Повод для конфликта — это… Что такое Повод для конфликта?
- Повод для конфликта
- событие или обстоятельство, которое активно ищется или придумывается кем-либо из потенциальных конфликтеров для использования в качестве толка к развязыванию конфликтного противодействия. Например, убийство наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Фердинанда было использовано в качестве повода для развязывания Первой мировой войны.
Энциклопедический словарь по психологии и педагогике. 2013.
- Повиновение
- ПОВОД
Смотреть что такое «Повод для конфликта» в других словарях:
Конфликта теории — совокупность теоретических концепций, методологических приемов и направлений исследования явлений, имеющих прямое или косвенное отношение к конфликту в различных его проявлениях.
ОБЪЕКТ КОНФЛИКТА — – конкретная материальная (ресурс), социальная (власть) или духовная (идея, принцип, норма) ценность, к обладанию или пользованию которой стремятся оба оппонента. О. к. является обязательным структурным элементом как конфликтной ситуации, так и… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
ФАНДАНГО ДЛЯ МАРТЫШКИ — «ФАНДАНГО ДЛЯ МАРТЫШКИ», Украина, ОДЕССА, 1992, цв., 90 мин. Трагифарс. Музыкант Леонтий, художник Федор, прапорщик Мащенко живут в одном доме. У них всегда найдется повод и для конфликта и для веселой шутки: будь то сломанный кухонный кран или… … Энциклопедия кино
Приход к власти адмирала Колчака — события 18 ноября 1918 года в Омске, связанные с арестом представителей левосоциалистического крыла Директории (Временного Всероссийского правительства) и последующим решением Совета министров правительства о передаче единоличной верховной власти … Википедия
Список глав манги «Блич» — Обложка русскоязычного издания 1 го тома манги «Блич», выпущенного 9 декабря 2008 года Манга «Блич», созданная Тайто Кубо,[1] еженедельно выходит в японском жур … Википедия
Объединение Германии (1871) — У этого термина существуют и другие значения, см. Объединение Германии. Объединение Германии вокруг Пруссии в 1807 1871 Объединение Германии (1871) создание в 18 … Википедия
Войны за объединение Германии
Войны за независимость Германии — Это статья о создании Германской Империи в 1871 году. О новейшем воссоединении Германии см.
статью Объединение Германии (1990) Объединение Германии вокруг Пруссии в 1807 1871 Объединение Германии (1871) создание в 1871 году вокруг королевства… … ВикипедияПутин, Владимир — Президент Российской Федерации Президент Российской Федерации с мая 2012 года, ранее занимал эту должность в 2000 2008 годах. В 2008 2012 годах премьер министр РФ и председатель партии Единая Россия , беспартийный. Ранее временно исполняющий… … Энциклопедия ньюсмейкеров
ИСТОРИЯ — Для понимания современной Италии необходимо обратиться к ее истории, которая восходит к доримским временам 8 7 вв. до н.э. Этруски, жившие в районе между реками Арно и Тибр, греки, поселившиеся в Сицилии и на юге Апеннинского п ова, создали… … Энциклопедия Кольера
статью Объединение Германии (1990) Объединение Германии вокруг Пруссии в 1807 1871 Объединение Германии (1871) создание в 1871 году вокруг королевства… … ВикипедияКниги
- Не кричите на детей! Как разрешать конфликты с детьми и делать так, чтобы они вас слушали, Новара Д.. 171;Не кричите на детей! 187;— легче сказать, чем сделать. Конфликты и споры — неотъемлемая часть жизни любой семьи. Не важно, сколько лет вашим детям — четыре или четырнадцать, — всегда… Подробнее Купить за 793 руб
- Не кричите на детей! Как разрешать конфликты с детьми и делать так, чтобы они вас слушали, Даниэле Новара. Цитата «Крик пугает, но не воспитывает.
- Не кричите на детей Как разрешать конфликты с детьми и делать так чтобы они вас слушали, Новара Д.. «Не кричите на детей!» — легче сказать, чем сделать. Конфликты и споры — неотъемлемая часть жизни любой семьи. Не важно, сколько лет вашим детям — четыре или четырнадцать, — всегда найдется… Подробнее Купить за 458 руб
Предотвращение конфликтов посредством конференционной дипломатии
ТРИ ТИПА КОНФЕРЕНЦИОННОЙ ДИПЛОМАТИИ
Существуют три типа конференций, которые способствуют предотвращению конфликтов.
Первый – мирная конференция, которая созывается либо сразу после прекращения широкомасштабного конфликта, либо именно для того, чтобы прекратить конфронтацию. В качестве примера подобного рода конференций можно назвать Парижскую мирную конференцию 1919 года, Оснабрюкский и Мюнстерский конгрессы, на которых был подписан Вестфальский мир в 1648 году, а также конференции «Женева-1» и «Женева-2», созванные уже в наше время с целью положить конец гражданской войне в Сирии. Такие конференции могут содействовать предотвращению конфликтов, так как они представляют форум, на котором обсуждаются условия прекращения конфронтации, а также ведутся переговоры, способствующие установлению продолжительного и стабильного мира.
Основной целью следующего типа конференций является содействие по установлению и поддержанию всеобщего мира на земле, или по крайней мере попытка снизить существующее напряжение, а также контролировать количество назревающих конфликтов. Наиболее типичными примерами таких конференций можно назвать Первую Гаагскую Конференцию 1899 года и Вторую Гаагскую конференцию 1907 года.
Последняя модель конференционной дипломатии наблюдается в проведении так называемых «всемирных конференций», которые стали проходить в 1960 годы и с тех пор созываются всё чаще и чаще, несмотря на то, что порой эффективность таких форумов остаётся под вопросом.3 Проведение подобного рода конференций хоть и косвенно, но всё же влияет на предотвращение конфликтов.
Несмотря на то, что эти встречи преследуют свои собственные специфические задачи, они тем не менее способствуют выполнению как основных, так и второстепенных целей по устранению коренных причин конфликтов, таких как проблемы окружающей среды, бедность и отсутствие взаимопонимания между представителями различных культур.
СТАНОВЛЕНИЕ И РАБОТА МИРНЫХ КОНФЕРЕНЦИЙ
Практика созывать мирные конференции уходит корнями в пятнадцатый век, когда с их помощью надеялись положить конец опустошительным войнам, свирепствующим на Апеннинском полуострове. В последующие столетия мирные конференции периодически организовывали в надежде прекратить широкомасштабные затянувшиеся конфликты, как это произошло в Вестфалии. И всё же конференционная дипломатия не рассматривалась в полной мере как инновационное средство для организации международного сотрудничества вплоть до созыва Венского конгресса. И сам конгресс, и последовавший за ним «Европейский концерт» являются классическими примерами конференций, организованных для того, чтобы обсудить условия окончания войны и оговорить критерии наступившего всеобщего мира.
Несмотря на то, что участники конгресса руководствовались политическими соображениями, присущими своему времени, а именно откровенной приверженностью к доминирующей позиции великих держав и демонстративным отказом от принципов универсальности и равенства суверенных государств,4 поводом для его созыва послужили те же доводы, которые используются для организации подобного рода конференций в настоящее время.
Проведение последующих конференций в XIX веке было сравнимо с работой Венского конгресса. В особенности это касалось Берлинского конгресса 1878 года, созванного для предотвращения конфликта между европейскими державами. В результате мир был поделён между ними без учёта прав колонизированных территорий на самоопределение. Тенденция, направленная на то, чтобы вовлечь в процесс переговоров как можно больше участников проявилась во время Гаагских мирных конференций 1899 и 1907 годов. На организаторов повлияли конференции, которые проводились на американском континенте сразу после заседания Панамского конгресса 1826 года, организованного Симоном Боливаром.
Таким образом, на Гаагских конференциях были опробованы инновационные процедуры, в которых принимало участие большее количество государств.5 Именно в это время было заявлено о том, что данному процессу необходимо придать законный статус. На заседании Лиги Наций, которое последовало за Парижской мирной конференцией 1919 года, была сделана серьёзная попытка узаконить новые правила проведения международных форумов.6 Государства-члены постановили, что приоритетом деятельности организации должны быть продолжающиеся дипломатические консультации, необходимые для урегулирования конфликтов, и что в процессе необходимо ориентироваться на успех, достигнутый в течение предыдущих десятилетий. Таким образом, опыт мирных конференций был применён к модели парламентской дипломатии.7
В дальнейшем становлении международных норм, касающихся работы конференционной дипломатии, отразилось осознание того, что первостепенной задачей конференций нового поколения должно быть избавление грядущих поколений «от бедствий войны».
К этому решению страны пришли после прекращения работы Лиги Наций и окончания Второй мировой войны. С образованием Организации Объединённых Наций в мире опять появился крупнейший институт международного управления, способный использовать имеющиеся у него ресурсы для предотвращения конфликтов. Тем не менее потребность в проведении конференций вне ООН сохранилась, в особенности для рассмотрения проблем, решение которых выходило за рамки деятельности самой организации. Примерами таких форумов были конференции, посвящённые проблемам Юго-Восточной Азии (Лаос и Вьетнам), проходившие в течение 1950-х, 1960-х и 1970-х годов, переговоры по Ближнему Востоку, включающие Женевскую конференцию по Ближнему Востоку 1973 года, а также встречи, посвящённые проблемам Кипра (Лондонская конференция по Кипру 1959 года).8 Всё же использование мирных конференций как таковых уже не было столь распространённым явлением. Начиная с 1960-х и 1970-х годов в жизни международного сообщества гораздо большее значение чем конференционная дипломатия в её прежнем истолковании приобрели так называемые всемирные конференции.
Они проходили по большей части в атмосфере холодной войны, что отнюдь не способствовало конструктивному подходу к обсуждаемым на них проблемам, но в них действительно принимали участие делегаты практически со всех концов земного шара. Эти конференции лишь косвенно способствовали предотвращению конфликтов, благодаря тому, что их участникам удавалось урегулировать преграды технического характера, стоявшие на пути поддержания устойчивого и прочного мира.
Во время холодной войны и после её окончания, с увеличением числа внутригосударственных конфликтов, мировая общественность вновь обратилась к мирным конференциям. В 1980 годах, в результате работы Контадорской группы, а также продолжившей её дело группы «Эскипулас», целому ряду латиноамериканских стран удалось найти общий язык в процессе прекращения гражданских войн в регионе посредством проведения мирной конференции и серии переговоров. Это в свою очередь способствовало установлению прочного мира и обеспечению своего рода безопасности в Центральной Америке.
9 В результате распада бывшей Югославии был созван целый ряд конференций, целью которых было прекращение разыгравшегося конфликта. В конечном счете участникам Дейтонской конференции, которая проходила в 1995 году, удалось положить конец кровопролитию и заложить основы мирного развития Боснии в послевоенный период. В 1990-х и 2000-х также проходил целый ряд важных мирных конференций, посвящённых урегулированию ситуации на Ближнем Востоке. Три наиболее известные из них Мадридская мирная конференция, последовавшие за ней переговоры в Осло и Саммит по Ближнему Востоку в Кэмп-Дэвиде. Казалось, что эти инициативы могут подвести Израиль и его соседей к установлению прочного мира, но этого не произошло из-за новых вспышек конфликта, свидетельствующих об ограниченных возможностях конференций как способа мирного урегулирования в контексте современной международной ситуации.
ИЗВЛЕКАЯ УРОКИ
Какие уроки можно извлечь из этого краткого обзора практики конференционной дипломатии? Безусловно, в отличие от первых конференций, на которых вообще не существовало какого-либо понятия о равенстве суверенных государств, в настоящее время международные мирные форумы подразумевают участие всех заинтересованных государств, а порой и представителей субъектов, не имеющих государственного статуса.
Несмотря на то, что эта практика развивалась параллельно с установлением принципа многосторонних отношений, специфика мирных конференций, подразумевающая участие всех заинтересованных сторон, которая наблюдалась во время работы Гаагской конференции, определилась ещё до основания Лиги Наций. Учитывая сложности, которые возникли в связи с выработанным в Гааге подходом, основанным на принципе общего согласия 44-х независимых государств, объединившихся от имени «всего цивилизованного мира», эту тенденцию нельзя назвать неизбежной.10 В то же время благодаря мирным конференциям в Гааге дипломаты утвердились во мнении, что в этих встречах, проходивших независимо от традиционных дипломатических каналов, было определённое преимущество. Подобные форумы позволяли взглянуть по-новому на давно наболевшие проблемы – урок, который был передан следующим поколениям. Кроме того, когда речь идёт о формировании подкреплённой личными контактами международной системы как о приоритетной модели в отношениях между государствами в современном мире, необходимо вспомнить о процессе достижения взаимопонимания, благодаря которому цели Гаагских конференций в общем и целом были выполнены, несмотря на всевозможные неудачи.
Этот факт способствовал образованию группы дипломатов, которые впоследствии сотрудничали в создании Лиги Наций.11
С другой стороны, когда государства ставят целью обсудить условия только что заключённого мира, или пытаются положить конец неугасающему конфликту, не следует автоматически прибегать к конференционной дипломатии, за исключением тех случаев, когда переговоры тщательно спланированы. В противном случае этот метод урегулирования конфликтов может привести к прямо противоположным результатам. Историки ещё долго будут обсуждать неудачи Парижской мирной конференции 1919 года, которые объясняются ограниченным количеством участников и тем, что решение о проведении конференции было принято слишком скоропостижно после окончания одной из наиболее опустошительных войн в мировой истории.
Сегодня конференционная дипломатия уже не такое новое явление, как во времена Меттерниха. В настоящий момент критика в её адрес заключается в том, что когда целью переговоров является урегулирование продолжающегося конфликта – как это происходит в Сирии – созыв конференции свидетельствует о давлении, оказываемом на наиболее влиятельные государства предпринять хоть какие-нибудь меры, вместо того, чтобы подойти к проблеме взвешенно и дипломатично.
12 Как правило, конференции неизбежно привлекают внимание средств массовой информации. Поэтому дипломаты должны быть осмотрительны, если они прибегают к конфереционной дипломатии, в особенности если у них отсутствует четкая стратегия действий. Часто обращение к методам традиционной дипломатии, как, например, в случае посреднической роли Европейского союза в переговорах между Сербией и Косово, может быть более подходящим, чем созыв большой конференции, целью которой является оказание стратегического давления на стороны, вовлечённые (или стороны, которые могут быть вовлечены) в конфликтную ситуацию.
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
Для того чтобы конференционная дипломатия оставалась эффективным методом разрешения споров в ближайшие десятилетия, она должна учитывать специфику современных конфликтов. Число конфликтов между сторонами, не имеющими статуса государства, возросло. Если в 1989 году было зарегистрировано приблизительно 15 таких конфликтов, то в 2011 их насчитывалось уже 38.
13 Число погибших в результате боевых действий в такого рода конфликтах возросло более чем в три раза. Если в 2007 году их было приблизительно 2 000, то в 2011 году количество погибших составило более 6 000 человек в год. Во время созыва конференций всё в большей степени необходимо учитывать тот факт, что в современных конфликтах принимают участие самые различные образования. Часто речь идёт о незаконных военных группировках, некоторые из которых могут быть запрещёнными террористическими организациями. Следует также уделять внимание тем, чьи интересы могут быть затронуты в результате конфронтации. Важно отметить и роль представляющих гражданское общество неправительственных организаций, которым гораздо чаще предоставляется возможность наблюдать за ходом международных мирных конференций, чем участвовать в них.
Если целью многосторонней конференционной дипломатии будет по-прежнему служить эффективным методом по предотвращению конфликтов, и если ей будет и дальше предписано содействовать установлению и поддержанию устойчивого мира, то при созыве мирных конференций будет совершенно необходимо вовлекать в процесс все задействованные в конфронтации стороны, включая тех, кто инициирует конфликт, и тех, кто непосредственно пострадал от него.
В свете многочисленных угроз, стоящих перед миром сегодня, Бертран Рамчаран считает, что «настало время для созыва международной мирной конференции с целью модернизировать механизмы для поддержания мира и безопасности в двадцать первом веке».14 Это очень своевременное наблюдение, которое должно стать частью более широкой дискуссии, касающейся реформ системы международного управления, в том числе реформы Совета Безопасности Организации Объединённых Наций, необходимой для более эффективной работы этого органа в области предотвращения конфликтов. Отмечая 200-летнюю годовщину Венского конгресса и 70-летие Организации Объединённых Наций, необходимо продолжать внедрять новые идеи и методы для поддержания нашего общего дела по предотвращению жестоких и опустошающих конфликтов.
1 Mark Mazower, Governing the World: The History of an Idea (New York: Penguin, 2012), p. 3. (Марк Мазовер, Управление миром: история идеи)
2 Bertrand G. Ramcharan, International Peace Conferences (Leiden, Netherlands, Martinus Nijhoff, 2015).
(Бертран Рамчаран, Международные мирные конференции)
3 A.J.R. Groom, “Conference Diplomacy”, in The Oxford Handbook of Modern Diplomacy, Andrew F. Cooper, Jorge Heine, and Ramesh Thakur, eds., (Oxford, Oxford University Press, 2013), pp. 266–267.
4 Martha Finnemore and Michelle Jurkovich, “Getting a Seat at the Table: The Origins of Universal Participation and Modern Multilateral Conferences”, Global Governance: A Review of Multilateralism and International Organizations, vol. 20, No. 3 (July – September 2014), pp. 361-373 (363).
5 Там же, стр. 363–365.
6 Stephen C. Schlesinger, Act of Creation: The Founding of the United Nations. A Story of Superpowers, Secret Agents, Wartime Allies and Enemies, and Their Quest for a Peaceful World (Boulder, Colorado, Westview, 2003), p. 21. (Стивен Шлезингер, Процесс становления: Образование Организации Объединённых Наций. История сверхдержав, секретных агентов, военных противников и союзников, и их стремление установить мир на Земле)
7 Groom, “Conference Diplomacy”, p.
265.
8 Ramcharan, International Peace Conferences.
9 Michael Stevens and others, “Latin American Perspectives on Peace and Reconciliation,” in International Handbook of Peace and Reconciliation, Kathleen Malley-Morrison, Andrea Mercurio and Gabriel Twose, eds., Peace Psychology Book Series 7 (Springer, New York, 2013), pp. 561–79.
10 Arthur Eyffinger, The 1907 Hague Peace Conference: “The Conscience of the Civilized World” (The Hague, Judicap, 2007), Preface (Предисловие).
11 Mazower, Governing the World: The History of an Idea.
12 New Statesman, “The Syria peace talks are doomed before they have even begun”, 22 January 2014. С публикацией можно познакомиться на веб-сайте http://www.newstatesman.com/politics/2014/01/syria-peace-talks-are-doomed-they-have-even-begun.
13 Human Security Report Project, Human Security Report 2013, p. 97. С публикацией можно познакомиться на веб-сайте http://www.hsrgroup.org/human-security-reports/2013/overview.
aspx.
14 Ramcharan, International Peace Conferences.
«Конфликт не всегда нужно останавливать» – Секрет фирмы – Коммерсантъ
Столкновение интересов в организации часто приводит к трениям и дрязгам. Но, как утверждает независимый бизнес-тренер Вера Кобзева, конфликты – это не всегда плохо, если научиться их распознавать и управлять ими.
«Конфликты возникают из-за трех основных вещей»
СЕКРЕТ ФИРМЫ: Конфликт в коллективе – это сигнал тревоги?
ВЕРА КОБЗЕВА: В большинстве российских организаций существует негативный взгляд на конфликты – долгое время считалось, что в здоровом коллективе их быть не должно. Противоположностью является восприятие конфликта как формы человеческих отношений, как того, с чем можно работать.
СФ: По каким признакам можно определить, что в организации «собирается гроза»?
ВК: Важнейшие ее признаки – значимые противоречия и негативные эмоции.
Конфликт в широком смысле – это столкновение интересов, мнений, сил, идей.
СФ: То есть даже серьезные противоречия не всегда приводят к ссорам?
ВК: Да. Например, такой вопрос – курить или не курить в помещении. Если курильщики считают, что некурящие коллеги тоже обязаны уважать их права, это может привести к конфликту. Перерастет ли он в скандал, зависит от специфики организации, коллектива и конкретных людей.
СФ: Из-за чего вообще возникают конфликты?
ВК: Люди вступают в конфликт, чтобы получить одну из трех основных вещей: материальные ценности (самый удобный стол в помещении, новый компьютер, телефонный номер), социальные (власть) или духовные (идеи, принципы, нормы). А конфликтогеном (слова, действия или бездействие, которые способны привести к конфликту.– СФ) может быть что угодно, начиная от штатного расписания и заканчивая форменной одеждой. В моей практике была ситуация, когда молодые девушки отказывались носить фирменные кепки.
Руководители поняли и приняли эту ситуацию – для сотрудников сшили новую форму, без кепок.
«Не вовремя сказанное слово воспринимается как повод к войне»
СФ: По какому сценарию обычно развивается противостояние?
ВК: Как правило, оно не возникает на пустом месте. Чтобы «запуститься», ему нужно совпадение трех условий: один из участников конфликта активно и сознательно действует, нанося другому ущерб – психологический, моральный или физический. Второй участник должен осознать, что эти действия направлены против него. И – третье условие – отвечает по принципу око за око, зуб за зуб. Если на предконфликтной стадии еще можно обсудить, что происходит, то острый конфликт разрешить гораздо сложнее.
СФ: Этот момент многие как раз упускают…
ВК: Тогда может наступить этап, который называется инцидент: не вовремя сказанное слово или действие воспринимается как повод к войне. В таких случаях говорят, что чаша терпения переполнилась.
Ярчайший пример инцидента описан у Дюма: д`Артаньян отправился в Париж на желтом коне и всю дорогу этого стеснялся. И его стычка с Рошфором была как раз последней каплей. Если бы он не сцепился с графом, был бы кто-то другой.
Следующий этап – эскалация, конфликт как будто шагает вверх по ступеням. Растет эмоциональное напряжение и формируется образ врага, то есть оппоненты смотрят друг на друга словно через прицел. И если раньше их интересы могли сосуществовать, то на данном этапе это уже невозможно.
СФ: Но рано или поздно противоборствующие стороны поймут: долго так продолжаться не может. Что тогда?
ВК: Борьба постепенно истощает силы обеих сторон. Наступает следующий этап – сбалансированное противодействие. Накал страстей спадает, и становится понятно, что решить конфликт силовыми методами не удается. Тогда обычно одна из сторон (или обе) приходят к необходимости договариваться. Это фаза завершения конфликта, и здесь важно осмыслить, что произошло, перейти от эмоций к логике.
СФ: На каком из этапов столкновение еще можно предотвратить?
ВК: Не всегда это нужно делать. Иногда лучше, чтобы конфликт дошел до стадии эскалации, открытого противодействия. При этом вскрываются проблемы и противоречия, которые накопились в компании. Правда, потом тяжело приводить людей в рабочее состояние. Во многих случаях целесообразно все-таки распознать предконфликтную ситуацию и разрешить противоречия, когда еще нет образа врага, эмоции не захватили людей и возможен открытый конструктивный разговор.
СФ: Какие стратегии поведения в конфликте наиболее эффективны?
ВК: Люди парадоксально устроены. Начиная острый конфликт, только 15% из них задумываются, чем он завершится и какой результат ожидается: взаимопонимание, прибавка к зарплате, получение большей информации или доверие руководства. Поэтому одна из эффективных стратегий взаимодействия – суметь проанализировать, что сейчас происходит, каковы мои интересы и интересы оппонента.
Нужно перебрать несколько вариантов: если я поступлю так, последствия будут такими, если по-другому – вот такими. И понять, какой результат будет наилучшим, какой – приемлемым, а какой – абсолютно неприемлемым.
СФ: В каких случаях лучше не дожидаться обострения и как его предотвратить?
ВК: Скажем, в компании нарушены коммуникации между подразделениями. Для нейтрализации такого конфликтогена нужно проводить собрания, наладить электронную почту внутри компании, давать людям больше информации. Или организовать, например, ежемесячные встречи первого лица с коллективом, чтобы предотвратить появление слухов. Слухи – это всегда кризис в компании. Например, люди начали говорить о том, что зарплату задерживают. На этой стадии глава компании или топ-менеджеры могут объяснить, что происходит, рассказать хотя бы частичную правду о финансовом положении. Тогда конфликт разрешится на стадии проблемной ситуации. Если же руководство никак не реагирует на слухи, а сотрудники увольняются или, не таясь, читают объявления о вакансиях – это уже предконфликтная ситуация.
Если ничего не делать и не объяснять, конфликт перейдет в открытую стадию, вплоть до забастовки. Поэтому речь идет о том, чтобы заметить сложности в самом начале и работать с ними.
«Конфликт может быть ресурсом развития»
СФ: Как остановить «войну»?
ВК: Нужно перестать ею заниматься. Кстати, одной из самых полезных техник является прием «взять паузу». За это время можно для себя ответить на вопрос: что мне важно? Доказать свою правоту, сохранить лицо, произвести на кого-то хорошее впечатление? И тогда все встает на свои места.
СФ: Есть ли другие стратегии выхода из конфликта?
ВК: Они также хорошо известны: уход (например, сделать вид, что ничего не было), избегание, уступки, компромисс и сотрудничество. Считается, что компромисс – это хорошо. На самом деле это опасная стратегия, потому что интересы обеих сторон удовлетворяются лишь наполовину.
Такая ситуация устраивает не всех, поэтому «боевые действия» могут потом возобновиться. Хотя, конечно, компромисс лучше, чем соперничество. Идеальный вариант разрешения конфликтов – стратегия сотрудничества: я стремлюсь удовлетворить свои интересы, но при этом мы ищем такой вариант, чтобы интересы другой стороны тоже были удовлетворены. Как показывает практика, в России эта стратегия практически не встречается. Наиболее распространены стратегии избегания и ухода.
Ни одна из перечисленных стратегий не является однозначно хорошей или плохой, каждая эффективна в определенной ситуации, специфике бизнеса, с определенными людьми. Если компания хочет учить своих менеджеров управлять конфликтами, то важно показать людям, что изменять коллег, партнеров – непродуктивно. Работать можно только с самим собой: пересмотреть какие-то взгляды, ценности, выработать более оптимальный стиль общения.
«Нужно научиться договариваться»
СФ: Как научиться управлять конфликтом?
ВК: Конфликт не относится к явлениям, которыми можно управлять на основе жизненного опыта и здравого смысла.
Поэтому прежде всего нужны знания о конфликтах: их причины, динамика, способы разрешения. Кроме того, нужно уметь пользоваться определенными приемами, например техникой открытых переговоров. Разрешение конфликтов в организации должно начинаться с того, что персонал, первые лица компании знают, что это за явление, спокойно к нему относятся и понимают, что это своего рода ресурс развития. Здесь уместна аналогия с болью – она неприятна, но полезна, так как сигнализирует: пора что-то изменить. Можно также управлять конфликтами, если создать в компании неконфликтогенную среду.
СФ: Но если конфликты – это ресурс развития, то зачем создавать такую среду?
ВК: Конфликты все равно будут возникать. А среду нужно создавать потому, что есть данные, во сколько конфликты обходятся организациям. Например, производительность труда в такие моменты снижается на 65%.
СФ: То есть у каждой мелкой стычки есть определенная цена?
ВК: Конечно. И есть цена выхода из конфликта. Любой подготовленный менеджер может сесть и подсчитать, что в данный момент выгоднее – продолжать конфликт или погасить его. Эти формулы – инструменты современных конфликтологов.
СФ: Что же они собой представляют?
ВК: Цена конфликта для каждой из сторон – это сумма трех величин. Первая – затраты энергии, времени и сил на «войну». Вторая – ущерб, который стороны наносят друг другу. И наконец, третья – потери, связанные с ухудшением общей ситуации. Каждый человек прекрасно понимает, сколько сил и времени он потратил, сколько недоспал часов, выпил успокоительного, какой ущерб нанес своему престижу. А чтобы подсчитать цену выхода из конфликта, нужно определить разницу между потерями, с которыми сопряжен отказ от «боевых действий» (например, придется написать объяснительную записку, извиниться или возместить ущерб), и приобретениями, которые он даст (нормализация отношений, улучшение настроения, открытие новых возможностей). Эта цена даже может выражаться материально.
СФ: Какую пользу можно извлечь из конфликта?
ВК: Основная идея – превращать деструктивный конфликт в конструктивный, то есть думать о том, чему он может научить. Часто на тренинги по конфликтологии приходят взрослые люди с большим жизненным опытом – и ждут от ведущего, что тот откроет им какие-то секреты. На самом деле секрет один, и он описан во всех умных учебниках: нужно научиться договариваться.
Ирина Пигарева
Анализ конфликтов: вопросы и ответы с автором
Как мы определяем термин конфликт в контексте международных отношений? Что такое анализ конфликта и какую пользу он может принести организациям или отдельным лицам в зоне, уязвимой для насилия или беспорядков?
Конфликт возникает, когда два или более человека или группы воспринимают свои интересы как противоположные и действуют в соответствии с этим восприятием. Конфликт — это непреходящая черта человеческого существования.Хотя иногда это может быть конструктивным, оно также может перерасти в насилие. Эта книга посвящена смертоносному конфликту или крупномасштабному организованному насилию, осуществляемому правительствами или негосударственными субъектами. Конфликт, который привел к гибели сотен тысяч людей во всем мире и обошелся в триллионы долларов, оказал мрачное влияние на XXI век. В ответ организации по всему миру сосредоточили внимание на предотвращении смертельных конфликтов и реагировании на них.
С окончанием «холодной войны» природа международных конфликтов стала более сложной.Политические противоречия между государствами становятся все более аморфными, а негосударственные субъекты, такие как боевые движения и международные преступные сети, все больше разжигают конфликты. В то же время другие негосударственные субъекты, такие как неправительственные организации (НПО) и корпорации, уделяют особое внимание предотвращению насильственных конфликтов и управлению ими.
Анализ конфликта — это структурированное исследование причин и потенциального направления конфликта. Он направлен на выявление возможностей управления или разрешения споров без применения насильственных действий.Он может включать в себя множество аналитических методов, и в этом томе собраны наиболее полезные из них. Глобальная среда безопасности, вероятно, станет еще более сложной в следующем поколении, и анализ конфликтов является важным навыком для практиков, на работу которых эти сложные проблемы влияют.
Кто занимается анализом конфликтов и при каких обстоятельствах? Какую пользу анализ конфликтов может принести организациям или отдельным лицам, работающим в уязвимых областях?
Распространено заблуждение, что анализ конфликтов — это тайное искусство, которым занимаются только эксперты по разведке и стратегические прогнозисты, или что он требует времени и специальных знаний.Анализ конфликтов должен быть обычным делом для всех практиков, работающих в регионах, подверженных риску насилия или нестабильности. Люди, естественно, опираются на свой личный опыт и культурные знания, чтобы анализировать окружающую среду и принимать решения. Мы можем опираться на этот интуитивный процесс, когда проводим более формальное расследование конфликта.
Структурированный подход к анализу конфликта необходим для выявления и изучения наших предположений о причинах и природе конфликта.Этот тип исследовательского подхода учитывает все ключевые аспекты и предоставляет общий словарь для описания динамики конфликта. Различные аналитические инструменты, обсуждаемые в этом руководстве, могут помочь выявить новые тенденции в сложных, изменчивых и неоднозначных средах. Они могут позволить специалистам лучше предвидеть угрозы и возможности и реагировать на непредвиденные события с большей гибкостью и пониманием. Анализ конфликтов должен также дать лицам, принимающим решения, и исполнителям программ практические идеи о том, как реагировать на меняющиеся условия.
Инструменты и тематические исследования в этом томе будут полезны практикующим специалистам, на работу которых может негативно повлиять конфликт или политическая нестабильность. Представители правительств, межправительственных организаций, НПО или компаний частного сектора могут использовать эту книгу в качестве практического руководства в зонах конфликтов. Студенты и другие граждане сочтут это полезным и интересным взглядом на конфликт в современном мире.
Чем отличается перспектива анализа конфликтов в этом томе?
Том имеет три отличительные особенности.
Во-первых, он объединяет теоретические и практические знания, чтобы упростить концепции без потери важных деталей. Исследования из других академических дисциплин, тематические исследования и рекомендации по применению результатов анализа делают эту книгу еще более полезной. Каждая глава включает ключевые вопросы, которые помогут направить процесс и сфокусировать беседу.
Во-вторых, он подчеркивает необходимость анализа причин мира в дополнение к причинам войны. Мир — это не статичное состояние, определяемое отсутствием войны, а, напротив, динамический процесс управления конфликтом без применения насилия.Для этого требуются стратегии миростроительства, которые определяют и укрепляют элементы, которые создают позитивные связи внутри сообщества.
В-третьих, в сборнике подчеркивается, что анализ конфликтов — это не только интеллектуальный, но и социальный процесс. При совместном использовании аналитические инструменты, обсуждаемые в этом томе, могут помочь практикам выработать общий словарный запас и общее стратегическое повествование, которые могут способствовать лучшей координации усилий различных организаций.
Какие инструменты включены в эту книгу? Какую информацию они предназначены для производства и как их можно использовать для принятия решений?
Важно выработать гибкое отношение к анализу конфликтов, поскольку не существует универсального подхода.Вместо этого том предлагает набор количественных и качественных подходов, которые позволяют сотрудничать и поощряют альтернативные точки зрения. Выбор аналитических методов для использования в данной ситуации будет зависеть от потребностей и целей тех, кто проводит анализ.
В первой части этой книги исследуются стратегические, социально-экономические, психологические и культурные аспекты насильственного конфликта. В нем также обсуждаются количественные инструменты для оценки риска конфликтов и раннего предупреждения, такие как Индекс несостоятельных государств и Журнал учета нестабильности и мира и конфликтов.Такие инструменты могут предоставить ценный первый анализ данных, помогая определить регионы, подверженные наибольшему риску конфликта. Но количественные подходы, как правило, имеют ограниченную полезность при выявлении конкретных движущих сил конфликтов и потенциальных вариантов стратегий смягчения конфликтов. По этой причине основная часть руководства сосредоточена на качественных аналитических инструментах, таких как рамки оценки конфликтов, повествовательный анализ, картирование систем, планирование на основе сценариев и ситуационный анализ. Эти аналитические подходы могут помочь получить более детальное представление о динамике того или иного конфликта.
Распространение конфликта | Принстонская энциклопедия самоопределения
Браун, Майкл Э., изд. Международные аспекты внутреннего конфликта . Лондон: MIT Press, 1996.
.Корделл, Карл и Вольф, Стефан. Этнический конфликт: причины, последствия и меры реагирования . Кембридж: Polity, 2009.
.Гурр, Тед Р. 1993. Почему бунтуют меньшинства: глобальный анализ общинной мобилизации и конфликтов с 1945 года . Международный обзор политической науки 14, 2: 161-201.
Хилл, Стюарт и Ротшильд, Дональд. 1986. Заражение политического конфликта в Африке и мире. Журнал разрешения конфликтов 30, 4: 716-35.
Мост, Бенджамин А. и Старр, Харви. 1980. Распространение, усиление, геополитика и распространение войны. Обзор американской политической науки 74, 4: 932-46.
Лейк, Дэвид А. и Ротшильд, Дональд, ред. Международное распространение этнического конфликта. Princeton: Princeton University Press, 1998.
Лобелл, Стивен Э. и Мосери, Филип, ред. Этнический конфликт и международная политика . Бейзингстоук: Пэлгрейв Макмиллан, 2004.
Пен Родт, Аннемари. 2009. Успех? Операции ЕС по управлению военными конфликтами: 2003-2009 гг. PhD, Ноттингемский университет, Великобритания.
Росс, Марк Х. и Гомер, Элизабет. 1976. Проблема Гальтона в межнациональных исследованиях. Мировая политика 29, 1: 1-28.
Симовиц, Рослин. 1998. Оценка исследования конфликта на распространение войны. Журнал исследований мира 35, 2: 211-30.
Сиверсон, Рэндольф, М., и Старр, Генри. 1990. Возможность, готовность и распространение войны. Обзор американской политической науки 84, 1: 47-67.
Уолтер, Барбара, Ф., и Снайдер, Джек, ред. Гражданские войны, небезопасность и вмешательство . Нью-Йорк: Colombia University Press, 1999.
.Вольф, Стефан. Этнический конфликт: глобальная перспектива . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 2006.
Литература по теме:
Стрэнг, Дэвид и Мейер, Джон В. 1993. Институциональные условия распространения. Теория и общество 22, 4: 487-511.
Политические конфликты — обзор
Краткая история революций
Подобно войнам, социальным движениям и другим формам политических конфликтов, восстания и революции имеют тенденцию происходить волнами или циклами, которые выходят за пределы нескольких национальных границ. Это так по нескольким причинам. Во-первых, социально-экономические процессы, которые иногда ослабляют существующие государства и / или поощряют народные восстания, часто имеют транснациональный характер.Во-вторых, межгосударственные войны, которые, как правило, ослабляют государства (особенно проигравшие в таких войнах) и вызывают широкое недовольство, могут одновременно затронуть очень много стран. В-третьих, революции имеют «демонстрационный эффект» для других стран; их идеологии, стратегии и тактики могут копироваться другими. Наконец, революционные движения, особенно те, которые успешно захватили государственную власть, могут оказать материальную и военную помощь другим таким движениям. Однако не все или даже большинство революционных движений в той или иной волне успешны, и попытки «экспортировать» революцию из одной страны в другую чаще оказываются неудачными, чем успешными.Так называемый «эффект домино», когда революция в одной стране приводит к революциям в соседних странах, является относительно редким явлением. Неудивительно, что «революционные волны» были относительно редки.
До Второй мировой войны было четыре основных волны восстания и революции. Первая великая революционная волна, которая простирается с 1630-х до 1660-х годов, включает восстания в Ирландии и Шотландии против английской короны; Гражданская война или революция в Англии; серия восстаний, известная как Фронда во Франции; и восстания в Каталонии, южной Италии и Португалии против испанского королевства Кастилия.Второй революционный цикл, продолжавшийся с 1770-х по 1840-е годы, получил название «эпохи революций». Он включает в себя Американскую революцию или войну за независимость против Великобритании, Французскую революцию 1789 года, ирландское восстание против британского владычества, восстание во французской колонии Сен-Доминго (которое создало независимое государство Гаити), многочисленные войны независимость от испанского и португальского владычества в том, что мы теперь называем Латинской Америкой, и восстание Греции против османского владычества.Он также включает Французскую революцию 1830 года и так называемую «весну народов» в Европе в 1848 году, в том числе народные и националистические восстания во Франции, Италии, Швейцарии, Австрии, Венгрии, Германии, Богемии и Румынии. Общая идеологическая и политическая направленность этих первых двух волн восстания и революции была антифеодальной, антимонархической, демократической и часто националистической.
Третий цикл революционных конфликтов (1905–21) охватывает Первую мировую войну. Накануне войны народные движения в России, Иране, Мексике и Китае, как правило, возглавляются и поддерживаются средними классами, хотя и имеют значительную поддержку населения. бросили вызов автократии и / или иностранному господству с явно неоднозначными результатами.Идеологическая ориентация этих движений была демократической и / или антиимпериалистической. Новые восстания произошли в Европе и Турции во время и сразу после войны, начиная с пасхального восстания 1916 года в Ирландии против британского владычества; после короткой партизанской войны большая часть Ирландии обрела фактическую независимость в 1921 году, хотя шесть графств в провинции Ольстер остались британскими. Русская революция была эпицентром этой волны, но надежды победившей большевистской (позже переименованной в Коммунистической) партии на то, что аналогичные социалистические революции восторжествуют по всей Европе, не оправдались.Левые революционные движения потерпели поражение в Германии, Словакии, Венгрии и Италии. Тем не менее рабочие и ремесленники играли более центральную роль в этой волне, чем раньше, а социалистическая идеология конкурировала с либеральными и националистическими течениями.
Четвертая и последняя революционная волна перед Второй мировой войной охватила те фашистские и правые движения, которые в конечном итоге победили в Италии, Германии и Испании, которые возникли в 1920-х и 1930-х годах, частично в ответ на левые движения предыдущий цикл.Фашизм, который нашел поддержку среди низшего среднего класса и некоторых слоев буржуазии и рабочего класса, был глубоко антидемократическим, антисоциалистическим и страстно националистическим. Хотя фашизм обычно рассматривается как не революционный или контрреволюционный как его марксистскими, так и либеральными противниками (фашизм не привел к радикальному перераспределению собственности), триумфальные фашистские движения были глубоко революционными с точки зрения драматических политических, геополитических и культурных преобразований, которые они принесли. о, не говоря уже о геноциде, учиненном против европейского еврейства нацистским режимом Германии.
После Второй мировой войны было еще четыре революционных волны. Действительно, эпоха «холодной войны» (1945–1991 гг.), Вероятно, была свидетелем большего количества революционных ситуаций и, безусловно, большего количества социальных революций (см. , таблица 1 ), чем любой сопоставимый период в истории. Первые три революционных цикла этой эпохи произошли в основном в так называемом третьем мире и отражали сильную марксистскую и социалистическую ориентацию. Первый из них (1945–1949 гг.) Был тесно связан с потрясениями и лишениями самой войны.Руководимые коммунистами революционные движения, которые во время войны приобрели значительную легитимность как силы сопротивления оккупационным армиям, захватили власть в Югославии, Албании, Северной Корее, Вьетнаме и Китае. Некоммунистическая националистическая революция также победила в Индонезии в это время. В этот период в Греции, Малайе, Бирме и на Филиппинах возникли сильные революционные движения, которые в конечном итоге были побеждены или сдержаны. Наконец, Советский Союз навязал коммунистические «революции сверху» в тех регионах Восточной Европы, которые его Красная Армия эффективно контролировала после войны.
Второй цикл послевоенных революционных движений (1959–68) начался с Кубинской революции и охватывает Алжирскую революцию (1962) и начало революционного конфликта в Южном Вьетнаме (1960–75). В Латинской Америке был предпринят ряд попыток воспроизвести кубинскую революцию, иногда с кубинской помощью, но эти партизанские движения потерпели неудачу в Венесуэле, Гватемале, Колумбии, Перу и Боливии. Однако третий цикл в целом успешных революционных движений (1974–1980) начался с вывода американских войск из Вьетнама.Революционеры захватили власть в этот период в Эфиопии, Камбодже, самом Южном Вьетнаме, Лаосе, африканских колониях Португалии (Гвинея-Бисау, Ангола и Мозамбик), Иране, Гренаде и Никарагуа. Сильные революционные движения также возникли или возродились в это время на Филиппинах, в Колумбии, Перу, Сальвадоре и Гватемале. После окончания холодной войны движения в Сальвадоре и Гватемале заключили мирные соглашения с правительственными властями, что привело к их разоружению и преобразованию в легальные политические партии.
В отличие от первых трех послевоенных волн, последний революционный цикл эпохи холодной войны (1989–1991 гг.), Охватывающий «крах коммунизма» в Восточной Европе, на Балканах и в бывшем Советском Союзе, был решительно антисоциалистическим и несоизмеримым. наименее риторически демократичный. Националистическая оппозиция советскому (или русскому) и югославскому (или сербскому) господству также была важным фактором в этой волне. Ненасильственные народные движения быстро свергнули коммунистические режимы в ряде стран (и советских республик), особенно после того, как советский лидер Михаил Горбачев дал понять, что советские танки не спасут непопулярных правителей.Однако движения против коммунизма не всегда были успешными в течение этой волны; ненасильственный протест был жестоко подавлен в Китае в 1989 году и едва заметен на Кубе, во Вьетнаме и в Северной Корее, странах, где коммунизм был вызван народными националистическими движениями, а не навязанным Советским Союзом. В этот период также произошел согласованный переход от режима апартеида, поддерживающего превосходство белой расы, к демократии в Южной Африке; Однако этот драматический политический переход не сопровождался радикальными экономическими изменениями.
С момента падения советского блока не произошло никаких серьезных социальных революций. Ненасильственные народные движения действительно помогли свергнуть авторитарные правительства в нескольких посткоммунистических обществах в первые годы двадцать первого века (например, в Сербии, Грузии и Украине), но эти движения, хотя и были националистическими и в значительной степени демократическими, не были социально-экономически радикальными. Более того, революционные движения стали или оставались мощными силами после 1989 года в Колумбии, Чьяпасе (Мексика), Непале и оккупированной Израилем Палестине.А в Венесуэле всенародно избранное движение во главе с Уго Чавесом провело радикальные реформы и все же может попытаться национализировать крупный бизнес. «Боливарианская революция» Чавеса напоминает правительство Народного единства в Чили во главе с Сальвадором Альенде, которое также было избрано к власти (в 1970 году). Однако правительство Альенде — и чилийская демократия — было свергнуто в результате поддерживаемого США военного переворота в 1973 году, прежде чем оно смогло институционализировать радикальные изменения. (Правительство Чавеса пережило переворот, поддержанный США в 2002 году.)
Оспариваемое значение понятий «безопасность» и «разрешение конфликтов»: исследование из JSRP
Том Кирк, Робин Лакхэм и Татьяна Караяннис опираются на исследования JSRP, чтобы доказать, что призывы к активизации усилий по устранению коренных причин конфликтов и отсутствия безопасности требуют более пристального внимания к политическому значению терминов «безопасность» и «разрешение конфликтов». разные контексты.
Многое было сказано о неоднозначном — и по состоянию на 2015 год юридически обязывающем — обязательстве потратить 0.7% валового национального дохода (ВНД) на помощь в целях развития за рубежом (ОПР). Тем не менее, поскольку жесткая экономия стала модным словечком внутри страны, многие начинают внимательно следить за тем, как расходуются эти деньги, а некоторые даже предлагают перенаправить средства на другие цели.
В то же время, однако, страдания продолжающихся конфликтов на Ближнем Востоке и в Африке переносятся на европейские берега в виде значительно увеличившегося числа беженцев. Опасаясь за свою жизнь и будущее, целые семьи и сообщества ежедневно совершают опасные поездки в страны, которые, как они надеются, обеспечат им безопасность.Это привело к ожесточенным разногласиям в государствах, принимающих их, и почти параличу многосторонних и региональных институтов, изо всех сил пытающихся скоординировать свои действия, — и то, и другое способствует общеевропейскому сдвигу в сторону антииммиграционной и изоляционистской политики, который эхом отозвался через Атлантику в Соединенные Штаты.
Стремясь показать, что его бюджет помощи может работать в национальных интересах, британское правительство взяло на себя обязательство устранить «коренные причины» этих конфликтов.Это включает в себя выделение около 50% средств Министерства международного развития (DFID) так называемым «несостоятельным» и «хрупким» государствам, создание нового резервного фонда для кризисов и расширенного фонда для урегулирования конфликтов, стабильности и безопасности. Похоже, что главная цель состоит в том, чтобы создать условия в местах, из которых бегут беженцы, которые остановят их поток в Европу и, как следствие, в Великобританию.
Однако мы утверждаем, что при любых серьезных усилиях по устранению причин, казалось бы, неразрешимых конфликтов и отсутствия безопасности необходимо прежде всего задаться вопросом, почему основные способы понимания и выработки ответных мер политики до сих пор не имели большого успеха.Действительно, JSRP начала свою работу с подозрением, что тенденция рассматривать (не) безопасность в значительной степени через призму государственных или многосторонних субъектов, является основной причиной того, почему вмешательства в области развития, программы реформирования сектора безопасности и усилия по разрешению конфликтов так часто кажутся небольшое влияние. Чтобы проверить эту гипотезу, мы провели систематические обзоры свидетельств литературы о повседневных мерах безопасности и разрешении конфликтов в затронутых конфликтом государствах.
В целом обзоры выявили отсутствие тщательных исследований по обеспечению безопасности с точки зрения тех, кто охраняется, или политического значения слова «безопасность» в местах, затронутых конфликтом.Действительно, основные концепции обеспечения безопасности, по-видимому, связаны с ориентированными на государство заботами, при этом приоритет отдается политической стабилизации, государственному строительству, охране границ и эффективности органов государственной безопасности.
Это было особенно удивительно с учетом того, что большая часть более широкой литературы по исследованию конфликтов все больше концептуализирует современные конфликты как одновременно происходящие в запутанных местных историях и в процессах глобализации. Более того, это показывает, что во многих случаях хищнические государства, построенные на военной экономике, сами создают или поддерживают ненадежность.Это побудило нас сделать вывод, что «объем, глубина и качество научно обоснованных исследований, в которых вмешательства положительно или отрицательно влияют на конечного пользователя, который ведет переговоры о своей повседневной жизни в рамках гибридных механизмов управления, особенно неадекватны».
Чтобы восполнить эти пробелы в доказательствах, мы утверждали, что исследования и политика в затронутых конфликтом или нестабильных государствах должны быть сосредоточены на различных способах, которыми обеспечение безопасности и попытки разрешения конфликта предоставляются множеством субъектов, часто в конкуренции, и часто через заявления о статусе государства. , с элементами принуждения и подчинения.Сюда могут входить государственные и негосударственные органы власти, такие как повстанческие группы, ополчения или в значительной степени автономные полицейские и военные подразделения, и, в некоторых случаях, вмешивающиеся международные силы, такие как коалиция США в Афганистане или различные миротворческие операции Организации Объединенных Наций по частям. Африки. Кроме того, следует признать, что эти субъекты могут сами быть встроены в более широкие, иногда транснациональные сети, которые связывают их с интересами отдельных влиятельных лиц, преступных организаций, центрального и соседних правительств или союзных государств.
В то же время обеспечение безопасности и разрешение конфликтов часто связаны с попытками этих субъектов, сетей, институтов и союзов утвердиться в качестве законных государственных органов. Таким образом, мы предполагаем, что безопасность нельзя понимать просто как статус или условие. Скорее, его положение следует рассматривать как политический акт, способствующий притязанию того или иного субъекта или группы на власть и авторитет; при этом лишая своих оппонентов средств к существованию, возможностей, свобод и прав.В самом деле, обеспечение безопасности и разрешение конфликтов часто являются частью попыток создать или сохранить идентичность и границы, а также создать инсайдеров и посторонних.
Именно в этом смысле мы предлагаем, чтобы обеспечение безопасности, включая инициативы по разрешению конфликтов, рассматривалось как со стороны предложения, так и со стороны спроса. Первая точка зрения, касающаяся предложения, предполагает, что оба являются процессами «политического и социального упорядочения, устанавливаемыми и поддерживаемыми посредством авторитетных дискурсов и практики власти, включая, но не ограничиваясь организованной силой.«В то время как точка зрения со стороны спроса изображает мир и безопасность как« право граждан и, в более широком смысле, людей на защиту от насилия и других рисков для существования, включая их способность на практике реализовать это право ».
Такое понимание требует, чтобы безопасность понималась с точки зрения как тех, кто занимается обеспечением, включая их более широкие интересы и цели, так и людей, предположительно находящихся под защитой, включая их способность влиять на то, как это происходит.Есть надежда, что такая дуалистическая перспектива покажет, как обеспечение безопасности и разрешение конфликтов имеют центральное значение для процессов создания законных государственных органов, поддержания внутренних и внешних групп и создания более или менее стабильных политик.
Как недавно заявила директор JSRP Мэри Калдор вместе с Хавьером Соланой, во многих современных конфликтах существуют зоны стабильности и безопасности, и даже области, в которых местные власти, иногда в сотрудничестве с государством, а иногда вопреки ему, обеспечивают основные Сервисы.Например, большая часть западной Ливии относительно безопасна из-за множества местных соглашений о прекращении огня и соглашений. Несмотря на то, что они сами по себе хрупки, взгляд на безопасность и разрешение конфликтов со стороны спроса и предложения может помочь аналитикам извлечь уроки относительно того, как ведутся переговоры по этим зонам, кто имеет право голоса в таких соглашениях и к чему они могут привести. Более того, это может помочь посторонним обнаружить возможности для поддержки и расширения таких зон. И, наконец, это помогает нам уйти от размышлений об урегулировании вооруженного конфликта и вместо этого фокусирует нас на сокращении насилия.
Действительно, исследование JSRP предполагает, что у нас растет потребность в концептуальном осмыслении насилия как отдельного явления от конфликта или войны. Например, в ДРК, как и во многих затяжных «конфликтах», более 80 действующих вооруженных группировок не ведут войну. Скорее, это вымогательство или рэкет, операции по получению ренты и т. Д., И их совместная деятельность порождает огромную незащищенность для населения, оказавшегося в их сферах влияния. Тем не менее, учитывая их отправную точку в условиях мира, а не в условиях конфликта, новые ЦУР, особенно ЦУР 16, предлагают нам потенциально новую отправную точку для построения безопасных и инклюзивных обществ и уменьшения насилия в таких местах.
Как утверждается, в первую очередь, это требует признания разнообразия субъектов, которые могут быть вовлечены в создание зон (не) безопасности, и что каждый из них вносит свои собственные интересы и претензии к государственной власти. Данные исследования JSRP показывают, что усилия по расширению государственной власти в таких условиях могут просто подпитывать конкуренцию за власть или создавать многоуровневые системы управления. В самом деле, доноры должны быть осторожны, чтобы не только усилить множество субъектов правосудия и безопасности, но лишь усугубить реальную проблему покупки форумов в таких местах.Только поняв свои отношения и сети, как с местными сообществами, так и с внешними покровителями, они могут начать раскрывать сложные, глубинные причины кажущихся неразрешимыми конфликтов и организовываться для работы с теми, кто стремится их разрешить.
Пожалуйста, посмотрите здесь документы JSRP по безопасности и разрешению конфликтов, которые послужили основой для этого поста.
Том Кирк — онлайн-редактор JSRP и кандидат наук Лондонской школы экономики и политических наук.Татьяна Караяннис — директор по исследованиям JSRP и заместитель директора Форума по предотвращению конфликтов и миру при Совете социальных исследований, где она возглавляет программы CPPF в Африке. Доктор Робин Лакхэм — политический социолог с более чем 50-летним профессиональным опытом, более 40 лет — в IDS. Он начал свою академическую карьеру в Нигерии и Гане, а также работал в США и Австралии.
Фото: армия США в Африке через Foter.com / CC BY
Примечание. В этой статье представлена точка зрения автора, а не позиция Исследовательской программы в области правосудия и безопасности или Лондонской школы экономики.
СвязанныеФорма 1023: Цель политики в отношении конфликта интересов
Какова цель политики в отношении конфликта интересов?
Благотворительные организации часто подвергаются пристальному вниманию общественности, особенно в тех случаях, когда кажется, что они неправомерно принесли пользу своим должностным лицам, директорам или попечителям. IRS также выполняет надзорную роль в отношении благотворительных организаций. Важной частью этого надзора является предоставление организациям стратегий, которые помогут избежать видимости или реальности частной выгоды для лиц, наделенных значительной властью.Рекомендуемая политика в отношении конфликта интересов — это стратегия, которую мы призываем организации использовать в качестве средства для установления процедур, обеспечивающих защиту от обвинений в неправомерном поведении должностных лиц, директоров или попечителей.
Конфликт интересов возникает, когда обязательства отдельных лиц по содействию благотворительным целям организации идут вразрез с их собственными финансовыми интересами. Например, конфликт интересов может возникнуть, если должностное лицо, директор или попечитель голосует по контракту между организацией и бизнесом, принадлежащим этому должностному лицу, директору или попечителю.Конфликты интересов часто возникают при установлении компенсации или льгот для должностных лиц, директоров или попечителей. Политика в отношении конфликта интересов предназначена для обеспечения того, чтобы при возникновении фактического или потенциального конфликта интересов в организации имелся процесс, в соответствии с которым затронутый человек будет информировать руководящий орган обо всех существенных фактах, касающихся ситуации. Политика в отношении конфликта интересов также предназначена для установления процедур, в соответствии с которыми лица, имеющие конфликт интересов, будут освобождены от голосования по таким вопросам.
За исключением любых проявлений несоответствия, организации утратят свой освобожденный от налогов статус, если они не будут действовать в соответствии с их благотворительными целями. Служение частным интересам более чем несущественно несовместимо с достижением благотворительных целей. Например, выплата чрезмерной компенсации физическому лицу, обладающему значительной властью, служит частным интересам. Предоставление объектов, товаров или услуг физическому лицу, обладающему значительными полномочиями, также служит частным интересам, если только льготы не являются частью разумного соглашения о компенсации или они доступны общественности на равных условиях.
Ледерах, Джон Пол. Определение трансформации конфликта.
Ледерах, Джон Пол. Определение трансформации конфликта.В этой статье Ледерах дает определение трансформации конфликта.
Я предлагаю следующее определение:Трансформация конфликта заключается в представлении и реагировании
на приливы и отливы социальных конфликтов
как на дающие жизнь возможности
для создания процессов конструктивных изменений
, которые уменьшают насилие,
повышают справедливость
в прямом взаимодействии и социальных структуры,
и реагируют на реальные проблемы
человеческих взаимоотношений.
Значение и значение этого определения будет легче понять. понять, анализируем ли мы выделенные курсивом компоненты. Представьте себе конфликт трансформация человека в путешествии, состоящего из головы, сердца, руки и ноги.
Голова
Голова относится к концептуальному взгляду на конфликт — как мы думаем
о и поэтому подготовьтесь к приближению конфликта. В голове находим
отношения, восприятия и ориентации, которые мы привносим в творческую
трансформация конфликта.В нашем определении используются термины «видение» и
реагировать.
Envision активен, глагол. Это требует намеренного перспектива и отношение, готовность создавать и развивать горизонт который обеспечивает направление и цель.
Перспектива трансформации строится на двух основах:
- способность позитивно рассматривать конфликт как естественное явление, создающее потенциал для конструктивного роста, и
- готовность реагировать таким образом, чтобы максимально использовать этот потенциал для позитивных изменений.
Трансформационный подход признает, что конфликт является нормальным и непрерывная динамика в человеческих отношениях. Более того, конфликт приносит с собой потенциал для конструктивных изменений. Положительное изменение не всегда бывает, конечно. Как мы все слишком хорошо знаем, много раз конфликт приводит к давним циклам боли и разрушения. Но ключом к трансформации является упреждающее стремление рассматривать конфликт как потенциальный катализатор роста.
Ответить предполагает, что видение должно приводить к действию, вовлекая возможность.Тенденция к вовлечению. Ответить признает, что самое глубокое понимание приходит в процессе обучения в реальной жизни опыт.
Оба фонда — видят и отвечают — предполагают определенную уровень «головной» работы. Они представляют то, как мы думаем и ориентируемся самих себя, когда мы приближаемся к конфликтам в нашей жизни, отношениях и сообщества.
Приливы и отливы : Мы часто видим конфликт в первую очередь с точки зрения его взлет и падение, его эскалация и деэскалация, его пики и спады.Фактически, мы часто сосредотачиваемся на особом пике или долине, конкретном повторение или повторение эпизода конфликта. Трансформационный перспектива, вместо того, чтобы смотреть на одну вершину или долину, смотрит на весь горный массив.
Возможно, здесь будет полезно изменить нашу метафору на менее статический. Вместо того, чтобы сосредоточиться на единственной восходящей и разбиваясь о берег, трансформация конфликта начинается с понимание больших закономерностей, приливов и отливов энергий, времена и даже целые сезоны в большом море отношений.
Море как метафора предполагает, что существует ритм и закономерность, движения в нашей семейной жизни. Иногда морские движения предсказуемо, спокойно, даже успокаивающе. Периодически события, сезоны и климатические сочетания создают большие морские изменения, которые влияют на все вокруг них.
Трансформационный подход направлен на понимание конкретного эпизода конфликта не изолированно, а как неотъемлемая часть общей картины. Изменение понимается как на уровне непосредственного представления проблем. и более широких моделей и проблем.Море постоянно движется, жидкий и динамичный. Но в то же время он имеет форму и форму и может имеют монументальное назначение.
Сердце
Сердце — это центр жизни в человеческом теле. Физически это
генерирует пульс, поддерживающий жизнь. Образно говоря, это центр
наших эмоций, интуиции и духовной жизни. Это место из
куда мы выходим и к которому мы возвращаемся за руководством, поддержкой и
направление. Сердце обеспечивает отправную точку и точку возврата.Два
идеи образуют такой центр трансформации конфликта.
Человеческие отношения : Биологи и физики говорят нам, что жизнь
находится меньше в физической субстанции вещей, чем в
менее заметны связи и отношения между ними. Точно так же в
отношения трансформации конфликта имеют центральное значение. Как сердце в
тело, конфликты вытекают из отношений и возвращаются в них.
Отношения имеют видимые размеры, но также имеют размеры которые менее заметны.Для поощрения положительного потенциала, присущего конфликта, мы должны сосредоточиться на менее заметных аспектах отношения, а не концентрироваться исключительно на содержании и суть борьбы, которая часто гораздо более заметна. Проблемы из-за которых люди ссорятся, важны и требуют творческого ответа. Однако отношения представляют собой сеть связей, которые образуют более широкий контекст, человеческая экосистема, из которой возникают определенные проблемы и дана жизнь.
Вернемся на мгновение к нашему морскому изображению, если отдельная волна
представляет собой пик проблем, которые заметно видны в эскалации социальных
конфликт, отношения — это приливы и отливы самого моря.Отношения — видимые и невидимые, немедленные и долгосрочные — являются
сердце трансформационных процессов.
Живительные возможности : Слово животворящее, применяемое к
Конфликтная ситуация напоминает нам о нескольких вещах. С одной стороны,
язык предполагает, что жизнь порождает конфликты, что конфликт — это
естественная часть человеческого опыта. С другой стороны, предполагается, что
конфликт создает жизнь, как пульсирующее сердце тела создает
ритмичный кровоток, который помогает нам жить и двигаться.
Конфликт вытекает из жизни. Как я уже подчеркивал выше, а не рассматривая конфликт как угрозу, мы можем понимать его как предоставление возможности расти и лучше понимать самих себя, другие — наших социальных структур. Конфликты в отношениях вообще уровни — это способ, которым жизнь помогает нам остановиться, оценить и обратить внимание. Один способ по-настоящему познать нашу человечность — это признать дар конфликта в наши жизни. Без него жизнь была бы монотонно плоской топографией одинаковость и наши отношения были бы ужасно поверхностными.
Конфликт также создает жизнь: через конфликт мы реагируем, вводим новшества и
изменение. Конфликт можно понимать как двигатель изменений, который
сохраняет отношения и социальные структуры честными, живыми и
динамично реагировать на потребности, стремления и рост человека.
Руки
Мы называем наши руки той частью тела, которая способна строить вещи, способные прикоснуться, почувствовать и повлиять на форму, которую принимают вещи. Руки приближают нас к практике. Когда мы говорим «практический», мы имеем в виду, что мы близко к месту работы.Два термина нашего определения выделяются в этом отношении.
Конструктивное : Конструктивное может иметь два значения. Во-первых, в корне это глагол: строить, формировать и формировать.
Во-вторых, это прилагательное: быть положительной силой. Трансформация содержит обе эти идеи. Он стремится понять, а не отрицать или избегать, реальность того, что социальный конфликт часто перерастает в насильственные и разрушительные узоры. Трансформация конфликта преследует развитие изменений процессы, которые явно сосредоточены на создании положительных результатов от сложно или отрицательно.Это способствует лучшему пониманию лежащие в основе реляционные и структурные паттерны при построении творческих решения, улучшающие отношения. Его предвзятость в том, что это возможно, этот конфликт — возможность.
Процессы изменений : Центральное место в этом подходе занимают процессы изменений, трансформационный компонент и фундамент того, как конфликт может перейти от деструктивного к конструктивному. Это движение может быть достигнуто только путем развития способности видеть, понимать и реагировать на существующие проблемы в контексте отношений и текущие процессы изменений.Какие процессы конфликтуют сам сформировал? Как можно изменить эти процессы или другие инициированные процессы, которые переместят конфликт в конструктивную направление? Сосредоточение внимания на процессе — ключ к трансформации конфликта.
Трансформация конфликта фокусируется на динамических аспектах социальной
конфликт. В основе трансформационного подхода лежит конвергенция
контекста отношений, взгляд на конфликт как на возможность и
поощрение творческих процессов изменения.Этот подход включает, но
не движется эпизодическим взглядом на конфликт. Конфликт просматривается
внутри потока и сети отношений. Как мы увидим,
трансформационная линза рассматривает создание творческих «платформ» как
механизм для решения конкретных проблем, а также работает над изменением
социальные структуры и закономерности.
Ноги и ступни
Ноги и ступни представляют собой место, где мы касаемся земли, где все наши путешествия отправляются в путь. Как и руки, это точка действия, где мысль и сердцебиение переводятся в ответ, направление и импульс.Трансформация конфликта будет утопией только в том случае, если она не удастся реагировать на вызовы, потребности и реалии реальной жизни.
Трансформационный взгляд включает два парадокса как место действия преследуется и поднимает следующие вопросы: как мы разрешаем конфликты в способы, которые уменьшают насилие и увеличивают справедливость в человеческих отношениях? И как нам развить способность к конструктивному, прямому, личному взаимодействия и в то же время обращаются к системным и структурным изменения?
Сократить насилие и повысить справедливость : Преобразование конфликта считает, что мир сконцентрирован и основан на качестве отношений.Эти отношения имеют два измерения: наше личное общение. и то, как мы структурируем наши социальные, политические, экономические и культурные отношения. В этом смысле мир — это то, что Новые науки называют «структура процесса»: явление, которое одновременно является динамичным, адаптивный и изменчивый, но имеющий форму, цель и направление, которые придает ему форму. Вместо того, чтобы рассматривать мир как статичное «конечное состояние», трансформация конфликта рассматривает мир как непрерывно развивающуюся и развитие качества отношений.Поэтому мирная работа характеризуется преднамеренными усилиями по устранению естественных приливов и отливов поток человеческих конфликтов через ненасильственные подходы, которые обращаются проблемы и повысить понимание, равенство и уважение в отношения.
Чтобы уменьшить насилие, мы должны решить существующие проблемы и содержание эпизода конфликта, а также лежащие в его основе модели и причины. Это требует от нас решения вопросов правосудия. Пока мы это делаем, мы должны справедливо продвигаться к существенным изменениям.Люди должны иметь доступ и право голоса при принятии решений, которые влияют на их жизнь. В Кроме того, необходимо устранить модели, порождающие несправедливость, и изменились как на реляционном, так и на структурном уровнях.
Прямое взаимодействие и социальные структуры : Как было предложено выше, мы необходимо развивать потенциал, чтобы предвидеть и участвовать в процессах изменений на всех уровнях отношений: межличностных, межгрупповых и социально-структурный. Один набор возможностей указывает на прямое, личное взаимодействие.Другой набор подчеркивает необходимость видеть, преследовать и создавать изменения в наших способах организации социальных структур, от семей до сложной бюрократии, от местного до глобального.
Трансформация конфликта предполагает, что фундаментальный способ продвижения конструктивное изменение на всех этих уровнях — это диалог. Диалог необходимы для справедливости и мира как в межличностных отношениях, так и в структурный уровень. Это не единственный механизм, но это очень важный один.
Обычно мы думаем о диалоге как о прямом взаимодействии между людьми или группы.Трансформация конфликта разделяет эту точку зрения. Многие из основанные на навыках механизмы, призванные уменьшить насилие, основаны на коммуникативных способностях обмениваться идеями, находить общие определения проблем и поиск путей решения.
Однако трансформационная точка зрения считает, что диалог необходим как для создания, так и для решения социальных и общественных сфер, в которых человеческое институты, структуры и модели взаимоотношений построен. Процессы и пространства должны быть созданы так, чтобы люди могли вовлекать и формировать структуры, которые упорядочивают их общественную жизнь, широко определены.Диалог необходим для обеспечения доступа к и конструктивное взаимодействие с тем, как мы формализуем наши отношения и способы, которыми наши организации и структуры построены, отвечают и ведут себя.
По сути, трансформация конфликта фокусируется на создании адаптивных
ответы на человеческий конфликт через процессы изменений, которые увеличивают
справедливость и уменьшить насилие.
Перепечатано из «Маленькой книги трансформации конфликтов». (Май 2003; 4,95 доллара США; 1-56148-390-7).Авторские права принадлежат Good Books (www.goodbks.com). Используется с разрешения. Все права защищены.
Автор
Джон Пол Ледерах, в настоящее время научный сотрудник Института Джоан Крок
Исследования конфликтов в Университете Нотр-Дам и выдающийся
Ученый программы трансформации конфликтов Восточных меннонитов
Университет, пишет о своей более чем 20-летней работе в Центральной
Америка, в Азии, Африке, Центральной Азии и Северной Америке.
Доктор Ледерах получил степень доктора философии. по социологии (с упором на Программа социальных конфликтов) Университета Колорадо.
У Ледераха и его жены Венди двое детей, Энджи и Джош.
Для получения дополнительной информации посетите http://goodbks.com/little_books.asp
Создал: james
Последнее изменение: 2006/08/07 13: 02: 57.562000 US / Eastern
вопросов — Национальный центр предотвращения издевательств
60-секундный ответ
Запугивание отличается от конфликта.
- Конфликт — это разногласие или спор, в котором обе стороны выражают свои взгляды.
- Издевательства — это негативное поведение, направленное со стороны кого-либо, оказывающего власть и контроль над другим человеком.
Издевательства совершаются с целью причинить боль, причинить вред или унизить. При запугивании часто возникает дисбаланс сил между участниками, при этом власть определяется как повышенный социальный статус, физически крупнее или как часть группы против отдельного человека. Учащиеся, которые запугивают, воспринимают свою цель как уязвимую и часто находят удовлетворение, причиняя ей вред.
В нормальном конфликте дети самостоятельно контролируют свое поведение. Они читают сигналы, чтобы узнать, пересекаются ли линии, а затем изменяют свое поведение в ответ. Дети, руководствуясь эмпатией, обычно понимают, что они обидели кого-то, и захотят прекратить свое негативное поведение. С другой стороны, дети, намеревающиеся причинить вред и чье поведение выходит за рамки обычного конфликта, будут продолжать свое поведение, даже если они знают, что кому-то больно.
Артикул
.Почему конфликты не так уж плохи и почему никто не заслуживает издевательств
Если вы состоите в отношениях с другим человеком, будь то хороший друг или просто кто-то, кто сидит рядом с вами в школе, весьма высоки шансы, что вы в какой-то момент будете в конфликте с этим человеком или уже имели конфликт с этим человеком.Если в отношениях два человека, вероятны разногласия и изменения.
Один друг может захотеть поиграть в видеоигры; другой может захотеть выйти на улицу. Один друг хочет пойти по магазинам; другой действительно не любит ходить по магазинам. Ваш одноклассник всегда хочет быть первым в очереди, и вы тоже. Ваши братья ссорятся из-за того, кому принадлежит большая часть их комнаты, пытаясь убедиться, что она точно такая же, вплоть до дюйма. Подобные вещи случаются каждый день.
Конфликт — естественная часть человеческих взаимоотношений, поскольку люди растут и меняются.Несмотря на то, что он может вызвать у нас стресс и причинить боль, конфликт не является издевательством. Конфликт происходит между двумя людьми, которые равны в отношениях (подумайте: друзья, одноклассники или коллеги), но имеют две разные точки зрения на происходящее. Иногда это перерастает в разногласия, из-за которых такие сильные люди становятся по-настоящему эмоциональными. Могут быть использованы сильные слова и много сильных переживаний. Чтобы разобраться во всем, может потребоваться время.
В конфликте, когда люди равны, обе стороны обычно хотят решить проблему.Они не хотят, чтобы конфликт продолжался; они хотят исправить положение и хотят, чтобы отношения продолжались здоровыми. Ни один из них не хочет продолжать причинять боль другому, поэтому оба будут пытаться что-то сделать, чтобы улучшить ситуацию. Иногда конфликт может даже помочь в отношениях, которые необходимо изменить, давая возможность улучшить то, что не ладится между сторонами.
При буллинге человек (или группа людей), который издевается, намеревается причинить вред другому человеку.Ушиб или вред наносятся намеренно, чтобы объект запугивания не чувствовал себя человеком. В отношениях между двумя людьми всегда есть что-то неравное; может быть, запугивающий физически сильнее и из-за этого порождает страх, или, может быть, запугивающий более популярен и обладает такой социальной властью, которая может настроить целую группу против одного человека.
Какой бы властью ни обладал человек с агрессивным поведением, он будет использовать ее над человеком, над которым издеваются, чтобы заставить его чувствовать себя меньше, чем он есть.Конечно, человек, над которым издеваются, не хочет такого обращения и ничего не сделал, чтобы заслужить такое обращение.
Сценарии запугивания могут выглядеть следующим образом: кто-то убеждает группу подразнить другого ученика на основании их внешности; кто-то угрожает избить человека из-за того, как он разговаривает; кто-то публикует в Интернете что-то ложное и оскорбительное о ком-то другом; или кто-то спотыкается о однокласснике и заставляет всех смеяться над падающим человеком. Вред наносится преднамеренно, и цель состоит в том, чтобы каким-то образом причинить другому человеку страдания.
Запугивание обычно повторяется или угрожает повториться снова и снова. Кто-то, кто издевается, может решить оставить друга, проявив к нему хладнокровие и исключив из групповой деятельности. Кто-то может использовать ложное заявление или другое грубое слово в отношении другого каждый раз, когда они их видят, или заходят в социальные сети, пытаясь навредить своей репутации. Даже такая угроза поведения причиняет жертве нежелательную и незаслуженную боль.
Подумайте об этом так:
- Конфликт, хотя иногда и неприятный, может быть возможностью для равных партнеров в ситуации научиться решать проблемы.Это произойдет, если оба человека решат проблему здоровыми и позитивными способами.
- Издевательства совершаются кем-то, кто считается более могущественным, чем цель, и является нежелательным, негативным и имеет целью причинить вред объекту издевательств физически или эмоционально разрушительными средствами, которые повторяются или угрожают повторить.
В следующий раз, когда вы будете в конфликте с кем-то (и, скорее всего, он будет в следующий раз!), Постарайтесь помнить, что внутри каждого конфликта есть скрытая возможность улучшить ваши отношения, научившись говорить за себя и выражать свое мнение. потребности.Помните, что конфликт между двумя людьми — это нормально и неизбежно.
Помните также, что запугивание — это не то же самое, что конфликт. Издевательства призваны причинить вред или причинить вред. Издевательства — это не то, что кто-то заслуживает, и они имеют право чувствовать себя в безопасности.
Разрешение конфликтов
Важно отметить разницу между запугиванием и конфликтом, потому что стратегии разрешения конфликтов или посредничества иногда неправильно используются для решения проблем, связанных с запугиванием.Эти стратегии могут послать сигнал о том, что оба ребенка частично правы, а частично неправы, или что «нам нужно разрешить конфликт между вами двумя». Эти сообщения не подходят в случаях запугивания (или в любой ситуации, когда кто-то становится жертвой). Соответствующее сообщение ребенку, над которым издеваются, должно быть таким: «Издевательства — это плохо, и никто не заслуживает издевательств. Мы сделаем все возможное, чтобы остановить то, что с вами происходит ».
Издевательства и конфликты — в чем разница? | PACERTalks About Bullying: Season1, Episode 8
Иногда люди думают, что издевательства и конфликты — это одно и то же, но это не так.Так или иначе, конфликт — это часть повседневного опыта, в котором мы справляемся со сложностями нашего взаимодействия. Обычно незначительные конфликты не заставляют кого-то чувствовать себя небезопасно или угрожать. С другой стороны, издевательства — это поведение с намерением причинить боль, причинить вред или унизить, и человек не может его остановить.
Конфликт против издевательств — 60 секундный ответ | PACERTalks об издевательствах; Сезон 3 серия 8
Conflict vs.Издевательства — Ответ учеников Сезон 3, Эпизод 9
Перспектива подростка:
Так или иначе, конфликт — это часть повседневной жизни. Даже если это что-то маленькое, что обычно бывает, существует постоянная навигация по сложностям человеческих отношений. Это нормально, и незначительные конфликты обычно не заставляют кого-то чувствовать себя небезопасно или угрожать.
Вопросы, которые следует задать себе, если вы не уверены в тоне определенного разговора или встречи, чтобы определить, является ли это издевательством, включают:
- Равны ли мы в этой ситуации?
- Чувствую ли я себя жертвой или мишенью со стороны отдельного человека или группы?
- Чувствую ли я себя в безопасности?
- Считаю ли я, что этот человек или группа людей намеренно причинили мне боль или унизили меня?
Иногда бывает легко свести к минимуму ситуацию запугивания, потому что вы действительно не хотите иметь дело с реальностью того, что с вами происходит.Легко попасть в привычку квалифицировать издевательства как конфликт, чтобы не столкнуться с реальной проблемой, хотя на самом деле это то, чего вы не заслуживаете и требует вмешательства извне. Может быть полезно задать себе эти вопросы, поскольку это поможет вам разобраться в реальности вашей конкретной ситуации.
Сообщение в блоге
Это конфликт или издевательство? Помогая нашим детям узнать разницу .
Написано сотрудниками Национального центра предотвращения издевательств PACER
Третьеклассники Ник и Кевин не были близкими друзьями, но они играли в четыре квадрата вместе на всех перерывах, какие только могли.Они боролись за каждое очко во время игр, которые всегда были громкими, потому что группа Foursquare серьезно относилась к игре. Часто возникали разногласия по поводу фолов и правил, но в целом им удавалось с этим справиться. Взрослые на перемене хорошо поработали, наблюдая за игроками, и они несли ламинированные наборы правил на случай, если игрокам понадобится «помощь» в спорах. Тем не менее, «Это несправедливо!» часто кричали на игровой площадке во время перемены.
Однажды Кевин пришел домой и сказал своей матери Дженнифер, что над ним издевались.Встревоженная Дженнифер спросила подробности.
«Ник столкнул меня на детской площадке», — сказал Кевин. Он сказал Дженнифер, что они с Ником спорили из-за мяча, который был «на кону», и что учитель попросил обоих мальчиков сесть на скамейку, чтобы остыть во время перерыва. «Это нечестно! Он начал это, но мы оба были наказаны, — сказал Кевин. Кевин не считал извинения Ника достаточным наказанием.
Ник издевался над Кевином? Ник был слишком агрессивен, но не до того, чтобы запугать Кевина? Или оба мальчика были виноваты? Дженнифер не знала, что и думать.Она позвонила в школу, чтобы узнать подробности.
Когда родитель слышит подобную историю, не всегда ясно, что произошло или каковы должны быть последствия. Дженнифер разрывалась между чувством, что она, возможно, не слышала всей истории, и желанием исправить положение для Кевина.
Вот несколько полезных способов отличить конфликт от агрессивного поведения:
Конфликт выглядит так:
- Несогласие или спор, в котором обе стороны выражают свои взгляды
- Равная власть между участниками
- Поведение обычно прекращается, когда один ребенок понимает, что причиняет боль другому
Издевательства выглядят так:
- Намерение поведения — причинить боль, причинить вред или унизить
- У запугивания людей больше «силы», например, он более популярен или физически сильнее
- Негативное поведение продолжается, даже если причинен вред или причинен вред
Родителям может быть трудно, когда их дети попадают в сложные, запутанные ситуации.Тем не менее, для родителей важно понимать, что конфликт между детьми неизбежен и что иногда их ребенок не соглашается с исходом или не одобряет его. Родители могут помочь своим детям справиться с подобными ситуациями по:
- Задавать открытые вопросы о том, что произошло
- Слушать больше, чем говорить
- Поддержка
- Помогаем ребенку решить проблему
Ребенку легче признаться в том, что с ним происходит, когда он знает, что его родитель находится в их углу.Конфликтные ситуации — отличные моменты для обучения. Родители могут помочь своим детям овладеть навыками, необходимыми для выражения их собственных взглядов, и помочь найти свои собственные решения.
Предупреждение: , если поведение переходит черту от конфликта к издевательствам, то ребенок, над которым издеваются, не должен исправлять ситуацию. Хотя для ребенка может быть важно помочь создать план изменений, взрослые несут ответственность за создание и соблюдение правил, чтобы все участвующие дети были в безопасности.