смысле нравственности проблематичны и заложенные, в частности в христианстве, идеи искупления и отпущения грехов. Можно согрешить, покаяться и в известной мере освободиться от ответственности за содеянное. Бог может «простить» человеку все, кроме неверия в него, но ведь тогда и при вере в Бога все, или почти все дозволено. Тем более что жизнь в миру, мирские дела и отношения менее важны, чем вера. Именно поэтому святость (и нравственная чистота) проявляется в отказе от мирской жизни. В целом же получается, что нравственность или безнравственность человека определяются их значимостью именно для веры. А проявления последней в реальной жизни не однозначны. Формализация и рационализация веры, превращение ее во внешний ритуал фактически делают ее безнравственной, фальшивой, лицемерной и пустой (о чем писали С. Кьеркегор и Ф. Ницше). Но интимизация и мистизация веры, т. е. когда у человека остается возможность искренней, но только внутренней связи с Богом, тоже не предопределяют нравственного совершенства человека.

Люди могут посещать или не посещать храмы, истово или формально молиться в них, общаться с Богом в своей душеивтожевремя совершать безнравственные поступки или грешить в мыслях и чувствах. Непосредственные проводники и охранители веры, т. е. божьи люди (священники, монахи и т. д.), как известно, бывают по меньшей мере столь же безнравственны (сластолюбивы, корыстолюбивы, жестоки, лицемерны), как и миряне. Правда, они вынуждены более тщательно скрывать свою безнравственность. А то, что в каждой из религий, в каждой церкви есть действительно святые, ни о чем не говорит. Ведь и среди неверующих есть «святые», люди необычайной нравственной чистоты.

Видимо абсолютно не обязательно вера, даже самая искренняя, исходно нравственна. Скорее наоборот: истинность веры, ее действенно–гуманистический характер зависят от того, в какой мере для нее органичен высший уровень нравственной культуры; насколько ценности этой веры могут выступать не в качестве значимостей или норм, а в действительно желаемом и реализуемом типе нравственного поведения. Высоконравственная культура как верующего, так и атеиста выявляется не в отношении к Богу, а в отношении к другим людям. Только для верующего настоящая любовь к ближнему – это и есть земное проявление божественности, конкретизация его любви к Богу, а для неверующего такое же отношение к ближнему не требует внешних источников и опор. Его нравственность самообоснованна и основание ей – самоценность человека.

Так что ни у религиозности, ни у безрелигиозности нет преимущества по отношению к нравственности. Высокая нравственная культура может реализовываться и как религиозная и как нерелигиозная. Но в том и в другом случаях она связана с эстетической культурой.

Итак, нравственность, неодинаково проявляясь во всевозможных условиях жизни и ее сторонах, по–разному реализуется на всех уровнях культуры. Например, для низшего уровня характерно грубое различение человеком добра и зла и осознание добра как значимости. Минимальная нравственная оформленность, «обработанность» отношений между людьми выступает здесь в виде подчинения намерений и действий человека внешним для него моральным нормам (традициям, обычаям, правилам), господствующим в обществе, в котором он живет. Отношения и поступки, построенные на доброте, реализация нравственности в ее разных модификациях – все это существует лишь постольку, поскольку это полезно, удобно и выгодно для жизни индивида.

На более высоком уровне культуры нравственность обретает самоценность вплоть до признания добра безусловно–абсолютной ценностью. Существующие правила нравственного поведения, если они внутренне приняты индивидом, становятся его нормами. Человек такого уровня действительно настроен творить и утверждать добро, считая это своим (и всеобщим) долгом. Исполнение долга здесь не зависит от полезности, практичности и может предполагать полную самоотдачу и самопожертвование. Добро и добродетель на этом уровне – ценности именно духовные. Но их абсолютизация часто приводит к ригоризму по отношению к себе и другим, к проявлению «права» жестоко судить людей, прощать или не прощать их прегрешения, требовать от них исполнения нравственного долга.

На третьем уровне культуры высшей ценностью является не добро, а другой (всегда конкретный) человек. Именно поэтому осуществление добра по отношению к нему не столько должно, сколько желаемо. Здесь оказываются важными не нормы, а соответственно выраженное нравственное содержание. Существенно не только стремление (это есть и на втором уровне), но и умение творить добро так, чтобы другой человек мог свободно принять проявляемые по отношению к нему сочувствие, жалость, заботу и милосердие. Причем он должен ощущать их не как «подачки» или нечто навязанное, а как проявления нужной человеку и радостной для него любви. Э. Фромм писал, что «любовь есть деятельная озабоченность, заинтересованность в жизни и благополучии того, кого мы любим».[128] Но озабоченность и заинтересованность приемлемы только тогда, когда они «оформлены», окультурены и эстетизированы. Ведь добро становится истинным только в том случае, если оно радостно и для того, кто его творит, и для того, по отношению к кому оно проявляется. В самом общем виде нравственная культура – это желание и умение творить добро и противодействовать злу.

В отдельные моменты и в общем в жизни каждого человека могут доминировать те или иные проявления разных уровней нравственной культуры. И чем больше проявлений высшего уровня, тем в большей степени преодолевается нравственное бескультурье, становятся невозможными безусловно безнравственные отношения и действия, такие как жестокость, предательство, донос. И тем сильнее проявляется способность человека к любви, сочувствию и уважительно–деликатное отношение к нравственному (и иному) своеобразию других людей и других культур.

Нередко к числу нравственных ценностей, кроме Веры, а порой и наряду с ней, относят Любовь. Это не бесспорно, потому что смыслы, которыми наполняются слова «любовь, люблю», очень уж различны. Во всяком случае, рассмотрение любви как ценность, отличную от нравственности, выглядит вполне логичным.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Статья по теме: Духовно-нравственная культура

 

 

  ДУХОВНО — НРАВСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА .

 О культуре сегодня говорят часто и много. Но мало кто задумывается о том, что означает это слово . Слово это изначально обозначало «возделываение земли». И с древности, получив от Бога в дар свою землю, человек должен был возделывать ее, пожиная плоды, нужные для поддержания жизни. 
Культура многогранна. Можно говорить о культуре труда, культуре межличностных отношений, национальной и языковой культуре или, например , о культуре футбола. 
Существует множество различных культур, но в основе всегда лежит возделывание смысла, работа по упорядочиванию хаоса. И этом аспекте «культ» и «культура» — не только однокоренные слова. 
В основе любой культуры лежит духовность и , надо помнить, что духовный хаос намного страшнее хаоса материального. Любой материальный хаос можно преодолеть. 
Страшные войны двадцатого века позади. Мы живем, казалось бы, в мирное и благополучное время. Но духовные проблемы остаются, даже возросли. В обществе господствует потребительский дух, преобладание экономики над нравственностью, переизбыток информации давят на психику и душу человека. Утрачиваются прочные семейные связи, господствует масс-культура , с её пафосом наслаждения , шоу-бизнеса и красивой «игрой в жизнь». Но за маской этой мнимой роскоши кроется пустота и губительная бездуховность. И если раньше преобладали болезни организма, болезни телесные, то сегодня преобладают болезни душевные , многие люди мучаются от уныния, печали, мечутся и не находят себе места. В их сердцах царит запустение. 
Многие из перечисленных проблем актуальны. Я не сторонник апокалиптических настроений и считаю, что недопустимо впадать в панику и крайности, а бороться со злом, возделывать добрые качества души. 
Нам жизненно важно сейчас приложить как можно больше усилий, чтобы суметь сохранить и передать потомкам язык, культуру и традиции нашего народа. Воспитание , образование – это не только становление ума, но и сердца. 
Духовное становление общества – это процесс многотрудный и долгосрочный. 
Успешное решение этой проблемы лежит на путях духовного возрождения каждой отдельно взятой личности. Приобщение людей, в первую очередь подрастающего поколения, к многовековой традиционной культуре, ценностям, нравственному опыту народа–путь к решению этой жизненно важной задачи. 
Русская культура исторически неразрывно связана с Православием. Святая Русь образовалась благодаря византийской православной вере, которую воспринял святой равноапостольный князь Владимир в X веке. 
Сфера добра, как подчеркивает академик Дмитрий Лихачев, плотно связана с традициями родной культуры, с прошлым и будущим. От каждого из нас требуется внимание к истории – своей и мировой, к культурным ценностям, накопленным всем человечеством. 
Но , прежде чем рассуждать о мировой культуре, подрастающему поколению необходимо познать свою русскую культуру. Именно культура призвана помочь человеку в определении своего мировоззрения, своего бытия. 
Православие духовно преобразило народы России, сформировало замечательные черты русского характера – милосердие, жертвенность, верность, мужественность, щедрость. 
На протяжении тысячи лет оно взращивало несгибаемый державный дух русского патриотизма. 
Школа, семья ,церковь и государство много веков в единстве дополняли друг друга в подготовке благочестивого и образованного христианина, добропорядочного семьянина, трудолюбивого и патриотичного гражданина.

Ради будущего России надо растить детей на основе самобытной российской культуре, которая берет свое начало в национальном самосознании русского народа, принявшего Святое Крещение. 
Культура – это среда, соединяющая мировосприятие людей с их образом жизни. Она является носительницей ментальности и одновременно оказывает формирующее воздействие на образ жизни. 
Настоящее время – непредсказуемое, сложное, судьбоносное. Важно и необходимо осмыслить ту роль, которую играла и играет духовность в культуре нашего Отечества, глубже осознать путь, по которому шли наши благочестивые предки. Ведь сами по себе 
Материальные, экономические, политические, культурные и прочие достижения были лишь средством и инструментами для служения обществу. 
Широкими возможностями для приобщения молодежи к православной культуре представляют новые государственные праздники. Мы знаем, что праздничными днями стали несколько дней святок, ставшие частью новогодних каникул, и осенний праздник в честь Казанской иконы Божией Матери, который объявлен Днем народного единства. 
Чтобы эти праздники вошли в жизнь людей, необходимо ввести их ментальность и жизнь молодого поколения , тогда через несколько лет они станут традиционными для нашего народа. 
Необходимо в эти дни привлечь молодежь к организации праздничных мероприятий, раскрывающий христианский смысл праздника и его историческое и гражданское значение. 
И здесь задача современной культуры состоит в том, чтобы сделать эти дни новых праздников объединяющими наш народ, раскрывающие сердца на совершение добра и привлекающими их к православным нормам жизни. Только Православие имеет необходимый духовный потенциал, многовековой положительный опыт в области духовно- нравственного просвещения. 
Необходимо стремиться к поставленным целям :

1.В дело воспитания молодежи в духе православной культуры необходимо стремиться привлекать государство, его законодательство и исполнительные органы, государственные учреждения. 
2.Только совместная работа с государственными органами может придать этой деятельности системность и массовость. 
3.В деле воспитания молодёжи на православных традициях необходимо использовать все возможные средства воспитания ( литература, искусство, телевидение, кино, печать и т.д.) 
4.Пора переходить от критики и обороны к практическим , хоть малым , но делам. 
Пусть каждые из педагогов, желающих видеть молодых людей здоровыми не только 
физически, но и нравственно сделает конкретный шаг по пути возвращения на родную 
землю Православия. 
Сегодня все, кто работает с детьми и юношеством, в том числе работники системы образования и внешкольного воспитания, молодежных организаций и средств массовой информации, организаторы досуга молодежи, создатели фильмов, издатели книг и veb-дизайнеры , должны нести подрастающему поколению мировоззренческие и нравственные принципы традиционной для России культуры, основанной на Православии. Надо, чтобы молодое поколение не только знало о родной культуре,но и 
воспитывалось в ней. Дети должны быть не только иметь уважение к ней , но и быть ее носителями. 
В это время мы особо осознали роль образования в духовно – нравственном возрождении 
страны как уникальной области жизни общества, где соединяются духовное и материальное ; прошлое и будущее нашей страны , где зарождается и формируется облик современного человека. Именно здесь , на мой взгляд , возможно объединение усилий государства , церкви и общества вокруг центральной темы : образование будущей России.

Конспект урока «Нравственная культура»

План – конспект урока «Нравственная культура»

11 класс, профильный уровень

Цели: рассмотреть содержание понятий «мораль» и «нравственность», расширить, систематизировать и углубить знания; обосновать значение морали в обществе, а также сформировать образ высоконравственного человека.

Задачи:

-образовательные: рассмотреть содержание понятия «нравственная культура», подвести учащихся к осознанию важности соблюдения моральных норм, воспитания нравственной культуры личности.

—развивающие: развивать умения анализировать конкретные ситуации с позиций норм морали, продолжить развивать умение анализировать, сравнивать, участвовать в беседе, рассуждать и делать выводы, актуализировать ранее изученное; умение анализировать свои поступки, поведение, события своей жизни; формировать у учащихся умение приводить примеры различных жизненных ситуаций; умение работать в коллективе.

—воспитывающие: воспитывать в учащихся нравственные качества, потребность в хороших поступках, содействовать воспитанию уважения к моральным нормам.

План работы на уроке

1. Понятие нравственной культуры личности.

2. Актуальность воспитания нравственной культуры.

3. Пути и методы воспитания нравственной культуры личности.

Актуализация знаний: проверка решения заданий ЕГЭ дома м и решение заданий в классе.

Решение ситуации:  Представьте ситуацию: вы едете в своём автомобиле в ненастную, темную ночь и вдруг видите трёх людей, ждущих на остановке автобус. Эти люди:

1. Старушка, которая выглядит так, будто вот-вот уйдёт в мир иной;

2. Давний приятель, который когда-то спас вам жизнь;

3. Парень/девушка вашей мечты.

Кого из них вы возьмёте в попутчики, если ваш автомобиль двухместный? Подумайте и дайте свой ответ, прежде чем прочесть далее.

Эта морально-этическая дилемма, на самом деле, была предложена в качестве теста при приёме на работу в одной компании. Вы можете подвезти плохо чувствующую себя старушку, ведь в первую очередь вы обязаны спасти её жизнь. А может, вы выберете старого друга, потому что однажды он спас вам жизнь, и это будет отличным шансом отблагодарить его? Однако когда ещё вам подвернётся случай встретить свою вторую половинку?

Из 200 претендентов на должность лишь у одного кандидата не возникло проблем с ответом, и он был принят на работу. Решение его было следующим: «Я бы отдал ключи от автомобиля своему старому другу и попросил бы его отвезти пожилую женщину в больницу. А сам же в это время остался с девушкой моей мечты».

Таким образом, мы поступим правильно по отношению к каждому участнику данной задачи.

Вопрос: Почему люди дают разные ответы, от чего это зависит? Все пытаются решить данную ситуацию с опорой на моральные ценности и нормы, но ответы всё равно разные.

(Это зависит от уровня нравственной культуры человека. Сегодня на уроке я предлагаю рассмотреть проблему формирования нравственной культуры личности. Как вы думаете, какие вопросы нам необходимо рассмотреть на данном занятии? Определение задач урока.)

1.Что же такое нравственная культура человека? Попробуйте самостоятельно составить определение. Для этого необходимо вспомнить, что такое нравственность и мораль, чем нравственность отличается от морали, как они связаны?

Задания для групп – составить определение нравственной культуры личности.

(Нравственная культура – это реализация человеком в своём поведении моральных ценностей и норм.)

Обратить внимание на 3 компонента нравственной культуры: знания, убеждения, поведение.

Вывод: Для воспитания нравственной культуры необходимо формировать нравственное сознание человека, т.е. знать и принимать моральные принципы и нормы.

2. Задания для групп

1 группа

2 группа

3 группа

1. Приведите аргументы актуальности формирования нравственной культуры в современном обществе (составьте кластер)

Сделайте вывод.

2. Назовите факторы, объясняющие, почему люди имеют разный уровень нравственной культуры.

Сделайте вывод.

3. Назовите социальные институты, формирующие нравственную культуру личности (составьте кластер).

Сделайте вывод.

1.Терроризм

2.Загрязнение окружающей среды

3. Алкоголизм

4.Наркомания

5.Пьянство

6. Сребролюбие

7.Хамство

8. Лень

9.Коррупция

Факторы, влияющие на уровень нравственной культуры: низкая общая культура людей; принадлежность к различным группам и слоям; различные интересы, цели своей жизни и деятельности; различия в степени нравственных переживаний, сопереживаний).

1.Семья

2.Образование

3. Государство

4.Армия

5. Церковь

6. СМИ

7. Искусство

Вывод: проблема нравственной культуры была актуальной всегда, во все времена, но в наше время она приобретает ещё большую актуальность и остроту.

Вывод: проблема формирования нравственной культуры является одной из самых сложнейших, для её решения необходимо преодолевать множество препятствий и трудностей.

Вывод: общество для сохранения своей целостности заинтересовано в развитии нравственной культуры людей и поэтому усилия социальных институтов на это направлены.

Пример СМИ о формировании нравственной культуры.

3. Как же сделать общее моральное правило автономной, личной позицией человека? Научиться этому помогает, во – первых, воспитание, а во – вторых, беспрерывное самовоспитание. Существует множество приёмов и методов самовоспитания нравственной культуры. Какие вы знаете. Чехов А.П., Ушинский Толстой Л.Н. составляли для себя программу самосовершенствования.

Предлагаю остановиться на одном из приёмов самовоспитания – внутренний диалог, связанный с рефлексией собственных поступков.

Существует такое изречение «Смотри внутрь себя», которое предполагает, что основой нравственности является внутренний диалог, суд человека над самим собой, в котором он сам и обвинитель, и защитник, и судья.

— Часто ли вы ведете такой внутренний диалог, в какой роли в нем чаще всего выступаете?

Римский философ Марк Аврелий предостерегал о том, что «неизбежно будет несчастен тот, кто не следит за движениями своей собственной души».

Учащимся предлагается попробовать продолжить следующие фразы:

1. Мог бы, но не сделал…

2. Из этого поправимо…

3. Совершенно забыл о…

4. Виноват, но до сих пор не извинился…

5. В своем поведении мне стоит избегать…

6. Я раскаиваюсь…, постараюсь не повторять ничего подобного.

7. Мне бы следовало наконец простить…

8. Я, конечно, виноват в том, что…

9. Мне необходимо совершенствовать такие нравственные качества, как…

10. Чтобы исправить уже сделанное, выполнить все намеченное, мне

необходимо…

Если мы сможем анализировать себя, свои поступки и честно признаваться себе в своём собственном несовершенстве и стремлении улучшить себя, то мы будем подниматься на более высокий уровень нравственной культуры.

Подводя итог всему, что вы услышали сегодня на уроке, хотелось бы вам сказать – большое начинается с малого. Жизнь постоянно ставит нас перед нравственным выбором: дома, в стенах школы, наедине с собой. И мы порой даже сами не замечаем, как делаем этот выбор. Можно сделать вид, что не заметил тяжелую сумку в маминых руках. Можно позволить себе взять самый большой кусок торта, первым втиснуться в автобус. А можно, даже в ущерб себе, поступить честно. Позволяя себе мелкую ложь, маленькое предательство, грубость, лесть, малодушие, оправдывая свои неблагоприятные поступки, мы идем на сделку со своей совестью, разрушаем свою личность. Закончить сегодняшний разговор мне хотелось бы следующими словами.

Владей собой среди толпы смятенной,

Верь сам в себя, наперекор вселенной.

Будь прям и тверд с врагами и друзьями,

пусть все, в свой час, считаются с тобой

Наполни смыслом каждое мгновенье

Часов и дней неумолимые бег, —

Тогда весь мир ты примешь во владенье

Тогда, мой сын, ты будешь Человек! Р.Киплинг

Надеюсь, что тема урока не оставила вас равнодушными. Безусловно, главные выводы каждому предстоит сделать самостоятельно.