Толерантность примеры из жизни: Толерантность как норма жизни

Толерантность как норма жизни

Загляните на сайт Елена Реброва Толерантность. Кого-то это слово раздражает своей иноземностью. Кто-то произносит его с величайшей глубокомысленностью. Но, согласитесь, мало найдется сегодня людей, которым слово «толерантность» не говорит ничего. И (к сожалению, к счастью?..) мы все чаще задумываемся над его смыслом, стремясь найти в недрах этого понятия ответы на сложнейшие вопросы современности. Формирование толерантного сознания происходит не вдруг. Это процесс постепенный и последовательный. Поэтому и начали так много и глубоко говорить о толерантности в школе, где происходит воспитание и становление личности. Проводятся уроки и классные часы, разрабатываются специальные курсы и факультативы. В связи с этим возникает потребность в информации по данной теме. Учителя обращаются к библиотекарям за помощью, и вы, мои уважаемые коллеги, незамедлительно приступаете к поискам. Давайте попробуем вместе? Пожалуй, стоит начать с ЮНЕСКО и ее программ. Находим сайт этой известной организации и веб-адрес ее представительства в России. Наряду с несколькими российскими проектами ЮНЕСКО значится и такой: «Программа по толерантности (POTREX)». Открываем нужную страничку и читаем: «В 2001 году началось Международное десятилетие культуры мира и ненасилия для детей всего мира. В этом контексте программа терпимости была инициирована в рамках национальной стратегии развития гражданского общества. Она направлена на восстановление и укрепление величайших культурных, исторических и моральных ценностей России в противовес таким явлением, как этническая, религиозная и политическая нетерпимость…» Да, за прошедшие годы понятие «толерантность» прочно вошло в нашу жизнь и стало ее постоянной составляющей. Потому и все проекты этой направленности нас интересуют: мы учимся сами и делимся знаниями с другими. Листая страницы Интернета, с помощью ссылок находим веб-сайт межведомственной программы «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе» (Национальная стратегия содействия становлению гражданского общества). Адрес в Сети: http://www.culture.of.peace.ru/tolerance/gallery/index.htm Во вступительных материалах читаем о сути и назначении проекта: «Разработка и реализация единой государственной политики по формированию толерантности и профилактике экстремизма в российском обществе является комплексной задачей, требующей скоординированного взаимодействия многих министерств и ведомств, опоры на общественные движения. Это и обусловило необходимость создания специальной межведомственной программы для ее решения. Программа формирования установок толерантного сознания и профилактики экстремизма в российском обществе проводится по поручению Правительства Российской Федерации от 31.12.1999 года. Образовательный компонент данной программы разрабатывает Министерство образования Российской Федерации. Программа должна сформировать стратегическую политику Российской Федерации в контексте предупреждения нетерпимости с помощью разработки специальных научных исследований в области социальных наук и воспитание в духе толерантности, прав человека и ненасилия». Отдав должное значению заявленного проекта, приступаем к изучению содержания. Посмотрим, какого рода информацию можно найти на этом сайте. Первый раздел называется «Анкета» и имеет один подраздел – «Вопрос месяца». В тот момент на странице были помещены два вопроса, на которые предлагается ответить всем желающим, имеющим электронную почту. 1. Что, по вашему мнению, должно нести в себе понятие «толерантность» для России? 2. Можете ли вы привести яркий пример толерантного поведения в вашей жизни? Позвольте процитировать наиболее яркие ответы. На первый вопрос Алла. На мой взгляд, толерантность не прямой аналог понятия «терпимость». Толерантность скорее философская категория, когда не осуждаешь и не пытаешься разрушить чужую мысль, идею, а пытаешься переоценить и понять. А если эта идея является чужой тебе, объяснить – почему это так. Павел Сергоманов. Толерантность это инструментальная ценность взаимодействия в условиях противоречия. Толерантность не означает понимание других. Толерантность означает принятие иных, отличающихся от твоих, интересов и целей. Толерантность всегда появляется в перспективе совместности. Иначе она не может возникнуть, иначе у нее нет человеческого, житейского смысла. Поэтому главная задача тех, кто хочет развития толерантности, состоит в создании возможностей и перспектив совместности. Силкина Г.В. (ТПП РФ). Понятие толерантности – это синоним благополучия в нашей стране. Макаренко О.В. (Государственная дума РФ). В первую очередь, терпимость к инакомыслию, связанному с приверженностью к разным структурам, политическим убеждениям, национальным традициям соседей, попутчиков, сослуживцев и т.п. Морякова Э.К. (Татарский ин-т содествия бизнесу). Мир и благополучие. Сохранность здоровых, молодых, умных, талантливых детей для будущего без войн. Спокойную старость на экологически чистой планете. Апресян Р.Г. (Институт филисофии РАН). Не думаю, что понятие толерантности национально специфично или нуждается в локализации. Другое дело, что какие-то проблемы у нас стоят острее: этническая толерантность, идеологическая, конфессиональная.   На второй вопрос Баскакова Светлана Владимировна (учреждение раннего интеллектуального развития материнская школа «Лик», г. Обнинск). Моя мама – яркий пример толерантного поведения всегда и во всем. Удивляюсь, как это у нее получается, при том, что всегда на ее пути было много грубости. Поплавская Елена Вячеславовна, (Физико-энергетический институт). Само положение женщины в нашем обществе заставляет ее быть терпимой. Макаренко О.В. (Государственная дума РФ). Во время ожидания результатов работы жюри одного из конкурсов девушек в национальных костюмах все участники и гости конкурса пели вместе казачьи песни, танцевали лезгинку, хотя это был конкурс и кто-то побеждал, а кто-то проигрывал. Груздева Е.А. (помощник депутата ГД РФ). В моей семье я и муж – убежденные атеисты, дочь – активная верующая, зять был верующим – стал атеистом. Но мы с уважением относимся к убеждениям друг друга, к профессиональным занятиям дочери (она иконописец) и не стараемся обратить друг друга в свою веру. Баклицкая З.Я. (АНХ при Правительстве РФ). Отношения с невесткой. Морякова Э.К. (Татарский ин-т содествия бизнесу). Я – татарка, мусульманка из древнего татарского рода, высокообразованного и интеллегентного, где главное было – жить для будущего, для общества. Муж – русский, православный, из рабоче-крестьянского рода, где главным было – жить сегодняшним днем, для себя. В итоге – наш счастливый брак, взаимоуважение и понимание, что дает возможность сегодня жить, и воспитывать, и поддерживать, и направлять детей, внуков, воспитанников. Не знаю, как вам, а мне показалось, что некоторые высказанные мнения настолько интересны, что просто требуют развития и обсуждения: в устной ли дискуссии или в письменном виде. Следующая рубрика называется «Что мне интересно». Здесь несколько подразделов (подрубрик), первый из которых знакомит с понятием толерантности. (Подумайте, какое умное (толерантное?) расположение материалов – сначала вам предоставляется возможность высказать собственную точку зрения, затем можно прочитать общепризнанные определения). Я снова цитирую: «Понятие толерантности. Толерантность – способность человека, сообщества, государства слышать и уважать мнение других, невраждебно встречать отличное от своего мнения. «Толерантность – это то, что делает возможным достижение мира и ведет от культуры войны к культуре мира», – говорится в Декларации принципов толерантности, принятой Генеральной Конференцией ЮНЕСКО в 1995 году. В декларации понятие толерантности определено как: «– уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, форм самовыражения и проявления человеческой индивидуальности. – отказ от догматизма, от абсолютизации истины и утверждение норм, установленных в международно-правовых актах в области прав человека. Толерантность – не уступка, снисхождение или потворство, а, прежде всего, активное отношение, формируемое на основе признания универсальных прав и основных свобод человека. Толерантность – привилегия сильных и умных, не сомневающихся в своих способностях продвигаться на пути к истине через диалог и разнообразие мнений и позиций». Ниже приведены мнения экспертов: Дмитрий Лихачев, академик. Великий народ, народ со своей большой культурой, со своими национальными традициями, обязан быть добрым, особенно если с ним соединена судьба малого народа. Великий народ должен помогать малому сохранить себя, свой язык, свою культуру. Сергей В. Смирнов (Москва, Государственный университет управления). Толерантность – терпение, терпимость, понимание, способность проникаться и понимать ощущения других людей. Дружелюбие, спокойствие, адекватное восприятие. Мирная настроенность. Антипод агрессивности, злобности и раздражительности. Толерантность выступает как характеристика личности человека или некоего субъекта, представленного людьми. Эркин Бардин (Республика Алтай). Толерантность – терпимость, способность понять другого человека, не похожего на тебя. Стремление к взаимопониманию и мирному сосуществованию. Латышев В.А. Для России, как и для любой другой страны, понятие толерантности неотделимо от понятия культура. Человек, как действительный субъект своей культуры, независимо от особенностей (этнических, исторических, географических и пр.) ее формы, всегда относится к субъекту иной формы культуры (иного народа и пр.) с уважением и интересом. Иное невозможно в силу единства для всех форм культуры нравственной, общечеловеческой основы. На первый взгляд совершенно не к месту расположены на этой же странице выдержки из национальной программы «Российская деловая культура». Но недоумение исчезает, когда читаешь означенные принципы ведения дел в России в XXI веке. Приведу некоторые из них: «Прибыль важнее всего, но честь важнее прибыли. Уважай участников общего дела – это основа отношений с ними и самоуважения. Твори добро для людей, а не ради корысти и тщеславия. Проявляй терпимость к представителям других культур, верований и стран. Они – не хуже и не лучше нас, они просто – другие». Все правильно, но почти нереально для наших дней, почти идеализм. Почти… Следующая подрубрика – «Из истории: всемирный призыв к толерантности» – знакомит с событиями и фактами, характеризующими толерантность как явление. И снова примеры: «…Толерантность во все времена считалась человеческой добродетелью. Она подразумевала терпимость к различиям среди людей, умение жить, не мешая другим, способность иметь права и свободы, не нарушая прав и свобод других». «…Школы стали центрами деятельности, проводимой в рамках Международного года. ЮНЕСКО выпустило и разослало в тысячи школ по всему миру пособие “Толерантность: путь к миру”. При этом учитывались оценки и пожелания преподавателей. Повсеместно школы организовывали групповые обсуждения, конкурсы сочинений и рисунков, информационные недели, фестивали». «ЮНЕСКО были учреждены призы: за распространение идей толерантности и ненасилия и за детское литературное произведение, служащие толерантности». «…Члены ООН объявили 16 ноября ежегодным международным днем толерантности». Далее посетители сайта могут узнать об основных условиях, которые способствуют развитию толерантного общества: «…Как противостоять нетерпимости? Для этого необходимы: 1. Законодательная база Правительство каждой страны несет ответственность за применение законодательной базы в целях защиты прав человека. 2. Образовательный уровень Законодательство играет значительную, но недостаточную роль для противодействия нетерпимости на уровне индивидуального сознания. Часто ее корни уходят в невежество и страх: страх перед неизвестным, другими культурами, нациями, религиями. Нетерпимость также часто имеет общее с гипертрофированным ощущением собственной ценности и высокомерия: личным, национальным или религиозным. Эти представления формируются в раннем возрасте, поэтому больший акцент должен быть сделан на более широкое и качественное образование. Необходимо прилагать большие усилия при обучении детей толерантности и правам человека, отношению к иному образу жизни. Тяга к знаниям должна поощряться как дома, так и в школе. Образование – это процесс, который длится всю жизнь, не начинается и не заканчивается школой. Попытки привития толерантности через школьное образование будут безуспешны до тех пор, пока они не будут направлены на все возрастные группы и не станут повсеместными дома, в школе, на работе, в обучении по юридической или правоприменительной специальности и даже при проведении досуга. 3. Доступ к информации …Наиболее эффективный способ ограничения влияния разжигателей ненависти состоит в выработке такой политики, которая бы способствовала становлению и развитию свободы прессы и плюрализма мнений, чтобы общественность самостоятельно могла отделять домыслы от фактов. 4. Личное осознание проблемы …Для того чтобы бороться с нетерпимостью, индивидуум должен осознавать связь между своим поведением и порочным кругом недоверия и насилия в обществе. Каждый из нас должен задаться вопросом: толерантен ли я? Не вешаю ли я ярлыки на людей? Не отвергаю ли я тех, кто не похож на меня? Не виню ли я их в своих бедах? 5. Решения для отдельно взятых ситуаций Многим людям известно, что проблемы завтрашнего дня будут иметь все более глобальный характер, но немногие осознают, что решение глобальных проблем находится на местном, порой даже на личном уровне. Встречая эскалацию нетерпимости вокруг нас, нам не следует лишь надеяться на ответные действия правительств и организаций. Мы все – часть решения. Нам не следует чувствовать себя беспомощными, т.к. в действительности мы обладаем широкими возможностями быть сильными. Ненасилие – вот способ использования этой силы – силы людей». Простите за длинные цитаты, но крайне сложно сокращать текст, каждое слово которого столь весомо и значительно. Да и доступ к ресурсам Интернета пока ограничен в школьных библиотеках. Кто-то воспользуется Сетью, а кто-то – материалами нашей газеты. Самые активные примут во внимание и то, и другое! Третья подрубрика называется «Календарь событий». Не буду утомлять вас перечислением всех мероприятий, проводимых под эгидой развития толерантного сознания. Скажу лишь, что в марте 2003 года в Москве состоялась Международная конференция по вопросам толерантности. Далее – традиционная для сайтов подрубрика «Новости». Все события, так или иначе связанные с вопросами ненасилия и терпимости, отражены на этих страницах. Это и обращение Генерального директора ЮНЕСКО, и проведение Дня толерантности в Москве, и новые книги по теме. «Мы вместе» – подрубрика с этим названием рассказывает о партнерах заявленного проекта. Посетителям сайта предложен не только рассказ о них, но и отсылки к ресурсам этих уважаемых и известных организаций. Среди них Министерство образования РФ, московское бюро ЮНЕСКО, институт толерантности при Уральском государственном университете, педагогический центр гражданского воспитания в г. Обнинске, Ставропольский центр культуры мира и толерантности. Ссылка, расположенная на этой же странице, позволяет связаться с ассоциированными школами ЮНЕСКО. «Документы» – благодаря этой подрубрике можно познакомиться с материалами по вопросам толерантности и правам человека. Здесь представлены: Декларация принципов толерантности, текст Федеральной целевой программы «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе» (2001–2005 гг.), конвенция о правах ребенка (и даже адаптированный ее вариант в картинках!). Целый ряд документов дан на английском языке. «Библиография» – родное и милое сердцу слово вынесено в название следующей подрубрики. Краткий список литературы, помещенный на этой странице, знакомит с книгами и статьями по вопросам толерантности, ненасилия и культуры мира. «Публикации» – этот раздел предлагает вниманию посетителей сайта ряд интересных тематических материалов.   Следующая рубрика приглашает к интерактивному общению и называется «Дискуссионный клуб». Если у вас есть желание поведать свои мысли широкой общественности или вместе с той же общественностью порассуждать о значении слова «толерантность» – пишите. Электронная почта быстро доставит ваше послание, и оно будет помещено на странице сайта, наряду с мнениями других людей: Алексей О., Римма М. Толерантность – это способность человека многосторонне оценивать внешние поведенческие проявления внутреннего мира людей разного пола, расы, религии… Это победа над убежденностью в исключительности собственной правоты. Андрей C., г. Омск. Термин «толерантность» применяется, в основном, по отношению к глобальным вещам (международные отношения, межнациональные конфликты и т.д.). Я думаю, что толерантность необходима и в отношениях между родителями и детьми, учителями и учащимися. Родителей, учителей можно сравнить с первой ступенью космической ракеты. Эта ступень выполняет важнейшую роль. Она отрывает ракету от земли, преодолевая силу тяготения, поднимает космический корабль в заоблачную высь – к звездам! И, что очень важно, первая ступень должна своевременно отделиться от космического корабля, предоставив ему свободу для дальнейшего самостоятельного полета. Аналогична, по моему мнению, одновременно и печальная и радостная роль родителей и учителей. Им необходимо постараться передать все свои знания, умения, все свои самые лучшие качества, всю свою любовь ребенку, для того чтобы он в дальнейшей своей жизни смог обходиться без родителей и учителей. Конечно, всегда помня о них. По-моему, толерантность родителей и учителей по отношению к детям состоит в том, чтобы слушать и слышать суждения детей, благожелательно встречать отличное от своего мнение ребенка. Необходимо бороться со своей негативной реакцией на иное, чем мы ожидаем, поведение ребенка. Подобное поведение необходимо для развития самого ребенка, оно является источником для дальнейших инноваций и прогресса человечества, если взглянуть на это по-другому. Подводя итог, можно сказать, что родители и учителя, конечно, должны постоянно бороться с тем, что они считают недостатками в их детях. Но не должны одержать окончательную победу. Следующая рубрика называется «Гостевая книга». У нее три подраздела, первый из которых – «Фотогалерея». Собственно, название говорит само за себя. Размещенные на сайте фотографии знакомят с работой педагогического центра гражданского воспитания (г. Обнинск), Борисоглебского центра общинного развития и культуры мира и других организаций. От фотографий переходим к картинам. Рисунки детей из реабилитационного художественного центра «Дети Марии» помещены во втором подразделе – «Картинной галерее». Кроме того, на этой странице можно познакомиться с творчеством детей из педагогического центра гражданского воспитания (г. Обнинск), с работами художников одного из малочисленных народов Севера. Дальше нас приглашают в «Видеозал», и, поверьте, его стоит посетить. Милая сердцу российская провинция открывается в работах, расположенных в этом подразделе. Не имея возможности немедленно продемонстрировать вам видеоряд под общим названием «Окно с видом на российскую провинцию», я попробую заменить его цитатой: «Благодаря вычитанию из общей территории страны известных и доступных мест типа Москвы и Петербурга, мы получаем в остатке необъятную глубинку, равную практически всей России. Здесь у нас появляется виртуальная – и часто единственная – возможность совершать путешествия по России. Почему? Да потому что в действительности попасть на периферию чрезвычайно трудно. …Может быть, именно такая отдаленность позволяет российской провинции являть собой культуру мира и ненасилия очень естественно и органично. Ведь если активная жизнь требует постоянных преобразований и очень часто – агрессивного завоевания, то философия выживания заставляет сохранять, экономя силы и средства на весьма скромных желаниях и потребностях. Остановитесь, мы приглашаем вас туда, где культура мира – естественное явление». Пожалуй, в этом месте я поставлю точку. Трудно что-либо добавить к последним словам. Разве что еще раз порекомендовать вам обратиться к хорошему ресурсу Сети.   P.S. Открывая сайт, обратите внимание на замечательный символ проекта (холодным словом «логотип» называть не хочется): земной шар, в форме сердца, развернут и прикасается к такому же сердцу. Планета навстречу планете. Мир для мира. Прикосновение, рождающее понимание.

когда необходимо быть толерантным и в каких случаях это опасно?

Термин «толерантность» уже давно и прочно вошел в нашу жизнь. Его часто используют журналисты, политики, блогеры, различного рода активисты и обычные люди в ежедневном общении. При этом в разных случаях одни всячески призывают к толерантности, в то время как для других это слово является чуть ли не ругательным. Феликс Банщиков, врач-психиатр, кандидат медицинских наук, помогает беспристрастно разобраться: всегда ли уместно быть толерантным? В каких случаях терпимость имеет опасные последствия? 

Однако обычно мы употребляем термин «толерантность» применительно к социальным аспектам нашей жизни. В таких случаях речь идет о социальной толерантности, которая чаще всего приравнивается к понятию «терпимость». Тем не менее, если углубиться в этот вопрос, можно отметить, что терпимость – это скорее следствие неких установок, которое проявляется в нашем поведении. А сутью социальной толерантности является наша внутренняя сознательная или бессознательная нечувствительность, устойчивость к собственному эмоциональному неприятию различных вещей в соответствии с общепринятыми (реальными или навязываемыми) социальными нормами. Отсюда при наличии толерантности и проявляется наша терпимость к представителям иной веры или людям с другим цветом кожи, гендерной принадлежностью или сексуальной ориентацией.

Пожалуй, первым широко известным сводом правил толерантного поведения были десять библейских заповедей. Те самые «не убивай», «не укради», «не желай жены ближнего твоего, и не желай дома ближнего твоего…» и т.д., поскольку, чтобы выполнять эти заповеди, люди должны были подавлять собственные эмоциональные порывы и следовать предлагаемым правилам. В сущности, любой свод законов, писаных или неписаных, когда-либо принимавшихся в истории человечества, формировал в народных массах различные виды толерантности. Исторически это имело целью защитить интересы прежде всего привилегированных слоев общества, имеющих власть. Так, например, идея божественного происхождения верховной власти культивировалась еще со времен Древнего Вавилона: «Человек является тенью бога, раб является тенью человека, а царь равен богу» (Законы Хаммурапи, 1790 г до н.э.). Подобные социальные постулаты, господствовали в Греции, Китае, Японии, Египте и значительно позже в христианской Европе и на Руси. При отсутствии терпимости к социальному неравенству не могло бы существовать рабства, исключительного положения аристократии и даже понятия частной собственности. Поэтому все бунты и революции совершались людьми, абсолютно не толерантными к тем явлениям, против которых они выступали. 

Мы живем в обществе, которое популяризирует принципы гуманизма и социального равенства. При этом очевидно, что все люди изначально не равны между собой. Они отличаются по темпераменту, базовым характеристикам личности, уровню интеллекта и способности адаптироваться к окружающим условиям. К этому списку также прибавляются различия в гормональном балансе, физической силе, цвете кожи и разрезе глаз. На биологические особенности неизбежно накладываются социальные: разница в воспитании, культуре, религии, уровне образования и прочих аспектах. Благодаря такому количеству различий неравенство заметно усиливается. И только толерантность к этим свойствам позволяет людям жить рядом друг с другом, образуя то самое общество социального равенства и гуманизма.

Получается, основная задача толерантности – обеспечивать мирное сосуществование большого количества людей в рамках государств и различных обществ. Если каждый человек будет жить и взаимодействовать с другими, руководствуясь исключительно собственными понятиями о том, как все вокруг должно быть устроено, а тем более собственными эмоциональными реакциями, то неизбежно наступит хаос. И в этом беспорядке не будет места ни государству, ни какой-либо другой разновидности развитого общества. Разумеется, биологического и психологического равенства между людьми не существует. Но все же люди не настолько отличаются друг от друга, чтобы одни были достойны править и вершить судьбы, а другие – всего лишь быть слугами или рабами.

Толерантность начала выполнять функцию сохранения общества не в современном мире. Она решала эту задачу во все периоды истории, при любом государственном и общественном строе. Толерантность всегда навязывалась народным массам с помощью религиозных, культурных или законодательных норм. Просто в разное время ее вектор менял направление в зависимости от структуры общества и характера верховной власти. По этой же причине любая свершившаяся в истории революция не носила характер разрушения самого принципа социальной толерантности. Революции всего лишь меняли список тех вещей и явлений, к которым каждый член общества отныне должен быть толерантным. Любопытно, что история знает множество случаев, когда с целью развития или укрепления некоего сообщества использовался и другой инструмент, антипод толерантности – своеобразная «антитолерантность», ситуация, при которой в людях формируется активная, а нередко и агрессивная нетерпимость к чему-либо. Примерами такой «антитолерантности» могут служить преследования еретиков в средневековой Европе или официальная идеология немецкого национал-социализма в 30-х 40-х годах прошлого века. 

 

В дикой природе не существует социальной толерантности. Многие представители животного мира образуют сообщества, как правило, не больше, чем отдельная стая. Это один из механизмов сохранения биологического вида. При этом в любой стае отношения между ее членами строятся на жесткой иерархии, где доминируют наиболее сильные и агрессивные особи. Человеческий вид способен выживать и даже быть вершиной пищевой цепочки только в условиях развитой цивилизации, которая невозможна без образования больших сообществ людей. Поэтому нам совершенно необходимо проявлять толерантность к друг другу. В ином случае мы сможем существовать только в виде отельных небольших племен, как это было когда-то давно, на заре развития homo sapiens. Однако, есть и обратная сторона медали. В современном обществе, на волне гуманизма и социального равенства то там, то здесь появляются призывы быть толерантными к явлениям, которые не только не укрепляют общество или государственность, но даже делают их менее здоровыми. Всякий раз это касается вещей, которые внутренне неприемлемы для значительной части членов социума. И в большинстве случаев такие ситуации неоднозначны, что ведет за собой возникновение горячих споров и дискуссий о толерантности. 

Рассмотрим пример, который ярко характеризует неоднозначность и спорность проявления терпимости к некоему явлению. В классификации психических расстройств DSM-V (Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders), официально принятой Американской Психиатрической Ассоциацией, в разделе «Педофилия» написано буквально следующее (перевод с англ. авторский): «Если человек, испытывающий выраженное сексуальное влечение к детям младше 13 лет, согласно самоотчету и объективным данным, не испытывает чувства вины, стыда или тревоги и функционально не ограничен своими импульсами сексуального влечения, если при этом он, согласно самоотчету и юридически зафиксированным записям, никогда не действовал в соответствии со своими импульсами сексуального влечения, то его следует считать не больным педофилией, а лицом с педофильской сексуальной ориентацией». Таким образом, упомянутая классификация, а значит и официальная государственная идеология и законодательство США, в части случаев признает сексуальное влечение к детям просто особой сексуальной ориентацией (как, например, гомосексуальная ориентация), то есть вариантом нормы. Оставим в стороне оценки этого факта и просто задумаемся: а действительно ли правильно проявлять толерантность к таким людям, как это в частности призывает делать американское государство и профессиональное медицинское сообщество? Однозначного ответа на этот вопрос конечно же не существует. 
 

Тогда в каких случаях проявлять толерантность – правильно? Разумеется, каждый сам должен решить, когда проявлять нетерпимость, а в каких случаях нужно быть толерантным. Только при этом необходимо помнить следующее: 

1. Толерантность – это прежде всего устойчивость к естественным человеческим эмоциональным импульсам неприятия, неудовольствия, агрессии и т.п.
2. Никто из нас не рождается толерантным. Толерантность чаще навязывается нам извне или мы можем формировать ее внутри себя сами.
3. Мы проявляем толерантность либо бессознательно, впитав необходимость соответствовать нормам господствующей морали и нравственности, либо сознательно, поступая в соответствии с действующим законодательством или собственными умозаключениями.
4. Толерантность позволяет людям мирно сосуществовать друг с другом. Но в ряде случаев также она способна разобщать людей и формировать процессы, которые негативно влияют на сообщество или государство.

Религиозная толерантность и межконфессиональное согласие в Казахстане

Проблема религиозной толерантности закономерно входит в число наиболее актуальных и активно обсуждаемых вопросов в современном мире. Религиозную толерантность следует рассматривать как комплексное явление общественного сознания, в котором мировоззренческие и социально-психологические установки, сочетают и допускают правомерность множественных религиозных традиций. Религиозную толерантность следует воспринимать также и как конкретные действия на уровнях индивидов, общественных структур, государства. Иначе говоря, религиозная толерантность может быть понята как ценность и социальная норма гражданского общества, проявляемая в праве всех его индивидов быть различными как по вероисповедованию, так и по конфессиональной принадлежности.

Механизмы формирования религиозной толерантности связаны со всей системой общественных отношений, с возможностью полноценной реализации конституционно-демократических прав и свобод, с уровнем духовной культуры личности и социума. Возникнув еще в античные времена, проблема религиозной толерантности, стояла, наиболее остро там, где народы с различными вероисповеданиями были вынуждены жить вместе в пределах великих империй.

Так, основатель первой мировой империи — Ахеменидов (VI-IV вв. до н.э.) Кир II Великий вошел в историю как один из самых веротерпимых правителей древнего мира. В Библии он назы¬вается «помазанником божьим», «орлом от Востока» (Исайя 45:1, 46:11). Кир придерживался учений персидского пророка Зороастра и поклонялся Ахурамазде — богу, который считался творцом всего доброго. Зороастр, представлял Бога как нравственное совершенство. В главном источнике зороастризма «Авесте» важно отметить следующее высказывание: «Внемлите ушами, узрите душою явное, чтобы для себя самого каждый выбрал веру». Здесь находит свое место одно из наиболее ранних выражений в древнем мире идеи о признании прав человека на свободу вероисповедания.

Традиции религиозной толерантности в ее многообразных проявлениях находили свое особое выражение на всех этапах развития общественно-философской мысли Казахстана, что может быть проиллюстрировано на отдельных, наиболее ярких примерах.

Многие великие мыслители исходили из идеи о праве народов, отдельных личностей избирать религию с учетом своих особенностей и обстоятельств. Так, аль-Фараби писал: «…одна группа или один народ может представить … вещи в подражательных образах иными, чем другая группа или другой народ. Вот почему различны добродетельные народы, и добродетельные города могут иметь различные религии, и верят в одно и то же счастье».

Знаменитый суфий Ходжа Ахмад Ясави призывал людей к терпимости по отношению к религии других народов: «Если будет перед тобой Неверный, не делай обиды ему. От сердца жестокого, от души обидчика отвращается Господь. О, Аллах, истинный! Такому рабу уготована преисподняя ада».

В условиях глобализации, когда происходит сжатие пространства всемирной истории, развитие религиозной веротерпимости наиболее действенно, при параллельном культивировании межрелигиозной межконфессиональной солидарности. В этом аспекте наиболее эффективным средством по развитию межрелигиозной солидарности является экуменическое движение — движение по единению религий на основании идеи единственности и единости бога. В этой связи интересно мнение российского этнолога-антрополога Ф.И. Минюшева о том, что «религия, будучи феноменом культуры, в определенной мере «снимает» этнический момент, ценностно ориентируя людей на единого Творца». В этом аспекте единение и согласие прихожан всех религиозных конфессий на территории Казахстана, на основе родства, единости их веры в виду единственности Бога может стать мощным фактором единения этносов Республики Казахстан в единую казахскую гражданскую нацию.

Религиозная толерантность сегодня стала решающим фактором обеспечения мира, стабильности и экономического прогресса Казахстана. Для казахстанцев принцип толерантности является не только нормой политической культуры, но и одним из ключевых принципов государства, который самым решительным образом поддерживает и укрепляет ее. Об этом свидетельствуют данные социологических опросов, тем самым подтверждая высокую степень религиозной терпимости и согласия. Так, проблемам толерантности современного казахстанского общества, было посвящено социологическое исследование, предусматривавшее изучение степени толерантности как субъективного фактора формирующегося среднего класса казахстанского социума, осуществленное в рамках прикладного НИП «Тенденции глобализации: национальная и государственная идентичность Казахстана» (2009-2011 гг.) выполнявшегося по линии Комитета науки МОН РК.

В проведенном социологическом исследовании приняло участие по 500 респондентов по каждой независимой переменной — сфере занятости (бюджетники, наемные работники, самостоятельные работники) и уровню доходов (малообеспеченные, достаточно обеспеченные, высокообеспеченные группы). Исследование показало, что основная часть респондентов всех опрашиваемых групп положительно отреагировала на вопрос о знании самого понятия толерантности, что показывает общий высокий образовательный уровень казахстанцев.

О том, что религиозная веротерпимость является составным элементом не только культуры толерантности, но и этнополитики Республики Казахстан свидетельствует тот факт, что именно в Казахстане впервые в мировой практике был проведен Всемирный съезд представителей мировых и традиционных религий (2003). Впоследствии это стало доброй традицией в проведении подобных встреч и далее (2006, 2009 и 2012 гг.). Такая позиция государства, опирающаяся на общую основу взаимного признания, позволяет преодолеть отталкивающие друг друга конфессиональные разногласия.

Модернизация духовной жизни казахстанского социума в эпоху глобализации невозможна без нового конструктивного подхода к религии. Исторически Казахстан всегда был перекрестком, местом встречи и диалога различных религий, культур и цивилизаций Востока и Запада. Унаследованная из культурно-этических традиций казахов, терпимость в духовной сфере является хорошей основой для сохранения гражданского мира в настоящем и будущем. За годы независимости Казахстан обеспечил абсолютную свободу религиозного вероисповедания всем конфессиям: мусульманам, православным, католикам, протестантам, иудеям. Произошел значительный количественный и качественный рост религиозных институтов. Сегодня по данным Агентства по делам религий Республики Казахстан общая численность религиозных объединений представляющих 17 конфессий составляет 3 088, а в 1990 году их было всего 670. Количество Исламских объединений выросло с 46 до 2 229. Более четырех раз увеличилось число приходов Русской Православной Церкви (с 62 до 280). В два раза увеличилось число объединений Римско-Католической Церкви (с 42 до 79). Число протестантских церквей как традиционных, так и новых увеличилось почти до 500. Кроме них существуют еще — 4 иудейских, и 2 буддийских религиозных объединений. Религиозные праздники Курбан айт и Рождество Христово объявлены в Казахстане выходными днями.

При этом важной характерной чертой является то, что религиозные объединения в Казахстане не просто существуют сами по себе в отрыве от общества, но и привлекаются к участию в социально-культурных мероприятиях, направленных на упрочение в обществе гражданского мира и духовного согласия.

Сегодня развитию религиозной толерантности казахстанского общества может препятствовать деятельность радикальных групп с религиозной интерпретацией политических целей. Для недопущения подобного сценария был разработан новый закон о религии, а эффективность претворения в жизнь его каждой отдельно взятой нормы зависит от качественной работы структур административной власти и сознательности большинства граждан РК. Проблема так же и в религиозной неграмотности религиозного и нерелигиозного населения. Для устранения этой проблемы необходима консолидация религиозных и нерелигиозных групп гражданского общества в целях просвещения в вопросах религии под чутким и грамотным контролем государства и преодолев данные проблемы, устремиться к светлому будущему.

Положительным шагом в этом направлении стало внедрение в учебный процесс средних общеобразовательных школ курса «Основы религиоведения», что можно только приветствовать, так как это поможет учащимся республики получить целостное представление об истории мировых и традиционных религий, познакомить учащихся с вкладом мировых религиозных систем в культуру и нравственную жизнь общества.

Мы должны понять, что смысл лозунга «Религия отделена от государства» не в том, что религии не место в обществе, а в том, что религия отделена от управления государством, но как социальный институт не может быть отторгнута от общества, разве что насильственным путем.

Повышение знания казахстанской молодежи о религии, должно способствовать знакомству с историей и культурным наследием других конфессий, улучшению взаимопонимания между представителями различных национальностей и религиозных убеждений, формированию религиозной толерантности казахстанского общества. Не должно быть также противопоставления религии светскому мировоззрению, западной цивилизации и модернизму.

Если же говорить, о влиянии религии на современный мир, то идея неизбежного уменьшения влияния религии в обществе с развитием прогресса стала аксиомой к середине ХХ века, когда в общественных науках утвердился термин «теория секуляризации». Суть ее в том, что модернизация неизбежно приводит к уменьшению влияния религии и в обществе, и в умах людей. В самом широком смысле секуляризационная теория означает, что религии — ранее принятые символы, доктрины и институты — теряют свой престиж. Классическая теория секуляризации подразумевает прямую непосредственную связь между процессами модернизации и секуляризации и предполагает, что с экономическим развитием общества роль религии и религиозных институтов неуклонно снижается (Питер Бергер, Томас Лукман).

Тем временем конец ХХ и начало ХХI века для многих неожиданно ознаменовалось возвращением религиозного фактора в политику и общественную жизнь. Наиболее заметным стало возросшее влияние ислама, но на международной религиозной арене повсюду оказались на подъеме консервативные, традиционные и ортодоксальные движения. Это происходило в США (упадок основных направлений протестантизма и рост евангелических движений), в России (возрождение православия), в католических странах, в Израиле (возросшее влияние консервативного течения в иудаизме), в Индии (ситуация в индуизме и сикхизме).

Под влиянием возрастающей роли религии и религиозных институтов во многих странах и в мире в целом классическая теория секуляризации подверглась критике со стороны многих известных ученых, фактически отказался от теории секуляризации и один из ее главных создателей — Питер Бергер.

В статье, вышедшей в конце 90-х гг. прошлого столетия, П. Бергер утверждает: предположение о том, что мы живем в секуляризированном мире, ошибочно. Современный мир, с некоторыми исключениями, столь же религиозен, как и всегда Идея о том, что модернизация неизбежно приводит к упадку религии, — ложная. Модернизация имеет определенный секулярный эффект в некоторых странах. Но она также вызывает мощное движение контрсекуляризации. И действительно, отношения между религией и миром Модернити очень сложные. Доказательством этому служат статистические данные и результаты социологических исследований.

Так, согласно результатам последнего ежегодного глобального международного опроса ассоциации Gallup International / WIN «Глобальный барометр надежды и отчаяния» (Global Barometer on Hope and Despair) (январь 2012 года) больше половины жителей нашей планеты (59%) считают себя религиозными людьми. Каждый пятый житель Земли (23%) назвал себя нерелигиозным человеком. И только каждый восьмой (13%) заявил, что является убежденным атеистом. Самыми религиозными оказались индуисты и христиане.

Таким образом, как видно, из результатов исследования, в условиях, когда больше половины жителей нашей планеты считают себя религиозными людьми религиозная толерантность казахстанского общества в пространстве культурно-циви¬ли¬зационного бытия, есть основа и залог будущего стабильного развития республики в контексте снижения уровня вызовов и угроз современности, что придает нашему обществу, прежде всего, уверенность в себе.

Толерантность

[ Радио Свобода: Программы: Личное дело ]

[07-01-05]

Толерантность

Автор и ведущаяТатьяна Ткачук Татьяна Ткачук: Различные словари трактуют слово «толерантность» по-своему: психологический и медицинский — как гармонию с самим собой и окружающим миром; Брокгауз и Эфрон рассматривают толерантность как философскую категорию — веротерпимость; в социокультурном смысле мы обычно говорим об уважении ко всему «иному». Но так ли хороша толерантность, и где ее грань с равнодушием? Об этом сегодня говорят гости студии — заведующий кафедрой психологии личности МГУ Александр Асмолов; священник Евгений Пискарев и психолог, писатель Екатерина Михайлова. И я предлагаю начать с опроса москвичей на улицах города, которые отвечали на такой вопрос: «Что такое, по-вашему, толерантность, и считаете ли вы себя толерантным человеком?» — Толерантность — это склонность к соглашению, нахождению компромисса. По жизни я очень толерантна. Приходится. Все-таки очень сложно, надо искать компромиссы с родителями, с которыми я вместе живу, с детьми. 12-летний сын у меня — сами понимаете, какой возраст. Ну и на работе тоже приходится с начальством ладить. Так что никуда не денешься от этого. — Да, я терпим к людям. Я умею слушать, и я думаю, что этого достаточно. — В принципе, да. Это уживаемость со всеми. Я себя отношу к таким людям, а иначе как в семье жить? Надо уживаться со всеми — старыми, малыми и прочими. У нас дети всяких возрастов, поэтому приходится понимать тех, понимать этих. — Последний случай: внучка рассыпала лук из корзинки, но мы ее не ругали. — Я чужие взгляды уважаю. Я в этом отношении оптимист. Не все, конечно, и не всегда, бывают небольшие разногласия, но на то мы и люди. Например, я работаю в английской школе для детей и взрослых, и вы понимаете, какие разные люди — и дети сейчас акселераты, и взрослые разные. Приходится терпеть. — Это уважение мнения других. Если я уважаю мнение других людей, тогда другие люди уважают мое мнение. Споры, например, с моими взрослыми детьми по разным вопросам. Так же как они слушают мое мнение, я должен слушать их мнение. — Толерантным — да, достаточно. Терпима ко всему. Вот пришла — кинотеатра нет, спокойно отреагировала и ушла. — Мне, скажем так, безразличны взгляды кого-нибудь. Конечно, если очень уж в отношении меня что-то идет, я, конечно, предприму. В зависимости от обстановки. В прошлом году на тот же Новый год пришлось просто-напросто шампанским ударить. Мы были — две семьи, и к нашим женщинам стали приставать. — Это когда изнутри человек действительно чувствует, что все люди такие, какие они есть, без различия цвета кожи, вероисповедания, национальности и так далее. И каждый имеет право на свой взгляд. Я совершенно спокойно к этому отношусь, даже если это не совпадает с моим мировоззрением. То есть не судите — не судимы будете. С близкими, с друзьями. А у меня друзья по всему миру, и они все очень разные. Мы находим общий язык, потому что я — толерантный человек. Татьяна Ткачук: Этот материал подготовил наш корреспондент Михаил Саленков. И мой первый вопрос гостям. Тема толерантности — очень заразительная, и первый импульс всегда — это пропеть ей однозначно хвалебную оду. Уместно ли, на ваш взгляд, подобное прекраснодушие? Александр Григорьевич, всегда ли хороша толерантность? Александр Асмолов: Я, прежде всего, не уходя от этого вопроса, хочу сказать, что я поражен опросом, который вы провели. Если бы мы передвинули стрелку времени буквально на 4-5 лет назад, мы только бы услышали, что толерантность — это заморский зверь, и вообще непонятно, что это такое. По сути дела, опрос показал, что толерантность — это жизнь в ладу с другими, с самим обществом, важнейшее чувство. Но где кончается этот лад, есть ли диапазон толерантности, есть ли границы толерантности? — этот вопрос встает всегда. И ответ на этот вопрос связан с четким указанием тех критериев, когда мы прекращаем в буквальном смысле быть толерантными не только к другим, не только к себе. Мы прекращаем, когда видим резкую угрозу для существования человечества и человеческого рода. Мы прекращаем, когда сталкиваемся с человекофобией, этнофобией, кавказофобией, национализмом и антисемитизмом. Все эти явления связаны с могучим и страшным явлением, которое надо понять, под названием «ксенофобия», а именно — опасение чужих. Страх перед чужими имеет свои и эволюционные, и культурные, и исторические границы, и эти границы не раз проверялись в истории культуры. Татьяна Ткачук: Спасибо. Екатерина, прошу. Екатерина Михайлова: Ну, всегда легче похвалить, чем вдуматься. И меня тоже поразил опрос, но другим, нежели Александра Григорьевича. Да, конечно, говорили почти все: Татьяна Ткачук: «Я толерантен» — о себе говорили. Екатерина Михайлова: Разумеется, а как же иначе? И мне-то кажется, что здесь очень важный аспект проблемы состоит в том, что это труд, это процесс. И мы о себе-то толком не знаем до конца, где у нас эти границы находятся, и проверяем конкретными ситуациями, в той же семье, с теми же детьми, с теми же стариками, с соседями, с коллегами, со всеми теми другими, иными, чужими, с которыми каждый день сталкиваемся. Это действительно тяжкий труд, и очень не безоблачный. Но, конечно, замечательно, когда хотя бы понятие принимается. Для меня возникает большой вопрос, какова его, скажем так, начинка, содержание? В частности — для тех людей, замечательных, которые говорили на улице. Татьяна Ткачук: Спасибо, Екатерина. Отец Евгений: Евгений Пискарев: Да, в общем, я согласен со всеми коллегами, которые только что обозначили свое мнение. Мне бы хотелось осветить этимологический аспект. Толерантность — это от слова tolerantia — по латыни, насколько я помню, это терпение. «Терпение» — это слово церковное, из церковного языка. «Толерантность» — это слово светское. Атрибуты Бога — долготерпение и многомилостивость. И вот ради чего мы терпим, какой ресурс нашего терпения? Понимаете, я ведь могу терпеть и тщеславие из того, чтобы быть угодным, скажем, властям (сейчас так модно), чтобы соответствовать другим. Толерантность — это, с другой стороны, термин медицинский, связанный в первую очередь с отсутствием иммунологической реакции (или ее снижением) на чужеродное тело. То есть если организм перестает быть иммунологически активным — это грозит смертью, я так понимаю. С другой стороны, толерантность всегда в медицине (простите, что я уж так затрагиваю) связан с чувствительностью, с сензитивностью. Иногда укус комара может привести к неадекватной эмоциональной реакции, все зависит от конкретного состояния человека, от его духовного состояния, от внешних обстоятельств. Я знаю людей разных вероисповеданий, который сидели вместе в тюрьме, в одной камере, и были не только толерантны друг к другу, но и помогали друг другу. И потом, когда времена гонения окончились, отношения между ними изменились в негативную сторону. Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Евгений. Мы примем первые звонки. Петербург, Георгий у нас на линии. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Ну, слова, как мы знаем, изменяются, и появляются новые. Это связано с движением эпох, даже есть такое понятие — «духи времени», которые сдают один другому свои полномочия. Классический пример можно привести такой: все верующие знают, что первоначальный смысл харизмы — это были харизматические дары, сошествие Святого духа на Пятидесятницы. Я точно не помню, по-моему, их перечислено 12, но их, конечно, больше, просто Павел не стал углубляться. Ну, вот, а сейчас это просто большая талантливость вождя какого-нибудь, политика и так далее. То есть новый смысл приобрело это слово. Насчет толерантности — это вопрос, совершенно верно вы осветили, очень гибкий. Он годится только до тех пор, пока мы не видим, что идет явное противопоставление добра и зла, — там уже не до толерантности. Спасибо. Татьяна Ткачук: Спасибо, Георгий, и сразу еще один звонок примем. Москва, Лидия Ивановна на линии. Здравствуйте, мы слушаем вас. Слушатель: Коротко аргументирую вопрос к психологу или к тому, кто захочет ответить. «Мы — сверхбогатые россияне — не обязаны нести крест социальной ответственности. И никого не должно интересовать происхождение наших капиталов», — это заявил, как сообщают СМИ, владелец «Альфа-Банка». Вопрос: как вы считаете, общество должно быть терпимым или равнодушным к «прихватизаторам» народного достояния? А так как, по оценке специалистов, Уголовный кодекс в какой-то мере принят в интересах правонарушителей, то, может быть, пойти дальше и легализовать те разновидности преступлений, которые, к примеру, по предварительному сговору группы лиц повлекли за собой особо тяжкие последствия для государства и народа? Татьяна Ткачук: Лидия Ивановна, уводите нас от темы. Еще один звонок примем. Москва, Владимир, здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Отец Евгений и уважаемые господа, мне бы хотелось в рождественский день поделиться с вами. На площади Маяковского, в сквере Театра имени Моссовета я увидел бронзовый памятник Сатане с рогами. На постаменте памятника Сатане лежали возложенные красные гвоздики. И мне бы хотелось узнать, что такое толерантность, гармония и веротерпимость в Рождество Христово? Зачем в столице православного государства воздвигнут памятник Сатане? Татьяна Ткачук: Спасибо за вопрос, Владимир. Я не думаю, что отец Евгений знает, зачем этот памятник там появился. Тем не менее, я передаю ему звонок. Евгений Пискарев: Действительно, в общем-то, не по благословению церковному создавался этот памятник. Но, понимаете, важно, чтобы в нашем сердце не был воздвигнут престол Сатане. И Лидия Ивановна, звонившая нам: Должны ли мы нести крест — вопрос не так, наверное, можно поставить. Хотим ли мы нести свой крест? Ибо именно крестом мы спасаемся. Человек, не несущий креста, может красиво говорить, а жить по-другому. И важно соответствие наших слов и наших дел. Вот, наверное, так. Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Евгений. И у нас много звонков сегодня. Москва, Марк на линии. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Меня поражает ваше прекраснодушие. Впечатление такое, что опрос о том, что такое толерантность, как к ней относятся, производился в курилке Ленинской библиотеки где-нибудь 60-х годов. Мне кажется, что в нашем районе, если я пройду и спрошу столько же людей, сколько вы, то на вопрос — «Что такое толерантность?» — половина вообще скажет, что они понятия не имеют, что это такое, а другие начнут что-нибудь говорить непонятное. То есть в том обществе, в котором нет единства, нет толерантности, употребление этого слова почти не имеет смысла. Благодарю. Татьяна Ткачук: Марк, а что для вас есть толерантность? Слушатель: Ну, для меня толерантность — это, прежде всего, считать, что любые мои оппоненты имеют право в любых ситуациях — производственных, житейских, просто уличных — высказаться и имеют право иметь свое мнение. Татьяна Ткачук: Спасибо, Марк. Александр Григорьевич, вот такой звонок. Собственно, он подтверждает то, о чем говорили вы — что еще несколько лет назад люди на этот вопрос бы не ответили. Тем не менее, опрос был проведен нами, конечно, в центре города, не в спальных районах. Я не знаю, где живет Марк, и почему он так уверен, что в его районе люди не ответили бы на этот вопрос. Ну, пожалуйста, ваш комментарий. Александр Асмолов: Почти точно — в центре, почти точно — в курилке, может быть, Ленинской библиотеки: Татьяна Ткачук: В 60-е годы. Александр Асмолов: : в 60-е годы: То есть время передвинуто. Марк сказал очень важную вещь. На самом деле, мы имеем дело со сложнейшим явлением, и предполагать, что завтра по волшебному мановению мы все станем толерантными (а толерантность, как было сказано, это тяжелейший труд, тяжелейшая работа), — это было бы утопично, и это было бы наивно. Вместе с тем я хочу воспользоваться и дать реплику на слова Марка. Дело заключается в том, что если толерантность даже появляется в обличии внешнего понятия, внешнего слова и начинает жить в обществе, это уже какая-то динамика, какой-то шаг. Когда 11 сентября были разрушены башни-близнецы, многие говорили: «Кто после разрушения близнецов может говорить о толерантности?! Это безумие на грани с преступлением». Вместе с тем, если человечество, мир разнообразных людей не пойдет к тому, чтобы найти лад между собой, толерантность человечества будет обречена. В связи с этим я считаю, что толерантность, если угодно — и ценностный мотив движения общества, и возможность построения поведения по образу и подобию толерантных людей. Неслучайно толерантность — уникальная, тяжелейшая, но важная характеристика поведения человека в гражданском обществе, которая позволяет, как сказал Марк, принять мнение оппонента по вере, по расе, по религии, и так далее, и тому подобное. Поэтому еще и еще раз хочу сказать: будущее человечества — это толерантное человечество. Татьяна Ткачук: Спасибо, Александр Григорьевич. Еще один звонок. Москва, Алексей, здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Всех поздравляю с Рождеством, желаю всего самого хорошего! Татьяна Ткачук: Взаимно. Слушатель: Мне хотелось бы подчеркнуть, что толерантность — это, на мой взгляд, прежде всего равноправие. И о толерантности можно говорить тогда, когда обе стороны имеют и свои права, и свои обязанности, и они сопоставимы. Иначе это все выходит за рамки толерантности. Вот, например, ваш собеседник говорил, что нужно нести свой крест, несите свой крест терпеливо. Вот у меня 160 лет в семье было трудового стажа, и во время 1991 года ничего не осталось, осталась одна условная единица после очень многих в результате инфляции. И я вот должен «нести свой крест» и считать, что мне это божьей наказание, — это так надо понимать? Татьяна Ткачук: Спасибо, Алексей. Мы сейчас отцу Евгению сразу адресуем ваш вопрос. Пожалуйста, отец Евгений. Евгений Пискарев: Алексей, я с вами согласен, в первую очередь, что это равноправие, это некоторый баланс прав и обязанностей. К сожалению, нынешнее общество больше говорит о правах, и молодежь больше говорит о правах, о праве потребления, но мало кто помнит, что слова Спасителя: «Дающий блаженнее получающего». Да, может быть, для вас скорбна потеря всех ресурсов, которые ваша семья собирала. Но ведь это было собирание на земле, понимаете, там, где ржа точит, и воры крадут, и прочее, — все это евангельское. Упование было земное, а что было небесным? Можно так сказать: Бог дал, Бог и взял. Но, понимаете, это говорю я здесь, в студии, у меня-то не украли. Но я и не стяжал. Поэтому, понимаете, это как вы рассудите в глубине своего сердца. И, между прочим, в этих испытаниях, собственно, и проявляется то, что было у меня на сердце, на что я уповал — на богатство мира сего или на помощь Бога. Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Евгений. И Екатерина, Александр Григорьевич чуть раньше сказал о том, что будущее все-таки за толерантностью, а иначе мир погибнет. И вопрос у меня к вам такой: можно ли обучить толерантности? Или это нечто, находящееся внутри человека, — и оно либо есть, либо нет? Или есть какие-то технологии формирования толерантности, психологические, быть может? Екатерина Михайлова: Ну, наверное, все-таки не обучить, а воспитать, вырастать, развить, сформировать — такие я бы употребила слова. Да, можно, и это очень драматичный, завораживающе интересный и тоже очень тяжелый труд. Знаете, в некоторых тренингах — может быть, даже не направленных специально на формирование толерантности — есть такое простенькое упражнение. Оно в парах делается, когда один человек другому делает замечание бытового характера, условное, игровое, а другой вместо того, чтобы автоматическим образом, как мы это часто делаем, огрызнуться или начать оправдываться, всего лишь пытается выяснить, что тот, первый, имел в виду. Всего лишь. И как же это безумно трудно, и как же мы к этому не готовы, на автомате идя за такой вот простой схемой: «Он мне бяку сказал — значит, либо я плохо, либо он плохой», пропуская вот этот важнейший шаг выяснения, понимания! И вот из таких крошечных капелек, бусинок, кирпичиков оно и строится, но это очень непросто. И начинать всегда приходится с себя, а это тем более не просто. Татьяна Ткачук: Спасибо, Екатерина. Александр Григорьевич: Александр Асмолов: Сейчас существует целый ряд социокультурных и психологических технологий, связанных с тренингом толерантности. И они все построены на одном искусстве, которое учит искусству жить с непохожими людьми, искусству встать на позицию другого, искусству увидеть мир глазами другого. Татьяна Ткачук: А как они учат? Просто объясняют, что «это хорошо»? Александр Асмолов: Слов, при всем величии слов, увы, недостаточно. Тренинги толерантности — это тренинги совместных дел. Тренинги толерантности — это тренинги совместных игр. Тренинги толерантности — это тренинги совместных жизней. И поэтому, когда мы учим тренингам толерантности учителей во многих школах России, подростков, когда мы сейчас в Ростове провели тренинги толерантности с отрядами ОМОН, которые уезжают на Кавказ, — все это каждый раз сложные социокультурные игровые ситуации. И, увы, слова здесь важны, но только слова сами по себе, если вы не проживете это, не прочувствуете это, не переболеете этим, слова останутся только словами и не «прорастут» в вашем поведении. Татьяна Ткачук: Спасибо. Примем еще один звонок. Алексей, Ленинградская область, мы слушаем вас. Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы сказать о том, что, мне кажется, средствам массовой информации не хватает толерантности. Я имею в виду, например, случай очень яркий у нас в Санкт-Петербурге, когда в новогоднюю ночь произошло убийство известного олимпийского чемпиона Максима Нелюбина. И совершенно уже четко установлено, что убили его, извините, кавказцы. Понимаете, когда убили вьетнамского студента — это вызвало бурную реакцию той же прессы, которая тут же назначила виновных — это были у них, конечно, русские фашисты. Если мы говорим о русских фашистах, тогда, наверное, нужно на равных говорить тоже и о кавказских убийцах, вы уж извините меня. Мне кажется, не хватает толерантности, не хватает равноправия вот в этих оценках средствам массовой информации. Спасибо вам. Татьяна Ткачук: Спасибо. И я попрошу кого-то из моих гостей прокомментировать звонок. Александр Григорьевич: Александр Асмолов: Диагностика средств массовой коммуникации необходима (а толерантность — одна из очень важных линий диагностики) — здесь абсолютно коллега прав. Необходим баланс, и здесь невероятно опасно приговаривать, что убийца — представитель той или иной этнической группы, той или иной религии, это может вызвать тяжелейшие реакции. Поэтому сейчас идет тренинг с журналистами, их обучают искусству толерантности. Татьяна Ткачук: И московский звонок у нас на линии. Наталья Михайловна, мы вас слушаем. Слушатель: Здравствуйте. С праздником Рождества Христова! Татьяна Ткачук: Вас тоже. Слушатель: Прежде всего, Христос в заповедях говорил о любви. И это вот у нас немного забыто за всеми обрядами. Я считаю, что фашисты, убийцы вообще не имеют национальности — это фашисты и убийцы. И вот по теме вопрос. Когда при мне начинаются националистические, антисемитские высказывания, я обязательно вступаю в разговор, для того хотя бы, чтобы окружающие видели, что есть и другое мнение, что есть люди, которые категорически против этого. Татьяна Ткачук: Спасибо вам за звонок. И мой вопрос в связи с этим звонком ко всем гостям студии. Толерантность — это вообще активная или пассивная нравственная позиция? То есть, довольно ли быть таким тихо принимающим «иное», чтобы считать себя толерантным? Или нужно поступать так, как сейчас говорила наша слушательница — вести дискуссии, объяснять, что-то доказывать, любым способом добиваться консенсуса? Отец Евгений, пожалуйста. Евгений Пискарев: Ну, наверное, надо начать с того, что толерантность не есть принятие, это все-таки терпение, вещи разные. По поводу активной позиции — терпение, да, внутреннее преодоление всегда. И это некоторый труд, как сказала Екатерина, труд духовный. И я хочу сказать, что человеку, в общем-то, мало дано. Ведь терпение, если хотите, это божий дар, и слова Христа: «В терпении стяжите души ваши. И претерпевший же до конца спасется». Понимаете, если мы не претерпеваем, то прерывается какой-то контекст ситуации, и мы остаемся в непонимании, что с нами происходит, и что происходит вообще в мире. Татьяна Ткачук: Спасибо. Александр Григорьевич: Александр Асмолов: Наша слушательница очень точно передала самый смысл толерантности. Когда при тебе начинают оскорблять другого, когда при тебе начинают злобствовать антисемиты, когда при тебе начинают говорить, что во всем виноваты кавказцы, в ответ на это надо вспомнить слова Александра Галича: «Ах, как просто попасть в палачи — промолчи, промолчи, промолчи:» И все мы молчали по-разному, но не «против», конечно, а «за». Толерантность — это в высшей степени активная работа! И когда мы подменяем терпение, а не терпеливость пассивностью, то мы не толерантны. Мы превращаемся в соглашателей, в прекраснодушных. Это что угодно, это пассивность, это безразличие, это равнодушие, это другие оттенки человеческого поведения и человеческой души, которые ни в коей мере не связаны со смысловым полем понятия толерантности. Татьяна Ткачук: Спасибо, Александр Григорьевич. И, Екатерина, немножко другой угол того же вопроса. Человек считает себя толерантным — где грань с равнодушием? Екатерина Михайлова: Человек считает себя толерантным, и ситуация испытания — это какая-то человеческая практика, когда действительно нечто происходит, и нечто при тебе говорится, или тебе говорится, и вот то решение, которое при этом принимается, и те действия, которые в этой ситуации совершаются, — вот это и есть проверка того, толерантность это или равнодушие? Если это действительно преодоление себя, искушения разораться или искушение, наоборот, промолчать, то, наверное, это ближе к толерантному поведению. А если это легко, если это тебя не затрагивает, то и говорить тут не о чем. Татьяна Ткачук: То есть если та самая внутренняя работа, о которой вы говорили, не происходит, то вот здесь можно уже говорить о равнодушии? Екатерина Михайлова: Конечно. У нас в опросе одно такое мнение было. Татьяна Ткачук: «Мне безразлично мнение других людей», — сказал мужчина. Я помню, да. Спасибо, Екатерина. Петербург, Дмитрий на линии. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Где есть плюрализм, толерантность или веротерпимость отпадают за ненужностью, так как она естественна, и учить ей не требуется. А толерантность требуется там, где нет плюрализма, где слово приравнивается к делу и к физическому насилию. Вот пример суда над художниками, как говорят, там оскорбили лик Христа. Судят не тех, кто применил физическое насилие над творениями художников, а самих художников — вот в чем проблема. И не признают за художниками свободы, ни личной, ни творческой. На чьей стороне, скажите, здесь толерантность? Ни на чьей, она здесь совершенно бесполезна. Это и доказывается ее бессмысленность там, где слово и дело в законе. Татьяна Ткачук: Итак, Дмитрий считает, что если есть плюрализм, то толерантность не нужна. Александр Григорьевич, прошу. Александр Асмолов: Плюрализм является одной из граней толерантности. И в обществе разнообразия, где есть плюрализм, мультикультурализм, если уж говорить обо всех этих сложных понятиях, там всегда, так или иначе, пробивается толерантность. Что же касается суда над художниками, который очень четко был здесь упомянут, то этот суд — это яркое не проявление нашей судебной властью по отношению именно к толерантности. Это яркое нарушение активной толерантности, это яркое нарушение главного, ключевого признака толерантности, а именно — права другого человека быть иным, художника быть иным. Художник на то и художник — если он становится как все, он прекращает свое творческое существование. Поэтому плюрализм вполне уживается и является проекцией толерантности. Татьяна Ткачук: Спасибо. Отец Евгений, пожалуйста. Евгений Пискарев: Но ведь подразумевается ли ответственность за слова? Несут ли художники ответственность за свои деяния, пусть и за творческие акты? Понимаете, вот это вопрос сложный, и важно, мне кажется, не принимать грех и принимать, сочувствовать человеку. Но если человек себя идентифицирует с грехом, если человек не отделяет себя от продукта своего творчества, то как быть? И судят же не за слова, а за оскорбление. Тут довольно тонкая грань, в порядке обсуждения: Татьяна Ткачук: Отец Евгений, а вот скажите: вообще, церковь учит терпимости, а можно ли быть терпимым, например, к вырубке лесов, можно ли держать себя в руках, если обижают слабого, можно ли быть толерантным по отношению к предательству? Вот как такие вопросы решать? Евгений Пискарев: Я вам отвечу сейчас священным преданием. Некто, святой человек, шел с группой учеников, и рядом происходила экзекуция, наказание человека другого, которого обвиняли в каком-то грехе, в проступке. И он прошел мимо. Когда его ученики спросили: «Отче, почему вы не вмешались? Вы знаете, этого человека наказали невинно». — «А кто я такой, чтобы его лишать венцов святости?» И второй был случай с этим же подвижником святым, когда он шел мимо, и рядом наказывали, точно так же совершалась экзекуция над другим человеком, и святой вмешался и сказал: «Да, вы наказываете его справедливо, но я прошу вас, отдайте его мне». И народ отдал, уважая этого подвижника. И этот грешник покаялся и стал монахом. Вот другое измерение. Насколько вы это принимаете? Был ли толерантен Христос? Насколько наше сердце наполнено любовью к человеку? Ведь терпение — это только ступенька к любви, а дальше идет прощение. И уже только после прощения наше место в сердце освобождается для любви. Сегодня родился Христос, родился в яслях, понимаете — не нашлось места на земле другого! И вопрос ставится, дорогие коллеги и радиослушатели, — найдется ли место для Христа в нашем сердце, его милости, его любви, его смирению? А мы часто пытаемся говорить о толерантности, в общем, будучи руководимы гордостью. Вот важно понять: каков ресурс нашего сердца, действительно ли за этим стоит толерантность, или мы, на самом деле, говорим не от любви, а от чего-то другого, чуждого человеку?.. Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Евгений. Александр Григорьевич, мне бы хотелось к истокам вернуться. Я всегда в своих программах стараюсь понять, откуда «растут ноги», поэтому о детстве говорим непременно. Есть две точки зрения. Одна из них гласит, что каждый ребенок рождается толерантным, и его обучать этому не надо. Другая точка зрения гласит, что каждому ребенку, наоборот, свойственна природная агрессивность, а потом, в процессе социализации, либо обстоятельства, его семья, круг, в котором он воспитывается, подавляет его агрессивность, либо нет. Какая точка зрения вам ближе? Александр Асмолов: Эти две точки зрения представляют собой полярности. На самом деле самое беспомощное существо в эволюции, которое появляется на свет, — это человеческий ребенок. И его беспомощность предполагает, что в зависимости от того, какая социальная и культурная ситуация будет истоком его развития, он может стать либо агрессивным, либо может стать толерантным. В первые три-четыре года закладывается у ребенка либо базовое доверие к миру, в зависимости от того, кто говорит с ним, кто видит его, кто дышит рядом с ним, или базовое недоверие к миру. Эти базовые две установки начинают определять жизненную линию ребенка, определять все его выборы. Невероятно опасно говорить о генетической как толерантности, так и нетолерантности. Человек вообще существо социально-генетическое. И я всегда говорю: индивидом рождаются, личностью становятся, индивидуальность отстаивают. Мы отстаиваем свою толерантность. И при столкновении с разными явлениями мы, так или иначе, оказываемся людьми, которые каждый раз преодолевают прежде всего самого трудного собеседника, которым являемся мы сами. Татьяна Ткачук: Александр Григорьевич, а «базовое доверие к миру» не опасно тем, что потом как следует по голове получишь? Александр Асмолов: Базовое доверие к миру, безусловно, является опасным. И вместе с тем, если мы выбираем между «быть» и «иметь», если мы выбираем между тем, расти, заранее видя в мире враждебный мир, мир, который наступает на тебя, или мир, в котором ты делаешь людей людьми, мы должны выбрать это. Я напомню замечательные строки из Печорина, очень кратко. Лермонтов писал (устами Печорина): «Я никогда не был подлым, агрессивным человеком. Но все окружающие видели подлеца в моем лице, видели черты предательства, и эти черты, в конце концов, появились». Бойтесь в ребенке видеть черты предательства и нетерпимости. Такое видение — это творящее видение, оно превратит ребенка в агрессивное существо. Татьяна Ткачук: Спасибо. Два московских звонка у нас. Валерий Аркадьевич, здравствуйте. Слушатель: Добрый день. С праздниками, с хорошей погодой вас! Вот хороший пример — насчет комара: комар укусил — это ради выживания. Собака — защита, агрессия. Скажите, пожалуйста, когда приезжают на стройку масса гастарбайтеров, они как бы появляются у нас по своей бедности, но то руководство, которое не берет местных жителей на работу, потому что это невыгодно, и наносит вред народу — как относиться к такой политике, когда политика уничтожает собственный народ? Где тут толерантность? И мне непонятна позиция церкви — она как бы все время соглашается, и смирением (это русское слово), а не толерантностью пронизана вся ее деятельность. Это для ее собственной выгоды, или нет? Татьяна Ткачук: Насколько мне известно, гастарбайтеры работают там и на тех ставках, за те деньги, на тех местах, на которые обычно местное население работать не идет. Я просто изучала этот вопрос в Чехии, где работает очень много украинских гастарбайтеров, и чехи никогда не пойдут работать за те копейки, за которые там работают украинцы, белорусы и все остальные. Передаю звонок отцу Евгению, пожалуйста. Евгений Пискарев: Вы знаете, в церкви была всегда такая традиция — печалывания за народ. И многие святые возвышали свой голос в защиту людей от несправедливости, от произвола, в первую очередь, властей. Но для этого важно быть подвижником, для этого важно не быть зависимым от этого мира всего. Во многом церковь пошла по пути Иосифа Волоцкого — скорее быть путем приобретения церковного имущества, и в связи с этим секуляризация в церкви произошла. И монашество в IV веке произошло как реакция на секуляризацию церкви. К сожалению, эта тенденция продолжается на настоящий момент. Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Евгений. Александр Григорьевич, пожалуйста. Александр Асмолов: Вопрос очень прямо в точку был задан. И смотрите, что говорил наш вопрошающий: мы здесь — народ, они — мигранты. Сразу возникает типично ксенофобская реакция — «свои — чужие», сразу устанавливаются границы. Ответ на этот вопрос можно дать, лишь четко понимая, что смешение, миграция — это неизбежная тенденция современного развития. Отсюда — активная миграционная политика, отсюда — обучение мигрантов и общению с мигрантами. Вот что необходимо сегодня и для действий правительства, и для других. Поэтому не изгонять, не называть варварами, иноверцами, а действовать с этими людьми, чтобы и мы, и они оказывались одним народом, одним человечеством, — вот что важно, и вот с чем связана толерантность. Татьяна Ткачук: Спасибо, Александр Григорьевич. Екатерина, два письма на сайте. Анна из Санкт-Петербурга пишет: «Обычно, желая быть или казаться толерантным, человек просто неосознанно подавляет свой негатив, а это не только бессмысленно, но порой и вредно, эмоции все равно в той или иной форме проявятся». И второй письмо — от Лены Оуэн, она пишет: «Надеть маску толерантности, выглядывая из-за забора своих мнений, — это показуха и, конечно, не добро и не дружба. Может ли быть взаимодействие между человеком, который ненавидит, и человеком, который полон любви?» Итак, восприятие толерантности всего лишь как подавления своих эмоций, такая как бы манера загонять их внутрь, и точка зрения наших слушателей о том, что это разрушительно: Екатерина Михайлова: Пожалуй, с этой точки зрения я соглашусь, хотя ситуация, когда необходимо, прилично, принято казаться хотя бы, если не быть, толерантным — это, согласитесь, не совсем наша ситуация. Наша традиция немножко другая. И войти внутрь этой картинки, и представить себя, когда приходится воздерживаться от нетолерантных мнений, — ну, это немножко другое кино. Я хочу обратить внимание вот на что. Сделать вид можно разный, но долго его делать все равно не получится, потому что следующая ситуация, следующее испытание — и все равно окажется, что этот гнев, это раздражение: Ну, «пуля дырочку найдет», как у Окуджавы. И чаще всего оно как раз и направляется на тех, на кого его направить проще, то есть опять-таки на этих «иных, других», на этих как бы врагов. Вот плохо человеку, накопил он в себе этот потенциал агрессии, побоялся (скорее всего, не толерантность это, а это страх), — и разрядил там, где можно, где ему кто-то разрешил разряжать. Когда очень много небезопасности, страха и подавления, этот механизм срабатывает. Он действительно довольно зловещий и не имеет отношения, пожалуй, все-таки к настоящему предмету нашего разговора. Татьяна Ткачук: Спасибо, Екатерина. И, отец Евгений, вопрос к вам. Бывает так, что ты говоришь с человеком, понимаешь, что ты с ним не согласен, и в какой-то момент ты замолкаешь и про себя решаешь: так, дальше я в эту тему углубляться не буду. Это — толерантность или нет? Евгений Пискарев: Вы знаете, я не знаю, ведь термин «толерантность» — светский. Люблю ли я этого человека? Или я говорю: «Господи, прости меня, нет у меня любви к этому человеку, не буду я дальше говорить, ибо не могу, ибо моими устами будет глаголить раздражение, а не ты, Господи»? Способен ли я простить? Понимаете, да, я могу не принимать этот текст, я не могу принимать образ жизни этого человека, но это же мой брат. И пусть он заблуждается — что я могу сделать, чтобы исправить его? Если я ничего не могу сделать, то лучше уйти. Татьяна Ткачук: Можно пытаться убедить его в том, что он не прав: Евгений Пискарев: А ресурс для убеждения? Какой у меня ресурс, насколько у меня хватит благодати духа Божия, духа любви, чтобы говорить с ним от сердца, искренне и любить? Если человек искренен в своей ненависти — по крайней мере, это не равнодушие. Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Евгений. Москва, Анатолий Александрович на линии, здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Я толерантен, поэтому поздравляю с Рождеством тех, кто считает православное Рождество праздником. И хотел бы реплику с галерки. Толерантность, вообще-то, его медицинское значение, — это устойчивость организма к воздействию ядов. И тут же мы приходим к ксенофобии. А ведь неслучайно сказано в Библии: «В доме Отца моего много комнат». Если бы мы были толерантны и не были ксенофобами, то на планете не было бы тысяч племен и тысяч культур, а пока что все это есть. Я думаю, нужно не бороться с этими вещами, а просто грамотно их возглавить, потому что все мы разные, и, видимо, такими должны оставаться. А когда этого не понадобится, то Он сам решит за нас эту проблему. Спасибо. Татьяна Ткачук: Спасибо за звонок. Александр Григорьевич Асмолов, прошу. Александр Асмолов: Блестяще! И вместе с тем все развитие человечества — это восхождение к разнообразию. И мы разные, но равные, именно потому, что даже эволюция нашла великолепные формы культурного симбиоза разных народов. И не только с людьми. Каждый раз, когда мы слушаем фантастические рассказы и говорим: «Вот она будет, встреча с иным разумом, с инопланетянами», — на самом деле, сколько «инопланетян» на нашей планете, и как часто мы с ними встречаемся! И искусство общения с ними, и рост разнообразия — здесь охранной грамотой, той самой устойчивостью к ядам и выступает социальная, этическая, психологическая толерантность. Татьяна Ткачук: Спасибо. Петербург, Георгий Георгиевич, слушаем вас. Слушатель: Здравствуйте. Меня интересует вопрос, как присутствующие относятся к понятию «добро должно быть с кулаками»? Как известно, сейчас народ ограблен олигархами, и стоит ли нам с этим бороться или смириться? Спасибо за внимание. Татьяна Ткачук: Спасибо. Отец Евгений, вам первое слово. Евгений Пискарев: Война наша не к плоти и крови, но к духам злобы поднебесной. Если мы раскулачим этих олигархов, то это уже было. А вообще, что стоит за этим? Почему мы так контролируем их карманы, почему нам это так интересно? Христианство и Христос учили не на материальное смотреть, а на душу. Каков мотив, почему нам так хочется заняться олигархами? Татьяна Ткачук: Александр Григорьевич, прошу. Александр Асмолов: За олигархофобией стоит механизм социокультурной зависти. Мы все хотим уравнять, а на самом деле очень точный термин — «раскулачивание». У нас это было, было раскулачивание состоявшихся людей, талантливых людей. И я вспоминаю стихи, они звучат так: «Талантам нужно помогать, бездарности прорвутся сами». Татьяна Ткачук: Спасибо, Александр Григорьевич. И, Екатерина, мой вопрос к вам. Мы уже говорили о том, что слово «терпимость» в русском языке имеет немного негативную окраску, потому что это всего лишь то самое внешнее проявление эмоций. «Я его едва терплю» — есть такое расхожее выражение. Не получается ли, что границы толерантности, о которых мы сегодня говорим весь эфир, в конце концов, определяет сильнейший на данный момент? Екатерина Михайлова: Нет, Татьяна, не получается. Потому что в этом — «я его едва терплю» — главное слово не «терплю», а «едва». Сил у меня мало для того, чтобы терпеть по-настоящему, то есть вдумчиво, с совершением какой-то внутренней работы с постоянным заглядыванием: а я — по-настоящему, по-честному?.. Татьяна Ткачук: Как говорит отец Евгений, достаточно ли я люблю этого человека?.. Екатерина Михайлова: Достаточно ли я люблю, или я зубы стискиваю, только лишь чтобы не сорваться совсем, не почернеть от гнева. И вот это постоянное спрашивание себя, что я на самом деле по этому поводу думаю и чувствую, вот оно где! А если внутри та же нетерпимость, то это, знаете ли, такая улыбающаяся вынужденная политкорректность, которая в каком-то смысле может быть наиболее противоположной истинной толерантности, даже больше, чем вот такое вот корявое, не сознающее себя рычание на все, чего не понимаешь. Потому что она замаскирована. Татьяна Ткачук: Спасибо, Екатерина. Москва, Мария, здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Поздравляю вас с Рождеством и приглашаю Радиостанцию Свобода, и в частности Асмолова, посетить церковь и Музей Андрея Рублева. Там обосновалась очень своеобразная публика, далекая-далекая от толерантности, — якобы христианские верующие, которые и разгромили церковь Сахарова. Потому что я в жизни своей не видела большего примера отсутствия толерантности. И я бы хотела, чтобы на это было обращено особое внимание, там просто заседание «черной сотни». Татьяна Ткачук: Спасибо вам за звонок. Александр Григорьевич, буквально 10 секунд на ответ. Александр Асмолов: Я благодарен за это приглашение и обращаю внимание на ваши же слова: церковь «черной сотни» разгромила церковь Сахарова. Я подписываюсь под этими словами. Татьяна Ткачук: Спасибо. И одно письмо с сайта, которое — вдогонку этому звонку. Виктор Дубровский пишет нам: «Нельзя опускаться до фанатизма в борьбе с фанатизмом». К сожалению, время нашего эфира подошло к концу. Мы говорили сегодня о толерантности, и о том, какой смысл каждый из нас вкладывает в это понятие.

Нижегородский филиал МГЭИ — Новости и события

Международный день толерантности (терпимости)

Международный день толерантности (терпимости) отмечается ежегодно 16 ноября. В этот день в 1995 году государства члены ЮНЕСКО приняли «Декларацию принципов терпимости».

Под терпимостью (толерантностью) в Декларации понимается «уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности». Декларация провозглашает «признание того, что люди по своей природе различаются по внешнему виду, положению, речи, поведению и ценностям обладают правом жить в мире и сохранять свою индивидуальность».

На государственном уровне терпимость требует справедливого и беспристрастного законодательства, соблюдения правопорядка и судебно-процессуальных и административных норм. Терпимость также требует предоставления каждому человеку возможностей для экономического и социального развития без какой-либо дискриминации.

Наиболее эффективным средством предупреждения нетерпимости является, согласно декларации, воспитание, которое начинается с обучения людей тому, в чем заключаются их общие права и свободы, чтобы обеспечить осуществление этих прав, и с поощрения стремления к защите прав других.

За пропаганду идеалов терпимости и ненасилия к Международному дню терпимости приурочена премия ЮНЕСКО, носящая имя Маданжита Сингха – индийского художника, писателя и дипломата, посла доброй воли ЮНЕСКО. Премия была учреждена в 1995 году и присуждается раз в два года. Размер премии составляет 100 тысяч долларов. Премия может быть присуждена учреждениям, организациям или отдельным лицам за значительный вклад и эффективную деятельность по утверждению терпимости и ненасилия.

В 2016 году премией был удостоен российский Федеральный научно-методический центр в области психологии и педагогики толерантности (Центр толерантности).

Нетерпимость общества это слагаемое нетерпимости его граждан. Фанатизм, стереотипы, оскорбления или шутки на расовую тему – конкретные примеры выражения нетерпимости, которые ежедневно имеют место в жизни части людей. Нетерпимость ведет только к встречной нетерпимости. Она заставляет своих жертв искать формы отмщения. Для того, чтобы бороться с нетерпимостью индивидуум должен осознавать связь между своим поведением и порочным кругом недоверия и насилия в обществе. Каждый из нас должен задаться вопросом: толерантен ли я? Вешаю ли я ярлыки на людей? Не отвергаю ли я тех, кто не похож на меня? Не виню ли я их в своих бедах?

В настоящее время проблема формирования толерантности стоит особенно остро. Это объясняется целым рядом причин: резкое расслоение мировой цивилизации по экономическим, социальным и другим признакам и связанный с этим рост нетерпимости; развитие религиозного экстремизма; обострение межнациональных отношений, вызванное локальными войнами; проблемами беженцев.

Это требует особого внимания и детального подхода. Для хорошего межнационального общения необходимо понимать и принимать особенности других народов и в то же время уважительно относиться к своим историческим ценностям. Во-первых, необходимо обучать спокойному отношению к иным культурам и течениям. При этом человек должен уметь анализировать и выделять моменты, которые отличаются от общих стандартов, и различать как положительные детали, так и отрицательные. Во-вторых, нужно постоянно учиться, развиваться, знакомиться с миром. Узнавать новые культуры, правила. В-третьих, необходимо ценить достижения других людей.

В рамках Международного дня толерантности в Нижегородском институте (филиале) МГЭУ прошел конкурс плакатов: «Мы такие разные». В конкурсе приняли участие все группы очного отделения. Студенты в своих плакатах отобразили свое видение и понимание Международного дня толерантности. Члены жюри оценивали плакаты по следующим критериям: соответствие теме, креативность идеи и креативность художественной формы. По результатам подсчета баллов с минимальным перевесом победил плакат группы ЮОП-14.

Базовые документы о толерантности

Принципы толерантности как основные права и свободы закреплены в законных актах и провозглашены в международных декларациях. Базовыми документами являются Всеобщая декларация прав человека, а также Международный пакт о гражданских и политических правах, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах. В рамках Совета Европы (СЕ) действует Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Недопущение расизма и расовой дискриминации закреплены в Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам и других документах.

В Российской Федерации главный документ для широкого определения толерантности — Конституция. В области расизма и расовой дискриминации основными признаются 136-я статья Уголовного кодекса (Нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина) и 282-я статья (Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства).

Толерантное отношение к инвалидам и лицам с ограниченными возможностями

Толерантное отношение к инвалидам и лицам с ограниченными возможностями «Если я чем-то на тебя не похож, я этим вовсе не оскорбляю тебя, а, напротив, одаряю». Антуан де Сент-Экзюпери За период своего существования человеческая цивилизация прошла долгий и противоречивый путь в отношении к людям с ограниченными возможностями. Это был путь и духовной эволюции общества, на котором встречались как страницы равнодушия, ненависти и агрессии, так и примеры заботы, милосердия. Только одного не встречалось в былых отношениях – сотрудничества на равных условиях. ТОЛЕРАНТНОСТЬ (лат. tolerantia — терпение) — терпимость к чужому образу жизни, поведению, чужим обычаям, чувствам, верованиям, мнениям, идеям. Согласно Декларации принципов толерантности 1995 года толерантность понимается как «уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира». Толерантность определяется Декларацией как «гармония в многообразии». Под культурным многообразием понимается многообразие культурных групп, которые равноправно сосуществуют в человеческом сообществе. В связи с этим принцип толерантности требует терпимого отношения к любому человеку иной этнической, расовой, религиозной, языковой, социальной принадлежности, терпимость к инвалидам и людям, исповедующим иные политические взгляды. Толерантность не означает только признание факта существования «Другого». Толерантность означает возможность «Другого» чувствовать себя комфортно в любом принимающем обществе. Толерантность к инвалидам подразумевает уважение и сострадание по отношению к людям с ограниченными возможностями. Однако, не стоит его путать с жалостью. Толерантность к инвалидам в первую очередь проявляется в признании их как личности, обладающей всеми правами здорового человека, а также в оказании им необходимой помощи. Главная проблема заключается в ограничении этих людей связи с миром, бедности контактов с детьми и взрослыми, в ограниченности общения с природой, доступа к культурным ценностям, а иногда – и к элементарному образованию. А так же проблема негативного отношения со стороны окружающих, наличия физических и психических барьеров, мешающих повышению качества жизни. Поэтому формирование толерантного отношения социума к людям с особенностями становится в последние годы все более острой проблемой, требующей серьезного внимания к ней. Всем известно, что уровень развития общества можно определить по его отношению к инвалидам. Готово ли наше общество к принятию других людей: не таких, как все? Готовы ли мы оказать им поддержку, внимание и заботу? Рассматривая одну из важнейших тенденций в современном обществе – формирование толерантного общества, большое внимание уделяется созданию образовательного пространства как «территории толерантности», так как основными источниками формирования толерантности являются СЕМЬЯ и ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДА. СЕМЬЯ – это живой пример семейных приоритетов: отношений взрослых, их мнений, суждений, поступков. Семья имеет свой уклад, авторитет, свои традиции, обычаи, праздники и обряды. ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДА имеет свои ценности, особую систему отношений, актуальные виды свободной и обязательной деятельности. Каждый ребёнок хочет быть счастливым, в том числе и ребёнок с особенностями. И в первую очередь он счастлив от той психологической среды, в которой живёт и растёт, когда он окружён заботой и вниманием со стороны окружающих его людей. Детей сравнивают с цветами. Ребёнок с особенностями тоже цветок. Цветок полыни. Горький, но такой необходимый для окружающих. Когда семья, детский сад, школа, другими словами «образовательное пространство», станет «территорией толерантности», только тогда можно будет говорить о толерантном обществе, где ко всем будут относиться с пониманием, уважением, добротой. Люди бывают пунктуальные, романтичные, аккуратные, ранимые. Но их нельзя разделить на инвалидов и не инвалидов, потому что люди так не делятся. Важно избежать обвинений в адрес общества или жалости к инвалидам. Очень простые, человеческие, жизненные примеры показывают, что у нас много общего, что мы можем жить вместе, и тому есть множество доказательств. Если мы примем это, фактор инвалидности перестанет быть определяющим в отношениях между людьми. В заключение хотим предложить Вашему вниманию замечательное стихотворение инвалида Сергея Ольгина, которое еще раз покажет, как трудно жить инвалидам, но несмотря на трудности, они не сдаются. С ВАМИ ВЕРА, НАДЕЖДА И ЛЮБОВЬ. Хоть каждый шаг дается нелегко нам, Хоть каждый час — паденье и подъем, Под этим старым синим небосклоном Мы любим жизнь и жить не устаем. Порой бывает — жизнь сдается черной, И не в туманном сне, а наяву, На дно невзгоды тянут, но упорно Мы все же остаемся на плоту. Мы ненавидим, если нас жалеют, И в трудной повседневности своей Становимся сильней и здоровее При помощи единства и друзей. Так не пугай нас, трудная дорога. Лютуй зима. Грозой гроза греми. Друзья, мы вместе можем сделать много, Чтобы остаться на земле людьми. Сломать никак несчастья нас не могут, Не стынет на морозе наша кровь, Приходят вовремя всегда к нам на подмогу Надежда, вера, мудрость и любовь! Сергей Ольгин Эти строки лишний раз говорят о том, что люди с ограниченными возможностями здоровья сильные, умные, независимые, выносливые, а нам просто необходимо понять и принять человека таким, какой он есть, видя в нем носителя иных ценностей, логики мышления, иных форм поведения.

Сценарий обзора размышления «Через чтение к толерантности»

МКУК «ЦБС ЗГО»

Библиотека №5 «Исток»

Обзор-размышление

(по произведениям Стругацких)

Авторы: Темникова Е.А., Красильникова Н.А.

Здравствуйте, уважаемые коллеги!

Предлагаем Вашему вниманию сценарий обзора-размышления «Через чтение к толерантности».

Цели мероприятия:

• познакомить потенциальных читателей с понятием «толерантность»;

• привлечь внимание юношества к творчеству Стругацких;

• раскрыть проблему толерантности через произведения Аркадия и Бориса Стругацких «Трудно быть богом», «За миллиард лет до конца света», «Пикник на обочине», «Понедельник начинается в субботу».

• познакомить с художественными произведениями в которых поднимается проблема толерантности посредством просмотра «Искусство жить рядом с непохожим».

Целевая аудитория — юношество.

Мероприятие включает в себя:

• Слайд-фильм «Через чтение к толерантности».

• Психологическая игра «А я считаю…».

• Обзор-знакомство с яркими событиями жизни Стругацких и особенностями их творчества.

• Обзор-размышление о толерантности в произведениях Стругацких.

• Индивидуальные беседы у книжной выставки и просмотре.

Для его проведения необходимо подготовить:

• Просмотр «Искусство жить рядом с непохожим».

• Книжную выставку «Миры братьев Стругацких».

• Визитки библиотеки, визитки книг Стругацких, рекламу следующего библиотечного мероприятия.

• Мел.

• Компьютер, проектор, экран.

Мероприятие разработано для проведения в большой аудитории. Перед его началом советуем раздавать рекламную продукцию библиотеки, проводить индивидуальные беседы у выставок и просмотров.

Желаем успехов Вам и Вашим читателям!

Ведущий 1: Добрый день! Вас приветствует библиотека-филиал №5 «Исток».  Тема нашей сегодняшней встречи (обращает внимание на экран, где демонстрируется название мероприятия)

Слайд : «Через чтение ктолерантности».

Ведущий 1: Для начала попробуем разобраться, что же такое толерантность, почему она так важна для существования и развития человеческого общества.

Слайд: Стихотворение.

Толерантность – слово иностранное,
Не для всех понятное оно.
Будь терпимым к дальнему иль странному –
Отстранённым, будто бы в кино.

Речь здесь не идёт о равнодушии,
И о чёрствости никто не говорит.
Деликатность итерпение к живущему
Рядом нам совсем не повредит.

Будь терпимым ко всему инакому:
К вере, взглядам, мыслям и одеждам…
И тогда, пожалуй, ясно всякому,
Тихая затеплится надежда,

Что мы можем жить, такие разные,
В этом мире вечного движения!
А для обретенья толерантности
Нужно просто чувство уваженья!

Обращается к аудитории. Кто может объяснить смысл понятия «толерантность»? После возможных ответов.

Итак, толерантность – это терпимость к чужому мнению, вероисповеданию, поведению, культуре, политическим взглядам, национальности, это проявление понимания и  уважения к личности другого человека независимо от каких-либо отличий.

Слайд : Эмблема толерантности.

Ведущий 1: 16 ноября 1995 организация ЮНЕСКО приняла Декларацию принципов толерантности. Позже появилась и эмблема толерантности. В ней явно выражен основой смысл понятия: «В этом огромном мире живут абсолютно разные люди, с разным цветом кожи, с разной культурой и традициями, с абсолютно разными взглядами на жизнь. И каждый их этих людей, каждый из этих народов должен уважать, понимать, ценить не только свою индивидуальность, но и индивидуальность другого, должен стремиться к сотрудничеству и миру».

Слайд : «Эмблема толерантности»

Толерантность – сложное понятие. Оно включает в себя:

• Терпимость. Терпимость к людям не похожим на нас, умение увидеть в каждом человеке, в каждом народе,что-то хорошее, то, что нас сближает. Терпимость вовсе не означает отказ от своего мнения, не исключает взаимной критики. Диалог культур – это прежде всего культура диалога.

• Сотрудничество, дух партнёрства. Иначе умение договориться, прийти к общему мнению.

• Принятие другого таким какой он есть. То есть, признание того, что люди различаются по внешнему виду, положению, интересам, поведению и ценностям и обладают правом жить в мире, сохраняя при этом свою индивидуальность

• Прощение. Без умения прощать не может быть и речи о мире и согласии.

• Милосердие и сострадание – к больным, слабым, пожилым, бедным и угнетенным. Не просто сострадание, а помощь этим людям, их понимание, умение увидеть в них личность.

• Уважение прав других. А так же уважение других, не взирая на различия.

• Гуманизм – человеколюбие.

• Уважение человеческого достоинства. Своего и окружающих. Толерантный человек никогда не позволит себе унизить, оскорбить человека, обидеть его резким словом.

Ещё толерантность — это отказ от догм, от абсолютизации истины. Понимание, что кроме твоего мнения, существуют и другие.

Предлагаю Вам сыграть в игру «А я считаю…». Выйдите, пожалуйста, те, кто получил при входе цветные визитки.

Игра «А я считаю…»

На сцену выходят читатели, получившие цветные визитки. С ними проводится игра «А я считаю…». Для этого посередине сцены мелом чертится линия. По одну сторону от неё ставится знак «+», а по другую «-«. Ведущий говорит о том, что он сейчас будет высказывать мнения по тому, или иному поводу. Кто согласен с этими мнениями становится на сторону с «+», кто нет – с «-«, а кто сомневается посередине. А затем, подводит итог, что на самом деле не существует абсолютно правильных идей и мнений, каждый имеет право на свою точку зрения. От этого люди только интереснее. Главное, стараться, чтобы различия во мнениях не мешали жить, чтобы люди умели уважать и ценить мнение другого, умели договариваться между собой.

• Не иметь высшего образования стыдно. 
• Самая лучшая музыка – это рок.
• В компьютер играть интереснее, чем смотреть телевизор.
• Самый важный предмет – математика.
• Самый интересный жанр книги – фантастика.
• Паркур – это круто и модно.
• Дарья Донцова – замечательная писательница.
• Самое классное кино – «Московские курсанты».
• Весна лучше осени.
• Лучший отдых – поход.
• Пирсинг и татуировки – универсальное украшение для молодого человека.

После игры можно спросить: «Кто был прав в каждом случае?», Был ли кто-нибудь прав вообще? Можно ли сказать, что по поводу зачитанных утверждений различные мнения имеют право на существование. Не кажется ли вам, что на все вопросы, о которых спорят люди нельзя ответить однозначно? Как Вы относитесь к человеку с мнением которого не согласны?

Ведущий 1: Вы поняли, что, нет в этой игре правильного и неправильного выбора, правильного и неправильного ответа. Каждый из вас имеет право на свою точку зрения, на свои представления о жизни. И эта разница во взглядах абсолютно не мешает Вам учиться в одной школе, жить в одном городе. Хотелось бы, чтобы не мешали нам жить мирно и другие отличия. Приведу пример:

Одноклассники обидели Оксану. Оксана – девочка из бедной семьи. 
Оксана стала смеяться над Димой. Дима – не очень сильный мальчик.
Дима стал качаться и избил Олега. Олег носит очки.
Олег пошёл работать в милицию. Однажды он без причины арестовал Сашу.
Саша не взял на работу Гию. Гия – грузин.
Гия с друзьями напугали Наташу. Наташа – блондинка.
Парень Наташи издевается над Толиком. Толик – музыкант.
Толик не хочет помогать Славе. Слава – инвалид.
Брату Славы обидно за Славу. Он вымещает свою злость на Али из общежития. Али – палестинец.
Али воюет против Мойши. Мойша – израильтянин.
Анекдоты Мойши обижают Алёну. Алёна – русская.
Петя – друг Алёны, он служит в Российской армии и часто бьёт Володю. Володя – из деревни.
Володя убивает мать Расула. Расул – чеченец.
Расул берёт одноклассников Оксаны в заложники…

Всё может быть не так, если люди будут стремиться к сотрудничеству и толерантности.

Ведущий 2: Толерантности, доброте, милосердию можно и нужно учиться, находя примеры в жизни и книгах. Думать над книгами — это ведь тоже один из способов углубить свое понимание жизни. В жизни нельзя застыть, в ней нужно расти — а стало быть, вырастать из «текущих» ответов.

Пусть каждый из Вас найдёт свою добрую книгу, своего доброго героя. В этом году мы разработали буклет из серии «Круг чтения» «Взгляни на мир глазами доброты». В нём представлено 10 книг, которые  учат прощать и любить, несмотря на страшное зло вокруг; просто жить вместе и принимать друг друга такими, какие мы есть; показывают, что всегда во все времена, в любых обстоятельствах есть место для веры, надежды, любви, порядочности, человечности; дают направление, в котором надо идти.

Слайд: Буклет «Взгляни на мир глазами доброты». Список проаннотированных произведений.

Ведущий 2: Подробнее мы хотим остановить Ваше внимание на произведениях фантастов Аркадия и Бориса Стругацких — писателей которые в своих книгах задают высокую планку интеллектуальную, нравственную, философскую.

Слайд «Фото Стругацких и темы творчества»

Почему Стругацкие? Почему фантастика? Большинство людей ассоциирует фантастику с низкопробной литературой. И такое отношение к ней отчасти оправдано. Ведь, по сути, большинство фантастических произведений содержат какую-нибудь одну идею или тему: робот, супермен, космический вирус и т.п. И при этом мало кто из фантастов обращает внимание на нравственные и философские проблемы.

Братья Стругацкие являются исключением из правил. Атрибуты фантастики: будь то чужие планеты, пришельцы, мутанты, роботы являются для них лишь основой или средством для идеи. Недаром Стругацких называют классиками советской фантастики. Классика – это эталон, постоянное, то, что прошло испытание временем. Темы в творчестве Стругацких – это вечные темы классической литературы: философия жизненного пути, отражение исторического времени, тема взаимодействия человека и природы, тема любви и т.д. Прелесть их повестей и романов состоит в том, что в них авторы рассматривают и пытаются решить невероятно сложные нравственные проблемы, на которые иногда нет однозначного ответа. Мы хотим показать вам Стругацких как авторов, для которых не пустой звук такие слова как «терпимость», «доброта», «милосердие»… Все их творчество проникнуто добротой и любовью к людям, к каждому из нас.

Но сначала немного об авторах.

Слайд «Братья Стругацкие»

СТРУГАЦКИЙ АРКАДИЙ НАТАНОВИЧ (1925-1991) и СТРУГАЦКИЙ БОРИС НАТАНОВИЧ (род. В 1933 г.) Родные братья, писатели, соавторы, самые известные из российских писателей-фантастов за рубежом.

Аркадий Натанович родился в Батуми (ныне Грузия). И в год его рождения семья переезжает в Ленинград (ныне Санкт-Петербург). Именно там в 1933 г. Родился Борис Натанович.

О жизни любого человека можно рассказать, если остановиться только на переломных моментах, тех поворотах, которые влияют на формирование личности человека.

В жизни братьев Стругацких таким переломом была война, и особо —ленинградская блокада. Росли спокойно, ровно, в тихой интеллигентной семье: мать — учительница, отец — искусствовед. В воскресный полдень 22 июня жизнь рухнула. На начало войны Аркадию не хватало двух месяцев до шестна­дцатилетия. Со своими одноклассниками он рыл окопы, где и накрыла их вол­на немецкого наступления. Потом было артиллерийское училище, учеба в военном институте иностранных языков. В армии Аркадий прослужил до 1955 года. Домой вернулся уже взрослым человеком. Борису на начало войны было восемь лет. Блокада, холод, голод, страх.

Первая известность к братьям как писателям пришла в 1959 году, после публикации научно-фантастических рассказов. Стругацкими было написано около 70 романов и повестей, не говоря уже о рассказах и очерках. На пике творчества и популярности пришло еще одно испытание. Конец 60-х – начало 70 е г.г ХХ века. Кто-то дал команду: Стругацких не печатать! Но запреты только помогли популярности. По стране стали создаваться клу­бы любителей Стругацких, заработал самиздат — книги ксерокопиро­вались, перепечатывались на пишущих машинках, переписывались от руки. Читатели требовали Стругацких, и имя этим читателям было легион: школь­ники, студенты, инженерная и научная молодежь и даже научные работ­ники, изобретавшие ядерное оружие и вычислявшие траектории ракет и спутников. И зона молчания не замкнулась вокруг писателей — с ог­ромной неохотой, с оттяжками и оговорками, люди из начальственных каби­нетов пропускали их вещи в печать.

Слайд «Братья Стругацкие. Заслуги писателей в литературе»

Их часто спрашивали, как они пишут вдвоем. Аркадий Натанович жил и работал в Москве, а Борис Натанович и сейчас живет в Санкт-Петербурге (Ленинграде). Один – переводчик с английского и японского, редактор издательств «Детгиз» и «Гослитиздат», другой – астроном Пулковской обсерватории. Бытовала даже легенда, что братья съез­жались на полпути между Москвой и Ленинградом, на станции Бологое. На деле же у них была отработана довольно жесткая технология, которая почти ни­когда не нарушалась. Сначала вещь задумывалась — в самом общем виде, — и начинался процесс созревания, который мог длиться годы. Разумеется, братья думали врозь, каждый у себя дома. В некий момент они съезжались и делали полный конспект будущего произведения: общая идея, сюжет, персо­нажи, разбивка на главы, иногда даже ключевые фразы. Затем шлифовали конспект поодиночке.

Слайд «Краткая библиография»

В чем же особенность творчества Стругацких?  Во-первых, это тема их творчества – ЧЕЛОВЕК, его внутренний мир и философия жизни. Не супермен, не человек со сверхвозможностями, а герой, мало отличающийся от обычных людей. Его герои подвержены слабостям, сомнениям, совершают ошибки. Но при всем при этом они борются, работают над собой, думают, размышляют. Все творчество Стругацких проникнуто любовью к обычным, таким разным и непохожим людям.

Стругацкие признаны« самым известным тандемом мировой фантастики». Произведения Стругацких издавались в переводах на 42 языка в 33 странах мира (более 500 изданий). Именем Стругацких названа малая планета № 3054,открытая 11 сентября 1977 года в Крымской астрофизической обсерватории. Братья Стругацкие — лауреаты медали «Символ Науки».

В 1991 году Аркадия Натановича Стругацкого не стало. И с тех пор Борис Натанович работает один. Он так же ведет семинар фантастов и издает журнал «Полдень. XXI век»

Ведущий 1: Познакомимсяпоближе с повестью-сказкой для научных сотрудников младшего возраста, фантастическо-юмористической повестью Аркадия и Бориса Стругацких «Понедельник начинается в субботу».

Слайд: Обложка книги «Понедельник начинается в субботу» и год её издания – 1965.

Повесть состоит из трёх частей: «Суета вокруг дивана», «Суета сует», «Всяческая суета».

Интересная особенность повести — она почти лишена сюжета. Это набор зарисовок, картины самых обычных рабочих будней самого простого советского НИИ, правда это НИИ называется НИИЧАВО — Научно-исследовательский институт Чародейства и Волшебства и его сотрудники знают кое-какие заклинания, умеют превращать воду в вино, и каждый из них не затруднился бы накормить пятью хлебами тысячу человек. Ещё они умеют, когда нужно летать, создавать вместо себя дублей и многое-многое другое. Но, всё это шелуха, внешнее, потому что в НИИЧАВО занимаются прежде всего проблемами человеческого счастья и смысла человеческой жизни. Там собрались люди, которые терпеть не могли всякого рода воскресений, потому что в воскресенье им было скучно. Маги, Люди с большой буквы, и девизом их было — «Понедельник начинается в субботу».

Слайд: «Ворота. Дуб»

Главный герой повести – ленинградский программист Александр Привалов. Во время отпуска поблизости от северного города Соловец он подвозит автостопом двух сотрудников НИИЧАВО. Они устраивают его переночевать в музей института — ИЗНАКУРНОЖ (Избушку на курьих ножках) на улице Лукоморье, а затем приглашают Привалова на работу.В ИЗНАКУРНОЖе Привалов сталкивается сволшебными вещами и необычными героями.

Слайд: Наина Киевна Горыныч

хозяйка дома, смотрительница музея Наина Киевна Горыныч посещает слёт ведьм на Ведьминой горе и даёт Привалову неразменный пятак. Целый час экспериментирует с ним главный герой, уже разбухнув от купленных на пятак выпитой воды, спичечных коробков и газет. Пятак всегда возвращается к своему владельцу. Возвращается в тот момент, когда сдача из рук продавца переходит в руки покупателя.

Слайд: Странные вещи музея.

В Изнакурноже Привалов знакомится с огромным говорящим котом, разговаривает с выловленной в колодце замшелой щукой, которая предлагает ему исполнение желаний; видит странные сны, которые воспринимаются как реальность. Дом наполнен чудесами. Здесь хранится магическое зеркало, книга –перевёртыш, умклайдет (волшебная палочка), таинственный диван, которыйна самом деле оказывается магическим транслятором реальности.

Слайд: Изображение дивана.

Цитата из книги: «Никому в голову не приходит, что между известными фактами и каким-то новым явлением может лежать море неизвестного, и тогда мы объявляем новое явление сверхъестественным и, следовательно, невозможным».

Если вспомнить, что толерантность включает в себя такие качества как уважение, сотрудничество, чувство юмора, терпимость, умение жить в мире и согласии то,очень толерантной окажется деятельность института.

НИИЧАВО включал отделы Линейного счастья, Смысла жизни, Абсолютного знания, Предсказаний и пророчеств, Оборонной магии, Вечной молодости, Универсальных превращений.

В отделе Линейного счастья, которым руководил Фёдор Симеонович Киврин «конденсировали и распространяли по всему свету весёлый беззлобный смех; разрабатывали, испытывали и внедряли модели поведений и отношений, укрепляющих дружбу и разрушающих рознь; возгоняли и сублимировали экстракты гореутолителей, не содержащих ни единой молекулы алкоголя и иных наркотиков. Сейчас здесь готовили к полевым испытаниям портативный универсальный злободробитель и разрабатывали новые марки редчайших сплавов ума и доброты». Герои стремяться здлать мир толерантным, они мечтают об этом, они работают над осуществлением своей мечты!

Ведущий 1: Директор института Янус Полуэктович Невструев (существующий одновременно в двух воплощениях — как администратор А-Янус и как ученый У-Янус).В одном лице он живёт, как и все остальные люди, из прошлого в будущее, а «второе лицо» возникло после того, как в будущем он поставил удачный эсперимент по достижению контрамоции и начал жить из будущего в прошлое. Вместе с ним из будущее в прошлое живёт и попугайчик Фотон.

Слайд: Двуликий Янус и его цитата о будущем. Попугай Фотон.

Его образ тоже наталкивает на размышления. Ведь ?Янус — в римской мифологии — двуликий бог дверей, входов, выходов, различных проходов, а также всяческих начинаний и начал во времени. Он символизирует позитивный и негативный аспекты одной и той же вещи. Одно лицо изображалось старым, другое – молодым. Римский бог Янус смотрит одновременно и в прошлое и в будущее, находясь в настоящем.

На последних страницах Янус Полуэктович говорит: «Постарайтесь понять, Александр Иванович, что не существует единственного для всех будущего. Их много и каждый ваш поступок творит какое-нибудь из них». Все люди разные, у каждого есть выбор, и этот выбор определяет будущее. Нельзя сделать всех людей одинаково счастливыми, нельзя придумать будущее, устраивающее всех.

Есть в повести и примеры интолерантного поведения. Очень неприятно и даже жутковато читать об опытах профессора Выбегало. Его не любят в институте и говорят: «Выбегало забегалло?». В НИИЧАВО изучают человеческое счастье, но никому в голову, кроме Выбегало,не пришло создать образ идеального человека. Потому что человек хорош своими индивидуальными чертами, своим внутренним миром, своей душой. А Выбегало сначала создаёт модель человека неудовлетворённого желудочно, а затем человека, способного удовлетворить все свои потребности.Его опыты не удались. Эксперимент сопровождается значительными разрушениями. Освобождает мир от такого «идеального» человека друг Привалова Роман Ойра-Ойра, который бросает в Идеального Потребителя бутылкой с джинном и вырвавшийся на свободу джинн уничтожает выбегалловскую модель до того, как она смогла обрести всемогущество.

Вообще, Стругацких интересовал вопрос о том: что будет с массовым человеком, если он одет, обут и накормлен досыта? Станет ли он добрее, честнее, умнее, вообще – лучше? Оказалось, что удовлетворение одних потребностей вызывает лишь появление новых потребностей и, отнюдь, эти новые потребности не духовного плана.

Вот такая сказочка! Как говорится «сказка ложь да в ней намёк – добрым молодцам урок!»

Ведущий 2: о романе «Трудно быть богом»

Слайд «Трудно быть богом. Город Арканар»

Действие происходит в отдаленном будущем на одной из обитаемых планет, уровень развития цивилизации которой соответствует земному средневековью. За этой цивилизацией наблюдают посланцы с Земли — сотрудники Института экспериментальной истории. Их деятельность на планете ограничена рамками поставленной проблемы — Проблемы Бескровного Воздействия. А тем временем в городе Арканаре и Арканарском королевстве происходят страшные вещи: серые штурмовики ловят и забивают насмерть любого, кто так или иначе выделяется из серой массы; человек умный, образованный, наконец, просто грамотный может в любой момент погибнуть от рук вечно пьяных, тупых и злобных солдат в серых одеждах. Двор короля Арканарского, еще недавно бывший одним из самых просвещенных в Империи, теперь опустел.

Слайд «Трудно быть богом» Король дон Рэба»

Новый министр охраны короля дон Рэба (недавно вынырнувший из канцелярий министерства неприметный чиновник, ныне — влиятельнейший человек в королевстве) произвел в мире арканарской культуры чудовищные опустошения: кто по обвинению в шпионаже был заточен в тюрьму, называемую Веселой башней, а затем, признавшись во всех злодеяниях, повешен на площади; кто, сломленный морально, продолжает жить при дворе, пописывая стишки, прославляющие короля.

*(крики и стоны от пыток были так слышны из этой, что Рэба приказал оркестру играть в башен громкую музыку, за что и назвал ее народ веселой)

Слайд «Трудно быть богом» Румата»

Некоторые были спасены от верной смерти и переправлены за пределы Арканара разведчиком с Земли Антоном, живущим в Арканаре под именем благородного дона Руматы Эсторского, находящегося на службе в королевской охране. (кадры из фильма Алексея Германа в главной роли с Леонидом Ярмольником).

Слайд «Трудно быть богом» Пьяная берлога»

В маленькой лесной избушке, прозванной в народе Пьяной берлогой, встречаются Румата и дон Кондор, Генеральный судья и Хранитель больших печатей и землянин Александр Васильевич, который гораздо старше Антона, кроме того, он живет на планете уже много лет и лучше ориентируется в здешней обстановке. Антон взволнованно объясняет Александру Васильевичу, что положение в Арканаре выходит за пределы базисной теории, разработанной сотрудниками Института, — возник какой-то новый, фактор; у Антона нет никаких предложений, но ему просто страшно: здесь речь уже идет не о теории, в Арканаре типично фашизм, когда звери ежеминутно убивают людей.

Слайд «Трудно быть богом» Графика»

Роман «Трудно быть богом» произвел впечатление взрыва. Да. Это первоклассная приключенческая вещь, написанная сочно, изобретательно. Средневековый антураж, бои на мечах магически действуют на читателя.. Но ведь в центре романа очень серьезная тема – деспотия, превосходство, тоталитаризм. «Умные нам не надобны. Нам надобны верные», говорит прокуратор здешней школы. Безликая одинаковая серость…Ощущение этой серости не отпускает при чтении романа. Недаром даже монахов, захвативших власть в Арканаре, называют серыми монахами. И Стругацкие говорят нам словами главного героя Руматы: «Там, где торжествует серость, к власти приходят черные». Мы такие разные, мы такие все непохожие: и внешне, и внутренне… Давайте не будем превращаться в безликую, одинаковую, но такую серую массу.

Слайд «Кадр из фильма»

-Но почему же роман называется «Трудно быть богом»?,- спросите вы меня. Румата не может смотреть на беззакония и насилия Арканарского государства. Он решает вмешаться и нарушить закон Бескровного Воздействия. Как вы думаете, имеет ли он право брать на себя роль бога и менять ход истории? Этот вопрос люди задают себе на протяжении многих тысячилетий. Да. Трудно быть богом? Но еще трудней оставаться человеком, потому что человек всегда стоит перед выбором чего либо, и от этого выбора зависит судьба не только его самого, но и людей, его окружающих.

Ведущий 1: повесть «За миллиард лет до конца света».

Слайд: Обложка книги

Начну с отзывов читателей о произведении.»Небольшая, чуть более ста страниц, “За миллиард лет до конца света”, пожалуй, самое трудное по “послепрочтенческим думкам” произведение во всей отечественной фантастике. При этом читается на одном дыхании и за один “присяд”. И как в почти любой книге мэтров в “Миллиарде” после очередного перепрочтения находишь новые смыслы и новые идеи».

«Помнится, прочитав ее лет в двенадцать я для себя понял – Гамлет слабак. Ему бы выбор Малянова – он бы сдался в начале пьесы».

А выбор у главного героя – учёного астрофизика действительно сложный.

Слайд: Малянов перед выбором

Находясь в отпуске, он продолжает заниматься своей научной работой и неожиданно и глубоко продвинулся в разработке темы «Взаимодействие звёзд с диффузной материей в Галактике». Как только он начинает понимать, что это революционное открытие и прорыв в науке, в его жизни начинают происходить необъяснимые события.

Слайд: Малянов за работой

Сосед Малянова умирает, возможно покончив жизнь самоубийством, однако в его убийстве обвиняют самого Малянова, внезапно в квартире Малянова появляется привлекательная одноклассница жены, под окнами квартиры происходит (возможно) взрыв, вывернувший дерево. Словом, вернуться к работе нет никакой возможности. Все эти события происходят неспроста. Его научные изыскания явно кому-то или чему-то мешают. На ту же мысль наталкивают его знакомые и друзья, которые, несмотря на всю разницу в характерах и взглядах на жизнь, оказались в той же патовой ситуации.

Слайд: Вайнгартен, Губарь, Вечеровскийдумают

Какая-то загадочная, но могучая и очень избирательная сила остановливает их в разработках в самых разных областях науки от биологии до математической лингвистики.

Неожиданное решение проблемы предлагает сосед и друг Малянова — математик Вечеровский. Он предполагает, что такая реакция есть суть отклик Мироздания, его защитная реакция на научные изыскания человечества, которые могут в своём итоге добраться до самой природы вещей и привести пусть через миллиард лет к концу света.

Как тут быть? Продолжать работу вопреки угрозам, навалившимся на твою семью бедам, или продолжать интересную, но опасную для человечества работу? Каждый из героев делает выбор.

В повести так и не понятно, какая же сила мешает учёным? Интересна мысль, что если это инопланетяне (под ними можно понимать и КГБ), то нужно бороться до конца. Никакая сила, давление не способны помешать истинному учёному. А если это матушка Природа, Вселенная, мироздание, то необходимо остановиться.

Отступая от своих исследований, герои книги считают себя слабаками, не способными сопротивляться. Но «послепрочтенческие думки» могут привести опять же к мысли о толерантности, о необходимости считаться не только со своими интересами, желаниями изучить мир, но и с законами Природы, которая просто вынуждена теперь регулировать наш прогресс.

Слайд: Вечеровский решает изучить законы природы, а, изучив, использовать. Прекрасный мир.

Вообще, «За миллиард лет до конца света» одна из самых глубоких и эмоционально напряженных повестей Стругацких, которую почитать будет полезно всем, потому что она не только даёт повод задуматься, но еще и мощно расширяет словарный запас, что для нас немаловажно!

Ведущий 2

«Пикник на обочине»

Слайд «Пикник на обочине. Зона»

Зона. Какие ассоциации у вас с этим словом? Это тюрьма, это лагерь, это забор, это страх… В романе Стругацких «Пикник на обочине» «Зона» — это Зона посещения — место, где за несколько лет до описываемых событий приземлились на несколько часов космические пришельцы, оставившие многочисленные следы своего пребывания. Зона огорожена и тщательно охраняется, вход в Зону разрешен только по пропускам и только сотрудникам Международного института внеземных культур. В Зоне нет мелочей, любой пустяк может представлять собой смертельную опасность. Однако отчаянные парни — их называют сталкерами — проникают в Зону. Что так влечет этих людей в Зону? Неземные диковинки, каждая из которых имеет у сталкеров свое название — по аналогии с земными предметами: «булавка», «пустышка», «зуда», «газированная глина», «черные брызги» и т. д. Они выносят оттуда все, что им удается найти, и продают скупщикам. Все эти предметы дорого стоят за забором Зоны.

Слайд «Пикник на обочине» Сталкеры»

У ученых из Международного института существует несколько гипотез происхождения Зон Посещения: возможно, некий внеземной разум забросил на Землю контейнеры с образцами своей материальной культуры; возможно, пришельцы и сейчас живут в Зонах и пристально изучают землян; а возможно, пришельцы останавливались на Земле по пути к какой-то неведомой космической цели, и Зона — как бы пикник на обочине космической дороги, а все эти загадочные предметы в ней — просто разбросанные в беспорядке брошенные или потерянные вещи, как после обычного, земного пикника на полянке остаются следы костра, огрызки яблок, конфетные обертки, консервные банки, монетки, пятна бензина и тому подобные предметы.

Слайд «Пикник на обочине» Рэд Шухарт»

Главный герой романа — сталкер Рэдрик Шухарт. Человек, зарабатывающий на Зоне черные деньги. На этом пути он совершает трагические ошибки. Отчасти по его вине погибает один из лучших сотрудников института Кирилл Панов, которого Шухарт убеждает сходить с ним в Зону за полной «пустышкой». Зона мстит Шухарту. У него растет дочь Мария — Мартышка, как он и его жена Гута её называют. Дети сталкеров отличаются от других детей, и Мартышка — не исключение. Тело Мартышки покрыто густыми волосами, а разум – на уровне обезьяны.

Слайд «Пикник на обочине» Графика и кадр из фильма «Сталкер»

Стервятник Барбридж, с которым Шухарт в очередной раз идет в Зону, теряет ноги, нечаянно вступая в «ведьмин студень». В благодарность за то, что Рэдрик не бросил его, безногого в Зоне, Барбридж рассказывает ему где лежит Золотой шар, исполняющий любые желания.

Слайд «Пикник на обочине» Графика

Чтобы спасти дочь, Рэд отправляется к Золотому шару. Барбридж, помня о том, что Рэд не бросил его в Зоне, дает ему карту, объясняет, как найти шар, и хочет, чтобы Рэд попросил вернуть ему ноги: «Зона взяла, может, Зона и вернет». По пути к шару нужно преодолеть множество препятствий, которыми полна Зона, но самое страшное — «мясорубка»: один человек должен быть принесен ей в жертву для того, чтобы другой мог подойти к Золотому шару и попросить его исполнить желание. Стервятник объяснил все это Рэду и даже предложил на роль «живой отмычки» кого-нибудь из своих людей — «кого не жалко». Однако Рэдрик берет Артура, сына Барбриджа, красавца, вымоленного у Зоны, который отчаянно просил Рэда взять его с собой, — Артур догадался, что Рэдрик отправляется на поиски Золотого шара. Рэдрику жаль Артура, однако он убеждает себя в том, что выбора у него нет: или этот мальчик, или его Мартышка.

Слайд «Пикник на обочине» Гибель Артура.

Артур и Рэдрик,пройдя сквозь все ловушки, расставленные Зоной, подходят, наконец, к шару. Зачем идет Артур? В разговоре со Сталкером он говорит, что хочет вернуть ноги отцу. Но увидев этот красивый сияющий шар, Артур бросается к нему, крича: «Счастье для всех! Даром! Сколько угодно счастья! Все собирайтесь сюда! Хватит всем! Никто не уйдет обиженный!» И в ту же секунду чудовищная «мясорубка», подхватив его, скручивает, как хозяйки выкручивают белье. Рэд с ужасом понимает, что нет у него ни слов, ни мыслей — все он растерял в своих сталкерских вылазках, стычках с охранниками, погоне за деньгами — семью кормить надо, а умеет он только ходить в Зону да сбывать диковинные штучки всяким темным людям, которые неизвестно как ими распоряжаются. И Рэд понимает, что других слов, кроме тех, что выкрикнул перед смертью этот мальчик, так не похожий на него, ему не придумать: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!»

Послушайте монолог сталкера. Он сидит посреди смертельной зоны и обращается к богу. На его глазах только что погиб Артур, чистый душой совсем молодой парень, желающий счастья всем людям. «Я животное, ты же видишь, я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать. Но если ты на самом деле такой – всемогущий, всезнающий, всепонимающий… разберись! Загляни в мою душу, я знаю – там есть все, что тебе надо. Должно быть! Душу-то ведь я никогда и никому не продавал! Она моя, человеческая! Вытяни из меня сам, чего же я хочу, ведь не может же быть, чтобы я хотел плохого!… Будь оно все проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих детских его слов: «Счастье для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженный!

Так давайте помнить, что мы люди, и в каждом из нас – человеческая душа. Ведь не может быть, чтобы мы с вами хотели плохого!… Только так: счастья для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженный!

Вы спросите: «Причём здесь толерантность?» В данном случае она проявляется в поведении Привалова. Он сталкивается с непривычными, неукладывающимися в рамки обыденности явлениями, но не отторгает их, старается понять и изучить. Он ещё не знал, «как развернуться события, но уже был готов с энтузиазмом окунуться в них». Это ли не толерантность?

Герой рассуждает: «Все мы наивные материалисты…». Мы хотим, чтобы  всё было немедленно объяснено рационалистически, то есть сведено к горсточке уже известных фактов. «…» Никому в голову не приходит, что между известными фактами и каким-то новым явлением может лежать море неизвестного, и тогда мы объявляем новое явление сверхъестественным и, следовательно, невозможным». Сотрудники НИИЧАВО не боятся неизвестного, они не отталкивают его. Они приняли рабочую гипотезу, что счастье в непрерывном познании неизвестного и смысл жизни в том же.

Толерантность | Открой свое сердце — Артикель | Открой свое сердце | DW

Терпимость — важное понятие, помогающее людям мирно жить вместе. Быть терпимым означает, что вы принимаете мнения и предпочтения других людей, даже если они живут не так, как вы. Терпимость также означает, что вы не ставите свое мнение выше мнения других, даже если уверены в своей правоте. Терпимые люди проявляют силу в том, что они могут иметь дело с разными мнениями и точками зрения.

Свобода через терпимость

Терпимость не только делает возможным мирное сосуществование, еще одно преимущество состоит в том, что открытость для других способов мышления может помочь в личном развитии. Когда вы узнаете больше о различных взглядах и идеях со всего мира, это поможет вам лучше понять мир.

Обучение детей толерантности — лучший подарок, который вы можете им сделать. Дети не должны расти с чувствами ненависти и подозрений.Дети, которые растут с ненавистью и завистью к другим, превращаются в несчастных людей. А дети, которых заставляют верить определенным мнениям, разовьются в людей, которые не могут мыслить свободно или независимо. Если дети испытают любовь и терпимость, они смогут вырасти и жить счастливой и мирной жизнью.

Любопытство к новым идеям

Толерантность — важный аспект немецкого общества, даже если здесь есть люди, например, нетерпимые по отношению к мигрантам.Большинство людей в Германии очень открыты и терпимы по отношению к представителям других культур. Они принимают разные традиции и обычаи до тех пор, пока не нарушают правила Германии.

В большинстве случаев отсутствие толерантности является результатом страха и незнания неизвестного. Любопытство и готовность узнавать о новых мирах, идеях и способах мышления могут помочь людям быть более терпимыми. Когда кто-то узнает больше о людях из других культур, он также теряет страх перед неизвестным.Многие немцы, которые много общаются с людьми со всего мира, также открыты. Новичкам в Германии действительно полезно много общаться с немцами. Это помогает обеим сторонам познакомиться друг с другом и в конечном итоге понять образ жизни друг друга.

Принятие ценностей других

Быть толерантным человеком непросто. Придерживаться собственных ценностей — это нормально, но есть смысл оценить свои ценности, особенно если они влияют на других.Должно быть ясно, что у каждого есть собственное мнение и ценности, которые нужно уважать и принимать. Если мы хотим жить в мирном обществе, терпимости нет альтернативы.

8 советов, как развить терпимость и терпение в вашей жизни

Большинству людей трудно быть терпимыми по отношению к другим. В живом, дышащем обществе все постоянно учатся и приспосабливаются друг к другу — это приходит вместе с территорией. Но воспитание духа терпимости может невообразимым образом принести исцеление и смысл в вашу жизнь.

Терпимость — это ваша способность иметь дело с неприятным. Это ваша способность противостоять «фугу» в вашей жизни и других людях. Иногда неприятный характер кого-то может просто раздражать, а в других случаях он может быть гораздо более навязчивым.

Однако практика толерантности больше связана с вашими отношениями с самим собой, а не с другими людьми. Терпимость можно рассматривать как эмоциональную или умственную настойчивость:

• Как долго вы способны справляться с нарушениями, которые вам причиняют другие?
• Можете ли вы сделать это с духом изящества и уверенности?
• Вы предпочитаете быть безразличным, игнорируя человека или ситуацию?
• Если поведение вряд ли изменится, как вы с ними справляетесь?

Это вопросы, на рассмотрение которых нужно время.Когда вы чувствуете нетерпимость к кому-то еще, помните следующие мысли. Они могут помочь вам разобраться с собой и другими, чтобы извлечь пользу из жизни, полной терпимости и спокойствия.

Собери свои чувства

Когда что-то беспокоит вас в ком-то другом, хорошо помнить, что это беспокоит вас . Другой человек может даже не осознавать ваши чувства, не говоря уже о том, чтобы быть готовым измениться из-за них.

Имейте в виду, что ваши чувства являются вашими собственными и что вы имеете право на самообладание в своей жизни, так же как другой человек имеет верховную власть над собой.

Взгляд внутрь

Попытайтесь заглянуть за человека и ситуацию в собственное раздражение. Загляните внутрь себя, чтобы найти источник своей проблемы:

• Вы не получаете то, что хотите или в чем нуждаетесь?
• Не на вас ли акцент?
• Говорит или делает другой человек что-то такое, чего вы не позволили бы себе сделать или сказать?
• Почему вас это раздражает?

Проверьте свое эго

Часто другие люди просто нарушают ваш поток.Когда ваше спокойствие нарушено, ваше эго может захотеть отомстить. Ментальная или эмоциональная черта пересекается, и поэтому вы чувствуете разочарование. Это внутреннее напряжение может быть причиной того, что ваше эго выражает гнев по поводу того, что ваше личное внимание сместилось.

Когда вас беспокоят другие люди, вы больше не сосредотачиваетесь на том, что делаете. Это расстраивает эго. Помните, что вы не ваше эго, а его источник. Осознавая беспокойство эго, вы можете развить способность ограничивать важность некоторых вещей, которые вы чувствуете.

Медитация

Медитация может помочь развить терпимость. Вы можете научиться терпеть некоторые вещи в других, просто обнаружив, что они не так уж и важны. То, с чем вы не согласны, не обязательно должно определять человека или опыт.

Успокаивая свой дух, вы можете научиться сдерживать себя, прежде чем реагировать. Начните с регулярной проверки себя во время стрессовых переживаний или людей. Вы начнете реагировать с большей грацией и терпением и сможете предложить лучшую версию себя.

Помните, что перемены неизбежны.

Вселенная всегда меняется, всегда происходит. И поэтому всему есть свой момент, чтобы быть. Вы также можете меняться от одного момента к другому. Этот динамизм можно рассматривать как благословение при воспитании терпимости.

Помните о том, что каким бы неприятным ни было раздражение, оно носит временный характер. Большинство людей в вашей жизни находятся рядом с вами только при определенных обстоятельствах или в течение определенного времени. Самые близкие вам люди только время от времени мешают, но в остальном они согласны, иначе их бы не было рядом.

Используйте свою силу

Отложите в сторону свою грубую эмоциональную реакцию на неприятные переживания, и вы обнаружите, что переживания по своей сути должны измениться. Это ваша привязанность к чувствам, стоящим за переживанием, которое позволяет ему сохраняться.

У вас есть возможность контролировать, насколько на вас влияет раздражение. Даже если что-то в человеке вас беспокоит, вы всегда можете переключить свое внимание на более приятные аспекты этого человека или опыта.

Научитесь позволять жизни беспокоить вас, а затем уйти без каких-либо затяжных эффектов.

Сохраняйте перспективу

Независимо от того, насколько симпатичным вы себя считаете, кто-то снаружи вас раздражает или будет раздражать вас. При таком разнообразии мышления и поведения людей невозможно быть принятым всеми. Скорее всего, кто-то в какой-то момент смирился с вами. Спросите себя:

• Приходилось ли мне тереть кого-нибудь неправильно?
• Как они отреагировали?

Помните о своих ошибках и о том, что жизнь дала вам благодать. Даже в худшие времена кто-то проявил к вам доброту и терпение.Вам будет полезно заплатить такую ​​милость вперед.

Практикуйте терпение

Практика терпения по отношению к неприятным сторонам людей в вашей жизни поможет вам стать более терпимым. Вселенная оставляет место для всех ваших решений и поведения, работая вокруг них и через них. Постарайтесь воспроизвести эту терпимость в своей жизни. Развивайте центрированность, которая будет присутствовать внутри вас во всем и во всех. Это воодушевляет и благородно.

Что такое толерантность? — Определение, типы и примеры — Видео и стенограмма урока

Терпимость может работать в сочетании с различными путями мозга.

Толерантность и человеческий мозг

Чтобы понять эти вопросы с психологической точки зрения, давайте посмотрим на толерантность с более легкой точки зрения и узнаем, как она взаимодействует с предметом человеческого поведения . В среднем мозг взрослого человека весит около трех фунтов и имеет длину около 15 сантиметров. Мозг считается двигателем человеческого тела, говорящим всем остальным частям тела, что и когда делать.В среднем человеческий мозг способен производить миллиарды мыслительных процессов в секунду, из которых только около 2000 осознаются. Это означает, что люди обладают способностью действовать и вести себя по-разному во всех сферах своей жизни, вызывая у других неприятные и неприятные чувства.

Так зачем обсуждать деятельность мозга? Обсуждение активности мозга позволяет нам понять, насколько важна толерантность к в нашей жизни и насколько часто другие люди могут по-разному сосредотачиваться на выборе чувствительного образа жизни.Взгляды на образование, религию и политику — это лишь три из множества областей нашей жизни, которые могут отличаться от человека к человеку, вызывая трения между разными точками зрения.

Например, предположим, что вы изучаете уроки в колледже и получаете понимание различных тем с разных точек зрения и профессионалов. Как бы вы себя чувствовали, если бы кто-то из ваших знакомых, не имевший предварительного образования или понимания темы, сказал вам, что вы не понимаете эту тему, особенно после того, как вы прошли курс и сдали экзамен? Очевидно, вы могли чувствовать гнев или разочарование.Столкнувшись с невзгодами, толерантность позволяет нам расслабиться и объективно понять, откуда приходит другой человек в отношении его поведения, мыслей и других процессов.

Терпимость может проявляться на разных уровнях.

Типы толерантности

Хотя до сих пор мы фокусировались на личной толерантности, существует других типов толерантности , которые встречаются на уровне сообщества, штата и страны.Например, мы можем терпимо относиться к людям в нашем сообществе, штате или стране, идеологии которых сильно отличаются от нашей собственной.

Хороший пример можно найти в нашей нынешней системе голосования. 4 ноября 2008 года в стране прошли президентские выборы. Оба кандидата придерживались разных идеологий и имели последователей из разных сообществ и штатов Америки. Когда президент Барак Обама пришел к власти, он смог реализовать свои идеологии о том, как, по его мнению, можно улучшить страну.

Закон о доступном медицинском обслуживании вступил в силу 23 марта 2010 года, обязывая каждого гражданина и некоторых жителей страны иметь медицинскую страховку. Не каждый гражданин страны согласен с этим законом; тем не менее, было видно, что это было терпимо, поскольку это стало общественным договором . Социальный договор — это форма терпимости, которой должны следовать граждане, потому что это закон или социальная норма. Из этих примеров мы видим, что толерантность пронизывает все аспекты нашей жизни, от личного до национального.

Краткое содержание урока

Толерантность можно определить как справедливое и объективное отношение к другим людям, чьи убеждения и образ жизни отличаются от тех, которые вы испытываете. Поскольку человеческий мозг сложен, многие люди склонны вести себя и мыслить по-другому.

Терпимость может ощущаться на многих различных уровнях, включая личный, общественный, штатный и национальный. Терпимость может повлиять на наш уровень счастья, поскольку часто мы взаимодействуем с людьми, которые нам не нравятся или с которыми мы не согласны.Терпеть чье-то поведение не означает, что мы с ним согласны. Но это позволяет нам сделать шаг назад и контролировать свое отношение, образ жизни и поведение, продолжая идти своим путем и создавая свою собственную судьбу.

Несколько заметок

• Толерантность — это справедливое и объективное отношение к другим людям, чьи убеждения и образ жизни отличаются от ваших
• К предметам, требующим терпимости, относятся религия, политика и образование
• Уровни толерантности включают личную, общественную, государственную и национальную
• Терпимость влияет на уровень счастья

Результаты обучения

Когда вы закончите, вы должны уметь:

• Определить допуск
• Объясните, чем отличается толерантность на четырех уровнях
• Перечислите некоторые предметные области, которые могут требовать терпимости между людьми
• Напомним, что такое общественный договор

Терпимость — это больше, чем терпение, это моральная добродетель

В наши дни мы много слышим о толерантности.

Терпимость — это моральная добродетель, которую лучше всего рассматривать в моральной сфере, но, к сожалению, ее часто путают с предрассудками. Большая часть психологических исследований толерантности в целом и развития у детей понимания толерантности к другим, отличным от них, изучалась на основе исследований предрассудков, а не моральных аспектов. Сделано предположение, что отсутствие предубеждений по умолчанию означает, что человек терпимый.

Предрассудки и толерантность на самом деле теоретически разные концепции, а не противоположности друг другу.Фактически, они сосуществуют в большинстве из нас.

Толерантность трудно определить, что могло привести к ограничению изучения толерантности в психологии в пользу изучения предрассудков. Но, в отличие от предрассудков, толерантность может быть основана на морали, которая предлагает позитивный подход к изучению отношений между группами людей, которые отличаются друг от друга.

Основываясь на латинском происхождении, толерантность или терпимость, как ее часто называют философы, чаще всего воспринимается негативно как «терпение» с чем-то, что мы не любим или даже ненавидим.Если человек готов с чем-то «мириться» — например, мне не нравится цвет вашей кожи, но я все равно буду служить вам, чтобы не потерять ваши обычаи — этот человек — это тот, кто не дискриминирует, но остается нетерпимым в мыслях и убеждениях.

Кроме того, кто хочет, чтобы его терпели или «терпели»?

В то же время толерантность не может быть неизбирательной. Неизбирательное принятие в его самой крайней форме может привести к признанию сомнительной практики и нарушений прав человека — например, детских браков и неонацистской пропаганды.

Терпимость как моральная добродетель

Альтернативный способ думать о толерантности — это поместить ее в область морали и признать, что это то, что есть, моральная добродетель.

Многие современные философы связали терпимость с уважением, равенством и свободой. Такие, как Майкл Душе, Джон Ролз и Майкл Уолзер, среди прочих, утверждают, что мы должны рассматривать терпимость как позитивный гражданский и моральный долг между людьми, независимо от цвета кожи, вероисповедания или культуры.

Другими словами, это моральное обязательство или долг, который включает уважение к личности, а также взаимное уважение и взаимоуважение между людьми. Терпимость между людьми делает возможным сосуществование противоречивых убеждений, ценностей и идей, если они соответствуют приемлемым моральным ценностям.

Таким образом, хотя различные брачные практики соответствуют приемлемым моральным ценностям, сексуальное насилие над детьми аморально и недопустимо. Я считаю, что толерантность является важным компонентом социального единства и средством от нетерпимости и предрассудков.

Идея терпимости как морального долга была признана более ранними гражданскими либертарианцами, такими как Джон Локк, Барух Спиноза, Джон Стюарт Милль и другие. Они утверждают, что толерантные люди ценят человека, его или ее независимость и свободу выбора.

Когда терпимость помещается в сферу морали, относящуюся к честности, справедливости и уважению и недопущению причинения вреда другим, ее можно рассматривать только как положительную моральную добродетель.

Психологические исследования подтверждают идею о том, что терпимость лучше отнести к сфере морали.Мое собственное исследование с моими студентами показывает, что лучшими индикаторами и предикторами толерантности к человеческому разнообразию являются справедливость и сочувствие.

Справедливость и сочувствие также очень тесно связаны с нравственным развитием и рассуждением. Они фундаментальны для любой последовательной моральной философии.

Сочувствие и нравственность

Психологи, такие как Джонатан Хайдт, считают, что сочувствие — самый важный мотиватор нравственного поведения. Другие, такие как Мартин Хоффман, утверждают, что сочувствие является мотиватором просоциального, альтруистического или бескорыстного поведения.

Эмпатические люди чувствительны к мыслям, чувствам и опыту других. Они могут поставить себя на место кого-то другого или понять, каково это, если с ними плохо обращаются. Ставить себя на место другого человека — вот суть толерантности.

Мои исследования показывают, что люди всех возрастов, включая детей, обладают сильным чувством справедливости и сочувствия по отношению к другим, отличным от них по цвету кожи, вероисповеданию или культуре. Они отвергают предрассудки и нетерпимость от 70% до 80% времени, подтверждая терпимость, основанную на справедливости и сочувствии.

Моральные ценности, такие как честность, справедливость, сочувствие, терпимость и уважение, являются общими, если не универсальными, ценностями, имеющими отношение к человеческому разнообразию

Толерантность, рассматриваемая как отдельное понятие, может иметь уникальные последствия для образования и социальной политики. Образованию, направленному на создание гармоничного общества, следовало бы уделять больше внимания взаимосвязи между моралью и терпимостью. Обоснование толерантности в теориях морали позволяет использовать альтернативный образовательный подход для содействия гармоничным межгрупповым отношениям.

Часть этого образования будет включать развитие сильного чувства справедливости и справедливости, а также способность сопереживать тяжелому положению других людей, которые отличаются по расовым характеристикам, этнической принадлежности или национальности.

Эта статья является частью серии статей, посвященных общественной морали в Австралии XXI века.

4 совета по развитию терпимости для других

Терпимость — это непросто. Поскольку мы так сильно полагаемся на наш собственный опыт и мировоззрение, может быть трудно увидеть вещи с точки зрения другого человека или согласиться с тем, что чужая точка зрения может быть одинаково верной с нашей.Но терпимость — это навык, который может принести больше мира и гармонии в нашу жизнь и жизнь других людей. Вот 4 совета по воспитанию терпимости к другим.

Возьмите под контроль свои чувства

Признайте, что никто не может заставить вас чувствовать себя определенным образом без вашего разрешения. Если вы злитесь, обижены или расстроены, знайте, что вы в силах изменить свои эмоции. Переходите от отношения «этот человек меня расстроил» к «Я расстроен из-за того, что этот человек сказал или сделал, но я не должен оставаться таким».У меня есть власть выбирать свои реакции ».

Развивайте любопытство

Во многих случаях, когда нам не хватает терпимости по отношению к другим, это просто потому, что мы их не понимаем. Развивая непредвзятость, узнавая о других культурах и людях и расширяя свой кругозор, мы повышаем нашу способность понимать и принимать других.

Измените свое видение

Иногда обида или недостаток терпимости возникают из-за того, что мы не можем понять, откуда исходит другой человек.Возможно, вы не сможете полностью понять переживания другого человека, но вы можете сместить свою точку зрения с себя («Я не могу поверить, что этот человек был так груб со мной») на них и на то, как вы можете относиться к ним («Может быть, они мне сейчас тяжело. Я знаю, что иногда говорю вещи, которые не имею в виду, когда жизнь меня огорчает »)

Практикуйте уважение

Если вы не согласны с мнением другого человека, сосредоточьтесь на уважении его права думать самостоятельно и верить в то, что они выбирают.Точно так же, как мы никогда не хотели бы, чтобы это право отняли у нас, мы обязаны проявлять такую ​​же вежливость к другим людям и относиться к другим с уважением, даже если мы с ними не согласны.

По мере того, как вы будете работать над развитием большей терпимости в своей собственной жизни, вы обнаружите, что стали более счастливыми, более мирными с собой и окружающими и больше цените разнообразие. Формирование толерантности к другим — это занятие на всю жизнь, которое будет продолжать расширять возможности и приносить исцеление как вам, так и обществу, в котором вы живете.

Жизнь с либерализмом: понимание режимов толерантности

Насколько толерантна либеральная терпимость? Джонатан Чаплин подробно изучает практику либеральной доктрины толерантности и ее значение для общественной жизни, особенно в университете. Доктор Чаплин — ведущий политолог-неокалвинов.

Понятие «режима» толерантности звучит парадоксально. Термин «режим» вызывает в воображении образы авторитарного государства, использующего деспотическую тактику — или более тонкие методы убеждения — для подавления свободы слова.На ум приходят такие страны, как Иран, Зимбабве или Куба. Термин «толерантность», напротив, вызывает в памяти картины открытого неба и шумных улиц, на которых соперничающие политические группы свободно борются за право на слушание. Мы сразу же думаем о таких странах, как Канада, конечно, с полным основанием. Утверждение, что либерализм является «режимом терпимости», вдвойне противоречит интуиции. Разве либерализм не определил по существу как систему терпимости, непринужденной открытости и неистовой интеллектуальной свободы?

В этой статье я не буду подвергать сомнению сам термин «либерализм».Я исследую только одно из противоречий, порожденных общим либеральным языком, глубоко укоренившимся в либеральном самопонимании. Моя цель — опровергнуть утверждения либералов о том, что либерализм приводит к всеобщей реализации «терпимости». Я хочу повторить очевидный момент, который часто затушевывается в публичных дебатах о толерантности: любая политическая система, не только авторитарная, но и либеральная, является «режимом», который способствует определенной зоне толерантности и одновременно устанавливает четкие границы. к такой терпимости.Часто это будут юридические границы, налагаемые, если необходимо, с принуждением. Такие границы являются актами нетерпимости. Каждый режим должен устанавливать такие границы.

Это не означает, что разница между Канадой и Кубой только в степени. Либеральные государства действуют на основе того, что было названо «презумпцией свободы», рассматривая ограничения в отношении граждан как нуждающиеся в оправдании. Авторитарные государства действуют на основе презумпции соответствия граждан ожиданиям правительства, считая свободу требующей оправдания.

Но даже либеральные режимы — даже относительно всего либеральных режимов — должны устанавливать правовые границы относительно того, что допустимо. Уголовные законы, защищающие людей от актов насилия, таких как убийство или изнасилование, являются ярчайшими примерами того, как свободное, открытое, «либеральное» общество должно с юридической точки зрения быть нетерпимым к определенным действиям, если оно хочет установить минимальный базовый уровень справедливости в обществе. Как многозначительно выразился Уильям Галстон, либеральное общество не предоставляет права на свободное исповедание религии ацтекам, которые, как известно, практиковали человеческие жертвоприношения.Причем ограничению подлежат не только действия, но и слов . Каждый режим — каждый справедливый режим — также должен устанавливать правовые границы для свободы слова и выражения, даже если физический ущерб не причиняется немедленно «простыми словами». Вопреки мечтательным представлениям некоторых либертарианцев, свобода не является и нигде не может быть абсолютной или неограниченной. Строгие и подлежащие исполнению законы против клеветы и клеветы, против подстрекательства к насилию, расовой или религиозной ненависти, а также против злоупотребления коммерческой или военной конфиденциальной информацией являются основными составляющими защитного правосудия в свободном обществе.Мы можем и должны яростно спорить о точном содержании таких юридических ограничений, но ни одна политическая система не может обойтись без них полностью.

Каждый режим устанавливает пределы, даже художественной свободы. Либеральные страны, такие как Канада, США и Великобритания, налагают правовые ограничения на то, что можно изображать публично. Хардкорные порнографические фильмы запрещены для публичного вещания (даже если они находятся в свободном доступе в частном порядке в Интернете) во избежание неоправданного нарушения государственных стандартов приличия и для защиты достоинства и прав женщин.Опять же, только идеологические либертарианцы или фанатичные приверженцы романтической теории искусства — которые думают, что малейшее ограничение художественного самовыражения является самой смертью творчества — будут утверждать, что право на свободу творчества превосходит такие неотразимые общественные интересы. Либеральные общества нетерпимы ко многому, и это правильно.

Таким образом, все политические системы одновременно терпимы и нетерпимы, но разных вещей . Каждая система предлагает своеобразное «меню терпимости».« имеет огромное значение , какие вещи в меню, а какие нет — именно так мы проводим различие между либеральными и авторитарными режимами. Но дискуссии о меню терпимости не помогают, когда мы упрощенно разделяем политические системы или социальные институты на «терпимые» (мы) и «нетерпимые» (они).

«Меню толерантности»

Вопрос: Что терпимо? Но этот вопрос требует осторожной распаковки, если мы хотим сказать о нем что-нибудь толковое.Во-первых, быстрое определение. Роджер Скратон (, Словарь политической мысли, , Macmillan, 1982) кратко определил терпимость как «политику терпеливого терпения по отношению к тому, что не одобряется». Но немедленно нам нужно сделать это абстрактное определение более конкретным, указав различные институциональные контексты, в которых возникает толерантность. Родители могут установить четкие правила в отношении уважительного отношения к своим детям с применением карательных санкций («Вы заземлены!»).Но такие внутренние правила были бы совершенно неуместными в парламентской палате и неприемлемо подавляли бы дебаты — как это происходит в авторитарных режимах, где незаконно говорить «неуважительно» о главе государства или правящей партии. Религиозные ассоциации могут вполне законно требовать от своих должностных лиц ответственности за отклонения от их санкционированного исповедания веры, в то время как государства могут не делать этого, поскольку они больше не имеют юрисдикции в отношении исповедания веры. Депутат от лейбористской партии может осудить британский кабинет за его малодушное подчинение политике премьер-министра Блэра в отношении Ирака, но если член кабинета сделает это, министр будет немедленно уволен.Границы толерантности внутри политической партии значительно шире, чем внутри правительства, которое подчиняется конституционному принципу «коллективной ответственности».

Таким образом, диапазон допуска «зависит от сферы». Но это, казалось бы, очевидное утверждение, однако, не принято всеми. Он предполагает легитимность дифференцированного общества, в котором, например, церковь, государство, семья, корпорация, университет или добровольное объединение осуществляют свою собственную юрисдикционную автономию, свободную от руководства государства.Официально исламские или коммунистические государства, однако, не делают такого предположения, и оно слабо поддерживается в некоторых государствах Африки, Азии и Латинской Америки, где все еще преобладают коллективистские, популистские, националистические или «клиентелистские» политические культуры. Даже в европейских и североамериканских либеральных обществах этот принцип дифференцированной власти находится под угрозой, как из-за неуклонно расширяющейся бюрократизации государства, так и из-за ползучей маркетизации гражданского общества. Так что у нас нет оснований для самоуспокоения.

Мое утверждение, что толерантность специфична для сферы, предполагает легитимность принципа дифференциации. Я предлагаю особый режим толерантности , отмеченный институциональной дифференциацией и обеспечивающий особое «меню толерантности». В таком режиме, среди прочего, недопустимы религиозные конфессии, навязываемые государством, ассоциации гражданского общества относительно свободны управлять своими делами без вмешательства или доминирования со стороны государственных властей, а отдельные лица в значительной степени свободны придерживаться и высказывать свои собственные убеждения. почти на все.Большинство из нас решительно предпочли бы жить при таком режиме терпимости, чем те, которые преобладают на Кубе, Иране или Зимбабве.

Позвольте мне привести один пример того, почему такая дифференциация жизненно необходима. В дифференцированном государстве люди могут прийти к выводу, что исповедание конкретной церкви слишком «узкое» или «догматическое» или, наоборот, слишком «широкое» или «либеральное». И они могут использовать свои права на свободу слова, чтобы критиковать ее, либо как члены, либо (с большей свободой) как аутсайдеры.Но это вообще не имеет никакого отношения к тому, какие публично-правовые ограничения на церковные конфессии могут быть оправданы. Наша личная оценка таких признаний совершенно не имеет отношения к этому юрисдикционному вопросу. Так получилось, что большинство европейских и североамериканских штатов вообще не налагают никаких юридических ограничений на внутренние конфессии церквей, помимо общих требований соответствия уголовному и гражданскому праву. Такие государства научились — на горьком и кровавом опыте, а также благодаря прозрениям Реформации и Просвещения — проявлять политическую терпимость к убеждениям, которые многие граждане считают нежелательными, безумными и даже отвратительными.Например, есть религиозные «культы», которые, на мой взгляд, являются тремя этими вещами. Но я не утверждаю, что существует какое-либо юридическое оправдание для закрытия их деятельности, если они не пройдут «ацтекский тест» и не будут участвовать в таких действиях, как сексуальное насилие. Западные общества пришли к выводу, что регулирование религиозных верований выходит за рамки надлежащей юрисдикции государств. И юридические ограничения «культов», о которых я только что упомянул, оправданы не потому, что государство компетентно судить о ложности их убеждений per se , а потому, что оно компетентно судить о минимальных требованиях общественного порядка, прав человека, защиты детей. , и так далее.

Вынесение судебного решения о религиозной терпимости

Этот принцип религиозной терпимости — огромное достижение современных конституционных демократий, и мы должны решительно защищать его. Это один из нескольких пунктов «меню терпимости», закрепленных за либеральными режимами терпимости, которые христиане, среди прочего, имеют веские основания защищать.

Но либеральные режимы толерантности порождают свои собственные внутренние противоречия, и некоторые группы меньшинств в таких обществах все чаще кричат ​​о том, что они считают несправедливым ограничением их свободы действий или самовыражения.Я хочу предположить, что это связано с тем, что сам либерализм претерпевает важную внутреннюю «смену режима». Более ранний либеральный режим во многом сходился с христианской концепцией конституционализма (потому что он был обязан ей). В этом режиме правительства понимали свою роль как защиту основных гражданских прав и свобод своих граждан, предоставление основных услуг социального обеспечения всем нуждающимся и повсеместную защиту свободы ассоциаций и самоуправления для институтов. гражданского общества.Новый режим берет на себя новый мандат, который подрывает некоторые из ранее взятых обязательств. Он пытается переделать ассоциации гражданского общества по образу универсальных общественных принципов, применимых к либеральным правительствам.

Гипотеза, заслуживающая рассмотрения (дальше, чем я могу здесь), заключается в том, что новый либеральный режим расширяет свои полномочия одновременно с уменьшением — и, возможно, из-за — его способности предоставлять широкий спектр социальных услуг, которые он раньше считал как важное значение для его мандата.Если в этом есть правда, то ирония очень велика: поскольку либеральные государства под давлением все более глобализированных экономических обменов все меньше и меньше способны или желают противостоять прогрессивной рыночной рыночной политике гражданского общества и, как следствие, демонтажу их систем социального обеспечения. , они одновременно преследуют прогрессивную политизацию гражданского общества. По мере того как сила сдерживания бизнес-корпораций ускользает из их рук — на самом деле, как они все слишком охотно уступают, — они все более ревностно хватаются за бразды правления добровольными ассоциациями, которые являются более легкой мишенью.Ожидается диагноз этого нового очевидного поворота в патологии либеральных государств позднего модерна.

Позвольте мне подробнее изучить эту дилемму применительно к религиозным объединениям. Сегодня судить о религиозной терпимости становится все сложнее как минимум по трем причинам. Во-первых, глобальные движения населения углубляют религиозный плюрализм в европейских и североамериканских либеральных демократиях. Вокруг просто больше разновидностей религии, каждая из которых имеет большое и постоянно растущее число приверженцев.Другой заключается в том, что религиозные группы все чаще заявляют о своих претензиях и отстаивают свою индивидуальность в публичной сфере. «Государственная религия» находится на подъеме. В-третьих, неуклонное расширение государства всеобщего благосостояния вызывает все больше столкновений — и более серьезных — между органами государственной власти и добровольными ассоциациями всех видов, в том числе религиозными.

Тревожное проявление третьего фактора в последнее время возникло из-за того, что правительства на всех уровнях расширили сферу своих нормативных требований на то, что определяется как учреждения «государственного сектора», такие как поставщики медицинских или социальных услуг и образовательные учреждения.Некоторые из этих утверждений оправданы. В случае возникновения серьезных общесистемных недостатков, таких как чрезмерно долгое время ожидания в больнице или постоянно неадекватная работа школ или университетов, могут потребоваться новые правительственные правила (например, кодексы, регулирующие профессиональную практику), если органы не могут или не будут реформироваться (пока такие правила не регулируются бюджетом, т. е. нацелены в первую очередь на снижение затрат, а не на повышение производительности).

Теперь рассмотрим конкретный случай, возникший в нескольких учреждениях государственного сектора. Одна из наиболее быстро развивающихся областей регулирования касается антидискриминационной политики. Почти все государственные учреждения в настоящее время получают подробные официальные инструкции или кодексы практики, предназначенные для предотвращения дискриминации при приеме на работу, продвижении по службе, лечении, предоставлении услуг и т. Д. по признаку расы, этнической принадлежности, религии, пола, сексуальной ориентации и т. д. В некоторых случаях рассматриваемые нормативные акты были созданы самостоятельно, в других — навязаны государственными органами.В Канаде нормативные акты в федеральных государственных учреждениях должны соответствовать и соответствовать Канадской хартии прав и свобод и Канадскому закону о правах человека. Более того, сама Хартия стала главным стимулом к ​​их расширению. Но поскольку все провинциальные правительства также подпадают под действие Хартии, провинциальные органы государственного сектора также все чаще оказываются вынужденными подчиняться таким образом. Таким образом, в важном деле Hall v. Powers католическая школа, считавшаяся «государственным сектором» провинции Онтарио в связи с получением государственных денег, была вынуждена отменить решение в соответствии со своими собственными сексуальными предпочтениями. политика в отношении образа жизни по приказу провинциального судьи с учетом положений Хартии о равных правах человека.

Позвольте мне попутно отметить, что еще одна концепция, которую я не буду здесь подвергать сомнению, — это стандартное либеральное (и социал-демократическое) различие между «государственным» и «частным» секторами. Я считаю, что любая ассоциация, оказывающая общественно значимую услугу, является частью государственного сектора, даже если она совершенно независима от государства, и что в принципе она должна иметь право на справедливое государственное финансирование по этой причине. Но «государственный сектор» сегодня обычно означает «принадлежащий и контролируемый государством».«Его следует переименовать в« государственный сектор ». Сегодняшняя свободная либеральная терминология способствует широко распространенному заблуждению о том, что если какой-либо орган вообще получает какое-либо государственное финансирование (независимо от того, принадлежит ли он и контролируется государством), он считается тем самым подчиняться тому же набору единообразных общественных норм, которые преобладают в контролируемых государством учреждениях. Таким образом, режимы государственного финансирования используются для дальнейшей политизации гражданского общества, а этот процесс наносит особый ущерб учреждениям, которые стремятся поддерживать набор ценности расходятся с ценностями нового монополистического либерального режима.Этот процесс подпитывается вводящей в заблуждение риторикой: «Почему следует использовать государственные деньги для поддержки предрассудков и нетерпимости?»

Индивидуалистическая и плюралистическая терпимость

Идея единых кодексов практики в государственных учреждениях сама по себе не ошибочна. Некоторые из таких кодексов необходимы для обеспечения справедливого лечения: мы бы не хотели, чтобы одна больница справедливо относилась к кандидатам всех рас при приеме на работу, а другая в будущем, чтобы избежать наказания за скрытый расизм.Но нынешняя тенденция к все более широкому и глубокому проникновению таких кодов вызывает важные вопросы. Особенно поучительный пример возникает из-за пересечения государственных институтов с частными. Рассмотрим религиозное студенческое общество в кампусе государственного университета. Это добровольное самоуправляемое общество. Он не принадлежит университету или студенческой ассоциации. Он просто пользуется услугами (конференц-залы, рекламные агентства, субсидии и т. Д.) Под непосредственным контролем студенческой ассоциации и под высшим руководством университета.Такие возможности доступны для всех остальных студенческих обществ, признанных студенческими ассоциациями или связанных с ними. Студенческая ассоциация обладает монополией на контроль над такими учреждениями и может принудительно обеспечивать выполнение своих постановлений.

Теперь рассмотрим пример исламского студенческого общества, входящего в студенческую ассоциацию. Под давлением других студенческих обществ или отдельных лиц ассоциация решает наложить новую политику недискриминации (или, возможно, пересмотреть соблюдение своей существующей) для всех дочерних студенческих обществ, в случае нарушения которых привилегии или даже членство отменяются.Эта новая политика требует, чтобы все офисы общества были заполнены выборами, на которых могут голосовать все члены, чтобы такие должности в равной степени были открыты для мужчин и женщин, а также для гетеросексуальных или гомосексуальных членов. Но в исламском обществе существует правило, содержащееся в его собственной конституции и вытекающее из его собственного прочтения ислама (возможно, под руководством сочувствующего местного имама), что высшие должности в обществе предназначены для мужчин, а для тех, кто поддерживает общественное мнение. религиозные убеждения, одно из которых состоит в том, что гомосексуальные отношения являются незаконными с моральной точки зрения.Несоответствие обнаруживается, и исламское общество дезаффилировано. Он громко протестует против «дискриминации».

Во имя политики недискриминации студенческое общество подвергается дискриминации. Это «толерантная» политика? То, что этот случай иллюстрирует на микросоциальном уровне, — это столкновение двух конкурирующих режимов толерантности, индивидуалистического и плюралистического. Одна из них — студенческая ассоциация — отдает приоритет арифметическому равенству, понимаемому как идентичных обращения с индивидуумами в широком диапазоне институциональных практик во всех обществах.Поддерживаемый монопольной властью студенческой ассоциации, он устанавливает единые правила для всех обществ, независимо от того, что предписывают их внутренние убеждения и правила. Другая — исламская группа — отдает приоритет ассоциативному плюрализму, позволяя различному обращению с разными группами из равного уважения к различным точкам зрения и внутренним процедурам, которые представляют такие общества. Оба стремятся к равному обращению, но они различаются по поводу того, какие организации заслуживают равного обращения, отдельные лица или ассоциации.Фактически, индивидуалистический режим толерантности позволяет большинству отдельных студентов определять внутренние процедуры назначения каждого дочернего общества. Но навязанное арифметическое равенство между людьми приводит к сокращению ассоциативного разнообразия. Плюралистический режим толерантности позволяет каждой аффилированной студенческой группе в равной степени определять свои собственные внутренние методы назначения, даже когда некоторые из них могут отличаться от того, что большинство студентов считает морально приемлемым.Его подход также поддерживается монопольной властью студенческой ассоциации: уважение к ассоциативному плюрализму соблюдается во всех дочерних обществах. Навязанная защита ассоциативного плюрализма обязательно допускает возможность неравного (неидентичного) обращения с людьми в группах. Какой режим более «терпимый»?

На практике, конечно, любая студенческая ассоциация, скорее всего, будет воплощать комбинацию индивидуалистических и плюралистических элементов. Любой мыслимый плюралистический режим в сегодняшних университетах, безусловно, будет требовать равного отношения к представителям всех рас.Ни одна студенческая ассоциация не потерпит студенческого общества, практикующего расовую дискриминацию. Но помимо такого рода согласованных исходных условий, в политике студенческих ассоциаций, похоже, идет растущее соперничество между индивидуалистическими и плюралистическими тенденциями. В настоящее время кажется, что индивидуалистическая тенденция берет верх, даже когда ассоциация на словах на словах заявляет о плюрализме.

Я только что заявил, что «расовая дискриминация» будет считаться неприемлемой для всех. Но даже здесь необходимы дальнейшие различия.Рассмотрим общество, посвященное изучению и распространению черной истории. Было бы «нетерпимым» для такого общества требовать — де-юре или де-факто , — чтобы его старшие офицеры сами были черными? Будут ли белые участники законно оскорблены таким ограничением? Или представьте себе феминистское общество, приверженное делу защиты прав женщин в университетском городке. Может ли кто-нибудь разумно кричать о «дискриминации», если высшие должностные лица — даже членство — в этом обществе предназначены не только для женщин, но и для женщин-феминисток, определяемых как тех, кто придерживается заявленных целей общества? Еще более очевидно, что кто будет кричать, если студенческий Либеральный клуб потребует, чтобы его сотрудники были зарезервированы для членов Либеральной партии или, по крайней мере, для тех, кто готов подписаться под заявлением о либеральных принципах?

В каждом из этих случаев рассматриваемые ограничения кажутся полностью соответствующими самим целям общества.Это не произвольные акты дискриминации, а в высшей степени оправданные. Как это бывает, трудно представить, чтобы какая-либо студенческая ассоциация лишила таких обществ на основании нарушения своих принципов недискриминации. Однако в последнее время ряд христианских обществ в США и Великобритании (особенно те, которые придерживаются консервативных богословских убеждений) подверглись именно таким действиям студенческих ассоциаций. Совсем недавно студенческая ассоциация Карлтонского университета Оттавы приняла решение отказать в помещениях для встреч на территории кампуса клубу «Карлтон Лайфлайн», выступающему за жизнь.В некоторых случаях это происходит потому, что общества требуют, чтобы должностные лица или даже члены указали свое согласие с определенным доктринальным заявлением и с определенной политикой образа жизни, объявляющей (среди прочего) гомосексуальный секс морально незаконным. Некоторые такие группы лишились членства в студенческих ассоциациях, что якобы оправдано предполагаемым правом ассоциации устанавливать идентичный набор внутренних норм включения, толерантности, разнообразия и т. Д. на всех аффилированных лицах.Это равносильно монополистическому принуждению к индивидуалистическому режиму терпимости, который ставит навязанное единообразие выше самоуправляемого множественности. Назовем это по имени: это принудительный акт исключения.

Раньше я вставлял слово «произвольный» в свою аргументацию, но даже этот термин нуждается в распаковке. Я предположил, что гипотетические случаи дискриминации, практикуемые в исламских, феминистских или партийных политических обществах, не были произвольными, потому что они в решающей степени соответствовали самим целям общества.Без такой дискриминации трудно представить, как такие общества могут поддерживать свои заявленные цели с течением времени. Но ясно, что не только , но и любая практика может считаться соответствующей целям общества. Предположим, что студент «Общества чествования конфедеративной культуры» в американском университете дискриминировал в процессе назначения чернокожих студентов, которые по какой-то причине хотели присоединиться. Некоторые члены могут ошибочно утверждать, что такое ограничение «соответствовало» целям общества, но ни одна студенческая ассоциация (или университет) не позволила бы и не должна позволить им уйти от этого.Даже самый плюралистический режим толерантности в какой-то момент должен предусматривать равное обращение между людьми, и соответствующие органы власти — будь то студенческая ассоциация, администрация университета или правительство — обязаны обеспечивать его соблюдение.

Режим толерантности сам определяет то, что считается «произвольным». Но это не означает — как это делают радикальные деконструктивисты, такие как Стэнли Фиш, — что такие акты определения сами по себе произвольны, в смысле того, что они являются простой игрой силы, неспособной к разумной общественной защите.Ключевой вопрос, лежащий в основе недавнего конфликта с участием христианских обществ, заключается в том, подпадают ли определенные доктринальные или моральные точки зрения, особенно в отношении гомосексуального секса, к той же категории, что и расизм, и поэтому заслуживают запрета как произвольного , или они больше похожи на идеологические убеждения партийно-политических или феминистских обществ и поэтому заслуживают защиты.

Ну а как этот вопрос решить? Как мы должны решить, перешла ли конкретная практика студенческого общества границу приемлемого плюрализма и вступила ли она в сферу, где индивидуалистическое навязывание оправдано? По этому поводу неизбежно возникнет реальное несогласие сторонников различных режимов толерантности.

(Обратите внимание, что никогда не бывает достаточно просто сослаться на существующих правил или прав, чтобы оправдать конкретный результат, поскольку именно они оспариваются. Это была риторическая стратегия некоторых ведущих сторонников однополых браков в Канаде, которые в свою защиту ссылались на недавние решения провинциальных судов. Вспомните тупую мантру бывшего министра юстиции и профессора права Ирвина Котлера: «права есть права есть права» — но именно легитимность этих новаторских прав, созданных в судебном порядке, обсуждалась).

Позвольте предложить два ответа. Первое и наиболее показательное состоит в том, что те, кто относят расовую идентичность и взгляды на сексуальную мораль к одной и той же категории, просто не сравнивают подобное с подобным. Как биологически детерминированная черта расовая идентичность полностью находится вне чьего-либо выбора, но при этом также глубоко вовлечена в чью-то социальную идентичность. Это основная причина, по которой мы справедливо настаиваем на произвольности расовой дискриминации. Взгляды на сексуальную мораль, напротив, являются выборочными: мы принимаем их либо через индивидуальный выбор, либо оставаясь в сообществе, которое их поддерживает.А для некоторых взгляды, которых они придерживаются по этому вопросу, глубоко связаны с их собственной моральной или религиозной идентичностью, так что требование их приостановить или отречься от них воспринимается как глубоко компромиссный.

Второй ответ более прагматичен. Все студенческие общества согласятся с тем, что их студенческие ассоциации не должны применять одно правило для одного общества, а другое — для других. Так что пусть те студенческие ассоциации, которые действовали, чтобы лишить христианских или других обществ участия, примут на себя обязательство продемонстрировать, что они подают заявку и будут применять в возможных будущих делах свои принципы недискриминации беспристрастно во всех дочерних обществах.Интересно, как долго действия, недавно предпринятые против христианских обществ, выдержат проверку, которую, честно говоря, проведет такая проверка на согласованность.

Но что бы мы ни сделали из этого очень конкретного примера, следует сделать более широкий вывод относительно того, как мы живем с либерализмом сегодня. Эти случаи — просто микросоциальные примеры дилеммы терпимости, с которой сталкиваются либеральные общества в целом. Такие общества являются ареной борьбы между соперничающими режимами толерантности. Некоторые сторонники плюралистического режима толерантности все чаще приходят к мнению, что существует целенаправленная стратегия, направленная на преобразование независимых объединений гражданского общества в единый образ постоянно расширяющегося набора идентичных индивидуальных прав, навязанных монопольной властью. государственной власти.С другой стороны, многие сторонники индивидуалистического режима толерантности считают, что у них есть миссия и мандат на устранение оставшихся пережитков предрассудков и дискриминации со стороны (как они считают) реакционных частных ассоциаций и на освобождение угнетенного или ослепленного человека. члены, которые находятся под пятой контролирующих их элит. Эти конкурирующие режимы все еще сходятся во многих отношениях — почти никто не хочет отменять антирасистское законодательство, — но они существенно различаются по другим возможным установкам единообразия.Эти дебаты будут продолжаться еще долго. Но пусть все стороны будут вести это как можно вежливее. И пусть никому не будет позволено истолковать это как простое состязание между реакционными практиками нетерпимости, исключения, догматизма и замкнутости (ими) и освободительными глашатаями толерантности, включения, открытости и свободы (нами). Это нечестность, конечно же, недопустимо.

Подписаться

Толерантность | Интернет-энциклопедия философии

Сердце толерантности — это самоконтроль.Когда мы терпим какую-либо деятельность, мы сопротивляемся нашему побуждению принудительно запретить проявление деятельности, которая нам неприятна. Более абстрактно, терпимость можно понимать как политическую практику, направленную на нейтралитет, объективность или справедливость со стороны политических агентов. Эти идеи связаны тем, что целью политического нейтралитета является преднамеренное ограничение власти, которой обладают политические власти, чтобы отрицать жизненную деятельность своих граждан и подданных. С толерантностью связана сила толерантности, которую можно определить как тенденцию к толерантности.Терпимость обычно основывается на предположении о важности автономии людей. Это предположение и идея терпимости являются центральными идеями современной либеральной теории и практики.

Достоинство терпимости неявно заложено в методе Сократа, позволяющем выразить множество различных точек зрения. В Европе семнадцатого века концепция терпимости развивалась, поскольку либеральные мыслители стремились ограничить принудительные действия правительства и церкви. Они утверждали, что люди подвержены ошибкам и должны иметь эпистемологическую скромность.Кроме того, человек лучше всех знает свои интересы и требует терпимости со стороны других, чтобы найти наилучший образ жизни.

В следующей статье представлен концептуальный и исторический обзор концепции толерантности с обзором таких мыслителей, как Сократ, Джон Локк, Джон Стюарт Милль, Иммануил Кант, Джон Ролз и других современных политических философов, которые взвесили эту важную, но проблематичную идею.

Содержание

1. Концептуальный анализ
2. Историческое развитие
   1. Ранняя история
   2. 17 век
   3. 18 век
   4. XIX век
   5. ХХ век
3. Эпистемологическая терпимость
   1. Сократ
   2. Милтон
   3. Локк
   4. Мельница
   5. Проблема релятивизма
4. Моральная терпимость
   1. Парадокс терпимости
   2. Tolerance vs.Безразличие
5. Политическая терпимость
   1. Джон Ролз
   2. Риски и выгоды
6. Ссылки и дополнительная литература

1. Концептуальный анализ

Английские слова «терпеть», «терпимость» и «терпимость» образованы от латинских терминов «толерантность» и «толерантность» , которые означают стойкость, страдание, терпение и терпение. Древнегреческие термины, которые, возможно, также повлияли на философское мышление о толерантности, включают: phoretos , что означает терпимый, выносимый, или phoreo , буквально «нести»; и anektikos , что означает терпимый, терпимый, терпимый, от anexo «выдерживать».

Сегодня, когда мы говорим, что кто-то «хорошо переносит боль», мы имеем в виду, что он или она способен переносить боль. Этот обычный образ мышления полезен для понимания идеи толерантности и достоинства толерантности: он подчеркивает тот факт, что толерантность направлена ​​агентом на то, что воспринимается как негативное. Было бы странно, например, сказать, что кто-то имеет высокую терпимость к удовольствиям.

Имея это в виду, мы можем сформулировать общее определение толерантности, которое включает три взаимосвязанных условия.Когда агент что-то терпит:

(1) агент имеет отрицательное суждение по этому поводу;

(2) агент имеет право отрицать эту вещь; и

(3) агент сознательно воздерживается от отрицания.

Первое условие требует отрицательного суждения, которое может быть любым, от неодобрения до отвращения. Суждение здесь означает широкое понятие, которое может включать эмоции, предрасположенности, вкусы и обоснованные оценки. Это отрицательное суждение склоняет агента к отрицательному действию по отношению к тому, что воспринимается как отрицательное.Эта широко стоическая концепция суждения является распространенным допущением в дискуссиях о терпимости. Защитники толерантности полагают, что мы можем до некоторой степени добровольно контролировать выражение наших негативных реакций, противопоставляя их различным, уравновешивающим суждениям. Хотя считается, что и суждения, и эмоции обладают мотивирующей силой, им можно противостоять с помощью других суждений, привычек или добродетелей.

Сущность, по отношению к которой агент имеет отрицательное суждение, может быть событием, объектом или человеком, хотя в отношении терпимости как моральной и политической предрасположенности такой сущностью обычно считается личность.Хотя мы говорим, например, о терпении к боли, моральный и политический акцент делается на терпимости к другому человеку, группе людей или их действиям.

Второе условие гласит, что агент имеет право отрицать рассматриваемую сущность. Терпимость связана с сопротивлением искушению активно отрицать предмет, о котором идет речь. Чтобы отличить терпимость от трусости или слабости воли, агент должен обладать некоторой способностью выносить свое отрицательное суждение. Терпимость возникает, когда агент может активно отрицать или уничтожить рассматриваемого человека или объект, но предпочитает не делать этого.

Слово «отрицание» используется здесь в широком смысле, что допускает множество негативных реакций. К негативным действиям могут относиться: выражения осуждения, действия уклонения или нападения с применением насилия. Континуум отрицаний явно расплывчат. Например, неясно, являются ли осуждение и избегание отрицанием того же рода, что и насильственные действия. Несмотря на неопределенность континуума негативных действий, фокус второго критерия — это способность отрицать: терпимость — это ограничение способности отрицать.

Третье условие гласит, что агент сознательно воздерживается от использования своей силы отрицания. Терпимые агенты сознательно предпочитают не отрицать то, что они считают негативным. Негативная формулировка «не отрицание» важна, потому что терпимость — это не то же самое, что положительная оценка, одобрение или одобрение.

Терпимое ограничение отрицательного суждения должно быть свободным и преднамеренным: человек воздерживается от отрицания вещи, потому что у него есть причина не отрицать ее и он свободен действовать.Причины толерантности могут быть множественными. К ним относятся: уважение к автономии; общая приверженность пацифизму; забота о других добродетелях, таких как доброта и щедрость; педагогические проблемы; стремление к взаимности; и чувство скромности в отношении способности судить об убеждениях и действиях других. Каждый из них дает нам повод думать, что не отрицать то, о чем идет речь. Как уже упоминалось, могут быть и другие нетолерантные причины для воздержания от отрицания: страх, слабость воли, мотив выгоды, корысть, высокомерие и т. Д.

Несмотря на то, что есть много причин для толерантности, традиционные дискуссии подчеркивают уважение к автономии и педагогические проблемы. В основе обоих этих подходов часто лежит сознательная философская скромность, которая связана с уважением к автономии. Как утверждали Джон Стюарт Милль и другие, людям следует предоставить возможность преследовать собственное благо по-своему, отчасти потому, что каждый человек лучше всех знает себя, свои потребности и интересы. Однако эта точка зрения оставляет нас с давней проблемой, поскольку терпимость может легко соскользнуть в сторону морального скептицизма и релятивизма.Важно отметить, что терпимость — это положительная ценность, не основанная на абсолютном моральном скептицизме. Сторонники толерантности считают, что толерантность хороша не потому, что они не уверены в своих моральных ценностях, а, скорее, потому, что толерантность вписывается в схему моральных ценностей, которая включает такие ценности, как автономия, мир, сотрудничество и другие ценности, которые считаются хорошими. для человеческого процветания.

2. Историческое развитие

а. Ранняя история

Дух терпимости очевиден в диалогическом методе Сократа как составной части его поиска истины.На протяжении ранних платоновских диалогов Сократ терпимо позволяет своим собеседникам искать истину, куда бы это ни привело. И он побуждает своих собеседников предлагать опровержения, чтобы правда могла быть раскрыта. Иногда может показаться, что терпимость Сократа заходит слишком далеко. Euthyrphro завершается, например, тем, что Сократ разрешает Euthyphro продолжать судебное преследование по сомнительному судебному делу. А отношения Сократа с Алкивиадом, о которых говорилось в симпозиуме , показывают, что Сократ, возможно, слишком терпелив по отношению к этой безрассудной афинской молодежи.В Gorgias (at 458a) Сократ описывает себя в терминах, которые устанавливают связь между философским методом и формой терпимости. Сократ говорит:

А я что за человек? Один из тех, кто с радостью будет опровергнут, если что-то, что я скажу, неправда, и с радостью опровергнет другого, который говорит то, что не соответствует действительности, но был бы не менее счастлив, если бы сам был опровергнут, чем опровергнуть, ибо я считаю это большим преимуществом. поскольку избавиться от худшего зла самому — большее благо, чем избавить другое.

Таким образом, для Сократа поиск истины связан с непредвзятостью, хотя, конечно, предполагается, что эта форма диалогической терпимости ведет к единому видению истины.

Можно увидеть более развитую форму терпимости, прославляемую в стоицизме Эпиктета (55-135 гг. Н. Э.) И Марка Аврелия (121-180 гг. Н. Э.). Идея стоиков состоит в том, что мы должны сосредоточиться на том, что мы можем контролировать, — на нашем собственном мнении и поведении, — игнорируя при этом те вещи, которые мы не можем контролировать, особенно мнения и поведение других.Идея стоиков связана с смирением и апатией, что ясно из случая Эпиктета, чье социальное положение — воспитанный как римский раб — могло бы объяснить его совет о терпении и терпении. Конечно, проблема здесь в том, что рабская снисходительность — это не то же самое, что терпимость: кажется очевидным, что толерантность должным образом требует силы отрицания, которой раб не обладает. Однако у императора Марка Аврелия терпимость считалась добродетелью власти. Терпимость может быть связана с другими добродетелями власти, такими как милосердие и доброжелательность, как это предлагал, например, Сенека.Однако важно отметить, что стоический подход к толерантности не был явно связан с общей идеей о политическом уважении автономии и свободы совести, как это принято в современной либеральной традиции. Более того, римская политическая жизнь была далеко не такой терпимой, как современная политическая жизнь. Например, хотя в книге Марка «Размышления » содержится много отрывков, призывающих к духу терпимости, Маркус несет ответственность за продолжение преследований христиан.

Религиозные традиции служат дополнительным историческим основанием для идеи толерантности.Например, дух терпимости можно обнаружить в послании христианского Евангелия о любви к врагам, прощении других и воздержании от осуждения других. Христианская терпимость связана с другими добродетелями, такими как милосердие и самопожертвование. Более того, кажется, что это выходит за рамки терпимости к самоотверженному типу любви и принятия. Повеление Христа любить своих врагов — один из примеров этой попытки выйти за рамки терпимости. Следует отметить, что другие религиозные традиции также содержат ресурсы для развития терпимости.Например, буддийское сострадание можно связать с идеей терпимости. Действительно, в III веке до нашей эры буддийский император Индии Ашока призывал к официальной религиозной терпимости. Точно так же в 16 ^-м веке н.э. исламский император Ахбар предпринял аналогичную попытку установить религиозную терпимость на Индийском субконтиненте.

Несмотря на эти предшественники, толерантность не становилась серьезным предметом философского и политического беспокойства в Европе до XVI и XVII веков.В эпоху Возрождения и Реформации 15-го и 16-го веков гуманисты, такие как Эразм (1466-1536), Де Лас Касас (1484-1566) и Монтень (1533-1592), отстаивали автономию человеческого разума вопреки догматизму церкви. . Хотя религиозные власти отреагировали созданием Инквизиции и Индекса запрещенных книг, к 17^-м годам философы всерьез рассматривали вопрос толерантности.

г. 17 век

После разделения, созданного лютеранской реформацией и контрреформацией, Европа была опустошена войной и насилием, разжигаемыми во имя религии, кульминацией которых стала Тридцатилетняя война (1618-1648).Благодаря событиям, подобным этим событиям, ученые остро осознали разрушительную силу нетерпимости и стремились ограничить эту разрушительную силу, пересматривая библейские корни терпимости и пересматривая связь между религиозной верой и политической властью. Дополнительные влияния на культурный ландшафт Европы в это время включают борьбу за определение суверенитета и «очищение» религии в Великобритании во время британских гражданских войн (1640-1660), а также увеличение информации о культурных различиях с началом глобальных исследований. .Среди мыслителей этого периода те, кто защищал толерантность, были Мильтон (1608–1674), Бейль (1647–1706), Спиноза (1634–1677) и Локк (1632–1704).

Одна из проблем гуманистических мыслителей Реформации заключалась в том, возможно ли иметь безошибочное знание Божественной Воли, чтобы можно было оправдать преследование еретиков. Эта озабоченность человеческой ошибочностью лежит в основе того, что впоследствии будет описано как «эпистемологическая терпимость». Когда признание человеческой склонности к ошибкам сочетается с критикой политической и церковной власти, развиваются более устойчивые формы политической терпимости.

В этом ключе Спиноза завершил свой Богословско-политический трактат (1670) аргументом в пользу свободы мысли. Неудивительно, что Спиноза должен был написать этот трактат, поскольку он сам был продуктом толерантного общества: он был португальским евреем, жившим в Голландии. Действительно, в 17, ^-м, -м веке в некоторых частях Европы на практике наблюдался рост толерантности, возможно, в результате роста торговли и социальной мобильности. Аргумент Спинозы в пользу толерантности основан на трех утверждениях: во-первых, он утверждает, что государство не может эффективно ограничивать свободу мысли; во-вторых, он утверждает, что свобода мысли действительно может быть разрешена без ущерба для государственной власти; и, наконец, Спиноза утверждает, что политическая власть должна сосредотачиваться на контроле действий, а не на ограничении мысли.Этот акцент на различии между мыслью и действием имеет решающее значение для последующих дискуссий о толерантности у Локка, Милля и Канта.

Несколько разные версии основных идей Спинозы можно найти в знаменитом эссе Локка о терпимости (1689 г.), написанном во время изгнания Локка в Голландию. Аргумент Локка сосредоточен конкретно на конфликте между политической властью и религиозными убеждениями. Он сформулировал взгляд на толерантность, основанный на эпистемологическом утверждении, что государство не может принуждать к подлинной религиозной вере.Он утверждал, что государство должно воздерживаться от вмешательства в религиозные убеждения своих подданных, за исключением случаев, когда эти религиозные убеждения приводят к поведению или установкам, которые идут вразрез с безопасностью государства. Это исключение позволило ему сделать вывод, что государство не должно терпеть католиков, верных иностранным властям, или атеистов, отсутствие религиозных убеждений которых сделало их совершенно ненадежными.

г. 18 век

В 18, ^и годах обсуждение терпимости было связано с проблемой скептицизма и более устойчивой критикой абсолютизма в политике.Вольтер (1694–1778), выразивший свое восхищение развитием религиозной терпимости в Англии в его «Философских письмах », (1734), был чрезвычайно обеспокоен тенденцией религии к насилию и нетерпимости. Более того, он пострадал от нетерпимых рук французских властей: за свои взгляды он был брошен в тюрьму, а его книги подверглись цензуре и публично сожжены. Религиозная терпимость составляет тему его Трактат о толерантности (1763), в котором яростно выступает за терпимость, несмотря на то, что в нем сохраняется предвзятое отношение к христианству.Краткое изложение аргументов Вольтера в пользу толерантности можно найти в статье о толерантности в его Философском словаре (1764). Вольтер утверждает, что терпимость следует из человеческой слабости и ошибок. Поскольку никто из нас не обладает совершенными знаниями и поскольку все мы слабы, непоследовательны, склонны к непостоянству и ошибкам, мы должны прощать друг друга за свои ошибки. Подход Вольтера сосредоточен на терпимости на уровне личного взаимодействия и рискует скатиться к моральному скептицизму и релятивизму: как и его современник Дэвид Юм (1711–1777), Вольтер скептически бросил вызов ортодоксальной вере.

Иммануил Кант (1724–1804) в ответ на таких скептиков, как Вольтер и Юм, попытался избежать скептицизма, сосредоточившись на пределах человеческого знания и политической власти. В своем эссе «Что такое Просветление?» (1784), Кант приводит доводы в пользу просвещенной формы политической власти, которая позволяла бы субъектам спорить между собой, пока они оставались подчиненными авторитету. Эта позиция дополнительно поясняется утверждением Канта в Perpetual Peace (1795), что философам следует разрешать и поощрять к публичным выступлениям.Точка зрения Канта в этом более позднем эссе состоит в том, что публичные дебаты и дискуссии приводят к истине, и что короли не должны бояться истины. Взгляды Канта на религиозную терпимость разъясняются в его книге «Религия в пределах одного разума» (1793). Здесь Кант выступает против религиозной нетерпимости, указывая на то, что, хотя мы уверены в своих моральных обязанностях, у людей нет аподиктической уверенности в заповедях Бога. Таким образом, религиозная вера, которая требует нарушения морали (например, сожжение еретика), никогда не может быть оправдана.

Преодолевая разрыв между Старым и Новым светом, работы Томаса Пейна (1737–1809) и Томаса Джефферсона (1743–1826) выражают теорию терпимости, которая напрямую связана с политической практикой. Идеи Пейна и Джефферсона последовали за идеями Локка. Они не только критиковали неограниченную политическую власть, но и придерживались экуменического подхода к религиозным убеждениям, известного как деизм. Пейн ясно дает понять в своем труде Права человека (1791), что терпимость к религиозному разнообразию имеет важное значение, потому что политические и церковные власти не в состоянии решать вопросы совести.«Помни о своих заботах. Если он верит не так, как ты веришь, это доказывает, что ты веришь не так, как веришь он, и никакая земная сила не может решить между тобой.

В конце 18 века мы видим толерантные идеи, воплощенные на практике в Билле о правах Конституции США — первых 10 поправках к Конституции (ратифицированных в 1791 году). В совокупности эти поправки служат для ограничения политической власти. В частности, Первая поправка гласит, что не может быть закона, запрещающего свободу вероисповедания, свободу слова, свободу печати, свободу собраний и свободу подачи петиций правительству.Последующие изменения в конституционном праве США привели к появлению традиции уважения свободы мысли, слова и действий граждан.

г. XIX век

В 19 веке идея толерантности получила дальнейшее развитие в соответствии с либеральной, просвещенной идеей о том, что моральная автономия необходима для человеческого процветания. Самый известный аргумент в пользу толерантности в 19 ^-м столетии был выдвинут Джоном Стюартом Миллем в книге On Liberty (1859). Милль утверждает здесь, что единственно правильным пределом свободы является вред: каждый имеет право быть максимально свободным, за исключением случаев, когда его свобода представляет угрозу благополучию кого-то другого: «единственная цель, для которой власть может по праву осуществляться. над любым членом цивилизованного сообщества, против его воли, означает предотвращение вреда другим.”

Милль расширяет понятие неприкосновенности частной жизни, которое подразумевалось у Локка и Канта, чтобы утверждать, что политическая власть не должна иметь полномочий регулировать те действия и интересы людей, которые являются чисто частными и не имеют вторичного воздействия на других. Милль также решительно утверждает, что свобода мысли необходима для развития знания. Общий подход Милля является утилитарным: он утверждает, что люди будут счастливее, если будут мириться с их личными различиями, и что общество в целом будет лучше, если людям предоставят возможность преследовать собственное благо по-своему.

В 19 веке и в начале 20 века религиозная терпимость также была предметом внимания таких мыслителей, как Сорен Кьеркегор (1813-1855), Ральф Уолдо Эмерсон (1803-1882) и Уильям Джеймс (1842-1910), которые подчеркивали субъективный характер религиозной веры. Например, в своей книге « разновидностей религиозного опыта » (1902 г.) Джеймс утверждал, что религиозный опыт разнообразен и не подлежит окончательной интерпретации. Хотя это согласуется с более широкой метафизической приверженностью Джеймса плюрализму, его точка зрения состоит в том, что религиозная приверженность носит личный характер — вопрос того, что он называет в другом эссе, «волей верить».«Каждый человек сам решает, во что он будет верить: если мы правильно понимаем природу религиозных убеждений, мы должны уважать религиозную свободу других и научиться мириться с нашими различиями.

e. ХХ век

В ХХ веке терпимость стала важным компонентом того, что сейчас известно как либеральная теория. Кровавая история 20-го века заставила многих поверить в то, что терпимость необходима для прекращения политического и религиозного насилия.Толерантность защищали либеральные философы и политические теоретики, такие как Джон Дьюи, Исайя Берлин, Карл Поппер, Майкл Уолцер, Рональд Дворкин и Джон Ролз. Ее критиковал Герберт Маркузе и другие, такие как Айрис Янг, которые обеспокоены тем, что терпимость и ее идеал государственного нейтралитета — всего лишь еще одна гегемонистская западная идеология. Терпимость была явной темой многих недавних работ по политической философии Сьюзен Мендус, Джона Хортона, Престона Кинга и Бернарда Уильямса.Большая часть текущего обсуждения сосредоточена на ответе Джону Ролзу, чья теория «политического либерализма» рассматривает терпимость как прагматический ответ на факт разнообразия (см. «Политическая терпимость» ниже). В нынешних дебатах постоянно возникает вопрос, может ли быть более существенная приверженность терпимости, которая не приводит к парадоксальным последствиям, заключающимся в том, что толерантный должен терпеть тех, кто нетерпим.

В ходе недавнего обсуждения Дэвидом Хейдом, Гленном Ньюи и другими была сделана попытка восстановить связь между терпимостью и добродетелью.Эти авторы задаются вопросом, действительно ли терпимость является добродетелью, и если да, то что это за добродетель. Забота о расовом равенстве, гендерном нейтралитете, прекращении предрассудков, уважении культурных и этнических различий и общей приверженности мультикультурализму подпитывает непрекращающиеся дебаты о природе терпимости в наш век глобализации и гомогенизации. Наконец, в США был разработан Закон о Первой поправке, который дает широкое представление о свободе слова, свободе прессы и свободе религии.И под влиянием интерпретации статьи 14-й поправки о равной защите механизмы обеспечения равенства оказали поддержку тем группам меньшинств, которые когда-то были жертвами политической нетерпимости.

3. Эпистемологическая толерантность

Эпистемологический аргумент в пользу толерантности восходит к Сократу. Однако этот идеал становится явным в мышлении Милтона, Локка и Милля. Эпистемологическое утверждение состоит в том, что один должен терпеть мнения и убеждения другого, потому что либо невозможно принудить к убеждению, либо потому, что такое принуждение не является самым полезным педагогическим подходом.Эту идею можно развить до утверждения о важности разнообразия, диалога и дебатов для установления истины. Наконец, такой подход может привести к релятивизму или скептицизму, который ставит под угрозу саму идею толерантности.

а. Сократ

Сократовская терпимость открывается, если серьезно отнестись к утверждениям Сократа о невежестве. Сократовское невежество связано с добродетелями, такими как sophrosyne (самообладание), скромностью и терпимостью. Эти добродетели являются важными компонентами в формировании философского сообщества и поиске философской истины.В диалогах Платона Сократ сознательно сдерживает себя — он скромно заявляет о своем незнании и позволяет другим развивать свои собственные позиции и совершать собственные ошибки — из-за признания того, что это лучший, а может быть, единственный способ продолжить общее стремление к истине. Главная цель Сократа — открыть правду через открытые дебаты. Но без толерантности не было бы ни диалога, ни образования. Приверженность Сократа терпимости является частью его эпистемологической веры в автономию разума.Каждый из нас должен открыть для себя истину посредством дисциплинированного, скромного и терпимого диалога.

г. Милтон

Спустя столетия, книга Джона Мильтона Areopagitica (1644) предлагает аналогичную защиту истины. Милтон энергично защищал свободу слова в ответ на указ о цензуре английского парламента. Его аргумент основан на эпистемологическом утверждении, что открытый диалог, поддерживаемый толерантным правительством, способствует развитию истины. Основное предположение Милтона состоит в том, что правда способна защитить себя в свободных дебатах.«Пусть борются истина и ложь; кто когда-либо знал, что истина усугубляется в свободной и открытой встрече? » Милтон также утверждает, что внешнее соответствие ортодоксии — это не то же самое, что подлинная вера.

г. Локк

Эти идеи были развиты Локком в его письме о толерантности . Локк утверждает, что гражданские и церковные власти должны мириться с разнообразием верований, потому что никто не может заставить другого человека иметь веру. В утверждении, напоминающем Милтона, Локк утверждает, что «правда, безусловно, была бы достаточно хороша, если бы она была предоставлена ​​самой себе … Ее не учат законы, и ей не нужна сила, чтобы обеспечить свое проникновение в умы людей. мужчины.Это так, потому что власть суждения принадлежит свободному человеку. Невозможно заставить кого-то поверить во что-то по внешним причинам. Скорее, нужно прийти к истине и верить ей по внутренним причинам.

Это эпистемологическое утверждение является центральным моментом недавней критики Джереми Уолдроном рассказа Локка. Уолдрон утверждает, что аргумент Локка слаб, потому что он основан на ложном предположении, что убеждения нельзя принудить. Дело в том, что мы часто верим вещам совершенно искренне без каких-либо уважительных причин.Более того, Уолдрон утверждает, что эпистемологический аргумент слишком слаб для морального ограничения принуждения. Несмотря на то, что принуждение не может породить подлинную веру, нетерпимый режим может не быть заинтересован в создании подлинной веры. Он может просто быть заинтересован в обеспечении соответствия. Точка зрения Уолдрона важна: эпистемологическая критика полезна только в том случае, если кто-то твердо убежден в том, что подлинная вера в истину является важной политической или моральной ценностью. Эпистемологический аргумент в пользу толерантности должен утверждать не только то, что непрактично или невозможно навязать убеждение другим, но также и то, что мы должны ценить подлинное обязательство над простым соответствием.

г. Мельница

Эпистемологический аргумент Милля очень похож на аргумент Локка, хотя Милль идет дальше, отстаивая свободу слова как необходимую для открытия истины. Эпистемологический аргумент Милля начинается с предположения, что люди лучше всех знают, что для них хорошо. Это утверждение противоречит традиционному платоническому утверждению, что часто люди не знают, что в их собственных интересах. Милль поддерживает свое утверждение, указывая на то, что индивид всегда имеет лучший доступ к своим интересам и желаниям: другие не имеют доступа к внутренним свидетельствам, которые позволили бы им судить за отдельного человека.Важно отметить, что Милль не приравнивает эту проблему доступа к релятивизму. Действительно, в своем эссе Утилитаризм (1863) он, как известно, защищает иерархию благ, основанную на том факте, что те, кто испытал и «низшие», и «высшие» блага, предпочтут более высокие (например, «лучше быть неудовлетворенным Сократом, чем довольным дураком »). Однако эпистемологический момент здесь остается прежним: человек должен сам судить о том, что для него хорошо.

Общий аргумент Милля в пользу свободы мысли основан на признании человеческой склонности к ошибкам и на необходимости диалога и дебатов. Аргумент Милля в пользу свободы мысли в статье On Liberty содержит следующие утверждения. (1) Умалчиваемые мнения могут быть правдой. Предполагать, что это не так, — значит предполагать, что мы непогрешимы. (2) Даже ложные мнения могут содержать веские аргументы и части правды. Чтобы узнать всю правду, нам, возможно, придется соединить воедино части истины из разных источников.(3) Утверждать, что мы знаем истину, означает, что мы можем защитить ее от всякого решительного сопротивления. Таким образом, мы должны уметь слышать ложные мнения и отвечать на них, чтобы знать все аргументы в пользу утверждения. (4) Истина, которая не оспаривается постоянно и энергично, становится простым суеверием. Таким образом, такие догматические суеверия могут рухнуть даже перед слабым сопротивлением, и им не будут искренне верить или защищать.

e. Проблема релятивизма

Как и Сократ, Милль и Локк приходят к понятию терпимости из нерелятивистского понимания веры и истины.Однако в общую рубрику эпистемологической толерантности мы могли бы также включить толерантность, которая вытекает из скептицизма или релятивизма. С точки зрения релятивиста или скептика, поскольку мы не можем знать истину или поскольку все истины относительны, мы должны быть терпимыми к тем, кто придерживается различных точек зрения. Современный американский философ Ричард Рорти сформулировал аргумент примерно так. Проблема с этим подходом — та же проблема, что и со всевозможными скептицизмом и релятивизмом: либо утверждение самоотнесения подрывает само себя, либо не дает нам веских оснований верить в него.Если мы скептически относимся к знаниям, то у нас нет возможности узнать, что терпимость — это хорошо. Точно так же, если истина относится к системе мышления, то утверждение, что требуется терпимость, само по себе является просто относительно обоснованным утверждением. Форма эпистемологической терпимости, которую поддерживает Милль, по крайней мере, пытается избежать этих проблем, апеллируя к форме фаллибилизма, которая не является полностью скептической или релятивистской. Суть Милля не в том, что истины нет, а в том, что нам требуется терпение, чтобы узнать правду.

4. Моральная терпимость

Мы увидели, что эпистемологические проблемы могут привести нас к терпимости. Моральные опасения также могут привести нас к терпимости. Терпимость как моральная добродетель может быть связана с другими моральными добродетелями, такими как скромность и самоконтроль. Однако наиболее распространенной моральной ценностью, которая считается основанием терпимости, является забота об автономии. Мы должны воздерживаться от отрицания другого, когда забота об автономии другого дает нам вескую причину не действовать. Терпимость, вытекающую из приверженности автономии, не следует путать с моральным релятивизмом.Моральный релятивизм считает, что ценности относятся к культуре или контексту. Приверженность автономии, в противоположность этому, утверждает, что автономия — это хорошо в не относительном смысле. Приверженность автономии может потребовать, чтобы я позволил другому человеку делать то, что я считаю отвратительным, не потому, что я считаю, что ценности относительны, а потому, что я считаю, что автономия настолько важна, что требует от меня воздерживаться от отрицания автономных действий другого человека. свободный агент. Конечно, здесь есть пределы.Автономные действия, нарушающие автономию другого, недопустимы.

Изложение Миллем принципа свободы полезно для понимания этой идеи терпимости. Милль говорит нам, что нам следует предоставить как можно больше свободы, если наша свобода не причиняет вреда другим. На самом деле это рецепт терпимости. Аргумент Милля вытекает из некоторых основных предположений о людях.

1. У каждого человека своя воля.
2. Каждый человек становится лучше, когда его не заставляют делать лучше.
3. Каждый лучше знает, что для него хорошо.
4. Каждый человек мотивирован на то, чтобы достичь своего блага и избегать действий, противоречащих его личным интересам.
5. Эгоистичные мысли и деятельность можно отличить от их воздействия на других.

Некоторые из этих утверждений (например, № 3) связаны с эпистемологической толерантностью. Однако дело здесь не только в том, что люди знают, что отвечает их личным интересам, но и в том, что для них хорошо иметь возможность добиваться своего собственного блага по-своему.Такой подход делает несколько важных метафизических предположений о природе человека: что автономия возможна и важна, что люди действительно знают свое собственное благо, что существует различие между действиями, ориентированными на себя, и действиями, которые влияют на других. Моральная терпимость следует из такого рода утверждений о людях.

а. Парадокс терпимости

Конечно, терпимость и уважение к автономии — это не простые идеи. Многое было сказано о так называемом «парадоксе терпимости»: тот факт, что терпимость, кажется, требует от нас терпеть то, что мы считаем невыносимым.Терпимость действительно требует, чтобы мы воздерживались от негативных последствий наших негативных суждений. Это становится парадоксальным, когда мы сталкиваемся с людьми, отношениями или поведением, которые решительно отвергаем: тогда мы должны, как это ни парадоксально, терпеть то, что считаем невыносимым. Это становится особенно трудным, когда другой, к которому следует относиться терпимо, выражает взгляды или действия, которые сами по себе являются нетерпимыми.

Один из способов разрешить этот парадокс — признать, что существует различие между суждениями первого порядка и моральными обязательствами второго порядка.Суждения первого порядка включают эмоциональные реакции и другие практические суждения, которые сосредоточены на конкретных и определенных отношениях и поведении. Моральные обязательства второго порядка включают более сложные суждения, нацеленные за пределы эмоций и специфики, на рациональные универсальные принципы. Что касается парадокса терпимости, существует конфликт между реакцией первого порядка против чего-либо и приверженностью второго порядка принципу уважения автономии или достоинствам скромности или самоконтроля.Парадокс разрешается путем признания того, что приверженность второго порядка важнее реакции первого порядка: предполагается, что принцип перевешивает эмоции. Таким образом, у нас могут быть веские причины (основанные на наших обязательствах второго порядка) воздерживаться от выполнения обычных последствий негативных суждений первого порядка. Однако когда возникает подлинный конфликт обязательств второго порядка, то есть когда терпимая приверженность автономии сталкивается с нетерпимым отказом от автономии, тогда нет необходимости терпеть.Другими словами, парадокс разрешается, когда мы понимаем, что терпимость — это не приверженность релятивизму, а, скорее, приверженность ценности автономии и различию между суждениями первого порядка и моральными обязательствами второго порядка.

г. Терпимость против безразличия

Конечно, трудно воплотить в жизнь идеал терпимости. Эта трудность связана с противоречием между реакциями первого порядка и обязательствами второго порядка, которое обнаруживается в духовной экономии человека.Вот почему идея терпимости как добродетели важна. Добродетели — это склонности или привычки к хорошим действиям. В случае толерантности проявляется тенденция к уважению автономии других и к самодисциплине, необходимой для преднамеренного сдерживания реакций первого порядка. Обычно считается, что добродетели интегрированы в систему добродетелей. Толерантность не исключение. Добродетель терпимости тесно связана с другими добродетелями, такими как самообладание, скромность, щедрость, доброта, милосердие и прощение.Однако нужно быть осторожным, чтобы не заключить, что достоинством терпимости является склонность к безразличию или апатии. Терпимость требует, чтобы мы сдерживали и контролировали свои страсти в свете какого-то большего блага, будь то уважение к автономии или интерес к самоконтролю; толерантность не требует, чтобы мы полностью воздерживались от осуждения другого свободного агента.

Моральная терпимость требует, чтобы мы сдерживали некоторые из наших самых сильных реакций первого порядка: негативные реакции на людей, отношения и поведение, которые мы считаем отталкивающими.Без напряжения между реакциями первого порядка и приверженностью второго порядка терпимость — это просто безразличие. Безразличие обычно указывает на неудачу на уровне суждения первого порядка: когда мы безразличны, у нас нет никакой реакции, отрицательной или положительной, на другого. Такое состояние безразличия не является добродетельным. В самом деле, было бы порочно и неправильно не реагировать решительно против несправедливости или нарушений автономии.

Мы часто путаем безразличие с терпением. Однако безразличие считается ошибочной реакцией человека по двум причинам.Во-первых, он отвергает истинность реакций первого порядка. Нельзя игнорировать реакции первого порядка. Наши эмоциональные реакции — важные способы связи с окружающим миром. Когда мы на что-то реагируем негативно, эта эмоциональная реакция дает важную информацию о мире и нас самих. Терпимость не требует от нас притуплять наши эмоциональные реакции на других; скорее, он просит нас сдерживать негативные последствия наших негативных эмоциональных реакций из уважения к более универсальному набору обязательств.Во-вторых, безразличие часто тесно связано с общим скептицизмом в отношении морального суждения. Моральный скептик утверждает, что ни один набор ценностей не является истинным. С этой точки зрения, как реакции первого порядка, так и обязательства второго порядка — это просто вкусы или предпочтения, не имеющие никакого окончательного морального значения. Из этого скептицизма культивируется безразличие к любой моральной оценке, потому что все наши моральные ценности считаются одинаково беспочвенными. Сложность здесь в том, что моральный скептицизм не может привести к выводу, что быть терпимым — это хорошо, поскольку скептик считает, что никакие моральные ценности не могут быть оправданы.Если мы утверждаем, что терпимость — это хорошо, а терпимость — добродетель, терпимость не может быть тем же самым, что и безразличие.

Это различие между терпимостью и безразличием важно для объяснения духовного разрушения, которое происходит, когда мы стремимся стать терпимыми. В самом деле, трудность терпимости можно понять с точки зрения трудности промежуточного пути между безразличием и догматизмом. Безразличие легко и приятно, потому что оно как бы освобождает нас от трудной человеческой задачи суждения.Точно так же догматизм прост и удовлетворителен, потому что он следует из бесшовного синтеза реакции первого порядка и приверженности второго порядка. Терпимость — это средний путь, на котором возникает конфликт между реакцией первого порядка и приверженностью второго порядка. Таким образом, терпимость требует самосознания и самоконтроля, чтобы координировать конфликтующие части духовной экономики. Дисциплина, необходимая для терпимости, является частью любой идеи образования: мы должны научиться дистанцироваться от реакций первого порядка, чтобы двигаться к универсальным принципам.Реакции первого порядка часто ошибочны или неполны, как и непосредственные чувственные восприятия. И все же образование не требует от нас отказаться от реакций первого порядка или чувственных восприятий. Скорее, он просит нас быть дисциплинированными и самокритичными, чтобы мы могли контролировать реакции первого порядка и придерживаться более важных принципов.

5. Политическая терпимость

Моральная терпимость подчеркивает моральную приверженность ценности автономии. Хотя Милль, например, связывает ее с политической идеей об ограничении государственной власти, моральная терпимость в конечном итоге связана с прояснением принципа второго порядка, который, как предполагается, ведет к терпимости.

В то время как моральная терпимость связана с отношениями между агентами, политическая терпимость связана с ограничением политической власти. Современное либеральное государство обычно не считается моральным агентом. Скорее, государство должно быть чем-то вроде стороннего арбитра: оно не считается одной из сторон, непосредственно вовлеченных в процесс суждения и отрицания. Таким образом, политическая терпимость является идеалом, согласно которому политический судья должен быть беспристрастным и беспристрастным. Термин терпимость использовался со времен Локка в этом политическом контексте для описания принципа государственного нейтралитета.Связь между моральной и политической терпимостью можно понять с точки зрения истории досовременной эпохи, когда государство было агентом — например, монархом — у которого были определенные суждения и власть отрицать. По мере того как идея государства с 17 века эволюционировала в сторону либерально-демократических представлений о самоуправлении и гражданских правах, понятие политической терпимости превратилось в нечто вроде государственного безразличия. Сейчас считается, что политическая терпимость подразумевает уважение частной жизни, отделение церкви от государства и общее уважение прав человека.

а. Джон Ролз

В ХХ веке идея политической терпимости получила развитие, особенно под влиянием Джона Ролза (1921–2002) и его книг Теория справедливости (1971) и Политический либерализм (1995). Подход Ролза пытается быть нейтральным в отношении моральных ценностей, чтобы установить политические принципы терпимости. Ролз отстаивает толерантность в прагматической манере как то, что лучше всего работает для достижения политического единства и идеи справедливости среди различных людей.Хотя идея политической терпимости наиболее энергично защищалась Ролзом, она также лежит в основе других прагматических и политических взглядов на толерантность, в том числе Джона Дьюи, Юргена Хабермаса, Майкла Уолцера и Ричарда Рорти. Опасность этого подхода состоит в том, что он тяготеет к релятивизму, сознательно ограничивая себя от формулирования метафизической защиты автономии и терпимости. Трудность состоит в том, что идея государственного нейтралитета может стать парадоксальной: государство, которое нейтрально во всем, подорвет свое собственное существование.

Идея политической терпимости начинается с утверждения о том, что разные люди будут терпеть друг друга, развивая то, что Ролз назвал «перекрывающимся консенсусом»: люди и группы с различными метафизическими взглядами или всеобъемлющими схемами найдут причины для согласия относительно определенных принципов справедливости, которые будут включать принципы терпимости. Отчасти это эмпирический или исторический аргумент о том, каким образом различные люди или группы в конечном итоге разрешают свои разногласия посредством прагматической приверженности терпимости как способу modus vivendi или образу жизни.Можно проследить эту идею до идеи Гоббса об общественном договоре как о мирном договоре. Согласно аргументу Гоббса в книге The Leviathan (1651), различные люди в естественном состоянии будут участвовать в войне всех против всех. Эта война в конечном итоге неудовлетворительна, поэтому люди отказываются от своей воюющей силы и заключают общественный договор. Проблема в том, что этот прагматический взгляд оставляет нас без метафизического обоснования принципов терпимости. Скорее, толерантность исходит из прагматического предположения, что различные люди, движимые личными интересами, согласятся поддержать нейтральное государство, которое затем должно выступать в качестве арбитра в их спорах.Конечно, теория Гоббса об абсолютном суверенитете Левиафана ставит под сомнение идею о том, что взгляд на общественный договор всегда ведет к терпимому либеральному государству.

Идея Ролза о «справедливости как честности» пытается установить пределы политической власти, не пытаясь оценить относительные достоинства различных концепций блага. Ролз разъяснил свой подход, настаивая на том, что принципы справедливости являются политическими, а не моральными принципами. Они основаны на том, что он назвал «разумным плюрализмом».Под этим он подразумевает, что принципы толерантности будут согласованы людьми с разных точек зрения, потому что эти принципы будут казаться разумными каждому человеку, несмотря на их различия. Идея терпимости является результатом политического консенсуса, развиваемого посредством идеального общественного договора, который Ролз подробно описывает в Теории справедливости . Как и Милль, теория справедливости Ролза утверждает, что первым принципом справедливости является принцип свободы: «Каждый человек имеет равное право на полностью адекватную схему равных основных свобод, которая совместима с аналогичной схемой свобод для всех.«Эти основные гражданские свободы составляют основу политической терпимости.

г. Риски и выгоды

Политический либерализм фокусируется на проблеме разнообразия, не обращаясь к более широкой метафизической теории. Эта проблема обостряется, когда политический либерализм поднимает вопрос о международных правах человека и проблему нетерпимых групп или отдельных лиц, которые требуют терпимости. Политический либерализм направлен на создание глобального режима прав человека, который должен поддерживать политически толерантные государства и который чувствителен к проблеме групповых прав.С точки зрения политического либерализма, права человека — основные средства защиты от нетерпимого расширения государственной власти — считаются результатом частично совпадающего политического консенсуса. С этой точки зрения права человека, такие как право на автономию, составляющее основу моральной терпимости, считаются не метафизическими данностями, а условиями для возможности достижения политического консенсуса.

Идея развития «перекрывающегося консенсуса» в международных делах была сформулирована в 1950-х годах Жаком Маритеном и на практике развивалась международными агентствами, такими как Организация Объединенных Наций.В последнее десятилетие двадцатого века подход Юргена Хабермаса связал принципы терпимости с самой природой политического аргумента: чтобы иметь политический аргумент, мы должны согласиться с некоторыми принципами справедливой аргументации. Сложность здесь в том, что разнообразие является еще большей проблемой на международной арене, где обсуждение прав человека имеет важное значение. На местном или национальном уровне суть либерализма заключается в том, что нейтральное государство не должно вмешиваться или комментировать качество жизни отдельных людей, если жизнь и действия частных лиц не становятся угрозой правам и частной жизни других людей.На международном уровне Ролз вслед за Кантом устанавливает Закон народов , который должен поддерживать порядок между различными взаимно терпимыми нациями.

Еще одно осложнение возникает на уровне групповых прав (как в рамках национальной, так и международной политики), когда группы и их члены заявляют о своем праве на терпимость со стороны более крупных политических организаций. Здесь идея терпимости к практике и идентичности групп может парадоксальным образом привести к терпимости к нетерпимым группам.Это имеет место, например, когда толерантные правительства рассматривают группы, которые пропагандируют насилие, дискриминацию и другие виды нетерпимости. Такие группы могут быть нетерпимыми по отношению к своим членам, к терпимым либеральным обществам, в которых они угасают, и даже к тем международным организациям, которые поддерживают толерантность во всем мире.

Риск политического либерализма состоит в том, что он неустойчиво колеблется между плюрализмом и релятивизмом, стремясь избежать метафизического догматизма или политического империализма.Базовый плюрализм политического либерализма поддерживает политическую терпимость, признавая, что каждая конфликтующая всеобъемлющая доктрина может быть оправдана как разумная в соответствии с внутренними для них стандартами. Это оставляет нас с конфликтом разумного плюрализма: каждая из противоречащих друг другу всеобъемлющих доктрин разумна на своих собственных условиях и в той мере, в какой она признает разумность других всеобъемлющих доктрин. Таким образом, для Ролза сотрудничество между разумными всеобъемлющими доктринами является практической политической задачей.Государству следует воздерживаться от обсуждения того, какая всеобъемлющая доктрина лучше морально, эпистемологически или метафизически, просто потому, что такая дискуссия была бы несправедливой для нейтрального государства, столкнувшегося с фактом разнообразия. Определяя свой взгляд на нейтралитет государства как на политический, Роулз хочет отделить свое мнение о разумном плюрализме от более устойчивой формы философского скептицизма. Это напоминает подход Локка к эпистемологической терпимости: поскольку на практике мы не можем заставить людей соглашаться относительно моральных или метафизических истин, мы должны терпеть разнообразие на политическом уровне.

Ролз, однако, считает, что существует наилучшая политическая договоренность, даже если правда о наилучшей политической договоренности достигается путем прагматических соображений относительно того, что работает политически в свете факта разнообразия. Таким образом, его идея политического консенсуса пытается избежать скатывания к скептицизму и релятивизму. Похоже, что для политической терпимости существует по крайней мере одна не относительная ценность — терпимость и мирное сосуществование — даже если это просто прагматически оправдано конкретной исторической потребностью в мирном сосуществовании тех, кто не может прийти к консенсусу относительно своих взглядов на Добро.

Подход политического либерализма оказался успешным на практике. Можно утверждать, что идея нейтрального государства и политического консенсуса в отношении необходимости терпимости постепенно развивалась в конституционном праве США и в международном праве посредством Декларации прав человека ООН. В статье 26 Декларации ООН прямо говорится, что образование является всеобщим правом и что образование должно быть направлено на «содействие взаимопониманию, терпимости и дружбе между всеми нациями, расовыми или религиозными группами.«Мы все еще далеки от реализации идеи толерантного международного сообщества. Однако совершенно очевидно, что в последние несколько десятилетий идея политической терпимости преуспела в Соединенных Штатах и ​​других западных странах.

Несмотря на этот успех, критики, такие как Майкл Сэндел в своей книге Демократическое недовольство (1998), утверждали, что терпимое отношение того, что он называет «процедурной республикой», должно основываться на более всеобъемлющей моральной теории.Без такого основания Сэндел опасается, что терпимое нейтральное государство в конечном итоге потеряет связь с нравственной жизнью людей. В своих аргументах против Ролза и против определенных изменений в конституционном праве Сэндел утверждает, что подход политического либерализма не может в конечном итоге учитывать глубину приверженности большинства людей своим собственным всеобъемлющим доктринам. Ролз признает, что для того, чтобы его идея перекрытия консенсуса работала, он должен исходить из ослабления частной веры в всеобъемлющие доктрины.Проблема здесь в том, что он приводит доводы в пользу терпимости, недооценивая силу тех форм частной веры, которые необходимо терпеть.

Еще одна проблема политического подхода к толерантности состоит в том, что он пытается определить природу частной жизни. Моральная терпимость утверждает, что существуют определенные виды частной деятельности, которые касаются только отдельного человека, и что государство будет неоправданно вмешиваться в эту частную деятельность. Однако чисто политический подход к терпимости неспособен провести метафизическую границу, разделяющую общественное и частное.Скорее, сфера конфиденциальности сама по себе определяется только в результате процесса достижения политического консенсуса. Таким образом, беспокойство заключается в том, что принципы политического либерализма четко не определены и что толерантность, как простое правило modus vivendi , может быть нарушена, если политический консенсус изменится. Другими словами, если нет метафизической основы для сферы частной жизни, тогда не совсем ясно, что должна терпеть политически обоснованная идея либеральной толерантности.

6. Ссылки и дополнительная литература

• Байнер, Рональд. Что случилось с либерализмом (Беркли: Калифорнийский университет Press, 1992).
• Берлин, Исайя. «Две концепции свободы» в журнале Four Essays on Liberty (Oxford: Oxford University Press, 1969).
• Кук, Джон У. Нравственность и культурные различия (Oxford: Oxford University Press, 1999).
• Дворкин, Рональд. Sovereign Virtue (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 2000).
• Дворкин, Рональд. Серьезно принимать права (Кембридж: Гарвард, 1977).
• Фиала, Эндрю. «Терпимость и прагматизм» в Journal of Speculative Philosophy , 16: 2, (2002), 103-116.
• Хабермас, Юрген. Моральное сознание и коммуникативное действие (Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1990).
• Heyd, David, ed. Терпимость: неуловимая добродетель (Princeton: Princeton University Press, 1996).
• Хортон, Джон и Питер Николсон, ред. Толерантность: философия и практика (Лондон: Ashgate Publishing, 1992).
• Кинг, Престон. Толерантность (Лондон: Фрэнк Касс, 1998).
• Kymlicka, Will. Либерализм, сообщество и культура (Oxford: Clarendon Press, 1989).
• Лаурсен, Джон Кристиан. «Спиноза о толерантности» в книге «Различия и несогласие: теории толерантности в средневековой и ранней современной Европе», , под редакцией Недермана и Лаурсена (Лэнхэм, Мэриленд: Роуман и Литтлфилд, 1996).
• Локк, Джон. Письмо о терпимости в изд. Стивена М. Кана. Классика современной политической теории (Нью-Йорк: Oxford University Press, 1997).
• Мара, Джеральд М. «Сократ и либеральная терпимость» в Политической теории , 16: 3 (1988).
• Маркузе, Герберт. «Репрессивная толерантность» в Вольф, Мур и Маркузе, ред., Критика чистой толерантности, (Бостон: Beacon Press, 1969).
• Маритен, Жак. Человек и государство (Чикаго: Издательство Чикагского университета, 1951).
• Мендус, Сьюзен и Дэвид Эдвардс, ред. О терпимости (Oxford: Clarendon Press, 1987).
• Мендус, Сьюзен. «Локк: терпимость, мораль и рациональность» в книге Джона Хортона и Сьюзан Мендус, ред., Джон Локк: Письмо о толерантности в фокусе (Лондон: Routledge, 1991).
• Мендус, Сьюзен. Терпимость и пределы либерализма (Атлантик-Хайлендс, Нью-Джерси: Humanities Press International, 1989).
• Милл, Джон Стюарт. On Liberty and Other Essays (Oxford: Oxford World Classics, 1998).
• Милтон, Джон. Aereopogatica in Encyclopedia Britannica’s Great Books of the Western World , vol. 29 (Чикаго: Издательство Чикагского университета, 1991).
• Ньюи, Глен. Добродетель, разум и терпимость (Эдинбург: Эдинбургский университет, 1999).
• Обердик, Ганс. Терпимость: между терпением и принятием (Лэнхэм, Мэриленд: Роуман и Литтлфилд, 2001).
• Пейн, Томас. Полное собрание сочинений Томаса Пейна изд. Филиппа Фонера (Нью-Йорк: Citadel Press, 1945).
• Поппер, Карл. Открытое общество и его враги (Princeton: Princeton University Press, 1971).
• Ролз, Джон. Теория правосудия (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1971).
• Ролз, Джон. Справедливость как честность: повторение (Кембридж: издательство Гарвардского университета, 2001).
• Ролз, Джон. Политический либерализм (Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета, 1995).
• Ролз, Джон. Закон народов (Кембридж: издательство Гарвардского университета, 2001).
• Разави, Мехди Амин и Дэвид Амбуэль, ред. Философия, религия и вопрос нетерпимости (Олбани: Государственный университет Нью-Йорка, 1997).
• Ricoeur, Paul, ed. Терпимость между нетерпимостью и невыносимым (издание Diogenes , No.176, т. 44/4, зима 1996 г.).
• Рорти, Ричард. Непредвиденные обстоятельства, ирония, солидарность (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1989).
• Розенталь, Майкл А. «Терпимость как добродетель в этике Спинозы» в Journal of the History of Philosophy 39: 4 (2001), 535-557.
• Сандель, Майкл. Недовольство демократии (Кембридж: Гарвард, 1998).
• Сандель, Майкл. Либерализм и пределы правосудия (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1982).
• Сен, Амартия. «Права человека и азиатские ценности» в The New Republic 217: 2-3 (1997), 33-40.
• Спиноза, Барух. Теолого-политический трактат и политический трактат (Нью-Йорк: Dover Publications, 1951).
• Тан, Кок-Чор. Терпимость, разнообразие и глобальная справедливость (Юниверсити-Парк, Пенсильвания: Издательство Пенсильванского государственного университета, 2000).