Виктор франкл философ: писатели и не только о том, что читают почему

Идеи стоицизма в психологии и логотерапии

Поговорим о Джеймсе Бонде Стокдейле — авторе книги «Мужество под огнем: проверка доктрин Эпиктета в лаборатории человеческого поведения».

✈️ Джеймс Бонд Стокдейл (1923–2005) — американский летчик, сбитый во Вьетнаме, провел 7,5 лет во вьетнамской тюрьме. Неоднократно подвергался пыткам, но сумел выжить и постоянно помогал другим заключенным справиться с ужасом такого существования.

💥 9 сентября 1965 года его штурмовик был сбит зенитным огнем.

🗣 «После катапультирования у меня было около тридцати секунд, чтобы произнести свои последние слова на свободе до того, как я приземлюсь на главной улице маленького села прямо впереди. И я прошептал про себя: „Пять лет там [в плену], по крайней мере. Я ухожу из мира технологии и вхожу в мир Эпиктета“».

Давайте прочитаем отрывок из книги Джим Коллинз «От хорошего к великому», в которой автор описывает диалог со Стокдейлом 👇

📖 «Некоторое время мы молчали, продолжая медленно идти по направлению к факультетскому клубу, Стокдейл прихрамывал и волочил ногу, которая так полностью и не зажила после пыток.

Когда мы прошли около 100 метров, я спросил:
— А кто не выживал?
— О, это простой вопрос, — ответил он. — Оптимисты.
— Оптимисты? Не понимаю, — я был совершенно сбит с толку.
— Оптимисты. Это те, кто говорил: „Мы выйдем отсюда к Рождеству“. Рождество приходило и уходило. Тогда они говорили: „Мы выйдем отсюда к Пасхе“. И Пасха приходила и уходила. Затем День Благодарения и снова Рождество. И они умирали. Не выдерживали.

Мы продолжали идти молча. Затем он повернулся ко мне и сказал:

— Вот один очень важный урок: никогда не путайте веру в то, что вы победите (а вы не можете позволить себе потерять эту веру) с суровой необходимостью трезво смотреть фактам в лицо, как бы ужасны они ни были.

По сей день я храню в памяти образ Стокдейла, убеждающего оптимистов: „Имейте в виду, мы не выйдем отсюда к Рождеству“».

➡️ Джеймс Бонд Стокдейл был убежден, что оптимисты не выживают Это утверждение получило название парадокс Стокдейла. Он утверждал, что нужно верить в лучшее, невзирая на невзгоды, но в то же самое время иметь мужество смотреть в лицо действительности, какой бы суровой она ни была.

Виктор Франкл «Человек в поисках смысла» — отзыв MarselUrazmetov

Привет, Бро!

Книга №94: «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере» — Виктор Франкл

140 страниц
Оценка на livelib 4,4/5

Виктор Франкл — австрийский психиатр, психолог, философ и невролог. Еврей. Во время 2-ой мировой у него была возможность уехать в США, но он остался. И попал в концлагерь..

Но несмотря на весь ад, что ему пришлось пройти, он не только выжил, но еще и создал новое направление в экзистенциальной психологии — логотерапию (буквально: исцеление смыслом).

Ну то есть, Франкл в экзистенциальной психологии как Фрейд в психоанализе. Одна из ключевых личностей внесших огромный вклад в психологию в целом.

О чем

Книга поделена на две части. В первой — автор описывает «жизнь» в лагерях, если это можно назвать жизнью. Лагерь это то место, где у тебя нет аб-со-лю-т-но ничего, даже имени! Только номера.

Это то место, где размывается личность, где единственной потребностью становится просто на просто выживание, где человек не знает что будет не то чтобы завтра, но через час, где жизнь человека не стоит ровным счетом ничего.

Вот эту жизнь и описывает Франкл в первой части. Внимательный взгляд изнутри, так сказать.

Во второй части, автор уже наблюдает и рассуждает о всем происходящем как психолог и философ. Рассказывает о том, что же творилось у заключенных в душе и что, все таки, помогало им выживать в таких нечеловеческих условиях.

Книга маленькая, но в конце читателя ждет еще и бонус — пьеса Синхронизация в Биркенвальде, в которой автор раскрывает свою философию в художественной форме.

От книги я ожидал побольше психологии, но ничего, есть в рукаве еще одна его книжка)

Вопросы, раскрытые в книге:
— Что заставляет человека жить?
— Что помогает выжить там, где выжить невозможно?
— Что происходит с психикой человека в условиях, граничащих с безумием и смертью?

— Как изменяется человек после лагеря?

Прочти ее, если ты хочешь:
— узнать что способен выдержать человек и его психика;
— подробнее узнать о «жизни» в концлагерях;
— вдохновиться силой духа человека и научиться ценить жизнь;
— познакомиться с философией Виктора Франкла;

Цитата
«Счастье – это когда худшее обошло стороной. «

Будь умным. Будь счастливым
Твой бро — @the_marsl

Cкачать или послушать аудиокнигу можно в телеге «Хранилище бро» (ссылка ниже)
Пройти pdf-курс по осознанному чтению тут — @chitay_osoznanno

#читайБро #психологвконцлагере #сказатьжизнида #викторфранкл

Читай, Бро

психолог в концлагере. Виктор Франкл

Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере. Виктор Франкл

Эл. книга t.me/kudaidem/2230
Аудиокнига t.me/kudaidem/2231

Эта книга принадлежит к числу немногих величайших человеческих творений.

Эта удивительная книга сделала ее автора одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке.

В ней философ и психолог Виктор Франкл, прошедший нацистские лагеря смерти, открыл миллионам людей всего мира путь постижения смысла жизни.

В страшных, убийственных условиях концлагерей он показал необычайную силу человеческого духа.

 

Дух упрям, вопреки слабости тела и разладу души. Человеку есть ради чего жить!

Почему книга достойна прочтения
Книга разошлась миллионными тиражами в десятках стран, крупнейшие философы считали ее одним из величайших произведений человечества, а миллионам простых людей она помогла изменить свою жизнь.

книга вошла в десятку книг, которые больше всего повлияли на жизнь людей во всем мире.

Эта книга для тех, кто исследует себя и свой внутренний мир.

Кто знает смысл, и кто его утерял.

Для тех, у кого всё в порядке, и для тех, кто устал от жизни. Эта великая книга научит способности обрести смысл в любой ситуации.

Виктор Франкл (1905-1997) — знаменитый австрийский врач-психотерапевт, психолог и философ. В годы Второй мировой войны он получил страшную возможность испытать на себе собственную концепцию. Пройдя нацистские лагеря смерти, он увидел, что наибольший шанс выжить в нечеловеческих условиях имели не крепкие телом, а сильные духом. Те, кто знал, ради чего живет. У самого Франкла было ради чего жить: в концлагерь он взял с собой рукопись, которой предстояло стать великой книгой.

У психотерапевта и философа Виктора Франкла с 1942 по 1945 год не было имени, не было личных документов, не было прав и не было будущего. Был только номер узника нацистского лагеря — 119104.

 

заключенный 119104 был ученым.

 

Каждый день он собирал и анализировал данные, чтобы ответить на вопрос: почему одни люди впадают в апатию и умирают, а другие находят силы, чтобы цепляться за жизнь?

Воля к смыслу, обретение смысла — это главное.

Когда человек перестает задавать вопрос «За что мне это?» и спрашивает «Для чего?», меняется вся его жизнь и начинается освобождение от страданий.

Три причины познакомиться с обзором:

• Обрести утраченное желание жить.
• Узнать, что происходит с людьми за гранью физического выживания.
• Познакомиться с уникальным жизненным опытом великого гуманиста и философа ХХ века.

 

Будучи обычным заключенным, Франкл описал в этой книге то, как мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии людей.

Это была жестокая борьба за существование — даже между самими заключенными.

Беспощадная борьба за ежедневный кусок хлеба, за самосохранение, за себя самого или за самых близких людей.

Большинство заключенных падали духом и опускались физически и морально. Но были единицы, которые не теряли человеческого достоинства. Они всегда находили для товарищей по несчастью доброе слово и последний кусок хлеба.

 

Благодаря упрямству духа такие люди сохраняли возможность оградить свою душу от влияния жуткой среды. В моральном отношении они, в отличие от большинства деградирующих, наоборот, прогрессировали, претерпели эволюцию. 

 

Книга Франкла дает ответ на вопрос, что служило им внутренней опорой, что помогло им не просто выстоять, а подняться в своем нравственном развитии на много ступеней вверх. Он убедительно доказывает, что возможности человеческой личности не ограничены и только от нас зависит, как мы их используем.

 

Главное, понять, что ждет от каждого из нас жизнь?

 

Как менялся характер человека в концлагере

Реакции заключенных можно разбить на три фазы.

1. Шок прибытия.

2. Типичные изменения характера при длительном пребывании в лагере.

3. Освобождение. Психология освобожденного лагерника.

 

Фаза 1. Шок прибытия.

Это острая реакция ужаса.

Психологам известно состояние так называемого бреда помилования, когда приговоренный к смерти буквально перед казнью начинает в полном безумии верить, что в самый последний момент его помилуют.

 

Бесконечный ужас вновь прибывших периодически сменялся бредом помилования: а вдруг все не так плохо?

 

Тем более что встречали их заключенные, выглядевшие вполне сытыми. Только потом стало ясно, что это была лагерная элита — люди, специально отобранные для того, чтобы встречать составы, годами ежедневно прибывающие в Освенцим.

 

А затем забирать багаж новоприбывших со всеми ценностями, которые, возможно, припрятаны в нем.

 

После первой селекции, когда 90% вновь прибывших были отправлены в газовые камеры, оставшиеся 10% наконец-то окончательно поняли, как обстоят дела.

 

И с ними произошло то, что можно назвать пиком первой фазы психических реакций: люди подвели черту под всей своей прежней жизнью.

 

От нее больше ничего не осталось. Теперь человек становился просто номером, без имени и судьбы.

 

Большинство заключенных страдали от своеобразного чувства неполноценности. Каждый из них раньше был «кем-то», а сейчас с ним обращались так, будто он — «никто».

 

У людей больше не осталось иллюзий. И тогда в них проявилось нечто неожиданное: черный юмор и что-то вроде любопытства.

 

Это состояние некой отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти стороннего наблюдения.

 

Душе необходимо было отключиться, пусть ненадолго, от реальности и этим защититься, спастись.

 

Людям становилось любопытно, что же будет происходить дальше.

Они, например, могли совершенно отстраненно подумать: а как мы, совершенно голые после дезинфекции, выйдем наружу, на холод поздней осени?

 

Однако в тот раз никто почему-то не схватил даже насморка.

 

Оказалось, что предельные физические возможности человека значительно выше, чем это прописано в медицинских учебниках. Люди в условиях концлагеря годами переживали серьезный недостаток в пище и сне, но продолжали жить.

 

Число калорий в день в среднем составляло от 600 до 700.

 

А вот и другая подобная неожиданность: заключенные испытывали жесточайший авитаминоз, но состояние десен было даже лучше, чем когда-либо раньше, в периоды самого здорового питания.

 

Прав был Достоевский, определив человека как существо, которое ко всему привыкает.

 

Ежедневная, ежечасная угроза гибели и отсутствие хоть малейшей надежды на спасение — все это приводило почти каждого заключенного, к мысли о самоубийстве.

 

Однако надо заметить, что, находясь в состоянии первичного шока, заключенные не боялись смерти. Даже газовая камера уже через несколько дней не вызывала у них страха. В их глазах это было тем, что избавляет от заботы о самоубийстве.

Вскоре паническое настроение уступило место безразличию.

 

Фаза 2. Типичные изменения характера при длительном пребывании в лагере.

 

Пережив первоначальный шок, заключенный понемногу погружался во вторую фазу — фазу апатии, когда в его душе что-то отмирало.

апатия как главный симптом второй фазы была особым механизмом психологической защиты.

Реальность сузилась: все мысли и чувства сконцентрировались на одной-единственной задаче: выжить! В редкие минуты, когда бдительность надзирателей ослабевала, заключенные начинали говорить о еде: спрашивали друг у друга о любимых блюдах, обменивались рецептами, составляли меню праздничных обедов!

 

Человек ощущал свою зависимость от чистых случайностей, становился игрушкой судьбы. позже, Мартин Селигман назовет это явление «обученной беспомощностью», когда человек вообще перестает что-либо предпринимать, опускает руки, если убедит себя в том, что его попытки что-то изменить бесполезны.

 

Обесценивалось все, что не приносило чисто практической пользы, не помогало выжить. 

У немногих, развивалось стремление уйти в свой внутренний мир. Этим можно объяснить тот факт, что порой люди хрупкого телосложения выдерживали тяготы лагерной жизни лучше, чем сильные и крепкие.

 

Может показаться невероятным, но были и такие, кто сохранил чувство юмора.

юмор — тоже оружие души в борьбе за самосохранение. С помощью юмора человек может создать некую дистанцию между самим собой и его ситуацией, поставить себя над ситуацией.

Виктор Франкл вспоминал, как специально тренировал, «натаскивал» своего друга на юмор: каждый день они по очереди придумывали какую-нибудь забавную историю, какая может приключиться с ними после освобождения.

Попытку видеть хоть что-то из происходящего в смешном свете можно рассматривать как своеобразный вариант искусства жить.

 

апатия имела и чисто физиологические причины, так же как и повышенная раздражительность, которая иногда находила выход в драках, — еще одна из особенностей психики заключенного.

 

Апатичными людей делало постоянное недоедание, а возбужденными и раздражительными — хронический дефицит сна.

 

При отсутствии духовной опоры у заключенного могла наступить тотальная апатия, которая случалась так стремительно, что очень быстро приводила к катастрофе.

 

Человек просто отказывался вставать утром и идти на построение, он больше не заботился о получении пищи, не ходил умываться, и никакие предупреждения, никакие угрозы, никакие уговоры не могли вывести его из этой апатии. Такое состояние в конечном счете заканчивалось летальным исходом.

 

Фаза 3. После освобождения. Психология освобожденного лагерника.

оставшиеся в живых заключенные вдруг понимали, что совсем разучились радоваться.

Все вокруг воспринималось людьми как иллюзорное, ненастоящее, казалось сном, в который еще невозможно поверить.

Душевному состоянию освобожденного угрожали разочарование и горечь, трудно было преодолеть горькую мысль — а зачем я все это вытерпел?

Но однажды для каждого освобожденного наступал день, когда он, оглядываясь на все пережитое, делал открытие: он сам не может понять, как у него хватило сил выстоять, вынести все то, с чем он столкнулся.

 

И главным его достижением становится то несравненное чувство, что теперь он уже может не бояться ничего на свете.

(Опыт концлагерей: может ли человек иначе?)

Франкл утверждает, что сама жизнь в лагере показала: человек вполне «может иначе». Находились люди, которым удавалось подавить в себе раздражительность и превозмочь апатию.

Благодаря упрямству духа они сохраняли возможность оградить себя от влияния этой среды. В моральном отношении эти люди, в отличие от большинства деградирующих, испытали прогресс, претерпели эволюцию.

их пример подтверждает, что внутренне человек может быть сильнее внешних обстоятельств, потому что у него всегда есть свобода отнестись к ним «или так, или иначе». И это «так или иначе» у него отнять нельзя.

То, что лагерь из человека якобы «делает», — результат внутреннего решения самого человека.

 

От каждого зависит, что произойдет с ним в лагере: превратится ли он в стадное животное или останется и здесь человеком, сохранит свое человеческое достоинство.

 

самая тяжелая ситуация дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой.

Франкл вспоминает слова одной молодой женщины, которая очень достойно встретила свою смерть в концлагере: «Я благодарна судьбе за то, что она обошлась со мной так сурово, потому что в прежней своей жизни я была слишком избалована, а духовные мои притязания не были серьезны».

 

нравственный подвиг был возможен и среди охранников и надсмотрщиков.

Ведь были среди них и такие, которые старались помочь заключенным вопреки всему давлению лагерной жизни.

Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая по справедливости заслуживает общего осуждения. Из всего этого Франкл делает заключение, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные.

 

Выводы: кто побеждает, а кто проигрывает и почему?

В неделю между Рождеством и Новым 1945 годом смертность в лагере была особенно высокой, причем для этого не было таких причин, как особое ухудшение питания, ухудшение погоды или вспышка какой-то эпидемии.

 

Причина была в том, что большинство заключенных почему-то питали наивную надежду, что к Рождеству они будут дома.

Но, поскольку надежда эта рухнула, людьми овладели разочарование и апатия, снизившие общую устойчивость организма, что и привело к скачку смертности.

 

Таким образом, мы видим, что телесный упадок зависел от духовной установки, но в этой установке человек был свободен!

 

Деформация характера заключенного в концлагере зависела в конечном итоге от его внутренней установки.  

Лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры.

 

Нужно было снова обратить человека к будущему, к какой-то значимой для него цели в будущем. 

«У кого есть «Зачем?», тот выдержит любое «Как?».

Если заключенный находил «Зачем» своей жизни, свою внутреннюю цель, ему удавалось подняться вровень с ужасающим «Как» его нынешнего существования и выстоять перед кошмарами лагерной реальности.

Мысленно подняться над действительностью помогал своего рода трюк, спасительная уловка, связанная с целью в будущем: в самые тяжелые минуты нужно было рисовать в своем воображении картины своего будущего после освобождения.

Когда было совсем невмоготу, Франкл представлял, что стоит на кафедре в большом, ярко освещенном, красивом, теплом зале и делает доклад о психологии в концентрационном лагере.

Этот прием помогал ему смотреть на действительность, будто она уже в прошлом, а сам он со своими страданиями стал уже объектом интереснейших психологических исследований, им самим же предпринятых.

Но, бессрочное заключение приводило к переживанию утраты будущего.

Фраза, которой отчаявшийся отклонял все попытки подбодрить его, была типична: «Мне нечего больше ждать от жизни».

 

Однако изначально вопрос о смысле жизни был поставлен неправильно. Дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас.

 

Два случая, изложенные в книге, могут служить примером практического применения изложенного выше хода мыслей.

 

Речь идет о двух мужчинах, которые в своих разговорах выражали намерение покончить с собой. Оба объясняли его одинаково и вполне типично: «Мне нечего больше ждать от жизни».

 

И все-таки Франклу удалось доказать каждому из них: жизнь чего-то ждет от него самого, что-то важное ждет его в будущем. И действительно, оказалось, что одного ждал на чужбине его обожаемый ребенок. Другого не ждал никто персонально, но его ждало дело.

Он был ученым, готовил и издавал серию книг по географии. Она осталась незаконченной. Сделать эту работу вместо него не мог никто.

 

Осознание такой незаменимости формирует чувство ответственности за собственную жизнь. Теперь человек не откажется от нее. Он знает, зачем существует, и поэтому найдет в себе силы вытерпеть почти любое «как».

 

(Логотерапия Виктора Франкла).

Логотерапия (от греч. logos — слово и terapia — забота, уход, лечение) — это направление в психотерапии, возникшее на базе тех выводов, которые Виктор Франкл сделал, будучи заключенным концлагеря.

Логотерапевты, вслед за Франклом, считают, что совершенно недопустимо объяснять то, что происходит внутри человека, глубинными инстинктами, как это делал Фрейд, или реакцией на внешние обстоятельства. И то и то не работает, не описывает полностью всех процессов, которые происходят в психике человека.

Именно сам человек определяет то, как он живет, каков его жизненный путь и какие решения на этом жизненном пути он принимает.

Возможности человеческой личности не ограничены.

И в этом смысле абсолютно все равно, какие у человека детские комплексы и что ему говорит его подсознание. У человека есть иной ресурс, который позволяет ему сделать так, как он хочет.

Иными словами, какая разница, что у меня там в минусе, когда у меня такой потенциал в плюсе! И эти минусы мне совершенно не мешают этот потенциал реализовывать.

 

Так, зрелый возраст — это не крах, все зависит от самого человека, от того, чем он наполнит свою жизнь, и от ощущения смысла этой самой жизни.

 

Логотерапия — это терапия смысла, это тот способ, который помогает человеку найти смысл в любых обстоятельствах его жизни, в том числе и в таких крайних как концлагерь и как страдания.

 

И здесь очень важно понять следующее: чтобы найти этот смысл, Франкл предлагает исследовать не глубины личности, а ее высоты. Это очень серьезная разница в акценте. До Франкла психологи в основном пытались помочь людям, исследуя глубины их подсознания, а Франкл настаивает на полном раскрытии потенциала человека, на исследовании его высот. Таким образом, акцент он делает, говоря образно, на шпиль здания (высота), а не на его подвал (глубины).

 

«Выражение «глубинная психология» сегодня весьма популярно, но напрашивается вопрос:

 

не пора ли исследовать человеческое существование во всем его многоуровневом пространстве, исследовать не только его глубины, но и его высоты тоже.

 

Поступая таким образом, мы намеренно выходим не только за пределы физического, но и психического также.

Мы включаем в сферу исследования реальность духовных аспектов человека.

Это ядро личности.

 

Индивидуальная психология требует от пациента смелости преобразования реальности.

 

Прорыв в другое измерение — это принципиальное отличие логотерапии от других видов психотерапии.

 

Цель логотерапии — раскрыть предельные возможности человека.

.

 

если мы говорим человеку, что он чуть-чуть выше, чем он есть на самом деле, то это позволяет ему все время тянуться за более высокой планкой, развиваться.

 

это работает всегда потрясающе!

Этот метод логотерапии могут взять на вооружение руководители, общаясь со своими подчиненными.

если руководитель находит в подчиненном что-то хорошее и немного преувеличивает, то это воспринимается как поддержка, у подчиненного появляется желание действительно стать лучше, тянуться за более высокой планкой.

 

Оптимальный уровень такой планки — на 10–20% более, чем есть на самом деле. Тогда это не травмирует и не вызывает подозрения, что это некая ложь или лесть.

 

в логотерапии появляется термин «духовная сущность человека» и делается акцент от глубин личности к ее высотам.

Это помогает человеку почувствовать, что он не животное и его поведение определяется не инстинктами и внешними обстоятельствами, а им самим.

Когда человек все время ставит себе более высокую планку, он начинает смотреть на свою жизнь по-новому, больше себя уважать. И тогда жизнь меняется, приобретает смысл. 

Учение Виктора Франкла помогает человеку высоко поднять голову.

 

Заключение.

деформация характера заключенного зависела от его внутренней установки.

опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. Каждая попытка духовно восстановить, «выпрямить» человека снова и снова убеждала Франкла, что такой внутренней опорой является для человека цель в будущем. 

 «У кого есть «Зачем?», тот выдержит любое «Как?».

Если человек нашел свое «Зачем», свою внутреннюю цель, ему не страшны никакие «Как». 

логотерапия помогает человеку найти смысл, внутреннюю опору в любых обстоятельства его жизни, в том числе таких крайних, как страдание. 

чтобы ответить на вопрос, что ждет от человека жизнь, важно исследовать и высоты, духовные аспекты человека — ядро личности. 

Цель логотерапии — раскрыть предельные возможности человека, приняв за максиму афоризм Гёте:

«Если мы принимаем людей такими, какие они есть, мы делаем их хуже.

Если же мы трактуем их, как если бы они были таковы, какими они должны быть, мы помогаем им стать такими, какими они способны стать».

Мои книги. Виктор Франкл — Сказать жизни ДА! (Часть 1): neznakomka_18 — LiveJournal

Франкл родился в 1905 году в Вене, в еврейской семье гражданских служащих. В юном возрасте проявил интерес к психологии. Дипломную работу в гимназии посвятил психологии философского мышления. После окончания гимназии в 1923 г. изучал медицину в Венском университете, где позднее выбрал специализацию в области неврологии и психиатрии. Особо глубоко изучал психологию депрессий и самоубийств. Ранний опыт Франкла формировался под влиянием Зигмунда Фрейда и Альфреда Адлера, однако впоследствии Франкл отойдёт от их воззрений.

В 1924 году стал президентом школы Sozialistische Mittelschüler Österreich. Работая на этой должности, Франкл создал специализированную программу поддержки для студентов в период получения аттестатов. За время работы Франкла в этой роли не было отмечено ни одного случая самоубийств среди венских студентов. Успех программы привлек внимание Вильгельма Райха, который пригласил Франкла в Берлин.

В 1933—1937 гг. Франкл возглавлял отделение по предотвращению самоубийств одной из Венских клиник. Пациентами Франкла стало свыше 30 тыс. женщин, подверженных риску самоубийства. Однако с приходом к власти нацистов в 1938 г. Франклу запретили лечить арийских пациентов по причине его еврейского происхождения. Франкл занялся частной практикой, а в 1940 г. возглавил неврологическое отделение Ротшильдской больницы, где также работал нейрохирургом. В тот период это была единственная больница, куда допускали евреев. Благодаря усилиям Франкла нескольких пациентов удалось спасти от уничтожения в рамках нацистской программы эвтаназии.

25 сентября 1942 г. Франкл, его жена и родители были депортированы в концентрационный лагерь Терезиенштадт. В лагере Франкл встретил доктора Карла Флейшмана, который на тот момент вынашивал план по созданию организации психологической помощи вновь прибывающим заключённым. Организовать выполнение этой задачи он поручил Виктору Франклу, как бывшему психиатру.
Всё своё время пребывания в концлагере Франкл посвятил врачебной деятельности, которую он, конечно же, держал втайне от СС. Вместе с другими психиатрами и социальными работниками со всей Центральной Европы он оказывал заключённым специализированную помощь. Задача службы состояла в преодолении первоначального шока и оказании поддержки на начальном этапе пребывания.

Особое внимание было уделено людям, которым угрожала особая опасность: эпилептикам, психопатам, «асоциальным», а кроме того, всем пожилым и немощным. Сам Франкл часто пользовался этой методикой, чтобы дистанцироваться от окружающих страданий, объективируя их.

Этой же основой Франкл пользовался для создания своей методики психотерапевтической помощи — логотерапии. По мнению Франкла, в человеке можно увидеть не только стремление к удовольствию или волю к власти, но и стремление к смыслу. Именно от обращения к смыслу существования зависел результат психотерапии в лагере. Этот смысл для человека, находящегося в лагере в экстремальном, пограничном состоянии, должен был быть безусловным смыслом, включающим в себя не только смысл жизни, но также смысл страдания и смерти. Беспокойство большинства людей можно было выразить вопросом «Переживём ли мы лагерь?». Другой вопрос, который задавали Виктору Франклу, был таков: «Имеют ли смысл эти страдания, эта смерть?». Если отрицательный ответ на первый вопрос для большинства людей делал бессмысленными страдания и попытки пережить заключение, то отрицательный ответ на второй вопрос делал бессмысленным само выживание.

19 октября 1944 г. Франкл был переведён в концентрационный лагерь Аушвиц, где провёл несколько дней и был далее направлен в Тюркхайм, один из лагерей системы Дахау, куда прибыл 25 октября 1944 г. Здесь он провёл следующие 6 месяцев в качестве чернорабочего. Его жена была переведена в концентрационный лагерь Берген-Бельзен, где была убита. Отец Франкла скончался в Терезинштадте от отёка легких, мать была убита в Аушвице.

27 апреля 1945 г. Франкл был освобождён американскими войсками. Из членов семьи Франкла выжила только сестра, эмигрировавшая в Австралию.

После трёх лет, проведенных в концлагерях, Франкл вернулся в Вену. В 1945 г. он закончил свою всемирно известную книгу «Сказать жизни „ДА“. Психолог в концлагере». В книге описан опыт заключенного с точки зрения психиатра.

Франкл умер 2 сентября 1997 г. от сердечной недостаточности.

———————

Так вот. Читая Википедию, мой взгляд упал на маленький раздел «Переводы», и тут я поняла, что произошло. Эту самую книгу Франкл написал еще в 1946 году, но первый перевод на русский язык, если я не ошибаюсь, случился лет через 60 после написания. То есть, если в Америке эта книга появилась в 1959 году и пять раз объявлялась книгой года, а в Германии она вышла в 1977 году, то к русскоязычным читателям его работы пришли почти на полвека позже. Естественно, что восприятие этой книги тогда и сейчас будет совершенно разным. То, что 70 лет назад могло стать настоящием открытием и откровением, сейчас воспринимается более обыденно и привычно.

Мне захотелось почитать комментарии и других читателей. Большинство из них в явном восторге от книги. Но было много и таких (больше, чем я предполагала, и это меня примирило с моей реакцией на книгу), которые находились в явном недоумении, причем по тем же причинам.

Я приведу несколько таких комментариев, а в следующем посте выложу те цитаты из книги, которые мне понравились.

КОММЕНТАРИИ

ххх

Виктор Франкл — Сказать жизни «ДА!» Психолог в концлагере.

Почему книга достойна прочтения. Книга разошлась миллионными тиражами в десятках стран, крупнейшие философы считали ее одним из величайших произведений человечества, а миллионам простых людей она помогла изменить свою жизнь. По опросу Национальной библиотеки конгресса США, книга вошла в десятку книг, которые больше всего повлияли на жизнь людей во всем мире.

Для кого эта книга. Для тех, кто исследует себя и свой внутренний мир. Кто знает смысл, и кто его утерял. Для тех, у кого всё в порядке, и для тех, кто устал от жизни. Эта великая книга научит способности обрести смысл в любой ситуации.

Кто автор. Виктор Франкл (1905-1997) — знаменитый австрийский врач-психотерапевт, психолог и философ. В годы Второй мировой войны он получил страшную возможность испытать на себе собственную концепцию. Пройдя нацистские лагеря смерти, он увидел, что наибольший шанс выжить в нечеловеческих условиях имели не крепкие телом, а сильные духом. Те, кто знал, ради чего живет. У самого Франкла было ради чего жить: в концлагерь он взял с собой рукопись, которой предстояло стать великой книгой.

Перед вами великая книга великого человека.

Ее автор – не просто выдающийся ученый, хотя это так: по числу почетных ученых степеней, присужденных ему разными университетами мира, ему нет равных среди психологов и психиатров. Он не просто мировая знаменитость, хотя и с этим спорить трудно: 31 его книга переведена на несколько десятков языков, он объехал весь мир, и встречи с ним искали многие выдающиеся люди и сильные мира сего – от таких выдающихся философов, как Карл Ясперс и Мартин Хайдеггер, и до политических и религиозных лидеров, включая Папу Павла VI и Хиллари Клинтон. Не прошло и десятилетия после смерти Виктора Франкла, но мало кто станет оспаривать, что он оказался одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке. Он не только построил психологическую теорию смысла и основанную на ней философию человека, он раскрыл глаза миллионам людей на возможности открыть смысл в собственной жизни.

Актуальность идей Виктора Франкла определяется уникальной встречей масштабной личности с обстоятельствами места, времени и образа действия, которые придали этим идеям столь громкий резонанс. Он умудрился прожить немало, и даты его жизни – 1905–1997 гг. – вобрали в себя XX век почти без остатка. Почти всю свою жизнь он прожил в Вене – в самом центре Европы, почти что в эпицентре нескольких революций и двух мировых войн и поблизости от линии фронта сорокалетней холодной войны. Он пережил их все, пережил в обоих смыслах этого слова, – не только оставшись в живых, но и претворив свои переживания в книги и публичные лекции. Виктор Франкл испытал на себе весь трагизм столетия.

Почти посередине через его жизнь проходит разлом, обозначенный датами 1942–1945. Это годы пребывания Франкла в нацистских концлагерях, нечеловеческого существования с мизерной вероятностью остаться в живых. Почти любой, кому посчастливилось выжить, счел бы наивысшим счастьем вычеркнуть эти годы из жизни и забыть их как страшный сон. Но Франкл еще накануне войны в основном завершил разработку своей теории стремления к смыслу как главной движущей силы поведения и развития личности. И в концлагере эта теория получила беспрецедентную проверку жизнью и подтверждение – наибольшие шансы выжить, по наблюдениям Франкла, имели не те, кто отличался наиболее крепким здоровьем, а те, кто отличался наиболее крепким духом, кто имел смысл, ради которого жить. Мало кого можно вспомнить в истории человечества, кто заплатил столь высокую цену за свои убеждения и чьи воззрения подверглись такой жестокой проверке. Виктор Франкл стоит в одном ряду с Сократом и Джордано Бруно, принявшим смерть за истину. Он тоже имел возможность избежать такой участи. Незадолго до ареста ему удалось, как и некоторым другим высококлассным профессионалам, получить визу на въезд в США, однако после долгих колебаний он решил остаться, чтобы поддержать своих престарелых родителей, у которых шанса уехать с ним не было.

Первый вариант книги «Психолог в концлагере», составившей основу данного издания, был надиктован им за 9 дней, вскоре после освобождения, и вышел в 1946 году анонимно, без указания авторства. Первый трехтысячный тираж был распродан, но второе издание продавалось очень медленно. Гораздо больший успех имела эта книга в Соединенных Штатах; первое ее английское издание появилось в 1959 году с предисловием авторитетнейшего Гордона Олпорта, роль которого в международном признании Франкла чрезвычайно велика. Эта книга оказалась нечувствительна к капризам интеллектуальной моды. Пять раз она объявлялась «книгой года» в США. За 30 с лишним лет она выдержала несколько десятков изданий общим тиражом свыше 9 миллионов экземпляров. Когда же в начале 1990-х годов в США по заказу библиотеки Конгресса проводился общенациональный опрос с целью выяснить, какие книги сильнее всего повлияли на жизнь людей, американское издание книги Франкла, которую Вы держите в руках, вошло в первую десятку!

Новое, наиболее полное немецкое издание главной книги Франкла под названием «И все же сказать жизни «Да»» вышло в 1977 году и с тех пор постоянно переиздается. В нее была включена также философская пьеса Франкла «Синхронизация в Биркенвальде» – до этого она была опубликована только раз, в 1948 году, в литературном журнале под псевдонимом «Габриэль Лион». В этой пьесе Франкл находит иную, художественную форму для выражения своих главных, философских идей – причем отнюдь не только в словах, которые произносит заключенный Франц, alter ego самого Франкла, но и в структуре сценического действия. С этого издания и сделан данный перевод. На русском языке ранее выходили сокращенные варианты повествования Франкла о концлагере, сделанные по другим изданиям. Полный его вариант публикуется на русском языке впервые.

Цитаты из книги Виктор Франкл — Психолог в концлагере:

Возвращаясь к апатии как главному симптому второй фазы, следует сказать, что это — особый механизм психологической защиты. Реальность сужается. Все мысли и чувства концентрируются на одной-единственной задаче: выжить!

И вдруг меня пронзает мысль: ведь сейчас я впервые в жизни понял истинность того, что столь многие мыслители и мудрецы считали своим конечным выводом, что воспевали столь многие поэты: я понял, я принял истину — только любовь есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять! Да, я постигаю смысл того итога, что достигнут человеческой мыслью, поэзией, верой: освобождение — через любовь, в любви! Я теперь знаю, что человек, у которого нет уже ничего на этом свете, может духовно — пусть на мгновение — обладать самым дорогим для себя — образом того, кого любит. В самой тяжелой из всех мыслимо тяжелых ситуаций, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, — в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание и созерцание образа того, кого он любит. Впервые в жизни я смог понять, что подразумевают, когда говорят, что ангелы счастливы любовным созерцанием бесконечного Господа.

Мы еще не согрелись, все еще молчат. А мой дух снова витает вокруг любимой. Я еще говорю с ней, она еще отвечает мне. И вдруг меня пронзает мысль: а ведь я даже не знаю, жива ли она! Но я знаю теперь другое: чем меньше любовь сосредоточивается на телесном естестве человека, тем глубже она проникает в его духовную суть, тем менее существенным становится его «так-бытие» (как это называют философы), его «здесь-бытие», «здесь-со-мной-присутствие», его телесное существование вообще. Для того, чтобы вызвать сейчас духовный образ моей любимой, мне не надо знать, жива она или нет. Знай я в тот момент, что она умерла, я уверен, что все равно, вопреки этому знанию, вызывал бы ее духовный образ, и мой духовный диалог с ним был бы таким же интенсивным и так же заполнял всего меня. Ибо я чувствовал в тот момент истинность слов Песни Песней: «Положи меня, как печать, на сердце твое… ибо крепка, как смерть, любовь» (8: 6).

Юмор, как ничто другое, способен создать для человека некую дистанцию между ним самим и его ситуацией, поставить его над ситуацией, пусть, как уже говорилось, и ненадолго.

Счастье — это когда худшее обошло стороной.

Человек терял ощущение себя как субъекта не только потому, что полностью становился объектом произвола лагерной охраны, но и потому, что ощущал зависимость от чистых случайностей, становился игрушкой судьбы. Я всегда думал и утверждал, что человек начинает понимать, зачем то или иное случилось в его жизни и что было для него к лучшему, лишь спустя некоторое время, через пять или десять лет.

И как тут не вспомнить известную притчу о Смерти в Тегеране? Один знатный перс прогуливался однажды по саду в сопровождении слуги. И вот слуга, уверяя его, что видел сейчас Смерть, которая ему угрожала, стал умолял дать ему самого быстрого коня, чтобы он мог вихрем умчаться отсюда и вечером быть уже в Тегеране. Хозяин дал ему такого коня, и слуга ускакал. Возвращаясь домой, хозяин сам увидел Смерть и спросил: «Зачем ты так испугала моего слугу и угрожала ему?» «Вовсе нет, — ответила Смерть, — я не пугала его, я сама удивилась, что он еще здесь, ведь я должна встретиться с ним сегодня вечером в Тегеране».

В концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе. И это «так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника. Нет, опыт подтверждает, что душевные реакции заключенного не были всего лишь закономерным отпечатком телесных, душевных и социальных условий, дефицита калорий, недосыпа и различных психологических «комплексов». В конечном счете выясняется: то, что происходит внутри человека, то, что лагерь из него якобы «делает», — результат внутреннего решения самого человека. В принципе от каждого человека зависит — что, даже под давлением таких страшных обстоятельств, произойдет в лагере с ним, с его духовной, внутренней сутью: превратится ли он в «типичного» лагерника или остается и здесь человеком, сохранит свое человеческое достоинство. Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой. Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании. Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия. Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.

Внутренне человек может быть сильнее своих внешних обстоятельств. И не только в концлагере. Человек всегда и везде противостоит судьбе, и это противостояние дает ему возможность превратить свое страдание во внутреннее достижение.

Опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры.

Обесценивание настоящего, окружающей действительности таит в себе и определенную опасность — человек перестает видеть хоть какие-то, пусть малейшие, возможности воздействия на эту действительность. А ведь отдельные героические примеры свидетельствуют, что даже в лагере такие возможности иногда бывали. Обесценивание реальности, сопутствующее «временному существованию» заключенных, лишало человека опоры, заставляя окончательно опуститься, пасть духом — потому что «все равно все впустую». Такие люди забывают, что самая тяжелая ситуация как раз и дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой. Вместо того чтобы рассматривать внешние тяготы лагерной жизни как испытание своей духовной стойкости, они относились к своему настоящему бытию как к чему-то такому, от чего лучше всего отвернуться, и, замкнувшись, полностью погружались в свое прошлое. И жизнь их шла к упадку. Конечно, немногие способны среди ужасов концлагеря достичь внутренних высот. Но такие люди были. Им удавалось при внешнем крушении и даже в самой смерти достичь такой вершины, которая была для них недостижима раньше, в их повседневном существовании.

Можно сказать, что большинство людей в лагере полагали, что все их возможности самоосуществления уже позади, а между тем они только открывались. Ибо от самого человека зависело, во что он превратит свою лагерную жизнь — в прозябание, как у тысяч, или в нравственную победу — как у немногих.

Любая попытка психотерапевтической или даже профилактической коррекции психологических отклонений, возникавших у заключенного, должна была быть направлена прежде всего на то, чтобы вопреки лагерной действительности снова обратить его к будущему, к какой-то значимой для него цели в этом будущем. Некоторые люди сами инстинктивно пытались поддерживать себя этим. У большинства было что-то, что их поддерживало, и в большинстве случаев это «что-то» находилось в будущем. Человеку вообще свойственно ориентироваться на будущее, существовать в его свете, как бы sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности (лат.)), применяя латинское выражение. К этому просвету в будущем, к попытке заглянуть в будущее он прибегает в свои самые тяжелые минуты.

Для того, кто знает, какая связь существует между душевным состоянием человека и иммунитетом организма, достаточно ясно, какие фатальные последствия может иметь утрата воли к жизни и надежды.

Мы уже говорили о том, что каждая попытка духовно восстановить, «выпрямить» человека снова и снова убеждала, что это возможно сделать, лишь сориентировав его на какую-то цель в будущем. Девизом всех психотерапевтических и психогигиенических усилий может стать мысль, ярче всего выраженная, пожалуй, в словах Ницше: «У кого есть «Зачем», тот выдержит почти любое «Как»». Надо было в той мере, в какой позволяли обстоятельства, помочь заключенному осознать свое «Зачем», свою жизненную цель, а это дало бы ему силы перенести наше кошмарное «Как», все ужасы лагерной жизни, укрепиться внутренне, противостоять лагерной действительности. И наоборот: горе тому, кто больше не видит жизненной цели, чья душа опустошена, кто утратил смысл жизни, а вместе с ним — смысл сопротивляться. Такой человек, утративший внутреннюю стойкость, быстро разрушается. Фраза, которой он отклоняет все попытки подбодрить его, типична: «Мне нечего больше ждать от жизни». Что тут скажешь? Как возразишь?

Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас. Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением. Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа. Эти требования, а вместе с ними и смысл бытия, у разных людей и в разные мгновения жизни разные. Значит, вопрос о смысле жизни не может иметь общего ответа. Жизнь, как мы ее здесь понимаем, не есть нечто смутное, расплывчатое — она конкретна, как и требования ее к нам в каждый момент тоже весьма конкретны. Эта конкретность свойственна человеческой судьбе: у каждого она уникальна и неповторима. Ни одного человека нельзя приравнять к другому, как и ни одну судьбу нельзя сравнить с другой, и ни одна ситуация в точности не повторяется — каждая призывает человека к иному образу действий. Конкретная ситуация требует от него то действовать и пытаться активно формировать свою судьбу, то воспользоваться шансом реализовать в переживании (например, наслаждении) ценностные возможности, то просто принять свою судьбу. И каждая ситуация остается единственной, уникальной и в этой своей уникальности и конкретности допускает один ответ на вопрос — правильный. И коль скоро судьба возложила на человека страдания, он должен увидеть в этих страданиях, в способности перенести их свою неповторимую задачу. Он должен осознать уникальность своего страдания — ведь во всей Вселенной нет ничего подобного; никто не может лишить его этих страданий, никто не может испытать их вместо него. Однако в том, как тот, кому дана эта судьба, вынесет свое страдание, заключается уникальная возможность неповторимого подвига.

После того как нам открылся смысл страданий, мы перестали преуменьшать, приукрашать их, то есть «вытеснять» их и скрывать их от себя, например, путем дешевого, навязчивого оптимизма. Смысл страдания открылся нам, оно стало задачей, покровы с него были сняты, и мы увидели, что страдание может стать нравственным трудом, подвигом в том смысле, какой прозвучал в восклицании Рильке: «Сколько надо еще перестрадать!». Рильке сказал здесь «перестрадать», подобно тому как говорят: сколько дел надо еще переделать.

Жизнь чего-то ждет от него самого, что-то важное ждет его в будущем.

Единственность, уникальность, присущие каждому человеку, определяют и смысл каждой отдельной жизни. Неповторим он сам, неповторимо то, что именно он может и должен сделать — в своем труде, в творчестве, в любви. Осознание такой незаменимости формирует чувство ответственности за собственную жизнь, за то, чтобы прожить ее всю, до конца, высветить во всей полноте. Человек, осознавший свою ответственность перед другим человеком или перед делом, именно на него возложенным, никогда не откажется от жизни. Он знает, зачем существует, и поэтому найдет в себе силы вытерпеть почти любое как.

Никто не знает своего будущего, не знает, что ему может принести следующий час.

Я цитировал слова поэта: «То, что ты переживаешь, не отнимут у тебя никакие силы в мире». То, что мы осуществили в полноте нашей прошедшей жизни и ее опыта, — это наше внутреннее богатство, которое никто и ничто не может у нас отнять. Это относится не только к тому, что мы пережили, но и к тому, что мы сделали, ко всему тому возвышенному, о чем мы думали, к тому, что мы выстрадали, — все это мы сохраним в реальности раз и навсегда. И пусть это миновало — это сохранено для вечности! Ведь быть в прошлом — это тоже своего рода бытие, притом самое надежное. А дальше я заговорил о самых разных возможностях наполнить свою жизнь смыслом. (Мои товарищи лежали тихо, не шевелясь, только изредка раздавались вздохи.) О том, что человеческая жизнь всегда и при любых обстоятельствах имеет смысл и что этот смысл охватывает также страдания, нужду и смерть. И я просил этих бедняг, внимательно слушавших меня в кромешной тьме барака, смотреть в лицо ужаснейшего положения — и все-таки не отчаиваться, все-таки сознавать, что даже при всей безнадежности нашей борьбы она все равно имеет свой смысл, несет в себе свое достоинство!

Если мы говорим о человеке, что он — из лагерной охраны или, наоборот, из заключенных, этим сказано еще не все. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет четких границ! Не следует внушать себе, что все просто: одни — ангелы, другие — дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключенными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом. С другой стороны, низость заключенных, которые причиняли зло своим же товарищам, была особенно невыносима. Ясно, что бесхарактерность таких людей мы воспринимали особенно болезненно, а проявление человечности со стороны лагерной охраны буквально потрясало. Вспоминаю, как однажды надзиравший за нашими работами (не заключенный) потихоньку протянул мне кусок хлеба, сэкономленный из собственного завтрака. Это тронуло меня чуть не до слез. И не столько обрадовал хлеб сам по себе, сколько человечность этого дара, доброе слово, сочувственный взгляд. Из всего этого мы можем заключить, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой!» То один, то другой достойный человек попадался даже среди лагерных охранников. Лагерная жизнь дала возможность заглянуть в самые глубины человеческой души. И надо ли удивляться тому, что в глубинах этих обнаружилось все, что свойственно человеку. Человеческое — это сплав добра и зла. Рубеж, разделяющий добро и зло, проходит через все человеческое и достигает самых глубин человеческой души. Он различим даже в бездне концлагеря. Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах.

Никто не вправе вершить бесправие, даже тот, кто от бесправия пострадал, и пострадал очень жестоко.

Цитаты из книги Виктор Франкл — Синхронизация в Биркенвальде

Синхронизация в Биркенвальде. Метафизическая конференция. Действующие лица:

Бенедикт (Барух) Спиноза

Сократ

Иммануил Кант

Капо

Франц

Карл

Фриц

Эрнст

Пауль

Мать

Черный ангел

Унтершарфюрер

Место — данный театр

Время — данное представление

СОКРАТ (встает, откашливается). Господа, я должен вам сказать — так просто не может дальше продолжаться с людьми. Что-то должно произойти! Вам трудно себе представить, как сегодня живут на Земле. Вера почти мертва — всякая вера. Сегодня больше не верят даже политической пропаганде. Никто не верит другим, никто не верит самому себе. И прежде всего — никто не верит в идею!

СОКРАТ. Не будем спорить о словах, не будем спорить о понятиях. Ведь вы же прекрасно знаете, что я имею в виду: вопрос, великий вопрос — бытие человека! Все поставлено на карту! Две мировые войны полностью разрушили мораль.

СПИНОЗА. Господин профессор, он не ошибается. Задумайтесь о последствиях. Массы не верят больше ни во что. А те немногие, которые знают, что делать, или думают, что знают, имеют теперь полную свободу действий. И они употребляют ее во зло, они дурачат людей, ведут их по ложному пути!

КАНТ. Хорошо, но что нам делать?

СОКРАТ. Помочь людям! Кто-то из нас должен сойти туда, вниз…

КАНТ. Вы оптимист! Хотите какого-нибудь мудреца туда послать?

СПИНОЗА. Его засмеют.

КАНТ. Или провидца, пророка?

Сократ пожимает плечами.

СПИНОЗА. Его запрут в сумасшедший дом. Вы плохо знаете сегодняшних людей. Сегодня — пророка! О чем вы думаете? Пророка сочтут за галлюцинацию! Не забывайте этого, Сократ!

КАНТ. Я же вам говорю — ни мудреца, ни настоящего философа в вашем, классическом смысле этого слова сегодня никто не будет слушать. Их просто не примут всерьез.

СПИНОЗА. Сократ, уверяю вас… у меня есть сведения: не верят вообще никому, ни в чем. Философ бы там пропал. Одиноки — Боже мой! — мы были в сущности когда-то все. Но сейчас… Не забывайте: правда — это то, чему меньше всего сегодня верят, это самое для них неправдоподобное. И того, кто ее выскажет, сочтут несовременным, его речи ни на кого не подействуют.

СОКРАТ (подчеркнуто). Искусство! Они сказали, что только искусство может повлиять на людей там, внизу.

КАНТ. Не лишено интереса! Идея неплоха!

СОКРАТ (воодушевляясь). Я сначала не хотел об этом говорить. Но ведь действительно, нет другого выхода, теперь я в этом убежден.

СПИНОЗА. Искусство — значит фантазии, мифы, поэмы, но отнюдь не истина… Разве мы можем участвовать в чем-то подобном?

КАНТ. Смешное возражение — не обижайтесь! То нереальное, которое искусство преподносит людям, подчас бывает ближе к истине, чем их человеческая реальность.

КАНТ. Но я спрашиваю, Сократ, почему люди еще и ничему не учатся?

СОКРАТ. Это верно. Пока они не читают философские книги, они будут оплачивать свои философские заблуждения страданием и кровью, нуждой и смертью. Но подумайте еще раз — разве мы не должны были оплачивать нашу философскую мудрость ни кровью, ни страданием, ни нуждой, ни смертью?

СПИНОЗА. Он прав, господин профессор.

СОКРАТ. Что вы вообще хотите? Никто нас не понимает — разве что дойдет до этого сам. Никто не поймет то, что мы говорили или писали, пока не начнет мыслить самостоятельно, пока самостоятельно не откроет все это и не пробудится. А разве с нами было иначе? Нам необходимо было действовать, воплощать то, о чем мы думали. Пока мы не действовали, мы не проникали в самую суть и не влияли ни на кого. Со мной, во всяком случае, было так. Меня услышали не благодаря моим речам, меня услышали лишь благодаря моей смерти…

СПИНОЗА. Если бы каждый стремился к благу, он бы стал благим. Однако люди не ждут ничего ни друг от друга, ни от самих себя. И ничего от себя не требуют.

СОКРАТ. Когда я там, внизу, уже давно готов был встретиться с судьбой, один старый еврей рассказал мне любопытную еврейскую легенду. Положение дел в мире зависит от того, живут ли в нем постоянно тридцать шесть праведников. Причем никому не известно, кто они. И если кого-то опознают, он немедленно исчезает.

МАТЬ. Он же нас не видит, не слышит. Никто не понимает наших мыслей. Подумай, где мы… Они до конца должны пройти свой путь, каждый — сам, в одиночку. Вот к чему все сводится — самому найти себя.

КАНТ. Все, что люди здесь увидели и услышали, и может быть только представлением. Ведь если бы мы показали им правду как она есть, они остались бы к ней слепы и глухи.

Виктор Франкл | ЦЕНТРАЛЬНАЯ ГОРОДСКАЯ БИБЛИОТЕКА г.НИЖНЕГО НОВГОРОДА

…Уникальная фигура. Все прочтете сами…

     Виктор Эмиль Франкл родился 26 марта 1905 г. в Вене. Он умер в возрасте 92-х лет счастливым старым человеком, доказав всей своей непростой жизнью, что его психологическая теория необычайно действенна.
В силу своего характера, уникального образа мыслей и необычайного желания сделать жизнь человеческого существа немного лучше, Франкл благодатно воспринял идеи психоанализа. Австрия жила полной психологической жизнью, во главе психоанализа стояли Зигмунд Фрейд и догоняющий его по популярности Альфред Адлер. Будущий основатель 3-ей Венской школы психотерапии (1-я Фрейдовская, 2-я Адлера) пока ходил в школу и восхищался своим кумиром Фрейдом. Франкл отважился вступить в научную переписку с Фрейдом, тот же, в свою очередь, будучи человеком крайне прозорливым, заметил талантливого юношу и всячески поощрял его начинания и интерес к психологии.
    Виктор Франкл окончил Венский университет в 1928 году и основал центр психологического консультирования для молодёжи, а в 1930 получил степень доктора медицины. Особо глубоко изучал психологию депрессий и самоубийств. С 1924 г. Франкл создавал специализированную программу поддержки для студентов в период получения аттестатов. За время работы Франкла не было отмечено ни одного случая самоубийств среди венских студентов. Успех программы привлек внимание Вильгельма Райха, который пригласил Франкла в Берлин.
    В 1933—1937 гг. Франкл возглавлял отделение по предотвращению самоубийств одной из Венских клиник. Пациентами Франкла стало свыше 30 тыс. женщин, подверженных риску самоубийства. Однако, с приходом к власти нацистов в 1938 г. Франклу запретили лечить арийских пациентов по причине его еврейского происхождения. Франкл занялся частной практикой, а в 1940 г. возглавил неврологическое отделение Ротшильдской больницы, где также работал нейрохирургом. В тот период это была единственная больница, куда допускали евреев. Благодаря усилиям Франкла нескольких пациентов удалось спасти от уничтожения в рамках нацистской программы эвтаназии. И с этого момента Виктор Франкл начинает углубляться в суть вопроса настолько, что понимает, сложность человеческой психики невозможно описать только при помощи психоанализа, постулирующего хоть и правильные, но не всегда объясняющие тот или иной феномен истины.
    Широко известно суждение Зигмунда Фрейда, которое он высказал в письме к своей последовательнице и поклоннице Марии Бонапарт: «Если человек задумался о смысле жизни, значит, он серьезно болен». Не менее известно и другое его высказывание: «В своих исследованиях огромного здания человеческой психики я остановился в подвале». Попытки его последователей подняться на «верхние этажи» неизбежно приводили к критической переоценке классического наследия.
    И Виктор Франкл, увлекшись психоанализом еще в юности, не удовольствовался блужданиями по «подвалу» и создал в итоге собственную теорию, собственную школу, диаметрально противостоящую фрейдистской. В отличие от скептической позиции венского патриарха, именно поиск смысла жизни Франкл назвал путем к душевному здоровью, а утрату смысла — главной причиной не только нездоровья, но и множества иных человеческих бед. Самая известная книга Франкла так и называется «Человек в поисках смысла».
    Франкл не стал ограничиваться тем или иным понятийным аппаратом, дабы не ограничивать сложный феномен человеческой психики. В 1927 году на почве очевидных разногласий с коллегами Франкл покинул Общество индивидуальной психологии. Однако эти годы не прошли бесследно. Они наложили отпечаток на все последующее творчество Франкла: практически во всех его трудах присутствуют и Фрейд, и Адлер — как явные и неявные оппоненты. Франкл считал, что каждый человек — высокодуховное существо, способное не просто контролировать свои потребности, но и создавать их. Он верил в людей и не ошибся.
     В 1920-30-х годах Виктор Франкл заложил основы своей психологической теории, которую назвал «Логотерапия». Единицей анализа было слово, или логос. Он считал, что залогом счастливой, полноценной жизни любого человека является наличие СМЫСЛА ЖИЗНИ. И вся его терапия направлена на то, чтобы помочь человеку обрести или увидеть этот смысл. Любимой цитатой Франкла является высказывание Ницше:

«Тот, КТО ЗНАЕТ, зачем жить,
может вынести почти любое «Как?».

     «Психоанализ говорит о принципе удовольствия, индивидуальная психология — о стремлении к статусу. Принцип удовольствия может быть обозначен как воля к удовольствию; стремление к статусу эквивалентно воле к власти. Но где же то, что является наиболее глубоко духовным в человеке, где врожденное желание человека, придать своей жизни так много смысла, как только возможно, актуализировать так много ценностей, сколь это возможно, где то, что я назвал бы волей к смыслу? Эта воля к смыслу — наиболее человеческий феномен, так как животное не бывает озабочено смыслом своего существования. Однако психотерапия превращает эту волю к смыслу в человеческую слабость, в невротический комплекс. Терапевт, который игнорирует духовную сторону человека и, следовательно, вынужден игнорировать волю к смыслу, отрицает одно из самых ценных его достоинств».
     Пройдя Первую и Вторую венские школы психотерапии, Франкл встал на путь создания собственной — Третьей. Но должны были пройти еще годы накопления опыта, годы тяжелейших жизненных испытаний, прежде чем юношеские идеи оформились в стройную концепцию. По трагическому стечению обстоятельств, Виктор Франкл, будучи евреем, оказался в центре событий по истреблению этого народа во времена фашизма. Он
отказался депортироваться в США, как сделали многие его коллеги, а остался со своей семьёй на родине. Он верил в свою теорию, у него был смысл жить.
Однажды утром за ним пришли, чтобы отправить по пути, с которого нельзя свернуть – в концлагерь, который уже унёс сотни тысяч жизней ни в чём не повинных людей. Франкл с покорностью встал и протянул руки, сдаваясь в плен общемировому безумству. Гестаповец, взглянув в его лицо, вычеркнул его из списка, так как это был его ученик и преданный почитатель его идей. Так Виктор Франкл получил несколько лет отсрочки.
     Судьба не оставила его в покое, и в следующий раз, прямо во время лекции, за ним пришли снова. И тут снова Франкл выиграл немного времени, но теперь, увы, счёт шёл уже на минуты. Его лекция по экзистенциализму была настолько проникновенной, что гестаповцы не посмели её прервать, так стояли в дверях и слушали, пока Франкл не закончил свою мысль. Он уходил, не зная, вернётся ли когда-нибудь снова, но он пытался в последние минуты донести до сердец его слушателей главную мысль: СМЫСЛ ЖИЗНИ ЕСТЬ ВСЕГДА, ГЛАВНОЕ, ЕГО УВИДЕТЬ. Он ушёл под нестихаемые овации.
     25 сентября 1942 г. Франкл, его жена и родители были депортированы в концентрационный лагерь Терезинштадт. В лагере Франкл, встретил доктора Карла Флейшмана, который на тот момент вынашивал план по созданию организации психологической помощи вновь прибывающим заключенным. Организовать выполнение этой задачи он поручил Виктору Франклу, как бывшему психиатру. Все свое время, пребывания в концлагере Франкл посвятил, работе врачом, которую он, конечно же, держал втайне от СС. Так вместе с другими психиатрами и социальными работниками, со всей центральной Европы, он оказывал специализированную помощь. Задача службы состояла в преодолении первоначального шока и оказании поддержки на начальном этапе пребывания. Особое внимание требовалось людям с психическими отклонениями: эпилептикам, психопатам, «асоциальным», а, кроме того, пожилым и немощным. Задачей было устранение шокового состояния, о котором говорилось ранее. В этом деле у Виктора Франкла был большой выбор психиатров, и социальных работников со всей Центральной Европы. В этих условиях необходимо было принимать специальные меры и проводить специальную подготовку. Они пытались устранить психический вакуум у этих людей, который можно описать словами одной пожилой женщины: «вечером я спала, а днем страдала». Смысл этой методики можно описать, как метод самовнушения в состоянии релаксации и гипнотического транса. Сама методика аутогенной тренировки, была достаточно смелой, но выполнимой в условиях лагеря, и с основной задачей они справлялись. Они научились удалять мысленно людей от их места прибытия. Сам Франкл, часто пользовался ей, чтобы дистанцироваться от окружающих страданий, объективируя их.
     «Так, я помню, как однажды утром шел из лагеря, не способный больше терпеть голод, холод и боль в ступне, опухшей от водянки, обмороженной и гноящейся. Мое положение казалось мне безнадежным. Затем я представил себя стоящим за кафедрой в большом, красивом, теплом и светлом лекционном зале перед заинтересованной аудиторией, я читал лекцию на тему: «Групповые психотерапевтические опыты в концентрационном лагере» и говорил обо всем, через что прошел. Поверьте мне, в тот момент я не мог надеяться, что настанет тот день, когда мне действительно представится возможность прочесть такую лекцию».
    И, наконец, что самое важное, их группа психологической помощи предотвращала самоубийства. Франкл, организовал службу информации, и, когда кто-нибудь выражал суицидальные мысли или проявлял действительное намерение покончить с собой, ему тут же сообщали об этом. Что было делать?……..

     «Что было делать? Мы должны были пробуждать волю к жизни, к продолжению существования, к тому, чтобы пережить заключение. Но в каждом случае мужество жить или усталость от жизни зависела исключительно от того, обладал ли человек верой в смысл жизни в своей жизни. Девизом всей проводившейся в концлагере психотерапевтической работы могут служить слова Ницше: «Тот, кто знает, «зачем» жить», преодолеет почти любое «как»».
    Вынося тяжелейшие условия, он находил в себе силы не только жить, но и вселять веру в других людей. Франкл знал, что то, что происходит – самое ужасное, что может вообще произойти с человеком — не конец. Среди голода, смертей, страданий и озверелости он смотрел наверх и видел небо. Он знал, что у человека можно отобрать всё, кроме самого главного — свободы выбора, и он свой выбор сделал. Он писал книгу на клочках бумажек огрызком чудом найденного карандаша. Он, как и все, представлял собой скелет, обтянутый кожей, так как организм от постоянного голода уже переварил весь жир и протеин, но он делился прозрачной баландой с теми, кто в этом нуждался. Его тело жило только за счёт духа, на лице остались только глаза, которые сияли необыкновенной добротой, силой воли и верой в человечество, вселяя такую же веру в других.      Он знал, что когда освободится, а он верил, что это обязательно произойдёт, он напишет книгу, прочитав которую каждый человек, если он в этом нуждается, обретёт смысл жизни. Франкл был убежден, что в человеке можно увидеть не только стремление к удовольствию, и заполнение внутренней пустоты или воле к власти, но и стремление к смыслу. Именно от обращения к смыслу существования зависел результат психотерапии в лагере. Этот смысл для человека, находящегося в лагере в экстремальном пограничном состоянии, должен был быть безусловным смыслом, включающим в себе не только смысл жизни, но также смысл страдания и смерти. Беспокойства большинства людей можно было выразить вопросом: «Переживем ли мы лагерь?». Вопрос, который задавали, Виктору Франклу был: «Имеет ли смысл эти страдания, эта смерть?». Если отрицательный ответ на первый вопрос для большинства людей делал бессмысленным страдания, их попытки пережить заключение в лагере, то отрицательный ответ на второй вопрос, делал бессмысленным само выживание. Он верил, что объективный взгляд на испытываемые страдания помогает выжить. Франкл и его соратники, среди которых были Лео Бек и Регина Джонас, прилагали все усилия, чтобы помочь заключенным преодолеть отчаяние и предотвратить самоубийство. Франкл трудился в психиатрическом отделении, возглавлял неврологическую клинику и создал службу психогигиены для больных и тех, кто утратил волю к жизни. Он читал лекции о нарушениях сна, душе и теле, о медицинской поддержке для души, о психологии альпинизма и горных массивах северных Альп, о здоровье нервной системы, экзистенциальных проблемах в психотерапии и о социальной психотерапии. 29 июля 1943 г. Франкл организовал закрытое заседание научного общества.
     19 октября 1944 г. Франки был переведен в концентрационный лагерь
Аушвиц, где провел несколько дней и был далее направлен в Тюркгейм, в один из лагерей системы Дахау, куда прибыл 25 октября 1944 г. Здесь он провел следующие 6 месяцев в качестве чернорабочего. Его жена была переведена в концентрационный лагерь Берген-Бельзен, где была убита. Отец Франкла скончался в Терезинштадте от отека легких, мать была убита в Аушвице. 27 апреля 1945 г. Франкл был освобожден американскими войсками. Из членов семьи Франкла выжила только сестра, эмигрировавшая в Австралию.
     Виктор Франкл дождался освобождения, и, конечно, он написал книгу (всего за 9 дней), которая стала одной из самых читаемых и влиятельных книг во всём мире. Эта книга называется «Человек в поисках смысла».

ИММУНИТЕТ ПРОТИВ НИГИЛИЗМА

     О своем юношеском мироощущении Франкл писал: «Будучи молодым человеком, я прошел через ад отчаяния, преодолевая очевидную бессмысленность жизни, через крайний нигилизм. Со временем я сумел выработать у себя иммунитет против нигилизма. Таким образом, я создал логотерапию». Термин «Логотерапия» Франкл предложил еще в 20-е годы, впоследствии в качестве равноценного использовал термин «экзистенциальный анализ». «Логос» для Франкла — это не просто «слово», как это обычно понимается в отечественной традиции. (Так, основоположником отечественной психотерапии К.И. Платоновым термин «Логотерапия» использовался в значении «лечение словом» — в противовес медикаментозному и хирургическому лечению, то есть как синоним психотерапии; в этом значении термин распространения не получил. В некоторых отечественных работах по коррекционной педагогике термином «Логотерапия» обозначается совокупность психотерапевтических методов и приемов, направленных на преодоление речевых нарушений.) Франкл опирается на более широкое понимание греческой основы: «логос» — это «слово» не просто как вербальный акт, а как квинтэссенция идеи, смысла, то есть это и есть сам смысл. Такая трактовка проясняет многие недоразумения при толковании евангельского текста: «В начале было Слово…»
     Получив в 1930 году степень доктора медицины, Франкл продолжил работать в области клинической психиатрии, и уже к концу 30-х годов, в статьях, опубликованных им в разных медицинских журналах, можно найти формулировки всех основных идей, на основе которых впоследствии выросло здание его теории — логотерапии и экзистенциального анализа. В практической сфере Франкл продолжил разрабатывать технику «парадоксальной интенции» — психотерапевтического инверсионного метода, ориентированного на подкрепление опасений пациента и достижение лечебного эффекта по принципу «от противного». В 1933 году им было выполнено интересное исследование «невроза безработицы», имеющее (к сожалению!) непреходящее значение, однако упоминаемое ныне редко, что жаль…

«ЕСЛИ ЕСТЬ ЗАЧЕМ…»
     Он прошел через ад, сохранив себя, свою личность, свое «упрямство духа», как он называл способность человека не поддаваться, не ломаться под ударами, обрушивающимися на тело и душу. В концлагерях получил проверку и подтверждение его взгляд на человека, и – не боюсь повториться — вряд ли удастся найти хоть одну психологическую теорию личности, которая была бы в такой степени лично выстрадана и оплачена такой дорогой ценой.
     «Любая попытка восстановления внутренней силы узника предполагает в качестве важнейшего условия успеха отыскание некоторой цели в будущем. Слова Ницше: «Если есть, Зачем жить, можно вынести почти любое Как» — могли бы стать девизом для любых психотерапевтических и психогигиенических усилий… Горе тому, кто не видел больше ни цели, ни смысла своего существования, а значит, терял всякую точку опоры. Вскоре он погибал».
    Опыт этих страшных лет и смысл, извлеченный из этого опыта, Франкл описал в книге
«Психолог в концлагере», вышедшей вскоре после войны. Эта книга с 1942 по 1945 год фактически «писалась» им в уме, и одним из стимулов к выживанию было стремление ее сохранить и, в конце концов, опубликовать. Хотя, как признавался автор, книгу он «писал с убеждением, что она не принесет, не может принести успех и славу», из всех его книг именно эта получила наибольшую популярность. После того как эта книга вышла в 1959 году на английском языке, она выдержала баснословное количество переизданий на десятках языков по всему миру и общий ее тираж уже перевалил за 2,5 миллиона (всего им написано 16 книг, их совокупный тираж уже не поддается подсчету; на этом фоне особенно огорчительно, в сколь узком кругу Франкл популярен в нашей стране — многие философы со степенями, такие же психологи, практические психологи о нем даже не слышали). Правильно отдать должное памяти великого человека, который, создав логотерапию и экзистенциальный анализ, остался в истории основателем последней австрийской школы психотерапии. Виктор Франкл уже при жизни стал исторической фигурой. Он лично общался с виднейшими психотерапевтами, психологами, философами,— среди которых 3. Фрейд и А. Адлер, Р. Аллерс, Г. Оллпорт, Л. Бинсвангер, М. Бубер, Р. Кон, Дж. Экклз, М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ф. Кункель, А. Маслоу, И. Морено, Ф. Перлз, К. Рагнер, К. Роджерс, Р. Шварц, И. Ялом, П. Вацлавик, И. Вольпе и др.
     Добро содержит в себе подлинность, нетленность, будущее, оно ответственно и позитивно и оно есть самый надежный фундамент для экзистенции. Это каждый раз отстаивал Франкл, с этим он обращался к людям и воплощения этого он добивался. В своей приверженности добру Виктор Франкл полностью оставался самим собой. Он выступал против редукционизма как «врач, заботящийся о душе», обращаясь к религии и философии. Редукционизм, общепринятый тогда в психотерапии, принимал формы биологизма, психологизма и социологизма. В логотерапии Виктора Франкла ставился акцент не только на биологическом происхождении человека и его психологических механизмах. У человека есть «духовное измерение» — измерение его свободы, ответственности, стремления к смыслу, которое он зачастую воспринимает смутно, отстраненно или вообще не замечает. Это низводит человека до уровня «гоминида», из-за чего у него не хватает сил на духовную защиту, а иногда и на выживание (таков опыт концлагеря). Франкл создавал логотерапию, чтобы противодействовать редукционистскому отрицанию главного в человеке и предотвращать возникновение душевного отчаяния. Оба эти устремления Виктора Франкла, с которыми он жил, были восприняты и поняты широкой общественностью. Он соединил их в категории «смысл», понятной для жизненной практики даже на бытовом уровне. Жизнь Виктора Франкла — это «учение жизни». Она возвышается, как монумент, противостоящий бессмысленности. Трагическая страница жизни Франкла неожиданно приобрела свой особый смысл. Сказанное бывшим лагерным узником имеет вес. Этому человеку верят. Ему необходимо верить, потому что такому человеку невозможно возразить.
     Вот, что всем всем всем аукнется — нам никуда не деться от вывода Франкла, что отсутствие смысла является главнейшим стрессом для человека. Франкл отождествляя экзистенциальный невроз с кризисом бессмысленности жизни. Именно Франкл изобрел определение «воскресный невроз», характеризующее подавленное состояние и ощущение пустоты, которое люди часто испытывают по окончании трудовой недели. Он отмечал, что такое состояние происходит из так называемого экзистенциального вакуума, которое характеризуется ощущением скуки, апатии и пустоты. Человек ощущает сомнение, потерю цели и смысла деятельности.
     В 60-е годы издание его трудов на английском языке принесло ему всемирную
славу, запоздало докатившуюся до наших берегов лишь к началу 90-х.
Франкл дважды объехал вокруг света с лекциями о логотерапии, побывал во многих
странах, в том числе и в СССР (аудитория психологов в МГУ встретила его овацией). Он умер в глубокой старости в своей родной Вене.
    В нашей стране его идеи еще ждут настоящего признания. Ведь Логотерапия — это не техника, а философия. В отличие от столь любимых многими манипуляторских ухваток, его концепция не содержит директивных рекомендаций и приемов. На вопрос, существуют ли таковые, Франкл любил отвечать: «Это все равно, что спрашивать гроссмейстера, какой шахматный ход самый лучший». Ведь смысл своей жизни каждый человек открывает для себя сам. «Человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, но скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращен вопрос». В. Франкл.
     Во Франкле имеет значение его непринятие идеи коллективной вины. Особенно если
учесть, что подобную позицию занимал человек, потерявший в концлагере всю свою
семью и едва выживший сам. Не только в послевоенный период, но и до конца своих дней Франкл предостерегал от объявления виновными всех, поскольку это могло вызвать лишь ответную ненависть и сыграть на руку неонацистам, что привело бы снова к откату назад. Напротив, Франкл считал, что важно дать возможность проявлению доброго и ценного в людях, важно им напомнить о человеческом в них, противостоящем ужасу и страху. Франкл искал добро, поскольку был глубоко убежден, что только добро будет зачтено.
Возможно, это было следствием того глубочайшего впечатления, которое произвела на Франкла личность главного раввина Берлина Лео Баека, произнесшего в своей «Молитве о национальном примирении» в 1945 г. в концентрационном лагере: «…и только добро должно теперь цениться, а не зло». Только добро непреходяще и только для добра стоит жить»….
     Франкл всегда говорил свободно, не прячась за формулировками и не стесняя себя ими. Уже первые слова его лекций и докладов вызывали чувство, что здесь говорит Убежденный, Подлинный, Преодолевший, Великий. Когда его слушали, то слышали именно его. В текстах Виктора Франкла ощущается любовь к ясным стилистическим формулировкам и блестящим словесным композициям. Его острый ум выражал себя иногда в преисполненной юмора, иногда в серьезной, но всегда в увлекательной манере. Виктор Франкл определял логотерапию как «учение о смысле, заменяющее его отсутствие» и говорил, что смысл должен быть найден, но не может быть выдуман. Его игра словами была не простыми вспышками остроумия. То, что подчас звучало так легко и просто, всегда было результатом тщательного процесса формулирования. В этом он не жалел себя. Виктор Франкл был убежден в важности своего учения и в своей собственной миссии. Это помогло его учению стать официально признанным, но это вызвало также (особенно в Вене) определенную отстраненность и не которую разочарованность в отношении его позиции))). Убежденность Франкла в собственной значимости проявилась, в частности, в том, что он сравнивал свой научный вклад и вклад Фрейда. Ссылаясь на ученика Фрейда Вильгельма Штекеля, сказавшего о себе и Фрейде, что карлик на плечах гиганта может видеть дальше и больше самого гиганта, Виктор Франкл также полагал себя видящим дальше Фрейда и свое видение и понимание экзистенциальности он подкрепил тем, что к третьему «коперниканскому повороту» Фрейда он добавил еще и свой, четвертый «коперниканский поворот»). Однако при всем своем самомнении Франкл со своей семьей вел достаточно простую и скромную жизнь.
    Еще одна особенность Виктора Франкла, которая ценится его слушателями и
читателями,— это его остроумие. Ну, об этом я и раньше писала, но давно – немножко повторюсь… Франкл всегда умел быть остроумным, но самое большое удовольствие он получал от той игры слов и тех глубоких мыслей, которые точно воплощают или описывают нужный смысл. По поводу этой своей особенности Франкл
высказывается в своей автобиографии.
    Не было почти ни одного выступления, во время которого он не заставил бы присутствующих смеяться. Его лекции о парадоксальности сознания были по большей части настоящими спектаклями, вызывавшими хохот у зала. Виктор Франкл не боялся вставлять анекдоты даже в свои книги. Один анекдот, по его мнению, демонстрирует типично еврейское мышление. Еврей идет по Централь ному парку в Нью-Йорке. Что-то мягкое вдруг падает ему на голову. Он дотрагивается до этого и обнаруживает в руках птичий помет. Он сердито смотрит в небо и, пожимая плечами, грустно произносит: «А не для евреев они поют…» Его любимый анекдот касался скучных научных обсуждений. Маленький Макс со своим другом хотели кое-что выяснить у бабушки Макса. Собравшись с духом, они осторожно ее спрашивают: «Бабушка, расскажи нам, пожалуйста, как на свет появляются дети?» В ответ бабушка начала рассказывать про аиста. Переглянувшись с другом, Макс отводит его в сторону и говорит: «Скажи, мы сейчас должны ей все объяснить или пусть лучше так и умрет глупой?»
    Виктор Франкл остроумно рассказывает и о себе:
«Я постоянно находил подтверждение того, что при повторении страшных снов аспирин действует превосходно. Например, одно время я постоянно видел своего брата (он давно уже умер) тяжело больным и лежащим при смерти. В ужасе я все время просыпался. И, в конце концов, я принял таблетку аспирина. Что я могу вам сказать? В следующем сне мой брат был уже вполне здоров. Потом я увидел во сне, что моя жена мне изменяет. Это было уже слишком, и я опять принял аспирин. Что я могу вам сказать? В следующем сне уже я изменил жене»….
    Красной нитью через всю жизнь Виктора Франкла проходит тема человеческого противоборства страданию, Логотерапия — это методичная попытка преобразования страдания в нечто позитивное. Виктор Франкл обращался к негативному лишь тогда, когда в нем уже явно проступало позитивное или когда это позитивное можно было сделать видимым. В противном случае он предпочитал обходить конфликты, проблемы или чью-либо вину. Например, он говорил о национал-социалистическом прошлом Мартина Хайдеггера, но лишь для того, чтобы подчеркнуть его раскаяние, добавляя: «Разве гений не имеет права на ошибки и их признание перед всеми?» Он говорил о Рудольфе Эйхмане, но только для иллюстрации того, как в подобном случае могло бы выглядеть преодоление им своей вины; он как бы давал Эйхману воображаемую возможность сделать доклад на тему «Как становятся Эйхманами». Из подобного события люди могли бы извлечь для себя определенный урок, а сам Эйхман получил бы возможность на этом отвратительном, преисполненным предупреждения примере увидеть себя со стороны. Точно так же он хотел бы, чтобы лагерный врач Менгеле наконец-то осознал свою неправоту и обратился к нему с вопросом: «Что бы вы сделали на моем месте, чтобы исправить содеянное мной?»
    Возможно, страстное желание защищенности было обусловлено его собственным одиночеством. В одиночестве он предпочитал принимать решения, даже если они касались жизни других людей. Свое решение остаться в Вене в 1942 г. он, наверное, принимал только наедине с собой и Богом. Никогда он не упоминал, что обсуждал свои решения с родителями или с любимой женщиной. Вообще диалоги давались ему довольно трудно. Благодаря выдающимся ораторским способностям он был незаурядным лектором и мог мгновенно превратить диалог в подобие монолога с комментариями собеседника. Было очевидно, что Франкл никогда не смог бы работать в команде. Франкл предпочитал улаживать дела сам, как говорят, наедине с собой и со своим Богом. Опираясь на это, он еще в 1950 г. писал, что для внутреннего интимнейшего диалога с Богом необходим опыт одиночества: «…человек должен быть одинок, только тогда он сможет заметить, что он не один и никогда не был один». В этом ощущается глубина его собственного одиночества, обеспечившая глубину его религиозности. Страстность Франкла оказалась плодотворной и для его личного верования, и для развития логотерапии. Логотерапия стала для него методом, который через утешение и поиск смысла выводит человека из состояния нигилизма, одиночества и отчаяния и ведет его ко все большей защищенности, а в конечном итоге приводит человека к Богу. В этой связи Франкл даже ссылался на народное изречение, согласно которому «Беда учит молитве». Эти глубинные и очень личные мотивы в сочетании с психологическими особенностями Франкла внесли значительное напряжение в его жизнь. У него, так сильно искавшего защищенности и утешения, возникала затрудненность в диалоге с другими людьми. Установление эмоциональных отношений с близкими родственниками превратилось в своеобразную духовную позицию уважения к ним, имевшую скорее компенсаторный характер. В ответ Франкл также ожидал уважения в качестве замены чувств (по которым он очень тосковал). На одной плоскости для него были его стремление к исполнению долга, традиционная для него религиозность и его идеалистические взгляды. Дистанцирование от эмоциональности имело свое отражение не только в его жизни, но и в его работе. Эмоциональность, этот ключевой момент современной психотерапии, не играет в логотерапии Франкла почти никакой роли. Его техника парадоксальной интенции, предназначенная для преодоления страхов, впервые в мире привнесла в психотерапию юмор.
    Франкл был разным. В доверительном общении он мог сказать человеку нечто неприятное и испытать при этом скрытую радость. Франклу было трудно говорить о других людях. Он не мог говорить о них плохо, и это также не давало ему возможности их критиковать. Свое неудовольствие он выражал тем, что не говорил им ничего хорошего. Отсутствие похвалы просто заменяло ему критику. Свою робость и страх приблизиться к человеку даже посредством критики он аргументировано объяснял тем, что ценит в человеке лишь доброе. Даже намек на чувство означал для Франкла сближение, а это было для него трудно. Франкл стеснялся говорить о чувствах, поэтому он с большей охотой говорил о своих размышлениях, поступках, достижениях, остроумных находках. Свой профессиональный успех Франкл объяснял позицией, которой гордился — в любом деле он скрупулезно следовал принципу: сначала самые малые дела делать с той же основательностью, что и великие, а потом можно великие дела делать с тем же спокойствием, что и малые. Но этот принцип не стал рецептом окончательного благополучия. Франкл не был доволен своим стилем работы. «Мой стиль работы делает невыносимыми такие дни, как этот. Признаюсь вам, что если бы я мог, я бы порвал с собой». Об этом он говорил папе Павлу VI во время аудиенции. Страх оказаться виновным терзал его и в связи со смертью отца. В концлагере он ввел отцу украденную для этого ампулу морфина, чем, возможно, на несколько часов сделал короче время его умирания — но ведь и жизнь тоже. Известно также, что для преодоления страха перед высотой Франкл — и в этом его парадоксальная интенция — начал упражняться в скалолазании. С обычным для себя остроумием Франкл пишет в неопубликованной рукописи о том, как он договорился со своим ипохондрическим страхом, сделав его положительным для себя: «Наверное, мне удалось пройти через все лишения благодаря толике искусства жизни. Я всегда рекомендовал другим поступать в соответствии с тем, что я сделал для себя принципом: если со мной что-нибудь случается, то я в своем воображении опускаюсь на колени и желаю себе, чтобы в будущем ничего неприятного со мной больше не случалось. Ведь существует не только иерархия ценного, но и иерархия никуда негодного. И в подобных случаях надо кое-что вспомнить. В лагере Тирезиенштадт в клозете я как-то прочитал написанное на стене: «Несмотря ни на что садись и радуйся любому дерьму»
    Как минимум — нужно видеть хорошее. Это обязательно должен делать тот, кто хочет освоить искусство жизни».
«Наверно, жаль, что жизнь начинается не со смерти, иначе самое ужасное не маячило бы впереди. С другой же стороны, смерть вовсе не есть самое ужасное, ведь это, в конечном счете, та стадия, после которой больше ничего не может быть неправильным…»))))))))))

Назад

Виктор Франкл: ИДЕАЛИЗМ ПРОТИВ РЕАЛИЗМА.

В этом видео вы увидите и услышите знаменитую речь Виктора Франкла о смысле и цели в жизни, произнесенная в 1972 году.»Если мы рассматриваем человека таким, каков он есть, мы делаем его хуже, чем он есть. Но если мы рассматриваем его таким, каким он должен быть, мы не даем ему стать таким, каким он мог бы стать»

А эта Удивительная Книга сделала ЕЕ автора одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке. В ней философ и психолог Виктор Франкл, прошедший нацистские лагеря смерти, открыл миллионам людей всего мира путь постижения смысла жизни. В страшных, убийственных условиях концлагерей он показал необычайную силу человеческого духа. Дух упрям, вопреки слабости тела и разладу души. Человеку есть ради чего жить! ПОЧЕМУ Книга достойна прочтения Книга разошлась миллионными тиражами в десятках стран, крупнейшие философы считали ее одним из величайших произведений человечества, а миллионам простых людей она помогла изменить свою жизнь. По опросу Национальной библиотеки конгресса США, книга вошла в десятку книг, которые больше всего повлияли на жизнь людей во всем мире. КТО АВТОР Виктор Франкл (1905-1997) — знаменитый австрийский врач-психотерапевт, психолог и философ. В годы Второй мировой войны он получил страшную возможность испытать на себе собственную концепцию. Пройдя нацистские лагеря смерти, он увидел, что наибольший шанс выжить в нечеловеческих условиях имели не крепкие телом, а сильные духом. Те, кто знал, ради чего живет. У самого Франкла было ради чего жить: в концлагерь он взял с собой рукопись, которой предстояло стать великой книгой

Книга здесь:
http://www.psynavigator.ru/files/books/frankl.pdf

Франкл много работал над проблемой смысла жизни. В 30-х годах возглавил Selbstmörderpavillon, отделение по предотвращению самоубийств. Его пациентками были более 30 000 женщин, подверженных риску самоубийства.

В 38 году ему было запрещено лечить арийских пациентов, а в 42 его, вместе с женой и родителями отправили в концентрационный лагерь Терезинштадт. Его жена была переведена в концентрационный лагерь Берген-Бельзен, где была убита. Отец Франкла скончался в Терезинштадте от отека легких, мать была убита в Аушвице.
Франкл еще накануне войны в основном завершил разработку своей теории стремления к смыслу как главной движущей силы поведения и развития личности. И в концлагере эта теория получила беспрецедентную проверку жизнью и подтверждение — наибольшие шансы выжить, по наблюдениям Франкла, имели не те, кто отличался наиболее крепким здоровьем, а те, кто отличался наиболее крепким духом, кто имел смысл, ради которого жить. Он написал об этом книгу «Психолог в концлагере». Когда в начале 1990-х годов в США по заказу библиотеки Конгресса проводился общенациональный опрос с целью выяснить, какие книги сильнее всего повлияли на жизнь людей, Франкл вошел в первую десятку.

Виктор Франкл и исследования в области философии понимания

Этот выпуск Ultimate Reality and Meaning впервые концентрируется на мысли одного мыслителя, Виктора Э. Франкла, австрийского психолога и философа, жившего с 1905 по 1997 год. создал раздел экзистенциальной психологии под названием «логотерапия». Франкл был известен не только своей работой неврологом и психиатром, но и своим опытом переживания Холокоста во время Второй мировой войны.Получив степень доктора медицины в 1925 году, он пятнадцать лет работал в Вене психиатром под влиянием Фрейда и Адлера. После женитьбы в 1941 году он и его жена были отправлены в гетто Терезиенштадт в 1941 году, а затем в 1944 году в Освенцим, а затем в Дахау, откуда он был освобожден союзниками в 1945 году. Он получил докторскую степень. Он получил степень бакалавра философии в Венском университете в 1948 году, где он позже преподавал после 1955 года вместе с профессорами Гарвардского, Южного методистского и Дюкенского университетов в США.Он опубликовал тридцать девять книг, множество статей и получил двадцать девять почетных докторских степеней университетов по всему миру. Наибольшую известность он получил благодаря созданию Третьей венской школы психотерапии, которая включала в себя создание им метода под названием «логотерапия».

В этом выпуске содержится оригинальная рукопись Виктор Франкл: Философские темы в логотерапии , написанная Уильямом Ф. Райаном, С.Дж., профессором философии Университета Гонзага в Спокане, штат Вашингтон, с 1970 по 2010 год.Пт. Райан получил степень магистра теологии в Реджис-колледже в Торонто в 1963 году и докторскую степень по философии в Левенском университете в 1970 году. Райан, который умер в 2013 году, оставил рукопись редактировать Фредерик Шлаттер, С.Дж. и Тим Клэнси, С.Дж. из Университета Гонзага и Дэвид Ли, С.Дж. Сиэтлского университета.

Наряду с рукописью в этот выпуск включена вводная статья Джорджа Ковача, профессора философии Международного университета Флориды, о книге Райана. Оригинальная рукопись на «философские темы» Франкла представлена ​​в пяти главах:

1. Существование и горизонт: ситуация человека

2. Воля к значению

3. Элементы этики в Викторе Франкле

4. Понятие Бога

5. Франкл и некоторые темы в современной американской философии

Редактирование этого тома завершается рекомендацией статьи Джорджа Ковача в номере Ultimate Reality and Meaning 1982 года, озаглавленной «Абсолютная реальность и смысл в Виктор Э.Франкл ». Эта статья теперь доступна в Интернете в University of Toronto Press.

Виктор Франкл о человеческих поисках смысла — маргинал

Знаменитый австрийский психиатр и переживший Холокост Виктор Франкл (26 марта 1905 г. — 2 сентября 1997 г.) остается наиболее известным своими незаменимыми психологическими мемуарами 1946 года. что ужасный опыт Освенцима научил его главной цели жизни: поиску смысла, который поддерживает тех, кто выжил.

Для Франкла значение пришло из трех возможных источников: целеустремленная работа, любовь и смелость перед лицом трудностей.

Изучая «интенсификацию внутренней жизни», которая помогала заключенным оставаться в живых, он рассматривает трансцендентную силу любви:

Любовь выходит далеко за рамки физического лица любимого человека. Он находит свой самый глубокий смысл в его духовном существе, его внутреннем я. Присутствует он на самом деле или нет, жив он вообще или нет, это каким-то образом перестает иметь значение.

Франкл иллюстрирует это ярким примером того, как его чувства к жене, которая в конечном итоге была убита в лагере, придали ему смысл:

Работали в окопе. Рассвет вокруг нас был серым; серым было небо над головой; серый снег в бледном свете зари; серые лохмотья, в которые были одеты мои товарищи по заключению, и серые их лица. Я снова молча разговаривал с женой, или, возможно, я изо всех сил пытался найти причину моих страданий, моего медленного умирания.В последнем яростном протесте против безнадежности неминуемой смерти я почувствовал, как мой дух проникает сквозь окутывающий мрак. Я чувствовал, что он выходит за пределы этого безнадежного, бессмысленного мира, и откуда-то я услышал победное «да» в ответ на мой вопрос о существовании конечной цели. В этот момент свет зажегся в далеком фермерском доме, который стоял на горизонте, словно нарисованный там, посреди жалкой серости восходящего утра в Баварии. «Et lux in tenebris lucet» — и свет во тьме светит.Я часами стоял, рубя ледяную землю. Мимо прошел охранник, оскорбив меня, и я снова пообщался с любимой. Все больше и больше я чувствовал, что она здесь, что она со мной; У меня было ощущение, что я могу прикоснуться к ней, протянуть руку и схватить ее. Ощущение было очень сильным: она была там. Затем, в этот самый момент, птица бесшумно слетела и села прямо передо мной, на кучу земли, которую я выкопал из канавы, и пристально посмотрела на меня.

Юмора, «еще одно оружие души в борьбе за самосохранение», — пишет Франкл:

Хорошо известно, что юмор, больше, чем что-либо еще в человеческом облике, может позволить себе отстраненность и способность подняться над любой ситуацией, даже хотя бы на несколько секунд.… Попытка развить чувство юмора и смотреть на вещи в юмористическом свете — это своего рода уловка, которую выучили при овладении искусством жизни. Тем не менее, можно практиковать искусство жизни даже в концентрационном лагере, хотя страдания вездесущи.

Литография Лео Хааса, художника Холокоста, пережившего Терезиенштадт и Освенцим (общественное достояние)

После обсуждения общих психологических паттернов, которые разворачиваются в заключенных, Франкл осторожно оспаривает предположение, что человеческие существа неизменно формируются их обстоятельствами.Он пишет:

А как насчет свободы человека? Нет ли духовной свободы в отношении поведения и реакции на любое данное окружение? … Самое главное, доказывает ли реакция заключенных на необычный мир концлагеря, что человек не может избежать влияния своего окружения? Разве у человека нет выбора действий перед лицом таких обстоятельств?

Мы можем ответить на эти вопросы как из опыта, так и из принципа. Опыт лагерной жизни показывает, что у человека действительно есть выбор действия.… Человек может сохранить остаток духовной свободы, независимости разума даже в таких ужасных условиях психического и физического напряжения.

[…]

У человека можно отнять все, кроме одного: последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение в тех или иных обстоятельствах, выбирать свой собственный путь.

Во многом так же, как Уильям Джеймс в своем трактате о привычках, Франкл помещает это понятие повседневного выбора в эпицентр человеческого опыта:

Каждый день, каждый час предоставлялась возможность принять решение, решение, которое определяло, подчинитесь ли вы тем силам, которые угрожали лишить вас самого вас, вашей внутренней свободы; который определял, станете ли вы игрушкой обстоятельств, откажитесь от свободы и достоинства, чтобы принять форму типичного заключенного.

Подобно Генри Миллеру и Филиппу К. Дику, Франкл считает страдание неотъемлемой частью не только существования, но и осмысленной жизни:

Если в жизни вообще есть смысл, значит, в страдании должен быть смысл. Страдание — неискоренимая часть жизни, даже как судьба и смерть. Без страданий и смерти человеческая жизнь не может быть полной.

То, как человек принимает свою судьбу и все страдания, которые она влечет за собой, то, как он берет свой крест, дает ему широкие возможности — даже в самых трудных обстоятельствах — придать своей жизни более глубокий смысл.Он может оставаться храбрым, достойным и бескорыстным. Или в ожесточенной борьбе за самосохранение он может забыть о своем человеческом достоинстве и стать не более чем животным. Здесь кроется шанс для мужчины использовать или отказаться от возможностей достижения моральных ценностей, которые ему может предоставить трудная ситуация. И это решает, достоин он своих страданий или нет. … Такие люди есть не только в концлагерях. Повсюду человек сталкивается с судьбой, с возможностью чего-то добиться своими собственными страданиями.

Работая психиатром у сокамерников, Франкл обнаружил, что единственный наиболее важный фактор в культивировании своего рода «внутренней хватки», позволяющей мужчинам выжить, — это научить их удерживать в своих мыслях какую-то будущую цель. Он цитирует Ницше, который писал, что «Тот, у кого есть , почему , ради которого нужно жить, может смириться почти с любым , как с », и предостерегает от обобщения:

Горе тому, кто не видел больше смысла в своей жизни, ни цели, ни цели, а значит, и смысла продолжать.Вскоре он заблудился. Типичный ответ, с которым такой человек отвергал все обнадеживающие аргументы, был: «Мне больше нечего ожидать от жизни». Что на это можно дать?

Что действительно было нужно, так это коренное изменение нашего отношения к жизни. Мы должны были изучить самих себя, и, более того, мы должны были научить отчаявшихся людей, что на самом деле имеет значение не того, чего мы ждем от жизни, а, скорее, того, что жизнь ожидает от нас . Нам нужно было перестать спрашивать о смысле жизни и вместо этого думать о себе как о тех, кого жизнь спрашивает — ежедневно и ежечасно.Наш ответ должен состоять не в разговорах и размышлениях, а в правильных действиях и правильном поведении. В конечном итоге жизнь означает принятие на себя ответственности за поиск правильного ответа на свои проблемы и выполнение задач, которые она постоянно ставит перед каждым человеком.

Эти задачи и, следовательно, смысл жизни различаются от человека к человеку и от момента к моменту. Таким образом, невозможно определить смысл жизни в общих чертах. На вопросы о смысле жизни никогда нельзя ответить широкими утверждениями.«Жизнь» означает не что-то неопределенное, а что-то очень реальное и конкретное, так же как жизненные задачи также очень реальны и конкретны. Они формируют человеческую судьбу, которая индивидуальна и уникальна для каждого человека. Ни один человек и никакая судьба не могут сравниться ни с одним другим человеком, ни с какой другой судьбой. Никакая ситуация не повторяется, и каждая ситуация требует разной реакции. Иногда ситуация, в которой оказывается человек, может потребовать от него действий. В других случаях для него более выгодно использовать возможность для созерцания и реализовывать активы таким образом.Иногда от человека требуется просто принять судьбу, нести свой крест. Каждая ситуация отличается своей уникальностью, и всегда есть только один правильный ответ на проблему, которую ставит данная ситуация.

Литография Лео Хааса, художника Холокоста, пережившего Терезиенштадт и Освенцим (общественное достояние)

Рассматривая человеческую способность к добру и злу и условия, которые вызывают непристойность у порядочных людей, Франкл пишет:

Человеческую доброту можно найти во всех группах, даже в тех, которые в целом было бы легко осудить.Границы между группами пересекались, и мы не должны пытаться упростить ситуацию, говоря, что эти люди были ангелами, а те были дьяволами.

[…]

Из всего этого мы можем узнать, что в этом мире есть две расы людей, но только эти две — «раса» порядочных людей и «раса» непристойных людей. Оба встречаются повсюду; они проникают во все группы общества. Ни одна группа не состоит полностью из порядочных или неприличных людей. В этом смысле ни одна группа не принадлежит к «чистой расе» — и поэтому среди охранников лагеря иногда находили достойного парня.

Жизнь в концлагере вскрыла человеческую душу и обнажила ее глубины. Разве удивительно, что в этих глубинах мы снова обнаружили только человеческие качества, которые по самой своей природе были смесью добра и зла? Трещина, отделяющая добро от зла, пронизывающая всех людей, проникает в самые глубины и становится очевидной даже на дне пропасти, которую вскрывает концлагерь.

Вторая половина книги представляет особый стиль экзистенциального анализа Франкла, который он назвал «логотерапией» — методом исцеления души путем развития способности обрести значительную жизнь:

В конечном счете, человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, а должен признать, что спрашивают он .Одним словом, каждого человека ставит под вопрос жизнь; и он может ответить жизни только , отвечая за своей собственной жизни; на жизнь он может ответить, только будучи ответственным. Таким образом, логотерапия видит в ответственности самую суть человеческого существования.

Этот акцент на ответственности отражен в категорическом императиве логотерапии, который гласит: «Живите так, как будто вы уже живете во второй раз, и как если бы вы поступили в первый раз так же неправильно, как вы собираетесь действовать сейчас!»

Франкл вносит свой вклад в самые богатые в истории определения любви:

Любовь — единственный способ постичь другого человека в глубине его личности.Никто не может полностью осознать саму сущность другого человека, если не полюбит его. Благодаря своей любви он получает возможность увидеть основные черты и особенности любимого человека; и даже более того, он видит в нем то, что потенциально возможно, что еще не актуализировано, но еще должно быть актуализировано. Более того, своей любовью любящий человек позволяет любимому человеку реализовать эти возможности. Давая ему понять, кем он может быть и кем он должен стать, он реализует эти возможности.

Франкл писал книгу в течение девяти дней подряд с первоначальным намерением опубликовать ее анонимно, но по настоянию друзей он добавил свое имя в последнюю минуту. Во введении к изданию 1992 года, размышляя о миллионах копий, проданных за полвека с момента первоначальной публикации, Франкл делает острый мета-комментарий к тому, что недавно повторил Джордж Сондерс, отметив:

Во-первых, я вовсе не вижу в статусе бестселлера моей книги достижение и достижение с моей стороны, а, скорее, выражение страданий нашего времени: если сотни тысяч людей потянутся за книгой, которая сама по себе Заголовок обещает решить вопрос о смысле жизни, это должен быть вопрос, который горит им под ногтями.… Сначала, однако, он был написан с абсолютной убежденностью, что как анонимный опус он никогда не сможет заслужить литературную славу своего автора.

В том же введении он делится вечным советом об успехе, который часто дает своим ученикам:

Не стремитесь к успеху — чем больше вы нацеливаетесь на него и делаете его мишенью, тем больше вы его пропустите. К успеху, как и к счастью, нельзя стремиться; это должно произойти, и это происходит только как непреднамеренный побочный эффект преданности человека делу, более великому, чем он сам, или как побочный продукт подчинения другому человеку, кроме самого себя.Счастье должно случиться, и то же самое относится к успеху: вы должны позволить этому случиться, не заботясь о нем. Я хочу, чтобы вы прислушивались к тому, что вам велит сделать ваша совесть, и выполняли ее в меру своих знаний. Тогда вы доживете до того, чтобы увидеть, что в долгосрочной перспективе — я говорю, в долгосрочной перспективе! — успех последует за вами именно потому, что вы забыли о нем думать.

(Хью МакЛауд, как известно, выразил то же мнение, когда написал, что «Лучший способ получить одобрение — это не нуждаться в нем.”)

Если бы когда-либо существовал универсальный список для чтения существенных вещей, «Поиск смысла человека» , без тени сомнения, был бы в нем.

Психолог-экзистенциалист, переживший Освенцим Виктор Франкл объясняет, как найти смысл в жизни, независимо от того, с какими проблемами вы сталкиваетесь

Свобода воли часто кажется не более чем жестокой иллюзией. У нас нет возможности выбирать время, место и обстоятельства нашего рождения, а также мы не имеем достаточного контроля над состоянием наших штатов, регионов или наций.Даже те немногие, кто может создать такие условия, чтобы они всегда были в безопасности и комфорте, неизбежно оказываются подверженными тому, что буддисты называют «божественными посланниками» болезней, старения и смерти. Биология может не быть судьбой, но это сила, более могущественная, чем многие из наших лучших намерений. И хотя большинство из нас на Западе имеют привилегию жить вдали от зон боевых действий, миллионы людей во всем мире сталкиваются с крайностями, которые мы можем только представить, и от которых мы не застрахованы ни при каких обстоятельствах.

Среди всех психологов, философов и религиозных деятелей, которые боролись с этими универсальными истинами о человеческом состоянии, возможно, никто не подвергался испытанию так, как невролог и психотерапевт Виктор Франкл, который пережил Освенцим, но потерял свою мать, отца. , брата и первую жену в лагеря.

Находясь в тюрьме, он столкнулся с тем, что он описал как «неумолимую борьбу за хлеб насущный и за саму жизнь». После освобождения своего лагеря в 1945 году Франкл опубликовал необычную книгу о своем опыте: Человек в поисках смысла , «книга странно обнадеживающая, — пишет Мэтью Скалли в Первые дела , — до сих пор остается основным продуктом на полках для самопомощи. »Хотя это« неизбежно книга о смерти ». Книга была издана десятками на десятках языков и занимает 9-е место в списке самых влиятельных книг.

Тезис Франкла перекликается с тезисами многих мудрецов, от буддистов до стоиков и его современников-экзистенциалистов 20-го века: «У человека может быть отнято все, кроме одного: последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение в любом заданном наборе жизненных правил. обстоятельства, выбирать свой собственный путь ». Он не только нашел надежду и смысл посреди ужасных страданий, но и после своей невообразимой потери он «женился повторно, написал еще двадцать пять книг, основал школу психотерапии, построил институт, носящий его имя в Вене» и вообще прожил долгую счастливую жизнь.Как? Приведенное выше интервью даст вам некоторое представление. Франкл утверждает, что у нас всегда есть некоторая свобода выбора, «несмотря на наихудшие условия», и поэтому всегда есть способность искать смысл. «Люди свободны», — говорит Франкл, независимо от уровня их притеснения, и они несут ответственность «за то, чтобы сделать кого-то или что-то из себя».

Основным достижением Франкла как психотерапевта было основание школы «логотерапии», преемницы фрейдистского психоанализа и адлерианской индивидуальной психологии.Опираясь на экзистенциалистскую философию (книга Франкла была опубликована в Германии под альтернативным названием От концентрационного лагеря к экзистенциализму ), но отказавшись от одержимости абсурдом, его подход, как пишет его институт, «основан на трех философских и психологических концепциях. … Свобода воли, воли к смыслу и смыслу жизни ».

Вы можете услышать, как Франкл применяет эти принципы в своей философии, в увлекательном интервью, а также в коротком отрывке из предыдущей лекции, в котором он осуждает грубую и, в конечном счете, нереализуемую форму смыслообразования: погоню за богатством. .Даже мы, материалистические американцы, известные своей жадностью, с юмором отмечает Франкл, подавляющее большинство респондентов ответили на опросы, в которых говорится, что наше самое большое желание — найти смысл и цель в жизни. Как никакой другой светский голос, Франкл был уверен, что мы сможем сделать это, несмотря на кажущийся хаос в жизни, с помощью — как он объясняет выше — своего рода идеализма, который приближает нас к реальности.

Примечание. Вы можете скачать основную книгу Франкла «Человек в поисках смысла» в качестве бесплатной аудиокниги, если вы присоединитесь к 30-дневной программе бесплатного пробного использования Audible.Подробности можно найти здесь.

Связанное содержание:

Креативность, а не деньги — ключ к счастью: откройте для себя теорию «потока» психолога Михая Чиксентмихали

Альберт Эйнштейн говорит своему сыну, что ключ к обучению и счастью — это потеря себя в творчестве (или «Поиск потока»)

Философия Кьеркегора, первого философа-экзистенциализма, пересмотренная в 1984 г. Документальный фильм

Джош Джонс — писатель и музыкант из Дарема, Северная Каролина.Следуйте за ним в @jdmagness

Наследие смысла Виктора Франкла

Источник: Алекс Паттакос

Прошло более двадцати лет с тех пор, как я встретился со всемирно известным психиатром и философом-экзистенциалом Виктором Э. Франклом, доктором медицины, доктором философии. (1905–1997) в своем доме в Вене, Австрия, когда он призвал меня написать нашу книгу о смысле « Узники наших мыслей» ¹ (теперь на более чем 20 языках), с более чем обнадеживающими словами: «Алекс , ваша книга, которую нужно написать.«Важно отметить, что, поскольку 26 марта отмечается день рождения доктора Франкла, я хотел бы воздать должное его жизни и наследию, которые продолжают сиять как маяки надежды и возможностей для всего человечества.

Доктор Франкл признан большинством людей как автор классического бестселлера Man’s Search for Meaning , названного Библиотекой Конгресса одной из десяти самых влиятельных книг Америки. Выживший в нацистских концлагерях во время Второй мировой войны, он наиболее известен своей верой в то, что независимо от того, с какими проблемами вы сталкиваетесь в жизни, вы всегда имеете полную свободу выбора своего отношения и своей реакции на то, что с вами происходит.Его многочисленные идеи о человеческом поиске смысла, проиллюстрированные его собственным опытом и опытом его клиентов / пациентов, повлияли на миллионы людей во всем мире.

Будучи узником лагерей смерти, он видел наихудшие условия жизни людей, когда люди вели себя невообразимо невыносимо. Он также видел, как люди поднимаются до высот сострадания, заботы, бескорыстия и превосходства. Своей жизнью и работой он напоминает нам, что у всех нас есть важная работа, что все, что мы делаем, важно и что , означающее , можно найти везде и всегда.Более того, он оставил наследие, которое может помочь каждому, независимо от его ситуации, найти более глубокий и богатый смысл в своей жизни.

По сути, доктор Франкл считал, что смысл есть в каждом моменте нашей жизни — до последнего вздоха — и что найти его — это наша личная ответственность. Своим примером он смог найти смысл, несмотря на страдания вокруг него и благодаря им. Однако он поспешил сказать, что травматическое страдание , а не является предпосылкой для обретения смысла в нашей жизни.Этим он имел в виду, что всякий раз, когда мы действительно страдаем — независимо от тяжести страдания — у нас есть способность найти смысл в ситуации. У нас также есть способность находить смысл в хорошие времена. Поиск смысла в любых обстоятельствах — это путь к осмысленной жизни.

Жизнь не случается с нами просто так. Мы случаемся с жизнью; и мы делаем это значимым.

Как наставник и автор, а также как создатель логотерапии, именуемой «Третьей венской школой психотерапии», Франкл оказал глубокое влияние на многих людей в течение своей жизни.Важно отметить, что его жизнеутверждающие и вдохновляющие учения продолжают направлять и влиять на людей во всем мире сегодня.

Действительно, влияние Франкла невозможно переоценить, особенно в сегодняшнем быстро меняющемся, все более сложном и нестабильном мире. Интерес к поиску смысла жизни, работы и общества усилился в свете этих современных социальных условий. На этом фоне мудрость доктора Франкла обеспечивает дисциплинированный подход к поиску смысла даже в самых катастрофических обстоятельствах — подход, прочно укоренившийся в его личном опыте.

Франкл не продвигал себя или свою школу мысли и практики, как многие другие пионеры и лидеры в своей области. Вместо этого его наследие в значительной степени было продиктовано его учениками и другими преданными последователями. Например, в 1992 году в Вене, Австрия, был основан Институт Виктора Франкла. Сегодня Институт продолжает служить центром всемирной сети научно-исследовательских и учебных институтов, занимающихся поддержанием и развитием дела Виктора Франкла, включая продвижение его философии и терапевтической системы логотерапии и экзистенциального анализа.

Помимо поддержки программ ученых степеней и внешних исследовательских проектов, Институт сотрудничает с Фондом Виктора Франкла города Вены для предоставления стипендий и присуждения призов за работу в области гуманистической психотерапии, ориентированной на значение. Он также имеет эксклюзивный доступ к частным архивам Франкла и крупнейшей в мире коллекции текстов и исследований по логотерапии и экзистенциальному анализу.

Растущее внимание к вкладу Франкла в гуманизацию психотерапии и улучшение условий жизни человека не ограничивается профессиональными дисциплинами, которые обычно с ними связаны.Поскольку человеческие поиски смысла оказались актуальной проблемой для всех возрастных групп, многие приложения и адаптации работ Франкла входят и по существу пересекаются с другими областями. Например, переходя с терапевтической арены, мы начинаем видеть, как смыслоцентричные идеи Франкла входят в сферу коучинга.

Поиск смысла в контексте работы также приобрел важность, поскольку и работодатели, и сотрудники приходят к осознанию того, что , означающее , лежащее в основе их работы, имеет преимущества, выходящие далеко за рамки традиционных показателей рентабельности инвестиций (ROI). и финансовая прибыль.Необходимость продолжать гуманизировать работу и рабочее место — это поиски сама по себе; Смысловая парадигма и формула, которых придерживался Виктор Франкл, не только подчеркивают важность этого поиска, но и предоставляют практические, эмпирически обоснованные рекомендации по его успешному выполнению.

Имя и идеи Виктора Франкла также со все большей регулярностью находят свое отражение в массовой культуре: на телевидении, радио, в журналах, газетах, Интернете и, да, даже в фильмах. В 2015 году было объявлено, что бестселлер Франкла « Man’s Search for Meaning » наконец-то выходит на большой экран в качестве художественного фильма.

Действительно, память Виктора Франкла вечна. То же самое и с его вдохновляющим и вдохновляющим смыслом. Вот четыре текущие инициативы, которые по-разному гарантируют, что память о его жизни и наследии никогда не будет потеряна:

Виктор и Я. В увлекательном и прекрасно снятом документальном фильме « Виктор и Я » внук и режиссер доктора Франкла Александр Веселый дает уникальный и личный взгляд на своего знаменитого деда. Одной из целей Веселого было обнаружить и изобразить, как теории Франкла связаны с ним как с личностью. Viktor & I показывает Франкла таким, каким его видели родственники, друзья, коллеги, студенты и знакомые в различных профессиональных и частных условиях.

Музей Виктора Франкла. 26 марта 2015 года, по случаю 110-летия Виктора Франкла, в Вене, Австрия, состоялось торжественное открытие первого в мире музея Виктора Франкла. Музей был спроектирован как экспериментальная, интерактивная, сенсорная и мультимедийная возможность обучения, позволяющая посетителям познакомиться с жизнью Франкла, его философией и его подходом к психотерапии.

Статуя ответственности . Виктор Франкл предупредил, что настоящая свобода грозит выродиться в простую лицензию делать практически все, что угодно, если не жить в условиях ответственности. Вот почему он рекомендовал дополнить Статую Свободы в гавани Нью-Йорка «Статуей ответственности» где-нибудь на западном побережье США. В связи с этим существует некоммерческий фонд для продвижения идеи Франкла с целью завершения статуи, которая станет 300-метровым национальным памятником с большим местом для проведения мероприятий, аналогичным Национальной аллее в Вашингтоне, округ Колумбия, где-то на Западное побережье в обозримом будущем.

Монета Виктора Франкла . И только в прошлом месяце, 13 февраля, Монетный двор Австрии почтил дело всей жизни доктора Франкла, выпустив красивую золотую монету номиналом 50 евро. Монета Виктора Франкла является частью серии из трех монет, посвященных основателям трех «Венских школ психотерапии»: Зигмунду Фрейду, Альфреду Адлеру и Виктору Франклу.

Действительно, дух Виктора Франкла живет, и его нестареющая мудрость о человеческих поисках смысла продолжает распространяться по всему миру.Большему количеству людей всех этапов и слоев общества, а также представителей различных культур предоставляется возможность воспользоваться мудростью Франкла по новым каналам, например, через социальные сети и социальные сети, и они демонстрируют свою жажду чего-то «большего». в жизни, на работе и в обществе, чем то, что они испытали или могут представить себе в будущем.

Проживая жизнь со смыслом до последнего вздоха, доктор Франкл показал нам, как его экзистенциальная философия и терапевтический подход основаны на практике.Его личный опыт на протяжении всей его долгой жизни, как пережившего нацистские лагеря смерти, так и уважаемого и уважаемого лидера мысли, проливает свет на безграничный потенциал человека. Жизнь Франкла дает нам богатые и убедительные доказательства того, что ключи к свободе от тюремных камер жизни — реальных и воображаемых — находятся внутри нас и находятся в пределах досягаемости. Смысл, как учил нас доктор Франкл, можно найти повсюду, в и через все жизненного опыта. Он существует в данный момент — во все моменты — и только ждет, чтобы его обнаружили.

, чествуя Виктора Франкла: Как философия пережившего Холокост о счастье остается актуальной | Джеффа Гоинса | Искусство работы

Фотография предоставлена ​​профессором д-ром Францем Весели (Creative Commons)

Известный австрийский психиатр Виктор Франкл отпраздновал бы свое 110-летие 26 марта 2015 года. Хотя с момента его кончины прошло более 15 лет, его работа, направленная на то, чтобы помочь человечеству понять счастье, продолжается и сегодня.

Франкл родился 26 марта 1905 года в Вене и основал логотерапию, форму экзистенциального анализа и психотерапии.

Он также был плодовитым автором более 39 книг, опубликованных на 43 языках, в том числе его знаменитых мемуаров « Человек в поисках смысла» . Частично основанные на его пребывании в нацистских концлагерях между 1942 и 1945 годами, мемуары Франкла на момент его смерти в 1997 году были проданы более 10 миллионов копий по всему миру, что сделало их одной из самых продаваемых книг 20 века.

Основываясь как на его личном опыте пережившего Холокост, так и на опыте пациентов, которых он лечил много лет спустя, его работа о природе человеческих страданий представляет собой важное различие между нашим восприятием счастья и процессом открытия счастья через смысл.

Он также может предложить некоторые важные решения кризиса карьеры, с которым многие люди сталкиваются сегодня, и растущего недовольства, которое мы наблюдаем на рабочем месте.

Работа и страдания

Адские условия, в которые Франкл перенес в Терезиенштадте, Освенциме и Дахау, преподали ему важный урок о природе человеческих страданий. Хотя люди часто рассматривают счастье и обстоятельства как неотделимые друг от друга, Франкл утверждал, что даже в самых сложных условиях у нас есть возможность выбрать свой собственный путь в зависимости от того, как мы реагируем.

В своих мемуарах Франкл писал: «Если в жизни вообще есть смысл, значит, в страдании должен быть смысл. Страдание — неискоренимая часть жизни, даже как судьба и смерть. Без страданий и смерти человеческая жизнь не может быть полной ».

Согласно Франклу, открытие смысла происходит из-за трех факторов: наличия над чем поработать (проект), кого-то, кого нужно любить (важные отношения), и искупительного взгляда на страдание.

Несмотря на свое окружение, он продолжал работать над рукописью книги, которую он начал перед тем, как попасть в первый концлагерь.Он также оставался убежденным, что его ждала его семья, что помогло ему остаться в живых.

Со временем и размышлениями Франкл увидел не только свои страдания, но и цель в своей боли — осознание, которое пролило свет на его переживания и помогло ему пережить худшее из Холокоста, в то время как многие другие этого не сделали.

Что это значит для нас сегодня

Размышляя о таких историях, как история Виктора Франкла, мы можем задаться вопросом, не имеет ли разница между замечательными людьми и остальными из нас не столько обстоятельства, сколько образ мышления.

Прямой путь к более глубоким целям редко бывает гладким. Это хаотичный опыт, и то, как мы реагируем на хаос, имеет гораздо большее значение, чем то, что происходит с нами на этом пути.

Как утверждал Франкл, способ преодолеть чувство бесцельности — это не сосредоточиться на проблеме, а найти более благородное отвлечение. Возможно, тогда лучший способ обрести счастье — в работе и в жизни — это перестать пытаться быть счастливыми и начать сосредотачиваться на том, что придает смысл нашей жизни.

Будь то поиск пути к новой карьере или просто поиск нового взгляда на работу, которую мы уже выполняем, у всех нас есть сила превратить свою жизнь в важные истории, если мы сможем научиться рассматривать свои препятствия как возможности.

И если истинное счастье и смысл действительно переплетаются, то, возможно, первым шагом к поиску пути к нашей цели является признание того, что это происходит не по какому-то тщательно продуманному плану. Это то, что остается, когда план ужасно сбивается.

Другими словами, счастье — это не условие, а выбор.

Прикладная логотерапия: философская психология Виктора Франкла

Эта книга является плодотворным вкладом в прикладную и клиническую логотерапию и экзистенциальный анализ философа, который также является практиком. Он охватывает двенадцать основных тем и тем, основанных на Венской школе философской психологии доктора Виктора Франкла, от терапевтических техник, таких как дерефлексия, парадоксальное намерение и сократовский диалог, до массовой невротической триады агрессии, зависимости и депрессии.В нем также обсуждаются культурные недомогания гнева, тревоги и скуки, а также теория и терапия психических расстройств, таких как неврозы и психозы, преступность и суицидальность. Эта уникальная теоретическая и практическая публикация предназначена в первую очередь для психотерапевтов, философов, психологов и психиатров, но также будет интересна родителям, учителям, студентам и всем, кто желает жить осмысленной жизнью и психическим здоровьем.

---

Д-р Стивен Дж.Костелло — выдающийся философ, корпоративный консультант, автор бестселлеров, практикующий логотерапевт и экзистенциальный аналитик. Он имеет степень магистра и доктора философии в Университетском колледже Дублина при Национальном университете Ирландии и диплом по логотерапии и экзистенциальному анализу Международной ассоциации логотерапии и экзистенциального анализа Венского института Виктора Франкла, членом которого он является. Он также является дипломированным специалистом по логотерапии Института логотерапии Виктора Франкла, США, где он работает на международном факультете.Он был первым, кто представил работы Франкла в Ирландии, и является основателем и директором Ирландского института Виктора Франкла, который предлагает единственный в мире онлайн-курс классической логотерапии и экзистенциального анализа. Он написал десять книг, в том числе «Правда о лжи», «Этика счастья», «Что такое дружба?» И «Философия и поток присутствия». Его семинары на рабочем месте посвящены вопросам значимости на работе, лидерства, психического здоровья и принятия решений.

На данный момент нет отзывов об этом названии.Пожалуйста, посетите эту страницу еще раз, чтобы увидеть, были ли добавлены некоторые из них.

Виктор Франкл — Почему верить в других

«Если мы берем человека таким, какой он есть, мы делаем его хуже,
, но если мы принимаем его таким, каким он должен быть,
мы делаем его способным стать тем, кем он является. может быть.»

***

В этом редком ролике 1972 года легендарный психиатр и переживший Холокост Виктор Франкл передает мощное послание о человеческом поиске смысла и о самом важном подарке, который мы можем преподнести другим.

Вот красивый отрывок:

Если мы возьмем человека таким, какой он есть на самом деле, мы сделаем его хуже, но если мы переоценим его…. Если мы кажемся идеалистами и переоцениваем, переоцениваем человека и смотрим на него так высоко, здесь, наверху, вы знаете, что происходит? Мы продвигаем его к тому, кем он действительно может быть.

Итак, мы должны быть в некотором роде идеалистами, потому что тогда мы оказываемся истинными, настоящими реалистами.

Вы знаете, кто это сказал? «Если мы примем человека таким, какой он есть, мы сделаем вас хуже, но если мы возьмем человека таким, каким он должен быть, мы сделаем его способным стать тем, кем он может быть.«Это был не мой летный инструктор. Это был не я. Это был Гете. Он сказал это устно.

Теперь вы поймете, почему я однажды в одном из своих писаний сказал, что это наиболее подходящая максима и девиз для любой психотерапевтической деятельности. Если вы не понимаете, как молодой человек понимает смысл, мужчина ищет смысл, вы сделаете его хуже, сделаете его скучным, вы разочаруете его. Вы все еще добавляете и вносите свой вклад в его разочарование.

Между тем, если вы предположите в этом человеке в этом так называемом уголовном праве, несовершеннолетнем правонарушении или злоупотреблении наркотиками и так далее, должно быть… Что мы называем? Искра.Да, искра поиска смысла. Давайте признаем это. Давайте предположим это, и тогда вы извлечете это из него, если вы сделаете его тем, кем он, в принципе, способен стать.

Все еще любопытно? Из книги Фрэнка «Человек в поисках смысла» подробно описывается его борьба за выживание в Освенциме.

.