Телесное ориентирование: Что такое телесное ориентирование?

Телесно-ориентированная психотерапия — Телесно-ориентированная психотерапия

Самое «дорогое» что есть у себя самого — это своё собственное тело.   

 

Телесно-ориентированная психотерапия

 

Телесно-ориентированный подход — это работа с подсознанием человека через контакт с Телом, который организует психолог/терапевт с клиентом.

Телесно-ориентированный подход основан на представлении о существовании связи между телом и сознанием человека.
В телесно-ориентированном подходе используются техники и упражнения, направленные на снятие мышечных зажимов в теле, что приводит к разрешению многих психологических проблем, «закодированных» в теле.
Когда человек испытывает травматические переживания, подавление эмоций, внутренние конфликты, получает психологическую травму, неотреагированная проблема остается в теле, в виде блоков и зажимов, заковывающих человека в панцирь. Человек начинает по-новому двигаться, реагировать, жить.

С этого-то этапа не человек управляет своим телом и сбрасывает в него свои не решенные проблемы, а тело вынуждает человека жить, исходя из своих возможностей. Память о травматическом опыте вытесняется в бессознательное и дает о себе знать в виде физической боли, негативных эмоций. Для удаления из карты тела негативного опыта прошлого и высвобождения заблокированной энергии, существуют приемы и упражнения, направленные на исследование и изменение в привычках, укорененных в телесном самовыражении клиента.                                

Чем этот метод отличается от других?

Преимущество телесно-ориентированный подхода в том, что он не подвергается цензуре сознания клиента, а значит, действует быстрее и эффективнее «вербальных» техник. Этот метод позволяет очень бережно подойти к истокам проблем, о которых иногда не хочется рассказывать, найти источник проблем и переработать его.

Как специалист работает в телесно-ориентированном подходе?

В телесно-ориентированный подходе используется групповая и/или индивидуальная работа.
Во время работы в телесно-ориентированный подходе специалист, с помощью различных техник воздействует на мышечные зажимы, помогает освободить сдерживаемые неотреагированные проблемы, чувства, которые «живут» в теле, помогает изменить неконструктивные телесные, а вместе с ними и психологические привычки, мешающие человеку в разных сферах жизни. Вместе с тем работа с телом направлена не только на решение психологических проблем, но и на общее оздоровление организма.

В каких случаях нужна и особенно эффективна телесно-ориентированная психотерапия?

1.   Потеря контакта с собственным телом («оно есть, но я его не чувствую»).

2.   Потеря чувствительности отдельных частей тела.

3.   Постоянное ощущение болей и напряженности в теле.

4.   Наличие травм, повлекших за собой нарушение двигательной активности, особенно в реабилитационный период.

5.   Проблемы с координацией движений, ощущением границ. («Я часто не вписываюсь в повороты, цепляюсь за углы, редко попадаю в цель, если что-то кидаю, неуверенно стою на ногах, не могу ходить по бордюрам и т.

д.»).

6.   Плохая осанка.

7.   Навязчивые состояния.

8.   Задержка телесно-психического развития (тело словно застряло в определенном возрасте и не хочет расти).

9.   Эмоциональный дисбаланс (трудности в сдерживании или проявлении эмоций).

10.   Видимое отсутствие стабильности в жизни.

11.   Пережитое насилие, в том числе сексуальное.

12.   Острое горе, недопережитое горе, страх потери близких.

13.   Страх смерти.

14.   Психологическая травма, осознаваемая или неосознаваемая.

15.   Отвержение себя, своего внешнего образа.

16.   Проблемы с весом.

17.   Неспособность получать удовлетворение в сексе.

18.   Страхи и психологические трудности, связанные с зачатием, беременностью, родами, рождением и воспитанием детей.

19.   Нарушение сна.

20.   Новообразования.

21.   Стресс, состояние хронического стресса.

22.   Тревожность, страхи, фобии, особенно связанные с пространством.

23.   Потеря вкуса и радости жизни.

24.   Синдром хронической усталости.

25.   Профессиональное «выгорание».

26.   Желание разобраться в себе, причинах своих травм и установок.

27.   Вредные привычки.

28.   Невозможность отдыхать, страх перед остановкой, неумение жить «здесь и сейчас».

 

Что дает телесно-ориентированная психотерапия и каких результатов позволяет достичь при работе с телом?

1.   Снизить уровень тревожности, повысить устойчивость к стрессу, развить навыки противостояния в конфликтных ситуациях. 

2.   Справиться с различными заболеваниями, нормализовать обменные процессы, улучшить сон. 

3.   Восстановить энергетический баланс, развить энергетические способности, чувствительность, внимание.

4.   Повысить гибкость, пластичность, улучшить осанку, свободу движений и походки. 

5.   Научиться лучше понимать и ощущать собственные границы, как в телесном, так и в социальном плане.

6.   Научиться слышать и понимать свое тело, ориентируясь на его знаки и выбор.

7.   Расширить границы восприятия.

8.   Обрести умение справляться с болью.

9.   Избавиться от негативных привычек, отказаться от устаревших стратегий и поведенческих паттернов.

10.   Обрести целостность, устойчивость, чувство реальности, уверенности в себе.

11.   Излечить психологические травмы, принять прошлое, осознать новые внутренние ориентиры и ценности.

12.   Принять себя, свою уникальность, красоту, чистоту и мудрость, понять безграничность собственных возможностей.

 

В телесно-ориентированный психотерапии можно работать с разными темами:

— С депрессией и подавленным настроением
— С переполненность негативными эмоциями
— С тревогой, страхами, фобиями, ОКР
— С давищими ощущениями в теле и болью
— Со стыдом, скованностью, непринятием себя
— С невротическими состояниями и психосоматикой
— С последствиями стресса и постоянными напряжениями 

— С хронической усталостью, нечувствительностью и многими другими.

«Испытано на себе»: Телесная психотерапия

В стране, где пожелание обратиться к психотерапевтам пока ещё звучит как оскорбление, мне было проще сказать таксисту ехать в наркологическую клинику «Детокс», чем в психотерапевтический центр «Катарсис», находящийся в том же здании.

Мифов вокруг психотерапии — вагон и маленькая тележка. Мифов вокруг психотерапии в Чите — ещё больше. Мне по заданию редакции предстояла всего лишь группа телесно-ориентированной терапии — не трансы, не гипноз, не индивидуальные консультации, на которых, думала я, кладут на кушетку головой к психотерапевту и задают неприятные вопросы. «Телесные психотехники помогут достичь состояния гармонии и комфорта, понять и воплотить потребности своего тела, избавиться от хронического напряжения, накопившейся усталости, нарушений сна. Противопоказаний не существует», — знала я. Но всё равно было страшновато.

Не добавила уверенности и установочная встреча.

Миф первый: кушетки!

Никаких кушеток, просто большая комната, ковёр, два мягких кресла в углу, бумажные салфетки на столе. В кресле сидеть неловко — я то тонула в нём, то соскальзывала, то приходилось поджать ноги, чтобы удержаться. «Вы за пять минут сменили позу 10 раз», — улыбнулась мне психотерапевт и аккуратно вытащила из меня всё: поступление в школу в 5 лет, неумение держать паузы и страх близости. Я вышла, судорожно заглатывая холодный воздух и внимательно огляделась в реальности — всё вроде было на месте: Пожарка, троллейбусная остановка, магазин тортов. Но что-то изменилось. А после работы надо было вернуться сюда же — в спортивной одежде, с собой бутылку воды.

Из дневника. 13.11.
На группе мне было жутковато. Сначала. Потом я расслабилась и позволила себе услышать вопросы ко мне. Что, зачем, почему. Из-за чего. Кто-то плакал. Потом мне показалось, что я зря пришла — надо прыгать и махать руками. Собственно, прыгать и махать я могу и дома. Потом вдруг стало весело и хорошо. Потом было упражнение на лучшее место в пространстве, и я поняла, что у меня развит стадный инстинкт.

Вечером я впервые не обиделась из-за ерунды, которая раньше бы выбила меня на несколько часов.

14.11.
Очень болят ноги.

Миф второй: это как тренинг

Это не курсы и не тренинг. Это терапия. 10 сеансов, через день, с 19.00 до 23.00, по факту было даже чуть дольше. Пить много воды, исключить таблетки (не терпим только головную боль), при любых симптомах любой болезни сначала приезжать сюда: «Мы врачи», не употреблять алкоголь — может возникнуть состояние патологического опьянения.

Психотерапевтов двое. Татьяна больше разговаривает, это она была со мной на установочной встрече. Лариса — отлично показывает, что делать. «У вас внутри, как кирпичики, — объясняет Татьяна, — лежат обида, боль, гнев, раздражение — это «проглоченные», не отреагированные эмоции. Они могут мешать глотать, жить, смеяться, чувствовать. Всё это помнит тело. Мы будем через тело эти эмоции из вас доставать. Не бойтесь плакать, не сдерживайте тошноту, не пугайтесь телесных реакций».

Из дневника. 16.11.
Лепить чужое лицо — мощь. Мне лепят лицо — наслаждение.

Сегодня было ещё очень простое упражнение, а оказалось очень сложным, надо было много и долго говорить одно и то же слово: сначала «да». Потом «нет». «Да» говорить увлекательнее, «нет» — веселее. Разным людям говорить «да» и «нет» по-разному. В паре с Олегом мне было очень страшно, казалось, что он маньяк, который заманивает меня куда-то в ужас своим «да, да, да, да».

Ещё был танец марионеток с завязанными глазами — очень круто. Танцуй, как будто тебя никто не видит — это было сегодня про нас.

Гиперконтроль — причина неврозов.
Поняла, что когда я думаю, что я расслаблена — я не расслаблена.

Миф третий: на группе придётся всё рассказывать о себе незнакомым людям

Во-первых, не всё. Телесно-ориентированная терапия — это про тело, и основной вопрос, на который по несколько раз отвечает клиент на каждом из 10 сеансов — «Чувство на душе, ощущение в теле?». Если вдруг вам захочется рассказать о себе много — вас аккуратно вернут к чувствам и ощущениям. Если вдруг ситуация окажется слишком подробной для группы — вам скажут прийти с ней на индивидуальное занятие.

Во-вторых, не факт, что незнакомым. Город маленький, и вам легко могут встретиться бывшие одноклассники, коллеги и соседи по гаражу. Это ничего страшного. Терапия носит конфиденциальный характер. Психотерапевты обеспечивают вашу и их личную безопасность. Плюс знакомые сами вас боятся.

Из дневника. 18.11
У меня только что была крутая кукла! Очень крутая — изящная, сильная, красивая. И я не знала, чего я от неё хочу и злилась, что она не могла меня понять. Это первый крутой инсайт. Это благодарность и наслаждение. Это восторг от обладания. Это иногда секс. Мне так интересно доминировать, но я так грустно порой не знаю, чего я хочу.

Из дневника. 20.11.
Сегодня была игра. Вроде простая, на удержание равновесия, но с одним из партнёров я никак не могла выиграть. Поняла, что я и ругаюсь так же, как играла — по кругу, не меняя стратегии. Оба устали, и я, и партнёр, но я продолжаю ругаться и злюсь, если со мной прекращают говорить.

Миф четвёртый: психотерапевт скажет, как дальше жить

К сожалению, не скажет. Только создаст условия для работы над собой и будет требовать выполнения обязательств — приходить, не пропускать, выполнять упражнения, вести дневник, формулировать ощущения, ловить чувства.

Из дневника:
25.11.
Сегодня я рассказала партнёру по группе то, чего никогда никому не говорила. По-тарабарски, но со всеми живыми эмоциями. И ещё мы пробовали в конце передавать руками страсть, разлуку, обиду, победу.

29.11. Вдруг захотелось большего, чем есть. Новый проект на работе, собственную квартиру, положить деньги на депозит. Новых знаний, новых побед.

Миф пятый: это простое и весёлое решение проблем за деньги

Несмотря на то, что с вами будут шутить и смеяться, а лежать в куче тел и поглаживать друг другу животики вам может понравиться, наверняка будет и неприятно. Может быть, покажется противным какое-то упражнение. Может быть, психотерапевт вдруг скажет что-то, что вы бы не хотели слышать. Может быть, вас, как меня, намеренно собьют с лёгкого и непринуждённого тона, которым вы будете рассказывать о грустных и болезненных вещах, и спросят: «Зачем ты пытаешься казаться весёлой, если тебе грустно?»

Телесная терапия показана при широком спектре психологических проблем и психосоматических заболеваний. Способствует улучшению физического и эмоционального самочувствия; устранению физического напряжения, усталости, боли, бессонницы; освобождению от негативных эмоций и переживаний; доверию к себе, своим чувствам, окружающему миру. Телесно-ориентированнная терапия направлена на безопасное освобождение заблокированных (подавляемых, неотреагированных) эмоций, таких как гнев, обида, страх, раздражение; снятие связанных с подавляемыми, неотреагированными эмоциями напряжений; формирование новых моделей поведения; достижение физического и душевного комфорта в различных сферах нашей жизни — в семье, на работе, в общении; активизацию творческого потенциала; повышение сексуальности; повышение качества жизни.

Последнее из дневника:
31.11.
Сегодня надо было шагать сквозь сопротивление. Сквозь физическое сопротивление. Я побеждала, но всё упражнение думала, что партнёр по группе мне поддаётся. А оказалось, что нет. Я так и в жизни — подозреваю поддавки на ровном месте. А какая ошалительная была в конце музыка — как из какого-то старого школьного кино. Так хотелось танцевать под неё, я не стала, и до сих пор жалко.

4.12. Всё кончилось. Можно выпить вкусного. Можно выдохнуть, перестать через вечер ездить на группу. Можно тихонько порадоваться себе, какой-то новой, другой. Можно обдумать услышанное от одного человека и очень важное: «Тебя будто наладили».

Телесное ориентирование: krambambyly — LiveJournal

КАК МЫ САМИ БЛОКИРУЕМ СВОИ ЧАКРЫ

1. Первая чакра – красный цвет; копчик – Соединение с Землей, отвечает за жизненную силу человека.

Блокировка происходит, если человек чувствует страх. Это состояние блокирует первую чакру. Для улучшения работы и снятия блокировки не убирайте свои страхи в сторону, а поставьте их перед глазами. Посмотрите “в лицо” вашим страхам. Разберите их “по-полочкам”.

2. Вторая чакра – оранжевый цвет; чуть ниже пупка, отвечает за творческую реализацию и удовлетворение потребностей.

Блокировка происходит, если человек чувствует вину. Это разрушительное состояние. Каждый, кто его испытывает, чувствует себя, как в липком коконе безвыходности. Снятие блокировки происходит также, как и в работе с первой чакрой. Не уходите от этого. Разберитесь в чем вы видите вашу вину. Посмотрите на ситуацию с другой стороны.

3. Третья чакра – желтый цвет; пупок – это энергетический центр нашего организма, отвечает за силу нашего намерения.

Блокировка происходит, если человек чувствует стыд, РАЗОЧАРОВАНИЕ. К сожалению этому нас учат даже в школах. Пытаясь постоянно пристыдить ребенка, говоря ему: “а тебе не стыдно?” Этим блокируя не только третью, но и вторую чакру. Разблокировка чакры не отличается от разблокировки первой и второй чакр.

4. Четвертая чакра – зеленый цвет, сердце, участвует во всех процессах жизни человека.

Блокировка происходит, если человек чувствует скорбь. Это не менее разрушительное эмоциональное состояние человека. Когда закрывается эта чакра, то человек испытывает неприятное, болезненное состояние в области сердца. Блокировку снять сложнее, чем в других чакрах, т.к. сопровождаемое всему этому состояние апатии зачастую не дает человеку возможность трезво взглянуть на проблему. Нужна большая сила воли, чтобы в состоянии скорби попытаться разобрать ситуацию, увидеть причину и взглянуть на все с другой стороны.

5. Пятая чакра – голубой цвет; горло, открывает работу обмена веществ, коммуникация.

Блокировка происходит, если человек выбирает ложь и ложь самому себе. Это наверное самое сложное – не врать! Особенно если мы общаемся с людьми, которые постоянно врут. Они и в других видят обман, даже если их не обманывают. К сожалению ложь “заразна”. Если вы разберетесь в этом состоянии и внимательно посмотрите, как оно рождается, то увидите, что это как вирус, который передается от одного к другому. Сложно быть иммунным к этому, сложно, но возможно. Не отвечайте обманщику тем же, не пытайтесь себя обмануть чем-то. Будьте перед собой честны.

6. Шестая чакра – синий цвет, середина лба, третий глаз, настраивает тело на контакт с подсознанием, духовная воля.

Блокировка происходит, если человек чувствует разделение, живет иллюзиями. Не нужно брать на себя больше, чем вы “можете унести”. “Звездная болезнь” всегда приводит к падению. Вы становитесь слепы и глухи ко всему. Примите реально то, что у вас есть. Не то, что имеет сосед. Не пытайтесь стать выше ближнего. Мечты сбываются, если они реальны.

7. Седьмая чакра – фиолетовый цвет, над головой – соединение с космической энергией.

Блокировка происходит, если у человека сильные земные привязанности. Тут подразумевается все — дом, работа, машина, люди и т.д. Нужно научится отпускать все. Самое сложное — отпустить человека, которого любим. Но приняв то, что любовь не материальна, это тоже возможно сделать. Не принимайте ваши земные привязки за догму. Не ставьте везде клеймо моё, отпустите все.

в следующем посте о чакрах я расскажу о т.н. энергетических привязках, энергетических каналах, чем они отличаются и почему связки и привязки — это нарушение энергообмена, а каналы энергообмена — нет.

Читать «Свободное тело. Хрестоматия по телесно-ориентированной психотерапии и психотехнике» — Баскаков Владимир Юрьевич — Страница 1

Серия Телесно-ориентированная психотерапия Выпуск 3

Редактор-составитель В.Ю.Баскаков

Свободное тело

Предисловие. Свободное тело

Идея названия Хрестоматии «Свободное тело» взята нами из основного кредо алхимика: «Освободить дух через материю и освободить материю через дух» (Шварц Ф-, Пуассон А., Блаватская Е.П. Теории и символы алхимиков. — М.: Новый Акрополь, 1995. — с. И) и отражает общее направление действий в области телесно-ориентированной психотерапии — оказание помощи в установлении максимально полного и доверительного контакта человека с его телом. Контакта, необходимого для того, чтобы мы могли помочь телу избавиться от его проблем, и благодарное нам за это тело могло помочь нам избавиться от наших проблем. До сих пор расхожим является вопрос «владеешь ли ты своим телом?», что фиксирует в сознании и само является отражением абсолютно других (не партнерских!) отношений: отношений зависимости, власти и использования. Стоит только удивляться той степени терпеливости и безропотности, с которым наше тело после этого относится к нам.

Мы максимально дружны с нашим телом — в детстве. При том, что оно максимально нам непослушно. Сколько шишек и синяков мы получали, осваивая, вроде бы, совсем уж простые действия — ходьбу, езду на велосипеде. Но, осваивая его и осваивая мир через него мы были всегда благодарны ему. А оно, это малопослушное тело, было благодарно нам.

Во взрослом состоянии нашим телом управляет уже не радость открытий и освоений, а, увы, целесообразность. Догнать уходящий автобус с руками, занятыми сумками, — о какой радости может идти речь? А впереди — старость. И поднять свое, уже немощное, и, главное, заброшенное тело, — нет сил. «Владеешь ли ты своим телом?».

В настоящую Хрестоматию впервые включены системы, которые в нашей стране представлены долгосрочными обучающими программами — биосинтез и розен-метод. Определенную трудность для составителя представляла задача определения рамок для систем, работающих с телом человека. Почему они, а не, например, йога или классический массаж. Там тоже используется тело человека. Применительно такой задаче нами (в качестве рабочей модели и приглашения к дискуссии) были разработаны и предлагаются следующие пять признаков отличия систем телесно-ориентированной психотерапии от других, имеющих в своем арсенале приемы работы с телом человека.

Во-первых, системы телесно-ориентированной психотерапии — западный продукт, своей методологией базирующийся на позднем психоанализе или критике последнего.

Для этого достаточно взять такие базовые конструкты этой области, как представление о «мышечном панцире», «структуре характера», механизмах их образования.

Во-вторых, можно говорить о достаточно ограниченном числе приемов работы с телом этой области.

Конечно, можно придумать любой «новый» прием работы с телом человека, но по мере его применения — он или отпадет за ненадобностью, или, что поразительно, будет найден в несуществующей пока своеобразной «Золотой книге приемов…».

В-третьих, этой области свойственна особая таблица соответствий проблем человека и/или (что одно и то же) заболеваний тем или иным частям тела и внутренним органам. Назовем это своеобразной’ «проблемной анатомией». Отдельные страницы этой анатомии представлены в настоящей Хрестоматии в разделе «Структура характера».

В-четвертых, за время существования телесно-ориентированной психотерапии сложился своеобразный ее язык. Попробуйте найти русский эквивалент понятию «facing» (от англ. face — лицо). «Пялинг»? «Мординг»? А понятиям «grounding» (от англ. ground — земля), «centring», «sounding»?

Наконец, в-пятых, как это не покажется странным, существует определенная верность первоначальному названию — телесно-ориентированная психотерапия. Каких только искажений не встретишь в русском языке! От уничижительно-оскорбительных «телеска» (попробуйте представить себе «эриксончик» вместо эриксоновского гипноза), до невразумительных «телесная терапия» (хирургия? физиотерапия?) и «телесное ориентирование» (бегание на время по местности с высунутым языком).

В.Баскаков, координатор Международной программы «Культура тела»

ГЛАВА 1. Системы телесно-ориентированной психотерапии и психотехники

1.1. Биосинтез[1]

Биосинтез — это направление телесно-ориентированной (или соматической) психотерапии, которое с начала семидесятых годов нашего века развивают Д. Боаделла и его последователи в Англии, Германии, Греции и других странах Европы, Северной и Южной Америке, Японии и Австралии.

Подход опирается на опыт:

1) эмбриологии — в связи с этим о биосинтезе говорят, что благодаря ему, психоанализ получил свою органическую основу;

2) райхианской терапии;

3) теории объектных отношений.

Впервые термин «биосинтез» использовал английский аналитик Френсис Мотт. В своей работе он основывался на глубинных исследованиях внутриутробной жизни.

Уже после смерти Ф.Мотта Дэвид Боаделла решил применить этот термин для описания собственного терапевтического подхода. Он также хотел подчеркнуть отличие своего метода от биоэнергетики, развиваемой А.Лоуэном и Дж. Пьер-ракосом, и биодинамики — школы Г.Бойсен и ее последователей, занимавшихся различными формами массажа для освобождения блокированной энергии.

Термин «биосинтез» означает — «интеграция жизни». Речь идет об интеграции трех жизненных энергетических потоков, которые дифферинцируются в первую неделю жизни эмбриона, интегративное существование которых существенно для соматического и психического здоровья и которые слипаются у невротиков.

Эти энергетические потоки связаны с тремя зародышевыми листками: эндодермой, мезодермой и эктодермой.

Из эндодермы впоследствии развиваются органы пищеварения и дыхания, которые отвечают за обмен веществ и энергии. Энергетический поток, связанный с эндодермой, — поток эмоций. Эндодерма является органическим субстратом «ОНО» (как вегетативного источника энергии).

Из мезодермы развиваются кости, мышцы и кровеносная система. С этим зародышевым листком связан двигательный энергетический поток, отвечающий за позу, движения, действия. Мезодерма— органический субстрат той части «Я», которая является координатором движений.

Из эктодермы развиваются кожа, мозг, нервы и органы чувств. С ней связан поток восприятия мыслей и образов. Эктодерма — органический субстрат той части «Я», которая является интегратором ощущений.

Что касается «СВЕРХ-Я», у него нет органического (биологического) субстрата и его развитие обусловлено исключительно влиянием общества.

Первоначально эти три зародышевых листка и соответствующие им три потока энергии интегрированы и свободно корреспондируют друг с другом. Но в результате внутриутробного или родового стресса, травмы младенческого возраста или более позднего периода эта первоначальная интеграция нарушается. В результате либо действие «отрезается» от мышления и чувств, либо эмоции от движения и восприятия, либо понимание от движения и чувств.

В теле человека эти нарушения взаимодействия мыслей, действий и чувств наиболее сфокусированы:

— между головой и позвоночником (между экто-

и мезодермами), между мыслями и действиями—в задней части шеи. Это наиболее ранний блок, приобретаемый человеком во внутриутробной жизни, в родах и в первые дни и недели жизни;

— между головой и туловищем (между экто- и эндодермами), между мыслями и эмоциями — в горле. Этот блок формируется, когда «оральные проблемы сдавливают горло»;

— между позвоночником и внутренними органами (между мезо- и эндодермами), между чувствами и действиями, между действиями и дыханием — в области диафрагмы. Это более поздний блок, он соответствует анальному и генитальному подавлению.

Курс «Телесно-ориентированная терапия», Одесса

Дорогие друзья и коллеги!

Одесский институт психического здоровья
Отдел телесно-ориентированной психотерапии и терапии психической травмы
приглашают Вас принять участие в авторской уникальной 5-модульной программе «BodySapiens».

Телесноориентированный тренингово-терапевтический курс Вадима Гавриленко BodySapiens

Цель этого курса – обнаружить и научиться использовать свои психо-моторные ресурсы. Это возможность обратиться к тому, что со мной происходит прямо сейчас и как это можно использовать для изменений.
Тело говорит с нами. Мы будем учиться понимать его, общаться с ним, напитывать тем, чего ему долго не хватало. Это будет процесс исследования зарождения, развития и трансформации тех паттернов, которые были отличными защитниками долгое время, но уже утратили свой смысл.
Этот курс – квест по территории психо-моторных странностей, которые делают нас самими собой. Карта, которую мы будем использовать для ориентирования — анатомический атлас психологических особенностей, которые помогают нам вырасти и стать самостоятельными людьми.

Курс состоит из 5 модулей по 2 дня каждый.

Модуль 1. Искусство восприятия реальности — от ощущений к действиям

• Язык тела — фокусирование, дифференциация и присвоение ощущений
• Тело и пространство — неврологическое ориентирование и управление взаимосвязями в теле
• Взросление — базовая модель психомоторного развития личности.
• В поисках главного – формирование индивидуального запроса на весь курс

Модуль 2. Эволюция телесности

• Эволюционные факторы развития и телесный интеллект – как наши клетки могут помочь нам решать жизненные задачи
• Центр, границы и ось — базовая энергетическая модель организма – подарок природы для саморегуляции
• Пробуждение «Я» — телесное эго и ощущение безопасности
• Ключ к себе — состояние самоценности и смысл контакта

Модуль 3.Индивидуация — от пустоты к изобилию

• Внутреннее пространство — как ограничения сделать свободой. Как обрести телесное пространство индивидуальной безопасности.
• Право быть неправильным — как уместить невмещаемое и остаться собой. Контейнирование и управление энергией.
• Выбор и ответственность — дар или проклятие. Тяжелая ноша или достойный вызов.
• Формула желания — потенциал действия и чувство направления. Как создать русло реки жизни и течь без излишнего напряжения.

Модуль 4. Умное сердце и сердечный ум — воплощение идеальности.

• Сердце на своем месте — люби меня, а не мои мозги. Противостояние духовной и телесной любви.
• Размножение в неволе — от опасной любви к безопасному сексу.
• Метапозиция и толерантность — разнообразие и уникальность, как основа взаимосвязи.
• Телесная креативность и свобода мышления — как фокусирование на теле помогает освободиться от невежества.

Модуль 5. Трансформация и сотворчество.

• Театр жизни. Роли и актеры — как играть, не теряя себя.
• Я — это мы — внутренний мир внешних взаимосвязей
• Вести и следовать — метаморфозы группового взаимодействия.
• Характер и стиль — анатомия индивидуальной харизмы

Автор и Ведущий: Гавриленко Вадим – телесноориентированный психотерапевт в бодинамическом подходе, преподаватель Международного Института Бодинамики (Дания), специалист по физической реабилитации.

Расписание:
Модуль 1 — 13, 14 апреля
Модуль 2 — 11,12 мая
Модуль 3 — 8,9 июня
Модуль 4 — уточняется
Модуль 5 — уточняется

Адрес мероприятия: г. Одесса, ул. Старопортофранковская, 36
Стоимость: 2200 грн. за модуль. При оплате после 15 марта — 2500 грн.
Регистрация обязательна: пишите/звоните

Мастерская управления «Сенеж» и клуб Лидеров России «Эльбрус» через искусство обучают аутентичному стилю работы с командой

14 сентября, во вторник, в подмосковном Солнечногорске в Мастерской управления «Сенеж» президентской платформы «Россия – страна возможностей» началось обучение слушателей очного модуля программы «Развитие аутентичного лидерства через театр компетенций», где используются театральные техники и практики для формирования собственного аутентичного стиля лидерства. Тема модуля, где участники будут «прокачивать» свои лидерские навыки и компетенции, «Таланты и команда (Сенеж как место силы)». Отдельным направлением программы станет развитие эмоционального интеллекта, нестандартного мышления, эмпатии, умения объяснять, слушать и слышать других людей. Слушателями программы стали порядка 50 победителей и финалистов конкурса управленцев «Лидеры России» президентской платформы «Россия – страна возможностей», конкурса «Лидеры интернет-коммуникаций» и выпускники программы Мастерской управления «Сенеж» «Женщина-лидер». 

Участниками встречи, посвященной формированию эффективной команды, стали: Сергей Новиков, начальник управления Президента РФ по общественным проектам, Алексей Комиссаров, генеральный директор президентской платформы «Россия – страна возможностей», Роман Карманов, генеральный директор фонда президентского фонда культурных инициатив, Ольга Голышенкова, президент ассоциации «МАКО», председатель Координационного совета ОПРФ по развитию сообществ молодых специалистов, Александр Дудник, первый замглавы администрации Солнечногорска и Дмитрий Поликанов, заместитель руководителя Россотрудничества, основатель центра творческих проектов «Инклюзион». Модератором встречи стала Мария Афонина, проректор по образовательной деятельности Мастерской управления «Сенеж» президентской платформы «Россия – страна возможностей».

«Эмоциональный интеллект не так давно стал цениться у кадровиков и управленцев, желающих получить высокооплачиваемую, престижную и интересную работу.  Раньше казалось, что по системе установленных правил и KPI можно решить все управленческие вопросы: если  правильно распланировать, внедрить систему управленческого контроля, отслеживать все  задачи по сетевым графикам, то  можно прийти к своей цели. Потом выяснилось, что это не так, особенно, если вы управляете большим количеством проектов и работаете с разными командами и людьми.  Чтобы убедить их в том, что нужно идти именно к данной цели, нужны и управление вниманием, и умение мотивировать людей и делегировать задачи, и другие soft skills. Это навыки управления не директивными методами, а с помощью так называемой «мягкой силы», — сказал, обращаясь к участникам во время открытия модуля программы, Сергей Новиков, начальник управления Президента РФ по общественным проектам.

Программа «Развитие аутентичного лидерства через театр компетенций» реализуется Мастерской управления «Сенеж» президентской платформы «Россия – страна возможностей» и Клубом Лидеров «Эльбрус» с 2020 г. Новый модуль «Таланты и команда (Сенеж как место силы)» направлен на раскрытие индивидуального творческого потенциала каждого участника программы и проработку навыков по формированию команд из непохожих людей для получения инновационных результатов.

«Программа «Театр компетенций» очень необычная и нестандартная – здесь нет шаблонных решений и специальных «рецептов», в ней использованы театральные техники и практики. Программа сочетает в себе два ключевых направления деятельности современного лидера: первый – познание себя, поиск своего стиля лидерства, а второй – познание и улучшение жизни других и общества в целом. Слушатели программы будут рядом с необычными людьми — учиться «слышать» цвет, «видеть» музыку и воспринимать мир по-иному. Уверен, что после завершения программы, многие из вас станут воспринимать окружающий мир иначе и откроют в себе новые лидерские качества», — сказал на открытии программы Алексей Комиссаров, генеральный директор президентской платформы «Россия – страна возможностей».

Для программы в Мастерской управления «Сенеж» создано образовательное арт-пространство «Шкатулка», напоминающее о существовавшей в советское время в Солнечногорске экспериментальной студии дизайна «Сенеж» и ее выдающихся результатах. По словам Марии Афониной, проректора по образовательной деятельности Мастерской управления «Сенеж» президентской платформы «Россия – страна возможностей», программа «Театр компетенций» в какой-то мере является экспериментальной: «Мы попытаемся через искусство, инклюзивный театр и специально созданное художественно-образовательное пространство научить слушателей  быстрой адаптации в нашем меняющемся мире, коммуникации с новыми людьми и принятию нестандартных решений. Мы знаем, что именно через искусство каждый из нас может понять свою ценность и потенциал, сможет «увидеть» и почувствовать другого человека, проникнуться его заботами и проблемами, проявить эмпатию, узнать, чем живет человек и что его волнует. Это очень важно для лидеров и активных людей, которые стремятся вперед и за которыми идут другие. Это и называется аутентичный лидерский и творческий потенциал, раскрыть его, помочь проявиться – это цель нашей программы».

В ходе панельной дискуссии, которая стала первым мероприятием программы,  обсуждались принципы формирования разных команд, качества, которые необходимы лидерам для понимания разных людей обсуждались в день открытия на панельной дискуссии. 

«Один из критериев, важных для команды и ее построения — доверие внутри коллектива и общая позиция по отношению к тому, чем вы занимаетесь. Начав работу в Президентском фонде культурных инициатив, взаимодействуя с творческими людьми, мы внутри приняли решение лояльного и очень внимательного отношения к нашим заявителям. Сейчас мы оказываем поддержку в разных вопросах, всегда открыты к диалогу. Вижу, как и наша команда формируется, принимая такие же принципы и также налаживая работу внутри — с доверием, с вниманием друг к другу, с любовью к делу, которым мы все занимаемся», — Роман Карманов, генеральный директор Президентского фонда культурных инициатив.

Ольга Голышенкова, президент ассоциации «МАКО», председатель Координационного совета ОПРФ по развитию сообществ молодых специалистов, считает честность и открытость главным принципом формирования хорошей команды, в которой всем будет комфортно: «Главный принцип – быть всегда открытым и быть в фокусе людей, с которыми работаете вместе. Это как в командном спорте и как в театре на сцене: вы чувствуете партнера рядом, знаете его сильные и слабые стороны — они открыты для вас, вы знаете свои сильные и слабые стороны и честно себе и другим в этом признаетесь. Тогда вы становитесь командой, тогда есть шанс делать нечто большее и работать с партнерами над сверхзадачей. Усилия и таланты каждого из нас могут сочетаться в единую формулу, и тогда команда становится ценной для каждого члена команды».

Андрей Бетин, заместитель губернатора Нижегородской области, рассказал слушателям о важности эмоциональной составляющей в решении командных задач: «Если мы говорим о рациональном, это голова. Но рациональное часто заводит в тупик. А есть любовь, сердце. Для настоящего решения всех вопросов нужно слушать сердце. И когда ты дополняешь рациональное, получается результат. Мы сделали для себя вывод: несчастливый чиновник не может сделать гражданина счастливым. Чиновники — такие же люди. Огромное количество госслужащих выгорают, потому что у них нет признания, понимания, потому что из многих каналов коммуникации они не слышат позитивного про себя. Поэтому мы много вкладываем в то, чтобы человек почувствовал значимость своей работы. И это одна из важнейших задач, которые стоят в стране: если мы научимся уважать, ценить и любить друг друга сердцем, мы дадим феноменальный результат».

Александр Дудник, первый замглавы администрации Солнечногорска, поделился своим рецептом выстраивания работы команды, нацеленной на результат: «Каждый руководитель должен быть хорошим психологом: он должен мотивировать, уметь заинтересовать сотрудника. Также наша задача, создать комфортную атмосферу в коллективе, грамотно распределять задачи. Должна быть «химия» в работе, то есть человеку должно быть интересно выполнять задачи. Тогда у него будут гореть глаза, он будет грамотно решать задачи. Если «химии», как в отношениях между людьми, нет, то и результата не увидим, а результат – главный критерий оценки нашей работы».

В программе обучения используются уникальные форматы, которые сочетают образование и инклюзивный театр, танец, живопись и другие творческие направления. Марина Лошак, директор Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, поделилась опытом взаимодействия талантов в одной команде: «Главный принцип – изменение себя самого и выстраивание себя как личности. Работать как жить – это и есть принцип. Делая что-то вместе, мы должны чувствовать себя не случайно собранными вместе людьми, а счастливыми, делая что-то важное для всех. И способов, как это сделать, много. Во-первых, если ты хочешь найти в свою команду исключительную личность, ты должен точно знать, почему ты этого человека хочешь получить… Второе: музей сегодня – сугубо командная история. Если человек интроверт, а в музее много интровертов, то его нужно вытаскивать в экстравертную жизнь, давая почувствовать вкус этой жизни, не заставляя его. Важно идти по пути ошибок, все время ошибаться и вступать в зону дискомфорта. Помочь войти в другую воду, ставить трудновыполнимые задачи, гордиться собой и тогда вставать в позу героя».

Мастером нового модуля стал Дмитрий Поликанов, заместитель руководителя Россотрудничества, основатель центра творческих проектов «Инклюзион», который занимается популяризацией и развитием инклюзивного театра через создание спектаклей, разработку методик и развитие системы инклюзивного театрального образования в России. Слушателям предложат через социальный театр посмотреть на острые общественные проблемы и темы, научиться взаимодействовать с непохожими людьми.

«Социальный театр помогает человеку понять, как важен и профессионализм, и сопереживание. Работа с особенными людьми в инклюзивной команде научила меня следующему: первое, в команде важно разнообразие и должны быть несогласные с тобой люди – они разделяют с тобой ценности, но отличаются от тебя взглядом на задачу. Второе, в общении с людьми нужно проявлять терпение — работа со слепоглухими людьми учит необходимости разъяснять и повторять несколько раз свои мысли. Третье, я понял, как важно вкладываться в людей, не ожидая благодарности – нужно инвестировать в команду свою энергию, время», — сказал Дмитрий Поликанов, заместитель руководителя Россотрудничества, основатель центра творческих проектов  «Инклюзион».

Также в рамках трехдневного модуля пройдет Мастер-класс по документальному театру и использованием техника «RECORDING VERBATIM». Не менее интересным будет тренинг «Коммуникация через телесное ориентирование» – рассказ о коммуникации на разных уровнях, доверии друг другу и умению слушать и слышать себя, партнера по работе, пространство вокруг. 

 

Телесное пробуждение — Тренинг-клуб Моя Вселенная

Телесно-ориентированный тренинг

1 декабря 2021г в Екатеринбурге

«Телесное пробуждение: открытие ресурса для счастливой жизни»

Проводит Сергей Ананьев. Трансперсональный психолог, телесно-ориентированный терапевт.

Мы все хотим быть как можно дольше молодыми, здоровыми, радостными и счастливыми. 

Но, зачастую происходит так, как поётся в одной из песен: «… в нашей жизни то и дело душу побеждает тело…«.

В нашем теле находится колоссальный ресурс — целая гамма чувств, палитра эмоций. Они хотят быть услышанными, проявленными в мир. Но, с детства мы привыкаем прятать свои чувства и эмоции от других, чтобы избежать боли.

Мы загоняем их вглубь тела, где они живут до определённого момента. А потом начинают заявлять о себе через всевозможные телесные симптомы и болезни.

Чем глубже мы прячем свои чувства и эмоции, тем сильнее наш «мышечный панцирь», броня характера. Тем дальше мы от простого детского восторга и радости, от лёгкости в жизни и реализации своих желаний.

Телесно-ориентированная терапия эффективно работает со страхами, депрессиями и неврозами через коррекцию так называемых «мышечных зажимов» — хронических напряжений в мышцах, которые человек не всегда осознает.

Техники телесно-ориентированной терапии достаточно просты, но очень эффективны.

Этот тренинг направлен на: 

• повышение чувствительности тела,
• увеличение нашей сексуальной энергии,
• получение ресурса, скрытого в нашем теле.

 

Через телесный контакт мы соприкасаемся со своими эмоциями, вытесненными в тело, со своими глубинными чувствами. Мы становимся более живыми, более чувствующими.

Телесный контакт — это «питание» для нашего тела. Недостаток телесного контакта негативно сказывается на нашем психическом состоянии. Телесный контакт — это доверие окружающему миру, это ощущение себя принятым, нужным, это необходимая опора по жизни.

А так же будет работа с тазовым блоком для увеличения своей сексуальной энергии. Именно сексуальная энергия является основной жизненной силой человека, его творческим потенциалом, его двигателем по жизни.

Что будет на этом тренинге:

• Работа с базовыми опорами, доверием к миру.
• Отцовская и материнская поддержка.
• Повышение чувствительности тела.
• Работа с тазовым блоком.
• Повышение сексуальной энергии.

 

 Наш телесно-ориентированный тренинг поможет вернуть состояние детского восторга, открытости миру и всему новому, снова начать удивляться всему происходящему. Снова стать живым.

На этом тренинге мы познакомимся с основными понятиями телесно-ориентированной психотерапии, базовыми техниками работы с телом.

Окунёмся в океан радости, любви и удовольствия. Наполнимся энергией и благодарностью к своему телу.

Присоединяйся)

 

Продолжительность тренинга:

Один день с 10 до 19 часов. 

 

С собой:

Удобную одежду, сменную обувь (сланцы или тапочки).

 

Стоимость участия: 

4000 руб (при условии оплаты регистрационного взноса 1000 руб за неделю и больше до начала тренинга).

4500 руб — при оплате в последнюю неделю и на тренинге.

3500 руб — клубная цена (для тех, кто уже проходил тренинги в нашем тренинг-клубе «Моя Вселенная»).

Все вопросы и регистрация по тел. (343)213-13-71, 8-922-108-83-23 (Алла).

границ | Влияние ориентации человеческого тела на дистанционные суждения

Введение

Расстояние — свойство социальное и пространственное. Чувствуешь себя «близким» к кому-то; другой человек может быть далеким в пространственном и социальном смысле. Эти метафоры параллельны открытиям в работе над межличностной дистанцией, то есть расстоянием, которое люди сохраняют друг от друга. Например, люди держатся на большем расстоянии от людей, которые им не нравятся (Kleck, 1968) или которые были описаны как аморальные (Iachini et al., 2015), но меньшие расстояния до людей, с которыми они чувствуют связь (Willis, 1966; Patterson, 1977). Люди обычно поддерживают вокруг себя пространство примерно 1,2 м (Hall, 1968), нарушение которого может привести к тревоге, физиологическому возбуждению и защитным действиям (Felipe and Sommer, 1966). Исследования Хайдука (1981) показали, что это личное пространство не является кругом; люди выдерживают большее расстояние спереди, чем сзади от других людей. Эти результаты были воспроизведены в виртуальных средах с виртуальными персонажами (Bailenson et al., 2003).

Если люди держатся на большем расстоянии спереди от других людей, чем от их спины, возникает вопрос: существуют ли различия в межличностном расстоянии только в поведении или расстояние до людей также воспринимается по-разному: воспринимают ли люди других людей как более близких, когда они сталкиваются с ними? спереди, чем сзади? Ответ на этот вопрос — основная мотивация данной работы.

Вторая мотивация нацелена на лежащие в основе процессы. Влияние ориентации тела на восприятие расстояния — если оно существует — может происходить из социальных процессов или из процессов, зависимых от объектной ориентации более низкого уровня.Некоторые признаки получены из исследования, которое показало, что на восприятие расстояния может влиять ориентация нейтрального объекта (Takahashi et al., 2013). Участники видели конусы, плавающие на определенных расстояниях, либо лицом к наблюдателю, либо в противоположную сторону. Облицовочные объекты оценивались как более близкие. Результаты показывают, во-первых, что существует эффект объектной ориентации на восприятие расстояния, а во-вторых, этот эффект работает также с нечеловеческими объектами. Однако, поскольку конусы были самоходными и меняли свою траекторию, а также ориентацию (всегда лицом к наблюдателю), участники могли рассматривать эти объекты как одушевленные, и оценки могли зависеть от процессов, приписываемых намеренным существам, т.е.е., социальные процессы.

Социальные влияния на восприятие кажутся возможными. В нескольких исследованиях описывалось социальное, когнитивное или аффективное влияние на восприятие (резюме см. В Proffitt and Linkenauger, 2013; Balcetis, 2015; критическую оценку см. В Firestone and Scholl, 2015a). Например, когда люди смотрят на холм, те, кто находится в хорошем настроении, воспринимают холм как менее крутой по сравнению с теми, кто находится в грустном настроении (Riener et al., 2011). Точно так же, когда в страхе холм кажется более крутым (Стефануччи и др., 2008). Кроме того, на восприятие крутизны влияет возраст наблюдателей (Bhalla and Proffitt, 1999), уровень их усталости (Proffitt et al., 1995), вес их рюкзака (Proffitt et al., 2003) и качество их отношений с сопровождающим их человеком (Schnall et al., 2008). Желаемые объекты считаются более близкими, чем нежелательные (Balcetis and Dunning, 2009), и люди оценивают желаемые места как более близкие (Alter and Balcetis, 2011). Также угрожающие объекты (например, птицеед) воспринимаются как более близкие, чем нейтральные или неопасные объекты (Cole et al., 2013). Восприятие угрожающего объекта как можно ближе может дать человеку больше времени, чтобы отреагировать на угрозу, таким образом, это адаптивный механизм, который увеличивает выживаемость (Haselton et al., 2005). Точно так же оценка крутизны холма как более крутой в состоянии страха или утомления может действовать как защитный механизм, позволяющий избежать рисков и возможных травм (Proffitt, 2006a).

Если социальные процессы действительно лежат в основе различий в восприятии ориентации тела, мы предсказали два эффекта: модуляцию асимметрии восприятия расстоянием и эффект взгляда.В случае, если эффект ориентации тела связан с когнитивными процессами, лежащими в основе регуляции межличностного расстояния (т. Е. Социальными процессами), эффект может быть более выраженным на межличностном расстоянии, чем на расстояниях, явно меньших или больших. Takahashi et al. (2013) действительно наблюдали чувствительный интервал расстояний, на котором наблюдался эффект. Получение тех же результатов с человеческими телами предполагает связь с процессами, связанными с межличностной дистанцией, и, следовательно, с социальными процессами.

Второй индикатор социальной обработки — взгляд.Совместное внимание, то есть оценка взгляда другого человека и согласование взгляда с ним, кажется ранней развивающейся основой для множественных социальных способностей (Thomasello, 1995). Было также показано, что то, на что смотрят или нет, влияет на межличностную дистанцию ​​(Bailenson et al., 2001, 2003). Как следствие, мы исследуем, зависит ли влияние ориентации тела на восприятие расстояния от пристального взгляда, что указывает на социальную обработку.

Основная мотивация настоящей работы заключалась в том, чтобы изучить, обнаруживаются ли уже эффекты ориентации тела на межличностное расстояние в восприятии человеческого тела.Кроме того, мы исследовали, был ли такой эффект модулирован расстоянием и зависел от взгляда, что позволяет предположить, что эффект носит социальный характер.

Эксперимент 1

В эксперименте 1 мы представили аватаров, которые либо смотрели на наблюдателя, либо смотрели в противоположную сторону, чтобы измерить эффект ориентации при восприятии расстояния человеческим телом. Мы прогнозировали, что условия столкновения будут более близкими.

Метод

Участников

Пятнадцать добровольцев (пять женщин) приняли участие в эксперименте, и им заплатили 8 евро в час за участие.Средний возраст составил 27,8 года ( SD, = 7,45). Все участники дали информированное письменное согласие перед проведением эксперимента. Исследование было одобрено этическим комитетом Университетской клиники Тюбингена.

Настройка

Как показано на рисунке 1, участники стояли перед столом, на котором был установлен стандартный геймпад (Logitech F510), и таким образом сохраняли постоянное положение и ориентацию тела во время эксперимента. Они испытали виртуальную среду через HMD nVisor SX60.с разрешением 1280 × 1024 пикселей для каждого глаза и полем зрения 44 ° (по горизонтали) × 35 ° (по вертикали) со 100% перекрытием. Мы зафиксировали межзрачковое расстояние 6,5 см. Положение головы участников отслеживалось 20 высокоскоростными камерами захвата движения с частотой 120 Гц (Vicon ^® MX 13 и Vicon ^® T160) для визуализации эгоцентрического представления виртуальной среды на HMD в реальном времени на NVIDIA. GeForce GTX 980. Эксперимент был запрограммирован в Unity 4.3.

РИСУНОК 1. Участник, оснащенный дисплеем на голове, ориентация которого отслеживалась камерами слежения за движением. Участники использовали джойстик, прикрепленный к столу, чтобы скорректировать свои оценки расстояния.

Стимулы

Были использованы два аватара, мужчина и женщина (рис. 2). Мужской аватар имел рост 175 см, а женский — 165 см. Во время презентации аватары были анимированы с одинаковой анимацией, слегка покачиваясь влево и вправо для повышения реалистичности.Середина аватаров была определена в предварительном эксперименте, когда 10 участников наблюдали за анимированными аватарами со стороны и перемещали самолет к центру аватара. Начальная точка плоскости находилась слева и справа от аватара, и процедура повторялась для аватаров, смотрящих налево или направо. Средняя точка каждого из двух аватаров была определена путем усреднения по всем ситуациям. Эта средняя точка служила местоположением аватара и центральной осью, вокруг которой он вращался, лицом к участникам или смотрящим в сторону.Столкнувшись с участником, аватары постоянно смотрели на голову участника, что приводило к изменению направления взгляда во время движения аватара и / или движения участника в сторону. Мы представили аватары на пяти разных расстояниях (0,5, 1, 2, 4 и 8 м) и на трех разных высотах (на уровне земли, на 10 см выше, на 10 см ниже). Различная высота не позволяла участникам использовать просто угол обзора ног аватара, который был бы информативным сигналом расстояния, когда все аватары стояли на земле (Proffitt, 2006b).

РИСУНОК 2. Мужские и женские аватары, вид спереди и сзади. Синий фон соответствует свободному пространству, в котором были представлены аватары.

При оценке дальности появился самолет размером 10 м × 10 м с зеленым камуфляжным рисунком. Участники использовали скользящую ручку геймпада, чтобы перемещать самолет вперед или назад. В испытаниях с четными номерами самолет появлялся на 30 см перед участниками, в испытаниях с нечетными числами на 12 м перед участниками.За исключением аватаров и самолета, никаких визуальных подсказок не было. Мы использовали синий фон (рис. 2), а направленный источник света шел слева в дополнение к окружающему освещению.

Процедура

Сначала участники получили подробное письменное и устное описание задания. Они тренировали задачу на примерах испытаний столько, сколько хотели, прежде чем приступить к настоящему эксперименту. Каждое испытание начиналось с показа аватара в течение 5 секунд. Аватар исчез, и был показан самолет.Участники переместили самолет на прежнее место аватара и нажали кнопку на геймпаде, чтобы подтвердить свой выбор. Участникам было предложено действовать как можно точнее и быстрее. Испытание закончилось, и последовал черный экран с надписью «Продолжить одним щелчком мыши». Это можно было использовать для отдыха, и участники могли сделать перерыв в любое время после завершения испытания. Мы записали предполагаемое расстояние и задержку (то есть время между появлением самолета и нажатием кнопки). Кроме того, мы записывали положение головы на протяжении всего эксперимента.

Типовой проект

Мы использовали 2 (ориентация) × 5 (расстояние) × 3 (высота) × 2 (пол аватара), полностью сбалансированные в дизайне. В результате было проведено 60 испытаний, которые мы повторили трижды, в результате чего всего получилось 180 испытаний. Каждый блок из 60 испытаний был представлен во вновь определенном случайном порядке. Поскольку нас не интересовал пол аватара как таковой, но мы хотели гарантировать минимум разнообразия аватаров, секс аватара не рассматривался как экспериментальный фактор. Однако включение пола аватара в анализ не изменило характер представленных результатов.

Результаты

Данные были проанализированы с помощью линейной смешанной модели с факторами ориентации (два уровня), высоты (три уровня) и расстояния (пять уровней). Мы вычислили ошибку оценки, вычтя расчетное расстояние из фактического расстояния. Ошибки или задержки, отклоняющиеся более чем на 3 SD от общего среднего, не анализировались (<2,5%). В общем, у участников была ошибка больше 0, поэтому они переоценили расстояния, указанные в значимой точке пересечения , F (1,14) = 99.34, p <0,001. Как показано на Рисунке 3, переоценка увеличивалась с увеличением расстояния, F (4,2607) = 869,24, p <0,001, ηp2 = 0,97, и участники оценивали большее расстояние быстрее, F (4, 2530) = 6,54, p <0,001, ηp2 = 0,13.

РИСУНОК 3. Расчетное расстояние участников как функция расстояния. Показаны средние значения и стандартные ошибки, рассчитанные на основе предельных средних.

Наш главный интерес был связан с влиянием ориентации лицом на восприятие расстояния. Действительно, мы обнаружили главный эффект ориентации: F (1,2607) = 6,30, p = 0,012, ηp2 = 0,23. Участники оценили аватары, стоящие перед ними, в среднем на 22 см ближе, чем аватары, смотрящие в сторону (Рисунок 4). Кроме того, участники реагировали быстрее, когда сталкивались с аватаром, чем когда аватар смотрел в сторону, F (1,2530) = 4,39, p = 0,036, ηp2 = 0.51. Эффект ориентации по ошибке был модулирован высотой, F (2,2607) = 4,36, p = 0,013, ηp2 = 0,30. Разница между ориентациями лица была значимой только для аватаров на уровне земли F (1863) = 9,65, p = 0,002, а для приподнятых аватаров F (1855) = 4,66, p = 0,031.

РИСУНОК 4. Обращение к аватарам привело к более близким оценкам и более быстрой реакции.

Вторая мотивация заключалась в том, чтобы проверить, был ли эффект ориентации основан на социальной обработке.Чувствительное расстояние для эффекта ориентации вокруг межличностного расстояния (или его проекция в виртуальном пространстве) будет указывать на социальную обработку. Однако эффект ориентации не модулировался расстоянием ни для ошибки, F (1,2607) = 2,01, p = 0,090, ηp2 = 0,08, ни для задержки, F (1,2530) = 1,61, p = 0,168, ηp2 = 0,09. Никакой поддержки социальной обработки найти не удалось.

Мы также обнаружили основной эффект ошибки высоты: F (2,2607) = 30.31, p <0,001, ηp2 = 0,69 и задержка, F (2,2530) = 4,85, p = 0,008, ηp2 = 0,25. Чем выше были представлены аватары, тем крупнее участники оценивали расстояние. Самые быстрые нажатия кнопок были обнаружены на уровне земли. Было трехстороннее взаимодействие между ориентацией, высотой и расстоянием для ошибки, F (8,2607) = 2,73, p = 0,005, ηp2 = 0,16 и задержкой, F (8,2530) = 2,73, p = 0,005, ηp2 = 0.21, что, однако, не изменило основного эффекта ориентации. Никакие другие эффекты не достигли значения.

Обсуждение

В поведении люди держатся на большем расстоянии от других людей, которые смотрят на них (Hayduk, 1981; Bailenson et al., 2003). Наши результаты показали, что участники воспринимали аватары, стоящие перед ними, как более близкие и реагировали на них быстрее, чем на аватары, смотрящие в сторону. Это различие в оценке расстояния может предшествовать регулированию межличностного расстояния.Люди приспосабливают свое межличностное расстояние к другим до комфортного диапазона (Hayduk, 1981). Когда люди воспринимают чужие фронты как более близкие, чем их спины, тогда люди должны сохранять большее физическое (или виртуальное) расстояние до чужих фронтов, чем их спины. Таким образом, эффект ориентации в восприятии привел бы к эффекту ориентации в регулировании расстояния.

Участники быстрее реагировали на аватар. Такое повышение можно объяснить повышенным вниманием. Несколько исследований показали увеличение внимания и времени реакции на переднюю часть тела по сравнению со спиной.(Bosbach et al., 2004; Shi et al., 2010), даже для 6-месячных младенцев (Bardi et al., 2015). Наши различия во времени реакции хорошо согласуются с литературными данными.

Мы также наблюдали эффект высоты. Несмотря на то, что мы использовали разные уровни возвышения и не использовали наземную плоскость, чтобы минимизировать надежность визуального угла к ногам аватаров в качестве ориентира расстояния (Proffitt, 2006b), участники, похоже, полагались на это. Взаимодействие между высотой и ориентацией указывает на то, что эффект ориентации был самым сильным и фактически значимым только для аватаров, представленных на уровне земли или выше.Возможно, маленькие или более слабые партнеры по взаимодействию в среднем менее опасны и, следовательно, не вызывают смещения оценки расстояния, что могло бы предотвратить потенциальный вред в будущем. Или более низкие аватары не производят впечатление столь сильного приближения и поэтому не оцениваются как близкие. Однако без дополнительных доказательств мы можем только предполагать, почему это произошло.

В случае, если эффект ориентации тела был связан с обработкой межличностной дистанции и, следовательно, социальной обработкой, должно было быть чувствительное расстояние вокруг типичной межличностной дистанции или ее проекции в виртуальном пространстве.Однако эффект ориентации тела не влиял на расстояние. Таким образом, поддержки социальной обработки не обнаружено.

Участники явно переоценили дистанции. Обычно люди недооценивают расстояния в виртуальных средах (подробный обзор см. В Loomis and Knapp, 2003), и наблюдаемое завышение текущих данных поначалу кажется удивительным. Однако мы действительно думаем, что общее сжатие расстояний в виртуальных средах может объяснить наши наблюдения.Аватары давали несколько сигналов на расстоянии. Например, у них был привычный размер, они двигались естественно и, таким образом, вероятно, приводили к меньшей недооценке (Mohler et al., 2010). И наоборот, плоскость, использованная для оценки, давала меньше ориентиров. У него не было ни структуры глубины, ни знакомых нам размеров. По-видимому, меньшее количество используемых сигналов о расстоянии привело к большей недооценке, чем с аватарами. Задача участников заключалась в том, чтобы сопоставить воспринимаемое расстояние до самолета с воспринимаемым расстоянием до аватара. С большим недооценкой расстояния до плоскости, чем расстояние до аватара, субъективно равные расстояния между ними могут быть получены только тогда, когда самолет находится дальше, чем аватар (в виртуальном пространстве).

Оценка расстояния была быстрее для больших расстояний. Этот результат, вероятно, является артефактом настройки. Участники сильно скорректировали свое решение в более близких условиях. Они двигали самолет вперед и назад, пока не были удовлетворены и самолет не соответствовал их мнению. Эта адаптация заняла некоторое время. На больших расстояниях они не так точно настраивали свои оценки. Это различие согласуется с законом Вебера – Фехнера (Hecht, 1924), согласно которому чувствительность к различиям пропорциональна размеру стимула.На более близких расстояниях участники более чувствительны к небольшим различиям и тратят больше времени на точную настройку самолета, чем на больших расстояниях.

Эксперимент 2

Мы наблюдали эффект ориентации аватаров как по времени реакции, так и по расчетной дистанции. В случае, если этот эффект носит социальный характер, мы предсказали, что он зависит от очень социальной реплики, такой как взгляд. В качестве альтернативы взгляд мог быть неуместным, и имела значение только общая ориентация тела. Чтобы исследовать этот вопрос, мы исследовали восприятие расстояния до аватаров во многих других ориентациях, а не только спереди и сзади.Взгляд можно было определить только при фронтальной ориентации, но не для повернутых аватаров, которые, однако, все еще смотрели на наблюдателя своим телом. Если направление взгляда было решающим, эффект ориентации должен наблюдаться только между фронтальной ориентацией (включая взгляд) и другими ориентациями. Если ориентация тела была достаточной, все ориентации тела, ориентированные примерно на наблюдателя, должны восприниматься как более близкие по сравнению с ориентациями тела, направленными в противоположную сторону.

Методы

Участников

Пятнадцать добровольцев (пять женщин) были вновь набраны и приняли участие в эксперименте, и им платили 8 евро в час за участие.Средний возраст составил 28,5 лет ( SD, = 7,16).

Материалы и процедуры

В эксперименте 2 мы сохранили все методы, идентичные методам в эксперименте 1, за исключением следующих. Аватары были повернуты вокруг себя с шагом 30 градусов в обоих направлениях (Рисунок 5), что привело к 12 различным ориентациям тела (0, 30, 60, 90, 120, 150, 180, 210, 240, 270, 300 и 330 °). В состоянии 180 ° аватар смотрел на участников прямо, а в состоянии 0 ° аватар имел ту же ориентацию тела, что и наблюдатель, и поэтому участникам была видна только спина.Поскольку нас не интересовали повороты туловища влево и вправо, мы объединили повороты влево и вправо одинакового размера (например, 330 и 30 °, 300 и 60 °, 270 и 90 °, 240 и 120 °, 210 и 150 °). . Эта процедура привела к семи условиям ориентации (0, 30, 60, 90, 120, 150 и 180 °). Чтобы уравнять количество испытаний во всех условиях, ориентация тела 0 и 180 ° предъявлялась в два раза чаще, чем, например, 330 °, которая складывалась с 30 °. Эта манипуляция привела к факторному дизайну 7 (ориентация) × 5 (расстояние: 0,5, 1, 2, 4 и 8 м) × 2 (пол аватара) × 3 (высота).В случае, если аватар, фиксирующий наблюдателя, был решающим фактором, мы ожидали более короткого восприятия расстояния только при 180 °, но не при других ориентациях. В качестве альтернативы, если ориентация тела была решающей, мы ожидали разницы между ориентацией тела, ориентированной примерно на участника (например, 120, 150, 180, 210 и 240 °), и ориентацией тела лицом в противоположную сторону (например, 300, 330, 0, 30 °). , и 60 °).

РИСУНОК 5. Ориентация тела, испытанная в эксперименте 2.

Результаты и обсуждение

Как и в эксперименте 1, мы обнаружили общее завышение F (1,14) = 19.36, p = 0,001 и влияние расстояния по ошибке, F (4,2940) = 296,52, p <0,001, ηp2 = 0,60 и задержка, F (4,2938) = 4,14, p = 0,002, ηp2 = 0,09. Участники были быстрее на больших дистанциях и показали большие переоценки. На рисунке 6 показано влияние ориентации аватара на предполагаемое расстояние. Хотя ориентация не привела к значительному основному эффекту ориентации тела, F (6,2940) = 1,35, p = 0.231, ηp2 = 0,10, картина результатов явно исключала возможность того, что только аватары, смотрящие на наблюдателя (то есть состояние 180 °), показали эффект. Это привело бы к обратной картине, наблюдаемой с меньшей ошибкой (меньшим переоценкой) при 180 ° по сравнению со всеми другими ориентациями тела. В качестве альтернативы более важным сигналом может быть грубая ориентация тела. Действительно, объединенные передние условия были оценены как более близкие, чем задние: F (1,2578) = 5,63, p = 0.018, ηp2 = 0,34. Этот результат согласуется с результатами эксперимента 1 и предполагает, что передняя часть тела была релевантным сигналом для эффекта ориентации. Никакие другие эффекты не достигли значимости. Влияние ориентации тела спереди назад не модулировалось расстоянием ни для ошибки, F <1, ни для задержки, F <1.

РИСУНОК 6. Ошибка оценки расстояния как функция ориентации тела. Левый и правый повороты объединены.

Результаты эксперимента 2 воспроизвели эффект ориентации, обнаруженный в эксперименте 1. Также величина воспринимаемой средней разницы в расстоянии между условиями взгляда и взгляда была аналогичной (то есть около 22 см). Эффект ориентации зависел от ориентации виртуального тела, но не напрямую от того, на что смотрят. Это говорит о том, что эффект ориентации основан не только на взгляде, но что ориентация тела является более важным фактором. Если бы эффект ориентации тела был социальным по своей природе, это могло бы указывать на релевантность взгляда, а это не так.Точно так же социальная обработка также прошла бы чувствительную дистанцию ​​для достижения эффекта. Однако взаимодействия с расстоянием также не наблюдалось. Таким образом, мы не наблюдали поддержки социальных процессов, лежащих в основе эффекта ориентации тела.

Обратите внимание, что ориентация тела включала также лицо. Мы не можем сказать, были ли причиной наблюдаемых различий лицо, туловище или и то, и другое. Будущие эксперименты должны различать их.

Можно ли объяснить эффект ориентации тем, что участники ориентируются на ближайшую к ним часть тела (напр.г., нос против спины)? Мы не думаем, что это верное объяснение. Наблюдаемая разница в 22 см намного больше, чем любая разность потенциалов выпирающего носа относительно спины в условиях фронтального и обратного взгляда. Кроме того, в Эксперименте 2 аватары из условий 90 °, стоящие под наклоном к участникам, были ближе к участникам ближайшей частью тела (рукой / ногой), чем носом или спиной в условиях 0 и 180 °: лицом к противнику или от него. участник. Однако, несмотря на то, что они были ближе к ближайшей части тела, эти условия не были оценены как близкие.Следовательно, мы думаем, что объяснение должно опираться на другие аспекты.

Эксперимент 3

В эксперименте 2 оценка расстояния варьировалась в зависимости от ориентации тела, а не взгляда. Однако даже аватары фиксировали участников только в условиях 180 °, участники могли чувствовать, что на них смотрят также в аналогичной ориентации тела. В этом случае решающим фактором может быть взгляд, а не ориентация тела. Чтобы проверить эту возможность, мы попросили 10 наивных участников оценить количество, на которое они смотрели с полюсами: 0 «совсем не смотрели» и 7 «почти не смотрели».Участники увидели женские и мужские аватары, расположенные на расстоянии 2 м на уровне земли, во всех 12 ориентациях тела, представленных в точности, как в эксперименте 2. Они дали словесные оценки своему впечатлению.

На рис. 7 показаны их средние оценки, которые различались в зависимости от ориентации тела: F (6 244) = 235,3, p <0,001, ηp2 = 0,93. Впечатление от того, что на вас смотрят, было явно сильнее для аватаров, смотрящих на участников (180 °), чем при любой другой ориентации тела: F, ’s> 294, p, ’ s <0.001. На гораздо более низком уровне, который лишь незначительно отличался от 0 «не пристально», F <3,6, p s> 0,090, впечатление от того, что на вас смотрят, было еще сильнее на 150 °, чем на 120 ° ориентация тела, F (1,69) = 16,7, p <0,001, что само по себе было сильнее 90 °, F (1,69) = 4,93, p = 0,030.

РИСУНОК 7. Впечатление от наблюдения за аватарами с разной ориентацией тела от совсем (0) до максимально (7) .

Впечатление от аватара, смотрящего прямо на участника (180 °), было на пять баллов сильнее, чем при любой другой ориентации тела. Эта разница составляет 70% от всей доступной шкалы. Этот результат явно подтверждает наш вывод из эксперимента 2 о том, что пристальный взгляд не является важным признаком, лежащим в основе влияния ориентации тела на восприятие расстояния. В этом случае оценка расстояния должна была быть кратчайшей и составлять 180 ° и значительно увеличиваться от этого. Это был не тот случай.

Обратите внимание, что мы исключаем только пристальный взгляд как решающий фактор. Находиться в поле зрения другого человека — что применимо в нашем случае для ориентации тела до 90 и 270 ° — все еще может иметь значение для эффекта. Тем не менее, это должно относиться только к восприятию расстояния до аватаров, а не к аналогичным результатам с объектами (Takahashi et al., 2013), поскольку сами объекты не имеют глаз или поля зрения.

Эксперимент 4

Эксперименты 1 и 2 полагались на самолет для оценки расстояния.Однако в предыдущих работах с использованием объектов для оценки расстояний использовалась виртуальная сфера (Takahashi et al., 2013). Эксперимент 4 проводился в качестве контроля процесса оценки. Участники увеличили расстояние с помощью сферы диаметром 25 см, плавающей на высоте 1 м над невидимой земной поверхностью. Результаты экспериментов 2 и 3 показали, что ориентация тела, а не взгляд, была важна для эффекта ориентации тела. Поэтому, как в эксперименте 1, мы меняли ориентацию тела только спереди и сзади, а аватары всегда смотрели прямо перед собой.Столкнувшись с участником, аватар ясно смотрел на участников, но не следил за их движениями головы. Все остальные методы были идентичны Эксперименту 1.

Участвовал 21 доброволец (10 женщин; средний возраст 26 лет SD = 6 лет). В отличие от экспериментов 1 и 2, ориентация аватара не влияла на суждения участников о расстоянии F (1,3666) = 1,08, p = 0,299, ηp2 = 0,08, ни на время их реакции, F <1. В соответствии с В экспериментах 1 и 2 мы наблюдали влияние расстояния при ошибке F (4,3666) = 201, p <0.001, ηp2 = 0,33 и задержка F (4,3669) = 101, p <0,001, ηp2 = 0,56. Опять же участники показали большие ошибки расстояния и более быстрые ответы на большие расстояния. Однако мы не наблюдали общего завышения расстояния, F <1. Мы также обнаружили влияние высоты в ошибке F (2,3666) = 4,77, p = 0,009, ηp2 = 0,20. Однако, в отличие от Эксперимента 1, участники оценивали более высокие аватары как ближе, а не как дальше. Наконец, было взаимодействие между высотой и расстоянием в задержке F (8,3669) = 2.49, p = 0,011, ηp2 = 0,10, что предполагает более медленную реакцию на низких аватаров рядом и более быструю реакцию на аватаров с уровня земли на больших расстояниях.

Следуя субъективным сообщениям, мы предполагаем, что многие участники использовали стратегию фиксации предполагаемой плавающей высоты сферы у аватара глазами, а затем сохраняли постоянный взгляд при перемещении сферы вперед или назад, пока она не пересеклась с взглядом. Это могло бы объяснить, почему мы не обнаружили эффекта ориентации и общего переоценки, как в экспериментах 1 и 2.Чрезмерная компенсация четко видимой высоты аватара объяснила бы обратный эффект высоты. Участники знали, что им придется фиксироваться в нижней части тела для аватаров над земной плоскостью, и перестарались с этой коррекцией, что привело к более низкой фиксации и более коротким оценочным расстояниям и обратному паттерну у аватаров, представленных ниже. В любом случае результаты показывают, что эффект ориентации в экспериментах 1 и 2 зависел от процесса оценки. Использование самолета для оценки расстояния, похоже, позволило сыграть роль и тонким влияниям.С помощью четкой стратегии визуального взгляда эти эффекты можно было бы преодолеть. Обратите внимание, что стратегия пристального взгляда была невозможна в экспериментах Takahashi et al. (2013), в котором сфера перемещалась к центру виртуального куба, внутри которого перемещались объекты. Точки фиксации не было.

Общие обсуждения

Было показано, что ориентация объекта или человеческого тела влияет на межличностное поведение регуляции расстояния (Hayduk, 1981; Bailenson et al., 2003), а также на восприятие расстояния до объектов (Takahashi et al., 2013). Результаты экспериментов 1 и 2 расширяют эту работу, показывая, что существует также эффект ориентации при оценке расстояния до человеческого тела: человеческие персонажи, обращенные к наблюдателю, оценивались как более близкие, чем персонажи, обращенные в сторону.

Является ли эффект ориентации на суждения о расстоянии социальным эффектом или он больше связан со свойствами объекта более низкого уровня? Мы не можем полностью ответить на этот вопрос, основываясь на настоящих результатах. Однако, если бы была задействована социальная обработка, мы ожидали бы модуляции эффекта расстоянием и эффекта взгляда, которые мы не наблюдали.Межличностное расстояние примерно 1,2 м (Hall, 1968) зависит от различных социальных сигналов, таких как то, насколько участник любит другого человека (Kleck, 1968) или был ли этот человек описан как моральный или аморальный (Iachini et al., 2015) . Если бы наблюдаемый эффект ориентации тела в основном присутствовал на этом расстоянии или проекции этого расстояния в воспринимаемом виртуальном пространстве, то это было бы указанием на то, что основной эффект был связан с социальными процессами. Однако мы не наблюдали взаимодействия между ориентацией тела и дистанцией тестирования ни в одном из экспериментов.Следовательно, социальная обработка с этой стороны не получила поддержки.

Отображение релевантности взгляда для эффекта ориентации также указывало бы на социальную обработку. Оценка взгляда других — это ранняя развивающаяся основная социальная способность (Thomasello, 1995), и было показано, что пристальный взгляд или отсутствие взгляда также влияет на межличностную дистанцию ​​(Bailenson et al., 2001, 2003). Однако, несмотря на то, что участники чувствовали, что на них смотрят, главным образом, когда глаза аватаров прямо фиксировали их в состоянии фронтальной ориентации тела на 180 °, как показано в Эксперименте 3, асимметрия в оценках расстояния в Эксперименте 2 не была между этой и другими ориентациями тела. но примерно между передней частью корпуса иназад. Таким образом, ориентация тела, а не взгляд, казалась решающим фактором.

Релевантность взгляда и эффекта модуляции с расстоянием была бы показателем социальной обработки. Однако оба прогноза не подтвердились. Обратите внимание, что отсутствие доказательств социальной обработки не обязательно свидетельствует против социальной обработки. Вполне возможно, что социальная обработка по-прежнему производит эффект. Например, у людей, как и почти у всех животных, есть передняя и задняя часть, и одна взаимодействует с передней, а не задней стороной.Вполне возможно, что потенциальное взаимодействие или приближение привели к тому, что передние стороны воспринимались как более близкие. Такой потенциально «социальный» эффект может быть ограничен одушевленными сущностями, которые движутся сами по себе и не (только) подталкиваются окружающими физическими воздействиями. Следовательно, еще одно предсказание социальной обработки — это зависимость от анимации. В настоящих экспериментах использовались движущиеся человеческие аватары. Предыдущие исследования основывались на виртуальных конусах, которые перемещались в пространстве, резко меняя направление движения (Takahashi et al., 2013). Такие траектории движения указывают на самоходное движение, которое типично для существ с собственными намерениями (Schultz and Bülthoff, 2013) и, следовательно, существ, способных к социальному взаимодействию. Это является предметом будущих исследований, чтобы изучить, является ли воспринимаемая одушевленность человеческих персонажей или объектов предварительным условием для эффекта ориентации.

В случае, если эффект ориентации был основан не на социальной обработке, а, скорее, на обработке объектов более низкого уровня, каковы могли быть соответствующие процессы? Может быть, наведение внимания могло бы объяснить эффект.Внимание сосредоточено на передней части, а не на задней части тела (Bosbach et al., 2004; Shi et al., 2010; Bardi et al., 2015) или стрелках (Hommel et al., 2001; Kuhn and Benson, 2007). ). Таким образом, при столкновении с аватаром или объектом внимание участников может быть сосредоточено на местах перед аватаром и, следовательно, ближе к участнику, чем когда аватар смотрит в сторону. Более близкое внимание могло тогда дать более короткие оценки расстояния. Дальнейшие эксперименты должны будут изучить вовлечение внимания.

Социальная обработка по сравнению с обработкой более низкого уровня связана с вопросом о том, является ли влияние ориентации тела на суждения о расстоянии когнитивным или перцептивным по своей природе. Растущее количество исследований социального, эмоционального, физиологического и когнитивного влияния на восприятие (например, Proffitt and Linkenauger, 2013; Balcetis, 2015) подвергалось критике за то, что они вообще не связаны с процессами восприятия (Firestone and Scholl, 2015a). Когнитивные (Firestone and Scholl, 2014) и социальные (Durgin et al., 2009) влияния на суждения, а также на процессы памяти (Firestone and Scholl, 2015b) использовались в качестве альтернативных объяснений перцепционной обработки.Мы не оспариваем, является ли эффект ориентации на расстояние перцептивным по своей природе или нет, поскольку мы думаем, что это невозможно на основании имеющихся данных. Использование «дистанционной оценки» для нашей зависимой переменной является в этом смысле нейтральным термином, который отражает то, что участники высказали суждение, но не должно интерпретироваться как когнитивное или перцептивное. Это предстоит решить будущим экспериментам.

Было показано, что ориентация тела влияет на межличностное расстояние (Hayduk, 1981; Bailenson et al., 2003), в то время как ориентация объекта влияет на суждения о расстоянии (Takahashi et al., 2013). Настоящие эксперименты обобщают эффект объектной ориентации на перцептивные суждения о человеческих персонажах и показывают, что этот эффект не ограничен определенным расстоянием и не зависит от взгляда.

Авторские взносы

Все авторы разработали исследования; EJ и TM провели исследования и проанализировали данные; все авторы написали статью.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Эта работа была поддержана Фондом Гумбольдта и программой Brain Korea 21 PLUS через Национальный исследовательский фонд Кореи, финансируемый Министерством образования. Мы благодарим Симоне Курек и Шанталь Хорейс за помощь в программировании и сборе данных.

Сноски

1. Общепринятые размеры эффекта для линейных смешанных моделей пока недоступны. Таким образом, мы сообщаем частичный квадрат этажа, полученный из данных, агрегированных по участнику и соответствующему условию.

Список литературы

Альтер, А. Л., и Бальчетис, Э. (2011). Любовь сокращает расстояние: желаемые места кажутся ближе, потому что они кажутся более яркими. J. Exp. Soc. Psychol. 47, 16–21.

Google Scholar

Бейленсон, Дж. Н., Бласкович, Дж., Билл, А. К., и Лумис, Дж. М. (2001). Возвращение к теории равновесия ?: взаимный взгляд и личное пространство в виртуальной среде. Присутствие 10, 583–598. DOI: 10.1162 / 105474601753272844

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бейленсон, Дж.Н., Бласкович, Дж., Билл, А. К., Лумис, Дж. М. (2003). Межличностное расстояние в иммерсивной виртуальной среде. чел. Soc. Psychol. Бык. 29, 819–833. DOI: 10.1177 / 01461672030202

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Э. Бальчетис (2015). Подход и избегание как организующие структуры для мотивированного восприятия расстояния. Emot. Ред. 1, 1–14. DOI: 10.1177 / 17540736225

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Барди, Л., Ди Джорджио, Э., Лунги, М., Тройе, Н. Ф., и Симион, Ф. (2015). Направление ходьбы запускает зрительно-пространственную ориентацию у 6-месячных младенцев и взрослых: исследование слежения за глазами. Познание 141, 112–120. DOI: 10.1016 / j.cognition.2015.04.014

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бхалла М. и Проффитт Д. Р. (1999). Зрительно-моторная перекалибровка в географическом наклонном восприятии. J. Exp. Psychol. Гм. Восприятие. Выполнять. 25, 1076–1096.

Google Scholar

Босбах, С., Принц, В., и Керзель, Д. (2004). Эффект Саймона с неподвижными движущимися стимулами. J. Exp. Psychol. Гм. Восприятие. Выполнять. 30, 39–55.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Дургин, Ф. Х., Бэрд, Дж. А., Гринбург, М., Рассел, Р., Шонесси, К., и Уэймут, С. (2009). Кого обманывают? Экспериментальные требования ношения рюкзака. Психон. Бык. Rev. 16, 964–969. DOI: 10,3758 / PBR.16.5.964

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фелипе Н. Дж. И Соммер Р. (1966). Вторжения в личное пространство. Soc. Пробл. 14, 206–214. DOI: 10.1525 / sp.1966.14.2.03a00080

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Файерстоун, К., Шолль, Б. Дж. (2014). Эффекты «сверху вниз» там, где их не должно быть: ошибка Эль Греко в исследованиях восприятия. Psychol. Sci. 25, 38–46. DOI: 10.1177 / 0956797613485092

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Файерстоун, К., и Шолль, Б. Дж. (2015a). Познание не влияет на восприятие: оценка доказательств «нисходящего» эффекта. Behav. Brain Sci. doi: 10.1017 / S0140525X15000965 [Epub перед печатью].

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Файерстоун, К., Шолль, Б. Дж. (2015b). Повышенное визуальное понимание морали и пижамы? Восприятие против памяти в эффектах сверху вниз. Познание 136, 409–416. DOI: 10.1016 / j.cognition.2014.10.014

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Haselton, M.Г., Неттл Д. и Эндрюс П. В. (2005). «Эволюция когнитивных предубеждений», в The Handbook of Evolutionary Psychology , ed. Д. М. Басс (Хобокен, Нью-Джерси: John Wiley & Sons Inc.), 724–746.

Google Scholar

Гайдук, Л. А. (1981). Форма личного пространства: экспериментальное исследование. Кан. J. Behav. Sci. 13, 87–93. DOI: 10,1037 / h0081114

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Hecht, S. (1924). Визуальное различение интенсивности и закон Вебера-Фехнера. J. Gen. Physiol. 7, 235–267. DOI: 10.1085 / jgp.7.2.235

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хоммель, Б., Пратт, Дж., Кользато, Л., и Годин, Р. (2001). Символический контроль зрительного внимания. Psychol. Sci. 12, 360–365. DOI: 10.1111 / 1467-9280.00367

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ячини, Т., Пальяро, С., Руджеро, Г. (2015). Близко или далеко? Это зависит от моего впечатления: моральная информация и пространственное поведение в виртуальных взаимодействиях. Acta Psychol. 161, 131–136. DOI: 10.1016 / j.actpsy.2015.09.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кун, Г., Бенсон, В. (2007). Влияние отвлекающих сигналов взгляда и стрелки на произвольные движения глаз. Восприятие. Психофизика. 69, 966–971. DOI: 10.3758 / BF03193934

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лумис, Дж. М., и Кнапп, Дж. М. (2003). Визуальное восприятие эгоцентрической дистанции в реальных и виртуальных средах. Virtual Adapt. Environ. 11, 21–46.

Google Scholar

Молер Б. Дж., Крим-Регер С. Х., Томпсон В. Б. и Бюлтхофф Х. Х. (2010). Влияние просмотра аватара на оценку расстояния в виртуальной среде на основе HMD. Присутствие 19, 230–242. DOI: 10.1162 / прес.19.3.230

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Паттерсон, М. Л. (1977). Межличностная дистанция, аффект и теория равновесия. J. Soc. Psychol. 101, 205–214. DOI: 10.1080 / 00224545.1977.9

8

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Проффитт, Д. Р., Линкенаугер, С. А. (2013). «Восприятие, рассматриваемое как фенотипическое выражение», в Action Science: Foundations of an Emerging Discipline , eds W. Prinz, M. Beisert, and A. Herwig (Cambridge, MA: MIT Press), 171–198.

Google Scholar

Проффитт, Д. Р., Стефануччи, Дж., Бентон, Т., и Эпштейн, В. (2003). Роль усилия в восприятии расстояния. Psychol. Sci. 14, 106–112. DOI: 10.1111 / 1467-9280.t01-1-01427

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Райнер, К. Р., Стефануччи, Дж. К., Проффитт, Д. Р., и Клор, Г. (2011). Влияние настроения на восприятие географического уклона. Cogn. Эмот. 25, 174–182. DOI: 10.1080 / 02699931003738026

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шналл, С., Харбер, К. Д., Стефануччи, Дж. К., и Проффит, Д. Р. (2008).Социальная поддержка и восприятие географического уклона. J. Exp. Soc. Psychol. 44, 1246–1255. DOI: 10.1016 / j.jesp.2008.04.011

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стефануччи, Дж. К., Проффитт, Д. Р., Клор, Г. Л., и Парех, Н. (2008). Спуск по крутому склону: страх влияет на восприятие географического уклона. Восприятие 37, 321–323. DOI: 10.1068 / p5796

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Такахаши, К., Мейлингер, Т., и Ватанабе, К., Бюлтхофф, Х. Х. (2013). Психологические влияния на оценку расстояния в среде виртуальной реальности. Фронт. Гм. Neurosci. 7: 580. DOI: 10.3389 / fnhum.2013.00580

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Томаселло, М. (1995). «Совместное внимание как социальное познание», в Совместное внимание: его происхождение и роль в развитии, , ред. К. Мур и П. Данхэм (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум), 103–130.

Google Scholar

Уиллис, Ф.Н. Младший (1966). Начальная дистанция разговора как функция отношения говорящих. Психон. Sci. 5, 221–222. DOI: 10.3758 / BF03328362

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Субъективная ориентация тела при игнорировании и интерактивный вклад проприоцепции мышц шеи и вестибулярной стимуляции

Трех пациентов с правым, преимущественно теменным поражением и выраженным левосторонним пренебрежением без дефектов поля зрения попросили направить лазерную точку в положение, которое, как они чувствовали, лежало точно «прямо перед» ориентацией их тела.В то время как как в свете, так и в темноте субъективная ориентация тела была близка к объективному положению тела в контрольных группах, три пациента с пренебрежением локализовали сагиттальную срединную плоскость тела примерно на 15 градусов вправо от объективной ориентации. Не было обнаружено значимых различий «прямо вперед» между пациентами без медицинской помощи и контрольной группой в вертикальной плоскости. Горизонтальное смещение сагиттальной средней плоскости вправо у пациентов без внимания могло быть компенсировано либо вибрацией мышц шеи, либо калорийной вестибулярной стимуляцией слева.Когда вестибулярная стимуляция сочеталась с вибрацией мышц шеи, горизонтальное отклонение линейно комбинировалось путем добавления или нейтрализации эффектов, наблюдаемых, когда оба типа стимуляции применялись исключительно в контрольных группах, а также у пациентов с запущенным лечением. Более того, анализ данных показал, что субъективная ориентация тела пациентов, не обращающая внимания на ипсилезионно смещенную субъективную ориентацию тела, не является результатом нарушенного первичного восприятия или нарушенной передачи вестибулярных или проприоцептивных сигналов с периферии.Настоящие результаты подтверждают гипотезу о том, что важным аспектом, ведущим к игнорированию пациентов с повреждением головного мозга, является нарушение тех корковых структур, которые имеют решающее значение для преобразования сенсорных входных координат от периферических органов чувств — в данном случае сетчатки, веретен мышц шеи и купул. — в эгоцентрическую телесно-центрированную систему координат. У пренебрежительных пациентов преобразование координат работает с систематической ошибкой и отклонением пространственной системы отсчета в ипсилезионную сторону, что приводит к соответствующему смещению субъективной локализации ориентации тела.Далее можно сделать вывод, что проприоцепция шейных мышц и вестибулярная стимуляция напрямую взаимодействуют, внося свой вклад в ментальную репрезентацию пространства субъектом. Данные предполагают, что афферентная информация из этих различных входных каналов используется одновременно для вычисления эгоцентрических телесно-центрированных координат, которые позволяют нам определять положение нашего тела в пространстве.

Вестибулярный и кортикоспинальный контроль ориентации человеческого тела в гравитационном поле

Двигательные действия человека должны быть соответствующим образом ориентированы относительно гравитационной вертикали.Ориентацию тела по отношению к вертикали можно изменить намеренно, например, наклонив туловище вперед. В вертикальном положении центр масс тела находится перед голеностопным суставом (зима 2009 г.), создавая небольшой гравитационный момент, который имеет тенденцию наклонять тело вперед. Чтобы предотвратить наклон, активируются разгибатели голеностопного сустава, чтобы компенсировать этот крутящий момент. При намеренном наклоне вперед увеличивается гравитационный момент, и активность разгибателей голеностопного сустава должна увеличиваться, чтобы компенсировать дополнительный крутящий момент в новом положении.Однако, если активность разгибателей голеностопного сустава увеличится в исходном положении, тело наклонится назад. Вместо этого активность разгибателей голеностопного сустава сначала снижается во время наклона вперед, но увеличивается позже, пока усиленный гравитационный момент не уравновесится в новом положении (Ивасе и др., 1981; Маллик и др., 2018; см. Также рис. 3).

Мнения о происхождении кинематических, кинетических и ЭМГ паттернов во время наклонов или других двигательных действий остаются противоречивыми. Согласно доминирующей точке зрения, нервная система предварительно программирует желаемые кинематические и кинетические характеристики двигательного действия, а затем выполняет программу, определяя требуемый выход мотонейронов, т.е.например, электромиографические (ЭМГ) сигналы, часто называемые моторными командами. Альтернативный взгляд основан на физическом принципе, который подразумевает, что моторные команды являются эмерджентным свойством системы, т. Е. Генерируются без предварительного программирования. Для описания этого принципа могут быть полезны некоторые базовые физические и физиологические принципы, лежащие в основе контроля позы.

Во время спокойного стояния равновесная поза тела, при которой достигается баланс мышц и внешних моментов, меняется (Зациорский и Дуарте, 2000), но падение предотвращается с помощью механизмов стабилизации позы.В частности, активные (основанные на рефлексах) и пассивные свойства мышц обеспечивают зависящее от положения и скорости сопротивление случайным отклонениям от положения равновесия. Это сопротивление характеризуется жесткостью и демпфированием соответственно. Как следствие, в ответ на отклонения тела вперед от текущего положения равновесия, гравитационный момент увеличивается, но мышцы создают более сильные результирующие моменты и возвращают тело в положение равновесия. И наоборот, в ответ на отклонения назад чистый крутящий момент мышц ослабляется больше, чем гравитационный крутящий момент, который обращает движение тела вспять и восстанавливает равновесие.Такое поведение возможно только в том случае, если чистая жесткость мышц ( K ; активный + пассивный) в любом положении равновесия во время спокойного стояния превышает градиент ( G ) изменений гравитационного момента: K > G . Модификация крутящего момента в зависимости от скорости (демпфирование) также необходимо для уменьшения, если не подавления, колебаний кузова. На основе этих характеристик устойчивые позы можно рассматривать как точки притяжения, определенные в теории динамических систем (Андронов и др.2011; Auslander et al. 1964; Милнор 1985).

Как можно намеренно наклонить тело вперед, если механизмы стабилизации осанки сопротивляются движению в исходной позе? Согласно физическому принципу, установленному в теории динамических систем, единственный способ решить эту проблему позы-движения — это изменить положение постурального аттрактора в пространственной области, заставив тело перейти в другое устойчивое положение. Другими словами, перемещая постуральный аттрактор, система преобразует механизмы стабилизации позы в механизмы, вызывающие движение.Согласно тому же принципу, аттрактор может быть перемещен только путем изменения параметров системы независимо от крутящего момента, жесткости, демпфирования, кинематических и ЭМГ моделей, то есть независимо от стандартных биомеханических переменных, характеризующих двигательный результат. В ответ на изменения соответствующих параметров мышечная активность и моменты будут появляться автоматически, без каких-либо предварительных вычислений или прямой спецификации моторных команд, что приводит тело к новому стабильному положению.

Физиологические параметры, лежащие в основе сдвигов в постуральных аттракторах, были идентифицированы на разных уровнях иерархии контроля, сначала в исследованиях Мэтьюза (1959) и Фельдмана и Орловского (1972) на животных, а затем Асатряна и Фельдмана (1965) на людях.Мотонейроны (MNs) контролируются изменением определенного параметра — пороговой длины мышцы (λ) или соответствующего угла сустава, при котором MNs начинают рекрутироваться (Fig. 1, A и B ). Пространственный порог может быть изменен прямым (моносинаптическим) или косвенным (через интернейроны и γ-MN) воздействиями на α-MN (см. Ссылки выше; обзоры см. Feldman 2015 и Latash 1993). Порог может быть изменен не только с помощью пост-, но и пресинаптических входов в α-MN (Capaday 1995).

Фиг.1. Референтный контроль мотонейронов и ориентации тела в гравитационном поле. A : из-за зависящей от длины афферентной обратной связи мембранный потенциал α-мотонейрона (α-MN) увеличивается (пунктирная диагональная линия), когда мышца растягивается с начальной длины ( x _i ). На определенной длине, называемой пороговой длиной мышцы (λ), потенциал превышает электрический порог, и MN начинает рекрутироваться. Центральные, не зависящие от длины изменения мембранного потенциала α-MN (Δ V ; вертикальная стрелка), вызванные прямым и / или косвенным влиянием (через интернейроны и γ-MN), приводят к сдвигу (Δλ) в пространственной активации порог (горизонтальная стрелка): Δ V = — с Δλ ( с — чувствительность α-МН к изменению длины мышцы).Таким образом, основной мерой изменения влияний (облегчения и / или торможения) на α-MN является смещение порога пространственной активации. Когда мышца растягивается со скоростью v , порог активации λ * уменьшается. Чувствительность (μ) от λ * до v может регулироваться γ-динамическими MN. B : двигательные единицы данной мышцы начинают задействоваться, когда разница между фактической ( x ) и динамической пороговой длиной мышцы (λ *) становится положительной. Количество задействованных двигательных единиц (Н) и мышечная сила увеличиваются (диагональная стрелка) с этой разницей ( x — λ *). C : фактическая ориентация тела относительно вертикали — это наклон вектора вдоль тела от голеностопного сустава (сплошная линия). Референтная ориентация (пунктирная линия) — это ориентация тела, при которой несколько мышц достигают своих порогов активации (или производят чистый нулевой крутящий момент, если мышцы коактивированы). Предполагается, что при вертикальном положении ( слева, ) референтная ориентация совпадает с вертикалью. Под действием гравитационных моментов тело несколько наклоняется вперед, принимая фактическую ориентацию, при которой достигается равновесие тела.Чтобы намеренно наклонить тело вперед ( вправо, ), система наклоняет вперед референтную ориентацию (короткая горизонтальная стрелка), тем самым сужая разрыв между исходной фактической ориентацией и новой референтной ориентацией. Как следствие, снижается активность мышц-разгибателей голеностопного сустава. Несбалансированный гравитационный момент наклоняет тело (длинная горизонтальная стрелка) до тех пор, пока повторно растянутые и активированные мышцы не начнут уравновешивать увеличенные гравитационные моменты при новом положении тела. D : преднамеренный наклон тела вперед является результатом монотонных сдвигов с ускорением и удержанием в ориентации референтного тела, что означает, что порог активации антигравитационной мышцы увеличивается (вертикальная стрелка), что приводит к первоначальному снижению электромиографической активности разгибателей с последующим реактивация из-за растяжения, вызванного наклоном вперед.[Воспроизведено с модификацией из Mullick et al. (2018) с разрешения.]

Параметрический контроль нескольких мышц тела был объяснен на основе концепции референтной конфигурации тела, то есть положения тела, при котором несколько мышц достигают своего порога активации. ЭМГ-активность каждой мышцы возникает в зависимости от глобального фактора, отклонения фактической конфигурации тела от референтной, в дополнение к другим (локальным) факторам. Даже при наличии внешних сил общий порог может быть достигнут временно, например, во время прыжков или ритмичных покачиваний тела вокруг голеностопного сустава (Mullick et al.2018; Сент-Онге и Фельдман 2004). Во время спокойного стояния несколько мышц по всему телу достигают своего порога активации в положении, совпадающем с направленной вертикалью (Mullick et al.2018). В этом случае это общее пороговое положение называется ориентацией тела референта (рис. 1 C ).

Основываясь на концепции ориентации тела референта, намеренное наклонение вперед объясняется следующим образом (см. Также Mullick et al. 2018). Во время спокойного стояния гравитационный момент слегка отклоняет тело вперед от референтной вертикали, что приводит к небольшой активации разгибателей голеностопного сустава для поддержания равновесия.Чтобы намеренно наклонить тело из этой начальной позы, система должна удовлетворять основному требованию физического принципа, описанного выше, то есть перемещать постуральный аттрактор. В частности, система может начать монотонно наклонять порог, референтную ориентацию, приближая его к фактической ориентации тела, тем самым увеличивая порог активации разгибателя (рис. 1, C и D ). Этим объясняется начальное падение активности мышц-разгибателей, начавшееся перед наклоном (рис.3). Неуравновешенный гравитационный момент начнет наклонять тело вперед, в то время как разгибатели голеностопного сустава будут растянуты. Во время непрерывного растяжения будет достигнут новый повышенный порог, и мышцы-разгибатели голеностопного сустава будут реактивированы, сопротивляясь их удлинению (эксцентрическое сокращение мышц, когда мышцы продолжают удлиняться под воздействием внешней силы, несмотря на активацию). Реактивированные мышцы будут постепенно замедлять движение тела до тех пор, пока избыточный гравитационный момент над увеличивающимся мышечным моментом при новой фактической ориентации тела не исчезнет.Если время от времени тело выходит за пределы точки равновесия, активность разгибателей увеличится и вернет тело в эту точку, таким образом стабилизируя тело на новом постуральном аттракторе. В самом деле, наклон референтной ориентации тела должен быть ограничен, чтобы удерживать движение тела в пределах опоры. В противном случае объект будет вынужден сделать шаг, чтобы не упасть.

Рис. 3. Изменения позы тела и электромиографические (ЭМГ) картины при наклоне тела.Обычно ЭМГ-активность камбаловидной мышцы (Sol) сначала снижалась, а затем восстанавливалась и увеличивалась во время наклона вперед. Передняя большеберцовая мышца (ТА) изначально была неактивна, но коактивировалась с Sol в последнем положении у этого субъекта, но могла оставаться неактивной у других субъектов.

Таким образом, чтобы соответствовать этому физическому принципу, система может монотонно увеличивать пороги активации, чтобы вызвать немонотонную картину ЭМГ разгибателей голеностопного сустава во время наклона вперед, состоящего из начальной деактивации и последующей реактивации (Mullick et al.2018; см. также рис. 3). Действительно, люди могут наклоняться вперед быстрее, чем это дает неуравновешенная сила тяжести. Этого можно достичь, увеличивая скорость наклона референтной ориентации тела вперед или, дополнительно, добавляя нисходящее облегчение как агонистам, так и антагонистам голеностопных мышц, чтобы одновременно коактивировать все голеностопные мышцы, что не только ускоряет движение, но и гасит конечные колебания (Feldman 2015 , стр. 101–102).

Физические требования увеличения порогов активации мышц-разгибателей голеностопного сустава для создания наклона тела могут быть удовлетворены за счет уменьшения облегчения опускания МП разгибателей голеностопного сустава.Таким образом, такое уменьшение должно происходить, несмотря на значительно более высокую активность разгибателей в положении наклона. Если наклон происходит быстро, прогнозируемый эффект может быть замаскирован одновременным усилением нисходящего облегчения разгибательных МН, связанным с коактивацией всех мышц голеностопного сустава. Поэтому, когда прогнозируемый эффект проверяется, смешивающий эффект мышечной коактивации должен быть минимизирован, попросив испытуемых выполнять самостоятельный темп, а не быстро наклоняться.

Физическое требование сброса порогового значения для переноса баланса и устойчивости в наклонное положение должно выполняться, даже если наклон создается при наличии внешней нагрузки, компенсирующей гравитационный момент.Следовательно, в этом случае также должно наблюдаться повышение пороговых значений разгибателей из-за уменьшения нисходящей фасилитации разгибательных МН. Конкретные прогнозы, основанные на понятии референтного контроля ориентации тела, были проверены в настоящем исследовании и, для сравнения, рассмотрены в рамках других гипотез.

Мы проверили предсказания референтного контроля в двух задачах, в которых исследовали состояние нисходящих влияний на МП мышц голеностопного сустава в исходном и наклонном положениях тела.В задаче , задача 1 испытуемые просто наклоняли тело вперед, чтобы системе приходилось уравновешивать увеличенный гравитационный момент. На основе физического принципа мы предсказали уменьшение облегчения опускания мышц-разгибателей голеностопного сустава, несмотря на значительно более высокую тоническую ЭМГ-активность этих мышц в положении наклона. В , задание 2 , наклон тела выполнялся путем того, что испытуемые наклонялись вперед к пружине, прикрепленной к стене, которая компенсировала гравитационный момент.В данном задании уровень ЭМГ разгибателя голеностопного сустава был уравновешен в исходном и конечном положениях. Мы предсказали, что при выравнивании активации ЭМГ также будет уменьшаться облегчение нисходящих мышц разгибателей голеностопного сустава.

Состояние нисходящих систем в двух положениях тела в задачах 1 и 2 было исследовано путем возмущения вестибулярной системы гальванической вестибулярной стимуляцией (GVS) путем подачи ступенчатого постоянного тока (DC) через кожу над сосцевидными отростками. .GVS вызывает непрерывную активацию вестибулярного нерва (обзоры см. Cohen et al. 2012; Curthoys 2010; Fitzpatrick and Day 2004). Волокна, относящиеся как к полукружным каналам, так и к отолитовым органам, активируются (Cohen et al. 2012; Courjon et al. 1987; Ezure et al. 1983; Peterson et al. 1980; Wilson et al. 1979), но относительная роль эти сенсорные системы в контроле баланса обсуждаются (Cohen et al. 2012; Curthoys and MacDougall 2012; Mian et al. 2010). В частности, Mian et al. (2010) проанализировали GVS-ответы у людей при разной ориентации головы в пространстве и пришли к выводу, что часть вестибулярного аппарата, наиболее чувствительная к направлению силы тяжести, отолитовый комплекс, не подвержен влиянию GVS.В таком случае использование GVS для исследования участия вестибулярной системы в контроле ориентации тела может быть нецелесообразным. Однако, несмотря на изменения в ориентации головы, участники исследования Mian et al. (2010), по-видимому, придерживались вертикальной глобальной ориентации тела. У четвероногих вертикальная ориентация тела поддерживается вестибулярными влияниями на ретикулоспинальную систему, а также транскортикальными рефлексами (Белоозерова и др., 2003; Делягина и др., 2006, 2014). Эфферентные влияния на вестибулярные рецепторы могут быть произведены для поддержания ориентации тела, несмотря на изменения положения головы или возмущения у людей.Следовательно, можно предположить, что GVS в исследовании Mian et al. (2010) действительно затрагивала отолитовую систему, но эти зависимые от ориентации головы изменения в ответах GVS были компенсированы за счет вовлечения других систем для сохранения восприятия и физической ориентации тела по отношению к вертикали.

Вместо того, чтобы поддерживать одну ориентацию тела, испытуемые в нашем исследовании должны были намеренно изменить ориентацию тела, наклонившись. В случае подтверждения предсказанные эффекты будут означать, что GVS является адекватным зондом изменений ориентации тела вестибулярной системой, даже несмотря на то, что наши тесты не решают вопрос о том, какая часть (части) этой системы ответственна за эти изменения.

Поскольку влияние на спинномозговые МН может зависеть от продукции не только вестибулярных ядер, но и других систем, взаимодействующих с вестибулярными факторами (например, ретикулоспинальной, мозжечковой и моторной коры; Marsden et al. 2005; McCall et al. 2017), мы также использовали транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС), чтобы проверить, в какой степени нисходящая деэцилитация в задачах наклона тела может быть опосредована кортикоспинальной системой, исходящей из первичной моторной коры ( задач 3 и 4 ).Эта часть нашего исследования может быть интересна с учетом результатов, что та же ориентация тела сохраняется за счет транскортикальных рефлексов, вызванных наклоном опорной поверхности (Белоозерова и др., 2003; Делягина и др., 2006, 2014), тогда как преднамеренные изменения ориентации тела на неподвижной горизонтальной поверхности предположительно может производиться «разомкнутым» способом, т. е. без кортикоспинальной модуляции такими рефлексами. Предварительные результаты были представлены в абстрактной форме (Zhang et al., 2017a) и представлены на совещании 2018 года о прогрессе в области моторного контроля.

Субъекты

В исследовании участвовал 21 здоровый молодой человек (возраст 19–45 лет, 8 мужчин, рост 169,5 ± 8,8 см, вес 64,3 ± 11,6 кг). У них не было нервно-мышечно-скелетных проблем, и они не принимали лекарства, которые могли повлиять на вестибулярную или корковую возбудимость. Все субъекты были проинформированы об экспериментальных процедурах и подписали формы согласия, одобренные институциональным этическим комитетом (CRIR), в соответствии с Хельсинкской декларацией.

Stimuli

Гальваническая вестибулярная стимуляция.

Электроды ГВС (1 см. ² ), заполненные проводящим гелем, прикрепляли к сосцевидным отросткам (анод справа; рис. 2 A ) и стабилизировали эластичной лентой. Под повязку помещали ватные диски, чтобы прижать электроды к сосцевидным отросткам и, таким образом, уменьшить раздражение кожи. GVS (шаговый импульс, длительность 0,4 с; начальная величина 0,5 мА) подавался на электроды через изолированный источник, управляемый током (Grass SIU5; Grass Instrument, Quincy, MA) у субъектов, которые носили обувь и стояли с расставленными ногами ~ 15 см друг от друга, руки вдоль тела.Испытуемые поворачивали голову влево, и интенсивность стимула постепенно увеличивалась до 2,0–2,5 мА (в зависимости от чувствительности испытуемого) до тех пор, пока не наблюдался явный наклон вперед (Бриттон и др. 1993, Фитцпатрик и др. 1994). ГВС производилась при спокойном стоянии и после преднамеренного наклона вперед. Из-за анатомии вестибулярного аппарата поворот головы влево был необходим, чтобы вызвать наклон вперед в ответ на GVS (Бриттон и др. 1993; Коэн и др. 2012; Фитцпатрик и Дэй 2004).В идеале чистые передние GVS-ответы возникают, когда голова субъекта повернута на 90 ° влево и наклонена вверх с углом наклона ~ 18 ° (Day and Fitzpatrick 2005, Mian and Day 2009, Reynolds 2011). Биомеханически поворот головы на 90 ° влево возможен только в том случае, если туловище повернуто в одном направлении относительно вертикальной оси, что приводит к асимметричным изменениям углов левой и правой лодыжек. В нашем исследовании было необходимо обеспечить одинаковую эффективность GVS в вертикальном и наклонном положениях тела, получая при этом четкие передние наклоны тела и ответы ЭМГ на GVS.Чтобы сохранить эту эффективность при повороте головы на 90 °, необходимо поддерживать ту же степень вращения тела во время наклона, что было бы трудно контролировать. Асимметричные изменения в углах левого и правого голеностопного сустава еще больше усложнили бы оценку эффектов GVS на основе ЭМГ-ответов голеностопных мышц. Чтобы избежать мешающих эффектов вращения тела, испытуемые ограничивали поворот головы до 45 °. У пяти испытуемых мы использовали акселерометр (Crossbow, Milpitas, CA), расположенный на макушке головы, для измерения переднезаднего, медиолатерального и вертикального компонентов движения головы, вызванного GVS.Акселерометр также был чувствителен к изменениям ориентации головы по отношению к направлению силы тяжести. Используя этот метод и методы ЭМГ, мы оценили механический и ЭМГ ответ на GVS. Выбор поворота головы на 45 ° был оправдан на основании следующих наблюдений: при повороте головы на 45 ° мы могли добиться четких наклонов тела кпереди и ЭМГ-ответов, вызванных ГВС, в разгибателях голеностопного сустава с обеих сторон при минимизации загрязняющих эффектов преднамеренного воздействия. вращение тела и вызванное GVS боковое движение тела (см. результаты).Чтобы свести к минимуму возможную асимметрию медиолатеральных или вращательных компонентов GVS-ответов, возникающих в сигналах ЭМГ голеностопного сустава с каждой стороны, мы взяли среднее значение этих сигналов ЭМГ с обеих сторон тела.

Рис. 2. Экспериментальная установка и ответы на гальваническую вестибулярную стимуляцию (GVS) и транскраниальную магнитную стимуляцию (TMS) в вертикальном положении. A : процедура GVS ( вверху, ), кинематическая и электромиографическая (EMG) ответы камбаловидной (Sol) и передней большеберцовой мышцы (TA) на GVS (среднее значение, 20 испытаний) у субъекта ( внизу, ).Отклик с короткой задержкой (SLR; задержка ~ 55 мс) присутствовал у этого, но не у всех испытуемых. Средняя латентная реакция (MLR; латентность ~ 110 мс) наблюдалась на ЭМГ камбаловидной мышцы у всех испытуемых. B : то же, что A , но для TMS. MEP, усредненный моторный вызванный потенциал в ответ на TMS. C : компенсация гравитационного момента для выравнивания уровней ЭМГ в вертикальном и наклонном положениях. При вертикальном положении ( слева, ) пружина была ослаблена. При наклоне вперед ( вправо, ) пружина растягивалась, компенсируя гравитационный момент.Испытуемые регулировали степень наклона до тех пор, пока тонический уровень ЭМГ камбаловидной мышцы (отслеживаемый в режиме онлайн) не снизился до уровня при вертикальном положении стоя. Следы в A, и B являются средними значениями ± SE. Для наглядности следы ЭМГ были исправлены в A и не исправлены в B .

Транскраниальная магнитная стимуляция.

Одноимпульсный TMS (Magstim 200; Magstim, Whitland, UK) доставлялся через катушку в форме восьмерки с двойным конусом (110 ° между двумя конусами, внешний диаметр 70 или 110 мм, в зависимости от размера головки) .Центр катушки располагался на 1 см левее вершины, нацеливаясь на первичную моторную область, выступающую на мотонейроны мышц правой ноги (рис. 2 B ). ТМС индуцировала ток, направленный назад-передний. ЭМГ-ответы на ТМС, то есть моторные вызванные потенциалы (МВП), регистрировались для правой камбаловидной (Sol) и передней большеберцовой мышцы (ТА) и отслеживались на экране компьютера. Начиная с 30% от максимальной выходной мощности системы, интенсивность стимула увеличивалась до 60–70% до тех пор, пока в правом Солнце не наблюдался четкий ответ МВП с короткой задержкой (25–30 мс), в то время как испытуемые сохраняли вертикальное положение стоя.Чтобы найти оптимальное местоположение, катушку перемещали небольшими дискретными шагами по коже черепа до тех пор, пока MEP в правом Sol не стали максимальными и стабильными. Система навигации TMS (BrainSight; Rogue Research, Монреаль, Канада) использовалась для сохранения положения катушки на голове, когда испытуемые наклонялись вперед.

Экспериментальные процедуры

Перед экспериментами с GVS и TMS были записаны пять испытаний у каждого участника, чтобы получить образцы ЭМГ невозмущенной лодыжки во время наклона вперед. В этих испытаниях испытуемые первоначально сохраняли вертикальную позу, а затем поворачивали голову влево на ~ 45 ° без поворота тела вокруг вертикальной оси.Через 3–4 с они наклонялись вперед в самостоятельном темпе, вращая тело как единое целое вокруг голеностопных суставов, не меняя положения головы относительно туловища («стратегия голеностопного сустава»; Horak and Nashner 1986). Испытуемых проинструктировали наклоняться вперед с закрытыми глазами и не отрывать пяток от земли, чтобы гарантировать, что наклон ограничивается сагиттальным направлением и включает только тыльное сгибание лодыжки. Коактивация сгибателей и разгибателей голеностопного сустава допускалась при стоянии в любом положении, если только это не производилось намеренно, посредством скованности ног.В конце эксперимента испытуемые возвращали голову в нейтральное положение и открывали глаза.

Хотя изменения положения головы относительно туловища были минимизированы, при наклоне голова наклонялась вперед вместе со всем телом. Хотя наклон головы вперед (угол наклона) влияет на реакцию GVS (Day and Fitzpatrick 2005; Fitzpatrick and Day 2004), в наших задачах изменения угла наклона головы, связанные с наклоном тела, были сравнительно небольшими, обычно менее 8 ° (см. Результаты) .Чтобы проверить, влияет ли такой наклон головы вперед на ответы GVS, мы сравнили ответы GVS у пяти субъектов до и после наклона головы во время вертикального положения. При этом голова оставалась повернутой влево на ~ 45 °.

В задаче 1 GVS применяли 20 раз в исходном положении стоя с интервалами между стимулами 10–15 с, чтобы избежать ожидания. После каждого стимула испытуемые возвращали голову в нейтральное положение, чтобы не утомлять мышцы шеи.Затем испытуемые наклонились вперед ( n = 20 попыток), и импульс GVS был применен в конечном положении наклона вперед. После каждого импульса GVS испытуемые возвращали тело в вертикальное положение, а голову в нейтральное положение, чтобы избежать утомления. Наконец, ГВС применяли 20 раз в окончательном вертикальном положении стоя, снова с межстимульным интервалом 10–15 с. Таким образом, ответы GVS были проверены 20 раз в каждой из трех позиций в задаче , задача 1 : исходное вертикальное положение, наклон и окончательное вертикальное положение.Тестирование ответов GVS в вертикальном положении до и после наклона вперед проводилось для оценки возможного привыкания к ответам на повторные GVS. Для каждого субъекта интенсивность GVS была одинаковой во всех испытаниях.

В задаче 2 , поскольку уровни Sol EMG различались в вертикальном и наклонном положениях в задаче 1 , мы повторили задание 1 , в то время как испытуемые наклонялись вперед с натягиванием пружины (длина 0,4 м, жесткость 300 Н / м). тело назад. Пружина крепилась к обвязке ствола и к стене на высоте ~ 1 м (т.е., на уровне талии; Рис.2 C ). Сопротивление пружины компенсировало увеличенный гравитационный момент вокруг голеностопных суставов и снижение ЭМГ-активности разгибателей голеностопного сустава в положении с наклоном вперед по сравнению с тем, что наблюдается при вертикальном положении стоя (рис. 3). Это было сделано, чтобы минимизировать влияние различных уровней возбудимости мотонейронов на GVS-ответы (Fitzpatrick et al. 1994). В частности, когда испытуемые наклонялись вперед, пружина растягивалась. противодействуя гравитационному моменту тела (рис.2 С ). Каждый испытуемый регулировал степень наклона до тех пор, пока уровень тонического Sol ЭМГ (отслеживаемый на экране компьютера; см. Ниже) не уменьшился до уровня при вертикальном положении стоя (см. Рис. 8). Обратите внимание, что для обеспечения равновесия и устойчивости в положении наклона активность разгибателей голеностопного сустава должна быть выше в задаче 1, , чем в задаче , задаче 2 . Согласно физическому принципу, описанному выше, чтобы вызвать движение в наклонное положение, начальный постуральный аттрактор должен быть смещен в одном направлении в обеих задачах, хотя степень смещения может быть разной.Для обеих задач это потребует увеличения порога активации разгибателей за счет уменьшения облегчения нисходящей поддержки разгибателей МН, независимо от различий в стабильности (жесткости и демпфирования) в разных положениях тела.

Задачи 3 и 4 были аналогичны задачам 1 и 2 соответственно (т. Е. Без и с выравниванием ЭМГ), за исключением того, что TMS вместо GVS использовался для проверки возможного участия основного двигателя кора головного мозга наклоняется к телу.В задаче 3 мы оценили, уменьшилось ли облегчение разгибателей кортикоспинального канала, несмотря на увеличение активности ЭМГ разгибателей во время наклона тела вперед. Пружина, использованная в задаче , , также использовалась в задаче , задача 4, для оценки кортикоспинальных влияний на основе аналогичных уровней ЭМГ в двух положениях тела, тем самым сводя к минимуму влияние мотонейрональной возбудимости на ответы ТМС (Di Lazzaro et al. 1998; Lavoie et al. 1995; Raptis et al.2010; Todd et al.2003 г.). Порядок задач 1–4 был рандомизирован по предметам.

Для всех заданий после каждых 10 стимулов (GVS или TMS) испытуемые отдыхали на стуле, а затем возвращались в положение стоя, поставив ноги в те же положения, обозначенные отметками на полу. Субъектам было предложено занять примерно одинаковые удобные вертикальные и наклонные положения в каждом испытании, но точное воспроизведение этих положений не требовалось.

Запись данных

Угол голеностопного сустава был зарегистрирован с помощью прецизионного гониометра (Northeast Biomedical Equipment Services, Сандаун, Нью-Хэмпшир).Ось вращения гониометра была совмещена с правой боковой лодыжкой, а руки гониометра были прикреплены латерально к голени и стопе. Поверхностная ЭМГ активность Sol и ТА мышц обеих ног регистрировалась биполярными электродами (диаметр 1 см ² , межэлектродное расстояние 2–3 см). Электрод сравнения помещали над правой надколенником или передним верхним отделом подвздошной кости. Сигналы ЭМГ были усилены (в 2000 раз) с использованием телеметрической системы Noraxon (Telemyo 16; Noraxon, Скоттсдейл, Аризона).

Сигнальное программное обеспечение с коробкой Cambridge Electronic Design (CED, Кембридж, Великобритания) использовалось для записи кинематической и ЭМГ активности (частота дискретизации 2 кГц), а также для запуска GVS или TMS. Чтобы позволить испытуемым уравнять уровни тонической ЭМГ в различных положениях тела в задачах 2 и 4 , было отображено горизонтальное окно (среднее ± 2SD) выпрямленных уровней ЭМГ мышц Sol во время вертикального стояния. Огибающие ЭМГ в положении наклона вперед (среднеквадратичные значения, постоянная времени 100 мс) отображались онлайн на том же экране.Испытуемые меняли наклонное положение до тех пор, пока в горизонтальном окне не возникла солнечная ЭМГ-активность.

Анализ данных

Данные угла голеностопного сустава были сглажены с помощью фильтра скользящего среднего с нулевой фазой с окном 100 мс. Сигналы ЭМГ фильтровались нулевым фазовым полосовым фильтром Баттерворта четвертого порядка (10–500 Гц) и выпрямлялись. Поскольку ответы со средней задержкой на одиночные импульсы GVS малы и изменчивы, было усреднено 20 ответов, чтобы отличить их от фоновой активности ЭМГ (Britton et al.1993; Фитцпатрик и др. 1994). Усреднение проводилось для ответов GVS в задачах 1 и 2 и для MEP в задачах 3 и 4 . Усреднение ЭМГ в каждой позиции производилось за 8 с, начиная с 2 с до стимула. Для лучшей видимости ответов GVS, усредненные кривые ЭМГ были отфильтрованы через фильтр нижних частот с нулевой фазой (100 Гц). Фоновая ЭМГ (тоническая ЭМГ-активность) в каждой позиции рассчитывалась как среднее значение за 200 мс до стимула. У каждого испытуемого все следы ЭМГ были нормализованы до уровня фона во время спокойного стояния.

Когда голова повернута влево и анод находится на правом сосцевидном отростке, GVS обычно вызывает возбуждающий ответ с короткой задержкой в ​​Sol с двух сторон (латентность ~ 60 мс) и тормозной ответ со средней задержкой (MLR; латентность ~ 110– 120 мс; Фитцпатрик и др., 1994). Реакция с короткой задержкой была определена как среднее повышение ЭМГ выше фонового уровня между 60 и 100 мс после стимула, а MLR было определено как среднее снижение ЭМГ ниже фонового уровня в окне между 120 и 220 мс после стимула (рис.2 А ). GVS-ответы рассчитывались как среднее значение нормализованных ответов обеих Sol-мышц.

Изменяя полярность GVS, можно получить равные положительные, а не отрицательные MLR для GVS. Поскольку характеристика стимул-ответ для MLR является линейной в диапазоне токов GVS от -4 до +4 мА (Fitzpatrick et al., 1994), любой знак зонда GVS в этом диапазоне можно использовать для оценки изменений в нисходящем вестибулярном отделе. влияет на MN, когда субъекты наклоняются телом вперед: меньшие отрицательные MLR в наклонном положении тела также означают меньшие положительные MLR в этом положении.Мы подтвердили этот вывод в дополнительных тестах с облегчающим зондом GVS для задач 1 и 2 . Это было сделано у трех субъектов, и результаты соответствовали результатам, полученным с помощью ингибирующего зонда GVS. Мы предпочли использовать отрицательные ответы MLR, потому что положительные (способствующие) MLR могли вызвать реальное или предполагаемое обратное колебание, к которому испытуемые были более чувствительны, и могли сделать шаг назад, чтобы предотвратить падение.

Как упоминалось выше, при сравнении ответов GVS следует учитывать уровни мотонейрональной возбудимости (Fitzpatrick et al.1994). В , задание 1 фактор мог маскировать разницу в нисходящих влияниях в двух положениях тела: уровни ЭМГ разгибателей были значительно выше в наклонном и вертикальном положениях (см. Также результаты). Чтобы свести к минимуму этот мешающий эффект, сигналы ЭМГ в вертикальном положении стоя были масштабированы до уровней ЭМГ до ГВС в положении наклона вперед в подгруппе субъектов, чьи ответы ГСП не показали разницы между положением стоя и наклоном вперед (4 из 13 субъектов ; см. также результаты).В другой подгруппе испытуемых (9 из 13), выполняющих ту же задачу, масштабирование ЭМГ не требовалось, потому что ответы ГСП были меньше в наклонном положении, несмотря на более высокие уровни ЭМГ (см. Также результаты). Следовательно, масштабирование ответов GVS до этого уровня у этих девяти субъектов только усилит разницу.

Для задач 3 и 4 были измерены средние значения выпрямленных MEP в мышцах Sol в окне 50 мс после начала MEP (латентность ~ 30 мс после начала TMS) (рис.2 В ). В этом окне амплитуда МВП рассчитывалась как среднее повышение ЭМГ над уровнем фона выпрямленной ЭМГ. Автономный анализ данных, включая статистику, был выполнен в MATLAB (The MathWorks, Natick, MA).

Статистический анализ

Фоновая ЭМГ, ответы GVS и амплитуды MEP в каждой позиции были представлены как среднее значение ± SE. Поскольку фоновые уровни ЭМГ, ответы GVS и амплитуды MEP не были нормально распределены (тест Шапиро-Уилка, P <0.05) или имеют равные дисперсии (критерий Левена, P <0,05), использовались непараметрические статистические тесты.

Знаковый тест Вилкоксона использовался для определения различий фоновой ЭМГ (, задача 1, ), ответов GVS (, задачи 1, и 2 ) и членов Европарламента (, задача 3, ) между вертикальным положением и наклонами. групповые данные. Величины эффекта определялись с использованием анализа вероятности превосходства (PS) для непараметрических данных (Grissom and Kim 2012; Ruscio 2008), где PS> 0.7 считается большой величиной эффекта, подразумевая, что различия в оценках EMG или GVS в двух положениях тела были сильными. Эта основанная на вероятности оценка величины эффекта не делает никаких предположений о распределении населения и обеспечивает более надежную меру, чем традиционная оценка Коэна d и точечная бисериальная корреляция (Ruscio, 2008).

В нескольких случаях необходимо было оценить, были ли уровни ЭМГ и / или MEP схожими в разных условиях. Простая проверка отсутствия различий в средних значениях была сочтена недостаточной, чтобы определить, являются ли два набора данных практически эквивалентными.Таким образом, тесты эквивалентности (Rogers et al. 1993) использовались для оценки сходства фоновых уровней ЭМГ ( заданий 2 и 4 ), для сравнения MEP между вертикальным стоянием и наклоном с выравниванием ЭМГ ( задание 4 ) и чтобы оценить, произошло ли привыкание к GVS или TMS между начальным и конечным вертикальным положением стоя (все задачи).

Для отдельных испытуемых использовались непараметрические тесты эквивалентности медианных различий (Meier 2010). Эти тесты потребовали априорного решения о минимальной разнице между двумя наборами данных, чтобы сделать вывод о том, что наборы не эквивалентны (Rogers et al.1993). Мы определили эквивалентность как разницу между средними значениями, которые остались в пределах диапазона [-CI / 2, CI / 2], где CI указывает величину максимального 95% доверительного интервала двух сравниваемых наборов данных (Keller et al. 2015).

Для групповых данных использовались непараметрические критерии парной эквивалентности. Эти тесты состояли из двух односторонних критериев ранжирования со знаком Вилкоксона (Mara and Cribbie 2012; Schuirmann 1987) для проверки того, что различия между двумя наборами данных остаются в пределах интервала эквивалентности, также определяемого как [-CI / 2 CI / 2], где ДИ соответствовал величине 95% доверительного интервала для различий.Во всех случаях 95% доверительные интервалы были рассчитаны на основе распределений эмпирических данных, чтобы избежать предположений о распределении изменчивости. Для всех непараметрических тестов на эквивалентность P <0,05 указывает на эквивалентность.

Наклон вперед сопровождался начальным снижением и последующим увеличением активности разгибателей голеностопного сустава

Как и в предыдущих исследованиях (Ивасе и др., 1981; Маллик и др., 2018), все участники продемонстрировали схожий паттерн активации ЭМГ, связанный с наклоном вперед.При наклоне вперед угол голеностопного сустава изменился на 3,3 ± 1,2 °. Активность Sol-ЭМГ сначала снижалась (начиная с начала наклона и продолжалась 120–500 мс), а затем постепенно увеличивалась до в среднем 238% от уровня фоновой ЭМГ перед очисткой (диапазон: 128–490%; рис. 3). Не наблюдалось согласованного паттерна модуляции активности ТА в испытаниях или субъектах. Хотя испытуемых проинструктировали избегать преднамеренной коактивации сгибателей и разгибателей голеностопного сустава во время наклона, коактивация произошла примерно в 40% испытаний (рис.3), тогда как в остальных испытаниях активность ТА была неотличима от фонового шума и не изменялась при наклоне тела.

Влияние положения головы и тела на ответы GVS

Мы обнаружили, что передние компоненты ответов ЭМГ на GVS в вертикальном положении тела были одинаковыми, когда голова была повернута на 45 ° и на 90 ° из-за дополнительного вращения тела. ( P = 0,511; рис.4 A ). Таким образом, поворота головы на 45 ° было достаточно для получения максимального переднего компонента ответа GVS без скручивания тела, что в противном случае могло бы затруднить интерпретацию ответов GVS.При повороте головы на 45 ° передний компонент до и после наклона вперед не отличался ( P = 0,887; рис. 4 B ). При повороте головы на 45 ° медиолатеральное движение присутствовало, но оно было значительно меньше ( P = 0,026), чем передний компонент, на 47,5 ± 3,6% и не отличалось до и после наклона тела ( P ). = 0,630; рис.4 C ).

Рис. 4. Сравнение ответов гальванической вестибулярной стимуляции (ГВС) в различных положениях головы и тела. A : нормализованная реакция электромиографии (ЭМГ) камбаловидной мышцы (Sol) на GVS с поворотом головы влево на 45 ° (пунктирная линия; серая полоса) и 90 ° (сплошная линия; черная полоса) при стоянии. B : передний компонент ускорения головы в положении стоя (пунктирная линия; серая полоса) и наклоне вперед (сплошная линия; черная полоса) с поворотом головы на 45 °. C : медиолатеральный компонент ускорения головы в вертикальном положении (пунктирная линия; серая полоса) и наклоне вперед (сплошная линия; черная полоса) с поворотом головы на 45 °. Время 0 указывает начало ответа на GVS. Для всех сравнений в группе из 5 человек P > 0,05. Акк, разгон.

Из-за вращения тела вокруг голеностопного сустава при наклоне вперед в абсолютной (лабораторной) системе отсчета голова была наклонена вперед на ~ 4 ° в задаче 1 и на 7 ° в задаче 2 . У пяти испытуемых такие небольшие наклоны головы не влияли ( P = 0,813) на ответы GVS (рис. 5).

Фиг.5. Сравнение реакций гальванической вестибулярной стимуляции (GVS) камбаловидной мышцы (Sol) до и после изменения угла наклона головы. A и B : угол был изменен на 8 ° (серая пунктирная линия, 0 °; сплошная черная линия, 8 °) во время вертикального положения, у одного объекта ( A ) и группы субъектов ( B ), когда голова оставалась повернутой влево на ~ 45 °. Вертикальные пунктирные линии в A и B указывают окно, в котором измерялись ответы GVS.Все следы электромиографии (ЭМГ) были нормализованы к фоновому уровню при угле наклона головы 0 °. C и D : ни на уровни тонического Sol ЭМГ ( C ), ни на ответы GVS ( D ) не повлияло изменение угла наклона головы на 8 °.

Во время спокойного стояния короткие латентные фасилитационные ответы на GVS в Sol (латентность 57,3 ± 7,7 мс) были небольшими и могли быть идентифицированы только у 6 из 18 субъектов (см. Также Britton et al. 1993). MLR, снижающие ЭМГ-активность этих мышц (латентность 111.9 ± 8,9 мс) и соответствующие механические возмущения (небольшой наклон тела вперед; см. Ниже) были восприняты и механически обнаружены у всех испытуемых. Долгосрочные изменения в активности ЭМГ, вероятно, восстанавливающие баланс тела, вызванные возмущением GVS, были инициированы позже, через 220 мс.

Ответы ТА на GVS во время спокойного стояния обычно присутствуют, когда мышцы ТА активны (Fitzpatrick et al. 1994). Поскольку эти мышцы молчали во время спокойного стояния (рис. 3), у 15 из 18 испытуемых при ТА отсутствовали как реакции с короткой задержкой, так и MLR, но их можно было наблюдать во время наклона вперед.Роль коротколатентных ответов Sol GVS в наклонах вперед, вероятно, была минимальной: эти ответы были положительными и могли изначально отклонять тело назад, чего не было в нашем исследовании (рис. 2 A ). Таким образом, чтобы оценить изменения нисходящего влияния на МП после наклона вперед, мы сосредоточились на ответах ГСП со средней задержкой в ​​мышцах Sol.

Нисходящее влияние на MN разгибателей голеностопного сустава снижается при наклоне вперед

В задачах 1 и 2 GVS во время спокойного стояния вызывал небольшую, но заметную постуральную реакцию: наклон вперед начинался примерно через 150 мс после начала GVS с изменением в угол голеностопного сустава <1 ° (рис.2). Этот переходный постуральный ответ соответствовал снижению активности Sol EMG, отраженному в MLR, начавшемся раньше, примерно через 110 мс после начала GVS.

Как фоновые уровни ЭМГ ( P = 0,028), так и ответы GVS ( P = 0,033) были одинаковыми в положениях стоя до и после наклона, что указывает на отсутствие привыкания к GVS (тест эквивалентности).

Как и предполагалось, у 9 из 13 испытуемых (S1 – S13), участвовавших в задаче 1 , Sol MLR уменьшались, когда испытуемые наклонялись вперед, несмотря на увеличение тонической активности ЭМГ (рис.3 и 6). В частности, MLR в наклонном положении были меньше на 70,5 ± 15,7% (рис. 6) по сравнению с таковыми в исходном вертикальном положении (знаковый тест Вилкоксона, P = 0,020; PS = 0,89). Напротив, фоновый уровень ЭМГ в наклонном положении был значительно выше (на 86,1 ± 25,5%; рис. 6), чем в вертикальном положении стоя (знаковый ранговый тест Вилкоксона, P = 0,004; PS = 1).

Рис. 6. Гальваническая вестибулярная стимуляция (GVS) Soleus (Sol) в положении наклона вперед были меньше, несмотря на более высокую тоническую электромиографическую (ЭМГ) активность ( задача 1 ). A, и B : наложенные нижние кривые в A (для 1 испытуемого, S1) и B (для 9 испытуемых, S1 – S9) показывают усредненные ответы Sol GVS (в окне между двумя вертикальными линий) при стоянии до (светло-серый) и после (темно-серый) возврата в исходное положение. Верхние кривые в A, и B показывают реакцию Sol GVS в положении наклона вперед. Время 0 — начало ГСП. Все следы ЭМГ были нормализованы к фоновому уровню во время первоначального вертикального стояния. C : тонический Sol Уровни ЭМГ за 200 мс до GVS были выше, но ответы GVS в Sol, измеренные в течение 120–220 мс после начала GVS, были меньше в наклонном положении по сравнению с вертикальным положением для группы из 9 субъектов. * P <0,05, знаковый ранговый критерий Вилкоксона.

У остальных четырех испытуемых GVS-ответы не различались в вертикальном и наклонном положении ( P = 0,250), тогда как уровни разгибательной тонической ЭМГ в наклонном положении были значительно выше (на 194.9 ± 95,0%; Рис.7, A и B ), чем в вертикальном положении. У этих испытуемых разгибатели и сгибатели голеностопного сустава были коактивированы в положении наклона (например, рис. 3), возможно, для повышения устойчивости. Когда сигналы ЭМГ в вертикальном положении стоя были масштабированы до уровней до ГСП в положении наклона вперед (см. Также материалы и методы), ответы ГСП были меньше в положении наклона по сравнению с вертикальным положением (рис. 7). Таким образом, прогнозируемые меньшие ответы GVS в наклонном положении наблюдались у всех 13 испытуемых, протестированных в задаче 1 .

Рис. 7. Ответы гальванической вестибулярной стимуляции (GVS) на меньшую камбаловидную мышцу (Sol) в положении наклона вперед, выявленные в задаче 1 после рассмотрения зависимости этих ответов от уровней фоновой электромиографии (ЭМГ). A, и B : наложенные нижние кривые для 1 объекта (S11; A ) и 4 субъектов (S10 – S13; B ) показывают ответы Sol GVS до (средний серый) и после (темно-серый) наклон вперед.Эти кривые были усреднены и масштабированы (вертикальные стрелки) до уровней ЭМГ до ГСП в положении наклона вперед и наложены на кривые ЭМГ с ответами ГСП в последнем положении. C : сравнение ответов Sol GVS, скорректированных в соответствии с фоновыми уровнями ЭМГ. Время 0 — начало ГСП. Следы ЭМГ были нормализованы к фоновому уровню во время первоначального вертикального стояния. * P <0,05, знаковый ранговый критерий Вилкоксона.

Когда увеличенный гравитационный момент в наклонном положении был компенсирован пружиной в task 2 , тоническая активность Sol EMG была уравновешена с таковой в вертикальном положении.Это было сделано у семи субъектов (S8 – S14), включая четырех субъектов, которые показали позиционно-зависимые изменения в ответах GVS в задаче , задание 1, только после масштабирования ЭМГ. Влияние коактивации мышц на оценку нисходящих влияний в двух положениях также было уменьшено: пружина увеличивала стабильность тела в положении наклона вперед, а коактивация мышц голеностопного сустава снижалась. В этой ситуации испытуемые также увеличили степень намеренного наклона с 3,3 ± 1,2 ° в задаче 1 до 5.9 ± 1,5 ° в задаче 2 , чтобы ответы GVS были более различимы. Пружина эффективно выровняла фоновые (предстимульные) уровни ЭМГ в двух положениях тела у всех семи испытуемых в , задание 2 (тесты на эквивалентность: для каждого испытуемого P <0,031; для группы P = 0,021; рис. 8). Напротив, ответы GVS в наклонном положении были меньше (на 52,4 ± 14,8%), чем в исходном вертикальном положении (знаковый тест Вилкоксона, P = 0.016; PS = 1; Рис.8).

Рис. 8. Когда уровни электромиографии (ЭМГ) камбаловидной мышцы (Sol) были уравновешены (, задание 2 ), реакции гальванической вестибулярной стимуляции (GVS) Sol в наклонном положении были меньше, чем в вертикальном положении. A – C : Ответы Sol GVS показаны на рис. 4, но испытуемые наклонялись вперед, растягивая пружину, которая тянула тело назад. Фоновые уровни ЭМГ в наклонном и вертикальном положениях до GVS были одинаковыми ( C ; тест на эквивалентность, P = 0.021), тогда как реакции Sol со средней задержкой в ​​наклонном положении были меньше. * P <0,05, знаковый ранговый критерий Вилкоксона.

Кортикоспинальные влияния были одинаковыми в вертикальном и наклонном положениях

В задачах 3 и 4 , ТМС в вертикальном положении производила MEP как в Sol, так и в TA с задержкой ~ 30 мс (рис.2 B). ). ТМС также вызвала небольшое изменение (<1 °) угла голеностопного сустава, начиная примерно через 55 мс после начала ТМС.

В , задании 3 (10 испытуемых: S5 – S7, S12 – S18), MEP в Sol были больше в наклонном, чем в вертикальном положении (рис.9, A — C ; Знаковый ранговый критерий Вилкоксона, P = 0,004, PS = 0,90). Однако фоновый уровень ЭМГ в этой позиции также был выше (рис. 9, A — C ; знаковый ранговый критерий Вилкоксона, P = 0,002, PS = 1). Подобно ответам MLR на GVS, ответы на TMS могут усиливаться с увеличением возбудимости MN, таким образом маскируя возможные изменения кортикоспинальных влияний на MN (Di Lazzaro et al. 1998; Lavoie et al. 1995; Raptis et al. 2010; Todd и другие.2003 г.). Тем не менее, после масштабирования MEP-разгибателей до предстимульных уровней EMG, мы обнаружили межпредметную вариабельность разницы MEP в двух положениях тела. Для группы MEP были меньше в наклонном положении на ~ 35%, но разница была незначительной. Этот результат оставил без ответа вопрос о том, различаются ли кортикоспинальные влияния в двух позах тела.

Рис. 9. Кортикоспинальные влияния, оцениваемые с помощью реакций транскраниальной магнитной стимуляции (ТМС) (моторные вызванные потенциалы, МВП) в вертикальном и наклонном положении без ( A – C ) и с электромиографической (ЭМГ) компенсацией ( D – F ) в задачах 3 и 4 соответственно.Наложенные нижние кривые в A, (для субъекта S12) и B (для 10 субъектов, S5 – S7 и S12 – S18) показывают реакции MEP камбаловидной мышцы (Sol) во время вертикального стояния и после возвращения в исходное положение после наклона. вперед. Верхние кривые в A, и B показывают MEP Sol в наклоненном вперед положении. Время 0 — начало ТМС. Все следы ЭМГ были нормализованы к фоновому уровню во время первоначального вертикального стояния. C : тонические сигналы Sol ЭМГ и MEP в наклонном положении были больше, чем в вертикальном положении (среднее значение ± SE).* P <0,05, знаковый ранговый критерий Вилкоксона. С уравновешенными уровнями тонической ЭМГ в задаче , задание 4, ( D – F ), Sol MEPs были одинаковыми в вертикальном и наклонном вперед положениях (тест эквивалентности, P = 0,005).

Чтобы оценить разницу кортикоспинальных влияний в двух положениях, мы уравняли уровни ЭМГ в этих положениях в задаче , задание 4 для тех же 10 субъектов (S5 – S7, S12 – S18). С уравновешенными уровнями ЭМГ (тесты на эквивалентность: для группы P = 0.005; для каждого испытуемого: P, <0,042), MEP в вертикальном положении стоя и наклонившись были схожими (для группы, P = 0,005; для каждого испытуемого, P <0,040; рис. 9), что свидетельствует об отсутствии позиционные изменения кортикоспинальных влияний на разгибательные МН.

Кроме того, оба фоновых уровня ЭМГ (для группы P = 0,030; для каждого субъекта P <0,031) и MEP (для группы P = 0,025; для каждого субъекта P <0 .014) в задаче 4 , были аналогичны между исходным вертикальным положением стоя и после возвращения в положение стоя (рис. 9), что указывает на отсутствие привыкания к ТМС, как и для ГВС.

Кинематические и ЭМГ-паттерны при наклоне вперед

Во время наклона корпуса вперед в задаче 1 активность разгибателей голеностопного сустава сначала уменьшалась, а затем увеличивалась до уровня, существенно превышающего исходный уровень ЭМГ, с коактивацией сгибателей голеностопного сустава в различных испытания и испытуемые (рис.3; Ивасе и др. 1981; Mullick et al. 2018). В соответствии с принципом аттрактора, изменения кинематических и ЭМГ паттернов в задаче , задача 1, были объяснены постулируемым монотонным изменением ориентации референтного тела, вызванным увеличением порогов активации разгибателей голеностопного сустава, приводящим тело к новому окончательному наклонному положению (рис. . 1 C и рис. 3).

В , задание 2 , гравитационный момент был частично компенсирован пружиной, но система могла удовлетворить физическим требованиям переноса баланса и устойчивости для вызова движения в наклонное положение также за счет увеличения порогов активации разгибателей голеностопного сустава.Как и в задаче , задача 1, , с такими изменениями пороговых значений, ЭМГ-активность разгибателей сначала будет снижаться, а затем увеличиваться (не показано). Реактивированные из-за удлинения за счет внешнего крутящего момента, мышцы-разгибатели будут производить возрастающие эксцентрические крутящие моменты до уровня, достаточного для уравновешивания чистого внешнего крутящего момента, который был меньше, чем в задаче , задача 1, . Регулируя величину пороговых изменений, испытуемые могли уравнять уровни ЭМГ в начальном и конечном положениях тела, как требуется в задаче , 2, .В обеих задачах стабильный баланс достигается за счет комбинации активных и пассивных моментов мышц, противодействующих внешнему, гравитационному моменту, иногда с дополнительной коактивацией мышц голеностопного сустава, что чаще наблюдается в некоторых испытаниях в задаче , задача 1 .

Многочисленные исследования показали, что рефлекс растяжения является важной составляющей механизмов стабилизации позы (например, Granit 1956; Matthews 1972; Windhorst 2007). В случае референтного контроля после сброса порога рефлекс растяжения отвечает за реактивацию мышц-разгибателей, удлиняемых под действием гравитационного момента, и, в конечном итоге, за баланс тела в положении наклона.Loram et al. (2005a, 2005b), однако, предположили, что рефлекс растяжения может не работать в некоторых случаях контроля позы. Они заметили, что при ритмичном раскачивании тела активность разгибателей голеностопного сустава минимальна в фазе, когда мышцы-разгибатели растянуты максимально. Отсутствие рефлекса растяжения в этой фазе не должно вызывать удивления. Колебание тела — это ритмический процесс, который имеет характерное свойство генерировать силы (активность ЭМГ) в противофазе с удлинением мышц для замедления и обратного движения в каждом цикле, как в колеблющемся маятнике.Такая синхронизация активности ЭМГ во время раскачивания тела является результатом модуляции пороговых значений рефлекса растяжения из-за активации γ-MN вместе с α-MN («α-γ связь») преимущественно во время укорочения мышц, что характерно для ритмических движений (например, Фельдман и др. 1977). Модуляция разгибательной активности и пороговых значений рефлекса растяжения означает ритмические изменения ориентации тела (Mullick et al. 2018; см. Также Lestienne et al. 2000). Напротив, из-за дискретного постепенного увеличения порога активации разгибателя рефлекс растяжения, первоначально ослабленный, активируется, когда достигается новый порог во время удлинения разгибателя в процессе наклона вперед, реактивируя мышцы до уровень, достаточный для уравновешивания увеличивающегося гравитационного момента в новом положении тела.Таким образом, рефлекс растяжения влияет как на покачивание, так и на дискретные наклоны тела, но паттерны модуляции порогов пространственных рефлексов, лежащие в основе контроля этих движений, различны (наклон и удержание, монотонный или ритмичный). Следовательно, объяснения возникающих паттернов ЭМГ в этих задачах полностью согласуются с понятием референтного (порогового) контроля ориентации тела (Mullick et al. 2018).

Методологические соображения для GVS

Полярность и интенсивность GVS были выбраны так, чтобы вызвать небольшой наклон тела вперед.Эта реакция была воспринята всеми участниками и электромиографически идентифицирована как MLR, приводящая к небольшому изменению угла голеностопного сустава. Отрицательный MLR на GVS был очевидным признаком нарушения баланса в переднем направлении. При оценке вестибулярных влияний в вертикальном и наклонном положениях мы сосредотачиваемся на ответах MLR на GVS, потому что, будучи положительными, ответы с короткой задержкой на GVS могут вызвать более раннее отклонение тела назад, чего не было в нашем исследовании, не говоря уже о том, что ответы с короткой задержкой были нерегулярными.Мы не можем исключить возможность того, что эти более ранние ответы на GVS могут вызывать медиолатеральное колебание тела. Последующие рефлекторные и, возможно, преднамеренные реакции, вызванные GVS, инициированные после MLR, можно рассматривать как восстановление баланса тела. Важно различать эти две фазы в реакции на GVS (возмущение и реакция на него), что не всегда делается (например, Fitzpatrick and Day 2004). Чтобы исследовать интегральные изменения вестибулярных влияний, передаваемых на МН разгибателей голеностопного сустава в двух положениях тела, мы сосредоточили внимание на МЛР как минимально влияющих на последующие реакции всего тела, восстанавливающие баланс тела.

Вестибулярные влияния, вызываемые GVS, передаются на вестибулярные ядра и обрабатываются различными структурами мозга, включая мозжечок и моторную кору (McCall et al., 2017). Они также передаются α- и γ-МН мышц голеностопного сустава разными нисходящими путями (например, Grillner et al. 1969). Вестибулярная система способствует контролю позы в зависимости от задачи (Бриттон и др., 1993; Фитцпатрик и др., 1994; МакКолл и др., 2017). Моно- и полисинаптические вестибулоспинальные влияния на α-МН разгибателей голеностопного сустава преимущественно способствуют и опосредуются вестибулярными ядрами (McCall et al.2017). Первичный эффект нисходящих влияний латерального вестибулярного ядра у децеребрированных кошек — это сдвиг порогов активации разгибателей голеностопного сустава (Фельдман и Орловский, 1972), как это требуется в предлагаемом управлении ориентацией референтного тела.

И в вертикальном, и в наклонном положении головы испытуемых были повернуты на ~ 45 °. Мы тщательно выбрали это положение головы, чтобы вызвать реакцию на GVS, чтобы избежать возможных мешающих факторов, одновременно максимизируя переднюю кинематическую и ЭМГ-ответы до и после наклона.Мы обнаружили, что передние компоненты ЭМГ-ответов на GVS в вертикальном положении были аналогичными при повороте головы на 45 ° или 90 ° (рис. 4 A ). Таким образом, поворота головы на 45 ° было достаточно, чтобы получить максимальные передние GVS-ответы без искажающего воздействия на эти реакции скручивания тела, необходимого при повороте головы на 90 °. При повороте головы на 45 ° передняя кинематическая реакция головы на GVS до и после наклона вперед также была сходной, показывая, что эффективность GVS сохранялась (рис.4 В ). Медиолатеральные кинематические реакции головы на GVS могли усложнить интерпретацию наших результатов, но эти ответы были значительно меньше (<50%) и были одинаковыми до и после наклона тела. Чтобы еще больше уменьшить потенциальный эффект медиолатеральных эффектов GVS, мы взяли среднее значение ответов ЭМГ обеих мышц Sol. Хотя ответы MLR на GVS могли зависеть от угла наклона головы (Fitzpatrick and Day 2004), изменения этого угла во время наклона тела были слишком малы, чтобы повлиять на эти ответы (рис.5).

Различия в латентности ответов MEP на TMS и MLR на GVS можно объяснить следующим образом: одиночный импульс TMS вызывал практически прямую активацию аксонов и нейронов, ответственных за кортикоспинальные влияния на MNs голеностопных мышц, тогда как постоянный GVS воздействие на вестибулярные афференты необходимо продлить, чтобы постепенно их поляризовать и вызвать заметные изменения активности вестибулярных рецепторов и, в конечном итоге, ЗН мышц ног. В любом случае эти ответы использовались в качестве зондов состояний соответствующих нисходящих движений в двух позах тела, и задержки не были критическими для наших тестов.Что было важно, так это то, что GVS был доставлен непредсказуемым образом, что MLR вызывали вестибулярные нарушения положения тела (передаваемые различными нисходящими путями), что реакция на это возмущение, по-видимому, началась после MLR (см. Рис. 2 A ) , и что эффективность GVS была аналогичной в этих положениях тела (см. рис. 4 и 5).

Тестирование нисходящих влияний до и после прямого наклона тела

Различные системы мозга могут инициировать намеренное наклонение тела (моторная кора, мозжечок и т. Д.)). Не идентифицируя эти системы, мы обратились к вопросу о том, опосредуется ли их влияние через вестибулярную систему (например, через существующие эфферентные входы в нее или / и входы на уровне вестибулярных ядер). Решение этого вопроса потребовало сравнения ответов GVS в позах тела, которые были ориентированы по-разному относительно вертикали, например, в положениях с наклоном вверх и вперед. Эта задача отличается от задачи, когда воспринимаемая и физическая вертикальная ориентация тела сохраняется, например, несмотря на изменения в ориентации головы (Mian et al.2010) или наклоны опорной поверхности (Forbes et al., 2016). В серии элегантных исследований на четвероногих (кошках, кроликах и крысах) Белоозерова и соавт. (2003) и Делягина и др. (2006, 2014) показали, что вестибулярная система модулирует ретикулоспинальные влияния вместе с кортикоспинальными рефлексами, чтобы поддерживать ту же вертикальную ориентацию тела при наклоне опорной поверхности. Настоящее исследование на людях рассматривало вопрос о том, затрагивают ли преднамеренные изменения ориентации тела вестибулярную и кортикоспинальную системы.

В наших задачах физически требовалось смещение пространственных порогов активации разгибателей голеностопного сустава, чтобы изменить ориентацию тела в гравитационном поле и, таким образом, перенести баланс и устойчивость в соответствующую позу с наклоном. С физиологической точки зрения, нисходящие системы должны деактивировать МН разгибателей голеностопного сустава, чтобы повысить их порог активации, чтобы позволить гравитации привести тело к окончательному равновесному положению. Следует произвести нисходящую деэцилитацию разгибающих МН, несмотря на значительное увеличение активности этих МН во время перехода в положение наклона.Такая нисходящая дезакилитация была обнаружена у 9 из 13 участников задания 1 . При учете известной зависимости вызванных ответов от фоновых уровней ЭМГ у всех участников наблюдалось снижение нисходящих влияний.

В , задание 2 , гравитационный момент был частично компенсирован пружиной, так что исходные тонические уровни ЭМГ восстанавливались в положении наклона. Это задание существенно отличается от задания 1 по внешним условиям, размаху движений и устойчивости конечной позы.Тем не менее, чтобы перенести баланс и стабильность в положение наклона в этой задаче, облегчение нисходящих мышц разгибателей также должно быть уменьшено, даже если исходные уровни ЭМГ были восстановлены в конечном положении. Это предположение было подтверждено достоверными данными о нисходящей деакилитации разгибательных МН в положении наклона тела. Таким образом, наши результаты согласуются с представлением о том, что референтный контроль, проявляющийся в изменении пространственных порогов активации мышц, лежит в основе преднамеренных корректировок ориентации тела в гравитационном поле.Также было показано, что изменения в референтной ориентации тела являются глобальным фактором, контролирующим не только мышцы голеностопного сустава, но и другие мышцы тела во время ритмичного раскачивания тела (Mullick et al. 2018). Более того, поскольку изменения в ориентации референтного тела по отношению к вертикали были идентифицированы с помощью GVS, наши результаты показывают, что GVS эффективен в исследовании состояния вестибулярной системы, ответственной за эту функцию, даже несмотря на то, что конкретные вестибулярные подсистемы, стимулируемые гальваническим током, не были идентифицированы. .

Как подчеркивалось выше, на основании одних только ответов GVS мы не могли определить, какие нисходящие системы передают вестибулярные влияния на MN. С помощью ТМС первичной моторной коры была сделана попытка оценить роль кортикоспинальной системы в передаче таких воздействий. Тестирование роли этой системы в задаче 3 дало неоднозначные результаты, в частности, из-за высокой вариабельности и зависимости ответов ТМС от возбудимости МН. Напротив, уровни ЭМГ в двух положениях тела были уравновешены в задаче , 4, , чтобы выявить сходство кортикоспинальных влияний в двух положениях тела (рис.9, D — F ). Это означает, что кортикоспинальная система может играть второстепенную роль в опосредовании преднамеренных изменений ориентации тела. Обратите внимание, однако, что мы тестировали только кортикоспинальные влияния, происходящие из первичной моторной коры, хотя эти влияния также могут происходить из других корковых областей (Bestmann and Krakauer 2015). Передают ли эти области изменения в ориентации тела референта, может быть предметом будущих исследований. Действительно, кортикоспинальные влияния в сотрудничестве с другими нисходящими системами могут быть ответственны за другие изменения положения тела и конфигурации суставов, не связанные с ориентацией тела (например,g., Ilmane et al. 2013; Raptis et al. 2010; Sangani et al. 2011; Zhang et al. 2017b). Для сравнения: кортикоспинальные рефлексы были эффективны в поддержании той же вертикальной ориентации тела у четвероногих (Белоозерова и др., 2003; Делиагина и др., 2006, 2014), тогда как преднамеренные изменения этой ориентации могли производиться по принципу разомкнутой петли, без рефлекторной реакции. -опосредованные изменения состояния кортикоспинальной системы, наблюдаемые в нашем исследовании.

Происхождение референтного контроля ориентации тела в гравитационном поле

Хотя понятие референтного контроля ориентации тела кажется физически правдоподобным, было бы полезно объяснить физиологическое происхождение такого контроля.Это можно сделать, изменив предыдущие объяснения происхождения других референтных переменных, рассмотрев, как соответствующие сенсорные и центральные влияния интегрированы в нейроны, имеющие фундаментальную нелинейность — электрические пороги, которые предотвращают прямую активацию нейронов в ответ на синаптические входы (Feldman 2015). .

Рассмотрим группу нейронов, упорядоченных определенным образом, которые получают сенсорную информацию (вестибулярную, зрительную и проприоцептивную) о текущей ориентации ( Q ) тела в гравитационном поле и непосредственно способствуют формированию α-МЯ разгибателей голеностопного сустава. или косвенно через интернейроны и γ-МЯ (рис.10 А ). В подпороговом состоянии мембранный потенциал первого нейрона этой группы будет увеличиваться с увеличением обратной связи об ориентации тока до тех пор, пока при некоторой ориентации, называемой пороговой или референтной ориентацией ( R _i ), не будет достигнут его электрический порог (рис. 10 В ). Независимое центральное уменьшение мембранного потенциала (Δ V ; рис. 10 B ) приведет к сдвигу (Δ R ) в ориентации референта.В надпороговых состояниях этот нейрон будет задействован и генерировать активность ( A ) в зависимости от разницы между Q и R * [что касается MN на рис. 1, A , звездочка символизирует возможную зависимость R от скорости изменения Q : A = f ( Q — R *)]. Остальные нейроны этой группы будут рекрутироваться после этого нейрона постепенно, в соответствии с их индивидуальными порогами.Когда порог, R , снижается, фасилитация этой группы нейронов и целевых MN разгибателей голеностопного сустава также будет уменьшена. Как предложено во введении, во время вертикального положения исходная ( i ) референтная ориентация тела, R _i , совпадает с гравитационной вертикалью. Небольшой гравитационный момент во время спокойного стояния отклоняет тело от вертикали, и активируются разгибатели растянутой лодыжки (рис.10 B , внизу слева горизонтальная перекладина ) и уравновешивают тело в положении Q _i .Чтобы намеренно наклонить тело вперед, система уменьшает R , тем самым отключая разгибатели голеностопного сустава. Неуравновешенный гравитационный момент начнет наклонять тело вперед. Изначально отключенные, мышцы-разгибатели будут повторно растянуты. Их активность будет постепенно увеличиваться (рис. 10, B, , внизу справа, горизонтальная штанга), пока эти мышцы не начнут уравновешивать увеличенный гравитационный момент в новом положении Q _f . Могут ли некоторые нейроны вестибулярной системы быть идентифицированы с нейронами, на которых регулируется ориентация референтного тела, может быть проверено в будущих исследованиях.

Рис. 10. Предполагаемое физиологическое происхождение ориентации референтного тела и его центральная регуляция. A : интеграция афферентной информации о фактической ориентации тела ( Q ) и независимых центральных воздействиях при наличии электрического порога нейронов, проецируемых на мотонейроны, как необходимое условие для существования референтной ориентации тела ( R ) и ее центральное регулирование. B : центральные изменения мембранного потенциала (Δ V ) этих нейронов приводят к изменениям R (Δ R ), лежащих в основе преднамеренного наклона тела вперед (где нижний индекс i указывает исходную ориентацию тела. индекс f () обозначает новое положение наклона вперед). Нижние горизонтальные полосы представляют собой разницу между фактическим и пороговым положениями, определяющими уровни электромиографической активности. Дальнейшие пояснения в тексте.

Обратите внимание, что любой центральный вход в такие нейроны, даже подпороговые для их активации, изменяет ориентацию референтного тела, таким образом сдвигая точку равновесия (аттрактора) системы до начала возникающего действия. Более того, необходимая степень сдвига R может быть достигнута до компенсации двигательного действия (Ghafouri and Feldman 2001; Sangani et al.2011). Эти свойства иллюстрируют продвинутый характер референтного контроля.

В нашем исследовании мы подтвердили прогноз, что вестибулярное облегчение МН разгибателей голеностопного сустава должно быть меньше в наклонном положении по сравнению с вертикальным. Этот результат сам по себе не показывает, что изменение нисходящего вестибулярного движения отвечает за сброс порогового положения для мышечной активации. Тем не менее, мы также должны учитывать предыдущие результаты, полученные на децеребрированных кошках, а также во многих недавних исследованиях на людях (см. Введение), показывающих, что основной мерой изменений любых центральных влияний (облегчение и / или ингибирование) на α-МН является сдвиг. в порогах пространственной активации.Рисунок 1 , и рисунок 10 дополнительно показывают, что универсальность этой меры обусловлена ​​существованием электрических пороговых значений MN в контексте афферентных и эфферентных входов, так что любые изменения центральных влияний на MN приводят к сдвигу в порог активации. Следовательно, рассматривая этот фундаментальный аспект функционирования МН, результаты настоящего исследования действительно подтверждают вывод о том, что наблюдаемые изменения вестибулярных влияний были связаны со сбросом порогового положения.Действительно, такая перезагрузка лежит в основе других намеренных двигательных действий (например, Turpin et al., 2016).

Референтные переменные, включая R , можно рассматривать как источник пространственных систем отсчета (FR), в которых функционируют нейроны. Представление о том, что нейронный контроль осуществляется в пространственных FR, было предложено несколькими исследователями, особенно Paillard (см. Clarac et al. 2009). Наше исследование продвигает эту точку зрения, предполагая, что намеренные двигательные действия являются результатом сдвига происхождения FR, так что их можно назвать производящими действие (Feldman and Levin 1995).

Еще неизвестно, инициируются ли изменения в R в областях мозга, выступающих в вестибулярную систему, таких как области коры и мозжечка (McCall et al., 2017). Эти влияния могут передаваться в вестибулярные ядра или, точнее, напрямую через эфферентные влияния на вестибулярные рецепторы (Klinke and Galley 1974). В нашем исследовании испытуемые наклоняли тело с закрытыми глазами, но в целом зрительная система может предоставлять информацию о направлении вертикали и, таким образом, участвовать в контроле ориентации тела, что согласуется с выводом о том, что пациенты с вестибулярной недостаточностью в значительной степени полагаются на визуальная информация для поддержания баланса (Horak 2009).Интегрируя афферентные сигналы от рецепторов давления стопы, мышц и кожных рецепторов по всему телу, нервная система также может получать информацию о том, как сегменты тела выровнены относительно друг друга и о направлении силы тяжести. Mullick et al. (2018) показали, что референтная ориентация является глобальным фактором в управлении множеством мышц по всему телу во время наклонов и ритмических покачиваний в голеностопных суставах.

Значение для различных теорий управления двигателем: эмпирические vs.Вычислительные теории

Следует подчеркнуть важное различие между референтной теорией и теорией вычислительного управления. Согласно первому, моторные команды появляются без предварительного программирования в ответ на перемещение баланса и устойчивости в наклонную позу. Другими словами, сдвиги в балансе вызывают изменения в командах двигателя. Напротив, причина и следствие перестраиваются в вычислительной теории, которая предполагает, что наблюдаемый экспериментальный паттерн моторных команд — временное снижение, а затем увеличение ЭМГ-активности разгибателей голеностопного сустава (рис.3), предварительно вычисляется и напрямую задается нервной системой для получения наклона тела. В вычислительных подходах не учитываются ни физический принцип о необходимости переноса баланса и стабильности в пространственной области, чтобы вызвать движение в другую позу, ни экспериментальные данные о сбросе порогового положения, лежащие в основе этой способности. Согласно принципу аттрактора, моторные команды сами по себе не могут сместить исходную точку равновесия (см. Введение). Следовательно, в вычислительной структуре ЭМГ-активность голеностопного сустава будет восстанавливаться после временного снижения до уровня, превышающего внешний крутящий момент, и первоначальный наклон вперед будет отменен, и тело вернется в исходное положение равновесия.В вычислительной структуре системой можно управлять только с помощью моторных команд. Чтобы предотвратить движение тела назад и достижение баланса в некотором наклонном положении, система может попытаться свести к нулю превышение чистого крутящего момента мышц над моментом силы тяжести в этом положении, предотвращая полное восстановление двигательных команд. Однако эта манипуляция будет связана со снижением жесткости мышц до уровня, делающего баланс нестабильным. В зависимости от направления случайных отклонений тело будет перемещаться либо назад, в исходное положение, либо вперед, за пределы основания опоры.

Наши результаты также подтверждают мнение о том, что нисходящие системы управления не участвуют в прямой спецификации команд двигателя. В предыдущих исследованиях было показано, что кортикоспинальные, вестибулоспинальные и ретикулоспинальные влияния также не участвуют в прямой спецификации моторных команд, а регулируют их косвенно, путем изменения порогов активации мышц (Feldman and Orlovsky 1972; Raptis et al.2010; Sangani et al. 2011 г.). Таким образом, настоящее исследование поддерживает основное понятие референтного контроля — моторные команды возникают без предварительного программирования из-за отклонения фактического положения тела от его референтного положения.Это символизирует отход от общепринятой точки зрения, согласно которой нервная система заранее вычисляет необходимые двигательные команды и определяет их на основе гипотетических внутренних моделей системы (Холлербах, 1982; Тодоров и Джордан, 2002; Вольперт и Кавато, 1998).

Не только моторные команды, но и необходимые значения референтных управляющих переменных устанавливаются эмпирически из-за причинности, заложенной в законах физики. Эти законы включают логические правила, описанные для производства моторных команд или когнитивных процессов, ведущих к спецификации референтных переменных.На самом низком уровне иерархии управления MN не активируются, если их пороговые значения не превышены; система просто подчиняется этой логике, обусловленной конкретной физиологической организацией нейронных сетей, без каких-либо вычислений или внутренних моделей.

Эмпирическая природа референтного контроля напоминает некоторые аспекты вождения автомобиля. Поворачиваем руль, пока машина не начнет двигаться в нужном направлении. Степень вращения колеса для выполнения этой задачи не является делом водителя; необходимое вращение колеса устанавливается без вычислений, путем поворота колеса и наблюдения за результирующим направлением движения автомобиля.

Чтобы установить желаемую степень наклона тела (Рис. 1 C ), система изменяет R в режиме разомкнутого контура до тех пор, пока доступная сенсорная обратная связь (зрение, звук, кинестезия, ограничения устойчивости и т. Д.) Не укажет на то, что цель достигнута. С точки зрения восприятия сенсорная обратная связь может доставляться непрерывно, но используется дискретным образом для исправления референтных команд: как только признается необходимость внесения поправок в действие, исправленные референтные команды также производятся без обратной связи.По крайней мере, для быстрых движений референтный контроль можно сравнить с производством набора саккад, генерируемых по принципу разомкнутого цикла, при этом зрение доступно только в конце каждой саккады (Bridgeman et al. 1975). Непрерывное регулирование референтных переменных с помощью обратной связи сенсора противоречило бы их параметрической природе.

Будучи эмпирическим, референтный контроль принципиально отличается от инженерных вычислительных схем управления (см. Также Mullick et al. 2018; Tomita et al. 2017). Более того, гибридные схемы управления, в которых референтный контроль сочетается с вычислением моторных команд или референтных переменных, также физиологически нереалистичны, как было подробно проиллюстрировано Mullick et al.(2018). В частности, наличие электрических и, следовательно, пространственных порогов для набора MNs в нормальном контексте афферентных и эфферентных схем (рис. 1 A ) исключает любую возможность прямой спецификации моторных команд (сигналов ЭМГ).

Несколько динамических моделей подчеркивают роль рефлексов (афферентной обратной связи) в регулировании позы и движений (Peterka 2002; Welch and Ting 2009), но только одна модель (Micheau et al. 2003) рассматривает референтный (пороговый) контроль рефлексов и другие механизмы стабилизации осанки как способ предопределить изменения в положениях равновесия тела во время стояния.Такая модель показывает, как можно изменить баланс и стабильность тела, чтобы вызвать ЭМГ и кинематические паттерны, в результате чего тело наклоняется вперед. Однако без модели очевидно, что монотонные (нарастание и удержание) изменения в R (Рис. 1 C ) могут вызвать немонотонную картину ЭМГ во время наклона (Рис. 3).

Выводы

Это исследование экспериментально подтверждает идею о том, что намеренное наклонение вперед является результатом изменений ориентации референтного тела в гравитационном поле с участием вестибулярной, но не кортикоспинальной системы первичной моторной коры, что способствует пониманию того, как поза и движение, а также ориентация тела по отношению к вертикали контролируются.Наше исследование также проясняет взаимосвязь между позой и движением: референтный контроль, опосредованный нисходящими системами, по прямой связи преобразует стабилизацию позы в механизмы, вызывающие движение, путем передачи баланса и стабильности позе, на которую направлено движение. Наше исследование также показывает, что нервная система может использовать внешние силы (гравитацию), позволяя телу наклоняться вперед. Наши результаты также указывают на эмпирическую природу моторного контроля, в отличие от вычислительных теорий, основанных на внутренних моделях.Наконец, наши результаты показывают, что GVS действительно влияет на состояние вестибулярных подсистем, ответственных за ориентацию тела в гравитационном поле, даже несмотря на то, что конкретные вовлеченные вестибулярные подсистемы не были идентифицированы с помощью GVS.

Функциональная значимость интеграции сенсомоторного опыта во время обработки текста

Abstract

Целью настоящего исследования было проверить функциональную значимость пространственных понятий ВВЕРХ или ВНИЗ для слов, которые используют эти понятия буквально (пространство) или метафорически (время, валентность).Функциональная релевантность будет предполагать симметричные отношения между пространственными концепциями и словами, относящимися к этим концепциям, показывая, что обработка слов активирует связанные пространственные концепции, с одной стороны, но также и то, что активация концептов облегчит поиск связанного слова на разное. Для последнего угол поворота положения тела участника манипулировался либо вертикальным, либо наклоненным положением тела вниз, чтобы активировать соответствующую пространственную концепцию. После этого участники создали внутрипредметный дизайн, предварительно запомнив слова концептов пространства, времени и валентности в соответствии с темпом метронома.Все слова относились либо к пространственному понятию ВВЕРХ, либо ВНИЗ. Результаты, включая байесовский анализ, показывают (1) значимое взаимодействие между положением тела и словами с использованием буквально понятий ВВЕРХ и ВНИЗ, (2) незначительное значимое взаимодействие между положением тела и временными словами и (3) отсутствие эффекта между положением тела и словами валентности. . Однако апостериорный анализ не показывает разницы между экспериментами. Таким образом, авторы пришли к выводу, что интеграция сенсомоторных переживаний действительно имеет функциональное значение для всех трех концепций пространства, времени и валентности.Однако сила этой функциональной значимости зависит от того, насколько слова связаны с ментальными концепциями, представляющими вертикальное пространство.

Образец цитирования: Lachmair M, Ruiz Fernandez S, Bury N-A, Gerjets P, Fischer MH, Bock OL (2016) Как ориентация тела влияет на концепции пространства, времени и валентности: функциональная значимость интеграции сенсомоторного опыта во время обработки текста. PLoS ONE 11 (11): e0165795. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0165795

Редактор: Михиль ван Элк, Амстердамский университет, НИДЕРЛАНДЫ

Поступила: 19 марта 2016 г .; Принята к печати: 18 октября 2016 г .; Опубликован: 3 ноября 2016 г.

Авторские права: © 2016 Lachmair et al.Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии указания автора и источника.

Доступность данных: Все данные общедоступны по адресу https://dx.doi.org/10.6084/m9.figshare.4047651.v1.

Финансирование: Авторы не получали специального финансирования на эту работу.

Конкурирующие интересы: Авторы заявили об отсутствии конкурирующих интересов.

Введение

Обоснованный взгляд на языковую обработку постулирует, что семантические представления в человеческом мозгу обязательно связаны с сенсомоторными представлениями [1]. Взаимодействуя с миром, люди сталкиваются со словами вместе с соответствующими объектами, состояниями или событиями, которые переживаются в соответствии с общими физическими законами на Земле. В результате слова становятся ассоциированными с сенсомоторными представлениями, отражающими интерактивный опыт в нашей среде.Когда эти же слова обрабатываются снова в более позднее время, соответствующие сенсомоторные представления активируются в процессе, подобном моделированию, для создания смысла [2]. Доказательства реактивации таких богатых представлений получены, например, из исследования TMS, которое демонстрирует определенные функциональные связи между действием и языковыми системами во время лексической обработки [3].

Буквальное использование вертикального пространственного значения

Этот ассоциативный механизм обеспечивает правдоподобное объяснение мысленных представлений слов, относящихся к конкретным объектам.Например, большое количество эмпирических данных подтверждают эту точку зрения для слов, которые интегрируют атрибуты вертикального пространственного значения в буквальном смысле , будь то глаголы, такие как «взлет» или «падение» [4], или существительные, такие как «солнце» или «земля». [5] или прилагательные вроде «вверх» или «вниз» [6]. Например, понимание такого слова, как «облако», включает в себя запоминание перцептивного опыта типичного местоположения над наблюдателем, тем самым активируя определенные сенсомоторные атрибуты референта. Эта информация сохраняется в мозгу и автоматически активируется при обработке слова «облако», обязательно смещая наше внимание вверх [7].Основание пространственных лингвистических ярлыков в пространственном опыте также было показано в исследовании Ansorge et al. [6]. Там авторы представили участникам пары слов «простое-целевое», состоящие из прилагательных, которые обозначают положение или направление в вертикальном пространстве (например, «обен / сверху», «хинауф / вверх» против «унтен / вниз», «хинаб»). / вниз »). Участники должны были выполнить ответ вручную вверх или вниз, в зависимости от целевого слова. Результаты их исследования показали, что на реакцию повлияло простое число, хотя оно было представлено подсознательно, показывая более быстрые ответы в конгруэнтных условиях по сравнению с неконгруэнтными условиями.Авторы спорят в соответствии с точкой зрения обоснованного познания, интерпретируя свои выводы как результат автоматической реактивации пространственных представлений, основанных на опыте, при обработке связанного с ними пространственного слова.

Метафорическое использование вертикального пространственного значения

Интересно, что взаимосвязь между языковой обработкой и пространственными измерениями ответов также была показана для довольно абстрактных ментальных концепций, которые объединяют атрибуты пространственного значения метафорическим образом.Например, в исследовании Мейера и Робинсона [8] со словами, связанными с абстрактным понятием валентности, они показали, что такие слова, как «гордость», обозначающие положительную валентность, связаны с верхним положением в пространстве, тогда как такие слова, как «печаль», обозначают отрицательную валентность. связаны с более низким положением в пространстве.

Другие эмпирические данные предполагают, что временные концепции представлены в соответствии с мысленной временной линией, представляющей прошлое позади или слева и будущее впереди или справа [9–14].Интересно, что есть также свидетельства того, что временные представления объединяют атрибуты значения, представляющие вертикальное пространство. Например, недавнее исследование Руиса Фернандеса и его коллег [15] показало, что временные слова, относящиеся к будущему, облегчают реакцию на цель, расположенную в верхнем пространстве, по сравнению с целью, расположенной в нижнем пространстве. Обратный образец применялся к словам, относящимся к прошлому; ответы на последующую цель, расположенную в нижнем пространстве, были облегчены по сравнению с последующей целью, расположенной в верхнем пространстве.В области языковой обработки такие результаты обычно объясняются гипотезой метафорического отображения [16]. Соответственно, значение слова, связанного с абстрактным понятием, таким как валентность или время, представлено в терминах значимых атрибутов, которые связаны с сенсомоторными представлениями более конкретных значимых измерений, таких как пространство.

Функциональная релевантность эмпирических представлений

Интересно, что большая часть экспериментальных исследований объединяет то, что они используют экспериментальные парадигмы, которые позволяют делать выводы о причинной связи только в одном направлении, показывая влияние обработки текста на последующих сенсомоторных процессов.Таким образом, неясно, имеет ли реактивация пространственных представлений как часть языковой обработки функциональное значение для понимания или просто побочный продукт. В самом деле, это основная критика обоснованного взгляда на языковую обработку [17]. Таким образом, если повторная активация представлений, которые объединяют атрибуты, связанные с вертикальным пространством, имеет функциональное значение для обработки текста, мы не только ожидаем, что обработка текста влияет на последующие сенсомоторные процессы. Мы также должны обнаружить сильные смещения производительности в противоположном направлении, а именно, что сенсомоторные процессы влияют на последующую обработку текста.Следовательно, важно выяснить, в какой степени эти пространственные ассоциации являются специфическими для опыта по своей природе, и являются ли они, следовательно, функционально значимыми для буквального и метафорического использования пространственных значений измерений в представлении связанных понятий. Функциональная релевантность подразумевает симметричные отношения между пространственными представлениями и представлениями слов. Для слов, буквально использующих пространственные представления, есть свидетельства ранней и автоматической активации пространственных представлений (см. Выше).Следовательно, предполагается очень тесная связь между пространственными представлениями и словами, которые буквально используют вертикальные пространственные представления, предполагая симметричные отношения. В этом отношении исследование Мейера и Робинсона [8] предполагает асимметричную взаимосвязь между пространственными представлениями и валентной обработкой текста. В эксперименте 3 их исследования участникам был представлен зонд в верхней или нижней части экрана компьютера. Задача заключалась в том, чтобы определить местоположение зонда по словам «вверх» или «вниз».Это должно активировать представление концепций ВВЕРХ или ВНИЗ. Впоследствии участники должны были различать положительные и отрицательные слова, нажимая верхнюю или нижнюю клавишу в зависимости от валентности. Результаты этого эксперимента не показали влияния активации концепции ВВЕРХ или ВНИЗ на последующие ключевые ответы. Вместе с другими результатами исследования это предполагает активацию буквального значения, когда метафорическое значение генерируется, но не активацию метафорического значения, когда буквальное значение генерируется.Однако это, кажется, контрастирует с другими исследованиями, которые обнаружили влияние позы тела (включая мимику) на получение положительного и отрицательного жизненного опыта [например, 18]. Возможное объяснение может заключаться в том, что участники используют другую стратегию для довольно сложного материала. Но все же это наблюдение ставит под сомнение сильное утверждение об асимметрии концепции валентности.

Интересно, что похожая картина может быть нарисована для абстрактной концепции времени.Есть свидетельства, показывающие асимметричные отношения между пространственными и временными представлениями. Например, люди не могут игнорировать несущественную пространственную информацию, делая суждения о продолжительности, но не наоборот [19]. Последующее исследование с детьми показало ту же асимметрию [20]. Однако в этих исследованиях время рассматривалось как продолжительность двигательного действия или вместе с оценкой расстояния, что является довольно динамичным процессом. Более того, есть свидетельства того, что временные и пространственные представления перекрываются в теменных областях мозга, особенно во внутри теменной борозде, представляя величину (например,г. [21]; ср. [22]). Это предполагает гораздо более тесную связь между пространственными и временными представлениями, чем между пространственными и связанными с валентностью представлениями. Таким образом, неясно, будет ли пространственное отображение абстрактных временных понятий, таких как будущее или прошлое, выраженных связанными словами, демонстрировать аналогичные асимметричные отношения (см. [23]).

На основе этих теоретических соображений и имеющихся эмпирических данных мы составили графический обзор, который иллюстрирует функциональную значимость интеграции атрибутов пространственного значения в представления слов с использованием вертикального пространственного значения буквально (пространственные слова) или метафорически (временные и валентные слова). что проиллюстрировано на рис.1.Соответственно, графический обзор иллюстрирует симметричное отношение между пространственными словами и пространственными представлениями, предполагая функциональную релевантность пространственных представлений для слов, использующих их буквально. Пунктирная стрелка отражает тот факт, что есть свидетельства более тесной связи между временными и пространственными представлениями в соответствии с общей репрезентативной системой времени и пространства [21]. Кроме того, он рассматривает доказательства асимметричной взаимосвязи между пространственными представлениями и временными словами, которые будут выступать против функциональной значимости пространственных представлений для временных слов.Графический обзор также предполагает, что представления валентности активируют пространственные представления, но не наоборот. Это равносильно асимметричным отношениям между пространственными представлениями и валентными словами, что предполагает отсутствие функциональной значимости.

Целью настоящего исследования было найти доказательства гипотез, выведенных из этого графического обзора на рис. 1, который иллюстрирует взаимосвязь функциональной значимости интеграции пространственных представлений трех концепций пространства, времени и валентности.Таким образом, мы исследовали, как обработка слов, которые интегрируют вертикальное пространственное значение буквально или метафорически, влияет, когда манипулируют сенсомоторным опытом. Это было достигнуто путем изменения угла поворота человека в положении лежа на спине. Предполагается, что ментальные представления пространственных концепций ВВЕРХ и ВНИЗ активируются из-за непосредственного сенсомоторного опыта в соответствии с углом поворота. Для этого использовалось спортивное колесо с установленными носилками (рис. 2).Участники, лежащие на этих носилках, тестировались в двух разных положениях тела (вертикальном и с наклоном головы вниз) в условиях неопределенной ориентации без информации от зрения, от их рук или от ног (см. Рис. 2). Единственная информация, которая позволяла определить ориентацию тела, исходила от тактильных сигналов кожи, спины (через контакт с носилками) и информации, полученной от вестибулярной системы. Во время переживания этих положений тела было выполнено задание на запоминание слов; участники должны случайным образом вспомнить заранее заученные слова, которые связаны с концепциями ВВЕРХ или ВНИЗ, буквально (Эксперимент 1 с пространственными прилагательными) или метафорически (Эксперимент 2 с временными прилагательными и Эксперимент 3 с прилагательными, связанными с валентностью).Обратите внимание, что участники выполнили все три эксперимента в рамках предметного плана. Это позволило напрямую сравнить влияние сенсомоторного опыта на обработку различных концепций.

Основываясь на предложенном графическом обзоре на рис. 1, гипотеза для эксперимента 1 (пространственные слова) состоит в том, что из-за более легкой активации концепции ВВЕРХ в вертикальном положении тела пропорция слов, связанных с этим концептом (ВВЕРХ-слова), будет больше, чем у слов, относящихся к понятию ВНИЗ (DOWN-слова).Перевернутое положение должно применяться для положения с наклоном вниз головой из-за более легкой активации концепции ВНИЗ. Здесь ожидалось, что доля слов DOWN будет больше по сравнению с долей слов UP. Для эксперимента 2 (временные слова) ожидалось, что влияние положения тела на пропорцию слов ВВЕРХ и ВНИЗ будет уменьшено по сравнению с влиянием буквальных слов в эксперименте 1. Но все же из-за здравого смысла величины мы ожидали такой же пропорции, что и в эксперименте 1.Для эксперимента 3 ожидалось, что манипуляции положением тела не влияют на пропорции слов, в соответствии с выводами Мейера и Робинсона [8].

Эксперимент 1

Участников

Двадцать четыре носителя немецкого языка (12 женщин; M _{возраст} = 22,1 года, sd = 2 , 9 ) приняли участие в этом эксперименте. Все были студентами Немецкого спортивного университета в Кельне. Они получили финансовую компенсацию в размере 8 евро в час.Протокол исследования был заранее одобрен Комиссией по этике Немецкого спортивного университета Кельна. Перед участием каждый субъект предоставил письменное информированное согласие.

Материал

Для задания «Воспоминание слов» был использован список из восьми немецких прилагательных (см. [6]). Четыре из них обозначали положение вверх в вертикальном пространстве и четыре положения вниз: oben / вверх , unten / вниз , hinauf / вверх по склону , hinab / вниз по склону , hoch / высокий , тиф / низкий , рауф / вверх и бегунок / вниз .Частота прилагательных контролировалась с помощью «Wortschatz Portal» Лейпцигского университета, при этом не было обнаружено различий между UP- и DOWN-прилагательными ( t (6) = 0,60, p > 0,58).

Экспериментальная установка

Участники отдыхали на носилках, установленных на стандартном спортивном колесе диаметром 220 см. Колесо спортзала было помещено в затемненную комнату на колесиках, чтобы участники могли расположить тела вертикально и наклонно вниз головой (см.Рис 2). Обратите внимание, что в каждой позиции ни ступни, ни руки участников не имели тактильных сигналов, которые могли бы дать информацию о пространственной ориентации участника. Далее голова участника была окружена непрозрачным черным ящиком с краем длиной 40 см и непрозрачными черными занавесками со стороны груди. Таким образом, у них также не было визуального ввода со стороны окружения. Участников накрыли резиновым ковриком из поролона, закрепленным на носилках четырьмя липкими лентами, размещенными прямо под коленями, бедрами, поверх бедер и на груди (см.Рис 2). Устные ответы записывались на два диктофона.

Порядок действий и дизайн

Сначала участники научились до совершенства запоминать восемь слов словаря, что заняло менее 5 минут. После этого они были закреплены на носилках с помощью вспененного резинового коврика и липких лент на колесе спортзала. Эта процедура заняла около 10 минут. После закрытия непрозрачных занавесей коробки, окружающей голову, участники были сбиты с толку своим точным положением тела из-за случайных поворотов колес спортзала по и против часовой стрелки.Положение тела тестировалось по блокам: блок «вертикально» и блок «с наклоном головой вниз». Порядок этих двух блоков был уравновешен участниками. В каждом блоке участникам было предложено случайным образом вспомнить и произнести одно из ранее заученных слов в условиях ограниченного времени в соответствии с тактами цифрового метронома (0,25 Гц, 40 тактов), которые подавались через наушники. Эта процедура была предназначена для того, чтобы участники не думали о стратегиях вспоминания (см. [24, 25]). Таким образом, мы получили от каждого участника выполнения 40 испытаний (каждое испытание — это случайно вызванное и произведенное слово из восьми заученных слов) в каждом из двух положений тела, в результате чего было проведено 80 экспериментальных испытаний каждого участника.Дизайн представлял собой дизайн 2 (категория слова ВВЕРХ против ВНИЗ) x 2 (положение тела вертикальное против наклоненного вниз головой) x 2 (порядок положения тела) с повторным измерением, с категорией слова и положением тела в качестве факторов внутри участника и с Порядком расположения тела как фактор между участниками. Зависимая переменная измерялась как доля вспоминаемых слов ВВЕРХ и ВНИЗ в каждой позиции тела.

Результаты и обсуждение

Участники запомнили и произвели все ранее выученные слова.Количество слов ВВЕРХ и ВНИЗ, вспоминаемых в каждой позиции тела, показано на рис. 3. Уровень вероятности категории слова (ВВЕРХ или ВНИЗ) для отзыва слов составлял 50%. Чтобы проверить гипотезу настоящего исследования, данные для вертикального и наклонного положения головы вниз были проанализированы с помощью дисперсионного анализа (ANOVA) для повторных измерений. Принимая во внимание разногласия относительно подтверждения нулевой гипотезы с использованием традиционного статистического вывода, мы также определили байесовские факторы JZS с априорными шкалами по умолчанию, как описано в [26,27].Эти результаты суммированы в таблице 1. Как показано, основные эффекты положения тела, порядка положения тела и категории слова не были значительными, как и все взаимодействия с порядком положения тела. Как и ожидалось, мы обнаружили существенное взаимодействие между положением тела и категорией слов с большим количеством слов вверх, вызываемых в вертикальном положении, и меньшим количеством слов вверх в наклоненном положении головой вниз. Дальнейший апостериорный анализ показал, что разница между UP-словами и DOWN-словами в вертикальном положении не была значимой ( t (23) = 1.08, p = 0,29, SS = 88, SS _res = 1750, BF ₁₀ = 0,73), но значимо в наклонном положении головой вниз ( t (23) = -2,32, p = 0,03, SS = 469, SS _res = 2006,2, BF ₁₀ = 17,88). Таким образом, этот результат можно интерпретировать как отражение соответствия между сенсомоторным опытом, обеспечиваемым ориентацией тела, и смысловыми представлениями пространственных слов. Чтобы исключить влияние раннего вспоминания слова на повторение того же слова позже, был проведен дополнительный апостериорный анализ для изучения распределения категорий слов для каждой позиции тела во время выполнения экспериментальной задачи.Поэтому мы разделили данные для каждой позиции тела на две половины и определили частоту каждой категории слов. С полученной таблицей 2×2 был проведен тест хи-квадрат, который не показал значимой разницы между частотами каждой категории слов в каждой половине для положения тела «вертикально» ( χ ² (1) = 0,02, p = 0,90, BF ₁₀ = 0,18), а также для положения тела «наклон головы вниз» ( χ ² (1) = 0.71, p = 0,40, BF ₁₀ = 0,12). Таким образом, можно сделать вывод, что ранние повторения слов не повлияли на подсчет более поздних повторений. Это поддерживает предложенную интерпретацию результатов и усиливает представление о функциональной значимости пространственной сенсомоторной информации в мысленных представлениях слов, которые буквально интегрируют вертикальные пространственные атрибуты.

Эксперимент 2

Предыдущий эксперимент показал значительное влияние положения тела на доступность слов, буквально обозначающих положение вверх или вниз в вертикальном пространстве.Таким образом, цель этого эксперимента состояла в том, чтобы выяснить, в какой степени сенсомоторные сигналы, исходящие из различных положений тела в пространстве, достаточно сильны, чтобы даже повлиять на доступность временных концепций, относящихся к будущему и прошлому, которые просто метафорически связаны с вертикальным пространственным значением.

Участников

Те же двадцать четыре носителя немецкого языка (12 женщин; Маг = 22,1 года, sd = 2,9), что и в Эксперименте 1, приняли участие в этом эксперименте. Их тестировали на втором сеансе с перерывом не менее двух дней.Они получили еще одно финансовое возмещение в размере 8 евро в час. Протокол исследования был заранее одобрен Комиссией по этике Немецкого спортивного университета Кельна. Перед участием каждый субъект предоставил письменное информированное согласие.

Материал

Были использованы четыре прошлых и четыре будущих прилагательных: «morgen» / завтра, «übermorgen» / послезавтра, «гестерн» / вчера, vorgestern / позавчера, «ворхин» / недавно, «дамалс» »/ В то время,« künftig »/ в будущем,« demnächst »/ скоро.Частота прилагательных снова контролировалась с помощью «Портала Wortschatz» Лейпцигского университета, не выявив различий, t (6) = 0,13, p > 0,90.

Экспериментальная установка

Использовалась та же парадигма, что и в эксперименте 1.

Порядок действий и план

Была использована та же процедура, что и в эксперименте 1.

Результаты и обсуждение

Участники запомнили и произвели все ранее выученные слова.Количество слов ВВЕРХ и ВНИЗ, вызываемых в каждом положении тела, показано на рис. 4. Как и в эксперименте 1, данные для вертикального и наклоненного положения головы вниз были проанализированы с помощью дисперсионного анализа (ANOVA) для повторных измерений. . Вместе с их байесовскими факторами эти результаты суммированы в таблице 2. Соответственно, основные эффекты положения тела и категории слов не были значимыми, но не порядок положения тела. Взаимодействие между положением тела и порядком положения тела было незначительным.Взаимодействие между категорией слова и порядком положения тела и, что особенно важно, трехстороннее взаимодействие между категорией слова, положением тела и порядком положения тела не было значимым. Взаимодействие между позицией тела и категорией слов было незначительным, хотя байесовский фактор не предоставил доказательств этого взаимодействия. Дальнейший апостериорный анализ показал, что разница между словами ВВЕРХ и ВНИЗ в наклоненном положении головой вниз была значительной ( t (23) = -2.51, p = 0,019, SS = 408,3, SS _res = 1491,7, BF ₁₀ = 33,68), показывая больше слов DOWN (52,92%), чем слов UP (47,08%). Однако в вертикальном положении эта разница не была значимой (UP-слова: 50,21%, DOWN-слова: 49,79%; t (23) = 0,14, p = 0,89, SS = 2,1, SS _res = 2597,9, BF ​​ ₁₀ = 0,28). Таким образом, хотя существует тенденция, сопоставимая с результатами эксперимента 1, не было значительного взаимодействия между положением тела и доступностью временных концепций.Как и в эксперименте 1, мы разделили данные для каждой позиции тела на две половины и снова определили частоту каждой категории слов. Тест хи-квадрат не показал существенной разницы между частотами каждой категории слов в каждой половине для положения тела «вертикально» ( χ ² (1) = 0,38, p = 0,56, BF ₁₀ = 0,14), а также для положения тела «наклон головой вниз» ( χ ² (1) = 0,0, p = 1, BF ₁₀ = 0.12).

С учетом результатов эксперимента 1 это указывает на довольно низкую функциональную значимость интеграции сенсомоторного опыта со значением временных слов.

Эксперимент 3

Как описано выше, метафорическая взаимосвязь между языковой обработкой и вертикальным пространством также была показана для слов, обозначающих валентность. Мейер и Робинсон показали, что слова, обозначающие положительную валентность, связаны с верхним положением в пространстве, тогда как слова, обозначающие отрицательную валентность, связаны с более низким положением в пространстве.Однако они также показали асимметричные отношения между валентностью и пространственными представлениями [8]. Таким образом, как показано в графическом обзоре на рис. 1, ожидалось сравнительно слабое влияние пространственных атрибутов, если таковое имеется, на обработку слов, обозначающих валентность.

Участников

участников были такими же, как и в эксперименте 1. Однако они были протестированы на третьем сеансе с интервалом не менее двух дней. Участники получили еще одно финансовое возмещение в размере 8 евро в час.Протокол исследования был заранее одобрен Комиссией по этике Немецкого спортивного университета Кельна. Перед участием каждый субъект предоставил письменное информированное согласие.

Материал

Использованы четыре положительных и четыре отрицательных прилагательных: « gefühlvoll » / lyric , « zärtlich » / тендер , « phantastisch » / amazing , vergnügt « vergnügt » / vergnügt dämlich »/ goony ,« unangenehm »/ awkward ,« hässlich »/ ugly ,« verwahrlost »/ заляпанный .Прилагательные снова контролировали по частоте с помощью «Wortschatz Portal» Лейпцигского университета, не обнаружив различий, t (6) = 0,51, p > 0,63.

Экспериментальная установка

Использовалась та же парадигма, что и в эксперименте 1.

Порядок действий и дизайн

Была использована та же процедура, что и в эксперименте 1.

Результаты и обсуждение

Участники запомнили и произвели все ранее выученные слова.Количество слов ВВЕРХ и ВНИЗ, вспоминаемых в каждом положении тела, показано на рис. 5. Как и в других экспериментах, данные для вертикального и наклонного положения головы вниз были проанализированы с помощью дисперсионного анализа (ANOVA) для повторных измерение. Вместе с их байесовскими факторами эти результаты суммированы в таблице 3. Соответственно, основные эффекты положения тела, категории слова и порядка положения тела не были значительными. Интересно, что взаимодействие между положением тела и категорией слова также не было значимым, как и трехстороннее взаимодействие с порядком положения тела.Этот результат поддерживает точку зрения об асимметричных отношениях между представлениями валентности и пространственными представлениями [8]. Тест хи-квадрат, как в экспериментах 1 и 2, не показал значимой разницы между частотами каждой категории слов в каждой половине для положения тела «вертикальное» ( χ ² (1) = 0,10, p = 0,75, BF ₁₀ = 0,13), а также для положения тела «наклон головы вниз» ( χ ² (1) = 0.07, p = 0,80, BF ₁₀ = 0,13).

Сравнение пространства, времени и валентности

Пока что результаты анализа трех экспериментов предполагают, с одной стороны, более тесную взаимосвязь между обработкой пространственных слов и временных слов. С другой стороны, они предполагают более свободную связь между обработкой пространственных слов и валентных слов или между временными словами и валентными словами. Однако это основано на анализе, в котором эксперименты напрямую не сравниваются.Таким образом, введя эксперимент с фактором внутри участника с тремя уровнями, мы провели еще один апостериорный дисперсионный анализ, чтобы пролить больше света на этот вопрос. Эти результаты проиллюстрированы в Таблице 4. На фоне шаблонов результатов экспериментов 1, 2 и 3 ожидалось, что трехстороннее взаимодействие между категорией слов, положением тела и экспериментом не достигнет значимости из-за довольно схожих шаблонов результатов Эксперименты 1 и 2 и из-за аналогичных эффектов положения тела с наклоном вниз головой во всех трех экспериментах.Более того, двустороннее взаимодействие между категорией слова и положением тела должно быть, по крайней мере, уменьшено из-за противоположной модели результатов эксперимента 3. Действительно, это то, что показал ANOVA. Трехстороннее взаимодействие не было значимым, а двустороннее — незначительным. Отсутствие значимого двустороннего взаимодействия можно интерпретировать как поддержку дифференцированной связи между сенсомоторными переживаниями и концепциями пространства, времени и валентности, хотя трехстороннее взаимодействие не имеет значения.Однако эта картина не подтверждается соответствующими байесовскими факторами. Интерпретация этих байесовских факторов заключается в том, что между экспериментами нет разницы. Таким образом, можно сделать вывод, что сенсомоторные переживания действительно имеют функциональное значение для всех трех ментальных концепций пространства, времени и валентности.

Общие обсуждения

Целью настоящего исследования было изучить функциональную значимость интеграции пространственных атрибутов в смысловые представления слов, которые используют эти пространственные атрибуты буквально или метафорически (см. Рис. 1).Это было проверено с помощью дизайна внутри субъектов. Из графического обзора, представляющего результаты соответствующих исследований, мы вывели гипотезы, которые были проверены путем исследования влияния положения тела (вертикальное положение и наклон головы вниз) на доступность пространственно связанных концепций. Конкретно, мы проверили, влияет ли восприятие положения тела на поиск слов, которые интегрируют атрибуты пространственного значения буквально или метафорически. Мы сосредоточились на простоте поиска слов, поскольку хорошо известно, что понимание языковых выражений зависит от таких процессов поиска (например,г., [29]). Таким образом, результаты настоящего исследования можно считать актуальными для лингвистической обработки в целом. Результаты эксперимента 1 показывают, что доступность пространственных концепций, выражаемых словами, буквально связанными с пространственным значением, действительно существенно зависит от положения тела. Это подтверждается байесовским анализом. Вертикальное положение способствовало поиску слов, обозначающих местоположение вверх в пространстве, тогда как положение с наклоном головы вниз способствовало извлечению слов, обозначающих местоположение вниз в пространстве.Подход на основе обоснованного познания дает правдоподобное объяснение этому открытию. Основные «механизмы восприятия» человеческого мозга формировались физическим окружением на протяжении тысяч лет. Определение своего положения в окружающей среде, конечно, крайне важно для выживания. Таким образом, можно предположить, что информация об ориентации тела сильно интегрирована в высшие когнитивные процессы, которые включают представление и доступность пространственного языка. Это подтверждается исследованиями, предлагающими автоматическую активацию пространственной информации, когда обрабатываются слова, которые буквально интегрируют атрибуты пространственного значения (например,г., [6, 7]). Помимо этого, результаты эксперимента 1 даже показывают обратную взаимосвязь: предыдущее восприятие пространственной информации, обеспечиваемой ориентацией тела, влияет на доступность слов, связанных с этой пространственной информацией. Это предполагает симметричную взаимосвязь между представлениями пространственного языка и представлением пространственных состояний тела в том смысле, что не только обработка текста влияет на последующие пространственные реакции (например, [6, 7]), но и пространственное восприятие тела влияет на последующий поиск пространственных слов.Это отражено в симметричных отношениях между пространственными словами и пространственными представлениями, как показано в графическом обзоре на рис. 1.

Для временных слов в этом обзоре представлены два возможных отношения. Первый поддерживает точку зрения об асимметричных отношениях с пространственными представлениями в соответствии с гипотезой метафорического картирования, предложенной Casasanto et al. [19]. Второй поддерживает точку зрения на общую репрезентативную платформу для времени и пространства, предполагающую симметричные отношения и, таким образом, функциональную значимость пространственных репрезентаций.Результаты ANOVA показали незначительно значимое взаимодействие между положением тела и временными категориями слов. Поразительно, что вертикальное положение тела не влияет на пропорции слов ни для эксперимента 1, ни для эксперимента 2, что также отражается в связанных байесовских факторах. Правдоподобным объяснением может быть то, что это положение является каноническим положением тела. Напротив, положение тела с наклоном головы вниз довольно необычно и поэтому может иметь более сильное влияние на пропорции слов.Таким образом, дисперсионный анализ эксперимента 2 предполагает, с одной стороны, что временные слова менее чувствительны к положению тела по сравнению со словами, имеющими отношение к буквальному пространственному значению (эксперимент 1). С другой стороны, эти результаты также предполагают, что временные концепции более чувствительны к используемым положениям тела в отношении пространственных измерений, чем концепции положительной и отрицательной валентности, исследованные в эксперименте 3.

Однако, хотя индивидуальный анализ экспериментов предполагает дифференцированную взаимосвязь между концепциями, которые буквально интегрируют сенсомоторные переживания, и концепциями, которые метафорически интегрируют сенсомоторные переживания, результаты прямого сравнения экспериментов, в частности высокий байесовский фактор двустороннего взаимодействия между положение тела и категория слова, а также очень низкий байесовский фактор трехстороннего взаимодействия, включая эксперимент как фактор, скорее показали, что между этими концепциями нет разницы в отношении интеграции сенсомоторных переживаний, происходящих из разных положений тела.Это предполагает функциональную значимость сенсомоторных переживаний для всех трех концепций пространства, времени и валентности.

Что это означает для обоснованного взгляда на обработку текста? Представленные результаты подтверждают мнение о функциональной значимости интеграции пространственного опыта для обоих слов, которые используют вертикальное пространственное значение буквально или метафорически. Однако результаты также предполагают, что сила функциональной релевантности зависит от того, насколько тесно эмпирические пространственные представления связаны с ментальными концепциями, представляющими вертикальное пространство.

Благодарности

Благодарим рецензентов за ценные предложения. За сбор данных мы благодарим Саймона Энгельке и Феликса Бендига.

Вклад авторов

1. Концептуализация: ML OLB MHF SRF.
2. Обработка данных: мл.
3. Формальный анализ: ML.
4. Расследование: НАБ СРФ.
5. Методология: ML NAB SRF.
6. Администрация проекта: ML SRF.
7. Ресурсы: NAB SRF.
8. Надзор: ML SRF.
9. Визуализация: мл.
10. Написание — черновик: мл.
11. Написание — просмотр и редактирование: MHF PG OLB SRF NAB.

Ссылки

1. 1. Барсалов Л.В. (2008) Обоснованное познание. Анну . Ред. . Psychol ., 59, 617–645. pmid: 17705682
2. 2.Цваан Р. А. и Мэдден К. Дж. (2005). Понимание воплощенных предложений. Основание познания : Роль восприятия и действия в памяти , язык , и мышление , 224–245.
3. 3. Пульвермюллер Ф. (2005). Мозговые механизмы, связывающие язык и действие. Nature Reviews Neuroscience , 6 (7), 576–582. pmid: 15959465
4. 4. Дудшиг К., Лахмайр М., де ла Вега И., Де Филиппис М. и Кауп Б.(2012). Влияют ли не относящиеся к задаче глаголы движения, связанные с направлением, на планирование действий? Свидетельства парадигмы Струпа. Память и познание , 40 (7), 1081–1094.
5. 5. Шетич М. и Домиян Д. (2007). Влияние вертикальной пространственной ориентации на проверку собственности. Язык и когнитивные процессы , 22 (2), 297–312.
6. 6. Ансорге У., Кифер М., Халид С., Грассл С. и Кёниг П. (2010). Проверка теории воплощенного познания с помощью подсознательных слов. Познание , 116 (3), 303–320. pmid: 20542262
7. 7. Лахмайр М., Дудшиг К., Де Филиппис М., де ла Вега И. и Кауп Б. (2011). Корень против крыши: автоматическая активация информации о местоположении во время обработки текста. Psychonomic Bulletin & Review , 18 (6), 1180–1188.
8. 8. Мейер Б. П. и Робинсон М. Д. (2004). Почему солнечная сторона — это ассоциации между аффектом и вертикальным положением. Психологические науки , 15 (4), 243–247.pmid: 15043641
9. 9. Бонато М., Зорзи М. и Умилта К. (2012). Когда время есть пространство: свидетельство мысленной линии времени. Neuroscience & Biobehavioral Reviews , 36 ( 10 ) , 2257–2273.
10. 10. Вегер У. У. и Пратт Дж. (2008). Время летит, как стрела: эффекты совместимости пространства-времени предполагают использование мысленной временной шкалы. Psychonomic Bulletin & Review , 15 (2), 426–430.
11. 11. Ульрих Р., Эйкмайер В., де ла Вега И., Фернандес С. Р., Алекс-Руф С. и Майенборн К. (2012). С прошлым позади и будущим впереди: прямое представление прошлых и будущих предложений. Память и познание , 40 (3), 483–495.
12. 12. Ульрих Р. и Майенборн К. (2010). Слева — справа кодирование прошлого и будущего на языке: мысленная временная шкала во время обработки предложения. Познание , 117 (2), 126–138. pmid: 20850112
13. 13. Ролке Б., Фернандес С. Р., Шмид М., Уокер М., Лахмаир М., Лопес Дж. Дж. Р. и др. (2013). Подготовка ментальной временной шкалы: эффекты модальности и режима обработки. Когнитивная обработка , 14 (3), 231–244. pmid: 23344530
14. 14. Сантьяго Дж., Лупаньес Дж., Перес Э. и Фунес М. Дж. (2007). Время (также) летит слева направо. Psychonomic Bulletin & Review , 14 ( 3 ) , 512–516.
15. 15. Руис Фернандес, С., Лахмаир, М., & Рахона, Дж. Дж. (2014, сентябрь). Человеческое мысленное представление времени в вертикальном пространстве. 6-й Международный конгресс по медицине в космосе и экстремальных условиях (ICMS). Берлин.
16. 16. Лакофф Г. и Джонсон М. (1980). Метафорическая структура концептуальной системы человека. Когнитивная наука , 4 (2), 195–208.
17. 17. Махон Б. З. и Карамазза А. (2008). Критический взгляд на гипотезу воплощенного познания и новое предложение по обоснованию концептуального содержания. Журнал физиологии, Париж, , 102 (1), 59–70.
18. 18. Рискинд Дж. Х. (1983). Невербальные выражения и доступность воспоминаний о жизненном опыте: гипотеза конгруэнтности. Социальное познание , 2 (1), 62–86.
19. 19. Касасанто Д., Бородицкий Л. (2008). Время в уме: использование пространства для размышлений о времени. Познание , 106 (2), 579–593. pmid: 17509553
20. 20. Касасанто Д., Фотакопулу О., Бородицкий Л.(2010). Пространство и время в сознании ребенка: свидетельство межпространственной асимметрии. Когнитивная наука , 34 (3), 387–405. pmid: 21564218
21. 21. Буети Д., Уолш В. (2009). Теменная кора и представление времени, пространства, числа и других величин. Философские труды Лондонского королевского общества B : Биологические науки , 364 (1525), 1831–1840. pmid: 19487186
22. 22. Лахмаир М., Дудшиг К., де ла Вега И. и Кауп Б. (2014). Связь познания чисел и языковой обработки: имеют ли числа и слова общую репрезентативную платформу? Acta Psyologica , 148, 107–114. pmid: 24509403
23. 23. Бухуси К. В., и Мек В. Х. (2005). Что нас мотивирует? Функциональные и нейронные механизмы интервального хронометража. Nature Reviews Neuroscience , 6 (10), 755–765. pmid: 16163383
24. 24. Лётчер Т., Шварц У., Шубигер М. и Брюггер П.(2008). Повороты головы смещают внутренний генератор случайных чисел в мозгу. Current Biology , 18 (2), R60 – R62. pmid: 18211838
25. 25. Уинтер Б. и Мэтлок Т. (2013). Еще больше … и справа: генерация случайных чисел по двум осям. В трудах 35-й ежегодной конференции Общества когнитивных наук (стр. 3789–3974). Остин, Техас: Общество когнитивных наук.
26. 26. Роудер Дж. Н., Мори Р. Д., Верхаген Дж., Свагман А. Р. и Вагенмейкерс Э. Дж. (2016).Байесовский анализ факторных планов. Психологические методы .
27. 27. Ричард Д. Мори и Джеффри Н. Рудер (2015). BayesFactor: Расчет байесовских факторов для общих проектов. Пакет R версии 0.9.12–2. https://CRAN.R-project.org/package=BayesFactor
28. 28. Массон М. Э. и Лофтус Г. Р. (2003). Использование доверительных интервалов для графической интерпретации данных. Канадский журнал экспериментальной психологии / Канадское обозрение экспериментальной психологии , 57 (3), 203.pmid: 14596478
29. 29. Просто М. А. и Карпентер П. А. (2013). Познавательные процессы в понимании . Психология Press.

нейроанатомических коррелятов восприятия ориентации оси тела во время наклона тела: морфометрическое исследование на основе вокселей

1.

Barra, J., Oujamaa, L., Chauvineau, V., Rougier, P. & Pérennou, D. Asymmetric поза стоя после инсульта связана со смещенной эгоцентрической системой координат. Неврология 72 , 1582–1587 (2009).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

2.

Тани, К., Шираки, Ю., Ямамото, С., Кодака, Ю. и Кусиро, К. Наклон кувырка всего тела влияет на целенаправленные движения верхних конечностей через перцепционный наклон эгоцентрической системы отсчета. . Фронт. Psychol. 9 , 84. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2018.00084 (2018).

Артикул PubMed PubMed Central Google Scholar

3.

Bonan, I. V. et al. Влияние субъективного зрительного неверного восприятия вертикали на восстановление равновесия после инсульта. J. Neurol. Нейрохирургия. Психиатрия 78 , 49–55 (2007).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

4.

Клеменс И.А., Де Врайер, М., Селен, Л. П., Ван Гисберген, Дж. А. и Медендорп, В. П. Мультисенсорная обработка в пространственной ориентации: обратный вероятностный подход. J. Neurosci. 31 , 5365–5377 (2011).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

5.

De Vrijer, M., Medendorp, W. P. & Van Gisbergen, J. A. Общий вычислительный механизм для компенсации наклона учитывает предвзятые представления о вертикальности в движении и видении закономерностей. J. Neurophysiol. 99 , 915–930 (2007).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

6.

Де Фрайер, М., Медендорп, У. П. и Ван Гисберген, Дж. А. Точность-точность компромисса при постоянстве визуальной ориентации. J. Vis. 9 , 1–15 (2009).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

7.

Barra, J. et al. Люди используют внутренние модели для построения и обновления ощущения вертикальности. Мозг 133 , 3552–3563 (2010).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

8.

Tarnutzer, A. A., Bockisch, C. J., Olasagasti, I. & Straumann, D. На задачи эгоцентрического и аллоцентрического выравнивания влияет ввод отолитов. J. Neurophysiol. 107 , 3095–3106 (2012).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

9.

Saj, A. et al. Функциональная нейроанатомия эгоцентрического и аллоцентрического пространственных представлений. Neurophysiol. Clin. 44 , 33–40 (2014).

ADS CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

10.

Галац, Г., Коммиттери, Г., Санес, Дж. Н. и Пиццамиглио, Л. Пространственное кодирование визуальной и соматической сенсорной информации в телесно-центрированных координатах. Eur. J. Neurosci. 14 , 737–746 (2001).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

11.

Galati, G. et al. Нейронная основа эгоцентрического и аллоцентрического кодирования пространства у человека: исследование функционального магнитного резонанса. Exp. Brain Res. 133 , 156–164 (2000).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

12.

Vallar, G. et al. Лобно-теменная система для вычисления эгоцентрической пространственной системы координат человека. Exp. Brain Res. 124 , 281–286 (1999).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

13.

Лопес К., Мерсье М. Р., Халье П. и Бланке О. Пространственно-временная динамика визуальных вертикальных суждений: ранние и поздние механизмы мозга, выявленные с помощью нейровизуализации высокой плотности. Неврология 181 , 134–149 (2011).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

14.

Херадманд А., Ласкер А. и Зи Д. С. Транскраниальная магнитная стимуляция (ТМС) надмаргинальной извилины: окно для восприятия вертикального положения. Cereb. Cortex 25 , 765–771 (2015).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

15.

Фиори, Ф., Кандиди, М., Аччиарино, А., Дэвид, Н. и Аглиоти, С. М. Правое височно-теменное соединение играет причинную роль в поддержании внутренней репрезентации вертикальности. J. Neurophysiol. 114 , 2983–2990 (2015).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

16.

Эшбернер, Дж. И Фристон, К. Дж. Морфометрия на основе вокселей — методы. Нейроизображение 11 , 805–821 (2000).

CAS Статья Google Scholar

17.

Канаи, Р. и Рис, Г. Структурная основа межличностных различий в человеческом поведении и познании. Nat. Rev. Neurosci. 12 , 231–242 (2011).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

18.

Barra, J. et al. Вызваны ли вращения воспринимаемой визуальной вертикали и оси тела после удара одним и тем же механизмом ?. Инсульт 39 , 3099–3101 (2008).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

19.

Сейт, Х., Циан, К., Трусселар, М. и Барро, П. А. Влияние воспринимаемых эгоцентрических координат на субъективную визуальную вертикаль. Neurosci. Lett. 462 , 85–88 (2009).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

20.

Дэй, Р. Х. и Уэйд, Н. Дж. Визуальное пространственное последействие от продолжительного наклона головы. Наука 154 , 1201–1202 (1966).

ADS CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

21.

Ван Бузеком, А. Д. и Ван Гисберген, Дж. А. Свойства внутреннего представления силы тяжести, выведенные из оценок пространственного направления и наклона тела. J. Neurophysiol. 84 , 11–27 (2000).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

22.

Luyat, M., Noël, M., Thery, V. & Gentaz, E. Факторы пола и размера линии модулируют отклонения субъективной визуальной вертикали, вызванные наклоном головы. BMC Neurosci. 15 , 13–28. https://doi.org/10.1186/1471-2202-13-28 (2012).

Артикул Google Scholar

23.

Барнетт-Коуэн, М. и Харрис, Л. Р. Воспринимаемая самоориентация в аллоцентрическом и эгоцентрическом пространстве: влияние визуального и физического наклона на саккадические и тактильные показатели. Brain Res. 1242 , 231–243 (2008).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

24.

Дичганс, Дж., Хелд, Р., Янг, Л. Р. и Брандт, Т. Движущиеся визуальные сцены влияют на кажущееся направление гравитации. Наука 178 , 1217–1219 (1972).

ADS CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

25.

Уорд, Б. К., Бокиш, К. Дж., Карамия, Н., Бертолини, Г. и Тарнутцер, А. А. Зависимость эффекта оптокинетической стимуляции от силы тяжести на субъективной визуальной вертикали. J. Neurophysiol. 117 , 1948–1958 (2017).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

26.

Arshad, Q. et al. Межполушарное управление интеграцией сенсорных сигналов и восприятием собственных движений. Неврология 408 , 378–387 (2019).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

27.

Смит, С. М. и Николс, Т. Е. Беспороговое расширение кластера: решение проблем сглаживания, пороговой зависимости и локализации в кластерном логическом выводе. Neuroimage 44 , 83–98 (2009).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

28.

Гудейл, М. А. и Милнер, А. Д. Отдельные визуальные пути для восприятия и действия. Trends Neurosci. 15 , 20–25 (1992).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

29.

Zaehle, T. et al. Нейронная основа эгоцентрической и аллоцентрической пространственной системы координат. Brain Res. 1137 , 92–103 (2007).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

30.

Committeri, G. et al. Системы отсчета для пространственного познания: различные области мозга участвуют в суждениях о местоположении объекта, ориентированных на зрителя, на объект и ориентир. J. Cogn. Neurosci. 16 , 1517–1535 (2004).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

31.

Chen, Y. et al. Сравнение аллоцентрических и эгоцентрических представлений о запомненных достигаемых целях в коре головного мозга человека. J. Neurosci. 34 , 12515–12526 (2014).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

32.

Неггерс, С. Ф., Ван дер Люббе, Р. Х., Рэмси, Н. Ф. и Постма, А. Взаимодействия между эго- и аллоцентрическими нейрональными репрезентациями пространства. Нейроизображение 31 , 320–331 (2006).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

33.

Лю Н., Ли, Х., Су, В. и Чен, К. Общие и специфические нейронные корреляты, лежащие в основе эффекта пространственной конгруэнтности, вызванного эгоцентрической и аллоцентрической системой отсчета. Hum. Brain Mapp. 38 , 2112–2127 (2017).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

34.

Derbie, A. Y. et al. Общие и отдельные нейронные тенденции аллоцентрического и эгоцентрического пространственного кодирования: метаанализ ALE. Eur. J. Neurosci. 53 , 3672–3687 (2021).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

35.

Бокиш, К. Дж. И Хаслвантер, Т. Трехмерное положение глаз во время статического крена и тангажа у людей. Vis. Res. 41 , 2127–2137 (2001).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

36.

Trousselard, M., Cian, C., Nougier, V., Pla, S. & Raphel, C. Вклад соместетических сигналов в восприятие ориентации тела и субъективной визуальной вертикали. Восприятие. Психофизика. 65 , 1179–1187 (2003).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

37.

Tarnutzer, A. A., Bockisch, C., Straumann, D., Olasagasti, I. Зависимость субъективной визуальной вертикальной изменчивости от силы тяжести. J. Neurophysiol. 102 , 1657–1671 (2009).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

38.

Стил, К. Дж., Шольц, Дж., Дуод, Г., Йохансен-Берг, Х. и Пенхьюн, В. Б. Структурные корреляты умелого выполнения задачи двигательной последовательности. Фронт. Гм. Neurosci. 6 , 289. https://doi.org/10.3389/fnhum.2012.00289 (2012).

Артикул PubMed PubMed Central Google Scholar

39.

Канаи, Р., Бахрами, Б. и Рис, Г. Структура теменной коры человека позволяет прогнозировать индивидуальные различия в соперничестве в восприятии. Curr. Биол. 20 , 1626–1630 (2010).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

40.

Tanaka, S. et al. Увеличенный правый задний теменный объем у экспертов по видеоиграм: исследование поведенческой и воксельной морфометрии (VBM). PLoS One 8 , e66998. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0066998 (2013).

ADS CAS Статья PubMed PubMed Central Google Scholar

41.

Gogtay, N. et al. Динамическое картирование коркового развития человека в период от детства до ранней взрослой жизни. Proc. Natl. Акад. Sci. USA 101 , 8174–8179 (2004).

ADS CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

42.

Хаяси, М. Дж., Кантеле, М., Уолш, В., Карлсон, С. и Канаи, Р. Диссоциативные нейроанатомические корреляты субсекундного и суперсекундного восприятия времени. J. Cogn. Neurosci. 26 , 1685–1693 (2014).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

43.

Weise, C. M., Bachmann, T., Schroeter, M. L. & Saur, D. Когда меньше значит больше: структурные корреляты основных исполнительных функций у молодых людей — исследование VBM и толщины коры. Нейроизображение 189 , 896–903 (2019).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

44.

Hyde, K. L. et al. Толщина коркового вещества при врожденной амузии: чем меньше, тем лучше. Дж.Neurosci. 27 , 13028–13032 (2007).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

45.

Херадманд А. и Винник А. Восприятие вертикального положения: мультисенсорная конвергенция и роль височно-теменной коры. Фронт. Neurol. 8 , 552. https://doi.org/10.3389/fneur.2017.00552 (2017).

Артикул PubMed PubMed Central Google Scholar

46.

Брандт, Т., Дичганс, Дж. И Кениг, Э. Дифференциальные эффекты периферического зрения центральных стихов на эгоцентрическое и экзоцентрическое восприятие движения. Exp. Brain Res. 16 , 476–491 (1973).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

47.

Cian, C. et al. Сигналы отолитов вносят вклад в индивидуальные различия в восприятии гравитационно-центрированного пространства. Exp. Brain Res. 232 , 1037–1045 (2014).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

48.

Казинс, С. et al. Зрительная зависимость и головокружение после вестибулярного неврита. PLoS One 9 , e105426. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0105426 (2014).

ADS CAS Статья PubMed PubMed Central Google Scholar

49.

Робертс Р. Э., Да Силва Мело М., Сиддики А. А., Аршад К. и Патель М. Вестибулярные и глазодвигательные влияния на зрительную зависимость. J. Neurophysiol. 116 , 1480–1487 (2016).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

50.

Бенсон, А. Дж. И Браун, С. Ф. Пороги восприятия углового движения всего тела вокруг вертикальной оси. Авиат. Sp. Environ. Med. 60 , 205–213 (1989).

CAS Google Scholar

51.

Войер, Д. и Янсен, П. Моторный опыт и производительность в пространственных задачах: метаанализ. Hum. Mov. Sci. 54 , 110–124 (2017).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

52.

Schlaffke, L. et al. Спорт и морфология мозга — морфометрическое исследование на основе вокселей с участием спортсменов, тренирующихся на выносливость, и мастеров боевых искусств. Неврология 259 , 35–42 (2014).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

53.

Okamoto, M. et al. Трехмерная вероятностная анатомическая кранио-церебральная корреляция через международную систему 10–20, ориентированную на транскраниальное функциональное картирование мозга. Нейроизображение 21 , 99–111 (2004).

Артикул Google Scholar

Ориентация тела и ориентация лица: два фактора, контролирующих попрошайничество обезьян у людей

Барон-Коэн С. (1995) Слепота.MIT Press, Кембридж, Массачусетс,

Бугняр Т., Котршал К. (2001) Обман в воронах. Природа 414: 445–446

Google Scholar

Call J, Tomasello M (1994) Производство и понимание референциального наведения орангутангами, Pongo pygmaeus . J Comp Psychol 108: 307–317

Статья CAS PubMed Google Scholar

Call J, Bräuer J, Kaminski J, Tomasello M (2003) Домашние собаки ( Canis knownis ) по-разному принимают пищу в зависимости от наблюдения.J Comp Psychol 117: 257–263

Статья PubMed Google Scholar

Call J, Hare BH, Carpenter M, Tomasello M (2004) Нежелание или неспособность: понимание шимпанзе намеренных действий человека. Dev Sci (в печати)

Google Scholar

Coussi-Korbel S (1994) Учимся перехитрить конкурента в мангабеях ( Cercocebus torquatus torquatus ).J Comp Psychol 108: 164–171

CAS PubMed Google Scholar

Эмери Н.Дж., Клейтон Н.С. (2001) Влияние опыта и социального контекста на перспективные стратегии кэширования кустарниковыми сойками. Nature 414: 443–446

Статья CAS PubMed Google Scholar

Gómez JC (1996) Теории разума нечеловеческих приматов (нечеловеческих приматов): некоторые вопросы, касающиеся происхождения чтения мыслей.В: Каррутерс П., Смит П.К. (ред) Теории теорий разума. Cambridge University Press, Cambridge, pp. 330–343

Goodall J (1986) Шимпанзе Гомбе, модели поведения. Belknap, Кембридж, Великобритания

Hare B, Call J, Agnetta B, Tomasello M (2000) Шимпанзе знают, что сородичи видят и чего не видят. Anim Behav 59: 771–785

Статья PubMed Google Scholar

Hare B, Call J, Tomasello M (2001) Знают ли шимпанзе, что знают сородичи? Анимационное поведение 61: 139–151

Google Scholar

Хостеттер А., Кантеро М., Хопкинс В. (2001) Дифференциальное использование голосового и жестового общения шимпанзе ( Pan troglodytes ) в ответ на статус внимания человека ( Homo sapiens ).J Comp Psychol 115: 337–343

Статья CAS PubMed Google Scholar

Кобаяси Х, Косима С. (2001) Уникальная морфология человеческого глаза и его адаптивное значение: сравнительные исследования внешней морфологии глаза приматов. J Hum Evol 40: 419–435

Статья CAS PubMed Google Scholar

Ливенс Д.А., Хопкинс В.Д., Бард К.А. (1996) Индексное и справочное указание у шимпанзе ( Pan troglodytes ).J Comp Psychol 110: 346–353

Статья CAS PubMed Google Scholar

Maestripieri D (1996) Жестовая коммуникация и ее когнитивные последствия у косичек ( Macaca nemestrina ). Поведение 133: 997–1022

Google Scholar

Maestripieri D (1997) Жестовая коммуникация у макак. Evol Commun 1: 193–222

Google Scholar

МакКинли Дж., Сэмбрук Т.Д. (2000) Использование данных человеком сигналов домашними собаками ( Canis ownis ) и лошадьми ( Equus caballus ).Anim Cogn 3: 13–22

Статья Google Scholar

Miklósi A, Polgárdi R, Topál J, Csányi V (1998) Использование сигналов экспериментатора у собак. Anim Cogn 1: 113–121

Статья Google Scholar

Pika S, Liebal K, Tomasello M (2003) Жестовая коммуникация у молодых горилл ( Gorilla gorilla, ), репертуар и использование жестов. Am J Primatol 60: 95–111

Статья PubMed Google Scholar

Povinelli DJ, Eddy TJ (1996) Что молодые шимпанзе знают о зрении.Monogr Soc Res Child Dev 61: 152

Google Scholar

Reaux JE, Theall LA, Povinelli DJ (1999) Продольное исследование понимания визуального восприятия шимпанзе. Детский Dev 70: 275–290

Google Scholar

Theall LA, Povinelli DJ (1999) Приспосабливают ли шимпанзе свои жестовые сигналы к состояниям внимания других? Anim Cogn 2: 207–214

Статья Google Scholar

Tomasello M (1996) Социальное познание шимпанзе.Monogr Soc Res Child Dev 61: 161–173

Google Scholar

Tomasello M (1997) Онтогенез жестов шимпанзе. Evol Commun 1: 224–259

Google Scholar

Tomasello M, Call J, Nagell K, Olguin R, Carpenter M (1994) Изучение и использование жестов молодыми шимпанзе: исследование между поколениями. Приматы 35: 137–154

Google Scholar

Ориентация человеческого тела по 2D-изображениям

В этой работе представлен метод оценки ориентации человеческого тела с использованием двухмерных изображений человека; проблема возникает из-за разнообразия позы и внешнего вида человеческого тела.В этом методе используется нейронная сеть OpenPose в качестве модуля детектора позы человека и модуля определения глубины. Модули работают вместе, чтобы извлечь ориентацию тела из двухмерных стереоизображений. Доказано, что OpenPose эффективен в обнаружении суставов человеческого тела, что определяется набором данных COCO, OpenPose может обнаруживать видимые суставы тела, не подвергаясь влиянию фона или других сложных факторов. Добавление данных о глубине для каждой точки может дать обширную информацию о процессе трехмерного построения обнаруженных людей.Настройка этой трехмерной точки может рассказать больше, например, об ориентации тела и направлении ходьбы. Модуль глубины, используемый в этой работе, представляет собой стереосистему камеры ZED, которая использует CUDA для высокопроизводительного вычисления глубины. Одно из возможных применений этого метода — для социальных роботов, где робот должен перемещаться между толпами; Ориентация человеческого тела может быть важной исходной информацией для планировщика пути. Другое приложение может потребовать, чтобы робот встретился лицом к лицу с пользователем-человеком для взаимодействия, этот метод предоставляет роботу информацию, необходимую для взаимодействия с пользователем-человеком.Этот метод предназначен для работы в помещении, чтобы обеспечить более высокую точность.

• URL записи:
• Наличие:
• Дополнительные примечания:
  • Реферат перепечатан с разрешения SAE International.
• Авторов:
  • Abughalieh, Карам
  • Алавне, Шади
• Конференция:
• Дата публикации: 2021-4-6

Язык

Информация для СМИ

Предмет / указатель терминов

Информация для подачи

• Регистрационный номер: 01783720
• Тип записи: Публикация
• Исходное агентство: SAE International
• Номера отчетов / статей: 2021-01-0082
• Файлы: TRIS, SAE
• Дата создания: 19 апреля 2021 15:07

.