Понятие о деятельности: 16. Общее понятие о деятельности. Структура и основные виды деятельности. — inakhan.ru

Содержание

16. Общее понятие о деятельности. Структура и основные виды деятельности.

Деятельность— это активное взаимодействие человека со средой, в которой он достигает сознательно поставленной цели, возникшей в результате появления у него определенной потребности.

Деятельность— внутренняя (психическая) и внешняя (физическая) активность человека, регулируемая сознаваемой целью.

Психологическая структура деятельности:

1) Цель деятельности– это то, ради чего человек предпринимает определенные усилия или это идеальное представление будущего результата деятельности.

2) Мотивы деятельности– это внутреннее побуждение к активности, реализующее соответствующие потребности человека.

3) Средства деятельности– это то, пользуясь чем можно добиться определенного результата. Некоторое следствие деятельности носит предметный характер или психологический характер. Основным психологическим средством деятельности является речь.

4) Способ деятельности– это то, каким образом применяется соответствующее действие; операция, прием действия.

В В психологии выделяют следующие действия:

— сенсорные

— мыслительные (центральное мыслительное)

— моторные

— речевые и другие

5) Результат деятельности– это воплощенная в реальность цель деятельности. Результат всегда бывает двояким:

— внешним, отчуждаем от личности творца

— внутренним, который остается достоянием личности.

Виды деятельности:

1)игра.Связь игровой деятельности с энергетическим обменом организма объясняет возникновение побуждений к игре. Особенность игрового поведения — его целью является сама «деятельность», а не практические результаты, которые достигаются с ее помощью. У ребенка игра — форма реализации активности, т.е. она доставляет ему удовольствие;

2)учение.Научение, или освоение опыта — главный фактор развития ребенка. Деятельность направлена на усвоение определенной информации, форм поведения, но учение возможно только тогда, когда человек сам нацелен на усвоение определенных знаний, умений, навыков;

3)труд— деятельность, направленная на производство определенных общественно-полезных продуктов — материальных или идеальных. Трудовая деятельность человека — видовое поведение, которое обеспечивает его выживание, использование им сил и веществ природы.

17.Темперамент – биологический фундамент личности. Типы темперамента, учет их особенностей в учебной деятельности.

Темперамент— это психическое свойство личности, которое характеризуется динамикой протекания психических процессов. Это природная основа, биологическая данность.

САНГВИНИК – сильный, уравновешенный, подвижный тип темперамента, обычно находится в хорошем настроении, быстрое и эффективное мышление. Работоспособность высокая. Легко перестраивается на новые условия. Легко устанавливает контакты, общителен. Чувства быстро возникают и сменяются. Ярко выраженная мимика. При отсутствии серьёзных целей может вырабатываться поверхностность и непостоянство.

ХОЛЕРИК – сильный, неуравновешенный, с преобладанием процесса возбуждения тип. Легко заводится, конфликтный, но быстро отходит. Повышенная возбудимость, впечатлительность, эмоциональность. Может выглядесь самонадеянным и высокомерным. Может быть инициативным/энергичным, либо раздражительным/конфликтным. Проявляет высокую социальную активность и общительность.

ФЛЕГМАТИК – сильный, невозмутимый, уравновешенный, инертный тип. Не ярко выраженное проявление эмоций, чувств. Инертный. Ровен, не склонен к аффектам, редко выходит из себя. Вялость, лень, безучастность в поведении.

МЕЛАНХОЛИК – слабый тип. Стеснённость в движении, стеснительность, робость, колебания в принятии решений, осторожность. Не кричит. Среди меланхоликов очень много людей с творческими профессиями – актёров. У него присутствуют глубокие мысли, чувства, переживания. Сложно заводить новые знакомства.

В зависимости от особенностей темперамента люди различаются не конечным результатом действий, а способом достижения результатов. Перед сангвиником следует непрерывно ставить новые, по возможности интересные задачи, требующие от него сосредоточенности и напряжения. Необходимо постоянно включать его активную деятельность и систематически поощрять его усилия.

Флегматика нужно вовлечь в активную деятельность и заинтересовать. Он требует к себе систематического внимания. Его нельзя переключать с одной задачи на другую. В отношении меланхолика недопустимы не только резкость, грубость, но и просто повышенный тон, ирония. Он требует особого внимания, следует вовремя хвалить его за проявленные успехи, решительность и вол. Отрицательную оценку следует использовать как можно осторожнее, всячески смягчая ее негативное действие. Меланхолик — самый чувствительный и ранимый тип с ним надо быть предельно мягким и доброжелательным.

Деятельность — Гуманитарный портал

Деятельность — это особая форма активного отношения человека к внешнему миру, содержание которой составляет его целесообразное изменение и преобразование. Понятие деятельности представляет собой одну из фундаментальных категорий классической философской традиции, фиксирующее в своём содержании акт столкновения целеполагающей свободной воли субъекта, с одной стороны, и объективных закономерностей бытия — с другой. Соответственно этому в структуре деятельности традиционно выделяются субъектные компоненты (целеполагающий субъект) и объектные компоненты (предмет деятельности, орудия деятельности и продукт деятельности). Таким образом, деятельность человека предполагает определённое противопоставление субъекта и объекта деятельности: человек противополагает себе объект деятельности как материал, который должен получить новую форму и свойства, превратившись из материала в продукт деятельности. Связи внутри объектной компоненты деятельности (изменение свойств предмета деятельности, трансформирующее его в продукт) осмысливаются как выражающие собой фундаментальные закономерности мироздания (взаимодействие предмета и орудий деятельности, равно как и превращение предмета деятельности в её продукт — по законам природы или общества, что, собственно, и заставляет человечество отказаться от поисков философского камня).

Всякая осмысленная деятельность включает в себя цель, средства, результат и сам процесс деятельности; неотъемлемой характеристикой деятельности является её осознанность. Деятельность — реальная движущая сила как индивидуальной, так и общественной жизни, и условие существования человека, общества (см. Общество) и культуры (см. Культура). Принято считать, что именно материально-преобразующей предметной деятельности обязан человек как своим первоначальным становлением, так и сохранением и развитием в ходе исторического процесса всех человеческих качеств. Вместе с тем, деятельность как таковая не может считаться исчерпывающим основанием человеческого существования. Если основанием деятельности является сознательно формулируемая цель, то основание самой цели лежит вне деятельности, в сфере человеческих мотивов, идеалов и ценностей, которые хотя в определённой мере и детерминируются деятельностью, но тем не менее и сами выступают в качестве её рамок. Современное научно-техническое развитие с очевидностью демонстрирует, что не только деятельность в сфере нравственности или искусства, но и научно-познавательная деятельность получает свой смысл в конечном счёте в зависимости от её нравственной ориентированности, от её влияния на человеческое существование. В свою очередь зависимость самой деятельности от других социальных и культурных факторов выражается в том, что в разных типах культуры она занимает существенно различное место, осознаваясь то в роли носителя высшего смысла человеческого бытия, то на правах необходимого, но отнюдь не почитаемого условия жизни.

В зависимости от того, каким образом соотносятся между собой субъектная и объектная компоненты деятельности (то есть как именно конфигурирована структура деятельности), она может быть дифференцирована на различные типы (соответственно, могут быть выделены различные варианты протекания деятельности): уже в античной традиции различались между «noietis» как деятельности по реализации привнесённой извне программы (императива) и «chretis» как деятельности субъекта, выступающего одновременно и субъектом целеполагания, и субъектом реализации данной цели (творческая разновидность «chretis» осмысливалась как «ргахis»). В рамках традиционных форм философствования также принята дифференциация деятельности по предметному критерию: материальная деятельность как реализуемая в процедурах взаимодействия человека и природы в контексте производства; социальная деятельность как разворачивающаяся в процессе влияния человека на социальные процессы и организацию общественной жизни; духовная деятельность как реализуемая в интеллектуальном или художественном творческом усилии. С точки зрения творческой роли деятельности особое значение имеет её деление на репродуктивную (направленную на получение уже известного результата известными же средствами) и продуктивную деятельность, или творчество, связанное с выработкой новых целей и соответствующих им средств или с достижением известных целей с помощью новых средств. Синтетизм понятия «деятельность» в отношении к субъект-объектной оппозиции обусловил то обстоятельство, что категория деятельности традиционно конституировалась в качестве базисной при попытках создания универсальной философской методологии.

В истории познания понятие деятельности играло и играет двоякую роль: во-первых, мировоззренческого, объяснительного принципа, во-вторых, методологического основания ряда социальных наук, где деятельность человека становится предметом изучения. В качестве мировоззренческого принципа понятие деятельности утвердилось, начиная с немецкой классической философии, когда в европейской культуре восторжествовала новая концепция личности, характеризуемой рациональностью, многообразными направлениями активности и инициативы, и были созданы предпосылки для рассмотрения деятельности как основания и принципа всей культуры. Первые шаги в этом направлении сделал И. Кант. В ранг всеобщего основания культуры деятельность впервые возвёл И. Г. Фихте, рассматривая субъект («Я») как чистую самодеятельность, как свободную активность, которая созидает мир («не-Я»), ориентируясь при этом на этический идеал. Но поскольку Фихте ввёл в качестве решающих критериев деятельности ряд внедеятельностных факторов (созерцание, совесть и другие), он тем самым подорвал единство своей концепции. Наиболее развитую рационалистическую концепцию деятельности построил Г. В. Ф. Гегель. С позиций объективного идеализма он толкует деятельность как всепроникающую характеристику абсолютного духа, порождаемую имманентной потребностью последнего в самоизменении. Главную роль он отводит духовной деятельности и её высшей форме — рефлексии, то есть самосознанию. Такой подход позволил Гегелю построить цельную концепцию деятельности, в рамках которой центральное место занимает проясняющая и тационализирующая работа духа. В концепции Гегеля обстоятельному анализу подвергнута диалектика структуры деятельности (в частности, глубокая взаимоопределяемость цели и средства), дана характеристика социально-исторической обусловленности деятельности и её форм.

Во многих направлениях послегегелевской философии концепция деятельности, развитая немецким классическим идеализмом, подвергается резкой критике; при этом акцент перемещается с анализа рациональных компонентов целеполагания на более глубокие слои сознания, обнаруживающиеся в жизни человека. Так, С. О. Кьеркегор противопоставляет разумному началу в человеке волю, а деятельности, в которой он видит отрешённое от подлинного бытия функционирование, противополагает жизнь, человеческое существование. Волюнтаристская и иррационалистическая линия (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Э. Гартман и другие), рассматривающая волю как основу мирового и индивидуального существования, на место разумного целеполагания (то есть деятельности) ставит порыв и переживание. Эта тенденция получает продолжение в экзистенциализме. Вместе с тем, в конце XIX века реализуется и другая философская линия, делающая акцент на межличностных общечеловеческих компонентах культуры, которые выступают как регулятивы деятельности и её направленности (баденская школа неокантианства с её учением о ценностях, Э. Кассирер и его концепция роли знаковых структур). Феноменология Э. Гуссерля изначально строилась как методология и отказала в самодостаточности формам деятельности, сложившимся в новоевропейской культуре, поставив эти формы в более широкий контекст (выраженный, в частности, в понятии «жизненного мира»).

Тенденция к отказу от рассмотрения деятельности как сущности человека и единственного основания культуры усиливается в западной философии на рубеже XIX–XX веков. Это связано с переоценкой восходящего к Просвещению прогрессистского оптимизма и с критикой техницизма, осуществляемой некоторыми направлениями философии. Во второй половине XX века, особенно в связи с многочисленными проявлениями негативных сторон научно-технического прогресса и с осознанием растущего экологического неблагополучия на планете, эта критика усиливается, в частности, как в рамках движения контркультуры, так и в тех философских течениях, которые вообще ставят под сомнение западную цивилизацию и характерную для неё систему ценностей. В целом, в западноевропейской философской традиции определённая идеологизированность интерпретаций деятельности отражает поиск человеком в ней своих потенциальных возможностей (религиозно-идеалистическая, утверждающая приоритет Бога как субъекта деятельности; марксистская, оптимистически оценивающая перспективу подчинения человеку природных и общественных закономерностей; реалистическая, критично оценивающая человека как субъекта деятельности и другие). В постмодернистском философствовании деятельностная установка получила новую интерпретацию как спонтанная процессуальность.

Принцип деятельности как источника происхождения многообразных продуктов культуры и форм социальной жизни сыграл важную методологическую роль в становлении и развитии ряда социальных наук и наук о человеке. Например, в культурно-исторической теории Л. С. Выготского мышление (см. Мышление) было рассмотрено как результат интериоризации практических действий и свойственной им логики (см. Логика). В XX веке концепция деятельности сыграла важную роль в развитии гуманитарных дисциплин. Вместе с тем, принцип деятельности при его развёртывании в конкретных исследованиях потребовал углублённого анализа механизмов деятельности и формирующих её факторов. Это привело к вычленению иных компонентов, лежащих за пределами собственно деятельности, хотя и связанных с ней и влияющих на неё. Теория социального действия (М. Вебер, Ф. Знанецкий, Т. Парсонс) наряду с анализом рациональных компонентов целеполагающей деятельности подчёркивает значение ценностных установок и ориентаций, мотивов деятельности, ожиданий, притязаний и так далее, что, однако, приводит к психологизации понятия деятельности.

Одновременно предпринимались попытки построения общей теории деятельности (например, праксеология Т. Котарбиньского), однако все эти попытки неизбежно оставались непоследовательными и противоречивыми. Фундаментальное противоречие попыток построить общую теорию деятельности очевидно заложено в самом онтологическом характере категории «деятельность» с максимальным объёмом понятия. Так, противоречие частных наук, использующих категорию деятельности как объяснительный принцип при попытках познания самой деятельности, приводит к необходимости отказа от метода и предмета этой науки и переноса познавательной активности на методологические проблемы. Поэтому частные науки, как правило, доходят до разработки схем актов деятельности или действия (акт речевой деятельности Ф. де Соссюра, акт деятельности у Дж. Г. Мида, социальное действие М. Вебера и Т. Парсонса, психические действия и операции А. Н. Леонтьева), то есть акцентируют внимание на атомарных или элементарных структурах деятельности. Именно необходимость оформления подходов, построенных на альтернативных природе онтологических категориях сознания и деятельности, привели во второй половине XX веке к обособлению методологии (см. Методология) от частных наук (см. Наука) и от философии (см. Философия).

В России оригинальная традиция осмысления деятельности была заложена русской религиозной философией, прерванной, однако, российской глобальной трагедией XX века. Во второй половине XX века в отечественной философии разработка понятия деятельности как принципа объяснения бытия человека и методологического инструмента, была начата Г. С. Батищевым, О. Г. Дробницким и Э. Г. Юдиным, а также Г. П. Щедровицким и его единомышленниками в рамках программы построения содержательно-генетической логики (Московский логический кружок), а затем системо-мыследеятельностной методологии (Московский методологический кружок), где ставилась необходимость разработки общей теории деятельности (см. Системо-мыследеятельностная методология). Основным результатом этих работ по исследованию деятельности стала институционализация методологии как особой деятельности, объектом и предметом которой выступает сама деятельность. В дальнейшем интерес к этой тематике стал активно расти, и она оказалась в центре научных дискуссий по проблемам социальной философии, методологии науки, обществознания и других.

А.Н. Леонтьев. Общее понятие о деятельности

Важность категории деятельности не требует доказательства… Внесение в психологическую науку категории деятельности (Tatig-Keit)… имеет поистине ключевое значение для решения таких капитальных проблем, как проблема сознания человека, его генезиса, его исторического и онтогенетического развития, проблема его внутреннего строения. Оно, наконец, единственно открывает возможность создать единую научную систему психологических знаний…

Первый вопрос, на котором я остановлюсь, – это вопрос о значении категории деятельности для понимания детерминации психики, сознания человека.

В психологии известны два подхода к этой большой проблеме. Один из них постулирует прямую зависимость явлений сознания от тех или иных воздействий на рецепирующие системы человека. Подход этот с классической, так сказать, ясностью нашел свое выражение в психофизике и физиологии органов чувств прошлого столетия. Главная задача, на которую были направлены усилия исследователей, состояла в том, чтобы установить количественные зависимости ощущений как элементов сознания от физических параметров раздражителей, воздействующих на органы чувств. Таким образом, исходной для этих исследований служила следующая принципиальная схема: «раздражитель – субъективное переживание».

Как известно, психофизические, исследования внесли очень важный вклад в учение об ощущениях, но известно также, что исследования эти закрепляли субъективно-эмпирическое понимание ощущений и логически неизбежно приводили к выводам в духе физиологического идеализма.

Нужно заметить, что тот же самый подход и соответственно та же самая принципиальная схема сохранились и в дальнейших исследованиях восприятия, в частности в гештальтпсихологии. Наконец, в бихевиоризме, т.е. применительно к исследованию поведения, он выразился в знаменитой схеме «стимул – реакция», которая до сих пор остается исходной для позитивистских психологических концепций, более всего распространенных сейчас в зарубежной психологии.

Ограниченность подхода, о котором идет речь, состоит в том, что для него существуют, с одной стороны, вещи, объекты, а с другой – пассивный, подвергающийся воздействиям субъект. Иначе говоря, подход этот отвлекается от того содержательного процесса, в котором осуществляются реальные связи субъекта с предметным миром,– от его деятельности…

Существуют многие попытки преодолеть теоретические трудности, создаваемые в психологии тем «постулатом непосредственности», как называет его Д.Н. Узнадзе, который лежит в основе рассматриваемого подхода. Так, подчеркивается, например, что эффекты внешних воздействий определяются не непосредственно самими воздействиями, а зависят от их преломления субъектом. С.Л. Рубинштейн в свое время выразил эту мысль в формуле о том, что внешние причины действуют через внутренние условия. Можно, однако, интерпретировать эту формулу по-разному, в зависимости от того, что подразумевается под внутренними условиями. Если подразумевается изменение внутренних состояний субъекта, то этим в сущности не вносится ничего нового. Ведь любой объект способен изменять свои состояния и соответственно по-разному обнаруживать себя во взаимодействии с другими объектами. На размягченном грунте будут отпечатываться следы, на слежавшемся – нет, голодное животное будет реагировать на пищу, конечно, иначе, чем сытое, а у человека, научившегося читать, полученное им письмо вызовет, конечно, другое поведение, чем у человека неграмотного. Другое дело, если под внутренними условиями понимаются особенности активных со стороны субъекта процессов. Но тогда главный вопрос заключается в том, что же представляют собой эти процессы, опосредствующие воздействия предметного мира, отражающегося в голове человека.

Принципиальный ответ на этот вопрос состоит в том что это процессы, осуществляющие реальную жизнь человека в окружающем мире, его общественное бытие во всем богатстве и многобразии его форм, т. е. его деятельность…

Но что же мы разумеем, когда говорим о деятельности?

Если иметь в виду деятельность человека, то можно сказать, что деятельность есть как бы молярная единица его индивидуального бытия, осуществляющая то или иное жизненное его отношение, подчеркнем: не элемент бытия, а именно единица, т.е. целостная неаддитивная система, обладающая многоуровневой организацией. Всякая предметная деятельность отвечает потребности, но всегда опредмеченной в мотиве; ее главными образующими являются цели и соответственно отвечающие им действия, средства и способы их выполнения и, наконец, те психофизиологические функции, реализующие деятельность, которые часто составляют ее естественные предпосылки и накладывают на ее протекание известные ограничения, часто перестраиваются в ней и даже ею порождаются.

Может ли, однако, так понимаемая деятельность быть предметом изучения психологии?

Ее различные стороны могут служить предметом изучения разных наук. Сейчас для нас важно лишь одно: что деятельность не может быть изъята из научного психологического изучения и что перед психологией она выступает как процесс, в котором порождается психическое отражение мира в голове человека, т.е. происходит переход отражаемого в психическое отражение, а с другой стороны, как процесс, который в свою очередь сам управляется психическим отражением.

Рассмотрим самый простой процесс – процесс восприятия упругости предмета. Этот процесс внешнедвигательный, с помощью которого я вступаю в практический контакт, в практическую связь с внешним предметом и который может быть даже непосредственно направлен на осуществление практического действия, например, на его деформацию. Возникающий при этом образ – это, конечно, психический образ, и соответственно он является бесспорным предметом психологического изучения. Но беда заключается в том, что, для того чтобы понять природу образа, я должен изучить процесс, его порождающий, а это в данном случае есть процесс внешний и практический. Хочу я этого или не хочу, соответствует или не соответствует это моим теоретическим взглядам, я все же вынужден включить в предмет моего психологического исследования практическое действие…

Для того чтобы возможно более упростить изложенное, мы взяли для анализа самый грубый случай – порождение слепка-ощущения элементарного свойства вещественного предмета в условиях практического контакта с ним. Нетрудно, однако, понять, что в принципе так же обстоит дело в любой человеческой деятельности, даже в такой, как, например, деятельность воздействия человека на других людей.

Итак, введение в психологию категории предметной деятельности ведет не к подмене предмета психологического исследования, а к его демистификации. Психология неизменно включала в предмет своего исследования внутренние деятельности, деятельности сознания. Вместе с тем, она долгое время игнорировала вопрос о происхождении этих деятельностей, т.е. об их действительной природе. Перед психологией вопрос этот был поставлен, как известно, Сеченовым, который придавал ему принципиальное значение. Сейчас в современной психологии положение о том, что внутренние мыслительные процессы происходят из внешних, стало едва ли не общепризнанным. Идею интериоризации внешних процессов – правда, в грубо механистическом ее понимании – мы находим в начале века у бихевиористов; конкретные исследования этого процесса в онтогенезе и в ходе функционального развития были предприняты. У нас Л.С. Выготским, а в зарубежной психологии – Пиаже и рядом других авторов. При всем несходстве общетеоретических позиций, с которых велись эти исследования, в одном пункте они сходятся: первоначально внутренние психические процессы имеют форму вешних процессов с внешними предметами: превращаясь во внутренние, эти внешние процессы не просто меняют свою форму, но подвергаются и известной трансформации, обобщаются, становятся более сокращенными и т. д. Все это, конечно, так, но нужно принять во внимание два положения, которые представляются капитально важными.

Первое заключается в том, что внутренняя деятельность есть подлинная деятельность, которая сохраняет общую структуру человеческой деятельности, в какой бы форме она ни протекала. Утверждение общности строения внешней, практической и внутренней, умственной деятельности имеет то значение, что оно позволяет понять постоянно происходящий между ними обмен звеньями; так, например, те или иные умственные действия могут входить в структуру непосредственно практической, материальной деятельности, и, наоборот, внешнедвигательные операции могут обслуживать выполнение умственного действия в структуре, скажем, чисто познавательной деятельности.

Второе положение состоит в том, что и внутренняя деятельность, деятельность сознания, как и любая вообще предметная человеческая деятельность, тоже не может быть выключена из общественного процесса. Достаточно сказать, что только в обществе человек находит и предмет потребности, которой эта его деятельность отвечает, и цели, которые он преследует, и средства, необходимые для достижения этих целей….

До сих пор речь шла о деятельности в общем, о собирательном значении этого понятия. Реально же мы всегда имеем дело с отдельными деятельностями, каждая из которых отвечает определенной потребности субъекта, стремится к предмету этой потребности, угасает в результате ее удовлетворения и воспроизводится вновь, может быть, уже в других условиях и по отношению к изменившемуся предмету.

Основными «образующими» отдельных человеческих деятельностей являются осуществляющие их действия. Действием мы называем процесс, подчиненный представлению о том результате, который должен быть достигнут, т.е. процесс, подчиненный сознательной цели. Подобно тому, как понятие мотива соотносительно с понятием деятельности, понятие цели соотносительно с понятием действия….

Как уже говорилось, деятельность не является аддитивным процессом. Соответственно действия – это не особые «отдельности», которые включаются в состав деятельности. Человеческая деятельность существует как действие или цепь действий. Например, трудовая деятельность существует в трудовых действиях, учебная деятельность – в учебных действиях, деятельность общения – в действия (актах) общения и т.д. Если из деятельности мысленно вычесть действия, ее осуществляющие, то от деятельности вообще ничего не остается. Это же можно выразить и иначе: когда перед нами развертывается конкретный процесс – внешний или внутренний, то со стороны мотива он выступает в качестве деятельности человека, а как подчиненный цели – в качестве действия или системы, цепи действий.

Вместе с тем, деятельность и действие представляют собой подлинные и притом не совпадающие между собой реальности. Одно и то же действие может осуществлять разные деятельности, может переходить из одной деятельности в другую; оно, таким образом, обнаруживает свою относительную самостоятельность. Обратимся снова к грубой иллюстрации: допустим, что у меня возникла цель – прибыть в пункт А, и я это делаю; понятно, это данное действие может иметь совершенно разные мотивы, т.е. реализовывать совершенно разные деятельности. Очевидно, конечно, и обратное, а именно, что один и тот же мотив может порождать разные цели и соответственно разные действия.

В связи с выделением понятия действия как важнейшей «образующей» человеческой деятельности нужно принять во внимание, что сколько-нибудь развернутая деятельность предполагает достижение ряда конкретных целей, из числа которых некоторые связаны между собой жесткой последовательностью. Иначе говоря, деятельность обычно осуществляется некоторой совокупностью действий, подчиняющихся частным целям, которые могут выделяться из общей цели; при этом специальный случай состоит в том, что роль общей цели выполняет осознанный мотив, превращающийся благодаря его осознанию в мотив-цель….

Всякая цель – даже такая, как «достичь пункта А», – объективно существует в некоторой предметной ситуации. Конечно, для сознания субъекта цель может выступить в абстракции от этой ситуации. Но его действие не может абстрагироваться от нее – даже только в воображении. Поэтому, помимо своего интенционального аспекта (что должно быть достигнуто), действие имеет и свой операционный аспект (как, каким способом это может быть достигнуто), который определяет не самой по себе целью, а предметными условиями ее достижения. Иными словами, осуществляющее действие отвечает задаче; задача – это и есть цель, данная в определенных условиях. Поэтому действие имеет особую сторону, особую ее «образующую», а именно способы, какими оно осуществляется. Способы осуществления действия мы называем операциями.

Термины «действие» и «операция» часто не различаются. Однако в контексте анализа деятельности их четкое различение совершенно необходимо. Действия, как уже было сказано, соотносительны целям, операции – условиям. Допустим, что цель остается той же самой, условия же, в которых она дана, изменяются; тогда меняется только и именно операционный состав действия или (и это крайний случай) действие может оказаться вовсе невозможным, и задача остается неразрешенной. Наконец, главное, что заставляет особо выделить операции, заключается в том, что операции, как правило, вырабатываются, обобщаются и фиксируются общественно-исторически, так что каждый отдельный индивид обучается операциям, усваивает и применяет их….

Действия и операции имеют разное происхождение, разную динамику и разную судьбу. Генезис действия лежит в обмене деятельностями, «интрапсихологизация» которого и порождает действие. Всякая же операция есть результат преобразования действия, происходящего в результате его включения в другое действие и наступающей его «технизации». Самой простой иллюстрацией этого процесса может служить формирование операций, выполнения которых требует управление автомобилем. Первоначально каждая операция, например переключение передач, формируется как действие, подчиненное именно этой цели и имеющее свою сознательную «ориентировочную основу» (П.Я. Гальперин). В дальнейшем это действие включается в другое действие, имеющее сложный операционный состав, например в изменение режима движения автомобиля. Теперь переключение передач становится одним из способов его выполнения – операцией, его реализующей, и оно уже не может осуществляться в качестве целенаправленного сознательного процесса. Его цель уже реально не выделяется и не может выделяться водителем; для него переключение передач психологически как бы вовсе перестает существовать. Он делает другое: трогает автомобиль с места, берет крутые подъемы, ведет автомобиль накатом, останавливает его в заданном месте и т.п. В самом деле, эти операции могут вообще не касаться водителя и выполняться вместо него автоматом. Судьба операции рано или поздно становится функцией машины…

Итак, в общем, потоке деятельности, который образует человеческую жизнь в ее высших, опосредствованных психическим отражением проявлениях, анализ выделяет, во-первых, отдельные деятельности – по критерию различия побуждающих их мотивов. Далее выделяются действия – процессы, подчиняющиеся сознательным целям. Наконец, это операции, которые непосредственно зависят от условий достижения конкретной цели.

Эти «единицы» человеческой деятельности и образуют ее макроструктуру. Особенности анализа, который приводит к их выделению, состоят не в расчленении живой деятельности на элементы, а в раскрытии характеризующих ее отношений. Такой системный анализ одновременно исключает возможность какого бы то ни было удвоения изучаемой реальности: речь идет не о разных процессах, а скорее о разных плоскостях абстракции. Этим и объясняется, что по первому взгляду невозможно судить о том, имеем ли мы дело в каждом данном случае, например, с действием или с операцией. К тому же деятельность представляет собой в высшей степени динамическую систему, которая характеризуется постоянно происходящими трансформациями. Деятельность может утратить мотив, вызвавший ее к жизни, и тогда она превратится в действие, реализующее, может быть, совсем другое отношение к миру – другую деятельность; наоборот, действие может приобрести самостоятельную побудительную силу и стать особой деятельностью; наконец, действие может трансформироваться в способ достижения цели, в операцию, способную реализовать различные действия.

Динамизм, подвижность структурных единиц деятельности выражается, с другой стороны, в том, что каждая из них может становиться более дробной или, наоборот, включать в себя единицы прежде относительно самостоятельные. Так, в ходе достижения выделившейся общей цели может происходить выделение промежуточных целей, в результате чего целостное дробится на ряд отдельных последовательных действий; это особенно характерно для случаев, когда действие протекает в условиях, затрудняющих его выполнение с помощью уже сформировавшихся операций. Противоположный процесс состоит в укрупнении структурных единиц деятельности. Это случай, когда объективно достигаемые промежуточные результаты перестают выделяться субъектом, сознаваться им в форме целей….

Существуют отдельные деятельности, все компоненты которых являются существенно внутренними; такой может быть, например, познавательная деятельность. Более частный случай состоит в том, что внутренняя деятельность, отвечающая познавательному мотиву, реализуется существенно внешними по своей форме процессами; это могут быть либо внешние действия, либо внешнедвигательные операции, но никогда не отдельные их части. То же относится и к внешней деятельности: некоторые из осуществляющих внешнюю деятельность действий и операций могут иметь форму внутренних, умственных процессов, но опять-таки именно только как действия или операции в их неделимости….

Деятельность субъекта опосредствуется и регулируется психическим отражением реальности. То, что в предметном мире выступает для субъекта как мотивы, цели и условия его деятельности, должно быть им так или иначе воспринято, представлено, понято, удержано и воспроизведено его памятью; это же относится к процессам его деятельности и к самому субъекту – к ею состояниям, свойствам, особенностям. Таким образом, анализ деятельности приводит нас к традиционным темам психологии. Однако теперь, логика исследования оборачивается так: проблема психических проявлений человека превращается в проблему их происхождения, их порождения жизнью….

Трудовая деятельность запечатлевается в своем продукте. Происходит… переход деятельности в форму покоящегося свойства; при этом регулирующий деятельность психический образ (представление) воплощается в предмете – ее продукте. Теперь во внешней экстериоризованной форме своего бытия этот исходный образ сам становится предметом восприятия: он осознается.

Процесс осознания может, однако, реализоваться лишь в том случае, если предмет выступит перед субъектом именно как запечатлевший в себе образ, т.е. своей идеальной стороной. Выделение, абстрагирование этой стороны первоначально происходит в процессе языкового общения, в актах словесного значения; словесно означенное и становится осознанным, а сам язык становится субстратом сознания.

Выразим это иначе. Люди в своей общественной по природе деятельности производят и свое сознание. Оно кристаллизуется в ее продуктах, в мире человеческих предметов, присваиваемых индивидами, хотя никакой физический или химический анализ их вещественного состава не может, разумеется, в них обнаружить его так же, как не может его обнаружить и в человеческом мозге. За субъективными явлениями сознания лежит действительность человеческой жизни, предметность человеческой деятельности.

Конечно, указанные условия и отношения, порождающие человеческое сознание, характеризуют лишь условия его первоначального становления. Впоследствии в связи с выделением и развитием духовного производства, обогащением и технизацией языка сознание людей освобождается от своей прямой связи с их производственной деятельностью. Круг сознаваемого все более расширяется, так что сознание становится у человека всеобщей, универсальной формой психического отражения.

Подраздел: Хрестоматия по возрастной психологии

Вконтакте

Facebook

Twitter

Одноклассники

А.Н. Леонтьев. Общее понятие о деятельности

Часть I

ЛИЧНОСТЬ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ОБЩЕНИИ

А.Н. Леонтьев. Общее понятие о деятельности

Важность категории деятельности не требует доказательства… Внесение в психологическую науку категории деятельности (Tatigkeit) в ее последовательно марксистском понимании имеет поистине ключевое значение для решения таких капитальных проблем, как проблема сознания человека, его генезиса, его исторического и онтогенетического развития, проблема его внутреннего строения. Оно, наконец, единственно открывает возможность создать единую научную систему психологических знаний.

Первый вопрос, на котором я остановлюсь, — это вопрос о значении категории деятельности для понимания детерминации психики, сознания человека.

В психологии известны два подхода к этой большой проблеме. Один из них постулирует прямую зависимость явлений сознания от тех или иных воздействий на рецепирующие системы человека. Подход этот с классической, так сказать, ясностью нашел свое выражение в психофизике и физиологии органов чувств прошлого столетия. Главная задача, на которую были направлены усилия исследователей, состояла в том, чтобы установить количественные зависимости ощущений как элементов сознания от физических параметров раздражителей, воздействующих на органы чувств. Таким образом, исходной для этих исследований служила следующая принципиальная схема: «раздражитель — субъективное переживание».

Как известно, психофизические исследования внесли очень важный вклад в учение об ощущениях, но известно также, что исследования эти закрепляли субъективно-эмпирическое Понимание ощущений и логически неизбежно приводили к выводам в духе физиологического идеализма.

Нужно заметить, что тот же самый подход и соответственно, та же самая принципиальная схема сохранились и в дальнейших исследованиях восприятия, в частности в гештальтпсихологии. Наконец, в бихевиоризме, т.е. применительно к исследованию введения, он выразился в знаменитой схеме «стимул — реакция, которая до сих пор остается исходной для позитивистских психологических концепций, более всего распространенных сейчас в зарубежной психологии.

Ограниченность подхода, о котором идет речь, состоит в том, что для него существуют, с одной стороны, вещи, объекты, а с другой — пассивный, подвергающийся воздействиям субъект. Иначе говоря, подход этот отвлекается от того содержательного процесса, в котором осуществляются реальные связи субъекта с предметным миром, — от его деятельности.

Существуют многие попытки преодолеть теоретические трудности, создаваемые в психологии тем «постулатом непосредственности», как называет его Д.Н. Узнадзе, который лежит в основе рассматриваемого подхода. Так, подчеркивается, например, что эффекты внешних воздействий определяются не непосредственно самими воздействиями, а зависят от их преломления субъектом. С.Л. Рубинштейн в свое время выразил эту мысль в формуле о том, что внешние причины действуют через внутренние условия. Можно, однако, интерпретировать эту формулу по разному в зависимости от того, что подразумевается под внутренними условиями. Если подразумевается изменение внутренних состояний субъекта, то этим в сущности не вносится ничего нового. Ведь любой объект способен изменять свои состояния и соответственно по-разному обнаруживать себя во взаимодействии с другими объектами. На размягченном грунте будут отпечатываться следы, на слежавшемся — нет, голодное животное будет реагировать на пищу, конечно, иначе, чем сытое; а у человека, научившегося читать, полученное им письмо вызовет, конечно, другое поведение, чем у человека неграмотного. Другое дело, если под внутренними условиями понимаются особенности активных со стороны субъекта процессов. Но тогда главный вопрос заключается в том, что же представляют собой эти процессы, опосредствующие воздействия предметного мира, отражающегося в голове человека.

Принципиальный ответ на этот вопрос состоит в том, что это процессы, осуществляющие реальную жизнь человека в окружающем мире, его общественное бытие во всем богатстве и многообразии его форм, т.е. его деятельность.

Но что же мы разумеем, когда мы говорим о деятельности?

Может ли, однако, так понимаемая деятельность быть предметом изучения психологии?

Рассмотрим самый простой процесс — процесс восприятия упругости предмета. Этот процесс внешнедвигательный, с помощью которого я вступаю в практический контакт, в практическую связь с внешним предметом и который может быть даже непосредственно направлен на осуществление практического действия, например на его деформацию. Возникающий при этом образ — это, конечно, психический образ, и соответственно он является бесспорным предметом психологического изучения. Но беда заключается в том, что, для того чтобы понять природу образа, я должен изучить процесс, его порождающий, а это в данном случае есть процесс внешний и практический. Хочу я этого или не хочу, соответствует или не соответствует это моим теоретическим взглядам, я все же вынужден включить в предмет моего психологического исследования практическое действие.

Для того чтобы возможно более упростить изложенное, мы взяли для анализа самый грубый случай — порождение слепка-ощущения элементарного свойства вещественного предмета в условиях практического контакта с ним. Нетрудно, однако, понять, что в принципе так же обстоит дело в любой человеческой деятельности, даже в такой, как, например, деятельность воздействия человека на других людей.

Итак, введение в психологию категории предметной деятельности ведет не к подмене предмета психологического исследования, а к его демистификации. Психология неизменно включала в предмет своего исследования внутренние деятельности, деятельности сознания. Вместе с тем она долгое время игнорировала вопрос о происхождении этих деятельностей, т.е. об их действительной природе. Перед психологией вопрос этот был поставлен, как известно, Сеченовым, который придавал ему принципиальное значение. Сейчас в современной психологии положение о том, что внутренние мыслительные процессы происходят из Внешних, стало едва ли не общепризнанным. Идею интернорпза-ции внешних процессов — правда, в грубо механистическом ее понимании — мы находим в начале века у бихевиористов; конкретные исследования этого процесса в онтогенезе и в ходе функционального развития были предприняты у нас Л.С. Выготским, а в зарубежной психологии — Пиаже и рядом других авторов. При всем несходстве общетеоретических позиций, с которых велись эти исследования, в одном пункте они сходятся: первоначально внутренние психические процессы имеют форму внешних процессов с внешними предметами; превращаясь во внутренние, эти внешние процессы не просто меняют свою форму, но подвергаются и известной трансформации, обобщаются, становятся более сокращенными и т.д. Все это, конечно, так, но нужно принять во внимание два положения, которые представляются капитально важными.

Как уже говорилось, деятельность не является аддитивным процессом. Соответственно действия — это не особые «отдельности», которые включаются в состав деятельности. Человеческая деятельность существует как действие или цепь действий. Например, трудовая деятельность существует в трудовых действиях, учебная деятельность — в учебных действиях, деятельность общения — в действиях (актах) общения и т.д. Если из деятельности мысленно вычесть действия, ее осуществляющие, то от деятельности вообще ничего не остается. Это же можно выразить и иначе: когда перед нами развертывается конкретный процесс — внешний или внутренний, то со стороны мотива он выступает в качестве деятельности человека, а как подчиненный цели — в качестве действия или системы, цепи действий.

Вместе с тем деятельность и действие представляют собой подлинные и притом не совпадающие между собой реальности. Одно и то же действие может осуществлять разные деятельности, может переходить из одной деятельности в другую; оно, таким образом, обнаруживает свою относительную самостоятельность. Обратимся снова к грубой иллюстрации: допустим, что у меня возникла цель — прибыть в пункт Л, и я это делаю; понятно, это данное действие может иметь совершенно разные мотивы, т.е., реализовывать совершенно разные деятельности. Очевидно, конечно, и обратное, а именно, что один и тот же мотив может порождать разные цели и соответственно разные действия.

Всякая цель — даже такая, как «достичь пункта А», — объективно существует в некоторой предметной ситуации. Конечно, для сознания субъекта цель может выступить в абстракции от этой ситуации. Но его действие не может абстрагироваться от нее — даже только в воображении. Поэтому, помимо своего интенционального аспекта (что должно быть достигнуто), действие имеет и свой операционный аспект (как, каким способом это может быть достигнуто), который определяется не самой по себе целью, а предметными условиями ее достижения. Иными словами, осуществляющее действие отвечает задаче; задача — это и есть цель, данная в определенных условиях. Поэтому действие имеет особую сторону, особую его «образующую», а именно способы, какими оно осуществляется. Способы осуществления действия мы называем операциями.

Термины «действие» и «операция» часто не различаются. Однако в контексте анализа деятельности их четкое различение совершенно необходимо. Действия, как уже было сказано, соотносительны целям, операции — условиям. Допустим, что цель остается той же самой, условия же, в которых она дана, изменяются; тогда меняется только и именно операционный состав действия или (и это крайний случай) действие может оказаться вовсе невозможным, и задача остается неразрешенной. Наконец, главное, что заставляет особо выделять операции, заключается том, что операции, как правило, вырабатываются, обобщаются, фиксируются общественно-историческими, так что каждый отдельный индивид обучается операциям, усваивает и применяет их.

Действия и операции имеют разное происхождение, разную динамику и разную судьбу. Генезис действия лежит в обмене деятельностями, «интрапсихологизация» которого и порождает действие. Всякая же операция есть результат преобразования действия, происходящего в результате его включения в другое действие и наступающей его «технизации». Самой простой иллюстрацией этого процесса может служить формирование операций, выполнения которых требует управление автомобилем. Первоначально каждая операция, например переключение передач, формируется как действие, подчиненное именно этой цели и имеющее свою сознательную «ориентировочную основу» (П.Я. Гальперин). В дальнейшем это действие включается в другое действие, имеющее сложный операционный состав, например в изменение режима движения автомобиля. Теперь переключение передач становится одним из способов его выполнения — операцией, его реализующей и оно уже не может осуществляться в качестве целенаправленного сознательного процесса. Его цель уже реально не выделяется и не может выделяться водителем; для него переключение передач психологически как бы вовсе перестает существовать. Он делает другое; трогает автомобиль с места, берет крутые подъемы, ведет автомобиль накатом, останавливает его в заданном месте и т.п. В самом деле, эти операции могут вообще не касаться водителя и выполняться вместо него автоматом. Судьба операций рано или поздно становится функцией машины.

Итак, в общем потоке деятельности, который образует человеческую жизнь в ее высших, опосредствованных психическим отражением проявлениях, анализ выделяет, во-первых, отдельные деятельности — по критерию различия побуждающих их мотивов. Далее выделяются действия — процессы, подчиняющиеся сознательным целям. Наконец, это операции, которые непосредственно зависят от условий достижения конкретной цели.

Эти «единицы» человеческой деятельности и образуют ее макроструктуру. Особенности анализа, который приводит к их выделению, состоят не в расчленении живой деятельности на элементы, а в раскрытии характеризующих ее отношений. Такой системный анализ одновременно исключает возможность какого бы то ни было удвоения изучаемой реальности: речь идет не о разных процессах, а скорее о разных плоскостях абстракции. Этим и объясняется, что по первому взгляду невозможно судить о том, имеем ли мы дело в каждом данном случае, например, с действием или с операцией. К тому же деятельность представляет собой в высшей степени динамическую систему, которая характеризуется постоянно происходящими трансформациями. Деятельность может утратить мотив, вызвавший ее к жизни, и тогда она превратится в действие, реализующее, может быть, совсем другое отношение к миру — другую деятельность; наоборот, действие может приобрести самостоятельную побудительную силу и стать особой деятельностью; наконец, действие Может трансформироваться в способ достижения цели, в операцию, способную реализовать различные действия.

Существуют отдельные деятельности, все компоненты которых являются существенно внутренними; такой может быть, например, познавательная деятельность. Более частный случай состоит в том, что внутренняя деятельность, отвечающая познавательному мотиву, реализуется существенно внешними по своей форме процессами; это могут быть либо внешние действия, либо внешнедвигательные операции, но никогда не отдельные их части. То же относится и к внешней деятельности: некоторые из осуществляющих внешнюю деятельность действий и операций могут иметь форму внутренних, умственных процессов, но опять-таки именно и только как действия или операции в их неделимости.

Деятельность субъекта опосредствуется и регулируется психическим отражением реальности. То, что в предметном мире выступает для субъекта как мотивы, цели и условия его деятельности, должно быть им так или иначе воспринято, представлено, понято, удержано и воспроизведено его памятью; это же относится к процессам его деятельности и к самому субъекту — к его состояниям, свойствам, особенностям. Таким образом, анализ деятельности приводит нас к традиционным темам психологии. Однако теперь логика исследования оборачивается так: проблема психических проявлений человека превращается в проблему их происхождения, их порождения жизнью.

Трудовая деятельность запечатлевается в своем продукте. Происходит, говоря словами Маркса, переход деятельности в форму покоящегося свойства; при этом регулирующий деятельность психический образ (представление) воплощается в предмете — ее продукте. Теперь, во внешней, экстериоризованной форме своего бытия, этот исходный образ сам становится предметом восприятия: он осознается.

Процесс осознания может, однако, реализоваться лишь в случае, если предмет выступит перед субъектом именно как запечатлевший в себе образ, т.е. своей идеальной стороной. Выделение, абстрагирование этой стороны первоначально происходит в процессе языкового общения, в актах словесного означения; словесно означенное и становится осознанным, а сам язык становится субстратом сознания.

Выразим это иначе. Люди в своей общественной по природе деятельности производят и свое сознание. Оно кристаллизуется в ее продуктах, в мире человеческих предметов, присваиваемых индивидами, хотя никакой физический или химический анализ их вещественного состава не может, разумеется, в них обнаружить его так же, как он не может его обнаружить и в человеческом мозге. За субъективными явлениями сознания лежит действительность человеческой жизни, предметность человеческой деятельности.

Основы теории речевой деятельности. М, 1974, с.5-20

Деятельность: понятие, структура и виды

Деятельность – это непосредственное взаимодействие человека с окружающей средой , в которой он стремится достигать поставленной перед собой цели. Такая цель появляется у человека, когда у него появляется потребность в чём-либо, мотив к определённым действиям.

Человеческую деятельность можно разделить:

ü На ориентировочно-мотивационную

ü Операционально – исполнительную

ü Рефлексивно- оценочную

Действие имеет подобную деятельности структуру: цель – мотив, способ – результат. Различают действия: Сенсорные (действия по восприятию объекта), Моторные (двигательные действия ), волевые, мыслительные, мнемические (действия памяти), Внешние предметные (действия направлены на изменение состояния или свойств предметов внешнего мира) и Умственные (действия, выполняемые во внутреннем плане сознания).

Основные виды деятельности, обеспечивающие существование человека и формирование его как личности – это Общение, игра, учение и труд.

Сенсомоторные процессы – это процессы, в которых осуществляют связь восприятия и движения.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

В них различают четыре психических акта:

1) сенсорный момент реакции – процесс восприятия;

2) центральный момент реакции – более или менее сложные процессы, связанные с переработкой воспринятого, иногда различием, узнаванием, оценкой и выбором;

3) моторный момент реакции – процессы, определяющие начало и ход движения;

4) сенсорные коррекции движения (обратная связь).

Рисунок1 Структура деятельности

Поступок – действие, выполняя которое, человек осознает его значение для других людей, т. е. его социальный смысл.

Идеомоторные процессы связывают представление о движении с выполнением движения. Проблема образа и его роли в регуляции моторных актов – центральная проблема психологии правильных движений человека.

Эмоционально-моторные процессы – это процессы, связывающие выполнение движений с эмоциями, чувствами, психическими состояниями, переживаемыми человеком.

Интериоризация – процесс перехода от внешнего, материального действия к внутреннему, идеальному действию.

Экстериоризация – процесс превращения внутреннего психического действия во внешнее действие.

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Общее понятие о деятельности и ее психологической структуре — Студопедия

Деятельность – это активное взаимодействие человека со средой, в котором он достигает сознательно поставленной цели, возникшей в результате появления у него определенной потребности, мотива.Без деятельности невозможна человеческая жизнь. В процессе деятельности человек познает окружающий мир, создает духовные продукты, изменяет окружающую действительность. Деятельность человека формирует и изменяет его самого. Понятия сознания и деятельности — узловые категории психологической науки. Систематическая разработка этого принципа в советской психологии началась в 30-е годы (CЛ.Рубинштейн, АНЛеонтьев, Б.Г.Ананьев, Б.М.Теплов и др.).CЛ. Рубинштейн впервые выдвинул положение о единстве сознания и деятельности. Суть данного принципа: не может быть деятельности без сознания и сознания без деятельности. Введение этого принципа ставило новые теоретические и методологические задачи — необходимо было преодолеть идущую от психологии сознания точку зрения, что психика — это внутреннее, а деятельность — внешнее. В действительности психика, сознание не является чем-то внутренним. Точно так же деятельность никоим образом не сводится только к внешнему: она имеет внешнюю сторону, но эта сторона не характеризует деятельность однозначно. По определению С.Л.Рубинштейна, сама деятельность является единством внешнего и внутреннего. Принцип единства сознания и деятельности делает возможным через деятельность изучать сознание. Это позволяет объективно исследовать психику и сознание: от деятельности, ее продуктов — к выявляющимся в ней психическим процессам. Таким образом, принцип единства сознания и деятельности становится основой всех объективных методов психологии.Структура деятельности. Прежде всего различают цели и мотивы деятельности. Всякая деятельность человека определяется целями, задачами, которые он перед собой ставит. Если нет цели, то нет и деятельности. Деятельность вызывается определенными мотивами, причинами, которые побудили человека поставить перед собой ту или иную цель и организовать деятельность по ее достижению. Цель — это то, ради чего действует человек; мотив — это то, почему действует человек. Обычно деятельность человека определяется не каким-нибудь одним мотивом и одной целью, а целой системой целей и мотивов — ближайшими и все более общими и отдаленными. Деятельность оценивают и по уровню мотивации, по тому, носят ли мотивы общественный характер или ярко выраженный узколичностный. Идеально когда общественные мотивы приобретают личностный смысл, становятся и его личным делом. Действие— составная часть, или, другими словами, отдельный акт, деятельности. Действие имеет подобную деятельности структуру: цель – мотив, способ – результат. Различают действия: сенсорные (действия по восприятию объекта), моторные (двигательные действия), волевые, мыслительные, мнемические (действия памяти), внешние предметные (действия направлены на изменение состояния или свойств предметов внешнего мира) и умственные, внутренние (действия, выполняемые во внутреннем плане сознания). Основные виды деятельности, обеспечивающие существование человека и формирование его как личности – это общение, игра, учение и труд. Сенсомоторные процессы – это процессы, в которых осуществляют связь восприятия и движения. В них различают четыре психических акта: 1) сенсорный момент реакции – процесс восприятия; 2) центральный момент реакции – более или менее сложные процессы, связанные с переработкой воспринятого, иногда различием, узнаванием, оценкой и выбором; 3) моторный момент реакции – процессы, определяющие начало и ход движения; 4) сенсорные коррекции движения (обратная связь). Идеомоторные процессы связывают представление о движении с выполнением движения. Проблема образа и его роли в регуляции моторных актов – центральная проблема психологии правильных движений человека. Эмоционально-моторные процессы – это процессы, связывающие выполнение движений с эмоциями, чувствами, психическими состояниями, переживаемыми человеком.

Понятие деятельности

Главная задача, которая ставилась перед всеми психологическими школами заключалась в том, чтобы изучить зависимость элементов сознания от параметров вызывающих их раздражителей: воздействие на рецепирующие системы субъекта — возникающие ответные (объективные и субъективные) явления, вызываемые данным воздействием.

Позже эта двухчленная схема нашла свое выражение в знаменитой формуле S-» R. Однако эта формула исключает из поля зрения тот содержательный процесс, который осуществляет реальные связи субъекта с предметным миром.

Что же представляют собой эти процессы, опосредствующие воздействия предметного мира, отражающегося в голове человека?

Процессы осуществляющие реальную жизнь человека в окружающем мире, его общественное бытие во всем многообразии его форм — это деятельность.

В деятельности происходит переход объекта в его субъективную форму, в образ; вместе с тем в деятельности совершается также переход деятельности в ее объективные результаты, в ее продукты. То есть деятельность выступает как процесс, в котором осуществляются взаимопереходы между полюсами «субъект-объект».

Через деятельность человек воздействует на природу, вещи, других людей. При этом по отношению к вещам он выступает как субъект, а по отношению к людям -как личность.

Деятельность — это не реакция и не совокупность реакций, а система, имеющая строение, свои внутренние переходы и превращения, свое развитие.

Определение. Деятельность — специфически человеческая, регулируемая сознанием активность, порождаемая потребностями и направленная на познание и преобразование внешнего мира и самого человека.

Деятельность каждого отдельного человека зависит при этом от его места в обществе, от условий, выпадающих на его долю, от того, как она (деятельность) складывается в неповторимых индивидуальных обстоятельствах.

Основной характеристикой деятельности является ее предметность. При этом предмет деятельности выступает двояко: первично — в своем независимом существовании, как подчиняющий себе и преобразующий деятельность субъекта; вторично — как образ предмета, как продукт психического отражения его свойств, которое осуществляется в результате деятельности субъекта.

Механизмами «запускающими» деятельность являются потребности и мотивы.

Состояние объективной нужды организма в чем-то, что лежит вне его и составляет необходимое условие его нормального функционирования, называют потребностями.

Предмет, на который направляется потребность, может быть материальным или идеальным, чувственно воспринимаемым или данным только в представлении. Предмет потребности, который побуждает деятельность и определяет ее направленность, называется мотивом. Мотивы таким образом являются причинами, которые побуждают человека к деятельности, придавая ей направленность и осмысленность.

Термином «деятельность» обозначают только такие процессы, которые осуществляют то или иное отношение человека к миру, отвечают особым соответствующим им потребностям.

Ключевое понятие

: мероприятие

Темы: Деятельность> Шаг> Работа Руководящие принципы

Деятельность

У ролей есть действия, которые определяют выполняемую ими работу. Действие — это то, что роль делает то, что обеспечивает значимый результат в контексте проекта. Видеть Упражнение: Захват обыкновенного Словарь для примера занятия.

Типичная роль, показывающая свою деятельность в древовидном браузере

Деятельность — это единица работы , которую человек выполняет описываемый роль может быть предложено исполнить. Активность имеет четкую отметку . цель , обычно выражается в создании или обновлении некоторых артефакты, такие как модель, класс, план. Каждое действие закреплено за конкретная роль. Степень детализации деятельности обычно составляет от нескольких часов до несколько дней, обычно это одна роль и затрагивает одно или только небольшое количество артефактов.Мероприятие должно использоваться как элемент планирования и прогресс; если он слишком маленький, им пренебрегают, а если он слишком большой, прогресс должен быть выражен в виде частей деятельности.

Действия могут повторяться несколько раз с одним и тем же артефактом, особенно при переходе от одной итерации к другой, уточнению и расширению системы путем та же роль, но не обязательно один и тот же человек.

Ступени

Действия разбиты на шаги.Шаги делятся на три основные категории:

Мышление шагов: когда человек, выполняющий роль, понимает природу задачи, собирает и исследует входные артефакты и формулирует исход.
Выполнение шагов: где человек, выполняющий роль создает или обновляет некоторые артефакты.
Просмотр шагов: когда лицо, выполняющее роль, проверяет результаты по некоторым критериям.

Не все шаги обязательно выполняются каждый раз при вызове действия, поэтому они могут быть выражены в виде чередующихся потоков.

Пример шагов:

The Упражнение: Найдите варианты использования и акторы разлагает в ступени:

Найти актеров
Найдите варианты использования
Опишите, как взаимодействуют субъекты и варианты использования
Варианты использования пакетов и акторы
Представьте модель варианта использования в диаграммах вариантов использования
Разработать обзор модели варианта использования
Оцените свои результаты

Часть поиска [шаги с 1 по 3] требует некоторого размышления; в выполнение части [шаги с 4 по 6] включает фиксацию результата в сценарии использования. модель; часть проверки [шаг 7] — это когда лицо, выполняющее роль, оценивает результат, чтобы оцените полноту, надежность, разборчивость или другие качества.

Рабочий документ

Мероприятия могут иметь связанные Рабочие инструкции, которые представляют техники и практические советы, полезные для роли, выполняющей задание. Применимые рабочие инструкции имеют гиперссылки в самом описании деятельности. Обзор руководящих принципов работы также обобщает доступный набор руководств по работе и доступен из верхний уровень древовидного браузера.

Авторские права 1987 — 2001 Rational Software Corporation

Ключевые концепции (2) — EQUiiP

Загрузите это задание в формате PDF

Назначение

Задание 3 — это задание для малых групп.

Цель этого упражнения — привести всех участников к одной и той же странице относительно следующих фундаментальных концепций, которые применяются на протяжении всего курса: комплексная интернационализация, интернационализация высшего образования, интернационализация учебной программы и интернационализация дома. Эти термины составляют концептуальную основу для политики и практики, которые позволяют высшим учебным заведениям обучать своих студентов, чтобы они стали выпускниками, компетентными в межкультурном отношении.

Кроме того, участники (i) знакомятся друг с другом в малых группах (желательно по 4-5 человек за каждым столом), (ii) участвуют в обсуждениях в малых группах, и (iii) поэтому могут чувствовать себя более комфортно, участвуя в работе. к обсуждениям в большой группе.

В конце этого упражнения участники должны быть в состоянии описать концепции и использовать их в обсуждениях своей собственной развивающей образовательной работы.

Процедура

В процессе подготовки участников попросили прочитать тематическое введение к этому модулю и посмотреть сопроводительное видео об этих концепциях.
Участникам предоставляется часть (а) рабочего листа (см. Необходимые ресурсы) с определениями четырех концепций.
Они уже знакомы с этими определениями в тексте и видео.
Теперь участников просят поразмышлять о том, какие для них ключевые слова или наиболее важные моменты в этих определениях, и обсудить эти ключевые слова или наиболее важные моменты в своих небольших группах.
Подведение итогов в большой группе: Фасилитатор по очереди комментирует каждое из определений.Это часто приводит к дискуссиям о концепциях применительно к местным реалиям и позволяет участникам увидеть, что «мир несовершенен» — ни в их собственных, ни в других университетах.
Координатор теперь сравнивает четыре обсуждаемых определения и указывает, что по крайней мере три из них имеют общее межкультурное измерение . Что это значит? — Фасилитатор представляет выпускника , компетентного в межкультурном отношении, :

Межкультурно компетентный выпускник способен понимать, оценивать и относиться к двусмысленным и неопределенным ситуациям, а также делать культурно правильные атрибуции.Это тот, кто осознает относительную ценность своей собственной системы взглядов, но при этом прочно укоренен в ней. Этот человек также может выбирать и использовать стили общения и поведение, соответствующие конкретному местному или межкультурному контексту. Межкультурное взаимодействие считается успешным, когда взаимодействующие (…) способны развивать общий смысл, признавая при этом свой собственный и социокультурный контекст других. (Gregersen-Hermans, 2016: 111)

Краткое обсуждение в большой группе того, что необходимо для развития таких выпускников.Фасилитатор завершает обсуждение указанием на следующие модули программы EQUiiP.

Необходимые ресурсы

Рабочий лист мероприятия 3: (а) с определениями основных понятий, (б) с определением межкультурно компетентного выпускника и (в) с международными принципами, если фасилитатор решит использовать приведенный ниже вариант.

Обратите внимание, что рабочий лист можно распечатать в виде трех отдельных раздаточных материалов.

Таймфрейм

Прибл.15 минут для обсуждения в малых группах. Подведение итогов, проводимое фасилитатором, может занять 20–30 минут, при этом участники могут начать обсуждение. Это необходимо согласовать с предыдущей и оставшейся частью сеанса.

Возможные варианты

Фасилитатору нужно будет определить, насколько он / она готовы обсуждать местные контексты, представленные в комнате. Они могут варьироваться в зависимости от того, присутствуют ли участники из одного учреждения или нескольких отделов; или есть участники из разных институтов или даже стран.

Фасилитатор может также подвести итоги, обратившись к трем группам участников (три измерения) в Международных принципах качества: высшее учебное заведение, учителя и студенты, а также обсудив роль ED в промежутке между политиками. практика на институциональном уровне и преподаватель международных программ (Cozart et al. 2015: 17-22).

Таблица доступна как часть (c) рабочего листа.

Грегерсен-Херманс, Дж.(2016). Влияние международной университетской среды на развитие межкультурных компетенций студентов . Каттолический университет Сакро Куоре, Милан. DOI: 10.13140 / RG.2.2.27036.28800.

Cozart, S.M., Haines, K., Lauridsen, K.M. И Фогель Т. (2015). Принципы IntlUni для качественного преподавания и обучения в многоязычном и многокультурном учебном пространстве. В Lauridsen, K. M. & Lillemose, M.K. (eds) Возможности и проблемы в многоязычном и многокультурном образовательном пространстве .Заключительный документ проекта IntlUni Erasmus Academic Network 2012-15. Орхус: Междунар.

Активность как ключевая концепция культурной психологии

Активность как ключевая концепция культурной психологии Вернуться на домашнюю страницу доктора Ратнера
Деятельность как ключевая концепция культурной психологии

Карл Ратнер

Аннотация

В данной статье сформулирована концепция культуры как практической, социально организованной человеческой деятельности.Культура — это не просто общие концептуальные представления, как полагают многие культурные психологи. Подробно исследуется способ, которым культурная деятельность организует психологические функции. Также описывается взаимное влияние психологических функций на культуру.

Ключевые слова: культурная психология, деятельность, диалектика, практика, социальная структура

Деятельность как ключевая концепция культурной психологии

Многие исследователи культурной психологии рассматривают культуру как общие концепции и понимание вещей.Эти социальные концепции рассматриваются как формирующие психологические процессы. С этой точки зрения и культура, и психологические процессы являются ментальными. Отношения между культурой и психологией — это взаимодействие психических процессов. Эта точка зрения доминирует в работах по культурной психологии, таких как Harre (1986), Kleinman & Good (1985), Lutz (1988), Shweder (1990), Shweder & LeVine (1984), Shweder & Sullivan (1993).

Например, в своей определяющей статье «Культурная психология á-á Что это такое?» Шведер (1990) помещает поиск смысла — или «интенциональность» — в суть культуры.Он говорит, что «Социокультурная среда — это интенциональный мир» (стр. 2, 25, 26). Культура — это, по сути, мир значений, которые люди наделяют вещами. Этот символический взгляд на культуру соответствует идее Московичи (1984, 1988) о социальных репрезентациях, которая происходит от идеи Дюркгейма (1915/1995) о коллективных репрезентациях.

Упомянутые выше культурные психологи утверждают, что коллективно сформированные культурные значения / концепции лежат в основе психологических функций. Например, говорят, что то, как мы концептуализируем или понимаем событие, определяет нашу эмоциональную реакцию на него.Мы сердимся, потому что интерпретируем чьи-то действия как намеренное нанесение вреда. Интерпретирующая концепция «умышленное намерение причинить вред» — это социальная конструкция. Это широко принято в западном обществе как способ понять поведение. Однако в некоторых обществах эта социальная концепция отсутствует. Они интерпретируют вредное действие как отражение судьбы или воли бога. В этих обществах вредные действия не считаются виной преступника и не вызывают гнева (см. Evans-Pritchard, 1937/1977 для примера такого общества).

Психологи-культурологи обычно объясняют восприятие аналогичными терминами: восприятие расстояния, размера, веса, цвета и движения зависит от сигналов, значимость которых определяется социально. Культуры, которые имеют разное понимание сигналов, имеют разный опыт восприятия. Например, Лурия (1976) обнаружил, что узбекские крестьяне воспринимали определенные цвета как несходные (не классифицируемые вместе), тогда как администраторы и учителя воспринимали эти цвета как похожие. Лурия объяснил, что у этих двух групп разное представление о цвете.Крестьяне считали цвет неразрывно связанным с предметами, тогда как учителя считали цвет абстрактным свойством. Крестьяне воспринимали цвет «свиного навоза» как отличный от «коровьего навоза», потому что два объекта, в которых наследуются цвета, были разными. Учителя абстрагировали коричневый цвет от предметов и объединили два оттенка коричневого.

Shweder & Bourne (1984) утверждают, что культурные концепции определяют способ, которым люди воспринимают личность человека.Ория в Индии описывают личность в конкретных терминах, таких как «он выкрикивает проклятия на своих соседей», в то время как американцы используют не зависящие от контекста черты, такие как «она агрессивна». «Разница, — заключают Шведер и Борн, — не имеет ничего общего с образованием,

грамотность, социально-экономический статус или язык. Кажется, это культурный феномен, и, возможно, мы должны попытаться понять его как культурный феномен »(стр. 187). Культурный феномен, объясняющий разницу в атрибуции личности между Орияс и американцами, — это метафоры, которые люди используют для думать о вещах (стр.189). Ория придерживаются целостной, органичной метафоры, которая рассматривает людей как привязанных к определенному контексту. Вот почему они воспринимают атрибуты личности как связанные с контекстом — «проклятие соседа». Американцы, напротив, придерживаются индивидуалистической метафоры, которая рассматривает людей как монады вне контекста. Для американцев личность — это общий атрибут личности. Он выходит за рамки контекстов. Вот почему американец будет считать кого-то агрессивным без дальнейших уточнений.

Психологи-культурологи также утверждают, что память о прошлом событии структурирована социальным значением, которое оно имеет. Социальные определения событий образуют шаблоны, которые структурируют наше воспоминание. Психологические дисфункции также организуются социальными концепциями. Расстройства зависят от понимания людьми несчастья, их ожиданий относительно получения поддержки и решения проблемы, их ощущения себя и образа тела, а также их представлений о том, как справиться со стрессом.Все эти компоненты дисфункции структурированы социальными концепциями (Ratner, 1991, стр. 264_278; Sass, 1992, стр. 355_373). Согласно Лакоффу (1993) сны также включают в себя культурные ценности.

Этот менталистский подход к культурной психологии был жизненно важен для объяснения формирующего воздействия культурных концепций на психологические феномены. Однако менталистский взгляд упускает из виду другие важные аспекты культуры, имеющие отношение к психологическим явлениям. Культурные психологи обычно не обсуждают конкретные социальные структуры, в которых формируются значения.Эти авторы могут полагать, что социальные структуры обусловливают концепции, но они редко формулируют этот факт. В области культурной психологии крайне редко можно найти конкретное обсуждение культуры, которое описывает принципы собственности, производства и распределения ресурсов; структура классов; разделение труда между видами деятельности; или принципы, которые управляют действиями в определенных социальных институтах. Еще менее часто можно встретить культурных психологов, которые осмысленно связывают эти особенности социальной системы с психологическими явлениями (см.Ratner, 1993 для примеров этой неудачи). Таким образом, концепции и психологические феномены кажутся оторванными от практических вопросов. Они кажутся не обусловленными социальными отношениями, социальной динамикой, материальными, технологическими и интеллектуальными ресурсами.

Это, безусловно, то впечатление, которое Шведер производит в своей статье 1990 года. Хотя он признает, что значения объективизируются в объектах и поведении, и что эти объективации оказывают некоторое влияние на нашу психологию, он никогда не обсуждает эти объективации подробно.Он никогда не упоминает, что значения и их объективации находятся под влиянием определенных форм собственности и контроля над ресурсами, властных отношений, прав и обязанностей, форм правления или классовой структуры. Шведер также не ценит тот факт, что концепции имеют социальную функцию в том смысле, что они направлены на стимулирование и укрепление практического, институционализированного поведения. Шведер настолько озабочен ментальной, символической, концептуальной, интенциональной природой человеческой культуры, что мало что может сказать о практических целях, последствиях и обусловленности концепций.

Менталистический взгляд на культуру появляется во многих недавних статьях в журнале «Культура и психология». Хотя Верч заявляет на странице 81 первого тома, что фундаментальная цель социокультурного исследования состоит в выяснении взаимосвязи между психическим функционированием человека и культурными, институциональными и историческими условиями, он и другие авторы мало понимают эту взаимосвязь. В высшей степени абстрактные дискуссии о взаимодействии психологии, инструментов и культурных контекстов заменяют специфику конкретных социальных систем и влияние их классовой структуры, разделения труда, форм собственности, институциональных практик и культурных технологий на психологические процессы.В качестве примера можно привести статьи об эмоциях в т. 1. С. 227_298. Ни одна из этих статей не связывает эмоции с социальными структурами.

Holy (1990, стр. 265) критиковал эту интеллектуалистскую ориентацию следующим образом: «Вместо концептуализации культуры как« образа жизни в сообществе — регулярно повторяющихся действий, материальных и социальных условий »… культура все чаще рассматривается как система идей … Это сужение понятия культуры сопровождалось заметным сдвигом интереса к антропологии с социальной структуры — системы социальных отношений или системы действия — к культуре.«

Томпсон аналогичным образом осуждает символическую концепцию культуры в работе Клиффорда Гирца. Гирц, — говорит Томпсон

уделяет недостаточное внимание проблемам власти и социальных конфликтов. Культурные феномены рассматриваются прежде всего как значимые конструкции, как символические формы … Но культурные феномены также встроены в отношения власти и конфликта. Повседневные высказывания и действия, а также более сложные явления, такие как ритуалы, фестивали или произведения искусства, всегда производятся или разыгрываются в определенных социально-исторических обстоятельствах конкретными людьми, опирающимися на определенные ресурсы и наделенными различной степенью власти и авторитета. …. Таким образом, культурные феномены можно рассматривать как выражение властных отношений, служащих в определенных обстоятельствах для поддержания или разрушения властных отношений … Символическая концепция культуры, особенно разработанная в трудах Гирца, не дает достаточное внимание к проблемам власти и конфликта и, в более общем плане, к структурированным социальным контекстам, в которых культурные феномены производятся, передаются и принимаются (Thompson, 1990, p. 134_135).

Критика менталистских тенденций в культурной психологии не означает обесценивания этого подхода.Культурные психологи этого убеждения заслуживают похвалы за исправление преобладающего предубеждения в психологии, согласно которому психологические явления происходят из внутрииндивидуальных процессов. Культурные психологи правы, подчеркивая, что культурные представления о вещах, людях и жизни в целом стимулируют и организуют психологические явления. Однако это только половина дела. Эти концепции основаны на практических представлениях о том, как организовать конкретную общественную жизнь.

Важность практической социальной деятельности для психологических явлений

Культура — это больше, чем общие представления о значении вещей.Культура также заключается в том, как люди растят детей, просвещают население, производят товары и услуги, разрабатывают и проводят в жизнь социальную политику. Культура также включает в себя распределение прав, привилегий, возможностей, обязанностей и богатства между различными группами людей. Кроме того, культура включает разделение труда, которое объединяет или отделяет различные виды деятельности друг от друга (например, объединяет искусство и образование с работой или разделяет их на отдельные области). Эти аспекты культуры, несомненно, влияют на психологию людей.Они относятся к сфере культурной психологии. Я хотел бы предложить пересмотренную концепцию культурной психологии, которая включает отношения между психологией, этими важными игнорируемыми аспектами культуры и культурными концепциями.

Центральный принцип пересмотренной культурной психологии состоит в том, что психологические функции формируются по мере того, как индивиды участвуют в практической социальной деятельности. Эти практические социальные действия включают владение, производство и распространение товаров; создание семей; образование; играет; управляющий; исследование и понимание мира; производство произведений искусства; лечение болезни; разрешение споров; и конструирование религии.

Эти действия являются социальными во многих важных отношениях. Их методы работы планируются и вводятся в действие людьми согласованно друг с другом. Дюркгейм выразил это коллективное качество социальной жизни следующим образом:

Общество — это не просто сумма индивидов, а система, образованная их ассоциацией, представляющая конкретную реальность, имеющую свои собственные характеристики. Без сомнения, коллективная жизнь не может быть произведена, если индивидуальные сознания не даны; но этого необходимого условия недостаточно.Далее необходимо, чтобы эти сознания были связаны, соединены и объединены определенным образом; именно из этой комбинации возникает социальная жизнь, и, как следствие, именно эта комбинация объясняет ее. Агрегируя, взаимопроникая, сливаясь, индивидуальные умы рождают психическое существо, если хотите, но которое составляет психическую индивидуальность нового типа. Следовательно, именно в природе этой индивидуальности, а не в ее составных единицах, следует приступить к поиску решающих и определяющих причин фактов, которые она порождает.Группа думает, чувствует и действует совершенно иначе, чем ее члены, будь они изолированы. Если затем начать с последнего, он не сможет понять, что происходит в группе. Одним словом, в случае психологии и социологии наблюдается такой же разрыв преемственности, как между биологией и физико-химическими науками. Соответственно, всякий раз, когда социальный феномен напрямую объясняется психологическим феноменом, можно быть уверенным, что это объяснение ложно. (Дюркгейм, 1895/1938, стр.103-104)

Социальные действия также подвергаются социальным санкциям и принуждению, чтобы минимизировать отклонение от социальной модели (Дюркгейм, 1895/1938, стр. 1_13). Более того, социальные действия социально организованы в определенное разделение труда (одни социальные системы объединяют работу с семейной жизнью, в то время как другие системы различают и противопоставляют их). Деятельность в одной области влияет на другие области, поэтому существует динамика между секторами социальной структуры. Социальная деятельность также требует различных вознаграждений, прав, обязанностей и возможностей.Социальная деятельность распределяется между определенными категориями людей в соответствии с социальными решениями, критериями и потребностями. Наконец, в социальной деятельности обычно используются инструменты или инструменты, которые являются социальными продуктами и воплощают в себе социальные концепции.

Психологические явления становятся культурными не потому, что они являются общими для нескольких людей или стимулируются межличностным взаимодействием. Важнее всего то, что психологические феномены основаны на практической деятельности, организованной в определенной, конкретной социальной системе.Соответственно, психологические явления, такие как отношения, эмоции, характеристики личности, взгляды на восприятие, формы рассуждений и памяти, потребности и мотивы, несут на себе печать определенной экономической, образовательной, политической, религиозной, научной, медицинской и семейной деятельности. Конечно, одни виды деятельности более важны для определенных психологических явлений, чем другие. Выявление конкретных культурных влияний на отдельные явления — задача психологов-культурологов.

Зависимость психологических явлений от практической социальной деятельности известна как praxis, или Tatigkeit по-немецки, или deyatelnost по-русски.Эта концепция имеет давнюю интеллектуальную традицию. Маркс и Энгельс развили его как главный принцип своего материалистического мировоззрения. Предпосылки, из которых Маркс и Энгельс начали свою систему, — это «реальные индивиды, их деятельность и материальные условия, в которых они живут, как те, которые они находят уже существующими, так и созданные в результате их деятельности» (Marx & Engels, 1946/1964, стр.31). Маркс и Энгельс утверждали, что формы сознания основаны на определенной социальной деятельности. Подчеркивая центральное значение производственной деятельности для сознания, авторы утверждали: «люди, развивая свое материальное производство и свои материальные связи, изменяются вместе с этим…. их мышление и продукты его мышления «(там же, стр. 38). Конечно, неэкономическая деятельность, такая как образование и семейные взаимодействия, также стимулирует психологические явления. Маркс и Энгельс критиковали интеллектуалистские взгляды на сознание, которые неверно истолковывали ментальные феномены как автономные творения, не зависящие от практической деятельности.

Дьюи так же подчеркивал важность практической деятельности для психологических функций.

Аперцептивные массы и ассоциативные тракты по необходимости соответствуют доминирующим видам деятельности.Профессии определяют основные способы удовлетворения, стандарты успеха и неудачи. Следовательно, они предоставляют рабочие классификации и определения стоимости; они контролируют процессы желания. Более того, они определяют набор важных объектов и отношений и тем самым обеспечивают содержание или материал внимания, а также качества, которые имеют интересное значение. Направления, данные психической жизни, таким образом, распространяются на эмоциональные и интеллектуальные характеристики. Группа профессиональных занятий настолько фундаментальна и распространена, что представляет собой схему или образец структурной организации умственных черт.Профессии объединяют особые элементы в функциональное целое (Dewey, 1902, стр. 219_220). *

* Йост (1995) утверждает, что Витгенштейн имел аналогичный практический взгляд на психологию. Согласно Йосту, Витгенштейн утверждал, что значение психологической концепции зависит от ее функциональной роли в обществе. Таким образом, Йост цитирует заявление Витгенштейна о том, что «понятие боли характеризуется своей особой функцией в нашей жизни». Витгенштейн утверждал, что психологические концепции определены в language_games, однако language_games не являются чисто семейотическими.Они основаны на жизнедеятельности. Как писал Витгенштейн, «термин« языковая игра »предназначен для того, чтобы привлечь внимание к тому факту, что говорение на языке является частью деятельности или формы жизни». Более того, Витгенштейн признавал, что жизненная деятельность — это коллективное поведение. Таким образом, социально организованная деятельность является толчком для языковых и психологических концепций.

Van der Merwe & Voestermans (1995, стр. 33_34) подтверждают интерпретацию Йоста. Они утверждают, что «отличительные« глубинные грамматики »или наборы правил использования наших языковых игр являются результатом, согласно Витгенштейну, различных способов и форм нашего восприятия мира… «

Бурдье разработал теорию практики, которая аналогично рассматривает практическую социально организованную деятельность как основу психических функций. Например, современная концепция искусства ради искусства является продуктом социальной организации художественной деятельности как специализированной области, которая отличается от других областей, таких как работа. «Построение искусства как искусства неотделимо от конституирования относительно автономного художественного поля» (Бурдье, 1990, стр.113). Достижения естествознания также связаны с тем фактом, что наука — это социальная область, которой общество в определенный исторический момент предоставило высокую степень автономии для решения своих собственных вопросов. Другими словами, независимость научного мышления зависит от общественного разделения труда (Бурдье, 1975, с. 36).

Представление о психической деятельности, вдохновляемой практической социальной деятельностью, также разделяли Выготский, Лурия, Леонтьев и другие российские и немецкие психологи.Хотя эти теоретики деятельности никоим образом не едины в едином мировоззрении (Van der Veer & Valsiner, 1991, pp. 185-186, 289-292), они согласны с тем, что — социальная организация деятельности и культурные инструменты, которые используются для осуществления, стимулирования и организации психологических явлений. (Этот общий акцент — единственный аспект деятельности, который мы здесь рассмотрим. Другие принципы учения выходят за рамки нашего обсуждения.) Таким образом, Леонтьев констатировал, что «структура человеческого сознания закономерно связана со структурой. своей деятельности »(1981, с.231; Леонтьев, 1979). Лурия аналогичным образом выразил суть теории деятельности.

Когнитивные процессы (такие как восприятие и память, абстракция и обобщение, рассуждение и решение проблем) не являются независимыми и неизменными «способностями» или «функциями» человеческого сознания; это процессы, происходящие в конкретной практической деятельности и формирующиеся в рамках этой деятельности (Лурия, 1971, с. 266).

Как показывает Миник в прекрасной статье, Выготский утверждал, что различные виды деятельности, такие как наука, обучение, искусство и чтение, стимулируют уникальные виды мышления.Действия не выражают заранее сформированных естественных когнитивных, эмоциональных или личностных характеристик человека. Напротив, художественная, литературная, научная и образовательная деятельность порождает психологические функции. Конкретные социальные отношения и культурные технологии, присущие этой деятельности, организуют психологические процессы человека (Minick, 1990, стр. 167).

Выготский показал важность активности в психологическом развитии ребенка.Например, в игре ребенок использует один предмет для представления другого. Ребенок хочет заниматься взрослыми делами со взрослыми предметами. Будучи неспособной к взрослой активности, она находит замену, с которой может справиться. В игровой деятельности ребенок воображает, что его предметы имеют то же значение, что и предметы взрослых, несмотря на их различную физическую форму. Другими словами, игровая деятельность стимулирует отделение значения от объектов и перенос значения с одного объекта на другой (Minick, 1990, стр.175_177). *

Пеэтер Тулвисте, эстонский теоретик деятельности, отмечает, что такие виды деятельности, как наука и искусство, в основном формируют то, как, например, человек думает о Луне. Разные виды деятельности требуют разных типов психологических процессов и порождают их. В то же время, по мере сохранения прежних форм деятельности, играющих определенную роль в культуре, соответствующие им « старые » типы мышления сохраняются и продолжают функционировать (Tulviste, 1991, с.56_60, 69).

Мистри и Рогофф (1994, с. 140) применяют теорию деятельности к памяти. Они объясняют, что процессы памяти — это навыки запоминания, которые «развиваются с целью решения практических задач и привязаны к знакомым задачам и практикам, в которых происходит запоминание». Память — это не механический процесс, который извлекает информацию в соответствии с естественными механизмами. Скорее, «Воспоминание — это деятельность, которая определяется с точки зрения значения задачи и ее материалов для людей, которые помнят, а также с точки зрения ее функции в социальной и культурной системе» (там же., п. 141)

* Выготский критиковал Пиаже за пренебрежение влиянием социально организованной деятельности на познавательные процессы ребенка. Когда Пиаже упоминает важность социальных отношений для когнитивного развития, он рассматривает только общие социальные взаимодействия, а не конкретную социальную деятельность. То есть Пиаже говорит о социальной потребности делиться мыслями других людей и о том, как общение заставляет ребенка рассуждать логически. Однако Пиаже не указывает социальную организацию швейцарского детского сада в отличие от российского детского сада или в отличие от трудовой деятельности, которая занимает жизнь необразованных детей.

Чего не хватает, так это практической деятельности ребенка. Это фундаментально. Даже социализация детского мышления анализируется Пиаже вне контекста практики. Он изолирован от [социальной] реальности и рассматривается как чистое взаимодействие или общение умов. Именно такая социализация, по мнению Пиаже, ведет к развитию мысли … (Выготский, 1987, с. 87-88)

Выготский противопоставил ленинский взгляд на истоки логики взглядам Пиаже.Ленин сказал: «Человеческая практика, повторяемая миллиард раз, закрепляет логические фигуры в его сознании» (там же, с. 88).

Теория деятельности важна для культурной психологии, потому что она расширяет культуру от области концепций до деятельности, которая организована в определенной социально-технологической системе. Именно такая деятельность способствует развитию психологических явлений. Теоретики деятельности не всегда придерживаются этой концепции деятельности. Например, в вышеприведенных примерах игровая деятельность, искусство и наука упоминаются в общих чертах без указания на то, что эти виды деятельности и психологические функции организованы по-разному в феодальных, капиталистических или охотничьих и собирательских обществах.Способ, которым инструменты опосредуют психологические процессы, также часто описывается в общих чертах, не обращая внимания на технические и социальные особенности конкретных инструментов. Этот абстрактный подход к деятельности упускает из виду важные истоки и характеристики психологических явлений, которые происходят из социально-технологических систем.

При всем своем акценте на социально-историческом происхождении психологических функций Выготский и Лурия обычно не обсуждали конкретные социально-технологические системы применительно к психологии.Например, в своем «Экспериментальном исследовании формирования понятий» Выготский утверждал, что общественная жизнь важна для развития концептуального мышления в подростковом возрасте. Однако вместо анализа социальных требований и действий, которые происходят в подростковом возрасте, он постулировал, что новое абстрактное употребление слов в подростковом возрасте порождает формирование понятий (Выготский, 1987, с. 131, 160). Выготский никогда не указывал на социальную основу этого нового употребления слов. Таким образом, его социальный анализ свелся к семейотическому анализу, который упускал из виду реальный мир социальной практики.

Отчет Лурии о кросс-культурных исследованиях в Узбекистане (Лурия, 1976). аналогично никогда не упоминаются какие-либо социальные причины полученных психологических различий между этническими группами. Лурия объясняет эти различия различными концепциями цвета, формы и себя, но он не обосновывает эти концепции или психологические функции конкретной социальной системой практической деятельности.

С другой стороны, исследование, которое действительно описывает конкретную социальную организацию деятельности, проливает свет на культурный характер психологических феноменов.Такое исследование показывает, что черты характера мужчин и женщин обусловлены деятельностью, которую мужчины и женщины проводят в обществе. Там, где гендерные роли различны, мужские и женские черты личности соответственно расходятся. Например, жесткое гендерное разделение труда в викторианские времена привело к тому, что многие городские мужчины из среднего класса стали практичными, амбициозными и напористыми во многих сферах жизни, в то время как их коллеги-женщины, как правило, были застенчивыми, косвенными (внушающими подозрения), зависимыми и заботливыми.В обществах, где мужчины и женщины занимаются схожей деятельностью, они обладают схожими личностными чертами. Более того, когда мужчины занимаются деятельностью, которую общество обычно отводит женщинам, они перенимают черты личности, характерные для женщин в этом обществе (Ratner, 1991, стр. 156_157, 214-217; Whitehead, 1981).

Исследования также выявили социальные основы абстрактного и конкретного мышления. Абстрактное мышление рассматривает детали отдельно от конкретного контекста, тогда как конкретное мышление рассматривает каждую деталь как неотъемлемую часть определенного контекста.Абстрактному мышлению способствует коммерция и формальное образование. Формальное образование удалено из повседневной жизни и, следовательно, поощряет мышление, которое не связано с конкретными действиями. Торговля осуществляется путем обмена товарами в соответствии с некоторым критерием их стоимости. Стоимость товаров — это абстракция от их конкретных качеств. Стоимость муки, обуви и древесины, позволяющая их справедливый обмен, не имеет ничего общего с их конкретными свойствами или использованием. Таким образом, коммерческий обмен побуждает людей отвлекать черты вещей от их конкретной сущности.Общества, в которых образование интегрировано в повседневную жизнь и где товары потребляются напрямую, а не продаются и обмениваются, поощряют представление о вещах как о конкретных объектах (Ratner, 1991, стр. 96-100).

Эмоции также создаются и поддерживают культурную деятельность. Мы учимся культивировать и выражать различные эмоции в различных сферах деятельности, таких как общение с членами семьи или друзьями, учеба в школе, работа, посещение религиозных служб. В нашем обществе уместно выражать гнев родственникам или друзьям, но на работе это неуместно.Стернс (1989, с. 249) сообщает, что промышленные менеджеры предприняли целенаправленные усилия, чтобы направить гнев в соответствии с буржуазными рабочими нормами: «Специалисты по персоналу среднего класса, такие как Фредерик Тейлор или Элтон Мэйо, были действительно потрясены количеством открытого гнева, которое они найдены среди рабочих … Поэтому они изменили свои собственные первоначальные планы … чтобы встроить явные попытки изгнать гнев с рабочего места «. Эта преднамеренная социальная организация гнева установила нормы выражения эмоций, вознаграждение за соблюдение норм и санкции за неповиновение.Выражение эмоций также было интегрировано в властные отношения в работе, поскольку менеджеры могли свободно выражать гнев по отношению к сотрудникам, хотя обратное было запрещено. Вина также была организована социальной активностью. Социальная активность консьюмеризма подавляла чувство вины. Стернс (1989, стр. 252) объясняет, что «появление нового акцента на потребительство к 1920-м годам сыграло против продолжающегося акцента на вине, поскольку идея удовольствия получила общепризнанное признание».

Ревность — это еще одна эмоция, которая отражает (и укрепляет) культурную деятельность.В частности, индивидуальный контроль над собственностью, продуктами и людьми способствует собственничеству, которое является основой ревности. Ревность побуждает нас поддерживать исключительные отношения с вещами и людьми. Это побуждает нас бороться с угрозами этим исключительным отношениям. Напротив, коллективная собственность и совместное использование сводят к минимуму чувство собственности и ревность. Таким образом, ревность редко встречается среди народа ньинба в Непале, практикующего полиандрию, когда одна женщина выходит замуж за всех братьев из другой семьи. Согласно современным антропологическим исследованиям (Levine, 1988; Ingoldsby, 1995), все братья имеют интимные отношения с общей женой без каких-либо признаков ревности.Ревность разрушила бы этот групповой брак, который является функциональной адаптацией к экономическому давлению. Земля бесплодна, и требуется много труда, чтобы сделать ее продуктивной. В этом плане помогают несколько мужей. Кроме того, мужчины часто бывают вдали от дома в торговых экспедициях, а присутствие других мужей обеспечивает жене постоянную поддержку. Групповой брак также способствует снижению рождаемости в этом бедном ресурсами регионе, поскольку беременность одной жены лишает нескольких мужчин возможностей для воспроизводства.Эмоциональное принятие множественных интимных отношений укрепляет семейную практику полиандрии, которая является функциональной для экономической системы Ньинба. В более широком смысле, деятельность в любой сфере жизни, требующая совместного использования ресурсов, предотвратит формирование ревности в этой сфере.

Даже универсальные эмоции, такие как грусть, по-разному организуются в разных культурных мероприятиях. Согласно Обейесекере (1985), с печалью в Шри-Ланке борются в буддийских религиозных учреждениях.Обряды, ритуалы, религиозные авторитеты и групповые санкции в отношении мышления, чувств и действий — все это определяет способ переживания печали. Буддизм принимает факт страдания и печали как общую судьбу каждого. Поэтому безнадежность обычна, ожидаема, понятна и разделяется. На самом деле, буддийские религиозные обычаи трактуют печаль как облагораживающую, потому что она свидетельствует о том, что человек — обычный человек, страдающий от общих жизненных проблем. Буддизм также предусматривает социальные ритуалы медитации для преодоления печали.Все эти буддийские религиозные практики смягчают печаль и предотвращают ее перерождение в болезненную депрессию. Печаль в западных обществах имеет совсем другое качество из-за разной социальной организации. Западная грусть — это обычно уединенный опыт вне организованной культурной деятельности. Западная грусть — это девиантное состояние, которое противоречит нашей оптимистической системе ценностей, ориентированной на удовольствие. Печаль также препятствует динамичности, достижению поведения, которое является центральным для нашего общества. Как уединенное, девиантное состояние, печаль — это непонятное, свободно плавающее и, казалось бы, бесконечное переживание.Как таковая, она легко приводит к клинической депрессии.

Я утверждаю, что неосознавание или бессознательность также является функцией социальной активности. В недавней публикации (Ratner, 1994) я объяснил, что бессознательное состояние вызвано определенными социальными ценностями, проистекающими из культурных практик. Определенные социальные ценности структурируют восприятие таким образом, чтобы не замечать определенные аспекты себя и других людей. Я проанализировал человека, который не подозревал о различных недостатках своего характера. Его неосведомленность отчасти объяснялась принятием конкурентных ценностей, которые привели к восприятию себя как превосходящего других.Понимание и восприятие себя как высшего человека ослепило его от его слабостей. Соревновательные ценности, которые структурировали его познание и восприятие, основаны на преобладающей конкурентной деятельности нашего общества. Таким образом, соревновательная практика была основным источником его бессознательности.

Бурдье аналогичным образом осознавал социальную основу бессознательного. Он отметил коварный факт, что социальная деятельность большинства обществ порождает концепции, которые мистифицируют социальную реальность.Бурдье (1980/1990, стр. 122) резко заявил об этом, когда сказал, что «акты познания, которые подразумеваются в непризнании … являются частью социальной реальности, и социально конституируемая субъективность, которая их производит, [также] принадлежит объективной [социальная] реальность «. Бурдье утверждает, что классовые общества особенно склонны создавать мистифицирующие концепции. Когда социальная деятельность организована таким образом, чтобы непропорционально распределять собственность и контроль над ресурсами, а также богатство, статус, политическую власть, доступ к образованию, здравоохранению и развлечениям для небольшой группы людей, социальные концепции, которые исходят от эта структура мешает достоверному пониманию социальных явлений.В резком заявлении Бурдье сказал: «Непонимание реальности классовых отношений является неотъемлемой частью реальности этих отношений» (Бурдье, 1980/1990, стр. 136).

Позиция Бурдье основана на социальном объяснении мистифицирующих понятий Марксом. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс (1846/1964, стр. 37) утверждали, что «если во всей идеологии люди и их обстоятельства оказываются перевернутыми, как в камере-обскуре, это явление в такой же степени возникает из их исторической жизни — процессы, как инверсия объектов на сетчатке, от их физических жизненных процессов.Маркс проводил этот анализ в своем анализе овеществления. Он сказал, что тенденция овеществлять человеческую деятельность — неверно истолковывать ее как бесчеловечные, естественные, неизменные процессы и продукты — коренится в товарном обмене. В коммерческом обмене стоимость продуктов является первичным. Люди определяются с точки зрения ценности продуктов, которыми они обмениваются. Даже сам рабочий измеряется как ценность. Таким образом, человеческие качества подчинены абстрактной, количественной ценности. Когда люди рассматриваются как носители ценности, они взаимозаменяемы с вещами и человеческий элемент затемнен.Обмен ценностями, похоже, обретает самостоятельную жизнь, независимую от людей. Таким образом, определение человеческих явлений как автономных, естественных вещей вызвано природой буржуазной экономической деятельности (Рубин, 1928/1972).

Если мистифицирующие концепции уходят корнями в социальную практику, они могут быть устранены только в том случае, если социальная практика трансформируется. Как выразился Маркс, «Отмена религии как иллюзорного счастья людей — это требование их настоящего счастья. Призыв отказаться от своих иллюзий относительно своего положения — это призыв отказаться от состояния, которое требует иллюзий» (Маркс, 1844/1975 , п.176).

Приведенные выше примеры показывают, что психологические явления основаны на конкретной практической социальной деятельности. Они формируются по мере того, как люди участвуют в общественной деятельности, они воплощают в себе черты этой деятельности и обычно усиливают эту деятельность. Социальная деятельность глубоко структурирует психологические явления. *

* Активность настолько сильно меняет качество психологических явлений, что они локализуются в различных областях коры головного мозга в зависимости от того, с какой деятельностью они связаны.Визуально-пространственное восприятие, которое обычно локализовано в правом полушарии, относится к левому полушарию глухих людей, использующих язык жестов. Причина, по-видимому, в том, что люди с нормальным слухом различают активность зрительно-пространственного восприятия от языка и обрабатывают их в разных полушариях. Однако глухие люди используют зрительно-пространственное восприятие в своей языковой деятельности жестов и поэтому представляют их обоих вместе в языковых центрах левого полушария (Ратнер, 1991, стр.232).

Аналогичная разница в локализации наблюдается у японцев и американцев. Цунода (1979) обнаружил, что гласные локализованы в невербальном правом полушарии западного мозга, в то время как они локализованы в вербальном левом полушарии мозга японцев. Такое же различие в локализации имеет место для жужжания, смеха, криков, вздохов, звуков, издаваемых животными и насекомыми, а также для традиционной японской инструментальной музыки. Все они локализованы в правом полушарии западных людей и левом полушарии японцев.То, что эти эффекты носят культурный, а не генетический характер, демонстрируется тем фактом, что американцы, выросшие в Японии, свидетельствуют о японском образце.

Леонтьев (1979, с. 67_68) был поэтому прав, утверждая, что механизмы и функции мозга являются продуктом объективной деятельности.

Конкретный социальный характер психологических явлений

Формирование в горниле культурной деятельности придает психологическим явлениям особое, конкретное качество. Печаль, стыд, гнев, любовь, сексуальность, восприятие, память, рассуждение, самооценка и психологические дисфункции опосредуются и модулируются культурной деятельностью способом, который будет описан ниже.Это не абстрактные универсалии. Печаль — это не просто дисфория; у него есть конкретное качество, которое меняется в зависимости от культурной деятельности. Печаль можно ожидать, принимать и облагораживать, или она может быть неожиданной, пугающей и выводящей из строя. Точно так же беспокойство может быть когнитивной озабоченностью, когда мысли непроизвольно повторяются в уме, или это может быть слабое чувство в сердце без когнитивного представления. Память — это не просто поиск сохраненной информации; он извлекает определенные виды информации определенными способами в определенных ситуациях.гомосексуальность в Древней Греции, среди американских индейцев 18 века, а современные западные мужчины представляют собой существенно иное социально-психологическое явление (Whitehead, 1981). Культурные психологи выявляют конкретные культурные качества, которые упускают из виду другие психологические подходы. *

Там, где психологи используют общие термины, такие как избегание конфликтов, культурные психологи определяют конкретные социальные концепции, которые побуждают людей поддерживать гармонию. Люди могут искренне желать доставить удовольствие другим людям; они могут истолковывать конфликт как опасный или постыдный; они могут полагать, что конфликт не решит проблемы, поэтому бороться бессмысленно; или они могут ценить приглушенное, косвенное выражение мнения, которое предотвращает столкновения.Эти разные причины избегания конфликта придают этому поведению совершенно разные психологические качества и значимость. Культурный психолог хотел бы понять конкретные мотивы, ценности, страхи и ожидания, которые представляют собой избегание конфликта. Точно так же за общим термином «упрямство» скрываются различные психологические феномены, отражающие различные культурные ценности. Люди могут быть упрямыми, чтобы сохранить свою независимость от влияния других людей, или потому, что они считают, что их позиция морально оправдана и не должна подвергаться компромиссу, или потому, что условия, которые они придерживаются для изменения своего взгляда, например, равное изменение по сравнению с другим человеком — не встречены.

* Fabrega, et al. (1988, с. 155) описывают, каким образом многочисленные асоциальные точки зрения упускают из виду культурный характер психологической дисфункции:

Феноменологический, психоаналитический, бихевиористский и биологический психиатр — все действуют как «декультурирующие агенты». Они сводят персонализированные и культурно контекстуализированные поведенческие данные о личном заболевании к категориям и рубрикам, которые не учитывают культурную окраску рассказа пациента … Таким образом, феноменолог ищет такие вещи, как изменения в форме и структуре опыта; психоаналитик для выражения бессознательных конфликтов, профиля защиты эго, контроля над импульсами; бихевиорист — для стимулов, действующих как подкрепление, и для типов подкрепляющего расписания, которые способствуют дезадаптивному поведению; и биолога по любому из предшествующих плюс аспектов поведения, которые отражают… функции мозга.

Культурные психологи хотят разъяснить конкретную культурную психологию упрямства.

Абстрактные социально-психологические термины скрывают культурно специфические ценности и психологические процессы (см. Williams, 1977, стр. 136_137). *

Bourdieu, et al. (1990, стр. 16, 19) подчеркивают контраст между традиционными абстрактными описаниями опыта и культурно конкретными описаниями. Обсуждая фотографию, Бурдье отвергает абстрактное представление о том, что фотография выражает чувства, самореализацию и удержание времени, заново переживая моменты прошлого.Сведение фотографии к универсальным, естественным, абстрактным мотивам затемняет тот факт, что выбор людьми фотографических инструментов, объектов для фотографирования, поводов для съемки, значения, которое имеет съемка и просмотр фотографий, и удовлетворение, которое они производят, все обусловлено социальными факторами. ценности, связанные с определенным социально-экономическим классом. **

* Культурная специфика психологических явлений представляет серьезную трудность для перевода. Кэтрин Лутц описывает несоизмеримость терминов эмоций на английском языке и народа ифалук в Новой Гвинее:

Хотя термин «песня» Ифалука можно перевести как «гнев», поскольку сценарии, которые вызывают и песня, и «гнев», и способы использования этих терминов в социальном взаимодействии демонстрируют некоторое общее сходство, сцены, вызываемые каждой из них, расходятся. важными способами.В частности, термин «песня» вызывает у слушателя Ифалука гораздо более яркую и недвусмысленную сцену морального проступка со стороны одного человека и морального осуждения этого нарушения со стороны того, кто исполняет песню (Lutz, 1988, с. 10; ср. Филлипс, 1959)

** Mauro, Sato, & Tucker (1992) свели эмоции к абстрактным когнитивным оценкам с тем же неудачным результатом. Авторы стремились определить когнитивные оценки, лежащие в основе общих эмоций в различных культурах. Когнитивные оценки включали: сколько внимания человек уделяет ситуации, насколько ситуация предсказуема, насколько он уверен в том, чтобы с ней справиться, сколько усилий, по его мнению, необходимо приложить в этой ситуации, насколько она приятна, в какой степени кто-то другой контролирует ситуацию, а также ее важность, сложность и справедливость.Исследователи оценили степень, в которой любое из этих познаний связано с 16 эмоциями в США, Гонконге, Японии и Китае.

Эти познания абстрактны в том смысле, что они бессодержательны. Они игнорируют то, что доставляет удовольствие в ситуации, способ, которым человек справляется с ситуацией, и способы, которыми ситуация предсказуема, важна, трудна или справедлива. Удовольствие от победы в напряженном спортивном состязании совершенно не похоже на удовольствие, которое испытываешь, любуясь красивым произведением искусства.Эти различные качества приятности являются ключевыми для эмоций, но авторы не принимают их во внимание.

Авторы сводят эмоции к комбинациям абстрактных, бессодержательных оценок. Они обнаружили, например, что гнев порождается оценкой ситуации как крайне неприятной, непредсказуемой и непонятной, контролируемой кем-то другим, требующей усилий, но не внимания и минимально справедливой (Мауро и др., Стр. 309, таблица 7). ). Однако эти абстракции не вызывают конкретного гнева.В основе гнева лежит оценка того, что кто-то намеренно причиняет вред жертве и мог бы поступить иначе. Интерпретация чьих-либо действий с точки зрения этой культурно сформированной веры в личную волю и ответственность — вот что побуждает нас злиться (Ratner, 1991, стр. 77_79). Это конкретное представление о мотивах поступка нельзя заменить абстрактными оценками непредсказуемости, неприятности и несправедливости поведения.

Теоретики деятельности утверждают, что социальная активность не только определяет содержание психологических явлений.Деятельность также обусловливает определенные области (или области) жизни, в которых используется психологический феномен (Bourdieu & Wacquant, 1992, стр. 94-114; Bourdieu, 1993a, стр. 72-77; Anheier, et al., 1995). . Эмоции, мотивы, потребности, личностные качества и когнитивные процессы, связанные с семейной жизнью, могут сильно отличаться от тех, которые связаны с работой. Психологические явления не обязательно используются однородно во всех сферах жизни. Выготский, Леви-Брюль и Майкл Коул подчеркивали эту «неоднородность мышления».«Силлогистические рассуждения и механическое запоминание можно преподавать в школе, но они могут иметь мало применимости за пределами этой области. Психологические явления будут обобщаться в той степени, в которой одно действие продолжается в нескольких социальных областях. Таким образом, если работа требует силлогистических рассуждений или механического запоминания, то академические навыки, которые были развиты в школе, распространятся на работу.

Явление, которое действительно происходит в нескольких социальных областях, может модулироваться конкретными действиями в этих областях.Например, в то время как люди из различных социальных сфер могут все приобрести некоторую математическую компетенцию, особенности разнообразной социальной деятельности внесут в нее свои вариации. Крестьяне Оксапмина обладают ограниченными математическими способностями. Они могут складывать, но не вычитать. С другой стороны, трейдеры Оксапмина одинаково хорошо разбираются в обеих математических операциях. Их коммерческая деятельность побуждает их учиться обратимости математических операций, тогда как жизнедеятельность крестьян — нет. Точно так же жители деревень в Либерии и Новой Гвинее, которые обычно весьма неточны в измерениях и количественной оценке, свидетельствуют о точных количественных концепциях и расчетах в коммерческих сделках (Ratner, 1991, стр.98_103, 109_111).

Культурная психология подчеркивает особое психологическое качество или характер, связанный с определенной культурной деятельностью. Общие абстрактные описания явлений затемняют их зависимость от конкретной деятельности.

Диалектическая связь между деятельностью и психологией

Чтобы по-настоящему понять зависимость психологических явлений от социальной активности, необходимо очертить процесс, посредством которого деятельность формирует психологию.Этот формирующий процесс раскрывает специфические аспекты деятельности, порождающие психологию. Формирующий процесс также проливает свет на полную взаимную связь между деятельностью и психологией.

Социальная активность по-разному формируется психологически на разных этапах общественной жизни. Первый этап включает в себя воображение и планирование социальной деятельности. * Ограниченные интеллектуальными, физическими и социальными ресурсами, люди коллективно разрабатывают новые стратегии о том, как работать, учиться, распределять товары, отдыхать, растить детей, лечить болезни, разрешать споры и формировать правительства. .Эти концепции предварительно определяют, как должно происходить поведение в каждой области, какие квалификации должны быть необходимы для того, чтобы стать лидером в каждой области, стиль (-ы) лидерства, который будет преобладать (например, демократический или авторитарный), дифференциация или интеграция. деятельности друг с другом, награды, присуждаемые за различные виды поведения, а также то, как люди и природа должны пониматься, цениться и обращаться с ними. Борьба за формулирование этих концепций требует поддержки восприятия, эмоций, мотивов, воображения, личностных черт, форм рассуждений и памяти, самооценки и языка.Новые социальные концепции и соответствующие им новые восприятия, эмоции, рассуждения, память и т. Д. Образуют психологическую систему, которая в конечном итоге ориентирована на практическую деятельность.

В рамках этой психологической системы концепции являются ключевым элементом. Они составляют основу деятельности и психологических явлений. С одной стороны, концепции формулируют способ социальной организации объектов, событий, людей и поведения. С другой стороны, концепции управляют эмоциями, логическими рассуждениями, восприятием того, как вещи появляются, мотивами и потребностями, как и что мы помним, а также типом личностных качеств, которыми мы обладаем.Выготский (1931/1991, с. 88) отмечал посредническую функцию понятий между деятельностью и психологией. По его словам, жизненные проблемы «приводят к развитию центральной и ведущей функции всего умственного развития, к формированию концепций, и на основе формирования концепций возникает ряд совершенно новых психических функций: восприятие, память, внимание. , [и т. д.] реконструируются на этой новой основе [и] объединяются в новую структуру »(ср. Ratner, 1991, 1994).

Концепция габитуса Бурдье перекликается с формулировкой Выготского.Бурдье утверждает, что восприятие, мышление, эмоции, мотивы, потребности, воображение и поведение определяют социально сформированные представления. Социально конституируемый набор представлений, составляющих ядро нашей культурной психологии, называется габитусом — термином, который Бурдье позаимствовал у Марселя Мосса. По словам Бурдье, габитус — это социально структурированная, структурирующая структура: это структура представлений о природе вещей, которая структурирует психологические явления и которая сама структурируется социальными практиками.Габитус является социальным продуктом в том смысле, что его предрасположенности надолго насаждаются возможностями и невозможностями, свободами и потребностями, возможностями и запретами, вписанными в объективные условия (Bourdieu, 1977, chap.2; 1990a, pp. 76_86; 1990b, chap. 3).

* В известной фразе Маркс утверждал, что человеческий труд предопределен в уме, в отличие от поведения животных, которое непосредственно порождается биологическими механизмами: «худшего архитектора от лучших пчел отличает то, что архитектор поднимает свою структуру в воображении, прежде чем возводит ее в реальности…. Он не только изменяет форму материала, над которым работает, но также реализует свою собственную цель … »(Маркс, 1887/1961, стр. 178).

Повторить, на концептуальном этапе планирования социальной жизни, практические идеи о том, как социально организовать поведение и как понимать людей и природу, дать толчок психологическим явлениям. Люди не конструируют и не реконструируют случайным образом свои личности, эмоции, потребности, восприятия и способы рассуждений.Они делают это для того, чтобы разработать и поддерживать практическую общественную деятельность. Культурные психологи правы, подчеркивая, что представления о вещах, людях и жизни в целом стимулируют и организуют психологические явления. Однако это только половина дела. Эти концепции основаны на практических представлениях о том, как организовать конкретную общественную жизнь.

Как стимул для психологических явлений, социальная активность является причиной в понимании Аристотеля «конечной причины». Социальная деятельность вызывает психологические явления в том смысле, что она вызывает их и является их целью или raison d’etre (ср.Ратнер, 1991, стр. 30). В качестве конечной причины социальная активность является конечной точкой или целью, а не установленным фактором. Поступательное развитие деятельности порождает психологические явления. Конечная причина — это причина из будущего в том смысле, что ее движение вперед вызывает психологические явления.

Когда социальная деятельность институционализирована как нормативная практика, наступает следующий этап социальной жизни, и отношение между деятельностью и психологией несколько меняется.В отличие от чисто концептуального структурирования, которое происходит на этапе планирования социальной жизни, институционализированная деятельность приносит с собой вес нормативных практик, властных отношений, законов, политики, вознаграждений и наказаний, возможностей, а также стилей архитектуры, видов транспорта и т. Д. организация физического пространства и множество моделей соответствующих психологических реакций на структурирование психологических явлений. Выше мы видели, что бизнес-менеджеры контролировали эмоциональные реакции сотрудников, а реклама моделировала импульсивное, гедонистическое поведение без чувства вины.

Формирование психологии устоявшимися институтами намного прочнее и глубже, чем формирование посредством зарождающихся концепций, которое происходит на стадии планирования социальной жизни. На подготовительном этапе, когда культурные мероприятия предусмотрены, но еще не реализованы, зарождающиеся мотивы, восприятия, потребности, процессы мышления и памяти являются рудиментарными и информативными. На более поздней стадии эти явления становятся более четкими и существенными. (Мотивы, личностные качества, эмоции, потребности и восприятия, которые люди представляют, но не могут институционализировать в практической, организованной социальной деятельности, остаются невыразимыми, нестабильными наклонностями.Например, желание родителей, чтобы дети были более мотивированными, внимательными, логичными, сдержанными или самоуверенными, бессмысленны, если они не связаны с реформами в образовательной, семейной и экономической деятельности.) Психологические явления также становятся само собой разумеющимся, потому что институционализированная социальная деятельность становится само собой разумеющимся как упорная реальность. Институционализированная деятельность не заменяет концептуального структурирования психологии. Он дополняет эту структуризацию. Институционализированная деятельность продолжает порождать концептуальные основы психологических явлений в форме инструкций, увещеваний и объяснений.Однако они дополняются и подкрепляются всем образом жизни.

Хотя деятельность формирует психологию указанными выше способами, психологические явления не следует рассматривать как пассивные побочные продукты деятельности. Психология — это динамичный член во взаимосвязи с деятельностью. В концептуальной фазе планирования социальной активности деятельность еще не развита, и ее развитие требует поддержки со стороны психологических феноменов, которые она вызывает. Следовательно, психологические феномены, которые вызывает деятельность, взаимно способствуют деятельности.Деятельность не могла стать институционализированной, если она не подкреплялась новыми личностными чертами, эмоциями, потребностями, мотивами, процессами восприятия, рассуждения и памяти. Культурная деятельность не становится полностью сформированной, а затем порождает психологические явления. Не существует полноценной экономической, политической, образовательной, научной или религиозной деятельности, лишенной мышления, чувств, восприятия, намерения и мотивации. Как говорили Маркс и Энгельс, материальное производство развивается вместе с мышлением и продуктами мышления.

После того, как деятельность институционализирована, психологические феномены продолжают ей способствовать. Явления — это защитная сила, которая стабилизирует деятельность от изменений. Установленные психологические феномены обеспечивают субъективные мотивы, потребности, восприятия, эмоции, рассуждения и личностные черты, которые увековечивают существующую культурную деятельность (Bourdieu & Wacquant, 1992, p. 140; Thompson, 1990, pp. 137_153).

Психологические явления способствуют культурной активности еще одним способом: они могут стимулировать новую социальную активность.Потребность в успехе или признании, такие эмоции, как разочарование, разочарование, гнев, ревность и гордость, а также вера в патриотизм и равенство могут побуждать людей к осмыслению и внедрению новых культурных мероприятий.

Отношения между деятельностью и психологией аналогичны (хотя и не идентичны) отношениям между языком и мышлением. Цель общения с помощью языка способствует формированию элементарных идей. В этом смысле язык — это последняя причина мышления.Более того, как только языковая система формализуется, она закрепляет элементарные идеи. (Идеи, не объективированные в языке, являются рудиментарными, неопределенными и нестабильными. См. Ратнер, 1991, стр. 36_37). В этом случае формализованный язык действует как эффективная причина для формирования будущих идей. И наоборот, язык видится мыслями (какими бы незавершенными они ни были). Более того, его можно развить только в том случае, если мысли станут более определенными. Таким образом, хотя язык вызывает мысль, он взаимно формируется мыслью.

Взаимозависимость и взаимное влияние языковой мысли, деятельности и психологических явлений — это диалектическая связь. С диалектической точки зрения деятельность и психологические явления являются взаимозависимыми, взаимопроникающими моментами одного отношения. Это элементы общего единства. Это не отдельные, независимые факторы, которые «взаимодействуют». Скорее, каждое из них несет в себе другое, и на его качество влияет другое. Это диалектическое отношение называется внутренним или качественным отношением, потому что качество каждого момента зависит от качества других.Когда меняется один момент, меняется и другой.

Эту диалектическую концептуализацию наиболее сильно продвинул Гегель. Дьюи также защищал это в своих ранних работах. В психологии Курт Левин (1935) поддерживал диалектику под термином «галилеевское мышление», которое он противопоставлял «аристотелевской» концепции независимых феноменов, обладающих эндемическими фиксированными свойствами. Оллман (1993, стр. 12) дает полезное современное объяснение диалектики: «В отличие от недиалектического исследования, когда человек начинает с какой-то малой части и через установление ее связей пытается реконструировать более широкое целое, диалектическое исследование начинается с целого, системы или в той ее части, которую понимает человек, а затем переходит к исследованию части, чтобы увидеть, где она подходит и как функционирует, что в конечном итоге приводит к более полному пониманию целого, с которого человек начал.«

Культурная деятельность и психологические явления зависят друг от друга и поддерживают друг друга. Между ними нет резкого разделения, потому что они переплетены друг с другом. Отношения похожи на спираль, где каждый переходит в другой и опирается на него. Психологические феномены — это субъективные процессы практической культурной деятельности, а культурная деятельность — это практическая, объективированная сторона психологических феноменов, составляющих организованную социальную жизнь. В этих отношениях практическая деятельность может быть более важным моментом, потому что она вдохновляет и организует психологические явления.Однако деятельность никогда не отрывается от психологических явлений.

Конструирование психологических феноменов и культурной деятельности как неразрывно связанных между собой означает, что акцент на одном из этих моментов неполон. Выделение одного момента на передний план означает лишь то, что другой отходит на задний план; он не перестает существовать. Мы можем абстрагироваться и исследовать тот или иной момент. Однако не следует обманываться, полагая, что он существует как независимый фактор.

Хотя деятельность и психология неразрывно связаны, расхождения между ними также неизбежны.Диалектическая концепция единства — это дифференцированное единство различных моментов. Противоречие между неразрывно связанными отдельными моментами порождает динамику между ними, в которой каждый может изменять другой.

Одно из таких противоречий возникает, когда культурная деятельность не удовлетворяет сформированные культурными психологическими потребностями, ожиданиями, мотивами, рассуждениями, самооценкой и личностными чертами. Если взять упрощенный пример, экономический спад противоречит желаниям людей (к успеху), их потребностям (напр.g., для потребительских товаров), их самооценку (которая зависит от владения этими товарами, чтобы чувствовать себя адекватно), их воспоминания (о лучших временах) и их логические рассуждения («Я много работаю, но ничего не добиваюсь. не имеет смысла «). Это нарушение психологических явлений может стимулировать людей к формулированию новых представлений о более удовлетворительной социальной деятельности. В этом случае психологические явления стимулировали бы новые социальные концепции, которые институционализировали бы новую деятельность. (Конечно, люди могут реагировать по-разному.Их индивидуалистическая самооценка может побудить их просто больше стараться добиться успеха самостоятельно, чем думать о новой социальной деятельности. Их логическое обоснование может привести к выводу, что текущий экономический кризис является частью экономического цикла, который вскоре изменит направление на противоположное. Или люди могут рассуждать, что другие социальные формации были опробованы и потерпели неудачу, поэтому нет смысла рассматривать альтернативные виды социальной деятельности.

Другой случай, когда деятельность и психология противоречат друг другу, — это когда культурные концепции и соответствующие психологические явления отделяются от одной социальной деятельности и переносятся в другую деятельность.Смещенные психологические феномены могут изменить сферу деятельности, в которую они входят. Например, в дружбе и семейной жизни люди могут принять ценности, потребности, мотивы, восприятия, рассуждения, самооценку и импульсивность, которые характерны для экономического потребительства. Подобным образом христиане могут исказить свои религиозные принципы, приняв экономические ценности материализма, конкуренции и немедленного удовлетворения. Художественные концепции пространства и цвета могут основываться на экономических и научных концепциях.И наоборот, люди могут переносить сострадание, терпение, альтруизм и честность из семьи в бизнес; или они могут включать художественную чувствительность при проектировании рабочих условий. Романтические потребности и фантазии могут изменить характер работы или учебы.

Хотя некоторая передача психологических явлений из одной социальной области в другую может быть спонтанной, большая часть этого спровоцирована группами давления, которые побуждают население подчиняться. Эти группы осознают, что психологические явления влияют на социальную активность, и они распространяют психологические явления как средство преобразования социальной деятельности в различных областях.Например, бизнес-менеджеры используют рекламу и средства массовой информации, которые они контролируют, для продвижения коммерческих мотивов, потребностей, ценностей, рассуждений, восприятия, эмоций и личностных качеств в обществе. Как только психология людей изменится, их деятельность во многих социальных сферах станет более коммерческой. Лич (1993) продемонстрировал, как корпоративные капиталисты систематически пропагандировали дух потребительства (который включал нарциссизм, материализм и гедонизм) в различные социальные области.«С 1890-х годов американский корпоративный бизнес в союзе с ключевыми институтами начал преобразование американского общества в общество, озабоченное потреблением, комфортом и физическим благополучием, роскошью, расходами и приобретениями …» (стр. . xiii). Эта культура не была спонтанно произведена населением. «В самом деле, культура потребительского капитализма, возможно, была одной из самых несогласованных общественных культур, когда-либо созданных … Она была создана не« людьми », а коммерческими группами в сотрудничестве с другими элитами, с которыми довольны и привержены им… накопление капитала в постоянно возрастающей шкале »(стр. xv).

Заключение

Наша интеграция деятельности в культурную психологию имеет несколько преимуществ.

1) Разъясняет, что такое культура. Культура не является ни расплывчатым абстрактным «социальным контекстом», ни просто разделяемыми семейотическими или символическими процессами. Культура включает в себя социальные концепции, но также и конкретные социальные институты, которые организованы в рамках разделения труда и регулируются определенными принципами поведения, формами контроля и власти, распределением возможностей, вознаграждений и наказаний.2) Наша формулировка формулирует процесс, посредством которого социальная деятельность порождает психологические явления. Деятельность выступает как конечная причина и как действенная причина психологии. Он производит концепции, которые стимулируют и организуют психологические явления; оно также становится институционализированным как структурированное нормативное поведение, которое заставляет психологические явления приобретать определенные характеристики как нечто само собой разумеющееся.

3) Диалектическая формулировка культурной психологии признает взаимное влияние психологических явлений на социальную активность.

4) Диалектическое понятие деятельности подчеркивает человеческое построение социальных систем и институтов. Наша формулировка признает институционализацию социальной жизни, а также тот факт, что она институционализирована. Мы избегаем превращения социальных структур и институтов в безжизненные сущности, которые механически определяют психологию индивидов. Мы объясняем происхождение социальных институтов вместо того, чтобы считать их данностью. *

5) Наша диалектическая формулировка признает способность людей изменять свою культуру и психологию.Признание того, что люди конструируют свою психологию, конструируя свою социальную активность, дает им возможность изменять свою психологию, трансформируя свою социальную активность. Интеллектуалистский взгляд на психологию культуры ведет к отстаиванию психологических изменений помимо социально-экономических и политических изменений. С этой точки зрения, психологическое изменение может быть достигнуто путем простого изменения своих концепций или взглядов. Нет необходимости изменять социальные институты или условия, поскольку они не связаны с культурными психологическими явлениями.

6) Наша формулировка культурной психологии объединяет человеческий фактор, разум, поведение и культуру. Все эти факторы рассматриваются как качественно связанные в том смысле, что их качества взаимопроникают и образуют общие связи. Социальная активность находится в психологических явлениях, а психологические явления — в практической социальной деятельности. Культура — это институционализированное практическое поведение, но это также концепции и ценности, психологические явления и цели человека. Точно так же психологические феномены включают в себя особую область разнообразных модальностей (чувств, восприятий, мыслей, воспоминаний, потребностей), но они также концептуальны, «они формируются и способствуют практической социальной деятельности.Деятельность и психологические явления — это разные формы общей среды; они не отдельные сущности. Их единство — вот что объясняет их способность влиять друг на друга. Они влияют друг на друга через общую среду.

7) Наша формулировка признает различия между практической социальной деятельностью, концепциями и психологическими явлениями. Эта несводимость одного к другому означает, что они имеют разные функции, различную важность в разное время и требуют особого анализа.Однако различия не абсолютны и должны диалектически истолковываться как различия в единстве.

* Работы Маркса ценны для тщательного анализа институционализированных социальных институтов без их подтверждения. Маркс признал, что экономическое производство инициируется, планируется и регулируется человеческим сознанием. Он сказал, что «труд — это, прежде всего, процесс, в котором участвуют и человек, и природа, и в котором человек по своей собственной воле запускает, регулирует и контролирует материальные реакции между собой и природой» ((Marx, 1887). / 1961, с.177).

Я хотел бы поблагодарить Яана Валсинера и Бонни Нарди за их ценные комментарии к более раннему черновику этой статьи. Мнения рецензентов, запрошенные культурой и психологией, также были полезны. Некоторые идеи в этой статье были уточнены, когда автор находился в Нидерландах благодаря гранту B56-416 от голландского NWO. Наконец, я благодарен участникам семинара по символическим системам в Стэнфордском университете, которые прочитали и обсудили эту статью.

Список литературы

Анхейер, Х., Герхардс, Дж. И Ромо, Ф. (1995). Формы капитала и социальной структуры в культурных областях: изучение социальной топографии Бурдье. Американский журнал социологии, 100, 859-903. PP

Бурдье П. (1975). Специфика научного направления и социальные условия развития разума. Информация о социальных науках, 14, 1947.

Бурдье П. (1980/1990). Логика практики. Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.

Бурдье П. (1984/1993). Под вопросом социология. Парк Ньюбери: ок. Мудрец.

Бурдье П., Болтански Л., Кастель Р., Шамборедон Дж., Шнаппер Д. (1965/1990). Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.

Bourdieu, P., & Wacquant, L. (1992). Приглашение в рефлексивную социологию. Чикаго: Университет Чикаго Пресс.

Чан, Д. (1990). Значение депрессии: китайские словесные ассоциации. Психология, 33, 191–196.pp

Дьюи Дж. (1902). Толкование дикаря. Психологическое обозрение, 9, 217-230.

Дюркгейм, Э. (1938). Правила социологического метода. Нью-Йорк: Свободная пресса. (Первоначально опубликовано в 1895 г.).

Дюркгейм, Э. (1995). Элементарные формы религиозной жизни. Нью-Йорк: Свободная пресса. (Первоначально опубликовано в 1915 г.)

Эванс-Причард, Э. (1977). Колдовство, оракулы и магия среди азанде. Оксфорд: Кларендон. (Первоначально опубликовано в 1937 г.)

Фабрега, Х., Mezzich, J., & Mezzich, A. (1988). Расстройство адаптации как нозологическая сущность в DSM-III. В J. Mezzich & M. Von Cranach (Eds.), Международная классификация психиатрии: Единство и разнообразие (стр. 153-165). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Харре Р. (1986). Социальная конструкция эмоций. Нью-Йорк: Блэквелл.

Холи, Л. (1990). Культура, познание и практическое взаимодействие. Культурная динамика, 265-285.

Инголдсби, Б.(1995). Брачный состав. В Б. Инголдсби и С. Смит (ред.), Семьи в мультикультурной перспективе (стр. 117-137). Нью-Йорк: Guilford Press.

Йост, Дж. (1995). К витгенштейновской социальной психологии человеческого развития. Теория и психология, 5, 5-26.

Клейнман А. и Гуд Б. (1985), Культура и депрессия: исследования в области антропологии и межкультурной психиатрии аффекта и расстройства. Беркли: Калифорнийский университет Press.

Лакофф, Г. (1993).Как метафора структурирует сновидения: теория концептуальной метафоры применяется к анализу сновидений. Сновидения, 3, 77-98.

Выщелачивание, Вт. (1993). Страна желаний: торговцы, власть и рост новой американской культуры. Нью-Йорк: Пантеон.

Леонтьев А. (1979). Проблема деятельности в психологии. В книге Дж. Верча (ред.), Концепция деятельности в советской психологии (стр. 37c71). Армонк, Нью-Йорк: издательство Sharpe.

Леонтьев А. (1981). Проблемы развития ума.Москва: Прогресс.

Левин, Н. (1988). Динамика полиандрии. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Левин, К. (1935). Конфликт между аристотелевским и галилейским способами мышления в современной психологии. В К. Левин, Динамическая теория личности (стр. 1-42). Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Лурия А. Р. (1971). К проблеме исторической природы психологических процессов. Международный журнал психологии, 6, 259-272.

Лурия, А.Р. (1976). Когнитивное развитие: его культурные и социальные основы. Кембридж: Издательство Гарвардского университета.

Лутц, К. (1988). Неестественные эмоции. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Маркс К. (1961). Капитал (т. 1). Москва: Издательство Прогресс. (Первоначально опубликовано в 1887 г.)

Маркс К. (1975). Критика философии права Гегеля: Введение. У К. Маркса, Ф. Энгельса, Собрание сочинений (т. 3, с. 175-187). Нью-Йорк: Международные издательства. (Первоначально опубликовано в 1844 г.).

Маркс К. и Энгельс Ф. (1964). Немецкая идеология. Москва: Прогресс. (Первоначально написано 1846 г.)

Мауро Р., Сато К. и Такер Дж. (1992). Роль оценки в человеческих эмоциях: межкультурное исследование. Журнал личности и социальной психологии, 62, 301-317.

Миник, Н. (1990). Разум и деятельность в творчестве Выготского: расширенная система координат. Культурная динамика, 2, 162-187.

Мистри Дж. И Рогофф Б.(1994). Воспоминание в культурном контексте. В У. Лоннер и Р. Малпасс (ред.), Психология и культура (стр. 139–144). Бостон: Аллин и Бэкон.

Московичи, С. (1984). Феномен социальных представлений. В Р. Фарр и С. Московичи (ред.), Социальные представления (стр. 3c69). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Московичи, С. (1988). Примечания к описанию социальных представлений. Европейский журнал социальной психологии, 18, 211-250.

beyesekere, G.(1985). Депрессия, буддизм и работа культуры в Шри-Ланке. В A. Kleinman & B. Good (Eds.), Культура и депрессия: Исследования в области антропологии и межкультурной психиатрии аффекта и расстройства (стр. 134-152). Беркли: Калифорнийский университет Press.

Оллман, Б. (1993). Диалектические исследования. Нью-Йорк: Рутледж

Филлипс, Х. (1959). Проблемы перевода и смысла в полевых работах. Человеческая организация, 18, 184–192.

Ратнер, К. (1991).Социально-историческая психология Выготского и ее современные приложения. Нью-Йорк: Пленум.

Ратнер, К. (1993). Обзор Д’Андрада и Штрауса, Человеческие мотивы и культурные модели. Журнал разума и поведения, 14, 89-94.

Ратнер, К. (1994). Бессознательное: взгляд из социально-исторической психологии. Журнал разума и поведения, 15, 323c342.

Рубин И.И. (1972). Очерки теории стоимости Маркса. Детройт: черное и красное. (Первоначально опубликовано в 1928 г.)

Сасс, Л.(1992). Безумие и модернизм: безумие в свете современного искусства, литературы и мысли. Нью-Йорк: Основные книги.

Шведер Р. (1990). Культурная психология что это? В J. Stigler, R. Shweder, & G. Хердт (ред.), Культурная психология: Очерки сравнительного человеческого развития (стр. 1-43). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Шведер Р. и Борн Э. (1984). Меняется ли представление о человеке в зависимости от культуры? В Р. Шведере и Р. Левине (ред.), Теория культуры: Очерки разума, себя и эмоций (стр. 158–199). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Шведер Р. и Левин Р. (1984). Теория культуры: очерки разума, себя и эмоций. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Шведер Р. и Салливан М. (1993). Культурная психология: кому это нужно? Ежегодный обзор психологии, 44, стр. 497-523.

Стернс, П. (1989). Подавление неприятных эмоций: развитие американского стиля двадцатого века.В A. Barnes & P. Stearns (Eds.), Социальная история и проблемы в человеческом сознании (стр. 230c261). Нью-Йорк: Издательство Нью-Йоркского университета.

Томпсон, Дж. Б. (1990). Идеология и современная культура: критическая социальная теория в эпоху массовой коммуникации. Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.

Цунода Т. (1979). Различие в механизме эмоций у японцев и жителей Запада. Психотерапия и психосоматика, 31, 367-372.

Tulviste, P. (1991). Культурно-историческое развитие словесного мышления.Коммак, Нью-Йорк: Nova Publishers.

Ван дер Вир, Р. и Валсинер, Дж. (1991). Понимание Выготского: поиски синтеза. Кембридж: Блэквелл.

Ван дер Мерве, W., & Voestermans, P. (1995). Наследие Витгенштейна и вызов психологии. Теория и психология, 5 27-48.

Выготский, Л. С. (1987). Собрание сочинений (Том 1). Нью-Йорк: Пленум.

Выготский, Л. (1991). Воображение и творчество. Советская психология, 29, 73-88. (первоначально опубликовано в 1931 г.)

Уайтхед, Х.(1981). Лук и бремена: новый взгляд на институционализированный гомосексуальность в Северной Америке. В С. Ортнер и Х. Уайтхед (ред.), Сексуальные значения: культурное построение пола и сексуальности (стр. 80c115). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Вежбицкая А. (1995). Эмоции и выражение лица: семантическая перспектива. Культура и психология, 1, 227c258.

Уильямс Р. (1977). Марксизм и литература. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Представление сестринской деятельности в рамках концептуально-ориентированной терминологической системы

1.Chute CG, Cohn SP, Кэмпбелл KE, Оливер DE, Кэмпбелл-младший. Содержание клинических классификаций. J Am Med Inform Assoc. 1996; 3 (3): 224-33. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 2. Кэмпбелл Дж., Карпентер П., Снейдерман, К., Кон С., Чут С., Уоррен Дж. Оценка клинических схем кодирования на этапе II: полнота, таксономия, отображение, определения и ясность. J Am Med Inform Assoc. 1997; 4 (3): 238-51. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 3. Спакман К.А., Кэмпбелл К.Э., Кот РА. SNOMED RT: справочная терминология для здравоохранения.Proc AMIA Annu Fall Symp. 1997: 640-4. [Бесплатная статья PMC] [PubMed]

4. Мартин К.С., Шит, штат Нью-Джерси. Система Омахи: приложения для медсестер по месту жительства. Филадельфия, Пенсильвания: WB Saunders, 1992.

5. Саба В.К., Цукерман А.Е. Новый метод классификации домашнего здоровья. Caring Mag. 1992; 11 (9): 27-34. [PubMed] [Google Scholar]

6. Макклоски Дж. К., Булечек Г. М.. Классификация сестринских вмешательств. 2-е изд. Сент-Луис, Миссури: CV Mosby, 1996.

7. Ozbolt JG. От минимума данных до максимального воздействия: использование клинических данных для улучшения качества обслуживания пациентов.Adv Pract Nurs Q. 1996; 1 (4): 62-9. [PubMed] [Google Scholar]

8. Мортенсен Р.А., Нильсен Г.Х. Международная классификация сестринской практики (версия 0.2). Женева, Швейцария: Международный совет по сестринскому делу, март 1996 г.

9. Кейси А. Проект сроков ухода. В: Henry SB, Holzemer WL, Tallberg M, Grobe S (ред.). Информатика: инфраструктура для оценки качества и повышения качества сестринского дела. Остин, Техас: UC Nursing Press, 1995.

10. Североамериканская ассоциация медсестер по диагностике.Сестринские диагнозы: определения и классификация, 1995–1996 годы. Филадельфия, Пенсильвания: NANDA, 1994.

11. Джонсон М., Маас М. (ред.). Классификация результатов сестринского дела (NOC). Сент-Луис, Миссури: CV Mosby, 1997.

12. Kleinbeck SVM. В поисках элементов данных о периоперационном уходе. АОРН Дж. 1996; 63 (5): 926-31. [PubMed] [Google Scholar] 13. Grobe SJ. Лексика и таксономия медсестринского вмешательства: последствия для представления данных сестринского ухода в автоматизированных записях. Hol Nurs Pract. 1996; 11 (1): 48-63. [PubMed] [Google Scholar] 14.Хамфрис Б.Л., Линдберг Д.А.Б., Школьник Х.М., Барнетт Г.О. Единая система медицинского языка: сотрудничество в области информатики. J Am Med Inform Assoc. 1998; 5 (1): 1-11. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 15. Кнопка P, Андрович И., Хиббен Л. и др. Вызовы и вопросы, связанные с внедрением словарей медсестер в компьютерных системах. J Am Med Inform Assoc. 1998; 5: 332-4. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 16. Ланге Л. Представление повседневного клинического сестринского языка в UMLS и SNOMED.Proc AMIA Annu Fall Symp. 1996: 140-4. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] 17. Генри С.Б., Хольземер В.Л., Рейли, Калифорния, Кэмпбелл К.Е. Термины, используемые медсестрами для описания проблем пациентов: может ли SNOMED III отражать концепции сестринского дела в истории болезни пациента? J Am Med Inform Assoc. 1994; 1: 61-74. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 18. Генри С.Б., Элфринк В., Макнил Б., Уоррен Дж. Актуальность ICNP в США Int Nurs Rev.1998; 45 (5): 153-8. [PubMed] [Google Scholar] 19. Генри С.Б., Уоррен Дж., Ланге Л., Баттон П. Обзор основных словарей медсестер и степени их соответствия характеристикам, необходимым для реализации в компьютерных системах.J Am Med Inform Assoc. 1998; 5 (4): 321-8. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

20. Чимино Дж. Дж., Хрипчак Дж., Джонсон С.Б., Клейтон П.Д. Создание интроспективного, многоцелевого, контролируемого медицинского словаря. Proc 13th Symp Comput Appl Med Care. 1989: 513-8.

21. Чут К.Г., Кон С.П., Кэмпбелл-младший для Рабочей группы по словарю Совета по стандартам в области информатики здравоохранения ANSI и Рабочей группы по кодам и структурам Института истории болезни пациентов с компьютерами. Рамки для всеобъемлющих систем терминологии в Соединенных Штатах: руководящие принципы разработки, критерии отбора и последствия для государственной политики.J Am Med Inform Assoc. 1998; 5: 503-10. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 23. Росси Мори А., Consorti F, Галеацци Э. Стандарты для поддержки разработки терминологических систем для телематики в здравоохранении. Методы Inf Med. 1998; 37 (4-5): 551-63. [PubMed] [Google Scholar]

24. Огден К., Ричардс И. Значение смысла. Нью-Йорк: Harcourt, Brace & World, 1923.

25. ISO 1087: Терминология — Словарь. Женева, Швейцария: Международная организация по стандартизации, 1990.

26.ENV 12264: Медицинская информатика — категориальные структуры систем понятий — модель для представления семантики. Брюссель, Бельгия: Европейский комитет по стандартизации (CEN), 1997.

27. Кэмпбелл К.Э., Кон С.П., Чут К.Г., Шортлифф Э.Х., Реннельс Г. Масштабируемые методологии для распределенной разработки логической конвергентной медицинской терминологии. Методы Inf Med. 1998; 37 (4-5): 426-39. [PubMed] [Google Scholar] 28. Rector AL, Bechhofer S, Goble CA, Horrocks I, Nowlan WA, Solomon WD. Язык моделирования концепций GRAIL для медицинской терминологии.Artif Intell Med. 1997; 9: 139-71. [PubMed] [Google Scholar] 29. Мэйс Э., Вейда Р., Дионн Р. и др. Масштабируемая и выразительная медицинская терминология. Proc AMIA Annu Fall Symp. 1996: 259-63. [Бесплатная статья PMC] [PubMed]

30. Zingo CA. Стратегии и инструменты для создания общей терминологии медсестер в крупной организации по поддержанию здоровья. В: Гердин У, Таллберг М., Уэйнрайт П. (ред.). Сестринская информатика: влияние сестринских знаний на информатику здравоохранения. Стокгольм, Швеция: IOS Press, 1997: 27-31.

31. Хардикер Н.Р., ректор А.Л. Моделирование терминологии медсестер с использованием языка представления GRAIL. J Am Med Inform Assoc. 1998; 5 (1): 120-8. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 32. Таттл М.С., Кек К.Д., Коул В.Г. и др. Метафраза: помощь в клинической концептуализации и формализации проблем пациентов на предприятиях здравоохранения. Методы Inf Med. 1998; 37 (4-5): 373-83. [PubMed] [Google Scholar]

33. Сова Дж. Концептуальные структуры. Reading, Mass: Addison-Wesley, 1984.

34. Хафф С.М., Роча Р.А., Макдональд С.Дж. и др.Разработка словаря LOINC (идентификаторы, имена и коды логических наблюдений). J Am Med Inform Assoc. 1998; 5 (3): 276-92. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 35. Цена C, O’Neil M, Bentley TE, Brown PJB. Изучение онтологии хирургических процедур в Read Thesaurus. Методы Inf Med. 1998; 37 (4-5): 420-5. [PubMed] [Google Scholar] 36. Фридман С., Хафф С. М., Херш В. Р., Паттисон-Гордон Е., Чимино Дж. Дж. Усилия Canon Group: работа над объединенной моделью. J Am Med Inform Assoc. 1995; 2 (1): 4-18.[Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 37. Генри С.Б., Мид CN. Системы классификации медсестер: необходимы, но недостаточны для представления «того, что делают медсестры» для включения в компьютерные системы историй болезни. J Am Med Inform Assoc. 1997; 4 (3): 222-32. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

38. Кэмпбелл Дж., Уоррен Дж. Отчет перед редакционной коллегией SNOMED. Новый Орлеан, штат Луизиана; 17 января 1998 г.

39. Цильсторф Р. Д., Тронни К., Баск Дж., Гриффин Л. Р., Велебоб Е. М.. Составление номенклатуры медсестринской диагностики для скоординированного ухода.Изображение J Nurs Sch. 1998; 30 (3): 369-72. [PubMed] [Google Scholar]

40. Уоррен Дж. Дж., Мид С. Н., Баттон П., Генри С. Б., Андрович И. Разработка модели «Свободный канон» медсестринских вмешательств, представленной с использованием унифицированного языка моделирования (UML). Proc AMIA Annu Symp. 1999: 1189.

42. Седьмой уровень здоровья. Структура разработки сообщений. Анн-Арбор, штат Мичиган: HL7, 1999.

43. Nielsen GH, Mortensen RA. Архитектура Международной классификации сестринской практики (ICNP). Int Nurs Rev.1996; 43 (6): 175-82. [PubMed] [Google Scholar]

44. Энфорс М., Хардикер Н., Хой Д., Нильсон Г., Теркельсен Л., Росси Мори А. Системы концепций для медсестер: стратегия прогресса. Краткое стратегическое исследование CEN / TC251. Брюссель, Бельгия: CEN, 1999.

45. Озболт Дж., Баккен С., Баттон П., Уоррен Дж. Дж. К эталонной терминологической модели для медсестер: Конференция на высшем уровне по вопросам лексики медсестер 1999 г. [препринт]. В: Саба V (ред.). Материалы NI 2000; Окленд, Новая Зеландия; 30 апреля — 3 мая 2000 г.

46.Кэмпбелл К.Э. Руководство по стилю моделирования национальной конвергентной медицинской терминологии. Окленд, Калифорния: Kaiser Permanente, 1999.

47. Международный совет медсестер. Обновление ICNP, версия Beta 1. Женева, Швейцария: ICN, май 1999 г.

Определения действий

Определения действий описывают, как действия в вашем определении процесса получают данные, которые им нужны, когда вы процесс запускается.

Определения действий предоставляют конфигурации и значения по умолчанию для ваших действий, чтобы они может работать правильно, когда запускается определение вашего процесса.Каждое определение деятельности содержит некоторые основные сведения о конфигурации, а также план автоматизации и опыт действий.

В таблице определения действия [sys_pd_activity_definition] перечислены определения для действия, которые можно добавить в определение процесса в Process Automation Designer. Чтобы получить доступ эти определения действий, перейдите к Автоматизация процессов> Администрирование автоматизации процессов> Определения действий.

Поля

Каждая запись определения деятельности имеет следующие основные поля:


Поле	Описание
Этикетка	Имя действия, отображаемого пользователям в Process Automation Designer.
Стол	Имя таблицы, к записям которой у действия есть доступ в качестве входных данных. Обычно это таблица Task [task] или Global [global].
Приложение	Область приложения, в которой может выполняться действие.
Доступен с	Параметры включают: Все области приложения — пользователи могут получить доступ к этому действию из любой области применения. Только область действия этого приложения — пользователи могут получить доступ к этому действию из области приложения, которую вы указываете в приложении только поле.
Описание	Необязательное описание действия.

План автоматизации

У каждого определения деятельности есть план автоматизации. План автоматизации для деятельности определение указывает:

Поток или действие Flow Designer, которое управляет действием автоматика
Входные данные операции, которые представляют собой данные, необходимые операции для запуска вашего процесса

Опыт деятельности

У каждого действия также есть дополнительный опыт деятельности.Опыт деятельности указывает на тип опыта, связанная запись и подробные сведения о том, какие данные отображать в активности связанная карточка Workspace Playbook. Применяются только конфигурации режима активности к действиям, которые вы добавляете в определение процесса, с которым связан пользователь Playbook опыт в рабочем пространстве. Дополнительные сведения см. В разделе Настройка пользовательского интерфейса Playbook.

Тип опыта

Тип опыта определяет данные или свойства, которые описывают, как Activity отображается как карточка Workspace Playbook во время выполнения.Например, Тип записи опыта сообщает системе, что действие может отображать заголовок, слоган, описание, нижний колонтитул и сведения о соглашении об уровне обслуживания (SLA) в карточке Playbook, когда ваш активированный процесс запускается. Для получения дополнительной информации см. Типы опыта.

Связанная запись

Связанная запись определяет запись, данные которой могут отображаться в Карточка Playbook во время выполнения. Связанная запись является динамической, что означает, что она изменяется. часто по мере развития процесса.Из-за этого динамического характера вы можете захотеть использовать средство выбора пилюльки данных () для сопоставления связанной записи с данными записи вывода в базовом подпотоке или действие, указанное в плане автоматизации.

Данные для рендеринга на карте Playbook

Вы можете указать данные для рендеринга в карточке Playbook в разделах под Связанный раздел записи. Чтобы добавить динамические данные в поля, отображаемые в этом доступном пользователю просмотра, используйте средство выбора таблетки данных () рядом с полем данных и перейдите к соответствующей таблетке данных или перейдите по ней.В панель данных должна указывать на данные в подпотоке или действии, указанном в действии. план автоматизации определения. Примечание. Опыт деятельности содержит множество разделов, в которых вы может указать данные, которые будут отображаться на карточке Playbook. Эти разделы различаются в зависимости от выбранный вами тип опыта. Например, у типа опыта «Запись» есть «Подробности», Разделы «Форма», «Вложения» и «Функции», в то время как тип опыта «Знания» имеет Разделы «Детали» и «Функции».Для получения дополнительной информации см. Типы опыта.

Действия для рендеринга в карточке Playbook

Вы можете указать действия Playbook, которые вы хотите отобразить в Playbook действия. карту с помощью связанного списка карты назначения действий Playbook Experience. Действие Playbook отображается как кнопка в нижнем колонтитуле карты Playbook. Действия Playbook могут запускать серверные скрипты, отправлять клиентские действия или отображать компоненты пользовательского интерфейса. Для получения дополнительной информации см. Пользовательские действия Playbook.

Чтобы добавить действие Playbook в определение занятия, выберите New in связанный список карты назначения действий Playbook Experience. Затем выберите действие Playbook из списка «Назначение действия». Следующий, выбирать пользовательский интерфейс Playbook, в котором вы хотите, чтобы действие Playbook отображалось из Список возможностей Playbook, а затем щелкните Представлять на рассмотрение.

Соображения по конструкции

При работе с определениями действий обращайтесь к следующим соображениям проектирования:

Избегайте вызова инициированных потоков Flow Designer в автоматизации действий. план: Чтобы предотвратить непреднамеренный запуск потока за пределами Process Automation Designer, вы может использовать только подпотоки или действия в планах автоматизации деятельности.В качестве альтернативы вы можете установить триггер потока запускается, только если он еще не запущен. Для получения дополнительной информации см. Типы триггеров потока.
Укажите входные значения по умолчанию в определениях действий: Предварительная настройка входных значений по умолчанию для определений действий сокращает время и сложность, необходимая владельцу процесса для создания определения процесса.

Практическое обучение: деятельность по разработке концепции

Задания в этом руководстве предназначены для того, чтобы помочь детям учиться на собственном опыте.

$ 14.00

Соответствует федеральной квоте

120 в наличии

Номер по каталогу: 8-50705-00

Задания в этом руководстве предназначены для того, чтобы помочь детям учиться на собственном опыте содержательно и весело.

Рассматриваются шесть областей развития: причина и следствие, зрительно-моторная координация (слухово-ручная координация), двигательное развитие, постоянство объекта, сенсорная осведомленность и пространственная осведомленность.Это не единственные области, где дети могут учиться на собственном опыте. Однако эти концепции и навыки являются шестью из основных областей, которые необходимо развивать у младенцев и детей младшего возраста с нарушениями зрения.

Определения направлений развития:

Причина и следствие — понимание того, что одно действие или событие вызывает другое
Зрительно-моторная координация — способность использовать визуальный ввод для управления и направления движений рук при выполнении задачи
Слухово-ручная координация — способность использовать навыки локализации звука для управления или направления движения рук при выполнении задания
Развитие моторики — растущая способность контролировать плавные, целенаправленные движения тела и участвовать в них с использованием больших и / или маленьких мышц
Постоянство объекта — представление о том, что, когда объект находится вне области непосредственного восприятия через зрение или прикосновение, объект все еще существует
Сенсорная осведомленность — развитие сенсорных каналов посредством возможности испытать и исследовать развивающиеся чувства осязания, слуха, обоняния, зрения и вкуса
Пространственная осведомленность — понимание того, где находятся объекты в пространстве и как они связаны друг с другом, тесно связано с постоянством объектов

Каждый раздел экспериментального обучения содержит краткий обзор рассматриваемого навыка или концепции.За этим обзором следуют три предлагаемых упражнения: начальное, промежуточное и более продвинутое для каждой области.

Пользователь предоставляет игрушки: Поставщик услуг или родитель должен предоставить игрушки и другие материалы, которые будут использоваться в каждом мероприятии. Эти предметы должны быть предпочтительными и подходящими для конкретного ребенка. К таким предметам относятся игрушки, издающие звук, мобильный или игровой тренажерный зал, а также предметы, которые можно подвесить к мобильному или игровому тренажерному залу. Список предлагаемых материалов / предметов, подходящих для занятий, приведен в конце руководства.

Рекомендуемый возраст: , хотя этот продукт разработан для слепых и слабовидящих детей в возрасте от рождения до 3 лет, занятия также подходят для детей любого возраста, работающих в шести вышеупомянутых областях развития.

Прилагаемый компакт-диск содержит справочник в доступных форматах .brl и html.

определение теории деятельности | Социологический словарь открытого образования

Определение теории деятельности

( существительное ) Теория, утверждающая, что для того, чтобы чувствовать удовлетворение и получать удовольствие от жизни, пожилые люди должны оставаться вовлеченными, чтобы поддерживать значимую деятельность и заменять роли или статусы, утраченные из-за возраста.

Пример теории деятельности

Теория деятельности Произношение

Руководство по использованию произношения

Слоговая форма: ac · tiv · i · ty the · o · ry

Audio Произношение

Phonetic Spelling

American English — / -tIv-uh-tee thEE-uhr-ree /
Британский английский — / ak-tIv-i-tee thIUH-ree /

Международный фонетический алфавит

Американский английский — / ækˈtɪvəti ˈθɪəri /
Британский английский — / ækˈtɪvɪti ˈθɪəri /

Примечания по использованию

Видео по теме

Дополнительная информация

Ресурсы по старению и социальной геронтологии — книги, журналы и полезные ссылки
«Теория» — Интернет-словарь этимологии: etymonline.com
Хавигхерст, Роберт Дж. и Бернис Л. Нойгартен. 1967. Общество и образование . Бостон: Аллин и Бэкон.
Лимон, Б. У., В. Л. Бенгтсон и Дж. А. Петерсон. 1972. «Исследование теории активности старения: типы активности и удовлетворенность жизнью среди приезжих в пенсионное сообщество». Геронтологический журнал 27 (4): 511–23. DOI: 10.1093 / geronj / 27.4.511.
Нойгартен, Бернис Л. 1964. Личность в среднем и позднем периоде жизни: эмпирические исследования .Нью-Йорк: Atherton Press.
Нойгартен, Бернис Л. 1968. Средний возраст и старение: читатель по социальной психологии . Чикаго: Издательство Чикагского университета.
Кваданьо, Джилл С. 2017. Старение и жизненный путь: Введение в социальную геронтологию . 7-е изд. Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Связанные термины

Консультации по работам

Гриффитс, Хизер, Натан Кейрнс, Эрик Страйер, Сьюзен Коди-Ридзевски, Гейл Скарамуццо, Томми Сэдлер, Салли Вайан, Джефф Брай, Фэй Джонс.2016. Введение в социологию 2e . Хьюстон, Техас: OpenStax.

Хенслин, Джеймс М. 2012. Социология: практический подход . 10-е изд. Бостон: Аллин и Бэкон.

Кендалл, Диана. 2011. Социология в наше время . 8-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Macionis, John. 2012. Социология . 14-е изд. Бостон: Пирсон.

Равелли, Брюс и Мишель Уэббер. 2016. Изучение социологии: канадская перспектива .3-е изд. Торонто: Пирсон.

Томпсон, Уильям Э. и Джозеф В. Хики. 2012. Общество в фокусе: введение в социологию . 7-е изд. Бостон: Аллин и Бэкон.

Тишлер, Генри Л. 2011. Введение в социологию . 10-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Приведите определение теории деятельности

ASA — Американская социологическая ассоциация (5-е издание)

Bell, Kenton, ed. 2013. «Теория деятельности». В Социологический словарь открытого образования .Проверено 30 июля 2021 г. (https://sociologydictionary.org/activity-theory/).

APA — Американская психологическая ассоциация (6-е издание)

теория деятельности. (2013). В К. Белл (ред.), Социологический словарь открытого образования . Взято с https://sociologydictionary.org/activity-theory/

Chicago / Turabian: Author-Date — Chicago Manual of Style (16-е издание)

Bell, Kenton, ed. 2013. «Теория деятельности».

16. Общее понятие о деятельности. Структура и основные виды деятельности.

17.Темперамент – биологический фундамент личности. Типы темперамента, учет их особенностей в учебной деятельности.

Деятельность — Гуманитарный портал

А.Н. Леонтьев. Общее понятие о деятельности

Похожие материалы в разделе Хрестоматия:

А.Н. Леонтьев. Общее понятие о деятельности

Часть I

А.Н. Леонтьев. Общее понятие о деятельности

Деятельность: понятие, структура и виды

Общее понятие о деятельности и ее психологической структуре — Студопедия

Понятие деятельности

: мероприятие

Темы: Деятельность> Шаг> Работа Руководящие принципы

Деятельность

Рабочий документ

Ключевые концепции (2) — EQUiiP

Назначение

Процедура

Необходимые ресурсы

Таймфрейм

Возможные варианты

Активность как ключевая концепция культурной психологии

Представление сестринской деятельности в рамках концептуально-ориентированной терминологической системы

Определения действий

Поля

План автоматизации

Опыт деятельности

Соображения по конструкции

Практическое обучение: деятельность по разработке концепции

определение теории деятельности | Социологический словарь открытого образования

Определение теории деятельности

Пример теории деятельности

Теория деятельности Произношение

Примечания по использованию

Видео по теме

Дополнительная информация

Связанные термины

Консультации по работам

Приведите определение теории деятельности

Добавить комментарий Отменить ответ